Оглавление
АННОТАЦИЯ
Три истории, объединенные одним – в них нет хэппи-энда.
Для нас это редкость, за много лет придумалось всего три.
Но на мой взгляд иногда стОит решиться и на такие эмоции, кого-то они встряхнут, кого-то возможно задумают об осторожности, или напомнят радоваться сегодняшнему дню, даже если в этом дне есть проблемы-сложности…
Каждая из этих историй для нас особенная, надеюсь они тронут и вас...
I. «Негатив». Герой с необычным даром, способный видеть изнанку реальности, с нестандартной подработкой, как и обычный парень волнуется о своей девушке. Но как оказывается он многого о ней не знает…
II. «Ая». Будущее. В котором люди решили все проблемы на планете: чистый воздух и вода, земляне (и не только) могут жить долго, и быть здоровыми. Потому что люди научились лечить всё. Почти.
Осталось найти лечение всего нескольких болезней, вот только кому поручить эту опасную миссию?..
Заметка автора: история придумана больше четырёх лет назад, и к пандемии 2020 г. привязки не имеет...
III. История «Я нарисую тебе солнце» написана на конкурс "А завтра был конец света..." Идея словосочетание "конец света" не как мира, а именно света, зацепило и не отпускало, пока не соединилось со словами песни. Пришли образы героев и мысль: показать, насколько мелки наши бытовые проблемы, кажущиеся глобальными, когда приходит настоящая беда, настоящий конец света. Стоит ценить простые вещи, радости и просто возможность видеть этот мир, даже если он не совершенен.
!!! Обложка для этой истории станет общий для всех историй сборника, а ещё она особенная, призовая, от настоящего Художника IrKos!
ГЛАВА. История I. Негатив
– 1 –
Кончики пальцев покалывало от предвкушения. Ярослав растер ладони и натянул рабочие перчатки перед тем как толкнуть тяжелые кованые ворота. Так же аккуратно он закрыл их за собой. Высокий забор ограничивал обзор для случайных прохожих и соседей, поэтому не было нужды таиться.
Под ногами поскрипывал буро-желтый декоративный камень, покрывавший тропинки. Фонари на невысоких столбах отбрасывали голубовато-мутные круги света, растворявшиеся в весеннем сумраке. Рановато включили. Видать не сменили еще автомат, настроенный на зимнее время. Яр не торопился, готовясь к работе, и не стал срезать дорогу по газону. К тому же снег не так давно растаял, завязнуть в сырой землей не прельщало, а стриженная пожухлая трава не могла защитить от грязи. Яр достал заранее положенные в карман куртки ключи, уже поднимаясь на крыльцо. Несмотря на внушительные размеры, дверь открылась легко, без скрипов, даже как-то мягко. Как и договаривались, сигнализация не сработала. Пока всё шло как надо.
Закрыв за собой дверь, Ярослав остановился, прислушиваясь к тихой жизни двухэтажного дома. Легкое поскрипывание ступеней. Ветер стучит веткой слишком близко растущего дерева. Тиканье часов в прихожей. Можно действовать. Ярослав проверил закрепленную на поясе амуницию и натянул на лицо маску. Первая цель была обнаружена почти сразу. Сидящий на кресле мужчина неторопливо раскурил трубку и расправил газетные листы, готовясь к чтению. Жена наверняка ругалась на него за запах или вытряхнутый не туда пепел, но это не мешало ему наслаждаться процессом. Больше не будет.
Обхватив шею своей жертвы, Яр вонзил в его грудину серебристый кинжал-катар. Под большим пальцем удобно расположилась кнопка, рассоединившая лезвие на три части уже в теле. Пришлось удержать жертву сильнее, когда мужчина начал извиваться.
«Сильный какой. Всё, успокоился».
Ярослав встряхнул руками, сбрасывая напряжение, и двинулся дальше.
Следующую цель он нашел в алькове выходящего наружу окна. За стеклом был виден задний двор с бассейном, накрытым темной пленкой. Девица болтала по телефону, устроившись на диванных подушках. Светлые волосы собраны в высокий хвост, оголяя шею. Очень удобно. Ярослав растянул тонкую металлическую нить и намотал ее на руки. Одно движение и острый край впился в девичью шею.
«Красивая была девчонка», – мимоходом и даже с каким-то сожалением отметил Ярослав, затягивая нить сильнее. Голова почти отделилась от тела, когда его жертва перестала биться. Яр смотал шнур и вернул его на пояс.
«А вот и следующий, – он увидел в окно бегающего по двору мальчишку лет шести и поморщился. – Ненавижу работать на детях. Вечно не сидят на месте».
Вот и этого пришлось ловить, а потом банально скручивать шею, потому что руки были заняты, и если потянуться за оружием, можно упустить мальчишку. Жаль, что не удалось опробовать новый кастет с выдвижными шипами. Но ничего, по списку может быть еще один заказ.
Однако даже облазив весь дом от чердака до подвала, Ярослав больше никого не обнаружил. Придется ждать следующего клиента.
Стянув с лица повязку, Яр зачесал назад коротко стриженные волосы. Пришлось несколько раз поморгать, привыкая к обычному зрению. Осмотревшись по сторонам, Ярослав засмотрелся на кии, стоящие ровной шеренгой у стены. Выбрав черный с белыми прожилками, он склонился к столу. Прицельный шар разбил пирамиду таких же разноцветных собратьев и те застучали по бортам поля. Желтый и черный попали в боковые лузы. Хороший удар.
Ярослав вернул кий на место и достал телефон. Пришлось стянуть перчатки, чтобы отыскать нужный контакт. Не любил он эту современную технику, ну вот зачем все эти сенсорные экраны, когда кнопочные были гораздо удобнее. И надежнее. Но современность обязывала.
– Дом зачищен. Можете заезжать, – спокойно сообщил Яр, услышав в трубке хриплое «слушаю». – Остаток оплаты через неделю туда же.
Закончив разговор, Ярослав натянул обратно перчатки и щелкнул по темно-зеленому бильярдному шару. Эта работа закончена, можно идти домой. Завтра снова обычный будний день.
– 2 –
– Ужин на плите, – голос Софьи прозвучал из гостиной, как только Ярослав зашел в квартиру. – Только разогрей. Где ты так задержался?
– Подработку нашел, – стягивая туфли, крикнул в ответ Яр.
Послышался шорох отодвигаемого стула, и Соня вышла в коридор. Сняв очки, она растирала переносицу. Глаза немного покраснели от долгого сидения перед монитором, темные волосы были собраны в небрежный пучок, из которого торчали пара карандашей. Софья явно снова писала курсовик очередному горе-студенту.
– Подработка – это хорошо, – зевнула она, прикрыв ладошкой рот. – Пора менять фильтр для питьевой воды. И стиралке требуется основательное внушение, что она не Ту-134 и ей не надо гудеть и взлетать вместе с нашим бельем. Что у тебя? Снова зачистка?
Яр кивнул, и перед тем как пройти в ванну, коснулся губами подставленной для поцелуя щеки Софьи.
Всё таки было удобно, что не надо скрываться от своей девушки и придумывать объяснения, где он пропадал. Пару лет назад он и не думал, что захочет кому-либо рассказать, как он зачищает дома от присутствия бывших жильцов. В лучшем случае ему бы не поверили. С Соней же это получилось само собой. Ее не удивило то, что люди оставляют «отпечатки» в местах, где испытали сильные эмоции или переживания или просто там, где хотели бы остаться подольше. Она спокойно отнеслась к тому, что Яр может видеть этих «жильцов» и убирать их присутствие, нервировавшее обычных людей. Видеть отпечатки те не могли, но чужое присутствие, постоянно ощущаемое в собственном доме, раздражало многих. И хорошо если «отпечаток» был мирным, а не остался в следствии насильственной смерти. Эту информацию его Соня восприняла очень здраво и взвешенно, как всё в своей жизни.
Ярослав прошел на кухню и заглянул под крышку казана. Овощное рагу. Вздохнув, достал тарелку и, положив порцию, сунул ее в микроволновку.
Глядя в темноту ночи за окном, Яр ждал когда тренькнет техника, оповещая, что не слишком аппетитный, но очень полезный ужин стал хотя бы горячим.
Сегодня в том доме он не нашел отпечатка его бывшей хозяйки. В последнее время он все чаще замечал, что люди стали жить по-другому. Куда-то торопиться, пытаться все успеть, не замечая истинного момента существования. Жизнь – как список дел, как вспышка, не оставляющая после себя ничего. Вместо того, чтобы любоваться рассветом, погружаясь в размышления о собственном существовании, лишь множество безликих фото в «Инстаграмм». И так все переживания постепенно становились лишь слабыми отголосками, не оставляющим ничего. Очередные бессмысленные «лайки».
Растерев ладонями лицо, Яр постарался прогнать никому не нужные размышления, всё чаще посещавшие его после очередной зачистки. Вовремя звякнула микроволновка.
Рагу оказалось не столь плохим, если не сосредотачиваться на вкусе, а лишь на ощущении сытости.
– Не засиживайся допоздна, – попросил он, уже проходя мимо Софьи в спальню. – Завтра на работу.
– Угу, – кивнула девушка, быстро щелкая по клавиатуре пальцами с аккуратно подстриженными ноготкам.
Они оба знали, что его слова бесполезны, но не могли по-другому.
– 3 –
Даже долгая поездка в метро казалось не смогла стереть с него запахи консервационного раствора, а перед глазами до сих пор мельтешили не лица людей, а мелкие детали лепнины с позолотой. Но ему совсем недавно стали доверять мало-мальские ценные вещи, нельзя было подвести старшего реставратора и заодно своего учителя, поэтому Ярослав старался по-настоящему. Часто в конце рабочего дня он с трудом распрямлялся, кряхтя, как старик. И хотя за восемь часов успевал обработать всего пару десятков сантиметров лепнины, было важно качество, а не количество. И тут он по-настоящему терялся во времени, иногда не понимая, видит ли настоящую вещь, или отпечаток, каким создавал его мастер, вкладывая часть своей душу. Вот в этом воссоздании небольшой статуэтки или старинной рамы, уже давно не обрамлявшей картину, для него было больше мистического, чем в зачистке домов от «отпечатков» людей.
Вернуть вещи её первоначальный вид, не нарушив при этом вложенного содержания – это требует бОльшего мастерства, чем перерезать чью-либо энергетику. Хотя зачистка тоже нужная для многих вещь, но Яр относился к этому философски «кто, если не я?». Перед тем как умереть и «осчастливить» наследуемым даром внука, дед показал Ярославу процесс изгнания. Очень сложный, энергоемкий и не всегда эффективный ритуал. Творческая жилка Яра помогла упростить зачистку, хотя дед наверняка не поддержал бы такое «отхождение от канонов». Ну и к черту, главное тут – результат.
Ярослав растер ноющие мышцы шеи, задумываясь попросить Соню сделать массаж. Это у неё очень хорошо получалось. По крайней мере лучше, чем рагу. Слегка улыбнувшись, Ярослав достал из кармана связку ключей, отыскивая нужный. И тут же нахмурился – за дверью их квартиры был слышен мужской голос. Быстрый взгляд на часы. Соня уже должна была вернуться с работы. Что там происходит?
Дверная ручка слегка хрустнула, когда ее дернули сильнее, чем требовалось. Яр осмотрелся оценивая ситуацию. На пороге никого, но на вешалке чужая кожаная куртка и в углу, где обычно стоит его обувь, грубоватые черные ботинки. Быстро скинув одежду, Ярослав пошел на голоса.
В кухне за их столом сидел незнакомый мужчина, рядом с ним стояло кофе, а напротив расположилась Соня, «шагая» пальцами по ободу своей кружки. Она так часто делала, когда была очень сосредоточена на чем-то.
– Да, там еще на выходе на скамейке цветы лежали, такие уже чуть подвядшие… Яр? – девушка, увидев его, быстро поднялась, ножки табурета проскрипели по полу. – Ты уже пришел? А сколько времени? Прости, я не успела с ужином, тут вот… – она кивнула на сидящего гостя, как будто это что-то объясняло. – Давай хотя бы чай тебе пока сделаю. Вам может еще кофе? – обернулась она через плечо к гостю.
– Нет-нет, спасибо. Следователь Краснов, – представился мужчина для Ярослава. – А вы кто?
Яр нахмурился, не испытывая желания отвечать.
– Это Ярослав, мы живем вместе и это его квартира, – с готовностью выдала всю информацию Соня. – Садись, Яр, сейчас быстренько что-нибудь придумаю.
– Софья Андреевна, вам есть что добавить к своему рассказу? – поинтересовался следователь, пробегая глазами по строчкам в толстом блокноте.
Девушка на миг задумалась, прикусив губу и возведя к потолку глаза, а потом пожала плечами:
– Знаете, я по-моему уже по третьему кругу всё начну рассказывать. Но если что-нибудь вспомню такого…
– Да-да, вот моя визитка, – поднявшись на ноги, гость выложил на стол белый прямоугольник с несколькими черными лаконичными строчками. – Благодарю за сотрудничество.
– Я провожу, пей чай, – Софья поставила перед Ярославом кружку и быстро вытерла руки о полотенце.
Послышался звук закрываемой двери, и Соня вернулась на кухню.
– Придется пельмени варить, – как ни в чем не бывало, она полезла в морозилку.
– Соня, что здесь происходит? – Ярослав с прищуром смотрел на белую дверцу, теперь скрывавшую Софью.
– Ты про что? – Девушка быстро выглянула из-за преграды.
– Да так, ни про что, у нас же каждый день следователи в гостях бывали. Или я что-то пропускал?
– А, ты про это? – Соня снова нырнула в морозилку, отыскивая пакет с пельменями. – В среду, помнишь, погода была такая хорошая, солнышко светило прям по-летнему, вот я и решила пройти через парк Вяземского на работу. Крюк пришлось сделать, зато воздухом подышала, перед книжной пылью, – хмыкнула она. – Ничего такого особого не заметила, а вот следователь сказал какое-то преступление там произошло в то время.
– И ты ничего такого не видела?
– В том то и дело, что нет.
Пельмени с бульканьем плюхались в закипевшую воду.
– Что тогда ты так долго рассказывала этому Краснову? – удивился Ярослав.
– Да все подряд! – как само собой разумеющееся произнесла Софья. – А вдруг это будет важно?
– То есть ты могла видеть преступника?
Соня пожала плечами.
– Не знаю. У тех людей, что я встречала, не было написано на лбу, что они совершили что-то эдакое.
Ярослав нахмурился и отпил из своей кружки чаю, а потом протарабанил по ее бокам пальцами.
– Ты ведь понимаешь, как может рисковать собой свидетель? – уточнил он.
– Яр, я постараюсь, чтобы это никак меня не коснулось. Я ведь уже большая девочка, – отмахнулась она. – И не забывай, что я умею.
Как же это не понравилось Яру. Слишком беспечно Софья отнеслась к произошедшему. Не всегда аналитический склад ума и способность просматривать шаги наперед могут помочь человеку. И ему ли не знать, сколько преступлений совершается каждый день в Москве. Мимо скольких «отпечатков», отчаянно зацепившихся за момент страдания, ему приходилось проходить. А скольких он зачистил, чтобы людям не мешались. Хотя заодно новые способы пробовал, тут-то его работа была добровольной и позволяла эксперименты.
Но в любом случае ему совершенно не хотелось увидеть такой же «отпечаток» Сони, а тем более зачищать его. По позвоночнику будто потянуло холодом, и Ярослав передернул плечами. Если преступление было серьезным и Софья видела того, кто это сделал… Надо будет почитать сводки.
– Ешь давай, – Соня поставила перед ним исходящую паром тарелку. – Было бы что обсуждать, ничего такого я не видела в парке.
Ярослав молча наколол первый пельмень, брызнувший соком от такой жестокости. На «ничего такого» следователи не приходят.
– Ты давай все-таки не так беспечно, – попросил Яр, перед тем как приступить к еде. – Через парки рано не ходи. Хотя бы одна.
– Я постараюсь быть аккуратней, – уверила его Соня. – А, да, фильтр я купила, надо установить будет.
– 4 –
Дернувшись, Ярослав раскрыл глаза, всматриваясь в темноту. За окном проехала машина, на стене быстро промелькнула полоса света. Всего лишь сон. Неясная муть без четких картинок, заставлявшая чаще биться сердце, а лоб покрываться потом. Яр выдохнул. Он никогда не считал себя таким впечатлительным, но похоже сказывалось беспокойство за Соню. Несколько дней назад Ярослав посетил Вяземский парк и подчистил «отпечаток» убитого мужчины. Вот только ни одного, даже слабого отголоска самого убийцы, Яр не нашел. Значит на него это не произвело достаточного впечатления. Это ненормально. Для нормального человека. Хотя убивать – это должно быть в принципе не нормой для человека, но тут… Быть может это серийник, которому кто-то помешал, не вовремя прогуливаясь мимо? Например, прошедшая мимо девушка.
Яр потер лицо, стараясь избавиться от пессимистичных предположений. С Соней все будет в порядке. По паркам она больше не гуляет, с работы до метро ходит в компании других сотрудниц, а тут ее уже встречал Яр.
Перевернувшись на другой бок, Ярослав понял, что в кровати один. Положив ладонь на холодные простыни лишь убедился, что Сони давно нет рядом. Наверняка опять курсовики строчит! Ну сколько можно? Всех денег не заработать, а заказчикам он уже давно советовал в комплекте с очередной работой выдавать глицин, для улучшения работы мозга. Чтобы в следующий раз обращались заранее, а не когда петух клюнет на исходе сессии.
Откинув одеяло, Ярослав поднялся, собираясь вернуть Софью к ним в постель.
Но в слабо освещенной гостиной девушки не оказалось, а на ее ноутбуке тускло светилась заставка закручивающихся труб лабиринта. С кухни слышались тихие шорохи и звук закипающего чайника. Опять кофе?! Время-то сколько уже? Яр дернул мышку, чтобы убрать заставку с экрана. И забыл зачем это сделал. В окне интернет-браузера он с удивлением признал сайт знакомств. На розовом фоне фотография миловидного парня лет двадцати пяти. Что за?.. Может случайность? Но пролистывая остальные вкладки разных социальных сетей, он видел все того же Гнедко Ивана Валерьевича, улыбающегося или корчившего рожи, отчего-то казавшиеся крайне мерзкими.
Тьфу, блин!
Очередное фото было просто отвратительной пародией на эротическую сессию.
Нет, если Софье нравится такое… Хотя, какого офиногена ей нравится такое?! Что это за придурок и что он делает на ее компьютере?! Тем более ночью! Да не важно в каое время суток!
Непонимание, возмущение, непривычная ревность, куча вопросов, раздражение, вспыхивали яркими пятнами в сознании, мешая не то что думать, даже видеть четко.
Невинная компьютерная мышь в его руке тихонько хрустнула.
Яр постарался взять себя в руки, но получалось пока плохо. Быть может мешало ухмыляющееся лицо Гнедко Ивана, взиравшее на него с экрана ноутбука? Чем не доказательство, что Ярослав как минимум надоел своей девушке? Вот сайт знакомств, вот «привет», пока без ответа. Что еще надо то чтобы поверилось в собственную отставку.
Нет, бред. Неужели ЭТОТ может нравится его Соне?
И он сам тогда кто? Простодушный добряк, решивший помочь девушке в беде, потом случайно переборщившей с благодарностями? Нет, не может быть. Хотя зарплата библиотекаря невелика, но не до такой же степени. Да и Софья в их встречу, пару лет назад, была искренне расстроена из-за неподъемно возросшей платы за квартиру, но отказалась принять приглашение «по-дружески». В итоге первое время честно платила за одну комнату квартиры, доставшейся Ярославу от деда вместе с даром.
И хотя они и до этого виделись, когда Яр приходил работать в архивы для подъема сведений об исторических раритетах, но много не общались. Тишина же должна быть в библиотеке. А тут… все получилось само собой. Соня оказалась девушкой умной, начитанной, умеющей объяснить и доказать свою точку зрения, к тому же она сохранила какую-то странную чистоту помыслов и даже наивность в современно ожесточенном мире. С ней было по-настоящему интересно.
Но как та Соня могла связаться вот с этим Гнедко?!
– Яр?
Удивленный голос Софьи заставил Ярослава вздрогнуть, будто пойманного на месте преступления. Отпрянув от экрана ноутбука, он крепче сжал зубы. Ведь это не он должен оправдываться!
– И что это такое, позволь узнать? – он развернулся к Соне, с прищуром глядя на нее сверху вниз.
Та несколько раз моргнула, а потом объяснила:
– Кофе, – и протянула ему в подтверждение свою кружку.
Теперь настала очередь Яра недоуменно моргать.
– Какое, к чертям, кофе? – Ярослав почувствовал, что закипает не хуже чайника, недавно согревшего воду для этого напитка. – Это что?!
Он повернул к ней ноутбук и щелкнул по нескольким вкладкам, от резких движений с трудом попадая в нужные ссылки. Соня молчала, и это вызвало неконтролируемую волну бешенства, перемешанного с ревностью. Яр сам от себя не ожидал, но в следующий миг он уже отшвырнул в сторону кружку с кофе, впиваясь в мягкие губы поцелуем. Странное желание доказать, что эта девушка его целиком и полностью перекрыло все желания.
Ласки на грани с сумасшествием, безумное ощущение такого горячего ответа, пальцы, сжимающие его плечи, ногти, царапающие кожу, сладкий стон, всхлип, горячо, пронзительно, сжимаясь до точки, до вспышки света…
– Яр, – голос Софьи звучал хрипловато и сонно. – Мне, в принципе, понравилось, но если снова захочется поревновать, ты предупреди – я кофе заранее уберу, а то теперь черти где его придется вытирать. Ну и так, к сведенью – те вкладки мне нужны были для курсовой. «Парадоксальное влияние социальных сетей: снижение толерантности в живом общении». Для выборки вот искала особо активных «завсегдатаев». И не забудь надеть тапочки утром, – она зевнула, прикрывая ладошкой рот. – А то на осколки кружки напорешься. Меня будить как обычно.
Соня ногой подтянула ближе одеяло и, укрывшись, плотнее прижалась к Яру.
Нет, все-таки ему безумно повезло, что хозяйка квартиры, которую раньше снимала Соня, оказалась такой меркантильной. Ярослав пробрался под одеяло, крепче обнимая Софью.
– 5 –
Ярослав часто моргал, стараясь избавиться от вязкого сна, не желавшего так просто его отпускать. Попытавшись потереть глаза, Яр дернулся, но не получил желаемого результата. Медленно повернув голову, он обнаружил на запястье наручники, оббитые розовым мехом и пристегнутые вторым кольцом за спинку кровати. Нахмурившись, Ярослав перевел взгляд на вторую руку, увидев то же самое. На ноги смотреть оказалось сложно, поэтому он просто дернулся, убеждаясь, что оковы есть и на нижних конечностях.
Так, и что это все значит?
Старательно сосредоточившись, Ярослав попытался вспомнить, что же происходило ранее. Но мысли так медленно шевелились в его голове, что, казалось, никогда не дойдут до ответа. Может, Соня знает, что это за новые сексуальные игры? Яр попытался облизнуть пересохшие губы, чтобы позвать Софью, однако с удивлением понял, что рот чем-то забит, и он может лишь мычать. Что он и постарался проделать как можно громче.
— Очнулся? — От вспышки света люстры над головой так резко резануло по глазам, что Ярослав зажмурился. — Я, наверное, так вкусно готовлю, что ты столько съел, перед тем как решиться заговорить о волнующем. Не хочется думать, что это я слишком много тебе подсыпала снотворного. Не люблю совершать ошибки.
Ярослав через прищур посмотрел на Софью, начиная вспоминать произошедшее вечером.
Он никогда не увлекался просмотром новостных лент и тому подобных средств информации, интересуясь более далекими историческими событиями, но от скуки то и дело посматривал через плечо попутчика метро в его планшет. Вот там он и заметил то фото с заголовком «Убийство многоженца посреди дня! Видео прилагается». Яру показалось знакомым лицо, мелькнувшее на интернет-странице, но как ни старался, он не мог вспомнить, кто это. Выйдя из метро, даже просмотрел свою записную книжку, но ни одно имя не зацепило. И уже забывшись за рабочей монотонностью, резко выпрямился, ударяясь затылком о рукоять висевшего на просушке меча. Вспышка боли в голове лишь ярче высветила имя Гнедко Ивана Валерьевича. Он даже отыскал некролог в интернете и почитал о подробностях жизни Ивана на две семьи. В обеих ребенок, собака и попугайчики. Двойная роль мужа и отца открылась только после смерти. Неожиданной, но наверняка болезненной, так как наступила она от удушения.
Сначала Яр не хотел говорить об этом Софье, подозревая, что ей не понравится весть о кончине индивидуума из ее выборки, но к вечеру ощущение, что его девушка как-то слишком часто ходит рядом со смертью, стало угнетать. Яр почти не сомневался, что Соня посмеется над его расспросами и опасениями, уничтожая их железной аргументацией, но к ужину мысль стала просто навязчивой.
Ярослав даже начал что-то говорить, постепенно чувствуя, будто пытается двигаться в толще воды, а речь стала неразборчивой и больше похожей на бормотания. С помощью Сони он добрался до кровати под ее сетования, что надышался чего-то эдакого у себя на работе. А дальше эти розовые наручники.
— Всё вспомнил? — Софья принесла из гостиной стул и села рядом с кроватью. — Вот теперь и поговорить можно. Как ты мог даже подумать выдать меня полиции?
Яр заморгал, пытаясь восстановить в памяти, когда у него возникли такие мысли. И еще раз дернулся, чувствуя, что происходящее нравится ему все меньше.
— А, ты еще не думал об этом? Наверное, я далековато заглянула. Тогда тем более есть время. Мне так надоело, что между любящими друг друга людьми есть какие-то тайны. — Соня ласково провела по его колену рукой. — Ты обязательно меня поймешь и все будет хорошо.
Отрешенная уверенность в голосе Софьи заставила Яра сглотнуть. Как же трудно оказывается это делать с кляпом во рту. Зато думать получалось замечательно. Ярослав знал о даровании Софьи. Они раскрылись друг другу в один день, и было что-то мистическое, что среди тысяч обычных людей встретились две близкие души. Правда, свои способности Соня получила от почти смертельного удара током. После этого старую проводку в хранилище поменяли, но, выйдя из больницы, девушка стала замечать, что, посмотрев на человека, иногда видит как будто куски каких-то любительских сериалов. Обращаться к психиатру не стала — денег не было, да и вдруг в психушку упекут, но жить неожиданные озарения мешали, заставляя останавливаться и теряться в пространстве. А потом Софья случайно в сводках стала замечать то одно, то другое совпадение.
Когда они с Ярославом съехались, Соня уже училась контролировать свои видения и даже управлять ими.
— Ты же видел этого Гнедко, — тем временем поясняла девушка. — Две семьи! И ещё по интернету шарит. Разве это не мерзко? А как же дети, когда узнают, что папа у них вот «такой»? Каково будет Анечке или Павлуше, что их папа выберет другую семью как «единственную»? Возможно, даже не их семьи. Не-е-ет, пусть знают, что за их детские травмы отомстили.
Ярослав смотрел на девушку и не понимал, куда же делась его милая, наивная Софья. Как она может решать, кому продолжать жить, а кому умереть?
— Считаешь это мелочью?! — возмутилась Соня и, наклонившись ближе, сощурилась. — А Щедецкий маньяк? Ты уже и не вспомнишь, это было полтора года назад, но как могут забыть родители почти десятка девочек от двенадцати до пятнадцати лет, что их дочери были многократно изнасилованы, а после убиты и закопаны в его подвале. Я как увидела, что он неизвестно когда, но очередную девочку... Пойти в полицию, и они его поймают, посадят и всё? За такое надо на электрический стул сажать! Но мы же гуманное государство! И будет жить этот педофил за решеткой на деньги налогоплательщиков, среди которых и родители убитых. Но я должна была сделать хоть что-то. В полицейском отделении я и встретила Николая. Сидел в коридоре, смотрел в никуда и, сжимая кулаки, цедил сквозь зубы «если бы я его только нашел, задушил бы вот этими руками». Это была судьба! Ну, ты знаешь Николая как моего двоюродного дядю, он тебе тоже понравился. По-настоящему мы с ним не родственники, лишь родственные души. Его дочь была пятой на счету у того маньяка. Единственный и горячо любимый ребенок. Николай даже с женой разошелся, только ради дочери и жил с ней. Вот и помогли мне его военное прошлое и дотошность. И до сих пор помогают.
Соня перечисляла один за другим «криминальные» случаи, которые могли бы произойти, если бы они с Николаем не посчитали нужным остановить это заранее. А Ярослав смотрел на Софью и не понимал, как не заметил таких изменений в живущем рядом человеке.
— Еще вот Василий Голованов, напившись, толкнул бы свою жену, а она разбила бы голову на глазах их двоих детей. Вместо вызова скорой помощи он оставил ее умирать, испугавшись ответственности. Сев за руль, Голованов врезался бы в автобусную остановку, убивая двух девушек-студенток, сам получив лишь серьезные травмы головы. Недостаточно? Хорошо… А как тебе тогда такое…
Ярослав лежал молча не только из-за кляпа, он пытался осознать и переварить всю полученную информацию. Похоже, Соня, начав с по-настоящему серьезного и сложного случая, постепенно почувствовала себя архангелом, решающим, кто понесет наказание за будущие проступки. Яр где-то читал, что у сумасшедших случается так называемое «весеннее обострение», когда они чаще теряют контроль над собой. Психбольницы переполняются, но, похоже, не теми людьми, которыми стоило бы.
Тишина в комнате резанула слух, и Ярослав перевел взгляд на Софью. Она смотрела на него, прикусив губу. Похоже, оценивала его будущие решения. Верить в хорошее, верить в хорошее…
— Как так, Яр? Мы же с тобой так похожи.
Ярослав отчаянно дернулся. Дар Софьи он не провел.
— Т-ш-ш, а то поранишься. И почему ты не хочешь меня понять? Ты же тоже убиваешь то, что мешает другим людям. А ведь я и тебе помогаю — ты только подумай насколько меньше страшных «отпечатков» становится, если убрать всего одного человека заранее.
Ярослав попытался языком вытолкнуть кляп. Бесполезно! Да как же ему убедить Соню, что она творит ужасное!
А она снова пристально рассматривала его. Точно, ее дар! И Ярослав постарался как можно четче представить, как говорит с ней, нет, как кричит, пытаясь достучаться:
— Соня, что ты творишь?! Убивая даже преступников, ты и сама становишься убийцей.
И был услышан.
— Ты ничего не понимаешь! Мой дар, он не может быть просто так! Мне он дан свыше, чтобы я могла улучшить человечество! И я не могу позволить тебе остановить меня раньше времени. Прости, Яр. Я так надеялась, что ты меня поймешь…
Софья встала, и Ярослав повернул голову, следя за ее движениями. Глаза его расширились, когда он увидел, что Соня берет с тумбочки шприц. Посмотрев его на свет, девушка убедилась, что там нет пузырьков воздуха. Какой абсурд, убивать его и проверять, не может ли убить не тем. И вот теперь Ярослав осознал, что ему не спастись. Он забился, пытаясь освободиться, но добился лишь скрипа кровати. Если бы он мог кричать, он бы кричал. Лицо покраснело, на шее проступили жилы, но все было бесполезно.
— Это инсулин, — пояснила Соня, не обращая внимания на все рывки Ярослава. — Он не убьет тебя сразу. Примерно через час наступит гипогликемическая кома, но до этого ты можешь передумать. Я все время буду рядом, следить и «смотреть вперед». Всего несколько кусочков сахара, — Соня кивнула на тумбочку, где стояла красная коробка рафинада. — И не останется никаких последствий.
Оседлав его бедра, Соня попыталась удержать его на месте. А он бился отчаянно. Последний раз в жизни. Несколько раз сбрасывал девушку, но она упорно забиралась обратно. Это не могло происходить бесконечно. Он уже задыхался — дышать через кляп было сложно, дергался все слабее и в какой-то момент ощутил, как Софья задрала его футболку. Боль от укола была несравнима с осознанием, что он проиграл. Вот так просто проиграл свою жизнь человеку, которого сам подпустил слишком близко. Яр снова дернулся, ещё раз, с трудом вдыхая воздух, но Соня, приподнявшись, чтобы он ей не мешал, продолжала мять место укола.
— Мало кто знает, что всего лишь массаж может усилить не такую уж большую дозировку инсулина, — спокойно пояснила свои действия девушка. — Ну и если попасть в мышцу, а не под кожу.
Нет, это не может происходить с ним! Это все неправда! Сон, дурной сон! Он должен проснуться. Ярослав зажмурился, стараясь заставить реальность измениться, и резко дернулся, ощутив боль.
— Вот так. — Соня слезла с него и отряхнула руки. — Царапина ногтями скроет место укола. К тому же сексуальные игры — прекрасное объяснение синякам, что ты набил сейчас себе наручниками.
Твою ж …!
Это точно не сон. Ярослав чувствовал, как саднило живот, запястья и щиколотки. Как распухает из-за кляпа язык во рту, как горят легкие, требуя больше кислорода.
Нет, он убьет, всех убьет! И Соню, и подельника ее! Вот только освободится — и придушит! Как, как они посмели решать за кого-то? Тем более за него! Сжав зубами кляп, Ярослав дергал руками все сильнее, уже не обращая внимания на боль.
А-а-а, бесполезно! Чертова кованая кровать! Он выгнулся в попытке закричать, а получилось только глухое мычание.
— Чем сильнее ты бьешься, тем быстрей сжигаешь сахар в крови. Соответственно, раньше подействует инсулин, — спокойно сообщила Софья.
С ненавистью сопя через нос, Ярослав перевел взгляд на девушку. А та смотрела в монитор поставленного на колени ноутбука и что-то набирала на клавиатуре. Наконец оторвавшись, Соня повернулась к нему.
Оценивает. Она явно оценивает его будущие поступки. К чертям все принципы! Всех людей в …! Он хотел жить! Вот прямо сейчас, горячо и страстно. А для этого надо лишь поверить, что ему начихать на всех, кроме себя. Ну же, неужели даже ради такого он не сможет?! Давай же!
Вздохнув, Софья вновь повернулась к монитору.
…!
Бог, или кто там свыше есть? Как ты мог допустить такое? Почему не остановил? Чем он, обычный парень, успевший прожить всего-то три десятка лет, заслужил такое? Неужели своими «зачистками»? Хорошо, пусть его только спасут, и он больше ни одного отпечатка не уберет без должного ритуала! Он возлюбит всех, кого только можно. Он каждый день будет делать что-то хорошее! Перестанет пить, материться, отдаст свою квартиру церкви!
«Ну же! Вот прямо сейчас и я поверю в тебя, Бог! Я не успел ничего сделать!»
И ничего. Выдох.
Больше некому будет зачищать «отпечатки», потому что его дар улетит к черти кому, близкому по крови. Хотя какая уже будет разница?
От всех этих попыток докричаться непонятно до кого разболелась голова. И захотелось срочно что-нибудь съесть. Вот прям сейчас он был готов проглотить даже рагу Софьи. Руки и ноги мелко подрагивали. Сердце билось будто бы во всем организме одновременно.
— Кожные покровы побледнели, выступила испарина, — констатировал Соня. — Тонус мышц, смотрю, тоже повысился. Первая стадия. Быстро ты. Но у тебя еще есть шанс. Ты же не преступник какой-то.
Мерзкий холод пробежал по позвоночнику. Это не просто усталость от борьбы. Его тело постепенно погружалось в кому. Ярослав с тоской посмотрел на коробку рафинада. Всего два шага. Два чертовых шага, и он мог бы спастись! Но он сам не верил, что деяния Софьи это нормально.
Рывок, еще один, слабее… и отдышаться.
Яра начало тошнить, и он сосредоточился на сглатывании, пусть и сухим ртом, понимая, что с кляпом просто захлебнется в собственной рвоте.
Он замерзал. Тело колотило так, что позвякивали цепи наручников. Соня встала и накинула на него одеяло. Попытка дернуться даже для него выглядела жалкой.
Какая бессмысленная борьба. Ярослав закрыл глаза. Веки — это последнее, чем он еще мог двигать, и то было лениво.
Руки вновь лежали вдоль тела, но ощущались как что-то чужое. Больше ничего не мешалось во рту, но ему оставалось лишь дыхание. Быстрое и поверхностное.
И голос, где-то далеко-далеко, на другом конце мира.
— Как жаль, что ты не захотел быть разумным… — вздох. — Теперь я лишь немного подожду перед звонком в скорую, чтобы выход был возможен лишь в инсульт или деменцию. Интересно, что бы ты сам выбрал?..
Какая разница?
Растворяющая все чернота.
– 6 –
Дернувшись, Яр почувствовал натяжение цепей. Он снова прикован? Внутри бурлила сила и уверенность, что теперь-то он справится. Рванув, сел на кровати. Попытался сдернуть что-то с глаз, мешавшее видеть, но не смог. Глаза! Что с его глазами?! Он моргал, но ничего не чувствовал. Все вокруг было каким-то изогнутым, серо-черным, многократно отраженным. Не важно! Уж из своей квартиры он и с закрытыми глазами выберется. На ощупь вдоль стены, шкаф, окно, дверной косяк, два шага в коридор. Голова закружилась и, не удержавшись, он упал, готовясь к удару. Мягко. Где он? Опять кровать? Абсурд. Сглотнул, не чувствуя слюны. И снова к стене.
Снова воронка, завернувшая все вокруг. Кровать.
Кровать.
Кровать.
Нет, он не сдастся! Не сдастся!
Кровать.
А-а-а!
И не слышно и звука.
Отпечаток. Он чертов отпечаток собственной смерти!
Поэтому он не слышит и мутно видит — у него теперь нет органов, он лишь ощущает, отражая мир через себя, через эхо, оставшееся от использования вещей людьми.
Как тогда он может осознавать себя? Наверно потому, что и раньше видел этот мир, пусть и в живом теле.
Серость вокруг колыхнулся, и Яр дернулся, пытаясь осознать момент. Ничего, просто волны прошли мимо. Это был человек? Кто-то коснулся вещей, которые он ощущал рядом? Софья? Крепче сжал зубы, представляя, как они хрустят.
Теперь некому его зачистить! Ритуалом ли или убийством. Да, он осознал, что убивал десятками.
Немного чего-то горячего. Стыд? К чертям его. Он будет мстить.
Где там эта волна от живых?
***
— Мам, я не могу там спать, кто-то кричит мне в ухо!
— Не выдумай! И иди в свою комнату!
ГЛАВА. История II. Ая
5 декабря 2089 : Ая
… Голова кружилась голова, комната словно покачивалась. Потому она не торопилась. Задержалась у зеркала, чтобы собрать в хвост длинные светлые волосы. Она иногда задумывалась, почему у неё волосы такого необычного цвета - светло-серебристого.
В кого? У отца и у мамы были русые и каштановые.
Вот глаза просто голубые, но как она не пыталась вспомнить какого цвета глаза у родителей, не получалось. Ая раз за разом прокручивала воспоминания, но именно это воспоминание не могла поймать. Усилием воли она заставила себя прекратить. Потому что внезапно показалось, что от многократных попыток картинки, бережно хранившиеся в памяти, словно стёрлись, потускнели…»
Глава 1. Исполнение желаний и мечт...
5 ноября 2089 : Ниен
Мечты сбываются! Ему предложили работу, о которой можно было только мечтать — участие в проекте «Панацея», а это было одной из самых амбициозных научных инициатив последних десятилетий.
Осталось только добраться до исследовательского центра корпорации "Кэнкоу". Расположенный в чистом поле он мог быть найден только тем, у кого есть точные координаты. Никаких ориентиров и возможности попасть случайным людям.
Ниен посмотрел вверх, хищная птица кружила над обочиной: коршун высматривал свою добычу, прячьтесь мыши и зайцы. А ведь и прятались, наверное. Последняя охота — и в путь, в теплых краях этой хищной птице будет, чем прокормиться.
Воздух был звонким и прозрачным, каким бывает перед первыми заморозками.
Жизнь начинала прорастать на пока ещё бархатисто-черных полях под озимыми. Люди научились быстро растить любое живое существо или растение в воде ещё пятьдесят лет назад. Но постепенно вернулись к традиционной системе земледелия.
Будущее, которое писатели и сценаристы расписывали в мрачных красках, оказалось идеальным. Начав заселять космос, люди почувствовали себя свободнее и на Земле. Никакого загрязнения атмосферы или водоёмов, очистные сооружения уже давно не пропускали ни грамма токсичных отходов. А мусор уже много десятилетий распылялся на молекулярном уровне и превращался в нужные предметы.
Легкая улыбка играла у него на губах. Если бы счастье можно было потрогать и вдохнуть, то Ниен был уверен, что знал бы, каково это состояние на вкус и на ощупь.
Почти пустая трасса широкой лентой убегала за горизонт. В эпоху сверхзвуковых скоростей электромобиль был не самым популярным средством передвижения. А ему нравился такой способ передвижения. Он просто старомоден. И не видел в этом проблемы.
Именно так он чувствовал скорость. Простор вокруг.
…….
«…просим сохранять спокойствие. Для решения проблемы Всемирным Министерством Здравоохранения уже создан специальный комитет…»
Так, что он пропустил? Ниен нахмурился, передал управление автопилоту. Давно можно было так и сделать, чтобы самому не следить за дорогой. Но он как раз получал удовольствие от вождения и предпочитал все держать под контролем. Сейчас же его волновало только что произошло и где.
Нетерпеливо Ниен перевел бегунок передатчика на пятнадцать минут назад.
«…в Астраханской области на карантине находятся несколько пациентов, в числе симптомов головокружение, жалобы на потерю концентрации внимания и координации движений. Врачи уже проводят все необходимые исследования, а власти напоминают о важности сохранения спокойствия…»
Ниен кивнул, мысленно соглашаясь. Паника может привести к гор-р-раздо большим потерям, чем это самое непонятное недомогание.
6 ноября 2089 : Ниен
Он читал записи наблюдений, убористо заполнявших тетрадь внушительных размеров. А также идеи, гипотезы и просто мысли на полях. Странно. Насколько проще всё это вести в Q-споте.
Но Тамис Орто был оригинален в своей старомодности. Он уже ему нравился.
Где он сейчас? Марисса Ленски была немногословна: «Доктор Орто предпочел другой, не менее инновационный проект».
Всё.
А ведь Орто был гениален, и во многом проект «Панацея» был его заслугой.
Каждому изделию был присвоен свой код. Первой стала Ая. Второй — Бия. «В» было решено пропустить, и третьей стала Гея. Забавно, что если вспомнить мифологию, то Гея — Земля, мать и кормилица богов и людей. Тут же Гея ещё в стадии формирования органов. Люди — родители Геи? Что-то в этом есть…
Параллельно шли работы над изделиями мужского пола. Что и как проходило там, можно было только догадываться. Но Ниен не стал. Он был не любопытен. Тем более что это качество, как оказалось, было одним из определяющих при отборе персонала в данный проект. Одно из более чем тысячи других качеств. И он, Ниен Дори, прошел все тесты!
Минутку самолюбования он всё-таки заслужил…
***
— Доктор Дори, надеюсь, что вы смогли разобраться в записях доктора Орто? Понимаю, что это не так просто. Никогда не одобряла всю эту креативность и странности Тамиса. Видите ли, его записи в тетради «помогали ему систематизировать мысли». А кто как потом в этом разберется, его абсолютно не волновало!
Ниен пожал плечами, не разделяя возмущение мисс Ленски.
— Я уже во всём разобрался и перенес на рабочий Q-Спот все данные наблюдений. Которых, кстати, оказалось не так много, если учитывать конкретику. Ведь первому изделию всего четыре месяца. А Бия сейчас в стадии новорожденной. Более того, я так же перенес в вирт и все теоретические выкладки доктора Орто. На тот случай, если это может пригодиться.
— Да вы для нас просто находка! — Его руководительница заметно расслабилась. Откинувшись на спинку кресла, она посмотрела на него с улыбкой. Для Ниена стало неожиданностью, что напротив него сидела привлекательная женщина. До этого было ощущение, что он общается с программой, а не живым человеком.
Все та же идеальная причёска и столь же идеальный костюм, на котором ни пылинки не могло оказаться. Если бы они, конечно, вдруг откуда-то взялись в стерильном помещении.
— Вы мне льстите, мисс Ленски, но все равно приятно.
Его ответная улыбка и ощущение, что они действительно делают общее дело.
Это было неожиданное чувство. А дальше ему предстояло, если можно это так назвать, «посвящение»: доктор Ниен Дори вы в команде! И официально допущены к участию в проекте «Панацея». С понедельника.
10 ноября 2089 : Ниен
Он стоял у стекла бокса Аи — первого изделия. Его первый «рабочий» проект. В данный момент там находилось две девушки. Второй была доктор Эмили Райз.
Ниен уже знал, что Эмили была неприлично молода для столь солидного звания, ей было всего лишь семнадцать, но именно она имела полное право называться доктором наук. Сам Ниен пока имел уровень бакалавра, хотя тут к нему, как и к ещё почти сотне ученых, обращались «доктор».
Ближайший год он планировал заполнить практикой тут, в корпорации «Кенкоу». Следующей в его плане стала степень магистра и, возможно, в будущем…
В это время доктор Райз закончила свои записи, попрощалась с Аей и вышла. Прикрыв дверь бокса, поздоровалась с ним и поспешила по коридору. «Какая вежливая девушка, там «до свидания», мне — «здравствуйте».
А теперь Ниену предстояло приступить к своим обязанностям: записать данные, которые впервые предстоит измерить уже ему самому: температуру тела, давление, пульс, и многое другое.
Ая была светлой. До странности. Светлые волосы до пояса, светлая кожа. Девушка, словно сотканная из солнечного света. Хотя как раз солнечного света и не было в боксе. Да и весь исследовательский центр уходил на много метров под землю.
Потому лишь мягкий свет светильников и рассеянный — от фальш-окна. Людям, по исследованиям психологов, оказалось так психологически комфортнее, чем в замкнутом пространстве.
— Ая, день добрый, меня зовут Ниен. Ниен Дори.
Девушка поднялась ему навстречу, протянула руку для рукопожатия и улыбнулась.
Вот что ещё было у неё светлым, так это глаза. Такие ясные и голубые, что казались прозрачными. И неожиданно открытый взгляд. Говорят, некоторых людей можно читать как книгу. Это как раз тот случай.
