Дамир на мою голову или Вишенка на торте. Светлана Серебрякова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Он тот, кто приводит меня в трепет и смятение; тот, кто привык, что женщина подчиняется воле мужчины. Тот, от кого мне хочется бежать без оглядки. И тот, с кем я хочу провести всю свою жизнь. Но готова ли я к такому? Сломаюсь или сломаю его? Я не знаю...

ГЛАВА 1

Сколько в жизни каждый из вас слышал, что любовь - странная штука? Что она не поддаётся никакой логике, никаким законам и для неё не существует никаких разумных объяснений? Ну, не десятки раз. Потому что люди влюбляются, увы, не так часто. А может это и к счастью, для кого как. Всю необъяснимую природу этого явления я испытала на себе.

   Да, я влюбилась. Это чувство не было новым. За свои двадцать два года я уже влюблялась и не раз. В одноклассника, в красивого соседского мальчика, в кинозвезду и даже в героя книжного романа. В своего первого парня. Это закономерно. Это нормально. Что ненормально, так это испытывать любовь к предмету, с одной стороны, неодушевлённому. И не надо так скептически выгибать бровь. Да, я сумасшедшая, не спорю. Потому что предметом моей страсти стала… машина. Обычная легковая тачка. Обычная для всех остальных. Для меня она была самой красивой машинкой на свете.

   Я видела её почти каждое будничное утро, когда шла на остановку маршрутного такси, чтобы добраться до работы. Спортивная малышка невообразимого красного цвета занимала своё почётное, ну или не очень, место рядом с кирпичной трансформаторной будкой. Просто, я думала, что такой красавице впору стоять защищённой от других машин. Но спряталась бы она в глубине парковки, я бы её не заметила. Так что, пусть уж лучше красуется тут. Спросите, почему для меня ее цвет такой невообразимый? Тут тоже всё просто. Вот возьмите все возможные в палитре оттенки красного. Клубничный, цвет подошвы Лабутенов, самой насыщенной и яркой губной помады, спелую вишню и смешайте всё это. Не слишком светлый, в меру тёмный. Но назвать этот цвет «транспортный красный» у меня лично язык не поворачивался. Эта, именно эта, для меня она была девочкой, Hyundai sonata стала «вишенкой». Такой сочной. Такой притягательной. Такой… любимой. Ох, только вслушайтесь в эту музыку для моих ушей: гладкие, но в то же время дерзкие обтекаемые формы; чёткие линии кузова, хромированные детальки, что сияли и подмигивали мне; фары, радиаторная решетка… короче, перед вами полностью свихнувшийся экземпляр прекрасной половины человечества. То есть я.

   Ой, да, позвольте представиться, Милана Ланская. Невысокая зеленоглазая брюнетка с не совсем спортивными формами. Мечтательница и неисправимый романтик, с бурной и неиссякаемой фантазией. Эта фантазия рождает в моей голове сотни чудесных историй о принцах и принцессах, и в этих историях добро всегда побеждает зло. И эти сказки обожают слушать мои подопечные. Забыла сказать, что я работаю в детском саду.

   Простите, отвлеклась. Так вот, моя вишенка.

   Я, правда, влюбилась в эту машинку. Завидовала той, кому она принадлежала. Была уверена, что у этой тачули красивая спортивная хозяйка: слегка за тридцать, вполне успешная бизнес-леди. Ну, потому что кто ещё выберет для себя такую крошку? Да, дорогую. Для меня неимоверно дорогую. Но только девочка будет так сильно любить эту вишенку. Я ни разу не видела малышку грязной. Никогда. Если на других машинах, что стояли на парковке, была пыль, скопившаяся за целый день, то предмет моего обожания подставлял солнцу сияющие отполированные бока. И, да, я совершенно случайно заглянула в салон. Только женщина могла держать его в такой идеальной чистоте.

   Вот вам вкратце клиническая картина моего безумия. Но, уверяю вас, если бы увидели эту красавицу своими глазами, а не скажем с монитора компьютера или на фото в газетах и журналах, и вы бы испытали те же самые чувства и эмоции, что прошли по мне, словно асфальтовый каток.

   И вот почти каждое утро с тех пор, как впервые увидела эту «вишенку», я проходила мимо неё. Могла незаметно помахать ей рукой, улыбнуться и сказать «привет». Благо, этого почти никто не видел, так как в семь утра не очень-то и много тех граждан, кто уже проснулся и спешил на работу. И мне казалось, что машинка отвечала мне. Нет, она не подмигивала внезапно включившимися фарами, не сигналила, просто… просто отвечала и все. Мы стали подругами, я так решила. И по тому, что она всегда, практически, стояла на одном и том же месте, не самом удобном, даже проходном, я догадывалась, что её хозяйка поздно возвращается с работы. Когда все другие места уже были заняты. Но, вполне возможно, она видит её из окон своей новой квартиры.

   В общем, я и завидовала этой дамочке, и радовалась за неё. Потому что, повторюсь, мне такая машина не светит никогда, даже в необозримом будущем. Если бы мне с неба свалились на голову несколько миллионов, я бы всё равно не потратила их на машину. Но миллионы на меня не свалятся. А сама я их вряд ли заработаю. Потому что, как когда-то сказал один очень высокопоставленный чиновник, в своё время руководивший страной, что и учителя, и преподаватели – это призвание. А если хочется деньги зарабатывать, то есть масса прекрасных мест, где сделать это быстрее и лучше. А поскольку я работаю с детьми, то, стало быть, это призвание, за которое платят мало.

   Ну вот как-то так. Или, надо рассказать о себе что-то ещё? Да? Мы же только знакомимся? Ладно. Я живу с мамой и старшим братом. Правда, Ярослав редко бывает дома. Он контрактник, служит во внутренних силовых структурах и командировки для него дело частое. Но он лучший старший брат на свете. И мама у меня тоже лучшая. В меру принципиальная, в меру строгая, с прекрасным чувством юмора. И мы отлично ладим. Она для меня как лучшая подруга, но при этом мама. А вот отца после развода я вижу не так часто. Но недостаток мужского внимания со стороны старшего поколения мне компенсирует мамин друг. Серьёзный и солидный силовик в отставке, Павел Александрович, или просто дядя Паша. Нет, он не живёт с нами. Он живёт двумя этажами выше, с сыном, ровесником Ярослава. И с Денисом мы дружим с самого детства. Точнее, Ярослав и Денис лучшие приятели ещё со школы. А вот я всегда была где-то между ними, потому что за мной требовался присмотр. И я не знаю, как так получилось, что наши родители сошлись. Но я этому очень рада. Хотя, сейчас не об этом. Вернёмся к моей вишенке.

   Я так привыкла видеть её на одном и том же месте почти каждое утро. Если она не стояла напротив трансформаторной будки, я пыталась отыскать её среди других машин, что плотными рядами занимали свои места на стоянке напротив новостройки. Я нафантазировала себе жизнь этой малышки и её хозяйки. И была вполне довольна и счастлива. Выдуманная история никогда и никаким образом не пересекалась с моей реальной жизнью. С хозяйкой вишенки я знакома не была и по понятным причинам дружба с ней мне не грозила. Какой бы сумасшедшей фантазией я ни обладала, я адекватно отделяла вымысел от настоящего. О моей тайной страсти знала только лучшая подруга Юлька. А я знала её тайну: она давно и безнадёжно влюблена в моего братца. Ярик, как мне казалось, тоже неровно дышал в её сторону. Вот только выяснить я это не могла, мне строго-настрого запрещено говорить с ним на эту тему. И я молчала. И всегда, когда брат спрашивал, как там поживает моя невыносимая подруга, меняла тему разговора. Но я опять отвлеклась.

   У нас с мамой есть своеобразная традиция, - на старый новый год мы гадаем. Но в этот раз что-то пошло не так.

   - Миланка, извини, - я застала маму в прихожей перед зеркалом. Она поправляла прическу и наносила на губы прозрачный блеск. – Давай перенесём, а?

   - А ты далеко?

   - Паша мне сюрприз приготовил. У нас же не получилось встретить новый год вместе, так вот он сегодня… Ты не обидишься?

   - Нет, - и это правда. Я была рада за маму. – Юльку позову, устроим с ней девичник.

   - Это замечательно, - снимая с вешалки шубу, мама быстро чмокнула меня в щеку. – Только квартиру не спалите.

   - Мы постараемся, хотя, - я мечтательно закатила глаза, - приедут бравые мускулистые пожарные и спасут нас. Предел мечтаний.

   - Не предел, - вытирая помаду с моей щеки, мама усмехнулась. – всё, я побежала. Если что, я рядом. И на связи.

   - С наступающим. И дяде Паше привет.

   И вот пару часов и две бутылки игристого напитка спустя, Юлька заставила меня скомкать газету и положить образовавшийся бумажный шар на поднос.

   - Значит так, это все прогорает, я подсвечиваю тебе фонариком, а ты смотришь на тень? – я кивнула. – Ты уверена, что это самое верное и самое точное гадание? Просто, тут же настоящая игра воображения. Что захочешь, то и увидишь.

   - Мы с мамой так гадаем каждый год, - я икнула, потому что колючие пузырьки ударили мне в нос, - так что оставь свои психо-штучки за кадром.

   Юлька закончила психфак, и работала в кадровом агентстве. Занималась подбором персонала. Но никогда не упускала случая сопоставить одно событие с другим, рассматривая его с точки зрения великой науки о человеческой природе.

   - Оставлю, - она чиркнула зажигалкой и подожгла газету. – А «Гори-горя ясно» петь не будем?

   - Обойдёмся, - я поднесла тлеющий бумажный ком к стене, - свети.

   Крутя поднос из стороны в сторону, мы разглядывали четкие тени, что отражались на кафельном фартуке кухни.

   - Горы, - Юля задумчиво пожала плечами. – Ну правда горы! Видишь? Может, мы летом к морю поедем, а? Ну, ка, поверни вот так, - она перехватила поднос, - главное же, кто бумагу комкал, да? Точно, горы, а вот тут, внизу, я думала море будет, а тут, - разочарованно вздохнув, Юля увлеченно продолжила, - как будто город невысокий. Ой!

   Догоревшая бумага как-то сама перевернулась, и сначала на стене мы увидели четкий контур… машины.

   - Да, ладно! Твоя вишенка, не иначе.

   - Похожа, - я наклонила голову к плечу, - а вот и её хозяйка.

   Мой указательный пальчик обвел силуэт человека. Но мужчина это или женщина понять было трудно, - рука подруги дёрнулась, смещая свет от фонарика и размазывая четкий контур тени.

   - А толпа к чему? – я выпятила нижнюю губу. – Ты же толпу видишь?

   - Ага, как будто ресторан, - я не думала, что подругу настолько увлечет это дело. – А вот сейчас, видишь, да?

    – Девушка убегает.

   Газетный шар развалился, в самом деле показывая в созданном театре теней иллюзию того, что кто-то отделился от толпы. И этот кто-то был в платье и с длинными волосами. И на этом всё, на подносе осталась только горстка пепла.

   - Ну, я вот что думаю, - Юлька комкала газету для себя. – Ярик и Денис вернутся из командировки. Кто-то из них купит машину. И мы все вместе поедем отдыхать на море. Без гостиниц и отелей, дикарями. И пойдём в ресторан, и там он сделает тебе предложение. А ты…

   - С чего ты взяла? Может, это Ярик. Сделает предложение тебе. Вы наконец-то дозреете до откровенного разговора и…

   - И мы гадали тебе.

   - Ну, нет, - я фыркнула, включая подсветку на смартфоне. – Только не Денис. Ты в своём уме? Он же, он мне брат почти. Или станет им, сводным братом. Это всё равно что родственник.

   - Вот именно, что «почти». А чтобы убедиться окончательно, вот давай, сунь руку и вытащи бумажку. Ну!

    В холщевый мешочек были спрятаны записки с буквами. Юля сама нарезала и сунула их туда. И я выполнила её просьбу.

   - И? Что там?

   - «Д», - пятая буква алфавита вогнала меня в ступор. – Бред какой-то. Это ничего не значит, - но довольная усмешка на круглом личике Юльки говорила об обратном. – Знаешь, сколько имен начинаются на эту букву? Даниил, Дмитрий, Давид…

   - И Денис! Ланка, ты ему нравишься. Я это вижу.

   - Ну да, видишь. А то, что ты можешь нравиться Ярославу не допускаешь.

   - Это другое. Я для него всегда была твоим довеском, назойливой подругой. Он меня не замечал.

   - Всё меняется, - я неоднозначно пожала плечами. – Ну давай, твоя очередь…

   В ворохе повседневных дел я забыла об этом гадании. И не вспомнила бы о нём до определённого случая. Но, сейчас не об этом.

   Новогодние праздники остались позади. Я каждое утро проходила мимо своей вишенки отмечая, насколько чудесно она выглядела в сравнении с другими машинами. Всегда идеально чистая, отполированная, блестящая. И даже после снегопадов на ней не высилась белая снежная шапка. Так, кепочка. И это всегда удивляло. Неужели хозяйка этой красавицы не спала по ночам и, ни свет ни заря, выбегала из дома, чтобы почистить свою крошку? Был ещё вариант, что она платила кому-то, например, дворнику, чтобы тот каждое утро заботился об этой малышке.

   Но так или иначе для меня это было тайной. И это как нельзя лучше подпитывало мою фантазию. Пока… пока я не увидела того, кому вполне возможно на самом деле принадлежала эта крошка.

   Я выходила из сетевого магазина, спускалась по ступенькам с пакетом в руках, когда моё внимание привлекла машина, что быстро и резко встала на парковочное место. С шиком я бы сказала. Да, не удивляйтесь, у нас не такой уж большой город, и тем более не тот район, в котором перед магазинами создают огромные парковочные площадки. Так вот, вишенка, а это была именно она, остановилась практически у меня под носом. Водительская дверь открылась, выпуская, нет, не спортивную молодую женщину в деловом костюме, а… высокого худощавого мужчину, в чьих жилах явно, ну или не очень, текла кавказская кровь.

   Да, я впала в ступор. И не знаю почему, но хорошо его запомнила. Он был не типичным представителем гордого народа. Скорее, наоборот, кавказский бог, что сошел к нам, грешным, со страниц модного журнала. Стильная стрижка, характерная щетина на лице, очки-авиаторы. И мне показалось, что на висках блестели редкие нити седины. Темные джинсы и светлая рубашка, верхние пуговицы которой расстегнуты. И сверху куртка из чего-то натурального, нараспашку. Ну и да, до блеска начищенные ботинки. Как будто на улице вовсе и не январь, и не крещенские морозы, и люди вокруг не кутаются в теплые огромные пуховики и не прячут носы под шарфами.

   Но не это выбило меня из колеи. Джигит? Вы смеётесь надо мной? Джигит в моей вишенке? Нет, ну как так?

ГЛАВА 2

Ох, ну да, меня как будто не просто спустили с небес на землю, а хорошенько так пнули под зад, не подстелив соломки на место приземления. Джигит прошёл мимо, даже не повернув королевской головы в мою сторону. Всё правильно, чудо ростом метр с кепкой в самом обычном пуховике болотного цвета таких как он не интересует. И слава богу. Потому что, как ни крути, но эти предубеждения относительно лиц кавказской национальности засели в моей голове прочно и надолго. Да, это плохо. Да, не толерантно. Но, такова жизнь. И дело не в этом обидном невнимании. Хотя обидно было, но не за себя, за вишенку.

   И несколькими часами позже мы сидели с Юлькой у неё дома за сетом роллов и бокалом белого полусладкого и мусолили эту новость.

   - Не пойму, что тебя не устраивает или задевает? Ну прошёл он мимо тебя, и что? Он не наш типаж.

   Отложив в сторону нурибаси , которые сама подарила подруге на новый год в наборе посуды для суши, я поджала губы.

   - Дело не в этом, понимаешь.

   - А в чём?

   - Мне обидно. За вишенку. Это крах моей веры, да.

   - Жизнь вообще несправедливая штука.

   После бокала вина Юльку тянуло на философию.

   - Я же… Ну как тебе объяснить? Для меня владелица вишенки была… недосягаемым идеалом, вот. В моём воображении она сама строила свою жизнь, свою карьеру. Сама выбрала эту красавицу, и сама ухаживала за ней. А теперь что получается?

   - А что получается?

   - А то, что вполне возможно, этот джигит ей вишенку подарил. Подарил, понимаешь? Не она сама, а она сама, но не так! Короче, ты въехала.

   - Ну, как бы да, - подруга усмехнулась. – Из крутой успешной дамочки твой идеал скатился до обычной «сосиськи». С мягким знаком в середине.

   Поднимая указательный палец, Юля многозначительно выгнула бровь. Она знала мою болезненную, скорее даже маниакальную зависимость от грамотного письма.

   - Поясни, почему?

   - Да потому что она умеет сосать, и у неё есть сиськи!

   Не выдержав, мы обе одновременно расхохотались. И благо что сидели на полу за низким кофейным столиком, иначе свалились бы со стульев.

   - Ну, вообще-то, сиськи есть и у меня, - не переставая смеяться, я стиснула свою, чуть больше троечки, грудь, выпячивая её вперёд. – И попа.

   - Но у тебя нет такого рта, - вытирая нижние веки фалангой указательного пальца, Юля пыталась выровнять дыхание. – А у неё губы наверняка увеличены. Или она просто натренировала их, а, как думаешь?

   Последняя фраза была сказана со всей серьёзностью. И именно поэтому мы снова катались по полу от смеха.

   - Может, - я лежала на спине, держась за живот, - может на фитнес запишемся? Клуб как раз через дорогу. Или в бассейн?

   - Не-а. Парочка таких приступов и у нас будет стальной пресс. Чёрт, мышцы и правда болят.

   - А, знаешь, - эта догадка так некстати посетила мою голову, — ведь это не она ухаживает за вишенкой. А он. Представляешь, каждый день отвозит её на мойку; полирует, заправляет полный бак. А потом ставит на место.

   - То есть ты уверена, что этот твой джигит подарил вишенку «сосиське»? А ты не допускаешь, что это его машина? И что нет никакой… грудастой дамочки с длинными ногами.

   - Не знаю. Нет, я так не думаю.

   - Ой, Ланка, всё! Выброси это из головы. Посмеялись и хватит. И дай мне слово, - Юля села, поджимая под себя ноги и уставившись на меня, - дай слово, что ты никогда и ни за что не станешь…

   - Искать с ним встречи? – я фыркнула и закатила глаза. – Ты за кого меня принимаешь? Нет! Точно нет. Потому что, хоть я видела его мельком, но я его… боюсь.

   И это была правда. Но проходя утром мимо вишенки я сочувственно ей улыбалась. Как мог такой мужчина, как гордый джигит, выбрать для себя эту машинку? Да ещё такого цвета. И чтобы развеять все сомнения и доказать самой себе, что я, я была права, и яркая красавица могла принадлежать только женщине, полезла в интернет.

   Зря я это сделала. Вишенка была спортивной машиной. Ну, судя по её характеристикам точно. Быстрый разгон до ста километров, невысокое потребление топлива… С одной стороны, мне это не говорило ни о чём. Но вот брат, когда мы общались по видео связи и я случайно спросила у него про эту марку, присвистнул от восторга:

   - За двенадцать секунд до сотни? Мартышка, это очень круто.

   Мартышка. Да. Это прозвище приклеилось ко мне ещё с детства. Ну какой старший брат не обзывал младшую сестру? Вот и Ярослав делал это. Милана-обезьяна, мартышка, но, когда мы выросли, обидные обзывалки отошли на второй план, точнее пропали совсем. А мартышка осталась. Справедливости ради надо сказать, что «Ярик, в попе шарик», обзывал меня только когда мы были одни.

   - И что в этом крутого?

   Я смотрела на экран смартфона, подпирая голову ладонью.

   - Ну, ты представь, что вот ты стартуешь, плавно нажимаешь на педаль газа и сокращаешь время поездки от места старта до места назначения.

   - У нас нет скоростных магистралей, - я усмехнулась, - а в городе скорость ограничена. Ну так и к чему всё, если эта красавица не может продемонстрировать свои способности в полную силу? Чисто для выпендрёжа?

   - О чём спорите? – за спиной брата замаячила фигура Дениса. – Привет, мелкая.

   - И тебе не скучать, - я показала ему язык.

   - Миланка стала интересоваться спортивными тачками, - Ярослав усмехнулся, - не иначе встретила какого-нибудь мажора.

   - Я никого не встретила, прекратите так улыбаться вы оба! Просто, просто увидела на парковке красивую тачку вот и…

   - Ладно, скоро мы домой приедем, вот и покажешь нам свою тачку. И хочу сказать, - Ярик обернулся и посмотрел на друга, как будто ждал его одобрения, - вас всех ждёт большой сюрприз.

   - Да? – я оживилась. Даже на стуле заёрзала от нетерпения. – И какой? Денис встретил девушку?

   - Девушку, - виновник разговора хмыкнул, - бери круче.

   - Ему собаку служебную предложили. У нас в подразделении таких несколько, но видимо мало.

   - Денис! – я была готова сорваться с места и прыгать, хлопая в ладоши. – Значит ты собаку привезёшь?

   - Щенка.

   - Ярик, а ты? Ты почему не взял?

   - Потому что у меня характера не хватит воспитать его правильно. Достаточно на тебя, баламутку, посмотреть и станет ясно, что псину, тем более служебную, мне никто не доверит…

   Так припираться и подшучивать друг над другом мы могли бесконечно долго.

   В конце января ребята вернулись из командировки, и Денис гордо представил нам с Юлей щенка восточноевропейской овчарки, которому дал гордую кличку – Гром. И этот кудлатый красавец полюбился всеми. И гуляли мы теперь по вечерам все вместе, вчетвером. Вот только мне и Юле было строго-настрого запрещено баловать псину. А так хотелось.

   Но дело не в этом. А в том, что Ярослав всё чаще задирал Юлю по поводу и без. И мне казалось, да нет, я была уверена, что это неспроста. Что подруга нравилась брату. Только вот вели они себя как полные придурки. А Денис… Денис смотрел на меня как на младшую сестрёнку. Собственно, таковой он меня и считал. И это не расстраивало, нет.

   Расстраивало меня совсем другое. За эти две недели я ни утром, ни вечером не видела вишенку на стоянке. А я высматривала её, каюсь. Но… но облегченно выдохнула в середине февраля, когда спортивная красавица, сияя на морозном солнце, снова заняла своё постоянное место напротив трансформаторной будки.

   Впрочем, мне на это наплевать. Ко мне вернулось отличное настроение. И я снова каждое утро здоровалась с вишенкой и едва заметно махала ей рукой. И она мне «отвечала».

ГЛАВА 3

Я не люблю долгую зиму, вот честно. Что по мне, так снег должен выпасть в середине декабря, создавая новогоднее настроение, а к концу зимних каникул растаять. За это время вполне можно успеть и слепить снеговика, и поиграть в снежки, и накататься с горки на санках или тюбинге. Для любителей зимних видов спорта у нас в лесопарке прокладывали лыжню, которую поддерживали в отличном состоянии весь сезон; во дворе заливали каток и каждый был обязан придерживаться расписания для фигуристов и хоккеистов. Ну и в нашем микрорайоне располагался горнолыжный комплекс, где любители сноуборда, спуска на лыжах со склона и трамплина могли насладиться всем этим по полной программе.

   Даже малышня в детском саду к середине февраля стала уставать от зимы.

   Поэтому все, и я в первую очередь обрадовались пусть и обманчивому, но яркому солнцу. С крыш стали свисать длинные сосульки. Снег проседал и становился рыхлым, а к вечеру сугробы вдоль пешеходных дорожек покрывались морозной корочкой. Такой, что здорово, с хрустом, ломалась, стоило несильно ударить ладонью. И вообще в воздухе пахло весной.

   Я обожала именно вот эти дни в самом начале марта, как я их называла «предчувствие ранней весны». Когда, как раз перед женским праздником, в городе снег заметно таял. Солнце не только светило, но грело. На асфальте появлялись лужи. А из густого кустарника, что тянется вдоль проезжей части, воробьиный гомон слышен на всю округу. И да, главное, это множество стихийных и спонтанных торговых точек, где продают мимозы, тюльпаны и гиацинты. Последние в горшочках.

   Но, это в центре города. А район, где жила я, спальный. Он хоть и перспективный в плане развития, но находился на окраине. И здесь на аллеях вдоль домов ещё лежал снег, и было ужасно скользко по утрам. Но сегодня для меня это не имело никакого значения. Потому что утренники для мам и бабушек были позади. Сегодня я была полностью расслаблена. Завтра всех нас ждал короткий рабочий день. Так почему было и не зайти в магазин и не купить свой любимый «Киевский» тортик? Тем более что нам дали пусть и небольшую, но премию. Ярослав, Денис и Гром ещё не вернулись из очередной командировки. А стало быть, нам с Юлькой больше достанется. И, да мы любили сладкое.

   И вот я вышла на остановке напротив сетевого магазина и рядом со ступеньками, на месте, где обычно разгружали фуры с продуктами, увидела её, свою вишенку.

   То, что случилось дальше и к чему в итоге всё привело… Не знаю, какое определение тут подойдёт точнее? Наваждение? Провидение? Случай? Почему вместо того, чтобы сразу направиться прямиком к ступенькам, что вели ко входу в магазин, я решила обойти их, сделав небольшой, но всё же крюк? И всё для того, чтобы мысленно сказать вишенке насколько она красивая? Ведь каждый прекрасно представлял себе дороги в самом начале весны. Грязь, брызги, летящие во все стороны, и вследствие этого, машины, с непонятного цвета ватерлинией по всей нижней части корпуса. Но только не вишенка, нет. Она сияла. Может она летала по воздуху или была окутана защитным экраном? Я не знала.

   И я собиралась это выяснить. Ну интересно же, магия это или просто такой аккуратный стиль вождения? Я почти перепрыгнула лужу под задним капотом машины. Почти развернулась, шагая спиной к злосчастным ступенькам; точно не видела и не замечала никого и ничего вокруг кроме вишенки, как меня кто-то довольно ощутимо толкнул в правое бедро. Не хило так. Такой приглушенный звук, а потом и удар, от которого я потеряла равновесие. И всё бы ничего, если бы под снежной кашей, что образовалась по краям лужи, не притаился коварный лёд, на который я, естественно и наступила. Возможно, схватись или обопрись я рукой о капот малышки, я бы смогла удержаться. Но тут меня явно решили добить: ещё один толчок. Я, даже не пытаясь устоять, подвернула ногу, упала в лужу и ударилась головой о стоп-сигнал вишенки. Господи, всё, на что я надеялась, что не разбила его. Возможно, с владелицей я ещё как-то смогла бы договориться, но что, если за рулём тот джигит?

   Я пыталась встать, честно, но ноги как-то странно разъезжались. Я барахталась в луже, стоя на четвереньках, и не понимала, почему у меня мало места для такого простого манёвра. Разворачиваясь, прямо перед носом я увидела блестящий бампер другой машины. Слишком тесно, и я почти зажата двумя автомобилями. И от неожиданности снова плюхнулась попой в коричневую смесь воды и талого снега. Ну ни фига ж себе… Это я так? Или меня?..

   И тут понеслось:

   - Ох, человека сбили!

   - Девочка! Девочка под машиной!

   Вокруг меня собиралась толпа, охая, причитая и ругая невнимательного водителя. А я, стаскивая с руки перчатку, коснулась лба, что так отчаянно пульсировал в одной точке. Кровь. На пальцах осталась кровь. И всё странным образом вдруг стало закручиваться в одну цветную спираль с шумом, криками и руганью. А я сидела, таращилась на свою ладонь, понимая, что промокла не просто с головы до ног, но и до самых трусов, и думала только о том, как дойду до дома? Грязная, мокрая, с болячкой на лбу? И только бы не встретить никого из знакомых или соседей.

   - … курица! Права купила, - в голове ужасно шумело, но я попыталась поднять глаза и разглядеть тех, кто толпился вокруг. – Зеркало тебе для чего? Губы красить?

   - Да я… я не видела её, - ага, сбила меня молодая женщина. – Господи, да как ты вообще тут оказалась? Помогите, помогите ей встать кто-нибудь. Она мне бампер не помяла?

   - Бампер! Тут полицию надо…

   Вот только этого не хватало. Нет, пора валить отсюда. Уползти, да. Только бы все эти люди расступились. И я была готова так сделать, если бы не услышала прямо над головой волнующий глубокий голос:

   - Что здесь происходит? Это моя машина.

   О, матерь божья… Прости, что не хожу в церковь и не ставлю свечки тебе во славу. Но я исправлюсь, честно. Может быть. Если, если этот джигит, который присел передо мной, оставит меня в живых.

   - Ты как? Цела?

   Он наклонял голову то к одному плечу, то к другому, не спуская с меня внимательного взгляда своих зелёно-карих глаз. И он говорил практически без характерного акцента, четко произнося каждое слово.

   - Я? Д-да… а вот машина… я же не разбила? Я не хотела…

   Виновница ДТП, (или так правильнее называть меня?), встала за спиной джигита:

   - Эта ваша машина? Понимаете, я не думала, не хотела… так получилось. Мы с подругой не заметили… Не понимаю, как она?..

   - Внимательнее надо быть.

   Как в замедленной съемке, потому что для меня это выглядело именно так, владелец вишенки достал из кармана куртки телефон и стал делать снимки. Мои, мать его, снимки! А потом и вовсе стал снимать видео, захватывая и капот своей машины, и хозяйку сбившего меня авто, и её машину.

   - Что? – я пыталась протестовать и закрыть лицо ладонью. – Что вы делаете? Если это попадёт в интернет…

   - Я пытаюсь снять место преступления. И тебя, как пострадавшую. А вы, - он поднял глаза на молодую женщину, - оставьте мне свои данные. И тут камера есть на магазине, так что имейте в виду…

   - Скорую, скорую надо, - какая-то бабулька, завывая и растягивая гласные, наклонилась надо мной. – И полицию…

   - Скорую не надо, я врач.

   Меня обволакивал удивительный аромат мужской туалетной воды. Я даже знала её название, потому что оторвала пробник из модного журнала. Мяты, пряные травы на верхних нотах и жасмин на нотах сердца… Удивительно, да? Почему именно в такие моменты память подбрасывала тебе эти знания? Сейчас совершенно не нужные и бесполезные…

   - Встать сможешь?

   Это мне? Я неуверенно кивнула, но это простое действие отдалось в голове жуткой пульсирующей болью.

   - Так… ясно. Открой глаза. А вы расступитесь. Смотри на меня, - я пыталась. Но силуэт джигита уплывал, становясь расплывчатым. – Сколько пальцев ты видишь?

   - Один, - его рука раздваивалась. Нет, множилась в геометрической прогрессии. Вращалась и ускользала. А я пыталась её схватить, но цепляла воздух. – Или четыре? Может шесть?

   - Понятно, - а вот досадливый вздох я различила хорошо. – Дорогу нам дайте и проезд освободите. А ты руку давай, обопрись и вставай, осторожно.

   Я попыталась. Но к головокружению и пульсации прибавилась острая боль в ноге. И мало мне этого унижения, так я ещё и разревелась.

   - Не могу, встать не могу.

   - А держаться за меня сможешь?

   Я кивнула. И, наклоняясь и подсовывая руки под спину и колени, джигит так легко поднял меня на руки, будто тортики, пироженки и шоколадки не оставили в моём теле пару лишних килограммов. И да, я обняла его за шею.

   - А, а куда…

   - В машину.

   - В вишенку? Нет, нельзя, я же… грязная. А она, она такая…

   Но меня усадили на переднее, обтянутое кожей, сиденье. Пристегнули. Захлопнули дверь, и на пару секунд оставили одну. Ох, если бы не моё состояние, я бы сполна насладилась запахом салона. И тем, что я внутри вишенки. Мечта. И её надо сохранить за закрытыми веками.

   - Не спи! Открой глаза. Тебя не тошнит?

   - А? – я чувствовала, что мои губы растягиваются в блаженной улыбке. – Не-а.

   - Постарайся сосредоточиться на чём-нибудь.

   - Хоро… хорошо…

   Но на повороте мой затылок откинулся на спинку кресла, вызывая очередной приступ тупой боли. И я провалилась в темноту…

ГЛАВА 4

Запах лекарства не то, чтобы резкий, но неприятный, словно откуда-то издалека, раздражал обоняние. А когда лба коснулось что-то мокрое и холодное, я вздрогнула, цыкнула и нехотя открыла глаза. И прямо перед собой увидела лицо джигита.

   - Не дёргайся, - левой рукой он удерживал мою голову. В правой держал какую-то медицинскую штуку, похожую на ножницы и пинцет одновременно. И его сосредоточенность пугала. – Мне надо осмотреть рану. Но сначала промыть. Будет щипать. Совсем немного.

   - А, а что у вас там? – мой голос не просто хрипел, он царапал сухие связки. – Что за?..

   - Обычная перекись, - он поменял тампон на чистый и продолжил свои докторские манипуляции. – Помнишь, что с тобой произошло?

   Я поморщилась от небольшого жжения, но кивнула. И получила в ответ неодобрительное цоканье. Ну да, мне же велели не дёргаться.

   - Помню. Шла, поскользнулась, упала, очнулась, - посмотрела на свою ногу, под которую для удобства был подставлен мягкий пуфик, - очнулась, а на лодыжке лёд.

   То, что лёд был завёрнут в полотенце меня не удивило. А вот то, что нога была, э, голая… Точнее так, джинсов на мне не было. Как и куртки, и свитшота, и… Что на мне было, так это мужской банный халат.

   - Вы, вы что? Вы меня раздели?

   - Не дёргайся! И, да, раздел. Ты сидела в луже. Простуда тебе сейчас ни к чему.

   Чёрт! Раздел… Голова снова закружилась, а к щекам прилила кровь. И могла поклясться, что под этим огромным халатом из нижнего белья на мне был только лифчик. Ох, матерь Божья, за что я так тебя прогневала?

   - Вы, вы точно врач?

   - Точнее не бывает, - отложив длинную металлическую фигню с тампоном в сторону, джигит взял в руки марлевую салфетку и, обильно смочив её какой-то вонючей жидкостью, снова принялся обрабатывать рану. – Я хирург-травматолог, работаю в БСМП.

   - А, понятно, - но «понятно» не было. Было жутко неловко. – И сколько, сколько времени я была в отключке?

   - Недолго. Мне хватило чтобы тебя раздеть и убедиться, что с ногой всё более или менее в порядке. Обширная гематома на бедре болеть будет долго. Ногу ты подвернула, не сломала. Не думаю, что там разрыв связок. Так что пока полный покой. А там уколы и мазь…

   - У… Уколы?

   Да, я их боялась. И что такого? Запросто могла грохнуться в обморок от одного вида острой иглы.

   - Именно, - джигит не обратил на мой страх никакого внимания. – Так, рана не глубокая, думаю, швы накладывать не придётся.

   - Швы? На лоб? – ну этого еще не хватает. – Ну, нет! Нет.

   Зелёно-карие глаза уставились на меня:

   - Тогда сейчас сиди спокойно, поняла? Я заклею рану и наложу пластырь.

   - Это больно, да?

   - И что ж у тебя такой низкий болевой порог, - джигит усмехнулся. – Как рожать-то будешь?

   - Рожать. Рожать я ещё долго не собираюсь. Ай!

   Медицинский клей изрядно щипал рану, но эта боль была несравнима с тем унижением, что пришло с осознанием, что он практически полностью раздел меня. Я вцепилась в края халата в тот момент, когда мой доктор-спаситель прятал рану под пластырь. И зажала подол коленями.

   - Не переживай, - и снова открытая усмешка была адресована мне, - я сначала надел на тебя халат, а потом снял трусики. Я не видел тебя.

   - Спасибо.

   - Ну, всё, можешь расслабиться. Только не вздумай уснуть, тебе нельзя. Несколько часов это точно. А ночь лучше провести в вертикальном положении.

   - В вертикальном, это как? Сидя что ли?

   - Именно.

   Джигит собрал свои инструменты и использованные материалы в лоток, и встал. И только тогда я поняла, что место, в котором нахожусь и отдаленно не напоминает больницу.

   - А, а где я?

   - У меня дома.

   Кухня-гостиная открытой планировки позволяла видеть всё, что он делал, не вставая с кресла.

   - А почему? Не проще было в больницу?

   - Не проще. До моего дома ближе, это раз. Два, ты потеряла сознание, если не забыла. Три, у меня сегодня вроде как выходной, первый за три недели. И вернись я в больницу, проторчал бы там до завтрашнего ночного дежурства. А это противоречит моим планам.

   - Я нарушила ваши планы?

   - Не особо, я собирался зависнуть дома и выспаться.

   - Ну, тогда, - я попыталась осторожно снять ногу с пуфика, - тогда мне, наверное, пора. Спасибо вам за помощь. Я, я только позвоню подруге, можно? Она мне одежду принесёт, и…

   - Никуда ты не пойдешь, останешься на ночь у меня. Я должен быть уверен, что с тобой…

   - С чего бы?.. Всё со мной в порядке. Почти. И мне на работу завтра.

   - Ты на больничном, на две недели. Твоей маме я позвонил и, смягчая краски, всё объяснил. И, Милана, я не люблю беспочвенные истерики.

   - Милана? Откуда вы знаете?..

   Ну, точно, маньяк. Вот же я влипла.

   - У тебя паспорт в сумочке. А в нём СНИЛС. А номер мамы записан как связь в экстренных случаях.

   Этот умник стоял, опираясь бедрами о столешницу и скрестив руки на груди, и смотрел на меня, словно на маленькую неразумную девочку.

   - Вы, вы что? Вы в моих вещах рылись, да? Да как вы?..

   - Пойми, это было необходимо. И у тебя красивое имя, очень. Но вот только, - и снова эта дерзкая усмешка исказила его лицо. – Если Милана это милая и, какая, ласковая? То…

   - Да, да вы!.. Уверена, что ваше имя, оно переводится как, как «несносный»! Или «упёртый».

   - Почти в точку, «железный», и одновременно, «несущий мир и спокойствие». Дамир, - всё так же нагло ухмыляясь, он взял со стола свои ключи. – Сбежать у тебя не получится. Куртка ещё в сушилке, а остальная одежда в стиральной машинке.

   Он подошёл ко мне, снял с ноги полотенце со льдом, и я невольно закрыла глаза, потому что меня снова окутало это облако туалетной воды Hugo Boss Hugo. И почему мне запомнился именно этот запах? Такой дурманящий и обезоруживающий.

   - Вот пульт от телевизора. Я скоро. А ты постарайся не уснуть.

   Если этот железный человек думал, что меня можно так легко запугать или заставить сидеть на одном месте, то он глубоко ошибался.

   Как только дверь закрылась, я встала с кресла и, стараясь не наступать на больную ногу, допрыгала до своего телефона, что спокойно лежал на столе. На видном месте. Всем своим видом показывая, что Дамир и не думал скрывать тот факт, что копался в моей сумочке.

   Странно. Дамир. Не спорю, имя джигиту очень шло. Но вот только уместно ли мне так его называть? Просто по имени. Должно же у него быть какое-то отчество? Так было бы правильнее и не только потому, что он старше меня, но и потому, что он врач. И пришёл мне на помощь. И привёз домой. К себе. А мог бы вызвать скорую и отправить в больницу. Ну или просто отпустить. Но кто поймёт этих горячих кавказских парней? Точно не я.

   И, стараясь затолкать как можно глубже чувство стыда за то, что я не была достаточно благодарной, я позвонила маме. Первым делом стоило успокоить её. Ну мало ли что там наговорил ей добрый доктор-травматолог? Я скажу, что всё не так. Эх, была бы она сейчас здесь, а не в командировке, примчалась бы за мной и накостыляла этому…

   - Миланочка, детка, ты как?

   С места в карьер. И так она делала всегда.

   - Всё в порядке, мам, честно. Просто врач, - я вздохнула и скорчила рожу, - считает, что сегодня мне лучше остаться под наблюдением.

   - Да, это просто чудо, что Дамир проходил рядом и помог тебе, когда ты поскользнулась и упала. С ногой, правда, всё хорошо?

   Поскользнулась и упала? И не слова о том, что меня, э, как бы немножечко так сбила машина?

   - Да, не переживай. Утром я уже буду дома. Отлежусь на праздниках и пойду на работу.

   Черта с два я буду сидеть дома две недели. Может это джигиту деньги не нужны, а мне так очень. Не хочу и не буду сидеть на шее у мамы и брата.

   - Я прилечу послезавтра, ранний рейс. Паша встретит…

   Мама ещё что-то говорила, а я стояла и думала, кто из нас сбрендил больше? Я лично с трудом представляла, как этот подавляющий великан-Дамир под два метра ростом звонил моей маме. Интересно, она хоть представляла, сколько ему лет? Впрочем, увидеть её реакцию будет весьма забавно. Благо, мама свернула разговор, сказав, что ей пора. А вот моей неуёмной фантазии было где разгуляться.

   Я вытащила свою куртку из сушилки, пихнула туда остальную одежду, представляя, как удивится хозяин квартиры, когда обнаружит, что меня нет в кресле. Что я ослушалась его высочайшего приказа. А что он хотел? Я не из тех, кто позволял спокойно управлять собой. Но если честно, я ершилась и перечила ему скорее потому, что ужасно его боялась. Его и его, как я уже сказала, подавляющего характера. Густые насупленные брови и складочки на лбу, когда он строго смотрел на меня, прося сидеть спокойно, внушали страх. И ещё голос, такой глубокий и уверенный, но пробиравший до костей. Именно такой, что грохотал в прихожей.

   - Все святые вместе взятые, я велел тебе оставаться… Милана! – я вздрогнула и с дуру перенесла вес тела на больную ногу. Звезды в полнолуние светили на небе не так ярко, как только что засверкали у меня перед глазами. Только бы не закричать. И устоять на месте. – Где ты есть?

   - В… в ванной.

   - Какого?.. – косматый и сердитый, источавший ярость джигит полностью занял собой дверной проём. Он был великаном, что способен раздавить меня и переломить, словно сухую травинку. – Клянусь, первое что я сделаю, отшлепаю тебя! Так, что ты несколько дней будешь помнить об этом! – ага, размечтался. – Что ты тут делаешь?

   - Я, я хотела принять душ. Я всё понимаю, но, пожалуйста. Вся эта жижа, липкая, мне до сих пор кажется… и ещё запах лекарства. И голову бы помыть. Пожалуйста, - я, словно брошенный котёнок, заискивающе посмотрела на него, только что губу не выпятила. – А потом, потом сможете продолжить свои воспитательно-карательные меры в сочетании с лечебными процедурами.

   Опустив голову и тяжело выдохнув, Дамир подошёл к шкафчику и, открыв боковую дверцу, достал аптечку. Что-то там нашёл и направился ко мне.

   - Волосы со лба убери, - а что ещё мне оставалось делать? Стоя, словно цапля, я пятернёй зачесала спутанную чёлку назад, соображая, что едва достаю этому великану до подбородка. – Вот, непромокаемый пластырь. Теперь можешь залезать.

   И я была готова так сделать. Взялась за узел на поясе халата, но вовремя обернулась, - Дамир стоял на месте и смотрел на меня.

   - И что ты медлишь?

   - Я? А вы? Вы выйти не хотите? Или вы что, - догадка колючим холодком приподняла волосы на затылке, - собираетесь тут стоять и наблюдать за мной?

   - Я собирался тебе помочь. Там вода, - он указал на высокий поддон душевой кабины, - скользко. Хочешь упасть в очередной раз? Только уже легким сотрясом и растяжением не отделаешься.

   - Угу, - я кивала, поджав губы и борясь с искушением послать его матом и подальше. – А вы, стало быть, мне помощь и поддержку окажете. Может, ещё и присоединитесь?

   - В идеале это был бы вполне разумный вариант, - и снова его ухмылка бесила и сводила с ума. – И время бы сэкономили. Мне бы тоже не мешало душ принять.

   - Да вы!.. Вы издеваетесь, да? Убирайтесь отсюда! Если мне понадобится ваша помощь, то…

   - То я услышу грохот падающего тела, я понял.

ГЛАВА 5

Он ушёл. А я добрых пять минут пыталась справиться с гневом. И ещё с головной болью, что пульсировала под пластырем. Допрыгать несколько шагов, опираясь рукой обо все возможные поверхности до душевой кабинки было не так-то легко. И перешагнуть высокий борт, пытаясь не свалиться и не снести всё вокруг. И вот за что мне это? Не понимая такой несправедливости, я разревелась прямо под струями тёплой воды. Я хотела домой, в свою постель, к любимым подушке и одеялу.

   Закутавшись в полотенце, я пыталась в ограниченном пространстве ванной комнаты встать перед зеркалом над раковиной так, чтобы рассмотреть синяк на бедре. Но не выходило ничего. Или я такая мелкая, или зеркало висело слишком высоко. И обида снова застила глаза соленой влагой.

   - Милана? – ритмичный стук в дверь и глубокий голос отвлекли от грустных мыслей. – Всё в порядке? Я могу войти?

   Ну зачем ему входить? В его присутствии я и так ощущала себя не совсем уютно, как будто он правда меня подавлял, а я пыталась защититься от этого любыми способами. И я не понимала, почему так на него реагировала. Все время хотелось сбежать или хотя бы очертить свою зону комфорта и не позволять заступать за эту линию. А тут… куда я денусь от него в ванной?

   - Да, я, я сейчас.

   Но дверь открылась. Дамир едва переступил порог и избегал прямо смотреть на меня.

   - Вот, я думаю, тебе лучше переодеться в это. Мои шорты и майка.

   - Спасибо, - но и я опасалась того, что пересекусь с зелёно-карим взглядом. – Так будет лучше, да. Я только… сейчас сушилка остановится…

   - Я всё достану сам, не утруждай ногу.

   - Но там мои… - я сдалась, - мне, итак, безумно неловко от того, что вы раздели меня и пихнули всё в стирку. Ну, ладно джинсы и свитер, но… трусы?

   - Торжественно клянусь, - Дамир приложил ладонь к груди, но вот улыбку скрыть не пытался, - что не буду рассматривать пёстрых бабочек, что вышиты…

   - Боже! – я вырвала у него из рук вещи. – Сегодняшний день войдёт в историю как день моего унижения.

   - Прости. Не хотел тебя обидеть, но… Мне тоже надо принять душ. Выметайся.

   Я так и сделала. С той быстротой, на которую была способна, едва наступая на мысок больной ноги. Мамочка, роди меня обратно. И избавь от встречи с этим… джигитом.

   Почему мне нравился запах мужского шампуня, что затерялся в волосах? Я пыталась пятернёй расчесать спутанные пряди и не думать о том, что его аромат теперь и на мне. Дичь, не иначе? Стоило разбить голову о стоп-сигнал вишенки, чтобы начать бредить её хозяином. Но у меня было такое чувство, будто этим нехитрым действием я украла частичку Дамира для себя. Нелепейшие мысли. Глупые. Плохие. Лучше переключить их. Например, подумать о том, не слишком ли плотно сидят его спортивные шорты на моей попе? И майка. Точнее моя грудь в этой майке?

   - Милана, - я ойкнула, дернув себя за спутанные волосы, - иди сюда.

   «Сюда», это назад в гостиную открытой планировки? А почему нельзя остаться в спальне? Закрыть дверь, отгородившись от него? И я вот честно не знала, не уверена, что лучше: халат, полы которого вечно разъезжались в стороны, или одежда, что намеренно выделяла мои пышности на бедрах и груди? Но делать нечего, уж лучше я к нему, чем он ко мне.

   - Садись.

   Мне было коротко указано на высокий стул за кухонной стойкой. Ладно, тут есть перекладина, так что я смогу это сделать. Без очередного падения лицом в грязь. А когда, пододвинув самый обычный стул Дамир сел напротив, кладя на свои колени мою израненную ногу, я хотела испариться, исчезнуть прямо сейчас. Немедленно. Вцепилась руками с сиденье табурета и отвернулась. Ладно, плевать. Педикюр я делала недавно, а вот ядовито-салатовый цвет ногтей никого, кроме меня, не касался. Верно же?

   Но эта чёртова ухмылка! С превеликим удовольствием стёрла бы её с этого красивого лица.

   Добрый доктор ощупывал распухшую лодыжку, крутил и вертел, причиняя небольшой дискомфорт. Любопытство взяло верх, и я посмотрела на его манипуляции. Не вовремя. Дамир достал ампулу с лекарством и шприц. И все предметы вокруг стали терять свои чёткие контуры.

   - Что, что вы?.. Укол?

   - Догадалась. Думал обойтись без него, но ты своим геройством… Связать тебя надо было. Жаль, сообразил поздно.

   Я почти не слушала его. В голове опять зашумело. А от маленького фонтанчика, что вырвался с конца острой иглы, меня затошнило.

   - Может, может таблетки?

   - Так будет надёжнее и быстрее, - Дамир не смотрел на меня. – Готова?

   - Нет, - я же честно ответила. Но уточнила: - В попу?

   - Как вариант. А что?

   - Просто, это же надо встать… И вы… увидите… она большая.

   Блин блинский, вот кто дергал меня за язык? И снова усмешка.

   - Что по мне, то в самый раз. Очень соблазнительная. И аппетитная.

   Но мне показалось, что он и сам только сейчас сообразил, что ляпнул. Ладно, не я одна страдала неуместным словонедержанием.

   - Возможно, будет немного больно. Но так лекарство подействует быстрее, - кожи рядом с гематомой коснулась холодная ткань. И в комнате сразу запахло спиртом. Стараясь зацепиться за этот запах, я закрыла глаза. – Этого ещё не хватало. Прям детский сад, трусы… в бабочках. Отвернись. Давай, держись за стул и говори со мной.

   - О чём? – я заметила на столе фирменный пакет из модного в городе ресторана кавказской кухни «kIвал». Попасть в него без предварительной записи было невозможно. – Ты сделал заказ на доставку, да? Ой, ой-ой-ой! – я зашипела сквозь стиснутые зубы.

   - Не дёргай ногой.

   - Я же не дёргаю той, в которую ты… вы… я другой. Да, я боюсь уколов, боюсь, и что?

   - Уже ничего, - я приоткрыла один глаз. На место ушиба Дамир наносил какой-то охлаждающий гель. – Сейчас впитается и закую тебя в бандаж.

   Ох, нет, ну вот честно, это прозвучало весьма… сексуально. А я же не могла этого испытывать. Просто не имела права. Не к джигиту. Но я поёрзала на месте. И он, конечно, это заметил. Темно-синяя фиксирующая повязка плотно охватила стопу и лодыжку. А я, как последняя идиотка, прикусив губу, наслаждалась видом того, как длинные мужские пальцы справлялись с липучкой.

   - Цвет улётный, - а? Он что-то сказал? – Жаль не сочетается. В следующий раз выбери синий.

   Хорошо, выберу. В другой жизни. Или в этой, не важно. Важно держаться если не холодно, то отстранённо. И не пялиться на его колени. Кстати, а когда он успел переодеться? Тоже в шорты и майку, только без рукавов. И ему жарко? Или это «умный дом, класс А», ну такая табличка виднелась на фасаде у каждого подъезда, не скупился на отопление?

   - Ну, вот. Теперь тебе надо поесть.

   - Я не голодна.

   - Поесть, - он чеканил приказы. – А потом выпить лекарство.

   Передо мной появилась миска и ложка. А ещё через секунду из фирменного пакета Дамир извлёк термос и аккуратно налил наваристый и ароматно пахнущий бульон.

   - Хлеб нужен?

   - Нет, - аппетит проснулся только от одного запаха.

   - Зря, в ресторане свой тандыр, настоящий, дровяной, - половина небольшой лепёшки опустилась рядом с моей тарелкой. – А какие там делают овощи на гриле, и мясо. Не пробовала?

   - Шутите? Там бронь на месяц и, - и не говорить же ему, что меня просто некому туда пригласить, - и мне не по карману. Но название красивое. У ресторана. Хотя я и не понимаю, что оно значит.

   - Дом. «kIвал» с лезгинского переводится как «дом».

   - Дом, символично.

   Дамир сидел боком ко мне, опираясь локтем о край столешницы и вытянув ноги. И залип в планшете. Наверное, ничего удивительного не должно было быть в том, что к вечеру щетина на волевом подбородке стала заметнее. Я смотрела на его волосатые икры и… странно, но мне не было противно или неловко. Мне это нравилось, и было интересно, какие они, эти волоски, по ощущениям. И отличаются по жесткости волосы на ногах и руках. И хирургам-травматологам нужны такие сильные руки?

   - Что за «родительский чат» в твоём телефоне? У тебя есть ребёнок?

   - Простите, что? «Родительский чат»? Как вы, как вы туда попали? Вы весь мой телефон облазили? Так-то у меня пароль стоит.

   Если так, то он мог увидеть фото своей вишенки. И как я это объясню?

   - Ага, Face ID, ничего сложного, особенно когда владелец телефона рядом. И? Ты на мой вопрос не ответила.

   - У меня нет ребёнка. «Родительский чат» — это буквально родительский чад, я работаю в детском саду.

   - И почему я не удивлен? – и снова мне безумно хотелось стереть с его лица довольную ухмылку.

   - Да какое вам дело? Ваши командирские замашки… Как вас только ваша девушка терпит.

   - У меня нет девушки, - что? Я не ослышалась? А как же, как же та «сосиська», что мы придумали с Юлькой? Стало быть точно, он единоличный владелец вишенки. – И нет отношений.

   - Оно и не удивительно.

   - Но, если у меня нет отношений, это не значит, что у меня нет секса.

   Это что? Это меня сейчас вот так отшили? Провели границу? И я что, я набивалась ему? Вела себя вызывающе? И как, проясните, пожалуйста? Просто пялилась на его ноги? Да пошёл он! Аппетит пропал окончательно.

   - Я наелась. Могу я помыть посуду?

   - Нет, сам сделаю. Тебе надо отдыхать, и не напрягать ногу. Подожди минуту.

   Не иначе у славного джигита ПМС. А что? Как ещё объяснить эти перепады настроения? То он милый, ласковый и заботливый. То шутит надо мной. То командует. А сейчас, сейчас просто с цепи сорвался. Я не просила его привозить меня сюда. Не просила возиться со мной. Я хотела домой и не скрывала этого. Так какого чёрта?

   - Идём.

   - Куда? – я старалась не обращать внимания на протянутую руку.

   - Устрою тебя в спальне, так будет удобнее.

   Лучше не спорить. А утром улизнуть при первой возможности. Желательно до того момента, как суровый надзиратель проснётся.

   К высокой спинке кровати было прислонено несколько подушек. Вероятно, для того, чтобы, как Дамир и говорил ранее, я спала сидя. Или не спала. Он молча усадил или уложил меня, не знаю, как тут правильнее, а под лодыжку подложил маленькую подушку.

   - Постарайся расслабиться, ты напряжена так… Я скоро приду.

   - Придёте? Зачем?

   - Затем, что спать тебе нельзя. Буду тебя караулить.

   Караулить. Значит, и он собирался бодрствовать со мной неизвестно сколько времени? А как же ночное дежурство? Чувство стыда проснулось так некстати. И когда Дамир устроился на другой половине кровати, строча что-то в своём планшете, я сдалась.

   - Я вам выходной испортила. Я не хотела, честно. Вы не выспитесь… Я принесла вам столько беспокойства. И ещё мой характер… Может было правильнее отвезти меня в больницу? Или, лучше, отпустить домой?

   - С больницей, может, было бы и правильнее, но не так интересно. Извинения приняты. Так какой фильм будем смотреть? Трансформеры или супергерои?

   - Может, ужастик?

   - Ты уколов боишься.

   - Зато так я точно не усну.

   - И я потом буду ответственен за твои ночные кошмары? Нет уж. Будем смотреть «Доктор Хаус».

   И мы смотрели. Серии две, не больше.

   Утром я проснулась первой. Не помню, как так получилось, что я в самом деле спала сидя. Вот только опиралась спиной не на гору подушек. В объятиях Дамира было удобно, мне по крайней мере. Он обнимал меня, сцепив пальцы под грудью. Так надёжно и спокойно. И голова не болела. И дискомфорта в ноге я не чувствовала, потому что пострадавшая лодыжка лежала поверх волосатой мужской ноги. Честно, я бы осталась так лежать весь день. Но надо было избежать неловкости, которая непременно будет, когда Дамир проснётся. И я тихо и осторожно попыталась выбраться из кольца его рук. И у меня получилось.

ГЛАВА 6

Я вернулась домой. В тихую пустую квартиру с пакетом лекарств и локтевым костылём в придачу. Старалась запомнить все те чёткие инструкции по приему таблеток, обработке раны на лбу и соблюдении постельного режима. Старалась. Потому что не верила, что я сижу в салоне вишенки; могу касаться рукой обивки сидений; смотреть, как светятся датчики и дергаются стрелки приборов на передней панели. Я попала в свою ожившую мечту, ощущая себя настоящей принцессой, что проедет в золотой карете триста метров от замка принца до своего дворца.

   - Ты всё усвоила?

   - А? Ну, да. Вы же всё расписали на листочке и на каждой коробочке. Признайтесь, спёрли мне эти препараты из больницы?

   - Мой дед натёр бы твой язык жгучим перцем, чтобы в следующий раз ты сначала думала, а потом открывала рот. Я всё купил в аптеке, единственное, что взял напрокат это костыль. Вернёшь его, когда придёшь на приём.

   - Хорошо. Ладно, простите. Но я вам за лекарства должна.

   - Ты всегда такая невыносимая?

   Я только пожала плечами. А что я могла сказать ещё? Между нами и так всё утро чувствовалась какая-то напряжённость и недосказанность. Но я не знала, как произнести «спасибо» за то, что всю ночь проспала или просидела в его объятиях. Наверное, и он что-то хотел сказать и тоже не знал, как. Поэтому, лучше было делать вид что ничего не случилось. И я сделала правильно, когда оставила его в спальне. Оделась, приготовила завтрак, прыгая на одной ноге, и когда джигит появился в кухне заявила, что собрана и могу вернуться домой.

   Вот тогда его настроение испортилось окончательно. Он даже яичницу не доел. Пробубнил, что если я так решила, то…

   И вот через двадцать минут я сидела в машине напротив своего подъезда, и выслушивала лекцию о правильном лечении и периоде восстановления. Но мысли были далеко. И почему-то ужасно хотелось плакать. Нет, не от слов, что я невыносимая, а просто, по непонятной причине.

   - Я все поняла, - я постаралась сделать глубокий вдох. – Ещё раз простите за… за беспокойство.

   - Медсестра позвонит тебе за день до приёма, напомнит. И перестань извиняться. Вот, - Дамир протянул мне ещё один листок. – Это номер моего телефона. Звони, если… если что-то случится. Или если боль будет… Ну, ты поняла.

   - Да, конечно, спасибо большое, - кусая губы я взяла записку, - если что, то конечно…

   - Я провожу тебя до квартиры.

   - В этом нет необходимости, но, спасибо. У нас тут и пандус, и…

   Я медлила, тянула время, потому что не могла понять, чего мне хотелось больше: остаться тут, с ним ещё на несколько минут или рвануть с места и забаррикадироваться в своей квартире. Но и Дамир сидел, стучал пальцами по рулю, как будто решался на что-то. И повернулся ко мне как раз в тот момент, когда я открыла дверцу вишенки…

   И вот я сидела на кухне в тихой квартире. Позвонила маме. Позвонила на работу и сказала, что мне достаточно нескольких дней, чтобы прийти в форму. Да, торчать дома я не собиралась. И только хотела врубить телевизор и улечься на диване, как услышала настойчивую трель дверного звонка.

   Сердце замерло на несколько секунд. И да, я отчаянно надеялась увидеть… Дамира. Но на пороге стояла взволнованная и растрёпанная Юля.

   - Ланка, ну ты с ума сошла? – с букетом тюльпанов и тортиком в руках она вихрем ворвалась в квартиру. – Ну почему не позвонила-то? Ничего не сказала… Да если бы я дядю Пашу на остановке не встретила… Рассказывай, давай, что случилось.

   Она вовсю хозяйничала на кухне. Цветы уже стояли в вазе, чашки и тарелки на столе, в чайнике закипала вода. И как это получалось у моей подруги, быть сразу везде и одновременно, для меня оставалось загадкой.

   - Ну что ты стоишь? Нога болит, а она стоит. Садись, давай.

   - Тебе же это всё на работе подарили, да? Так зачем ты?.. Неси домой.

   - Отнесу. Вот по кусочку съедим и отнесу, - она дождалась пока я устроюсь на стуле, заварила чай и села напротив. – Ну, не тяни, что случилось?

   - Ай, ничего серьёзного. Поскользнулась и села в лужу.

   Я попыталась отмахнуться, но куда там, как будто я не знала Юльку. Но было то, о чём не хотелось рассказывать даже лучшей, нет, единственной подруге. Что Дамир, мой добрый доктор-спаситель, и был тот самый джигит и единоличный владелец вишенки.

   - А лоб чего заклеен? О сосульку ударилась?

   - Не, - я отхлебнула чай, запивая им торт, - сосулька сама мне на голову свалилась. Представляешь, как точно? Ещё бы парочка миллиметров и всё.

   — Значит, ты в травму попала, да? Туда на скорой, а обратно? Ланка, ну я бы могла примчаться за тобой и забрать. И ночью одна… а если бы что случилось? Если бы плохо стало? Травма головы — это не шуточки тебе! Это… вот будешь в старости под себя ходить, вспомнишь тогда.

   - Всё не так страшно, правда. Думаешь, меня бы отпустили, если бы… Мне ещё и больничный выписали.

   - Мама твоя когда приезжает?

   - Возможно вечером, а может и завтра утром.

   - Ну, значит я с тобой остаюсь. Где там все твои назначения? Попрактикуюсь на тебе, вдруг, когда и пригодится.

   Неиссякаемый источник энергии бурлил внутри Юльки всегда. Она никогда не могла усидеть на месте. Вот и сейчас сама взяла пакет с лекарствами. Сама читала то, что написал Дамир, и умудрялась комментировать не только свои действия.

   - Подчерк красивый, на удивление ровный и разборчивый. Так, это противовоспалительные. Это гель, втирать и дать полностью впитаться. Рана на голове… только менять пластырь. Обезболивающие… А это что? – как в руках подруги оказался голубой стикер я не представляла. Вроде же убрала его в сумку. – Чей это номер?

   - Это, - я вздохнула, придется сказать правду. Нет, часть правды. – Номер врача. Он сказал звонить, если что.

   - Он? Нет, ну ты посмотри на неё! – Юля всплеснула руками. – Шпионка недоделанная! Это же самое главное! Хочу знать всё: кто он, сколько ему лет и какая перспектива в развитии ваших отношений.

   Я поперхнулась чаем. Этот Суворов в юбке не только Альпы перешёл, но всю Европу завоевать успел. Если я была просто неугомонной и ершистой, то Юля невероятно напористой. Где угодно, вот только не там, где нужно. Моему брату о своих чувствах она так ничего и не сказала, и говорить не собиралась.

   - Перспективы нет никакой. Потому что… потому что он… врач, вот. А я его пациентка.

   - Ой, подумаешь. Сколько книг написано и фильмов снято вот про такие отношения, а? А в войну так вообще… Он красивый?

   - Ну, да. Да. Тебе его описать?

   - Ещё спрашивает, - Юлька обиженно фыркнула.

   - Высокий, темные вьющиеся волосы. Нос прямой. Глаза зелёно-карие, вот и всё. Ему немного за тридцать или около того.

   - Хм, разница в возрасте, - Юля вздохнула. Она была твёрдо уверена,    что нормальные отношения можно построить только со своим ровесником. Ну плюс-минус пять лет разницы. Причем «плюс» в его сторону. – Ещё факты?

   - Он считает меня невыносимой. Точнее мой характер.

   - И хрен с ним, - щедрой рукой, не раздумывая, Юля отрезала нам еще по куску торта. – Знаешь, нет, он нам не подходит. Он врач.

   - И что?

   - И то. Ты же Вику, мою двоюродную сестру, знаешь? Так вот, она медсестрой работает в больнице. Они так, - Юля наклонилась ко мне, как будто сообщала крайне секретную информацию, - они, эти докторишки, трахают там всё, что движется, ага. Вика и сама с дежурным врачом в ночную смену отрывалась. Так что…

   «Если я не в отношениях, это не значит, что у меня нет секса».

   Вот, стало быть, как? Ну и, ну и пожалуйста, не больно то и хотелось. Просто обидно, вот и всё. Хотя с чего бы? Никакого повода он мне не давал. И намёков не делал. А то, что я там надумала в своём воображении, это только моя беда. Но торт, почему-то, перестал быть вкусным.

   А день продолжал радовать сюрпризами. Дверь в квартиру распахнулась и на пороге, бросая дорожный баул в сторону, появился мой дорогой и любимый братец.

   - Ну офигенный сегодня денёк! Дэн, они тут обе две!

   Не успела я вскочить с места и на одной ноге допрыгать до Ярослава, как в кухню, вращая хвостом и едва не сбив меня с ног, ворвался Гром. Подросший пёс наделал столько шума, не переставая радостно лаять и прыгать вокруг нас, что совершенно не было слышно, о чём говорили Ярик и Денис.

   - Гром, ко мне. Сидеть, мальчик.

   Пёс ещё несколько секунд беспокойно смотрел то на нас с Юлькой, то на хозяина, но в конце концов решил, что с Денисом лучше не спорить. И смиренно сел у его ног.

   - Девчонки, одевайтесь. У нас сюрприз.

   Сюрприз. Странно и интересно. Наверное грандиозный, потому что эти двое даже не захотели сменить военную форму на гражданскую. Хотя обычно делали именно так.

   - Сюрприз? И что за сюрприз? Какой? – Юля уже застёгивала молнию на высоких сапогах. - И почему он на улице?

   - Потому что, - Ярослав усмехнулся. – Миланка, а ты чего стоишь? Давай быстрее.

   - Быстрее я не могу. И вообще никак не могу. Вы потом мне расскажете. У меня вот, - я вытянула ногу, демонстрируя синий бандаж.

   - Не, ну ты глянь! Что, мартышка, растеряла свои навыки? Или лианы рядом не было? Не за что было уцепиться? Мы подождём, одевайся.

   Я поджала губы, думая, во что обуться? Вспомнила, как утром я влезала в свои ботильоны на высокой платформе, стараясь не стонать от дискомфорта и глупо улыбаться. И как не выдержал Дамир, присел и помог, так аккуратно поддерживая стопу и обувая меня. И ворчал, что эти чёртовы каблуки стоило бы выбросить, что все беды из-за них. И как я тогда сдержалась не знаю. Господи, снова я вспомнила его. И представила хмурый взгляд…

   - Там же не очень холодно? И не мокро? Если я в спортивных тапках пойду? Мы же не долго?

   - Не, нормально, если что, мы тебя с Дэнчиком на руках перенесём.

   Я оделась. Но когда достала свой костыль, все трое уставились на меня, не скрывая тревогу и удивление.

   - Ланка, точно всё нормально?

   - Ага, или будет. Ой, да перестаньте вы, это всего лишь небольшое растяжение.

   Мне и самой хотелось в это верить. Как и в то, что голова кружилась от радости, от приезда брата и Дениса. А не от того, что я устала.

   Со ступенек подъезда меня, подхватив под руки, спустили, и привели на парковку возле дома. Где среди прочих машин стоял серебристый Chevrolet Traverse с транзитными номерами.

   - Ну вот, любуйтесь, - Ярослав широким жестом указал на машину. – Нравится?

   - Это твоя? – первой от шока отошла Юлька.

   - Ага, но Денис вписан в страховку.

   - Вот, - подруга повернулась ко мне, - вот, говорила я тебе, что мечты сбываются! И все, что мы там нагадали… Классно!

   Она завизжала от радости и кинулась на шею, угадайте к кому? К Денису. А я проковыляла к брату:

   - Большой. Я думала, ты выберешь что-то более спортивное.

   - Хотел. Но подумал, что мы тут все вчетвером разместимся с комфортом. Да и маме с дядей Пашой по даче все равно помогать придётся, так что… Ну? Ты что скажешь? Тебе нравится?

   - Очень. Дорогая игрушка наверное?

   - Я поднакопил. Ну и премия там была. Справимся, - Ярослав почесал затылок. – Зато, если с отпуском выгорит, на море махнём, да?

   Да… Если бы всё было легко и просто. И если можно было заставить себя по щелчку пальцев забыть всё, что со мной случилось. И не испытывать непонятной тоски по совершенно чужому человеку. Я думала о Дамире. Каждый день. Улыбалась, вспоминая наши перепалки, его суровый взгляд и наглую усмешку.

   Перед сном вертела в руках бумажку с номером телефона и хотела позвонить, но всякий раз пасовала и не решалась. Меня останавливали его слова: «Позвони мне, если что-то случится». А ничего же случилось. Я чувствовала себя вполне нормально. Несколько дней провалялась на диване, а потом не выдержала и решила, что смогу выйти на работу. Тем более, что Ярослав и Денис взялись возить меня в детский и сад и забирать в конце дня поочерёдно. Но всякий раз выходя из дома я невольно оглядывалась по сторонам, с опаской и надеждой увидеть вишенку и её хозяина. И клянусь, его взбучке я была бы рада. Ну а что такого? Он мог не сразу от своего дома свернуть на дорогу, а проехать через наш двор. Так сказать, проявляя любопытство и заботу о пациентке. То есть обо мне. Но чудо и не думало случаться.

   Пару раз я уже заносила палец над экраном смартфона, готовая смахнуть в сторону зелёную кнопочку. Я бы просто услышала его голос и всё. И сбросила бы вызов. А если бы Дамир перезвонил, то… то сказала бы что совершенно случайно набрала его. Но гаденькая «я», живущая внутри, ехидно улыбалась: «Ага, так он и поверит в эту чушь. Сразу раскусит, что ты сделала это специально. Что соскучилась и набиваешься ему. Что такого, что он дал тебе свой номер, записанный на бумажке? А вот если ты, как говоришь, набрала его случайно, то, стало быть, сразу вбила в список контактов. Так что… Остынь, подруга!»

   Но остыть было не просто. Ровно до одного звонка.

   - Добрый день. Могу я услышать Милану Игоревну?

   - Да, это я.

   - Я звоню, - девушка представилась, - чтобы напомнить вам о завтрашнем приёме у хирурга-травматолога. Адрес я скину вам в сообщении.

   - Хорошо, конечно.

   - Приём назначен на пятнадцать тридцать. Постарайтесь приехать немного раньше.

   И всё. Коротко, ясно и лаконично. Сказала, как отрезала. Вот так вот, собралась ему позвонить? Случайно? А он просто взял и перекинул меня бездушной регистраторше.

   Все мои мечты разбились, как мартовский утренний тонкий лёд на большой луже. Будто я сама наступила ногой на краешек, но трещины пошли по всей площади, а в середине острые неровные осколки взлетели вверх и осыпались, оставляя после себя одну пыль.

ГЛАВА 7

- Точно этот адрес? – Денис ещё раз сверился с навигатором, что металлическим голосом сообщил, что мы прибыли в конечный пункт назначения. Реальное трёхэтажное здание, напротив которого мы остановились. – На больницу скорой медицинской помощи как-то не очень похоже.

   - Ну, да, - я пожала плечами, - улица Циолковского, 67.

   - «Медицинский центр «Астро», один из лучших в городе. И один из самых дорогих.

   - Насколько «дорогих»? – я схватилась за свою сумочку, соображая, сколько у меня наличных денег и каков остаток на карте.

   - Ну, от двух тысяч за приём. Я отца сюда возил на днях. Эй, - Денис посмотрел на меня, - не переживай, прорвёмся. У меня деньги есть. Давай, помогу вылезти. Пойти с тобой?

   - Не знаю. Да, если можно. Хотя бы до регистратуры.

   А лучше до кабинета. Потому что, если джигит не думал обо мне, пусть знает, что и я о нём не думала. Да, скверно использовать своих друзей в качестве буфера, но… мне это было необходимо.

   Доставая злосчастный костыль, которым уже не пользовалась, я очень надеялась, что никто не заметит на нём следы зубов Грома. Пес считал, что палка должна принадлежать ему. Как игрушка, или как трофей, добытый в нелёгкой борьбе со мной. Хватался за него и, упираясь всеми лапами, норовил выхватить. Пару раз у него получилось, но вот только длину новой игрушки он не рассчитал. И костыль вставал поперёк дверного проёма, не давая Грому насладиться победой. Нет, надо было купить новый. Или покрыть лаком этот. И почему умная мысль вечно опаздывала? Может забыть его? Случайно? А потом привести в порядок и отдать. Да, так и надо сделать. Не давая себе времени передумать, я пихнула костыль обратно в салон и, опираясь на руку Дениса, пошла в клинику.

   Вы наверняка видели по телевизору рекламу какого-нибудь крутого медицинского центра с огромным светлым холлом и приветливым персоналом, что всегда рад вас видеть и готов оказать любую услугу? Так вот, на первый взгляд «Астро» был именно таким. За стойкой регистратуры сидела девушка, сошедшая не иначе с подиума или разворота модного глянцевого журнала. Идеальная причёска, безупречный макияж и белозубая улыбка. Не то чтобы я не готовилась к визиту, но не до такой степени.

   - Здравствуйте, - она обратилась ко мне спокойным голосом. А взгляд её был прикован к Денису. – Вы у нас впервые?

   - Да, впервые, - я, несильно, заехала Денису локтем в бок.

   - Какой именно врач вас интересует?

   Я бы так и выпалила, что Дамир, но вовремя прикусила язык. Я грезила этим джигитом, вот только ничего, совершенно ничего о нём не знала. Кроме адреса и того, что он хозяин прекрасной вишенки. Да и если честно, я знала только номер дома и подъезд. На квартиру и этаж не обратила никакого внимания. Ну не дура ли? И из этой нелепой ситуации надо было как-то выпутаться.

    – Мне, мне звонили, а потом сообщение скинули, вот.

   Я сунула под нос администратора телефон. Ей хватило и одной секунды, чтобы понять в чём дело.

   - Одну минуту. Можно ваши документы? В карте заполнены не все данные, - то, как она повела плечиком, извиняясь, вот только не передо мной, а перед Денисом, начинало бесить. – Спасибо.

   Мне вернули паспорт и полис, а вместе с ними выдали устные инструкции:

   - Двадцать первый кабинет, проходите, пожалуйста.

   Ага, прохожу. Не понятно к кому. И я развернулась, и сделала шаг, когда услышала над ухом:

   - Миланка, я это… ничего если я тебя тут подожду, а?

   - Конечно, - моя ехидная улыбка была способна растопить вековые льды. – Предатель.

   Нет, мужикам доверять нельзя. Вообще никаким, будь он хоть… хоть храбрый джигит, хоть твой лучший друг. Но пока я шла по коридору отыскивая нужный мне кабинет, мой гнев сменялся на страх. И сердце с такой бешеной скоростью билось о рёбра, что в глазах начало темнеть. Так, сделать глубокий вдох, потом выдох. Остановиться, посмотреть на табличку на двери, и успокоится.

   Хирург-ортопед

   Гириев

   Дамир Исматович

   Дамир, да, наверное, то, что мне нужно. Или тот, кто мне нужен. Я плюхнулась на один из стульев, что стоял напротив двери, и стала ждать. Кивала и что-то отвечала любопытному мужчине, что сидел напротив. Он-то и пояснил, что тут всё строго по времени и по записи, и что меня вызовут. И нечего так волноваться, ну, подумаешь…

   - Ланская Милана Игоревна.

   В раскрытой двери я увидела ещё одну модель в костюме медсестры. Вот только эта больше напоминала актрису из фильма для взрослых: большая грудь, тонкая талия, длинные ноги и красная помада. Ну, да, всё понятно. Точнее понятно, почему он сам не позвонил ни разу. Когда рядом такая «сосиська», все другие, особенно такая как я, казались обычными и ненужными. И пухлыми. Даже несмотря на то, что и у них была грудь.

   Подавляя глубокий вздох разочарования, я встала. А медсестра отошла, пропуская меня. И когда я переступала порог, смотря под ноги, то совершенно не ожидала, что упрусь лбом в твердую мужскую грудь. Крепки руки легли мне на плечи, словно удерживали от очередного падения. А всё, что я видела перед глазами: светло-зелёную ткань медицинской униформы. Ровно до того момента, пока Дамир не отступил. То, что это он, я была уверена: знакомый запах сразу коснулся ноздрей, окутывая и успокаивая. И вот тогда я подняла голову и посмотрела на него.

   Дамир улыбался. Такой широкой открытой улыбкой, что моё сердце пропустило удар. И я впервые увидела на нём очки. Тёмная роговая оправа с широкими дужками. Вот и всё, я пропала. Мужчины в стильных очках это мой ещё один фетиш. А в этом мужчине их и так было слишком много.

   - Привет, - тихий, уверенный, но такой стальной голос. Ещё одна галочка. – Решил тебя встретить. Присаживайся.

   Он указал мне на стул, что стоял сбоку стола, а сам занял своё место. Я чувствовала, как усмехается «сосиська», глядя на меня. И от неловкости стала рассматривать кабинет, ожидая, что будет дальше. Ослепительно белый кафель, шкаф с книгами и папками, и медицинский шкафчик со стеклянными дверцами отвлекали меня от желания всё время, без остановки, смотреть на строгого и сосредоточенного врача.

   - Дамир Исматович, вот карта.

   - Вика, спасибо, я знаю анамнез, - он вот так просто отмахнулся от Вики, Вики, будь она неладна. И переключил внимание на меня. – Как ты себя чувствуешь? Начнём с головы?

   Оказывается, его стул был на колёсиках, потому что через несколько секунд Дамир сидел прямо напротив меня. И тут я, кажется, впервые осознала, что он действительно врач. Бамс! Галочка. И ещё одна влажная фантазия.

   - Сядь ближе к краю, - я выполняла его команды, плотно сжимая колени. – Голову приподними.

   Тёплые пальцы с осторожностью и заботой коснулись моего лба, убирая чёлку, а я закрыла глаза.

   - Ну, почти ничего и не видно. А со временем маленький шрам и вовсе рассосётся. Тошнота, головные боли? Что беспокоит?

   - Ничего.

   Я ответила слишком поспешно. И дёрнула головой так, что рука Дамира соскользнула мне на щеку, а подушечка большого пальца задела уголок губы. Непонятная волна от этого бесхитростного движения зародилась где-то в районе груди и прошла по всему телу, заставляя меня распахнуть глаза и задастся вопросом, а что это было?

   - Ты в порядке? Давай измерим давление.

   - Лучше не надо. Я, я просто…

   Но и Дамир прокашлялся и слишком поспешно вернулся за стол, хватая ручку и делая какие-то записи в моей карте.

   - Тогда, проходи за ширму и раздевайся, - в его голосе появились льдинки.

   - Раздеваться? Как? И зачем?

   Но тут на помощь пришла секси-медсестра.

   - Милана Игоревна, ну у вас же травма не только головы, но и ноги. Обширная гематома, вывих в купе с растяжением связок. Полностью раздеваться не надо, только от пояса вниз.

   - А, понятно.

   И как я забыла, что в этом стерильном кабинете мы были не одни? Но, раздеться, вот так? Здесь? И стоять с голыми ногами? Нет, это не интимно и вовсе не прикольно. Это стрёмно. Хотя да, я понимала, что он видел меня практически голой, когда избавлял от грязной одежды. И когда осматривал бедро, но это не считалось. Вот только выхода не было.

   Я взялась за пуговицу на поясе джинсов, надеясь, что блузка довольно длинная, и что она прикроет задницу. Но в это самое время его величество доктор Дамир подкатил ко мне на своём троне.

   - Достаточно приспустить их, но потом. Разувайся и давай сюда свою ногу.

   Я снова плюхнулась на жесткую кушетку, наклонилась, чтобы расстегнуть ботильон, и снова услышала недовольное ворчание.

   - Опять эти чёртовы каблуки?

   - Мне в них удобнее, - я пожала плечами, - ходить. Да и на ногу наступать не так больно.

   - Десять раз пожалел, что не положил тебя в больницу.

    Дамир осматривал щиколотку, проделывая все эти врачебные манипуляции, а я смотрела на него.

   - Почему десять раз?

   - Потому что сегодня как раз десятый день…

   Ох. И как после таких слов мне оставаться спокойной? И как реагировать на такую знакомую ухмылку, по которой я, честно говоря, успела соскучиться.

   - Темно-синий, значит?

   Ну, да, через капроновый носок был прекрасно виден новый педикюр.

   - Один знакомый доктор посоветовал, чтобы под цвет бандажа.

   - Хороший доктор, - Дамир помог мне обуться, а потом молча наблюдал за мной. – И, чего мы ждём? Джинсы.

   - А, а может не надо? Ну чего его смотреть, этот ушиб? Синяк как синяк, уже жёлтый почти.

   Раздеваться вот так, когда он сидел напротив и смотрел, было непросто неловко, было крайне жутко и стыдно. И тряслись не только ноги, но и руки. А ещё присутствие в кабинете этой секси-медсестры, что оказалась невольной вуайеристом.

   - Отвернитесь хотя бы.

   Дамир выполнил мою просьбу, даже покинул границы, очерченные ширмой. И я слышала, как он о чём-то переговаривался с этой Викой. Интересно, а это такая карма имени? Что ни Вика, то обязательно секси-медсестра? Но я не успела подумать над этим, как мой экзекутор вернулся. А джинсы я успела приспустить только до середины бедра.

   - Помочь?

   - Справлюсь.

   - Ну, как знаешь. Опыт у меня уже есть.

   Ага, я чуть не ляпнула какой именно опыт. Но меня бесцеремонно развернули боком и принялись изучать как некий объект исследования. И всё это было вполне терпимо ровно до того момента, как я снова встала лицом к Дамиру. Тёплые пальцы осторожно коснулись фиолетово-желтых границ синяка, неспешно прощупывая каждый миллиметр, поднимались по бедру. Но мне показалось, что в какой-то неуловимый миг процедура осмотра переросла в нечто более интимное. Ласковые прикосновения вызвали ответный трепет. Я прикрыла глаза и убрала руки за спину опасаясь того, что мои шаловливые пальчики вполне смогут запутаться в густых волнистых волосах Дамира, притягивая его голову ближе. Я хотела, чтобы он прислонился лбом к моему животу. Хотела почувствовать его тёплое дыхание на своей коже. Хотела…

   - Кружева.

   Его шепот обжигал меня. И, боясь застонать, я кусала губу.

   - Дамир Исматович, у вас там всё в порядке?

   О, матерь Божья!.. Я распахнула глаза, испуганно смотря на Дамира и оттягивая вниз подол блузки. А он поспешно отъехал. Но я видела, как проступила испарина у него на лбу.

   - Да, Вика, всё… Надо сделать дополнительные назначения, я сейчас продиктую. Милана, - он обратился ко мне уже из-за своего стола, - одевайся и садись сюда.

   Легко сказать. Но как справиться с предательской дрожью? И выровнять дыхание? И как делать вид что вообще ничего не произошло? Но я справилась. Вот только избегала любопытного взгляда Вики.

   - Посмотрите, всё верно? – косясь на меня и многозначительно усмехаясь, она протянула Дамиру распечатанный бланк.

   - Да, всё так.

   - Тут подпись главврача нужна. Я пойду, поставлю?

   - Конечно.

   Мы остались одни. И я могла поклясться, что слышала, как воздух между нами трещал от напряжения.

   - Всё, всё в порядке? – я прокашлялась, с трудом узнавая свой голос.

   - Да. Потребуются физиопроцедуры. Но по полису ты сможешь их пройти в своей поликлинике.

   - Хорошо, - я кивала, - тем более, что она… в нашем доме… на первом этаже.

   - Направление я сейчас выпишу.

   - Ну, тогда я…

   - А, да, - он делал вид, что занят заполнением моей карты, - я провожу.

   - Не стоит.

   Дебильная, неловкая ситуация, из которой ни у кого из нас не получалось выйти с достоинством. Я встала первой, почти дошла до двери. И услышала:

   - У меня остался один пациент. И смену надо закрыть, - его тихий голос согревал затылок. – Если ты подождешь, то мы можем…

   Можем. Но я по инерции открыла дверь и столкнулась с Денисом.

   - Ланка, ты долго. Я волноваться начал.

   Я выпалила первое, что пришло в мою затуманенную голову:

   - Это Денис, он мой…

   - А, понятно, - во взгляде обращенных на меня зелёно-карих глаз я видела злость. – Пойдём, отдам тебе твой больничный. А вы, Денис, следите за ней лучше.

   Он молча протянул мне бумаги у стойки регистрации и, не говоря ни слова, развернулся и ушёл. А мне безумно хотелось заплакать. Но борясь со слезами я подошла к окну регистратуры.

   - Сколько, сколько я должна за приём?

   - Ничего, - менеджер снова смотрела мимо меня, на Дениса, - всё уже давно оплачено.

   - Это не я, - Денис поднял руки перед собой. – Честно.

   - Ну и ладно, - я на миг прикрыла глаза и глубоко вдохнула. – Идём.

   Но настроение было испорчено. Хотелось закрыться в своей комнате и реветь. И никого не видеть. Что там говорила Юлька? Что я нравлюсь Денису? Ха! Тогда какого чёрта он флиртовал с администратором? Вот и стоял бы там с ней. Так нет же, вспомнил, припёрся за мной. Да и вообще, пошли все эти мужики с их непонятными знаками куда подальше. И этот джигит в первую очередь.

ГЛАВА 8

Возможно мы, женщины, склонны излишне драматизировать и создавать проблему на пустом месте? Но ещё нам во что бы то ни стало надо докопаться до сути этой проблемы. Пусть не логическим способом, а чисто интуитивным. Именно этим я и занималась на протяжении двух с лишним недель. Всё пыталась понять, что это было? Не могла же всё себе придумать? Знаки были слишком очевидны.

   Широкая улыбка, с которой Дамир встретил меня на пороге своего кабинета. Теплота и забота во взгляде. И эти касания. Они не очень-то напоминали медицинский осмотр. И то, что предложил поехать домой вместе… Так что же случилось? Что я сделала такого, что всё это исчезло в один неуловимый миг? Неужели причиной явился Денис? А судя по всему, выходило именно так. Но Дамир даже не дал мне договорить. Не выслушал, сам сделал поспешные выводы и вот.

   Да, было обидно. До слёз в подушку по ночам. Но я не собиралась сама искать встречи с джигитом и всё ему объяснять. Сам виноват. И где гарантия, что прояви я желание прояснить ситуацию, не окажусь в глупом положении? Что, если услышу в ответ: «Девочка, ты о чём? Ты всё выдумала».

   А может, я и правда всё выдумала? Нафантазировала и приняла желаемое за действительное? Может, это в правилах есть такой пункт, что всех пациентов надо встречать с широкой улыбкой и оказывать столько внимания, чтобы они захотели пользоваться услугами только этой клиники? Я не знала. Но заставить себя перестать думать о Дамире я тоже не могла. А я пыталась.

   И я не из тех людей, что будут специально или преднамеренно подстраивать якобы случайное столкновение с человеком. Но и бегать от проблем я тоже не буду. Менять привычный маршрут или идти на другую остановку, только чтобы избежать встречи с Дамиром я не собиралась. И нет, я не пыталась вспомнить или представить, на каком этаже и куда именно выходили окна его квартиры. И не фантазировала, как он стоит у окна и смотрит вниз, на редких утренних прохожих. Совсем нет, совершенно. Просто с каждым днём я злилась всё больше и больше.

   Мне не было больно видеть вишенку на привычном месте. Я по-прежнему здоровалась с ней, но если вы думаете, что я просила спортивную малышку устроить владельцу какую-нибудь неприятность или подставу, то ошибаетесь. Я наоборот уговаривала её быть внимательнее и осторожнее; не превышать скорость и не нарушать правила дорожного движения. Как будто она в самом деле могла это предотвратить. Проходя мимо, я мысленно просила:

   - Береги его, я уверена, ты можешь.

   Глупо, да? Сама знаю насколько. Но влюблённость странная штука, она не поддаётся ни логике, ни другим правилам разумного поведения. И всё это глупость, что Земля маленькая и люди непременно встречаются. Нет. Мы с Дамиром за месяц не столкнулись ни разу. Вообще никак. А ведь жили в одном микрорайоне, в паре сотен метров друг от друга. Но это и к лучшему.

   Я даже придумала себе теорию, что влюблённость — это болезнь, которая пройдёт со временем. Чуть дольше, если эту заразу не лечить и всё пустить на самотёк. А вот если взяться за дело с умом то, то избавиться от чувств к человеку запросто даже можно. Кто-то же придумал пословицу, что клин клином вышибается?

   Правда, тут случилась загвоздка. Настоящий тупик. Вот, с одной стороны, хочешь забыть человека, погрузись в работу с головой. Ну, в принципе, я так и сделала: проводила с детьми занятия, готовилась к выпускному утреннику и даже театральный кружок организовала. Короче, втянулась в творческий процесс по самый не балуйся. Но с другой стороны, чем больше у тебя работы, тем меньше времени оставалось на личную жизнь. И тогда вопрос, а как и где, в таком случае, найти этот «клин»? Тащиться в пятницу после работы в клуб, когда ты вымотана и выжата как лимон, ни сил, ни настроения, ни желания уже нет. В субботу хотелось выспаться ну или просто поваляться в кровати чуть дольше. Да и дела по дому никто не отменял. А в воскресенье мы тусовались своей компанией. Вот и выходил замкнутый круг. Эх, не ту профессию я выбрала, в детском саду свою вторую половинку не встретишь.

   Поэтому, я решила плюнуть на всё и просто наслаждаться жизнью. Радоваться за своих друзей. За то, что мой брат начал оказывать Юльке знаки внимания. И за то, что Денис как-то спросил у нас, не будем ли против, если он познакомит нас с милой Женечкой, той самой ходячей рекламой, что сидела за стойкой регистрации в клинике «Астро». Нет, конечно, мы не были против. Мы, это Юля и Ярослав. Я воздержалась. Просто мило улыбнулась. И старалась не обращать внимание на виноватый взгляд своей подруги.

   Я наслаждалась весной. Бурной и неудержимой. И любимым апрелем. Удивительным, просто волшебным месяцем. Вот только неделю назад я шла на работу в зимнем пуховике и ботинках, подошва которых не была скользкой. На следующий день достала из шкафа лёгкое пальто, удивляясь тому, как быстро растаял снег. И как яркими желтыми звездочками на молодой траве сияли первоцветы. А к пятнице щедрое солнце настолько сумело прогреть воздух, что яркое платье с длинным рукавом, джинсовая куртка и туфли не выглядели на мне как нечто неуместное. А чулки поднимали настроение. Мне хотелось жить, хотелось петь и быть красивой и счастливой. Пусть и назло некоторым джигитам.

   И знаете, хочу вам сказать, что есть ряд преимуществ в том, что мой путь до работы проходил от одной конечной остановки маршрутки до другой. Да, через весь город. И да, я могла бы найти что-то и ближе к дому, не спорю. Но, опуская некоторые не столь существенные подробности, дорогу мне оплачивали. Хотя речь не об этом. Важно то, что я «примелькалась» и знала почти всех водителей нашего маршрута, ну и естественно, они знали меня. А с некоторыми мы сдружились. Для кого-то из них я была внучкой, для кого-то дочкой. А для одного, - приятной пассажиркой, с которой он болтал о чём угодно. И я компенсировала ему этот недостаток внимания тем, что просто вовремя кивала, делала удивленное выражение лица, иногда скептическое. Но этого было достаточно, чтобы Вадим, а именно так звали моего «приятеля», продолжал травить байки или делиться со мной проблемами повседневной жизни.

   Но, весна творит чудеса. И когда я, закончив рабочий день, пришла на остановку, Вадим сам подошёл ко мне.

   - Домой?

   - Ага.

   Я видела его оценивающий и заинтересованный взгляд. Мне это льстило и не сказать, чтобы не трогало. Было приятно.

   - Никогда не думал, что ты такая мелкая. Если не спешишь, может, пропустишь одну машину? Я следующий.

   - Пропущу, - я кивнула, - двадцать минут погоды не решат.

   И вот я ехала в приятной компании. Как всегда, вовремя кивала, задавала наводящие вопросы и улыбалась. И когда до дома оставалось всего пара остановок, мне позвонила мама.

   - Миланочка, тут вот какое дело. У меня отгулов много накопилось, и погода стоит отличная, так что мы с Пашей на дачу уедем, пока на неделю, а там посмотрим. Ничего что я тебя одну брошу?

   - Мам, я взрослая девочка. Обещаю, что наделаю кучу глупостей. А чтобы было не так скучно, Юльку позову.

   - Юлю это хорошо, отдохните, развейтесь, а то ты в последнее время какая-то сама не своя ходишь.

   - Ой, ну хватит, всё хорошо, честно. Вы там сами на этой даче отдыхайте, а то знаю я вас, небось припашешь дядю Пашу.

   - А что плохого в свеженьких овощах, прямо с грядочки, и молодой картошке? А ягоды? Это витамины, между прочим.

   - Мам, хватит, я поняла. Обещаю вести себя хорошо, Ярика покормлю и прослежу, чтобы он спать лёг вовремя и один.

   - А мальчишки завтра с дежурства сразу к нам приедут, помочь обещали. Так что…

   - Отдыхай, мам, - я улыбнулась, - и дяде Паше привет.

   - Что? Случилось что-то? – Вадим внимательно на меня посмотрел.

   - Случилось, - я кивнула, - свобода случилась, на все выходные.

   - Значит, никуда спешить не надо? Тогда, может ещё со мной пару кружочков сделаешь?

   А почему бы и нет? И я согласилась.

   - Ну, вот, - высадив всех пассажиров, Вадим посмотрел на часы на экране смартфона, - половина восьмого. С тобой время быстро пролетело. Не устала? – я покачала головой. – Сейчас от вас последний рейс и домой.

   - Тогда и я пойду. Спасибо за кофе, и за мороженое. Я давно так не смеялась.

   - Может, тебя довезти? Тут же дворами, да?

   - Нет, спасибо. Вот именно что… дворами.

   И в этот самый момент, огибая автобус, мимо проехала… вишенка. Свернула к дому и встала на своё привычное место, напротив трансформаторной будки. Я прекрасно видела всё.

   - Ладно, я пойду, - я повернулась к Вадиму, - там на остановке уже и пассажиры собрались.

   - Тебе спасибо за компанию. И сиди, я помогу выйти.

   И помог. Опираясь на его руку, я спрыгнула и успела разглядеть, что Дамира уже не было около машины. Вот и отлично. Потому что пересекаться с ним желания не возникало, абсолютно никакого. Это одно дело в голове строить план мести как пройти мимо с гордо поднятой головой и даже не посмотреть в его сторону. И совсем другое думать, как себя вести в реальной ситуации. Сделать вид что не заметила? Или коротко кивнуть и отвернуться? А может просто свернуть в магазин, что находился в соседнем доме? То есть как раз напротив меня. И вот скажите мне на милость, если у джигита в двух шагах есть супермаркет другой торговой сети, то какого хрена?..

   Но думать об этом сейчас мне было некогда. Я должна успеть прорваться через линию окружения и не столкнуться с противником. Ну, это образно говоря. И удача была на моей стороне, - Дамира нигде не было видно. Мысленно прося прощение у вишенки, что не пройду мимо неё, а обойду дом с другой стороны, я быстренько свернула в сторону двора, детских и спортивных площадок, совершенно не думая о том, что подъезды в этом умном доме сквозные. И услышала:

   - Милана.

   Я зажмурилась и вцепилась в ремешок сумочки, что висела на плече. Мне бы идти дальше, но ноги будто приросли к земле.

   - До… Добрый вечер, Дамир Исматович.

   В вечерних сумерках мужская фигура, нависшая надо мной, имела устрашающий вид. Вот только на меня это оказало совершенно противоположное действие. Я гордо распрямила плечи.

   - Это кто?

   - Это? – я прекрасно поняла о ком он спрашивал. Значит увидел. – Знакомый водитель, - я не оправдывалась, нет. Я провоцировала. – А вам какое дело?

   - Абсолютно никакого, - он сделал шаг ко мне, думая, что я отступлю. Как бы не так. – Интересно просто, как Денис, так кажется зовут того молодого человека? Как он относится к тому, что ты… вот так, да ещё и…

   - Денис? А как он должен к этому относиться? Его, как и вас, это не касается. Я же не спрашиваю его… Денис, чтоб вы знали, мой лучший друг. И почти что сводный брат.

   - Сводный брат?

   А вот сейчас я испугалась. И даже втянула голову в плечи. Но сильная мужская рука сжала мою ладонь и потянула за собой.

   - Куда вы…

   - Ко мне домой, нам надо поговорить.

   Я не видела, какую комбинацию цифр набрал Дамир на кодовом замке. Смотрела на то, как мои пальчики утонули в большой руке. Чувствовала тепло, что распространялось по телу. И очнулась только в лифте.

   - Седьмой этаж? И я живу на седьмом. А о чём мы будем говорить? Если о моей ноге, то всё отлично, - я попыталась выдернуть руку, но куда там. Ладонь сжали ещё сильнее. – Нет, ну правда, ничего не болит и я не хромаю. И…

   Дверь в квартиру распахнулась. Меня пропустили вперёд, а потом резко развернули. Широкая ладонь легла на поясницу; подтолкнула так, что я врезалась в тело Дамира. Бедром к бедру. Настолько близко, что не могла не почувствовать… О, господи! Я вытаращила глаза, упёрлась ладонями в крепкую мужскую грудь и тряхнула головой. Нет, этого не могло быть. Просто не могло.

   Но усмешка Дамира и то, как он толкнулся в меня, не оставляя между нами и миллиметра, заставили меня сделать судорожный вдох.

   - Видишь, что ты творишь со мной?

   Видела, чувствовала. И мелкая предательская дрожь охватила всё тело. Горячей волной разлилась по венам, скручивая все внутренности в один тугой узел. Я не верила, не могла поверить, что все это реально и происходит со мной. Голова закружилась. Я хотела что-то сказать, но не успела, губы Дамира обрушились на мой рот.

   Робкий, нежный, изучающий поцелуй перерос в дикий, выжигающий воздух в лёгких. Руки, жадно исследующие, вдавливающие, как будто было важно не просто соприкасаться телами, но и прорости друг в друга. Вот только не одному Дамиру этого было мало. Я тоже хотела коснуться его волос на затылке. Быть ближе к нему. Но даже с каблуками мне не хватало роста. Я потянулась и почувствовала, как сильные пальцы сжали мою попу, подтолкнули вверх, заставляя обхватить ногами крепкий торс. И всё это не разрывая поцелуя.

    Сумочка упала на пол. А меня усадили на край невысокого столика в прихожей. Мы с Дамиром оба тяжело дышали и смотрели друг на друга. Я тонула в зелёно-карих глазах и видела в них своё отражение. Не могла поверить, что всё, что происходило сейчас, правда. Сон? Наваждение? Игра моего воображения? И пусть? Я прикрыла глаза и медленно, боясь спугнуть удачу, дотронулась до колючего подбородка. Плевать, что руки дрожали и что дыхание сбилось. Только коснусь, почувствую, каково это, а потом…

   Я вздрогнула и распахнула глаза, когда тёплые губы захватили в плен мой указательный палец. Чертовски соблазнительная и сексуальная ухмылка, горящий взгляд, контраст ослепительно белых зубов и отросшей за день густой щетины на лице, вот и всё, что мне было нужно, чтобы ощутить сильную пульсацию между ног. Словно маленький кролик, что попал под гипнотизирующий взгляд большого и коварного удава, я, не моргая, смотрела на Дамира. Боялась дышать, боялась спугнуть непонятную гамму чувств и эмоций, что захватили меня. Его ладонь сжала мою коленку; пальцы медленно двинулись вверх, обжигая и заставляя плавиться. Я втянула живот, распрямила плечи и прикусила губу, когда мужская рука обрисовала узор резинки чулок на границе с кожей.

   - Это для него?

   Медленно покачав головой из стороны в сторону, я замерла. Как объяснить этому пугающему и одновременно сводящему с ума мужчине, что я оделась так, повинуясь внезапному порыву? Это как интуиция, как, то самое шестое чувство.

   - Ты не представляешь, что делаешь со мной.

   От тихого шепота сердце с бешеной скоростью билось о рёбра, словно загнанная в клетку птичка. Боясь упасть, боясь лишиться чувств, я вцепилась в лацканы пиджака и упёрлась лбом в мужское плечо, когда Дамир так уверенно и настойчиво коснулся атласной ластовицы моих трусиков. Он не мог не почувствовать, насколько они промокли. И снова усмешка, довольная, победная, что краской смущения затопила моё лицо. И неужели это я, сама, ерзая, придвинулась к нему ближе, шире разводя ноги? Я, никогда особо не испытывавшая острого желания и возбуждения, сама приглашала его? Открывала доступ? Была готова хныкать и умолять, честно. Возможно, с кем-то другим я бы чувствовала себя до крайности неловко, потому что с моим крохотным сексуальным опытом никогда не то, что не умела, не могла четко и ясно, не стесняясь и не запинаясь на каждом слове объяснить, чего я хотела и что мне нравилось. Но не с Дамиром.

   Этот мужчина всё делал сам. Брал, а мне оставалось только следовать за ним, утопая в море чувственного наслаждения. Где грубость смешивалась с нежностью; где нетерпение граничило с томной медлительностью. Где мне ничего не надо было делать, только отдаться во власть поцелуев, прикосновений и ощущений.

   Впервые в жизни я хотела мужчину настолько сильно, что была готова отбросив стыд и неловкость попросить Дамира не медлить. И плевать, что будет потом. Если он, если мы… если даже не будет продолжения. Главное утолить этот непонятный голод.

   Отодвигая трусики в сторону, пальцы Дамира коснулись моих припухших складочек. Я замерла, боясь дышать и наслаждаясь этими прикосновениями. Такими робкими и несмелыми, словно сейчас со мной был совершенно другой человек. Куда пропал весь напор? Всё дикое желание? У него. У меня его было в избытке. Я дрожала и терзала губу, буквально сгорая от того, как он выписывал замысловатые узоры на клиторе. Помедлил, кружа около входа, и наклоняясь ко мне и кусая мочку уха, спросил:

   - Ты девственница?

   Ох, это был тот самый момент сожаления, когда ты понимала, что отдала себя не тому мужчине. Но, сделав усилие я покачала головой:

   - Нет. Это, это плохо?

   Широкая улыбка осветила собой небольшое пространство в полутёмной прихожей.

   - Сейчас нет. Потому что меня бы не хватило на нежность, - одновременно с этими словами его палец проник в меня, заставляя задохнуться от нахлынувших ощущений. - ты такая… узкая. Я не могу терпеть. Безумно хочу тебя. Так давно…

   Прислонясь затылком к стене, я старалась не стонать громко. Просто впитывать всё то, что Дамир давал мне сейчас. Кружил, растягивал, задевая какую-то точку, отчего я поджимала пальчики на ногах, борясь с желанием скинуть туфли. Я слышала какую-то возню, но мне не было до этого дела. Я перешагнула через край удовольствия и была готова взорваться, рассыпаясь в пыль, пока не почувствовала давления. Того самого. Ох, уже? Это произойдёт прямо сейчас, да? Наш первый раз? Мне бы хотелось рассмотреть его, ну, его член. И…

   - Расслабься, - пальцы Дамира запутались в моих волосах на затылке. Он нежно касался губами моих губ, делая медленные короткие толчки. – Посмотри на меня. Я постараюсь не причинить тебе боли, но ты такая…

   Его руки обхватили мою попу. Подталкивая к краю столика, Дамир уверенно и напористо вошел в меня. Весь. Вышибая дух. Это, это было… не так как в первый мой раз. Слишком наполнено. Слишком… хорошо и больно одновременно. И, упираясь ладонями в его грудь, я попыталась отстраниться.

   - По… Подожди. Дай мне… две секунды, или минуты… Мне надо, - я не могла сделать нормальный вдох, легкие разрывало от нехватки воздуха, - привыкнуть. Да, две минуты. Лучше, два часа.

   Я чувствовала эту чертову ухмылку на его лице. Самодовольную. Но вместо ехидства услышала в голосе Дамира сладостную теплоту и заботу. Он продолжал ласкать, целовать, но начал двигаться.

   - Двух часов будет много. Я не выдержу. Держись, къуш.

   И я держалась. Ну, по крайней мере старалась удержаться на грани двух миров. Реального, где цеплялась за Дамира, скидывая с плеч пиджак и сквозь тонкую ткань рубашки ощущая крепкие мускулы на его плечах. И мира, что испытывал на прочность мои чувства, эмоции и впечатления. Когда в ушах звенело, когда всё вокруг погрузилось во тьму и только яркие вспышки света не давали отключиться. Да, в моей жизни было не так уж много секса. Обычного. А вот такого тем более. Точнее нет, такого не было никогда. Переполненного и физически, и эмоционально. И я сдалась… Отпустила себя, крича, кусая Дамира, мотая головой и улыбаясь одновременно. И отдалась тому теплу, что затопило меня с последним сильным выпадом.

   Я обмякла, как будто из тела разом пропали все кости. И, прислоняясь щекой к плечу Дамира, закрыла глаза.

ГЛАВА 9

Сильные руки удерживали, гладили по спине. Я чувствовала, как тёплое дыхание пряталось в волосах на макушке. Как мягкие губы, осторожно касаясь виска, что-то шептали на непонятном мне языке,.

   Так значит, это всё не сон? Это было, это есть и происходило на самом деле? Я и хозяин вишенки… И наш секс в… в прихожей. Жаркий, страстный, спонтанный, но такой… Чувство неловкости снова накатило, заставляя посмотреть правде в глаза. И что теперь? Что мне сделать? И, главное, как к нему обращаться? На «вы»? Или уже можно?.. Нет, выкать в такой ситуации глупо. Тем более, я поёрзала и округлила глаза, понимая, что он всё ещё во мне.

   - Ты как?

   Широкая ладонь обхватила лицо, приподнимая и заставляя посмотреть в зелено-карие глаза. Сказать правду?

   - Ещё не поняла, - но предательская улыбка выдала меня с потрохами. И, прокашлявшись, я стерла её с лица. – Что, что будет дальше?

   Мне надо было знать, чтобы в случае чего, выйти из положения с достоинством. Хотя, «выйти» в данной ситуации стоило бы ему.

   - Дальше? Я раздену тебя.

   И в подтверждении своих слов, Дамир поднял сначала одну мою руку, расстегивая манжету на джинсовке, потом другую. Куртка приземлилась на пол. Он в самом деле избавлял меня от одежды. Снял платье, а я словно впала в ступор, не думая возражать. И была готова к разочарованию, что могло появиться в его взгляде. Да, у меня красивое нижнее бельё. Но это не два лоскутика и тонкие ниточки между ними, это трусики с высокой посадкой и бюстик на широких лямках.

   - Такая красивая, - я чувствовала, как дрожали пальцы Дамира, едва касаясь кожи над кружевной отделкой лифчика. – Тебе ещё интересно, что будет дальше? – я нерешительно кивнула. – Я отнесу тебя в ванную. Мы примем душ, потом я приготовлю ужин, и мы поедим, потому что нам понадобятся силы. Я собираюсь любить тебя всю ночь.

   Ох, это было горячо. Очень. Я поюлила попой, опустила глаза и выразительно посмотрела вниз, на точку, как это правильнее сказать сейчас? Соприкосновения и проникновения наших тел?

   - Тогда, тогда… может стоит… выйти?

   Нелепая и безумно неловкая ситуация. И снова его ехидная усмешка, обжигающая ухо:

   - Мне нравится быть в тебе. Я так давно мечтал об этом. Ты мне снилась.

   - Правда?

   Знаю, глупый вопрос, но слова Дамира наполняли сердце необъяснимой радостью. Ответа не последовало: меня подхватили на руки, удерживая под ягодицы, и понесли в ванную…

   Я стояла, прислонясь пятой точкой к столешнице тумбы с раковиной, вцепившись ладонями в её края, и наблюдала за тем, как Дамир раздевался. По правде сказать, мне безумно хотелось сделать это самой. Расстегнуть каждую пуговичку на его рубашке. Провести ладонями по мужской груди, освобождая от ткани. Мне хотелось рассмотреть его, всего. И я это беззастенчиво делала. И, ох, мамочка… Этот мужчина следил за собой? Широкие плечи, узкая талия, жесткий пресс, пусть и без ярко выраженных шести кубиков, но с такими косыми мышцами живота, что я невольно облизала губы. И он это заметил. Ненавидела его усмешку и, в то же время, просто таяла от неё.

   Наши взгляды вцепились друг в друга намертво. Я надеялась, что Дамир подойдёт ко мне, но он остался на месте. Наклонился, снимая носки, но не отводя от меня своих глаз. Взялся за пояс брюк, и так я узнала, что он носит плавки. Простые черные мужские плавки. И то, что они скрывали, было весьма внушительным даже в полурабочем состоянии. Ох, ты ж… неудивительно, что мне потребовалась передышка. И надо перестать пялиться на него, но я не могла. И, чтобы хоть как-то отвлечься, завела руки за спину, подцепляя крючки на застёжке лифчика.

   - Я сам.

   Да, сам, конечно. Вот, казалось бы, ну чего стесняться? Он уже видел меня. Более того, он побывал во мне. Но, нет, необъяснимое, неловкое чувство. Вот я стояла, полуголая, перед полностью обнажённым мужчиной, с которым у тебя была близость, отводила взгляд в сторону. И думала, как бы и чем прикрыться.

   - Когда-нибудь я трахну эту грудь.

   - Что?

   Я стала заикаться от такого неожиданного и весьма откровенного признания. Хотела скрестить руки, но Дамир, обхватив запястья, завел их за спину:

   - Трахну твою грудь, - влажные поцелуи помечали каждую точку на моём теле. – Она сводит меня с ума. Не знаю, как смог удержаться, - он несколько секунд, словно загипнотизированный, смотрел на меня. А потом отступил, тряхнув головой. – Нет, этот десерт я оставлю на потом.

   Дамир присел, аккуратно снимая с меня чулки. Его взгляд не просто обжигал. Он как будто чиркнул спичкой и поджёг меня изнутри. Я плавилась, таяла как свечка. И воск белой вязкой капелькой стекал по внутренней стороне бедра. И, да, мой джигит это видел. Но и я не могла не заметить его эрекцию. Ух, дорогая моя вишенка, это я, я вызывала такое желание у твоего хозяина? Я, а не какая-то длинноногая «сосиська»?

   - Готова?

   - Ку… куда? И для чего? – я нервно заправила за ухо прядку волос.

   - Принять со мной душ?

   - Да, вот только… мне бы резинку, волосы подобрать. Она в кармане джинсовки.

   Указательным пальчиком я выписывала узоры в воздухе, соображая, насколько будет уместным разгуливать по квартире Дамира голышом? Или стоило прикрыться полотенцем?

   - Я принесу, - он выпрямился, - а ты пока регулируй воду.

   Твою ж… ну за что такая несправедливость на мою голову? Даже его задница была великолепна. Не плоская, а такая… Ну почему этот мужчина так совершенно сложен? А я готова сказать тортикам и вкусным булочкам прощайте навеки. Потому что не уверена, что это не одноразовая акция, а пожизненный абонемент.

    Я разбиралась с температурой воды, думая свалить отсюда. Задавая вопрос о том, что будет дальше, я хотела знать, нет, мне важно было знать, что все это не флирт, и не интрижка. Что Дамир хотя бы чуточку влюбился в меня. Что, конечно, ему с одной стороны важно, как я выгляжу, но с другой, он принимал меня такой какая я есть, со всеми моими недостатками. И фигуры в том числе. И…

   Сильные руки переплелись у меня под грудью. Мягкие губы коснулись макушки:

   - Хватит думать. Ты со мной? Тут? Или уже мысленно сбежала?

   - С тобой.

   Я развернулась. Стояла и изучала рельефную грудь, боясь встретиться взглядами. Вот сейчас, стоит только набраться смелости, протянуть руку и… я коснусь этой самой груди. Взаправду, а не во сне. Главное не трусить. Но пальцы как на зло, то тянулись к нему, то испуганно сжимались. Странные ощущения. Перестал ли Дамир меня пугать? Нет, внутренне я всё ещё содрогалась и робела перед ним. Пасовала. Но не могла и не хотела показать это ему. Наверное, именно поэтому все делала на внутреннем сопротивлении, как будто бросала вызов самой себе. Вот и сейчас знала, что должна и не могла.

   - Милана?

   - А?

   - Сделай это.

   И я сделала. Удивительно гладкая, тёплая и мокрая кожа так необычно ощущалась под подушечками пальцев. И оказалась немного солёной на вкус. Да, я поцеловала его. Вот только не могла понять, почему реакции не последовало. Почему Дамир стоял и просто смотрел на меня, сверху вниз. Не поцеловал в ответ? Не, не занялся со мной сексом снова?

   - Скользко и неудобно, - в удивительных глазах плясали искорки смеха. Я же не спросила вслух? – Поэтому, давай побыстрее покончим с этим.

   Я только кивнула. Но не могла хотя бы мельком не посмотреть на его внушительную эрекцию. И как он с этим боролся? Считал в уме до десяти? До ста? Мне эта математическая операция нисколько не помогала, я хотела секса. Именно с Дамиром. Но он потянулся к полочке, вылил на ладонь щедрую порцию геля для душа и, снова усмехаясь, коротко скомандовал:

   - Развернись, - я так и сделала, - ладони положи на стену, так будет удобнее.

   Эротический массаж, не иначе. Когда тяжелые веки сами опускались от чувственных поглаживаний. Когда мускулистые руки нежно скользили по телу, задевая эрогенные точки и пробуждая. Когда я сама прижалась спиной к крепкой груди, наслаждаясь происходящим.

   - У тебя есть табу в сексе?

   Табу в сексе? Он реально думает, что мне сейчас так легко сообразить о чём он? И ответить? Табу… Что мне не нравилось? Вот его руки на моей груди мне нравились. И тёплая вода, что лилась сверху. И щека Дамира на моей макушке.

   - Я, я не глотаю, если ты понимаешь, о чём я.

   Короткий кивок, а потом вопрос:

   - Почему?

   - Потому что это не блюдо дня и не изысканный десерт, - я пожала плечами, - мне это не нравится. И ещё у меня рвотный рефлекс, вот.

   - Возможно, те кто, - Дамир замолчал, и я чувствовала, каким напряжённым он стал. – У них была неправильная диета. Многие факторы влияют на вкус…

   Я усмехнулась, странный разговор.

   - Возможно. Хочешь попробовать? Вот только имей в виду, что меня может стошнить. Да. Именно так и произошло с моим первым и единственным парнем. Он настаивал на этом, кажется, в наш второй раз. Но, его не было, этого второго раза, и мы расстались. И да, последствия я убирать не буду, так как предупредила.

   Длинные пальцы легко скользнули вниз, к развилке ног, дразня и лаская.

   - Лично я собираюсь попробовать тебя. Вкусить всю, - мои колени дрогнули. – Что-то ещё?

   Ещё? Быть с ним откровенной до конца? Ладно.

   - Никакого анального секса. Никогда и ни с кем.

   - Ты пробовала?

   - Нет. И этого не будет.

   От ощущения твёрдого члена между половинками задницы я вздрогнула, но не испугалась. Какое-то странное и непонятное тепло затапливало меня. И я сильнее вцепилась в предплечья Дамира.

   - Тебе понравится, - он снова усмехнулся. – И мы попробуем.

   Поджав губы, я покачала головой, вывернулась и, отойдя на шаг и упираясь лопатками в кафель, скрестила руки на груди.

   - Тебя, вообще, интересует моё мнение? Зачем ты спрашивал, если… Что это за?.. Новомодные штучки, когда просят сказать о том, что тебе неприятно и что ты делать не хочешь, а потом выводят из зоны комфорта? Так вот, мне вполне удобно и уютно в моей зоне. На то она и «комфортная», - я показала воздушные кавычки, - что в ней я чувствую себя расслабленной и в безопасности.

   И, не давая себе шанса передумать, я вышла из душевой кабинки. Всё, вполне достаточно. Я в принципе всегда знала, шестым чувством понимала, что мы разные, что мы не подходили друг другу, и что мне стоило держаться от джигита подальше. Убедилась. Снимая с вешалки на стене банный халат, завернулась в него. Но и Дамир вышел вслед за мной.

   - Прости. Ты права, я… не знаю, как объяснить, - он схватил полотенце и обмотал его вокруг бедер. – Мне хочется попробовать с тобой всё.

   - Ага, - я кивнула, - стало быть, у тебя табу в сексе нет? – Дамир покачал головой. – Тогда, может поделишься, не знаю чем? Например, отрицательными сторонами своего характера? Что мне ждать от тебя?

   - Я ужасно ревнивый. Понял это только сегодня, с тобой, - то, как быстро он сократил расстояние между нами, как легко приподнял и усадил меня на край тумбы, вызвало лёгкую дрожь. Пояс на халате был развязан так же стремительно. – Это всё моё. Ты моя. Мне не нравится, когда мою девушку подвозят до дома другие мужчины, даже если вы просто друзья. Никакого флирта, ни с кем. Тем более…

   Мой глупый мозг во всей этой тираде акцентировался только на одном:

   - А, а я твоя девушка?

   - После того, что было, ты ещё сомневаешься? Да, ты моя девушка.

   - И, и мы что? Мы будем встречаться? – в горле пересохло.

   - Уже начали, с этого момента. И мне нравится твоя довольная улыбка.

   - А, а как же все те, ну, сексапильные медсестры? И во время ночных дежурств…

   Да, я буровила всякую чушь, но не спросить не могла. Трудно было поверить во все происходившее.

   - Хочешь знать, когда у меня секс был в последний раз? – я кивнула, кусая губу и ожидая ответа. – В самом начале марта. До того, как я встретил тебя.

   О, Боже! Это всё, о чём я успела подумать, пока губы Дамира не обрушились на меня.

   - Сиди здесь, - мне было указано на стул, - я сейчас.

   - Я бы поспала, - усаживаясь, я вытянула руку вдоль стола и опустила на неё голову, - никогда не думала, что секс может быть настолько выматывающим.

   Искренний смех Дамира заставил меня приоткрыть один глаз. Он стоял, одетый в трикотажные брюки и белую футболку, и застегивал молнию на спортивной куртке.

   - Мне нравится твоя искренность и непосредственность. Я скоро.

   Дамир направился к двери, вот только мне оставаться одной в квартире не очень-то и хотелось. Тем более я не знала, как надолго.

   - А ты?..

   - Забыл кое-что в машине, - он обернулся, - позвони пока домой, скажи, что взрослая девочка сегодня ночевать не придёт.

   - А меня сегодня никто и не ждёт, - я не поднимала голову, - мама уехала на дачу на все выходные, брат и Денис на дежурстве.

   - А у нас ещё есть брат?

   - Угу, - веки сами опустились, - старший.

   «Кое-что» как оказалось было очередным фирменным пакетом из «kIвал». Аромат трав и специй коснулся моего носа, вызывая аппетит. А вид колдующего у плиты Дамира – совершенно иной голод. Но мозг всё ещё был в отключке, потому что ничем другим я не могла объяснить свой вопрос:

   - Интересно, врачи, работающие в муниципальных больницах, много зарабатывают и могут позволить себе доставку из лучшего ресторана в городе?

   - Достаточно, - Дамир хмыкнул, - на пару раз в месяц хватит. Но у меня завтра выходной и я решил себя побаловать. Имею право.

   - Прости, не то, чтобы я интересовалась твоим благосостоянием, нет. Мне это неважно, просто…

   Глупо было оправдываться, но судя по квартире и её обстановке, не говоря уже о шмотках, вишенке и пресловутой доставке, моему джигиту хватало не просто на хлеб с маслом, но и на бутерброд с икрой.

   - Ты не вегетарианка? Мясо ешь?

   Благо, хозяин квартиры тему своего достатка решил замять. Обиделся или нет, я не знала. Или счёл меня кем? Меркантильной и корыстной?

   - Мясо ем, - я понуро кивнула, стараясь избегать любопытного взгляда, - но курицу и рыбу люблю больше.

   - Ты просто не ела правильного мяса, приготовленного правильным мужчиной.

   Выключив плиту и накрыв сковороду крышкой, Дамир поставил на стойку большую тарелку с овощами гриль. У меня слюнки потекли только от одного вида кружочков баклажанов, ломтиков перца и помидоров. И это всё приготовил он сам? Вот это да, сказка, а не мужчина. Я, давясь слюной, потянулась к блюду, в надежде схватить и сунуть в рот маленький кусочек, но получила по рукам.

   - Умей ждать.

   - А если я проголодалась и хочу есть?

   - Три минуты ничего не решат.

   Он снова усмехнулся, продолжая выставлять на стол баночки с соусами, еще одну тарелку, но уже со свежими овощами и травами, и корзиночку с лепешками.

   - Мне это порезать? - я указала на помидоры и огурцы, вид которых говорил, что они были собраны с грядки не так давно. – И где тридцатого апреля можно найти такое?

   - Это секрет. Резать не надо, так ты не почувствуешь всего вкуса, надо откусывать и есть, - он снова повернулся к шкафчикам и открыл один, доставая из него тяжелый хрустальный графин и два бокала. – Думаю, пять граммов коньяка будут кстати.

   - О, подарок от благодарных пациентов? Вот только, я не люблю коньяк.

   - Попробуй, - янтарная жидкость огладила стенки бокала. – Это лучший в мире коньяк, потому что его делает мой отец.

   - Пахнет вкусно, - я склонилась над напитком. – Чем-то терпким. Твой отец, он любитель? Делает только для себя?

   - Он профессионал. У него свой небольшой винный завод, который перешел к нему от моего деда. Дед решил отойти от дел, нет, он присматривает за процессом, как технолог. Но бизнес отдал в руки отца и моего старшего брата, - и, перед тем как сесть, Дамир поставил передо мной тарелку с мясом, которое выглядело так, словно сошло с кулинарного постера. – За нас?

   За нас… Коньяк обжёг горло и осел на языке вкусом спелого терпкого винограда. Естественно, я поперхнулась. Не особо люблю крепкие напитки, шампанское мне нравилось больше. Но чувствуя, как тепло разливалось по венам в буквальном смысле этого слова, я удивленно выгнула бровь. Приятное ощущение. А когда положила в рот кусочек мяса, то застонала от удовольствия.

   - Это божественно.

   - Рад, что тебе нравится, - я старалась игнорировать пристальный взгляд. Если ему не по душе, с каким аппетитом я ела, то, это его проблемы. Вот только почему, если мне нравилась еда, я должна это скрывать и ковырять вилкой в тарелке? – Так значит, ты работаешь в детском саду?

   Это что? Лёгкая светская беседа или стремление узнать меня получше? Я пожала плечами:

   - Да, музыкальным руководителем. Знаешь, утренники, праздники, развлечения. Но я не массовик-затейник, нет. Я учу детей любить и понимать хорошую музыку, мечтать, думать. И просто отпускать себя и снимать стресс, танцуя под ритмичные биты, пусть они и положены на незатейливый мотивчик с приставучим текстом. И мне не просто нравится моя работа, я люблю её.

   - Это здорово. Стало быть, ты владеешь инструментом? Играешь на пианино?

   - Ну, - я тянула гласную, смакуя то, как он сказал, что я владею инструментом. – Да. Читаю с листа.

   - Очень круто, моя тётя умеет это. Ты поёшь?

   - Совсем немного. Стать профессиональным исполнителем в мои планы никогда не входило, - я продолжала наслаждаться отличным мясом, но этот взгляд зелёно-карих глаз и довольная усмешка не давали покоя. – Что ещё? – я отложила столовые приборы. – Если ты, если тебя смущает, я смущаю… я, пожалуй, пойду.

   И я была готова поступить именно так, уже сползла со стула, но Дамир остановил.

   - Нет, ничего такого. Наоборот, мне нравится смотреть как ты ешь. У нас в семье принято наслаждаться едой. Просто, - он помедлил, - не могу не спросить, джигит это я, тут и гадать не надо. А вишенка? Ты?

   Вишенка? Я сглотнула и потянулась за водой, но, не глядя, опрокинула в себя остатки коньяка одним махом. Кашляя и давясь слезами, пыталась сообразить, когда сболтнула лишнего. То, как быстро Дамир оказался возле меня, протягивая стакан воды и помогая восстановить дыхание, уже не удивляло. Но он ждал ответ, и мне не оставалось ничего иного, как сказать ему правду.

   - Вишенка, нет, это не я. Это твоя машина. Я, она такая красивая и… Я прохожу мимо неё каждое утро. Но что ты её хозяин не знала до недавнего времени, вот. А откуда ты?..

   - Ты болтаешь во сне, ты знала это? – мужские ладони обхватили моё лицо. Большой палец оглаживал нижнюю губу. – Возможно, на тебя так подействовали обезболивающие. Ты говорила о маленькой вишенке, и о том, что несносный джигит один владеет ею. А я хочу владеть тобой.

   Его губы коснулись моих. Легко и невесомо, скорее даже целомудренно, первые пять секунд. И я хотела наслаждаться этим, приоткрыла рот, но тут его язык ворвался внутрь, заявляя свои права и захватывая. Он дразнил, пробовал, сводил с ума. Одна рука Дамира переместилась к моей шее, другая так крепко обхватила задницу, толкая ближе и позволяя ощутить, как твердый член прижался к бедру. Голова кружилась, и не только от выпитого залпом коньяка. Больше от понимания, что это я делала с ним. Я. Никто другой. Точнее, никакая другая. И от осознания этого мои внутренности превращались в желе и таяли под горящим взглядом и не менее горячим натиском.

   - Идём.

   Прерывая поцелуй, Дамир взял меня за руку и повёл в спальню. Не знаю, изменилось ли что-то в этой комнате с тех пор, как я была тут. Разве что кровать была застелена. И подушки не были прислонены к изголовью. Рассматривание интерьера, увы, не избавило меня от ощущения непонятной неловкости и растерянности. Не то чтобы я не знала, что будет дальше. Просто… ну вот как себя вести? Лечь на кровать самой или?.. Почему так всегда? Не важно, первый ли это раз с новым парнем или нет?

   Но Дамир отвлек меня, улыбаясь, он потянулся к поясу халата и развязывая его наклонился, оставляя поцелуй на щеке. От этого простого действия у меня закружилась голова. Чувствовать его дыхание на лице, его тело рядом с собой, наслаждаться всеми запахами сразу доставляло удовольствие. И неловкость пропала.

   Сейчас всё было по-другому. Всё чувствовалось совсем иначе. Нежные касания, внимательный взгляд, как будто Дамир не просто изучал, исследовал моё тело, стараясь запомнить реакцию на каждое прикосновение. Его мягкие теплые губы, властные пальцы, сводили с ума. Заставляли кипеть кровь, сбивали дыхание и томным протяжным стоном вырывались из груди.

   Я была наполнена этим мужчиной, чувствовала его глубоко внутри, закрывая глаза и забывая сделать вдох. Сейчас не было спешки, не было дикого необузданного желания утолить голод. Было наслаждение простыми движениями; безупречным трением внутрь и наружу; серьёзным взглядом, в котором я тонула; словами, на незнакомом мне языке, что заставляли улыбаться и чувствовать себя желанной даже несмотря на то, что я не понимала ни одного из них.

   Удовольствие медленно скручивалось в тугую пружину, усиливало чувствительность, пока на первый план не вышла одна единственная мысль, что мне просто необходимо кончить. Но как бы сильнее и быстрее не закручивалась эта спираль, полностью сжаться, а потом выстрелить у неё не получалось. Не хватало лишь пары миллиметров, но ведь они на самом деле не так уж и важны. Важно вот это чувство единения. И потом, оргазм, он же… я не должна испытывать его каждый раз?

   Вдруг, совершенно внезапно и неожиданно, Дамир ударил ладонью по моей заднице. Довольно сильно, потому что вспышка боли пронзила меня: от места шлепка, вверх и вниз, до кончиков волос на голове и ноготков на пальчиках ног. И ещё раз. И ещё. Я закричала, не в силах справиться со всеми нахлынувшими разом эмоциями. Внутри всё сжалось, пружина выстрелила, унося меня в темноту и вынуждая упасть на грудь Дамира.

   - Вот так, моя хорошая, - он кончал со стоном, глубоко внутри меня. – Моя маленькая циIцI. Стрекоза…

   Было плевать, что мы оба потные. Что лёгкие горели от нехватки воздуха. Важны были крепкие объятия и нежные, почти невесомые поцелуи. Мы перевернулись, точнее, Дамир перевернул нас. Теперь я практически лежала на нём, но поменять позицию не было ни сил, ни желания. Но хватило меня ненадолго.

   - Жарко, - я потерлась кончиком носа о мужскую грудь, пытаясь отодвинуться и лечь головой на подушку.

   Но усмешка Дамира запуталась в волосах. А руки сильнее сжались вокруг моего тела:

   - Терпи. И привыкай. Мне тоже непривычно, но, не хочу никуда отпускать тебя. И я с тобой ещё не закончил.

ГЛАВА 10

Привыкай.

   Не так-то это легко и просто. Особенно учитывая тот факт, как быстро всё закрутилось. И стакан холодный воды, что я держала в руках, собраться с мыслями не помогал.

   Дамир уснул, а я, осторожно выбравшись из-под его руки, ускользнула сначала в душ, а потом на кухню. Ко мне сон, как ни странно, уже не шёл. Я привела в порядок всё вокруг, убрала остатки мяса и овощей в холодильник, упаковав их в контейнеры, и вот сейчас сидела, восстанавливала водный баланс и размышляла. Наверное, стоило одеться и уйти. Ну мало ли, что он там сказал, что не хочет меня отпускать? Это всего лишь слова. А на деле…

   Я сползла со стула и выдохнула, стараясь не обращать внимание на дискомфорт в теле. Секс – это хорошо, это здорово и классно. Это феерично. И несколько оргазмов это умопомрачительно. Но после него, не знаю, как там у мужчин, а у нас, милых, нежных и прекрасных, от трения двух тел возникают некоторые неудобства.

   Дамир лежал на животе, согнув одну ногу и подсунув руку под подушку. Скорее всего, привычная для него поза. Свободная, вольготная. Поперёк кровати. Так что моё решение уйти сейчас абсолютно верное и правильное.

   На носочках, боясь нарушить мужской сон, я потянулась за своими вещами, что висели на спинке стула. Бельё и платье. А вот где были чулки? И принесла ли я их сюда, вот в чем вопрос. Приседая и убирая волосы на одну сторону, я заглянула под стул и услышала над головой:

   - Сбежать не получится. Клади всё назад и возвращайся.

   Я вздохнула, но прикусила губу, стараясь скрыть довольную улыбку. Получается, что для счастья и отличного настроения нужно не так уж и много? Всего-то несколько слов, сказанных сонным голосом. Вещи вернулись на стул, но вот только я не спешила. Но Дамир ухватился за кончик пояса халата и тянул меня к себе.

   - Прости что уснул, день был чертовски напряженным, внеплановая операция.

   - Так может, может тебе лучше?.. А я пойду?

   - Пойдёшь, ко мне в кровать.

   Кивнув, он подтянулся к узлу, но я отпрыгнула и вцепилась в ворот. Всё равно тушевалась перед Дамиром и ничего не могла с этим поделать.

   - Не одолжишь мне какую-нибудь из своих футболок? Мне так будет удобнее.

   - А вот мне нет. Раздевайся, - из его глаз почти пропал зеленый цвет; карие радужки затягивали в свой омут. – Мне нравится твоё тело. Нравится держать тебя в своих руках. Но ещё больше нравится, когда ты подо мной. Нет, когда я в тебе. Быстро.

   Я и не думала, что, во-первых, эти слова приятным румянцем отразятся на моих щеках. А, во-вторых, что так отреагирую на тихий глубокий голос и подчинюсь. Я юркнула под одеяло, снова прижимаясь щекой к мужской груди. Его сердце стучало ровно, а рука лениво двигалась вниз и вверх по моей спине, расслабляя. Ещё чуть-чуть, и я точно усну. Но… важно думать и том, что будет после? Поэтому я приподняла голову.

   - И все же, я лучше лягу на подушку.

   - Почему?

   - Потому что, - наполняя воздухом лёгкие, я выпалила, - потому что вот я усну, расслаблюсь и… и обслюнявлю тебя. Что? – видеть, как дрожат его ресницы и как он сжимает губы, было унизительно. – Все люди расслабляются во сне, уж тебе ли, как врачу этого не знать? И… и я не хочу… Скажешь, что твоя подушка всегда остаётся идеальной, когда ты спишь вот так? И что ты смеёшься?

   - Ты можешь быть серьёзной?

   - Могу, но не всегда. Хотя сейчас я абсолютно серьёзна.

   Я насупила брови, от обиды. Но то, как быстро Дамир навис надо мной, перекидывая ногу через моё тело, и быстро чмокнул в кончик носа, отодвинули обиду на второй план.

   - Мы с тобой, наши тела то есть, обменялись куда более значимыми жидкостями, чем какие-то слюни.

   И вот тут меня торкнуло. Это не давало мне покоя весь вечер, ускользало, отодвигалось на второй план, уступая место страсти и сексу. А вот сейчас. Наверное, я побледнела, потому что Дамир напрягся. Свёл брови в одну линию и молча изучал меня.

   - Что случилось, стрекоза?

   - Мы, - слова застряли в горле и царапали голосовые связки. Только не паниковать. – Мы не… не предохранялись, да?

   - Нет. Я подумал, что и я, и ты работаем в таких учреждениях, где плановые медосмотры дело привычное. Тем более ты сказала, что у тебя давно никого не было. И у меня. Так что мы оба чисты.

   - Дело не в этом, - мои ладони упёрлись в мужскую грудь. – Ты не использовал защиту. А я, я не на таблетках.

   - Упс, - Дамир опустил голову и запутался пятернёй в густых волосах на затылке. – А вот это уже проблема.

   - Ещё какая.

   - Ты доверяешь мне?

   - Честно? – я хмыкнула.

   - Я решу это, даю тебе слово врача. Но в будущем нам надо уладить это дело. У тебя есть гинеколог?

   Тревога так до конца и не отступила. Как он собрался все решить сейчас? Уже после того, как? Напомнить ему глупую пошлую шутку, что член не нос, назад не шмыгнешь? Или? Он что, на что он намекает, спрашивая про гинеколога?

   Но, наверное, на моём лице всё было написано, потому что Дамир уточнил:

   - Противозачаточные. Их назначает врач.

   - Пф, они продаются в аптеке в свободном доступе.

   - К подбору любого лекарства следует подойти основательно, - ох, я была готова закатить глаза. В следующий раз стоит напомнить себе не связываться с докторами. – Ладно, и это моя забота. Я постараюсь больше тебя не подводить, - мягкие губы коснулись моих губ, успокаивая и распаляя одновременно. Но Дамир неожиданно отстранился. – Это может стать проблемой.

   - Что именно?

   - Моя работа.

   Господи, помоги мне сдержаться. Не помог. Я усмехнулась, закатывая глаза:

   - О, да. Уже стала. Выслушивать вот такие лекции всякий раз? Увольте.

   - Я не о том. У меня не получится всё спланировать заранее. Точнее, получится, но в последний момент может сорваться. Приёмы в «Астро» ещё куда ни шло, но вот смены и дежурства в больнице, - взяв моё лицо в ладони, Дамир заставил внимательно смотреть на него. – Если ты согласна подстроиться…

   - То есть, - я улыбнулась, ерзая под ним, - ты все-таки на полном серьёзе предлагаешь мне встречаться?

   - Ай, женщина! – Дамир перевернулся, меняя нас местами. Теперь я была сверху. Села, опираясь ладонями о мышцы его груди, и сдула волосы с лица. – Я уже сказал, что ты моя. Моя! Поняла? – я неуверенно кивнула.

   Я лежала, смотрела на переплетённые пальцы наших рук, и старалась дышать ровно. Неужели всё это правда? Я в квартире Дамира. В его кровати. Ночь, проведённая с ним. Возможно, когда он проснётся, всё будет совсем иначе? Исчезнет лёгкость и снова появится чувство неловкости, только уже взаимное? Но разве тогда стал бы он обнимать меня вот так всю ночь, прижав спиной к своей груди? Ну, ладно, не всю, мы ещё занимались любовью. И это было сродни чистому блаженству, что огненной лавой растекалась по венам. Этот мужчина знал женское тело. Моё так точно. Возможно, тут большую роль сыграла его врачебная практика? Ну, он же изучал анатомию. Или же богатый опыт с другими женщинами? А вот об этом думать было неприятно. Хотя, глупо ревновать человека к его прошлому. К прошлому, в котором меня не было и в помине.

   Но вот как вести себя дальше? Со взрослым мужчиной? Может стоит уйти? Быстро и по-тихому? И обойтись без напрасных ожиданий? И, не зная, что делать и как поступить, я лежала и кусала губу пока не почувствовала на плече влажный след от поцелуя. Ох, это заводило. Сильно.

   - Привет, - теплота его голоса окончательно прогнала сон. - Ты как себя чувствуешь?

   - Привет, - я не могла сдержать радостную, но глупую улыбку. - Морально и эмоционально великолепно.

   - А физически?

   Я вздохнула, что мне сказать? Что за все те оргазмы, что испытала ночью, я готова смириться с небольшим дискомфортом? Хотя, как небольшим? Болело все тело, и я не удивлюсь, что не смогу устоять на ногах, потому что мышцы ныли от интенсивной физической нагрузки. Наверное, стоило записаться на занятия по пилатесу.

   - Понятно, - Дамир усмехнулся, так и не дождавшись моего ответа. - Теплая расслабляющая ванна будет как раз кстати. С меня завтрак, а потом решим, что будем делать дальше.

   Что будем делать дальше…

   Я не знала, что под этим подразумевал Дамир. Делать что-то вообще? Как планы на день, на вечер? Или глобально и касательно наших отношений? Если они, конечно, эти отношения, у нас были.

   Высокая чаша в душевой кабинке была достаточно глубокой. Но меня все равно хватило только минут на пятнадцать. Лежать и просто смотреть в потолок особого желания не было. А бороться с мыслями, что лезли в голову, я могла только занимаясь чем-то физически. Например, соображая перед зеркалом, как привести в порядок себя и свои волосы, не имея под рукой нормальной расчески и косметички? Собрать пятернёй высокий хвост и закрутить его в узел я ещё могла. Но вот без туши для ресниц тяжеловато.

   Я вышла на кухню одетая в платье, но босиком, и наткнулась на внимательный взгляд хозяина квартиры. Он даже перестал разливать чай, как мне показалось, неодобрительно сведя брови в одну линию.

   - Даже так?

   Речь явно шла о том, что я пренебрегла его футболкой. Но я только пожала плечами:

   - Подумала, что у тебя есть планы на остаток твоего законного выходного дня, и что мне лучше…

   Но меня перебили. Указали на стул за накрытым к завтраку столом.

   - Остаток своего законного выходного дня я хотел провести с тобой. Ешь, это яичница с помидорами. Зелень, если любишь, добавишь сама, - он кивнул на разделочную доску, - так что выбираешь? Можем остаться дома и посмотреть какой-нибудь фильм, а можем погулять по городу.

   Остаться в квартире с Дамиром? Сидеть рядом, на диване, как влюблённая парочка? Тискаться и обжиматься? Целоваться, зная, куда и к чему поцелуи могут привести? Ответ очевиден, разве нет? Но гулять с ним, держаться за руки, совершенно ни о чем не думая и никого не стесняясь? Закусив губу, я посмотрела на Дамира.

   - А что предпочтешь ты?

   И снова дерзкая ухмылка отразилась на его лице.

   - Странно, да? Даёшь женщине право выбора, а она тут же его делегирует, отдавая себя во власть мужчины, - он отложил вилку и отпил из чашки. – Конечно, я хочу остаться с тобой дома, но боюсь, точнее уверен, что на данный момент это не лучший вариант. И дело не в том, что ко многому ты ещё не готова, - от этих слов волна электрического тока прошлась по моему телу. Интересно, что он имеет в виду? – А потому что мы не совсем правильно начали. Я должен ухаживать за тобой, водить на свидания, баловать. Так что…

   - Хорошо, - не скрывая улыбки, я соскочила со стула, - тогда пойду собираться.

   - Сколько тебе нужно на это времени? – Дамир шёл за мной в спальню.

   - Ну, думаю, если остаться в этом платье и просто причесаться и почистить перышки, то… полчаса или около того.

   Я знала, что Дамир стоял за моей спиной, в дверном проходе, прислонясь плечом к стене, и наблюдал, как я раскатывала чулки по ноге, поставив мысок на край кровати. Да, я дразнила его, но мне это было необходимо. Необходимо ощутить его влечение, его похоть и желание обладать, чтобы быть уверенной в себе.

   - А если ещё и переодеться?

   - Тебе не нравится моё платье? – быстрый взгляд из-за плеча сказал мне о многом. Его горячий взгляд.

   - Мне не нравится, что при одном неосторожном движении твоё платье задерётся и каждый сможет увидеть то, что принадлежит мне. А именно твои ножки в чулках и твою умопомрачительную задницу. Которую я безумно хочу.

   Последняя фраза была произнесена шепотом, но я услышала. И кровь вскипела в жилах. Поднимая руки вверх, я закружилась на месте прекрасно зная, что юбка взлетит возмущенной волной, выставляя на обозрение и мои ноги в чулках, и попу в кружевных трусиках.

   - Вот так?

   Перехватив ладонь, Дамир провел меня под рукой, быстро и резко прижимая спиной к своей груди и перехватывая поперёк талии. Прикусил мочку уха, заставляя вскрикнуть и тем самым, вынуждая сосредоточиться на нём. Тихий голос звучал грозно:

   - Не играй со мной.

   - Почему?

   - Последствия тебе не понравятся.

   Это он погорячился. Последствия, что прекрасно ощущались даже через грубую ткань джинсов, мне очень даже нравились. Я не знала, когда Дамир успел надеть штаны, но я сама, оттопырив задницу, прильнула к заметной выпуклости. Сердце в груди качало кровь с неимоверной скоростью, а в голове шумело так, что я не могла дышать ровно. И, господи, мне надо было унять бешеную пульсацию между ног. Такую горячую. Облизав пересохшие губы, я чуть наклонила голову:

   - Ты намеренно пугаешь меня? – наверное, мне следовало бояться такого незнакомого Дамира. Вот только адреналин подстёгивал к противоположным действиям. – Мне стоит бежать от тебя?

   - Я не пугаю, а предупреждаю, - длинные пальцы втиснулись между моих плотно сжатых коленей, уверенно двигаясь вверх по внутренней стороне бедра. И если бы твердая рука не держала меня, я бы рухнула. – Это моё, - я застонала, стоило Дамиру коснуться влажных трусиков, - я долго ждал, потерял надежду и вот…

   - Давай, - закатив глаза и облизывая губы, я юлила задом, подставляясь под дерзкие ласки. – давай никуда не пойдём, пожалуйста.

   Моя просьба была похожа на скулёж жалкого котёнка, и я знала, что Дамир довольно ухмылялся, но мне было всё равно. Я впервые испытывала такую потребность в сексе. Наверное, я просто стала зависимой от секса именно с этим человеком.

   - К дьяволу всё! – он отстранился, и я слышала, как вжикнула молния на джинсах. – Коленями на край кровати, - подол платья взлетел вверх, ворохом ткани опускаясь на спину, как только я выполнила его просьбу. Или приказ? Удерживая за талию и приподнимая, Дамир избавил меня от белья. – Ноги шире, упрись вытянутыми руками в матрас. И держись, стрекоза. Это будет быстро, но, прости, не уверен, что нежно.

   Сильная рука опустилась на моё бедро, удерживая на месте и направляя. Дамир двигался размеренно, с каждым толчком постепенно, но уверенно проникая в меня. Почти вышел, замирая и наполняя лёгкие воздухом, я слышала его тяжелый вздох. А потом…

   - О, Боже!

   Резко и быстро, одним движением он достиг предела. Мир рассыпался на сотни радужных осколков в накрывшем меня оргазме. Словно временная воронка затягивала в непознанную глубину космоса. И я не знала, вернусь ли обратно.

ГЛАВА 11

Говорят, что влюблённого человека легко узнать по рассеянному взгляду и блаженной улыбке. По медлительной походке и вечному витанию в облаках. Была ли я такой? Не знаю. Во мне кипела энергия. Хотелось творить и вытворять. Носиться с ребятнёй на площадке, играя в салочки, или хихикать, зажимая рот ладонью и прячась за углом веранды, в ожидании, когда меня застукалят. И было странно, что на работе ко мне прилипло новое прозвище. «Вот стрекоза неугомонная!», - пожилая воспитательница улыбалась, качала головой, но была довольна, так как подвижные игры на прогулке я взяла на себя.

   А дома было немножко грустно и тоскливо, и два дня, проведенные с Дамиром, казались сказкой, фантазией или сном. Конечно, я ждала, что он позвонит, что захочет встретиться снова и начнёт ухаживать «правильно». Свидание в кино или кафе, обычная прогулка, как тогда, в парке, но вечером. Но вместо этого были только смс по утрам и вечерам. Нет, кто бы спорил, что приятно получить сообщение о том, что он хочет, чтобы я ему приснилась. Или что он скучает. Но живого общения я жаждала больше. И не понимала, что происходило, между нами, на самом деле.

   И это моё подвешенное состояние не укрылось от Юльки. Рассказать ей всё, честно и откровенно я не могла хотя бы потому, что сама не до конца была уверена в ситуации. Но ещё каким-то шестым чувством я понимала, какой будет её реакция на Дамира. Она не кинется ко мне с радостными объятиями, она одарит меня скептическим взглядом, наклонив голову к плечу. У каждого человека свои стандарты счастья. Наши когда-то совпадали. Но всё менялось в этом мире. Или всё зависило от человека, с которым ты рядом? Но в том, что она не поняла бы меня и вряд ли поддержала, я была уверена. Поэтому и молчала. И старалась не смотреть и не поворачивать голову в сторону вишенки, если она вечером стояла на своём привычном месте.

   Мы почти каждый день, ближе к закату, выводили на длительную прогулку Грома. Делали большой круг, направляясь в сторону «Алешкиного» пруда, местной достопримечательности. Искусственный водоём в виде сердца. По пути пёс мог свободно побегать по полю, а Денис отработать с ним команды. А возвращались, проходя как раз мимо дома Дамира. Его машина не всегда стояла на месте и мне оставалось только гадать, где он мог быть. Но в те вечера, когда я видела вишенку, сдержать улыбку получалось с трудом. Странно, я радовалась машине и злилась на её хозяина.

   - Это она?

   Юлька толкнула меня плечом, кивая на спортивную красавицу. Сегодня мы гуляли вчетвером, без Женечки. И это радовало, потому что её присутствие в нашей компании немного давило на меня. Я чувствовала себя тем самым ненужным и лишним пятым колесом в телеге. Мой брат и Денис всегда были лучшими друзьями. Сейчас, наконец-то, Ярик и Юля поняли, что всё время нравились друг другу, и строили отношения. Но они всё чаще стали устраивать двойные свидания, а мне там не было места.

   - Угу, - я вздохнула, тоскуя по несносному джигиту. Заявиться что ли к нему вот так, нежданно и негаданно? – Правда, красивая?

   - Ну, она отличается ото всех, - Юлька скривилась, - такая же дерзкая, как и её владелец.

   - А, а ты его знаешь? – я остановилась, гадая, что имела в виду моя подруга.

   - Нет, конечно, но ты же говорила мне, что это джигит. А они все такие, наверное, самоуверенные и не из робкого десятка.

   Был ли Дамир именно таким? Скорее всего, если судить о нём по первому впечатлению. Но, к счастью, Юлька никогда не тонула в глубине его удивительных глаз.

   - Я поговорить с тобой хотела, - Юлька крикнула парням, чтобы они шли вперёд и не ждали нас, и взяла меня под руку. – Ярослав пригласил меня 9 мая на шашлыки, на дачу к дяде Паше и твоей маме.

   - И что в этом удивительного? – я фыркнула. – Это традиция, и потом, ты бываешь там с нами каждый год.

   - Ну, сейчас всё не совсем так, - опуская голову и смотря себе под ноги, Юля почти перешла на шепот, - он пригласил меня как свою девушку. И хочет сказать об этом вашей маме.

   - Это здорово! И наконец-то, честно! – я сжала подругу в своих крепких объятиях, искренне радуясь за неё и брата. – Давно было пора. Я так рада!

   - И я. Но, - останавливаясь и поворачиваясь ко мне, она вздохнула. – Денис Женю пригласил, с той же целью.

   - О, а вот это новость, - стараясь не показывать замешательства, я невольно перевела взгляд на вишенку. – Быстро у них всё.

   - Да, но дело не в этом. Женечка, она хоть и хорошая, но я за тебя переживаю.

   - А что за меня переживать? – передёргивая плечами я вымучила из себя улыбку. – Рада за них.

   - Ну, понимаешь, мы же будем парами, а ты, ты одна. И на салют потом…

   Да, в нашей семье были свои традиции празднования этого дня. Когда были живы бабушка и дед, мы собирались дома за празднично накрытым столом как раз перед «Минутой молчания». Минута молчания осталась, а вот праздничный стол переехал на дачу, где мальчишки, во главе с дядей Пашей, стояли у мангала и жарили мясо, открывая дачный сезон. И мы по-прежнему чтили память тех, кто погиб на фронтах в годы Второй мировой. А потом возвращались домой, переодевались, и ехали смотреть салют. Но уже года два или три мама и дядя Паша оставались за городом, а мы, молодёжь, шли гулять. Вчетвером. Но, не в этот раз.

   - Да всё нормально. Я могу и не ходить, не мешать вам. Но от шашлыков не откажусь, не надейся, - было обидно. – Я поеду к своей маме, на дачу, которая принадлежит ей.

    - Ланка, да я вовсе не это имела в виду, - Юля старалась приблизиться ко мне, но я упрямо отступала от неё. – Как объяснить-то? Ну, вот раньше нам же было хорошо всем вместе. А сейчас эта Женечка. Я люблю Дениса, но, прости, он сделал неправильный выбор. Может ты как-то позаигрываешь с ним что ли?

   - Это выбор Дениса и вмешиваться в него ни я, ни ты не будем. И не переживай, у меня всё хорошо.

   - Но, Лана…

   - Всё хорошо!

   Я оборвала подругу на полуслове, развернулась и стремительно направилась к дому. Закрылась в своей комнате и лежала, глядя в потолок. Глупо чувствовать себя лишней, но так и было. И ещё какой-то ущербной. Ну почему со мной всё не так? Ярослав с Юлькой, Денис с Женечкой. Интересно, если бы я осмелилась пригласить Дамира, как бы он повёл себя? Нет, я понимала, что ещё рано загадывать, но… Согласился бы или нашёл дурацкий повод для отказа?

   Телефон запищал. Поворачиваясь на бок, я вытянула руку, пытаясь нашарить смартфон.

   «Видел тебя и твою подругу. В окно. Всё в порядке?»

   Довольно ухмыляясь, почти как Дамир, я закатила глаза: проницательный, блин. Раз так переживает, мог бы и спуститься. Но вместо этого я настрочила:

   «Всё в порядке».

   «У меня сегодня дежурство на скорой. И завтра. Птенчик, я ужасно соскучился».

   И я соскучилась. Но в ответ, вытирая влажные щёки, написала всего два слова:

   «Приснись мне».

   Я закрыла глаза, наслаждаясь тем, как мелодично скрипели, раскачиваясь, садовые качели и наслаждалась тишиной и покоем майского дня. Плевать мне было на всех и вся; на эти влюблённые парочки; на довольные взгляды наших родителей, обращенные в сторону Ярослава, Юльки, Дениса и Женечки. И на немного сочувствующий, предназначенный мне. Ну, не смогли мы увидеться с Дамиром в эти майские каникулы и что? Наверное, на то были причины. Он же сказал, что с его графиком…

   - Малышка, - выбираясь в реальность из своих беспорядочных и хаотичных мыслей, я повернула голову в сторону мамы, что присела рядом со мной, - я беспокоюсь о тебе. Почему не пошла с ребятами к ключу?

   Если выйти за нижнюю границу нашего дачного посёлка, пересечь неглубокий овраг и луг за ним, то можно выйти к родникам, что мощно били из-под земли. Раньше, ещё будучи детьми, мы всё время ходили к ним, а потом и к Оке; спускались с высокого, почти обрывистого берега по извилистой тропинке, и купались. Но сегодня я предпочла остаться и не мешать влюблённым голубкам наслаждаться красотами местной природы.

   - Не хочу, устала, - я легла, устраивая голову на коленях мамы. – Лучше побуду с тобой. Мне вообще надо было приехать сюда, к вам с дядей Пашей на несколько дней. Тут спокойно.

   - Ты же не ревнуешь Дениса?

   - Нет, - сердито усмехаясь, я покачала головой. – вот точно, нет. Я за него рада. И за Ярика с Юлей. За них особенно. Уж не знаю, кто первым из них решил объясниться, а то так и ходили бы всю жизнь, тупо строя друг другу глазки и доканывая меня своим нытьём.

   Несколько секунд мы молчали. Мамины пальцы, совсем как в детстве, перебирали прядки моих волос. И от этого на душе было легко и свободно. И мирно.

   - Ну а ты? Что на личном фронте у тебя?

   - Пока ничего.

   - Миланочка, я знаю тебя. И знаю твой взгляд. Ты влюбилась, но что-то тебя беспокоит. Не хочешь поговорить?

   - Хочу, но пока не о чем, честно. Но, как только, даю честное пионерское!

   - Ладно, пионерка, поверю тебе на слово. А сейчас пойдём на стол накрывать, минута молчания скоро.

   Мы задержались на даче и поэтому времени на то, чтобы заехать домой и переодеться не было. И этот факт расстраивал только Женечку, потому что и я, и Юлька, и ребята брали с собой сменные вещи. Кто же виноват, что Денис не удосужился сказать об этом своей девушке? И потом, как бы дядя Паша ни усовершенствовал дом, подведя к нему все удобства и душ в том числе, она знала, куда ехала. Но почему-то её жалобы, пусть и тихие, бесили и раздражали только меня. Прическа растрепалась, платье помялось, маникюр испорчен, а завтра на работу. Я буквально прилипла носом к боковому стеклу машины, вжавшись в заднее сиденье, и старалась абстрагироваться от всего происходящего. Нет, я не ревновала Дениса, боже упаси. Просто нам же было так здорово в нашей тесной компании. Вот только почему-то чужой сейчас чувствовала себя я. Ярослав одной рукой вел машину, а в другой сжимал ладошку Юльки. Парочка же, что сидела рядом со мной, нервировала.

   - А ты не думала сменить работу?

   Замерев, я повернула голову на умилительный голос Женечки.

   - Нет. С чего вдруг мне это делать?

   - Ну, ты одна. В детском саду нормального парня не встретишь, - она усмехнулась, - разведенца в лучшем случае, да ещё с багажом в виде жены и парочки детишек.

   - Спасибо за беспокойство обо мне, но, я уж как-нибудь сама разберусь с этим. Мне моя работа нравится. Не думала, что ты решила стать администратором в частной клинике только потому, что там можно подцепить «нормального парня».

   - Ну, нам неплохо платят.

   - И мне вполне хватает на жизнь. Не понимаю, к чему ты ведешь?

   - Миланка, - я перехватила в зеркале заднего вида взгляд своего брата, - не ершись.

   - И не думала.

   Хотя, думала. Не понимала, к чему милая Женечка завела этот разговор, но для себя уже решила, что по-тихому сольюсь из этой компании. Видимо раздражение было взаимным. И я собиралась дать отпор, но в этот самый момент телефон в моей руке завибрировал. Вытаращив глаза, я смотрела на имя, что высветилось на экране, и глупая улыбка расползалась по лицу.

   - Мы уже почти приехали? – прижимая смартфон к груди, чтобы никто не мог увидеть экран, я обратилась к брату. – Мне нужно ответить, можно я выйду, а ты пока поищешь место для парковки.

   - Хорошо, только никуда не уходи.

   - Не уйду.

   Я выскользнула из машины, уверенная в том, что свободное место Ярик будет искать долго. Половина города была перекрыта; на площадь, где сейчас шёл праздничный концерт, а потом и должен был состояться салют, пропускали только через рамки металлоискателя, что были расставлены по всему периметру. Но сейчас мне это было совсем не важно.

   Я поднесла телефон к уху и борясь с волнением ответила:

   - Да?

   - Скажи мне, что вы с ребятами решили сходить на салют, - в голосе Дамира слышалось беспокойство.

   - Скажу, только что приехали. А что такое?

   - У тебя паспорт с собой?

   - Дамир, ты… С собой, но я не понимаю.

   - Поймешь, когда придёшь ко мне. У центрального входа в парк, под аркой, передвижной медпункт.

   - Но, - я оглядывалась по сторонам, отыскивая машину брата, - но меня не пропустят, наверное.

   - Пропустят, я договорюсь, вот для этого и нужен паспорт. Давай, птенчик, лети ко мне, я жду.

   О, Боже! Да я прямо сейчас была готова сорваться с места и, пробираясь сквозь толпу, лететь к Дамиру. Но не предупредив ребят я этого сделать не могла.

   Влюблённые парочки стояли возле внедорожника, спинами ко мне, и о чём-то оживлённо спорили. И когда до моих ушей долетел разговор, обида с новой силой скопилась в уголках глаз. Свои доводы приводила Женечка, а остальные, и Юлька в том числе, молча её слушали.

   - … она всюду таскается за нами, точнее, вы её таскаете. Найдите ей кого-нибудь, потому что мне не нравится, как она смотрит на нас с Денисом.

   - А может и правда стоит Ланку с кем-нибудь познакомить, а, - такого я от лучшей подруги не ожидала. – Ярослав, ну есть у вас на службе свободные парни?

   - Юля, о чем ты говоришь? Милана моя сестра! Чтобы я сводил её с кем-то?

   - А что такого? – и снова Женечка. – Ну давайте я познакомлю её. У нас в клинике есть практикант, он стажируется и учится, вполне такой ничего себе. Ну, может он не совсем впишется в нашу компанию, так оно и к лучшему?

   - Дэн, угомони свою девушку, - и тут я дала о себе знать. – Милана? Всё в порядке.

   - Да, - я избегала испуганного взгляда Женечки и немного виноватого Юльки, - тут такое дело, - повертев телефон в руке, я продолжила, - мне знакомые звонили, они тоже здесь. Так вот, я к ним пойду.

   - Сестрёнка, - Ярик протянул ко мне руку, - ты не должна. Ты…

   - Всё в порядке, правда. Телефон у меня под рукой, так что…

   - Ну какие у тебя тут могут быть знакомые, - Денис сбросил с плеча руку своей девушки и направился ко мне. – Кто-то с работы? У вас коллектив не совсем твоего возраста, так что…

   - Ну, ладно, - я закатила глаза, но не от досады, а надеясь на то, что противные слезинки закатятся обратно. – Не знакомые, а знакомый, - отмахиваясь от Юльки, я развернулась к Жене. – Я не нуждаюсь в твоей «благотворительности», - это слово было заключено в воздушные кавычки, - у меня есть… хотела сказать «парень», но это не совсем уместное слово, молодой человек, да. Просто, хотя, это не твоё дело. И, к сведению, Ярослав мой родной брат, Денис – сводный, и находиться с ними я имею гораздо больше прав, чем ты. Но, теперь мне и самой это не нужно. Счастливо оставаться.

   Махая рукой, я развернулась и направилась в сторону парка стараясь не обращать внимания на брата, который звал меня. Кажется, они там все начали ссориться, но плевать. Мне были нужны утешительные и ободряющие обнимашки от Дамира. Срочно. Но увидев его в темно-синей форме с серыми светоотражающими полосками, строгого и собранного, поняла, что в паре метров от меня стоял взрослый мужчина. Врач. И что я, ну вот никак ему не подходила.

   И снова стушевалась перед ним. Вцепилась в ремешок сумочки и нерешительно топталась на месте. Пока он первым не заметил меня и не поманил к себе. И всё, я утонула в его объятиях, вдыхая запах лекарств и успокаиваясь от тёплого поцелуя в макушку.

   - Я соскучился, прости, что всё так получилось.

   - И я соскучилась, - задирая лицо, я всматривалась в зелёно-карие глаза. – Ты же говорил, что твоя работа…

   - По идее не должна мешать моей личной жизни. Но, не всегда всё бывает так, как мы хотим. Идём, я познакомлю тебя со всеми.

   И познакомил. Другие врачи, медсестры, водители скорой; охрана в виде полицейских. Все так тепло и с пониманием отнеслись к сложившейся ситуации, потому что сами побывали в ней и не раз. Эти люди не могли провести с родными и близкими выходной, такой значимый для всей страны, потому что принесли клятву верности обществу. Кто-то так по-отечески обнял меня, кто-то подмигнул, девушки приветливо улыбнулись, говоря, что это нормально, что я буду тут, с ними. Мне протянули кружку чая из термоса, всучили пирожок и снова вернули Дамиру, почти.

   - Дамир, у нас травма, - медсестра кивнула в сторону полицейских, что под руки вели мужчину, по лицу которого текла кровь, - и не одна.

   Компания мужчин средних лет, со сбитой и содранной на костяшках кожей, и среди них один бедолага, которому досталось больше всех.

   - Его возьмём. Зоя Павловна, обработаете остальных?

   - Конечно, - пожилая женщина вздохнула и покачала головой, натягивая на лицо медицинскую маску. – И ведь умудрились же алкоголь пронести через посты, ни о ком не думают.

   Пострадавшего провели, усадили внутрь шатра у смотрового столика. А я, как дура, шла за ним, всё ещё держа в руках чай и пирожок. Дамир, непонятно, когда и как успевший надеть поверх костюма защитный халат их тонкого нетканого материала, в перчатках, маске и пластиковых очках, направил на бедолагу яркую лампу. Он что-то спрашивал у пациента, показывал пальцы и ждал ответа, пока медсестра обрабатывала рану. И он не видел меня, но его строгий окрик заставил вздрогнуть.

   - Выйди отсюда.

   - Но, может я помочь смогу?

   - Выйди я сказал! Нина, дезинфицирующего раствора больше, я пока набор возьму, - но я все так же нерешительно топталась на месте. И, покачав головой, Дамир кивнул в сторону какого-то белого бокса. – Антисептик на столе, протри руки и открой мне стерилизатор.

   Я так и сделала, сияя довольной, до ушей, улыбкой. И только хотела сказать, что могу быть полезной, как на меня снова цыкнули:

   - А теперь брысь отсюда.

   - Но, но почему?

   - Да потому, - Дамир покосился на пациента, а потом наклонился ко мне, - что у него рана глубокая, мне ему швы наложить придется без анестезии, она его просто не возьмет с таким количеством алкоголя. А учитывая то, что ты была готова грохнуться в обморок только от одного вида шприца… Кого мне или Нине откачивать в первую очередь?

   - Ой, да… Я, я поняла, буду там.

   Я пробыла в одиночестве минут пятнадцать или чуть дольше. Отвечала на сообщение брата, что со мной всё в порядке, когда рядом пристроился Дамир.

   - Ярослав?

   Новые интонации в его голосе заставили усмехнуться: этот мужчина ревновал меня. И, закатывая глаза и не скрывая восторга, я ответила:

   - Это мой брат. Честно, - но зелено-карие глаза недоверчиво смотрели на меня из-под хмуро насупленных бровей. – Ну стала бы я переписываться с кем-то, когда я с тобой, подумай сам. Мы немного повздорили, и он переживает, вот и все. Я не играю с тобой, честно. Хотя мне и не совсем понятна природа наших… отношений, если они есть.

   Вставая, Дамир протянул мне руку; заключил в кольцо рук, прижимая спиной к своей груди и, проводя кончиком носа по волосам на макушке, тихо произнёс:

   - Они есть, не сомневайся. Я обещаю что-нибудь придумать, - пауза, что повисла в воздухе, не была неловкой. – Твои волосы пахнут костром.

   - Да? – я смутилась. – Значит, не выветрился запах… Мы на даче были, дядя Паша жарил шашлыки, это своеобразная традиция. И что ты снова ухмыляешься? Скажешь, что это были неправильные шашлыки, из неправильного мяса и приготовленные неправильным мужчиной?

   - Не знаю, я их не пробовал. Но сейчас ты мыслишь стереотипно. Скажу тебе по секрету, что не каждый кавказский мужчина умеет жарить мясо на открытом огне. Я так точно нет. На гриле, дома, другое дело. Но если ты хочешь правильного мяса, то тебе стоит попробовать его. Мой дядя в этом большой мастер, мы обязательно сходим к нему.

   - Правда?

   Как реагировать на то, что мужчина, с которым ты встречаешься без году неделя, собирался представить тебя своей семье я не знала. Но трусила заранее.

   - Да. После салюта будем собираться, - слишком быстро он сменил тему. – Поедем ко мне? Правда, тебе придётся подождать, пока я сдам смену.

   - Но, но завтра рабочий день и…

   - Спасибо, что не отказала, - Дамир чуть крепче сжал меня, целуя в кончик носа.

   Да и как бы я смогла или успела? Похоже, этот мужчина умел манипулировать мной.

   Если бы я была философом, или физиком, или не знаю, кем, то сказала бы, что время и пространство удивительные штуки. И что они взаимосвязаны. Хотя, наверное, это и так очевидно для нормально функционирующего человека. Но если мозг в отключке или в полусонном состоянии, как у меня, то все казалось немного необычным и непривычным. Как будто стрелки часов, перешагивая за полночь, превращались в волшебные палочки, способные творить чудеса. Хотя вполне возможно, что было и разумное объяснение тому, почему сейчас квартира Дамира казалась мне какой-то загадочной. Особая тишина, особое освещение только от небольшого бра на стене в прихожей, особый запах.

   - Твоя зубная щетка на полочке в ванной. Где полотенце ты знаешь?

   - Моя?

   Снимая кроссовки, я опиралась рукой о стену, боясь упасть. И точно грохнулась бы, потому что этот мужчина умел удивлять. Он только равнодушно пожал плечами, будто это самой собой разумеющий факт, что у меня в его доме была своя щетка.

   - Она тебе необходима, так что я купил. Иди в душ, я пока разберу постель.

   Сонные бабочки расправили свои крылышки от такого простого жеста заботы и внимания к моей скромной персоне. Они умудрились разбудить мою женскую логику, которая выстраивала свою цепочку: купил щетку, значит думал обо мне, рассчитывал на встречу и на то, что я останусь у него на ночь, значит, он строил планы на наше будущее. Ох, шаловливые мыслишки.

   Много времени мне не понадобилось. Завернутая в полотенце, я стояла у раковины и вяло водила зубной щеткой, когда в ванную вошёл Дамир. Отрегулировал воду, наполняя небольшое помещение горячим паром, и, не стесняясь меня, разделся. И естественно я не могла упустить возможность открыто поглазеть на его поджарое тело. Посещал ли он спортзал для меня оставалось вопросом. Не могло же ему достаться все это просто так, в подарок от природы? Было бы крайне несправедливо. Почему одним всё, а другим стоит забыть о вкусных пирожных?

   - Я оставил тебе футболку в спальне.

   - У? – я очнулась, понимая, что меня застукали на месте преступления с открытым ртом, полным пены от зубной пасты. – Да, спасибо. Ну, не буду тебе мешать. И отвлекать.

   Но я не была уверена, что Дамир слышал меня. Смывая шампунь, он упёрся ладонью в стену, наклонив голову и расслабляя мышцы под мощным напором льющейся сверху воды. Уменьшенная копия атланта, что целый день держал на своих могучих плечах небо, а сейчас смывал усталость и груз земных забот. Я бы могла притаиться за дверью и наблюдать за ним вот так целую вечность, гадая, почему меня тянуло к этому мужчине. Впрочем, стоило только представить довольную ухмылку Дамира, как желание пропало молниеносно.

   Поставив будильник на час раньше обычного, я забралась под одеяло, уверенная в том, что дождусь своего джигита. Но стоило только голове соприкоснуться с подушкой, как мысли стали путаться и блуждать по лабиринту извилин. Купил зубную щётку. Интересно, а Ярик купит щётку Юльке? И если купит, то какого цвета? Моя сиреневая, такая нежная… А Денис? Хотя, нет, Женечка выберет себе щётку сама. И скорее всего сама принесёт её в нашу ванную. Поставит в стаканчик… и пасту сама себе купит… хотя, почему в нашу в ванную? Пусть несёт её в квартиру Дениса.

   - Не волнуйся, - тихий, насмешливый голос щекотал ухо, - никакой Женечке, кем бы там она ни была, я не позволю оставить щетку в нашей ванной.

   Сильные руки взяли меня в свой плен, прижимая к горячему телу. И я успокоилась:

   - Обещаешь?

   - Клянусь…

   Не прекращающийся зуммер будильника невероятно раздражал. Просыпаться не хотелось. Вставать не хотелось. Не хотелось что-либо делать вообще. Вот ещё пять минуточек, или десять, и тогда можно открыть один глаз, осмотреться, понять, что я не у себя дома и проснуться окончательно. Увидеть прямо перед собой спящего Дамира, улыбнуться, а потом тяжело вздохнуть. Ну почему сегодня не выходной? Почему я не могла остаться тут, рядом с ним?

    Стараясь не заплакать от обиды, я осторожно выползла из кровати и, собрав свои вещи, вышла в гостиную. Одевалась и думала о том, как поступить? Оставить записку? Отправить сообщение или же разбудить и сказать, что ухожу.

   Но все решилось само собой:

   - Милана? – я обернулась на сонный голос. Дамир стоял в дверном проеме, в одних трикотажных шортах, что сползли на берцовые косточки, и скрестив руки на груди. – Думала улизнуть по-тихому?

   - Нет, я бы оставила записку.

   - Ещё рано, пойдём, - он подошёл ближе, протягивая руку, - я отвезу тебя на работу.

   - Не могу, - отступая, я боролась с соленой влагой, что жгла уголки глаз. Уходить от него не хотелось. – Мне надо зайти домой, надо переодеться и голову помыть…

   Бубня что-то на своём родном языке, Дамир порывисто притянул меня к себе, упираясь подбородком в макушку:

   - Нам нужно решить столько проблем, мне нужно… - и подавив тяжелый вздох, добавил, - и презервативов у меня всё равно нет. И в прошлый раз всё обошлось? Прости, забыл спросить.

   - Да, - я мычала ему в грудь, потому что по-другому не получалось, - всё в порядке. Мне пора.

   - Подожди, - тёплые объятья ослабли, оставляя чувство холодной пустоты, - я дам тебе денег на такси.

   - Нет, - я упрямо замотала головой, - я не возьму. И не потому, что вот я такая, а потому… Ну ты хоть представляешь, как это выглядит? Или ты каждой девушке, с которой провёл ночь, утром вызываешь такси?

   - С моей точки зрения это выглядит проявлением заботы о тебе. Выбирай, - играя денежной купюрой, Дамир, щурясь, смотрел на меня, - или такси, или я отвезу тебя сам.

   - Такси, - вырывая деньги у него из рук я закатила глаза. – Просто, это лишнее, и я не привыкла…

   - Ты ещё глупая девчонка, - подойдя ближе, Дамир провел рукой по моим волосам и легко коснулся губ своими губами. – Перестань брыкаться и привыкай. И спасибо за ночь.

   - Но ничего же не было.

   И снова усмешка приподняла уголки красиво изогнутых полных губ:

   - Ты была. Лети, стрекоза, иначе я за себя не ручаюсь. И всё будет, обещаю.

   Я осторожно открывала дверь, надеясь, что Денис не остался на ночь в нашей квартире, и что Гром не перебудит всех своим лаем. К счастью, удача была на моей стороне. И только когда я, с тюрбаном из полотенца на голове, включила чайник, на кухню вошел мой брат:

   - Ты уже проснулась? Я не решился будить тебя ночью. Ланка, прости меня.

   - За что?

   Доставая две чашки, для себя и Ярослава, я села за стол. Почему-то было легче от понимания, что брат думал, что я ночевала дома.

   - За вчерашнее. Я сразу должен был… Они не имеют никакого права совать свой нос в твою личную жизнь.

   - Всё нормально, - я махнула рукой. – Но ты прав, в мою личную жизнь никто соваться не должен, и ты в том числе. Чай будешь?

   - Буду, - Ярик хмыкнул. – И я один, без Юльки.

ГЛАВА 12

Личная жизнь. Красивое сочетание слов. Вот только я не уверена, что у меня личная жизнь была. Но и имитировать её перед другими мне не хотелось. Ну, знаете, когда сидишь в компании и переписываешься не важно с кем с глупой улыбкой на лице. И на вопрос, кто тебе пишет, отвечаешь, неопределенно и загадочно пожимая плечами: «Да так, не важно». Мне было проще сослаться на работу и остаться дома, отказавшись от ежевечерней прогулки с друзьями, чем объяснять причину своего немного подавленного настроения. Да, сообщений и смайликов мне было мало. И если Дамир имел в виду именно такие отношения, то… то пошло всё оно в лес по грибы, да по ягоды. И, да, я та глупая девчонка, которая мечтала не просто влюбиться, но быть со своим парнем все время. Ну или хотя бы в конфетно-букетный период.

   Так что я была готова бросить всё, сама позвонить вечером Дамиру и сказать, что меня это не устраивает. И я сидела в детской спальне во время тихого часа обдумывая свою пламенную речь, когда телефон в руке неожиданно завибрировал.

   Спонсор моих бессонных ночей, как всегда, без предисловий перешел прямо к делу:

   - Во сколько ты сегодня заканчиваешь?

   - В принципе я уже свободна.

   - Отлично. Скинь мне геолокацию.

   - Зачем? – я ничего не понимала. А Дамир и не спешил объяснять.

   - Организую твоё похищение.

   Звучиало заманчиво. Если бы только можно было исключить тот факт, что «похищение» произойдет под окнами детского сада, под любопытные взгляды нескольких человек, то я была бы «за» двумя руками. Но мне не хотелось сплетен и лишних вопросов. Но, как на зло, вышла я не одна, это раз, и два, вишенка стояла так, что пройти мимо не получалось. Я специально замешкалась, делая вид, что рыскаю в своей сумочке, и отказалась от предложения коллеги подвезти меня до центра города. И как только её машина вырулила с парковки, быстро юркнула в салон, сползая вниз по пассажирскому сиденью.

   - Привет, - знакомая усмешка промелькнула на лице Дамира, - прячешься?

   - Немножко, - я не могла поверить, что вижу его тут, сейчас, перед собой. – У тебя сегодня выходной?

   - Не совсем, я поменялся сменами в «Астро» и вот…

   Поджав губы и кивая, я закончила за него. Так себе признание, не радостное вовсе:

   - У тебя появилось окно, и ты вспомнил обо мне. Понятно.

   - Не так, - Дамир повернул ключ в замке зажигания, - я думал о тебе и поэтому отдал свои смены другому врачу. Я соскучился.

   - И я соскучилась.

   Сосредоточив всё внимание на руках Дамира, что вальяжно лежали на рулевом колесе, я не заметила, как он свернул в какой-то двор и припарковался. Несколько секунд сидел и просто смотрел на меня, а я, как всегда, тушевалась, не зная куда себя деть и как разбавить повисшую тишину.

   - Повернись.

   Почему он всегда заставал меня врасплох?

   - Куда? К тебе или?..

   - К окну, и убери волосы, - у меня для тебя есть подарок.

   - Подарок? – сердце в груди стало биться чаще. – В честь чего?

   - Просто так, - прохладный металл коснулся кожи на шее, - чтобы ты знала, что ты моя.

   Краснея, я накрыла ладонью небольшой камушек, что лёг как раз в ярёмную впадинку. Сферическая, на ощупь, подвеска на тонкой цепочке. И мне хотелось её рассмотреть хотя бы в маленькое зеркальце в пудренице.

   - Так красиво, - просто и со вкусом, то, что я любила, маленький почти прозрачный камушек на цепочке из белого металла. – Спасибо. Это фианит, да? Скажи, что это ничего не стоящая безделушка, мне так будет спокойнее.

   - Пусть будет фианит, - Дамир усмехнулся. – Нравится?

   - Ещё бы. Очень! – я потянулась к его губам. – Спасибо.

   Как у него получилось так быстро и ловко отстегнуть ремень безопасности и перетащить меня к себе на колени, я не понимала. Но ничего не имела против пылкого поцелуя и проворных рук, что уже тискали мою попу под подолом летнего платья.

   - Куда отправимся?

   Мне нравилось то, как Дамир одновременно говорил и целовал меня. Вот только я витала в облаках, почти ничего не слыша и не желая возвращаться на землю.

   - Ты о чём?

   - Ну, у нас вроде как свидание. Кино, парк, кафе? Выбирай.

   О, нет, я хотела совершенно другого.

   - Поедем к тебе.

   - Будешь отрабатывать подарок?

   Едкая усмешка быстро отрезвила меня. Толкая Дамира в грудь, я собралась вернуться на своё место, но сильные руки удержали. А зелено-карие глаза не мигая сверлили строгим взглядом.

   - Я следую твоей логике: дать утром девушке денег на такси, а потом и заставить потрудиться по полной в кровати. Так, по-твоему, должен поступить мужчина? Никакой романтики, только трезвый расчет.

   - Ладно, я поняла. Была не права. Давай в парк, или в кино, всё равно. И я не хотела задеть тебя, прости.

   - А задела, - Дамир вздохнул и прижал мою голову к груди. – Милана, пойми, ты мне нравишься. Очень сильно. И я стараюсь всё делать правильно, но, - он снова усмехнулся и накрыл моей ладонью внушительную выпуклость на своих брюках. - не могу. С ума схожу по тебе. И что с этим делать не знаю.

   - Знаешь, - сжимая сильнее каменную эрекцию, я улыбнулась, - наверное это такой заразный вирус, потому что я тоже…

   Но договорить мне не дали, вернули на пассажирское сиденье.

   - Всё, домой. Да, и ночуешь ты сегодня у меня.

   Рука в руке. Я смотрела на переплетение наших пальцев и чувствовала будоражащее волнение; возбуждение, что волной мелкого электрического тока проходило через тело, заставляя переминаться с пятки на носок. Кабинка лифта казалось очень тесной и третий пассажир, сосед Дамира, пожилой дядечка, не пытавшийся скрыть свою улыбку, был тут не просто лишним, а совершенно ненужным.

   - Ну-с, молодые люди, всего доброго.

   Кабинка, вздрогнув, остановилась на нашем этаже и Дамир, потянув меня за руку, оглянулся и быстро буркнул:

   - А, да, и вам, - и уже доставая ключи добавил, - не думал, что в этом старичке столько прыти, к лифту мчал, как молодой сайгак. А по улице передвигается еле-еле. Это всё из-за тебя.

   - Я тут при чём?

   Меня вжали в стену, заставив поднять руки над головой. Тяжело дыша, я не могла отвести взгляда от тёмных, загадочных и немного пугающих глаз. Колени дрогнули, когда его свободная рука накрыла мои уже влажные трусики. Длинные пальцы скользили по кружевам, заставляя лоно пульсировать. Я закрыла глаза, сделала судорожный вдох и подалась навстречу насколько это было возможно: мои запястья были в плену джигита, внимательно наблюдавшего за мной. За каждой, пусть и маленькой реакцией моего тела на его поглаживания.

   - При том. В душ, живо, - мужские губы прихватили почти прозрачный камушек на моей шее, - десять минут и ты на моей кровати, голая.

   - С какой стати ты командуешь? Кто дал тебе?..

   Да, я хотела подразнить его и не ожидала честного и прямого ответа.

   - Ты, потому что тебе это нравится.

   Быстро выскальзнув из ослабевших объятий, я поспешила в ванную, оборачиваясь и показывая Дамиру язык. Надеялась, что он не успел заметить, как раскраснелись мои щеки, потому что, да, его ответ был правдивым. Мне нравилась стальная нотка в его характере. Нравилось то, какими темными становились его глаза, и как твердо, но в то же время бархатно и волнующе звучал его голос. Поэтому спорить и пререкаться с ним было той защитной реакцией, которая мне необходима, чтобы окончательно не попасть под магнетизм восточной натуры; не согласиться на всё, чтобы он ни предложил.

   Но минут через десять я сидела в середине кровати, скрестив ноги и подтянув их к груди. Упёрлась подбородком в колени, сцепив руки в замок, и истекала слюной, глядя как Дамир медленно приближался ко мне, придерживая полотенце.

   - Тихая послушная пташка, - он провел рукой по моей щеке, откидывая волосы за спину, - моя пташка.

   Полотенце упало на пол. Я смотрела на довольно внушительный, покрытый синими реками вен, член. Если Дамир хотел, чтобы я попробовала, то я, пожалуй, могла бы. Интуитивно провела кончиком языка по губам и уже почти протянула руку, чтобы коснуться его, но не успела.

   - Не сегодня. Отложим это удовольствие, - наклоняясь, Дамир схватил меня за лодыжки и потянул вперёд на себя так, что я упала навзничь. – Сегодня ты моя любимая игрушка. Моё лакомство.

   Я оказалась на самом краю кровати, с широко разведёнными ногами и лицом Дамира между ними. И вот это было так непривычно, совсем, и заставляло смущаться. Раньше мне даже не намекали на такое. И быть полностью раскрытой перед мужчиной? Отдаться ему? Но едва теплые губы коснулись внутренней стороны бедра, оставляя влажный след, я потерялась в ощущениях. Ненадолго. Всё было на грани, но и как будто чего-то не хватало, не доставало. Или это я не могла дотянуться до той точки, коснувшись которой разум отключался, уступая место эмоциям и ощущениям. И конечно Дамир почувствовал это.

   Мне хотелось прикрыться, стиснуть колени, но кто бы сомневался, что мне этого сделать не позволили. Звенящую тишину разрезал суровый голос:

   - Милана, что не так? Только не юли и не говори, что всё нормально. Ну?

   - Я не знаю. Может спишем это на то… ну, что это у меня в первый раз и я не… - ответ Дамира не удовлетворил. И гадать не надо, что стоило только мне приоткрыть один глаз и посмотреть на него, как увижу хмурую складочку между бровей. – Ну и ещё светло, и ты видишь меня такой…

   - Раскрытой и невероятно желанной.

   - … и я не могу расслабиться полностью. И за стеной соседи, может и дети. Что, если я не выдержу и закричу? Короче…

   - Кричи, - горячие губы обожгли тонкую кожу на внутренней стороне бедра. – Я хочу, чтобы ты кричала, чтобы отпустила себя. Хочу видеть, как ты кончаешь. Хочу узнать твой вкус. И не важно, день сейчас или ночь. Доверься мне.

   Поддаться на уговоры было так легко. А что, если у меня не получится?

   Дотянувшись до прикроватной тумбочки, Дамир достал самую обычную маску для сна:

   - Давай поиграем. Создадим тебе иллюзию ночи, - он встал и задернул шторы, а потом протянул мне свои беспроводные наушники. – Это помогает расслабиться, как ты понимаешь, мне важно выспаться в любое время суток. И отключиться ото всего неважного во время операции. Думаю, вот этот плейлист подойдёт. Просто фоновая музыка.

   - Ты оперируешь? – я была искренне удивлена.

   - Не меняй тему и не сбивай настрой.

   Помогая мне справиться с маской, Дамир наклонился и прошептал:

   - Положи ладони на груди, поиграй с ними, и мы посмотрим, сколько раз ты сможешь кончить.

   Один? Ну, два. Разве нет? Практически полная изоляция от внешнего мира и слова, произнесённые моим джигитом несколько секунд назад, заставляли меня совершенно по-другому ощущать своё тело. А стоило Дамиру вновь коснуться меня и всё, я воспарила над землей. Плыла на пушистом облаке, кутаясь в мягкую нежность. Извивалась, когда влажный теплый бриз скользил по моим складочкам и вздрагивала, когда, сливаясь с ритмами мелодии, что звучала в наушниках, мужские пальцы проникали внутрь. Слишком много всего во мне было затронуто сейчас. Все органы чувств и даже больше. И я не могла контролировать ничего. Только сильнее сжать пальцами ставшие твердыми соски и кричать, отпуская себя, как и просил Дамир. Легко, свободно и немного дико. Вот только зря я надеялась, что всё обойдётся одним разом. Волны моего оргазма с шумом продолжали накатывать на берег, помогая выровнять прерывистое дыхание, когда властные губы взяли в плен пульсирующий и гиперчувствительный комочек нервов.

   - Ох, блинский ты ёж! Нет, Дамир, пожалуйста, нет, - я была в панике, потому что умереть от секса не входило в мои планы. – Я не выдержу больше, я не смогу…

   - Сможешь, моя горячая девочка, - довольный смех в его голосе мало успокаивал. – Еще разок и тогда ты точно будешь готова принять меня. И кончить со мной, ещё раз…

   - Я мокрая как мышь, - совершенно лишенная сил, я лежала на груди Дамира, пытаясь собраться с мыслями и перестать глупо улыбаться. – И так не бывает, просто не может быть. После такого люди не выживают. Вот почему у тебя не было длительных отношений. Ты затрахивал всех женщин, и прятал их бездыханные тела.

   - Ты очаровательна, - усмехаясь, Дамир оставил легкий поцелуй в моих волосах. – И под действием секса твоя болтливость зашкаливает, и я, если захочу что-то у тебя выведать, воспользуюсь этим оружием.

   - Буду иметь в виду и постараюсь молчать, секси-мэн.

   Правда, и сейчас у меня это выходило с трудом. А если так будет каждый раз, то мне стоило просто зашить рот.

   - Ты мне льстишь. И я не хочу тебя разочаровывать. Такой секс у меня был далеко не с каждой.

   Утыкаясь лбом в мужскую грудь, я не могла не ляпнуть:

   - Спросить бы, сколько их было?

   - Не так много, как ты думаешь.

   - Тогда тем более, я не понимаю…

   - С ними не хотелось подобного, - я видела, как Дамир равнодушно приподнял плечо, размышляя над своими же словами. – с ними всё было просто: снять напряжение, практически не затрагивая чувств. С тобой иначе. В тебе есть какая-то магия. Мне надо полностью обладать тобой и отдать тебе всего себя одновременно. Подчинить, но не подавлять, не знаю, - он снова улыбнулся, глядя на меня сверху вниз. – Обычно и я не бываю столь болтлив. Это всё ты.

   - Мне стоит быть польщенной тем, что я особенная? – он кивнул. - Мне это нравится. Вот только… не знаю, как сказать или спросить? Нам надо поменять постельное бельё? Потому что…

   - Потому что отличный секс всегда бывает грязным, - Дамир навис надо мной, - это нормально. Так и должно быть. Я не хочу скучного чистого секса с тобой. И этого не будет. Тебя отнести в ванную?

   - Попробую дойти туда сама.

   - Это что?

   Придерживая полотенце, я уставилась на несколько пакетов с логотипом известного в городе бутика нижнего белья, которые стояли на кухонной стойке. Раньше их тут не было, точно. Стало быть, ещё один подарок? Ох, к этому можно легко привыкнуть. Я смотрела на Дамира, колдующего у плиты с равнодушным видом. На то, как он спокойно дернул плечами, как будто это какая-то нестоящая внимания мелочь.

   - Ты сказала, что тебе не хватает свежего белья. Вот.

   Ага, всего делов-то. А если я в следующий раз скажу, что мне не хватает вишенки, он мне её подарит? Но отбросив в сторону язвительное замечание я не удержалась и сунула любопытный нос в каждый пакет поочередно. В то, что комплекты были красивыми, сомневаться не приходилось. Как и в том, что они были дорогими. Но ещё, и это удивляло, все вещи были подобраны профессионально: бюстгалтеры с поддерживающим эффектом, придающим груди соблазнительные формы. И как мужчина, с которым до сего дня я переспала всего один раз, смог так безошибочно определить размер, мне оставалось только гадать. Но представив себе Дамира, праздно слонявшегося в магазине среди всего этого великолепия, я усмехнулась.

   - Тебе не нравится?

   Я как раз держала в руках короткую ночнушку с твердым лифом, расшитым серебряной нитью.

   - Не нравится? Да ты с ума сошёл! Просто, - мне не терпелось примерить нежно-голубое чудо, - ты всё выбирал сам? В магазине?

   - По каталогу. Ну и кое-что уточнил лично у директора. А вообще, на будущее, имей в виду, мужчинам не нравятся такие вопросы.

   - Ладно, хорошо, учту, - я кивала, что тот китайский болванчик, едва сдерживая улыбку. – А «кое-что» это мои размеры?

   Потому что не приходилось сомневаться, что мне в пору будет всё, чтобы я не выбрала в данный момент. Надеть, выйти к Дамиру и посмотреть на его реакцию? Если я сама возбуждаюсь только от одного прикосновения к гладкой материи, то что будет с ним? Бутик «Доминика» явно знает, как польстить женщине и угодить мужчине. Но представляя себе, как Дамир листал каталог, во мне взыграла ревность. Сексуальные модели во всей красе: длинные ноги, стройные тела и соблазнительные позы…

   - Что не так? Ты нахмурилась.

   Слишком поспешно убирая ночнушку назад в пакет, я опустила глаза, не решаясь открыто посмотреть на джигита.

   - Ничего, так просто, - но гнетущая тишина слишком давила на психику. – Ладно, мне не очень приятно думать, что все эти девушки в каталоге… что ты…

   - Магазин принадлежит моей тёте Доминике, - тихий голос с намёком на смех ситуацию не улучшал. – Я позвонил ей и сказал…

   - Тёте Доминике? Я думала, что это просто красивое название. Доминика, с одной стороны такая властная обольстительница и нежная, мягкая, как сочная ягодка, с другой.

   - Она такая и есть. Смотреть за домом и детьми, помогать мужу и вести своё дело требует стойкого характера. Так что в чем-то ты права.

   - А как она отреагировала на твою просьбу?

   - Удивилась, а потом обрадовалась. Не переживай, ты ей понравишься.

   - Я и не переживаю, вот ещё.

   Но в душе кошки острыми когтями драли обои. Это что же? Он хотел познакомить меня со своими родственниками? Как-то всё слишком быстро. Где, скажите мне, написано, что за простыми знаками вежливости и внимания прятался переход на новую ступеньку наших отношений? Ну и потом, кто сказал, что это произойдёт прямо завтра?

   Чтобы скрыть свои смущение и волнение, я вернулась к подаркам.

   - Может, примеришь что-нибудь?

   - Примерю. Только какой в этом смысл? Ты всё равно потом заставишь снять.

   - Могу не заставлять, - обольстительная улыбка едва приподняла уголки полных губ. – Сама снимешь. Будем ужинать?

   - Будем, но, - я выудила длинный шелковый халат и быстро накинула на плечи, отворачиваясь и избавляясь от полотенца, - тебе не кажется, что ещё рано для ужина?

   - Самое то, учитывая, что анализы лучше сдавать натощак.

   - Какие анализы? – застыв с мокрым полотенцем в руках я таращилась на Дамира.

   - Надо решить вопрос с контрацепцией.

   - Хорошо.

   - И всё? Ты согласна и не требуешь объяснений?

   - Ты же врач, тебе виднее. Только, пожалуйста, избавь меня от скучной и нудной лекции о том, что к подбору противозачаточных следует подойти серьёзно, а не купить в аптеке первые попавшиеся. Я поняла.

   - Вот и отлично, хорошая девочка.

   «Хорошая девочка»? Недолго думая, я запустила в него мокрым полотенцем. Да, знаю, порывистый детский поступок, и пусть. Но Дамир ловко поймал его:

   - Отнесу в ванную. Но в следующий раз тебе просто так это с рук не сойдёт.

ГЛАВА 13

Конечно, я ещё плохо знала человека, что сидел за столом напротив меня. Но его искрящийся взгляд и широкая улыбка говорили о том, что у него прекрасное настроение. Так могла ли я упустить такой случай? Было похоже, что у нас сегодня не просто вечер сюрпризов, но и откровений.

   Пережёвывая отлично приготовленное мясо, я набралась смелости и спросила:

   - Ты говоришь без характерного акцента. Прости, если задела или сболтнула лишнего.

   Пожав плечами, Дамир помедлил перед тем, как ответить:

   - Я вырос здесь, в этом городе, - я и не надеялась на продолжение, но… - У меня большая семья. Старший брат, Аслан, живёт и работает с отцом и нашим единокровным братом Хабибом в Дагестане. Я говорил тебе, что они занимаются виноделием. Ещё у меня есть младшая сестра, - Дамир вздохнул. – Когда мне не было ещё и четырёх лет не стало мамы. Отец привёл в дом новую женщину, у которой был сын, мой ровесник. И да, Хабиб сын моего отца.

   - О, Господи! – отложив вилку я таращилась на Дамира. – Это, это ненормально с моей точки зрения. Твой отец изменял твоей маме?

   - Он жил на две семьи, - то, насколько будничным тоном это было сказано, шокировало. – Зара уже была женой отца, а нам, как он считал, нужна мать. Вот только он не учёл того, что ей не особо были нужны чужие дети. Аслану было семь. Он старший сын, наследник и правая рука отца; всюду ходил за ним. А я оставался дома с Зарой и Хабибом. Мы, как могли, ладили с братом, - Дамир замолчал и перевёл взгляд на стену, - понимаю, что это детская обида, но, если Хабиб падал и разбивал коленку, Зара его жалела. Если я… мне было велено молчать, помнить, что я мужчина и не плакать. Не быть девчонкой.

   - Тебе не хватало материнской любви, - я не сразу поняла, почему предметы вокруг стали расплываться.

   - Дело не только в этом. Отец больше верил Заре, а не мне. Синяки, царапины, укусы. Хабиб рос задиристым ребёнком. Но однажды, в отсутствие отца, к нам зашёл дед и стал свидетелем того, как… Он взял меня за руку. Сказал, что если я сам не знаю, как быть мужчиной и постоять за себя, и если мой отец не может или не хочет меня этому научить, то это сделает он. И сделал. Дед забрал меня к себе. Потом привёз сюда, к своему младшему сыну, моему дяде. Они только осваивались здесь, и им было нелегко, но тётя Нико… она заменила мне маму, оставила у себя, хотя Рустаму тогда едва исполнилось три. Так что я вырос здесь. Закончил школу. Поступил в Первый медицинский, а потом вернулся.

   - Не остался в Москве?

   - Нет. Здесь моя семья, ещё одна. Понимаешь, это важно. Я бываю у отца в Дагестане, но не так часто, как ему бы хотелось. Дед мне важнее и роднее. И последнее слово всё равно остаётся за ним, так у нас заведено. Я ездил к отцу в феврале.

   - Так вот почему вишенки не было на привычном месте?

   - Прости, что?

   Вот же ж! Я опять ляпнула то, что не предназначалось для ушей Дамира.

   - Ничего. И не смотри на меня так, я за тобой не следила. Я вообще не знала… Только вишенка, - мне было необходимо быстро сменить тему. – А твой дед, он живёт тут?

   - Нет, он не любит городской шум и суету; предпочитает поезд самолёту. Когда он приезжает сюда, то чаще останавливается у моего дяди. Теперь твоя очередь.

   - Моя, что?

   - Очередь. Расскажи мне о себе.

   - Да нечего рассказывать, - я поёрзала на стуле. – У меня самая обычная жизнь. Родители развелись. Мама много работала, не столько затем, чтобы обеспечить нам с братом счастливое детство, сколько… У неё карьера пошла в гору, а меня не то, что скинули на плечи старшего брата, просто Ярик и Денис сами всюду таскали меня за собой. Даже в секцию каких-то там мудрёных восточных единоборств. Но когда я в классе врезала мальчишке за то, что он меня обзывал, мама решила, что мне пора становиться девочкой. Что ты смеешься? Я почти сломала однокласснику нос!

   - Я в этом нисколько не сомневаюсь.

   - Ну и меня отдали в музыкальную школу. Вот, - я вздохнула, - а там романтические мелодии, рассказы о великих композиторах и их музах, либретто к операм и балетам…

   - Сделали из тебя кисейную барышню? – Дамир усмехнулся, но потом опустил глаза и барабаня пальцами по столу, спросил: - И что Денис? Как он?.. Ты всегда считала его братом, а он тебя сестрой?

   Забавно было видеть ревность в глазах моего джигита. Забавно и приятно.

   - Всегда, почти. Родители Дениса часто ругались, а он приходил к нам. И это стало настолько естественно, видеть его каждый день, что… Он лучший друг и одноклассник Ярослава. Мы вместе с соплей.

   - Он был твоим первым парнем?

   - Что? Нет! Правда, Юлька до сих пор считает…

   - Юлька?

   - Моя лучшая подруга. И девушка моего брата.

   - А как считаешь ты?

   - Я? – кусая губу, я слезла со стула. Обошла стол и встала напротив Дамира. Мне казалось важным поступить именно так. – Я знаю, какова цена предательства и измены. И я не смогу так поступить с человеком, который мне очень нравится. Я не поступлю так с тобой, только если ты сам…

   - Обещаю быть честным. И вряд ли я смогу отказаться от тебя, только если…

   Но что скрывалось за этим «если» я так и не узнала. Гладкий шёлк скользил вверх по бедрам под руками Дамира, вызывая весьма приятные ощущения. Мои пальцы запутались в густых волосах загадочного восточного мужчины, а я сама, опустив веки, наслаждалась ощущениями, которые мне дарили его губы. Удивительное сочетание колючей жесткости от щетины на подбородке и нежности теплого поцелуя.

   - Я не могу решить, - широкая ладонь скользнула в вырез халата, оголяя грудь, и мой сосок мгновенно превратился в твёрдый камушек, стоило только Дамиру дотронуться до него. – Хочу быть с тобой и грубым, и нежным одновременно.

   - Тогда, - шипя, я втянула воздух в лёгкие. Едва ощутимый укус заставил колени дрогнуть, а голову кружиться, - тогда может не стоит себя сдерживать?

   - А если я спугну тебя?

   - Возможно, - откинув голову, я уплывала в невесомость, крепче вцепляясь в непослушные вихры. – Но мы этого никогда не узнаем, если не попробуем.

   - Къуш, - я слышала довольный смех в его голосе, - ты только что дала мне «зелёный свет»? В спальню, быстро!

   Быстро, легко сказать, а вот как идти, когда твои ноги подгибались? И не от страха, нет. От предвкушения.

   Одним рывком Дамир сорвал с кровати одеяло и отбросил его в изножье. Следом отправились подушки. А я стояла и теребя узел на поясе халатика смотрела на эти поспешные действия.

   - Сядь на пятки, лицом к стене. Вытяни руки и положи их на спинку кровати.

   - Зачем? – заикаясь и медля, я во все глаза таращилась на нового, властного Дамира. – Я не хочу.

   - Идёшь на попятную, - коварно улыбаясь он быстро справился с узлом.

   - Нет, то есть да.

   - Не бойся, я помню все твои табу. Давай, стрекоза, живее.

   Лёгкий шлепок подтолкнул меня к краю кровати. О том, чтобы забраться грациозно и речи быть не могло, но и карабкаться как каракатица тоже не хотелось. Поэтому я просто прошла прямо к тому месту, на которое мне было указано. Села, борясь с волнением, и постаралась выдохнуть. Успокоиться до конца всё равно не получалось, ни с таким грохочущим сердцем и прерывистым дыханием. И что делать дальше я не знала. Сидеть и смотреть на стену или всё же можно обернуться и узнать, что затевал Дамир?

   Матрац прогнулся под весом его тела. Сильные руки легли на мою талию, подтолкнув вверх.

   - Опустись на мои колени, ноги разведи как можно шире, вот так. Руки вверх, мне на затылок, и переплети пальцы в замок.

   Простая просьба, выполнить которую оказалось не так-то легко: от напряжения руки казались деревянными. Но я справилась. И поняла, что абсолютно раскрыта для Дамира. И находилась в его полной власти.

   - Удобно?

   Тёплый выдох обласкал каждый шейный позвонок, возбуждая оголённые нервы и чувства. Облизав пересохшие губы, я поёрзала, пытаясь скрыть волнение. Жёсткие волоски на мужских бёдрах покалывали кожу ягодиц, даря необычные и непривычные ощущения. А горячий твёрдый член, что располагался как раз между моими влажными лепестками, сбивал дыхание.

   - Удобно.

   Закрыв глаза, я не удержалась и потерлась о него. Так отчаянно захотелось почувствовать Дамира внутри себя, быть заполненной им.

   - Сиди спокойно, - его ладони путешествовали вверх и вниз по моему телу, не задевая груди и низ живота.

   - Я не могу, я хочу…

   - Ай, какая нетерпеливая пташка, - его усмешка заводила ещё больше. – Непослушная девочка, которая ждёт наказания.

   Мои груди оказались в мужских ладонях. Пальцы сжали соски настолько сильно, что я вскрикнула. Но боль была приятной, и если это наказание, то я не просто согласна, я хотела ещё. Чувствовать, как все внутренности сплетались в один стальной канат, а между ног пульсировало так, что в ушах шумело, и темнота не просто окутывала, а манила за собой.

   - Тебе это нравится. А так?

   Длинные пальцы уверенно играли с моей грудью, пощипывая, выкручивая и поглаживая. Я стонала, горя одним желанием – хоть как-то облегчить эти эротические пытки; свести ноги, даря передышку пульсирующему комочку нервов.

   - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

   Пальчики на ногах поджимались, и я была готова сорваться с места и рвануть неважно куда. Но Дамир оставался глух к моим просьбам. Он ничего не говорил, только касался губами плеч и шеи, оставляя горячие влажные поцелуи. Но когда его пальцы заскользили вниз по моему животу, а потом медленно и лениво обласкали ставшую невероятно чувствительной промежность и, как будто ненароком задели клитор, я закричала. Темнота накрыла меня плотным шёлковым одеялом, расшитым сверкающими звездами. Парить в безвоздушном пространстве, видеть, как взрывались и тут же рождались новые небесные тела, что могло быть лучше? Только голос Дамира у самого уха, шептавший что-то на непонятном мне языке.

   - Моя маленькая пташка. Возвращайся ко мне. Давай ещё разочек, вместе.

   - Я не смогу.

   Но твердые руки, удерживая под попу, помогли мне приподняться. Дамир медленно заполнял меня, растягивая до предела. И я, прогибаясь, вцепилась руками в спинку кровати. Мне хотелось двигаться самой, глубже впуская его в себя. Но жгучий шлепок заставил взвизгнуть и замереть.

   - Я сам! Хочешь быстрее? – я кивнула. – И жестче?

   - Наверное.

   - Держись, малышка.

   Должно быть, именно так чувствовал себя человек, попавший в воронку торнадо. Когда мысли спутаны, когда ты терялся в водовороте не то, что, забывая, а не имея сил сделать живительный вдох. Когда тебя скручивало в тугую пружину, а ты несмотря ни на что, наслаждался эйфорией, которая накрывала с головой. Что будет дальше? Да не всё ли равно? Даже если я умру вот прямо сейчас, в этот неповторимый миг. Хотя, уверена, Дамир поможет мне родиться вновь.

   - Жива?

   С трудом отрывая глаза, я осматривала погрузившуюся в полумрак спальню. Прижатая спиной к горячей груди Дамира, лежала и наслаждалась теплом, лаской и заботой, в которые он укутывал меня.

   - Ещё не поняла, - я усмехнулась так внезапно пришедшей в голову мысли, - если бы девушки знали, какими на самом деле могут быть мужчины, в чьих жилах бурлит кавказская кровь, то… к вам бы очередь выстраивалась.

   - Возможно, не все стереотипы беспочвенны, - Дамир потёрся колючим подбородком о мою макушку. – Да, мы умеем любить и уважать своих, - он подчеркнул последнее слово, - женщин. Но мы бываем жестоки и бескомпромиссны и, как правило, всегда добиваемся своего.

   - Это предупреждение или скрытая угроза?

   - Это простая констатация фактов.

   Наверное, мне стоило задуматься над этой «простой констатацией фактов», но мозг в данный момент отказывался рационально воспринимать информацию. Я стояла, наслаждаясь горячим душем, и блаженно улыбалась. Думала, что Дамир не такой, что из любого правила бывают исключения. И сейчас я могла бы поспорить со своим институтским преподавателем, который говорил, что исключений как раз и не бывает. На них просто распространяются другие правила.

   Но я могла привести с десяток примеров. Один из них, вот он: я засыпала в крепких, но таких нежных объятиях, наслаждаясь мягким дыханием, что, даря тепло, приподнимало волосы на макушке. А то, как он называл меня. По-особенному, не банально «солнышко» или «зайка», а… Кстати!

   - Почему я птенчик?

   - Пташка. – фирменная усмешка слышалась даже в сонном голосе. - Ты постоянно щебечешь, без умолку. И такая же неугомонная, как стрекоза. Всё, спи.

ГЛАВА 14

- Сегодня ты почти справилась.

   Прислонясь головой к спинке пассажирского кресла и вымучивая из себя улыбку, я открыла глаза и посмотрела на Дамира. От его внимательного взгляда веяло теплом и заботой. И я правда была благодарна, что он не оставил меня наедине с пожилой медсестрой, которой не терпелось побыстрее взять у меня кровь и работать дальше. Мой джигит, как мог, отвлекал, не обращая внимания на неодобрительный, пусть и любопытный, взгляд коллеги. Но полностью абстрагироваться у меня, увы, не вышло.

   И вот я тут, сидела и чувствовала себя паршиво. Слабачка, которая так боялась уколов и не совсем понимала, почему в свежесть майского утра помимо терпкого, но ещё не такого тяжелого запаха черёмухи, вплетался резкий запах лекарства. Точнее, нашатырного спирта. Но переведя взгляд на руки Дамира, я всё поняла.