Непорочная случайность. Хэлла Флокс

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Судьба такая шутница!

   Вот, например, я, среднестатистическая девушка пышных форм. Никого не трогала, работала себе спокойно в модельном агентстве на побегушках. И тут свалилась на меня шутка судьбы.

   Пятый месяц беременности, называется. Проходить пять месяцев с ребёнком под сердцем и не понять этого.… Разве это не шутка?

   Вот и я так подумала, когда босс заявил, что я беременна. Почувствовал, видите ли.

   - Босс, вы сошли с ума? Не надо везти меня в больницу…. Я не беременна, босс!

ГЛАВА 1

- Чёрт, — вылетает из меня, когда встречный мужик толкает в плечо, и из рук на пол разлетается стопка одежды, предназначенная на тряпки.

   - Чёрт, — вторит он и, закатив глаза к потолку, бросается за мной, чтобы поднять будущие дизайнерские тряпки для мытья полов.

   - Не надо, я сама. Идите, куда шли… Дмитрий Аркадьевич. Только впредь смотрите по сторонам, иногда вокруг бывают люди, — грубо фыркаю и вырываю последнюю тряпку из рук директора агентства, в котором работаю.

   Мужик, сказала я? Мужиком назвать его будет неправильно. Молодой парень двадцати пяти лет, богат, красив, высокомерен и уже целый директор. Ну, а как им не быть, если родители преподнесли всё на блюдечке! Хочешь новую машину? На. Хочешь новый дом? Пожалуйста. Модельное агентство хочешь, где днём и ночью будут окружать красотки? Да на, пожалуйста. Но должна сказать, что развивал своё агентство Дмитрий Аркадьевич хорошо! В нашем городке оно одно из лучших. А девочки, пожалуй, одни из худших! Стервы, одним словом. Каждая готова выдрать волосы сопернице, если та перейдёт дорогу.

   Вот и сейчас, когда босс помогает собрать вещи, модели уже смастерили мою куклу Вуду и мысленно втыкают иголки. Не нужна мне такая помощь, только хуже сделает.

   Смотрю на Бессонова, набычившись. Ишь ты, снова ходит и ничего не видит перед своим носом. Уже не первый раз на него налетаю, точнее он меня сбивает, но в прошлые разы он никогда не останавливался. И сейчас я бы предпочла, чтобы ничего не менялось. Шёл бы себе, и шёл дальше по своим делам, моделей своих клеить.

   Мужчина так и сидит на корточках, как и я. Рассматривает меня, словно первый раз увидел.

   - В тебе что-то изменилось, — понизив голос, он склонил голову набок. Прищурился, будто собирался сканировать и искать изменения.

   Какого чёрта? Что за заявления? Изменилась? Да откуда ему знать! Я пять месяцев работаю в его фирме, а он первый раз на меня обратил внимание.

   - До свидания, Дмитрий Аркадьевич, — бросила и стала подниматься. Слишком резко, должна сказать. Я так торопилась сбежать от Бессонова, что буквально поднималась в развороте. И это стало моей ошибкой.

   Неожиданно мир закружился, и я неловко выставила руки, шмотки снова разлетелись цветными пятнами у наших ног. Я стала махать руками, ловя равновесие. Только меня опередили. Крепкие руки обвили талию, и сцепились на животе, прижимая к мужской груди.

   Я была в полном шоке, сердце бешено колотилось, отдавая глухим стуком в ушах. Тело пронизывали миллиарды жгучих молний, а дыхание срывалось, то, не давая дышать, то напротив, хватая слишком глубокий вдох. В таком состоянии я была один раз в жизни. Когда и встретила первый раз этого мужчину. Только тогда он был почти голый и пронесся мимо меня за своей пассией.

   От шока не с первого раза расслышала вопрос.

   - Какой срок? — низкий голос над ухом заставил дёрнуться, но меня так и прижимали, при этом поглаживая живот.

   "Твою ж колбаску, что он творит?"

   - К-какой ещё срок? — повторяю вопрос.

   Я ещё в шоке, но не могу позволить себе, не насладиться теплом мужских объятий. Даже слишком нежных и бережных.

   Я начинала приходить в себя и словно по мановению волшебной палочки мир, словно завертелся вокруг нас. Сновали туда-сюда работники, модели в разнообразных нарядах. И если первым было плевать на нас с боссом, то вторые недоумевающее цеплялись за меня глазами. За меня! Словно я из пустоты тут появилась.

   "Да я сама в шоке, девочки", — хотелось крикнуть. Но подавив этот порыв, стала выпутываться из объятий. Хорошего понемногу.

   - Отпустите, Дмитрий Аркадьевич. Это неприлично!

   - Неприлично, будучи беременной, скакать горной козой! — рыкнул начальник и наконец, отпустил, убедившись, что я ровно стою на ногах.

   Что он сказал? Я в очередном ступоре хватала ртом воздух. Зрачки мои, должно быть, вращались как бешеные шарики по глазному яблоку. Он назвал меня беременной? То есть, я настолько толстая? То есть, я, чуть ли ни всю свою жизнь хожу на одном сроке и никак не разрожусь? Что ответить? Как реагировать? Он ополоумел совсем?

   Вопросы мелькали как бешеные белки.

   - Я не беременна, — зашипела, озираясь по сторонам. Не хватало ещё слухов обо мне в этом скопище змей. Мне и так только чего не летело в спину. И корова было самым безобидным.

   Я рывком опустилась на корточки и снова стала собирать вещи, чтобы быстрее уже уйти. Закрыться в каморке и погоревать на пару с кружкой горячего шоколада. Ведь каким бы козлом не был этот Бессонов, но я, дура безнадёжная, была в него влюблена. Как и половина агентства. Только та половина заслуживала его внимания, а я нет. Сегодняшний случай не в счёт, видно у него помутился рассудок. Иначе как объяснить, что он снова кинулся за мной и, схватив за руку, поднял. При этом так аккуратно, словно я вся из хрусталя.

   Подчинилась и подняла взгляд, выражая им своё недовольство. Не менее зло он буравил меня в ответ своими синими глазами, в которых разве что молнии не сверкали.

   - Сдурела? — рявкнул Бессонов.

   В этот момент мимо нас проходила, раз третий, модель по части рекламы нижнего белья – Ирочка. Та ещё оторва – ни капельки стеснения, хотя для её работы это ощутимый плюс. Но услышав рёв Бессонова, Ирочка вжала голову в плечи и быстро проскочила мимо нас.

   Модели привыкли к ласковому боссу, который и голос ни разу на них не повышал. Они неприкосновенны, за все их косяки получают букеры.

   Проигнорировав не один косой взгляд девушек, искрящийся вопросом: почему "его восхитительство" привязалось к толстухе, я зашипела на Бессонова.

   - Это вы сдурели. Отцепитесь уже, и идите по своим делам. У вас, между прочим, встреча!

   - Уйду, как только ты подумаешь о своём положении, и не будешь подвергать риску и себя и ребёнка!

   - Да вы точно ополоумели. Нет никакого ребёнка!

   Мы стояли непозволительно близко и шипели друг на друга. А между тем вокруг нас стало слишком людно.

   - А это тогда что? — он снова приложил руку к моему животу.

   Возмущению моему не было предела, но неожиданно я почувствовала ощутимый толчок. И наконец, стала понимать, в чём дело. Нет, только не сейчас… Я густо покраснела, осознавая, что именно он принял за толчки ребёнка.

   - Это не то, что вы подумали, — пряча глаза, ответила и уже медленно опустилась.

   А то снова кинется за мной. Ещё чего доброго заставит в больницу ехать, чтобы убедить меня в моей же беременности. А это окажется проблемное пищеварение.

   Да, да, да, и ещё раз да. Это именно оно и было. Я не только страдаю избыточным весом, но к нему ещё идут бонусом куча болячек. А в последнее время на фоне стрессовой работы они обострились, такое бурление в животе мучает, что стыдно становится. Благо его никто не слышит, зато я чувствую в полной мере.

   - Я совсем дурак, по-твоему? — не отставал Бессонов.

   К счастью больше не хватал меня. Видно смирился, что я не успокоюсь, пока не соберу вещи и не унесу в положенное место.

   - Держи свои тряпки, и сегодня же сходи к врачу. После таких подвигов может быть тонус, — мужчина миролюбиво сложил мне стопку вещей в руки и собрался уходить.

   Я молчала. Так будет лучше. Пусть думает, что хочет. И про тонус, и про беременность, меня, к счастью это не касается. Сам придумал, пусть сам и разбирается.

   - Хотя, — он неожиданно остановился и резко развернулся на пятках. — Я схожу с тобой. По взгляду вижу, что ты не пойдёшь. Слишком настырная.

   "Твою ж колбаску! Да что ж заладил-то?"

   - А вот тут уж, извините, Дмитрий Аркадьевич, — как можно спокойнее начала я, а внутри разгоралась обида, — но это точно вас не касается. И ни к какому врачу я не пойду.

   Сказала и развернулась, шагая вдоль широкого коридора. Готова была зарыться в тряпки с головой, лишь бы не видеть прищуренных взглядов. А спиной чувствовала ещё один, делающий во мне две дыры.

   В служебном помещении оказалась довольно быстро. Сбросила тряпки на стол, и устало опустилась на стул, пряча лицо в ладонях. Уже даже собиралась со смаком погоревать, но раздался хлопок двери. Быстро смахнула влажные капли со щёк.

   Кроме Веры Павловны зайти никто не мог. Наша уборщица впускала в свои владения только меня. Не знаю, каким образом заработала её доверие, но была для неё "моей куколкой", а она для меня тётей Верой.

   Я встала из-за стола и, оборачиваясь, сказала:

   - Тёть Вер, простите, я уже ухожу. На две минутки заскочила, тряпки отдать.

   Подняла взгляд и обомлела.

   - Да вы издеваетесь? – спросила у Бессонова.

   - Ты готова? — игнорируя мой вопрос, спросил босс. Окинул взглядом мои ляшечки, обтянутые джинсами и свободную футболку, а затем нахмурился. — Где твоя куртка?

   - Не ваше дело! — рявкнула я.

   Так, это ненормально, даже пугающе. Неужели он, правда, собрался тащить меня в больницу? Только интересно, к какому врачу? На узи или сразу к гинекологу?

   А может, рассказать ему, что пинало его моё пищеварение, а не ребёнок? Вот смеху-то будет. Я бы не отказалась посмотреть на выражение его лица. Но я слишком люблю себя, чтобы так опозориться.

   Пока босс разглядывал меня, я стала потихонечку продвигаться к спасительному выходу. Бочком, бочком, а там рукой подать до двери. Даже курточку свою прихватила. Нужно срочно валить. Отпишусь начальнице, что мне стало плохо, а завтра Бессонов и забудет, что мечтал сводить меня к врачу. Уверена, что каждая вторая моделька тут же кинется ему на помощь. Как бы уже не стояли за дверью. Ну, ещё бы, какая-то второсортная работница завладела вниманием драгоценного босса на добрые полчаса, когда они сами удостаивались пяти минут милых улыбашек на работе. Хотя, кто знает, сколько внимание, перепадает им после работы.

   Я тряхнула головой. Меня не должно это касаться! Я давно уже заткнула эти мыслишки и довольствовалась лишь его присутствием, тайно выглядывая из-за углов.

   Я уже была у двери. Бессонов рядышком, но если я глубоко вдохну, то вполне смогу проскользнуть. Но кто бы меня отпустил? Мужчина словно и ждал, пока я подойду. Бесцеремонно забрав куртку из моих рук, накинул мне на плечи.

   - Молодец. Так бы сразу, — довольно протянул. Ещё и обнял за плечи. Вцепился так, что я вряд ли смогу вырваться. Зараза, уже знает, чего ждать.

   - Дмитрий Аркадьевич! Фух, наконец-то нашла, — стоило нам выйти, как к нам подбежала Раиса Ивановна.

   Помощница и негласный компаньон Бессонова. Стройная шатенка с волосами до поясницы. Большие голубые глаза, натуральные полные губы. Она тайно лелеет мысль, что Бессонов пылает к ней чувствами и вскоре сделает предложение. А ещё, втихаря от босса отгоняет поклонниц.

   Взгляд Раисы Ивановны ошалело задержался на руках начальника, продолжающих сжимать мои плечи. Она просканировала меня взглядом и, очевидно, решив, что опасности я не представляю, обратилась к Бессонову.

   - Дима, ну ты где пропадаешь? Клиенты уже заждались, начинают нервничать. Если ты сейчас не подойдёшь, не видать нам контрактов.

   - Раиса Ивановна, перенесите встречу, у меня есть сейчас дела поважнее, — отмахнулся Бессонов и потащил меня дальше.

   А я на автомате передвигала, ноги и не понимала, с каких это пор тащить меня в больницу стало для него важнее, чем контракты? Какое ему вообще дело, беременна я или нет?

   Раиса Ивановна, видно была не в меньшем шоке. Я даже не услышала стука каблуков. Бедная женщина, ей же сейчас оправдываться перед важными людьми. У них показ мод, и им нужны две наших модели, причём самые стервозные. Их только и сможет Дмитрий Аркадьевич уговорить.

   А он что делает?

   - Дмитрий Аркадьевич, а давайте я сама съезжу в больницу и привезу вам все требуемые справки? Только вы скажите, что надо? Вас могут неправильно понять, видя со мной. Да и клиенты важные. У них же перспективы великолепные, если ваши девочки засветятся в их бренде, то они пойдут в гору, а наше агентство станет ещё востребование. Ваших девочек будут расхватывать, а от новых клиентов – отбоя не будет.

   Я снова попыталась отвязаться от начальника, когда мы оказались на парковке. Расписывала перспективы, говоря наобум. Я, конечно, видела новые коллекции, и они просто класс, но в модельном бизнесе я ни-ни. Только мои слова для босса, что лысому притирки.

   Пиликнула сигнализация и нам подмигнула фарами салатовая хонда. Такая тачка, помпезная, как и сам водитель. Бессонов открыл передо мной галантно и помог забраться, бережно придерживая под спину. Я уже не понимала, что делать, но устраивать истерики опасалась. Мало ли что у него в голове, решит ещё насильно тащить в больницу? Лучше уж подчинюсь, а там уже объясню всё доктору, чтобы он деликатно передал информацию Дмитрию Аркадьевичу. Сама сказать, я точно не решусь, было настолько неудобно, что хотелось провалиться сквозь землю.

   Я хмуро смотрела за тем, как Дмитрий Аркадьевич пристёгивает меня ремнём, проверяя, не давит ли тот на живот.

   - Удобно? — наградил меня участливым взглядом и, когда я кивнула, захлопнул дверцу. Обошёл машину и сел на водительское место.

   - Дмитрий Аркадьевич, это же глупо, — захныкал я, слушая рёв мотора. — Даже если я и беременна, то это не должно вас волновать. Вас должны волновать клиенты!

   - С клиентами может справиться и Раиса. А я. А я, как хороший начальник, должен заботиться о своих подчинённых. А ты, — быстрый взгляд Бессонова показал всё, что он думает обо мне, — Лукреция, не хочешь заботиться о своём здоровье, так что это сделаю я. А теперь помолчи, дай мне сосредоточиться на дороге.

   "Вот же ж, гнилая колбаска!"

   Придётся мне придерживаться первоначального плана. Главное – чтобы босс дал зайти к врачу одной.

   Пока ехали, я думала о его словах. Беременна…. А ведь если бы я не знала свой организм, то можно было решить, что он не ошибся. Постоянные перепады настроения, вечно голодная, хочется есть всякую чушь. Но ведь это из-за стресса? После того как устроилась на работу в модельное агентство, где окружают одни селёдкоподобные девушки, состояние ухудшилось. Нерегулярный график, постоянные перекусы на ходу всухомятку. Вот пищеварение и нарушилось, а заняться им, чтобы привести в норму, всё времени не хватает.

   Но есть ещё одно весомое "НО". Я девственница! И с этим не поспоришь. Конечно, я ходила на свидания, обнималась, целовалась, но не нашёлся ещё ни один мужчина, который был готов лишить меня этой штучки. Да и сама не готова была заходить настолько далеко, чтобы показать своё тело.

   Я много ещё о чем размышляла, например, о нерегулярном цикле. Но он преследует меня с самого начала. Я пила много таблеток гормональных. Но из-за них толстела ещё больше, поэтому перестала и смирилась с нерегулярностью. Уж лучше так, чем быть не просто коровой, а бегемотом. И так личных отношений никаких.

   - Приехали, — вырвал меня из раздумий голос Бессонова.

    На автомате повернула голову к окошку и увидела самый престижный женский центр нашего города.

   - Я туда не пойду, — резко замотала головой. — Можно было бы отвезти меня в обычную клинику. Извините, конечно, но у меня нет столько денег, чтобы оплатить приём в этой больнице.

   - Разве я спрашивал тебя о деньгах, Гусева? — фыркнул начальник и выскочил из машины, громко хлопнув дверцей. Обежал её и уже открывал мою. — Тут работает моя знакомая, я уже договорился обо всём, пока ты мечтала. Для меня и моей спутницей здесь все включено. Так что обследуют себя по всем параметрам. А сейчас мы идём с тобой на узи. Кстати, когда было последнее? И какой вообще у тебя срок?

   Мужчина закидывал меня вопросами, пока я судорожно цеплялась за ремень безопасности. Может, он обезопасит меня и от Бессонова? Но все это было лишь мечты. И уже спустя две минуты мы стояли возле кабинета, где огромными буквами было написано КАБИНЕТ УЗИ.

    На мягких диванчиках сидели девушки с разной степенью громадности животов. Они не возникали, когда Бессонов провёл меня прямо к дверям и постучал. Конечно, это же необычная больница, где бы уже глотки выдрали за нарушение очереди. Но мне всё равно было неудобно, ведь девушки реально беременные.

   - Дмитрий Аркадьевич, здесь же очередь, — я потянула мужчину за рукав кожаной куртки. – Вы свою задачу выполнили, привезли меня в больницу, договорились о приёме. Давайте я лучше посижу, подожду очередь, а вы поезжайте по своим делам.

   Но, как я уже говорила про лысого и притирки… Мои слова абсолютно никак не восприняли, и после тихого "входите", Бессонов потянул меня в кабинет.

   - Привет, Ирина Аркадьевна, — улыбаясь вовсю ширь, Бессонов поздоровался с женщиной, сидящей за столом.

   - Ну, привет, Дмитрий Аркадьевич. Я удивлена, честно сказать, твоим сообщением, — и в мою сторону бросили оценивающий взгляд. Голубой взгляд. На губах женщины появилась мягкая улыбка, такая знакомая. Я частенько пряталась за углом и любовалась такой же улыбкой, но принадлежащей мужчине. Мужчине, который словно обух свалился сегодня на мою голову.

   Аркадьевна и он Аркадьевич. Ну, нет. Не надо, пожалуйста! Только не родственники. Захотелось вернуться в коридор и повнимательнее присмотреться к табличке на двери. Неужели врач тоже Бессонова?

ГЛАВА 2

- Смелее, девушка, проходите за ширму, берите чистую пеленку – увидите на столе, и ложитесь на кушетку.

   Я так и стояла с огромными глазами позади Бессонова. А как тут решиться пойти на обследование? Да и ситуация вообще была ужасная. Опозориться перед человеком, в которого тайно влюблена, и раскрыть свои проблемы, я боялась больше смерти.

   - А он тоже будет присутствовать? – мой голосок прозвучал пискляво.

   Смогла, давно бы уже вытолкала Бессонова взашей из кабинета и всё спокойно объяснила врачу. А если бы это был терапевт, или хотя бы гинеколог, на худой случай, то было бы вообще замечательно!

   - Да.

   - Всё зависит от вас.

   Одновременно прозвучало с двух сторон. Проигнорировав упёртый взгляд, я посмотрела на врача.

   - А разве мне не надо сначала к терапевту? Или хотя бы пусть он выйдет, — я наградила Бессонова испепеляющим взглядом.

   - Дмитрий, выйди, — властным тоном приказала женщина, тут же меняясь и превращаясь в настоящего врача. Ну, точно родственники. Видела я такие перемены уже.

   - Нет.

   - Выйди, ты что, не видишь, смущаешь девушку?

   - Нет, — и стоит, словно баран упёрся рогами.

   Руки в карманы, ноги на ширине плеч. В своей крутой куртёшке. Даже верхнюю одежду снять не постарался. Зато с меня стащил и сдал в гардероб.

   - Ты меня задерживаешь, а у меня ещё запись: либо ты выходишь, либо я не принимаю девушку.

   - Прекрасно, — обрадовалась я, а моё лицо, должно быть, засветилось, как начищенное. — Я тогда пошла, лучше посижу в очереди. Или нет, схожу сначала к терапевту, а если он отправит меня к вам, то тогда дождусь своей очереди.

   Резво развернувшись, засеменила к дверям. Только не успела схватиться за ручку, как была перехвачена наглыми конечностями поверх живота. Бессонов оторвал меня от пола и поставил перед Ириной Аркадьевной.

   - Либо ты добровольно ложишься на кушетку, либо делаешь это с моей помощью, — прозвучал над ухом зловещий шёпот. А тело, словно огнём опалило.

   И снова мои глаза превратились в блюдца. То ли от шока на реакцию Бессонова, то ли, от реакции собственного тела на его прикосновения.

   "Чёрт бы тебя побрал, полоумный тиран!"

   Прежде чем я поплыла от его объятий, сбросила чужие руки со своего живота.

   - Да и чёрт с тобой! — рявкнула, и зашагала за ширму. — Я уже готова на что угодно, лишь бы отвязался, — буркнула под нос, но меня услышали.

   - Ну и дурак ты, братик, — проводил меня горестный вздох Ирины Аркадьевны и звук выдвигаемого стула.

   Братик! Твою ж, колбаску! Нам ещё мамы с папой не хватает для полной комплекции. Ну, теперь хоть понятно, откуда он осведомлён о тонусах и прочих беременных штучках. Видно, любовь к дамам в положении от сестры. Кстати, а сколько их в семье? Надеюсь, гинеколог не очередная сестра, или, не дай Боже, брат, а то хуже и отец. С Дмитрия Аркадьевича станется, потащит, ещё и присутствовать на приёме будет!

   - Не переживайте…

   Ирина Аркадьевна осеклась, так и не зная, как ко мне обращаться, но об этом её уведомил братик.

   - Лукреция, — раздалось за ширмой.

   Слава Богу, что не додумался сюда зайти. Мне бы уж точно не хотелось, чтобы он видел мой объёмный живот. Он и правда, был похож на беременный, ну что сделаешь, раз природа наградила меня такой красотой?

   - Какое необычное имя, — улыбнулась женщина. — Не переживай, Лукреция, всё будет хорошо, ты скоро увидишь своего малыша.

   Так и хотелось крикнуть, что нет никакого малыша, но, женщина уже капнула на мой живот холодный гель, и прижала датчик. Хорошо, сейчас сама убедится, особенно в невменяемости своего брата. А я уйду со спокойной совестью. А что будет думать обо мне этот бешеный тип уже не важно. После такого позора я точно уволюсь из агентства. Ничего страшного, найду новую работу.

   - Ох, какой хорошенький малыш. Да у вас богатырь, мамочка, ну или богатырка, — восхитилась Ирина Аркадьевна. — Ребёночек, видно, стесняется показать свою половую принадлежность. Срок примерно семнадцать – двадцать недель.

   "Я, должно быть, уснула", — совершенно спокойно думала я, пока звучал голос Ирины Аркадьевны, рассказывающий о предлежании ребёнка и прочих мне непонятных показаний.

   - А теперь послушаем сердечко, — в голосе слышалась улыбка, а следом на весь кабинет раздался стук, возвращающий меня в реальность и заставляющий подскочить. Я резко села и посмотрела на экран, где застыло черно-белое изображение ребёнка.

   Он лежал на спинке, ручки и ножки поджаты, из животика полосочка пуповины уходит вверх.

   Я в немом изумлении перевела взгляд на свой живот, а следом на экран. Он там? Во мне? Провела рукой по животу, стирая гель, словно хотела проверить насколько это реально. И ведь это было настолько реально, насколько я была девственницей. Я ни разу ни с кем не спала, не напивалась до потери сознания. Да и не ходила никуда кроме работы с тех пор, как туда устроилась. Ни и случилось это чуть больше пяти месяцев назад.

   - Н-нет, — замотала головой и, не заботясь о геле на животе, опустила футболку. Соскочила с кушетки и побежала к выходу. Глаза застилали слезы, а в голове сплошная пустота.

   На дрожащих ногах я вышла из кабинета, и, закрыв за собой дверь, прижалась спиной.

   - О Господи, что с вами? Девушка? — ко мне тут же подскочили будущие мамочки и помогли присесть на диванчик.

   - Что-то с ребёнком? Господи, не молчите!

   Я захлопала глазами, и постаралась взять себя в руки. Хоть и была в полнейшем шоке, но понимала, что не стоит пугать невинных женщин. Им ещё самим идти в тот кабинет, мало ли что они себе надумают.

   - С ребёнком всё хорошо, — прошептала, осознавая, что ребёнок есть.

   - Ох, тогда что-то с вами?

   - И со мной все хорошо, не переживайте. Просто сейчас я первый раз увидела своего ребёнка.

   Своего ребёнка, повторила про себя, которому уже семнадцать – двадцать недель. А мамаша ни сном, ни духом.

   Я закрыла лицо ладонями и заплакала. Как такое может быть? Господи, что произошло со мной?

   - Ну, ничего, милая, — одна из женщин, видно самая старшая и опытная, прижала мою голову к груди и гладила голову. — Поплачь немножко, нам без этого никак. Первый раз увидела ребёнка, так ничего, ты ещё успеешь насмотреться. Теперь он будет с тобой всегда. Самое главное, что вы здоровы, а всё остальное – ерунда.

   Другие мамочки тоже кинулись меня успокаивать, и как-то стало хорошо. Они говорили правильные слова. Пятый месяц, я уже никуда не денусь. Да и избавляться от ребенка, каким бы не был срок, я ни за что не стала бы.

   - Так! — над нашими головами раздался мужской голос.

   К счастью, он не принадлежал Дмитрию Аркадьевичу. Тот всё ещё не вышел из кабинета. Видимо, сестра выпытывает подробности, где он откопал такую бешеную толстуху. Ну и ладно. Самое главное, он убедился, что я беременна, надеюсь, теперь отстанет.

   - Что у вас тут за сырость, красавицы мои?

   Я подняла голову и увидела высокого мужчину в белом халате. Добрый взгляд за оправой очков. Над тонкими губами пушок усов. Он выглядел забавно, дёргая ими из стороны в сторону, и я улыбнулась. Может, он для этого их и отрастил, чтобы успокаивать беременных?

   - Да вот, Иван Дмитриевич. В нашем полку прибыло. Девушка первый раз сегодня увидела своего малыша, — с нежной улыбкой на губах поведала мою историю мамочка, что меня успокаивала. — Я Катя, кстати. Вот мой номер, звони, посоветую, подскажу чего. — Девушка вложила в мою руку клочок бумаги и поднялась, намереваясь заходить в кабинет узи.

   А это означало только одно: что встречи с Бессоновым мне не избежать! Я быстренько спрятала номер в карман джинсов и поднялась. А организм из-за пережитого стресса решил снова запротестовать такому резкому подъёму, и голова закружилась. В этот раз мне не дал упасть усатый врач.

   - Ну, мамочка, милая моя, так же нельзя, — обнимая за плечи, доктор меня развернул и куда-то повёл. Возможно, я бы и сопротивлялась, но сейчас мне это было на руку.

   - Пройдёмте ко мне в кабинет, и там всё расскажете.

   Когда мы оказались в его кабинете, мужчина усадил меня на стул и протянул бокал с водой.

   - Позвольте представиться, я Иван Дмитриевич – основатель этой замечательной клиники и по совместительству акушер-гинеколог. Так что, можете не переживать и рассказывать мне всё, что посчитаете нужным.

   "Эх, дорогой доктор, когда расскажу, вы не поверите", — подумала про себя, но рассказала всё, что произошло сегодня со мной. Мужчина он в возрасте, должно быть, на его практике случались разные случаи. Конечно, сомневаюсь, что был такой, как у меня, но все же, почему не попытать счастья? Может, доктор подскажет, как мне быть.

   Выходила из кабинета Ивана Дмитриевича немного шокированная, и много счастливая.

   К моему удивлению, под дверью на диване ожидал Дмитрий Аркадьевич.

   - Ну что? — подскочил ко мне и спросил с таким участием, словно ждёт информации о своём собственном ребёнке.

   И честно сказать, у меня закрались сомнения. А не причастен ли он к этому? Но, я тут же их отмела. Уж этот человек, точно не будет раскидывать своих живчиков.

   А как сказал Иван Дмитриевич? Что мой случай не исключительный и за последние несколько месяцев я третья, кто так попал. И те девушки, нелепым и неизвестным образом вляпались своими нежными местами в результат мужского удовлетворения, разбросанный в общественных местах. Я стала лихорадочно соображать, посещала ли я пять месяцев назад места, где положено ходить полуголой. Сауна, баня, душ, бассейн. Всё это отпадало. Да и вообще, единственное общественное место моего местоположения — это работа.

   - Гусева! Что сказал врач? — выдернул меня из раздумий голос Бессонова.

   Пока размышляла, не заметила, как пошла медленным шагом вперёд по коридору, полностью игнорируя мужчину. Такой поворот событий ему не понравился. И в мою руку вцепились горячие пальцы, останавливая и разворачивая.

   - Я девственница, — доложила с гордым видом, лишь бы он не думал, что я ветреная, раз не была в курсе собственного положения. Но только слова слетели с губ, как я сообразила, кому и что говорю. Но было поздно.

   Начальство изволило злиться. Руки сжались в кулаки, глаза сузились в тонкие полоски. Он навис надо мной тяжёлой тучей, явно сдерживая порыв придушить.

   - Ты беременна! — рявкнул на всю больницу.

   А я не испугалась ни его вида, ни злого рыка. Я тоже начинала злиться, но мне нельзя волноваться. "И я совсем не волнуюсь", — уговаривала себя.

   - Да. Увы, Дмитрий Аркадьевич, но судьба любит пошутить, — пожала плечами и улыбнулась. — И на мне она оторвалась.

   Как ни странно, но Бессонов поверил. Разом сдулся и я имела удовольствие наблюдать вытянувшееся в удивлении лицо мужчины. Он сейчас казался таким милым, что хотелось взлохматить его волосы, уложенные в модную причёску.

   - Но как?

   На вопрос решила ответить, раз уж пошла такая пьянка.

   - А всё очень просто. Кто-то раскидал свою сп... семенную жидкость, где не надо, а я как-то в это вляпалась. Называется сей процесс непорочным зачатием.

   - Чего?

   - Того, Дмитрий Аркадьевич! — миролюбиво растянула губы в улыбке. — Хотите подробности о непорочном зачатии – то вам точно в этот кабинет. Прошу. Иван Дмитриевич сейчас свободен. А мне надо занять очередь и сдать кучу анализов. А ещё вернуться в агентство, ведь вы даже не дали мне забрать свою сумочку, где лежат все мои документы.

   - Я понял, Гусева, — скопировав мою улыбку, мужчина сложил руки на груди. — Вы сговорились с врачом! И когда я зайду, он начнёт втирать об этом твоём непорочном зачатии, и что ты ещё девочка. Мол, не порченый товар, берите, — он пробежал по мне изучающим взглядом, задерживаясь на выдающихся частях тела.

   И тут до меня дошёл смысл сказанного. Я хлопнула глазами и со всем своим негодованием уставилась на наглого павлина.

   - Да, я не порченый товар. Но вы мне не сдались, чтобы ради вас представления устраивать, — я так же, как и Бессонов сложила руки на груди. — Не верите? Может, на кресло гинеколога ещё потащите, чтобы лично убедиться? На узи же потащили. Причём против моей воли. Не много ли вы себе позволяете? Я хоть и ваш работник, но моя личная жизнь вас не касается!

   Начальник пропустил мимо ушей почти всю мою речь, за исключением нескольких слов. Зрачки его расширились, затопляя синеву, дыхание стало тяжёлым. Неожиданно он протянул руку и, обхватив меня за шею, привлёк к себе. Бессонову пришлось наклониться, чтобы прошептать на ухо:

   - Я знаю много других способов, не обязательно лезть на кресло. Хотя и на кресле можно. У меня в кабинете есть очень удобное.

   И оставив меня в беспамятном состоянии, он ушёл, лишь бросив:

   - Жду в машине.

   "Ох-ох-ох! Дыши, Луша. Впускай в лёгкие воздух, пока не потеряла сознание".

   Я стояла посреди коридора, где счастливые мамочки проходили мимо. Они видели всё представление, вряд ли слышали, но то, как интимно шептал мне на ухо Бессонов, нельзя было не заметить. Дамочки улыбались, некоторые даже подмигивали мне, а одна вообще подняла палец вверх и сказала:

   - Горячий мальчик.

   Ага, мотнула я головой и заставила себя передвигать ноги.

   Ещё какой, горячий. Приходилось наблюдать жаркие междусобойчики очередной модельки и этого мальчика, пока они зажимались в очередном углу. Обычно их заносило поближе ко мне. Моё привычное место работы — это огромная комната, уставленная вешалками с разноцветными шмотками. Между ними очень удобно прятаться. Очевидно, так и думал Бессонов, когда тащил очередную воздыхательницу туда. По обычаю, в помещении находилась только я, зарывшись в тряпках на столе. Там такая гора, что меня из-за неё бывает не видно. Вот, меня и не замечали. А я перестала замечать их, благо до глубоко горячего не доходило. Плюхалась под стол и дрожащими руками держала своё сердечко, пока оно вырывалось из груди. Закусывала губы до боли, чтобы заткнуть страдальческие стоны.

   Поначалу я думала, что это просто влюблённость во всеобщего кумира. Красивый, статный, улыбка такая, что сердце щемит. Он милый, внимательный ко всем, от уборщиц до своих моделей. К каждому найдёт подход. Справляется со всем этим серпентарием на раз. Помимо этого, ещё и бизнесом занимается, документами, клиентами. Но меня обходил своим вниманием. Тётеньки-то у нас как тётеньки, все замужем, он им нафиг не нужен. Лишь для эстетического удовольствия и усладить уши. О моделях молчу, тут и так всё понятно. А я?

   А я единственная пышка на всё агентство. Как сюда занесло, до сих пор удивляюсь. В отделе кадров даже обрадовались, когда на собеседование на должность "принеси-разбери-повесь-подай" пришла взлохмаченная толстуха в очках. Там же тоже сплошные дамы, но уже не обременённые обручальным колечком. А ведь я мелькаю по всем этажам, куда новую ткань на пошив принести, кому новый наряд на примерку, косметику и прочее, прочее. Вот я и ношусь, разрываясь на всех. У меня должна быть ещё коллега, но она ушла в декрет, а новую брать не спешат. Ведь я справляюсь. Такие заботливые, всё переживают, что кто-то отберёт мой хлеб. Платят-то за двоих. И это единственное, что удерживает на этом месте.

   Пока добралась до дверей, уже пришла в себя от выходки Бессонова. Я списала все это на магнитные бури. Мало ли, может, они сегодня есть, а у Дмитрия Аркадьевича от них зависимость? Вот и случился сбой у него в мозгу.

   Забрав куртку в гардеробе, выходить, не спешила. Надо что-то придумать, чтобы не ехать в агентство с Бессоновым. Я точно не выдержу очередные вопросы и требования. Придётся сегодня прятаться, а завтра он уже сам не вспомнит обо мне.

   Бросив взгляд за спину, увидела двух мамочек. Размером они были побольше моего, поэтому спрятаться за их спинами – вполне выполнимая задача.

   Женщины болтали о том, какое положение в их животах занимают малыши, и даже не заметили, что кто-то к ним прилип. И я спокойненько последовала за женщинами.

   Стоянка, где припарковался Бессонов, находилась прямо перед клиникой. Он ещё и поставил машину так что, вряд ли мне удастся прошмыгнуть незамеченной. Но все же я попытаю удачу.

   Втянув голову и накинув капюшон, проскользнула за спинами женщин вправо. С той стороны находилось кафе, и сразу у стены решетчатая деревянная постройка, которую летом окутывали вьющиеся растения. В мае, конечно, рановато им виться, но хотя бы постройка спрячет.

   Не задумываясь, я нырнула в закуток между кафе и клиникой. Небольшая пробежка и путь свободен.

ГЛАВА 3

Влетела на работу злая, как тысяча голодных собак. Мало того, что этот чурбан не дал мне сумку забрать с документами, так и телефон тоже лежал в ней. Звонить, кроме брата и родителей, мне никто не мог. Так, в редком случае общажные подружки позвонят, пообщаемся, спросим, как дела друг друга, да и всё на этом. Не было у меня времени на развлечения, хотя девчонки обижались, но материальные средства были для меня важнее душевных.

   Но сейчас не об этом. Дмитрий Аркадьевич увёз меня, и я никому ничего не успела сказать, предупредить. Моя непосредственная начальница Валерия Александровна, у которой я в помощницах тружусь, та ещё стервозная мадам. Когда опаздываю даже на минуту, готова сожрать со всеми потрохами, а тут отсутствие на рабочем месте без уважительной причины. Ещё и на звонки не отвечала, а я уверена она звонила, даже если слышала этот самый звонок. Да она меня без возможности оправдаться линчует. А если учесть, что Раиса Ивановна могла донести, кто меня увёз, и как это было важно для него, то всё, пиши, пропало. Опять же, не сомневаюсь, что этот факт влюблённая мадам преподнесла по-своему.

   Ещё и кошелёк в сумке остался, ладно хоть у меня в куртке всегда валяется мелочёвка. Мать постоянно ругалась, что деньги надо хранить в кошельке, но я вечно впопыхах бегу в магазин и сую сдачу в карманы. Но этих денег мне не хватило даже на такси, поэтому пришлось ехать в маршрутке, ещё и с несколькими пересадками. Так что заявилась на работу я злая и готовая всех рвать и метать.

   Оставив верхнюю одежду в служебном помещении, побежала на рабочее место. Время близилось к четырём и агентство потихоньку пустело. Модели разбежались по своим важным делам, остальные работники заканчивали свою работу, чтобы к пяти спокойно уйти домой. Стилисты, визажисты, модельеры закрылись в своих кабинетах и колдовали. И лишь я спешила по широкому кабинету, воровато, оглядываясь. Лишь бы Бессонов не увидел.

   За мою детскую выходку, он точно на лоскутки порвёт. Я молилась, чтобы он всё ещё ждал меня у больницы, и даже не испытывала ни капли стыда. Вырвал меня с работы без документов и ждёт, что я прыгну к нему в машину? Ага, как бы ни так, я не очередная его моделька, которая выполняет все его прихоти. Хоть душа моя и трепещет от одного его присутствия, но я себя уважаю, и понимаю, что интимного интереса у него не может возникнуть. Не его уровень, не его вкус.

   Оказавшись рядом со стеклянной стеной, где ровными рядами стояли вешалки с многочисленными нарядами, я затормозила и глубоко вдохнула, судорожно соображая, как оправдаться перед начальницей.

   - Гусева! — зычный окрик Валерии Александровны, застал меня врасплох сразу, как только я попала в поле видимости начальницы, и заставил растерять меня весь запал.

   Ох, что сейчас будет!

   Валерия Александровна сидела за своим столом, выглядывая из-за компьютера, где она регистрировала всякие расходы, связанные с покупкой ткани и её расходом. В общем, вела отчёты тряпья и остального прилагаемого имущества. Много ещё чего входило в её обязанности, но я лишь выполняла её поручения и иногда заполняла таблицы, если женщина не успевала. Она была строгой, наглой, прямой, но справедливой. Закалился в этом серпентарии её характер. Надо уметь дать отпор и дизайнерам, когда выдали не тот оттенок ткани или модели не понравились туфельки для демонстрации клиенту. Хотя они сами вместе со стилистами приходят и всё выбирают. Мы совершенно не причём, но крайними были именно мы.

   Наше агентство занималось не только подбором и продвижением моделей, но и были свои дизайнеры, шили свои бренды, в которых модели представали перед клиентами. И то, как сидела та или иная одежда давала модели больше возможностей для будущей карьеры. Для этого специально были подобраны дизайнеры, которые могли найти в девушке изюминку и уметь выделить её одеждой.

   В общем, про этот бизнес говорить можно много, кто тут обитает и в чём заключается его работа. Если углубиться в структуру штата и чем конкретно занимается агентство, то не каждый разберётся. Лично я, когда решила получше узнать работу изнутри, плюнула сразу же на это занятие. Я по профессии бухгалтер, но, увы, получить такую должность очень сложно. Поэтому после по окончании колледжа, пошла продавцом в магазин, а когда его закрыли в канун нового года, хваталась за что угодно. Вот и наткнулась на объявление и как ни странно тут же была принята на испытательный срок, а потом и на постоянной основе. Со своей работой я справлялась на ура, человек я усидчивый, ответственный, да и возиться в бумажках, разбираться в цифрах любила. Вот и с тряпками та же работа. Всё пронумеровать, найти своё место, отписаться, отчитаться.

   Стол Валерии Александровны находился у самой дальней стены, сразу напротив стеклянных дверей, а мой скромненький столик в углу. Здесь ещё было несколько больших столов, к вечеру после примерок, заваленных дизайнерскими вещичками и три комнаты. Справа сумочки, аксессуары, слева сплошная обувь, а за спиной ткани. И за разбор, чистоту и правильность оттенков развешанной одежды, отвечала я.

   Оказавшись у стола начальницы, повинно опустила голову и выдала скороговоркой:

   - Валерия Александровна, простите, что не предупредила об отсутствии. Просто мне стало так плохо, а рядом был Дмитрий Аркадьевич, он предложил свою помощь отвезти меня в больницу. Простите.

   Больше ничего я не могла сказать. Никакие оправдания не подействуют на эту женщину. Мало того, что ярко накрашенные глаза уличат в малейшей лжи, так и слышать она ничего не захочет. А участие Бессонова надеюсь, хоть немножко её смягчит.

   - Да? — спросила начальница, изучая меня внимательным взглядом. — Сам Дмитрий Аркадьевич? В больницу? Тебя?

   Пришлось делать удивлённые глаза.

   - Ну, а что он ещё мог со мной делать, Валерия Александровна? Уж точно не о погоде говорить, — невинно взмахнула ресницами. Не накрашенными, прошу заметить. Я одна в агентстве могу прийти на работу не накрашенная, потому что просто физически не смогу, не опоздать. А в последнее время я стала трудно просыпаться. И как оказалось вовсе не стресс виноват.

   Сердце вновь пропустило удар, а тело бросило в жар. Я не могла поверить, что беременна. И самое главное, как так получилось!

   Валерия Александровна неожиданно рассмеялась, запрокидывая голову. Просто фраза "говорить о погоде" у нас в офисе негласно означало флирт, поцелуйчики и горяченькое. И это было победной фразой, поставившей точку в сомнениях начальницы.

   - Да, Лукре-е-еция. С тобой он точно о погоде говорить не будет, — начальница окинула меня пренебрежительным взглядом и махнула рукой. — Ладно, что с тебя взять? Но, чтобы больше такого не повторялось.

   - Конечно, Валерия Александровна, — всё так же опустила голову, но не осмелилась отпрашиваться на завтра.

   Ладно, послезавтра законный выходной, Дмитрий Иванович сказал, что даже в субботу они работают. Успели мы обговорить с ним мою непростую работу и что, отпроситься будет тяжело. Обещал принять, как только я смогу вырваться, но советовал не тянуть, и с узи больше не сбегать. А я и не собиралась, теперь, когда я знала о своём положении, главной задачей было убедиться, что мы с малышом здоровы. А потом уже можно задуматься, кто так наследил и, где я в это вляпалась.

   Оставшийся час работы тянулся ужасно долго. Я так и не смогла успокоиться и дёргалась от каждого шороха. При следующей встрече Бессонов точно убьёт меня. И не за то, что я сбежала, а за то, что заставила его ждать.

   Но наконец, часы показывали семнадцать ноль-ноль и Валерия Александровна, забив последние данные и бросив выразительный взгляд на кучки тряпья, покинула помещение. Это все работали до пяти, а я ещё задерживалась на час, а иногда и на три. Разобрав вещи, уходила домой, но на утро всё начиналось сначала. Всё те же самые чёртовы кучки, ведь у моделей ненормированный график, фотосессии, кастинги. Вот и таскались они туда-сюда, устраивая в моём порядке полный хаос. А ещё, наши топ-модели нарочно скидывали с вешалок одежду, даже если бы она им была не нужна. Не возлюбили они меня, но, почему? Всегда задавалась я вопросом. Я им не конкурент, никогда не вступала в конфликты, но, похоже, само моё отличие от них било по их прекрасным глазкам. И что-то мне подсказывает, после фееричного столкновения с Бессоновым, завтра меня ждёт полный ад.

   Выходила из агентства, то и дело оглядываясь. Да, Бессонов никак не хотел вылетать из моей головы. И если раньше я терялась от наших столкновений и, в то же время злилась, что меня не замечают, то сейчас боялась его встретить. День ещё не закончился, а значит и его повёрнутость на моей беременности не выветрились.

   Выдохнула, когда его парковочное место было свободным, и уже с большей уверенностью отправилась к ждущему такси. Ехать на маршрутке сил не было. Как представлю толкучку, так в обморок хочется шлёпнуться. А ведь мне ехать на другой конец города, ещё и с пересадками. Нет, такого я сегодня не выдержу, хотя к такси прибегаю в редком случае, не могу позволить себе такую роскошь.

   Высадив меня у подъезда, таксист поспешил покинуть этот район. Ещё когда назвала адрес, он странно покосился на меня. В его голове, должно быть, крутился ворох вопросов начиная с того как подобная мадам попала в модельное агентство, и заканчивая каким образом мадам из модельного агентства живёт в таком районе.

   Да, наш район был можно сказать ущербным. Пятиэтажки с подбитыми окнами и отвалившейся штукатуркой, исписанные подъезды. Но это только вид снаружи, жильцы не могут позволить себе ремонт дома, а больше никому это и не надо. Но подъезды у нас чистые, соседи мирные. Не все, но я не жалуюсь. Где смогла найти доступное жильё, там и поселилась.

   Я уже привыкла здесь жить и мне даже нравилось. Меня никто тут не обижает, не смотрит косо, если одежда не та или забыла накраситься. Остановка рядом, магазины в шаговой доступности. В общем, не жалуюсь я.

   Выходила из такси с улыбкой. Ноги успели отдохнуть, а мой малыш изнутри стучал азбукой Морзе. Это я раньше думала, что организм мой совсем с ума сошёл, раз такие знаки подаёт. А тут такое чудо и ведь действительно чудо. Волшебство.

   Очередной стук изнутри, заставил меня расчувствоваться и пустить слезу умиления. Приложила руку к животу и погладила. Солнце моё, голодный, наверное. Ничего, кроха, сейчас поднимемся на третий этаж и будем знакомиться за тарелкой ароматного супчика. Поболтаем, подумаем, как найти папку, хотя бы, чтобы знать, кто меня так осчастливил. Надо ведь ещё бабушке с дедушкой как-то новость преподнести, обрадовать. Старички мои точно рады будут, только поругаются, что так поздно сообщила, та в деревню теперь точно заставят вернуться. А мы ведь не можем работу бросить, нам декретные нужны и пособие с работы. Ну, ничего, малыш, нас теперь двое и мамка твоя что-нибудь придумает.

   С такими мыслями я подходила к подъезду, где собралась группа молодёжи. Три девчонки сидели на лавочке, а двое парней стояли перед ними. Знаю их. Рыженькая из моего подъезда, а все остальные из дома, напротив. Уже хотела привычно поздороваться и пройти мимо, но неожиданно один из парней оттолкнул второго и замахнулся.

   - Успокоились, — крикнула я.

   Сама не поняла, как так получилось, но они испортили мне настроение в секунду. Весь день держалась, а это было сложно сделать и вот, уже в мечтаниях кушала супчик, болтала со своей крохой, а эти…

   - Чего устроили тут петушиные бои? — ерепенилась, подходя к парням. Терпеть не могу драки.

   На меня смотрели с плохо скрываемым изумлением. Ну да, переборщила немного. Но у меня есть свои причины пресекать подобное, если это в моих возможностях. В данном случае они были. Драчунам лет по восемнадцать, я вижу их каждый день, ходят на учёбу без прогулов, ведь каждый день мы едем на одной маршрутке. И в драках мной не были замечены. Старушкам помогают, девчонок своих в обиду не дают.

   - Если захотели силушку свою выплеснуть, то точно не здесь. Едва подружек своих не зашибли. Смотри-ка, распетушились, что на окружающих плевать стало! — я наступала. Внутри бурлила злость. Если бы сцепились они в другом месте и решали проблемы вдвоём, то даже не подошла. Взрослые, справятся. Но с ними были девушки, и это разозлило.

   По натуре я была спокойной, в конфликты редко лезла. Но был в моей жизни один случай, отпечаток которого украшает шрамом руку от плеча и до локтя. Так же друзья сцепились, да бросились друг на друга. В пылу азарта толкнули и меня, а я не устояла и разорвала плечо о край лавочки. Было это в деревне, рядом с клубом, где стояли лавочки. Ну а какие в деревне лавочки? Я и нарвалась на ржавый гвоздь.

   - Или покрасоваться перед подружками захотелось? Так не синяки украшают мужчину, а шрамы. Вон, — я кивнула в сторону мусорного ведра, где валялись бутылки, — об асфальт и айда друг друга украшать, а руками можно и на ринге помахать, если уж так невтерпёж.

   - Да мы не…

   Тот, что был повыше, открыл рот, чтобы оправдаться, но я не дала. Понятно было, что они не собирались до такого доводить, но меня уже не остановить.

   - Что вы не? Не хотели драться? А что я тогда видела? На девчонок своих посмотрите! Ты хоть глаза их видел, когда кулак твой богатырский в сантиметре от лица рыженькой пролетел? Нет, а я видела.

   И тут парни, наконец, соизволили обратить внимание на подружек. Конечно, сейчас и я немного напугала их, но ничего, надеюсь, моя отповедь заставит пацанов хотя бы задуматься. Не раздумывая, они шагнули к девчонкам, а те от них, и, не сговариваясь, юркнули в подъезд. Понятно, будут прятаться у рыженькой. Стыдно сказать, но имён не помнила, хотя в разговорах слышала много раз. Память на лица и имена у меня слабенькая.

   Почувствовав, что миссия выполнила, я ушла вслед за девчонками. Лифт снова не работал, и пришлось топать на третий этаж ножками.

   Наконец-то дом! Квартирка моя была однокомнатной. Кухня, санузел и большой зал, где в нише за шифоньером стояла кровать, тумбочка и светильник. Когда снимала жильё, страшно было заходить сюда, но стоимость и новый трубопровод с пластиковыми окнами меня подкупили. К тому же зима на пятки наступала, не давая возможности искать дальше. На то время ещё работала продавцом два через два, зарплата тоже была неплохой. Выгодное местоположение магазина, хорошее обслуживание и в результате высокая премия у каждого продавца. Но расположение магазинчика мешало стройке торгового центра, вот нас и сократили, а магазин снесли.

   И пока я искала новую работу, смогла сделать косметический ремонт. Теперь моя квартирка похожа на уютный уголок, куда хочется возвращаться с тяжёлой работы. Не хватало только кухонного гарнитура для маленькой кухни. Два нижних шкафа, один для посуды, холодильник похожий на сейф, газовая плита новая, что не могло, не радовать. Стол и стул, вот и весь набор.

   Закрыв за собой дверь на все замки, бросила сумку и ключи на тумбочку. Курточку на законное место – в уголок с вешалкой за дверью. Под них сапожки и можно расслабиться.

   Улыбнулась своему отражению и тут же поняла, почему сегодня Бессонов меня заметил. Я так привыкла ходить в очках, что они казались частью меня. А сегодня мне пришлось пойти в линзах. В утренних сборах впопыхах уронила очки на пол и наступила, ломая на две части. А я-то всё думала, почему так глаза устали?

   Вымыв руки, сняла линзы. Дома можно и слепой походить. Да и не сказать, что у меня зрение сильно плохое. Но на улицу не решаюсь выходить без очков, и так с памятью на лица проблема, а тут ещё и близорукость.

   Ужин был готов через полчаса, ароматы витали такие, что можно слюной изойти. И вот, стол накрыт, я со вздохом облегчения опустилась на стул, взяла ложку в руку, зачерпнула супчик и как подпрыгну на месте.

   Кто-то решил мне вынести дверь. И я даже знаю кому сегодня выпала честь стать жертвой моего срыва. Я голодная, уставшая, в голове полный кавардак, а мне никак не дадут отдохнуть. Выдохнув и положив ложку на стол, схватила полотенце и пошла открывать.

   - Лушка, открывай, ты меня заливаешь.

   Сбилась с шага, и посмотрела на потолок. Совсем допился Ванька. Живёт надо мной, и припёрся упрекать, что я его заливаю. Новый стук в дверь, и я поморщилась, начинала болеть голова.

   - Ещё один стук, и я тебе оторву руки, — прорычала, чтобы за дверью было слышно. Пока открою, этот шутник мне дверь вынесет.

   - Вань, ты совсем спился? — в процессе начала отчитывать гостя сверху. — Я под тобой! Какой, нафиг, заливаю? Иди свои претензии соседям сверху выговаривай, — ну и посмотрела я на соседа.

   А он стоит деловой такой, причёсанный, с синяками под глазами. В глазках светлых, водочка весело плескается. Одной рукой о дверной косяк опирается, видать тяжело из себя жениха строить. Вторую руку за спиной держит.

   - А я бы не возражал, если бы ты была сверху, — выдаёт интригующим шёпотом.

   Ну, по крайней мере, он на это надеялся. Но, увы, интрига не получилась. Не зря я прихватила полотенце, уже выучила все его намеки.

   - Цветы давай, — требовательно протянула руку, и Ванька оживился. Шатнулся и достал из-за спины красивый букет из клумбы соседнего дома. Видела я там такие цветочки. Их с клумбы содрали, а если ещё я и этого жениха потреплю, цветочки вообще зачахнут.

   Развернулась и положила букетик на тумбочку, возвращая внимание женишку.

   - За цветы спасибо, а теперь проваливай, жених хренов. Сказала же, как шарики свои в подобающий вид приведёшь, так и подкатывая.

   - Ну, Луша, я же любя, — ещё и губы трубочкой вытянул.

   Недолго думая, замахнулась полотенцем. А Ванька как-то быстро стёк вниз. Кажется, меня он уже тоже выучил. Сколько здесь живу, столько и подкатывает ко мне свои синюшные шарики.

   Ванька-то стёк, а за ним неожиданно выросла совсем другая фигура. И этой фигуре пришлось получить полотенцем за горе-женишка.

   - Гусева, что за…

ГЛАВА 4

Первый эмоцией был испуг.

   "Он пришёл, чтобы лично сообщить об увольнении".

   Но я выдохнула, не сможет человек, который бросил клиентов ради обычной беременной работницы на полдня, её же и уволить. Да и не носился бы он так со мной. Детей он точно любит и не будет мне вредить.

   А вот второй эмоцией была злость.

   "Бессонов опять пришёл мучить? Куда в этот раз он меня потащит?"

   Накручивать себя и дальше помешал Ванька. Он, кряхтя, поднялся на ноги и опёрся рукой о плечо Бессонова.

   - Хих, спасибо, друг, что принял мой удар. Я тут просто оступился. И вот как получилось. Но ты прости мою невесту.

   Ждать, что ещё этот обалдуй наговорит, не стала. Запрыгнула в тапочки, и, пихая в спину, стала толкать на лестницу.

   - Вы пока заходите, Дмитрий Аркадьевич. А я сейчас. Прям минуточку, только провожу, этого женишка и вернусь.

   Бессонов так и стоял с открытым ртом и потирая раненое плечо.

   - А ну-ка, шагай, давай, пока я твои женилки не оторвала.

   Ванька что-то бухтел про плохое обращение с женихом, но получая тычки в спину, смиренно шагал. Несколько раз его пришлось ловить, чтобы не разукрасил свою хоть и пьяную, но симпатичную мордашку.

   Дверь его квартиры была открыта. Ну да, что с него можно взять? Никакой солидный вор не полезет в квартиру пьяницы.

   Но когда я оказалась внутри, поняла, что, если обчистить квартиру такого пьяницы, можно будет жить месяца два и не тужить.

   - Вань, ты, где работаешь? — выдохнула, рассматривая глянцевые потолки, дорогие обои и паркетный пол. А ещё мебель здесь явно была не из дешёвых. И это только прихожая.

   - Там, — махнул он устало рукой в сторону зала. А сам поплелся на кухню.

   Прошла следом и ахнула. Гарнитур "мечта любой хозяйки", кухонный уголок, холодильник под два метра и всё в тёмном стиле. А это точно его квартира?

   Я покосилась на Ваньку. Он, открыв холодильник, и поразив меня его содержимым, где даже фрукты были, доставал тортик.

   Пока жених решил угостить меня чаем, я пошла в зал. Интересно же, где он там работает.

   Ну и снова я была в лёгком шоке. На столе компьютер с графическим планшетом, на диване – ноутбук, на тумбочке планшет с открытой картиной леса.

   - Ты рисуешь? — спросила, вернувшись в кухню.

   - Я иллюстратор, — заплетающимся языком ответил Ванька, в то время как на столе уже дымились две чашки с чаем, а в серединке нарезанный большими кусками торт.

   - Вань, если это для меня, то ты извини, меня босс ждёт. Не могу задерживаться. Я на минутку, проводить и проверить потолки. Вдруг тебя правда заливают, — я виновато пожала плечами.

   Стало неудобно перед соседом. Я думала он обычный алкаш, а он, кажется, не совсем обычный. Хотелось узнать, как он докатился до такой жизни, что случилось, что он так спивался? Но не решилась лезть в душу.

   Ваня прошёл мимо меня, махнул в сторону ванной комнаты, а сам ушёл в зал и завалился на диван.

   - Хоть тортик забери, с боссом чай попьёшь, а я просто выкину, — буркнул он в подушку и тут же засопел.

   А я быстренько проверила совершенно сухие потолки и даже не поленилась в квартиру над Ванькой заскочить. Так, чисто для спокойствия узнать. Там тоже всё было в норме. Но я понимала, что всё это делала лишь для того, чтобы оттянуть встречу с Дмитрием Аркадьевичем.

   Чувство скорого увольнения или новой взбучки, переворачивало все внутренности. Ну не поболтать же о моём здоровье он пришёл?

   Бессонов нашёлся на кухне. Стоял у окна и смотрел во двор. Что он там рассматривал в темноте, не знала, но догадывалась, что не открывшейся картиной он любуется.

   Поставив тортик на стол, ну не пропадать же такой красоте, я присела на единственный стул, предвкушая тяжёлый разговор. Супчик мой уже остыл, и не вызывал аппетит. Да и моя ситуация отобьёт любое желание.

   - Я тебе витамины принёс и фрукты, — сказал Бессонов ровным тоном, так и не оборачиваясь ко мне.

   - Спасибо, скажите, сколько я вам должна? — я поднялась, собираясь идти за кошельком, но меня остановили.

   - Сядь! — грубый окрик босса вогнал в ступор, но ноги сами подкосились, а руки легли на коленочки.

   - Гусева, я разве просил денег? — едва ли не шипя, пробуравил Бессонов меня взглядом.

   Я мотнула головой, голос объявил бойкот.

   Дмитрий Аркадьевич закрыл глаза и выдохнул. И чего он злится?

   Ещё и фантазия решила поиграть, подкинула семейную парочку на кухне, решающую очередной семейный спор. Тряхнула головой. Этого ещё не хватало. Просто подлецу всё к лицу. Моя кухня Бессонову тоже к лицу. Вот меня и торкнуло от такой картины. А ещё гормоны. Да, так, именно так и никак иначе.

   - Лукреция, я просто хочу поговорить о твоём положении, — наконец произнёс он и осмотрелся по сторонам, ища взглядом, где бы присесть. Но, так как на моей кухне был только один стул, и он занят, Бессонов облокотился о подоконник.

   - А что о нём говорить, — вспыхнула я и подорвалась с места.

   Срочно надо занять руки, чтобы не показывать, как этот разговор меня смущает. И самое главное – не смотреть на него. Иначе я разрыдаюсь. Слишком много заботы выплеснулось на меня за сегодняшний день от Дмитрия Аркадьевича. Больше я не выдержу.

   - Ты беременна, — указал на очевидное этот умник.

   - Я знаю, — рыкнула злобно и бросилась к раковине. Надо доску и нож помыть, оставшиеся после готовки. — И вас это никак не касается. Я не собираюсь обсуждать с вами свои проблемы…

   Босс не дал договорить. Он тоже подорвался с места и в два шага преодолел расстояние между нами. Дмитрий Аркадьевич взял меня за плечи и развернул к себе, а я уже успела окунуть руки в воду. От резкого движения брызги с пальцев оказались на брендовой рубашке. Я испугалась, но только Дмитрия Аркадьевича это не сильно волновало. Почему-то его волновало моё положение.

   Снова проскользнула мысль, что он может быть причастен и знает это. Но тут же была отброшена разумными доводами. Уж с Бессоновым я абсолютно никак не могла оказаться ни в одной ситуации предполагающей беременность. Пусть и непорочную, что сам факт кажется нереальным. Но причастие к моей беременности Бессонова ещё нереальнее.

   - Это касается меня в первую очередь. Ты меня обманула! Этот твой жених, он отец ребёнка?

   А вот тут я впала в ступор.

   - Дмитрий Аркадьевич, а вам какое дело кто отец МОЕГО ребёнка? — тихонько спросила, прищурив глаза. Ну как тут не подозревать? Этот человек сплошная загадка!

   - Я не хочу, чтобы ты постоянно уходила на больничный. А с таким женихом нервотрёпка обеспечена. Это скажется на работе, — с деловым видом объяснил Бессонов.

   Так себе объяснение, но я приняла, лишь бы быстрее выпутаться из горячих тисков. Слишком остро я реагировала на эту близость.

   - Я вас поняла, но до сих пор я ни разу не была на больничном. Отпустите, и если это всё что вы хотели сказать, то до свидания. Я устала, Дмитрий Аркадьевич, — сжав руки в кулаки, я твердо посмотрела на него.

   - Это далеко не всё. Но ты права, Лукреция, тебе нужен отдых. Прости… — Бессонов отступил и отошёл к окну, взъерошив волосы. Казалось, он сам не понимал, чего хочет от меня.

   Босс обернулся и, бросив на меня нечитаемый взгляд, ушёл. И только услышав хлопок закрывшейся двери, я отмерла.

   В каком бы состоянии я не была, но понимала, что организму надо отдохнуть, а мозгу осознать, что теперь надо думать не только о себе, но и о ребёнке.

   И первым делом, я взялась за холодильник. Разгрузила морозилку и, сложив мороженый фастфуд, вынесла на мусорку. Сходив в магазин, закупилась продуктами. Теперь мне надо питаться нормально, не во впопыхах хватать, что попадется под руку. Я понимала, что давно пора было заняться своим здоровьем, но у меня просто не было желания на это. А новая жизнь во мне, придала сил. Забота о ком-то, помимо родителей и брата с племяшом – вот что мне нужно было. Теперь я не одна, теперь на мне лежит большая ответственность.

   "Ну что ж, с новыми силами и в бой"

   Подбадривала себя, когда выпрыгнула из маршрутки. Выпрыгнула это сильно сказано, скорее вывалилась. Сегодня меня с утра решили осчастливить все тяготы беременности, причём за один раз. Токсикоз начался ещё с пяти утра. Потом слезный поток на полчаса – "Я бедная, несчастная, никто меня не любит". Следом пришла злость на себя и того урода, что раскидал свою биологическую жидкость где попало. А я своей "мадам сижу" в неё удачненько так приземлилась, или что там могло произойти. Но и это было не всё. Ближе к семи меня сморило вусмерть, а когда будильник уже задолбался орать, ко мне снова кто-то ломился.

   По стуку узнала Ваньку. Бедному мужику пришлось много чего вытерпеть от невыспавшейся взлохмаченной болонки, а он, трезвенький как стёклышко, просто устал слушать мой будильник. Да, иногда создавалось впечатление, что стенки у нас картонные. И Ваня, как настоящий джентльмен, пришёл меня будить, чтобы я не опоздала на работу. Едва вставив пару слов, он извинился, и быстро ретировался. Но через пару минут, за которые я пыталась проснуться и не успела даже дверь закрыть, вернулся с баночкой соленых огурцов. И тут меня снова пробило на слезы.

   Чередуя слова благодарности и стоны наслаждения, я извинилась перед соседом. И не спеша, стала собираться на работу. Тут на меня напала апатия. Я была уверена, что меня не уволят, а Валерия Александровна пусть хоть галопом по этажам гоняет, но я приду на работу нормальным человеком.

   Пока ехала в маршрутке, порылась в инете на тему моих сдвигов. Оказалось, что мой организм, приняв команду беременность, решил восполнить потерянные месяцы "счастья". Конечно, темы про непорочное зачатие сводилось либо к науке, либо к католическим случаям. Но вот случаи ложной беременности у будущих папаш, были схожи с моим. Или обычным языком – это самовнушение. Тот самый токсикоз я уже пережила. Помню, мутило одно время безбожно, но без последствий. Конечно, это было списано мной на стресс и плохое питание. Слезы и злость – опять же – стресс и ревность. Я тогда еще сходила с ума по боссу, а он с завидной регулярностью мозолил мне глаза со своими пассиями.

   Ещё я почерпнула в великой сети информацию о самом процессе непорочного зачатия и, должна сказать, ну не могла я так попасть. Я же домоседка, каких только поискать. Где же я тогда умудрилась найти своё чудо? Единственный мой вылаз из дома сводился к новогодней ночи. Подруга, чтоб ей икалось, вытащила в честь праздника в клуб, и напоила до потери памяти. А я ведь не пью от слова совсем. И коктейль заказывала подруженька моя, говорила, что безалкогольный.… А мне, откуда знать, деревенской девчонке, какие они на вкус? Помню только сок, но почему-то, как оказалась дома, не помню. А Светуся до сих пор утверждает, что лично притащила меня пьянь домой, и уложила в кровать…

   Из воспоминаний вырвал хлопок дверцы машины. Я уже была на парковке близ агентства. Из салатовой хонды выпрыгнул довольный жизнью Бессонов. Я успела испугаться, что он снова окатит своей заботой. Но босс просто прошел мимо, даже не ответив на мое приветствие.

   Где-то в глубине души затрепыхалась обида. Но лучше уже так, чем ненормальное внимание, от которого не знаешь, чего ждать.

   "Видно, бури прошли", — кивнула себе и, показав охраннику пропуск, поднялась на второй этаж. Там меня встретила Валерия Александровна. Окинула меня презрительным взглядом, подмечая и легкий макияж, и замысловатый колосок на голове. Целых полчаса убила на него.

   А Бессонов её не оценил…

   - Гусева, ты время видела? Ты уже, как час, должна быть на работе, — возмутилась начальница, пока я медленно шагала к своему столу.

   - Простите, исправлюсь, — выдала на автомате и развернулась.

   Я же забыла снять куртку. А в нашем брендовом царстве шмоток, свою одежду разрешается оставлять только начальнице. Поэтому я поплелась к тете Вере, и была там встречена доброй улыбкой. Ну, хоть кто-то мне рад.

   Вера Павловна завтракала. Приходит она рано, и к девяти часам её участок блестит от идеальности.

   - Куколка моя, — ахнула женщина. — Какая ты красавицы сегодня. Влюбилась?

   - Да, — честно ответила и растянула губы в улыбке. Первой за сегодняшний день.

   - И кто же он? Поделись со старушкой, я порадуюсь вместе с тобой, — тётя Вера превратилась вся вслух, отставляя бокал с чаем.

   А почему бы и нет?

   - Пока не знаю, он это, или она, — ответила и, повесив куртку в шкаф, обернулась. Женщина старательно делала вид, что не шокирована, но её быстро хлопающие ресницы, говорили без слов.

   Тётя Вера сделала большой глоток чая и прочистила горло.

   - Ну, всякое бывает. Эх, сейчас молодёжь… их и не поймёшь. Думаешь это он, а потом оказывается, что она. Ты, девочка моя, присмотрись. Главное, чтобы человек был хороший…. Повнимательнее присмотрись …

   Сказать, что я была шокирована, это не сказать ничего. То есть она готова поддержать меня, даже если моей любовью окажется девушка? Ну и женщина! Мировая просто.

   Я улыбнулась и присела на стул

   - Тёть Вера, вы не так поняли меня, — я взяла руку женщины в свою и сжала с благодарностью. — У меня будет ребёнок. Но малыш на узи не показал свой пол. И влюблена я в него.

   - Фух, — с облегчением выдохнула женщина. — Значит, мне не показалось. Что же ты скрывалась столько времени, деточка? Бегаешь как ужаленная, не жалеешь себя. И кто же наш папка?

   А вот тут я немного помедлила. Если скажу такую правду единственной женщине, которой хочется открыться, а не совершу ли я ошибку? Нет, всё же повременю. И дело не в том, что я не доверяю тёте Вере, просто я боюсь увидеть разочарование в её глазах.

   - Я не могу сказать.

   - Ну и ладно, придёт время, расскажешь. Ну, всё, куколка моя, пора и за работу приниматься. А ты пожалей себя. Не носись по этажам.

   - Хорошо, тёть Вер.

   Я осталась одна. А работать никак не хотелось идти, я сидела и смотрела в одну точку. В голове пустота, а настроение резко упало. Ну, вот и перепады настроения меня снова настигли. Ещё не хватало разреветься для полного счастья.

   Пришлось собирать себя и топать на разборку тряпья. Как ни странно, но наши "яркие звёздочки" как величает моделей дизайнер Вик, сегодня сделали мне подарок. Сжалились, видимо, ну или просто не успели, и не стали разбрасывать вещички. Они были аккуратно сложены на столах.

   - Наконец-то, наша королева решила удостоить нас чести и соизволила заняться работой.

   Стоило мне войти в царство тряпья, как начальница окрестила меня королевой. Но, увы, меня в данный момент, хоть горшком окрести, будет всё равно плевать.

   - Простите, Валерия Александровна, исправлюсь, — монотонно ответила, бросив на начальницу мимолётный взгляд и не спеша, направилась к рябившим, от разнообразия цветов, вещам.

   - Что-то ты бледная какая-то. Ты как себя чувствуешь?

   Ох, ничего себе поворот! Мне показалось, или в голосе начальницы прозвучала забота?

   - Ты, давай тут, не вздумай заболеть. Что я без тебя делать буду? — пока я удивлялась, выяснилась реальная причина такой заботы. Валерия Александровна волнуется за себя.

   - Не переживайте, я просто не выспалась. Я вас не оставлю, — я хмыкнула, про себя добавив "ближайших пару месяцев".

   Валерия Александровна что-то хотела ответить, но её перебило появление секретарши Бессонова. Выглядела Людмила растерянно. Её обычно бледное лицо, пылало то ли от смущения, то ли от возмущения. Она прихрамывала на одну ногу, а длинные пальцы с острым маникюром держали коробочку неизвестного назначения и бутылку воды.

   - Г-гусева, — запнулась она и перевела на меня взгляд, сияющий недоумением. — Тут… — Людмила посмотрела на коробку и протянула в мою сторону как мину, — на. Дмитрий Аркадьевич просил передать.

   А? Чегось?

   С опаской я подошла к девушке и так же на вытянутых руках забрала коробочку.

   Витамины для беременных – гласила надпись. "Твою ж колбаску, совсем сдурел?"

   Пришла моя очередь шокировано смотреть на Людмилу.

   - Ты уверена, что это мне? — спросила, а мысленно уже душила в Бессонова и сворачивала в бараний рог. Это я могу, это я умею. Зря, что ли росла в окружении пацанов? Девчонок-то у нас было раз-два и то, одна уехала.

   - Вот и я также спросила, но услышала гневную тираду, что приказы начальства не обсуждаются. Гусева, чё за нафиг? Ты бе…

   Договорить гневную тираду Людмила не смогла. Забрав у неё бутылку, которая грозила быть вылитой на мою голову, вытолкала Людмилу за дверь.

   "Да твою ж, маму, Бессонов! Ты чего творишь?"

   Прислонившись к двери с трепыхающимся сердцем, я переводила взгляд с упаковки витамин на бутылку. Да сдалась мне эта забота? Благодаря ей, я быстрее на больничный уйду, чем в декрет. А мне хотелось бы дотянуть ещё пару месяцев и не светить своим новым положением. Ведь до пяти смогла. Думала, буду носить широкие туники, платья, скрывающие живот. А тут.… Этот павлин сломал мне все карты.

   - Поздравляю, Лукреция, — раздался рядом голос начальницы. Она стояла напротив и с улыбкой смотрела на витамины. — Это всё прекрасно, но мне хотелось бы знать, отец Бессонов?

ГЛАВА 5

Не с первого раза я поняла, о чём меня спрашивают, а когда дошло, должно быть, стала как помидор.

   - Что? Нет, нет, конечно, нет. Где он и где я? — я подняла жалобный взгляд на женщину. — Валерия Александровна, а нельзя как-нибудь сделать, чтобы о моём положении никто не узнал?

   Начальница хмыкнула и покачала головой.

   - Если ты переживаешь, что я побегу всем рассказывать, то в этом нет необходимости. Уверена, по дороге сюда, Люда уже всем рассказала.

   - Да бли-ин, они же меня заживо сожрут, — я открыла бутылку и сделала один большой глоток. — Вот что стоило промолчать? Или меня вызвать в кабинет? Зачем было давать, эти чёртовы витамины, главной сплетнице агентства?

   - Может, он просто не подумал о последствиях?

   - Да как о них можно не подумать?! — всплеснула я руками. — Здесь же змея на змее и змеёй погоняет. А я выделяюсь как блёклое пятно, которое им срочно надо вывести из своего прекрасного рассадника.

   - Луша, — начальница протянула руку и, забрав витамины, схватила меня под локоток, чтобы как маленькую отвести к столу. — Он мужчина, и в его глазах всё это выглядит лишь как проявление заботы. Очевидно, вчера он возил тебя в женскую клинику?

   В ответ я кивнула. Что уж теперь скрывать, раз все знают? И Валерия Александровна продолжила.

   - Дмитрий Аркадьевич любит детей, и его забота о беременных иногда переходит некоторые границы. Вот, например, твоя предшественница, которая ушла в декрет, даже один раз хотела уволиться, — Валерия Александровна усмехнулась и открыла упаковку с витаминами. — Дмитрий Аркадьевич буквально носился с ней, как курица с яйцом. Это не поднимай, на корточки не садись, по лестницам не бегай, кушай вовремя, и всё тому подобное. Сама видишь, что Бессонова окружают одни модели, которые вряд ли в скором времени решатся посвятить себя детям. А тут ты, вся такая беременная. Есть на ком оторваться.

   Валерия Александровна присела на краешек моего стола и протянула витамины.

   - Так что, милая моя Лукреция, советую тебе это принять. Иначе Бессонов придёт лично тебя поить.

   - Что же с такими тараканами он не пошёл в медицину? — буркнула под нос и взяла витамины.

   - Он хотел, но отец сказал, что не мужское это дело, — в дверях стоял сам босс. Он облокотился плечом о косяк и, сложив руки на груди, подслушивал нас.

   Супер! Всё-таки не магнитные бури. Но зато теперь понятно его внезапное внимание.

   - Простите, — сказала без капли раскаяния, что лезу в его личную жизнь. — Он же залез в мою.

   - Не стоит, — отмахнулся Бессонов и, оттолкнувшись от двери, зашёл в наше царство. Валерия Аркадьевна, хмыкнув, прошла за свой стол и погрузилась в отчёты.

   Босс лениво осматривал вешалки и загруженный вещами стол.

   - Гусева, — спустя пару минут он обратил внимание и на меня. — К тебе есть деловое предложение.

   - Мгм, я слушаю, — я кивнула и сделала самый серьёзный вид, на который была сейчас способна.

   - Мне нужна личная помощница.

   - Так у нас же нет в штате таких должностей, — удивлённая заявлением, я вздёрнула бровь и спрятала руки под стол.

   Кажется, этот несносный босс решил держать меня поближе. Иначе, с подобным предложением, он обратился бы в отдел кадров. Никак, хочет тотально контролировать мою беременность, а ещё точнее, в нём взыграло любопытство, как я вообще смогла забеременеть, будучи девственницей. Только мне бы самой это узнать.

   Как-то стало боязно. Если я буду постоянно рядом с Бессоновым, то точно свихнусь. Или, чего хуже – потеряю голову от заботы, и останусь с разбитым сердцем. А мне сейчас никак нельзя его разбивать. У меня новая жизнь начинается.

   - Теперь есть. Людмила не справляется со всеми обязанностями. Так что, я решил их распределить. Она будет бегать по поручениям, отвечать на звонки, заниматься бумажной волокитой. А тебе достанутся поездки со мной на встречи, расписание, и контроль моего присутствия на встречах, — Бессонов неожиданно ухмыльнулся. — Ты же видела, как вчера получилось, мы уехали в больницу, и я пропустил встречу. Как уже заметила Валерия, я не влюблён в свой бизнес и могу прогулять встречу.

   Хах. Я в шоке. Вот так просто свалить всю ответственность на меня. Очевидно, он решил основательно подойти к вопросу о моём присутствии со своей персоной. И вообще, озвученное Бессоновым, это все мои обязанности?

   Валерия Аркадьевна была со мной солидарна. Из-за компьютера я смогла поймать удивлённый взгляд и недовольное качание головой. Но она молчала. А я? А вот я молчать не буду.

   - Вы же это всё только что придумали, — с укором заявила. — Зачем я вам нужна? Я скоро стану неповоротливой. Вы директор модельного агентства! А с вами будут постоянно видеть колобка на ножках, вместо стройной модели. Вас засмеют!

   Дмитрий Аркадьевич задумался. Я так и слышала, как шушукаются тараканы в его голове, чтобы найти достойное объяснение, которому я бы поверила. И нашёл-таки!

   Бессонов взял стул и, поставив между нашими с Валерией Александровной столами, оседлал его. Лицо босса при этом было серьёзное, и я невольно залюбовалась. Он красивый! Очень красивый.

   Стройное тело достойное модели, и кубики там имелись – я была в этом уверена. Не качок, но и не худой. Он всегда носит рубашки в облипочку, а сверху косуха. Острые скулы, прямой нос, милая улыбка, сводящая с ума даже самых чопорных дам. А глаза — это отдельная история. Порой его взгляд пробирал до мурашек. Как сейчас, например. Слишком внимательный и участливый.

   - Должность помощницы – не только возможность приглядывать за тобой, но и фирма в этом будет иметь свои плюсы.

   - Не поняла, — я сделала новый глоток воды. Либо с беременностью я отупела, либо Бессонов точно рехнулся. Какая от меня может быть польза для модельного агентства?

   - Ты же слышала слова нашей Валерии, — Бессонов одарил красноречивым взглядом мою начальницу, а та залилась румянцем. — Я не смогу спокойно работать, если буду постоянно думать о том, как ты себя чувствуешь и не надрываешься ли ты на работе. Мои тараканы не простят, если я не позабочусь о твоём здоровье. Буду постоянно срываться, убегать с совещаний, отвлекаться на звонки… тебе. В общем, мне нужна нянька, — и он очаровательно улыбнулся.

   Я уже устала удивляться. Бессонов сидел с таким поникшим лицом, что мне стало жалко его, и хотелось отругать себя, что я такая нехорошая, заставляю бедного мужика мучиться. А по сути, он просто манипулирует мной, то ответственность перекидывает, то мученика из себя строит.

   Пока я пыхтела как ёж, босс придумал ещё одну причину для моей новой должности.

   - Но есть ещё кое-что. Но сказать об этом я смогу, как только ты переведёшься на новую должность.

   "Невозможный тип". Я покачала головой, удивляясь мужскому упорству. Кто бы сказал, что меня будут уговаривать на должность помощницы самого Бессонова, я бы долго смеялась ему в лицо.

   - А как же Раиса Ивановна? Она ведь постоянно с вами на встречах, контролирует ваше присутствие. Что она скажет, если я её подвину? — последняя моя попытка отвязаться, тоже провалилась.

   - Как ты вчера могла заметить, она не смогла обеспечить моё присутствие на встрече. Теперь его сможешь обеспечить только ты.

   - Так нечестно, Дмитрий Аркадьевич, — чуть ли не захныкала я, ища взглядом помощи у Валерии Александровны. Но та была вся в своей работе, кроме ушей. Они были рядом со мной на столе. Не добившись подмоги, я состроила жалобное лицо и посмотрела на босса. А вдруг прокатит?

   - Вы вполне взрослый мужчина и прекрасно осознаёте ответственность за свои поступки. А сейчас, просто манипулируете мной. И я чувствую свою вину, хотя её не должно быть.

   Его не проняло. Напротив, почти почуяв успех, мужчина подался ко мне и доверительным шёпотом закинул последнюю удочку.

   - Лукреция, ты же знаешь, что с новой должностью у тебя и зарплата будет больше. Премии. Наряды в соответствии с занимаемой должностью. За счёт фирмы, — вкрадчивый тон Бессонова всё-таки преодолел моё сопротивление.

   Какая девушка откажется от дизайнерской одежды? Особенно моих форм! Но, конечно, меня больше волновала зарплата. Осталось два месяца до декретного отпуска. А мне же и кроватку купить и коляску надо, детской одежды никакой.

   Я не успела озвучить согласие, как Валерия Александровна с красноречивым видом хлопнула в ладоши. Мол, раз начальство изволит дурить, то и флаг ему в руки.

   - Так, ладно, собирай свои вещи и иди уже, Лукреция.

   Ещё и подошла к столу, чтобы вытряхнуть из ящиков моё немногочисленное барахло и запихнуть в непонятно откуда взявшуюся коробку.

   Неужели заранее подготовилась? Она конечно лучше меня знает тараканов Бессонова, но не настолько же.

   - Иди, иди. Все равно я уже и помощницу тебе нашла, но раз ты уходишь, то возьму девочку вместо тебя. Трудолюбивая, выносливая, спокойная как танк. В общем, как и ты. Красотка та еще, фору даст нашим моделям, и на их колкости ей глубоко плевать. А ты, милая моя, крепись, — Валерия Александровна похлопала меня по плечу, — в том, что теперь тебя будут с большим рвением осаждать наши звёздочки, ты права. Советую не обращать внимания, они только шипят, но не жалят.

   Валерия Александровна подцепила меня под локоток, закинула в мою сумочку витамины и с видом, словно замуж меня выдаёт, выпроводила за границы уже своего царства. А за его пределами под ручку взял меня босс и повёл дальше, пока я не очухалась. В другой руке он нёс коробку с моими вещами с важным видом и лучезарной улыбкой.

   Кабинет босса находился тоже на втором этаже. Надо было пройти до конца коридора, минуя царства дизайнеров, стилистов, свернуть направо, и мы попали в большую приёмную. За столом, вращая глазами и что-то шипя подружке, сидела Людмила. Её подружкой была топ-модель Мари, шатенка, дальше не думаю, что стоит её описывать. Модель – одним словом.

   При нашем появлении обе повернули головы. И если у Людмилы глаза превратились в начищенные медальки, такие же большие и сияющие от недоумения, то у Мари они дружелюбно улыбались.

   - Что, Димочка, поймал свою беглянку? — спросила она и перевела взгляд на меня, поясняя. — Он вчера оборвал телефон и Людке и мне, выяснял, появилась ли ты на работе. Я так поняла, что ты сбежала от этого деспота.

   Я в принципе сейчас не могла рот открыть – не было слов. А Бессонов вряд ли бы стал объяснять свои поступки перед девушками.

   Люда, наконец, отмерла и поспешила к нам.

   - Дмитрий Аркадьевич, это новые образцы? Что же вы меня за ними не послали? Давайте я их отсортирую и принесу вам, — Люда, заискивающе улыбаясь, потянулась за коробкой.

   - Сядь! — неожиданно резко крикнул Бессонов, убирая от чужих рук коробку с моим барахлом. — И займись своей работой. Мари, спасибо за пояснения, — съязвил он и потянул меня к своему кабинету.

   Людмила, недовольно вспыхнув, подчинилась приказу, но Мари не так просто было сдвинуть с места. Она перегородила нам дорогу в кабинет

   - Я Мари, — приветливо улыбнулась мне.

   - Лукреция, — я ответила на автомате.

   - Да, я тебя помню. Такое необычное имя.

   - Спасибо…, наверное, — не зная, как реагировать я выдавила улыбку и попыталась выхватить руку из мужских пальцев, но безрезультатно. Бессонов только ближе прижал меня к своему боку. А Мари продолжила болтать, казалось, она хотела подружиться, только зачем?

   - Я, знаешь, тоже не Мари всегда была. Приехала из глубинки, где родители окрестили меня Марусей. Но, Маруся не может быть моделью, поэтому мой букер настоял, чтобы на сцену вышла Мари.

   - Зачем ты это говоришь? — не выдержал Бессонов. Он закатил глаза к потолку и сморщил нос, словно этот разговор ему не нравился.

   - Просто хочу подружиться. Что в этом плохого? — Вздёрнула нос девушка и фыркнула. — Какой ты грубый. — Мари посмотрела на меня. — Ладно, Лукреция, потом поболтаем, когда твоего тирана не будет рядом.

   А у меня в голове била набатом одна мысль. "Когда Бессонов успел стать моим?"

   - Такой случай точно не выпадет. Лукреция теперь всегда будет со мной, — надменно выдал Дмитрий Аркадьевич, но Мари даже не удивилась.

   - Да я и не сомневалась. Ты ж теперь на шаг её не отпустишь. Знаешь, Димочка, не твоё это, — девушка обвела руками пространство и себя. — Тебе бы каким-нибудь инструктором для беременных быть. Есть же разные занятия, фитнес, плавание. Или, уж чтобы счастливые мамочки окружали тебя постоянно – надо было идти акушером.

   - Тебя забыл спросить, — хмыкнул босс и обошёл Мари. — Иди, работай. Владлен скоро с собаками на твои поиски бросится. Слышал у тебя сегодня кастинг, а ты тут сплетни собираешь.

   - Но ведь это не сплетни, — и Мари снова посмотрела на меня, то ли спрашивая, то ли утверждая.

   Отвечать к счастью не пришлось, Бессонов, наконец, затянул меня в кабинет, и закрыл дверь.

   - Ты как? — спросил он, проходя к пустому столу, предположительно моему новому месту работы.

   Я, что, ещё и в одном кабинете буду с ним находиться? Меня же разорвёт от переизбытка эмоций! Кажется, мои мысли легко читались на лице.

   - Да, Лукреция, ты правильно поняла. Твоё рабочее место будет находиться рядом с моим. Ведь нам постоянно надо будет контактировать. Совещаться по поводу встреч, корректировать моё расписание.

   - Хорошо. Когда мне начинать?

   Пришлось согласиться, а что ещё мне оставалось делать? Ведь даже бывшая начальница с радостью выставила меня за дверь.

   Я несмело подошла к столу и присела на мягкий стул на колёсиках. Он был страсть, какой удобный, и, расслабившись, я поняла, как сильно вымоталась. Я максимум час на работе, а уже столько навалилось. Никогда не думала, что внимание Бессонова почтит когда-то и меня. Но вот, я почти его новая личная помощница, нахожусь с ним в одном кабинете, и не могу понять, какие эмоции меня обуревают.

   Я столько времени мечтала, чтобы этот мужчина, наконец, увидел меня. А сейчас, когда я этого добилась, мне было страшно. За два оставшихся месяца работы, я легко смогу влюбиться в него. Особенно, когда Бессонов проявляет свою бешеную заботу. Мало какая девушка сможет устоять перед его обаянием. А уж простой толстушке, у которой и парня-то не было, не бороться с этим чувством.

   Только я уже не могла дать заднюю, мне нужны деньги, мне нужно очень много денег.

   - Приступишь завтра, — дав мне порелаксировать, заговорил Бессонов. Он уже сидел за своим столом. Сцепив руки, босс положил на них подбородок, и с улыбкой разглядывал меня.

   - А что делать сегодня? — несмело спросила я, пряча взгляд.

   Я смотрела куда угодно, только не на него. Глаза бегали по кабинету, по большим панорамным окнам за спиной Бессонова, по стеллажам с карточками моделей, где хранилась вся информация о каждой девушке, которой наше агентство предоставляло услуги. Стеллаж находился во всю стену напротив меня, за моей спиной стоял уголок отдыха. Мягкий диванчик и чайный столик. Ещё там была дверь, ведущая в ванную комнату. И мне срочно надо было туда, потому что приступ тошноты решил напасть в самый ненужный момент.

   Глубоко задышав, я почувствовала, как лицо окатило жаркой волной, а тело покрылось мурашками.

   - Плохо? — тут же подскочил на ноги Бессонов и метнулся ко мне.

   Я кивнула, о чём тут де пожалела, тошнота усилилась.

   - Идём, я провожу тебя, — Дмитрий Аркадьевич помог мне подняться и, обхватив за талию, повёл в ванную комнату.

   Так стыдно ещё никогда не было, но, я подумаю об этом позже. А сейчас надо сосредоточиться, и постараться дотянуть до ванной, где можно будет закрыться и вдоволь пожалеть себя.

   Оказавшись у спасительной комнаты, я вырвалась из хватки Бессонова и закрыла перед его носом дверь.

   - Луша, ты чего? Я же помочь хочу, — донеслось из-за дверей.

   Мне показалось или в голосе Бессонова прозвучала обида? Нет, не думать об этом, не думать.

   Отбросив все ненужные мысли, принялась себя убеждать, что меня не тошнит. Мне кажется, это помогало. Паника потихоньку отступала, и я побрызгала в лицо холодной водой, и только потом вспомнила, что я накрашена.

   Подняла глаза к зеркалу. Да уж, красотка. И это – помощница директора модельного агентства. Может выйти в таком виде и продемонстрировать, во что ввязывается этот непрошибаемый мужчина?

ГЛАВА 6

Господи, почему мои волосы превратились в воронье гнездо? Из моей аккуратной косы, выбивались растрёпанные локоны, словно меня неплохо потрепали. На лице, естественно – панда, которую срочно нужно удалять.

   Пока из-за дверей Бессонов выспрашивал о моём состоянии и грозился вызвать скорую, я отбивалась словами и одновременно обновляла макияж. Хорошо, что предусмотрительная Валерия Александровна, повесила мне на плечо сумку.

   Заморачиваться не стала, смыла панду, да ресницы подчеркнула. Проморгалась, как же я соскучилась по очкам, но так и не успела купить новые. Завтра обязательно поставлю напоминание на телефоне.

   Снова взгляд в зеркало, и я понимаю, что больше никакой макияж не нужен. Щеки и без румян пылают. Про губы я промолчу. Ну что за привычка в любой волнительной ситуации покусывать их? Меня словно пчела ужалила!

   - Я в порядке, Дмитрий Аркадьевич, — выпалила, как только вышла из ванной.

   И вовремя. Обеспокоенный босс, кажется и в самом деле собирался звонить в скорую. Пришлось быстренько сориентироваться и вырвать из его рук телефон. Посмотрела на экран. Обалдеть, он реально звонил в скорую. Подняла глаза как на умалишённого.

   - Дмитрий Аркадьевич, не перегибайте палку. Я беременна, а не больна. У меня могут быть перепады настроения, и мне захочется побыть одной в ванной. У меня может быть токсикоз и мне тоже понадобиться закрыться ОДНОЙ в ванной. Неужели всякий раз дело будет доходить до скорой? Я же говорила, что со мной всё хорошо.

   Я отчитывала босса, а его брови уже почти встретились на переносице.

   - Извини, — признавая ошибку, Бессонов устало свалился в своё кресло и потёр переносицу. — Пойми меня, твоя беременность исключение, и кто знает, какие последствия могут тебя ждать. Я не хочу рисковать здоровьем ни твоим, ни ребёнка.

   Я хмыкнула. Ну да, я же вчера лично выболтала, что беременная девственница. Тут точно – случай необычный. Но он не прав. О чём я и поспешила сказать, положив телефон босса на стол и встав рядом.

   - Вы не правы. Исключение – это зачатие, а не беременность. Моя беременность, по словам врача, протекает хорошо. Для достоверности надо сдать анализы, не убегать с узи и окончательно встать на учёт. Чем я и займусь завтра. У меня выходной, а клиника работает без выходных. Так что… вы сказали, что к обязанностям я приступлю завтра. Простите, не могу. Если у вашей помощницы ненормированный график и в выходные надо работать, то можно я вернусь к Валерии Александровне?

   Я наглая? Да, я наглая. Я никогда не была тихой девочкой, но на этой работе старалась не отвечать на нападки моделей. Просто не было в этом смысла. Я здесь одна, единственная и исключительная толстушка. Когда шла устраиваться в модельное агентство, перебрала все за и против. Я прекрасно знала, что меня ожидает. И заранее дала себе установку – держать себя в руках.

   Только сейчас я молчать, не намерена. Если уступлю этому тирану, то так и буду подчиняться его приказам. И кто знает, что может взбрести ему в голову?

   Бессонов хмуро смотрел на меня, обдумывая услышанные слова. Я тоже молчала, давая ему эту возможность.

   - У тебя не будет ненормированного графика, — наконец отмер босс. Откатившись от стола на своём стуле, он пробежал по мне взглядом с ног до головы. — Обычная пятидневка, как и у меня. Но если надо будет в выходной день вырваться на встречу или по приглашению клиента, а отказаться нельзя, то ты, по мере возможности, должна будешь составить мне компанию.

   - Хорошо, что ещё?

   - Луша, ты присядь, — кивает босс мне за спину. Там сиротливо дожидается моё рабочее место. Одинокий стол с моей коробкой и стул, который манит утонуть в его недрах, и познать пучину наслаждения.

   Уговаривать меня не надо. Разворачиваюсь и стараюсь не переваливаться как пингвин с ноги на ногу, дохожу до стула и надеюсь, с хоть толикой грации, присаживаюсь на стул.

   - Какие у меня будут обязанности, Дмитрий Аркадьевич? – снова спрашиваю, предварительно выудив из сумочки ручку и блокнот.

   - Не надо ничего записывать, скоро будет готов стандартный договор, обсудим, все ли пункты нас устраивают, внесём исправления и подпишем. И…, — услышав протяжное и-и-и, мои брови в удивлении взметнулись вверх.

   Босс смущен? Нет не так. Бессонов Дмитрий Аркадьевич смущён?

   - Не знала, что вы умеете краснеть, — неожиданно срывается с губ. – Ой, простите, — рука сама захлопывает рот.

   "Что я творю, что я несу? Кому я это несу?"

   Теперь мы с боссом вместе краснеем, но, как и положено мужчине, он первый берет себя в руки.

   Прочистив горло и постукивая по столу ручкой, Бессонов поднимает на меня виноватые глаза.

   - Лукреция, не прими за хамство, но тебе надо обновить гардероб. Твои вещи перетягивают живот, — и вот он снова покраснел, а за ним и я.

   Вот же ж!

   - Кхм, да, я в курсе, — прочищаю горло и прячу взгляд. – Завтра обязательно займусь этим вопросом.

   Было до ужаса неловко. Хотелось оправдаться. Сегодня я надела классический костюм и обычную блузку. В моём гардеробе это самая свободная одежда, за исключением домашней. Ведь я и не догадывалась, что это ребенок во мне растет. Собиралась на диету садиться, спортом заниматься, даже абонемент в фитнес-клуб приобрела. Не подумала, что пояс юбки будет давить на малыша, но у меня больше ничего нет для работы. Сегодня ещё потерплю, а вот завтра пойду обновлять гардероб.

   Но не объяснять же это боссу?

   - Прости, — вырывает из задумчивости голоса Бессонова. Звучит он близко. Поднимаю глаза и вижу, как босс сидит передо мной на корточках. — Я не хотел тебя обижать. Даже не представляю, как тебе сложно во всё поверить. Я и сам до сих пор в шоке. Ведь… пять месяцев…

   - Мне несложно. Мне как раз легко поверить, что скоро стану мамой. Но сложно понять, кто будущий папа. И как так получилось, — я опустила руки на живот и погладила.

   Малыш снова пинался, и на моём лице расцвела улыбка.

   - Можно? — неожиданный вопрос Бессонова, заставляет растеряться. Но я все-таки киваю головой.

   На живот ложатся большие, тёплые руки. А следом мужчина прислоняется ухом. В испуге отдергиваю свои, тело прошибает молнией, а в животе поселяются еще и миллионы бабочек. Не ожидала я такого.

   Кажется, и Дмитрий Аркадьевич не ожидал. Я почувствовала, как дрогнули его руки, а следом прижались крепче. В этот момент моё счастье снова постучалось.

   А ещё в этот момент открылась дверь. Кто-то бесцеремонно, вломился в кабинет босса. Этим кем-то оказался один из стилистов.

   - Дмитрий Аркадьевич, неужели ты это сделал? — взвизгнул он, осматривая нас с каким-то восхищением.

   "Чего?" – округлились мои глаза. "Что он сделал? Это не он сделал!"

   Нетрудно было догадаться, какие мысли роились в голове стилиста, смотря на картину, что предстала перед ним.

   - Это не он, — сиплым голосом выдала я.

   - Как не он? А кто? — удивлённо выдал Игорь Михайлович.

   Я представляла, какие мысли роились в голове стилиста, после увиденной им картины.

   А Бессонов не спешил отлипать от моего живота, он тихонько перестукивался с моей крохой и посмеивался, словно понимал, что ему стучат в ответ.

   Я так и смотрела на стилиста огромными глазами, а он на меня.

   - Я не понял, Дмитрий Аркадьевич, ты ещё не сказал девочке?

   Девочке? Сказал? Что он должен был сказать девочке? И какой, блин, девочке?

   - Да оставь ты уже её в покое! Беспардонный человек! — Игорь Михайлович подошёл, и, подхватив Бессонова, оттянул от меня. — Не пугайся, милая, у нашего босса фетиш на беременных. Сестрёнка часто таскала его с собой на работу. Его там окружали беременные, выливали тонны заботы на милого пухлого мальчугана, вот он и проникся в ответ.

   Ох, сколько информации. Как бы ни зависнуть.

   - Так, ладно, — стилист, хлопнув в ладоши и оттесняя Бессонова, встал передо мной, чуть ли не облизываясь. От такого внимания, я невольно откатилась на стуле назад. — Значит так, дорогая, — улыбнулся стилист со взглядом маньяка, но его прервал Бессонов.

   Теперь он подхватил Игоря за руку и потащил сопротивляющегося мужчину к выходу.

   - Иди-ка, ты Игорёк. Я как-нибудь без тебя справлюсь.

   - Но Дима, это же моя идея! — блеял бедный мужчина, цепляясь за косяк.

   - А я твой начальник, так что…

   И мы снова остались одни, я лишь поймала полный обиды взгляд Игоря и невольно улыбнулась на прощание.

   Игорь Михайлович второй после тёти Веры, кто хорошо относился ко мне. Точнее, кто не тыкал, не шпынял, не устраивал беспорядок в нашем царстве тряпья. В то время как остальные относились нейтрально ко мне, Игорь проявлял внимание. Даже несколько раз советовал сменить имидж и предлагал свою помощь. В такие моменты я ловила не себе горящий зелёный взгляд и видела подрагивающие, как у наркомана, руки. Он загорался идеей и хотел воплотить её. Но я всегда отказывалась, не по карману мне его услуги.

   Сам мужчина был высокий, мускулистый, пропитанный тестостероном и тонной обаяния. Наверное, это меня в нём пугало, и я не позволяла ему приблизиться. Если Бессонов пёр с мягким напором, то Игорь смял бы меня как танк. Конечно, я догадалась о его планах на мой счёт – из дурнушки он хотел сделать красотку. Творческие люди, они такие…

   - Что это было? — спросила я, наблюдая, как Бессонов мечется по кабинету. Он был взволнован, я даже заметила, как он пару раз вытер ладони о джинсы.

   Ничего себе! У богатых людей ладошки тоже мокнут?

   - Прости, я отвлёкся и не успел рассказать об ещё одном пункте.

   - Да-да, который я узнаю после того как подпишу договор?

   - Да, но я не могу так, поэтому расскажу сейчас, и ты будешь в праве от него отказаться, — наконец Бессонов успокоился и сел за свой стол. — Будешь нашей модель plus-size? — выпалил он на одном дыхании.

   - Ась?

   Да что же это такое, я уже устала удивляться! Только собиралась выразить своё мнение о моделях и мне, как Дмитрий Аркадьевич перебил, поднимая руки вверх.

   - Не торопись с ответом. Подумай хоть немного.

   - Я беременна! Какая модель, Дмитрий Аркадьевич?

   - Это даже лучше, — вдруг улыбнулся мужчина обезоруживающе, что сердце моё дрогнуло на секунду. — Как ты уже знаешь – работа в этом агентстве была не моей инициативой. К сожалению, мне не оставили выбора. И, кажется, пришло время что-то менять. Новую профессию, к которой меня тянет получать долго, но я нашёл выход.

   - Вы хотите открыть агентство для моделей plus-size, а заодно и выпускать одежду для беременных?

   - Вот видишь, как ты меня понимаешь, — оживился Бессонов. — Мы с тобой идеальная пара.

   Я хмыкнула. Боюсь, многие будут с ним не согласны.

   Я не успела сказать нет, как снова дверь в кабинет распахнулась. Не изменяя себе, внутрь ворвался Игорь Михайлович. Даже не посмотрев на босса, он метнулся ко мне.

   - Луша, ты только подумай, какие перспективы открываются перед тобой. Ты будешь мелькать на стендах, о тебе будут писать лучшие журналисты. Ты утрёшь нос всем этим выскочкам! — восторженно вещал Игорь, размахивая руками.

   Ой-ой-ой, знаю этот горящий взгляд. Меня сейчас будут агитировать. И если раньше Игорь, осекался, когда я строго на него смотрела, но заручившись поддержкой Бессонова, он готов пойти на всё.

   - Ты подслушивал? — хмуро спросила я, скрещивая руки на столе и подкатываясь ближе, чтобы не был виден живот.

   Бросила взгляд на босса. Он, откинув голову на стул, смотрел в потолок и собирался с силами, чтобы снова выставить Игоря. Этот неугомонный стилист, кого угодно доведёт, и я не раз видела их споры с Бессоновым. Но, не смотря на некоторые разногласия, я знала, что они хорошие друзья. Не хватает только дизайнера Ильи и собралась бы вся троица. И вряд ли перед таким напором, я смогла бы устоять.

   - Ну, а что мне оставалось делать? Ты, милая моя, упёртая как ослица. Я же хочу, как лучше для тебя! Ты уверенная в себе молодая женщина, не имеешь комплексов, ответственно относишься к работе. Ты идеальная модель plus-size. И ты идеально подходишь нам. Ну, Лукреция, — стилист обогнул стол и упал передо мной на колени. — На коленях тебя молю, соглашайся!

   И снова меня прервали. Я готова была сказать, что подумаю, а сама слиняла бы потихоньку к родным в деревню на выходные. Там бы эти двое меня не достали.

   - Так, — Бессонов стукнул ладонями по столу так, что на нём подпрыгнул ноут. — Хватит устраивать балаган. Игорь, можешь быть свободен. Лукреция, идём, у нас с тобой ещё дела.

   Дмитрий Аркадьевич обошёл поникшего стилиста, что так и стоял на коленях, добивая меня взглядом щенка. К счастью, уговоры прекратились, но этот взгляд – всю душу выворачивал.

   Хотелось сжалиться и сказать да. Что я теряю? Спокойствие. А что приобрету? Врагов в виде наших моделей, большую зарплату, известность – как сказал Игорь. Но стоит ли рисковать? Я только узнала, что ношу ребёнка под сердцем. А если согласиться на предложение, не слишком резкие перемены будут для меня? Выдержу?

   Пока я думала, Бессонов оказался рядом и, подав руку, помог подняться. Ухватив крепко мою ладонь, мужчина потянул на выход из кабинета.

   А за дверью оказалась Людмила, она стояла с испуганными глазами и направленными в сторону дверей локаторами. Ещё одна подслушивала.

   - Людочка, — протянув последнюю букву, Бессонов кровожадно улыбнулся секретарше, — будь любезна, когда пришлют договор на должность личной помощницы, отправь на мою почту.

   Больше не обращая внимания на Людмилу, Дмитрий Аркадьевич забрал свою куртку, и мы пошли дальше.

   - Меня сегодня не ждать, — это для Людмилы и выглянувшего из кабинета Игоря. — Где твоя одежда? — а это уже мне.

   - У тёть Веры, — на автомате ответила, шагая за боссом в лифт.

   Даже боялась спрашивать, что у нас за дела. Но наивная девочка во мне надеялась, что сейчас меня проводят до такси и отпустят домой. Наивная… она же знает, какой у неё предприимчивый босс.

   Шокировав тётю Веру и пол агентства нашим появлением за ручку, мы, наконец, оказались за стеклянными дверьми агентства. И снова я была посажена в машину Бессонова и снова мы ехали по знакомому пути.

   - Ты ела? — вопрос Дмитрия Аркадьевича застал врасплох.

   Отрицательно мотнула головой, косясь на босса.

   - Это хорошо. Анализы надо сдавать на голодный желудок.

   - Вы опять везёте меня в больницу? — обречённо спросила я. — Может, тут я всё-таки сама справлюсь? Вы не обязаны со мной таскаться. Договор ведь можно и мне на почту скинуть, я…

   - Я тебе неприятен? — неожиданно перебивает мужчина и пронзительно смотрит на меня.

   - Нет. С чего вы взяли? — кажется, мой возмущенный взгляд убедил Бессонова больше, чем ответ.

   - Ты пытаешься от меня избавиться.

   - Вас слишком много, — сознаюсь и прячу взгляд в окошке.

   Невесёлый хмык, заставил поджать меня губы. Хотелось спросить, какое ему вообще дело до того нравится ли он мне? У нас всего лишь рабочие отношения. И мы не обязаны друг другу нравиться. Он беспокоится о моей беременности, а я. А я просто принимаю эту заботу, желая немного побыть от кого-то зависимой.

   - Хорошо, — наконец согласился Бессонов и, свернув на стоянку, заглушил мотор, вынуждая меня обернуться. — Я оставлю тебя у больницы, а сам отправлюсь по делам. Как закончишь, позвони, я отвезу тебя домой.

   Пришлось кивнуть. Как я уже поняла, убегать бесполезно.

   - И, Луша, не убегай. Я знаю, где ты живёшь.

ГЛАВА 7

В больнице провела несколько часов. Пока измерили, пока анализы сдала, через целую толпу врачей прошла, думала, сойду с ума. Но самое главное, наконец, я подробно рассмотрела своего малыша на узи. Пол так и не получилось узнать, хитрюга прятался, как только мог. Ирина Аркадьевна, где только не водила датчиком, чтобы добраться до самого сокровенного, но мой стесняшка уворачивался, словно знал, что у него хотят рассмотреть. Но самое главное, что с моей крохой всё замечательно.

   В этот раз на приёме я вела себя спокойнее, а Ирина Аркадьевна уже знала о моей ситуации. Да о ней знала вся клиника, но сильного удивления не было. Ну, еще бы, третий случай в их практике с непорочным зачатием. Только как бы я не выспрашивала, так и не удалось вытянуть, что за другие два случая. Врачебная тайна и всё такое.

   Я со счастливой улыбкой выходила из клиники и наконец, решилась позвонить маме. Конечно, рассказывать о беременности я не буду, но узнать, как дела надо. Всё-таки два дня не звоню. А сами родители не приветствуют этих разговоров по "кричащим коробкам, " как называет отец телефоны.

   - Лушенька, доченька, ну наконец-то соизволила позвонить. Совсем не жалеешь себя с этой работой. Ну, сколько можно тебе говорить, работай в своё удовольствие, а не для других. Даже если эти другие твои родители. Милая, мы ведь справимся, — не успев услышать и трёх гудков, как на меня обрушились причитания мамы.

   Так всегда. Каждый наш разговор начинался с похожих слов. Что я не обязана горбатиться для них и отправлять деньги. Только я не могла поступить так. Родители совсем старенькие, мы с братом поздние дети. Нужны лекарства, хорошие продукты, оплату за дом тоже никто не отменял. Ну, а пенсии не хватит. Они дали мне жизнь, хорошее воспитание и образования, теперь пришла моя очередь проявить заботу.

   Ещё и брат с сыном у них на шее. Пашка, конечно тоже работает, но какая зарплата может быть в деревне? А Мишке, моему племяннику, всего два месяца, памперсы одни чего только стоят. Я не жалуюсь, я сама решила помогать им. Ребёнок не виноват, что мать его оказалась последней кукушкой – родила и бросила на отца. И я хочу, чтобы у них было всё самое лучшее. Как и в своё время, он дал мне всё самое лучшее – образование.

   Не жалея себя, Пашка учился и работал в ночную смену, чтобы оплатить мою учёбу. До бюджета мне не хватило трёх баллов, и я уже была согласна на любой вариант, куда бы взяли. Но брат сказал, что я буду учиться там, где хочу. А на следующую ночь, вместо того, чтобы развлекаться с друзьями он ушёл на работу. Родители тоже не остались в стороне. И вместе они собрали нужную сумму. После первого курса я нашла подработку, и сама принимала участие в финансовой стороне нашей семьи.

   И как после такого я могу их бросить? Я знаю, что и без моих денег они выкрутятся, там сэкономят, тут поскребут по амбарам по сусекам. Не купят памперсы, но ведь маме трудно постоянно стиркой заниматься – руки уже не те. А там же и застирать, и сполоснуть, и повесить, а потом ещё и погладить надо. Детям мы отдаём всего себя без остатка. И брат не жалеет себя, сына он любит больше жизни. Днём возится с ним, чтобы не напрягать родителей, а в ночь уходит на работу. И во что превращается его жизнь? Он только и делает, что работает и заботится о ком-то. Нет, я не хочу, чтобы в один день Пашка надорвался от усталости и стресса. Поэтому и оплачиваю квартплату за их дом, втихаря от брата. С мамой договорилась, чтобы она молчала, а деньги, которые брат приносит, откладывала – не всю же жизнь он будет жить в деревне. Вот Мишутка подрастёт до садика, я их заберу в город.

   Дождавшись пока мама выговорится, я смогла вставить слово.

   - Как Мишутка?

   - Замечательно. Такой спокойный ребёнок. Всю ночь спит в своём памперсе, ещё и днём даёт папке отоспаться. Сейчас хорошо, на улице тепло. Мы с отцом гулять с ним ходим. Коляску в зубы и к калитке на лавочку. Там и соседки подоспевают, всё хотят к Пашку в штаны залезть, — прорезывается ворчание в голосе мамы, а я улыбаюсь. — Профурсетки. Тоже мне, придумали, с мальцом нашим нянчиться, чтобы папку его захомутать. Знаем мы таких, не нать нам это.

   - Да, мамуль, не нать. Мы ему хорошую найдём, которую ты не знаешь, — ухмыляюсь я, понимая, что деревенских она знает с детства, и такие невестки ей не нужны.

   - Не ёрничай!

   - Мамуль, а папа как? Как спина? — приходится срочно перевести разговор в другое русло. Иначе начнутся нравоучения, что я никогда не слушаюсь родителей и делаю им всё наперекор. Вспомнит, что от меня внуков она ещё не скоро дождётся.

   Спустившись с лестницы, я присела на свободную лавочку, глубоко вдыхая свежий воздух.

   - Да, как спина, — вздыхает мама, и я понимаю, что снова был приступ.

   Отец в молодости надорвал спину и с возрастом она чаще даёт о себе знать.

   - Лекарств ещё на неделю хватит?

   - Да хватит, дочка. А раз не хватит, то сами купим. Нечего на нас деньги тратить. Пенсия у нас всё-таки есть, — и вот мы вернулись к началу разговора.

   - Мама, а Пашка как? Не подвернулась ему работа в дневную смену? Я слышала, там школу отремонтировали, и какой-то развлекательный комплекс собираются строить. Может, помощь им нужна, Пашка ведь на строителя учился.

   Необычная пауза заставила меня напрячься.

   - Мам?

   - Да-да, дочка. Прости, отвлеклась, сериал интересный смотрю. Там такая история…

   И дальше я слушала, не имея возможности вставить слово, как мужик с непроизносимым именем бросил жену, ушёл к любовнице, потерял бизнес. Понял, что любовница была с ним из-за денег, и решил вернуться к жене, а та уже с новым мужем и даже беременна. В общем, мама всячески пыталась увести меня от разговора о Пашке. Настаивать не стал, могу и брату позвонить, он точно не отвертится.

   Скоро попрощавшись с мамой, я набрала номер брата.

   - О, какие люди. Неужели вспомнила, что у тебя есть брат, — раздался хриплый наезд на той стороне провода.

   - Ой-ой-ой, а сам-то помнишь, когда звонил сестре? — Не осталось я в долгу, ещё и рожицу скорчила, как любила делать в детстве.

   В этот момент на голос обернулась парочка – мужчина с беременной женщиной. Я виновата, улыбнулась и пожала плечами.

   - Я, между прочим, тебе вчера звонил, а ты соизволила перезвонить только спустя сутки.

   - Ты зубы мне не заговаривай, братишка. Давай, рассказывай, что у тебя случилось.

   - У меня все прекрасно. С чего ты решила, что что-то случилось?

   Пашка пытался скрыть в голосе взволнованные нотки, но я знаю его наизусть. Даже вижу, как забегали его глаза.

   - Паша, либо ты мне все рассказываешь, либо я сажусь в такси и приезжаю прямо сейчас.

   - Не надо приезжать, — слишком поспешный ответ выдал брата с головой. И он поспешил исправиться. — Лушка-галушка всё у меня хорошо.

   - Ладно, как хочешь, — хмыкнула я и сбросила вызов.

   Спустя пару секунд раздался входящий звонок.

   - Хорошо, я все рассказываю, а ты сидишь дома.

   Не стала обещать, что выполню его условия. Промолчала, позволяя Пашке начинать оправдываться.

   - Я женюсь,… подожди, не перебивай. Подними свою челюсть, и просто помолчи.

   Молчала я не из-за того, что мне нечего было сказать. А действительно, из-за того, что подбирала свою челюсть и не могла найти не матерных слов, чтобы описать эмоции.

   - Надя хорошая девушка. Мишка её любит…

   Я всё-таки не могу молчать и, справившись с первым шоком, залпом отчитываю брата, не обращая внимания на любопытные взгляды.

   - Как он может её любить? Он ещё маленький, чтобы сказать, что ободряет её. Ты сколько знаешь эту Надю? Почему я о ней ни разу не слышала? Какой к чёрту женюсь? Совсем сдурел, — выдохнула я. — Ну да, случилось то, чего я боялась больше всего. От своего образа жизни ты слетел с катушек и решил жениться на первой встречной.

   - Вот поэтому я и боялся тебе говорить. Луша, ведь ты меня не слушаешь!

   - А что тут слушать? Паш, ну нельзя так с бухты-барахты и жениться… — я резко замолкла, осознавая одну простую вещь. — Ты бы мне рассказал всё после свадьбы? То есть, я настолько тебя достала, что ты решил скрыть свой брак?

   На глаза навернулись слёзы.

   - Луша, я хотел приехать к тебе сегодня и поговорить нормально, — устало произнёс брат, но вину не признал.

   - Не надо, Паш, — глотая горький комок, я натянуто улыбнулась. — Я сегодня работаю допоздна и на завтра тоже вызвалась выйти. В агентстве завал, не хватает рук. Весна, все как с ума посходили, всем нужны модели для ярких фотосессий.

   - Луша, я…

   - Всё нормально, Паш. Я тебя поняла. И ты прав в который раз – это твоя жизнь и мне лучше стоит заняться своей, — я безбожно врала, сочиняла на ходу, лишь бы он не приехал. — Я не хотела говорить, но у меня тоже кое-какие изменения на личном фронте. Сегодня вечером свидание, и мне пора готовиться. Поцелуй Мишутку за меня.

   - Ты обиделась, — не вопрос, а констатация.

   - Да, не буду отрицать. Но, знаешь, это пройдёт. Нормально все, Паш. Извини, мне пора. Пока.

   - Прости. Пока.

   Я отключила вызов и уставилась в пустоту. А он ведь прав. Зачем я лезу в его жизнь? Он взрослый мужик, отец одиночка. Да, совершил ошибку. Но ведь, говорят, на ошибках учатся. Может с этой Надей брат будет счастлив? Может это любовь? Та самая, что с первого взгляда и до последнего вздоха.

   Да и чем я умнее его, что решила уму разуму учить? Сама забеременела и не знала, пока носом не ткнули.

   Сидя на лавочке и смотря в чистое небо, я понимала, что не буду лезть в отношения брата. Хочет жениться – пусть.

   Но к родителям я точно поеду, прямо сейчас. Успею еще гардероб обновить, а Бессонов подождёт до понедельника. Контракт на новую должность еще не подписан, по закону у меня два выходных дня. Сегодня он меня сам отпустил. А в понедельник на свежую голову и приму решение окунаться в мир шоу-бизнеса или остаться серой мышкой-помощницей при крутом начальнике.

   Стянув с себя куртку, перекинула на локоть, и направилась к остановке. Руки немного подрагивали, а сердце учащённо билось. Я еще не на пороге родительского дома, а уже переживаю.

   Новости родители обрадуются, это точно. Но брат? Как Пашка отреагирует, что я