Бальмануг. Студентка. Полина Лашина

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32

АННОТАЦИЯ

Наконец-то урожденная баронесса Бальмануг зачислена в штатные студенты королевской академии магии, куда так стремилась в начале своей попаданческой карьеры. Только теперь она этому факту не рада. Познакомившись ближе со знатными студентами, девушка поняла, что чем дальше от местных эйров, тем спокойнее жизнь.

   Однако надо учиться магии, которую Хелен наконец-то в себе заметила.

   Как примет академия свою новую студентку? С кем дружить, а с кем отношения никак не сладятся? Каких подстав ждать Хелен от тех, кто совсем не рад соседству с (не)баронессой?

   В этой части истории – студенческая жизнь во всей ее красе, немного бушующих гормонов (не только у Хелен), по-прежнему дела в городе с шитерами Ларками, а также новые (деловые) знакомые, в том числе из гевайн (и нет, не скажу какой расы ;))

   Вторая книга серии "Бальмануг" и почти полностью посвящена учебе и налаживанию отношений с прочими студентами (не всегда удачно)

ГЛАВА 1

Выйдя от ректора в очень расстроенных чувствах, которые Хелен Бальмануг старательно прятала, девушка сразу же отправилась в гостиницу. Якобы за вещами для переезда в академию.

   На самом деле хотелось быстрее поплакаться о произошедшем своей новой семье – шитерам из Адиная, из клана Ларк, но и этого Хелен не могла себе позволить. И нет, не потому, что благородные эйры не опускаются до жалоб нелюдям, а потому что она до сих пор несла на своих плечах груз ответственности. Она заварила всю эту кашу, втащила чуть не силком Ларков в свои коммерческие игры, а теперь они пострадают из-за нее. Из-за того, что пошли ей навстречу. И ей теперь придется сказать им об этом прямо в лицо.

   Что она и сделала.

   Собравшиеся в кабинете шитеры внимательно слушали ее сбивчивый рассказ, что ее, урожденную баронессу Хелен Ковес Бальмануг, наконец-то и внезапно зачислили в академию магии штатным студентом на полное государственное обеспечение.

   Заглянув ей в лицо, ее подруга Шелли – младшая из Ларков и единственная сестра во всей семье здоровенных нелюдей – с недоумением спросила:

   – Ты не рада, баронессочка? Ты ведь именно этого хотела.

   – Но я не хотела подводить вас! – воскликнула Хелен, за малым не всплеснув руками. – Как же второй обеденный зал в гостинице, который мы собирались скоро открывать? Уже даже реклама распечатана и разослана. А я теперь буду заперта в академии с одним выходным в городе! И то если дадут разрешение на выход.

   – Но я думаю, что мы справимся? – неуверенно произнесла Шелли, покосившись назад, где в тени стоял Джан – младший брат, который и помогал им с обустройством нового зала.

   – Нет! – воскликнула Хелен, стискивая тонкие пальцы, лежащие на коленях поверх плотного сукна ее "делового" платья. – То есть да! То есть нет, трудности не в работе самого зала, а то... что теперь у вас не будет постоялицы эйры! Ради которой вроде как открывался второй зал, и как мы сказали инспектору из городской управы.

   Вот теперь все шитеры поняли, что волновало Хелен, тоже насупились.

   – Если только срочно заселить в гостиницу других постояльцев из благородных... Может, вам найти еще одну эйру?... – рассуждала вслух Хелен, нервно кусая губы.

   – Ну уж нет! – фыркнул один из братьев у стены. Кажется, его звали Хаин. – Нам одной хватает по уши.

   Девушка покосилась на него, вернее, непроизвольно на его уши. Как и у любого другого шитера, они торчали сверху головы в густой копне волос. Старший из Ларков – Шан, сидящий в кресле за большим письменным столом – тоже метнул на брата выразительный взгляд.

   – Может, еще что-нибудь можно придумать? – опять неуверенно подала голос Шелли, оглядывая всех.

   Что здесь придумаешь? Гостиница имела право открыть дополнительный обеденный зал только при наличии регулярных жильцов другого уровня. В "Синем пескаре" только Хелен была постоянной гостьей из благородных людей. Вернее, она собиралась быть постоянной, раз уж в академию ее взяли только вольным слушателем, которым проживание на территории не положено. Других таких же знатных постояльцев, которые останавливались бы в гостинице достаточно часто или жили подолгу, не было. И с выселением Хелен терялось оправдание для открытия второго зала. Из-за этого на "Синий пескарь" могли наложить штраф и заставить закрыть зал.

   Отказываться прямо сейчас от зала? Когда уже столько сил вложено? Когда потрачены средства на ремонт, закупку новой мебели и посуды? Когда столько договоров уже заключено?

   – А если Хелен будет по-прежнему нашей постоялицей? – спросил Джан где-то позади кресел девушек.

   – Но я же... – начала было Хелен, разворачиваясь к парню.

   – Даже если один раз в неделю будешь бывать здесь, то можно зачесть тебя жильцом, – ответил Джан на еще не высказанное девушкой. – Как Муратар Ари, он тоже редко бывает в номере, хотя снимает его.

   – Но я не смогу платить за номер...

   – Как наша названая сестра ты вообще не должна платить! – тут же подхватилась Шелли.

   – Ага. Как наша сестра она должна жить в нашем доме, – буркнул кто-то из старших Ларков.

   Хелен, уже было открывающая рот, чтобы возразить подруге, тут же захлопнула его обратно. Чтобы случайно не ляпнуть сейчас что-то лишнее. Юная незамужняя эйра и живущая в доме шитеров? Где полно взрослых мужчин, тем более нелюдей?

   Это же ужас ужасный! Да, Ларки взяли над ней опеку, приняли в свою семью, но ведь неофициально, скрывая сей факт от посторонних. Потому что местный бомонд не переживет подобного абсурда, вопиющего попрания устоев осебрутажской верхушки.

    Всё, на что хватило Хелен, испуганно глянуть на Шана, самого старшего из Ларков.

   – Мы можем оставить номер за Хелен, даже если она будет появляться в нем всего лишь раз в неделю, – окончательно решил глава семьи.

   Что ж, это был приемлемый выход. И пока клиентов у гостиницы было немного, девушка не стала переживать, что занимает впустую номер.

   – А настолько редких моих визитов будет достаточно, чтобы Триктоштифы не ябедничали опять в управу из-за второго зала? – сомневалась Хелен.

   Триктоштифы – конкуренты-дверги, держащие гостиницу в конце улицы – могли жаловаться и без повода, понимала девушка, но лучше не давать им лишний шанс на подлянку.

   – Может, тогда второй зал открывать для приема посетителей только по выходным? А в остальное время пусть работает только доставка по заказам? Меню же уже распечатали... – начала рассуждать вслух Хелен.

   Кажется, или кто-то из старших братьев закатил глаза? Старшие Ларки в последнее время самоустранились от работы столовой, сбросив ее на плечи младших и "баронессочки", которые затеяли все эти переделки.

   – Если у тебя других вопросов нет... – сказал девушке Шан, как Джан сзади сразу спросил:

   – Хелен, тебя там не обижают?

   Теперь вопросительный взгляд Шана достался Джану.

   – Нет, всё нормально, – поспешила успокоить шитеров Хелен.

   Она не хотела, чтобы Ларки знали о ее сложностях с другими эйрами.

   Внимательный взгляд Шана остановился на Хелен. Словно старший Ларк пытался просканировать ее до самых глубоко спрятанных проблем.

   – Непорядок, что нам туда хода нет, – выдал неожиданно один из братьев у стены. Кажется, опять Хаин.

   Шитеры вновь насупились.

   – Но там есть знакомый старик, который выходит каждый вечер, – тут же ответил Джан, с которым Хелен ездила к библиотекарю Онде домой. – Мы можем поручить ему смотреть за Хелен. И сразу передавать нам новости.

   Теперь Хелен была готова насупиться. С одной стороны, приятна забота "братьев". С другой, видимо, от их контроля ей теперь и за академическими стенами не спрятаться. Будет она под колпаком так же, как и их сестра Шелли, которая жаловалась ей на чрезмерную опеку. И надо быстрее предупредить Онде, чтобы не выносил сор из избы, то есть не передавал Ларкам о ее стычках с парнями. Что будет, если шитеры узнают, как тупоголовые знатные студенты решили поспорить на нее?

   "У-у! Вдруг тогда некоторые знатные семьи недосчитаются своих отпрысков? Нет уж! Такого допустить нельзя!" – покусывала губы Хелен, опуская глаза вниз.

    Кажется, или Шан опять ее внимательно просканировал взглядом?

   – Давайте обсудим вопросы по залу, пока я здесь? – попыталась отвлечь шитеров Хелен на более безопасную тему.

   Но в итоге старшие братья остались в кабинете, а девушек с младшим Джаном выпроводили. У молодежи своего кабинета не было, поэтому они отправились в новый обеденный зал, который пока стоял закрытым.

   Светлые стены с легким кремовым оттенком. Большие окна с ячеистым остеклением взлетали вверх к высокому потолку. Драпировки бежевых портьер аж трех оттенков сложными каскадами струились вокруг окон, поддерживаемые витыми шелковыми шнурами на разных уровнях. На стенах меж оконными проемами испускали нежный рассеянный свет магические светильники в кованных абажурах. Такие же абажуры были и на настольных лампах на каждом столе, покрытом вышитой скатертью. Абажуры в том же стиле были и на больших напольных торшерах, что стояли в дальнем углу, где Хелен обустроила "тихую полуприватную зону".

   В целом новый обеденный зал "Синего пескаря" больше напоминал не ресторацию, а столовую знатного дома. Что, в общем, Хелен и хотела достичь. Надо же было как-то выделиться на фоне остальных ресторанов для высшего класса. И девушка предложила, что раз их зал при гостинице, где будут останавливаться путешественники, то пусть люди будут находить здесь тепло и уют – чтобы было почти как дома.

   К оформлению интерьера пришлось подойти творчески в том числе и потому, что бюджет у них был ограничен. Нельзя было пойти и просто скупить всё необходимое достаточного уровня роскошности. Поэтому "баронессочка" решилась на смесь стилей – воспоминания настоящей Хелен смешала с идеями из своего мира и добавила исполнение от нелюдей этого мира.

   Например, те же кованные абажуры местная знать в своих гостиных не использовала, считалось слишком грубым, но стеклянные плафоны были чересчур дороги. Поэтому Хелен заказала одному из кузнецов-двергов абажуры по своему эскизу, где в "скелет" из витых кованных лоз вставлялись прямые пластинки стекол. Эти небольшие кусочки стекла, в том числе цветного, удалось купить недорого у другого дверга, который рад был хоть так избавиться от ненужного ему "неликвида". А чтобы ушлые дверги потом не стали тиражировать ее задумку, Хелен с мастеров взяла подпись договоров о "неповторении" схожей работы без ее разрешения. Не патентная защита модели, но в условиях этого мира и так сойдет.

   Найти быстро и много однотипной мебели было невозможно, заказывать дорого, да и ждать долго. Поэтому Хелен решила, что мебель в зале будет разной. И для этого в том числе сделала зонирование. У дальней стены в нишах, образованных столбами и натянутыми меж ними плотными темно-бежевыми портьерами, встали мягкие диванчики вокруг длинных столов. Хотя Шелли вначале поражалась – как так, около столов и диваны, а не стулья? И да, в каждой нише диванчики были своего цвета, но так даже интереснее. Хелен предложила дать особые "цветочные" названия этим "мини-кабинетам" и добавить их интерьерам дополнительный шик необычными аксессуарами. Где-то это вычурные светильники из дальних стран, купленные на Старом рынке на распродажах, с поисками которых помог в свое время Онде, где-то просто яркие скатерти и подушки, что не было принято в Осебрутаже. Здесь Хелен предполагала дружеские "посиделки" для компаний.

   В центре зала расположились стандартные группы мебели – крытые скатертями столы да резные мягкие стулья. Резных стульев тоже не хватало, поэтому пришлось заказывать у мебельщиков деревянные диванчики с мягкой обивкой в тон стульям. Вроде тех, что делают для кухонных уголков в мире Елены. И да, этот вид мебели был тоже необычен для Осебрутажа, но из-за того, что было меньше резьбы, они выходили дешевле и изготавливались быстрее стульев. А высокие спинки диванчиков добавляли приватности для каждого столика. Зато здесь было достаточно кружев на текстиле, как понравилось бы местным эйрам, яркие подушки на светлой обивке диванчиков, как нравилось самой Хелен – и вот вам пусть не шебби-шик, но вполне уютные и симпатичные зоны.

   У окон тоже поставили столики. И это тоже было вопреки местным интерьерным правилам, однако попаданка Елена не смогла отказаться от любимой привычки из своего мира – сидеть в кафе с чашечкой ароматного напитка у окна и наблюдать, как за ним неспешно течет жизнь своим чередом. Шитеры не понимали, зачем сидеть у окон и таращиться в них, здесь так не принято. Но Хелен настаивала. Поэтому пошли на компромисс, всего лишь у пары окон встали небольшие столы, буквально на одну-две персоны. Эту мебель сделали в стиле лофт – нарочито грубоватые кованные прямые ножки, толстая гладкая столешница сверху. На таких же грубых табуретах прикрепили повязками отдельно сшитые квадратные подушки. Шелли хотела закрыть "этот стыд" длинными до пола скатертями, а Хелен настояла, чтобы на "голую" столешницу легли лишь скромные салфетки под тарелки – без кружев, из нарочито серого и грубого неотбеленного льна.

   Когда "баронессочка" описывала свои дизайнерские задумки, особенно что касается столов у окон, Шелли чуть волосы на голове не рвала, ужасаясь таким странным идеям. Но как призналась позже, пока делали зал, тот же Джан присаживался отдохнуть именно за те столы. Заглядывал в процессе ремонта в новый зал и их постоялец вертал Муратар Ари. Он даже пару раз изволил завтракать именно за теми столами у окон, не обращая внимания, что зал еще не доделан. И Хелен надеялась, что ее идеи всё-таки приживутся в этом мире, что в ее "странном" зале будет достаточно посетителей.

   Сейчас молодежь расположилась для обсуждений в одной из "цветочных" ниш – "Ирисовой". Мягкие диваны здесь были голубоватые, с фиолетовыми и бело-желтыми подушками. На единственной стене висела большая картина с букетом ирисов. Скатерть на столе была бледно-желтая, а салфетки, разложенные по всем правилам столового этикета – нежно-голубыми с мелким белым кружевом. Конечно, такое столовое белье не продавали в магазинах, зато обычная цветная ткань стоила недорого, да и швея-двергиня, которая быстро исполнила их заказ, тоже брала немного и не задавала глупые вопросы. Она, лишенная поддержки своей семьи как полукровка, готова была выполнить любой заказ эйры, каким бы чудным он ей ни казался.

   Хелен оглядывала получившуюся красоту в уже практически готовом зале и грустила. Теперь ей придется всю эту красоту оставить и переселиться в казенные стены, которые еще неизвестно как ее примут.

   – Если будут спрашивать, кто делал такой странный зал, говорите, что заезжий мастер, – наставляла она шитеров в который раз. – И это практически правда, потому что я издалека.

   "Ну да, настолько издалека, что аж из другого мира" – но эти слова она пока не была готова сказать своим друзьям. А то, что приехала она в столицу из приграничной провинции через полстраны, шитеры уже и так знали.

   – А если придут заказчики от кузнеца насчет разрешения на мебель или подобные лампы, то пусть Шан им продает такое разрешение, доверенность на подпись я ему оставила.

   – Ты думаешь, кто-то еще захочет такую же странную мебель? – не верила Шелли.

   – Еще как захотят! – заверяла Хелен. – Эх, нам бы развернуться! Могли бы сами сделать мебельный салон...

   Рядом шумно выдохнули шитеры. Хелен улыбнулась.

   – Ну ладно, ладно. Не так сразу, – успокаивала друзей девушка. – Или хотя бы в таком стиле мы могли отделать, скажем, мужской зал. Жаль, что у гостиницы нет больше лимитов на дополнительные помещения.

   – Кабинет для деловых встреч мы вполне можем сделать... – Пожал широкими плечами Джан и тут же смолк, покосившись на человечку.

   Понял, что сболтнул лишнее. Хелен улыбнулась еще шире.

   – М-м, хорошая идея! Вот приманим на наш зал побольше богатых и деловых постояльцев, а затем для них сделаем и кабинет.

   Рядом тяжело вздохнула Шелли.

   Человечке осталось только рассмеяться, а затем и молодые шитеры присоединились к ней.

   Проболтали о делах столовой до самого вечера. Хелен совершенно не торопилась возвращаться в академию. Даже побаивалась первой ночёвки в студенческом общежитии, зная, что на нее некие парни поспорили. И не зная, чего от них ждать. Пойдут ли отпрыски из знатных семей на какую-нибудь подлость или нет? Решила провести последнюю свободную ночь в гостинице, которая ей стала почти домом.

   Затем Шелли помогала "баронессочке" упаковывать в номере ее скудные пожитки, а Джан принес еще немного денег по поручению старшего брата. "На расходы" – передал парень.

   Хелен было неловко. Семья Ларков не только защищала ее, но и практически обеспечивала, хотя сама не шиковала. Да, Хелен в свою очередь помогала им с расширением столовой, а также своим положением эйры помогала решать некоторые проблемы, да с тем же проверяющим из городской управы. Однако девушка понимала, что шитеры помогают ей гораздо больше.

   Утром все встали по привычке на рассвете. Проводить "баронесску" вышли все Ларки, кто был в гостинице. С Шелли, за малым не всплакнувшей, Хелен даже обнялась на прощанье и пообещала обязательно выбраться к следующим выходным, на которые было назначено открытие зала. Джан и Шан, заранее вызвавшие коляску, отправились "сдавать" человечку под опеку королевской академии магии Осебрутажа.

ГЛАВА 2

   У ворот академии вышла заминка. Охрана никак не хотела пропускать молодого шитера, что нес баулы с вещами эйры Бальмануг.

   – Не положено! – твердил как заведенный охранник, пожилой мужчина с усталым лицом. – Посторонних без дозволения сверху внутрь не велено пущать.

   В такую рань начальство не работало и получить разрешение на пропуск Джана было невозможно. Тогда парень сунул мелкую монету мужчине в кожаных доспехах и велел, передавая ему баулы:

   – Лично проводишь эйру до комнаты!

   Охранник спорить не стал, тем более что второй массивный шитер стоял рядом и, скрестив руки на груди, мрачно следил за суетой, и повел Хелен в жилой корпус. Поскольку девушка сама еще не знала, в какую комнату ее распределили, то мужчина завел ее к коменданту. Пришлось идти вначале в здание, где жила прислуга, в личные комнаты и будить управляющего спозаранку.

   Уж неизвестно, какие распоряжения относительно эйры Бальмануг давал коменданту ректор, или тот сам по себе был человеком хорошим, но ругаться из-за побудки не стал, а быстро растолковал насчет комнаты и выдал новой студентке "ключ". Это была небольшая металлическая пластинка на цепочке, которую следовало прикладывать к двери. Таким образом в магическом мире решался вопрос доступа в помещения, по крайней мере у богатых, кто мог позволить себе артефакты. Видимо, королевская академия, где учили будущих магов, могла себе позволить.

   Охранник добросовестно дотопал до комнаты Хелен, расположенной на втором этаже в небольшом женском крыле здания.

   В местном студенческом "общежитии" было красиво, интерьер выглядел даже дороже, чем в "Синем пескаре". Стены просторных коридоров были украшены редкими картинами с пейзажами и мягко светящимися бра. Деревянные панели закрывали стены от пола до середины высоты. На полу – ковровая дорожка, заглушающая шаги. Дверей в коридоре оказалось немного. В противоположном конце, как поняла Хелен, отдельная лестница для прислуги, здесь часто такой прием использовали в зданиях. И да, это же была "общага" для студентов из богатых семей, поэтому здесь был предусмотрен обслуживающий персонал. Избалованным эйрам не самим же полы мыть до постели перестилать.

   Кстати, отправленная им вслед служанка догнала их почти у двери.

   – Вы здесь будете жить, эйра? – как-то немного испуганно протянула молоденькая чернявая девушка лет семнадцати.

   Причину ее эмоций Хелен поняла чуть позже, а пока велела охраннику оставить ее вещи у двери. Она узнала, что делит комнату с другой студенткой, поэтому не стала пускать мужчину внутрь в такую рань, когда соседка, скорее всего, спит.

   Комната, освещенная скудным утренним светом из-за не задёрнутых гардин двух больших окон, была просторной. Порядка квадратов двадцати или больше. Здесь даже три кровати стояли, совершенно друг другу не мешая на таком пространстве. У дальней стены легкие дверцы намекали на большой встроенный шкаф. Три тумбочки у кроватей, у стены большой стол со скатертью и три мягких кресла у него. Письменных столов и стульев здесь не было. Словно не предполагалась, что студентки будут здесь заниматься уроками.

   А еще здесь были явно лишние вещи. Пара мягких пуфиков, отдельно стоящее зеркало в полный рост, рядом с ним крошечный комод с кучей флакончиков и баночек сверху, роскошный пушистый коврик у одной из кроватей, где мирно посапывала девица. На двух прочих свободных пока кроватях были разложены платья с пышными юбками и прочие девичьи вещи.

   Пока Хелен оглядывалась, проникнувшая вслед за ней служанка, тихо и робко позвала:

   – Извините, эйра, но вчера... не смогли застелить вам постель. Какую вы желаете, чтобы вам застелили?

   Хелен оглянулась на служанку, что держала в руках стопку белья. Понятно, почему не смогли вчера – видимо, просто не посмели освободить поверхности кровати от барахла другой эйры.

   – Вот эту, у окна, – решила Хелен, проходя вглубь комнаты и сгребая в охапку чужие вещи.

   Под тихий выдох служанки просто швырнула наряды на третью кровать, где также были разложены платья. Пока молоденькая девчушка стала быстро и бесшумно при тусклом свете заправлять постельное белье, Хелен прошла к дверям шкафа и распахнула их. Как и подозревала, здесь всё было забито чужой одеждой. И вот вопрос – зачем? Зачем спящей соседке все эти наряды всех цветов радуги, насколько можно было догадаться в утренних сумерках? Ведь внутри академии положено ходить исключительно в зеленой форме, что выдается по регламенту.

   Поскольку свои вещи Хелен было некуда развешивать, то она поблагодарила служанку – та при этом чуть не шарахнулась испуганно – и отпустила ее. Пару своих скромных платьев новоявленная студентка оставила пока на кровати, решив, что потом займется обустройством. Сама спешно переоделась в выданную ей форму – вполне приличное по качеству платье, излишнюю ширину которого присобрала поясом – и собралась на учебу. Ректор же просил не опаздывать и не прогуливать, фыркнула про себя Хелен, выходя из комнаты и тихо прикрывая за собой дверь. Ее соседка, так и не проснувшаяся, продолжала досыпать. Вот кто не переживал о прогулах.

   До начала занятий было еще время, и Хелен заскочила в библиотеку – "похвастать" Онде своим новым статусом полноценного студента и предупредить о Ларках. Что шитеры будут интересоваться ею и ее делами, что им докладывать можно и даже нужно, но только не о проблемах. Тем более не о пари, что уже вовсю собирало ставки. Онде поохал, покивал, то поздравляя, то словно сомневаясь в словах девушки, но пообещал помочь со связью с "внешним миром". Он же рассказал Хелен, что многие из прислуги жилого корпуса подрабатывают тем, что по заказу студентов доставляют им извне что угодно.

   – Даже алкоголь? – уточнила девушка.

   Ей-то он не нужен, но хотелось знать, что ее может ожидать.

   Онде как-то неопределенно промычал в ответ. И Хелен поняла, что с дисциплиной здесь могут быть проблемы. Особенно по вечерам, когда преподаватели и руководство покидают стены заведения, и прочие сотрудники уменьшают свое трудовое рвение.

   Прозвенел звонок, и девушка поспешила в аудиторию. Теперь у нее нет официальной возможности прогуливать.

***

   В учебной аудитории всё так же – улыбающийся мастер Фердок у стола с шаром, который опять не отреагировал на Хелен. Те же неохотно заполняющиеся парнями парты амфитеатра. Только смотрели на девушку теперь иначе.

   Вначале по ее фигуре в зеленой униформе одногруппники скользили рассеянными взглядами. Затем, когда до них доходило, что это платье, а не сюртук, взгляды возвращались с недоумением. Когда же заглядывали ей в лицо и с трудом, видимо, но узнавали в ней Бальмануг, то физиономии студентов наполнялись удивлением и непониманием.

   Сама Хелен уже заприметила знакомых парней – Кагматта и Сарвата – и направилась в их сторону. Позевывающий Сарват что-то тихо бубнил приятелю, а тот выглядывал кого-то у входа в аудиторию.

   – Доброго утра, студенты! Позволите присесть рядом?

   Они с ребятами хоть и просидели вместе уже несколько дней на соседних партах, можно сказать, уже почти "друзья", но продолжали вежливо расшаркиваться каждый раз по любому поводу. Как и принято у знати.

   Первым поднял голову Норд Сарват.

   – О-о! Э-э, эйра Бальмануг? – А сколько удивления в его голосе. Как и во взгляде, уже сползающим вниз по фигуре девушки вниз. – Ох, простите! Студентка Бальмануг?

   Парень неуклюже подскочил, стукнувшись бедром об край парты. Его приятель – Вакрок Кагматт – тоже обернулся. Вначале дернулись его брови, собираясь приподняться, но затем парень натянул сдержанно-вежливое выражение на лицо.

   – М-м, студентка Бальмануг? – повторил он за приятелем и тоже чуть привстал на месте, чтобы поприветствовать эйру. – Вы... теперь в форме?

   – Как и положено студентам, – тяжело вздохнула девушка, присобрав ткань юбки и плавно усаживаясь за парту.

   Только после этого парни тоже сели на места.

   – Откроете секрет, почему раньше вы не носили форму? – спросил Норд. – Она... вам к лицу.

   "Потому что ваш ректор еще тот гад!" – подумала про себя девушка, а вслух сказала лишь:

   – Потому что... были обстоятельства непреодолимой силы.

   – Как прошла ваша встреча с представителем Управления порядка? – неожиданно спросил Вакрок.

   Хелен замерла на миг. "Здесь настолько быстро разносятся сплетни? Или откуда парень может знать о моей встрече с местным полицейским?".

   – Э-эм, спокойно прошла, – неуверенно протянула в ответ девушка.

   – Вы же оставили представителю Управления жалобу на Делтика? – чуть склонив голову, поинтересовался парень.

   Утренний разговор начал напрягать Хелен. Она о Делтике даже вспоминать не хочет, и уж точно не с утра пораньше, пока его физиономии в аудитории не видно.

   Вакрок расценил ее молчание по-своему.

   – Надеюсь, представитель Управления вел себя достаточно учтиво? – продолжал напирать парень. – Или родня Ароэнофа уже посмела вмешаться? Вас отговаривали? Эйра... прошу прощения, студентка Бальмануг, вы обязательно должны оставить жалобу на действия Ароэнофа, неподобающие благородного эйра!

   Парень говорил с жаром, а девушка смотрела на него и медленно соображала.

   – Так... это вы сообщили в Управление о произошедшем? – дошло до нее.

   – Да, я. – На мгновение поджал темные губы парень. – Наверняка ректор Велинсор постарался... кхм, избежать огласки...

   – Ну, спасибо! – вырвалось из уст Хелен.

   Видимо, получилось с заметным сарказмом. Вакрок запнулся, глянул на нее внимательнее.

   – Вы не рады? – удивился он. – Надеюсь, родня Делтика не пыталась...

   – Студент Кагматт! – пресекла его вежливые речи Хелен.

   Выдохнула. Не очень помогло успокоиться.

   – Я вам... очень признательна за вашу... ваше неравнодушие к... кхм, ситуации, в которую я попала, – тихо процедила девушка, совершенно не чувствуя никакой признательности. Да он ее пред полицейскими почти подставил! – Но будьте так любезны в следующий раз не предпринимать за моей спиной ничего, что имеет непосредственное отношение ко мне! Хотя бы не посоветовавшись перед этим со мной же!

   Удерживать ровный тон не получилось долго, и конец фразы вылетел слишком эмоциональным.

   Удивленный Норд переводил непонимающий взгляд с одного на другого. Сам Кагматт почти застыл, его лицо превратилось в неживую маску.

   – Прошу прощения, студентка Бальмануг, если я каким-либо образом сделал нечто, вас не устраивающее... – холодно начал строить очередную витиеватую вежливую фразу парень.

   "И ведь красивый и даже нормальный парень! – недоумевала Хелен. – Ну зачем он настолько полез в мои дела, чертов рыцарь! И как задолбали уже их трехэтажные обороты речи!".

   Девушка плавно взмахнула рукой, словно стараясь выключить сейчас синтезатор сложной речи у знатного парня рядом. То ли он догадался, то ли сам не хотел особо извиняться, но прекратил свое словообилие.

   А у Хелен мелькнула еще одна противная мыслишка.

   – Студент Кагматт, скажите на милость, а вы... вдруг, случайно... не интересовались в последние дни у ректора Велинсора моим статусом в академии? Или почему я не в обычной форме, как прочие? – спросила девушка, глядя на притихшего Вакрока, меж темных бровей которого на идеально ровном лбу залегла маленькая складка.

   Парень моргнул. И что-то такое на миг мелькнуло в его глазах, что-то непонятное. Но его лицо стало еще более вежливым и закрытым.

   – Да, я воспользовался правом встречи с ректором Велинсором, чтобы задать ему пару вопросов... – начал было опять Кагматт.

   У Хелен же дыхание перехватило. Словно кто под дых дал. Но она лишь прикрыла ладонью глаза, чтобы из них не сыпались искры или даже молнии вокруг, и, подавшись вперед, оперлась локтями об парту, продолжая поддерживать голову рукой. Да, совсем не такая грациозная поза, которая положена юной эйре, но у Хелен просто не было сил. Не было сил сдерживаться иным способом. Так хотелось наговорить всякого этому любопытному "кавалеру"!

   "Так это по его милости меня быстренько перевели в студенты?! – поняла Хелен. – То есть я ходила сколько к этому чертовому ректору, пороги оббивала, упрашивала его, и впустую! А затем приходит какой-то сыночек герцога, и стоило ему только спросить любопытства ради, как ректор быстро переводит меня в штат учеников на бюджетное место?!".

   Хотелось еще или застонать от бессильной злости, или заорать в полный голос, выплескивая свой гнев. Гнев на ректора, на этот чертов мир, на свое почти бесправное положение здесь – и как девушки, которые здесь должны быть вроде безмозглых цветочков, и как нищей уже даже не баронессы, за которой нет сильной родни, которая бы решала ее проблемы.

   Был гнев и на Кагматта. "Ну зачем он сунул свою любопытный нос в мои дела?! Зачем?! Почему сейчас?! – клокотало внутри у Хелен, стиснувшей зубы, чтобы действительно не начать орать. – Ему заняться больше нечем было? А мне... а у меня все дела посыпались!".

   – Ты не рада? – послышалось удивленное где-то за ее рукой.

   Причем голосом Норда, а не Вакрока. Глубоко вздохнув и медленно протяжно выдохнув, Хелен выпрямилась, сложила руки на коленях и как положено приличной воспитанной эйре вежливо проворковала:

   – Что ж, студент Кагматт, благодарю вас за неравнодушие и даже заботу обо мне. Это очень мило и благородно с вашей стороны. Но опять напомню – впредь прошу... – Пришлось замяться, потому что приличные слова никак не подбирались.

   Да и голос явно дребезжал от эмоций. А те слова, что просились на язык, нельзя было произносить в высшем обществе.

   – Очень прошу больше не решать вопросы обо мне без меня же, – кое-как завершила фразу Хелен.

   Хотя очень хотелось рявкнуть: "И не суй больше свой любопытный нос в мои дела!".

   Притихшие парни смотрели на нее молча и с осязаемым непониманием. Первым отмер Кагматт.

   – Чем бы ни были продиктованы мои поступки, я бы никогда... не стал бы требовать от вас чего-то взамен, или даже... – начал словно оправдываться он, опять что-то там надумав сам себе.

   – Отличная новость! – перебила его Хелен, глядя вперед невидящим взглядом. – Благодарю! Вы... очень великодушный человек, студент Кагматт.

   Слушать его дальше она не хотела.

   Вообще слышать не хотела.

   Как же он, этот идеальный парень, буквально Мистер Вселенная и Рыцарь, встающий на защиту наверняка всех эйр, в данный момент ее бесил!

   Но не вставать же, чтобы пересесть куда подальше. Потому что лектор уже занял свое место внизу и раскладывал бумаги на трибуне.

   Так до конца лекции и просидели все трое тихо, не переговариваясь и не глядя друг на друга.

   А как только раздался сигнал об окончании лекции, Кагматт подскочил и, схватив свою сумку, ринулся без оглядки вниз по ступеням. Сарват задержался чуть дольше. Встал, помялся рядом с партой, глядя вслед убегающему другу.

   – Иди, догоняй уже, – буркнула Хелен, видя метания молодого эйра.

   – А вы, студентка Бальма... – начал было парень свою новую витиеватую фразу.

   – Да иди уже! – так рыкнула Хелен, что впереди сидящий студент даже дернулся. – Проваливай!

   Сарват склонил голову на миг и размашистым шагом поспешил вдогонку за приятелем.

   А Хелен надулась.

   На себя в первую очередь.

   И чего, спрашивается, было так бурно воспринимать произошедшее? Ну да, любопытство благородного – в прямом смысле, то есть на самом деле хорошего – Кагматта совершило на этот раз неудачную услугу. Но разве парни в этом виноваты? Разве они виноваты в выкрутасах ректора, который так затянул с зачислением Хелен, что она уже сама обустроилась в столице?

   "Наверное, надо будет извиниться перед ребятами. И перед Вакроком в первую очередь" – поняла девушка, собирая свои записи в холщовую сумку.

ГЛАВА 3

   Вернулась Хелен в свою комнату не в лучшем настроении.

   А когда переступила порог, приложив для открытия выданную пластину к особому месту на двери, то настроение окончательно рухнуло куда-то вниз и еще под плинтус закатилось.

   – Ты?! – Из комнаты прошипели на вошедшую Хелен таким противным тембром, что аж в ушах зазвенело. – Да как ты смела?!

   Ее соседка – темноволосая девица-красавица, настоящая куколка в нежно-салатовом пышном платье – стояла посреди комнаты и указывала на вошедшую пальцем, унизанным перстнями с поблескивающими каменьями.

   – Как ты смела сюда, ко мне, заявиться!

   – Обороты сбавь, незнакомая эйра, теперь это и моя комната тоже, – вяло отозвалась на чужую истерику расстроенная Хелен, проходя к своей кровати.

   Она пыталась обойти расфуфыренную девицу, на которой поблескивали во всех возможных местах украшения – причем явно настоящие драгоценности, а не стекляшки. Но соседка больно вцепилась в плечо проходящей Хелен.

   – Ты! Пошла прочь из моей комнаты!

   Хелен скинула с себя чужую руку и процедила в ответ:

   – Выбирай выражения, эйр-р-ра! Ты не у себя дома. И говоришь с равной, а не с прислугой. – И прошла дальше к своей кровати у окна.

   Отложив сумку на тумбочку, растянулась поверх покрывала. Пышная юбка платья с парой подъюбников мешали, но домашних шорт, в которые можно было бы переодеться для комфорта, в этом мире не существовало.

   Хелен так хотелось открутить свою жизнь на месяц назад, чтобы еще тогда сразу добить ректора на зачисление нормальным студентом. Чтобы не переживала за будущее самообеспечение и...

   "Чтобы что? Не общалась так много с шитерами и не заводила с ними общие дела? Чтобы теперь не жалеть о сорвавшихся мероприятиях? А как бы я этот месяц прожила? За чей счет? Ректора, что ли? Так бы этот скряга и поделился" – вяло ворочались мысли в голове девушки.

   – Ты мне не ровня, нищенка! – продолжала шипеть развернувшаяся вслед за ней соседка, которая так и не представилась. – Вас лишили титула! Ты... ты... хуже моих слуг!

   Хелен прикрыла глаза и молчала. Значит, сплетни о ее семье настолько распространились по академии, что даже эта, не появляющаяся на занятиях девица в курсе.

   – И ты... ты посмела тронуть своими грязными руками мои наряды! – продолжала изливаться руганью визгливая девица.

   – Кстати, хорошо, что напомнила, – не открывая глаз, сказала Хелен. – Освободи в шкафу мою секцию от своего тряпья.

   Да, сдерживаться и подбирать вежливые обороты она больше не хотела. Тем более когда ее здесь оскорбляют. Пусть скажут спасибо, что не грубит в ответ.

   – Да как ты?!.... Да ты у меня... Да я!.. – всё больше заводилась соседка, негодуя где-то в комнате.

   – Что? Папочке пожалуешься? – хмыкнула Хелен, так и не открывая глаз. – Напомни, а сюда ты сама поступила? Или тебя твой любимый папочка сослал на перевоспитание? Интересно, за какой проступок?

   Потому что такую змею точно перевоспитывать надо.

   Где-то в комнате громыхнула дверь. Приоткрыв один глаз, Хелен убедилась, что комната пуста.

   "Вот и ладненько. Отдохну хоть немного от этих высокородных".

   Долго предаваться пустым терзаниям не стала. Желудок вскоре запросил обеда. Хелен встала, убрала свою сумку в запирающуюся на всё ту же пластину тумбочку и пошла на выход. Ей еще предстоит появиться в местной столовой, где она вновь станет "звездой" всеобщего внимания.

***

   Зал столовой Хелен нашла по подсказкам пробегающей мимо прислуги, а что ждет ее внутри, не знала.

   Переступив порог огромного зала, девушка замерла и огляделась.

   Потолок был так далеко, что, казалось, будто парил где-то в вышине. Высокие и узкие окна с двух сторон, через которые внутрь лилось много света. Внизу такая же роскошь, как и в жилом корпусе, и кто бы сказал, что это студенческая столовка. Обшитые деревянными панелями стены, картины, канделябры с магическими светильниками, сейчас погашенными – как на полу, так и на столах, укрытых светлыми скатертями. Какой-либо линии раздач блюд или витрины не наблюдалось. Только множество небольших столов рядами, за которыми уже сидели студенты в такой же зеленой форме, что и сама Хелен.

   То есть много-много парней, часть из которых обернулись и таращились на вошедшую девушку. Других студенток Хелен почему-то не видела.

   – О, Хелен?! Ты? – раздалось громкое с одной из сторон.

   Подобное обращение по имени в незнакомом обществе покоробило нежную душу эйры, но заметив, что ее окликнул вставший из-за стола неподалеку знакомый уже Бхетер, девушка облегченно выдохнула.

   Парень тем временем шел в ее сторону.

   – Присоединяйся к нам. Ты впервые здесь? Раньше я тебя не видел в столовом зале, – продолжал баронет Сильвер Бхетер, подходя ближе.

   – Прошу прощения, студент Бхетер, – ответила ему Хелен, отвечая на приветствие легким наклоном головы и следуя вслед за парнем обратно к его столу. – Но подобное обращение не стоит...

   – Да ладно тебе! – перебил ее знакомый с лукавой мальчишеской улыбкой. – После того, что между нами было, можно по имени. Называй и ты меня – просто Сильвер.

   Хелен аж запнулась от подобной фразочки и не сразу заметила, как от стола, к которому они успели подойти, на них таращится три пары удивленных глаз. От соседних столов внимания тоже хватало.

   – Кхм, Сильвер, и что же меж вами было? – спросил один из парней, что сидел за тем столом.

   Бхетер уже отодвинул для Хелен стул, но она не торопилась садиться. Сама выжидающе смотрела на парня.

   – Хелен меня избила! – с довольной улыбкой объявил парень.

   Пока девушка думала, что ей это послышалось, парни зафыркали:

   – Тебя? Брешешь! А, красуешься? Ты в патруле уже служил, в рейды ходил, а она... Кхм, прошу прощения, эйра, вы очень милы, но...

   Сильвер тем временем подпихнул стул, и Хелен буквально рухнула на сидение, в последний миг стараясь добавить хоть какой-то изящности движению.

   – Кхм, – отмерла сама Хелен. И тихо прошипела. – Я же извинилась тогда! Вы, баронет, долго еще будете вспоминать мне ту досадную ситуацию?...

   – Что?! Так это правда? – опять воскликнули парни, уставившись на усевшихся за стол с новыми порциями недоверия. – Как? Нет, Сильвер, ты что-то приукрасил! Признавайся!

   – Признаюсь! Эта милая эйра вломила мне тогда так, что я три дня хромал... Хотя из рейда вернулся целым...

   – Сам виноват! – не сдержалась Хелен, цедя совсем тихо себе под нос, пока расправляла салфетку на коленях.

   "А парень-то оказывается не такой уж тихоня, выпендрежник еще тот! Вон как выделывается перед дружками!".

   Сильвер сверкнул озорной улыбкой и покаянно приложил руку к груди.

   – Да, признаю, виноват. И я тоже тогда извинился... Забудем? Ах да, друзья, позвольте представить вам эйру, то есть студентку Хелен Бальмануг.

   За столом на миг возникла пауза, только затем появились вежливые улыбки. И Хелен поняла, что ее слава и тут впереди нее прокатилась, и эти студенты уже в курсе, кто такая Бальмануг. Или, может, даже тоже участвовали в том идиотском споре, хотя он вроде был среди первогодок, а друзья баронета явно такие же третьекурсники, как и он.

   На какое-то время от неловкой паузы спасло появление рядом с их столом женщины в униформе прислуги и в светлом фартуке поверх коричневого невзрачного платья.

   – Что эйра изволит заказывать?

   "Ух ты, какой здесь сервис!" – поразилась девушка. Но какие здесь принято делать заказы, она не знала. "И как опять не облажаться?".

   – Э-эм, то же, что и у других. – Плавным неопределенным жестом указала она на полупустые тарелки соседей по столу.

   Официантка стояла и смотрела на нее. Парни опять переглянулись. "Я сделала что-то не так?" – не понимала нервничающая Хелен.

   – Кхм, и, наверное, десерт? – словно подсказывал Бхетер.

   – Да, благодарю, и десерт, – согласилась на всякий случай Хелен.

   Что ж, раз обед за счет короны, то можно позволить себе и десерт, каким бы он ни был.

   Когда служанка отошла, баронет стал представлять девушке своих приятелей.

   – Студент Михид Тарнег, – кивнул Сильвер на худощавого парня рядом, заодно вот точно пнув его под столом ногой.

   Названный парень вздрогнул и поднял рассеянный взгляд от стола, и, привстав со стула, сдержанно кивнул. И тут Хелен с удивлением узнала в нем того счастливчика, которому на студенческих гуляниях в "Синем пескаре" выпал приз в виде серебряной монеты. В зеленой форме его не сразу получилось признать.

   – Студент Аикав Ор'ар. – Кивок на следующего темноволосого, как многие осебрутажане, крепкого парня.

   Тот тоже привстал и склонил на миг голову.

   – Студент Рослай Гиффорд. – Последний парень кивнул девушке, не вставая и не отрывая от нее въедливого взгляда.

   И Хелен, глядя в его глаза, полные высокомерия, поняла – с этим они точно не подружатся. Это очередной избалованный мажорчик, мнящий себя пупом земли.

   – Студентка Бальмануг, позвольте вопрос? – спросил этот Гиффорд и, не дожидаясь разрешения, продолжил. – Откуда вы прибыли в столицу? Вы ведь не местная, не так ли?

   Парни не торопились вернуться к трапезе. Вернее, по этикету им не следовало есть, пока даме не принесут еду. Поэтому они, видимо, решили заполнить паузу вежливой беседой. Знала бы Хелен, куда попадет, лучше бы отсела отдельно.

   – Издалека прибыла, студент Гиффорд, – ответила девушка, не вдаваясь в подробности.

   – И всё же, простите мое любопытство, но вы... несколько отличаетесь от знакомых мне эйр, – прищурившись, продолжал Гиффорд. – Правда ли, что вы родом из района Большого леса?

   Заинтересованные взгляды присутствующих остановились на девушке, а та в который раз ругнула себя, что так и не выяснила, что же это за Большой лес такой. Вернее, в чем его особенность, что многие его упоминают странным тоном.

   – Правда. – Тем не менее кивнула она.

   Чем меньше врешь, тем меньше шанса запутаться.

   – Видимо, поэтому вы, студентка Бальмануг так... кхм, лояльно относитесь к нелюдям? – Вздернул бровь этот породистый гад.

   – Прошу прощения? – Сделала удивленный вид в ответ.

   – Вас видели в компании шитеров, – как-то непонятно... или неприятно ухмыльнулся Гиффорд. – Не единожды.

   "А ты за мной следил? Или просто сплетни собирал? – напряглась Хелен. – Интересно, зачем?".

   – И что же вас так смущает в данном факте, студент Гиффорд? – встречно спросила девушка, тоже загнув бровь.

   – Ну как же, – сочился сарказмом тон парня. – Юная красивая эйра и... рядом с этими ужасными волосатыми шитерами?

   – Рослай! – возмутился Бхетер, наконец-то пресекая намеки товарища. – Думай, что говоришь!

   – Действительно, студент Гиффорд, – вежливо поддакнула Хелен. – Иногда лучше вначале думать, прежде чем говорить. Понимаю, что в Брулмепе недолюбливают нелюдей, однако из них получаются отличные работники. И охранники тоже... Неужели вы не знали об этом? – И побольше наивного удивления в тон напустить.

   И ресничками похлопать.

   "Пусть простят меня Ларки за подобное высказывание!".

   – Вы хотите сказать, что шитеры рядом с вами – то были ваши охранники? – Всем своим видом изобразил недоверие Гиффорд.

   – А вы предполагали нечто иное? – Так же всем своим видом изобразила удивление Хелен. – Увы, студент Гиффорд, у меня не такой богатый жизненный опыт, как у вас. Поэтому о других вариантах истолковать сей факт мне неизвестно.

   Сосед этого гада хохотнул, впрочем, как и Бхетер. Один только Тарнег сидел сам по себе, задумчиво уткнувшись взглядом в какой-то клочок бумаги рядом со своей тарелкой и, кажется, беззвучно шевелил губами.

   Опять отвлекла на себя кухонная сотрудница, принеся на подносе заказ для девушки. И тут Хелен поняла, что удивило парней – перед ней выставили первое, второе, тарелочку с хлебом, крошечный соусник с темным содержимым, еще тарелочки вновь и вновь, и десерт. Порции хоть были не такие большие, как у шитеров, но всё-таки рассчитанные на растущие мужские организмы, а не на талии нежных эйр. Суп-пюре, судя по запаху грибной со сливками, и с щедрой горстью зелени сверху. Большой кусок хорошо прожаренной отбивной с гарниром из тушеных овощей. Нарезка сыра и колбас, ломти пористого хлеба. И нечто взбитое белоснежное в большой креманке на толстом слое из красных сочных ягод.

   Бхетер рядом по-джентльменски, видимо, на правах ближайшего соседа, поухаживал – налил из общего кувшина на столе лимонад в бокал, стоящий перед девушкой. Хелен пожелала всем приятного аппетита и приступила к трапезе, надеясь, что неприятные разговоры будут забыты.

   Не тут-то было!

   Спустя буквально пару минут Гиффорд опять не выдержал.

   – Но услуги шитеров-охранников дорого стоят! – заявил он таким тоном, словно опять в чем-то попрекая.

   – Хорошая работа всегда стоит дорого, – отозвалась девушка, не поднимая глаз от тарелки.

   – И для вас, юной девушки, наняли шитеров? – Не верил парень. – Неужели ваша семья пошла на такие траты?

   Он точно хотел уличить ее во лжи. Или хоть в чем-то.

   – Рослай! – Опять одернул приятеля Бхетер.

   Парень уже тоже был не рад складывающейся ситуации за столом.

   – Действительно, студент Гиффорд! Вы что же, хотите посчитать средства в бюджете моей семьи? – добавила Хелен с легким намеком на ехидство.

   Что-то такой сытный и вкусный обед в подобной компании поперек горла становился.

   Гиффорд поджал тонкие губы, посопел недовольно.

   – Я имел в виду, студентка Бальмануг, что шитеров для охраны обычно нанимают для поездок в дикие места или для подобных ситуаций, где риск оправдывает затраты, – осторожно подбирал слова парень. – Но не для сопровождения по магазинам обычной девицы в центре города!

   – Видимо, моя семья очень меня любит. И ценит. – Слегка пожала плечами Хелен, маленькими кусочками распиливая мясо на тарелке.

   И представляла с легкой приклеенной на губах улыбкой, что под ножом на ее блюде язык невыносимого Гиффорда.

   "Ну а что, моя новая семья Ларки действительно меня... нет, не любят, но вполне ценят. Как ценят свою же Шелли. Как, возможно, с таким же вниманием отнеслись бы к любой другой девушке, которую взяли под свою опеку. Потому что у шитеров всегда порядок" – думала Хелен, отправляя очередной микроскопический кусочек мяса в рот.

   Подняла взгляд на слишком говорливого соседа напротив.

   Лучше бы этого не делала.

   Гиффорд – вполне симпатичный на лицо, но, как оказалось, такой гадкий по характеру парень – ухмыльнулся еще шире.

   – А я слышал, что после того, как вашего отца лишили титула и земель, студентка Бальмануг... – процедил этот мажор с явно выраженной издевкой. – ...ваша семья... скажем так, испытывала затруднения в средствах. Так откуда вдруг появились возможности на якобы охрану шитеров? Давайте уж честно, совершенно ненужную вам в столице.

   – Рослай! – возмутился Бхетер громче нужного.

   От соседних столов на них пара человек обернулась.

   А затем до парня дошло, и он покосился на девушку рядом:

   – Хелен! Твою семью лишили?... Кхм, извини.

   – Да, это правда. Моего отца лишили титула и земель, – ровно ответила Хелен, хотя в данный момент хотела ткнуть в соседа напротив вилкой или ножом, что стиснула в своих пальцах. – Однако это в любом случае не дает право вам, студент Гиффорд, совать свой любопытный нос в дела и финансы чужой семьи. Подобное поведение недостойно якобы благородного эйра.

   Парень по ту сторону стола подался вперед и гневно раздул ноздри. Но девушка не дала ему возможности вставить очередную неприятную реплику.

   – Впрочем, как и собирать и разносить дальше грязные сплетни, подобно кухаркам и конюхам, – добавила Хелен, глядя в упор в потемневшие глаза Гиффорда.

   "И пусть простят меня кухарка Марджи и тот конюх, они в разы лучше этого говнюка".

   Противник сориентировался быстро.

   – Как раз для того, чтобы избежать сплетен, я и спросил вас напрямую, студентка Бальмануг, – холодно цедил парень. – Откуда вы прибыли? Где вы были последние годы?

   "Вообще-то, в другом мире. Жила себе спокойно и о тебе, гаде таком, даже не догадывалась!".

   – Где я была? Далеко, отсюда не видно. Там, где живут простые и открытые люди. Где за подобные слова и вопросы вам, студент Гиффорд, сразу бы залепили кулаком в лицо, – ровно говорила нежным голоском хрупкая эйра, глядя в глаза высокого, широкоплечего парня напротив.

   И от этого эффект ее слов был сильнее, что было заметно по физиономиям парней.

   – Где дремучие леса, поэтому быстро учишься разному... даже отбиваться от медведей балалайкой. – Всё, у Хелен лопнула выдержка, и ее уже просто понесло на волне гнева.

   И плевать на местный этикет. Нельзя допускать даже намека на буллинг! Так если один подлец на свои слова отпор не получит, то следующие скучающие мажорчики позволят себе еще больше гадостей.

   – То есть я была там, где характер даже у эйр вынужден закаляться как сталь, – добавила девушка с намеком, не отводя взгляда.

   Парень напротив моргнул. То ли от ее проникновенной речи, то ли от того, что тихо сидящий Тарнег вдруг воскликнул:

   – Точно! Сталь! Взять вместо железа сталь, и если закалить... – Он радостно вскинулся, но при этом заметил, как все за столом на него таращатся.

   – Кхм, прошу прощения. – Смутился парень, смахнул с лица прядку темных растрепанных волос и опять уткнулся взглядом в свой листик, что мял в ладони.

   – Кхм, не обращай внимания, – вместо него оправдался Бхетер. – У Михида такое бывает очень редко.

   "Лучше бы у вашего Гиффорда очень редко были приступы подлости. А Михид... кажется, он – совсем уж увлеченный своими мыслями ботан, поэтому безобидный. Как он попал в эту компанию?".

   – Я прошу прощения, – влез в разговор другой их приятель, до сих пор не проронивший ни слова. – Студентка Бальмануг, а что такое "ба-ла-лайкой"?

   Хелен чертыхнулась про себя. И стала спешно придумывать объяснение.

   – Это... кхм, такое необычное оружие. Из далекой страны.

   – И вы умеете им пользоваться? – опять хмыкнул Гиффорд. – Вы, эйра, брали оружие в руки? И в это мы тоже должны поверить?

ГЛАВА 4

   – Всё, прекращай, Рослай! – заступился Бхетер. – Теперь, после твоего рассказа, Хелен, я не удивлен, что ты двинула мне тогда в гостинице.

   Парень повернулся к соседке.

   – И как я слышал, влепила еще какому-то мужику в таверне? Да и Делтику, как рассказывают, прилетело от тебя неслабо, – продолжил он.

   Бхетер говорил, и у него самого же с каждым словом всё больше вытягивалось лицо.

   – Так ты что, к нам на боевой факультет подашься? – закончил он совсем уж удивленным тоном.

   – Нет, – хмыкнула Хелен, отодвигая от себя опустевшую тарелку со сложенными приборами, где поблескивал такой привлекательный ножик. – На боевой точно не хочу. А то еще покалечу кого-нибудь... случайно. За излишнее любопытство, например...

   – Ха! Посмотрел бы я на это! – опять подал голос недовольный мажор.

   – Гиффорд, да чего ты пристал к девушке? – с недоумением глянул на приятеля Бхетер.

   – Наверное, студент Гиффорд настолько навязчив лишь потому, что лично заинтересован... О-о! – воскликнула Хелен, слишком сильно втыкая десертную ложечку в белую массу. – Вы ведь не участвовали в той глупости, что имела недавно место в стенах нашей академии, полной... скажем так, местами не очень благородных отпрысков знатных семей?

   И опять глянула прямо в глаза мажора напротив. Судя по мелькнувшему там ехидному огоньку, этот гад как раз поучаствовал в пари на нее. Или уж точно понял, о чем она говорит. К сожалению, тот список участников, что смог раздобыть Онде был далеко не полным. Не всегда же студенты вели разговоры в присутствии слуг.

   Злость на этого знатного гада еще больше затопила девушку, которая стиснула ложечку в своей руке.

   – О какой глупости речь? – оживился Бхетер. – Что-то прошло мимо меня?

   – О, Сильвер, вы немногое потеряли, – хмыкнула Хелен, наблюдая, как у второго студента, сидящего напротив, кажется, Ор'ара, заметался взгляд, который парень в итоге уткнул в свою тарелку.

   – Так о чем речь? – допытывался Бхетер.

   – Всего лишь глупое пари, – ответила за молчащих парней девушка. – Для тех глупцов – или правильнее сказать подлецов? – которые решились в нем участвовать.

   Бхетер повернул голову и глянул на товарищей. Те молчали. Парень наклонил голову и выразительно поднял брови. Но его приятели стойко отмалчивались. Гиффорд даже вспомнил про остывший обед и взялся за приборы. Ор'ар уже не знал, куда прятать взгляд. Один Тарнег видел лишь свою бумажку в ладони и витал где-то в мыслях, совершенно не реагируя на происходящее за столом.

   – Ну что ты, Сильвер, не смущай друзей допросом, – протянула Хелен, собирая ложечкой по стенкам остатки белой сладкой массы. – Всё-таки эта тема не для застольных бесед в компании юной благовоспитанной эйры... Тем более, если это напрямую касается ее же.

   Гиффорд опять было вскинул голову, чтобы, видимо, поспорить с девушкой, но наткнулся на взгляд Бхетера и даже рот не стал открывать.

   Наверное, до Бхетера наконец-то дошло.

   – Вы что... поспорили? – протянул он удивленно. – На что? Э-э, то есть... То, что говорили тогда на полигоне?... О-о! – чуть не простонал он.

   Хелен молча доедала десерт.

   – Вы... идиоты?! – внезапно рявкнул на приятелей парень опять громче нужного.

   От соседних столов им вновь достались любопытные взгляды.

   – Ох, Хелен! Я прошу прощения! – начал было эмоционально каяться Бхетер, развернувшись к соседке.

   Но та его остановила.

   – Как раз тебе, Сильвер, не за что извиняться. Ты в чужой глупости не виноват.

   Затем отложила ложечку и только сейчас с удивлением заметила, что смела весь обед подчистую. Не стоит больше ругаться за едой, такая угроза для талии!

   – Благодарю за приятную компанию, – вежливо сообщила девушка то, что положено по этикету.

   Хотя ясно же, что компания была далеко неприятной.

   И этот этикет "благородных" Хелен предпочла бы сейчас послать куда подальше. Как и некоторых из присутствующих. Но благовоспитанная эйра не может себе подобное позволить. Если только где-то в глубоко спрятанных мечтах.

   Девушка встала, откладывая тканевую салфетку на край столешницы. Парни автоматически подскочили из-за стола вслед за ней. Даже чуть поморщившийся Гиффорд. У того, видимо, просто рефлекс сработал, вряд ли он действительно хотел оказать уважение соседке по столу.

   Хелен глянула в глаза этого высокого парня и опять не сдержалась от подначки:

   – Так что, студент Гиффорд, коли мы уже знакомы, то... скажем так, по дружбе рекомендую вам отозвать свою ставку, пока у вас есть такая возможность. Вряд ли вы выиграете. Да и совесть ваша... возможно, станет чуточку чище.

   Изобразив символически поклон, развернулась и пошла прочь. И слышала, как где-то за ее спиной у оставленного стола Бхетер зло шипит на своих друзей.

***

   Остаток дня Хелен провела в библиотеке с Онде.

   Неожиданно – или как раз подобного и стоило ожидать в свете пари? – позже в библиотеке объявилась еще пара студентов. Один из них – уже знакомый девушке "кавалер" из ее первого дня. Вроде бы его звали Гаррат. Однако парни сидели тихо со своими книгами и попыток завладеть вниманием Хелен не совершали.

   Из-за них поговорить с Онде у Хелен не получилось. Зато она запросила у библиотекаря книги по магическим клятвам и провела время с пользой.

   Затем, уже вечером, когда закрылась библиотека, вернулась в свою новую комнату. Как и предполагала, там ничего не изменилось – чужие наряды в забитом шкафу и горой на третьей кровати. И недовольная жизнью – или только самой Хелен? – соседка.

   Как узнала от Онде Хелен, это была баронесса Иманила Ахсин, владения ее семьи были неподалеку от столицы.

   Поняв, что знатная девица не собирается освобождать ей место в шкафу, Хелен взялась сама за обустройство. Она выгребла часть вещей баронессы под ее истеричные вопли и переложила к неразобранной куче на третьей кровати. Куда-либо еще складывать столько нарядов было попросту некуда в простенькой студенческой комнате. Затем девушка аккуратно развесила на освободившемся месте свои три единственных приличных платья, два из которых сшила лишь недавно, специально для академии.

   За ее спиной сыпала проклятьями и грозилась всякими карами Иманила, но Хелен ее стойко игнорировала. Затем навела порядок в тумбочке, разложив по разным полкам учебные принадлежности и моющие средства, что всучила ей сообразительная Шелли при прощании. Конечно, баночкам с жидким мылом и кремами не место в тумбочке, но она хотя бы запиралась, а Хелен ожидала разных подстав от негодующей соседки. В студенческих общагах ее мира даже шутки ради могли в чужой флакон с шампунем краску или еще что добавить. Наверняка до подобных гадостей и местные эйры додумались, так что лучше не рисковать, а запирать всё свое имущество, коего у Хелен было мало. Тем более здесь маги живут, и кто знает, какие снадобья у них есть – даже если не в жабу превратят, то точно ничего хорошего не жди от них.

   Баронесса Ахсин, поорав вволю и не получив хоть какую-то реакцию от соседки, опять унеслась куда-то, хлопнув дверью. После чего Хелен с облегчением вздохнула. Как она узнала у Онде, женских комнат в академии было мало, поэтому вряд ли получится отселиться. И даже если есть такая возможность, то пусть новую комнату выбивает баронесса своими истериками, раз уж ей соседка статусом не угодила. Сама Хелен уже и так достала ректора, не стоит его лишний раз тревожить своей персоной.

   Вскоре заглянула Мари – та молоденькая пугливая служаночка, что помогала утром заселиться. Она предложила эйре принести ужин в комнату, чем, как оказывается, почти все эйры-студентки пользуются. Хелен не хотела идти в столовую после неудачных знакомств в обед, да и не факт, что опять встретится с Бхетером. И одна не хотела заходить в зал, полный парнями со всех курсов. Поэтому с удовольствием воспользовалась предложением Мари, поблагодарив ее. Чем опять вызвала шквал удивления на лице служанки.

   Ужин в одиночестве, водные процедуры в ванной комнате в конце коридора. За это время расторопная прислуга унесла пустую посуду из комнаты. Поскольку Хелен вставала рано, то и спать легла пораньше, не дожидаясь возвращения соседки.

   "А ведь могла сейчас опять болтать с Шелли, – с ноткой грусти думала девушка, рассеянно глядя в темное окно студенческой комнаты. – Посмеиваться с ней над очередными рассказами Марджи. Или пугать шитеров своими новыми идеями".

   Странно, но добившись своей прежней мечты попасть в королевскую академию магии штатным студентом, Хелен опять тосковала – теперь уже по своему новому дому и новой семье, которые успела найти здесь. Воспоминания о своем родном доме и мире, о родителях оказались задвинуты куда-то в самый дальний угол памяти девушки. И она сознательно не трогала те воспоминания. Чтобы не было мучительно больно. Чтобы не раскисать от тоски, раз уж пока ничего не может поделать с возвращением домой.

   "Вот подучусь тут, выясню насчет порталов, тогда и буду думать, как вернуться домой, – решала девушка, потихоньку отплывая в мир снов. – А пока нужно просто выжить в этом серпентарии с благородными".

***

   Утро началось как обычно на рассвете. Подскочившая Хелен потянулась, сразу заправила постель, привела себя в порядок. Длинные роскошные волосы нового тела радовали, но требовали соответствующего ухода, и девушке приходилось тратить время на регулярное расчесывание и укладку причесок с кучей шпилек. Самых простых, недорогих шпилек, а не серебряных с камнями во главе, как у соседки, что россыпью лежали на чужой тумбочке.

   Пока закончила с прической, Хелен уже немного озябла в одной нижней рубахе, что длиной была до колен. К сожалению, домашним халатом девушка пока не обзавелась, а в домашнее платье, принятое у местных дам, лишний раз переодеваться не хотелось. Все эти многочисленные завязки и бесконечные переодевания в узкие платья иномирной девушке не нравились. Поэтому Хелен одевалась утром сразу в платье на выход. Вот и сейчас достала из шкафа ученическую форму, но при этом заметила какое-то несоответствие. Отложив зеленое платье на кровать, Хелен внимательнее вгляделась в оставшиеся на плечиках свои платья. И чуть не взвыла.

   Подолы всех трех ее платьев были безвозвратно испорчены. Длинные рванные прорехи с торчащими огрызками ниток шли практически по всей длине юбок. Низы платьев превратились буквально в лохмотья, повисая жалкими лоскутами.

   Хелен выхватила одно из платьев, подскочила к спящей соседке и растрясла ее за плечо.

   – Это что такое? – Развернула она юбку, стоило только Иманиле захлопать ресницами спросонья.

   Глянув на ткань, что совали ей под нос, баронесса мигом проснулась и растянула губы в улыбке.

   – Это твои лохмотья, нищенка. Убери их от меня!

   – Мои платья порваны! – негодовала Хелен. – Это ты их порвала?!

   – Не смей обвинять меня, ничтожество! – оскалилась еще больше в довольной гримасе Иманила. – Я бы к твоим тряпкам даже не притронулась своими ручками! Наверное, это мыши...

   – Мыши?!

   – Да, пришли вслед за тобой, грязная бродяжка.

   – Мыши?! – едва сдерживалась Хелен от того, чтобы не кинуться на изнеженную девицу, что привстала на локте и сейчас лучилась довольством.

   Хелен видела сейчас перед собой еще ту поганую мышь, вон как личико благородной эйры натянулось в ехидном оскале, прямо как у...

   – Да это самые настоящие крысы сотворили такое! – рявкнула Хелен.

   – Тебе виднее, нищебродка, – повела Иманила тонким плечиком, с которого тут же сползла шелковая рубаха с кружевным воротом. – Ты же с разным отрепьем дружишь, наверное, и с крысами тоже. Может, они к тебе пришли в гости... Чему удивляешься?

   Выдала такую версию радостная соседка и вновь откинулась на белоснежные подушки, довольно щуря глаза и сквозь ресницы продолжая наблюдать за злющей Хелен.

   А Хелен едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в волосы этой... самки собаки и не оттаскать ее по всей комнате за подобную выходку. Ведь точно это ее рук дело. Или даже не ее рук, но под ее руководством испортили единственные выходные платья девушки. Только совсем уж простенькое старенькое домашнее платье лежало в изголовье кровати, видимо, поэтому осталось целым. К счастью, также не пострадала ученическая форма, выданная академией, иначе Хелен не в чем было бы даже выйти из комнаты. Видимо, до злоумышленников дошло, что портить казенное имущество не стоит.

   Но что сейчас могла сделать Хелен?

   Ничего!

   Обвинить открыто соседку в порче своего имущества без доказательств не могла. И что толку будет тогда от ее жалоб ректору? Разве что он опять покачает головой, поцокает языком с наигранным сожалением и предложит покинуть академию?

   Очень хотелось самой кинуться на противно ухмыляющуюся сейчас баронессу. Но Хелен не могла себе такого позволить – ведь это будет нападением на эйру.

   Что она могла сделать?

   Вместо пустой ругани – не доставлять же лишнего удовольствия Иманиле – Хелен убрала испорченное платье обратно в шкаф к прочим, молча натянула на себя зеленую форму и, прихватив ученическую сумку из тумбочки, не забыв плотно закрыть ее, чуть ли не строевым шагом вышла в коридор. Даже дверь прикрыла за собой без стука. Хотя так хотелось орать во всё горло от гнева.

   От бессилия.

   От жалости к себе.

   Ведь эти платья были новыми, точнее два из них. И она с трудом собрала деньги на пошив этих платьев. Как она радовалась этим обновкам! А новые финансы пока не предвидятся. Возможно, Ларки будут ей еще подкидывать деньги, хотя запертая в академии Хелен теперь не могла участвовать в повседневном управлении залом. Так что на новые поступления средств не стоит особо рассчитывать.

   Да и если деньги будут появляться, то стоит ли вновь тратиться на достойную одежду? Если всякие... нехорошие и совсем неблагородные эйры будут сразу же портить их. Просто из-за своего паскудства. Для Иманилы такая выходка, возможно, выглядит лишь безобидной шалостью, она просто не понимает, каким трудом Хелен заработала эти платья. И что у нее нет возможности пойти и купить новые.

   Девушка неслась куда-то по коридорам и дорожкам, не особо разбирая дороги. Хотелось рыдать, топать ногами и орать. Но чтобы это изменило? Ничего. Поэтому волевым усилием эти пробивающиеся эмоции девушка запихивала обратно. И неслась по дорожкам парка дальше, моргая, чтобы не собирались слезы на ресницах. Она не доставит радости никому из этой "золотой молодежи" своими расстроенными чувствами. И когда на дорожках встречала редких студентов, которые почему-то гуляли в такую рань, то лишь ровнее разворачивала плечи, выше задирала нос и стискивала зубы.

   Она не сдастся!

   Она выстоит!

   Против чертовой избалованной "золотой молодежи" Осебрутажа. Против подлости и подножек, что с радостью ей готовы подставить неблагородные окружающие. Против непростой ситуации, в которой оказалась.

   Она теперь не просто нежная эйра Хелен. Она еще и иномирянка Елена! А наши не сдаются и не льют зазря слезы с соплями. Пусть соплями умоются ее враги! Только сделать нужно всё правильно, чтобы опять не подставиться...

   Так Хелен успокаивала себя, наворачивая неизвестно какой круг по парковым дорожкам. Где ее в этот момент носило, даже толком не понимала, но вроде бы кого-то из недоумевающих студентов видела уже по второму или как бы не больше разу.

   Отрезвил резкий звонок, приглашающий к первому занятию.

   Сделав резкий разворот, Хелен оглянулась, чтобы выяснить, где она находится. И, кое-как сориентировавшись, направилась быстрым шагом в аудиторию. Завтрак пропущен, но аппетита всё равно нет. Сейчас она, так и быть, быстро отсидит очередную нудную и бестолковую лекцию, а затем пойдет к Онде держать военный совет. Нужно прояснить у ее личной ходячей "википедии", какие поступки здесь не попадают под уголовное наказание, и уже исходя из этого решить, что можно сделать этакого...

   Медленно заполняющаяся аудитория встретила всё тем же мило улыбающимся Фердоком с его неразлучным шаром-магометром.

   То есть пока она была лишь "милой", то есть смазливой и предположительно глупенькой эйрой, Фердок расточал ей слащавые улыбки и любезности. Когда узнал о ее седьмом уровне магии, призадумался. Но когда раз за разом не видел подтверждения ее силы, то всё более пренебрежительные взгляды доставались студентке, за которой не оказалось достойной семьи.

   Этот неприятный сквозняк мыслей подул на так и не остывшие угли утреннего происшествия. Хелен быстрым шагом подошла к преподавательскому столу.

   "Свет вы мой хотите увидеть?! Тогда только будете видеть во мне человека?! – полыхало внутри. – О! А если бы я действительно была проявленной магиней, то как смогла бы отомстить этой с-с... соседке?".

   Тонкая ладонь девушки легла на прохладный безмятежный шар магометра.

   "Раз, два, три, елочка, гори!" – скривила губы Хелен, глядя на скучающего Фердока.

   И тут полыхнуло!

   То ли в глазах Хелен от злости заискрило, то ли какое замыкание случилось в аудитории, но полыхнуло знатно. Глаза девушки сами рефлекторно зажмурились от яркого всезаполняющего света.

   Потом по ушам больно ударила звуковая волна. Затем какие-то крики пытались пробиться через ватные заслоны в ушах замершей столбом Хелен.

   Кто-то дернул ее за плечи, развернул. Затряс, что-то невнятно бубня откуда-то издалека.

   Хелен с трудом открыла глаза. Увидела почти белое испуганное лицо мастера Фердока. Рядом стоял и, чуть склонившись над ней, что-то взволнованно говорил здоровяк с суровым лицом. "Мастер Каркут Дор'оэнес, боевой факультет" – с трудом вспомнила девушка, глядя, как двигаются темные губы мужчины, но звук почему-то не накладывается на картинку.

   Затем чувствительность стала возвращаться к девушке, и она поняла, что ее за обнаженное запястье схватил и держит горячей рукой, голыми пальцами этот мужлан, мастер Дор'оэнес. Что недопустимо по правилам этикета! Девушка дернула на себя руку и, чудо, но ей удалось освободиться.

   Сделала шаг назад.

   Ее догнали слова мастера, на этот раз вполне понятные.

   – Студентка Бальмануг?! Вы меня слышите? Вы ранены? Какого грыхла здесь произошло?

   Выдохнув, Хелен сделала еще шаг назад, коли уж мастер с боевого факультета настолько невежлив, что беспардонно вторгается в ее личное пространство.

   Мужчина качнулся вслед за ней, и Хелен буквально отшатнулась от него. Мастер зачем-то потянул руки в ее сторону, и девушка чуть было не вскрикнула – ладони мужчины полыхали оранжевым светом! Вокруг его широких мозолистых ладоней, совсем не как у изнеженного эйра, рыжеватый туман облегал кожу, словно полупрозрачная толстая варежка.

   – Вам нужна помощь, студентка Бальмануг! Я отведу вас к лекарям, – вроде бы говорил слишком широкий мужчина, наклоняясь ниже и загораживая собой весь остальной мир.

   – Себе помогите! У вас руки горят! – всё-таки вскрикнула Хелен.

   – Горят? – эхом повторил мастер Дор'оэнес, опуская взгляд на свои развернувшиеся кверху ладони.

   Затем поднял недоумевающий взгляд на Хелен.

   – Вы не видите? – девушка тоже удивилась. – Вот же, оранжевый жар от вашей кожи!

   Мужчина покосился на бледного Фердока, замершего по ту сторону стола.

   – А со мной всё в порядке! – сиплым голосом заявила Хелен и нервно стряхнула онемевшими ладонями по складкам платья.

   И с испугом опустила взгляд вниз. Часть юбки ее формы была посечена – в зеленой ткани виднелись небольшие дырочки. Хелен коснулась одной из прорехи, словно не веря глазам, автоматически проверила, просто сунув внутрь кончик пальца.

   Это действительно была небольшая дырка. К счастью, только в верхней плотной юбке формы. Хелен не понимала, откуда это, но впервые обрадовалась, что под верхней юбкой есть еще два тяжелых подъюбника, собранных такими густыми складками, что там сам черт заблудится.

   Девушка с недоумением подняла взгляд на мужчину напротив.

   Заметила в его темных глазах море обеспокоенности.

   И, кажется, грохнулась в обморок.

ГЛАВА 5

   Очнулась Хелен от приглушенных споров, что доносились из-за неплотно прикрытой двери.

   – ...под чью ответственность...

   – ...откуда всплеск такой силы? Да это даже в ракасовой заднице бы услышали!

   – ...как могли допустить...

   – ...никак не можем выяснить...

   Чужие слова, громыхающие как сухой горох в пустой банке, никак не складывались в хоть сколько-то понятный смысл, и Хелен опять прикрыла тяжелые веки на минутку.

   Когда глаза открылись в следующий раз, в окно напротив щедро лилось яркое солнце. Первым отреагировал желудок, жалобно забурчав, нет, даже завопив о еде и немедленно. Девушка с недоумением оглянулась, пытаясь понять, где она находится.

   Далекий белый потолок где-то в вышине, большие окна, светлые ширмы с двух сторон от ее кровати загораживали обзор на остальное. Вернее, кровать была точно не ее, не та, что стояла в выделенной комнате в общежитии. Рядом тумбочка с армией флакончиков сверху. С другой стороны тоже стояла тумбочка, где в пузатой невысокой вазе стояли розовые неопознанные цветы, так похожие на пионы.

   Хелен осторожно поднялась на кровати оглядываясь.

   В памяти с трудом воскресали последние события – испорченные платья, гнев, начало урока, Фердок, странный свет. И еще оранжевый огонь на ладонях мастера Дор'оэнеса.

   "Фух, ну и приснится!" – выдохнула девушка озираясь. На стуле рядом нашелся серый халат, похожий на больничный, и Хелен вспомнила. Мастер Дор'оэнес действительно был и настойчиво звал ее к лекарям.

   Встав и накинув имеющийся халат поверх своей нижней рубахи, девушка осторожно выглянула из-за ширм в поисках очень нужного ей сейчас места.

   – Ну куда же вы встали, эйра! – Тут же подскочила из-за стола в стороне, около входной двери пожилая суховатая женщина в сером платье и белом переднике поверх. – Вам нужно лежать!

   Белая косынка, доброе обеспокоенное лицо – женщина выглядела как классическая медсестра.

   Однако под нескончаемые причитания медсестры, Хелен всё-таки сходила куда ей хотелось и вернулась в кровать, слушая чужой бубнеж.

   Слушала, что эти маги совсем посходили с ума и подвергают огромному риску своими глупыми экспериментами бедных студентов. Особенно не жалеют юных студенток, которых и так почти не бывает в академии, так последних изведут. И что ракасы настолько обнаглели, что даже напали аж на королевскую академию, и куда смотрит охрана – как самой академии, так и Осебрутажа. И зачем тогда столько стражников кормить на налоги бедных граждан, ежели толку никакого. И что растяпам мастерам нужно меньше по "эпедициям" разным ездить. Тут Хелен подзависла немного, но потом догадалась – по экспедициям. Потому что шляются эти беспутные мастера на казенные средства неведомо где, вот точно попросту гуляют в свое удовольствие, а потом обратно везут в Осебрутаж и даже в столицу не только всякие болячки и неведомые болезни, но и опасные штуки, которые взрываются прямо в руках бедных невинных деточек.

   Когда Хелен вернулась в постель, она уже была согласна с медсестрой на все сто, что ей обязательно нужен отдых. Потому что от словесного жалостливого потока женщины в голове девушки опять случился катаклизм. Зато когда медсестра наконец-то смолкла и ушла куда-то за ширмы, Хелен вздохнула облегченно и сопоставила всё услышанное со своими воспоминаниями.

   Поняла только то, что скорее всего тот шар-магометр под ее рукой почему-то взорвался. От осколков стекла вроде бы никто не пострадал, кроме формы самой Хелен, которая стояла совсем близко. Что случилось с шаром, мастера до сих пор выясняют.

   Тут девушка облегченно вздохнула еще раз. Еще не хватало, если бы порчу академического артефакта, наверняка ценного, повесили на нее, раз уж под ее рукой случился взрыв. И не знала Хелен – радоваться ей или печалиться. Был момент, когда подумала, что действительно она виновата во взрыве – ее саму тогда трясло сильно, и она хотела света. Вот и получила свет. Такой, что аж академия содрогнулось. Но с другой стороны, не могло же ее так заклинить, что шар, переживший сколько поколений безбашенных студентов, сломался именно на ней? Она же не магический Геракл, в конце концов. Да у нее этой толком магии нет – ни разу в себе ее не чувствовала.

   "Даже когда чуть не угробила законника клятвой" – ехидно подсказала какая-то мыслишка. Но Хелен ее быстро прогнала. А то саму себя сейчас бояться будет.

   – Как дела, голубушка? – Выплыл из-за ширмы пожилой округлый мужчина в светлом халате поверх костюма.

   За своими мыслями Хелен пропустила его шаги, разносящиеся эхом в пустом, огромном зале палаты.

   – Как самочувствие?

   Представившийся лекарь начал беглый осторожный осмотр лежащей девушки. У края ширмы караулила их общение медсестра, сложившая руки на животе. С позволения Хелен вежливый доктор проверил ее пульс, осторожно касаясь прохладными пальцами запястья. Оглядел внимательно лицо, глаза девушки, попросил показать язык. Поводил какими-то штуками над головой и телом Хелен.

   – Хорошо, хорошо, – бубнил под нос пожилой мужчина. – Всё будет хорошо, студентка Бальмануг.

   В конце наговорил кучу указаний медсестре – какими зельями и в какой последовательности поить пациентку и собрался уходить.

   – Уважаемый, так что со мной случилось? – окликнула его Хелен.

   – Переутомление, студентка Бальмануг, просто переутомление. – Вежливо улыбался лекарь. – Ох уж эти нежные эйры, для некоторых из них смена родного дома на чужие стены и непомерная мысленная нагрузка может сыграть незавидную роль...

   – Просто переутомление? – Не верилось Хелен.

   Она точно не нежный цветочек, каким ранее была баронесса, чье тело она заняла. Ее общагой и простенькими лекциями по одной в день не напугать до обморока. А вот что касается взрыва, то мог он ее настолько выбить из себя?

   – О, не переживайте! Ваш магический потенциал не пострадал! – Закивал мужчина. – Конечно, он ниже указанного в вашей грамоте уровня, но такое бывает у эйр, которые не развивают...

   – Мой магический потенциал? – обрадовалась Хелен.

   Значит, на самом деле он у нее где-то там, внутри есть! У нее есть магия! И сработавшая тогда у законника клятва – это не случайность, не совпадение, а результат работы именно ее магии?

   – Да, но я категорически запрещаю вам в ближайшие две недели обращаться к своим силам, если вы хотели это сделать! – продолжил выдавать указания доктор, так ласково разговаривая с девушкой, словно она была капризным ребенком.

   – Однако, если вы не против, к вам посетители, – продолжал вещать мужчина, внимательно глядя на Хелен. – Вы согласны их принять?

   – Д-да, – кивнула девушка, гадая, кого к ней принесло.

   Шитеров, даже если они узнали о происшествии, в академию просто не пустили бы. Онде? Ему зачем? Фердок? Но раз ее не считают виновной в гибели артефакта, то зачем ему к ней приходить? Ректор? Вот с этого станется. Опять рядом с ней случаются проблемы, и он бы обязательно отреагировал.

   Однако спустя какое-то время к Хелен пожаловала целая комиссия. К тому времени медсестра не только накормила девушку, напоила прописанными лекарствами, но еще помогла обустроиться в постели для принятия гостей. Подсунула побольше подушек под спину, помогла привести в порядок прическу. Сидя в постели в больничном халате и прикрыв ноги покрывалом, Хелен чувствовала себя неподобающе для визитов, но любопытство не только кошек губило.

   Посетителями оказались ректор Велинсор, заметно волнующийся, и мастер Сургатт Фердок, на глазах которого взорвался артефакт, и который теперь не улыбался. За ними появился декан факультета артефакторики – Джеремиас Шинтеран, пожилой худощавый мужчина, чьи волосы еще не тронула седина, и которого до этого события Хелен видела лишь один раз мельком. Мужчины расселись у изножья кровати на принесенные для них стулья, а позади них горой встал мастер Каркут Дор'оэнес, поглядывающий на смутившуюся девушку с нескрываемым любопытством.

   Как оказалось, мужчины хотели знать о событиях с точки зрения Хелен. При этом явных претензий или обвинений в порче артефакта действительно не выдвигали. Девушка, осторожно выбирая слова, заявила, что, мол, положила на шар руку как обычно, а потом лишь яркий свет помнит.

   – Что вы чувствовали в тот момент, когда клали руку на шар? – допытывался Фердок, взявший на себя роль опрашивающего.

   "Желание убивать!" – прикусила губу Хелен.

   – Хотела наконец-то проявить свой потенциал, который заявлен у меня в документах, – ответила вместо этого.

   – Насколько я помню, и как не даст мне ошибиться ректор Велинсор, у вас, студентка Бальмануг, заявлен седьмой уровень? – уточнял Фердок.

   Хелен кивнула.

   – Тогда откуда был всплеск магии не менее третьего уровня? – недоумевал Фердок. – А то и выше?

   – Вы у меня спрашиваете? – искренне удивилась девушка.

   – А я говорю, был разрыв! – заявил вдруг стоящий позади всех Каркут.

   – Чего быть не могло! Категорически! – взвился ректор, чуть не подпрыгивая на своем стуле, чтобы обернуться в развороте на массивного преподавателя.

   – Только мы в этом не уверены, поскольку... – опять спорил мастер.

   – Мы больше не будем это обсуждать! – ярился ректор.

   Сидящая Хелен хлопала ресницами, наблюдая за спором мужчин, который, видимо, уже не по первому кругу идет. Что там за разрыв, непонятно, и нужно ли ей это знать?

   – Взрыва артефакта такого класса тоже не могло быть, однако это произошло, – вставил свою реплику декан факультета.

   – Могло, если бы на него было оказано краткосрочное направленное воздействие большой мощности, не предусмотренное параметрами... – забубнил вдруг Фердок.

   – Которому откуда было взяться? – опять вклинился декан, поворачиваясь к сосредоточенному молодому мужчине. – Вы там присутствовали, мастер Фердок. Вы заметили это направленное воздействие?

   – Нет, но откуда-то же...

   – А я говорю, точно разрыв! Только при них бывают такие флеры с отложенным... – встрял Каркут позади них.

   Хелен недоумевала молчала. Зачем мужики к ней притащились, если продолжают спорить сами с собой по явно старому разговору. Влезать в чужой спор она тем более не собиралась. "Краткосрочное направленное воздействие большой мощности? Всплеск магии не менее третьего уровня? – прикидывала Хелен. – Не! Это точно не я виновата! У меня то откуда такая силища?".

   За своими мыслями она не сразу заметила, что гости смотрят на нее.

   – Простите?

   – Студентка Бальмануг, вы уверяли, что видели оранжевый огонь на руках мастера Дор'оэнес. Это так? – повторил вопрос ректор.

   – Э-эм, вроде видела, – протянула с сомнением Хелен. – Но теперь не уверена.

   Она сомневалась как в том, что ей тогда "мультики" привиделись, так и в том, а надо ли сейчас в своих видениях признаваться профессиональным магам? А то она даже не знает, что тот оранжевый свет может означать. Вот сколько книг прочла в библиотеке, но там всё обтекаемо и урезано написано. Совсем не "магия для чайников за 5 минут" – нет, чтобы были внутри ясные, простые и пошаговые рецепты. Мол, делай раз, делай два и будет тебе магия такая-то. Такое впечатление, что в книги, даже в магические учебники, не вкладывали действительно ценную и практическую информацию.

   "Как тогда здесь учатся магии? Настоящей практической магии?" – никак не могла понять Хелен. "Или все толковые книги спрятаны от бестолковых студентов в тех закрытых комнатках для преподавателей? Чтобы неугомонные студенты чего лишнего не натворили по дурости и экспериментов ради?".

   – А сейчас глянуть можешь? – подался вперед мастер Дор'оэнес.

   – Я запрещаю! – откуда-то сзади них раздался голос лекаря. – Запрещаю эйре обращаться к своему потенциалу еще как минимум две недели! Вы же не хотите, чтобы девушка перегорела!

   "Перегорела?! – ёкнуло в груди у Хелен. – А это еще что такое?!".

   Здоровенный преподаватель-боевик надулся как мальчишка, которому не дали из рогатки стрельнуть. Мастер Фердок почему-то оживился.

   – А вдруг свойства испорченного артефакта частично передались студентке Бальмануг? – заявил он.

   – Что за бред вы говорите, мастер Фердок! – Чуть не закатил глаза ректор, что сидел, скрестив руки на груди. – Это невозможно!

   – Как и взрыв был невозможен, однако же он случился... – спорил молодой преподаватель. – Поэтому мы должны глянуть шире на ситуацию!

   – Но не настолько широко! – упирался ректор.

   – Такие случаи передачи свойств артефактов людям действительно неизвестны науки, – осторожно заметил декан, начальство надувшегося теперь еще и Фердока. – Но и способность первокурсницы различать типы магии, не говоря уже о возможности в принципе ее видеть в других людях, что начинают у нас изучать не ранее третьего курса и то при наличии, кхе... тоже очень сомнительно. Если только родители не обучали ее целенаправленно...

   И все мужчины опять уставились на притихшую Хелен, что внимательно слушала спорщиков. Та закачала головой. Насколько она помнила, родители Хелен ничему магическому свою дочь вообще не обучали. Даже в теории. Наоборот, такое впечатление, что прятали ее от всего магического и даже от информации о магии. А тут учителя намекают, что она заметила какой-то тип магии? Что она увидела проявление магических сил мастера? Третий курс?

   – Вот, тогда через две недели я заберу на свои занятия студентку Бальмануг для проверки? – спросил боевик Каркут непонятно у кого.

   – Почему это вы заберете? – возмутился Фердок, разворачиваясь к коллеге. – Если ее способности стали результатом взрыва нашего артефакта, то именно нам стоит разобраться в ситуации! И Бальмануг нужно приписать к факультету артефакторики!

   – Не будем спешить с выводами, будто эти способности, которые еще не подтверждены, из-за взрыва артефакта, – пытался осадить своего преподавателя декан упомянутого факультета.

   Хелен, вцепившись в край своего покрывала, только взгляд успевала переводить с одного мужчины на другого.

   "Меня хотят забрать к себе боевики? Зачем мне к ним? А вот к артефактчикам я бы пошла. Это, конечно, не современные технологии, зато магические. Было бы интересно разобраться, что там у них и как. Если бы там не был этот Фердок. А то вдруг у него опять проснется ко мне интерес? И он женится на мне исключительно ради памяти погибшего артефакта, который якобы передал мне свои свойства? И вместо медового месяца – опыты над молодой женой проводить будет? Ой, тьфу, что за бред мне в голову лезет!".

   – Но если через две недели способности студентки пропадут, то это повод думать именно на флёр от разрыва! – заявил мастер Каркут. Ректор опять надулся как сыч. – Вы представляете, кого это заинтересует?!

   Теперь все мужики надулись. Как-то почти с похоронным видом. Одна Хелен ничего не понимала.

   – Да вы понимаете, что это будет первый само закрывшийся разрыв? Если это был он, – продолжал нести нечто непонятно боевик. – И что у нас есть человек, который совершенно не пострадал при данном событии, находясь в невероятной близости!

   Непонятные взгляды присутствующих буквально воткнулись в Хелен.

   – Э-эм, – Она мало что понимала кроме того, что впереди какая-то подстава. – Мастер Фердок тоже был рядом с тем шаром! И взрывом! И тоже не пострадал.

   – Только мастер Фердок сразу выставил щит, а вы, студентка, нет! И на вас ни царапины! – радовался чему-то боевик. – Хотя должно было как минимум стеклом посечь!

   "Ну спасибо, мужик, успокоил ты трепетную эйру!".

   – Так мое платье...

   – А руки, лежащие на развороченном шаре, целехоньки! – продолжал лыбиться боевик. – Как вы это сделали?!

   – Э-эм, никак... Я ничего не делала!

   – Вот именно! – фонтанировал радостью мастер Каркут. – И если это самопроизвольный щит, то именно наш факультет должен получить такого студента!

   – А вас, мастер Дор'оэнес, не смущает, что такой студент... девушка?! И вы предлагаете отправить ее на факультет боевиков? – чуть не закатил глаза ректор.

   – Не-а, не смущает, – с широкой улыбкой ответил мастер.

   Зато подобная бредовая идея тут же смутила Хелен, она даже непроизвольно натянула покрывало повыше.

   Ее богатая фантазия тут же нарисовала яркие картинки – вот она, худенькая как тростиночка, бежит многокилометровый кросс в толпе взмыленных накаченных парней. Желательно, чтобы они еще без рубашек были, просто так красивее. "Ага, а в душ тоже с ними пойдешь? Наверняка женской кабинки душа в раздевалках на исключительно мужском факультете не предусмотрено" – хихикнула противная мыслишка внутри.

   Вот она перекидывается какими-нибудь фаерболами на полигоне с условными противниками, то есть своими же сокурсниками. Если местные боевые маги вообще используют фаерболы, она даже не знает, как тут воюют маги. "Ага, и придется подрезать роскошную косу до плеч, как у боевиков, чтобы не припалили этими шариками волосы" – опять лишние мысли лезли в голову.

   "Первая девушка на факультете боевиков? – внутри было и страшно, и смешно одновременно. – Буду как в том фильме... солдат... как? Джейн? Да, солдат Джейн. Та героиня, правда, вообще-то налысо побрилась и полфильма качалась как терминатор, чтобы доказать мужикам, что она крута не менее их. А мне зачем такое счастье? Я не хочу быть солдатом Хелен. И косу стричь не хочу!".

   Пока девушка предавалась своим мыслям, мужики напротив тоже что-то обсуждали. И вновь ее вырвали из рассеянных думок повторяющимися обращениями.

   – Студентка Бальмануг! Итак, через две недели придется повторить ваш опыт с определением чужой магии, – говорил ректор с деловитым видом.

   Хелен пока не понимала, чем это ей грозит.

   – Если только ваши родственники не захотят забрать вас раньше этого срока, – глядя на нее в упор, словно намекал Велинсор.

   "Нет, не настолько я боюсь этих опытов, чтобы сразу бросать академию. Тут, оказывается, вон сколько интересного я еще не знаю! Щиты, разрывы, какие-то типы магии".

   – Вряд ли захотят, – ответила ректору Хелен. – Вы ведь в курсе моей ситуации, эйр ректор Велинсор.

   – Тогда я хотел бы их видеть на балу для первокурсников, который, напоминаю, будет уже менее, чем через месяц! – заявил ректор.

   И Хелен опять чертыхнулась про себя, не убирая с лица вежливую приклеенную улыбку.

ГЛАВА 6

   Потом Хелен оставили в покое, взяв с нее магическую клятву о неразглашении разговора, при котором она присутствовала.

   А также велели оставаться в лекарском крыле еще пару дней.

   – Зачем? – Не понимала Хелен. – Я себя отлично чувствую! И... я же так пропущу занятия!

   На что ректор великодушно разрешил ей пропустить пару лекций. Лекарь заверял, что ей еще нужно побыть под наблюдением – "чтобы нежная эйра не повредила случайно свой магический потенциал". Мастер Фердок обещал ее обязательно навестить. А мастер Дор'оэнес пробасил: "Ну ты это, не ерепенься, набирайся сил. Они тебе скоро пригодятся".

   Хотя, с другой стороны, возвращаться в комнату к противной баронессе, что испортила ее платья, наверное, не следует, понимала Хелен. А то опять сорвется, учудит чего, а лекарь требовал две недели не трогать свой магический резерв, чтобы это не значило.

   Откинувшись на высокие подушки, девушка обдумывала сложившуюся ситуацию. У нее всё-таки есть магия! Это отличная новость. Порчу артефакта не повесили на нее, тоже замечательно. Через две недели будут какие-то опыты с ней делать, придется выглядывать свет на чужих ладонях. Это не очень хорошо, наверное. Потому что совершенно непонятно, в чем может быть подстава.

   И непонятно, как относится к тому, что факультеты уже начали перетягивать ее к себе. Вроде бы хорошо – раз на нее есть спрос, значит, она привлекательная магиня? Чем-то ценная? Но вдруг тот факультет, которому она не достанется, обидится? И это плохо, потому что крайней у знатных мужиков опять будет она, бедная эйра. И если тот факультет, что ее себе отхватит, в итоге не получит желаемое? Если у нее что-то не получится? Тоже ведь плохо. И что с этим делать?

   "Может, мне обещаться сразу двум факультетам? – мелькнула бредовая идея. – Так и обиженных не будет, и узнаю максимально возможное от всех сразу. И даже если потом что-то не получится с одними, то у меня будет шанс спокойно остаться на втором факультете?".

   Но самым ужасным моментом было напоминание о бале для первокурсников.

   Куда необходимо являться с сопровождающими – то есть с родней. И где она, сирота, возьмет ректору родню?

   И еще более пугающий всех юных эйр вопрос – а где она возьмет достойный наряд для этого мероприятия?!

   "Да у меня теперь вообще никаких платьев не осталось благодаря баронессе Ахсин! – чуть не взвыла Хелен. – И денег, что давали Ларки, от силы хватит на половину простого платья. Где мне брать бальное?! И туфельки. И аксессуары... О! Боги! Да лучше бы меня этим шаром оглушило на целый месяц! Тогда была бы уважительная причина не идти на бал".

   Девушка бы скатилась в новую истерику, но, кажется, в лекарских зельях было хорошее успокоительное. Спать не хотелось, оставалось лежать и прокручивать в голове все варианты, которые могли хоть как-то решить появившиеся из-за бала проблемы.

   А еще нужно было чинить испорченные платья, чтобы хоть в город потом было в чем выйти. Хелен не была уверена, что платья можно спасти, но попробовать стоило. Она потребовала к себе служанку, и когда прибежала охающая Мари из женского крыла, эйра стала отдавать ей распоряжения.

   – Забери все три платья из моей комнаты, упакуй их и отправь моей швее для ремонта. Не знаю, справится ли Тайлима, но пусть хоть одно платье починит до выходных.

   Когда назвала адрес, Мари засомневалась:

   – Вы не ошиблись, уважаемая эйра? В этом районе нет ателье и модисток.

   – Тайлима – не модистка, а... надомница, – пришлось признаться Хелен, чтобы служанка дошла до швеи, не свернула в пути, думая, что ее неправильно занесло в бедные районы. – И... кхм, она наполовину двергиня...

   Молоденькая Мари испуганно пискнула, тут же закрыв ладошками себе рот.

   – Но шьет она очень аккуратно, быстро и... кхм, недорого, – смущенно призналась Хелен.

   Почему-то было стыдно признаваться служанке, что эйра вынуждена экономить.

   – И мне очень нужно, чтобы хоть одно платье было готово к выходным! Не подведи меня! – с нажимом добавила Хелен.

   Молоденькая служаночка закивала, отводя взгляд.

   И тут совершенно бредовая идея мелькнула в голове эйры. "А что, может, я контуженная артефактом, мне можно немного подурить" – оправдывалась сама перед собой Хелен.

   – Мари, тебе ведь тоже... – выделила она последнее слово. – ...доставалось от баронессы Ахсин? И не раз?

   Да, она уже сама убедилась, что запертые родней против воли в академии "благородные" эйры срывали свою злость именно на безропотной прислуге.

   Чернявая девушка напротив сцепила пальцы перед собой и заморгала, отворачивая голову еще дальше.

   – И мои платья пострадали по ее вине. Так что я предлагаю отомстить! – заявила Хелен едва слышно.

   Служанка опять охнула, прикрывая рот ладошками. Хелен же подскочила, заглянула за ширмы, убедившись, что в зале никого нет, и даже медсестра отлучилась.

   – Мари! Я знаю, что вам достается от этих стер... кхм, эйр. Неужели ты не хочешь отомстить одной из них? – Служанка отводила глаза, подозрительно блеснувшие. – Я тебе заплачу! Немного, у меня самой мало денег, но всё же. И продумаем нашу месть так, чтобы никто ничего не узнал!

   Девчушка как-то грустно вздохнула. А потом словно решилась и повернулась к эйре:

   – А как?

   – Эта Ахсин испортила мои платья, сославшись на якобы мышей. Ты когда увидишь, что эта... крыса сотворила с моей единственной одеждой, не пугайся, – тихо затараторила Хелен, как шпион, выглядывая, чтобы никто не зашел в гулкую от пустоты палату. – Так давай познакомим эту совсем неблагородную девицу с настоящими мышами и крысами! Заодно проредим ту кучу барахла, что она натащила в комнату. Там уже не развернуться от ее нарядов, которые даже некуда одевать в академии. Наведем, так сказать, порядок.

   – А?

   – Ты сможешь раздобыть мышей или крыс?

   – Э-э, мертвых? – не понимала служанка. – Из капканов? Вы хотите напугать ее трупиками?

   – Живых! Живых и голодных!

   Девчушка пискнула, отшатнулась. Но опять села ровно.

   – А зачем?

   – Чтобы они погрызли платья баронессы Ахсин. Как та сама накаркала. Нечего было свои пакости сваливать на бедненьких грызунов. Пусть они тоже за себя отомстят.

   Мари с сомнением глядела на воодушевленную Хелен, которая в сером больничном халате большого размера, перетянутого поясом, но при этом висящий балахоном, была похожа сейчас неизвестно на что. Хелен даже сама на миг поверила, что ее действительно контузило. Иначе с чего бы ей на такую аферу решаться? Да, обидно с платьями вышло. Но чтобы делать подлость в ответ?

   "Так я же эйра! Такая же, как баронесса Ахсин. А вдруг у нас, знатных, у всех это в генах уже? – оправдывалась перед собой же девушка. – Да и нельзя спускать с рук чужую подлость. Не собираюсь я быть девочкой для битья! Нельзя становиться лузером в тусовке знатных студентов. А то потом ту баронессу и подобных ей вообще не остановишь".

   – А где мне взять живых мышей?

   – Хм... О! Как выйдешь в город с моими платьями, сразу у ворот академии найдешь мальчишек, которые доставляют охранникам еду из "Синего пескаря". Сава чаще всего там бывает, – давала указания Хелен. – Или других беспризорников кликнешь и пусть позовут тебе Саву. Скажешь ему, что эйра Хелен просит живых мышей и крыс, и что потом им заплатит. Уверена, не успеешь ты вернуться от моей швеи, как нужное уже будет собрано. Только сама придумай, как незаметно пронести грызунов в академию к жилому корпусу. Может, лучше ночью? И, конечно же, чтобы охранники не видели вас с мальчишками вместе!

   – А потом?

   – Потом... нужно выбрать время, когда баронесса не будет мешать нашим мышкам. Ночью или если она днем надолго куда-то выходит, – на ходу разрабатывала план Хелен, довольно щурясь. – Нужно раскидать что-то вкусное именно на платья баронессы... и в шкафу тоже. И запустить наших подельников в комнату. Думаю, они быстро справятся.

   – Так с нас же, слуг, первых спросят, откуда мыши! – всплеснула руками Мари. – И как я магам-то совру?

   – Так ты врать не будешь... потому что ты всё забудешь! – радостно сообщила Хелен. – Я ведь тоже маг! И возьму с тебя такую магическую клятву, чтобы ты всё забыла! А раз ты не помнишь, что это делала, значит, ты не врешь! Никакой проверочный артефакт не уличит тебя в том, во что ты сама веришь.

   – О-о-о! – только и протянула служанка, с сомнением глядя на эйру.

   – Так как же я всё это сделаю, коли я забуду? – опять спросила она, качая головой.

   – А вот это доверь мне! – улыбнулась Хелен.

   Неужели она, начинающий, но уже дипломированный специалист по разработке компьютерных игр, не продумает правильный алгоритм и последовательность квеста?! Они с ребятами на практиках столько сюжетов и стратегий разрабатывали для орков, гномов и драконов! А тут совсем плевое дело, лишь бы только Мари не подвела в своей части работы. "Хотя и это тоже я могу предусмотреть в клятве, которую возьму с нее!".

   – Подожди немного! – Хелен решила, как говорится, ковать железо, не отходя от кассы.

   А то служанка сейчас отойдет, подумает еще раз, испугается и откажется помогать.

   Достав из тумбочки свою сумку, которую принесли вслед за ней из аудитории, Хелен быстро стала накидывать на листах для конспектов черновик будущей клятвы и схему самой аферы.

   Вернувшуюся не вовремя медсестру пришлось попросить сходить за якобы очень нужным успокоительным – пригодится, если задумка провалится. Затем Хелен сразу передала Мари несколько небольших монет и заставила повторить клятву, которую только что сочинила.

   На этот раз Хелен гораздо внимательнее отнеслась к мельчайшим деталям текста, чтобы не повторилось, как с законником. По ее задумке служанка не сможет ни с кем и никоим образом поделиться информацией до самого события, а как только запустит грызунов в комнату и закроет дверь, сразу напрочь забудет об этой ситуации.

   Вернувшаяся медсестра стала выгонять служанку, мол, эйре надо отдыхать, а не принимать посетителей. А Хелен заявила, что подготовка к балу и вовремя передать поручения для швеи – вот что важно для эйры. С этим медсестра спорить не стала, зато подельники обзавелись оправданием для встречи.

   Оставалось только надеяться, что задуманное пройдет удачно. Что Хелен предусмотрела все нюансы, и они не попадутся на каком-нибудь пустяке.

***

   Прогуливать занятия и при этом ничем не заниматься, оказывается, было очень скучно. Второй день в лекарском крыле тянулся для Хелен нескончаемой скукотой. Она даже попросила книги из библиотеки. И вскоре медсестра принесла ей сборники с описанием лекарственных трав, извиняясь, что в академии нет развлекательных романов для эйр.

   От нечего делать девушка стойко листала страницы с картинками, любуясь на примеры местной флоры. В лекарственных растениях своего мира она была не сильна, поэтому не знала, насколько растения их миров отличаются. Зато подумала, что можно готовить с некоторыми травками профилактические, но обязательно вкусные травяные чаи в "Синем пескаре". Здесь либо пили простые чайные сборы, которые давали насыщенный аромат горячему напитку, либо лечебные зелья, если уже заболел. А вот о профилактике, витаминных сборах, бадах здесь не знали, еще не придумали.

   "Хм, еще одна свободная рыночная ниша, которую можно занять, – думала Хелен, откинувшись на подушках. – Только как это правильно оформить?". Она достала листы для записей и набрасывала идеи и вопросы для будущих бизнес-планов.

   Получилось ли их месть с крысами, Хелен не знала. Мари, даже если она сделала свою часть работы, сразу должна была забыть об их сговоре, соответственно, прийти и отчитаться не могла. Самой спрашивать у лекарей – мол, а там, в женском общежитии, случайно, ничего не произошло? – не стоит. Кто ж так глупо подставится? Приходилось отвлекаться на изучение местных травок.

   На третий день Хелен уже готова была выть от безделья. Но лекарь упорно не выпускал девушку, спаивая ей свои настойки. Тогда Хелен стала интересоваться, а какие травы были использованы в этих настойках, и так допекла лекаря, что он в итоге сбежал от нее. Зато девушка узнала, что рецепты лекарственных зелий хранятся в секрете внутри семей потомственных лекарей, кроме уж совсем распространенных простых препаратов, которые известны всем травникам и докторам. И даже некоторым домохозяйкам, которые сами из купленных травок могли готовить отвары для лечения домочадцев.

   Узнала, что готовить зелья на продажу могут только маги с лицензией. Что есть "целительская" магия, но как успела понять из вежливого допроса врача, а потом и медсестер, эта "магия" была скорее умением разбираться в травах, симптомах болезней – то есть что-то вроде диагностики – и небольшим воздействием на больных. Вроде как снять головную боль пассами – или артефактами, невероятно дорогими в лекарском деле. Или могли остановить кровь из раны. Саму рану предполагалась сшивать обычным способом – то есть нитками, как здесь было принято. А вот ускорять заживление тоже могли маги-лекари.

   По осторожным расспросам Хелен поняла, что магическое воздействие лекарей было обычно бесконтактным – то есть снятие боли было не через акупунктуру или массаж неких точек, или, например, перетягивание нужной артерии, если хлещет кровь, а именно энергетическое. Как это может быть, как работает подобная магия, попаданка не понимала. А лекари, естественно, не торопились делиться с ней секретами.

   С обучением целителей тоже было странно. С травницами, которых много было по деревням, и так понятно – знания передавались внутри семьи от матери к дочке. Они же могли приготовить какие-либо мази или отвар для больных по заказу. У тех, у кого находилась именно целительская магия – а магия в этом мире была только у знатных, словно этакая селекция – обучали в их же королевской академии на "общем" факультете. И вроде как обучение это ограничивалось изучением принципов изготовлений зелий и простейшими магическими манипуляциями, например, облегчить боль или определить болезнь. Для тех, кто хотел большего – например, стать "хирургом" и уметь зашивать раны, лечить переломы или разбираться в более сложных случаях – затем нужно было доучиваться много лет в личном ученичестве с наставником при какой-нибудь больнице.

   Понятное дело, если у знатного находилась целительская магия – что обычно было наследуемым внутри семьи даром – то мало кто потом шел работать в городские больницы. Зачем, если они и так достаточно богатые? Да, некоторые семьи занимались изготовлением лечебных зелий на продажу. Дети из таких семей быстро проходили нужный поверхностный курс в академии, получали диплом, чтобы потом получить лицензию, а вот рецепты у каждой семьи были свои. То есть и здесь фармакологические семейные "корпорации" свои тайны хорошо охраняли от посторонних.

   "Хирургов" и врачей более высокого класса в этом мире – или только в Осебрутаже? – тоже было очень мало. Вроде бы только несколько знатных семей в столице, которые еще немного и "боевики" по совместительству, взращивали такие ценные кадры. Вот быть военным магом для знатного эйра было незазорным. Поэтому приходилось и "военных врачей" хоть немного обучать, чтобы потом спасать на поле боя своих же боевых магов.

   Услуги лекарей-магов для простых людей были недоступны. И по цене, и по иерархии – ну какой знатный будет "марать" руки о простолюдина? Приходилось обычным людям лечиться травяными отварами, которые по дешевке заказывали травницам. Люди побогаче покупали лицензированные и более концентрированные, магически усиленные зелья и порошки в лавках "аптекарей"-магов. Этакие аналоги таблеток и антибиотиков.

   А еще были простые лекари, которые могли и вывих вправить, и зуб выдернуть, и раны зашить. То есть обученные специалисты, но не маги. Они не могли магически унять боль, подавить воспаление, ускорить заживление. Обходились тем, что есть – своими руками и опытом, иглами и повязками, спиртовыми настойками, а там дальше как повезет. Если больной выжил, рана не загноилась и не пришлось отпиливать ногу, прижигая срез, – значит, боги были великодушны и можно пойти в храм поднести дары.

   В королевской академии лекарь был, конечно, магом. Потомственный врач в кто знает каком поколении. Поэтому у него и лечебные артефакты были, и необходимые лицензии. И опыт работы с чужой магией – как-то же он определил в Хелен ее потенциал.

   В общем, весь третий день девушка развлекалась беседами. И когда доктор объявил, что назавтра ее выпустят, еще неизвестно кто больше обрадовался – Хелен или медперсонал, который не мог скрыться от любознательной эйры.

ГЛАВА 7

   Утром четвертого дня после взрыва шара-артефакта, Хелен решила идти сразу на занятия, не заходя в комнату. Что ей там делать? Опять ругаться с соседкой?

   Ученическую форму для Хелен принесли новую. Прямо в палату. Так что там она спокойно позавтракала, переоделась и отправилась в учебную аудиторию.

   И да, немного боялась. Опять избалованные мажорчики ждут ее с нетерпением, наверняка банк того дурацкого пари на нее лишь растет. Как хорошо отдохнула она от их липких взглядов в больничных стенах! Переживала Хелен и за выходку с крысами. Как там всё прошло? А то вдруг дело провалилось, и ее сейчас ждет местный полицейский. Интересно – для ареста или только для объявления штрафа, вот точно неподъемного, ведь покушались на драгоценные наряды эйры?

   Заходила в аудиторию с внутренней дрожью, уже по пути собрав на себе кучу удивленных взглядов от прочих студентов. Что тоже не могло не напрягать.

   В лекционном зале не было привычного уже проверочного артефакта на столе рядом с мастером Фердоком. И самого мастера не было. Трибуна выглядела такой пустой с непривычки, что Хелен задержала на ней взгляд и не сразу заметила, что к ней спешат навстречу.

   – Студентка Бальмануг!

   Вот уж не ожидала, что студенты Кагматт и Сарват рванут со своих мест ее встречать. Да, они вроде как знакомые, но такое проявление внимания на глазах у десятков прочих студентов?

   – Ты в порядке? – выдал Кагматт, этот Мистер Вселенная, внимательно оглядывая лицо девушки.

   Он даже не заметил, что соскочил на панибратский стиль общения!

   – Э-эм, – Хелен, вероятно, слишком заметно опешила.

   – И не уехала? – тут же добавил Сарват.

   – Почему я должна была уехать? – не поняла девушка.

   – Так у вас там такое случилось! Такое! И ты, наверное, сейчас единственная оставшаяся девушка в стенах академии! – хохотнул Норд.

   – Что?

   – Давайте пройдёмте на места, – спохватился Вакрок, чуть разворачиваясь и кивая на парты.

   А там столько любопытных, глазеющих на их троицу!

   – Ты что же, не в курсе? – Видимо, Норд тоже решил, что почему-то можно переходить на "ты" с эйрой. – В женском крыле случилось нашествие крыс.

   Выдал улыбающийся парень, затем спохватился и покосился на Хелен. Та в удивлении подняла брови.

   "Откуда там нашествие грызунов, если в планах была только одна комната? Мари там не перестаралась? И ничего не перепутала?".

   – О! Сколько визгу было! Даже в нашем крыле и на другом этаже было слышно! – продолжал широко улыбаться Норд, усаживаясь на лавку с одной стороны от Хелен.

   – И все девушки разъехались по домам, пока очищают помещения, – добавил сухо Вакрок с другой стороны.

   Это хорошая новость, возможно, соседки какое-то время не будет. И плохая, такое точно не спустят на тормозах, будут разбираться в причинах катаклизма.

   – Нет, я не в курсе. Меня не выпускали все эти дни из лекарского крыла, – заявила Хелен.

   Ну да, она совершенно ни при чем в нашествии грызунов. "Эх, жаль, здесь не придумали видеосъемку. А то любопытные парни сняли бы видосы, как визжат студентки, и выложили бы в соцсети. А я бы посмотрела с удовольствием! Много раз. Но, увы, придется довольствоваться пересказом".

   – Так ты в порядке? – опять повторил свой вопрос взволнованный Вакрок. – Что тогда случилось перед лекцией?

   – Я в полном порядке. – Кивнула девушка. – Благодарю вас, студент Кагматт.

   Парень всего лишь на миг поджал губы. А его приятель, метнув мимолетный взгляд на дружка, опять добавил:

   – Тебе понравились цветы, что послал Вакрок?

   – О-о? – опять опешила Хелен, переводя взгляд на Кагматта, физиономия которого сразу приняла нейтрально-вежливое выражение. – Так это были цветы от вас? Благодарю за заботу. Цветы были чудесны...

   "А вот твоя выходка – нет! Куда это годится, чтобы парень присылал подобный букет девушке, с которой у них ничего нет! Совершенно ничего – ни помолвки, ни разрешения родни на общение. Сидение за одной партой на лекциях не считается!".

   – Моя матушка всегда посылала подобные цветы знакомым, когда те приболеют, – без малейшего проблеска эмоций ответил парень. – Всего лишь дань вежливости.

   – О, благодарю, студент Кагматт. И... обязательно в следующий раз в храме упомяну в молитвах...

   Так хотелось сказать – "Твою ж мать! И тебя вместе с ней. Мало, что ли, мое имя уже полоскают?". Но вместо этого прозвучало чопорное:

   – Вашу матушку, которая воспитала достойного сына.

   Сын герцога удостоил ее в ответ коротким вежливым кивком.

   – А что случилось с артефактом силы? – опять вклинился Норд. – Ты видела, Хелен? Говорят, именно рядом с тобой случился взрыв. И как ты не пострадала?!

   Кажется, или соседи с ближайших парт уже открыто навострили уши?

   – Не знаю, что с ним случилось, – как можно беззаботнее ответила девушка, пожимая плечами. – Помню только свет и всё.

   – Такой взрыв! Громыхнуло так, что во дворе было слышно! – продолжал радостно бубнить любопытный Норд. – Что говорят мастера? Тебе что-нибудь говорили?

   – Прошу прощения, но эта информация закрыта, – отнекивалась Хелен.

   Получилось не очень удачно. Парни еще больше оживились, заголосили одновременно с двух сторон.

   – Ого! У тебя взяли магическую клятву? Всё настолько серьезно? Неужели действительно была попытка ракасов прорваться в академию? И что им тут нужно? Ошиблись адресом с дворцом? Или это была диверсия? А что сказал мастер Дор'оэнес? Говорят, ты с ним о чем-то спорила прямо в эпицентре взрыва!

   Девушка только удивленно ресницами хлопала. А любопытных со всех сторон только прибавлялось. Некоторые знакомые – то есть примелькавшиеся в последние дни – однокурсники даже встали и открыто подошли к их столу ближе.

   – Ах, оставьте, глупости всё это! – как можно наивнее проворковала Хелен. – По моему мнению, артефакт просто оказался бракованным! Вот и сломался.

   – Просто бракованным? – повторил кто-то поблизости. – Тогда почему говорят, что мастер Дор'оэнес лично записал вас, студентка Бальмануг, на боевой факультет?

   – Что?! – разнеслось слаженным хором по ближайшим партам.

   Конечно, многие из первогодок мечтали попасть к мастеру Дор'оэнес в группу, только он еще не начал отбор "счастливчиков" из нового курса.

   А уж как глянули на Хелен ее приятели – Кагматт с Сарватом! С какой обидой! Словно она пообещала им первую брачную ночь и внезапно обманула, просто отправившись на гуляния с кем-то третьим.

   – Ох уж эти глупые сплетни! – старательно похлопала ресничками девушка. – Ну где я, и где боевой факультет? А если... если я там ноготок сломаю?

   Парни, собравшиеся толпой вокруг, заржали.

   К счастью, пришел преподаватель, и студенты быстро разошлись по местам. Началась очередная скучная лекция. Только шепотки взбудораженных студентов еще какое-то время гуляли по аудитории.

   К концу лекции случилась иная напасть.

   В дверях аудитории объявился Перлие Харпер и, извинившись перед мастером, потребовал студентку Бальмануг в ректорат. Немедленно.

   Парни с удивлением глянули на девушку, но та лишь кивнула им и отправилась навстречу очередной неизвестности.

   "Ну что опять?! Я же не успела ничего натворить за эти полдня? – думала Хелен, чинно спускаясь по ступеням амфитеатра в аудитории под прицелом почти сотни мужских взглядов. – Или это по старым долгам? И что там? Велинсор будет требовать мою родню? Появились новости о взрыве артефакта? Или... дело в крысах?".

***

   "Всё-таки крысы!" – поняла Хелен, первым делом заметив в кабинете ректора свою соседку – баронессу Иманилу Ахсин.

   – Это она виновата! – завопила соседка, стоило только Хелен появиться в кабинете.

   Пожилой неизвестный мужчина, сидящий в соседнем кресле с Иманилой, заметно поморщился. Сама Иманила была в ярко-желтом платье, вопреки принятой в академии форме. Мужчина рядом был одет богато, хотя не так вызывающе роскошен, как ректор в своем темно-синем сюртуке с драгоценными "пуговицами".

   Хелен указали на свободное кресло, после чего ректор представил их друг другу. Урожденная баронесса Бальмануг и барон Вариx Ахсин. Приставка "урожденная" даже у Хелен резанула по ушам, что уж говорить о бароне Ахсин, который вновь скривился. Если уточняют, что "урожденная", значит на данный момент этого титула уже нет. И раз не прозвучало другого, значит, никакого другого титула тоже нет.

   Вот и Иманила с новыми силами набросилась на "полу" эйру Бальмануг.

   – Это она, Бальмануг, испортила мои платья! – Визгливый голос девицы неприятно ввинчивался в уши присутствующих.

   – И когда бы я это сделала? – удивилась Хелен, чинно сложив ладошки на коленях, как пай-девочка. – Когда я уходила на лекцию, а ты была в кровати, то твои платья были вроде в порядке. Не знаю, я к чужому добру не приглядываюсь. А затем меня три дня не выпускали лекари из больничной палаты.

   Прислушивающийся барон приподнял кустистые брови. Ректор поспешил добавить:

   – Действительно, студентка Ахсин, разве у вас есть весомые доказательства... или свидетели, которые бы подтвердили вашу версию?

   – А вы нашли виновных... или хотя бы свидетелей, ректор Велинсор? – тут же встречно спросил барон Варих.

   – Увы, допрос прислуги не принес никаких результатов. – Развел руками ректор. – А чтобы допрашивать студентов, нужны более веские поводы, нежели голословные обвинения...

   "Ого! Ректор что, меня пытается защищать? – поразилась Хелен. – С чего бы? Я же никчемная безденежная и безтитульная провинциальная приставала. Разве Велинсор не мечтает от меня избавиться?".

   – Голословные?! – продолжала вопить разъяренная Иманила. Она, как увидела Хелен, словно с цепи сорвалась. – Голословные?! Да это она мне так отомстила, поганка! За свои порванные платья! Да какие там платья, лохмотья были! И чтобы они висели рядом с моими! Мне что, нужно было терпеть?

   – О-о? Так мои платья действительно порвала ты? – тут же ухватилась за ниточку удачи Хелен. Повернулась к ректору. – Уважаемый эйр ректор Велинсор, вы же слышали чистосердечное признание студентки Ахсин о порче моих платьев? Моего личного имущества?

   – А-а? – тут же запнулась и заткнулась девица. Розовые пятна проступили на ее фарфоровом личике. – Я ничего такого не говорила!

   Ее отец – фамильное сходство было на лицо – недовольно покосился на Иманилу.

   – Тем не менее я могу выдвинуть встречное обвинение. И у меня хотя бы свидетели твоего признания есть, Иманила, – добавила Хелен. – В отличие от твоей надуманной клеветы.

   Конечно, она не собиралась выдвигать никаких обвинений. Да и из ректора так себе свидетель. Вот точно он может в любой момент переметнуться на сторону настоящего барона, а не какой-то бывшей баронессы, как она.

   – Давайте вначале разберем нашу ситуацию. – Опять сморщил нос барон Ахсин.

   Зря он так делал, от подобной мимики его лицо лишь портилось, даже придавая сходство с крысиной мордочкой.

   – Это она виновата! – Ткнула пальцем в сторону Хелен вредная баронесса.

   Вот же заладила!

   – В нашествии крыс я не виновата, – отказалась девушка.

   – Ага! Вот ты и проболталась! – злорадно усмехнулась Иманила. – Откуда ты знаешь про крыс?

   – Все знают, – отбрила Хелен. – Когда я пришла сегодня на лекцию... А я не прогуливаю лекции без уважительной причины, как ты... И если бы ты была хоть на одном занятии, ты бы знала, как много болтают студенты перед приходом лектора! Так вот, когда я сегодня из больницы пришла на занятие, мне всё в деталях уже рассказали. В том числе и как громко визжали девушки...

   – Я не визжала! – завопила Иманила, буквально срываясь на этот самый визг.

   Теперь поморщился не только ее отец, но и ректор.

   – Ты прогуливаешь занятия?! – прошипел барон Ахсин, поворачиваясь к дочери.

   Затем выразительно глянул на ректора, хмуря кустистые брови. Тот вновь заюлил:

   – О посещаемости студентки Ахсин обязательно будет отмечено в регулярном отчете, который еще не срок высылать...

   Красные пятна на щеках Ималины стали расползаться еще шире.

   – Пусть... пусть она подтвердит свою непричастность на артефакте правды! – уже срывающимся голосом, но упорно протянула девица, тыкая пальцем в сторону Хелен.

   У Хелен ёкнуло в груди. Кто знает, что там за артефакты такие. И что именно у нее будут спрашивать.

   – Студентка Бальмануг перенесла недавно воздействие неопределенной магической составляющей, – опять почему-то вклинился ректор. – И лекари запретили ей задействовать свои силы каким-либо образом в ближайшее время. Поэтому я категорически против...

   "Ого! Да что такое с Велинсором? – поразилась Хелен. – Он действительно меня выгораживает или... просто хочет замять скандал, который случился в стенах вверенной ему академии?". Но тем не менее он ее приятно поразил.

   А еще девушка решила искоренить проблему по горячим следам. Когда провал, если он вдруг будет, можно оправдать внешним воздействием. Поэтому она подалась чуть вперед и четко, с достоинством произнесла:

   – Хорошо, я согласна пойти навстречу вашим пожеланиям, студентка Ахсин, и на артефакте правды подтвердить, что я не знаю, как грызуны попали в женское крыло!

   Блеф – наше всё. А что, она действительно не знает, как именно они туда попали. Как Мари удалось протащить крыс через всю академию? Вот она, Хелен, не смогла бы так провернуть дело. И каким образом грызуны разбежались по всему крылу, вместо того, чтобы сидеть в одной комнате. Не знает же? Не знает!

   – Но мое встречное требование – вы, студентка Ахсин, также поклянетесь на артефакте правды, что непричастны к порче моих платьев! – громко добавила девушка.

   – Э-э? – опешила соседка.

   – Ректор Велинсор, как вы думаете, эйр Стелрас из Управления порядка согласится присутствовать при наших проверках? – добивала оппонентов злая на пакостную соседку Хелен. – Чтобы сразу зафиксировать все выявленные преступления и дать делу ход, как только...

   Главное, наглости... то есть праведного возмущения в голос побольше добавить. Чтобы всех проняло.

   Вон, барона Ахсина, что косился на свою дочь с сомнением, кажется, проняло.

   – Что ж, ректор Велинсор, – поспешил вклиниться барон, перебивая Хелен. – Я уверен, студентка Бальмануг никоим образом непричастна к появлению грызунов в комнате моей до...

   – Нет уж! Я настаиваю, чтобы предложение Иманилы было удовлетворено! – тоже перебила его Бальмануг. – Потому что я в свою очередь не уверена, что студентка Ахсин непричастна к порче моего имущества! А оно, между прочим, тоже средств стоит! Которые на деревьях не растут! И что я теперь скажу матушке, которая ночей не спала, собирая свою дочку в королевскую академию, где такие ужасные события случаются!

   Мужчины так опешили от подобного напора, что даже онемели и дали девушке закончить наступательную речь.

   – Э-э... – Барон Ахсин выглядел совершенно ошарашенным.

   А вот у ректора мелькнуло какое-то веселое ехидство в глазах.

   – Кхм, э-эм, мне, право, будет неловко, если ваша матушка будет волноваться, – выдавил из себя наконец-то барон Ахсин, доставая небольшой кошель. – И кто бы ни испортил ваши наряды, студентка Бальмануг, не стоит вашей матушке так переживать.

   Мужчина привстал и положила бархатный звякнувший мешочек на стол ректора со стороны Хелен.

   Затем обратился к ректору, наблюдающему весь этот спектакль.

   – Уважаемый ректор Велинсор, с вашего позволения, я заберу свою дочь еще на пару дней. Но обязательно верну ее для прохождения дальнейшей учебы.

   Иманила скривилась, но как только вставший из кресла отец обернулся на нее, слегка побледнела.

   Когда Ахсины ушли, ректор широко улыбнулся.

   – Что ж, студентка Бальмануг, я вижу, что ваши родители действительно дали вам всестороннее достойное образование, – произнес он.

   И что он имел в виду? На что намекает?

   Однако недолго думая, Хелен привстала и забрала кошель со стола. Ректор проводил уплывающие деньги прилипчивым взглядом.

   А что он думал, что бедная провинциалка захочет оставить честно отжатые у противника деньги в фонд академии? Пусть закатает губу! Академия королевская? Вот пусть король и спонсирует ее, а не бедные сиротки.

   И когда ректор выразительно приподнял бровь, Хелен не придумала, что сказать, кроме как встречное:

   – А от имени академии мне будет какая-нибудь компенсация?

   – Э-э? – Ну надо же, ей и ректора удалось опять удивить.

   – За нашествие крыс в жилом корпусе? Я же вроде как первая пострадала? Просто не успела вам доложить до взрыва... Да, и за взрыв артефакта? Ведь у меня... стресс теперь.

   – Студентка Бальмануг! – выдохнул Велинсор с деланным негодованием. – Ваша провинциальная отчаянность... порой слишком дерзкая! И... и я очень хочу познакомиться с вашей матушкой!

   – Кхм. – Что ж, номер с ректором-жадиной не прошел. – Тогда я пойду? Как раз напишу письмо родне, спрошу, успеют ли они приехать вовремя... Мне ведь дадут разрешение выйти в город в эти выходные?

   – Идите, студентка Бальмануг! И дверь за собой плотнее прикройте!

   "Вот точно в роду Велинсоров дверги отметились! – печально вздохнула Хелен, выходя из ректората. – Не мог, что ли, накинуть бедняжке эйре, которой еще к балу готовиться, немного монет? Я же действительно чуть не пострадала при взрыве их бракованного артефакта. Наверняка ректор купил его на распродаже по дешевке, вот и не выдержал магический инструмент нагрузки...".

ГЛАВА 8

   На обед девушка отправилась в лучшем настроении, чем была утром. Монет от барона Ахсина вряд ли хватит на праздничный наряд, зато будет на что восстановить свои повседневные платья.

   Не успела Хелен выбрать пустой стол в столовом зале и присесть, как рядом с ней появился однокурсник – тот самый Гаррат, что общался с ней в первый день учебы. Фулберт Гаррат, наследник какого-то барона, подавал документы на боевой факультет, как помнила девушка из досье на парня. Сам Фулберт сейчас застыл около ее стола, после вежливого поклона поинтересовавшийся, дозволено ли будет ему присесть за ее столик.

   Зеленые глаза парня смотрели с любопытством, и Хелен решила сразу всё прояснить.

   – Студент Гаррат, а вы... признайтесь честно, вы спорили на меня? – спросила она, глядя снизу вверх прямо в глаза юноши.

   Парень моргнул, смутился, его вежливая улыбка мигом стекла с лица. Взгляд его тоже устремился вниз, и Гаррат промямлил:

   – Э-эм, студентка Бальмануг... кхм, я...

   – Да или нет?

   Потому что надоели ей эйровские игры, в которых она вместо игрушки. Или переходящего приза? Да, она хочет завести новые знакомства среди местных, в идеале своего же круга, но терпеть всяких гадов и их подлые выходки не намерена.

   – Да. – Поднял светло-зеленый взгляд парень прямо ей в лицо.

   Теперь Хелен опешила. Не ожидала, что эйр честно признается. И что ей теперь с ним делать?

   – Я поставил на то, что вы здесь продержитесь не менее трех месяцев, эйра Бальмануг, – упрямо добавил парень, не отводя глаз. – Прошу прощения, что участвовал в подобном... непорядочном мероприятии, и вы имеете полное право меня...

   – Присаживайтесь, студент Гаррат. – Махнула рукой Хелен.

   Чем вызвала новое удивление у парня.

   – Но... кхм, я ведь...

   – Во-первых, вы ответили мне честно. А я надеюсь, что ответ ваш был правдив. – Девушка не стала слушать начавшиеся заверения парня и продолжила. – И, во-вторых, раз вы на моей стороне, то мы вполне можем общаться.

   Парень расцвел улыбкой и мигом сел за стол. Затем вспомнил, что не представился. Назвал свое полное имя, опять подскакивая. Посмеивающаяся Хелен назвалась в ответ. Конечно, ситуация немного не по протоколу, такое самостоятельное знакомство молодых и – о, ужас! – разнополых людей за рамками строгих приличий. Но, в конце концов, они всё-таки студенты. Может же им быть дозволено немножко больше свободы?

   Именно в этот веселый момент к их столику подошли Кагматт и Сарват. Парни хмуро смотрели на однокурсника, а Хелен пришлось представлять друг другу своих знакомых, как требовали того правила этикета. Пока выполнили все положенные ритуалы приличий, пока им принесли еду, вроде бы все были заняты. Только когда уже приступили к еде, Кагматт не вытерпел и обратился к Хелен.

   – Студентка Бальмануг, какие у вас планы на выходные?

   Опешила не только сама Бальмануг, но, кажется, и Гаррат, сидящий напротив. Ведь за этим вежливым вопросом отчетливо виден интерес Вакрока. Хелен даже задумалась – может, стоит и у Кагматта спросить, а он на нее не спорил? С одной стороны, он предельно вежлив, и его компания позволяет держать на расстоянии от нее других "желающих пообщаться с той самой Бальмануг". Но с другой, слишком уж быстро и активно он идет на сближение. Не переходит ли он рамки приличий? Но опять ссориться на ровном месте с вроде бы нормальным парнем не хотелось.

   – Какие могут быть планы у девушек перед балом? – Мило улыбнулась ему в ответ Хелен. – Тем более когда времени осталось ничтожно мало! Конечно же, буду занята жизненно значимыми вопросами – нарядами и прочим. Ведь это та-а-ак важно!

   Еще и ресничками похлопала. Что в "прочем" у нее еще открытие вип-зала в "Синем пескаре", восстановление своих платьев и поиск средств на праздничный наряд уточнять не стала. Подобные занятия не входят в образ милой трепетной эйры, которой она должна выглядеть в глазах прочих студентов.

   Но так просто отделаться от Кагматта не удалось.

   Когда ближе к вечеру радостные студенты покидали стены академии, и дождавшаяся разрешения Хелен тоже, то во дворе она опять столкнулась с ребятами. Наверное, случайно они там стояли и разговаривали. Однако завидев ее, Кагматт тут же вызвался сопроводить студентку Бальмануг. Стоящие рядом с ним Сарват, Гаррат и еще какой-то парень лишь молча переглянулись.

   Кажется, или герцогский сынок становится навязчивым?

   – Экипажи за воротами уже все разобраны, – словно оправдывался Вакрок в ответ на вопрошающий взгляд Хелен. – Могу я предложить вам свою коляску, студентка Бальмануг?

   – Благодарю, студент Кагматт, но у меня сейчас дела в пешей доступности от академии, – вежливо отказывалась девушка.

   Он точно оказывает ей слишком заметные знаки внимания. К чему бы это?

   – Эйра Бальмануг, – так кстати окликнул ее знакомый охранник у ворот, мимо которых группа студентов сейчас проходила. – Вам найти коляску или вы опять со своей охраной? Она уже здесь.

   Парни – не только сопровождающие, но проходящие мимо – удивленно покосились на девушку. За многими "детишками", возвращающимися на выходные домой, знатные семьи присылали транспорт, но личной охраной мало кто мог похвастаться.

   – М-м? И... какая именно сегодня охрана? – не совсем поняла Хелен.

   А то вдруг шитеры здесь. Вот это будет ситуация!

   Лица однокурсников вытянулись от удивления еще больше.

   – Младшая, – хохотнул охранник.

   И громко свистнул в сторону.

   Выйдя за ворота, девушка увидела улыбающегося до самых ушей мальчишку Саву в потертой рубахе, за плечом которого виднелись и другие пацанята, что подрабатывали в "Синем пескаре" рекламными зазывалами и доставкой заказов.

   – Эйра! – заголосила ребятня, изображая неловкие, но глубокие поклоны.

   Девушка кивнула им и повернулась попрощаться с однокурсниками. Теперь главное – не расхохотаться, а пытаться удержать на лице лишь милую улыбку, приемлемую для воспитанной эйры.

   "Да уж! Ну и физиономии у эйров! А теперь, интересно, какие сплетни обо мне пойдут? Что я... королева беспризорников? А почему бы и нет. Прям карьерный рост после беститульной не-баронессы, чью семью лишили абсолютно всего".

   Гаррат удивленно таращился на мальчишек-оборванцев. Кагматт безуспешно пытался вернуть своему лицу безмятежное выражение.

   "Зато теперь ты перестанешь ко мне так активно подкатывать?" – хмыкнула про себя Хелен. Вежливо попрощалась со студентами и пошла прочь в сопровождении разбежавшейся во все стороны детворы. Хотя так хотелось оглянуться, чтобы увидеть, как знатные парни подбирают челюсти с мостовой.

***

   Хелен сразу отправилась к швее на дом. Не терпелось выяснить, удалось ли той отремонтировать хоть что-то. Потому что ходить все выходные в зеленой форме, в которой она покинула академию, девушке не хотелось бы. Да и нужно было собраться немного с мыслями – что говорить Ларкам. Наверняка библиотекарь Онде уже донес им, что Хелен три дня пролежала у лекарей. Интересно, что еще он доложил? И как теперь ей успокаивать шитеров?

   Ребятня проводила эйру до нужного адреса и осталась ждать на улице.

   К счастью, у Тайлимы оставался один кусок подходящей ткани, и на светло-синем платье она успела полностью заменить верхнюю юбку. Так что одно платье смогли спасти. Насчет других швея только расстроенно разводила руками – мол, ткани для тех платьев и так брали со скидкой, последние куски, поэтому заменить теперь нечем.

   Хелен крутила лохмотья, в которые превратились подолы еще двух платьев, и так и этак, прикидывая, что можно сделать.

   Да и что здесь сделаешь? В этом мире приняты длинные, до пола юбки у платьев. До появления мини-юбок здесь еще не одна сотня лет пройдет, обрезать до края разрывов нельзя. Получается, что платья безвозвратно испорчены? А она их даже толком не успела поносить.

   Шить новые? Накладно. Тем более что сейчас важнее найти платье для бала. Денег от барона Ахсина, как пересчитала Хелен, маловато. Хватит лишь на одно праздничное платье, и далеко не роскошное. А еще туфельки, аксессуары, сумочка... Где на всё брать средства?

   Озадачила швею Хелен также новым заказом – нужно роскошное платье, причем быстро, а бюджет более чем скромен.

   – И как же это сделать? – недоумевающе взмахивала руками Тайлима, пока они с Хелен сидели за чашкой чая и горевали над пострадавшими платьями. И над проблемой выбора для нового платья.

   – Придется тогда... экспериментировать? – Кусала губы эйра. – Позволяю тебе предлагать любые, абсолютно любые идеи, даже если они кажутся тебе бредовыми. Не знаю... может, кто-то где-то распродает недорого остатки старых завозов тканей? Эх, это надо было у Онде спросить, он рынок лучше знает. Или... хоть из лоскутов шей... О-о!

   Хелен, быстро отставив звякнувшую по блюдечку чашку, подскочила. Ничего не понимающая Тайлима поднялась следом.

   – А что, если мы обрежем вот здесь до сих пор вот так, а весь низ юбки будет из другой ткани? Какие у тебя еще отрезы есть? – стала озираться по полкам Хелен.

   – Как это из другой? Вы, эйра, серый взяли, это совсем не в цвет...

   – Так нам и не надо в цвет! – пыталась объяснить свою задумку, проскочившую галопом, девушка. – Раз мы не можем замаскировать подшив юбки другим куском, то нужно его выделить!

   – Э-э... – С сомнением косилась на взбудораженную Хелен швея.

   Ну да, в этом мире смелых дизайнеров тоже еще не было. Платье обычно шилось из одного куска ткани, полностью весь наряд одного цвета. Максимум – небольшие вставки на груди цветом в тон или совсем мелкая отделка, например, белоснежным кружевом. Двух-трехцветное платье? Нет, такого здесь не было. А если еще сделать вставки из контрастного цвета, которые будут фигурными или даже асимметричными? Да как так?!

   "Так, может, пора ввести уже такую моду? – думала Хелен, которой просто некуда было деваться. – Незаметной у меня всё равно не получается быть. И без сменной одежды я не могу, если буду ходить по городу в академической форме, то еще больше привлеку к себе внимания. А так... неужели я опять не найду оправдание новшествам, скажем, вроде из каких-либо книг о дальних странах? Или... кто-то из заезжих купцов якобы идею подкинул? Почему нет?".

   Еще пара часов ушла на объяснение Тайлиме своей задумки и подбор подходящих отрезов. Пока в мастерскую двергини не влетела Шелли.

   – Хелен?! Ты почему не вернулась в гостиницу? О... о-ого! – Заметила шитера порванные юбки, разложенные на портняжном столе. – Что с ними случилось?

   Что ж, скрыть порчу имущества от Ларков не удалось.

   – М-м, да так, досадный несчастный случай, – нехотя протянула Хелен.

   – Еще один?! Кроме того взрыва? – ахнула Шелли, всплескивая мускулистыми руками. – Тебя всего неделю не было! И с тобой, баронессочка, уже столько всего случилось, как только мы оставили тебя без присмотра?!

   Ясно, значит, Онде рассказал Ларкам об артефакте. Тайлима охнула, приложив руки к широкой груди и испуганно глянула на эйру.

   "Как бы она ни решила, что мои чудачества с платьями – результат контузии после взрыва" – чуть не хмыкнула Хелен.

   – Может, тебе не надо возвращаться в академию, если там настолько опасно? – на полном серьезе заявила молодая шитера.

   – Да разве это опасно? – пыталась успокоить подругу Хелен. – Это так, разминка. Опасность впереди.

   И пока нелюди не грохнулись в обморок от ее манеры вести разговоры, поспешила добавить:

   – То есть впереди бал в академии, который нам надо как-то пережить. Вот где может быть опасно.

   – На-ам? – быстро уловила главное Шелли. – Нам?!

   – Ага, – мило улыбнулась ей Хелен. – Ты же пойдешь со мной на бал?

   – Й-а-я?!

***

   Братья Ларки тоже не оценили идею Хелен пойти на академический бал в качестве ее сопровождающих.

   – Там будет полно знатных семей Осебрутажа! В, так сказать, естественной среде обитания. Неужели вы не хотите посмотреть на этот... – "зоопарк, отдел серпентария" просилось на язык девушки, которая уговаривала хмурых шитеров. – ...кхм, праздник? Где еще вы сможете увидеть столько эйров вместе?

   – Без них сколько жили, и дальше как-то проживем, – буркнул Хаин, один из братьев, сидящий в кресле у стены.

   – Там будут красивые наряды и танцы. И, может даже, волшебный огонь, – уговаривала Хелен.

   Шелли в соседнем кресле протяжно вздохнула. За время обратной дороги в гостиницу она успела справиться с первым шоком и, кажется, уже прикидывала свои шансы попасть на настоящий, пусть и человеческий бал.

   Шан в это время переглядывался с Шимном – одним из братьев, который редко бывал в гостинице, и Хелен его толком не знала. Впрочем, нельзя было сказать, что остальных Ларков она знает. Всё-таки шитеры пока были ей не очень понятны.

   – Вы же хотели получить доступ внутрь академии. И это, скорее всего, единственный способ для вас посмотреть, что там внутри и как, – продолжала девушка.

   – И на того, кто тебя там обижает? – рыкнул сзади Джан.

   – Или кого я обижаю, – тут же добавила Хелен с улыбкой, пока остальные братья не напряглись.

   Но они всё равно были как-то напряжены.

   – Шитеров люди к себе и на порог не пустят, – опять заявил Хаин.

   – Значит, надо сделать так, чтобы пустили. – Пожала плечами Хелен.

   – Как? – хмыкнул Шимн, впервые включаясь в разговор с эйрой. – Равными нас люди не считают, эйры уж тем более, а охрану могут сослать во двор для прислуги.

   – Но компаньонку у эйры забрать не посмеют, – ответила Хелен. – Извините, что предлагают такой вариант, но на это мероприятие положено приходить с родней, а не с друзьями. И именно благодаря этому, раз моя родня не смогла приехать, я обязана пойти на вечер с компаньонкой. Одна я не могу явиться.

   – А с шитерой можешь? – фыркнул Хаин.

   – Если ректор будет против моей компаньонки, я с радостью сразу оттуда уйду. То есть уйду с показной обидой. Что поставит в неловкую ситуацию уже принимающую сторону, поэтому они вряд ли будут столь категоричны...

   – Но мы не отпустим Шелли одну!

   – Да, и именно потому, что вы не люди, и у вас свои традиции, администрация академии не посмеет разлучать нас, девушек, с тем сопровождением, что положено у шитеров, раз уж компаньонка эйры – одна из вас...

   – Ты уверена?

   – Нет. – Вздохнула Хелен. – Но я еще раз внимательнее перечитаю устав академии и своды внутренних правил. Надеюсь, можно будет найти какую-то лазейку.

   – Действительно, необычная эйра, как ты и говорил, брат, – сообщил Шимн Шану, на что тот только фыркнул в ответ.

***

   Единственный выходной пролетел преступно быстро. Полдня девушки с Тайлимой и Онде и под охраной Джана рыскали по рынку, готовясь к балу, полдня Хелен и молодые шитеры обсуждали последние детали открытия зала. Торжественное открытие было назначено на следующие выходные. И они в который раз проходились по плану – всё ли учли, всё ли предусмотрели, какие могут быть накладки и как их избежать.

   На этот раз волновалась больше всех именно Хелен. Шитеры, наоборот, словно были расслаблены. "Баронессочка" же, осознавая всю ответственность за свою рискованную бизнес-идею, которая уже съела значительные вложения, никак не могла остановиться с проверками и перепроверками своего плана. Пока Шелли ее буквально не оторвала от бумажек, потому что пора было возвращаться в академию.

   К вечеру все студенты должны были вернуться в стены своего нового временного "дома".

   Эйру довезла до ворот академии ее уже бессменная компания – "компаньонка" Шелли и "охранник" Джан. Молодой шитер, одетый по случаю сопровождения в темный сюртук, открыл дверь закрытого экипажа и подставил, как положено, для эйры свой локоть, чтобы ей удобнее было спускаться из экипажа.

   Спустившись на землю, неугомонная Хелен выдала в сторону выглядывающей Шелли еще пару последних фраз по их беседе и только тогда, распрощавшись с Ларками, повернулась к воротам.

   Если для охранников ее появление в компании шитеров не было новостью, то возвращающиеся студенты, которые оказались в этот момент поблизости, смотрели в их сторону заинтересованно. Слишком заинтересованно.

   "Хм, а как теперь изменятся сплетни обо мне?" – подумала Хелен, но лишь распрямила спину еще ровнее и величаво поплыла в сторону входа. Эйре положено было переживать о том, как примут ее очередную выходку прочие знатные студенты, но голова попаданки была полностью занята предстоящим открытием второго зала в "Синем пескаре", о чем она сейчас переживала гораздо больше.

ГЛАВА 9

   Следующая неделя пролетела на удивление спокойно.

   Никто не торопился обвинять Бальмануг в чем-либо. Она лишь кивнула на вопрос Гаррата, правда ли, что у нее есть охрана из шитеров, и больше вопросов к ней не было.

   Кагматт поумерил свой интерес к Хелен. То ли новая информация его как-то отпугнула, то ли на выходных парень пообщался вволю с родней и вспомнил наконец-то, что он из герцогской семьи. И что баронесса, тем более бывшая, ему неровня. Хотя он по-прежнему был предельно вежлив с девушкой, и часть дня с занятиями они проводили вместе со своей сложившейся компанией, Вакрок перестал быть откровенно навязчивым. Что лишь радовало Хелен.

   "А то вдруг у Вакрока уже официальная невеста есть, а я тут к нему привыкаю! – уговаривала себя девушка. – Еще мне разбитого сердца из-за какого-то красавчика не хватало! Так что, всё, Хелен, вычеркивай Кагматта из списка кавалеров, пока не поздно. Не нашего это полёта птица. Как говорится, герцог бывшей баронессе не товарищ, то есть не жених. И быть им при всех симпатиях не может".

   Насчет наличия невесты или подружки Вакрока Хелен действительно не знала. На Кагматта и его дружка Сарвата у Онде не было толковых донесений от слуг, досье не складывалось. Дело в том, что хотя ректор заявлял о якобы равенстве в академии, некоторые студенты были всё-таки... не такие равные. Например, дети из герцогских семей могли взять в академию одного своего личного слугу, а не делить местных со всеми. И комнаты у них, соответственно, тоже были больше и лучше. Хотя Кагматт и делил свои двухкомнатные апартаменты с приятелем Сарватом, но у него был отдельный слуга, взятый из дома. И с академической прислугой герцогский камердинер сплетнями о хозяине не делился.

   Вернувшаяся через три дня соседка – баронесса Ахсин – притихла и не доставала Бальмануг. И даже стала ходить на лекции! Правда, не на все. Зато со своей новой подружкой, которая тоже жила на их этаже, но дальше по коридору. Как узнала Хелен, то была графиня Адиэль Гилмот – еще одна писанная красавица внешне, а внутри кто знает. Эти две знатные девицы, ходящие везде парочкой, изредка посещали лекции первого курса, каждый раз вызывая оживление среди мужской части нового потока.

   Как выяснилось, на первый курс академия набрала более семидесяти парней и... шесть девушек. Где прохлаждаются остальные первокурсницы, Хелен не знала. Да и неинтересно ей было. Скорее всего остальные одногруппницы такие же "милые", как и Ахсин, так что вряд ли с ними получится подружиться.

   Так уж получилось, что у Бальмануг сложилась мужская компания приятелей. «Кагматт, Сарват и присоединившийся к ним Гаррат – прям три мушкетера, – хихикала про себя Хелен. – А меня будем считать Д'артаньяном». Кроме этих однокурсников иногда компанию в столовой ей составлял третьекурсники Бхетер со своим задумчивым приятелем Михидом Тарнегом. И вежливой эйре пришлось познакомить своих первокурсников со старшими студентами. Поскольку Бхетер уже был на боевом факультете, а первогодки только мечтали туда попасть, то ребята нашли общие темы для бесед. И за едой часто были заняты своими мужскими разговорами. Хелен не возмущалась таким "пренебрежением", а с удовольствием общалась с Тарнегом, который учился на факультете артефакторики.

   По вечерам Хелен пропадала в библиотеке, где компанию ей составлял Гаррат, тоже вдруг увлекшийся чтением. Кагматт и Сарват, как узнала девушка, уже посещали дополнительные занятия на боевом факультете, хотя пока не считались его официальными студентами. На территории академии за парком располагался тренировочный полигон, где многие "боевики" и желающие к ним попасть, помногу тренировались.

   Библиотекарь Онде не только помогал Хелен с поиском нужной ей информации, но и почти каждый день передавал записки от Ларков. Болтушка Шелли нашла такой способ общаться с эйрой, в том числе спрашивая тот или иной вопрос по делам столовой.

   Так что жизнь наладилась и текла ровно.

   Тем волнительнее было ждать выходных и открытие нового зала столовой повышенного класса в "Синем пескаре".

***

   – Ты волнуешься? – удивилась Шелли, сидящая рядом с Хелен.

   – Есть немного, – честно ответила эйра, хотя с ее губ не сходила легкая приветливая улыбка.

   Ведь сегодня у них открытие вип-зала в гостинице! Пусть их гостиница пока четыре звезды, а не экстра-класса, но всё равно волнительно.

   – Мы же делали всё по плану, – шептала Шелли. – Почему у тебя мандраж?

   "Потому что я боюсь не оправдать ваше доверие. Вдруг я слишком большую ответственность взяла на себя и не потяну? Вдруг я что-то не учла в особенностях вашего мира? В привычках ваших эйр и прочих ханжей?".

   – Потому что у нас всё должно быть идеально, не так ли? – вместо этого ответила Хелен. – Но вдруг что-нибудь получится не так?

   – Тогда мы исправим и попробуем еще раз? – вопросительно протянула Шелли.

   Хелен глубоко вдохнула и протяжно выдохнула. И улыбнулась чуть шире.

   – Да, Шелли, спасибо! Именно так. Всё у нас получится! – уговаривала саму себя девушка, наблюдая, как в зале появляются первые гости.

   Их вип-зал даже получил своего отдельного метрдотеля – молодого симпатичного человека. Который сейчас в идеально отутюженном костюме и белоснежной рубашке и с широчайшей улыбкой на лице встречал и рассаживал в зале гостей. Был здесь и Джан – в точно таком же костюме с иголочки он был внутри зала и следил за порядком. И если бы Хелен не знала, где стоит молодой шитер, то и не заметила бы его. Она уже догадалась, что часть шитеровской расовой "магии" – быть незаметными на местности при желании.

   Джану была отведена роль "службы порядка и безопасности". Хотя Хелен и не нравилось это решение, но пришлось большую часть работы в зале отдать людям, а не шитерам. Да, это лишние траты на персонал. И да, это небольшая дискриминация по отношению к шитерам. Но с другой стороны, Ларки – хозяева, пусть уже привыкают к другому уровню работы. Не стоит им самим прислуживать в зале. Да и высокородные гости будут меньше кривиться, если их будут обслуживать люди, а не "ужасные" шитеры.

   Зал открыли ближе к обеду, и он постепенно наполнялся посетителями. Легкая, невесомая музыка играла в углу, где за ширмой из живых растений скрывались нанятые музыканты. Яркий свет заполнял просторное, светлое помещение, как и едва ощутимые ароматы свежеиспеченной сдобы. На вышитых скатертях стояли вазы с букетами, составленными по всем правилам местной флористики. Сервированные приборами столы ждали своих клиентов.

   Шелли рядом искрилась радостью. Они с Хелен в нарядных платьях сидели за круглым столиком в углу зала – чтобы контролировать процесс и при этом не привлекать особого внимания.

   – Смотри, и тот инспектор из городской управы пришел! О! Он с семьей! О, а его дочка – вылитая его копия, а вон то что за женщина с ними? – едва слышно тарахтела молодая шитера.

   Эйр инспектор действительно не выдержал, видимо, своего любопытства и пришел на открытие, притащив свою семью. Целый выводок женщин разного возраста сопровождали чиновника. Дочь – долговязый подросток, дородная жена, еще такая же плотная женщина – предположительно чья-то тетушка или кто знает кто.

   Еле дождался открытия и баронет Бхетер. Он привел своего приятеля Тарнега – Хелен специально для них выпросила скидку – и сейчас парни сидели за столом у окна, за тем, что в стиле лофт – сплошь железо и дерево. Насколько знала девушка, парни собирались провести эти выходные в академии, заскочили к ним лишь на открытие по особому приглашению, и поэтому они сидели сейчас в зеленой форме – полувоенного типа сюртуках, что выгодно подчеркивали ширину мужских плеч. И, кажется, пара девиц в зале, в том числе дочка инспектора, не изысканными интерьерами любовались, а студентами королевской академии в этом интерьере.

   Пришел на обед и постоялец вертал – Муратар Ари. Причем не один, а почему-то с мастером Сургаттом Фердоком, с которым они уселись за второй "лофт" стол у окна и весь обед о чем-то оживленно беседовали, даже не глядя по сторонам.

   Зато на них в свою очередь косился студент с факультета артефакторики – Михид Тарнег. Да так, что за малым шею не сворачивал. Видимо, он знал, кто собеседник мастера Фердока – уж слишком возбужденно у парня горели глаза. Такое впечатление, что фанат увидел своего обожаемого кумира. И если бы в этом мире было принято – рванул бы к верталу за автографами или селфи.

   Приходили в зал наряженные дамы с дочками брачного возраста. Заказывали десерты и мороженое. Была семья зажиточного торговца с кучкой тихих детишек. Однако когда наряженная детвора наелась из поданных вазочек разноцветного мороженого и начала шалить, родители их быстро увели.

   Хорошо незаметно сидеть в углу и наблюдать за остальными, думала Хелен, всё еще волнуясь. В зале было занято только менее половины столов, что девушка считала хорошим результатом для первого дня работы. Но еще не вечер, кто знает, какие происшествия могут быть.

   Когда в зал ввалилась группа студентов, Хелен даже опешила. Вот уж не ожидала она, что студенты потратят свой единственный выходной на посещение нового ресторана. И еще больше озадачилась, когда в толпе ребят заметила известного ей Норда Сарвата. А вот Кагматта с ними не было. И кто знает почему.

   "Может, он проводит этот день со своей невестой?" – заикнулась внутри противная мыслишка, которую Хелен поторопилась прогнать прочь. Не ее забота, чем занят герцогский сынок, красавец, спортсмен и в целом умница. Не ее он поля ягода, так нечего страдать, лишнее думать.

   К счастью, студенты быстро заняли одну из мягких зон в нишах, и Хелен в углу зала попросту не заметили. Не хотела она лишний раз попадаться на глаза мажорам, хватит ей их внимания в стенах академии.

   В целом первый день работы вип-зала протекал спокойно. Даже удивительно. Неужели они действительно всё учли и предусмотрели?

   И даже когда в зале появилась группа массивных шитеров, катаклизма не случилось. Заранее было оговорено, что в зал пускают женщин любого возраста и в том числе любых рас, если ими соблюдаются человеческие правила поведения. Причем даже с сопровождающими. Однако вошедшие мужчины-шитеры внимательно оглядели территорию, усадили своих дам за выбранный стол, кивнули незаметному Джану у стены, покосились в угол на Шелли и Хелен, а сами ушли в другой зал. И почему-то Хелен подумала, что шитеры сами не захотели здесь сидеть, а не из-за того, что думали о смущении других посетителей-людей.

   – О-о! Ты видишь? Они из кланов Норби и Керби! – тихо восторгалась Шелли Ларк. – И они пришли к нам!

   Подруга говорила совсем тихо, но степенные дамы-шитеры в количестве четырех штук, сидящие на довольно приличном от них расстоянии, синхронно повернули головы в их сторону. Шелли смутилась, а Хелен вежливо кивнула им. А затем, когда разносчица приняла заказ у шитер и ушла, спохватилась и, прихватив с собой ничего не понимающую Шелли, тоже понеслась на кухню.

   – Вы же не любите специи, так? А дамы что заказали? Куриные грудки с гарниром? Так, Марджи, мясо для них не перчить! И травы бери не наши, а... Шелли, какие травы вы используете? – раздавала указания Хелен. Вот об этом они не подумали! – И, Шелли, что вместо отварных овощей ты бы предпочла на гарнир к курице? Как опять мясо? Мясо с мясом? Хм... ладно, а давайте на тарелке рядом с курицей выложим цветочки из ветчины и сыра? Шелли, ты стала бы такое есть вместо гарнира? И нам нужно сделать пометки в меню с учетом вкусов разных рас!

   Так что доработки были, но не критичные. Зато дамы-шитеры потом передали свои благодарности "хозяйке" Шелли, вгоняя ее в смущение. И обещали обязательно прийти вновь.

   "Конечно, они опять придут, – вежливо улыбалась Хелен, провожая взглядом компанию уходящих массивных гостей. – Даже в столице дамам-шитерам особо некуда выйти в свет. Увы, большинство роскошных заведений в человеческом королевстве попросту не пустит их к себе на порог. Зато, наверное, свободна ниша дорогих заведений для гевайн! И над этим тоже нужно будет подумать".

   Ну а пока Хелен приходилось думать еще и о предстоящем бале. Поскольку она не могла покинуть зал в день открытия, то швея Тайлима сама к ним с Шелли пришла с образцами подобранных тканей, прямо за столик в углу. И девушки переключились на обсуждение моделей своих будущих нарядов. Этакие деловые посиделки в дамской гостиной. Им было что обсуждать – ведь бюджет был опять ограничен. И нужно было сделать нечто очень красивое и роскошное, но недорого.

   Так и пролетел день за приятными хлопотами. Дальше девушки практически не вмешивались в работу зала, лишь раз отвлеклись от разговоров – когда случайно выяснилось, что у одной из посетительниц, что пришла в недорогом, но нарядном платье со своей семьей – на вид простых горожан – сегодня что-то вроде именин. И Хелен опять предложила то, что в этом мире раньше не делали. Имениннице вынесли красивый десерт в подарок от заведения, а вышедшие ненадолго из своего угла музыканты встали около стола гостьи и сыграли бодрую веселую музыку. Прочие гости оглядывались и поздравляли девушку, ее семья расторгалась, а сама виновница торжества даже всплакнула от избытка чувств.

   В такой милой и почти домашней атмосфере заканчивался очередной день в Брулмепе, в "Синем пескаре". Открытие нового зала прошло на удивление спокойно.

   И как же теперь Хелен не хотелось покидать уютную гостиницу, чтобы вернуться в казенные стены академии, где ей многие не рады.

   Но, что называется, раз назвалась магиней, то полезай в академию и учись. А то пока толку от этой неведомой магии никакой.

***

   Загрустившая из-за расставания Шелли и молчаливый как обычно Шан отвезли Хелен к воротам академии. Сдали охранникам под удивленные взгляды других возвращающихся студентов.

   То есть ничего нового.

   Хотя нет, "новым" было платье Хелен. То есть хорошо отреставрированным старым. Но для этого мира фасон платья точно был принципиально новым. Уж на что парни не обращают внимание на "женские тряпки", но и то оценили. Гаррат, с которым Хелен встретилась во дворе, задумчиво разглядывал "апгрейденную" юбку ее платья, а затем выдал:

   – Красиво, хотя очень необычно. В какой лавке такой товар появился? Чьи купцы привезли? Откуда-то с юга? А то у меня две младшие сестры, они мне не простят, если узнают, что я мог в числе первых рассказать им о новинке.

   При его словах еще несколько студентов обернулись. Видимо, не только у Гаррата были сестры-модницы.

   – Увы, такого товара не завозят в наши края. Мне шили на заказ, – отвечала Хелен, проводя рукой по складкам.

   Здесь действительно было на что засмотреться. Изначально платье было светло-бежевое с легким переливом на свету в розовое, но не совсем лососевого цвета. Да, ткань уже сама по себе была интересной, и ее смогли купить недорого лишь потому, что у торговца ее оставалось в отрезе неудобно малое количество, как раз только на маленькую и совсем худенькую девицу, как Хелен, например.

    Теперь же нижняя часть юбки была светло-серой, холодного стального оттенка. А там, где была волнистая граница соединения тканей, пролегла во все стороны вышивка – протянулись тонкие ветви дерева, а-ля японская сакура распустилась. То есть точно такие же нарочито темные перекрученные веточки с бутонами густо-розовых только-только распускающихся цветов. Пара тонких веточек с бутонами пролегли и на манжетах рукавов, несколько вышитых цветов с осыпающимися нежными лепестками – у горловины.

   – О! Надеюсь, не очень дорогая модистка шила? – не отставал Гаррат.

   Он точно решил порадовать своих сестер новинками.

   "Наоборот, очень недорогая, но... также очень необычная, – хмыкнула про себя Хелен. – Как мне сказать ему, что моя швея полудвергиня? Презираемый всеми смесок".

   – Исключительно для вас, студент Гаррат, по дружбе я могу попросить хорошую скидку у своей швеи, но... она сейчас буквально завалена заказами. Даже не знаю, когда сможет взяться за ваши, – продолжала выкручиваться девушка.

   Категорически отказывать не хотелось, Тайлиме пригодятся новые клиенты, тем более из платежеспособных эйров, но сейчас швея действительно была занята их с Шелли платьями к балу.

   – О! Я был бы вам, студентка Бальмануг, очень признателен! – вежливо расшаркивался парень.

   "Может, и жизнь в академии среди местной молодежи у меня наладится?" – думала с надеждой Хелен.

ГЛАВА 10

   Следующая неделя тоже пролетела спокойно. Даже как-то подозрительно спокойно.

   Онде передавал весточки из "внешнего мира", из города. Шелли после подсчета дохода написала полный радости отчет, насколько удачно прошло открытие зала. Цифры она, конечно, не писала, но Хелен хотела перепроверить, что шитера не путает общую выручку с итоговой прибылью. Ведь текущие расходы на вип-зал были гораздо больше, чем в столовой. Только с этим придется ждать до выходных.

   Еще Шелли написала, что выбранные ткани закупили, и швея уже приступает к работе по пошиву бального платья. И очень ждет на примерки в выходные. Ткани, которые присматривала себе Хелен, были дорогими, и как она поняла, Ларки опять оплатили ее расходы.

   "Как плохо быть бедной!" – переживала девушка, сидя на очередной лекции и делая вид, что слушает лектора.

   Она покосилась тогда на знатных девиц – графиню Гилмот и баронессу Ахсин – что сидели внизу амфитеатра и больше красовались перед благосклонно внимающими им студентами, нежели слушали учебный материал. "Вот у кого нет проблем с нарядами! И вообще с обеспечением всех хотелок" – да, немного завидовала Хелен.

   Естественно, с этими эйрами у Хелен отношения не задались. Но и активные боевые действия не велись. Да, были шепотки и хихиканье девиц, когда они косились в ее сторону. Наверняка еще и сплетни о ней же распускали по академии, кто знает. Но пока было тихо, и как понимала Хелен, это было скорее предгрозовое затишье.

   Что касается мужского спора, о котором ей рассказал тогда Онде, то там тоже всё было спокойно. Никто из студентов не предпринимал никаких поползновений в сторону Хелен. Кто знает почему. Может, всех отпугивал герцогский сынок из прославленной семьи Кагматт в ее ближнем окружении? Или потому, что рядом с ней часто был кто-нибудь из "мушкетеров"? Не Кагматт с Сарватом, так Гаррат крутился поблизости, девушка практически никогда не оставалась одна.

   Так что кто знает – спорщики боялись ее приятелей или пока только "раскачивались" в своих затеях? Может, здесь, в технически отсталом мире дела небыстро делаются? Может, знатным изнеженным эйрам нужно подолгу готовиться к любому делу? Наверное, только шитеры в этом мире такие быстрые – только подумали, так сразу же начали работать.

   Как бы там ни было, жизнь в стенах академии текла спокойно. На мелкие пакости – например, внезапно прожженная ее сумка – Хелен почти не обращала внимания. Что случилось тогда с ее сумкой, не совсем понятно. На очередной лекции девушка выложила из нее записи, а в конце занятия, когда сумку достала – на ней зияла дырка с обуглившимися краями. Тогда ошарашенная девушка быстро огляделась, но окружающие вели себя как обычно – вставали, тихо переговаривались, прежде чем разойтись из аудитории. Только слишком довольные физиономии студенток Гилмот и Ахсин подсказали – девицы не просто в курсе ее заминки, скорее всего, именно они приложили к этому руку.

   Или не руку, а кто знает, что положено прикладывать у магов к подобным проделкам, да еще на расстоянии.

   Хелен тогда шум поднимать не стала – как докажешь вину эйр? – сложила свои записи и пару библиотечных книг стопкой и так понесла, прижимая к груди. Лишь ненадолго тогда накрыла ее волна беспомощности и даже зависти. Наверняка подлянку учинила графиня с подстрекательства баронессы. У местной знати как – обычно чем выше по иерархии семья, тем больше у ее членов магических сил. То ли у них есть возможность отбирать себе в род наилучших "производителей", то есть переносчиков магии, то ли изначально так сложилось в этом мире, что сильные маги сразу получили более высокие титулы. Кто знает.

   Но вот точно у графини Гилмот больше магических сил, нежели у глуповатой Ахсин. Возможно, ее лучше обучали в детстве – владеть и развивать свои способности. Здесь, как уже поняла Хелен, магически одаренных детей больше обучали внутри семей, так называемая академия магии нужна больше для диплома. И, наверное, для тусовки будущих магов, чтобы они здесь все перезнакомились и завели полезные связи в своем поколении?

    Опять девушка думала – почему родители настоящей Хелен поступили так "преступно" по отношению к дочери? Почему не учили, а скорее даже прятали ее от магии? При ее то заявленном седьмом уровне, который она так и не чувствовала в себе? После того как шар-магометр взорвался, больше студентов не проверяли. И девушка даже не знала, у нее что-то там просыпается от лекций или нет? Как выяснить свой прогресс?

   Поэтому Хелен оставалось только стиснув зубы завидовать другой эйре, которая уже хоть что-то магическое умеет.

   За рутиной учебных дней она забыла, что ее саму собирались проверять на способности спустя две недели после взрыва. Напомнил об этом мастер Каркут Дор'оэнес, который, сразу после окончания очередной лекции – теперь первокурсникам их читали по три-четыре в день – зашел в аудиторию и заявил во всё горло:

   – Студентка Бальмануг? Прошу на полигон!

   Как встрепенулись при этом парни! Особенно те, кто сами рвались в группу к мастеру Дор'оэнесу. С каким непередаваемым выражением лиц уставились Кагматт и Сарват на не сразу сообразившую Хелен. И в их глазах точно читалась зависть! И будто обида. Но разве была вина девушки в том, что кумир всех "боевиков" оказывает персональное внимание, то есть приглашение именно ей, хрупкой девице?

   Пришлось отправляться на полигон. Подскочившую было составить им компанию первогодок мастер Каркут разогнал зычным окриком, сразу найдя им другое занятие. Попросту послал куда подальше. Так и пошла Хелен вдвоем со здоровяком-преподавателем по новому для нее направлению.

   За большим ухоженным парком с густыми живыми изгородями протянулся ряд невысоких строений. Хелен никогда раньше досюда не доходила. Они с мастером Дор'оэнесом нырнули в распахнутые двери странного здания, поплутали по пустынным темным коридорам, и когда Хелен окончательно запуталась в их извилистом маршруте, вынырнули на простор – опять на открытую площадку, залитую ярким солнечным светом.

   Если раньше девушка торопилась и подстраивалась под широкий шаг преподавателя, чтобы не отстать, то сейчас, немного ослепнув, остановилась и заморгала, не только вновь привыкая к свету, но и пытаясь оглядеться.

   И тут ощутимо полыхнули жаром ее щеки, Хелен жутко смутилась и опустила глаза вниз, на стиснутые тонкие пальцы.

   Нет, попаданка Елена с удовольствием бы рассмотрела внимательно полуоголенных парней, что сейчас дрались на вытоптанной пыльной площадке. Какие мускулистые фигуры, какие образчики идеальных мужских форм! Только вот валяют друг друга в пыли словно дворовые хулиганы, а не знатные эйры, которым, наверное, как-то иначе надо драться на своих дуэлях? В крайнем случае, они же вроде маги – почему фаерболами какими не кидаются? Но нет, двое рослых парней – брюнеты как все осебрутажцы, с собранными сзади волосами до плеч, как многие "боевики" – вцепившись друг в друга и пыхтя, то пытались подсечь противника, то бросить через бедро.

   Но Хелен – благовоспитанная эйра из приличной семьи. Поэтому такую "обнаженку", да еще мужскую, юной девице видеть не положено! И уж тем более не положено любоваться, как красивые парни друг друга лупят. Вернее, тискают в боевых захватах, обнимая мускулистыми руками то за обнаженные широкие плечи, то за тонкую талию, где совсем рядом видны выпуклые мышцы пресса на плоских животах с дорожками темных волос, уходящих прямо в штаны... И кто знает, может, Хелен уже слишком вжилась в роль местной эйры, но ее организм сам включил режим жуткого смущения, не слушая робкий голос попаданки, мол, а давайте еще хоть одним глазком глянем на вот эту красоту?

   Ставшее вдруг своевольным тело развернулось и ломанулось обратно на выход, удивляя саму Хелен.

   Но далеко сбежать не удалось. Наперерез неслось стадо... других полуобнаженных парней!

   Так ведь и до разрыва сердца недалеко. Непонятно только отчего – от красоты неописуемой этих тридцати трех или сколько там богатырей или от ужаса, насколько неприлична ситуация, в которую попала приличная эйра.

   – Ого! Бальмануг! Ты сама к нам пришла? Невтерпеж стало? – Удивление на лице быстро приближающегося мускулистого вспотевшего парня, обнаженного до пояса, еще быстрее сменилось похабной улыбкой.

   "О! Боги! Мы еще и знакомы!" – простонал кто-то внутри Хелен.

   – Гиффорд?! – прорычали за спиной девушки. – Есть силы болтать? Соддин! Мало ты их гоняешь! Еще пять кругов! Всем!

   Запыхавшиеся парни в этом оголенном стаде начали роптать, но мастер Дор'оэнес, который оказался рядом с замершей столбом девушкой, вновь рыкнул во всё своё луженное горло хорошо поставленным командным голосом:

   – Что, мало? Тогда еще плюс пять! И благодарите Гиффорда. Вперед!

   Еще один вроде бы тренер – пожилой мужик с военной выправкой и "нежным" голосом, который бывает только у горластых сержантов из американских фильмов, проорал сбоку еще что-то такое же вдохновляющее. Мол, кто последний придет в забеге, тому еще занятия найдутся. Видимо, это был тот самый Соддин. Ну хоть этот мужик был полностью одет.

   Взмыленные студенты мигом заткнулись, только яростные взгляды из-под растрепавшихся волос, висящих на лице мокрыми сосульками, показали весь градус их "радости". Не сбавляя шага, толпа студентов-боевиков понеслась дальше, поднимая пыль с утоптанной земли.

   – Студентка Бальмануг! – тоном на порядок ласковее обратился преподаватель к девушке. – Будьте любезны глянуть на этих двоих.

   Хелен послушно развернулась вслед за жестом мастера Дор'оэнес, но поднимать взгляд не торопилась.

   – Студентка Бальмануг, что скажете?

   "Скажу, что ты, чертов сводник, притащил бедняжку эйру практически в... стриптиз-клуб, где такие красавцы... красиво оголенные и неприлично накаченные... Или правильнее – неприлично оголенные? Да, тьфу! Какая разница! И так шумно и ритмично дышат... Тьфу, Лена, прекращай! Что за всплеск гормонов?! Отставить эти розовые слюни! Ты приличная эйра!" – буквально сжалась девушка, сама дыша через раз.

   – Вы будете определять магию даже не глядя? – продолжал напирать здоровяк рядом. – Вы хоть посмотрите для начала.

   – Мастер Дор'оэнес! – не выдержала Хелен и подняла взгляд... но на преподавателя, а не парней, что стояли рядом.

   Она видела их мускулистые фигуры, буквально излучающие жар, саму жизнь и... эротичную харизму, краем слишком любопытного глаза, но старательно пыталась не пялиться в ту сторону.

   – Это! Это... неприемлемо! Вы... Да как... Они же не одеты! – Под конец возмущенной реплики голос девушки окончательно сел.

   – И что? – Не понял боевик. – Так лучше будет видно!

   Хелен еще сильнее стиснула пальцы и чуть не закатила глаза. Да, семье мастера лишь недавно – всего два поколения назад – дали "благородный" титул, но пора было привыкнуть за эти десятилетия к хотя бы азам приличий! Однако Каркут словно до сих пор простой солдафон из казармы! Неужели он действительно не понимает всего ужаса ситуации, в которую втянул юную незамужнюю эйру? Или это специальный такой ход с его стороны? Вроде как стрессовое собеседование?

   – Мастер Дор'оэнес! – Раздалось позади знакомым голосом. – Мастер Дор'оэнес! Почему вы не согласовали время проверки с ректоратом?! Или хотя бы с нашим деканатом?

   К ним спешным шагом направлялся мастер Фердок, выскочив из здания позади, что отделяло полигон от остальной территории академии.

   – Почему вы решили, что можете единолично... – возмущался запыхавшийся преподаватель с факультета артефакторики.

   – Мастер Фердок, вы мешаете! – невежливо перебил его Каркут.

   – Чему?! Студенты?! Вы почему в таком непотребном виде в присутствии эйры? – Переключил своё внимание новый участник этого дурдома.

   "Ну наконец-то хоть до кого-то дошло!" – выдохнула Хелен, так и продолжающая смотреть в сторону от спортсменов.

   – Сургатт! Ты сбиваешь студентку с концентрации... – раздраженно рыкнул Каркут.

   "С какой еще концентрации?! – негодовала про себя Хелен. – Да если бы она и была, то уже давно бы растеклась лужицей от таких... таких роскошных видов!". Девушка внутри словно раздвоилась. Одна часть жутко смущалась и трепетала, готовясь свалиться в обморок, вторая... тоже трепетала, но от нестерпимого желания глянуть на симпатичных парней. Подумаешь, топлес! Дальше же всё прилично – парни в штанах, а не трусиках-стрингах. Чему смущаться?

   Но в итоге Хелен смотрела в небо, в сторону, а когда в стороне опять пронеслась толпа третьекурсников, уткнула взгляд в землю. То есть куда угодно, только не на подсунутые ей "образцы для тестирования". Преподаватели рядом едва слышно переругивались.

   – Ладно, потом еще раз попробуем. – Подвел итог Каркут.

   – Нет! – Вздрогнула Хелен.

   Кто знает, что приготовит ей в следующий раз "для нужной концентрации" мастер Дор'оэнес – заведет к парням прямо в раздевалку или всего лишь сам швырнет в нее боевым фаерболом? И успеет ли в другой раз мастер Фердок прибежать, чтобы осадить не в меру ретивого боевика?

   Девушка осторожно покосилась на "подопытных кроликов". Ближайший к ней брюнет смотрел на нее в ответ спокойно, без каких-либо кривых ухмылок и мужского интереса в глазах. Просто смотрел... как на любой другой предмет, что попался на пути. И это немного успокаивало. Второй парень тоже был спокоен, и хотя в его глазах был небольшой интерес, но скорее исследовательский. Типа, кого это притащил нам тренер и что с этим "экспонатом" делать?

   Скорее всего это были старшекурсники, подумала Хелен, которые в свое время уже перебесились юношеской дурью? И сейчас им не нужно самоутверждаться за чужой счет?

   Чуть успокоившись, Хелен осторожно мазнула взглядом по обнаженным торсам парней. И где она здесь должна увидеть магию? Как та должна выглядеть? Хотя бы инструкцию "для чайников" дали, что ли.

   – Что вы видите, студентка Бальмануг? – внезапно над самым ухом спросил Каркут, чуть не заставив подпрыгнуть забывшуюся девушку.

   – Ничего! – резче положенного ответила та.

   Хотя на самом деле она много что видела! Широкие роскошные торсы, литые мускулы на обнаженной мужской груди, выпуклые бицепсы, синие венки на крепких руках... то есть то, что приличная эйра не должна видеть до свадьбы! Да и после свадьбы, наверное, тоже. Кто знает, как в этом "стеснительном" мире проходят брачные ночи? Может, в темноте, под одеялом и в рубашках до пят?

   – Что ж, жаль, – протянул Каркут. – Если я был тогда прав, и это не ваши личные способности, а то был... Кхм, студенты, продолжайте. – Махнул им рукой мастер.

   – Я буду вынужден доложить ректору, что вы... – вновь затянул свою песню Фердок.

   Парни послушно отошли в сторону, заново разминаясь. Ближайший парень сцепил пальцы в замок и вывернул руки, чуть потягиваясь, так завлекательно перекатывая при этом своими выдающимися мышцами. Но ошарашенная Хелен видела не это.

   – Синий! – воскликнула она удивленно. – У него руки посинели!

   Ладони парня действительно начали наливаться синим прозрачным светом. И это было... восхитительно красиво! Хелен быстро пробежалась взглядом по мужской фигуре, замечая, как в районе живота тоже клубится едва заметный прозрачный голубой туман.

   – О-о! – воскликнули одновременно и сама Хелен, и, кажется, мастер Фердок.

   – А второй? – тут же задал вопрос Каркут.

   – Э-эм, ничего, – разочарованно протянула девушка, глянув на другого студента.

   Парни таращились на нее в ответ теперь с удивлением. Но второй юноша вроде действительно ничем таким не светился, как ни разглядывала его тело Хелен.

   Однако мастер Дор'оэнес опять рявкнул что-то непонятное девушке, и тут же руки второго студента чуть полыхнули зеленцой, только совсем немного искорок на кончиках пальцев.

   – Зеленый! – воскликнула Хелен.

   – Что происходит? – возмутился Фердок.

   – Она видит магию только при активации! – радостно завопил Каркут, чуть не хлопая себя по лбу.

   – Да как это возможно? – словно не понимал Фердок.

   Сама Хелен вообще ничего не понимала. Ни почему магия у всех такая разноцветная оказалась, ни что за активация такая. И неужели остальные маги видят такой свет друг у друга в любой момент по желанию?

   – А у меня какого цвета... свет? – спросила она у преподавателей, разворачиваясь к ним.

   Те аж спорить перестали, уставились на нее.

   – Ты не знаешь? – встречно спросил с явным удивлением Каркут.

   Хелен качнула головой. Преподаватели переглянулись.

   А затем этот неотесанный боевик сделал еще более ужасную вещь. Он подхватил – причем без спроса! – ладонь Хелен, сжимая ее своими здоровенными шершавыми ладонями. Глаза девушки распахнулись от подобного вопиющего нарушения этикета, а мастер Фердок открыл было рот, чтобы что-то сказать. Но боевик его сразу осадил:

   – Помолчи сейчас, Сургатт!

   И сказано это было таким тоном, что даже Хелен не отважилась бы сейчас что-то молвить.

   – Ты совсем не использовала свою магию ранее? – вкрадчиво спросил Каркут, заглядывая в глаза девушке с вышины своего роста.

   Та опять качнула головой.

   – Ладно, но сейчас чувствуешь тепло в своих ладонях?

   Конечно, чувствует! Ведь их... то есть одну ладонь сжимает в своих лапах этот невоспитанный грубиян. Ему то всё равно, это не его репутация пострадает, то есть окончательно рухнет от прилюдных зажиманий с эйрой. Щеки девушки горели... Наверное, от стыда. Пальцы и ладонь в чужих руках тоже раскалялись всё больше. Понятное дело, ведь Каркут опытный маг с уже устоявшейся магией, которая ему послушна. Он – мужчина, и его родители вряд ли прятали его от магической учебы, в отличие от ее родителей. То есть родителей Хелен. Какая-то заноза опять шевельнулась где-то в груди девушки.

   – И теперь, если ты хочешь, ты можешь активировать свет в своей ладони... – продолжал вкрадчиво словно уговаривать мастер, не отрывая взгляда от лица Хелен.

   Кажется, он еще и ее ладошку поглаживал своими горячими пальцами. Что было совершенно неприемлемо! Но девушка послушно отвлеклась от мыслей об этикете.

   Конечно, она хочет! Хочет стать полноценной магиней! Научиться наконец-то владеть тем, что дано ее новому телу. Творить какие-нибудь волшебные штуки, недоступные ей в том, родном мире. Ведь должен же быть хоть какой-то плюс от непрошенного попаданства? Хочет научиться давать отпор графине Гилмот, на магическое обучение которой родители, видимо, не скупились... Или другим эйрам-мажорам, которые вот точно скоро начнут домогаться ее из-за своего чертового пари, и так затишье затянулось...

   – И можешь сама глянуть на свой свет... – ласково увещевал Каркут, начиная медленно разгибать пальцы девушки.

   Та, затаив дыхание, перевела взгляд на свою раскрывающуюся ладонь.

   – Как красиво! – восхищенно выдохнула она.

   На ее тонкой ладони лежал золотистый невесомый шарик, испускающий ровный, чуть мерцающий свет.

   Однако ее радость никто не поддержал. Краем глаза она засекла, как шарахнулись в сторону парни. Как вытягивается лицо у мастера Каркута. Как-то нехорошо вытягивается, успела мелькнуть мысль...

   – Бросай! – рявкнул Каркут.

ГЛАВА 11

   Дальше происходило как-то всё быстро и непонятно.

   Девушка с обидой глянула на боевика. "Зачем бросать такую красоту?".

   Ее первенец! Ее первый магический шарик! А этот мужлан хочет, чтобы она его выкинула?! Да не бывать...

   По ее руке больно стукнули, выбивая шар из ладони.

   Маленький красивый шарик, сверкая золотом будто крошечное солнышко, как в замедленной съемке полетел куда-то вперед, прямо во взбитую пыль на земле.

   Так обидно стало девушке. "Он же испачкается!".

   Не понимая, что творит, она выкинула вперед вторую ладонь – первая еще гудела от удара мастера – и словно потянулась за своим шариком. Будто это поможет его поймать.

   Однако шарик, оттолкнувшись от земли, словно резиновый, подскочил и послушно направился в ее сторону, нарушая все законы физики. Ведь вектор его изначального движения был задан в другую сторону. Отчего же он меняет траекторию?

   Не успела Хелен удивиться. Золотистый шарик уже летел в ее сторону.

   Окружающие шарахнулись еще дальше. Кроме Каркута, вокруг которого бочкообразным коконом начала наливаться полупрозрачная оранжевая пленка. Заметившая это краем глаза девушка так удивилась, что даже чуть повернула голову, любуюсь на новую невидаль.

   Пленка стала медленно растекаться в воздухе, наползая в ее сторону. И тут Хелен поняла – этот барьер помешает ее шарику вернуться!

   – Нет! – вскрикнула девушка и... захотела всем сердцем, чтобы шарик ускорился и успел проскочить к ней до того, как оранжевое прозрачное нечто закроет границы.

   Маленькое золотое солнышко послушно метнулось к ней. Прямо в протянутую ладонь.

   Хелен автоматически сжала пальцы и прижала руку к груди. А то станется с грубияна Каркута, еще захочет забрать у нее ее прелесть.

   Здоровенный мужик рядом побледнел и... застыл.

   Хелен тоже замерла, глядя исподлобья на мастера.

   – Моё! – заявила она. – Не смейте забирать!

   Челюсть здоровяка отвисла. Прям по-настоящему отвисла, приоткрывая мужской рот в безмолвном "О!".

   Кто-то где-то рядом не то вздохнул, не то простонал.

   – Э-э... эйра! – смог вытолкнуть из горла Каркут.

   – Моё! – упрямо повторила Хелен.

   Никто не смеет забирать у нее хотя бы ее шарик! Хватит! Титул у семьи забрали, наследство в виде таверны у нее персонально отжали, выкинув ее больной на улицу, а когда она кое-как обустроилась в столице, даже свободу забрали, заперев в академии. Едва собранные деньги и то, считай, забрали на эти дурацкие платья – то из-за порчи ремонтируй, то шей из-за бала, который ей абсолютно не нужен! А она бы уже могла на те остатки денег дело какое начать, бизнес на будущее заложить... А шарик она Шелли потом покажет, похвастается своим светом. И что наконец-то стала настоящим магом!

   – Э-э-эйра Бальмануг! – опять выдохнул Каркут, собираясь с силами. – Вы... в порядке?

   – Нет! Я не в порядке! – возмутилась Хелен, давая себе разрешение наконец-то сорваться. – Я совершенно не в порядке! Или это вы?! С вашими дурацкими экспериментами! Да как вы, вообще, догадались притащить юную эйру... – "На мужской стриптиз" просилось на язык. – ... на полигон! А замуж меня такую потом кто выдавать будет?! Вы?! От моего честного имени уже и так почти ничего не осталось! Полоскают все... А вы... вы! Я была о вас лучшего мнения, мастер Дор'оэнес!

   Мужик напротив моргнул, сглотнул и сипло повторил:

   – Замуж?

   – И когда у меня наконец хоть что-то получилось, вы захотели еще и мой шарик выкинуть?! – Несло девушку дальше. – Не вы его делали, не вам выкидывать!

   – Шарик?!

   – Чем он вам не понравился?! Он был... ровный! И красивый! Что опять я не так сделала?!

   Мастер не нашел слов, покосился куда-то в сторону. И оттуда голосом Фердока раздалось:

   – Я согласен со студенткой Бальмануг, что ваши методы, мастер Дор'оэнес, весьма сомнительны...

   – Грыхлов хрен мне в!... Кхм, кхм, – подавился и закашлялся Каркут.

   Смутился. Глянул виновато на Хелен.

   – Студентка Бальмануг! К лекарям! Немедленно! – выпалил он, окончательно приходя в себя.

***

   И снова просторная палата в крыле лекарей. Светлые ширмы сдвинуты абы как, чтобы дать место для собравшейся толпы вокруг кровати, где сидела ошарашенная Хелен, нервно стиснувшая ладошки на коленях.

   – Да как это возможно? – не верил ректор Велинсор.

   – Я подтверждаю, – кивал Фердок. – Собственными глазами видел...

   – И это при седьмом уровне? – непонятно кто встревал.

   – Вас учил отец? – допытывался Каркут. И Хелен не сразу понимала в этом гвалте, что вопрос ей адресован. – Он боевик, но у него вроде не было настолько значимых...

   – И что теперь делать?

   – Кто возьмет на себя ответственность?...

   – А если это была лишь разовая случайность?

   Вроде бы лекарь успел напоить Хелен успокоительными зельями, уж больно знакомый был у них вкус, но девушка нервничала, не особо понимая, где опять облажалась. И чем ей это грозит.

   Как же бесило то, что она ничего не знает о магии! Даже в азах. Вернее, тем более в азах, которые, как она поняла, все посвященные изучают с детства в кругу семьи, и именно поэтому о них не пишут в книгах. В книгах, которые могли бы попасть в руки непосвещенным, поэтому секреты бумаге не доверяли. "Как же всё через грыхлову задницу в этом мире с их чертовой магией! – ругалась про себя девушка, слушая перепалку учителей. – Хоть бы кто догадался магическую энциклопедию для детей написать!".

   Пока она поняла, что своим "шариком" перепугала магов. Потому что это совсем небезобидный шарик, а вроде тот самый фаербол, которыми принято громить врагов. И что подобного типа "шарики" редкость, поскольку у боевых магов разное проявление их способностей.

   Когда начался переполох, и "запахло жаренным", Хелен заикнулась, что, мол, может, тот шарик был на самом деле не ее, а мастера Дор'оэнеса, который держал ее руку? Но тот заявил, что он обычно сжигает всё потоками огня и "нан" делать не умеет. "Нан" – так здесь маги называли фаерболы или что-то вроде них, как поняла Хелен, которая уже боялась лишний раз что-нибудь спросить. Потому что один раз неудачно ляпнула "фаербол", так ушастый ректор сразу подхватился:

   – Что-что? Как вы сказали, студентка? Так вы раньше уже такое делали? И умолчали?!

   Откуда попаданке Елене знать, что раньше творила Хелен? Ведь в этом теле буквально заблокирована практически вся память о магии. О ее личной магии уж точно.

   "А вдруг Хелен была малолетним магическим хакером? – крутилась дурацкая мысль в голове. – В детстве нашалила слишком, может, даже дом спалила, родители устали воевать, вот и заблокировали всё? Ведь должно быть какое-то разумное обоснование тому, что девчонке аж седьмого уровня ее магию не развивали?".

   Сказать девушке было нечего. Преподаватели возмущались о чем-то своем, ректор тоже поддакнул, мол, преступно было со стороны четы старших Бальмануг не уделять достаточно внимания магии дочери. И хотя Хелен в кои веки была с ним согласна, она не смолчала.

   – Кто бы говорил, ректор Велинсор! Вы тоже не сразу захотели взять меня в академию! Мне пришлось буквально с боем пробиваться к знаниям!

   Но ректор быстро замял тему.

   Когда кто-то из преподавателей заикнулся, что, мол, надо бы доложить куда следует, то Хелен от такой новости поплохело. Но и тут Велинсор опять заюлил. Мол, пока не будем торопить события, нужно вначале самим разобраться. А то вдруг вся эта ситуация лишь досадный случай, и студентка Бальмануг вовсе не специалист по созданию нанов. Тем более что притащенные целой кучей различные артефакты опять показывали низкий уровень магии в девушке.

   "Ну да, а то вдруг проверка выявит, что ректор чуть было не прошляпил такую потенциальную магиню, – хмыкала про себя Хелен. – Чуть было не оставил настолько опасную девицу в центре столицы за воротами академии".

   – А сейчас еще раз повторить создание своего "шарика" сможешь? – спросил мастер Дор'оэнес, присев на один из принесенных стульев, чтобы смотреть в лицо озадаченной девушки на одном уровне.

   – Не-е-ет! – хором завопили другие преподаватели.

   – Мастер Дор'оэнес, вам мало происшествий?! Мало взрыва в аудитории?! – кипятился ректор Велинсор. – На своем полигоне будете проводить пробы, а здесь... не нужно разносить мою академию! Да еще перед ежегодным балом для первокурсников, когда соберутся уважаемые родители... Или где мне их потом, по-вашему, встречать? На обугленных развалинах?!

   Внутри Хелен опять холодело. "Неужели эти наны настолько разрушительны? Или ректор сейчас переигрывает? Нагоняет жути зачем-то?".

   Кстати, почему ректор и другие не верили, что девушка смогла создать нан – потому что "шарик" бесследно пропал, когда Хелен прижала его к груди. Как она поняла, "нормальные" наны так себя не ведут, они должны уничтожать всё живое, встреченное на своем пути. Однако девушка нисколько не пострадала – ни на груди смертельных ожогов, ни на ладонях волдырей. Поэтому прочие преподаватели сомневались, что студентка-первокурсница, да еще такая "бестолковая", создала настоящий нан.

   – Кстати, о бале! – спохватилась Хелен. – Ректор Велинсор, мне нужно разрешение для выхода в город...

   – Нет! – опять хором завопили – теперь ректор и мастер Дор'оэнес.

   – Как нет? Как же мое платье? Примерки? – опешила Хелен.

   Вот это поворот! До бала осталась всего неделя, а у нее совершенно не готов наряд! Туфельки в крайнем случае можно выбрать из тех двух пар, что у нее в наличии, хотя это будет ужасно... А вот платье?! Как же финальные примерки?!

   – Студентка Бальмануг, помнится, вы говорили мне, что походы по модисткам вам не нужны, – не удержался от ехидства ректор.

   – Бал мне тоже не нужен! О! А можно мне не идти на него? – предложила хороший выход Хелен.

   – Нет! – Ректор словно обиделся. – Как раз теперь вам быть на балу тем более необходимо!

   "Зачем?! Ты теперь сам бросишься искать мне женихов, которым нужна такая потенциальная магиня? – фыркнула про себя Хелен, но не отважилась озвучивать в присутствии других преподавателей, которые о ее отчаянной дерзости не знали. – Даже не смущает, что мои способности не подтверждены? А уровень магии опять ниже плинтуса?".

   – Студентке Бальмануг необходимы дополнительные занятия! – заявил мастер Дор'оэнес. – Мы не можем такую нестабильную единицу выпустить в народ.

   "Нестабильную?! – насупилась девушка. – Вообще-то, я была очень даже стабильной, пока вы, грыхов мастер, не стали экспериментировать!".

   – Вы опять хотите забрать девушку себе? – словно разозлился Фердок.

   – Да, пожалуй, студентке Бальмануг не помещают ограничивающие браслеты... – заикнулся декан факультета артефакторики, Джеремиас Шинтеран, пытаясь сгладить зарождающийся конфликт.

   – Как у преступников?! – с негодованием вскинулся мастер Дор'оэнес.

   – Как у детей, которые еще не обрели контроль, – мягко ответил ему декан. – Для защиты от стихийных выбросов.

   И что-то такое знакомое мелькнуло на задворках памяти девушки.

   – О! Кажется, у меня были такие в детстве, – сорвалось с ее губ прежде, чем она прикусила язык.

   Все присутствующие уставились на нее.

   – Теперь я еще больше хочу познакомиться с вашей матушкой, студентка Бальмануг, – категорично заявил ректор Велинсор.

   "Ох, мужик, ты немного опоздал, – хмыкнула про себя Хелен. – Если только у вас есть некроманты. Вернее, медиумы для общения с миром мертвых".

   – Не уверена, что она поспеет в столицу к балу, – неопределенно ответила девушка, поводя плечами.

   "Если только бесплотным духом будет витать в академии".

   – Но вы же помните, что положено являться в сопровождении близких? – напомнил Велинсор.

   Или, что вернее, намекнул? Ибо знал, что Хелен Бальмануг может быть неожиданной в своих поступках.

   – Конечно, помню, эйр ректор Велинсор! – с вежливой улыбкой ответила Хелен. – И сопровождение обязательно будет, раз вы так настаиваете!

   "Ага, причем самых что ни на есть близких... нелюдей!".

***

   В итоге Хелен оставили на все выходные опять в палате под присмотром лекарей. И ограничивающие магию браслеты принесли. Девушка тогда покрутила грубые металлические ободки на своих тонких запястьях и недовольно протянула:

   – А других моделей, более утонченных не было?

   Декан факультета артефакторики, который лично застегивал ей браслеты, в удивлении приподнял бровь. А ректор фыркнул:

   – Студентка Бальмануг, у нас здесь всё-таки королевская академия, а не...

   И что он хотел сказать – не ювелирная мастерская? Или – не колония для эйр-рецидивисток, где наручники предоставляются из последних коллекций соответствующих кутюрье? Мол, "антимагические кандалы" у нас только для парней предусмотрены? А приличные эйры должны сидеть молча и вышивать себе приданное крестиком? Или гладью, кто ж знает, какой тип вышивки сейчас в моде у приличных эйр. Хелен после потери титула семьей и прежнего круга общения немного отстала от моды эйров.

   Так и провела Хелен выходные взаперти в лекарском крыле и с кучей успокаивающих и укрепляющих зелий от штатного мага академии.

   Хорошо, что она смогла передать записку Онде, мол, всё в порядке, но в город не выпускают. И надеялась, что он как-нибудь успокоит Ларков. Ведь судя по официальным новостям академии в ней вроде как ничего не произошло. Со всех участников – и тех двух студентов-боевиков – опять взяли клятву о неразглашении. А бегающие кругами по огромному полигону третьекурсники были достаточно далеко, чтобы увидеть "шарик" девушки. Так что становление Бальмануг как магини, причем боевой, осталось втайне от прочих студентов.

   "А жаль! – на миг промелькнула мысль у девушки. – Интересно, если бы мажорчики узнали, что я могу в случае необходимости припалить их задницы наном, то они бы передумали ко мне приставать? Или только размер ставок бы изменился?".

   Кто знает. Но теперь на ней были сдерживающие магию браслеты. С одной стороны, плохо – на самом деле поджарить кого-нибудь золотым "шариком" она не сможет. С другой, хорошо. Сама себя бояться не будет. А то вдруг кто-нибудь слишком громко чихнет рядом, а она от неожиданности пол-общаги спалит? Магом быть, оказывается, не так уж просто и спокойно.

   Зато выходные ей скрашивал своими визитами мастер Каркут Дор'оэнес. То ли он чувствовал вину за случайную инициацию девушки, то ли ему самому любопытство не давало покоя, но боевик заявился в палату уже на следующее утро с коробкой пирожных из кондитерской эйры Уасалеси. Дежурная медсестра стояла в стороне – вместо компаньонки присутствуя при общении девушки с посторонним мужчиной, причем достаточно далеко, чтобы не подслушивать разговоры. Ведь мастер Каркут опять завел речи о магии и нане.

   Как выяснилось, он припомнил, что когда-то был знаком с отцом Хелен – бароном Джесом Грон Бальмануг. Что у того был от силы девятый уровень магии и умением творить наны он не отличался. По крайней мере на тот момент, когда с Дор'оэнесом они служили на одной пограничной заставе.

   – А у вашей матушки какой уровень? – допытывался боевик. – Не имел чести знать ее.

   – Тоже вроде бы девятый, – отвечала Хелен. – Но матушка магию совсем не использовала.

   – Тогда откуда у вас седьмой? – не верил Каркут.

   Нумерация в степенях магии шла по уменьшению, то есть самый сильный маг будет с первым уровнем. Если такие вообще есть в Осебрутаже.

   – Матушка говорила, что ее дед был сильным магом, – словно оправдывалась девушка.

   Так и было, если верить ее смутным воспоминаниям. По материнской линии был в роду какой-то сильный маг. Может, поэтому ее отец когда-то женился на Кристен, урождённой баронессе Рилминег? Потому что в этом мире магические способности, – одна из самых ценных валют. И знатные семьи тщательно выбирают с кем родниться – чтобы потомкам достался как можно лучший генетический потенциал.

   – Хм, но почему Джес не занимался вашим обучением? – бурчал больше себе под нос мастер. – Тем более, как я понял, сына у него не было...

   Когда Хелен призналась, что ее отец несколько лет назад завершил свою жизнь самоубийством, мастер окончательно опешил.

   – Странно, Джес слабаком не был. Никогда бы не подумал, что он решится на подобное! Да еще оставив при этом жену с ребенком, – ворчал задумчиво Каркут. – Хотя я знался с ним очень давно, потом он перевелся в другую часть, и мы больше не общались. Не знаю, что могло с ним произойти.

   Да уж, тактичности мастеру боевых дисциплин точно не хватало! Он говорил то, что думал, при этом совершенно не думая о чувствах собеседников.

   К счастью, тогда опять прибежал в палату мастер Сургатт Фердок и остался в их компании, заставляя отойти от неприятных разговоров. Кто знает почему пришел. Боялся, что боевик завербует себе потенциальную студентку? Или сам хотел как можно больше быть рядом с Бальмануг? И тоже кто знает почему. Чтобы выяснить, каким образом она создала "шарик", или у него были личные мотивы? Всё-таки мастер Фердок был на данный момент холостым. А у молоденькой симпатичной эйры неожиданно проявились такие неожиданные таланты. Может, даже можно будет закрыть глаза на отсутствие у нее приданного.

   Теперь втроем они говорили о произошедшем.

   – Может, не было последствий потому, что это был... холостой нан? – предположила Хелен, когда преподаватели стали обсуждать ее "шарик".

   – Что? – поперхнулся Каркут. – Какой?

   – То есть нан, но без боевого заряда, – поясняла девушка.

   – А зачем такие? – не понимал боевик.

   Фердоку же идея приглянулась.

   – Но как это возможно? Как можно создать нан без огневой мощи?

   – Так мастер Дор'оэнес тогда говорил мне, что я могу увидеть свой свет. Он же про огонь не упоминал. Поэтому я создала... только свет? То есть шарик просто светился, а что внутри должен быть огонь, так я не знала, – пожимала плечами Хелен.

   Преподаватели переглянулись.

   – И куда вы его дели? – допытывался любопытный Фердок.

   – Да, как ты нейтрализовала... ну пусть, кхм, "холостой" нан? – поддакивал Дор'оэнес.

   – Наверное, обратно... э-эм, переработала? – задумалась сама Хелен.

   И видя ошарашенные физиономии учителей, продолжила осторожно рассуждать вслух. Она бы промолчала, чтобы опять не позориться, но, во-первых, мастера уже знали, что их ученица даже в азах магии не разбирается. Во-вторых, самой интересно, почему ее магия так необычно для местных себя повела. А учителя послушают ее версии и, может, что толковое подскажут. Или поправят.

   – Ведь магия – это по сути... энергия, так? – Мужчины кивнули. – И на создание шарика я потратила свою энергию. Но... раз заряд не понадобился, и он не растратил свою силу на разрушение... ну, пусть будет, травы на земле, то чего добру пропадать, да?

   Мастера молча смотрели на нее.

   – Зачем зазря раскидываться энергией, которая не нашла себе применение? Может, когда я взяла шарик в руку, он просто вернул мне свой заряд в виде энергии?

   – Но почему не было даже ожогов? – всё не унимался боевик.

   – Потому что нан был... э-эм, как там... холостой? – отвечал ему преподаватель артефакторики.

   – Потому что это мой шарик! И наши энергии... не конфликтуют? А просто перетекают из одного состояния в другой? – предположила Хелен. – То есть моя сила, потом шарик и потом опять в меня же сила?

   – Это... это! Это было бы невероятно, если бы такое было возможно! – взволнованно сообщил Фердок, тут же о чем-то задумываясь.

   – А сколько бы сил сэкономило на поле боя! – мечтательно протянул Дор'оэнес, но потом тряхнул головой и возразил. – Но этого не может быть!

   – Но у меня же получилось! – спорила с ними Хелен.

   – Мы пока не можем точно сказать, что именно у вас получилось, – пригасил ее радость Фердок. – Но как раз это нам стоит выяснить в первую очередь, когда вы будете ходить на мои занятия... лучше индивидуальные...

   – Слышь, Сургатт, вообще-то, с учетом направленности сил студентки Бальмануг, она будет ходить на мои занятия! – тут же возразил ему боевик.

   – С вашими-то методами обучения, уж извините, мастер Дор'оэнес... Но так мы точно лишимся стен академии!

   – Как раз таки именно в моих методах обучения в первую очередь в пустые бошки студентов закладывается защита! То есть самозащита и правила безопасности! – спорил боевик. – Маг прежде всего должен сам контролировать свои силы! Чтобы не быть опасностью для окружающих и самого себя. А это только через тренировки возможно! А вы что можете предложить? Навесить побрякушки... – Мужчина указал на браслеты, что были на запястьях девушки. – ...и тем самым лишать мага сил? А что будет, когда снимете? Если ее сила возрастет, и в один день всё бабахнет? Им, девчонкам, много не надо – платье не того цвета, и всё! Весь замок на ушах и вой до неба...

   Хелен только ресницами хлопала, слушая такие разговоры.

   И хотя такта и вежливости боевику по-прежнему не хватало, но он был прав! Тренировки нужны! Только вот...

   – Мастер Дор'оэнес, я с удовольствием... то есть кхм... со всей ответственностью буду ходить на ваши тренировки, чтобы вы научили меня правильно сдерживать силы, но... Только не на полигон! – Всплеснула руками Хелен. – Или не тогда, когда там толпы других студентов... неодетых.

   И щеки девушки опять предательски полыхнули.

   – Я категорически против... – завел свою песню преподаватель артефакторики.

   – И к вам, мастер Фердок, я буду обязательно ходить на лекции! – поспешила заверить его девушка. – Потому что... извините, мастер Дор'оэнес, но теорию у вас не очень хорошо получается рассказывать...

ГЛАВА 12

   В первый учебный день после выходных Хелен снова удивила своих приятелей.

   – Это что такое? – спросил Норд, беспардонно тыкая пальцем в ограничивающие браслеты девушки.

   К сожалению, у платья студенческой формы рукава были узкими, поэтому браслеты расположились поверх манжет.

   – Это... – Хелен покрутила один из тяжелых браслетов, к которым еще не привыкла. – Да так... Кхм, подарок от преподавателей...

   – После того, что случилось на полигоне? – спросил насупившийся Кагматт.

   – А что случилось на полигоне? – сразу подхватились Сарват и Гаррат.

   – Не знаю, но после того как мастер Дор'оэнес увел туда Хелен, и ее не выпустили в город... появляются эти браслеты. Это ведь не случайность? – прищурившись смотрел Вакрок на девушку.

   "Вот же... сынок особиста! Ну почему ты такой умный, а?! Всем хорош, и я могла бы даже в тебя влюбиться, если бы не боялась, что ты в один непрекрасный день догадаешься о моей... кхм..." – запнулась Хелен даже в мыслях. А то кто знает этих магов, особенно тех, у кого родня в местном ФСБ работает. Так что даже мысленно не нужно произносить некоторые слова, выдающие ее истинное положение.

   – Так что случилось? – Гаррат смотрел теперь на девушку.

   – Не могу сказать, – пришлось сказать ей.

   – Опять магическая клятва? – удивился Норд Сарват.

   Хелен только руками развела.

   – Ох, студентка Баламут, это и все украшения, которые вы можете себе позволить? – пропели неподалеку мелодичным голоском.

   И зачем эта чертова графиня Гилмот рядом с ними ошивается?

   – Бальмануг! Мое родовое имя – Бальмануг, студентка Гилмот, – прошипела в ответ Хелен, с неприятно царапнувшим чувством замечая, как нагло строит глазки подошедшая эйра ее ребятам. – Как вас в академию взяли с такой-то... ограниченной памятью?

   – Ох, да, Бальмануг! Как я могла забыть настолько нашумевшую фамилию! Ох, прошу прощения, студентка Бальмануг, видимо, это ваши родовые украшения, передаваемые, так сказать, от матери дочери...

   "Как же вовремя учителя надели мне сдерживающие браслеты на руки!" – стала закипать Хелен. Потому что ей эту чертову Гилмот захотелось срочно взорвать! Или хотя бы медленно поджарить. Как и баронессу Ахнис, хихикающую сейчас рядом с подружкой.

   – Эти украшения всего лишь показывают, что у меня есть нечто, что вам, студентка Гилмот, скорее всего и не снилось! – ответила ей пыхтящая Хелен.

   Где там мастер Дор'оэнес со своими тренировками на сдержанность? Сейчас бы пригодился.

   – Что же это? – Похлопала ресничками противница. Как назло, длинными, густыми, роскошными ресничками. – Несдержанность? Да, согласна с вами, такое могут позволить себе только провинциальные эйры. – Мило улыбалась эта гадина.

   Еще и ребята захмыкали, опуская взгляды. Хелен хотелось думать, что от неловкости при чужом споре. А не для того, чтобы спрятать свое веселье. Сейчас бы свой шарик в руку, но браслеты показались слишком тяжелыми именно в этот момент. А ведь Хелен даже постаралась бы сделать самый настоящий нан, боевой. Огонька там не хватало? Сейчас в ней лава уже закипела, огонька бы в боеприпасы отсыпала, не жалея.

   И самое обидное – ответить-то графине нечем. Не докажешь сейчас своим приятелям, что в тот момент она аж нан создала, пусть и холостой вроде бы. Проблема в том, что она в магии как слепой котенок, ничегошеньки не знает. Поэтому и доверия ей нет. Поэтому браслеты на Хелен одели действительно из-за ее некоторой... неполноценности как мага.

   К счастью, от необходимости давать ответ спас приход лектора. Но настроение Хелен закатилось куда-то за плинтус.

   Даже позже, когда в столовой присоединились к их компании Бхетер с приятелем, у них не получилось поднять ей настроение. Тогда баронет Бхетер, плюхнувшись за стол, протянул удивленно:

   – Хелен! Ты что, попала в личные ученики к мастеру Дор'оэнес? Это правда?!

   Громкость своего голоса он не уменьшил, и головы удивленных студентов обернулись к их столу со всей округи. А как смотрели в этот момент на девушку ее приятели, сидящие рядом! Настолько шокировано, словно трехголового инопланетянина увидели.

   – Хелен? Правда? Но мастер Дор'оэнес никогда не берет личных учеников из первокурсников! Только группу набирает. – Закачал головой Сарват.

   – Да нет же! – Попытался опровергнуть сплетню Гаррат. – Я слышал, что мастер Фердок будет твоим личным наставником, да, Хелен?

   – У меня будут занятия с обоими мастерами, – пришлось признаться девушке.

   Всё равно скрыть этот факт не получится, она же будет уходить на занятия к этим преподавателям. Но парни озадачились еще больше.

   – Но... но так не бывает! – Качнул головой Сарват. – Нельзя быть сразу на двух факультетах! Тем более... девчонке!

   Он был так поражен, что совсем забыл о вежливости.

   "О! Ну, спасибо, друг! Мужской шовинизм цветет и пахнет во всей красе!". Захотелось ответить что-то едкое. Но, во-первых, она воспитанная эйра. Во-вторых, друзей у нее в академии и так мало, не стоит отшивать последних.

   – Я буду поступать на факультет артефакторики, – вежливо ответила Хелен.

   Да, она определилась. Технические штуки, пусть и работающие на магии, ей всё же ближе. Так что она решила своё будущее связать с артефактами, тем более что идеи из ее технологического мира потом ей помогут в профессии. А на боевом факультете ей делать нечего. И дело даже не в том, что там одни мужики, часто полураздетые, и она никак не сможет с ними конкурировать. Проблема в том, что на самом деле она не сможет кидать свои разрушительные наны в живых людей. И какой тогда толк от нее на поле боя?

   – А мастер Дор'оэнес просто... просто проведет для меня несколько тренировок... – промямлила Хелен.

   – Просто... проведет... для тебя? Для девч... эйры? – возмущенно выдохнул Сарват. – По-твоему, это просто?! Попасть к мастеру Дор'оэнесу?!

   Всё больше студентов вокруг прислушивались к их разговору.

   Но больше всего девушке не нравилось, как сейчас смотрел на нее Кагматт. Чего больше было в его взгляде? Недоумения? Неверия? Или зависти? Будь ее воля, Хелен бы не становилась на пути ребят к их кумиру – тому грубоватому боевику, который случайно помог сделать ей тот светящийся шарик. Да она и не стоит на этом пути! Жаль только, что, видимо, ребята так не считали. Они, жаждущие попасть хотя бы в группу к Дор'оэнесу, куда слишком большой конкурс, вдруг узнают, что тот вместо них, рослых и сильных студентов, предпочел возиться с хлипкой девчонкой. Да еще и частным порядком! Есть отчего им быть недовольными.

   – Просто... мастер Дор'оэнес был так любезен... по старой памяти. Он был знаком с моим отцом, – пыталась придумать оправдательную причину Хелен, глядя на Кагматта, который стиснул зубы. Только бы хуже не сделать своими жалкими оправданиями. – Поэтому пообещал присмотреть за мной!

   А вот эту фразу пусть услышат и за другими столиками. Может, это охладит интерес мажоров к ней? Хотя благодаря приятелям к ней пока никто не подваливал, но выразительных взглядов и ехидных смешков за спиной было предостаточно. Тот же Делтик каждый раз при встречах так прожигал ее злобными взглядами, что от одного страха можно умереть. Вот точно тот графский сынок, который хотел шантажом стребовать с нее "нежностей", не отступится. И публичную пощечину не простит, с ним надо быть осторожнее.

   Зато теперь учебные дни у Хелен были еще более заполнены под завязку. Днем лекции первого курса, позже занятия у Фердока с группой тех студентов, кто уже определился с желанием и возможностью пойти изучать артефакторику. Еще чуть позже либо мастер Фердок оставлял Хелен у себя для индивидуальных бесед, либо мастер Дор'оэнес приходил и забирал ее. К счастью, не на общий полигон, а на какой-то отдельный крошечный дворик где-то в той же стороне.

   И да, непривычным моментом для Хелен, то есть для иномирной студентки Елены стала необходимость даже в учебе соблюдать правила приличия. То есть даже с преподавателями академии девушка не могла оставаться наедине! "Индивидуальные" занятия с Фердоком проходили в присутствии еще нескольких студентов, которые просто сидели подальше от них, чтобы не подслушивать. То ли еще какие-то ученики мастера, то ли просто оставшиеся из-за каких-то дел студенты, но в аудитории всегда присутствовали люди.

   Что касается занятий с боевиком, то часто на них старался попасть сам мастер Фердок. Как будто ему заняться больше нечем. Поначалу Хелен решила, что мастер-теоретик так увлекся ее идеей об обратимости магической энергии. И мало ли, может, он напишет какую-нибудь диссертацию по этой теме, и поэтому он стремится не пропускать ее занятия, где она может еще что-нибудь полезное ляпнуть. Но нет. О ее теории, что "родная" неиспользованная энергия мага может вернуться к нему же обратно, словно забыли! Мастер Фердок всего лишь либо пытался комментировать, то есть критиковать учебные методики мастера Дор'оэнеса, либо, когда тот невежливо посылал Фердока куда подальше, обиженно пыхтел в своем углу.

   В целом молодой артефактор не так уж нужен был на этих занятиях "по концентрации", потому что всегда во дворике были еще старшекурсники – личные ученики прославленного боевика. Чаще всего те двое, с синей и зеленой магией, которых Хелен в прошлый раз слишком хорошо рассмотрела. Теперь же парни всегда были одеты в застегнутые на все пуговицы рубашки. И поскольку они не медитировали, как Хелен, а занимались более активными упражнениями, им явно было неудобно.

   "Ну да, водоотводящие эргономичные футболки для спортсменов в этом мире еще не придумали" – понимала девушка.

   Однако парни не роптали и никак не показывали своего недовольства, что даже в "их время" мастер занят какой-то непонятной девчонкой. Что опытный боевик не их, старшекурсников, ценным приемам учит, а проходит азы с какой-то глупой студенткой. Потому что у мастера Дор'оэнеса никто не смел роптать. Ибо у него, как поняла Хелен, разговор короткий – либо сам сразу огреет чем, либо отправит на спарринги с другими, и хорошо если не против толпы.

   И хотя даже с ней, юной эйрой, мастер Каркут иногда не сдерживался, и проскакивали у него грубые словечки – например, нелестные замечания об уровне развития студентки или его мнение о родне девушки – Хелен нравилось заниматься с боевиком. Меньше вежливых громоздких словоблудий, больше практики. Кажется, мастер был из тех, кто учит людей плавать, просто сбросив их посреди реки с моста. Да, теорией Каркут не занимался, зато благодаря ему девушка вроде бы начала порой ощущать что-то внутри. Какие-то странные не то щекотания, не то тепло, не то движения. Она не была уверена, что это именно проявление ее магии, а не, скажем, дурацкие бабочки