Творцы судеб. Елена Ленская

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29

АННОТАЦИЯ

Раз уж замуж — то сразу за четверых! И пусть говорят, что судьба прописана нам свыше, героине романа удается перекроить не только свою жизнь. Любовь взрывает все границы, и жертвуя, становится лишь сильнее.

***

Посвящается памяти Анны Анакиной. Ты была мне другом и наставником. Спасибо за всё!

ГЛАВА 1

Бездонные колодцы — вот что я увидела, когда посмотрела в его глаза. У нормальных людей не бывает таких глаз — зрачки огромные, чернее ночи, блестящие контрастом на едва видимых белках. Они притягивали и завораживали. Нет, не могут быть такие глаза у нормального человека, хотя, мы тут все, в принципе, не нормальные.

   — Грей Гором. Он будет твоим напарником, — отец, непривычно напряжённый, навалился грудью на стол, глядя на меня тяжёлым, не терпящим возражения взглядом.

   — Ну ладно, — несмело ответила я. — Пусть будет…

   — Задача ясна? Выполняй.

   Из отцовского кабинета я вышла в смешанных чувствах. Кто бы мог подумать, что мне выпадет шанс выбраться за пределы родового поместья, да ещё с ответственным заданием! Папа всегда говорил, что такой барышне, как я, стоит больше времени уделять занятиям по практической магии, коей я щедро обделена судьбой, и взять эту неприступную крепость напором и надеждой на то, что силы, спящие во мне, когда-нибудь проснутся. Мне двадцать, я никчёмный маг, и просыпаться во мне что-либо не собирается. Ну, разве что чрезмерное любопытство и, как говорит папа, глупое безрассудство. Вот для этих дел ко мне и приставлен этот черноглазый крепыш — чтобы следил и в обиду не давал.

   Выезжать предстояло как можно быстрее, но я поспешила к своим друзьям, чтобы попрощаться и, главным образом, похвалиться своей нежданной свободой.

   Поместье Лобниных было в часе езды от нашего особняка, но зачем тратить эти драгоценные мгновения, выводя из ангара карт, если есть сильный, подготовленный маг? В том, что мой черноглазый попутчик именно сильный и подготовленный, я не сомневалась — отец никогда бы не дал мне в сопровождение никчёмного салагу.

   — Давай через портал к Лобниным! — Я схватила его за руку, запрокинула голову, чтобы видеть лицо напарника. Странному блеску в его «колодцах» не придала особого значения — была уверена в преданности нашей семье. А может, из-за своей беспечности не взяла в расчёт этот странный взгляд.

   — Как скажете, — пробасил он, схватил меня за плечи, и мы в одно мгновение оказались в портальном коридоре.

   Несколько минут постояли на узкой, укутанной временной дымкой тропе портала за прочной перегородкой охранного заклинания, пока Лобнины не разрешили нам пройти. Ступив в знакомую приёмную с шикарным ковром на полу, бордовым бархатом на стенах и массивной мебелью из чёрного дуба, я поздоровалась с вечно улыбающимся дворецким и побежала в комнату к Марусе.

   — Молодая барышня в своих покоях, — донеслось мне вслед.

   Марусю я застала в раздумьях у распахнутого окна. В её типично девичьей комнате всегда было чисто, уютно, приятно пахло духами и различными кремами, а сама она напоминала прекрасную фею. Длинные, до бёдер светлые волосы идеально уложены крупными волнами, тёмно-синее платье в пол со скромным декольте подчёркивало стройную фигуру, но даже аккуратный макияж не скрывал, что моя подруга сильно устала.

   — Маруська, у меня новость! — заорала я с порога. — Чего ты такая кислая? Опять всю ночь танцы до упаду? Без меня?!

   — Нет, Вась, не танцы, — тихо ответила она и с удивлением посмотрела за мою спину.

   Я резко обернулась и только тут вспомнила, что не одна.

   — Ой, — отступила, чтобы представить гостя, — Марусь, это Грей. Грей, это Маруся.

   — Твой новый друг? — на уставшем лице Маруси лукаво блеснули голубые глаза.

   — Напарник, — гордо выдала я. — Маруська, я получила от папы задание!

   — Да ты что? — От неё я ожидала удивления, радости, но не подозрительного прищура. — И что за задание?

   Гордость от собственной значимости куда-то улетучилась, я обиделась на Марусю, прошла в комнату и села на застеленную розовым бархатом кровать.

   — Присаживайтесь, — подруга предложила напарнику глубокое, в светло-розовых тонах кресло.

   — Я постою, — ответил он и сдвинулся в угол, отчего мне на ум пришёл шкаф, только живой.

   — В одном из наших поместий, в Морайских горах, происходит что-то странное. Участились проявления аномальных зон, это мешает людям, — меня распирало от гордости.

   — Морайские горы кишат аномалиями. Расследовать там есть что, — немного отрешённо ответила Маруся. Она была слишком спокойной, и я решила, что дуется. Дуется и не говорит, за что. Ну вот ещё! В кои-то веки меня выпускают из поместья, дают задание, а тут обидки непонятные. Ну и ладно!

   Не желая продолжать разговор, я встала, чтобы уйти, но тут в комнату влетел Олежик — младший сводный брат Маруси, в отличие от немного чопорной сестры, тот ещё оболтус и хулиган, короче, свой человек. Ему недавно исполнилось восемнадцать, и он гордился тем, что в этом возрасте магические способности сильно возрастают, так же как начинающие пробиваться усы на его по-девичьи миловидном лице. Ждал и надеялся, но пока особого скачка сил не было. Я его искренне жалела и всячески подбадривала, наученная собственным горьким опытом разочарования в этом бесконечном ожидании.

   — Ага, ты тут! — радостно крикнул он и хлопнул меня по подставленной ладони. — Ну, и что ты об этом думаешь?

   — О чём?

   — Ну как же! — Олежик плюхнулся на кровать, подпрыгнув на пружинистом матрасе. Увидел Грея, вскочил, поздоровался и снова сел. — Старейшины децемвирата 1 магов собирают всех смотрящих по обе стороны Линии! Всех! Отец тебе не сказал?

   — Нет, — я ещё не решила, напрягаться мне или удивляться. Папа уезжает в Орлонд по зову децемвирата, а мне об этом ничего не известно. Возможно, он скажет позже…

   — А зачем? — Всё же решила напрячься, на всякий случай.

   — Не знаю, — Олежик беспомощно развёл руками. — Но такого срочного созыва давно не было.

   — Мару-усь, — позвала я подругу, — ну, говори, что знаешь?

   — Ничего не знаю.

   Она упрямо отвернулась к окну, мы с Олежиком пристроились рядом с ней. Уж кто-то, а Маруська всегда была в курсе событий.

   — Говори, а то я тебя заколдую! — пригрозила я.

   — Ну да, — подруга даже не скрывала иронии. — Ты заколдуешь, как же!

   — Значит я! — заявил Олежик.

   — Не дорос ещё, — бросила Маруся, и тогда мы схватили её за бока и принялись нещадно щекотать.

   Заливая комнату смехом, похожим на звон колокольчика, Маруся, как могла, отбивалась, но нас было больше, да и по силе моя хрупкая подруга уступала нам — крепышам (красотой я не удалась, но силой меня Всевышний наделил).

   — Ладно! — сдалась моя белокурая жертва. — Ладно!

   Мы дружно отступили и приготовились услышать разгадку тайны.

   — Не скажу, откуда, но слышала, что децемвират созывают по причине угрозы Печати.

   — Может, им нужен Страж? — тут же выдал версию Олежик. — Ты знаешь, кто он?

   — Не знаю, — Маруся отчего-то потупила глаза, и я поняла, что врёт. Знает. Но заставлять её озвучивать такие вещи я не имела права. Страж — единственный человек, который может открыть Печать, оберегающую могущественное оружие, способное уничтожить любую, даже самую сильную магию. Имя этого человека хранилось в строжайшей тайне. Марусе не повезло — она каким-то образом узнала, и теперь всю жизнь будет нести это бремя, да к тому же подвергать себя опасности — жизнь ведающего о Страже не стоит ничего. Это законы безопасности.

   — Ну, не знаешь, так не знаешь, — я, как могла беспечнее пожала плечами, помня о том, что где-то за моей спиной стоит чужой военный человек — прямая угроза для моей подруги.

   Маруся снова отвернулась к окну, пряча взгляд облегчения.

   — Я на задание отправляюсь, — сказала я Олежику, тот уважительно пожал мне руку и спросил:

   — Куда?

   — В Морайские горы.

   — Ну, всё, наступил час страшного Суда! — друг смешно закатил глаза. — Как твой отец тебя отпускает, свою ненаглядную, дражайшую дочь в такую даль?! Магия проснулась? — он посмотрел на меня через прищур, совсем как Маруся. — И ты молчала?

   — Да ничего во мне не проснулось, — отмахнулась я. — Наверное, папа решил, что я достаточно взрослая, чтобы разобраться с аномалиями и постараться взять под контроль их места появления.

   — А вы что-то типа охраны? — резко повернувшись к моему напарнику, спросил он. В голосе Олежика слышалась явная ревность, это меня почему-то заставило покраснеть.

   — Что-то типа, — бесстрастно ответил Грей.

   — Ну, всё, пора! — Я обняла Олежика, потом Марусю, слегка удивившись её непривычно крепким и долгим объятиям, а потом поспешила домой. Собираться.

   Морайские горы, Морайские горы — какие они, Морайские горы? За всю жизнь я почти нигде не была, отец настойчиво, даже маниакально хранил меня от всего света белого, не пуская ни на ночные танцы, ни на свидания с немногочисленными кавалерами, изредка появлявшимися на нашем пороге. Я была уверена в том, что меня решили посадить под замок, где я достойно, в гордом одиночестве встречу старость и умру тихой смертью старой девы.

   Зачем? Не знаю, но особо не протестую. У меня всегда есть лазейка-другая, которая помогает ходить и на танцы, и целоваться с молодыми красавчиками. Которые потом приходят к отцу просить со мной свидания.

   Думается мне, делают они это по ошибке, так как встречи происходят по ночам, при свете луны, и как я выгляжу на самом деле, они представления не имеют. Это и хорошо, пусть останусь для них таинственной Василией, покорившей их сердца всего за один вечер и пару поцелуев.

   Я посмотрела на себя в зеркало, иронично скривила губы, причёсывая длинные, но тусклые, цвета мышиной шкурки волосы, которые вились по собственным, не любимым мной стандартам и торчали кучерявыми прядями. Как бы я не желала выглядеть хоть немного похожей на Марусю — мой идеал красоты и грации, волосы портили образ, который часами создавала подруга. В итоге, я оставалась лохматой, но напомаженной. Да, впрочем, к своей внешности я относилась философски — что дано, то всё моё. И этот маленький ротик с противно пухлыми губами, и нос, вечно задранный вверх, и глаза неопределённого серо-зелёного цвета с ресницами, как у коровы. Причём один глаз был темнее, другой светлее на пол тона. А ещё я нескладная: большегрудая и крутобёдрая, что при моём маленьком росте выглядело очень даже комично.

   Скрутила волосы в тугой узел, заколола шпильками и показала язык выбившимся прядям. Сойдёт, не на свидание иду. А потом подхватила увесистый мешок и поволокла за собой.

   Отец ждал у дверей моих покоев. Напряжённый, как и утром, обеспокоенный, но решительно настроенный выпроводить меня из дома.

   Странно…

   Грей стоял рядом, как и полчаса назад, одетый в чёрный длинный плащ, но с небольшой котомкой за спиной. С этим человеком мне предстояло провести неопределённое количество времени, а я даже не успела его как следует рассмотреть. Судя по выправке, он из военных, может даже из какой секретной службы. Высокий, как и большинство боевых магов, крепкий — в армии других не держат, и можно сказать даже миловидный — скуластое лицо, волевой подбородок, тонкие, красиво очерченные губы, прямой аккуратный нос, длинные прямые чёрные волосы, забранные на затылке в тугой узел. И глаза… Да, я уже говорила.

   — Вот, — выдохнула я с облегчением, подтащив к нему свой мешок. — Это всё моё.

   — Не сомневаюсь, — Грей спрятал насмешливую ухмылку под глубоким кивком.

   Отец прижал меня к себе, нежно поцеловал в макушку и, прошептав: «Пора!», отступил. Я была так взволнованна предстоящим путешествием, что не замечала ничего вокруг…

   1 Децемвират — коллегия из десяти человек, образованная для исполнения духовных или светских обязанностей в государстве.

ГЛАВА 2

   И вот снова портал. Тропа непривычно пружинила, словно мы шли по тонкой дощечке, перекинутой через глубокую пропасть. Грей нёс мой мешок, я аккуратно шла следом. Редко приходилось пользоваться таким переходом (не дано мне), и сейчас я сильно волновалась, чтобы не натворить чего: можно сойти с тропы и попасть в неизведанные миры, или вовсе заблудиться тут, в межпространстве, растерять ориентиры и вечно бродить заблудшей душой среди холодного тумана.

   Неожиданно Грей резко шагнул куда-то в сторону, и я потеряла его из виду. Паника пробила холодным потом — я тут заблужусь! Кричать в этом месте не имеет смысла — звуки тонут во временном прорыве, и голос может раздаваться в каком угодно месте, но только не здесь. Я собралась, зажмурилась и шагнула туда, где, как мне показалось, была нужная дверь.

   В нос ударил свежий воздух, а через плотно закрытые веки пробились яркие лучики света. Я открыла глаза и увидела Грея. Он бросил мой мешок себе под ноги и смотрел куда-то вдаль, на остроконечные пики гор, укрытые снегом и туманом.

   — Вы чего?! — взвилась я. — Вы с ума сошли?

   — С ума сошёл? — невинно спросил он.

   — Вы меня там оставили! Одну! Я могла заблудиться!

   — Не заблудилась же, — ответил он грубо, без предупреждения перейдя на Ты. Я была так обескуражена подобным обращением, что не нашлась, как ответить на откровенную наглость. Грей подхватил мой мешок и молча пошагал куда-то вверх по тропе. Продолжая возмущенно сопеть, осмотрелась и даже на мгновение забыла все обиды. Мы оказались в удивительно прекрасном месте у подножия могучей горы. Здесь, купаясь в солнечном свете и летнем тёплом ветре, росли маки — целое поле. Бесконечное красное море лениво колыхалось, радуя глаз сочными красными цветами, а узкая тропинка, по которой неторопливо шёл напарник, вела к небольшому плато, на котором виднелся деревянный сруб. Судя по белеющим брёвнам, построенный совсем недавно. Я, привыкшая жить в каменных палатах, с большой охотой потянулась к настоящему запаху дерева.

   Не так я представляла себе Морайские горы, где, по рассказам очевидцев, частенько менялась погода, стояли туманные дни, и высокие пики были вечно погружены в серый полумрак из-за дождевых облаков. Наверное, постоянные страхи перед неконтролируемыми выбросами магии накладывали отпечаток на мировосприятие этих людей. Возможно, скоро и мне так покажется, когда окажусь во власти неуправляемой дикой стихии.

   В мою задачу не входило пресекать неконтролируемые выбросы, следовало лишь понять, почему они происходят. Не зря же я училась на факультете физико-химического анализа и получила этим летом диплом специалиста по природным аномалиям.

   Тем временем Грей дошел до домика и скрылся за дверью. Я прибавила шаг, погрузившись в свои невеселые мысли. Что происходит? Почему тот, кого нанял мой отец, ведёт себя более чем странно? И чем всё это мне откликнется?

   В домике, как я и предполагала, стоял густой хвойный запах. Поначалу от него закружилась голова, но я быстро привыкла. Сразу за входной дверью находился небольшой, совершенно пустой холл, похожий на широкий коридор, который заканчивался тремя дверями. Я прикинула, что это может быть спальни и кухня. Не густо, моё пространство в родовом поместье было много больше — и этажей пять, и комнат несчетное количество. И, похоже, мы тут будем одни…

   — Твоя комната, — Грей бесцеремонно бросил мешок за порогом моего пристанища и скрылся в соседнем помещении. Ничего, мы ещё поговорим! Я зашла, закрыла за собой тяжелую дверь, без сил прислонившись к ней спиной. Всё было каким-то ненастоящим — моё появление в этом месте, странный парень. А может, мне это так казалось — всё же я впервые за двадцать лет оказалась далеко от дома без папы и друзей.

   Комната — кровать, шкаф, стол и стул — усилили гнетущее настроение. Я быстро развесила немногочисленную одежду и вывалила на пол основное содержимое своего мешка — полный набор химического анализа аномалий.

   Приступить к делу решила незамедлительно, чтобы развеяться и прогнать пугающие мысли.

   За голенище сапог засунула самый простой кинжал в тонких ножнах, скорее для собственного успокоения, чем для работы. Оружие на аномалии не действовало, тут требовался научный подход. К поясу пристегнула рабочий пояс, запаслась инструментами и вышла.

   Грей стоял у порога, скрестив руки на груди. Моё появление он обозначил ироничной ухмылкой, но с готовностью открыл дверь. Я, стараясь сохранить спокойствие, вышла на улицу.

   — Странно, — произнесла сама себе. — Горы как горы, места спокойные, аномалий тут невидно.

   — Это на первый взгляд, — напарник стоял за моей спиной и это сильно раздражало. Я постаралась не двигаться с места, не оборачиваться, стараясь показать, что не боюсь. На самом деле у меня даже спина занемела, как хотелось броситься наутёк.

   — Что ж, проверим.

   Я всё же сделала шаг в сторону, глубоко вздохнула несколько раз и приготовилась слушать. Аномалии — разрывы в пространстве и времени, при появлении издают лёгкий гул, словно где-то поблизости роится небольшая колония пчёл. Рядом с нашим домом я не услышала ничего, кроме весёлого щебета птиц и шуршания ветра в высоких кустах шиповника.

   Пошла дальше, по утоптанной тропке, двигаясь, по большей части, интуитивно, пытаясь услышать и почувствовать ладонями едва заметные изменения пространства. Где-то там, выше, если верить едва различимому гулу, находилось то, что я искала.

   Вскоре удобная тропа закончилась, и мне пришлось забираться на гору ползком. Под руками всё время крошилась земля, ноги скользили по редкой, жёсткой траве. Хотелось остановиться и отдышаться, но я слышала сопение Грея за спиной и заставляла себя двигаться. О том, какой вид представлял мой зад для его глаз, старалась не думать.

   И вот, знакомый гул послышался откуда-то слева, я поднатужилась и выбралась на уступ. Аномалия мерно колыхалась совсем рядом, едва заметная на ярком солнце. «Жировка», определила я, вспоминая, чему нас учили. Явление редкое и очень опасное. Это всё, что написано в учебниках. Я достала щуп — сложный инструмент для измерения колебаний и уровня плотности аномалий, представляющий собой деревянную рукоять с кнопкой. Стоило нажать на неё, как из рукояти выскакивал длинный, до двух метров острый шип. Он брал пробы и тут же выдавал нужные данные. Стараясь не упасть, выпустила шип, он проткнул лёгкое поле «Жировки» и замигал, собирая анамнез.

   За спиной что-то хлопнуло, я обернулась, но не успела ничего увидеть, получив сильный толчок в спину.

   Раздирая ладони и коленки в кровь, пытаясь не выпустить из рук драгоценный прибор, я летела по склону, не понимая, где земля, а где небо. Удалось вернуть шип обратно, не сломав, и не поранив себя. И только удалось обрести равновесие, как увидела Грея, бегущего ко мне.

   Тут же вскочила на ноги, кинулась вниз, рискуя снова упасть. В голове была одна только мысль: меня заманили, чтобы похитить! Тут и гадать нечего — поведение Грея, с которым я знакома всего несколько часов, резко изменилось, стоило нам оказаться наедине, далеко от папы и наших охранителей. Зачем ему это? Спотыкаясь на камнях, я всё же пришла к мысли, что децемвират созывают именно из-за угрозы нападения, мой отец — верховный главнокомандующий маг, от него зависит многое. А я — единственная дочь. Проще простого манипулировать им, используя меня как рычаг давления. Папочка, как же ты мог так ошибиться, отдав меня не в те руки?

   Все эти мысли пронеслись в моей голове за мгновения, пока, сломя голову, бежала с горы, рискуя переломать ноги. Ну, уж нет, я просто так не сдамся!

   — Куда? — раздался злобный рык за моей спиной.

   Попыталась прибавить скорости, но Грей догнал и с такой силой ухватил поперек туловища, что я услышала хруст собственных рёбер. От неожиданности и боли не могла какое-то время пошевелиться, но потом собралась и, используя уклон горы, резко присела, поставила подножку, и Грей пролетел вперёд, едва не сломав мне шею.

   Удача придала сил, я снова побежала, совершенно не представляя, где могу спрятаться — разве что в маковом поле, но я не насекомое, там меня найдут. Оставался небольшой шанс добежать до домика. Я рванулась вниз и вбок, но вместо знакомого пейзажа у подножия горы увидела берёзовую рощу. Вот тут все мои догадки сошлись в единую картину. В Морайских горах нет ни одной рощи! Там вообще нет никаких деревьев!

   — Стой!

   Его окрик был похож на раскат грома. Я перепугалась так, что едва не закричала. Не оборачиваясь, чтобы не терять драгоценное время, бежала изо всех сил, но оказавшись среди берёз, поняла, что тут прятаться негде — роща просматривалась насквозь.

   За спиной громыхнуло, пыхнуло жаром. Я поняла — он использует магию. Всё, конец, этот козырь мне ничем не перекрыть! Ещё один выброс жара, и меня словно тараном ударило в спину. Со всего разбегу влетела в березу, упала и…

   Бархатная тьма хранила от боли, но стоило ей рассеяться, как тело тут же взорвалось ломотой. Открыв глаза, увидела перекошенное ненавистью лицо моего мучителя. Сколько же в его глазах было злобы! И только потом поняла, что лежу на земле, в плену его крепких рук.

   Неожиданно он закрыл глаза и глубоко, судорожно вздохнул. Я не стала терять времени, выхватила из-за голенища сапога кинжал и вонзила его в бок своего врага. Рука дрогнула, лезвие вошло не по самую рукоять, но вред причинило ощутимый. Хватка ослабла, я, брыкаясь, выбралась из плена. Грей схватил меня за растрепавшиеся волосы, грубо дёрнул к себе.

   — Хватит уже!

   — Пусти! — завизжала я, пытаясь вывернуться, но он намотал мои волосы себе на руку и заставил посмотреть ему в глаза.

   — Хватит, — сказал спокойно, твердо. — Угомонись!

   Я сумела вывернуться и надавила коленом на нож. Грей закричал от боли, но меня не отпустил, лишь слегка оттолкнул, прижал головой к земле и навалился сверху.

   — Меня предупреждали, что будут проблемы, но что б такие! — зарычал он. Слез с меня, не выпуская волос, схватил за руку, заставляя встать на ноги.

   Я подняла голову и охнула. Передо мной, вместо зеленых берез стояли обугленные пни. Выброс магии взорвал пространство с такой силой, что даже огню не было места разгуляться, он вспыхнул адским пламенем, сожрал деревья и тут же исчез. Окажись я даже на краю этого выброса — сгорела бы заживо. Участь моя и так решена, но как-то не хотелось верить в то, что меня вот-вот убьют… Я не выдержала и разревелась.

   Грей дернул меня в сторону, замер. Сквозь слёзы померещилась Циблисса, я несколько раз сморгнула и обмерла. Это была она — царица демонов, тварь, которая уже давно положила глаз на берега Линии. Из-за таких, как она, аркат 2 магов, хранящий секреты колдовства и Печать, открывающую доступ к всемогущему оружию, был на постоянном военном положении.

   Мгновение она стояла, не двигаясь, давая рассмотреть себя во всей красе. Тонкий стан окутывал живой чёрный туман, он постоянно перемещался, наряжая свою хозяйку в жуткое облако тьмы. Бледное лицо с яркими губами и чёрными, как ночь глазами выделялось на фоне этого тумана ярким пятном. Циблисса оскалилась, блеснув ровными белоснежными зубами, и рванулась к нам.

   Я зажмурилась, приготовившись к неизбежному, отчего не сразу поняла, что Грей вытащил меня на межпространственную тропу. В один миг мы оказались в нашем поместье в кабинете отца. Хуже и быть не могло!

   2 Аркат — княжество

ГЛАВА 3

   Грей держал меня за волосы и прижимал к себе так, что я не могла пошевелиться. Кинжал всё ещё торчал из его правого бока, кровь густо пропитала плащ.

   — Она нашла нас, — прохрипел Грей, отпуская меня.

   — Василия! — Услышала я испуганный голос отца. Меня словно током прошибло. Схватила первое, что попало под руку — каминную кочергу и кинулась на похитителя.

   — Василия, стой! — закричал отец.

   — Он хотел меня убить! — Я орала, как резаная, размахивая кочергой, пытаясь достать до врага. Грей умудрялся уворачиваться. — Он вместе с Циблиссой!

   — Он свой, — отец схватил меня за руки, постарался выдернуть орудие, я не отдавала.

   — Никакой он не свой, он меня не в Морайские горы привёл, а неизвестно куда!

   — Я так велел! — Отец всё же отобрал у меня кочергу, Грей с облегчением сполз по стене. — Я велел ему увести тебя подальше, аркат воюет с войсками Циблиссы! Я пришёл по зову Грея с передовой!

   — Когда успели?!

   Опешила. Несколько часов назад всё было тихо, ни о какой войне и речи не шло. И только сейчас заметила, что папа одет в военную форму арката.

   — И ты меня отослал? — На какое-то время Грей отошёл на второй план, теперь мишенью стал отец. Я была в бешенстве. — Война, а я прячусь?!

   Хотя, если подумать…

   — Понял, о чём я говорил? — Папа устало посмотрел на бледного Грея, тот кивнул. — Вот то-то и оно.

   — Его надо уничтожить! — Вспомнила о похитителе, схватила вторую кочергу. — Он предатель!

   — Да угомонись! — Папа бесцеремонно лишил меня очередного оружия. — Свой он, свой!

   — Он хотел меня убить!

   — Я тебя спасал, — Грей становился всё бледнее, рядом с ним натекла кровавая лужица. Мой враг слабел, я ликовала!

   — Кто тебя так? — Отец подошёл к нему, приложил руку к раненому боку.

   — Она, — Грей кивнул на меня. — Прыткая какая… Ох!

   Отец резко вытащил кинжал и зашептал над раной, останавливая кровь.

   — Ты меня слышишь? — Я кинулась к ним, но папа остановил меня знаменитым взглядом: «Стой и не мешай!» Отнял окровавленную руку от бока моего мучителя и махнул ладонью в сторону своего стола.

   — Посмотри, первая сверху гениза. Красная.

   Я подошла к столу, заваленному различными бумагами и стопками с генизами. Взяла в руки тонкий листок бордового цвета, нажала на его середину. Из центра генизы вырвался яркий луч, разошёлся в стороны, создавая картинку. Я увидела себя и поняла, что всё это время была под папиным наблюдением.

   Вот мы с Греем появляемся у подножия горы. Я вижу, как он смотрит на меня с высоты своего роста и медленно облизывает губы. Вот мы идём к домику, он заводит меня внутрь. Я ускорила собственные сборы, выход на улицу. Вот мы поднимаемся на гору, Грей тяжело дышит, не отрывая взгляда от моей попы. Знала, что пялится! Ага, вот. Я стою у «Жировки».

   — Смотри! — Я ткнула пальцем в картинку, заставляя отца обратить на себя внимание. — Сейчас!

   За моей спиной, прямо из горы показалось бледное лицо Циблиссы. Я замерла, наблюдая, как Грей оттолкнул меня от неё и бросился к демонице. Картинка сосредоточилась на моём бесконечном падении. С трудом останавливаюсь, ко мне бежит Грей.

   Я в недоумении посмотрела на обессиленного напарника через плечо. Он внимательно наблюдал за съёмкой.

   Ладно, дальше…

   Схватил, чтобы я не упала, прижал к себе, закрыл глаза, уткнувшись носом в мои волосы. Вот это стало для меня открытием — он наслаждался близостью!

   — Молодёжь, — проворчал отец, умудряясь врачевать подопечного и наблюдать за происходящим.

   — Виноват, — выдавил Грей.

   Не зная, как реагировать, я продолжила смотреть. Ага, вот тут. Тут мне в спину ударило что-то очень мощное. Циблисса. Пытается отрезать меня от напарника столбом огня. Грей отбивает, происходит выброс энергии — тот удар оказался рикошетом. Меня бьёт. Падаю, теряю сознание. Грей отбивает очередную атаку демоницы, она куда-то прячется. Он бежит ко мне, хватает, трясёт, пытаясь привести в чувство. Вижу, как он испуган. Я не подаю признаков жизни, Грей начинает звереть. Прижимает меня к себе, собирая вокруг тёмное марево — теперь к нам просто так не подойти, но и мы никуда уже не денемся. Мощная магия. Выпивает много сил. И тут просыпаюсь я. Вижу злое лицо. Грей облегчённо выдыхает, я втыкаю в него кинжал.

   — Ой, — я обернулась, виновато втянула голову в плечи. — Прости… Перепугалась я… Попутала…

   Грей понимающе кивнул, улыбнулся. То, что пугало меня, оказалось простым недопониманием, извращённым страхом и глупыми догадками.

   Сейчас я смотрела на Грея совсем другими глазами — не каждый мог тягаться с демонами в одиночку. Со мною рядом был настоящий живой щит.

   — Вам нельзя здесь оставаться, — отец помог подняться ожившему и посвежевшему напарнику. — Уведи её подальше.

   — Я не пойду! — Встала в позу, вцепившись в стол. Рука соскользнула, и палец задел очередную генизу. Картинка тут же выдала ночной пейзаж и меня, целующуюся с милым пареньком. Совсем недавно было, на очередной «тихой» вылазке.

   — Ой…

   Щёки вспыхнули стыдливым румянцем. А я-то думала, что хитрая…

   Дрожащими руками отключила генизу и приготовилась к лекции о морали.

   — Уводи и объясни всё, — приказал отец, сделав вид, что ничего не видел. Хотя, почему не видел? Видел. Всегда. Ой… — Жаль, что у меня нет на это времени. Прости, — он подошёл и прижал меня к себе, давая сил из своих запасов. — Хотел уберечь, не получилось…

   А потом отступил и ушёл через портал.

   Я прижала ледяные ладони к пылающим щекам и пискнула:

   — Сейчас сойду с ума! Что тут происходит?!

   — Лет двадцать назад, — оживший Грей схватил меня за руку и потащил за собой, — войска Циблиссы уже пытались пробиться к берегам Линии. Тогда полегло много магов, битва была долгой и страшной.

   — Историю знаю, — нетерпеливо сообщила я. — Великая Сеча. Она захотела забрать наше оружие.

   — Из-за Стража, Василия, — Грей на мгновение остановился, заглянул в мои глаза. — Пока аркат хранит Печать, нападать на нас опасно. Мы всегда имеем преимущество перед любым врагом с таким оружием. В той сечи погиб прошлый Страж. Защищая Печать, она себя умертвила.

   — Она?

   Я не знала, кто был прошлым Стражем, да знать такие вещи и не следовало.

   — Страж Печати Лилия Светлийская, твоя мама.

   — Стой, — я нервно выдернула свою руку. — Ты хочешь сказать…

   — Ты наш Страж, Василия, — он снова потащил меня за собой, — и ты ни в коем случае не должна оказаться рядом с Печатью, пока тебе не прикажет отец или кто-то из децемвирата. Ясно?

   — Почему об этом я узнаю только теперь? И почему мама была Светлийской, а я Стойская?

   Ноги дрожали, голова гудела. Всё происходящее не могло сложиться в единую мысль, я не верила ничему, что сказал Грей.

   — Долго объяснять, оставим это для лучших времён, ладно?

   — Не может быть, — я проглотила густую слюну. — Я — Страж?

   — Пойдём. У меня есть достаточно сил, чтобы отгонять царицу. Жаль, нет оружия, чтобы её уничтожить.

   — За Печатью что-то наверняка есть, — я слышала свой голос будто издалека.

   — Пока не получим приказ, мы не имеем права её открывать. Будет лучше, если Печать не откроют вовсе. Есть риск потерять Стража, тогда мы будем беззащитны. Эй, — он слегка хлопнул меня по плечу, я поёжилась, — иди в свою комнату и возьми тёплые вещи. Мало ли что.

   — А что это за история с Морайскими горами? Для чего был весь обман?

   В голове крутилась огромная куча вопросов, я выбрала этот.

   — Чтобы сбить Циблиссу со следа. На случай предательства, все должны были думать, что ты именно в Морайске.

   — Не вышло ничего, — произнесла я, едва не плача. — Всё равно она меня нашла…

   — Я не знаю, каким образом, — признался Грей.

   Кивнула и пошла одеваться. Ноги дрожали, в голове мелькали картинки предстоящего ужаса. В одночасье моя жизнь за семью заборами превратилась в ничто. Я стала мишенью…

   Не хотелось думать о том, кем была моя мама. Я её совсем не помнила, папа мало что рассказывал и теперь понимаю, почему. Умертвила себя, чтобы не попасть в руки врага… Я сжала кулаки. Циблисса. Теперь у нас личные счёты.

   Из комнаты я вышла с собранным заплечным мешком, готовой сражаться. Грей тут же подхватил меня под руку и снова куда-то потащил.

   — Почему меня охраняешь только ты один?

   — Чем меньше народу будет крутиться вокруг тебя, тем лучше. Чтобы не привлекать внимания. Идём, пора перемещаться, тут ты отличная мишень.

   — Стой, — я упрямо затормозила, снова вырвала руку, Грей нетерпеливо закатил глаза. — В чём причина твоего поведения? А?

   — Какого поведения?

   — Такого! Почему ты стал вести себя агрессивно, как только мы оказались в тех горах?

   Грей потоптался на месте, смущённо пряча взгляд. Я его не понимала и начинала злиться.

   — Отвечай!

   — Искренне прошу прощения, — с трудом выдал он. — Это личное…

   — Личное?! — взорвалась я. — Да мы и знакомы раньше не были, что я успела тебе сделать?

   — Пошли, — он схватил меня за руку. Вырываясь, я случайно задела его раненый бок. Грей побледнел, болезненно сжал губы. Папа смог затянуть его рану, но вот вылечить полностью у него не хватило сил.

   — Говори!

   Пол под нашими ногами задрожал. Я услышала приглушённые крики за стенами дома, мимо нас пробежал один из наших охранителей, крикнув Грею, чтобы уводил меня быстрее. Напарник с явным облегчением прижал меня к себе.

   Мы вновь оказались на тропе — в месте без звуков и запахов. Я всё ещё злилась, но покорно шла за Греем — он тянул меня за руку, постоянно оглядывался. И куда мы в этот раз?

   Вышли в ночь. Под ногами шуршала каменная крошка, лился яркий лунный свет. Я огляделась — повсюду росли куцые деревца, пахло пересохшей землёй, хотя вдалеке слышался шум воды.

   — Идём к водопаду, — Грей потянул меня за собой. — Там есть пещера, можно спрятаться. Будет время отдохнуть и перекусить.

   Вскоре шум воды стал более громким, повеяло прохладной влагой. Мы оказались на берегу небольшого озера, укутанного густыми плакучими ивами. В свете луны вода загадочно блестела, волнуясь от спадающего с невысокой горки водопада. Грей уверенно провёл меня вдоль берега, раздвинул плотные заросли ивы, и я увидела узкий лаз в пещеру.

   — Проходи, — пригласил напарник. — Тут безопасно.

   И создал маленький голубоватый шарик — магический светильник.

   Несмотря на близость воды, пещерка оказалась сухой. Я уселась прямо на земляной пол, прислонилась спиной к шершавой стене и вытянула ноги. Отчаянно хотелось плакать, но позволить себе такую роскошь не посмела. Перед Греем стыдно. Я же (кто бы мог подумать!) Страж, должна быть сильной.

   Напарник снял свой заплечный мешок, вытащил несколько свёртков. На ужин сегодня хлеб, сыр и подкопчённое мясо. Я молча взяла свою порцию. Мысли роились в голове, не давая успокоиться. Чтобы отвлечься, снова пристала к Грею.

   — Ты мне так и не объяснил своего поведения.

   Он тяжело вздохнул, посмотрел на меня усталым, измученным взглядом.

   Пришлось пригрозить:

   — Я не отстану.

   — Это всё странно очень, — Грей поморщился, — я же на работе…

   — И?

   — Ты меня… волнуешь…

   Он спрятал глаза под густыми ресницами, пождал губы, чем тут же напомнил мне виноватого ребенка. На его мужественном лице такие эмоции выглядели очень даже очаровательно. Какой же он… милый…

   Я с удивлением почувствовала, как в груди сладко замерло сердце, как внизу живота разлилось приятное тепло и нестерпимо захотелось почувствовать его руки на своем теле, попробовать на вкус эти красиво очерченные губы.

   — А? — Я даже перестала жевать, пытаясь понять, что со мной происходит. Никто и никогда не вызывал во мне такую бурю чувств. — Волную?

   — Я взрослый мужчина, — мрачно ответил Грей, — а веду себя, как малолетний юнец! Ты прости меня…

   Он нервно потёр щёку, стыдливо отвёл глаза.

   — Ого, — только и смогла выдать я, стараясь дышать глубоко и спокойно, чтобы утихомирить сошедшее с ума тело.

   Глупости всё это. И странное желание, и его слова. Я, при свете дня, взволновала такого мужика? Я, неуклюжая корова?

   И нервно рассмеялась.

   — Чего? — Грей, кажется, обиделся.

   — Ну и вкусы у тебя.

   — А что не так?

   — Всё не так, — я решила пойти на откровенный разговор. — Я не предел мужских мечтаний. Кому нужно это, — ткнула пальцем в свалявшиеся волосы, — и это, — обвела рукой себя всю.

   — Хочешь сказать, что ты не красивая? — в глазах Грея блеснул весёлый огонёк.

   — Посредственная, — сгладила я о себе впечатление. — Мужики таких как я не любят.

   — Хотя мне и не следует это обсуждать, но я так не считаю.

   — Твоё дело.

   Я демонстративно замолчала, продолжая скудный ужин и стараясь не краснеть на свою разгулявшуюся фантазию, когда его руки — горячие и сильные, лягут на мою грудь…

   Я волную, я его волную…

   Всевышний, помоги, я схожу с ума!

   Что-то тяжёлое упало в воду. Грей тут же схватил меня за руку и вытолкнул из пещеры.

   Я подчинилась инерции и выскочила на берег озера. Хватило мгновения, чтобы понять — Циблисса рядом. Озеро взволновалось, выплеснуло на берег беспомощные волны, и из его недр медленно восстала демоница. Надо отдать этой даме должное — появление было весьма эффектным. Над водой показался бледный лик, сверкающие глаза твари отражали свет луны, и вот она показалась вся, поднявшись над поверхностью в своём воистину примечательном наряде. Чёрный туман клубился густыми вихрами, и казалось, платье моего врага танцует вместе с водой. Выглядело очень зрелищно.

   — Меняем план, — шепнул мне в ухо Грей. — Держись!

   Я почувствовала крепкие объятья и лёгкий холодок от перемещения.

ГЛАВА 4

   Даже не успела понять, как он нас вытащил, но после тумана тропы увидела армию арката. Стройные ряды магов растянулись вдоль правого берега Ленты, и я не могла разглядеть, что творится на её противоположном берегу. Но судя по нестерпимому гулу магического и механического оружия, там шёл бой. Дым и гарь с той стороны смешивались с обеспокоенной водой Ленты, и в воздухе висел удушающий запах мокрого пепла.

   А за нашими спинами стоял Орлонд — столица арката магов.

   — Грей! — Отец налетел на нас, словно обезумевший монстр. Я заметила рваные прорехи на кителе и тонкий порез у левого глаза. — Что ты тут делаешь?! Грей, выполняй приказ!

   — Виноват, вящий 1 наварх 2 Стойский! — Грей припал перед отцом на колено, опустив голову в знак повиновения.

   Вы когда-нибудь видели, как злится вящий наварх, у которого за плечами десяток сражений и ни одного проигрыша? О, это скажу я, страшно! Очень. Сегодня впервые видела папу в его ипостаси военного. Обычно спокойный и терпеливый, сейчас он метал гром и молнии, причём не в переносном смысле.

   — Вящий Гором, под трибунал захотел?! — заорал отец.

   Грей стоически держался, не поднимаясь с колен, лишь изредка дёргал плечами, когда рядом взрывался злой разряд. Стоять рядом с моим напарником было страшновато, но я приблизилась максимально близко, чтобы отец не посмел пальнуть чем-то более опасным.

   — Па-ап! — взвизгнула я от его очередного взрыва бешенства.

   — Она нас находит! Разрешите доложить!

   — Чтоб тебя демоны сожрали, Грей! — Отец подошёл к нему почти вплотную. — Как быстро?

   — Минуты.

   — К Печати! — рыкнул папа, — Живо к Печати! Мне сюда «Звезду Пустоши»!

   — Вящий! — Грей поперхнулся, я пискнула. Что такое «Звезда Пустоши» я понятия не имела, но судя по лицу Грея, это было что-то смертоносное. — Вящий наварх Стойский, позвольте возразить приказу…

   Но тут мой папа перестал увечить окружающее пространство, склонился над Греем, и я услышала тихое:

   — Мы теряем позиции, я бы вызвал тебя менее чем через час. Она погибнет тоже. Смысл?

   — Есть идти к Печати!

   Папа махнул рукой, и рядом с нами встали четыре боевых мага. Я видела их у нас в доме и знала, что они принадлежат к вящим, как и мой напарник. Элита армии арката.

   Грей вскочил, шагнул ко мне, схватил за плечи. Я и ойкнуть не успела, как мы оказались на тропе.

   И побежали. Быстро, как только позволяла постоянно вибрирующая под ногами дорожка. Грей крепко держал меня за руку, но когда он неожиданно остановился, я с такой силой налетела на его спину, что меня отбросило назад, и я упала.

   Предупреждать надо! Очень хотелось заорать, даже несмотря на то, что орать тут бесполезно. Грей подхватил меня, поставил на ноги, я ахнула. В нескольких шагах от нас потерянно топтались Маруся и Олежик. Заблудились, не иначе.

   Не выпуская меня из рук, Грей подбежал к Олежику, схватил его за шкирку и хорошенько тряхнул. Судя пот тому, как блестели глаза моего напарника, он был чрезвычайно зол. Олежик виновато посмотрел на него и беспомощно пожал плечами. Маруся всё это время стояла в сторонке, терпеливо ожидая, когда мы их спасём.

   Подобрали бедолаг и тут же ступили в темноту. Я сразу определила, что нахожусь в пещере — твёрдая поверхность под ногами и эхо, устало вторившее нашим шагам.

   Два мага встали впереди нас, два прикрывали сзади. Мне почему-то показалось, что я нахожусь за живой стеной. С одной стороны это было хорошо, потому как безопасно, с другой — стало ещё страшнее, ведь если меня так охраняют, значит, бояться есть чего. Я так и не осознала до конца, что со мной происходит.

   — Вперёд! — Грей снова потащил меня за собой. — Не отставать!

   — Как вы там оказались? — Моему удивлению не было предела. Маруся сошла с ума, лезть на тропу в такое время?

   — Братцу моему спасибо скажи! — прошипела Маруся. — Магия проснулась, как некстати! — И дала Олежику звонкий подзатыльник. — Нырнул и был таков! Заблудился, конечно, и пока я его искала, сама потерялась.

   — Поздравляю. И куда же ты собрался, Олеж Лобнин? — Я споткнулась, но тут же была поставлена на ноги бдительным напарником.

   — На войну, — надулся Олежик.

   Я тактично промолчала, Грей красочно ругнулся.

   Мы продолжали бежать по длинному тёмному туннелю, наверняка прорытому под какой-нибудь секретной горой в какой-нибудь засекреченной местности.

   Несколько раз судорожно вздохнула, стараясь успокоиться. Скоро я увижу знаменитое хранилище, набитое смертельным оружием. Достану всё необходимое и покончу с Циблиссой раз и навсегда.

   — Грей, а как выглядит эта «Звезда Пустоши» и что с ней надо делать?

   — Не переживай, — ответил он. — Как только хранилище тебе откроется, я войду и возьму нужную вещь. Дальше тебе будет нужно его закрыть.

   — Как? Как закрыть, как открыть?

   Вот тут я начала паниковать. Никому даже в голову не пришло, что мне нужен инструктаж! Берегли меня, значит? Ну, добереглись!

   — Всё, что тебе нужно — это присутствовать там, — Грей понял мою панику, ободряюще пожал руку. — Ты и хранилище через Печать связаны нитью рода, и эта нить передаётся через наследование. Оно будет слушаться тебя, не переживай. Стоп!

   Мы дружно остановились. Туннель продолжился несколькими разветвлениями, зияющими непроглядной тьмой. Из них дул слабый ветер, принося с собой запах сырости и затхлости.

   — Это сложная система тоннелей, переходящих в лабиринт, — Грей глубоко вздохнул, видимо, успокаиваясь. — Отсюда начинается вход в хранилище. Здесь нет ни единого прохода чрез пространственные двери. Когда Циблисса почувствует тебя, — он внимательно всмотрелся в моё скованное страхом лицо, — ей придётся сначала поплутать в этом лабиринте. Успокойся, я не дам тебя в обиду.

   И улыбнулся так, что у меня замерло сердце. Захотелось прижаться к его широкой груди и прикоснуться губами к его губам. Желание странное и не к месту, но поделать я с собой ничего не могла. И даже стыдно не было за свои греховные мысли. Было необычайно хорошо. Страх не ушёл, но стало много спокойнее. У меня все ещё впереди…

   — За нами гонится Циблисса?! — взвизгнула Маруся. Её стойкая невозмутимость резко сменилась обычным девичьим испугом.

   — Да, — ответил Грей. — Вот теперь понимаете, как вы тут не вовремя?

   — Васька Страж?! — выдохнул Олежик.

   — Да, — Грей пристально посмотрел на ошарашенного парня. — Кончилось ваше беззаботное детство, теперь можно и на войну.

   — Я не ребёнок, — нахохлился мой друг, Грей лишь хмыкнул.

   А потом мы нырнули в один из проходов, и снова началась бесконечная беготня.

   Когда я уже была на грани обморока от усталости и почти задохнулась от долгого бега, Грей остановился.

   Добрела до ближайшей стеночки и со вздохом неимоверного блаженства сползла по ней на пол. Маруся примостилась с одной стороны, Олежик упал с другой. И только маги и мой напарник невозмутимо встали перед неожиданной возникшей стеной. Причём ни один даже не запыхался.

   — Он со-онна, — прошептал Грей стене, та немного отодвинулась. — Он со-онна, — повторил он, но стена не шелохнулась.

   — У нас проблемы? — поинтересовался Олежик, с трудом поднимаясь на ноги. — Может, я попробую?

   Грей иронично скривил губы и отступил.

   — Он со-онна, — гордо выдал юный маг, но стена продолжала игнорировать отмыкающее заклинание. — Он со-онна!

   — Уйди, — Грей бесцеремонно отодвинул разобиженного Олежика, заглянул в открывшуюся щель. — Эту дверь открывает магия Стража. Повезло, что хоть так получилось, можно пролезть, если постараться. Так, кто первый?

   — Я, — буркнул Олежик и бесстрашно полез в неизвестность. На полпути слегка застрял, но Грей одним движением сильной руки втолкнул незадачливого паренька внутрь.

   Позади нас разнёсся долгий, разорванный беспечным эхо вой.

   — Циблисса, — Грей зло сплюнул, — судя по звукам, не одна. Быстрее!

   Маги, не сговариваясь, вернулись в лабиринт.

   Схватив заторможенную от страха Марусю, Грей толкнул её к щели. Стройная подруга проскочила легко и быстро.

   Я тут же отправилась следом, просунула голову и ногу, втянула живот и поняла, что моя грудь дальше не лезет. Дёрнула попой, но бедра зажали стальные тиски каменной двери.

   — Ой…

   — Что? — нетерпеливо спросил Грей.

   — Я застряла… Прости.

   — Давай, помогу.

   Он попытался втиснуть меня в узкое отверстие, толкая в плечо, но это ничего не дало. Мне было страшно и больно, я стоически молчала. Потом он дёрнул меня обратно, но и из этого ничего не вышло.

   — Толкай, я буду тянуть! — предложил Олежик.

   И тут начались мои мучения. Грей продолжил впихивать меня в щель, Олежик старательно тянул за руку. В какой-то момент показалось, что меня разорвут на части. Грудь сдавило с такой силой, что я начала задыхаться.

   Вой повторился, я едва не разревелась.

   — Позволь-ка, — Грей прижался ко мне и просунул руку под застрявшую грудь. Сжал немного, подтолкнул, и моя верхняя половина скользнула внутрь лабиринта. Взаперти осталась только попа, но мне представился шанс подышать.

   — Ох уж эта грудь, — простонала я, — ох уж этот зад, будь они неладны!

   — Всё, как я люблю, — прошептал Грей, меня бросило в жар. — Потерпи.

   Он прижался к моему бедру и толкнул. Расторопный Олежик вовремя дёрнул, я ввалилась внутрь вместе с раздавшимся неподалёку звуком начавшийся бойни.

   — Бегите всё время вперёд, — быстро заговорил Грей. — Василия, иди на призыв. Печать почувствует тебя, и ты поймёшь, куда двигаться.

   — Пролезай! — я не могла поверить в то, что Грей нас бросает. — Ты сможешь, я же смогла!

   — Не паникуй.

   — Не уходи…

   Поддавшись страху, схватила его за руку, полезла обратно, но стоило высунуть голову, как я тут же получила то, о чем давно уже мечтала. Грей припал к моим губам, и всё на свете перестало существовать.

   О, Всевышний!

   Он отстранился с приближающимися звуками грохота, шепнул мне на ухо:

   — Беги, мой маленький Страж!

   Олежик старательно потянул меня обратно, я не удержалась и свалилась прямо на него. Друг придержал меня за талию, причём неприлично крепко и совсем неприлично долго.

   — Не лапай её! — рявкнул Грей и бросился куда-то в темноту.

   Маруся, испуганно съёжившись, тихо шептала заклинания оберега и плакала.

   — Ничего, Марусь, — я тактично отодвинула от себя прилипчивого Олежика, подошла к подруге и приобняла её за плечи. — Там наши маги сейчас сражаются с Циблиссой, у нас нет времени паниковать и бояться.

   Маруся всхлипнула, кивнула и на удивление быстро вернула себе свою невозмутимость.

   — Давай, — она легко создала маленький светильник. — Веди!

   Я огляделась. Впереди снова был ряд тоннелей. Один из них вёл в хранилище.

   Ну же, давай, отвечай! Зови меня!

   Стояла, в отчаянии вопрошая к Печати, и она меня услышала! Из крайнего левого тоннеля потянуло теплом, я пошла на зов. Сначала двигалась медленно, боясь пропустить очередной поворот, потом тепло усилилось, появилось ощущение тонкой нити, ведущей в нужную сторону. Я ухватилась за неё и побежала.

   — Слышите? — Олежик схватил нас за руки, заставляя остановиться. — Здесь кто-то есть!

   Прислушиваясь, я задержала дыхание, но пещера была лишена звуков. И только я собралась двинуться, как за спиной раздался шорох, словно что-то тяжёлое тащили по каменному полу.

   — Зови Грея! — шепнула я Марусе и бросилась бежать, надеясь на то, что магических сил подруги для этого будет достаточно.

   Олежик пытался колдовать на бегу, как я поняла, создавал что-то взрывоопасное, но эмоции брали верх, его силы растрачивались на никчёмные огненные всполохи.

   В один из таких моментов мимо нас промелькнула серая тень, в которой я с ужасом узнала цефа — змея-оборотня, жившего в одной из Морайских гор. Их племя было настолько скрытным, что этот цеф считался последним представителем своего народа. Насколько мне было известно, показывался он редко, никого не беспокоил, и его не трогали.

   — Мы покойники, — выдохнул Олежик.

   В это можно было поверить. Против цефа нам не устоять. Кроме нечеловеческой, неподвластной нам магии он обладал огромной физической силой. Циблисса нашла мощного союзника.

   Я бежала, стараясь сквозь звук шагов определить, где сейчас находится эта гадина, но змей больше себя не проявлял.

   — Зови Грея, Марусь, войска сюда зови! — нервно выдохнула я. Если цеф схватит меня, смогу ли уберечь Печать?

   Впереди показалась ещё одна дверь — камень с выбитыми на нём охранными рунами. Я подумала, что это основной вход к хранилищу и не ошиблась.

   — Он со-онна! — крикнула Маруся, дверь начала медленно отползать в сторону. Мы втиснулись в открывшийся проход, Маруся тут же попыталась закрыть дверь, но камень застрял.

   — Да что тут всё такое непродуманное! — взвизгнула она и зло пнула дверь.

   — Дай я, — предложил Олежик.

   Маруся снова создала светильник, на этот раз меньше и тусклее, но его хватило, чтобы осмотреться. Мы попали в просторную пещеру с широкой лестницей в центре, ведущей на второй ярус к огромному круглому камню, подпирающему гладкую, блестящую от охранных рун стену.

   — Похоже, это хранилище, — Маруся, тяжело дыша, подтолкнула меня. — Беги, мы прикроем.

   За спинами раздалось протяжное шипение. Маруся послала шар на звук. За камнем желтел яркий глаз цефа. Змей не смог пролезть в тонкую щель, но нашёл другой способ меня остановить.

   — Не смотри ему в глаза! — крикнула Маруся Олежику, но тот уже был под властью змеиных чар. Стоял, слегка покачиваясь, уставившись, не мигая, в вертикальный зрачок оборотня. А потом развернулся и налетел на меня.

   — Олежик! — взвизгнула я, — Олежик!

   Он схватил меня за плечи так сильно, что я закричала от боли, повалил на землю и одним движением разорвал мою рубаху.

   Я изворачивалась, пыталась укусить его, с ужасом понимая, что мне с ним не справиться. Никогда бы не подумала, что в таком худощавом теле столько силы.

   — Олежик! — снова заорала я, — Олежик, стой!

   Попыталась царапаться, но он прижал мои руки к каменному полу одной рукой, другой порвал корсет. Порвал одной рукой! Тут я окончательно перепугалась.

   — Хватит!

   Маруся кинулась на брата, он отпихнул её. Маруся отлетела, но снова бросилась меня спасать. Олежик схватил её за волосы и ударил головой об пол. Она охнула и замерла.

   — Олежик, это же я, Васька!

   Мой друг навалился на меня всем весом и настойчиво, грубо поцеловал.

   Я не могла ничего поделать и заревела, когда его пальцы больно смяли грудь. Из его горла послышался утробный рык, я вывернулась, закричала, он закрыл мне рот своими губами, а потом принялся стягивать с меня штаны.

   Это было отвратительно и страшно. Лицо Олежика, лишённое эмоций, мелькало перед моими глазами, а его руки продолжали меня раздевать. Вырваться не получалось, я начала уставать, а голове была одна только мысль: сейчас меня изнасилует мой лучший друг, а потом, наверное, свернёт мне шею…

   И только я почувствовала ягодицами холодный шершавый пол, как Олежик слетел с меня.

   Маруся стояла рядом, прижимая ладошкой разбитый лоб.

   — Беги, Васька!

   Едва справляясь с дрожью, я вскочила и бросилась к лестнице, попутно натягивая штаны. Ноги подкашивались, меня водило из стороны в сторону, а собственная грудь мешала бежать, больно подпрыгивая при каждом шаге. Завязав рубаху на груди, я прибавила скорости.

   — Не сссмей! — зашипел цеф за моей спиной. Пролез, гад!

   Маруся тут же вступила в бой, пытаясь отогнать от меня оборотня. Цеф раздражённо зашипел.

   Справа раздался грохот такой силы, что пещера задрожала, на меня полетели мелкие камни, а пол покрылся изломами трещин. Воздух в одно мгновение наполнился дымом и удушающим запахом серы. Я споткнулась, поднялась и растерянно замерла, окутанная плотным облаком пыли, пытаясь понять, в какую сторону двигаться.

   — Беги! — заорал Олежик. Гляньте, очнулся герой… — Прямо беги!

   И я побежала. Споткнулась о лестницу, упала на колени и поползла, бесконечно моргая и стараясь глубоко не дышать. И лишь когда упёрлась лбом в каменную стену, встала и обернулась. Пещера наполнилась магическим светом, давая мне возможность увидеть весь ужас происходящего.

   В стене, откуда раздался грохот, зияла рваная дыра. По всей видимости, маги взорвали гору, прорываясь к нам. Разъярённая Циблисса, окружённая десятком бесплотных тёмных сущностей, металась среди моих защитников. Я увидела Грея и одного из четверых магов. Маруся, не двигаясь, лежала у стены, Олежика рвало кровью, а ко мне нёсся цеф.

   Попыталась воззвать к Печати и тут же получила ощутимый удар по заду — камень повернулся вокруг своей оси, втолкнув меня внутрь хранилища. Глыба вернулась на место, я услышала, как цеф смачно впечатался в неприступный камень.

ГЛАВА 5

   Внутри было темно. И тихо.

   Зло вытерла слезы отчаяния, понимая, что ничего не могу сделать. Где искать? Что искать? Там, снаружи, шла резня, аркат был погружен в пучину смерти, а я не могла даже увидеть то, что нужно моему отцу!

   Циблисса… Я сжала кулаки и скрипнула зубами от злости.

   И тут, прямо предо мной загорелся огонёк. Сначала тусклый, едва различимый, но чем ближе я подходила, тем сильнее он сиял. Вскоре перед глазами обрисовался меч — огромный, почти с меня ростом. Он недвижно висел в воздухе, величаво мерцая острыми гранями лезвий. Наверняка оружие смертельное, магическое. Вот только я не обладала даром подчинять себе такую силу. Потянула за эфес, и оружие упало мне в ладони. Чуть руки не оторвались! Даже если вытащу его из хранилища, не смогу использовать. А если там, снаружи, никого из наших уже нет?

   Содрогнувшись от таких мыслей, ухватила меч двумя руками и потащила за собой. Это единственное моё оружие. Других вариантов нет. Я же Страж. Я Страж…

   Острый кончик противно скрежетал по каменному полу, а я гнала осознание собственной беспомощности, стараясь не обращать внимания на дрожащие от страха ноги.

   — Открывай, давай! — рявкнула двери, та снова повернулась и бесцеремонно выпихнула меня из недр хранилища.

   Первое, что я увидела в свете мерцающих светильников — как один из демонов Циблиссы полоснул Грея по груди чёрным тонким жалом. Грей упал на камни и закрыл глаза.

   Крик застрял у меня в груди. Бесполезный меч отрывал руки, нужно было что-то делать, а я беспомощно смотрела, как умирают мои друзья. Маруся всё так же лежала под аркой, Олежик застыл рядом с ней. Маг, пришедший на помощь вместе с Греем, не подавал признаков жизни. Это был конец всему.

   — И вот, мы остались одни!

   Во внезапно наступившей тишине звонкий голос Циблиссы резанул по ушам. Демоница застыла внизу у лестницы, пожирая глазами моё оружие. В полумраке хранилища её живое, сотканное из клубящейся тьмы платье, черными волнами стелилось по каменному полу, жадно обнимая ступени. На красивом бледном лице застыла победная улыбка.

   — Убью, — прохрипела я.

   — Конечно, — яркие губы демоницы растянулись в победной улыбке. — Постарайся, Страж, потешь меня! А хочешь узнать, — она ступила ногой на первую ступень, — как я тебя так быстро находила? Вот!

   Она развела руки в стороны, на её груди засветился огонёк. Всмотревшись, поняла, что вижу сосуд с живым человеческим сердцем.

   — Знаешь, чьё оно? — Циблисса поставила на ступень вторую ногу. — Это сердце твоей матери, Страж! Столько лет я хранила его, набиралась сил, чтобы однажды оно привело меня к тебе.

   Дрожь усилилась, в груди заныло. Тело вдруг потеряло силу, и меч выпал из рук, беспомощно звякнув о камни. Я не могла оторвать взгляда от бьющейся в сосуде частички моей мамы.

   — Оно чует тебя, — продолжала Циблисса, медленно поднимаясь по ступеням. Она ликовала, видела моё поражение и не спешила, наслаждаясь каждым мгновением моих мук. — Чует и начинает замирать, когда ты поблизости. Знаешь, Страж, оно дрожит, когда я приближаюсь к тебе.

   Циблисса уже преодолела половину лестницы, а я не могла отвести взгляд от бьющего сердца. В груди ответно стучало моё, рвалось туда, к этому тонкостенному сосуду жизни… И тут, мамино сердце перестало биться. Я увидела, как сократились мышцы, оно вздрогнуло и замерло.

   Циблисса недовольно взглянула на свою грудь, на её белоснежном лице скользнула презрительная улыбка. Демоница схватила сосуд, с отвращением отбросила в сторону — он легко разбился о камни.

   — Она опять это сделала, опять! Ну, наконец, сдохла вся! — Циблисса ускорила шаг и довольно протянула, приближаясь ко мне: — У тебя я тоже что-нибудь заберу.

   К тому моменту злоба вернулась. Схватив меч, резко поставила на острие, и тут кто-то ухватил его за эфес и бросил в демоницу. Лезвие едва коснулось её тела, но Циблисса завизжала, упала на ступени и скатилась под лестницу.

   Я в недоумении обернулась, громко сглотнула вязкую слюну. Передо мной возвышался цеф. Оборотень отрастил себе руки, большие ладони сжимали моё оружие.

   Теперь уж точно попалась. Отбиваться больше нечем.

   Я всё ещё таскала на себе рабочие ножны. Недолго думая, выхватила из-за пояса щуп и прижала к подбородку. Одно движение — и длинный шип пробьёт мою голову. Мёртвый Страж бесполезен. Уж я-то знаю…

   — Стой! — послышался испуганный крик Грея. — Стой, не надо! — заорал он снова.

   Бросила взгляд в его сторону — мой напарник пытался подняться, поскальзываясь на собственной крови. Не успеет, сил не хватит сражаться. Но я почувствовала неимоверное, дикое облегчение. Он жив, а демоны Циблиссы благополучно испарились.

   Не хочу умирать, не хочу умирать!

   Посмотрела на оборотня:

   — Прощай, урод!

   Змей испуганно дёрнулся, бросил меч и отполз назад. Озадачилась, убрала палец от заветной кнопки.

   — Не надо, не ссстоит, Ссстражжж Печччати, — зашипел он. — Я не ссстану неволить тебя. Мне начччинка хххранилища ни к чччему.

   — Да ты что? — Нервно дёрнула руками, змей отшатнулся снова.

   — Я не хххочу войны в нашшшем аркате, — он даже припал к полу, чтобы не казаться выше меня, — всссё, к чччему я ссстремлюсь — ссспокойно жжжить. Меня уссстраивают законы этого порядка.

   — Так чего тогда мешал?

   — Я не хххотел, чччтобы хххранилищщще открылосссь. Прошшшлый раззз его оружжжие уничччтожжжило всссеххх цеффф. Оно слишшшком разрушшшительно, чтобы применять его против магиччческих сущщществ. Береги сссебя, Ссстражжж.

   И молниеносно крылся в темноте.

   Я была настолько поражена услышанным, что рука всё же дрогнула, и заветная кнопка была нажата. Шип выскочил, скользнул по подбородку, оставив тонкую рану, и застыл перед моими глазами. На негнущихся ногах я повернулась к Грею. Тот, бледнея, медленно опускался на колени.

   — Убери эту штуку от себя, — дрожащим голосом произнёс он. — Убери…

   Медленно выдохнула, сложила щуп и бросилась вниз.

   — Аркат под угрозой, — Грей стоял на коленях бледный, с потухшим взглядом. — Орлонд осаждён, вящий наварх требует «Звезду Пустоши». Сейчас пришёл очередной приказ.

   — Грей!

   Упала перед ним на колени, осторожно обняла, чтобы не тревожить раны, а он вдруг схватил меня и крепко прижал к себе.

   — Так давай найдём её, — выдохнула я.

   Но он не дал договорить, обхватил моё лицо горячими ладонями, прижался к губам, и по моему телу разлилось приятное, будоражуее тепло. Не хотелось прерывать этот сказочный миг. Даже теперь, когда наш поцелуй был сдобрен его и моей кровью.

   Мы отстранились одновременно, мгновение смотрели друг другу в глаза. Грей заставил меня сесть, а сам с трудом поднялся на ноги.

   — «Звезда Пустоши» выпивает магию, — произнёс он, двигаясь к лестнице. — Это страшная вещь, способная погубить целые народы.

   — Как цефов?

   — Как их. Но на этот раз у нас есть что-то более действенное и менее опасное, — он добрался до лестницы, с довольным видом остановился перед телом Циблиссы. — Живая, тварь!

   В испуге я дёрнулась, но тут же поняла, что бояться нечего. Без своих воинов демоница не так уж и страшна.

   — Обожаю переговоры, когда у меня все козыри, — улыбнулся Грей, создавая магические тиски.

   — Нужно вернуть меч в хранилище, — вспомнила я о своём предназначении.

   — Нужно. — Грей нагнулся, подхватил бесчувственное тело, повернулся ко мне. — Я ухожу. К тебе скоро придёт помощь. Ты молодец, мой маленький Страж.

   И вдруг показалось, что больше я его не увижу. Но сил встать и подойти не нашлось, я чувствовала лишь усталость и странную обречённость.

   Он ушёл, исчез в тёмном проходе арки лабиринта, унося на руках поверженного врага. Раненый, уставший, но невероятно сильный.

   Тихо всхлипнула, потом ещё раз, уже громче, и вскоре зарыдала в голос, стоя на коленях посреди разрушенной, залитой человеческой и демонической кровью залы. Вспомнились все ужасы, что я пережила за этот день, и стало вдруг до боли жалко себя. Ведь я даже колдовать не могу, а на меня повесили такую ответственную работу! Я никогда не покидала дома, а меня таскали по всему аркату, меня никто и никогда не обижал, а тут постоянно стремились убить. Я не готова быть Стражем, не хочу больше терпеть эти муки! Я хочу, чтобы Грей вернулся и остался со мной, но он не принадлежит даже себе, не говоря уже о том, чтобы стать моим.

   Сидела и ревела, слёзы щипали раненый подбородок, но мне было всё равно.

   — Хватит ныть!

   Как передо мной оказалась Маруся, не заметила. Она дала мне лёгкого щелбана и улыбнулась.

   — Живая! — потянулась к ней, как могла крепко обняла за талию. — Маруська!

   — Олежику нужна помощь, — подруга заставила подняться. — Похоже, у него внутренние повреждения. Сейчас придёт помощь, но ты должна удостовериться, что Печать закрыта и ничего из хранилища не пропало.

   Горько вздохнула, нехотя кивнула и пошла искать тяжеленный меч. Представив, что опять его нужно переть на себе, внутренне застонала.

   Оружие лежало на том месте, где его оставил цеф. Ухватилась за эфес и, обречённо согнувшись, потащила к хранилищу.

   — Открывай, давай! — бросила двери, та начала поворачиваться. — Только тронь меня, — пригрозила я, она замерла на полпути. — Вот так-то!

   Через проём в хранилище ворвался слабый свет, стали видны очертания предметов. Глаза различили высокие постаменты, расставленные вдоль стен. Настоящие завалы непонятных штуковин лежали на полу. Всё было покрыто толстым слоем пыли и увито паутиной. Я дотащила меч до места хранения, он легко выплыл из рук и завис над полом. Буд-то и не трогали.

   — Прощай, — шепнула ему, и показалось, что он подмигнул, блеснув гранями.

   Вышла, приказала Печати закрыться, совершенно не понимая, как я всё же проделываю такие штуки. К нам уже подоспела помощь. Лекари артката уносили Олежика. Мага завернули в погребальный саван. Марусю, видимо, уже увели.

   — Страж Василия, позвольте осмотреть вас, — послышался голос за спиной. Обернулась.

   Оказывается, меня тактично ждали сразу два лекаря, ждали, когда выйду, закрою Печать…

   — Ну я и дура! — Хотела про себя, но мысли оказались вслух. — Какая же я дура! Не надо меня смотреть. Спасибо.

   И пошла вниз по лестнице, продолжая проклинать себя. Надо же было так облажаться, оставить дверь хранилища открытой! Я была внутри, а снаружи топталась куча народу. Меня бросило в жар от одной только мысли, что могло произойти. Заходи, бери, уничтожай!

   Но тут всё вокруг перестало существовать. Я увидела мамино сердце, лежавшее в каменной крошке. Съёжившееся, почерневшее, но мамино… И как только протянула к нему руки, оно осыпалось горкой пепла. Трясущимися руками достала с пояса колбу для сбора материала, собрала туда всё, что могла и прижала к груди свою драгоценность.

ГЛАВА 6

Папа, измученный, уставший, долго не мог начать разговор. Я его не торопила. Сидела на своей кровати, укутавшись в одеяло, и старалась не смотреть ему в глаза. За окном стояла глубокая ночь, меня только что привели домой, прямо из хранилища. Я успела переодеться, и тут зашёл отец. Сразу поняла — жди беды.

   Только что может быть хуже произошедшего? С этого момента не могла относиться к отцу как прежде, я не доверяла ему. Злилась на то, что он скрывал правду. Из-за него я едва не погибла. И лишь благодаря моим друзьям, моему очаровательному напарнику, армия Циблиссы повержена, демоница заперта на веки вечные в тюремных казематах. Ну а я лишилась чего-то важного, ценного и родного.

   — Всё теперь изменится, Василия, — тихо начал папа, я скривила губы. Тоже мне, новость. — Вся твоя жизнь, дочка…

   С очевидным не поспоришь.

   — Я надеялся, что прибегать к твоим способностям не придётся ещё очень долго, или когда в тебе проснуться силы, ты освоишь магию. Но больше я не могу оставлять тебя в своём доме. У тебя должна быть особая охрана, и ты должна будешь выйти замуж.

   Тут я округлила глаза настолько, что стало больно. Замуж?

   — А это ещё зачем?

   Мой голос прозвучал хрипло и недружелюбно, отец тяжело вздохнул.

   — Аркату нужен наследник Печати. Ты не можешь больше быть одна.

   — Чего-то я не понимаю ничего.

   — Если тебя убьют, Печать останется без Стража. Нам нужен… ещё один… Страж…

   Эти слова дались папе с большим трудом.

   — И кто будет моим мужем?

   — Их четверо, Василия. Децемвират сам назначит достойных.

   — Не поняла. Четверо, которых ещё и подберут?!

   — Ты должна принять это.

   — Принять?! — зверея, взвизгнула я. — Почему? Какие четверо, это что за извращение?

   Я запуталась в одеяле, пытаясь выбраться и куда-нибудь деться. Неважно куда, лишь бы не слышать больше этого бреда. Меня не пускали на свидания, а тут сразу четыре мужа?

   — Сядь, — спокойно ответил папа. — И если ты успокоишься, выслушаешь, я расскажу тебе всё.

   Я смогла выбраться из кровати и нервно заходила по комнате.

   — Почему? — остановилась напротив отца, обхватив себя руками. — Почему так? И почему ты всё время молчал? Почему ты бросил меня в самую гущу неподготовленной, беспомощной и ничего не знающей?

   Я смогла. Выплеснула боль, но стало только хуже. Отец побледнел и сразу стал каким-то потерянным и слабым.

   — Прости, — тихо ответил он. — Пожалуйста, прости…

   — Говори, — мне вдруг захотелось стряхнуть с него эту непривычную для моих глаз беспомощность, но не стала, и это показалось достойным наказанием для него.

   — Страж Печати не принадлежит себе, Василия, — он встал, пошёл к окну, невидящим взглядом уставился в стекло. — Страж всегда находится под пристальным наблюдением, его жизнь скрыта от глаз простых людей.

   — А что насчёт четырёх мужей? — этот вопрос больше всего не давал мне покоя.

   — В каждом из четырех Уделов, на которые поделен наш аркат, старейшинами децемвиратов для тебя будут выбраны достойнейшие мужья. Стражами всегда становятся женщины, и для них подбираются сыны из самых уважаемых семей. Когда ты зачнёшь дитя, будь уверена, родится девочка.

   — У мамы было четыре мужа?! — Не унималась я. — А где остальные три?

   — Их больше нет, — он повернулся ко мне всё с тем же невидящим взглядом. — Я последний, оставшийся в живых.

   — Давай, — я в полной растерянности села на кровать. — Говори.

   Отец кивнул и начал рассказ:

   — Когда меня выбрали одним из четырёх, я был так горд. — Он грустно усмехнулся, снова повернулся к окну. — Лилия была лучшей женщиной, которую я когда-либо встречал. Утончённая, ранимая, нежная, но невероятно сильная духом. Мы жили в Северном, максимально далеко от хранилища. У нас был небольшой замок на уступе горы. Там потрясающий вид… Лилия могла часами стоять и смотреть вдаль, а мы замирали за её спиной, и каждый любовался тонким станом, волосами цвета молодой луны… Мы все любили её. По настоящему, как любят мужчины женщину. И, несмотря на то, что она была одна на четверых, нам её хватало. Ты даже не представляешь, насколько мудрой женщиной она была…

   — А я? — Меня затрясло. Мой отец может не быть моим отцом. — Я чья дочь?

   — Я не знаю, — он повернулся, улыбнулся по-доброму, с любовью. — Наша.

   Я с шумом втянула воздух и прежде чем спросить, резко выдохнула.

   — Только не говори, что мне придётся спать со всеми четырьмя!

   — Только пока не забеременеешь. Потом сможешь остаться с одним, но остальные трое всегда будут рядом.

   — Чего?! Да за кого ты меня принимаешь? — Мой голос сорвался на визг. — Да что вы там все, с ума посходили?

   Это не могло быть правдой. Не могло и всё! Как можно заставить женщину спать с кучей мужиков?

   — Вот почему я до последнего не хотел отдавать тебя децемвирату. У меня была такая возможность, ты всё ещё не раскрыла в себе магические способности, а значит, не смогла бы родить полноценного Стража. Я переживал и радовался одновременно. Ты понимаешь меня?

   В это время я уже сидела под одеялом, зажмурившись и стараясь не дышать, будто такие нехитрые действия могли что-то изменить.

   — Я хочу, чтобы ты знала, Василия, я люблю тебя больше всего на свете, больше жизни и хранил столько, сколько мог… Прости, дочка…

   Я высунула голову из-под одеяла и с какой-то странной восторженностью спросила:

   — А если бы меня убили сегодня? Ты не представляешь, сколько раз и сколько народу пыталось это сделать!

   — Этого никто не мог предусмотреть, — отец стал мрачным, сжал кулаки. — Циблисса подготовилась основательно. Я бы никогда не подумал, что она способна…

   — Мамино сердце, — мой голос дрогнул. — Оно за меня беспокоилось.

   Отец опустился передо мной на колени, и я сдалась, бросилась к нему на шею и обняла так крепко, как только смогла.

   — Это магия, не известная нам, — прошептал он, поглаживая меня по голове. — Это был сильнейший удар по нашей защите. Я пережил вчера самые страшные часы в своей жизни.

   — Расскажи про маму. Как она погибла?

   Он пересел на кровать, я прижалась к его плечу, совсем как в детстве.

   — Это было первое нападение демоницы. До неё многие пытались вскрыть Печать, мы постоянно воевали и побеждали, но тогда и представить не могли, что против нас пойдёт сама царица теней. Её армия настолько могущественна, что мы стали сдавать позиции. И когда уже было понятно, что аркат падёт, нас попросили доставить Стража к Печати и взять «Звезду Пустоши». Это оружие выпивает магию, а демоны не могли без неё в нашем мире. «Звезда» своё дело сделала, мы победили, голыми руками, можно сказать. Правда, потом выяснилось, что некоторые существа, проживающие на территории арката, погибли.

   — Как цефы.

   — Да. Без магии они не способны жить. И руххи, и центавры. Все они. Но мы, опьянённые победой, об этом не догадывались. Силы вернулись к нам лишь через несколько дней. А тогда мы повели Лилию к Печати, чтобы она вернула «Звезду». И когда она это сделала, нас ждала Циблисса. В то время как мы сражались с её демонами, она спокойно отсиживалась в своём царстве и вернулась с подмогой.

   Лилия успела закрыть хранилище, когда мы вступили в бой. Не имея возможности колдовать, мы были для демоницы беспомощными котятами. Видела бы ты, с каким удовольствием она отнимала жизни моих братьев по оружию…

   Отец медленно, глубоко вздохнул, потом продолжил снова:

   — Я остался один, бился, как мог, но было ясно, что война проиграна. Печать откроется, и наш мир исчезнет навсегда. И тогда Лилия… Убила себя. Циблисса не стала добивать меня, совсем беспомощного. Она забрала тело твоей матери и исчезла. Лилия спасла мне жизнь, — папа уткнулся лицом в мои волосы, его плечи мелко задрожали.

   Я не стала говорить отцу, что тоже пыталась защищать аркат таким способом, хотя, скорее всего, он знал об этом.

   Мы замолчали, и тут у меня назрел вопрос:

   — Но какой смысл мне выходить замуж, если я не освоила магию?

   — Я же сказал, отныне ты будешь под особой охраной, потому как тебя раскрыли. И как только…

   — А если ничего не произойдёт? Если я так и останусь без сил?

   — Не думаю, что это возможно. — Папа встал, не глядя на меня произнёс: — Завтра на рассвете состоится церемония. Ты не можешь выходить из дома и разговаривать с кем-либо. Мне жаль, Василия…

   И, чтобы не слышать мои вопли протеста, ушёл.

   Какое-то время я металась по комнате, громя всё, что попадалось под руку. Стоило только представить себе завтрашний день, как меня разрывало от злости! Жизнь взаперти с четырьмя мужиками — вот для чего я была рождена? Да я до сих пор хранила девственность, чтобы подарить её лишь одному, единственному мужчине, и даже нашла такого… А тут раз — и отдавайся первому встречному… встречным…

   Ох…

   Каждый житель арката вносит свой вклад в сохранение всеобщей безопасности, и от меня ждали того же, но я не могла смириться с ужасной долей, поэтому набралась храбрости и пошла к отцу.

   Папа был у себя, в своей огромной, погруженной во мрак комнате. Сидел в кресле у окна и пил. На подоконнике стояла початая бутылка крепкой настойки.

   Увидеть папу в таком состоянии — большая редкость. Я понимала, что он сильно переживает и не стоит его сейчас беспокоить, но за себя нужно уметь постоять.

   — Я хотела бы поговорить.

   — Садись, — он махнул стаканом на кресло, стоявшее напротив. — Слушаю тебя.

   — Я насчёт мужей. — И тут моя бравада закончилась. Это был слишком интимный разговор, я стыдливо спрятала взгляд.

   — Да, дочка, это не просто, так менять жизнь. — Голос его был тихим и усталым. — Ты совсем ещё ребёнок, я зря так опекал тебя.

   — Повзрослеть можно и за день. — Пришлось срочно взять себя в руки, пока стыд не выгнал меня вон. — Я хочу попросить для себя одного из мужей…

   Папа удивлённо приподнял бровь, сделал большой глоток настойки и спросил:

   — У тебя есть на примете мужчина?

   — Да… — Я помялась, папа дал мне время набраться смелости. — Это Грей…

   Вящий наварх Стойский поперхнулся, долго кашлял, потом наполнил стакан почти до краёв и залпом осушил его.

   Я сидела с открытым ртом, не моргая, наблюдала эти действа. Понимала, что просьба будет для него странной, но не настолько же!

   — Василия, — папа выдохнул алкоголь в кулак, потёр ладонью лицо, — я понимаю, что он мог понравиться тебе, но чтобы муж?!

   — А чего такого? — Тут я обиделась. Чем ему мой выбор не по душе? — Он сильный, он из вящих, смог отбить меня от Циблиссы! Кто как не он один из достойнейших?

   — Дочка, — папа отставил стакан, наклонился ко мне и внимательно посмотрел в глаза, — Грей Гором не может быть твоим мужем по нескольким причинам. Первая — он не человек.

   — Чего?..

   Эта новость перекрыла всё, чем меня пытались добить сегодня.

   — Он демон, милая. Попал к нам во время последней войны. Ещё одна причина — он выполняет клятву верности, данную децемвирату и мне лично. Я пленил его сестру, и в обмен на её свободу он поклялся служить мне. А ещё одна причина — его срок службы заканчивается через несколько дней.

   Я замерла, потом встала, схватила бутылку и отпила содержимое прямо из горлышка, но даже не почувствовала вкуса.

   — Я понимаю, милая, что он мог понравиться тебе. Но ты ещё слишком молода, чтобы твоё сердце смог занять мужчина, с которым ты знакома всего один день.

   — Разорви меня гроза! — Всё, что я нашлась ответить, прежде чем развернулась и вылетела из папиной комнаты, едва не врезавшись в дверной косяк.

ГЛАВА 7

Первым желанием было выбежать на улицу, но на пороге, услужливо улыбаясь, меня остановил наш всесведущий дворецкий. За его спиной, как по команде, выросли два охранителя.

   Рыкнув от злости, побежала искать укромный уголок, где можно уединиться и подумать.

   Ну, по крайней мере, теперь знаю, отчего Грей такой удивительно выносливый — он демон. Демон, чтоб его! И не из простых, раз его не смог убить воин Циблиссы, а из высших сословий. У них там такая иерархия, что низший высшего не одолеет. А мне посчастливилось его прирезать, потому что он служит нашей семье, а значит, весь с потрохами наш…

   И что же теперь чувствовать к мужчине, от одного взгляда которого замирает сердце? И ненавижу его, и жалею, и…

   Я влюбилась впервые в жизни. И тут же огребла по самые уши.

   Укромным местом оказался небольшой винный погребок. Спустилась под землю, в полной темноте забилась в угол, чувствуя на пылающих щеках ещё более горячие слезы.

   Рука сама потянулась к ближайшей полке, нащупала первую попавшуюся бутылку. И вот я уже пью вино прямо из горла, громко шмыгая носом.

   В какой-то момент голова начала опасно кружиться, я перепугалась, что вырублюсь прямо тут, на полу. Подумала, что это ниже моего достоинства, спать нужно в своей постели.

   Собирая углы и шипя на приобретаемые шишки, выбралась из погребка и удивлённо уставилась в окно напротив. Там светлело предрассветное небо.

   — Ой…

   Мне же сегодня замуж выходить!

   И тут на меня нашло долгожданное успокоение. Страхи, поддавшись на уговоры старого вина, спрятались глубоко в подсознании, на их место пришла ирония, с которой было не страшно и даже весело. Тихо хохоча над собственной судьбой, я отправилась в свои покои. Скоро придут служанки одевать меня в свадебный наряд. Интересно, где они его достали? Заказ же никто портным не делал. У невесты какой отобрали?

   Прыснув на собственные забавные мысли, ухватилась за стену и дальше могла двигаться только таким способом.

   Где-то слышался грозный папин голос, я различила фразу: «Как ты мог?» Наверное, меня искали. Неужели дома, на этом бывшем уже островке счастья за мной никто не наблюдает?

   Махнув на все вопросы рукой, продолжила свой путь. Осталось пройти мимо папиного кабинета и подняться по лестнице.

   Папин голос стих, я резонно рассудила, что он ушёл, но, всё же, проходя мимо его кабинета, встала на цыпочки и, не отпуская стену, начала тихо красться.

   — Василия!

   — Ой…

   Надеясь, что мне показалось, медленно повернула голову в сторону окрика. Папа стоял посередине кабинета, перед ним застыл Грей…

   Пришлось отпустить стену, и ноги тут же понесли меня в неизвестном направлении.

   Грей вдруг оказался рядом и, галантно ухватив за талию, не дал моему лбу повстречаться с косяком. Пока папа не начал устраивать чтение лекций о морали и, возможно, просто орать, с удовольствием замерла в объятьях сильных рук.

   — Прощай, красавчик, — удалось выговорить мне. — Я буду помнить тебя вечно!

   И снова бархатная ночь невероятных глаз заставила моё сердце биться так сильно, что казалось, его слышат все вокруг…

   «Прощай!» — шепнули манящие нежностью губы, а папа уже вызволял меня из сладостных объятий.

   — Опоздаем, — на удивление спокойный, он крепко прижал меня к себе. — Идём.

   — И ты не будешь меня ругать?

   — У тебя четыре мужа. Вот пусть и воспитывают.

   — Уж лучше наори и пусть будет как раньше…

   М-да…

   И хотя отражение в зеркале слегка расплывалось, я всё же смогла разглядеть свой незамысловатый свадебный наряд. Даже тут меня лишили очарования уникального, шикарного свадебного платья, шитого на заказ и всегда по фигуре!

   На мне был кружевной балахон и такая же накидка на голове, больше напоминающая простынь, чем священный покров. А на ноги надели мои лучшие туфли на высокой плоской подошве. Красные…

   — Ненавижу! — выдал заплетающийся язык, и тут же служанки подхватили меня под руки, вытолкали из спальни и сдали папе.

   Привычно топая по пружинистой тропе, прислушиваясь к неприятной, всепоглощающей тишине, постаралась расслабиться, насладиться последними мгновениями свободы, но тропа подло закончилась в тёмном, прохладном помещении.

   — Пришли, — в голосе папы послышалась горечь.

   Промолчала, икнула и осмотрелась, стараясь усмирить рвущийся наружу гнев. В этом месте, похожем на старую заброшенную залу, лишённую даже намёка на роскошь и убранства, решалась моя судьба. Мало того, что меня лишили права выбора, красивого платья и даже новых туфель, так ещё и помещение предоставили с максимально гнетущей обстановкой! Распоясавшиеся от хмеля глаза то и дело натыкались на тёмные углы и серые стены. Потолок пропадал где-то в густой тьме (увидела, когда споткнулась о собственные ноги и упала), напомнив мне врата в преисподнюю.

   Папа помог подняться, тактично держа под руку и за талию, заставил двигаться по единственной светлой полосе на полу — выложенной белым камнем дорожке. Сумев сфокусировать взгляд, увидела впереди весь наш децемвират — четырёх старцев-мудрецов, которые придумали этот дурацкий, уничтожающий жизнь свободных людей закон.

   Четырех? Их же десять должно быть! Я пересчитала несколько раз, даже потыкала пальцем в каждого, но всё равно выходило четыре человека. Даже тут не как у людей!

   Старцы, в парадные золотые мантии, сидели полукругом на каменных лавочках, сложив морщинистые ладони на коленях. Лавочки стояли на небольшом возвышении, на фоне тонущей в черноте стены, и мне показалось, что за спинами децемвирата царит бесконечная пустота.

   Дорожка заканчивалась у возвышения, где меня и осадил папа, придержав за руку — я, сжав кулаки, ринулась на помост, чтобы устроить скандал.

   Этот осторожный, но настойчивый жест был единственным, что он сделал. Даже не попросил меня заткнуться, когда я заорала: «Привет, квартет!», проявить уважение к странному децемвирату, что очень даже удивило. Попытка посмотреть ему в глаза через прозрачный балахон потерпела крах — папино лицо настойчиво расплывалось, скрывая от меня его чувства.

   И тут я вспомнила о мужьях. Повертевшись в поисках таковых, не обнаружила никого. Никого! Мы с папой и старикашками были в этом мрачном помещении без моих будущих супругов!

   С надеждой на то, что они дружно отказались совершать это безумство, с облегчением повисла на папиной руке, и тут раздался громкий, напугавший меня до вскрика звук гимна арката. Пели вживую, хотя, от страха, не сразу это поняла и так перепугалась, что громко выдала не вполне приличные слова, на которые папа, опять же, никак не отреагировал. Вместе со звуком гимна мрачное помещение наполнилось мягким светом, темнота стены напротив рассеялась, явив четырёх мужчин.

   Мужья.

   Икнула, развернулась и, бросив папе: «Я домой», пошла на выход.

   Гимн стал постепенно стихать, а я шла, с трудом сохраняя равновесие, и звук моих одиноких шагов противно звенел в ушах.

   Ухожу. Бросаю свой аркат, позорю папу, повергаю опасности всех, кто живёт по обе стороны от Ленты, потому что не могу отдать свою жизнь служению стране. А мама умерла за это. За меня…

   — О-ой! — простонала я и развернулась.

   Мои четыре мужа спустились с помоста, ожидая меня. Отметила, что каждый одет согласно этикету — в бежевого цвета порфиры, расшитые золотыми рунами брачного союза. Все при параде, все, кроме меня! Ну и где справедливость?!

   Папа отошёл в сторону, тем самым давая понять, что теперь в моей жизни будут только эти, незнакомые мне люди.

   — Мужа можно не найти даже в целом мире, — приплясывая, запела я и смело шагнула к своей судьбе, — у кого ни одного, а у меня четыре!

   И тут же снова загремел гимн.

   Дошла до помоста, настраиваясь на хор, красиво выводящий мелодичные ноты оберега. Встала, гордо выпрямив спину перед советом квартета-децемвирата, и вдруг поняла, что теряюсь в пространстве и заваливаюсь куда-то назад. Позорно упасть не дали — двое из мужей услужливо подхватили под руки. Децемвират начал странно размножаться, пришлось прикрыть один глаз, чтобы видеть чётче. А потом мой организм отказался бодрствовать, и меня потянуло в сон.

   Ухватившись за первую попавшуюся руку, бесцеремонно повисла на ней и с зевком наслаждения закрыла глаза, успев понять, что песнопения закончились и теперь за дело взялись маги. Голоса старейшин плавно заволокла дрёма и вернула их в момент, когда меня разбудил лёгкий толчок в спину.

   — Клянёшься? — вопросил кого-то мощный бас.

   — Клянусь, — шепнули мне в ухо, я повторила:

   — Клянусь…

   — Да будет так!

   Очнулась на тропе, в момент, когда мир вокруг резко погрузился во мрак. Может, так и надо? Неожиданно на меня налетело что-то большое и тяжёлое. Споткнувшись, свалилась под чьи-то ноги, и на меня тут же наступили. Кто-то схватил за руку, кто-то умудрился сжать лицо мозолистой пятерней, стащив мантию, кто-то ущипнул за попу, и всё это — в полной тишине! Происходило явно что-то нехорошее. Хмель слетел молниеносно. Брыкаясь, вырвалась из чьих-то цепких рук и бросилась туда, где, как мне показалось, никого не было. В один миг мои ребра хрустнули от сильного давления, и я ухнула вниз.

ГЛАВА 8

Упала боком на что-то твёрдое и гладкое. От боли на глаза навернулись слезы, дыхание спёрло, но от страха я не могла пошевелиться, чтобы лечь удобнее и перетерпеть спазмы. Меня бесцеремонно подняли за шиворот и заставили встать на ноги.

   — Даже не верится! Получилось!

   Незнакомый голос, полный восторга, вернул способность внятно мыслить. Проморгалась и, удивлённо распахнув глаза, уставилась на стоявшего передо мной молодого человека.

   Невысокий, тонкий, я бы сказала даже тощий, но при этом не беззащитный — так мне показалось. Тёмные одежды плотно облегали стройное тело, словно вторая кожа. Мой взгляд задержался на его красивом, с благородными чертами лице — где я его видела? Нет, не видела, но что-то в нём казалось знакомым. Бледная кожа, огромные чёрные глаза, прямой нос, тонкие губы, чёрные вьющиеся волосы, ниспадающие на плечи.

   — Кто ты? — выдавила я, морщась на боль от падения.

   Парень улыбнулся, сверкнув ровными белоснежными зубами, и я вздрогнула. Перед глазами восстала Циблисса — она улыбалась так же, слегка опуская уголки губ.

   Как?! Каким образом?!

   — Я Аларан, — представился демон, склонившись передо мной в шутливом поклоне. — Очень рад познакомиться, госпожа Страж!

   — А я как-то не очень, — мне удалось повернуть голову так, чтобы увидеть волосатую руку, державшую меня за ворот платья. Рука продолжалась широкой грудью, облачённой в мятые железные доспехи. Подняла взгляд и вздрогнула, на этот раз от отвратительной лохматой морды и жуткого оскала гнилых зубов. — Ой…

   — Пусти её, — приказал Аларан своему уроду, тот разжал пятерню. Почувствовав свободу, первым делом осмотрелась. Небольшая пустая комната с каменным полом и такими же стенами. Все какое-то серое и мрачное, но слева блеснуло стеклом узкое, длинное, почти с мой рост окно. Туда-то я и кинулась, путаясь в подоле балахона.

   — Какая ты забавная, — хохотнул вслед молодой демон.

   Мой отважный рывок к свободе был бесцеремонно остановлен простым заклинанием неподвижности. Тут мне нечем было крыть, и я позорно застыла на месте, безвольно свесив руки.

   Ну вот, теперь со мной можно делать всё, что угодно. Всевышний, помоги!

   Аларан медленно обошёл меня, остановился напротив, недовольно скривил губы.

   — Ты совсем не в моем вкусе, Страж. Но для своих целей я, пожалуй, постараюсь и смогу.

   — Сможешь? — пискнула я, прокручивая в голове тысячи того, что он собирался со мной смочь. Страх заполнил рот горькой слюной, и я громко сглотнула, что вызвало у моего похитителя очередную довольную усмешку. — Я не полноценный Страж. — Впервые была рада тому, что не обладаю магией. — Мы не сможем проникнуть в хранилище, у меня нет на это сил…

   — Да мне и не надо. — Он приблизился и склонился надо мной. — Я не собираюсь лезть в хранилище. Пока.

   — А что ты собираешься?

   Тело начало неметь от неподвижности, кончики пальцев неприятно покалывало.

   — Ты родишь мне нового Стража, — прошептал Аларан, приблизившись так близко, что я почувствовала горячее дыхание на своей щеке. — А потом я обменяю тебя на свою мать, если, конечно, она не сглупит и выживет.

   — Я не обладаю магией, — мой голос сорвался от испуга. — Я не…

   — А я подожду.

   Он схватил меня за подбородок и прижался губами к моим губам.

   Пискнув, я вдруг почувствовала, как тиски отпустили, и тут же вцепилась демону в лицо.

   Он взвыл, схватил меня за запястья, с силой швырнул на пол. Я упала, но с удовольствием наблюдала, как на его красивом лице проступают следы от моих ногтей.

   — Это странно, — Аларан, морщась, осторожно дотронулся до расцарапанной щеки. — Очень странно. Как только я касаюсь тебя, мои чары рассеиваются. Но, — он вдруг неожиданно приободрился, — и на это у меня есть решение. Тащи её!

   Мохнатый верзила тут же шагнул ко мне. Я вскочила и снова бросилась к окну, но споткнулась о балахон и упала.

   — Осторожней! — зло крикнул Аларан. — Она нужна мне целая и невредимая!

   И тут же оказалась под вонючей подмышкой мерзкого урода.

   Орала, визжала, брыкалась вплоть до того момента, пока меня не бросили в холодном сыром подвале.

   Аларан, не обращая внимания на мой гневный взгляд, продолжая гаденько улыбаться, заставил отвести руки за спину, и тут же на моих запястьях повисли железные оковы.

   — У тебя есть выбор, — спокойно произнёс демон, — сидеть тут, в сырости и холоде, или быть наверху, в комфорте ожидая проявления твоей силы. Знаешь, — он повернулся, чтобы уйти, но продолжил говорить, — я с тобой могу делать всё, что пожелаю. Но только ты решишь, когда и сколько тебе страдать.

   Железная дверь с громким скрипом закрылась, оставив меня в полном одиночестве осознавать случившееся. Сердце бешено стучало в груди, ноги отказывались держать тело и, упав на колени, я позорно разревелась.

   Люди не могут по собственной воле проникнуть в мир демонов. Кто-то должен их впустить, а значит, если меня и спасут, то очень не скоро.

   Долго плакала, жалея себя, проклиная своих мужей, не сумевших защитить. Пыталась понять, как вообще могло такое произойти, но, в конце концов, устала и, забившись в угол, поджав под себя ноги, уснула.

   Я не привыкла к холоду, голоду и жажде, а разбудили меня именно они. Тонкое платье с лёгкостью и, как мне показалось, с большим удовольствием пропускало к телу сырость. На холодном полу ноги заледенели, в носу неприятно щипало, болело горло. Я приготовилась ко второму заходу на слезы, но тут скрипнула дверь. В тёмном проёме показался знакомый волосатый монстр, тащивший на плече что-то большое и тёмное. Вошёл, бросил ношу на пол, посторонился. Из-за его спины вышел Аларан.

   — Ну как? — Демон, мягко ступая, подошёл ко мне, слегка наклонился, пытаясь заглянуть в глаза. — Одумалась?

   Промолчала, отвернулась. Очень хотелось сказать, что находиться здесь нет ни сил, ни желания, но это место было единственным, что спасало меня от домогательств тёмной твари.

   — Как хочешь, — разочарованно выдохнул Аларан. — Продолжай сидеть тут.

   Он щёлкнул пальцами, колдуя, и в его руке возник большой стеклянный стакан. Демон присел передо мной.

   — Пей!

   — Не буду, — прохрипела, умирая от жажды.

   — Пей, я сказал! — рявкнул Аларан, схватил меня за подбородок и силой заставил пить.

   Жидкость попала в нос, я закашлялась, но всё же пришлось сделать несколько глотков. На вкус питье оказалось простой водой.

   — Ну вот, умница, — приторно-ласково произнёс демон. — Пойми, я не дам тебе умереть, глупая. И совсем не хочу, чтобы ты пострадала. Помни — ты сама себя мучаешь. А теперь смотри сюда, — он отстранился, я охнула. На полу неподвижно лежал зей-оборотень в человеческом обличии. — Смотри, моя дорогая девочка, — Аларан присел рядом со мной и слегка приобнял за плечи. Мое замерзшее тело предательски потянулось к его теплу, я с трудом заставила себя не шевелиться. — Эта тварь вторглась в моё царство и теперь, отравленная ядом, будет медленно подыхать у тебя на глазах. Сейчас змей ещё жив, но вскоре ты увидишь предсмертные судороги цефа. Думаю, этого зрелища хватит для твоего изнеженного человеческого сердечка. Ну как? — Он встал, довольно улыбаясь. — Очаровательная затея, верно?

   Верно. Очень даже верно. Я до смерти боялась этого оборотня и совсем не хотела видеть, как он будет подыхать. Не хотела сидеть в мрачном подвале с его мёртвым телом. Но сдаваться в мои планы пока не входило. Я надеялась, что папа поймёт, где нужно меня искать, а значит, стоило тянуть время. Как можно дольше тянуть. А там, если мои силы, чтоб они были неладны, проявятся, я вспомню всё, чему меня учили и дам бой. Наверное…

   — Ты отвратительно упрямая, — Аларан склонил голову, разглядывая меня. Я отвернулась. — Хочу, чтобы ты сама сдалась. Хочу видеть в твоих глазах полную покорность. У меня много времени, я умею ждать.

   И ушёл, прихватив с собой слугу.

   Я застыла, вжавшись в угол настолько, насколько это было возможным со скованными за спиной руками. Ноги ужасно ныли, хотелось встать и размяться, но страх оказался сильнее боли.

   Цеф заворочался, дёрнулся и застонал. Яд начинал его убивать. Всевышний, помоги!

   — Страж, подойди, — едва слышно произнёс змей. Я отметила, что в человеческом обличии он так противно не шепелявит.

   — З-зачем? — выдавила я.

   — Помоги мне…

   — Чем?

   — На моем поясе… Подойди, я тебя не вижу… Противоядие…

   — Ты, — я с трудом встала и прислонилась к стене, пытаясь устоять на дрожащих ногах, — пытался изнасиловать меня с помощью моего друга, помнишь?

   — Помню, — простонал он. — Как мог, так и старался.

   — Старался?!

   — Не подпускать тебя к хранилищу. Нельзя использовать «Звезду пустоши», она забирает много жизней…

   — Да ты герой, — усмехнулась я и медленно, опираясь плечом о стену, обошла оборотня. — Не такой уж ты и страшный, когда не похож на змея, — осмелела я, разглядывая крепкое тело с грубой серой кожей. Ноги и грудь цефа покрывала плотная чешуя, образуя что-то вроде защитной корки. На руках тоже имелись наросты, но более мелкие. А лысая голова очень похожа на человеческую — узкие глаза, приплюснутый нос, тонкие губы, широкая массивная челюсть. Из одежды на оборотне наблюдалась только короткая матерчатая повязка на бёдрах. Раздели его, или всегда так ходит?

   — Помоги, — умоляюще прошептал цеф, дёрнувшись от очередного спазма. — Помоги мне…

   Если тварь сдохнет, это доставит Аларану огромное удовольствие, но если я смогу его спасти, цеф, возможно, избавится от меня.

   А ведь это мысль! Отличный способ оставить демона ни с чем. Аркат, конечно, потеряет мощное оружие, но и под удар я свой народ не подставлю.

   — Чего надо делать? — я опустилась перед цефом на колени.

   — В моем поясе, — прошептал он, — там заговорённые семена. Порви пояс, достань…

   Порви. Вот как? Я повела плечами, пошевелила затёкшими пальцами. Скованные руки отозвались противной ломотой.

   Вздохнув, нагнулась над змеем и зубами попыталась разорвать его пояс. Поначалу ничего не выходило — ткань, больше похожая на мешковину, не поддавалась, но через какое-то время мне удалось прогрызть дыру, и на пол тут же посыпались мелкие белые горошинки.

   А дальше что?

   Внезапно тело цефа скрутил сильнейший спазм. Оборотень захрипел, выгнулся дугой.

   — Ой, погоди, — испугалась я, — Погоди, ой!

   Склонившись над полом, подцепила языком горошину и попыталась вложить её цефу в рот. Оборотень метался и стонал, у меня ничего не получалось. Кое-как поднявшись на ноги, запрыгнула на цефа верхом, прижалась к его груди, и как только он снова захрипел, плюнула горошину ему в рот.

   — Глотай давай!

   Замерла, дожидаясь результата. Цефа продолжало ломать. Пришлось слезать с него и снова подбирать с пола горошины, а потом наваливаться обратно и ловить его рот.

   На третий раз оборотень затих. Я сидела верхом на неподвижном теле, наблюдая, как стекленеют и закатываются яркие зелёные глаза с вертикальной радужкой. Неужели сдох?

   — Эй! — Позвала, слегка подпрыгнув на нем. — Эй, очнись!

   Цеф не двигался. Нагнулась, чтобы услышать его дыхание, и тут по моей щеке прошелся длинный шершавый язык.

   — Фу! — Я неуклюже сползла с цефа, вытирая щёку о плечо. — Гадость какая!

   — Почему сразу-гадость? — пробурчал змей и глубоко, с облегчением вздохнул. — Вот спасибо, я уж думал, помру.

   Ну и всё, осталось дождаться, пока тварь придёт в себя и разберётся со мной.

   Цеф, кряхтя как старый дед, встал на колени, пошатнулся, постоял так немного и с трудом поднялся. Легонько взмахнул руками, разгоняя кровь, шагнул ко мне. Я закрыла глаза, прокручивая в голове одну только мысль — не ори, не позорься! Встань и прими смерть как подобает дочери вящего наварха! Ну, и еще ты Страж, как-никак…

   Вставай!

   Встала.

   Цеф обошёл меня, дотронулся до запястий, довольно крякнул и в одно касание сломал оковы. Занемевшие руки пронзили тысячи острых игл. Я охнула и замерла, стараясь не причинять себе ещё большей боли. «А умирать будет больнее?» — пронеслась не к месту страшная мысль.

   Цеф встал передо мной и тихо прошептал:

   — Смотри в мои глаза…

   Посмотрела, в надежде, что окажусь во власти змеиного гипноза и ничего не почувствую. Страшно умирать. Очень страшно…

   Так мы простояли какое-то время, после чего оборотень положил мне на плечо свою лапищу и легонько надавил. Я поняла, что пора вставать на колени и медленно опустилась на пол.

   — Сделай мне приятно, — прошептал цеф, приблизив к моему лицу бедра. Я с ужасом смотрела, как из-под повязки вылезает его невероятной толщины мужское достоинство.

   Да сколько же можно?!

   Страх улетучился в одно мгновение, я разозлилась так, что заскрипела зубами и, собрав всю силу в кулак, размахнулась и врезала цефу в его самое нежное место.

   — О-о-о, — простонал он, согнулся и медленно завалился на бок. — Ка-ак..

   — Вот так! — рявкнула я, вскакивая с колен. — Мало тебе, глист озабоченный! Не мог просто шею мне свернуть, обязательно насиловать надо?

   — Я не собирался тебе ничего сворачивать, — отдуваясь от боли, выдавил он. — Я тебя спасать пришёл… Только план не вышел, меня поймали… Ну и удар у тебя… Вуф-ф..

   — Рассказывай, — я медленно сползла по стеночке, чувствуя полное бессилие. — Ничего не понимаю…

   Оборотень свернулся калачиком, бережно прижимая ладони к причинному месту.

   — План был такой: я, как носитель демонической частички рода, пробираюсь сюда, отлавливаю истинного демона, и он впускает воинов арката. Они тебя спасают и всё.

   — И всё? И где армия?

   — Ну, — цеф потупил взгляд, — отловили-то меня…

   — Очень хорошо… А как бы ты объяснил папе, — снова разозлилась я, — что его дочь изнасиловал её же спаситель?

   — В планах этого не было, — тут же признался цеф. — Ты не должна была помнить, — он смущённо кашлянул, — а ты не поддалась… Странно… Ты пойми, — зеленые глаза виновато уставились в пол, — я же совсем один остался, без любви, без ласки, а тут такие губки… Не сдержался…

   Вздохнула и спрятала лицо в ладонях. Настраивалась на одно, а вышло совсем другое. Вопрос: что теперь-то делать?

   — Ладно, пора отсюда выбираться, — словно услышав мои мысли, изрёк оборотень. Встал, слегка прихрамывая, пошёл к двери.

   — И как? — устало спросила я.

   — Вот так, — ответил он, ухватившись за дверную створку. — Легко…

   И выдернув дверь вместе с косяком, аккуратно поставил её у стены.

   Я немного поёжилась от его неимоверной силы, но когда он протянул мне руку, помогая подняться, с готовностью приняла помощь.

   — И как тебя поймали? — шёпотом спросила я, выглядывая из темницы. — Ужели кто сильнее тебя тут есть?

   — Их просто много было, — уклончиво ответил цеф. — И если честно, староват я уже для такого…

   Сразу за дверью начиналась крутая лестница, которая упиралась в ещё одну железную дверь. Я пустила цефа вперёд, не желая крутить перед ним задом, он не возражал.

   — Верслай, — шепнул он прежде, чем вынести очередную преграду.

   — Чего? — не поняла я.

   — Верслай. Меня так зовут.

   — А… Я Василия.

   — Я знаю.

ГЛАВА 9

За дверью оказался широкий тёмный коридор. Я поёжилась — здесь всё было таким мрачным, что вгоняло в тоску. Как они вообще тут могут жить? Не удивительно, что всем демонам хочется вылезти из своей норы в наш мир, полный красок и тепла.

   Осторожно прошлись по проходу, прижимаясь к стенам. Вскоре он вывел нас в просторную светлую комнату, я бы даже сказала — большую пустую залу, отделанную белым мрамором на стенах и серым камнем на полу. Великолепной мозаикой светились длинные узкие окна, с потолка свисала огромная хрустальная люстра, отражая свет магических шаров, висевших над ней. Грани хрусталя едва заметно шевелились, отбрасывая на стены блики радуги.

   — Ого! — Не удержалась я от восторга. — Красота…

   — Это всё может быть твоим, — послышался голос Аларана. Я вздрогнула, вжала голову в плечи и лихорадочно попыталась найти быстрый отход. Возвращаться в подвал смысла не было. Оставалось бежать к окнам, что мы с Верслаем и сделали. Очень хотелось, чтобы было невысоко, или, в крайнем случае, так высоко, что уж если разбиться — то в лепёшку.

   — Взять! — рявкнул демон, и тут же нам наперерез выскочили четверо мохнатых тварей. Цеф, в миг обратившийся змеем, тараном врезался в них, давая мне возможность увернуться. Но не успела я сделать и пару шагов, как тело сковали магические тиски.

   — А ты упёртая такая, — хохотнул Аларан.

   За моей спиной слышалась возня и глухие удары, и как только беспомощно заревел цеф, я от бессилия закрыла глаза.

   Вот и всё…

   — А ещё смышлёная, — Аларан слегка коснулся моей щеки холодными пальцами. — Это надо же, вывела яд из тела оборотня. Чем, милая, ты это сделала?

   Я смолчала.

   — Чем? — рявкнул он на цефа.

   — А ты думал, я к тебе с пустыми руками приду? — сплюнув темно-зеленую кровь, ответил Верслай.

   — Зачем ты вообще сюда сунулся? Ах, понял, — он снова обратил на меня внимание, — за тобой, моя малышка, верно? Вы только подумайте, госпожа Страж, — коснувшись моей щеки губами, прошептал Аларан, — скольким существам вы так нужны. — И схватив меня за волосы, запрокинул голову. Я вздрогнула, увидев в его глазах море злобы. — Но только я никому не собираюсь тебя отдавать. Даже не старайся бежать!

   Я снова громко сглотнула, чем вызвала у демона довольную усмешку.

   — У меня есть замечательная идея, — пропел он. — Новое развлечение. Веида! Иди-ка сюда!

   Послышался легкий шорох, и перед нами предстала самка цефа.

   — Ты говорил, что последний, — бросила я Верслаю через плечо, когда оборотень замерла перед нами в ипостаси змеи.

   — Сам не верю, — растерянно отозвался он.

   Цефа показалась мне прекрасной, уж насколько я боюсь змей. Её изумрудная кожа переливалась под светом хрусталя живым малахитом, толстый хвост медленно и грациозно ёрзал по полу, напоминая перекат приливной волны.

   — Скажи моей малышке, Веида, — с улыбкой произнёс демон, не спуская с меня глаз, — чтобы она потешила меня. Я дам ей свой кинжал, пусть убьёт своего дружка.

   Веида без лишних слов склонилась и заглянула в мои глаза. Я не знала, как себя вести и просто смотрела, отмечая в бархатной голубизне её вертикальной радужки маленькие оранжевые точки, похожие на солнышки. Очень красивые глаза. Необычные. Это всё, что пришло мне в голову, пока я подвергалась сеансу гипноза. Толи она меня не обработала, толи я попросту не среагировала, но этот шанс упускать было нельзя. Вспомнила, как вёл себя под действием змеиных чар Олежик, изобразила безразличную мордашку и немного покачалась из стороны в сторону.

   — Она гото-ова, — мелодичным голосом возвестила змея.

   — Очень хорошо, — улыбнулся Аларан, вложил в мою ладонь обоюдоострый кинжал.

   Я послушно кивнула, направилась к цефу. Верслай обречённо повис на руках двух мохнатых уродов.

   — Вот сюда, — Аларан медленно провёл пальцем по шее оборотня. — Здесь, где бьётся жилка…

   Положила руку на шею Верслая и подмигнула. Цеф удивлённо округлил глаза. Первый выпад был нацелен на руку одного из державших его монстров. Лезвие с удивительной лёгкостью скользнуло по волосатой руке. Тварь взвыла, Верслай тут же бросился в атаку.

   Я размахнулась наугад и удачно прочертила по лицу демона длинную рану от виска до подбородка. Аларан отшатнулся, я бросилась в сторону.

   Там, где бьется жилка…

   Осталось только вонзить себе нож в горло…

   Внезапно рукоять кинжала раскалилась настолько, что я не смогла её удержать. Оружие выпало из рук, оставив на ладони продолговатый ожог.

   Затравленно осмотрелась и не поверила своим глазам. Спокойной походкой к нам приближался Грей. С его широких плеч свободно ниспадал длинный чёрный плащ, приоткрывая белую рубаху, расстёгнутую у ворота и плотные кожаные штаны, заправленные в высокие сапоги. Каждый его шаг был уверенным и твёрдым, всё в нём кричало силой и превосходством. Сейчас я видела не простого солдата, а демона в своей стихии.

   — Грей Гором! — воскликнул Аларан, прижимая ладонь к окровавленной щеке. — С возвращением! Как ты вовремя. Спасибо, я думал не успею и она себя убьёт.

   — Не за что, — ответил Грей, останавливаясь перед демоном и склоняясь перед ним в почтительном поклоне. — Господин…

   Не может быть…

   Верслай увёл своих противников из залы, я слышала отдалённые звуки борьбы. Ну, теперь точно всё.

   Проиграла. Клятва верности, данная моему отцу, у Грея закончилась, он вернулся домой, и теперь будет мстить тому, кто так надолго привязал его к себе.

   Тихо всхлипнула и беспомощно опустила голову.

   — Вот этого я и добивался. — В голосе Аларана слышался триумф. Он подошёл ко мне, заставил посмотреть ему в глаза. Пальцами, вымазанными в собственной крови, осторожно вытер мне слезы. — Что в тебе такое есть? — Задумчиво спросил он. — Чем ты так меня проняла? Как смогла? Одним поцелуем? Ладно, потом разберусь. Я больше не могу ждать. Идём!

   — Куда? — безразлично спросила я, стараясь не смотреть на Грея.

   — В спальню, милая. У меня там много забав.

   — Господин, — подал голос Грей. — Она ещё не обладает магическими способностями, но может забеременеть, и тогда полноценный Страж не родится.

   — Я осторожно, — хищно улыбнулся мне в лицо Аларан. — Не переживай.

   — Не стоит, — Грей вдруг оказался возле нас, попытался аккуратно отстранить меня от своего господина.

   — Пошёл вон! — рявкнул демон. Миловидное лицо перекосила маска злобы, из едва затянувшейся раны тонкой струйкой побежала кровь. Рубиновые капли бесшумно разбивались о белоснежный мраморнй пол. Аларан оттолкнул Грея и схватил меня за руку.

   — Отойди, — Грей резко выдернул мою ладонь, я даже перестала дышать — Не трогай её…

   Грей за меня заступается? Почему? Ради меня самой, или же хочет получить истинного Стража?

   — Гором, — губы Аларан исказила недовольная ухмылка. Тыльной стороной ладони он смахнул с подбородка кровь, отряхнул руку. — Не зли меня, всё равно не одолеешь!

   — Я — нет, — Грей загородил меня собой, — а они могут.

   Осторожно выглянув из-за широкой спины моего бывшего напарника, я с облегчением увидела, как одна из стен залы покрылась серым маревом и оттуда вышел папа с воинами арката.

   Аларан нехорошо усмехнулся, создавая вокруг себя защитное поле, готовый драться с целым войском. Что ж, надо отдать этому паганцу должное — самообладание у него стальное.

   — Уведи её! — Бросил папа Грею. И он тут же потащил меня куда-то, придерживая за талию.

   Меня колотила дрожь, я постоянно подворачивала ноги, и как только раздались первые звуки боя, Грей подхватил меня, перекинул через плечо и бросился бежать. Я даже не возмущалась — повсюду витали электрические разряды, от которых у меня не было никакой защиты. Пытаясь разглядеть, что происходит, распутала свалявшиеся волосы и вытянула шею так, чтобы видеть сражение. Но к этому времени, как оказалось, мы уже были в другом месте — длинном светлом коридоре. Неожиданно из-за поворота вывалился Верслай. На него тут же выскочила разъярённая цефа, но оборотень одним ударом сшиб длинное тело прямо в полете и, разинув пасть, выставив клыки, рванулся к её шее.

   — Стой! — заорала я. — Стой!

   Грей резко затормозил, Верслай замер над поверженной противницей.

   — Что? — Охнул Грей, снимая меня со своего плеча. — Ты ранена?

   — Нет, не я, — пытаясь выкрутится из его рук, я махнула Верслаю — Не убивай её, не убивай!

   — Это почему? — цеф снова разинул пасть.

   — Стой, говорю! Стой! Забирай её с собой!

   Верслай удивлённо посмотрел на меня, сверкая клыками. Неожиданно цефа пришла в себя и кинулась на оборотня.

   — Да проще убить! — рявкнул Верслай, ухватив взбешённую самку за морду.

   — Уходим, — Грей снова запрокинул меня на плечо. — Больше ни слова, если хочешь жить.

   И я молчала, пока мы неслись по каким-то коридорам и лестницам. Из-за спутанных волос, облепивших мое лицо, удалось разглядеть не много, но одно я поняла — это гнездо демонов очень даже роскошно: блестящий мрамор на полу, искусные витражи на окнах, золотые перила и очень много света. Мы, оказывается, ничего о них не знаем…

   Как только выбрались на улицу, Грей спустил меня с плеча и придержал, пока моя голова возмущённо кружилась.

   — Мы в безопасности, — он обнял меня и снова куда-то потащил. — Но лучше уйти отсюда подальше. Если воины арката убрали не всю охрану, нам может грозить опасность.

   Я не возражала.

   — Эй! — послышался окрик за нашими спинами. Мы дружно обернулись. Верслай, перекинувшись в человеческую ипостась, бежал нам навстречу, а на его плече, метя землю хвостом, безвольно висела цефа. — Я с вами, если можно?

   Грей кивнул, и мы продолжили забег.

   Ушли не далеко — до первого здоровенного валуна, поросшего мягким пушистым мхом. Забились под него так, чтобы можно было видеть замок.

   Грей тут же схватил меня, сел, посадил к себе на колени, прижав к груди, укутал в свой плащ.

   Я прильнула к нему, пытаясь отдышаться, замерла.

   Цеф, бесцеремонно бросив самку на землю, сел рядом. С недоумением глядя на меня, спросил:

   — Ну, и зачем она мне?

   — Ну как зачем? — Я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоить дыхание, — Вот пусть она теперь и делает тебе приятное.

   Верслай пальцем ноги несколько раз повернул голову цефы, приглядываясь, потом изрёк:

   — А что, она ничего. Я подумаю.

   — Грей, что происходит? — Подняла голову, чтобы видеть лицо моего спасителя и утонула в нежном взгляде любимого.

   — Твой отец попросил, — Грей едва заметно коснулся губами моего лба. — Он отпустил меня раньше уговорённого срока, и я тут же бросился искать тебя здесь.

   — Ты? А цеф?

   — А он тут причём? — удивился Грей.

   — А он меня пришёл спасать.

   — Да?

   Мы уставились на притихшего оборотня, ожидая объяснений.

   — Ладно, — сдался тот. — Я сам по себе. Я много лет сторожу Хранилище. Почти сразу после войны нашёл лазейки, разгадал лабиринт и старался делать всё, чтобы не впускать туда Стража. Я не хотел, чтобы демоны добрались до оружия. Ведь если они будут править аркатом, то нас, оставшихся, уж точно истребят полностью.

   — Я тебя не понимаю, — нахмурился Грей. — Почему к наварху не пришёл?

   — Это дело долгое. Да и не люблю я людей…

   Какое-то время мы сидели молча, слушая, как маги арката разносят великолепный замок Циблиссы. С грохотом рушились увенчанные золотыми куполами надзорные башни, разлетались на мелкие осколки кирпичные, цвета слоновой кости стены, погибали под неистовым пламенем изящные цветники. Никогда бы не подумала, что у демоницы такой утончённый вкус.

   Демоны… Это мы их так зовем — демоны. А на самом деле, это просто чересчур воинственный народ из ближайшего к нам параллельного мира…

   — Значит, ты теперь свободен? — Решилась я нарушить молчание, но голову от груди Грея не подняла. Было удивительно приятно слышать ровный стук его сердца.

   — Свободен, — без особых эмоций ответил он. — Частично. Децемвират от клятв верности меня не освободил.

   — И кто теперь будет заправлять этим безобразием?

   — Я. Следующий по старшинству рода. Моя служба аркату закончена, я возвращаюсь домой…

   О, Всевышний! Как же я теперь?..

   — Поздравляю! — хохотнул цеф. — Вот так подарок тебе от арката!

   Грей победно усмехнулся, провёл рукой по моим волосам и потёрся щекой о мою щёку. Наши глаза встретились и мгновение спустя, я наслаждалась прикосновениями и вкусом его губ.

   — Прости, — шепнул Грей, слегка отстранившись. — Прости меня, я не должен.

   Только что мир вокруг меня состоял из этого сладкого, долгожданного поцелуя, но его слова вернули меня в ужасную действительность. Я замужем. Замужем за мужчинами, лиц которых даже не помню!

   — Это не справедливо, — всхлипнула я и спрятала лицо на его груди. — Ненавижу всё!

   — Тише, — Грей снова провёл ладонью по моим волосам. — Ты ведь Страж.

   — Я не хочу им быть, — выпалила я и тут же поняла, что говорить этого не стоило. Изменить уже ничего нельзя. Грей замолчал, я почувствовала, как напряглось его тело, и сердце застучало быстрее. — Я хочу домой.

   — Я не могу тебя туда доставить, — его голос дрогнул. — Просто не знаю, где он. Никто не знает. Только избранные хранить твою тайну…

   Очень хотелось сжать рубашку Грея и зареветь, но вместо этого я спросила:

   — Как ты попал на услужение к отцу?

   — Война, — тихо ответил Грей. — Это всё война…

   — Расскажи.

   — Ну, — Грей вздохнул, — когда начались бои, родители, по зову Долга выступили вместе со своей царицей. Пытаясь преломить ход сражения, Циблисса бросала на берега Линии всех, кто обладал хоть какими-то зачатками магии. Под руку ей попались и мы с сестрой. Мне было десять. Ей шесть…

   Я вздрогнула от одной только мысли о тех ужасах, что пришлось пережить маленьким беззащитным детям на поле боя, среди смертей и кровавой резни.

   — А дальше? — я снова прижалась к его груди.

   — Мы оказались в самой гуще. Родители к тому моменту полегли на поле боя. Всё, что я мог — защищать сестрёнку, но понимал, что не смогу… Там я попался на глаза вящему, тогда ещё не наварху, — он посмотрел на меня и горько усмехнулся. — Вящий Стойский ухватил нас за шивороты и притащил в свой лагерь. Там-то я и дал ему клятву верности в обмен на наши жизни. После клятву потребовал децемвират.

   — Это жестоко, — прошептала я.

   — О, нет, — Грей улыбнулся и чмокнул меня в лоб. — Твой отец спас нас. Меня отдали в военную академию, а сестре нашли приёмную семью. Я мог видеть её по первому желанию и точно знал, что у Морайны были достойные условия жизни.

   Я всхлипнула, утёрла нос рукавом. Все мы чем-то жертвуем. И если жертва оправдана, то живём не зря. От меня требуется не так уж и много, и я должна принять свою судьбу и принести оправданную жертву. Никто не запретит мне помнить. А помнить я буду…

   — Какая история! — Подал голос Верслай. — Да уж, та война много кому обязана…

   Цефа заворочалась, приходя в себя, и оборотень бесцеремонно схватил её за шею, со словами:

   — Только дернись, и я тебя порву!

   Цефа благоразумно замерла, медленно повела глазами, рассматривая меня и Грея. Никогда бы не подумала, что на лице змеи можно прочитать столько эмоций! Ну и хлопот с ней у Верслая будет. А так ему и надо, заслужил.

   Я нехотя высунула нос из-под плаща, осмотрелась. Впереди, куда хватало глаз, расстилалось покрытое сочной зеленью поле. Где-то там, на горизонте, ровная полоса травы плавно смешивалась с голубым безоблачным небом. Пейзаж был настолько умиротворяющим, что я на некоторое время забыла обо всём.

   А тут совсем не плохо.

   — Погоди, — спохватилась я. — А как Аларан узнал тебя после стольких лет?

   — Нам не нужно знать друг друга в лицо, чтобы считывать информацию. — Тихо ответил Грей. — Каждый сверг узнает собрата.

   Удобно.

   Звук тяжёлых шагов снова вернул панику и страх. Даже ладони вспотели.

   — Василия! — Раздался папин голос.

   Грей помог мне встать, снял с себя плащ и укутал меня, делая скупые, тактичные движения. Я бросила на него прощальный взгляд и оказалась с папой на тропе.

   Всю дорогу до нового дома мысли были только об одном: «Я очень хочу в туалет!»

ГЛАВА 10

Стоило только понять, что я нахожусь рядом с человеческим жильём, как мои потребности усилились в разы. Даже не поздоровавшись с собственными мужьями — они ждали меня на лестнице, ведущей к входу в двухэтажный особняк, я влетела в дом и замерла, лихорадочно озираясь по сторонам в поисках заветной двери.

   Отметив уютно потрескивающий камин, увидела широкую лестницу слева у стены и побежала по ней наверх, справедливо полагая, что спальные комнаты находятся где-то там, а в каждой есть уборная.

   Второй этаж встретил меня пятью одинаковыми дверями из красного дуба, украшенными резьбой старинных оберегов. Замерев у самой первой, согнувшись пополам, я переждала очередной невыносимый позыв и вломилась в чью-то комнату.

   Ещё никогда в жизни я так быстро нигде не ориентировалась! Влетев в уборную, увидела стульчак, и все последующие несколько минут наслаждалась удобным сидением и невероятным приливом удивительного облегчения. В какой-то момент сознание переключилось на насущное. Я с удивлением отметила, что сижу в очень чистой, буквально сверкающей комнатке. Здесь всё, начиная от безупречно начищенного лакированного пола и заканчивая аккуратными столбиками туалетной бумаги, возвышающимися стройными рядками на выкрашенной белой краской полке, кричало маниакальной педантичностью. Хозяин, а это, несомненно, один из моих мужей, был помешан на чистоте и порядке. Даже пахло в уборной очень приятно — яблоневым цветом.

   Перед глазами пронеслись образы мужчин, встречавших меня у порога: один высокий, поджарый, с чёрными, цвета воронова крыла волосами, другой — здоровенный рыжий детина с широченными плечами и два совсем молоденьких, светленький и тёмненький, среднего роста, худощавые. Это всё, что выдала моя память, пока я сидела и млела от удовольствия облегчения. А потом, вымыв руки, поняла, что в этой странной комнатке нет ни одного зеркала. М-да, есть о чем подумать.

   С огромной неохотой вышла на лестницу, сжимая в руках подаренный Греем плащ и стала медленно спускаться, не отрывая взгляда от папы, стоявшего внизу. Мрачного, как грозовая туча. Перед ним, склонив головы, замерли мои мужья. На первых порах я не поняла, что происходит, но потом догадалась: попали, родимые, под тяжёлую руку вящего наварха. Уверена, за столь короткий срок папа из них душу вынул, как следует потрепал и обратно