Оглавление
- АННОТАЦИЯ:
- ПРОЛОГ
- ГЛАВА 1
- ГЛАВА 2
- ГЛАВА 3
- ГЛАВА 4
- ГЛАВА 5
- ГЛАВА 6
- ГЛАВА 7
- ГЛАВА 8
- ГЛАВА 9
- ГЛАВА 10
- ГЛАВА 11
- ГЛАВА 12
- ГЛАВА 13
- ГЛАВА 14
- ГЛАВА 15
- ГЛАВА 16
- ГЛАВА 17
- ГЛАВА 18
- ГЛАВА 19
- ГЛАВА 20
- ГЛАВА 21
- ГЛАВА 22
- ГЛАВА 23
- ГЛАВА 24
- ГЛАВА 25
- ГЛАВА 26
- ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ:
Анна мечтала о звездах, софитах и славе, но из-за неразделенной любви осталась одна с ребенком на руках. Выжив и не сломавшись, она никак не думала, что в наконец-то ставшую размеренной жизнь, снова ворвется он: ее любовь и яд, когда-то по нелепой случайности отравивший мечты.
В тексте есть: ребенок от бывшего, встреча через время, эмоционально и чувственно, одна ночь, изменившая жизнь
ПРОЛОГ
Анна
— Анна, — окликнула меня наша старенькая почтальонша, застав выезжающей со двора.
— Здравствуйте, Маргарита Александровна! — я закрыла ворота и подошла к ней.
— Думаю, что это стоит передать вам! — она протянула мне конверт.
На лицевой стороне не было ни одной марки, зато ровным почерком был написан адрес и, увидев имя получателя, я замерла в изумлении.
— Эм… — недоверчиво посмотрела на почтальоншу, точно зная, что мой сын никогда не верил в сказки. Да и с чего бы Бертику писать подобное письмо?!
— Прочитаешь — узнаешь, а мне пора дальше бежать! — она улыбнулась, видимо поняв всю гамму чувств по выражению моего лица, и пошла вперед по улице, оставляя на нетронутом снегу ровную дорожку следов.
Уселась в машину и бросила конверт на сиденье. Имею ли я право вторгаться в личное пространство сына? Все же мой малыш уже не так и мал… Девять лет пролетели мигом, а мне все кажется, что только вчера за спиной захлопнулись двери роддома.
Припарковавшись перед офисом, закусила губу от волнения, приняла окончательное решение и вскрыла конверт.
«Здравствуйте, уважаемый Дед Мороз.
Я никогда в вас не верил, но сегодня хочу попросить об одном маленьком чуде, которое не подвластно мне самому или кому-то из моих близких.
Всю свою жизнь я вижу, как мама смотрит на старое фото в телефоне и плачет иногда по ночам.
Весь год я вел себя хорошо и сейчас прошу только об одном: подари моим родителям неожиданную встречу и пусть они наконец-то смогут поговорить!
Альберт Туров»
Да уж, объяснить ему, что это все не так просто будет куда сложнее, а может и не стоит ничего объяснять…
Вечером хотела поговорить с сыном, но решила не поднимать этот вопрос, а зря! Но кто же знал, что через полгода все так изменится?!
ГЛАВА 1
Анна
Первый юбилей… Мне безумно хотелось, чтобы Бертик запомнил этот день, а значит и подарок должен быть особенным.
Вот уже второй час, отменив все дела, я стояла в магазине игрушек и отмахивалась от желающих помочь мне консультантов, раздраженно листая вайбер. Галка — моя взбалмошная подруга, а заодно и няня для Альберта, слала сотни вариантов подарков, но все это было не то.
— Если вашему мальчику исполняется десять, возьмите вот эту железную дорогу, — настойчиво советовал консультант. — Все парни мечтают о такой.
Я лишь наградила его хмурым взглядом и открыла новое сообщение:
«Мама, это я. Тетя Галя ушла нам за соком, а телефон у нее на зарядке. Если тебе интересно мое мнение, подари мне графический планшет. Бумага — это прошлый век, а мне бы хотелось шагать в ногу со временем! Да и рисовать эскизы будет удобнее…»
«Эскизы…» — только и успела подумать я и невольно сглотнула. Вот уж действительно, гены не пропьешь!
«Аннушка, извини, не думала, что он возьмет мой телефон, вот кто-то сейчас получит!» — прилетело сообщение от Галки.
«Все нормально, Альбертик прав. Надо было просто спросить у него. Скажи, что будет ему планшет.»
Я закинула телефон в сумку и с преогромным удовольствием покинула магазин.
— Черт! — села в машину и стукнула по рулю, заставив гудок сдавленно крякнуть.
Генрих Шнайдер… Моя ошибка, умопомрачение, человек, отравивший жизнь и одиннадцать лет назад превративший ее в кошмар.
Мне было шестнадцать, когда сбежав со школы и дописав два лишних года в анкете, я пошла участвовать в кастинге. Так начались пятнадцать лет любви к тому, кто никогда не ответит мне взаимностью.
В тот день нас переодели в купальники и выпустили на сцену захудалого ДКП, дефилировать перед почетным жюри. Я улыбалась, представляя себе, что сцену освещает не старенький прожектор, а слепящий свет софитов, что зал полон народу и все рукоплещут маленькой, наивной девочке, решившей покорить этот мир.
Немецкое модельное агентство «Stella» уже успело прославиться по всей стране и я действительно надеялась выбраться из нищеты, проложив себе путь в мире моды. Фигура позволяла это и я упорно листала библиотечный интернет, выискивая хотя бы крошечный шанс для себя.
Как раз там, на кастинге, я впервые увидела его. Генрих был директором, а заодно и хозяином агентства. Именно он настоял, чтобы девчонка, не прошедшая отбор, участвовала дальше.
— У этой девушки есть будущее, — заверил он жюри на чистом русском и добавил, подняв палец вверх: — Возражения не принимаются!
Затем пролетели добрых четыре года усердной работы. Фотосессии, показы, съемки… Мама упорно твердила, что я — продажная девка и уж никак, кроме постели, не смогла бы пробиться, я беззаботно отмахивалась и глаза горели не хуже, чем самые яркие софиты.
Но однажды все изменилось. Мы вернулись из Парижа после очередного показа и я совершила большую ошибку, правда о ней никогда не жалела.
Чувствовало мое сердечко, что не стоит идти в ресторан, не хотела же оставаться на корпоративе, но у самого выхода меня перехватил возлюбленный директор.
— Уже уходишь? — спросил он, нахмурив брови так, как умел только он.
— Генрих, — мужчина всегда настаивал, чтобы все обращались к нему по имени и на ты. — Вы… я… — мямлила, потому что всегда в его присутствии не могла связать двух слов.
— Анна, это нехорошо, когда звезда покидает бал еще до его начала, — он обольстительно улыбнулся, а я… Сердечко бешено заколотилось, ноги подкосились…
Гена, как мы его называли между собой, ненавязчиво взял меня под руку и повел обратно к остальным моделям.
Мы стояли посреди ресторана, вокруг нас столпился весь коллектив агентства, цветы, поздравления с успешным показом, шампанское… А потом я проснулась в его квартире. Все, что тогда смогла придумать: подхватить вещи и сбежать, пока он был в душе.
Целый день, зарывшись под одеяло, вспоминала события прошлой ночи: его губы, руки, слияние тел, сбивчивое дыхание, испытанное удовольствие… А через месяц узнала, что та ночь останется не только в моей памяти, но и рядом. Навсегда!
— Поздравляю, у вас будет ребенок! — улыбнулась врач в женской консультации. — Можете смело радовать папочку!
«Угу… Скорее мамочку… Свою!» — подумала я тогда, уже примерно представляя, что услышу в свой адрес.
Но, все оказалось гораздо хуже. Для начала мама заявила:
— Нагуляла — делай аборт. В моей семье выродков не будет!
— Ребенок-то тут причем? — нахмурилась я, с трудом сдерживая слезы.
— Ребенок может и ни причем, а вот мать его…
— Бу-ду ро-жа-ть, — стиснув зубы, по слогам произнесла я.
— Тогда пошла вон из моего дома, гадина, чтобы глаза мои тебя не видели! Ты не достойна носить дедову фамилию! Выбирай: семья или выродок, непонятно от кого!
— А мне понятно. От любимого мужчины, — сжав кулаки и держась на последних каплях самообладания, прошептала я. Встала, собрала минимум вещей, упаковала все свои документы, развернулась и, громко хлопнув дверью, ушла из дома.
Еще два месяца, собрав себя в кучу и запретив лить слезы, я проработала в агентстве, совмещая с учебой. Все-таки два курса оставалось — нужно было доучиться.
Сложнее всего оказалось делать вид, что ничего не произошло. Гена несколько раз заглядывал к нам, но все больше времени проводил в командировках, мотаясь по миру. Но мне так было только легче.
Живущая на одну стипендию Галка, на тот момент едва ставшая подругой и приютившая меня в своей съемной квартире, убеждала рассказать ему все.
А после еще двух месяцев, когда животик стал заметней, я приняла сложное решение — уйти из агентства и даже подыскала работу. Из моделей в посудомойщицы, что ж и так бывает.
— Хотя бы уходя, скажи ему! — Галя трясла меня за плечи и остановить ее мог разве что танк.
— Хорошо, — вздохнула я. — Завтра приедет и я его «обрадую!»
— Наконец-то! — возликовала подруга.
Генрих действительно приехал. И не один. Откуда мне тогда было знать, что пышногрудая блондинка, так прижимавшаяся к нему — сестра горячо любимого мною директора?!
Я, как последняя дура, спряталась в подсобке, получила падающей шваброй по лбу и сбежала, так и не поговорив с ним…
Потом родился сын. Мое солнышко… Сколько же говна пришлось хлебнуть! Только Богу и Галке известно, как мы выживали, как доедали последний кусок хлеба, как спали на вокзале, когда нас, из-за плачущего малыша, выставили из квартиры. Но на двоих у нас был один сынок и вера в то, что наступит время, когда станет лучше.
Теперь, спустя почти одиннадцать лет, промчавшихся с ночи проведенной с Генрихом, я угнездилась в кресле директора престижного мужского журнала. Галка, наконец-то, вышла замуж и сама ждала малыша, а Альберт, с отличием закончил третий класс и заслужил настоящий праздник! Разве я могу его подвести?
ГЛАВА 2
Анна
Вернувшись в офис с купленным подарком и едва усевшись в кресло, лицезрела свою новую секретаршу. Почему новую? Все очень просто: ни одна тут больше чем на два месяца не задерживалась. Каждая быстро выскакивала замуж и уходила в декрет...
— Анна Максимовна, — защебетала Людочка. — Модель, что вы выбрали для фотосессии на следующий выпуск журнала, сломала ногу на съемках рекламы нижнего белья и не сможет приехать…
— Возьмите вторую из отобранных, — я спокойно открыла почту и пробежалась ленивым взглядом по новым письмам. Ничего интересного.
— Вторая совсем обнаглела. Запросила гонорар в три раза выше положенного, — развела руками Люда.
— Пошлите ее к черту и возьмите третью, — невольно начала злиться.
— Она тоже не сможет приехать. Федорова сейчас на кастинге в Вене, — вздохнула секретарша.
— Да вашу ж мать! — прошипела я. — Вы хоть что-то, без меня, решить можете?!
— Мы отобрали трех других… — девушка вжала голову в плечи и на цыпочках подошла ближе ко мне.
— Показывайте, — протянула руку к папке, которую Люда нервно теребила в руках.
— Нет, вы точно издеваетесь! Людочка, вам хочется поиметь вот эту не обремененную интеллектом девицу?! Вы видите, что у нее глаза пустые, как у дохлой рыбы? А эту силиконовую куклу хотите? Может вам хочется этот набор костей?! — спокойным голосом поинтересовалась, перелистывая еще раз фото девушек.
— Н-нет, Анна Максимовна, я же не извращенка! — растерялась она и посмотрела на меня, как щенок, нагадивший хозяйке в тапки.
— А я по-вашему извращенка? — спросила, с трудом сдерживая смех.
Девушка лишь отрицательно покачала головой.
— Тогда запомните одно, простое, правило: это мужской журнал и моделей, из каждого номера, должны хотеть даже древние буль-бульки, сидящие у подъезда! Правда этим, больше хочется обсуждать да философствовать о том, какие молодые девки шлю... — в очередной раз начала объяснять принципы работы журнала.
— Но, Анна Максимовна, это же бред! — выпалила она, не дав мне договорить и наморщила она носик.
— Людмила, подберите мне трех моделей, которых будет хотеться! У вас пятнадцать минут и время уже пошло! — проворчала холодным тоном и деловито посмотрела на часы. Предыдущим, хватало около часа, на подбор действительно достойных моделей, интересно, за сколько справится эта девчушка?
Едва успела разобрать почту, ответить на письма и сделать себе кофе, как кто-то робко постучал в дверь:
— Анна Максимовна, можно?
— Заходите, — кивнула Людочке и сделала глоток шикарного заварного напитка.
— В-вот, — она прокралась к моему столу и снова протянула мне папку с фотографиями.
— Нет, — перелистнула первое фото. — Тоже нет, — второе. — Хм… а вот этой, пожалуй, позвоните, — одобрила третью кандидатку. — А если не сможет — ищите следующих.
— Хорошо, — Люда кивнула и пулей выскочила из кабинета.
Молодец, уложилась в одиннадцать минут и девочек подобрала симпатичных. Все-таки толковая секретарша получится, если продержится хотя бы пару месяцев. Ох, уж эти журналистки-первокурсницы… Сколько же их прошло через эти двери? А сколько еще пройдет?
Я покачала головой и снова уткнулась в монитор. Пригласительное письмо: модельное агентство «Stella» проводит презентацию новой коллекции Михеля Дони и приглашает к участию все «достойные их внимания» журналы.
Я нажала на кнопку вызова на коммуникаторе и спросила:
— Люда, что с моделью?
— Через час будет в студии, — тут же ответила она.
— Хорошо. Позовите Яна, он срочно нужен, — попросила со вздохом.
Боги, Генрих… Интересно, он сам-то будет на презентации или нет? А меня узнает, если заявлюсь туда?
Я быстро настрочила сообщение Галке:
«Вау! Ну, мать ты и даешь! Конечно ты должна пойти, чтобы этот гад к ногам твоим пал и локти себе все искусал!» — тут же прилетел ответ.
«Я не хочу его видеть и к ногам своим его не желаю, но пойти, по большому счету, надо!» — покривила душой.
«Анька, не звезди, а?! Ты же, как дура последняя, все еще любишь этого гада. Кстати, он развелся со своей мымрой, ты знала?»
Этого мне еще не хватало!
«Нет. Теперь точно не пойду!» — я с трудом подавила тяжелый вздох, понимая, что в груди, все так же, болит от упоминания об этом му…
Я одиннадцать лет всеми силами избегала с ним встречи и сейчас, вот так просто, столкнуться на презентации?
Телефон противно запищал, выдернув меня из собственных мыслей.
— Да, — ответила я.
— Анечка, душа моя, — а вот и виновник презентации.
— Здравствуй, Мишка-Михель, — невольно улыбнулась. Этого малого помню еще со времен работы в агентстве «Stella».
Щуплый, жилистый блондин с большими голубыми глазами. В свое время он был курьером, но за последние пару лет раскрутился и все-таки осуществил свою мечту.
— Анюта, солнце, я надеюсь ты придешь на мою первую большую презентацию? — заискивающе поинтересовался он, обрубая мне все пути к отступлению.
— Миш, я… Я не могу, — попыталась отказаться, чувствуя как на глаза невольно наворачиваются слезы.
— Уважительной причиной я сочту лишь реанимацию или твое замужество! — заявил Миша тоном не терпящим возражений.
— Понимаешь, там будет кое-кто, кого я не готова видеть.
— Ты про Генриха? Он в Германии, так что можешь смело приезжать! Давай, ленивая жопка, жду тебя, до встречи!
— Пип-пип-пип… — он повесил трубку, а я сидела и слушала гудки.
Его не будет. Чертов немец!
Интуиция расправила свои тонкие пальчики и острыми коготками вцепилась в мои нервы. Ох, не закончится этот показ ничем хорошим…
ГЛАВА 3
Генрих
— Криста, перестань на меня орать! — я уже не знал куда деть телефон. Говорить с этой женщиной было и без того трудно, а сейчас, после развода, еще сложнее. Кристина Васильева — бывшая модель, запрыгнувшая в мою постель и чудом ставшая женой. Вернее, каким-то сказочным проклятием для меня.
— Что значит перестать орать? Ты оставил меня без средств к существованию! Беременную! — она сорвалась на визг, а я невольно отодвинул трубку подальше от уха и поморщился.
— Слушай, можно подумать, это ты меня с любовницей в постели застукала, а не я тебя с этим… боровом!
— Он меня силой взял! — она снова попыталась втереть мне свои нелепые оправдания.
— Мы это уже обсуждали. Я минут десять стоял и подпирал дверной косяк. Когда кого-то насилуют — так не стонут. Ты же вела себя как настоящая подстилка!
— Не смей меня оскорблять, — возмутилась Крис.
— Сильнее, чем ты меня, вряд ли получится! — старался отвечать максимально спокойно и сдержанно, все-таки может статься, что эта гадина и вправду беременна, правда, точно не от меня.
— Генрих, перешли мне на карту, ну хоть немножко… Мне на маникюр надо… — голос из угрожающего стал елейно-ласковым.
— Я оставил тебе квартиру и работу в компании. Хватит с тебя. Научись жить на зарплату, — вздохнул и повесил трубку.
Чертова девка! Вот и угораздило же меня, пять лет назад, жениться на ней?!
Я прошелся по кабинету, уселся в кресло и достал старый выпуск журнала. С обложки мне улыбалась шикарная брюнетка. Серые глаза, пухлые, манящие губки, идеальный, прямой носик. А фигура… Еще с первой нашей встречи на кастинге эта девочка запала мне в душу. И вот, я как последний идиот, одиннадцать лет храню ее фотографии и разговариваю с ней, словно она может мне ответить, но нет же!
Аня… Егоза и заводила. Куда же ты делась? Корпоратив, прекрасная ночь, горячие губы, невинность, тепло ее хрупкого тела… Потом срыв показа, срочный отъезд, другой, третий. Все рушилось и я спасал компанию, а надо было спасать свое сердце.
В итоге потерял ее. Она просто исчезла. Я искал, даже ходил к ней домой…
Мать моей пропажи сказала, что Аня умерла… Неделю тогда не мог перестать пить. Хорошо, что у меня был зам, заставивший меня поговорить с моим отцом. Не знаю, что со мной было бы и до чего дошел бы, не подставь они мне свои плечи.
Если бы я тогда дождался, пока она проснется, если бы удержал ее…
— Крокодил зеленый, не занят? — Тимур, мой заместитель и исполнительный директор агентства «Stella», заглянул в кабинет.
— Заходи, — захлопнул ящик стола и встал, словно школьник, застуканный за непристойным занятием.
— Опять рассматривал свою беглянку? — спросил он, плюхнувшись в кресло напротив.
— Она не сбежала. Аня умерла! — покачал головой и снова плюхнулся в кресло. — Мне Крис звонила. Абортом угрожала.
— Стерва! Нагуляла, так сама пусть теперь развлекается. Зачем ты вообще с ней разговаривал? — не стеснялся в выражениях Тим.
— А если ребенок все же мой? — нажал на кнопку, вызывая секретаршу: — Маша, два кофе нам.
— А ты впадал в беспамятство? — он смерил меня взволнованным взглядом.
— Нет… Наверное. Но Крис бывает убедительна.
— Родит — сделаешь тест на отцовство и выяснишь. А до этого момента, я бы с ней не общался, — Тимур развел руками. Ну да, с его кобелиной натурой все действительно было просто. По опыту, так сказать, советовал. Трем бывшим исправно платит алименты на детей.
— Я так не могу, — покачал головой и потер виски.
Секретарша вошла в кабинет и поставила нам кофе.
— Мари, отчет о гостях подтвердивших присутствие на презентации… — она даже не дала мне договорить.
— У вас на столе, — девушка отодвинула папку и показала несколько аккуратно скрепленных между собой листов.
— Ты, как всегда, образец исполнительности, — улыбнулся я. Девочка работала со мной уже четвертый год и ни разу не подвела. У нее всегда все было готово: от отчетов до запасных моделей. И зарплату она получала, как зам, а не как секретарь.
— Спасибо, Генрих, — Маша смутилась, как и положено приличной девице и робко добавила: — Кстати, из примечательных гостей... Михель уговорил Анну Турову — директора «МЖ».
— Это и в его интересах, — сказал Тимур. — Чем сильнее пропиарится, тем выше возрастут рейтинги.
— Вот и посмотрите завтра на львицу, которая тянет мужской журнал, — хмыкнул я.
— Да, что я там не видела?! — фыркнула Мари.
— Так, а ты, я так понимаю, не собираешься? — нахмурился Тим, буравя меня хмурым взглядом.
— Нет, — покачал головой.
— Маша, отменяй показ, — с совершенно серьезным выражением лица сказал этот гад.
— Что значит отменяй?! Вы… вы шутите, Тимур Игоревич?! — от негодования девушка даже притопнула ножкой.
— Нет. Коньяк неси, у нас больной! — продолжил он ломать комедию.
— Шиш вам, обоим! — возмутилась девушка. — Алкоголь — зло! Так что даже не думайте. Кофе пейте и, чтобы завтра, оба были на показе! Ведете себя, как дети малые...
Она развернулась и вышла из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь, оставив нас обоих с открытыми ртами.
— У нее что-то случилось? — поинтересовался, с трудом удержавшись от мата.
— Не знаю, но выясню, — пожал плечами Тим. — Так ты пойдешь на показ? Ты ни разу не был со своими сотрудниками, с того самого дня...
— Заткнись, Тимур! — огрызнулся, невольно пряча от него глаза. — Сидеть и смотреть на подиум, ожидая, что вот-вот выйдет она… К черту!
— Надо, зелененький, надо! — зам встал и похлопал меня по плечу. — Хватит хандрить. Выпьешь, развлечешься с какой-нибудь молоденькой моделькой с ногами от ушей, развеешься и расцветешь!
— Ты нас местами не перепутал? — рассмеялся, уставившись на друга. — Это твое лекарство, а не мое.
— Генка, забей ты и на дуру, изменившую тебе, и на давно ставшую легендой Аннушку. Высохло уже ее масло, а под трамвай ты так и не попал! Поехали лучше пожуем чего-нибудь?
— Ладно, твоя взяла, — вздохнул, поднялся и подхватил пиджак.
ГЛАВА 4
Анна
Ян Малинкин — мой друг и просто хороший человек, когда-то приведший меня, голодную и промокшую, в редакцию, был подтянутым мужчиной за пятьдесят, который со спокойной совестью мог дать фору молодым пикаперам. В журнале он много чем занимался. Как говорится: и швец, и жнец, и на дуде игрец, но основной его задачей была фильтрация материала предлагаемого для печати.
— Аннушка, звала? — он со спокойной совестью, без стука, вошел ко мне в кабинет. Знает, зараза, что ему тут всегда рады.
— Ян, проходи, — встала и терпеливо подставила щеку под приветственный поцелуй. Ох, не многим я позволяла этот жест, но всегда ведь есть исключения? Жуть как не люблю эти влажные приветствия. Не люблю и точка.
— Ты решила у дизайнеров хлеб отнять? — спросил он, изогнув бровь.
— Что? — не поняла, а Ян кивнул на планшет. — А-а-а… Это для Бертика.
— Зачем ребенку такая штука? — удивился мужчина.
— Хочет персонажей из книг рисовать, — пожала плечами. — Я подумала и решила, что почему бы и не купить… Игрушка, но полезная, как по мне.
— Таки да-а-а, — протянул Ян. — Твой парень еще не раз нас удивит. Собственно зачем позвала, Анют?
— Ты про показ Мишки слышал? — поинтересовалась, переходя к делу.
— Михеля? Конечно, «Stella» так шумит, что ого-го, тошно уже от их рекламы, — он махнул рукой и уселся в кресло напротив.
— Как думаешь, нам есть смысл идти туда? — прямо спросила, не желая играть в дипломатию. — Или можем пропустить это великое событие?
— Как тебе сказать, Ань… — Ян наморщил лоб и потер подбородок: — Вообще, да. Хоть ты принципиально и не берешь моделей оттуда, госпожа Медведева…
— Не называй меня так! — вздрогнув, перебила его. — Моя фамилия — Турова!
— Да-да, — он поджал губы. — Теперь да. Но, по сути, тебя, — он указал рукой на «всю меня», — это не изменило. Так вот, Ань, девочек они действительно умеют подбирать для работы. Если бы был контракт…
— Ладно, — я подняла руку, останавливая его размышления. — Ты будешь моим кавалером? — улыбнулась, стараясь не выдать собственного волнения.
— Ого-го! Буду счастлив и почту за честь, — он взял меня за руку и едва коснулся губами пальцев. — А ладони, как всегда, холодные!
— Ничего, главное, что мне не холодно. Ян, что у нас с завтрашним номером? — спросила, желая поскорее сменить тему.
— Осталось фото под «сиськи на автомойке» чтобы прислали, а так все готово и сверстано.
— Сиськи? Ты серьезно? — едва не рассмеялась.
— Нет, ну а чего ты? Девочки моют машины в купальниках… И посмотреть есть на что и пощупать… — словно сытый кот, ухмыльнулся он.
— Ян! — уже открыто хихикала.
— Ладно, шучу. Все готово, не переживай. Мы же договорились, что эту неделю рулю я, а ты занимаешься праздником для своего сына...
— Хорошо. Я тогда поеду еще торт выберу. Если что — сразу звони… — нахмурилась, понимая, что он дергать меня не станет.
— Не переживай, со всем справимся, — отмахнулся Ян.
— Видела, как справляетесь. Модель и ту найти не можете! — вздохнула я.
— Ты просто слишком сильно нас опекаешь. Ань, у нас сильная команда. Все будет нормально. Выдохни и выключи режим «директор», включив режим «мама», — он встал и галантно поклонился.
— Иди уже, рыцарь без меча! — улыбнулась и покачала головой.
— А мой клинок всегда со мно-ою, в широких бархатных штанах… — напел он, выходя из кабинета.
— Неисправим, — констатировала я и, подхватив телефон и ключи от машины, поехала в кондитерскую.
Застряла в пробке почти на час и приехала в магазин за полчаса до закрытия. Коротко объяснила, что торт нужен ребенку на день рождения.
— Мальчику, на десять лет, можем сделать в форме машинки или танка, — улыбнулась девушка, предлагая стандартные варианты. — А начинку можно любую...
— Мне нужен торт в форме круглого стола и рыцарей за ним, — озвучила я Галкину идею. Очень уж Альберт любит истории о короле Артуре. — Справитесь?
— Я думаю да, — уже по ее реакции поняла, что все плохо.
— Значит так, красавица, — вздохнула и скрестила руки на груди. — Я оплачиваю торт сегодня, а завтра, вы мне предоставляете фото того, что у вас получилось. Если результат меня устроит — закажу еще один, а сделанный для примера между сотрудниками разделите. Если же нет — закажу у других.
— Хорошо, — еще одна растерянная улыбка. Я покачала головой и пошла на кассу.
Не успела рассчитаться, как зазвонил телефон. Мелодия из мультика про маму-обезьянку, установленная на Берта.
— Кто говорит? — спросила, подняв трубку.
— Слон! — отозвался Альберт, привычно подыгрывая мне.
— Как дела, сынок? — убрала карту в кошелек и вышла из магазина.
— Отлично! Тетя Галя сказала, что ты согласилась купить планшет… — с надеждой в голосе пробурчал сын.
— Я уже его купила, но получишь только в день рождения! — ответила честно.
— Круто! — искренне обрадовался он.
— Мам, а можно мне с Ваней и Ростиком в кино? Я уже запарился учиться!
— Алик, что за «запарился»?!
— Простите, мадам, устал как конь! — ответил сын, прихрюкнув в трубку.
— Во сколько и на что собираетесь? — уточнила, садясь в машину.
— В пять начало, в полвосьмого буду дома! Новый «Мерлин» вышел… — отчеканил Альберт.
— Хорошо, только тетю Галю предупреди.
— Ага, мы сейчас за книгами в торговый центр, а потом, оттуда, я сразу к пацанам… — сообщил сынок и повесил трубку.
ГЛАВА 5
Генрих
В торговом центре, как и всегда, было полно народу. Женщины суетились между бутиками, мужчины с кислыми лицами бродили за ними, дети выпрашивали игрушки…
Напротив книжного магазина красовался ювелирный. Завидев скидки до восьмидесяти процентов, такой опытный кобель, как Тим не смог удержаться.
— Ген, я на минуточку, ты не против? — он по-детски составил брови домиком.
— Ладно, я пока книги посмотрю, — махнул на него рукой. Все равно же все нервы вытреплет, если не скупит половину уцененных украшений…
На удивление вместо привычной тишины, в книжном играла тихая музыка, стояли столы, за которыми можно было посидеть и просто спокойно почитать, не покупая книгу. Неужели «европейские традиции» добрались и до Руси-матушки?
Понимая, что раньше, чем через полчаса Тимура не увижу, прошелся мимо книжных полок, взял томик Гете и заказав у девушки кофе, сел читать.
Не знаю сколько прошло времени, но у пацана, проходящего мимо меня, упал большой атлас мира. Он нес целую стопку и, верхняя из книг, соскочив, задела мою чашку, а пролившийся кофе нещадно испортил жизнь Иоганну Вольфгангу.
— Ah du schwein! (Ах ты, свинья! (нем.)) — невольно вырвалось у меня. Не хотел я мальца, конечно, свиньей называть, но…
— Fahr zur hölle! — практически без акцента, мальчишка послал меня к черту.
— Ты знаешь немецкий? — я удивленно поднял глаза от книги и наконец-то увидел его лицо.
— У нас, в семье, немецкий — второй язык, — слегка задрав носик, ответил паренек. Все бы ничего, но это был я сам, лет так десяти. То есть, не буквально я, конечно, но… Лицо точно мое, даже нос также морщит. — Не переживайте, это моя вина и я заплачу за испорченную книгу и ваш кофе. Что, кстати, читали?
— «Фауста», — не задумываясь ответил, рассматривая его лицо.
— «Театральное призвание Вильгельма Мейстера» мне понравилось больше, — спокойно сказал он, поставил свою стопку книг на стол и ушел обратно к полкам.
Я потер виски, активно моргая. Книги, все так же, лежали на столе, но я изо всех сил надеялся, что схожесть нереальна. Этого не может быть! Мне показалось. Сейчас подойдет обычный мальчишка, как сотни других на улице и все станет нормально...
— Вот, возьмите, а кофе принесет официант. Еще раз извините, я не хотел… — паренек, все так же беспощадно похожий на меня, протянул мне «чистого» «Фауста» и еще одну книгу, подхватил свою стопку, испорченного Гете и пошел к кассе.
— Подожди, — я вскочил с места и догнал его. Ощущение, что все это сон, окончательно укрепилось в моем сознании, но и на сказку было похоже не меньше. Я перехватил у него книги и предложил. — Давай помогу? А залитого «Фауста» я сам оплачу.
— Зачем? Его же я испортил, — пожал он плечами.
— Да нет, это я кофе неудачно поставил, так что сам виноват, — ответил, усердно моргая, в надежде, что видение меня все-таки отпустит.
Пока мы ждали своей очереди, чтобы не стоять молча и не тонуть в собственных мыслях, спросил:
— А чем тебя «Театральное призвание» зацепило?
— Гете повествует в нем ту часть немецкой действительности, в которой талантливая молодежь, его времени, могла найти себя, — ответил мальчишка. — В литературе, искусстве, театре, где проявляется настоящая культура человека. А я люблю истории, где нет рассказов о «мучительной» любви, мне по душе умение не сдаваться и сила духа!
— А как зовут вас, профессор? — мне едва ли не пришлось вручную поднимать свою челюсть, упавшую на пол.
— Альберт, ну или просто Берт, как мама меня называет. А вас? — полюбопытствовал он.
— Меня Генрих, — ответил привычно.
— Как моего отца. А ваше отчество? — не унимался мальчишка.
Кажется я сейчас упаду. Это же какая из женщин, с которыми я грешил, еще и в отцы записала меня?!
Хотя… Если мальчишке лет так десять, в то время молодецкая удаль уже отступила и я все силы отдавал компании. Головы не терял, алкоголем не баловался и, как правило, предохранялся. Кроме одного раза...
— Просто Генрих, — я попытался улыбнуться, но сам понимал, что получилось криво. — А где…
Задать вопрос я не успел. Женщина, на большом сроке беременности, ловко юркнула между нами и быстро зашептала:
— Альбертик, сколько раз говорить тебе не общаться с незнакомцами?!
Это его мать? Хоть убейте, не помню такое рыжее чудо!
— Теть Галь, мы уже не незнакомцы, — хихикнул мальчишка. — Прошу любить и жаловать, это Генрих и я случайно пролил кофе на его книгу.
Женщина расправила плечи, вытянулась как струна и медленно повернулась ко мне.
— Галина, — растерянно улыбнулась и я понял: она знает, причем знает все! И про меня, и про его мать. Надежда, наконец-то, вышла из комы, открыла глаза и ухватив меня за воротник истошно завопила.
— Где Аня? — спросил прямо, всем своим видом показывая, что ответ получу любой ценой.
— Мама на работе, — выпалил мой сын. Сомнений в отцовстве больше не оставалось. — А вы с ней знакомы, да?
ГЛАВА 6
Анна
Закончив на сегодня с подготовкой ко дню рождения сына, я решила все же вернуться в офис и еще раз лично проконтролировать готовность завтрашнего выпуска. В результате, намертво застряла в пробке и в сотый раз, за этот день, пожалела, что послушалась Галку и поехала на машине. Обычно, предпочитаю двухколесное средство передвижения. Нет, не велосипед, и да, я странная женщина.
«Круче моего байка транспорта нет!» — скинула ей сообщение в вайбер, приправив парой грустных смайлов, но прошло больше десяти минут, а ответа не последовало. Странно. Обычно она отвечает мгновенно. А тут такая тишина… Может случилось что?
Подъехав еще на двадцать сантиметров, я набрала номер, но Галя сбросила вызов. Следом прилетело короткое сообщение: «Все хорошо, освобожусь — сразу позвоню…»
Эм-м… Вдвойне странно. Чего это она так? И где они застряли? Зря что-ли Берт в кино отпрашивался? Я набрала сына. Если Галка с кем-то зацепилась языком это одно, а вот Альберт наверняка уже уткнулся в купленную книгу и читает! Но и он сбросил вызов.
Невольно напряглась, почувствовав, как бешено заколотилось сердце.
— Да что у них там происходит?! — проворчала себе под нос и со злости нажала на гудок. — Сколько можно тут стоять?! — крикнула в открытое окно.
Генрих
— Давайте переберемся в кафе, закажем пиццу и поговорим? — предложил, хмуро посмотрев в глаза Галине.
— Здорово, у меня еще час до кино! — выпалил Альберт, с улыбкой. Надо же… Даже клык слева такой же кривоватый, как у меня.
Пока я нагло рассчитывался за книги мальца, у Галины зазвонил телефон, она сбросила вызов и быстро отправила сообщение. Я невольно улыбнулся: кажется у кого-то сработала интуиция. Так что, Анушка, готовься к сюрпризу!
— Ну что, идем? — подхватил пакет с покупками и нагло взял женщину под руку. От меня еще никто не уходил, а уж ту, что знает, где моя любимая женщина, внезапно оказавшаяся живой, точно не отпущу!
На выходе мы столкнулись с довольным, как стадо бегемотов Тимуром. Мой друг посмотрел сперва на меня, потом на мальчишку, снова на меня… Пришлось подмигнуть ему и напомнить:
— Тим, мы на обед вообще-то приехали! — взглядом показал, чтобы не задавал лишних вопросов.
— Ага, — только и ответил он.
— Знаете, нам пора. Приятного вам аппетита, — попыталась сбежать «тетя Галя». Щаз!
— Никаких возражений я не потерплю! Пообедаем и пойдем в кино, — настоял я, нахмурив брови.
Альберт с Тимуром пошли выбирать пиццу, а мы присели за столик.
— Отстаньте от нас, — прошипела женщина.
— От вас, — я смерил ее взглядом, — легко! А вот от сына, я теперь не откажусь.
— С чего вы взяли, что это ваш сын?! — голос дрогнул. Пытается врать, но не умеет.
— Послушайте, Галина, одиннадцать лет назад, Анна сбежала от меня. Я искал ее, но Маргарита Семеновна сообщила, что ее дочь погибла… — попытался объяснить ей ситуацию.
— Что? — она подавилась на вдохе, но тут же взяла себя в руки и пошла на попятную: — Не понимаю о чем вы!
— Хватит ломать комедию. Мальчишка похож на меня, как две капли воды, отчество Генрихович, мать зовут Анна. Я же не идиот, чтобы не понимать происходящего! Не нужно мне врать или пытаться выкрутиться! — старался говорить спокойно, но эмоции переполняли.
Нет, бесчувственным сухарем я никогда не был, но и к излишней импульсивности не склонен. А тут, все внутри просто дрожало так, словно мне сказали, что купили самый долгожданный подарок, а отдавать или хотя бы показывать не желают!
— Генрих, послушайте… — вздохнула моя собеседница, но запнулась, потому что вернулись Тимур и Альберт. Надо же, даже имя немецкое сыну дала…
— Ну что, выбрали? — спросил, стараясь намекнуть Тиму, чтобы отвлек мальца подольше. Но, конечно же, сгорая от любопытства, друг меня не понял.
— Ага, четыре разных — боялись не угадать! — доложил мой сын.
— Ну и отлично, — улыбнулся, дождался пока они усядутся и поинтересовался: — Альберт, я так понял тебе очень нравится читать?
— Ага. Меня в школе ботаном называют, а мама гордится, что я с отличием третий класс закончил! — гордо заявил мальчишка.
Угадал. Мальчику десять. Так, сегодня двадцатое июня, презентация в Париже была двадцать пятого сентября, двадцать шестого вечером мы были в Москве…
— У тебя день рожденья в этом месяце? — как бы невзначай, продолжил допрос.
— Ага, через неделю, — расплылся в довольной улыбке Альберт.
— М-м-м... Подарки будут, круто! — поддержал разговор Тим.
— Ага. Они, — сын кивнул на тетушку, — с мамой все утро подарок обсуждали… А у меня спросить не догадались! — хихикнул и потер руки.
— Разве подарок не должен быть сюрпризом? — спросил, отметив про себя этот жест. Сам так же люблю делать. Да уж, гены — великая вещь.
— Ну-у-у, как вам сказать… Должен, но мне игрушки не нужны, — пожал он плечами.
— А что, прости, тебе нужно? — Тимур подавился на вдохе и задал вопрос.
Альберт равнодушно покачал головой и спокойно ответил:
— Графический планшет.
— Что рисовать будешь? — спросил, не сдержав улыбки. Рисовать, значит, тоже любит...
— Извините, вам не кажется, что вы задаете слишком много вопросов? — не захотел отвечать мой сын.
— Кажется, — рассмеялся я. — Ты тоже можешь спрашивать, если тебе что-то интересно.
Нам принесли пиццу и все принялись лениво жевать, делая вид, что давно знакомы и ничего необычного сейчас не происходит.
— Чем вы занимаетесь? — спросил Альберт. — То есть, я имею в виду работу…
— У меня модельное агентство с филиалами в разных странах, а Тимур — мой зам в России, — постарался объяснить покороче.
— А это не о вашем агентстве писали статью в мамином журнале? Так вы познакомились? — продолжил допытывать меня Альберт.
— Стой, журнал… За последнее время статьи были только в «МЖ». Твоя мама директор журнала? Анна Турова? — спросил Тимур нахмурив брови.
— Ну да… — пожал плечами мальчишка.
Вот тебе и раз! Директор «МЖ», значит… Ну-ну!
ГЛАВА 7
Генрих
Неужели, сразу после той заветной ночи, Аня вышла замуж за другого? Поэтому ее мать сказала мне такую гадость? Даже если и так. Она жива и у меня есть сын! Да еще такой замечательный...
— А отец? — У Тимура включилась деловая жилка: выяснить, как можно больше.
— Дайте ребенку поесть, — вмешалась тетушка.
— Ничего, теть Галь. Пусть спрашивают. Отца у меня нет. Я — подарок судьбы! По крайней мере мама так всегда говорит.
— И она права, — вздохнул я. В голове тут же промелькнул известный фрагмент из известного фильма: «Люк, я твой отец!», но в данном случае это не подойдет.
— Генрих, можно странный вопрос? — поинтересовался Альберт.
— Любой! — искренне ответил, заглянув мальцу в глаза.
— Вы правда немец или просто родители такое имя выбрали?
Я чуть не подавился, но все же ответил:
— Родился и вырос в Германии. Отец немец, мать русская. В семье два языка было всегда. Родители постоянно ссорились, я закрывался у себя и надеялся поскорее уйти из дома. Когда мне исполнилось четырнадцать, отец ушел из семьи, а мать отдала меня в детдом, — я невольно сглотнул, ненавижу эту часть своей биографии.
— Извините, — смутился Альберт.
— Ничего, все нормально, — заставил себя улыбнуться, — через полгода, отец вернулся из командировки, в которую вызвался, чтобы переосмыслить все произошедшее и узнав, что произошло, тут же забрал меня к себе. Без мамы было трудно, пришлось выживать, и именно тогда, я устроился на подработку в модельное агентство. Прошло время и мне подвернулся шанс: я взял кредит и выкупил часть акций одной маленькой компании по сбыту алюминиевой посуды. Мы наладили поставки за границу, через год кредит был выплачен. А еще, немного погодя, ко мне пришел директор того агентства и попросил помощи. Я продал свой бизнес, снова взял кредит и… Мы с трудом выплыли, но мне повезло перехватить большой процент акций и вот у агентства «Stella» сорок восемь филиалов в двадцати двух государствах.
Тимур вздохнул. Уж этот жук знал меня вдоль и поперек, а значит и понимал, что говорить об этом трудно.
— Я рассказал лишнего? — остановился и заглянул в глаза хмурому сыну. — Почему ты спросил про немцев?
— Просто… Там, в Германии, находится город Фурт-им-Вальд и самый большой музей драконов! — глаза мальчишки загорелись задорными огоньками. Вот так выглядят мечты. Искренние, детские, незамутненные...
— Ого… В Германии… — изогнул бровь Тим, который вообще не любил выбираться за пределы города.
— В Баварии, если быть точнее, — ответил Альберт и еще минут пятнадцать оживленно рассказывал о музее.
— Значит, это твоя мечта, побывать там? — решил еще раз прямо спросить. Нужно же придумать сыну достойный подарок на день рождения.
— Ага! Там нереально круто… Ой, — он всплеснул руками, посмотрев на часы. — Меня мальчишки ждут у кинотеатра. Теть Галь, я побежал. До свидания!
Альберт вскочил с места, подхватил тонкую джинсовую куртку и, махнув рукой на прощание, выбежал из кафе.
— О-хре-не-ть! — по слогам произнес Тим. — Вот уж никогда бы не поверил, что такое может случиться в жизни. В кино — легко, а в реальности…
— Заткнись, — вздохнул и посмотрел на рыжую лисицу, собравшуюся сбежать. — Галина, подождите. Задам один вопрос и мы отвезем вас домой, я же правильно понял, что Альберт убежал в кино с друзьями?
— Хорошо, — вздохнула она и покачала головой.
— Аня еще любит меня? — спросил прямо и без лишнего переливания воды. Доказательств, что это ребенок Медведевой мне больше не требовалось.
Женщина закрыла глаза и потерла руками виски.
— Генрих, вы понимаете на что меня сейчас толкаете? — спросила и поджала губы.
— Наверняка вы желаете счастья подруге, а этот идиот, — влез Тимур, — он одиннадцать лет ее фото в столе хранит, разговаривает с ней, словно она ответит. Даже сегодня… — я показал ему кулак, но когда это помогало? — Он любит ее, Галина.
— Песец… — вздохнула она. — Аня меня прибьет, но… Да, она с шестнадцати лет любит вас, с того момента, как пришла на кастинг. Когда она в двадцать, после единственной вашей ночи, забеременела, ее мать потребовала, чтобы Анька сделала аборт. Она ушла из дома и Альберт для нее все. А еще, за все эти годы, она никого к себе так и не подпустила… Вы у нее первый и единственный.
— Она ждет меня? — удивился я. — Почему она стала Туровой?
— Нет, я не могу об этом говорить. Вы не понимаете… Это уже не та девочка, которая виляла попой и улыбалась. Мы столько хлебнули за эти годы… — у нее на глаза навернулись слезы.
— Не нервничайте, вам нельзя, — вздохнул я и протянул ей носовой платок. — Расскажите, что можете и считаете нужным. Это очень важно для меня.
ГЛАВА 8
Анна
Я от безделья (подъезжать по полшага, по мере продвижения машин в пробке — не в счет) ушла в какое-то дикое самокопание, перебирая, раскладывая, в очередной раз, свою жизнь по полочкам.
Может глупо было сбегать от любимого, но такому как он, уж точно, не нужен был ребенок. Если бы еще и он заявил мне про аборт — я бы не выдержала. Просто сломалась бы от безысходности… А так карабкались, выживали…
Я только родила, денег не было абсолютно: все, что могла, я уже продала, а одной Галкиной стипендии нам на троих не хватало. Она тогда пошла петь в баре по ночам. Лапали, пихали чаевые в лифчик, пытались затащить в постель… И Галя терпела. Терпела все это ради нас. Наверное, смело можно сказать, что Алик у нас сын на двоих. Она любит его, как родного, а он, иногда, в шутку, называет ее «дабл-мама».
Когда Альберту исполнилось полгода, Галя сломала ногу. Мне пришлось бросить кормить сына грудью и… Днем я разносила пирожки, подходя к машинам на светофорах, ночью танцевала стриптиз. Потом на клуб кто-то навел. Менты появились, буквально из каждой щели, всех повязали. Мне повезло, я не успела переодеться и упорно твердила, что мне назначили там встречу, обещали работу — посуду мыть, и доказать мою причастность, так и не смогли.
Потом нас опять выгнали из квартиры за неуплату, пришлось прятаться по полуразваленным дачам в поселке за городом. Той зимой было адски холодно. Мы с Галей укладывали маленького Бертика между нами и всю ночь обнимались, грея своим теплом. Но и это закончилось. Кто-то нас заметил и доложил участковому...
Противный скрежет кольнул по нервам и вывел меня из раздумий. По обочине, пытался протиснуться массивный джип, он же краем кенгурятника поцарапал всю бочину моей ласточке.
Я разом забыв амплуа хорошей девочки, выскочила из машины и коршуном накинулась на водителя:
— Вообще не видишь куда едешь? Сраный обочечник!
— Девушка, успокойтесь, мы сейчас решим сложившуюся проблему, — прервал он мою брань и тоже вышел из машины. Высокий, жилистый, с карими глазами и приятными, правильными чертами лица. Лет под тридцать пять. Довольно привлекательный тип, только не когда портит чужую собственность!
— Успокоиться? — переспросила, стараясь не рассматривать его.
— Да. Завтра к утру, ваша ласточка будет целой и невредимой стоять у подъезда, а сейчас, я готов отвезти вас куда скажете, только заберите необходимые вещи из машины и оставьте ключи Борису, — из его джипа вышел верзила — вот типичный вышибала — телохранитель, что-ли?
— Отлично! — фыркнула недовольно, забрала телефон и сумочку, отдала ключи и уселась в джип, верзила услужливо закрыл за мной дверь.
Мачо уселся за руль и с улыбкой поинтересовался:
— Куда отвезти принцессу?
— Чего? — принцессой меня отродясь не называли. Ой, горемычный, не знаешь ты, как ошибаешься.
— Я обещал отвезти вас, куда скажете, — он хлопнул ментовскую мигалку на крышу. — Но пока не назовете адрес, я бессилен! — еще и насмехается, вот же гад!
— Речная двадцать семь, — назвала домашний адрес, гордо задрав нос. К черту офис, возьму байк и рвану гонять по ночному городу. Надо как-то сбросить стресс.
— Слушаюсь и повинуюсь, — улыбнулся он и включил звуковое оповещение, в дополнение к мигалке.
Машины, как могли, потеснились и массивный джип двинулся, маневрируя между тротуаром, застрявшими в пробке тачками и корытами.
— Как зовут такой очаровательный цветок? — поинтересовался мужчина.
— Очаровательный? — переспросила с ехидной ухмылкой.
— Шипы не портят вида, — он искренне улыбнулся, а я почему-то смутилась. Что? Я флиртую? Нет-нет-нет!
— Значит, вы из полиции? — попыталась сменить тему.
— Нет, у меня отец в органах и для скорости передвижения, помог раздобыть вот эту штуку, — он махнул рукой в сторону мигалки. — У меня свой бизнес.
— Ну да, по наглости и машинке видно, — хмыкнула я.
— Зря вы так, — снова открытая и искренняя улыбка. — Прошу, простите меня. Ваша машина и правда к утру будет, как новая.
— Ключевой момент в том, что как новая! — фыркнула я.
— Уверяю, не останется и следа.
— Можете не спешить, я ей редко пользуюсь, — сменила гнев на милость и отвернулась, уставившись в окно.
— Так как вас зовут? — настойчиво поинтересовался он.
— Анна, — соизволила ответить. Все равно с такими связями машину, если захочет, пробьет по номеру.
— Очень приятно, а меня Максим, — представился мужчина.
— Не очень приятно, Максим, — вздохнула.
— Обо мне поговорили, а чем занимается прекрасная колючка-Анна?
— Я — стриптизерша, — процедила, смутившись и словно нехотя. — Приватный танец для бизнесмена исполнить?
— Обойдемся, — рассмеялся он, — А в каком клубе вы танцуете?
— Леденец, — вспомнила я первый попавшийся стриптиз-клуб, была как-то статья в журнале о них.
— Что-то не припомню у себя такой сотрудницы... — Еще сильнее рассмеялся он.
— В смысле? — невольно нахмурилась и смерила его суровым взглядом.
— Это один из моих клубов. Всего их у меня восемнадцать по городу, — пожал плечами Макс.
«Черт!» — мысленно ругнулась.
— Ладно, — вздохнула и потерла виски. Отмазки сегодня явно не мой конек. — Я директор одной небольшой редакции журнала. А еще говорят, у меня усы и яйца, так что не советую подкатывать. Вот мы и приехали, остановите здесь, — мило улыбнулась. Лучше сама дойду. Что тут? Пять минут по набережной...
— Надеюсь мы еще встретимся, — он прижался к обочине, нагло взял меня за руку и коснулся губами пальцев.
— Прощайте, — рыкнула и выскочила из машины, громко хлопнув дверью. Фу! Ненавижу таких пикаперов. Мордашка смазливая, папенькина крыша, значит, можно быть уверенным, что ему все позволено. Так вот хрен тебе в зубы, Максим!
Я распрямила плечи и с гордо поднятой головой пошла по набережной, усердно делая вид, что просто прогуливаюсь.
ГЛАВА 9
Генрих
Галина рассказывала долго, видно было, что ей тяжело даются воспоминания, а я невольно все сильнее сжимал кулаки.
«Идиот!» — билась в голове единственная мысль. Почему я не пошел попрощаться к ней на могилу? Ведь не нашел бы и продолжил поиски! Почему беспрекословно поверил ее матери?! Все беды Ани из-за меня. Никогда себе этого не прощу.
— … и сейчас Аннушка наконец-то устроила свою жизнь. Вы слышите меня, Генрих? — вздохнула Галя.
— Но она так и не вышла замуж, — напомнил Тим.
Женщина вздохнула и покачала головой:
— Я не знаю чего она ждет, уж точно не своего, — она скользнула по мне хмурым взглядом и с сарказмом продолжила: — прЫнца, только вот всегда отвечает, что…
Она резко замолчала, сделала глубокий вдох и продолжила уже без лишних эмоций:
— Мне пора, муж уже заждался, — Галина смерила меня внимательным взглядом. — Реши чего хочешь ты и действуй. Ее дом на Речной двадцать семь. Думаю, найдешь при желании. Говорить ей о встрече с тобой, во имя самосохранения, не стану. Если Берт расскажет — значит расскажет, а так… Мне действительно пора.
— Спасибо... — только и смог сказать я.
— Позвольте я вас отвезу, куда скажете, — Тимур встал и подал ей руку.
— Буду признательна, — женщина с трудом встала, друг подмигнул мне и они ушли, а я так и остался сидеть, пытаясь переварить и осознать всю полученную информацию.
— Идиот, какой же я идиот! — шептали губы.
Еще минут пятнадцать смотрел в чашку с недопитым кофе и пытался прийти в себя от услышанного. Хотелось что-нибудь разбить, наорать на кого-то или, на худой конец, побиться головой о стену... Только это не поможет. Решение было принято, но даже не знаю, а в праве ли я?
Добиваться Анны любой ценой, попросить рассказать Альберту о том, кто я и как так получилось. Только как смотреть в глаза им после всего, что они пережили? Как теперь поступить? Куда бежать? Пойти к ним и… Извиниться?
Устало потер виски. Вдох, выдох. Собраться. Не хорошо, если Альберт поедет из кино на такси. Подхватил пиджак и пошел к кинотеатру.
Фильм как раз закончился и толпа народу лавиной выкатилась из зала. Я всматривался в толпу, пытался не пропустить сына. В глазах рябило и уже думал, что прощелкал, но трое ребят последними показались из распахнутых настежь дверей.
Я как дурак помахал рукой. Так глупо и нелепо. Совершенно беспечно и по-детски.
К ним подошли двое мужчин. Мой сын поздоровался с ними и тепло попрощался с друзьями.
— Генрих, что вы тут делаете? — Альберт подошел и с подозрением уставился на меня.
— Я Галине обещал отвезти тебя домой, — бессовестно приукрасил.
— Тетя Галя знает, что я езжу на такси. Так что придется назвать настоящую причину! — Он сощурил глаз и нахмурился.
Да уж, сына я точно недооцениваю.
— Мне нужно поговорить с твоей мамой. Давай заедем за тортом, цветами и…
— У мамы аллергия на цветы и она не ест сладкое. Вообще.
— Понял, цветы вычеркиваем. А сам ты как насчет сладкого?
— Я тоже не фанатею. Лучше туда, — он махнул рукой в сторону суши-бара.
— Спасибо за совет, — улыбнулся и с трудом удержался, чтобы не потрепать его по макушке. — Идем?
Он молча кивнул и направился ко входу.
— Закажешь