Сколько себя помню, я любила петь. В детстве, в ванной, под любимое радио. Увы, жизнь диктовала свои правила и зарабатывала я совсем иным.
Раньше.
Новая жизнь, новая реальность... Новые правила.
Тут никто не знает о менеджерах, зато ценятся люди искусства.
Хотя какие они люди...
Но кто решил, что я не приму этот вызов? А кто посмел сказать, что не осилю?
Это моя мечта. Это моя жизнь!
Ваш выход, мисс Уолшен! Браво! Бис!
- Сержант, тут ещё одно тело!
О, бо-о-оже, можно так не орать?
Хотела рявкнуть, но с моих губ сорвался лишь жалобный стон.
- О, да она ещё живая?! Эй, сержант, целителя сюда!
Морщась от дикой головной боли и бешено пульсирующего затылка, попыталась открыть глаза, чтобы шикнуть на нахала, несущего какую-то чушь, но когда это удалось, то я почему-то резко закрыла их обратно.
Где я?!
- Мисс? Эй, мисс… - Меня не слишком бережно потрепали по плечу и пришлось приложить немалое усилие, чтобы, пересилив бешеное головокружение и приступ панической атаки, взглянуть на сероглазого незнакомца с нелепо зализанными назад темно-русыми волосами, которого точно не могло быть в моей квартире. – Вы меня слышите? Сколько пальцев?
Перевела заторможенный взгляд на его руку с двумя пальцами, затем чуть дальше, цепляя взглядом кровавое пятно на стене… и нервно всхлипнула.
Боже, где я?!
- Понятно… - скривился незнакомец и почти сразу уступил место другому мужчине, одетому не менее странно – распахнутое пальто по моде прошлых столетий и стильный серый костюм-тройку с подтяжками. С подтяжками! – Док, принимай пациентку. Шансы есть?
- Если ты ещё не труп, шансы есть всегда, - по-черному пошутил немолодой сухопарый брюнет с темно-карими глазами и нелепыми тонкими усиками. – А у этой милой барышни они гораздо выше твоих.
- Это ещё почему? – оскорбился крепыш, пока я пыталась справиться с очередным приступом головокружения и странными навязчивыми видениями.
Что за чушь вообще происходит? Меня похитили? Накачали наркотиками? И… чуть не убили?! Почему я лежу в каких-то руинах под столом, а в памяти всплывает не прошедший день, а какие-то дикие имена, события и лица, совершенно мне не знакомые?!
- Потому что по статистике женщины живут дольше мужчин, - сумничал док, аккуратно зажимая моё запястье, отчего сразу стало теплее и не так больно голове. – А каждый пятый полицейский вообще до пенсии не дотягивает.
- Тьфу, - скривился его собеседник и, не прощаясь, ушел куда-то направо, пропав из зоны видимости.
С моего места помещение практически не просматривалось, но именно сейчас я об этом ни капли не жалела – уже увиденного хватало, чтобы сердце заходилось от ужаса.
- Полегчало? – тем временем сочувственно поинтересовался брюнет и я с замиранием сердца заметила, как в глубине его зрачков блеснуло что-то алое. – Кстати, позвольте представиться, доктор Адам Вестлер, сотрудник пятого полицейского управления. Травм, несовместимых с жизнью, я не диагностировал, но на затылке у вас серьезная ссадина с кровоподтеком. Встать сами сможете? Кстати, как вас зовут?
Забросав меня вопросами, мужчина вместе с этим вынул из принесенного с собой саквояжа подозрительную вещицу, вставил в неё, как в пистолет, ампулу с перламутрово-алым содержимым и, без спроса прислонив к моей левой руке чуть выше локтя, нажал на курок.
- Что вы… - ахнула, - делаете?!
Доктор крайне странно на меня покосился, вздернув брови, но тут мне стало так хорошо, что я против воли обмякла, заулыбалась и расслабленно пролепетала:
- О-о, как своевременно…
- Мне тоже так показалось, - деловито кивнул док, а я блаженно прикрыла глаза, уже не пытаясь понять навязчивые галлюцинации, которые атаковали мой мозг с утроенной силой. – И всё же, как вас зовут, мисс? О вас есть кому позаботиться? Или лучше доставить вас в ближайший лазарет хотя бы до утра?
- Да, было бы неплохо… - Согласилась, хотя не уверена, что вообще поняла суть вопроса. – Меня зовут… Эльза… Эльза Уолш… И я тут недавно… Одна. – Всхлипнула, от резко накатившей жалости к самой себе и почувствовала, как по левой щеке покатилась одинокая слезинка. – Совсем одна…
- Ну-ну, мисс Уолш, - засуетился доктор и торопливо зарылся в свой саквояж, на этот раз вынимая ампулу с золотистым содержимым. – У вас посттравматический шок. Всё будет хорошо. Спите.
На этот раз выстрел ампулой достался правой руке, а ещё через три секунды я ощутила невероятную сонливость, утягивающую меня во тьму, и не стала ей противиться.
Какой-то нереально правдоподобный кошмар мне снится…
Пора бы уже проснуться!
Моё следующее пробуждение было немного приятнее, но не сильно. На этот раз ничего не болело, но в голове стояла такая каша, что глаза я открывала крайне медленно.
Черт!
Не приснилось…
Опознав в комнате безликую больничную палату на кучу мест, а в сиделке у двери юную вэмп (так в этом мире называли расу, очень похожую на сказочных вампиров), я снова закрыла глаза и попыталась структурировать знания, которые возникли в моей голове за одну только ночь. Точнее, они были там всегда, это я возникла в этой голове каких-то шесть часов назад, когда предыдущая хозяйка тела, на свою беду зайдя в бар весьма криминального района, оказалась в самом эпицентре гангстерских разборок.
Да-да! Мало того, что я теперь попаданка в чужое тело (ох, сколько литературы на эту тему прочитано в своё время!), так ещё и не в самое удачное!
Во-первых, я в бегах. Во-вторых, я вэмп! В-третьих, я безработная! И, ах да, чуть не забыла – я ничего толком не умею!
Ладно хотя бы не старая и не страшная…
Тихонько вздохнув, продолжила копаться в чужих воспоминаниях, которые должны были стать моей опорой в этой новой жизни.
Кстати, я до сих пор не поняла, почему лишилась старой. Ну да, мне было уже к сорока и отменным здоровьем я не отличалась. Но и сердечницей тоже не была. Никакими смертельными болячками не страдала, в аварии не попадала. Последнее, что помню – пришла с работы, поужинала, посмотрела сериал, почитала книгу, легла спать. Всё!
Неужели я просто умерла во сне? Взрыв газа? Самолет упал? На нас сбросили ядерную бомбу? Случился всеобщий конец света?!
Не понимаю…
Да и черт с ним, сейчас это точно не актуально. И, как ни прискорбно признавать, почти не жаль. Да и о чем жалеть? Два неудавшихся брака, посредственная работа, нереализованные амбиции, бездетность… У меня даже кота не было.
Эта реальность тоже не блещет перспективами, но я хотя бы могу попытаться!
Да, я вэмп, но у меня отменное здоровье. Да, я женщина (в этом мире их права ещё несколько ограничены), но молода и привлекательна! Да, я в бегах…
Кстати, а чего это я в бегах?
Чужая память не спешила радовать четкими фактами, словно Эльза намеренно старалась об этом забыть, но по крупицам я сумела вытянуть из себя кое-что любопытное. Ага… Оказывается, я из обнищавших местных дворян. Сирота. Хм, неплохо. Зато у меня есть троюродный дядюшка, который желал весьма выгодно пристроить прелестную племянницу-бесприданницу в лапы знакомого сластолюбца. Хм…
Ну и нравы? Впрочем, ничего особенного.
Кстати, ура, буквально неделю назад мне стукнуло двадцать один и по местным меркам я стала окончательно совершеннолетней, так что пусть предприимчивый дядюшка идет лесом, теперь я сама себе хозяйка. Отлично!
А деньги у меня есть?
С тройным усердием закопавшись в заемную память, с досадой цыкнула. Денег было совсем немного, от силы на неделю проживания в посредственной гостинице, а в этот чудный городок мисс Уолш приехала как раз в поисках работы, покинув предыдущий, когда её смазливая мордашка приглянулась хозяину кафе, где она подрабатывала официанткой.
Не самая плохая работа, между прочим, порой чаевые составляли большую часть заработка и на него вполне можно было жить, изредка покупая даже какие-нибудь вещи. Что ж…
Ранее утро постепенно переходило в полноценное, рядом начали просыпаться другие пациентки весьма большой палаты (я насчитала почти полтора десятка кроватей), медсестричка разнесла вполне привычные глазу градусники, отправив троих на сдачу анализов, улыбнулась мне, признав соотечественницу и показав в улыбке аккуратные клычки, раздала кому надо таблетки и снова задержалась рядом со мной.
- Мисс Уолш, как ваше самочувствие?
- Спасибо, уже лучше, - улыбнулась ей в ответ. – Скажите, когда я могу уйти?
- Как только посчитаете нужным, - удивила меня ответом девушка и тут же доверительно сообщила, чуть понизив голос: - Вас положили к нам по просьбе доктора Вестлера, но не стали оформлять. – Медесестричка легкомысленно пожала плечами. – Вы полностью здоровы, а ссадину на вашем затылке мы обработали ещё при поступлении.
Наверное, недоумение в моих глазах зашкаливало, потому что девушка улыбнулась мягче и даже ласково провела ладонью по моему плечу.
- Мы всегда стараемся помогать сородичам, попавшим в беду, мисс Уолш. Доктор Вестлер предупредил, что о вас некому позаботиться. Хотите, дам адрес нашей общины? Там вам помогут и с жильем, и с работой. В этих краях нам всем приходится держаться друг за друга, иначе никак.
- Но… почему? – не удержалась от вполне логичного вопроса, потому что собственная память не выдавала ничего полезного.
- Город слишком близок к разлому, - погрустнела медсестра, - отголоски последней войны ощущаются здесь до сих пор, а мы в глазах общественности слишком похожи на тех… - Глаза девушки блеснули отчетливой неприязнью и даже гневом. – И пускай император и придворные маги давным-давно оправдали нашу расу, необразованные люди до сих пор смотрят на нас, как на предателей и относятся соответствующе.
Заметив в моих глазах откровенный ужас (только не говорите, что тут охотятся на вэмпов с осиновыми кольями!?), медсестричка тут же замахала руками.
- Простите-простите, я ничего такого ужасного не имела в виду! Здесь у нас точно такие же права, как и у других граждан империи, даже свои кварталы есть, просто… - Она натянуто улыбнулась, - с общиной проще, чем без. Я вам напишу адресок, а вы уже сами решайте. Хорошо?
Немного заторможенно кивнула и пока девушка ходила до поста за ручкой и бумагой, оделась в ту одежду, которую нашла на высокой металлической спинке кровати. Ничего незнакомого, хотя мода далека от той, что мне привычна, но хотя бы без корсетов, турнюров и прочих панталон.
Закрытое нижнее белье из приятной ткани, но бюстгальтер простейший, без поролона и косточек. Нижняя сорочка, довольно закрытое тёмно-синее платье в пол с пуговками спереди и строгим воротничком-стоечкой. Не очень теплое, но милое темно-серое приталенное пальто. На голову черная фетровая шляпка, на ноги шерстяные чулки с интересными многоразовыми липучками (магия!) и добротные кожаные ботиночки на низком каблучке. Волосы у меня оказались короткими, по новой моде и едва ли прикрывали уши, а из украшений лишь маленькие золотые серьги, тонкая цепочка с кулоном-капелькой из янтаря и простенькие наручные часы на кожаном ремешке, но я и в прошлой жизни никогда не была падка на цацки, так что не расстроилась и в этой.
А вообще, по моему нынешнему виду и самочувствию не сказать, чтобы я бедствовала и перебивалась с хлеба на воду, так что буду верить в лучшее и не опускать руки.
- Вот, держите, - медсестра вернулась с листком и вручила мне. – Если будут спрашивать, кто дал, ссылайтесь на меня, Марту Диксон. Хорошего дня, мисс Уолш, берегите себя и больше никогда к нам не попадайте.
Улыбнувшись напоследок и оставив о себе впечатление, как о слегка легкомысленной девице, доверяющей первым встречным, Марта отошла к пожилой женщине, зашедшейся в сухом кашле, и я, подхватив сумочку и перчатки, поспешила покинуть палату. Может вэмпы и отличаются отменным здоровьем, но я даже примерно не представляю, какие болезни тут распространены. Не хотелось бы заразиться чем-нибудь эдаким по глупости.
Выйдя первым делом в коридор, я подошла к постовой медсестре и уточнила, где тут выход на улицу. Она тоже оказалась из вэмпов, хотя уже в возрасте, и очень доброжелательно, а самое главное понятно объяснила, куда идти.
Благодаря её инструкции, я уже через несколько минут выходила на улицу и заинтересованно осматривалась, отмечая такие любопытные нюансы, как свежесть воздуха, раннюю осень, пронзительно-синее небо и ухоженную парковую зону вокруг лечебницы.
Не торопясь возвращаться в гостиницу за остальными вещами, я вышла за ограду и медленно побрела вдоль улицы, вспоминая и одновременно анализируя то, что вижу. По всему выходило, что этот мир пошел по техномагическому пути развития и наравне с электричеством и механикой развивал магию. Потому что, допустим, вот этот смешной мобиль, только что промчавшийся мимо, безумно похож на авто тридцатых годов двадцатого века, но вместо бензина в двигателе используются магкристаллы, не отравляющие воздух выхлопными газами. Мода тоже где-то тех годов: то ли конца девятнадцатого, то ли начала двадцатого века, а нравы местами и вовсе восемнадцатого, когда судьбу дочерей решали отцы. Преступность, увы, на достаточно высоком уровне, но не везде, а у местных мафиози имеется даже собственный кодекс чести – в прошлом году и позапрошлом городе Эльзе повезло познакомиться с Ритой, младшей сестрой «плохого парня», и девчата частенько делились друг с другом сокровенным.
Расовое разнообразие удивляет, потому что наряду с обычными людьми, не обладающими какими-либо магическими способностями живут как вэмпы, так и вольфы (полуоборотни-волки), как хэджи (полуоборотни-коты), так и маги – тоже отдельная раса, как раз таки обладающая магическими способностями. Есть и иные, совсем малочисленные расы, но их на этом континенте почти не встретить. Впрочем, мне бы с уже имеющимся разобраться!
Вот, допустим, вольфы и хэджи именно полуоборотни, потому что перевоплощаются в зверя не целиком, а лишь частично – меняются черты лица, вырастают клыки-когти и становятся характерными повадки. Вэмпы тоже в случае опасности могут немного трансформироваться, но в гораздо меньшей степени, чем полуоборотни (становятся чуть длиннее клыки и когти), зато как маги обладают некоторыми способностями.
Например, Эльза за годы скитаний (а это с момента выпуска из пансионата в шестнадцать, то есть почти пять лет!) освоила основы гипноза, что не раз помогало ей при общении с ушлыми продавцами и прочими собеседниками. Два года назад она вообще умудрилась провернуть аферу с потерей документов и выправить себе новые, лишь слегка изменив имя и фамилию, чтобы окончательно порвать в прошлым и стать не леди Элизабет Уолшен, а всего лишь мисс Эльзой Уолш.
Что ж, я её не виню, каждый выживает, как может. И я, Елизавета Уляшева, её прекрасно понимаю!
Потратив целый день на то, чтобы изучить центр города и его жителей, пришла к мысли, что ситуация складывается не самая приятная. И вроде городок достаточно крупный, и люди умеренно доброжелательные, но найти достойную работу девушке-вэмпу без конкретного образования попросту невозможно. Опять идти в официантки? Видимо, придется. Хотя бы на первое время, пока не подыщу что-то более достойное. Да, может там и платят неплохо, но и риски немалые, да и график не самый приятный.
А между прочим, Эльза погибла именно во время перестрелки в кафе между местечковыми гангстерами! Как ни странно, не от выстрела, а неудачно упав и ударившись головой, но факта это не меняет – если бы она вовремя не упала, то наверняка бы схлопотала пулю-другую и тогда очень сильно сомневаюсь, что я смогла бы занять её место.
В общем… А не сходить ли мне до общины?
Прикинув по положению солнца, что время уже сильно вечернее и стоит отложить это дело до утра, зашла в продуктовый магазинчик с вполне приемлемыми ценами и купила себе на ужин хлеба, пару сосисок и местную разновидность ягодного чая в картонной упаковке. За все отдала всего десять марок одной бумажкой (местная валюта), убрала поглубже в сумку и направилась в сторону гостиницы, где позавчера, будучи ещё целиком Эльзой, сняла комнату на неделю вперед.
Удивительно, но днем меня голод не донимал – вчерашней порции магически облагороженной крови, которую мне по доброте душевной вколол доктор Вестлер, хватило почти на сутки, так что лишь к вечеру я с удивлением вспомнила, что не ела с самого утра.
В гостинице, которая выглядела весьма посредственно (но в то же время была недорогой), я кивком поздоровалась с портье, забрала у него ключ и поднялась на третий этаж, в свою маленькую, но вполне приличную комнатку. Помещение от силы три на четыре, кровать, узкий шкаф и стул – вот и вся обстановка. Зато подоконник широкий, и именно на него я плюхнула сумку, чтобы раздеться, поесть и вдумчиво изучить невеликое содержимое потрепанного чемодана.
Оно… Скажу честно, не сильно радовало. Хорошо ещё, что док, отправив меня в лечебницу, нашел мои сумку, шляпку и пальто, иначе даже не знаю, как жила бы без них дальше, потому что в чемодане кроме небольшой суммы денег (около пятисот марок) лежали лишь два повседневных платья, смена белья, вязаная кофта, ночная сорочка, туфельки и простенький паспорт местного образца на имя Эльзы Уолш, девицы полных двадцати одного года. Ну и всякие дамские штучки: косметичка, расческа, шпильки, средства гигиены, мелочь монетами.
Судя по всему, девушка намеренно не обзаводилась множеством вещей, будучи постоянно на чемоданах, что в целом разумно.
Немного приуныв, особенно когда оценила жесткость матраса и тощую подушку, усилием воли взяла себя в руки и, сходив до умывальни в конце коридора, легла на кровать. Не спать, нет.
Думать!
Кем устроиться и где? Остаться ли в этом городе или отправиться дальше? Поближе к столице, большим возможностям и соблазнам. Тут же в памяти всплыли цены на дилижанс, заставившие ужаснуться, так что мысль о скором переезде я оставила до лучших времен. Что ж… Вопрос «кем устроиться» всё ещё актуален.
Что я умею?
Сомневаюсь, что в этом мире знают, кто такой менеджер по работе с клиентами, так что стоит думать о чем-то более приземленном. Чему в своё время научилась Эльза? Что тут востребовано? Отучившись почти восемь лет в пансионате для благородных девиц, девушка знала три языка, историю края и географию мира. Отлично разбиралась в ведении домашнего хозяйства, умела неплохо готовить и вязать. Была обучена манерам, ведь являлась урожденной аристократкой, умела рисовать акварелью, танцевать, играть на рояле и отлично пела.
Серьезно задумавшись над последним, с ностальгией вспомнила собственные школьные годы, когда ещё мечтала стать великой актрисой, певицей и просто творческой личностью, занимаясь сразу в нескольких кружках школьной самодеятельности и даже посещая музыкальную школу по классу фортепиано.
Увы, я не обладала особым талантом ни в одной сфере и реальность быстро обломала мне крылья, а мама отправила учиться на финансиста, но…
Почему хотя бы не попробовать?
В отличие от моего, в этом мире ценится живая музыка и исполнители, а по кабачкам и ресторанчикам вовсю выступают самородки местного происхождения и я не помню, чтобы для этого требовалось какое-то особое, профильное образование.
Талант или есть, или нет.
Не факт, что он есть у меня, но кто мешает хотя бы попробовать? Не один год проработав официанткой в самых разных заведениях, Эльза отлично знала репертуар этих мест и слова с мелодиями охотно всплыли в моей памяти, стоило только расслабиться и позволить памяти вырваться на волю.
Сама Эльза никогда не думала о карьере певицы, считая эту профессию… кхм, скажем так, второго сорта, но, в отличие от неё, я думала иначе. В любом случае это не хуже, чем всю жизнь проработать официанткой! А там, глядишь, заработаю на билет хотя бы в пригород столицы, и задумаюсь о чем-то более престижном.
Решено!
Утро я встретила откровенно не выспавшаяся и с четким желанием переехать в более приличное место, где матрас – не название, а наличие. Но для этого нужны деньги, а так как сами по себе из воздуха они не появляются, то возможность их заработать.
А значит вперед, девочка, за дело!
Не меньше получаса потратив на то, чтобы привести себя в порядок (умыться, одеться, поесть, накраситься), я оценила себя в зеркальце и осталась довольна увиденным.
Милое юное личико, ровный тон кожи с приятным летним загаром, короткие и чуть вьющиеся каштановые волосы с благородным медным отливом, аккуратный носик, пухлые губы, выразительные карие глаза и пушистые ресницы – всё это я подчеркнула косметикой по местной моде, сделав «кошачьи» стрелки на глазах и накрасив губы карминного цвета помадой.
Не забыв шляпку и сумочку, а также перчатки, я наизусть запомнила адрес, который мне дала Марта, внизу уточнила, где это находится, и следующие сорок минут добиралась до нужной улицы пешком, потому что кэб стоил аж пять марок и я сочла это расточительством.
Тем более погода стояла теплая, солнечная и я с удовольствием насладилась прогулкой по улице с каштанами, с легкой грустью констатируя, что работа нужна как можно скорее, потому что не за горами холода, а у меня ни зимней обуви, ни зимней одежды.
По воспоминаниям Эльзы эти края радовали жителей относительно теплыми зимами, но снег всё же выпадал, а термометр крайне редко, но опускался ниже минус десяти градусов. Сам городок с милым названием Бруно на сто тысяч жителей приятно радовал улочками прямиком из старой Европы: каменные дома в два-три, редко четыре этажа, брусчатка на дорогах, кэбы, запряженные лошадьми, и, конечно же, опрятная одежда. Канализацией не пахло, в гостинице имелись централизованный водопровод и электричество, а люди в большинстве своём никуда не спешили и были приветливы.
Пока я не улыбалась.
Быстро догадавшись, что дело в клыках, которые всё же чуть больше человеческих, я старалась сильно не открывать рот, заодно воскрешая в памяти причину подобного отношения. Война, говорите? Да, что-то такое Эльза в пансионате изучала. Хм… Ах, да!
Больше двухсот лет назад недалеко от Бруно ни с того ни с сего произошел глобальный магический разрыв пространства. Поначалу ничего больше не происходило, но со временем жители близлежащих деревень начали замечать подозрительные мутации самых обычных зверей. То зайцы саблезубыми станут, то ежи научатся колючками в грибников стрелять, то ещё какая ерунда. А в один из дней разрыв вызвал дрожь земли и в горах возникло новое ущелье. И вот уже из него в мир хлынула чуть ли не орда кровожадных тварей, по своему поведению очень похожих на классических вампиров: они были серокожи, имели выдающиеся клыки, питались кровью жертв, осушая целые деревни, но очень не любили солнечный свет, практически впадая в спячку днём. А ещё были не особо разумны, своим поведением больше напоминая звериную стаю, чем организованное войско.
Так как дело это было давно минувших дней и очень далеко от места, где Эльза жила изначально, девушка не стремилась узнать подробности, так что и я владела крайне скудной информацией: были, похожи, уничтожены.
И всё бы ничего, но местные вэмпы тоже в некотором роде зависимы от крови, хоть и употребляют её не в чистом виде, а закупаясь в аптеках специально облагороженными порциями, как витаминами.
В переводе на ампулы дока – одна в неделю.
В принципе, можно и не употреблять, но тогда и самочувствие хуже, как от постоянного недоедания, и характер гаже (совсем неудивительно!), и даже на внешности это немного сказывается.
К счастью, цены на данный товар вполне доступные, так что гемоглобиновый голод мне в ближайшее время точно не грозит.
О, а вот и община.
Между делом отметив, что искомая улица берет свое начало у симпатичного ухоженного сквера с лавочками и даже детскими качелями, отметила и то, что район весьма респектабельный, что не может не радовать.
Нужный дом и вовсе оказался рестораном высокого класса, что приободрило меня ещё больше, и, войдя внутрь, я оценивающе осмотрелась. На полу темный, почти черный паркет. Стены обиты темно-коричневыми деревянными панелями, в нишах кованые светильники и зеленые растения. На столиках стильные темно-бордовые скатерти, отчего белоснежные салфетки, стоящие по центру, смотрятся особенно ярко. Угловые столики с диванами, центральные с удобными мягкими стульями. Вдали стойка с барменом, а вся стена за его спиной заставлена бутылками самых разных форм и содержимого.
Отлично. Даже если возьмут официанткой, соглашусь без возражений.
В этот ранний час в зале почти не было посетителей, лишь за дальним от входа столиком завтракал приятной внешности светловолосый господин лет тридцати пяти, в котором я безошибочно опознала хэджа – полуоборотня кошачьей расы.
Уделив ему от силы пару секунд внимания, тут же переключилась на изучение куда более колоритного бармена, который оказался темноволосым вольфом и поразил меня не только крупными габаритами (метра два, не ниже!) и распахнутой на мощной лохматой груди рубахой, но и старым некрасивым шрамом через всё лицо, а также «пиратской» повязкой на левом глазу. Зато второй сверкал небесной синевой и изучал меня не менее пристально, чем я его.
И в целом… бармен был скорее с изюминкой, чем реально неприятным. Но почему вольф?!
- Доброе утро, - я подошла ближе и, старательно скрывая неловкость, поинтересовалась: - Скажите, здесь находится община вэмпов? Этот адрес мне дала Марта Диксон и заверила, что я могу просить у вас помощи с жильем и работой.
- Можете, мисс, - размеренно кивнул мужчина, когда выслушал, но даже и не подумал перестать протирать бокал. – Как звать? Что умеете?
Немного недоумевая, почему по этому важному вопросу со мной общается вольф, если община вэмпов, тем не менее улыбнулась ещё дружелюбнее.
- Меня зовут Эльза Уолш, я получила общее начальное образование. Последние несколько лет работала официанткой. Научена писать, считать, заниматься хозяйством. Умею рисовать акварелью, играть на рояле, петь.
- И как хорошо вы поете, мисс Уолш?
Я не подумала, что нас может подслушать завтракающий господин, но именно он задал вопрос, а бармен на мой вопросительный взгляд лишь кивнул, давая понять, что тоже заинтересован в ответе.
- А вы, простите… Кто? – Смутилась, потому что вдруг поняла, что дико стесняюсь петь незнакомым людям вот так. Без подготовки, аранжировки и прочего.
- Майкл Руссо, мисс, - с непонятной усмешкой прищурился хэдж. – Деловой партнер хозяина данного ресторана. Так что можете не стесняться и продемонстрировать нам свои умения.
Поколебавшись между стеснительностью и доводами разума, поняла, что это действительно мой шанс и отрывисто кивнула. С облегчением нашла взглядом рояль, стоящий на небольшом возвышении в углу, который был отдан для артистов, сняла пальто и шляпку, стянула с рук перчатки и с бешено колотящимся от волнения сердцем села на стульчик перед роялем.
Подняла крышку, лихорадочно перебрала резко позабывшийся репертуар, мысленно чертыхнулась и выбрала романтично-игривую песенку в легком джазовом стиле про Полли и её поклонников. Точные ноты к ней я не знала, но подобрать пару аккордов смогла, так что аккомпанемент был и я, прикрыв глаза, чтобы лишний раз не смущаться, запела. Под конец даже увлеклась, начав играть голосом так, как подслушала однажды у одной весьма колоритной певицы четыре года назад, а закончив, улыбнулась сама себе. Черт, какой же у меня теперь сочный бархатный голос! Всегда о таком мечтала!
Размеренные одинокие хлопки, раздавшиеся в полнейшей тишине, умудрились меня напугать, так что я рывком повернула голову и с удивлением вгляделась в ещё одного мужчину. Именно он стоял в центре зала и хлопал мне, но с таким сосредоточенным выражением лица, что я откровенно напряглась, не зная, что и думать.
Седовласый вэмп на вид лет шестидесяти производил крайне неоднозначное впечатление: черты лица потомственного аристократа, высокий рост, тонкая кость, умеренная худоба, очень темные, почти черные глаза, нелепый (на мой взгляд) пробор посередине, напомаженные по местной моде черные волосы, тонкие, сейчас поджатые губы, а из одежды – строгие светло-серые брюки, белоснежная рубашка, кремовый жилет и чуть более темного оттенка шейный платок.
- Ну и откуда в наших краях эта прелестная пташка? – сиплым, словно откровенно простуженным голосом поинтересовался вэмп, когда молчание стало откровенно затягиваться.
- От Марты, - пробасил бармен. – Приезжая, судя по всему.
- Дэви, я спросил у девушки, - с обманчивой мягкостью пожурил его вэмп, не сводя с меня неприятного пронзительного взгляда. – Язык у неё есть, мы только что это прекрасно слышали.
Нда… Что-то не нравится мне этот тип. Я ещё ничего не сделала, а он меня уже бесит! Если окажется, что именно он хозяин ресторана, то чур меня!
- Доброе утро, - я поднялась с места и, проявляя те манеры, которыми пренебрег вэмп, представилась: - Меня зовут Эльза Уолш. Я только недавно прибыла в ваш город и ищу работу. Марта посоветовала обратиться сюда, но… Судя по всему, ошиблась. Прошу прощения, что воспользовалась вашим роялем. Я, пожалуй, пойду.
- Гордая, - хрипло усмехнулся до сих пор так и не представившийся вэмп, пока я шла к пальто. – И как собираешься устроиться с таким характером?
Неопределенно пожала плечами, давая понять, что как-нибудь уж разберусь, но стоило только взяться за сумку, как мужчина двинулся ко мне и остановился напротив, заступая путь.
- Остынь, пташка. Поговорим начистоту. Чьих будешь?
- Простите? – Взглянула на вэмпа снизу вверх, с досадой отмечая, что он выше меня почти на голову (и это учитывая мой собственный рост выше среднего!), а затем ощутила легкое головокружение и дезориентацию. – Я… что…
- Хм, и впрямь ничья, - недоверчиво хмыкнул крайне подозрительный тип, пока я искала опору, хватаясь за спинку стула и пыталась понять, что со мной творится. – Что ж, кем, говоришь хочешь быть и сколько зарабатывать?
- Я… пойду… - пробормотала через силу, потому что происходящее нравилось мне всё меньше и какой бы наивной и неопытной я ни была, догадалась, что на меня только что ментально воздействовали.
- Ну, конечно, - пренебрежительно хмыкнул вэмп и, ловко перехватив меня за локоть, усадил на злосчастный стул. – Обязательно пойдёшь, пташка. Как только расскажешь, зачем вообще пришла и что конкретно хотела.
А затем оперся ладонью на стол и, склонившись, вновь поймал мой взгляд.
И я… о ужас, всё ему рассказала.
Не понимая, как у него это получается, я четко выдала мужчине все свои планы на это место, а затем и краткую автобиографию. Единственное, что я сумела умолчать, так это информацию о себе, как о менеджере Лизе, потому что её вряд ли бы поняли и оценили. Это стоило больших усилий, но я смогла. Наверное, отчасти потому, что сама стала вэмпом, а может потому что седой не давил, но когда ответила на очередной уточняющий вопрос и ощутила себя выжатой досуха, заметила в черных глазах старика багровые всполохи и услышала уже не вопрос, а приказ.
- Спи!
Я опустила резко потяжелевшие веки, сознание послушно потухло, но в тоже время будто не до конца и словно из-под толщи воды до меня доносились слова чужого разговора.
- В чем дело Дон? Зачем так жестко с девчонкой?
- Коннорс снова точит на меня зуб, я хочу быть уверен, что эта птичка не от него.
- Снова? Ему прошлого раза не хватило? Может, отправить к нему наших парней, чтобы напомнили, кто тут хозяин?
- Нет, Майкл. Пока не сделан первый шаг, всё тип-топ и у полиции нет к нам претензий. Я не совершу этой ошибки, мой мальчик, и ты не вздумай. А пташку возьмите. Будет чем отвлечь остальных… Займись ей лично. Понял?
- Да, Дон. Сделаю в лучшем виде. Только затри её, как положено, не хочу бабских истерик.
- О, эта пташка истинная леди…
Я ощутила едва уловимое касание к своему подбородку, но не сумела отреагировать – тело меня не слушалось. Но, может, и к лучшему? Хотя забывать такое не стоит… Нет, точно не стоит! Кто они вообще такие? Неужели меня угораздило нарваться на мафию? Да уж, удача - не мой конек! И в каком это смысле мной будут отвлекать остальных? Еще пара минут – и я сама надумаю ужасов!
Начиная потихоньку паниковать, потому что голоса стихли, а оцепенение всё не проходило, снова ощутило легкое касание, но на этот раз к вискам. И шепот. Совершенно непонятный, едва уловимый ухом шепотом. Снова касание… шепот…
Кажется, он усыпил меня окончательно, потому что в себя я пришла рывком и сумела не только открыть глаза, но и откровенно испуганно оглядеться. Но нет, я сидела на стуле, а рядом был лишь Майкл, заботливо придерживающий меня за плечи, чтобы я не упала.
- Что…
- Обморок, мисс, - басовито просветил меня бармен, натирая уже другой бокал, но всё так же сосредоточенно. – Вы б ели чаще, а то даже сквозь платье ребра видны. Когда в последний раз дозу принимали?
- Недавно, - пробормотала смущенно, потому что звучало это ну очень неприлично. Словно я наркоманка какая-то.
И нет, я ничего не забыла. Немного смазано, словно вэмпу не хватило какой-то малости, но всё же помню смысл их разговора. Хм…
- Слушай, может поешь? – обратился ко мне уже Майкл, глядя так по доброму, словно это не он достаточно презрительным тоном просил вэмпа затереть мне память, чтобы не истерила. – Угощаю. Тем более пение твое мне понравилось, можем поговорить о пробном вечере. Что думаешь?
Думала я, не сказать, чтоб сильно активно, в голове всё ещё стоял неприятный вязкий туман, мешающий мыслить трезво, но когда Майкл, так и не услышав моего согласия, начал рассказывать об условиях сотрудничества, мигом приободрилась.
Хм, а певицы неплохо зарабатывают! Или всё дело в месте?
В общем, поведясь на легкие деньги, я сама не заметила, как дала своё согласие, причем не только на работу, но и на завтрак, поданный молоденькой девушкой из вэмпов, которую позвал бармен.
Внимательно присмотрелась к девице, отмечая, что она не выглядит испуганной или забитой, а наоборот, лучится искренней доброжелательностью, я решила дать себе шанс.
Сбежать всегда успею, у Эльзы в этом деле большой опыт.
После очень вкусного и сытного завтрака Майкл, на правах непосредственного начальства (он отвечал за персонал и иногда сам брался за инструменты), свозил меня до гостиницы, где я забрала чемодан, а затем привез обратно. За это время он успел рассказать, что община занимает почти десятую часть территории города, но живут тут не только вэмпы, но и иные расы, что в целом неизбежно на ничем не ограниченной территории: кто-то переехал, кто-то нанял ценного работника, а кто-то и вовсе женился, межрасовые браки в этом мире были редкостью, но всё же были.
Забалтывая, как опытный менеджер, Майкл без особых усилий добился моего согласия на проживание в квартирке в шаговой доступности от ресторана, причем аренда оказалась весьма доступной, лишь чуть выше, чем в гостинице. Но при этом у меня были две собственные комнаты, личная кухня и санузел. Полностью мебелированная и даже с такими необходимыми мелочами, как основная посуда на кухне и ведра-тряпки для влажной уборки в ванной. Квартирка располагалась в трехэтажном доходном доме, принадлежащем общине, причем на каждом этаже была дюжина квартир, внизу в холле дежурил вахтер, а во внутреннем дворике, который образовывали ещё два таких дома, имелась детская площадка, лавочки и пара десятков деревьев.
Радуясь, что оба окна моей квартиры выходят на улицу и в гостиной есть даже крохотный балкон, искренне поблагодарила Майкла за помощь и поинтересовалась, когда приступать к работе.
- Прямо сейчас, пташка, - усмехнулся он, но я даже не поморщилась на фамильярное обращение. В его исполнении это звучало скорее мило, чем оскорбительно.
Да и вообще он был… милым. Приходилось постоянно напоминать себе, что это маска, и на самом деле он вообще может оказаться убийцей, но здесь и сейчас его актерская игра была безупречной. И я позволяла себе обманываться.
- Для начала покажи мне свои платья.
Вскинув на мужчину озадаченный взгляд, быстро сложила одно с другим и смущенно развела руками.
- У меня нет вечерних и сценических нарядов, если ты о них. Лишь то, что на мне и два домашних.
- Нда, негусто. – Хэдж осуждающе цокнул, но тут же махнул рукой, зовя за собой. – Ладно, организуем. Идём, до вечера не так уж и много времени, а нам ещё необходимо определиться с репертуаром. Много песен знаешь?
- Много, - заявила уверенно, потому что это действительно было именно так.
- А танцевать умеешь?
- Смотря что, - ответила уклончиво, расслышав в тоне хэджа непонятное мне предвкушение.
- В принципе. – Мутно-зеленые, как бутылочное стекло, глаза Майкла блеснули азартом.
Что-то мне это совсем не нравится.
- В принципе да, - кивнула, изо всех сил сохраняя спокойствие, ведь помнила, что сама рассказала об этом под гипнозом. – Нас обучали классическим танцам в пансионате. Ты хочешь пригласить меня на танцы?
- Что? – непонимающе озадачился хэдж и тут же немного натянуто рассмеялся. – Нет, пташка, я о другом. Хотя мысль интересная, но как-нибудь потом. Не принимай на свой счет, ты милая детка, но поверь, ближайшие несколько недель тебе будет не до танцев – работы предстоит немало, а Дон с меня шкуру спустит, если мы с тобой не выложимся на все сто.
- Дон? – уточнила аккуратно, потому что по идее не должна была вообще помнить о седовласом мужчине с пугающе-черными глазами. – Кто это?
- Глава общины вэмпов, Донован Бэнсон, - окончательно посерьезнел Майкл. Бросил на меня пытливый взгляд, немного подумал и кивнул сам себе. – Негласный хозяин этого места. Вроде бургомистра, только внутри общины. Ему принадлежат почти все ключевые точки района: рестораны, казино, магазины и даже доходные дома.
- О-о… - Я была потрясена и не скрывала этого. Он действительно мафиози!
Вот это я влипла!
- Но ты не бойся, он маленьких пташек не обижает, - беспечно подмигнул мне хэдж, но глаза так и остались серьезными. – Будешь хорошей девочкой – и тебя вообще никто обидеть не посмеет. У Дона слабость к юным певичкам…
- В смысле «слабость»? – По позвоночнику пробежал ледяной холодок нехорошей догадки, и я даже с шага сбилась. Да он же старый!
- Не знаю, о чем ты сейчас подумала, но Дон женат и супруге не изменяет, - сухо проинформировал меня хэдж, подхватывая под локоток и увлекая дальше. – У нас с этим строго. А у тебя всего лишь приятный голос, при должном усердии вообще звездой станешь. Слышишь меня?
- А? – Я несколько раз сморгнула и откровенно натянуто улыбнулась, потому что напряжение отступало крайне неохотно. – Да, прости. Слышу. А как узнать, кто из вас женат, а кто нет? Мне не нужны неприятности!
- Все порядочные женатые парни носят обручальные кольца, - с напускной ленцой просветил меня Майкл. – А если сомневаешься, спроси у меня, я тут всех знаю.
Тут же бросила пытливый взгляд на его руку, но кольца на нужном пальце не обнаружила. Что ж, одна радость – мне его жена лицо не расцарапает. Но, может, у него есть подружка? А может даже и несколько? С его жизнерадостным характером и темпераментом иного просто и быть не может.
Какое-то время мы шли молча и в конце концов я не выдержала. Лучше узнать сейчас, чем когда на меня набросятся.
- Майкл, прости за личный вопрос, но у тебя есть… м-м, женщина? – Спутник покосился на меня с заинтересованно приподнятой бровью, так что пришлось быстро пояснять: - Я не в том плане, что хочу ею стать, а для общего развития. Не хочу неловких ситуаций.
- А я то уж размечтался, - криво ухмыльнулся хэдж. – Но вообще есть. Только не переживай, мои женщины горячи, но знают своё место.
И столько самодовольства было в его тоне, что я мысленно закатила глаза и пренебрежительно скривилась. Что ж, всё, как я и думала. Кобель обыкновенный, блудливый. Хоть и кошак.
Вот и хорошо, одной неизвестностью меньше.
Тем временем мы дошли до нужного нам дома с вычурной вывеской, где была изображена весьма фривольно одетая девица в позе, словно танцевала канкан, и Майкл толкнул дверь, выкрашенную почему-то ярко-алой краской. Мелодично звякнул колокольчик, но спутнику пришлось снова взять меня под руку, потому что прихожая не освещалась и после дневного света мне показалось, что мы окунулись во тьму.
Постепенно глаза привыкли, да и мы прошли дальше, но с каждым шагом у меня возникало всё больше вопросов. Куда мы пришли? Вычурная гостиная с кучей диванов и ярких подушек, тяжелый приторный аромат, насквозь пропитавший помещение… Мне пора паниковать или уже поздно?
Майкл, пару раз пытливо покосившись на меня и без труда заметив настороженность, усмехнулся своим мыслям, жестом предложил присесть на ближайший диван, а сам прошел к пустой стойке администратора и требовательно постучал по кнопке звонка.
Раз, другой, третий…
- Иду-у! – донеслось раздраженное откуда-то сверху, и я закрутила головой, пытаясь понять, откуда.
Далеко не сразу обнаружила деревянную лестницу, скрытую наполовину портьерой, наполовину вьющимися растениями, и напряглась ещё больше, когда увидела спешащую к нам женщину.
Она была… кхм, как бы помягче выразиться? Кажется, шлюхой. И, если не путаю, расы хэдж.
Уже немолодое, довольно потасканное лицо без единого грамма косметики, распущенные по плечам длинные рыжие волосы, ночная сорочка и весьма развратный алый пеньюар из полупрозрачного материала с отделкой перьями.
Кажется, дама спала, когда мы пришли, и была совершенно не рада нас видеть.
- Ма-айкл, - протянула она без особой приязни, но подошла ближе и сунула ему под нос руку, которую он любезно поцеловал. – Дряной мальчишка! Ты же прекрасно знаешь, что до трёх мы закрыты. Что надо?
- И тебе доброго утра, Магдалин. Оцени. – Хэдж развернул её ко мне, заставляя нас обеих вскинуться в немом изумлении, и если мадам тут же начала скользить по мне заинтересованным взглядом, то я была в шаге от того, чтобы кого-нибудь не прибить.
Вообще-то я мирная. Обычно. Вежливая и всё такое… Но когда из меня пытаются сделать дуру, характер тут же дает о себе знать.
- Новая пташка Дона, - самодовольно добавил Майкл, опережая меня буквально на секунду и тем самым спасая свою шкуру от рук таксидермиста. – Нужно привести в порядок и соответствующе одеть. Справишься?
- Было бы с чем, - самодовольно расфыркалась Магдалин, подходя ко мне ближе, но, когда попыталась взять наманикюренными пальцами за подбородок, я подалась назад и инстинктивно оскалилась. – Хм, дерзкая пташка. Что ж, природа к ней щедра, буквально пара штрихов и будет конфетка. Звать как?
- Эльза, - произнесла без особой приязни.
- Эл-льза… - со смаком промурлыкала хэджа, отходя на шаг и жестом предлагая мне встать.
Не стала упрямиться, тем более Магдалин вроде поняла, что я не позволю себя касаться без серьезной причины, и даже послушно сняла пальто, когда об этом попросил подошедший к нам Майкл.
- Конфетка, - повторила дамочка, пройдясь взглядом знатока по моим женственным изгибам. – Только какая из тебя Эльза, милочка? Как минимум Элизабет! Майкл, что думаешь?
- Элизабет? – повторил за ней хэдж и тоже уставился на меня, словно примерял новое имя. – Хм, а ты права. Пташка, что думаешь? Сценическое имя должно быть ярким и запоминающимся.
Неопределенно пожала плечами, давая понять, что для меня это не принципиально, мысленно же усмехнулась над превратностями судьбы. И стоило паспорт менять? Ладно хоть скрываться больше не надо. Даже если дядюшка меня каким-то волшебным образом найдет, у него уже нет власти насильно выдавать меня замуж. Я совершеннолетняя и сама себе хозяйка.
- Что ж, с именем определились, - удовлетворенно констатировала Магдалин. – Что с образом? Невинная барышня, роковая красотка, нимфетка, девушка-мечта… Или всё-таки светская львица?
- Давай мечту. – Хэдж возбужденно потер руки. – Пусть будет таинственна и недосягаема.
- Хм, и то верно, - согласилась с ним дамочка и поманила меня за собой пальцем. – Идем, пташка, будем делать из тебя мечту. – Заметила мой нервный взгляд, брошенный на Майкла, и понимающе хохотнула. – Да не бойся, я на чужих пташек не претендую, своих хватает. Идем-идем, у меня не так много времени.
А потом из меня делали мечту.
Три часа!
Уведя наверх и в самый конец коридора, где обнаружилась вместительная ванная комната, совмещенная с местным аналогом косметологического кабинета, сначала Магдалин приказала мне раздеться догола. Послушалась, потому что понимала, это не глупость, а необходимость, и почти сразу выслушала серию комплиментов о своей внешности.
Да, мне тоже очень нравилось это тело: юное, в меру поджарое, но в то же время достаточно фигуристое, чтобы не искать грудь, талию и бедра. Кожа без изъянов – у вэмпов не только отменный иммунитет, но и ускоренный метаболизм вкупе с прекрасной регенерацией.
После того, как хэджа мной налюбовалась и отметила для себя всё самое главное, начались пытки под названием «красота требует жертв». Удивительное дело, но больно почти не было, даже эпиляцию я перенесла достаточно спокойно, выяснив, что в воске, которым меня намазали, есть анестетик.
Маникюр, педикюр, эпиляция, масочки и обертывания на всё тело, подровнять брови, подстричь волосы – всем этим занимались сонные работницы борделя, которых Магдалин вызвала сразу, как только определилась с фронтом работ. Как только последняя из них отчиталась, что дело сделано, хэджа позволила мне надеть лишь своё бельё, прихватив остальное в руки, и повела дальше по коридору.
Одевать.
Помещение, куда мы пришли, походило на роскошный шоу-рум, заставленный стойками с самой разнообразной одеждой: от костюмов горничных до вечерних нарядов, от непонятной конструкции из ремешков до полноценных свадебных платьев.
Безошибочно определив мой размер, хозяйка борделя выбрала из всего этого великолепия пять платьев, но в итоге мы остановились лишь на трёх. Тёмно-синее, почти черное в пол, расшитое пайетками. Облегающий верх, длинный полупрозрачный рукав, глубокое декольте, но ниже бедер – модель годэ, стекающая к лодыжкам плавными волнами. К нему Магдалин подобрала лишь длинные серьги из бисера, переплетенного ярусами, и образ стал завершенным. Второе платье выглядело куда развратнее – темно-алая шелковая комбинация на тонких бретелях, но снова в пол, однако накинутое на плечи дымчато-серое норковое манто смягчило впечатление и, если честно, я согласилась на образ лишь из-за манто. Красивое, зараза! Из украшений снова крупные серьги, но не висячие, а из черненого серебра с темно-бордовой вставкой, и заколка в волосы с фазаньими перьями.
В третье платье я влюбилась с первого взгляда: до невозможности романтичное, чуть ли не свадебное. Из набивного шелка цвета шампанского с растительными узорами чуть более светлого оттенка. Верх облегающий, без бретелек, низ - свободно струящийся по ногам. Вместо полноценных рукавов – кружевное подобие болеро, но без верха, так что плечи всё равно открыты. Этакая кофточка длиной десять сантиметров, закрывающая лишь полоску кожи над лифом. К нему Магдалин нашла белоснежную шапочку, вязаную крючком в крупную сетку и украшенную на этот раз уже белыми перьями и прозрачными стразами по «бриллиант», и длинные белые серьги-капли из перламутра.
К каждому платью свои туфли на семисантиметровой шпильке, но такие удобные, что совершенно не ощущались на ноге.
Закончив с последним образом, Магладин отошла на пару шагов назад, оценивающе прищурилась и восхищенно причмокнула.
- Настоящая пташка. Какая же радость работать с достойным материалом. Ладно, на сегодня закончим. Переодевайся, наряды отправлю в твою гримерку. Сегодня уже выступаешь?
Понятия не имея о том, есть ли у меня вообще гримерка и пустят ли меня выступать уже сегодня, пожала плечами и хэджа всё правильно поняла.
- Ладно, у Майкла спрошу. Всё, беги, пташка. Будет желание и необходимость – заглядывай, мы своих всегда вне очереди обслуживаем. – Подмигнув так двусмысленно, что я даже смутилась, дамочка понимающе хохотнула и вышла, не мешая мне переодеваться.
Десять минут спустя вышла и я, но в коридоре меня дожидалась незнакомая девушка и, попросив следовать за ней, вывела из здания иным путем. Видимо, рабочий день местных пташек уже начался, и мне не стоило путать клиентов. Да и к лучшему!
Всё ещё находясь под впечатлением от посещения этого неоднозначного места, я немного постояла, приходя в себя, осмотрелась и слегка озадачилась. А где Майкл? Понятно, что я не маленький ребенок и без него не потеряюсь, но я даже не знаю, куда сейчас лучше всего пойти. Домой или в ресторан? А может мне вообще планируют предложить другое место для выступлений?
- Детка, прости, задержался! – Майкл выскочил из борделя так стремительно, что едва не снес дверью меня и тут же завертел, словно надеялся увидеть какие-нибудь радикальные перемены. – Ох, хороша! Идём, у нас совершенно нет времени!
С ходу взяв быстрый темп, но всё же терпеливо отвечая на волнующие меня вопросы, хэдж быстро успокоил, рассказав, что выступать я буду в том самом ресторане «Де Ла Рокка», где только утром прошла успешное прослушивание. Наряды оплачивать не надо, это своего рода бесплатная аренда, потому что после двух-трех выступлений их всё равно заменят на другие, но в том же стиле. Правда, если намеренно испорчу, то придется выплатить компенсацию, но Майкл лично проследит, чтобы этого не произошло. Личной гримерки у меня не будет – у девушек, выступающих в ресторане, одна комната на всех, но свой угол выделят. При этом персонал у Дона вышколен от и до – никто не посмеет пакостить той, кого он одобрил лично. Всего в «Де Ла Рокка» числится два развлекательных состава: кабаре с девятью танцовщицами (но основной состав семеро, остальные на подмене) и собственный джаз-бэнд в количестве пятерых музыкантов, освоивших такие инструменты, как рояль, барабаны, контрабас, скрипка, кларнет и саксофон. Певцы приходящие, иногда даже сам Майкл выступает, когда есть настроение, но в основном это или возрастная, уже ленивая Петра, или молодой, но необязательный Холланд.
- Так что готовься, пташка, - подмигнул под конец хэдж, галантно открывая передо мной дверь ресторана. – Неделя-другая - и будешь нашей личной звездой. Кстати, как насчет обеда? Голодный, как волк!
Предложение я поддержала, потому что тоже успела проголодаться, жертвуя всем во имя красоты, и мы с Майклом, заняв свободный столик неподалеку от барной стойки, отлично пообедали блюдами из меню, которое нам принесла расторопная официантка. Пока ждали заказ и ели, я не забывала бросать любопытные взгляды по сторонам и отмечала, что публика сюда ходит весьма обеспеченная, вальяжная и даже в этот, глубоко послеобеденный час, зал с тридцатью столиками занят больше, чем наполовину.
Ближе к чаю хэдж рассказал мне о распорядке вечерних программ, которые различались в зависимости от дня. Точнее ночи. Так с понедельника по четверг играла лишь живая музыка, причем только с шести вечера и до полуночи, а вот с пятницы по воскресенье было уже повеселее: выступало и кабаре, и певцы, причем аж до трёх ночи.
Сегодня, кстати, было воскресенье, но Майкл сразу заверил, что на всю ночь меня без подготовки никто не выпустит. Две-три, максимум четыре песни для разогрева и взаимного знакомства с публикой, а потом четыре дня на подготовку к решительному завоеванию местного Олимпа.
- А сейчас давай обсудим репертуар, - заявил мой добровольный импресарио, сыто откидываясь на спинку своего стула. – Песенка про Полин хороша, но больше подходит для кабака, чем для ресторана. Знаешь ещё что-нибудь, но посерьезнее?
- Дай подумать… - Мне действительно пришлось серьезно покопаться в памяти Элизабет, чтобы в итоге неуверенно пожать плечами. – Знаю десяток романсов, но вряд ли они будут востребованы здесь. Из более или менее подходящих знаю «Шепот судьбы» и «Летнюю ночь», но это не джаз, скорее стиль «романтик». Новогодняя, думаю, пока не актуальна, но её слова я тоже отлично знаю. Можешь предложить сам, время порепетировать у нас есть.
- «Шепот судьбы», говоришь… - заинтересованно прищурился хэдж и довольно ухмыльнулся. – Отличный выбор. И к образу идеально подходит. Идем наверх, там есть ещё один рояль, хочу тебя послушать.
Честно говоря, я и сама очень этого хотела, поэтому с радостью приняла его предложение и, подхватив пальто, поторопилась за мужчиной, расплатившимся за нас обоих. И это очень хорошо, потому что цены в данном ресторане были мне пока совершенно не по карману. А ещё хорошо то, что мужчины этого мира считали само собой разумеющимся делать такие вещи без просьб со стороны женщины: открывать перед ней дверь, подавать руку, оплачивать совместный обед…
Хорошо. Очень хорошо!
На втором этаже ресторана по словам всё того же Майкла, охотно знакомящего меня с жизнью внутри общины, располагались как административные помещения, так и вип-кабинеты, причем не только для еды, но и отдыха иного толка. Сам хэдж совершенно этого не стеснялся, я тоже не спешила (особенно после посещения борделя!), так что с любопытством вошла в просторный кабинет, где кроме рояля стояли мягкие кожаные диваны и длинный стол. Судя по всему, это был один из тех самых вип-кабинетов, где отдыхали самые богатые и взыскательные клиенты.
Издалека оценив мягкость диванов, прошлась оценивающим взглядом и по антуражу, определив его для себя, как «гангста-стайл». Кажется, в моём мире это называется «нуар»: много черного, кожа, дерево; акценты – золото, бордо, бархат. Сдержанная роскошь и в то же время китч – в комнате даже потолок был выкрашен черным!
Рояль, само собой, был черным, лакированным, без единого пятнышка, но стоило Майклу сесть за клавиши и ловко пробежать по ним пальцами, как я неосознанно затаила дыхание – да он настоящий профессионал!
- Распеваться будешь? – Пальцы хэджа жили своей жизнью, извлекая из инструмента всё новые и новые чарующие звуки, так что мне пришлось приложить усилие, чтобы просто сосредоточиться на беседе.
Заодно вспомнить, что это вообще такое – распевка.
- Да.
Поначалу немного стесняясь, постепенно расслабилась и дело пошло на лад. Несмотря на всю свою неоднозначность, Майкл был отличным парнем и мне не было с ним неловко. После распевки он предложил попробовать свои силы в простенькой застольной песне, а когда я с нею справилась (не идеально на мой взгляд, но вполне достойно), похвалил и, снова пробежавшись пальцами по клавишам, взял первые аккорды нужной композиции.
- Давай. Не волнуйся и не спеши. Если покажется, что не справляешься, говори. Начали.
Прикрыв глаза, чтобы прочувствовать вступление, от вновь возникшего волнения сжала пальцы и запела:
Ах, если б мы не встретились,
Что было бы со мною…
Друг друга не заметили,
Прошли бы стороною…
Ты тихое мое дыхание.
Ты нежное мое молчание…
Я сумела допеть до конца всю песню без единой помарки, выкладываясь на полную, но так и не открыла глаз, чтобы не сбиться. Фу-ух… Как же это выматывает!
Но вот прозвучал последний аккорд, и на комнату опустилась тишина. Секунда, две…
Начав нервничать, распахнула глаза, чтобы понять, почему Майкл ничего не говорит, но он, подперев подбородок ладонью, глядел на меня таким глупо-влюбленным взглядом, что я мгновенно вспыхнула и, смущенно обняв себя руками, грубовато уточнила:
- Нормально получилось?
- Бет, выходи за меня, - томно выдохнул хэжд, а я аж воздухом поперхнулась.
Уставилась на него с искренним негодованием, но только набрала в рот побольше воздуха, чтобы высказать ему всё, что я думаю о таких предложениях, как Майкл смутился сам и торопливо потер лоб рукой.
- Ладно, забудь. Что-то я и впрямь какую-то чушь несу. Но спела ты отлично, даже не думай расстраиваться. Ещё две-три песни в схожем стиле и всё – считай карьера у тебя в кармане. Кстати!
Резко засуетившись и махнув мне рукой, чтобы устраивалась на ближайшем диване поудобнее, сам Майкл куда-то умчался и вернулся лишь спустя двадцать минут, когда я уже набралась наглости и пересела за рояль, старательно вспоминая простейшие гаммы и разрабатывая пальцы. Всё-таки хорошо, что физическая память тела тоже осталась со мной, а не только воспоминания… И как же хорошо, что Элизабет в этом деле куда опытнее меня! Но практика всё равно не помешает.
- Так, брось! – раскомандовался Майкл, залетая в кабинет с кипой бумаг. – Иди сюда. Вот твой рабочий контракт, читай и подписывай. А то чует моя задница, этот вечер станет незабываемым для многих. – Хохотнув, мужчина сел на диван и требовательно похлопал рядом с собой. – Давай, пташка, не тяни. Клянусь, выгоднее контракта тебе никто не предложит, Дон самый заботливый хозяин из братцев.
Не знаю, намерено ли Майкл сказал это слово или оговорился, но я уже знала, что «братцами» в преступной среде называли боссов городской мафии. Что ж…
Подошла, молча протянула руку и следующие пятнадцать минут старательно изучала пункт за пунктом. В этой жизни Элизабет ещё ни разу не держала в руках подобные документы, все её предыдущие рабочие договоренности заключались на словах, так что я благодарила судьбу, что не забыла собственную жизнь и нюансы работы в банке, прекрасно понимая не только отдельно взятые слова, но и юридически заковыристые формулировки. И в целом… Да, всё отлично. И условия не кабальные, и гонорар приятно впечатляет. Даже двухмесячный испытательный срок прописан, по истечении которого я могу расторгнуть соглашение в одностороннем порядке. Меньше смысла нет, дольше опасно. Сначала освоюсь, а там видно будет – продлять или бежать.
Закончив читать, бросила пытливый взгляд на хэджа, без труда заметила, как он напряжен, усмехнулась своим мыслям… и протянула ему ладонь.
- Ручку, пожалуйста.
Майкл даже не пытался скрыть своего облегчения, вручая мне свою ручку, и ревностно проследил, чтобы я поставила подпись на каждом листе в двух экземплярах. Кстати, документ был не рукописным, а отпечатанным и я искренне заинтересовалась, как такое может быть. В этом мире ещё не изобрели компьютеры и принтеры… Как?
Заметив, что я снова заинтересованно изучаю свой экземпляр, Майкл настороженно уточнил:
- Что-то не так?
- Нет-нет, всё в порядке, - успокоила хэджа. – Просто не могу понять, почему все буковки одна к одной… У вас трудится настолько прилежный секретарь?
- Нет, - рассмеялся мужчина. – Пару лет назад Дон приобрел любопытную новинку. Называется «печатная машинка». Наши парни из артефакторов довели её до ума и теперь можно в два счета напечатать документ любой сложности, выбрав шаблон и внеся в него минимальные коррективы. Если хочешь, покажу тебе, но потом. А сейчас давай всё же поработаем, вечер всё ближе, а у тебя ещё не утвержден репертуар. Что ты там еще упоминала? «Летнюю ночь»? Давай пробежимся, хочу услышать её в твоем исполнении.
Кивком дав согласие, оставила документы на столе и вернулась к роялю. Прикрыла глаза, собираясь с мыслями, усилием воли выдохнула лишнее волнение и на этот раз заставила себя глядеть на мужчину, пока пела. Мне необходимо привыкнуть к публике и лучше всего начать прямо сейчас.
Майкл, чуть ли не лучше меня понимая, как тяжело начинать этот путь, глядел на собственные пальцы и отстраненно улыбался, так что я невольно залюбовалась мужчиной, вкладывая в песню гораздо больше, чем просто слова.
Мне тебя никогда не понять, даже если знать тебя веками.
Ты – мой сон мимолётный, ты виденье моё…
И снова я поймала на себе его восхищенный взгляд, стоило только прозвучать последнему аккорду. Снова дико смутилась, но на этот раз обошлось без нелепых предложений. Хэдж лишь подмигнул, заявляя «превосходно!», и тут же задумчиво прищурился, уставившись в потолок. Посидел так пару минут, скривился и недовольно цокнул.
- Ничего в голову не идет, хоть убей! Я знаю сотни песен наизусть, но ни одна из них не подходит твоему образу! Пташка, помогай, у меня сейчас мозг вскипит!
У меня он, как ни странно, тоже буксовал, а в голове почему-то крутилось знаменитое «I wanna be loved by you» от Мерилин Монро. По сути невероятно легкомысленная песня без глубокого внутреннего смысла, но это её сексуальное мурлыканье…
А почему просто не попробовать?
- Я сейчас тебе напою, а ты попробуй подобрать аккорды, - попросила мужчину и снова закрыла глаза, чтобы не мешать памяти выдать мне нужные слова. Ох, как же я обожала эту песню в детстве!
I wanna be loved by you, just you,
Nobody else but you,
I wanna be loved by you, alone!
Boop-boop-de-boop!
В полнейшей тишине закончив песню знаменитым «Дилли-дилли-бу!», естественно, немного расстроилась, что так не услышала от Майкла ни звука, но стоило только взглянуть на него, как стало ясно – хэдж в шоке.
- Что это было? – выдохнул он через несколько секунд, буквально пожирая меня взглядом. – Что за язык?
Черт! А вот об этом я не подумала!
- Английский. – Я с досадой прикусила губу, не представляя, как буду сейчас выкручиваться. – Изучала в пансионате…
- Точно, аглейский! – Майкл возбужденно щелкнул пальцами и мне достался очередной, на этот раз восхищенный взгляд. – Пташка, ты полна сюрпризов! Это будет настоящая бомба! Давай ещё раз, будем подбирать ноты. Черт, тут нужен полноценный оркестр! Сиди здесь, никуда не уходи!
Пока хэдж в очередной раз пропадал неизвестно где, я лихорадочно вспоминала, что это за язык такой «аглейский». И вспомнила! Оказывается, на соседнем континенте (на этой планете их было четыре) проживала малочисленная раса драгосов – ящеров-полуоборотней, и именно они разговаривали на аглейском.
Что примечательно, Элизабет его не изучала, зная лишь несколько расхожих фраз, так что я не могла сказать, как сильно в итоге отличаются эти два языка, и не будет ли ошибкой петь на нем. А ведь именно на английском я знаю уйму подходящих песен!
Черт… Что ж, пока решение одно – не признаваться ни в чем и настаивать на том, что это единственная мне известная песня на аглейском и слышала я её тыщу лет назад и неизвестно где. Главное, чтобы Дон опять не полез мне в голову выяснять подробности!
Интересно, от этого можно защититься?
На этот раз Майкла не было минут тридцать, но вернулся он не один, а в компании двух мужчин расы вэмп, один из которых нес контрабас, а второй держал в руках флейту. Оба ближе к сорока годам, темноволосые, приятной внешности, одеты в одинаковые темные костюмы в тонкую полоску.
Торопливо представив нас друг другу (флейтиста звали Риан, а его коллегу Бернард), Майкл поспешил устроиться за роялем, я отошла к диванам, чтобы дать место мужчинам, и мы начали почти полноценную репетицию. За следующий час я не меньше десяти раз спела эту песню, начиная уже откровенно уставать, но в то же время была в полном восторге от музыкантов – они умудрялись на ходу ловить мотив и выдавали такое, что не будь я занята вокалом, давно бы влюбилась в каждого. Они были музыкантами с большой буквы!
- Всё, перерыв! – без какой-либо причины вдруг заявил Майкл, обрывая игру на середине композиции, и резко захлопал в ладони, привлекая к себе наше внимание. – Пе-ре-рыв! Пташка, ты начинаешь хрипеть, это не дело. Мы не имеем права сорвать твой дебют. Всё, иди отдыхай в гримерку, но чтобы в восемь была готова. Я предупрежу Гвен, она у нас отвечает за внешний вид и остальное. Ужинать не позже семи, ничего сладкого, острого и соленого. Если будет сильный мандраж, предупреди Гвен, она у нас по этой части фея. Риан, проводи Элизабет в гримерку и крикни остальных, у нас ещё есть полчаса, надо довести эту композицию до ума. Всё, бегом!
Риан, улыбчивый женатый пухлячок, послушно проводил меня на первый этаж, где располагались рабочие помещения для обслуги и персонала ресторана, завел в гримерку, познакомил с Гвен, своей худенькой обворожительной супругой, и отправился дальше. Я же, по дороге узнав, что уже шестой час вечера и вечерняя программа начнется совсем скоро, с интересом изучала и довольно большую гримерку с кучей зеркал и реквизита, и Гвен, и звонкоголосую стайку девчат из кабаре, которые ни капли не стеснялись своего полуобнаженного вида и беспечно наводили на себя марафет, стоя перед зеркалом порой в одних трусиках.
- Девочки! – Гвен звонко хлопнула в ладоши, привлекая к нам внимание. – Знакомьтесь, это Элизабет. Элизабет – певица, сегодня её дебют в нашем ресторане. Поддержим её!
- Привет, Эль!
- Добро пожаловать в «Де Ла Рокка», сестренка!
- Бетти, ты красотка!
Донеслось со всех сторон, причем и в тоне, и во взглядах танцовщиц (все оказались темноволосыми вэмпами) я услышала лишь доброжелательность и позитив. Словно все они были искренне мне рады…
Поразительно!
Совершенно не ожидая такого радушного приема, поблагодарила девочек от души и, когда Гвен поманила меня за собой вглубь гримерки, без лишних возражений отправилась следом. Как Майкл и обещал, мой личный уголок с платьями, туфлями и аксессуарами уже дожидался свою хозяйку, но сразу переодеваться я не стала, предпочтя немного отдохнуть на очень удобном диване у дальней стены. Гвен присела рядышком и какое-то время мы с интересом присматривались друг к другу. Не знаю, что увидела она, а мне женщина приглянулась. Миниатюрная, худенька, с очень короткой стрижкой черных волос и темно-карими, почти черными глазами. Яркий макияж, алые губы, серебристое платье выше колена с бахромой и длинная нитка жемчуга на шее. И почему-то я ни капли не удивилась, когда она достала длинный мундштук, вставила туда тонкую сигарету и со знанием дела закурила, выпуская в потолок тонкие струйки дыма с привкусом ванили.
Сама я никогда не курила, но с интересом принюхалась и не нашла запах противным, но на предложение поделиться, отрицательно качнула головой.
- И правильно, - одобрила моё решение Гвен, - тебе ещё петь. Расскажи о себе. Откуда к нам?
Не слишком обрадовавшись этой теме, тем не менее выдала определенную порцию информацию. Родилась там-то, училась там-то. В родных краях ничего не держало, поэтому отправилась путешествовать и в итоге добралась до этих мест. Замуж не тянет, зато петь – очень даже.
- Что ж, удачи, - доброжелательно улыбнулась мне вэмпа. – Проголодалась?
Прислушалась к себе и с удивлением признала, что да. Ещё десять минут назад волнение забивало собой все остальное, сейчас же, совсем немного придя в себя, я ощутила легкий голод.
- Хорошо, сейчас распоряжусь. Не волнуйся, повара знают наш рацион и ничего лишнего не предложат.
Так и вышло.
Лично сходив до кухни и сделав заказ, уже через двадцать минут Гвен забирала у официантки поднос. Ничего особенного: пара салатиков, мясное горячее и умеренно сладкий чай без десерта, но я была очень рада и этому. Главное – бесплатно и даже прописано в контракте!
Поужинали мы просто замечательно – Гвен составила мне компанию и после короткого отдыха в приказном порядке отправила переодеваться. И не сказать, что я была особо стеснительной, да и девочки из кабаре уже упорхнули поближе к сцене, чтобы не пропустить свой выход, но искренне порадовалась наличию ширмы.
Сегодня мой выбор пал на платье цвета шампанского и стоило мне застегнуть последние пуговки, как Гвен широким жестом предложила занять место перед зеркалом и начала колдовать с моими волосами, поправляя шапочку, и лицом, профессионально нанося макияж. Дымчатые тени на верхнее веко, немного румян на скулы, тушь, подводка, помада – спустя полчаса из зеркала на меня глядела самая что ни на есть девушка-мечта. Утонченная, элегантная, загадочная донельзя.
- Надо будет предупредить Майкла, чтобы приставил к тебе охрану, - добродушно усмехнулась вэмпа. – Украдут же, красоту такую. А нашим мальчикам потом пиши в полиции объяснительные, откуда в багажнике трупы…
- Надеюсь, ты шутишь? – улыбнулась нервно.
- Конечно, - искренне заверила меня Гвен, но что-то в её взгляде дало понять, что не очень.
Дикий мир!
Как бы то ни было, время шло, а меня, как ни странно, ни капельки не трясло. Словно все нервы остались наверху, вместе с Майклом, а здесь, в уютном полумраке и легкой дымке ванильной сигареты свой собственный уютный мирок. Хм… Обещанное успокоительное от Гвен или я сама такая молодец?
Так и не придя ни к какому определенному решению, я совершенно спокойно восприняла приход Майкла, когда он явился за мной лично. Жестом попросил подняться, восторженно горящим взглядом оценил получившийся образ, польстив моему самолюбию, и пока мы шли к выходу на сцену, рассказал порядок утвержденных выступлений: сначала «Шепот», затем «Ночь» и на сладкое «I wanna be» - всё с перерывом где-то в двадцать-тридцать минут, пока будут выступать девочки из кабаре и одни музыканты.
- Ну, удачи!
Лично выведя меня на сцену за руку, галантно усадив на сценический табурет и заняв место за роялем, Майкл, казалось, волновался в разы больше меня. Кроме нас на сцене были и другие музыканты, но знала я лишь двоих, а вот ударник, скрипач и саксофонист были мне незнакомы. Ну да ничего, ещё успеем. Сейчас у нас другая задача. Одним махом окинув публику рассеянным взглядом, выбрала себе в качестве «маяка» мужчину, который сидел ко мне почти спиной и совершенно не обращал внимания на то, что происходит на сцене. Очень удачный вариант!
Широкие плечи, четкий профиль, темные густые волосы, возраст до сорока – идеальный кандидат, чтобы не закрывать глаза и в то же время не вызвать лишних вопросов. И почему я раньше не подумала, что мне нужен будет кто-то, на ком я буду фокусироваться? Надо будет обсудить это с Майклом на будущее…
А потом парни заиграли знакомую мелодию, и я запела, вкладывая в песню всю душу.
Ах, если б мы не встретились,
Что было бы со мною…
Я недооценила силу искусства и выбранный мною маяк обернулся уже на середине первого куплета, так что пришлось экстренно искать другую кандидатуру, кому я посвящу нужные эмоции. Один, другой, третий… Они все смотрели на меня!
Едва не сбившись, почти запаниковала и тут мой взгляд остановился на смутно знакомой женщине. Вызывающе рыжая, идеально накрашенная, в мехах и бриллиантах… Лишь на пятой секунде я признала в ней Магдалин и так обрадовалась её присутствую, что до самого конца песни смотрела на неё и улыбалась только ей. И плевать, что обо мне подумают! Я действительно едва не сорвала свой дебют!
Стоило только прозвучать последнему аккорду, как зал взорвался аплодисментами, а один из официантов рванул на сцену с роскошным букетом кремовых роз. Я была так этим шокирована, не ожидая настолько быстрых признаний своего таланта, что с облегчением выдохнула, когда паренек, передавая мне букет, склонился ниже и восторженно прошептал:
- Это от Дона. Ты супер, детка!
Фу-у-ух! Хорошо, что от Дона! Нет, правда. Его внимание мне понятно – поддержка и всё такое, но будь цветы от кого-то ещё, я бы, наверное, действительно запаниковала.
Всё-таки не привыкла я к настолько повышенному вниманию совершенно незнакомых мне людей. Особенно если учесть, что людей тут практически нет.
А не ошиблась ли я, решив стать певицей? Но черт побери, как же это приятно!
К счастью, пока я витала в облаках и приходила к согласию с самой собой, Майкл времени не терял, и откланявшись за всех нас, увел меня за кулисы. Уже там крепко обнял, с задорным смехом расцеловал в обе щеки и даже немного покружил, отчего засмеялась уже я.
- Пташка, это фурор! А представь, что будет, когда ты споешь ту? На аглейском? Да тебя на руках носить будут!
- Мне пора начинать бояться? – уточнила шутливо, но мой вопрос на удивление заставил Майкла нахмуриться. – Майкл?
- Хм, не подумал… - Хэдж сурово наморщил лоб и повел за собой в сторону гримерки. – Будь здесь, никуда не уходи. Я сам за тобой приду. Надо кое-что перетереть с Доном…
- Подожди! – Я едва успела схватить его за рукав, чуть не позабыв главное. – Майкл, мне нужен кто-то, кому я буду петь.
Немного сбивчиво объяснив свою проблему и честно покаявшись, из-за чего едва не запорола первую песню, услышала ответные заверения, что проблема – не проблема. Надо будет – поставят хоть официанта, хоть охранника, хоть доверенное лицо Дона, лишь бы мне было комфортно.
- Спасибо.
- Отдыхай, пташка. У тебя полчаса.
Что можно сделать за полчаса? Да ничего! Разве что посетить санузел, чтобы не случилось конфуза в неподходящий момент, да поделиться с Гвен эмоциями. Оказывается, женщина ходила к сцене, чтобы послушать моё выступление, но стояла за кулисами и ушла сразу, как только зазвучали последние аккорды, чтобы проследить за девочками кабаре, но даже не видя меня, она очень высоко оценила мои усилия.
Черт, как же приятно!
И как же невзыскательна тут публика, если так высоко ценит мои первые шаги! Хотя чему я удивляюсь? Тут нет даже телевизора, что уж говорить об интернете и других, привычных мне вещах. Радио только-только изобретают, как и телефоны (причем сразу беспроводные!), но они лишь в начале своего пути и работают благодаря магии.
Я же… Стану звездой! Обязательно! Даже если всего лишь в пределах этого городка, мне хватит.
Ах, как же я сейчас счастлива!
Провалявшись на диване всё оставшееся время с букетом, крайне нехотя отдала его Гвен, когда за мной снова пришел Майкл. Внимательно выслушала его указание насчет подставного слушателя и когда мы вышли на сцену, то первым делом нашла у колонны довольно привлекательного молодого мужчину лет тридцати в стильном белом костюме и шляпе. Пробежалась по нему оценивающим взглядом, изучила лицо… И поняла, что не смогу. Его небрежная поза, его оценивающий взгляд и понимающая усмешка не позволяли мне расслабиться и сделать его «маяком». Он меня смущал. Волновал, черт возьми! И если он усмехнётся шире хотя бы на миллиметр…
Я снова перевела взгляд на Магдалин, поймала её подбадривающую улыбку и буквально по губам прочла «Ты справишься, пташка!». О, вот кто меня действительно понимает! Улыбнулась ей в ответ, практически мгновенно расслабилась и ничто не помешало мне проникновенно начать:
Мне тебя никогда не понять, даже если знать тебя веками.
Ты – мой сон мимолётный, ты виденье моё…
До конца песни я ни разу не взглянула на типа в белом костюме, зато искренне умилилась тому, как подперла подбородок кулаком Магдалин, подпевая мне во время куплета. Я уже люблю эту женщину! Причем в самом что ни на есть дружеском смысле!
И вновь, стоило мне только допеть, как зал взорвался аплодисментами. Не удержалась, бросила пытливый взгляд на колонну, но там уже никого не было. Да и черт с ним! Пусть лучше официанта ставят. Хотя нет! Пусть лучше Майкл предупредит Магдалин, зачем я на неё смотрю, потому что поддержка поддержкой, а двусмысленности мне не надо.
На этот раз обошлось без цветов, но я ни капли не расстроилась. Цветы хороши от известного дарителя, но никак не толпы. Хотя, может я и лукавлю… Но пока и аплодисментов достаточно.
Снова уйдя за кулисы под руку с Майклом, весь путь до гримерки тактично выслушивала его восторги, но когда он завел меня внутрь, сразу высказала свои претензии.
- Значит, не понравился? – спокойно уточнил Майкл.
- Нет.
- Хорошо. Будем над этим работать, - легко уступил мне хэдж, хотя я сама не рассчитывала на столь легкую победу и даже насторожилась. – Но на третью песню лучше просто на колонну смотри, слишком она… - Майкл поморщился, пытаясь подобрать верные слова, но не справился и скомкано закончил: - В общем, слишком. Я лучше прикажу расставить по залу официантов, гляди на каждого по очереди.
- Лучше по очереди? – переспросила задумчиво и медленно кивнула. – Да, наверное… Спасибо.
- Сочтемся, - лукаво подмигнул Майкл и в который раз напомнил: - Никуда не выходи, будь здесь.
А я бы может и хотела (особенно посмотреть, как танцует кабаре!), но послушалась голоса разума и прошла на диван. Посидела, выпила немного воды, чувствуя, как начинаю волноваться, глубоко вдохнула дым от сигареты Гвен, мгновенно успокоилась и ровно через полчаса вновь вышла на сцену, на этот раз не садясь, а оставшись стоять.
Пробежавшись взглядом по залу, мысленно горячо поблагодарила Майкла за выполненное обещание – официанты стояли чуть ли не у каждой колонны, подмигнула Магдалин, выбрала в качестве первой «жертвы» парня, который вручил мне букет от Дона, пропустила виртуозное музыкальное вступление и запела:
I wanna be loved by you, just you,
nobody else but you…
В зале стало тише, я же окончательно вошла во вкус и, периодически то плечиком игриво пожимала, то позволяла себе мечтательно улыбаться, то и вовсе начинала плавно покачивать бедрами в такт музыке. Я уже не видела лиц и глаз. Не обращала внимания ни на женщин, ни на мужчин.
Я пела! Это был мой концерт, моя мечта!
И сегодня она сбылась.
Ba-deedly-deedly-deedly-dum
Ba-boop-bee-doop!
Закончив композицию игривым поцелуем в воздух, подмигнула всему залу и, ловко развернувшись, уцокала со сцены в абсолютной тишине. Да, уйти тоже необходимо загадочно! В этом вся Мерилин, а теперь и я!
Овации настигли меня уже за кулисами, где я едва не столкнулась с застывшей от шока Гвен. Там же меня поймал и Майкл, с ходу подхвативший на руки и раз за разом повторяющий одно и то же: «Пташка, ты супер!». Не помню, как мы добрались до гримерки, кажется он меня туда донес, но если из него фонтаном бил восторг, то я хохотала, как сумасшедшая, и никак не могла остановиться. Я сделала это! Я это сделала!
- Элизабет, это было нечто! – Гвен застыла в центре гримерки, глядя на меня широко распахнутыми глазами, и словно никак не могла заставить себя подойти ближе. – Это… это было волшебно! Твой голос, он…
- Бесподобен, - со сдержанным одобрением закончил за неё совсем другой господин и мы все замерли.
Лично я так уж точно, потому что мгновенно признала в госте седовласого вэмпа. К вечеру он переоделся в полноценный костюм-тройку кремового цвета и черную рубашку, а на шее красовался белый галстук-бабочка. Подошел, двигаясь плавно и с чувством собственного достоинства, завладел моей рукой, поцеловал, ни на секунду не разрывая визуальный контакт, и всё тем же неприятно хриплым голосом представился:
- Донован Бенсон, юная леди. Хозяин этих мест и владелец данного ресторана. Вы были великолепны. Что скажете сами?
- Спасибо, что позволили выступить, - пролепетала, едва справляясь с волнением, но не восторга, а больше страха. Кто знает, что у него на уме на самом деле? – Мне кажется, я всю жизнь об этом мечтала!
- Что ж, мечты сбываются, - многозначительно усмехнулся господин Бенсон, наконец отпуская мою руку и зачем-то коротко кивая застывшему справа от меня Майклу. – Отдыхайте, мисс Уолш. Вы сегодня отлично поработали. Майкл, проводи девушку домой, уже поздно.
- Конечно.
Не став прощаться, Дон вышел из гримерки, я же только сейчас осознала, что едва дышала. Боже, как же тяжело находиться рядом с ним! И вроде умом понимаю, что мне ничего не грозит, пока следую контракту и негласным правилам окружающего меня мира, но всё равно поджилки трясутся!
- Эй, пташка, что с тобой? – Глазастый Майкл почти сразу заметил моё невменяемое состояние, явно отразившееся на лице, потому что ловко подхватил под локоток и усадил на ближайший диван, которых в гримерке хватало. – А ну дыши! Чего? Так Дон впечатлил?
- Да… - не стала отрицать и вымученно улыбнулась. – Он такой… властный…
- О, да, наш Дон такой, - понимающе усмехнулся хэдж, но глаза всё равно пытливо шарили по моему лицу.
Неужели догадался, что я ничего не забыла? Вот черт!
- Что-то я окончательно переволновалась, - торопливо замахала на себя ладошкой за неимением веера, изо всех сил изображая трепетную лань. – Майкл, мне, наверное, и впрямь стоит пойти домой. Который час? Ближе к десяти, да?
- Около того. Да, давай. Переодевайся, подожду за дверью. Букет тоже прихвати, а то девчонки в два счета растащат, а Дон этого не любит.
- Как скажешь.
Мужчина ушел, а Гвен, отлично видя, что я действительно сама не своя, без лишних слов помогла мне снять шапочку и украшения, расстегнуть многочисленные пуговки платья и подала моё, куда более простое и даже невзрачное.
- Ты молодец, девочка, - похвалила она напоследок и даже приобняла на прощание. – А насчет Дона не переживай, это он с непривычки кажется жутким, а на самом деле за своих любому шакалу пасть порвет. Просто не делай глупостей и всё будет тип-топ.
Не став уточнять, что в её понимании «глупости», благодарно кивнула, забрала букет и вышла в коридор. За время, пока я переодевалась, Майкл сходил за своими пальто и шляпой и сейчас подпирал стену, уже полностью готовый к прогулке до моего дома. Молча радуясь, что тут совсем недалеко, благодарно приняла его руку и мы, пройдя не самым простым путем, вышли из ресторана через выход для персонала.
Ни капли не комплексуя по этому поводу (вообще всё логично), я была очень удивлена, увидев у дверей двух амбалов из вольфов, вовсю изображавших охрану.
- Чарли, - кивнул одному из них Майкл, - давай за нами, смотри в оба.
- Зачем? – спросила тихо, когда мы двинулись дальше.
- Ты была слишком хороша этим вечером, пташка, - с многозначительной ухмылкой заявил хэдж, не сбавляя шага. – Приказ Дона.
- М-м… - сделала умное лицо и больше ни о чем не спрашивала.
К счастью, эта перестраховка оказалась лишней и мы дошли до моего нового дома без приключений. Проводив меня до самой двери квартиры, Майкл честно признался, что у него будет второй ключ, но вламываться без приглашения он не станет. Деловито уточнил, не надо ли мне чего, и когда я вспомнила, что вместе с квартирой меня не обеспечили ни постельным бельем, ни продуктами, и мне нечем будет даже позавтракать, тут же заверил, что подойдёт завтра к десяти и поможет со всем. При этом без него мне пока лучше никуда не ходить, во избежание так сказать.
- Считай меня на эти два месяца своим личным секретарем, пташка, - вальяжно заявил хэжд, но даже мне было ясно, что это весьма далеко от истины.
Скорее помесь импресарио, телохранителя и, как ни странно, конвоира. Последнее потому, чтобы не наделала тех самых глупостей, о которых мне уже не раз было заявлено.
А вот интересно, каков их перечень? Ну, чтоб точно не наделать!
- Спокойной ночи, Майкл.
Несмотря на самые разные мысли в моей голове, я достаточно тепло распрощалась с мужчиной, заперла дверь изнутри, причем не только на ключ, но и на засов, внушающий уважение, после чего, включив в спальне лишь нижний свет, с полным правом разделась аж до нижней сорочки и плюхнулась на кровать.
Господи, как хорошо!
Полежала минут десять, поняла, что такими темпами засну, ничего не сделав, и заставила себя встать. Разобрала чемодан, убрав одежду в плательный шкаф, а мелочи в узкий комод, поставила букет в ведро с водой (ваз тут не было), по достоинству оценила ванную комнату (маленькую, но функциональную и со свежим ремонтом), смыла косметику, ополоснулась сама, на руках постирала нижнее белье и, уже накинув халат на голое тело, услышала требовательный стук в дверь.
Кого в ночь черти принесли?
Даже не думая распахивать её настежь и возмущенно интересоваться, какого хрена, подкралась ближе и осторожно глянула в глазок. Хорошо, что тут их уже изобрели!
Безмерно удивилась, увидев на площадке того самого мужчину, которого мне предлагали в качестве подсадного слушателя на вторую песню, причем крайне сосредоточенного и с букетом роз насыщенно розового оттенка, и тут же отпрянула назад, когда он устремил пристальный взгляд на глазок, словно видел меня сквозь дверь.
Да ну его!
Приняв максимально благоразумное решение, я на цыпочках прокралась в спальню, закрыла за собой межкомнатную дверь и, не обращая ни малейшего внимания на настойчивость незваного гостя и очередной стук, заменила халат на сорочку, снова с досадой подумала об отсутствии постельного белья (хотя подушка и покрывало были) и легла спать на голый, но хотя бы мягкий матрас, накрывшись покрывалом. Понятия не имею кто он, но чует моя задница: поступи я иначе - и совершу ту самую глупость.
Нет уж! Мне неприятности не нужны.
И вообще, кто его манерам учил? Время ну совершенно не для похода в гости! Нормальные люди (и нелюди!) спят уже давно! А он…
Нет, и ещё раз нет!
Окончательно убедив саму себя, что поступаю правильно, перевернулась на другой бок и почти мгновенно уснула, действительно вымотавшись за день так, что даже сны мне не снились.
Проснулась рано, что было привычно и для меня, и для Элизабет, оценила хмурое небо, обещающее дождь, взгрустнула о том, что даже чаю не попить в ожидании прихода Майкла, вспомнила о вчерашнем госте… И не удержала любопытства – выглянула в коридор.
Цветов у порога не было.
Вот жлоб!
Закрыла дверь, хохотнула над своими резко пробудившимися амбициями и вернулась в спальню – одеваться. Нет, так-то я не против легкой интрижки, но не с первым желающим точно. Пригляжусь, оценю… И чего точно делать не буду, так это глупостей и выходить замуж. Благо, Элизабет уже не девица, так что вполне могу себе позволить не хранить невинность для мифического принца.
Забавно, но они в этом мире есть!
Впрочем, на Земле они тоже было, та же Великобритания могла похвастать аж двумя, правда они оба были уже женаты, но не суть. Тут их было на порядок больше, особенно на соседних континентах и ближе к южной части этого материка, где находилась страна с шейхами и восточными нравами – исторической родиной хеджей, но здесь и сейчас они интересовали меня куда меньше того же аванса.
Дадут или нет?
А ведь мне ещё арендную плату вносить, продукты покупать, постельное… Одежда кое-какая новая не помешает, а если начать считать мелочи, то мои сбережения в пятьсот марок – вообще не деньги.
Из-за того, что заняться было решительно нечем, я не только надела домашнее светло-желтое платье в клетку чуть ниже колена и накрасилась, но и старательно изучила свои жилые метры, радуясь уже тому, что на окнах хотя бы шторы были.
Итак, спальня. Широкая кровать, куда можно вполне положить и любовника, если вдруг заведется, но подушка одна. Не самый вместительный плательный шкаф, но добротный, из цельного дерева. Узкий комод, трюмо и небольшое кресло у окна – вот и вся обстановка. На стенах светлые бумажные обои в мелкий цветочек, на полу плотно подогнанные доски, выкрашенные коричневой краской. На потолке простенькая люстра с тремя плафонами, на стене у изголовья ночник.
В принципе больше и не надо, последние пять лет Элизабет ютилась в куда более стесненных условиях.
В гостиной стоял угловой диван, обитый немаркой тканью, второй диван напротив и между ними длинный чайный столик. В углу торшер и пустая этажерка. Окно и балконную дверь закрывали тяжелые шторы, не пропуская ни грамма света, так что первым делом я максимально их раздвинула, впуская в комнату и без того рассеянные лучи.
Мысленно прикинув, что если решусь задержаться, то первым делом приобрету мягкий ковер и поменяю шторы на светлые, прошла на кухню и оценила последнее помещение. Не сильно большое, максимум на троих. Стол у окна, три стула. Справа - магическая печка и раковина, над ней шкафчик под посуду, под ней утилизатор под бытовой мусор. Слева – холодильный ларь, стиральный ларь и над ним навесной шкаф под кастрюли.
Компактно, функционально… И ни крошки еды.
Распахнув дверцы шкафчика, убедилась, что хотя бы кружки с тарелками в наличии, как и столовые приборы, после чего вернулась в спальню и снова приуныла.
На часах не было ещё и девяти.
До десяти время тянулось, как резиновое. Я то невозмутимо лежала на кровати, изображая дрёму, то всерьез думала о том, что успею добежать до ближайшего продуктового магазина хотя бы за чаем с булочками и при этом небо совсем не рухнет на землю. Снова лежала… Снова прикидывала, куда ещё забежать кроме продуктового.
Гипнотизировала свои часики, прикладывала к уху, проверяя, не остановились ли…
И снова лежала.
Может и глупо, может и впрямь стоило немного прогуляться (да хотя бы во двор!), но когда уже почти собралась, то выглянула в окно, искренне расстроилась достаточно сильному дождю, а потом и вовсе вздрогнула от требовательного стука в дверь.
Взглянула на часы, удивилась тому, что они показывают без трех десять, но всё равно, прежде, чем открыть, убедилась, что с той стороны именно Майкл, а не кто-то другой.
Вот только не один…
- С добрым утром, пташка! – жизнерадостно подмигнул мне хэдж, как только вошел, и тут же сдвинул в сторону, чтобы пропустить двух громил, груженых многочисленными пакетами и свертками. – А ты всё краше! Какие ножки, м-м! Давно встала?
- Давненько, - кивнула сдержано, игнорируя остальное и пристально следя за незнакомцами довольно бандитской наружности. – А что…
- Всё! – бесцеремонно оборвал меня Майкл, ловко командуя мужиками, куда нести и что делать. – Всё, что нужно для комфортной жизни, пташка. А теперь за ковром, бегом! Кстати, ты завтракала?
- Чем? – поинтересовалась скептично, прекрасно помня, что говорила ему об этом вчера.
- И то верно, - натянуто рассмеялся Майкл, но мне не понравилось, как при этом насмешливо блеснули его глаза.
Словно он меня проверял!
- Ладно, девушка-мечта, не хмурься, твоё очаровательное личико не должны навещать морщины. Ставь чайник, завтрак уже мчится к тебе. – Умело поиграв бровями, хэдж выглянул в общий коридор и удовлетворенно кивнул.
Я же встретила вновь поднявшихся громил озадаченно приподнятыми бровями. Они и впрямь принесли мне ковер! Ладно хоть приятного кремового цвета и с мягким ворсом, а не какую-нибудь вырвиглазную ерунду! Но всё равно… А если бы мне не понравилось?
Как бы то ни было, я благоразумно придержала едкие комментарии при себе и когда мужчины ушли, а в руках Макса появился объемный бумажный пакет, переданный мальчишкой-курьером, уточнила, что больше мы никого не ждем, закрыла дверь и лишь тогда прошла на кухню.
Догадываясь, что в трёх пакетах, которые в первый заход отнесли сразу на кухню, скорее всего продукты, первым делом всё равно поставила на плиту чайник и только потом сунула нос в ближайшей. Что ж, хотя бы в магазин идти уже не надо.
- Разбирай, - милостиво распорядился Майкл, - я пока на стол накрою.
И вроде как спасибо за помощь надо сказать, но почему он начинает меня уже подбешивать? Самодовольством этим своим, самоуправством… Бесит!
Тем не менее мне удалось усмирить внутренний негатив и, сделав соответствующие выводы, вплотную заняться продуктами.
Повернулась к нему с бутылкой, молча интересуясь, что за меню у меня сегодня такое, но мужчина, уже вразвалочку сидя за столом, невозмутимо заявил:
- Пташка, кофе без коньяка – не кофе. Кстати, кофемолка тоже где-то должна быть, но так и быть, потом поищешь. Садись, завтракать будем.
- Тебя дома не кормят? – поинтересовалась с то-онким таким намеком, что не приглашала разделить трапезу.
И даже с учетом того, что чек за всё принесенное мне вроде как не выставляют… Всё равно не приглашала!
- Пташка, я живу один, - тоном убежденного холостяка произнёс Майкл. – Кому меня кормить?
- А как же твои женщины? – усмехнулась, без стеснения поднимая вроде как не самую приличную тему, и сначала заварила чай (как раз чайник вскипел) и только потом села за стол. – Неужели никто из них не умеет готовить?
- Мои женщины умеют любить, - двусмысленный тон и масляный взгляд Майкла говорили сами за себя. – И мне этого достаточно. А ещё не выносят мозг, что неизменно начинается, стоит только дать понять, что они могут хозяйничать не только в спальне, но и на иной территории. Пташка, поверь, это уже не единожды пройденный этап, и текущее положение дел меня полностью устраивает.
- Какой ты продуманный… - покачала головой, в целом соглашаясь с разумностью доводов. – Только если тебе не сложно, зови меня по имени, пожалуйста. Лучше всего «Эльза», но можно и «Элизабет». Договорились?
Хэдж думал целых пять секунд, прежде чем размеренно кивнуть и произнести:
- Договорились… Элизабет. Кстати, сегодня у тебя официальный выходной, если помнишь, но я принёс кое-что, глянешь на досуге, как закончишь с разбором вещей. – Майкл махнул рукой в сторону гостиной. - Там в одном из пакетов список песен для твоего возможного репертуара, прикинь сама, что подойдёт лучше. По магазинам сегодня точно не пойдём, погодники предсказали к вечеру похолодание и усиление ветра, так что вечер у тебя всё равно свободный. По поводу продуктов и вещей не беспокойся – всё оплачено Доном, как и проживание за первый месяц, это его комплимент за вчерашний вечер. Аванс выдам в следующий понедельник, посмотрим, как пройдут выходные. Завтра будь готова к репетиции, зайду за тобой в десять. Будет что-то срочное, звони через консьержа, он мой номер знает.
Выдавая одну приятную новость за другой, Майкл успевал и работать челюстями, так что я только приступила к завтраку, а он уже заканчивал и тянулся к чаю. Не собираясь отвлекать и задерживать хэджа, лишь молча кивала и с удовольствием проводила, когда он спешно засобирался по делам.
Вот и хорошо, вот и правильно…
Не забыв задвинуть засов, только потом вспомнила, что не узнала у Майкла, что за мужчина приходил ко мне вчера, но решила, что это может и подождать. Жаль, конечно, что телефоны тут ещё не сильно в ходу и достаточно дороги, но тут же успокоила себя тем, что и мне докучать никто не будет.
Вернулась на кухню, с удовольствием доела свою порцию сложного омлета с колбасками, помидорами, сыром и зеленью, выпила чаю с карамелькой и какое-то время просто сидела, наслаждаясь жизнью.
Лезли, правда, в голову всякие тревожные мысли по поводу величины «комплимента» от Дона, но я успокаивала себя тем, что он просто увидел во мне потенциал и это банальное вложение средств в удачный проект. К тому же он явно богат, для него это капля в море.
Но бдительность терять не стоит!
Закончив с самовнушением, помыла посуду, убрала продукты по местам, полностью забив холодильник, и перешла в гостиную. Скинула тапки, оценила мягкость ковра, позавидовала самой себе и приступила к очередному разбору пакетов.
Удивляясь почти каждой вещи, приятно радовалась предусмотрительности Майкла. А может и не только он руку приложил ко всему этому? Как бы то ни было, я с удовольствием распаковала и симпатичную широкую вазу для цветов, и джезву с уже упомянутой кофемолкой, и зонтик, и графин для воды, и конечно же, разнообразные уходовые средства для тела и волос, которые тут же перекочевали в ванную. В отдельном пакете лежала внушительной толщины папка с бумагами, но это оказались всего лишь те самые песни, которые предлагал моему вниманию Майкл – на каждом листе текст одной-единственной, а в самом конце перечень, что было очень и очень удобно.
В спальне меня дожидались свертки с новеньким постельным бельем (три комплекта!), стеганым одеялом, мягким вязаным пледом приятной кофейной расцветки, стопкой полотенец разного размера и длинным махровым халатом. Особое внимание я уделила двум стильным платьям из кашемира (кремовое и кофейное), новеньким осенним ботиночкам из качественной кожи и сумочке, но даже и не подумала пренебрежительно фыркнуть.
Ещё чего? Вещи явно недешевые и видно, что не ношенные, так что буду последней идиоткой, если откажусь. К тому же это даже не нижнее белье, и совсем уж не меха с драгоценностями, а банальные повседневные наряды той самой девушки-мечты, которую из меня сделали ещё вчера.
Надо соответствовать!
Убрав одежду в шкаф, для себя решила, что с аванса первым делом приобрету новое нижнее белье и кое-что из галантереи, после чего плотно засела за тексты, до самого позднего вечера сделав лишь пару перерывов на готовку и перекус.
Майкл приятно удивил и тут, подобрав для меня в целом разнообразные, но в то же время романтичные песни того сегмента местной эстрады, которые подходили именно для девушки. Девушки-мечты.
При этом были в списке и нежные романсы, и более игривые композиции и даже парочка патриотичных произведений, восхваляющих как защитников города, выстоявших в войне против серых тварей, так и особый отряд вэмпов, погибших при исполнении, но внесших в победу весомый вклад.
Решив, что последнее надо будет разучить точно (патриотизм ещё никому не вредил), отложила ещё десяток композиций, делая ставку на разнообразие и то, что кое-что из этого я знала. Ради эксперимента добавила в стопку романтическую композицию на два голоса, которую можно будет попробовать исполнить с Майклом. В любом случае репертуар необходим большой, по себе знаю, как быстро приедается однообразие, а у меня в контракте прописано, что уже через пару недель активной подготовки я должна петь не меньше десяти песен за вечер и выступать хотя бы два раза в неделю. То есть в идеале надо знать как минимум пятьдесят композиций, чтобы не скучать самой!
Нет, так-то я знаю в разы больше… Но на великом могучем русском и весьма неоднозначном английском! И то, и другое исполнять опасно, возникнут вопросы, на которые я не смогу дать красивых ответов и вызову справедливые подозрения. А учитывая то, на кого меня угораздило начать работать…
Хотя что я теряюсь? Это же можно просто перевести!
Идея так меня захватила, что я едва не психанула из-за отсутствия элементарного карандаша и писчей бумаги, но чай с долькой шоколада помог справиться с нервами, и до самого отбоя я перебирала в памяти песни, которые можно будет предложить вниманию публике этого мира. Для начала русские, их мне перевести будет проще. С рифмой сложнее, но и я никуда не тороплюсь, а стать не только певицей, но и исполнительницей собственных песен (да простят меня великие люди Земли!) – не такая уж и глупая идея.
Уже перед сном остановившись на романсе «Мне нравится, что вы больны не мной», которое изначально было стихотворением Марины Цветаевой, и, как ни странно песне «Всё пройдёт, и печаль, и радость», которую в своё время исполнял Михаил Боярский. И совсем неважно, что он мужчина, а я женщина. Главное слова!
В запасе оставались «Земляне» со своей «Поверь в мечту», «Верасы» с «Малиновкой», «Синяя птица» с «Ты мне не снишься» и даже София Ротару с «Луной». Почему нет? В своё время эти песни становились хитами и были откровенно незаслуженно забыты большинством, так почему бы не возродить их здесь? А «Миллион алых роз»? А «Хуторянка»? Последнюю вообще можно с кабаре петь! Уверена, девчонки отожгут так, что мужчины забудут, как их звали! Да, предстоит очень много работы, но что-то мне подсказывает, что Майкл ухватится за эту идею обеими руками, стоит только заикнуться. Может даже рискнуть и спеть что-нибудь изначально на русском, а уже потом озадачить хэджа благозвучным переводом? Но не сразу… Нет, не сразу.
Но мысль-то отличная!
Засыпала я с улыбкой на губах и довольная собой настолько, что снилась совершенно невообразимая чушь: то квартира, заваленная миллионом роз, то томно подвывающая Цветаева, радующаяся, что больна не мною, а под утро вообще приснился Дон с жутким автоматом в руках и осуждением в глазах, хрипящий: «Ты не моя мечта, пташка!».
Проснулась чуть ли не с визгом, когда он наставил оружие на меня, но выстрелить, слава богу, не успел.
Черт! И приснится же такое?!
Несколько минут полежала, чувствуя, как дико колотится сердце, постепенно успокоилась, приняла непростое решение не спешить с переводами, ужаснулась тому, что часики показывали лишь шесть утра, и снова откинулась на подушку. Увы, задремать больше не удалось, даже несмотря на то, что за окном снова хмурилось, так что я предпочла встать и потратить время с пользой. Ванна, завтрак, новое платье, макияж – в половину девятого я была уже полностью готова к работе.
Ею и занялась, расположившись на диване и вновь обложившись бумагами. Не собираясь раньше времени насиловать мозг неизвестными композициями, я в полную силу спела те, что знала, прислушиваясь к тому, как звучит мой голос. Получалось не всегда, где-то не хватало мощи и стоило поискать альтернативу, где-то подводила память на мелодию, но в целом выходило недурно.
Майкл подошел к десяти, приятно радуя пунктуальностью, так что мне оставалось лишь обуться и надеть пальто, чтобы отправиться на репетицию. Зонтик я тоже на всякий случай прихватила, хотя пока не капало, папку с бумагами взяла всю, но уже по дороге к ресторану начала рассказывать спутнику, что и почему выбрала.
Что-то Хэдж одобрил, что-то забраковал, озадачился над моим желанием спеть дуэтом, но заверил, что мы обязательно попробуем всё.
- У тебя есть чуйка, пташ… Элизабет, будем ей доверять.
По будням ресторан работал с полудня, так что начать репетицию было решено в основном зале: и места больше, и акустика лучше. В два счета перезнакомив меня с остальными членами музыкальной группы (все оказались женатыми вэмпами), Майкл быстро оборвал многочисленные комплименты в мой адрес и первым делом мы прогнали по первому кругу те песни, что я знала. Их было шесть, но после бурного обсуждения один романс отсеялся – слишком жалобный, не формат. Даже и не подумав возражать (местным виднее), я напомнила о дуэте и Майкл пошел мне навстречу. Бодрый, игривый ритм, чуть похожий на танго, мгновенно настроил на нужный лад, но на всякий случай я держала перед собой текст, чтобы не забыть в самый ответственный момент не до конца заученные слова.
Начинал Майкл, причем сразу с жарких обещаний и влюбленного взгляда:
Для тебя, для тебя, для тебя
Самым лучшим мне хочется быть…
Прекрасно понимая, что это всего лишь песня и верить в искренность хэджа так же глупо, как надеяться на возвращение в свой мир, я тем не менее тоже подключилась к игре и когда настал черед моей партии, ответила «взаимностью», вкладывая в песню все нужные эмоции:
Для тебя, для тебя, для тебя
Мир прекраснее сделаю я…
Не знаю, кто в итоге кого обманул, но когда мы закончили, Майкл даже и не подумал отводить от меня горящий, откровенно голодный взгляд, я сама ощущала себя крайне странно. То ли в шаге от влюбленности, то ли на грани разочарования, что это была всего лишь песня…
И тут в тишине раздались звонкие хлопки, мгновенно разрушившие иллюзию и вернувшие мне здравость ума.
Резко повернув голову, мысленно была уже почти готова расцеловать Дона… Но это оказался не он.
- Великолепно, - довольно прищурился всё ещё незнакомый мне брюнет, приходивший позавчера к двери квартиры с цветами. Сегодня он был в очередном светлом костюме, но уже не белом, а цвета слоновой кости, что ему очень шло. И он это наверняка знал, держа себя так, словно был полноценным принцем крови. – Просто великолепно. Даже на мгновение поверил и позавидовал. Майкл, ты был прав, эта пташка ещё всех нас удивит.
- Дес… - с легкой досадой поморщился хэдж, но тут же сдержано улыбнулся и обратился ко мне: – Элизабет, позволь познакомить тебя с Десмином Бенсоном. Дес, будь другом, не мешай, мы репетируем. Элизабет ещё не настолько опытна, чтобы не стесняться зрителей. Приходи в пятницу, гарантирую, не пожалеешь.
- Так же, как позавчера?
Не знаю, что имел в виду вэмп, который точно был родственником Дону (с одинаковой-то фамилией!), при этом глядя на меня с каким-то непонятным вызовом (неужели намекает на то, что я ему не открыла?), но пока я ещё думала над правильным ответом, из своего угла голос подал бармен.
- Дес, не дури. Проваливай, пока Дон не спустился. Ты знаешь, как он относится к срыву рабочего процесса. Репетиции – святое.
- Ну да… Ну да, - мужчина с подчеркнутым сожалением покачал головой и развел руками, словно извинялся. – Как я мог забыть? Что ж, если дама против, и впрямь не стоит мешать. – Мне достался очередной пронзительный взгляд и весьма двусмысленное обещание: - Я приду к тебе в пятницу, пташка. До встречи.
И ушел.
Ну… что сказать? Единственное, что мне сейчас приходит на ум, это великое и могучее: «Бл*дь!». Хотя нет. «Пи**ец» тоже уместен.
Медленно повернула голову к Майклу, оценила затвердевшую линию челюсти и желваки на скулах, покосилась на хмурых музыкантов и невинно уточнила:
- Ну и что это сейчас такое было? Кто он вообще такой?
- Дес – племянник Дона, - нехотя разомкнул губы хэдж, взглянув на меня слегка исподлобья, и криво усмехнулся. – Не женат. Отказов не приемлет. Не хотел говорить, но позавчера его задело, что за всю песню ты ни разу на него не взглянула, хотя он сам вызвался помочь.
- Знаешь, если бы он действительно хотел помочь, то не стал бы глядеть на меня, как… - на всякий случай одернула себя, экстренно вспоминая, что он тут большая шишка, а я никто, и произнесла совсем другое, - как глядел! И что теперь мне прикажешь делать?
- Репетировать, - пробасил от стойки Дэйв, даже не пытаясь сделать вид, что не подслушивает. – Элизабет, Дес не идиот и не тронет пташку Дона, а у Дона в этом плане всё строго: никакого насилия над личностью. Это в столице до сих пор живут так, словно женщина – тварь бессловесная и бесправная, у нас же всё давно иначе, слава мудрым предкам. Так что не паникуй, всё будет тип-топ.
Уже не в первый раз услышав это нелепое слово, которое явно было в ходу у местных, лишь шумно вздохнула… И поняла, что настрой сбит, вдохновения нет и вообще, в душе полнейшая неразбериха. Черт! Да уж, вредная у меня профессия… И зачем я вообще полезла туда, где кроме всеобщего признания и больших денег есть навязчивые поклонники и связанные с этим проблемы? Как будто мне уже давно не двадцать и я ничего не смыслю в жизни! Молока что ли потребовать в нагрузку?
Хотя нет!
- Майкл, я сейчас одна кое-что спою, а ты просто послушай и скажи, что думаешь. Хорошо?
С подозрением прищурившись, хэдж кивнул и я, прикрыв глаза, затянула:
Выйду ночью в поле с конём,
Ночкой тёмной тихо пойдём…
Начав тихо-тихо, словно распеваясь, я вкладывала в песню не только душу, но и тоску по родине, которая именно сейчас хлестала через край. Словно прорвало… Словно накипело! И выплеснулось!
Пой златая рожь, пой кудрявый лён,
Пой о том, как я в Россию влюблён!
Под конец чувствуя, как по щекам катятся слезы, но не сбившись ни на полтона, я через силу вытянула последнюю ноту и закрыла рот. Молча встала со своего места, молча дошла до бармена и тихо-тихо попросила:
- Налей мне чего-нибудь покрепче.
На лице Дэйва не дрогнула ни единая мышца, зато передо мной тут же появилась стопка, наполненная прозрачной янтарной жидкостью, и я без раздумий опрокинула её в рот. Алкоголь обжег гортань, огненным комом ухнул в желудок, заставив выдохнуть напряжение, а перед моим лицом появился платок.
- Спасибо, - произнесла глухо, даже не повернув головы к подошедшему за мной Майклу, и аккуратно вытерла щеки, догадываясь, что косметика точно размазалась, но не рискуя вытираться наугад. – Пожалуйста, закончим на сегодня, я больше не смогу. Обещаю, завтра отработаю идеально и столько, сколько скажешь.
- Хорошо. – Хэдж, проявляя поразительную тактичность, не стал спорить.
И ни единого вопроса не прозвучало, пока мы одевались и шли на выход. Лишь на улице, грустно глядя на то, как снова начинается дождь, я почти ровно попросила:
- Мне нужна тетрадь для записей и ручка. Достанешь?
- Без проблем. Давай сразу зайдём, тут недалеко. Сама и выберешь.
Нужная лавка и впрямь оказалась неподалеку. Небольшой, но очень уютный книжный магазинчик торговал в том числе и канцелярией, так что проблем не возникло. Выбрав самую обычную толстую тетрадь в клетку и несколько простейших ручек и карандашей про запас, бессовестно порадовалась, когда Майкл оплатил мои покупки из своего кармана, но снова заговорила, лишь когда мы уже подходили к дому.
- Скажи, что ты почувствовал?
Не став уточнять, о чем я, словно всю дорогу только об этом и думал, Майкл заглянул мне в глаза и твердо произнес:
- Это было мощно. Так мощно, что даже сердце в какой-то момент защемило и мне показалось, что я понимаю. Не слова, но смысл. О чем эта песня?
- О любви к родине, - улыбнулась через силу, чувствуя, как снова щиплет в носу и давит в горле. – Прости, я пойду. Увидимся завтра.
- В десять, - отрывисто кивнул хэдж и не стал провожать до квартиры, оставшись на улице.
Не помню, как дошла наверх. Как доставала ключ. Как вошла…
В себя пришла сидя на полу, подпирая спиной дверь и плача навзрыд. Тоска по дому, родным и близким, которую я совершенно не ощущала в первые дни, накрыла меня с головой. Мне было физически плохо. До вымороженных внутренностей. До разодранных в кровь ладоней. Словно всё это время тоска копилась… Медленно, незаметно… Но неизбежно.
Прорыдав не меньше часа и сумев лишь перебраться из коридора в спальню, на кровать, окончательно я сумела успокоиться только через несколько часов, почувствовав настолько дикое опустошение, что не хотелось ничего.
Боль ушла, но забрала с собой всё.
Это нормально, я знала. Всё же не девочка… В моей жизни было всякое и далеко не всегда она была ровной и безмятежной. Была и растоптанная любовь, и разбитые мечты, и смерти родных… Всё было.
Но тогда я точно знала, что не одна. Родители, сестра, племянники, друзья, коллеги – рядом всегда кто-то был. И пускай даже не всегда физически, но хватало и этого. Даже если я сама порой думала иначе.
А сейчас я одна…
Совсем одна.
Упиваясь жалостью к самой себе, я провалялась в кровати до самого вечера, а потом меня отпустило. Просто раз – и всё. Словно этот срыв был необходим, чтобы я провела этот день сама с собой и поняла одну простую истину: каждый сам кузнец своего счастья.
Что мне мешает завести новых друзей? Вести такую жизнь, чтобы радоваться ей каждый день! Каждый час! Да, мне уже не пять лет, чтобы подсесть к кому-то в песочнице и, поделившись игрушкой, найти подругу всей жизни. Но и не шестнадцать, чтобы не знать, как на самом деле устроен мир.
Да, будет сложно.
Но жизнь продолжается.
Час был уже поздний и я не стала ничего готовить, взяв из холодильника всё самое вкусное и бутылку вина. Майкл как знал, пригодилась! Набрала горячую ванную, добавив в неё ароматной пены, предусмотрительно поставила рядом табурет с выпивкой и закуской, забралась в воду и позволила себе забыть обо всём. О печалях и горестях, о проблемах и мужчинах. Завтра я снова стану сильной и никому не позволю топтать мою мечту. А сегодня я просто женщина. Самая обычная. Со своими страхами и слабостями, ни разу не стальными нервами и кучей комплексов.
Но об этом не узнает никто и никогда.
Потому что девушка-мечта – идеальна.
Пьяненько хихикнула своим отнюдь не скромным мыслям, закрыла глаза и окончательно выкинула из головы всё лишнее. Завтра. Всё будет завтра.
Выпив от силы два неполных бокала, я провалялась в ванной почти до полуночи и уже откровенно сонная отправилась в постель. Угрызения совести меня не мучили, как и дурные предчувствия, а крепкий продолжительный сон аж до восьми утра окончательно привел нервы в порядок. Зеркало отразило пышущую здоровьем юную барышню с идеально ровным цветом лица и жаждой жизни в глазах, а кофе с молоком настроил на рабочий лад.
Прекрасно отдавая себе отчет в том, что у Майкла будут вопросы о вчерашнем, и он обязательно их задаст, решила лгать и лгать нагло. Почему нет? Та же сказочка о том, что в пансионате преподавала древняя старушка расы драгосов, обожающая напевать себе под нос песни на никому не понятных языках, намного правдоподобнее реального положения дел. И нет, старушку уже не допросить - она почила ещё в те времена, когда я только-только открывала в себе музыкальный талант, но благодаря своей отличной памяти могу вспомнить пару-другую песен.
Кстати, миссис Ярина Хэмптон у нас и впрямь преподавала, и была настолько древней, что никто точно не знал, сколько ей лет. Только не пение, а игру на струнных инструментах и изъяснялась преимущественно односложно и почти всегда шепотом. Зато смотрела так, что сразу вспоминались сказки по Бабу Ягу и то, как она жарила непослушных деток в печи. Элизабет вообще её боялась, поэтому так и не освоила ни арфу, ни скрипку, хотя задатки были. Ну да не беда, мне и рояля за глаза хватит, особенно учитывая то, что никто не разрешает мне на нем играть.
Хм, а почему?
За затянувшимся завтраком я окончательно определилась с первой песней, которой озадачу своего «секретаря». Ею стала «Всё пройдёт» Боярского и сначала я выписала в тетрадь текст на русском, с ужасом обнаруживая, что приходится серьезно напрячься, чтобы вывести правильные буквы, но постепенно дело пошло на лад, а во время перевода на общеимперский снова пришлось напрячь мозг, чтобы он перестроился на другой язык.
Хм… Удивительно, но ритмика текста почти сохранилась, словно языки принадлежали одной группе, так что стоял вопрос лишь мелодичного подбора рифмы. До десяти я даже сумела подобрать простейшую рифму к припеву, но тут в дверь требовательно застучали и я осознала, что до сих пор не накрашена и в халате. Вот черт!
- Майкл, привет! Проходи на кухню, я сейчас! – открыв хэджу дверь, не позволила ему произнесли ни слова и торопливо юркнула в спальню, прихорашиваться.
Чулки, платье, макияж, провести щеткой по волосам – на это ушло почти пятнадцать минут, но когда я вошла на кухню, полностью готовая к отработать даже вчерашний укороченный день, то нашла Майкла у своей тетрадки, щедро почерканной попыткой оптимального перевода. Дерьмо!
Нда… шпиона из меня точно не получится.
- Это что? – При виде меня Майкл тут же потребовал ответов и пришлось выдавать ему заранее подготовленную ложь.
Хэдж так пристально на меня взглянул, что я мигом осознала, насколько на самом деле дырява моя ложь, но хэдж удивил меня совершенно иным вопросом.
- Как у тебя с магией?
- В смысле? – Я часто-часто заморгала, потому что вопрос и впрямь оказался из категории «не ждали».
- В твоём голосе есть сила, я чувствую, - прямо заявил Майкл и сразу прищурился. – Но какая?
- В пансионате мой магический потенциал определили, как несущественный, - пробормотала с оторопью и даже не подумала признаться, что Элизабет самостоятельно освоила начальный гипноз. До способностей Дона мне всё равно, как до Луны пешком, а никакой другой магией вэмпы по идее не обладали.
- Ладно, разберемся, - не стал упорствовать хэдж и, забрав мою тетрадь себе, махнул рукой на выход. – Идем, у нас тьма работы. Кстати, возрадуйся, Дон распорядился отдать под зал для репетиций одну из подсобок, так что нам больше никто не помешает.
- Подсобку? – Я не спешила радоваться, тут же представив типичную кладовку для хранения швабр.
- Увидишь, - подмигнул Майкл и ловко взял меня под локоток, словно так и надо. – И ещё… Дуэтом пока петь не будем.
- Почему? – Не сказать, что я сильно расстроилась, но этого заявления тоже не ожидала. Причем сказанного настолько безапелляционным тоном.
- У тебя слишком правдоподобно получается, - криво усмехнулся хэдж, глядя при этом на дорогу, а не на меня. – Элизабет, я не первый год в этой сфере и получше тебя понимаю, как легко увлечься напарником. А уж себя и вовсе знаю вдоль и поперек. Дон мне просто бошку оторвет, если ты забросишь работу сначала из-за влюбленности, а затем из-за разбитого сердечка. Так что нет, девушка-мечта, дуэтом мы с тобой петь не будем. Никогда.
- О-о, - протянула многозначительно, даже и не предполагая, что всё настолько серьезно. Подумала немного и медленно кивнула. – Ну так-то логично, спасибо, что объяснил. Жаль, конечно…
Какое-то время мы шли молча, в моей голове роились самые разные мысли, причем совершенно не рабочего характера. А потом я всё-таки не удержалась:
- А если я всё равно влюблюсь? Не в тебя, но тоже в кого-нибудь неподходящего? Как быть?
- Это жизнь, пташ… Элизабет, - Майкл с коротким смешком развел руками. – От этого никто не застрахован. Но давай договоримся, если вдруг ощутишь, что тебе кто-то нравится, спроси у меня и я сразу скажу, подходящий это тип или нет.
Весьма скептично отнесшись к такому предложению, неопределенно качнула головой, но Майкл всё не унимался.
- Дон не против отношений в принципе, он против бесперспективных и просто опасных. Мы все прекрасно понимаем, что ты юная и красивая, да и просто ранимая творческая личность. У нас таких целое кабаре, если помнишь. – Хэдж тонко усмехнулся и сразу посерьезнел. – Только любовь любовью, а работу за нас никто не сделает. За страдания деньги никто не платить, пташка, только за результат.
- Я поняла тебя, Майкл. – Мой голос был ровным, а взгляд серьезным. – Правда поняла. Не думай, что я совсем безголовая. Обещаю, я постараюсь никого не подвести, а если уж случится такая беда, как глупая влюбленность, ты узнаешь об этом первым.
О том, что я этого не допущу, говорить не стала. Судьба любит смеяться над теми, кто в неё не верит. А я в последнее время готова поверить во что угодно!
А потом мы пришли в подсобку, которая оказалась гораздо больше, чем я переживала – полноценным складом ангарного типа, частично заставленным старой и запасной мебелью, реквизитом и иными, не всегда понятными вещами. Для наших репетиций расчистили внушительный участок пять на пять метров, так что туда не только рояль поставили, но и для всех остальных место осталось.
Когда мы с Майклом вошли в помещение, музыканты уже настраивали свои инструменты, так что мне с ходу досталось и хоровое приветствие, и восторженные взгляды, смутившие так сильно, что хэджу снова пришлось призывать их к порядку и напоминать, что мы собрались на репетицию, а не на вальяжные посиделки.
Тем не менее всем нам потребовалось минут двадцать, чтобы успокоиться, взять себя в руки и начать репетицию. Первыми мы прогнали те песни, которые Майкл одобрил вчера, решив, что они в любом случае войдут в мой изначальный репертуар, чтобы было с чем выступать в первые дни. Потратив на каждую композицию минут по двадцать, чтобы отточить до идеала и вступление, и проигрыши, и концовку, Майкл объявил обеденный перерыв (еду нам принесли прямо в подсобку и в два счета освободили подходящий стол), а потом попросил меня спеть ту, что я начала переводить, сразу объяснив группе свою задумку.
Парни с восторгом приняли его предложение, а я задумалась. Нужно песен пять, не меньше… И это только для начала. Но каких?
Начав с той самой «Всё пройдет» Боярского, неожиданно даже для себя продолжила песней «Один на свете» Ротару, и на удивление она вызвала куда больше мужского восторга. Хм… Мысленно пробежавшись по репертуару Софии Михайловны, предложила вниманию взыскательной публики ещё несколько композиций. «Луна-луна», «Я назову планету именем твоим», «Хуторянка» и «Лаванда», причем умудряясь ещё и отбивать ритм ногой, а в некоторых местах и пританцовывать, как привыкла на Земле.
Как я и подозревала «Хуторянка» вызвала такие бурные обсуждения, что предложение спеть её под сопровождение из кабаре зашло на ура. Следующий час я изо всех сил напрягала память, помогая мужчинам подбирать ту самую аранжировку, которая была в оригинале. Флейтист был в ударе, откровенно не хватало бас-гитары, но Бернард извлекал из контрабаса такие звуки, что я даже не думала умалять его стараний, ну а ударник Джереми вообще, казалось, понимал меня с полуслова и выдавал такие связки, что я могла только пищать от восторга. В проигрышах вступал со своим саксофоном Ирвин, заставляя сердце стучать быстрее, ну а Майкл в основном держал ситуацию под контролем, чутко прислушиваясь к тому, чтобы никто никого не забивал и не фальшивил.
Когда стало понятно, что «Хуторянка» окончательно обрела вторую жизнь, Майкл заставил нас сосредоточиться на «Один на свете» и её мы тоже довели до ума, как и «Луну». «Лаванду» оставили на завтра, репетицию с кабаре Майкл тоже пообещал организовать с самого утра, после чего уставился на меня взглядом опытного вивисектора и заявил:
- Элизабет, какие песни ты знаешь ещё? Нужна такая же пронзительная и яркая, как та, что ты пела вчера, но без слез. Думай!
Легко сказать!
Перебирая в памяти десятки, а затем сотни песен, не могла ни на чем остановиться. Всё не то, всё недостаточно «ах!». А если…
- Майкл, пусти меня за рояль, - попросила смело, хотя нервы снова дали о себе знать и у меня даже пальцы подрагивали от волнения. Но нет, я смогла взять себя в руки и по помещению поплыли первые аккорды мелодичного вступления к почти романсу, который в своё время собирал целые стадионы.
Как упоительны в России вечера,
Любовь, шампанское, закаты, переулки…
Естественно, в моём исполнении песня звучала иначе, чем в мужском вокале, но я старалась изо всех сил, и музыканты это оценили.
После того, как стихла последняя нота, минут пять, не меньше, они приходили в себя, а потом Майкл едва слышно прошептал:
- Ещё!
Закусив губу, чтобы не разрыдаться от благодарности, отрывисто кивнула и снова тронула клавиши пальцами.
Но уже с иной композицией.
Песни у людей разные,
А моя – одна на века:
Звёздочка моя, ясная,
Как ты от меня далека!
На припеве я не выдержала и всё-таки расплакалась от переизбытка эмоций. Голос дрогнул, пальцы обессиленно рухнули на колени, а я часто и глубоко задышала ртом, пытаясь унять непрошенные чувства. Нет, не тоски. А той удивительной эмоции, которую невозможно описать словами. То самое состояние «на пределе», когда захватывает дух от восторга, граничащего с надрывом.
Всё-таки умели русские поэты брать за душу…
- Всё, перерыв! – громогласно объявил Майкл, а когда я благодарно улыбнулась, то заметила, как Риан украдкой вытирает уголки глаз.
Подойдя ближе и подав руку, помогая встать, хэдж на миг привлек меня к себе, а я не стала противиться и какое-то время мы постояли в обнимку. Я больше не плакала, но всё ещё нуждалась в дружеских объятиях, чтобы успокоить в очередной раз расшалившиеся нервы.
Никогда не думала, что я настолько тонко чувствующая натура! Или это не моё, а Элизабет?
В любом случае теперь мне с этим жить… И надо как-то это перебарывать!
- Спасибо, - улыбнулась минут через семь, когда окончательно взяла себя в руки. – Я в порядке. Продолжим?
- Обязательно, но не с этими композициями, - уверенно заявил Майкл. – Ты до них ещё не доросла, уж просто за прямолинейность. Слишком глубоко пропускаешь через себя. Не скажу, что это плохо, но, если разрыдаешься во время выступления, мало кто поймёт. Видишь ли, Элизабет, публика считает, что артист должен быть безупречен: даже если над песней рыдают толпы, певец обязан оставаться невозмутимым до самого конца. Может лишь изображать грусть, но не грустить. А ещё мне кажется, ты активный эмпат.
- Активный? – не поняла формулировку, на всякий случай настораживаясь.
- Эманируешь на слушателей собственные эмоции, - развернуто пояснил хэдж. – Даже не понимая слов песни, можно догадаться о смысле, всего лишь прислушавшись к звучанию. Неплохая в общем-то способность, особенно для певицы, но сейчас главное не это. Сейчас нам нужно подобрать для тебя такой идеальный репертуар, чтобы люди желали приходить к тебе снова и снова. Не ужинать. Не любоваться пташками из кабаре. А ради тебя и твоих песен. Понимаешь меня?
- Да, конечно. Что ж… - Прекрасно понимая, что легкая романтика и даже капелька эротики куда лучше беспробудной тоски, выворачивающей душу (та же Мерилин против «коня»), я села на свою табуреточку и устроила себе усиленный мозговой штурм.
Мне необходима яркая, жизнерадостная песня с игривой составляющей. Ни в коем случае не пошлая и не разудалая-кабацкая. Может даже легкомысленная, как «I wanna be», но уже на русском. Хм, а если…
Точно!
Я немножко постою у зеркала
Не больше часа…
«ВИА ГРА» со своими «Бриллиантами», как я и надеялась, стала той самой желаемой вишенкой на торт моего репертуара, которую требовал Майкл. А когда я начала объяснять музыкантам, какие инструменты будут звучать ярче в те или иные моменты, их энтузиазм возрос ещё сильнее и мы с головой ушли в создание музыкального сопровождения песни.
Радуясь, что заново открыла для себя ещё одну группу, чьи песни можно будет рассмотреть на будущее, тут же записала в тетрадь, которую мне вернули ещё в самом начале, ряд названий, чтобы не забыть. «Поцелуи», «Пошел вон», «Сумасшедший», «Бомба» - яркие, местами агрессивно-сексуальные песни, которые легко можно адаптировать под кабаре. «Стоп! Стоп!», «Анти Гейша», «Обними меня», «Это было прекрасно» - их я обязательно предложу уже завтра, потому что сегодня сил уже не осталось никаких. Ни у меня, ни у мужчин, которым ещё работать аж до полуночи.
До шести оставалось всего ничего, когда Майкл, кажется, следящий за всем, чем только можно, объявил завершение репетиций и выгнал группу готовиться к вечернему выступлению. Сам ловко крутанулся на своём круглом табурете, поворачиваясь ко мне всем корпусом, и хищно ухмыльнулся.
Ну что такое?
- Элизабет, - вкрадчиво начал хэдж, заставляя напрячься уже всерьез, - ты безусловно умная и талантливая девочка… Но объясни мне, тупому коту, на каком языке ты пишешь?
Черт!
- Это русский, - улыбнулась скупо, решив, что если уж лгать, то до последнего, но не в деталях. – Тот самый язык, на котором я пою. Ему меня обучила миссис Хэмптон, когда поняла, что мне нравятся её песни. Она считала, что невозможно прочувствовать композицию, не вникнув в смысл. Письменность подтянулась следом. У меня с раннего детства обнаружились способности к языкам и в пансионате я изучала не только светский общеимперский, но и хэджарский, вольфран и древний альниэле, язык магов. Русский и аглейский нам официально не преподавали, это уже моя собственная инициатива.
- Русский… ни разу не слышал, - задумчиво протянул Майкл, но пытать меня не стал, сам же и предположив: - Наверняка какой-нибудь местечковый диалект аглейского, у этих ящеров черт ногу сломит, как в родословной, так и в остальном. Слышал где-то мнение, что у них даже внутри языка есть разделение на «домашний», «рабочий» и «официальный». Идиотизм чистейшей воды, я считаю! Вот только скажи мне, как при всех своих талантах ты пять лет работала официанткой?
Пожала плечами. Не объяснять же, что в отличие от меня Элизабет была куда более скромной и стеснительной девушкой, даже мысли не допускавшей, что певица – достойная профессия.
- И всё же, - не унимался противный хэдж. – Ты училась в пансионате, Элизабет! Почему не пошла хотя бы в гувернантки?
- А я ходила! – вскинулась раздраженно, как раз вспомнив не самый удачный эпизод жизни юной вэмпы. – Еле ноги унесла, когда толстяк Сэм решил, что семнадцатилетняя гувернантка дочери с радостью окажет и иные услуги, но уже ему и в подсобке!
С досадой поморщившись, Майкл потер лоб и скомкано извинился.
- Прости, я понял. Ладно, не будем о былом. Как бы то ни было, я рад, что сейчас ты здесь, а не где-то ещё. Проголодалась? Угощаю.
Прислушавшись к себе, не стала отказываться от ужина и мы, прихватив верхнюю одежду, перешли в зал ресторана, заняв один из неприметных угловых столиков, которые, по словам Майкла, всегда были закреплены за администрацией. И пускай вечер только начинался и зал был заполнен едва ли наполовину, нас обслужили очень быстро, предложив идеально приготовленные блюда. От алкоголя я отказалась, но десерт одобрила и ни капельки не пожалела – местный аналог пирожного «Красный бархат» просто таял на языке и заставлял блаженно щуриться.
После ужина, не став рассиживаться, Майкл проводил меня домой, по дороге уточняя, не надо ли чего из вещей, чтобы я не ходила за ними одна, но я заверила, что благодаря его вчерашней предусмотрительности ни в чем не нуждаюсь и даже не завтрак ещё есть продукты.
Распрощались мы полностью довольные друг другом и результатами дня, причем на пороге моей квартиры, а остаток вечера я провела в обнимку с тетрадью, выписывая в неё всё новые и новые идеи для репертуара девушки-мечты и приятно поражаясь своей памяти, которая без особого труда выуживала из самых дальних углов такие воспоминания, которые я считала давно утерянными. В основном, конечно, нужные тексты, которые сейчас заботили меня в первую очередь, но думала я и о другом.
Как быть, если мои песни услышит кто-то из драгосов? А если в этом мире есть и иные попаданцы с Земли? Не рою ли я сама себе яму? Как узнать, есть ли тут вообще понятие «попаданец»? Не сочтут ли меня большей угрозой, чем те самые серые твари, которые уже настроили общественность против вэмпов?
Черт, почему я думаю об этом только сейчас, а не до того, как заварила эту кашу?!
А ведь меня непременно спросят, что это за язык такой «русский»! И если Майкл сам придумал ответ, то остальные могут и не удовлетвориться этой малостью! Начнут копать глубже, выяснят, что драгосы не имеют к этому никакого отношения…
Черт!
Лихорадочно перебирая в памяти историю этого мира и то расовое разнообразие, которое куда шире, чем уже привычные мне вэмпы, вольфы и хэджи, решила всё валить на вымерших давным-давно химер. Почему нет? Буду нагло врать, что наставница так увлекалась древней историей и музыкой одновременно, что не только знала язык мертвых, но и писала на нем песни. И ничего не знаю, но это было именно так, а не иначе! И даже если кто-то рискнет обличить меня в том, что язык древних химер и русский – вещи несовместимые, то у меня будет на это отличный ответ. Меня саму ввели в заблуждение!
Фу-уф… Так, теперь надо запомнить эту ложь, как единственную истину, и не отступать от нее ни на шаг. И нет, я сама не попаданка, неа. Просто где-то слышала. Запомнила. Полюбила. Бессовестно пользуюсь.
И никак иначе!
Четверг пролетел так стремительно, что я едва ли его заметила. С самого утра мы репетировали «хуторянку» на сцене вместе с девочками из кабаре. Гвен оказалась ещё и хореографом, поэтому быстро поставила пташкам подходящий танец и они, пища от восторга (новинка же!), начали его отрабатывать.
Несмотря на юный возраст, девочки были профессионалками, так что к двенадцати новый номер был утвержден окончательно. Гвен и пташки упорхнули в гримерку оттачивать нюансы, мы же с ребятами перебрались в «зал для репетиций», как его пафосно называл Майкл, и я спела им пять новых песен из репертуара «Виагры», утвержденных единогласно.
Правда подобрать музыкальное сопровождение мы успели лишь к «Лаванде» и «Обними меня», зато по нескольку раз прогнали вчерашнее, а Майкл, успешно чередуя песни этого мира с теми, что принесла из своего мира я, педантично расписал очередность, распределив их на три предстоящих вечера так, чтобы ни одна не повторялась.
Снова накормив ужином уже за «нашим» столиком, хэдж проводил меня до двери квартиры, удивив тем, что завтра зайдет ближе к четырем, чтобы успеть лишь распеться, но никак не устать. Напоследок деловито поинтересовался, давно ли я пила «витамины» (с трудом припомнила, что в пятницу вечером и не пила, а мне вкололи), пообещал принести завтра и снова напомнил, чтобы я никуда не вздумала ходить одна.
Нет, так-то я понимаю… Элементарная предосторожность, все дела. Но мы же не в Средневековье, чтобы бояться быть похищенной татаро-монголами!
- Майкл, я чего-то не знаю? – уточнила хмуро. – Я под домашним арестом? Всего одно выступление не делает из меня мечту миллионов озабоченных самцов. Да мне просто будет скучно сидеть целый день дома, в конце концов! И так уже осень, последние теплые дни, а скоро вообще зима начнется. И что мне прикажешь? Забыть, что такое улица?!
- Элизабет, - хэдж недовольно поморщился, явно не желая развивать ситуацию до полноценного конфликта. – Просто поверь. Так надо. Клянусь, через пару недель ты будешь ходить куда хочешь и сколько хочешь. Не одна, конечно, парни Дона будут тебя страховать. Сейчас же… Так надо, понимаешь?
- Не понимаю, но сделаю вид, что верю, - поджала губы. – И раз уж даже до магазина за продуктами мне нельзя, принеси завтра свежих булочек, молока, мяса и фруктов. И газеты. И ещё что-нибудь, чтобы мне не было скучно.
- Да, мечта моя, - повеселел Майкл, сообразив, что цунами женской истерики прошло стороной. – Поспи завтра подольше, пташка, что-то мне подсказывает, что вечером будет не до скуки.
Не став ругаться на то, что он который раз именовал меня «пташкой», хотя обещал звать лишь по имени, распрощалась с мужчиной и закрылась на все замки, заодно вспоминая, что Дон говорил о каком-то типе, который снова точит на него зуб. А не в этом ли дело?
И хотя женщин в этом мире было не принято втягивать в разборки сильных и влиятельных мужчин (это Рита рассказывала), у меня нет никакой уверенности, что вражеская сторона чтит негласные правила братцев. Да я вообще не знаю, кто нам друг, а кто враг! И говоря «нам» я имею в виду именно Дона и общину вэмпов, потому что добровольно осталась жить здесь и работать в его ресторане.
Что ж, надо будет выяснить это в самое ближайшее время. У кого только…
Мысленно пробежавшись по всем своим новым знакомым, поняла, что могу расспросить как минимум двоих: Гвен и Магдалин. Почему нет? Обе явно не глупы и точно знают куда больше меня, а женская солидарность тоже чего-то стоит.
Не рискнув засиживаться допоздна, я приняла ванну, с удовольствием воспользовавшись презентованной косметикой для ухода за телом, уделив внимание каждой клеточке своего тела, сделала себе пометочку на память завтра первым делом подновить маникюр, уже в постели немного помедитировала над тетрадкой, добавив в неё песню Тины Тернер «Simply the Best» с восхитительной партией для саксофона и несравненную Уитни Хьюстон с «I Will Always Love You» из кинофильма «Телохранитель». Подумав ещё, лично для себя добавила дерзкую «Дикая охота» «Канцлера Ги» и задорную «Я – огонь, ты – вода» Марины Девятовой.
Не уверена, что у меня получится так же хорошо, как у них, но попробовать определенно стоит – эти песни достойны звучать не только на Земле.
Утро пятницы было солнечным, даря уверенность в том, что у нас всё получится, тем более Майкл приятно порадовал ранним визитом, принеся всё, что я просила (даже кипу газет и журналов!), и убежав по своим делам.
Разобрала продукты, приготовила нехитрый завтрак, перемолола и сварила кофе, полистала какой-то модный журнал аж из столицы, пофыркала над нелепой модой на платья с завышенной талией, которые шли далеко не всем, без задней мысли порадовалась помолвке старшего принца правящей династии и переключилась на газеты. Первым делом изучила городской вестник вдоль и поперек, выискивая малейшее упоминание о тех, кто на самом деле правит Бруно. Совершенно не уверенная в своих выводах, тем не менее выписала несколько имен, которые показались мне значимыми, а ещё с удивлением увидела заметку о себе, как о «юном даровании, которое вновь будет выступать в ресторане «Де Ла Рокка», но уже завоевала симпатии весьма взыскательной публики».
Хм… И когда только успела?
К счастью, подробностей статья не содержала, так что беспокоиться пока было не о чем, и остаток дня я посвятила элементарным домашним делам: готовке, протиранию пыли и мытью полов в прихожей, решив в самое ближайшее время озадачить Майкла ковриком, потому что слякотная осень уже совсем близко и скоро придется задуматься не только о зонте, но и о калошах.
Кстати, в этом мире их уже изобрели.
К четырем я была полностью готова, надев второе кашемировое платье, которое привлекало не только глубоким кофейным цветом, но и высоким воротником модели «хомут», собирающимся на плечах крупными складками. Макияж, ботиночки, пальто – когда Майкл постучал в дверь, мне оставалось взять лишь сумочку, что я и сделала, пуская мужчину в квартиру.
- Обожаю пунктуальных женщин, - солнечно разулыбался хэдж, подставляя локоть, чтобы я за него взялась. – Идем, мечта моя, потрясем этот мир!
Не знаю, как насчет мира, но один конкретный ресторан с его посетителями точно попадет в эпицентр событий, и я этому охотно поспособствую.
С музыкантами, которые всего за три дня стали мне практически родными, мы приветствовали друг друга так тепло, что я в который раз за неделю ощутила в груди шквал самых разных, но неизменно светлых эмоций. Черт возьми, как же приятно ощущать себя частью команды! Частью чего-то действительно важного!
Дав нам некоторое время на распевку, Майкл лишь раз прогнал наш сегодняшний репертуар, состоящий из семи песен, грозно заявляя, что у нас нет права на ошибку, и погнал всех по своим местам – группу на сцену, а меня в гримерку. Гвен, успев к моему приходу задымить помещение так, что я даже закашлялась, тут же поспешила проветрить, перепугавшись тому, что может сорвать выступление, но я заверила её, что всё в порядке и першение уже прошло.
Сегодня на выступление я решила надеть тёмно-синее платье и Гвен одобрила мой выбор. Помогла со сценическим макияжем и маникюром, развлекла беседой и ей же я рассказала заранее обдуманную «сказку» о наставнице, которая была очень странной, но в то же время потрясающей женщиной. Поделилась с ней своими сомнениями, что загадочный «русский» может быть языком давно вымерших рас, а не вариацией аглейского, как предполагал Майкл, - в общем, сделала всё, чтобы окружающие меня люди как можно быстрее узнали нужную версию происходящего. Уверена, уже сегодня Гвен расскажет об этом мужу, тот поделится знанием с коллегами из группы, те с кем-нибудь ещё… И вуаля, мне ничего не придется делать самой!
- Знаешь, я сама не сильна в языках, - вэмпа снова дымила сигаретой с моего молчаливого разрешения, - но то, как ты поёшь – это настоящая магия! Это не слова и не звуки – это поёт твоя душа. Майкл прав, у тебя дар и я безумно рада, что судьба нас познакомила.
Мягко улыбнувшись, Гвен сжала мои пальцы, пока я перебарывала смущение и прогоняла непрошенный ком в горле.
- Сохрани чистоту своей души, Элизабет. Поверь, это будет непросто – известность и признание дурманят разум надежнее любых опиатов, но стоит только забыть о том, ради чего ты это делаешь, поддаться развратным соблазнам, как ты тут же потеряешь самую важную часть себя. Помни об этом. Это очень… очень важно!
Даже и не думая высмеивать искреннее беспокойство Гвен, потому что прекрасно понимала, о чем она говорит, просто мягко обняла её в ответ и заверила, что буду осторожна. И может я была не до конца с нею искренна, ведь прекрасно отдавала себе отчет в том, что желаю не только петь, но и хорошо этим зарабатывать, но в то же время четко знала, что не буду губить свою карьеру ни беспорядочными связями, ни алкоголем, ни уж тем более наркотиками.
К счастью, мне уже давно не двадцать и отлично известно, что бывает с теми, кто позволяет себе быть слабым.
А ближе к восьми за мной пришел Майкл и мы отправились на сцену.
Ещё в коридоре хэдж предупредил, что сегодня подсадного слушателя нет, да и официанты заняты все до единого, а все потому, что последний столик забронировали ещё вчера, а к некоторым пришлось подставлять дополнительные стулья, чтобы только не обидеть тех, кого точно обижать не стоило.
- Ого! Хочешь сказать, у нас аншлаг?
- Самый что ни на есть, пташка, - подмигнул Майкл, сегодня одетый в стильный тёмно-синий костюм в тонкую полоску, поразительно гармонирующий с моим платьем. – Так что сама понимаешь, выложиться придется на все сто.
- Другое и не планировала, - ответила с гордо задранным подбородком и первая же рассмеялась, не убрав с лица улыбку даже когда мы миновали кулисы.
И не беда, что нет «маяка», я за эти дни освоилась достаточно, чтобы выбрать сразу десяток «маяков» и не сбиться с ритма! Это моя мечта! И я её исполню!
Сегодня мы начинали с романса, известного в это мире, и публика приняла его благосклонно. Старательно не акцентируя своё внимание ни на ком конкретно, те мне менее я сумела изучить зал и составить о нём собственное мнение. И оно было весьма неоднозначным.
Несмотря на то, что мы находились на территории общины вэмпов, в первых рядах и на лучших зрительских местах сидели представители самых разных рас, даже люди. Опознала я и грузного вольфа в дорогущем костюме из тончайшей шерсти по самой последней моде, про которую читала только утром, уделила внимание пожилому некрасивому на лицо хэджу в траурно-черном пиджаке с вызывающе алой бабочкой на шее, мазнула взглядом по широкоплечему магу, изучающему меня с пытливым прищуром, и конечно же улыбнулась хозяину этих мест – Дону… кхм, чуть не подумала «Карлеоне», но нет, всего лишь Дону Бенсону.
Рядом с ним предвкушающе ухмылялся Дес Бенсон, но его я «не заметила» из принципа, уделив куда больше внимания идущему мимо официанту, и в итоге отлично закончила выступление. С достоинством выслушала заслуженные овации и, не став уходить за кулисы, потому что следующую песню исполняла уже через пятнадцать минут, пересела на заранее подготовленный стул у края сцены, прикрытый от сторонних глаз роялем.
- Отлично держишься! – похвалил меня Майкл, пока музыканты заполняли паузу легкомысленной мелодией, которая бы не отвлекала гостей от ужина и бесед.
Второй композицией стала «Лаванда» и её посетители приняли уже куда восторженнее, а мне даже передали презент, причем не от Дона, как я надеялась, а от какого-то «господина Милна», о чем шепотом сообщил официант, вручая миленькую корзинку с цветочным ассорти: яркими герберами, нежными розами и иными, незнакомыми мне цветами.
На всякий случай улыбнулась парню, давая понять всем присутствующим, что благодарна за внимание, но как только отошла в свой закуток, тут же сообщила Майклу (он усердно симафорил мне бровями) имя дарителя, прошептав на ухо. По скептичному хмыку враз успокоившегося хэджа поняла, что волноваться не о чем, но корзиночку поближе к себе прибрала – как раз выбежали выступать девчата, а им только дай волю, всё затопчут. А что не затопчут, то к рукам приберут, Гвен об этом уже предупредила.
Третья и четвертая песня снова принадлежали этому миру и я бы ни капли не расстроилась, если бы их приняли так же ровно, как первую, прекрасно понимая, что их слышали уже не один десяток раз, но публика сумела поразить уже меня, хлопая всё громче и воодушевленнее.
Пятой я пела «Один на свете» и уже заранее знала, что это правильный выбор – зал забыл, что кроме меня тут есть кто-то ещё, и уже в середине композиции мне пришлось выбрать один-единственный «маяк», чтобы не сбиться от резко охватившего меня волнения и выложиться на все сто. Понятия не имею, как звали этого мужчину и чем он занимался, но он был достаточно молод и привлекателен, чтобы я потянулась к нему душой и в самые пиковые моменты глядела именно на него, выплескивая эмоции не только голосом, но и руками, помогая себе жестами.
Овации меня оглушили. Тяжело дыша, я улыбалась в зал с легкой безуминкой, чувствуя, как меня переполняет эйфория. Это было именно то, к чему я всегда стремилась! Слава, признание… Победа!
Майклу пришлось даже брать меня за руку, чтобы обратить на себя внимание и отвести со сцены, но стоило только выпить пару глотков воды из заботливо предложенного стакана, как я вернулась в реальность и, благодарно кивнув, окончательно взяла себя в руки.
Шестой песней этим вечером стала ещё одна лиричная композиция, известная всем, но и её публика приняла с восторгом, словно накал страстей лишь возрастал, даже и не думая понижаться. Меня одарили сразу двумя роскошными букетами, от «господина Рассела» и «господина Фергюсона», но честно сказать, здесь и сейчас меня куда больше вдохновляли аплодисменты. Букеты – это всего лишь знак, что я интересую их, как женщина, а овации – это всеобщее признание.
Мужчин, женщин, молодых, пожилых – всех!
И вот, прошло ещё каких-то десять минут, и я вышла снова. На этот раз в центр сцены с подтанцовкой из двух девчат, которые умели красиво и плавно двигать бедрами, не задирая ноги. Самые незамысловатые движения: немного плечи, немного бедра, но самое главное – широкие улыбки на лица и полная синхронность со мной. Справа встал с саксофоном Ирвин, слева с трубой Риан и Майкл, который оказался на все руки мастером, Лесли и Бернард со скрипкой и контрабасом соответственно звучали со своих места… И шоу началось!
Я немножко постою у зеркала
Не больше часа…
Я наслаждалась музыкой. Я была в восторге от собственного голоса. Я кайфовала от внимания толпы! И они это чувствовали, не сводя с меня пристальных, восхищенных и местами откровенно вожделеющих взглядов.
Но меня это уже не смущало.
Все они прекрасны без исключения
Лучшие друзья девушек – это бриллианты…
Цветы понесли ещё до финальных аккордов. Один, два… Четыре букета и одна фантастическая корзина с алыми, как кровь, крупными розами. Принципиально не думая о том, от кого они и что это может значить, я закончила петь, с невозмутимой улыбкой опытной дивы переждала овации и ушла, на этот раз окончательно за кулисы. Ещё шире улыбнулась Гвен, которая слушала моё выступление из коридорчика, поняла, что у меня дергается бровь, и благодарно вцепилась в подставленную руку.
До гримерки дошла, кажется, на одном упрямстве. На диван и вовсе рухнула без сил, закрывая глаза и чувствуя, как меня мелко потряхивает. Да. Всё. Сделала… Спела.
Я молодец.
Я сейчас сдохну от перенапряжения!
- Пей. – Мне под нос сунули бокал и я, не принюхиваясь, заглотила его одним махом, не ошибившись в том, что это именно алкоголь, а не банальная вода. – Закусывай.
Снова послушно открыла рот, куда положили кусочек сливочного сыра, мигом перебившего горечь на языке, и тщательно прожевала.
- Ещё?
- Нет… - благодарно улыбнулась, так и не открыв глаза. – Всё хорошо… Сейчас…
- Ты умница. – Гвен сжала пальцами моё плечо. – Это было великолепно.
- Спасибо.
Мы посидели в тишине не меньше трех минут, а потом в гримерку ворвался Майкл, девочки из кабаре и сразу стало шумно, суетливо, букетно и я бессовестно солгала, что у меня разболелась голова, лишь бы меня оставили в покое и снизили громкость хотя бы на треть.
И всё равно… Всё равно меня не оставили в покое. Я была благодарна их поддержке и высокой оценке, правда. Все до единой пташки были искренне рады моему триумфу, шушукаясь уже между собой о том, кто конкретно одарил меня цветами, и даже грозные взгляды Гвен не помогали. Но вот, наконец, снова вернулся Майкл, убегавший куда-то за пределы гримерки, скомандовал кабаре на сцену, а мне переодеваться, после чего взял под локоток и уверенно повел на выход.
- А цветы? – уточнила на всякий случай. Вдруг это важно? Ведь букет Дона он сам посоветовал забрать домой. А ведь я даже не знаю, подарил ли он мне что-то и сегодня…
- Пусть в гримерке остаются, - небрежно отмахнулся хэдж и настойчиво потянул дальше. – Идём, пока тебя окончательно не свалило. Поверь, пташка, я знаю, что такое откат после первого серьезного выступления, хоть и было это безумно давно. Давай-давай, шевели каблучками. Ох, шэт!
Последнее относилось не ко мне, а к вальяжно прислонившемуся к стене Десмину Бенсону, который ждал нас прямо на крыльце служебного выхода в своём темно-сером не застёгнутом пальто, похожий одновременно на принца и растлителя малолетних. Даже не знаю, почему на ум пришло именно это определение, но во взгляде младшего Бенсона, устремленного на меня, читалось именно это.
Фу, противно-то как!
- Майк… - Сигарета, тлеющая меж пальцев вэмпа, была небрежно отброшена в сторону.
- Дес… - Куда жестче отозвался мой спутник, на миг крепче прижав к себе мою руку.
- И куда ты уводишь нашу пташку, позволь узнать?
- Наша пташка, - тоном выделив каждое слово, Майкл криво усмехнулся, - отработала вечернюю программу и идет отдыхать. Личное распоряжение Дона.
- М-м, личное… - лениво протянул Бенсон-младший, снова глядя на меня. – А так уж ли устала мисс Уолш? Ещё и десяти нет…
- Очень устала, - произнесла твёрдо, не собираясь изображать пустое место.
- Что ж, жаль… - с откровенно фальшивым участием заявил Десмин и тут же заявил: - Тогда провожу. Время позднее, столь красивой и популярной девушке опасно ходить по ночам одной.
И только я хотела возмутиться, что вообще-то не одна и меня уже провожает Майкл, как за нашими спинами распахнулась дверь и кто-то из обслуживающего персонала торопливо выкрикнул, что Дон срочно требует к себе Руссо. Прям сию секунду и ни мгновением позже. Тут уже я вцепилась в руку хэджа, но он, с досадой ругнувшись, так виновато на меня посмотрел, что сразу стало ясно, каков будет итог.
А вот черта с два!
- Ох, точно! Я же забыла в гримерке помаду!
И, не давая мужчинам вставить ни словечка, ломанулась в недра здания с грацией носорога, словно не помаду забыла, а миллион. И плевать, что они обо мне думают! Я не позволю делать из себя шлюху в угоду какому-то зарвавшемуся говнюку!
Пташка сбежала так стремительно, что никто из них даже глазом моргнуть не успел, но стоило только двери за её спиной закрыться, как Майкл коротко хохотнул и покачал головой. Нда, а она умна… И находчива!
Умница.
- Ну-ну… - раздраженно процедил Бенсон-младший, тоже догадавшись об истинной причине маневра. – Это будет даже забавнее, чем я предполагал…
- Не лез бы ты к ней, Дес, - поморщился хэдж. – Дон твердо решил сделать из неё звезду первой величины, у неё все задатки для этого.
- Делай, - с ленцой кивнул вэмп, снова закуривая сигарету. Сегодня пташка никуда от него не денется, уж он в этом спец. – Кстати, ты вроде как спешишь…
Снова ругнувшись, но уже мысленно, потому что точно знал, этот самовлюбленный кретин в силах усложнить жизнь им всем только потому, что захотелось отведать недоступного, Майкл поспешил к боссу, даже близко не догадываясь, зачем ему нужен. И очень удивился, когда не нашел Дона в общем зале. А когда нашел спустя двадцать минут лихорадочных поисков в одном из вип-кабинетов второго этажа, то только мысленно скрипнул зубами – Дон приказал никого не пускать, общаясь с братцами из других районов города.
Совещание затянулось почти на полтора часа и всё это время хэдж послушно подпирал спиной ближайшую стену, точно зная, что если отойдёт хоть на секунду и упустит шанс выслушать босса, то тот ему не только бошку открутит, но и отправит в «счастливое» плавание с тазиком цемента в обнимку.
- О, Майкл! – Освободившийся Дон был в отличном настроении и курил любимую сигару, что в последнее время позволял себе нечасто – врачи запрещали. – Сегодня вы отлично поработали, братцы в полном восторге от нашей пташки. Надеюсь, ты проводил её, как положено?
Чувствуя, как липкие пальцы страха щупают позвоночник, хэдж тем не менее не стал скрывать от босса ни слова правды. Только не от Дона. Только не про Элизабет.
- Вот как? – Глаза старого вэмпа, лично подобравшего под себя один из самых лакомых кусков города, блеснули недовольством и мрачными багровыми всполохами. – Любопытно… Разберись. Но сначала пташка. Если с ней хоть что-то случится…
Дон не стал договаривать, но Майклу это и не требовалось. Всё было понятно и без слов.
- И на будущее: её охрана в приоритете, - сухо припечатал вэмп. – Потоп, пожар, перестрелка, вызов на ковер – всё потом. Сначала она. Понял?
- Да, Дон, - отрывисто кивнул хэдж и помчался вниз.
Только бы не ушла! Только бы дождалась!
Ураганом ворвался в гримерку, перепугал своим перекошенным лицом Лайлу, подскочил к задумчивой Гвен и, уже понимая, что Элизабет в гримерке нет, обреченно прорычал:
- Где она?
- Дома, котик, - несмешливо покосилась на него не самая глупая женщина этой общины. – Успокойся. Лиз не дурочка, всё прекрасно поняла, да и девочки её проводили и отчитались мне лично. А вот тебе стоит задуматься о том, с кем свести её и поскорее. Дес говнюк и это знают все, но хитрый говнюк…
- Гвен? – Майкл недовольно дернул бровью, суровым тоном давая понять, что не приемлет подобных разговоров о племяннике босса. Даже если этот племянник у них у всех в печенках!
Если бы только у Дона были свои дети! Но нет…
Один лишь Дес, самолюбивый сукин сын!
- Ой, брось, - бесстрашно отмахнулась вэмпа, работающая на Дона уже не первый десяток лет. – Скольких девочек из кабаре он перепортил? Уж мне-то виднее, поверь. Вот только Лиз не из тех, кто позволит о себя ноги вытирать. Леди - она и в захолустье леди. И в платьях с чужого плеча. Даже развлекая тех, кто гораздо ниже её по статусу. И уж если говорить начистоту, то не место ей здесь, Майкл. Уж поверь мне…
Выдохнув тонкую струйку ванильного дыма в потолок, вэмпа ещё тоньше усмехнулась и словно для себя самой произнесла:
- Говорят, из столицы к нам группу магов отправили… Интересно, зачем?
Майклу это интересно не было (потому что он знал причину), а так как главное уже прозвучало, то мужчина лишь сухо распрощался, не забыв поблагодарить Гвен за заботу об Элизабет, и рванул по одному небезызвестному адресу.
Что бы там девчонки ни утверждали, он обязан удостовериться в её безопасности лично.
В гримерку я ворвалась ураганом и даже умудрилась слегка напугать Гвен. Не став сочинять ложь, обрисовала сложившуюся ситуацию, как есть, и очень удивилась, когда вэмпа, в считанные минуты организовав мне сопровождение из двух пташек кабаре, лично проводила нас до какой-то невнятной подсобки с низким окном, открыв которое, мы оказались с противоположного торца здания.
Обойдя опасную улицу окружным путем, донельзя серьезные Моника и Стелла проводили меня до самых дверей квартиры и я, не удержавшись, обняла на прощение каждую. А ведь они даже моложе меня, нынешней Элизабет! Едва ли по девятнадцать есть!
Расчувствовавшись, девчата заверили меня, что всегда окажут любую помощь, какие бы козлы ни вздумали портить мне жизнь, и упорхнули обратно. Я же, закрыв дверь на все засовы и озадаченно хмыкнув, поняла, что репутация Деса в этих краях не просто подмочена, а в принципе не подлежит восстановлению. Это каким же надо быть отморозком, чтобы мне организовали спасение, даже не уточняя деталей? Более того, не раздумывая ни секунды!
Нда…
Решив для себя, что обязательно поговорю об этом с Гвен в самое ближайшее время, а заодно обсужу остальное, не менее волнующее, переоделась, смыла косметику, немного полежала в ванной, позволяя воде забрать усталость, выпила чаю с бутербродом, чтобы угомонить взбунтовавшийся желудок, и уже легла в постель, когда услышала сначала требовательный стук в дверь, а через какое-то время и поворот ключа в замочной скважине.
Весь сон как рукой сняло!
Лихорадочно соображая, что могу противопоставить незваному вторженцу, не придумала ничего умнее, чем метнуться на кухню, вооружиться сковородой и, вернувшись обратно в прихожую, затаиться в самом темном углу. К этому моменту неведомый враг осознал, что я заперлась не только на замок, но и на засов, и снова начал стучать.
Если честно, слегка удивилась, но когда с той стороны расслышала голос Майкла, требующего открыть, то распахнула дверь сразу.
И сразу же рявкнула:
- С ума сошел?! Я думала, ко мне воры ломятся!
- Кхм…
Медленно оценив мой всклокоченный вид, причем явно не упустив ни босых ног, ни прозрачность ночной сорочки, ни нервно зажатую в руке сковороду, хэжд смущенно потер нос, но все же аккуратно оттер меня в сторону и просочился в квартиру, включая свет и закрывая дверь за спиной.
- Надень халат, пожалуйста.
- А ты планируешь задержаться? – возмутилась ещё сильнее, потому что точно знала – время уже к полуночи.
- Да как бы… нет. – Майкл явно чувствовал себя неловко, но в то же время был полон странной решимости и, изо всех сил глядя лишь мне в лицо и ни сантиметром ниже, уточнил: - У тебя все в порядке? Я был у Гвен, она сказала, что тебя проводили девчонки из кабаре. Никого по дороге не встретили?
- Нет. А должны были? – Я выразительно заломила бровь, давая понять, что жажду услышать как можно более правдоподобное объяснение происходящему.
- Могли, - поморщился хэжд, однако не спешил вдаваться в объяснения, переключившись на другое. – Дон меня не звал, но с крысой я разберусь сам. – Помрачнел и процедил: - Когда найду. – На пару секунд прикрыл глаза, возвращая себе самообладание, и заговорил снова, уже ровнее. - Вот только одной тебе лучше пока не жить. Сегодня, так и быть, спи здесь, а завтра с утра переберешься к моей сестрице. У неё своя лавка готового платья, да и муженек из наших. В общем, это… - Майкл снова поморщился и в его взгляде промелькнула вина. – Прости, что так вышло. Дон меня уже пропесочил, теперь что бы ни случилось, я буду рядом. Дес может сколько угодно добиваться твоего внимания, но пока сама не захочешь, ему ничего не обломится.
Нет, так-то красиво звучит… Но какова реальность?
- А если ему будет плевать на мои желания? – поинтересовалась, не скрывая своего скептицизма.
- Дес говнюк, но не дурак, - криво усмехнулся Майкл. – Против Дона не пойдёт, а его позиция всем известна.
- Кстати, да! – Я изобразила максимальное внимание. – Какова его позиция? Почему он так обо мне печется? Ни за что не поверю, что только потому, что ему так понравились мои песни!
- И зря, - хмыкнул хэдж, опираясь на стену и, словно забывшись, окидывая меня откровенно мужским взглядом. – Знаешь… Ладно, давай начистоту. Он печется о тебе именно поэтому. Слабость у него к юным и голосистым. Говорят, в молодости была у него любовь. Большая… А потом грохнули её у него на глазах, а ему горло перерезали, так что чудом выжил, а вот голос так и не восстановился. Он, конечно, потом до каждого добрался и кишки на шеи намотал, но певичку это уже не вернуло. Только давай договоримся, ага? Я тебе ничего не говорил. Дон у нас уже давно остепенился, жену боготворит и вообще почетный гражданин Бруно, а прошлое осталось в прошлом.
- А Дес? – Я нахмурилась, старательно обдумывая услышанное и пытаясь понять, что из этого правда, а что тщательно прилизанная ложь. – Почему он такой… Самоуверенный?
- У Дона нет детей, - нехотя произнёс Майкл, морщась в который раз. – Дес - сын его погибшей сестры, воспитывал как своего. Вот только никто не видит в Десе достойного преемника. Даже Дон. Все это понимают и именно поэтому босс всё ещё не отошел от дел.
- Как всё… сложно, - поморщилась и я, прекрасно понимая, что ситуация – гаже не придумать и эти два месяца с легкостью растянутся в бесконечность, если я в самое ближайшее время не придумаю достойный выход. – Что ж, я тебя услышала. Но знаешь, никуда я переезжать не буду. Если уж так тревожишься за мою честь, то лучше сам сюда въезжай, будешь спать в гостиной, диваны тут удобные.
- То есть пусть лучше Дон мне бошку открутит, чем Десу? – возмутился хедж, но как-то без особого рвения.
- Майкл, - я закатила глаза. – Не говори ерунды. Не такой уж ты и озабоченный, чтобы не удержать свои лапы при себе, понимая реальный расклад дел. Да и я не принцесса Стефания, чтобы быть эталоном красоты и грации. И вообще, я спать. А ты делай, что хочешь, но я никуда на чужие метры не поеду.
- А на свои? – Майкл тут же ухватился за мои слова, а когда я заинтересованно наклонила голову, предложил весьма любопытный вариант: - Твоё предложение не лишено смысла, мне самому будет удобнее приглядывать за тобой с максимально близкого расстояния. Что если мы подыщем тебе домик, где будет место и для тебя, и для меня, и для охраны, если совсем прижмет? Только ты уверена, что это не затронет твою репутацию? Мы, конечно, не столица, но и тут моралистов хватает.
- Дружок, - взглянула на него снисходительно, словно премудрая матрона на юнца, - если выбирать между мнением людей, которых я не знаю, и собственным спокойствием, то я без раздумий выберу второе. А тебе я, как ни странное, доверяю. Удивительно, да?
- Вот даже не знаю, обидно мне сейчас или гордость берет… - с досадой хмыкнул хэдж и покачал головой. – Ладно, я тебя понял. Завтра же озадачу парней, подберут что-нибудь достойное. О деньгах не беспокойся, это моя задача, твой гонорар – это лишь твой гонорар. Всё, давай, спокойной ночи и всё такое. Зайду завтра ближе к полудню. Запрись.
Махнув рукой на прощание, Майкл снова покосился на сковороду, о которой я сама уже и позабыла, хмыкнул и ушел. Я же, первым делом действительно запершись, выключила свет и отправилась спать.
Сковородка заняла почетное место у стены рядом с кроватью.
На всякий случай.
Несмотря ни на что, спалось мне отлично. Не мучили ни страхи, ни совесть, ни неопределенность будущего, зато утро началось не со сладких потягиваний, а с дикой долбежки в дверь. Я даже подумала, что война какая началась!
Подскочив с положения лежа, едва не запуталась в собственной ночнушке, но тут же смачно ругнулась и заставила себя выдохнуть. Кем бы ни был очередной незваный гость, я ему не завидую! Торопливо накидывая на плечи халат и подвязывая пояс, покосилась за окно, мимоходом отмечая, что еле-еле светает (это какая же рань?!), покрепче перехватила сковороду и аккуратно подкралась к двери, первым делом заглянув в глазок.
Мужчину, долбящего в мою дверь, я видела в первый раз и он точно не был соседом, которого я могла теоретически затопить: в верхней одежде и явно не слишком трезв – мутный взгляд и дезориентированное покачивание говорили сами за себя. Широк в плечах, высок и крепок, лет тридцати, смугл и темноволос, на лицо не примечателен. Не сказать, что классический тупой качок, но явно не большого ума, раз занимается тем, чем занимается.
Долбанув в дверь снова, но уже ногой, да так, что я без труда расслышала треск дерева, держащегося из последних сил, мужчина вдруг обессилено приложился лбом к двери и глухо простонал.
Да что с ним?!
Было капельку страшно, но больше непонятно, поэтому, когда незнакомец медленно сполз на пол и шумно задышал, будто ему не хватало кислорода, я почему-то подумала о сердечном приступе и, понимая, что совершаю дичайшую глупость, торопливо отперла один замок за другим. Распахнула дверь, тут же с нервным писком отскакивая назад, потому что мужчина к этому моменту умудрился потерять сознание и просто упал к моим ногам.
Черт! Ну и что теперь с ним делать?!
Растерявшись, пару секунд беспомощно глядела на бугая, которого точно не смогу поднять без чужой помощи, а потом насторожено принюхалась. Чем это от него пахнет? Чем-то знакомым…
Склонилась ниже, пытаясь опознать запах, и тут мужчина со стоном повернулся на спину, его пальто распахнулось и я торопливо зажала рот ладонью, чтобы не заорать – весь его правый бок был пропитан кровью.
Так вот чем пахнет!
Сделала шаг назад, прекрасно отдавая себе отчет в том, что ни разу не доктор и на моём пороге без пяти минут труп, но тут мужчина простонал снова, повернул в мою сторону голову, словно слышал каждый шорох, и распахнул глаза.
Абсолютно нечеловеческие бледно-желтые глаза с вертикальными щелками.
Твою ж мать!
Я где стояла, там и сползла на пол, не прекращая зажимать рот рукой, потому что орать хотелось все сильнее. Драгос! Он драгос!
Откуда?! Как!? Почему здесь, черт возьми??!
- Хелп… - прошептал практически одними губами, но я яростно замотала головой, словно это могло помочь. – Плиз…
Дерьмо! А ведь я не просто его понимаю… А очень хорошо понимаю!
Всхлипнув, чертыхнулась… И отвесила себе мысленный подзатыльник. Хватит изображать тупицу, Лиза! Время идет! И если ничего не предпринять, он точно станет трупом!
А потом я совершила очередное безумство, точнее целую их серию.
Отложила сковородку подальше. Втащила незнакомца в прихожую за воротник пальто, едва не оторвав его к едрене фене. Затерла лужу крови в коридоре. Заперлась. Налила в кастрюлю теплой воды и нарвала из запасной простыни бинты. Чертыхаясь уже в голос, расстегнула пиджак и рубашку в поисках раны, изляпавшись в крови так, словно не раздевала, а разделывала. Нашла три… Три! Пулевых ранения! Одна пуля, пройдясь по касательной и серьезно пропоров кожу на треть груди, застряла в нижнем ребре и я, сходя с ума от собственных действий, вырезала её ножом для фруктов, сумев к этому времени вспомнить, что в пансионате Элизабет обучали в том числе основам физиологии и оказанию первой медицинской помощи. Но первой же, а не хирургической! Первой!
К счастью, незнакомец окончательно впал в беспамятство и не мешал мне изуверствовать, попутно оценивая безупречный мышечный каркас, который подошел бы скорее тяжелоатлету, а не местечковому гангстеру.
Кое-как перевязав ребра и устав так, словно кули ворочала (точнее один, но какой!), сдвинула тряпки со второй раны на боку, которая не прекращала сочиться кровью, и попыталась понять, где пуля. Прекрасно понимая, что полостную операцию точно не потяну, снова прижала к ране «заглушку» и переключилась на плечо мужчины. Тут мне повезло больше – ранение было скорее глубокой царапиной, чем полноценной раной, пуля лишь распорола одежду и немного кожу, не застряв в теле. Эту рану я просто промыла водой и перевязала, лишь бы кровь мимо не капала, и снова перевела тревожный взгляд на бок драгоса.
Чувствуя, как трясутся руки и начинают подрагивать губы, снова убрала окровавленную ткань с раны, для себя решив, что хотя бы заменю её чистой, раз больше ничего не в силах, и вдруг резко замерла.
Мне показалось, или рана начала затягиваться?
Ощущая себя серийным маньяком, аккуратно стерла кровь с краев и пристально уставилась на подозрительное место. Минута, две… Драгос и впрямь регенерировал с бешеной для простого человека скоростью!
Хм… Странно. Не знала, что драгосы так умеют. Хотя что я о них вообще знаю? Практически ничего! И вроде немного от сердца отлегло, но тут же в памяти всплыли знания о том, что в таких случаях очень важно, чтобы в ране не осталось ничего лишнего. Ни грязи, ни инородных предметов.
Вот дерьмо!
Лихорадочно воскрешая в памяти и остальное, поняла, что сегодня я возьму приз года в номинации «Мисс Безумие», и рванула на кухню за ножом поострее. Лишь бы не очнулся!
Лишь бы не очнулся!
Сложнее всего оказалось сделать первый надрез. Было страшно. До судорожно сведенных пальцев. До прокушенной губы. Но я сделала это, а потом ещё раз и ещё… И несколько минут спустя на моей ладони лежала она – пуля-дура, к счастью не порвавшая кишки, а всего лишь застрявшая в последних слоях каменных мышц драгоса. Мой пациент так и не пришел в сознание, а вот я чувствовала себя ужасно, потому что крови натекло с мужчины немеряно и у меня не было никаких гарантий, что я не сделала хуже.
У меня даже ниток не было его зашить!
В итоге, сводя кожу пальцами и накладывая тугую повязку, я обессилела окончательно и следующие минут двадцать просто тупо сидела рядом. Прямо на полу. В прихожей.
Кое-как придя в себя, озадачилась размышлениями на тему, что делать дальше. Звонить Майклу? Он вроде говорил, что можно держать с ним связь через консьержа… Но что если этот тип – персона нон-грата?
Внимательно присмотрелась к незнакомцу, отметила в целом правильные черты лица без печати порока и в который раз за утро прикусила губу. Вряд ли бы он пришел ко мне, желая убить. И точно не просил бы помощи, если бы мог получить её в другом месте.
Страшно. И непонятно.
Тяжело вздохнув, кое-как перетащила мужчину в спальню, используя в качестве волокуши его собственное пальто, и занялась куда более банальными вещами: умылась, переоделась и помыла полы.
Вернулась к драгосу. Прислушалась к ровному, хотя и нехорошо поверхностному дыханию. Поняла, что сделала всё, что смогла, и теперь всё зависит только от него. У меня даже на кровать его переложить сил не хватит! Он весит, кажется, целую тонну!
Ну, не тонну, но больше центнера точно, тогда как во мне от силы половина его веса.
Посидев еще немного… Чертыхнулась и, занялась очередным глупым делом: разложила на полу одеяло в два слоя, сверху положила запасную простыню, сняла с мужчины обувь и пальто (это была полноценная эпопея!), кое-как стянула пиджак и рубашку, заметила, как под бинтами расплылись густые кровавые пятна, скрипнула зубами, но перебинтовывать уже не стала.
Как не надорвалась, перекладывая драгоса с пола на одеяло, не знаю, но потом снова минут двадцать просто пыталась отдышаться. Глянула на часы, ужаснулась тому, что всего восемь утра, накрыла мужчину пододеяльником, обшарила карманы, к своему огромному сожалению не найдя даже мелкой монетки, закинула его вещи в стирку, а сама, завернувшись в плед, свернулась в клубочек на кровати.
И вот лежу я… Думаю.
Нахрена я всё это делала? Как помутнение какое нашло!
А ведь можно было просто сходить до консьержа и позвонить Майклу. И сейчас я бы не лежала без сил, не думала, выживет или нет, и не гадала бы, почему он пришел именно ко мне. А он… Не знаю, что бы с ним было. Может, отвезли бы в лечебницу, где ему оказали бы профессиональную помощь. А может и убили бы.
Да, может и так…
Зажмурившись, закрыла глаза руками и какое-то время просто лежала, не думая ни о чем.
Шло время… Драгос всё ещё дышал, в сознание не приходил, а я уснуть так и не смогла. Встала и приоткрыла окно, выветривая тяжелый запах крови, всё ещё витающий по квартире. Сходила на кухню, вынула из стирального ларя чистые и совершенно сухие вещи, убрала их подальше от чужих глаз в свой плательный шкаф, а затем приготовила завтрак. Поела. Подумав ещё немного, сварила легкий суп из мясного бульона с овощами, а само мясо потушила в сливочном соусе и заварила побольше чаю. Понятия не имею, как быстро он очнется, учитывая скорость регенерации, но уверена, после пробуждения он будет дико голодным – это основы основ.
Десять, половина одиннадцатого, одиннадцать…
Решив, что не буду торопиться откровенничать с Майклом, заранее оделась и накрасилась, в последний раз окинула прихожую дотошным взглядом и плотно закрыла дверь в спальню. Не поленилась и выглянула с тряпкой в общий коридор, где нашла пару подозрительных пятен неподалеку от своей двери и замыла и их. Отнесла еду и чай в спальню, чтобы драгос не тратил силы на поиск кухни. За минуту до полудня я была полностью готова и откровенно нервничала, не представляя, что буду говорить Майклу, если он потребует переехать в другое место прямо сейчас, но, к счастью, этого не произошло.
Не знаю, заметил ли хэдж подозрительные трещины в косяке в районе замка, но ничего не сказал, а я поторопилась надеть пальто и выйти. Майкл был хмур, но на прямо поставленный вопрос, что случилось, лишь неопределенно отмахнулся и поторопился перевести тему.
- Парни глянули свободные дома поблизости, но пока ничего стоящего. Обещали к концу следующей недели найти что-нибудь ещё… - Хэдж снова нахмурился, уйдя в свои мысли.
- А сейчас мы куда едем? – озадачилась, потому что минуту назад Майкл свистнул кэб и назвал извозчику незнакомый адрес.
- А я не сказал? – Мужчина резко вынырнул из раздумий и пару секунд глядел на меня, словно забыл, что я рядом. – Есть пара любопытных вариантов, но не близко. Съездим, посмотрим.
- Майкл, что происходит? – Я впервые видела хэджа настолько рассеянным и это меня не на шутку встревожило. А уж учитывая то, что у меня дома валялся полутруп, сразу думалось о плохом. – Скажи честно, я пойму.
- Не сомневаюсь, - криво усмехнулся мой спутник и напряженно прищурился, будто и впрямь решая, довериться мне или нет. – Ночью в районе складов была перестрелка, полегло трое наших.
Я резко прижала пальцы к губам, глядя на хэджа широко распахнутыми глазами.
- Почему?.. – прошептала едва слышно, не в силах внятно сформулировать вопрос, но Майкл и так меня понял.
- Серые, пташка. – Глаза Майкла блеснули злобой. – Это были серые.
- Серые?! – пискнула, мгновенно приходя в ужас.
Но… они же… их всех давно истребили!
- Тш-ш! – Правильно оценив мое состояние, Майкл рывком прижал меня к себе, едва не расплющив нос о своё плечо. – Их уничтожили. Всех уничтожили. И да, это всё ещё случается. Не так масштабно, как раньше, но случается. Мы контролируем это и стараемся не допускать огласки, но не всегда получается найти и уничтожить их до того, как наступит ночь.
- Хочешь сказать, что горожане о них не знают?! – прошептала практически одними губами, шокированно глядя на хэджа снизу вверх.
- Всё верно. – Майкл хмуро поджимал губы и глядел вперед. – Поверь, это в наших интересах. Если о серых станет известно, то здесь снова начнется резня. Здесь, Элизабет! Среди нас! Ты даже не представляешь, какие реки крови текли тут сто лет назад, когда горожане решили, что всему виной вэмпы!
- Но ты же… не вэмп, - протянула, окончательно перестав понимать что-либо.
- Вэмпом был мой дед, - тихо признался мужчина, всё ещё глядя в пространство перед собой. – Единственным, кто выжил из семьи с пятью детьми. Поверь, я никому такого не пожелаю.
- А власти? – Мы разговаривали вполголоса, почти шепотом, чтобы нас не подслушал возница, но его, судя по всему, куда больше интересовала дорога, чем наш разговор. – Они в курсе? Помогают?
- Кое-кто. – Майкл неопределенно качнул головой. – Из наших. Первых лазутчиков обнаружили ещё десять лет назад и быстро приняли меры. Новый разлом появился совсем рядом с городом у заброшенных шахт, но небольшой. Мы справляемся.
Вздохнул, покосился на меня и хмуро поинтересовался:
- И зачем я сейчас тебе всё выложил, не подскажешь?
- Затем, что мы друзья. – Я прижалась к Майклу ещё крепче и положила щеку на мужское плечо, чтобы он не искал в моих глазах ответ и не увидел ещё не до конца правду, но уже и не полноценную ложь. – И тебе станет легче, если разделить с кем-то эту тяжелую ношу. Я никому не расскажу, честно. Только… Будь осторожен. Пожалуйста.
- Я больше не хожу в рейды, пташка, - с мягкой усмешкой хэдж погладил меня по спине. – У меня теперь другая забота. Ты.
- Хорошо. – И пускай это было эгоистично по отношению к другим подчиненным Дона, но я действительно была рада тому, что Майкл не будет подвергать себя опасности. И даже не стала ругаться на его очередную «пташку». – А там, куда мы едем, безопасно?
- Да, это в совершенно другой стороне, - уверенно кивнул хэдж. - К тому же не окраина города, а лишь конец нашего района.
Майкл не обманул. Оба дома, которые сдавались в аренду, располагались в весьма респектабельном районе неподалеку от центра города, но аж в получасе езды от ресторана Дона, так что пешком сильно не разгуляешься, особенно зимой. В целом дома мне понравились: задний дворик с кустами и газоном сотки так на полторы, два просторных этажа, большая кухня, вместительная гостиная и аж четыре спальни в каждом (плюс три санузла: один внизу, два наверху), но я не спешила восторгаться и одобрять. Во-первых, действительно далеко. Во-вторых, драгос, которого я не могу просто упаковать в чемодан рядом с чулками и перевезти на новое место незамеченным.
Впрочем, сам Майкл тоже не выказывал особого интереса к домам и мне даже не пришлось объяснять свою прохладную реакцию на предлагаемые варианты, хотя встретивший нас риелтор старался изо всех сил.
- Ладно, нам всё равно не к спеху, - в итоге решил за нас обоих Майкл и решительным взмахом руки оборвал очередную вдохновенную речь пухлощекого коротышки. – Кастиль, уймись. Не то. Элизабет, идем. Помнится, я обещал тебе витамины, как раз и заедем.
За витаминами мы отправились в аптеку. Не представляя, как купить пару десятков бинтов и что-нибудь из местных антисептиков, при этом не вызвав подозрений, я зашла немного издалека и сначала «вспомнила», что у меня дома нет элементарной микстуры от головной боли. Затем от бессонницы, следом вспомнила про местный аналог йода… В общем, как-то сам собой набрался внушительный пакет всего, что может понадобиться в любой момент и обязано быть в любой домашней аптечке. Бинты я тоже взяла, но всего пять, хотя на них Майкл уже внимания не обращал, дав добро брать всё, что посчитаю нужным.
Нравился бы он мне чуть больше, обязательно бы расцеловала в обе щеки, а так только искренне поблагодарила и отвлекла его новыми песнями, которыми думала расширить репертуар. Я даже Селин Дион вспомнила с её «My Heart Will Go On» из кинофильма Титаник! В полную силу спеть, естественно, не получилось, ведь мы были не одни, но напев пришелся Майклу по вкусу, и он заверил, что в самое ближайшее время мы представим широкой публике и её.
После аптеки мы как-то совершенно естественно зашли в ближайшее кафе, где очень вкусно перекусили, затем в следующую лавку с галантереей, где Майкл уже давно хотел купить себе пару новых галстуков, но до кучи приобрел ещё и шарф с перчатками, а мне приглянулся коричневый палантин из тонкой шерсти с меховыми помпончиками. Я честно просто смотрела! Но когда Майкл уточнил, нравится ли он мне и я кивнула, то просто положил к своим покупкам и сам оплатил всё.
Было… неловко. Одно дело, когда он платит за обед, потому что приглашает (и вообще, так принято), другое – когда покупает вещи далеко не первой необходимости. Я в аптеке-то смелая такая была, потому что не себе брала! Тут же…
- Ой, брось! – Хэдж моментально расшифровал мои скорбно сдвинутые брови и поджатые губы. – Для меня это не деньги, а тебе необходимо. Погодники уже завтра обещали очередное усиление ветра, так что не морщи свой аристократичный нос и просто скажи «спасибо».
- Спасибо, Майкл, - улыбнулась ещё не слишком широко, но уже не оскорбленно. – Но, если помнишь, ты обещал мне аванс уже на днях…
- И с них ты купишь себе всё, что захочешь, - перебил меня Майкл. – Вот только палантин пригодится раньше. Всё, пошли. Времени осталось - только к тебе заскочить и покупки положить. Давай, шевели каблуками!
Так, беззлобно покрикивая и поторапливая, Майкл поднялся следом за мной на этаж и, когда я отперла дверь ключом, молясь, чтобы драгос ещё спал (ну или по крайней мере не высовывался из спальни!), преспокойно вошел следом, заявляя:
- Давай бегом. Тетрадку не забудь.
Точно! Тетрадку!
Прижимая к груди пакет с медикаментами и слыша, как бухает пульс в ушах, проскользнула в спальню, умудрившись приоткрыть дверь едва ли на двадцать сантиметров, возмущенно охнула, обнаружив незваного гостя не на полу, а на кровати, но тут же покрепче сжала зубы, чтобы не выдать себя даже лишним шорохом.
Ой, да плевать, что на кровати! Лишь бы не помер и не кинулся на меня сейчас.
Постояла ещё пару секунд, готовая к любой неожиданности, но мужчина лежал на спине ровно, его глаза были закрыты, а грудь равномерно вздымалась.
Подкралась ближе, поставила пакет с покупками так, чтобы он увидел его сразу, отметила, что тарелок нигде не видно, а значит он как минимум поел и уже полноценно вставал, после чего подхватила с трюмо тетрадь и так же бесшумно выскользнула в коридор, изо всех сил напоминая себе, что должна выглядеть естественно.
Не знаю, насколько правдоподобно у меня вышло, но Майкл снова был погружен в собственные мысли, так что мы быстро вышли из квартиры и поторопились на репетицию.
Несмотря на явно невеселые мысли, вновь одолевшие моего спутника, Майкл оказался настоящим профессионалом своего дела и отлично провел репетицию, всего за пару прогонов доведя каждую композицию до совершенства.
Всё-таки нелюди гораздо тоньше чувствовали звуки и обладали потрясающей памятью, что я снова и снова ощущала в том числе в отношении себя. Сегодня мой репертуар снова состоял из семи песен: пять известных всем, одна на русском – «Обними меня» и уже оцененная слушателями в прошлое воскресенье «I wanna be». На воскресенье мы придержали «Луна-Луна» и «Хуторянку», которую я исполню вместе с кабаре, а остальные композиции ещё нуждались в доработке.
Закончив за пять минут до шести и уйдя в гримерку (естественно, в сопровождении Майкла), я тепло поприветствовала девочек и первым делом попросила Гвен заказать ужин. Пока ждала заказ, наконец оценила подаренные вчера букеты, о которых позаботилась вэмпа, расставив их по многочисленным вазам и ведрам. Сама я бы никогда не вспомнила, какой от кого, тем более имена последних дарителей вообще умудрилась прослушать, но как раз на этот случай предусмотрительные мужчины позаботились о карточках, где значилось не только имя, но в некоторых ещё и пара комплиментов.
До моего выхода на сцену время ещё оставалось и я, ни капли не стесняясь своего интереса, расспросила Гвен о дарителях. Так господином Милном оказался любвеобильный стряпчий расы хэдж, господином Расселом – хозяин аптеки из вэмпов, господином Фергюсоном – местечковый винодел (и снова вэмп), а пять последних букетов…
- От братцев, - многозначительно улыбнулась Гвен и бросила на меня внимательный взгляд. – Знаешь, кто это?
- Догадываюсь, - кивнула осторожно. Мы уже поели и перебрались в мой угол, где я прихорашивалась в преддверии выступления, выбрав белое платье, на котором настоял Майкл. Алую комбинацию мы оставили на завтра, к «Хуторянке». – Я была знакома с девушкой, чей старший брат ходил под одним из братцев города Шерко. Она всякое рассказывала… Не уверена, что правду, но общее представление у меня имеется. Дон ведь тоже из братцев, да?
- Верно, - не стала отрицать Гвен, но сигарету закурила. – Кроме него в городе ещё четверо братцев и каждой держит свой район, не зарясь на чужой. Территории по площади различны и наша не самая большая, но иногда от одной лавочки дохода больше, чем со всего луга. Понимаешь меня?
Кивнула, не мешая рассказу, и вэмпа не подвела.
- Братцу Юшу Драммонду из вольфов принадлежит лесопилка и район мастерских, что на севере, - Гвен указала на букет с крупными астрами.
- Братец Ганн Макальпин из хэджей держит под контролем поставки оружия в город и курирует юго-западный район, - вэмпа небрежно указала мундштуком на букет белоснежных роз, которые едва влезли в ведро.
- Братец Пол Синклер из людей числится помощником бургомистра Бруно, но по факту все иначе, а ещё контролирует центр, - Гвен обратила моё внимание на букет-ассорти из лилий, гвоздик и роз.
- Братец Эндрю Хоттан из магов отвечает в наших краях за продовольствие, но под ним и Фергюсон, и Рассел и много кто ещё, в том числе южный район. – Вэмпа кивнула на букет из крупных ирисов и кремовых фрезий.
- А это от Деса, - фыркнула на алые розы, не скрывая своего пренебрежения. – Позер…
С последним я была согласна на все сто, тем более не давала ни малейшего повода. В общем, мы предпочли сделать паузу и Гвен помогла мне накраситься, доводя сценический образ до идеала, после чего я задала ещё ряд немаловажных вопросов:
- Дес тоже из братцев?
- Нет. Всего лишь племянник Дона.
- Братцы женаты?
- Холост только Эндрю, но все эти букеты – своего рода дань вежливости твоему таланту. Не принимай близко к сердцу. Братцы занимают свои места по праву сильнейших и не станут делать необдуманных поступков. Ты – пташка Дона и тебя не тронут без веской причины.
- Например?
- Как минимум серьезные брачные намерения, - иронично блеснула глазами Гвен, заставляя меня насмешливо фыркать. – Зря, Элизабет. Может мы и захолустье по меркам столицы, но наши мужчины намного честнее в своих желаниях и понимают, кому можно предложить необременительные отношения на одну ночь, а кому не стоит. Ты, пташка моя, из той категории, о которой грезят. Не роняй планку сама, не стоит. Как бы цинично это ни звучало, знай себе цену.
- Почему?
- Потому что рано или поздно они все уедут, а мы останемся тут, - мрачно отозвалась вэмпа. – Мы и наши разбитые мечты.
Сообразив, что речь идет о личной душевной травме, может даже очень давно минувших лет, ведь сейчас Гвен была замужем за Рианом, просто молча кивнула.
И задумалась. Может ли всё это быть взаимосвязано? Мой утренний гость, серые, дознаватели? Пока я не видела единой картины, как ни пыталась. По большому счету драгос вообще никуда не вписывался! Наши парни пострадали от лап и клыков серых, но ранения драгоса от огнестрела. Драгосы вообще редкая раса, проживающая на соседнем континенте, но при этом он пришел просить помощи ко мне! Из столицы прибывают маги (маги!), а у меня дома раненый драгос…
Вообще ни единой зацепки!
- Элизабет! – В гримерку, минуя девочек, которые не мешали нашему с Гвен общению, успешно развлекая себя менее напряженной беседой о нарядах и кавалерах, ворвался Майкл и стремительно приблизился. – Готова? Красотка! Идём.
Мысленно шикая на себя за то, что не успела уточнить у Гвен, по какому конкретно поводу прибыли гости из столицы, поспешила выкинуть лишние мысли из головы и сосредоточилась на выступлении. Уже не первое, почти третье, но я не имею права ни на одну ошибку!
Сегодня в ресторане снова был аншлаг, что для меня, жительницы двадцать первого века, было немного дико, однако имело простейшее обоснование – именно рестораны этого мира были почти единственным местом для отдыха по вечерам. Театры имелись далеко не в каждом городе, кино здесь ещё не изобрели, танцевали преимущественно на вечерних приемах по каким-нибудь весомым поводам, так что певцы и кабаре были той отдушиной, к которой стремились горожане по вечерам после работы. И если обычные работяги могли позволить себе лишь пропустить рюмку-другую в кабаке и послушать разудалую плясовую в исполнении подвыпившего артиста, то публика посолиднее ходила в ресторан.
К нам.
Как и вчера мы с ребятами из группы начали с романтичных композиций, позволяющих зацепить слушателей на крючок и возжелать большего. Никто из нас никуда не торопился, лично я охотно наслаждалась происходящим, но и не забывала изредка скользить взглядом по посетителям, прикидывая для себя, кто есть кто.
Улыбнулась Магдалин, которая сегодня снова сверкала бриллиантами и безупречным макияжем, послала теплый взгляд в сторону барной стойки Дэйву, лукаво прищурилась знакомому официанту и заметила за столиком в тени сразу трёх подозрительных типов.
И вроде ничего особенного, но было в них что-то… Чужое.
Может шляпы с широкими тульями, которые в этих местах ещё не носили? Или излишне цепкие взгляды, которые они бросали отнюдь не на меня, а по сторонам?
Я бы не стала клясться, но когда исполняла уже пятую песню (ею стала «Обними меня»), то увидела, как глаза центрального блеснули нечеловеческой желтизной, а зрачки на миг стали щелками.
Да быть этого не может!
Не сбившись лишь чудом, я спряталась в своём закутке и, чувствуя, как меня неприятно потряхивает от дурного предчувствия, попросила Майкла принести что-нибудь слабоалкогольное. Не напиться, а так… ка-а-апельку расслабиться.
- Что такое? – мгновенно встревожился хэдж, словно был не моим музыкальным агентом, а курочкой-наседкой.
- Столик… - мысленно прикинула расположение, - справа у колонны с плющом. Кто это?
- М-м, - понятливо поморщился Майкл, даже не обернувшись к залу. – Господа из столицы. Не обращай внимания. Ежегодная инспекция разлома. Не переживай, у нас всё схвачено. Пробудут тут от силы неделю и уедут. Если переволновалась, может закончишь на сегодня?
И я бы рада… Но черт возьми, это неправильно! С какой стати? Это наш город! Это моя мечта! Будут ещё всякие приезжие с желтыми глазами мне настроение портить!
- Нет, всё в порядке. Принесешь вина? Лучше сухого. Ста грамм хватит.
- Секунду.
Не став читать мораль, что, где первые сто грамм, там недалеко и до зависимости, хэдж жестом подозвал к себе ближайшего официанта, сделал ему заказ и всего через минуту у меня было и вино, и вода, и немного фруктов на закуску.
Уже привычного перерыва в пятнадцать минут хватило, чтобы прийти в себя, так что новую песню я исполнила с привычным вдохновением и отдачей, принципиально глядя куда угодно, но только не в опасный сектор.
А вот и седьмая, и последняя на сегодня композиция.
Если романсы я предпочитала исполнять сидя, то для этой снова встала и вышла в центр, намеренно привлекая к себе внимание. Майкл ловко поправил микрофон, настраивая высоту, игриво промурлыкала флейта и я, ощущая не себе десятки заинтересованных взглядов, мягко затянула:
I wanna be loved by you, just you,
nobody else but you…
И снова ни с чем не сравнимый восторг от того, что я делаю. Меня окутывало невидимыми лучами славы, которые я с легкостью воображала, и от этого голос становился лишь сочнее, а движения игривее. Никакой пошлости, боже упаси! Это девочки из кабаре смогут сколько угодно задирать ноги в канкане, мне же достаточно и лукавого взгляда из-под ресниц, легкое покачивание бедром и игривое пожимание плечиками. Чуть надуть губки, чуть приподнять бровки – в душе я великая актриса и сейчас мой Оскароносный выход!
В какой-то момент поняла, что чувствую не только эмоции, но и нечто странное, словно многочисленное касание крыльев бабочки к лицу, плечами даже груди, пригляделась в публике из-под ресниц и сразу нашла источник проблемы. Господа из столицы!
Все трое глядели на меня так, словно я стояла перед ними голая: подавшись вперед, широко распахнув глаза и просто алчно. Особенно тот, что в центре.
Сумев отметить это без потери самообладания, поспешила переключиться на менее опасных слушателей и закончила на позитиве:
Ba-deedly-deedly-deedly-dum
Ba-boop-bee-doop!
И нет, я не ушла. С широкой улыбкой слушая овации, с восторгом принимая многочисленные комплименты, я охотно прижала к груди первый за сегодня букет нежных кремовых роз, не разобрав из-за шума имя дарителя, послала в зал воздушный поцелуй и только потом прошла за кулисы.
Что ни говори, а я ни на что не променяю эти секунды! Да это покруче оргазма будет!
По крайней мере почаще точно.
Хихикнула своим мыслям, охотно приняла локоть Майкла, который выскочил за мной следом, чтобы проводить до гримерки, и, не прекращая глупо улыбаться, рухнула на свой диванчик вместе со цветами, бессовестно витая в облаках. Мне можно, я на сегодня своё отработала.
Меня никто не трогал минут десять, может пятнадцать, позволяя отдохнуть и насладиться триумфом, но, когда я сама решила что хватит и ловко выудила карточку из тугих бутонов, чтобы прочесть её содержимое, резко стало не до улыбок.
«Ю'р бьютифул», гласила она и моё сердце застучало тревожнее. Без подписи. Без чего-либо ещё, но не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять.
Не показалось. Это были действительно драгосы. По крайней мере один точно. Но…
Обещанные маги из столицы – драгосы?!
- Элизабет? С тобой всё в порядке? – встревожено уточнила со своего места Гвен, сидящая в центральном кресле, откуда была видна вся гримерка.
- Да, нормально. – Моя улыбка наверняка была фальшивой и не убедила вэмпу, но новых вопросов не последовало, а я задумалась снова.
Ну и что теперь делать? Каков вообще текущий расклад чего бы то ни было? Мне кто-нибудь объяснит?
Я так глубоко ушла в свои мысли, что не услышала, как вернулся Майкл, и вздрогнула от неожиданности, когда мужчина навис прямо надо мной. Подняла к нему лицо, оценила хмуро сведенные брови и поджатые губы, поняла, что ничего хорошего не услышу, но всё равно спросила:
- Что?
- Господа маги заказали вип-кабинет и эксклюзивное выступление, - сквозь зубы процедил хэжд, но я видела, его негатив направлен не на меня.
- Рада за них, - усмехнулась, уже догадавшись о подробностях, но все равно сделала вид, что глупее, чем кажусь. А вдруг поможет? – И?
- Твоё эксклюзивное выступление, Элизабет! – сорвался на приглушенное рычание Майкл, но сам себя одернул и мне достался взгляд, в котором я без особого труда разглядела панику. Ого! Мне уже пора начинать бояться самой или уже поздно? – Дон не смог им отказать, взяв лишь слово, что они тебя не тронут. Ты певица и точка.
- Тогда чего ты беспокоишься? – Я даже поднялась на ноги и положила ладонь на его грудь, чтобы успокоить. Ну или понять окончательно.
Вообще-то возможность вип-выступления упомянута в договоре, который я подписала, а так же все связанные с этим гарантии неприкосновенности, которые брался обеспечивать именно Дон. Я действительно лишь певица и точка. Никаких разночтений контракт не предполагал.
- Ты не понимаешь… - Майкл снова злился и снова не на меня, пытаясь сдержаться, и от этого злился лишь сильнее.
Сжимал и разжимал кулаки, дернул за галстук, словно не хватало кислорода, даже начал частичный оборот, но я резко обхватила его лицо ладонями и заглянула в глубину уже полностью кошачьих глаз.
- Успокойся. Сейчас же. Обещаю, всё будет хорошо. Что бы они ни задумали, всё будет хорошо. Дон не даст меня в обиду, я знаю. Да и я не беспомощная букашка. Майкл…
Прижалась щекой к его щеке, теплом своего тела давая понять, что рядом, и даже не пытаясь анализировать его приступ. Понятно, что что-то глубинное, чисто психосоматическое, но я не психолог и в этом не разбираюсь. Однако могу обнять и пообещать.
И Майкла отпустило.
- Прости, едва не сорвался, - глухо покаялся хэдж, прижимая к себе и пряча лицо в моих волосах, словно стыдился своей слабости. – Просто ненавижу столичных магов, у меня к ним личные счеты. Уверена, что справишься? Меня там не будет, выкупили одну тебя. На час.
- Звучит отвратительно, - не стала скрывать, почему-то не подумав об этом сразу (а как же аккомпанемент?!), однако отступать было некуда. – Но всего лишь час я продержусь с легкостью. Куда идти?
А чего тянуть? Раньше начну – раньше закончу.
Не сказав ни слова, Майкл потянул меня за собой. Проходя мимо Гвен, попросила её поставить букет в вазу, не собираясь срывать своё раздражение на цветах. Они ни в чем не виноваты, да и я не ощущала злости. Недоумение, опасение, капельку раздражения и, как ни странно, любопытство, но никак не злость.
- Майкл, мне надо что-нибудь знать? – поторопилась уточнить, пока мы поднимались по служебной лестнице на второй этаж к вип-апартаментам.
Бросив на меня косой, откровенно напряженный взгляд, хэдж отрицательно качнул головой, но через несколько секунд ошарашил советом:
- Если покажется, что они ведут себя недопустимо – кричи. Я буду за дверью.
- Один против троих? – не удержала скептичного вопроса.
Может и зря, мужчины в этом плане весьма обидчивы, но Майкл понимающе усмехнулся и качнул головой.
- Нет, пташка. Не один.
Мы как раз свернули в нужный коридор, и я сразу увидела подтверждение его словам: возле двери, ведущей в кабинет с роялем, где мы репетировали изначально, стояли четверо крепких ребят из вольфов. Хм, что-то мне всё меньше это нравится…
Неопределенно качнула головой, а когда Майкл шепотом пожелал мне удачи, подталкивая в спину к уже приоткрытой двери, лишь молча кивнула.
А затем величественно вскинула подбородок и вошла в драконье логово.
За то время, что я не видела столичных гостей, они успели не только переместиться из нижнего зала наверх, но и расположиться со всем комфортом: снять пиджаки, ослабить галстуки, разлить по бокалам виски, навести легкий беспорядок среди закусок и разойтись по кабинету. Один вальяжно развалился в центре дивана, закинув руки на спинку по обе стороны от себя. Второй задумчиво глядел в окно, словно там сосредоточился весь смысл его жизни. Ну а третий, тот самый, кого я уличила в частичном обороте глаз, сидел за роялем и наигрывал что-то легкое, едва ли касаясь пальцами клавиш.
Я ошибаюсь, или передо мной отыгрывают тщательно спланированный спектакль? Сколько минут прошло? От силы двадцать. А тут такое впечатление, что они уже устали отдыхать…
- Добрый вечер, господа, - тем не менее я была само воплощение вежливости и доброжелательности. – Желаете услышать что-нибудь особенное или я могу исполнять песни на свой вкус?
- Добрый вечер, Элизабет…
Со мной заговорил мужчина, сидящий за роялем, и я сразу отметила для себя, какой глубокий у него голос. Неужели ещё и поёт? Уже не удивлюсь. А уж приказы, отданные таким голосом, наверняка, выполняются тотчас. Внешность у него тоже яркая, моментально запоминающаяся: крупная спортивная фигура, смуглая кожа, черные кудри, не закрывающие шею и высокий лоб, на щеках легкая небритость, длинные ловкие пальцы с аккуратным маникюром – этакий испанский мачо иномирного разлива, но при этом глаза непонятного желто-зеленого оттенка и смотрят так, что любой маньяк позавидует.
Сразу видно – коп!
- Спойте нам песню, которую исполнили в зале последней, - не удивил меня своей просьбой до сих пор безымянный гость из столицы. Зато удивил иным, начав наигрывать нужную мелодию.
Вот это память! Или… Прищурилась, пытаясь понять, подбирает ли он ноты или знает их наизусть, но не успела определиться, а вступление уже закончилось и пора было петь. Что ж, если господа маги просят…
I wanna be loved by you, just you…
Я не зажималась, исполняя композицию в первую очередь для себя. Я люблю петь. Просто обожаю! А с тем голосом, который достался мне по счастливой случайности, грех этого не делать.
При этом я благоразумно не глядела ни на кого из мужчин, скользя немного рассеянным взглядом то по роялю, то по стене, а то и вовсе прикрывая глаза и улыбаясь самой себе. Но когда допела и прозвучал последний аккорд, всё-таки была вынуждена взглянуть на своего добровольного напарника, потому что ощутила идущую с его стороны магическую волну. Непонятную мне, но достаточно хорошо различимую.
Слегка приподняла бровь, потому что он глядел на меня, не моргая, но даже не вздрогнула, когда мужчина резко поднялся со своего места, шагнул ко мне и взяв мою руку, приложился к ней в откровенно неуместном поцелуе, тронув губами самые кончики пальцев.
Смутилась.
А кто бы на моём месте не смутился? Особенно учитывая этот его непонятный, но откровенно раздевающий взгляд и хищно затрепетавшие ноздри. Я уж не говорю о том, что он оказался довольно высок и возвышался надо мной почти на голову, что с учетом ширины его плеч делало из меня маленькую девочку.
А во мне сейчас, между прочим, полноценные метр семьдесят пять с каблуками!
- Откуда вы знаете этот язык, Элизабет? – Мужчина не отпускал мою руку и не отстранялся. Наоборот, кажется, стал ещё ближе, хотя вроде не делал нового шага, и теперь между нами оставалось едва ли тридцать сантиметров.
- Я…
Запнулась, потому что до меня с откровенным опозданием дошло – вопрос прозвучал на английском! Точнее на его безумно похожем подобии с добавлением чуть более рычащих и шипящих нот.
- Моя учительница музыки его знала, - произнесла в конце концов на общеимперском, чтобы не решили, что я знаю его гораздо лучше, чем всего лишь заученные песни. - Миссис Ярина Хэмптон из пансионата для девочек города Ростоун. А вы… Тоже его знаете?
И столько невинного недоумения (надеюсь, достаточно достоверного?), что позади меня кто-то озадаченно хмыкнул, но держащий меня за руку мужчина ничего не ответил. А затем начал творить какие-то странные вещи: обхватил меня за талию свободной рукой, поднес мои пальцы к своим губам и… лизнул подушечки.
Мягко, нежно…
Я впала в самый настоящий ступор, который только углубился, когда гость из столицы распоясался окончательно и взял в рот мой указательный палец, словно решил облизать целиком, а то и вовсе откусить, потому что в какой-то момент мне показалось, что он прикусил подушечку нижними зубами. Не больно, но… Странные ощущения.
- Э…
- На твоих руках кровь нашего собрата, Элизабет, - вкрадчиво заявил мужчина, наконец отпустив мой многострадальный палец, но склонившись так низко, что между нашими лицами оставался лишь критичный минимум и наши носы почти соприкасались. – Откуда?
- Я… его… лечила, - выдохнула через силу, чувствуя, как гулко пульсирует кровь в висках и я физически не могу молчать.
- Где?
- Дома…
- Как он там оказался?
Это был не гипноз, но всё же определенное магическое воздействие, потому что я осознавала саму себя и в то же время ощущала давление на мозг и почему-то грудь. А ещё не могла молчать. Допрос был похож на тот, что вел Дон, но в то же время неуловимо отличался, словно цель у мужчин была одна – услышать правду, но способы принуждения разные.
Маг говорил вкрадчиво, не отводя взгляда и не отстраняясь, так что я с ужасом понимала, что чем дольше он меня так провокационно прижимает к себе, тем более четкие желания охватывают моё тело.
И нет, не гнев. Не возмущение. И даже не протест.
Совсем наоборот! Я хотела сама прижаться ближе. Ощутить на своих губах не его дыхание, а губы. Зарыться пальцами в его волосы. Притянуть к себе и… поцеловать. Как минимум поцеловать!
Моё дыхание стало глубже, в горле пересохло, низ живота свело таким откровенным желанием, что было почти больно, но я даже пошевелиться не могла. Чтобы самой податься вперед! Вцепиться! Сорвать одежды! Уронить на ближайший диван и целовать. Целовать… Целовать!
Зрачки мага мягко пульсировали, завораживая ритмом и рисунком радужки, и я отчетливо понимала, что последние несколько минут никто из нас не произнёс ни слова. Глаза в глаза, нос к носу, дыхание к дыханию.
Я видела, как проступает тёмная чешуя на его щеках. Мне это нравилось.
Я чувствовала, как кончик его раздвоенного языка касается моих губ. И не была против.
Я знала, что не одинока в своих желаниях.
И это было правильно.
- Китар, ты не забыл, что мы тоже здесь? – Грубовато поинтересовался кто-то за моей спиной, одним махом разрушив очарование момента.
И если мужчина напротив меня просто замер, то я с ужасом осознала себя и то, что происходит. Неправильное. Противоестественное! Черт возьми, у него язык, как у змеи! Фу-у-у!!!
С возгласом искреннего негодования уперлась ладонями в мужскую грудь, но сумела его оттолкнуть лишь потому, что он сам не противился.
- Вы что себе позволяете?! – прошипела не хуже змеи, на всякий случай поспешно отходя от мага ещё на несколько шагов. Да, это походило на бегство, но это было единственным, что я могла сделать. И увы, не в сторону двери, потому что он стоял именно там. – Вы кто такие вообще?!
- Точно, я же не представился, - с непонятной мне иронией усмехнулся мерзкий тип со змеиным языком. И хотя он уже вернул себе полностью человеческий облик... Я этого никогда не забуду! – Китар Кромгхолл, имперский дознаватель высшего ранга, мисс Уолш. А это мои помощники, Лиам Мэдок и Нейс Ортмонд, дознаватели первого и второго ранга соответственно.
Даже не пытаясь произнести «очень приятно» и понять, кто из них кто, потому что сам господин Кромгхолл не удосужился обернуться к помощникам, не прекращая глядеть на меня с неприятным пытливым прищуром, с вызовом приподняла подбородок и нагло поинтересовалась:
- Вы узнали всё, что хотели? Я могу идти?
- До конца оплаченного нами времени ещё более получаса, - возразил дознаватель, усмехаясь так тонко, что я скорее почувствовала это, чем увидела. – Спойте нам ещё, Элизабет. Что-нибудь… на ваш выбор. Прошу.
Последнее было не полноценной просьбой, а всего лишь предложением занять место за роялем и мне пришлось им воспользоваться, потому что желала я совсем иного. Например, подскочить к мерзавцу и вцепиться когтями в лощеную морду! О, как же я теперь хорошо понимала и Майкла, и Гвен!
Вот прямо всем сердцем понимала! И куда более нежными местами, которые до сих пор пульсировали неудовлетворенностью!
Мерзавец!
Тем не менее я села. Положила пальцы на клавиши. Заставила себя успокоиться.
Выдохнула…
И точно зная, что пожалею, нежно запела:
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами…
Спасибо Вам и сердцем, и рукой…
За то, что я больна — увы! — не Вами…
Не знаю, поняли ли мужчины хоть слово, но я пела не для них, а для себя. Когда ещё выдастся такая возможность? Я и так рассказала им куда больше, чем следовало, а злости сейчас во мне столько, что, если не избавлюсь от бурлящего в груди негатива, точно натворю глупостей. Да что там… Я уже их творю!
Прикрыв глаза, иронично улыбаясь самой себе, вкладывая в слова чуть иной, лишь мне доступный смысл. Это влечение – ложь. Я знаю. И пусть знает он, что я это знаю. Тварь!
Закончив песню, я не закончила играть и меня никто не спешил прерывать. Не звучало вопросов. Не слышалось ни единого движения. Не бросив ни единого косого взгляда в сторону, я плавно перешла к новой композиции, не насилуя себя сложными проигрышами, и запела снова:
Когда-нибудь пройдёт и это, - и снегом заметёт следы.
И мне покажется, что где-то там, в душе уже не ты…
И снова. И снова…
Когда в горле пересыхало, я просто играла. Не для них. Ещё чего? Пф!
А потом мой внутренний таймер отмерил последнюю минуту часа, что я здесь нахожусь, и мелодия оборвалась. Не спрашивая ничьего разрешения, я поднялась из-за рояля, взглянула на господина Кромгхолла, который за это время сделал лишь шаг стене и оперся на неё спиной, и с тщательно скрываемой иронией произнесла:
- Оплаченное время вышло.
Не став дожидаться ответа, шагнула к двери, едва ли заметив смазанное движение слева, а на втором шаге уже впечаталась в его каменную грудь и обязательно бы упала, не прижми он меня к себе рукой.
- Я не отпускал, - прозвучало мне прямо в губы.
И это так взбесило, что я, не раздумывая, залепила ему пощечину. Ну, как залепила… Попыталась. Мою ладонь перехватили на излете и сжали крепко, но не болезненно.
- Я не позволяла, - прошипела зло, чувствуя, как меня вжимают в мужское тело, и попыталась оттолкнуть его свободной рукой, но он моих усилий вообще не заметил.
- Мы не закончили, - невозмутимо парировал драгос. – Не забывайтесь, Элизабет.
- Это вы забываетесь! – возмутилась уже в полный голос, даже не пытаясь скрывать своего негодования. – Отпустите меня сейчас же! Да будь вы хоть самим императором, это не даёт вам право вести себя, как похотливый козел!
- Кто? – Маска невозмутимости дознавателя дала трещину, а в глазах промелькнуло возмущение… И понимание.
- Прекратите меня лапать! – прошипела снова, выдергивая из его захвата ладонь и упираясь в мужскую грудь уже обеими руками. – Я вам не цыпочка с улицы красных дверей! Я честно отработала оплаченный вами час и вольна уйти! Отпустите сейчас же!
- Лиам, продли, - с вальяжной ленцой бросил драгос своему подчиненному, а у меня от этого заявления чуть пар через уши не пошел. К сожалению, лишь фигурально выражаясь, и этого никто не увидел. Особенно господин Кромгхолл, который склонился ко мне и с надменной усмешкой заявил: - Ты будешь петь, пташка. Столько, сколько я скажу. И уйдёшь лишь тогда, когда я отпущу.
- Вы перепутали времена, господин Кромгхолл, - процедила ему в лицо, и тоном, и взглядом давая понять, что не боюсь и не прогнусь под его хотелки, - рабство давно отменили. Я не буду больше сегодня петь. А для вас так и вовсе никогда!
- Какое смелое… и глупое заявление. – Его глаза блеснули гневом, но губы растянулись в предвкушающей улыбке. – Проверим?
Не знаю, на что он рассчитывал, но когда стремительно склонился ниже и впился в мои губы болезненно жестким поцелуем, я не раздумывала ни секунды, нанеся ответный удар: укусила мужчину и одновременно двинула коленом в пах.
Последнее получилось откровенно смазано, всё же платье не подразумевало таких пассажей, зато укус вышел на славу и драгос, дернувшись назад, яростно зашипел, прижимая пальцы к окровавленной губе и стремительно покрываясь чешуёй.
- Ма-а-айкл! – завизжала, не жалея ни своих лёгких, ни ушей дознавателей, прекрасно понимая, что Кромгхоллу хватит одной оплеухи, чтобы меня изувечить.
В ту же секунду со стороны коридора в дверь глухо бухнуло, но она устояла, даже и не думая распахиваться. Когда они успели её запереть?! Это что ещё за новость?!
- Они её услышали? – озадачился то ли Лиам, то ли Нейс, пока их начальник выворачивал мне руки, уже давно целящиеся выцарапать его бесстыжие глаза.
- Разберись, - коротко бросил Кромгхолл, сумев к этому моменту развернуть меня к себе спиной и спеленать моими же собственными руками.
Это совсем не значит, что я бездействовала, но все мои усилия были тщетны – словно я боролась не с живым мужчиной, а гранитной скалой. Он даже не шикнул, когда я со всей дури вонзила каблук ему в ногу! Лишь тряханул так, что у меня зубы клацнули и я едва не прикусила себе язык, склонился к моему уху и зло припечатал:
- Уймись, бешеная! Я не бью женщин, но клянусь, ещё немного – и забуду об этом!
- Отпусти! – Тяжело дыша от короткой, но весьма эмоциональной стычки, я была непреклонна, хотя и перестала вырываться, понимая всю бесполезность своих действий. – У тебя нет никакого права удерживать меня силой!
- Ошибаешься, пташка, - мужчина склонился к моему уху ещё ближе и, клянусь, я почувствовала, как кожи коснулся его раздвоенный язык. – Ты можешь не знать, но высший ранг дознавателя открывает все двери и снимает абсолютно все ограничения с моих действий.
Наверное, мне стоило испугаться этих слов и в принципе задуматься над последствиями, но здесь и сейчас я была в таком бешенстве, что благоразумие мне просто отказало. Хочет надругаться? Пусть только попробует! Может я и сдохну, сопротивляясь, но без борьбы точно не сдамся!
- О, так теперь в дознаватели берут насильников? – хохотнула с надрывом. – Интересно, император знает, кто на самом деле на него работает? А может, стоит ему об этом сообщить? Или это такой критерий отбора, и иных в это гнилое ведомство не берут?
- Не мели чушь, Элиз-забет! – гневно прошипел драгос, но отпустить даже и не подумал. Наоборот, прижал к стене лицом, а сзади навалился сам, едва не расплющив меня в ну очень тоненькую Лизу. – Я никогда не преступаю рамок закона!
- Сейчас ос-собенно, - выдохнула откровенно через силу, потому что даже дышать было тяжело.
- Ты сама меня вынудила.
«Ну да, конечно!» – хотела съязвить снова, но тут моей шеи коснулись его пальцы, что-то нажали и тьма поглотила мой разум.
Тварь!
В себя я пришла… почему-то на диване. Не сразу сообразив, где лежу и почему, встревожено огляделась, но первым, кого увидела, был господин Кромгхолл, задумчиво подпирающий стену напротив. Тут же в памяти промелькнули нужные воспоминания о том, как я закончила петь и захотела уйти, а
Вы прочитали ознакомительный фрагмент. Если вам понравилось, вы можете приобрести книгу.