Кейн. Трилогия. Мария Милюкова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ 1
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ЭПИЛОГ
• ЧАСТЬ 2
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ЭПИЛОГ
• ЧАСТЬ 3
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

   Обидеть котика может каждый. У него же лапки, шелковая шерстка и мурчательный рефлекс. А ещё острые когти, дьявольская хитрость и девять жизней в придачу. Не обижайте котиков. Вполне возможно, что у них есть друзья оборотни, те самые, которые со стальными нервами, железными мышцами и хорошей памятью.

   У Изи есть такой друг. А у вас?

   Трилогия в одном файле.

   Цикл книг: КЕЙН

ЧАСТЬ 1.

Миссия «(Не)Добрый Санта»

ПРОЛОГ.

1 января. 2 часа после полуночи.

   – Что произошло? – Тяжело вздохнул молодой полицейский и привычно раскрыл блокнот, – никому не нравится выезжать на вызов в новогоднюю ночь, но сегодня именно ему выпала та самая короткая спичка. – Вы видели, кто на вас напал?

   – Санта. – Пробасил огромный мужик с каталки, с подвыванием баюкая ломаную руку. – Огромный Санта, очень злой.

   Полицейский осмотрел двухметрового гиганта и с удивлением разглядел на его лице слезы. Это прикол какой-то? «Праздничный» вызов от коллег?

   – Описать сможете? – Всё же спросил он.

   – Это Сан-та! Вы фильмы не смотрите что ли?! – мужик всхлипнул и поморщился от боли. – Обычный, волосы длинные как у бабы, красная шуба, шапка с этим… круглым, помпоном. Он вырубил охрану, чтобы добраться до тридцать шестой квартиры.

   Полицейский почесал авторучкой лоб и оглянулся, рассматривая жильцов вышеупомянутой жилплощади – худенькая миниатюрная женщина стояла около дверей и прижимала к себе дочь. Девочке на вид лет семь. Волосы светлые, глаза голубые, платье простое, не праздничное. Малышка обнимала большого рыжего кота и улыбалась. Огромный кот вытянулся во весь рост, с трудом стоял на задних лапах, но отчаянно делал вид, что ребенок держит его на руках. Мейнкун что ли? Говорят, умная порода.

   – Он ограбил их? – Очнулся полицейский.

   – Нет! – Взревел потерпевший и попытался встать, но лишь со стоном повалился обратно на каталку. – Он выбил дверь и ушёл. А старик и кот ему помогали.

   – Старик? – Полицейский все больше сомневался в адекватности мужика. Спиртным от него не пахло. Может, наглотался чего запрещенного? – И кот?

   – Да! – Потерпевший ткнул пальцем в сторону девочки. – Вот этот кот подсказывал ему куда бить, а старик постоянно твердил о своей Саре. Кто это – Сара?

   – С ними была женщина? – Полицейский захлопнул блокнот и нахмурился. – Скажите, вас били в голову?

   – Били, били, – радостно закивал мужик. – И в голову били, и по яйцам.

   – Понятно, – служивый покрутил пальцем у виска, давая знак санитарам, что подозреваемого можно увозить и желательно сразу в психушку. – Не волнуйтесь, разберемся.

ГЛАВА 1.

31 декабря. Где-то за сутки до Нового года.

   В баре было шумно, звякали бокалы, вскрикивали довольные фанаты, хихикали официантки. В воздухе витали ароматы кислого пива, соленых орешков и пота. Это был хороший бар, настоящий.

   Кейн оглянулся через плечо, лениво скользнул взглядом по телевизору, закрытому решеткой – неудачная попытка уберечь технику от ярости перепивших гостей.

   – Здравствуйте, мистер Кейн, – дребезжащий старческий голос прервал ленивый поток мыслей.

   Оборотень покосился на говорившего, снова уставился в никуда, лениво отпил напиток. Это ещё кто такой?

   – Вы же мистер Кейн? – Старик оказался настырным, и уходить явно не собирался. Более того, он забрался на высокий барный стул и облокотился на стойку с явным намереньем встретить тут свою смерть.

   – Допустим, – вздохнул оборотень и отставил бокал. – И-и?

   – Я хотел бы воспользоваться вашими услугами.

   Кейн нахмурился, осматривая новоиспеченного нанимателя.

   Старику лет семьдесят, седой как лунь, резная трость стоит рядом, прислоненная к столу. От деда исходил резкий аромат табака и скотча – дорогих сигар и дорогого скотча.

   – И-и? – Снова повторил он вопрос. К черту матч и телевизор – дед его заинтересовал. Было в старике что-то странное, что-то необычное, притягивающее взгляд.

   – Я готов заплатить, – сморщенная ладонь протянула ему конверт.

   Кейн втянул ноздрями воздух – пять тысяч брагов мелкими купюрами, всё как он любит. Интересно.

   – Мало, – оборотень отвернулся от нанимателя, хотя прекрасно понимал – он согласится на его предложение в любом случае.

   – Так и работа простая.

   – Мало, – упрямо повторил он. – Увеличьте гонорар вдвое.

   – Вы даже не знаете, что я хочу вам предложить, – удивился старик, но попытки уйти не предпринял.

   Кейн вздохнул и снова повернулся к деду.

   – Ваша трость уникальна – ручной работы, сделана на заказ. Судя по рукояти – девятнадцатый век, по запаху – внутри есть металл, скорее всего, кинжал. Вы носите костюм из шерсти очень высокого качества, рубашку из египетского шелка, швейцарские часы и английские очки. Вы очень обеспеченный человек, но всё же пришли на встречу без охраны… Нет, с охраной – двое ждут на улице. Работа не стоит того, что лежит в этом конверте. Удвойте задаток, а дальше посмотрим.

   – Хорошо, – наниматель согласился подозрительно быстро и улыбнулся. – Остальной расчет после выполнения.

   Кейн нахмурился, но всё же кивнул:

   – Договорились. Счет выставлю по факту. Что я должен сделать?

   – Посылка, – вздохнул старик. – Вы должны доставить посылку.

   – Подробнее?

   – Вес – плюс-минус десять килограмм, тридцать на пятьдесят сантиметров… примерно, адрес местный, вручить Джейн, Джейн Доу.

   – Доу? – Переспросил Кейн и впервые за вечер улыбнулся. – Как в фильме?

   – Как в фильме, – старик прищурился. – Возьметесь?

   – Фото адресата есть?

   – Есть, – наниматель вытащил из нагрудного кармана рубахи фотографию и протянул её оборотню. – Передать лично в руки.

   С фото на Кейна смотрела девочка лет семи. Светлые кудряшки обрамляли круглое личико, а яркие лучистые глаза светились восторгом и наивностью.

   – Это ребенок, – констатировал оборотень и удивленно посмотрел на старика.

   – Вы очень наблюдательны.

   – Не хамите. Что в посылке?

   – Подарок на Новый год. – Уклончиво ответил наниматель. – Ничего такого, что навредит ей.

   Кейн нахмурился, наклонился к старику, будто хотел прошептать ему на ухо великую тайну бытия, вдохнул запахи, отсортировал их и, наконец, выдал:

   – Подарок? Я правильно понял, вы нанимаете меня для роли деда Мороза?

   – Или Санты, как вам будет удобнее. – Наниматель кивнул. – Маленькой девочке подарки вручает Мороз или Санта.

   – Вы знаете, кто я? – Спросил оборотень, отходя от шока. И отодвигаясь от деда. Старик хочет его унизить или подставить?

   – Знаю, мистер Кейн, – дед грустно улыбнулся. – Я знаю природу вашего таланта, знаю, где вы служили и на кого работали. Поверьте, я тщательно выбираю тех, кому плачу.

   – Знаете и всё же просите напялить красную шубу и бороду?

   – У меня есть одно условие – посылка должна быть доставлена не позже, чем за одну минуту до полуночи. – Старик соскользнул со стула и добавил, подхватывая трость. – Адрес возьмете у Абрама Моисеевича. Знаете его?

   – Его знают все, – угрюмо ответил Кейн. – Только я ещё не согласился на эту работу.

   – Согласились, молодой человек. Даже оборотни любят Новый год.

   Пока Кейн осмысливал то, что услышал, дед вышел.

ГЛАВА 2.

31 декабря. 3 часа утра.

   У Абрама Моисеевича была своя антикварная лавка – маленькая, всего на две комнаты. В первой стояли полки и стеллажи, заваленные битыми статуэтками, ломаными игрушками и китайскими часами. На ценниках красовались цифры с таким количеством нулей, что за тридцать лет существования магазина не было зафиксировано ни одной продажи. Во второй комнате стоял стол, стул и старая печатная машинка.

   Тем не менее, дела у Абрама Моисеевича шли прекрасно – от клиентов не было отбоя, как, впрочем, от налоговиков и контрольных закупок полиции.

   Секрет успеха был прост – лавка антиквариата служила ширмой для не совсем законной деятельности. Абрам Моисеевич был перекупщиком. Или менялой. Или барыгой. Да кем угодно, лишь бы за его услуги платили.

   Кейн частенько обращался к нему за помощью. Чаще всего – продать что-то, чтобы купить нечто у него же. Но чтобы еврей для кого-то стал почтальоном – такое оборотень слышал впервые.

   Кейн открыл дверь в лавку, привычно зажал рукой колокольчик под потолком, извещающий о приходе клиентов, и прошел к кассе.

   – Шалом, молодой человек, – Перекупщик выплыл из-за неприметной двери, ведущей в тайную третью комнату, и улыбнулся. Да так широко, что оборотень на секунду задумался, не задолжал ли чего еврейскому проныре.

   – И вас туда же, – привычно буркнул в ответ.

   – Таки я имею радость видеть вас, – снова расплылся в улыбке Абрам Моисеевич, и Кейну совсем поплохело – точно, где-то задолжал! – Начнем-с?

   – Можно, – осторожно ответил оборотень и на всякий случай оглянулся – за спиной никого не было, как, впрочем, и в самой лавке. То есть, старик был рад видеть именно его. Странно.

   – Так-так, – еврей плюнул на палец и уставился в старую замусоленную временем тетрадь, старательно выискивая нужную запись. – Шо тут у нас? У нас тут заказ на доставку.

   – Угу, – на всякий случай поддакнул Кейн.

   Не дай Боги, перепутает чего и отправит в Зимбабве искать правый палец левой ноги почившего шамана!

   – Адрес тут, – Абрам Моисеевич показал оборотню лист, удостоверился, что тот прочел надпись и тут же сжег бумагу над свечой. Чёрный пепел развеялся над прилавком, подхваченный сквозняком.

   – Квартира тридцать шесть, получатель – юная леди Джейн Доу,– тетрадь перекочевала к Кейну. – Поставьте подпись… таки ви большой молодец! Шоб я так жил, как ви смелы.

   Оборотень ничего не понял, но настроение всё равно поднялось – адрес был ему знаком. Дом находился всего в паре кварталов от лавки – старая высотка с вечно дремлющим консьержем на входе. На всё про всё уйдет минут тридцать. Он даже успеет заглянуть в бар, пока туда не набегут толпы ряженых людей с петардами и фейерверками подмышками.

   – Посылка где?

   – Где-то тут, – Абрам Моисеевич захлопнул тетрадь, убрал её в ящик под прилавком и развел руками. – Он таки обиделся, шо я подал ему несвежее молочко и удрал.

   – Не понял, – Кейн нахмурился. – Кто удрал? Посылка?

   – Как говорила моя Сара, не кидайте брови на нос, а ищите котика.

   Оборотень цокнул языком, сдерживая ярость:

   – Я должен доставить ребенку кота?

   – Не обичного кота, молодой человек, – Абрам Моисеевич выкатился из-за прилавка и посмотрел на Кейна снизу вверх. – Котолаки – очень редкие создания. Они упрями, своенравни и обидчиви. Но вернее друга ви не найдете.

   – Кажется, я сильно продешевил с ценой, – оборотень тяжело вздохнул и присел, рассматривая запыленный пол под стеллажами. – Кис-кис-кис!

   – О, не беременейте мне мозг! – Еврей пошатнулся, хватаясь за сердце. – Его зовут Изя и у него острие когти!

   – Он тоже еврей? – Кейн заглянул за прилавок. – Как он выглядит?

   – Как котик! – Абрам Моисеевич удивленно приподнял обе брови разом. – Ви таки знаете, как виглядят котики?

   – Примерно. Окрас какой?

   – Рижий. Ви думаете, что в моей лавке таки много котолаков? Он один и мне поскорее хочется вернуть его отсюда!

   – Тогда ищите! – Оборотень прикрикнул на еврея громче, чем хотел, но к немалому удивлению Абрам Моисеевич не обратил никакого внимания на его тон. Перекупщик с таким воодушевлением присоединился к поискам, что Кейн понял – избавиться от животного стало смыслом его жизни!

ГЛАВА 3.

31 декабря. 4 часа утра.

   Кот нашелся сам. Минут через сорок поисков. Когда Кейн и Абрам Моисеевич по третьему разу заглянули на все полки, под стеллажи и в закутки, мурлыкающий тонкий голосок сварливо подсказал откуда-то сверху:

   – Посмотрите за печатной машинкой, вдруг оно там?

   – Смотрел! – Перекупщик с трудом разогнул спину и громко охнул. – Я таки скукожился. И таки смотрел везде, но он будто испарился.

   – А что вы ищите? – Снова поинтересовался незнакомец.

   – Таки котика, – старый еврей зачем-то приподнял с полки наручные часы, будто кот мог спрятаться под ними.

   Тяжелая ладонь Кейна зажала Абраму Моисеевичу рот прежде, чем он успел продолжить разговор.

   – А кто это говорит, не думали? – Прошипел оборотень. – Не моя ли «посылка»?

   – Какая посылка? – Котолак выглянул с верхней полки стеллажа и с любопытством пошевелил длинными роскошными усами.

   – Плюс-минус десять килограмм и тридцать на пятьдесят сантиметров примерно. – Отрапортовал Кейн, схватил кота за шкирку одной рукой, второй зажал ему лапы. И прижал добычу к себе под какофонию возмущенных воплей.

   – Произвол! – Истерично заорал Изя, дёргаясь в объятиях оборотня как припадочный. – Какие десять килограмм? Во мне нет и семи!

   – Плюс-минус. – Напомнил Кейн.

   – Возьмите эти плюсы себе, а во мне семь ровно! – Орал котолак.

   – Ой-вей! – Абрам Моисеевич облокотился на стеллаж и промокнул платком пот со лба. – Молодой человек, не рвите мне нерви, таки отпустите котика.

   – Этот котик – моя работа, – Кейн встряхнул котолака и зашипел, сдерживая ярость. – И я доставлю его по адресу.

   – Я буду жаловаться! – Снова заорал Изя. – Волки совсем охамели!

   – Слушай, ты, рыжий клубок шерсти, – от тихого проникновенного голоса Кейна остолбенел даже старый еврей. – Наниматель не упоминал о том, что посылка должна быть вручена девочке живой и невредимой. Так что не зли меня!

   – От тебя воняет псиной. – Насупился кот, но вырываться перестал.

   – А от тебя рыбой. Но я же молчу.

   Кейн засунул котолака под куртку и уже направился к двери, но резко остановился, потому что лавку заполнил визжащий рев. Изя пел! В ноты не попадал, но эту промашку с лихвой компенсировал громкостью и старанием.

   – Меня сковали цепя-ами,

    Меня избили кнута-ами!

    Я прошу лишь свободы-ы-ы-ы

    Да хлеба чуток!

    Меня на галеры отправя-ат,

    Меня помоями травя-ат!

    Но я сбегу-у

    Как закончится сро-ок!

   Последняя строчка вышла особенно рвущей душу – Кейн услышал, как вдалеке завыли собаки, вторя коту.

   – Ты что делаешь? – Оборотень нахмурился. – Затянуть пасть скотчем?

   – От тебя воняет! – Снова насупился Изя. – Я не хочу всю дорогу сидеть у тебя под курткой!

   – Да кто тебя спраш…

   – Меня сковали цепя-ами…

   – Ладно, – Кейн примирительно поднял руку, второй продолжая придерживать кота под зад. Изя тут же с готовностью вытащил башку из-под куртки. – Как предлагаешь тебя нести?

   – Не «как», а «кто»! – Котолак хитро прищурился, выглядывая из-под куртки, и посмотрел на еврея. – Он.

   – Я-а? – Возопил Абрам Моисеевич и побледнел. – За шо?

   – За молоко, – Изя ударил Кейна по руке лапой и легко запрыгнул ему на плечо. – Кто пожалел для котолака сливок?

   – Я таки имею, шо вам сказать! – Затараторил еврей, подбежал к Кейну и задрал голову, рассматривая кота. – Моя Сара не отпустит меня! Она так и говорит: «Абраша, не ходи пешком. Ты простудишься и натрешь себе мозоль, как у дяди Сёмы». А я, знаете ли, всегда слушаю Сару, потому что Сара…

   – Давайте его вырубим, – предложил оборотень, понимая, что теряет терпение. – Вколем ему снотворное. У вас есть?

   – У меня таки есть всё, но с котолаком это не поможет.

   – Почему?

   – Потому что оно на меня не подействует, – Изя обернул хвост вокруг шеи Кейна, заставив последнего поморщиться. – К тому же, я вам пригожусь.

   – Нам? – Нехорошо прищурился оборотень.

   – Вам, – промурлыкал котолак. – Ты – сила, я – мозг, Абраша – тачка.

   – Абрам Моисеевич, – машинально поправил Изю еврей. – И почему таки я – тачка?

   – Носильщик, такси, извозчик, – рыжий хвост напрягся, сжимая горло оборотня. – А еще он очень много говорит. Может быть приманкой. Или отвлекающим фактором.

   – Для кого? – Кейн сузил глаза и впервые внимательно посмотрел на котолака.

   – Для тех, кто захочет тебя остановить. Оборотней твоего уровня просто так Сантой не нанимают. А теперь можно мне сливок?

   – Ох-вей, – еврей закатил глаза и схватился за сердце. – Моя Сара таки меня убьет!

ГЛАВА 4.

31 декабря. 5 часов утра.

   Сара Абрама Моисеевича не остановила. Но это не помешало ей долго отчитывать его по телефону. Старый еврей только кивал и хватался за сердце, иногда вставляя в разговор короткие емкие фразы типа «ой-вей» и «вей-вей».

   – Почему «Изя»? – Кейн развалился на стуле, к слову единственном в лавке, и лениво посмотрел на огромного кота.

   Котолак дернул ухом и поморщился:

   – Это аббревиатура – «Исключительно Замечательный Я». А твое имя как переводится?

   – Как Кейн, – оборотень с любопытством наблюдал, как Изя встал и с кряхтением потянулся, выпячивая пушистый зад. – Кто на тебя охотится?

   – Кто только не охотится, – котолак снова лег на прилавок и положил огромную башку на лапы. – Оборотни охотятся, власти охотятся, банды всякие и ученые. Я этот… как его… уникальный индивид!

   – И после того как ты окажешься у ребенка, вся эта толпа перестанет тобой интересоваться?

   – Точно.

   Оборотень ему не поверил, но и настаивать на ответе не стал, – не его проблема! Хотя, голубые доверчивые глаза ребенка что-то разбудили в его душе. Кейн волновался за будущее кудрявой малышки.

   – Ви таки ещё тут, – Абрам Моисеевич появился на пороге и поцокал языком. – Я так надеялся, шо ви ушли и мне придется вас догонять.

   – Мы заботимся о твоих мозолях. – Изя приоткрыл один глаз. – Идём?

   – Таки да, – Перекупщик выудил из-под прилавка черную шляпу с приклеенными к полям двумя косичками и водрузил её на голову. – Идём не то слово.

   В этот момент колокольчик над входной дверью коротко звякнул. Тяжелые шаги троих человек разнеслись по комнате. Котолак тут же шмыгнул за спину Абрама Моисеевича, растворяясь в темноте дальней комнаты. Кейн стремительно приблизился к прилавку.

   – Таки ви хотите часики? – Мгновенно среагировал Перекупщик и помахал перед носом оборотня китайской пластиковой подделкой, неизвестно как оказавшейся в его руке. – Торг не уместен. От сердца отрываю, шоб ви знали!

   Кейн перевел взгляд, рассматрел гостей в отражении стеклянного циферблата – короткие стрижки, черные спецовки, судя по шагам, на ногах – берцы.

   – Чем могу помочь? – Абрам Моисеевич улыбнулся им так, словно увидел осыпанных бриллиантами должников. – Купить, продать, обменять?

   – Где кот? – Глухой низкий бас резанул уши.

   Оборотень поморщился – риск не успеть сегодня в бар возрастал.

   – Таки какой котик вас интересует? – Еврей масляно улыбнулся. – Есть «Китти» с розовым ремешком, но такие часики только для девочек. Хотя кто я такой, шобы вас судить?!

   – Где. Кот?

   – Я за него, – Кейн развернулся и отошел на пару шагов от прилавка. Три пары глаз посмотрели на него с угрозой.

   – Молодой человек, таки спешу напомнить, шо товары бесценни. Если разобьётся хоть один экспонат, ви таки станете моим навечно, пока не отработаете стоимость!

   – Могу отойти в сторону и позволить господам продолжить допрос, – оборотень сделал вид, что собирается выйти и еврей тут же схватился за сердце.

   – С другой стороны, у меня таких побрякушек целая коробка! Как говорит моя Сара, не уговаривайте меня, а сломайте руки им!

   – А если мы тебе сейчас что-то сломаем? – Пробасил один из вошедших.

   Кейн зарычал и наклонил голову, привычно закрывая горло. В подворотне со шпаной это бы сработало, но на этот раз перед оборотнем стояли тренированные бойцы.

   – Парни, валите охранника, потом старика допросим.

   – Хто старик? Таки я?!

   Первый удар Кейн пропустил над головой и, присев, впечатал кулак в живот главаря. Согнувшегося и хрипящего мужика он оттолкнул на второго бойца, выигрывая время. Третий оказался более расторопным – пришлось обменяться парой-тройкой ударов, прежде чем оборотень смог дотянутся до челюсти нападавшего. Красивый полет бессознательного тела остановила стеклянная витрина. Град осколков посыпался на пол, наполняя комнату звоном и треском. Берцы дернулись и затихли.

   – Слева, – проорал знакомый мурлыкающий голос, и оборотень недолго думая саданул кулаком в указанную сторону.

   – С другого лева! – Истерично исправился котолак.

   Оборотень тряхнул головой – пропущенный удар оказался ощутимым, в глазах на секунду вспыхнули искры.

   – Сзади!

   – Ой-вей!

   Кейн разозлился и налетел на двоих вояк, щедро раздавая тумаки.

   Когда все три тела перестали шевелиться, оборотень выпрямился, откидывая с лица волосы:

   – Теперь можно идти?

   – Таки нужно, молодой человек! – Абрам Моисеевич засунул за пазуху тетрадь и поправил шляпу. – Я впечатлился дальше некуда и таки готов к прогулке.

ГЛАВА 5.

31 декабря. 6 часов утра.

   Небо пробороздили первые росчерки солнца.

   Город просыпался.

   Люди спешили по своим делам, автобусы как объевшиеся тюлени объезжали ещё припаркованные вдоль дорог машины, неуклюже разворачиваясь на перекрестке. Таксисты носились, перехватывая друг у друга пассажиров.

   К чудакам в городе давно привыкли. Никого не удивляли готы, хипстеры и фрики всех возрастов. Потому суровый громила и еврей с рыжим котом на плечах не привлекали внимание прохожих от слова «совсем».

   – Я таки имею, шо сказать! – Абрам Моисеевич семенил рядом с Кейном в безуспешной попытке подстроиться под его широкий шаг. – Таки моя Сара была права!

   – Не сомневаюсь, – оборотень ответил сквозь зубы, даже не посмотрев на еврея. Его цепкий взгляд блуждал по фигурам людей, заглядывал в подворотни и окна. Кейн чувствовал спиной внимательный взгляд, но слежки так и не заметил. Плохо! Или хватку теряет он, или противник оказался опытнее. Но волчье чутье не обманешь – враг рядом!

   – Мои ноги в мозолях, тазобедренная композиция ноет, а спина гудит. Но я таки буду молчать, ибо сносить муки – истинное призвание еврея.

   – Мяу, – согласился Изя и вытянул лапы. Котолак лежал на плечах Абрама Моисеевича настолько неподвижно, что напоминал меховой воротник.

   – Именно, мой драгоценний котик! – Еврей ускорил шаг, догоняя Кейна. – Мне таки стыдно ходить с вами по одному городу! Куда вы постоянно летите?

   – Отдать посылку, – буркнул оборотень.

   – Если я буду так бежать, то догоню сердечний приступ. Тогда именно вам придется рассказивать моей Саре, почему я не успел составить завещание на её имя.

   – Мяу, – снова согласился Изя.

   – Мы прошли только двести метров! – Взревел Кейн и остановился. – Нам идти ещё больше квартала.

   – Ой-вей! – Абрам Моисеевич схватил хвост котолака и помахал им перед своим лицом, используя как веер. – Ви меня убиваете! Евреи сорок лет ходили по пустине, неужели вам нас не жаль? Какой квартал? Поймайте такси!

   – В такси мы будем, как в ловушке. Одна граната и ваша Сара останется вдовой.

   – Ви шо, поссорились с головой? – Ужаснулся еврей. – Какое впечатляющее «фу»! Таки какая граната?

   – Самая обычная, – прошипел Кейн, теряя терпение. – Те трое в лавке пришли за котом и старым евреем. Они не ожидали отпора. Те, кто идут за нами сейчас, более подготовлены. Я бы на их месте давно снял нас из винтовки.

   – Шо, прям насмерть?

   – Нет, наполовину! Либо они ждут подходящего момента, либо не хотят зацепить котолака. Так что держите ваш воротник на шее – целее будете.

   Оборотень снова зашагал по тротуару, Абрам Моисеевич семенил следом.

   – Ви пинаете меня в могилу! – Снова затараторил он. – Дайте лист бумаги и нотариуса, я таки запишу последнюю волю.

   – Мяу, – согласился Изя.

   – Разве вы сами себе не нотариус? – Оборотень свернул налево.

   – Я таки много беру за свои услуги. Это било бы очень неразумной тратой.

   Кейн прибавил шаг, вполуха слушая нытье старика.

   Согласился же на свою голову доставить посылку. За сутки до Нового года! В итоге вляпался по самые помидоры в очередную заварушку. Те трое в лавке были отставными военными. Выправка, стрижка, одежда и поставленные удары так и кричали о спецподготовке.

   Один-единственный раз оборотень взял дело с такими сжатыми сроками – ни территорию разведать, ни инфу по объекту собрать, и тут же загремел между молотом и наковальней. Плюс на его совести теперь висел старый еврей. Оборотень мог бы бросить Перекупщика прямо тут, связать котолака и закинуть шерстяного засранца в окно тридцать шестой квартиры, но… Что-то его останавливало. Может, это была наивность в глазах ребенка, что смотрела на него с фотографии? Лишать кудрявого ангела восторга и чуда он не хотел.

   Что ж, если девочка ждет Санту, значит, Санта к ней придет.

ГЛАВА 6.

31 декабря. 06:30 утра.

   Дом, в который так торопился оборотень, оказался в осаде. У входа стояли чёрные тонированные джипы, рядом прогуливались люди в солнечных очках и с торчащими проводами наушников из-за воротников. Вечно заспанный консьерж пропал. На его месте находились два амбала в костюмах. Пиджаки подозрительно топорщились на ребрах, на поясе висели электрошокеры. Сколько таких же ребят находилось внутри здания, было неизвестно.

   – Как сказала би моя Сара, – медленно протянул Абрам Моисеевич и тут же сконфуженно добавил. – Повторять не буду. У Сары острий язык и она таки много общается с портовими грузчиками.

   Кейн нахмурился даже больше, чем обычно. Не из-за специфического круга общения Сары, а из-за резкой смены персонала здания.

   – Ми в том самом месте, шо пониже спины, – выкрутился еврей и поправил сонного котолака, чтобы тот не съезжал с плеч. – Таки шо ми теперь будем делать?

   – Я думаю. – Кейн осмотрел здание и поморщился. Надо же так продуманно строить дом – вокруг всё открыто, даже кусты не высажены. Стены гладкие, ни балконов, ни барельефа, даже пальцам зацепиться не за что.

   – Как говорит моя Сара, если ти, Абраша, не можешь придумать выход, таки сядь и покушай.

   – Мяу, – оживился Изя и восторженно закивал. – Мяу-лочко!

   Кейн согласно кивнул и уверенно направился к кофейне.

   Идей, как проникнуть в здание незаметно, у него не было. Нужна тишина, чтобы придумать план. А что лучше всего заставит замолчать этих двоих как не еда?

   Кафе оказалось небольшим, но уютным. Несколько столов прижимались к панорамным окнам, барная стойка сверкала чистотой, аромат кофе и булочек щекотал ноздри.

   Оборотень выбрал дальний столик и сел спиной к стене. Следить за дверью давно вошло в привычку – неизвестно, кто в следующую секунду зайдет в помещение и попытается выстрелить тебе в затылок.

   Дородная официантка (она же – бармен) подплыла к столику. Ажурный передник и белоснежный чепчик делали её похожей на повариху времен сухого закона.

   – Кофе. Чёрный. – Процедил Кейн и отвернулся к окну – женщина угрозы не представляла, а план требовал «подумать».

   – Шалом, уважаемая, – Абрам Моисеевич алчно осмотрел официантку с головы до ног. – Таки мне чай. Зеленый. Две ложки сахара. А лучше пять. Булочка с повидлом. Две. Одна. Нет, две. И таки сливки. Два.

   – Мяу! – Обиженно взревел Изя.

   – Три, – исправился еврей. – И как можно переговорить с вашим директором? Цены у вас – грабеж! «Откуда у бедного еврея такие деньги» – спросите ви?! Таки я отвечу – их нет!

   – Напитки бесплатно, – заученно пробубнила официантка.

   – Таки да-а? – Абрам Моисеевич широко улыбнулся. – Слишал, Изя? Тогда сливок пять!

   – Сливки – не напиток.

   – Тогда дайте моему котику нож и вилку, ми посмотрим, как он будет это кушать! – С непонятной радостью воскликнул еврей. – Изя, прожевивай лучше, а то заработаешь колики! Ви, уважаемая, заморозьте продукт – Изя не сможет откусивать молочко зубками! И оплатите нам курсы, на которых объяснят, как держать приборы лапками.

   – Чего? – На лице официантки впервые появилось выражение, похожее на удивление.

   – Он – котик! Сливки – напиток для котика. Напитки бесплатно, – ви сами сказали! Позовите вашего директора, пусть он принесет с собой нож и расскажет Изе, как правильно нарезать жидкость.

   – Кофе чёрный, чай зеленый, две булки с повидлом и пять сливок. Сейчас принесу. – Официантка что-то чиркнула на бумаге и уплыла за стойку.

   – Таки ви забыли сахар!

   – На столе, – Кейн подвинул Абраму Моисеевичу пузатую стеклянную банку, доверху наполненную спрессованными кубиками. – Нужно разведать обстановку.

   – Мяу, – согласно кивнул Изя и соскочил с плеч еврея на стул.

   – Не расчесивайте мне мозг, молодой человек, а идите и разведивайте, – Перекупщик зорко следил за движениями официантки, ловко выставляющей на поднос чашки.

   – Мне светиться нельзя, – поморщился Кейн. – Фото кота у них точно есть. Остаетесь только вы.

   – Я-а? – Еврей снова схватился за сердце. – Они таки пришли в мой магазинчик, сломали мне витрину и себе челюсти, а ви говорите, шо они меня не знают?

   – Шанс есть, – оборотень замолчал, – официантка подплыла к столику и выгрузила заказ. Кейн дождался, когда она снова вернется за бар и продолжил. – У дома другая группа – наемники. Эти парни не стали бы ходить в гости по трое, а пригнали к двери танк. Значит, они вас или не знают или не считают угрозой.

   – Таки я не согласен! – Абрам Моисеевич перелил сливки в тарелку и придвинул котолаку. Семь кусков сахара нырнули в чашку с зеленым чаем. От одного вида на получившийся сироп у Кейна во рту появилась оскомина.

   – Не уверен, – оборотень нахмурился. – Или мне попросить Изю, чтобы он попросил вас?

   Еврей вздохнул.

   – Не надо меня уговаривать я и так согласен! Уже иду. А ви пока следите за моим чаем и не позволяйте в него плевать!

ГЛАВА 7.

31 декабря. 6 часов 55 минут утра.

   – Куда прешь, дядя? – Амбалоподобный мужик вырос перед евреем в тот самый момент, когда старик уже переступал порог парадного входа.

   – Таки туда, – проскочить не получилось, – в грудь Перекупщика уперлась резиновая дубинка.

   – Не положено!

   – Кому не положено? – Еврей наивно похлопал глазами. – Таки покажите мне того человека, кто запретит мне пройти в дом.

   – Я, – мужик нахмурился. – И чё?

   – Потрясающей полноты лексикон! – Пораженно воскликнул Абрам Моисеевич. – Ви таки актер? По вашему таланту горько убивается Бродвей!

   – Чё? – Переспросил амбал и нахмурился. – Те чё надо?

   – Мне? – Еврей доверчиво потянулся к мужику и прошептал. – Мне таки срочно нужен клозет.

   Мужик вздохнул, достал из нагрудного кармана телефон, посмотрел на экран и уверенно заявил:

   – Таких нет.

   – Каких «таких»? – Глаза Абрама Моисеевича полезли на лоб. – Клозет есть везде. На то он и клозет. И мне срочно нужно его посетить. Я стар и слаб, а мой пузирь не видерживает нагрузок. Ви таки меня понимаете?

   Подозрительный прищур еврея заставил охранника растеряться.

   – Понимаю. Дом закрыт.

   – Совсем?

   – Совсем. Пожарная тревога, – мужик задумался и добавил. – Учебная.

   – Ви таки откажете мне в пописать? – Притворно изумился еврей. – Тогда купите часики? Я на эти гроши схожу в платный клозет, шо у метро. Там вонь, там сирость, но шо ви таки прикажете делать бедному еврею?! Ми ходили сорок лет по пустыне, в которой нет ни единого дерева. Баобабы были манной с небес, если ви понимаете, о чём я. Десять минут среди бомжей я уж как-нибудь видержу!

   – У меня есть часы, – амбал заметно занервничал.

   – А у ваших друзей? – Абрам Моисеевич заглянул через стеклянные двери. – У меня есть прелестние «Китти». Один из ваших достопочтимых собратьев очень долго засматривался на те часики. Но таки повторюсь – кто я такой шобы вас осуждать?!

   – Мужик, – охранник устало вздохнул. – Шел бы ты отсюда по-хорошему.

   – Таки ви отказываете мне в пописать и не покупаете часики! И шо мне делать? Давайте я таки куплю квартиру в этом домике и буду посещать клозет на законных основаниях!

   – Мужик, я тебя предупредил. – Амбал ловко развернул еврея за плечо и подтолкнул к дороге, наградив вдогонку увесистым пинком. – Ещё раз покажешься, сделаю так, что в свой клозет будешь ходить через трубочку.

***

31 декабря. 6 часов 45 минут утра.

   Кейн наблюдал через окно, как ушлый еврей перебегал дорогу, направляясь к дому. Уговорить Абрама Моисеевича пойти на разведку оказалось проще, чем он думал. Даже если план сорвется, убивать Перекупщика вояки не станут. Сначала допросят.

   – Мяу, – Изя посмотрел на свою пустую тарелку и многозначительно подвигал бровями.

   – Перебьешься, – Кейн глянул на рыжего котолака и вдруг нахмурился. – Скажи-ка мне, дружок, откуда ты такой взялся?

   Изя легко перемахнул со стула на широкий подоконник и обиженно отвернулся, демонстрируя оборотню недовольно подергивающийся хвост.

   – Оттуда, откуда и ты, – прошипел он. – Родился у любимой мамы.

   – Меня вырастили в пробирке марсиане и подкинули на планету миллион лет назад, – прошипел Кейн. – А ты?

   – Серьезно?! – Котолак обернулся, его глаза округлились, зрачки расширились так, будто оборотень перед его носом вдруг превратился в мышь.

   – Нет, – Кейн поморщился. – Я думал, котолаки – это миф.

   – А я – что оборотни, – не остался в долгу Изя. – Двадцать первый век на дворе, между прочим.

   – Что ты ещё умеешь, кроме как болтать и язвить?

   – А ты, кроме того как ломать людям кости, используя силу второй ипостаси?

   Кейн зарычал сквозь зубы. Котолак его бесил. Сильно. Но трогать шерстяного засранца он всё равно не стал бы. Слишком мало осталось на земле Иных. Люди заполонили мир как чума, не продохнуть! В глухом лесу, в высоких горах, даже на морском дне они оставляют свои следы. Они верят в гаджеты и безналичный расчет и почти никто – в сказки. Хотя, нужно отдать должное кинематографу – эти ещё рассказывают правдивые истории, но называют их почему-то фэнтези.

   Кейн был оборотнем. Не смазливым накаченным юношей, что за секунду превращается в волка, дабы защитить красавицу от кровожадного вампира, а, скорее, Халком – этаким бугаем с яростью слона и силой подъемного крана. И хоть кожа у Кейна не зеленела, но изменения в теле всё же были. А самое главное – штаны оставались при нём!

   – Почему ты должен попасть к девочке? – Снова спросил Кейн, разглядывая в окно размахивающего руками еврея. Абрам Моисеевич так упоённо спорил с охранником, что не заметил, как шляпа сдвинулась набок, а одна из косичек болталась перед глазами.

   – Ответ за ответ, – обернулся котолак и хитро прищурился. – Почему ты выбрал такую работу?

   – Какую? – Невесело усмехнулся оборотень. – Я работал на шахте, на скотобойне, рыл канавы и разносил почту. Потом пошел в армию. Оказалось, что убивать я умею лучше, чем продавать чипсы на заправке. И платят за это больше.

   – За убийства?

   – За навыки, – Кейн поднял бровь. – А ты?

   – А я…

   Громкие крики и ругань прервали разговор. Оборотень и котолак одновременно посмотрели в окно.

   Абрам Моисеевич бежал к кафе длинными прыжками как взбесившийся страус. Шляпа подпрыгивала на его затылке, приклеенные косы били по щекам. Еврей грозил кулаком в воздух и ругался так, что встречные мамаши зажимали детям уши.

   – Живой, уже хорошо, – многозначительно заметил Кейн и махнул официантке с просьбой повторить кофе.

ГЛАВА 8.

31 декабря. 7 часов 15 минут утра.

   – Нет, ви видели, шо творилось? – В очередной раз воскликнул Абрам Моисеевич и прижал руки к груди. – Душегубы! Антисемиты!

   – Сердце с другой стороны, – проникновенно подсказал котолак, не прекращая вылизываться.

   Еврей тут же переместил ладони на левую сторону груди и продолжил вопить на той же ноте:

   – Проидохи, супостати! И шоб ви жили на одну зарплату и ту задерживали!

   – Сколько их? – Устало вздохнул Кейн. Абрам Моисеевич причитал уже несколько минут, и от его визга начинало колоть в висках.

   – Таки много, – Перекупщик моментально успокоился и отпил зеленый сироп, который ласково называл «чай».

   – Много – это сколько?

   – Таки на входе два. В машинах по четире. Итого четирнадцать. В фойе трое, но они говорили по рации, потому на этажах тоже есть. И я таки спешу вам сказать, шо я устал. Мне надо прилечь и выпить микстуру. Сара будет ругаться и заставит меня работать по дому. А ви знаете, шо я это не люблю от слова совсем?! Так шо я пошел, счастливо оставаться.

   – Сидеть, – коротко бросил оборотень, и Абрам Моисеевич тут же тяжело рухнул обратно на стул.

   – Таки зачем вам старий еврей, я интересуюсь? Ви сильний, как черт, унесете котика сами. В нём нет и ста грамм веса.

   – Будем заходить через подвал, – Кейн провел руками по волосам, прикидывая, осилит ли еще одну чашку кофе или он и так взвинчен до предела.

   – Прекрасная идея! – Воскликнул еврей. – Ви идите, а я тут прослежу, шобы с вами ничего не случилось.

   – Нужно достать план дома, – оборотень нахмурился. – Узнать, если ли лифты и чёрный ход. Соединяется ли подвал с соседним зданием и где выходят на поверхность люки канализации.

   – Мяу, – согласно кивнул Изя и продолжил вылизываться.

   – Шо еще ви хотите знать? – Недовольно сощурился Абрам Моисеевич. – Шо кушал на завтрак жилец из квартиры напротив или какого размера лампочки в прихожей?

   – Возможно, – прорычал Кейн. – Я тоже не в восторге от нашего с вами сотрудничества. Но мой заказчик требует вашего присутствия. Терпите!

   – Терплю, а шо еще прикажете мне делать?!

   – Вы можете достать план дома?

   – Бесплатно? – Ужаснулся еврей, но увидев серьезный взгляд оборотня, тут же согласно закивал. – Могу. Но ви таки будете мне обязани.

   – Изя расплатится, – предложил Кейн, чем вверг еврея в крайне унылое состояние.

   – Позвоню Саре, – Абрам Моисеевич выпорхнул из-за стола, но, не пройдя и двух шагов, обернулся. – И…

   – Следить, чтобы никто не плюнул в ваш чай, – одновременно с котолаком проворчал оборотень.

ГЛАВА 9.

31 декабря. 8 часов утра.

   Сара привезла чертежи к восьми утра.

   У кафе резко остановилась наглухо тонированная маленькая машинка цвета переспелой вишни и разразилась такой музыкальной трелью, что Абрам Моисеевич выскочил на улицу и даже не напомнил про чай.

   В пассажирское окно выглянул чёрный тубус и перекочевал в руки еврея.

   – Есть то, чего он не может достать? – Удивленно спросил Кейн, высматривая водителя автомобиля. Безуспешно. Через такую тонировку не пробьется и свет ядерного взрыва.

   Котолак задумчиво дернул усами и протянул:

   – Не-е, не думаю. Что не сможет найти он, найдет его Сара.

   – А ты её видел? – С любопытством поинтересовался оборотень.

   К слову, Кейн сомневался в её существовании уже давно. Она была как та самая бабушка Лешего – все про неё слышали, но никто не видел.

   – Однажды, – Котолак нахмурился, припоминая встречу. – Мельком. Вернее, слышал, как хлопнула дверь, а Абраша сказал, что это была она.

   – Ну, чертежи-то ему кто-то привез, – Кейн приподнял бровь. – Может, она стеснительная?

   – Ты знаком хоть с одной еврейской женщиной, волк? – Удивленно уставился на него Изя. – Где там хоть капля стеснительности?

   – Чек, – громко, но флегматично рявкнула официантка и бросила на стол странную узкую книжонку. Видимо, пресловутый чек был спрятан в ней. – Наличные, карта?

   – Наличные или карта? – Кейн перевел вопрос подоспевшему Абраму Моисеевичу, чем тут же согнал с лица старика довольную улыбку.

   – Расходи подождут, – выкрутился Перекупщик. – Повторите заказ, дорогуша.

   – Повторить заказ. И я не дорогуша, – зарделась румянцем дородная официантка и неспешно удалилась, призывно виляя бедрами.

   – Вей-вей, – протянул еврей, смотря ей в след. Что могло одновременно звучать как: «Кошмар, что за молодеешь пошла?!» и «Вах, какая женщина, мне б такую!»

   – Разворачивай, – оборвал Кейн еврея и, дождавшись исполнения приказа, углубился в изучение чертежей.

***

Планы не радовали.

   Кейн, Абрам Моисеевич и Изя склонились над схемами, но чем дольше на них смотрели, тем больше хмурились.

   Дом успел пережить реконструкцию: подвал перекрыли стенами по принципу «поставим здесь, авось не придется ломать», люки, выходящие на поверхность, заварили, дабы уберечь дом от проникновения лиц без определенного места жительства и руферов. Был еще лифт для грязного белья, но и его заколотили за ненадобностью.

   – Вай-вей! – Высказал Абрам Моисеевич то, о чем подумал каждый.

   – Через подвал не пройти, – «перевёл» оборотень. – Нужен другой план.

   – Таки какой? Берем лопати и копаем подкоп?

   – Нужна разведка, – Кейн снова провел по волосам рукой. – Вдруг лифт получится открыть? Тогда мы поднимемся сразу на третий этаж. Я пойду, а вы ждите здесь.

   – Никак нельзя! – Еврей строго погрозил Кейну пальцем. – Ви таки сами говорили, шо вас заметят. Если вас убьют, то я буду плакать всю ночь!

   – Это еще почему? – Нахмурился оборотень, тщательно скрывая, что слова старика пришлись ему по душе.

   – Вас ждет еще один заказ! И я таки уже взял за него предоплату! Если ви погибните, то мне таки придется отдавать деньги, а я их уже потратил.

   – Вы соглашаетесь на работу, даже не спросив об этом меня? – Оборотень так удивился, что даже забыл рассердиться.

   – Вай-вей, я таки делаю это постоянно! Ми с вами знакомы уже много лет, и я ни разу не давал вам глупую и неинтересную работу. Я таки знаю, шо требует ваше сердце, и сам отбираю заказчиков.

   Кейн прорычал что-то невразумительное, но промолчал. Сейчас выяснять отношения было неразумно. Сначала девочка и ее кот, потом разборки!

   – И что делать? – Мяукнул Изя и поправил пушистой лапой чертежи.

   – Таки на разведку пойду я, – важно заметил еврей. – Они меня знают, к тому же, я сильно мечтаю отплатить им за унижение!

   – Плохая идея! – Заметил Кейн. – Второй раз они могут и не быть такими милыми.

   – Милыми? Таки они пнули меня по тому месту, где заканчивается спина! – Абрам Моисеевич потер поясницу. – Мое самолюбие задето, а душа требует мести.

   – Ха! – Громко выпалил котолак и хитро сощурился. – Чтобы еврей первым лез на рожон? Такого быть не может!

   – Таки ви меня оскорбляете, но я витерплю и это. – Важно заметил старик, напустив на себя максимально расстроенный вид.

   – Сара! – Воскликнул Изя.

   – Где? – Перепугался Абрам Моисеевич.

   – Это Сара сказала, чтобы ты нам помог! – Догадался котолак. – Верно?

   – Таки нет! – Притворно ужаснулся еврей. – Моя Сара сказала: «Абраша, я таки жду тебя дома завтра к полудню. И если ти не явишься, то я сама передам котика девочке». А ви знаете, шо это значит?

   – Что? – Оборотень и котолак внимательно посмотрели на старого еврея.

   – Шо она таки туда пойдет! И вай-вей, мне будет сильно жаль тех, кто рискнёт ее остановить.

   – Я обязан с ней познакомиться! – С восторгом прошептал Кейн и, сложив чертежи, кивнул. – Вперед, Абраша, на разведку.

   – А ви таки следите, шобы…

   – Никто не плюнул в ваш чай!!!

ГЛАВА 10.

31 декабря. 8:30 утра.

   Абрам Моисеевич свернул за угол дома и сбежал по ступеням с резвостью подростка. Чтобы открыть дверь в подвал, пришлось повозиться – замок проржавел и даже проверенные временем стальные отмычки с трудом справлялись с задачей. Еврей от усердия даже высунул язык и сдвинул на затылок шляпу. Ветер тут же подхватывал искусственные косички и озорно загнул их вверх.

   Щелкнул замок, натужно скрипнула ручка…

   Абрам Моисеевич заглянул в черноту подвала и поморщился – запах сбивал с ног.

   – Проходите, не стесняйтесь, – в спину еврея ударил стальной голос. – Побеседуем.

   – Ой-вей, – Перекупщик присел от неожиданности, но нашел в себе силы вовремя схватиться за грудь. – Премного благодарен, но я, пожалуй, откажусь.

   – Это не просьба, – берцы застучали по ступеням – высокий мужик, завернутый в черную спецовку как в саван, бодро спустился по лестнице. А из темноты подвала вынырнула рука в перчатке, схватила Абрама Моисеевича за шкирку и втащила внутрь.

   – Мне совершенно не нравится ваше гостеприимство! – Завопил еврей сразу, как только смог рассмотреть в свете мигающей тусклой лампы обстановку. – Я буду жаловаться в профсоюз!

   Тяжелый удар в спину заставил Перекупщика замолчать и рухнуть на шаткий металлический стул. Хорошо, не носом.

   – Где кот?

   Угроза в голосе заставила Абрама Моисеевича всплакнуть:

   – Много где – таки в квартирах, в домах и просто на улице. Ви знаете, шо котики – санитары каменних джунглей? Они везде! Но я бы советовал вам обратиться к заводчикам – дерут они втридорога, зато подбирают породу!

   – Ты сумасшедший? – Удивленно спросил мужик в спецовке и посмотрел на двоих столь же ошарашенных громил. – Он сумасшедший?

   – Таки нет! – Возопил оскорбленный еврей. – Моя Сара меня проверяла!

   – Где кот? – «Первый» угрожающе помахал перед носом старика резиновой дубинкой.

   – Слушай, он же старый совсем, – вступился за еврея «второй». – Мы ж не изверги?!

   – Таки я полностью согласен с вами, молодой человек! – Абрам Моисеевич скукожился, принимая вид дряхлого столетнего деда. – Я стар аки древняя мышь, глух аки слон и нем аки рыба! Мне нужен клозет, но господа уже доходчиво объяснили, шо и здесь его тоже нет.

   – Что ему надо? – Не понял «третий».

   – Сортир, – «первый» поморщился. – Ты Перекупщик?

   – Таки все евреи в какой-то степени… Нет! – Уверенно кивнул Абрам Моисеевич.

   – Я не понял! Да или нет?

   – Я – не он! Даю честное благородное слово! Позвоните моей Саре, и она таки вам всё подтвердит!

   – Что за Сара? – «Третий» толкнул в плечо «второго». – Баба его?

   – Ох-вей! – Снова вскрикнул еврей. – Таки Сара – не баба! Сара – женщина, от которой нужно держать как можно дальше заначку и свое мнение! Она и то и другое может изничтожить одним взглядом!

   – Точно, его баба! – Ухмыльнулся «второй». Его довольную улыбку было видно даже через черную тряпичную маску, с прорезанными дырками для глаз и рта.

   – Таки я не буду передавать Сарочке ваши слова, – скуксился Абрам Моисеевич. – Ви хорошие люди и мне будет крайне жалко ваши ребра.

   – Что ты делаешь в подвале, старик? – «Первый» наклонился к Перекупщику. Плотный кокон из ароматов чеснока и детской присыпки ударил в нос, обнял, вызывая тошноту.

   – Сдаюсь, – Абрам Моисеевич поднял руки и улыбнулся. – Но я интересуюсь в свою защиту, как бы ви поступили на моем месте? Клозета нет, часики никому не нужни! Моя Сара плачет – ей нужна крупа, чтобы накормить ребенка, и бензин, чтобы доехать до магазина. А бедному еврею отказывают в пописать и больно бьют по тому месту, шо пониже спины!

   – Что. Ты. Тут. Забыл? – Снова процедил «первый».

   – Ой-вей, я хотел узнать цени на квартири! Ви таки мне не отвечаете, а как узнать о доме, как не в подвале? Есть ли протечки, сколько плесени и крыс. Мусор – бесценний свидетель. По нему таки можно узнать, шо предпочитают кушать соседи на завтрак – Рокфор или макарошки!

   – Где кот? – Стальная ласка в голосе «первого» пробрала еврея до мурашек.

   Абрам Моисеевич поджал губы, но всё же упрямо посмотрел в холодные синие глаза громилы:

   – Таки я вас не…

   Тяжелая пощечина обожгла щеку старика, рот осолонило кровью из рассеченной губы.

   – Где кот? – Снова повторил амбал. – Скажешь сам или я вытащу это из тебя клещами!

   Абрам Моисеевич закряхтел, но смог выпрямить спину и посмотреть на «первого». В его глазах вдруг засветилась радость и ехидство, а разбитые губы скривились в довольной улыбке.

   – Чё ты скалишься, дед? – Удивленно спросил «второй». – Скажи по-хорошему, где кот?

   – Таки он за вашей спиной, господа.

   По пустому подвалу еле слышно прошелестело злобное рычание.

   Кейн стоял в дверях, сжав пальцы в кулак. Тяжелый взгляд из-под бровей буравил охранников, верхняя губа подрагивала, обнажая крепкие белые зубы.

   На широком плече оборотня шипел рыжий котолак. Длинная шерсть поднялась в холке, уши почти лежали на голове, а острые длинные клыки зверя угрожающе сверкали в тусклом свете лампы.

   – Таки фас, мальчики!

ГЛАВА 11.

31 декабря. 8:50 утра.

   Котолак оттолкнулся от плеча Кейна и спикировал на голову «первого».

   Под какофонию грозного мява Изи и отборного мата охранников еврей рухнул на пол, прикрывая голову руками.

   Оборотень ударил «второго» правой рукой. Резко, без замаха. Точно в солнечное сплетение. Левой тут же догнал его в челюсть. Пока охранник летел, вскинув руки, Кейн шагнул к «третьему». Прямой удар ногой был его коронным, – Хрусь! – и мужик тяжело приземлился на пол, ловя ртом воздух.

   Мимо оборотня, визжа на одной ноте, промчался «первый». Изя сидел на его голове, запустив когти охраннику в глаза, и счастливо подвывал в тон пострадавшему.

   Абрам Моисеевич ползком добрался до двери, нащупал в сумраке кусок кирпича и, поражаясь собственной смелости, бросился на помощь котолаку.

   – Не сметь обижать котика! – Завопил он больше для храбрости и замахнулся кирпичом. А так как нападать на охранника было страшно, еврей зажмурился и только потом опустил руку на затылок «первого».

   О том, что он промазал, Абрам Моисеевич узнал через несколько секунд. Раненый в плечо Кейн зарычал, схватил его за грудки и с чувством встряхнул так, что зубы щелкнули:

   – Абраша, ты чего творишь?

   – Ой, таки я дико извиняюсь! – Еврей застенчиво спрятал кирпич за спину. – Я чютка-чютка промазал.

   – В следующий раз смотри, куда бьешь, – прошипел оборотень и тут же улетел к стене, сбитый с ног очухавшимся «вторым».

   – Ой-вей, – пробормотал Перекупщик и швырнул кирпич в спину нападавшего. Сработало наполовину – «второй» охнул от боли, отвернулся от оборотня, но вытащил из-за пояса шокер. Треск разряда и синие искорки охладили пыл старого еврея лучше, чем ведро ледяной воды.

   – Ма-ма-а! – Завопил он, с ужасом рассматривая приближающегося охранника. – Я таки снова промаза-ал!

   – Мя-у-у! – Радостно проорал Изя с головы «первого» и, вонзив когти в уши своей жертвы, направил ослепшего мужика на шокер. Два тела столкнулись лбами и завалились на пол. Кот едва успел отскочить в сторону.

   «Третий» оказался более сообразительным – быстро просчитал исход и припустил к выходу со всех ног. Но в шаге от двери его затылок поймал тот самый многострадальный кусок кирпича, на этот раз брошенный меткой рукой оборотня. Охранник ткнулся лицом в пол и замер.

   Пыль медленно оседала.

   Крысы удивленно выглядывали из углов, сверкая бусинками глаз.

   – Кто хочет чаю? – Абрам Моисеевич похлопал по штанам, выбивая с них грязь. – Так и быть, плачу я.

ГЛАВА 12.

31 декабря. 9:10 утра.

   Охранников связали обрезками проводов, валявшихся по всему подвалу, и сложили живописной человеческой кучкой.

   – М-миленький натюрморт из овощей, – оценил котолак работу Кейна, когда оборотень скинул на пол последнее бессознательное тело. – Шэ-едевр-р.

   – А если они проснутся и захотят выйти? – Абрам Моисеевич с подозрением посмотрел на обмотанные проводами тела и даже осторожно потрогал каждого ногой.

   – После моего удара они отключаются надолго, – прорычал оборотень. – Часа четыре у нас есть.

   – Мало, – уверенно отметил Изя. – Предлагаю треснуть ещё раз.

   – Тогда ты их убьешь, – Кейн осмотрелся, откопал у стены гнилой лист гипсокартона, неизвестно как оказавшегося в подвале, и прикрыл им бесчувственную композицию. – Передадим тебя ребенку, и я их отпущу.

   – А если их найдут раньше?

   – Тогда наша задача усложнится.

***

Подвал соответствовал чертежам. Что было обидно.

   Новая бетонная стена преграждала путь во вторую часть дома, лестницы, ведущие на поверхность, и те перепилены с умом – сверху не спрыгнешь – сломаешь ноги, снизу не допрыгнешь – высоковато. Для человека.

   Кейн разбежался, оттолкнулся от стены и, пролетев несколько метров вверх, зацепился за перекладину. Подтянулся и ловко вскарабкался по лестнице к люку.

   – Ты точно волк? – С подозрением спросил Изя, наблюдая за скачущим по перекладинам оборотнем. – Обезьян в роду не было?

   Кейн в ответ оскалился и глухо, но беззлобно зарычал.

   Он всегда работал один. Так было проще – не надо думать о чужой безопасности, надеяться, что напарник не ошибется и сделает свою часть работы вовремя. Или о том, что его перекупят или схватят. Соответственно, не придется высказывать соболезнования безутешным родственникам и объяснять, что тормоза в машине были на редкость гнилыми, а дырки от пуль в теле – это царапины от разбившегося лобового стекла. А то, что не похоже, так тут осколкам не прикажешь.

   Но рыжий Иной и неумолкающий еврей пришлись Кейну по душе. Хотя ещё несколько часов назад они были «заказом» и «довеском».

   Оборотень сам не понял, почему кинулся в подвал, как только увидел, что Абрашу засекли. А звук хлесткой пощечины и дурманящий запах крови из разбитой губы еврея и вовсе вызвали такую вспышку гнева, что Кейн сдержался разве что чудом и не свернул охранникам шеи.

   – Таки шо там? – Абрам Моисеевич с любопытством задрал голову, силясь рассмотреть в темноте люки.

   – Заварены, – откликнулся Кейн и ловко спрыгнул с лестницы. – Давайте осмотрим лифт.

***

Лифт не просто был заколочен досками. Оторвав их, все трое уныло воззрились на заваленную камнями и мусором шахту.

   – Тут разве что крыса пролезет, – пробормотал оборотень и тут же услышал согласный мявк котолака.

   – Может, попробуем разобрать? – Предложил Абрам Моисеевич и тут же смутился под удивленными взглядами.

   – Раскрой тайну – что такого тебе сказала Сара, что ты готов замарать руки? – Поинтересовался Кейн, но в ответ получил лишь новый «сердечный приступ».

   – Будет шу-умно, – спас еврея котолак. – Мы его три дня-у разбирать будем.

   Кейн цокнул языком и угрюмо посмотрел на охранников.

   – Надо уходить.

   – Таки куда?

   – Отступаем к кофейне.

   План поддержали с похвальным энтузиазмом и чуть ли не наперегонки бросились к двери.

ГЛАВА 13.

31 декабря. 11:30 утра.

   – Меню. – С тем же безразличием буркнула официантка, сваливая на стол книгу заказов. – Что пить будете?

   Кейн встретил удивленный взгляд котолака и прошипел:

   – Чай, кофе, сливки.

   – К напиткам? – Авторучка закружилась по бумаге, копируя заказ.

   – Пирог.

   – Она меня пугает, – прошептал Абрам Моисеевич как только официантка удалилась. – И у меня таки есть подозрение, шо она…

   – Ест тех, у кого не хватило денег заплатить по чеку? – Ужаснулся Изя, провожая взглядом пышную фигуру.

   – …плюет в мой чай, – еврей нахмурился, соскочил с места и заглянул за прилавок. – Куда она пошла?

   – За пирогом? – Кейн даже не посмотрел в сторону бара. Всё его внимание занимал дом и «прогуливающиеся» перед ним люди в черных костюмах.

   – Пироги стоят у кассы, – многозначительно протянул котолак.

   – Абраша, звони Саре, – Кейн сжал пальцы в кулак, хрустнул суставами.

   – Ой-вей, – Абрам Моисеевич побледнел и рухнул обратно на стул. – Таки зачем ми будем ее беспокоить? Шо такое важное пришло в вашу головушку, шо не смогу выполнить я?

   – Крыша… – рыкнул оборотень.

   – Ви таки льстите моей Саре. Она действительно грозная женщина, но не до такой степени, шобы возглавлять преступный синдикат!

   – …отпадает, – продолжил Кейн и нахмурился. – С соседнего здания на дом не перебраться. Можно протянуть канат, но что-то мне подсказывает, что у вас нет навыков скалолазания.

   – Ой-вей, ви таки прави, у меня есть какие угодно навики, но точно не те, шо вам пригодились би!

   – Плюс время, – оборотень дождался, когда официантка выставит на стол заказ, удалится и продолжил. – При свете дня пробраться в дом сложно, а ночью охрану удвоят, и это станет нереально.

   – Мяу, – котолак согласно кивнул, наблюдая, как еврей выливает сливки в блюдечко.

   – Уважаемий, – Абрам Моисеевич замешкался, подбирая слова. – Кейн Вульфович…

   – Просто Кейн, – поправил его оборотень и нахмурился так, что брови соединились в одну линию.

   – Я таки вас не понимаю. Я много принимал заказов на ваше имя и знаю, на шо ви способни. Сейчас ви хотите сказать, шо таки не сможете побить несколько галстуков, шо водят хоровод вокруг дома?

   Оборотень поморщился и мельком взглянул на котолака. Изя так внимательно слушал еврея, что даже забыл про сливки.

   – Там ребенок, – наконец буркнул он. – Санта должен подарить ребенку кота. Что будет с психикой девочки, если на пороге ее квартиры появится перемазанный в крови сказочный персонаж с раненым животным подмышкой?

   – Почему это я – раненый? – Взвизгнул пораженный Изя.

   Официантка, флегматично протирающая тряпкой стойку, покосилась в их сторону с видом недовольного крокодила, но ничего не сказала.

   – А как ты думал? – Прошипел Кейн. – Там бродит не шпана, а вояки с электрошокерами. Я не смогу защитить вас обоих и при этом никого не убить. Посмотри на их стойку!

   – Какую? – Озадачился Изя.

   Оборотень силой развернул котолака к окну и ткнул пальцем в стекло:

   – Видишь? Видишь, как он стоит – ноги расставлены, руки за спиной. А этот резиновую дубинку держит на скрещенных предплечьях, горизонтально. Знаешь, что так носят? Автомат! А вот те, что у лавки – вышколены так, что даже оборачиваются сразу всем корпусом. Таких носорогов с одного удара не положишь. Пошуметь придется.

   – Мя-ау, – понимающе протянул Изя и впервые посмотрел на оборотня с уважением. – Но ты же их побьешь?

   – Побьешь, – передразнил его Кейн. – Они, между прочим, тоже спокойно стоять не будут, пока я их … бью. Зачем тебе еврей? Пусть он ждёт нас тут.

   – Нет, – насупился котолак. – Абраша должен быть с нами.

   – Почему? – Оборотень не сдержался, повысил голос. – Зачем он тебе там?

   – Надо, – гнул свою линию Изя и даже отодвинул лапой блюдечко. – Я так хочу. Ты наемник, вот и выполняй задание, раз взялся.

   – Взялся, – снова оскалился оборотень. – На свою голову.

   – Таки я не против прогуляться по дому, – вступился за котолака Абрам Моисеевич. – Надо, значит, надо. Котик лучше знает, шо делать.

   – А я, выходит, не знаю? – Рассвирепел Кейн, наклонился через стол и прошипел прямо в лицо Перекупщику. – Абраша, чтобы от меня ни на шаг! Всегда стой за моей спиной! Если тебя подстрелят, я тебя убью!

   – Если его подстрелят, тебя убьет Сара, – Изя толкнул оборотня в бедро и ласково потерся башкой о его джинсы.

   – Успокоил, – нахмурился оборотень и замолчал.

   Если с евреем что-то случится, он себя не простит!

   – Извините, – Кейн повернулся к бару и улыбнулся официантке так, словно встретил любимую маму. – А можно мне попросить лист бумаги и ручку?

ГЛАВА 14.

31 декабря. 13:00 дня.

   – Что ты пишешь? – Котолак заглянул через руку оборотня и зашевелил усами, по слогам читая буквы. – Сак… скат…

   – Скотч, – не выдержал Кейн. – Веревка, полотенца.

   – Зачем? – Наивно хлопая глазами, спросил Абрам Моисеевич. – Таки очень странний заказ скажу я вам. И стоит ли ради этого беспокоить Сару? Всё это ви таки легко купите в ближайшем магазине.

   Оборотень недовольно заворчал и снова вернулся к составлению заказа, по привычке прикрывая текст рукой. Авторучка так и порхала по бумаге.

   – Готово, – спустя десять минут Кейн протянул лист Перекупщику и с довольным урчанием начал уплетать пирог.

   – Посмотрим, посмотрим. И шо тут у нас? – Абрам Моисеевич выудил из внутреннего кармана пенсне и, вальяжно водрузив его на нос, углубился в чтение.

   Чем дольше он читал, тем выше поднимались его кустистые брови.

   – Мяу? – Удивлённо спросил котолак, искренне надеясь, что перекошенное лицо еврея не было сигналом о приближающемся инсульте.

   – Ви это серьёзно? – Пробормотал Абрам Моисеевич и потряс списком перед носом оборотня.

   – Угу, – подтвердил Кейн с набитым ртом.

   – Таки позвольте, я зачитаю, – еврей откашлялся и прошипел. – Скотч строительний – двадцать штук, веревка пеньковая – пятьдесят метров, полотенца вафельние двадцать на сорок сантиметров – тридцать штук.

   – Мяу? – Изя повернулся к беспечно жующему оборотню и услышал в ответ лишь загадочное: «Так надо».

   – Мешки для трупов – тридцать штук, – продолжил шипеть побледневший Перекупщик. – Ви таки серьезно? Нет, ви таки скажите, шо ви серьёзен, как я!

   – Угу, – снова подтвердил Кейн.

   – Так, а это… Кетамин, диазепам и дроперидол по пятьдесят ампул?

   – Мяу! – Котолак завалился на спину – то ли объелся сливок, то ли его нервы не выдержали названия препаратов, произнесенных на латыни.

   – Ви таки собрались препарировать охранников? Да, они не слишком умненькие и воспитание, но это… – еврей постучал по листку рукой и шумно выдохнул. – Это всё я ещё понимаю, но это…

   – Что вас смутило, не пойму?

   Пенсне снова взлетели к носу, а мертвенная бледность кожи старика сменилась синими пятнами:

   – Меня? Ви таки пишете: костюм Санты – одна штука, костюм оленя – две штуки. Шо это, дрюг мой? Я правильно вас понял – ви таки хотите нарядить меня и котика в оленей? Ви таки хотите, шо бы я поймал приступ? Шо я вам сделал плохого?

   – Лично мне – ничего, – Кейн усмехнулся. – Звоните Саре, Абраша, не теряйте время.

***

– Сара, Сарочка, душа моя, послушай меня, – голосил Перекупщик в трубку, заламывая руки. – Ти таки взрываешь мне голову! Да, моя роза, пятьдесят… Пять десятков пакетиков для тушек. Нет, ой-вей, мои уши глохнут, когда я слышу такие слова! Красная шуба… Давай ту, шо с прелестной оторочкой по канту… Борода? Зачем борода?

   Абрам Моисеевич посмотрел на Кейна и смущенно поинтересовался:

   – Таки нужна ли вам борода? Не? А как вы собрались убирать ваши волосся? Сара, – снова вернулся он к разговору. – И таки нам нужна шапка. Красная, с помпоном… Нет, таки шобы кричать «О-хо-хо!» Шо значит, ты меня не понимаешь? Как? Зачем? Я против! Я таки сильно против! Идея плоха, как старие сапоги дяди Сёмы! Ти таки помнишь те сапоги, Сара?.. Вас, мистер Кейн.

   Еврей протянул оборотню старый кнопочный телефон с таким обреченным видом, словно ему сказали, что золото обесценилось сразу по всему миру.

   Кейн нахмурился, но всё же поднес трубку к уху.

   – Да? – Сказал грубее, чем рассчитывал.

   – Здравствуйте, мистер Кейн, – звонкий женский голосок прозвенел в телефоне. – Рада познакомиться.

   От звука её голоса волосы на теле встали дыбом, сердце заколотилось, в ушах зашумело.

   – Здравствуйте. – С трудом пробормотал он. И на всякий случай уточнил. – Сара?

   – Я, – Кейн понял, что она улыбается. – Мне нужно больше информации. Это реально?

   – Вполне, – оборотень схватил ложку и помешал кофе.

   Он нервничал.

   Он нервничал?!

   Почему? Из-за голоса на другом конце мобильника?

   – Размер у вас тот же?

   – Эм, – протянул Кейн и понял, что покраснел. – Не понял!

   – Размер одежды? Чтобы подобрать костюм. Вы не поправились после последней нашей встречи?

   Оборотень перестал воспринимать слова.

   Последней встречи? Они встречались с неуловимой Сарой? Когда?

   – Нет, – все же выдавил он.

   – Отлично, – пропела трубка. – По оленям – у Абраши аллергия на синтетику, костюм придется шить на заказ. Это займет время.

   – Сколько?

   – Пара часов. По ампулам – разводить сразу или везти отдельно и вы сами смешаете инъекцию?

   – Если не сложно, разведите, – Кейн откашлялся, поймав настороженный взгляд Перекупщика. – Пропорции…

   – Я их знаю. Это я готовила для вас партию на прошлый заказ. Так, и ещё…

   Сара что-то говорила, задавала вопросы, но Кейн уже плохо понимал происходящее. Он сжал пальцы в кулак, в попытке сохранить хладнокровие. Куда там: ладони вспотели, дыхание стало поверхностным и частым. Вторая ипостась выла, изо всех сил стремясь покинуть ненавистное кафе и взять след прекрасной самки.

   – Спасибо, мистер Кейн, – пропела Сара. – Увидимся через пару часов.

   И повесила трубку, позволяя оборотню, наконец, вздохнуть.

   Что это было?

ГЛАВА 15.

31 декабря. 15:00 дня.

   Сара задерживалась. Кейн нервничал. Абрам Моисеевич болтал без умолку. Изя дремал.

   Оборотень постоянно оборачивался к окну, в каждой проходящей мимо женщине высматривая жену Перекупщика. Она сказала, что они встречались… Когда? Её бы Кейн запомнил. Уж голос точно! Этот голос пробирал до мурашек, будил в крови такие чувства, от которых отключался мозг. Лишь один раз оборотень испытывал нечто подобное, много лет назад. Её звали…

   – Мойша! – Воскликнул еврей и развел руками.

   Кейн вздрогнул и посмотрел на Абрама Моисеевича так, словно увидел его впервые.

   – Таки это бил Мойша, ви такое ожидали? Я – нет, – продолжил рассказ Перекупщик. – А я говорил, не важно, сколько общей крови в нас сидит, – деньги любят счёт. Таки ви со мной согласни? Конечно, согласни, ви на запах определяете сумму гонорара, а я таки в восторге от этого навика и процента.

   – Что? – Оборотень нахмурился и сжал пальцы в кулак, вгоняя ногти в ладонь. Боль помогла избавиться от навязчивых мыслей.

   – Знаете, сколько раз моя Сарочка витаскивала его из помойной лужи? Таки я вам скажу – много! А сколько раз она поддерживала его безумные планы? Больше, чем много! Два много, а то и все три! Мойша – пятое колесо в телеге нашей семьи и только моя Сарочка ещё видит в нём что-то путное.

   – Сколько вы женаты? – Чтобы задать этот вопрос оборотню пришлось собрать волю в кулак.

   – Ой, таки Мойша ещё тогда не родился, – задумался Перекупщик и беззвучно зашевелил губами, отсчитывая года. – Тридцать лет почти. Тридцать лет счастья и веселья назад. А шо?

   – Ничего, – насупился Кейн и снова уставился в окно. Его самые длительные отношения длились шесть месяцев и то благодаря работе. Она была стюардессой, а он часто уезжал по заданию. Иногда после миссии он даже не мог вспомнить, что за полуголая девица лезет к нему в кровать и откуда у неё ключ от двери.

   – Таки да, – продолжил разглагольствовать еврей. – Мойша был таким милим мальчиком, а вырос в большого такого заср… заср… Не к столу будет сказано кого! Он постоянно шо-то придумывает. Чем, спросите ви? Таки я отвечу – не знаю, потому как мозга у него нет.

   – Долго ещё ждать? – Угрюмо перебил еврея оборотень. – Ваша жена задерживается.

   – Ой-вей, начальство не может задерживаться, она таки будет вовремя. А на шо она вам сдалась?

   – Кто? – Нахмурился Кейн.

   – Таки Сара? – Абрам Моисеевич сдвинул шляпу на затылок и манерно отпил из чашки зеленый сироп. – Ви же не думаете взять её с нами? Плохая идея, скажу я вам. Вот однажды ми таки пошли в поход…

   – Нет, – оборотень снова повернулся к окну. – Она всего лишь курьер.

   – Ви таки не забивайте, шо её услуги оплачиваются отдельно, – Перекупщик подвигал бровями. – И даже котик не сможет меня уговорить сделать вам скидку. Сара таки сама назначает цени.

   – Разберёмся, – буркнул оборотень.

   Он злился. Злился, что позволил себе что-то почувствовать к женщине, которую даже не помнил, злился на еврея за то, что был её мужем, на неё, что была замужем. Даже на котолака. За то, что тот просто был.

   Рыжий Иной мирно дремал на подоконнике и даже не догадывался о том, какие черные мысли крутились в голове Кейна.

   Как мальчишка, в самом деле!

   Оборотень зло тряхнул волосами и снова уставился в окно.

   – А вот и Сара, – блаженно протянул Абрам Моисеевич. – Я таки пойду приму заказ.

   – Сиди, – Кейн еле слышно зарычал и поднялся, опираясь кулаками о стол. – Я сам приму.

   – Но… – Начал было еврей, но осекся под яростным взглядом оборотня. – Таки ладно – идите, считайте. Это прекрасное качество, доверяй, но проверяй.

   – Ага, – рыкнул Кейн и вышел из кафе.

   Всё шло кувырком – нелепое задание, короткие сроки, непроверенный наниматель, довесок в виде Перекупщика и странная охрана здания. Почему люди, охотящиеся за Иным, не вооружены? Где стволы, гранаты, базуки, в конце концов? На кого они работают? Если они такие профи, но логичнее было поставить засаду в самой квартире, а не отсвечивать рядом с домом?

   Что-то тут было нечисто!

ГЛАВА 16.

31 декабря. 15:10 дня.

   Припаркованный в тридцати метрах джип призывно поморгал фарами, и оборотень уверенно прибавил шаг.

   – Ви таки должны меня простить, – Абрам Моисеевич догнал Кейна и чуть ли не бегом засеменил рядом. – Но таки моя Сара – женщина подозрительная и абы с кем разговаривать не будет.

   – Я думал, она меня знает, – нехорошо усмехнулся оборотень. В памяти всплыл недавний разговор по телефону и слова, произнесенные с нежным придыханием: «после нашей последней встречи…».

   – Таки вас – да, но я должен бить с вами рядом.

   – Вы переживаете, что я украду вашу жену? – Кейн сжал пальцы в кулак – шутка шуткой, но сердце непривычно сильно застучало в груди от одной мысли о подобном поступке.

   – Нет, вай-вей, – вскинулся Абрам Моисеевич и рассмеялся. – Я таки доверяю Саре как швейцарским часам и банку на Кайманових островах. Я больше таки волнуюсь за вас.

   – А что со мной? – Оборотень резко остановился, и еврей тут же влетел в его спину носом, не успев затормозить.

   – О-ой! Больно било сейчас!

   – Я жду.

   – Да, таки ви должни считать заказ бистро, – Сарочка не любит задерживаться на дороге под камерами. И у меня есть вопроси – куда ви сложите то, что заказали? Принесете в кафе и спрячете под столик? Я, конечно, всегда могу сказать, шо это переноска для котика, но кто ж мне поверит, если Изя будет лежать на мешках для трупов? – Абрам Моисеевич оббежал Кейна и задрал голову, рассматривая хмурое лицо оборотня. – И вам не кажется, шо отсвечивать вашим весьма специфической наружностью перед домом, в который ви собираетесь проникнуть, как минимум не разумно?

   – Вы волнуетесь, Абрам Моисеевич? – Нахмурился Кейн. – Я что-то должен знать?

   – Ви умны как дядя Мойша, но таки нет, я не волнуюсь, а всего-навсего переживаю за нашу операцию.

   – Все будет нормально с вашей операцией, – недовольно пробурчал оборотень. – Вы пропустите меня к машине или мне вас отодвинуть?

   – Таки проходите, – скуксился еврей и посторонился. – Кто вас держит? Уж точно не я.

   Кейн подошел к джипу. Щелкнул замок багажника. Задняя дверь поднялась. Перекупщик оттолкнул оборотня и засеменил к водительской двери, на бегу показывая руками, чтобы Сара опустила стекло. Тихий быстрый шепот еврея затерялся в ровном звуке работающего двигателя.

   – Ничего, мы пойдем другим путем! – Кейн нырнул под дверь и внимательно осмотрел салон – так сразу и не скажешь, что водитель женщина. Ни тебе ярких безделушек на сиденьях, ни забытой помады, ни шарфика, небрежно брошенного в багажник. Даже ароматизатор был самый обычный – «морской бриз», а не «клубничный рай» или что похуже.

   Ладони оборотня вспотели – Сара нравилась ему всё больше.

   Кейн втянул ноздрями воздух – бензин, присадки, отдушки и легкий аромат Dior. Духи почти не чувствовались, было непонятно пользовался ли ими водитель или просто подвозил пассажира. Как назло, отсюда водителя тоже было не разглядеть, – мешали спинки кресел и высокие подголовники. Плюсом, – Сара вышла из машины. Будто издевалась.

   Дверь хлопнула. Стук каблуков приближался.

   – Абраша, не паникуй! – Услышал оборотень недовольный женский возглас.

   – Но, Сарочка, он – наемник. Не стоит тебе, моя роза, общаться с подобным слоем общества.

   – Я таки ослышалась или ты говоришь такое о Кейне? – Недовольство, мелькнувшее в её голосе, даже у оборотня вызвало мурашки страха. – О нашем Кейне?

   – Но Сарочка…

   – Здравствуйте. Рада с вами познакомиться лицом к лицу, – проворковало за спиной оборотня.

   Кейн выпрямился и с замиранием сердца обернулся.

   На вид ей было около сорока человеческих лет. Темные волосы прикрывал шелковый фиолетовый платок, серые глаза смотрели внимательно и как-то особенно по-доброму, подол длинного платья почти лежал на асфальте, одновременно и закрывая и обтягивая женские прелести.

   Кейн даже отступил на шаг, разглядывая жену Перекупщика.

   Что-то было не так! Ошибка, неточность, неверные данные…

   – Здравствуйте, – наконец пробормотал он и пожал протянутую руку. – Рад видеть.

   – И это взаимно, – улыбнулась Сара. – Абраша так много о вас рассказывал, шо я знаю вас так хорошо, как не знаете себя ви.

   – Польщен, – пробормотал оборотень и нахмурился, собирая мысли в кучу.

   – Пробежимся по заказу? – Сара нырнула в багажник, раскладывая привезенные сумки. – Пересчитывать будете?

   Мелодичная трель мобильника помешала сообразить, что происходит. Перекупщик ойкнул и полез в карман за телефоном.

   – Таки алле. Шо опять возникло в твоей голове? Ох, мое сердце не видержит такой просьбы! – Абрам Моисеевич поохал, затем протянул трубку Кейну и даже улыбнулся через силу. – Это таки вас, но помните, шо я вас предупреждал.

   – Что еще? – Буркнул оборотень, все еще рассматривая жену Перекупщика. – О чём?

   – Я прошу прощения, меня задержали, – знакомый голос ворвался в мысли оборотня из динамика телефона, и сердце заколотилось в груди так, будто на Кейна направили гранатомет. – Я смогу подъехать ближе к ночи. А пока моя мама привезет ваш заказ.

   Бровь оборотня взлетела к волосам, а по коже, как по плацу, строем пробежали мурашки:

   – Мама? Ваша мама? – Пробормотал он, но трубка уже замолчала.

   Кейн еще с минуту слушал отрывистые короткие гудки, прежде чем перевел взбешенный взгляд на притихшего Перекупщика.

   – А шо такое? Судя по вашим большим глазам, ви в шоке, – Абрам Моисеевич пожал плечами и виновато улыбнулся. – Я вам таки не говорил, шо у меня есть дочь? Ну, теперь ви в курсе и да поможет вам Бог!

   31 декабря. 15:20 дня.

   Кейн задумчиво разглядывал пакеты, выставленные рядком в багажнике. Мысли словно растворились в голове и никак не хотели собираться в кучу.

   Их было двое – мать и дочь. В том, что он прежде не встречал жену Абрама Моисеевича, оборотень был уверен. Но дочь…

   – Её тоже зовут Сара? – Кейн посмотрел на еврея с прищуром.

   – Таки да, – Перекупщик отвлекся от разговора с супругой и улыбнулся неожиданно тепло. – Ми не стали выбирать другое имя, это нам прекрасно подходило.

   – Две Сары, – повторил оборотень, поймав насмешливый взгляд сероглазой женщины.

   – Две розы, – поправил еврей. – Таки я живу в цветнике и безмерно этому рад.

   – Попробовал бы ты сказать иначе, – рассмеялась его жена и тепло посмотрела на Кейна. – За этим домом есть милый закуток. Там стоят и ароматизируют две помойки. Мимо ви точно не пройдете. Забирайте Изю, ми будем ждать вас там.

   Кейн кивнул и послушно направился к дверям кофейни. Не то чтобы он бездумно подчинился приказу, отданному нежным голосом женщины, просто ему нужно было время, чтобы привести мысли в порядок.

   – А меня он так не слушает, – услышал оборотень причитания еврея. – Кто нашел ему вертолет на Ниле? Таки я. Кто свел его с вором в джунглях? Таки опять я. Кто витащил его из Ниагарского водопада? Таки снова я. И шо я получил взамен? Почему он слушается тебя, Сарочка, где справедливость, спрашиваю я?! Таки я отвечу – её нет.

   – Абраша, садись уже в машину, – пробормотала жена. – Дай ему время на подумать.

***

Тучи заволокли небо, воздух посерел, ноздри защекотал запах выхлопных газов мчащихся мимо автомобилей.

   Кейн мельком взглянул на часы и поморщился – половина четвертого. Больше двенадцати часов прошло с момента заказа, а он так до сих пор и не переступил порог дома адресата. Зато успел обпиться кофе и познакомиться с неуловимой Сарой-старшей. А неожиданное появление наследницы преступного мира и вовсе выбило его из колеи. Ещё никогда он не думал о женщине так долго и упорно! Хотя нет, один раз всё же такое было. На одной из миссий он столкнулся со снайпером. Он двое суток лежал среди скал в обнимку с винтовкой и высматривал цель. Тогда его пуля прошла прямо через линзу. Он видел, как откинулась голова снайпера, и черная длинная коса взметнулась над камнями. Она была его первой.

   Соберись! Оборотень встряхнулся и несколько раз ударил себя по щекам. Лучше соображать от этого он не стал, но злость помогла отодвинуть мысли о таинственной дочери Перекупщика на второй план.

   Расплатившись с молчаливой официанткой, Кейн сграбастал котолака и уверенно зашагал в обход дома.

   – Куда идем? – Промурлыкал Изя ему на ухо и, ловко перебирая лапами, взобрался на широкие плечи оборотня.

   – Принять товар, – буркнул Кейн.

   Слежки не было. Странно. Его вели от магазина и неожиданно отстали после первой заказанной им чашки кофе. Два варианта – либо Кейн ошибся и увидел то, чего не было, либо наружку взяла другая группа – более неприметная и профессиональная. Оба варианта были оборотню не по душе.

   – А Абраша где? – Котолак завертел головой, щекоча щеки Кейна длинными усами.

   – Там.

   – Где «там»?

   – Изя, зачем тебе сдался Перекупщик? – Оборотень скосил глаза на рыжего кота. – Только честно.

   Изя задумался и, наконец, выдавил:

   – Каждый играет свою роль, каждый для чего-то нужен.

   – И еврей тоже?

   – Естественно.

   – А Сара?

   – Все мы твари… – Загундосил котолак, но оборотень перебил его недовольным рычанием.

   – Изя, блин, я же не прощу тебя раскрыть тайну сотворения мира! Если не можешь или не хочешь отвечать, так и скажи.

   – Хорошо, – легко согласился он. – Я не могу тебе ответить.

   – Потому что не знаешь?

   – Потому что не могу.

   За джипом Сары был припаркован серный минивен. Оборотень бросил быстрый взгляд на номера и нахмурился – транзитные.

   – Почему ты вечно ходишь с таким недовольным лицом? – Спросил Изя, обвил шею Кейна хвостом и наклонился, заглядывая оборотню в глаза. – Смотри, какая у тебя морщина на лбу.

   Кейн недовольно зарычал, отмахиваясь от котолака:

   – Ты мой психиатр?

   – Упаси Посейдон, – не на шутку перепугался кот. – Ещё не хватало котам волкам мозги вправлять.

   – Тогда не лезь.

   – Таки вот и ви, – прервал разгорающуюся перепалку Абрам Моисеевич, сползая с пассажирского сидения высокого джипа. – Я таки успел соскучиться и попереживать. Как дошли?

   – Без происшествий, – буркнул оборотень, осматривая окна и крыши прилегающих к переулку домов.

   Что-то было не так, неправильно, странно…

   – Приступим, – Перекупщик первым подскочил к минивену и потянул за ручку, открывая дверь. – Таки у нас в наличии есть всё, кроме совести…

   31 декабря. 15:45 дня.

   Кейн проверил содержимое коробок и довольно улыбнулся – товар высшего класса: веревки полиамидные, дорогие, качественные, используются в альпинизме; Липкая лента – латвийская, такой можно водопроводные трубы на века замотать; Мешки прорезиненные, влагонепроницаемые.

   Где Сара-старшая достала эти сокровища, осталось загадкой, но привередливому оборотню она угодить смогла. В который раз.

   – Таки что скажете, мистер Кейн? – Сара неслышной походкой подошла к оборотню, заглядывая в фургон через его плечо. – Ви таки довольны товаром?

   – Как всегда, – снова улыбнулся он.

   Жена Перекупщика стрельнула в сторону Кейна длинными ресницами, довольная похвалой. На её щеках заиграл румянец.

   – Я рада. Ви знаете, я выделила под ваши запросы гараж. Ви самый дорогой наемник, мистер Кейн, но это того стоит.

   – Да? – Оборотень усмехнулся. – Если не секрет, какой процент вы берете за мой наем?

   – О, это таки тайна, – рассмеялась Сара. – Но скажу так – половина нашей прибыли уходит на закупку оборудования для ваших миссий.

   Кейн покачал головой и пробормотал:

   – Я всегда думал, что работаю один.

   – Таки да, естественно один. А ми чютка-чютка вам помогаем! – Сара показала пальчиками предполагаемый размер помощи. – Самую малость.

   – Спасибо, – выдавил оборотень и отвернулся.

   Благодарить он не умел. Если тебя прикрыли от пули – кивни в ответ, этого достаточно, есть возможность – отплати тем же. Нужна вещь – укради или добудь в драке, но не проси. С заказчиками дело обстояло иначе, – Кейн брался за работу и составлял список необходимого оборудования, если это входило в договор. Кто ж знал, что всё это время «необходимым» обеспечивала его Сара, беря за это процент от сделки? Выходит, команда у него всё же была.

   – Не стоит, – махнула рукой жена Перекупщика. – Это моя работа.

   – Таки шо ми будем делать, я стесняюсь спросить? – Беспардонно влез в разговор Абрам Моисеевич и залихватски сдвинул шляпу на затылок. – Каков план?

   – Будем убирать охрану по одному, – Кейн подбросил в руке скотч и сунул его под нос еврею, – вязать и складировать в минивэн.

   – Таки не получится, – Перекупщик поджал губы и осторожно отвел от лица липкую ленту. – Они ходят по трое и подвал тому свидетель.

   – Трое – не проблема, – непонимающе нахмурился оборотень.

   – Таки да, но пока ви убиваете их, на шум сбегутся остальние. Они задавят вас численностью. Или перебьют нас, пока ви машете ручками, отбивая им почки и головы. Сара будет ругаться, если меня убьют.

   – Буду, – сурово подтвердила Сара и тоже нахмурилась.

   Оборотень усмехнулся – вот же странная парочка! Они не подходили друг другу от слова совсем, но именно из-за этого были на удивление счастливой парой. По крайней мере, Кейну хотелось так думать.

   – Будем выманивать, разделять и обезоруживать группами. Так подойдет?

   – Таки так да, – Абрам Моисеевич кивнул. – Но кто я такой, шобы вас чему-то учить?

   – Для начала неплохо было бы узнать их количество, – Кейн осмотрелся, будто надеялся засечь противника прямо тут и быстренько пересчитать. – Мало передать котолака ребенку, нужно после этого ещё и покинуть здание без вреда для здоровья.

   – Очень на это рассчитываю, – снова вставил еврей. – Особенно на «без вреда».

   31 декабря. 22:30 вечера.

   Время пролетело незаметно. Несколько часов потратили на то, чтобы запомнить план здания, переодеться и перегнать минивэн ближе к дому. Саре пришлось ещё раз отлучиться, чтобы довезти кое-что из личного арсенала к кафе. Она договорилась об отвлекающем маневре, придуманном Кейном, и долго спорила с кем-то по телефону.

   Зайти в здание нужно было с первой попытки. Права на ошибку у них не было. Любой промах сорвал бы миссию. Сара-старшая это знала и готовилась тщательно. Впрочем, как и всегда.

   Кейн поправил ремень, выпустил низ рубахи, чтобы ткань не сковывала движение в драке и задумался. Будь он сейчас где-нибудь в джунглях, прирезал бы охрану и даже глазом не моргнул. Но в городе этого делать не стоило. Да и не заметил он оружия у противника – только дубинки и шокеры. И кулаки. А нападать на безоружных (даже если тех безоружных много больше) было не в его правилах, – кодекс наёмника, мать его. Или его собственный. Кейн уже не был уверен.

   Оборотень взглянул на часы – половина одиннадцатого. Пора. Под покровом ночи черной кошке проще попасть в дом. Даже если ночь освещена фонарями и неоновыми вывесками реклам.

   – Ми таки готовы, – словно прочитав его мысли, прошептал Абрам Моисеевич. – Все на своих местах и ждут только твоей отмазки.

   – Отмашки, – поправил Кейн и обернулся, придирчиво рассматривая своих помощников. – Нда-а…

   – Таки чему ви не ради? Почему брови опять на носу? – Перекупщик поправил шляпу, откинув косички за плечи. – Ми сделали всё как в фильме.

   – Заметно, – оборотень нахмурился, скрывая улыбку. – И с какого фильма брали идею?

   – Рэмбо. Первая кров. – Важно кивнул еврей. – Я таки должен бить готовим ко всему. И теперь знаю, шо вижить в лесу с ножичком вполне реально. А ви, мой дрюг, запросили в последний раз следопыта и вертолет. На кой вам сдалась та металлическая птичка? Она кушает топлива больше, чем слоник.

   – На этой металлической птичке я вывез пять человек, – Кейн вопросительно приподнял бровь. – Или вы думали, что я пойду с ними по джунглям пешком?

   – Таки… нет, – расстроился Абрам Моисеевич. – Но со следопитом ви всё же шиканули. В вашей природе самому читать следи.

   – Мяу, – то ли поддержал, то ли оборвал еврея котолак.

   – Зачем вы накрасились? – Кейн схватил Перекупщика и Изю (за лицо и морду соответственно) двумя руками и одновременно повернул, рассматривая художественную роспись в виде черных полос. – К чему это?

   – Рэмбо, – многозначительно протянул Перекупщик и приподнял шляпу, демонстрируя оборотню повязанную на голову красную бандану. – Они пролили первую кров, а не я.

   – Кто пролил?

   – Не мешайте входить в роль! – Даже обиделся старик. – Я же вам не мешаю вглядиваться во врагов взглядом Бетмена.

   – Кого-о?! – Оборотень покачал головой, но больше ничего не сказал.

   Еврей был обузой, котолак – заданием, он сам – исполнителем. Эта миссия казалась сложнее, чем все предыдущие. Потому что Кейн её не понимал. Слишком много вопросов и ни одного внятного ответа.

   – Каждый несет свою сумку, – оборотень подал пример Абраму Моисеевичу, закидывая рюкзак через плечо. – Пока я расчищаю дорогу до квартиры, вы, – он ткнул пальцем в грудь Перекупщика. – Несете котолака. Если становится жарко, бросаете меня и бежите к ребенку. Это понятно?

   – Таки да, – важно кивнул еврей. – Один вопрос – я бегу с котиком?

   – С котиком, – зарычал оборотень. – Сейчас он не пушистый Иной, а посылка. И относиться к нему нужно так же – не бросать, не пинать, из виду не выпускать.

   – Понятно, – снова кивнул Перекупщик.

   – Время, – оборотень посмотрел на часы и нажал кнопку обратного отсчета. – Час двадцать до полуночи. Выдвигаемся.

   31 декабря. До полуночи 1 час 10 минут.

   Кейн скользил вдоль стены, сливаясь с тенями высотных зданий. Он и сам был тенью – бесшумно ступал по асфальту, прислушивался к шагам и разговорам проходящих мимо людей. Его никто не видел. И никто даже не повернул бы голову в его сторону, если бы не…

   – Ай! Таки ай! – Вскрикнул в очередной раз Абрам Моисеевич. – Котик, будь лапочкой, не царапай мне шею.

   – Тсс, – в который раз прошипел оборотень и остановился. Он даже уже протянул руки, чтобы придушить на месте неугомонного Перекупщика, но вовремя одумался.

   – А шо? – Наивно округлил глаза Абрам Моисеевич и ткнул пальцем в настороженно озирающегося на его плече котолака. – Ми просто гуляем. Кому какая разница, шо делает в подворотне старый еврей и его котик?

   – У них есть твое фото! – Чуть не заорал Кейн. – Ты что-нибудь слышал о внезапности? Проще повесить транспарант над головой и сдаться, чем подкрадываться с таким как ты. Как только я мог допустить мысль, что у нас может хоть что-то получиться?!

   – Это ви, молодой человек, уже добрую минуту шипите мне в лицо и привлекаете внимание, – нахохлился Перекупщик. – Идите, идите в уперёд. Я понял промашку котика и больше не позволю ему так топать. Таки ай! Ай! Хорошо, Изя, я понял свою промашку! И это я не буду топать!

   Оборотень покачал головой, – горбатого исправит только могила. Или перелом позвоночника.

   Он выглянул из-за угла, присматриваясь к цели. Охрана стояла на местах, зорко вглядываясь в проходивших мимо людей и проезжающие машины.

   – Таки шо там? – Абрам Моисеевич громко пыхтел за спиной Кейна.

   Как паровоз, ей Богу!

   Оборотень в ответ злобно фыркнул на еврея, вздохнул и свернул во дворы. Это был единственный путь. Они пройдут мимо подвала, далее – вдоль дома. Если действовать аккуратно и бесшумно, то нужно будет убрать лишь тех, кто стоит у дверей.

   – Я таки волнуюсь о Саре, – громко зашептал еврей на ухо Кейну. – У нее топографическая дезориентация. И это таки не секрет. А ви столь необдуманно отправили её на машине одну.

   – Она прекрасно умеет пользоваться навигатором, – Кейн уже был готов стонать от бессильной ярости. – Ваша Сара уже на месте и ждет. Я вас умоляю, тише!

   – Хорошо, – примирительно поднял руки Перекупщик. – Кто я такой, шобы вас отвлекать? Обидеть еврея может каждый. А я, между прочим, несу тяжкий…

   – Тс-с!!!

   До подвала добежали быстро. Стоявший в паре шагов от лестницы минивэн моргнул фарами и снова затерялся в темноте припаркованных на ночь машин.

   Кейн довольно поджал губы – молодец, Сара, встала удачно – подход к боковой двери автомобиля был широким и свободным.

   Абрам Моисеевич с котолаком на руках неслышно скользнул вдоль машины, а оборотень нырнул в полумрак лестницы.

   Подвал встретил Кейна открытой дверью и натужным глухим стоном троих амбалов. Освободиться от пут у них не получилось, но подползти ближе к выходу – вполне. Ещё минут десять, и они выбрались бы на улицу.

   Три коротких резких удара в челюсть отправили охранников в страну Морфея ещё минимум на час. Оборотень быстро обыскал бессознательные тела, выудил на свет наушник и рацию. Отлично, теперь он будет слышать всё, что происходит внутри здания. Наверно.

   – Ты же не оставишь их с-здесь? – Мурлыкающий голос котолака прошелестел по подвалу, заставив Кейна вздрогнуть.

   – Не подкрадывайся со спины, – прошипел оборотень и обернулся, высматривая Иного, но увидел только два зеленых огонька глаз в дальнем углу помещения. – Что ты тут делаешь?

   – Скучно, – глаза Изи на секунду потухли и разгорелись с новой силой. – Человек и его жена много говорят и ещё больше спорят. От этого болит голова.

   Кейн усмехнулся и закинул первого охранника на плечи. Именно так он переносил туши коров на скотобойне, пока не понял, что на него с подозрением косятся остальные работники. Тогда пришлось неделю проваляться дома и всем говорить, что сорвал спину. Поверили.

   – Ты будто ведра на коромысле таскаешь, – со знанием дела кивнул котолак. – Удобно?

   – Оч-чень, – оборотень поправил тело и уверенно зашагал к лестнице. Изя молнией вылетел из темноты, подпрыгнул и приземлился на спину охранника. Кейн зашипел, недовольный прибавлением веса к ноше, но промолчал.

   – Ребенок говорит куда больше, – оборотень боком протиснулся в дверь и, осмотревшись, поднялся к минивэну. Чтобы скинуть тело в гостеприимно распахнутую дверь и далее в руки еврея понадобилось около пяти секунд.

   Кейн спустился за следующим охранником, краем глаза заметив рыжий хвост, мелькнувший в проеме подвала.

   – Дети – моя работа, – промурлыкал Изя, сел на второго мужика и прищурил глаза. – А слушать болтовню Перекупщика – побочный эффект.

   Оборотень не ответил, вынес второе тело к машине и тут же спустился за третьим. Иной ждал его на том же месте, довольно щурясь на тусклый свет лампы.

   – Ты же знаешь, что ты последний оборотень? – Зеленые угольки глаз уперлись в Кейна тяжелым взглядом, пушистый хвост вытянулся в струну. Если Кейн и заметил волнение Иного, то вида не подал.

   – Догадывался, – оборотень присел перед третьим охранником и, поморщившись, продолжил. – Я как-то искал стаю…

   – И что?

   – Последнее упоминание было двести лет назад. Остальное лишь выдумки.

   – Тебя, по крайней мере, помнят, – загрустил котолак. – Фильмы снимают, сериалы. Обо мне – тишина.

   – А кто ты? – Кейн с интересом посмотрел на рыжего кота. – Тоже оборотень?

   – Пф-ф, – дернул хвостом Иной. – Оборотни – мышцы без мозга. А я – разум и ловкость. Мы – первые фамильяры!

   Кейн вопросительно вздернул бровь и уставился на котолака пронзительным взглядом:

   – Без мозга?

   – Были, – быстро исправился Иной. – Ты – исключение.

   Оборотень вынес третьего охранника на улицу, передал еврею и прислонился к минивэну.

   Будь сейчас сигареты, он бы закурил. Он не любил такие минуты меланхолии – волчья тоска накатывала волнами. Иногда так хотелось вспомнить предков, выйти на крышу и завыть на луну.

   – Таки подвиньте ваши ноги, – прошипел Абрам Моисеевич, отвлекая Кейна от грустных мыслей. – Месье, ви здоровый как лось. Сарочка, душа моя, нам нужны мешки побольше. Вот этого, с позволения сказать, молодого человека, в один мешок никак не одеть.

   – Перетяни скотчем, – Сара передала мужу клейкую ленту. – Нам надо выиграть час. Потом позвоним и расскажем, где их искать.

   – Вот за шо я тебя люблю, таки это за твою доброту, – разулыбался Перекупщик. – Кейн, а сколько еще таких подарков ви принесете нам в машинку?

    Оборотень прижал наушник пальцем, прислушиваясь к переговорам охраны, прикинул тембры голосов:

   – Пять, может, семь. Остальные останутся в здании.

   – Семь! – Шепотом простонал еврей. – Сара, цветочек мой, складируй их дрюг на дрюга, иначе нам не хватит места.

   – Сними две куртки, – Кейн кивнул на охранников. – Нужно переодеться.

ГЛАВА 17.

31 декабря. 55 минут до полуночи.

   Оборотень потратил несколько минут, уговаривая Абрама Моисеевича стереть с лица намалеванные тушью черные полосы, но еврей, воодушевленный приключением, упрямился. К удивлению Кейна, Изя поддержал Перекупщика. Но, судя по тому, как усатый Иной покатывался со смеху при одном взгляде на новоявленного Рэмбо, сделал он это только ради веселья.

   Кейн накинул куртку охранника и перетянул волосы резинкой – его густая шевелюра была слишком заметна на фоне коротко стриженных вояк, да и в драке мешать меньше будет.

   Он прокрался вдоль кирпичной стены дома и осторожно выглянул из-за угла. Три охранника стояли к нему спиной и лениво переговаривались. Если задача по срокам у них стояла такая же, как у оборотня, то до конца смены оставалось меньше часа. То самое время, когда работать уже не хочется, натруженные ноги мечтают освободиться от берцев, а желудок требует пропустить баночку-другую пива с друзьями в ближайшем баре.

   В затылок Кейна громко дышал Перекупщик. От волнения он постоянно кусал ногти. Щелкающий звук зубов ужасно нервировал.

   Изя был спокоен. Он пластом лежал на плечах еврея и только вытянутый в струну хвост выдавал сосредоточенность.

   – Если уж попёрся со мной, то хотя бы не толкай в спину, – прошипел оборотень.

   Абрам Моисеевич обиженно округлил глаза, но руки от лица убрал.

   Первого охранника Кейн снял быстро – подкрался со спины и, придушив раззяву, утащил в темноту.

   – В машину, – скомандовал оборотень, передавая бесчувственное тело еврею.

   Абрам Моисеевич ловко обхватил охранника подмышки и послушно перенес оного к минивэну. И откуда только силы взялись? А ведь на вид слабый старик.

   С двумя оставшимися пришлось повозиться – дотянуться до рации и вызвать подмогу Кейн им не позволил, но и вырубить с одного удара тоже не смог. Щедро раздавая тумаки, оборотень отправил их в нокаут по одному.

   – Котик, будь лапочкой, принеси скотч, – Абрам Моисеевич ловко замотал одного из охранников остатками липкой ленты и с волнением прижал руки к груди, любуясь своим произведением. – Какая таки прелестная мумия получилась. И почему я не пошел в скульпторы?!

   Оборотень недовольно рыкнул и посмотрел на часы…

   31 декабря. 45 минут до полуночи.

   Рация захрипела.

   – Где тя черти носят? – Щелкающий звук помех разорвал тишину ночного города. – Первый вход, ответь центру.

   – Первий вход? – Глаза Перекупщика полезли на лоб. – Есть второй?

   Кейн пожал плечами и, помедлив, поднес рацию к губам.

   – Тут я, тихо всё, – проскрипел он в трубку и с замиранием сердца стал ждать ответ.

   – Смотри в оба, – рация мигнула зеленым и затихла.

   Абрам Моисеевич прислонился к стене, котолак еле заметно дернул усами. Оборотень небрежно засунул трубку за пояс, ничем не выдав своего волнения. Проколись он сейчас и все, кто был в здании, сбежались бы в холл. Тогда им помог бы только автомат.

   – Дальше ползком? – Перекупщик выглянул из-за угла, рассматривая парадный вход.

   – Ага, на пузе, – оскалился Кейн. – Ты первый.

   Оборотень нажал на наушник, вставленный в ухо, прислушиваясь к переговорам. Выходит, рацией пользуются те, кто на улице и в холле. Остальные ребята – наемники из одной группы, у них не только канал для связи свой, но даже шокеры одной фирмы. Видимо, покупались оптом. Судя по голосам, их не меньше десятка. Зачем нанимать вояк для охраны квартиры маленького ребенка? Не проще перевезти ее и спрятать? Тогда Кейну пришлось бы попотеть, чтобы отыскать адресат.

   – А я ей и говорю – секретная служба, – неожиданно раздался голос и последующий за ним громкий хохот. – Прикинь?

   – Голова-а! – Уважительно протянул второй. – И че, сработало?

   – Ну, – утвердительно промычал первый и снова расхохотался.

   Кейн прищурился, рассматривая мужиков, только что вышедших на улицу. Добежать до них прежде, чем они поднимут тревогу, не получится. Значит, придется подходить с другой стороны. Буквально.

   – Мужики, есть сигарета? – Оборотень вышел из-за угла, опустив голову. – Курить охота, аж зубы сводит.

   – На, – «агент секретной службы» достал из внутреннего кармана пиджака серебристый портсигар. – Джонни увидит, по голове не погладит.

   – Разберусь, – махнул рукой Кейн, приближаясь.

   Десять шагов.

   – А ты кто такой? – Прищурился второй охранник и словно невзначай положил руку на шокер. – С машины?

   – Наружка.

   Пять шагов.

   – В наружке сегодня Лысый, – успел пробормотать первый до того, как удар ребром ладони в горло заставил его заткнуться и свалиться на асфальт.

   – Я за него, – улыбнулся оборотень и сжал пальцы в кулак, переводя взгляд на остолбеневшего «второго». – Привет, как дела?

   – Ёп… – Охранник захлебнулся собственным криком.

   Кейн шагнул вперед, привычно прикрывая лицо руками, и тут же атаковал.

   Этот прием был его любимым и отработанным до рефлекса – три удара в живот, подставить плечо под согнувшегося от боли противника, удар в печень и коронный – в челюсть.

   «Второй» смешно взмахнул руками и завалился на спину.

   Глубокий нокаут – минут на пятнадцать, не меньше.

   Следующий.

   – ***! – Прохрипел охранник, держась за горло, и потянулся к рации на ремне. Зря. Сказать всё равно ничего не смог бы – грамотный удар по трахее лишает голоса надолго.

   – Спать, – приказал-процедил оборотень, с вертушки направляя подошву ботинка в голову «первого». – Абрам Моисеевич?

   – Я тут, – еврей, ловко перебирая ногами, выбежал из-за угла и быстро зашептал. – Ой, а крови-то, крови! Ви не запачкались? Знаете, моя Сарочка потрясающе выводит пятна. Один раз, било это как раз на прошлой неделе, ми решили покушать воблы…

   – Всё в порядке, – оборотень покрутил пальцем над телами. – Уноси.

   – Изя, тащи скотч, – натужно зашипел Перекупщик и, схватив одного из мужиков за ноги, поволок оного к кустам. – Больше скотча, Изя! Этот прям медведь необъёмний!

   Кейн медленно выдохнул и встал спиной к дверям парадного входа, – отсутствие охраны переполошит бойцов, а скучающий наемник ни у кого не вызовет подозрений.

   – Первый, доклад, – зашипела рация.

   Кейн скривился, но всё же ответил:

   – Так же. Тишина.

   – У нас таки проблема, молодой человек, – зашептали ближайшие кусты голосом взволнованно Перекупщика. В листве мелькнули два зеленых огонька глаз котолака. Вот неразлучная же парочка!

   – Что еще? – Оборотень даже не повернулся, лишь поддел носком сапога камушек, изображая скуку.

   – Если ви продолжите в том же духе, в машине скоро не останется места. Сара таки переживает, что не подогнала вам рефрижератор.

   – Передайте Саре, что больше посылок не будет, – вздохнул оборотень. – Остальные останутся в доме.

   – Таки я рад безмерно, – снова зашуршали кусты. – Ви скажите, когда устанете любоваться звездами, и ми таки начнем заходить. Время уже…

   31 декабря. 35 минут до полуночи.

   Оборотень заглянул через стеклянные двери в холл и поморщился – пять крепких коротко стриженых парней с военной выправкой и ростом под два метра лениво развалились на диванах. Кейн обнажил верхние зубы в оскале – плохо. По одному, максимум по двое ещё был бы шанс их убрать, но выходить против пяти – глупость несусветная.

   – Изя? – Тихо позвал оборотень и, заметив в кустах зеленые огоньки глаз, продолжил. – А как давно у тебя не было кошечки?

   – Вай-вей! – Донеслось из темноты. – Охальник!

   – Не-не, – вступился за Кейна котолак и прищурился. – Зачем спрашиваешь, волк?

   – Если бы сейчас был март, а под окном гуляла прекрасная незнакомка…

   – С длинным хвостом? – С любопытством протянул Иной. – И усами?

   – С пушистым длинным хвостом и длинными пушистыми усами. – Согласно кивнул оборотень. – Сбежала от хозяев, ищет своего кота, грустит…

   – Я бы, – облизнулся котолак и даже выглянул из кустов. – Спел ей песню о любви.

   – Спой, Изя, – улыбнулся Кейн. – Вдруг она где-то рядом?

   Судя по злорадному блеску в зеленых глазах, Иной план понял. Он дернул хвостом, уперся лапами в землю, поднял морду и…

   – МЯ-АУ!– Гнусавый вой пролетел по улице. Задрожали стекла в окнах, машины содрогнулись и заверещали сигнализацией. – МА-У!

   В кустах что-то свалилось с громким треском. Видимо, старый еврей лишился чувств. Не выдержала человеческая психика призывного пения котолака.

   – Это что такое? – Зашипела рация пораженным заикающимся голосом.

   – Кот какой-то, – пробубнил Кейн, с трудом сдерживая смех.

   – ***, я думал, они только по весне так орут.

   – Мя-а-а!

   – Вай-вей!

   – МЯ-А-А-А-!!!

   Тут даже оборотень удивленно покосился на котолака:

   – Это же сколько ты был один, Изя?

   – Ой, – грустно вздохнул котолак. – Долго, волк. МЯ-У-У-У!!!

   – Заткните его кто-нибудь! – Выплюнула рация.

   – Ответ отрицательный, – Кейну пришлось повысить голос, чтобы перекричать стенания Иного. – Кот чёрный, в темноте не видно.

   – Холл, помогите наружке.

   – МЯ-А-У!

   На улицу вышли двое. Мягкий шелест берцев об асфальт в какофонии воплей котолака оборотень услышал только благодаря животной ипостаси.

   – Где он? – На плечо Кейна легла широкая ладонь. – Во орет, аж завидно.

   – Ага, – согласно кивнул оборотень, перехватил запястье наемника, вывернул сустав и обернулся. – Привет.

   Удар головой, затем в солнышко, руку на излом и ещё один в челюсть. Готов.

   Шустрый еврей выскочил из кустов и, зажимая уши, скачками понесся к неподвижному бугаю. Как Перекупщик связывал охранника, Кейн уже не видел – второй громила оказался более расторопным и встретил оборотня ехидной улыбкой.

   – Своих вызывать не будешь? – Кейн закружился вокруг противника, взглядом указывая на рацию.

   – Не, – коротко выплюнул громила. – Я много слышал о тебе, Кейн. В отделе о тебе легенды складывают.

   – Польщен, – оборотень скользнул взглядом по крепкому телу противника – гора мышц. Такого успокоит разве что удар рельсы по голове.

   – Не стоит, – ехидно оскалился бугай. – Тебя переоценивают.

   Первый удар Кейн пропустил – тяжелый кулак наемника впечатался ему в голову. В глазах на секунду запрыгали темные пятна, кровь из рассеченной брови потекла по виску. Следующий прилетел поддых, и оборотень согнулся, жадно глотая воздух.

   – Говорю же, переоценивают, – бугай снова замахнулся.

   Кулак пробил бок Кейна, сильная острая боль будто разорвала тело пополам.

   – Это – сломанное ребро, – подсказал бритоголовый и ударом ноги отправил оборотня к стене.

   – Мяу? – Удивленно выглянул из кустов Изя, рассматривая стонущего Кейна.

   – Все под контролем, – прохрипел оборотень и, пошатываясь, встал.

   – А теперь спать, – приказал наемник, но нанести удар не успел – оборотень оттолкнулся от стены, подпрыгнул и спикировал на него сверху. Кейн вложил в удар всю силу, что имел в человеческом теле. Сработало. Они упали одновременно – бугай на спину в глубокой отключке, оборотень на бедро, прижимая руку к ребрам.

   – Сзади, – истошно заорал еврей.

   Кейн обернулся.

   Трое выбежали из-за угла, выкрикивая в рацию приказы. Абрам Моисеевич и Изя с той же скоростью помчались к дверям.

   Они раскрыты.

   Что ж, теперь можно и пошуметь!

ГЛАВА 18.

31 декабря. 25 минут до полуночи.

   – К лифтам! – Заорал Абрам Моисеевич и сорвался с места. Убежать далеко не получилось, – ноги Перекупщика замелькали в воздухе в безуспешной попытке дотронуться до кафеля.

   – Стоять! – Кейн встряхнул еврея за шкирку и поставил на пол. – Идём по лестнице.

   – На третий этаж? – Побелел Перекупщик и вцепился в перекинутую через плечо сумку как утопающий в спасательный круг. – Шо, ногами? По ступеням?

   – Хочешь, поднимайся на лифте, – прошипел оборотень, отпуская ошарашенного еврея. – Его остановят и мышеловка захлопнется. Или поднимут на крышу и обрежут тормозные тросы. Хочешь превратиться в лепешку?

   – Вай-вей! Сара будет против.

   – Это точно.

   Топот ног на втором этаже Кейн слышал прекрасно. Звуки отражались от стен и неумолимо приближались.

   Оборотень толкнул в спину Перекупщика и, морщась от боли в боку, первым направился к лестнице.

   – А с теми мы что делать будем? – Промурлыкал Изя с плеча Абрама Моисеевича и вытянул лапу в сторону улицы.

   Кейн обернулся. Спецы, задействованные в наружке, брали дом в кольцо. Скоро их зажмут в тиски.

   – Бегите, – оборотень зарычал. – Передайте котолака девочке, я их задержу.

   – Никак невозможно, – проскулил Перекупщик. – Ви должни доставить котика сами. Это важный пункт договора.

   – Не было такого! – Взревел Кейн. – Время оговорено и внешний вид.

   – Таки смею с вами не согласиться, – еврей выудил из-за пазухи старую тетрадь и, обслюнявив палец, перевернул страницу. – Вот условие: «Мистер Кейн доставит посилку адресату лично в руки. Время исполнения: не позже, чем за одну минуту до полуночи».

   – Что за… – Оборотень выхватил тетрадь, но в каракулях еврея ничего не смог разобрать. – Это хотя бы буквы?

   – Руны, – с гордостью объяснил Изя. – Нам надо спешить.

   – Куда? – Кейн зарычал. – Нас прижмут на лестнице. Ладно, – он провел рукой по волосам, и, осмотревшись, схватил со стола консьержа старый ноутбук. – Отобьемся.

   – Ви таки хотите побить их компутэром? – Округлил глаза еврей. – У нас нет времени на развлечения.

   – Значит, не отвлекай меня, – прошипел Кейн и повернулся к дверям.

   Было проще, если бы нападавших можно было убивать. Для оглушения требовалось больше сил, чем для одного-единственного правильного удара.

   Бегущие к дверям наемники вдруг остановились и растерянно обернулись.

   Оборотень нахмурился. Он уловил доносящийся с улицы визг тормозов и бешеный ритм басов, изображавших музыку.

   Красный маленький автомобиль цвета переспелой вишни влетел в поворот. Свист колес слился со скрежетом поваленного забора и грохотом опрокинутого мусорного бака. Улицу заволокло дымом из выхлопной трубы. Даже через двери чувствовался запах горелой резины и топлива.

   Наемники шарахнулись в разные стороны, начисто забыв про оборотня и его команду.

   Машинка завертелась перед парадным входом, подскочила на ступенях и со скрежетом и воем влетела в стену дома. Из-под помятого капота столбом повалил дым.

   – Ничёси! – Восхитился котолак.

   – Вай-вей! – Поддержал его Перекупщик.

   Водительская дверь медленно открылась.

   Басы стали громче, запах бензина сильнее.

   Бровь оборотня изогнулась дугой – на асфальт опустилась женская ножка в туфельке на умопомрачительном каблуке. Его можно было смело использовать как колющее оружие – длина сантиметров пятнадцать, не меньше.

   – Здравствуйте, мальчики, – даже через грохот музыки Кейн услышал нежный голосок. И тут же покрылся мурашками с головы до ног. – Я педальки перепутала…

   – Сара? – Пробормотал оборотень и ринулся к дверям.

   – Стоять! – Взревел Абрам Моисеевич и повис у него на руке.

   Кейн зарычал, но Перекупщик на угрозу даже бровью не повел:

   – Назад, мистер Кейн. У нас осталось двадцать минут.

   Оборотень тряхнул волосами и попятился к лестнице, всё ещё силясь рассмотреть неуловимую дочку еврея. Не смог – девушка так и не вышла из машины.

   Всё правильно, – Сара была наживкой и играла свою роль. А у Кейна была своя миссия.

   Прежде чем подняться по лестнице, оборотень принюхался. Через смрад растекшегося по асфальту топлива и вонь жженой резины, он уловил нежный аромат женщины. И тонкие нотки Dior.

   Кейн довольно рыкнул и понесся по ступеням.

   Он запомнил ее запах.

   Теперь она от него никуда не денется.

   31 декабря. 20 минут до полуночи.

   Абраму Моисеевичу приходилось несладко – он тащил сумку с костюмами, котолака и себя. Пока он, кряхтя и ругаясь, поднимался по ступеням, мимо с воплями пролетали наемники. В Кейна будто вселился черт – он рвался наверх, разбрасывая вояк и щедро раздавая тумаки.

   – Берегите ребро, – пробормотал Перекупщик, проследив взглядом за очередным «летуном» между пролетами. – Я отсюда слышу, как хрустят ваши кости.

   Оборотень сшиб зазевавшегося наемника.

   Сверкнул искрами электрошокер, направленный в корпус оборотня, но тот лишь громко зарычал и врезал громиле локтем в челюсть.

   – Второй этаж, – промурлыкал котолак. – Переодеваемся?

   – Вай-вей, – Абрам Моисеевич скинул сумку на пол и прислонился к стене, с трудом переводя дух. – Как я устал!

   – Костюмы. – Коротко рыкнул подоспевший оборотень и требовательно протянул руку.

   – Сотрите кровь, молодой человек, – Перекупщик присел на корточки и расстегнул сумку. – Нечего пугать малишку расцарапанним лицом.

***

Марк откровенно скучал. Ему и ещё четверым наемникам достался самый непыльный пост – дверь в квартиру. Охрана в доме стояла на каждом углу, подвал и крыша были перекрыты. Спокойная будет смена.

   До полуночи оставалось меньше двадцати минут, когда начались странности.

   Сначала истошно орал кот, потом в дом врезалась машина. Рация отплевывалась трехэтажными матами несколько минут, затем завибрировала от свистов и комплиментов.

   – Какая цыпа за рулем!

   – Мадам, вашу ручку…

   Марк вздохнул, – надо было выбирать «наружку».

   Потом загрохотало на лестнице. Стоны и вопли стихли быстро, но сколько бы он не вызывал пост, ответа не получил.

   А затем дверь на этаж распахнулась и в коридор вышли двое. И кот.

   – ***! – Заржал один из наемников. – С Новым годом, ***!

   Марк сказать ничего не смог – от удивления у него язык будто прилип к нёбу.

   Первый мужик оделся Сантой. Красная шуба жала ему в плечах, потому была расстегнута. Рубаха на широкой груди была заляпана коричневыми пятнами и такого же цвета брызгами. Кровоточащая рана над бровью была небольшой. Значит, кровь на рубахе была не его. Шапка с большим белым помпоном держалась на затылке чудом, темные длинные волосы больше походили на гриву льва, борода на резинке съехала под челюсть.

   Второй мужик был… Снегурочкой. Вроде бы. Синий тулупчик с меховой оборкой обтягивал пузо, переливающаяся огоньками корона намертво приклеена к черной широкополой шляпе, из-под которой торчали две жиденькие косички.

   На плече у Снегурки сидел кот. С примотанными к башке пластиковыми оленьими рогами, на концах которых позвякивали колокольчики.

   – Это я должен был бить оленем, – пробасила шарообразная Снегурочка. – Прошу прощения. Я таки перепутал сумки…

***

Нещадно ревела пожарная сирена, где-то кричали люди.

   В коридоре трещали лампы, звук работающих лифтов разносился по этажам, перекрывая топот бегущих ног и торопливый цокот каблуков с этажа выше. Странные такие звуки, будто из динамиков. Видимо, шумоизоляция между этажами ни к черту!

   – Ты один, а нас пятеро, – ближайший к оборотню охранник вытащил из-за пояса резиновую дубинку и покачал ее в руке, будто примеривался к весу. – Не повезло тебе, Санта.

   Кейн окинул быстрым взглядом противников. Трое – обычные работяги, наверняка устроились сюда просто подзаработать. Четвертый не вылезает из спортзала – здоровый бычара под два метра ростом, но с дыхалкой проблемы. Видать, сигаретами балуется. А вот пятый… с ним будут проблемы. Невысокий, жилистый мужик смотрел на оборотня настороженно и внимательно. Он прочертил ногой по полу полукруг, будто решил потанцевать, и плавно перетек в стойку.

   – Уважаемые, – Абрам Моисеевич приветственно тронул пальцами корону. – Не рвите мне душу, бегите, будто за вами гонится Сара.

   – Кто такая Сара? – Удивленно спросил один из наемников и даже оглянулся.

   – Таки Сара моя жена. И поверьте, ви не обрадуетесь, если она вас догонит. Меня она поймала и я уже тридцать лет как женат.

   – Закрой рот! – Здоровяк презрительно ухмыльнулся и снова посмотрел на оборотня. – Уйдешь сейчас – сохранишь кости целыми.

   Остальные согласно захохотали, только «танцор» продолжал спокойно и настороженно смотреть на Кейна.

   – Он пересмотрел боевиков, – мурлыкающий голос прошелестел по коридору. – Говорил я тебе, – захвати дубинку.

   Оборотень недовольно оскалился, но промолчал. Советчиков хоть отбавляй, а в драке он, как обычно, будет один.

   – Как хочешь, – пожал плечами один из охранников и ринулся вперед, громко топая берцами.

   – Ой, мама! – Пискнул еврей, прижался к стене и выкрикнул. – Вы таки совершаете ошибку!

   Короткий прямой удар в челюсть прервал бег нападавшего. Наемник упал навзничь, даже не успев толком замахнуться.

   Кейн провел рукой по волосам, убирая их со лба, поправил шапку и сжал пальцы в кулак:

   – Кто следующий?

   – Мочи его! – Вдруг заверещал Изя, и наемники бросились на оборотня, инстинктивно повинуясь приказу.

   – Ну спасибо, шерстяное чучело! – Успел огрызнуться Кейн прежде, чем на него обрушился град ударов.

   – Прошу запомнить, шо я таки на вашей стороне, – Перекупщик осторожно перепрыгнул охранника, валявшегося на полу, и засеменил вглубь коридора. – Тридцать шесть… тридцать… шесть… и где, позвольте спросить, эта квартира?

   Кейну отвечать было некогда. Тяжелые кулаки свистели над головой, как пули, врезались в стены, выбивали штукатурку. Пару ударов Кейн все-таки пропустил, но не упал, а лишь поморщился, зажимая рукой ребро.

   – Слева бей, слева! – Визжал котолак, потрясая рогами. Звон колокольчиков мелодичной трелью разносился по коридору, теряясь в звуках драки и громком оханье. – Право! Теперь лево! Другое лево!

   Громила и Кейн услышали подсказку одновременно и саданули слева. Кулаки встретились, раздался хруст сломанной кости и обиженный вопль гиганта:

   – Он сломал мне руку!

   – Ти таки сломал ему руку, – прокричал Перекупщик с конца коридора. – А теперь порадуй старика, и наподдай ему туда, где заканчивается спина.

   – Сам наподдай! – Проревел оборотень и, пролетев между ног громилы, врезал ему в пах с такой силой, что локоть свело судорогой.

   – Таки по попе надо било бить, непонятливый мой!

   – Мяу! – Рыжее облако пронеслось у ног Кейна и метнулось к лицу орущего громилы под звон колокольчиков. – Бей гадов!

   – Ах, ты ж… – Проорал «танцор» и, схватив Изю за шкирку, отбросил в стену. Котолак врезался в чью-то дверь и медленно стёк к полу, царапая когтями поверхность полотна.

   – Не трогай котика! Я таки все расскажу Саре! Изя, ты живой?!

   – И очень злой, Абраша! МЯ-АУ! – Боевой клич котолака чуть не обрушил стены в коридоре.

   Всё перемешалось. Выбитые зубы перелетали от стены к стене, капли крови вырывались из-под когтей, клоки рыжей шерсти усеяли пол…

   – С наступающим! – Проорал Кейн и со всей дури впечатал ближайшего наемника в проем, закрытый металлическим полотном. Охранник влетел в чужую квартиру, да так и остался лежать на снесенной с петель двери.

   – Следующий, Посейдон мне в ребро!

   – Волк, я прикрываю справа!

***

Длинная лампа, прикрученная к потолку, мигнула последний раз и с грохотом упала на пол.

   Оборотень осмотрел коридор, но движения не обнаружил.

   – Время? – Спросил он, поправляя съехавшую на бок шапку и бороду.

   – Пять минут до полуночи, – Абрам Моисеевич почистил манжетом колокольчики на рогах котолака, придирчиво осмотрел и пригладил вздыбленную шерсть. – Успели.

   Кейн поднял на руки Изю и с замиранием сердца постучал в хлипкую деревянную дверь.

   – Кто там? – Испуганно спросил женский голос и чуть менее уверенно добавил. – Я полицию вызову.

   Оборотень откашлялся и старательно улыбнулся, будто хозяйка квартиры смогла увидеть его лицо через дверное полотно:

   – Санта.

   – Мама, это ко мне, – счастливо заорал ребенок.

   Замок щелкнул, дверь осторожно отворилась.

   На оборотня смотрела маленькая девочка. В ее глазах светилось столько счастья и детской наивности, что Кейн с минуту не мог выговорить и слова.

   – Ты получил мое письмо, Санта? – Девочка с восхищением рассматривала прикорнувшего на руках оборотня котолака. – Это мне?

   – Мр-мяу, – согласно отозвался Изя и ловко спрыгнул на пол. – Мр-р-р…

   Ребенок схватил кота и прижал к своей груди. Шальная мысль, что у животины все внутренности вылезут наружу от такого объятия, проскочила и унеслась прочь.

   – Вы выпьете с нами чай? – Девочка посмотрела на оборотня и улыбнулась. – С печеньками?

   – Мне нужно идти, малышка, – откашлявшись, выдавил из себя Кейн. – Много детей ещё надо… одарить.

   – Спасибо, Санта, – девочка помахала ручкой и захлопнула дверь у него перед носом.

   Далекий вой сирен разорвал тишину.

   Надо же, Новый год, а в квартирах никто не празднует, не слышно хохота, не видно людей.

   Оборотень только сейчас понял, что за целый день не видел ни одного человека, который бы заходил или выходил из парадной. Как не заметил ни одной гирлянды или елки в окне.

   – Абрам Моисеевич…

   Оборотень осмотрел пустой коридор и усмехнулся – перекупщик исчез.

ЭПИЛОГ.

   В баре всё еще было шумно – звякали бокалы, кто-то выкрикивал тосты, размахивал руками, силясь изобразить драку.

   Кейн поморщился и, кивнув бармену, попросил принести ему новую партию льда. Холод был лучшим помощником при травмах – снимал отек, притуплял боль. Ребро ныло. Эластичный бинт стянул торс так, что казалось, даже глоток пива в желудок не пролезет.

   – Здравствуйте, мистер Кейн, – знакомый дребезжащий голос прошелестел слева.

   Оборотень неохотно повернул голову и отсалютовал заказчику запотевшей кружкой:

   – Принесли остальную часть денег?

   – Конечно, – пухлый конверт перекочевал в руки Кейна и спрятался во внутреннем кармане куртки. – У вас, наверно, есть ко мне вопросы?

   О да, вопросы были! И ещё как!

   – Работа закончена, – пожал плечами оборотень. – Мы в расчете. Остальное – не моя проблема.

   – Тогда я буду говорить, – старик отпил из наполненной до краев чашки чай, поданный ему расторопным барменом, и улыбнулся. – Вы специалист по возвращению. У меня есть то, что я хотел бы вернуть. Но проблема заключается в том, что один человек с этим не справится. И прерву ваше замечание – не человек тоже не справится. Потому я должен был проверить, как вы работаете в команде.

   Кейн недовольно заворчал, но позволил нанимателю продолжить.

   – Вы изрядно помяли моих людей, мистер Кейн. Один вопрос – почему ни одного не убили?

   – Потому что они не пытались убить меня, – процедил оборотень.

   – Прелестно, – широко улыбнулся старик. – Для следующего задания команда уже набрана. Все инструкции возьмете у Абрама Моисеевича.

   – Нет.

   – Не понял? В каком смысле «нет»?

   – Нет, значит, нет, – Кейн перехватил бокал за ручку, заметив настороженное движение двух бугаев за спиной. – Я не люблю игры, а вы пытались со мной играть.

   – Я вас проверял!

   – Проверяйте молоко перед покупкой. Там сбоку цифры, это срок годности.

   – Вы очень самодовольны, – поджал губы старик. – И невежливы. Может, Абрам Моисеевич ошибся, предложив вашу кандидатуру?

   – Перекупщик никогда не ошибается, – ухмыльнулся оборотень. – Ошиблись вы.

   – В чём же?

   – Вы пришли с охраной – двое позади меня, трое на улице. В следующий раз хотя бы скажите им, чтобы расстегнули несколько пуговиц и облились виски. Среди пьяных посетителей подтянутые качки смотрятся как ротвейлеры среди котят. Второе: если идете на встречу с таким как я, позаботьтесь о том, чтобы от вас не пахло ничем дорогим и редким. Такие запахи очень запоминающиеся. По ним легко вычислить места, которые вы посещаете. Например, тридцать шестую квартиру в доме, где все другие квартиры пустуют. Кстати, у ребенка ваши глаза. Вы дед? Отец? Отец. – Улыбнулся оборотень.

   – Как вы...

   – Ваши зрачки увеличились, рот приоткрылся. Вы ошеломлены? Понимаю. Поздний ребенок. Мать не принимает помощь, но кота принять согласилась, верно? Тогда вы и решили, что подарите ребенку Иного. Лучшей защиты для малышки и не придумать. Вы богаты, даже слишком, врагов у вас ещё больше. Признать ребенка, значит, подвергнуть её опасности. Почему доставить Иного должен был я?

   – Не знаю, – спесь слетела со старика стремительно, плечи опустились. – Это было условие котолака.

   – Разыграли целый концерт. Девочку напугали. Вы странный отец.

   – Да как вы смеете…

   – Что вы хотите от меня? Что такое важное у вас украли? Важнее, чем ваша дочь?

   – Её мать, – старик шумно выдохнул, сдерживая слезы. – Сейчас с ней няня.

   – Мать? – Кейн прикусил губу, вспомнил наивные голубые глазки кудрявого ангела.

   – Я не могу быть с ней, но ребенок… Она должна быть с матерью.

   – Хорошо. Но на этот раз все сделаем по-моему. И команду набираю тоже я.

   В глазах старика засветилась радость.

   – Конечно, конечно, как скажете. Только Абрам Моисеевич знал, что вы так ответите и уже накидал имена. Вот, – он протянул оборотню лист бумаги.

   Кейн взял список, улыбнулся и, не глядя, засунул его в карман.

   – Вы не будете читать? – Удивился наниматель. – Разве вам не интересно, кого нанял Перекупщик в вашу команду?

   – Не буду. Как я уже говорил, Абрам Моисеевич никогда не ошибается.

   – Тогда я сообщу мистеру Перекупщику время и место сбора.

   – Буду ждать. – Кейн встал и вышел из бара.

   Первые лучи солнца высветили крыши домов.

   Ветер швырнул в лицо снег, пробрался под куртку оборотня и, подхватив с листа знакомый аромат Dior, улетел прочь.

ЧАСТЬ 2.

Миссия «Сусекать».

ГЛАВА 1.

   – Ке-ейн?! – Абрам Моисеевич задумчиво потер лоб и сдвинул шляпу на затылок. – Шоб я так жил, как ти отдыхаешь! Ке-ейн?

   – Что? – Оборотень лениво приоткрыл один глаз, привычно нахмурился, но с кресла встать даже не попытался, вытянул длинные ноги, перегородив и без того маленький проход между стеллажами.

   – Таки у тебя есть новое задание, и я не пойму, шо тут написано.

   – Читай по буквам, – Кейн снова погрузился в легкую дрему, следуя негласному военному правилу: спи, пока есть время и возможность.

   – Таки читаю, – с готовностью отозвался Перекупщик и, водрузив на нос очки в тонкой золотой оправе, старательно забормотал. – Требуется объект посусекать…

   – Что сделать? – оборотень глаза не открыл, но судя по тому, как расширились его ноздри, услышанным заинтересовался.

   – Объ-ект по-су-се-кать…

   – Посусекать? Что это за тарабарщина? Какое-то очередное ваше словечко?

   – Таки нет! – притворно ужаснулся Абрам Моисеевич и в доказательство своих слов развернул бумагу и постучал по ней пальцем. – Вот, смотрите сами.

   Оборотень вздохнул, поднялся с кресла и в два шага оказался у прилавка. На запыленном тетрадном листе чернилами было выделено одно-единственное слово: «soucekite».

   – Соучекит, – ухмыльнулся Кейн.

   – Надо же, какое прелестное адовое слово, – восхитился Перекупщик и снова погрузился в чтение. – Объект «соучекит» требуется… та-ак, отыскать, координати подтвердить и… смыться. Я таки в восторге!

   – Правда? – прищурился оборотень. – С чего это?

   – Как это с чего? Ви видели те координати, мистер Вульф?

   – Кейн, – привычно поправил оборотень. – И что с ними?

   – Ох, ви разрываете мне сердце и чютка-чютка мозг! – Абрам Моисеевич нырнул за прилавок и, покряхтев, вытащил старую и протертую до дыр карту мира. Пыль слетела с бумаги и окутала магазин непроницаемым коконом, запорошив плечи и волосы оборотня. – Смотрите сами и не говорите, шо я таки вам не говорил!

   Оборотень с любопытством всмотрелся в зеленые квадраты, имитирующие лес, и нахмурился еще больше:

   – Куда я смотрю и что должен увидеть?

   – Таки сюда и таки это! – Не унимался еврей. – Ви меня пугаете, а от переживаний у меня болит сердце и начинается икота. Скажите мне, что ви умеете пользоваться картой и компасом.

   – У меня есть зрение и нюх, – поморщился Кейн. – Железяки и бумажки мне не нужны.

   – Ох-вей, нам таки крупно везло, шо у вас не было ни одного задания в открытом океане. Я бы посмотрел, как ви принюхиваетесь к рыбкам в попытке узнать, где суша.

   – Внизу, – буркнул оборотень и нетерпеливо постучал пальцами по прилавку. – Куда мне ехать? За город? Лопату брать?

   – Ло… лопату? – взъерошился Перекупщик и как-то подозрительно радостно произнес. – Ви без меня и шагу там не ступите! И это говорю вам я, Абрам Моисеевич, уважаемий человек. Решено, я таки лечу с вами.

   – Лечу? – переспросил Кейн и сжал пальцы в кулак с такой силой, что костяшки побелели. – В смысле? Это как на самолете?

   – Ви таки можете воспользоваться ковром или метлой. У вас их нема? Нема. Тогда шо ви полощете мне мозг? Собирайтесь и не забудьте паспорт.

   Оборотень недовольно рыкнул и повернул карту несколько раз, всматриваясь в черточки и треугольники.

   – Так, синие полосы – реки, с этим понятно, треугольники – горы. Не так и сложно читать карты! Что это? – Кейн впечатал палец в бумагу и прищурился.

   – Это, – Абрам Моисеевич притормозил, проносясь мимо прилавка со скоростью спортивного болида, и выкрикнул уже из третьей потайной комнаты. – Море.

   – Море. А это?

   – Я таки догадываюсь, шо ви спрашиваете о нарисованном черепке?

   – Черепок откалывается от глиняной посуды, Абраша, – с угрозой в голосе процедил оборотень. – А здесь нарисован череп!

   – И шо? Этой карте много лет, она таки старше, чем дядя Мойша, а это что-то да значит. Вам ли переживать о черепках?

   – Стоять! – рявкнул Кейн и так треснул по противоударной витрине кулаком, что подскочил стеллаж у стены. – Помнишь, что было в прошлый раз, когда мы взялись за дело, не разведав обстановку и не собрав информацию?

   Перекупщик растерянно захлопал ресницами, прижимая к груди кожаный чемодан:

   – А шо такое? Подумаешь, мало-мало походил с бородой и в шубе. Это я должен плакать, – я был Снегурочкой! А бедний Изя натер ушки об рога. Кто его потом неделю мазал мазькой? Я!

   – Никаких самолетов пока я не соберу инфу по объекту!

   – Но я таки уже купил билети, – скуксился Абрам Моисеевич. – И ви должни меня благодарить – они обошлись вам много дешевле, потому как были у клозета. А за Изю не стоит переживать, он прекрасно поместится в переноске.

   – Вернуть! – заорал оборотень, теряя терпение.

   – Никак невозможно, они невозвратние. А мне ли вам объяснять, сколько стоят новие билеты?! Придется лететь с пересадками через всю планету! Изе будет тяжело, я начну икать, но ви, молодой человек, думаете только о себе.

   – Какие пересадки? Откуда взялся котолак? Куда мы летим?

   – Вот, теперь я таки слишу от вас грамотние вопроси. И спешу предупредить, шо билети ви купили добровольно и из вашего гонорара.

   – Почему их купил я? – Кейн снова упал в кресло, почти махнув рукой на еврея.

   – Моральний ущерб! – взвизгнул Абрам Моисеевич. – Мне – психологический от ношения женской одежди, Изе – за физические увечья от рожек, плюс лечение.

   – Какое лечение? Вы же натирали его мазью?

   – Те колокольчики были очень звонкие, и теперь котолак жалуется на шум в ушах.

   – Магазин! – оборотень ухватился за мысль о лавке, как утопающий за спасательный круг. – Вы же не можете бросить магазин! Это принесет огромные убытки.

   – Ой-вей, мне таки приятно, шо ви думаете о моем бизнесе, – всплеснул руками Перекупщик и так расчувствовался, что чуть не выронил чемодан. – Не переживайте, Сарочка за ним проследит.

   – Какая Сарочка?

   Кейн спросил максимально спокойно, ничем не выдав своего волнения. Даже смог надменно вздернуть бровь.

   – Таки моя Сарочка, – Абрам Моисеевич посмотрел на оборотня с тревогой. – А как ви себя чувствуете, молодой человек? После последнего задания и месяца не прошло, а ви уже на ногах.

   – Нормально, – Кейн еле слышно зарычал – расплывчатый ответ Перекупщика: «Моя Сарочка», его совершенно не устроил. – Не думаю, что Саре хватит времени на магазин. У неё полно и других дел.

   – Справится, – махнул рукой Абрам Моисеевич, чем ещё больше разозлил Кейна.

   Как теперь узнать про какую из двух женщин говорил еврей, – о жене или дочери?

   Сразу после Нового года Сара-младшая пропала. Оборотень видел её в последний раз при подстроенной аварии отвлекающего манёвра, затем получил написанное её рукой короткое письмо. Новое задание требовало подготовки, и девушка полностью посвятила себя миссии, исчезнув из города.

   Кейну ничего другого не оставалось, как проваляться в больнице несколько дней и вернуться в свою квартиру. Его тянуло к Саре. Настолько, что он начал прогуливаться мимо косметических магазинов, наслаждаясь знакомым ароматом Dior. А еще ему было скучно и тоскливо. Душа и тело требовали самку. Ту самую, единственную… И Кейн не выдержал, воспринял Сару как очередное задание.

   Первым делом навел справки. Оказалось, что девушка не была зарегистрирована в соцсетях и ранее не училась в школе. Что странно. В магазине Перекупщика на стенах не висело ни одной ее фотографии, а к себе домой Абрам Моисеевич оборотня не приглашал. Сара-старшая на все расспросы о дочери лишь загадочно улыбалась и по-матерински прижимала Кейна к груди. Из чего оборотень сделал единственный вывод, – пока сама девушка не захочет с ним встретиться, он её не найдет. Вежливо не найдет! Можно было бы воспользоваться вторым вариантом – найти её по запаху, перетрясти уголовный мир и её поставщиков, пробраться в дом к Перекупщику, в конце концов… Но Кейн не стал этого делать. Он позволил решать ей. А сам стал ждать и каждый день наведываться в магазин старого еврея.

   Через две недели постоянных визитов он сам и Абрам Моисеевич настолько привыкли к его ежедневным приходам, что у стеллажа взамен старого стула появилось кресло – кожаное, с откидной спинкой.

   На удивленный вопрос оборотня, шокированного подарком, Перекупщик лишь нахохлился и объяснил свой поступок заботой о своем вышибале. Так у Кейна появилась настоящая работа: трудовая книжка, соцпакет, страховые выплаты и прочая нудная обязаловка. Зарплату, правда, еврей ему не платил, ссылаясь на отсутствие не только продаж в магазине, но и исполнения прямых обязанностей вышибалы.

   Тут Абрам Моисеевич покривил душой, – пару-тройку раз Кейну пришлось пинками выпроваживать взбешенных ценами покупателей. Их тоже можно было понять, они же не знали, что магазин был лишь прикрытием, а товары – условным обозначением услуги.

   Вот, например, часы с ручным заводом – их покупка подразумевает, что задание будет выполнено тихо и без шума, электронные – отрядом, не заботящимся о последствиях. Если корпус водонепроницаемый, значит, цель находится на воде, ударопрочный – объект может дать сдачи. Рисунок на циферблате тоже был важен – якоря, ножи, автоматы, парашюты. Но самыми дорогими были розовые часики «Китти»…

   – Я не хочу никуда ехать, – с тоской признался Кейн.

   – Не надо никуда ехать, надо лететь, – удивленно заморгал Перекупщик. – Ви меня не слишите? Там солнишко и песочек, вам понравится.

   – Я отказываюсь.

   – А билеты? – ужаснулся еврей. – Я, то есть ви, купили чудесние места у клозета – не надо далеко идти и стоять в очереди. Изя уже едет сюда, а Сарочка… тоже едет. Как ви будете смотреть в их несчастние глаза? Ладно, котолак вытерпит боль отказа, но моя Сара – она же взбесится, как сто гепардов.

   – Рискну, – угрюмо пробормотал Кейн.

   – Но я таки уже упаковал купальние кальсони и пляжную ермолку!

   – Распаковывайте.

   Чемодан грохнулся о прилавок.