Лунный Дар. Кристина Фант

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ 1. Лунный Дар
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1. Собеседование
• ГЛАВА 2. Гроза
• ГЛАВА 3. Ведьма
• ГЛАВА 4. Сон в руку
• ГЛАВА 5. Бег по пересеченной местности
• ГЛАВА 6. Белая башня
• ГЛАВА 7. Братья меньшие
• ГЛАВА 8. Старый знакомый
• ГЛАВА 9. Травница
• ГЛАВА 10. Призрак
• ГЛАВА 11. Окси
• ГЛАВА 12. Любовное зелье и шопинг
• ГЛАВА 13. Охота за женихом
• ГЛАВА 14. Первая жертва
• ГЛАВА 15. Гори, ведьма!
• ГЛАВА 16. Так устроен мир
• ГЛАВА 17. Ковен ведьм
• ГЛАВА 18. Неупокоенные
• ГЛАВА 19. Мой рыцарь
• ГЛАВА 20. В плену
• ГЛАВА 21. Меньшее зло
• ГЛАВА 22. Короткий путь
• ГЛАВА 23. И снова в путь
• ГЛАВА 24. Новый взгляд на мир
• ГЛАВА 25. Лес
• ГЛАВА 26. Деревня, которой нет
• ГЛАВА 27. В чужой шкуре
• ГЛАВА 28. Самокопание и метла
• ГЛАВА 29. Джинн на завтрак
• ГЛАВА 30. Замуж не напасть
• ГЛАВА 31. Клетка
• ГЛАВА 32. Не просто кот
• ГЛАВА 33. У меня есть цель
• ГЛАВА 34. Все в сборе
• ГЛАВА 35. Граница мира
• ЭПИЛОГ
• ЧАСТЬ 2. Лунный Дар
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1. Мост
• ГЛАВА 2. Глубина сознания
• ГЛАВА 3. Картина маслом
• ГЛАВА 4. Посланница Тьмы
• ГЛАВА 5. Новый мир
• ГЛАВА 6. Сделка с демоном
• ГЛАВА 7. Время действовать
• ГЛАВА 8. Верните кота!
• ГЛАВА 9. Легенда о горе Улху
• ГЛАВА 10. Традиции нарушать нельзя
• ГЛАВА 11. Спасти любой ценой!
• ГЛАВА 12. Отрицающие согласны
• ГЛАВА 13. Обнажая душу
• ГЛАВА 14. Другой взгляд
• ГЛАВА 15. Тракт
• ГЛАВА 16. Вместе
• ГЛАВА 17. Слабость бога
• ГЛАВА 18. Благими намерениями
• ГЛАВА 19. Зрелищ!
• ГЛАВА 20. В пути
• ГЛАВА 21. Тьма
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Вот попала, так попала! Еще вчера моя жизнь была распланирована на долгие годы вперед. Уже сегодня я волей невесть что из себя возомнившего демона оказалась в другом мире. Всего-то лишь кольцо из его рук приняла! И вот уже я - Верховная ведьма. И охотятся за мной все светлые в новом мире. Ах, да! Темные меня тоже не жалуют.

   Одна надежда на пушистого друга, да на странного инквизитора, искренне считающего себя воином Света.

ЧАСТЬ 1. Лунный Дар

ПРОЛОГ

«Ведьма есть зловреднейшее и опаснейшее существо. Она дитя Тьмы, ее самое что ни на есть совершеннейшее творение. Рождена ведьма, как и простой люд, как и высшие, от союза мужчины и женщины.

   В момент полной фазы двух ночных светил, которое бывает раз в десятилетие, Тьма наделяет способных силами.

   Ведьму невозможно перевоспитать и невозможно вылечить. С момента ее инициации и до самой смерти она — оружие Тьмы.

   Ведьма имеет две ипостаси. Она может явиться вам красивейшей девушкой либо ужасающей старухой с обязательными струпьями на коже.

   Отличительный знак ведьмы — родимое пятно на теле в виде знака X.

   Ведьма имеет власть над всеми ночными тварями. Она умеет вселяться в них и руководить их разумом. По последним сведениям, ведьмы подавляют своей волей всех животных. Поэтому, всем детям Света запрещается под страхом смертной казни заводить домашних питомцев, окромя тех, кто будет пущен на пропитание..."

   Отрывок из руководства по обнаружению ведьм и их приспешников Георгия IV

   «Дети Света, я обращаюсь к вам! При малейшем подозрении на то, что перед вами ведьма — вяжите ее и ведите к ближайшему Храму. Истинные защитники ваши отблагодарят вас за проявленную бдительность полновесным золотом. Ежели не получается обезвредить ведьму — колите ее, режьте, убейте любым доступным вам способом. Верьте, чертоги Света распахнут пред вами свои врата».

   Из обращения Светлейшего Геворга II

ГЛАВА 1. Собеседование

— Одним прекрасным солнечным утром я поняла, что мечты сбываются, так начала бы свою историю — серьезным голосом сказала в трубку.

   — Аха-ха, — услышала в ответ. — Вика, ну как-то слишком просто для начала автобиографии о великом ученом.

   — Обманчивая простота — залог успеха книги! — назидательным тоном ответила я.

   — Подруга, ты пять долгих лет сидела над учебниками, получила красный диплом, зачем тебе тратить еще три года на аспирантуру?

   — А как иначе я получу «кандидата наук»? — даже удивилась вопросу Ольги. — Закончу аспирантуру, напишу затем докторскую. И вуаля, перед вами доктор наук Виктория Славова!

   — Потом напишешь автобиографию, и слава великого ученого разлетится по всему свету, — проникновенно продолжила Оля. — А ты тщеславна, подруга.

   — Тщеславие — двигатель науки, — выдала я.

   Телефон пискнул, сообщая мне о второй линии.

   — Перезвоню, Оль, у меня вторая линия. — проговорила быстро и скинула звонок.

   Звонил мой научный руководитель. Удивил. Не думала, что он вспомнит обо мне в течение лета. Все-таки, я не ходила у него в любимчиках. И он тоже считал, что аспирантура — не женское дело.

   — Здравствуйте, Олег Владимирович, — бодренько начала я.

   — Здравствуй, Виктория. Скажи, у тебя есть планы на ближайшее время?

   — Ну, я начала собирать материалы для своей диссертации, — важно ответила. Не буду же я своему уважаемого научному руководителю рассказывать о том, что, например, сегодня у нас с девчонками запланированные посиделки.

   — У меня к тебе предложение. Не хочешь поработать? Один мой хороший знакомый пишет книгу. Как раз по твоей тематике. Ему нужен молодой специалист, историк, с глубокими знаниями религиозного мировоззрения людей. Ты же как раз по этому вопросу свой диплом защитила. Он читал твою работу. Ему понравилось.

   — Что именно ему нужно от меня?

   — Приезжай на кафедру к восьми часам. Он сам тебе все расскажет.

   — Даже не знаю, Олег Владимирович, — в голове проносились самые разные идеи отказаться от столь «заманчивого» предложения.

   Был у меня печальный опыт работы с писателем. Он писал свой шедевр в стиле альтернативной истории. Зачем ему нужен был историк, я так и не поняла. На мои замечания о том, что один человек не сможет повернуть историю в другое русло, он не реагировал. И требовал от меня назвать ему точные даты рождения некоторых царей. Послала я его... на просторы интернета. И на этом наше сотрудничество благополучно закончилось.

   — Виктория, ты меня очень выручишь, — в голосе преподавателя послышались просительные нотки, — он именно твоими работами заинтересовался.

   — Хорошо, — вздохнула, — в восемь буду на кафедре.

   Согласилась я из весьма корыстных побуждений. Приятно иметь в должниках своего непосредственного будущего руководителя. Учиться хорошо — это, конечно, верный путь к успеху, но тернистый. Учиться хорошо и пользоваться уважением, ну или хотя бы терпением со стороны старших коллег — еще лучше. Человеческий фактор еще никто не отменял.

   Надеюсь, этот писатель не пишет альтернативную историю. Ничего против фантастики не имею, читаю много и в разных жанрах есть замечательные книги. Но не имеет история сослагательного наклонения, неужели фантазии у людей не хватает?

   Положа руку на сердце, скажу, ни одного произведения в этом жанре не читала, но предположу — сначала монотонное воспроизведение имеющей место быть на самом деле истории, взятой из какого-нибудь учебника, затем бах и вместо, например, того, что великая Ольга воспитала внука Владимира, она (княгиня) умирает в то время, когда внук еще под стол пешком ходил. А затем начинается самое интересное, Владимир христианство, естественно, не принял и пришли в Русь, нет, даже не другие «соседние» религии, а инопланетяне! Вот.

   Нет, ну может и не совсем так, инопланетяне все-таки совсем из другого жанра. Приняли на Руси, например, ислам. И спустя веков двадцать воцарилась на планете единовластное правление Руси и все счастливы, и полная гармония царит на всех материках.

   А все из-за чего? Правильно, из-за женщины, которая вместо того, чтобы активно влиять на неокрепший ум мужчины, отошла в мир иной.

   Что-то мысли у меня не в ту сторону идут. Займемся вопросами важными и своевременными. Что надеть?

   Минут пять в полной задумчивости разглядывала свои вещи в шкафу, все-таки решила и вытащила платье. Подумала еще и достала туфли на шпильке.

   В голове созрела гениальная идея. Буду сегодня в образе блондинки из анекдотов. Яркий макияж, легкое платье, высокие каблуки. Грива светлых волос в творческом беспорядке. Шаблонные фразочки, заумные слова. И любой нормальный мужчина сбежит от такого консультанта по религиозным моментам.

   Подмигнув себе в зеркало, вышла из квартиры.

   До назначенного времени оставалось минут десять, решила посидеть в машине. Посмотрим, как писатель среагирует на опоздание.

   Выждала минут двадцать, больше совесть не позволила. Не люблю заставлять людей ждать. Все-таки точность — вежливость королей. Тем более, чем быстрее освобожусь, тем лучше. Мне еще к встрече с девчонками подготовиться надо.

   Ах, моя альма матер! Помню свои первые ощущения от стен теперь уже родного университета. Трепет, необъяснимое волнение и предвкушение.

   Спустя пять лет нежные чувства к стенам ставшего уже родным заведения не иссякли, зато чувствовала я себя здесь уже уверенно.

   Так, третий этаж, триста первый кабинет, зашла без стука.

   Наша кафедра небольшая и уютная. Посередине комнаты большой прямоугольный стол, за которым может вполне уместиться человек пятнадцать. А то и двадцать, вспомнила я. Возле окна еще один стол, за ним обычно принимали экзамены наши преподаватели. Здесь же я и защитила свой диплом.

   Возле окна спиной ко мне стоял незнакомый мужчина. При моем появлении, он обернулся.

   — Добрый день, Виктория? — голос низкий глубокий, совсем не подходящий для высокого худощавого мужчины средних лет.

   Черные волосы, темно карие глаза, гладковыбритый немного квадратный подбородок. На нем черные брюки, белая рубашка. Не похож на писателя в моем представлении. Все-таки, это творческая профессия. Джинсы и кофта в модном сейчас стиле больше бы подошла современному творцу будущих великих эпосов. Хотя, о чем это я? Сама, наверное, тоже не подхожу под стиль «молодого специалиста, получившего свою первую научную степень».

   — Добрый день, да. Меня пригласил Олег Владимирович, — надо бы что-нибудь из «блондинки» добавить. — Видимо, на встречу с вами, — томно добавила я, сверкнув глазками.

   — Он сейчас на лекции. А меня зовут Велиар, — я чуть не подавилась, не вовремя решив попить водички.

   — Простите, это который демон лжи? — я округлила глаза. — А, — до меня дошло. — Это ваш творческий псевдоним?

   — Да, а вам знакомо это имя? — спросил меня мужчина.

   — Конечно. Велиар, Велиал, Белиар — в зависимости от прочтения — падший ангел, совращающий людей к преступлениям. Считается по силе равный Люциферу. А почему вы выбрали себе именно этот псевдоним?

   — Виктория, я хотел бы перейти к собеседованию, — так и не ответил на мой вопрос «демон ада». — Мне очень нужен помощник, консультант по некоторым вопросам истории. Я готов заплатить за вашу помощь.

   Велиар, ха, ну и псевдоним, наклонился к столу, что-то написал на бумажке, протянул ее мне.

   — Вот, столько я готов заплатить за ваши консультации.

   Я пробежала по листку глазами. Да, небедный писатель, такую сумму наши преподаватели за год работы получают.

   — Присаживайтесь, Виктория, — он сделал приглашающий жест рукой, и когда я присела, опустился на стул напротив меня. — Для начала я хотел бы задать вам несколько вопросов.

   Чувствовала себя как на экзамене. Вопросы он мне собрался задавать. Никакого желания работать с ним у меня не было. Девушка я тоже небедная. Но пришлось улыбнуться. Олег Владимирович просил с ним поговорить. А мне всего лишь надо провести беседу так, чтобы этот писатель с демонским псевдонимом сам не захотел моих консультаций. Я улыбнулась еще шире.

   — Виктория, помимо денег я могу предложить вам кое-что еще, — продолжал заинтересовать меня писатель, — Олег Владимирович говорил, что диссертацию вы собираетесь писать близко к дипломной работе. Я могу вам предоставить источники по написанию части о протестантстве. Например, первичные тексты, написанные рукой самого Мартина Лютера.

   — Шутите? — Господи, что за бред.

   — Не хотите — не верьте, — загадочным голосом проговорил искуситель. — Может вы сами озвучите то, чего вы хотите? Виктория, я могу многое.

   — Я подумаю, — а он правда заставил меня задуматься. Не о рукописных текстах Мартина Лютера, нет. Но не все в этом мире можно получить за деньги, иногда нужны хорошие связи. Возможно, они у него есть.

   — Скажите, Виктория, вы верите в Бога? — начал с места в карьер Велиар.

   — Вас интересует лично мое мнение или мне отвечать, как религиоведу? — ответила вопросом на вопрос.

   — Вы, люди с гуманитарным образованием, любите отвечать уклончиво, — улыбнулся мне писатель. — Мне бы хотелось услышать лично ваше мнение, пусть не обоснованное никакими источниками и не доказанное никакими профессорами. На этот вопрос и на все последующие я бы хотел услышать краткий правдивый ответ.

   — Я верю в то, господин Велиар, что человек не может быть самым разумным существом в мире, — честно ответила странному писателю. — И поэтому да, я надеюсь, что существуют некие высшие силы, которые нас создали и оберегают по мере своих сил.

   — Какая из религиозных концепций мироздания вам нравится больше всего? — продолжал свой допрос писатель.

   — Индийская. Богу стало скучно, и он создал людей, — кратко, как и было запрошено, ответила я.

   — Как вы относитесь к периоду Средневековья?

   — Как и к остальным периодам истории, — улыбнулась мужчине, — не хуже и не лучше остальных. Вы пишет книгу об этом периоде? Я бы порекомендовала бы вам тогда специалиста с другой кафедры.

   — Но вы же написали прекрасную статью «Охота на ведьм. Массовая истерия под руководством католической церкви»? — удивил, даже не сразу нашлась, что ответить.

   Не думала, что писателя заинтересует эта моя работа. Писала я ее в упадническом настроении после завершения двухлетнего романа с моим тогда «прекрасным принцем», за которого я на полном серьезе собиралась замуж.

   Он ушел, я страдала с разбитым сердцем. Тогда к подготовке к какому-то из экзаменов, я сильно увлеклась темой гонения на бедных женщин. Понятно, что мои небольшие, но окрепшие после разрыва с любимым, ростки феминизма дали о себе знать.

   В статье я зло и аргументированно (историк я или где?) обвинила всю католическую церковь (в основном там мужчины) и всю светскую власть (тоже в подавляющем своем большинстве, мужчины). И в заключение, написала, что бедные девушки не имели не только права голоса на свою защиту, но и то, что мужчины в основном и поддались той массовой истерии, что устроили католики.

   В-общем, портрет мужчины того времени я нарисовала таким неуравновешенным, трусливым и убогим, что не знаю, как меня не закидали тапками мои же однокурсники после опубликования статьи.

   Ее (статью) я, между прочим, выкинула в интернет, надеясь, что ее прочтет тот, для кого она и предназначалась. Спустя месяц я остыла, я вообще девушка отходчивая, и про свою работу благополучно забыла.

   — Как вы относитесь к ведьмам? — не дождавшись моего ответа, продолжил Велиар.

   — Понимаете, уважаемый писатель, — мягко начала я, — ведьмы никогда не были объектом моего исследования, скорее меня интересовали последствия действий католической церкви, которая своим указующим перстом выбрала определенную группу лиц.

   — Вы не верите в ведьм, Виктория?

   Ага, подумала я, конечно, верю, и в ведьм, и в демонов ада.

   — Нет.

   — А зря, — странный он какой-то, я даже подождала чего-то типа «а они в вас верят», но нет. — Смотрите, одна из главных героинь моей книги — ведьма, и живет она в мире, в которой магия делится на светлую и темную. И в мире том идут войны, свирепствует чума, и люди сжигают всех обвиненных в применении темной магии на костре.

   — Начало обнадеживающее, — усмехнулась я. Жуть какая-то, — какой помощи вы ждете от меня?

   — Я плохо разбираюсь в женской психологии, и мне просто необходимо, чтобы вы попробовали представить себя в роли моей героини, и подсказать как бы она поступила в той или иной ситуации.

   — Хорошо, — согласилась на предложение. А что, даже интересно.

   — Я очень рад, что вы согласились! — слишком уж восторженно отреагировал он, — давайте подпишем договор.

   Писатель, я так поняла, фантаст положил передо мной чистый лист бумаги.

   — Что же мне писать?

   — Пишите, я такая-то, согласна помочь разобраться с тонкостями женской психологии в экстремальных ситуациях такому-то.

   Раздался сигнал телефона.

   — Вика! Ну ты где? Уже все собрались, — голос Оли был неожиданно громким

   — Уже выезжаю, — ответила быстро и скинула звонок.

   Спешно написала то, что сказал писатель, размашисто расписалась и хотела уже убежать.

   — Подождите, Виктория! Вот, хотел вам подарить в честь начала нашей совместной работы, — на открытой ладони Велиара увидела кольцо.

   — Спасибо, конечно, но я не могу его принять.

   — Я очень вас прошу, Виктория, оно очень старое, возможно даже средневековое, пусть оно вдохновит вас на работу.

   Чтобы наконец-то закончить это странное собеседование, взяла кольцо, надела его на указательный палец и убежала.

ГЛАВА 2. Гроза

Мир полон разных людей. Кто-то настроен на жизнь депрессивно «человек зачат в грехе и рождён в мерзости, путь его — от пелёнки зловоний до смердящего савана ». Кто-то воспринимает жизнь как веселое приключение «жизнь должна быть путешествием до могилы не с намерением прибыть в сохранности и красивом, хорошо сохранившемся теле, а скорее въехать с заносом, в клубах дыма, полностью вымотанным и изношенным, громко провозглашая — «Вот это поездка! ». Я же скорее отношусь к тем людям, которые обязательно хотят оставить свой след в истории.

   Я трезво оценивала свои возможности еще пять лет назад перед выбором университета. Изобрести что-новое — это для гениев. Экономика — слишком нудно и запутанно. Философия — пять лет читать абстрактные умозаключение почивших уже умников — тоже не моё.

   А вот история — самое оно. Проучившись два курса, я поняла, что не ошиблась. Скажу по секрету, большинство кандидатских работ неудобоваримая муть. Можно взять любую тему, начиная, например, с битвы на какой-нибудь из войн, заканчивая «драконы — вымысел или реальность». И я сейчас серьезно.

   Берем любую тему. Читаем по ней около сотни разной литературы (научной, конечно), находим источники (иногда, в зависимости от темы, можно и без них). Все это прочитываем (бегло ознакамливаемся), делаем вывод такой, который до тебя никто еще не делал — «драконы, оказывается, исходя из моего исследования, относятся к млекопитающим», или другую муть. И все. Естественно, рецензент на вашу работу как-то выскажется. Остальным работа может вообще не понравиться. Но! Если все оформлено правильно, работа засчитана!

   Поэтому я и выбрала специализацию «религиовед». Во-первых, нескучно. Во-вторых, столько противоречивых источников. В-третьих, это считается несерьезным и поэтому конкурентов (во всяком случае в нашем вузе у меня нет).

   Рефлексируя, чуть не пропустила нужный поворот. Ольга, моя подруга, купила дом за городом, и сейчас там собрались все мои друзья.

   Погода портилась. Несмотря на то, что еще не было десяти вечера, уже темнело. Капал противный мелкий дождь. Но настроение было прекрасным.

   Машина сломалась прямо на трассе. Встала.

   — Детка, ну ты что? Недолго осталось, — уговаривала я свою машинку, — не больше километра, давай, заводись.

   Судя по навигатору, нужно было съехать с трассы и проехать около километра по проселочной дороге. Моя детка на уговоры не реагировала. Я решила позвонить подруге. Телефон показывал — нет сигнала.

   — Зашибись, — зло проговорила и хлопнула рукой по рулю. У меня был выбор. Можно остаться в машине и подождать проезжающих мимо. Но сколько их ждать? За последние пятнадцать минут ни одной другой машины я не видела. Можно пешком дойти до подруги. Ага, усмехнулась я над этой идеей. На шпильках, по проселочной дороге, в дождь. С другой стороны, дойду и переоденусь. Километр для настроенной на вечеринку девушки разве проблема?

   Завершив мысленный спор с самой собой, вышла из машины. Зонта с собой, естественно, не было. Сумочку решила не брать, промокнет насквозь, а там у меня по неизменной привычке паспорт и прочие документы. Зато взяла пакет с двумя бутылками вина. Бодро спустилась с трассы и потопала по проселочной дороге.

   Дорога проходила через лес. Дождь усиливался, но пока был теплым. Меня ничего не смущало, пока я не вывернула, идя по дороге, прямо на кладбище. Справа от меня продолжался лес, а слева ровненькими рядами стояли могилки.

   Жутко не было. Раньше, насколько я знаю, кладбище располагали прямо возле деревни. Да и я несколько раз проезжая по междугородней трассе видела деревушку и напротив, буквально метров за сто, погост.

   Жутко не было. Но как-то некомфортно. Дождь продолжал усиливаться, резко потемнело, сверкнула молния. Я ускорила шаг.

   Что делать во время грозы? Со школьных уроков помню, что нельзя находиться на открытой местности. Желательно переждать под деревом. Ни в коем случае не бежать, молния любит бить по движущимся предметам.

   Так, назад я не пойду, зря что ли столько прошла уже? Под кустиком прятаться тоже не буду, ага, возле кладбища. Бежать нельзя, а уже очень хочется. Преодолев трусливые позывы организма, продолжала идти дальше.

   Громыхнуло так, что я невольно присела. Резко стало совсем темно. Я девушка не суеверная, но ночью, во время грозы, когда рядом кладбище, не выдержала. Перехватив пакет поудобнее, побежала. По моим внутренним ощущениям идти оставалось немного. Километр — это минут 10 — 15 пешком. В ускоренном темпе 5 минут. Тоже со школы помню. Терпеть не могу бегать тоже с этого времени.

   Нога подвернулась, резко пронзила боль. Сняв бесполезные шпильки, пошла босиком. Идти больно не было, наверное, из-за адреналина в крови.

   Мне казалось, что шла я не меньше получаса. Дождь лил уже как из ведра. Навигатор показывал, что до деревни километр. Заблудиться я не могла, дорога была одна, между прочим так же слева тянулось кладбище.

   Дорогу размыло дождем, она стала скользкой и противной. Шла то я босиком. Запнувшись об какой-то камень, упала и на пятой точке проехала прямиком к ближайшей могиле.

   — Мяу! — раздалось рядом.

   Большой мокрый кот сидел передо мной. С удивлением смотрела на яркие зеленые глаза и серьезную мордочку. Котик взглянул на меня так, словно ждал.

   — Киса, — дрожащим голосом позвала его, — ты откуда здесь?

   Он не ответил, вильнул лишь хвостом, развернулся и побежал.

   Я встала, обернулась и рухнула снова. Дороги не было. Насколько хватало взгляда, тянулись ровные ряды могилок.

   — Ну, ничего, Вика, — бормотала себе под нос, — и ничего страшного. Кладбище с древних времен считались безопасным местом, освященным. Вот даже дедушка рассказывал, что он, будучи молодым, на кладбище ночевал. Туда ни одна нечисть не сунется. И куда этот кот делся?

   Почему-то мне очень нужно было в тот момент найти кота. Единственная живая душа здесь. Не мог же он жить на кладбище? Конечно, нет. Испугался грома, молний и побежал домой. А мне надо за ним. Деревня по карте здесь только одна. Выйду к любому дому, а там и друзей найду.

   — Кыс-кыс-кыс, — звала я кота. И вдруг увидела его. Он был от меня метрах в пяти, — Давай, кот, веди меня домой.

   Кот развернулся и пошел. Я за ним. Может глупо, в тот момент я не думала, что это нелепая ситуация. Все казалось правильным и естественным. Кот идет, я за ним. Шли мы минут пять.

   Прямо между могилок росли деревья. Наверное, это были старые захоронения, и за ними никто не ухаживал. Постепенно деревьев становилось больше, могилы исчезли. Начался просто лес. Кот вывел меня на полянку, а посередине нее дом!

   Наконец-то, я так обрадовалась! Обычный деревянный домик, небольшой. Свет в окне горит. И кот забежал в открытую дверь. Я смело двинулась за ним.

ГЛАВА 3. Ведьма

Что отличает русских людей? Конечно же гостеприимство! Радушный прием гостей всегда был нашей главной отличительной чертой.

   Даже в русских народных сказках злая Яга сначала напоит, накормит, даже в баньке попарит, а потом уже к делу перейдет.

   Кормить, поить меня не надо, а вот путь указать — очень помощь нужна была.

   С таким позитивным настроем я вошла в дом. Дверь почему-то была открыта. Попала я в прихожую, или как там в домах эта комнатка называется. Не могла вспомнить.

   Слева была дверь. Оттуда доносился старушечий голос.

   — Явился. Ты где был, комок шерсти? Быстро вставай в круг. Мне твоя помощь нужна.

   — Как скажешь, Хозяйка.

   А это кто ей сейчас ответил? «Комок шерсти» — это явно обращение к животному. Но они не говорят.

   Я аккуратно заглянула в комнату. Горели свечи. Электричество, наверное, вырубило из-за грозы. Посередине комнаты стоял прямоугольный стол. На нем лежал связанный человек. Над ним с большим ножом в руках стояла старуха. Внешность такая колоритная: волосы седые колтуном, холщовый мешок вместо платья. Ролевики, решила я.

   Играют же люди в костюме эльфов и гномов, почему бы и в «Бабу-Ягу» не поиграть?

   — Хорошим зомби будешь. Крепким, здоровым, — продолжала между тем старуха, — Сейчас я тебе аккуратненько шею перережу, растворчиком помажу, дня три полежишь и будешь мне верным слугой.

   Такого я в русских народных сказках не помнила. Чтобы Яга зомби делала. Хотя с чего я взяла, что эти двое сказку разыгрывают?

   Мало ли. Может в зомбиапокалипсис играют.

   Зашла в комнату.

   — Добрый вечер! — поздоровалась с ролевиками. — Вы меня простите, что я вас от такой увлекательной игры отвлекаю.

   Старуха резко развернулась и подскочила ко мне, сверкая глазами. Вот это грим! Супер. Мастерски сделано. Абсолютно черные глаза (линзы), толстая черная подводка (как у восточных красавиц из телесериала), старческая морщинистая кожа (ну, это может и свое).

   — Ты кто такая? — визгливо осведомилась у меня Яга, взмахнув рукой, в котором по-прежнему был нож. Фу, а на руках у нее болячки какие-то, типа псориаза, и кожа лохмотьями. Качественно образ сделан.

   Я аж засмотрелась на нее. Вообще люблю театр с детства. И стараюсь хотя бы раз в полгода сходить на представление. Сказки мне нравятся больше всего.

   Тем временем бабка успела меня по кругу обойти.

   — Чую. Из наших ты. Новенькая. Только что инициированная, — выдала Яга, — подожди чуток, сейчас с этим, — кивок в сторону стола, — разберусь и тобой займусь.

   — Спасибо, конечно, — начала я.

   — Тихо, — шикнула на меня бабуля, — мне сосредоточиться надо.

   Старушка подошла к связанному мужику. На нем тоже стоит остановиться отдельно. Лежал он связанный по рукам и ногам толстой веревкой. Ноги вместе, а руки раскинуты по сторонам, привязаны к ножкам стола, плюс к этому через грудь была перекинута веревка. Во рту кляп. Волосы темные, глаза тоже темные, вроде нормальные (это я в том смысле, что без линз).

   Одежда на нем была тоже театральная. Штаны из похожей ткани, как платье на старухе, рубашка белая, грязная. Татуировка на шее, на китайские иероглифы похожая.

   Подошла поближе. Связанный стал бешено вращать глазами и мычать.

   — Тихо ты! — пнула она мужика, — А ты, — это уже мне, — помогай, раз пришла.

   Я отставила пакет в сторону. Да-да, две бутылки вина прошли со мной весь путь в целости и сохранности.

   Бабка поднесла нож к шее мужика и медленно нараспев начала читать что-то на латыни, очень неразборчиво. По шее связанного потекла струйка крови.

   Вот это игра! И как играют! Оскар в избушку!

   Я подошла еще ближе. А кровь-то на настоящую похожа. Бабуля дальше продолжает методично напевать. А что будет, когда она закончит? Что-то мне резко разонравились эти актеры. Вот полоснет ему по горлу. Даже если все не по-настоящему, не по себе как-то.

   — Послушайте, женщина, — ну не бабулей же мне ее называть, — а вы не могли бы мне подсказать, как мне до дома номер семнадцать дойти?

   — Куда лезешь, дура! — заорала бабка. — Вместо него лечь хочешь?

   Бабка развернулась и уставилась на меня. Бешеная какая-то. Надо же так в образ вжиться.

   — Чего молчишь? — заорала опять пожилая женщина и замахнулась на меня ножом. Я автоматически закрыла лицо рукой.

   — Ты! — она уставилась на меня своими страшными черными глазами, мне стало сильно не по себе. Старуха будто сканировала меня. Она подошла ко мне ближе и больно схватила за руку, потрогала кольцо, прикрыла глаза и просипела, — Ты...

   В следующих миг она бухнулась на колени:

   — Верховная, прости, — голос у старухи стал умоляющим, она попыталась обнять меня за ноги, — Госпожа, не признала, — сокрушалась бабка.

   Я онемела от удивления. Но когда почувствовала на своих оголенных ногах руки бабки:

   — Женщина, уберите руки! — возмутилась я. Для меня это уж слишком.

   Старуха стала раскачиваться из стороны в сторону, ее руки мелко дрожали. Нож, между прочим, она так и держала.

   — Приказывай мне, Госпожа! Мы ждали тебя полвека! — бабка так и продолжала стоять возле меня на коленях, только уже не обнимала. — Мы верили! Мы все верили, что ты вернешься! Скажи, скажи, чего ты хочешь? Я все сделаю!

   Сумасшедший дом какой-то. И угораздило же меня попасть именно сюда. Интересно, она настолько заигралась, или, может, на самом деле верит во все, что говорит. А это может значить только одно — женщина больна.

   А вот это уже страшно. Психически больные люди за свои действия не отвечают. Ей ничего не стоит воткнуть нож мне в руку, например.

   Старуха между тем склонилась и попыталась поцеловать мою ногу. От омерзения я вздрогнула и отпрыгнула:

   — Да исчезни уже! — в сердцах крикнула на бабку.

   Достал уже этот театр, а подыгрывать не было ни сил, ни желания.

   Погасли все свечи разом, на минуту комната погрузилась в кромешную темноту. Затем также резко свечи зажглись вновь. Я даже испугаться не успела.

   Старухи не было. На том месте, где она стояла, лежала куча тряпья. Ко мне подошел кот.

   — Ну что, кот, где твоя хозяйка? — поинтересовалась у него.

   Мои друзья часто подшучивают надо мной, ведь я люблю разговаривать с животными. Когда они смотрят своими умными глазами, все эти кошечки, собачки. Когда они реагируют на интонацию голоса. Это очень мило. Мне кажется, они все понимают.

   — Ты же сама ей велела исчезнуть, — услышала от зверька.

   Ага, так я и поверила, что это он сказал. Одно дело самой говорить с животными, совсем другое — ждать от них ответа.

   — Ты чревовещатель что ли? — обратилась к связанному мужику. Он опять бешено заводил глазами и замычал.

   — А, — сообразила я, — У тебя же кляп во рту! Вытащить? А то напарница твоя отошла, — мужчина так выразительно на меня посмотрел, что я поспешила вытащить тряпку.

   — Ведьма! — выдохнул связанный. — Ты что, сумасшедшая?

   — Это я сумасшедшая? — возмутилась обзывательству, — Ты на себя посмотри! Актеры доморощенные! Вы что тут устроили? Театр для двоих?

   — Какой театр, ведьма? Развяжи меня быстро, — потребовал мужчина.

   Я стала ослаблять веревки.

   — Ты что творишь? — кот прыгнул мне на грудь, я, не удержавшись на ногах, села прямо на пол.

   — Развязываю, ты же слышал, он сам попросил, — ответила я.

   — Он же тебя убьет сразу! — проорал мне кот.

   — Убьешь? — задала вопрос связанному.

   — Ты правда сумасшедшая, — вздохнул мужчина.

   Встала на ноги, подошла к столу, наклонилась прямо к лицу актера и спросила.

   — Ты слышал, как кот говорил?

   — Слышал.

   — Это нормально, по-твоему?

   — Конечно, это же кот ведьмы.

   — Слушай, юморист, — разозлилась не на шутку, — Я сейчас не в настроении играть в ваши игры!

   Отошла от стола, попыталась взять себя в руки. Вдох носом, выдох ртом. Но методика не работала.

   Я лихорадочно размышляла, что делать. Надо срочно найти друзей. Они помогут.

   Бабка куда-то пропала.

   Мужчина попытался развязаться. Подошла и потуже стянула узлы. На всякий случай. Сумасшедшие бывают очень опасны. А то, что это не ролевики, я уже не сомневалась. Ну какой человек будет продолжать играть, видя, что человеку нужна помощь? И втягивать насильно в свои игры тоже не будут.

   Вспомнился вдруг ужастик про лес, где жили сумасшедшие и пытали попавших к ним людей.

   — Ведьма! — крикнул мужик, заставив меня вздрогнуть. Я снова подошла к нему, внимательно осмотрела узлы на веревках. Вроде все нормально. И только после этого ответила:

   — Послушайте, уважаемый, — ровным спокойным тоном обратилась к психу, — постарайтесь, пожалуйста, успокоиться, — нет, так, наверное, нельзя; когда просишь человека быть спокойнее — он, наоборот, начинает нервничать, по себе знаю.

   — Давайте поможем друг другу, — подумала, что так будет правильнее. — Вы мне скажете, как дойти до дома номер семнадцать. Я ненадолго уйду и приду с друзьями. Мы вызовем врачей, они вам обязательно помогут.

   Мужик расхохотался. Наверное, зря я про врачей сказала.

   — В этом лесу только мои друзья, ведьма! — радостно вещал сумасшедший. — И с момента получения дара двух лун, тебе ждет только одно — смерть!

   С психами не спорить, приказала я себе мысленно. Было очень страшно. Решила выйти из избушки и осмотреться.

   Вышла из дома, обошла его по кругу, надеясь высмотреть какой-нибудь огонек в темном лесу. Даже если отключили электричество, есть же ноутбуки, смартфоны, свечи, наконец. Не могли же люди во всей деревне лечь спать так рано.

   Но ничего не увидела. Идти дальше в лес не захотела. Не хватало еще заблудиться.

   Я села на крыльцо, вдыхая ароматы ночного леса.

   Сумасшедший еще этот. Ведьма, две луны, говорящий кот — вот что у человека в голове творится? Бедный.

   Подняла глаза на ночное небо. Ярко светила красивая полная луна.

   Само небо словно заволокло туманом, и пытаясь рассмотреть звезды, я наткнулась взглядом на вторую луну. Она была чуть меньше и темнее первой, отсвечивала красноватым светом.

   Вторая луна! Резко вскочила на ноги. Может это я сошла с ума?

   Или может сильно стукнулась головой?

   Ощупала голову, болезненных ощущений не возникло. На всякий случай ущипнула руку. Больно. Значит, не сплю.

   Закрыла глаза, мысленно досчитала до десяти, открыла. Посмотрела на небо.

   — Раз луна, — посмотрела на первую. — Два луна, — повернув голову, пробормотала я.

   Зашла назад в дом.

   — На небе две луны, — спокойным голосом проинформировала я.

   — Знаю, — в два голоса ответили мне.

   Та-ак. Я вздрогнула. Точно, я же мокрая насквозь.

   — Кот, — обратилась к говорящему животному, — одежду твоя хозяйка где хранит?

   — Там, — показал лапой кот в темный дальний угол комнаты.

   В углу оказался небольшой шкаф с двумя дверками. Возле него топчан, застеленный толстым одеялом.

   Открыла шкаф. Да, негусто. Лохмотья, лохмотья, еще лохмотья. Мода что ли здесь такая. Нашла белую тряпку примерно метр на два. Сняла с себя платье, нижнее белье, завернулась в тряпку.

   Оглянулась. На меня с интересом смотрел связанный. Молча. Подошла к нему.

   — Понимаете, — надо попробовать поговорить с ним еще раз. — Я шла к друзьям и заблудилась.

   Внимательно наблюдала за лицом сумасшедшего. Мне показалось, что взгляд у него вполне осмысленный и я с надеждой продолжила:

   — Может вы мне поможете?

   — Я помогу сгореть тебе на костре, ведьма! — зло крикнул, словно плюнул в лицо.

   Ничего не ответив, развернулась и отошла от стола. Что делать?

   Решила, что будет лучше, если проведу ночь в обществе психа, чем пойду искать друзей по ночному лесу. И кладбище еще.

   Я также молча прошла по комнате, взяла свой пакет, достала вино. Как открыть? Штопора у меня с собой не было. Вернулась к шкафу. Слева от него на стене висели на крючочках разных размеров ножи. Взяла самый тонкий и длинный.

   Проталкивала пробку минуты две, тихо ругаясь себе под нос. Наконец, пробка оказалась внутри бутылки.

   — Пить будешь? — спросила мужчину, который не сводил с меня взгляда.

   — Отравить меня хочешь, ведьма? — ответил он.

   — Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

   Прошла на топчан, села. Выпила прямо из бутылки. Вкусное, мое любимое.

   Заметила кота. Ни на секунду не поверила, что он на самом деле говорит. Возникла мысль, что мужчина разыгрывает меня, говоря за животное. Но, чем бы дитя не тешилось. Попробуем наладить контакт с сумасшедшим таким образом.

   — Кот, иди сюда.

   Тот пришел, сел рядом, аккуратно сложил хвост вокруг себя.

   — Как тебя зовут? — поинтересовалась у него, незаметно наблюдая за связанным. Тот даже не смотрел на меня.

   — У меня нет имени, — услышала в ответ.

   — Как нет? — поразилась я. — Бедный, как же ты без имени? — жалко кота до слез.

   Вино, наверное, влияет.

   — Мурзиком будешь, — решила я, — хотя нет, Мурзик несолидно как-то для кота ведьмы. Будешь просто Муром. Согласен?

   — Согласен.

   — Иди сюда, — позвала его, похлопав по коленке.

   Кот осторожно приблизился.

   — Боишься, что ли? Не бойся. Я тебя просто поглажу.

   — Зачем?

   — Как зачем? — удивилась вопросу. — Я тебя поглажу, ты помурлыкаешь. Ну там мур-мар, тр-тр, как вы коты обычно делаете.

   Кот продолжал сидеть на месте.

   Я облокотилась на спинку кровати и задумалась.

   Если, только на минуточку, представить, что мужчина не сумасшедший. На небе на самом деле две луны. Исчезнувшая старуха — ведьма. И кот умеет говорить.

   За всю свою жизнь я ни разу не встречалась ни с чем сверхъестественным. И вдруг за один вечер столько происшествий!

   Когда что-то пошло не так? В памяти всплывали события прошедшего вечера с момента поломки машины. Вот я спустилась вниз по дороге. Заметила кладбище. Ничего необычного. Дальше.

   Я поскользнулась, упала. А когда встала, меня окружали только могилы. Дорога исчезла! Могла я ее не заметить из-за дождя? Нет, не могла. Она достаточно широкая, и с правой стороны от дороги кладбища не было, это я хорошо помнила.

   Так, момент, когда началось необычное, вспомнила.

   Связанный мужчина называл меня ведьмой, а старуха говорила «из наших ты», и добавила, что я только что инициированная.

   «Одна из главных героинь моей книги — ведьма...» — вспомнились мне слова писателя, с которым я сегодня встречалась.

   «Пишите, я такая-то, согласна помочь разобраться с тонкостями женской психологии в экстремальных ситуациях такому-то...» — словно наяву я услышала голос.

   И я написала!

   Это что, я заключила договор с дьяволом? Хихикнула. Посмотрела на стол, мужчина пристально смотрел на меня. Стало сразу не до смеха.

   Этот писатель с демонским псевдонимом перенес меня в другой мир?!

   Я читала фантастику, в которой расписывались параллельные вселенные, путешествия между мирами и во времени. Но, не могла даже представить, что помимо моего мира, существуют другие.

   Представить может и могла, но поверить в это!

   И почему я не заподозрила неладное, когда писатель представился Велиаром? Почему не подумала, что дело нечисто, когда подписывала договор?!

   Да потому что, честно ответила сама себе, хоть ты, Вика, и изучала на протяжении пяти лет религии разных народов, богов, демонов и прочих, воспринимала их как сказки, не более.

   Решила отложить на потом дальнейший анализ ситуации, в которой оказалась. А что?

   Я устала, пережила нервное потрясение. Три раза. Подумаю обо всем завтра, решила я, вспомнив слова героини известного романа. И провалилась в сон.

ГЛАВА 4. Сон в руку

Снились ли вам когда-нибудь необычные сны? А страшные, после которых просыпаешься посередине ночи в холодном поту? А такие, в которых ты понимаешь, что во сне, и даже пытаешься контролировать свои действия, но обычно при первом осознанном движении просыпаешься?

   Ходят слухи, что есть счастливчики, которые сны не видят вообще, или видят их очень редко.

   Как узнать, что ты во сне? И как проснуться?

   Говорят, если во сне сделать себе больно или прыгнуть со скалы, дать сожрать себя страшному монстру или подставить шею под укус графу Дракуле — тут множество вариаций, в зависимости от фантазии вашего мозга — сразу проснешься.

   Следуя этому нехитрому совету, я раза три ущипнула себя за руку. Больно не было. Страшного монстра по близости тоже не наблюдалось.

   Я стояла в длинном темном коридоре. На стенах через каждые два метра висели старинные канделябры с зажженными свечами. Сами стены были исписаны картинами с библейскими сюжетами.

   Прекрасно помнила, что заснула в избушке Яги. Как я могла здесь оказаться?

   В конце коридора заметила дверь. Направилась к ней. Может же за ней притаился граф Дракула?

   Дверь оказалась заперта. Чудненько. Не об стены же мне головой биться, чтобы проснуться?

   — Здравствуй, Виктория, — раздался голос за моей спиной.

   Я резко развернулась.

   Теперь оказалась в кабинете. Одна стена была полностью занята полками с книгами. Громадные роскошные фолианты соседствовали рядом с невзрачными потрепанными книжками. Вторая стена была отведена под стеллажи с сувенирами. Один мой хороший знакомый душу бы отдал за такую коллекцию. Но хозяин данной коллекции явно не был перфекционистом. Фигурки были расставлены в хаотичном беспорядке, словно их просто вывалили на полки. Белый аист лежал на боку, находившаяся рядом с ним статуэтка африканского божества с огромным животом полулежал на дуаде ...

   — Виктория, — в голосе послышались нетерпеливые нотки.

   Я отвлеклась от разглядываний сувениров и развернулась в сторону говорящего.

   Возле окна увидела большой письменный стол.

   За столом — Велиар.

   Теперь он был одет подобающе писателю. Мягкий серый пуловер, джинсы. Перед ним лежали белые листы, а в руке он держал перо.

   Я присела на свободный стул и посмотрела на Велиара.

   — Здравствуй, демон.

   Мужчина усмехнулся.

   — Почему сразу демон? Почему не бог? — спросил он.

   Решила проигнорировать вопрос. Пусть говорит дальше. Часто молчаливый слушатель вынуждает рассказать больше, чем того хотелось бы собеседнику.

   — Я не хотел с тобой встречаться, Виктория, — продолжал писатель, — во всяком случае так скоро, но твои действия прямо противоречат моему сценарию.

   — Что? — не удержалась я. — Какому сценарию?

   Но Велиар не ответил, а задал следующий вопрос.

   — Вот скажи, Виктория, ты почему кладбища не испугалась?

   — Не успела, — пожала плечами. — Сильный дождь же был, а я спешила к друзьям. Некогда было истерики устраивать. Да и перед кем?

   — Удивительно, — пробормотал Велиар, — а если бы ты была не одна, проявила бы больше эмоций?

   — Без сомнений, — с жаром заверила я его.

   — Хорошо, — продолжал писатель, — когда зашла в избушку и увидела ведьму с ножом в руках, почему не убежала в ужасе? — демон пристально смотрел мне в глаза, — Просто удивительное хладнокровие. У тебя инстинкт самосохранения вообще есть?!

   — Подумала, что это ролевики, — вновь пожала плечами.

   — Я кандидатуру на роль моей героини долго выбирал, — глядя мне в глаза сказал Велиар, — И остановился на тебе. Ты смелая, умная, образованная. Легко адаптируешься в любой ситуации. Верна своим идеалам и нравственным принципам.

   — Перехвалишь, — угрюмо ответила широко улыбающемуся мужчине.

   — Я все о тебе знаю, — самодовольно продолжал Велиар, — ты лишилась родителей в четырнадцать лет, далее тебя воспитывала тетя по материнской линии, у тебя теплые отношения с родителями твоего отца. Твоя семья очень обеспечена, но ты вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, пошла учиться. Тебя не устроило просто высшее образование, ты пошла дальше. Хотелось признания?

   — Как и любому человеку, — ответила я.

   — Амбициозна, — продолжал нахваливать меня Велиар, — Но в то же время не готова идти по головам. У тебя хорошие друзья. Только вот в любви не везло.

   — Стоп, — понесло совсем писателя, — Хватит. К чему ты все это говоришь?

   — А к тому, что ты ведешь себя неправильно! — почти прокричал писатель. — Вместо того, чтобы испугаться кладбища, ты продолжала идти спокойно дальше совсем не в том направлении! Пришлось даже подтолкнуть тебя и послать кота тебе на встречу.

   Писатель помолчал, усиленно о чем-то думая.

   — Зачем ты дала ему имя?

   — Жалко котика стало. Как он без имени?

   — Это фамильяр! — как-то даже слишком эмоционально начал говорить Велиар. — У них не должно быть имен! Но ты, не зная законов этого мира, умудрилась за полчаса нарушить их несколько. Зачем убила ведьму? Она должна была стать твоей наставницей. У кого ты теперь будешь учиться?

   — Никого я не убивала! — возмутилась несправедливому обвинению. — Она сама исчезла!

   — А кто приказал ей исчезнуть? Я дал тебе кольцо Верховной ведьмы, теперь у тебя Сила. Каждый кто присягнул в свое время бывшей верховной ведьме, безоговорочно слушается носителя кольца!

   — Даже самоубивается?

   — Даже самоубивается.

   — Бред какой-то.

   Мы помолчали.

   — Почему не просишь вернуть тебя домой? — уже более спокойно продолжил писатель.

   — А ты вернешь?

   — Нет.

   — Ну а смысл просить?

   — Ты слишком спокойна, — сказал Велиар, — мне нужно больше эмоций, больше чувств, больше настроения!

   — Слушай, найди себе другую героиню, — посоветовала я ему.

   — Нет, я дам тебе шанс, — сказал, будто одолжение сделал, писатель, помолчал немного и выдал, — и бонусом разрешу задать тебе любые два вопроса о мире, в который ты попала. Больше не могу, а то не интересно будет.

   — Кто связанный человек на столе? — первое, что пришло мне в голову.

   — Это твой враг. Он воин Света. Находит и уничтожает ведьм. Вот его ты должна убить.

   Я не ответила. Потихоньку пыталась переварить информацию. Киллера из меня решил сделать что ли? Я не убийца. Была воспитана в традициях гуманного отношения ко всем, невзирая на их мировоззрение и образ жизни.

   — После смерти его признают великим воином Света, павшем от руки коварной ведьмы. В честь него создадут много баллад и прочей писанины. Он станет легендой. С его именем на устах молодые воины будут погибать в сражениях...

   — Понятно, — протянула я. То есть, я его убью, а он мне еще благодарен будет за посмертную славу. — Скажи...

   — У тебя последний вопрос, Виктория, — предупредил меня писатель.

   — Кто ты? — вот это меня интересовало в первую очередь.

   — А ты не догадалась? — хитро прищурился Велиар.

   — Кто-то из богов?

   — Ты имеешь ввиду тех богов, которых вы выдумали в своем мире? — ответил мне писатель, — Кое-кто из них и правда похож на меня.

   — Ты властен над временем?

   — Нет.

   — Значит, чтобы я ни делала, ты не в силах повернуть время вспять и начать сначала?

   — А ты умна, — похвалил меня Велиар, — да, я не властен над временем, но властен над пространствами. И мне ничего не стоит закинуть тебя в такой мир, наподобие которых вы называете адом.

   — Напугал, — усмехнулась я, — зачем-то тебе понадобилась героиня именно в этом мире. Столько заморачивался, вот даже «сценарий» написал.

   — И ты ему будешь следовать! — повысил голос Велиар.

   — Свобода воли и выбора, — парировала я.

   — Это вы выдумали ограничения для своих богов, на меня они не действуют. Но свободу воли я тебе оставлю, так интереснее. Мне нужна героиня, а не марионетка. А вот про выбор не обещаю. Все равно все будет так, как я задумал.

   — Каков твой план?

   — Много вопросов, Виктория, — писатель щелкнул пальцами и все вокруг завертелось.

   — И, кстати, я бы посоветовал тебе поторопиться, через час избушку найдут, — услышала я голос писателя, становившийся все глуше. — Не хотелось бы, чтобы тебя сожгли так быстро...

ГЛАВА 5. Бег по пересеченной местности

Открыв глаза, обнаружила себя в избушке.

   Так значит, к сожалению, я оказалась права в своих догадках.

   Меня перенесли в другой мир и даже написали сценарий, в соответствии с которым мне надо было действовать.

   Размечтался. Никогда не буду ничего делать ни по чьему указу!

   И демон этот не такой уж всесильный.

   «Ты слишком спокойна...» — говорил Велиар.

   Да меня просто разрывало от эмоций! А это значит, что в мою голову он залезть не может. Только видит мои внешние реакции. А это уже не плохо.

   Некогда дальше размышлять. Надо действовать!

   Быстро соскочила на ноги и подошла к шкафу. Хлам, хлам, еще раз хлам. Ага! Ботинки! Бегать по лесу в белой тряпке на голое тело я еще согласна. Но босиком — нет, спасибо.

   В белой тряпке! До меня дошло. Да я же светиться буду за километр! Надеть на себя тряпье старой ведьмы... фу.

   — Кот! Мур! Ты где? — звала я котика.

   Мур неторопливо подошел ко мне.

   — Пойдешь со мной? Или здесь останешься? Решай, только быстро, — спешно проговорила коту.

   — Куда-то собираешься, ведьма? — раздался ехидный голос. А, еще этот, который мне за свое убийство благодарен будет.

   «Это твой враг. Он воин Света. Находит и уничтожает ведьм...» — вспомнила я слова Велиара.

   То есть, выходит, что я, по задумке писателя, — ведьма, а этот сумасшедший, который оказался не сумасшедшим — инквизитор. Ведь в моем мире именно инквизиторы сжигали ведьм.

   Я подошла к столу.

   — С тобой, световоин, никто не разговаривает, — сказала я ему, — Будущие историки всплакнут, конечно, от такой потери. Но! Убивать тебя не буду, и не проси.

   «Не хотелось бы, чтобы тебя сожгли так быстро», — всплыла в памяти фраза. Чтобы так быстро! То есть, в его планах мое сожжение?! Но не так быстро. Через недельку, наверное. Точно демон. Хотя и некоторые боги на это горазды. Им дай волю, они человеку нормальных смертей не оставят. А я кто в памяти потомков буду? Коварная ведьма — это та, которая исчезла. Велиар врал, не могла по моей воле. Богам веры нет. И демонам тоже.

   — Как зовут тебя, великий воин, избивающий и пытающий беззащитных слабых женщин? — язвительно поинтересовалась у связанного.

   — Зачем тебе мое имя, ведьма? Привязать к себе?

   — Что? — удивил, нет слов, — сдался ты мне, in-qui-si-tor, — последнее слово постаралась произнести максимально пренебрежительно.

   — Следователь? — показал знание латыни воин, — какой я тебе следователь? Я воин Света!

   — Какой ты воин и какого света?! — вдох-выдох, и уже более спокойно, — Воин против равного на бой выходит. Воин — это тот, кто в сражениях на благо родины славу добывает. А тот, кто женщин пытает и убивает, тот не воин, тот, — твердо, — инквизитор.

   — Ведьма — не женщина, она не человек, — сколько искренней злобы в голосе, — она оружие Тьмы!

   — Живи, фанатик, — вздохнула, — Оцени мою душевную доброту.

   — При следующей нашей встрече ты умрешь, ведьма!

   — Меня зовут Вика, попробуешь привязать? — усмехнулась в ответ. Но так как девушка предусмотрительная, все-таки не полное имя назвала.

***

Терпеть не могу бегать.

   На небе также светили луны. Сколько я спала? Немного. Судя по внутренним ощущениям, не больше часа.

   Второе дыхание. Кто его только придумал. Чистый адреналин в крови. Страх.

   Яркие глаза с фанатичным блеском. «При следующей встрече — умрешь». Я поверила. Сто тысяч женщин расстались с жизнью во времена охоты на ведьм. Сто тысяч. И это только официальные данные. Говорят, что одна смерть трагедия. Больше — уже статистика. Увы, это так. Перед глазами всплывали сухие факты, вычитанные в учебниках. Суды инквизиторов. Пытки — в этом им не было равных. Дыба, иглы, испытание водой. Казнь.

   Извращенные маньяки, садисты под защитой церкви. Инквизиторы. А он называет себя воином.

   Викинги, в моем понимании, настоящие воины.

   Все мировоззренческие концепции можно разделить на два типа: жизнь есть страдание и жизнь есть удовольствие. Но есть редкие исключения.

   В свое время, я влюбилась в мироощущение викингов. Предсказали ему, что завтра в битве погибнет? Что сделает викинг? Будет избегать битвы? Нет! Он еще яростнее, еще жестче будет сражаться. И заслуженно вознесется в Валгаллу.

   Вот так надо прожить жизнь. Мы все смертны. Но каждый момент своей жизни должно проживать с максимальной отдачей. И даже твердо зная, что осталось прожить свой последний день, подтереть сопли, слезы и идти вперед. Вывернуть душу наизнанку и найти силы.

   Ночной лес не способствовал размышлениям на философские темы.

   За оставленного в доме инквизитора я не переживала. Через час найдут, если исходить со слов Велиара. Сказал ли он правду? Или я зря бегу, и инквизиторы с веселым улюлюканьем и не думают за мной бежать. И кто найдет?

   Чувствовала рядом пушистого кота. Он как будто слился с моей тенью.

   Вдруг пустота.

   — Мур?

   Котик лежал на боку, язык свесился из пасти.

   — Ну ты даешь, кот! Даже я еще бегу, а вы, животные, выносливее людей.

   — Моей ведьмы больше нет. Сил нет, — услышала в ответ.

   — Чувствительный какой. И зачем так переживать? Она тебе даже имя не дала, — ворча под нос, я взяла кота на руки и пошла дальше. Мур свернулся на руках клубочком.

   Тени из черных становились серыми. Послышалось щебетание. Лес просыпался.

   — Моим котом будешь. Я, конечно, не ведьма. Да и кормить тебя нечем, — продолжала я. — Но это пока. Пока мы едины — мы непобедимы! Слышишь?

   Ответа я не дождалась.

   Кто такие фамильяры? По понятным причинам, я о них ничего не знаю. Я о ведьмах то ничего не знаю. Не верю в их существование. В моем разумении ведьма — оговоренная женщина, незаслуженно осужденная и казненная. Инквизиторы хорошо постарались в свое время.

   Точно! Инквизиторы не только ведьм сжигали, но и кошек, из-за чего, по некоторым версиям, чума обретала такой масштаб. Мало кошек — много крыс. А крыса — переносчик заболевания. Так кто в итоге виноват в пандемии чумы?

   Кто такие фамильяры? Интересно, они все такие чувствительные, или мне особый попался. С тонкой душевной организацией.

   Кот спал на моих руках.

   Я шла дальше. Знала ли я куда иду? Нет, главное подальше от этих воинов.

   Рассвело.

   С некоторой дрожью в теле подняла глаза на небо. Солнце у них одно?

   Одно. Выдохнула. Может не так сильно наши миры отличаются.

   Я шла дальше. Тяжесть кота на руках становилась все ощутимее.

   Не может же лес быть бесконечным. Выйти бы хоть куда-нибудь. Найти ветеринара, я вздохнула. Успеть бы. Бедное животное уже никак не реагировало на мои слова.

   А если он умрет на моих руках?

   Нет, надо думать о другом.

   Я шла дальше. Солнце поднялось выше. Сколько человек может идти без остановки? Возможности человека безграничны, учили нас. Но не мои. Идти становилось все тяжелее.

   Впереди показалась белая стена. В глазах уже мутнело.

   Оказалось, не просто стена. Башня. Высокая.

   Я обошла строение со всех сторон. Дверей нет. Окон тоже.

   Села, усталость взяла свое. Спиной прислонилась к стене башни.

   Погладила кота.

   Хоть бы глоток воды...

ГЛАВА 6. Белая башня

— Кто ты? — мелодичный голос среди окружавшей меня кромешной темноты.

   — Кто ты? — глубоким баритоном вопрошает голос.

   Вокруг зажигаются крохотные яркие звездочки. Две, десять... И вот уже целый хоровод танцующих мотыльков исполняют замысловатый танец.

   Я кружусь вместе с ними. Как легко! Я искрящаяся звездочка, я сверкающий мотылек. Вихрь движений.

   — Кто ты? — бас, словно набат.

   — Вика...

   — Кто ты?

   — Человек.

   Жарко. Полыхает пламя. Я сама есть пламя. В отблесках язычков отражались люди в серых балахонах, рыцари на вороных конях, принцессы в шикарных платьях.

   — Я историк...

   — Хм, а вот это интересно.

   Резко открыла глаза.

   Рядом со мной на стуле сидел полный пожилой мужчина. Круглое лицо, выцветшие голубые глаза. Доброжелательный взгляд.

   Он с интересом разглядывал меня.

   А я полулежала на мягком кресле. Спиной чувствовала холодную ткань. На мне толстое пуховое одеяло. Подняла его — все та же белая тряпка. Ну, хотя бы на честь не покушались.

   — Пришла в себя, это хорошо...

   Очевидно, толстячок хотел что-то еще добавить, но в этот момент словно из ниоткуда возник большой пушистый шар и с воплем прыгнул прямо в меня.

   Рефлекторно схватила шар. Два года баскетбола не проходят даром.

   Шар оказался Муром.

   — Ох, кот, ты меня чуть до инфаркта не довел, — пожурила разбойника, — ты здоров!

   Последнее, что помнила — сильная жажда и слепящее солнце. Наверное, я потеряла сознание. А этот добрый мужчина спас нас. А Мура еще и вылечил.

   — Спасибо вам большое, — с жаром благодарила я старика, — Спасибо! За то что вылечили кота, что спасли меня.

   — Не лечил я твоего кота, девочка, — смешливым добрым голосом ответил мужчина. — Кот при нашей встрече был абсолютно здоров и очень активен.

   Толстячок повернулся правой стороной лица, по всей щеке красовались четыре красные полосы.

   — Твой защитник подумал, что я хочу причинить тебе вред и напал на меня.

   — Мур, как же так, — укоризненно посмотрела на кота, — сначала бьешь, потом думаешь?

   — Мр, я как ты, — он мурлыкнул?! Или мне показалось?

   — Как я?

   — Как ты, — кивнул старик. — Это же твой фамильяр, в нем твои самые яркие черты усилены в несколько раз.

   — Меня зовут Зик, — представился толстячок. — Я Хранитель Белой башни.

   — Вика. Еще раз спасибо. И... простите моего Мура.

   Кот тем временем лежал у меня на коленях и молчал. Немым притворяется? Или обычным котом? Так Зик уже раскусил его. Значит, все-таки фамильяр. Мой фамильяр.

   — Позавтракаешь со мной? — конечно, да! Я голодна как сто сарацинов. Но вслух сказала, — с удовольствием.

   Встала с кровати. Кот устроился удобнее и собирался, видимо, проспать завтрак.

   — Я его уже накормил, — заметил мой взгляд на кота Зик.

   — Мне очень неудобно, — смущенно отвела глаза, — но не найдется ли у вас какой-нибудь одежды?

   — Конечно, — смутился и толстячок, — сейчас что-нибудь найдем.

   Штаны оказались коротковаты, будут бриджи. Широковаты — обвяжем веревкой пояс. Рубашку завязала на талии узлом. Даа. Но все же лучше, чем белая тряпка.

   Зик уже накрыл стол. Подумала, что эта комната у него и спальня, и столовая, и кабинет — я заметила письменный стол и несколько книжек на нем.

   Яичница, апельсиновый сок, печенье. Божественная еда.

   — Кто ты, девочка? И откуда взялась под стенами моей башни?

   — Я Вика, — а что я могла сказать?

   Может он тоже воин Света? Хотя, если бы это было так, не сидел бы напротив меня так спокойно.

   — Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.

   Кристалл. Выше меня. Стоял на... Нет, я не поверила глазам. Висел в воздухе! Переливались в свете солнца острые грани. Он прекрасен. Коснуться его показалось кощунственным.

   — Ты говорила во сне, — обратился ко мне Зик, — и говорила много необычного, ругалась на каких-то инквизиторов. Кто это кстати? Даже на языке мертвых говорила — in vino veritas.

   Наверное, про бутылку вина, оставленную в избушке, вспомнила.

   — Мертвый язык? — уточнила я.

   Все-таки есть разница. Мертвый язык — это язык, носителей которого нет в настоящее время. То есть ни один ныне живущий народ не нем не разговаривает. А язык мертвых — это что-то из области мистики.

   — Язык мертвых, — повторил Зик.

   Какие красивые грани у кристалла.

   — А еще ты сказала, что ты историк. Как такое может быть? Ты же женщина?!

   Что ответить? Господи, да что ответить?

   Велиар «сценарий» догадался написать, а инструкции мне дать — «не интересно». Кому не интересно? Мне?

   — Скажи, — Зик схватил меня за руку, — кто ты?

   Я молчала. Зик вздохнул.

   — Молчишь? Давай я расскажу тебе. Я — ученый, историк. И это мой кристалл, — взмах руки. — Он фиксирует все, что происходит в мире и передает мне образами. Я все записываю в свитки, — Зик повел рукой, и я увидела стеллажи со свитками. Как я раньше не заметила.

   — Все-все? — не поверила ему.

   — Все, — вздохнул мой «коллега», — вчера вечером он зафиксировал странное никогда ранее не встречавшееся возмущение Сил. И буквально сразу появилась ты. Откуда? — не дождавшись ответа продолжил, — Кристалл фиксирует все в этом мире, понимаешь? Рождение и смерть, перемещения по миру и прочее, прочее. Твоего рождения мой кристалл не фиксировал. Ты из другого мира?

   — Да, — можно было и не отвечать.

   — О! Я так рад! — толстячок размахивал руками, пританцовывал на месте, наконец, подбежал ко мне, обнял. — Я знал! О! Я знал!

   Уже позже за обедом я узнала причину восторженной реакции.

   — То есть, — сытая и довольная я как никогда была расположена к беседе, — Ваш кристалл фиксирует абсолютно все события в этом мире. Но не находите ли вы, что это несколько однобоко? А как же мотивы? Настроение?

   — А, — взмахнул рукой Зик, — этим занимаются летописцы. Десять разных историй на одно событие — это не научно.

   — У нас в мире так и есть, — вздохнула я. — И никто не знает было ли событие на самом деле или его ловко вписали спустя несколько десятилетий или столетий.

   — Наши знания тоже недоступны обычным людям, — заинтриговал старик. — Может и у вас так, только ты об этом не знала.

   Я повернула голову к кристаллу.

   — Нет, такой красоты у нас быть не может.

   Затем последовал долгий разговор.

***

В общем, я узнала следующее.

   Зик родился в семье селян. Он появился раньше срока (Как интересно определили? Узи у них нет. Я уверена в этом. Если даже электричества нет.). Его отец, увидев младенца, вынес вердикт — рожать следующего, а то этот помрет.

   Видимо, младший брат Зика тоже не порадовал крепким здоровым внешним видом, так что появились у будущего Хранителя пять младших братьев и сестер.

   Несмотря на предсказание отца, хиленький, отличавшийся бледным цветом лица мальчуган, вырос в пышущего здоровьем толстячка.

   Еще с детства будущий ученый увлекался исследованиями. Разбирал, расчленял и другими доступными методами изучал все, что попадалось под руку неугомонному парнишке.

   За что не раз был бит отцом. Нет, ну а кому понравится, идешь косить — коса разобрана, собрался попить чай — самовар блестит открученными деталями.

   Когда младшая сестренка упала в обморок от вида препарированной лягушки, терпение отца лопнуло. Он выпорол сына так, что в течение недели сердобольная мать отпаивала Зика бульончиками.

   Жажда знаний у шустрого паренька меньше не стала. Только с опытами над животным миром он приостановился. Кому хочется быть битым?

   И переключился на книжки.

   Селянам давали минимальное образование. Читать, писать, считать.

   Зик занялся самообразованием.

   К двадцатилетию парнишки в единственной сельской библиотеке не осталось ни одной не изученной неутомимым Зиком книжки.

   Что делать дальше? Шило, находящееся в известном месте у каждого ученого (пусть и будущего), не дало ему остаться в родном крае.

   Да и работа вырубщика леса не была ему по душе.

   — У меня были вот такие мышцы, — показывал Зик на свои пухленькие плечи, рисуя в воздухе волнистую линию.

   В городе он устроился помощником библиотекаря и только было собрался приступить к изучению новых знаний, как случилось невероятное.

   Гром грянул с небес! Зик открыв рот, наблюдал за НЕЙ. Вот она прошла мимо витрины с булочками, стоявшей напротив, вот она повернулась лицом к солнцу, прикрыв глаза рукой.

   Прекрасное дитя Света сразила нашего героя наповал.

   Зик, забыв про все книжки на свете, лежал на кровати и думал о НЕЙ, вспоминал точеную фигурку, миловидное личико и чего уж греха таить — изящные щиколотки. Фантазия услужливо дорисовывала неувиденные им детали — стройные ножки, высокую грудь.

   Умудренный жизнью старый библиотекарь понял, что толку с такого помощника не будет и организовал сватовство влюбленного юноши.

   На свадьбе Зик сиял как начищенный пятак, не отводя взгляда от своей воплотившейся мечты.

   Но, жизнь редко бывает справедливой.

   Любимую жену сбил пьяный возница.

   Как велика была радость Зика, так и глубока стала его печаль. Черная тоска заполонила душу.

   Нет мне жизни без нее, принял оригинальное решение Зик и пошел вешаться.

   Провидение ли, судьба ли вмешалась, остается тайной.

   Но в том миг, когда ослепленный горем вдовец пнул табурет, его обхватили сильные руки и не дали свершиться ужаснейшему из грехов.

   Спаситель оказался самим Хранителем Света. Долгую жизнь и возможность прочесть любую существующую книгу в мире обещал старец обезумевшему юноше.

   Видимо поняв, что внятного ответа от паренька не дождется, спаситель перенес Зика в Белую башню и оставил одного.

   Как только не пытался свести счеты с жизнью несчастный малый, но видимо у Света (так поняла, что-то типа божества на наш манер) были на него другие планы. Ничего ему не удавалось. И тут вдруг он почувствовал странную связь с башней, в которую был заточен.

   Словно сами стены окутывали его своим теплом и участием.

   Постепенно черная тоска сменилась постоянно ноющей раной в душе, и та со временем стала затягиваться.

   Зик увидел кристалл и образы стали возникать у него в голове.

   Легкие ростки интереса сменились оживлением и прежней страстью к знаниям.

***

— Мою башню никто не видит, — объяснял мне Зик. — Она скрыта от людских глаз. Как ты увидела, не понимаю.

   В башню за последние полвека, с тех самых пор как юным попал сюда Зик, никто из людей не проникал. И нелюдей тоже.

   За долгим разговором (уточнение, монологом ученого) мы провели весь день и вечер.

   Ни разу не перебила я долгий рассказ добродушного и соскучившегося по живому общению Зика. Потому как психологию мы в вузе проходили тоже. А там без реверансов сообщалось, даже мизантроп, хоть и редко, нуждается в вербальном контакте с другим человеком.

   Никакие книги не заменят внимательного и сочувствующего собеседника (слушателя).

   К тому же мне очень понравился этот добродушный толстячок.

***

На следующий день за завтраком Зик сказал:

   — Вика, я безмерно рад нашему знакомству, но сегодня тебе надо будет покинуть башню, я уже чувствую ее недовольство, — немного замялся и продолжил, — я столько говорил о себе, прости меня, девочка, старика. А надо было дать информацию о нашем мире, ты же совсем ничего не знаешь, — сокрушенно покачал головой.

   — Что вы, Зик, — прямо посмотрела ему в глаза. — Вы спасли мне жизнь. Моя благодарность вам безгранична.

   — У нас есть еще немного времени, — вскрикнул Зик и выбежал из комнаты.

   Я задумалась. И правда, что я узнала из долгого и подробного рассказа о себе Зика?

   Что в этом мире есть села и города? Что также встречаются безответственные пьяницы? Что человек этого мира может любить глубоко искренне, по-настоящему? И так же глубоко и искренне страдать.

   Даа. Негусто.

   «Всего два вопроса, Виктория, а то неинтересно будет». Кому неинтересно? Мне? Или ему?

   А если бы не хватило сил добраться до башни? А если бы Зик не оказался радушным и заботливым хозяином?

   Если бы...

   Какой след оставила бы я в истории. Из родного мира меня насильно выдернули, а в этом что меня ждет?

   Всегда считала свой склад ума аналитическим. Главное в исследованиях историка, после обработки огромного количества материалов, сделать правильные выводы.

   А у меня даже минимальной информации нет.

   Подытожим:

   1. В мире две луны

   2. Коты разговаривают

   3. Существуют фамильяры (?)

   4. Объективная запись событий мира (Вот это очень круто. В нашем мире бы так, сколько бы ответов на давно мучившие человечество вопросов получили бы мы!)

   5. Есть люди, называющие себя воинами Света (аналог инквизиторов, но так они себя не называют)

   6. Богов в этом мире нет

   7.

   Седьмой пункт не успела продумать, дверь с шумом распахнулась, забежал Зик. В руках охапка свитков.

   — Вот, Вика, — свитки были чистыми. — Я не имею права показать тебе настоящие карты. Но! — он хитро сощурился, — могу нарисовать!

   — Спасибо! — карта не помешает.

   — Только, — толстячок погрустнел, — дать с собой я тоже их тебе не могу. Но, ты же историк! — сказал человек, живущий в мире без интернета.

   Я всем друзьям и знакомым безуспешно доказывала, что историк — это вам не справочник по датам! И не ходячая энциклопедия! На это есть гугл! Историк — это человек с уникальными знаниями циклов развития общества, теорий развития человечества, видов и типов политических, экономических и прочих институтов. Вопросы типа, а в каком году кто-то сжег город, а на следующем ему попался юродивый, и месяц какой? Ответ: почитай биографию Ивана Грозного.

   Я, как историк, могу рассказать, как и почему зарождались религии, в чем их особенности, почему состоялся переход от Мифа к Логосу и что это вообще такое. Но, я, к сожалению, не могу запомнить тысячи и тысячи дат.

   Запомнить карту, которую ученый зарисует? За несколько минут, за час? Возможности человека безграничны. Но не мои, не мои.

   — Вот, смотри, — Зик потряс передо мной свитком, отвлекая от мыслей.

   — Вот, — он ткнул пальцем в круг, — это наш мир. Он плоский.

   — А стоит, случайно, не на трех китах?

   — Что за глупости! Так вот, наш мир плоский, если смотреть на него сверху, он представляет собой ровный круг. По периметру горы. На этой стороне, — он показал на карте точку внизу круга, — горы, а перед ними бесплодные пустыни, а здесь, — Зик ткнул пальцем на точку вверху круга, — горы, покрытые льдом, перед ними заледенелая пустошь.

   — Вот здесь мы, — он снова ткнул вниз круга, — на границе с Ведьмовским лесом, он занимает одну восьмую часть мира. Далее, — он повел пальцем вверх, — в двух днях пути город Колтон, один из пяти городов нашего мира. Его окружают, — он нарисовал возле точки, названной Колтон, ровный круг, — десятки сел и деревень.

   — У вас всего пять городов? — не слишком ли маленький мир.

   — Да, — Зик вдруг замолчал, словно прислушивался к чему-то. — Тебе пора, Вика. Прости...

   — Но...

   Но Зик меня больше не слушал, вручил мне рюкзак, обнял по-отечески и выпроводил из башни.

   Пока я в изумлении смотрела на дверь, которая закрылась перед моим носом, Зик вышел, вручил мне кота и снова захлопнул дверь.

   — Мур, — тормошила кота, — ты как?

   — Прекрасно, — потягиваясь, заявил кот.

   Мы пошли.

   Там, где садится солнце, в двух днях пути, находится город Колтон.

   Что ж, будем знакомиться, господа иномиряне.

ГЛАВА 7. Братья меньшие

Легкий ветерок. Приятное тепло от солнечных лучиков. Кот, весело подпрыгивающий рядом. Мы шли уже несколько часов. Идти по лесу было легко и приятно.

   «В двух днях пути» — интересное определение, неужели они так и считают, а вот до той деревушки — от рассвета до того момента, как исчезнут тени. Я усмехнулась

   На закате мы расположились на ночлег. Рюкзак, который добрый Зик дал мне, был набит под завязку продуктами. Пока я наслаждалась нехитрым ужином из яблок и сухариков, Мур где-то бегал.

***

Черный пушистый котище выбежал из-за ближайшего кустика, остановился возле меня и прямо под ноги выплюнул пищащий комок.

   Мышь!

   Бедное серенькое создание пыталось убежать, но Мур удерживал ее за хвостик.

   — Мур! Отпусти мышку немедленно! Ты же поужинал!

   — Я кот! Ты мне сама сказала, что коты так благодарят своих хозяев. Выражают им любовь и привязанность.

   — Я?! — когда это только успела? Не помню такого. Мы вообще с ним по пути почти не разговаривали.

   Но, что коты так делают, знала. У бабушки жила кошка Муся и она (кошка) каждое утро приносила хозяйке мышку. Бабушка гладила добытчицу, называла «кормилица моя» и когда та не видела, выкидывала подношение.

   — Слушай, кот. Я уверена, что ничего тебе не говорила. И отпусти, наконец, бедную мышку!

   Кот насупился.

   Кот молчал.

   — Мур, ты хороший добытчик, — ласково сказала я.

   — А еще я защитник! — Мур все-таки отпустил мышку и теперь сидел, обиженно сверкая глазами, — Я настоящий мужчина!

   Подавила смешок.

   Добытчик и защитник. Это тоже я ему сказала? Не помню. На провалы в памяти вроде не жаловалась раньше.

   — Мур, — обратилась я к коту, — скажи, ты знаешь, кто ты?

   — Я — кот, это ты мне сказала. Когда тебя не было, я не знал, что я кот, — путанно начал Мур. — Картинки Моры были страшными, она мучила таких как я.

   Мора, это, наверное, та старуха из избушки.

   — Картинки?

   — Картинки в моей голове. Мне было очень плохо, а ты приказала мне стать с тобой единым целым. И тогда я начал видеть другие картинки, не такие как у Моры. Ты была такая теплая-теплая. Наверное, ты много тепла отдала мне, а потом тебе стало очень холодно, и ты упала.

   Не успела обдумать сказанное котом, как тот выдал:

   — Я умный и красивый, — в упор глядя мне в глаза сказал кот, — Ты будешь любить меня больше, — он сделал серьезную мордочку, — чем того, кто поет песенки и рассказывает сказки.

   — Кого?

   — Того, кто возле дерева ходит на цепи.

   Чуть не рассмеялась. Удержало только ну очень серьезное выражение мордочки Мура. Кота из сказки Пушкина принял за реального. Еще и приревновал.

   — Я буду еще умнее! — пообещал котик.

   — Cogito ergo sum, — важно добавил он.

   Вот тут я не выдержала. Рассмеялась. Ладно ученый этого мира знал латинский, хотя и называл его языком мертвых. Но кот! Кот с важным выражением на мордочке, изрекающий мысли известного философа на латыни. Это нечто!

   А между прочим, какое главное отличие животных от людей? Абстрактное мышление. Собака, например, не знает, что она собака. Не может она этого. А человек может. Любой человек знает, что он человек и может представить себя со стороны.

   Это утверждение Декарта нельзя воспринимать дословно. Оно означает следующее — Я человек, я мыслю, и понимаю, что это делаю я и никто другой, именно я создаю свои мысли.

   Что же значит? Кто же фамильяры? Животные с интеллектом человека? Интересно.

   — Мур, — котик просто нуждается в любви и внимании, подумала я. — Иди ко мне.

   Кот подошел, забрался на колени. Я гладила его спинку, чесала за ушками. Много думала.

   Заснула под тарахтящее мурлыканье.

   Во сне мне снился Велиар, кричащий «ты не выполняешь условия контракта», Мур в очках, читающий огромную книгу, тот горе-воин, который поднимал бокал и говорил «скоро встретимся, ведьма».

   — Вставай, я нашел! — орали мне в ухо.

   — Что? Кого нашел? Где? — сложно быстро сориентироваться, когда тебя так грубо вырвали из сна.

   — Я нашел, где взять тебе тепло! Пойдем! Пойдем! — Мур тянул меня за рукав.

   Быстро подхватив рюкзак, пошла за котом. Минут через пять быстрой ходьбы, мы вышли на небольшую полянку.

   Посередине полянки лежал волк, одна задняя лапа была привязана к стволу дерева.

   — Вот! Иди же! Забери у него тепло! — возбужденно орал Мур.

   Я подошла к волку. Большой, серый, красивый.

   Бедный зверь тяжело дышал и даже не открыл глаз. Странно. Посмотрела внимательно — веревка толстая, но на мой взгляд, волк мог бы ее легко перегрызть. В чем же дело?

   — Что ты стоишь? — Мур негодовал, — забери тепло! Вот смотри!

   Котик прыгнул мне на руки и прижался к груди. В голове появились картинки. Так вот оно что!

   Ночь. Ярко светит луна. Старуха в объемном черном балахоне склонилась над волком. Водит руками, что-то бормочет над ним. Зверь захрипел, задергались лапы. От животного стал исходить свет и втягиваться в ладони женщины.

   — Nox ! — я вздрогнула от громкого хриплого голоса. — Suscipe donum !

   Старуха раскинула руки в стороны, над раскрытыми ладонями клубился черный дым.

   — Поняла?! — кот спрыгнул на землю, а я так и стояла, потрясенная. Что я сейчас видела?

   Присела на корточки возле зверя, погладила бок.

   Потрогала веревку. И только тут заметила, что от веревки исходит черное свечение. Там, где веревка касалась лапы животного, расползалось черное пятно.

   Галлюцинация, решила я. На почве нервного переутомления. После того, что со мной произошло, удивительно, что мне еще голоса не слышатся. Покосилась на кота. А может? А если мой мозг выдумал, что кот говорит? Нет, тогда и Зика что ли выдумал? И инквизитора, и избушку?

   — Меньше слов, больше дела, да, волк? — принялась развязывать веревку. Откинула ее подальше. Прижалась ухом к груди бедного зверя. Сердце билось. Я облегченно вздохнула.

   — Ну? — под руку пробрался Мур. — Что ты возишься?

   — Мур, помнишь ты говорил, что чувствовал от меня тепло, — пришла мне в голову идея.

   — Помню, ну и что? — недоумевал пушистый кот, — ты еще картинки мне разные показывала.

   — А вот что! — я решилась.

   Села на траву, положила голову волка на колени и зажмурилась.

   «Утром снежным белые волки...» пришла на ум строчка из любимой песни. Нет, не то. Хотя, настроение поймала.

   Я представляла стаю волков. Впереди сильный вожак, грудью расчищающий сугробы перед ним. Чтобы дать пройти стае. Чтобы выжить.

   Волк — могучий и опасный хищник. Неутомимый, осторожный, дерзкий.

   Почувствовала шевеление.

   Открыла глаза. Тот самый могучий и дерзкий сидел напротив меня. Умные внимательные глаза будто проникали мне в душу.

   Волк подошел ко мне, ткнул мокрым носом в руку.

   В голове снова возникла картинка. Белая волчица лежит клубочком, а возле нее три маленьких серых комочка. Вот один из комочков пошевелился, потянулся, вскочил на лапки, разбудил двух других. Началась потасовка.

   Картинка исчезла. Передо мной снова внимательный взгляд волка.

   — Так у тебя детишки, большой и страшный зверь, — волк наклонил голову набок, слушая очень внимательно. — Беги к ним скорей.

   Волк будто понял меня, встряхнулся, убежал.

   Почувствовала тяжелый взгляд. Оглянулась. Представляете немой укор в исполнении кота?

   Молча пошли дальше.

   Через час началась одышка. В горле пересохло. Ладони вспотели. Я присела возле огромного дуба.

   Кот, видимо решив сменить гнев на милость, подошел ко мне.

   — Что-то мне нехорошо, котик, — пожаловалась Муру.

   — Конечно, ты же тому волку столько тепла отдала! — ворчливо отозвался кот.

   В груди разлился комок горечи. Тяжело дышать. Провела по лицу. Мокро. Плачу я что ли?

   — Говорил же тебе, надо забрать! А ты что сделала? — ворчал кот, устраиваясь на моих коленях. От Мура разливалось приятное тепло. Я прикрыла глаза.

***

Проснулась. Утренняя роса. Птички поют.

   Это я что весь вчерашний день и ночь проспала? Кот беззастенчиво дрых на мне, раскинув лапы.

   — Мур, — тормошила я кота, — проснись.

   Кот продолжал спать.

   — Да что ж такое, — взяла его на руки, он не отреагировал. — Ты же тяжелый. Я тоже хочу на ручках кататься.

   Мы пошли.

   Там, где садится солнце, в двух днях пути, в одном, поправила я себя, находится город Колтон.

ГЛАВА 8. Старый знакомый

Идти с котом на руках было неудобно и тяжело. Развязала узел на рубашке, засунула Мура под нее, перевязала веревкой.

   Мой кенгурёнок безмятежно спал.

   Стало легче.

   Мысли текли, сменяясь одна другой. Что там Велиар говорил? В этом мире есть магия, которая делится на светлую и темную. «Всех обвиненных в темной магии сжигают на костре». Темной, как я поняла, обладают ведьмы. А светлой? Неизвестно.

   Дальше. В этом мире есть чума. И вряд ли они уже изобрели стрептомицин. У нас догадались только в середине двадцатого века. Хотя, может у них все по-другому, и болезни они лечат магией. Велиар сказал «свирепствует чума». Я вздрогнула.

   «Идут войны». Вот это хуже чумы. Война — это страшно.

   В войне герои на поле боя, где враги, не щадя живота своего сражают врагов. В то время как в тылу, в городах и селах, где не ведутся боевые действия, люди трудятся в три смены, напевая патриотичные песни, изготовляя патроны для своих героев.

   Как бы не так. В войне нет романтики. И в школе учителя быстро развенчивают сей ореол.

   Во всяком случае в нашей гимназии. Во всяком случае наша учительница истории Татьяна Петровна, поправляя очки на переносице, тыкала указкой на картинку, и говорила нам, семиклассникам.

   — Это война.

   На картинке изображение толстой женщины за прилавком. Торговала она мясом. Разных размеров куски лежали, были развешены на стеночках.

   — Как вы думаете, дети, чье это мясо?

   Шок.

   Без комментариев.

   В университете седовласый импозантный Иван Сергеевич указкой не тыкал. Он показывал слайды.

   — Представьте, что вы смотрите новости, — вещал он нам, второкурсникам, — Вот вам говорят — убит пожилой мужчина. Какие эмоции вызвало у вас это сообщение? Далее. Убита пожилая женщина.

   Были перечислены: мужчина, женщина, беременная девушка, ребенок.

   — Чувствуете, как по мере перечисления меняются ваши чувства? Кого жальче?

   На войне жалости нет, узнали мы. Вспомнили даже пирамиду Маслоу. Что важнее всего для человека? Правильно, безопасность. В те моменты, когда твоя жизнь висит на волоске, ты не задумываешься ни о самореализации, ни о комфорте, ни о пропитании. Надо выжить.

   Люди — это просто высокоразвитые животные. Что делает общество во время войны, когда речь идет об истреблении?

   Сначала за борт жизни идут старики. Они бесполезны, думает многоголовое животное, именуемое обществом. Хотя, кто знает. Может и не думает, но так есть.

   Затем туда же идут дети. Почему они? Да потому что люди, достигшие половой зрелости и до достижения седых волос, могут воспроизводиться. Потому что они потом еще нарожают. И потому что они в силах дать отпор врагу. Не допустить геноцид.

   Встанет грудью солдат на защиту младенцев и детей, которых не успели вывезти в безопасное место. И падет. И те, кого он защищал, не выживут. Он поступит умнее. Уйдет, оставит их, чтобы потом на поле боя упоенно вырезать врагов. Не потому, что он так решил, а потому что так диктуют инстинкты. Инстинкты того многоголового монстра.

   Я жалею, что слышала это, я жалею, что знаю это. Я не хочу этого знать.

   Мы, поколение, выросшее на Рэмбо и Терминаторе, Крепком орешке, не только мальчики, но и девочки увлекались подобными фильмами, воспринимаем оторванные головы и горы трупов на экране нормально. Экшн. Нет. Просто нормально. Зато главные герои — няшки.

   Мы, студенты исторического факультета, погрязшие в фактах и статистиках, просто подсчитывали — ага, здесь сто тысяч погибших, а здесь триста. Пытались вызубрить битвы каждой из войн, сдавая на зачетах, и сразу забывая.

   Пока не открылись глаза и не пришло понимание, что за каждым боем смерти людей. За каждым солдатом — жизнь.

   Война — это страшно.

   Один из моих однокурсников воевал в Дагестане. Боевые действия велись вяло. Убитых среди наших был один.

   — Ты убивал людей? — спрашивала я у парня немногим старше себя. И не дождавшись ответа, — Не каждый бы смог.

   — Каждый, — услышала в ответ.

   Компанейский парень. Убивал людей. По-настоящему. И жил дальше.

   Легко рассуждать мне, видевшую войну только на экранах телевизора, читавшей о ней только в учебниках. У меня до сих пор война — это поле боя, две армии друг против друга. Это солдаты, это воины. Мы гордимся ими. Но потом приходит образ учительницы, показывающей картинку, и война — это весь народ, втянутый в бессмысленную и беспощадную резню, это потерянное поколение, это голодающие люди и беспризорные дети.

   Под невеселые мысли я вышла из леса. Он просто закончился. Ровная граница между зеленой растительностью и землей. Кладбищенской.

   Унылым взглядом осматривала ровные ряды могилок. Они казались бесконечными. Хорошо, что не ночь.

   Солнце слепило глаза, и я не сразу заметила две фигурки, движущиеся по направлению ко мне.

   — Здесь копай, — послышался грубый мужской голос.

   Я спряталась за большим деревом, молясь, чтобы они меня не заметили.

   Хорошие люди могилы не раскапывают. Наверное, мародеры.

   Аккуратно достала кота, положила под кустик. Села. Бежать некуда. Назад в лес смысла нет. Мой путь лежал прямо через кладбище. Но и знакомиться с местными могилокопателями желания не было.

   Просидела я достаточно долго, солнце начало клониться к закату. Из редкого переругивания между собой мародеров, узнала, что одного зовут Дик, второго Ков. Что они ищут, осталось для меня неизвестным.

   Минут десять не слышно было грубых голосов, я решила выглянуть из-за дерева. Чтобы встретиться взглядом с одним из них.

   — А кто это у нас здесь? — раздался рядом со мной голос. Второй мужчина оказался возле меня. Как они меня нашли?

   — Дик, подожди, не начинай без меня! — крикнул его напарник и быстрым шагом направился к нам.

   Мой пушистый защитник спал беспробудно. Хорошо, что его не заметили.

   — Я иду в Колтон, — очень старалась, чтобы голос не дрожал. — Не подскажете, далеко до него?

   Мужчины рассмеялись.

   Один наклонился к моему лицу, обдавая амбре из стойкого перегара и нечищеных зубов.

   — Зачем тебе в Колтон, красотка? Будь с нами, повеселимся.

   Второй гнусаво вторил.

   — Подвезло нам, Дик.

   Веселиться с ними настроения не было. Пнув первого коленом в пах, я побежала изо всех сил.

   Догнали меня быстро.

   — Куда же ты, красотка. Невежливо.

   — Я ведьма! — громко известила мародеров. — Коснетесь меня, евнухами сделаю, — грозно пригрозила им.

   Если в этом мире ведьм сжигали, значит их и боялись, логично предположила я.

   Но то ли они не знали, кто такие евнухи. То ли не восприняли мою угрозу всерьез.

   — Ведьма, значит, — протянул один, хватая меня за руку. — Значит развлечемся и здесь же тебя прикопаем.

   Второй мерзко захихикал.

   Один пытался развязать веревку на штанах, второй держал руки за спиной. Из глаз полились слезы.

   — Отпустите, уроды, — кричала я в голос. Страшно было до ужаса.

   — Кричи громче, мне так нравится, — грубо ответили мне.

   Слезы застилали глаза, горло сдавило спазмом, я молилась умереть прямо в эту секунду.

   Как вдруг раздался насмешливый голос.

   — Развлекаешься, ведьма?

   Инквизитор, тот, которого я оставила связанным в избушке. Высокие черные сапоги, кипенно-белый плащ, ехидная усмешка на губах.

   — Пшли вон, — бросил он мародерам.

   Те молча двинулись на него. Я села на землю, обняла себя дрожащими руками.

   Перед глазами разворачивался бой. Нет, это громко сказано. Драка.

   Видела будто в замедленной съемке. Фрагментами.

   Вот первый разбойник размахнулся, пытался попасть по лицу инквизитору. Не успел. Взметнулся белый плащ, сильные руки схватили голову нападавшего, послышался хруст позвонков. Противник упал.

   Второй разбойник осторожно подходил сзади. Откуда у инквизитора нож в руке?

   Нож уже в груди нападавшего.

   Тишина.

   Я аккуратно встала, подошла к мародерам. Лежат рядом, будто уснули. Он их убил!

   Наклонилась. Пыталась нащупать пульс. Показалось, что чувствую слабые удары.

   — Ты что делаешь, ведьма? — послышался удивленный голос.

   — Ты их убил! — голос дрожал.

   — А ты сама хотела?

   Я достала нож из груди разбойника, пыталась заткнуть рану его рубашкой.

   Он. Убил. Людей. Отнял жизнь. Просто, как дорогу спросить.

   Никогда я не видела насильственную смерть так близко. И не важно, что они были моральными уродами. Важно, что они жили. Дышали, двигались, о чем-то думали.

   Их можно было исправить, посадить в тюрьму. Возможно, они бы одумались. А так — убиты. Без права голоса в свою защиту. Без возможности изменить свою судьбу. Без возможности пройти путь покаяния. Ведь не зря лучшие проповедники — бывшие преступники. Это факт.

   — Нельзя убивать людей, — монотонно говорила себе под нос, ни к кому конкретно не обращаясь. — Нельзя.

   Я была словно в трансе. То пыталась нащупать пульс, то услышать биение сердца, уловить дыхание.

   Опустилась ночь.

   Инквизитор шагах в пяти от меня сидел на корточках и внимательно за мной наблюдал.

   — Мяу, — громкий грозный вопль раздался в тишине и пушистый шар подкатился к ногам.

   Инквизитор вскочил на ноги.

   Мур!

   Волк. Как же я могла забыть! Умирающий зверь, которому я, по выражению Мура, отдала тепло.

   Возможно, это же можно проделать с разбойниками. Дать им второй шанс.

   Я села между разбойниками, положила ладони на их животы. Тела начали слабо светиться.

   Я закрыла глаза. Движение, дыхание, жизнь. Резкий толчок под ладонями.

   Черный дым окутывал мои руки. Пыталась сбросить его, но не могла. Тела заволокло черным туманом.

   — Ты что творишь, ведьма, — инквизитор тряс меня за плечи.

   — Мряу, — боевой вопль кота, и Мур кинулся в лицо инквизитору.

   Я обернулась. Передо мной стояли разбойники. Глаза светились ярким зеленым светом.

   — Приказывай, Госпожа, — дуэт замогильных голосов.

   Перебой в сердце. Мне кажется, оно пыталось остановиться. Вдох-выдох. Новый вопль кота.

   — Мур, бежим.

   — А вы, — обратилась я к разбойникам, — взять инквизитора!

   Двигаясь как роботы, мародеры схватили инквизитора. Завели руки ему за спину, поставили на колени. Тот пытался сопротивляться, но видимо, сейчас, расклад сил был не в его пользу.

   — Ты что натворила, ведьма?! — орал инквизитор. — Ты зачем подняла зомби?!

   — Не отпускать до следующего захода солнца, — дала я приказ разбойникам.

   И побежала.

   Вслед летели проклятья воина Света.

ГЛАВА 9. Травница

Проснулась на мягкой кровати в незнакомой комнате. Все стены были увешены пучками сухих трав. Голова болела до рези в глазах.

   Пыталась вспомнить, как я здесь оказалась.

   Инквизитор. Разбойники. Лес. Ветки по лицу.

   От усилий вспомнить голова разболелась сильнее.

   Заметила кота, спящего рядом со мной.

   — Мур, — растолкала я его. — Где мы?

   Котик потянулся, сел.

   — У Норы.

   — А Нора это...

   — А Нора это я, — вошедшая женщина поражала строгой холодной красотой. Черные гладкие волосы, свободно раскиданные по плечам, темные синие глаза, прямой нос, белая кожа. Стройность фигуры подчеркивали облегающие черные брюки и темно зелёная майка, оголяющая плечи.

   — Слабенькие нынче верховные пошли, — с насмешкой проговорила она. — Хорошо, что я твой зов услышала, а то остались бы мы снова без главной.

   — Держи, — она протянула мне стакан с какой-то мутной жижей. — Выпей, легче станет.

   Стало легче, головная боль отступила.

   — Пойдем, Вика, завтрак готов.

   В ответ на мой недоуменный взгляд, женщина улыбнулась.

   — Мы с фамильяром твоим успели поболтать.

   Птички поют, солнышко согревает, накрытый стол. Идиллия.

   — Тебе повезло, что я собирала травы на кладбище, — начала разговор Нора. — Твой зов был тихим, вряд ли я услышала бы его из дома. Я нашла тебя рыдающую на окраине леса. Вопли твоего кота разносились далеко.

   Женщина строго посмотрела на меня.

   — Разве ты не знаешь, что ведьма должна контролировать свои эмоции. Если бы тебя нашла не я, а селяне или, того хуже, воины Света?

   Как объяснить незнакомому человеку, что всегда считала себя спокойной и уравновешенной? Первая и единственная истерика у меня была больше десяти лет назад, после потери родителей.

   — Спасибо, Нора, — искренне поблагодарила женщину.

   — Странная ты, Вика, — продолжила Нора, — судя по возрасту ведьмой ты стала три дня назад. И еще кольцо, — женщина задумалась. — Кольцо само выбирает себе хозяйку. Ты знаешь, что у нас уже полвека нет верховной?

   — Сколько тебе лет? — заинтересовалась я. Она говорила таким тоном, словно сама лично знала верховную.

   — Мне? Сорок восемь, ведьмой я стала в восемнадцать. Бывшей верховной я не присягала по понятным причинам, не родилась еще, — усмехнулась Нора, — но наслышана. Ведь именно с ее приходом в наш мир пришла чума.

   Мысленно провела параллель с родным миром. Там тоже в нашествии чумы обвиняли ведьм.

   — Расскажи о себе, Нора, пожалуйста, — я старалась учесть ошибку, которую совершила в Белой башне, и узнать максимум нужной мне информации. — Как ты стала ведьмой?

   — Как ты знаешь, Тьма наделяет силой раз в десятилетие, во время полных фаз двух лун, — с готовностью ответила женщина, я кивнула в ответ. — Обычно девушки заранее готовятся к этому, приносят жертвоприношение, находят себе наставницу, — я кивала, стараясь не перебивать женщину.

   — Я никогда не хотела стать ведьмой, — продолжала печально Нора. — Мечтала пойти по стопам мамы и продолжать ее дело. У нее была небольшая лавка. Она торговала лечебными травами и снадобьями. А ты знаешь, на это всегда большой спрос, — я кивнула.

   — Своего отца я не знала, мама ничего про него не рассказывала, а я не хотела расстраивать ее вопросами. Когда мне было десять, моя мать вышла замуж за трактирщика, — Нора вздохнула. — Она была счастлива, а я... а я была счастлива за нее.

   Женщина замолчала. Я ждала. Нора отпила чай и продолжила.

   — Мне только исполнилось восемнадцать, умерла мама, все говорили, что она заразилась от больного покупателя. Может и так. Она сгорела за три дня. Лекари не смогли помочь ей.

   Мне стало очень жаль Нору. Как я ее понимала, тоже рано потеряла родителей.

   — А потом, — зло проговорила Нора, — этот потный пьяный мужик, мой отчим, зажал меня на кухне и сказал, что теперь я буду отрабатывать свой хлеб по-другому. Я не смогла отбиться. Да и куда мне девчонке против огромного мужика. Всю ночь потом я не могла уснуть, желая ему смерти медленной и мучительной. И утром, — Нора помолчала с минуту. — Когда он пришел в мою комнату, я была готова, — ее глаза сверкнули, — он даже не успел ничего понять, как распрощался с жизнью. Но я все продолжала и продолжала вгонять нож в уже остывающее тело.

   — Нора...

   — Я весь день просидела в комнате с трупом, не зная, что делать дальше, — говорила Нора, — а потом, ночью, той самой ночью, когда обе луны входят в свои полные фазы, я почувствовала в себе Силы. Тьма приняла мое невольное жертвоприношение.

   Я медленно переваривала услышанное.

   Нора заговорила первой.

   — Я поступила, как поступила бы на моем месте любая, чтящая Свет, я отправилась в Храм Света, — заинтриговала, я с интересом ждала продолжения, — Я до вечера ждала Хранителя, и когда дождалась, рассказала ему все, что произошло.

   — Ты не боялась, что тебя казнят?

   — Ведьмой я боялась стать больше. Я видела, что происходит с девчонками. Сначала они ведут себя тихо, наслаждаясь своей Силой. Но Тьма, давая силу, требует взамен жертвы. Каждая жертва сжигает душу, и ведьмы постепенно сходят с ума. Они уверены в себе, они думают, что можно безнаказанно творить зло. И со временем все оканчивают свои дни на костре.

   — Что же тебе ответил Хранитель в Храме?

   — Он внимательно выслушал меня, потребовал подробно рассказать о себе, и когда узнал, что я умею делать лечебные снадобья, привез меня сюда. Воины Света тоже болеют, — закончила свой грустный рассказ Нора.

   Полезен — будешь жить, нет от тебя пользы — на костер.

   Двойные стандарты, прямо как у нас.

   — Раз в несколько месяцев один из них приходит за лекарствами.

   — А остальные местные жители, — спросила я, — как они к тебе относятся?

   — До Колтона достаточно далеко, оттуда редко ко мне приходят. А рядом только две заброшенные деревни.

   Нора встала, давая понять, что разговор окончен.

***

Я тоже встала, направляясь в дом разбудить моего спящего красавца. Но кота на кровати не оказалось. Надеюсь, он не за очередной мышкой пошел.

   Увидев книги, я с интересом стала их рассматривать. Рукописный текст. Интересно, печатную машинку у них еще не придумали? Около часа я пыталась осилить что-то типа справочника по лекарственным травам.

   Встала. И тут до меня дошло. На каком языке написана книга?

   Снова стала листать рукопись. Смесь латинского с каким-то еще. Точно не русский, и не английский. Но я прекрасно понимала прочитанное. В смысле — понимала, что написано. В травах я не разбиралась.

   Странно. Но кто даст ответ? Подумаю об этом после.

   Нора с Муром пропадали где-то весь день. Вот изменщик, думала я про своего фамильяра. Даже немножко ревновала.

   О том, что случилось вчера, старалась не думать.

   Помогали книги. Помимо справочника нашлись достаточно интересные легенды. Тоже про растения. Но нужно же было чем-то занять мозг.

   Кот с Норой явились на закате. Чем-то очень довольные. Ничего не сказали, где они были все это время.

   Мы поужинали, легли спать.

   — Все разговоры завтра, Вика, — сказала Нора.

   Хорошо засыпать на мягкой кровати, когда у тебя над головой есть крыша.

   Плохо просыпаться посередине ночи от громкого стука в дверь.

   — Нора, — орали за дверью. — Я знаю, ведьма у тебя!

   Нашел. Догнал.

   Точно. Я же приказала разбойникам держать его до следующего заката солнца.

ГЛАВА 10. Призрак

В дверь уже не стучали, а долбили ногами. Сердце бухало в груди глухими мощными ударами. Схватив кота в охапку, забралась под кровать.

   Вот что этот воин Света ко мне пристал? Ведьм что ли мало?

   Была у него возможность меня убить там, на кладбище. Не воспользовался. Почему, интересно? Или он поклонник острых зрелищ? Ему, наверное, на костре хочется меня сжечь.

   А вообще, не похож он на маньяка или садиста.

   Есть такая псевдонаука — физиогномика. Очень заинтересовала меня в одно время. Она позволяет определить тип личности человека, его душевные качества и состояние здоровья исходя из анализа внешних черт лица и его выражения.

   Никто из ученых всерьез эту науку не воспринимает, зато деятели искусства вовсю пользуются ей. Заметьте, в фильме мы с первых минут понимаем — вот перед нами бандит, или хороший парень.

   Можно создать интригу, и из внешне красивого милого парня сделать плохого.

   Подумаем, лоб у него высокий, значит интеллектуал. Глаза не узкие, но и не «рыбьи» — трезво смотрит на жизнь. Губы не тонкие, значит не злой, но и не толстые — не слишком эмоционален. Нос прямой, не курносый, значит не легкомыслен, не с горбинкой — не жесток. Форма лица овальная — быстро обучаем и любознателен. Скулы высокие — признак властного человека. Одутловатости на лице нет — спиртными напитками не злоупотребляет.

   И вообще, сделала я вывод, со спортом дружит — вон как быстро с разбойниками расправился.

   Злой на меня, наверняка, без меры. Сутки на кладбище просидеть с зомби, которых сам же и убил. Я хихикнула. Фу, черный юмор какой-то.

   Перед глазами появились стройные ноги.

   — Вылезай, Вика, — Нора помогла вылезти из-под кровати.

   — Когда же ты успела поклонником обзавестись? — с усмешкой спросила женщина.

   — Да как-то само вышло, — оправдывалась я.

   — Ладно, дело твое. Указала я твоему воину направление к лесу, откуда ты пришла. Но он вернется. Чувствую, — перешла на серьезный тон Нора, — А тебе надо отправляться в Колтон. Город большой, там сможешь затеряться.

   Нора дала мне черное платье.

   — Женщины не ходят в городе в брюках — пояснила травница, — Это очень строго. И обязательно носи платок на голове, — она протянула мне косынку в цветочек, — Девушка с непокрытой головой — гулящая. Поняла?

   Я кивнула.

   — Вот еще что, — она словно раздумывала говорить мне или нет, — Не сможешь ты от дара Тьмы отказаться, Вика, и кольцо тебя выбрало не зря. В нем твоя сила и слабость.

   Я удивленно посмотрела на женщину.

   — В чем сила — ты сама разберешься, а вот слабость — ведьма, чем сильнее становится, тем легче воину Света ее обнаружить. Постарайся не использовать никакие заклятья.

   — Скажи, Нора, ты говорила про жертвоприношения, — мучал меня вопрос со вчерашнего дня, — Но я никого не убивала.

   — Уверена?

   — Абсолютно!

   — Значит Тьма жила в тебе давно, — туманно пояснила женщина.

   Пока я переодевалась, Нора успела пополнить запасы продуктов в моем рюкзаке.

   — А вот это, — женщина показала на три небольшие бутылочки, — Используй осторожно. Но они тебе необходимы, чтобы не повторилось то, что с разбойниками. Ну ты поняла.

   — В бутылочках — зелья, — объясняла Нора, — В них — сила трав. Не нужно никаких заклятий, чтобы они подействовали. Просто выливаешь содержимое на человека. В первой, — женщина протянула бутылочку с голубоватой жидкостью, — Настойка редких сонных трав. Стоит хоть одной капле попасть на человека — он уснет. Во-второй, — жидкость была красная, — парализующее действие. А вот третьей бутылочкой не хотелось бы, чтобы ты воспользовалась, — Нора перешла на шепот, — Здесь одна капля — и мгновенная смерть.

   — Ну, беги, — Нора порывисто обняла меня, — И помни, даже с Тьмой в душе можно и нужно стремиться к Свету.

   Поблагодарив женщину, мы с котом отправились в путь.

***

Прогулки но ночному лесу скоро войдут у меня в привычку.

   Этот лес был другой. Более редко росли деревья. Идти было не в пример легче. В черном платье чувствовала себя достаточно комфортно, во всяком случае, издалека меня заметить невозможно. Коту в этом плане везло — он всегда черный.

   Очень хотела спать, но Нора велела не останавливаться пока не дойдем до ближайшей деревни, там, сказала она, можно зайти в любой дом, они давно заброшены.

   Заброшенные дома меня не пугали. Что там может быть страшного?

   Тем более со мной кот, веселый, только странно молчаливый.

   — Мур, — позвала я кота, — Мур!

   — Да.

   — А где вы с Норой пропадали целый день?

   — Это секрет.

   — Секрет? — протянула я, — Что за секреты между друзьями, Мур?

   — Не скажу, — вытянув вверх распущенный хвост, ответил кот.

   Вот интриган. Любопытно до ужаса.

   — А Нора бы мне все равно рассказала, — уговаривала я котика.

   — Вот пусть и рассказывает, — услышала в ответ.

   За такой содержательной беседой, мы и не заметили, что идем по деревне.

   Заглянула в первый попавшийся дом. Комната одна, односпальная кровать, стол, одинокий стул.

   Спать, решила я и расположилась на кровати. Вероломного кота с собой не позвала.

   Только я начала засыпать.

   — У-у-у! У-у-у! — раздалось в дальнем от меня углу комнаты.

   Присмотрелась. Какое-то расплывчатое белое пятно.

   — У-у-у! У-у-у! — продолжилось завывание.

   — Мур, ты видишь?

   Кот с вздыбившейся шерстью смотрел на увеличивающееся пятно.

   — У-у-у...

   — Может хватит, а? — не выдержала я.

   Бедной девушке поспать уже нельзя.

   — У-у-у, бойся меня, — пятно увеличилось, став размером с человека.

   — Давай завтра, — предложила я привидению, а кто это может еще быть? — Вот посплю и сразу начну бояться.

   — У-у-у, — пятно будто завибрировало и стал проступать образ человека. — Бойся, — заунывным голосом требовал призрак.

   — Знаешь, что, ... (две минуты нецензурной лексики, старалась ярче охарактеризовать его как личность, припоминая с кем и как могли иметь связь все его родственники), а не пошел бы ты (еще три минуты нецензурной лексики с перечислением всех возможных мест в двух мирах).

   Я выдохлась.

   Говорила уже, что редко ругаюсь? В этом мире по-другому нельзя.

   — А что значит е... п...? — заинтересованно спросил призрак.

   Я вздохнула. Присела на кровать. Призрак проплыл по комнате, стал раскачиваться в метре от меня.

   — Ты что, меня совсем не боишься? — вот настырный.

   — Если скажу, что боюсь, дашь поспать?

   — Ты ведьма, — выдохнул призрак.

   — Я Вика, — строго ответила ему.

   — А я Шер, — образ человека передо мной стал проявляться сильнее. И вот я уже видела сгорбленного старика с кустистыми бровями и взлохмаченными волосами.

   — А я Мур, — кот залез ко мне колени и не отрываясь смотрел на призрака.

   Следующие часа два прошли в непринужденной беседе. Шер больше не требовал его бояться, и оказался приятным человеком, то есть призраком.

   Деревня покинута жителями уже давно, Шеру было скучно, и он развлекался тем, что распугивал редких прохожих.

   Я в ответ рассказала ему свою историю, ничего не тая. Рассудила я мудро. Во-первых, призраку все равно никто не поверит, во-вторых, мне очень нужно было выговориться.

   Мур тоже участвовал в разговоре, чем очень меня удивил. Обычно отмалчивался или просто спал.

   — У нас в мире считается, что, если призрак не может покинуть мир живых, значит у него осталось какое-то незаконченное дело, — вспомнила я вдруг. Моя подруга Оля увлекалась всякими мистическими историями и периодически меня в них посвящала.

   — Даже не знаю, что я мог не успеть, — грустно ответил призрак. — А ты, Вика, ложись спать, я тебя поохраняю.

   От кого собрался охранять меня призрак, уточнять не стала. Воспользовалась предложением и не успев коснуться подушки, провалилась в сон.

***

Проснулась в хорошем расположении духа. Растолкала Мура, и мы сели завтракать.

   — А где Шер? — спросила я котика, который с воодушевлением уплетал сушеное мясо.

   — Мрр, — невнятно пробурчал котик.

   — Наверное, он только ночью появляется, — решила я.

   Сытые и довольные, мы с котиком вышли из дома.

   Вот черт! Инквизитор! Да как он меня находит?!

   Забежали назад в дом. Пыталась закрыть дверь. Не сразу заметила засов.

   Только закрыла дверь, как она содрогнулась от ударов.

   — Открывай, ведьма! Тебе некуда бежать! — грозно горланил воин Света.

   С сумасшедшими не разговаривать, решила я, и судорожно искала в рюкзаке снадобья Норы.

   Дверь была выбита минут через пять. Из фанеры ее здесь что ли делают, подумалось мне.

   Но времени хватило, я стояла на изготовке с бутылочкой в руке. С голубой жидкостью.

   — Ведьма, — прохрипел инквизитор, врываясь в дом. — Стой! — успел крикнуть он, увидев, как я замахнулась на него с зельем в руке.

   — Стой, стой, — ворчала я, пытаясь перевернуть спящего инквизитора, — Нашел дурочку. Я еще жить хочу.

   На кровать затаскивать его не стала, слишком тяжелый. А вот кожаный мешочек с круглыми монетами, размером с пол-ладони забрала.

   — Моральная компенсация, — объяснила спящему воину.

   Мы с котиком пошли.

   Там, где садится солнце, нас ждет город Колтон.

ГЛАВА 11. Окси

Вторую заброшенную деревню мы прошли без приключений. Опустевшие дома, раскрытые двери, ни души. Тягостное впечатление. Тоскливо. Почему их покинули? Не догадалась задать этот вопрос Шеру.

   Редкий лесок прекратился. Мы вышли на проторенную дорогу. Вышли сбоку от нее. Вправо и влево она уходила вдаль. Так как солнце клонилось к закату, трудностей с выбором направления не было. Направо. Интересно, они тут на лошадях ездят? А ведьмы летают на метлах?

   — Мур! — окликнула я кота. — А Мора летала на метле?

   Кот помотал головой.

   Значит, нет. Или, может, он не видел. А хорошо бы было, размечталась я.

   Мы шли по дороге уже довольно долго, и, наконец, увидели вдалеке очертания домов.

   Итак, я в черном платье, на голове веселой расцветки косынка, большой рюкзак за плечами, черный пушистый друг рядом.

   Черный кот. Я задумалась. И я в черном платье. А не примут ли меня за ведьму? В моем мире так точно бы приняли. Их даже в книгах только так и изображали — девушка в черном одеянии и черный кот рядом.

   — Мур! — котик весело носился по кустам. — Надо тебя спрятать.

   — Я с тобой, — упрямо заявил кот.

   — Конечно, со мной, — успокоила я его.

   Куда прятать, особого выбора не было. Конечно, в рюкзак. Вывалив из него оставшийся провиант, засунула туда Мура.

   Итак, я в черном платье, на голове веселой расцветки косынка, большой рюкзак за плечами, в котором сидит очень неспокойный пушистый черный друг.

   — Мур, заметят, что рюкзак шевелится! Сиди тихо!

   — Неудобно.

   — Потерпи.

   — Я есть хочу. А тут мясом пахнет.

   — Недавно ел.

   Кот успокоился. Обиделся, наверное.

   Я ожидала увидеть ворота в город, стражников, досматривающих входящих, стены вокруг.

   Но ничего этого не было. Я проходила мимо одноэтажных деревянных домиков, которых становилось все больше и больше.

   Люди по пути встречались, но внимания на меня не обращали.

   Солнце уже почти село, я вышла на площадь. Дома стояли кругом, образовывая кольцо. Посередине площади что-типа деревянной сцены. Зачем, интересно? Наверное, театр здесь любят.

   Куда идти? В рюкзаке кожаный мешочек с монетами. Но их стоимости я не знала. Можно попробовать найти какую-нибудь гостиницу, снять комнату. Но скорее всего здесь так не принято. Такой вывод я сделала, вспомнив пару прочитанных женских романов. И вот, что еще вспомнила — девушку без сопровождающей ее дамы общество не жаловало.

   С другой стороны, можно наняться к кому-нибудь на работу. Кем? Служанкой? Ничего об обычаях этого мира я не знала. Вот постучусь в первый дом, а они меня воинам Света сдадут.

   Можно понадеяться на удачу и разговориться с кем-нибудь на улице, в процессе беседы выведав полезную информацию.

   Но.

   Город затих. На улицах ни души. Может, комендантский час у них.

   Я занервничала. Ночью на улицы города выходят представители криминального мира. Может в этом мире и не так, но проверять не хотелось.

   Между домов мелькнула фигурка. Вот она показалась вновь. Девушка в черном плаще до пят. Лица не разглядеть из-за низкого капюшона. Она поманила меня пальцем.

   Я оглянулась. Больше никого не было. Значит, точно меня.

   Направилась к ней. Не успела дойти, как она резко подскочила ко мне, схватила за руку.

   — Бежим, — шепотом предложила незнакомка.

   Мы побежали по узким улочкам. Остановились возле ничем не отличающегося от других домика. Девушка жестом пригласила войти.

   Только в доме незнакомка сняла капюшон. Красивая. Светлые волосы завивались в крупные локоны. Большие карие глаза. Чуть вздернутый носик.

   — Ты что из какой-то совсем глухой деревни? — звонким веселым голосом спросила меня, — Не знаешь, что после заката нельзя появляться на улице?

   — Нет, не знаю, — честно ответила я, и Нора ни о чем таком не говорила, — А почему?

   Девушка заливисто рассмеялась.

   — Ну точно из глухой деревни.

   Я пожала плечами.

   — Пойдем, — потянула меня за руку девушка. — Проходи.

   Комната была одна, достаточно просторная, светлая. Два больших окна, веселые занавески. Топчан, аккуратно застеленный толстым одеялом. Стол посередине комнаты. Что-типа стеллажа с тремя полками. На одной — книжки, на двух других всякие женские безделушки.

   Я прошла, встала возле стола.

   — Да не сюда, — снова потянула меня за руку девушка.

   Она подошла к стеллажу, отодвинула его и за ним я увидела дверь.

   — Быстрее, — поторапливала меня девушка.

   За дверью оказались ступеньки, ведущие вниз. Спустившись, мы оказались в полной темноте. Девушка зажгла свечи.

   Большой черный стол. Деревянный шест с перекладиной, на нем чучело ворона. Одна стена вся занята полками с книгами. Небольшой черный котелок на невысоком сером камне.

   — Добро пожаловать, сестра, — торжественно сказала девушка.

   Я удивленно посмотрела на нее.

   — Меня зовут Окси, — весело добавила она, — а тебя?

   — Вика, — растерянно пробормотала.

   Тут зашевелился рюкзак, раздалось сдавленное мяуканье. Пришлось достать немного помятого кота с недовольной мордочкой.

   — О, — воскликнула девушка. — У тебя уже есть фамильяр? У меня тоже!

   Чучело взмахнуло крыльями. Я от неожиданности отшатнулась, наступила на лапу коту.

   — Мя-ау! — вопль кота.

   — Кар-р-р! — хрипловато издала птичка.

   Ворон подлетел к Муру и стал важно расхаживать перед его носом. Котик потянулся лапкой.

   — Лапы пр-р-рочь! — ворон отлетел на свой насест.

   — Он живой, — завороженно смотрела я на черную птицу.

   — Конечно, живой, — заливисто рассмеялась девушка. — Он прилетел два дня назад, — доверительно проговорила она. — Как он меня напугал! Стучал клювом в окно, а когда я его впустила, устроил настоящий разгром! Хорошо еще, что я догадалась, что это мой фамильяр.

   — А как ты догадалась? — заинтересовалась я.

   — Бабушка рассказала, — легко пожала плечами Окси. — Она умерла два месяца назад, но перед смертью успела сообщить, что скоро я стану ведьмой, и привела меня в эту комнату. Я и не догадывалась, что у нас под полом такое!

   — Ты живешь одна?

   — С мамой. Она у меня пекарь. Но неделю назад она поехала к своей сестре в Корвен. Путь туда неблизкий. Так что, можешь пожить у меня, — предложила Окси.

   Я согласилась.

   — А что ты умеешь? — девушка с интересом смотрела на меня.

   — Умею? — растерялась я.

   — Да, я вот что, — Окси хлопнула в ладоши, и комната погрузилась в темноту, хлопнула еще раз — вновь зажглись свечи.

   — Ты владеешь огнем? — я в изумлении смотрела на девушку.

   — Да, — гордо ответила она. — А ты?

   — Я...

   — Она Видящая, — каркнул ворон.

   — Что? — в голос спросили у птицы.

   — Она показывает картинки, — важно произнес кот.

   — Ты Видящая? — глаза девушки стали еще шире. — Бабушка рассказывала, что во всем мире только одна Видящая, самая старая из всех ведьм, и живет она в Ведьмовском лесу. Она твоя наставница? — восхищенно проговорила Окси.

   — Нет, не успела ее стать, — я покачала головой. — Ее убили.

   О своей причастности к преждевременному уходу из жизни старой ведьмы я благоразумно промолчала.

   — А кормить будут? — влез в разговор Мур.

   — Ох, конечно, — всплеснула руками Окси. — Пойдемте.

   После ужина и непродолжительной беседы, в ходе которой Окси просвещала меня по поводу местной моды, мы легли спать.

***

Проснулись мы с Муром одни. Девушки не было.

   Решила спуститься в подполье одна. Кот категорически отказался. Я не стала настаивать.

   Хорошо, что горели свечи.

   — Кар-р-р, — приветствовал меня ворон.

   — Можно тебя погладить? — подошла я к птичке.

   Ворон благосклонно склонил голову. Всегда хотела погладить настоящего ворона. Мечты сбываются.

   — Ты не против, если я книжки посмотрю?

   — Делай, что хочешь, Видящая.

   Я подошла к полкам. Интересно, на каком языке написаны эти книги?

   Взяла первую. Чистая классическая латынь. Какие-то стихи.

   Вторая была написана на том же языке, что и книга травницы.

   Я погрузилась в чтение.

   В книге говорилось о великой битве между Светом и Тьмой.

   Достойные светлые воины разгромили темную армаду. Но Тьму полностью уничтожить не смогли. Иначе пострадали бы Чаши Весов. Что это такое, я не нашла.

   Тьма не успокоилась. Вообще на протяжении всей истории, о Тьме говорилось как о имеющем сознание существе. В отличие от Света.

   Тьма стала наделять способных раз в десятилетие во время полных фаз двух лун. Об этом я уже слышала. И всем детям Света предписывалось незамедлительно уничтожать всех, наделенных темной силой.

   Неужели нельзя применять превентивные меры, задумалась я. Например, всех женщин в одну ночь раз в десятилетие помещать в одно место и отслеживать, кто получил Силу Тьмы, кто нет.

   Представила, как бы это выглядело. Да, бред. Невозможно такое организовать.

   О количестве новообращенных ничего не говорилось. Но сообщалось, что только девушки могли принять темную силу.

   Среди светлых — только мужчины.

   Несправедливость какая.

   — О, Вика, ты умеешь читать? — я вздрогнула. Настолько увлеклась книгой, что не заметила, как зашла девушка.

   — Умею, — кивнула я.

   — Ты только не обижайся, — быстро проговорила Окси. — Просто я знаю, в отсталых деревушках много безграмотных.

   — Я не обижаюсь.

   — Это хорошо, — девушка широко улыбнулась, — что читаешь? А, это, — разочаровано протянула она. — Это всем известно. А вот это сможешь прочесть? — она указала на книжку, которую я посмотрела первой, со стихами.

   Я открыла книгу.

   — Quis fuit, horrendos primus qui protulit enses? Quam ferus et vere ferreus ille fuit !— начала читать.

   — Ты знаешь язык мертвых! — восхищенно округлила глаза Окси. — Научишь меня?

   — Конечно, — пожала я плечами, — почему нет?

   Окси запрыгала, хлопая в ладоши.

   — Хочу открыть тебе секрет, — приблизила свое лицо к моему Окси. — Я влюблена!

   — Да ты что? — пришлось изобразить радость. — И кто счастливчик?

   — Только никому, — проговорила Окси.

   Я подавила смешок. Кому я могу рассказать? Муру?

   — Вот, — девушка взяла меня за руку. — Смотри!

   Возник образ худощавого мрачного мужчины в красном плаще.

   — Увидела? — потрясла мою руку Окси.

   — Да, — задумчиво произнесла я. — Скажи, Окси, а как ты смогла показать мне?

   — Ну ты же Видящая, — посмотрела на меня девушка как на неразумного ребенка. Заметив, что я задумалась, девушка протянула мне другую книгу. «О силах» гласило название. — Прочитай. Ты что же совсем ничего не знаешь?

   Как бы мне не хотелось ознакомиться с книгой побыстрее, пришлось ее отложить. Окси позвала обедать. За столом жизнерадостная болтушка только и говорила, что о Лэде. Я узнала о нем все, что смогла выведать влюбленная девушка о своем герое. И какой у него цвет волос, и какая родинка на щеке, и какой взгляд. Все эти незначительные для других детали, для нее были необычайно важны.

   — Кем он работает? — удалось мне вклиниться в оживленную болтовню девушки.

   — Он казначей! — девушка подняла указательный палец вверх, наверное, показывая, какая это важная должность. — Представляешь?! Такой как он, никогда не посмотрит на такую как я, — грустно продолжила Окси. — Но! — девушка улыбнулась. — С твоей помощью все получится!

   Девушка уже давно придумала план. Сварить любовное зелье, напоить им Лэда, а когда он опьянеет от чувств, быстро выйти за него замуж.

   — А если он узнает, что ты ведьма? — задала я, на мой взгляд, резонный вопрос.

   — Ну и что? — легкомысленно ответила девушка. — Когда действие зелья кончится, я уже буду замужем, кому хочется признавать, что твоя жена ведьма? — логично предположила Окси. — Тем более, после свадьбы я не буду колдовать, зачем?

   Самое главное в жизни девушки — выйти замуж, сделала я вывод. Как можно ее за это осуждать? Даже если она немножко подтолкнет избранника?

   Сварить зелье не так просто, узнала я. Надо не только правильно собрать ингредиенты и в определенной последовательности положить их в котел. Самое главное, прочесть заклинание правильно. Заклинание, естественно, на языке мертвых. Об этой помощи Окси меня и просила. Я должна была научить ее произносить слова правильно, чтобы все получилось.

   После обеда девушка засобиралась.

   — За недостающими травами, — пояснила она.

   А мне велела отдохнуть перед бессонной ночью. Я не возражала. Взяла Мура и легла спать. Как не помочь влюбленной девушке?

   Уже вечером меня разбудила вернувшаяся девушка.

   — Поколдуем? — хитро сощурилась Окси.

ГЛАВА 12. Любовное зелье и шопинг

Мы спустились в подпол. Мур на этот раз пошел с нами.

   Разложив на столе травы, Окси подошла к котлу. Только теперь я сообразила, почему под ним нет очага. Зачем? Девушка владела силой огня.

   Обязательно прочитать книгу о силах, еще раз напомнила я себе.

   А пока с интересом наблюдала за девушкой. Мур с вороном отошли в дальний угол и о чем-то тихо разговаривали.

   Окси взмахнула рукой, и вода в котле забурлила. Она сбросила один пучок трав, затем второй.

   — Остальные после полуночи, — объяснила мне девушка. — У нас как раз есть время, чтобы ты научила меня читать на языке мертвых.

   Вот это как раз не проблема. Все, кто изучал латинский язык, знают, что читать на нем легче, чем на английском.

   Окси оказалась способной ученицей. И быстро научилась произносить нужные ей фразы. Их оказалось всего три. Я-то думала, что для любовного заклинания потребуется длинное произведение, но нет, я ошибалась.

   Всего три предложения:

   Amor vincit omnia

   Amor caecus

   Amor non est medicabilis herbis

   — А ты уверена, что это подействует? — с сомнением проговорила я.

   — Конечно, — беспечно махнула рукой Окси. — Главное, все сделать правильно.

   Дождавшись полуночи, девушка скинула в котел оставшиеся травы и четко проговорила выученные фразы.

   Вода в котле из мутно зеленой стала ярко красной. Через минуту — прозрачной. Кипение прекратилось.

   — Ну все, — повернулась ко мне сияющая Окси. — Осталось только... дать ему зелье.

   Да, ничего сложного, усмехнулась я про себя. Поймать и влить в горло суровому казначею зелье. И убежать. Потому что, то не сразу начинает действовать.

   Оставив Окси разбираться с зельем дальше одной, отправилась спать. Моя помощь больше не требовалась.

   Уснуть мне не удалось. Сначала разные мысли не давали покоя. Затем вернулась Окси.

   — Ты спишь? — услышав отрицательный ответ продолжила, — а почему ты не носишь украшений? — задала мне вопрос глубокой ночью девушка.

   Я молча подняла руку, на которой до сих пор носила кольцо Велиара. Снять его никак не удавалось.

   — Что? — не поняла Окси. — Я вижу, что ничего нет. Не расстраивайся, — утешила меня девушка. — Хочешь я тебе колечко подарю, у меня их много.

   Я ошарашенно слушала ее. Не увидела кольца! Как же так? Мора сразу его заметила.

   — А покажи мне его?

   — Кого? — не поняла я.

   — Того, к кому ты неравнодушна, — Окси схватила меня за руку.

   — О, ты влюблена в воина Света? — удивленно спросила она.

   Тут пришла моя очередь удивляться.

   — Что? — ага, я очень к нему неравнодушна, только совсем в другом смысле. Почему именно его она увидела?

   — Это очень опасно, — Окси шептала еле слышно, — Но ты не переживай, я сохраню твой секрет.

   — Спасибо, ты настоящий друг, — заверила я девушку.

   Наконец, мы уснули.

***

Всю ночь мне снилось, что я летаю на метле. Восторг, легкость, радость, тормошение...

   — Вика, проснись, — будила меня Окси. — У нас много дел!

   — Каких? — буркнула я недовольно, очень хотелось еще полетать.

   — Надо купить наряды!

   Шопинг, это хорошо, обрадовалась я. Только выходить на улицу было немного страшно.

   — Окси, а как ты поняла, что я ведьма?

   — Почувствовала, — легко ответила девушка. — Да ты не переживай, не каждый может. Из Светлых могут только высшие. Но их очень мало. А среди своих кого бояться?

   Видя, что не успокоила меня своими словами, Окси добавила:

   — Главное для ведьмы — уметь контролировать свои чувства, — почти слово в слово повторила она Нору.

   Легко сказать, я хоть человек спокойный и уравновешенный, была, во всяком случае, в своем мире. Но в этом мире убила, наверное, не меньше половины нервных клеток.

   Я очень сомневалась, что при взгляде на воинов Света, смогу оставаться холодной и безучастной.

   — Есть у меня одно средство, — подмигнула мне Окси. — От бабушки еще осталось. Всего три капли и никто не сможет заставить тебя волноваться.

   Она спустилась в подпол, вернулась с бокалом в руке.

   — Вот, выпей, — протянула напиток мне Окси.

   Простая вода с ягодным привкусом. Изменений в себе я не почувствовала.

   Пока я прислушивалась к внутренним ощущениям, Окси достала со стеллажа шкатулку и выложила ее содержимое на столе.

   Подошла поближе. Монеты круглые размером с пол-ладони.

   — У меня тоже есть, — и показала содержимое своего мешочка.

   — Ооо, — удивленно посмотрела на меня девушка, — откуда это у тебя? Ты могла себе дом купить!

   Небедный мне попался воин Света, и зачем он с собой такие суммы денег таскает, интересно. Слишком самоуверенный, решила я. Или просто не ожидал, что кто-нибудь его может ограбить.

   Как бы ни было, его деньги пойдут на благое дело. На наряды привлекательных девушек.

   Сообщила Окси, что готова потратить сегодня все до последней монеты. Она еще поохала, поахала, отказываться не стала и мы отправились по магазинам.

   Днем город ожил.

   Мы прошли по улице мимо домиков как две капли воды похожих друг на друга. Вышли на площадь и завернули на другую улицу.

   Вот там дома отличались друг от друга. Жилых, видимо, не было. Были только ярко разукрашенные витрины и очень горластые продавцы.

   Окси вела себя достаточно уверенно, твердо держала меня за руку и направлялась к ей одной известному месту.

   Я же крутила головой во все стороны. Похоже на рынки в моем мире, где палатки стоят рядом друг с другом. Но по сравнению с тем, что я видела сейчас, все воспоминания блекли.

   Наконец, Окси остановилась перед самым, хотя куда уж больше, разукрашенным домом.

   — Вот, — выдохнула девушка. — Всегда мечтала купить здесь платье.

   Из дома в ту же секунду выбежала средних лет женщина и осведомилась:

   — Не потерялись, девушки?

   Сначала не поняла суть вопроса, но увидев смутившуюся Окси, до меня дошло. Мы просто не похожи на богатых покупательниц.

   Молча показала ей содержимое кожаного мешочка.

   Женщина сразу изменилась. Заискивающая улыбка, льстивое выражение на лице. Неприятно.

   — Окси, — шепотом на ухо сказала девушке, — может в другое место пойдем?

   Но продавец настойчиво увлекла нас внутрь лавки.

   Ну что сказать? Не зря говорят, на вкус и цвет...

   Фасонами платья практически не различались. Облегающий верх с рукавами минимум три четверти, свободного покроя юбка не выше десяти сантиметров от пола. Это очень строго.

   Зато расцветки были разнообразными. И однотонные, и в цветочек, и в полосочку.

   Косынка ни в коем случае не должна по цвету совпадать с платьем. Это немодно.

   Выбрала себе одно платье темно синего цвета. Удобное и немаркое. Если вспомнить как часто мне в последнее время приходилось бегать по лесу — в самый раз. Неизвестно, что готовит мне будущее.

   Косынку тоже выбрала темного цвета. Бордовую. Теперь я модница.

   Ах нет, еще не все. Чулки, нижнее белье.

   И рюкзак. Про сумочки в этом мире, наверное, не слышали.

   Выбрала черный вместительный. Чтобы помимо кота, еще что-нибудь положить можно было.

   Окси была счастлива. Она замучила бедную продавщицу, придирчиво выбирая.

   Остановилась девушка на трех платьях — ярко розовое в белую полоску, зеленое в горошек, и красное однотонное.

   Мы с продавщицей выдохнули. Хотелось уже пить и есть.

   — А теперь — косынки! — радостно воскликнула Окси.

   Решив, что девушка с косынками разберется сама, надумала сходить за напитками. Окси неопределенно махнула рукой:

   — Недалеко там.

   Ладно, сама разберусь.

   Прошла дальше по улице. Завернула за дом.

   Ну вот что за невезение! Пять воинов Света в разного цвета плащах. Как я догадалась, что это они? Был среди них мой старый знакомый. Он один выделялся кипенно-белой накидкой.

   И смотрел он прямо на меня. Расстояние между нами небольшое.

   А вот хорошее все-таки мне средство дала Окси. Сердце стучало ровно и спокойно. Хотя внутри все разрывалось от эмоций.

   Прошла долгая минута. Инквизитор смотрел не отрываясь. Остальные воины не обращали на меня внимание.

   Резко развернуться и побежать? Не вариант. Догонят. Я молча смотрела в глаза инквизитору.

   — Кэр, — окликнул кто-то из толпы. Инквизитор повернул голову.

   Так вот как тебя зовут.

   Я ждала чего угодно. В голове одни ужасы сменялись другими.

   А он... подмигнул мне и отвернулся.

   Я медленно пятилась назад. Завернула за дом и отыскала лавку, где осталась Окси.

   Решила не пугать девушку и не портить ей настроение, поэтому о воинах Света ничего не сказала.

   Надо все обдумать в спокойной обстановке.

   Окси не успокоилась, пока я не согласилась на еще одно платье.

   Сама же она в итоге купила еще два.

   Затем настал черед обуви. Я не спешила. Не хотелось выходить на улицу, вдруг там этот воин поджидает. Почему же он не схватил меня?

   Момент настал. Пора выходить.

   Обвешенные покупками, мы поспешили домой. Хорошо, что Окси тоже устала и поход за украшениями мы отложили на завтра.

   Но без гостинцев наших любимцев мы оставить не могли. Поэтому зашли в продуктовый ряд. Ворону Окси купила орешки, а моему Муру — хрустящие со странным запахом палочки.

   — Коты это обожают, — прокомментировала Окси.

   Я лишь пожала плечами.

   Быстрее бы попасть домой. Окси ничего не сказала, и я сделала вывод, что внешне ничем не выдала своих эмоций. Хорошее средство изготовила бабушка.

   Наконец, мы дома.

   Спустились вниз.

   Застали фамильяров за чтением книги.

   За. Чтением. Книги.

   Все. Этом мир уже ничем не сможет меня удивить.

   Всю ночь во сне убегала от инквизитора. Видела его улыбку.

   Какое же все-таки странное имя. Кэр...

ГЛАВА 13. Охота за женихом

С утра за завтраком Окси уговаривала пойти за украшениями, я вежливо отказывалась.

   — Ну, Вика, — настаивала девушка, — как ты пойдешь на праздник?

   — Праздник?

   — О, я и забыла, что ты из глухой деревни и ничего не знаешь о городе, — закатила глаза Окси, — но Ночь Света ты же должна знать! У вас что его не праздновали?!

   — Конечно, мы его отмечали, — закивала я, — только по-домашнему, в семейном кругу.

   Окси посмотрела на меня как на ненормальную. Видимо, что-то не то сказала.

   — По-домашнему, — протянула девушка. — В Ночь Света весь город выходит на улицы, все наряженные, играет музыка, приезжают бродячие артисты, днем — ярмарка, ночью — гуляния до рассвета.

   Хотела спросить почему такое странное название, но промолчала. Еще какую-нибудь глупость, по мнению Окси, сморожу.

   — Хорошо, — поджала губки девушка. — Я сама тебе что-нибудь куплю.

   — Спасибо тебе, — я пожала руку Окси.

   — Только наденешь то платье, что мы вместе для тебя выбрали, — строго сказала девушка.

   Это она о том небесно-голубом недоразумении. Как я могла дать себя уговорить?

   — Согласна.

   Окси ушла за покупками. Я спустилась вниз. Мур составил мне компанию. Вообще, я заметила, что они стали дружны с вороном.

   Нашла книжку «О силах». Интересно.

   На третьей странице наткнулась на определение Видящей.

   «Видящая — видит людей и животных». Очень познавательно, хмыкнула я. Сразу все понятно.

   Книга не была разбита на главы. И даже на абзацы, все написано от руки, читать неудобно. Но нужно.

   Поэтому вновь открыв первую страницу, погрузилась в чтение.

   Прочитала до последней страницы, закрыла книгу.

   Итак, что я узнала:

   С момента инициации любая ведьмочка владеет силами Тьмы, но эти самые силы бывают разными.

   Часто встречаются владеющие огнем, как Окси.

   А может у меня тоже есть такая Сила, задумалась я. Вытянула руку ладонью вверх, закрыла глаза, представила огненный файербол. Открыла глаза — ничего.

   Кот с вороном понаблюдали за моими манипуляциями, отвернулись и дальше принялись между собой шептаться.

   Любая ведьма имеет силу Слова, и если сглаз, порчу можно навести особо не напрягаясь, то для более серьезных заклинаний, типа приворотов или проклятий, требовалось знание языка мертвых.

   С этим проблем у меня нет. Не могу сказать, что знаю латынь в совершенстве, но читать умею. И даже перевести не особо трудные тексты смогу.

   Примеры приворотов и проклятий занимали около половины книги. На них не стала сосредотачиваться. Во-первых, привораживать и проклинать я никого не хотела. Во-вторых, все равно наизусть не запомню.

   Ингредиенты для заклятий использовались различные, в основном травы, но для серьезного колдовства требовалась кровь, лучше девственницы. На крайний случай, если невинных дев поблизости не было, можно использовать кровь черного петуха.

   Вот, интересно, а черные петухи часто в этом мире случаются?

   А в моем? Я задумалась. Раза два в своей жизни я бывала в деревне, какие там петухи? Не вспомнила.

   И еще, как они определяют, что девушка невинна? Вот потребовалась кровь, они что у каждой встречной спрашивают, а не вступала ли та в интимную связь с мужчиной? Сложно это представить.

   Скорее всего, в этом мире девушки берегут себя до замужества. Тогда поиск нужных лиц сужается. А может и нет.

   Еще были перечислены способы заготовки трав: где искать, когда собирать, каким образом сушить или замачивать.

   Все.

   А книга называлась «О силах». Никакой логики.

   Фамильяры находились в углу. Ворон важно расхаживал перед котом, Мур наклонил голову набок. Я подошла к ним.

   — Ворон, — обратилась я к фамильяру Окси, — а почему ты назвал меня Видящей?

   Ответа я не услышала, потому что в эту минуту вихрем ворвалась хозяйка ворона и прокричала:

   — Вика, поднимайся скорей! У нас мало времени.

   Я подошла к лестнице. Мур последовал было за мной, но был остановлен:

   — А вы, дорогие мои, здесь побудьте. Вот, я вам гостинцы принесла.

   Девушка поставила перед фамильярами две большие тарелки, наполненные с горкой какой-то едой.

   Заинтриговала.

   Не успели мы задвинуть стеллаж, в дверь постучали.

   Два рослых мужика внесли железную ванну литров на... не знаю, на сколько, не разбираюсь в этом, но большую — даже двое взрослых людей в нее поместились бы.

   Я вопросительно посмотрела на Окси. Та дала мужчинам монетку и выпроводила их. Обернулась ко мне:

   — А теперь мы начнем собираться!

   Вообще, удобства располагались за домом. Если обойти его, можно было увидеть деревянный туалет типа дачного в моем мире, и рядом похожую постройку — она использовалась как ванная комната. Душа не было, приходилось поливать себя из ковшика, вода уходила в отверстие в полу.

   Воду, между прочим, приходилось носить самим в ведрах из колодца. Хорошо, что колодец находился там же — за домом.

   И хорошо, что воду Окси подогревала одним щелчком. Как моются остальные жители этого мира, и как мылась сама Окси до обретения дара, я не знала.

   И вот, перед нами огромная ванна.

   Мы натаскали воды, мышцы на руках стали крепче, это точно.

   Окси растворила в воде красного цвета зелье, вскипятила воду, добавила пять видов трав, что-то пошептала над водой:

   — Давай, ты первая.

   Приятная горячая вода, волшебные ароматы. Окси намылила мне голову чем-то вкусно пахнущим.

   Нежилась я недолго. Окси велела поторапливаться, и я нехотя встала.

   Девушка вылила мне на голову ковш с холодной водой.

   — Ой, — чуть не опрокинула я ванну.

   — Прости, забыла подогреть, — хихикнула девушка, — Сейчас.

   Окси щелкнула пальцами, и вода в ванной испарилась.

   Ту же процедуру повторили для Окси.

   Когда мы закончили, уже смеркалось.

   Девушка все-таки заставила надеть меня платье небесно-голубого цвета. И ожерелье с черными небольшими блестящими камнями.

   — И браслет, — протянула мне Окси изящное черное украшение.

   Сама она надела розовое платье и подвеску с ярко красным камнем.

   С прическами мы особо не заморачивались, все равно косынки сверху надевать.

   Перед выходом из дома присели перекусить.

   — Вот, — Окси дала мне небольшую бутылочку, — Здесь приворотное зелье. Если у меня не получится незаметно подлить его Лэду в напиток, может ты сможешь. Достаточно одной капли.

   — А он в меня не влюбится? — запереживала я.

   — Нет, — рассмеялась Окси, — Оно подействует только на Лэда и только в отношении меня.

   Мы вышли из дома и направились в центр города.

   Ночь уже вступила в свои права, но на улицах было светло как днем.

   Горели факелы возле каждого дома.

   Людей было столько, что не протолкнуться.

   Видимо, этот праздник здесь любили.

   Мы пришли на площадь.

   Стайка девчонок подбежала к нам и весело щебеча, обнимали Окси.

   — Вот, познакомьтесь, — показала на меня Окси. — Моя дальняя родственница Вика.

   — Мила, — проговорила веселая пухленькая девушка.

   — Тора, — громко представилась крупная рыжеволосая девушка с россыпью веснушек на лице.

   — Ника, — тихонько сказала миловидная брюнетка.

   — Девчонки, а когда танцы начнутся? — спросила Окси.

   — Скоро, сейчас Хранитель Храма Света с речью выступит, и начнутся.

   Сгорбленный старик в ярко белом плаще забрался на сцену. Воцарилась тишина. Замолчали сразу все. Даже не по себе как-то стало. Был шум, гам, веселый смех, а тут разом все стихло.

   — Дети Света, — дребезжащим старческим голосом начал старик.

   Минут десять он вещал, что надо жить со Светом в душе и совершать только светлые дела.

   Упомянул о том, что сегодня грязных ведьм среди нас нет. Так и сказал — грязных. И что, если они рискнут появиться, сразу же их поразит Свет.

   — Но, если, — повысил голос Хранитель, — вы заподозрите, что перед вами ведьма, сразу обращайтесь к воинам Света.

   Еще что-то говорил о защитниках истинных, но мне было уже неинтересно.

   Почему он не почувствовал, как минимум, двух ведьм — меня и Окси?

   Девушка до этого просветила, что только высшие могут определить ведьму, и что они носят белые плащи.

   Как Кэр, вспомнила я. На нем тоже был кипенно-белый плащ. Значит, он из высших.

   Старик, наконец, закончил торжественную речь. И начались танцы.

   Музыка была очень громкой и веселой.

   Веселые хохотушки, подруги Окси, затащили меня в круг.

   А почему нет, подумала я, и начала танцевать.

   Ничего особенного и замысловатого в движениях людей другого мира не было. Танцевали также как и в моем мире.

   — А теперь светлый танец! — объявил голос.

   Вот это я погорячилась, что ничего особенного не было. Мужчины начали приглашать девушек и кружиться с ними под быстрые звуки музыки.

   Заметила Окси, которую легко прижимал к себе неулыбчивый мужчина.

   Да это же Лэд! Молодец девчонка! Зря времени не теряет.

   В этот момент, пока я радовалась за подругу, меня резко развернули и закружили.

   — Я не танцую, — попробовала высбодиться из крепких объятий, но ничего не получилось, мужчина сильнее сжал руки на моей талии.

   — Правда? — знакомый голос прошептал на ухо. — А я и не подумал, ведьма.

   Инквизитор кружил меня во время танца, крепко прижимая к себе.

   Я лихорадочно думала, что делать. Вот дура, ругала я себя, надо было не приходить сюда. Ведь понятно, что в Ночь Света, все светлые будут праздновать. Поздно сожалеть. Что делать?

   — Боишься? — втянул носом воздух возле моей шеи инквизитор. — Правильно делаешь.

   — Тебе повезло, — продолжал Кэр, — что Хранитель уже ушел, и из высших здесь только я. Поговорим?

   — А ты и не замолкаешь, — пробурчала в ответ.

   Инквизитор рассмеялся.

   — С чего ты такой добрый? — поинтересовалась я, — раньше убить обещал.

   — Я передумал, — услышала в ответ, — ты нужна нам живая.

   — Кому вам?

   — Я найду тебя, ведьма, — напоследок прошептал инквизитор и выпустил меня из своих объятий.

   Постояв с минуту, меня успели обругать несколько пар, которым я мешала, побрела взять напиток.

   Руки тряслись.

   С бокалом в руке отправилась искать Окси. Надо уходить.

   Заметила девушку, рядом с ней стоял Лэд. Она что-то щебетала ему, но его взгляд был рассеянным, вряд ли он внимательно слушал ее.

   Так, пора поторопить ход событий. Отошла подальше от толпы, вылила в свой бокал половину бутылька с зельем. Чтобы наверняка. Пошла назад.

   Подойдя к парочке, запнулась, задела руку казначея, и он разлил на себя свой напиток.

   — Ой, извините меня, пожалуйста, — затараторила я. — Такая неуклюжая. Вот, — протянула ему свой бокал, — возьмите мой.

   — Не принимаю напитков из незнакомых рук, — высокомерно заявил возлюбленный Окси.

   — А возьмите тогда мой, — протянула ему свой бокал девушка. — Мы с вами знакомы, — сверкнула глазками Окси.

   Видимо, не хотев обидеть влюбленную в него девушку, а что это так, было видно невооруженным глазом, казначей принял бокал.

   Отыскала подружек Окси, они стояли кружочком и обсуждали своих поклонников. Что — то отвечала им невпопад, потому что внимательно с замиранием сердца следила за Лэдом. Вот он поднес бокал к губам, кто-то отвлек его. Как не вовремя! Я зажала губу. Ну давай же! Пей!

   Ура! Отпил!

   Все пора домой.

   Почувствовала прожигающий взгляд на своем затылке. Обернулась. Кэр! Стоял невдалеке и пристально на меня смотрел. Интересно, видел ли он, как я подходила к Окси?

   Теперь точно все. Пора домой.

   К Окси подходить не стала, мало ли, может воин Света заподозрит, что она ведьма.

   Пошла одна.

   Дошла без приключений, и еще битый час ходила из угла в угол, переживая за подругу.

   Окси заявилась веселая и говорливая.

   Следующие полчаса я слушала монолог в стиле — «А он мне...», «А я ему...», «А потом, представляешь?!».

   Наконец, девушка выдохлась, отпила воды, пододвинулась ко мне поближе и тихим серьезным голосом сказала:

   — Вика, я никогда не забуду то, что ты для меня сделала. Клянусь, исполню любую твою просьбу, помогу тебе в любом деле, приду к тебе сразу, как позовешь.

   После этих слов кольцо на пальце отозвалось резкой болью, пронзившей все тело.

   — Ой, — воскликнула Окси. — А когда ты колечко успела купить?

ГЛАВА 14. Первая жертва

— Вика, так нельзя, ты уже неделю сидишь взаперти.

   — Мне не скучно, — даже не соврала я. — Не переживай, Окси.

   Дни после праздника Ночи Света были похожи один на другой. Мы просыпались, завтракали, Окси убегала по своим делам, а я спускалась в подпол.

   Мур с вороном крепко сдружились и в моем внимании не нуждались. А я, обложившись рукописями, пыталась разобраться в новом мире.

   Меня охватила странная апатия. Я не знала, что мне делать дальше, куда стремиться, какие ставить перед собой цели.

   Первые дни в этом мире не давали мне, по сути, никакого выбора. Я бежала. Бежала, чтобы выжить. Бежала, чтобы достичь города. И вот я здесь. Зачем?

   «В городе ты сможешь затеряться...» говорила Нора. Затерялась. Что дальше?

   Каждую ночь ждала, что во сне придет Велиар. Что он мне объяснит, зачем выдернул из моего мира, из привычной жизни. Там я знала, куда мне стремиться. В моем мире я расписала свою жизнь на десятилетие вперед. И каждый день — шаг к моей мечте.

   Я читала и читала. Про бесконечные, с переменным успехом, битвы между Светом и Тьмой. Наставления темным. Инструкции светлым. Заговоры, зелья, проклятья, порчи.

   Я не нашла информации ни о политическом, ни о экономическом строе нового мира. Из немногочисленных разговоров с Окси, когда удавалось перевести ее внимание с Лэда, я сделала вывод, что в этом мире нет власти в привычном мне понимании.

   Нет царей, королей, императоров и президентов. Есть только в каждом городе Храм Света и его Хранитель. Воины света исполняют здесь роль полиции.

   В обычной своей жизни я легко впитывала любую новую информацию. Здесь же знания давались сложно. Но может дело не во мне? В моем мире дети сначала учатся в школе, где все упорядоченно и систематизировано, затем учатся в колледжах, техникумах, университетах. Здесь же, что селян, что горожан обучают письму, чтению, счету — уровень первого класса. После, каждый житель нового для меня мира сам выбирает себе работу. Хотя это громко сказано — сам. Обычно профессия наследуется «по наследству». Яркий пример этому — Нора. По стопам матери пошла и Окси. Только Зик отличился, но в каждом правиле есть свои исключения.

   В нашем мире охоту на ведьм большинство исследователей характеризуют как подавление католической церковью любого инакомыслия. А здесь? Тут даже церквей нет. Тут веры как таковой нет. Есть Свет и Тьма. И, похоже, они есть на самом деле. И не нуждаются в доказательствах.

   В этом мире ведьмы на самом деле обладают магической силой. И на самом деле носят в себе темные силы. Они здесь наводят порчи и проклятья, вредят простым людям по мере сил. И может я была не совсем права, когда назвала Кэра фанатиком.

   И Кэр... Если судить по словам Велиара, то инквизитор должен был умереть от руки Моры. Но тут появилась я. Если Велиар на самом деле бог или демон и все обо мне знает, как сам говорил, неужели он хотя бы допускал мысль о том, что я спокойно буду стоять и смотреть как сумасшедшая старуха на моих глазах прирежет человека?

   А появилась я в этот момент тоже благодаря демону. Если бы не посланные им кот, я бы дальше шла по дороге и не успела бы помешать бабке. Вот она загвоздка. Пока неразрешимая для меня загадка.

   Зачем надо было вытаскивать меня из моего мира? Опять же, судя по словам Велиара, миров не один, и не два, их много. Из этого следует следующий вопрос. Почему меня закинули именно в этот мир? Я не понимаю. Зачем? Что я должна сделать?

   Представим себя на месте бога. По идее, все что я знаю из наших, земных религий, боги по различным причинам предпочитали не влиять напрямую на людей. Кроме греческих, но там совсем другая история. Боги создали людей, и наблюдают, дают им самим прожить жизни. И исходя из поступков человека — выбор послесмертия всегда за ним. Прожил жизнь «правильно» — в рай, «неправильно» — в ад. Католики вон еще чистилище придумали. У мусульман гурии — вечные девственницы. Нирвана, опять же, у буддистов. Выбор велик — на любой вкус. В этом опять же мире, во всяком случае исходя из прочитанного мной, жизни после смерти нет. Не верят они в нее что ли?

   Отвлеклась. Поставим себя на место бога. Зачем бы я перенесла человека из одного мира в другой? Наверное, причина была бы крайне серьезной. Например, люди в новом мире активно ведут себя к концу света, и чтобы это изменить, нужен человек с необычными для мира знаниями и взглядами. В общем, человек остановил бы этот самый конец света. Я избранная? Ага, размечталась.

   Скорее всего, Велиару стало скучно, вот он и развлекается. А хорошо это или плохо, так и думают боги другими критериями.

   — Ворон, почему ты назвал меня Видящей? — в который раз обратилась я к фамильяру Окси. Каждый раз он отмалчивался, но сейчас:

   — Черный во-о-орон, черный во-о-орон, что ты вьешься надо мно-о-ой? Ты добычи не дожде-е-ешься. Черный во-о-рон, я не тво-о-ой!

   — Что? — хорошо, что я сижу. В исполнении фамильяра эта песенка звучит, мягко говоря, несколько необычно.

   — А то! — черный ворон подлетел ко мне, удобно устроился на моих коленях и продолжил, — а то, что ты мне показала картинку с этой песней. Кто это еще может, кроме Видящей? Глупая ведьма.

   Я ошарашенно смотрела на наглую птичку. То есть, по его словам, выходит, что я зашла в эту комнату, увидела чучело на насесте и вспомнила песню про ворона? И передала ее тоже почему-то именно ему? А почему не Окси, например? Она эту песню не исполняла.

   Я не понимала, каким образом я передаю эти самые картинки, и как Окси передала мне образ Лэда, я тоже не поняла.

   Зато, самое, на мой взгляд, интересное и полезное, что я нашла в рукописях, это книга о фамильярах. В ней говорилось, что фамильяр — это «осколок души» ведьмы. И что ни в коем случае нельзя давать ему имя, потому что иначе он станет отдельной независимой от ведьмы личностью. И по своему желанию может покинуть ее. А ведьма за всю свою жизнь может иметь только одного фамильяра.

   Предназначение фамильяра — усиливать силу и самоконтроль ведьмы. Если хозяйки не станет, тот просто исчезнет. Если не дать ему имя.

   Сегодняшний день должен был закончиться, как и все за прошедшую неделю. Но все пошло наперекосяк.

   Началось все со стука в дверь. Мы с Окси сидели за столом. Девушка вскочила, подбежала к двери и со счастливой улыбкой вернулась. В ее руке был огромный букет цветов.

   — Ах, Вика, — восторженно проговорила девушка. — Наконец-то! Наконец-то подействовало.

   Видя мой недоуменный взгляд, Окси продолжила:

   — Зелье, Вика, зелье! Лэд приглашает меня на свидание!

   — Пойдешь?

   — Конечно, нет!

   Тут я зависла. Столько переживаний, столько приготовлений, а она — не пойду.

   Окси объяснила:

   — Ох, Вика, постоянно забываю, что ты из глухой деревни. Но разве у вас не так? Если мужчина позвал девушку на свидание первый раз — ей следует отказаться, понимаешь? — я кивнула, ничего не понимаю. — А согласиться полагается только после третьего или четвертого приглашения.

   Аа, теперь понятно, помучить влюбленного мужчину, это хорошая мысль. Тогда, по логике вещей, он воспылает страстью еще больше.

   — Окси, а ты не боишься, что действие зелья кончится?

   — Нет, — махнула рукой девушка.

   Окси покружилась с букетом по комнате, послала мне воздушный поцелуй, поставила цветы в воду, присела напротив меня и выдала:

   — Сейчас мы пойдем в гости! И не возражай! Я не позволю больше сидеть тебе над книжками. Тебе надо развеяться!

   — К кому в гости? — бесполезно спорить с Окси. Если она вбила себе что-то в голову, будет стоять до последнего.

   — К Торе, у нее сегодня девчонки собираются. И мы пойдем, она нас приглашала.

   Собирались мы недолго. Окси была так рада, что даже не заставила меня надеть украшения, просто махнула рукой.

   Мы вышли, прошли по улице мимо нескольких дворов, как мое внимание привлек мальчик лет десяти. На первый взгляд, самый обычный ребенок сидел на крылечке и держал в руках какую-то игрушку. Но что-то не давало мне покоя. Я потянула Окси за руку и мы подошли поближе.

   — Окси, ты видишь?

   — Что? — недоуменно посмотрела на меня девушка.

   — На мальчике, видишь?

   По лицу, рукам ребенка ползали черные пауки! Самому мальчику это никакого беспокойства не доставляло, он продолжал играть, даже не стряхивая насекомых.

   Я посмотрела на Окси, та пожала плечами:

   — Что я должна увидеть, Вика? Почему ты побледнела?

   Значит, не видит.

   Я присмотрелась внимательнее. Да, ошибки быть не может. Мальчика буквально облепили небольшие черные пауки и быстро по нему ползали. В эту же минуту я увидела тянущуюся от руки мальчика тонкую темную нить. Я пошла, полагаясь на интуицию.

   Хорошо, что Окси больше ничего не спрашивала, молча шла рядом.

   Завернув за угол дома, мы чуть не налетели на невысокую сгорбленную старуху, закутанную в черный плащ. Нить заканчивалась на ней.

   Бабка шумно выдохнула, открыла было рот, но вглядевшись в наши лица, быстро развернулась и убежала.

   — Резвая какая, — хохотнула Окси, — Эй, Вика, ты чего?

   — Окси, она что-то сделала с тем мальчиком, — не знаю откуда, но я была уверена, что это так.

   Ответить мне девушка не успела, так как нас окликнули Мила с Никой. Мы подошли к девчонкам.

   — Ну, что пойдемте? — весело проговорила Мила, — Тора, наверное, нас заждалась.

   Тора оказалась гостеприимной. Нас ждал накрытый стол и очень загадочная хозяйка. На расспросы Тора не отвечала, пригласила присаживаться.

   Когда все расселись, Тора подняла бокал и произнесла:

   — Девочки, я собрала вас не просто так. Я выхожу замуж!

   Подружки кинулись обнимать счастливицу, желать счастья, много детишек.

   — Кто же он? — вопрос задала скромная Ника, но судя по заинтересованным лицам, ответа не знал никто. Интересно, подружки и не знают.

   — Его зовут Нед, — с придыханием ответила невеста, — Его два месяца назад приняли в ряды воинов Света, — похвасталась девушка.

   Нашла, конечно, чем хвалиться.

   Меня все не покидали мысли о мальчике. Что за пауки на нем ползали и почему ни он сам, ни Окси ничего не заметили?

   После трех выпитых бутылок вина беседа потекла оживленнее и откровеннее:

   — Девчонки, а вас когда-нибудь целовал парень? — задав вопрос, Тора покраснела.

   Посмотрела на других девчонок, те тоже залились румянцем. Значит, в своих догадках я оказалась права. Девушки в этом мире берегут себя до замужества. Что существенно облегчает жизнь тому, кто нуждается в девственной крови для заклятий.

   — А мы с Недом целовались!

   — О!

   — А он не подумает, что ты гулящая?!

   — И как?

   Последний вопрос задала скромная Ника. В тихом омуте, как говорится.

   — Девочки, — мечтательно закатила глаза Тора, — это волшебно!

   Волшебно было на девичнике у Кати, моей подруги. Невеста заказала стриптизеров, которые вылетели из огромного торта. Пусть это несколько банально, но мы, выпив неимоверное количество шампанского и все измазавшись в торте, были счастливы. Столько фотографий понаделали! Правда, на следующий день спрятали весь компромат в папку «Делопроизводство», поклявшись никому не рассказывать.

   Девчонки еще пошушукались, повспоминали советы мам, бабушек, понапридумывали кучу вариантов развития брачной ночи.

   Тора два раза бегала за бутылками с вином.

   В голове немножко шумело. Зря, наверное, позволила себе много выпить. Но в хорошей компании это происходит незаметно.

   — Дев-вочки, — немного запнувшись произнесла Тора. — А знаете, что мне Нед по секрету сказал?

   Мы сидели уже на полу кружочком с бокалами в руках. Все заинтересованно посмотрели на девушку.

   — У ведьм появилась Верховная, — прошептала девушка, обводя нас взглядом, помолчала с минуту, видимо наслаждаясь произведенным эффектом и продолжила, — Нед говорит, что она во много раз сильнее всех предыдущих! Мир уже начал реагировать на нее. Возле Клавердона начали разупокаиваться кладбища, чего не случалось уже более ста лет! А в Кредитоне появились первые люди, зараженные чумой. Город уже закрыли.

   — Ой, мамочки, — первой среагировала Ника.

   — Как страшно, — вторила ей Мила.

   Мы с Окси переглянулись.

   — Да, девочки, очень страшно, — продолжила Тора, — поэтому сейчас в ряды воинов Света принимают почти всех желающих.

   — А что значит разупокаиваются? — спросила я.

   — Это значит, — Тора снова обвела всех взглядом, — мертвецы лезут из своих могил и нападают на жителей. Уже есть первые жертвы.

   Минуты две все молчали. Каждая думала о своем. Я же о Велиаре. Вот гад! Что же он задумал?

   — Девчонки, — Окси нарушила затянувшееся молчание. — Все будет хорошо. Светлые всегда побеждали.

   — Не знаю, Окси, — ответила ей Тора. — Но Нед говорит, что воины Света готовятся к войне.

   Это со мной воевать собрались что ли? Я протрезвела от этих слов.

   Допив свой бокал, посмотрела на Окси. Та поняла без слов.

   — Ну мы пойдем, девочки. Тора еще раз прими мои поздравления! — подруги обнялись.

   На улице уже было темно. Мы поспешили домой. Окси шла впереди, один раз оглянулась и прижала палец к губам. Я и сама понимала, что не стоит разговаривать там, где нас могут услышать.

   До дома мы не дошли. Возле того двора, где я заметила мальчика, была толпа народа и все бегали, шумели. Неподалеку стояли три мрачных мужчины в ярко оранжевых плащах и белых перчатках до локтя.

   — Кто это? — шепотом спросила у Окси.

   — Это лекари, — также шепотом ответила она.

   — Что случилось?

   Окси пожала плечами и направилась к дому.

   — Туда нельзя, — грубо отпихнул ее какой-то мужик.

   Девушка развернулась и, видимо, заметив знакомого в толпе, помахала рукой.

   Я пошла следом.

   — Ох, Окси, — девушка разговаривала с пожилой женщиной, которая утирала слезы, — Чума пришла в наш город.

ГЛАВА 15. Гори, ведьма!

Вернулись домой в подавленном настроении.

   — Окси, что теперь будет?

   — Не знаю, — девушка присела на стул, положив голову на ладони. — Город, наверное, закроют.

   — Закроют?

   — Ох, Вика, иногда мне кажется, что ты не из нашего мира.

   Я напряглась.

   — Но, мы же знаем, других миров не бывает, — продолжала Окси. — Как ты можешь не знать элементарных вещей? Чумы давно не было, но неужели тебе никто не рассказывал, что происходило раньше?

   Я покачала головой.

   Окси вздохнула:

   — Чума появилась в нашем мире с приходим одной из Верховной ведьм, последней, хотя нет, уже предпоследней. Лекари не знали, как бороться с напастью, лечения не было. И когда количество зараженных людей в городе Йорке перевалило за половину жителей, его закрыли.

   — Что значит закрыли?

   — Йорк с трех сторон окружен широкой рекой, — пустилась в объяснения Окси. — А с четвертой стороны соорудили стену и никого не выпускали из города.

   — Но как же люди?

   Окси пожала плечами.

   — Там же, наверняка, были и незараженные? — я не могла поверить, что можно было так просто взять и изолировать целый город.

   — Вика, через неделю там не осталось ни одного живого человека.

   Я онемела. Как же так?

   — Как ты можешь так спокойно говорить об этом, Окси? А что делать нам? — мной начала овладевать паника.

   — Ты невнимательно меня слушала, — укоризненно посмотрела на меня девушка. — Во-первых, в том городе было больше половины жителей заражены! Во-вторых, Йорк закрыли с одной стороны. Представляешь сколько займет времени закрыть Колтон? У нас здесь рек нет.

   — Но ты сказала — город закроют, — пролепетала я, ничего не понимая.

   — Пока заставят сидеть всех по домам, выходить можно будет только по необходимости. И потом, заражен пока только один человек.

   Вспоминала про чуму в нашем мире. Если здесь пойдет по тому же сценарию, то через пять дней зараженных будет много.

   — После того, как закрыли Йорк, не было ни одного случая заражения в других городах. Все заболевшие — выздоровели.

   Да как так-то?! В голове все перепуталось.

   — Да, что ты так переживаешь? — девушка удивленно смотрела на меня, — Ведьмы не болеют.

   Не нашлась, что на это ответить. Самое главное, самой не болеть, а на остальных наплевать?

   — Нельзя все так близко воспринимать к сердцу, Вика, — Окси подошла и приобняла меня. — Всем не поможешь.

   — Это же несправедливо! — мой голос дрожал. — В том городе, там же были женщины, мужчины, дети! Их можно было попытаться спасти!

   — Вика, лекарства от чумы не было, — как маленькому ребенку втолковывала мне девушка. — Не было.

   Мы сели за стол. Окси первой прервала неудобное молчание.

   — Знаешь, я больше боюсь Верховную.

   — Почему?

   — Верховная обладает неограниченными силами, в ее воле подчинить себе любую ведьму, — Окси встала, видимо не в силах совладать с эмоциями, и стала ходить по комнате. — Я не хочу участвовать в войне между ней и светлыми, — почти прокричала девушка. — Я просто хочу выйти замуж за Лэда и жить спокойно. Я больше не хочу быть ведьмой, — Окси расплакалась.

   Пришла моя очередь успокаивать ее.

   — Почему ты думаешь, что понадобишься Верховной? — гладила я по плечу девушку, стараясь ее приободрить.

   — Потому что Верховная стремится только к одному, — Окси посмотрела мне в глаза, — уничтожить всех светлых и их храмы, понимаешь? Она хочет, чтобы Тьма победила.

   — Ну и путь стремится, — пожала я плечами, странно, конечно, говорить о самой себе в третьем лице. — Мы здесь причем?

   — Ох, Вика, какая ты все-таки глупая, ей понадобится много сил, а в ком она есть?

   — И что она будет с ней делать? — ничего не понимала я.

   — У тех ведьм, кто не преклонится ей, она отберет силы! — словно не слыша меня говорила девушка.

   — Но может это и хорошо, — все равно ничего не поняла я, — ты же сама сказала, что не хочешь быть ведьмой.

   — Раз познав вкус Силы, человек почувствует внутри себя пустоту без нее и ее ничем нельзя заполнить, можно сойти с ума. Видела блаженных? Говорят, — Окси заговорила шепотом, — раньше они были ведьмами, но лишились сил.

***

Полночи не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок. Кто была эта старуха? Почему пауки ползали по мальчику? И что нужно от меня Кэру? Почему он не убил меня, ведь у него было уже несколько возможностей?

   Поняла, что уснуть не смогу. Спустилась вниз к фамильярам. Хорошо, что они еще не спали. У меня появилась идея.

   «Не застревай в домыслах, переходи к практике!» любил говорить мой научный руководитель. Первый раз я от него это услышала, когда на втором году обучения решила написать курсовую на тему зороастризма. Прочитав первую рекомендованную книгу, я обрадовалась — все легко и понятно. После второй, замечу, что читала я, конечно, разных авторов, меня начали одолевать сомнения. После пятой, я была сбита с толку окончательно. Как прилежная студентка пошла к своему научному руководителю с назревшим вопросом «Какого?». Выслушав мои сбивчивые эмоциональные объяснения, что я ничего не поняла, и вообще, по-моему, авторы пишут о разных религиях, Олег Владимирович и произнес вышеизложенную гениальную фразу, лаконично пояснив смысл сих слов «Начинай работать, ты прочла уже пять книг и не написала ни строчки. Анализируй и записывай свои выводы сразу. Постепенно картина начнет вырисовываться и все противоречия исчезнут».

   Последовав совету преподавателя, я вернулась к первой книге и сосредоточилась на фактах и только на них. Убрала личное мнение автора книги в сторону, и начало получаться!

   Через месяц, довольная результатом своего труда, гордо понесла свою работу научному руководителю, на следующий день получила ответ «Молодец. Каркас готов. Теперь работай над деталями». У меня буквально челюсть отвисла. Каркас?! И услышала следующее «Вика, ты очень прямолинейно и просто описала такое сложное явление как религия. Твоей работой хорошо пользоваться как методичкой, но в школе. Вот, смотри, у тебя написано ашаваны — хорошие, друджванты — плохие. А у друджвантов ты спросила, считают ли они себя плохими? Смотри на религию не с точки зрения хорошо или плохо. Смотри, почему так вышло. Поняла?»

   Поняла, не сразу, конечно, но поняла. Не существует в реальном мире абсолютного злодея, который творил бы зло просто потому, что ему в кайф. У каждого человека есть своя цель в жизни, а вот какими методами он будет ее достигать, зависит только от него. И методы, по моему личному мнению, и будут критериями оценки человеческой жизни. Вот, например, инквизитор, католик в моем мире, цель у него — нести свет истинного бога всем еще не прозревшим, а вот как он этот самый свет несет? Будет ли он скромным миссионером помогать обычным людям или будет яростно уничтожать всех несогласных? В первом варианте развития событий ждет его рай, во втором однозначно — ад.

   Но не из чего у меня в новом мире сделать тот самый каркас. Придется обойтись без него. И сразу приступать к практике.

   — Мур! — котик подбежал ко мне. — Я тоже соскучилась, — прижала к себе мохнатого зверька.

   — Мне тут скучно, — пожаловался кот. — Когда мы пойдем гулять?

   — Кар-р-р, — раздался удивленно обиженный возглас.

   — Нет, ворон, не думаю, что Мур хотел тебя этим обидеть, — успокаивала я нахохлившуюся птицу. — Я понимаю, тяжело сидеть в четырех стенах. Я что-нибудь придумаю. Хорошо?

   Котик кивнул.

   Вот безответственная хозяйка, ругала я себя. Жалела, просто купалась в жалости к себе, пыталась найти ответы на мучавшие меня вопросы, ходила вместе с Окси за покупками, отправилась в гости к Торе. А Мур вот уже больше недели сидит в подполе, пусть не один, а в компании с вороном. Но все же.

   — Мур, сейчас мне понадобится твоя помощь. Я хочу посмотреть на себя твоими глазами. Понимаешь? — я, если честно, и сама себя не совсем понимала. — Вспомни нашу первую встречу, покажи ее мне. Сможешь?

   Кот расположился на моих коленях, я закрыла глаза и положила на него руку.

   И сразу увидела саму себя. Я сидела под дождем возле могилки. «Киса, — услышала я свой дрожащий голос, — ты откуда здесь?».

   «Привести к ведьме. Быстро!» раздался приказ в голове.

   Следующая картинка. Я вижу себя, передо мной на коленях старуха.

   «Да исчезни уже!» на этих словах мою фигурку словно заволокло черным туманом и будто молния вырвалась из моей руки и устремилась к старухе. На самом деле в тот момент погасли все свечи разом, но коты прекрасно видят в темноте. И я видела. Видела абсолютно черные глаза у себя.

   — Вика, мр-р, ты расстроена? — запереживал Мур. Котик заглядывал мне в глаза, подобрался под руку. Не знаю, что чувствовал в эти минуты кот, но немного погодя, сказал:

   — Смотри!

   Теперь я чувствовала сильную боль, я вся растворилась в ней. Слабость, нет возможности пошевелить даже хвостом. Стоп. Хвостом? Я снова в теле Мура. Меня куда-то несут, сквозь сильным шум слышу «...мы едины...» и снова окунаюсь в боль, казалось, она разрывает меня на части.

   Боль потихоньку разжимает свои тиски, от человека, который несет меня чувствую тепло, оно окутывает и проникает в меня, заставляя боль полностью покинуть мое тело. Тепло и приятно. Нежный голос ласково зовет меня, просит не уходить, а я качаюсь словно в колыбели.

   — Видишь? — котик вопросительно смотрел на меня. — Ты теплая, — сделал комплимент мне Мур.

   Я погладила своего фамильяра, потрепала по голове ворона и поднялась к себе. В горле стоял ком. Горечь внутри. Это я. Это я, пусть нечаянно, пусть абсолютно не желая этого, убила старуху.

***

Разбудил нас сильный шум за окном. Мы с Окси вскочили одновременно и прильнули к окну.

   — Ведьму ведут!

   — Нашли тварь Тьмы!

   На улице было столпотворение. Горланили люди. Кто-то бил в барабан.

   — Окси, что это? — я растерянно смотрела на девушку.

   — Ничего хорошего, — Окси, поджав нижнюю губу, о чем-то усиленно думала. — Давай собираться, Вика.

   Собрались мы очень быстро и вышли на улицу. Толпа тут же подхватила нас и вынесла на площадь. Я потеряла Окси из виду.

   Та самая площадь, на которую я вышла в первый день прибытия в город. Та самая сцена, которую я приняла за театральную.

   Оказывается, здесь любили не спектакли. Народ жаждал совсем других зрелищ.

   К шесту на сцене была привязана молодая женщина, светловолосая, испуганная. Платье было порвано в нескольких местах, волосы спутаны, она молча смотрела на окружавшую ее толпу.

   Вышли воины Света в разноцветных плащах. Оперативно разложили возле ног девушки хворост, пучки соломы. Вскоре горка из веток достигла коленей девушки.

   На сцену вышел Хранитель Храма Света. Раздался его торжествующий голос:

   — Дети Света! Перед вами дочь Тьмы! Вчера она навела чуму на одного из жителя нашего города. Но истинные защитники ваши быстро отыскали ведьму, — старик замолчал, обводя людей взглядом, — и вот она перед вами!

   Толпа взревела.

   Что несет этот Хранитель? Эта женщина совсем не похожа на вчерашнюю старуху. Я пригляделась к ней. Да и не похожа она на ведьму, просто испуганная девчонка.

   — Что мы делаем с ведьмами? — громко спросил Хранитель.

   — Сжечь ведьму!!!

   — Сжечь!

   — Ведьму на костер!

   Я посмотрела вокруг себя. Те же самые люди, которые танцевали и веселились на празднике Ночи Света, которые смеялись и угощали друг друга напитками, орали сейчас в голос, их лица искривились злобными гримасами. Толпа была возбуждена и требовала расправы над ведьмой.

   — Сжечь ведьму! — крикнул Хранитель.

   — Даа! — в экстазе откликнулась толпа.

   К веткам возле ног девушки поднесли факелы и огонь взлетел выше ее головы.

   — Нет! — вырвался крик из меня. — Что вы делаете? Вы же люди!

   Я прорывалась сквозь толпу все ближе и ближе к жертве произвола воинов Света. Не знаю, на что я рассчитывала. Я была в состоянии шока.

   Но добраться до женщины мне не дали.

   Миг, и я оказалась заброшенной на чье-то плечо.

   — Отпусти, отпусти, — испуганно кричала я и долбила кулаками по спине похитившего меня.

   Меня пронесли сквозь толпу к ближайшему переулку. На мои крики никто не обращал внимание. Все взгляды людей были направлены на несчастную жертву. Ликующие вопли людей на площади перекрыл крик женщины. На несколько секунд воцарилась тишина и взорвалась новыми возгласами людей.

   Меня наконец поставили на ноги. Я посмотрела в лицо Кэру.

   — Ты, — выдохнула с ненавистью ему в лицо. — Ненавижу! Ироды, убийцы!

   Я кричала на него, била по его груди кулаками, он лишь молча стоял и смотрел на меня.

   Я развернулась, чтобы уйти, он схватил меня за руки.

   — Покажи мне, — я схватила его за плечи, глядя прямо в глаза. — Покажи!

   Я закрыла глаза, а открыв, поняла, что смотрю глазами инквизитора. Он находился по другую от меня сторону, за спиной приговоренной к казни. Толпа бесновала. Перед ним стоял сгорбленный Хранитель.

   — Уйди, ты мешаешь мне, мальчик, — это он к Кэру так обращается?

   Так как продолжала все видеть, инквизитор не послушал старшего. Но тот больше ни на кого не обращал внимание, сосредоточившись на девушке.

   — Im ’ captus potentiam tuam, venefica! — выкрикнул старик и от тела жертвы стали отделяться светящиеся нити и втягиваться в ладони Хранителя.

   Я очнулась, увидела перед собой Кэра, его глаза удивленно расширились.

   — Что это было, ведьма? — ошарашенно спросил он.

   — Что это было, инквизитор?! Вы убили человека! Ты слышишь, убили человека!!! — у меня начиналась истерика.

   Кэр молча прижал свою ладонь к моей шее. Свет померк.

ГЛАВА 16. Так устроен мир

Открыв глаза, не почувствовала своего тела. Словно находилась в невесомости. Пыталась пошевелить рукой. Не получилось. Головой тоже не могла двигать. Перед глазами белый потолок.

   Вдруг навалилась тяжесть, боль пронзила все тело. Хотелось кричать, но с иссохших губ вылетел тихий стон. Организм требовал воды.

   Боль отпустила так же быстро, как и скрутила меня. В голове шумело море, сквозь прибой слышались знакомые голоса. Прислушалась, не могла понять, что именно они говорили.

   Я села, на меня с настороженностью уставились три пары глаз.

   Первым среагировал Мур, он молча катапультировался мне в руки. Погладила котика.

   — Кар, Видящая очнулась, — ворон взлетел под потолок, по пути снося графин на столе.

   — Ох, Вика, — Окси присела рядом со мной. — Как ты нас напугала. Ты почти сутки не приходила в себя. Я уже хотела идти за лекарем!

   — Воды, — прохрипела я.

   — Что? Ах, да, конечно. Вот, — девушка протянула мне стакан.

   Обычная вода показалась напитком богов.

   — Окси, что случилось? — в голове еще шумело, но я прекрасно помнила, что последним человеком, которого я видела, был инквизитор.

   — Мы с тобой пошли на площадь, — начала рассказывать девушка. — Там... Вика, ты плачешь что ли?!

   Я смахнула с глаз слезы, покачала головой.

   — Странная ты, — протянула Окси. — Ты что же и казней никогда не видела?

   — А для тебя это обычное дело? — просто поражена местным нравам.

   — Ну да, — пожала плечами девушка, сдув непослушный локон с лица, — это уже пятая казнь за месяц.

   — Да как ты можешь так спокойно об этом говорить?! Окси! Ты считаешь нормальным убийства людей? Это же невинные женщины! — меня начало немного потряхивать. — Окси! Что ты молчишь? Как вы все можете позволять такому твориться?

   — Вика, — девушка сжала мою руку. — О каких невинных женщинах ты говоришь? Та, которую сожгли вчера, за последнюю неделю свела в могилу троих воинов Света, наслав на них порчу. Ведьмы убивают воинов Света, те в ответ сжигают ведьм. Странная ты все-таки.

   — Зачем? Зачем убивать друг друга? — я вцепилась в руку Окси.

   — Потому что, — девушка снова пожала плечами. — Так устроен мир.

   Я взялась за голову. Так устроен мир, сказала Окси. То есть, мы тут как бы ни при чем, устроен наш мир так. Тут меня пронзила догадка.

   — Окси, — от волнения я слишком сильно сжала ее руку, та поморщилась от боли. — Как я оказалась дома?

   Девушка удивленно на меня посмотрела:

   — Не знаю, Вика, когда я вернулась, ты уже спала. Я не стала тебя тревожить. Мы заволновались, когда ты не проснулась утром. Пытались тебя разбудить, но ты не реагировала.

   — Это он, — я застонала. — Я не знаю, в какие игры играет инквизитор, но это он.

   — Кто? Вика, ты хорошо себя чувствуешь?

   — Окси! — я потрясла девушку за плечи. — Собирайся быстрее, нам надо бежать!

   — Да объясни ты толком, ничего не понимаю.

   — Инквизитор, — точно, в этом мире их так не называют, — Кэр, Окси, воин Света, это он принес меня домой! Он знает, что мы здесь! Нас схватят и сожгут!

   — Хотел бы, уже схватил, — легко махнула рукой девушка. — И никуда я не побегу. Сегодня я встречаюсь с Лэдом.

   — Нет! Не надо, Окси! Это опасно!

   — Не говори глупостей. Сегодня, — Окси сделала ударение на последнем слове. — Я пойду и встречусь с Лэдом!

   Если Окси что-то задумала, ее от этого не отговорить, мы знакомы совсем немного, но это я поняла. Я пыталась ее вразумить, на все мои доводы она лишь махала рукой.

   — Ты готова рисковать жизнью, Окси? — сделала я последнюю попытку.

   — Я люблю его, Вика, люблю, понимаешь? Мне без него жизнь не нужна.

   Кот с вороном спустились вниз еще в начале нашего разговора с Окси. Видимо, их совсем не волновали мои душевные терзания и будущее свидание Окси.

   Девушка легко обняла меня и убежала навстречу судьбе.

***

Проводив Окси, не стала спускаться в подпол, хотела побыть одна. Что-то не давало мне покоя, заставляло нервно биться жилку на виске. И я не про попадание в другой мир, ни про отдельные страшные эпизоды жизни в нем, нет, сейчас не об этом. Я не видела картинку мира в целом. И это большая проблема. Знаете, как художник рисует холст, вот перед ним белое полотно, мазок, другой и уже начинает вырисовываться картина, а художник дополняет ее разными деталями — новыми мазками.

   И пусть «мазков» совсем немного, хоть какая-то общая картина должна была вырисовываться у меня в голове. Но нет.

   Я не из тех, кто умеет что-то делать по плану. Все как раз наоборот. Сначала чтение материала, затем анализ, хаотическое нагромождение всего и вся. Потом — словно старый механизм начинает работать — скрип, скрип и вот — результат, идеальная ровная конструкция научной работы. Во всяком случае у меня так.

   Я знаю свой мир только в разрезе собственной жизни и лишь немного шире смогла взглянуть на него, учась на историческом факультете.

   В этом мире я не понимала ничего. Вот есть Свет и вот есть Тьма. Кто они друг другу? Половинки одного целого? Зеркальное кривое отражение друг друга? Противоборствующие стороны? Или изначально был Свет, а Тьма лишь его червоточина? Кто даст точный ответ?

   Если на первый взгляд можно провести аналогию Свет равно Добро, а Тьма равно Зло. Абсолютные значения. Но вчерашняя казнь ведьмы и то, что я подсмотрела в голове у инквизитора, полностью опровергают это предположение.

   Да и не бывает абсолютного зла и абсолютного добра. По-моему, нельзя мыслить в таких категориях. Все относительно и все несовершенно.

   Все мы знаем какими намерениями выложена дорожка в ад.

   Свет дает жизнь, но он также может быть испепеляющим и грозным.

   Тьма дает успокоение, словно сон после бодрствования, что также жизненно важно.

   Не может быть одного без другого. Кажется, я нашла свою мысль, ускользавшую от меня до этого. Равновесие. Великие Чаши Весов.

   Нельзя, чтобы осталось что-то одно.

   Но почему темной силой могут владеть только женщины, а светлой только мужчины. Что это за гендерное разделение?

   Для чего в этом мире идет бесконечная война Тьмы и Света? Зачем светлые пытаются уничтожить темных и наоборот? Что это даст в итоге? Неужели нельзя мирно сосуществовать?

   Столько вопросов и ни одного точного ответа.

   Если взять за истину выражение Кэра «ведьма — не женщина, она не человек, она оружие Тьмы...», то, в противовес, получается инквизиторы — оружие Света. Пусть так. Но как быть с тем, что ведьма, по утверждению Кэра — не человек. Вот Нора, например, человек, и Окси — человек. Со свойственными людям желаниями и потребностями.

   С другой стороны, непонятно как девушки становятся ведьмами. Нора говорила о жертве, она и убила человека. Но я то никого не убивала, даже если по моей вине исчезла Мора, то ведьмой я стала до этого, она сама говорила, что чувствует, что я только что инициировалась. Возможно, все намного проще. Велиар. Вот и все объяснение. Он своей силой сделал меня не только ведьмой, но и Верховной. Зачем?

   Опять же с Норой процесс превращения в ведьму понятен. А как быть с Окси? По ее словам, бабушка предупредила, что девушка скоро станет ведьмой и сама стала наставницей для внучки. Интересно, Окси кого убила, чтобы принести жертву Тьме? Когда вернется, первым делом спрошу.

   А пока со слов Окси понятно только то, что воины Света убивают ведьм, те же убивают воинов Света. И вот две ведьмы, с которыми я успела познакомиться, киллерами на службе у Тьмы становиться не хотят.

   Запуталась окончательно.

   Только отодвинула стеллаж, как меня чуть не сбил с ног Мур. Его шерстка была взъерошена, от тяжело дышал.

   — Вика, скорее, — торопил меня котик, хотя я и так бежала вниз. — Ворону стало плохо.

   Бедный фамильяр Окси лежал на полу и не подавал признаков жизни.

   — Ворон! — трясла я птичку, — Мур, что произошло?

   — Мы разговаривали, а он вдруг упал! — кот накручивал круги по комнате, видимо, очень переживал за друга, — Вика! — заорал Мур, я вздрогнула от неожиданности. — Я понял! С его ведьмой что-то случилось!

   Кот озвучил мои самые страшные предположения. Он прав. Если фамильяру плохо, значит с Окси случилась беда. И это мой вина, надо было не отпускать девушку, чувствовала же, что что-то случится!

   Птичку надо спасать.

   — Мур, помоги мне! — котик подкатился под бок.

   Я взяла ворона на руки и громко произнесла:

   — Фамильяр, я даю тебе имя... — на ум ничего не приходило, как обычно называют птиц? — Я даю тебе имя... Кар! — да простит меня птичка, ничего умнее я не придумала.

   Я вспомнила прочитанное в книге — в ней говорилось, что ни в коем случае нельзя давать фамильяру имя, иначе он станет отдельной личностью. Но в нашем случае — это спасение.

   Ворон открыл глаза. Я выдохнула с облегчением. Мур лизнул Кара по клюву. Неожиданно, видимо, они правда очень сдружились, не замечала за котиком проявлений телячьих нежностей.

   — Слушайте, мои дорогие, — две пары глаз внимательно смотрели на меня. — Сейчас мы поднимемся наверх и постараемся выбраться из города. Ты, Кар, полетишь к Норе. Я покажу тебе.

   Закрыв глаза, представила Нору и путь к ее дому.

   — Запомнил? — ворон кивнул.

   Не знаю, почему мне пришла в голову именно это идея. Впоследствии я часто думала об этом. В том момент казалось, что это единственный выход. С одним фамильяром тяжело, приходится прятать его в рюкзак. А с двумя как? А у Норы, думала я, ему будет безопаснее, чем рядом со мной.

   Задумчиво смотрела на котика.

   — Я с тобой, — угрожающе муркнул он. Словно мысли мои прочитал.

   — Со мной, — вздохнула я.

   Мы начали подниматься. Мне стало неспокойно. Нутром чувствовала, что наверху нас ждут. Не знаю, как точнее описать свое предчувствие. Даже не предчувствие, я была уверена, что наверху кто-то есть. И этот кто-то враждебно к нам настроен.

   Я обернулась, прижала палец к губам, выразительно посмотрела на фамильяров.

   Нет, не могу подняться. Что-то очень тревожило меня.

   Под недоуменные взгляды кота с вороном, я спустилась, взяла рюкзак, достала из него парализующее зелье, спасибо Норе.

   Подошла к Муру, кивком показала, что нужно залезть в рюкзак. Хорошо, что тот не стал спорить. Видимо мое мрачное предчувствие передалось и ему.

   Итак, я с рюкзаком на спине, с вороном в руках поднималась по лестнице.

   — Кар, как только зайдем в комнату, сразу лети к Норе, — шепотом приказала я ворону.

   Тот кивнул.

   Сердце учащенно билось, ладошки вспотели, вытерла их о платье. Мне казалось, я слышу дыхание того, кто ждет нас. Взяла в правую руку открытую склянку с зельем.

   Открыла дверь и сразу увидела темный силуэт. Не раздумывая, вылила на него целую склянку. Человек упал.

   — Лети! — ворон вылетел в окно. За него я была спокойна.

   В комнате было темно, хотя я прекрасно помнила, что свечи не гасила. Значит, это дел рук злоумышленника. Что ж, мы тоже не будет включать свет.

   Подошла к лежачему человеку. Тот не шевелился, но глаза были открыты, и он пытался что-то мычать.

   Я наклонилась ближе.

   Инквизитор!

   — Ты, — выдохнула ему в лицо. — Что ты сделал с Окси?!

   Кэр бешено вращал глазами.

   — Что молчишь?! — я легонько пнула его в бок.

   Инквизитор замычал.

   — А! — хлопнула себя по лбу. — Зелье парализовало.

   — Знаешь, что? — я снова наклонилась к Кэру. — Я на тебя два зелья израсходовала! Но! — сделала театральную паузу. — У меня осталось еще одно. И вот после него ты не выживешь! Понял, световоин?

   Оставив скрючившегося инквизитора лежать на полу, аккуратно выглянула за дверь. Никого. Вот самоуверенный какой. Взял бы с собой товарищей, расклад сил был бы не в мою пользу.

   Вышла на улицу и не спеша пошла к выходу из города. Адреналин бурлил в крови, меня охватила злость. Никогда так остро я не ощущала себя именно злой. Мне кажется, раньше мне было незнакомо это чувство. Я злилась на Окси, потому что она не послушала меня и сейчас неизвестно, что с ней. Я злилась на инквизитора, потому что он преследует меня. Я злилась на Велиара, потому что он во всем виноват, закинул меня в этот страшный мир. Но больше всего я злилась на себя. За то что не настояла, чтобы Окси осталась. За то что легкомысленно подписала договор с Велиаром. За то что до сих пор не знаю, что нужно от меня инквизитору. И за то что не смогла спасти ту несчастную женщину. И за то что мне вдруг стали ненавистны люди этого мира. При одном воспоминании как они радовались мучениям другого человека, меня охватывала ярость.

   В моем мире, когда я сталкивалась с несправедливостью, и если я не могла этому помешать, я закрывала глаза, абстрагировалась от ситуации. «Один в поле не воин» бытует у нас поговорка. В этом мире все иначе. Волей Велиара я Верховная, и у меня есть Сила. И я жажду только одного — причинить миру много добра, каленым железом выжигая всех несогласных.

   Стоп. Нет. Это помешательство какое-то. Откуда такие мысли? Я обычная девушка, а не воительница, мечом доказывающая, кто прав, а кто виноват.

   В моем мире тоже казнили людей, но прошли столетия, прежде чем прекратились подобные публичные экзекуции. Этому миру нужно, чтобы здесь процесс прошел быстрее.

   С одной стороны, сбылась мечта любого историка — попасть в прошлое. С другой стороны, я же всегда была уверена, что один человек не сможет поменять ход истории.

   И к тому же это не мой мир. Хотя уже мой.

   Я — Верховная. И у меня есть Сила.

   Кто бы еще научил как ей пользоваться.

   Я услышала голоса, остановилась и направилась к последнему дому на улице. В нем, как и в остальных домах, свет не горел. Но меня там ждали. Интуиции теперь я доверяю полностью.

   Подошла к дому, дверь оказалась открыта, пустая комната, не застеленная кровать, будто хозяйку вырвали из объятий Морфея, и она срочно куда-то убежала.

   Я подошла и дернула кольцо на полу, открылся люк, вниз вели ступеньки.

   — Верховная приказала всем чтящим Тьму через неделю быть в заброшенном храме близ Клавердона! — услышала я хрипловатый голос.

   А это кто там от моего имени распоряжается?!

ГЛАВА 17. Ковен ведьм

Помещение, куда я попала, было как минимум втрое больше комнаты наверху. Пламя свечей не давало достаточно света, царил полумрак. На небольшом сером камне двигала речь старуха в черном балахоне, я присмотрелась — та самая, к которой тянулась черная нить от мальчика. Ее окружали фигуры в таких же черных балахонах, на лицах глухие капюшоны. Их было не меньше двадцати.

   И я в платье и с косынкой на голове, явно выделяющаяся и не соответствующая их дресс-коду.

   Впрочем, на меня никто внимания не обратил, главной звездой вечера была та самая старуха.

   — Дочери Тьмы! Теперь, когда с нами Верховная, мы станем сильнее! — женщина обвела взглядом собравшихся. — Она будет ждать нас в заброшенном храме близ Клавердона! — повысила голос. — И не будет пощады тем, кто ослушается ее, — пугала народ старуха.

   Грозная такая, я аж заслушалась. Вот умеют же некоторые люди владеть вниманием толпы. Ей бы в паре с Хранителем Храма Света работать.

   Девушки стали расходиться. Я скромно ждала в уголке, и когда за последней вышедшей захлопнулся люк, удостоилась внимания старухи. Она не спеша подошла ко мне, опустилась на колени, взяла мою руку и поцеловала кольцо.

   — Я знала, — бормотала старуха. — Я знала, что ты не ушла навсегда. Твоя верная слуга дождалась! Я была тихой и незаметной, и выжила. Выжила, чтобы служить тебе, Верховная!

   Старуха с благоговением смотрела на меня. Что ж, надо оправдывать ожидания.

   — Как посмела ты давать распоряжения от моего имени?! — строго вопросила я бабку. Та побледнела.

   — Но Верховная... — промямлила старуха. — Я думала, ты там. Кому еще под силу разупокоить кладбища?

   — И что? Думаешь, я настолько слаба, что не могу сделать это на расстоянии? — я грозно склонилась над ней, бабка затрепетала. — Ну? Отвечай! Как тебя зовут, кстати?

   — Алая я, — старуха поднялась с колен, подозрительно на меня посмотрела, — Ты не помнишь свою верную Алаю, Верховная?

   Что за сумасшедшая очередная бабка? Она что думает, что я — это бывшая Верховная? Хорошо же я сохранилась. Или они верят в реинкарнацию? Следующие слова Алаи подтвердили мое подозрение:

   — Я вижу! Ты еще не проснулась, Верховная, — бабка пыталась потрогать меня за руку, я отдернулась. — Позволь верной слуге помочь тебе.

   — Хорошо, — милостиво разрешила я. — Где ты живешь?

   Мы вышли через другой люк. Подпольная комната, как я поняла, имела выход не в один дом. Не зря она показалась мне слишком большой.

   Комната старухи мне не понравилась сразу. Вроде, ничего необычного, но такая давящая атмосфера, словно вот-вот что-то должно произойти. И как воины Света до сих пор не обнаружили этот дом. На нем только что буквами не написано и знака «дом ведьмы» не стоит.

   В комнате стояли две кровати напротив друг друга, возле каждой небольшой столик.

   — Кто с тобой жил? — заинтересовалась я.

   — Она не придет, — прошамкала старуха.

   И я вдруг поняла. Та женщина, которая, по словам Окси, свела трех воинов Света в могилу, это ее кровать. И, конечно, она не придет.

   Я девушка не мнительная, и, в последнее время, даже не привередливая. Есть, где спать и хорошо.

   — Молоко есть? — спросила я хозяйку, доставая Мура из рюкзака. Тот вылезать не хотел, пришлось подтолкнуть его.

   — Но, Верховная... — старуха переводила взгляд с котика на меня и обратно. — Зачем тебе этот комок шерсти?!

   — Что? Имей уважение, Алая! Это мой фамильяр! — Мур спрятался за меня, хотя раньше пугливости за ним не замечала.

   — Как скажешь, Верховная, — примирительно проговорила старуха, не сводя взгляда с фамильяра.

   Засыпала я под мурлыканье Мура. Чувствовала, что ему не нравится эта старуха. Мне тоже не нравится, но мне нужно «проснуться», что бы это ни значило. И старуха может в этом помочь. Я уверена.

   Интересно, была моя последняя мысль перед сном, а где фамильяр бабки?

***

Проснулась я от запаха свежеиспеченных блинчиков. Мур уже сидел за столом, видимо, в ожидании добавки. Старуха возле плиты. Между прочим, у Окси дома такого не было, продукты она приносила уже готовыми, а я даже не задумывалась о том, почему у нее дома нет плиты.

   Может я еще не проснулась?! Злая ведьма печет блинчики. И вчера еще Мура обзывала, а сегодня завтраком кормит.

   — Алая, — обратилась я к ведьме, садясь за стол. — Объясни, почему ты думала, что я в Клавердоне, если ты видела меня не так давно в этом городе?

   Старуха, между тем, успела положить блинчик Муру, тот даже не думал со мной поделиться, вот жадина! Придется ждать следующий.

   — Я не узнала тебя, Верховная, сразу. На тебе полог.

   — Что на мне?

   Бабка не ответила, продолжая колдовать над плитой. Наконец, и я дождалась своей порции. А неплохо готовит старая ведьма.

   — Сегодня ночью, Верховная, мы проведем ритуал, — заговорила бабка, садясь за стол, — Ты все вспомнишь!

   Мы плотно позавтракали, или судя по времени, пообедали и стали собираться.

   — Опасно оставаться в этом городе, — поторапливала меня бабка.

   Мы с Муром были готовы, и, уже уходя, увидела свое отражение в зеркале. Но внимание привлекла вторая отразившаяся девушка. Вот она подходит к столу, собирает какие-то вещи в рюкзак, оборачивается, ловит мой взгляд в зеркале. Рыжеволосая, тоненькая, в коричневом легком платье, с разноцветной косынкой на голове. Она подмигнула мне в зеркале.

   Я медленно обернулась. Передо мной стояла старуха. Это она отражалась в зеркале! Но...

   — Только сильные ведьмы видят мой истинный облик, — прошамкала бабка.

   Ого. А остальные даже не видят. Вот целуется парень с симпатичной девчонкой, а она на самом деле старуха. Фу. Я хохотнула.

   — А куда мы направляемся, Алая? — поинтересовалась у бабки весело, эпизод с поцелуем не выходил из головы.

   — Как куда? — удивленно переспросила старуха. — В Клавердон, конечно!

   Ах, ну да. Там же будут меня ждать сестры — ведьмы! По приказу старухи, между прочим. Кем же она была для прошлой Верховной ведьмы, если не боится брать на себя такие полномочия?

   Выбрались из города мы беспрепятственно. Может старуха наложила какие-то чары, может еще что, не знаю. Но на нас никто не обращал внимание.

   А как же слова Окси, что город закроют? Или с сожжением виновницы чумы запрет отменили?

   Плохо ничего не знать о новом мире.

   Отойдя на приличное расстояние от города, я выпустила Мура на свободу. Тот радостно поскакал в кустики. Мой верный друг даже не интересовался куда мы идем и зачем. Надо так надо.

   Шли мы молча. Разговаривать со старой ведьмой настроения не было, боялась, что не удержусь и наговорю лишнего. Молчание оно такое — на вес золота. Во всяком случае сегодня. Пусть старуха проведет свой ритуал, а там видно будет.

   Остановились на закате, отойдя от дороги в лес. Бабка завела нас на полянку, посередине которой был большой выжженный круг. Видимо, она не первый раз здесь, судя по тому, как она по-хозяйски разложила свои вещи и стала рисовать на золе.

   Мы с Муром негромко перешептывались:

   — Она мне не нравится, — несколько взволнованно говорил Мур.

   — Мне тоже, — искренне сказала я. — Она нужна для дела. Сегодня потерпим, хорошо?

   — А завтра убьем? — кровожадный какой у меня фамильяр.

   — По обстоятельствам, — уклончиво отвечала я.

***

— Верховная, все готово, — позвала меня старуха.

   Подошла к ней. А у бабки талант художника. Хотя может, годы упорных тренировок.

   Шестиугольная правильная звезда, нарисованная чем-то ярко красным на черной земле. Даже думать не хочу какие краски могла использовать старая ведьма.

   Звезду пересекала ровная горизонтальная линия, над ней вязь символов, ничего подобного я раньше не встречала.

   А вот вертикальная линия была неровной, словно дрогнула рука. Судя по святящемуся лицу бабки, так и надо было.

   — Вставай вот сюда, Верховная, — показала старуха в центр фигуры, — И закрой глаза.

   Встала куда было велено, закрыла глаза. Чувствовала волнение своего фамильяра. Бабка начала водить хоровод вокруг меня и бормотать заклинание, но настолько невнятно, что ничего невозможно было разобрать.

   — Expergiscimini ! — выкрикнула старуха.

   Ничего не происходило. Никаких изменений в себе не заметила. Я приоткрыла один глаз, старуху окутывало зеленоватое свечение. Закрыла глаз, пусть колдует дальше.

   Еще минут пять бормоча себе под нос, бабка ходила вокруг меня. Наконец, она проговорила:

   — Все, я сделала все, что могла.

   Открыла глаза, старуха светиться перестала.

   — Ничего не изменилось, — скептически посмотрела на ведьму.

   — Я сняла с тебя полог, Верховная, — важно ответила старуха. — Память вернется. Какой дар открылся тебе первым?

   — Я Видящая.

   — Попробуй зажечь огонь.

   Что ж. Почему нет? Пламя возникни, мысленно приказала я. Ничего не произошло. Я пожала плечами.

   — Верховная, — старуха смотрела на меня с подозрением. — Зажги пламя.

   — Пламя, — крикнула я и тут же отпрыгнула, возле меня загорелся куст ярким высоким столбом.

   — Ого, Вика, — котик крутился у ног, восхищенно глядя на огонь, но тщательно следя за своим хвостиком, чтобы не подпалить шерстку.

   Была настолько впечатлена, что тут же потребовала у бабки сказать, что еще я умею.

   — Нельзя больше, — как-то странно глянула на меня старуха. — Нас могут почуять.

   Пришлось погасить азарт и лечь спать.

   Ночь прошла быстро и утро началось неожиданно.

   — Вика! Вика! — орали мне в ухо. Открыла глаза, а передо мной связанный Мур, — Она сошла с ума!

   Я кивнула. Понятно, что старуха не в своем уме. Попробовала пошевелиться, и обнаружила, что крепко связана веревкой.

   Бабка копошилась недалеко, обернулась. Она что-то искала в моем рюкзаке.

   — Алая! Ты что творишь?

   — Ты не Верховная, — бабка склонилась надо мной. — Ты не вспомнила меня.

   — Ты же сама сказала, что не сразу.

   — Я соврала! — патетично возвела руки к небу бабка, выглядело это комично, но мне было не до смеха.

   Старуха достала из моего рюкзака склянку с черной жидкостью.

   — Вот! Я нашла, — она подошла ко мне с трясущимися руками. — Ты этим увеличила свои силы! Это будет моим!

   Да, пожалуйста. Мне не жалко.

   Ведьма открыла склянку и быстрым движением опрокинула себе в рот. Мы с Муром даже пискнуть не успели. Старуха упала.

   Освободились мы быстро. Я просто приказала веревкам сгореть.

   — Дышит? — деловито осведомился Мур.

   — Неа, — вот зашибись, на мне уже смерти двух старух. Она, конечно, тоже... ведьма ведь опытная, а зелье определить не смогла.

   Мы с Муром пошли. В Клавердоне нас ждут.

ГЛАВА 18. Неупокоенные

Оставив позади Колтон, мы с котиком шли в Клавердон. Направление мы выбрали вдоль дороги, и она шла ровной проторенной полосой, не сворачивая и не разветвляясь. Правильно мы шли или нет, я не знала, но надеялась хоть кого-нибудь встретить. А пока создавалось впечатление, что мы с Муром единственные живые существа в этом мире. Слева от дороги тянулся лес, справа — ровные луга.

   Пыталась найти в себе угрызения совести или отголоски жалости. Но чего нет, того нет, вынуждено призналась себе. Алаю не жалко. Свою судьбу она выбрала сама. Глупо как-то получилось. Но думать об этом больше не хотелось.

   Зато при мысли об Окси сердце сжималось и на глаза наворачивались непрошенные слезы. Что с ней? Жива ли? Я винила себя в том, что не смогла остановить ее. И то, что случилось с вороном, ее фамильяром, прямо указывало на то, что с девушкой случилась беда. Но сердцем отказывалась в это верить, и в душе жила надежда, что Окси жива.

   Внутри бурлила жажда деятельности и просто так идти становилось все скучнее. Я развлекалась тем, что поджигала подобранную посередине дороги сухую веточку и гасила ее. Странное ощущение возникало внутри, словно я вспомнила что-то давно забытое, и, каждый раз, зажигая огонь, внутри меня вспыхивали искры радости, чистой, незамутненной, детской. Ведь детьми мы все верим в волшебство, в магию. А, вырастая, становимся большими скептиками.

   Мне нравилась моя новая сила, она казалась простой и понятной. «Гори» — палочка весело вспыхивает, «погасни» — потухает. Когда я читала книги про магов, всегда удивлялась как у них получалось силой мысли сотворить заклятье, как они умудрялись сосредоточиться на желаемом, ведь в голове человека мысли редко бывают упорядочены. Но это оказалось легче, чем представлялось мне до обретения Силы. Это похоже на владение собственным телом. С одной стороны, мы же не приказываем себе сами поднять или опустить руку, мы делаем это неосознанно, мы не задумываемся о том какие мышцы пришли в движение, и так же с магией. Я не знаю, почему вдруг я оказалась способной зажигать огонь из ничего, но мне это безумно нравилось.

   Сделав сей незатейливый вывод, я все продолжала и продолжала тренировать свою новообретённую силу. И, спустя какое-то время, палочка не просто вспыхивала и гасла, но вспыхивала с двух сторон одновременно, гасла, огонек по моему желанию мог появиться посередине веточки, а мог сразу в пяти местах на ней.

   Вне сомнений, сила огня мне нравится гораздо больше, чем непонятные способности «видящей». Пугало с какой легкостью, начиная с волка, Мура, затем и Окси, все они передавали свои «картинки». А мой мозг принимал их и не сопротивлялся. Немного выбивался из общей картины Кэр — в его голову я сама проникла насильно, и он не смог противостоять.

   Интересно, на что еще я способна? Было бы хорошо составить грамотную таблицу или стройную систему магии в этом мире. С темной силой я разберусь сама без посторонней помощи, уверена в этом. Ведь что может быть легче ставить эксперименты, если подопытный ты сам? А вот какой силой обладают светлые? Кэр ничего не демонстрировал. Кроме, разве что того, что находил меня легко и быстро.

   На закате мы с Муром расположились за большим деревом. Интереса ради измерила ствол, получилось четыре моих обхвата. С большими темно зелеными листьями, с переплетением ветвей, с огромнейшей кроной дерево будто сошло со страниц сказок. И я надеюсь, что попала не в ту, где чем дальше, тем страшнее.

   Мы так и не встретили ни одного человека. Может есть другая дорога, соединяющая города? Да и вопрос с лошадьми остается открытым. Как в этом мире передвигаются люди?

   Облокотившись на шершавый ствол дерева, я рассматривала огонек, зажженный мной минутой ранее. Огонек весело потрескивал, радуясь и периодически рассыпаясь яркими искорками. На коленях удобно устроился Мур и тихонько мурлыкал.

   — Мур, как ты думаешь, а нам вообще стоит идти в Клавердон?

   — Конечно! — уверенно ответил котик, зевнул и продолжил, — Тебя же будут ждать.

   Да уж, с такой логикой не поспоришь. Я сама никому в этом мире ничего не обещала и ничего не должна. Старуха за меня решила куда мне идти и, главное, зачем. На встречу с другими ведьмами. Устроим шабаш. А как быть с тем, что светлые «чуют» ведьм? И сколько их будут ждать меня?

   А если все это грандиозная подстава, и инквизиторы разом решили избавить мир от самых активных ведьм? Тогда получается, что Алая с ними заодно? Столько вопросов и хоть бы один внятный ответ.

   Незаметно для себя я уснула. Удивительно, какое интересное существо человек, как легко мы умеем адаптироваться. Еще совсем недавно я даже не верила в существование ведьм, а сегодня уже спокойно сплю — в лесу, в другом чужом для меня мире, под сказочным деревом в обнимку с говорящим котом.

***

Мы с Муром шли уже несколько дней, назначенная встреча должна состояться уже завтра, но как нам найти заброшенный храм?

   За все дни мы так и не встретили ни одного человека. Это казалось мне подозрительно странным. Как такое может быть?

   Солнце уже готово было уступить место двум местным ночным светилам, как мы вышли на кладбище. Я нервно хохотнула. Снова. Ночь. Кладбище. И я. Но, успокаивала я себя, если погост, значит и до города недалеко.

   Заметила вдалеке человека, направилась к нему. Ни одна мысль не проскользнула у меня в голове, что несколько странно поздно вечером находиться на кладбище.

   Заметила, что Мура возле меня нет. Оглянулась. Он стоял, шерстка взъерошена.

   — Что случилось?

   — Не нравится мне здесь.

   — Ну, кладбище вообще редко кому нравится, — пыталась успокоить котика. — Пойдем, спросим дорогу.

   — У кого? — странный вопрос, человек вроде здесь один.

   — У того человека, — указала я рукой.

   — Это не человек...

   Этот нечеловек уже направился к нам. Н-да, и правда это далеко не человек, хотя безусловно им когда-то являлся. Скелет, только на нескольких костях остатки полусгнившего мяса и жалкие лохмотья одежды. Лысый гладкий череп, оскалившийся в жуткой ухмылке. Ярко зеленые глаза.

   Почему зеленые, задумалась я. Красные были бы страшнее. Додумать мысль не успела, Мур взлетел ко мне на руки и заверещал:

   — Это нежить! Вика! Унеси меня отсюда, унеси! — никогда не видела Мура таким испуганным. — Бежим!

   Деловой. Неужели мне доверяет больше, чем своим лапкам. Или просто предан и не хочет оставлять меня?

   — Отставить панику! — по-военному скомандовала я.

   Мур со скелетом удивленно на меня посмотрели. Ну, котик точно удивленно, за скелет не ручаюсь, умеет ли он вообще какие-либо эмоции испытывать, пока не понятно.

   — Ты меня понимаешь? — обратилась я к скелету.

   А что? Те двое разбойников вполне меня понимали. Когда стали зомби, понимать, между прочим, стали лучше, чем в бытность свою живыми.

   Зомби в ответ утробно зарычал, не сводя с меня глаз. Жутковато.

   Вспомнила, что Тора рассказывала, что кладбища близ Клавердона разупокаиваются и зомби нападают на людей. Так себе указатель, конечно. Но, хотя бы уверена, что шли мы в правильной направлении. Может и не дойдем...

   Меня прошиб холодный пот. Мертвец словно почуял мой страх и зарычал громче, сделал несколько шагов ко мне и замер.

   Ну что ты встал, неупокоенный? Чего ты ждешь? Почему не нападаешь?

   Я подняла руку ладонью к зомби, мысленно приказывая ему воспламениться, сгореть. Лохмотья на нем вспыхнули и тут же погасли. Оно и верно. Зомби, только что вылезшего из своей оказавшейся не вечной могилы, так просто не сожжешь. Бензином бы его облить.

   Что за мысли, одернула я сама себя. Тоже мне, воитель с нежитью. Прав котик — надо бежать.

   Хотя... Зомби ведь не нападает. Надо бы его поближе рассмотреть. Когда еще подобный случай представится?

   Я беззастенчиво разглядывала мертвеца. Тот в ответ смотрел на меня жуткими зелеными глазами. Хорошо, что не красными. Вот уверена, было бы страшнее.

   Присмотревшись внимательнее, я заметила, что все его тело словно обвивают крохотные черные туманные змейки.

   Пока я завороженно смотрела на них, Мур опять обеспокоенно проговорил:

   — Вика, что ты стоишь?! Надо бежать!

   — Нет, — сама не знаю, но бег от зомби казался мне наихудшим вариантом. Уверена, что он быстро нас догонит, а так стоит, выжидает неизвестно чего.

   Я сама сделала шаг навстречу мертвецу, протянула к нему руку. Темные змейки от него потянулись ко мне.

   Я сосредоточилась и мысленно приказала им оставить мертвеца. От зомби медленно, слишком медленно потянулась ко мне темная нить, все змейки слились в одну большую. Я водила кистью руки, наматывая ее, словно веревку, на запястье, и вот, наконец, показался кончик змейки. Как только он отделился от зомби, тот упал. Видимо эта темная нить и давала ему подобие жизни.

   Я стояла с намотанной черной нитью на правой руке, с Муром в левой. Во время моих манипуляций котик хладнокровно молчал, напряженно за мной наблюдая.

   — Как думаешь, Мур, что мне с ней делать?

   — Выкини, — немного нервно ответил мой пушистый мудрый друг.

   Последовала совету, стряхнула нить на ближайшую могилу.

   Зря я это сделала.

   Почти в ту же минуту, земля на этой могиле дрогнула. Видимо, сейчас ожил еще один зомби.

   — Драпать! — заорал Мур.

   Я вздрогнула от его крика. И побежала.

   Далеко уйти мы не успели. Путь нам перекрыли парочка харизматичных зомби. Или вот этих, вставших на нашей дороге, по-другому как-то называют?

   Чистые белые скелеты, даже без остатков одежды. Пустые глазницы светились ярким зеленым светом.

   Их также обвивали черные змейки.

   Я аккуратно поставила Мура на землю и протянула обе ладони к мертвецам.

   Теперь нити послушно и намного быстрее обвили мои кисти. Скелеты упали.

   Я задумалась. Куда деть эти нити. Вспомнила, что похожие, только белые, втягивал в себя Хранитель Храма Света, отбирая их у приговоренной ведьмы. Но что-то не хотелось следовать его примеру.

   Я взмахнула руками, мысленно приказывая змейкам развеяться. Черные нити медленно истаяли без следа.

   Я почувствовала сильную слабость, ноги подкосились. Я села прямо на землю. Мур заглянул мне в лицо, залез на колени, даря мне свое тепло.

   Вспомнился волк, которого я спасла. После него я тоже чувствовала сильную слабость. Но сейчас я ведь не отдавала тепло. Может любое колдовство опустошает меня, лишает сил? Хотя, когда зажигала огонь, все было нормально.

   Раздалось утробное рычание. К нам приближались с десяток зомби и явно не с желанием просто поговорить. Двигались они быстро и резко, в отличие от того, первого.

   Сил не было даже поднять руку. Никакого пресловутого второго дыхания в себе я не нашла.

   Прикрыла глаза, покрепче обняла Мура. Как не хочется умирать.

ГЛАВА 19. Мой рыцарь

Как не хочется умирать. В чужом страшном неприветливом мире. От рук неизвестно для какой цели вернувшихся с загробного мира существ.

   В принципе, вообще умирать не хочется.

   — Ведьма! — раздался рядом знакомый голос, затем он весело добавил, — вечеринку устраиваешь? А что, с живыми уже неинтересно?

   Открыла глаза. Передо мной стоял Кэр в кипенно-белом плаще. Да как он меня находит?! Но это не важно.

   — Мой рыцарь, — простонала я. — А где твой белый конь?

   — Ты бредишь что ли, ведьма? — опешил инквизитор. — Какой конь?

   — Ну тот, — начала объяснять я глупому воину, — на котором ты должен спасать слабую и беззащитную меня от полчища кровожадных тварей.

   Я хихикнула. Видимо напряжение сказалось. Шутка ли, я уже попрощалась с жизнью.

   — Вообще-то, принцесс спасают от драконов, — продолжала говорить я, — но, за неимением оного, подойдут и эти, — я махнула рукой на зомби.

   — Зачем тебя от них спасать? — задал странный вопрос воин.

   — А ты что, пришел посмотреть, как они меня сожрут что ли? — возмутилась я.

   — Они же подчиняются тебе...

   — Нет, — угрюмо перебила я Кэра. — Этих не я подняла.

   С лица инквизитора сошла улыбка, он отвернулся, сосредоточенно рассматривая зомби, а когда обернулся, серьезным тоном сказал:

   — Беги, ведьма, я задержу их.

   — Ты такой благородный, — умилилась я, восхищенно смотря на этого мрачного мужчину. — Но я не могу.

   В ответ на недоуменный взгляд, пояснила:

   — Я ниточки развеяла темные и теперь у меня нет сил.

   Инквизитор кивнул. Наверное, тоже, как и я в свое время, решил, что с сумасшедшими спорить не стоит.

   Кэр подошел ко мне поближе, подозрительно косясь на котика:

   — Совсем? — уточнил он.

   Я кивнула. По щеке скатилась слеза.

   Мужчина наклонился ко мне, протянул руку открытой ладонью вверх. На ладони возникла маленькая белая змейка. Такая яркая и красивая, что мне нестерпимо захотелось дотронуться до нее. Я легко коснулась ее. Змейка моментально втянулась мне в ладонь и сразу стало значительно легче. Я вскочила на ноги, Мур спал у меня на руках.

   — Беги, ведьма, — поторопил меня инквизитор.

   — Зачем ты мне помогаешь?

   — Не время сейчас. Беги!

   Я побежала. У границы кладбища остановилась, оглянулась и замерла.

   Перед моими глазами разворачивался магический бой. Своих желаний стоит бояться, совсем недавно хотела увидеть силу светлых, и вот, пожалуйста. Теперь я узнала, на что способна магия Кэра.

   На ладонях воина один за одним появлялись яркие белые шары, и он метал их в зомби. Ни один после соприкосновения с шаром, не встал. Но мертвецов было слишком много.

   Во мне заговорила совесть. Как я могу оставить человека одного среди этих тварей? А если его убьют? Меня же до конца дней моих будут мучать ночные кошмары.

   Инквизитор словно почувствовал мой взгляд, обернулся и крикнул:

   — Беги, ведьма! И быстро беги! — вслед за словами пришла картинка. Я увидела не меньше двадцати инквизиторов. Значит, скоро они будут здесь. Надеюсь, мы не столкнемся нос к носу.

   Я побежала, по пути пытаясь привести Мура в чувство. Кот спокойно посапывал на моих руках. Вот всегда так, сколько раз я несла его на руках. Может он притворяется, негодник? Нет, вроде правда без сознания.

   — Мр, — подал голос мой пушистый друг.

   — Мур! Ты сможешь сам бежать?

   Котик молча спрыгнул с рук и побежал впереди меня. Мы бежали по лесу, параллельно шла дорога слева от нас. Дорога, которая должна вывести нас к Клавердону, близ которого находится заброшенный храм.

   Оказавшись, по моему мнению, достаточно далеко от места сражения смелого инквизитора, грудью вставшего на мою защиту, меня вдруг осенило. При чем тут белый конь и рыцарь? Белые кони же у принцев были! Ждать принца на белом коне — вот правильно как. А не рыцаря. И почему в моей голове вдруг все перемешалось? Вообще неправильный какой-то мир. Странный. Но то, что странный, это ладно, о моем мире также можно сказать. Но вот кто ответит мне, почему нет правителей? Да ни одно общество без них жить не может. Это я как историк заявляю. И да, можно возразить, что в этом мире слились в одно лицо власть мирская и церковная, что, впрочем, и в моем мире неоднократно было. Но здесь не так! Здесь в принципе нет понятия власти!

   И загробной жизни нет, вспомнилось мне. И все здесь неправильно!

   И рыцарь этот, то есть инквизитор. С чего так резко отношение ко мне поменял?

   И самое главное, как, ну как он меня находит?! Мы с Муром за несколько дней ни одной живой души не встретили, а тут оказались в опасности, и он тут как тут.

   Точно! Я оказалась в опасности! Как тогда, в ситуации с разбойниками. И те ребята, став зомби, атаковали Кэра, а он им ничего не сделал! Почему? И почему он не сопротивлялся, оказавшись связанным старой ведьмой? Может, она каким-то образом лишила его сил.

   Мне нужны ответы. Я запуталась. Я не хочу в этом мире быть. Хочу назад домой, где все просто и понятно. Во всяком случае для меня все было просто и понятно. Неинтересно, когда на свои вопросы не могу получить ответы.

   Сумбур в голове постепенно успокаивался. Мысли перестали перескакивать с одну на другую. Я неспешно шла в неизвестном направлении. Ориентация на местности всегда была не самой сильной моей стороной, а в незнакомом мире тем более.

   Сил бежать уже не было, мы с котиком шли и даже не быстрым шагом, оба тяжело дышали.

   Вдруг перед нами возник белый волк. Мы постояли с минуту, разглядывая друг друга.

   — Мур, может ты у него спросишь, как нам дойти до заброшенного храма?

   — Почему я? — поразился котик.

   — Ну, ты кот, — начала объяснять я. — Он волк.

   — И что? — не понимал Мур.

   — Ну как что? — замялась я. — Ну вы же звери, общий язык наверняка найдете.

   — Я не зверь! — обиделся кот и сел ко мне спиной.

   Волк тоже сел, с интересом за нами наблюдая.

   — Меня зовут Вика, — заговорила я с красивым зверем.

   Волк наклонил голову набок.

   — Отведи нас к заброшенному храму. Пожалуйста.

   — Ты что серьезно думаешь, что он тебя понимает? — вопросил меня Мур, соизволив повернуться.

   Волк фыркнул, подошел ближе и потрогал лапой кота.

   — Эй! — возмутился котик. — Лапы прочь! Не, ну ты видела? — это уже мне.

   Оставив без ответа жалобу кота, я погладила волка по голове, положила ладонь на его мохнатый лоб и закрыла глаза. Попыталась передать ему то, что нужно нам. Клавердон. Много людей. Заброшенный храм. Туда идут такие как я.

   Волк еще раз фыркнул, разорвав нашу связь. Посмотрел мне в глаза, развернулся и пошел. Оглянулся, снова смотря мне прямо в глаза. Будто ждал, что мы последуем за ним. Вот всегда считала животных очень умными. Пошла за ним.

   — Ты серьезно что ли? — возмущался котик, семеня рядом со мной.

   — Он же нас куда-то ведет, — показала я на волка. — А что, у тебя есть другие предложения, как нам добраться до храма? Нет? Тогда доверимся нашему проводнику.

   — Может он нас к своим ведет, — шепотом ворчал Мур, — приведет и съест.

   — Мог бы и сразу съесть, — пожала я плечами.

   — Это меня мог сразу, — пояснял мне котик, — а тебя не мог, ты же большая. А так даже тащить тебя не надо, сама придешь, а они тебя стаей схарчат, — закончил мой друг на жизнерадостной ноте.

   — Фу, Мур, что за выражения? — пожурила я котика.

   — Ну, скушают, — исправился тот. — Какая разница?!

   Через какое-то время мы вышли на полянку и оказались в окружении волков. Наш проводник подошел к большому, почти полностью седому собрату и, клянусь, мне показалось, что-то прошептал ему на ухо. Хотя, может, фантазия разыгралась. Все-таки ночь, призрачный лунный свет, игра теней.

   Волки медленно окружили нас с Муром. Мы молча стояли. Котик занял боевую стойку у моих ног, я же не верила, что они причинят нам вред.

   Ко мне подошел вожак стаи, как я мысленно окрестила седого волка, сел передо мной, кивнул, словно давая разрешение. Я присела перед ним на корточки, протянула ему руку ладонью вверх. Он положил свою лапу, я закрыла глаза.

   Старый волк рассказывал о своей жизни, передавая ее образами. Как маленьким щенком он оказался отлученным от своей стаи по вине людей. Как он вырос. Как создавал свою стаю. Волки не доверяют людям, но и не нападают на них без причины. Они редко выходят к дороге или селениям.

   Я же в ответ передавала свои эмоции. Мне страшно, я заблудилась в чужом мире, мне нужна помощь.

   — Помоги мне, — просила я волка, открыв глаза. — Мне нужен заброшенный храм близ Клавердона.

   Тот кивнул, протяжно завыл, его вой подхватила стая. Мур забрался ко мне на руки.

   — Не бойся, — гладила я котика, — они утром отведут нас.

   — Почему утром? — выпучил глаза котик.

   Я ничего не ответила. Просто как объяснять, что мне пришло ощущение, что нам помогут, но утром, а сейчас предлагают провести ночь в стае. Что ж, я не против. Спустила Мура с рук, оглянулась.

   И только сейчас заметила, что после нашего разговора с вожаком, стая значительно стала больше. Появились волчицы с маленькими детенышами.

   — Вика, — натужно крикнул Мур. — Помоги!

   Я обернулась на крик и рассмеялась. Парочка самых бойких и любопытных волчат мутузили котика и весело потявкивали. Я позволила им поиграть еще немного и направилась спасать друга.

   — Почему ты сам не ушел от них?

   — Это же дети, — махнул лапкой котик.

   Спала я в ту ночь безмятежно. Окруженная стаей сильных волков, чувствовала себя в безопасности.

   На рассвете меня разбудил тот волк, что привел нас с Муром в стаю.

   Волк бежал впереди, мы с Муром шли за ним след вслед. И только сейчас я начала думать о том, что ждет меня в заброшенном храме. Ведьмы. Те, которые смогут прийти. Чего они ждут от меня? Защиты? Плохо, когда мало информации. Велиар только один раз после того, как забросил меня в этот мир, удосужился встретиться со мной. И то только для того, чтобы высказать свое возмущение, что я действую не по его «сценарию». Из чего стоит сделать неутешительный вывод, что сейчас все идет по его плану. Не очень комфортно ощущать себя игрушкой бога.

   Я почти ничего не знаю о новом мире, не знаю о своих способностях и не знаю, каково мое предназначение здесь. Для чего Велиар закинул меня в этот мир?

   Пора ставить цели самой. Надоела эта беготня по ночному лесу. Вряд ли демон вернет меня домой, пока я не исполню задуманное им. Но чего он хочет? И хочу ли я вернуться домой? На этой мысли я споткнулась.

   Конечно, хочу, спорила я сама с собой. Почему я могу не хотеть? В моем мире я жила спокойной, упорядоченной жизни. Я только закончила университет, вся жизнь впереди. Я точно знала, что меня ждет в будущем. Каждый день — это маленький шаг вперед. Я буду учиться дальше, напишу кандидатскую, затем докторскую. И, конечно, я встречу спутника жизни, и мы проживем вместе всю жизнь, и только смерть разлучит нас. Он, мой мужчина, будет сильным, смелым и безумно в меня влюбленным. И не будет называть меня «ведьма»... Фу, даже в мои мечты влез этот инквизитор. Как он интересно? Всех зомби шариками закидал? И успела ли подмога?

   Мур. Я посмотрела на котика, бегущего рядом. Он периодически убегал в кустики или увлекался какой-нибудь мелкой зверушкой, но всегда был рядом. Мой верный пушистый друг. Я успела за короткое время полюбить его всем сердцем. Можно ли будет забрать его в мой мир? Он бы изображал обычного питомца, я бы его вкусно кормила, и он превратился бы в большого шарообразного котика. Даа, так себе перспектива, конечно.

   А моя перспектива? Как пройдет моя жизнь? За скучными учебниками, и порой не скучными, но никому, по сути, ненужными работами ученых прошлого?

   И, вдруг, я осознала, появилась уверенность, что только здесь, в этом, новом для меня мире, я начала жить по-настоящему. Каждый день может оказаться последним. Мой главный враг, по выражению Велиара, уже не один раз спасал мою жизнь. Мои верные последователи, это я двух старых ведьм имею ввиду, на поверку оказались сумасшедшими. Все перевернуто с ног на голову. Что же меня ждет дальше?

   Волк, идущий впереди, остановился, принюхался к чему-то и завыл. Я подошла к нему, тот мотнул головой, фыркнул и показал лапой направление.

   — Я поняла, — кивнула волку, — ты дальше не пойдешь. Спасибо тебе.

   Волк после сказанных слов развернулся, побежал и через пару шагов словно растворился в лесу.

   — Ну что, Мур, идем? Мне кажется, осталось недолго.

   Минут через десять я заметила лесную тропинку, вскоре она сменилась на более широкую, вымощенную гладким камнем.

   И вот наконец нам открылся вид на заброшенный храм.

   Храм. В Колтоне у меня не возникало желания посмотреть на Храм Света, но сейчас я жалею, что не сделала этого. Было бы с чем сравнить.

   То, что открылось моему взору, представляло собой одноэтажное здание, абсолютно черные каменные стены. Без разводов, без намека, что за материал использовали строители. Высотой примерно в два человеческих роста, оно тем не менее казалось величественным, наверное, такое впечатление создавалось из-за шпилей, украшавших сверху стены храма. Четыре, в каждом углу по одному, они словно устремленные кверху ракеты, готовые ко взлету и ждущие команды. Команды, которой им видно уже не суждено услышать.

   Здание было древним. Даже не старым, такое ощущение, что оно возникло вместе с основанием мира. Я тряхнула головой. Странные мысли приходят в голову. Никогда не считала себя знатоком архитектуры. Но сейчас мне нестерпимо захотелось прикоснуться к полуразрушенным стенам, хотелось услышать их «рассказ». Я медленно положила обе ладони на черный камень, закрыла глаза.

   — Вика! — услышала голос кота.

   — Мур, ты не вовремя.

   — Да? — кот потерся о мою ногу, задрал голову. — А когда вовремя, когда ты с камнем наговоришься?

   Вот нахал.

   — А откуда ты знаешь, что я собиралась делать?

   — Я же твой фа-миль-яр, — по слогам проговорил котик, как будто это что-то объясняло.

   Я молча смотрела на Мура, ожидая продолжения, но тот, видимо, посчитал, что этого достаточно:

   — Внутри кто-то есть, — котик понизил голос и еле слышно прошептал, — И этот кто-то мне не нравится.

   Я посмотрела на огромные двухстворчатые двери, которые сохранили вполне презентабельный вид, в отличие от стен. Двери были открыты, но изнутри не раздавалось ни звука.

   — Ты уверен?

   — Уверен, там кто-то есть, и я не хочу туда идти.

   — Побудь здесь, Мур, — приняла решение я. — Я пойду одна.

   Подошла к двери, застыла в нерешительности. Почувствовала рядом кота, не смог все-таки отпустить меня одну. Настоящий защитник. Я спрятала улыбку и смело шагнула внутрь.

   Глаза постепенно привыкали к полумраку, мы с Муром почти не дышали. Внутри появилось чувство смутной тревоги, какой-то неправильности происходящего. Пройдя несколько шагов вперед, я остановилась.

   Позади раздался характерный звук закрывающейся двери.

   Я обернулась. Пять фигур, облаченных в черные свободные плащи. Их лица закрывали широкие капюшоны. Они стояли в ряд. И молчали.

   — Добрый день! А я тут прогуливалась неподалеку, решила вот зайти заглянуть, кто в теремочке живет, — понимала, что несу бред, но уж сильно действовали на нервы эти молчаливые фигуры.

   — Это она, — услышала я глуховатый голос. — Взять ведьму!

   С рук одной из фигур в меня полетел яркий белый шар. И мир распался на мелкие осколки.

ГЛАВА 20. В плену

Очнувшись, не спешила открывать глаза, не думаю, что меня ждет что-то приятное. Сосредоточилась на внутренних ощущениях. Ничего не болит, уже хорошо. Голод, жажда, это тоже нормально.

   Пошевелить не получалось ни рукой, ни ногой. Связали меня что ли? Сердце начало учащенно биться. Сразу вспомнилось прочитанное о пытках инквизиторов.

   — Я вижу, что ты в сознании, ведьма, — раздался знакомый голос.

   Невероятное облегчение. Не думала, что так обрадуюсь голосу Кэра. Открыла глаза.

   Унылые серые стены, тусклое освещение, исходящее от нескольких зажженных свечей. В углу стол, на котором в творческом беспорядке навалены разные инструменты. Рассмотреть с моего места не удалось какие именно. Потому что лежала я связанная на столе. Причем связали меня на совесть, даже при большом желании не получалось пошевелить не только ногой или рукой, но даже кончиками пальцев.

   Но для моей магии это не преграда, пришла в голову мысль. Попробовала поджечь веревки, которыми меня спеленали как куколку. Ничего не вышло. Абсолютная тишина. Я прислушалась к внутренним ощущениям. Магия, которую подарил мне этом мир, исчезла. Вот теперь страшно.

   — Не старайся, — инквизитор подошел совсем близко ко мне, показав мне кроваво красный камень, — Видишь это? Рядом с этим камнем ты не сможешь воспользоваться своей силой.

   Разговаривающий враг — наполовину побежденный, вспомнила я. Да и была у него не одна возможность убить меня. Я нужна ему. Но для чего? Надеюсь, не для показательной казни. Да и врагом назвать его можно только с натяжкой. Ничего плохого он мне не сделал. Пока не сделал, поправила я себя.

   — Пить будешь, ведьма? — насмешливый голос отвлек от невеселых мыслей.

   Кэр показал мне мою же бутылку вина, оставленную в избушке Моры.

   Я улыбнулась. Чувство юмора у него есть, может и подружимся. Он в точности воспроизвел сцену нашего знакомства, только теперь связанной на столе оказалась я.

   — Ты такой романтичный, — слова вышли с хрипом, горло пересохло, — К столу пригласишь?

   Инквизитор рассмеялся.

   — Слушай, — я прокашлялась. — Когда привязан мужчина — это даже пикантно, а вот когда мужчина привязывает девушку без ее согласия — это уже ненормально.

   — Ты на что намекаешь, ведьма? — Кэр удивленно смотрел на меня. — Я не собирался...

   — Ох, оставь подробности, — я громко вздохнула. — Об извращениях инквизиторов ходят слухи. Не думаю, что они слишком преувеличены.

   Мужчина наклонился ко мне и грозно проговорил:

   — Знаешь, что я хочу сказать тебе, ведьма?

   — Что ты старый солдат и не знаешь слов любви? — съехидничала я.

   Кэр с минуту пыхтел, так близко наклонившись ко мне, что я разглядела радужку его глаз. Карие с зелеными прожилками. Я молчала, пусть мужчина соберется с мыслями. Судя по всему, не было у него большого опыта общения с противоположным полом.

   — Жить хочешь, ведьма? — выдал инквизитор, ни на йоту не отстранившись от меня. Вот и перешли к самому главному.

   — С тобой что ли, воин? — Кэр побледнел, видимо, перспектива сожительства со мной не представлялась ему хорошей идеей.

   Даже обидно. Конечно, тоже не собиралась с ним вступать в какие-либо отношения, но женское самолюбие задето.

   — Ты хочешь за меня замуж? — ошарашенно спросил воин, забыв даже свое вечное «ведьма».

   — Ага, влюбилась с первого взгляда, — лицо инквизитора приняло нормальный оттенок, все-таки хорошо, что юмор понимает. — А со второго поняла, что жить без тебя не смогу.

   Некоторое время мы помолчали.

   — Слушай, инквизитор, развяжи меня и поговорим как нормальные люди. Ты боишься меня что ли? Что я могу тебе сделать?

   — От ведьмы многого можно ожидать, — с сомнением протянул Кэр.

   — Обещаю быть паинькой, — быстро проговорила я. — Не прокляну, не приворожу, в плен не возьму. Ты же сам мне силы заблокировал.

   Минут через десять, приблизительно такое время потребовалось инквизитору, чтобы развязать меня и, ругаясь себе под нос, растереть мышцы на ногах, от долгого обездвиживания я не могла ими пошевелить, мы сели за стол.

   Еще некоторое время Кэр молча наблюдал как я поглощаю продукты.

   — Никогда не видел, чтобы девушка так много ела.

   — Ты такой деликатный, — похвалила я его, мужчина нахмурился. — Но я же не человек, ты же сам говорил, и не устаешь повторять, что я ведьма.

   — Давай начнем сначала, ве... Вика.

   — Хорошо, Кэр, приятно познакомиться, — я протянула ему руку, видя, что он не собирается ничего делать, подсказала, — пожми мне руку.

   Мужчина с некоторой опаской выполнил сие нехитрое действие.

   — Ты родилась не здесь, — удивил меня Кэр своей проницательностью.

   — Конечно, не здесь, — пожала я плечами. — У вас тут полная антисанитария, — и показала пальцем на паука, качающегося на своей паутинке прямо над столом.

   — Ты можешь быть серьезной?

   — Конечно, могу, — кивнула я. — Но не сейчас. Я в плену у инквизитора, в каком-то подвале, магия мне недоступна, о твоих планах я ничего не знаю.

   — Ты можешь мне доверять.

   — Ага, как скажешь, — скептически ответила я.

   — Ты очень странная ведьма, Вика, — пристально глядя мне в глаза, сказал инквизитор. — У меня есть к тебе предложение...

   — Слушай, — перебила я его, — можешь даже не озвучивать. У меня выбор есть?

   — Нет, — широко улыбнулся Кэр, — либо со мной, либо на костер.

   — Радужная перспектива, — согласно кивнула я, — давай костер.

   Мужчина расхохотался.

   — Вика, ты очень глупо попалась, мои братья не такие как я, от казни тебе спасло только то, что я оказался неподалеку и сумел убедить Хранителя Храма Света в Клавердоне, что живая ты полезнее, чем мертвая.

   — Спасибо тебе, — искренне поблагодарила я.

   — Сейчас мы вместе пойдем к Хранителю, соглашайся со всем, что он тебе предложит, — Кэр внимательно посмотрел на меня, — Но! Отказывайся остаться в этом гостеприимном месте даже на день. Поняла?

   Я кивнула и сразу встала, только бы инквизитор не передумал.

   — И еще... — я оглянулась на мужчину. — То, что ты не из этого мира, ему знать совсем не обязательно.

   — Что? Но откуда ты...

   — Все разговоры потом, — перебил меня Кэр. — Мы много времени проведем вместе.

   Прозвучало угрожающе, я поежилась. Но уж лучше в компании инквизитора, чем на костер.

***

Кэр вел меня длинным темным коридором, который несколько раз разветвлялся на два или три прохода. Честно пыталась запомнить путь, первые два раза налево, затем направо, но потом даже пытаться перестала. Смысл? Даже если запомню, как правильно идти, меня тут же схватят. Навстречу нам попалось не менее десяти воинов, они здоровались с Кэром, а на меня не обращали внимание, словно я пустое место. Странно, может инквизитор применил какую-то магию?

   Магия. Я чувствовала пустоту внутри себя, мне не хватало ощущения силы в себе. Это было болезненно.

   Я начала уставать, а Кэр все также шел быстрым твердым шагом. Наконец, он остановился у белой, высотой в два человеческим роста двери.

   — Ты все запомнила?

   — Да.

   Мужчина открыл дверь и оттуда хлынул ослепляющий свет. Немного привыкнув и постепенно открыв глаза, я поняла, что это обычный дневной свет, слепящий лишь после темного подземелья.

   Большая просторная зала, посередине большой овальный стол с зажженными свечами. Зачем зажигать свечи днем?

   Мое внимание привлек странный рисунок на полу. Пентаграмма. Только неправильная, правая верхушка была искажена, словно дрогнула рука, рисовавшая ее. Что-то подобное я видела на изображении, которое нанесла Алая.

   — Приветствую вас, дети! — раздался хорошо поставленный низкий голос.

   К нам уверенной походкой приближался высокий широкоплечий человек в белом до пола плаще. Ему бы с мечом на поле боя, а не белый плащ носить, подумалось мне.

   — Ран, — обратился к Хранителю Кэр, — это Вика.

   Вошедший мужчина заинтересованно посмотрел на меня. Видно было, что Хранитель немолод, но определить сколько ему лет не представлялось возможным. Слишком быстро двигался, слишком проницателен взгляд.

   — Ты уверен, брат мой? — с сомнением протянул Ран, — она слишком молода и красива, чтобы быть Верховной.

   — Позволь посмотреть на тебя, — Хранитель протянул мне руку, отводя прямо в центр пятиугольной звезды. — Убери свой камень, Кэр, — несколько раздраженно попросил Ран, — у меня от него голова болит.

   Миг и я почувствовала в себе Силу, она ласково растворялась внутри меня, занимая свое законное место. В теле появилась легкость. Да, теперь я знаю, каково это быть лишенной магии.

   Хранитель поставил меня в центр пентаграммы, сам же продолжал ходить вокруг меня, негромко комментируя:

   — Да, теперь я вижу, ты не ошибся. Сильна, очень сильна. Ее сила огромна, такого я не видел никогда. Что ты умеешь, девочка?

   Я не успела ничего ответить, но Ран, видимо, и не ждал, потому что сразу же продолжил:

   — Ты Видишь. Потрясающе. Бывшая Верховная не была на это способна, это вообще очень редкий дар. Так. Дальше. Ты владеешь огнем.

   С минуту Ран помолчал, хмыкая себе под нос и что-то бормоча неразборчиво.

   — Ты не обучена, — вынес свой вердикт Хранитель. — Но у тебя огромный потенциал.

   — Моя наставница исчезла, — не нашла ничего лучшего ответить я.

   Если честно, этот Ран очень удивил меня. Почему так корректно отзывается о моих способностях, разве не в его интересах уничтожить меня?

   — Да-да, — задумчиво проговорил Ран, — я наслышан. Кэр уже рассказал тебе, чего мы ждем от тебя? Нет? Ну, тогда слушай. В мире уже полвека не было Верховной у ведьм. Но зато у нее были верные последовательницы, которые были не менее опасны, чем она. Мы не смогли поймать ни одну из них. И тут появляешься ты, — Хранитель немного помолчал. — И уничтожаешь сразу двух сильнейших ведьм мира. На данный момент их осталось трое. Это те, кто присягали бывшей Верховной ведьме. Ты догадалась, чего мы хотим от тебя?

   — Чтобы я избавила мир и от них?

   — Умница! — похвалил меня Хранитель.

   — Что же получу взамен я?

   — Жизнь! — восторженно известил меня Ран.

   — Потрясающе, — восхищенно выдала я.

   Хранитель пристально посмотрел на меня:

   — А ты мне нравишься, ты смелая. Я знаю, чего ты хочешь, я вижу по твоим глазам. Ты ищешь знаний. Волей судьбы ты осталась без наставницы. Могу предложить тебе остаться в моем Храме, я бы мог многое рассказать.

   Прямо змей-искуситель.

   — Нет, спасибо.

   — Да будет так, — Хранитель обернулся к Кэру, — ты уверен, что справишься, брат мой? Ты не сможешь использовать свой камень, иначе она не сможет выполнить задуманное.

   — Я уверен, — твердо ответил мой спаситель.

   — Хорошо, — Ран обернулся ко мне, — я даю вам месяц на выполнение задания. Если не сделаешь то, что от тебя требуется, — его голос стал угрожающим, — смерть станет для тебя лучшим выбором.

   Я вздрогнула, посмотрела на Кэра, тот подошел, взял меня за руку и, глядя на Хранителя, проговорил:

   — Она все сделает, Ран, а мы в ответ сохраним ей жизнь.

   — Именно так.

   Также держа меня за руку, Кэр вывел меня из Храма.

   Я шла, не оглядываясь. В голове сумбур. Что же получается? Я заключила сделку со светлыми. Почему-то не верится, что после того, как я уничтожу трех сильнейших темных, они сохранят мне жизнь.

   Посмотрела на идущего рядом инквизитора. Его лицо было задумчивым и хмурым.

   — Кэр, — первый раз обратилась к нему по имени, — что будет, когда я выполню то, чего ждет от меня Хранитель?

   — Мне приказано убить тебя, — спокойно проговорил воин.

   — Чтооо? — вот подлые светлые, я уже готовилась сказать все, что я думаю о всем их мире, но тут Кэр улыбнулся мне:

   — Не переживай, у меня на тебя совсем другие планы...

ГЛАВА 21. Меньшее зло

— Ты! — меня обуревали самые разрушительные эмоции. — Немедленно говори со мной!

   Инквизитор невозмутимо разводил костер, всем видом показывая, что занимается самым важным делом на свете. Ну все! Сколько можно меня игнорировать! Целый день я шла за Кэром, молчаливая и послушная, согласно кивая, что даже у стен есть уши, а в городе и подавно. Но когда мы вышли из города и часа два, не меньше, добирались до того самого заброшенного храма, где меня взяли в плен, он и тогда не хотел со мной разговаривать, отмалчиваясь или говоря — все потом. Мы пришли к храму и что? Сейчас этот инквизитор снова игнорирует меня, делая вид, что разводит костер!

   Я вскинула руку, столб огня вырвался на свободу, воин успел отпрыгнуть. А жаль, злорадно подумала я, пусть бы опалил себе брови, будет знать, как игнорировать меня.

   Кэр с извиняющимся видом поднял обе руки вверх, словно сдаваясь.

   — Ты умеешь убеждать, ведьм... Вика, Вика, — инквизитор улыбался. — Задавай свои вопросы, я весь твой.

   — Где мой кот? — начала я с жизненно важного, если окажется, что с ним что-то случилось, я за себя не ручаюсь и начну свою вендетту с одного нахального инквизитора.

   — Твой фамильяр в надежном месте.

   — Для кого надежном? Для светлых? — у меня перехватило дыхание. — Он в подземелье у вас?!

   — Успокойся, — Кэр подошел ближе и взял меня под локоть. — Он в безопасности. Когда выполним то, что нужно, я сразу отведу тебя к нему.

   — Клянись!

   — Что? — ошарашенно посмотрел на меня инквизитор.

   — Клянись, что мой кот в безопасном для него месте и ты отведешь меня к нему!

   — Ты не знаешь законов нашего мира, Вика, но поверь, ты многого просишь. Я ни-ког-да никому не давал клятв, — его голос был слишком серьезен, даже торжественен. Но какая мне разница?

   — Клянись! — настаивала я. — А то уйду!

   — Куда уйдешь? — хохотнул мужчина. — Ты жива лишь благодаря мне.

   — Вот именно, — я посмотрела на веселящегося инквизитора. — Значит сильно тебе нужна. Как мы можем плодотворно сотрудничать, если не доверяем друг другу?

   — Ты права, — Кэр примирительно пожал мне обе руки. — Но клясться, что твой кот в безопасности я не буду, много чести для него, прошу, поверь мне на слово. Я могу принести тебе клятву в другом. Я клянусь, что не причиню тебе или твоему фамильяру вреда и буду защищать вас обоих, если потребуется. Достаточно? Нет? Хорошо, — инквизитор задумался на минуту. — Клянусь, что ценой своей жизни буду защищать тебя до последнего вздоха. Так пойдет?

   На последнем слове мужчины, мое левое запястье охватили боль и жар, рука словно оказалась в огне. Я схватилась за запястье здоровой рукой, из глаз полились непрошенные слезы. Спустя несколько мгновений боль ушла и у себя на тыльной стороне руки я увидела небольшую черную молнию, переплетенную с белой. Похоже на татуировку. Я вопросительно посмотрела на Кэра.

   — Тьма приняла мою клятву, Свет скрепил ее.

   — Что? — Господи, куда я попала.

   — Ты хотела спросить только про кота? — воин смотрела на меня в упор.

   — Зачем я тебе? — может сейчас, наконец, я найду ответы на мучавшие меня вопросы.

   — Об этом мы поговорим после, — загадочно ответил инквизитор.

   — Зачем эти загадки, — я начала распаляться. — Надоело! Хочу узнать правду. Может я не захочу делать того, что ты от меня ждешь?!

   — Я не буду настаивать.

   Вдох носом, выдох ртом. Не работает эта методика. Кто ее вообще придумал. Я отвернулась от мужчины. Мне надо успокоиться, в таком настроении много можно наговорить. А он все-таки спас мне жизнь. И, как я могла забыть, хлопнула себя по лбу.

   — Откуда ты знаешь, что я из другого мира? — я обернулась к инквизитору. — И только попробуй сказать, что потом расскажешь. Может тебя убьют, когда ты самоотверженно будешь спасать меня, — я старалась не смотреть на вытянувшееся лицо мужчины. — А я так и не узнаю правды?!

   — Зик рассказал, — легко пожал плечами мужчина.

   — Чтооо? Но он говорил, что вот уже полвека сидит в башне и ни с кем не общается! Он врал мне! О ваш мир лжив, жесток и... — у меня не находилось слов, впервые в жизни я поняла, что такое разочароваться в человеке. Ведь Зик мне понравился, такой добродушный и милый, а туда же, наверное, смеялся над глупой иномирянкой.

   В расстройстве я не заметила, как инквизитор оказался ко мне слишком близко.

   — Вика, — воин прикоснулся к моему подбородку. — Зик не врал тебе. Он на самом деле за полвека видел лишь тебя и... меня. Он же не знал, что мы встретимся. Зачем тебе знания о неизвестном тебе человеке?

   — Может ты и прав, — вздохнула я. — Расскажешь о вашем мире?

   — Не сегодня, — и взмахом руки пресекая мои возражения, продолжил, — я рассчитываю покончить с ведьмами сегодня ночью, Вика. Неужели ты хочешь задержаться здесь дольше, чем на одну ночь?

   Я помотала головой:

   — Я не хочу никого убивать...

   Кэр сжал мой локоть:

   — Не переживай. Твое дело — призвать сюда их. Я сам сделаю все остальное.

   Доводилось ли вам когда-нибудь участвовать в ритуале призыва? Это незабываемо, скажу я вам. И если абстрагироваться от цели сего действа, можно вполне насладиться процессом.

   — Представь, что твоя магическая сила имеет цвет, — учил меня Кэр, — Для сегодняшней цели необходимо представить черный.

   Воин показал мне черный туманный карандаш, зажатый в его руке. Он провел линию по земле и остался след! Туманный красивый черный след!

   — Пробуй.

   Я представила черный карандаш как у Кэра, и он возник у меня в руке. Потрясающе!

   Вдвоем мы начертили пентаграмму, одна из верхушек немного косила, как будто дрогнула рука рисующего. На мой вопросительный взгляд Кэр ответил:

   — Обещаю ответить на все интересующие тебя вопросы, но не сейчас. Хорошо?

   — На все? — подозрительно уточнила я.

   — На все, — с полуулыбкой выдохнул инквизитор. — А ты ответишь на мои, идет?

   Мы пожали руки.

   Мы закончили чертить пентаграмму, две ярких луны светили в небе, веселый огонек костра освещал лицо мужчины, делая его очень привлекательным. Что за мысли, одернула я себя.

   — Осталось самое главное, — Кэр ближе наклонился ко мне, я же вновь отметила привлекательность мужчины, — Ты должна с помощью кольца Верховной призвать к себе ведьм. Как только они вступят в пределы нашей звезды, — а получилась она достаточно большая, двадцать полных моих шагов от острия к острию, — Они будут парализованы. Твоя задача только призвать их, — повторил мне мужчина, внимательно наблюдая за мной, — Остальное я сделаю сам.

   — Я не понимаю, зачем убивать их? — задала я мучивший меня на протяжении вечера вопрос. Я в принципе против лишения человека жизни, любого можно исправить.

   — Ты же успела познакомиться с Морой и Алаей? — слишком быстро ответил Кэр, словно только и ждал этого вопроса, я кивнула. — Так вот, они были больше теоретиками, ты понимаешь, о чем я говорю? Да? А эти трое — практики. Они наводили порчи, проклятия и прочее, прочее. Они зло в чистом виде, понимаешь? Тьму они используют как прикрытие, хотя и черпают в ней свои силы. Уничтожить их — это меньшее зло, так мы предотвратим большее. Ты согласна?

   — Мы не можем быть судьями другим, даже ведьмам. Как же ты не понимаешь? Нельзя оперировать понятиями меньшего и большего зла. Мы же сами хотим сотворить зло. Лишение жизни человека — что может быть хуже? И в этом плане, чем мы отличаемся от них?

   Кэр задумчиво смотрел на меня:

   — В твоем мире не убивают людей?

   Я наклонила голову, как бы мне хотелось ответить на этот вопрос утвердительно, но...

   — Послушай, — я подняла глаза, мужчина неотрывно смотрел на меня. — Эти ведьмы не оставят тебя в покое, особенно когда поймут, что ты не на их стороне. Ты, безусловно, очень сильна, но не обучена. Что ты можешь им противопоставить. Как будешь защищаться?

   — Ты прав, — сказала я вслух, но внутри все переворачивалось от осознания, что произойдет сегодня ночью.

   Для призыва ведьм не требовалось заклятий на латыни, нужна лишь капля моей крови. Я вопросительно посмотрела на инквизитора.

   — Всего лишь капля, — уговаривал он меня, когда я медленно пятилась от него, а он наступал на меня медленным шагом с ножом в руке.

   — Уйди, псих, — верещала я, улепетывая от него, где капля там и больше, логично рассуждала я.

   Кэр поднял руки в успокаивающем жесте и неожиданно оказался возле меня. Схватив меня так, что я не могла пошевелиться, он уговаривал меня как ребенка:

   — Ну, что ты как маленькая? Никогда не думал, что ведьма боится крови.

   — Я не боюсь, — дрожащим голосом смело отвечала я. — Я не хочу отдавать свою.

   — Всего лишь капля, — мужчина ослабил хватку, вкладывая кинжал в мою руку. — Если не доверяешь мне, давай сама. Хорошо?

   Я сглотнула.

   Мы встали ровно посередине начертанной фигуры. Кэр честно прождал около минуты, после отобрал у меня нож, вытянул свою руку и проколол свой палец. Я завороженно следила как небольшая капелька крови скатилась с подушечки большого пальца и рухнула вниз. В момент соприкосновения с землей, она вспыхнула яркой искоркой, и в тот же миг вся фигура подсветилась ярким белый светом, словно ток бежал по нарисованным нами линиям.

   — Это не больно, — ласково проговорил инквизитор, аккуратно беря мою ладонь в свою. Я закрыла глаза. Почувствовала небольшой укус, тут же распахнула глаза и наблюдала за своей капелькой крови. Она медленно сползла с моего пальца и ухнула вниз. На сей раз фигура озарилась голубоватым светом.

   — Неожиданно, — пробормотал себе под нос мужчина.

   Мы затаились с инквизитором внутри храма, нас при всем желании невозможно было увидеть. Пентаграмма была начертана прямо возле входа. Ждать недолго, уверил меня воин.

   Сидеть на полу в полуразрушенном святилище было жестко и неудобно, я подвинулась поближе к мужчине, тот приобнял меня рукой. Было бы очень романтично, не зная я, что он собирается сделать. Не допущу этого, созрела во мне мысль. Можно же что-то придумать. Я все не могла поймать ускользавшую от меня мысль, словно я знала, что можно сделать, но никак не могла вспомнить, что именно.

   Видимо я задремала, поскольку меня разбудил голос мужчины:

   — Пора.

   Я посмотрела вперед. В нашу ловушку вступили три худосочные фигуры, замотанные в черные плащи.

   Стало очень страшно. Это только на экране телевизора хорошо смотреть на злоключения героев, там и музыка подходящая включается, а самой непосредственно участвовать было жутко.

   — Подожди, — я схватила Кэра за руку. — Позволь мне.

   Мужчина недоуменно посмотрел на меня.

   — Пожалуйста, — шепотом просила я. — Позволь мне попробовать сделать все по-своему. А, если не получится, будет по-твоему.

   Воин кивнул. Я встала и вступила под лунный свет. Три женщины при виде меня встали на колени. Что? Я обернулась на Кэра. Они же должны быть парализованы! Тот ответил мне удивленным взглядом. Что-то пошло не так.

   — Верховная, — раздался каркающий голос. — Ты звала нас, и мы пришли.

   На меня смотрели три пары глаз. Ждали. А мне больше всего на свете хотелось сбежать. Быстро и безоглядно. Не хочу я во всем этом участвовать! Хватит с меня!

   Но нельзя. Если у меня не получится задуманное, инквизитор, не задумываясь, убьет их. Они пришли на мой зов. Я не смогу жить с таким грузом на совести.

   Поэтому я подняла руку, кольцо впервые на моей памяти зажглось иссиня черным пламенем.

   — Вы, — твердым голосом начала я, хотя внутри все дрожало от напряжения, — Я приказываю отдать свою силу МНЕ!

   Все, что произошло потом, уместилось в две минуты. Но для меня прошла, казалось, целая вечность.

   Три ведьмы разразились нечеловеческим воплем.

   — Ты предала нас...

   — Не будет тебе покоя...

   — Убийца...

   Эти голоса будут преследовать меня всю жизнь.

   Скорчившееся фигуры проклинали меня, смысл их слов ускользал от меня, потому что в эти минуты в меня втекала поистине невероятная мощь. Я чувствовала в себе океан силы, казалось, что, повинуясь моему слову, могут погаснуть светила нескольких миров. Я чувствовала ненависть, злобу, но и слабость старых ведьм. Они в бессилии катались по земле. Но вот фигуры затихли.

   Я с некоторой опаской подошла к ним. На земле лежали лишь черные плащи и небольшие горстки пепла. Магия поддерживала в них жизнь, пришла запоздалая мысль. Поздравляю, Вика, саркастично похвалила я себя, ты молодец. Избавила мир от пяти злобных ведьм. Как ты теперь будешь с этим жить? По законам всех религий твоего мира, гореть тебе в аду.

   — Инквизитор! — зло крикнула я в темноту. Пусть снимет с меня бремя вины, это же его затея. Я начинала задыхаться от осознания того, что совершила. Но в ответ лишь тишина.

   Я нашла мужчину, тот, хрипя, держался за горло. Подбежала к нему, положила его голову себе на колени.

   — Предсмертное проклятье ведьмы, — прохрипел из последних сил мужчина, — Смогло преодолеть...

   — Эй, эй! — теребила я мужчину, — Не смей умирать! Ты же клялся защищать меня до последнего вздоха! На кого? Ты?

   Размазывая по щекам беспрестанно льющиеся слезы, била Кэра по щекам, с содроганием наблюдая, как его вены на руках становились черными.

   Пришла мудрая мысль, что столь мощное заклятье находящиеся неподалеку светлые уловят без сомнений. Надо бежать!

   Но как? Взрослый рослый мужчина — это не кот, на руках унести никакой возможности. Сняла с Кэра плащ, повязала его через грудь узлом на спине, ближе к шее. Двумя руками схватилась за этот узел и попыталась сместить его. К моей чести, стоит сказать, что смогла протащить его метров пять, затем рухнула без сил рядом с ним. Как хотелось потерять сознание, уйти в приятное небытие, но разум был ясным и чистым. Видимо, много сил пришло в меня от ведьм.

   Я разревелась от бессилия. Не помню, когда еще я так много слез проливала. Черт бы побрал всех этих мужчин, а еще рыцарем его называла, ворчала я себе под нос, пытаясь вновь тащить мужчину. В итоге слегла пнула бездвижное тело, прислушалась, вроде дышит.

   — Ты обещал мне все рассказать! — гневно высказывала я инквизитору.

   Так стоп. Подумаешь предсмертное проклятье. Я же ведьма, и не просто какая-нибудь, а Верховная. Что, не смогу снять это проклятье?

   Я положила ладони на грудь мужчины, сосредоточилась, закрыла глаза.

   Я дарила Кэру свое тепло и свет, стараясь передавать образы о том, как прекрасно жить, дышать, а особенно ходить. Самостоятельно.

   Я чувствовала, что в нем поселилось что-то инородное, жидкое, черное, тягучее как мазута. Я пробовала потихоньку вытянуть эту гадость на себя, но она не поддавалась.

   — Ах так, — пробормотала я и всей своей новообретенной силой ударила по этой твари. Мне послышался злой полный негодования крик.

   И в тот же миг Кэр открыл глаза.

ГЛАВА 22. Короткий путь

— Вика, — устало вздохнул Кэр, мимоходом убирая с пути толстую ветку дерева. — Ты можешь подождать с расспросами пока мы доберемся до безопасного места?

   — Вот как, — обиделась я. — А если ты снова будешь притворяться поверженным в неравной битве и молчать?

   — А я не притворялся...

   — Вот вся твоя благодарность, — перебила я инквизитора. — Пока я, слабая девушка, тащила твою тяжелую тушку и спасала тебя от проклятья, что делал ты, а?

   — Спасибо, — на ходу ответил мужчина, не замедляя шага. — Но зачем ты это сделала? Могла бы оставить меня, братья бы мне ничего не сделали. Я понимаю, тебе необходимо было бежать, но зачем ты тащила меня?

   — Ах, — я задохнулась от возмущения, еле поспевая за широким шагом воина. — Ты хотел избавиться от меня? Выполнила за тебя всю грязную работу и прощай? А как же я? А кто мне расскажет о вашем мире? А кто ответит на мои вопросы?

   — Корыстная ведьма, — с улыбкой в голосе обозвал меня инквизитор. — Ты не ради меня старалась, а ради себя.

   — Неблагодарный инквизитор, — не осталась я в долгу, и в следующую минуту врезалась в широкую спину. Потирая нос, выглянула из-за плеча мужчины. Ничего не заметила необычного, лес как лес. Мы уже битый час по нему бежим. Вопросительно посмотрела на мужчину. Тот приложил палец к губам. Понятно, надо молчать.

   Кэр присел прямо на землю, достал из заплечного рюкзака бутылку с водой, протянул мне. Я попила. Мужчина также молча попил, положил бутылку назад и жестом указал, что нам надо идти дальше.

   Меня хватило минут на пять.

   — Ну и что это значит? — шепотом спросила я.

   — Что? — также шепотом ответил Кэр.

   — Почему надо молчать? Нас что, преследуют?

   — Нет, — инквизитор ухмыльнулся и продолжил, — просто в тишине хотелось побыть.

   Я задохнулась от возмущения. Нет, ну каков нахал. Перепугал бедную девушку. Я пихнула его в плечо.

   Тишины он захотел. А, может, я нервничаю. А может устала уже бегать по ночному лесу. Грубый мужлан.

   — А куда мы идет? — задала я резонный вопрос.

   — Я веду тебя к твоему фамильяру, — инквизитор обернулся, — или ты куда-то в другое место хочешь?

   — Нет, конечно, — смутил меня мужчина, — а где он?

   — Скоро увидишь.

   Снова эти загадки. Вот только дойдем до места, и он от меня не отвертится.

   Кэр остановился на залитой лунами полянке. Призрачный свет делал обычные растения волшебными, подсвечивая их. Я вздохнула полной грудью и, казалось, только в это мгновение осознала в каком прекрасном мире я нахожусь.

   Тропинки двух лун пересекались в центре и именно там инквизитор принялся что-то чертить

   Я привалилась спиной к шершавому стволу дерева и с интересом за ним наблюдала.

   Мужчина из другого мира, так непохожего на мой. Магию он воспринимает как нечто естественное и даже обыденное. В его жестах не было ничего театрального, ничего неискреннего. Он молча творил колдовство. У меня же снова возникло чувство, будто я попала в сказку.

   С другой стороны, попади, например, Кэр в мой мир. Я хихикнула, представив, как объясняла бы ему работу стиральной машины. Или как прокатила бы его на своей машине. Между прочим, машине...

   — Кэр! — воин лишь отмахнулся рукой, не отрываясь от своего чертежа.

   Интересно, что же он такое сотворил? Я нехотя встала и подошла ближе. Пентаграмма, основа любой магии в этом мире, что ли? На этот раз звезда была начерчена правильно, единственное, что немного резало глаз — это одна из верхушек, которая заканчивалась небольшим кругом. Мужчина закончил свой рисунок и, поджав губы, сосредоточенно о чем-то думал. Вот его лицо стало более расслабленным, он вздохнул, посмотрел на меня и протянул ладонь к звезде. Та откликнулась голубоватым светом, искра пробежала путь по всему чертежу и остановилась на небольшом круге. Затем Кэр повернул ладонь и рисунок на земле тоже изменил свое положение, теперь верхушка с шариком указывала прямо на меня.

   — Кровь не дам, — твердо ответила я на вопросительный взгляд инквизитора. Тот улыбнулся и вновь обратился к звезде. Пентаграмма вспыхнула и от нее отделился небольшой голубоватый шарик размером с ладонь. Кэр подхватил его и протянул мне. На мой недоуменный взгляд проговорил:

   — Не бойся, познакомься с ним.

   Это с шариком, что ли? У него точно с головой не все в порядке. Только я хотела озвучить мудрую мысль вслух, но тут шарик прямо по воздуху поплыл ко мне, я протянула ладонь, но светящийся комочек проигнорировал ее и принялся крутиться возле меня.

   Сделав вокруг меня третий круг, у меня уже голова немного закружилась от его мельтешения, он резко остановился и подплыл к шее. Щекотно. Я пыталась убрать его рукой, но шарику такая перспектива видимо не понравилась, он отлетел обратно к Кэру, тот принял его на ладонь и бросил в звезду. Сияющий комочек слился с пентаграммой.

   — Что все это значит?

   — Вика, — вкрадчиво начал инквизитор, — твой дар многогранен и силен, у каждой темной он свой. У светлых также. Помимо основ, я владею магией Пути. Но это должно остаться строго между нами. Договорились?

   — Как скажешь, — я пожала плечами, у каждого должны быть свои секреты, — А меня научишь?

   Мужчина вздохнул:

   — Этому невозможно научить. Как и ты не сможешь научить меня дару Видения.

   — Откуда ты знаешь, что это невозможно? — удивилась я. — Ты разве пробовал?

   Кэр помолчал с минуту и неожиданно спросил:

   — Кем ты была в своем мире?

   — Чтобы не вдаваться в ненужные подробности, и не вводить непонятные тебе термины, скорее всего, в твоем мире это называется — ученый.

   Я готовилась к смеху со стороны мужчины, но нет, тот даже не улыбнулся.

   — Удивительно, — без улыбки произнес он. — А какой магией ты обладала в своем мире? Ведь Верховной ты стала только здесь? Так ведь?

   — У меня в мире нет магии.

   Вот тут я его поразила, лицо воина удивленно вытянулось.

   — Но, как же так? При первой нашей встрече ты назвала меня инквизитором и говорила, что они преследуют ведьм? Если есть ведьмы, то, значит, и магия должна быть?

   — Магии нет, — упрямо ответила я. — Есть верования в богов, и вот, защищая свою веру, некоторые люди обвиняли других в использовании колдовства...

   Я замолчала, сообразив, как непонятно звучит мое объяснение.

   — Теперь ты понимаешь, как сложно человеку из другого мира ответить на, казалось бы, легкие вопросы? — теперь Кэр улыбался.

   Я не нашлась, что ответить на это.

   — Не переживай, — продолжил он, — у нас будет много времени все обсудить. И, — видя, что я хочу его перебить, добавил, — обещаю впредь очень постараться не быть тяжелой тушкой в беспамятстве, которую тебе придется тащить.

   Теперь улыбнулась и я.

   — Что ты собираешься делать? — решила сменить я тему разговора.

   — Путь к твоему фамильяру занял бы несколько дней, но! — инквизитор сделал акцент. — Так как я владею магией пути, единственный в этом мире, по моим сведениям, — хвастун, подумала я, но промолчала. — Мы прибудем на место уже до рассвета.

   — Потрясающе! Давай, начинай. А зачем ты меня с шариком знакомил?

   — Правильный вопрос, — похвалил меня Кэр. — Я всегда пользовался этим путем один и не знал, получится ли вместе с тобой. Теперь уверен, получится. Ты понравилась моей магии.

   Двусмысленно как-то прозвучало, но да ладно. Подумаем об этом после.

   Кэр крепко взял меня за руку и начал давать наставления:

   — Что бы ни случилось, ты не должна отпускать мою руку. Вика, я сейчас очень тебя прошу, запомни, что бы ни случилось!

   Я кивнула. Инквизитор продолжил:

   — На Тропе может произойти всякое. Постарайся не смотреть по сторонам и ни на что не отвлекаться. Иди рядом со мной и крепко держи меня за руку.

   — Я поняла. Пойдем уже, — поторапливала я инквизитора, хотелось поскорее увидеть загадочную Тропу.

   — Пойдем, — проговорил воин и...

   Ничего необычного не произошло. Мы также продолжали идти по лесу, только путь нам подсвечивали небольшие голубоватые искорки. Те же деревья, те же кусты. Я посмотрела на мужчину. Он смотрел прямо перед собой, его губы были плотно сжаты. Я же не чувствовала никакого напряжения.

   Шли мы быстрым шагом, я предусмотрительно молчала. Во-первых, я не знала, творит ли в данный момент воин какое-нибудь заклятье, и боялась его отвлечь. Во-вторых, богатая фантазия помогла представить будто мы используем некий телепорт и один неверный шаг и нас разнесет на молекулы по всему этому незнакомому мне, но очаровательному в какой-то мере миру.

   Шла я молча, но становилось скучно. Я решила осмотреться. Деревья, кусты, мне показалось, что я увидела волка. Посмотрела на небо и чуть не споткнулась от удивления. Луны двигались по своей траектории слишком быстро! У меня неожиданно закружилась голова, почувствовала слабость в коленях и резко захотелось спать.

   Я почувствовала давление на своей руке и посмотрела на мужчину. Тот, ничего не сказав, схватил и забросил себе на плечо.

   Было очень неудобно, не мог на ручки меня взять? Но даже в таком неудобном положении очень клонило в сон.

   — Спать нельзя, — встряхнул меня инквизитор. — Потерпи, немного осталось.

   Легко сказать! Глаза слипались помимо моей воли. Перед носом появился знакомый шарик. Он то приближался, то отдалялся от меня и, когда я уже начала засыпать, снова стал щекотать мне шею.

   — У, вредный шарик, — ругалась я заплетающимся голосом.

   — Потерпи, — повторил мужчина и снова встряхнул меня. Вот точно синяки останутся от его встряхиваний!

   Спустя минут пять Кэр аккуратно снял меня с плеча и положил на землю. Пробормотав что-то себе под нос, протянул мне раскрытую ладонь, на ней я увидела небольшую белую искорку. Я попыталась протянуть руку, но сил не было даже на это движение.

   Инквизитор ладонью легонько хлопнул по моей руке, и искорка растворилась во мне. Я ожидала почувствовать легкость и прилив сил, но ничего не происходило.

   Кэр внимательно за мной наблюдал, а затем, взяв за край юбки, стал ее приподнимать!

   — Хей! — во мне поднималась волна гнева, смешанного со страхом. — Ты что делаешь?!

   Я ударила инквизитора по руке и попыталась отодвинуть его. Но он не сдвинулся с места! Да что он себе позволяет?! Я отпрыгнула от воина, встала на ноги и попыталась сбежать. Но не тут-то было. Кэр оказался проворнее. В мгновение ока он оказался возле меня, схватил за руку.

   — Убери от меня свои руки! — выкрикнула ему в лицо, замечая, как дрожит голос.

   — Хорошо, хорошо, — мужчина поднял обе руки вверх, показывая, что он не собирается нападать. — Успокойся. Тебе стало легче? Желание спать еще есть?

   На всякий случай отошла на два шага от Кэра и с удивлением обнаружила, что сонливость полностью прошла и энергии хоть отбавляй.

   — Вот видишь, негативные эмоции привели тебя в чувство быстрее, чем моя магия, — довольно произнес он.

   Что? Так он своими действиями в чувство меня приводил?

   — Что произошло?

   — Когда вкладываешь силы в заклинание, — принялся объяснять мне инквизитор, — нельзя, чтобы оно забрало больше необходимого. Видимо, каким-то образом, ты подключилась к моей магии и начала подпитывать ее. А так ты не умеешь ставить блок, она бы выпила тебя до последней капли.

   Не скажу, что поняла все, что он сказал, но успокоилась.

   — Я не причиню тебе вреда, Вика, — мужчина взял меня за руку, я вздрогнула, но не отстранилась.

   — Потому что я зачем-то нужна тебе, — стало вдруг невероятно обидно, сама не могла понять своих чувств. — А если бы нет? Если бы я не была нужна тебе? На костер?

   Я вырвала руку и смахнула слезы. Чувствительная я стала в этом мире, нервы ни к черту.

   — Еще ни одна ведьма не отправилась на костер по моей воле.

   — Но ты присутствовал при этом! Ты спокойно наблюдал за происходящим и не вмешивался. Я видела!

   — А что ты хотела бы, чтобы я сделал?! Встал на костер вместе с ней? — инквизитора передалась моя нервозность и он повысил голос.

   — Но ты же мужчина! Как ты можешь спокойно смотреть на то, что творится вокруг? Это же люди, это же девушки...

   — Еще скажи, что невинные, — инквизитор схватил меня за плечи, — Вика! Каждый сам выбирает свою судьбу! Их никто не заставлял заниматься черными делами! Они сами на это пошли!

   — Разве у них был выбор? — я вспомнила рассказ Норы, — Дар двух лун сам выбирает кого призвать. Разве я не права?

   — Всегда есть выбор.

   Воцарилась неудобная тишина. Глупо убеждать человека, привыкшего к законам своего мира, в неправильности его убеждений. Как и я никогда не привыкну, с какой легкостью они отправляют людей на костер.

   Наши убеждения — это основа. Это то, что позволяет твердо держаться на ногах. Их не дано никому изменить, кроме нас самих. Если мы захотим этого. Захочет ли Кэр принять мою точку зрения? Жизнь не имеет права отнимать никто. Ага, спорила я с собой, а кто уничтожил пятерых ведьм?

   — В этом мире я убила пять человек, — вслух сказала я.

   — Это не люди, — Кэр снова взял меня за руку, — И ты сделала это ненамеренно.

   — Это искупает мой грех, думаешь? — я с надеждой посмотрела на мужчину. Пусть скажет, что это так, пусть успокоит меня.

   — Что такое грех? — даа, вовсе не это ожидала я услышать. Хотя, почему я удивляюсь. Грехи и их искупление пришли в мой мир вместе с богами. Нет, не совсем так. Такие понятия пришли в мой мир вместе с зарождением религий. Видимо в мире, где есть магия и противоборство Света и Тьмы, таких понятий нет.

   — Грех — это... — как лучше объяснить? — Это преступление, это плохое дело, — я посмотрела на мужчину, ожидая его реакции.

   — Убить ведьму, которая за свою долгую жизнь безнаказанно сгубила множество невинных жизней — это грех? Это плохое дело? — воин помолчал и уверенно добавил, — Я считаю, что это очень хорошее дело и ты заслуживаешь искренней благодарности простых людей этого мира.

   На душе легче не стало. Кстати, насчет души.

   — Слушай, а вы не верите в жизнь после смерти? — признаюсь, я с нетерпением ждала ответа.

   — Я не понимаю твоего вопроса, Вика. Есть жизнь и есть смерть. Почему после смерти должна быть жизнь? Зачем?

   Я набрала воздуха в легкие и на одном дыхании выпалила:

   — Вот есть ты, твой разум, твое сознание, и ты хочешь сказать, что думаешь, что это все сотрется в один миг? Что после тебя ничего не останется?

   — Каждый человек остается в памяти других людей и живет бесконечно долго в своих потомках, пока не прервется его род.

   Даа, грош цена твоему образованию, Вика. Не умеешь ты составить грамотную философскую беседу и подвести человека к своему мнению. Вот, не учившийся в университетах человек внятно и доступно изложил свое мнение, а ты?

   А я запуталась. Рассказать человеку об основах христианства? Уточнить, что существует в рамках одной религии не два и даже не три ответвления? Упомянуть, что католики ни в жизнь не согласятся ни в одном пункте с протестантами, и чем православные отличается от первых двух? А может рассказать Кэру о мудреце Конфуции или правильно научить его произносить имя основателя буддизма? И зачем все это делать?

   Мужчина молча наблюдал за моей внутренней борьбой.

   — Вика, давай обсудим все, что ты захочешь...

   — В безопасном месте, — продолжила я, — А когда оно будет твое безопасное место?

   — Скоро.

***

Уже начало светать, когда мы вышли к крепенькому бревенчатому дому, который показался мне смутно знакомым.

   Дверь нам открыла Нора:

   — Здравствуй, сынок.

ГЛАВА 23. И снова в путь

— Чтооо? Это у вас шутки такие дурацкие? — слышала я будто со стороны свой изумленный голос, наблюдая как Кэр нежно прижимал к себе травницу.

   — Вика, — Нора ласково улыбнулась мне, — Заходи в дом, там поговорим.

   От шока я не могла сдвинуться с места.

   — Видящая пррришла, — раздалось над правым ухом и в меня врезался, по ощущениям, по крайней мере конь. А нет, это мой ворон, то есть не мой, а Окси. Я ласково погладила птичку по голове.

   — Вика! — и во второй бок врезался пушистый шар, который я успела поймать на руки.

   — Мур! — я ласково прижимала котика к себе, — Как ты? Я так соскучилась, так переживала.

   — Вы такие шумные, — прокомментировала Нора, рукой указывая на нашу компанию в лице меня, мохнатого шарика в левой руке и нахохлившего ворона на правом плече.

   — Вика, — не обращая ни на кого внимания начал рассказывать Мур, — В тебя полетел огромный шар, меня откинуло далеко, а потом этот, — он лапой указал на Кэра, — Засунул меня в рюкзак и что-то наколдовал, что я не мог даже пискнуть!

   Я пристально посмотрела на инквизитора, но тот и не думал смущаться или оправдываться:

   — Так было надо, — короткий ответ. Что еще ожидать от бесчувственного мужлана?

   — А потом, — котик затараторил вновь, — Он привез меня сюда и сказал, чтобы я ждал тебя здесь. А тебя не было так долго!

   — Два дня, — тихо проговорил инквизитор.

   — Целых два дня! — патетично проголосил мой Мур. Да в нем пропадает актерский талант.

   — Кар! — вторил ему ворон, махая крыльями в сторону Кэра.

   Нора улыбалась, глядя на развернувшуюся перед ней трагикомедию.

   — Заходите в дом, — повторила она свое приглашение.

   Мы прошли, Мур и не думал слезать у меня с рук. Видно, что травница ждала гостей, стол был накрыт.

   — Стоп! — громко сказала я, когда все уже были готовы приступить к еде, — Хочу получить ответы на свои вопросы! Пока снова не надо будет срочно куда-нибудь от кого-нибудь бежать.

   — Ты права, — серьезно проговорила Нора, — Времени у вас мало. Я уже собрала вам рюкзаки, — женщина указала рукой на объемных два мешка у стены.

   — Что? Никуда не пойду. Да и вообще, имею я право на отдых или нет? Я уже не помню, когда я спала нормально! А ты, — обратилась я к подозрительно молчаливому инквизитору, — Обещал мне безопасное место. Соврал?!

   — Вика, — Нора встала со своего места, подошла ко мне, положила руку мне на плечо, — Я, кажется, знаю какое место имел ввиду мой сын. Башня?

   Кэр кивнул и молча принялся за еду. Мне бы его выдержку.

   — Вы не сможете туда пойти, — Нора несильно сжала мне плечо.

   — Да я вообще не хочу никуда идти!

   — После того, как ты исполнила мечту всех Хранителей, на тебя будет объявлена охота, Вика. Ты представляешь опасность, — инквизитор наконец отвлекся от еды и соизволил прояснить для меня некоторые детали, о которых, я признаюсь, что и сама догадывалась, — И на меня тоже, ведь мне дали задание убить тебя, а ты до сих пор жива.

   — Он давал нам на задание месяц! Зачем было все делать в первую же ночь?! — инквизитор сто процентов ведет какую-то свою игру.

   — Что бы изменилось? — Кэр устало посмотрел на меня, — Ты сама решила созвать всех ведьм в Клавердон...

   — Это не я.

   — Не важно. Если бы ты не пришла, тебя бы начали искать. И в первую очередь те, кого ты уничтожила. Они представляли бы для тебя большую опасность. В итоге ты бы оказалась между двух огней. С одной стороны — Хранители и все воины Света, с другой — сильнейшие ведьмы нашего мира. А так как ты по своим личным причинам не хочешь занимать ничью сторону, готовься, с этого момента ты — враг для всех, — на оптимистичной ноте закончил Кэр и продолжил прерванный завтрак.

   В некотором шоке минуты две смотрела на невозмутимого инквизитора.

   — Зато, мне ты — друг! — неожиданно раздалось с моих коленей. Я благодарно погладила котика.

   — И мне Видящая — друг! — каркнул ворон, нарезая круги под потолком комнаты.

   Я обратилась к Норе:

   — Что значит твое обращение к Кэру сынок?

   — То и значит, — пожала плечами травница, — Он мой сын.

   Я выжидающе смотрела на Нору, та пожала плечами и продолжила:

   — Все, что я рассказала тебе в прошлый раз, правда. Я умолчала лишь в одном моменте. Пойми, ты появилась новоявленной ведьмой с кольцом Верховной на пальце. Откуда я могла знать, что от тебя ожидать? К тому же, в один из первых дней ты смогла сама оживить зомби? Это говорит о необычайной силе. На моей памяти — это первый раз, когда кто-нибудь сделал зомби без специальных заклятий и растворов.

   — Но в Клавердоне полно разупокоенных.

   — Это другое. Они разупокоились самостоятельно. А зомби — это те, кого посредством своей воли и заклятий создает ведьма. Понимаешь? — я кивнула, — Так вот, помнишь я рассказывала тебе о вечере, когда уже обрела силу и говорила с Хранителем? Теперь я понимаю, что он ни за что не оставил бы ведьму в живых. Но он почувствовал, что я ношу под сердцем Кэра.

   Вот это да. Почувствовать, что девушка беременна один день! Его глаза круче узи!

   — Вика, ты еще многого не знаешь. И вам уже скоро в путь. Я расскажу тебе то, что считаю необходимо тебе знать. Ведьмы в нашем мире очень редко выходят замуж, и еще реже могут зачать ребенка. Но, если такое происходит, и если рождается мальчик — он будет из Высших.

   Я изумленно открыла рот, сдавленно спросила:

   — То есть, ты хочешь сказать, что все Высшие в вашем мире, они же самые сильные светлые — это дети темных ведьм?!

   — Да, — кивнула травница, — Высших очень мало. В данное время, во всем мире только один.

   — Но Хранитель Храма Света в Колтоне, да и в Клавердоне, — запротестовала я, — Носят белые плащи. Разве это не знак высших?!

   — Знак, — кивнула Нора, — Но с чего ты взяла, что они носят его правомерно?

   Так вот почему Хранитель в Колтоне не почувствовал нас с Окси, хотя находился рядом с нами.

   — А кто такие вообще высшие? — задала я вопрос, и сама же на него ответила, — Это типа Верховной для ведьм? Почему тогда теоретически их может быть несколько?

   — Я не могу ответить тебе на этот вопрос, Вика, — развела руками травница, — Но могу сказать точно, что Кэр — единственный в мире высший и только по этой причине я до сих пор жива.

   Даа. Пожалуй, пока хватит мне информации для размышлений. Я принялась за еду. А инквизитор тем временем осматривал мешки, которые приготовила ему Нора.

   — Ты уверен? — спросила она у сына.

   — У нас нет другого выхода. Во всяком случае у нее.

   — Эй, — не выдержала я, отрываясь от бутерброда, — А меня не хотите просветить?

   Кэр подошел ко мне и со вздохом сказал:

   — Вика, нам надо идти. До темноты мы должны успеть добраться до Ведьмовского леса, а так как ты пока не умеешь ставить защитный блок, пойдем пешком. Кота лучше оставить здесь.

   — Чтооо?! — Мур вздыбил шерстку, — Вика, давай лучше его оставим здесь. Ты что вообще раскомандовался?

   — Мур пойдет со мной, — твердо сказала я.

   — Понял? Я пойду с ней.

   Мужчина и кот с минуту сверлили друг друга яростными взглядами, наконец инквизитор вздохнул:

   — Хорошо. Только собирайтесь быстрее.

   — Я еще...

   — Не все спросила, — перебил меня Кэр, — Я понял. Доберемся до Ведьмовского леса и там...

   — Не верю.

   — И по пути я весь твой.

***

Попрощавшись с Норой и вороном,