Добро пожаловать в Ард! На осколках прошлого. Оксана Головина

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ГЛАВА 49

АННОТАЦИЯ

Сын Смерти и стихийница огня — они знают вкус предательства и цену доверию.

   Ванда — дочь героя войны, одного из сильнейших магов королевства. Кристиан — последний из павшего рода некромантов. Судьба сводит их в стенах королевской академии, где оба оказываются пленниками чужой игры. Тайны забытого прошлого окружают со всех сторон, и врага не узнать под маской. Им придется забыть разногласия и заключить союз, чтобы выстоять и открыть правду. Но, возможно, этот союз станет чем-то большим и тьма сможет согреться в пламени. А раненое сердце вновь доверится любви.

ГЛАВА 1

Ванда удобнее устроилась на краю небольшого моста. Она опустила босые ноги, окуная их в прохладную воду реки, которая сверкала на солнце хрустальным потоком. Бейла — дочь местного травника и по совместительству ее единственная подруга, легла на нагретые солнцем доски, из которых был смастерен мост. Она протянула руку к огромной темно-розовой лилии, по размеру превышавшей рост самой девушки. Бейла дернула гладкий лепесток, и цветок медленно раскрылся, наполняя воздух тонким сладким ароматом и сиреневатой пыльцой.

   — Смотри… — Ванда потянула подругу за край светлого платья.

   Затем указала мокрой рукой в заросли еще не расцветших лилий. Широкие зеленые листья густо укрывали эту часть реки. Были такими большими и крепкими, что спокойно выдерживали человеческий вес. Каштановые волосы Ванды подхватывал ветер, и пряди искрились на солнце всеми оттенками меди. Бейла некоторое время вглядывалась в заросли, и вот ее взгляд загорелся восторгом. Она замахала подруге, которая и без того наблюдала за чудесным действием. Вода словно вздулась на мгновение, затем окатила их с головы до ног и рассыпалась миллионами хрустальных брызг. С шумом распахивая прохладные объятья, вода выпускала великолепные фиолетовые крылья топ-шу — речного дракона, которые обитали в этой реке.

   Взмывая ввысь, рептилия изогнула изящную длинную шею, поворачивая к девушкам голову. Сиреневые глаза осмотрели нежданных гостей. Размахом кожистых крыльев дракон на секунду скрыл от них яркий диск солнца. А затем унесся в поисках сородичей, пуская волны по реке.

   Подруги вернулись взглядами к огромным листьям. Ванда осторожно постучала босой ногой по гладкой поверхности одного из них, проверяя на крепость. Удовлетворенно кивнув, встала на зеленый, подвижный живой ковер, устилавший воду. Подруга последовала за ней. Они взялись за руки и сделали первые шаги.

   — Туда!

   Бейла указала на темные камни, словно сваленные неведомыми великанами. Они возвышались огромной горой на другом берегу широкой реки. Ванда снова глянула на мост, ведущий к берегу. Времени до тех пор, пока вернется Соран — ее страж, оставалось совсем немного, и она согласно кивнула.

   Осторожно переставляя ноги, они начали передвигаться. Теперь держаться за руки стало неудобно. Ширина листьев разнилась, а наступать на края — дело опасное. Ванда пошла первой. Бейла неспешно следовала за нею, лавируя между бутонами и отталкиваясь от них ладонями. Она наблюдала за подругой, стараясь не отставать.

   Ванда балансировала на небольших листьях почти у самой середины реки, когда голова ее неожиданно закружилась. Изображение перед глазами поплыло. А во всем теле ощущался непривычный, но уже знакомый жар, говоривший о нежданном всплеске силы.

   — Нет, только не сейчас… Проклятье!

   Взмахивая руками и видя, как на ладонях принялись вспыхивать рунные знаки, Ванда попыталась удержать равновесие. Бейла в ужасе ахнула, когда словно камень, подруга ушла под воду. Холодная, она сомкнулась над Вандой, вынуждая опускаться вниз, увлекая ее глубинными потоками. Она различала вокруг себя длинные стебли лилий, которые переплетались над головой словно канаты, да огромные темные пятна листьев где-то на поверхности. Свет становился все слабее, и Ванда в ужасе поняла, что не выпутается вовремя.

   Грудь ее сдавило, наполняя жгучим огнем, но тело не слушалось. Ей нужен глоток воздуха... Уже теряя сознание, Ванда увидела, как застывает и твердеет мягкая текучая синева вокруг нее. Огромная глыба льда моментально вознеслась над застывшей рекой. Она сверкнула в лучах солнца, и страж повел рукой. В тот же миг лед рассыпался на миллионы сверкающих осколков, освобождая тело его юной хозяйки. Соран подхватил Ванду на руки, укутывая в колючее покрывало. Затем устроил рядом с собой на сиденье. Большая лодка направилась к дому, а Ванда испуганно все продолжала глядеть на реку. Оледеневшие лилии сверкали, удивительно переливаясь.

   — Госпожа! Теперь вы в безопасности, — взволнованно проговорил светловолосый рослый мужчина.

   — Спасибо, Соран, — прошептала Ванда, с опаской глядя на свои ладони.

   Знаки пропали, как и в прошлый раз, оставляя легкое покалывание в кончиках пальцев. Она тревожно перевела взгляд на притихшую Бейлу, сидевшую на соседнем сиденье.

   — Как вы могли быть так неосторожны? — продолжал ворчать Соран.

   — Такого раньше никогда не случалось. — Ванда прерывисто вздохнула. — И я верно рассчитала вес. Это все…

   Она не договорила, не желая откровенничать со своим стражем. Ванда прекрасно знала, что о бесконтрольном проявлении силы обязательно будет доложено отцу. Бейла, унимая волнение, поправила длинную косу, и глаза ее стали ярче, выдавая чувства.

   — Мне так жаль, что оказалась бесполезной, — шепотом проговорила девушка.

   — Не вини себя, — успокоила ее Ванда. — Все ведь обошлось.

   — Хозяин искал вас. — Соран подвернул рукава вымокшей рубашки. — К ужину будут гости. Нам следует поторопиться. Вы ведь не забыли?

   — Ах да, отец говорил об этом. — Ванда чувствовала, что совсем продрогла после недавнего пребывания в реке и холодных оков Сорана.

   Фемир Синхелм был необщительным человеком. Гости крайне редко появлялись в Беренгарде, нарушая его уединение. Земли отца располагались на юге королевства Камеладер. Их родовой замок высился на природной ладони небольших гор, отделявших владения Синхелма от Лиридона — их соседей.

   В последнее время Фемир все больше хмурился и усилил опеку над дочерью. А всему виной отцовский дар, который как на беду усилился после восемнадцатого дня рождения и порой доставлял немало хлопот.

   Синхелм вовсе не был рад тому факту, что дочь заполучила силу, которая передавалась в их роду лишь по мужской линии. Крайне редко, но такое случалось, когда дитя оставалось последним в своем роду. Ни братьев, ни сестер у нее не имелось. Ванда была единственной дочерью. Оттого боги и вложили в ее руки силу огненного стихийника. Женщина-огнетворец… Это так же нелепо в Камеладере, как личные стражи короля Ламона, вышивающие бисером.

   Вскоре придется поступать в королевскую академию Ард, чтобы пройти там обучение. Можно было выбрать и другое место, чтобы постигать науки и учиться контролировать дар. Да вот только слишком благоволил король к отцу, требуя, чтобы дочь любимца выбрала именно Ард.

   Ванда прекрасно помнила первый всплеск силы и свой страх. Ей было лет восемь. Она пришла в себя рано утром, непонятно как оказавшись в саду, под выжженным кустом желтой литоньи. Тогда знаки едва слушались ее. Точнее, она могла оказывать на них воздействие, хотя и слабо контролировала. Ванда помнила взгляд отца. Почему-то он смотрел так, будто она была обречена. Наверняка просто волновался за единственную дочь.

   — Кого же отец ждет сегодня? — поинтересовалась Ванда у Сорана, понимая, что попросту забыла имя гостя.

   — Каэль Рэйван приглашен к ужину, — пояснил страж, знаком предупреждая о том, что они прибыли.

   На берегу их ожидал присланный отцом экипаж. Видимо Фемир озаботился тем, чтобы дочь вовремя вернулась в замок. Но у нее не было абсолютно никакого желания встречать гостей. О Рэйване Ванда слышала немного, в этом попросту не было необходимости. Но все то, о чем знала, не внушало ничего, кроме неприязни. Слыл некромант холодным и надменным типом. И был по слухам так высокомерен, что даже не снисходил до того, чтобы заговорить с кем-либо. Типичный сын Смерти. Мрачный, нелюдимый старик.

    Спускаясь с подножки экипажа, Ванда вздрогнула. Мокрая рубашка и штаны противно липли к телу. Скрывая госпожу от любопытных взглядов прислуги, Соран заботливо поправил темное покрывало на ее плечах. Волосы Ванды уже подсыхали, начиная немного виться на концах. Она прошла в сопровождении мага и подруги к крыльцу замка, чтобы скорее войти в нижний зал. На последней ступеньке пришлось остановиться, увидев вышедшего отца.

   — Что с тобой произошло? — хмуро поинтересовался хозяин замка, глядя на ее мокрую одежду и волосы.

   Соран уже собрался высказать свой вариант ответа, желая поддержать хозяйку, но Ванда заговорила сама.

   — Я испробовала первую линейку знаков Шидижи. А поскольку они отвечают за выставление щита, то пришлось немного вымокнуть. Бейла плескала воду из реки, а я пыталась ее остановить.

   С некоторой долей недоверия принимая ответ, Синхелм коротко кивнул.

   — Переоденься. Скоро прибудет гость. — Он подтолкнул дочь в спину, вынуждая перешагнуть последнюю ступеньку лестницы.

   Бейла вздохнула, прижимая ладонь к груди, и поспешила за Вандой в замок. Соран задержался. И стоило девушкам удалиться, как он подошел к своему господину. Теперь Синхелм преобразился, стал мрачным. Хозяин Беренгарда был статным темноволосым мужчиной, с первой сединой, окрасившей его виски. Овдовел он рано, тогда Ванде исполнилось лишь шесть лет. Жена покинула этот мир, оставила его, так и не решившегося на повторный брак.

ГЛАВА 2

— Что действительно произошло, Соран? — Фемир был предельно серьезен.

   — Госпожа отправилась на реку и вместе с Бейлой встала на листья речной лилии.

   — Она не рассчитала свой вес? — поинтересовался Синхелм.

   — Ванда уверена, что расчет был точным. Но я чувствовал всплеск силы, когда приблизился к берегу. Он мог привести к тому, что госпожа не смогла удержаться на поверхности и угодила в воду.

   — Я надеялся, что эта участь минует ее. — Фемир прошелся по двору, заложив руки за спину, и поглядел на блестевшую внизу реку. — Но того, что случилось, уже не изменить.

   — Госпожа слишком юна. Все эти годы Беренгард был для нее всем миром. Возможно, грядущие перемены ей будет нелегко принять.

   — Я знаю, что она хочет учиться. Но никогда не сможет контролировать эту силу. Огонь не для рук юной каэли! Быть благодарной женой и матерью — вот единственно правильный выбор. Ванда поймет это и будет благодарна за мое решение.

   Не разделяя этого мнения, страж все же сдержался.

   — Вы не сообщите ей заранее цель визита каэля Рэйвана? — спросил Соран, стоя у крыльца замка.

   Он оперся рукой о кованые перила и наблюдал за хозяином. Фемир остановился и повернул голову к стражу дочери.

   — Она узнает об этом за ужином. Так или иначе, ничего не изменится, Соран. Кристиан Рэйван самая подходящая кандидатура для Ванды. Он некромант.

   При этих словах страж сильнее сжал рукой перила и те принялись покрываться тонкой коркой льда, выдавая его чувства.

   — Он дал свое согласие, несмотря на все обстоятельства. Рэйвана не волнует ни воспитание будущей жены, ни ее дар. Кто лучше некроманта способен остановить пламя в ее руках? Это все, что могу сделать для Ванды. Особенно теперь, когда король вновь призвал меня, и я обязан покинуть Беренгард. Такова ее судьба и этого не изменить. — Перила разогрелись, подчиняясь силе Синхелма, и лед растаял, стекая водой на ступени. — Ванда примет Рэйвана своим мужем.

   Значит, гость явится с намерением заполучить руку и сердце госпожи Ванды… Не сдерживая волнения, Соран решился заговорить.

   — Мой господин...

   — Говори, — потребовал Синхелм.

   Он потрепал по шее черную лошадь, впряженную в экипаж, на котором прибыла в замок Ванда и ее подруга.

   — Возможно, госпожа не разделит ваших надежд по случаю визита сегодняшнего гостя, — осторожно проговорил страж.

   — Оставь свои опасения, Соран, — приободрил его хозяин замка. — Она подчинится, как и полагается дочери.

***

Ванда вышла на широкую террасу второго этажа и склонилась над цветущим лерденом, высаженным заботливым садовником в одну из каменных ваз. С удовольствием вдохнула аромат крупных фиолетовых цветов. Ее платье вторило их цвету и немного подняло Ванде настроение. Сегодня она вынуждена отказаться от любимых штанов и рубашки. Ведь в доме ожидаются гости. Придется терпеть тесный корсет и широкие юбки.

   Бейла проследовала за подругой на террасу и остановилась, прислонясь спиной к ограждению. Камни нагрелись на солнце и даже сейчас, вечером, оставались теплыми, согревая спину под легким платьем.

   — Я слышала, как твой отец велел прислуге достать деспинские кубки к ужину, — взволнованно поделилась новостью Бейла. — Видимо, он считает визит Рэйвана очень важным.

   — С чего бы это? — нахмурилась Ванда, но тут же отринула свои сомнения и покружилась, демонстрируя подруге наряд. — Уверена, что отец будет рад увидеть это платье на мне.

   — Тебе идут светлые оттенки и более теплые, — посоветовала Бейла, рассматривая наряд подруги. — Почему выбрала именно это?

   — Это платье моей матери, — с теплом в голосе пояснила Ванда. — Наконец-то оно стало мне впору. Хочу хоть так порадовать отца.

   — Ты красива. Фемиру, несомненно, понравится этот жест. Но зачем он пригласил Рэйвана? Разве твой отец и этот старик — друзья?

   — Нет, — покачала головой Ванда. — Отец никогда не говорил о Рэйване, как о своем друге. Вообще никогда не упоминал его.

   — А вдруг он явился с предложением руки и сердца? — Бейла шутя толкнула ее плечом в плечо.

   Ванда рассмеялась в ответ на эти нелепые предположения. Повторяя за подругой, прислонилась спиной к ограде и подняла голову, глядя на высокое чистое небо. Она не собиралась выходить замуж. Тем более не в свои едва исполнившиеся восемнадцать лет.

   Ее вполне устраивала уединенная жизнь в Беренгарде, вдали от всеобщей суеты. В родном мирке она могла быть самой собой и радоваться свободе. Зачем отдавать себя во власть чужому мужчине? Да еще и нелюбимому. Никогда она не выйдет замуж только ради наследника. А что касается проснувшейся силы, то обязательно найдет выход. Отец поддержит, конечно же. Разве может быть иначе? Ведь на всем белом свете они одни, они — семья и поддержка друг друга. И так будет всегда. В это Ванда свято верила.

   — Просить руки и сердца? Но Рэйван в деды мне годится. А его ужасный характер? Если все слухи правдивы. И я никогда не поверю, что отец может так поступить и за моей спиной организовать договорной брак с кем бы то ни было. Он обязательно поговорил бы со мной.

   — Нет, ну ты просто представь, хоть на минуту. Явится старичок-некромант тебя замуж звать, а ты разобьешь сердце этому несчастному, — усмехнулась Бейла. — Подумай о его бескрайних землях и несметных богатствах!

   — Ты, верно, издеваешься? — Ванда скептически поглядела на веселящуюся подругу. — Я никогда не выйду замуж.

   — Ты так тверда в своем решении? — усмехнулась Бейла.

   — Я хочу сказать, что произнесу клятву перед богами, только соединив руки с любимым человеком. Только с тем, кому смогу безраздельно доверять, Бейла. И никогда не будет иначе. Я скорее умру, чем стану женой какого-то чужака по договорному браку. Это несправедливо, — заявила Ванда, сжимая кулаки. — Скорее небо рухнет, чем я позволю ему коснуться себя.

   Она умолкла, когда неожиданный холодный порыв ветра коснулся открытых плеч. Ванда обернулась, хватаясь руками за шершавую каменную ограду. Как же не заметила, что они больше не одни? Отец уже вышел встречать прибывшего гостя. И черный конь незнакомца встал на дыбы, тревожным ржанием вынуждая Ванду вздрогнуть.

   Прекрасное животное было успокоено одним движением руки в черной перчатке. Высокий мужчина, стоявший рядом с разгневанным отцом, скинул капюшон дорожной накидки и поднял голову, глядя на девушек, которые притихли на террасе.

   Точнее, пронзительный взгляд устремился лишь к ней. Ванда затаила дыхание, испытывая жгучее желание скрыться за спасительными стенами дома. В этих глазах была сама бездна, словно она заглянула в преисподнюю. Светлые, почти белоснежные пряди волос на мгновение скрыли глаза мужчины, и Ванда едва слышно прошептала:

   — Кто это?

   Бейла с не меньшим замешательством глянула во двор. Боги, неужели это была правда?

   — Если твой отец не ожидал никого другого, полагаю, что это Рэйван, дорогая подруга, — испуганно проговорила Бейла, сбегая прочь с террасы.

   — Кто? — непослушными губами спросила Ванда, не веря словам струсившей подруги.

   Она видела, как плавился воздух вокруг отца, едва не вспыхивая, так он был разгневан. Да как такое возможно? Рэйван пил кровь младенцев, чтоб помолодеть? Пользовался черной магией?

   — Рэйван?

   — Верно, — сказала Бейла из глубины зала, прячась за светлыми шторами.

   Ванда отпрянула от ограждения и вернулась в просторный зал. Он слышал ее слова. И раз был задет ими, значит, только подтверждал свое намерение явиться с предложением в ее дом. И отец… Он был так разгневан. Неужели и правда рассчитывал на то, что скрыв причину визита гостя, добился бы ее покорности? Он не знал свою дочь? Как мог таиться от нее? Почему? Почему поступал так?

   Ванда торопливо спустилась по широкой лестнице на первый этаж замка. Что же теперь предпримет гость? Оскорбленный Рэйван объявит отцу войну? Нашлет мор на земли Беренгарда? Наверняка так и поступит…

   Она выбежала на крыльцо и поспешно спустилась по ступеням во двор. Не обращая внимания на плотно сжатые губы отца и его мрачный вид, Ванда торопливо подошла к нему. Развернулась лицом к гостю и встала спиной к отцу, будто могла укрыть его от гнева некроманта. Руки Синхелма легли на ее дрогнувшие плечи в намерении убрать дочь в сторону. Но Ванда во все глаза глядела на стоящего перед нею хозяина Харланда.

   Внешне Рэйван был невозмутим и это пугало еще больше. Ростом он казался выше самого Фемира, а Ванда всегда считала отца великаном. Она не смогла бы дать мужчине и тридцати лет. Но сейчас ни в чем не была уверена. Так что же он медлил? Придумывал для нее месть пострашнее?

   Но Рэйван посмотрел поверх ее головы на отца и только едва заметно кивнул, словно мужчины договорились о чем-то своем без слов. Так же молча гость вернулся к коню и через минуту глухой стук копыт нарушил тяжелую тишину.

ГЛАВА 3

Академия Ард…

   Ард расположен на территории прекрасного Валмирского замка. Теперешний монарх, Ламон Великолепный, по преданию целованный самой богиней Лейной и ею же благословленный на правление, настолько ненавидел своего предшественника, что брезговал находиться в Валмире. Король велел в кратчайшие сроки отстроить дворец, соответствующий его великолепному величеству, где теперь и восседал на своем сверкающем троне.

   Столицей Валмир больше не считался. И теперь ею являлся более молодой Деспин, выгодно расположенный в центре королевства. Само название города произошло от прекрасной Валмидоры, на берегах которой располагался замок. По праву он считался самым большим и старым в королевстве Камеладер. Состоял из трех частей и каждая из них была окружена крепостными стенами с башнями. Все ворота замка, конечно же, вели в Небесный двор, где расположена Круглая башня, с которой открывался великолепный вид на окрестности.

   В восточной части располагались личные комнаты студентов и террасный сад, который удобно рассматривать с крепостных стен, увитых лианами. А в Нижнем дворе стояла часовня и выстроенные полукругом дома для прислуги.

   На окружающей территории Ламон велел заложить множество тенистых аллей, увеличить высоту башен и украсить их. Рядом с замком расположился большой парк с красивыми скульптурами и часть леса, где когда-то проходила королевская охота.

   В конце весны на широкой Валмидоре распускались великолепные речные лилии. Их дивный аромат наполнял округу. Хотя и заставлял чихать слишком нежных девиц, которые мучались чувствительностью к легкой сиреневой пыльце. Бесценным считалось и обитание в чистейших водах топ-шу — редкого вида речных драконов, которые были обожаемы Ламоном.

   Ванда смотрела в огромное окно, за которым носилась стая мелких птиц. Голос мага Эрвига Фергаса приглушенно звучал в аудитории, нагоняя тоску. Сегодня их разбудили ни свет ни заря. И едва закончился легкий завтрак, как пришлось разойтись по аудиториям. Ванда нашла свою фамилию в длинном списке, закрепленном на резном деревянном планшете на двери. Она постаралась выбрать самое спокойное место, желая собраться с мыслями.

   С Сораном пришлось попрощаться у крыльца академии. Здесь же стражем было вручено письмо отца, адресованное Фергасу, который расхаживал перед ними с важным видом. Почему отец велел передать послание именно этому магу, Ванда понятия не имела. Любимый родитель был лишком сердит, чтобы отвечать на вопросы мятежной дочери. Удалось выяснить лишь, что когда-то они учились вместе в этой же академии.

   С таким же мрачным выражением лица Эрвиг Фергас ранее принял из ее рук письмо, едва кивнув в ответ. Прочитав его, маг поджал тонкие губы, помрачнел и исподлобья глянул на новую студентку, дожидавшуюся у стола в кабинете. Этот взгляд не понравился Ванде. Казалось, они по необъяснимой причине испытали взаимную неприязнь, даже ни разу не встречаясь до этого дня. Что же передал отец? Каков человек Фергас? Как жаль, что она не могла читать мысли. И что ждет ее в стенах Арда?

   До тех самых пор, пока не будет определен уровень обладания силой, приходилось посещать общие занятия. Затем студентов разделят на группы. Для одних это станет счастливым моментом. А для кого-то унизительным зачислением в магические неудачники, не обладающие достаточной силой, чтоб лелеять мечту о блестящем будущем.

   — Как вы уже знаете, магия любого класса подразделяется на различные тэдры. В Арде основное разделение идет на три основные: боевую, целительскую и магию хранителей. Сегодня в этой аудитории мы поговорим об использовании рун, — продолжал говорить Фергас, прохаживаясь по просторному помещению между рядами сидящих студентов.

   Затем худощавый мужчина остановился у окна, сложил руки на груди и обвел взглядом аудиторию. Черные волосы мага были коротко стрижены и контрастировали с белоснежной рубашкой.

   Столы студентов, сделанные из темного дерева, стояли полукругом, позволяя за каждым из них сидеть по одному юному дарованию. Студенты принялись перешептываться, когда преподаватель, по их мнению, выдержал слишком долгую паузу.

   — Вы покинули нас, каэль Эрвиг? Ваше молчание тревожит, — проговорила одна из девушек, сидевшая неподалеку от Ванды.

   Мужчина перевел взгляд на светловолосую студентку и уголок его губ дрогнул от сдержанной холодной усмешки.

   — Я не умолкал ни на мгновение. Но, похоже, в этом году среди вашего набора нет ни одного претендента, обладающего достаточно сильным…

   — Рунные знаки делятся на три основные линейки, — заговорила Ванда, повторяя слова преподавателя, произнесенные им за выставленным щитом. — Первая…

   — Первая — Шидижи, — самодовольным тоном перебил юноша, находившийся за одним из задних столов. — Вторая линейка боевых знаков — Катхам.

   — Третья — Хротгар, — сухо добавила Ванда.

   Эрвиг приподнял черную бровь, наблюдая за ними. Смогли прочесть, значит. Неплохо. Но эта девушка — дочь Синхелма. Маг испытал смешанные чувства. Старая рана на предплечье заныла, вызывая нежданные воспоминания о минувших битвах. Когда-то они сражались плечом к плечу. Синхелм был одним из лучших боевых магов. И ладно бы обучать его сына! Но перед ним находилась девица, которая, не прилагая особых усилий, преодолела достаточно мощное заклинание, пробиваясь через щит. И даже не осознавала того, что сейчас сделала. Синхелм не упоминал в письме об этой предрасположенности дочери.

   Фергас нахмурился, глядя, как студентка убрала косу на одно плечо и обернулась, чтобы разглядеть соседа. Все девицы рядились в платья. Что пыталась доказать эта, являясь на занятия в штанах и рубашке? Синхелму стоило отдать ее замуж и не тратить время зря. Он пришел в эту аудиторию вовсе не читать лекции новоприбывшим. Его целью был отбор, поскольку являлся деканом факультета боевой магии уже много лет. И курировал практику, которую этим студентам придется отрабатывать на одной из специально оборудованных площадок.

   Сейчас маг не желал признавать, что придется поставить отметку против фамилии Синхелм. Это бесполезное занятие. Это жалкая трата времени и силы. Женщина не может быть боевым магом. Не в этой академии! Но не мог сейчас отказать Синхелму. Ладно, выполнит его просьбу, так и быть. И девчонке придется смириться с итогом.

   Звон колокольчика, зазвучавший где-то под высоким потолком, возвестил об окончании занятия. Фергас коротко попрощался со студентами и покинул аудиторию. Как только декан скрылся в коридоре, Ванда смогла спокойно развернуться и посмотреть на стоящие за ее спиной столы. Немедленно она встретилась взглядом с самодовольно ухмыляющимся студентом. Неизвестный нахал даже подмигнул ей.

   И кто он такой? Ванда уже не в первый раз жалела о том, что вела достаточно уединенный образ жизни и имена многих студентов даже не слышала. Незнакомый юноша, так и не удосуживаясь подняться из-за своего стола, подался вперед и протянул ей руку, собираясь таким образом приветствовать.

   Ванда кинула взгляд на его ладонь, на которой красовалась белая руническая печать, к которой юноша пририсовал симпатичный контур цветка адезии. Незнакомец принадлежал к инрэйгам. Их слушалась сама природа. Маги этого рода слыли добряками. Но в данном случае что-то явно пошло не так…

   — Я произвел такое сильное впечатление, что ты превратилась в статую, Синхелм? — спросил студент.

   Свои длинные рыжие волосы он собрал тонким шнурком в хвост и яркие, цвета меда глаза искрились от сдерживаемого веселья. Сильное впечатление? Сначала не дал ей и слова произнести на занятии, бестактно перебивая, а теперь еще и издевается.

   — Перед тем как протягивать руку, стоит как минимум представиться. Это элементарная вежливость. — Ванда поднялась со стула и отвернулась.

   Она подняла тетради, когда выходила из-за стола, намереваясь покинуть аудиторию.

   — Да как ты могла забыть меня, Синхелм? — догнал Ванду возмущенный голос незнакомца, который как ни в чем не бывало продолжал веселиться. — И это после того, как клялась мне в вечной любви?

   — Что? — Ванда даже притормозила на выходе, сжимая ручку двери. — Как смеешь ты кидаться подобными заявлениями?

   — Сад в доме дядюшки Шагрима. Цветные фонтаны. Помнишь? — развел руками юноша.

   Вся аудитория замерла, ожидая, пока Ванда что-то лихорадочно перебирала в воспоминаниях. Не без удовольствия рыжий студент наблюдал за тем, как менялось выражение ее лица. Ванда нахмурилась. Боги, это было столько лет назад. Уже нет в живых старого Шагрима… Сколько им было? Шесть? Семь?

   Отец привез ее погостить у своего друга, и они задержались в поместье на пару дней. Ванда познакомилась там с племянником хозяина дома и они довольно весело провели это время. Она так впечатлилась, что у одного из фонтанов в саду лепетала что-то о своих чувствах.

   Но как мог он говорить о таких вещах прилюдно? Это были детские фантазии и они растаяли по прошествии лет.

   — Ты вспомнила меня, Синхелм? — Шагрим ловко выбрался из-за стола и прошел к Ванде.

   Смущенная, она в ответ только развернулась, толкнула створки дверей и наконец вышла из аудитории. Чтобы попасть на следующее занятие, следовало пересечь несколько бесконечных коридоров и спуститься вниз на пару уровней замка. Ей просто необходимо успокоиться. Как так вышло, что она оказалась в одной аудитории с этим человеком? Теперь каждый, кто слышал его слова, будет потешаться над нею. Мало ей проблем?

   Наверняка лучше сделать вид, что этого странного разговора не было. Ванда подошла к одному из высоких окон в коридоре. Опустила на широкий подоконник тетради и крепче закрепила узел кожаного шнурка на волосах. Учебники им пока не выдали, поскольку еще не было утверждено распределение. Ванда вздохнула, кидая взгляд в окно. Отсюда виднелась часть внутреннего двора, который по какой-то нелепости звался Небесным.

   Ванда прижалась разгоряченным лбом к холодному стеклу. Уже тосковала, хотя прошло не больше месяца с тех пор, как покинула Беренгард и была отправлена в академию. Она отпрянула от окна. Если и правда хочет доказать отцу, что справится, то должна держаться. И должна, наконец, прояснить недоразумение, случившееся дома.

   И у нее имелись все возможности, благодаря собственному невезению. Поскольку не кто иной, как Кристиан Рэйван, оказался ректором Арда. Она до сих пор не могла поверить этому. Как и в первый день, когда прочитала его имя на серебряной табличке ректорской двери. Почему отец так поступил с нею? Ведь прекрасно знал, что единственный внук того самого старика Рэйвана сейчас отвечает за королевскую академию. Но она справится. Обязательно справится. Ей хватит решимости смотреть в глаза повелителю нежити.

   Хотя одна попытка была успешно провалена вчера. От этого воспоминания у Ванды сводило живот. Но во второй раз все обязательно должно увенчаться успехом. За все слова, сказанные перед гостем, она смиренно извинится. Ведь все, чего желает — это спокойно учиться. Только и всего. И не должно быть недопонимания между нею и Рэйваном. Ведь как благородный человек, он выслушает ее и примет извинения. Не посмеет же вредить отцу? Это ведь ее вина, полностью ее.

   — Верно. Я сделаю это. Просто скажу, и все будет хорошо…

ГЛАВА 4

Стоило воспользоваться небольшим перерывом между занятиями. В этот раз, уже точно помня, где именно находился ректорский кабинет, Ванда поспешила к нему. Солнце слепило ее, когда она торопливо шла по полупустому коридору. Но сейчас была слишком сосредоточена, подбирая нужные слова для предстоящей встречи. Миновав один уровень, Ванда принялась подниматься по широкой лестнице на третий этаж академии. Деревянные перила были так отполированы бессчетным количеством рук студентов и здешними странными прислужниками, что сделались совершенно гладкими, словно стекло.

   Прислужники… Увидев одного из них впервые, Ванда была как минимум ошеломлена. И в очередной раз убедилась, что некроманты — зло, от которого нужно держаться подальше. Только сумасшедший, по ее мнению, мог использовать силу для подобной нужды. Вот и сейчас Ванда вынужденно остановилась на ступеньках. Костлявый умай-прислужник приблизился к ней, опустился на колено и принялся поправлять концы шнурков на ее высоком ботинке.

   Ванда отпрянула, с опаской глядя на скелет, окутанный едва приметным бледно-голубым сиянием. Умай в ответ на ее реакцию невозмутимо поклонился студентке.

   — Не нужно ко мне прикасаться. Пожалуйста… Это совершенно лишнее. Прошу тебя, — проговорила Ванда, не позволяя услужливому скелету приблизиться снова.

   — Вы должны ему позволить, — раздался рядом знакомый голос, и ее кинуло в жар.

   Ванда повернулась и теперь увидела его: ректор стоял на верхней ступеньке лестницы, опираясь одной рукой о перила.

   — Почему я должна позволить нежити касаться меня?

   — Потому что только так, служа на благо живым, он сможет получить искупление, а значит, и упокоение. Его имя Лейтон. — Кристиан принялся неспешно спускаться по ступеням вниз. — Лейтон следит за порядком в этой части замка, как и его коллеги. В каждом умае заключена душа, такая же живая, как в вашей груди.

   Ванда перевела взгляд с Рэйвана на прислужника. Лейтон, к немалому удивлению, снова опустился на колено. При этом раздался глухой стук. Затем он бережно перевязал ослабевший узел на шнурке ботинка Ванды. Костлявые пальцы действовали на удивление аккуратно, приводя обувь в порядок. Когда умай решил, что все сделал достойно, то поднялся во весь рост и склонил голову. Ванда не знала, как лучше назвать эту часть нежити. Череп? Звучало не очень…

   — Благодарю, — почти беззвучно проговорила она.

   Пустые глазницы Лейтона затлели таким же бледно-голубым светом, и он пошел прочь, оставляя живых на лестнице. Ванда глянула на Кристиана. Как же хотелось, чтобы удача в этот раз не оставила ее, посылая навстречу того, кто так нужен.

   — Что вы здесь делаете?

   — Я прошу вас уделить мне всего пару минут, — попросила Ванда, от всей души надеясь, что голос не дрожит.

   Сегодня Кристиан был в черных одеждах, со своим неизменным медальоном, который темным серебром сверкал на груди. Ванда вспомнила, как в прошлый раз нечаянно коснулась этой вещицы, и запястье снова свело, будто от недавней боли. Это, видимо, отразилось на ее лице. Рэйван поднял руку, взялся за шнурок, на котором крепилось украшение, и спрятал его за расстегнутый ворот рубашки.

   — Причины, по которым студент или студентка оправданно могут пропустить занятия, четко прописаны в уставе академии.

   Он опять смотрел на Ванду сверху вниз и оттого светлые пряди волос мягко скользнули на его глаза. Рэйван не потрудился убрать их со лба и пристально поглядел на девушку.

   — Вы ведь ознакомились со всеми его пунктами, каэли? — от его голоса повеяло могильным холодом. — И сейчас готовы объявить мне нечто важное?

   — Вы прекрасно знаете, о чем я хотела говорить с вами. И эта причина очень важна, — взволнованно ответила Ванда. Ну почему они опять говорят на повышенных тонах? Она такая невезучая. — У меня есть немного времени до следующего занятия. Я не собираюсь пропускать его и нарушать устав. Прошу, выслушайте меня…

   В ответ тьма зазмеилась по лестнице, выдавая внутреннее состояние Рэйвана. Она все сгущалась, поднимаясь выше, собираясь за спиной некроманта некой ужасающей тенью. Словно один из демонов явился в стены старого замка и пожелал завладеть душой Рэйвана. Хотя сейчас Ванда уже сомневалась, кто из этих двоих кем хотел завладеть. Она отступила, едва удерживаясь на краю ступени. Почему же отец связался с этим некромантом? Как мог предложить союз с ним? Да и на ректора Кристиан Рэйван особо не походил. Как будто оказался здесь случайно и оттого делался еще злее.

   — Я слушаю вас, каэли.

   — Я хотела сказать, что мне очень жаль. Жаль, что вы услышали мои слова в Беренгарде.

   От волнения Ванда не обратила внимания на то, как ладони обожгло проступавшими знаками. Она поднялась на пару ступеней, чтобы хоть как-то поравняться с великаном в черных одеждах.

   — Жаль? — Рэйван сдержал усмешку, наблюдая, как девушка пыталась встать выше рядом с ним.

   — Да.

   — Того факта, что я их услышал? Я правильно вас понял, Синхелм? — Глаза ректора Арда сверкнули опасным серебром, и он продолжал испытывать ее самообладание.

   — Да. Нет… — мотнула головой Ванда. — Я имею в виду, что прошу прощения за мои слова, оскорбившие вас. Пусть брак между нами невозможен, но я была непозволительно несдержанна. Это моя вина. Прошу, не держите зла на отца…

   Кристиан внимательно смотрел на нее. Только гляньте… И правда думает, что он поверит в это сожаление? Глаза выдавали девчонку, так что могла не тратить зря его времени. Она сожалела. Но только о том, что его угораздило услышать глупую девичью болтовню. Истиной было только то, что боялась за отца. Это делало честь малышке.

   Проклятье… Знал ведь, что соглашение с Синхелмом станет головной болью. Но сейчас хотелось встряхнуть девчонку как следует. Что она там говорила, стоя в великоватом платьице на террасе? Принесет клятву перед богами, только соединив руки с любимым человеком? Только с тем, кому сможет безраздельно доверять? Клялась, что скорее умрет, чем станет ему женой? Скорее небо рухнет, чем позволит коснуться себя?

   — Мой отец... — Ванда осеклась, когда Кристиан сделал шаг к ней.

   — Ваш отец поставил родовую печать на договоре, — возвышаясь над ней, пояснил Рэйван. — Согласно ему, будучи отчисленной из академии за любое нарушение, либо сбежав за пределы Валмира, вы нарушите обязательство. А значит, окажетесь в моей полной власти, Ванда Синхелм. И вовсе не как одна из студенток. Вы напуганы, верно? Тогда учитесь усердно, юная каэли, если желаете избежать ненавистной вам участи. Иначе однажды небо рухнет. Добро пожаловать в Ард!

   Ванда задохнулась, услышав эти слова, не желая принимать их за правду. Не могло сказанное Рэйваном быть правдой! Отец не поступил бы с нею подобным образом!

   — Это ложь… — Ванда желала немедленного признания, что это нелепая злая шутка.

   Но Рэйван молчал. Прошел мимо нее по лестнице, спускаясь вниз. Тьма рассеивалась, тая на ступенях. Ванда обернулась, глядя ректору вслед. Она никогда не подчинится ему. И никогда не станет женой. Даже если отец был под действием неизвестных жестоких чар, она не поддастся им.

   Ванда понимала, что отец сердился. Говорил о том, как сложно подчинить себе силу, которая теперь бушевала в ее крови. Не верил в нее… А также упомянул тот факт, что должен снова надолго покинуть Беренгард по приказу его величества. Уже в который раз. Они практически не виделись в последние годы. Тревога не оставляла Ванду, теперь вдобавок к новым известиям причиняя почти физическую боль сердцу. Что же происходило? Почему она так одинока в этот час?

   — Почему? — Ванда часто задышала, чувствуя горелый запах.

   А затем некто плеснул в нее холодной водой, заставляя лихорадочно хватать ртом воздух и пытаться отлепить мокрые волосы от лица.

   — Жива? — взволнованно поинтересовалась подошедшая студентка.

   — Жива? — возмутилась Ванда. — Ты облила меня!

   Только теперь она смогла толком видеть, убирая прилипшие пряди волос с глаз. Ладони пекло, а штаны и рубашка были полностью испорчены. Обугленная ткань рукавов осыпалась прахом едва ли не до локтя. Штаны постигла та же участь, в тех местах, где их касались руки. Обгорелые дырки не скрывали испорченного пеплом нижнего белья. Ванда в ужасе прикрылась ладонями, будто это могло помочь, и не понимала, что происходит.

   — Ты зачем подожгла себя? — явно сомневаясь в ее рассудке, поинтересовалась Ивон, соседка по комнате. — Или решила потренироваться в одиночестве? Это запрещено делать за пределами специальных площадок.

   Ванда не ответила сокурснице. Она повернула руки ладонями к себе и с крайним волнением наблюдала, как еще более сложный рунный рисунок на них таял, вновь пропадая. Покалывание и ощущение жжения проходило, паника же наоборот усиливалась. Опять всплеск силы? Неужели она была так зла после разговора с Рэйваном? Хотя разве это вообще можно назвать беседой?

   — Эй, — окликнула ее Ивон. — Может, все же стоит переодеться?

   Ванда в растерянности продолжала смотреть, как с ее волос капала вода на ладони. Поджечь себя? Раньше ничего подобного с нею не приключалось. Конечно же, она знала силу рук отца, и каким грозным могло быть в них оружие, находящееся под руническими заклинаниями. Но отец лишь показывал ей сотую долю того, на что способен, не желая пугать дочь. Ванда посмотрела на сокурсницу, которая все еще ожидала ее действий. Ивон отступила на шаг назад, не желая пачкать серебристые туфли пеплом.

   — Следующее занятие проходит в Небесном дворе. Точнее, у Круглой башни. Каэль Гарс будет обучать нас управлению кланкеем, который следует использовать для перемещения по территории академии. — Ивон придержала подол серебристо-синего платья и принялась величественно спускаться по ступеням.

   — Тогда и тебе стоит поторопиться сбросить эти деспинские шелка, — отозвалась Ванда, обгоняя соседку. — Иначе твои нижние юбки, как и мое белье, окажутся на всеобщем обозрении.

   Она поспешила спуститься вниз, в просторный круглый зал. Ванда надеялась успеть до того момента, когда между занятиями начнется перерыв и коридоры заполонят студенты. Не собиралась и дальше веселить народ. Достаточно было заявлений Шагрима.

   — При хорошем мастерстве не имеет значения, в каком наряде управлять им, — не согласилась Ивон. — Я уже видела кланкей. Уверена, что прекрасно справлюсь.

   Спорить Ванда не стала, настроение не располагало к этому. Мокрая ткань противно липла к телу, одежда испорчена. Вся жизнь испорчена! Она прошла по длинному коридору и вздрогнула, нечаянно кинув взгляд на пустые рыцарские доспехи, потемневшие от времени. Казалось, еще немного и воин шевельнется со страшным скрежетом, поднимая меч, на который сейчас опирался. Будто и правда был жив. Другие доспехи мрачно поблескивали в многочисленных неглубоких нишах между высокими окнами.

   Ивон Лейвр пригладила волосы, которые в цвет платья отливали серебром. Она была истинной дочерью своего рода. Ей не приходилось сомневаться в своем даре. Хранители — вот кем являлись многие века Лейвры, они были также великолепными мастерами артефактов. Сила магов подобного типа при должном мастерстве позволяет запечатывать в ловушке даже удъярда, способного погубить немало народу при появлении в слабо защищенных селениях. Ивон предстояло изучать науку мага-хранителя, который мог действовать лишь с помощью созданного им артефакта. Научиться сохранять свойства своего уникального творения — и всю жизнь бояться потерять его.

   С одной стороны есть чему позавидовать, с другой стороны — посочувствовать. Вечная перспектива страха потерять сотворенное сокровище не прельщала. Ванда окинула взглядом соседку, которая торопливо шла по коридору. Интересно, Ивон уже пробовала создать что-либо стоящее? А если да, то что являлось ее первым артефактом? Украшение? Судя по сверкающим одеждам, Лейвр их любительница. Или что?

ГЛАВА 5

Видимо, сегодняшний день окончательно проклят, поскольку добраться до общежития незамеченной Ванде не удалось. Ивон куда-то скрылась, ссылаясь на неотложное дело, и оставила ее в одиночестве брести в сторону восточной части замка. Оставалось только гадать, что заставило Лейвр пропустить занятие, рискуя получить наказание.

   Ванда вышла из коридора в очередной сквозной зал. Выстроенный кругом, он был наполнен светом, проникавшим из огромных окон и игравшим золотистыми бликами на цветной плитке под ногами. Вот только возможности полюбоваться у нее не было. Ванда достигла середины зала, когда из соседней галереи, ведущей в общежитие, навстречу вышли три студента. Старший курс.

   Сегодня ей решительно не везло, и как никогда она чувствовала себя отвратительно под их взглядами. Особенно учитывая, что оказалась перед главой студенческого совета и ее помощниками. Дель Шеридан держалась сдержанно и с неким королевским достоинством. Гладкие светлые волосы студентки отливали золотом. Темно-серый укороченный камзол украшало серебряное шитье. Бордовое платье не скрывало щиколотки, открывая взгляду высокие ботинки. Форма факультета некромантии.

   Официальное представление руководства студенческого самоуправления должно состояться только после первого собрания первокурсников. Тогда будет произнесена и ректорская приветственная речь по случаю посвящения. Но благодаря любопытной Ивон Ванда и сейчас могла узнать тех, с кем на беду столкнулась.

   Два товарища Шеридан с долей любопытства рассматривали Ванду. Сет Тиррел — руководитель учебного сектора Арда. Второй — Барт Амиас, и судя по черной форме, принадлежал к факультету боевой магии. Он со слов Ивон являлся заместителем главы студенческого совета. Сейчас Барт едва сдерживал усмешку, глядя на перепачканную первокурсницу. Ванда же молча собралась обойти троицу.

   — Не обожглась? — поинтересовался Амиас, демонстрируя неожиданное участие.

   Он вытащил из кармана куртки белоснежный платок, предлагая его Ванде.

   — Нет, — пришлось неловко принять протянутую вещь, мечтая исчезнуть в этот момент. — Благодарю.

   — Ты с первого курса? — невозмутимо спросила Дель, глядя на Ванду почти прозрачным взглядом.

   Каждый жест и каждое движение старшекурсницы были исполнены изящества и сдержанности.

   — Да, — кратко ответила Ванда, поглядывая на спасительную галерею за спинами стоящих перед нею студентов.

   — Напоминаю, что неприемлемо находиться в подобном виде на территории академии. Если не хочешь получить наказание в самом начале обучения — хорошенько изучи устав и соблюдай его, — пояснила Дель. — Назови свое имя.

   — Синхелм, — вынужденно представилась она. — Благодарю за предупреждение.

   — Дочь Фемира Синхелма? — спросила Дель.

   — Верно, — кивнула Ванда, пытаясь хоть как-то прикрыть руками рваные штаны.

   Ну почему? Почему нужно было нарваться на них именно в таком виде? А сами при этом выглядят так, будто сошли с картины… Уже знакомый сигнал колокольчика раздался над головами, став настоящим спасением.

   — Прошу простить меня. Но необходимо привести одежду в порядок к следующему занятию.

   Ванда торопливо ретировалась в галерею, а там, оставшись одна, перешла на бег и, наконец, оказалась в общежитии. Приближаясь к двери и переводя дыхание, похлопала себя по карманам в поисках ключа.

   — Нет… — Она в отчаянии зажмурилась.

   От карманов на штанах остались только дырки. Выходит, ключ потерялся где-то на лестнице, когда спорила с Рэйваном. Но вернуться сейчас не могла. Куда же делась Ивон? Скоро здесь будет толпа, ведь и ее сокурсникам необходимо переодеться в форму для следующего занятия. Ванда прерывисто вздохнула, пытаясь успокоиться. Затем услышала тихий звук, походивший на стук деревянной палочки по камню. Ванда обернулась, задерживая дыхание от неожиданности. Уже знакомый ей скелет, а определить это удалось по характерным глубоким царапинам на черепе и ребрам, остановился рядом и галантно склонил голову.

   — Что тебя привело сюда, Лейтон? — спросила она, когда умай выпрямился, глядя на нее светящимися глазницами.

   Костлявая рука поднялась и кисть умая разжалась, демонстрируя Ванде содержимое. С удивлением она смотрела на свое потерянное сокровище. Затем рискнула протянуть руку и принять ключ у молчаливого слуги.

   — Ты нашел его, Лейтон! — Ванда смогла улыбнуться, крепче сжимая ключ в кулаке.

   Умай снова поклонился. Не задерживаясь, он развернулся и отправился обратно, в центральную часть замка.

   — Я очень благодарна тебе. — Ванда посмотрела ему вслед.

   Лейтон притормозил на мгновение, и ей показалось, будто едва приметный ореол вокруг него на мгновенье стал ярче. Слуга кивнул, не оборачиваясь, и продолжил путь. Ванда не стала задерживаться в коридоре, уже слыша голоса приближавшихся студентов. Отперев замок, она быстро вошла в комнату и надежно закрыла дверь.

   Теперь необходимо быстро смыть с себя грязь и переодеться. Ванда торопливо сбросила испорченную рубашку и штаны, проходя в небольшую ванную комнату. Умылась и вернулась к шкафу, доставая вешалку с формой. Им полагалось два комплекта. Платье и костюм, идентичный мужскому, для занятий, не позволявших юным каэли сверкать нижними юбками.

   Ванда уже успела надеть черные штаны и застегивала пуговицы на белой рубашке, когда в комнату вошла Ивон, на ходу сосредоточенно читая некую книгу. Расспрашивать соседку, где та пропадала, Ванда не стала, заканчивая приводить себя в порядок.

***

Шаги Рэйвана гулко звучали в пустом коридоре. Он вздохнул, чувствуя, как под рубашкой холодил грудь медальон, служивший артефактом для перемещения по территории академии. Принципиально никогда не пользовался им. А сейчас был так зол, что тем более решил пройтись, желая немного остыть. Кристиан на ходу кинул взгляд в одно из многочисленных окон коридора, а затем добрался до нужной лестницы. Ректорский кабинет находился на третьем этаже. Вскоре Рэйван остановился перед нужной дверью. Чеканная табличка с его именем сверкнула, когда ректор прошел внутрь просторного помещения. Дверь он не запирал, прекрасно зная, что все студенты словно мыши разбегались от нее.

   Рэйван остановился у большого стола и оперся одной рукой на спинку кресла. Устало убрал со лба пряди волос. За раскрытым окном послышались громкие голоса студентов, выбравшихся на территорию Небесного двора. В дверь настойчиво постучали, заставляя ощутить, как негодование поднялось новой волной. Когда его оставят в покое?

   — Входите! — мрачно велел Рэйван и придал себе еще более холодный вид, в надежде, что посетитель не пожелает задержаться в кабинете.

   — Шумно сегодня, — проговорила вошедшая женщина с затейливой прической, сплетенной из множества кос.

   Темной короной они оттеняли белоснежную кожу. Воротник светлого платья скрывал шею до самого подбородка, и Рэйван был уверен, что он ужасно натирал при каждом движении. Об этом сейчас и думал, глядя на своего проректора. Селма Вильят решительно пересекла кабинет и опустила на стол принесенный свиток.

   — Твоя речь, Кристиан. — Селма села в кресло и посмотрела на ректора. — Мне жаль, что пришлось задержаться с нею.

   — Благодарю. — Кристиан устало опустился в свое кресло и устроил руки на столе, сцепляя пальцы в замок.

   — Распределение завершится к концу этой недели, — доложила Вильят. — Приготовления к визиту его величества во время церемонии посвящения первокурсников идут по плану. Я прослежу за тем, чтоб все было идеально.

   — Это повторяется каждый год. Ламон является в Ард и все старательно изображают ошеломление и восторг. — Кристиан хмыкнул и откинулся на спинку кресла. — Все запланированные мероприятия смещаются и выглядят смехотворно. Все в угоду королю.

   — Что ж, я готова смириться с этим. Лишь бы наш правитель был щедр, как и прежде. — Селма расправила складки на рукавах голубого платья. — Сам знаешь, что это выгодно академии. Его величество благоволит студентам. Напомнить, сколько было выделено средств из королевской казны на восстановление Круглой башни?

   — Довольно, Вильят! — Рэйван хлопнул ладонями по подлокотникам, поднялся с кресла и начал прохаживаться по кабинету. — Меня утомляют перечисления достоинств короля. Я о них и так более чем осведомлен. Как и о настоящих причинах покровительства Арда.

   — Действительно считаешь, что все дело в контроле?

   — Ты и сама это прекрасно знаешь, дорогая Селма.

   — Иногда стоит позволить кое-чему случиться. Мы с тобой не политики, Кристиан.

   — В этих стенах находится самая мощная и неуправляемая сила. — Ректор сложил руки на груди и Селма заметила, как блеснул на солнце его медальон. — Юность, неопытность и самонадеянность — абсолютное оружие. Именно здесь начинается политика, Вильят. Ард творит ее. И Ламон прекрасно понимает этот факт.

   — Посмотри на другую сторону этого явления, — не согласилась Селма. — У лучших студентов есть прекрасная возможность…

   — Самые лучшие обречены стать угрозой или слугами при дворе, — мрачно подвел итог разговора Рэйван. — Мне нужны предварительные данные по первому курсу.

   — Они будут у тебя на столе к вечеру, — кивнула Вильят, поднимаясь с кресла. — Хотя уже сейчас могу сказать, что Фергас зол, как дикий ханк.

   — Отчего же? — нахмурился Кристиан.

   — Впервые среди его студентов будет девушка, — пояснила Селма. — Это уникальный случай для Арда. Дочь генерала могла учиться где угодно. Но именно на наши головы валятся все проблемы. И кто их будет решать?

   — Разве не твоей рукой было одобрено прошение о зачислении Синхелм в академию? — напомнил Кристиан.

   — Всему причиной благоволение к Синхелму нашего короля, — заметила Вильят, оправдяваясь. — Разве я могла отказать генералу в прошении? Что, если бы сам Ламон спросил потом о причине отказа его любимцу? Сил моих нет… Я выбирала меньшее из зол! Но в любом случае отправлять ее на боевой факультет совершенно неразумно, по моему мнению. Юная каэли и стихия огня? Подобные вопросы веками решались иным способом. Ты согласен?

   Кристиан промолчал в ответ, не желая обсуждать это с Вильят. Было две причины, по которым дочь Синхелма была отправлена именно в Ард. Одну уже упомянула Вильят. Понятно, что генерал, которому благоволит король, должен отправить дочь на учебу в королевскую академию, чтобы не оскорбить иным выбором его величество. Вторая причина заключалась в том, что сейчас он являлся ректором Арда. Идеальное совпадение для Синхелма. Идеальный расчет. И короля порадует, и договорной брак устроит.

ГЛАВА 6

Прохладный ветер чудесно освежал. Ванда искренне радовалась тому, что наконец-то переоделась, больше не привлекая к себе ненужного внимания. Белоснежная рубашка была скрыта легким камзолом без рукавов, а черные удобные штаны заправлены в высокие ботинки, не мешая движению. Следуя повелению каэля Гарса, Ванда встала в один ряд с остальными студентами.

   Они переминались с ноги на ногу, поглядывая то на преподавателя, то на ряд небольших экипажей, стоявших у Круглой башни. Ветер трепал макушки деревьев в аллее, высаженной неподалеку, и заглушал голос Гарса шумом листвы. Мужчина оперся рукой на спинку сиденья одного из кланкеев и продолжал объяснять устройство и назначение странного средства передвижения.

   Он был довольно привлекателен — каэль Гарс, конечно. Хотя и сам экипаж тоже оказался неплох. Именно это и заявила Ивон шепотом на ухо своей соседке.

   — Почему бы тебе не высказать все это лично Гарсу? — тихо предложила Ванда, убирая за спину длинную косу.

   — Вас что-то беспокоит, Синхелм? — поинтересовался светловолосый мужчина, глядя на студентку ясным голубым взором.

   — Нет, — быстро отозвалась Ванда.

   Губы Гарса тронула добрая улыбка. Он будто засиял ярче, ни капли не сердясь на невнимательных подопечных. Волосы мужчины золотились на солнце, а порыв ветра мягко перебирал вьющиеся пряди. Вот уж на ком взгляд отдыхал… Об этом снова шепотом сообщила Ивон. Ванда вздохнула, чувствуя некоторое успокоение. Хотя бы здесь ей можно немного расслабиться и не бояться подвоха. Но поняла, что из-за комментариев сокурсницы окончательно потеряла суть того, о чем рассказывал преподаватель.

   — Прошу вас, — прозвучал голос Гарса, и Ванда вздрогнула, когда поняла, что обращались к ней.

   Жестом преподаватель указывал на один из экипажей, и она нервно улыбнулась, отрицательно качнув головой.

   — Не бойся, Синхелм, — отозвался стоявший неподалеку Шагрим, выставляя перед собой руки. — Я тебя поймаю, если вздумаешь свалиться.

   — Лучше уж разбиться о камни, — одними губами проговорила Ванда и сделала пару шагов к преподавателю.

   — Выбирайте, Синхелм, — предложил Гарс. — Какой вам по нраву?

   — Предпочитаю лошадь. — Она недоверчиво подошла к одному из экипажей.

   Вблизи кланкей оказался настоящим произведением искусства. Изящная резьба украшала педали, края спинки одноместного сиденья и удобные рукоятки, изогнутые, словно рога амма.

   — Этот экипаж домчит вас быстрее любой лошади. — Преподаватель похлопал по деревянной панели кланкея, словно тот был живым существом. — И пройдет там, где не способна ни одна лошадь.

   — Где же это? — поинтересовалась Ванда, рискуя присесть на сиденье.

   — В небе, — коротко ответил Гарс.

   — Я готова. Наверное… — Она сжала обеими ладонями рукоятки, чувствуя под пальцами мягкую кожу амма, которой был отделан экипаж.

   — Не совсем. — Преподаватель деликатно коснулся плеч студентки, вынуждая ее сесть ровнее и прижаться к спинке сиденья.

   Он потянул за два кожаных широких ремня и, перекрещивая их на груди Ванды, скрепил металлической застежкой.

   — Вот теперь можно начинать.

   Гарс выровнялся и велел студентке поставить ноги на педали, на которых Ванда без труда могла разглядеть некие рунескрипты. Она подчинилась, вставая всей подошвой ботинок на рисунок, который немедленно вспыхнул золотистым свечением. То же непонятное мерцание охватило и пальцы, сжимавшие рукоятки кланкея.

   — Теперь он будет слушать только ваш голос, — объяснил Гарс. — Пока не покинете его. И, конечно, мой. Поскольку рунескрипты нанесены на каждый из кланкеев мною.

   — Что мне сказать? — ломким голосом спросила Ванда.

   Ее взгляд скользнул по зданию академии, как раз по тому уровню, где находились ректорские окна. Показывать свой страх Рэйвану она не собиралась.

   — Что мне нужно произнести? — уже более спокойно поинтересовалась Ванда.

   — Если вы не знаете дорогу и не можете сами направлять кланкей, просто укажите ту часть внешних строений академии, к которым намерены добраться, — пояснил Гарс. — Но стоит начать с малого.

   — Круглая башня, — осторожно скомандовала Ванда, искренне надеясь, что пары метров до нужного здания окажется достаточно для первого раза и первого занятия…

***

Испуганный вскрик послышался во дворе, вынуждая Рэйвана оторваться от чтения очередной кипы бумаг, подсунутой Вильят. Он быстрым шагом пересек кабинет и настежь распахнул окно. Упираясь обеими ладонями в каменный подоконник, Кристиан потемневшим взглядом смотрел на горстку студентов, собравшихся на территории Небесного двора. Хотя нет, смотрел только на нее.

   — Девчонка… — пробормотал Кристиан.

   Он наблюдал, как кланкей едва не врезался в каменную стену башни и, разворачиваясь под углом в девяносто градусов, свечой взмыл к синему небу. Экипаж поднимался вдоль строения, словно невероятных размеров жук. И какую команду глупышка дала одной из игрушек Гарса? Неужели находясь перед самым входом в башню, произнесла ее название?

   На мгновение Кристиан встретился взглядом со студенткой. Кланкей завис в вертикальном положении, и коса девушки покачивалась на ветру, когда она вынуждена была откинуть голову назад. В карих глазах Ванды застыл испуг и Рэйван уже протянул руку, собираясь использовать силу и помочь. Но Гарс призвал свое строптивое изобретение, повелев кланкею спуститься вниз.

   Даже когда оказалась у самой земли, Ванда не посмела пошевелиться, сжимая рукоятки экипажа так, что побелели пальцы. Преподаватель говорил что-то утешающее, похлопывая по плечу, но Ванда не слышала его слов. Никогда в этой жизни и даже в следующих, если они вообще существуют, она не сядет на эту проклятую штуковину.

   — Для первого раза неплохо, — ободряюще проговорил Гарс. — А теперь вы будете более терпеливы и внимательны, и мы повторим…

   — Что? — Ванда кинула взгляд на окно ректорского кабинета.

   Рэйван по-прежнему наблюдал за происходящим во дворе, стоя у открытого настежь окна. Губы некроманта тронула усмешка, когда Ванда вспыхнула от смущения, припоминая свой недавний полет и приземление. Потешался? Ну, конечно же. Рад был ее унижению. Наверняка надеется, что она не справится. Думает, что так быстро сдастся? Никогда. Она сможет, проклятье! Даже если Рэйван моргать перестанет и будет неотрывно смотреть на нее. Ванда выпрямила спину. Она просто должна справиться.

   — Отлично! — поддержал Гарс, теперь обращаясь и к остальным студентам. — Я повторю вам правила безопасности. И на следующем занятии их ответит каждый из присутствующих. Иначе придется пешком перемещаться по академии и зарабатывать наказание за опоздания. Не очень привлекательная перспектива, верно? — Преподаватель улыбнулся. Студенты принялись оживленно обсуждать его слова.

   — Во-первых, кланкей предназначен для передвижения на большие расстояния. Во всех других случаях используйте свои ноги. Также вы можете задать ему команду двигаться в нужном направлении, если не знаете дороги, как пыталась показать нам Синхелм. — Гарс прошелся мимо неровного строя первокурсников. — Во-вторых, твердо запомните, что магия, удерживающая кланкей в воздухе, действует исключительно на территории академии. Максимальная высота подъема данного экипажа равна высоте главного шпиля на Круглой башне. Устраивать несанкционированные гонки, пытаться столкнуть товарища или подняться в воздух без использования ремней безопасности приводит к серьезному наказанию. На самом деле все предельно просто. Нужно лишь немного веры в себя и сосредоточенности. Поверьте, спустя месяц и не вспомните, каким сложным казался первый полет.

   — Кое-кто его долго не забудет, верно, Синхелм? — улыбнулся Талл Шагрим, подмигивая сокурснице.

   Не успела Ванда ответить, как болтливого инрэйга ощутимо хлестнули пониже спины чем-то непонятным.

   — Эй!

   Талл возмущенно оглянулся, желая обратить свой гнев на студента, посмевшего ударить его. Но к своему удивлению не заметил ничего подозрительного. Разве что Ивон смерила его уничтожающим взглядом прищуренных глаз и отвернулась, слушая преподавателя. Девушка убрала роскошную косу за спину и едва сдержала улыбку. Шагрим поджал губы и потер горевшую огнем ягодицу. Лейвр? Да не могла она… И стоит далеко, чтобы достать. К хаосу! Он снова глянул на площадку, где все говорил и говорил Гарс, расхаживая перед студентами.

   — Попробуйте еще раз, Синхелм, — предложил преподаватель, жестом предлагая Ванде управлять кланкеем.

   Она мысленно велела себе сосредоточиться и с замиранием сердца смотрела, как вновь вспыхнули рунескрипты на экипаже. Как хотелось в этот момент приказать кланкею мчать ее в родной Беренгард! Но понимая неосуществимость этой мечты, Ванда твердо произнесла команду.

   — Террасный сад.

   На этот раз кланкей не походил на норовистую лошадь. Достаточно ровно, хотя голова и кружилась, Ванда смогла подняться вверх, на уровень второго, а затем и третьего этажа академии. Кланкей развернулся, следуя указаниям, и плавно понес ее вдоль замка. От волнения лоб вновь покрылся испариной, а руки едва приметно дрожали. Ванда повернула голову и посмотрела на открытое окно кабинета ректора.

   Она выше подняла подбородок, хоть щеки и алели, напоминая жаром о недавнем происшествии. Уголок губ Кристиана снова дрогнул. А пронзительный взгляд серебряных глаз некроманта мгновенно остудил, будто она угодила в сугроб.

   — Держитесь крепче, Синхелм. Чтобы не пришлось поднимать вас в виде одного из замковых умаев, — приободрил ректор.

   Ответом ему был не менее упрямый взгляд. Кланкей понес Ванду в сторону террасного сада, шумевшего у восточной части замка. На крепостных стенах, увитых лианами, яркими пятнами краснели цветы, так напоминая щеки той, что уже почти скрылась из виду. Кристиан оперся плечом на оконную раму и, щурясь от яркого солнца, продолжал смотреть студентке вслед.

   Тем временем дверь за его спиной открылась. Вошедший человек склонил голову, приветствуя Рэйвана. Не оборачиваясь, некромант велел закрыть дверь в кабинет, а затем поинтересовался:

   — Вы нашли его, Вир?

   — Нет, господин, — виновато прозвучал голос помощника.

   — Так продолжайте поиски. — Кристиан уперся обеими руками в подоконник, и шумно вдохнул жаркий воздух.

   На его ладонях яркой чернотой проступали замысловатые узоры, поднимаясь под рубашкой к самой шее, вынуждая взгляд темнеть, а тьму клубиться, окутывая фигуру. Еще мгновение, и Кристиан вновь стал невозмутим. Одним легким движением руки он развеял тьму, которая призрачными крыльями сложилась за его спиной, в тот же миг тая и исчезая.

   — В последний раз его видели в Деспине, — доложил Вир.

   — Сплетни, — сухо отозвался Рэйван, поворачиваясь к помощнику. — Ничем не подтвержденные. Сплетни необходимы вам, чтобы идти по следу. Но никак не мне. Мне нужен итог. Результат. А сейчас ступай.

   Помощник не стал дожидаться повторного приказа и немедленно скрылся за дверью. Оставшись, наконец, в одиночестве, Кристиан прошел к столу и тяжело опустился в кресло. Этот кабинет, этот стол и кресло — все это было тюрьмой и клеткой уже второй год. Уже второй год он, Кристиан Рэйван, изображал из себя ректора Арда и мечтал дотянуться до одной морщинистой шеи, чтобы душить долго и мучительно...

ГЛАВА 7

Ванда устало прошлась по огромной столовой, собираясь попасть в дальнюю часть помещения. Зал с огромными многочисленными окнами условно делился на несколько частей, позволяя студентам предпочтительно находиться в компании своих сокурсников. Никто не испытывал особого желания ужинать с новичками, болтавшими без умолку, обсуждая прошедший день.

   Руки ныли от прошедшего сражения с кланкеем, и Ванда спрятала их в карманы штанов, так и не переодевшись в положенное платье. Она ловила на себе скептические взгляды ардовских подопечных, уже рассевшихся за квадратными столами. Но сейчас была слишком усталой, чтобы реагировать на них или на шепот за спиной. Ванда прихватила поднос с ужином и тут заметила свою соседку по комнате.

   Она поспешила пройти между рядами столов, видя, что Ивон сидела в одиночестве. Не было поблизости надоедливого Шагрима и ничто не предвещало беды, как, например, перевернутый поднос за обедом. А все оттого, что негодяю Таллу вздумалось схватить ее за косу, поскольку не мог окликнуть с набитым ртом. Сегодняшний невезучий день просто обязан закончиться.

   Ванда кивнула Ивон и встретилась с внимательным взглядом уже знакомого ей Барта Амиаса. Он снова не сдержал легкой улыбки, чем вызвал настороженность. К изумлению Ванды, старшекурсник жестом предложил сесть за стол напротив него. Что ему нужно? И почему она не могла призвать заклинание невидимости? Ванда коротко поблагодарила за предложение, но отказалась, сославшись на обещание поужинать в компании Лейвр.

   — Ты росла в диком лесу, Синхелм? — зазвучал голос Дель, сидевшей рядом со своим заместителем за одним столом. Она повернула голову к первокурснице. — Ты удостоилась приглашения заместителя главы студенческого совета. Смеешь отказываться от него?

   — Брось, Дель, — усмехнулся Барт, делая глоток горячего напитка из чашки и щурясь от поднимавшегося из нее пара. — Мне давно пора смириться с тем, что мое обаяние не так сильно, как я самонадеянно считаю.

   — Полагается поблагодарить и сесть, — подвела короткий итог Дель.

   — Я уже поблагодарила, — ровным голосом произнесла Ванда, не желая вновь становиться центром всеобщего внимания. — Но теперь должна выполнить обещание, данное ранее. Приятного аппетита.

   Ванда коротко кивнула и даже слегка улыбнулась приличия ради, лишь бы скорее уйти.

   — Ступай. — Дель нарочито повысила голос.

   Конечно, сидящие рядом студенты должны убедиться, что это именно она, глава совета, отправляет подальше глуповатую первокурсницу. А вовсе не новенькой вдумалось спорить с нею.

   — Пообещай, Синхелм, — проговорил Барт, едва Ванда прошла дальше.

   — Что? — обернулась она тревожно, крепче удерживая деревянный поднос.

   — Пообещай, что на следующий ужин будешь свободна. — Пояснил Амиас, лениво вертя ухоженными пальцами полупустую чашку на столе.

   — Сейчас я не чувствую себя вправе обещать что-либо. Прости, — осторожно ответила Ванда, наконец пересекая оставшуюся часть столовой.

   Ивон приподняла светлую бровь, стоило соседке тяжело опуститься на свободный стул.

   — Что сейчас было? — спросила она скептически.

   — Не спрашивай. — Ванда поставила поднос на край стола, чувствуя, что аппетит пропал.

   — Но что от тебя понадобилось Амиасу? — не удержалась Ивон, продолжая возить ложкой по тарелке.

   — Просто хотел поесть, — неохотно пояснила Ванда и решилась немного перекусить.

   — Барт об этом тебе сообщил? — удивилась Лейвр.

   — Да.

   — И все?

   — И все. — Ванда не желала обсуждать странный разговор со старшекурсниками.

   — Тебе стоит переодеться, — понимая соседку, участливо предупредила Ивон. — Иначе сочтут нарушением формы. Почему ты ходишь в штанах?

   Видя ее искреннее недоумение, Ванда усмехнулась.

   — Мне удобно.

   — Ты уже слышала о посвящении новичков? — заговорщицки прошептала Ивон, подавшись вперед и наклонившись над столом.

   Ее длинные волосы перетекли жидким серебром на одно плечо и девушка торопливо убрала их за спину.

   — Да, — отозвалась Ванда, расправляясь с едой в небольшой тарелке. Ужин неожиданно оказался вкусным. — Об этом все слышали. Мероприятие ожидается после официальной приветственной речи ректора.

   — Я не об этом посвящении, — отмахнулась от нее Ивон. — А о «том самом»…

   — О чем ты? — насторожилась Ванда, и ее рука замерла над тарелкой.

   — О том, которое негласно проводят старшие курсы для первого. Своего рода испытание, — сообщила Лейвр.

   — Что за глупости? — тихо возмутилась Ванда.

   — Говорят, что для тех, кто не справится с испытанием, пребывание в Арде станет сущим проклятием. Кое-кто даже покинул академию из-за этого, — взволнованно шептала Ивон.

   — Глупости! — Ванда чувствовала, как от волнения застучало в висках.

   Никто и ничто не заставит ее нарушить договор, о котором упоминал Рэйван.

   — В прошлом году кому-то пришлось добывать пуговицы с куртки Фергаса, — усмехнулась Ивон. — Бедолага справился, но пожалел о том, что жив остался. Уж декан постарался, чтобы студент мечтал быть отчисленным.

   — Я не собираюсь делать подобные глупости, — сухо отозвалась Ванда, обводя тревожным взглядом столовую.

   — Я слышала, что сложность задания зависит от расположения управления.

   — Управления?

   — Верно. Я поэтому и интересовалась, о чем ты говорила с Бартом Амиасом, — вздохнула Ивон. — От него во многом будет зависеть, что за письмо ты получишь, Синхелм.

   Почему каждый встречный считает, что вправе распоряжаться ее жизнью и диктовать условия? Ванда кинула взгляд туда, где в компании Дель сидел Барт. Он провел ладонью по послушным темным волосам, убирая пряди назад и оставляя лоб открытым. Амиас словно почувствовал на себе взгляд первокурсницы и повернул к ней голову.

   Слегка улыбаясь, он приподнял в руке чашку, будто предлагая Ванде выпить с ним на пару, пусть и за разными столами. Она заставила шею гнуться, коротко кивая в ответ. Затем, слыша зашелестевший шепот в огромном зале, Ванда вынужденно перевела взгляд на распахнутые настежь створки входных дверей.

   Рэйван вошел в столовую в сопровождении двух мужчин. Один из них что-то сосредоточенно докладывал ректору, изредка поглядывая в свои записи. Второй шел молча, оглядываясь по сторонам, будто изучая помещение. Кристиан кивнул в ответ на слова подчиненного, неспешно проходя мимо аккуратных рядов столов.

   Что ему понадобилось в столовой? Ванда собралась отвернуться, а еще лучше испариться. Но как назло, будто повторяя за старшекурсником Бартом, Рэйван глянул прямехонько на нее. Продолжая слушать доклад, ректор остановился в центре столовой. Видимо, обсуждались ближайшие мероприятия академии, в которых задействуется и этот зал.

   Кристиан изредка кивал в ответ на речь сопровождающих и продолжал смотреть на притихшую студентку. Ванда упрямо выдержала его взгляд, хотя он прекрасно читал нескрываемое смятение на ее лице. Так и не переоделась после занятий с Гарсом. Это такой протест ему или удобства ради?

   Ванда Синхелм разительно отличалась от столичных кокеток, блестящих и суетливых, вызывавших у него постоянную головную боль. Пусть девчонка и не отличалась изяществом манер, а лицо покрывал «непристойный» загар, говоривший о постоянном нахождении под солнцем, выбор пал на нее. Идеальная для него жена, которая не будет со стоном заламывать руки и лить слезы потому, что пропустила открытие сезона или оттого, что обновка на подруге сидит лучше…

   Он вел уединенный образ жизни. И собирался жить так до скончания своих дней. Но теперь вынужден находиться в ненавистном Арде и наблюдать за девчонкой, возомнившей, что может сопротивляться неизбежному. Но долго ли продлится это сопротивление? Тот же Фергас постарается ускорить ее отчисление.

   Кристиан снова поглядел на Ванду и нахмурился. И какого хаоса он не отказался от этой затеи еще в Беренгарде? У него есть почти год на поиски жены. Так что же вынудило согласиться на условия Фемира Синхелма? Желающих покорно разделить с ним супружеское ложе предостаточно. Но что он творил? Возможно виной всему этот взгляд…

   Кристиан вернулся в памяти к тому моменту, когда дочь Синхелма встала между ними, загораживая отца от его гнева. Этот взгляд, это выражение лица, этот холодеющий страх, но не за себя, а за того, кто стоял за спиной…

   Память жестоко вернула и в тот день, горящий, пропитанный дымом и лязгом оружия. Когда и сам мальчишкой стоял, раскинув руки, глядя большими, горящими от ненависти и страха глазами на своего палача. Был ли он жалок в тот миг, пытаясь прикрыть собой того, кому едва доходил до груди? Забудет ли однажды и то ощущение, когда тяжелые ладони легли на его дрожащие плечи, чтобы в следующий миг оттолкнуть в сторону, бросая на землю и принимая весь удар на себя?

   Ванда Синхелм так походила на него в тот день в Беренгарде. Это было его ошибкой — поддаться эмоциям. Стоило выбрать в жены дряхлую старуху. Похоронить через пару дней после свадьбы, и выполнив ненавистные условия, получить то, что так желал — свободу. Но он решил принять условия Синхелма. Знал ведь, что пожалеет.

   Заканчивая слушать отчет, Кристиан широким шагом покинул столовую, позволяя студентам облегченно вздохнуть и продолжить расправляться с остывавшим ужином.

   — Вы слышали? — раздался где-то сбоку взволнованный шепот, привлекая внимание Ванды. — Говорят, что Рэйван убил своего отца, чтобы заполучить академию.

   Она переглянулась с Ивон, и обе одновременно вздохнули, продолжая слушать очередную сплетню об ардовском ректоре.

   — Кристиан Рэйван заполучил его силу и ум, поэтому так молодо выглядит. А его отец убил своего отца и тоже…

   — Это звучит как полнейшая чушь, — заявил кто-то здравомыслящий, вынудив Ванду хмыкнуть.

   — Вот и зря так думаешь, — продолжался странный разговор. — Поэтому нельзя ночью покидать общежитие и оставаться в темных коридорах Арда. Тут бродят духи убиенных из рода Рэйванов.

   — Ты еще скажи, что все умаи в этом замке являются его покойными родственниками! — встрял в разговор один из студентов с другого края столовой.

   И как умудрился услышать?

   — Возможно-возможно, — со знанием дела протянул другой студент.

   Ванда тяжело поднялась из-за стола. Хватит с нее. И этого дня и этих сплетен. Она уже поплатилась с лихвой, слушая их. И больше не собиралась попадаться таким жалким способом.

   Уже позже, полночи ворочаясь в постели, она пыталась уснуть, но безрезультатно. Ванда смирилась и, наполовину скинув с себя жаркое одеяло, посмотрела в окно. Луна светила так ярко, возможно, она и была виновницей ее бессонницы. Рядом, на своей постели, повернулась набок Ивон. Ее волосы искрились в лунном свете, изгибаясь мягкими прядями, будто были живыми. Нет, ей определенно нужно выспаться, иначе и не такая чушь придет в голову.

   — Ванда, — тихо позвала Лейвр, видимо, так же, как и подруга, не справляясь с бессонницей.

   — Да? — отозвалась она.

   — Через пару дней управление академии завершит распределение первокурсников.

   — Я слышала об этом, — сонно пробормотала Ванда.

   — Волнуешься? — прошептала Ивон.

   — Мне без разницы. — Ванда закрыла глаза.

   Распределение — это последнее, о чем она сейчас волновалась

   — Могу поклясться, что я слышала, как каэль Фергас называл твое имя и Шагрима, когда говорил сегодня в коридоре с проректором, — снова зашептала Лейвр.

   — Мало ли какая причина была у декана говорить о студентах-первокурсниках, — скорее успокаивая себя, проговорила Ванда. — Сама же видела, как он на меня смотрел в аудитории. Наверняка рассказывал Вильят о том, как терпеть меня не может. Вот только не пойму, в чем причина. Разве я сделала что-то не так?

   — Как тебе сегодня удалось услышать его слова? — ответила вопросом на вопрос Ивон. — Ты и Шагрим — как вам удалось?

   — Да никак. Ничего особенного я не делала. Просто слушала Фергаса, а потом повторила то, что он сказал. Вот и все.

   — Но вся аудитория видела, что он просто молча стоял и смотрел на нас, — вздохнула Лейвр. — Что же это было? Какая-то иллюзия?

   — Я знаю не больше тебя.

   — Нужно просто дождаться окончания недели. — Ивон удобнее устроилась на постели. — Тогда все станет ясно и волнениям конец.

   — Хотелось бы, чтоб так и произошло. — Ванда накинула на лицо край одеяла, тем самым показывая соседке, что разговор окончен.

   Завтра предстоял еще один безумный день. А за ним еще и еще один. Сколько их таких ожидает впереди?

ГЛАВА 8

Последний учебный день недели встретил их дождем. Холодный, тяжелый, он барабанил крупными каплями по стеклам. Вдобавок к нему присоединился мелкий град, сбивая беззащитные лепестки с цветов в террасном саду.

   — Это убийству подобно! — со стоном проговорила Вильят, наблюдая за непогодой в окно. — Во что превратится сад? И это перед самым приездом его величества!

   Рядом тихо хмыкнул Рэйван, не отрываясь от чтения за своим столом.

   — Я не собираюсь отдавать приказ об установке щита по двору, чтобы сохранить твои цветы, Вильят. Видимо, таким образом сама природа выражает свою радость по поводу прибытия драгоценного гостя.

   — Иногда мне кажется, что тебе решительно плевать на Ард! — сердито повернулась к нему Селма.

   Ответом ей была возмутительная ухмылка. Кристиан встряхнул раскрытую газету, внимательным взглядом пробегая по строчкам, будто выискивал нечто важное. Не найдя нужного, он бросил газету на стол.

   — Кристиан… — начала было Вильят.

   — Списки готовы? — перебил Рэйван.

   — Да, — коротко кивнула проректор.

   — Отлично… — задумался он.

   Наверняка Ванда уже видела, в списке какого факультета будет значиться ее фамилия.

   — О чем ты думаешь? — ворвался в его мысли голос Вильят.

   — О глотке хорошего дамийского вина в таверне старика Джухайна. — Кристиан заложил руки за голову. — Давай напьемся, Вильят.

   — Ты с ума сошел? — не поверила она своим ушам.

   Припоминая пряный привкус горячего напитка, Селма все же мысленно согласилась с ректором. Но как можно предложить подобное в такой час?

   — Приготовления к прибытию гостей практически закончены. — Селма чопорно приподняла подбородок. — Я лично проследила за тем, чтоб все прошло, как запланировано.

   — Что бы я без тебя делал, Вильят?

   — Почему звучит так, будто это упрек, а не комплимент? — возмутилась проректор.

   Ее глаза уже опасно вспыхивали углями, что нисколько не волновало задумчивое начальство. Почему этот мрачный мальчишка принял на себя должность ректора, раз был так равнодушен? Она знала Кристиана Рэйвана еще подростком. Угрюмым, нелюдимым, молчаливым. Мало что изменилось с тех пор. Так почему он здесь, проклятье? Почему Рэйван в этом кресле, а не она? Разве есть кто-то более подходящий на должность ректора? Этот мир был несправедлив к ней. Несправедлив!

   — Ты трудяга, Вильят. — Кристиан поднялся с кресла, прошелся по кабинету и остановился у окна.

   Распахнул его настежь, впуская сырой ветер. Холодные капли дождя пытались намочить одежду и лицо, что нисколько не волновало Кристиана.

   — Это ты должна была занять ректорское кресло. Мне здесь не место, — словно читая ее мысли, проговорил Рэйван. Он наблюдал за происходящим во дворе.

   — Еще бы! — нервно поддержала это заявление Селма, присоединяясь к нему. — Смотри, а то вздумаю избавиться от тебя.

   — Сделай одолжение, — усмехнулся Кристиан и снова посмотрел в окно.

   Глядела вниз и Селма, замечая одинокую фигуру под стихавшим дождем. Удивительно! Казалось, студент наслаждался непогодой. Где-то вдалеке, над темной Валмидорой, кружила в светлеющем небе пара речных драконов, радуясь дождю. Тем временем рыжеволосый юноша остановился в саду и присел у изувеченных клумб.

   — Это Талл Шагрим? — пробормотала Селма.

   Губы студента шевелились, будто он шептался о чем-то тайном с цветами. Талл полностью вымок, длинные рыжие пряди волос облепили его спину. Улыбаясь, юноша касался кончиками пальцев поврежденных лепестков. Даже отсюда Вильят замечала, как выравнивались искалеченные градом растения, исцеляя свои соцветия и вновь радуя взгляд красотой и свежестью.

   Было нечто удивительное в магии инрэйгов. И как же отличались они друг от друга — Кристиан, подчинивший себе саму Смерть, и рыжий мальчик, одним касанием даривший жизнь.

   — Теперь ты можешь быть спокойна, — проговорил Рэйван, в некоторой задумчивости наблюдая за действиями студента. — Твой сад спасен.

   — Этот сад напоминает мне…

   — Что же он напоминает тебе, Вильят?

   Сейчас взгляд Кристиана так походил на дождливое небо над Ардом.

   — Он напоминает мне тебя, — вздохнула Селма. — Хотелось бы мне, чтобы магия инрэйга коснулась и ректора этой академии.

   — Я не один из твоих цветов, — проворчал Рэйван.

   — Ты самый колючий из них! — тем же тоном ответила Вильях.

***

Шепот за спиной все усиливался, заставляя Ванду нервничать. А стоило ей обернуться, как поняла, что не ошиблась. Поскольку собравшиеся студенты явно называли ее имя и откровенно разглядывали. Причем большая часть делала это с неожиданной насмешкой. Что же происходило? Ванда убрала за спину косу и догнала Ивон. Соседка неким волшебным образом умудрилась просочиться между однокурсниками и достигнуть одной из кованых стоек с нужным списком.

   Ивон провела пальцем по исписанному идеальным почерком свитку, закрепленному в лапах некоего мистического зверя, довольно искусно вырезанного из темного дерева. Яркие камни сверкали в глазницах, будто изучая подходивших студентов. Казалось, что оскаленная морда насмехалась над неудачниками, которые так и не нашли своей фамилии среди самых престижных факультетов.

   — Есть! — Ивон заискрилась от восторга.

   Ванда вздохнула. Будто у соседки действительно были причины волноваться о своем распределении. Факультет артефактории, группа под руководством профессора Тэусса. О нем бредила Ивон последние дни, мечтая перенять драгоценный опыт достопочтенного мага-хранителя.

   — Тут какая-то ошибка. — Ивон повернулась к ней, продолжая указывать пальцем на один из списков.

   — В чем?

   Ванда приблизилась к стойке, что стоило немалых усилий, поскольку другие студенты напирали, желая видеть свои результаты.

   — У кого-то из управления академии хорошее чувство юмора, раз решили добавить ее в этот список! — послышался голос за спиной Ванды, а затем и ощутимый толчок в плечо, вынудивший отступить в сторону на шаг, пропуская наглеца.

   — Эрвиг Фергас никогда не станет учить девицу! — добавил кто-то.

   Ванда помрачнела, потирая ушибленное плечо и глядя на обидчика. Сокурсник продолжал забавляться, сложив руки на груди и задирая подбородок, на котором красовалась тощая, сплетенная в косу борода.

   — Подтверди, Синхелм! — потребовал студент, и вокруг вновь оживились остальные, довольные представлением.

   — Что я должна тебе подтвердить? — сухо спросила Ванда, теряя терпение.

   С ума все посходили, не иначе.

   — Твоя фамилия в списке факультета каэля Фергаса, — растерянно проговорила Ивон, снова указывая на свиток.

   Ванда подступила еще ближе к стойке, вглядываясь в ровные строчки. Боевая магия? Чему удивлялась Ивон, разве были варианты у огнетворца? Тут только в неудачники или на факультет заносчивого Фергаса. Выходит, она будет обучаться там же, где и отец в своей юности.

   — Ты в порядке, Ванда? — двинулась к ней Ивон, пытаясь поддержать.

   — Уже коленки трясутся, Синхелм? Беги к ректору, жалуйся, — гоготнула козлиная борода. — Но уж сильно не рыдай.

   — Отчего же мне рыдать? — спокойно поинтересовалась Ванда. — Никакой ошибки здесь нет. Полагаю, что перед тем как выставить на всеобщее обозрение эти списки, их неоднократно проверяли. У меня нет причин идти к ректору.

   Она развернулась, собираясь покинуть зал и шумную толпу. Но в следующее мгновение ноги буквально обожгло, опутывая невидимыми оковами. Не имея возможности сделать хоть шаг, Ванда поняла, что сейчас свалится на пол, на потеху мерзавцу, посмевшему применить обидное заклинание. И уже падая, она заметила, как пол под нею вспыхнул бледными рунескриптами, очерчивая несколько кругов разного диаметра. Еще мгновение, и от головокружения Ванда все же приземлилась на холодный пол, едва успевая удержаться руками.

   Взгляд Ванды остановился на паре идеально начищенных высоких ботинок. Она подняла голову, тут же пожалев об этом. Поскольку стоявший рядом человек был последним, кого хотела сейчас видеть. Ну что за невезение?

   — Вы так взволнованы, что не устояли на ногах, Синхелм? — Уголок губ Кристиана, возвышавшегося над нею, дрогнул в сдержанной усмешке.

   Некромант протянул руку Ванде, предлагая помочь подняться. Пришлось принять помощь, поскольку не могла и дальше валяться у его ног. Ничего, сейчас она подымет свою гордость, а потом сотрет с его лица ухмылку. Обязательно потешаться над нею? Ванда ухватилась за руку Кристиана. К собственному разочарованию, она была легко поднята и бережно поставлена на ковре, в безопасности, подальше от стены кабинета, украшенной оружием.

   Выходит, Рэйван переместил ее сюда из нижнего зала? У него повсюду глаза и уши? Как мог узнать, что происходило там? Ванда поправила рубашку и пригладила волосы.

   — Я вовсе не взволнована, — стараясь говорить невозмутимо, повернулась она к Кристиану.

   За окном громыхнуло, видимо, непогода решила окончательно испортить день. Ректор стоял у стола, прислонясь к нему боком. Взгляд скользнул по раскрасневшемуся лицу студентки и Кристиан снова усмехнулся.

   — Похоже, Фергас действительно поторопился с выводами, раз вы не способны даже на ногах устоять, едва увидев списки.

   — Радость переполняет меня, — с чувством отозвалась Ванда, покосившись на один из прекрасных мечей, висевших в обидной недосягаемости.

   Одна светлая бровь Кристиана скептически изогнулась сначала от ее слов, затем оттого, что проследил за взглядом, прекрасно читая ее мысли.

   — Радость, значит?

   — Верно. — Ванда сложила руки на груди, чтобы скрыть дрожь. — И благодарность.

   — Вот как? За что же вы, позвольте поинтересоваться, так благодарны? — мрачнея, спросил Кристиан.

   — Ну как же? — деланно улыбнулась Ванда. — Мой отец учился в Арде на этом же факультете, да еще и вместе с уважаемым каэлем Фергасом. Теперь мне выпала честь учиться у него. Кто бы мог подумать. Я так благодарна за эту возможность…

   — Вы благодарны?

   В кабинете внезапно потемнело, окутывая Ванду могильным холодом и вынуждая поежиться.

   — Да. Теперь не придется путаться в платьях.

ГЛАВА 9

— И это единственное, что вас беспокоит, каэли? — Кристиан прошелся по кабинету, останавливаясь перед Вандой.

   — Да. — Она гордо вскинула подбородок, стараясь выглядеть рядом с великаном внушительнее. — А вы были бы счастливы, сходи я с ума от горя?

   — Не вижу особого удовольствия в этом, — сердито проговорил Рэйван, склоняясь над Вандой. — А вот немного благоразумия от студентки вполне порадовало бы.

   — Так я неблагоразумна? — вспыхнула Ванда. — И в чем же это проявляется?

   В его глазах отразилось пламя, что лишь больше привело ее в трепет. Сейчас Рэйван действительно походил на восставшего демона. Но отчего так тянуло гарью? Только сейчас Ванда смогла очнуться от некоего наваждения и почувствовать знакомое покалывание в руках. Меж тем дыма в кабинете прибавлялось. И когда она обернулась, с ужасом увидела горящий на стене гобелен. Наверняка древний и бесценный.

   — Проклятье… — прошептала прерывисто Ванда, едва не кидаясь голыми руками гасить огонь.

   Прошептал что-то и Кристиан, окутываясь тревожной тьмой, которая приняла очертания призрачных крыльев. Одного взмаха ими оказалось достаточно, чтобы опасное пламя угасло.

   — Решили сжечь мой кабинет? — сухо осведомился Рэйван. — Или это покушение на меня лично? Та сила, что в ваших руках, не призывает к благоразумию?

   Ванда не ответила, ошеломленно переведя взгляд на свои руки. Рунический рисунок горел на ладонях еще сильнее, будто раскаляясь. Сейчас она не могла видеть, как то же пламя плясало в ее глазах, делая удушливо жарким воздух в кабинете. Что происходило? Еще один всплеск? Она должна это остановить! Ванда тряхнула руками, будто это могло помочь, но лишь подожгла бумаги на ректорском столе.

   То, что произошло дальше, она едва ли могла предугадать. Поскольку одной ладонью Кристиан хлопнул по столу, гася пламя. Горелые листки осыпались прахом, устилая ковер. Второй рукой притянул Ванду к себе, бесцеремонно хватая за пояс форменных штанов. А стоило ей попытаться возразить, как склонился ниже, к самому лицу, прижимаясь губами к ее дрогнувшим губам.

   Сердце заколотилось в груди Ванды, голова пошла кругом от неожиданности, но отстраниться не удалось. Ее крепко удерживали за оба запястья, наверняка для того, чтобы не смогла воспользоваться своей силой или ударить, как следует. Сейчас она была так возмущена, что действительно верила, будто ее ярости хватит, чтобы одолеть некроманта.

   Что он себе позволяет?! Скольких несчастных студенток пострадало от этого негодяя? Но происходило нечто удивительное. Мысли путались, а жар в руках спадал, больше не мучая ее. Поцелуй, словно печать с неведомым ей заклинанием, остужал, дарил покой телу. Как будто оказалась под порывом свежего ветра в жаркий зной. Губы Кристиана были прохладными. И хотя не чувствовалось ни капли нежности в этом поцелуе, но и боли он не причинял.

   Еще мгновение, и хватка его ослабла, позволяя Ванде освободить руки. Все еще ощущая его прикосновения, она отпрянула к двери. Прижимаясь к ней спиной, лихорадочно пыталась отыскать дверную ручку, не сводя настороженного взгляда с ректора. Ноги ее не будет в этом кабинете… Никогда больше не приблизится к нему.

   Рэйван не предпринимал никаких действий, молча стоял у стола, заложив руки за спину. Разве что хмурился больше обычного. Когда же заговорил, голос звучал неожиданно тихо.

   — Ступайте, Синхелм. Не стоит пропускать занятия.

   — Вы… Я так виновата за все это… — Ванда обвела взглядом кабинет. — Я понесу соответственное наказание. Но как вы посмели? Никогда не смейте касаться меня!

   Ответ слушать не стала, быстро выбегая в коридор и нарочито громко захлопывая дверь. Стоило Ванде покинуть его, как Кристиан больше не сдерживался. Он поморщился и наконец смог расцепить руки и глянуть на свои ладони. Ожоги алели на них, терзая жгучими волнами боли.

   Никогда не касаться ее? Этого он пообещать не мог. Как и не мог сейчас поступить иначе. «Поцелуй смерти» — заклинание, подвластное любому сильному некроманту. Одно из тех, что призвано отбирать силы у жертвы, ослабляя ее и усиливая свою собственную.

   Он никогда не пользовался им, считая преступным, и не собирался заманивать в свое логово наивных каэли, чтобы осушить их до дна. Наверняка сбежавшая девчонка представляла себе, как он хохочет под луной над очередным бездыханным телом несчастной жертвы. Но в случае подобного всплеска у неопытной стихийницы его сила была идеальным вариантом. Хотя и предполагала некоторые последствия. Кристиан снова глянул на раненые руки.

   — Вот же Спичка!

***

Конец учебного дня прошел в безумной суете, не позволяя надолго отвлекаться, думая об утреннем происшествии. Ванда оставила расстегнутой верхнюю пуговицу форменной куртки. Черная, с серебряным шитьем, она была весьма удобной и позволяла уверенно двигаться, в отличие от длинных юбок, обожаемых Ивон. Стопка книг, которую собралась занести в комнату, оказалась, к немалому удивлению Ванды, вдвое больше тех, что выдали Ивон. Кажется, она поторопилась с решением взять все сразу и не ходить в библиотеку дважды. Ванда сосредоточенно придержала книги и двинулась дальше по коридору, пытаясь успевать за проворной Ивон.

   Бледно-голубая юбка и белоснежная рубашка формы факультета артефактории придавали образу соседки воздушность. Сейчас Ивон походила на одно из тех облаков, что плыли по высокому небу за окнами. Наконец дождь закончился, украсив блестевшими лужами Небесный двор.

   Несколько кланкеев пронеслось мимо окон, вынуждая Ванду притормозить. Сегодня ей пришлось дважды подняться в воздух, продолжая изучать управление ненавистной игрушки Гарса. Один экипаж завис неподалеку от второго этажа и Ванда вгляделась в лицо студента, восседавшего на кланкее. Барт Амиас едва улыбнулся, кивая ей. Пытаясь удержать книги, Ванда кивнула в ответ.

   Угораздило же оказаться с ним на одном факультете. Ванда отвернулась от окна, следуя дальше к лестнице. Слова Ивон она не забыла. Оставалось ждать предстоящего посвящения, гадая, что такого безумного придумают для них в этом году.

   — Почему ты не позволила Шагриму помочь тебе? — послышался где-то впереди голос Ивон.

   — Справлюсь сама, — отозвалась Ванда, успевая подбородком придержать съезжавшую верхнюю книгу.

   — Сегодня в городе начинается празднование. Как-никак сам король посещает Валмир. Будет жутко интересно! — предвкушала Ивон, подходя к общежитию.

   — Жутко, говоришь? — недоверчиво нахмурилась Ванда, заходя следом за нею в комнату.

   — Ты ведь не собираешься сидеть здесь в одиночестве? Пойдем в город.

   — Я подумаю над этим. — Ванда опустила книги на стол, освобождая руки.

   — Тут и думать нечего. — Ивон ловко расставила свои учебники по полкам небольшого шкафа. — Ты ведь еще не получила его? Признайся.

   — Нет, — мотнула головой Ванда, устало опускаясь на постель и закрывая глаза.

   — Многие уже получили письмо, — торопливо проговорила Ивон, не скрывая волнения. — Говорят, что находят его в самых неожиданных местах. А стоит прочитать, как оно рассыпается прахом и исчезает. Я видела, как рыдала Долейн из моей группы. Но так и не рассказала, что ей выпало.

   — И без этих глупостей хватает проблем, — отозвалась Ванда.

   — Ты с Амиасом на одном факультете, — вкрадчиво продолжала Ивон, приближаясь к соседке и садясь рядом с ней.

   — И что? — приоткрыла глаза Ванда, так и не поднимаясь.

   — Можешь замолвить словечко, Синхелм? — взмолилась Ивон. — Ты ведь примешь его приглашение?

   — Я не собираюсь этого делать. — Ванда села и убрала за спину косу. — Считаешь, что Амиас настолько наивен и не поймет, почему я вдруг захотела с ним поужинать? Не собираюсь унижаться и просить его.

   — Ты видела, что творилось сегодня при распределении, — с участием напомнила Ивон. — Это не мое дело, конечно. Но тебе стоит заручиться поддержкой Барта. Тем более вы с одного факультета. Нужно уметь заводить полезные связи и быть милой, когда это необходимо.

   — Ты и со мной мила, поскольку Амиас якобы заинтересован моей персоной? — недовольно предположила Ванда.

   В следующее мгновение нечто ощутимо дернуло ее за косу. Ванда кинула взгляд через плечо, к немалому удивлению ничего подозрительного не замечая. А стоило глянуть на Ивон, как та кивнула, невинно сидя, сцепив пальцы рук в замок и устраивая их на шуршащей юбке.

   — Ты сегодня не в настроении, — резюмировала Лейвр. — Что-то случилось? Я имею в виду, кроме того, что ты попала на растерзание Фергасу.

   — Ничего, — торопливо ответила Ванда и поднялась с постели, на всякий случай перекидывая косу на грудь.

   — Ты целый день странная. И от тебя опять разило дымом, — не сдавалась Ивон. — Случайно не подпалила еще что-нибудь?

   — Я просто тренировалась, — уверила Ванда. — Ну и немного волнуюсь из-за распределения, конечно. Только и всего.

   — А зачем тебя вызывал Рэйван?

   Допрос становился опасным. Ванда поджала губы, вспоминая об утреннем происшествии в ректорском кабинете.

   — Он просто прочитал нотацию о том, какая великая честь мне выпала.

   — Наверняка Ламон пожелает увидеть первую студентку факультета боевой магии, — усмехнулась Ивон, расправляя юбку и глядя на носки светлых ботинок. — Готовься, Синхелм.

   — Ты знаешь, как успокоить. — Ванда кинула встревоженный взгляд на соседку. — Пожалуй, я действительно выйду в город. Не собираюсь оставаться в этих стенах.

   — Правильное решение, — оживилась Ивон. — Сейчас в городе полно торговцев. Представляешь, сколько нужного можно отыскать?

   — Нужного? — Ванда подошла к своему шкафу, собираясь переодеться.

   Потом вспомнила, что студентам академии запрещено появляться в Валмире без формы и со вздохом посмотрела на ровную стопку одежды.

   — Лунные краски из Маники, — тем временем принялась перечислять Ивон. — Их и в Деспине не всякий раз можно добыть. А реонский бисер? А…

   — Я поняла, — сдалась Ванда. — Ты решила скупить весь рынок?

   Она отступила от шкафа на шаг и замерла, поскольку нечто упало к ногам, когда собиралась закрыть дверцу. Ивон продолжала болтать, перечисляя вещи, ни о чем не говорившие Ванде, но явно необходимые юному артефактору. Ванда наклонилась и подняла небольшой конверт. Без каких-либо опознавательных знаков и подписи, подсказывавших, кем мог быть оставлен. Но Ванда предполагала, чем могло оказаться данное послание. Стоя спиной к Ивон, открыла конверт и вытащила вдвое сложенный лист бумаги. Ванда развернула его, потемневшим взглядом останавливаясь на ровных, аккуратных строчках.

   «Позволь поздравить тебя, мой юный друг!», — именно так начинался ее приговор. Ванда задержала дыхание, чувствуя, как кинуло в жар, стоило прочитать последние слова. Письмо в пальцах дрогнуло. Ивон вскочила с кровати, заметив послание в руке соседки. Но оно осыпалось серым пеплом и через мгновение растворилось в воздухе, так и не достигнув пола.

   — Что? Что там было? — Ивон схватилась за плечо подруги. — Что ты получила?

   — Ничего… сложного. — Ванда повернулась к ней, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Глупость, как я и ожидала.

   — Ну что? Расскажи, — умоляла Ивон.

   — Всего-то нужно добыть платок Вильят, — отмахнулась Ванда.

   — Да? — Ивон была несколько разочарована. — Но как ты собираешься?..

   — Порежу палец и попрошу у нее платок, чтобы перевязать. С чего бы ей отказать студентке в помощи? — справляясь с чувствами, Ванда направилась к двери. — Извини, я пройдусь немного.

   Не дожидаясь ответа соседки, она быстро покинула комнату. Затем, не останавливаясь, прошла по коридору, пока не почувствовала, что хоть немного пришла в себя. Хотя разве в ее случае это вообще возможно? Неужели Барт мстил ей за то, что не приняла его приглашение? Или кому пришла в голову ненормальная идея с подобным заданием?

   Лучше бы потребовалось притащить в замок дракона топ-шу за хвост. Или украсть белье Фергаса… Но нет — ей конец! Ванда уже видела победную ухмылку Рэйвана, и от этого становилось дурно. Разве она могла приблизиться к ректорскому кабинету после всего, что случилось? Ведь поклялась себе. Но как, скажите на милость, могла выполнить идиотское задание и раздобыть свиток с приветственной речью повелителя нежити?

   — Проклятье… — Ванда остановилась у стены, закрыла глаза, со стоном прислонилась к ней лбом, да так и замерла.

   Точно, она проклята. Другого объяснения просто не было. Рядом раздался тихий стук, и она рискнула повернуть голову, так и не отпрянув от прохладной стены. Шаги узнала и теперь глядела на подошедшего Лейтона. Скелет держал в руках какие-то коробки и с участием, если это вообще было возможно отразить на голом черепе, посмотрел на Ванду.

   — У вас там вакансий не имеется, Лейтон? — обреченно спросила она. — Полагаю, что вскоре пополню ваши ряды.

ГЛАВА 10

— Чем ты так доволен с самого утра? — Дель неспешно прошлась по небольшому мостику, перекинутому через искусственное озеро.

   Она кинула внимательный взгляд на своего заместителя и остановилась, опираясь на кованые перила. Барт присоединился к подруге, также наслаждаясь вечерней свежестью террасного сада.

   — На сегодня занятия окончены. Разве не веская причина для хорошего настроения? — Ветер ерошил его темные волосы, и молодой человек привычно провел по ним ладонью.

   — Полагаю, что причина его довольной ухмылки это новое распределение. Верно, Амиас? — послышался голос Сета Тиррела, который, наконец, высвободился из плена поклонниц и последовал за товарищами на мостик.

   — Откуда подобные предположения? — деланно нахмурился Барт, глядя на подходившего студента.

   — Я ведь не ошибся, — усмехнулся Сет. — Все дело в той девчонке, Синхелм.

   — Это правда? — Взгляд Дель стал прозрачным, когда она повернулась к Амиасу.

   — Забавная девочка, — задумчиво проговорил он, легко ударяя ладонями по перилам. — Обещает развеять скуку.

   — Тебе снова скучно, Барт? — Дель изящным движением руки убрала волосы на одно плечо. — В этот раз ты выбрал не плаксивую инрэйг, способную украшать любимые клумбы Вильят. Решил поиграть с огнем?

   — Я же сказал, что скучно не будет, Дель. — Амиас сохранил улыбку на губах и опустил голову, глядя на блестевшую озерную воду.

   — Ванда Синхелм уже получила письмо? — спросил Сет, остановившись рядом с товарищем. — Что же ей выпало? Думаешь, справится?

   — Она сама расскажет мне об этом. Возможно, даже сегодня, — уверил Барт.

   Вода под их ногами пришла в движение, темнея и расходясь кругами. Сотни мелких брызг взметнулись вверх, играя радугой в свете садящегося солнца и грозя вымочить стоящих на мостике студентов. Сет сердито выругался в ответ на выходку товарища. Дель только вздохнула, покачав головой, поскольку прозрачная пелена так и зависла над ними, не причиняя вреда. Барт взмахнул рукой, и покорная стихия возвратилась в озеро, застывая темной гладью.

   Одна мелкая рыбка, блестя серебристым боком, беспомощно била прозрачным хвостом, оставшись на краю моста. Амиас уже собирался подтолкнуть ее носком ботинка к воде, когда та буквально истлела, рассыпаясь седым прахом.

   — Твоя скука не должна сказаться на нас, Барт, — бесстрастно проговорила Дель, неспешно проходя мимо друга. — Играй, но помни о правилах.

***

Ванда апатично взяла одну коробку у Лейтона, оказавшуюся невероятно тяжелой, и побрела с ним рядом. Пришлось стиснуть зубы от усилий. Но не вернуть же демонстративно назад? И почему вздумала увязаться за этим умаем?

   — Все готовятся к прибытию короля, — заговорила она, решая поддержать беседу.

   Лейтон чуть склонил голову набок, его пустые глазницы затлели ярче и холодок пробежал по спине Ванды. Все же сложновато привыкнуть к этому.

   — Мне однажды довелось увидеть Ламона, — едва улыбнулась она, замечая, что ее внимательно слушают.

   Ванда крепче ухватилась за коробку. Наверняка показалось, но было что-то смешливое в горящих глазах умая при ее действиях. Скелет забавлялся глупой попыткой отблагодарить за ранее оказанную помощь? Они стали подниматься по широкой лестнице, ведущей на третий этаж. Ванда кинула взгляд на окна, вспоминая, что обещала Ивон прогуляться вместе в город. Разве она не может хоть немного порадоваться долгожданным выходным? Она должна найти выход. Иначе быть беде. Но Кристиан Рэйван никогда не отдаст ей свиток. Не может же она украсть его, в самом деле?

   — Нет, — забывая, что сейчас не одна, устало вздохнула Ванда. — Я не собираюсь становиться воровкой только потому, что кто-то завел глупые правила.

   Лейтон остановился рядом. Умай некоторое время смотрел на взволнованную студентку, затем жестом указал на правое крыло этажа. Ванда кивнула, печально следуя за молчаливым товарищем.

   — А что, если я просто откажусь выполнять задание? — спросила, будто могла получить ответ, который успокоил бы ее.

   Умай снова притормозил. Но в этот раз не обернулся, пошел дальше, поднося коробки к нужной двери. Лейтон опустил свою ношу, а затем бережно принял у девушки и ее коробку. Стоило Ванде передать тяжелые вещи, как услышала голоса в соседнем коридоре. Двое мужчин спорили, обсуждая нечто, связанное с предстоящими мероприятиями.

   Один голос она узнала. Кристиан что-то жестко ответил неизвестному собеседнику. Ванда поежилась, услышав, как непривычно холодно звучал его голос. Она слышала приближающиеся шаги. Надеясь остаться незамеченной, прижалась спиной к холодной стене. Машинально толкнула в грудь и Лейтона, загремевшего костями рядом с нею.

   — Тихо, — прошептала Ванда и ей показалось, что умай бросил на нее скептический взгляд.

   Она умолкла, наблюдая за происходящим в конце соседнего коридора, освещенного приглушенным светом. Рэйван широким шагом прошел к лестнице. А едва Ванда расслабилась в надежде, что беда миновала, как притормозил. Она задержала дыхание, становясь тенью.

   Но Кристиан и не думал оглядываться. Лишь тихо пробормотал проклятия, устало прислоняясь к перилам. Он попытался сжать ладонь в кулак, но в конце концов просто тряхнул ею, будто испытывал боль. Даже отсюда Ванда смогла разглядеть то, что повергло ее в смятение. Его руки… Немедленно припомнилось, как Рэйван удерживал ее в собственном кабинете, когда сила вновь вздумала ее подвести.

   — Он обжегся? И не сказал ни слова?

   Не упрекнул и даже не разозлился тогда. Просто велел убираться. В другой раз Ванда решила бы, что поделом. Зачем пытался поцеловать ее? Оттого и поранился. Но сейчас, когда считал, что никому не виден, Кристиан не притворялся. И Ванда читала на его лице все, что испытывал некромант в этот момент. Укол совести был слишком чувствителен, заглушая все остальные мысли. Не пошел к академическому целителю, поскольку не хотел выдавать ее? Ведь все прекрасно видели, как перенес в свой кабинет.

   — Я никогда не смогу выполнить свое задание, Лейтон, — едва слышно отозвалась Ванда. — Но я должна это исправить.

   Она рискнула сделать шаг от стены, но Кристиан уже спускался по лестнице, а ее ощутимо потянули за рукав обратно. Ванда обернулась к умаю, встретившись с его тлеющим взглядом.

   — Я должна идти, Лейтон.

   Игнорируя ее слова, скелет протянул руку к карману формы студентки. Ванда замерла, не зная чего ожидать от прислужника. Лейтон аккуратно извлек из кармана небольшое зачарованное перо, блеснувшее серебряным наконечником. Затем протянул другую руку, жестом предлагая Ванде вложить в нее свою ладонь. Она с сомнением подчинилась, недоверчиво наблюдая за дальнейшими действиями умая.

   Лейтон поднес перо к раскрытой ладони девушки и принялся рисовать на ней черный силуэт некой птицы. Посчитав, что завершил только ему понятное действо, умай отпустил руку Ванды и вернул перо в карман.

   — Что это значит? — Она с удивлением рассматривала рисунок.

   Конечно же, ей не ответили. Лейтон прихватил оставленные на полу коробки и скрылся за дверью, рядом с которой осталась стоять Ванда.

ГЛАВА 11

Убеждая себя в правильности принятого решения, оглушенная шумом вечернего города, Ванда брела следом за Ивон по одной из многочисленных улочек. Сегодня Валмир выглядел иначе. А все благодаря разноцветным зачарованным фонарям. Даже темнеющее небо над их головами принимало все оттенки радуги.

   Ванда порадовалась, что накинула удобную куртку поверх форменной рубашки. К ардовским подопечным местные жители относились с нескрываемой настороженностью. Нарушать правила академии Ванда не собиралась, конечно же, оставаясь в форме за пределами Арда. Но вот никто не запрещал уставом надевать поверх нее личные вещи.

   — Смотри, ты только посмотри! — ахнула Ивон, потянув ее за рукав.

   Ванда глянула в предложенную сторону, пытаясь увидеть то, что так взволновало подругу. За широким помостом, где играли городские музыканты, находился некий дом. Изящное строение, мягко освещенное обычным теплым светом, утопало в пышной зелени высоких деревьев.

   — Что в нем особенного? — обратилась к подруге Ванда, слушая лившуюся музыку.

   — Ты точно выросла взаперти, Синхелм, — посетовала Ивон, останавливаясь. — Каждый в Камеладере знает, что именно здесь живет великолепная каэли Делла Орлаг. Даже когда столицу перенесли в Деспин и сам Ламон приглашал ее преподавать в академии искусств при дворце, Орлаг отказалась покинуть Валмир.

   — Так она одна из преподавателей Арда? — рассеянно поинтересовалась Ванда, мысленно находясь совсем в другом месте, вдали от праздничной суеты.

   Заглушая голос Ивон, над их головами яркими блестками взорвался фейерверк. Горожане поднимали глаза к небу, а детвора пищала от восторга. Несколько потревоженных драконов топ-шу мягко кружили среди переливавшихся вспышек, которые играли искрами на их чешуе. Даже эти создания развлекались, как могли. А Ванда могла думать только о том, что предстояло сделать. Для начала нужно деликатно избавиться от компании говорливой Ивон.

   — В Арде? — рассмеялась она, хватая Ванду за руку и увлекая к видневшемуся городскому рынку. — Каэли Орлаг считается лучшей танцовщицей Камеладера и это без преувеличений. Сейчас, если повезет, можно получить у нее пару уроков. Очереди выстраиваются из знатных девиц, мечтающих попасть к ней. Говорят, что перед первым балом в Арде Делла посетит академию и покажет свое мастерство студенткам.

   — Должно быть, это очень большое событие.

   Ванда споткнулась о небольшой ящик, кем-то брошенный на мощенной камнем дороге. Хозяин его тут же нашелся, кланяясь и извиняясь перед благородными каэли за свою бестолковость. Ванда уверила потрепанного мужичка в том, что никто не собирается жаловаться на него стражам за такую ерунду. Она поспешила вперед, к высоким, настежь распахнутым воротам рынка.

   — Для многих в академии это действительно будет поважнее визита Ламона, — согласилась Ивон. — Интересно, кого выберет в этом году Рэйван для первого танца?

   — Первый танец? — Ванда удивленно глянула на нее.

   — Да. — Ивон закатила глаза и покачала головой. — Ты бы совсем без меня пропала. Чувствую себя древним фолиантом знаний.

   Теперь они брели между многочисленных рядов прилавков, пестревших бессчетным количеством товаров. А окрики и громкие голоса торговцев, прибывших со всех концов королевства, сливались в один бесконечный гул.

   — Каждый год ректор Арда выбирает себе пару для открытия первого бала. Говорят, что этот обычай завел позапрошлый ректор. Что ж, Кристиан Рэйван, в отличие от него, молод и выглядит привлекательно. Хоть и пугает до ужаса. Хотела бы я знать, кому он подаст руку в Белом зале.

   Ванда поморщилась при этих словах. Сможет ли вообще Рэйван хоть кому-то свою руку подать в таком состоянии? Она снова огляделась. Нужно найти лавку травника или дом городского целителя, чтобы отыскать средство для лечения ожогов. А потом набраться храбрости и войти в кабинет ректора… Ее метавшиеся мысли были бесцеремонно прерваны неизвестным, обнявшим рукой за плечи.

   — Первый танец оставь за мной, Синхелм, — просиял улыбкой Шагрим, подмигивая Ванде, когда она попыталась высвободиться.

   Получив удар локтем в бок, Талл все же убрал руку, но от сокурсницы не отошел.

   — Что ты здесь делаешь? — возмутилась Ванда, чувствуя, что никогда не останется наедине со своими планами.

   — Я скучал, — не унимался рыжий инрэйг. — Неужели не рада меня видеть?

   — Ты будешь очень удивлен, но нет.

   Ванда кинула взгляд на соседние ряды прилавков и, кажется, заметила нужный ей небольшой домик. Над деревянным крыльцом на цепи покачивалась кованая вывеска в форме ажурного листка флоксии, использовавшейся лекарями для снятия жара. Она подсказывала, что там мог находиться травник или целитель. В любом случае можно поинтересоваться у хозяина, где искать нужный дом или прилавок.

   — Так как насчет первого танца?

   Шагрим кинул одному из торговцев серебряную монету. Затем ловко на ходу выудил нить стеклянных бус из разноцветного сверкающего вороха украшений.

   — Я не буду в этом участвовать.

   Не ожидая очередного подвоха, Ванда почувствовала, как холодная нить бледно-розовых бус, надетая сокурсником, коснулась ее шеи.

   — Что ты делаешь? — Она попыталась снять украшение.

   — Только не говори, что не умеешь, — усмехнулся Шагрим.

   — Что? — наконец вмешалась в их разговор Ивон.

   — Ты не умеешь танцевать? — спросил Талл, вглядываясь в лицо Ванды.

   — Не к чему мне это, — неловко отозвалась она.

   — Синхелм лишил тебя всех радостей жизни, дорогая, — сокрушенно проговорила Ивон.

   — Отец был единственным, кто подарил мне эту радость, — сухо заявила Ванда.

***

Тот факт, что кулак девчонки прошелся по ребрам обнаглевшего инрэйга, вызвал у Рэйвана неожиданное одобрение. Он ухмыльнулся и глубже натянул на голову капюшон куртки. Это действие вызвало очередной приступ боли. И напомнило о том, что, собственно, собирался сделать, когда натолкнулся взглядом на шумную троицу.

   Домишко местного целителя — не именитого, что находился в центре Валмира, а того, к кому обращался простой народ, стоял неподалеку. Пара монет — и его руки снова будут в порядке. Вот она, знакомая вывеска в виде листка. Но светлые брови Кристиана удивленно приподнялись, когда понял, что оставив своих товарищей, в эту же сторону поспешила и Ванда.

   Наверняка еще отцовская, великоватая куртка распахнулась на Ванде при ходьбе, открывая спрятанную под нею ардовскую форму. О нраве учеников боевого факультета горожане знали достаточно, чтобы сейчас с опаской отступать в стороны, пропуская студентку. Ванда не замечала их взглядов, сосредоточенно пытаясь добраться до дома целителя.

   Кристиан неспешно шел следом, желая знать, что она задумала. Он нахмурился на мгновение, когда предположил, что могла и сама пострадать при всплеске собственной силы. Поранилась в его кабинете? Или еще что-то успела натворить? Или он перестарался с заклинанием? Но девушка шла слишком бодро, чтобы предположить последнее.

   Тем временем Ванда нерешительно остановилась на просевших деревянных ступеньках, скрипевших даже под ее невеликим весом. Она потянулась к потемневшему медному кольцу, заменявшему ручку на двери. Рэйван успел заметить некий рисунок, которым она украсила ладонь. Что за художества? Рисунок почему-то казался знакомым. Понятия не имел, где мог видеть его, но вид этого рисунка вынуждал хмуриться, вызывая настороженность.

   Ванда открыла дверь, ощущая горьковатый аромат трав, смешивавшийся с запахом горевших свечей. Их пламя дрогнуло, стоило свежему вечернему ветру ворваться в скромное жилище целителя. Под невысоким потолком была подвешена круглая металлическая опора, на которой крепились свечи, капая горячим воском на деревянный пол.

   Хозяин дома кинул на посетительницу быстрый взгляд, вновь возвращаясь к разговору с пожилой женщиной. Он читал ей что-то, написанное на мятом клочке бумаги.

   — Не стоит кипятить, — хрипло пробасил он.

   Его собеседница закивала, кланяясь и рассыпаясь в благодарностях.

   — Только нагреть! Ты поняла меня, Цален? Иначе твой муж рискует животом маяться и из уборной не выходить!

   — Поняла, — снова поклонилась Цален, придерживая одной рукой чепец, съезжавший с поседевших волос. — Благословят тебя боги, Аннук! И тебя, и семью твою…

   — Да нет у меня никого, — проворчал бородатый мужчина, отмахиваясь рукой от старушки и уже теплее добавил: — Как выйдешь, никуда не сворачивай. А то опять до утра бродить по округе будешь. Дом твой сразу за рынком, ты же помнишь, Цален?

   — Благословят тебя боги! — все бормотала женщина, прижимая к груди врученный узелок со снадобьем и семеня в великоватых башмаках к выходу.

   Заметив Ванду, горожанка вздрогнула, поклонилась ей еще ниже, чем целителю, и поторопилась исчезнуть за скрипящей дверью. Теперь внимательный взгляд валмирца был прикован к Ванде, оказавшейся посреди круглого помещения. Лохматые брови Аннука сдвинулись, когда он заметил под расстегнутой курткой форму Арда. Еще больше мужчина нахмурился, когда признал принадлежность формы к факультету боевой магии. Аннук хмыкнул, опуская огромные кулачищи на поцарапанную крышку широкого прилавка.

   — Здравствуйте, — подходя ближе, приветствовала Ванда хозяина дома. — Мне бы хотелось…

   — Ты украла ее или по наивности надела? — неожиданно спросил Аннук вместо ответного приветствия.

   — Что? — растерялась Ванда.

   — Я спрашиваю, этот ардовский ухин знает, что ты разгуливаешь по городу в его форме?

   Ванда искренне не понимала, о ком сейчас говорил странный человек. Кого это он злобным клыкастым зверюгой обозвал? В его форме? Что имел в виду?

   — Не смейте даже предполагать, что я могла украсть эту одежду, — возмутилась Ванда.

   Она слышала, как за спиной открылась дверь. Видимо, явился еще кто-то из желающих приобрести зелье у грубияна Аннука.

   — Не украла, значит, — ухмыльнулся целитель, аккуратно отодвигая в сторону несколько склянок разной величины.

   — Нет. Послушайте, мне нужно…

   — Выходит, по наивности надела. — Аннук поставил перед собой небольшую емкость, высыпал в нее по очереди содержимое своих склянок и принялся сосредоточенно помешивать. — Может любовничек твой в чем и хорош, да вот только не стоит в его одежке по этой части Валмира бродить. Недолюбливают здесь черных ухинов.

   Аннук ткнул в нее деревянной ложкой, указывая на форменную рубашку.

   — Да вы!.. — Ванда задохнулась от возмущения.

   Решил, что она надела форму какого-то студента с боевого факультета, да еще и потому, что была его… Нет, даже мысленно не собиралась произносить это.

   — Эта форма — моя, — заявила Ванда, оскорбленно глядя на веселящегося валмирца. — Не краденая, не одолженная, и ни с чьего бездыханного тела не снятая. Ясно вам?

   Ванда принялась хлопать себя по карманам, вспоминая, куда спрятала монеты. Ее возмущению не было конца. Этот человек вообще целитель? Или сам случайно забрел сюда и потешается над посетителями, пока настоящий хозяин отсутствует?

   — Немыслимо… — тихо проговорила Ванда, выуживая серебристые монетки из глубокого кармана отцовской куртки.

   Кристиан наблюдал за ее действиями, молча стоя за спиной. И силился не рассмеяться, продолжая слушать ее ворчание. Валмирец просто поверить не мог, что девчушка оказалась студенткой подобного факультета. Но, конечно, слишком увлекся предположениями…

   — Мне нужно средство от ожогов. Я должна позаботиться о его руках, потому что виновата, — обратилась Ванда к целителю, высыпая горсть монет на прилавок. — Он страдает. Прошу, поторопитесь.

   Не ожидая услышать подобные слова, и то, как от искреннего волнения дрогнул голос Ванды, Рэйван даже забыл на мгновение о боли в руках. Спичка откуда-то узнала о его ожогах? Пришла сюда из-за него?

ГЛАВА 12

— Я надеюсь, что этого хватит. — Ванда добавила на стол еще несколько монет, уверенная, что и так переплатила бестактному дядьке.

   Аннук опустил на прилавок небольшой пузырек с густым и противно пахнущим содержимым. Он собрался вновь подначить посетительницу, ни на мгновение не сомневаясь, что та не имела никакого отношения к Арду. Но так и замер с приоткрытым ртом, стоило глянуть повыше ее головы на молчаливого посетителя. Уж давно он ничего не боялся. А тут страх пронял до самых пяток, вынуждая похолодеть и умолкнуть. Казалось, сама Смерть пожаловала в его берлогу и вот-вот предъявит свои права на душу.

   Кто такой? Что ему нужно? Стоит мрачной тенью над девицей, а пол уже устилала холодная тьма, клубясь и подбираясь к прилавку. Стремясь поскорее отделаться от этой странной парочки, Аннук нервно вручил Ванде пузырек. И снова замер, заметив черный рисунок на ее ладони.

   Ванда к своему удивлению наблюдала за тем, как менялось выражение лица целителя. Ошеломление Аннука сменилось настороженностью. Он воровато огляделся и немного подался через стол, хрипло шепча, будто его мог слышать тот неизвестный посетитель. Кстати, бедолага до сих пор скромно молчал все это время. С таким целителем и до утра очереди своей не дождешься.

   — Говорят, что в трактире старика Джухайна можно испить лучшего в Валмире дамийского вина, — проговорил Аннук и с некоторой опаской нервно ухмыльнулся. — Нельзя побывать в нашем замечательном городе и не попробовать его.

   Целитель медленно кивнул, то же сделала и Ванда, скептически наблюдая за странным поведением мужчины. Но видя, как взгляд валмирца остановился на рисунке, немедленно скрытом пузырьком с живительной мазью, Ванда поняла намек. Он узнал знак? Что же нарисовал Лейтон? И почему Аннук так отреагировал?

   — Благодарю за совет. — Ванда снова кивнула.

   При посторонних расспрашивать не стоит. Да и как можно задерживать очередь в подобном месте? Ванда уже собиралась покинуть дом целителя и вернуться на шумную улицу. Да вот только и шагу сделать не смогла, буквально упершись лбом в чью-то твердую грудь. Она подняла взгляд, возмущенная бестактностью посетителя, подошедшего так близко, что не дал пройти.

   — Вы?..

   Глаза Ванды расширились от неожиданности, когда она увидела лицо, скрытое под глубоким капюшоном.

   — Что вы здесь делаете? — обратилась она к Рэйвану, меньше всего ожидая увидеть его за пределами Арда.

   — Страдаю, — явно желая поддразнить, Кристиан повторил ее недавние слова. — Полагаю, кружка хорошего зелья Джухайна и ваша бережная забота станут отличным завершением долгого дня.

   — Я…

   Договорить ей не дали. Не обращая внимания на испуганного хозяина дома, Кристиан схватил ее за запястье, увлекая прочь, в ночной город и шум рынка. Притормозил лишь на мгновение, быстро оглядываясь и выбирая более короткую дорогу, позволившую им добраться до нужного трактира.

   — Не вынуждайте тащить вас, как малое дитя, — зазвучал у уха Ванды голос Рэйвана, когда он склонился, чтобы быть расслышанным в окружавшем шуме.

   — Куда вы собрались? Отпустите!

   Ванда попыталась освободиться, хватаясь за его руку. Но тут же прекратила попытку, понимая, что своими действиями ранит еще больше. И зачем схватил, если испытывал боль?

   — Отпустите, — уже спокойнее произнесла она. — Я пойду за вами. Сама.

   — Звучит так, будто я веду вас на помост, Синхелм, — мрачно проговорил Кристиан.

   Руку не отпустил, продолжая идти вперед и расталкивать толпившихся горожан широкими плечами. Оставалось подчиниться и следовать за некромантом, гадая, что же затеял умай и почему оставил этот непонятный знак на ее ладони.

   — У вас, наверное, есть очень важные дела в городе. — Она перевела дыхание, едва поспевая за широким шагом Рэйвана. — Наверняка есть.

   — Вы убеждаете меня или себя? — Кристиан крепче сжал руку на ее запястье.

   Ванда ничего не ответила, страдальчески поморщившись и мысленно перечисляя все известные проклятия. Ну как ее угораздило столкнуться с ним и именно сейчас? Она была совершенно не готова к этому. Видимо, Рэйван также явился к целителю за помощью. Он до сих пор зол. А она еще надеялась набраться храбрости и отнести лекарство.

   Ванда еще раз убедилась в том, что ни о каком выполнении задания речи быть не могло. Теперь у нее даже повода нет прийти в ректорский кабинет. Придется вручить злосчастный пузырек здесь. Пока размышляла, Рэйван уже успел пересечь рынок и выйти на более широкую улицу. Здесь хоть и было достаточно людно, но уже можно чувствовать себя свободнее, не натыкаясь на прохожих. Слышалась музыка, громкие голоса праздновавших валмирцев и гостей города да чей-то веселый смех. Хоть кому-то хорошо…

   — Сюда, — скомандовал Кристиан, уходя с центра широкой, выложенной темной брусчаткой дороги в сторону видневшегося трактира.

   Тяжелая кованая вывеска покачивалась на двух цепях, приглашая подняться на крыльцо и войти в двухэтажное здание. Мокрая после недавнего дождя черепица на крыше переливалась всеми цветами благодаря горевшим фонарям. А дорога вокруг трактира, усыпанная серпантином и сладко пахнущими лепестками, придавала еще больше чудаковатости его виду.

   Все ставни окон первого этажа оставались открытыми. Ванда могла наблюдать за тем, как шумно веселились завсегдатаи, выкрикивая восхваления Ламону и чокаясь большими кружками с хмельными напитками. Добрая часть их проливалась при этих действиях на стол, но мужчины и не замечали этого, продолжая праздновать.

   — Застегните куртку, — велел Рэйван, стоило им подняться на широкое крыльцо. — И не вздумайте глазеть по сторонам, юная каэли.

   Ванда подчинилась. Кристиан толкнул двустворчатые двери, приглашая входить внутрь приглушенно освещенного свечами помещения. Медные потемневшие канделябры стояли и на каждом деревянном столе, добавляя теплый свет. Пламя на свечах задрожало, стоило посетителям войти, а дверям закрыться.

   Ванда выглянула из-за спины Кристиана и заметила за стойкой огромного дядьку с седой бородой, заплетенной в две косы. Ужасный шрам пересекал щеку мужчины. Темный взгляд остановился на вошедших посетителях.

   Рэйван коротко кивнул Джухайну и подтолкнул спутницу в спину, направляя к одному из дальних свободных столов. Трактирщик молча кивнул в ответ, опираясь локтями на широкую угловую стойку. Проходя мимо, Ванда ощутила жар огромного камина, на открытом огне которого готовилась на вертеле какая-то дичь.

   — Садитесь.

   Рэйван кивнул на стул с высокой спинкой, и Ванде пришлось послушаться, не желая привлекать лишнего внимания. Кристиан опустился на стул напротив нее и сбросил капюшон куртки. Он тряхнул головой, позволяя белоснежным прядям укрыть сверкавшие серебром глаза. Смотрел на нее так внимательно, что Ванда растерялась, но не рискнула отвести взгляд. Пусть не радуется ее смущению. Не сбирается веселить его. Просто отдаст зелье Аннука и попробует расспросить трактирщика о странном рисунке на своей руке. Может это и не даст ничего, но стоит рискнуть.

   — Отсыпанных Аннуку монет хватило бы и на котел его зелья, — неспешно проговорил Рэйван и немного подался вперед, опуская руки на стол ладонями вверх. — Раз уж так переживали за меня, то действуйте, каэли.

   — Что?

   Ванда хотела возразить или ответить хоть что-то. Но взгляд опустился на ладони Кристиана, заставляя задержать дыхание. Боги… И как он мог быть так спокоен, терпя несомненную боль? Нужно исправить это, но никогда не занималась подобным. Вдруг навредит еще больше? Стоило доверить это дело нахалу Аннуку.

   — Что же вы так нерешительны, Синхелм? — неожиданно мягко и тихо прозвучал голос Кристиана, вырывая из метавшихся мыслей. — И куда делся весь боевой дух? Первая ученица Фергаса, оказывается, готова бежать прочь от одного вида жалкой раны.

   — Вовсе нет. — Ванда опустила пузырек с мазью на стол и протянула руку к Кристиану. — Это вам должно быть страшно.

   — Отчего же? — искренне удивился он, позволяя собеседнице взять его за запястье.

   Пальцы девушки были восхитительно прохладными, даря небольшое облегчение его горящим ладоням.

   — Вдруг… Вдруг я снова причиню вам вред? — взволнованно произнесла Ванда.

   — Мы с вами уже знаем действенное средство на подобный случай. Верно?

   Он усмехнулся и взгляд сделался темным, как грозовое небо, стоило щекам Ванды вспыхнуть от смущения.

   — Не смейте упоминать этот… Не смейте! — Она опустила глаза и принялась сосредоточенно откупоривать темный пузырек. — Как уже говорила, я признаю свою вину. И готова понести наказание. Мне так жаль, что вы пострадали. Но вы не имели никакого права поступать подобным образом.

   Стекло словно срослось с пробкой, не собираясь поддаваться ее усилиям.

   — Печать вашего отца на соглашении говорит об обратном, — невозмутимо проговорил Кристиан.

   Он ощутил противный травяной запах зелья, стоило Ванде справиться с пробкой.

   — Я все еще не видела это соглашение. Понимаю, что не стали бы так откровенно лгать о его существовании. Но наверняка все неправильно поняли.

   — Согласно ему вы — моя невеста, Ванда, — впервые прозвучало ее имя. — Как я уже говорил ранее, спасти вас от этой участи может только безудержное желание постигать науки Арда. Причем постигать успешно. В противном случае, если вы будете отчислены или решите оставить академию, брачное соглашение придет в исполнение, делая нас супругами. Из уважения к Синхелму я позволил эту причуду. Вы можете ознакомиться с соглашением в моем кабинете. Если оно уцелело после вашего феерического прошлого вторжения.

   — Зачем же вы открылись мне? Теперь я знаю, как избежать союза с вами.

   Кристиан снисходительно улыбнулся, вызывая в ней негодование. Был так уверен в том, что она никогда не справится?

   — Я написала письмо отцу, — нахмурилась Ванда. — Он обязательно разъяснит все. Как мог так поступить со мной? Я не вещь, чтоб передавать меня из рук в руки, выставив подобные условия. Я не подчинюсь этому. Я не верю…

   Уголок губ Рэйвана дрогнул, а взгляд потяжелел. Как он сейчас понимал ее. Удар порой приходит от того, кому приходится доверять больше всех. Скрипя зубами, он и сам мучился от подобного решения, продолжая поиски и считая оставшееся время.

   — Король вновь призвал вашего отца на службу, — приводя Ванду в смятение, внезапно сообщил Рэйван. — Синхелм сейчас наверняка где-то на северных границах Камеладера. Наш дорогой Ламон так трясется за свой царственный зад, что до сих пор параноидально опасается нападения со стороны вердианцев. Полагаю, что ответа от своего родителя вы не дождетесь. В любом случае в Беренгарде его нет. При этом уверен, что Синхелм свяжется с вами, как только предоставится подобная возможность.

   Ванда помрачнела, нервно закусив губу. При этом она продолжала бережно удерживать за запястье своего совершенно ненужного жениха. Совершенно, совершенно ненужного. Как отец мог заключить подобное соглашение? Почему не верил в нее? Как мог распорядиться ею, словно бездушной вещью, передавая первому встречному? Что она сделала не так? Почему должна выходить замуж так рано, не имея возможности даже закончить обучение? Почему не могла сама выбирать свою любовь? Но она докажет. И отцу, и сидящему напротив Рэйвану, что оба ошибались. Она справится. Сможет. И Фергас не помеха.

   — Советую не терять зря времени и искать себе другую невесту. — Ванда сосредоточенно обмакнула пальцы в темную мазь и рискнула коснуться обожженной ладони Кристиана. — Вы состоятельны, молоды, достаточно привлекательны…

   — Вы находите меня привлекательным? — не преминул поддразнить Рэйван.

   — Это всего лишь факт, — не поддалась Ванда. — Такой же очевидный, как то, что я на роль вашей невесты не гожусь. Уж не знаю, к чему вы вообще всю эту женитьбу затеяли, но желающих девиц должно быть предостаточно. Вот и выбирайте из них. А то проведете остаток жизни в разочаровании. Откажитесь от соглашения.

   Видя, как дрожали ее пальцы, и как она принялась в волнении дуть на его ладонь, Кристиан не сдержал усталой улыбки.

   — У вас есть время, чтобы убедить меня в этом, Ванда.

   — Вот и отлично. — Она открыто улыбнулась, продолжая истязать его руки.

   Кристиан стиснул зубы, стоило ей чуть сильнее надавить на ладонь. Да еще и так откровенно радоваться полученной отсрочке!

   — Приятель, да тут никак не обойтись без нескольких кружек вина! — хрипло пробасил подошедший Ель — помощник трактирщика, глядя на раненые руки Рэйвана. — Горячее дамийское — лучшее средство.

   Грузный дядька подмигнул Ванде и ухмыльнулся, демонстрируя кривые зубы. При этом пышные рыжеватые усы и вовсе оттопырились, делая его похожим на дикого кота.

   — Неси, раз так нахваливаешь, — велел Кристиан, желая избавиться от него.

   — А для прелестной госпожи? — еще шире расплылся в ухмылке Ель, вытирая огромные руки о длинный передник.

   — То же… — начала было Ванда.

   — Молока, — сухо перебил ее Рэйван. — И подогреть не забудь.

   Хохот Еля вынудил оборачиваться посетителей, ища взглядами причину непонятного веселья.

   — Я не пью молока, — сквозь зубы процедила Ванда. Жидкая мазь в пузырьке, который она держала в руке, вскипела, когда на ней опасно вспыхнули руны.

   От греха подальше она отставила его в сторону и от любопытного взгляда Еля не укрылся черный рисунок. Помощник трактирщика разом посерьезнел и в почтении склонил голову, пытаясь скрыть неподдельное изумление. Заметил это и Рэйван, молча переводя внимательный взгляд с Ванды на валмирца.

   — Я понял, госпожа, — еще раз склонил голову рыжий дядька. — Ваш заказ сейчас принесут.

ГЛАВА 13

Пришлось порядком подождать. Ванда воспользовалась оставшимся временем, чтобы окончательно обработать ладони Кристиана. Он позволил это, чувствуя, что целебное действие зелья Аннука ослабляло жжение. Придется помучиться еще пару дней, но нужно заставить девчонку заботиться о его ранах. Отличный повод, что сказать…

   Мысли свои Кристиан прервал, поскольку на столе перед Вандой все же поставили огромную дымившуюся кружку молока. Рядом помощник трактирщика опустил глиняную миску с темным медом и свежеиспеченный хлеб. Аромат его заставил Ванду на мгновение забыть о том, что была зла.

   — Моя жена сама пекла его, — сказал Ель. — Лучший вкус — это когда отламывать по куску, без ножа, и поливать медом.

   — Благодарю, — коротко ответила Ванда, кидая взгляд на Кристиана.

   Будто не чувствуя боли, он взялся за свою кружку, пробуя на вкус принесенное вино. Успела заметить и усмешку, которую Рэйван спрятал за кружкой, делая следующий глоток. Потешался над ней? Ну и к хаосу… Она голодна, а хлеб пахнул восхитительно.

   Последний раз такой аромат ощущала дома, когда по ее просьбе Соран привозил из деревни гостинец — испеченный местными женщинами хлеб. Такой не попробуешь ни в Арде, ни в самом дворце. Тут особая магия в каждом прикосновении рук — простых, мозолистых, без всяких заклинаний.

   Ванда потянулась к кружке, но тут якобы нечаянно Ель задел ее рукавом, опрокидывая на пол. Кружка разлетелась на осколки, забрызгивая пол горячим молоком. Ванда резко поднялась с места, поворачиваясь к усатому валмирцу.

   — Клянусь, что молоко было свежим, госпожа! — громко произнес Ель, склоняя рыжую голову и продолжая извиняться. — Прошу усмирить свой гнев и самой убедиться в правдивости моих слов.

   — Что? — растерялась она, замечая, что теперь стала объектом внимания остальных посетителей.

   Рэйван неспешно отставил свою кружку, наблюдая за их разговором. Взгляд еще раз остановился на руке Ванды и его лицо помрачнело. Силуэт птицы, расправившей крылья в замысловатом круге — он действительно видел подобное раньше. И меньше всего ожидал бы видеть этот знак на руке студентки Арда, да и вообще достойной каэли. И, что самое важное, его невесты. Проклятье…

   — Следуйте за мной, госпожа, и убедитесь сами, — продолжал уговаривать Ель, жестом указывая на кухню и подсобные помещения трактира.

   Щурясь, он поглядел на черный рисунок на ладони Ванды. Она поняла — хотел увести за собой, создавая видимость того, что была возмущена прокисшим молоком. Так уж и быть, подыграет, лишь бы утолить любопытство. Вот только поднявшийся следом за нею некромант явно не одобрял этой затеи.

   — Что ж, убедимся, раз так настаиваешь, — сухо прозвучал голос Кристиана.

   Он снова накинул капюшон, и только холодный взгляд сверкал из-под него, выдавая настроение некроманта.

   — Я сама, — хотела остановить его Ванда, но напрасно.

   — Пока советую подумать над объяснениями, каэли.

   — О чем вы?

   К своему огорчению, Ванда вынужденно последовала за Рэйваном, пытаясь прожечь дыру в его широкой спине. Затем сама испугалась того, что воздух, кажется, уже начал плавиться, грозя осуществить ее намерение. Кристиан в ответ едва повел рукой, даже не оборачиваясь, и Ванду немедленно окутал пронзительный холод, отчего она поежилась. А темные тени принялись клубиться вокруг ног, вынуждая тряхнуть носком ботинка. Неведомое призрачное создание метнулось вверх, прямо к лицу Ванды, оскаливаясь, и явно пыталось цапнуть за нос, но тут же растаяло. Она перевела дыхание, чувствуя, как в висках застучала от волнения кровь. Ну почему они сегодня встретились?

   Ель увлек их по слабо освещенному коридору, мимо широкой кухни. Вскоре они оказались у небольшой двери, которая к удивлению обоих путников вела во внутренний двор трактира. Куда их вел этот валмирец? Что вообще происходило? Ванда призналась себе, что в этой ситуации была даже рада обществу уверенно шагавшего впереди некроманта. Но об этом Рэйвану знать не обязательно.

   — Кажется, ты увлекся! — мрачно прозвучал его голос, когда они почти пересекли мощенный камнем двор.

   — В самый раз будет, — отозвался Ель.

   Кивком он указал на одну из ветхих открытых дверей какого-то небольшого подсобного сооружения, рядом с которым стояла старая телега. Скрипнувший фонарь заставил Ванду вздрогнуть, благо не погас. Шум праздника был отлично слышен, что немного успокаивало. Город не спал, город веселился. А они сейчас стояли на пороге некоего сарая, с одного бока заваленного сеном, с другого — старой мебелью и ржавой кухонной утварью.

   Помощник трактирщика первым вошел в душное помещение, где кто-то уже удосужился зажечь канделябр в три свечи. Тот стоял на потертом темном столе, рядом с которым ютилось несколько круглых трехногих табуретов.

   — Яр, — приглушенно позвал проводник.

   От высокой ограды отделилась тень, неслышно скользнувшая в их направлении. Незнакомец в темных одеждах и глубоко надвинутом капюшоне возник у открытой двери. Лицо прятал за тряпичной маской, а руки под накидкой, явно что-то удерживая в них.

   — Входите, — предложил Ель, когда незнакомец поторопился сделать это первым, молчаливо останавливаясь у старого стола.

   Недоверчиво глядя на него, Кристиан переступил порог.

   — Говори же, раз привел сюда! — потребовал Кристиан, приближаясь к столу.

   — Прошу, — продолжая ухмыляться в свои нелепые усы, пробормотал Ель Ванде.

   Некромант едва сдерживался. Что происходило? Он стал невидимой тенью? Ель со скрипом пододвинул трехногий табурет Ванде, смахнув с него пыль. Она рискнула сесть. Молчаливый незнакомец не сводил с нее изучающего взгляда. Он раскрыл накидку, демонстрируя то, что скрывал все это время.

   Ванда оглядела старый деревянный ящик, едва понимая, где верх, а где низ. Рэйван же, все более мрачнея, смотрел на руку незнакомца. Он прекрасно заметил показавшийся край черного рисунка на запястье, стоило рукаву куртки натянуться, когда опускал ящик на стол.

   И теперь, едва сдерживаясь, чтобы не схватить его за горло, Кристиан желал знать, какого хаоса здесь делает томаринский разбойник. И что еще важнее, как связана с ними Ванда? Додумалась нанести на свою ладонь отличительный знак тех, кого по всему Валмиру разыскивают королевские стражи!

   — Что это? — поинтересовалась Ванда, рискнув протянуть руку к ящику.

   Тот был невелик, узок, с выдвижной крышкой, как теперь она смогла разглядеть вблизи. Обычно такие использовались для хранения бумаг или неких архивных записей. А возможно, и небольших личных вещей. Она в детстве в подобном ящике прятала свои «драгоценности». Кинжал, подаренный Сораном, и прочие памятные вещицы. Что же находилось в этом ящике? И почему он здесь, перед нею, как и этот странный человек?

   — Опусти руку на крышку, — впервые прозвучал голос Яра.

   Ванда видела, как он замер и, кажется, даже задержал дыхание, наблюдая за ее действиями. Что за чудаки? Они были знакомы с Лейтоном? Вещи принадлежали ему? Возможно, молчаливый умай хотел получить его в обмен на помощь с ключом. Раз так, то она не останется в долгу. Но к чему вся эта конспирация? Ванда осторожно приложила ладонь к крышке ящика.

   — И что дальше?

   А дальше ладонь буквально вспыхнула, не давая отнять ее от ящика. На нем, будто выводимые невидимой рукой, стали проявляться тонкие светящиеся линии, складываясь в уже знакомый рисунок. Еще мгновение — и некая птица расправила крылья, заключенная в несколько кругов, заполненных неизвестными Ванде рунескриптами.

   — Что это? — Девушка обвела присутствующих горящим золотом взглядом.

   — Настоящая! — прошептал Яр, изумленно глядя на сидящую Ванду. — Ты… Ты можешь взять его. И теперь…

   Присутствие посторонних Рэйван ощутил раньше, чем разбойник договорил. Некромант схватил Ванду за запястье, снова ощутив жар, исходивший от нее, и потянул на себя, убирая руку со стола. Ванда в свою очередь успела схватить ящик, раз уж так настаивал чудак Яр. Но что происходило?

   — Именем короля — открывайте! — раздался резкий голос за ветхой дверью, вынуждая Ванду вздрогнуть.

   Только стражей им не хватало!

   — За вами следили? — сухо спросил Яр, выхватывая из ножен пару коротких клинков. — Стоило быть осторожнее.

   — Да вроде не было причин, — ледяным тоном отозвался Кристиан, кидая возмущенный взгляд на Ванду.

   По полу уже клубилась тьма, пронизывающим холодом укрывая ноги стоявших людей.

   — Я отвлеку их, пока вы… — торопливо заговорил Яр.

   — Прочь с дороги! — перебивая его, велел Рэйван.

   Он повернулся к двери, которая с грохотом слетела с петель, развалившись на пыльном полу старыми досками. Вновь послышались требования сдаться и лязг оружия. Несколько вооруженных фигур показались в дверном проеме, скрытые поднятой завесой плотного черного тумана. Не отпуская руки Ванды, Рэйван двинулся на стражей. Сейчас патруль не станет особой помехой. Но он не мог особо навредить им, и в самом деле преступая закон.

   Кристиан выставил вперед руку, и тьма сгустилась вокруг нее, послушно образуя некое подобие кнута. Он сделал выпад, и призрачная петля обвилась вокруг руки одного из стражей, вынуждая того выкрикнуть проклятие и уронить меч. Оставляя Ванду за своей спиной и вынуждая схватиться за его куртку, Рэйван поворачивался за следующим противником, продолжая использовать силу.

   Схватив следующего подбежавшего воина за шею, Кристиан отбросил его в сторону, в гору старого сена, наконец получив возможность оказаться во дворе трактира. Фонари немедленно были погашены все тем же ударом призрачного кнута, и ночь окутала их, позволяя на время укрыться.

   — Туда! — выкрикнул Яр, указывая на невысокие пристройки возле противоположной стены, откуда сам появился недавно.— Там есть лестница.

   — Убирайся! Пока я сам не сдал тебя стражам, — велел Рэйван, увлекая за собой Ванду. — Я вошел через главные двери, через них и выйду! Ты же не смей больше показываться мне на глаза. А приблизишься хоть раз к ней, убью без предупреждения. Запомни мои слова, томаринец.

   — Я запомню, — сквозь зубы проговорил Яр.

   Он наблюдал, как пригнувшись, почти ползком, пытался пробраться к спасительному зданию трактира рыжий Ель.

   — Но вот с главного крыльца сойти не получится. За мной хвоста не было, уж я проверял. А вот кто-то имеет слишком длинный язык. Надо бы укоротить…

   Нож блеснул в его руке, и Яр метнул оружие в темноту, сгустившуюся перед ним. Лезвие сверкнуло серебром перед самым носом помощника трактирщика, вонзаясь в деревянную ограду, рядом с его лицом.

   — Великие боги… — застонал Ель, хватаясь за грудь и сипя молитвы.

   — Кто ты такой? — дрожащим от негодования голосом спросила Ванда. — Почему эти люди нападают на нас? Что происходит?

   — Это охотники. — Яр угрюмо поглядел на Ванду. — Уходите по лестнице, скройтесь в толпе. Вас не выпустят через трактир. И наверняка уже ожидают те, кто не так яро печется о законе, как стражи. Благородному господину эта встреча не нужна, верно?

   — Кто сказал, что я благороден? — холодно отозвался Кристиан, прекрасно чувствуя приближение окружавших их врагов.

   Да, среди них были те, кого слушалась магия. И были они достаточно сильны, чтобы иметь возможность задержать их во дворе. Но лишь потому, что он не мог в полной мере использовать свою силу. Никаких смертей сегодня в Валмире не будет. И та, что сейчас стояла у него за спиной, не должна пострадать. Какого хаоса всем понадобилось от них сегодня? Его несказанно злил тот факт, что до сих пор не знал причины. Все дело в проклятой коробке? Но почему-то казалось, что причина в Ванде, которая ее держала, оглядываясь по сторонам.

   Раз уж угодили в такую переделку, то лучшим способом скрыть причастие к происходящему, это громче заявить о себе. После всех сплетен в королевстве кто поверит, что пьяный ректор Арда разнес валмирский трактир, да еще в паре со студенткой-первокурсницей? Да еще в день прибытия в город самого короля!

   — Что вы собираетесь делать? — Ванда потянула его за рукав, так же прекрасно чуя присутствие враждебной магии. — Ваши руки еще не зажили. Разве не можете переместить нас в замок при помощи своего медальона? Ведь сделали это раньше.

   — Я, по-вашему, бог? — Рэйван снова встал перед нею, закрывая собой и отражая первый удар подоспевшего противника. — Этот артефакт создали для большего удобства того, кто на данный момент занимает ректорский кабинет. И действует он только на территории Арда.

ГЛАВА 14

В завязавшейся драке, к немалому удивлению Ванды, защищать ее кинулся и странный Яр. Было несколько неловко принимать помощь от того, кто не обладал и каплей магии. Но он с неожиданной ловкостью и мастерством справлялся с противником, уклоняясь от брошенных стихийником атакующих заклинаний. Яр явно был тренирован тем, кто сам владел силой. Но кем он был? И почему старался уберечь ее?

   Ванда выставила щит, укрывая их обоих от полетевших обломков старой телеги, разбитой и подброшенной в воздух одним из атаковавших магов. Кристиан проговорил заклинание, приподнимая руки и вновь призывая свою силу. Черный клубившийся туман сгустился вокруг него, окутывая высокую фигуру, затем собирался за спиной и расправился огромными призрачными крыльями. Один их взмах — и ударной волной врагов смело, отбрасывая на землю.

   Ванда как завороженная смотрела на его действия, забывая, что находилась в гуще боя. Ее щит таял, сверкая догоравшими всполохами, а руки дрожали, пытаясь концентрировать силу, такую непослушную сейчас. Уже в который раз она отмечала про себя, что Кристиан Рэйван призывал звериных духов или других магических существ, но не людей. В чем был его принцип? Некромант стоял посреди двора, поворачиваясь в сторону очередного нападавшего, чтобы окончательно оглушить и вынудить свалиться на землю.

   Тот, что оказался посильнее, устоял на ногах, сопротивляясь Рэйвану, действовавшему вполсилы. И, наивный, посчитал, криво ухмыляясь, что мог тягаться с ним. Ванда поднялась во весь рост рядом с Яром и наступила одним ботинком на лежащий на земле ящик, боясь потерять его. Стихийник выкрикнул что-то непонятное, обводя горящим взглядом двор и обращаясь к Рэйвану.

   — Мне нужна томаринская печать, некромант! — оскалился маг, расставляя руки и бормоча заклинание.

   Земля дрогнула под их ногами, через миг взметая вверх камни, которыми был выложен двор, грозясь обрушить их на стоящую троицу. Ванда действовала машинально. Становясь на колено, она ударила ладонью гудевшую землю, активируя одну из боевых пентаграмм Катхам, вспыхнувшую вокруг нее ярким кругом. Поднятая во дворе пыль воспламенилась, как и разбросанное старое сено, вперемешку с залетавшим из-за высокой ограды цветным серпантином.

   — Ванда! — выкрикнул Кристиан, чувствуя, как воздух принялся раскаляться, обжигая легкие и не давая вздохнуть.

   Глаза ее вспыхнули ярким золотом. Она сжала сверкавшую ладонь в кулак, мрачно глядя на стихийника сквозь огненную завесу. Только потом ей удалось услышать выкрик Кристиана, и она смогла очнуться. Слишком сильный всплеск силы едва поддавался контролю.

   Рэйван выставил щит, сам удивляясь тому, что кинулся защищать разбойника, не обладавшего силой противостоять ни летящим камням, ни огню. Ему удалось остановить камнепад и расправиться с последним врагом. Кристиан в несколько шагов оказался рядом с Вандой, прижимая ладонь к ее лбу. Он торопливо читал и читал что-то на неизвестном языке, не убирая руки, по которой, поднимаясь к самой шее Кристиана, проступал черный узор. Он не желал этого, но не было выбора. Пришлось снова отбирать силу стихийницы, чтобы дать ей возможность остановиться.

   Только когда понял, что достаточно, Кристиан убрал руку. Он позволил Ванде тяжело упереться обеими ладонями в его грудь, приходя в себя. Успокаивалась она, стихала и огненная стихия. Рэйван придержал ее за руки повыше локтя, хорошенько встряхивая.

   — Я запру вас навеки в несгораемом чулане! — выкрикнул он, немного остыв, едва увидел испуг на перепачканном лице Ванды.

   — Вы не пострадали? — Она схватилась за рукава его куртки. — Не пострадали? Просто вы стояли там, среди этих камней… Я не должна была пользоваться боевой тэдрой без должного опыта. Знаю, но я…

   — Так волновались за меня? — без тени иронии спросил Кристиан, замечая, что так же внезапно, как и появился, Яр исчез.

   — Просто вы снова попали в неприятности из-за меня, — спохватилась Ванда и высвободилась из рук Рэйвана. — Вот поэтому и говорила вам держаться от меня подальше.

   Она едва не споткнулась о валявшийся ящик. Склонилась и торопливо подняла его. Что же в нем такого ценного? И о какой печати говорил тот маг? Но сейчас не было времени размышлять. Скоро здесь соберется вся стража города. Об этом ей сообщил и Кристиан.

   — Нужно вернуться к стенам Арда, пока в городе так людно. И не думайте, что вам удастся избежать объяснений. — Он потянул Ванду за собой, накидывая капюшон куртки.

***

Обратная дорога заняла гораздо больше времени, поскольку пришлось петлять по улицам, чтобы избежать встреч с многочисленными патрулями стражи. Да и толпы горожан не давали возможности двигаться так быстро, как хотелось. Глубокая ночь уже охватила Валмир. Чистое небо сверкало яркой крошкой звезд над головами беглецов, когда они достигли нужной дороги. Здесь было тише, и городское празднество доносилось лишь отголосками да редкими вспышками разноцветных фейерверков.

   Рэйван оглянулся, не отпуская руки Ванды. Он прислушался к отдаленному шуму, пытаясь удостовериться, что погони за ними не было. Но еще на улицах города понял, что некто отводил стражей в сторону, не давая идти по их следу. Был ли этим человеком сбежавший Яр, он не мог сейчас утверждать.

   Ванда перевела дыхание, пользуясь тем, что они ненадолго остановились. Мост, перекинутый через Валмидору и ведущий к окрестностям Арда, находился перед ними. Осталось совсем немного, и окажутся у стен академии.

   — У ворот я перенесу нас, — предупредил Кристиан, продолжая оглядываться и всматриваться в темневшую рощу неподалеку от берега реки.

   Светящаяся мошкара кружила у деревьев, никем не потревоженная, собиралась в причудливые созвездия. Будто рисовала некие узоры в ночном небе. Похоже, немного удачи у них осталось, и сейчас действительно они были одни.

   Удобнее придерживая ящик, Ванда вновь поспешила за Рэйваном. Переходя на бег, она чувствовала, что силы непривычно подводили ее. Ведь постоянно носилась по просторам Беренгарда, и так редко ощущала подобную усталость. Разве что после тренировок, устроенных Сораном. Неужели последствие применения боевой печати? Но казалось, что она обратилась дряхлой старушкой, запыхавшись и взмокнув от усилий.

   Кристиан, напротив, прекрасно понимал ее состояние, в свою очередь испытывая чувство вины. Все же забрал больше, чем следовало. Девчонка слишком слаба, а они должны спешить. Взять на руки? Так негодяйка истратит последние силы, чтоб прожечь ему плешь… Но впереди уже маячили ворота.

   — Еще немного, — подбодрил он Ванду.

   — Да… Я вижу… — прерывисто отозвалась она сзади, спотыкаясь о камни на дороге.

   Падая молча, как бравый солдат на поле боя, Ванда стиснула зубы, понимая, что ободрала коленку, а штаны порвались, придя в негодность. Но ящик не выпустила, желая спасти вещи Лейтона. Рэйван обернулся и увидел ее действия. Не отпуская руки Ванды, он рывком поднял ее с дороги. Недолго думая, велел крепче держать все добро, в следующий момент перекидывая возмущенную девушку себе на плечо.

   — Отпустите! — попыталась вырваться Ванда, но обидный шлепок пониже талии вынудил хватать ртом воздух от негодования.

   — Если сейчас не умолкнете, то войду через главные двери, — мрачно предупредил Кристиан.

   — Я сама в состоянии идти, — холодно кинула ему Ванда, униженная подобным положением.

   — Ваше состояние я только что наблюдал. — Кристиан решительно направился к воротам. — Я активирую медальон, так что советую держаться крепче.

   Стоило ему достичь высоких кованых ворот у каменной ограды, как Рэйван коснулся раскрытой ладонью медальона. Ванда снова наблюдала за тем, как на земле вокруг них вспыхивали несколько кругов, приходя в движение. Еще мгновение, и испытывая головокружение, она смогла разглядеть очертания знакомого ректорского кабинета.

   Теперь, когда были в некоторой безопасности на территории академии, Ванда смогла немного расслабиться. Правда, это было несколько затруднительно, учитывая ее неловкое положение.

   — Отпустите же! — потребовала она.

   Кристиан прошел к своему креслу. К удивлению Ванды, он склонился, усаживая ее на удобное сиденье. Она прижала к себе ящик, прислоняясь к высокой спинке. И теперь наблюдала за тем, как Рэйван оперся обеими руками на подлокотники по обе стороны от нее. Стал серьезен, привычно мрачен, и некоторое время молча изучал ее перепачканное лицо. Что пытался там увидеть? Испуг? Смущение? Ей срочно нужно бежать…

   — Откуда у тебя этот рисунок на руке? — впервые обращаясь к ней на ты, требовательно проговорил Кристиан.

   — А что это за чудесное заклинание, которым ты помог мне контролировать силу? — спросила в ответ Ванда, от волнения и сама переходя к неформальному обращению. — Не мог бы ты поделиться своим знанием и обучить меня пользоваться им для безопасности окружающих?

   Он отчего-то замер и выглядел даже несколько растерянным, словно они поменялись местами. Теперь оба замолчали, поскольку сказать правду в этот момент не мог никто из них. Ну как признаться девчонке, что отобрал жизненную силу своим расчудесным заклинанием? И уж тем более никак не мог обучить этой магии. Как и она боялась признаться, чтобы не подставить Лейтона, пока не зная всех причин его поступка. Пока оба молчали, думая, что именно поубедительней соврать, в дверь за спиной Рэйвана настойчиво постучали.

   — Какого хаоса? — Он обернулся к двери, затем возвращаясь взглядом к Ванде. — Мы не закончили этот разговор. Не вздумай покинуть замок или сотворить еще что-либо, пока не вызову в этот кабинет.

   Раньше, чем Ванда смогла ответить, Кристиан снова активировал медальон. Через секунду она с глухим проклятием упала на собственную кровать в комнате. Пытаясь прийти в себя после перемещения, Ванда крепче обняла старый ящик, будто в нем таились все сокровища мира.

   Немного успокоившись, она огляделась в темном помещении. Ивон до сих пор не вернулась. Видимо, продолжала развлекаться в городе. Что ж, неизвестный, ломившийся ночью в кабинет Рэйвана, выиграл для нее некоторое время. Отличная возможность встретиться с Лейтоном. Ванда глянула на свою перепачканную одежду. Да, для начала нужно позаботиться об этом.

ГЛАВА 15

Ванда бесшумно шла по очередному приглушенно освещенному коридору, пыталась отыскать Лейтона. Ранее Рэйван говорил ей, что умай отвечал за порядок в этой части замка. Но сейчас куда-то запропастился.

   Ванда остановилась на лестнице, стоило заметить силуэт одного из ардовских прислужников. Этот хромал и был меньше ростом, чем Лейтон. Она торопливо поднялась вверх и тихо кликнула умая. Тот послушно притормозил, оборачиваясь и глядя на студентку тусклыми светящимися глазницами. Ночью вид прислужника казался еще страшнее, чем при свете дня, вынуждая Ванду вздрогнуть.

   — Послушай, — заговорила она, стараясь быть почтительной с этой    неупокоенной душой. — Ты случайно не встречал по дороге Лейтона? Он мне очень нужен. Если ты подскажешь, я буду очень благодарна.

   Скелет невозмутимо поднял руку и ткнул костлявым пальцем в сторону спуска с лестницы, за спину Ванды.

   — Благодарю. — Она устало оглянулась и к своему удивлению заметила пропавшего умая у перил, на первой ступеньке.

   Лейтон поднял голову, глядя на нее в полном молчании. Тишина ночной академии нарушалась только тихим стуком шагов уходящего умая.

   — Я искала тебя, Лейтон, — взволнованно проговорила Ванда, удобнее перехватывая ящик и спускаясь к прислужнику.

   Сегодня он выглядел несколько иначе, словно появилась в нем некая стать, как бы странно это ни звучало. Чем ближе подходила Ванда, тем отчетливее становился ореол вокруг умая, будто пытался очертить силуэт того, кем он был при жизни. Ванда остановилась, не доходя до него несколько ступеней.

   — Нам нужно поговорить.

   Лейтон посмотрел скептически, и взгляд его пустых глазниц вспыхнул ярче при виде ящика в ее руках.

   — Это ведь твое? Ты наверняка не можешь покидать Ард. Поэтому хотел, чтобы я принесла тебе ящик? — Ванда остановилась на одной ступеньке с умаем и протянула ему спасенное в трактире добро.

   Лейтон осторожно накрыл своей рукой руку девушки, сжимавшую край деревянной крышки, и надавил, толкая коробку обратно к ней.

   — Что-то не так? — удивилась Ванда. — Ты не хочешь взять ее? Я неправильно поняла тебя? Ты хоть знаешь, что сегодня произошло из-за…

   Она осеклась, видя, как выпрямился умай, словно ее слова стали неким ударом для него. Прислужник жестом указал на ступени, предлагая присесть. Именно так поняла его Ванда, с тяжелым вздохом опускаясь на каменную лестницу. Синяки под ее глазами стали заметны, выдавая крайнюю усталость, а бледность делала похожей на привидение. Лейтон сел рядом, поворачивая к Ванде голову и внимательно рассматривая девушку. Кажется, даже был взволнован. Могло ли это быть правдой? Прислужник беспокоился о ней?

   — Этот ящик мне вручил человек по имени Яр, — пояснила Ванда и устроила вещь между ними, хлопнув по крышке ладонью. — Почему ты нарисовал этот знак на моей руке, Лейтон? Кажется, это была какая-то печать. Она даже смогла открыть этот странный ящик. У меня так много вопросов. И должна предупредить, что у Рэйвана их не меньше.

   Умай замер, вопросительно глядя на нее.

   — Да-да! — Ванда зевнула, вовремя прикрываясь рукавом рубашки. — Вездесущий ректор Арда знает о рисунке и этой штуковине. Каэль Рэйван очень зол, поскольку ему пришлось разбрасывать по всему двору трактира тех, кто неожиданно встал у него на пути.

   Ванда широким жестом обвела круглый зал, находящийся перед ними, указывая на масштабы подвига Кристиана.

   — Полегли все. Надо признаться, это было впечатляюще. И Яр тоже был хорош, — одобрительно кивнула Ванда.

   Был чем-то откровенно доволен и Лейтон, что не укрылось от ее глаз.

   — Так это твои вещи? — снова хмурясь, спросила Ванда.

   Умай кивнул.

   — Яр наверняка был твоим другом и хранил эти вещи в память о тебе. И там есть нечто ценное?

   Лейтон немного склонил голову, и глазницы его мягко осветились. Было в этом нечто печальное, даже бессильное, и Ванда прониклась сочувствием.

   — Эта коробка имеет ценность только для тебя, верно? — спросила она осторожно, стараясь не ранить чувства своего странного приятеля.

   Умай снова кивнул.

   — В трактире на нас напали те, кого Яр назвал охотниками. Эти негодяи искали некую печать. Печать… Как же они ее называли? — Ванда была сердита на себя за то, что слово вылетело у нее из головы. — Печать ведь не в ящике?

   В ответ ей отрицательно покачали головой.

   — Рисунок на моей ладони стерся, когда я применила печать Катхам…

   Будь у скелета брови, они, несомненно, приподнялись бы от удивления или даже возмущения.

   — Да-да, я была настолько безответственна, что применила без разрешения боевую магию. Причем жалко и неумело, едва не спалив все, — ругая себя, сокрушенно проговорила Ванда.

   Лейтон покачал головой и потянулся к ящику. Он ловко открыл его, и девушка к своему удивлению увидела пару наручей, лежавших поверх неких старых книг или тетрадей. На левом наруче Ванда заметила повреждение. Затем посмотрела на руку Лейтона, державшую снаряжение. Сложно было не обратить внимания на глубокую царапину на кости его предплечья, ровно там, где были повреждены и наручи.

   — Они принадлежали тебе?

   Лейтон медленно кивнул, затем завладел рукой Ванды и надел снаряжение на ее предплечье. Оно, конечно же, оказалось велико, о чем девушка и сообщила умаю. Но стоило надеть второе, как вспыхнули нанесенные на них рунные знаки, и наручи плотно обхватили предплечья Ванды.

   Потертые, выполненные из темной кожи ханка, инкрустированные серебром, они холодили руки, укрытые тонкой тканью рубашки.

   — Что? Что это, Лейтон?

   Умай неспешно закрыл ящик, игнорируя вопрос, и опустил его на колени Ванды, отдавая свое сокровище.

   — Лейтон, — снова взволнованно позвала она.

   Прислужник поднялся, встала следом и Ванда, придерживая врученные вещи. Жестом Лейтон указал за темные высокие окна, куда-то в сторону тренировочных площадок Арда.

   — Я знаю, что там находится, — кивнула Ванда. — Что ты хочешь сказать? Да, я скоро окажусь там. И это станет моим позором или шансом. Верно?

   Снова кивок.

   — Что мне делать, Лейтон? — прошептала Ванда устало.

   Умай осторожно коснулся пальцем ее виска.

   — Думать…

   Затем Лейтон едва коснулся груди Ванды, там, где взволнованно билось сердце.

   — Чувствовать? — повторила она, будто озвучивая все то, что не мог сказать ее молчаливый собеседник.

   Напоследок Лейтон взял ее за свободную руку, сжимая ладонь Ванды в кулак.

   — Действовать?

   Они оба повернулись к окнам и так и стояли в почти полной темноте на последней ступени лестницы. Только бледное сияние умая было для нее единственным светом в этот час.

   Думай. Чувствуй. Действуй… Почему, проговаривая про себя эти слова, она словно слышала чей-то голос? Ванда готова была поклясться, что когда-то уже слышала их. И отчего так отзывалось тоской сердце?

   — Спасибо, Лейтон.

***

Кристиан устало прошелся по кабинету, провел ладонью по небритому лицу. Он тихо пробормотал проклятие, когда еще незажившая кожа рук коснулась колючей щетины. В кабинете уже успели прибраться и даже заменить сгоревший гобелен. Сейчас вместо него на стене красовалась картина, явно подобранная Селмой. Слишком пестрая, по его скромному мнению, изображавшая купание в Валмидоре речных драконов. Хотел бы и он быть таким беззаботным, как эти рептилии. Но сейчас это желание становилось несбыточным. Именно об этом ему уже некоторое время докладывал прибывший помощник.

   Вир не скинул глубокий капюшон, практически полностью скрывавший его лицо, и остался стоять неподалеку от двери. Кристиан велел ему подойти ближе, а сам остановился у своего рабочего стола.

   — По последним данным в Валмире, у достопочтенной каэли Эйлиш Мюрн, появился состоятельный любовник, — торопливо проговорил Вир.

   — И в чем причина того, что я в три часа ночи слушаю о любовниках этой Мюрн? — нахмурился Кристиан, сложив руки на груди.

   К его некоторому замешательству, один из рукавов рубашки при этих действиях треснул по шву, напоминая о недавней схватке, что не утаилось и от тонкого слуха ночного посетителя.

   — Мой господин?..

   — Без комментариев, Вир. Просто продолжай, и надеюсь, что в твоих словах есть хоть какой-то смысл, — велел Рэйван.

   — Да, — склонил голову помощник. — Так вот, никто не видел этого человека в лицо. Но ходят слухи, что на подарки он щедр.

   — И что с того? — спросил нетерпеливо Рэйван, прислонясь боком к подоконнику.

   Ночная прохлада отлично освежала.

   — По словам одного из слуг каэли Мюрн, которого удалось немного разговорить за щедрое вознаграждение, подарки доставляли его госпоже достаточно часто. И особенно она дорожит одним из них. Да так гордится, что носит его на своей груди.

   — Что это, проклятье?

   — Америтовая брошь с тремя голубыми камнями, мой господин, — договорил Вир.

   — Брошь, говоришь? — сощурился Кристиан, не обращая внимания на тот факт, что оторванный рукав повис на его плече, открывая оцарапанную кожу.

   — Все верно, — снова кивнул помощник.

   Рэйван едва сдержался. Описание украшения идеально подходило под то, что уже несколько поколений принадлежало его роду. В Валмире, значит? Нарочно его дразнил? Кровь закипала в нем.

   — Мой господин, — осторожно заговорил Вир, прекрасно видя настроение хозяина. — Каэли Мюрн в последнее время редко выходит в свет и не принимает гостей.

   — Я должен видеть его! — Кристиан впечатал кулак в подоконник и тот скрипнул, пойдя трещинами.

   — Вам не удастся попасть в этот дом по приглашению. За последний месяц Мюрн только раз покидала его и то по причине собственного негодования.

   — Что же его вызвало? — сухо поинтересовался Кристиан.

   — Один из проезжавших стражей ударил плетью мальчишку из прислуги. Крепко зацепил и даже не остановился. Вот каэли и возмутилась. Велела оказать помощь и дать пареньку золотой, — пояснил Вир. — Страж тоже свое получил, как рассказывают местные. Жалостливая она, это факт.

   — Гостей, говоришь, не принимает. Но жалостливая и от скуки под окнами вздыхает, разглядывая прохожих? — Рэйван потер подбородок тыльной стороной ладони.

   — Что вы задумали, господин? — насторожился Вир.

   — Так или иначе, я должен увидеть это украшение. А еще лучше того, кто подарил его достопочтенной Мюрн. И клянусь, он еще пожалеет, что дразнил меня.

   — Вы не можете вмешиваться, господин. В городе его величество. Это привлечет лишнее внимание, — напомнил помощник.

   — Если в этот раз ошибки нет, сами вы не задержите его, мой друг. Он до сих пор достаточно силен. В этот раз будем действовать деликатно.

   — У вас есть идея?

   — Она у меня есть, Вир, — ухмыльнулся Рэйван, припоминая ту, что сейчас наверняка безмятежно сопела в подушку в комнате ардовского общежития.

ГЛАВА 16

Зря она надеялась на долгожданное уединение. К тому же увиденное ею в комнате при входе развеяло сонливость. Ванда замерла, держась свободной рукой за приоткрытую дверь. Безмятежно что-то напевая, ее соседка устроилась на подоконнике. Свет луны выгодно освещал силуэт Ивон, делая ее почти прозрачной и, безусловно, красивой. Наверное, такую красоту и воспевают поэты — тонкую, изящную, искрящуюся оттенками волшебного лунного серебра.

   Но вовсе не распрекрасная Ивон так ошеломила Ванду. Соседка решила причесать длинные волосы, любуясь собой в круглое зеркальце на длинной ручке. Вот только расческу держала вовсе не рука девушки, а одна из серебристых прядей, деловито приводя в порядок все остальные. Еще одна такая же помощница держала перед Ивон зеркало, чтобы той удобнее было следить за процессом. Ванда нервно улыбнулась, едва не упустив ящик, когда подруга обернулась к ней.

   — Ах! — застигнутая врасплох Ивон соскочила с подоконника, расправляя длинную ночную сорочку.

   При этом волосы ее ожили, совершенно не помогая хозяйке скрыть данный факт. Одна прядь расправила кружева на лифе сорочки, другая подхватила едва не упавшее зеркальце.

   — Когда… Когда ты вернулась? — пробормотала испуганно Ивон, будто ее застали за чем-то непристойным.

   — Давно. — Стараясь ничем не выдать своего удивления и поддержать соседку, Ванда прошла к своей кровати. — Я просто выходила ненадолго. Если бы знала, что и ты вернешься ночевать…

   — И ты не спросишь? — что-то тихонько коснулось плеча Ванды.

   Она обернулась, опустив принесенные вещи на постель. Серебристой змейкой сверкнула прядь волос, возвращаясь к своей хозяйке.

   — У всех нас есть то, о чем не нужно спрашивать, — серьезно отозвалась Ванда.

   Припоминая сегодняшнее происшествие, она только вздохнула.

   — Ты совершенно нелюбопытна. — Ивон тоже вздохнула.

   — Ты сделала свои волосы артефактом? — высказала предположение Ванда, тяжело опускаясь на край кровати.

   — Верно.

   Торопливо, на цыпочках, Лейвр пересекла комнату и присела рядом с подругой.

   — Но вовсе не из-за своей глупости.

   — Я и не думала так, — возразила Ванда, вновь ощущая накатившую усталость и зевая в кулак.

   — Честно? — Светлые глаза Ивон расширились от волнения. — Я просто хотела поэкспериментировать, и только. Мне не было и пятнадцати в ту пору.

   — Ты только начинала открывать свою силу.

   — Я решила сделать артефакт из заколки, — пояснила Ивон и поджала полные губы.

   — И как? — спросила Ванда, поворачивая к подруге голову.

   — И не подумала о том, чтобы снять ее перед этим с волос, — расстроенно призналась она. — Я глупа?

   — Я бы назвала это неопытностью, — решила подбодрить ее Ванда.

   — Моя мать высказалась совсем иначе. — Ивон поднялась, убирая волосы за спину. — Однажды я обязательно сниму это заклинание. В Арде прекрасная библиотека. И профессор Тэусс, безусловно, великолепный мастер своего дела. Я смогу.

   — Зачем? — удивилась Ванда.

   Она поднялась следом за подругой, решив умыться перед тем, как упасть в манившую постель и забыться сном.

   — Как зачем? — удивилась Ивон. — Это позор для нашего рода. Такое бездарное заклинание, да еще и очевидное.

   — У тебя всегда с собой служанка, которую не надо кормить и незачем платить жалованье. — Ванда направилась к ванной комнате.

   — Ты действительно так думаешь?

   — Да, — усмехнулась подруга. — Поэтому хватит беспокоиться и считать это каким-то недостатком.

   Когда привела себя в порядок, она вернулась к кровати. Наручи, подаренные Лейтоном, вернула обратно в ящик, устраивая их на старых тетрадях, перелистать которые собиралась при первой же возможности. Ванда убрала подарок умая под кровать и последовала примеру Ивон, устраиваясь в постели под тонким одеялом. Боги, вот оно — счастье…

   — Ванда, — тихонько позвала подруга.