Оглавление
- АННОТАЦИЯ
- ГЛАВА 1
- ГЛАВА 2
- ГЛАВА 3
- ГЛАВА 4
- ГЛАВА 5
- ГЛАВА 6
- ГЛАВА 7
- ГЛАВА 8
- ГЛАВА 9
- ГЛАВА 10
- ГЛАВА 11
- ГЛАВА 12
- ГЛАВА 13
- ГЛАВА 14
- ГЛАВА 15
- ГЛАВА 16
- ГЛАВА 17
- ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ
Она — чужая невеста, но именно ее любовь — самое заветное желание Данила. И ради нее он готов пойти на всё, даже принять ребенка от своего погибшего друга. Подпустит ли Яна к себе его, или продолжит ждать того, кто никогда не вернётся?
ГЛАВА 1
— Он погиб! Витя никогда не вернётся, Ян, — хрипло произнес Данил, с предельной серьезностью взглянув на девушку. — Восемь лет уже прошло. Имеет ли смысл ждать дальше?
Та с грустью отвернулась от него.
— Ты не понимаешь, Даня. Ничего не понимаешь.
— Нет, это ты не понимаешь, — мужчина решительно развернул ее к себе. — Хватит питать иллюзии. Или совсем не веришь написанному из военкомата?
— Да. Не верю и не собираюсь верить, ясно?! Для меня Витя жив!
— Какая же ты упрямая! — в сердцах сплюнул собеседник, неожиданно сжав кончиками пальцев подбородок Яны.
Он заставил девушку посмотреть на себя. Их глаза встретились. Мужчина отчаянно искал в них взаимность, но находил лишь пустоту с того самого дня, как она прочитала сообщение, что Виктор погиб. Тогда вся жизнь ушла из взгляда Романовой. Ее жалкие отголоски проявлялись лишь, когда Янка общалась с сыном, а потом исчезали, стоило красавице заговорить с другими людьми.
— Какая есть, Казаченко. Спасибо за поздравления моего сына, за подарок и торт, но теперь тебе пора уходить. Уже очень поздно. У нас режим. Ты знаешь, — невозмутимым голосом сообщила Яна да вырвалась.
Ей были противны чужие прикосновения.
— Угу, — подавленно буркнул Данил, стараясь удержаться от того, чтобы силой не взять желанное.
Яна — его наваждение, проклятие и необузданное желание. У него не получалось ее забыть, заменить или добиться. Который год эта хрупкая, на первый взгляд, но очень сильная характером девушка прогоняла Казаченко.
Она продолжала до сих пор хранить верность отцу ребенка. Это злило и одновременно восхищало в ней безнадежно влюбленного глупца. Даня потерял от девушки голову, еще когда впервые увидел на КПП с другом. Та пришла на свидание к Виктору, безвозвратно украв сердце Данила.
Сколько её помнил, столько получал отворот-поворот. Янка дарила себя одному Вите, больше никого не воспринимая. Это не изменилось даже сейчас.
— Уходи, — уверенно повторила девушка, избегая взгляда гостя.
Ее тон не выражал ничего хорошего, предельно четко подчеркивая, насколько Даня чужой для Романовой. Пусть мужчина не дурен собой, всегда приходил на помощь и пытался быть рядом — он по-прежнему оставался просто человеком со стороны.
— Твоему сыну нужен отец, Яна, — вдруг поднял самую болезненную тему для нее друг Вити. — За что ты его наказываешь? Мальчик хочет полную семью. Разве это плохо?
— Ни один мужчина не заменит его отца, а терпеть кого-то ради ребенка я не собираюсь. Моя мать терпела, и что? Мы не стали настоящей семьей, хотя имелись папа и мама. Наличия мужчины с женщиной под одной крышей, как видишь, недостаточно. Я не хочу совершать ошибку матери.
— Дай мне шанс сделать вас счастливыми, — ответил откровенностью на откровенность Казаченко.
— Ну, что вы шумите, то?! — недовольно вмешалась вошедшая на кухню Анна Владимировна. — Время позднее. Даня, поезжай домой. Нечего тебе к замужней свататься.
— Свадьбы не было, — скрипнул зубами мужчина в ответ матери Яны. — Она не замужем.
— Всё, прекращай. Не уйдешь сам, я позвоню в полицию. Понятно? — гневно сверкнула глазами Янка.
Ему пришлось ей уступить. Нехотя Данил ушел, напоследок очень громко хлопнув входной дверью.
— Ох, и манеры! — искренне возмутилась Анна Владимировна. — Может, пришло время вообще перестать впускать его?
— Он хотел поздравить Матвея.
— Ну-ну, заодно опять тебе мозг вынести. Не люблю таких дотошных кавалеров. Один в один твой отчим. Аж вздохнула с облегчением на старости лет, когда подала на развод.
— Зачем ты ему про замужество сказала? — неожиданно спросила Яна у матери.
— А так оно и есть. То, что у вас с Виктором не было официально свадьбы — ничего не значит. Ох, дочка, в меня ты вся. Если полюбила, то на всю жизнь. Думаешь, не вижу этого?
— В одном Даня прав. Матвей хочет полноценную семью.
— Полноценная семья — та, где все счастливы. Будешь ли ты счастлива с этим Данилом? Что-то сомневаюсь. Чтобы пореветь в подушку, необязательно выходить замуж за нелюбимого.
— Это уж точно, — согласилась с мамой Яна да угрюмо побрела было к себе в комнату, но женщина ее остановила.
— Сын хочет поговорить с тобой. Это очень серьезно. На счет Виктора.
Девушка тяжело вздохнула.
— Может, пора рассказать ему правду?
— Я чувствую, что Витя жив.
— Был бы он действительно живой, то объявился бы! Ты успела рассказать ему перед отъездом о беременности?
— Нет. Хотела сделать сюрприз, когда Витька вернётся.
— Дуреха. Теперь этому сюрпризу восемь лет, и Матвей без папы. Послушала бы меня, умную женщину, возможно, Виктор бы отказался от горячей точки да остался с нами. Мама никогда дурного не посоветует.
— Давай потом все обсудим, хорошо? — резко пресекла родительницу Яна. — Без твоих слов погано на душе.
— Опять будешь врать ребенку?
— Посмотрим.
ГЛАВА 2
«Опять будешь врать ребенку?» — навязчиво звучал в голове Яны вопрос матери, пока она не дошла до детской.
Стоило ей открыть дверь и увидеть сына, который был полной копией Виктора, как Романова невольно залюбовалась мальчиком, забыв обо всем плохом.
Высокий и широкий в плечах уже сейчас, как отец, с шапкой густых темно-русых волос и светло-зелёными глазами Матвей, сидя, задумчиво подпер подбородок ладонью. Девушка улыбнулась. Красавец же! Характером ребенок тоже пошел в мужчину.
Витя не любил много говорить, а если и говорил, то строго по делу. Исключением из правил, с кем больше обычного тот разговаривал, стала любимая. Со временем Виктор открылся ей, а она верно хранила секреты Тихого.
Прямолинейность военного, доброта, отзывчивость в сочетании с серьезностью пришлись Яне по душе. Он всегда занимался собой физически и без напоминания делал по дому всю мужскую работу: от забитого гвоздя до идеально наточенного кухонного ножа. Яна не знала при мужчине, что означал скрипучий пол, покосившиеся на бок полки, или нож, которым даже за три часа мясо не разделаешь.
Ей очень не хватало Виктора, но и представить другого на месте Тихого девушка не могла. Сердцу не прикажешь.
Что-то ей удавалось самой делать за жениха. Правда, не всё получалось, но жизнь особо не спрашивала, умела Яна или нет. Дом нуждался в твердой руке. Мать Янки предпочитала вообще не браться за мужские дела. А вот девушка с Матвеем наоборот. Каждый по чуть-чуть, и уже в семейном гнездышке становилось уютнее.
Сын, подобно папе, просто обожал своими руками мастерить что-нибудь. Починка вещей увлекала мальчишку не меньше изобретательства, поэтому отвертка, изолента да прочие отцовские атрибуты он освоил довольно быстро.
— Мам, сегодня в школе меня опять дразнил Сашка, что я безотцовщина. Это ведь неправда? У всех папы есть! У меня тоже?
— Конечно, солнышко, — улыбнулась ему Яна, когда присела рядом, принявшись гладить по мягким шелковистым волосам.
— Но где он? Почему не с нами? — резко повернулся к Романовой сынишка.
В его глазах застыли слезы.
— Я хочу, чтобы папа был с нами! Пожалуйста, скажи мне, где он?!
Яна тяжело вздохнула.
— Если бы я только знала это, дорогой, — спустя минуту честно призналась ребенку девушка.
— Почему ты так говоришь?!
— Потому что однажды он ушел и не вернулся.
— Значит Саша прав? Папа бросил нас?!
— Матвей...
— Не надо меня успокаивать! Я не малыш давно! Скажи правду!
Романова набрала в лёгкие больше воздуха, после чего призналась.
— Витя — военный. Уехал в горячую точку. Потом мне пришло письмо, что он погиб, но я чувствую другое. Это сложно объяснить.
Матвей с грустью всхлипнул. Яна крепко обняла самого дорогого на свете человечка и прошептала.
— Всё будет хорошо. Ты загадал сегодня желание?
— Да.
— Т-с-с-с, его нельзя рассказывать, — перебила девушка ребенка.
— Оно все равно не сбывается! Какая разница?! Почему дядя Даня так громко кричал?
— Опять нервничал. Он часто нервничает. Не обращай внимания.
— Но ты потом плачешь, — неожиданно сказал Матвей.
— Это не из-за дяди Дани. Просто я скучаю по твоему папе.
— Твоё желание тоже не сбывается, да?
— Так. Давай не будем о плохом, хорошо? Кому-то утром в школу, помнишь? Необходимо выспаться.
— Мам, мы завтра поедем с пацанами погулять в центр, ладно?
Яна нахмурилась.
— У меня есть деньги. И телефон возьму с собой.
— Смотри мне. Чтобы был на связи.
— Хорошо, мам.
— У меня не десять сыновей.
— Да знаю я, знаю.
— Добрых снов, солнышко, — девушка поцеловала мальчишку в щечку да вышла, закрыв за собой дверь.
«Как же быстро Матвей вырос», — про себя удивилась Романова и приступила в спальне к снятию макияжа.
Она промочила ватный диск специальным средством, затем начала осторожно удалять косметику, глядя в небольшое круглое зеркало.
Сегодня всё прошло неплохо, если не считать внезапного напора Казанченко с его разговором про Виктора. Четвертого октября все буквально помешались на персоне Тихого.
Интерес Матвея понятен, а вот настойчивое желание Данила заменить лучшего друга в постели с Романовой, девушке сильно не понравилось.
Янка давно чувствовала его жадные взгляды, но не могла позволить подобраться к себе настолько близко. Ей с головой хватало иных вопросов.
Например, завтра единственной кормилице семьи предстоит лично проконтролировать закрытый банкет в ресторане. Вся ответственность за проведение, естественно, на администраторе. Если что-то разобьют, стащат или не оплатят, возмещать Яночке придется из собственного кармана. Никого не будет волновать, мать-одиночка она, или при муже.
Ее сердце тоскливо защемило.
«Витя, где же ты?»
Романова не могла поверить в то, что любимый мужчина просто их бросил. Она ощущала подвох, только не знала, как к нему подобраться. Еще нечто подсказывало хозяйке — без Данила здесь не обошлось. Казаченко знал больше, чем говорил...
ГЛАВА 3
Мягкая постель и подушка помогли расслабиться Яне, но сон по привычке не шел. Она всегда засыпала очень поздно, пусть даже в доме стояла идеальная тишина, прерываемая лишь размеренным тиканьем настенных часов. Девушка безнадежно блуждала в мыслях, воскрешая из прошлого минуты с любимым.
Воспоминания — все, что осталось у бракованной девицы, не способной победить собственную натуру.
— Найди другого, — сыпалось со всех сторон от посторонних людей.
Одна мать молчала, не тревожа рану дочери. Анна Владимировна не понаслышке знала, что означало по-настоящему любить. Правда, молодость родительницы пришлась на очень непростые времена беспредела в стране. Подлинная любовь женщины не выжила, оказавшись застреленной местной криминальной шишкой.
Спустя время, воспитывая дочку, Анна Владимировна приняла решение сойтись с другим, но их жизнь, мягко сказать, не сложилась. Конечно, отчим никогда не обижал Яну и делал всё, дабы принятая им девочка ни в чем не нуждалась, но...
Мужчина остался чужим. Андрей Валентинович выстроил целую стену, не смирившись с отказом любимой родить для него ребёнка. С этого начался самый первый камень преткновения в семье Романовых, а затем оброс грудой других.
— Не хочешь мне рожать, да? — не раз в гневе кричал он. — Тогда сама заботься о своём девичьем позоре!
Чего Янка только не наслушалась за годы материнского терпения домашнего тирана. Благо тот не применял силу к женщине, однако жить в условиях психологического прессинга стало целым испытанием для маленькой Романовой.
Она возненавидела такой дом, где царили постоянные скандалы, придирки, унижения и оскорбления. Анна Владимировна всё сносила, потому что ей некуда было уйти. Квартиру отобрали родственники, с работой не везло, а порой месяцами вообще ничего не выплачивали. Туго матери пришлось. Несмотря на это она гордилась единственной дочерью, не бросая «кровинушку» в беде.
Яна старательно прогнала неожиданно возникшие перед глазами детские эпизоды, решив сосредоточиться на ускользающем образе отца Матвея.
Когда Виктор обнимал её, на душе Романовой становилось так спокойно, так легко. Его тепло нежно окутывало Янку подобно пуховой перине, помогая заснуть. Без Вити она совсем потеряла сон.
Чтобы хоть как-то компенсировать отсутствие желанного мужчины, девушка упрямо продолжала покупать марку парфюма Тихого, определенный запах, да пшикать им спальные принадлежности. Ощущая невыносимую боль, рвущую на части, Яна отчаянно прижимала к себе ЕГО подушку и только благодаря этому отключалась до первого истошного звука будильника.
А дальше работа, люди, день...
Сновидений брошенная на произвол судьбы невеста не видела, живя в режиме «закрыл глаза, открыл, бац, утро».
Сейчас она крепче вцепилась рукой в одеяло на второй половине кровати.
«Пожалуйста, вернись», —промелькнула у нее в голове последняя осознанная мысль, после которой разум Янки накрыла тьма...
***
Девушка. Она снова звала его. Виктор не видел во сне ни лица, ни телосложения. Всё, что у него есть каждую ночь — только её голос. Нежный, тихий и полный тоски. Приятный тембр выворачивал всю душу Вити наизнанку, маня к хозяйке. Жаль, мужчина не знал ее имени, а, вернее, не помнил.
У Тихого в памяти царили лишь обрывочные воспоминания. Причем он предельно точно ощущал, что в ЕГО жизни БЫЛА та самая девушка. Жаль травмированный мозг отказывался выдать хозяину имя и внешность.
После яростного сражения на территории врага, едва выжив и очнувшись в госпитале, Тихий забыл практически всё.
Очень много времени у него ушло на восстановление и реабилитацию. Чудовищная травма — надвое расколотый череп — заставила мужчину заново учиться жить — есть, пить, разговаривать да прочее, чему обычно матери обучали маленьких детей. Всё это Витя прошел с самого начала под пристальным надзором врачей, доставших бравого контрактника с того света.
От военной службы, естественно, его отстранили и оформили инвалидность. Он чудом сохранил способность мыслить, а еще снова заговорил вопреки страшным прогнозам ангелов в белом.
Они впервые встретили того, кто так сильно хотел выжить. Терзаемый ночными зовами таинственной девушки, Тихий обратился к детективу с просьбой навести о себе справки. Ему как никогда необходимо было узнать, есть ли те, кто его ждал.
— Вы сирота из детдома. В квартире, полученной от государства, мало жили. В основном, находились на военной службе. Жениться не успели, — через «н» время «обрадовал» Виктора нанятый им мужчина средних лет.
— А девушка? У меня была девушка?
— В вашем телефоне нет ни номера, ни фотографий. Только сообщение от какого-то Данила, что любимая бросила вас. Не все девушки согласны остаться рядом с инвалидами. Увы.
Ушла... Ушла... Ушла...
Это слово крепко засело в голове Вити заезжанной пластинкой. Мужчина пытался дозвониться до того самого Данила, но со временем короткие гудки сменились на холодный голос робота с фразой «абонент недоступен, или находится вне зоны действия сети». Его друг загадочно растворился, лишив последней зацепки.
Из глубокой тоски Виктора достал лишь бывший сосед по палате Антон, вложивший полученный заработок на службе в развитие ИП. Когда-то Абрамов начинал с маленького закутка в торговом центре, а теперь имел по городу не одно заведение. В одним из них оставил за главного Тихого.
Витька быстро освоился в новой среде, плюс с удовольствием ремонтировал некачественную мебель. Это не входило в его непосредственные обязанности, зато здорово отвлекало от мыслей.
Сейчас по роскошному виду экс-военного никто в жизни не догадается, что он некогда балансировал на волоске от смерти, или имел расколотый череп.
Будучи высокого роста с широкими плечами, подтянутым телом и густыми темно-русыми волосами, Тихий часто привлекал внимание женщин. Старые привычки вынуждали Витю продолжать тренироваться, регулярно бегать по утром да вести здоровый образ жизни без сигарет с алкоголем. Это добавляло плюсов в глазах дам, но друг Абрамова не замечал их.
Странная девушка из сна сводила мужчину с ума. Другую Виктор подпускать не стал. Почему-то у него внутри складывалось стойкое чувство, будто любимая уже есть. Только искать ее нужно не здесь.
«Неужели та самая, которая ушла?» — не раз спрашивал себя Тихий, пытаясь докопаться до истины.
Все его попытки оканчивались громким фиаско, а вопрос оставался без ответа долгое время. Устав от восьми лет метаний, Виктор дождался приезда Антона в кафе и прямо заявил ему.
— Я должен уехать в другой город.
— Туда, откуда прибыл на службу?
Тихий коротко кивнул. Название города — единственное, что ему удалось вспомнить.
— Детектив сказал, у меня должна быть там квартира. Не пропаду. Денег у тебя заработал хорошо. На лет десять вперед хватит.
— А ты подготовился, смотрю, — слабо улыбнулся Абрамов, успев привязаться к Вите.
— Да.
— Твердо решил? — с тяжелым вздохом уточнил Тоха, хотя прекрасно понимал, если Тихий сказал, значит давно взвесил все «за» и «против».
Виктор сделал новый утвердительный кивок.
— Только оставайся на связи, лады? Я, может, и там что-нибудь присмотрю в использование. Давно думал над расширением.
— Ты не меняешься, — хмыкнул Тишка.
Именно так окрестил его в шутку Абрамов.
— Ну так. Сам знаешь. Под лежачий камень вода не течёт. Надеюсь, ты найдешь ту девушку из снов.
— Я тоже, — шёпотом ответил Тихий, не питая особых надежд.
Однако Витя решил попробовать.
«Чем черт не шутит», — промелькнула в голове мужчины шальная мысль...
Спустя три часа он уже ехал на электричке с пересадками в заветный город, не дающий покоя. Антон не стал удерживать, уговаривая напиться. Он просто искренне пожелал удачи боевому товарищу да крепко пожал руку на прощание.
Четвертое октября стало очередным знаковым числом в судьбе Тихого. Это день, когда его жизнь опять сделала крутой поворот на сто восемьдесят градусов.
ГЛАВА 4
До своей квартиры Виктор добрался поздним вечером, утомленный долгой дорогой. Он без труда вошел в темный коридор, где первым делом зажег свет.
Какое-то время мужчина моргал, привыкая к резкой смене освещения, а затем закрыл входную дверь. Дом встретил хозяина чистотой и мертвой тишиной.
«Надо будет завести кота», — хмыкнул про себя Тишка, после чего неторопливо разделся.
Сейчас ему было некуда спешить.
«Один, совсем один», — с какой-то необъяснимой грустью подумал Витя и прошел умываться, осматриваясь.
По большому счету пространство пустовало. Минимализм проявлялся во всей своей красе, являя взгляду только самые необходимые предметы для жизни. Например, крючки для одежды и полку для обуви. Никаких картин или украшений с цветами Тихий не заметил. Старые стены светло-серого оттенка нуждались в небольшом ремонте. Впрочем, слегка скрипящие под ногами доски тоже.
Холодная вода из-под крана помогла владельцу немного взбодриться. Когда Тишка потянулся за полотенцем, прокрутив вентиль, его взгляд неожиданно упал на сиротливо стоящие над ванной два шампуня. Один мужской, другой женский, на котором красовалась эмблема непонятной травы.
Он с интересом взял емкость да, открутив пробку, вдохнул аромат. Тот оказался довольно приятным. И в следующий миг сознание мужчины прорезала яркая вспышка. Его будто наяву нежно обняла сзади обладательница этого запаха.
— Пожалуйста, вернись, — снова раздался до боли знакомый тихий женский шепот в тиши.
Виктор резко обернулся, чтобы рассмотреть образ девушки, но не увидел ничего кроме пустоты.
«Неужели я схожу с ума?»
Тишка сильно ущипнул сам себя, возвращая в реальность. Последовавшая боль мгновенно привела его в чувства.
«Нет, это не сон».
Мужчина быстро растер лицо бархатным полотенцем и прошел в спальню, предварительно включив свет.
Тусклая лампочка осветила комнату. Посередине у стены стояла большая кровать, заправленная теплым, но очень мягким пледом с изображением тигра. В помещении был небольшой стол, стул, тумбочка да широкое пластиковое окно, занавешанное шторой. На полу лежал простенький однотонный коврик. Что-то необъяснимое потянуло Тишку присесть к нему и откинуть правый край. На глаза тотчас попался маленький тонкий блокнот.
Виктор задумчиво поднял находку. На серебристой обложке без рисунков он не нашел каких-то надписей, как и в начале.
«Странно. Зачем мне под ковром пустой блокнот?»
В голове вновь сквозь неожиданную боль всплыли кадры из прошлого...
... На полу в коротком черном платье спиной ко входу сидела стройная, весьма привлекательная брюнетка с длинными волосами. Она прятала блокнот в тот момент, когда в комнату вошел Витька. — Зачем тебе записки в таком месте?