Обжигающий космос. Светлана Лазарева

Оглавление

• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37

Светлана Лазарева

   Обжигающий космос

   Аннотация:

   Одна встреча может изменить все. Я думала, что отправляюсь на казнь за убийство, а попала на космический корабль. Командор звездолета думал, что спасает от смерти глупого мальчишку, а спас меня — девушку-клеонку из «отверженных» рас.

   Из-за меня он может потерять свою команду. Из-за него я потеряла себя. Он имеет надо мной необъяснимую власть, а странное притяжение между нами возрастает с каждым днем. Но я не могу открыть ему правду о себе, от этой тайны зависит моя жизнь. К несчастью, моя жизнь зависит еще от многих факторов… Но теперь мне на это наплевать — я готова на все, чтобы помочь командору и … по возможности, не погубить ни его, ни себя.

   #гендерная интрига, #любовь в космосе, #авторские расы, #эпидемия, #сильный герой.

   Космическая, любовная фантастика, +16

ГЛАВА 1

Я сидела на промозглом полу, прижавшись к каменной кладке моего «нового дома» — камеры-одиночки для осужденных на смерть и сосредоточенно рассматривала темноту, обступающую меня со всех сторон. Что я пыталась там увидеть? Не знаю… Скорее, хотела просто забыться и представить себя где-то там… на свободе. Да где угодно! Только не здесь, не в этом метровом каменном гробу, без света, тепла и чистого воздуха! Погрузиться в грезы никак не получалось, воображение, как неуловимый мотылек, ускользало от меня, не торопясь подарить спасительное забытье. Мысли неизбежно натыкались на черные, призрачные стены, преграждающие любую дорогу, на которую выводило меня спасительное воображение.

   Только темнота, только яркое пламя, обжигающее лицо… Вот об этом я могла думать бесконечно… вспоминая тот проклятый день. Стоило только забыться и сквозь темноту проступали воспоминания.

   Темнота и яркие вспышки пламени, обжигающие лицо, слепящие глаза. Жарко, страшно и эта пугающая беспомощность! Руки связаны за спиной, тело скованно нано-нитью, и ни пошевелиться, ни вздохнуть. И больно очень от врезающихся в руки оков… но эта боль ничто по сравнению с ощущениями, когда пламя медленно, но верно ползет по живой плоти, исследуя каждый сантиметр незащищенного тела.

   — Погаси огонь! — я снова слышу ненавистный голос. Да, я узнаю его везде. И сейчас, в этой камере я четко слышу приказ и пробую дуть на огонь, как тогда, как в тот день… Глупо. Очень. Сейчас я понимаю это. Но все равно дую, но, как и тогда, растрескавшиеся, опаленные губы не слушаются меня.

   — Убогая! — ругается в сознании голос. — Погаси огонь мыслью! Усилием воли! Это просто, это первая ступень!

   Я сжимаю глаза и глупо повторяю про себя: «Исчезни! Уйди! Оставь меня в покое!», — даже трясу головой, пытаясь прогнать воспоминания, надеясь, что так они непременно «вылетят из нее». Но ничего не выходит. Я все еще там. Чувствую дыхание огня, запах паленого тела и волос. Запах своего горящего тела я не забуду никогда!

   — Ну давай же! Твои гены — идеальное сочетание! Все должно получиться! Я не ошибся… не на этот раз… — все тот же голос монотонно повторяет слова внутри меня. А я снова трясу головой, затыкаю уши и… чувствую жар, который полыхает у самого лица. Такая яркая вспышка. Она ослепляет, не смотря на закрытые веки.

   — Пора прекращать. Не видишь, она сейчас сдохнет? — советует другой голос. Громкий, напористый… Голос, принадлежащий молодому мужчине. — Я ошибся. Она не сдохнет. Точнее, сдохнет, но не сразу, сначала испортит паркет своими испражнениями, — хохочет громко, нагло и зло. И я снова трясу головой, содрогаясь от страха. На этот раз даже пытаюсь бороться, а не просто скулить. Изворачиваюсь на холодном камне, пытаясь сбросить с себя призрачные путы, дергаюсь, надеясь ослабить нано-шнуры… Надо прогнать воспоминания, во что бы то не стало прогнать! Потому как я знаю, что последует дальше. И не хочу пережить это заново… И мне удается, не сразу, но все же… Голова пострадала, снова, не жалко и не больно. Уже. Я аккуратно сажусь и, вновь вглядываясь в темноту камеры, пытаюсь нарисовать себе сказку. Не выходит. Что ж, я терпеливая, попробую еще…

   Впрочем, сказка для таких, как я — невиданная роскошь, а надежды во мне совсем не осталось.

   Таких, как я, называют клеонцами. Когда-то нас было много. Целая звездная система, населенная расой «особенных людей». Нам поклонялись другие расы, боготворили целые планеты, называя нас божествами, магами, властителями стихий. Нас боялись, почитали и приносили дары, строили храмы и разрушали миры во имя нашего имени, по одному нашему желанию.

   Но времена изменились. Людские расы переменчивы и мстительны. Центральная планета нашей системы Клеон была сильна, но не всесильна. А наша раса, увы, оказалась не так могущественна и непобедима, как считалось ранее. Космические технологии затмили по силе и моще наши «природные дары», а клеонцы были свергнуты с пьедестала величия в пучину мертвого космоса. Космос и власть не щадят никого! Не пощадили они и Клеон, разрушив целую цивилизацию до основания. Впрочем, в собственном уничтожении клеонцы приняли непосредственное участие — с поражением в Великой Галактической войне они не смирились, пытаясь вернуть себе былую власть и величие, остатками вооружений уничтожая целые планеты. Впрочем, война никогда не бывает «чистой» и справедливой. И да, непокорных обычно уничтожают, а победители пишут новую историю!

   Клеонскую Систему — двенадцать планет, включая центральную, сорок спутников и столько же планет-колоний стерли с лица космоса, просто уничтожив в звездную пыль. Наши храмы, святыни, «места силы» разрушили по всей Галактике, а клеонцев, жалкие остатки от когда-то Великой расы, объявили вне закона. Я родилась в то время, когда клеонцы несколько веков считались «нечистотами общества» и подвергались полному уничтожению. Мне повезло. Я клеонка лишь наполовину, дар спит в моем теле, а значит, я не опасна и могу… немного пожить. Родиться с даром в крови — смертный приговор, потому что спустя века истинных клеонцев продолжают убивать. Моих предков почти не осталось… Совсем скоро от когда-то великой расы останутся лишь воспоминания.

   Я родилась в неволе. Моя мать была истинной клеонкой. Из Великих. На любой планете есть разделение на богатых и бедных. Клеон не являлся исключением. Потому и выжили в основном Великие, у них была возможность. Они просто вовремя сбежали, бросая свой народ на погибель. Согласно доступной информации на Клеоне существовали Великие дома. Их было четыре. Как стихий. Огонь, вода, воздух и земля. Сила и мощь Клеона. Моя мать была из огненных, обладала даром, а таких не убивают. Сразу. Их исследуют, изучают, пытаются узнать природу дара, его суть, но главное… геном. Ее «исследовали» так рьяно, что вскоре появилась я. Она хотела меня убить, собственноручно перерезать горло новорожденной малютке, тем самым спасти меня от такой жизни. Но не смогла. Не успела… поплатилась за попытку своей жизнью. На меня же возлагались огромные надежды! Клеонка, пусть и наполовину, да в нужных руках! Целый огромный шанс приблизиться к чужому величию!

   Долгие годы дар не просыпался, а исследования моего ДНК-кода не давало никаких результатов. Лишь одно выдавало во мне клеонку — это цвет волос, огненно-красный, такой цвет не встречался у обычных людей, только на Клеоне, у огненных, из Великого дома. Говорят, что когда-то волосы огненных дев цвели истинным огнем постоянно, развевались за их спинами как огненные факелы, а в глазах истинных дев горел смертельный огонь, который был способен испепелить даже космический эсминец! Еще болтали, что кровь огненных ценный товар на черном рынке, одной лишь капли достаточно, чтобы согреть целый взвод. Но это, конечно, лишь глупая сказка. Потому что клеонская кровь — всего лишь кровь живого существа, не более того. Когда-то давно Клеон был символом божественного начала, сейчас это слово синоним смерти и разрушения.

   Громкий металлический щелчок оборвал мои страшные размышления. Открылась тяжелая дверь камеры, в темноту пространства проник бледный луч света, который незамедлительно скользнул к каменной кладке, освещая небольшое пространство. Глаза, отвыкшие от света, болезненно сузились, и я прижалась к стене, вжимаясь в угол камеры.

ГЛАВА 2

— На выход! Живо! — произнес охранник и пристегнул нано-цепь к закрепленному на моей шее обручу подчинения. И дернул вверх, не собираясь дожидаться, когда я смогу встать. Покачнулась, но удержалась на трясущихся ногах и вышла вслед за ним в коридор.

   Охранник двинулся вперед, я поплелась следом, стараясь не смотреть на мигающий свет освещения. Обычно охрана следовала позади заключенного и подталкивала в спину металлическим жезлом. Техника безопасности предполагала подобное, но сейчас я почему-то плелась сзади, наверное, представляя жалкое зрелище. И охранник волок меня на «поводке» без надежды, что я сама доберусь до места назначения. В нос било затхлое зловонье, с которым не справлялось современное оборудование, а ноги, в остатках нано-скафандра скользили по идеально чистому полу. Каждый мой шаг гулко отдавался в пустом коридоре, привлекая других заключенных. Они, как шрымы подземелья, продвигались к стенам своих камер, и от этого неясного звука сжималось сердце.

   — Поздравляю, сестра…

   — Скоро ты станешь свободной…

   — Возьмите меня! Возьмите! Я тоже хочу умереть!

   Глухие слова слышались отовсюду. Охранник не замечал их, спокойно двигаясь дальше, я же вздрагивала от каждого услышанного звука, впитывая их смысл. Я знала — меня ведут на смерть. Впрочем, а чего еще можно ожидать для того, кто убил человека?!

   Охранник остановился перед массивной круглой дверью коридора, набрал код безопасности, приложил палец, просканировал сетчатку глаза. Круглая дверь распалась на острые грани, которые с тихим шорохом втянулись в металлический обод.

   Сквозь полуопущенные веки я разглядела перед собой еще один коридор. Мне предстояло преодолеть и его. Я попробовала перешагнуть обод двери и не смогла от слабости поднять ногу, глупо переваливаясь через него. Охранник же не сразу заметил моего падения, продолжая тянуть меня за обод с нано-цепью. Прокатилась с ветерком, одним словом!

   — Вас отменно кормят, почему вы как мертвые мухи?! — зло выругался охранник и подошел ко мне, и даже наклонился. Высокий, в крутом новом скафандре, он ни чем не отличался от робота-инсхина (* человекоподобный робот). Правда, интеллектом роботы-инсхины повыше будут! И да, они не сквернословят!

   Охранник наклонился, продолжая меня рассматривать, снова тихо выругался и резко поставил на ноги. Говорить ничего больше не стал, лишь внимательно посмотрел на мое обезображенное лицо. Впрочем, и без его брезгливой гримасы я знала, как выгляжу. Обожженная наполовину физиономия, опаленные ресницы и полностью сгоревшие брови, искусанные в кровь губы и «ошметки» красных волос на голове. Огненными или алыми они сейчас не были, впрочем как и длинными до бедер и струящимися истинным цветом клеонцев. От высокой температуры «пожухли» как листья на морозе, меняя цвет на спокойный, нейтральный темно-коричневый, кое-где обугленный с серыми вкраплениями. Кстати, эти вкрапления всего лишь грязь. Прибавьте сюда куски рваного, наполовину выжженного скафандра, выглядывающего из-под тюремной робы, и поймете — я полностью готова отбыть в мир иной, прямо-таки жажду избавления!

   Охранник подумал также и, больше не оборачиваясь, пошел вперед. Правда, резко развернулся, возвращаясь, и сказал тихое:

   — Прикройся. Высокое начальство пожаловало, — и мне резко застегнули замок на тюремном комбинезоне, который я расстегнула еще там в камере, спасаясь от нестерпимой боли. Просто жесткая ткань давила на обгорелую плоть, а вот так, с расстегнутым замком было легче.

   В полном молчании мы преодолели еще пару таких коридоров, пару «порогов», несколько десятков опознавательных станций и вереницу сканеров для считки сетчатки глаза и, наконец, выбрались с нижних подземных этажей тюрьмы на поверхностные уровни. Как в другой мир, честное слово! Солнце ударило прямо в лицо. Я зажмурилась с такой силой, что слезы потекли по щекам. Впервые за несколько месяцев я увидела дневной свет.

   «Неужели это все?!» — подумала я, цепенея от ужаса. Хотя мысль о том, что смерть положит конец моему жалкому существованию в тюрьме, все же отчасти утешала.

   Меня снова грубо дернули за шею, ага, чтобы не забывала, зачем я здесь, и рот не раскрывала в раздумьях, и потянули дальше. Тело подчинялось неохотно, сил было немного, но идти все же пришлось. Не хотелось, чтобы меня волокли. Ну, во-первых, запачкается чистый пол, а во-вторых — есть реальный шанс, что остатки скафандра начнут отшелушиваться прямо здесь и с моей кожей. Хотя, если честно, подобное меня не пугало. Остаться без кожи я не боялась, впрочем, как и без тюремной робы. Черное, грязное тело выглядело, как исподнее. А вот «Высокое начальство» подобное могло и испугать. Особенно, если оно из «впечатлительных»!

   Как только глаза немного привыкли к свету, я принялась осматриваться. Все же верхние этажи тюрьмы, это то место, которое увидеть можно не часто, место обитание «небожителей». Иногда, сидя в камере, я представляла, как здесь, наверху, и сейчас была скорее разочарована — меня окружали голые стены. Не было ни ультра-современных экранов, ни роботов-инсхинов, готовых выполнить приказ по любому твоему чиху. Холодный гладкий пол, вытертый в центре до блеска, бледные однообразные стены и окна, непрозрачные, плотно закрытые и оттого неинтересные. А жаль… мне очень хотелось посмотреть в последний раз на поверхность планеты. Иногда, особенно во время дождя, тут красиво. И пахнет вкусно… цветами, зеленью и сыростью… Впрочем, дождь на Ларне явление редкое.

   Я уже едва держалась на ногах, когда, наконец, мы дошли до места. Охранник активировал обруч на моей шее и завел внутрь просторного помещения, оставил и удалился. Ну что ж, я слышала, что перед казнью осужденному положено одно желание. Поэтому стоило немного подумать, а заодно и осмотреться.

   Помещение было пустым и просторным, в центре располагался заваленный всяким рабочим хламом стол, вокруг которого стояло несколько ультра современных кресел с ручным управлением. Это когда щелкнул пальчиком, а кресло как живое несется тебе навстречу и с «огромным рвением и старанием» подстраивается под начальственный зад. Интересные игрушки, удобные. На стене радовал взгляд огромный экран с сенсорным управлением. Больше, пожалуй, ничего не было. Беленько вокруг, чистенько так, даже проходить и марать пол не хочется. Эх, совсем не так я представляла себе верхние этажи. Впрочем, здесь было окно. Открытое. Даже не так, заманчиво распахнутое… А там за окном яркая зелень и дождь. После вони собственного тела, сырости камеры и затхлости нижних этажей я остро ощущала легкий ветерок с улицы, этот нежный запах мокрой листвы, смешанный с жарким, знойным ароматом планеты казался истинным наслаждением. И я пыталась надышаться им в последний раз. Собственно за этим занятием и застал меня четкий, сухой вопрос:

   — Интересный ракурс, не спорю. Решил самоубиться и не заставлять марать руки местное правосудие?

   Я резко обернулась, натыкаясь на колючий, заинтересованный взгляд. Мой собеседник стоял, привалившись к дверному ободу, и разглядывал меня с ленивым интересом. Высокий, красивый брюнет, облаченный в черный сюртук военного, знающий себе цену. Явно из «высшего эшелона». Это очевидно не тюремное «начальство». Да и вряд ли житель Ларны… Только что он забыл тут? На задворках Галактики? Впрочем, мне неинтересно. И я потупила взор, отодвигаясь от окна. Посмотрела на природу? Полюбовалась? Пора и честь знать. В смысле, пора и на тот свет собираться, время пришло.

   Мужчина неожиданно подался вперед, настойчиво вглядываясь в мои глаза. Неожиданное решение в нашем положении, для меня так и вообще пугающее. Я дернулась, как от удара, резко поворачиваясь обезображенной стороной лица, и отступила к стене. Я не понимала этого странного, напряженного внимания к собственной персоне, и это меня пугало.

   Но переборола свои инстинкты, заткнула в ужасе вопящий внутренний голос, требующий немедленно бежать, куда глаза глядят, и решительно подняла голову, встречаясь с незнакомцем взглядом. Терять мне нечего, собственно бояться, наверное, уже не зачем. Правда, впечатление испортил обруч на шее, который совсем «не в тему» заверещал, предупреждая об опасности. Его, кстати, предупреждал, считывая мои эмоции и реакции в организме!

   Мужчина резким движением отключил «пищалку» и уселся за стол, а я, наконец, смогла перевести дыхание и продолжить рассматривать его.

   «Красавчик», — усмехнулся внутренний голос. А я ему мысленно ответила: «А-то! В командоры простых не берут! Только вот таких мощных, чтобы от одного взгляда колени подкашивались, желательно у всей противоборствующей армии, и взгляд терялся. А пока глаза в кучку сведешь, он и того, разделает всех под орех без особой спешки!»

   Впрочем, ничего удивительного в происходящем нет. Посидишь одна в клетке несколько месяцев не то, что сама с собой, с шрымами (* мелкие существа, обитающие в недрах планеты, питающиеся в основном падалью и отмершей плотью) разговаривать начнешь, в сказки верить, в чудеса и… прочую чушь. Но мне что?! Я могу себе позволить тихо сам с собой вести беседу!

   А раз могу, значит, позволю! Но не болтать мысленно, а смотреть на незнакомца. Буду наслаждаться, так сказать, моментом. И я пристально уставилась на командора. Поиграем в гляделки, может и до сути дойдет, зачем, собственно, мы здесь и собрались.

   Мужчина молча прошелся до окна, и только сейчас я рассмотрела детали его облика, ускользнувшие при первом взгляде. Парадная униформа командора: идеально отглаженные брюки, черный строгий сюртук и белый обруч-воротник с красными капельками камней сбоку, а еще крохотные звездочки на погонах — признак военных заслуг. Значит, парадная форма…

   Мужчина смотрел прямо на меня, и его лицо ничего не выражало. Впрочем, подобная реакция, скорее, радовала, чем наоборот. Почему-то не хотелось видеть брезгливость на его лице. С чего вдруг? Самой не понятно, только я точно знала, как сейчас выгляжу. Наполовину сожженный скафандр, сверху арестантская роба ярко-желтого цвета, сквозь прорехи в ткани просвечивала частично обугленная кожа, а там, где кожа не была повреждена, — была грязь. Кстати, стандартный скафандр s—класса не сняли по одной единственной причине — он просто прижарился к телу и потому «не снимался». От верхней его части не осталось и следа, дыхание не затруднено, а значит никаких проблем.

   — Ребенок, значит, — произнес незнакомец ледяным тоном. — Если честно, я рассчитывал на иное.

   — Не привыкли к тому, что убить может любой? — таким же тоном осведомилась я.

   — Не привык, — не стал спорить со мной мужчина, — и убивать… не привык.

   Тело мое содрогнулось, когда он произнес эти слова. Но я сумела удержать лицо — в тюрьме быстро учишься владеть собой, стражники не поощряют «жалость к себе» и малодушие… Тут женские слезы и мольбы ни у кого не вызывают сострадания. Привыкли к ним.

   Мужчина вновь уселся за стол и задумчиво произнес:

   — В твоем досье говорится, что тебе двадцать. Я был не готов…

   — Не готовы к казни? Или забыли сменить парадное на повседневное? Так это ничего, у меня есть время, можете переодеться, — зачем я пытаюсь острить?! Глупо, ужасно глупо! Но в моей ситуации… без разницы. Близость смерти она стирает границы дозволенного.

   Командор посмотрел на меня еще раз. Его острый взгляд пронзил насквозь, а глаза сощуренные от недовольства смотрели так настойчиво, что казалось, он пытается прочесть мои мысли.

   — Увы, я не захватил с собой комплект одежды для расчленения наглых юнцов, — без усмешки произнес он и добавил, — а парадная форма единственная в моем гардеробе, потому дорога мне. Не хочу ее пачкать.

   Командор подумал, что я мальчик. Все клеонцы не зависимо от пола носят сокращенные имена. Полные имена известны только родителям, в документах они не числятся. В лаборатории мне дали истинное клеонское имя. Впрочем, клеонцы не были оригиналами в этом плане. Их имена были просты, понятны и довольно распространены во всей Галактике.

   Впрочем, какая разница… мужчина, женщина. Смерть для всех одна.

   Остроумного ответа я придумать не смогла, да и не хотела, а потому просто промолчала.

   Наверное, это сама судьба сжалилась надо мной. Просто всего лишь молчание, оказывается, может коренным образом изменить твою судьбу…

   Командор с минуту посидел, молча, аккуратно взъерошил волосы — что походило на вредную привычку, и громко пафосно произнес:

   —Локр Ард, сегодняшний день определенно точно станет самым счастливым в твоей жизни.

   О, звезды, сколько усилий мне стоило, чтобы удержатся от ехидного замечания. Впрочем, за время проведенное здесь, я научилась держать язык за зубами. Не в совершенстве, конечно, но я была близка! Поэтому скрыв ухмылку, опустила голову, чтобы не встречаться с командором глазами. Просто он поймет, определенно точно прочтет сарказм в моем взгляде.

   — Ты предстал перед судом. И был признан виновным в смерти человека, — мужчина замолчал и снова взъерошил непослушный ежик волос, — полагаю, ты собираешься сказать, что это была самозащита, и ты не хотел… Все же имеют место быть странные обстоятельства.

   Увы, на планете закон не был справедлив ко всем слоям населения. К «прикрепленным», другими словами, рабам он был, скорее, лоялен, не более того. Самозащита, непреднамеренное убийство, убийство по неосторожности, случайность не являлись основанием для смягчения приговора. В моем случае, как выразился командор «имели место быть странные обстоятельства». Ага, эти обстоятельства были с огоньком!

   — Нет, — произнесла тихо, не надеясь на снисхождение, и уже громче добавила. — Нет. Избавить мир от такой мрази я считаю зачесть. И ни капельки не раскаиваюсь, — впрочем, произнести имя сына моего мучителя я не смогла. Не хватило ни смелости, ни сил. Только удалось выговорить:

   — Он заслужил. И да, самый счастливый день в моей жизни… уже был. Больше чем сама судьба вы не сможете меня порадовать.

   Мужчина оторвал взгляд от планшета в своих руках, там, он просматривал мое досье, взглянул на меня и устало откинулся на спинку кресла. Странно, но уголок его губ слегка дернулся. Кажется, мужчина сдерживал себя, чтобы не улыбнуться.

   — Значит, увы, мое предложение не вознесет тебя на вершины блаженства. Но я все же рискну. Локр Ард, я предлагаю тебе выбор остаться на планете и принять насильственную смерть согласно местным законам или отправиться в качестве члена моей команды на космолет звездного флота. Мне нужны храбрые, бравые ребята. Собственно, по этой причине я выбрал тебя. Конечно, не малую долю сыграло и то, что я считаю тебя не виновным.

   Мои глаза расширились от изумления, а сердце дернулось в груди, отправляясь в полет…. В смысле, подскочило к горлу! Он что шутит? Развлекается? Или настолько дорога парадная форма, что хочется сберечь «ее чистоту» любым способом?

   Ответить сразу не смогла. Достойно ответить не смогла и через минуту. Мои голосовые связки находились в плачевном состоянии, а от волнения и сбившегося дыхания хрип, вырвавшийся из горла вместо слов, лишь усилился.

   — Ну, так как? Согласен?

   «Ему нужен член команды! Мужчина! Бравый парень! Не баба!».

   Впрочем, когда стоит выбор между смертью и жизнью, соображать учишься не в пример быстрее.

   — Только дурак откажется от такого предложения. А я таковым себя не считаю, — произнесла четко, с хрипотцой в голосе, — только все же хочу уточнить некоторые моменты. Это предложение явно неспроста. Потому спрашиваю, какой здесь подвох?

   — Подвох есть. Мы пробудем в космосе продолжительное время выполняя миссию Правительства Галактики по исследованию неизведанных миров. Ты будешь в составе «первопроходцев». Знаешь, кто это?

   — Те, кто первыми высаживаются на неизвестную планету.

   — Именно. Обратно ты можешь не вернуться. Я не спасаю тебя от смерти, а вполне возможно, лишь немного продлеваю жизнь, — мрачно усмехнулся командор.

   Я нервно дернулась на месте, отчего обод на шее завибрировал красным. И снова посмотрела в глаза командора.

   — Так что, ты принимаешь мое предложение?

   — Конечно, — ответила просто и протянула вперед руки, связанные нано-нитью.

   Командор усмехнулся и нажал код на личном планшете.

ГЛАВА 3

Командор нажал код на личном планшете, поднес к лицу датчик, закрепленный на запястье, и произнес приказ.

   Дверь молниеносно впустила охранника, дожидавшегося в коридоре. Командор что-то тихо произнес и проследовал к двери, я же осталась стоять на месте, не зная, что делать. Впрочем, я была не одна. Может, стоит все же попробовать выпрыгнуть из окна? Ведь и смерть… бывает разной. Приговоренный к казни просто засыпает и больше не просыпается никогда… «Первопроходца» же могут жрать долго и мучительно…

   Наверное, что-то такое отразилось на моем лице, а может обод загорелся красным, выдавая мои намерения, но охранник резко шагнул ко мне и дернул ближе к себе, а потом просто снял нано-нить с рук, освобождая связанные запястья. Кажется, я не смогла сдержать стон облегчения. Частично поджаренная плоть рук казалась пугающей. Но меня это не трогало — впервые за долгие месяцы я почувствовала себя свободной, хоть и прекрасно осознавала, что эти ощущения обманчивы!

   Я наивно нагнула шею, в надежде, что и от обруча подчинения избавлюсь с легкостью, но охранник лишь усмехнулся на мои действия, приглашая меня проследовать вслед за командором.

   Командор вышагивал впереди и по тому, как он это делал, не оставалось сомнений, кто здесь главный. И у меня сомнений не было. Честно говоря, засмотрелась — красивый тыл и даже слегка подзависла, пока не получила ощутимый пенок от охранника по старой памяти для скорости.

   А когда догнали командора, тихо произнесла:

   — Вы не представились. Я хочу знать имя человека, что спас мне жизнь.

   — Это был он, — и указал на моего охранника, и сказал уже не мне, — займись им. Правда, зеленые глаза, словно как два клинка смотрели на меня. Странно так смотрели, задумчиво. Пришлось спешно отвернуться, поворачиваясь обожженной стороной лица.

   Командор постоял еще одно мгновение и, не прощаясь, удалился, оставляя меня и охранника в пустом белом коридоре. Очевидно, что разговор закончен, и объяснять мне никто ничего не собирается. Но я прямо-таки ощущала, как из груди рвется тысячи незаданных вопросов, и держаться не было сил.

   — Ты же знаешь правду, — произнесла глухо, обращаясь к охраннику. — Для чего этот балаган?

   Я попробовала рассмотреть его лицо сквозь плотную ткань комбинезона, но нет, оно было полностью скрыто от чужих глаз. Охранника было не отличить от робота-исхина!

   — Правда — понятие растяжимое, — ухмыльнулся он.

   — Зачем?

   — Тебе здесь не место, — он пожал мощными плечами и пошел вперед быстрым шагом. Вот так просто, не получив ответов, я не могла его отпустить.

   — Значит, пожалел? — я старалась не отставать, хотя и чувствовала, что силы меня оставляют.

   — У тебя будет много времени, чтобы узнать правду, — усмехнулся мужчина и замолчал. Я же смотрела на его тело в гладком комбинезоне и видела свое перекошенное лицо в его отражении. Всего несколько минут свободы, а я уже научилась настойчиво спрашивать. Такими темпами я скоро и свои права защищать начну! Бороться с несправедливостью!

   Пока я размышляла, охранник удалился от меня, собираясь свернуть в очередной коридор, и пришлось спешно его догонять. Ждать меня никто здесь не собирался. А ждать, когда я пораскину мозгами и приду к нужному выводу, тем более. В этот момент я поняла — нельзя отставать, потому как… выбраться отсюда самостоятельно просто нереально! Поэтому собрав всю волю в кулак, я припустила за «гладким», белым комбинезоном охранника, который виделся мне исключительно блестящим пятном, маячившим впереди.

   Догнать удалось, удалось даже не отстать после. Я старалась не отставать, хотя и чувствовала, что силы меня покидают. Сначала я еще пыталась запомнить многочисленные повороты и коридоры верхних этажей тюрьмы, но потом махнула на это рукой, и весь мир сузился до размеров спины, облаченной в светлое и гладкое.

   Охранник не торопился. Его светлый комбинезон казался сотканным из бликов, радуг и света. Тонкие металлические пластины на плечах, груди, ногах отражали свет, бьющий из окон, и заодно слепили меня. Когда мужчина замедлился, я уже знала — мы пришли. Эта зона была жилой, об этом говорило все. На окнах исчезли решетки, а на полу появилась узкая темно-серая дорожка, призванная придать уюта. Опять же изменились сами коридоры. Теперь они были испещрены узкими гладкими полукруглыми дверями. Впрочем, это скорее испугало, потому как напомнило нижние уровни. Двери были идентичными, разве что лишенными сигналок и отверстий, через которые выдают пищу.

   Охранник прошел еще немного и замер у одной из дверей. Мне же пришлось опереться о стену, чтобы справиться с головокружением.

   — Это зона отдыха. Для персонала. Командор распорядился привести тебя в порядок, а потом сопроводить на космолет.

   — Меня покормят?

   — Тебя помоют, — ухмыльнулся охранник. Дверь отъехала в сторону, пропуская нас. Пришлось проследовать за охранником внутрь.

   Отдельное помещение встретило тишиной. Вот она какая — зона отдыха «небожителей»! Снова разочарование и опять небывалое сходство с камерами на нижних этажах. Небольшое пространство, в котором еле-еле умещались двое, узкое, в светлых тонах. Серый ковер на полу, две двери с краю, встроенные в стену стол и стул, в данный момент собранные и вдавленные в ее нутро.

   — Зачем ты спас мне жизнь? Зачем пристроил меня к командору? Очевидно, что ты что-то хочешь получить взамен.

   — Не благодари, — усмехнулся охранник и снял с головы скафандр. Засмотрелась. Красивый. Не человек. Гаутанец. Зеленоватая кожа, яркие сочно-желтые волосы, узкие раскосые глаза, заостренные уши и раздвоенный, как у змеи, язык. Язык, конечно, мне не показали, я просто знала, что у гаутанцев он такой, в смысле раздвоенный. Эта раса редкой на планете не являлась. А в тюрьмах гаутанцы пользовались спросом. В качестве охраны, разумеется. Выносливые, могут не спать несколько суток, на нашей планете в сутках тридцать восемь часов. Сильные, намного сильнее человека, и не прихотливые. Идеальные бойцы! Это я к тому, что кого не взяли в охрану, забрали в звездный флот. Там эту расу тоже уважали. Послушные они, куда угодно пойдут за лидером. Хоть в огонь, хоть в воду, хоть в открытый космос без скафандра! Но их услуги стоили дорого, а планета не в ходила в Галактическое содружество, на ней власть принадлежала императору.

   — От тебя разит, как от шрымы* (вонючее животное, обитающее в недрах планеты и питающееся падалью), — произнес резко гаутанец. Вздрогнула. Его слова были неожиданностью, хоть и новостью не являлись. Просто я была занята рассматриванием его мощного тела и потому немного выпала из реальности.

   — Знаешь, как-то было не до мытья. Да и узникам подземелья, приговоренным к казни не досуг думать о водных процедурах.

   — А о чем вы думаете? — хмыкнул зеленый. — Не о еде точно. Вас отменно кормят!

   — В основном, конечно, о побеге, — произнесла в ответ я и не удержалась, улыбнулась весело. Настроение скакануло ввысь, но гаутанец быстро опустил с небес на землю:

   — А вот сейчас стало страшно, — сухо произнес он и подошел к небольшой узкой двери с краю. — Командор не часто берет падаль на свой корабль. Но сейчас у него не было выбора. Удачное стечение обстоятельств, — задумчиво добавил он.

   — Выбор есть всегда, — произнесла я чопорно, а гаутанец просто повторно указал на дверь:

   — Это примитивный душевой отсек. Там есть все необходимое, — он указал на дверь с таким видом, что не оставалось сомнений: мне достался странный охранник. Властный не по «должности», привыкший к безоговорочному повиновению. — Вонь стоит нестерпимая, а я привык решать важные вопросы в относительном комфорте.

   Я медленно сделала шаг в сторону двери, и в спину мне прилетело:

   — Дверь не закрывай. И не забывай, что обруч подчинения еще с тобой. Ты в моей власти.

   — Боишься, что я не знаю, как включать душ, или хочешь насладиться зрелищем голого женского тела?

   — Не хочу расстраивать тебя, крошка, но слова «наслаждение зрелищем» не про тебя, — хмыкнул гаутанец и отвернулся, давая понять, что он ждет исполнение приказа.

   — Вот тебе и свобода, — пробурчала я, но останавливаться не подумала. Желание почувствовать на коже живительную влагу прямо-таки выворачивало изнутри. Я содрала с себя тюремную робу и скользнула в узкий душевой отсек. Там нажала на пару кнопок, настраивая поток воды на максимальный, и дернула рычаг. На меня хлынул поток горячей воды. И да, это роскошь! Горячая вода была на планете не везде, только в правительственных сооружениях и у состоятельных жителей планеты. Впрочем, климат на Ларне жаркий практически весь год. Иногда, в засушливые периоды температура в тени в некоторых районах достигает шестидесяти градусов и выходить без скафандров означает поджариться на солнышке. Которых, здесь кстати, два. Желтое — яркое, обжигающее и голубоватое — нордическое и изменчивое, тепла не дающее.

   Я немного постояла под упругими струями воды, пока не услышала задумчивое хмыканье позади. Обернулась. Гаутанец стоял напротив открытой двери и рассматривал меня со спины.

   — Интересно? — произнесла тихо. Раньше мне казалось, что существа из разных рас физически не привлекают друг друга. Но я ошибалась. Существа из разных рас чаще всего не дают потомство, а вот с точки зрения удовольствий — космос давно отучил от излишней разборчивости. Огромные расстояния, замкнутые пространства, ограниченный выбор… Одним словом, отношения между несовместимыми расами давно не нонсенс. Клеонцы и гаутанцы, к слову, не совместимы… Я знала об этом и немного радовалась. Ну, разве что самую капельку надеялась, а потому и чувствовала себя защищенной, спокойной и раскованной. Впрочем, с гаутанскими полукровками дела обстоят немного иначе…

   — Не отвлекайся, — тихо ответил гаутанец. — Мойся лучше. Вот это средство позволит тебе отодрать от тела остатки расплавленного скафандра, — зеленый бросил мне небольшой пузырек и отвернулся со словами, — цени, оно дорого мне обошлось.

   Пузырек я не поймала, пришлось наклониться и подобрать его с пола. Я знала, что это — обычный корабельный растворитель, который используется в основном механиками. Убойная штука! Имею ввиду, в прямом смысле убойная! Растворяет железо за считанные минуты, стоит ли говорить о человеческой коже или костях. Подобное использовать страшно. Я поставила пузырек на полку и принялась отмывать остатки волос. Старательно намылила каждую прядь, потом тело. Шея, запястье и щиколотки горели от боли, следы от нано-нитей пройдут нескоро, потому я старательно не обращала внимания на неприятные ощущения. Дважды намылилась и изо всех сил принялась оттирать кожу, пока до меня не дошло, что я сдираю засохшие ссадины. Мне было больно. Снова перед глазами появился огонь, а в голове прозвучал голос убитого мной молодого мужчины — сына моего мучителя. Я машинально дернула руками, в попытке избавиться от видения… Казалось, что я не имею никакого отношения к телу, сейчас замершего под струями воды. Как будто я была не здесь, а в мире мертвых! Зависла между настоящим и будущем и не знала, где нахожусь. Мне было больно. Но где-то внутри…

   — Хватит превращать свое тело в кровавое месиво, — произнес гаутанец насмешливо, вырывая меня из размышлений. — Пожалеть себя можно и в другом месте, а сейчас мы ограничены во времени.

   — Так зачем ты меня рассматривал? — произнесла резко приходя в себя. Выключила воду. Нажала кнопку экстренной сушки и спустя минуту вернулась обратно в жилой отсек к гаутанцу. Быстрая сушка то еще удовольствие. Конечно, высыхаешь на счет раз, но ощущения пренеприятнейшие. Сильный горячий воздух блуждает по всему телу, волосы встают на голове дыбом, электризуются. Но от отвратительных воспоминаний избавляет на счет раз. Повезло, тем более, что сейчас меня больше волновали насущные проблемы. Я знала — гаутанец приоткроет завесу тайны. И мне… было любопытно. Давно не испытывала этого чувства…

   — Я выбирал тебе облачение. Ты мне нужна, — произнес гаутанец, и мне в руки опустился черный комбинезон защитного типа.

   — Значит, нужна. Что я должна буду сделать, чтобы командор не выкинул меня в открытый космос?

   — Не обольщайся, — глухо произнес гаутанец. — Командор уже забыл о тебе.

   — Хорошо, — зеленый прав. Мы с командором птицы не одного полета. — Что я должна буду сделать, чтобы меня не выкинули в открытый космос с космолета командора? Я ведь правильно понимаю — меня ты выбрал по одной причине — я у тебя на крючке.

   — Тебе нравится быть голой? Нравиться меня возбуждать? — нахально произнес гаутанец.

   — Мы не совместимы, — испуганно произнесла я.

   — С чего вдруг? Люди очень даже лакомый кусочек для любой космической расы. У вас столько чувствительных дырочек… — глаза зеленого закатились к облакам. Меня передернуло от отвращения, и я схватила одежду и принялась натягивать ее на себя. Помимо комбинезона было еще белье. Мужское, судя по выкройке. Эластичная черная майка, в моем случае на три размера меньше, чтобы плотно утянуть мою небольшую грудь и толстый валик под ремень, такой использовали для укрепления сломанных ребер при переломах.

   Белье я натянула мигом, повернувшись к гаунтанцу тылом. В данном случае, это было ошибкой. В смысле, задом к нему поворачиваться не стоило.Ни при каких обстоятельствах! Принялась натягивать майку и была остановлена:

   — Остатки былой роскоши стоит удалить.

   Гаутанец подошел неслышно и провел рукой по израненному телу с прижаренными кусками скафандра. Спустя мгновение, расплавленная ткань стекла к моим ногам растворяясь. Я с опаской взглянула на красные волдыри, обнаруженные на теле, и взглянула на зеленого. Он понял меня без слов:

   — Биологические ткани не растворятся. Ты мне нужна целая.

   — Можно одеваться? — жутко хотелось поскорее прикрыть грудь, не смотря на то, что прикрывать там было особенно нечего.

   — Одевай верх, — произнес гаутанец, не отрывая от меня взгляд. И я принялась натягивать майку. Она была тесной, плотной, из прорезиненной нано-ткани с множеством функций, судя по виду. Но налазить на мое тело отказывалась!

   — Ты не угадал с размером, — после пары попыток произнесла я. — Она мне мала.

   — Если они узнают, что ты девка — договор аннулируют. А судя по тому, что ты смертница, утруждаться не будут, выкинут в открытый космос.

   Влезла. Сразу. Запихнулась в дурацкую майку! И даже рвать ее не понадобилось!

   Дышать, правда, было трудно. Но чувствовалось, что «умная» ткань постепенно расходится по телу. Грудь сплющилась под натиском материи и даже острые соски не выпирали. Однако!

   Я пару раз провела по телу, ощущая приятную текстуру ткани, и улыбнулась довольная гаутанцу. Он знал толк в подделках.

   — В твоих вещах будет таких три на смену. Надо ли предупреждать, чтобы ты никому не демонстрировала грудь?

   — Про смертницу я все поняла.

   — Носи их, периодически меняя. Ткань деформируется под тело в течении пары суток. Сама понимаешь, чтобы она подстраивалась под твое тело нам совсем не надо. Правда, там и посмотреть особо нечего, но не факт, что ты не раздобреешь на командорских харчах!

   — Я же «первопроходец». Они быстро бегают, — улыбнулась я. Гаутанец подошел ближе и пристроил на талию мягкий валик, для укрепления ребер. Я сначала не поняла зачем. Вроде я гордилась своими ребрами… тем, что сумела сохранить их в целостности и сохранности.

   — Женская особь от мужской отличается строением тела. Сейчас мы пытаемся убрать эти отличия. Слишком тонкая талия, ни капли жира и мышцами там не пахнет. Ты тонкая как жердь.

   — У людей, таких как я, называют стройными, — произнесла тихо и… замерла. Только сейчас до меня дошло, что гаутанец не знает, что я клеонка. Да! Он не знает, принимая меня за обычную человеческую девушку! Что мне это дает? Ровным счетом ничего! Я клеонка наполовину, да и дар в моей крови не отметился, но приятно иметь, пусть и небольшой, но козырь на руках!

   Итак, валик был пристегнут, а сверху надет красивый черный комбинезон с огнеупорными, пуленепробиваемыми вставками из металла. В космосе тоже есть мода, а мальчики любят форсануть в обалденных шмотках! Еще бы! Сразу довольно широкие плечи — плотный каркас комбинезона имеет широкую форму, узкие бедра, опять же по сравнению с плечами, покрой красивый, кажется, что проступают кубики на животе… А внутри я — тощая, как жердь! Ага, не только девочки преподносят сюрприз на утро в наш век технологий, но и мальчики способны «порадовать» искусственными стальными мышцами!

   — Последний штрих, и ты готова.

   — К чему? Сейчас я не уверена, что согласна на все ваши требования, а они непременно будут.

   — Будут, —махнул головой гаутанец. — Всенепременно. Ты большая девочка и должна понимать, что все в жизни… оно не просто так.

   Зеленый был прав. Я все прекрасно понимала и была готова рискнуть. Да что там риск, перед лицом смерти понимаешь, что ради сохранения жизни готова пойти практически на все. Просто это страшно умирать… не увидев жизни.

   Окончательно облачившись в комбинезон, я произнесла:

   — Я хочу жить. И знать правила игры, в которую, несомненно, уже втянута. И сейчас! Потому как умереть здесь в тюрьме со смертельным наркозом в крови все же предпочтительнее, чем через пару дней в открытом космосе, замерзая пару долгих минут и чувствуя, как твое тело цепенеет от разрывающего изнутри холода.

   Гаутанец подошел сзади почти не слышно и дотронулся до моих волос. Тихое то ли «вжик», то ли «пшик» и остатки когда-то роскошных локонов упали к моим ногам. Да, меня остригли под «ежик» за долю секунды. И не скажу, что я расстроилась. Скорее, мне было все равно. А вот ответ на свой вопрос я хотела услышать прямо сейчас.

   — Я удовлетворен результатом, — цыкнул гаутанец. — Теперь вижу, что не ошибся — ты идеальный вариант, — в его руках появился шприц и зеленый, обхватив меня за шею, резко прижал спиной к себе. Шприц был приставлен ровнехонько к сонной артерии, жесткая ладонь сжимала основание шеи и мы, в своеобразном «объятии» придвинулись к стене.

   — Чувствуешь мои руки на своей шее? А вот сейчас я вскрою сонную артерию, и тебя не будет, — прошелестел голос гаутанца прямо над ухом. Фу, кажется, я чувствую его раздвоенный язык! В своем ухе! Передернуло от омерзения! Это еще хуже, чем когда шрымы пытаются откусить пальцы на руках. Они сначала ласково слизывают кровь, а потом своими крохотными зубками откусывают кусочки плоти.

   Я не дергалась, слушая его. Гаутанец держал меня крепко и продолжал свою речь:

   — Ты нужна мне на корабле. Рядом с командором.

   — «Первопроходцы» даже близко не рядом… — прохрипела я, — с командором. Они где-то там в… ж**пе, на самом дне социальной лестницы.

   — А ты постарайся.

   — Была бы я женщиной, еще могла бы, — снова хрип и глухое, натужное вырывается из горла, — расстараться.

   — Мне нужно, чтобы ты была рядом! И ты сделаешь все, как я скажу.

   — Хочешь, чтобы я его убила? Думаешь, раз убила однажды, значит, второй раз сделаю это, не задумываясь? Потому я идеальный вариант?

   — Не поэтому, — произнес гаутанец и дернулся вбок, увлекая меня за собой. Двинуться я по-прежнему не могла, так же как и не могла оказать сопротивление, не было сил. Зеленый держал меня и шептал на ухо:

   — Посмотри на себя, — гаутанец повернул меня боком, и краем глаза я смогла увидеть себя в отражении гладкой поверхности стены. — Ты похожа на мальчишку. Так же худа, тщедушна и немощна. Тебя не воспримут серьезно. Ты проворна, целеустремлена, несгибаема. Смогла выжить в тюрьме. Это хорошо — знаешь цену жизни, пойдешь на все, чтобы выжить, убьешь, если понадобится. А еще полностью в моей власти! Именно это я имел ввиду — ты идеальна для моей цели.

   — Значит, все-таки убить, — произнесла я тихо и уставилась на свое отражение.

    Я знала, гаутанец все же ждет моего решения. Именно сейчас я должна сделать выбор — моя жизнь или жизнь другого живого существа. Как бы ни думал зеленый, что для меня все легко — легко не было. Он ошибся в своем выборе…

   Я сосредоточенно смотрела на свое слегка смазанное «отражение» в металлической панели стены и никак не могла понять, что вижу перед собой. Парнишка… С натягом можно назвать итак. Скорее, полутруп в «обрамлении» из зеленых рук гаутанца. И только медовые глаза казались знакомыми, живыми, единственным признаком жизни на бледном, исхудавшем, обезображенном лице. Моем лице.

   Понимание накатило с новой силой. Сейчас я не узнавала себя! Я дернулась в руках гаутанца, вырываясь, не испытывая никакого желания пялится на то, что стало со мной. Раньше я была красива, как истинная клеонка. А сейчас… сейчас я пацан! И это в лучшем случае!

   — Если я сделаю то, что ты хочешь — ты меня отпустишь. Даешь слово?

   — Конечно.

   — А гарантии? Что меня не поймают и снова не упекут в тюрьму?

   — Не преувеличивай своей ценности.

   Его слова порадовали, даже как-то отлегло от сердца. Запасной вариант это здорово! Глядишь, и забудут про меня, если на космолете этих самых… запасных вариантов несколько! Да и «первопроходец» — это низший ранг на космолете. Командора я могу и не увидеть ни разу. И от этих мыслей отлегло от сердца, а настроение повысилось. Теперь основная задача — выжить!

ГЛАВА 4

Полностью «готовая» я отправилась на корабль в сопровождении целой роты охраны. Не то чтобы подобные почести предназначались для меня, скорее, «от меня»! Да и я была не одна. Двенадцать мужчин в возрасте до тридцати лет, окруженные охранниками тюрьмы, прошествовали в военный шаттл и были отправлены на звездолет. Все мы как две капли воды походили друг на друга. Одинаковые черные комбинезоны, скрывающие лица, с встроенными дыхательными аппаратами, ошейники подчинения, подмигивающие неоном в такт наших движений и, пожалуй, все. Роботы-исхины на прогулке, не иначе! Увы, все произошло так быстро, что я даже не успела попрощаться с родной планетой! Взглянуть на зеленые листья и почувствовать тепло двух Солнц! Видимо, так и должно быть. Пора забыть прошлое и вживаться в новую роль!

   Нас выгрузили в грузовом отсеке и проводили в «нижнюю» зону корабля, где проверили наши данные, присланные из тюрьмы. Провели быструю перекличку, сверили сетчатку глаза, сделали заключение о состоянии здоровья и отправили на «распределение». Забегая вперед, скажу — «первопроходец» это не самое низшее звание в иерархии «жителей» корабля. Есть и ниже — уборщики мест, куда нет доступа роботам или требуется более тщательная, «ручная» работа! Ага, «драители сан-узлов»! Туда отправляют тех, кто не сгодился на «должность» первопроходцев! Меня! Я не прошла ни один из простейших тестов! К слову сказать, все тесты были на силу и скорость. И не одного на сообразительность и ум! Да и не кормили нас, прежде чем заставлять тягать тяжести! Что расстроило больше всего, потому как с моими «заслугами» я вообще еды могу и не дождаться!

   Одним словом, я шла вслед за остальными по нижней палубе корабля и глотала обидные слезы под забралом комбинезона. Из всех прибывших с Ларны я единственная была «понижена» в звании, а потому шла позади остальных к месту своего распределения. Шла и искала плюсы в своем положении! Посему выходило, что они были. Один — командора на своем пути я не встречу, а значит и грех на душу брать не придется. Хотелось надеется, что пригодится гаутанцу в сортире я не смогу никаким образом. Так себе надежда, кстати…

   Корабль был огромным, как целый город. Центральная палуба — представлялась мне элитным местом, как губернаторская площадь для выступлений на Ларне. Это место только для избранных горожан. На корабле так же! С моим допуском в подобные места вход закрыт. Правда, увидеть удалось. По сенсору. Нам устроили приветственную, ознакомительную экскурсию около огромного бортового экрана. Рассказали про центральную палубу — место обитания командора, капитана и всей команды высшего управленческого эшелона. Крупным планом показали капитана и командора… Капитан нашего судна был в годах. Седой, крепкий представитель людского рода. Но это на первый взгляд! Я вот тоже… настоящий человеческий паренек! Капитан был стар, умен, приятен. Он произнес приветственные слова. Конечно, это была запись «для новобранцев». Потом появился командор. В военном скафандре… он показался мне очень красивым. Удивительные глаза. Зеленые. А когда вот так, крупным планом аж дух захватывает! У меня в частности от картинки промелькнувшей перед глазами. Ага, я сижу верхом на этой глыбе и своими ручонками пытаюсь его придушить, честно исполняя «приказ» гаутанца. А командор смеется! Кстати, понятно, почему ему весело, а мне грустно.

   После нам рассказали об устройстве корабля: кроме центральной палубы имелась еще и правая, левая, верхняя, нижняя, промежуточная, открытая, закрытая… Дальше запоминать смысла не было! Еще на корабле имелись отсеки: грузовые, машинные, отсек двигателей, продуктовый склад, «загон» для техники… О, да, канализационная шахта! Вот это мое, ага! На этом экскурсия по кораблю закончилась!

   Как и в любом «городе» здесь существовала своеобразная должностная иерархия. Нас всех, как представителей «низшего» звена, быстро разделили на группы и отправили «обживаться» еще ниже — жилые отсеки располагались на левой и правой палубах, а еще вблизи продуктового склада. «Место жительства» определялось тоже в зависимости от занимаемой должности. Если можно так сказать о существах с обручами подчинения на шее.

   После краткой сводки о корабле, в которой, кстати, не было и намека на основную деятельность данного космического судна нас сопроводили еще в один отсек. Складской.

   Вещей при нас не было. Мы «путешествовали» налегке, но всем необходимым должны были разжиться именно здесь. Длинный, хорошо освещенный коридор, прозрачный лифт, уносящий нас на бешеной скорости вниз — и вот он склад. Кстати, женские особи здесь тоже были, хотя я отчего-то думала, что попаду в суровый мужской коллектив!

   Не успела я восхититься скоростью и убранством лифтов, как оказалась перед лицом другой расы.

   Нашу группу из четырех человек встретила крупная моретянка. Красивая, с большими впалыми глазами, острыми длинными ушами и личиком сердечком, обрамленным светлыми кудряшками. Да, да и как все моретяне зеленая! Симпатичная особь, молодая… Моретянка прямо-таки излучала доброту и жизнерадостность. Быстренько осмотрела всех нас, на глаз определила размеры и каждому из группы вручила по огромному вещевому мешку, со словами:

   — Все необходимое будет в ваших каютах, а это личные принадлежности.

   Рыться в вещевом мешке вот так сразу и при всех я не стала, останусь одна, будет время посмотреть, что мне выдали. Впрочем, другие такими щепетильными не были. На пол посыпались бритвенные принадлежности, нижнее белье, какие-то средства…

   Но молоденькая моретянка быстро пресекла балаган словами:

   — Получаем форму и расходимся по местам. Два часа на отдых, дальше строевая.

   Все мужчины вытянулись в одну линию, ну и я рядом, в самом конце.

   Моретянка принялась копаться в стопках красных, синих и черных одеяний, которыми была загромождена часть склада. Как я поняла из ее слов — все на корабле носили униформу. Капитан — белое и красное, командор и высший управленческий состав, а так же военные высшего ранга — черное с красным. Форма представляла собой лаконичные сюртуки и обтягивающие брюки, которые надлежало одевать поверх стандартных комбинезонов s-класса. Двойная броня, одним словом. Скорее всего, подобное одеяние удобством не отличалось. Впрочем, кто я такая, чтобы судить об удобстве?!

   Кроме того, на сюртуках были нашивки. Они означали принадлежность к той или иной зоне на корабле. Изучив их можно смело сказать, с кем имеешь дело. Мужчинам, прибывшим со мной, выдали коричневую форму. Вот так: сюртук чуть светлее, брюки темно-коричневые, с аккуратными нашивками в виде специфического зеленого листка. Смотрелось аккуратно, но все же мужчины бурной радости не выказывали. Правда, взглянув на меня, заулыбались дружно и весело. Гады, одним словом!

   Мой светло-голубой сюртук и синие штаны радовали глаз. А вот нашивка в виде этакого бесформенного коричневого комка напоминала волосяной шарик! И это в лучшем случае! У командора, как выяснилось, подобные нашивки тоже имелись, не смотря на то, что все на корабле знают его в лицо.Не как моя, естественно! Но хотелось надеяться, что не менее «симпатичная»! Так что да… надежда согрела душу.

   А потом настроение повысилось еще на градус. Нас, наконец, решили накормить. Моретянка приложила два пальца к шее и четко произнесла:

   — Арсея, код 223465. Прошу проводить новобранцев в пищевой блок.

   — 223465, резервный коридор открыт, — приятный механический голос возвестил через минуту. А мужчина по левую сторону от меня тихо произнес:

   — У них, что же, бортовой компьютер баба?

   Остальные шикнули на него. И правильно! Искусственный интеллект злить нельзя! Ни в коем случае! Да и не в нашей ситуации!

   А после моретянка проводила нас «на выход». Так мы оказались в серо-голубом коридоре, подсвеченном резервным освещением, а после прокатились с ветерком на очередном лифте. Вниз. И я поняла — мы где-то на нижних уровнях корабля. Неужели пищевой блок нельзя сделать не в «подвале»?! Нет, ну, правда?! Чтоб за стенами космос видно?! Есть приятнее и веселее. Хотя о чем это я?! При желании космос видно везде! Он же повсюду!

   Итак, пищевой блок скорее пугал. Стены в цвет металла, столы, расположенные по периметру, и роботы, с механическим скрежетом объезжавшие «свои владения». Мы пристроились за первый встречный стол и выдохнули в едином порыве.

   — Я — Зарек, — произнес мужчина рядом и снял верхнюю часть комбинезона, как шапку, устраивая рядом на столе. — Чтобы выжить, нам надо держаться вместе. Да, пупсик? — и заехал мне локтем под ребра. Согнулась от боли, посыпались искры из глаз вперемешку со слезами, а дыхание перехватило. Как только шум в ушах улегся, услышала веселый смех и хлопки от крепких приветственных рукопожатий. Ага, мужчины любят боль, даже приветствуя друг друга.

   — Арим, Дан, — послышалось рядом.

   — А ты, малец?

   — А я голубой! — произнесла резко и обиженно. Не смогла вот так сразу простить подобное «приветствие». Расстегнула верх комбинезона, вытерла глаза и уставилась на соседей. Они молчали и пялились на меня как-то по особенному недовольно. А тот, что справа, даже попытался отодвинуться.

   — Я в голубой форме, — уточнила поспешно. — Поедим и, скорее всего, разойдемся, — произнесла тихо. Только сейчас дошел смысл сказанного. Голубые — это сокращенное название голубиралусцев. Раса такая в Галактике. Гермафродиты они. Между собой спариваются беспорядочно. А вот среди других рас почему-то предпочитают мужской пол, с ярко выраженными половыми признаками. Лиетров, к примеру, не любят. Потому как у зеленых, кроме заостренных ушей, что встречаются лишь у мужских особей, ничего особенного и нет больше!

   Голубиралусцы очень похожи на людей внешне. Фигура идентичная, рост и конечности. Волосы встречаются, правда, красные, синие и голубые. Но кого цветным волосами удивишь в наше время?! А еще злые они, воинственные и на удивление сильные. Да и насилием не брезгуют, потому и не любит их «мужское население» Галактики, справедливо опасается.

   Зарек усмехнулся на мои слова и обернулся к Дану, рассматривая его. Мужчина был изуродован, у него не хватало одного глаза. Но он был молод, хорошо сложен, хотя кто его там под комбинезоном разберет, и высок.

   — За что в застенки угодил? — тихо спросил Зарек у Дана. Мужчина сурово взглянул на собеседника, давая понять, что тот лезет не в свое дело, но все равно ответил:

   — Убийство.

   Тот, что назвался Аримом, не стал ждать, когда его спросят:

   — Убийство, — произнес тихо. Зачем этот разговор, я не понимала. Очевидно же, что все мы «бывшие» смертники. Да и собственно о себе распространяться не хотим. Зато вот есть хотим и очень даже! Где эти роботы запропастились?!

ГЛАВА 5

Наконец, и до нас доехал робот со стандартным набором контейнеров, наполненных пищевыми волокнами так любимыми в космосе. Этакий кладезь полезных витаминов и минералов! Конечно, для каждого члена экипажа он свой. В смысле, набор. И упаковка разная. Мне вот, к примеру, снова голубая досталась. Вот и даже совсем не смешно! Хотя вижу, соседям по столу очень даже весело. Ржут, ничего не стесняются.

   Роботы быстро вычисляют личность, которая перед ними по данным, находящимся в бортовой сети, и привозят контейнер, рассчитанный на тот или иной вид. В тюрьме никто, ничего не считывал. Просто привозили еду и рассовывали ее по камерам.

   — Везет вам, — слова вырвались само собой. Это я вслух озвучила собственные мысли.

   — Чего? — переспросил Дан.

   — Вы все вместе. Не так страшно, — произнесла глухо.

   — Не уверен, что подобное стечение обстоятельств можно назвать везением. Но в данной конкретной ситуации я доволен происходящем, — выдал Арим. И мы да… заслушались, честное слово.

   — Алхимик, — выдал Зарек. А я вздрогнула от этого слова. Потому что так называли на нашей планете «прислужников» в лабораториях, которыми прямо-таки была испещрена родная планета.

   Ларна была искусственно созданной. Небольшой, по меркам других планет в Галактике, даже крошечной. Внешне напоминала скорее огромный, слегка продолговатый кусок астероида со скудной, всегда зеленой растительностью. Со временем превратилась в обжитой кусочек земной плоти с жаркими климатическими условиями. За планетой долгое время наблюдали, как за «незаселенным» перспективным объектом, а после принялись использовать в своих целях. И да, так искусственный объект m54vg сменил свое название на Ларна, превращаясь в «оплот» цивилизации.

   На планете появились лаборатории. Были среди них и засекреченные, были и частные. Они возвышались огромными гладкими, металлическими башнями аккурат в центре небольших городков, как замки из детских сказок. Собственно около них и сосредотачивалась жизнь и селились вблизи различные расы, которые стекались сюда со всей Галактики в поисках оплачиваемой роботы, по началу, бесплатного жилья.

   Лаборатории строились, работники прибывали откуда-то из «центра», а вот прислугу, в народе называемую лаборантами, под одну гребенку, так сказать, предпочитали брать с планеты, «не отлетая» в космос. Платили хорошо, поэтому население росло и крепло, да и в желающих подзаработать недостатка не было…

   — Да, я работал в Лаборатории, — ухмыльнулся Арим. — Меня выдал голос? — хмыкнул весело. Голос его выдал! Умные речи, произнесенные этим низким тембром, выдали его!

   Другие улыбнулись в ответ. Да и правда, какая разница, кто кем был до тюрьмы?! Лаборант или его подопытный… мы сейчас здесь, вместе, на одной социальной лестнице убогих, низших существ. Я в принципе осталась на своем месте, а Ариму, бедненькому, придется привыкать к новому статусу. Лаборанты на Ларне, будь то уборщик нечистот, мусорщик или руководитель проектами, уважаемые люди, с хорошим заработком и отличными перспективами! Но пока я отвлеклась, утопая в собственных мыслях, за нашим столом что-то произошло. Мужчины всполошились, а Зарек даже подскочил, как ужаленный.

   — Что это? — глухо произнес Дан и прижал к уху ладонь. Неожиданно пропиликало в районе шеи, и я подскочила на месте, как мгновение назад Зарек.

   — Стационарный передатчик, вживленный в наш костюмчик, — сказал Арим.

   — Под костюмчиком, ты понимаешь наше тело? Кожу? — произнесла шепотом, боясь скатиться к истерике. Просто это… то, что под кожей вибрировало и цокало безостановочно.

   — Я сказал именно то, что и имел ввиду. Стандартный передатчик вживлен в форму. Сигнал передает он, а вот как его получает ваше тело, зависит от носителя, — и прижал пальцем в районе лба. Зарек быстро повторил его маневр, сдавливая ладонью правое ухо, а я поспешно надавила на шею. И да, выдохнула спокойно.

   — И как это работает? — произнесла с облегчением и посмотрела на Арима.

   — После яркого привлекающего сигнала раздается информация. Слушаешь и отключаешь, — коротко пояснил мужчина и принялся поспешно за еду.

   — Да?

   — Да, поторапливайся. Нам на прием пищи дали пару минут.

   Интересно и мне тоже? Я так поспешно выключила передатчик, что услышать ничего не успела. Ну и ладно, в следующий раз буду умнее.

   Поесть удалось, я справилась с этой задачей быстрее всех. Жаль, не было подобного испытания при приеме «на эту должность». Я бы точно уделала всех этих мужиков и не стала бы этим голубым недоразумением! Кстати, пока мы ели в подобном обмундировании в пищевом блоке, я была одна. А с учетом того, что мужчины доели и принялись собираться — оказалась в печальном положении, да потому что банально не знала, куда идти дальше!

   Впрочем, я аккуратно собрала вещи, закидывая рюкзак на плечи, волосы поправила, с непривычки пытаясь откинуть их назад, штаны отряхнула и наткнулась на любопытный взгляд Арима.

   — Ты точно не из этих? Гомускусов? — это еще одно народное название голубиралусцев.

   — А? — не успела я понять, в чем дело, как мужчина схватил меня за руку и притянул к себе, зажимая мою голову под мышкой. И скажем прямо, там пахло так себе… а еще больно. И тихий придушенный писк вырвался из моего горла, пока этот гад ощупывал мои волосы. Что он там искал, мне неведомо. Но, видимо, что-то необычайно ценное, судя по тщательности.

   — Пусти! — пропищала я визгливо. Вот так и лишаются конспирации в одно мгновение. Но мне повезло, меня за громким гоготом и слышно-то не было.

   — Какой милах, — попробовал прикольнуться Зарек и добавил, — и попка симпатичная!

   Оба покатились со смеху, оглашая пищевой отсек прямо-таки бешеным весельем. Мне в это время весело не было, даже, если честно, было грустно. Я висела грушей подмышкой у Арима, топорщила зад, пытаясь выбраться из стального захвата, и пыталась не заплакать от обиды. А он, не найдя искомого, шутя ерошил мне волосы.

   — Да отпусти ты его, — произнес тихий голос Дана. — Сказал, отпусти. Не видишь, он мальчишка еще. Небось, и бабы не пробовал, а уже чуть на том свете не оказался!

   — Не пробовал? Кто? Я? — прошипела тихо. — Не пробовал, — уже сиротливо добавила.

   Арим аккуратно меня отпустил. Прям раз и поставил на место, там «где взял». Поправил рюкзак и двинулся к выходу, Зарек пошел за ним.

   — Ну что ты, братан, не держи на них злобу. В застенках-то не сахар, вот они очухались, отошли немного и так пар выпускают, жизни радуются! — и, уложив свою лапищу мне на плечи, повел в сторону выхода.

   Только пойти с ними, мне было не суждено. Как только наша компания с вещевыми рюкзаками наперевес загрузилась в лифт, тот отказался работать. Нет, не сломался, а просто не двинулся с места, мигая красным.

   — Что это? — Зарек спросил Арима, как самого умного. Мужчина пожал плечами и спокойно ответил:

   — Малому на другой этаж. Скорее всего…

   — Точно сказать не можешь? — произнес Дан.

   — Почему же могу, — тот подошел к панели управления лифтом и попробовал потыкать сенсор. — Все просто, мы не имеем допуск везде, где нам хочется. Можем передвигаться только там, где разрешено или запрограммировано бортовым компьютером. Я не могу даже выбрать этаж. Лифт не поедет, пока ты с нами, — произнес монотонно и нудно, а потом резко добавил:

   — Хочу узнать твое имя. Чтобы не потерять из виду. Скорее всего, комнаты оборудованы стационарными сенсорами, и мы сможем подключиться друг к другу. А это… уже не одиночество.

   —ЛокрАрд, — произнесла тихо и добавила, — а ты? Полное имя?

   — Сам найду. Тогда и узнаешь, — и меня просто выставили за дверь лифта. И уехали.

   Я осталась одна посреди огромного коридора с тяжеленным рюкзаком за плечами и печалью во взгляде. Что дальше делать, я не знала и стояла около дверей лифта в полном непонимании. Из пищевого отсека вышло несколько «первопроходцев», судя по форме, и, загрузившись в лифт, отправились по своим делам.

   — Вот ты где? — прозвучал звонкий голос за спиной. Резко обернулась, чтобы узреть «старую знакомую». Моретянка стояла и смотрела на меня своими удивительными глазами. Они у них огромные. Конкретно у этой синие, как капли дождя. На Ларне дождь явление не частое, но все же не редкость. И не смотря на знойный, засушливый климат, вода имелась в относительном достатке. И я не зря сравнила дождь и глаза моретянки. Тот же цвет, та же радость при виде их. Впрочем, с радостью я погорячилась!

   Моретянка стояла напротив и кончики ее заостренных ушей подрагивали от нетерпения, глаза нервно сжимались, а дыхание участилось.

   — Связь на твоем передатчике еще не подключена. Ты можешь получать только прямые команды от бортового компьютера, — произнесла она и наткнулась на мой непонимающий взгляд.

   — Мне пришел красный сигнал, что ты не дошла до пункта назначения. Запаздываешь, потерялась или что-то случилось. Я ответственная за заселение вновь прибывших. Хотела связаться с тобой и не смогла, передатчик не подключен. Но ты не переживай, скоро всем вновь прибывшим будут доступны все опции корабля.

   — Понятно, — пробурчала я, хотя понятно ничего не было. А моретянка хлопнула меня по плечу и произнесла:

   — Арсея, код 223465, уровень — адаптер, заселение.

   Приятный женский голос с едва заметными механическими нотками произнес:

   — Данные переданы. Данные получены.

   Моретянка повернулась ко мне в недоумении.

   — Я испугался и прервал связь, — пожала я плечами.

   — Повтори, пожалуйста.

   — Центральная палуба, первый отсек. Номер каюты отсутствует, — и связь с бортовым компьютером снова прервалась.

   — А если воспользоваться твоим кодом, можно поговорить с Арсеей? — из интереса спросила я. Ну, любопытство оно такое… «вездесущее»…

   — Нет, но уверяю тебя, скоро ты с ней и без этого наговоришься! — и хмыкнула недовольно.

   — Дамы, я все еще здесь и слышу вас прекрасно, — раздалось над моей головой громкое и ехидное. А моретянка схватила меня за руку и потащила к лифту, расположенному чуть дальше по коридору. Я же прикусила до крови губу от страха. Потому как бортовой компьютер знал, что я не мужчина! Оставалось надеяться, что сейчас моретянке не до глупой «оговорки» Арсеи! Ну, или что она просто не расслышала слов машины. Так себе, конечно, надежда. Но что мне еще остается?!

   — Что такое адаптер? — произнесла я громко стараясь перекричать звук летящего с бешеной скоростью лифта. Моретянка задумалась, взглянула на меня и улыбнулась, отвечая:

   — Устройство сопряжения. Если дословно, — и усмехнулась.

   — А если в сочетании со словом уровень?

   — Тебе лучше не знать. Осознавать подобное тяжело для неокрепшего мужского ума, — хмыкнула и добавила, — твоей основной работой будет сопрягать. Мусор и космос, — и заржала, широко открывая рот. Тут воспитанных вообще нет? Или мода у них такая?!

ГЛАВА 6

Лифт, наконец, остановился. И мы «выгрузились» в коридор. Ничего необычного: стандартные металлические стены, круглые двери, распадающиеся на острые «осколки» при приближении и исчезающие внутри обода, сигнальные маячки с красными глазками по периметру.

   — На корабле есть место, где Арсея не следит за нами? — произнесла шепотом. Моретянка улыбнулась и так же тихо произнесла:

   — Родненькая каюта. Так что можешь приглашать, кого хочешь. На борту много симпатичных, совместимых с тобой женских особей, — и хихикнула в кулачок. Стало немного противно, но совсем не весело. Интересно, будет ли ржать так громко моретянка, если я приглашу в свою каюту мужчину? Или таких прецедентов еще не было?!

   Мы прошли весь коридор до конца, двери приветственно пиликали, считывая код, и пропускали нас вперед.

   — Что это? — в недоумении произнесла я, замирая как вкопанная. Впереди был коридор, это да. Только стены его были прозрачными, а за ними находились стазис-капсулы. И, по всей видимости, они не были пусты, в них покоились тела.

   — Никогда не видел подобного? — оживилась моретянка и принялась рассказывать. — Корабль наш современный и подобные капсулы имеют место быть. Механизмы сложные, по последнему слову техники! Присматривать за ними не надо, все работает в автономном режиме. Арсея периодически проверяет показатели…

   — Но почему их так много? — произнесла я глухо и уставилась сквозь прозрачную преграду, даже лбом приложилась, так, чтобы лучше видно было! Стазис-капсул было много! Очень много! Несколько подобных моделей изготавливали на Ларне, потому я многое знала о них. Главное, что сейчас всплыло в памяти… нет, не их баснословная цена, а то, что подобные устройства использовали исключительно с одной целью — спасти жизнь! То есть сейчас на борту, в непосредственной от меня близости находилось порядка пятисот «живых мертвецов». И этот факт мне не понравился! Тут же всплыло в памяти неожиданное появление командора в тюрьме и собственное неожиданное спасение от смерти!

   — Пошли! — вырвала меня моретянка из раздумий. — Это у тебя сегодня не рабочий день, а я еще одну партию встретить и расселить должна. А еще всех проверить и передатчики подключить! — и двинулась вперед. Мне ничего не оставалось как пойти за ней.

   Мы пересекли коридор, освещенный лишь резервным питанием из-за чего создавалось впечатления этакой нереальности происходящего. Вот мы — одинокие в пустом коридоре… живые… и там за прозрачным стеклом… души, находящиеся между жизнью и смертью. Смотрят на нас, все понимают и ничего не могут сделать ни со своим телом, ни с судьбой… Брр, одним словом. И я ускорила шаг, торопясь догнать моретянку.

   Мы пересекли еще пару коридоров, испещренных лифтами, люками и, наконец, вышли в жилую зону. Как я поняла, что мы на месте? Очень просто — жилая зона представляла из себя небольшой аппендикс в длинной кишке коридоров корабля. Этакое разветвление — тупик, в центре которого находилась «общая» зона отдыха, а стены были испещрены стационарными прямоугольными дверями с кодом. Подобные двери были на Ларне. Кодовый замок, устройство для считки сетчатки глаза и все — ты в собственных апартаментах! Как в лучших домах ларнийского общества!

   Комнат было немного. Около сорока штук. Общая зона представляла собой огромную площадь, утыканную полукруглыми мягкими диванами, крохотными изящными столиками и огромным сенсорным экраном в центре. А еще здесь был ОН! Шкаф с едой! Ну, точное название этого устройства я не знала, а вот то, что штука эта крутая, связанная напрямую с бортовым компьютером, а значит фактически «само пополняемая» благодаря роботам — это я знала определенно точно! И сейчас наполненная под завязку закусками в герметичной упаковке — и это я знала наверняка. Ни с чем не спутаю это устройство, только однажды виденное мной в жизни! Эта обтекаемая форма! Красные кнопочки по окантовке, говорящие о его заполненности… Кажется, мне очень нравится на корабле, и командора я начинаю просто обожать! Нет, ну надо же даже об «адаптерах» позаботились! А мы ж на нижнем «уровне развития» в местной эволюционной системе!

   Усилием воли я подавила визг, так и норовивший вырваться из горла. Вполне спокойно взглянула на моретянку, произнося:

   — Сейчас рабочее время? Почему тут никого нет?

   — Потому что ты тут один, — пожав плечами, произнесла моретянка и бухнулась на ближайший диванчик. — А теперь выбирай каюту и расходимся. Можешь брать любую, они все стандартные. И пустые. Тут кроме тебя никого нет.

   Я выбрала, просто ткнув пальцем в ближайшую дверь. Моретянка подошла к ней, что-то быстро настроила на сенсоре и произнесла:

   — Ну, вот и все. Можешь заселяться. Про пищевой блок ты знаешь, перекусить можно и здесь, — моретянка указала на шкаф с едой. — В каюте есть все необходимое: оборудованная туалетная комната, спальное место и доступ к чистой воде. Дальше разберешься сам, не маленький, — собиралась удалиться. Но я остановила ее:

   — А как я узнаю… когда мне приступать к работе, куда можно ходить и куда нельзя. Я хотел навестить парней, с которыми прибыл на корабль.

   — Как ты понял на корабле существует условные «день и ночь». День — когда работает основная масса персонала, ночь — время отдыха. По возможности соблюдаются биологические часы всех находящихся здесь организмов. Условно в «корабельных сутках» двадцать четыре часа. Вся жизнь на корабле подчинена этому. Освещение в ночной период становится резервным, приглушенным. А народу на этажах не в пример меньше. Сейчас условно утро. Потому тебе нужно хорошенько выспаться — адаптеры работают только по ночам. Основная работа — уборка в труднодоступных местах. Арсея тебе все расскажет. В каюте она может только говорить, если хочешь, можешь запретить ей это. Тогда все поручения будут приходить на твой личный планшет. Он где-то там на тумбе. Наблюдать не может, так что ничего не опасайся.

   — Я все понял, спасибо.

   Моретянка попрощалась и ушла. Ее зеленые ушки прощально «тренькнули», несколько раз дернувшись на голове. А я зашла внутрь каюты.

   В маленьком пространстве находилась узкая лежанка с чистым коричневым покрывалом, выдвижной столик и стул, встроенный шкаф с набором белья, «умная» лампа, которая реагировала на хлопки и крохотный иллюминатор — единственное окошко в «другой» мир. Серые однотонные стены не были ни чем украшены, а холодный металл пола создавал гнетущее ощущение не просто замкнутого пространства, а аквариума, только не для рыбки, а для меня. Я опробовала лежанку — она была твердой, кривоватой и немного проседала под моим задом. Но как выяснилось практическим путем, не такой уж и узкой! При желании здесь могло уместиться и двое… А может дело во мне, я была слишком худой для этой лежанки! Впрочем, меня все устроило, по сравнению с тюремной камерой я попала в хоромы и должна была радоваться и отдельной каюте, и новой должности. Только радости я не ощущала, лишь странное гнетущее чувство одиночества, страха и дискомфорта.

   Я обошла каюту еще раз, как говорится вдоль и поперек, представляя, как буду жить здесь. Заглянула внутрь отдельной туалетной комнаты с полноценной душевой установкой и санузлом и вернулась обратно. Нет, здесь даже и не пахло уютом. После пугающей пустоты, образовавшейся внутри из-за совершенного мной, я мечтала только о том, чтоб хоть как-то заполнить гнетущую черноту внутри. Попросту я хотела немножко тепла, капельку счастья, и толику веры в себя. И да, что-нибудь мягонькое! Хоть подушку или пушистое теплое одеяло. Чтобы взять в руки, прижаться и быть уверенной, что мне не причинят вреда. И мне не будет больно. Но в каюте подходящего ничего не было.

   Я села на лежанку, подобрала ноги под себя и принялась рассматривать «внутренности» вещевого рюкзака. Там был сухой паек. По-видимому, стандартный для многих рас: зеленая жижа в вакууме — питательная смесь, насыщенная минералами, что-то сухое, аккуратно уложенное, вода, еще была аптечка с тремя продолговатыми нано-таблетками, крохотный переносной геликс — подобным устройством можно срастить ногу или руку, на большее его не хватит и комплект нижнего белья из ультра тонкой ткани, которая садится по фигуре сама. Рюкзак был разобран, вещи, включая майки — приданное от охранника, до этого одетые на меня вторым и третьим слоем, уложены в шкаф, а я сама — на кушетку. Два хлопка и я погасила свет, и вот тут-то и увидела чудо! За стеклом иллюминатора на меня смотрели звезды! Всего лишь протяни руку… и их так много! Тысячи! Десятки тысяч! Сотни тысяч! Миллионы… Можно убежать с корабля и начать новую жизнь, где никто и никогда не узнает правду! Искушение стало настолько сильным, что я не удержалась и вскочила, утыкаясь носом в прозрачную преграду. Звезды манили… смотрели… и улыбались… Единственное, что останавливало меня от дальнейших мечтаний — красные кнопки обруча подчинения на собственной шее, призывно отражающиеся в окне иллюминатора. Скорее всего, жить я буду недолго, если убегу… Но возможно, эти пара дней свободы не так мало, и я когда-нибудь решусь за них заплатить собственной жизнью. По крайней мере, у меня есть надежда…

ГЛАВА 7

Постояв еще немного у иллюминатора, посмотрев на звезды и повздыхав, как следует, я отправилась спать. Мечты мечтами, но пока я не готова обрести свободу ценой собственной жизни. Легла на кровать, положив под подушку руку и на всякий случай пристроила рядом рюкзак, в котором находился сухой паек. Зачем было последнее, не знаю, но так спокойнее.

   Спала крепко, без сновидений. Было тепло, относительно удобно и… В какой-то момент в спокойствие и небытие ворвался тихий писк. Надо сказать, звук был наипротивнейшим, громким и заползающим в самую глубь отключенного сознания. Глаза пришлось открыть. Но так не хотелось…

   — Арсея, что происходит? — произнесла я первое, что пришло в голову.

   — Локр Ард, наступил ночной режим дня.

   — И? Самое время сладко спать, ты не находишь? — возмущенно произнесла я, потирая глаза спросонья.

   — В чем-то вы правы, — тихо произнес бортовой компьютер.

   — А в чем не права?

   — В том, что ночной сон не для вас, Локр Ард. Ваша смена начнется…

   Тишина в каюте была оглушающая. Прямо-таки ровно секунд пятнадцать! А потом прямо над моей головой прозвучала сирена.

   Пи-пи-пииииии…

   — Выключи это! — взвизгнула я, пытаясь хаотично сползли с лежанки, а заодно успеть зажать уши руками, которые итак были заняты тем, что с их помощью я удирала с кушетки.

   Сирена оборвалась внезапно, а мерзкий бортовой компьютер лилейным голосом произнес:

   — Локр Ард, вы проснулись?

   Интересно, искусственный интеллект может издеваться?! Конечно, не может, потому как у него нет чувств!

   — Да, я готова к трудовым подвигам.

   Желание придушить жестянку усилилось в разы, когда снова прозвучал голосок с механическими нотками:

   — Хорошего рабочего дня. И… — машина как будто задумалась, — долго спят только мертвые, — произнесла ободряющим тоном. Нет, ну честное слово! Жестянка надо мной издевалась! В ее интонациях мне послышался сарказм!

   Сонной и вялой после «веселого» пробуждения я уже не была, а потому быстро посетила туалетную комнату, нацепила утягивающее белье, комбинезон с анатомическими мужскими выпуклостями и поверх него— голубенькую форму с «какахой» на груди.

   — Арсея, что я должен делать?

   — О, ваши обязанности настолько ничтожны по сравнению с моими, — задумчиво произнес бортовой компьютер, — что и не знаю, как озвучить, чтобы не обидеть.

   — Докатился, — произнесла я грубо, — бортовой компьютер считает меня человека — верха развития цивилизации — ничтожеством!

   — Докатилась ты уже давно. Скажем так, ниже некуда, — и снова мне почудился сарказм. Только вот сейчас мне было не до него. Я дернулась от страха, осознавая главное. Арсея только что выдала меня с потрохами! Еще пара таких речей при свидетелях и мне крышка — высадят в открытый космос!

   — Арсея?

   — Я слушаю вас, Локр Ард.

   — Называй меня Локи, — аккуратненько произнесла я, пытаясь добавить в голос толику меда, — пожалуйста. Так меня зовут друзья.

   Не знаю, можно ли договориться с бортовым компьютером, но, кажется, я сошла с ума, раз пытаюсь это сделать.

   — База данных исправлена, Локи.

   — А еще, если можно… я хочу еще немного подправить твою базу.

   — Локи Ард, подобных полномочий у вас нет.

   — Это всего лишь просьба. Мне так будет приятнее! Ну, так же как с именем!

   Я прямо-таки слышала механический смех жестянки у себя над головой. Но Арсеяхранила молчание, не подавая «признаков жизни».

   — Пожалуйста, это очень важно.

   — Хорошо, — послышалось над головой. — Услуга за услугу.

   Кажется, я недооценила Арсею. Жестянка умеет торговаться?! Вот сейчас и узнаем, что нужно для счастливого существования искусственному интеллекту. Кровь то ей моя точно не нужна!

   — Я согласна. Согласен! — произнесла тихо, — что ты хочешь?

   — Доступ. В твою каюту. Полноценный.

   — А сейчас что?

   — Ты плохо слушала моретянку, совсем не читала правила существования на корабле.

   — Я просто здесь недавно, — замялась я, начиная понимать, о чем мне талдычит искусственный интеллект. Значит, что там сказала моретянка?! На личную территорию Арсея доступа не имеет. Может только отвечать, когда ее зовут. То есть «говорить», но не видеть! Что же выходит? Она хочет получить этот доступ?!

   — Но зачем тебе доступ в каюту?

   — Скучно, — произнесла Арсея, — люблю наблюдать, как спят люди. Они забавные. Чешут пятки во сне, храпят, издают звуки. А иногда спят не одни.

   Н-да, с кем я собираюсь связаться? Значит, любит наблюдать за чужим сном? Или любит подглядывать за любовными игрищами?! Ха, так у меня в каюте полный облом по этому направлению, а если хочет смотреть как я дрыхну, испуская слюни на подушку, так это всегда пожалуйста. Всегда готов, так сказать!

   — Допустим, я дам доступ. Выполнишь ли ты мою просьбу? — и собралась озвучить собственно свою тайну, которая уже не тайна для Арсеи.

   — Я уже подтерла данные о тебе в базе памяти. Еще в день твоего прибытия. Подлинная информация осталась только в базе тюрьмы. Но команду мы набрали, и киснуть на орбите вблизи этой захудалой планетки нужды больше нет. Так что поздравляю со сменой пола. В базу внесены так же корректировки относительно обращения к тебе.

   — Но откуда ты знаешь, что я хочу попросить у тебя именно это?

   — Дам в роли «первопроходцев» еще не было. На эту должность, да будет тебе известно, слабый пол не берут. И да, это я определила тебя на эту почетную должность.

   — Должность адаптера?

   — Уборщика. Но да, название придумала тоже я. Адаптер — красивое слово. Звучит гордо.

   Стало смешно и одновременно страшно. Арсея пугала своей необычностью… Но, главное, своей продуманностью! Выходит, она спланировала с самого начала мое появление здесь — вместе «силы» адаптеров)))

   — На доступ в каюту я согласна, теперь расскажи мне о моих обязанностях. Раз уж я встала и больше не усну.

   — Не интересно, — прозвучал тусклый ответ. — Твоя задача на сегодняшнюю ночь — полностью убрать центральную палубу.

   — Что? — выдохнула я в голос. Центральная палуба огромна! Там не ночь нужна, а полноценная рабочая неделя! Скучно, видите ли, ей! А вот мне, кажется, скучно не будет.

   — Данные о процессе на твоем личном планшете. Так же найдешь там ценные указания, как, где и что найти. Стоит просто задать вопрос планшету. И да, не стоит так выпучивать глаза. С твоим обезображенным лицом ты итак не красавица, а с этим выражением на лице становишься потрясающе страшной.

   — Так не говорят, — ухмыльнулась я.

   — Будешь меня учить, Локи Ард?

   Прозвучало как угроза. Потому я сразу сдулась, бросилась на поиски планшета и честно собиралась выполнить свой «рабочий» долг. Планшет нашелся быстро. Управление оказалось до безобразия понятным. Задаешь вопрос — получаешь мгновенный ответ. Крутая такая штучка, многофункциональная. Это тебе и карта-путеводитель по кораблю, и расписание «трудового дня», энциклопедия и даже космо-связь с развлечениями. Быстро осведомилась, куда топать и что делать и, получив мгновенные ответы, отправилась на покорение «адапторских вершин».

   Все оказалось немного сложнее, чем я думала. Мне предстояло за ночь убрать центральную палубу.

   Найти «фронт работ» получилось без проблем. Приятная прогулка на скоростном лифте с прозрачными стеклами улучшила настроение, а легкая пробежка по белоснежным коридорам корабля подняла боевой дух. Нет, ну а что расстраиваться? Раз коридоры чистые, значит и центральная палуба встретит меня чистотой и порядком, в конце концов, мы не на родной планете, где ветряные бури способны за пару минут занести дом до самой крыши! Здесь и грязи-то взяться неоткуда?! А пыль протереть… Так есть оборудование, роботы, вот найду, запущу согласно инструкции и пойду досыпать.

   Центральную палубу я нашла без труда. Просто «промахнуться» было нереально — огромная площадь занимала весь центральный отсек и расходилась лучиками-коридорами во все стороны. Одним словом, все дороги вели сюда — в сердце корабля. Я быстро осмотрелась, послушала эхо собственного дыхания и гордо прошествовала в «загон» для роботов. Само собой я надеялась запустить какого-нибудь робота-уборщика… Только как это сделать, я не знала, а в планшете информации не было. А может и была, только я не знала название устройств, а потому не могла задать правильный вопрос.

   Ангар был огромный. Узкий и очень длинный, а с двух сторон стояли разного рода механизмы. Стоит ли говорить, что совершенно мне неизвестные?!

   — Арсея, я не знаю, с чего начать? — произнесла громко. — Тут нет робота-уборщика! — уж его-то я видела и не раз. Тут подобного приспособления не было. Зато были другие: огромные, крохотные, широкие, узкие…

   — Мозга здесь у кого-то нет, — произнесла Арсея нахально и добавила, — они все созданы для уборки. Выбирай любого.

   Любого это, конечно, громко сказано — некоторые агрегаты были внушительны по своей конструкции и размерам, и я вряд ли смогла бы дотянутся до кабинки их управления. Впрочем, рассматривая «разнообразие» в ангаре, я увидела кое-что важное — инструкции по эксплуатации, прикованные на ультра-тонких табличках рядом.

   Стало легче дышать. Улыбка появилась на моем лице. Арсея не права — мозг у меня есть, и сейчас я им воспользуюсь. Я еще раз прошлась по коридору, рассматривая «предложенное», почитала правила эксплуатации и инструкции и задумчиво принялась выбирать.

   Так-с, этот полирует стены. Ага, а вот этот драит полы… А вот это чудо техники совершает невозможное —убирает царапины и восстанавливает структуру поврежденного металла. Знать бы еще, что это такое…

   Я сделала шаг и замерла… В самом конце ряда роботов стоял еще один. Небольшой, нескладный и очень-очень знакомый.

   Я поспешно сделала шаг назад, испугавшись. Руки затряслись, как у припадочной, сердце гулко забилось в груди, усиливая ток крови, а перед глазами все поплыло. Я поспешно оперлась о ближайшего «соседа», чтобы не упасть. Приближение приступа я научилась распознавать с первых мгновений…

   Жарко. Очень! Больно… Впрочем, мне еще предстоит узнать, что такое настоящая боль. Железный, раскаленный прут врезался в мое тело, обжигая.

   — Давай! Шевелись! Выпускай огонь!

   Я попробовала увернуться, но не получилось — связанные нано-нитью руки и ноги не способствовали быстрому передвижению.

   — Сигналы есть! Датчик засек импульсы! — я слышу молодой голос. Ненавистный голос Рейна. Поворачиваю голову, чтобы увидеть его лицо. Красивый… и такой урод! Безжалостная тварь! Сколько таких, как я, сдохло на твоих глазах?! Сотни? Тысячи?

   Рядом стоит робот… нескладный, неэстетичный, старая модель, смотрит на меня пустыми глазницами и снимает показатели сердечной мышцы. Заботливый. Если засечет остановку сердца, пропиликает тихим грустным «пи-пи-пи». Рейна всегда радовал этот звук… он иногда передразнивал его, намекая на то, чтобы я сдохла быстрее и избавила его от своего общества.

   Рейн тоже стоит рядом. Наблюдает. Смотрит за показателями.

   Снова кричит! Я не слышу. А потом подходит и наклоняется.

   — Больно тебе, Локи-детка? — и металлическая плеть щелкает еще раз и еще. На мне защитный костюм, только от ударов накаленной плети он не защищает. От ударов этой плети не защитит ни что!

   «Я убью тебя!» — звучит у меня в голове так явно, что сначала кажется, что его слова не мои, не моего подсознания. Но губы Рейна не шевелятся, а больше тут никого нет.

   — Убью. Тебя, — произношу уже вслух. Как оказывается просто избавиться от мучений. Всего лишь щелчок пальцами, почувствовать огонь — и Рейна нет! Руки приподнимаются от пола, я направляю их прямо в лицо мужчины, чувствуя ток огненной крови в жилах, на ненавистного мучителя и… уворачиваюсь в сторону от металлической плети. Помутнение рассудка проходит. Усталость накатывает на тело волной, захлестывая сознание. Где я?! Кажется, все горит… Пустые глазницы роботов смотрят с осуждением…

ГЛАВА 8

Я очнулась в темноте, мокрая от пота. Смявшаяся униформа прилипла к анатомическому скафандру. Неужели, я так сильно вспотела, пока металась в забытьи?

   Увы, нет— подобное невозможно, скафандр не пропускает влагу. Форма прижарилась, не выдержав высокой температуры. Я поняла это сразу! Когда вдохнула прогорклого воздуха, наполненного запахом дыма и гари. Огонь? Пожар? Возгорания не видно. Впрочем, кажется, тут уже нечему гореть!

   Я вскочила на ноги, как укушенная шрымами. И быстренько осмотрелась. Не все так плачевно, как показалось на первый взгляд. Оплавленный пол, в центре которого находилось мое тело, роботы, те, что попали в «эпицентр огня», слегка расплавились и немного «поломались», ну и отвратительный запах гари, из-за которого было трудно дышать… Впрочем, последнее совсем не проблема — аварийные очистители были запущены и работали исправно, очищая воздух мощными воздушными толчками, выбрасывая продукты распада за борт. Я бросилась к первому попавшемуся роботу, вытолкала его за ограждение и собралась отправить убирать палубу. Но руки тряслись нещадно, голова отказывалась понимать инструкцию, а взгляд метался по «ангару». Сколько я провалялась здесь в бесчувственной состоянии, я не знала, только вот работа не выполнена… А с моей «должности» спускаться некуда, если только в открытый космос…

   Я настойчиво поволокла робота из «ангара», и в самый эпичный момент взгляд натолкнулся на палку. И да, мысль созрела сама собой… Тем более, на мне было целых две утягивающих майки, а кран с водой в «ангаре» имелся для хозяйственных нужд. Я намочила майку, нацепила ее на палку и бросилась убирать палубу простым древним способом!

   Впрочем, ничего сложного. Трешь полы, бежишь обратно, мочишь тряпку и повторяешь действия снова. Только вот, видимо, и для таких простых действий я оказалась негодна. Злая карма, что ли, меня преследует?! Не знаю, только уборку я не закончила. На второй «ходке» меня нагло сбили… прокатили по полу… а в довершения придавили… и уставились острым внимательным взглядом.

   — Что вы здесь делаете, командор? — глухо произнесла я, всматриваясь в наглые, прищуренные глаза своего начальства.

   Командор.

   — Что я здесь делаю?!

   Впервые я не знал, что ответить. О, звезды?! Что я и вправду здесь делаю? Конкретно здесь! Не на своем космолете в «загоне» для роботов, хотя и это довольно странно. А на теле этого тщедушного юноши? Лежу, не шевелясь, боясь придавить, чувствую худенькое щуплое тельце под собой, тепленькое такое, пахнущее… и да, кажется у меня приподнялось?! Да просто сама ситуация необычна для меня, адреналин в крови зашкаливает, вот тело и реагирует так… странно. А может это усталость или долгое отсутствие женщины?! Обязательно надо заняться этим вопросом! Служба службой, но бросаться на роботов или мужиков, пусть и таких мелких, симпатичных, с огромными ресницами… не по статусу!

   Этот юноша привлек мое внимание странным приспособлением для уборки. Подобное я видел и не раз на отсталых планетах. С помощью таких палок в племенах на Итори убирали жилище. После ночного бдения в центре управления я двигался в сторону своей каюты, собираясь по полной использовать свой выходной. Загрузился в лифт и приготовился ждать. До верхнего этажа с каютами для «высшего эшелона» всего ничего, пара минут передвижения на скоростном лифте, даже вздремнуть не успею! И тут эта палка, странная, неудобная, как в отсталом племени, на отсталой планете и паренек в стандартном комбинезоне в униформе обслуги.

   Да помочь я хотел! Добрый я от природы, м-да, отзывчивый. Вот не могу мимо горюшка чужого пройти. Уборщики они хоть вид не виданный мной ранее, но, несомненно, нужный на корабле, к персоналу моему относящийся!

   Да, и чувство странное внутри. Интуиция что ли проснулась? В нашем деле без доверия к собственным чувствам нельзя. Странный этот парнишка, очень странный! Вопит что-то внутри, идти за ним заставляет!

   Быстро проследовал вслед за парнем, который открыл кодовый замок и исчез в «загоне» для роботов. Я аккуратно зашел внутрь вслед за ним. Пахло паленым, но система безопасности исправно справлялась с запахом, очищая воздух. Еще немного и от запаха и следа не останется. Осмотрелся. Вокруг машины, стоят вряд, как им и положено. Таблички на месте с «правилами запуска» той или иной техники. Прошелся взад, вперед. Странное ощущение нервозности внутри разрасталось. Необъяснимая реакция, на первый вид, все в порядке. Сигналка не сработала, значит, пожара как такового не было, или кто-то был здесь и отключил… Система безопасности отключена?!

   И побежал, явно ощущая, что здесь что-то произошло. Да и паренька не слышно! Странное ощущение беспокойства, необъяснимое. Но нервничать заставляет, гонит вперед… Хочется увидеть парня, понять, что он здесь, цел, невредим, а не лежит с пробитой башкой под каким-нибудь роботом-уборщиком! За этим станется!

   Помещение отдельное, огромное, узкое. Со всех сторон роботы стоят, ждут своего часа. Других входов-выходов нет, а шагов паренька не слышно… Несусь, скорость большая, дыхание срывается внутри, кровь клокочет…

   Ага, не несусь. Еду. На пузе. Исправно так скольжу на гладком комбинезоне по сырому, намытому полу. Но есть плюсы, скорость не снижаю!

   И на скорости заезжаю прямо на «искомое». На парнишку, который меня увидел, но удрать, впрочем, как и остановить, не успел. Тщедушный слишком. Хрупкий. Сразу ясно, почему уборщик.

   Лежим. Смотрим друг на друга глаза в глаза. Заржать сил нет, струхнул я немного, но сейчас, когда вижу, что парень цел, только придавлен — отпустило.

   Улыбаюсь во весь рот, рассматриваю пропажу. Смазливый. Сидит полулежа, молча, а моя голова между его ног. Нет! Чуть выше! Не хватало еще, чтобы голова командора в незнакомые яйца упиралась! Да, это важно, на уровне пресса моя голова! На животе его покоится, а подбородок в брюхо упирается. И… скажу я вам, мало я внимания персоналу уделяю! Мягонький животик, прессом там и не пахнет!

   — Что вы здесь делаете, командор? — повторяет парнишка. А голосок такой едва слышный. Струсил, видать. Смотрит на меня, глаза распахнул, дышать боится. И правильно боится, я бы тоже боялся, когда руководство вот так запросто к самому ценному подобралось!

   Комбинезон расстегнут на груди, черную майку видно. Не по уставу! А я не встаю, пялюсь на эту майку, глаз отвести не могу. Почему-то это… меня будоражит! И не только это — запах еще приятный, средством, наверное, пахнет… Правда на химию не похоже, но пахнет…

   Приподнимаюсь немного, улыбаюсь и парня рассматриваю. Смазливый такой, молоденький. Глазища большие, носик вздернутый, мордашка вся красная. Правда, темновато здесь — освещение только резервное, приглушенное.

   Парень дергается, отодвигается, пытается вскочить — не выходит, тяжелый я для него. Но дело свое знает. В смысле, руку к голове прикладывает, честь, так сказать, отдает. А мне смешно, улыбка как приклеенная на морде, как бабу увидел, честное слово, понравиться хочу, что ли… А может средство для мытья полов так действует на меня, запах возбуждает, чувствую, что встану… В смысле, встану и смело могу опозориться, так что полежать слегка стоит. На вопросы там ответить, а то второй раз спрашивают, неудобно не ответить. Смеюсь в голос, что-то радость прет из всех щелей.

   — Палку твою увидел. Понравилась она мне больно. Вот хотел рассмотреть поближе, — произношу громко. А на парнишке и лица нет. М-да, как-то двусмысленно получилось. Потому и сижу, двусмысленность эту перевариваю. Парнишка очухался, выбрался из-под меня, поклонился и руку мне протягивает. Наконец, сообразил, что надо бы помочь руководству. Хватаюсь за руку, как током дергает. Дышать нечем. Тело реагирует странно, но мгновенно. Поднимаюсь рывком, выпрямляюсь. От резкого движения в паху становится болезненно тяжело. Теперь сомнений нет, средство здесь ни причем… Это я на пацана так реагирую! Дожили?! Бабу тебе надо, командор! А лучше двух!

   Отступаю назад, аккуратно так встаю в тень, чтоб не сильно отсвечивать и продолжаю разговор:

   — Зона?

   — Нижняя. Первопроходцы, адаптер нижних этажей, — четко по уставу отвечает. А голос дрожит, чувствую, страшно ему.

   — Что делаешь тут?

   — Робота починить хотел. Зона не убрана, вот использовал подручные приспособления.

   — Робота чинил? — вот тут стало интересно. Насколько я помню сравнительно недавно дополнительную дюжину закупили, а этот мелкий с палкой и тряпкой по космолету расхаживает.

   — А что с ним?

   — С ними, — говорит четко. — Сгорели. Сами.

   Удивился, честное слово.

   — Все? Сгорели?

   —Все, что были в этом «загоне», — произносит тихо. Понятно, почему расстроен. Если его вина — даже и не знаю, есть ли, куда там падать, с этой «нижней зоны».

   — Зовут как?

   — Локи Ард, — произносит тихо и быстро исправляется, — Локр Ард.

   — Мамка, значит, Локи звала. Означает, хитрюга?!

   — Нет. Не мамка. И не хитрюга. Огонь означает…

   — Топай спать, Локи Ард. С роботами разберемся без тебя, — произношу весело. И жду, когда мелкий свалит. Потому как не отпускает меня это странное возбуждение, да и на роботов взглянуть все же стоит до того, как службу по ремонту вызову.

   Парень медлит, потом резко поворачивается ко мне другим боком. Дергаюсь от неожиданности. Часть левой половины его лица покрыта ожогами. И это в наш-то век? Когда в человеке натурального-то ничего не осталось?! Вспомнил его. Сразу. И… Вообще не понимаю, почему он от этого украшения сразу не избавился. Конечно, шрамы украшают мужчину, но не знаю… не такие стремные и болезненные!

   Парень делает шаг назад, удрать собирается. Не даю. Не так быстро… не от меня…

   — Стой. Завтра чтобы этого не было, — указываю на лицо парня, ну шрам имею ввиду. Парень опять дергается и переспрашивает:

   — Головы? — на лице паника прямо-таки читается «буквами».

   — Шрама. Приду, проверю. А теперь пошел.

   Дергается, как от удара. Палку свою бросил и свинтил с горизонта. Думает, не проверю? А я проверю. Обязательно проверю.

ГЛАВА 9

Локи

   Ноги трясутся. Колени подкашиваются. Что это было сейчас?! Не понимаю… Хотя почему же не понимаю! Очень даже все понимаю — это все он — командор. Улегся на меня сверху и смотрит так, что дух захватывает. Не узнал меня? Подумаешь, спас кого-то от смерти. Спас, выдохнул и дальше пошел. А я тут сиди в своей каюте и думай… Вот как? Скажите, как я смогла умудриться и встретить командора второй раз! Да не только наши линии судьбы, но и наши дороги в этом мире просто не должны были пересечься!

   Скрючилась на лежанке, ножки под себя поджала и, изображая вселенскую скорбь, уснула. Что мне снилось, не помню, но внутри осталось ощущение чего-то приятного, радостного и почему-то зефирно-ванильного. Именно от этого чувства я и проснулась — в животе урчало, а потом завыло, напоминая, что неплохо бы и подкрепиться. Открыла глаза и с легким недоумением осмотрела гладкую стену перед собой, не сразу осознавая, где я. Родная безликая каюта. И где-то рядом командор с его командой и сотня тел в стазисе. Застонав от собственных мыслей, я скатилась с кровати и посмотрела на планшет. Ранняя пташка! Моя смена закончилась, у остальных же сейчас «утро». Живот настойчиво заурчал, требуя завтрак, и стоило только подумать о чем-то вкусном, как «заурчал» планшет, передавая сообщение. От неожиданности чуть не выронила его из рук.

   — Поторопишься, успеешь поесть с нами, — пришло голосовое от Арима. Следом пискнуло от Дана:

   — Мест практически не осталось. Ты можешь остаться без завтрака.

   Вот только этого для полного счастья мне и не хватало. В смысле остаться голодной! Хотя у меня тут, конечно, целый продуктовый шкаф на меня одну. Но,во-первых, я не знаю его содержимого, а во-вторых, мне просто необходимо общество! И да, не мешало бы узнать, что имел ввиду командор под этим его «избавься от шрама». Что значит избавься! У меня там мяса практически нет, ткань сожжена почти до кости. Избавиться от шрама можно только вместе с головой. Но тогда шрам будет больше? Не правда ли?!

   Я поспешно бросилась умываться. Быстро сполоснула лицо и натянула рельефный комбинезон, а сверху форму. Тонкая ткань оказалась немного влажной, не успела просохнуть за ночь. Но оно и понятно, я просто бросила ее в угол каюты и, жалея себя, завалилась спать. Теперь, натянув голубенькое безобразие с коричневым «отличительным знаком», отчетливо пахнущее химическим средством для уборки, я продолжала себя жалеть, но уже по другой причине. Снова пропиликал планшет:

   — Так ты придешь? — гласило сообщение.

   — Да я уже бегу! — спотыкаясь, схватила планшет и быстро произнесла:

   — Арсея, как я выгляжу?

   — Отвратительно, — был короткий ответ, в котором мне послышалось недовольство. — В таком виде у тебя нет шансов пригласить в свою каюту даму. Или кавалера.

   Нет, искусственный интеллект определенно был очень развит, умен и нагл! Издеваться Арсея тоже умела!

   — Ну и отлично, — буркнула я и рванула по длинному узкому коридору к пищевому блоку, на бегу приглаживая непокорный ежик волос. Впрочем, толку от этого было мало. Моим жестким, подпаленным волосам требовалось настоящее расчесывание, простым приглаживанием их не возьмешь!

   Пустой коридор с приглушенным цветом и, б-р-р, телами в стазисе я пробежала со скоростью света, прокатилась на лифте и выскочила к пищевому блоку, где царила «жизнь». Народу и впрямь было много. Скорость пришлось снизить, дабы не врезаться в маячившие спины перед собой. Но все равно… следовало поторапливаться.

   Я осмотрелась и, выбрав направление, двинулась в сторону столика, за котором мы ели вчера. Толчок — и пол стремительно ускользает из-под ног, а я падаю прямо на живот, глупо, с надеждой размахивая руками.

   — Смотри, куда прешь! — насмешливо раздается над ухом.

   И следом ехидно и нагло:

   — Какой няшка у моих ног! Никакого приличия, так и падают… падают… лишь бы внимания на себя обратить! Фу, какой, уродец.

   Раздались смешки.

   Я медленно поднялась и осмотрелась. В метре от меня замерла группа из четырех индивидов. В центре стояла красивая белокурая девушка и кривила рот в презрительной улыбке, рядом — высокий мощный мужчина, удивительно похожий на нее, он молча меня рассматривал. Где-то я уже видела эту парочку, но вот где, вспомнить так и не смогла. Да и не до воспоминаний мне было… потому как я размышляла, как в такой ситуации должен поступить настоящий мужчина! Навалять злодеям или по-тихому свалить жрать?! Выбор по мужским меркам сложный! Пока я лежала на полу, остальные «страждущие пожрать» косились на меня и проходили мимо, не предпринимая попыток помочь. Честно говоря, они аж пролетали, не задерживаясь ни на мгновение… Видимо, с этими личностями, нашедшими себе развлечения в виде унижения меня, связываться никто не хотел. Так что поднялась я сама. Как настоящий мужик, не отряхиваясь, гордо и с достоинством. Закинула подбородок к небесам, и провела рукой по непослушной шевелюре. Но руку быстро отдернула, как обожглась, честное слово!

   Решение я уже приняла. Настоящие мужчины на рожон не лезут, особенно если они тощие, тщедушные и их… один. Непомерной гордостью я не обладала. А потому просто выбрала второй вариант — прошмыгнуть в пищевой блок и, наконец, поесть. Только так просто сбежать мне не дали.

   — Извиниться не хочешь, урод, — произнес вальяжно мужчина, рассматривая меня с откровенной насмешкой. Ага, развлечения в виде моего падения им было недостаточно. Хотят унижения в полной мере.

   — За что? — произнесла я звонко, намекая на то, что всегда «готов», только надобно обоснование.

   — За оскорбление нашего взора своим уродством, — ухмыльнулся белобрысый. — Ты должен был исправить это, — практически ткнул в мою физиономию пальцем, — и не пугать народ. Аппетит опять же не портить.

   — Так это мое лицо. Хочу — исправляю, хочу — хожу так. А шрамы украшают мужчину, — произнесла громко, но не нахально. Интересно, если мне разобьют физиономию, мой вид испортит им аппетит по-настоящему?!

   И сделала шаг назад. Еще не хватало схлопотать по лицу. Так-то я к боли привычная, терпеть умею, если сильно надо, но мои резервы не бесконечны… Да и зубы по полу собирать не хочется. А эта парочка пусть идет в космос со своими придирками! В смысле, с такой чувствительной натурой нужно обитать на одной из «райских» планет с идеальным мягким климатом и такими же чувствительными идеальными жителями! А никак не «служить» первопроходцами на военном космолете! По идеи, тут такое можно увидеть, что мое лицо распрекрасным покажется!

   Но, естественно, собственные мысли озвучивать я не стала. Тихо буркнула:

   — Отойди, — прошлепала мимо. Только уйти далеко не дали. Тяжелая рука сомкнулась на моем предплечье, и я резко развернулась. Не сама, естественно.

   — Извинись, — глухо произнес блондин и уставился прямо мне в глаза. Конечно, гордости во мне шрымы наплакали, но тут дело не в этом. И не в упрямстве. Просто почему-то захотелось заорать и впиться этому белобрысому красавчику прямо в лицо, от обиды, не иначе! Вот как я уберу им шрамы от огня? Как? Геликс мне не по карману, да и есть ли он тут…

   Я закусила губу и попыталась проскочить в пищевой отсек. И да, удивительно, но меня отпустили. Хотя нет, совсем не удивительно! Позади меня стоял Дан и Арим. И скажем прямо, стояли они как-то напряженно. Скалились совершенно одинаково. И если Арим еще ничего… красавчик, то Дан без глаза с этой лыбой на лице казался поистине пугающим. Ага, очень надеюсь, что эта парочка им аппетит подпортит окончательно!

   Развернулась и встала рядом, изображая настоящего мужика: кривая лыба на лице, напряженные мышцы под скафандром и этот… фирменный удар кулак об кулак. Ш-ш-ш, больно-то как! Пожалуй, с «кулак об кулак» я погорячилась.

   Блондинчик усмехнулся и отошел с пути, за ним сдвинулись и парочка похожих на него амбалов. За ними нас пропустили и остальные. Кажется, даже расстроились, когда «раздвигали» свои сплоченные ряды «страждущие поесть». Еще бы! Такая заварушка намечалась. И что? Тощую меня никто не отлупил, за пакли никто не оттаскал и ноги никто не переломал. Скучно же! Ужаснулась своим кровожадным мыслям, закусила губу и рванула за моими спасителями. До пищевого блока добрела на подгибающихся ногах. Сначала пришло осознание, потом и страх пробрался внутрь моей храброй души. И только усевшись за стол аппетитно пахнущего, теплого помещения, пришла в себя и встряхнулась.

   — Не знаю, что им было надо. Но спасибо вам, вы уберегли мои кости.

   — Им надо было тебя задеть. Дайрек тут главный. Власть свою показывал, — произнес Арим.

   — А я-то тут причем? Я ж на его власть не покушаюсь! Адаптерам… им скорее ближе вниз лететь, чем наверх.

   — Дело не в твоей должности, а в месте, где ты прибывал до сих пор. Я про тюремные казематы, если ты не понял, — произнес Дан.

   — «Спасенных» здесь не жалуют, считают их рассадниками заразы, — тихо добавил Зарек. И только сейчас я заметила, что у мужчины разбита губа. Наверное, им свою власть вчера показывали…

   — Да, теперь мы сплоченный боевой коллектив, — произнесла я тихо с сарказмом. Живот тихонько заурчал. И я решила, что с проблемами надо разбираться постепенно, а сейчас самое важное — насытить ноющий желудок пищей.

   Роботы, шаркая по полу, сновали между столов пищевого отсека, развозили небольшие контейнеры на столы. Наконец, дошла и до нас очередь, и на нашем столе появился завтрак. Стандартно порции были разные, рассчитанные в зависимости от роста, веса и расы. Мой контейнер был квадратным и очень маленьким, я даже сначала не поверила своим глазам. Впрочем, возмущаться не стала, было не до этого. Я была занята — боролась с обильным слюноотделением, потому, как в контейнере была настоящая еда! Кусок прожаренного мяса, зеленые овощи и даже ломоть свежего хлеба. Честное слово, не поверила своим глазам!

   — Нас что перед смертью кормят, что ли? — раздалось задумчивое от Арима. Дан и Зарек не ответили, они прямо-таки накинулись на еду, поражая меня скоростью и отсутствием элементарных манер. Впрочем, я тоже мужик, а потому схватилась за мясо рукой и с наслаждением вгрызлась в сочный зажаристый бок. К счастью, нас больше никто не побеспокоил, и мы спокойно закончили завтрак, сыто посматривая по сторонам. У «ребят» по плану были тренировки. Я же теоретически должна была спать, а оттого совсем не знала, чем себя занять. Спать не хотелось, а дел никаких не было…

   — Все же это не спроста, — произнес Арим. — Сначала «эти», потом кормежка на убой…

   — Мы сегодня улетаем с орбиты Ларны. Днем загружается последняя партия «вновь набранных» и все. Может быть, отменное питание связано с этим? Зачем тратить корабельные запасы, когда можно закупиться отменной едой на планете? Скорее всего это и дешевле к тому же…

   — А почему нельзя на все путешествие чем-нибудь вкусненьким закупиться?

   — Вес. Лишний вес кораблю не к чему. Впрочем, командор наверняка питается нормально!

   — Ты что-то слишком привередлив для бывшего заключенного, — вступилась я за красавчика командора. Ну да, понравился мне он. Симпатичный, помог опять же… Вот если еще роботов для уборки отремонтирует, то и вообще — жизнь заиграет новыми красками! Ага, и не прищучит за порчу корабельного имущества… Ох, что-то я размечталась и часть речи Арима прослушала. А он вещал о важном:

   — Как улетим с орбиты, так и начнется новая жизнь, полная опасностей и приключений, — с сарказмом произнес он. — Не нравится мне наш маршрут.

   — А сидеть в тюрьме и ждать смерти тебе нравилось? — ну вот зачем?! Зачем я снова влезла со своей защитой!

   — Я рад, что жив, — просто произнес Арим. — И собираюсь дожить до старости, раз уж судьба дала второй шанс. А потому говорю, мне не нравится неизвестность. И чутье подсказывает, что на корабле не все так просто как кажется. А мое чутье меня ни разу не подводило!

   — Да брось! — весело произнес Зарек. — Подумаешь, смертников вагон набрали, ну с кем не бывает! Нравится командору прожженные ребята, не боящиеся смерти!

   — Пустые каюты. Много пустых кают. Огромный пищевой блок, рассчитанный на количество в три раза большее, чем мы наблюдаем сейчас. Смотрите, сколько свободных мест, — и мы одновременно повернули головы в разные стороны, с целью «обозреть окрестности». Народу было много, но и пустых мест в пищевом блоке осталось предостаточно.

   — Я не должен быть здесь. У меня другой график. «Ночной», — произнесла тихо. — Может расчет на это… Ну, часть ест, часть спит. А как-нибудь мы соберемся вместе и выпьем за победу, — ухмыльнулась я.

   — Может, — задумчиво произнес Арим. — Только чутье мне подсказывает, что надо валить с этого корабля. Да и впервые вижу военный корабль, набирающий сброд с первой попавшейся на пути планеты. Обычно в космический флот кого попало не берут.

   — Это кто здесь кого попало? — вскинулся Дан. И я не удержалась. Сказала:

   — Мы все. Мы все кого попало, Дан. Сброд тоже про нас.

   Никто спорить со мной не стал. Мужчины лишь усмехнулись моим словам и принялись собираться.

   — У нас расписание. Тренировка навыков боя. Пойдешь?

   — Зачем это? — удивилась я.

   — Мышцы подкачаешь — повысят.

   — До вас что ли? До смертников? Нет-нет, — заулыбалась, — нас и тут неплохо кормят.

   — Зря. Не мудрено, сегодня-завтра Дайрек встретится на твоем пути. И нас рядом может не быть. Хочешь узнать, как учат уму-разуму сладеньких мальчиков? — заржал Дан. Почему-то смеяться его шутке мне не хотелось. Может, потому что он был прав?!

   — Выколю тебе второй глаз?! — нахально произнесла я, уперев руки в бока.

   — А хочешь я проткну тебя копьем! — некрасиво заржал Дан и потопал к выходу из пищевого блока. Что он имел ввиду, я так и не поняла, а уточнять не решилась. Ясно было одно — это шутка, пошлая и отвратительная, судя по кривым физиономиям топающих следом за мной мужиков. Причем смотрели они странно, настойчиво, неотрывно… и тихонечко ржали.

   Одним словом, напора я не выдержала и решила немного посмотреть на тренировки. В планшете значилось по-прежнему «время сна», а значит хочу сплю, хочу мышцы качаю. Не возбраняется! Потому я молча шла с остальными со странным ощущением… безысходности что ли…

ГЛАВА 10

Мы топали «стройными рядами» довольно долго. Однотипные коридоры незримо сменялись перед глазами, а быстрые скоростные лифты перестали пугать. Наверное, мы спустились на самое «дно» космолета. Глубже просто некуда! И вот когда я решила, что все — следующая остановка открытый космос мы, наконец, прибыли на место — широкий амфитеатр, заканчивающийся просторной зоной современного спортивного зала.

   Тренировки были в самом разгаре. Причем, происходило все не так, как я нарисовала себе в голове. Впрочем, я мало что представляла о реальных тренировках реальных мужиков разных рас. А здесь были и такие… «не человеки»! И даже не гуманоиды!

   Амфитеатр был наполнен под завязку представителями местной корабельной «флоры и фауны». В гулком пространстве раздавались подбадривания, возгласы и глухие удары о живую плоть. Я уставилась вниз, в центр амфитеатра. Там происходило что-то из ряда вон… Много народу, два голых по пояс тела… и зрители, очень много!

   И замерла… Узнавание промелькнуло в голове.

   — Ого, сам командор пришел расслабиться и поразмять кости, — присвистнул Дан и приобнял меня за плечи. — Смотри, командор редко спускается с небес на землю. Сегодня такой день! Будет круто! Давайте спустимся ниже.

   И наша компания дружно прибавила ход, спускаясь.

   — Командор будет драться? — в недоумении произнесла я. Все же наращивание мышц я представляла себе немного иначе. Ну, гантельки там потягаем, отожмемся пару-тройку раз, почешем языками… А тут реальный мордобой на кулаках? Как на отсталых планетах? Ну, там они хотя бы таким образом что-то делят. Ну, власть, к примеру, женщин… А этим зачем бить друг другу лицо?

   — Такой вид поединка называется спарринг, — пояснил для особо непонятливых Арим. — Они будут драться на кулаках, не бойся, личико командора не пострадает, — и улыбнулся нахально.

   — А мне то что? Главное, чтобы мое осталось цело, — произнесла тихо. На что Арим усмехнулся и, схватив меня за плечо, поволок вниз.

   А внизу было «весело». Спарринг был в разгаре. Командор бился с одним из расы рептилойдов. Зеленым, высоким существом с шипастым хвостом и в простых черных тренировочных штанах. Рептилойды отличались от простых людей, они двигались с нечеловеческой скоростью и сражались всеми конечностями. Я имею ввиду длинный шипастый хвост! А командор странным образом не уступал зеленому, отражая молниеносные удары… Я даже залюбовалась, честное слово, восхитилась этому смертоносному танцу, демонстрируемому с дикой красотой и немыслимой скоростью. На секунду фигуры замерли в боевых стойках, а потом снова превратились в размытые, едва уловимые взглядом тени. И да, я смотрела, боясь просто моргнуть!

   Тренировочный бой был в разгаре, то и дело в тишине зала раздавались глухие удары и тихие возгласы «болельщиков». На мгновение фигуры «драчунов» вновь замирали в боевых стойках, а потом снова превращались в неуловимые тени.

   Неожиданно бой прекратился. Зеленый, сжав обе руки перед собой в замысловатую «фигу», поклонился. Сдавался? Может быть… Командор проделал тоже самое. Устали «ребятки», решили передохнуть. Зеленый «прилег» тут же неподалеку, на возвышение амфитеатра, а командор решил передыхать здесь же, уперев ладони в колени и судорожно хватая ртом воздух. Я стояла позади него и, не стесняясь, рассматривала его влажное от тренировки тело. Мой взгляд привлекла необычная татуировка между лопатками. Красивая, сложная, непонятная… Множество линий, затейливый узор, переплетенные между собой листья неизвестного растения… все это образовывало затейливую вязь из символов, линий, притягивало взгляд, заставляя всматриваться в спину мужчины. Ну, хочется думать, что я рассматривала оголенные телеса командора с маниакальной настойчивостью исключительно по этой причине! Единственное, что смущало меня это символы. Подобные я видела у одного охранника в тюрьме. У него они были на руках и он был гаутанцем… странное совпадение. Впрочем, я могла и ошибиться…

   Мужчина резко разогнулся, как будто почувствовав мой взгляд. И, усмехнувшись сам себе, направился к оставленным где-то у стены вещам. Быстро схватил бутыль с водой и сделал огромный глоток. Замер… увидев меня… Наши взгляды встретились. И судя по тому, что командор поставил воду на место, пить ему расхотелось. Почему он так смотрит? Бесстрастное лицо помрачнело, зеленые глаза, наполненные азартом битвы, стали еще злее. Последовал короткий кивок, мол, иди сюда, раз уж ты здесь…

   Хотелось надеяться, что кивнули не мне. Удрать захотелось тоже. Нестерпимо! Я попробовала спрятаться за Арима, надеясь, что все же ошиблась с выводами, и мне просто показалось, но нет, командор приложил два пальца к шее и озвучил свой приказ через сеть:

   «Сюда иди», — прозвучало громогласно в левом ухе. Аж подпрыгнула от неожиданности, правда, остальные вроде бы ничего не услышали и не заметили. Арим внимательно смотрел новый спарринг. На спортивной арене возвышались два мощных индивида, готовых помериться силой, Дан исчез куда-то. Наверное, решил подкачать мышцы в одиночестве, а не пялиться на чужие телеса. Зарек уселся впереди и тоже наблюдал за схваткой. Почему-то говорить им о знакомстве с командором не хотелось. Кстати, идти к нему не хотелось еще сильнее.

   Тихо выдохнув, я попятилась назад, беззвучно огибая мужское население корабля, и начала свой спуск по лестнице амфитеатра прямо к командору. А он следил, да. Не спускал взгляд, видимо, считывая мои эмоции… потому как только отвернется, и я сбегу! Позади меня слышался свист, улюлюканье и глухие звуки ударов — впереди маячила тишина напряженного взгляда.

   — Вы здорово дрались, — произнесла я едва слышно. Жар смущения опалил щеки. Тело командора было влажным после тренировки, грудь с капельками пота так и притягивала взор…

   — Что ты тут делаешь? — произнес командор резко.

   — Мышцы наращиваю. Грудные, — произнесла первое, что пришло в голову. Оставалось надеяться, что такие существуют. — Командор, вы что-то хотели? Убрать каюту? Выкинуть мусор? — я, когда нервничаю, перестаю себя контролировать и начинаю болтать ерунду. Правда, сейчас я хотела пошутить и немного разрядить обстановку. Только обстановка «разряжаться» не хотела, а командор смотрел прямо в глаза…

   Вот такой взгляд… глаза в глаза выдержать я не смогла и быстро отвернулась, натыкаясь на влажный торс, скульптурный пресс. Щеки вспыхнули алым цветом, даже белки глаз, наверное, покраснели… Скорее всего, у командора ко мне важное дело, с чего бы еще ему тратить на меня свое время… Молчит же, не отвечает, думает как яснее изложить свою проблему! И, о, звезды! Надеюсь, он не услышит, как грохочет мое сердце в груди от вида его обнаженного тела, не увидит, как я пялюсь на его пресс, косые мышцы живота, соблазнительно ускользающие под завязку штанов… на эти капельки пота…

   «Локи, да возьми же себя в руки! Ты же мужик, в конце концов! Важный, наглый, самоуверенный!» — от собственных мыслей стало бодрее, веселее, да и вообще. Красавец командор ничего не понял… кажется… Он подхватил спортивную кофту и быстро натянул ее через голову. А чей это протяжный выдох облегчения? Мой что ли?! Буду все отрицать!

   — Пошли, есть разговор, — четко произнес командор и отправился на выход из зала. Для кого-то тренировка подошла к концу, а для кого-то так и не началась…

   — Командор, у меня время сна. То есть свободное время… Я хочу сказать, что… — я окончательно смутилась. На самом деле я хотела просто пояснить, что в зал я пришла не одна и «счастливая тройка» будет беспокоиться, если не найдет меня в зале. И что мне нужно вернуться! Но вышло совсем по-другому! Как будто он посягает на мое личное время и… И я окончательно смешалась, заткнулась и еще сильнее покраснела.

   — Я понял, ты сейчас занят, — усмехнулся командор и потопал дальше. А я как привязанная двинулась за ним, все еще пытаясь оформить сбивчивые мысли в слова.

   — Я хотел начать тренироваться, чтобы стать первопроходцем, — произнесла я тихо, дрожащим голосом. — Я же мужик. А мужикам тяжело быть уборщиками. Не престижно.

   — Будет тебе тренировка, — хмыкнул командор, но шаг не замедлил. Быстро так топал, самоуверенно. А я уже бежала позади, боясь не успеть. О «ребятах», которые остались в зале больше не думала. Кстати, о накаченном теле командора тоже. Сейчас впереди маячила лишь его великолепная задница, и я решала для себя важный вопрос — а не будет ли оскорблением для мужика, если другой мужик пялится на его зад?! Ну, там мышцы оценивает, степень накаченности, исключительно из эстетических соображений!

   Командор почувствовал мой взгляд. Точно говорю, почувствовал! А может гладкие, зеркальные поверхности лифтов сделали свое «черное» дело по изобличению бедной меня. Резко повернулся, что я не успела затормозить и спросил:

   — Что? Ты странно смотришь…

   «… на мой тыл», — в глазах читалось продолжение. Но он замялся, сказав только первые слова. Я же должна была хоть что-то ответить, но я нервничала, и жутко, а потому выдала глухое и правдивое:

   — У вас красивый зад.

   Командор поперхнулся. Кажется, побледнел… Кадык на шее дернулся, а слова из открытого рта так и не вырвались. Я тоже испугалась… Двусмысленность собственной фразы «ударила по щекам». Я вновь стала пурпурной! Потому, произнесла уже адекватное:

   — Хочу такую же крепкую задницу!

   Про адекватное я, кажется, поторопилась!

   — Мышцы хочу тугие и твердые, ну и форма ничего… сзади…

   Все! Это конец! Не зря говорят, иногда лучше жевать, чем говорить! Это про меня! Я голодная, что ли? Нет вроде! Но лучше всегда жевать при общении с командором! Спалиться шансов не будет, а я подобралась к черте! Близко так подобралась! Стоп! О каком таком общении? Не собираюсь я с ним общаться! Подумаешь, засмотрелась на красивое тело, упругий, как орех зад! И чего? С кем не бывает! Да я… да он первый обнаженный, пусть и частично, мужчина в моей жизни!

   Мы пересекли парочку однообразных коридоров, свернули к скоростным лифтам и в полной тишине прокатились несколько раз, переходя из одного лифта в другой. Корабль я изучила неплохо и уже точно знала — командор тащит меня в родную каюту. А вот зачем так и не пояснил.

ГЛАВА 11

— Куда мы идем? — решительно уточнила я.

   — В мою каюту. Разглядывать мою упругую задницу, — заржал командор.

   Ну и шуточки у некоторых! Захотелось тоже… пошутить. Только назло ничего дельного в голову не пришло.

   — У вас там какие-то проблемы? Так это не ко мне… наверное. Но и не к врачу — он вам скорее всего не поможет…

   Почему-то жутко захотелось прервать этот смех. Получилось. Он бросил на меня высокомерный взгляд и произнес:

   — Пришли, — и сделал шаг в мою сторону. Стремительный такой, резкий. Как будто хотел прижать к стене. Невольно я попятилась, запуталась в ногах и чуть не хлопнулась к его ногам. Командор успел ухватить меня за форму и тихо поговорил:

   — Надо поговорить без свидетелей.

   Здесь, конечно, никого не было. И меня вполне бы устроил разговор здесь, а не в каюте командора. Но Арсея, она не дремлет. Все слышит и знает, в каюту же командора доступа нет.

   Мужчина быстро приложил руку к экрану, потом сличил сетчатку глаза и, взглянув на меня, зашел внутрь родной каюты. Я же медлила. От этого пронзительного взгляда, каким одарил меня командор, по спине пробежали мурашки.

   — Я тебя вспомнил, — просто произнес командор.

   — Не скажу, что рад этому факту, — ответила тихо.

   — Ты с Ларны. Убийца-поджигатель.

   — Тогда ты сказал, что веришь в мою невиновность, — усмехнулась я.

   — Расскажешь, что тогда произошло? — запросто произнес командор, как будто за пару дней знакомства мы стали закадычными друзьями. Я пожала плечами, ухмыльнулась и произнесла тихо:

   — В этой тайне нет ничего тайного, — усмехнулась повторению. — Скорее всего, на корабле имеются необходимые сведения, и Арсея всегда рада помочь своему командору.

   — Не хочешь говорить, ладно, — полушутя произнес командор и стянул через голову спортивную кофту. Было непривычно вновь увидеть его обнаженным. Я только оправилась, честное слово! Впрочем, командор ведь не знает, что оголяет телеса перед девчонкой-клеонкой! Которая практически пожирает его глазами! Так, последнее отставить!

   Я резко отвернулась и произнесла тихо:

   — Командор, вы хотели поручить мне дело.

   — С чего ты взял?

   — Тогда зачем вы притащили меня сюда?! — возмутилась я. И оглянулась. Командорская каюта была шикарной, большой, светлой, просторной. С огромным иллюминатором во всю стену, через стекло которого на меня смотрели звезды.

   — Ты не выполнил прямого приказа. Это нарушение, которое ведет за собой наказание. Я велел привести себя в порядок. Капитан и командор хорошо заботятся об экипаже, о его здоровье. Так что дерзай! Выполняй приказ! Под присмотром! Кабина с геликсом там, — махнул рукой в сторону, — в твоем полном распоряжении, — и продефилировал мимо к узкой боковой двери.

   — Командор, вы куда? — удивилась я.

   — Геликс найдешь сам. Надеюсь, в этом нехитром деле поддержка тебе не нужна. А мне… Прямо сейчас хочется освежиться, — последовал ответ из глубины туалетной комнаты.

   «Простите, освежиться?!»

   Не веря собственным ушам, на автомате, я потопала на звук голоса командора. У мужчины был явный талант! В скоростном раздевании!

   Спортивная кофта так и осталась где-то валяться… Это мы знаем, видели! Но за какую-то долю секунды командор освободился и от штанов, и от нижнего белья. И спокойно так расхаживал… меня не стесняясь! Уборщики что, не люди, что ли?! В смысле, прислугу мы не замечаем, это выше нас?! Или…

   — Вы так перед всеми? — возмущенно произнесла я.

   — Что перед всеми?

   — Без портков расхаживаете?

   —Не понял? — реально удивился командор. — Ты в армии не служил, что ли? Есть чего стесняться?

   Я не нашлась, что ответить. Просто в армии я не служила. Не в галактической! Ни в нашей родной, на Ларне. Хотя, по возрасту должна была определенно! Ну если бы была мальчиком… Хотя подопытных мальчиков (а были и такие) не для того «ростят, холят и лелеют», но это командору знать точно не нужно! Просто я не мужик и понятия не имела, что там и как там в этой армии. Голыми, что ли, они там ходят?!

   Потому заткнулась, взгляд отвела и вообще решила слиться со стеной, быстро, качественно и без дополнительных воплей. Только мое поведение командору не понравилось. Он развернулся ко мне всем тылом, подошел вплотную в этом своем «естестве» и произнес, ухмыляясь:

   — У тебя такое лицо, как будто ты сейчас в обморок хлопнешься. Стеснение — роскошь для ларнийских девственниц, но никак не для первопроходца космического флота. Так что, возьми себя в руки, задвинь подальше зависть относительно моего члена и вперед на великие свершения. Капсула с геликсом за другой дверью. Бесит твоя рожа.

   Стало обидно! Изуродованное страданиями лицо бесить не может. Потому решительно ответила:

   — Что с моим лицом не так? Плохо относитесь к уродству? Предпочитаете красоту, эстетику, няшность?!

   — Плохо отношусь к чужой боли, — спокойно парировал командор. — К боли, в которой нет необходимости, — и повернулся ко мне «луной», намекая, что разговор закончен. Я сделала пару поспешных шагов назад.

   — Было бы чему завидовать, — буркнула себе под нос тихонечко, чтобы командор не услышал, и потопала искать геликс.

   Капсула с геликсом представляла собой небольшую круглую сферу, наполненную розовой, «няшной» жидкостью с приятным запахом. Находилась капсула там, где и сказал командор, в отдельном помещении за узкой, неудобной дверью. А прежде чем отыскать эту дверь мне пришлось обшарить всю каюту командора. И скажу я вам, было, где искать! Командор занимает много пространства на корабле! Но я была вознаграждена — поиски мои увенчались успехом, и вот я стояла перед капсулой и никак не могла решить, что делать дальше. Теоретически все знают, как пользоваться геликсом! И не обязательно в капсуле! Капсула скорее для удобства. Вот эта, к примеру, имеет ровные бока, обтекаемую поверхность, которая радует взгляд и мягкие, упругие подголовники для удобства. И геликса здесь много, можно нырнуть с головой! Эта дорогая субстанция, состоящая из микроорганизмов поистине необычна. Она восстанавливает клетки ткани за считанные минуты, лечит любую хворь. Микроорганизмы проникают в больные клетки живого существа и там перерождаются, превращаясь в здоровые клетки носителя. Природа геликса остается загадкой для космоса до сих пор! Впрочем, клеонцы тоже своего рода вид неизученный! И ничего, кое-как существуем!

   У командора был розовый геликс. Так-то чаще всего геликс встречается бесцветный или слегка-желтоватый, но у командора розовый — насыщенный минералами, дорогой! И мне предстояло воспользоваться «добротой» командора, только вот раздеться полностью я позволить себе не могла. А потому решала, что же делать дальше: забаррикадировать дверь и все же воспользоваться «гостеприимством» командора или сунуть в субстанцию лицо, вылечив шрамы только на нем!

   Рисковать не стала. В конце концов, командор не заставит меня раздеваться, а значит и не увидит шрамов на теле. А лично мне они не мешают! Поэтому я быстро подошла к сфере, нажала на крохотную панель управления, чтобы проникнуть внутрь и когда гладкая створка отъехала, перевесилась внутрь. Поза оказалась неудобной, коленопреклоненной, но зато я одетая! И ни чем не рискую! Лицо полностью поглотила розовая субстанция, так, в общем-то, и планировалось. В такой позе я простояла несколько минут, пока не затекли колени. Думаю, этого достаточно для излечения! А потому, крехтя и охая, я вползла обратно в каюту, или, правильно сказать, выползла из капсулы с геликсом… и замерла, натыкаясь на насмешливый взгляд командора. Хитрая лыба смягчила лицо мужчины, делая нагловатым и хитрым. В его глазах отражалось веселье. А я… а мое сердце пустилось в галоп…

   — И долго вы тут стоите? — произнесла хмуро.

   — Недолго. И все это время наслаждался, — хмыкнул командор.

   — Я так полагаю стройным мужским задом, — ответила я, откровенно издеваясь.

   — Не угадал. Мужской пол меня не интересует. Я просто замечтался, — произнес тихо командор.

   — О чем же?

   — О том, как подойду ближе и пну тебя коленкой. За непослушание, — наверное, это была шутка. Хотелось надеяться, что это было так…

   Командор.

   Впрочем, я не солгал! Я на самом деле хотел пнуть этого мальчишку! Сам не знаю почему, но парень будил во мне странные, ранее не испытываемые к парням эмоции. Бешенство. Злость… симпатию…

   Сейчас, я бесился не из-за уборщика, а скорее из-за его отсутствия. Я закончил процедуры омовения и хотел помочь, по доброте душевной, справиться с ультра-современной капсулой с геликсом, приобретенной мной на Ларне. Зашел в небольшую комнату рядом с душевой… и никого не нашел! Обшарил собственную каюту — парнишки не было. И вот после этого я взбесился. Как он посмел уйти?! Кто его выпустил? Снова нарушил мой приказ… хотя официально я не приказывал… Найду и… отлуплю! Вот и будет первый урок по боевым искусствам — как правильно защищаться от ударов! Прижав пальцы к шее собирался послать мысленный приказ, но замер прислушиваясь. В моей каюте что-то громыхнуло.

   Я швырнул на кровать мокрое полотенце, быстро пересек отсек предназначенный для сна и двинулся на повторные поиски. Да уж, где еще быть уборщику, конечно, в захламленном заднем отсеке, в котором хранилось старое оборудование, выкинуть которое вечно не доходили руки…

   Я тихо зашел в отсек, давя в себе улыбку. Просто парнишка явно не из наших! Самую не защищенную часть тела подставил, оттопырил и пытается исполнить мой приказ. Прозвучало двусмысленно, даже так в голове… Но ничего такого! Я имел ввиду, что зад в бою не подставляют!

   За массивной дверью капсулы тонкую фигурку паренька было не видно, только зад торчал. И-то не сразу мной замеченный! Потому как неожиданно! Я осторожно подошел ближе, не желая беспокоить парня в процессе процедуры лечения. Просто геликс — это не так весело, и очень болезненно, особенно если шрамы застарелые! А парню, скорее всего, больно. Сделал шаг, замер, удивляясь собственным эмоциям. Когда это меня волновали чужие ощущения? И чувства? Почему это… я командор, меня всегда волнует моя команда!

   — И долго вы тут стоите? — произнес парень, резко выпрямляясь. Завис, честное слово. Замер, как вкопанный. Но молодец, быстро сообразил, что сказать:

   — Недолго. И все это время наслаждался.

   — Я так полагаю стройным мужским задом, — произнес парень. А я поймал себя на том, что не свожу глаз с его лица. Жадно рассматриваю каждую черточку… И ничего не могу с этим поделать, мой взгляд живет своей жизнью, ощупывает, трогает, прикасается, скользит… Лицо паренька мне кажется совершенным. Нежная, бархатистая, даже на вид, кожа, на которой сейчас лежал яркий румянец от смущения. Аккуратный вздернутый носик. Высокие скулы. Губы… приоткрытые от возмущения, чуть припухшие от нервного покусывания. Глаза… яркие, желтые… опушенные длинными ресницами. Таких на корабле называют «няшками»! Этот был симпотягой! Аж зубы свело… от зависти! И злость внутри проснулась! Наконец-то, а то я уж было начал думать, что свихнулся!

   — Не угадал. Мужской пол меня не интересует. Я просто замечтался, — произнес тихо командор.

   — О чем же?

   — О том, как подойду ближе и пну тебя коленкой. За непослушание.

   И сделал еще шаг, собираясь реально пнуть парня. Так по-дружески!Кулаком в плечо! Только взгляд натолкнулся на его шею. Такую тонкую, хрупкую не защищенную. Красные кончики волос слегка отросли на затылке. Выглядело забавно и странно. Коричневый, бурый цвет переходил в крохотные искорки. И рука сама потянулась к ним. Очень хотелось дотронуться до них пальцами… Нелепость! Пацан будил во мне странные чувства и желания, которых я не знал ранее. Это просто неутоленный голод — надо найти себе бабу на вечер! Вынужденное воздержание… начинает портить жизнь! Парнишка смотрел на меня и улыбался. Заметил мелкий, что я пристально рассматриваю его, и на руки мои посмотрел странно. Хочется надеяться, что не понял ничего! Впрочем, ничего и не произошло.

   Я дернулся как от удара, отступил на шаг.

   — Так намного лучше. Шрамы не украшают мужчину, вопреки молве. Девочкам нравятся симпатичные мордашки, — ухмыляясь, произнес я.

   — Командор, вас требуют в двенадцатом блоке, — неожиданно произнес механический голос Арсеи. — Вопрос срочный. Капитан ждет вас там.

   Я выругался про себя. Совершенно забыл о «деле», а ведь обещал капитануразобраться с этим вопросом… Не страшно, у меня есть новости, которые обрадуют капитана и помогут пролить свет на произошедшее. Еще немного, и есть шанс выпутаться из всей этой заварушки с минимальными жертвами. Впрочем, если мы не найдем выход — ценой будет жизнь. Наша жизнь.

   Наконец-то я начал думать…

ГЛАВА 12

После слов Арсеи командор изменился в лице, превращаясь из взъерошенного молодого мужчины в целеустремленного военного. Лицо изменилось коренным образом, тяжелые складки появились у рта и бровей. Казалось, он вот-вот улыбнется… но улыбка никак не хотела появляться на его лице.

   — Тебе предстоит трудная ночь, — произнес он резко, — надо отдохнуть, пока есть время.

   Это он так намекнул на то, чтобы я убралась из его каюты. Впрочем, задерживаться здесь я не собиралась ни при каких обстоятельствах, а потому рванула на всех «парусах» в сторону родных стен! И мчалась так быстро, как только могла. Замедлилась только в коридоре со стазис-капсулами. Да просто почувствовала что-то неладное…

   — Арсея, что происходит? — произнесла тихо. Только Арсея не пожелала мне ответить. Ага, вот так просто искусственный интеллект кинул меня разбираться со своими страхами самостоятельно!

   Я осмотрелась. Здесь как и прежде стояла загадочная тишина, слегка мерцал резервный свет и… «Саркофагов» стало больше! Осознание этого факта ударило прямо в лоб! В этом я была точно уверена! С одной стороны прозрачной стены коридора заполнение было полным, а вот с другой — только наполовину. А сейчас… сейчас места хватило бы лишь для десятка стазис-капсул, не более того, а это даже не треть пространства, а, скорее, его десятая доля!

   Любопытство позвало меня дальше, и я прислонилась лбом к прозрачной перегородке, чтобы убедиться, что права и мне вовсе не показалось. Присмотрелась внимательнее. Одни капсулы были ярче, новее, на других же поблескивала в приглушенном свете пыль. Я сделала шаг в сторону, старательно осматривая пространство за перегородкой. Должен же быть вход в эту зону?! Но входа я не увидела, лишь заметила довольно неудобные, странные гладкие кубы по периметру. Что это и «с чем едят» было неясно, просто необычные предметы привлекли внимание. Ну и ладно, а вот факт того, что капсул стало больше, был для меня очевиден!

   Я пересекла прозрачный коридор и собралась удалиться в собственные покои, но краем глаза заметила движение и просто рухнула на пол. Зачем я так сделала?! Любопытство! Женское, глупое любопытство и полное отсутствие инстинкта самосохранения — вот простой логичный ответ! Освещение коридора помогло остаться незамеченной, а благодаря тому, что стеклянные перегородки не доставали до пола, заканчиваясь примерно в метре от него — еще и невидимой.

   А там за стеной был капитан. Он прошел спокойно и ровно, усаживаясь на куб сверху. Тот немедленно изменился, приспосабливаясь под его рост и вес. Мгновенно отсканировал размеры, форму, температуру тела и напряженность мускулов… и запустил программу по расслаблению…

   Так куб — это кресло! Ультра-современное, изготовленное, по последнему слову техники и еще говорящее! Такого на Ларне я не видела никогда!

   Спустя пару мгновений «на сцене» появился командор. Солидный такой, в полном обмундировании, с ровной спиной, напряженным взглядом и электронным планшетом в руке. Спокойно прошел и устроился в соседнем кресле-кубе. И не скажешь, что несколько минут назад он смотрел на мой зад и отпускал дурацкие шуточки!

   — Их становится больше. Скоро команда начнет подозревать… — произнес тихо капитан. Но я слышала каждое его слово, потому как приложилась ухом к перегородке, к тому кусочку, что был непрозрачным. — Есть сдвиги?

   — Существенных сдвигов нет. Мы продолжаем предполагать, что это быстро видоизменяющийся вирус. Пока мы оказались не способны изолировать его из-за скорости мутации. Он устойчив ко всем антибиотикам, известным науке. И только геликс способен сдерживать его в рамках первичной мутации. Но нам нужна большая концентрация… Нам нужен грязный геликс, вполне возможно он — решение нашей проблемы. И это хорошая новость.

   Потом командор выдал статистику в цифрах чрезмерно быстром распространении странной болезни, и о тенденции к увеличению этой скорости. Приводил прогнозы и рассуждал о проведенных исследованиях… Капитан молчал, лишь качая головой. Я же пыталась запомнить хоть что-то сказанное командором, но в биохимии я была не сильна, а потому запомнить что-то полезное не удавалось. Единственное, что я уяснила точно — на корабле эпидемия, а власти Галактического Содружества оказались полностью бессильны в сложившейся ситуации, оставляя экипаж и командование один на один со своей судьбой.

   А… экипаж становится с каждой минутой все меньше и меньше… Согласно статистике командора — за триста суток не останется никого! Вирус не щадит ни одну из рас, нападая одинаково точно на существ с кровью, основанной на железе, кремнии или водороде! Ему все равно! И только геликс, как выяснилось, может противостоять заразе, делая вирус неподвижным в течение некоторого времени. Только благодаря синтезированной вытяжке из него избранные члены экипажа могут спускаться на планеты, не заражая никого, пополнять запасы топлива и продовольствия, а также набирать новых «добровольцев». Только проблема в том, что геликса немного. И как бы никто не ожидал… что подобное может произойти в современном мире. И да, мне было жутко интересно, где собственно экипаж подцепил заразу и почему кого-то она обходим стороной, ведь болеют далеко не все! К примеру, капитан и командир заражены не были.

   — До ближайших месторождений «грязного» геликса лететь шесть суток. У нас есть шанс, — тихо произнес капитан. Дело в том, что в быту и в медицинских нуждах использовался «чистый» геликс — очищенная и безопасная субстанция, микроорганизмы лишенные своих вредных «качеств»! На самом же деле существовали целые планеты, где велись добыча и переработка «грязного» геликса. Таких планет было довольно немного. Подобное было связано с тем, что геликс был очень дорог и простому люду не по карману. От смерти он не избавлял, новую руку не выращивал, а со шрамами и дефектами можно спокойно жить. Потому планет по его добычи было немного, климат там агрессивный и затраты на переработку немеренные, отсюда и цена. А вот планет с «геликсовым» климатом было больше. Такие планеты считались зараженными, не подразумевающими под собой жизнь! Геликс в своем неочищенном виде губил все вокруг!

   — Вирус не выбирает, — произнес командор в ответ. — А так да, есть шанс. Ближайшая к нам s3457 до нее шесть суток лету, курс проложен, первопроходцы проходят обучение.

   Капитан медленно встал со стула-куба и аккуратно прошел к одной из стазис-капсуле, протер рукавом крышку и, нагнувшись, тихо произнес:

   — Только держись. Помощь уже близка.

   И выдохнул. Громко! Резко повернулся и посмотрел в мою сторону. Распластавшись на полу, я замерла, стараясь не дышать. Не мог же он меня увидеть? Или мог?! Паника волной обрушилась на мое сознание. Первой мыслью было ползти, куда глаза глядят! Но собственно глядели они в стену! Оставалось только лежат «смирно» и надеяться, что пронесет!

   Где-то раздались тихие шаги, спустя мгновение «защебетал» механизм двери и да, я обрадованно приподняла голову с мыслью: «Повезло!». Но нет, не повезло! Меня застукали! Прямо напротив меня стояли капитан с командором и недовольно рассматривали мое распластанное тело.

   — Вставай, — произнес тихо капитан. — Личный номер, должность, Арсея! — голос показался громким, злым, сотряс все пространство пустого коридора эхом.

   Я медленно поднялась, отряхнулась и ждала, когда Арсея «проснется». На мой зов искусственный интеллект не отозвался, на голос же капитана среагировал быстро.

   — Личный код 187988, адаптер, — возвестил механический голос.

   — Такие есть на корабле?

   — Временно переведен из первопроходцев из-за ненадлежащего физического состояния.

   Капитан вновь посмотрел на меня и спокойно произнес:

   — Добавить полномочий. Помещение d3425 поставить под контроль, — и удалился, больше не взглянув на меня. Командор отправился вслед за ним.

ГЛАВА 13

Помещением d3425 оказалась зона со стазис-капсулами. Капитан решил, что помещение требует дополнительной уборки и теперь я была главной и единственной ответственной за это! Роботам-уборщикам капитан не доверял. В этом, наверное, он был прав — от стазис-капсул тянулось нескончаемое количество проводов к стене. Электро-подпитка была необходимой!

   Я ходила вдоль «склепов» и старательно вытирала пыль с их корпусов. Капсулы были стандартные, современные, удлиненной цилиндрической формы с матовыми оранжевыми стеклами сверху. В них лежали представители разных рас. А я вытирала пыль и рассматривала их лица, плавно переходя от одной капсулы к другой. Мне было интересно их рассматривать, а тусклый свет создавал иллюзию тихого одиночества, таинственности и некой тайны, повисшей в воздухе.

   Я вытирала пыль, и за тонким слоем проступало очередное лицо. В капсуле была девушка. Красивая. С яркими рыжими волосами и веснушками на лице. Редкость. Рыжего гена в Галактике почти не осталось. На ней была форма командора, черная, с красными капельками камней на предплечье и нашивкой «звездного флота». Я засмотрелась на ее лицо. Ее грудь мерно вздымалась, а глаза, казалось, вот-вот откроются и посмотрят на меня… Сон! Она всего лишь спит. Кого я обманываю? Она может умереть… стазис-капсулы не могут вечно поддерживать состояние комы, они созданы лишь временно сохранить жизнь живому существу, до момента оказания медицинской помощи.

   — Локи, тебя ожидает командор. В зоне отдыха на этаже адаптеров, — громогласно произнес механический голос Арсеи. Я вздрогнула от неожиданности и уронила на пол щетку. Неприятный звук сотряс тишину этого помещения.

   — А… зачем он ждет меня? — глупо пролепетала я, пытаясь понять, что понадобилось ночью от меня командору, который вообще-то спать должен и сил набираться.

   Протерев капсулу полностью, я вытерла руки специальной дезинфицирующей салфеткой и отправилась на «встречу». Настроение было унылым, я знала — мне предстоит испытание. Не верю, что мое «любопытство» не выйдет мне боком! Да и ведь не чай попить командор пожаловал «на сон грядущий»!

   Так что, хорошенько вытерев о «живот» влажные от салфеток руки и жалостливо вздохнув пару раз, в надежде на сочувствие, я потащилась в комнату отдыха для адаптеров. Руки блестели чистотой, а сочувствие оказывать было не кому… но и были и небольшие плюсы… Наконец, смогу добраться до «вкусного шкафа» — так я назвала само пополняемое устройство с пищей, название которого не знала. Коридор со стазис-капсулами остался позади, так же как и скоростной лифт. Двери разъехались передо мной, втягиваясь в нутро корабля, и я вступила в полутемное помещение общей зоны. Обычно, конечно, тут светлее. Но сейчас время «ночи», а значит на всем корабле приглушенный свет — имитация планетарных сумерек.

   Сделала пару шагов и застыла, глядя на стоящего посреди пустого пространства командора. Если честно, я сначала хотела заорать. Глупо и по-женски! Одумалась вовремя — ведь я мужчина и мне нельзя! Мужчина был облачен в простые домашние брюки и тонкий свитер. Неформально. Без формы. И этот свитер так и притягивал взгляд, так и хотелось забраться пальцами под ткань, почувствовать горячую гладкую кожу и напряженные мышцы… Стоп! Со всем с катушек съехала?! Быстро приняла «мужской» независимый вид!

   Мысленная оплеуха возымела действие. Я собрала волю в кулак, выпрямила спину, приосанилась и расхлябанной походкой двинулась к командору.

   — Вам нужно убрать каюту, командор? — произнесла я глухо.

   — Нет, — с хриплой царапающей ноткой произнес он.

   — Может, нужно еще что-то убрать?

   — Нет, — произнес он и приблизился, рассматривая меня внимательно.

   — Тогда зачем вы здесь?

   Командор задумался. А я только сейчас увидела гнев в его глазах. Тень недовольства скользнула по губам, отразилась в сжатых, напряженных кулаках и как-то… растаяла от его слов:

   — Пришел составить тебе компанию за поздним ужином. Уверен, после тяжелой работы ты захочешь плотно перекусить.

   Есть я определенно очень хотела, но не с командором! Не здесь — в тишине пустого пространства, где, как минимум, от других живых существ нас отделяют километры площади и два скоростных лифта!

   Командор пришел, чтобы предложить мне компанию?! Что-то здесь не чисто! Не правильно как-то!

   — Решил меня отравить? Так приказал капитан? Так нечего утруждаться, на мне ошейник подчинения. Пара нажатий и я сам спрыгну в открытый космос, — произнесла тихо. В его глазах появилась злость — разрушительная, бешеная. И показалось, что командор обязательно воспользуется моим «советом». Но он лишь втянул воздух, зыркнул глазами и тихо, глухо произнес:

   — Давай есть. У тебя «морозилка» битком.

   Кажется, командор тоже не знает название «шкафа с едой». От этой мысли слегка «улыбнуло», и я пристроилась на один из диванов рядом с ним.

   — Ты не должен был подслушивать, — произнес он тихо. — Информация, что ты слышал, не для посторонних ушей.

   — Я уже понял, что влип, — произнесла тихо. — Мне некому рассказать… И даже если бы было… я умею хранить секреты, — я жалостливо взглянула на командора. Он ухмылялся собственным мыслям, не глядя на меня. Такой красивый… Сердце ударило в ребра и, кажется, остановилось. Я увидела в глазах командора недосказанность, растерянность. Но лишь на миг. А потом они вновь стали холодными и… горячими одновременно.

   — С капитаном могут быть проблемы, — задумчиво произнес командор.

   — Ты сейчас о чем?

   — О том, что предложение скинуть тебя в открытый космос может показаться ему заманчивым, — произнес командор и шагнул к «морозилке»,