Оглавление
АННОТАЦИЯ
Три сотни лет прошло с тех пор, как закончилась великая война героев против Ада. С тех самых пор Лилит томится в заключении в глухой деревушке. Нелегко забыть о подвигах, которые выпали на долю Тёмной Госпожи. Особенно когда в дверь стучится великий герой с мечом света, а бывший прихвостень норовит занять Тёмный Трон
От автора: Стёб с элементами бдсм. Стёб не над бдсм, а над великими героями. Но есть и парочка философских мыслей.
По жанру - квест с элементами эротики
ПРОЛОГ, он же ПРИСКАЗКА
Лилит рванула на себя рога Двэйна, сгибая демона пополам. Не целясь, ударила подкованным сапогом и тут же прижала подошвой к полу обнажённую спину.
— Ты понял ошибку, Двэйн?
— Да, госпожа.
— Станешь ещё приходить ко мне с такими вестями?
— Нет, госпожа.
Двэйн замер под её каблуком — не дёргаясь и ожидая продолжения.
Лилит отпихнула корчащегося на полу демона сапогом и встала с окованного черепами трона.
— Вы простили меня, госпожа? — спросил демон, сверкнув красными глазами из-под низко опущенного лба.
— Нет, — ответила Лилит. — Снимай штаны. Наказывать буду.
***
Лилит проснулась от слабого стука в дверь и застонала. «Если они снова обвинят меня в неурожае, — подумала чародейка, — то я уже точно отравлю им все колодцы».
Подошла к бочке, стоящей в углу её небольшого дома, плеснула в лицо водой и посмотрела на отражение: выглядела бывшая Чёрная Госпожа откровенно поношено. Плохое питание и вечный недосып делали своё дело. Длинные чёрные волосы истончились и больше не производили впечатления, а под глазами залегли тёмные круги.
Стук повторился.
Лилит накинула было на плечи плащ и, застёгивая фибулу, стала приближаться к двери, когда та слетела с петель, едва не сбив её с ног.
Чародейка поспешно отскочила назад и заняла защитную позицию: выставила перед собой стул и прижалась спиной к стене.
На пороге стоял юноша с голубыми глазами и сверкающим мечом в руках.
Лилит тихо застонала и осторожно стала опускать стул. Однако стоило ей шевельнуться, как ставни открылись, и в окно влетела небольшая шаровая молния. Снаряд больно проехался по руке и взорвался, ударившись о противоположную стену.
— Чтоб вас, — процедила она, подозревая, что переговоры провалились.
— Снова строишь козни, Темная? — воскликнул обладатель светящегося меча.
Лилит поджала губы.
— Если ты про капканы в огороде, то не надо было лазить ко мне за яблоками.
— Я не про это, — прорычал воин, но почему-то потер левую ягодицу. — На всех перекрёстках приносят кровавые жертвы Повелительнице Тьмы!
— Что поделать, — Лилит вздохнула. — Я до сих пор популярна.
— На путников нападают бесы и вурдалаки!
— А я вам говорила, что в Аду наступит анархия и вам же будет хуже.
— И самое главное — кто-то похитил прекрасную Аэринн! — на последнем слове воин ощутимо растаял и почти уже было опустил меч, чем и не преминула воспользоваться Лилит:
— У Фенрира спроси… У дракоши нашего… — предложила она дружелюбно, ставя на пол стул и пытаясь отвести лезвие меча ещё дальше, но не тут-то было: клинок взлетел вверх и в мгновение ока оказался у горла колдуньи.
— Не прикидывайся, коряга подболотная! — прошипел герой ей в лицо.
— Помилуй, — не выдержала чародейка, — как бишь тебя…
— Алистир, Хранитель Меча, — подсказал воин.
— Так вот, Алистир, помилуй, я уж лет триста как завязала. Посмотри, какая у меня картошка выросла… Во-о-о! — чародейка развела руки, демонстрируя размер. — А баклажаны? Это ж … гм… монстры, а не баклажаны. Меня каждый вторник в таверне ждёт кузнец Томми. Ну на что мне твоя Аэринн? Оба вы — ни рожи ни кожи.
Лилит почувствовала, что ошиблась, когда напор клинка стал сильнее.
— Я что хочу сказать, — торопливо попыталась исправить положение бывшая Тёмная Госпожа. — Ну, пропала девушка… Ну, напали на кого-то там… Я-то тут при чём? Или ты всех деревенских так опрашиваешь?
В дверях показалась крепкая фигура в доспехах поверх монашеской робы.
— По-моему, она правду говорит, Ал, — заступился на колдунью клерик. — Оставь её, да пошли ещё где поищем.
— Ну уж нет, — заявил Алистир. — Эта дрянь мою Аэринн знаешь, как обозвала?
Храмовник и Лилит синхронно закатили глаза.
— Да каюсь я, каюсь. Не видела твою Айлин, судить не могу.
— Аэринн, — прорычал Алистир ей в лицо.
— Да хоть Айслин. Не видела я её. Что ты ко мне пристал?
Алистир подхватил чародейку за плечо и, волоком вытащив на улицу, бросил на землю.
— Клянись, — потребовал он. — Или я отрублю тебе голову.
Лилит осторожно потёрла шею. Она очень не любила, когда ей рубили голову. Это было больно, и шея у неё всегда плохо срасталась.
— В чём клясться-то? — спросила она, не теряя надежды, что рыцарь попросит какую-нибудь глупость: например, славить имя его прекрасной дамы во всех городах, где побывает Лилит.
— Клянись, что станешь служить мне и подчиняться во всём, пока мы не отыщем прекрасную Аэринн и не победим Владыку Тьмы!
Лилит с надеждой посмотрела на храмовника, который стоял по другую руку.
— Лучше клянись, — посоветовал тот. — Когда на Ала находит, с ним надо во всём соглашаться.
— Клянусь, — обречённо подтвердила Лилит. — Дай хоть вещи собрать.
***
Лилит протянула руки к огню и потёрла друг о друга озябшие кисти. Взгляд её устремился сквозь пламя — на сидящего по другую сторону от костра рыжеволосого юношу.
— Вот так и случилось, — закончила она, — что теперь я странствую с победителем драконов и просто славным парнем Алистиром, Хранителем Меча.
ГЛАВА 1. Я пришёл предложить тебе сделку…
— Опять ты на Алистира наговариваешь, Тёмная? — спросил храмовник. Он сидел чуть левее и мягкой тряпочкой стирал остатки крови с «символа веры» — массивной шипастой булавы. Храмовника звали Киган, и из всех друзей Хранителя он казался Лилит самым вменяемым.
Были ещё агрессивная эльфийка с нацистскими замашками по имени Тиэль и лысый, как колено, гном Бударих, который больше увлекался алкогольным туризмом, чем, собственно, поисками прекрасной дамы. С Бударихом можно было поговорить, когда он трезв. Однако случалось такое не часто. Тиэль же испытывала к Госпоже ненависть почти физиологическую, так что Лилит сильно подозревала, что у неё к чёрным госпожам какие-то свои, личные эльфийские счёты. Усугубляло ситуацию то, что Тиэль отлично стреляла из лука и имела привычку делать это в ответ на любую невинную шутку.
Сам Алистир обращался к чародейке только тогда, когда ему надо было подогреть мясо, поджарить бандитов или вскипятить воду. Алистир очень любил мыться, особенно в горячей воде. Всё их общение ограничивалось, как правило, короткими репликами наподобие: «Что стоишь, Тёмная? Жги» и «Пошла вон, змея подколодная».
В отличие от них, Киган — такой же брутальный представитель рода человеческого, как и Алистир — имел какие-то зачатки познаний о вежливости. А может, беда его была в том, что он поклялся не убивать никого без веских на то причин… Правда, представления Кигана о «веских причинах» были весьма специфичны — за это Лилит уважала его ещё больше.
Главным минусом Кигана была его необъяснимая любовь к Алистиру. Клерик трепетал при звуке имени героя, как бабочка при виде цветка.
Лилит отвернулась от собеседника и вновь перевела взгляд на существо, сидевшее чуть левее. Клейн — рыжеволосый попрошайка лет пятнадцати на вид — попался им на воровстве. Со свойственным ему милосердием Алистир объявил начинающему преступнику, что тот может присоединиться к их благородной миссии и даже будет иметь в дороге кусок чёрного хлеба три раза в день. Клейн не выглядел довольным — Лилит примерно представляла доходы уличного нищего и вполне понимала его расстройство. Однако, как и сказал Киган в их первую встречу: «Когда на Ала находит — с ним лучше не спорить».
Именно Клейну Лилит и рассказывала об их спецотряде по спасению прекрасных дам, когда в повествование вклинился Киган, усмотревший в её словах какие-то ему одному видимые нападки на Алистира.
— Не отворачивайся и не увиливай от ответа, Тёмная, — клерик пересел поближе к Госпоже, мечтательно оглаживая булаву. — Что ты там плетёшь про Хранителя?
— Я, уважаемый Светлый, — сказала Лилит нарочито вежливо, — не плету, а рассказываю. О странствиях и приключениях нашего командира. И у меня в запасе ещё не один десяток историй, так что, если не хочешь, чтобы я вывалила их на неокрепшую детскую психику — лучше отвали.
Киган насупился.
— Где там наши благородные друзья? — поинтересовалась Тёмная, меняя тему разговора. Время близилось к полудню, а трое приключенцев как отправились на рассвете на разведку, так и не вернулись.
Едва она успела задать вопрос, как землю слева от неё вспорола эльфийская стрела. Лилит тихо выругалась.
— Опять насмехаешься, Тёмная? — услышала она высокий голос, и в следующую секунду из кустов показалась блондинистая голова с острыми ушами. Волосы Тиэль по бокам были заплетены в косы и украшены белыми перьями, а тело укутывал плащ цвета весенней листвы.
Говорить с Тиэль следовало очень осторожно, поэтому Владычица промолчала и предоставила это сомнительное удовольствие Кигану.
— Мы вас заждались, — сказал клерик. — Думали, вторую ночь придётся торчать на этом болоте.
— Алистир нашёл лагерь бесов, — сообщила Тиэль, переводя взгляд на Кигана. Впрочем, презрение в её глазах никуда не делось. — Их предводителя зовут Абигор. Ты что-то об этом знаешь, Тёмная? — она строго посмотрела на чародейку.
— Конечно, я же помню по именам всю Армию Тьмы, — зелёные раскосые глаза впились в неё, угрожая пробуравить насквозь. Лилит вздохнула: — Абигор переводится с языка Ада как Демон-всадник. Это скорее статус, чем имя. И он означает, что ранг у вашего беса не очень высокий.
— Так или иначе, — эльфийка продолжала испытующе смотреть на чародейку, — мы убьём его сегодня до темноты.
— А мне-то что? — Лилит фыркнула. — Не первый и не последний.
Тиэль чуть отступила назад, расставила ноги на ширину плеч и заложила пальцы за края ремня.
— Он сказал, что доставит весть Владыке Тьмы. Это точно, Тёмная. Это уже не фанатики на перекрёстках.
Лилит подобрала с земли ветку и пошевелила ей поленья в затухающем костре.
— И правда, интересно, — согласилась она.
— Если ты что-то знаешь, тебе лучше сказать об этом сейчас.
Некоторое время Лилит молчала, вглядываясь в пляшущие языки пламени.
— Знаю, — проговорила она наконец. — Слышишь? — добавила Лилит, поднимая глаза на эльфийку.
Вся компания замолкла, прислушиваясь.
— Птицы кричат, — сказала Тиэль тихо.
— Утки, — Лилит вздохнула. — Снег будет ранним. Сейчас бы топинамбур посадить — какие были бы побеги по весне…
***
Алистир и Бударих появились где-то через полчаса. Глаза обоих воинов нездорово блестели. Бударих нёс подмышкой полупустой бурдюк с вином.
«Опять наклюкались», — мысленно констатировала Владычица, но вслух ничего не сказала.
Перебивая друг друга, гном и человек стали рассказывать о том, что видели в лагере бесов. Солдат там, по их представлениям, было не больше пятидесяти. Рядом с палаткой вождя стояли клетки с пленниками — но Аэринн опознать не удалось.
— Всё равно, — закончил Алистир долгий рассказ, — эти люди заслужили право на свободу. Мы ударим бесам в тыл и освободим несчастных.
— Это будет благородно, — заметила Владычица, но на неё, как всегда, никто не обратил внимания. Все возбуждённо готовились к выступлению.
Тиэль затоптала костёр. Киган сматывал в кулёк одеяла. Лилит подумала и решила последовать их примеру: встала, размяла плечи. Застегнула на шее поношенный чёрный плащ. Поглубже заправила шерстяные штаны в высокие сапоги. На пробу взмахнула в воздухе резным посохом. Очередная стрела тут же вонзилась в реликвию, разбивая в щепки драгоценное дерево. Лилит исподлобья покосилась на эльфийку.
— Даже не думай напасть на нас из-за спины, — предупредила та, снова натягивая лук.
Лилит отвернулась — спорить не имело смысла.
***
Около часа отряд месил грязь Комариного Болота. Уже не раз Лилит задавалась вопросом, почему Алистир никогда не ищет свою возлюбленную в по-настоящему интересных местах?
Если бы чародейка по какой-то причине занималась похищением принцесс, то пряталась бы вместе с ними в заброшенных замках с тёплыми гейзерами под полом или, на худой конец, в пещерах с самоцветами и лавовым подогревом. Она знала колдунью, которой нравилось жить в избушке в глухом лесу, но лишь потому, что её жилище было оборудовано органическими шагателями на магическом приводе и, в случае необходимости, развивало скорость до трёхсот лиг в час. Но болота? Здесь Лилит не поселилась бы даже от безысходности.
Она прихлопнула очередного комара, нагло приземлившегося на нос бывшей Владычицы, и в который раз вгляделась в туман.
— Вон там! — крикнула Тиэль, указывая вдаль, и у Лилит появилась надежда, что они всё-таки не заблудились.
Обрадованные путники ускорили шаг, и через несколько минут из зеленоватого марева показались контуры походных палаток и столбы с тотемами. Присмотревшись, Лилит узнала герб клана Кроганов — аполитичного семейства бесов, всегда с неохотой поставлявшего новобранцев для великой Армии Тьмы.
— Мерзкие твари, — прорычал Алистир, вырвал из ножен сверкающий клинок и бросился вперёд.
Лилит поморщилась. Караульные наверняка разглядели в темноте этот великий талисман, и весь план «напасть с тыла» шёл под откос. С громким боевым кличем Бударих промчался мимо, вращая в воздухе массивным топором. Тиэль молниеносно исчезла в тумане. Примерно также поступил и пригретый Алистиром мальчишка. Лилит переглянулась с Киганом.
— Ну почему не поговорить по-хорошему? — вздохнул клерик, разминая затёкшие плечи.
— Да хоть и по-плохому, — согласилась Лилит. — Как обычно, на мне контроль, на тебе защита?
Храмовник кивнул. Молниеносно воздел руку, и шесть столбов синего света ударили с неба, высвечивая в тумане силуэты лучницы и вора. Киган повторил жест ещё дважды, только теперь свет был жёлтым и зелёным. Не оборачиваясь на чародейку, он рванулся в гущу сражения, на ходу извлекая из-за пояса булаву.
Лилит не торопилась. Во-первых, она не видела никакого смысла в кровавой бойне. Такие развлечения надоели ей давным-давно. Она не сомневалась, что борцы за справедливость справятся и без неё, и вообще не очень понимала, зачем они таскают её с собой. Во-вторых, просто месить разрозненных противников, по её мнению, было глупо. Лилит подождала, пока пара десятков бесов скучкуется вокруг Хранителя. Она бы подождала ещё, чтобы ударить наверняка, но из тумана раздался яростный вопль:
— Что стоишь, коряга подколодная?..
Не дожидаясь продолжения, Лилит смиренно воздела руку и швырнула в толпу противников небольшой — метра три в диаметре — огненный шар. Из гущи врагов послышался ещё более яростный вопль Алистира, которому раскаленные доспехи, видимо, впивались в задницу.
— Ещё? — спросила Лилит.
Неразборчивая ругань стала ей ответом, и, решив, что Алистир снова просит помощи, Лилит зарядила в толпу ещё один снаряд — на этот раз ледяной. Теперь голос героя скорее можно было сравнить с воем дикой собаки, которой прищемили лапу.
— Алистир! — услышала чародейка ещё один взволнованный возглас и увидела, как слабо мерцающая голубым булава совершает круг в клубах пламени, а замороженные тела бесов разлетаются на тысячи мелких осколков под её ударом.
Пламя медленно угасало, открывая равнодушному взору колдуньи стоящего на коленях пресветлого воина. Хранитель меча баюкал в левой руке обожжённую правую ладонь. Приблизившись, Лилит заметила, что лицо героя покрыто волдырями. Киган стоял тут же, поддерживая друга за плечо.
— Ты! — голос героя сорвался на визг, когда он попытался вскочить и броситься на Темную. Госпоже наверняка пришлось бы нелегко, если бы Алистира не удержала сильная ладонь клерика.
— Тихо, друг, я залечу твои раны, — сказал он, глазами приказывая Лилит убираться подобру-поздорову. Ухмыльнувшись, чародейка побрела в сторону опустевших палаток.
«Хороший мужик этот Киган, — подумала Владычица. — Разогнать бы их всех… вдвоём бы справились».
***
Уже вечером они сидели кучкой вокруг костра и сушили на огне промокшие насквозь сапоги. Перепуганные переполохом пленники были успешно отпущены. Абигор исчез без следа. А вот в его палатке Клейн, который решил заработать на масло к обещанному хлебу, нашёл запертый сундук с документами. Поскольку Тиэль умела читать только по-эльфийски, а все остальные (за исключением Лилит, которую даже не спросили) не умели читать вообще, компании пришлось ждать, пока Киган закончит исцелять раны благородного рыцаря.
Теперь же клерик медленно зачитывал вслух скучные донесения мелкопоместного командира кому-то более солидному:
— «Двенадцать бурдюков с вином и два сундука оружия отправляю, как обещал. Остальное селяне сожгли, чтобы нам не досталось. Девственниц набрать не удалось, — озвучил Киган, вызывая у Лилит очередной приступ зевоты. — Во всей деревне была только одна, и той… далеко за сорок. Потому отправляем тебе мальчиков разного возраста, но, по нашему с солдатами общему мнению, заслуживающих твоего внимания. За сим прощаюсь и подтверждаю свою верность, командир пятнадцатого корпуса Абигор Кроган».
— Зачем ему девственницы? — спросил Киган, поднимая глаза от свитка и в упор глядя на Лилит. Та замерла в зевке, заметив, что остальные взгляды также устремлены на неё.
— Может у него пра-аблемы с этим… и-ик… — пробормотал порядком зарядившийся теми самыми бурдюками вина Бударих, — ин-ти-мом?
Лилит закрыла рот, но поскольку навязчивые взгляды не исчезли, осторожно подбирая слова, проговорила:
— Вообще… девственниц обычно используют для серьёзных ритуалов. Например, призвание Вековечного Зла. Или сотворение Горбатого Гирбанария…
— Горбатого — кого? — переспросил Клейн, и Лилит ласково посмотрела на мальчишку. Ей импонировал такой интерес к демонологии.
— Мою прекрасную Аэринн наверняка отправили к нему, — сказал рыцарь, будто не слышавший разговора. — И я клянусь, мы найдём её. Чего бы мне это ни стоило.
Киган успокаивающе погладил друга по плечу.
— Конечно, найдём, — сказал он. — Утром Тиэль отыщет след этого Абигора. А сейчас всем нам нужно выспаться. Бударих дежурит первым. Потом я.
Путники начали медленно расползаться от костра и раскладывать одеяла — все, кроме Лилит. Ей не хотелось спать.
«Он сказал, что доставит весть Владыке, — крутилось у неё в голове. — Но Владычица — это ведь… я?»
Лилит уже не была в этом уверена. Никакого пятнадцатого корпуса у неё не было — ни раньше, ни теперь.
Что же это выходило — Алистир не вконец сбрендил? Кто-то ещё назвал себя Тёмным Владыкой и теперь собирает новую Армию Тьмы?
Как минимум это было обидно. Всего триста лет, небольшой отпуск. Ну ладно, она помнила, что обещала прошлому Герою, что никогда больше не будет творить зло. Но она же не имела в виду, что кто-то будет править Адом вместо неё? И кем может быть этот неведомый кто-то?
***
Ответ чародейке было суждено узнать совсем скоро. Бударих, продолжавший согреваться трофейным вином, отключился через полчаса. Темная по-прежнему сидела, протянув руки к костру, и прокручивала в голове ошарашившую её новость. Прошло ещё около получаса, прежде чем Лилит всё-таки собралась в постель. Будить караульного она не стала — толку от него всё равно не было.
Но стоило ей слегка отползти от костра и начать расстилать одеяло, как пламя полыхнуло и взвилось столбом до самого неба. Лилит обернулась, поспешно нащупывая в темноте посох.
— Не бойся, герой, — проговорил тёмный силуэт, медленно выходя из огня. — Я пришёл предложить тебе сделку.
«Ещё один псих», — подумала Лилит, но тут же замерла, опасаясь спугнуть видение. Что-то было знакомое в этой фигуре, в точёном раздвоенном подбородке, едва выглядывавшем из-под капюшона, и гладких бесцветных губах.
— Я подарю тебе силу и богатство, герой, — продолжил странный гость, — если ты перейдёшь на мою сторону.
Пламя колыхнулось, и капюшон слегка сполз на затылок пришельца, открывая взору чародейки покатый лоб и белоснежные основания рогов.
— Двэйн! — не удержавшись, воскликнула Лилит.
Фигура вздрогнула и отступила на шаг назад.
— Что? — голос демона звучал необычайно смущённо.
— Не прикидывайся, козлорогая тварь! Я тебя узнала!
— Гос… Лилит? — произнёс демон совсем растерянно.
— Так это ты теперь — Владыка Тьмы?
Лилит воздела посох и ступила в круг света. Видимо, что-то было в её лице не то, потому что Двэйн громко икнул и, отступив ещё на шаг, исчез во всполохах костра.
ГЛАВА 2. Ты будешь мне служить
Двэйн яростно метался из одного конца зала в другой. Он не верил, что опоздал. Только сумел выманить очередного Хранителя на свет, только узнал его имя и придумал, как с ним связаться — а Лилит уже втёрлась к нему в доверие и, наверняка, вовсю строит козни.
Двэйн заставил себя остановиться и глубоко вздохнуть.
«Стоп, — сказал он себе. — Зачем Лилит строить козни? Она могла бы просто вернуться домой и…» Додумать Двэйн не успел. Двери тронного зала отворились, и на пороге показалась робкая фигурка беса-гонца. Тот так трогательно прижимал ушки к золотистой голове и так воровато прятал глазки, что Двэйн понял сразу — новости будут плохие. Сложив на груди руки, он грозно посмотрел на беса.
— Э-э-э… господин? — прошелестел несчастный.
— Триста лет как господин.
— Господин Двэйн… Меня прислал к вам господин Абигор Кроган. Он… э… — бес вроде как преклонил колени, но Двэйн-то видел, что он просто готовится рвануть прочь с низкого старта.
— Не трать моё время, — бросил Двэйн, отворачиваясь.
— Абигор просит прощения. Передовой отряд пятнадцатого корпуса потерян. Жертвы сбежали!
Бес действительно стартанул и, сделав разгоночный полукруг по залу, с размаху врезался в закрывшуюся перед носом дверь.
— Как понять, — произнёс Двэйн, медленно приближаясь к бесу, — передовой отряд — разгромлен?
Он вплотную подошёл к гонцу, за ухо поднял в воздух и заглянул в бешено вращающиеся красные глазки.
— Быстро отвечать! — рыкнул Двэйн. — И по делу!
— Абигор… э-э… мы пытались сражаться… Но на нас налетела эта консерва с Мечом Света.
— Вы посмели сдохнуть от Хранителя Меча?
Двэйн по-прежнему рычал.
— Не-е-е-ет! Мой господин! Всё шло хорошо! Мы бы его точно завалили. Но тут из тумана как рванёт!
— Чародейка, — медленно сказал Двэйн.
— Точно, Повелитель. Чокнутая колдунья. Она стояла, не вмешивалась. А потом ка-ак жахнет — герой чуть не испёкся вместе с нашими ребятами.
Двэйн растерянно отпустил ухо, и бес тут же забился под трон — теперь его глазки перепуганными угольками сверкали оттуда.
— Чокнутая колдунья, — сказал Двэйн. — Кто бы сомневался.
Он вышел из тронной залы и чередой длинных коридоров прошёл в свои апартаменты. Взял из буфета бутыль с вином и, плеснув быстрым жестом в золотой кубок, осушил до дна. Развернулся и замер.
— А это ещё что? — спросил он в пустоту, рассматривая полуобнажённое тело, соблазнительно раскинувшееся на его постели. Девушка была гибкой и достаточно фигуристой на вид. Под смуглой кожей переливались мышцы, однако тонкая кость создавала ощущение хрупкости.
— Моё имя Сканлан, Владыка, — прошелестела демоница, перетекая на пол и оказываясь на коленях перед Двэйном. — Я пятая дочь леди Регины.
— Суккуб, — понимающе заметил Двэйн.
— Вы хотели видеть заложника от нашего клана. Леди Регина выбрала меня.
— Ну что ж, заложник, — Двэйн снова наполнил кубок и, упав в просторное кресло, раздвинул ноги, — посмотрим, на что ты способна.
Девушка растянула губы в томной улыбке, но Двэйн к долгим прелюдиям был не готов и одним сапогом нетерпеливо подтолкнул Сканлан ближе к себе.
***
— Тёмная, ты не хочешь исповедаться?
Лилит посмотрела на Кигана и удивленно вскинула бровь.
— Я же вижу, тебя гнетет тяжесть грехов.
Лилит издала носом неприличный звук — нечто среднее между смешком и хрюканьем. Они уже третий день тащились по очередному бездорожью. По каким-то загадочным причинам — возможно, по рисунку звёзд — Алистир сделал вывод, что послание должны были доставить в замок в Сумрачных Горах. Ноги колдуньи давно уже были стоптаны в кровь, а нос хлюпал с самого болота — все остальные спутники без зазрения совести пользовались целительскими навыками Кигана, Лилит же даже не пыталась обращаться к храмовнику за помощью.
— Хочешь сказать, это поможет? — спросила она.
— У всех у нас свои тайны. Церковь лечит недуги тела, но я знаю лекарство и от мук совести, — загадочно проговорил клерик.
— Да ладно, — недоверчиво произнесла Лилит. — И в чём же оно состоит?
Киган хитро улыбнулся.
— Сначала ты должна исповедаться.
Лилит закусила губу.
— Ну-у… — протянула она и подумала: «Была не была». — Когда я ещё занималась всякими… разными вещами, был у меня один помощник, — призналась Лилит и задумалась, подбирая слова. — Так вот… помощник. И я обращалась с ним… ну, знаешь… причиняла ему боль. Била. И не только.
— Ты же была Чёрной Госпожой, — разумно рассудил Киган, ничуть не удивившись. — А он — твоим прихвостнем.
Лилит посмотрела на Кигана с нескрываемой злобой.
— Что, лавочка закрывается? Уже отпущение грехов? Так быстро?
— Ладно, ладно. Слушаю дальше.
Лилит вздохнула. Ох уж эти святые отцы!
— Ну и… теперь… у меня перед глазами всё время стоит его лицо… Распростёртое тело… Щека, прижатая к полу моим сапогом, — лицо Лилит озарила мечтательная улыбка, но она тут же вспомнила, что рядом храмовник. — Ну вот, собственно, и всё. Я не жалею, что всё пошло так, как пошло. Но вот этот… помощник…
— Я тебя понял, — Киган положил руку на плечо Владычицы. — Будь спокойна, сестра. Ты сделала первый шаг к свету.
— Правда? А что насчёт лекарства?
Киган скинул с плеча вещмешок и, покопавшись в нём на ходу, достал моток бечевки, связанной так, чтобы на одном конце получалась пятерка хвостов, усеянных тугими узлами, а на другом — некое подобие рукоятки.
— Каждый вечер перед сном. Начать можно с пятнадцати раз.
— Что? — опешила Тёмная.
— Самобичевание, — пояснил Киган и вложил верёвку в руку чародейки. — Отлично помогает от ненужных мыслей.
***
Солнце близилось бы к полудню, если бы в этом сумрачном краю его можно было увидеть на небе. Лилит устало плелась в самом хвосте растянувшейся вдоль скалистого склона процессии, когда услышала оклик впередиидущего:
— Сверху!
Чародейка стремительно подняла взгляд к небу, готовая выпустить атакующее заклятье. Раньше, чем разглядела противника, она увидела вокруг себя зелёный свет, синий, затем жёлтый — и почувствовала, что кровь понеслась по венам быстрее.
— Рух! — бросила она. — Она не видит неподвижные цели!
Со стороны самой высокой вершины к ним стремительно приближался двухметрового роста воробей с золотистым оперением.
— В пещеру! — крикнул Алистир, как обычно игнорируя волшебницу.
— Кретин! — не выдержала Лилит, но весь отряд уже прыгал по камням в сторону небольшого грота.
Лилит вздохнула и побежала следом. Рух, путь которой, как видно, просто пролегал мимо, плавно завернула в их сторону и спикировала в центр кучки людей. Лилит увидела, как гном, бежавший последним, нарисовав в воздухе неописуемый кульбит короткими ножками, подпрыгнул как мячик и оказался в пещере. Лилит же отрезал от отряда золотистый птичий хвост. Она поднырнула под чудовище и почти успела запрыгнуть в темноту, когда перед самым носом громыхнул булыжник, и лаз закрылся.
Лилит резко остановилась. Не обращая внимания на истеричный визг обманутой птицы, перечислила имена самых злобных демонов, которых сумела вспомнить. Медленно повернулась на каблуках и ударила посохом о землю. Рух открыла клюв, явно собираясь полакомиться последним оставшимся червячком, и прямо ей в пасть ударил поток горячего воздуха. Рух завизжала ещё громче, подпрыгнула, пытаясь подняться в воздух, но Лилит уже порядком разозлилась. Она ещё раз ударила посохом о землю, и Рух заплясала на месте — камень раскалился, больно обжигая нежную кожу на птичьих лапах. Рух почти удалось взлететь, когда раскат грома настиг ее, и ветвистая молния ударила птицу в загривок. Рух осела на землю.
Секунду бывшая Владычица стояла на месте, тяжело дыша. Затем вдалеке раздался бурлящий рокот — то ли огромный осьминог пускал пузыри в воде, то ли гремели и тёрлись друг о друга тысячи камней. Лилит посмотрела туда, откуда доносился шум. Попятилась, но тут же поняла, что это бесполезно и, на каждом шагу содрогаясь от боли в разбитых ногах, рванула по тропинке вдоль линии лавины, которую сама же со злости и вызвала.
***
Только через несколько часов колдунья выбралась на перевал. Посох к этому времени давно перестал быть для неё оружием и превратился в необходимое средство передвижения. В какой-то момент лавина всё же нагнала её, и Лилит едва сумела удержать над головой магический щит — будь она обычным человеком, давно бы покоилась под толстым слоем снега.
Лилит тяжело дышала. Сердце колотилось как бешеное. Далеко внизу простирался зелёный край лугов и озёр. Замок Эльвиры стоял в самом центре небольшого острова, окружённого порожистой рекой — казалось, что он вонзается в небо в самом центре водопада. Лилит выбрала место посуше, сбросила на землю вещмешок и уселась на него сверху. Повела рукой, разжигая на камне костёр. Она смотрела на огонь, шевелила освобожденными от сапог пальцами на ногах и размышляла. Основная мысль была такой: наконец-то она отвязалась от команды горе-спасателей. Однако, как ни странно, свобода давила на плечи неожиданно тяжкой ношей. Маленький домик с чудесным огородом, в котором она могла бы так славно возиться, казался неимоверно далёкой мечтой.
Поразмыслив, Лилит решила навестить Эльвиру. Она хорошо знала хозяйку замка и могла рассчитывать на толику гостеприимства. Но это — завтра. Чародейка посмотрела на солнце, уже коснувшееся краем горных вершин. Встала, расстелила одеяло для ночлега, достала и съела припрятанный в мешке толстый ломоть хлеба. Стемнело очень быстро. Тишина действовала на Лилит угнетающе. Она давно не оказывалась в незнакомом месте в одиночестве, к тому же мысли о Двэйне действительно не давали ей покоя.
Когда из костра вышла фигура, облачённая в чёрное, Лилит не удивилась. Даже не посмотрела в сторону гостя.
— Лилит… — позвал тихий голос.
И вот тут-то Лилит взметнулась вверх будто птица. Перехватила ворот демона и слегка приподняла, заставляя того встать на носочки.
— Для тебя — Владычица, — прошипела она в лицо гостя.
От рывка капюшон сполз на спину, обнажая короткие белые волосы демона и такие же белоснежные, загнутые назад рога. Красные глаза яростно блестели, но ответил он совсем тихо:
— Я пришёл с миром, Лилит.
Лилит с силой отшвырнула демона, заставляя врезаться спиной в отвесную каменную скалу. Двэйн с трудом отлепился от гранита и, поправив плащ, потёр придавленное горло.
— Лилит, я хочу предложить союз.
Лилит медленно, будто пантера перед прыжком, двинулась по направлению к визитеру.
— Союз? — промурлыкала она.
Двэйн шагнул назад, снова упираясь плечами в камень.
— Лилит, — произнес он почти просительно, — мне не нужен герой. Если ты будешь служить мне, я сделаю тебя…
— Служить тебе? — спросила чародейка тем же голосом.
— Лилит! — выдохнул демон, когда тонкие пальцы волшеницы рванули его вверх, теперь уже за горло.
— Запомни, Двэйн. Раньше солнце упадет на землю, чем я стану служить тебе!
Она поймала взгляд Двэйна, в котором метались блики костра, и, повинуясь порыву, впилась в губы демона поцелуем. Двэйн попытался отодвинуться, но лишь упёрся затылком в камень. Требовательный рот смял его губы, острые зубы колдуньи пронзили мягкую плоть, и Лилит тут же втянула в себя капельку крови, выступившую из ранки. Рука волшебницы скользнула ниже, легко разрывая льняную безрукавку, скрывавшую тело Двэйна, нежно огладила мускулистый торс сверху вниз, затем впилась в него когтями и провела обратно, наверх, до самого горла.
Двэйн застонал — Лилит надеялась, что от боли.
— Пока жив этот мир, — прошептала чародейка, с неохотой отпуская мягкие губы, — ты будешь служить мне.
Всё ещё удерживая демона одной рукой на весу, она внимательно разглядывала его лицо, вспоминая каждую чёрточку. Двэйн изловчился и ударил чародейку в живот, а затем разжал её рефлекторно ослабившие хватку пальцы. Всё ещё держась за горло, боком стал отступать к костру.
— Времена изменились, Лилит, — выдохнул он, — ты больше не Владычица Ада!
— Я всё ещё твоя… — собиралась ответить Лилит, но фигура демона растворилась в пламени.
Лилит упала на одеяло. Кровь стучала в висках. Нужно было попытаться уснуть.
***
Двэйн ворвался в свои покои будто вихрь и, с разбегу начертив пальцем пентаграмму, потребовал:
— Явись! Сканлан!
Едва огненные линии проявились на полу, в круг пламени рухнула худощавая демонесса с длинными огненно-красными волосами. Из одежды на ней были лишь короткие шаровары такого же красного цвета, как и волосы, едва прикрывавший грудь лиф и золотой амулет на шее.
— Что вы де…? — выдохнула суккуба, но Двэйн не обратил на это внимания.
Подхватив демоницу за талию, молча швырнул её на постель лицом вниз и дернул вниз шаровары, разрывая тонкую ткань. Не раздеваясь, он встал на колени за её спиной, приспустил кожаные штаны и, грубо приподняв бёдра суккубы себе на встречу, с размаху вошёл в неожидавшую такого подвоха наложницу. Вопль боли слился со звериным рыком Двэйна. Пальцы суккубы впились в шёлковые простыни в бессильной попытке преодолеть боль. Закрыв глаза, Двэйн жёстко вдалбливал себя в покорное тело.
— Ты! Будешь! Мне! Служить! — выдыхал он с каждым рывком, не слыша, как жалобно поскуливает жертва.
— Я служу вам! Служу, Двэйн! Вы — мой господин!
Голос Сканлан лишь сильнее злил Двэйна. Он грубо перевернул обмякшее тело, бросил на спину, и пригнул ноги жертвы к груди. Бросив короткий взгляд на сочащуюся промежность, Двэйн навис над демоницей и опять вошёл. На несколько секунд Сканлан замолчала, но, когда снова попыталась заговорить, массивная ладонь рогатого демона схватила ее за горло.
— Ты будешь мне служить! — простонал Двэйн в последний раз и излился в горячее тело.
Он перекатился в сторону и медленно откинулся на подушки. Сканлан перевернулась на бок и свернулась калачиком, плотнее прижимая колени к груди. Пустые глаза девушки смотрели в никуда.
***
Лилит не могла уснуть. Несколько раз переворачивалась с бока на бок, подкладывала мешок под голову и обнимала его руками. Но сон не шел. Перед глазами стояли красные всполохи в глазах Двэйна. Губы ощущали сладкий вкус его крови. Наконец она села, высыпала содержимое мешка на одеяло и стала перебирать то немногое, что посчитала нужным взять с собой: смену белья — естественно, чёрного, — тубус с картами, связку резинок для волос, кулёк с семенами подсолнуха — полузгать на досуге.
Взгляд ее упал на узловатую верёвку, свернувшуюся среди мелочёвки. Лилит поморщилась. Киган, конечно, над ней посмеялся.
Чародейка отвернулась и посмотрела на пламя костра. Спать по-прежнему не хотелось. Через некоторое время она, не отводя взгляда от пламени, неторопливо расстегнула кожаный корсаж и отложила в сторону. Собрала волосы в хвост и перекинула через плечо. Размяла пальцы. Взяла в руки верёвку и неловко нанесла первый удар. Чуда не произошло. На душе было так же тошно. Лилит повторила действие, но уже энергичнее. В голове чуточку прочистилось. Это чувство ей понравилось, и она ударила ещё — уже в полную силу. Тело пронзила острая боль, и Лилит выдохнула. Это оказалось интересно.
Удар — боль. Она одновременно была тем, кто её причиняет, и тем, кто её испытывает. Это лишало её элемента неожиданности, но придавало странное ощущение власти над собой. Ещё удар. Лилит тихо застонала от пронзившего её чувства. Сознание опустело. Она вся стала болью.
— Шесть, — стала она считать вслух, — семь, восемь.
После десятого удара Лилит перестала ощущать окружающий мир. Остались только плеть и боль. Мучительное стремление закончить пытку — и остаться в ней навсегда.
— Пятнадцать, — выдохнула Лилит. Тяжело дыша она упала на одеяло , и, не одеваясь, уснула.
ГЛАВА 3. Никогда не называй меня по имени
Лилит проснулась на удивление посвежевшей. За время путешествия Тёмная уже отвыкла спать столько, сколько ей было необходимо. Теперь же она села, потянулась и сладко зевнула. Накинула плащ и тут же почувствовала, что разодранная спина весьма странно реагирует на прикосновения шёлка. Но Лилит лишь повела плечами, обулась, собрала вещи и двинулась вниз по дороге.
Она уже почти достигла подножия Сумрачных гор, когда поняла, что опоздала: подъемный мост перед замком был опущен, цепи, удерживавшие его, оборваны. Тут и там валялись мёртвые тела бесов.
— Двэйн вас разбери, — пробормотала чародейка.
Сбросила мешок на землю, уселась на него и, опершись о посох, стала думать. И ждать. Наглость Двэйна перешла все границы — бесспорный факт. Предложить ей, Лилит, тысячелетия правившей адом, служить жалкой рогатой твари… Это просто не укладывалось в голове. Демону следовало пасть на колени при виде Владычицы и смиренно молить о прощении. Ведь, кроме прочего, он присвоил титул Лилит, и теперь все его поражения — а Лилит уже видела, что их будет немало — припишут ей, Тёмной Госпоже.
Двэйн просто напрашивался на наказание. Он напрашивался на наказание всегда, но теперь в особенности. Самым правильным было бы заявиться в Пандемониум и выжечь подчистую всех этих копошащихся психов, возомнивших себя её преемниками. Лилит с тоской посмотрела на правую руку, где красовалась Печать Праведного — здоровенное уродливое клеймо с символикой церкви. Мало того, что печать сковывала изрядную долю её силы, она же удерживала Лилит от проникновения в Ад. Фактически её карьера как Тёмной Владычицы была окончена. Но за те триста лет, что прошли после её встречи с Солнцеподобной Ниулой, она ни разу об этом не пожалела.
Поначалу, конечно, было довольно паршиво. Людишки, копошившиеся вокруг и плевавшие на неё, навевали тоску. Убивать их запретили строго-настрого — под угрозой расчленения и захоронения частей по всему свету. Но все-таки даже такой приговор был чистой воды помилованием. Лилит отлично понимала, что никогда бы не оставила такого врага в живых.
А потом она привыкла. Тем более в мире обнаружились и другие приятные вещи кроме убийства людей. Она не любила животных, от них плохо пахло. Драгоценные камни тоже стоили для неё очень немного — Лилит навидалась их столько же, сколько жестокости и смертей. Но вот растения… Их постепенный рост изо дня в день как нельзя лучше соответствовал её долгой, а теперь ещё и размеренной жизни. Лилит могла часами следить, как поднимается из-под земли стебель проса, и это казалось ей куда лучшей судьбой, чем вечное заточение в этой самой земле без рук и ног.
Люди и животные могли быть суетны, растения — никогда. Растениями нужно было уметь управлять — осторожно и грамотно, как и людьми. Нужно было знать, когда сеять и когда поливать. Как соблюсти меру. Они чутко реагировали на смену погоды, приток воды, даже на присутствие живых существ — но молчали, не раздражали её бесполезными разговорами.
Лилит совсем не скучала по своей прошлой жизни Владыки Ада: интриги, недоверие, постоянная злоба — всё это утомило её уже давно. Особенно её раздражали Герои. Все они считали, что стоит победить Тёмную Владычицу, и в мире наступит эра вечного благоденствия, а в аду вырастут цветы и запорхают бабочки. Никому из них не приходило в голову, что не Владычица делает Ад Адом, а Ад создаёт Владыку, потому что нуждается в нём. Ведь без сильной и жестокой руки демоны, умертвия, злые духи — все те, кто был слишком неуправляем для жизни на земле, начнут истреблять друг друга. Но не истребят до конца, нет. Они будут втягивать в свои войны всё больше и больше невинных, превращая землю в новый Ад.
Лилит вздохнула. Герои этого не понимали. А вот она могла бы быть дальновиднее. Владычица мертва — да здравствует Владыка. Ближайшее окружение неизбежно должно было начать передел власти. И рано или поздно кто-то из них стал бы новым Владыкой. Но Двэйн? Лилит вновь охватила ярость. Она предпочла бы видеть на своём троне самого мелкого из бесов, но только не Двэйна. Чародейка всё понимала и не собиралась претендовать на престол, но… Но… Двэйн? Лилит едва слышно зарычала, не замечая, как трещит под пальцами драгоценное дерево.
— Ты выжила, Тёмная? — услышала она удивлённый возглас совсем рядом.
— Меня не так-то легко убить, — отчеканила Лилит привычную фразу и только потом, опомнившись, подняла глаза на говорившего.
Компания героев устало тащилась по дороге. Вещмешки, набитые награбленным, оттягивали спины.
— Что с Эльвирой? — спросила Лилит.
— Эльвирой? А, эта… — Алистир был непривычно весел и разговорчив, утро у него явно удалось. — Разорвали на части и сбросили в ров.
— Мир её праху, — прошептала Лилит едва слышно.
— Что ты там бормочешь? Никак проклятье новое придумала?
Лилит резко поднялась и шагнула к путешественникам. Что-то было в её лице, что заставило их сделать синхронный шаг назад. Тиэль вскинула лук и натянула тетиву — но так и не выстрелила. Несколько секунд Лилит молча смотрела на Алистира. Затем отступила назад и тихо сказала:
— Я просто спросила: куда теперь?
Алистир поправил мешок за плечом.
— Мы нашли карту, где отмечены три тюрьмы. Нужно освободить узников, — ответил за него Киган.
Лилит вздохнула. Конечно. Если есть узники — их нужно освободить. А то, что никого не сажают в тюрьму за красивые глаза, им в голову не приходит.
— Вперёд! — скомандовал отряду Алистир. — Нужно пересечь горы до темноты.
***
— Владыка? — ушки беса возбуждённо подёргивались, но из-за двери он выглядывал с опаской.
Поговаривали, что Двэйн был не в настроении ещё с вечера.
— Говори, — бросил демон, возлежавший на кровати с кубком в руке. У его ног скорчилась обнажённая фигурка суккуба.
Бес осторожно пересёк порог спальни и замер, всё ещё придерживаясь рукой за дверь.
— Хорошие новости, повелитель, — сказал он и замолчал, ожидая реакции. Владыка изогнул бровь и повторил:
— Говори.
— Эльвира, самозванно объявившая себя Повелительницей Тьмы, разорвана на части и сброшена в воду. Уже завтра её части достигнут океана, и никто не сможет её оживить.
Двэйн усмехнулся.
— Не хочешь ли ты сказать, что это ваша заслуга?
— Много моих братьев полегло в битве в Сумрачных Горах! — обиженно заявил бес.
— Конечно. А то, что на горном перевале я встретил вашу «чокнутую колдунью», никак с этим не связано. Вон отсюда! — рыкнул он и, не дожидаясь, пока закроется дверь, запустил когтистые пальцы в волосы Сканлан.
Суккуба мелко задрожала. Двэйн приподнял её голову и дернул в направлении своего паха. Демоница торопливо и послушно освободила плоть господина из просторных штанов и приникла губами к головке, но Двэйн с силой надавил на её затылок, заставляя одеться горлом на член, резко и до конца.
— Проклятая Лилит, — прошептал Владыка, наслаждаясь тем, как хрипит суккуба на его плоти.
Стоны Сканлан тёплым ветерком проходились по коже, создавая незабываемое ощущение. Он слегка отпустил затылок заложницы, позволяя ей отстраниться, и тут же насадил обратно.
Когти Сканлан вцепились в бёдра Двэйна в попытке оттолкнуть господина, но лишь разорвали нежную кожу. Это ещё больше завело демона, он чуть ослабил хватку на затылке и уже сам несколько раз толкнулся бёдрами в податливое горло. Резко выдохнул и выпустил струю тёплого семени.
— Лилит… — прошептал он, — устраняешь конкурентов… плевать… ты будешь служить… мне.
***
— Киган, — позвала Лилит храмовника, идущего чуть впереди.
Киган обернулся и замедлил ход, равняясь с чародейкой.
— Ты же понимаешь, что я не похищала Аэринн? — спросила она для затравки.
— Конечно. Если бы ты её похитила, то не шлялась бы с нами по буеракам.
— Хорошо, — согласилась Лилит. — И ты, надеюсь, не думаешь, что я собираю Армию Тьмы, чтобы вас уничтожить?
Киган задумчиво прикрыл глаза.
— Положим, если ты этим занимаешься, то очень хорошо маскируешься. Но утверждать ничего не могу.
— Отлично. Я всегда знала, что ты умнее всей этой компании, вместе взятой. Тогда скажи мне вот что. С чего вы решили, что Аэринн у Чёрного Владыки?
— Когда принцессу похитили, её отец организовал погоню. Они нагнали отряд бесов, но девушки уже не было.
— Тебе не кажется, что ни один суд в мире не признал бы вину с такими уликами?
Киган фыркнул.
— Мы не на суде.
— Снимаю вопрос. Спрошу по-другому. Почему ты решил, что бесы служат Властелину Тьмы?
— Я не решал… Наш предводитель — Алистир.
— Ну да, ну да. Тогда спрашивать «почему», конечно, бесполезно. И всё-таки, — поторопилась продолжить Темная, замечая раздражение на лице клерика. — Представь на минуту… скажем… мм… что Владыка Тьмы не один?
Киган посмотрел на собеседницу с недоумением.
— Что за бред? — раздражение храмовника достигло предела, и Лилит поняла, что дальнейший разговор бесполезен.
— Подумай, священник, — сказала она, ускоряя шаг и оставляя Кигана позади. — И если что надумаешь — то пару возможных Владык я знаю по именам.
***
За день они не только преодолели горный склон, но и вдоль него прошли до берега реки Синеглазки. Алистир уверял, что до тюрьмы рукой подать, а там — на сей раз абсолютно точно — они обнаружат прекрасную и невредимую Аэринн. Весь остаток дня Лилит была молчалива и мрачна, однако разницы никто не заметил. Герои суетливо разбивали лагерь. Тиэль и Алистир отправились на берег ловить рыбу. Клейна они взяли с собой — «учиться». Гном копался в серебряных фляжках, найденных им в замке Эльвиры. Киган взялся сварить суп и теперь шинковал засохшие овощи в медный котелок.
Когда все разбрелись по спальным местам, на карауле остался один Алистир. Некоторое время светлый и Тёмная не моргая смотрели друг на друга. Затем Алистир зевнул и, облокотившись плечом о дерево, сладко засопел. Лилит облегчённо вздохнула, слегка отсела от огня и стала ждать.
— Я заставлю тебя признать мою власть, Лилит, — поведал тёмный силуэт, выступая из огня и не здороваясь.
— Ты пришёл говорить со мной? — спросила Лилит и улыбнулась из-под капюшона.
— Да, — подтвердил Двэйн.
— И на что ты готов, чтобы я тебя выслушала?
Двэйн явно не ожидал такого поворота разговора.
— Ты… согласна на сделку?
— Я не говорила, что согласна. Но я, возможно, выслушаю тебя.
— Чего ты хочешь? — спросил Двэйн, уже подозревая неладное.
Однако голос Лилит имел на него странное воздействие — одновременно успокаивая и возбуждая, приводя в ярость и подчиняя.
— Для начала я хочу видеть, с кем говорю, — сообщила Лилит.
Двэйн медленно опустил назад капюшон. Лилит улыбнулась. Её мальчик совсем не изменился — в отличие от неё самой.
— Сними плащ, — сказала Лилит. — Я хочу убедиться, что это ты.
Руки Двэйна замерли на серебряной броши, изображавшей голову быка.
— Ты сошла с ума, — выдохнул он.
— Хочешь говорить со мной? — спросила Лилит.
Двэйн помедлил ещё секунду. Затем брошь расстегнулась, и чёрная ткань упала на землю, обнажая мускулистый торс и затянутые в кожаные штаны стройные бёдра.
— Покажи мне, — потребовала Лилит.
— Здесь?!
Чародейка видела, что глаза демона пылают ненавистью — и желанием.
— Не заставляй повторять приказы, — сказала Лилит ровно, но она видела, как содрогнулось тело демона.
Двэйн медленно расстегнул ремень и слегка приспустил пояс кожаных штанов.
— Не вижу, — сообщила Лилит.
Двэйн шёпотом выругался, опасаясь, что кто-то из героев проснётся и застанет Владыку Ада в весьма неприглядном виде. Он ещё ниже опустил штаны и сделал шаг по направлению к Лилит. Загрубевшие пальцы Госпожи легли на изощрённый след от ожога чуть ниже косточки на бедре демона — будто кто-то приложил к коже раскалённую печать или брошь в виде птицы, раскрывшей крылья в полёте. Пальцы скользнули чуть ниже, заставляя Двэйна резко выдохнуть… А после недовольно зашипеть, когда рука исчезла.
— На колени, — приазала Лилит, и Двэйн сам не понял, по какой причине колени его тут же коснулись острых камней.
Лилит нежно дотронулась пальцами до подбородка демона, приподнимая его лицо и заставляя посмотреть себе в глаза. Другой рукой она прошлась по затылку Двэйна. Взъерошила белоснежные волосы и слегка царапнула ногтем основание рогов, где кожа была особенно чувствительна. Двэйн тихонько застонал и прикрыл глаза от удовольствия.
— Смотреть на меня, — голос Лилит оставался ровным. Он обволакивал сознание Двэйна, словно погружал его в тёплую воду. Красные очи демона открылись и уставились в серые, будто пеплом припорошенные, глаза Госпожи.
— Скольких ты уже назвал своими слугами? — спросила Лилит, не меняя тона.
— Пять кланов… — дыхание Двэйна срывалось от близости знакомого тела. Он давно позабыл, зачем пришёл, и не понимал, зачем нужен этот разговор.
— Назови.
— Суккубы… Ифриты… Два клана бесов… Горные ведьмы…
— Всего-то? За триста лет? — Лилит искренне удивилась, и голос её слегка изменил интонацию, но Двэйн этого не заметил.
— Я ждал тебя, — с некоторой обидой произнёс он, но и это осталось незамеченным.
— Кто, кроме тебя, называет себя Тёмным Владыкой? — продолжала допрос Лилит.
— Многие… Эльвира… Но ты уже убила её. Король кицунэ… Неумерший Сандро… Праотец вампиров… Старший ифрит говорил, что будет править сам…. Но теперь он прикован цепью в моей тюрьме. Ты же… Ты же не хочешь выпустить его, Лилит?
Лилит нежно погладила щёку демона. Затем изогнула запястье, и из рукава её выпрыгнул изящный серебряный кинжал. Слегка надрывая кожу, Лилит провела лезвием от виска до подбородка демона. Приблизила губы к царапине и с упоением слизнула выступившую каплю крови.
— Никогда, — сказала она тихо, почти мурлыкая. — Никогда больше не смей называть меня по имени. Ты понял меня, Двэйн?
В глазах демона загорелся страх, когда лезвие спустилось ниже, коснулось шеи. Другая рука Темной Госпожи надёжно удерживала подбородок Двэйна. Секунду Лилит рассматривала, как плещется ужас в красных зрачках. Потом наклонилась вплотную к лицу демона, так чтобы дыхание коснулось его губ. В следующий миг она резко оттолкнула Двэйна сапогом, заставив проскрести руками по щебёнке, чтобы не упасть в огонь.
— Мразь, — бросил демон, моментально приходя в себя и вскакивая на ноги.
Тиэль, спавшая чутче других, зашевелилась и подняла с одеяла лохматую голову.
— Что тут происходит? — пробормотала она, протирая сонные глаза.
— Повелитель Ада зашёл ко мне потрахаться, — бросила Лилит, внимательно наблюдая за реакцией Двэйна.
— Что? — изумлённая девушка наконец оторвала голову от земли, но демон уже исчез. Тиэль мрачно посмотрела на Лилит. — Ты вконец сбрендила, Тёмная?
— Похоже на то, — согласилась Госпожа.
Голова эльфийки упала на одеяло. А Лилит стёрла краем плаща кровь с кинжала и вновь закрепила его на запястье. Затем подошла к костру и подняла с земли забытый плащ с серебряной брошью. Отойдя подальше в темноту, она аккуратно свернула мягкую ткань, положила под голову и уснула.
ГЛАВА 4. Поклянись на пламени
Увидев выходящего из портала Двэйна, Сканлан съежилась и попыталась заползти под кровать, однако демон не обратил на неё никакого внимания. Двэйн подошёл к столу, взял в руки золотой кубок и раздавил в когтистых пальцах. Отбросив бесполезный теперь предмет прочь, он подхватил стоявшую там же бутылку вина и, зубами вырвав пробку, влил в себя добрую половину. Остатки напитка полетели вслед за кубком — рассыпая в воздухе брызги красные, как кровь.
Затем демон подошёл к зеркалу и посмотрел на своё отражение. Он считал себя красивым. Безусловно, он считал себя и сильным. Двэйн слегка повернул голову и провёл пальцем вдоль длинного пореза. «Тогда какого Владыки только что произошло?» — вопросил он. Некоторое время смотрел на отражение, прокручивая в голове последние две встречи с Владычицей.
Лилит выглядела не слишком хорошо. Вернее, правильно было сказать, что Лилит выглядит отвратно. Лицо ее приобрело зеленоватый оттенок, кожа обрюзгла, и, хотя Двэйн не сказал бы, что та сильно постарела, двадцать лет он бы ей не дал. У губ Госпожи залегли неглубокие, но заметные морщины, а взгляд стал мягче. Этот новый мягкий взгляд отчего-то пугал Двэйна больше, чем прежний — от такой Госпожи он уже не знал, чего ждать.
Двэйн заметил, что про себя начинает называть бывшую Владычицу именно так — Госпожа, и, гортанно рыкнув, смёл с туалетного столика бесполезную мелочёвку. Он вспомнил руку, лежащую на его горле. Сила Лилит по-прежнему оставалась нечеловеческой, но будь это та, прежняя Лилит, у Двэйна не было бы ни единого шанса вырваться. А тут… Тут он сделал это, как только захотел… Вывод, к которому пришел Двэйн в результате этих своих рассуждений, ему остро не понравился. Выходило, что рядом с Лилит его удерживала не сила, а именно это странное тепло, расходившееся по телу демона от пальцев Госпожи. Это была магия, которой он не знал.
Собственную неудачу в первую встречу Двэйн мог объяснить — демон не ожидал нападения, не сразу сообразил, что Лилит ослабла, и потому повёл себя как дурак. Но то, что случилось теперь, никак не укладывалось в голове. Каким надо быть идиотом, чтобы демонстрировать врагу свои давние шрамы?! Он будто был под гипнозом — иного объяснения Двэйн не видел. А уж окончание вечера и вовсе тонуло во мраке абсурда.
— В следующий раз я убью её, — сказал себе Двэйн. — Однозначно, в следующий раз я её убью.
Поразмыслив, Двэйн начертил в воздухе пентаграмму и бросил в пространство:
— Ронан!
Подтянутая фигура в алом плаще появилась в спальне и замерла в учтивом поклоне.
— Владыка, — услышал он мягкий голос.
— Запрягай дрейков. Мы едем на охоту.
***
Утро для Лилит началось с душераздирающего вопля и свиста стрелы. Она рывком села и, выдрав тонкое древко из чёрной ткани, бережно разгладила плащ, служивший ей подушкой.
— Стерва, — констатировала чародейка спокойно. Утро, начавшееся с Тиэль, предвещало плохой день.
— Это всё она, — тонкий палец с обломанным ногтем уставился ей в грудь, — я видела, что она не спала.
Лилит, наконец, проморгалась и осмотрелась кругом. Четыре пары глаз испытующе глядели на неё. К удивлению Лилит, к экзекуции собирался присоединиться даже Бударих.
— Она и вас так будит? — спросила Госпожа, переводя взгляд с Алистира на Кигана и обратно.
На остальных ей было плевать — гнома всегда можно подкупить, а Тиэль переубедить всё равно нельзя. Но что бы ни происходило вокруг, Лилит не сомневалась, что прокурором её станет Алистир, а адвокатом — Киган, и именно на них предстояло произвести впечатление.
— У нас пропали все деньги и драгоценности. Всё самое дорогое и лёгкое, — сказал Киган, разрывая напряжённое молчание.
Чародейка расхохоталась.
— И только? — спросила она. — И что — я, по-вашему, проглотила все ваши побрякушки? Заметьте, я-то здесь, а цацек ваших нет. А вот кое-кто другой, кажется, смылся. Вас-то тут четверо.
Путешественники неловко переглянулись. Тиэль опустила лук, но стрелу с него не убрала.
— Чё-то это… — пробормотал гном и потёр лысую макушку. — Кажись, мы маху дали, а, ребята?
— Клейн не мог этого сделать, — отрезал Алистир, всё ещё буравя Лилит тяжёлым взглядом. — Он — хороший мальчик. Мы спасли его от голода, и он был нам благодарен!
Лилит, не удержавшись, хрюкнула. Киган прокашлялся и положил руку на плечо рыцаря.
— Знаешь, Ал, гном прав — мы, кажется, правда малость… погорячились.
Алистир ещё некоторое время в упор смотрел на чародейку, затем со звоном убрал меч в ножны и отвернулся. Бударих ещё раз почесал затылок и побрёл прочь — пересчитывать остатки трофеев.
— Я всё равно за тобой слежу, — отчеканила эльфийка и только потом засунула стрелу в колчан.
Киган не сказал ничего.
***
Тюрьму штурмовали с гиканьем и непристойными песнями — пел Алистир, а Бударих прихлопывал ему на припеве. Это был, видимо, какой-то древний гимн Героев. По крайней мере Киган, который шёл в самом конце отряда, смущённо держась рукой за лоб, объяснил Лилит происходящее именно так. Сама Лилит тоже старалась не лезть вперёд, и на лице её играла брезгливая улыбка.
Первые стражи — двухметровые железные големы — рухнули под напором бравых путешественников довольно легко. Второй уровень защиты представлял собой массивную, обитую железом и закрытую на магический замок дверь. Хотя Лилит знала отпирающее слово, она около получаса стояла, привалившись спиной к мокрой стене, и смотрела, как гном и рыцарь лупят тяжёлым оружием просмолённое дерево. В конце концов, они её ни о чём не спрашивали.
Когда дверь, наконец, поддалась под напором сил света, и из тьмы за порогом на освободителей набросилась пара крупных рогатых демонов, Лилит подняла заклятье невидимости и тенью скользнула внутрь. Не привлекая к себе внимания остальных стражей, она миновала несколько поворотов, коридоров и лестниц и, оказавшись напротив ряда камер, сняла покров невидимости. Все темницы оказались заполнены. Здесь были и люди, и демоны, и просто ссохшиеся трупы. Лилит остановилась у самой дальней и постучала по решётке.
Внушительного вида дух в золотых браслетах с красными камнями и в таком же ошейнике возлежал в углу на груде камней.
— Идвин, — позвала Лилит, — проснись.
Секунду ифрит оставался неподвижен, затем огненный хвост взметнулся вверх и, нарисовав в воздухе спираль, замер. Идвин завис у дальней стены, лицо его выражало подозрение.
— Лилит? — спросил он неуверенно.
— Хвост оторву, — монотонно пообещала Лилит.
— Простите, — легко согласился ифрит, понимая, что не в его положении спорить, — Владычица? Я думал вы… з-э… отошли от дел.
— Продолжай так думать. Я пришла предупредить тебя, что через несколько минут здесь будет отряд светлых идиотов, борцов за справедливость. Ты же, наверное, хочешь жить?
— Да, Владычица, — на сей раз Идвин думал недолго.
— И готов служить мне?
— Всегда, — ифрит склонился в поклоне.
— Поклянись на пламени.
В ладони Идвина вспыхнул огонь, и он произнёс несколько слов на тягучем языке ифритов.
— Хорошо, — сказала Лилит. — Я открою решётку. Ты отправишься к Двэйну и присягнёшь ему на верность. О нашем разговоре не скажешь ни слова.
— Владычица! — теперь пламя вспыхнуло в глазах Идвина. — Вам я служил много веков. Но…
— Ты пойдёшь к нему, — повторила Лилит медленно, но с отчётливой угрозой в голосе. — И присягнёшь на верность. Или останешься здесь ждать Хранителя меча. Ты понял, Идвин?
Ифрит послушно склонил голову в поклоне. Лилит прицелилась и ударила посохом в сплетение железных прутьев. Решётка рассыпалась на части. Идвин покинул камеру и поспешно исчез вдали. Лилит же опустилась на каменный пол и стала ждать. Стоны узников навевали на неё дрёму, и вскоре она уснула.
***
Чародейка отлично выспалась. Ей не мешали эльфийки, демоны и прочая нечисть. Единственная загвоздка состояла в том, что герои, которые должны бы были уже устроить в тюрьме тотальную зачистку, почему-то до сих пор не спустились на нижний уровень.
Лилит хмыкнула в недоумении. Встала, потянулась и стала подниматься по бесконечным лестницам.
Поднявшись к выходу из подземелья, она в недоумении огляделась. Безусловно, здесь состоялась великая битва — тут и там были разбросаны куски плаща Алистера и перья из волос Тиэль. Однако трупов нигде не было видно — ни демонов, ни героев. В недоумении Лилит пересекла подъёмный мост, соединявший тюрьму с берегом реки, и осмотрелась ещё раз. Довольно далеко к югу упирался в небо серый дымок. Лилит поспешила туда. Ещё недавно она была бы только рада избавиться от своих приключенцев, но теперь у неё появились другие планы. Она добралась до лагеря, когда солнце уже клонилось к закату.
— Тёмная? Я уже думал, что ты смылась, — Алистир выглядел необычайно довольным, но Госпожа никак не могла определить причину его сытой улыбки.
Наконец взгляд Лилит упёрся в мускулистую фигуру в массивных стальных кандалах. Пленник сидел, скрючившись на самом краю лагеря. Лицо демона украшало несколько кровоподтёков, на бицепсе виднелась рваная рана, но глаза сверкали ненавистью.
— Двэ-эйн! — прорычала Лилит, чувствуя, как ей овладевает ярость.
ГЛАВА 5. Можешь поприветствовать меня…
Лилит с трудом дождалась темноты, когда герои наконец уляглись спать. Дважды Тиэль цеплялась к ней, в том числе с идиотским вопросом: где она была во время боя? Лилит была уверена, что не сдержала бы клятву и превратила её голову в горку костяных осколков, если бы предусмотрительный Киган не отвлёк внимание эльфийки.
В третий раз взрыв едва не произошёл по вине Алистира: герой начал в красках живописать, как воткнул меч в глаз ездового дрейка Двэйна и, повалив демона на землю, указал ему его место. Лилит смотрела, как мечется в цепях её гордый Двэйн, и с трудом заставляла себя сидеть молча. Наконец, солнце всё-таки зашло, и герои стали устраиваться на ночлег. Лилит не смотрела на Двэйна. Слишком много чести было бы для него — стать объектом внимания Госпожи на целый вечер. Только когда последний из искателей приключений перестал вертеться, она встала и плавно, будто пантера, подошла к пленнику.
— Двэ-эйн, — протянула Лилит вполголоса.
Тот сгорбился, зябко потирая собственные обнажённые локти — он почему-то был гол до пояса, будто его взяли по дороге в ванну, а не когда он завоёвывал мир. От звука голоса Лилит демон вздрогнул и неуверенно приподнял глаза.
— Владычица… — прошептал он.
Не то чтобы Двэйн хотел подлизаться, но назвать нависающую над ним Госпожу с жадно сверкающими глазами просто по имени не решился. Лилит пальцами коснулась его шеи, слегка пощекотала за ухом, будто кота, вызвав в теле демона лёгкое ощущение горячки — и одним пальцем резко рванула за челюсть вверх. Двэйн вмиг оказался на ногах. Тело его натянулось как струна под пальцами Госпожи. По обнаженному торсу скатилась капелька пота.
— Ты посмел проиграть Хранителю Меча? — промурлыкала Лилит.
— Госпожа… — осторожно прошептал нынешний Владыка Тьмы.
Знакомые слова пробудили в нём странные чувства. Страх? Нет. Скорее, он будто бы вернулся домой. Пальцы исчезли, вызывая ощущение ноющей пустоты.
— Простите, — прошептал Двэйн.
Глухой удар посоха о землю. В следующую секунду Двэйн ощутил токи энергии, рвущие его тело вверх и оказался распят в магической сфере, то и дело бьющей электричеством. Руки рвануло в стороны с такой силой, что стальные наручники впились в тело до крови, а затем толстая цепь, соединявшая их, лопнула, как перетянутая струна.
— Госпожа! — взвыл Двэйн, и без того ощущавший себя избитым и растоптанным.
Лилит медленно обошла парящего в воздухе демона кругом.
— Не ты ли называл себя Владыкой Тьмы?
Больше всего на свете Двэйн боялся этого спокойного голоса. Госпожа могла быть жестока. Могла насмехаться и бить его. Но только этот голос означал, что госпожа хочет развлечься. На лбу Двэйна выступили капли пота, когда Лилит остановилась перед ним, опершись о посох обеими руками.
— Хочешь, чтобы я наказала тебя? — спросила Лилит. Двэйн помнил, что на этот вопрос правильного ответа нет.
— Как прикажете… — выдохнул он.
— Я хочу, чтобы ты наказал себя сам, — сообщила Лилит, покручивая в ладонях посох.
Она снова стукнула реликвией о землю, сфера исчезла, и Двэйн упал на камни, едва успев подставить для упора руки. Лилит замерла на мгновение, сверху вниз глядя на представшую перед ней картину. Волосы демона слиплись от пота. Мускулистые плечи и торс мощно вздымались при каждом вдохе.
— Госпожа? — спросил Двэйн в недоумении.
— Мне подарили одну игрушку, — мурлыкнула Лилит, притягивая к себе мешок и извлекая оттуда верёвочную плеть. Она кинула предмет под нос Двэйну.
Тот облегчённо вздохнул. Бывали у Лилит идеи и похуже. Осторожно поднял плеть.
— Сколько? — спросил он внезапно осипшим голосом.
— Хм… пятнадцать. Для начала.
Двэйн поудобнее устроился на коленях и несильно ударил себя по плечу.
— Один, — произнёс он.
Лилит отошла и уселась на камень, положив ногу на ногу, так что носок её сапога смотрел на Двэйна. Опустила посох попрёк коленей.
— Два, — Двэйн повторил действие.
— Сильнее, — приказ Лилит звучал спокойно, как и раньше.
Двэйн отчётливо видел сталь её серых глаз под капюшоном — и не замечал в них ни единого проблеска чувств. Он снова занёс плеть и, собравшись с духом, ударил себя в полную силу. Боль наконец пронзила его насквозь.
— Три, — хотя удары наносила его собственная рука, Двэйну казалось, что каждый из них исходит от этих серых безразличных глаз.
— Четыре! — он ударил сильнее, надеясь вызвать хотя бы тень эмоции на лице Лилит, но оно оставалось ледяным.
Двэйн отсчитывал удары один за другим, напрочь забыв о том, что они с Владычицей не одни, и уже не думая о героях, спавших совсем рядом.
— Десять!
— Достаточно, — оборвала Лилити слегка расставила ноги, когда демон уже занёс плеть для нового удара.
Не поднимаясь с колен, Двэйн приблизился к Госпоже и осторожно взялся за ремень её кожаных штанов. Руки его дрожали от близости к телу, которого он лишился более трёх столетий назад. Двэйн медленно, стараясь растянуть наслаждение, потянул на себя пряжку. Освободил дублёную бычью кожу и на секунду задержал руки на талии Лилит, стараясь почувствовать плоский живот под жёсткой кожей корсажа.
Лилит не торопила. Она с наслаждением наблюдала за лицом демона, забывшего, казалось, о времени, полностью погрузившегося в их жестокую игру. Двэйн осторожно опустил вниз штаны чародейки, и та слегка приподнялась, помогая ему. Когда она опускалась назад, камень обжёг бёдра холодом, добавляя чувствам остроты. Двэйн облизнулся, увидев показавшиеся из-под одежды припухшие губки. Будто случайно прошёлся по нежным складочкам носом. Разочарование накрыло его. Ему ещё не позволяли дотронуться до самого любимого места на теле Госпожи, но кто мог запретить случайные касания?
Губы Двэйна слегка задели едва приотрывшийся вход и опустились дальше. Лилит благосклонно сдвинулась ниже, сильнее разводя колени и позволяя Двэйну приникнуть губами к другой дырочке. Демон слегка высунул язык, выходя за грани ритуала, и проник вглубь плотной щёлки, обвёл им по краю сжатого отверстия, лаская нежную кожу.
Он не мог видеть, как расслабились плечи его Владычицы, как откинулась назад голова в беззвучном стоне. Заканчивая приветствие, Двэйн запечатлел последний поцелуй на столь притягательно близком, но все равно недоступном теле, и отстранился. Снизу вверх он смотрел в холодное лицо Лилит. Госпожа едва заметно улыбнулась, обнаружив во взгляде Двэйна всполохи пожара, а после осторожно взяла в руки его запястья и осмотрела надетые на них стальные браслеты с обрывками цепей. Сами запястья Двэйна были изорваны в кровь, будто он пытался вынуть кисти, не расстёгивая наручников, но ничего не вышло.
— Они сдерживают твою силу? — спросила Лилит.
Двэйн сглотнул и кивнул.
— Это Оковы Сондела. Они украли их в моей же тюрьме.
— Ты, наверно, хочешь их снять?
Двэйн кивнул, но во взгляде его появились нотки страха. Если Лилит спрашивала, вместо того, чтобы просто разбить оковы, значит, свобода достанется не бесплатно.
— Это нужно заслужить, — сказала Лилит, подтверждая ожидания Двэйна.
Оставался один вопрос:
— Чего ты хочешь? — демон помедлил, и добавил: — Госпожа.
Лилит окинула Двэйна задумчивым взглядом, от которого в жилах демона медленно стыла кровь. Приподняла сапог, и Двэйн напрягся, ожидая удара — но ничего не произошло. Подошва прошлась по его ноге от ступни до колена, а затем очертила контур твёрдого бедра.
— Не нравится, когда тебя касается грязный сапог? — спросила Лилит, продолжая путешествие и очерчивая мускулы на животе преемника трона. То и дело ребристая подошва касалась свежих царапин и синяков, заставляя того вздрагивать.
Двэйн не ответил.
— Тогда почисть его, — предложила Лилит.
Двэйн склонил голову в знак покорности. Он бережно взял в ладони ногу Владычицы и слегка отвёл от себя, с опасением глядя на свою непредсказуемую госпожу. Демон коснулся губами самого носка сапога, запечатлевая на грубой коже нежный поцелуй. Исподлобья он продолжал наблюдать за лицом Лилит, в надежде получить в награду хотя бы слабое движение бровей. Лицо ее оставалось неподвижным.
Двэйн медленно лизнул жёсткую кожу. На зубах скрипели крупицы грязи. Вкус был отвратительный — Двэйн не хотел даже знать, по каким болотам пришлось ходить Лилит. И всё же он со старанием вылизывал сапог дюйм за дюймом, с трудом заставляя себя не жмуриться от наслаждения — ведь это был сапог его Госпожи. Только она одна смела приказывать Двэйну. Только ей хватило бы силы причинить Двэйну боль. Только с ней мощное тело демона становилось мягким и покорным, будто глина. За долгие годы одиночества Двэйн почти забыл это чувство — принадлежности. Он думал, что находится дома под высокими сводами золотого дворца. Думал, что счастлив, когда распалённые тела приспешников склонялись перед ним. Но только теперь он вспомнил, что такое настоящее счастье.
— Хватит, — голос, всё такой же ледяной и бездушный, одинаковый со всеми, кто склонялся перед ней. — Встань, как я люблю.
По безумному блеску глаз Двэйна Лилит видела, что самозваный повелитель Ада давно уже готов к любому унижению. Это стоило вознаградить. Двэйн немного отошёл в сторону и, опершись руками о дерево, прогнул спину, открывая взгляду Лилит поджарый зад, затянутый в чёрную кожу брюк. Лилит смотрела на происходящее со своего места, поза её оставалась всё такой же лениво-расслабленной, и она явно не считала действия непрошенного наследника достойными того, чтобы встать с камня.
— Поласкай себя, — приказала она, и равнодушие её бархатистого голоса едва не заставило Двэйна застонать.
Демон дрожащими пальцами торопливо расстегнул ремень и стянул штаны до середины бедра. Теперь Лилит видела белоснежные полушария его ягодиц, казалось, бледно светившиеся в лучах полной луны.
Двэйн потянулся пальцами к ложбинке между ними. Лилит позволила ему дважды коснуться плотно сжатого сфинктера, долгие годы недоступного никому. Встала, чтобы поближе рассмотреть, как проникают внутрь когтистые пальцы, ранят собственное тело — Двэйну всегда было трудно разрабатывать себя, куда проще было бы сделать это самой Госпоже с её человеческими руками, но Лилит слишком любила наблюдать ту картину, что открывалась перед ней сейчас. Тонкая струйка крови пробежала по белой коже и скользнула в промежность.
— Прекратить, — скомандовала Лилит охрипшим голосом. Посох ударил по пальцам демона, заставляя отдёрнуть руку. — Этого я не разрешала.
— Но ты же сказала… — в голосе Двэйна был страх.
Лилит подошла вплотную и прошлась пальцами по его телу, едва заметно задев чувствительную плоть.
— Ты смеешь спорить? — спросила она, подозрительно нежно поглаживая белую ягодицу.
— Нет, — выдохнул демон расслабленно, и бёдра его едва заметно подались навстречу ласкающей руке.
Лилит отставила посох, прислонила его к дереву справа от Двэйна. Плотнее зафиксировала талию демона, одной рукой зажала ему рот. Другой поймала член и яички, оттянула назад. Предосторожность оказалась ненапрасной — если бы не рука Темной, округу огласил бы безудержный крик боли, когда пальцы с силой сжали нежную плоть — но теперь Двэйн лишь впился зубами в предложенные ему пальцы.
Лилит откинула голову назад, до кончиков волос погружаясь в давно забытое наслаждение. Пальцы её продолжали играть с телом, которое она успела забыть. Двэйн дрожал, анус пульсировал, призывно раскрываясь для неё. Один этот вид доставлял Лилит удовольствие, от которого ее пробивала сладкая дрожь. И всё же это томное бездействие надоело Лилит раньше, чем Двэйн успел кончить в её руках. Ещё сильнее стискивая плоть демона, она двинула рукой назад, а после начала ласкать его в рваном ритме, не обращая внимания на то, что зубы жертвы всё сильнее впиваются в пальцы, лежащие на его губах.
Двэйн тонул в боли и наслаждении. Возбуждение становилось всё сильнее, но и разрядка не приближалась ни на миг. Лилит до боли стискивала его, как только Двэйну казалось, что она вот-вот придёт. Она оставалась спокойна, и это равнодушие действовало на Двэйна едва ли не сильнее физической боли. Он всё крепче сжимал зубы, наслаждаясь другим выпавшим на его долю удовольствием — вкусом крови его Владычицы.
Наконец, Лилит надоело. Она напоследок сильно стиснула плоть Двэйна в последний раз и, резко отпустив опавший член, погладила демона по бедру. Лилит выпустила его, и Двэйн, потеряв опору, едва не свалился на землю. Госпожа тут же поймала его и придержала поперёк живота.
— Ты всё ещё хочешь свободы? — спросила Лилит с усмешкой.
— Да, — выдохнул Двэйн, хотя свобода волновала его сейчас меньше всего. Он качнул бёдрами, пытаясь хотя бы краешком собственного члена коснуться поддерживавшей его руки Владычицы.
— Думаю, ты хочешь не только свободы? — спросила Госпожа, старательно избегая столь желанного для Двэйна прикосновения.
Демон не ответил. Лилит огладила пальцами края разработанного ануса. Колечко легко расступилось перед ней, хотя проход и оставался достаточно узким.
Лилит подхватила стоящий поблизости посох, который украшало продолговатое округлое навершие. Задумчиво покрутила в руках и, приняв решение, повернула навершием в сторону Двэйна. Кристаллы, сделанные из обломков агата, коснулись ягодиц демона и очертили спираль, постепенно сужающуюся к центру. Из груди Двэйна вырвался резкий выдох — всё, что он мог себе позволить. И всё же он ещё не был уверен в том, что задумала Госпожа. Лилит облизнулась. Идея ей понравилась. Посох легко толкнулся внутрь. Колечко сжалось, обнимая самую узкую его часть.
— Нет, пожалуйста! — демону стало по-настоящему страшно. — Я не готов. Не сейчас…. — и он закончил совсем тихо, но так что чародейка не могла не услышать: — Лилит…
Госпожа замерла. Прошло мгновение — и посох исчез. Шершавая рука легла на вновь поднявшийся орган демона и несколькими резкими рывками заставила его выплеснуть струю семени на землю. Лилит рывком развернула демона к себе и прижала к груди сотрясаемое сухими рыданиями тело.
— Двэйн? — позвала она негромко, оглаживая свободной рукой пропотевшие волосы демона. — Всё, Двэйн. Я ничего не сделаю.
Когти демона с силой впились в её плечи, разрывая мягкую ткань плаща.
— Почём я знаю, — пробормотал Двэйн. — Ты же непредсказуемая психопатка!
Лилит улыбнулась и провела пальцами по его затылку снизу вверх, легко задевая рога и заставляя тихонько мурлыкнуть. Она внимательно разглядывала опустошённое и усталое лицо Двэйна. Глаза демона были закрыты, и он казался совсем юным.
— Ты ведь сказал слово, — успокаивающе произнесла Лилит, целуя лохматую макушку. — Я всё помню. Я не причиню тебе зла.
Пальцы Двэйна крепче сжались на плечах Госпожи.
— Тогда зачем — так? — спросил Двэйн, приоткрывая глаза и из-под густых ресниц разглядывая выражение лица Лилит. — Сколько лет я ждал твоего возвращения, Владычица. Почему ты не подарила мне хотя бы немного удовольствия, хотя бы возможность коснуться тебя?
— Ты наказан, — взгляд Лилит снова стал жёстким, хотя рука продолжала спокойное путешествие в волосах демона, — ты посмел предложить мне службу, Двэйн. Ты назвался моим именем — и опозорил его, проиграв.
— Потому что… — губы Двэйна пересохли, когда он попытался заговорить, но Лилит оборвала его:
— Я не спрашивала, почему.
— Я хочу, чтобы ты была со мной, — выдохнул Двэйн, чувствуя, что долго говорить ему не дадут.
Рука Лилит замерла в его волосах, но лишь на секунду, тут же продолжив движение.
— И я не спрашивала, чего ты хочешь, — закончила Лилит, но уже мягче.
Они стояли так ещё некоторое время. Демон изо всех сил вжимался в грудь своей госпожи. Лилит была чуть выше, но тело её казалось гораздо тоньше. Двэйн, напротив, гордился своим сложением. Но ни то, ни другое не имело значения, когда он оказывался в чутких руках Лилит.
Пальцы её продолжали перебирать белоснежные пряди. Много лет Лилит не испытывала этого странного тепла. Пожалуй, загадочное чувство, которое она питала к этому порождению Ада, было тем единственным, что скрашивало бесконечную череду её наполненных жестокостью дней. Сейчас, вспоминая то время, когда она называла себя Владычицей, Лилит не могла припомнить ни одной минуты радости — кроме тех, что доставлял ей Двэйн.
— Ты освободишь меня? — Двэйн с неохотой поднял голову с её груди и протянул Лилит руки в железных браслетах.
— Конечно.
