Оглавление
АННОТАЦИЯ
Перед экзаменом моя подруга Нацуэ повела меня в синтоистский храм. Но кто же знал, что такое безобидное и столь популярное в Японии занятие приведет к непоправимым последствиям? Привычная, размеренная жизнь меняется, миры сливаются, и в водовороте всего этого оказываюсь я. Ёкаи, демоны, злые духи – как угораздило меня во всё это встрять? Ничего подобного я не ожидала. Но еще меньше я ожидала, что за всеми злоключениями встречу свою любовь…
ГЛАВА 1
- Говорю тебе, происходит что-то странное. И поэтому нам нужна помощь! – Произнесла Нацуэ, моя единственная университетская подруга.
Да, она права в одном: происходило нечто непонятное. Вот мы в июле благополучно сдали все экзамены, собираясь дружно (скорее синхронно) разъезжаться по домам на каникулы, а тут бам – и что-то идет не так. Нас просят не уезжать далеко, потому что система сбоит и результаты некоторых экзаменов не то сохранились, не то нет.
В итоге, проведя почти два месяца в кампусе (кто-то все-таки уезжал, но не далеко и ненадолго), за неделю до начала занятий нас обрадовали. Система вроде бы выжила, почили результаты только одного экзамена, который мы и собирались завтра пересдавать.
- Не знаю, Нацуэ, я в это всё не верю, - сомневалась я, пока мы спешно поднимались по лестнице, ведущей к синтоистскому храму, впереди как раз показались красные ворота тории.
На фоне всего происходящего у Нацуэ возникла гениальная мысль: сходить в храм, чтобы заручиться божественной поддержкой и уж сдать наверняка. Так я и была вовлечена в этот поход, который посреди ночи мне все меньше и меньше нравился.
Было темно, редкие фонари, встречающиеся на нашем пути, совершенно не освещали путь. Лес вокруг казался враждебным и мрачным. Пугающим. Может быть, дело в ночи, но у меня было плохое предчувствие.
- Да перестань, Риса, - тащила меня под руку она, видимо, боялась, что я сбегу. Была такая мысль.
Когда я только переехала с родителями в Японию, я привычно представлялась Лизой. Но в японском языке нет ни буквы «л», ни «з», поэтому довольно быстро я перешла к Лисе, выбрав между двух букв и оставила «л». Но большинство все равно звали меня Риса. Я уже привыкла, в конце концов, ко всему привыкаешь, но иногда все равно обращала на это внимание.
- Я понимаю твои сомнения, но обстоятельства требуют, - продолжала убеждать меня Нацуэ. - Видишь, какая чертовщина творится! Экзамен по основному предмету, ты же не хочешь его завалить?
- Но ведь мы же уже его сдавали, прошло не так много времени, чтобы забыть весь материал, – улыбнулась я.
- А ты помнишь, как мы сдавали в прошлый раз? Все шло наперекосяк! Это неспроста. И лучше заручиться поддержкой, чем потом снова узнать, что все пошло под откос.
Так-то оно так, но изначально согласившись пойти, я как-то не оценила масштабы бедствия. Страшновато ходить в такой темноте вдвоем.
Если подумать: подруга держала меня под руку, и можно было предположить, что дело просто в дружеском жесте. Но я замечала, что она и сама чуть вздрагивает иногда, и не думаю, что это из-за холода.
- Я согласна, признаю, как-то странно всё получилось, но то уже в прошлом. Систему починили, нам остается только пересдать и всё. Сессия закрыта. Никаких проблем, - все еще надеялась на свой дар убеждения, который явно был меньше, чем у подруги.
- Не будь так пессимистично настроена, Риса, - пожурила меня немножко Нацуэ. – В конце концов, настрой - половина успеха. А нам нужна только победа!
Мы поднимались дальше, и счастье, что Нацуэ за меня держалась, ведь на мне она и повисла, когда неожиданно споткнулась. Это спасло ее от падения с лестницы, которая казалась мне бесконечной. Поднялись-то мы уже достаточно высоко, чтобы переломать себе все кости, если полетим вниз. Хорошо, хоть я успела ее подхватить.
- Это не я, клянусь, - заверила я подругу, пока она держалась за меня одной рукой, а второй разминала больную ногу.
- Да знаю-знаю, - морщилась от боли она. – Наверняка, ёкаи шалят.
- А? – Осведомленная японской культурой не так хорошо, как хотелось бы, переспросила я.
- Ёкаи, бессмертные существа, которые… - Нацуэ заглянула мне в глаза и отмахнулась, – не бери в голову. Идём.
И она, уже ковыляя и прихрамывая, побрела дальше. В этот раз без меня ей было бы вдвойне сложнее подниматься, ведь припадала на больную ногу она слишком уж сильно.
- Прости-прости, - покраснела тут же я, - когда папа получил повышение, и несколько лет назад мы переехали в Японию, я знала только язык. Не скажу, что я была рада переезду (Нацуэ стрельнула в меня ревнивым взглядом), но сейчас мне здесь очень нравится! Однако во всех этих ёкикаях…
- Ёкаях! – Поправила меня Нацуэ.
- Прости-прости, - снова извинялась я. – В общем, буду рада послушать, кто это такие.
Нацуэ к моему удивлению замолчала, а я пристально следила за реакцией на ее лице, которой было с гулькин нос. К тому же ночь, слабый свет луны такой себе источник освещения. Она больше морщилась из-за боли и была поглощена данной проблемой, нежели вообще обращала на меня свое внимание.
Нацуэ была очень красивой девушкой, густые иссиня-черные волосы меня всегда восхищали, пронзительный взгляд темных глаз завораживал. Она была похожа на темную богиню, если бы я когда-нибудь взялась ее описывать. Но одновременно со всем этим антуражем в ней было много теплоты и понимания. Наверное, именно это и помогло нам сблизиться.
Когда мы поднялись наверх, Нацуэ замерла и выдохнула, быстро приходя в себя после столь долгого подъема. Я же задыхалась, хрипела, сопела, не в силах отойти, как следует, от этой… лестницы. Подруга была в порядке.
- Эх, Риса, да ты еле жива, - заметила она ровным голосом.
- Да уж… - вынуждена признать, для физических нагрузок я не очень-то подходила, – это вот (указала на лестницу) совершенно не моё.
- Но, хочешь, не хочешь, а экзамен сдать надо! – Напомнила она безапелляционно. – Ты пойдешь в храм?
- Я тебе… доверяю, - махнула я на подругу, упираясь ладонями в колени.
Нацуэ с сочувствием взглянула на меня. А когда я посмотрела на нее в ответ, в ее взгляде скользнуло нечто, чего я не поняла. Нечто странное. Неузнаваемое. Не скажу, что я знала ее настолько хорошо, что во мраке ночи посреди леса спокойно могу распознавать ее настроения. Но – было в тот момент в ее взгляде что-то зловещее.
- Будь осторожна, Риса, - как-то слишком лукаво прозвучали ее слова, - ёкаи повсюду и они слушают.
- Но… - провожая Нацуэ взглядом, я запнулась, – я же ничего такого не сказала! Просто… просто я не знаю, кто они такие! Это же не считается за оскорбление, так ведь?!
Нацуэ продолжала удаляться от меня с таким видом, будто меня стерли с лица земли. Храм виднелся впереди, вдалеке, но из-за ночи даже его очертания выглядели, по меньшей мере, зловеще.
Лес зашуршал ветром в листве, я в ужасе обернулась, не зная, что и думать. Это… это…
Наверное, если бы не ночь, я бы даже не стала заморачиваться. Но я где-то в Японии, где-то посреди леса, окруженная со всех сторон мифами и легендами. Любой бы испугался.
Что же делать?
Собравшись с мыслями, я решила: лучше извиниться сразу же!
- Извините, пожалуйста, уважаемые ёкаи! – Сложила руки в привычном жесте для молитвы я. – Ни в коем случае не хотела вас обидеть или оскорбить своим незнанием! Пожалуйста, пощадите!
Подражая Нацуэ, склонила голову и напряглась, вглядываясь в темную чащу леса перед собой. Как говорится: если слишком долго вглядываться в бездну, бездна начнет вглядываться в тебя? Вот именно это мне и казалось. Я смотрела в нее, а она будто бы затаилась, замерла, жаждая меня слопать.
Мамочки! Ну и на кой черт я поперлась в лес посреди ночи?
Что-то между деревьев зашевелилось, зашуршало, а потом…
- Бу! – Резко положила руки мне на плечи Нацуэ.
Я взвизгнула, зажмурилась, сердце ушло в пятки, я чуть в обморок не грохнулась. А Нацуэ тут же звонко расхохоталась.
- За что ты меня так ненавидишь? – Взмолилась я, обращаясь к подруге.
- Прости, - все никак не могла успокоиться Нацуэ. – Но это было так забавно. Ты настолько поверила в сказки о ёкаях, что мне захотелось тебя разыграть.
- Сказки? – Обиделась я.
- Ладно, ты права, это не совсем сказки, - не определилась, стоит ли доверять подруге в этот раз. – Но мы на территории храма, видишь? Сюда ёкаи не проберутся.
- Хочешь сказать, им не нужно сдавать экзамен завтра? – Пыталась шуткой разрядить обстановку я.
Нацуэ посмеялась громче, взяла меня под руку, и мы отправились обратно, вниз по лестнице. Небольшое облегчение меня все-таки посетило.
- Хотелось бы мне встретить сверхъестественное существо, - мечтательно рассказывала она, - всё свое детство я провела рядом с волшебными лесами Нагоя, которым приписывают самое невероятное волшебство. Но ни разу не встретила ни одного ёкая.
- Может быть, они просто не хотели тебя беспокоить, - хмыкнула я, расслабляясь все больше.
Мысль о том, что мы наконец-то возвращаемся, меня заметно грела.
- Ёкаи не такие, - покачала головой Нацуэ. – Они проказники, а не джентльмены.
- Действительно, - поддержала я, и мы снова смеялись.
Все шло хорошо, но потом Нацуэ вдруг опять споткнулась, причем на том же самом месте, что и в прошлый раз.
- Да что такое?! – Возмутилась она, а затем в лесу хрустнула ветка и что-то зашевелилось.
Мы замерли и уставились во тьму. Шум поутих, но все равно – было как-то не по себе. Даже Нацуэ выглядела серьезной… но тут я вспомнила ее розыгрыш наверху и заранее улыбнулась.
- Опять ты меня пугаешь, - пригрозила я шутливо.
Ветка снова хрустнула, Нацуэ схватила меня за руку, а в лесу что-то пробежало.
- Давай домой, - предложила я спешно.
- Ага, - закивала Нацуэ, а потом сделала один только шаг и все пошло кувырком!
ГЛАВА 2
Снова споткнувшись, подруга полетела вниз. Я пыталась ее поддержать, но все было тщетно. Она увлекла меня следом и несколько метров мы катились по лестнице. Каким-то чудом мы не сломали себе шеи, затормозив на одной из ступеней. Это было… жутко. Но ведь…
- Что вообще произошло?! – Потребовала я так, будто Нацуэ могла за это отвечать.
- Не знаю, Риса, но нам лучше убираться отсюда и как можно скорее! – Она вскочила на ноги, пытаясь поднять и меня.
И в этот миг, какое же счастье, что я держала ее за руки, потому что в следующее мгновение что-то схватило за ноги мою подругу и дернуло на себя в лес. Нацуэ взвизгнула, упала, но я изо всех сил вцепилась в нее, рассчитывая, что тому, кто ее схватил, не хватит сил тащить нас вместе.
Но – увы. Силы у существа были! Да еще какие! Нас утаскивало в лес вдвоем. Не знаю, как мы до сих пор не содрали себе кожу, не проткнули многочисленными ветками себе глаза, но нас утаскивало всё глубже в самую чащу, а мы с Нацуэ только и делали, что кричали. Кто бы нас в такую ночь да в таком месте вообще услышал?
Тем не менее, все прекратилось внезапно. Мы просто остановились посреди темноты и… все стихло. Какое-то время мы лежали и продолжали держаться за руки, потом страх победил, и мы спешно поняли, что нам лучше поскорее убираться отсюда.
Вскочили на ноги, огляделись – темнота беспроглядная. Но хотя бы примерно определили, откуда мы пришли…
Нацуэ снова взвизгнула, что-то пробежало рядом со мной, а затем – темнота. Только теперь уже другая, будто мое сознание в этот раз подвело.
Сны. А, может, видения. Они были странными, рваными, необычными. Мне снилось чье-то лицо. Красивое, выразительное, явно нечеловеческое. Из-за глаз. Лисьих глаз. Шуршала трава, дыхание обжигало кожу, он прижимал меня к себе… кто ты?
Кричала Нацуэ, но у меня не было сил ее дозваться. Она меня не слышала, не могла слышать, я ведь так и не смогла ее окликнуть.
А потом последовала боль. Прожгла меня на правой лопатке. Я вскрикнула и очнулась, понимая, что кожа за плечом горела нещадно. Но даже не это меня больше всего удивило. Я почувствовала чье-то присутствие. Кто-то накрывал мое тело своим. Кто-то горячий, кто-то живой, кто-то… чье дыхание я ощущала на своей коже.
А потом я увидела перед собой Нацуэ. Она лежала на земле, совершенно измученная, разбитая, со слезами на глазах. И протягивала мне руку.
- Помоги… мне… - просила она.
- Нацуэ! – Дернулась я следом, но затем меня накрыла чернота…
Открыла глаза я с трудом, слепил солнечный свет. Тело болело так сильно, что даже дыхание отдавалось болью в ребрах. Еще вдобавок ко всему было жутко неудобно спать… где я вообще?
С большим трудом я еле-еле перевернулась на спину и осмотрелась. Ветер принес пыль и пару сухих листьев. Смахнув их со своего лица, я приподнялась на локтях и огляделась: справа от меня находилась лестница, только в этот раз я лежала у ее подножья. Это что? Я скатилась с лестницы вниз?
Нацуэ!
Несмотря на вспышку мысли в моей голове, вскочить быстро не получилось, встала еле-еле, с большим трудом. Но кое-как все-таки смогла подняться на ноги. Мой свитер был перекошен, в волосах застряли сухие листья и ветки, но в целом, кажется, ничего не сломано.
Где моя подруга?
Несмотря на то, что я была не в лучшей форме, не долго побегала в поисках Нацуэ, а затем даже забралась наверх, вернувшись обратно к храму. Устала, конечно, чуть не померла, но беспокойство за подругу придавало мне сил. Там наверху встретила служителя храма и поспешила у него разузнать, что произошло. Но он не знал ничего о моей подруге и сказал, что к нему никто не приходил.
Искать по лесу было бессмысленно, особенно в моём плачевном состоянии, поэтому я решила вернуться в кампус и выяснить, вдруг Нацуэ вернулась туда. Может быть, она очнулась первой и побрела домой. Она тоже с лестницы упала, ей бы понадобилась помощь как минимум самой, меня бы она на себе точно не дотащила.
Добравшись до кампуса, я обнаружила, что до начала экзамена всего пятнадцать минут. Значит, все наши одногруппники уже ждут экзамена. Туда я и похромала. Еще когда уходила от храма, шла не плохо, но сейчас дали о себе знать все мои раны, синяки, отбитые кости, банальная усталость.
До аудитории оставалось всего ничего, когда силы начали меня покидать. Я видела одногруппников впереди, узнала их. Все были увлечены предстоящим экзаменом, кто-то нервничал, кто-то был сосредоточен, у всех свои заботы.
Но тут меня наконец-то заметили.
- Риса! – Вскочил на ноги Такеру, парень, что иногда вежливо со мной здоровался.
Вообще-то, если вспомнить: он больше общался с Нацуэ, поэтому меня несказанно обрадовало, когда он первым бросился ко мне.
Как хорошо, что он это сделал, потому что меня хватило ровно на то, чтобы свалиться ему в объятия. Остальные одногруппники поспешили ко мне следом. Меня уложили на стулья, кто-то дал воды, только в тот момент я поняла, как сильно мучает жажда.
- Ты вся горишь, - прикоснулся к моему лбу Такеру.
- Что происходит? – Появился сэнсэй, который собирался принимать экзамены.
Я устала, не то слово, но мне было уже все равно. Главное – я должна была сказать…
- Такеру, - взяла его за руку, понимая, что сейчас отключусь. – Нацуэ. Она возвращалась в общежитие?
- Что? – Не понял Такеру.
- Разойдитесь! Позовите врача! Скорее! – Командовал на заднем плане сэнсэй, пробираясь ко мне сквозь толпу.
- Нацуэ. Она была со мной.
И тут Такеру сказал то, чего я не ожидала вот вообще никак.
- Кто такая Нацуэ?
ГЛАВА 3
Снова этот злополучный лес, снова происходит какая-то мешанина, и я все время зову Нацуэ, изо всех сил пытаюсь до нее дотянуться. А она… она все продолжает протягивать ко мне руку и просить помочь ей.
Почему я не могу помочь ей?
Обожгло. Прямо за правым плечом очень больно. Проснулась от этого и поняла, как сильно мне жарко. Сон не отпускал, как и все произошедшее, но мое состояние будто бы затмевало собой все нужные мысли, превращая случившееся в очень плохой ночной кошмар.
Но это был не кошмар.
- Извините, могу я узнать о состоянии моей одногруппницы? – Услышала где-то вдалеке я без уточнений, но была уверена, что справлялись обо мне.
Такеру. Я узнала его голос. Осмотрелась: похоже, я в лазарете университета, по-видимому, мне было настолько плохо, что я попросту отключилась. Что и неудивительно. Но раз уж я проснулась…
- Она спит, зайдите позже, - строгий голос медсестры, или кто это мог быть, ответил на вопрос.
Но я не хотела отпускать единственного, кто связывал мою реальность до того, как я здесь оказалась, и после.
- Такеру! – Громко позвала я, привлекая внимание.
Воцарилась тишина. Моя кровать была зашторена белыми занавесками, поэтому я ощущала себя будто бы в параллельном мире. Почему плечо так жжет?..
Потянулась к нему и обнаружила: онемение, а также повязку, туго стянутую на моей руке. Шевелить рукой можно было, но с трудом. Значит, я действительно обожглась. Но чем? Что случилось в лесу? Отрывочность воспоминаний меня убивала. Каждый раз, пытаясь дотянуться до них, я будто бы погружалась в новый кошмар.
Нет, старый. И это было неприятно.
Наконец, занавеска чуть дрогнула, ко мне заглянула медсестра. Подошла ближе, деловито осмотрела, спросила о моем самочувствии.
- Пожалуйста, пустите Такеру, - попросила я.
Медсестра вздохнула, недоверчиво меня осмотрела с ног до головы, как будто мне бы еще лет двадцать лежать в коме, а не гостей принимать.
- Нужно сообщить твоим родителям, - заявила медсестра.
- Нет, не стоит! – Возразила я, а потом подумала: а разве для этого нужно было мое разрешение? – Вы… уже звонили им?
- Да, но не смогла дозвониться, - и хорошо. – Что случилось?
Если бы я знала…
- Думаю… - если скажу медсестре правду, меня и в дурдом сдать могут, – это все экзамены. Переволновалась.
Нервно улыбнувшись медсестре, я даже не пыталась играть, ведь действительно переживала. Только уже не из-за экзаменов. Но какая разница, когда вариант рабочий?
- Ты здесь уже не первый год учишься, - заметила медсестра.
- Да, но Вы же знаете, каждый новый экзамен как первый, - настаивала на своем уже более уверенно я. – Пожалуйста, пустите Такеру. Мне важно знать, что там с моим экзаменом, что сказал сэнсэй.
Медсестра вздохнула, посмотрела на меня строго, раздумывая, стоит ли идти у меня на поводу, но все-таки пошла мне навстречу и уже через минуту Такеру зашел ко мне за занавеску. Я была настолько увлечена своими расспросами, что даже не подумала, как выгляжу. Почему задумалась сейчас? Да потому что Такеру на меня так глянул, будто я смертью ходячей прикинулась.
- Ты… в порядке? – Он пытался выглядеть непринужденным, скрывая удивление, и в обычные дни ему это вполне удавалось, но сейчас он справлялся плохо.
Такеру был симпатичным молодым человеком, выше меня на полголовы, с выразительными почти черными глазами, модной стрижкой. Мы не общались с ним особо, только вежливо здоровались, да я больше дружила с иностранными студентами, но тоже не слишком близко. Поэтому первоочередной задачей для меня было выяснить главное.
- Такеру, пожалуйста, мне очень нужна твоя помощь, - заявила я, стараясь звучать, как можно более вменяемо, хотя и не понимала, почему нужно прилагать к этому усилия. – Скажи мне: что стало с Нацуэ?
В этот раз беспокойство на лице Такеру стало больше, он помялся на месте с виноватым видом, будто разбил мою любимую вазу, о пропаже которой я у него интересовалась.
- Риса, - обратился ко мне Такеру с осторожностью, будто был уверен, что я закачу истерику, - прости, но… о ком ты говоришь?
Да, в этот миг у меня и, правда, было ярое желание закатить истерику. Стиснув зубы, я попыталась справиться с гневом.
- О нашей одногруппнице, - стараясь звучать как можно более спокойно и ровно, ответила я.
И снова Такеру мялся на месте, не зная, как меня ошарашить, но по его реакции я и так уже все поняла.
Значит, то, что он сказал мне перед тем, как я отключилась, мне не показалось. Но… как? Я ведь буквально вчера наблюдала, как Нацуэ с Такеру весело обменивалась шутками, когда мы с утра пришли разузнать, состоится ли экзамен вообще. Мне даже казалось, что они нравятся друг другу. Что и неудивительно.
Вчера… опять будто две реальности смешались воедино. Безобидный, а главное – быстрый поход в храм. Но он продлился, словно вечность.
- Ладно, - не стала спорить, мне для начала нужны были доказательства, поэтому я стала подниматься на ноги.
Как только меня повело, Такеру рванулся ко мне, но прикоснуться не осмелился, видимо, он и после предыдущего моего падения в его объятия еще не отошел, а тут я снова. Так что спасала свой нос от столкновения с полом я сама.
- Риса, тебе нельзя вставать, - напомнил Такеру.
Подышала, смирилась с тем фактом, что лопатка пылает от боли, а тело такое горячее, будто его поджаривали на солнце, выпрямилась.
- Такеру, пожалуйста, помоги мне.
Я так проникновенно заглянула ему в глаза, что у Такеру попросту не оставалось выбора. Цвет моих глаз был темно-синим, причем не однородным, очень многогранным, и когда я только попала в японский университет, он пользовался большой популярностью. Многие разглядывали его, словно диковинную жемчужину. Даже для европейцев он был уникален. А уж для японцев и подавно. Но самое главное, перед моим взглядом в момент просьбы было почти невозможно устоять.
Но ведь сейчас я не для себя просила, мне было необходимо все выяснить.
Такеру сдался, взял меня под свою ответственность и повел за собой в администрацию университета. Да куда мы только не ходили. О всяких там условностях и вежливости забыли сразу же, потому что выбор в моем состоянии был небольшой: либо Такеру, либо костыли.
Парень, конечно, поначалу очень смущался, когда я висла на его руке, заметила даже струйку пота на его виске, настолько он переживал, хоть никогда не был парнем робкого десятка. Но потом привык.
- Простите, но студентки по имени Нацуэ Ридзю в нашем университете нет, - сообщила мне очередная вежливая женщина, я уже сбилась со счету, кого мы только не опрашивали.
До сих пор не знаю, как я смогла ее убедить, да и всех остальных, предоставить мне информацию, ведь Нацуэ не была мне сестрой, просто подругой. Но никто не возражал, никто не противостоял мне. Что меня, конечно, радовало. А, может быть, дело было в Такеру?
Мы прошли все инстанции, начиная от деканата, заканчивая преподавателями, к которым мы ходили на занятия. То есть всех, кто в это время был в университете. К моему счастью, за неделю до начала занятий университет кипел жизнью, не хватало только толп студентов, хоть отдельно они тоже встречались. Я была настолько увлечена своими поисками, что даже не спросила про экзамен.
Такеру ходил со мной, позволяя держать себя под руку, и мне казалось все это похожим на предсмертное желание умирающей. Потому что он ни разу не возразил и ничего не сказал, только кланялся с уважением всем, к кому мы приходили.
В конце концов, мне потребовался отдых, Такеру усадил меня снаружи на лавочку под деревом, сходил мне за водой.
- Они все воспринимают тебя по-особенному, - осушив бутылку, заметила я.
Мне все еще было жарко.
- Вовсе нет, - нервно улыбнулся Такеру, я серьезнее взглянула на него, и он быстро сдался. – Президент университета мой отец, - объяснил Такеру.
- Что? – Удивилась, а потом подумала: разве это так уж невозможно? – Ладно. Теперь понятно, почему нам никто не отказывал. Хотя… ты же всего лишь студент…
- Думаю, я здесь ни при чем, - заметил Такеру как-то неоднозначно, а я снова задумалась о своем внешнем виде. Неужели всё настолько плохо? – Еще воды?
Он заметил, как я допила бутылку, просто осушила и, как ни странно, мне стало немного легче. Потушила огонь? Возможно. На предложение согласилась, стала ждать Такеру и огляделась. Неподалеку заметила движение и только когда поймала собственное отражение в окне ближайшего здания, поняла, что здесь совсем одна. Но некоторое улучшение моего состояния заставило меня подняться и подойти поближе. Присмотреться.
Как и вчера ночью, когда мы отправились с Нацуэ в храм, я была в джинсах и легком свитере оверсайз, который теперь был весь в грязи. Но из-за рисунка можно было ошибочно принять его за часть принта. Выглядела я, и правда, странно. Несмотря на не проходящий жар, кожа у меня была бледной, словно фарфоровой. Она раньше такой не была.
Когда подошел смуглый Такеру и протянул еще одну бутылку с водой, я даже сравнила нас: я, и правда, словно… выцвела.
- Я выгляжу ужасно, да? – Уточнила я у Такеру.
Он тут же смутился, занервничал, пытаясь подобрать слова, но никак не мог определиться.
- Вовсе нет, - заверил он вежливо. – Просто… усталость.
- Ты мне не веришь? – В лоб спросила я его.
- Что?.. – Он растерялся еще больше.
Я задавала ему задачки одна сложнее другой.
- Не веришь в существование Нацуэ? – Уточнила я.
Такеру замолчал, и нервная улыбка сошла с его лица, он опустил глаза и это меня убило.
- Я верю, что ты знаешь некую Нацуэ, - снова вежливо и осторожно согласился он, - но… я ее не знал.
Мне так хотелось крикнуть ему: да как не знал, когда у вас двоих были одни из самых теплых и дружеских отношений в нашей группе? Нацуэ даже пекла печенья в форме звездочек и угощала ими Такеру! Как можно было всё это просто забыть?!
Но смысла кричать на того, кто мне не верил, но до сих пор таскался со мной по всему университету, совершенно не было.
И тут меня словно молнией поразило. Не буквально, к счастью, но после произошедшего ночью я была готова почти ко всему.
- Конкурс, - вспомнила я проводившееся мероприятие прошлой весной. – Такеру, конкурс!
- Что? – Такеру дернулся, когда я в него вцепилась, словно клещ. – О чем ты говоришь?
Я замолчала, вспоминая, нужно было время. Но потом подумала, что говорить можно и на ходу. Схватила парня за руку и потащила за собой. Зачем он вообще мне сдался? Мне нужен был свидетель! И… если повезет…
- Послушай, Такеру, - тащила беднягу за собой. Он, хоть и не отставал, все равно выглядел, как развивающийся за мной следом флаг, - полгода назад у нас в университете проводился конкурс речевок в поддержку нашей команды, помнишь?
Обернулась, впившись в Такеру взглядом. Да даже если бы он не помнил, шансов возразить я ему не оставила. Кивнул. Но, словно перед строгим преподавателем, он еще и добавил:
- Речевку, победившую в конкурсе, вывесили на стенде перед выходом на поле.
- Верно! – Обрадовалась я. – Такеру, кто победил в конкурсе?
И снова я смотрела на него выпытывающе, а Такеру в ужасе потел, потому что не мог ответить мне, по всей видимости. Меня это уже не волновало. Не знаю, что произошло и куда исчезли все записи о Нацуэ, но то были официальные документы. А вот подпись, которую Нацуэ оставила на плакате, убрать было нельзя. И Такеру помнил о конкурсе, а значит!..
Мы завернули в соседний коридор, оставалось пройти его насквозь, и мы окажемся рядом со стендом. Вокруг постоянно ходили студенты, на них я не обращала никакого внимания. Но тот, кто стоял на другом конце коридора, моё внимание невольно привлек.
ГЛАВА 4
Все студенты одевались свободно. Понятное дело, что не рванье какое-нибудь или как я сейчас выгляжу, например. Однако все выглядели, как студенты или преподаватели. Последние, как правило, носили костюмы и были сильно в возрасте.
Но тот, кого я заметила в другом конце коридора, был молод и одет в костюм. Черный, строгий, по фигуре, с черной атласной рубашкой. На студента он походил в самую последнюю очередь. Но и на преподавателя похож не был. А когда я перестала разглядывать его идеальное телосложение, благодаря которому костюм сидел еще лучше, то стало совсем не по себе.
Его лицо. Мое сердце пропустило удар, а потом бухнуло в ушах, словно набат. Что-то было странное с его лицом. Да, он был азиатом, в этом сомневаться не было смысла, раскосые глаза были большими, выразительными, будто подчеркнуты карандашом художника. Он был другим, выделяясь из толпы, одновременно привлекательным, но и пугающим.
Его хотелось разглядывать повнимательнее.
Густая челка прикрывала лоб, скрыла бы и глаза, будь она чуть длиннее. Парень был по всем параметрам выделяющимся из толпы. На нем бы задерживать взгляды и сворачивать шеи.
Вот только… на него почему-то никто не смотрел.
Прислонившись к стене, он держал руки в карманах брюк, выглядел расслабленно, будто это было его обязанностью, стоять здесь, и он с ней идеально справлялся. Но ничем разительным это место не отличалось, напротив, здесь вообще ничего не было. Даже стенд, к которому я все еще вела Такеру, находился на противоположной от него стороне.
Тем не менее, парня мы должны были пройти. Я шагала уверенно, не в силах отвести взгляд. Но он на меня не смотрел. До определенного момента. Просто, когда на тебя пялятся, невольно обращаешь на это свое внимание.
Вот и мы с Такеру, когда проходили мимо, привлекли к себе внимание. Ладно, я.
И этот парень в черном все-таки взглянул на меня. Это было подобно вспышке. Он будто бы ворвался уверенным вторжением в мое сердце и душу, заглянув своими черными, как ночь, глазами в мои. И все бы ничего, но этот взгляд сначала был незаинтересованный, но потом я заметила едва ли движение его бровей (они все еще под челкой).
Он будто бы чему-то удивился.
- Риса? – Отвлек меня Такеру. – Ты… в порядке?
Я обернулась и взглянула на него: Такеру был, по меньшей мере, обескуражен, по большей – в шоке. Чуть притормозила, отвлеклась ненадолго. Но потом снова вернулась взглядом к парню.
- Да, все хорошо, - заверила я Такеру, продолжая смотреть на парня в черном.
Он тоже смотрел на меня. Наверное, стоило прекратить, но было что-то столь особенное в этом взгляде.
Одновременно волнующее и успокаивающее. Как самый тихий, но темный час глубокой ночью.
Что-то было слишком необычное в нем, это притягивало, волновало, заставляло нервничать одновременно и от страха, и от предвкушения. Что было в нем такого, что отличало от остальных? Да, он хорош собой, но обычно на красавчиков я так откровенно не пялюсь. А тут – взгляд оторвать не могу.
Он тоже смотрел, я его будто бы интересовала. Но, думаю, дело было в том, как я его разглядывала. Хотелось бы мне верить в это чуточку больше, но все же я была почти убеждена, что в его глазах был интерес, а не претензия, мол, «чего уставилась?».
Как бы ни хотелось пялиться дольше, Нацуэ и ее существование меня все же пересилило. Я отвернулась, и мы с Такеру подошли к стенду. В следующее мгновение у меня даже голова закружилась. Это был ее плакат, а самое главное…
- Смотри! – Сжав руку Такеру чуть сильнее, чем нужно было, указала на подпись я. – Это Нацуэ! Нацуэ!
- Хорошо-хорошо, - попытался меня успокоить Такеру. – Вижу, верю.
Я взглянула на парня с такой надеждой, что даже чуть не разревелась от счастья.
- Я ее не придумала, - добавила лишь я. – Она существует. И она пропала.
Такеру снова смотрел на меня словно на умалишенную, но скорей с заботой, как будто я была его родственницей. Что же, приятно, что меня не сдают в психушку.
- Хорошо, - неопределенно согласился он, - но… почему о ней помнишь только ты?
- Не знаю, - нервно вздохнула я, радуясь, что хотя бы одно доказательство о ней нашла. А потом снова поискала взглядом парня в черном. К моему сожалению и удивлению, он уже ушел. Это расстроило. – Что-то случилось. Что-то странное. Такеру…
Хотела рассказать ему о ёкаях, но, как только взглянула на него, тут же поняла одно: не надо. Потому что он и так сомневался в моей нормальности, а если я еще и начну ему что-нибудь о ёкаях рассказывать, боюсь, он точно сдаст меня в психушку.
- Что такое? – Все же по какой-то причине Такеру до сих пор не ушел.
Может быть, потому что я вцепилась в него мертвой хваткой? И даже если бы он попытался, уйти у него бы не получилось. Возможно.
- Я… благодарна тебе за помощь, - поблагодарила, отвлекая внимание. – Но… раз мы нашли доказательства существования Нацуэ, значит, мы сможем ее найти, так ведь?
Такеру снова мало верил в мои бредни, собирался возразить. Но опять передумал. Вздохнул. Будто так и задумывал изначально.
- Слушай, Риса, ты явно переутомилась и устала, - заметил он. – Давай я провожу тебя в твою комнату, а сам попробую что-нибудь разузнать.
- Правда? – Удивилась я.
Такеру слабо улыбнулся и кивнул.
- Ты права, Нацуэ существует. Но куда она пропала, и как так вышло, что все, кроме тебя, о ней забыли, непонятно, - теперь Такеру говорил более уверенно, внушая уверенность и в меня. Я даже улыбнулась его рассуждениям. Потому что быть местной городской сумасшедшей, которая носится с воплями: «Где Нацуэ?», конечно, не хотелось. Но Такеру мне поверил, заручиться его поддержкой стоило многого. – Я помогу тебе, обещаю. Но для начала тебе стоит отдохнуть.
Мне не хотелось. То есть – было необходимо, это неоспоримо. Но не хотелось. Тем не менее, заверения Такеру меня ободрили, как будто очень большую часть груза я смогла с себя сбросить, поэтому я согласилась.
Парень на своем горбу, что называется, дотащил меня до кампуса и моей комнаты, а затем уложил на кровать.
- Отдыхай, как следует, и поскорее выздоравливай, - заботливо пожелал Такеру после того, как пообещал принести мне поесть чуть позже. – Я постараюсь все выяснить.
- Спасибо, что поверил мне, - поблагодарила его снова.
Такеру кивнул и ушел, а я тяжело вздохнула. Ничего еще было не решено, вот вообще. Но Такеру был прав в одном: отдохнуть мне жизненно важно.
***
Сон был необходим, это понятно, но я боялась засыпать. Поначалу. Позднее, когда бороться стало практически невозможно, я убедила себя в одном: мы нашли доказательство того, что Нацуэ существует. И пусть я понятия не имела, куда она пропала, все же я могла надеяться на лучшее. Это принесло мне облегчение, может быть, обманчивое, но я верила в то, что вскоре всё разрешится хорошо.
Мне было слишком плохо, чтобы я решительно предпринимала какие-нибудь действия. Но теперь, когда Такеру знал о том, что я не просто все выдумала, верил мне и даже помогал, у меня наметился план. Да, не лучший, но в данных условиях – очень даже логичный.
Может быть, я в лесе разбиралась плохо, но ведь с Такеру можно и рискнуть. Особенно, если он готов мне помогать. Можно сходить хотя бы прогуляться по тому месту и что-нибудь найти…
В сон провалилась внезапно. И, наверное, это первый раз в моей жизни, когда во сне я ощущала себя так, будто эта самая настоящая реальность. Только… измененная. Как если бы внезапно мимо пролетел крокодильчик, и я бы этому совершенно не удивилась. Короче, бред умирающего, а не сон. Но в нем для меня не существовало вообще никаких преград и тормозов.
Мне снился тот самый коридор со стендом, только немного неправильно. Как и всегда бывает во сне. Но поскольку я воспринимала этот сон как настоящую реальность, всю неправильность своих желаний я отмела, позволив чувствам овладеть мной. Следовать за ними. Может быть, так я спасалась от дурных мыслей, о которых на время сна сумела отвлечься.
Передо мной стоял он, тот самый парень во всем черном. Такой неподражаемый и привлекательный. В реальности я бы в этом не призналась, но во сне ведь все можно. И я хотела его. Хотела его красивое, идеальное мужское тело, хотела, чтобы он смотрел на меня томным взглядом, хотела его прикосновений, его всего…
Он стоял ровно в том же месте и смотрел на меня. Вокруг толпами ходили люди, но они нас не замечали. Мы были в этой толпе вдвоем. На расстоянии, на недвижении. Но мое тело колотило жаром влечения так сильно, что сил не было терпеть. И, поскольку это все-таки сон, я осмелилась шагнуть ближе.
Он не двигался с места, просто наблюдал за мной, ждал. Чего именно? Я предпочитала думать, что того же, чего ждала я. Приблизилась к нему, словно кошка, мягко, осторожно, задержалась взглядом на пряжке его ремня, скользнула взглядом выше, к его лицу…
Глаза. Что-то было в них столь необычное, что затягивало и засасывало в одно и то же время, но и пугало. Что-то запретное, чуждое, необъяснимое. Но мне было все равно. Другого шанса может и не представиться.
Прикоснулась к его груди и скользнула ладонями по его телу. Он не реагировал, наблюдал за моим лицом, будто был частью представления, сценарий к которому писала я. Естественно, это же мой сон.
И по правилам сейчас здесь должна была появиться кровать…
Стиснув края его пиджака, потянула на себя, падая в объятия светлых подушек. Незнакомец навис надо мной, наблюдая, я же расстегивала его рубашку, уже стягивала с него пиджак…
Он не сопротивлялся, но и не помогал, и только в миг, когда я взялась за пряжку его ремня, опустил взгляд, будто я наконец-то привлекла его внимание. Его коленка пульсировала прикосновением у моего бедра, я чувствовала пожар желания, хотела получить его тело, желая гораздо большего, чем мешающая нам одежда.
Пряжка расстегнулась, я успела зацепиться за край его брюк, когда он вновь вернулся взглядом к моим глазам.
- Так вот какие у тебя сны, - внезапно настолько осознанно заявил мне он, что меня почти что обожгло осознанием: пусть это сон, но этот парень совершенно точно из другой реальности.
Резко проснувшись, я села на кровати. В ушах звенело, в висках пульсировало, дыхание сбилось, будто… будто все это было правдой. Но шок потрясения добрался до меня только сейчас.
Это… что такое было? И кто этот парень?
ГЛАВА 5
Это все какая-то пытка. Мало того, что я ничего не понимаю, так теперь я стала понимать еще меньше. Кто этот парень в черном? Может быть, я просто навыдумывала себе все это? Ну, а как иначе? Ведь я, по сути, еще в бреду…
Это просто очень реальный сон. Просто очень-очень реальный сон. Да.
На следующий день я отправилась на перевязку, и пока Такеру еще не приходил, решила позаботиться о своем здоровье. Так или иначе, мне это необходимо, если собираюсь искать Нацуэ. Но до этого момента…
- Это ожог, - ответила на мой вопрос медсестра, делая перевязку. – Но непростой.
Сначала я вспомнила ту ночь, лес, кого-то рядом и то самое чувство, которое соответствовало показаниям медсестры. Да, это именно ожог. По крайней мере, на него и походило моё ощущение. Но… я помнила чуть, очень отрывочно, поэтому сказать, что было из всего того реальностью, а что очередным жутким сном, я не могла. Вся моя жизнь в последние дни превратилась будто бы в одну сплошную догадку: я сплю или бодрствую?
- Что значит «непростой»? – Пока медсестра обрабатывала рану, спросила я, добравшись до смысла ее слов.
- Это очень странно, - продолжала чем-то смазывать или промывать мой ожог женщина, а я все ждала, когда станет щипать. Но этого не происходило, и в следующий миг стало понятно, почему. – Ожог как будто изнутри.
- Что? – Не поняла я.
Мы подошли к зеркалу, и я в очередной раз отметила свою излишнюю бледность. Меня это жутко напрягало, но ничего поделать с этим я не могла. Рану жгло, но поскольку медсестра ее перевязала так, что даже с помощью Такеру я бы вряд ли все эти бинты сама развязала, это был первый раз, когда я присматривалась к своей лопатке в зеркале.
Кожа будто выжжена и обуглилась, действительно малоприятное зрелище, но медсестра была права.
- Видишь? – Она осторожно, но все-таки коснулась моей раны в перчатке. Я сначала собиралась сморщиться, но боли не было, да и рана… будто была под кожей. – Словно ожог изнутри.
- Но… как такое вообще возможно? – Не понимала ничего совершенно.
- Хотела бы я знать, - вздохнула медсестра. – Что случилось? Судя по твоему виду, кто-то тебя здорово покалечил.
Это правда. Только вот я не знала, кто именно и почему.
- Я… мало, что помню, - призналась честно. – Мы с подругой пошли в синтоистский храм перед экзаменом… а потом…
Вот что «потом» я даже приблизительно сформулировать не могу. Не скажешь же медсестре, что это были ёкаи. Во-первых – чего? Кукушка совсем того, да? А во-вторых, я не сказала ей по той же причине, по которой не рассказала Такеру. Она тоже видела во мне медленно сходящую с ума умирающую. Еще бы решила, что я приняла чего-то запрещенного, вот и померещилось.
- А как твоя подруга? – Спросила медсестра.
- Не знаю. Я ее не видела, - решила ответить честно, но без подробностей.
Не успела выйти после перевязки (медсестра снова мне замотала плечо и лопатку в надежде, что это все-таки поможет), как мне позвонила мама. К моему несчастью медсестра была упертой и дозвонилась ей в какую-то из попыток, а посему мама знала, что я на экзамене в обморок грохнулась. Ну, здорово.
Потратила полтора часа на то, чтобы объяснить ей, что просто распереживалась. Мама не верила, грозилась приехать, я ей объясняла, что уже взрослая в свои двадцать, не надо всего этого, и, в конце концов, кое-как удалось настоять на своем. Мне только этого не хватало. Увидит меня и заберет отсюда. Я же бледная, как смерть.
Пришел Такеру, и я наконец-то смогла распрощаться с мамой.
- Ну что? – С надеждой смотрела на парня я, пока он заходил в мою комнату, доставая из пакета продукты.
К моему сожалению Такеру не спешил делиться подробностями, а, значит, этих подробностей и не было. Наверное. До последнего пакетика с соком надеялась, что он все-таки сообщит мне что-нибудь полезное.
Но – увы.
- Я узнал по поводу твоего экзамена и пересдачи, - вообще не стал даже поверхностно касаться темы Нацуэ парень. – Сэнсэй разрешил тебе пересдать на следующей неделе, но ты должна это сделать обязательно, если хочешь продолжить учиться.
Смотрела на Такеру и пыталась понять: то ли я уже пациентка психушки, а Такеру санитар, то ли просто сплю. Какая-то непрошибаемая стена его уверенности встала между нами и это начало меня убивать.
- Такеру, пожалуйста, что ты узнал? – Взмолилась я.
Такеру взглянул на меня украдкой, остался недоволен, в нем будто бы взыграла непреодолимая твердолобость, сквозь которую мне было почти невозможно пробиться. Вздохнул.
- Не существует твоей Нацуэ, - немного пренебрежительно и с раздражением признался он. – Я спрашивал у десятков людей, интересовался даже у наших одногруппников. Никто не знает о ней.
- Кроме меня, - поправила я. Такеру глянул на меня уже без сострадания, будто я своим сумасшествием оставляла клеймо на нем самом. Я была ему противна, и это укололо меня в самую душу. – А как же плакат?
Такеру раздраженно отвел взгляд в сторону, было видно, как он борется с собой. Он сидел на полу, держа руки на коленях, я заметила, как его ладони сжались в кулаки.
- Мало ли, что там написано, - рявкнул он, а затем резко поднялся. – Поешь. И поскорей выздоравливай.
А потом он ушел, а я поняла, что моя единственная надежда умерла. Да нет, даже не рождалась. Полагаю, для Такеру было шоком мое первичное поведение, но когда прошло время, он от шока отошел, и вернулось рациональное: «У нее не все дома, а я не хочу с этим связываться».
Что же мне теперь делать?
Пересдача. Надо было не забывать об этом, а иначе я совсем все потеряю. Но и о Нацуэ я думать не перестала. Пусть что-то случилось, она пропала, но не бесследно. Это доказывает лишь одно: случилось что-то необычное, моя задача это выяснить. А чтобы это выяснить, нужны силы. Значит, нужно, чтобы стало лучше.
Съела все и была очень благодарна Такеру за еду, а то я сама пока еще была не до конца в порядке. Ладно, далеко не в порядке, но, следуя наставлениям подруги, старалась сохранять оптимизм и присутствие духа. К моему удивлению, несмотря на явное недоверие и пренебрежение моей уверенностью в том, что Нацуэ пропала, а не плод моего воображения, Такеру принес мне еду и на следующее утро.
Не знаю, стало ли полегче, хотелось верить, что да, но, хоть и без личного присутствия, Такеру обо мне заботился. Приятно. Вероятно, я для него была как бедная сумасшедшая родственница, которую хочется избегать, но и умирать же не оставишь. Что же – спасибо ему за это.
Но я решила: завтра иду в лес. Днем. Да, опасно, но, а что еще остается? Вообще, я даже подумывала попросить кого-нибудь из служителей храма пойти со мной. Прикинусь клубнем, скажу, что мы с Нацуэ по лесу гуляли только что и разминулись. Какая разница, когда это случилось, если это правда? Служитель чего? Откажет? Или кто там? Монах? Настоятель? Плоха я в синтоистских терминах…
Прошлой ночью спала плохо, была словно в бреду, но к моему несчастью, за следующий день устала гораздо больше, хоть по идее ничего не делала, отдыхала и должна была восстановиться лучше. Предпочитала об этом не думать, просто много ела, пила пригоршню таблеток и надеялась на лучшее.
Сегодня уснула почти сразу, устала жутко, все еще была не в себе. И снова снилась какая-то чушь. Я вроде бы даже вернулась домой, но домом это не было. Как будто это дорама какая-то или вроде того. Дворец и куча коридоров. Я иду по ним в наряде, сильно похожем на кимоно, но в то же время напоминающем платье. Красивое. Я с ним даже играла, наблюдая, как моя длинная юбка развивается следом.
Дворец пуст, но я будто бы это знаю, и меня это не пугает. Однако за мгновение до того, как завернуть за угол, я вдруг понимаю, что там меня ожидают.
И снова коридор в университете, снова вдалеке тот самый парень во всем черном. Мое сердце пропускает удар, жар распространяется по моему телу.
Только вот сон снова отличается. Парень знает, что я здесь, поворачивает голову и смотрит на меня. И в этот раз меня это пугает.
Я отступаю на шаг, на два под пристальным взглядом. Но он не двигается, а я понимаю, что от него не сбежать. Ахаю от неожиданности и пробую развернуться, броситься наутек. Ноги ватные, но кое-как преодолеваю расстояние в один коридор, как вдруг…
Оборачиваюсь – он стоит прямо передо мной и смотрит. Страх проходит, но сердце исправно бьется слишком быстро. Тело напрягается, будто рядом опасность, хоть чувства меняются.
- Кто ты? – Спрашивает вдруг он меня.
Этот вопрос меня дезориентирует. Хлопаю глазами, пытаясь собраться с мыслями. Сама бы хотела задать подобный вопрос ему, но… решаю, что в данном случае лучше просто уйти.
Разворачиваюсь и пробую сделать шаг, а он вдруг оказывается слишком близко почти пожаром. Возбуждение от его близости вспыхивает в моем теле мгновенно, ахаю и задерживаю дыхание, когда его губы оказываются у моего уха.
- Надо поговорить, - сообщает мне он.
- Что? – Можно было ожидать многое, но не это. Едва заметно веду головой, чтобы видеть его идеальное лицо… сглатываю ком в горле. – Кто ты?
Он не реагирует, он пронзает меня своими глазами. Впервые могу видеть его так близко, мурашки по коже, это не просто цвет ночи. Это маслянистые омуты. Бездна страха и тьмы. Откуда такие ассоциации?
- Встретимся в рамен-Банкара в Синдзюку, Кабукичо, - внезапно назначает встречу мне он, а потом удаляется. – Там и поговорим. И о Нацуэ.
А потом он исчезает, а я просыпаюсь слишком спокойно.
Что? Что он сказал? Незнакомец, которого я видела один раз в жизни, только что назначил мне встречу во сне? То есть, во сне назначил, но…
Он сказал о Нацуэ?
Банкара? Синдзюку, Кабукичо? Это же район Токио, так ведь? Почему я вообще об этом думаю? Разве это все не было лишь сном?
Нацуэ. Он сказал о Нацуэ…
ГЛАВА 6
Сон или нет, но этот парень в мою голову проник окончательно. Это преступление, что я все еще думала о том, как раздевала его? Самое ужасное, что после всех наших… бесед (целых две, и те короче чиха) я уже опасалась его вспоминать. Вдруг он слышит? Ну что за дурные мысли?
Так или иначе, но встречаться с ним я была не намерена. Еще и ехать так далеко. Я не очень хорошо знала Токио, хоть в Синдзюку бывала, впрочем, он же предложил раменную, а не подворотню какую-нибудь…
С другой стороны, когда он упомянул Нацуэ, я задумалась и поняла одно: это меня беспокоило, так ведь? А сны - это проекция наших тревог. Следовательно, я все смешала в своей голове и мне приснилась вся эта… чушь. С чего бы этому случайному парню знать о Нацуэ? Вот меня накрыло… Еще и встреча. Что это за раменная такая?
О чем это я вообще? О том, что меня распирало любопытство. Конечно, распирало! Кого бы подобное оставило незаинтересованным? Я думала, что этот парень просто отвлечет меня от дурных мыслей (во сне), а он вел себя так, будто контролировал все до последней пылинки. Очень странно.
Нацуэ искать я, конечно же, пошла, но чуть не сдохла примерно на середине лестницы. А когда поднялась наверх с горем пополам, обнаружила, что в храме никого нет! Да чтоб их всех! Как может быть в храме выходной? Ох…
Что делать? Спускалась по лестнице осторожно. Был разгар дня, пели птицы, лес жил своей жизнью, но не страшной. Деревья были не такими густыми, как казалось мне той ночью, но ночь всегда сгущала краски, так что это и неудивительно.
Что же делать? Идти одной в лес мне было страшно, я даже стояла у ворот тории, чтобы хотя бы призрачно, но чувствовать себя под защитой. Нацуэ же что-то говорила про защиту или вроде того. Идти или не идти? Прошло уже столько времени…
Легче мне не становилось. Рану все еще жгло, как будто кто-то приложил к моей лопатке раскаленную кочергу, жар не спадал, несмотря на то количество лекарств, которые я каждый день исправно принимала. Смогу ли я одна пройтись?..
И снова я возвращалась к тому загадочному парню. Это было странно и необъяснимо с точки зрения логики, но я улавливала будто бы связь между исчезновением Нацуэ и появлением этого незнакомца. Откуда это чувство? Ну, а чего он там стоял? Да, стоять можно было где угодно…
Но ведь это не реально, что он пришел ко мне во сне. Еще и встречу назначил. Что?
Не зная, что еще делать, я пошла в полицию. Что еще оставалось? Такеру исправно приносил мне еду, но не заходил внутрь, даже не стучал, я просто один раз выглянула, когда он уходил, и… не знала, как реагировать, если честно. С одной стороны – спасибо. Но с другой – неужели я ему настолько противна?
Полиция. Я так долго оформляла всякие там показания, дяденька полицейский все подробно записывал. Но по итогу он перезвонил мне через два часа и сказал, что если я еще раз приду, он меня посадит.
- А что не так-то?! Я же заявила о пропаже!..
- Да, несуществующего человека! – Отчитал меня полицейский. – Еще раз так сделаете, так просто не отделаетесь.
И все! Все! Это все действия полиции! Он не нашел ее по базе и решил, что я все выдумала? Ох… ну почему? Бессилие меня уничтожало. Мои экзамены подошли к концу, впереди лишь пересдача, но я была ко всему готова. Меня интересовала только Нацуэ и ее поиски, которые не просто зашли в тупик, уже похоронили себя, закопавшись под землю, и притворились, будто ничего и не было. Как и весь мир.
И тогда я все-таки решилась поехать в эту рамен-Банкара. Ну, а что еще оставалось? Хуже уже не будет, а так… родилась у меня одна мыслишка. Да, это вообще нереально, что мне через сон какой-то незнакомец назначил встречу. Но если это сон, то я просто схожу туда и хорошо поем, не более.
А если это все-таки не просто сон…
Как бы скептически я не была настроена, забив в поиск то, что запомнила, ту самую раменную я быстро нашла. Что меня поразило, потому что – если это был плод моего воображения, как я это узнала? Я там совершенно точно не была, а, значит, всплыть в моей памяти сквозь сон это уж точно не могло. Тогда как?
К моему удивлению нашла место я довольно быстро. Улица была оживленной, людей много, иногда ездили машины и грузовики. Уже неплохо, значит, цели меня убить в тихую все же не было. А что еще я должна была думать? Несмотря на то, как сильно он меня привлекал, в одно и то же время он меня пугал.
Приехала я уже далеко после обеда, около пяти, и поняла одно: он про время ничего не говорил ведь. Может, я рано или поздно, да и вообще – если я видела его в университете, на кой черт нужно было встречаться здесь?
Та самая раменная находилась рядом с корейским рестораном барбекю, и, судя по количеству посетителей, заходивших внутрь, пока я приближалась, пользовалась популярностью. Робко зашла внутрь, осмотрелась: справа одиночные места, которые наполовину были заняты, слева – столики. Там тоже сидели люди, свободных мест почти не оставалось, но я сразу же заметила знакомое лицо и… если честно, остолбенела. Если бы не это, я бы точно рванула наутек. Потому что – это как вообще возможно?! Мне встречу назначил парень во сне! И в реальности… пришел. Разве такое происходит?
Пока я силилась сбежать или придумать оправдание своему безумию (может, мы договаривались не во сне, я просто больна, поэтому плохо соображаю), парень поймал меня цепким взглядом и… всё. С того самого момента я попросту не знала, что можно вообще куда-нибудь уходить.
На негнущихся ногах пошла к столику, медленно села. В нос ударил вкусный запах рамена, и я вдруг поняла, что голодна. С трудом оторвала взгляд от парня и обнаружила две чарки с раменом на столе перед собой. Судя по пару, который шел от мисок, они здесь недавно.
Ладно, рамен раменом, а выяснить, что происходит, все же стоит.
- Кто ты? – В унисон спросили мы друг друга, я вытаращилась на парня, а он лишь вопросительно-изучающим взглядом скользнул по моему лицу.
- Что тебе надо? – Спросила довольно резко, но я уже не знала, что и думать.
- Сначала еда, потом разговоры, - несмотря на то, что задавал мне вопрос сам, все же предложил он.
А потом взялся за палочки, принявшись за рамен. Я сидела и не двигалась, просто не мигающим взглядом изучала совершенство. Его. Все, что он делал, выглядело будто бы особым видом магии. Плавные мягкие, немного затемненные движения, взмах ресниц, напряжение в мышцах, когда он тянется к миске с раменом… да кто он такой, черт возьми? И как? Как я вообще сообразила прийти сюда?
- Ешь, а то остынет, - заметил, что я изображаю бревно и не двигаюсь, парень.
- Я не голодна, - нагло соврала я.
Если честно, даже если бы я слопала двух носорогов перед тем, как пришла сюда, я бы все равно с трудом устояла перед едой. Запахи – дайте сил сопротивляться. Потому что это невозможно! Пахнет очень вкусно. Да и мой рамен… как же аппетитно он выглядит.
Парень, несмотря на то, что только что навернул приличную порцию лапши, выпрямился с таким видом, будто не притрагивался к еде. Бездонный, что ли?
- Боишься, что отравлено? – Хмыкнул он. – Не бойся, от одной тарелки рамена точно не умрешь. Гарантирую.
- И с чего я должна тебе верить? – Хоть и спросила, но почему-то недоверия как такового все же не было.
- Ты же пришла, - заметил он.
- И что? Может, я пришла поесть рамен.
- Вот и ешь.
Да черт!
- Я!.. – Запнулась, не зная, что сказать, начала краснеть. А я не японка, у меня не легкий румянец, у меня сразу свекла. – Спасибо, может, позже.
Вроде и не согласилась, и не отказала одновременно. Парень замер, разглядывая меня, словно зверь перед прыжком, как будто даже дышать перестал. Иногда я улавливала от него нотки безмятежного покоя, иногда ловила отблески отчаяния. Как ни странно, своего отчаяния.
- Значит… - заговорил снова он, – поесть со мной тебе боязно, а спать со мной – нет?
Я в ужасе огляделась по сторонам, разыскивая тех, кто мог услышать его слова, и краснела все больше. Вроде бы всем было все равно, что и хорошо, поэтому я, смутившись еще больше, подалась вперед и заговорила тише.
- Это был сон, и ты не в праве был в нем присутствовать, - рявкнула на него я. – Да и к тому же: как ты вообще там оказался?
Парень ухмыльнулся, а затем снова взял паузу, доедая свой рамен. Порция была приличной, посему ему ее есть и есть. Как же хотелось свой рамен… но нельзя. Терпи.
- Кто ты такая? – Спросил снова он.
- Нет уж, дудки! – Возмутилась я. – Хочешь, не хочешь, но ты меня позвал, а я пришла. Скажи «спасибо», что вообще пришла!
- Это было в твоих интересах.
- Что это еще должно означать?! – Возмущение меня все еще не отпускало.
- Ты многое поймешь, когда ответишь на мои вопросы, - заявил он.
- А ты ничего не поймешь, если я не отвечу ни на один из них. Так что решай сам: либо ты отвечаешь на мои вопросы, либо я ухожу, и ты остаешься один на один с раменом.
- Ты не можешь ставить мне условия, - все еще не собирался сдаваться парень.
- Что же, - я улыбнулась как можно более вежливо, - приятного аппетита.
А затем встала и отправилась на выход. Ошибкой было приходить вообще… Надо будет заглянуть как-нибудь потом, уверена, что рамен здесь отменный.
- Что ты хочешь знать? – Прилетело мне тихо в спину.
Я замерла, будто он метнул в меня ножом (странная ассоциация, но как есть). Обернулась. Он все еще сидел за нашим столиком (с каких пор он стал «нашим»?), и пристально смотрел на меня. Что это за ураган необъяснимой привязанности? Чувство, будто его внимание не просто интерес, это заслуга. Но почему? Что в нем такого особенного? Кроме того, что он само совершенство? Мрачное, темное совершенство.
- Мне перестает быть интересно, - замечаю я, не знаю даже зачем, ведь хочу вернуться до ужаса.
Меня к нему буквально тянет. Надо перестать, а то он… он ведь помнит мой взгляд.
Он действительно был частью моего сна, когда я пыталась его раздеть. Стыд-то какой!
- Тогда вернись, и я заинтересую тебя так, что ты никогда не уйдешь, - заявил парень.
И будь это кто угодно, хоть мистер вселенная, это прозвучало бы глупо и наигранно.
Но этот парень не был мистером вселенной.
Лучше.
Я все же вернулась за столик, уселась обратно на свое место, сделала глубокий вздох. Мимо прошли посетители, покидавшие ресторанчик. Закусочную? Чем была эта Банкара? Здесь было уютно и тепло. На улице вечерело, в окно заглядывали сумерки, когда я бегло обернулась, будто желая убедиться в том, что знаю, кто нас окружает.
Снова посмотрела на парня.
- Что же, - стараясь держаться и не дрожать, а также не дергаться и не выглядеть так, будто готова упасть лицом в рамен и бегать, как угорелая одновременно, заговорила я. Колотило меня от этого парня, не то слово. – Давай начнем с главного: кто ты и как ты проник в мой сон?
Этот незнакомец был целым миром, который я не то, что контролировать не могла, даже постигнуть возможность его существования не в состоянии. Он взглянул на меня открыто, его глаза будто стали в два раза больше, поглощая меня, мурашки побежали по моей коже. Сердце снова стало неистово биться в груди.
От страха.
- Я – шинигами, - ответил он.
ГЛАВА 7
Шинигами. Еще раз – шинигами? Это… если мне не изменяет память, а мне сейчас даже сознание изменяет, так что верить ничему не буду.
- Кхм, что, прости? – Переспросила я нервно.
- Шинигами, - спокойно повторил он. – Если тебе так будет проще: жнец смерти.
Жнец… мать его… смерти. Что?! Сразу почему-то вспомнилось, как он ласково мне сказал, что от одного рамена я не умру. Теперь понятно, почему. Ему уж точно виднее!
Что делать?! И вот с ним я пришла на встречу?! Нет, ну я понимаю, что если он способен в мои сны вторгаться, если ему надо, он доберется до меня в любом случае. Но! Я ведь добровольно приперлась на встречу!
Зачем?!
Инстинкт самосохранения, который, я уж думала, помер первым (ой), внезапно сработал. Я подскочила с места и рванулась к выходу. Я слышала, как он рванулся за мной следом – смерть за мной гонится! Аааа! Но я бежала. Изо всех своих возможных сил бежала! Пока позорно не споткнулась и не рухнула у входа с таким грохотом, что, наверное, перебудила всех мертвых. Мой юмор умер. Ой, то есть – неважно!
Самое странное во всём этом было то, что я ни разу не сомневалась. Просто поверила. Словно у него на лбу была написана эта прописная истина, в которой сомневаться не было возможности. Я знала. Просто знала, что это не ложь, не выдумка, это правда.
Резко развернулась – он сделал последний шаг, приблизившись ко мне. Затравленно смотрю на него снизу вверх, не знаю, что думать, делать, как вообще реагировать…
Он движется неспешно, все еще мертвенно-идеально. Ой, то есть… я слишком мало знаю о шинигами, чтобы делать выводы. Наклоняется ко мне, протягивает руку.
- А, - крякнула невнятно, - что ты делаешь?
- Сама будешь подниматься?
- Не знаю, еще не решила. Тебе-то что?
- Мы не закончили.
- Что не закончили?
- Разговор.
- А...
- Поднимайся, - снова он мне свою руку протягивает.
Нервно сглатываю, мурашками покрываюсь с ног до головы.
- А разве твое прикосновение не должно меня убить? – Уточняю дрожащим голосом.
А он… он ухмыляется. Эта улыбка между насмешкой и хищностью темной мрачной ночи.
Шинигами. Он – шинигами. Взаправду!
- Это не так работает, - сообщает мне он, руку все еще не убирает.
- А как это работает?
- Ты меня увидела.
- Что?
И тут внезапно в моих ушах начинает звенеть, и я как будто только в этот миг соображаю: а ведь я тут грохнулась со страшной силой, валяюсь посреди раменной, но никому до этого нет дела. Ко мне даже никто не повернулся. Как будто… как будто…
- Почему они нас не видят? – В ужасе спрашиваю я будто бы пустоту.
- Шинигами редко замечают, - объясняет мне… он. А потом я ахаю, когда его вполне себе теплая рука все-таки хватает меня за предплечье. Резким движением он поднимает меня, словно аттракцион в парке развлечений. Легко, непринужденно, не видя во мне проблему. Все еще придерживает меня рядом, когда я затравленно добираюсь до его темных глаз взглядом. – А теперь давай вернемся за столик и обо всем поговорим.
- Ты… ты… не убьешь меня? – Спрашиваю я, все еще опасаясь.
- Если бы хотел, ты бы уже об этом знала.
- Как-то странно ты меня успокаиваешь.
Он выпускает мою руку и с полной уверенностью, что я за ним последую, возвращается за наш столик. Наш… смешала мух и котлеты, молодец.
- А я тебя не успокаиваю, - вновь усаживается он. – Иди, поешь. Рамен, и правда, вкусный. Остынет. Пожалеешь.
- Это… угроза?
Улыбается.
- Ты совершенно неправильно представляешь меня, - качает головой.
- Мне страшно.
- Не стоит бояться меня, я лишь посланник.
- Жнец.
- Да.
- Шинигами.
- Он самый.
- И ты не за мной?
- Нет. Это ты за мной.
Тут уж я запуталась окончательно, быстро огляделась – посетители по-прежнему сидели на своих местах и продолжали есть рамен. Что же… нехотя, но все же вернулась за стол, взялась за рамен. Начала есть. И я, и… шинигами был прав, рамен здесь очень вкусный. Остыть, к счастью, не успел, я поймала вкус, понравилось.
- Итак, ты не за мной, - снова повторила я, когда прикончила половину порции.
- Не за тобой, - пообещал шинигами, и у меня мурашки по коже побежали. – Но у меня все-таки к тебе будет два важных вопроса.
- Подожди, сначала ты мне еще на несколько ответишь, - прервала я.
Он улыбнулся снова.
- Смело.
- Иначе я не о чем думать даже не смогу, - будто бы оправдываясь, заметила, а потом прокашлялась. – Значит, ты посланник. Что подразумевалось?
Шинигами закатил глаза, и стало ясно, что он собирается уходить от прямого ответа.
- Скажем так: когда приходит время, я прихожу за своей целью, - объяснил он. – Тебе этого вполне достаточно.
- И тебя никто не видит, - подытожила я.
- Только когда приходит время.
- Но мое время еще не пришло.
- Нет.
- Тогда… почему я тебя вижу?
- А это уже мой вопрос, - вернул мне шинигами, а я лишь бессмысленно захлопала глазами.
- Что? В смысле?
- В прямом. Ты права, я шинигами и меня видят в нужный момент. Но твой час еще не настал. И ты не могла меня видеть. Но ты меня заметила. Позвала.
- Я?!! – Заорала так, будто он мне ногу начал отрезать. – Я тебя не звала!
- А как я тогда пришел в твой сон?
- Ты пришел, вот ты и выясняй! – Смутилась я, прячась за тарелкой с раменом.
Шинигами за мной пристально наблюдал. Угораздило же меня! Зачем я только к нему полезла? Ох…
- Сначала ты заметила меня в реальности, потом и во сне, - продолжал вбивать гвозди в крышку моего гроба… ой, нет, не так. В общем, продолжил он! – Хотя ты не должна была меня заметить.
- А чего ты вокруг меня ошивался?!
- Я должен перед тобой отчитываться?
- Нет, но…
- Теперь, пожалуй, задам второй вопрос, - перебил он, будто переставая давать мне комфортную фору, забирая лидерство ловко и уверенно. – Что ты знаешь о Нацуэ Ридзю?
Вот тут-то я и обомлела. Уставилась на парня в ужасе и оцепенении. Я даже дышать в тот миг не могла, не то, что думать. Что?.. Что?.. Что он такое сказал?! Он… я оказалась права, он связан с ней! Но… как?!
- Ты… пришел за ней? – В ужасе чуть не задохнулась я.
- Ответь мне на вопрос.
- Пожалуйста…
- Ответь, - настойчиво, уверенно, он устал со мной сюсюкаться.
- Нацуэ… моя подруга, - ответила я через силу. – Мы… несколько дней назад ходили с ней в храм, а потом… потом она исчезла.
Шинигами выслушал меня внимательно, сделал небольшую паузу, а затем выпрямился и кивнул.
- Именно.
- Что? – Не поняла естественно.
- В этом и есть причина, по которой я ее разыскиваю. Она пропала.
- Логика здесь есть, - пыталась склеивать это в своей голове, - но… не понимаю: зачем она тебе?
Шинигами сжал губы, будто бы раздраженно, ему словно не нравилось, что я не могу взять в толк простые очевидности. Но я не шинигами! Я о них слышала только из аниме… аж голова закружилась, когда я вдруг вмиг взглянула на себя со стороны и осознала, что ем рамен с шинигами. Какой-то сюр!
- Ты явно не поняла, - заметил он строго, - она пропала. Исчезла. Видишь ли, я – шинигами, и я знаю, кого и когда заберу. И Нацуэ Ридзю была в моем списке. А теперь ее там нет.
- Может быть, она избежала смерти, - предположила я.
- Нет, ты не понимаешь.
- Очевидно, - даже спорить не стала.
- Это список не смертей, это список жизней, - объяснил шинигами. – И из этого списка никто исчезнуть не может. Это след твоего существования.
- Значит… хочешь сказать… - я стала сопоставлять данные, особенно тот факт, что Нацуэ не просто пропала, а исчезли все записи о ней, – ее как будто стерли с лица земли?
- Верно, - подтвердил шинигами. – Но ты о ней помнишь. И есть еще эта запись.
- В речевке, - теперь я поняла, что шинигами делал в том коридоре. – Так ты… искал следы.
- Верно. А теперь расскажи мне: что произошло?
- Я… - сначала хотела начать рассказывать, но потом вновь засомневалась, – ты хочешь забрать ее?
- Я хочу понять, куда она делась, - все равно неопределенно ответил шинигами.
- Чтобы потом забрать ее?
- Да перестань ты, - раздраженно закатил глаза он. – Не все мои обязанности сводятся к тому, чтобы лишать людей жизни.
- А что еще ты делаешь?
- Вышиваю крестиком, - рявкнул парень. – Ты будешь отвечать мне?
- Нет, я лучше посмотрю, как ты вышиваешь крестиком, - вяло улыбнулась я.
- Слушай, - он подался ближе, сложил пальцы в замок, оказываясь на расстоянии движения до меня. Захоти он поцеловать меня… ой, о чем я думаю? Он – шинигами! – Ты можешь продолжать защищать свою подругу, но дело в том, что я тебе не враг, и по какой-то причине ты заметила именно меня.
- Что это должно означать?
- Знаешь, сколько здесь сейчас шинигами? – Уточнил он вкрадчивой неопределенностью.
- Только ты один? – Дрожащим голосом предположила я.
Шинигами замялся на секунду.
- Так-то да, но… - подтвердил он, и мне пришлось поджать губы, чтобы не улыбнуться, – дело не в этом. Ты способна видеть меня, хоть и человек. И твое время еще не пришло.
- А когда придет?
- Ты действительно хочешь знать?
С одной стороны, хотелось его подловить, но с другой – он прав, как никогда. Знать дату своей смерти, это все равно, что взять кредит и выплачивать его днями своей жизни. Слишком грустно, бесцельно, больно. Как будто вся жизнь не такая.
- Значит, ты не знаешь, почему я.
- Верно, - шинигами за мной пристально следил все это время. От этого взгляда было одновременно не по себе и… приятно. Это, и правда, заслуга сидеть с ним в этой раменной.
- Что же… я сама могу рассказать немного. Мы пошли в храм поздним вечером, спускались по лестнице вниз, как вдруг… Нацуэ что-то утащило. Я вцепилась в нее, и нас тащило уже вместе. Дальше… помню всё вспышками. Стало больно за плечом, потом я видела Нацуэ… она просила помощи. А потом я проснулась у ступеней перед храмом. Это все, что я помню.
- Не густо, - выслушав меня, шинигами откинулся на сидение обратно.
- Что есть.
- Понимаю, - закивал. – Ты видела кого-нибудь? Слышала? Чувствовала? Ощущала?
Пока он спрашивал, я все качала головой, но на последнем слове все-таки засомневалась.
- Было… ощущение. Будто кто-то был надо мной. Кто-то сильный… но… он чем-то похож на тебя.
- Ты его видела?
Я вспомнила тот странный образ и лисьи глаза, но это показалось мне настолько нереальным, что я отмела его сразу же.
- Ощущала. И это ощущение… чего-то потустороннего. Как будто бы не от мира сего. Но то была лишь вспышка…
- Это уже неплохо.
Шинигами отвернулся и задумался, я же попыталась уложить в своей голове все, что узнала сама. А что я узнала? Что полезла в штаны к бессмертному шинигами? Да уж, молодец я, не то слово. Кто же знал, что такой привлекательный парень окажется?..
Снова скольжу взглядом по его черной одежде, сопоставляю данные, анализирую. Шинигами. Во всем черном. Его темные глаза, кожа светлее обычного, длинные, тонкие пальцы, крепкое, нечеловечески идеальное тело. Тут либо бессмертный, либо манекен, но он разговаривал, поэтому последнее все-таки отметается.
Да и он… теплый. Почему он теплый?
- Всегда представляла себе шинигами в… более классической одежде, - призналась я несмело.
- Что? Ожидала самурая с катаной на перевес? – Хмыкнул шинигами, даже не взглянув на меня. – Какие времена, такие и шинигами. Ладно (теперь он повернулся ко мне). Теперь ты покажешь мне то место, где на вас напали. Что?
Это я засомневалась, заерзав на месте.
- Я… не хотела говорить этого никому другому, но раз уж ты шинигами… может ли быть такое, что… Нацуэ похитили ёкаи?
Впившись в него взглядом, я ожидала чего угодно: улыбки, насмешки, осуждения. А он взял и сказал:
- Все может быть.
- То есть… ты мне веришь?
Он уже поднялся и вышел из-за стола, замирая рядом со мной.
- А почему не должен? – Он смотрел на меня сверху вниз, и я невольно дрожала от этого взгляда. – Ты же хочешь найти свою подругу.
В этот раз я слишком резко поднялась, оказавшись в миллиметрах от соприкосновения. Места было не так много, но в целом он мог бы и отойти. Но он стоял. Как и я, впрочем. Нервно скользнула взглядом по линии его подбородка и снова покраснела.
- Ты ведь не заберешь ее? – Спросила я с надеждой.
Я смотрела на него снизу вверх, его глаза были чуть прикрыты, отчего казалось, будто они черные целиком и полностью.
- Только когда придет ее время, - ответил он.
- А меня?
- Что должно отличаться в твоем случае?
- Не знаю. Я же тебя вижу.
- Не потому, что это твоя последняя миссия на земле, - успокоил меня шинигами.
По-моему, ничто в жизни меня так не успокаивало, как его эти слова. Словно камень с души свалился.
- Я… кое-что еще произошло, - нервно сглотнула. – Это… на моем плече.
- Что? – Не понял шинигами.
- Ожог.
- Какой еще ожог?
- Я… покажу. Но не здесь.
- Да все равно никто не смотрит, - отмахнулся шинигами, а я лишь разинула рот от возмущения. А шинигами… улыбнулся. Он… пошутил? – Так-то я серьезно. Со мной можешь делать все, что захочешь, никто не заметит.
- Тогда как же ты заказал рамен? – Улыбнулась теперь я.
- Я сказал, что меня не замечают, но я никогда не говорил, что не заметят, если я этого захочу, - ответил он мне довольно свободно.
- Значит, если я расслаблюсь, а ты захочешь пошутить…
- С чего ты взяла, что я буду над тобой шутить? – Как-то чересчур серьезно переспросил он, мурашки снова побежали по коже.
- Не знаю. Несмотря на то, что ты – шинигами, ты тут шутки шутишь, так что очевидно веселый, - хмыкнула я смущенно.
Он ухмыльнулся в ответ.
- Спасибо. Наверное.
- Конечно, это комплимент, - заверила я и закивала. – Оскорби я тебя, и ты мне бац! И секир-башка.
- А?
Я рассмеялась.
- Почему это место? – Перевела тему, чтобы не углубляться в то, как плоха я в своих кривых шутках. – Ты же был в университете.
- Да, я там был. Там была и Нацуэ. Но теперь ее там нет.
Мои брови взлетели вверх от осознания.
- Ты думаешь, тот, кто стер все воспоминания о ней, сейчас там? – Подытожила я.
- Возможно, - неопределенно ответил он. – Идем. Покажешь мне свой ожог.
ГЛАВА 8
Ехать в общественном транспорте с шинигами. До этого я вообще не воспринимала дорогу, но теперь просто не знала, как себя вести. Он не лгал, его вообще никто не замечал, он будто воздух – да, есть, но кому нужно на него внимание обращать? Никто не толкал его, не пихал, все его обходили стороной. Неудивительно, мне и самой хотелось это сделать.
Не знаю, что на меня влияло, может быть, моя непрекращающаяся лихорадка, но иногда, когда, как говорится, ничего не предвещало, я вдруг впадала в настоящую панику.
Вот мы идем по улице, заполненную людьми, ничего не происходит, но я понимаю, что уже не контролирую себя и начинаю бежать сломя голову. Где-то через пять шагов спотыкаюсь (по-моему, это не случайно), и меня резко ловит шинигами и не дает сбежать.
Страшно.
- Не поддавайся инстинкту, - посоветовал мне жнец в один из таких вот побегов, ставя меня на ноги, словно какого-то котенка.
Силы у него было полно, так что он мог с таким же успехом ставить на ноги и бегемота. Не могу объяснить рационально свои побеги. Но парень к этому, кажется, привык?
- Ты не удивлен совершенно, - заметила я, озвучив свои мысли. – Но ведь ты же говорил, что тебя обычно не замечают.
- Ты не здорова, твое тело повреждено, все инстинкты обострены, - объяснял мне шинигами, пока мы продолжали идти… пока еще рядом. – А инстинкт самосохранения самый сильный. Вот он тебя и накрывает.
Я ухмыльнулась, а шинигами обратил на это чуть больше внимания, чем я рассчитывала. И вот мне это совершенно не понравилось, снова чуть не сбежала, но парень снова поймал меня за руку.
- Не нравится, как я говорю? – Уточнил он беззлобно.
- Да нет, дело не в этом, - отдышалась и попыталась снова свыкнуться с мыслью, что от него не сбежать. Как-то грустно даже. – Просто ты сейчас говорил, словно профессор в университете. Не хватало только конспектировать лекции.
Шинигами ухмыльнулся.
- И как я? Хорош или плох? – Уточнил он шутливо.
- Ты серьезно считаешь, что кто-нибудь в здравом уме скажет тебе «плох»? – Уточнила я дрожащим голосом, прикрываясь шуткой.
- Но ты не в здравом уме, - заметил шинигами, а я тут же свернула голову, взглянув на него с каменным лицом. – Что? (Я сверлила его возмущенным взглядом). Перестань. Когда ты так на меня смотришь, я начинаю тебя бояться. А это не по правилам.
Не сдержалась и даже прыснула.
- Не могу привыкнуть к тому, что ты – шинигами, жнец смерти и шутки шутишь, - вздохнула я, сменяя гнев на милость.
Ладно, будем честны: злиться на шинигами? Каким типом оружия я собираюсь совершить сэппуку? Ох, ну чего меня все время тянет на плохой черный юмор?
- Мы не сильно отличаемся от людей, - заметил он, не вдаваясь в подробности. – Когда приходит ваш час, вам легче принять нас такими.
- А, по-моему, не зря столько гравюр и рисунков этих жутких жнецов в черных балахонах и с косой, - напомнила я. -Таких, как ты, боятся.
- Так-то стоит, - как-то чересчур мрачно и тихо подтвердил шинигами, а я снова свернула голову, в ужасе наблюдая за его отрешенным выражением лица… Снова улыбнулся. – Да расслабься ты. Что я тебе сделаю? Убью?
Он посмеялся, а я отвернулась, пытаясь скрыть улыбку.
- Похоже, юмор не у меня одной слабое место, - выпалила, не подумав.
- Что?
- Что? – Вернула я ему. – Кхм, говорю: прекрасный день! Темно, правда!
Потом я нервно заржала и отвернулась, но шинигами больше ничего не сказал до самого кампуса. Не знаю уж почему.
К сожалению, шинигами был прав и чем ближе мы подходили к кампусу, тем больше у меня зрел вопрос, который хотелось ему задать. Но в одно и то же время боязно. Ведь этот вопрос, как никогда, животрепещущий: если мне сейчас так плохо, не станет ли мне настолько хуже, что понадобятся услуги шинигами? Ну или как это устроено? Не знаю. В общем, меня начинало пугать моё состояние, а недоверие к парню росло.
Вдруг он все это выдумал? Вдруг это лишь предлог, а на самом деле он за мной? Как я могла вляпаться в подобную историю? Реальность смешалась настолько, что я уже не понимала, что есть сон… ах да, сон. Не будем об этом.
Пришли. Когда мы остановились у двери в мою комнату, я первым делом тяжело вздохнула. Такеру снова оставил мне пакет с едой. Как можно одновременно вызывать благодарность и щемящее чувство тоски непринятия? Он же мне сперва поверил, почему же теперь все изменилось настолько, что я заслуживала только лишь пакетик под дверью?
Не то, чтобы Такеру мне жутко нравился, но он был последним и единственным связующим звеном в моей истории с реальностью. Он видел надпись, он знал, что Нацуэ существует! Но все же выбрал держаться от меня подальше.
Открыла дверь и зашла внутрь, ставя пакет слева от входа. Поем, когда представится возможность. Еще раз тяжело вздохнула и обернулась, чтобы закрыть дверь… но шинигами стоял в комнате. Так-то комнатка малюсенькая, мы здесь вдвоем и это уже толпа, но дело не в этом.
- Мне нужно разбинтовать рану, - объяснила я, когда встретилась взглядом с шинигами, но никакого диалога с его стороны не последовало.
Он кивнул. Остался стоять на месте.
- Ожог у меня за плечом, - напомнила я, даже указала.
- Да я понял с первого раза, - кивнул он.
- Нет, не понял, если все еще стоишь, - вздохнула. – Раздеваться я буду.
- Уже? – Хмыкнул он.
- Не смешно.
- Да ладно? Ты же улыбалась.
- Я не сказала, что всегда не смешно, - поправила саму себя. – Выйди.
- Что? Теперь смущаешься?
- Слушай! – Я тут же вспыхнула, шагнула к нему ближе и давай грозить пальцем. Указательным. – Это был сон, понял? Сны не обязаны быть рационально объяснимы. Во сне ты можешь беседы беседовать с каким-нибудь известным актером, который уже умер сто лет как, знать, что это он, а у него вместо головы козья морда. И это нормально!
- Чего ты так переживаешь? – Все еще пребывал в игривом настроении он. – Как будто для тебя это имеет значение.
- А чего ты к этому так прицепился?! Как будто и для тебя тоже!
Он замолчал. Ура! Вот, значит, как можно с ним договориться…
- Чего ты хочешь? – Спросил он.
- Выйди! – Осмелела настолько, что пнула его в бок и вытолкала за дверь.
Как только оказалась наедине с собой в комнате, поняла, насколько же я устала. Ладно, в университете кто-то был тем, кто стер все воспоминания о Нацуэ. Предположительно. Но ведь мы же снова вернулись сюда, так ведь? На кой черт нужно было ехать в такую даль? И хоть рамен был отменный, я бы даже сказала – бесподобный, всё же в таком состоянии я была не готова к таким подвигам.
И все-таки я поехала.
Итак, невозможное. Сняла свитер, футболку, принялась разматывать бинты. Ох… медсестра свое дело знает. Устала. Старалась-старалась и сдалась. Сил не было совершенно, ничего не получалось, в конце концов я пошатнулась и рухнула на колени, но голова шлепнулась на кровать, и… все. Кажется, уснула.
Это был забвенный сон, тот, в котором не снятся сны. Но это не означало, что я перестала воспринимать реальность. Стук в дверь я различила.
- Ты там что? Умерла? – Раздалось из-за двери.
- Ты узнаешь об этом первым, - парировала я, с трудом отрывая голову от кровати.
- Ты всё? У меня нет времени тебя ждать.
- Ты же шинигами, у тебя буквально все время мира… эй!
Это он бесцеремонно открыл дверь и зашел в комнату. Я тут же вцепилась в футболку и прикрыла грудь. Да, лифчик на мне был. Но на мне был лифчик, а не купальник!
- Ты что? Уснула? – Попытался проанализировать, почему я сижу на полу, уложив голову на кровать.
Ну что? Я же прикрылась, можно еще поспать…
- Ты же видишь, я больна, мне плохо, - бормотала себе под нос что-то я.
- Ладно, - не стал спорить шинигами, шагнул ко мне, я в ужасе проснулась и давай… не знать, чего ожидать.
Парень мог сделать что угодно, но я думала, он меня на ноги поднимет или типа того, а он уселся за моей спиной и придвинулся ко мне вплотную.
- Я быстро, - пообещал он, прозвучало как-то двусмысленно, я покраснела, но, к счастью, он не обратил на это внимания.
Просто взялся разматывать… бинты. Его пальцы касались моей кожи там, где бинтов больше не было. Сначала я напряглась, ожидая похожих ощущений, как в месте ожога, но чем больше он разматывал, чем больше продолжал, тем мягче и нежнее казались его прикосновения.
А ничего, что он шинигами?
- Не больно? – Спросил он внезапно.
- Больно, - выпалила я, списав этот вопрос на ощущения от ожога.
- Я имел в виду то, что я делаю, - все-таки мне не показалось.
- Почему мне должно быть больно? – Не стала отвечать прямо.
- Ты напряглась так, будто ожидала боли, - довольно ровно заметил он.
Оставалось всего несколько витков.
- Ты все еще шинигами, а я все еще поврежденная настолько, чтобы тебя опасаться.
Он промолчал, и до конца ничего не говорил. Медсестра мало того, что перевязала меня, она еще и заклеила рану, поэтому, когда бинтов больше не осталось, последней преградой служила повязка, залепленная пластырем. Шинигами не стал ничего уточнять, просто взялся снимать пластырь. Опять же – ждала худшего, но больно не было.
Повязка была снята, я повернула голову настолько, насколько возможно, чтобы видеть выражение лица шинигами. И не зря. Сначала он смотрел просто, без каких-либо эмоций, но чем больше разглядывал мой ожог, тем больше его лицо мрачнело, между бровей пролегла складка.
- Что? Что там? – Не выдержала больше я.
Шинигами разглядывал мое плечо еще несколько секунд.
- Ничего, - наконец заключил он и стал подниматься на ноги.
На то, чтобы вскочить следом у меня силы нашлись. Он собирался будто выйти, но я схватила его за руку.
- Нет уж, ты не уйдешь! – Возмутилась я, пытаясь привлечь его внимание, а шинигами тем временем стал избегать моего взгляда. – Что ты увидел?
- Это неважно.
- Что?! – В этот раз я разозлилась сильнее, сжала его руку крепче. – Ты собираешься лгать мне? После всего, через что я прошла? После исчезновения Нацуэ?
Его глаза наконец-то добрались до моих, и я задохнулась от неожиданности, замолчала.
- Ты говорила о ёкаях, - напомнил он, а я внимательно слушала. – Похоже, ты оказалась права.
- А?
- Это не простой ожог. Такую рану мог нанести только бессмертный.
Всё. Он больше ничего не сказал, но этого и не требовалось. В ушах зазвенело, я рухнула обратно на пол, пытаясь смириться с полученной информацией. Да, я знаю, что я вообще-то так и предполагала. Но одно дело, когда я суеверно полагаю, будто такое возможно, и совсем другое, когда твою безумную теорию подтверждает шинигами.
Постояв недолго над душой, жнец снова опустился на пол, сев напротив. Какое-то время мы молчали, я приходила в себя, шинигами о чем-то думал. Тишина звенела в моей комнате, нагнетая и так не самую приятную обстановку.
- Это… пройдет? – Уточнила я, наконец.
- Когда-нибудь всё пройдет, - настолько философски и не только о моем ожоге за плечом ответил шинигами, что у меня разболелась душа.
- Это не опасно? – Продолжаю уточнять.
- Ты все еще жива.
- Но ты шинигами. И ты здесь.
- Не за тобой, говорил же, - чуть более раздраженно заметил вдруг он, скользнув эмоцией в черных глазах. Потом, видимо, понял, что перегнул, смягчился. – Так или иначе, но ты жива и это всё, что тебе нужно знать.
- Нет.
- Нет?
- Конечно, нет! – Возмутилась. – Ты приходишь весь из себя такой загадочный, явно что-то знаешь, но не хочешь мне говорить! Кто так делает?
- Дело не в моем нежелании, возможно, я просто не знаю, что тебе сказать, об этом ты не подумала?
- Подумала. Но ты знаешь.
- Откуда такая уверенность?
- Оттуда! – Злилась все сильнее. – Это мой ожог, я в это вляпалась, ты шинигами, ты уже мертв, черт возьми! А я хочу жить!
- И ты будешь жить! – Рявкнул шинигами.
Мы заткнулись, будто врезались в железобетонную стену. Кипели недолго желанием кричать дальше, но в итоге синхронно отвернулись друг от друга. Помолчали. Успокоились. Более или менее.
- Я просто хочу знать, что со мной, - призналась в этот раз примирительно.
- Я бы тоже хотел это знать, - теперь и шинигами звучал спокойно, ровно.
- Что ты хочешь сказать?
- Отведи меня в то место, - попросил меня он.
- Ладно. Но уже завтра. – Вопрос в глазах жнеца был ярче солнца. – Ты меня видишь? Я стоять не могу. Готов тащить меня на себе?
Шинигами подумал секунду, а затем поднялся, собрался уходить.
- Подожди! – Поскольку идти за ним я не могла, я поползла следом. – Ты не перевяжешь мне плечо?
- Не нужно. Рана изнутри, это тебе не поможет.
Опять прозвучало неоднозначно.
- Ты скрываешь от меня что-то, - заметила я.
- Не выдумывай. И ложись спать. Завтра ты отведешь меня к тому месту.
И не успела я больше ничего сказать или возразить, как шинигами закрыл дверь. Отлично. Не жнец, а лжец.
ГЛАВА 9
Болезненно было спать, даже не знаю, почему. С одной стороны, вроде бы отдыхала, но с другой – ни черта подобного. Снова снился сон о той ночи. Нацуэ, которая тянет ко мне руку, просит помочь… под утро проснулась с протянутой рукой, как будто возможно было ее спасти.
Что же могло произойти такого, что моя подруга исчезла даже из списков шинигами? Хороший вопрос.
Шинигами. Не нравилось мне, что он от меня что-то явно скрывает, меня это прям бесило. Но что с этим сделаешь? Правильно, ничего. Как я себя чувствую? Жива и ладно. Лихорадило все равно, ожог продолжал болеть. Что и неудивительно, за одну ночь все это вряд ли легко пройдет. Что же…
Встала и поплелась в ванную. К счастью, шинигами не караулил меня у двери, я спокойно сползала помыться и привела себя в более или менее нормальный вид. Ну как нормальный? Смотрю на себя в зеркало и вообще не понимаю, как я стала такой бледной? Что со мной происходит? И как выбить из шинигами правду? Он, конечно, все продолжает заверять меня в том, что все в порядке, но вдруг ему просто надо для дела?
Возвращалась к себе, когда внезапно заметила Такеру, который ставил возле моей двери очередной пакет с едой. Сначала хотела спрятаться, сбежать, но потом подумала: а я-то чего? Это он меня избегает.
Такеру пристроил пакет, выпрямился и хотел уже уходить, когда напоролся на меня взглядом и испугался. Не ожидал, оно и понятно. Но ничего не поделаешь. Сам выбрал от меня бегать.
- Доброе утро, - неожиданно вежливо поздоровался со мной он.
- Доброе, - поприветствовала я его в ответ.
Он кивнул мне в знак приветствия, помялся на месте, а затем собрался уходить. Не знаю, что меня сподвигло, но я предложила:
- Не хочешь кофе попить?
Такеру замер, замешкался, колебался недолго. Я не ожидала ничего, если честно, но внезапно он кивнул. Попросила его подождать, не очень-то рассчитывая, что он не сбежит, зашла к себе и оделась.
Но, к моему удивлению, он не сбежал, и в итоге мы отправились в кафе неподалеку, где взяли кофе, пару пирожных и сели за столик у окна. Погода была умиротворяющей, бури будто вовсе не существовали.
- Как ты себя чувствуешь? – Испытывая явное чувство вины, поинтересовался Такеру.
- Не скажу, что идеально, но хотя бы не падаю в обморок, когда встаю на ноги, - хмыкнула я шутливо.
Такеру разглядывал стаканчик с кофе так пристально, будто намеревался увидеть на нем карту галактики.
- Прости, - извинился все-таки он. – Что бросил тебя.
- А почему ты бросил? – Поинтересовалась я.
Он поднял глаза на меня, будто проверяя мою реакцию, подумал недолго.
- Мой… отец запретил тебе помогать, - признался он, а я удивленно вскинула брови. – Он, конечно же, узнал, что мы ходили с тобой и у всех спрашивали про исчезновение студентки.
- Ты думаешь, он к этому причастен? – Слишком опрометчиво выпалила я, совершенно не подумав.
Зря. Такеру не просто взъелся на меня, взглянул воинственно, готов был порвать на кусочки за то, что я только что сказала.
- Мой отец уважаемый и глубоко почитаемый Президент университета, который стоит во главе этого учебного заведения уже двадцать пять лет. За все время не случилось ни одного серьезного инцидента, все специалисты получили высокооплачиваемую работу, а многие даже работают в правительстве!..
- Такеру, - прервала я, - это не обвинение. Я просто не понимаю, что именно тебе сказал твой отец.
Такеру чуть сбавил обороты (я уже опасалась, что он сейчас мне врежет или плеснет кофе в лицо), вздохнул, все равно остался недовольным.
- Когда мы стали выяснять причины исчезновения студентки, он сам взялся за это дело и все хорошенько проверил. Но, как и мы, он ничего не нашел. Вообще ничего.
- И он сказал тебе бросить это, - подытожила я.
- Нет, все не так, - Такеру снова почти огрызнулся, я замолчала, ожидая дальнейших объяснений. – Дело в другом. Я сказал тебе, что мой отец отлично управляет университетом, но я не сказал, что этого недостаточно, если кто-то хочет посеять сомнения и подорвать авторитет моего отца.
- Что это значит?
- Не все студенты, кто не справился с экзаменом, остались этим довольны. Есть те, кто имеют достаточно влияния, чтобы распространять злые слухи и обвинять моего отца в том, чего он никогда в жизни бы не совершил. Время расставляло на свои места, но людей слишком много и у них бывают обиды и амбиции.
- Так вот почему наша система дала сбой, - поняла неожиданно я, Такеру лишь быстро глянул на меня в ответ, будто в подтверждение. - Хочешь сказать, после того, как твой отец выяснил, что Нацуэ вообще не существует, он решил, что я просто пытаюсь обвинить его в том, чего не было? Сею смуту, так сказать? – Такеру вернулся к виноватому выражению лица, когда глянул на меня. – Ладно. А что думаешь ты?
Тишина. Ясно. Опустила голову и вздохнула. Этого следовало ожидать. А что? Мы разве с Такеру лучшие друзья? Нет. Встречаемся? Тоже нет. Мы друг другу никто и у него есть все основания меня подозревать. К сожалению.
- Тогда… зачем ты носишь мне подачки? – Отращивать броню бывает сложно, но если обстоятельства заставляют. Снова подняла глаза и взглянула на Такеру, он следил за моей реакцией внимательно. – Зачем ты каждый день оставляешь еду у моей двери?
- Ты… не здорова…
- Ну и что? Сдохну и тебе же легче будет.
- Не говори так! – Такеру разозлился. – Может быть, мы не знаем друг друга хорошо (верно подмечено), но я не собирался бросать тебя только потому, что мой отец подозревает тебя.
- Не он один.
- Риса…
- …мне не нужно это, Такеру. Да, я знаю, доверие ко мне - это роскошь, но я просто хочу найти Нацуэ. Я не обвиняю ни тебя, ни твоего отца ни в чем. И уж тем более университет! У того храма больше причин думать, будто я вышла на тропу войны, в конце концов Нацуэ пропала где-то в лесах рядом с ними. Мне просто нужно было узнать правду.
- Я понимаю.
Но помочь не собираешься. Вслух я этого, конечно, не сказала, все было понятно, но в целом разговор уже и так получился слишком неприятным. Мне еще возвращаться на то самое место, да еще и шинигами…
- Ладно, - заканчивая этот завтрак, стала подниматься на ноги, Такеру вскочил первым, будто мы соревновались. – Спасибо, что был честен со мной. Но больше еду мне не приноси. Сама справлюсь.
- Риса…
- Что? – Я уже собралась уходить, Такеру шагнул за мной. Он не ожидал, что я обернусь и так прямо взгляну на него. – Нельзя усидеть на двух стульях сразу. Я не обвиняю тебя, понимаю, что ты будешь на стороне отца. Все в порядке, я справлюсь.
- Если я что-нибудь узнаю, я обязательно тебе сообщу, - несмотря на то, что ожидала я не этих слов, избавив его от необходимости приносить мне еду, я будто сняла с него груз ответственности. Он даже немного посветлел. – Выздоравливай поскорей.
- И ты… не болей, - бросила я напоследок, а потом быстро ушла.
Значит, вот что на самом деле произошло. Я знаю, нечего было ожидать, что Такеру выберет меня, а не отца. Но… все равно было обидно. Потому что я действительно не преследовала никаких дурных целей.
Нацуэ… да что же с тобой произошло, в конце концов?
Вернулась к своей комнате, была настолько увлечена своими мыслями, что шинигами у двери заметила только в тот момент, когда почти уткнулась в него носом. Он снова стоял, прислонившись к стене, держал руки в карманах брюк. Пиджак был расстегнут, атласная рубашка касалась кожи, намеками очерчивая его мышцы.
Шинигами смотрел на меня.
- Ты готова? – Спросил он.
ГЛАВА 10
И все-таки я была не совсем в порядке. Но не жаловалась, потому что – раз шинигами хочет помочь мне в поисках подруги, пусть я пока еще до конца не знаю всех его мотивов, надо пользоваться случаем. Потому что кроме него у меня никого нет, как бы прискорбно это ни звучало. Только шинигами мне в помощь.
С другой стороны, может быть, это лучшая помощь из всех возможных. Судя по моим отрывочным воспоминаниям, да и тому факту, что у меня какой-то внутренний ожог, что бы сделал Такеру, встреться мы с ёкаями?
Ёкаи. Я серьезно о них рассуждаю?
Добрались до храма и до нужной высоты лестницы мы не быстро. Было вполне очевидно, что мне до сих пор не очень хорошо, но к моему удивлению шинигами не жаловался. Ничего не говорил, терпел все мои остановки, передышки. Сил настолько не было, что я даже не убегала от него. Опять же – для этого нужны какие-то ресурсы.
В общем, добрались. Думала, сдохну. С шинигами под боком – раз плюнуть! Но пока вроде бы жива. Наверное.
- Здесь… на Нацуэ напали, - объяснила я, выдыхая.
Снова это место, лес, который не то, что не хранил секретов, насквозь просвечивал. Шинигами осмотрел всё, огляделся, как следует, потом пошел в сам лес. Я стояла на лестнице, уткнувшись руками в колени, и пыталась восстановить дыхание. Если он что-нибудь найдет – позовет.
Бродил он в поле видимости довольно долго. Не было ощущения, будто он там что-то изучает. Скорее просто ходит туда-сюда. Далеко не уходил, в чащу не углублялся, вообще, если смотреть на него со стороны, создавалось впечатление, будто он просто высматривает птичек.
Я отдышалась, кое-как восстановилась. Если можно так сказать. Подождала еще немного.
- Подойди! – Позвал шинигами.
Я вся обиделась (да, вся), и поплелась к нему в лес. Склон был резким, идти удавалось с трудом, но я старалась держаться, хваталась за деревья. Подошла.
- У меня вообще имя есть, - буркнула обижено.
- Знаю, - спокойно заявил шинигами.
- И все равно «подойди»? – Продолжала дуться я.
Шинигами еще недолго будто бы прислушивался к лесу, а потом, видимо, его задело мое замечание, и он посмотрел на меня.
- Что тебя не устраивает? – Потребовал будто бы он. – Ты в курсе, что шинигами называет по имени только того, кого забирает?
- Конечно, нет, - обиделась еще сильнее. – Да и к тому же: не ты ли сказал, что не за мной? Мы работаем вместе или как?
Претензия на лице парня исказила кривой улыбкой.
- «Мы»? – Намекая, что я тут стою и ничего не делаю, вскинул бровь он.
- Да, «мы», - настаивала уверенно. – Во-первых, ты взял меня, потому что я тебе явно нужна. Во-вторых, так или иначе, но мы тут невольно связаны. А значит, хочешь, не хочешь, но нам придется договориться. И первое моё условие: называй меня по имени.
Шинигами пару секунд смотрел на меня, а потом от возмущения ухмыльнулся и покачал головой, отводя взгляд.
- А ты больно смелая сегодня, - заметил он. – Что изменилось за одну ночь? Отдохнула?
- По мне заметно? – Развела дрожащие руки в стороны и покачнулась.
- А знаешь, шинигами могут и не просить вежливо, - начал принимать моё враждебное настроение он.
- Нет, не знаю, потому что ты по-прежнему не выдал мне справочник, - меня несло в далекие дали, и останавливаться я была не намерена.
- Ну и ну, - покачал головой снова он. – Я знаю, что страх проявляется по-разному, но не думал, что он может так явно меняться у одного человека.
- Да ты… да я… неважно! Не боюсь я тебя, точка! – Решила закрыть тему.
- Боишься и еще как, - хмыкнул шинигами.
- Нет, не боюсь, до бесконечности! Все, я победила! – Смело заявила, а шинигами впал в ступор. – Что? Не ожидал? Неважно. Что ты нашел?
Парень замешкался, явно хотел продолжить перепалку, потом вспомнил, наверное, кем является и передумал. Снова огляделся.
- Следов ёкаев нет, - заявил он.
- Как нет? Ты же сказал, что веришь мне!.. И ожог они мне нанесли!.. Да и Нацуэ не могла исчезнуть просто… Что ты делаешь?
Пока я тараторила, шинигами пытался вставить хоть слово, но это совершенно бесполезное занятие, поэтому в конце он сдался и просто закрыл ладонью мне рот. Но где наша не пропадала? Я все равно задала вопрос.
- Что с тобой? – Спросил он.
И как-то он это примирительно сделал. Я подумала: во-первых, он не виноват в том, что меня тут за местную городскую сумасшедшую считают или лгунью, а еще хуже – предательницу, которая пытается подставить хороших людей.
Во-вторых, по какой-то причине шинигами все еще не треснул меня дубиной по голове за то, что я тут устраиваю истерики.
Ну и, в-третьих, он даже спросил меня, что со мной, будто проявил эмпатию…
Я это всё передумала за секунду, но эмоции дали сбой, поэтому я взяла и разревелась. Шинигами вытаращил на меня глаза, убрал руку, будто этим он причинил мне страшную боль, хотя не ожидал ничего подобного и уж тем более не планировал, отшатнулся. Я же ревела в голос, выплескивая накопившееся раздражение, напряжение, обиду и боль.
Шинигами выглядел забавно. Сначала просто оцепенел и смотрел на меня, словно представление в театре, потом нервно забегал взглядом по окружению, как будто пытаясь найти объяснение там. Это меня, как ни странно, рассмешило, и я перешла от слез к хохоту. Не думала, что шинигами мог раскрыть глаза от удивления еще шире, но всё возможно. Вот и парень вытаращился на меня… сначала. Потом как будто отстранился, отвел взгляд, дал мне время успокоиться.
Помогло. Называется: не трогай, оно само отойдет. Сработало, как говорится. Успокоиться получилось.
- Извини за грубость, - попросила прощения. Шинигами смотрел на меня неопределенно, с подозрением, даже немного с опаской. Но смотрел. – Просто… с утра я виделась с Такеру, и он выбрал не помогать мне искать Нацуэ. Это меня немного расстроило.
- Немного? – Удивился шинигами, а затем закашлялся, будто ему вообще подобное чуждо.
Я уже успокоилась достаточно, так что даже не возмутилась. Вздохнула, вытирая слезы рукавом.
- Трудно мне здесь, понимаешь? Даже если бы я все еще жила в своей стране и знала каждый закоулок, историю и прочее, нечто подобное (я намекнула на наши поиски) все равно было бы мне чуждо. А тут… всё это кажется сном. Еще и чувствую я себя так, будто в бреду. А когда тебе еще говорят: нет, никакой Нацуэ не существует, ты поехала кукухой, невольно начинаешь в это верить.
- Но я же тебе верю, - заметил шинигами.
- Ой, да тебя вообще никто не видит, ты же смерть с косой, - отмахнулась я, а потом ухмыльнулась.
Шинигами подождал, когда я это сделаю, и улыбнулся сам.
- Повторюсь: если захочу, меня увидит весь мир, - напомнил он.
- Станешь айдолом?
- Кем?
- Да неважно, - смутилась. – Тебе бы пошло.
- Не понимаю, о чем ты, - нахмурился парень, поправляя пиджак. – Я бы предпочел оперу.
- А?
- Не люблю танцы.
- В самое сердце! – Изобразила, будто мне в него стрела попала, схватившись за грудь.
Шинигами ухмыльнулся.
- Но это не значит, что я плохо танцую.
- Серьезно?
- Показывать не буду.
- А спеть?
- Берегу голос для сцены.
Я расхохоталась.
- Береги-береги, да не передержи, - посоветовала.
- Я никогда не старею, могу дебютировать в любой момент, - задрал нос он, а я снова рассмеялась. Шинигами улыбнулся, наблюдая за мной. – Теперь в норме?
Кивнула.
- Еще раз прости, - извинилась я. – Совсем стыд потеряла.
- Не то слово, - поддержал он.
- Что?
- Говорю: ёкаев нет сейчас, но вы же с подругой ходили ночью, - ловко увернулся парень.
Я решила, что это будет идеальным завершением моей истерики и сдержано улыбнулась, переключаясь сама.
- Предлагаешь снова дождаться ночи? – Озвучила сначала ровно, а потом как поняла. – Нет! Нет-нет-нет-нет!..
- Ты же хочешь найти Нацуэ? – Промолчала. Шинигами подождал секунд пять, потом шагнул ко мне ближе. Не опасно близко, просто чуть ближе. – Слушай, я понимаю твой страх, но в этот раз ты будешь не одна.
- А? – Я только сейчас стала потихоньку догадываться, что он имел в виду. – Подожди…
- Ёкаи так просто не появляются. Им нужна причина.
- Но им нужна была Нацуэ.
- Верно. Но на тебе их магия. – Я задумалась и невольно потянулась к ожогу за плечом. – Они придут. (Нервно сглотнула). А я буду рядом.
Снова взглянула на шинигами, мурашки побежали по коже от страха. И вот до конца даже не могу понять: от того, что мне предстояло стать наживкой для его охоты? Или же от того, что я вдруг снова как будто бы со стороны взглянула на всю сложившуюся ситуацию? И этот взгляд напомнил мне: я работаю с шинигами. Шинигами! Надо бы подышать…
ГЛАВА 11
Поскольку впереди был целый день, я воспользовалась данным обстоятельством и пошла спать. А что? Мне надо, я болею. Шинигами не возражал. Вообще-то мы и не разговаривали, просто разошлись. Так что я ловила момент.
Позднее под вечер проснулась и собралась плотно поужинать. Но не тем, что приносил мне Такеру. Его еду я как-то по умолчанию невзлюбила и не хотела больше питаться его подачками.
Взяла пакеты, отнесла на стол находок, оставила записку «угощаю», а то тут все такие вежливые, никто не возьмет. А сама отправилась есть в кафе. Сделала заказ (ничего необычного, просто плотный ужин, чтоб не свалиться), уже собралась задуматься, как напротив меня приземлился шинигами.
- Выспалась? – Уточнил он.
- Не могу ответить на этот вопрос так, чтобы ответ устроил нас обоих, - пространно ответила я.
- Нет, - подытожил он.
- Нет, - подтвердила. – Но выбора нет. Расскажи, что ты собираешься?..
Тут я запнулась, потому что внезапно, стоило парню только взглянуть на официантку, как симпатичная тайская девушка, подрабатывающая здесь, материализовалась рядом с нашим столиком, словно ее призвали. Жнец заказал рамен, девушка покраснела и ушла. Я же таранила парня взглядом.
- Что? Я же говорил тебе: я могу быть замечен, только если сам этого захочу, - напомнил он.
- Да нет, не в этом дело, - покачала головой.
- А в чем? Я бы предложил сходить в Банкара-рамен, но, боюсь, ты среагируешь на это…
И он словно предоставил мне слово, чем я и воспользовалась.
- Спятил, что ли? Я сюда-то еле дошла! А мне ночью еще по лесу лазить! – Запнулась, поняла, что он имел в виду, когда шинигами стал усиленно кивать, словно в подтверждение. – Ладно, признаю: рамен там настолько вкусный, что только ради этого можно было бы съездить.
- Правда? – Он был удивлен.
- Да.
- Ловлю на слове, - хмыкнул жнец.
- Но я все-таки не об этом, - отмахнулась я. – Ведь я вроде бы знаю тебя, и вижу не в свой срок, но пугаюсь до чертиков. Почему она не испугалась?
- Я могу быть милым.
- А со мной, значит, милым ты не был? – Повела бровью.
- С тобой я вообще не знаю, как себя вести, - осмотрел меня оценивающим взглядом, и я невольно поежилась, закрываясь, как будто он меня раздел.
Не сегодня. То есть – а, неважно.
- Это что еще означает? – Буркнула я, сутулясь.
- А что непонятного? Ты, очевидно, нечто особенное…
- Нечто? – Поймала то, что не понравилось.
- Особенное! – Надавил парень. – Ты слышала вообще?
- Тогда уж некто!
- Зачем ты придираешься?
- Я всегда придираюсь, не принимай на свой счет.
- Но зачем?
- Надо.
- Кому?
- Мне. Не сворачивай с темы. Так почему со мной не знаешь как себя вести?
- Вот поэтому, - указал он. – Предсказуемость и ты разошлись еще при рождении, так ведь?
Я почему-то прыснула.
- Нет, еще раньше, - отмахнулась я. – Но все же: страшно должно быть всем.
- Если тебе это так важно, ты тоже меня один раз не боялась.
- Когда это?
- Когда расстёгивала мне ремень. – Я вспыхнула, как помидор, особенно, потому что подошла официантка и принесла нам заказ. – Спасибо.
Закрывшись волосами, я сгорала со стыда, пока девушка расставляла наш заказ на столе. Казалось, это длилось вечность, но когда она ушла, шинигами ухмыльнулся.
- Перестань уже! Иначе я тебя покалечу!
- Это угроза? – Рассмеялся он.
- Предупреждение, - стиснула зубы. – Зачем? Ну, зачем? Это был сон! Сон! Во сне все можно!
- Да я разве против? Просто ответил тебе на твое «я тебя боюсь», - он еще и будто потешался надо мной.
- Тебе нравится надо мной издеваться, да?
Шинигами посмеялся.
- Ты такая смешная становишься, когда смущаешься, - заметил он. – Ничего общего с твоей привычной реакцией «колю и режу».
- Что?!
- И снова сначала, - закатил глаза шинигами, а я устыдилась и замолчала, опустила глаза и принялась молча есть.
Парень сначала молчал, потом наблюдал за мной некоторое время.
- Как я и говорил: предсказуемость прошла мимо, - хмыкнул он и тоже взялся за свой рамен.
Некоторое время мы ели в тишине, но мне не нравилось, что закончили мы на такой не очень приятной для меня ноте.
- Скажи, а почему шинигами вообще едят рамен? – Поинтересовалась я робко и осторожно.
- Потому что он вкусный, - улыбнулся жнец.
- Да я не про это, - отмахнулась. – Ты же… бессмертен, тебе еда ведь не нужна, так ведь?
- Насчет бессмертия, это ты загнула, - неопределенно ответил он, прищурив глаза, - а что до рамена и еды в целом: нельзя быть бездушным, забирая жизни.
- Добро пожаловать! – Как-то слишком громко поприветствовали посетителей в кафе, я даже обратила на это свое внимание.
- Звучит… странно, - призналась честно.
- Я не убийца, это моя работа, - ответил жнец. – И это нормально, что ты принимаешь меня за врага. Никто не привыкает к такому.
- Что это значит?
- Твой страх оправдан, - он скользнул по мне взглядом. – И это нормально. У шинигами нет друзей.
- А как же другие шинигами?
- Что? Хочешь знать, не бывает ли у нас корпоративов по субботам? И не поем ли мы караоке после работы по пятницам? – Хмыкнул он, я тоже невольно улыбнулась. – Если бы. Мечтать не вредно. Слишком много работы.
- Мм… - задумчиво протянула, заинтересовав шинигами, – не пойми неправильно, но последние дни ты целиком и полностью проводишь со мной, и я что-то не заметила, чтобы ты кого-нибудь забирал.
- Сейчас моей главной задачей является Нацуэ Ридзю и ее поиск, - объяснил шинигами. – К тому же я работаю с человеком, а это накладывает определенную ответственность. Нельзя, чтобы всё, что я делаю, сильно влияло на твоё сознание. Иначе это может поглотить тебя, и ты не оправишься. А в мои планы не входит рушить твою жизнь.
- У тебя есть на меня планы? – Удивилась я, отшутившись.
- После того, как все закончится, ты все забудешь, - сообщил вдруг он.
- Что?
- Это для твоего же блага…
- Нет! – Решительно запротестовала. – Меня ты не хочешь спросить, хочу ли я тебя забыть?
- Меня? – Он застал меня врасплох, я снова вспыхнула.
- Ну, всё это! Ты понял, о чем я! Почему ты решил, что?.. Ты сотрешь мне память? – Шинигами пожал плечами. – Не надо.
- Так будет лучше.
- Еще раз: ты меня спросил?
Он доел свой рамен, а затем почти раздраженно взглянул на меня.
- Подумай сама: сегодня для тебя это кажется приключением, чем-то нереальным, но позднее, когда ты продолжишь свою жизнь, тебе везде будут мерещиться ёкаи. Разве это хорошо? Ты будешь бояться любых шорохов. И людей во всем черном, принимая их за жнецов. Хочешь провести полжизни на кушетке психотерапевта? Или просто позволишь мне стереть лишь болезненные воспоминания?
- Как хорошо ты осведомлен о современном мире, - заметила я. – И о психотерапии знаешь.
- А с чего ты взяла, что я сидел в какой-нибудь пещере? – Развел руками он. – И, по-моему, мы уже выяснили, что я достаточно современен.
Теперь он улыбнулся, поправляя свой пиджак.
- Не хотела тебя оскорбить, - хмыкнула и я. – Просто… я не знаю, когда все закончится, но… раз уж на то пошло, предлагаю компромисс.
- Что? Серьезно? Ты предлагаешь жнецу смерти компромисс?
- А что? Ультиматум будет лучше?
- Смелая.
- Это мы тоже уже выяснили, - старалась не улыбаться, но получалось плохо.
- Ладно, твоя взяла. Что за компромисс?
- Когда… всё закончится, и мы всё окончательно выясним, ты спросишь меня перед тем, как стирать воспоминания. Если твои доводы верны, и я уже буду на грани нервного срыва, ты сотрёшь всё. Но если я скажу «нет», ты оставишь мне воспоминания.
Шинигами выглядел неопределённо, когда смотрел на меня. Сложно было его читать, но это и неудивительно, ведь он – жнец смерти. Было бы странно, если бы я его поняла разом.
- Почему тебе так важно помнить? – Поинтересовался, наконец, он.
Сделав глубокий вздох, я попыталась понять саму себя.
- О Нацуэ все забыли, и это воет во мне несправедливостью, - тихо ответила я. – Мне больно. От того, что всё забылось.
- Но будешь забыта не ты, только твои воспоминания.
- Да, но… может быть, ничего подобного в моей жизни больше и не произойдет. Я просто повзрослею, стану работать, заведу семью, проживу обычную неприглядную жизнь, как и тысячи других людей до меня. Как и тысячи людей после. Это… то, что сейчас происходит, страшно до чертиков. Но… это делает меня причастной к мироустройству, понимаешь? Будто я на порядок выше, я смогла заглянуть за завесу тайны, понять то, что никто не понял. Мне нравится это чувство, даже если я закончу в психушке.
Шинигами ухмыльнулся.
- Оптимистично.
- Да я вообще оптимист по жизни.
- Острый угол ты по жизни.
- Молчи, а то уколю, - пригрозила.
Шинигами посмеялся.
- Говорят, люди делятся на разные типы характеров, но ты, похоже, вобрала в себя всего понемногу.
- Все люди такие, к тому же им свойственно меняться, - заметила. – Так что не привыкай. Этот угол может еще стать шаром, кубом, а потом вообще трапецией.
- Не угрожай мне, - так он серьезно это сказал, что я рассмеялась.
- Слушай, а как тебя зовут? – Поинтересовалась я, все еще улыбаясь.
- Что? – Удивился почему-то жнец.
- Зовут, имя у тебя какое? – Пояснила я, не очень понимая, почему возникло уточнение.
- Кхм, у шинигами нет имени, - объяснил он.
- Серьезно? А как вы друг к другу обращаетесь?
- Никак. Мы не общаемся. Караоке по пятницам было фальшивкой.
Я рассмеялась.
- Нет, ну, серьезно, - парень молчал. – Совсем нет?
- Вообще, - подтвердил он.
- Но… мне же надо к тебе как-то обращаться.
- Шинигами.
- Это как, если ты будешь мне кричать «человек». Или девушка. Последнее, конечно, понятно, но…
- Признаюсь честно: это у меня впервые.
- Это? – Моя бровь выразительно изогнулась.
- Общение с человеком… девушкой, - я похихикала. – Да и… необходимость обращаться по имени.
- Все когда-нибудь бывает в первый раз, - пожала плечами. – Ну, так что? Выберешь себе имя?
- Никогда этого не делал, - почесал висок он. – Да и потом: это тебе ко мне обращаться, вот ты и выбирай.
- И ты будешь не против?
- Ты предложи, а там посмотрим.
- Хм… - задумалась, разглядывая его, размышляла не очень долго, – тогда… как тебе Шин?
- Шин? – Словно переваривал он.
- Да, есть такое имя. Причем японское.
- А я обязательно японец, да? – Хмыкнул… Шин.
- А что? Хочешь быть корейцем? – Предложила я весело.
Парень задумался.
- Тот ресторанчик рядом с Банкара-рамен кажется корейский… надо заглянуть, распробовать их кухню, - рассуждал вслух он.
- У них барбекю, кажется, - вспоминала я.
Шин скользнул взглядом по нашему столу.
- Нет, все-таки японец, - выбрал он. – Только здесь делают такой вкусный рамен.
- А ты везде попробовал?
- Нет, но не порть впечатления, - хмыкнул он.
Я тоже улыбнулась.
- Ты выбрал национальность только из-за рамена? – Повела бровью.
- Ничего я не выбирал, - гордо заявил шинигами. – Это ты меня заставила.
Я рассмеялась, не в силах отвести взгляд.
- Ну, так что, Шин? Какой план?
Он все еще до конца не понял, нравится ли ему его новое имя, вообще имя, обдумал сначала это, потом мой вопрос.
- Всё просто, Лиса, - назвал меня по имени и он, а я удивленно вскинула брови. – Мы ждем, когда придут ёкаи, а потом ловим их и допрашиваем.
- Лиса, - повторила я. – Не Риса?
- Тебя ведь зовут Лиса, - напомнил будто бы мне он, как будто я забыла.
- Да, но… в японском нет буквы «л», поэтому все зовут меня Риса.
- Меня тоже все зовут шинигами.
- Кто эти все?
- Я образно.
- Ладно. Образно: и что?
- Ничего. Если хочешь, буду звать тебя Риса.
- Нет. Мне нравится моё имя. Просто… приятно, что для меня ты выучил целую букву.
Закончила и мы рассмеялись. Было так странно осознавать, что мы сидим, едим рамен и смеемся с шинигами. В такие моменты мне, правда, казалось, что меня давно заперли в психушке, но забыли об этом сказать.
- Доедай свой ужин, - когда мы замолчали, кивнул на мою тарелку Шин, - вечереет.
Улыбка сползла с моего лица, я повернулась к окну и утонула взглядом в сгустившихся сумерках. Он прав, время пришло.
ГЛАВА 12
К тому моменту, как мы вернулись обратно к нужному месту, уже изрядно стемнело. Удивило то, что здесь сегодня было слишком уж оживленно. Пока мы шли, нам навстречу выходили все новые и новые студенты. Кто-то уже шел из храма, кто-то только собирался подниматься.
Шин… странно его теперь так называть… наблюдал за людьми сначала спокойно. Но потом он этим сильно озаботился, встал посреди лестницы, уставился вниз. Я только глянула на группку девушек, которые поднимались, а они уже замерли и ахнули. Чего они? И тут я снова посмотрела на Шина…
Мурашки по коже пробежались, жар пронесся по моему телу, когда взгляд скользнул по парню. Что он делал? Правильно, кружил головы. И не только тех девчонок, которые уже чуть ли визжать не начали от восторга.
- Сегодня… - он начал спускаться по ступеньке на каждое слово, мое дыхание участилось, и я бессильно таращилась на него, – храм... – еще одна ступенька, – закрыт.
Он замер, девочки перестали дышать, он их будто бы приворожил. Идеальный. Мурашки по коже от того, что он вообще-то со мной. Да? То есть – мы работаем вместе.
- Передайте остальным, - и тут он, кажется, подмигнул.
Две из девушек рухнули в обморок, те две другие, что еще были в сознании, только по счастливой случайности подхватили своих подружек. Мгновение, продлившееся вечность, а потом, видимо, Шин перестал быть для них доступен. А девочки покорно заторопились вниз.
Оборачивался медленно, еще некоторое время наблюдал за тем, как девушки спешно спускаются вниз по лестнице. Там им встретилась еще группка и тем они передали слова шинигами.
Больше к храму никто не шел.
Шин наконец-то повернулся ко мне полностью. Не знаю, что видели девчонки, ведь сейчас шинигами казался обычным. То есть, таким, к какому я уже невольно попривыкла. Но мурашки по коже все равно бежали.
Да кто такой этот шинигами?
Он поднимался ко мне медленно, между нами осталось две ступеньки, когда он остановился. Выразительно темные глаза даже во мраке почти ночи будто светились. Как это возможно?
- Лучше будет, если ты пойдешь одна, - сообщил Шин.
- А? – Не в том я была состоянии, чтобы мыслить рационально в данную секунду. – В смысле?..
- Я буду поблизости, - пообещал он. – Но если ёкай почувствует моё присутствие, он не придет.
- Ага, ясно, - замялась я.
- Не бойся. Ты же знаешь, твое время еще не пришло, - тоже мне успокоил.
- Вообще-то ты так и не назвал мне дату моей смерти.
- Ты об этом не просила.
- И то верно. – Закивала. – Но не сегодня?
- Не сегодня, - он улыбнулся, я вздохнула.
- Но ты точно придешь?
- Обещаю.
- А ты… справишься?
- Я же шинигами, - как будто это вот по умолчанию должно было все объяснить.
- Я очень надеюсь на тебя.
- Забавно, что я рассказал тебе, что сегодня ты не умрешь, но ты все равно боишься, - думаю, он пытался меня расслабить.
- Ты мог солгать.
- И зачем мне это?
- Цель оправдывает средства.
- Хорошо. Можешь не ходить.
- Что?
- Вариантов немного, Лиса. Не пойдешь, мы не узнаем, как к исчезновению Нацуэ причастны ёкаи. Я найду способ со временем. Но… есть ли это время у Нацуэ?
- Если она исчезла…
- Это не факт, - заметил Шин.
- Я боюсь.
- Исчезнуть, как она, - понял быстро шинигами, я лишь кивнула. – Не бойся. Видишь, я ее не забыл, значит, и тебя не забуду.
Он улыбнулся, я же скривилась в ответ.
- Юмор у тебя отвратительный, - развернулась и стала подниматься выше.
- Никто не жаловался!
- Да, потому что ты ни с кем не общался, - бросила напоследок и смягчила ухмылкой.
Шин мне всё еще улыбался. Будто понимал, что я пойду, но мне нужен был этот небольшой разговор. Да, я боялась. Уйти и не вернуться. Довериться жнецу смерти и больше никогда не сделать следующий вздох. Кто бы не испугался?
Но Нацуэ… если есть хоть малейший шанс, что я смогу ее спасти…
Тот момент, единственное, что я помнила, то, как она звала меня, просила о помощи. А я ничего не сделала. Ничего не смогла. Да, понятно, что я не всесильна, я всего лишь человек. Но тем не менее. Я была единственной, кто помнил Нацуэ, и я просто не могла это отпустить.
Идти в темный лес. Пособие для тех, кто дурак и не слушает взрослых. Днем здесь все казалось таким спокойным. Странно, но вопреки моему ужасу и мыслям «сейчас меня что-нибудь да сожрет», первые пару минут блужданий оказались не такими уж и ужасными. Вполне себе тихо, мирно, даже неплохо. Ну, подумаешь, чуть шею себе не свернула, навернувшись вниз со склона? Пока на меня ёкаи не бросаются – прорвемся.
Что это? В стороне от меня зашуршало. Будто… кто-то шел. Мамочки! Шин!!! Приходи уже, это оно! Что за «оно», спросишь ты? А неважно! Оно и все! Оно… ничего вообще не видно! Совершенно! Мрак! В прямом смысле. Шуршание стихло. Кто там может копошиться в лесу? Надо подключить логику: зверек. Да, он. Шин же не приходит. Правда… мы не договорились с ним об условном сигнале, но это и неважно.
Елки-палки, это что еще за два глаза светятся впереди?! Истерика! Истерика! Обняла дерево, вжавшись в него, словно оно могло меня спасти. А два глаза все светятся… это точно два глаза? Чуть подвигалась – да, два светящихся глаза, мать их! Ааааа! Спасите! Ну, где этот шинигами уже?
Глаза погасли. Да вы шутите, что ли? На кой черт я поперлась? Ах да, правильно, спасти Нацуэ. Спасти… аааа!!! Теперь глаз стало восемь! Спасительный обморок меня почти что забрал, но новое шуршание в траве снова вернуло в сознание. Прислушалась: а разве лес только что не был слишком шумным? Ну, там ночные птицы всякие орали, еще что-то. А тут вдруг – тишина.
Рвануло меня что-то так быстро и сильно, что я сразу вспомнила ту самую злополучную ночь, это раз, и поняла одно: да хоть спецназ вызывай, никто меня уже не спасет. Это конец…
Плечо больно ударилось в дерево, потом меня закрутило, и я покатилась со склона. Ничего не слышу, не разбираю, не соображаю, просто пытаюсь тормозить. Спасибо дерево, больно, обидно, искры из глаз. Но зато остановилась. Пару секунд повисела с, как я в тот момент подумала, переломанным позвоночником. По хрусту и удару было сильно похоже.
Но через время вроде бы отошло, и я даже смогла пошевелиться. Ладно, жива, уже хорошо. Поднимаюсь. С трудом, тяжело, но – справилась! Ура мне! На этом все. Где я, черт возьми? Что происходит? Что там за вспышки наверху? Это… Шин? Надо проверить.
Поползла наверх. Тяжело. Почти невозможно, но – надо! А иначе как? Добралась еле-еле, но когда обняла очередное деревце, забыла, как дышать. Не сказать, что это была полянка, просто пространство. И где-то по центру полыхал огонек. Небольшой такой, да еще вдобавок он не занимался никак, будто пламя не могло ни за что зацепиться. Может и хорошо, пожара не будет. Но…
Две тени выглядели жутко, мечась в отблесках этого пламени. Многого я заметить не успела, потому что в какой-то момент я смогла уловить движение и понять, что здесь Шин! И он сейчас держит за руку какое-то существо, которому еще и на голову ногой наступает. Это так странно! Вот огонек еще теплится, я вижу Шина, его фигуру, даже как напрягаются мышцы, когда он оттягивает руку противнику.
Но вот противник… его я не вижу. Он расплывается множеством теней. На нем вообще невозможно сосредоточить взгляд.
- Это… что? – Выдохнула неожиданно для себя я.
- Ёкай, - я даже не сразу поняла, что Шин мне ответил, продолжая бороться с противником. – Давай, Лиса…
Я уставилась на шинигами.
- Чего?
- Давай!
- Чего давать-то?
- Задавай вопросы, - настаивал Шин.
Ёкай, которого он удерживал, боролся, вырывался, так что Шину приходилось не сладко. Но, уверена, силушки в нем богатырской было много, раз он бессмертное существо так удерживает.
- Я?
- Ну, а кто?
- Я думала, ты поговоришь, - махнула на ёкая.
- Можно я его подержу, а ты поговоришь? Ну, пожалуйста. Только в этот раз.
- Ты что? Шутки шутишь?
- Скоро перестану, если не начнешь допрос! – Рявкнул Шин.
- Хорошо, - я упала случайно, хотела присесть, но тело подвело. – Вы похитили мою подругу, Нацуэ Ридзю. Где она? Что вы с ней сделали?
Тени все еще окутывали ёкая, а я не знала, куда смотреть. Просто сгусток мрака – такое себе. Но ничего не поделаешь, пытаюсь сосредоточиться. Какие-то противные звуки существо издавало, но на речь человеческую это мало походило.
- Ну что? – Вскинула голову, глянув на Шина.
- Ты думаешь, он так просто заговорит? – Шинигами дернул за руку, и та сломалась.
Я в ужасе отпрыгнула назад, когда ёкай взвыл от боли.
- Но… но…
- Он хотел тебя забрать и съесть, давай пропустим всякие нежности! – Рявкнул Шин.
- Откуда ты знаешь? Может, он просто не умеет заводить друзей.
- Лиса!
- Как и ты, между прочим.
- Я переживу, - рявкнул Шин. – А вот ты – нет. Так что задавай вопросы!
В общем, я затолкала свою излишнюю жажду к самоубийству и взялась за дело со всей серьезностью. Принялась твердить из раза в раз одно и то же, повторяла один и тот же вопрос, но ёкай упорно молчал. Я не сдавалась, Шин тоже, выкручивал руки существу, которое я до сих пор не могла разглядеть. До тех пор, пока ему, по-видимому, это не надоело.
Взбрыкнув, он скинул с себя Шина, дернулся ко мне – даже не знаю, откуда взялась во мне скорость многоножки, но именно так я от него и отскочила. Шин быстро оказался на ногах, но этого все равно оказалось недостаточно, ёкай сбежал. Шин пытался его схватить, но не успел, поэтому запнулся и чуть не рухнул носом в землю, но вовремя притормозил, обернулся.
Ёкая и след простыл, а моя надежда, которая даже не рождалась, просто еще не умирала, принялась угасать.
- Мы… проиграли, - заключила я обреченно.
Шин выпрямился, поправил пиджак, будто из машины вышел, а не с ёкаем тут тягался, взглянул на меня. Огонек медленно угасал, поэтому я успела заметить последнее: как он протянул мне ладонь, чтобы помочь подняться.
- Нет, не проиграли, - снова нас окружила тьма.
Я колебалась секунду-другую, но потом протянула ладонь и даже в полнейшей темноте безошибочно вложила свою руку в его. Он сжал ладонь, поднял на ноги. А вот тут я запуталась, запнулась и уткнулась ему в грудь.
- Как это… не проиграли? – Проглатывая влечение, радовалась, что сейчас слишком темно, чтобы видеть мой румянец.
- Расскажу позже. Идем.
Сжал мою руку, и мы отправились на выход из леса. Я так думаю, по крайней мере. Как он знал, куда идет, как я не падала, не спотыкалась, хоть мы по-прежнему шли по склону – загадка. Может, магия? Шинигами? Не знаю, но… но…
Место ожога внезапно вспыхнуло болью. Поскольку за последнее время оно болело постоянно, я сначала попыталась свыкнуться с обострением. Не получилось. Горело всё сильнее. Поэтому в итоге я не сдержалась и застонала. Шин притормозил.
- Что не так?
- Ожог, - ответила. – Жжет.
Шин безошибочно определил место и положил на него свою ладонь. Не знаю, что он там ощущал, но этот жар… он стал медленно растекаться по всему моему телу.
- И правда жжет, - будто почувствовал он.
Чувство, будто на рану насыпали пороха и подожгли. Вцепилась в Шина, пытаясь устоять, но рана пульсировала, я ничего не могла, начала сползать. Шин подхватил меня, прижал к себе, но уходить не спешил. Как будто ждал, что отойдет, или… чего он ждал?
Когда боль начала потихоньку слабеть, Шин пошевелился, и я только в этот миг поняла, что он прислушивался к окружению, да так тихо от этого было, будто он замер во времени и пространстве.
- Что там? – Спросила я, догадавшись, что мы не одни.
- Что бы ни было, оно уходит, - сообщил Шин. – Идем.
Он поволок меня за собой, но я лишь обессиленно свалилась. Мне стало нестерпимо жарко, кожа покрылась испариной, будто боль раны превратилась в жар и растеклась по венам.
- Лиса, - звал меня Шин. – Ты сможешь идти?
- Кретин, - обиделась я, а потом провалилась в сон.
Помню только, как меня затягивало в водоворот. Сначала он был сплошной мглой, но чем ближе я к нему становилась, тем светлее разгоралось пламя. Я падала в объятия огненного смерча и меня это почти не пугало. Но одновременно с этим я понимала, что буду уничтожена…
И тут – вода. Холодная, ледяная, жажда жизни заставила меня стремиться к свету и вынырнуть. Ничего не вижу, не разбираю, тону – почему в воде, а не в огне? Реальность и сон, или что это было, смешиваются, пытаюсь удержаться, устоять, но воды так много…
Кто-то оказывается рядом, цепляюсь за его шею, не разбирая ничего. Чувствую себя кошкой, которой лишь бы зацепиться, а потом разобраться. Так и происходит. Дышу глубоко, рвано, пытаюсь надышаться – не получается. Но зрение восстанавливается, более или менее узнаю… купальни?.. Что? Это?..
Только в этот миг понимаю, что меня кто-то крепко держит. Да и я повисла на его шее… медленно отстраняюсь, заглядываю в черные глаза жнеца. Он весь мокрый, волосы сами так легли, наверное, но теперь зачесаны назад, открывая лицо Шина полностью. Такое красивое до умопомрачения лицо…
Он смотрит на меня внимательно, скользит взглядом по моему лицу, он так близко, что я могу коснуться его губами. Особенно остро чувствую, как он сжимает мою спину… так сильно. Наши тела соприкасаются, чуть двигаются под водой, позволяю себе обхватить его ногами, задыхаюсь от внезапно накатившего желания…
Он смотрит прямо в глаза, я не в силах сопротивляться, тянусь к его губам…
- Лиса, - тихо шепчет он, отстраняясь.
- А? – Меня это обжигает.
- Не делай этого.
- Чего? – Моя цель его губы, отступать не намерена.
- Ты пожалеешь.
- Почему?
- Потому что… я не такой, как ты думаешь.
- Ты любишь мужчин, что ли? – Веду бровью, чуть отстраняюсь, мы под водой, поэтому ведет в сторону, проплываем немного, пока Шин не упирается в бортик спиной.
- Нет, - его взгляд серьезен. – Мне нельзя быть с людьми.
- А?.. – Почему-то его слова еще больше возбуждают. – Совсем?
Его руки чуть скользят по моей спине.
- Да, - едва заметный шепот.
- Значит… это… запрет, - огонь полыхает внизу живота, его губы манят.
- Да, - шепот еще тише, я так близко.
- Значит… - медленно веду ладонью по его шее, – мне нужно… просто уйти…
- Пожалуйста, - нервно сглатывает.
- Просто… - моя ладонь скользит ему на грудь, опасно забирается ему под рубашку, – перестать, так ведь?
- Просто… - его руки уже скользнули к низу моей спины, – перестать.
- И… почему же этот запрет? – Язык заплетается, кусаю губу, за чем он жадно наблюдает.
- Я… - голоса нет совсем, – не могу.
Медленно улыбаюсь, наблюдая за реакцией его тела.
- Значит… - я у его губ, – никакой близости.
- Никакой, - даже не пытается сопротивляться.
- И мне не стоит касаться твоих губ…
- Лиса, ты горишь, - шепчет он.
- Я знаю.
- Нет, ты не понимаешь, это огонь в тебе, магия ёкаев, - как будто бы пытается образумить меня он. – Смотри.
Сначала я рассредоточена, не понимаю, куда смотреть, но потом до меня вдруг доходит, и я в ужасе осознаю, что… вода, в которой мы тут барахтаемся, идет паром! Поднимаю руку над водой – от моей руки тоже валит пар! От моей кожи!
Вскрикиваю, отталкиваясь от Шина, пытаюсь себя будто бы потушить, но все тщетно. Я реально горю! Что это такое?! Что делать?! ЧТО?!!
- Лиса… - слышу свое имя, а потом падаю в воду и иду ко дну.
ГЛАВА 13
Какое-то странное забытье. Я вроде бы снова хожу по знакомому лесу, только вот там заметно светлее. Ветра нет, никого не слышно, пусто так, будто это не лес, а декорация на сцене. Деревья в наличии, земля настоящая, но неба не видно. Все слишком мистическое и необъяснимое.
А самом главное – мне самой спокойно. Будто бы я… дома. Или умерла. Одно и то же, честное слово. Вспомнила Шина и задумалась: а где он? И почему не пошел со мной в лес?..
Послышался какой-то шепот. Сначала я искала его в листве, в траве, повсюду, но он настиг меня неожиданно, словно призрак.
А потом все снова замерло. Дальше, прям, как в фильмах ужаса. Чувствую кого-то у себя за спиной, но все равно медленно оборачиваюсь… большие лисьи глаза заполоняют мой мир, шепот резкий, громкий. Пробую отвернуться, сбежать, но все будто бы исчезает.
А дальше…
- Ты уже ищешь меня, - шепчет кто-то мне на ухо, и я резко просыпаюсь, вздрагивая всем телом.
Дышу рвано, быстро, сердце колотится так сильно, что оглушает. Страх не дает проснуться быстрее, понять, где нахожусь, осмотреться. Успокаиваюсь. Так, вроде бы никого нет. Да? Поворачиваю голову, осматриваюсь: это моя комната. Хорошо. А… как я вчера вообще сюда попала?
Что вообще было вчера?
Приподнимаюсь с осторожностью, ведь вспоминаю, как меня беспокоил жар и боль в плече. Но, к своему удивлению, обнаруживаю нечто странное. Во-первых, жар, кажется, спал. Голове полегче, я больше не чувствую себя так, будто в бреду. Во-вторых, боль в ожоге притупилась и тоже не беспокоит меня слишком сильно. Скорей, зуд, но не смертельный. Все… в порядке?
Ладно.
Встала и отправилась в душ, до последнего не понимала, в чем вообще, и почему одежда такая странная. Но когда увидела себя в зеркале, чуть не заорала в голос. Волосы в хлам. Минуточку: я в одежде?
И тут я как вспомнила! Как Шин меня окунул, а потом… потом… елки зеленые, что я опять творила? Опять полезла приставать к шинигами. Да что со мной не так?! Всё, и это во-первых.
Да, я помню, как было нестерпимо жарко, потом я вообще самовоспламенилась. Или это уже было сном? Не знаю, но это и неважно! Где Шин-то? Конечно, он не должен был ждать меня возле кровати, но… как он меня потушил вчера, если я все-таки правильно помню и горела?
Приняла душ, умылась, привела себя в порядок. Рассмотрела себя в зеркале. Что же, на себя я походила, но бледность по-прежнему никуда не исчезла… а что это? Придвинулась к зеркалу ближе и стала рассматривать радужки глаз. Свет вроде не менялся, но… я стала замечать иной оттенок. Как будто… желтовато-оранжевый, и вместе с ним крапинки. Это нормально вообще?
Ладно, неважно. Главное – мне лучше. Да.
Вернулась в свою комнату, оделась и решила идти в кафе за кофе и едой. Голодная, не то слово. Иду себе, никому не мешаю, никого не трогаю, прохожу разных студентов…
- Ты обещала мне рамен в Банкара, - вдруг раздается совсем рядом, я взвизгиваю, зачем-то подпрыгиваю, привлекая к себе… ах, да. Ничего я не привлекаю, это же шинигами.
Добираюсь до него взглядом – слюни подбери. Само совершенство в этом великолепно на нем сидящем черном костюме. Стоит, прислонившись к стене, выразительный профиль идеален до каждой линии. Но он серьезен. Пока.
Поворачивает голову ко мне, смотрит (я прям слышу нагнетающий оркестр у себя в голове), улыбается. Выдыхаю.
- Напугал, - признаюсь честно.
- Хорошо спала? – Интересуется.
- М, - вот пусть что хочет, то и думает.
- Смотришься так, будто чувствуешь себя лучше, - замечает он, окидывая меня внимательным взглядом.
- Глаз-алмаз, - отшучиваюсь я и думаю: а не для того ли он тут любезничает, чтобы снять напряжение между нами?
Есть, что снимать? Ох… нашла приключений на свою… шинигами.
- Банкара? – Он не отступает.
- Туда ехать полдня, - замечаю.
- Всего-то полтора часа, - «нет» - это не его вариант.
- Либо туда, либо не отстанешь, да? – Улыбаюсь.
- Знаешь, сколько я жду? – Будто бы надулся Шин. – Идем.
Ну и что оставалось делать?
По счастью, добрались мы всего-то за час. Заговаривать с шинигами я так и не решилась, потому что все мои попытки у себя в голове начинались странно. «А это правда, я к тебе вчера целоваться лезла?». Странный вопрос, особенно, если это не так. А что? Он вел себя совершенно обычно, может, мне вообще показалось. Зачем мутить воду?
Да и другие темы тоже казались немного… не для бесед в транспорте. Может, Шина и не замечали, когда он этого не хотел, но все равно.
В общем, мы доехали. Было пасмурно и хмуро, но подсветка над раменной создавала уют. Мы зашли внутрь и заняли тот же столик, как будто его здесь держали специально для нас. Вопросов не задавала, просто сосредоточилась на меню. Тут столько вариантов… ладно, Шин прав, это того стоило.
Когда передо мной наконец-то стояла тарелка с раменом, я была на седьмом небе от счастья. Мало того, что выглядело вкусно, было вкусно, еще и запах… ммм…
Немного времени мы потратили на еду. Потом, когда голод перестал беспокоить, а раменом хотелось уже просто наслаждаться, я поймала на себе взгляд Шина и сильно смутилась. Чего он смотрит? И как начать разговор, чтобы избежать темы «Я опять к тебе приставала, да?».
- Кхм, - кажется, идея сверкнула, реализуем, - вчера… (опасно! Тревога! Быстрее формулируй мысль!), в лесу (уже хорошо!), ёкай…
Черт, да я вообще умею формулировать мысли? Соберись же! Ладно, дубль два. Глубокий вздох, еще разок, только теперь включить человеческую речь.
- Ёкай сбежал, - напомнила я, - но ты не был расстроен.
Все это время Шин наблюдал за моими потугами, будто за трепыханием умирающей рыбы на берегу. Не смотри! То есть… ааа!
- Потому что не это было целью, - продолжил разговор он, и я чуть не хрюкнула от счастья.
Раз я увела его от злополучной темы, значит я – молодец.
- Извини, я только-только начинаю приходить в себя, не мог бы ты поконкретнее, - попросила я вежливо.
Шин смотрел на меня с подозрением. Что? Я могу быть вежливой. Я всегда вежливая, чего ты удивляешься?
- Мы приманили ёкая, - взялся все-таки объяснять Шин, - но пока я его держал, он не знал, что я привязал к нему одно заклятие.
- Ты умеешь колдовать?
- Это… не совсем так работает, но суть ты уловила, - объяснил шинигами. – Это что-то вроде маячка, и хоть он сбежал, теперь я знаю, где его искать.
Дальнейших расспросов от меня не последовало, я задумалась и попыталась сделать выводы самостоятельно.
- Ты поймал его, но он молчал, как партизан…
- Кто? – Не понял, естественно, Шин.
- Неважно! – Отмахнулась. – Он сбежал, решив, что ему удалось уйти, и теперь он вернется к себе домой… ну или где там ёкаи обитают?.. И теперь за ним можно проследить и узнать, где это место! Более того – скорее всего ведь именно там он может держать Нацуэ! И так мы ее найдем! Шин – ты гений!
Шин ухмыльнулся.
- Мне говорили, - горделиво заявил он.
- Кто? – Зачем-то ляпнула я, парень тут же оскорбился, ведь мы уже не раз обсуждали, что у него ни друзей, ни даже сослуживцев. Вот черт. Если честно, я задала это вопрос больше ревниво, нежели с укором. Но объясняться не хотелось. – Я говорю: когда ты собираешься отправиться?
- Ночью, - ответил он, хотя я об этом и сама догадалась.
Вот почему мы сейчас здесь. Время ещё есть. Так, а какое сегодня число? У меня же там и так перенесенный экзамен! Не забыть бы… о чем это я? Не помереть бы в лесу! Нацуэ… как долго мы ее ищем.
- Ты думаешь, она в порядке? – Уточняю я опасливо, потому что боялась услышать страшное "нет".
Шин вернулся к своему рамену, сделал небольшую паузу, прежде чем ответить. Мне это не очень понравилось.
- Я знаю лишь одно: Нацуэ пропала. Причем отовсюду. И что с ней стало, это загадка и для меня. Поэтому гарантировать ее благополучие я не могу.
Понимающе закивала и сделала глубокий вздох. Ладно, главное, что имени Нацуэ нет в списках на смерть. И хоть это странно, что она пропала так внезапно, да еще и столь капитально, но сдаваться нельзя.
Снова взяли небольшой перерыв на рамен. В сумерках хмурого Токио снаружи здесь казалось еще уютнее. Я уже расслабилась и поддалась на эту атмосферу, как вдруг прилетело, откуда не ждали.
- Что насчет вчерашнего вечера? – Я чуть лапшой не поперхнулась, когда Шин задал мне этот вопрос.
А я-то надеялась, что мы уже все уладили. Нет? Ешь рамен, делай вид, что это архиважно. Да, именно так. А что? Такой вкусный рамен и неважен? Да ни за что в жизни. Надо съесть и успокоиться. Что бы придумать?..
- Вечера? – Переспросила я, промокая губы салфеткой. Нет, это слишком явно укажет на связь. Брось салфетку. – Ну… если честно, я плохо помню вечер.
Шин все это время выпытывающе за мной наблюдал. Было сложно держаться и делать вид, будто я ничего не понимаю. Если бы я была игроком в покер, я бы была плохим игроком в покер. Лицо держать не получалось и даже без зеркала я это знала.
- Плохо помнишь, говоришь? – Как-то чересчур беспощадно, а, может быть, немножечко злится, Шин. – И что же ты запомнила?
Зачем ты вообще поднимаешь эту тему? Так хорошо сидели…
- Я… помню… - а что я могу помнить такого, чтобы меня не компрометировало? – кажется, я горела?
Опять этот взгляд «а ну, выкладывай все, я знаю, что ты врешь», а я лишь обнимаю тарелку с раменом и дрожу, словно осенний лист на ветру. Выдержал небольшую паузу, додавил до последнего. Но я не сдавалась! Потому что из раздавленной виноградины, коей я себя ощущала, уже нечего выдавить.
- Ты не горела, - отпустил немножко Шин, я почти вздохнула с облегчением. – Это твой ожог.
Ожог. Точно! Хватайся, цепляйся когтями, держись изо всех сил, не отпускай!
- Что это за ожог, Шин? – Спросила я, заостряя внимание. – Ты ведь знаешь, что это.
Он отвел взгляд – ага! Получилось! – задумался, потом сделал то же самое, что и я – взялся за рамен для отвлечения. Поел немного. Я не стала его торопить, ждала. Туз в моем рукаве все-таки был.
- Я уже говорил тебе, - вспомнил будто шинигами. – Это магия ёкаев.
- Да, но что она означает?
Шин снова выглядел так, что не поймешь: он вообще на меня внимание обращает? Или в своем мире где-то?
- Существуют разные ёкаи, - взялся все-таки объяснять он. – И тот, которого мы вчера привлекли, людоед. Он заманивает людей в лес и пожирает их. Твой ожог… возможно, это ориентир.
- Но… - я задумалась, – если он людоед, то… Нацуэ…
- Если бы она была мертва, она бы была в списках, - снова напомнил мне Шин то же, о чем я сама до этого думала, чем успокаивалась.
- Надежда есть, - добавила я нервно.
- Ну, конечно, - его глаза словно пронзили меня насквозь. – А иначе мы бы здесь не сидели.
Я ухмыльнулась.
- Хочешь сказать, это раменная надежды? – Отшутилась я.
- Это раменная самого вкусного рамена на свете, - ухмыльнулся и Шин. Я улыбнулась, приободрилась, а он возьми и ляпни: - Что еще ты помнишь?
- А? Ничего.
- Правда? – Он как будто точно знал. – Совсем ничего?
- Я тебе уже все сказала, - какой вкусный рамен! Лопаем дальше!
Шин подался ближе, снова скрестил пальцы, пристально за мной наблюдая. А я? А что я? Я ем рамен!
- Значит, ты не помнишь, как хотела меня поцеловать? – В лоб спросил меня Шин.
Я поперхнулась лапшой (ааа!!), и уставилась на парня. Он меня словно гипнотизировал. Ладно, ну, а чего я ожидала? Это у меня был жар и бред, оправдание. А Шин… а зачем Шину-то вообще все это?
- Нет, не помню, - неважно, замнем тему.
Пожалуйста, Шин, давай замнем тему.
- Совсем?
- Чего ты хочешь? – Уже не было сил сопротивляться.
- Понять, - ответил он неопределенно.
- И простить? – Добавила я и ухмыльнулась.
- Лиса, - позвал меня серьезно, возвращая к разговору, а не шуткам. – Я ведь не лгал тебе. Между нами ничего не может быть.
- Слушай, Шин, - я нервно постукивала пальцами по тарелке, - я знаю, что выгляжу в твоих глазах как какая-то озабоченная, но честно! Первый раз был вообще во сне! А там можно всё, как ты понимаешь! А вчера… мне, правда, было очень жарко, я была в бреду, и… что?
- Значит, ты всё помнишь, - заключил он и снова откинулся назад.
- Эээ… не всё, - тоже мне, спалила весь дом, а потом решила сказать, что даже спичек в руки не брала. – Зачем ты вообще поднимаешь эту тему?!
- Затем, что ты должна понять: между нами ничего и никогда не будет.
- Да я и не претендую, - буркнула под нос.
- Это запрещено. Ты – человек. Я не могу к тебе ничего испытывать.
- Вчера…
- Тебе показалось.
- Я не это хотела сказать.
- А что же?
- Я хотела сказать следующее: вчера мне было очень плохо, от меня буквально шел пар, настолько мне было жарко. Я бы пристала даже к деревяшке, если бы она попалась мне в тот миг. Так что ты не особенно обольщайся на свой счет, потому что теперь мне стало легче, и я могу себя контролировать. Я не животное и мне не нужна вся эта лекция на тему «Не приставай ко мне». Это ты не приставай ко мне! Потому что я лично этого делать и не собираюсь. Ясно? А теперь давай поедим рамен! Мы же здесь ради этого.
Не сказать, что Шин успокоился, он еще пытался будто бы мне что-то сказать, но каждый раз, когда его губы приоткрывались (ну, извините! Он идеален! Конечно, я пялилась, как пятиклассница!), он все же не решался мне что-то говорить. Я изо всех сил делала вид, что все в порядке и лопала рамен, иногда причмокивая и восхищаясь вкусом. Но рамен, и правда, был божественен…
Наконец, Шин перестал таранить меня взглядом, сам вернулся к своему рамену.
Мы молча поели.
ГЛАВА 14
В университет мы вернулись к вечеру. Не сказать, что разговор о том, кто там кого переспорит, привел к чему-то конкретному, но по факту это нас немного разобщило. Да, мы перешли к деталям плана, который, оказывается, был, но по факту всё сводилось к одному: Шин сражается, бьет ёкая, я же осматриваю его логово и разыскиваю Нацуэ. Ну или хотя бы какие-нибудь следы ее существования.
Отличный план, только вот… кроме него мы больше ничего и не обсуждали. Как будто план был неким прикрытием, который требовал иметь место быть. Но в одно и то же время…
Решив отправиться пораньше, мы пошли к лестнице. Перед тем, как заходить в лес, я как следует размялась.
- Это еще зачем? Ты собралась сражаться? – Поинтересовался Шин.
- Нет, но вдруг придется бежать? – Пожала плечами, когда мы стали заходить в лес.
- Боишься, что я не справлюсь? – Хмыкнул шинигами.
- Да не в этом дело! Ты посмотри только на это! – Затыкала я на склон, с которого кубарем слететь милое дело. – Тут нужна подготовка профессионального спортсмена!
- А ты спортсменка? - Хмыкнул Шин.
- Если будем так ходить по лесам всё время – стану, - шутливо заметила я в ответ.
Шин ничего не ответил, но улыбка с его лица не исчезла.
Что вообще означало его заявление? Между нами ничего не может быть. Да не очень-то и хотелось! Но… ладно, неважно. Захлопнул дверь, двинув мне по носу – ну и все! В конце концов, море большое, рыбы много. К тому же – если бы не мои злоключения, я бы шинигами никогда и не встретила. Вот.
Будет он мне тут еще диктовать, что у нас ничего не получится. Это у нас ничего не получится! Я имею в виду – потому что я так сказала, а не ты! Понял? Да, я это у себя в голове обсуждала. Ну и что? Можно подумать, мне было приятно выслушивать его это… между нами. Да отстань ты!
Как и предполагалось, наша прогулка длилась долго. Стемнело. Я устала. Не так сильно, как раньше, но после всех этих бесконечных блужданий по лесу кто угодно устанет, даже спортсмен. Шин выглядел серьезным и решительным. Он точно знал, куда идет, а я все больше задумывалась о Нацуэ. Вообще возможно ее найти?
Так или иначе, но план хорош: мы приходим к ёкаям, находим либо какие-то доказательства, либо саму Нацуэ (хоть бы последнее!), а дальше… дальше смотрим по ситуации. Что еще остается?
Сначала было нормально, но чем дальше мы заходили, чем больше углублялись в чащу, тем больше лес давал знать: здесь обитают бессмертные. Сначала я не обращала на это внимания, но когда появилось неприятное ощущение, будто за мной наблюдают… Я искала источник в каждом кустике, за каждым деревом. Сегодня светила луна, просвечивая сквозь ветви деревьев, но от этого лучше видно не становилось.
Лес дышал другим воздухом, оживал волшебством, которое мне было не постигнуть. К Шину я привыкла, но ёкаи - это совсем другое. Они меня пугали. Шин тоже, но по-другому. И, тем более, сейчас он был на моей стороне.
- Шин, - позвала я, не в силах больше выдерживать напряжение, - они здесь.
- Они тебе ничего не сделают, - заверил парень.
- Почему ты так уверен?
- Ты идешь с шинигами, разве тебе этого мало?
- Но это ты шинигами, а я никто и звать меня никак, - захныкала я.
- Я же не обещал тебя бросить.
- Но ты и не обещал меня защитить.
- Хорошо, обещаю.
- Правда?
- Ну, конечно. Это почти вызов. За себя-то я постоять могу легко, а вот за тебя – такого еще не было.
- Ты никого в жизни не защищал? – Удивилась я.
- Я – шинигами. Мне подобное не требовалось.
- Значит, я у тебя первая, - хмыкнула я, немного расслабившись.
А Шин… да что с тобой не так?
- Во всем, - ляпнул он, потом, видимо, понял, что сказал, хотел поправиться или не знаю, но любое слово могло быть расценено неправильно.
Что же, пожалуй, стоит позлорадствовать. Подошла к нему ближе, притерлась к плечу.
- Не волнуйся, я буду нежной, - пообещала я.
Шин тут же скосил на меня взгляд, а я рассмеялась.
- Ты еще объявление сделай на весь лес, что мы пришли, - надулся он.
- Кхм-кхм! – Откашлялась я, будто действительно собираясь. – Внимание-внимание! (Зашептала и захихикала). Мы тут идем на дело вместе с шинигами. Правда, у него это впервые…
- Перестань, - зыркнул на меня Шин, а я тихо хихикала.
- А чего перестань? Разве ёкаи нас не окружают? Разве они не знают, что мы здесь?
- Есть разные ёкаи, и эти безобидны. Другое дело тот, к кому мы направляемся.
- Долго еще? – К слову уточнила я.
- Нет. Мы близко. Будь готова.
- К чему?
- Держись ко мне ближе и не попадайся.
- Ах, значит, это так-то ты собрался меня защищать, - скривилась я. – Сама там как-нибудь?
- Другого не будет, так что не жалуйся.
- Бу-бу-бу.
- Стой, - Шин выставил руку, а поскольку мы опять шли по какому-то склону (ровная местность вообще где-нибудь есть?), я вцепилась в его руку, чтобы не упасть и пошатнулась.
Парень прислушался, да и я тоже. С одной стороны, вроде бы все спокойно, но ведь только что лес шуршал ёкаями, а теперь перестал. Куда все делись? Может быть, им надоело, и они разошлись по домам, но надеяться на это явно не стоит.
Мы постояли так, наблюдая за тем, как сгущается тишина леса. Потом раздался туманный шепот. Мурашки по коже пробежали, я покрепче вцепилась в руку Шина. Он опять не двигался, словно изображение на картине, будто был мертв или типа того. Но я его не торопила, сама слушала…
Все случилось внезапно. Чувствую опасность, Шин движется, исчезает, но потом я слышу хлопок, в воздух взметаются опавшие листья. Движения не заметить, не уловить, вспышки, снова будто бы взрывы, ветер проносится совсем рядом со мной.
- Лиса! – Слышу свое имя, но Шина не отследить.
Ну, ладно, мне же не обязательно на него смотреть, так ведь?
- Чего?!
- Иди прямо! Там его логово!
- А как же держаться ближе к тебе? – Разочарованно опускаю плечи.
- Я его отвлеку!..
Снова взрыв, теперь совсем рядом, листья разлетаются в разные стороны, дерево, под которым это происходит, вздрагивает, закручивается будто бы спиралью, а потом снова возвращается в первоначальную форму. Здорово!
Ладно, надо сосредоточиться! Логово впереди, там может быть Нацуэ, мне необходимо ее найти! Да!
Иду вперед сначала осторожно, опасаюсь, что взрыв случится где-то рядом. Но Шин ведь не дурак, не станет рисковать, так ведь? Или станет. А, к черту! Бежать вперед!
И я побежала! Успешно, надо заметить. Звуки битвы удалялись, а я задумалась вот о чем: а логово ёкая будет очевидным? Или его еще надо будет поискать? Сложно сказать, для меня абсолютно всё в новинку, так что могу и запутаться.
Но если Нацуэ сейчас там, чем она питалась все эти дни? Вот именно, что ничем. Там ли она действительно? Или?..
Пробежала метров пятьсот, битва совсем уж стихла, а передо мной так ничего и не появилось. Лес-лес-лес, сплошной лес. Куда дальше? Может, еще не дошла? Уже замедлялась, двигаясь не так активно, но все равно – раз шинигами сказал идти, я пойду. Логово значит. Посмотрим-посмотрим.
Нет, ничего. Да, что-то свистело, чирикало, кричало, но все это больше походило на естественных обитателей леса. Животные, птицы, насекомые…
Крутила головой в поисках хоть чего-нибудь, как вдруг справа от меня возникла какая-то страшная бабка! Я ожидаемо заорала, дернулась назад, запуталась в ногах, ударилась спиной о ствол дерева. Бабка (я не обзываюсь, и правда, иссохшее нечто со спутанными грязными волосами) держала в руках что-то вроде посоха, очевидно, меня заметила и шла на меня. Ну, как шла? Как бабуля, ковыляла еле-еле. Я уже успела перестать бояться.
Вот сейчас по логике бы уйти, но мне что-то жалко бабулю стало. Она так старалась, ковыляла, почти запыхалась, как-то невежливо просто уйти. Чего ей надо? Надеюсь, ничего плохого.
- Бабушка, Вы заблудились? – Вежливо поинтересовалась я.
Бабуля всё подходила, я же решила, что можно и за деревце спрятаться. Так надежнее. Бабуля приближается, я уже начинаю подумывать о времени (я доживу вообще до того, как она дойдет?), все ковыляет… ковыляет… может, мне самой уже подойти? Стало скучно и неинтересно. Но по классике жанра – это только начало.
Движение послышалось у меня за спиной, я резко обернулась – и тут на меня что-то налетело. Взвизгнула, отклонилась, как могла, не рассчитала силы и маневр, рухнула на землю. Может и к лучшему, потому что создание (явно ёкай) пролетело мимо, прямо надо мной. А где Шин?
И тут меня вдруг поразило мыслью! Бабуля! А, может быть, это Нацуэ? Прости, милая, но ты уже тут неделю, мало ли что с тобой без косметики и ванной могло произойти? Ёкай, что напал на меня, куда-то делся. Я развернулась и кое-как поднялась… бабуля все еще приближалась. М-да. Может быть, поэтому она постарела?
- Бабуль, - все еще прикрываясь деревцем, параллельно высматривая ёкая вокруг, обратилась я. – Вас случайно не Нацуэ зовут?
Реакции не последовало, но бабуля все еще шла на меня, так что вполне очевидно одно: у бабули миссия! Дойти!
- Нацуэ? – Снова позвала я. – Это ты? Нацуэ? Скажи что-нибудь!
- Что ты делаешь? – Спросил внезапно Шин, появившись рядом со мной.
Я завизжала и чуть не померла, вцепившись в дерево, чтобы не свалиться. Аж ноги подкосило. Отдышалась, держась за сердце!
- Ты… ты… и правда, шинигами, - все еще успокаивалась я. – Теперь я знаю, как ты работаешь.
- Ха-ха, очень смешно, - скривился он. Я осмотрела его получше: в волосах сухие листья, одежда перекошена, испачкана. Большего не рассмотрела, темно. – Что ты делаешь?
- Эээ… - я снова посмотрела на бабулю (она все еще шла!), – тут это… я подумала: может, это Нацуэ?
Шин моргнул, взглянул на бабульку (серьезно! Хоть скрипку заводи! Ну, она все никак не дойдет!), опустил плечи, будто расслабился.
- Это ёкай, - оповестил он.
- Ты уверен, что это не Нацуэ?
- Она же вроде бы студентка, как и ты, - напомнил шинигами. – Или без косметики ты так же выглядишь?
Хмыкнул. Я обиделась и толкнула его в плечо.
- Ты видел меня без косметики! – Ощерилась я.
- Так я о чем, - все продолжал потешаться он.
Я обиделась сильнее.
-
