Ничего не исправить? Рина Лесникова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Алексинту Рейнин ожидало прекрасное будущее. Диплом артефактора, свадьба с любимым. Может ли что-то вмешаться в эти такие простые, но такие надёжные планы? Ребёнок. И вот от Алексы отказался не только жених, но и родители. Маленькая девочка. Она так нуждается в маме и папе. Да, и папа у них будет. Правда, к нему прилагается опасное задание. Очень опасное задание. Можно отказаться и выйти из игры. Можно было, но… наступает момент, когда ничего уже не исправить.

ПРОЛОГ

– Лека, обещай мне одну вещь! – несмотря на горящие от возбуждения и немного от выпитого вина глаза, голос Кейси был необычайно серьёзен. Впрочем, как и всегда, когда она просила что-то, что обещать или отдавать совсем не хотелось.

   – Кей, ты опять?! Не буду я накидывать мороки на ту группу нахалок, которые плохо отозвались о твоей новомодной причёске! И с очередным ну просто замечательным парнем, который совершенно случайно пришёл сюда с Терном и будет скучать с вами третьим лишним, я тоже не буду знакомиться! – Алексе страсть как не хотелось быть втянутой в очередную авантюру закадычной подруги.

   – И не надо! – лицо Кейси озарилось торжествующей улыбкой, как будто она уже получила желаемое. – Я хотела попросить тебя совсем о другом. О совсем малю-юсеньком одолжении. Тем более позволю себе напомнить, у тебя есть Григ.

   – И при чём здесь Григ? Моего жениха прошу не вовлекать в твои аферы! – Алекса даже пригрозила подруге пальцем, от неё можно было ждать чего угодно.

   – Да ни за что! – Кейси замотала головой, отчего тщательно наведённые перед балом мелкие кудряшки смешно запрыгали. – Я же и говорю, что у тебя уже есть жених. А у меня нет! – она заломила руки и изобразила один из своих самых трагичных вздохов. – Лека, сегодня может решиться вся моя судьба!

   Судьба у ветреной и бесшабашной подруги решалась с завидной регулярностью. И каждый раз окончательно и бесповоротно. До нового увлечения.

   – И что должна сделать я? – оборвала вдохновение Алекса. – Организовать уединение тебе и Терну? Думаешь, он намеревается сделать тебе предложение?

   – Ай, я тебе ещё не сказала, но Терн уже в прошлом, – Кейси легкомысленно махнула рукой куда-то в сторону кружащихся в танце пар.

   В этом вся подруга. Алекса не помнила, чтобы её отношения длились больше пары месяцев. На горизонте появлялся очередной идеал и мечта всей жизни, и цикл восторг-узнавание-разочарование начинался по новой. Понятно, Кейси опять в поиске или на пороге новой влюблённости.

   – Ладно уж, не тяни. Говори, что тебе нужно, – покорно вздохнула Алекс. Всё равно ведь не отвяжется.

   Кейси игриво прикусила губку, опустила реснички и заговорила самым невинным голоском из своего богатого набора:

   – Ой, да почти ничего, так, мелочь. Лек, познакомь меня с тем парнем, с которым ты только что танцевала!

   Алекса на неуловимое мгновение замерла, вспоминая странного незнакомца, пригласившего её на танец. Из тех, красоту которых определяют не столько внешние данные, сколько уверенность в себе и в своих силах. Хотя и внешне природа его не обделила. Вроде бы особо и не разглядывала, но мужчина был из тех, которые вот так сразу не забываются. Высокий широкоплечий брюнет. Нос с аристократической горбинкой. Чётко очерченные губы, по ним тут же захотелось провести пальчиком и проверить, действительно ли такие жёсткие, как кажутся. Пронзительные глаза-омуты, в которые даже смотреть страшно. Имелся риск навсегда в них утонуть. Однозначно, опасный тип. Опасный для девушек. Пришлось даже тряхнуть головой, чтобы прогнать навязчивое видение. Кейси ждёт ответа.

   – С Безасом? – Алекса нарочито приподняла брови, делая вид, что не поняла, о ком просит подруга.

   – Ай, не прикидывайся! А то я Безаса с боевого не знаю. Я про того, с которым ты танцевала до Безаса! О, Лека, это же просто мечта! Моя мечта! На этот раз у меня всё серьёзно. Правда-правда! – горячо заявила она в ответ на недоверчивую усмешку. – Не веришь? Ну и не верь! Я и не прошу тебя верить. Ты просто познакомь нас и это… – подруга замялась, пытаясь покорректнее сформулировать просьбу, – не отбивай его у меня, а?

   – Что?! – обычно сдержанная Алекса вскрикнула так, что на них оглянулось несколько человек.

   – Лек, – кажется, на этот раз Кейси и правда говорила серьёзно, – я за вами наблюдала. Вы… как будто одни были в этом зале, – для наглядности она обвела рукой огромный бальный зал академии, в данный момент до отказа наполненный разряженными адептами и гостями празднества, – да что там в зале! Во всей вселенной одни! На Грига ты никогда так не смотрела, – совсем тихо закончила подруга и смолкла.

   Да как она смеет! Григорас Лиосаэн – наречённый жених Алексинты – подающий большие надежды молодой дипломат, и они поженятся сразу, как только она получит диплом. Остался какой-то год. Можно было бы пожениться прямо сейчас, но Григ отправлялся с посольством в Таургаш, где, естественно, никакой практики выпускнице факультета артефакторики Рилосской академии магии никто организовывать не будет. В Таургаше вообще отношение к женщинам очень своеобразное. Женщин там за людей не считали и относились к ним соответственно. Откладывать прохождение последней, преддипломной практики и собственно получение диплома, чтобы сидеть в четырёх стенах в незнакомой стране, совсем не хотелось. Проще отложить свадьбу. Так и договорились. Григ отправится в Таургаш – набираться дипломатического опыта, а Алекса поедет по распределению в небольшой городок Тирвиль на юго-западе родного Рилосса, чтобы пройти обязательную практику на одной из королевских артефакторных мануфактур, получит диплом, и уже после молодые сыграют свадьбу.

   Объяснять всё это Кейси? Она и так прекрасно знает. Да и Кейси из той породы людей, до которых, если они того не желают, слова не доходят. Только дело. Можно удар по голове чем-нибудь тяжёлым. Да и то не факт, что поможет, поэтому Алекса схватила её за руку и потащила за собой. Как искать того красавчика в общей толчее, даже не представляла. Просто знала, что найдёт. Ведь это так надо Кейси. Очередное разочарование на её легкомысленную головку? Ну и пусть! Сколько их уже было. А сколько ещё будет.

   Интересующий их субъект нашёлся у стола с напитками. Алекса бесцеремонно растолкала роившихся возле него девиц, подошла вплотную к мужчине и решительно заговорила:

   – Простите, кажется, Легран? Не запомнила вашего имени, – всё она прекрасно запомнила, но признаваться в этом не собиралась. После его утвердительного кивка продолжила: – Это моя подруга Кейси Уингорт. Кейси, это Легран. Желаю приятно провести время! А мне пора, меня ждёт жених.

   Сказав так, Алекса резко развернулась на каблуках и быстрым шагом отошла от оторопевшей парочки. И пусть Кейси прекрасно знала, что именно сегодня Григ Алексу ждать никак не может, потому как уже направляется в сторону Таургаша, но вряд ли она будет сообщать об этом новому знакомому. Оставалось надеяться, что хотя бы на этот раз ей повезёт. Да, именно так, пусть Кейси повезёт. Чтобы и мысли никакие посторонние в глупую голову не лезли. Скажет тоже подруженька. Как будто бы одни во вселенной. И ничего не одни. Вон сколько народу кругом, не протолкнёшься. И вообще, стоит вернуться домой. Скучно здесь. Без Грига.

ГЛАВА 1

Четыре месяца. Осталось всего четыре месяца, и этот самый скучный год в жизни Алексы закончится. Да, она за прошедшие восемь освоила весь цикл производства девятнадцати видов стандартных бытовых накопителей энергии, магических светильников и дверных охранок-оповестителей, но как же это скучно! Маг-артефактор её уровня может больше. Намного больше! Р-ррр, хоть бы что-нибудь произошло в этом тоскливом пыльном городишке. Да здесь банальную драку в трактире обсуждали не меньше двух недель! Немного скрашивали жизнь письма от родителей и от Грига. Пусть ничего особенного в них не сообщалось, но Алекса всё равно ждала весточки. Писала сама. Тоже ничего особенного. Живу хорошо. Скучаю. Жду встречи. А что ещё писать? То-то и оно.

   Кейси? Сообщения от подруги, проходящей практику в другом таком же скучном городишке, были на удивления лаконичными. Никаких жалоб на очередное разочарование в мужчинах и в жизни. Сработало предупреждение-просьба куратора вести себя достойно и не ронять высокое звание адепта главной магической академии страны? Хотелось бы верить. Или она всё ещё была увлечена тем самым Леграном, про которого Алекса и не вспоминала бы, если бы он не всплывал в памяти сам? Не иначе как от скуки. Спросить? Вот ещё чего. И не интересен вовсе ей какой-то посторонний мужик-сердцеед. Сколько у него было побед и разбитых девичьих сердец? А сколько ещё будет. Одно известно точно, Алексинта Рейнин в его сети не попадётся.

***

В дверь небольшой каморки, солидно именуемой кабинетом мастера-артефактора, постучали. Не дожидаясь ответа, в приоткрытую щель просунулась взлохмаченная голова. Повертелась, проверяя, как тут да что. Убедившись, что ничего ужасного у госпожи магички не происходит, в комнату ввалился обладатель той самой головы – парнишка лет пятнадцати, носящий гордую должность порученца, в просторечии – мальчика на побегушках. Ломающимся баском он важно сообщил:

   – Мастер Алексинта, там к вам пришли. Дама, – обозначая ту самую даму, он зачем-то обвёл обеими руками свой живот, обозначая его величину. Или это он так обрисовал женскую грудь? Кто этих пубертатных поймёт. – Взашей гнать, али выйдете к ней?

   – Ко мне?

   Гостей Алекса не ждала. Мог неожиданно нагрянуть с проверкой куратор, но импозантного бородатого гнома с женщиной не спутал бы даже неграмотный селянин.

   – Ага. Так и сказала, мол, леди Асексинту Рейнин видеть хочет. Так что, гнать? – с надеждой переспросил он. Видимо, скучно было не только столичной гостье.

   – Нет, не нужно. Я выйду и узнаю, в чём дело.

   Пусть здешняя артефакторная мануфактура не выпускала ничего секретного или важного, но посторонних на её территорию не пускали. Порядок есть порядок. Даже какая-никакая военизированная охрана на входе имелась. Значит, придётся идти самой. Алекса отложила самописку, которой вносила итоги рабочей недели в дневник прохождения практики. Аккуратно убрала тетрадку в небольшой сейф, который сразу по приезде сама зачаровала от излишне любопытных носов. Посмотрела в зеркало, поправила причёску. Пожалуй, хватит тянуть время, можно идти. Что там за гостья?

   На проходной помимо вечно сонных охранников и того самого мальчишки-посыльного топтались ещё несколько человек. Понятно, пришли посмотреть и выяснить, кто же это к их столичной штучке приехал.

   Увидев поджидавшую её гостью, Алекса едва сдержала удивлённый вскрик, но памятуя о ничуть не скрывающих любопытство зрителях, смогла удержать эмоции при себе.

   – Кей? – почти нормальным голосом спросила она.

   А как тут не удивиться. Появление подруги было само по себе необычным даже для её уже привычных выходок. Но самым странным было не это. Посыльный нисколько не ошибся, обрисовывая большой живот гостьи. Кейси была беременна. И на довольно большом сроке.

   В голове тут же закружились тысячи вопросов. Но устраивать бесплатное представление для скучающих аборигенов? Как-нибудь обойдутся.

   Алекса велела всё тому же посыльному передать управляющему, что у неё появились срочные дела, и сегодня она на работу больше не вернётся, и, к большому неудовольствию собравшихся, забрала у Кейси небольшой саквояж, подхватила её под руку и быстро, насколько позволяло состояние подруги, пошла в сторону домика, который снимала на время проживания в городке.

***

До дома дошли молча. Только закрыв дверь и усадив Кейси на диванчик в небольшой гостиной, Алекса заговорила.

   – Рассказывай!

   – Мне бы сначала перекусить, – жалобно проговорила подруга.

   Точно, что же она такая негостеприимная. Беременным нужно есть больше. Кейси беременна. Беременна без мужа. С ума сойти. А ведь ни словечка про это не писала. Ух, порвать бы её на тысячу маленьких Кейси. Но сначала нужно выслушать. И помочь. Ведь понятно, зачем заявилась подруга. Опять за помощью. Хотя как тут поможешь? Отыскать соблазнителя и заставить жениться? Пока это единственно разумный вариант, приходящий в голову. Но сначала нужно накормить голодную.

   В холодном шкафу, который Алекса обустроила из обычной кухонной тумбы сразу, как только приехала, нашлись овощи, половина отварной курочки, творог, молоко и несколько пирожков с грибами. Неплохо, им хватит не только на ужин, можно ещё и на завтрак кашу с сырниками приготовить.

   Алекса отправила подругу в туалетную комнату, чтобы привести себя в порядок с дороги, а сама принялась накрывать на стол. Времени на то, чтобы всё разогреть и настругать салатик, много не понадобилось. И что там Кейси тянет? Похоже, в кои-то веки её обуяли стеснительность и стыдливость. Жаль, что так поздно. Придётся вести на кухню за руку.

   Подруга сидела на бортике ванны и бесцельно смотрела в зеркало. Что она там видела? Точно не себя с бежавшими по щекам дорожками слёз.

   – Ох, Кей, Кей, – Алекса приобняла неожиданную гостью и прижала её голову к своей груди. – Не плачь, всё решим, всё устроим. Вот увидишь, всё будет хорошо. Ну, где там наш гордый носик? Задираем его повыше, идём есть, а потом решаем, что делать?

   Подруга всхлипнула в последний раз, судорожно прижалась к Алексе и на грани слышимости прошептала:

   – Прости меня.

   Прощать? Да за что тут прощать. Перед Алексой у Кейси вины нет. Да, легкомысленная, да частенько озадачивает своими поступками и прочими трудностями, которые виртуозно находит там, где нормальный человек ни за что не найдёт, но такая уж она есть. Уже не переделать.

   Ужин прошёл в молчании. Кейси, что для неё удивительно, не спешила делиться своими проблемами, Алекса терпеливо ждала. Пусть подруга спокойно поест.

   Всё съедено, посуда вымыта. Тянуть больше нечего. Если уж Кейси приехала, значит, всё решила. Нужно узнать, что же с ней произошло за эти восемь месяцев, в идеале, выяснить имя соблазнителя, выслушать её, наверняка опять безумную, версию дальнейшего поведения и предложить свою, рациональную.

   – Мне бы ещё молочка, – подруга устроилась в кресле в гостиной и изобразила свой самый жалобный взгляд.

   Ну-ну, сколько раз мы это уже проходили. Алекса вернулась на кухню, налила в кружку молока, немного его подогрела, и, предусмотрительно прихватив вазочку с печеньем, поставила всё на столик перед Кейси. Та машинально взяла печенье, зачем-то разломала его на кусочки и сложила обратно. Вздохнула, взяла другое печенье, откусила от него и медленно прожевала.

   – Лека, обещай мне одну вещь!

   Начинается. Прежняя Кейси возвращается.

   – Я не буду тебе ничего обещать, пока ты мне не расскажешь всё!

   – Не бросай моего малыша! – продолжила подруга, как будто и не слышала того, что ей только что сказали. Это она умела превосходно.

   Возмутиться бы и повторить вопрос, но последнее заявление Кейси превзошло все её прошлые выходки.

   – Что ты такое говоришь?!

   Подруга судорожно подскочила с кресла, в котором сидела, подошла к Алексе, рухнула перед ней на колени и крепко, до боли, ухватила её за руку.

   – Я прошу тебя не бросать моего малыша, – чётко проговорила она.

   Кейси сирота, и надеяться ей не на кого. Конечно же Алекса её не оставит!

   – Кей, ты же знаешь, что я вас никогда не брошу. Ни тебя, ни твоего ребёночка…

   – Скажи, что обещаешь не бросать моего ребёнка! – перебила Кейси.

   – Обещаю…

   И опять Алекса не договорила. По всё ещё сцепленным рукам пробежали знакомые разряды. У Кей был артефакт, скрепляющий магические клятвы? Можно и не спрашивать, про артефакты к окончанию последнего курса адепты факультета артефакторики Рилосской академии магии знали достаточно.

   Можно укоризненно вздыхать, можно даже отругать легкомысленную подругу, но сделанного уже не вернуть. Клятва дана и закреплена на магическом уровне. Неприятно кольнула мысль, зачем это подруге? Уж не считает ли она, что Алекса от неё отвернётся? Или… нет, не может быть. Кейси легкомысленна, это да, но не настолько, чтобы бросить своего ребёнка.

   Нужно бы поговорить и расспросить, но Кей широко зевнула и заявила, что устала с дороги. Ничего, никуда она от разговора не денется. Завтра и послезавтра выходные, всё выложит, как миленькая.

   За окном громыхнуло. Гроза в жарком Тирвиле? Странно, но не невозможно. Дождя пока нет, но лучше бы уж он пошёл, уж очень зло поднявшийся моментально ветер бросал в окна листья, вездесущий песок и прочий мусор. Нужно бы активизировать защитные артефакты, чтобы прикрыть окна и двери от разбушевавшейся стихии, а то, не ровен час, может и выбить.

   Быстро справившись с привычным делом, Алекса отвела подругу в свою спальню – единственную в её небольшом жилище – и, пожелав спокойной ночи, вернулась в гостиную, где предстояло переночевать самой, и присела на диван. Спать ещё не хотелось, да и как заснуть, когда творится такое. Почитать? Попробовала, но мысли упорно кружили вокруг Кейси. Как такое могло произойти? Артефакты, предотвращающие наступление беременности, они научились делать ещё на втором курсе. У Кей такой был, это Алекса знала точно. Дал сбой? Завтра, она всё выяснит завтра.

   Как же тревожно за окном завывает ветер, придавая думам совсем уж мрачное направление. Нет, с такой головой, да ещё не зная всей истории, чёткого плана действий по обустройству дальнейшей жизни подруги составить не получится. Пожалуй, стоит пойти проверить, как она там, и укладываться самой. Хватит себя накручивать.

***

Алекса подошла к спальне, где оставила Кейси. Что это? Ветер? Или стон? Резко распахнула дверь и вбежала в комнату. В неверном свете слабенького ночника увидела свернувшееся в клубочек на кровати тело.

   – Кей, что с тобой? Кей?!

   – Что-что, а то сама не понимаешь. Оно самое. Началось.

   – Началось? Но как же так? – растерянно спросила Алекса.

   Спросила, а мозг механически отсчитывал девять месяцев назад. То есть забеременела Кейси ещё до практики. С кем она тогда была? Кажется, с Терном. Ну, Терн, готовься к смене своего семейного статуса!

   Стон повторился. Некогда строить планы на будущее, очередной стон красноречиво напомнил, что нужно заняться настоящим.

   – Кей, я сейчас, сейчас! Позову доктора или хотя бы повитуху, – лихорадочно выдала Алекса и хотела бежать за коммуникатором, но с досадой вспомнила, что контактов ни одного, ни другой у неё нет, да и связь в такую погоду заметно сбоила.

   Придётся бежать самой. Хорошо бы послать соседского мальца, тот охотно выполнял подобные поручения за мелкую монетку, но кто ж его отпустит ночью, да ещё в грозу. Значит, нужно попросить его мать. Правда, она была женщиной боязливой и могла отказаться. Но хотя бы позвать к себе её можно! Алекса метнулась к двери.

   – Не уходи! – жалобная просьба слилась с очередным стоном.

   – Я позову кого-нибудь на помощь. Одной мне не справиться.

   – Они не придут, – в голосе Кейси явно слышалась обречённая безнадёжность.

   – Я до соседки. Туда и обратно, – быстро выпалила Алекса и всё-таки выбежала из комнаты.

   Как она ни стучала в соседские двери, как ни звала, никто так и не открыл. Вот же… люди. И где искать повитуху или доктора? Алекса даже не знает, где они живут. Как-то не нужно было.

   На таком расстоянии стоны роженицы слышать невозможно. Это ветер, просто ветер. Почему же кажется, что Кейси кричит и зовёт? Придётся возвращаться. Собраться, успокоить, насколько получится, подругу и заняться делом. Что там нужно, чтобы принять роды? Побольше простыней и горячей воды? Это не проблема. В отличие от всего остального. Остаётся надеяться, что Кей крепкая и справится. А так как роды первые, протянется это долго, утром можно послать за повитухой. И доктором.

   Когда Алекса вернулась, подруга стонала почти непрерывно. Так и должно быть или что-то идёт не так?

   – Скоро придут, – неопределённо сказала Алекса и положила руку на огромный живот. Зачем? Надеялась, что хоть что-то поймёт. Специалист, может быть, и понял бы, но не обычная девица, с медициной и родами ранее дела никогда не имевшая.

   Кейси протянула ослабевшую и как-то сразу похудевшую руку к её руке и сжала изо всех сил. Да уж, не такая и ослабевшая, могут и синяки остаться. Ну да ладно, это не так важно, главное, дотерпеть до утра, а там обязательно придёт помощь.

   – А-ааа! – с натугой закричала Кейси. И ещё раз: – А-аааа!

   О родах Алекса знала не много, но того, что в первый раз это делается не так уж и быстро, была уверена наверняка.

   – Кей? Кей, ты что это, тужишься? Но как же так, рано ещё тебе? Кей, миленькая, потерпи хотя бы немного, и к нам придут.

   – Никто не придёт… – и опять: – А-ааааа.

   – Кей, я сейчас, я найду повитуху! Если нужно, я разнесу соседский дом по камушку, но достану оттуда эту трусиху!

   – Не уходи! Не оставляй меня! Спаси моего малыша, – и как слабый голос может сочетаться с такой крепкой хваткой? – Ты обещала!

   По руке пробежал неприятный холодок, как напоминание о данной магической клятве. Но Алекса не собирается бросать Кей и ребёнка, она просто хочет позвать на помощь кого-либо знающего!

   – Всё уже предрешено. И ничего не исправить, – никогда ещё голос Кейси не звучал так безразлично-обречённо. – Помни, что ты обещала.

   А дальше начался ад для обеих. Ад, состоящий из криков боли, дикого хохота ветра за окном и необъятной лужи крови на постели. В человеке не может быть столько крови. И это такое лёгкое на вид, но на самом деле неподъёмное желтовато-серое тело не может быть Кейси. Это всё сон. Жуткий сон, навеянный бушующей за окном непогодой.

   Показалось или нет? Но при первых криках младенца ветер затих. Случаются же такие совпадения.

   Утро. Свежее, каких Алекса и не встречала в этом забытом богами Тирвиле. За окном улыбается солнце, уже слышна возбуждённая перекличка обывателей, вышедших на улицы. И только Кейси, всегда весёлая и легкомысленная Кейси уже никогда не улыбнётся. Вместо неё остался маленький ребёнок. Девочка, о которой Алекса обещала заботиться. Где там коммуникатор?

   – Куратор? Вас беспокоит Алексинта Рейнин…

ГЛАВА 2

Думала ли Алекса, что её жизнь может так круто измениться? Возвращение в столицу. Беседы с куратором, потом с деканом и ещё с какими-то людьми. С родителями. Письмо от Грига, в котором он сухо сообщил, что расторгает помолвку. И вот она с ребёнком – её ребёнком – сидит в удобном экипаже, направляющемся в Артину – крупный портовый город почти на самой юго-восточной окраине Рилоссы. Родители даже не пришли проститься. Почему? Рождение дитя до брака – это же позор! И вот как итог, Алекса с Илингой – так она назвала малышку – направляется к незнакомому мужчине, согласившемуся взять её замуж и «прикрыть позор».

   Могла ли Алекса отказаться? Конечно, могла. Спокойно продолжила бы практику, получила диплом, вышла замуж за Грига. Но тогда девочку отдали бы другой женщине. И другая женщина сейчас ехала бы в Артину. Другая женщина искала бы ответы на вопросы, которые не давали покоя самой Алексе. Теоретически Алекса, как высококлассный артефактор, могла обойти данную умирающей подруге клятву и отказаться. Илинга – нет. И не только потому, что не могла ещё говорить. Куда же ты нас втянула, Кейси?..

   Две недели в дороге, да ещё с маленьким ребёнком, дались тяжело. Даже с учётом всех удобств оплаченного будущим мужем транспорта. Но всё когда-нибудь заканчивается, даже дорога. Оставалось надеяться, что и история, в которую поневоле оказалась втянута Алекса, тоже когда-нибудь закончится. И для неё самой, и для малышки, которой пришлось стать настоящей матерью.

   Артина встретила терпким запахом моря и оживлённым разноголосьем. Казалось, говорили все сразу и сразу на всех языках. Визгливая речь торговки рыбой перекрывалась уверенным гномьим басом, о чём-то увлечённо переругивались несколько молодых гоблинов, из трактира слышалась песня на незнакомом Алексе наречии, прямо на тротуаре играли мальчишки, непринуждённо перемешивая в общении слова разных народов. Да уж, и это на сравнительно спокойной улице. Что же делается в порту, где собираются приезжие почти со всего света? Что-что. Там кипит жизнь. Пусть пока незнакомая, но тоже жизнь. И к ней придётся привыкать. И не только привыкать, но и разобраться кое в чём.

   Обычная ничем неприметная лавочка артефактов. Внизу магазинчик, наверху – хозяйские жилые комнаты. Здесь предстояло жить. Выйти замуж за незнакомого мужчину и жить с ним. Сколько можно вздыхать, всё решено. Отступать поздно. Да и не отступала Алекса никогда. Чем и воспользовались декан и… Хватит об этом! Поздно уже что-то исправлять.

   Ещё один, самый последний глубокий вдох и нужно выходить. Прежний жизненный этап закончился. Начинается новый. Каким он будет?

   Алекса вытащила малышку из люльки, в которой та провела почти всю дорогу, и легонько провела пальцем по нежной детской щёчке.

   – Всё у нас будет хорошо, правда, моя хорошая?

   Правда. Откуда пришла такая уверенность? Неважно. Главное, что пришла. Теперь можно и выбираться из экипажа. Пора знакомиться с будущим мужем.

   И кто же из двух вышедших из магазинчика мужчин Петер Кроф? Низкорослый седоватый крепыш, настороженно разглядывающий гостью из-под кустистых бровей, или развязно подмигнувший уверенный в себе красавчик, оценивающий взгляд которого очень уж недвусмысленно бегал по фигурке Алексы. Скорее всего, оборотень. Оба молчат.

   – Здравствуйте, господин Кроф, – Алекса повернулась к тому, что постарше. – Мы приехали.

   – Приехали. Это хорошо. Проходите в дом, – приветствовал седовласый девушку и направился к запяткам экипажа, чтобы помочь кучеру разгрузить багаж.

   – Там ещё в салоне вещи, – предупредила Алекса прежде, чем войти.

   – Всё заберём, не переживай, – заверил жених и подхватил сразу несколько баулов.

   Вот как, сразу на ты. Алекса так не привыкла. Но ведь совсем скоро они официально станут мужем и женой. И вообще, по легенде Илинга их общая дочь.

   Красавчик предупредительно приоткрыл дверь лавочки, пропуская Алексу с ребёнком внутрь. Собирался и сам пройти, но его остановил хозяин лавочки.

   – Эй, Кольд, ты куда это? Хочешь помочь, бери вот этот чемодан, – мужчина выбрал небольшой с виду, но в действительности самый тяжёлый чемодан и вручил его несостоявшемуся ухажёру.

   Интересно, кто такой Кольд, подумала Алекса, неуверенно останавливаясь, чтобы рассмотреть внутренне убранство и ассортимент лавочки. На приказчика-помощника не похож, да и не говорили ей ничего про то, что у Петера Крофа есть помощник, помогать отныне будет она. Покупатель? Или же… Не стоит пока забивать этим голову. Хотелось уже пройти в комнату, помыться самой и хорошо помыть малышку. Ознакомиться с ассортиментом магазинчика она успеет потом.

   – Идём, чего встала, – будущий муж, подхватив две огромные сумки, направился вверх по лестнице.

   Алекса пошла следом, спиной чувствуя оценивающий взгляд снизу. Видимо, прекрасно зная натуру оставшегося в холле магазина мужчины, Петер Кроф остановился и пропустил невесту вперёд.

   – Вот, теперь это твоя комната, располагайся. Ванная комната дальше по коридору, одна на весь дом, уж извини. Я сейчас это, остальные твои вещи принесу, – пробормотал господин Кроф и быстро вышел за дверь. А ведь жених тоже смущён, как бы ни старался это скрыть.

   Алекса огляделась. Небольшая, явно не супружеская кровать и далеко не новый, но основательный шкаф больше подходили мужчине. Тут и удивляться нечего, похоже, это была спальня самого господина Крофа. А вот новая колыбель жизнерадостно-цыплячьего цвета, ярко-сиреневый диванчик, новый ковёр почти в тон и новые же плотные шторы модного цвета фуксии указывали на то, что комнату попытались подготовить для женщины с ребёнком. Что ж, ей ли привередничать. Самое необходимое есть, и на том спасибо. А сейчас нужно заняться Илингой, малышка уже давно недовольно покряхтывала, предупреждая, что пора бы и покормить, иначе требования перейдут на другой уровень.

   В дверь постучали.

   – Войдите.

   Как церемонно-то у них всё. Хотя, чему удивляться, пусть и знают имена друг друга и ещё кое-что, но пока всё ещё незнакомые люди.

   – Вот, тут всё, – господин Кроф внёс остальные вещи, за исключением того самого тяжёлого чемодана, в котором находились заготовки для артефактов. – Сейчас должны принести обед из ближайшего трактира. Малышке нужно чего?

   – У меня для неё всё есть, – Алекса, также стараясь удерживать спокойно-доброжелательный тон, открыла одну из сумок, бывшую по сути охладительным артефактом, и достала оттуда бутылочку с молоком, подогрела на ещё одном приспособлении и, усевшись на диванчик, принялась кормить девочку.

   – Это хорошо, что всё есть. Я как-то с детьми не привык. Но ничего, привыкну, – будущий муж в подтверждение своих слов решительно тряхнул седой головой. – Я пожалуй, пойду, не буду мешать.

   – Постойте! – окликнула Алекса. Мужчина замер. – Как мне к вам обращаться?

   – Да, что это я. Думаю, правильно будет по имени. Петер. Просто Петер. И, встречный вопрос, как мне называть тебя? Алексинта?

   – Родные зовут меня Алекса.

   – Вот и славно, Алекса. Значит, завтра пойдём в мэрию, зарегистрируем брак. Легенду, надо полагать, уточнять не будем.

   Легенду Алекса помнила. Встретились на постоялом дворе. Она ехала в Тирвиль, на практику, он по своим делам, от скуки разговорились. Выяснилось, что оба артефакторы. Слово за слово. Разговор из-за стола плавно перетёк в комнату. И вот, увлеклись, теперь у них есть Илинга.

   Значит, уже завтра она станет женой этого человека. Что ж, зачем тянуть. Волновало Алексу сейчас другое. Можно ли здесь говорить так открыто? Не подслушают ли их? Кажется, господин Кроф правильно истолковал её приподнятые брови.

   – Комната хорошо защищена. От прослушивания, от проникновения и ещё много от чего. Защитные артефакты здесь, здесь и здесь, – он показал на несколько мест у окна и дверей. – Можешь потом сама ознакомиться с ними. Если пожелаешь, переделаешь по-своему. Ну всё, ухожу, не буду мешать, – и тот, кто уже завтра станет её мужем, вышел из комнаты.

   Пока управилась с Илингой, пока привела себя в порядок и поужинала, на улице стемнело. Нужно бы поговорить с будущим мужем, но Алекса так устала, что сил на разговор не осталось. Завтра, всё завтра. Свежая постель ласково приняла в свои прохладные объятия.

   Что ей снилось на новом месте? Совсем не тот, кто уже завтра станет мужем. Глупые сны. И почему мы над ними не властны? Хотя говорят, что те, кто обладает даром предвидения, могут повелевать и снами, причём не только своими.

***

Утром тоже было не до разговоров. Бракосочетание назначено на десять часов. Позавтракать, собраться самой, собрать малышку. Жених уже ждёт. На дверях повесили объявление, что сегодня магазин работать не будет, и, разместившись в наёмном экипаже, отправились в мэрию. Вряд ли хоть одна девушка представляла свою свадьбу именно такой. Уж точно не Алекса. Как там говорят? Перед свадьбой невесты обязательно плачут? Плакать очень хотелось, но Алекса не будет. Она обещала. Нет, не плакать она обещала, но вот другое… Те люди, которые ввязали её во всё это, умеют убеждать. Что ж, Алекса с детства знала, что те, кому больше дано, и сами должны больше отдавать. Не думала, что её особый дар потребуется именно в такой ситуации и так скоро.

   Сам процесс бракосочетания впечатления не произвёл. Подписали бумаги, услышали сухое чиновничье: «Поздравляю» и вышли из кабинета. Уже в экипаже молодой муж снял со своей руки браслет и, немного повозившись с ним, поделил на две части. Одну надел на руку Алексе, другую Илинге. Вещички сели идеально.

   – Защитный, – коротко пояснил он. – Вам с дочерью нужнее. Себе сделаю позже. Вечером повозился в тех заготовках, что ты привезла, появились интересные идеи.

   Алекса молча принялась рассматривать свой подарок особым зрением. Надо же! Так сразу и не разберёшь всего.

   – Это делали не вы, – высказала предположение она. – Не просто не вы, даже не люди. И не гномы. Неужели?..

   Догадка была невероятной, и если она верна, то браслетам не было цены. Такая вещица могла защитить хозяина от многого, как предупредить об опасном зелье или яде, так и установить щит от летящих заклинаний и проклятий. И это самые простенькие из тех артефактов, которые изготавливались высшими расами, о которых ходило больше слухов, нежели правдивых историй.

   Высшие. Две расы: инжелы и даоны. И они точно не являлись плодом фантазий досужих менестрелей. Вполне реальные существа, живущие по своим законам и подчиняющиеся только своим правилам. Могли с помпой прибыть ко двору любого правителя во всём своём блеске и великолепии, могли жить неузнанными среди прочих, причём на самом дне. Зачем? А никто не знает. Их появления и исчезновения не поддавались никакой логике. Это, пожалуй, и всё, что было известно о них наверняка. Остальное – догадки, домыслы и предположения, как поговаривали некоторые, самими высшими и распространяемые. Чем одни отличались от других? Где они обитали? Основная масса народа верила, что инжелы, как создания Света – в небесных сферах, а даоны – в самой Бездне, которая их и породила. Или на Ильдеси – таинственном материке, в народе известном, как Проклятый материк, – доподлинных сведений о котором было ещё меньше, чем о самих высших. Да, все соглашались, что он существовал на самом деле. Но где? На севере? На юге? Да где угодно. Различных баек об Ильдеси ходило великое множество. Кто-то попал на него, истерзанный тропическим штормом, кто-то – несомый суровыми северными льдами. И ни одного путешественника, добравшегося туда целенаправленно. Кто-то рассказывал о невероятных богатствах, запрятанных в его таинственных лабиринтах, кто-то – о жутких чудовищах, пожирающих всё и вся, включая саму землю. Да чего только не придёт в голову принявшему на грудь морячку, особенно, если его достойно угостят. Мнения об Ильдеси сходились только в одном: там было опасно. Очень опасно. И всё же Ильдеси всегда притягивал любителей приключений и лёгкой наживы.

   Что изготовленный высшими артефакт мог на самом деле, полностью определить не могла даже она, Алекса, особый дар которой заключался в том, чтобы видеть суть артефактов. Но это вовсе не значит, что она не будет пытаться разобраться до конца.

   В экипаже, не защищённом от посторонних ушей, серьёзный разговор вести не получится, значит, можно посвятить время рассматриванию бесценных подарков. Оставив свой на потом, Алекса решила рассмотреть тот, что достался Илинге. Взяла её правую ручку, куда, как помнила, был надет браслет, не поверив глазам, тряхнула головой. Проверила левое запястье девочки. Ни на одном браслета-артефакта не было. Только на правом запястье медленно таяла тёмная полоска. Браслет самой Алексы так и остался видимым.

   – Значит, это правда? – Алекса подняла испуганный взгляд на мужа. А ведь не верила. До последнего не хотела верить.

   – Сама видишь, – ответил он и замолчал, давая понять, что сейчас разговор продолжать не намерен.

   Что ж, совсем скоро они окажутся дома, и Алекса получит ответы. Вернее, не ответы, а подтверждение тому, в чём её уверяли ещё в столице. Всё так и есть. Не обошлось. Илинга не человек. Вернее, не совсем человек. Потому и полностью приняла артефакт. Или он её принял. Сейчас можно и помолчать. Подумать есть о чём. Многое становилось понятным. Кейси точно знала, кто является отцом ребёнка. Знала, что человеческим женщинам сложно, почти невозможно выносить и родить ребёнка от высшего. Знала, что почти наверняка её ждёт смерть. Знала и всё равно решилась. Потому и взяла магическую клятву с Алексы не оставлять малышку.

***

Дома – да, теперь это её дом – Алекса прошла сразу к себе в комнату. Не то чтобы она боялась или стеснялась мужа, но ведь нужно прежде всего уделить внимание малышке. Та капризничала. Видимо, слияние с браслетом не такая уж и простая штука. Умыть – вода прекрасно снимает внешний негатив, переодеть и покормить. Уложить в колыбель, укрыть одеялком, которое вместе с несколькими такими же нужными вещичками втайне передала мама − артефактор, известный далеко за пределами Рилоссы. Одеяло не просто согревало, оно успокаивало и навевало добрые сны. Спи, малышка, спокойно. Едва родилась, уже оказалась втянута во взрослые игры.

   Оставив оберег-следилку, который должен предупредить, когда девочка проснётся, Алекса вышла из комнаты. Пора было заняться делом.

   Петер уже ждал её в гостиной. Остановилась в дверях, вспомнила, что она теперь здесь хозяйка, осмотревшись, прошла к выбранному креслу и села.

   - Я готова слушать.

   - Готова, значит. Это хорошо, - муж – отныне самый настоящий муж – сложил пальцы домиком и, явно собираясь с мыслями, слегка опёрся на них подбородком. – Полагаю, в общих чертах проблему ты знаешь. В Рилоссе – и, как удалось выяснить, не только в Рилоссе – всё чаще стали всплывать артефакты высших: инжелов и даонов. Причём довольно древние артефакты. Если, как сама заешь, что-то, сделанное сотню-другую лет назад, - он кивнул на запястье Алексы, пусть и за очень большие деньги, но можно приобрести официально, то действительно древние вещи с историей в тысячу лет и больше, никто продавать не будет. Все они либо надёжно осели у самих высших, либо у верховной аристократии, либо же просто утеряны. Ну да кому я объясняю, знаешь это не хуже меня.

   Алекса согласно кивнула. Общеизвестная истина – древние артефакты, даже изготовленные не высшими расами, так просто никто не продаёт. Только если этот самый артефакт украден. Но ведь и владеют ими не простые обыватели, и охраняются такие вещи едва ли не надёжнее фамильных драгоценностей. Значит…

   - Кто-то потревожил священные места захоронения высших?

   Были на обитаемых землях такие места, где много тысяч лет назад бушевали войны между двумя непримиримыми расами, но попасть туда для представителей низших рас было равносильно смерти. Либо быстрой, что предпочтительнее, либо же долгой и мучительной. И только в последнем случае оттуда можно было что-то вынести. Если предварительно найти, конечно же. Скажем прямо, перспектива так себе.

   - Как один из вариантов, - не стал отрицать этой возможности мужчина. – Или же Проклятый Материк.

   - Проклятый Материк? Но…

   - Да, именно так, без представителей самих высших здесь не обошлось. Причём ноты по этому поводу нам направили и инжелы, и даоны. Мол, всплывают артефакты у нас, нам и искать воришек. У них подобное невозможно.

   - Потому и всплывают у нас, - уверенно закончила Алекса.

   - Совершенно верно. Мне уже приносили несколько. Я, знаешь ли, - Петер подмигнул, - считаюсь не самым законопослушным торговцем, иногда гонюсь за прибылью и покупаю такие вот сомнительные вещицы. Приносит их, конечно же, мелкая подставная шушера, но это хоть какая-то ниточка. Работаем с тем, что есть.

   - И одной из моих функций будет проверять их на наличие всяких неприятных сюрпризов.

   - Именно так, Видящая Суть Вещей.

   Мало кто знал об этой стороне дара Алексы. Петер Кроф знал. Ведь именно из-за дара прислали именно её. Ну и из-за Илинги. Как же всё плотно переплелось. Кстати, если уж начали вводить в курс дела, нужно попробовать узнать побольше об Илинге.

   - Удалось узнать что-либо о предполагаемом отце девочки?

   - Сейчас уже можно с точностью сказать, что не о предполагаемом, а о самом настоящем. Даон. Неофициально помогал в расследовании. Кейси Терн познакомилась и контактировала с ним на выпускном балу, непосредственно перед отбытием на практику.

   На балу перед отбытием на практику?! Именно на выпускном балу Алекса подвела Кейси к Леграну. Значит, всё же он… Как она могла? Как он мог?! Сил не было не только на то, чтобы выдавить хоть слово, даже втянуть в себя воздух казалось невозможным. Нужно взять себя в руки. Сказать хоть что-то.

   - Вот как… Но ведь, насколько я знаю, высшие очень трепетно относятся к своим детям, даже полукровкам? Почему же он оставил Кейси? Тогда у неё был бы шанс выжить!

   - Через неделю после этого он погиб. Но мы не думаем, что девочку оставят в покое. У высших слишком плохая рождаемость, и они действительно не оставляют детей.

   Алекса плохо слышала, что он говорил дальше. Легран погиб. Тот, с которым Алекса провела всего лишь один-единственный танец, тот, с которым сама так опрометчиво познакомила подругу, тот, который снился ночами, погиб. Спросить, как погиб? Да разве теперь это важно…

   - С тобой всё в порядке? – перед ней стоял Петер Кроф и протягивал стакан воды.

   - Что? – Алекса тряхнула головой и заставила себя вернуться в действительность. – А, да. Прости. Столько всего навалилось. Ты что-то говорил?

   - Да. И это важно. Кое-что о неприятных сюрпризах. Очень неприятных сюрпризах. Пока удаётся списывать на несчастные случаи, но уже в нескольких лавочках по всей Рилоссе, а может, и не только в Рилоссе, случались взрывы артефактов, - Петер Кроф замолчал, давая додумать остальное самой.

   Знатоку ли объяснять, почему могли произойти те взрывы. Да по множеству причин! Нет, если в лавочке всё было легально, такого бы не произошло, но вот сомнительные артефакты, которыми по признанию вынужден промышлять и Петер Кроф, могли сдетонировать самостоятельно. Также взрыв мог случиться от взаимодействия двух взаимоисключающих объектов. Это могла быть сознательная диверсия. А ещё муж не сказал, но подразумевал «таких же лавочек, как наша». Что здесь может быть непонятного. Они тоже в опасности. Потому и понадобилась помощь сведущего артефактора. Уж Алекса такого не допустит. Завтра же нужно будет взяться за тщательную проверку всех имеющихся артефактов. Особенно полученных не совсем легальным путём.

   Да, нужно бы сделать это немедленно, но именно сегодня работать уже не получится. Ну нет у Алексы такой силы воли! Завтра. Всё это она сделает завтра.

   - Извини, там, кажется Илинга заплакала, - она поднялась и почти бегом поднялась в комнату.

   Малышка сладко спала. Плакать хотелось самой Алексе. Да так, как никогда раньше. Как самой обычной бабе. С подвываниями и вырыванием волос. Ведь и уговорить себя на эту авантюру дала частично из-за него. В самой-самой глубине души, почти недоступной даже для неё самой, она надеялась. А теперь. Теперь у неё есть Илинга. Высшие не оставляют своих детей? Как бы не так. Девочку – её девочку – Алекса не отдаст никому. Даже высшим.

   На то, чтобы оплакать несбывшуюся любовь, у Алексы был остаток дня и ночь. Она ещё поблагодарит мужа за то, что дал ей это время. А ведь эта ночь должна была стать их брачной ночью. Хороший человек Петер Кроф, Алекса обязательно станет ему хорошей женой. Вот только немного придёт в себя.

ГЛАВА 3

Утром Алекса тщательно привела себя в порядок, нехитрым заклинанием убрала с лица последствия бессонной ночи – покрасневшие глаза и припухшее лицо. Почти получилось. Взгляд потух? Тут уже магия бессильна. Хватит рыдать о том, что всё равно никогда бы не сбылось. Да, даже в этом случае пусть бы он жил, но… и почти всемогущие высшие не властны над смертью. Вспомнились слова умирающей подруги «Ничего не исправить». Никому ещё не удавалось исправить смерть. Зато Алексе осталось продолжение Кейси и Леграна – маленькая девочка, которая сейчас так нуждается в маме и папе. Для неё можно исправить всё. У Илинги будет полноценная семья.

   Взяла на руки малышку и спустилась на кухню, где её ожидали муж и завтрак.

   - Прости, я сегодня задержалась, - сочла нужным извиниться Алекса. – Отныне постараюсь взять все домашние хлопоты на себя. Особых изысков готовить не обещаю, но десяток-другой простых блюд освоила. Тем более как погляжу, кухня у… нас, - после небольшой запинки произнесла она, - оснащена неплохо.

   - Домашние хлопоты, это хорошо, - как ни в чём не бывало согласился муж и склонился над тарелкой с яичницей и беконом.

   Есть Алексе пока не хотелось. Чтобы скрыть отсутствие аппетита, решила заговорить о деле.

   - Мне мало что рассказали о моих обязанностях здесь, сказали, всё прояснится на месте. Что я должна делать?

   - Что делать? Вот уже одно дело есть, даже два: забота о нашей дочери и хлопоты по дому. Это не считая проверки артефактов. Они, как понимаешь, все на тебе.

   Петер отодвинул опустевшую тарелку и поднялся, чтобы налить кофе. Налил в две чашки, одну поставил перед Алексой. Та с благодарностью приняла её и сделала глоток. Живительное тепло взбодрило организм. Да, кофе – это не просто напиток, это даже больше, чем магия. Это – кофе.

   - Спасибо! – искренне отозвалась Алекса и вернулась к основной теме разговора: - Принимается. Что ещё?

   - Когда мне… сватали тебя, то охарактеризовали, как одну из сильнейших видящих нашего времени. Причём видеть можешь не только суть вещей, но и живых существ – людей и прочих. Это так?

   - Да, - подтвердила Алекса и тут же подумала, что нечеловеческой сути Леграна и Илинги она не заметила. – Правда, как я сейчас подозреваю, проявляется это только в том случае, если мой дар сильнее дара того человека или… прочего. И если уж говорить о деле, то как можно полнее. Я… видела отца Илинги. Видела и не признала в нём даона. Заметила, что что-то в нём не так, но вот что именно, так и не поняла.

   - Это да, с высшими нам тягаться в таких делах не стоит и пытаться, - согласился Петер.

   Вспыхнувшая тут же мысль заставила встрепенуться.

   - Но, если это так, то приносить и сдавать в лавку артефакты может кто угодно? Я имею в виду высших. Мы их не узнаем.

   - Так, да не так, - Петер удовлетворённо крякнул, довольный догадливостью молодой жены. – Я же не беру их у первого попавшегося проходимца. Стараюсь без надобности не рисковать и глаза доблестным стражам не мозолить. Кстати, местное отделение стражи не в курсе нашего основного задания. Так вот, чёрный рынок артефактов давно поделён, и работаю я только с проверенными поставщиками, с незнакомцами не связываюсь. И ещё, Кольдер – тот самый парень, что крутился у меня при твоём приезде, один из моих поставщиков, он приносит иногда довольно-таки занятные вещицы. Успела его рассмотреть? Что можешь о нём сказать?

   - Что сказать? – Алекса стала вспоминать красавчика, что так нагло пялился на неё в день приезда. – Думаю, он оборотень, причём способный к обороту. Волк? Или, скорее, пёс? Не обременённый семьёй. Пока это всё. Извини, специально его не рассматривала.

   - Неплохо, неплохо. Верно подметила, Кольд – ещё тот кобель, ни одной юбки не пропустит. Но это лишь первое впечатление. Будь с ним осторожна. Тот ещё типчик. Кое в чём мне помогает – по делу помогает, но всего не знает и он. Знает, что ищу древние артефакты, и что я заинтересован в прямом выходе на поставщиков, даже как будто бы пытается этот выход организовать, но… - Петер развёл руками. Понятно, кто же будет вот так отдавать своих поставщиков, тем самым исключая себя из цепочки получения прибыли. – А сейчас извини, мне нужно отлучиться, чтобы кое с кем встретиться в порту. Позже расскажу тебе о нём подробнее.

   - Хорошо, я побуду в лавочке. Получше ознакомлюсь с тем, чем же мы торгуем, проверю товар на всякие неожиданности, да и посетители пусть ко мне привыкают.

   - Да, тоже думаю, что так будет лучше. Мне пора. Постараюсь вернуться к обеду. И да, обед тоже принесу, - с этими словами Петер Кроф поднялся из-за стола, привычно убрал за собой посуду и, чмокнув Алексу и Илингу в макушки, быстро вышел.

***

Алекса устроила малышку в колыбельке, в которой та провела дорогу, и вышла в лавочку. Сразу по приезде осмотрела помещение только мельком, сейчас это можно сделать основательно.

   Её муж оказался ещё тем аккуратистом. Товар добросовестно разложен по полкам и витринам согласно тематике. Бытовые артефакты – к бытовым, косметические – к косметическим, защитные тоже хранились в одном месте. К каждому прикреплена бирка с ценой. Готовился к её приезду? Возможно. За это тоже стоит поблагодарить отдельно. «Особые» артефакты, а их было не так уж и много, лежали в отдельном закрытом шкафу. Их Алекса проверила в первую очередь. Ничего запредельного, обычная полулегальная контрабанда, такой промышляли почти все мелкие торговцы, на что стража смотрела с заметной долей снисхождения, иногда и сами приобретали, если товар был стоящий.

   Первой покупательницей оказалась вредная старушенция, пришедшая поменять пустые энергоблоки светильников на заряженные. Увидев в лавке новое лицо, долго и въедливо выспрашивала, кто такая. Обиделась, когда Алекса, не вдаваясь в подробности, коротко ответила, что жена, и вышла, недовольно хлопнув дверью и громко, чтобы было слышно всем, ворча под нос, что молодёжь нынче пошла совсем без уважения к старшим.

   После зашли две смешливые молоденькие оборотницы, купившие артефакты для наведения лёгких иллюзий. Дородная дама, гордо назвавшаяся домоправительницей самого господина Квинсела и потребовавшая самый лучший артефакт для уничтожения домашних насекомых, взялась обстоятельно объяснять, что артефакт не для неё, и уж тем более не для господина Квинсела, это она в подарок племяннице взяла. От выслушивания подробного оправдания столь специфической покупки избавило появление пары слегка подвыпивших гоблинов, громко потребовавших «самые надёжные противозачаточные штучки». Оскорблённая услышанным домоправительница презрительно сморщилась и, прихватив купленный товар, гордо удалилась.

   Вот оно преимущество, а может, и недостаток таких маленьких лавочек: здесь каждый посетитель готов делиться своими переживаниями, ценными, на их взгляд, советами и жизненным опытом. Что ж, как раз в такой болтовне и можно узнать что-либо важное. Но сколько же приходится выслушивать неважного!

   И всё это время малышка послушно лежала в колыбельке. Большее время, как и самые обычные человеческие дети в её возрасте, спала. Просыпалась, предупредительно покряхтывала, намекая, что пора бы сменить пелёнки, разок поела, и опять сладко засыпала.

   На обед пришлось приготовить бутерброды и съесть их в одиночестве, вернее, в компании Илинги. Петер не пришёл, а ведь обещал. Начинать волноваться? Но ведь жил он как-то без Алексы. Да и что она может, не разыскивать же его в незнакомом городе. Жаль, не догадались наладить артефакты связи. Нужно будет заняться этим сразу по возвращении мужа.

   Ближе к вечеру дверь лавочки с шумом распахнулась, и в неё ввалились двое: сам Петер Кроф и уже знакомый Кольдер, причём Петер заметно опирался на плечо оборотня.

   - Можешь быть свободен, − прохрипел хозяин лавочки своему сопровождающему, - дальше я сам.

   - Но…

   - Свободен!

   Получив столь недвусмысленный посыл, оборотень исчез. У Крофа хватило сил набросить щеколду на дверь, после чего он опустился прямо на пол.

   Алекса не стала бестолково метаться из угла в угол и кричать, что нужно вызвать лекаря. Если бы лекарь мог здесь помочь, то за ним отправили бы Кольдера.

   - Что нужно делать? – собранно спросила она, подбежала к мужу, наклонилась и, закинув его руку себе на шею, повела во внутренние комнаты.

   Наверх, похоже, подняться не получится, поэтому прошли в гостиную на первом этаже, где и устроила Петера на диване.

   - Там, в среднем ящике стола, нож. Дай мне его!

   Удивляться и спорить некогда. Алекса быстро нашла небольшой канцелярский нож и подала мужу. Тот закатал рукав рубахи и разрезал запястье.

   - Теперь тебе!

   И опять Алекса безропотно подчинилась. С её рукой он проделал то же самое. Соединил кровоточащие порезы и произнёс ритуальную фразу:

   - Алексинта Рейнин, принимаю тебя в свой род!

   Выбежавшая из ран кровь покрылась многочисленными мелкими пузырьками, как будто бы закипела, и бурлила до тех пор, пока не высохла до привычной коричневатой корочки.

   - Ну вот, теперь ты моя жена не только на бумаге.

   Понятно. Что здесь не понять. Брачный союз скрепляется брачной ночью, которой у них пока не было. Но если Петер решил скрепить его таким образом, это значит, что и не будет? Что это может означать? Можно и не спрашивать. Алекса слишком хорошо знала симптомы смертельных проклятий, передаваемых через артефакты. Знала она и другое: кровь тоже могла передавать эти проклятия…

   Видимо, Петер правильно понял её молчание.

   - Артефакт, тот, что у тебя на руке, он защищает и от этого.

   То есть отдав артефакт им с Илингой, он сам остался без защиты?!

   - Но как же так? – только и смогла прошептать Алекса.

   - Так получилось. Я прожил хорошую жизнь. Жаль, дальше я вам не помощник, - Петер Кроф виновато усмехнулся. – Ну да что теперь об этом. Коли ты успела ввязнуть в это, принимай дела. Теперь ты моя наследница не только по бумажному праву, но и по праву крови, это уже никто оспорить не сможет. Дом, лавочка и всё, что в ней имеется, перейдут тебе. Моя – а теперь и твоя кровь – ключ к сейфу, что стоит внизу.

   - Ключ? Но как же так? Я спокойно открывала его тем ключом, что нашла в кассе, - решилась перебить мужа Алекса.

   Самый обычный сейф, с самыми обычными стенками, никаких дополнительных секций и скрытых отделений Алекса там не заметила.

   - А теперь попробуй каплей крови.

   Да, что это она, удивляется, что у артефактора имеется сейф-артефакт, реагирующий только на определённые условия. Интересные штуки. Открываешь обычным ключом – видишь внутренности самого обычного металлического ящика. Магический же ключ, в нашем случае кровь, даёт доступ совсем в другое пространство, зачастую по объёму гораздо большее, нежели сам сейф. И ведь даже не догадалась рассмотреть его своим особым зрением. Что-то много уже набирается промахов. Стоило бы задуматься, а получится ли у неё справиться? Но не сейчас. Сейчас есть проблема важнее. Петеру осталось совсем немного.

   - Я попробую! И что там?

   - Деньги. В основном золото. А ещё – самые интересные находки. Пусть я и брал их все в руки, но ты это, осторожнее. Мало ли что. Рассмотри внимательно. Тебе должно открыться больше, чем мне. Все проверь! Там же в сейфе лежит шкатулка для связи с куратором в Управлении. Важную информацию доверяй только ей, никаких коммуникаторов! Напишешь… что со мной случилось, - Петер тряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок. – Так вот, о чём это я? О связи. Ответ, как правило, приходит быстро. Отправишь письмо и спросишь, как действовать дальше. Хотя, вряд ли тебя выведут из дела… Да и всё равно, другого преемника мне уже не дождаться, так что принимай дела ты.

   Крупные капли пота бежали по лицу мужчины. Вены на висках и предплечьях вздулись и почернели. Алекса поднялась и быстро выбежала из комнаты. На кухне смочила холодной водой полотенце и уже хотела вернуться, как услышала Илингу. Малышка капризно хныкала. Не хотелось бы вносить ребёнка в комнату умирающего от смертельного проклятия. Что же делать?

   - Петер, скажи, артефакт Илинги так же защищает её от проклятия?

   - Она помимо этого ещё и наполовину даон.

   Сомнения отпали, и колыбель с ребёнком была принесена в комнату, но малышка и здесь не успокоилась, она недовольно вертелась и тянула ручки. Как не вовремя раскапризничалась. Пришлось брать на руки и так, с ребёнком на руках, подходить к мужу и вытирать ему пот с лица.

   С неожиданной для такой крохи силой Илинга вывернулась и почти упала на умирающего.

   - Ох, малышка, прости, не удержала. Я такая неловкая, - испугалась Алекса и попыталась забрать девочку. – Петер, тебе больно?

   -Ты же видела, она сама. И нет, мне не больно, мне хорошо, - мужчина облегчённо прикрыл глаза.

   - Она тебе поможет? – высказала догадку Алекса.

   - Хотелось бы надеяться. Взрослый даон, наверное, мог бы помочь. Но девочка ещё слишком мала. Она только облегчит мой путь за грань. Уже неплохо. Спасибо, солнышко, - он положил ладонь на детскую головку и осторожно погладил.

   Значит, Петер Кроф всё же умрёт. Алекса знала его всего ничего, ни о какой любви и речи не шло. Но вот поди ж ты, слёзы отчаяния так и жгли глаза. И не потому что оставалась одна. А потому что из жизни уходил очень хороший человек. Человек, отдавший им с Илингой защитный артефакт, и теперь умирающий из-за того, что на нём в нужный момент той защиты не оказалось.

   - Ну всё, хватит отвлекаться. Пока будем исходить из того, что тебя оставят здесь. Слушай дальше. В сейфе ещё лежит записная книжка, в ней зафиксировано, что, когда, у кого и за сколько я купил. Имена поставщиков и информаторов. Возле каждого имени значки – плюсы и минусы. Чем больше минусов, тем меньше носитель этого имени достоин доверия. Плюсы – доверяю. Хотя, - Петер Кроф горько скривился, - сегодня артефакт мне передал тот, напротив имени которого как раз стоял плюс. Отсюда вывод: не верь никому, в том числе и моим записям. Проверяй всё и всех сама. Тем более тебе это доступно. И ещё, - муж надолго замолк, то ли собираясь с силами, то ли не решаясь заговорить, - появилось у меня подозрение, что в Управлении кто-то сливает информацию… или вообще играет против. Имей это в виду.

   Ещё долгих три часа муж вводил Алексу в курс дела. Что-то советовал сделать или проверить как можно скорее, куда-то – ни в коем случае не лезть. И – самое главное – напрасно не рисковать и не доверять никому. Правда, сам же грустно усмехнулся своему совету, не рискуя и не доверяя, ничего выяснить не получится.

***

Петер Кроф умер в сумерках. В какой-то момент его речь стала несвязной, а потом он и вовсе замолчал, лишь поверхностное дыхание показывало, что он ещё жив. И всё это время Илинга тихо пролежала у него на груди. Проводив последний вздох умирающего приёмного отца, малышка завозилась, требуя к себе обычного внимания. Петер Кроф умер, а жизнь продолжалась.

   Алекса взяла девочку на руки, перепеленала и покормила её и только после этого пошла к сейфу. Уколола иглой палец и приложила выступившую капельку крови к едва заметной пластине возле замочной скважины. Не удивилась, когда открылось совсем другое, нежели ранее, пространство. Помимо артефактов и шкатулки в сейфе лежало десятка три полотняных мешочков, при прикосновении издавших характерный металлический лязг. Золотые монеты? Однако, её муж был довольно богатым человеком, чего по виду лавочки и не скажешь. Да, не бедствовал, но чтобы иметь столько золота… Впрочем, сейчас не до этого. Нужно связаться с руководством.

   Заранее приготовленная записка легла на дно шкатулки. Ответ пришёл почти сразу, как будто на том конце только и ждали её послания. Никаких лишних слов, ахов, охов и прочих соболезнований. Лаконичный приказ ждать «родственников», которые и займутся погребением. Понятно, тело заберут, чтобы исследовать и определить, как же с ним поступить дальше. Что ж, тоже ничего удивительного, а то мало ли что, не хватало ещё, чтобы бывший особист поднялся после кончины неупокоенной злобной нежитью, проклятия некоторых артефактов и не на такое способны.

   «Родственники» прибыли поздней ночью. Немногословный мужчина в приличествующем случаю траурном наряде сообщил, что они не только забирают тело усопшего, но и берут на себя все хлопоты по оформлению нужных бумаг. Алексе оставалось только благодарно кивать. Что же делать дальше ей самой, даже не пыталась узнать. Если бы им было поручено решить вопрос и с ней, то непременно заговорили бы сами. И здесь удивляться нечего, у каждого подразделения своя область компетенции. Скорее всего, пришедшие и не знают, кто же такие на самом деле Петер Кроф и Алекса.

   После того, как простилась с ночными визитёрами, в шкатулке обнаружила ещё одно послание, в котором рекомендовалось не предпринимать ничего до прибытия помощника и магазин пока не открывать, траур – отличное тому оправдание. За это время необходимо ознакомиться с оставленными Петером Крофом документами и артефактами, то есть заняться непосредственно тем, за чем и приехала сюда.

   Получается, вопрос об участии Алексы в этом деле даже не ставился. Что ж, и это не удивило. Похоже, единожды связавшись со службой безопасности, остаёшься связанным с этим ведомством навсегда. Впрочем, у неё теперь есть и собственный интерес. Сначала смерть Леграна, теперь вот Петер. Очень похоже, что обе смерти – звенья одной и той же цепи.

   Уже лёжа в постели, подумала, кого же пришлют? Нового жениха? Было бы слишком неправдоподобно. Да и не хотелось ещё раз выходить замуж. Очень не хотелось. Даже ради дела.

ГЛАВА 4

Утром первым делом проверила шкатулку. Там говорилось, что помощник уже выехал и прибудет через неделю. На это время Алекса должна затихнуть и сделать вид, что уехала якобы на похороны. Ещё вчера, проверяя кухню и кладовую, нашла там почти месячный запас продуктов: овощи, крупы, замороженные мясо и птицу, даже фрукты имелись. Как будто знал. Оставалось нерешённой проблема питания для малышки. Сколько-то бутылочек молока находилось в стазисе ещё с дороги, но на неделю их точно не хватит. Что ж, нельзя прожить, ориентируясь на подсказки из шкатулки, большую часть проблем нужно привыкать решать самой.

   В арсенале почти каждой уважающей себя аристократки имелся артефакт, а то и несколько, искажающих внешность. Как правило, устраняющий недостатки. Самые простенькие прикрывали прыщи, бородавки и создавали видимость свежей кожи без лишних морщин. Те что подороже могли иллюзорно менять форму лица и даже тела. Правда, ограничивались заранее заданными характеристиками. И стоили такие побрякушки баснословно дорого. Но ведь красота никогда не доставалась дёшево.

   У Алексы был универсальный артефакт. Из таких, разрешение на владение которым нужно получать в особом отделе. Маг-артефактор высшей категории, каковым она и являлась, с его помощью мог самостоятельно изменять параметры внешности. Сейчас красота была не нужна. Фиолетовое траурное платье, которого по понятным причинам в гардеробе не было, покрасневшие глаза, опухшее от слёз лицо. Немного охрипший голос. Не перестаралась ли? Ничего, пусть все увидят, что молодая жена убита горем.

   А нужно-то было всего лишь дойти до лавки молочника, купить запас молока и рассказать, что уезжают с дочерью на неделю, чтобы похоронить мужа и отца на его родине. Почему не кормит грудью? Так пропало молоко с горя. Кстати, не будете ли так любезны по нашем возвращении приносить молочные продукты домой? Ох, спасибо! Вы так выручите. Дальнейшие вопросы любопытной жены молочника Алекса прервала, сославшись на необходимость немедленно собираться в дорогу.

   Молочника покинула с ощущением, что он и его жена составили о ней впечатление как о не очень умной особе. Ещё бы, не попробовала молоко и творог на свежесть и совсем не торговалась! Всё незаметно проверила ещё одним артефактом? А вот это им знать совсем необязательно. И то, что её сочли за простушку, тоже может сыграть на руку. Уже сегодня к вечеру разговоры о молодой глуповатой вдове артефактора разойдутся по всей окраинке.

   Теперь нужно затаиться на неделю и ждать, когда появится помощник. Кто это будет? Покупатель на лавочку? Или, скорее всего, кто-то вроде приказчика? Ведь ясно дали понять, что помощник, а не руководитель.

   Вернувшись домой, Алекса тщательно проверила защиту на окнах, дверях и стенах лавочки и убедилась, что Петер Кроф был ещё тем параноиком. Вот именно, что был… Поэтому неделю вынужденного заточения и ожидания нужно потратить с умом. И перво-наперво рассмотреть подаренный мужем артефакт.

***

Поев, Илинга категорически отказалась лежать в колыбельке. Что ж, девочка росла и требовала большего внимания. Уже пыталась сидеть. Похоже, даоны растут не так, как люди, хотя внешне никакой разницы не видно. Пришлось расстилать на полу спальни плед и устраиваться на нём вдвоём. Алекса вручила малышке погремушку, а сама сняла с руки браслет. Сколько же в нём защитных плетений! Есть те, которые бросаются в глаза сразу, есть «плетения второго слоя», которые мог видеть не каждый маг. Такие она и сама могла и умела делать, и не только второго, но третьего, четвёртого, и даже пятого, но об этом знали совсем немногие: сама Алекса, её родители, куратор, декан. Ну и те, кому положено знать такие вещи по должности.

   Способность видеть магические плетения проявлялась у Алексы вплоть до двенадцатого слоя. Почему только до двенадцатого? Так не было среди учебных образцов более сложных экземпляров. Вернее, в распоряжении академии имелись артефакты только до восьмого скрытого слоя плетений – сделанные лучшими человеческими и гномьими мастерами. Чтобы проверить максимальную глубину «видения», её в своё время водили в специальные хранилища. Там она и тренировалась. По началу рассматривать скрытые слои артефактов было очень сложно и муторно до тошноты. Потом приноровилась. Однако, пригодилась практика.

   Хватит самой себе напоминать о собственных талантах! Пора заняться делом. Итак, что у нас здесь? Как и думала. Первый – самый простой слой – знакомый набор. Сигналка-предупреждение об опасных зельях и ядах, слабенький отвод глаз, дальше – щиты. Сколько щитов! Отводящий, блокирующий, энергетический и магический. Это что? Неужели, ментальный? Ментальный, ментальный. Ментальный… Алекса не заметила, как закрылись её глаза, и тихо опустилась на плед, по-прежнему крепко сжимая в руке браслет.

   Кто набил голову ватой? Или не ватой, а навозом? Но точно не мозгами. Это можно было понять и по телесным ощущениям, и при попытках размышлять. Это же надо додуматься, в одиночку пытаться вникнуть в суть чужеродного артефакта! Не просто в одиночку, а рядом с маленьким ребёнком. Кстати, что с Илингой? Заснула? Лежит рядышком, обхватив своими ручонками мамину руку.

   Кстати, почему так болит правое предплечье? Повредила, когда упала, отключаясь? Но это ещё нужно умудриться, упасть из положения сидя и так сильно покалечить конечность. И, похоже, не только её, но и голову, в которой то самое, что явно не мозг, болезненно пульсировало и периодически пыталось взорваться. И артефакт не помог. Кстати, где он? Даже глазами тяжело водить. Справа нет, слева тоже. Значит, под ней. Алекса осторожно перекатилась со спины на живот, подняла голову, осмотрелась. Протянула руку к дочери и замерла. На правом запястье, именно там, где жгло больше всего, таял знакомый тёмный след. Именно такой видела, когда браслет вживлялся в руку девочки. Тогда та тоже чувствовала себя плохо. Значит, отныне браслет навсегда сросся с Алексой. Почему так получилось? Хороший вопрос, но не задавать же его единственной свидетельнице Илинге. Девочка мирно посапывала во сне, и вряд ли её умиротворённая и чуть хитроватая улыбка относилась к совершившемуся действу. Слишком ещё мала, чтобы совершать подобные чудеса.

   Как же тяжело подниматься. Может, и не стоит? На полу хорошо, прохладно. Ну уж нет! Если сама могла бы полежать и на полу, то с ребёнком так поступать не стоит. Алекса прижала покрепче к себе малышку и на коленях добралась до кровати, благо, та была недалеко. Теперь нужно поспать. Хватит на сегодня исследований и экспериментов.

   Последующая неделя прошла как в тумане. Как ни странно, но справиться с недомоганием и слабостью помогла именно необходимость ухода за Илингой. Как бы ни было тяжело, но утром нужно было подниматься, менять пелёнки и кормить девочку. После уже привычно устраивались на расстеленном пледе, перетащив его к гостиную, где малышка занималась своими игрушками, а сама Алекса вытаскивала из сейфа очередной артефакт. Нельзя было сказать, что её исследования были полноценны и точны, ведь слабость и лёгкая заторможенность никуда не делись, но бездействовать было бы ещё хуже. Да, потом всё проверит ещё, и не один раз. Пока же стоит составить хотя бы общую классификацию опасного наследства. Работа помогала отвлечься от грустных мыслей и, как всякая тренировка, приводила тело, голову и магию в порядок.

   Время вынужденного заточения подходило к концу. К дверям лавочки периодически подходили какие-то люди. Кто-то читал объявление и уходил, кто-то – требовательно терзал звонок. Пару раз Алекса узнала в госте оборотня Кольдера. Но, если её здесь нет, значит, нет для всех.

   Не сегодня-завтра должен прибыть обещанный помощник. Точно это будет мужчина. За обещанную неделю добраться из столицы ВерИны до Артины можно только верхом. Или, если в повозке, то ехать день и ночь, регулярно меняя лошадей. Скорее бы уже приехал, Илинге, как и самому обычному ребёнку, просто необходимы прогулки на свежем воздухе.

***

За окном послышался шум подъехавшего экипажа и отрывистые крики возницы. Ну что там ещё? Алекса осторожно подошла к окну, благо, на них была настроена односторонняя видимость.

   Это кого ещё принесло? Возле дверей лавочки стоял огромный дорожный экипаж-рыдван, крыша и задняя часть которого были плотно заставлены чемоданами, баулами и огромными плетёными коробами. Среди прочих вещей Алекса заметила и коляску для перевозки маленьких детей. Ещё подумала, что им с Илингой не помешало бы иметь такую же. Карета, прибывшая издалека, возле её дома, да ещё с коляской в багаже? Неужто это обещанный помощник? Однако…

   Додумать Алекса не успела. Из кареты выбралась благообразная старушка и стала отдавать распоряжения по разгрузке. Леди Элсинора Дастин, мамина мать.

   - Бабушка?..

   Если в голове роятся сразу тысяча мыслей, отринь их все и займись делом, мысли никуда не денутся, а деятельная бабуля способна устроить нешуточное представление прямо на улице. Поэтому сначала нужно запустить её в дом и хорошо бы как можно быстрее придумать связное оправдание всему произошедшему, включая появление Илинги и отлучение самой Алексы от семьи. Втягивать милую добрую – добрую, пока ей не перечат – старушку в опасное дело категорически нельзя. Ещё и помощник вот-вот заявится. Нужно будет как-то с ним уединиться и обговорить легенду. Идеальным вариантом было бы отправить бабушку домой, но судя по количеству вещей, прибыла леди Элсинора надолго, если не навсегда.

   Всё это пронеслось в голове, пока спускалась вниз по лестнице и открывала дверь.

   - Бабушка, - только и смогла выдавить Алекса, замирая на крыльце. Да, не вовремя, но как же она рада появлению родного человека.

   - Заносим, заносим, чего встали! – громко скомандовала старушка, уверенно распоряжаясь двумя мужчинами, споро разгружавшими её багаж.

   Те и так не бездельничали, но после окрика заработали ещё быстрее. И как у бабули так получается? На вид милая уютная старушка, но её приказы, как помнила Алекса ещё из детства, беспрекословно исполнял даже старый наглый кот, обитавший при кухне.

   Очень быстро все вещи были перенесены в дом. Экипаж уехал.

   - А теперь дай я тебя обниму, моя девочка, - заговорила бабушка после того, как двери закрылись и они остались вдвоём.

   - Бабушка, - Алекса бросилась в родные объятия, робкая и неуверенная улыбка озарила лицо. – Бабуля, - ох, только бы не расплакаться, не маленькая уже.

   - А худенькая! Красивая, но больно уж худенькая. Ничего, я тебя откормлю, - чуть ли не с угрозой в голосе пообещала она.

   Наверное, бабушки все одинаковые. Для них все внуки, которые без проблем проходят в стандартные двери, являются худенькими. Эту песню Алекса помнила с самого раннего детства, когда приезжала в гости к маминой матери, та всячески пыталась откормить «несчастного ребёнка», замученного учёбой и глупыми диетами.

   Сама бабушка, как успела рассмотреть Алекса, стала полнее и как будто бы ниже и… уютнее. Обычное дело для её возраста. Хотя, если присмотреться особым зрением… Артефакт иллюзии? Но зачем?

   - Бабушка, - Алекса некрасиво шмыгнула носом и впервые со смерти Кейси улыбнулась широко и искренне.

   Как будто что-то отпустило в душе. Пружина, начавшая закручиваться ещё с того достопамятного дня в Тирвиле, вдруг лопнула. Лопнула, оставив уверенность, что теперь-то всё будет хорошо. Как и всегда рядом с бабушкой, будь то разбитая в детстве коленка, потерянная любимая ленточка или первая несчастная влюблённость в сына соседского булочника.

   - Заладила: бабушка, бабушка! Так и будешь держать меня у дверей, или пригласишь старую усталую женщину внутрь? Хотя бы на кухню. Я, знаешь ли, не в том уже возрасте, когда можно скакать с места на место без вреда для здоровья, - попеняла внучке старушка.

   По внешнему виду неунывающей леди никто бы не посмел сказать, что она провела неделю в дороге и устала. Но не спорить же из-за таких пустяков.

   - Ох, что это я, - спохватилась Алекса. – Пойдём проведу тебя в комнату. Пока ты устраиваешься, я приготовлю что-нибудь нам на обед, - придётся устроить бабушку в комнате, где жил Петер, и которую вообще-то планировала отдать помощнику, если по легенде он должен жить в лавочке, но с этим придётся разбираться позже. Может, он будет жить в другом месте, ей ведь ничего так и не объяснили.

   - Я же сказала, проводи на кухню! – требовательно возразила старая леди. – Знаю я, как ты готовишь. Бери во-он ту корзину, и неси на стол. Сюда ставь, я посмотрю, что тут у нас, а ты иди к ребёнку! Проснулась уже наша девочка, скоро плакать будет, - слух у бабушки был по-прежнему великолепен.

   Алекса послушно метнулась наверх. Илинга и правда уже проснулась и ждала, когда же мама к ней придёт.

   - Ты же моё золотце, - сообщила ребёнку девушка и уже привычно принялась менять пелёнки.

   Переодев в нарядное платьице, всё же у них дорогая гостья, спустилась с девочкой вниз.

   На кухне уже вовсю хлопотала бабушка. Из самой обычной на вид корзины, на самом деле оказавшейся стазис-артефактом, были извлечены на свет запечённая баранья нога с гарниром из спаржи, несколько уже готовых салатиков и – м-мм – ещё горячие булочки. Алекса, конечно, не голодала, но горячие булочки… от такого ни один здравомыслящий человек отказаться не сможет.

   - Бабушка, я тебя люблю!

   - Мой руки и садись за стол, егоза! – и эта присказка была давно знакома, но как же приятно её услышать вновь.

   Алекса преувеличенно добросовестно вымыла руки и приступила к ужину. Положила понемногу каждого из салатиков, съела их все. Отдала должное и мясу с гарниром. Разлила по чашкам чай, с удовольствием съела булочку. Вторая явно будет лишней, но тогда придётся начать серьёзный разговор, а ведь так и не решила, что же говорить бабушке. Что она знает? Что выяснила у родителей? И вообще, выясняла ли? Про способность въедливой старушки выпытывать самые тайные тайны внучка знала не понаслышке.

   - Перестань мучать эту булочку! Я конечно, хочу, чтобы ты стала немного посправнее, но не прямо сегодня, - прекратила терзания пожилая леди. – Убирай со стола, а мы с Илингой пойдём в гостиную. Как закончишь, присоединяйся к нам, всё мне расскажешь, - она подхватила люльку с малышкой и вышла.

   Как же мало осталось после ужина посуды. Может, ещё и кухню помыть заодно? Но она и так чистая, за неделю заточения два раза всё здесь перемыла.

   Что, что? Что говорить бабушке?!

***

Когда Алекса вошла в гостиную, бабушка и Илинга, обосновавшись на так и оставшемся на полу пледе, увлечённо рассматривали какую-то штуку. Артефакт? Даже в груди похолодело, неужели не убрала что-то из тех, которые из сейфа?

   - Что это у вас?

   - А, это? – леди Элсинора забрала у малышки артефакт и, во избежание справедливого возмущения с её стороны, вручила в обмен яркую погремушку. – Проверяю нашу девочку. Хорошо скрыли сущность, если бы не знала, что искать, и не заметила бы, что человек она только наполовину.

   - Бабушка!

   - Да что ж такое! Бабушка, бабушка. Бабушка-бабушка! Да, я бабушка, а теперь и прабабушка. Садись и рассказывай, сколько можно тянуть, я так и состариться могу!

   - Ба… - под строгим взглядом Алекса сникла. И тут в голову пришла простая, но гениальная идея. И как раньше-то не догадалась. – А что тебе уже известно?

   Леди Элсинора удовлетворённо кивнула, словно наконец-то услышала то, что хотела услышать.

   - Вот теперь узнаю свою внучку. А то можно было подумать, что тебя подменили, - при этих словах обе женщины дружно усмехнулись: ни ту, ни другую никаким артефактом иллюзий было не обмануть. – Что я знаю? Знаю, что втянули тебя в опасное дело. Как почувствовала! Неспокойно так было на душе, вот я и решила навестить твоих родителей. Почти полдня мне пытались рассказывать какую-то чушь. Мне! Ты представляешь? И ведь знали прекрасно, что бесполезно, а всё равно… Может, надеялись, что дело идёт к маразму и я вот так просто отстану? – задала риторический вопрос бабуля. – И это при том, что прекрасно знают, кем я работала.

   - А кем ты работала? – не удержалась от вопроса Алекса. Насколько она знала, бабушка всегда жила в своём загородном доме вдали от суетной столицы и увлечённо выращивала лилии.

   - Кем я только не работала, - не стала выдавать секретов пожилая леди. – Большинство из тех дел так и хранятся под грифом «Совершенно секретно». Вместе с твоим дедушкой, кстати, работали. Он и погиб на одном из заданий, - как всегда при упоминании дедушки на её лицо набежала лёгкая тень печали. – Тогда я и поняла, что хватит с меня риска. Мне было ради кого жить. Тогда же пообещала себе, что больше никакой оперативной работы, только консультации. И вот, не сдержала слово на старости лет. Ох, Лека, Лека, - она ласково обняла внучку и прижала её голову к своей груди, - во что ты нас впутала.

   Оперативная работа? Нас впутала?! Алекса подняла голову и посмотрела бабушке в глаза.

   - Ба, то есть получается, ты и есть обещанный помощник?

   - Ну да, - согласно кивнула старушка. – Кому я ещё могу доверить мою кровиночку.

   - Бабушка! – как хорошо прижаться к надёжной груди, совсем как в детстве, спрятать лицо, и все-все проблемы тут же исчезнут.

   - Ну всё, всё, чай, не маленькая, - проворчала достойная леди. Сама, однако, отпускать внучку не спешила. – Делом пора заняться. Я уже проверила, дом хорошо защищён, так что это пропустим. Девочку тоже посмотрела, на первый взгляд – наша, кровная. Но это на людской взгляд наша, от высших её происхождение не скрыть, тут нам с ними не тягаться. Знаю, что муж твой фиктивный помер не своей смертью, но подробностей всех не знаю. Ну и основное задание знаю. Ах да, ещё после моего разговора, - бабушка так значительно выделила это слово, что стало понятно: разговор был очень жёстким, - кое с кем в Управлении, там прониклись и выведут нас на человечка – или не человечка – который это дело расследует параллельно. Наше же с тобой задание – разыгрывать из себя убитую горем взбалмошную и не очень разбирающуюся в артефактном деле вдову, которая не знает, чего хочет, и её глупую старую бабушку, которая притащилась, чтобы помочь с ребёнком. Вот, собственно, и всё. Теперь ты рассказывай, что тут у тебя да как.

   И Алекса принялась рассказывать. Про то, как к ней в Тирвиль приехала Кейси. Как она умерла. И про то, что дала клятву подруге не бросать её ребёнка. Как на этом её и зацепили в Управлении. Ещё бы, такой нужный дар, к тому же, малышка наполовину даон, то есть ещё одна зацепка в этом деле. По-быстрому сотворили легенду, что ребёнок Алексы, и забеременела она якобы по дороге на практику от Петера Крофа и, родив и не получив понимания от родителей, была вынуждена уехать к нему. Люди поверят. Заинтересуются же и не поверят те, кто сами интересуют Управление. Не стала скрывать и письмо Грига, в котором тот сообщил, что расторгает помолвку.

   Рассказывать про мужа было тяжело, даже сложнее, чем про бывшего жениха, но Алекса постаралась поведать всё, что знала сама. И про защитный артефакт, что покойный передал им с Илингой, отчего сам остался без должной защиты, тоже рассказала. И всё, что знала про смерть Петера Крофа.

   Леди Элсинора тут же взялась проверять запястья внучки и правнучки. Посетовала, что ничего не может рассмотреть, пожурила за неосторожность и тут же сообщила, что вживлённый артефакт наивысшей степени защиты – это не просто хорошо, это прекрасно.

   Проговорили они ещё долго, пока бабушка не вытянула всё, что было известно внучке. И только про тот единственный танец на балу с отцом Илинги Алекса рассказывать не стала. Зачем? И здесь уже ничего не изменить. Хотя, как будто бы, если бы он был жив, что-то было по-другому. Даон Легран – высший, а Алекса – обычная человечка. Будущего у таких пар не было. Участь Кейси? Хотела бы Алекса такого? На это у неё честного ответа до сих пор не было…

ГЛАВА 5

Утром «Лавочка артефактов господина Крофа» возобновила свою работу. Потянулись первые покупатели. Были ли среди них необычные? Если и были, то Алексе они об этом ничего не говорили.

   - Милочка, как же вы будете справляться с таким специфическим предприятием? – интересовался почти каждый второй. – Не женское это дело! Надо продать, - тут же следовал совет знающего человека.

   Несколько таких «знающих» даже предложили помощь в поиске покупателя. Им, как и прочим, Алекса с показными апломбом и самоуверенностью отвечала, что и сама в силах разобраться с магазином. Артефакты? А что в них особо разбираться-то? Все ими пользуемся. Тут и разбираться нечего. Говорить, что она является членом семьи сильнейших в стране артефакторов, естественно не собиралась. А ещё старалась узнать и запомнить имена тех, кто слишком уж навязчиво советовал продать лавочку и предлагал помощь в её продаже.

   К вечеру появился Кольдер. В жёлто-зелёном клетчатом пиджаке с белой хризантемой в петлице, ярко-синей рубашке, жемчужных узких брюках и начищенных до блеска узконосых туфлях. В столице такая мода уже лет пятнадцать как благополучно скончалась, но здесь, похоже, был её самый разгул.

   - Госпожа Алексинта! – самым проникновенным голосом начал он. – Позвольте выразить своё сочувствие по поводу преждевременной кончины вашего супруга. Это же надо такому случиться! Остаться вдовой в таком юном возрасте. Я, как самый близкий друг усопшего, как мужчина, буду всегда рад помочь вам разобраться с возникшими проблемами, - и так игриво повёл бровями, что сразу стало понятно, какого рода помощь предлагается. Именно, что как мужчины. Уловив тень неудовольствия на лице собеседницы, немного снизил натиск. – Может, у вас будут какие просьбы или возникли вопросы, я с удовольствием помогу и отвечу! – широкая искренняя улыбка озарила его, к слову сказать, очень даже симпатичное лицо.

   Есть всё-таки какое-то особое обаяние у таких вот кобелей, вышедших на тропу охоты. Гнать бы его взашей, но нельзя, ещё может быть полезен. Что ж, Алекса тоже не новичок в этой извечной игре. Она застенчиво опустила реснички, глубоко вздохнула, словно не решаясь заговорить, молниеносно стрельнула глазками и вновь скромно потупилась. Даже прилавок взялась протирать, чтобы показать, насколько велико её смущение. И провинциальный ловелас поплыл.

   - Госпожа Алексинта, только скажите, я на всё для вас готов!

   - На всё? И на все-все вопросы ответите? – и ещё один простодушный взмах ресничками.

   - Да! – кавалер бросил беглый взгляд на пол, оценивая, можно ли тут бухнуться на колени или всё же не стоит.

   Проверять степень его решимости Алекса не стала. Приложила ладошки к груди, ещё раз вздохнула и, широко раскрыв глаза, заговорила:

   - Господин Кольдер, просьб у меня пока нет, но меня с самого детства интересовало. Вы вот такой весь… оборотень. Причёска, опять же модная, - модный оборотень взмахнул головой, отточенным красивым движением отбрасывая густую волнистую чёлку назад, и в предвкушении даже как будто выше ростом стал. – Можете мне сказать, вот, если скажем оборотня, когда он человек, побрить налысо, то волк тоже лысым будет?

   - Я не волк, я пёс, - справившись с первым шоком, смог выдавить горе-ухажёр.

   - Пёс он! – из внутренних дверей в лавку величественно вплыла леди Элсинора. – Видно, что кобель. Только попробуй к моей внучке приставать, побрею тебя самолично, а потом ещё и клюки моей отведаешь! – неведомо откуда в руках у бабули оказалась увесистая резная клюка.

   - Я? Приставать?! – быстро сориентировался Кольдер, безоговорочно поверив столь вескому аргументу. – Да как вы могли такое подумать? Да я же помочь, как друг. Я и Крофу помогал. Товар ему поставлял. Я и вам хочу предложить.

   - С этого бы и начинал, - успокаиваясь, проворчала разгневанная леди. – Товар-то хоть стоящий? Ты мне смотри, - и она опять потрясла клюкой, которая в особом артефакторском зрении смотрелась обычным карандашом, - какую ерунду, что тут же в портовых закоулках делают, не вздумай подсовывать, у нас заведение приличное!

   - Ну что вы, как можно! Только самое лучшее, - самые честные в мире глаза смотрели на леди Элсинору с образцовой собачьей преданностью.

   - Ещё скажи, что от высших, - решила вступить в разговор Алекса.

   - А надо? – по изменению голоса оборотня стало понятно, что начался серьёзный разговор. Безалаберный пройдоха исчез. На миг на них глянул совсем другой человек, то есть оборотень: собранный, серьёзный и куда более умный и опасный, нежели старался казаться.

   - А можешь? – пожалуй, здесь будет уместно перейти на ты и широко-широко раскрыть глаза, чтобы сам Кольдер не догадался, что имеет дело с ещё теми волчицами, а никак не овечками.

   - Для прекрасных дам, - последовал излишне преувеличенный поклон в сторону пожилой леди, - всё что угодно.

   - И даже не надейся нас обмануть! – погрозила ему та самая леди. – У нас есть книжка, где все известные клейма артефакторских домов нарисованы. Всё будем проверять. И цены не вздумай завышать, а то знаем мы вас!

   - Всенепременно, - не стал спорить оборотень. – Для вас – только самое лучшее. А теперь позвольте откланяться. Я вспомнил, что у меня есть срочное дело.

   Вечером после ужина, уже привычно разместившись втроём на пледе в гостиной, решили обсудить итоги прошедшего дня. Обе женщины согласились, что Алексе будет проще принять лёгкий флирт, предложенный Кольдером, нежели объяснить, что его ухаживания неинтересны. Такие уж кобели от природы: пока не связал себя парой, будет бросаться на каждую симпатичную мордашку. Да и делу дружеские отношения только поспособствуют.

   Сравнили также список заинтересовавших имён, составленный днём Алексой, с именами из записной книжки Петера. Некоторые совпали, некоторые были новыми. Но ведь никто не гарантировал, что посетители назвались не вымышленными именами. Впрочем, ни сама Алекса, ни тем более умудрённая жизненным опытом леди Элсинора, быстрого решения всех вопросов не ждали. Они были только в самом начале пути.

***

С оформлением наследства проблем не возникло. Поспособствовал ли этому проведённый Петером Крофом ритуал принятия в род или же решение вопроса проконтролировали сверху, но все положенные документы приняли сразу же, как только вдова обратилась в мэрию. Подождать положенный по закону год, чтобы другие наследники, буде они имеются, могли заявить свои права? Конечно-конечно. В конце концов, если Управление подыщет более подходящего «наследника», Алекса будет только за. На этот год за ней и дочерью сохранялось временное право владения лавочкой.

   Последующие дни были похожи на первый, включая посещения Кольдера. Любвеобильный оборотень, как бабушка с внучкой и предполагали, не прекратил своих ухаживаний, но по молчаливому согласию держался в рамках общепринятых приличий, показав себя вполне адекватным молодым человеком или, в нашем случае, оборотнем. Соблюдая достигнутую ранее договорённость, принёс на пробу несколько артефактов. Вещицы были явно штучного производства, не фабричные. Проверял? Как же без этого, конечно проверял. И Алекса дотошно расспрашивала, что они из себя представляют, не опасны ли, хотя могла о каждой рассказать гораздо больше, чем сам оборотень. Но роль простушки, получившей в наследство что-то не совсем понятное, нужно отыгрывать до конца.

   Постепенно были восстановлены почти все контакты с официальными поставщиками господина Крофа. Торговля шла достаточно бойко. Можно сказать, жизнь налаживалась. Алекса занималась в лавке, бабушке даже не приходилось делать вид, что всецело занята малышкой и хлопотами по хозяйству. Именно этим она в основном и занималась. Познакомилась на прогулке с несколькими ровесницами и увлечённо обсуждала с ними рецепты готовки варенья на зиму и способы вывязывания детских пинеток, между делом похваляясь, что внучка у неё «жутко умная» и уж точно выведет доставшееся от мужа наследство на новый уровень. «К нам ещё из самой столицы за ценными артефактами поедут, вот увидите!» Где возьмут такие? Ах, ну как же, и тут голос понижался, чтобы сообщить по секрету, что к ним уже обращался один человек – самый настоящий капитан дальнего плавания – и такое обещал! Здесь бабуля многозначительно замолкала.

   У Алексы задача была посложнее. Нужно было изображать простоватую и не особо разбирающуюся в деле дамочку, при этом отчаянно пытающуюся казаться умнее и опытнее, чем есть на самом деле.

   - Работали с моим горячо любимым Петером? Поставляли ему лучшие артефакты? – здесь надевалась маска «Я умная, меня не обманешь!» и доставались книги прихода товара. – Но в книгах ничего такого не зафиксировано. Ни вашего имени, ни товаров, которые вы поставляли. Говорите, Петер вёл ещё книги? Нет, я ничего про них не знаю, - и растерянно ресничками хлоп-хлоп. – Как двойная бухгалтерия? Но разве так можно? Все так делают? Можно больше заработать? – а тут нужно алчно сверкнуть глазами. – Ну-у, если говорите, что все так делают, и мой горячо любимый Петер с вами сотрудничал… А вы точно не обманываете?

   Примерно в таком ключе проводились разговоры с клиентами из «особого списка» Петера Крофа. Пока ничего конкретного, но начало было положено.

   В начале следующей недели некий господин Пинтерс, перед именем которого в списке Петера стояли два жирнющих минуса, обещал принести пробную партию особого товара. Что это будет? Обычная контрабанда или что-то из интересного? Не стоило надеяться, что принесут что-то серьёзное вот так сразу, но мало ли что, крючки заброшены, пора бы рыбкам и активизироваться.

   Чтобы сплести кружевные перчатки для любимой внучки, бабуле понадобилось два вечера. Перчатки не совсем обычные? Так это не всем дано видеть. У каждого уважающего себя артефактора были подобные. Нет, не кружевные, конечно же, а из специальных материалов, экранирующих воздействие опасных образцов, но потому и была леди Элсинора магом-артефактором высшей категории, что могла делать эксклюзивные вещи, внешне ничем не отличающиеся от обычных. У Алексы есть защитный браслет? Есть. Но, если бабушке так будет спокойнее, почему бы и не надеть. Не хватало ещё голыми руками брать незнакомые артефакты. Тем более перчатки получились очень красивыми.

***

Господин Пинтерс пришёл к самому закрытию. Дожидаясь, пока выйдут двое молодых наёмников, выбиравших щит-артефакты, подошёл к одной из витрин, делая вид, что рассматривает выставленный товар. Оставшись наедине с Алексой, улыбнулся широко, как старой знакомой, и намекнул, что господин Кроф принимал его во внерабочие часы, и пора бы уже по времени закрывать лавочку. А то он тако-ое принёс, сразу захотят купить, без посредников. Почему не продаёт сам напрямую? Ну так нужно же налаживать деловые отношения с наследницей усопшего друга и давнего делового партнёра. Алекса понимающе закивала головой. Да-да, отношения налаживать нужно, она это прекрасно осознаёт.

   - И что же вы принесли? – заинтересованно спросила она, закрыв лавочку, и, обозначая уместную в данном случае осторожность, зашла за прилавок.

   На столешницу легли несколько безделушек. Некоторые были явным ширпотребом, некоторые – недоделанными заготовками и просто хламом. Были и вещи индивидуальной работы, но, как профессионально определила Алекса, ничего, заслуживающего внимания. Как и предполагалось, обычная проверка.

   Принялась рассеянно перебрать предложенный товар.

   - А это для чего? – выбрала из кучи самую закрученную штуковину, на первый, да и не на первый взгляд специалиста, не представляющую никакой магической ценности. – Я такое раньше не видела. Покажите, как оно работает.

   - Как работает? – озадачился господин Пинтерс. – Хм, как работает. Видите ли, это я приобрёл у одного знакомого старика, потомка известного коллекционера, - здесь он неразборчиво произнёс какую-то фамилию. – Очень кстати порядочный человек! – интересно, и кто же у нас здесь порядочный: старик, коллекционер или сам господин Пинтерс? – Так вот, он говорил, что получил это по наследству. А, хм-м, некоторые артефакты – особенно древние! – настолько полны тайн и загадок, что ни он, ни я сам не знаем, для чего они! Не скрою, могут оказаться бесполезными, но могут… - здесь он многозначительно смолк, давая возможность собеседнице самой догадаться, насколько ценны могут быть такие находки.

   Кривая железяка на древний артефакт из коллекции неизвестного не-пойми-кого никак не тянула. Совсем уж дурочкой выглядеть не хотелось. С полной дурой работать никто бы не стал.

   - Ну-у, я не знаю. Поостерегусь я пока это брать. И это не буду! – Алекса отодвинула в сторону почти все «пустышки», для подтверждения своего неведения присоединив к ним и несколько стоящих вещиц штучной работы, по сути оставив только обычный заводской товар, в котором разбирались все. – Нет, ещё вот это возьму! – и придвинула к себе кулон.

   Капелька лунного камня на серебряной цепочке. Ничем не примечательный кулон, нёсший на себе совсем малую долю так называемой «магии очарования». Хороший специалист в него мог бы пристроить кучу интересных плетений, но не в этом случае.

   - О! – радостно взвился господин Пинтерс. – Да вы, вижу, прекрасно разбираетесь в эксклюзивных вещах! Именно про это творение замечательного мастера Рейнина я знаю больше, чем про остальные! – Рейнина? Этот аферист пытается выдать обычную побрякушку за папину работу?! – Наденьте же, наденьте его!

   Почему бы и не порадовать человека, если это может помочь делу. Алекса последовала совету. Пинтерс прижал к груди ладони и, изображая восторг, закатил глаза.

   - Вы неотразимы, госпожа Кроф! Вы и так, без всяких ухищрений красивы, но теперь… Глаза, щёчки, губки. М-мм! Необычность этого артефакта заключается в том, что действует он только на мужчин, для женщин вы будете выглядеть такой же, - вот прохвост! Знает, что где-то ещё есть бабушка и банальное зеркало, которые тут же раскроют обман. Краше-то Алекса не стала. И глаза, и щёчки, и губы точно остались теми же. Мужчина же, продолжая представление, глубоко втянул воздух. – А какое погружение в образ! У вас даже запах изменился и стал таким… будоражащим. Я покорён. От решительных действий по завоеванию вашего сердца меня останавливает только осознание того, что вы совсем недавно овдовели. Да и сам я несвободен. Вы прекрасны! – кажется, господин Пинтерс повторялся.

   - То есть действие оказывается только на мужчин? – решила продолжить свою роль Алекса. – На всех?

   - На всех! – последовал решительный ответ.

   - Я беру!

   Только бы не рассмеяться. Кому как не потомственному артефактору знать, что артефактов, делающих их обладателя, в нашем случае обладательницу, неотразимыми для противоположного пола, не существовало. Были артефакты иллюзий, были воздействующие на ментальное восприятие, «артефактов красоты» не было в принципе. Вернее сказать, достоверных сведений о таковых не имелось. Притчи, сказания и легенды о высших? Так в этих россказнях чего только не было, пойди различи, что в них правда, а что вымысел. И вообще, понятие красоты, оно у каждого своё.

   - Берите, не пожалеете! Эх, если бы не госпожа Пинтерс, я бы…

   В существование госпожи Пинтерс верилось слабо, да что там слабо, вообще не верилось, как и в то, что имя самого господина было настоящим, ну да Алексе-то что до того.

   - Господин Пинтерс, а есть у вас ещё что-нибудь столь же интересное?

   - Для вас? Для вас, многоуважаемая госпожа Кроф, есть! – и он полез во внутренний карман, чтобы вытащить оттуда ничем непримечательную на первый взгляд коробочку.

   Непримечательной коробочка была именно что на первый взгляд. При ближайшем рассмотрении она сама оказалась ещё тем артефактом. Предназначались такие штуки для хранения особо опасных изделий. И правда собирается предложить что-то интересное.

   - Вот! – гордо заявил господин Пинтерс, протягивая коробочку Алексе. Понятно, сам даже пальцем до того, что лежит внутри, дотрагиваться не желает.

   Что ж, кто не рискует, тот не побеждает. Перчатки на руках, браслет на месте, бабушка – за дверью.

   Алекса протянула руку и взяла футляр. Неуверенно перевела взгляд на собеседника, получив одобряющий кивок, вернулась к переданной вещице.

   - Ах, это ожидание чуда, оно всегда намного волнительнее, чем само чудо! Вы ведь понимаете меня, да? – произносимая с должным апломбом чушь помогала тянуть время, которое требовалось, чтобы рассмотреть коробочку.

   - Ох уж эти женщины. Госпожа Пинтерс такая же, - со снисходительной улыбкой пожурил господин Пинтерс.

   Краем глаза Алекса заметила, как у него даже пальцы подрагивают в желании подтолкнуть её к более решительным действиям.

   Хорошо, хватит испытывать и своё, и его терпение. Упаковку рассмотрела, ничего необычного, стандартная, пусть и усиленная, защита от действия того, что находится внутри, теперь можно и за содержимое приняться.

   Алекса открыла футляр. Ахнула. Ведь именно этого от неё ожидали? В коробочке лежали серьги, парные к кулону. Тот же лунный камень, только вот оправа была не из серебра, а из нерафа – металла, который неспециалист легко мог спутать с серебром. Правда, стоил нераф во много-много раз дороже не только серебра, но и всех известных металлов. А ещё на него хорошо ложились различные интересные плетения. Нераф и лунный камень – идеальное сочетание для ментального артефакта. Две серьги – прямое непосредственное влияние на мозг. Мастер наивысшей категории мог сделать любую вещь подобного плана, будь то кольцо, брошь или зажигалка. Серьги – из изделий попроще. Хотя как сказать, они тоже баснословно дороги, чрезвычайно сложны в изготовлении и, конечно же, запрещены в использовании.

   Алекса всё же тщательно проверила украшение, вдруг ошиблась. Нет, всё верно, ей хотят вручить артефакт, оказывающий ментальное влияние на носителя. Но игру нужно продолжать.

   - Даже жалко выставлять комплект на продажу, - она подняла жалобный взгляд на господина Пинтерса.

   - О, столь великолепная леди достойна этого великолепного комплекта! – Пинтерс вновь прижал руки к груди. – Если вы, госпожа Кроф, пожелаете оставить комплект себе, то лично для вас я сделаю скидку.

   - Скидку? – Алекса прикусила нижнюю губу и взяла в руки одну из серёжек. Сквозь перчатки по пальцам пробежала слабая волна ментальной магии. И больше ничего.

   В академии их специально знакомили с ощущениями от влияния подобных и многих других артефактов, чтобы не понаслышке знали, как это всё действует. Ни жара, ни кратковременного помутнения рассудка, ни, что обязательно, чувства, что человек, вручивший эту вещь – самый лучший, самый нужный и вообще, заслуживающий всякого доверия. Как считала его прожжённым дельцом и аферистом, так и продолжает считать.

   - Да, скидку. Хорошую скидку! – похоже, Пинтерс с трудом удерживал себя от того, чтобы не вырвать серьги и самому нацепить их на Алексу.

   - Ну-у, если хорошую, - рука с серёжкой потянулась к уху. Остановилась. – А серьги – тоже артефакт?

   - Да! В них вы будете ну совершенно неотразимы!

   Как бы не переиграть. Похоже, клиент дошёл до кондиции. Алекса вдела украшение в ухо. Слегка покачнулась, изображая краткосрочную потерю ориентации, потрясла головой и, приложив руки к вискам, жалобно улыбнулась.

   - Простите, не знаю, что со мной, наверное, не выспалась. – И, словно совладав со слабостью, спросила: - Как я вам?

   - Как и обещал. Теперь надевай вторую! – из голоса Пинтерса волшебным образом исчезли все завораживающие нотки.

   - Вторую?

   - Да, немедленно! – даже ногой притопнул.

   - Хорошо.

   Алекса, изображая послушание, вдела в ухо вторую серьгу. Опёрлась на прилавок, изображая нахлынувшую слабость, постояла так несколько мгновений, после чего подняла голову и вновь извинилась.

   - Простите, кажется, я переутомилась сегодня.

   - Да, переутомилась. Сегодня можешь отдыхать, крошка. Да серёжки не снимай! Я пока тебя покидаю. За деньгами вернусь завтра, - Пинтерс протянул руку и покровительственно потрепал девушку по щеке.

   Чего ей стоило не скривиться и не отвесить негодяю в ответ пощёчину, знала только сама Алекса. И бабушка, которая возмущённо ворвалась в лавку сразу после того как гнусный посетитель ушёл.

   - Редко кого мне так хотелось убить, как этого субъекта! Вы только подумайте, какой мерзавец! Они здесь совсем уже обнаглели! – возмущённо выпускала пар леди Элсинора. – Давай рассмотрим, что там он тебе вручил, - она деловито надела защитные перчатки, после чего небрежно порылась в принесённой Пинтерсом кучке барахла, ожидаемо не нашла там ничего интересного, внимательно оглядела футляр для серёжек, многозначительно хмыкнула и требовательно протянула руку.

   Алекса послушно сняла и передала бабуле вручённый ей комплект.

   - Как я поняла, серьги с очень грубым подчиняющим ментальным воздействием. Не разобрала пока всего. Сейчас пойду умоюсь и давай рассмотрим их вместе.

   Умывалась Алекса долго, несколько раз, с мылом и щёткой, пока щека, до которой дотрагивался Пинтерс, не стала гореть. Успокаивать себя тем, что негодяй обязательно получит всё, что ему положено за противозаконную деятельность, не собиралась. Можно ведь дополнить наказание своим. Пусть небольшим, но неприятным. А то давненько она не брала в руки инструментов.

   При внимательном рассмотрении серьги оказались, как и предположила Алекса, примитивным артефактом ментального воздействия. Правда, его примитивность не мешала так называемому «поводырю», имеющему ключ, со временем полностью контролировать волю подвергавшегося воздействию субъекта. Да, только при прямом контакте, да, для полного слияния требовалось время, почему Пинтерс и отложил всё на завтра, но противозаконности такого артефакта это не умаляло. К тому же, такие вот кустарные поделки очень быстро превращали их носителя в пускающего слюни безмозглого идиота, до последнего своего вздоха преданного поводырю.

   Такие штуки были запрещены к применению на территории Рилоссы, да и не только Рилоссы. То есть мужчина был однозначно виновен. Оставалось определить, действовал ли он только ради собственного обогащения, или же был связан с теми, ради кого сюда и приехали Алекса и леди Элсинора.

   Вечер и половина ночи были потрачены на то, чтобы переделать серьги под собственные нужды. Господина Пинтерса ждал неприятный сюрприз.

***

Заявился он, как и вчера, ближе к вечеру. Небрежно махнул рукой, приказывая Алексе закрыть лавочку. А Алекса что, она ничего, это и в её интересах проделать всё в тайне.

   - Где бабка? – властно спросил он.

   - Отдыхает наверху с дочерью, - ответила Алекса и преданно посмотрела на мужчину, изображая готовность к сотрудничеству и полное послушание.

   - Это хорошо, - проговорил Пинтерс и, нисколько не таясь, выставил на прилавок очередной артефакт. Стандартная антипрослушка. От излишнего любопытства соседей избавит, от бабулиного – нет. – Сядь пока! – приказал он и принялся по-хозяйски осматривать лавочку.

   Хорошо, что стул был совсем рядом, иначе, изображая полное послушание, пришлось бы садиться прямо на пол. Алекса покорно села. И что дальше?

   - Пожалуй, я не буду забирать у тебя лавочку, - после тщательного осмотра сообщил Пинтерс. – Хлопотное это дело, да и не совсем по моему профилю. – Будешь сама здесь работать, поняла?!

   Алекса энергично закивала. Да, поняла, чего же не понять.

   - Будешь работать, продавать то, что я буду приносить, выручку отдавать мне. За это в качестве вознаграждения я буду изредка – не надейся, не каждую ночь! – оставаться у тебя ночевать. Бабку, чтобы не мешала, отправим восвояси. Девчонку – с ней. Не люблю детей! – Пинтерс подошёл к Алексе, сально улыбнулся и протянул руку.

   Опять захотел потрепать по щеке? Ну уж нет!

   - Сядь! – приказ прозвучал громче, чем планировала, но ещё раз терпеть прикосновения этого мерзкого слизняка не хотелось.

   Пинтерс моргнул и послушно сел. Так как стул был уже занят, то сел он прямо на пол. Оставалось пожалеть, что сегодня не было дождя и пол оставался сравнительно чистым. Ну ничего, это только начало.

   - У тебя чешется щека. И будет чесаться каждый раз, как ты увидишь женщину. Или подумаешь о женщине, - мстительно добавила Алекса, поднявшись и удовлетворённо кивнув, отмечая, как Пинтерс послушно принялся чесать щёку.

   - А это-то зачем? – озадаченно поинтересовалась подошедшая леди Элсинора.

   - Я вчера чуть до крови свою щёку не истёрла, пока отмывала его прикосновение!

   - А, понятно. Это ты правильно, пусть чешется, - соглашаясь, кивнула бабуля. И, посчитав этот вопрос закрытым, перешла к основному: - Ну и какие выводы ты сделала?

   То есть с личной местью всё решили, к этому можно не возвращаться. Не смертельно, но действенно. Настала пора обсудить самого господина Пинтерса, и у Алексы, как у имеющей меньше опыта, спрашивали первой.

   - Считаю, обычный мошенник. Цели – мелкие, артефакты – так себе. Точно не наш клиент.

   - Тоже так думаю. Что предлагаешь?

   - А что здесь предлагать? Если он не наш, то и работать с ним не нам. Свои лет этак двадцать каторги субчик честно заслужил. Вряд ли он только со мной такое пытался проделать. Поэтому попросим-ка мы его явиться в полицейское управление и честно признаться во всех своих прегрешениях.

   - Хорошее предложение, - согласилась леди Элсинора. – Только для начала всё же узнаем, что он знает об интересующем нас деле, а то мало ли что. Ну и думаю, о тебе ему тоже не стоит помнить. Преступления ведь нет? А что дотронулся до тебя, так уже получил своё. Чешись, милый, лучше чешись, - поощрила непрошенного гостя достойная леди.

   Про появляющиеся древние артефакты высших Пинтерс, как и предполагали Алекса с бабушкой, ничего конкретного не знал. Потому его отпустили с миром. Домой. Смотреть сон, в котором к нему придёт его совесть и настойчиво призовёт покаяться. Каяться мошенник пойдёт не к храмовникам, а почему-то к стражам, которые и примут его в цепкие объятия закона. Ещё и подельников сдаст. Двадцать лет каторги на тех самых нерафовых рудниках, как и предрекла Алекса, будут достойным вознаграждением за недостойные деяния.

   Можно ли считать эпизод с Пинтерсом неудачным? В своём расследовании они не продвинулись, но ведь избавили мир от преступника, наживавшегося на таких вот одиноких и беззащитных. Пора бы заняться настоящим делом.

ГЛАВА 6

Пора заняться делом. Пора заняться делом. Пора, пора заняться делом! Отбивали в голове такт настойчивые молоточки.

   А как им заниматься? Не спрашивать же у всех подряд, нет ли у них чего древнего на продажу. И не знают ли они случайно, откуда эти древности появляются? Про взрывы опять же, хорошо бы узнать. Ага, и вопрос вопросов: кто за всем этим стоит? Не стоило забывать, что продажа древних артефактов вроде бы как запрещена. В таких мелких лавочках так уж точно. Для этого существовали роскошные аукционы, где раритеты с шумом и помпой продавались за огромные состояния. И на каждую такую штучку обязательно имелась куча сертификатов и паспортов. Управление и Алексу интересовали как раз нелегальные вещи, желательно с криминальной историей.

   Да, она понимала, что такие дела быстро не делаются, что внедрённые агенты иногда годами ждут своего часа. И всё равно, стали закрадываться сомнения, что это дело им с бабушкой по зубам. Здесь таланта артефактора мало, здесь больше решают знакомства и связи. Связи, которые оборвались со смертью Петера Крофа, который, кстати, тоже этим всем не неделю и даже не месяц занимался.

   И где обещанный Управлением «человечек или не человечек», который, как говорила бабуля, расследует это дело параллельно? Так и «расследует параллельно»? Это тоже наводит на определённые мысли. Если до сих пор не объявился – или объявился, но не обозначил себя – значит, и не собирается это делать. Не доверяет или не считает, что от таких союзников будет толк? Спрашивать всё равно не у кого.

   Разнообразие вносили беседы и дружеские перепалки с Кольдером. Тот взял за правило появляться пару раз в неделю, иногда что-либо приносил на продажу, иногда просто поболтать. Просто ли? Кажется, внешне пустозвон и ловелас составил своё впечатление о степени знакомства Алексинты с артефакторикой. Нет, о том, что она – урождённая Рейнин со всеми их талантами и умениями, вряд ли догадывался, но то, что её знания артефактов гораздо выше бытового уровня, понял. Приносимые им вещи становились сложнее и сложнее. Подозрение, что он и есть тот «человечек или не человечек», крепло. Ведь оборотень не человек же? Как и намекали бабуле в Управлении.

   - Алекса, - с некоторых пор они перешли на ты, - есть у меня один знакомый. А у него есть кое-какая интересная вещица, - вроде бы небрежно начал разговор Кольдер.

   И что это? Очередная проверка или… все проверки пройдены и начинается дело?

   - Стоящая вещица? – проверка или дело, но из роли нельзя выходить до конца. Не хочет открываться, и не надо, она вот тоже не спешит это делать.

   Оборотень замялся. Странное для него состояние, как успела узнать Алекса, сомнения – настоящие сомнения, а не наигранные – ему не свойственны.

   - Я не знаю, что у него. Просто сказал, что нужно сбыть вещицу. Какую, не сказал.

   - Пусть несёт, если вещь стоящая, почему бы и не взять, - именно так, обыденно и беззаботно. Ведь не ждёт ничего особого, правда?

   Оставалось надеяться, что чувствительный оборотень не заметил, как ёкнуло сердце. Начинается? Очень на то похоже.

***

Появились Кольдер со своим знакомым только к вечеру на четвёртый день после памятного разговора. Не могли прийти раньше? Или же подогревали интерес? Если последнее, то это удалось в полной мере. Нервное ожидание Алексинты было готово перерасти в панику. А вдруг и с оборотнем что-то случилось? Вдруг и эта ниточка оборвётся? Наверное, пора писать рапорт в Управление, что для оперативной работы она совсем не годится. Останавливали бабуля и Илинга. Достойная леди размахивала своей клюкой и ругалась, мол, совсем нетерпеливая стала молодёжь. Илинга тянула ручонки и улыбалась своей маме. Что будет с девочкой, если Алексу отстранят от дела? Ведь объяснили же, что малышка тоже играет здесь немаловажную роль, и она в любом случае останется, даже если Алекса сдастся и уедет.

   - Прекрасная Алексинта! – Кольдер вытащил из петлицы цветок и вручил его девушке. – Как же я рад видеть вас вновь! Я скучал.

   «А уж я-то как скучала! Заставил меня поволноваться. Гадкий, гадкий, гадкий оборотень!» - так и хотелось сказать Алексе.

   На языке вертелось ещё много чего, но сказала она совсем другое.

   - А, Кольдер, это ты? Опять за своё? Ничто-то тебя не изменит, шальная псина.

   - Да, я псина! Да, немного шальная. И этим горжусь, - подбородок оборотня напыщенно взметнулся вверх, голова немного повернулась в профиль, демонстрируя девушке наилучший ракурс восприятия.

   - Всё такой же, - безнадёжно махнула рукой Алекса, в очередной раз принимая его игру. – Лучше бы вспомнил об элементарных правилах приличия и представил своего спутника.

   Зашедший вместе с Кольдером мужчина всё время их короткой перепалки терпеливо стоял недалеко от входа и внимательно рассматривал лавочку и её хозяйку. Впечатление он производил странное. Выше оборотня и шире его в плечах. Если присмотреться внимательнее, а Алекса так и сделала, то он был очень даже красивым. Пожалуй, даже не столько красивым, сколько идеальным. Да, именно это слово здесь подходило больше всего. Идеальный разрез глаз, идеально вылепленные нос и губы. Идеальные пропорции лица и головы нарушали только волосы, в небрежном беспорядке обрамляющие это великолепие. Такое совершенство она встречала только на картинах мастеров прошлого. И на том памятном балу.

   Всё это можно было увидеть, если специально заострять внимание, в ином же случае странный гость просто ускользал из поля зрения. Вроде бы да, он здесь, но… как висящие на стене часы или картина. Мы знаем, мы помним, что они есть, но не думаем же о них постоянно. Так было и с ним.

   Вот и ещё один аргумент в пользу того, что гостя Кольдер привёл особенного. Не человека. И не оборотня. И никого из тех, расовую принадлежность которых можно определить вот так сразу. А ведь виделся обычным человеком. Как и Легран.

   - Ох, да, что же это я, как же мог забыть, - Кольдер картинно хлопнул себя по лбу. А ведь запросто мог забыть. Если загадочный гость этого захотел бы. – Госпожа Алексинта, позвольте мне представить вам моего хорошего знакомого господина Тейдина Отакиджи. Тейдин, это госпожа Алексинта Кроф – вдова моего безвременно погибшего друга Петера Крофа. Госпожа Алексинта взяла на себя тяжкое бремя управления доставшимся наследством.

   Вряд ли господин Тейдин Отакиджи способен читать мысли, такое никому неподвластно, даже высшим, но вот считывать эмоции – это запросто. Впрочем, эмоции Алексе скрывать и не нужно. Заинтересованность и некоторое ошеломление от его красоты? Так это нормально. Желание узнать, кто такой и что из себя представляет? Тоже ничего странного.

   - Можно просто Тейдин, - господин Отакиджи сделал шаг, непринуждённо склонился и протянул руку. Жест вовсе не для рукопожатия. Что-то из той, прошлой жизни, где Алекса была леди Алексинтой Рейнин, дочерью главного артефактора Рилоссы.

   Рука в перчатке – той самой, кружевной, изготовленной бабушкой – была чинно предоставлена для поцелуя.

   - Тогда я – просто Алекса, - Алекса улыбнулась и вежливо присела в книксене. – Приятно познакомиться.

   И ведь нисколько не обманула. Действительно приятно. И не только потому что почувствовала, что их дело наконец-то сдвинется с мёртвой точки. Господин Отакиджи вызывал самые положительные эмоции. И это в самом начале знакомства. Наведённое? А вот с этим предстоит разобраться. Не похоже на огонь, что взвился между ней и Леграном в тот достопамятный бал, но всё же. Сейчас браслет смягчил воздействие? Возможно. Но почему тогда боль от осознания потери так же глубока? Почему браслет не избавил от неё? Пока только одни вопросы. И ответ на них искать самой Алексинте.

   Краем глаза заметила в окно, как к дверям лавочки кто-то подошёл, с досадой подумала, что забыла запереть дверь. Посетитель дёрнул ручку раз-другой, затем глянул на часы и отправился восвояси. А ведь Алекса не закрывала дверь и точно помнила, что этого не делали её гости. Начать разборки? Но зачем. По времени и правда пора запирать лавочку, а их дело не терпит лишних глаз и ушей.

   - Присядем? – она указала визитёрам на небольшой гостевой диванчик, сама же заняла стул напротив. Вежливо улыбнулась, предлагая им первым начать разговор.

   Тейдин откашлялся. Ну-ну, в том, что высшие не подвержены примитивным болезням, Алекса убедилась на примере Илинги. Девочка ещё ни разу даже не чихнула. А ведь простуда и прочие детские болячки для таких малышей – обычное дело. На этот раз улыбка была куда искреннее, как и все, вызванные воспоминаниями о дочери.

   Счёл ли господин Отакиджи ту улыбку адресованной себе, но он заговорил.

   - Я принёс вам одну вещь. Не совсем обычную, - он вытащил из внутреннего кармана небольшой футляр и протянул его хозяйке лавочки.

   Футляр, как удалось рассмотреть, был самый простой, не экранирующий. Но кто знает, может опасные артефакты и не опасны для своих создателей. Как же хорошо, что на ней защитный браслет и бабушкины перчатки. Алекса открыла коробочку. Внутри лежало стекло. Ну, больше всего это было похоже на стекло. Абсолютно прозрачный прямоугольник в пол-ладони размером и чуть меньше мизинца толщиной. Коммуникатор? Как же он далёк от тех, которыми ей приходилось пользоваться. Сколько же в нём может быть функций? Каков принцип действия? И ещё сотня, нет, тысяча вопросов.

   Серьёзная игра началась. Пожалуй, теперь и Алексе можно начать приоткрывать свои секреты. Для начала – о своих знаниях и возможностях. Бросила настороженный взгляд на Кольдера. Если Тейдин не скрывается от него, значит, оборотень в теме. На задворках сознания мелькнула какая-то мысль, но тщательно обдумать её не было времени. Мужчина ждал ответа.

   - Только один?

   - Второй у меня. Этот – подарок вам. Для связи со мной.

   Ничего ж себе подарки! Да Алекса подобное только в госхранилище и видела, куда самых талантливых студентов водили для ознакомления с изделиями высших. И как таким пользоваться? А вдруг кто увидит?

   Предвосхищая возражения, Тейдин провёл над стеклом – а как ещё его назвать, если больше всего это похоже на стекло – рукой, и оно приняло знакомый вид. Обычная иллюзия обычного коммуникатора, через которую, если присмотреться особым зрением, виделось всё то же стекло.

   - Пока только обычная связь и только со мной, - пояснил он. – Для чего такие сложности? – предвосхитил он готовый сорваться с губ вопрос. – Этот канал действительно надёжен. Как в плане прослушивания, так и в плане связи. На свете есть очень мало мест, где она не поддерживается. Думаю, вряд ли вы там окажетесь.

   Готовые вырваться вопросы о тех местах, где Алекса вряд ли окажется, удалось подавить с большим трудом. Сейчас это не главное. Но был вопрос, который Алекса не задать не могла.

   - Для чего вам это, Тейдин?

   - Я сотрудничал с вашим мужем. К сожалению, не мог его спасти. Меня не было на тот момент в Артине, - и, словно желая подтвердить свои слова, продолжил: - Если вас это хоть сколько-то успокоит, то сообщу, что тот, кто подсунул ему проклятую вещицу, уже получил своё. К сожалению, мы вышли только на исполнителя, - господин Отакиджи на несколько мгновений смолк и прикрыл глаза, давая Алексе возможность додумать, что же случилось с убийцей Петера Крофа. Возникла чёткая уверенность, что его смерть была – или ещё только будет – гораздо, гораздо мучительнее, чем смерть несчастного артефактора. А ещё отметилось, что организатор инжелу неизвестен. – Кстати, браслет, который сейчас носите вы, ему тоже дал я. Браслет был парный. Как понимаю, он надел его на вас и вашу дочь.

   - Да, - подтвердила Алекса. И, желая окончательно увериться в своём предположении, спросила: - Если бы тогда браслет был при нём, Петер был бы жив?

   - Да.

   Ну что ему стоило солгать! И тут же поняла. Это бы стоило доверия, которое робко возникало между ними. То есть отвечать он намерен честно, насколько это возможно в их ситуации. Нужно только постараться задать правильные вопросы. Что ж, не воспользоваться представившейся возможностью было бы как минимум недальновидно, как максимум – глупо.

   - Для чего это вам? – вопрос-ловушка. «Вам» - это кому? Конкретно Тейдину Отакиджи или группе, которую он представляет? Ведь вряд ли действует в одиночку.

   Задала вопрос и поняла, полного ответа не получит. Нет, ей не соврут, просто пока не могут всего рассказать.

   - Младшие расы – такие же создания Первотворца, как и старшие, только они, как следует из названия, младше. А значит, напористее, злее, жаднее до жизни, - медленно начал Тейдин.

   Вот как? Алексе немного приоткрыли понимание мироустройства высшими? Или главное не это. Главное он сказал после. Младшие, или как уничижительно назвали себя сами младшие расы, низшие, напористее, злее и жаднее до жизни. То есть у старших-высших этого не хватает? Это же, это же… Да это в голове не укладывается! Не Алексе думать над этими вопросами. И не ей их решать. Ну что она может?

   - И что конкретно вы хотите конкретно от меня? – она решила внести ясность.

   Как любил говаривать папа, разбивай работу или проблему на маленькие фрагменты и решай их поочерёдно. Начинать всегда лучше с себя.

ГЛАВА 7

- Что вы знаете о сотворении мира?

   Вот это ответ на её вопрос! Прямо ответ ответов. Что ж, если хочет начать пояснения от сотворения мира, Алекса готова послушать. Но пока спросили её. Надо полагать, не для того, чтобы уйти от собственного ответа, а для того, чтобы действительно узнать, что же она думает по этому поводу, во что – или в кого – верит.

   - Что я знаю? Вам храмовые версии или версию официальной науки? Если храмовые, то у каждой расы она своя, порой эти самые версии взаимоисключают друг друга. Мы, люди, отличились и здесь, у людей таковых несколько. Повторюсь, версий сотворения мира мне известно множество. За исключением версии высших или, как вы называете, старших рас. Сама я верю в возникновение жизни, так сказать, естественным путём, минуя божественное вмешательство.

   - Что ж, думаю, стоит ознакомить вас с ещё одной теорией.

   Сейчас расскажут ещё одну легенду? Пожалуй, пора вспомнить о гостеприимстве. К дивану переместился небольшой столик, до этого скромно стоявший у стены. На нём появился поднос с горячим чайником и несколькими вазочками с печеньем, конфетами и пирогами с мясом, которые, как знала Алекса, очень уважал Кольдер, терпеливо молчавший всё время разговора. Оборотень оживлённо потёр руки и тут же ухватил самый верхний пирожок. Откусил, зажмурился от удовольствия и, прижав свободную руку к груди, прочувствованно произнёс:

   - Спасибо, госпожа Элсинора!

   И что это было? Намёк, что знает о том, что бабушка их подслушивает? Проще сделать вид, что не поняла. Алекса спокойно отпила чай из своей чашки, выбрала печенье, откусила. М-мм, бабушка мастерица не только артефакты делать, у неё всё получается бесподобно.

   Господин Отакиджи пару раз приложился к чашке, больше из вежливости взял печенье, отломил кусочек, положил в рот, прожевал и замер, вежливо ожидая, когда сотрапезники закончат. Сейчас, за столом, стало заметнее, какие же они разные, эти два мужчины, объединившиеся ради непонятной пока цели. Кольдер и Тейдин. Оборотень и высший. Не внешне, нет. Кольдер – сама плещущая через край энергия. Тейдин же – сила? Да, сила наверняка, но такая, которая заключена в монолит самоконтроля. Или Алекса что-то здесь не понимает. Хотя это как раз не удивительно. Кто может похвастать, что понимает высших? Если только они сами. Появилась возможность узнать чуть больше, и она этой возможностью обязательно воспользуется.

   Господин Отакиджи спокойно, как будто у него впереди всё время мира, дождался, пока Кольдер насладится пирожками, и только тогда начал свой рассказ.

   - Знаю, среди младших рас бытует много версий сотворения мира. Да, версий. У старших же и слово такое – версия – почти вышло из употребления. Его заменило более ёмкое: знания. Так вот, коротко расскажу, что знаем об этом мы, - оговорка или признание? Ведь Тейдин фактически признался, что он из высших. – На заре мироздания не было ничего: ни света, ни тьмы. Было всеобъемлющее и всёисключающее Ничто. Сколько это длилось, не знает и сам Первотворец, поскольку его сознание тогда пребывало в небытии. Но как только он осознал себя, то испытал величайшую тоску. Он знал, что может всё. Но он не знал, что же это такое – всё. Вот такой парадокс и насмешка мироздания.

   Даже Первотворец когда-то был юным и пытливым. Он стал экспериментировать. Чем заканчивались его первые опыты и сколько это длилось, неизвестно. Первым его действительно удавшимся творением был Свет. И был он так ярок, что едва не ослепил самого Первотворца. И тогда Первотворец создал Тьму. Результат он посчитал удачным. Свет и Тьма – две стороны всего, включая самого Творца. Много времени он провёл, наслаждаясь плодами своих трудов, понимая, что лучше уже ничего не создаст. Но, как я уже говорил, и Первотворец подвержен скуке. И тогда он вдохнул жизнь в частицы Света. Так появились инжелы. В пику им из частичек тьмы почти сразу же возникли даоны. Творец счёл, что это хорошо, и так же, как Свет не может существовать без Тьмы и Тьма без Света, так же их порождения тоже нуждаются одни в других.

   Так Свет и Тьма получили разум. С ними получили разум и их творения. И тут выяснилось, что и Первотворец может не всё. Он не смог предугадать вражды этих разумов. Почему воевали те древние инжелы и даоны? Почему ненавидели друг друга? Вряд ли на этот вопрос могли бы ответить и они сами. Просто так было. Дело шло к взаимному уничтожению. Какой создатель сможет спокойно смотреть на смерть своих детищ? Вот и Первотворец не смог. Он не придумал ничего лучше, как расселить свои творения по разным сферам обитания, названные обитателями Белой и Чёрной Сферами соответственно. Для не пожелавших покинуть Первоматерь-землю остался только один материк. Тот самый, на котором раньше кипели самые разрушительные сражения. Один на оба народа. И наказал, что каждый, кто поднимет руку на иноплеменника на Первоматери-земле, будет отдан в вечное рабство противоположной стороне и полностью лишён Его благоволения. Что значит полностью лишён Его благоволения? Отступника лишали силы. Силы Света или силы Тьмы.

   Не останавливаясь в своём наказании, Первотворец ограничил силу ставших чересчур самостоятельными строптивцев. Правда только на то время, которое они обитали на Первоматери-земле. И, словно в насмешку над совершенством детей Света и Тьмы, слепил из глины иных существ – младших, с которыми теперь и должны были сосуществовать те, кто решил остаться. Ещё и, помня о вторичности своих младших созданий, сделал их внешне похожими на старших и дал толику силы. Мало того, он отдал им лучшие земли.

   Тейдин замолчал.

   - То есть мы все – младшие или низшие – всего лишь наказание? Пародия на высших? – продолжила невысказанную мысль Алекса. – Тогда почему вы не ушли в свои сферы? Почему обитаете среди нас?!

   - Первоматерь-земля нас не отпускает. Ведь мы и её дети. Наказание ли это от Первотворца или благословение, это каждый решает для себя сам. Кто-то смог разорвать эти нити и уйти в Сферы, кому-то не удалось. Кто-то не захотел.

***

Прояснила ли рассказанная инжелом легенда сотворения мира вопросы, которые не давали покоя Алексе? Если и прояснила, то совсем не те. И, как следовало ожидать, поставила кучу новых. Тейдин ждал этих вопросов и готов был на них отвечать. Он отхлебнул из чашки давно остывший чай, кивнул каким-то своим мыслям и заговорил вновь.

   - Спрашивайте, я постараюсь ответить как можно полнее. Только давайте сначала пригласим к нам ту достойную леди, что слушает наш разговор за дверью.

   Ой, как неудобно. Одно дело всем делать вид, что не замечают, когда их подслушивают, и совсем другое, когда уличают в этом.

   Похоже, неудобство испытала только Алекса. Кольдер метнулся к открывшейся внутренней двери и, пропустив леди Элсинору с Илингой на руках, прихватил из внутреннего коридора кресло, на котором с удобством разместились прабабушка и правнучка. Бабуля же степенно вплыла в лавку, сдержанно кивнула привставшему при её появлении Тейдину и, подождав, пока оборотень занесёт её сиденье, подошла к нему, чтобы занять место.

   Дремавшая до этого момента на её руках малышка встрепенулась и, обнажив пока ещё беззубые дёсны, зашипела.

   - Да что с тобой, маленькая моя? – Алекса одним прыжком подскочила к своим самым родным и схватила дочь на руки, желая уберечь её от невидимой опасности.

   Леди Элсинора поднялась и вышла вперёд, прикрывая своих девочек.

   - Кто вы?! – почти выкрикнула она Тейдину.

   - Я инжел. Девочка, как я вижу, принадлежит к племени даонов.

   Последний пирожок, который до этого одиноко лежал на блюде, с громким в опустившейся тишине шлепком выпал из руки Кольдера на пол. Получается, оборотень не знал. Только вот любопытно, про что он не знал, про Илингу или же про самого господина Тейдина Отакиджи?

   - И что? – смогла выдавить Алекса.

   - Как видите, это выше нас, - виновато развёл руки Тейдин. – Для того, чтобы принять иную расу, нужно работать над собой и своим сознанием. Я этот этап прошёл, - счёл нужным добавить он, чтобы успокоить женщин. – Ребёнок же действует на инстинктах.

   - Тише, моя маленькая тише. Всё хорошо. Мама не даст тебя в обиду, - Алекса прижала малышку к себе и стала ходить из угла в угол, качая и успокаивая.

   Бывает просто тишина, а бывает Тишина. Именно такая, несмотря на продолжающееся недовольное српение Илинги, возникла в какой-то момент в комнате.

   Алекса замерла в углу, отчётливо осознав, что сейчас произойдёт что-то ужасное. Или то, что перевернёт всю её жизнь. Поворачиваться и узнавать, что же случилось, не хотелось, и в то же время словно какая-то неведомая сила заставляла это сделать.

   В дверях стоял мужчина. Или его статуя из тёмного льда? Как он вошёл, ведь сама видела, перед этим несколько покупателей дёргали дверь, потом разворачивались и уходили? Но сейчас не это главное. Главное – удержаться в сознании и не упасть, ведь у неё на руках Илинга. Стул, как же он далеко. Почему так быстро темнеет? Потому что зашёл тёмный? Мертвец…

   Алекса держалась до тех пор, пока бабуля не кинулась к ней и не забрала малышку, и только потом позволила сознанию покинуть бренное тело.

ГЛАВА 8

М-мм, как прохладно вискам. И хорошо. Хорошо не только вискам, хорошо всей Алексе, ведь по её телу разливается благодать. Как будто… да ни с чем это не сравнить, разве только со счастьем! А почему она счастлива? Потому что потеряла сознание, как какая-нибудь впечатлительная барышня? А почему она потеряла сознание? Потому что увидела призрак. Призрак умершего отца Илинги. Илинга? Что с дочерью?! Мысли, так сразу и не понять, то ли скачут, как ополоумевшие блохи, то ли растекаются, как свежий мёд. Пора брать над ними контроль.

   Алекса резко села. Головокружение вернулось. Ну да не до него сейчас, есть дела поважнее. Сначала нужно осмотреться. В центре комнаты суровой статуей возмездия возвышалась леди Элсинора с малышкой на руках. В самом углу старательно пытался слиться с панелями Кольдер. Рядом с диванчиком, с которого пыталась подняться, прежней ледяной глыбой стоял Легран. Тот, кто соблазнил и бросил Кейси. Тот, кто являлся отцом Илинги. Тот, кто подарил самый незабываемый в жизни танец. Живой и невредимый. Если только высшие не могут воскресать.

   Тейдин исчез.

   - Кто вы? Что вы здесь делаете? – голос Алексы охрип, язык едва повиновался, как будто она до этого молчала несколько лет. Может, и не самые уместные сейчас вопросы, но уж какие вырвались.

   - Легран Вернот, - холодно представился этот, этот… гад он, вот кто он! Ведёт себя, как будто и не помнит Алексу. Или правда забыл? Сколько у этого красавчика было женщин после Кейси? – Позвольте узнать, что здесь происходит?

   Что-оо?! Объявить себя умершим, бросить беременную Кейси и исчезнуть надолго, а потом появиться неизвестно откуда, неизвестно зачем и неизвестно насколько, и вот так вот заявить: Позвольте узнать, что здесь происходит?! Да какое его дело?! Признаться, дело у него здесь было, и даже очень важное. Илинга. Нет, он не мог догадаться…

   Пора брать себя в руки и отправляться в атаку.

   - Позвольте узнать, а какое вам дело? – в тон ему поинтересовалась Алекса. Да, грубила. Но ведь заслужил!

   Всегда такая правильная бабуля на этот раз не покачала укоризненно головой, а решительно кивнула, присоединяясь к вопросу.

   - Оборотень может быть свободен, - надменно произнесла статуя.

   - Да что вы себе позволяете… - начал Кольдер.

   - Я сказал, свободен!

   Входные двери открылись, и Кольдер, перебирая ногами, как плохая механическая игрушка, вышел наружу. Дверь за ним захлопнулась, звонко звякнула щеколда. На периферии сознания машинально отметилось, что не так уж и ослабли высшие в их мире, как рассказывал Тейдин. Оборотни – достаточно сильные существа, и управлять ими почти невозможно.

   - А теперь можем и поговорить, - надменно сообщил незваный призрак прошлого.

   - Думаете, нам есть, о чём разговаривать? – как же тяжело даются слова, когда одновременно так хочется наброситься на этого гада с кулаками и спрятать лицо у него на груди, шепча только одно слово: «Жив!»

   Легран Вернот медленно поднял руку, расстегнул куртку, достал из внутреннего кармана какую-то бляху и показал её Алексе, а потом и леди Элсиноре.

   - Детка, милая, возьми малышку, - попросила бабуля.

   После того, как передала ребёнка, она подошла к мужчине и, почти выхватив у того бляху, принялась внимательно рассматривать. Рассмотрев, вернула вещь хозяину и, растерянно посмотрев на внучку, сообщила:

   - Это он. Тот, кого Управление направило нам в помощь. В этом не может быть сомнений. Вещь, сделанную моим зятем, я не спутаю ни с какой другой.

   - То есть помощник не Кольдер?! – голос предательски сорвался на полувизг-полухрип. – Но как же так? Мы же…

   Вот она, та мысль, что мелькнула в начале сегодняшнего разговора: если Кольдер сотрудничает с Тейдином, то вряд ли оборотень является представителем Управления. Мелькнула и сразу же исчезла, словно её прогнали.

   - Предлагаю перейти в гостиную, - предложила бабуля, - а то как-то неудобно здесь гостей принимать.

   Вот оно значит как, оборотня и инжела удобно, а этого – Алекса до сих пор не подобрала даону достойный эпитет – этого неудобно.

   Пройдя в жилую половину, женщины переглянулись и, словно по уговору, подошли к дивану, сели рядком и, подождав, пока Легран Вернот займёт указанное кресло, молчаливо воззрились на него.

   - Что вы успели им выболтать? – не стал успокаивать их мужчина.

   - Им? – бабуля, как старшая, решила взять разговор в свои руки.

   - Именно им: отступнику и его пособнику.

   - И кто из них, позвольте узнать, отступник, а кто пособник? – задала Алекса вопрос, ответ на который, в принципе, был известен.

   Ледяная глыба изобразил усмешку. Ну да, что здесь может быть непонятного. Ладно, с Кольдером она разберётся после, никуда оборотень от неё не денется, сейчас же нужно узнать больше о Тейдине.

   Свой следующий вопрос Алекса задать не успела. Похоже, гость решил, что спрашивает здесь он.

   - Как к вам попал ребёнок даон?

   То есть отвести внимание от Илинги не удастся. Умеет это порождение Тьмы выводить из себя. Бежать. Хватать малышку и немедленно бежать, пока негодяй не догадался, чей это ребёнок. В какие жестокие игры играет Управление.

   - Вы вроде бы взрослый мужчина, - словно сквозь слой ваты донёсся голос бабули, - а не знаете, откуда у женщин берутся дети. Что ж, позволю себе восполнить этот пробел. Моя внучка родила её. Родила от даона. Ещё будут столь же бесцеремонные вопросы?

   - Будут, - кажется, Легран Вернот совсем не понял сарказма. Или не захотел понять. – Но прежде я скажу вам одну вещь. Даоны, впрочем, как и инжелы, - при упоминании последних он позволил себе слегка скривиться. Надо же, ещё одна эмоция! – никогда не оставляют своих детей. Даже полукровок! Нас мало, - ненадолго замявшись, всё же решил признаться. – И каждая новая жизнь для нас священна. При рождении ребёнка всегда должен присутствовать отец или кто-то из близких родственников. Это не прихоть. Именно в этот момент новорождённый получает Знания. Но и это не всё. Если женщина, разрешаясь от бремени, не соблюдает это условие, она умирает. Как я вижу, девочка ущербна…

   - Да как вы смеете называть мою дочь ущербной! – если бы не Илинга на руках, Алекса вцепилась бы ногтями в лицо этой хладнокровной статуе. – Да она, она, она…

   - Сядь, девочка, - тихо сказала бабуля. – Дай нашему гостю договорить.

   Алекса села. И правда, что это она. Подумаешь, считает её дочь ущербной, не соответствующей их высоким канонам. Да так даже лучше! Не будет тянуть к ней свои грязные лапы.

   - Так вот, - как ни в чём ни бывало продолжил Легран Вернот, - без Знаний, полученных таким образом от предков, ребёнок считается ущербным. Это ещё одна причина, почему будущий отец никогда не бросит женщину, носящую его дитя. Помешать этому может только смерть. Отсюда озвучу свои выводы. Отца девочки скорее всего, нет в живых, иначе он обязательно присутствовал бы при родах, ведь мы, представители старших рас, хорошо чувствуем родство и почти сразу узнаём, что совокупившаяся с нами женщина понесла, - слова-то какие подбирает, такие же бездушные, как и он сам. – Значит, и мать мертва. И это не вы. Мать просто не могла выжить при родах. Я должен осмотреть девочку, чтобы узнать, какому роду она принадлежит.

   - Не дам. Это моя дочь! – Алекса едва заставила шевелиться онемевшие губы.

   - Девочке ничто не угрожает…

   - Не отдам! – она что, плачет?

   - Успокойтесь, леди Алекса, ребёнку передаётся ваше волнение. Давайте сделаем так. Пусть девочка остаётся у вас на руках, а я выскажу свои предположения. Думаю, они с достаточной долей вероятности окажутся верными.

   Успокоиться. Да, нужно успокоиться, не стоит заставлять волноваться Илингу, и правда нервно завозившуюся у неё на руках. Алекса несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Кивнула, давая понять, что готова слушать.

   - Итак, тот приснопамятный бал, - ну надо же, оказывается, помнит! – Вы подвели ко мне свою подругу, - помнит и Кейси. Сложить один и один не составит никакого труда. – В тот вечер ваша подруга ушла с моим… - заминка вышла небольшой, но заметной, - знакомым, который через неделю погиб. Где сейчас находится ваша подруга, леди Алекса?

   Ушла со знакомым? И тот самый знакомый погиб. И отец Илинги погиб. То есть Илинга не дочь Леграна?! Ну да, могла бы и раньше догадаться, ведь сказал же, что высшие каким-то образом чувствуют своих детей. Даже тех, которые ещё не родились. А если бы Илинга была его ребёнком, Кейси, её легкомысленная и самая лучшая подруга Кейси, осталась бы жива…

   - По всем законам Илинга моя дочь! И я вам её не отдам. Вы не имеете на неё никаких прав. Да и зачем вам «ущербная»?

   - Как она отнеслась к инжелу? – ещё один странный вопрос.

   Странный ли? Пора отодвигать эмоции в сторону и начинать слушать. Слушать и думать.

   - Это ещё ничего не значит!

   Ну вот, не сама ли только что обещала себя начать думать прежде чем что-то сказать. Впрочем, на вопрос она ответила. Плохо отнеслась Илинга к инжелу.

   - Само это не пройдёт. Нельзя просто так сказать: «Любите друг друга». Противостояние даонов и инжелов существует столько, сколько существуют сами инжелы и даоны. Может, даже и больше – столько, сколько существуют Свет и Тьма. Изменить этого не смог даже Первотворец. А может не захотел, - понизив голос, как будто какую-нибудь крамолу, сообщил Легран Вернот.

   – Что вы предлагаете?

   Первый раз за весь вечер Алекса решилась взглянуть мужчине в глаза. Да разве можно назвать это глазами? Глубокие тёмные омуты, в которых можно сгинуть навсегда.

   - Мирно сосуществовать нужно учиться. В силу обстоятельств девочка и так лишилась части того, что ей положено по рождению. Если же её не научить жить в мире с представителями других рас, то, повзрослев, она станет опасной. Опасной для окружающих и самой себя.

   - Вы говорите неправду!

   Ну вот опять. Ведь понимает Алекса, что он прав, и всё равно противоречит. Так не нравится то, что он говорит.

   - Будете проверять? – и опять глаза в глаза.

   В голове поплыли картинки. Вот подросшая Илинга всё больше своевольничает, перестаёт слушать кого бы то ни было. И это при силе, которая превосходит силу представителей младших рас. Вот она бросается на улице на человека – нет, не на человека, на инжела – тот, как более сильный, с трудом, но сдерживает её. Сдерживает, не убивает. Отчаянный крик: «Мама!», и оба исчезают в яркой вспышке.

   - Что это было? – как же много сегодня потрясений. Закончится ли когда-нибудь этот день?

   - Наиболее вероятный сценарий развития событий, - пояснил мужчина. – Если ей всё же удастся когда-нибудь убить светлого, тогда её участь будет ещё печальнее.

   Ну да, только сегодня об этом же говорил Тейдин. Рабство и полное лишение силы.

   На руках недовольно завозилась малышка. Пока просто маленький беспомощный ребёнок, требующий своей доли пищи и внимания. Как можно поверить, что это милое создание может превратиться в монстра?

   - Илинге пора есть и спать, - сообщила Алекса, пытаясь подняться.

   Как получилось, что она передала малышку протянувшему руки Леграну, а не прикрывшей глаза леди Элсиноре, не могла бы объяснить и сама. Бабуля задремала? Ну-ну. И это когда обсуждаются столь животрепещущие темы. Скажите это кому другому, а не той, кто изучила «нерафовую леди» достаточно хорошо. Впрочем, знание было взаимным. Бабушка уже давно всё поняла и принялась вести собственную партию. И ведь, как наверняка считала опытная интриганка со стажем, в интересах внучки и правнучки.

   Как бы то ни было, Илинга с охотой пошла к чужому дяде, даже руки сама протянула. Широко улыбнулась своим беззубым ртом.

   Прежде чем уйти за рожком с молоком, Алекса заставила даона поклясться, что тот не исчезнет вместе с ребёнком.

   - Клянусь! Я не буду разлучать вас и ребёнка, - не совсем то, что требовала, но хотя бы так.

   Подтверждая его слова, на протянутой вперёд ладони Леграна Вернота заклубился и растаял сгусток самой настоящей тьмы. Илинга счастливо засмеялась и попыталась поймать его клочки. Обиженно захныкала, когда сделать этого не удалось.

   - И что мы капризничаем? – заворковал мужчина. – Смотри, что у меня есть.

   На ладони опять возник небольшой тёмный шар. Только на этот раз не исчез, а отрастил себе смешные толстенькие ручки и ножки, сверху обозначилась голова, на которой мигнули блестящие глаза-бусинки. Шарик подпрыгнул несколько раз, словно проверяя устойчивость своих конечностей, перекувырнулся, упал на спину и нелепо задрыгал ногами. Его заразительный смех перемешался со смехом малышки, жадно потянувшей руки к новой игрушке.

   Надо же, а с ребёнком Легран Вернот совсем другой. Человечный? Но разве можно это слово отнести к даону? Но других-то слов, обозначающих это понятие, в человеческом языке нет.

   Любоваться мужчиной, играющим с ребёнком, можно долго, но ребёнку пора есть и спать. Алекса вышла.

ГЛАВА 9

Вернуться постаралась как можно быстрее. Бабуля всё так же дремала, или, скорее, искусно делала вид, что дремлет. Легран сидел на одном из кресел, на его руках уютно устроилась малышка. Нужно бы взять её, чтобы покормить, но рука сама протянула рожок с молоком мужчине, тот спокойно принял его и предложил Илинге. Девочка, довольно причмокивая, принялась есть. Насытившись, она сладко засопела.

   - Пойду уложу её в кроватку. Да и бабушка, как видите, почти заснула. Думаю, вы найдёте выход сами и простите, что вас не провожаем? – Алекса подошла к Леграну, чтобы забрать малышку.

   - Я подожду, мы не договорили, - нет, ну каков нахал, а? Совсем не понимает намёков.

   Впрочем, если Вернот является представителем Управления, так просто от него не избавиться. До зуда в кулачках хотелось выпроводить неоднозначного гостя, но ещё больше хотелось, чтобы он остался.

   Как ни старалась, чтобы руки не встретились, но всё равно задела его ладонь кончиками пальцев. Когда подогревала молоко, сняла изготовленные бабулей перчатки. Не то чтобы забыла их потом надеть, просто не сочла нужным.

   Как любили говорить преподаватели, руки артефактора – самый точный и самый чувствительный инструмент. Именно голыми руками настоящий мастер определяет наличие магии и её оттенков в образцах и материалах. Руки Алексы помнили множество ощущений. Но такого. Странный эффект, вроде бы коснулась пальцами, а опалило щёки. Да что щёки, волнительный жар прошёл по всему телу. Странный эффект. Стоило бы проверить, но дотронуться до этого сноба ещё раз? Да ни за что!

   Алекса поднялась в свою комнату и устроила Илингу в её кроватке. Подошла к зеркалу, осмотрела себя, поправила выбившийся локон, потянулась к тюбику с губной помадой. Рука замерла. Это для кого она тут собралась прихорашиваться? Для какого-то сухаря, с которым её вынуждает – да вынуждает! – работать Управление? Ну уж нет. Нужно быстрей вернуться, выслушать, что он там собрался сказать и выпроводить вон. Не считал нужным связаться почти два месяца, прошедших с момента её приезда, может, ещё столько же не увидятся. Похоже, господин Сноб вовсе и не заинтересован в тесном сотрудничестве. Такой умный. Такой сильный. Сам справится? Тьма ему в помощь!

   Поймала себя на том, что покусывает губы, как делала ещё девчонкой, когда хотела, чтобы они были ярче, а помада по возрасту ещё не положена была. Рассердилась, даже ногой притопнула и вышла из комнаты.

   По всем правилам гостеприимства стоило бы предложить гостю чай или, ввиду вечернего времени, что и покрепче, но Легран Вернот вовсе не гость, а коллега. И вообще, пусть быстрее говорит, что хотел, и уходит. А то уже начинает казаться, что этот день начался вечность назад и никогда не закончится.

   К сожалению, леди Элсинора так не думала. Когда Алекса зашла в гостиную, эта парочка мило сидела на диванчике и мужчина разливал по бокалам бабушкину вишнёвую наливку. Ту самую, которой бабуля угощала только самых закадычных подружек и любимого зятя. Что это с ней? Околдовал, пока внучка отсутствовала? Ну так с видавшей виды интриганкой такие фокусы сложно провернуть, на ней разнообразных артефактов, пожалуй, побольше, чем на его величестве будет.

   - А, Лека, вернулась? А мы тут с Леграном решили немного выпить. Присоединишься?

   Что?! Бабуля и ей предлагает выпить? Ну это уже ни в какие рамки. Всё «маленькая ещё, да маленькая ещё!», а тут сама.

   - Что у вас случилось? – Алекса подозрительно осмотрела комнату, даже просканировала в магическом зрении на всякий случай.

   Ничего необычного. Все защитные артефакты на своих местах, лишних тоже не появилось. Сидят два вполне себе обычных человека и мило воркуют. Только Алекса-то прекрасно знала, что один из них вовсе и не человек.

   Выпить, конечно, было бы правильным, даже нужным. Но кто-то же должен оставаться в этом доме с ясной головой. Пришлось отказаться.

   Алекса прошла к самому дальнему от собутыльников креслу и, выпрямив спину, села на самый краешек.

   - Вы хотели сказать что-то ещё перед уходом, господин Вернот? – не очень тонко намекнула она гостю, что пора бы завершить то, ради чего он сюда явился, и убираться восвояси.

   Даон отставил недопитый бокал в сторону и замер, собираясь с мыслями.

   - Я совершил ошибку, - сказал так, как будто эта ошибка – первая в его жизни. Какая самокритичность! – Я хотел вести расследование самостоятельно.

   То есть он вообще не планировал с ними связываться? Алекса уже догадалась, что не они с бабулей в этом расследовании главные. И похоже, не Управление. Здесь стоит и помолчать, кажется, сейчас скажут что-то важное.

   Легран бросил мимолётный взгляд на недопитый бокал, но трогать его не стал.

   - Как вы уже знаете, в Общих Землях стали появляться артефакты, изготовленные высшими расами, - начал он свой рассказ. – Как достаточно новые, так и старинные, в большинстве своём добытые на древних развалинах Ильдеси. Да, всегда были смельчаки и авантюристы из представителей младших рас, которые занимались этим рискованным промыслом. Да, кому-то из них даже везло что-то найти и вернуться с добычей домой и несказанно разбогатеть, продав найденное. Но эти случаи были так редки, что можно было считать их ничтожными. Сейчас же они участились. Мало того, к младшим стали попадать и знания старших рас. Как вы понимаете, опасные знания. Взрывы происходят не просто так. Мы полагаем, - интересно бы узнать, кто же такие «Мы», но Алекса пока помолчит, - да что полагаем, уверены, что организовал всё это кто-то из старших рас. И, учитывая участившиеся взрывы артефактов, вовсе не из альтруистических соображений.

   - Не какой-то одной старшей расы, а именно рас? – здесь уже промолчать не смогла. – То есть групп, поставляющих древние артефакты, может быть несколько? Или… какая-то часть даонов и инжелов смогла объединиться? – в свете рассказа Тейдина, да и поведение Илинги тому подтверждение, в объединение светлых и тёмных верилось слабо.

   - Верны могут быть оба предположения, - подтвердил невероятную догадку Легран Вернот.

   Зря не верила. Но ведь не просто так объединились представители двух враждующих рас? Не ради банального обогащения.

   - То есть ими владеет какая-то идея? Идея, которую сочли важнее изначальной разобщённости? – уже смелее спросила Алекса, остро чувствуя нежелание мужчины выдавать все секреты. Что ж, если можно выведать информацию таким путём, она будет добывать её так.

   - Да, - и на этот вопрос ответил положительно. – На первый взгляд, отступники считают, что пришла пора ассимилироваться с младшими расами. И передать им не только артефакты, но и накопленный опыт и знания.

   Спать как-то резко расхотелось. Даже усталость ушла куда-то на задний план.

   - А праведные, - Алекса почти выплюнула это слово, - старшие, ой, простите, высшие, этого не хотят, так?

   - Не все знания безобидны! Вы же не даёте детям опасные игрушки.

   - И как я забыла, мы для вас всего лишь младшие дети. Несмышлёные и излишне активные в своём желании уничтожать всё и вся, - хотелось, чтобы в голосе звучал сарказм, но получилась горькая констатация факта. Не зря же их называют младшими.

   Взял всё-таки бокал и допил его содержимое.

   - Да.

   Нет, ну какой прямолинейный! Хотя, если будут ходить вокруг да около, то и к утру не закончат. И потом, если уж честно отрешиться от обиды, так ли уж он неправ? Пока в его словах неправды не обнаружилось. Артефактору ли не знать, какие опасности могут нести его поделки. Не будь Алекса хорошо защищена, эпизод с Пинтерсом мог закончиться весьма плачевно. И это не считая взрывов.

   - То есть вы хотите сказать, что отступники поставляют в Общие Земли свои артефакты и знания? В чём же заключается их цель? Вроде бы как щедро дать знания, и потом уничтожить наш мир, а с ним и младшие расы? Ведь даонам и инжелам есть, куда уходить.

   - Нет, их цель в другом, - начал Легран Вернот и резко смолк, не желая продолжать.

   - Это на второй взгляд? – неожиданно вступила в разговор леди Элсинора, вроде бы мирно дремавшая в своём кресле.

   Точно, он же сказал: «На первый взгляд отступники считают, что пришла пора ассимилироваться с младшими расами». И выдал предположение, что групп может быть несколько. Тогда хоть что-то могло бы получить объяснение. Желания ассимилироваться с младшими расами и их же уничтожить исходит от разных групп. И во что же они с бабулей влезли?!

   - На второй взгляд всё гораздо, гораздо хуже, - проговорил даон и после короткого молчания продолжил. – К сожалению, о тех, вторых, мы не знаем почти ничего. Только предположения, что взрывы – дело их рук. Но и то это лишь предположения.

   Где-то на периферии сознания проскользнуло облегчение от осознания, что отступники, к которым Легран отнёс и Тейдина, к взрывам, скорее всего, непричастны. Очень уж ей понравился честный и прямолинейный инжел. Но стало ли от этого легче?

   - Но чем здесь можем помочь мы? – Алекса перевела беспомощный взгляд с бабули на гостя.

   - Если нам дали это задание, значит можем! – молодым бы такую уверенность зрелости. – А сейчас, - бабуля повернулась к Леграну, - простите нас, но день был очень насыщенным, пора отдыхать. С малым ребёнком на руках, пусть наша девочка и спокойная, отдых ценится особенно дорого.

   - Это вы меня простите, что засиделся допоздна. Уже ухожу, - мужчина поднялся, кивнул бабуле и вышел из комнаты.

   Алекса пошла проводить и закрыть дверь. Долго смотрела в спину, как он уходит. Вот и свела их судьба вновь. Случайность? Благоразумие кричало: «Да!» Глупая надежда отталкивала свою такую правильную сестру и робко шептала: «А вдруг?..», и её шёпот затмевал все доводы сознательной части сознания. Сейчас ясно одно, эта встреча далеко не последняя.

   - Пусть идёт, всё равно больше ничего не скажет, - заявила бабуля, когда Алекса вернулась. – Мы и так сегодня узнали много.

   - Узнали-то много, но что с этими знаниями делать? – задумчиво спросила то ли у бабули, то ли у себя.

   - Сначала нужно понять, кому же из них верить.

   Кому из них верить? А действительно, кому из них верить? И… может ли оказаться так, что правы оба. Ведь оба не лгали. Не лгали потому, что каждый принимал свои высказывания за истину. Единственную и непогрешимую.

   Да, узнали о высших расах сегодня много. Но как же это мало для того, чтобы делать выводы, а тем более действовать.

ГЛАВА 10

Всю ночь Алексе снились инжел и даон. Они наперебой объясняли каждый свою точку зрения. Каждый убеждал, что прав, и каждому она верила.

   Хорошо или плохо, что к утру их аргументы забылись? Наверное, хорошо, и так в голове всё перепуталось. Надо бы выкроить спокойный вечер, добраться до мастерской и заняться изготовлением артефактов. Любимая работа всегда успокаивала и помогала упорядочить мысли. Да, именно так и стоит поступить. К тому же, поделки с клеймом семьи Рейнин, на которое Алекса имела полное право, всегда хорошо раскупались, не стоит забывать и об этой стороне работы.

   Рабочий день на удивление прошёл без происшествий, даже Кольдер не появлялся. Обиделся? Уж чего-чего, а обидчивости за оборотнем замечено не было. Ну да ладно, у Алексы теперь есть коммуникатор Тейдина, можно связаться с ним напрямую. Вот обдумает в спокойной обстановке линию поведения, обсудят всё с бабулей, свяжутся с Управлением, потом уже можно и продолжить разговор с инжелом.

   Посетители на сегодня закончились. Можно и закрывать лавочку. Осталось дождаться, пока бабушка с Илингой вернутся с прогулки, поужинать и можно отправляться в мастерскую.

   Но почему стало так беспокойно на душе? Что встревожило? Да, затеяли высшие какую-то непонятную людям возню, но Алекса-то здесь при чём? Поможет, чем сможет, вернее, если сможет, и на этом всё.

   Верила ли в это сама? Ведь была ещё Илинга. Илинга? А ведь именно о ней, а не о судьбах мира сегодня весь день болело сердце. Нужно бы предупредить бабулю, чтобы была осторожна и на прогулках не доверяла посторонним. Совсем как когда-то сама леди Элсинора поучала её. Удалось даже улыбнуться. Только улыбка быстро угасла. Стало понятно то давнее беспокойство бабули.

   Тревога нарастала, как будто то ужасное, о чём и думать-то было страшно, уже случилось. Нет, так можно и сойти с ума. Нужно как можно скорее найти своих самых родных и успокоиться. Алекса выбежала из дома.

   Небольшой парк, где гуляли няньки и мамаши с детьми, находился неподалёку. Он был на достаточном расстоянии от моря, а потому не пользовался популярностью у отдыхающих, и это хорошо.

   И где же искать бабушку? Кажется, она что-то говорила про любимую лавочку у фонтана.

    Вот и фонтан. Нет. Это не их коляска одиноко стоит на прилежащей к площадке с фонтаном аллее. Просто очень похожая. Пусть это будет так. Пожалуйста, пусть это будет так!

   Лежащий в коляске бабушкин коммуникатор разбил и эту хлипкую надежду. А ведь леди Элсинора всегда держала его при себе.

   - Бабушка!

   Крик получился настолько отчаянным, что обернулись все, кто его слышал. Заплакали несколько малышей.

   - Леди, вы не видели, куда делась хозяйка этой коляски? Бабушка и с нею маленькая девочка, - Алекса была готова силой вытряхивать хоть какую-нибудь информацию из бестолково хлопающей глазами няньки, судорожно тянущей к выходу карапуза лет трёх.

   - Не видела, не знаю ничего, и не собиралась я трогать вашу коляску! Больно надо, - забормотала женщина и, подхватив подопечного на руки, поспешила к выходу.

   Обежать весь парк много времени не заняло. У каждого встречного Алекса спрашивала, не видели ли они леди Элсинору. Пара пожилых дам ответили, что да, видели и даже разговаривали. Когда это было? Сегодня. Да, точно сегодня. Куда делась леди? Наверное, домой ушла. Да, именно так, погуляли с малышкой и ушли. Да и нам уже пора.

   Никто ничего не видел. Или кто-то сделал так, что, даже если и видели, то забыли? Можно бы попытаться выявить влияние извне, но это значило бы потерять время. Что же делать? Что делать?! Обратиться в полицию? Только время терять. Хотя и это нужно будет сделать. Но искать придётся самой.

   И с чего начать поиск? Хотелось куда-то бежать и что-нибудь делать. Но куда бежать и что делать? Для начала нужно успокоиться, паника в таком деле не помощник. Алекса села на ближайшую лавочку и несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

   Так, Алекса, успокойся и начинай думать. Вряд ли целью похитителей была бабуля. Илинга. Кто о ней знает? Вернее, знает о том, что она не совсем человек. Тейдин знает. И знает Легран, который и сказал, что малолетнему даону не место среди младших рас. И тот, и другой имеют и силы, и возможности выкрасть старушку с ребёнком из людного места так, чтобы никто ничего не видел. Или забыл, что видел. И у того, и у другого могут быть свои причины сделать это. Вряд ли они объединились. И у кого же из них просить помощи? Да, Леграна вроде как поддерживает Управление, и он поклялся не разлучать Алексу и Илингу, но в такой ситуации верить нельзя никому. То же Управление ведёт свою игру, в которой Илинга просто разменная фигура. Кстати, само Управление, вернее, нечистоплотных его представителей, тоже нельзя сбрасывать со счетов. Значит. Значит, помощи нужно просить у всех!

   Ну вот, пока ещё не план, но набросок плана есть. Нужно вернуться домой и срочно связаться со всеми.

   Если и тлела в душе робкая надежда, что они разминулись с бабулей, и та уже давно дома, то гадкая и какая-то липкая тишина в доме эту надежду разрушила. Едва прикрыв входную дверь, Алекса поняла, что бабули и Илинги здесь нет.

   - Спокойно, Лека, спокойно. Некогда устраивать истерики. Нужно действовать, - дрожащим голосом подбодрила сама себя.

   Первым делом открыла потайное отделение сейфа и достала оттуда