Купить

Акция "День доброты". Лето 2023. Сборник рассказов

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

Сборник произведений авторов Призрачных Миров и Продамана для всех, кто нуждается в дружеской поддержке, добром слове и помощи!

   

АННОТАЦИЯ

к Летнему сборнику 2023 года (№13)

   Даруй добро!

   Даруй мечту!

   Даруй любовь!

   

***

Вступление для авторов:

   Девизом этой акции я бы поставила строчки из старой, но очень задушевной песни: «Что так сердце, что так сердце растревожено, словно ветром тронуло струну…»

   Доброта, любовь, благородство – вечные ценности!

   Почему бы нам, пишущим людям, не создать прекрасную традицию – в своих зарисовках либо воспоминаниях поблагодарить тех, кто подарил нам жизнь, в первую очередь наших родителей, вспомнив какое-то событие из детства или юности. Почему бы не вспомнить и не поблагодарить педагога, который повлиял на формирование нашего мировоззрения и научил чему-то особенному. Почему бы нам не вспомнить и не поблагодарить случайного человека, который в трудную минуту оказался рядом и выручил, своим поступком оставив след в душе на всю жизнь. Даже вымышленные герои книг, те которые несут людям свет, добро, любовь, надежду, радость способны совершить очень многое для обычного читателя. А о тех, кто каждый день спасает людей, животных, совершая акты истинного милосердия… о них тем более нужно писать и говорить. Вариантов много, только желание сделать шаг – и чудо, ваша доброта, искренние чувства кому-то помогут обрести почву под ногами. Вы вправе выдумать сюжет, совсем необязательно, чтобы он был написан в жанре СЛР.

   Вдохновения всем, оно наш поводырь, обязательно подскажет, о чём писать в это трудное время. Главное – искренне донести основную идею: «Творить добро своими руками – благородно и радостно!

   Давайте станем волшебниками всего на один день – рождение вашего доброго шедевра и поистине благородного поступка. Сотворим добро для многих!

   Организатор акции и составитель сборников – эксклюзивный автор ИМ «Призрачные Миры» и «ПродаМан» – Инна Комарова.

   Обложку подготовила – штатный дизайнер ПМ – Марго Огненная.

   Сборники акции выходят в свет под патронажем PR-директора ИМ «ПРИЗРАЧНЫЕ МИРЫ» – Елены Колзуковой.

   

***

К читателям:

   Каждый из нас в это трудное время стремится выразить вам сочувствие, своё внимание, поддержку, дружеское участие. Доброта – и есть акт доброй воли и милосердия. Эта акция – волшебный инструмент, который поможет нам достучаться до ваших сердец. Мы так хотим дать почувствовать всем, кому сейчас плохо, кто нуждается в помощи, что мысленно и сердцем с вами и всегда помним о вас, любимые наши читатели.

   

***

«Все ценится, когда приходит нужда. Для человека, умирающего от жажды, вода дороже золота. Тонущему вода — бесполезный и ненужный дар».

   Терри Гудкайнд

   

ЧАСТЬ. «ДА СВЯТИТСЯ ИМЯ ТВОЕ…» АЛЕКСАНДРА ШЕРВИНСКАЯ

Фёдор Андреевич с трудом повернул голову: на часах была половина второго ночи, то есть то время, когда раньше, в молодости, для него наступал пик творческой активности. А сейчас… сейчас он уже и не помнил, когда засиживался допоздна. Обычно дочь заглядывала в его комнату около одиннадцати и строгим «докторским» голосом говорила:

   - Папа, отбой! Все приличные дедушки в это время уже давно спят, - потом она заходила в комнату, присаживалась на краешек кровати и негромко спрашивала. - Ну, ты как?

   Хотя оба они знали, что плохо: уставшее сердце не справлялось, да и сил для борьбы у стариковского организма становилось всё меньше. Вот и сегодня она заглянула, задала привычные вопросы, услышала привычный ответ и, покачав уже тоже седеющей головой, ушла к себе.

   Фёдор Андреевич устало закрыл глаза, позволив себе минуту слабости, и вдруг с удивлением почувствовал, что острые когти, уже несколько лет сжимающие старое изношенное сердце, разжались, и то резкая, то ноющая боль исчезла, оставив только уже почти позабытое ощущение свободы.

   И перед внутренним взором вместо привычной темноты с мелькающими и иногда ужасно раздражающими жёлтыми мошками возникла длинная лестница с множеством ступеней. Фёдор Андреевич встал с кровати, чувствуя странный, необъяснимый прилив сил, и осторожно встал на первую ступеньку.

   По сторонам клубился туман, а может, это были облака… А впереди, там, где заканчивалась странная лестница, было ясное чистое небо, наверняка светило солнце и пели птицы.

   - Мне можно туда? - спросил Фёдор Андреевич у пустоты, совершенно не ожидая ответа.

   - Можно, - внезапно раздалось слева, - иди…

   - Нельзя, - сварливо ответили справа, - ты не заслужил…

   - Он всю жизнь учил детей, - возмутился голос слева, - это очень достойная профессия! Знаешь, скольким людям он открыл мир слова, мир литературы?

   - Да кому оно надо, это слово? - возмутился голос справа. - Сам что ли не знаешь — уже давно никто ничему не учит, зубрёжка одна, натаскивание к этим… как их… ЕГЭ… Никак не могу запомнить.

   - А может, он из тех, из настоящих? - неуверенно, но с надеждой спросили слева. - Которые именно учили?

   Фёдор Андреевич слушал их, и перед его глазами проплывали лица, картинки, словно кадры в замедленной съёмке.

   Вот класс, дети, сидящие за партами, и он — присевший боком на учительский стол, с горящими глазами, рассказывает им о Достоевском, кажется. Они спорят, он шутит и, кажется, удачно, потому что класс взрывается искренним хохотом. И никто не увидел, как от сердца откололся крохотный кусочек — он весь ушёл в эмоции, которые он передал этим внимательно слушающим детям.

   Кадр сменился. Школа, праздник Последнего звонка, к нему подбегают девочки со счастливыми заплаканными лицами, обнимают, говорят очень важные для них и для него в тот момент слова. Их искреннее «спасибо» для него гораздо дороже сухих строчек в очередном благодарственном письме от руководства. И пусть он прекрасно знает, что, несмотря на обещания, большинство из них никогда больше не переступит школьный порог. Это сейчас не важно: важен свет в глазах, слёзы радости и благодарности. И маленькая часть сердца, навсегда отданного им.

   Следующий кадр. Высокий мужчина с трудом помещается за школьной партой, он протягивает ему книгу, на задней стороне обложки которой портрет этого самого мужчины. Это его первый роман, его первая книга, и он пришёл поблагодарить человека, научившего его видеть и чувствовать литературу. Того, кто вложил в него часть своего сердца, не жалея и не торгуясь.

   И ещё картинка. Он идёт по улице и видит идущую ему навстречу молодую женщину. Она мельком скользит по нему равнодушным взглядом и проходит мимо, а он прячет уже готовую осветить его лицо улыбку: именно ей он когда-то отдал массу своего времени и души, помогая справиться с жизненными трудностями. Но не все умеют и хотят помнить. Он грустно улыбнулся себе, а в сердце обуглился ещё маленький кусочек.

   Сколько их было за его долгую учительскую жизнь? Тех, кому он помог, поддержал, выслушал, отдал свою душу и знания? Для кого разделил на части своё сердце…

   - Ну… типа… извините, - пробормотали справа, - поторопился, бывает…

   - Иди, - мягко шепнули слева, и Фёдор Андреевич, всё ещё находясь во власти воспоминаний, медленно пошёл туда… в сторону света…

   А вслед ему тихо пронеслось сказанное в два голоса:

   «Да святится имя твое, Учитель!»

   

***

Страница автора на сайте: «ПродаМан»: https://prodaman.ru/Aleksandra-Shervinskaya/books

   Страница автора в ИМ «Призрачные миры»: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D0%B7%D0%B8%D0%BD/%D0%A8%D0%B5%D1%80%D0%B2%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F-%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%B0/

   

ЧАСТЬ. СЕРДЕЧКО БЬЁТСЯ. TATIANA BEREZNITSKA

По лесной дороге ехала кибитка. Усталая лошадь медленно тащила её за собой. Тихо позвякивали бубенчики на упряжи. Солнце клонилось к западу. 

   — А что, Радим, как думаешь, сколько осталось до деревни? — молоденькая девушка выглянула из кибитки.

   — Версты три будет, Забава. А что соскучилась? 

   — Ага, — она подвинулась ближе к вознице. — Радим, расскажи историю.

   — Расскажи-расскажи, — подхватили несколько голосов внутри кибитки.

   — Сговорились, — проворчал Радим.

   — Ну, пожалуйста, — Забава сложила перед собой руки в умоляющем жесте. 

   — Ладно, подсаживайтесь поближе.

   Случилось это давно, а может и не очень. Жил в одном городе молодой купец. Звали его Любомир. Хорошо шли дела у Любомира. Богат он был и удачлив. И собой хорош, и умён. 

   Однажды уехал он из дома по своим купеческим делам. Долго не было его. Ужотчаялись все увидеть его вновь живым. Когда же, наконец, возвратился он, то привёз с собой красавицу жену. Ввёл Любомир Варвару хозяйкой в свой дом, всё честь по чести. Да не понравилось это его матери Дариславе. Была она женщина властная. Стала попрекать она невестку. И тем ей Варвара не угодила и этим. Прямо со свету сживает.

   А Варвара имела нрав короткий да ласковый. Свекровь ей упрёк, а она словно и не замечает. Хорошеет день ото дня и только. Если б не злость непомерная матери Любомира, царили бы в доме мир и покой. Но Варвара с Любомиром несмотря ни на что счастливы были. Да недолго счастье их длилось. 

   Раз пришлось Любомиру отлучиться по своим по делам купеческим. День прошёл, два прошло. Утро третьего дня наступило. Солнечный луч упал на подоконник. Крадучись, подобрался к молодой женщине и пустил ей в лицо шаловливого солнечного зайчика. В дверь горницы послышался тихий стук. Подошла к двери Варвара.

   — Кто там, — спросила.

   За дверью тихий шёпот послышался.

   — Это я, Пересвет.

   Не смогла молодая женщина скрыть удивления. Был в доме работник такой — Пересвет. Умелый да старательный, любая работа в его руках спорилась. Зверь, птица так и льнули к нему. Вот только немой он был.

   Подумала Варвара, и открыла дверь всё-таки. Глядь, и впрямь Пересвет стоит перед ней. Поклонился в пояс, да и говорит:

   — Не гневайся на меня, выслушай да прости. Не воля меня привела, а неволя. Невзлюбила тебя старая хозяйка, да так сильно, что со свету сжить хочет. Велела она сгубить тебя. Коли воспротивлюсь, другого найдёт она Но и волю её исполнить не могу. Ты за человека меня считала, никогда не смотрела как на ущербного. Не немой я, великие тайны земные хранит моё молчание. За доброту твою хотел бы отплатить тебе добром. 

   — Спасибо тебе, Пересвет. Спасибо за честность твою. Да только как ты поможешь-то. Свекровь ненавидит меня. 

   — Знаю силу одну, — молвил Пересвет даст она тебе сон вместо смерти. Будешь спать до возвращения мужа. Для всех остальных же умрёшь на время, не навсегда. Живое сердце твоё спрячу от беды.

   Задумалась Варвара. Долго молчала. И молчал, стоящий перед ней Пересвет. Наконец, промолвила.

   — Что ж поверю я тебе. Дай мне только время, приготовлюсь я.

   Поклонился Пересвет ещё раз и вышел.

   А Варвара, оставшись одна, обрядилась в праздничные одежды, из украшений же многочисленных, мужем даренных лишь один перстенёк надела что Любомир перед свадьбой подарил. Кликнула Пересвета.

   Подал ей Пересвет острый нож и велел мизинчик на руке левой порезать. Брызнула кровь алая. Нож на половицы. А следом и Варвара упала. Исчез румянец, белее снега лицо стало.

   Была у Варвары куколка любимая. С детских лет была она с ней. В эту куколку Пересвет и спрятал живое сердце Варвары.

   Схоронили Варвару. Поминки справили. Много слёз пролили, любили все молодую хозяйку за красоту и нрав добрый.

    Дарислава же повеселела с этого дня.

   Прошло немного времени.

   Только слышит раз Пересвет ночью тихий Варварин голос: 

   — Слышишь меня, Пересвет? 

   — Слышу. 

   — Ох, сердечко бьётся, 

    на волю рвётся. 

    Можно встать, 

    пойти погулять?

   И тогда ответил ей Пересвет: 

   — Рано ещё обожди 

    Поднимись ввысь, 

    цветком обернись. 

    Как падёт роса, 

    сгинь моя краса. 

   Ничего не ответила Варвара, растаяла в тумане. 

   День прошёл. Вновь ночь наступила.

   Слышит Пересвет опять голос Варвары. 

   — Слышишь меня, Пересвет али нет? 

   — Слышу, — отвечает.

   — Ох, сердечко бьётся, 

    на волю рвётся. 

    Можно встать, 

    пойти погулять? 

   И Пересвет ответил, как и прежде: 

   — Поднимись ввысь, 

    цветком обернись. 

    Как падёт роса, 

    сгинь моя краса. 

   Когда на землю в третий раз опустились сумерки, пошёл Пересвет на Варварину могилку. И увидел он диво дивное. Только солнце скрылось, как из земли на могилке проклюнулся зелёный росточек и стал расти прямо на глазах. Очень скоро росток превратился в сильный стебель и выпустил бутон, который тут же стал расти и через несколько минут лопнул, выпустив, алые словно кровь, лепестки. Расцвёл цветок, и не было краше его на всём белом свете.

   Кивнул цветок головкой и молвил голосом Варвары:

   — Здравствуй, Пересвет. Что слышно в городе? Не вернулся ли муж мой?

   До рассвета проговорили они, а как пала роса на траву, исчез цветок, словно его и не было.

   Стал навещать Пересвет могилку Варвары по ночам. 

   Так продолжалось некоторое время. Да только стала Дарислава примечать — как вечер, покидает Пересвет двор, а возвращается только на рассвете. Злую душу всегда подозрения гложут. Вот и решила мать Любомира проследить за Пересветом. Как настала ночь, пошла она, хоронясь, следом. Да на полдороги как зашумело что-то рядом. Поднялась в небо целая стая птиц. А когда птицы улетели, Пересвета уже след простыл.

   На вторую ночь вновь она пошла следом, как и в первый раз, на полдороги зашумело вокруг, поднялась в небо стая птиц. Но не обращает больше она на них внимания, идёт следом за Пересветом. До самой кладбищенской ограды дошла, но тут потемнело всё вокруг, дороги не видно стало. А когда просветлело, то Пересвета уже не было. Пришлось вернуться ей домой ни с чем.

   А на третью ночь выследила таки она. Затаившись в тени видела Дарислава, как расцвёл чудо-цветок. Даже одна мысль о невестке, которая и после смерти своей напоминает о себе, была ей нестерпима. Потому, вернувшись домой, решила Дарислава сгубить цветок. 

   Не знал об этом Пересвет.

   Как следующая ночь наступила, да стал он собираться к Варваре, тут и услышал:

   — Ох, сердечко бьётся, 

    на волю рвётся.

   Да горюч-камень лежит,

   Встать не велит.

   Поспешил Пересвет на кладбище. Глядь, а на могилке Варвариной плита каменная лежит. Уж и полночь наступила, а не цветёт чудо-цветок. Только из-под камня голос слышится:

   — Тяжело мне, Пересветушко. Ох как тяжело. 

   Ударил Пересвет по камню раз, ударил второй и третий. Откуда только сила такая взялась. Не выдержал камень. Раскололся.

   — Поднимись ввысь, 

    цветком обернись. 

    Как падёт роса, 

    сгинь моя краса.

   И вновь расцвёл цветок на могиле. Краше прежнего стал. 

   Но не ведал Пересвет, какое новое зло задумала мать Любомира.

   Только ступил Пересвет поутру во двор, как окружила его городская стража и обвинила в колдовстве. Недолгим был суд, суровым приговор. Огонь, его очистительное пламя должно уничтожить колдовство.

   Только чьи это кони бьют копытами о землю? Разнеслась весть, Любомир возвратился домой. 

   Но готов костёр и ждёт свою жертву. У приговоренного колдуна осталось лишь последнее желание, да пара минут. 

   Позвал Пересвет Любомира и отдал ему куклу, в которой билось живое Варварино сердце.

   Отдал её с таким наказом:

   — Коли любишь жену, береги куколку её. Как пойдёшь на могилу, куколку с собой возьми. Только поспеши, а не то навеки можешь потерять ту которую любишь.

   Сказал так и сам на костёр взошёл. Взметнулось пламя, скрыло с глаз людских верного Пересвета.

   С того дня крепко призадумался Любомир. А мать ему всё нашептывает.

   — Брось куклу в огонь-то. Проклятый колдун жену твою извёл со свету. Теперь и тебя извести хочет. Верно кукла заколдована. Как Варвара умерла, так кукла и пропала невесть куда. Знать недаром колдун перед смертью своей отдал её тебе.

   Выслушал Любомир такие речи, а потом и говорит:

   — Что ж, коли так, то пусть всё так и сбудется. Зачем мне жить, коли жена моя любимая умерла.

   А мать не отстаёт, пуще прежнего уговаривает.

   — Не губи жизнь свою. Послушай.

   Ничего больше не сказал ей Любомир. Взял куколку и пошёл на кладбище. Нашёл могилку Варвары. Видит, цветёт на могилке цветок красы невиданной. Затрепетал цветок при его приближении. Прозрачная капля с лепестков его упала, словно слеза Варварина. Увидел это Любомир, не выдержал, упал на колени на зелёный дёрн и заплакал, вспоминая жену свою любимую.

   Не заметил, как случайно цветка коснулся. А стоило коснуться, как задрожал цветок, затрепетал на невидимом ветру. И задрожали листья на растущих рядом осинках, и послышался невесть откуда тихий голос Пересвета.

   — Поднимись ввысь, 

    цветком обернись. 

    Как падёт роса, 

    Встань, моя краса.

   Смотрит Любомир, исчез цветок. Живая Варвара стоит перед ним.

   Вместе они домой и вернулись. Как увидела Дарислава, мать Любомира, Варвару, живую и невредимую, ещё краше ставшую, побелела как полотно. Тут же при всех и покаялась она во всех своих чёрных делах. Хотели её люди судить по всей строгости, да Варвара заступилась. Сердце доброе обиду простило.

   Оттаяло сердце Дариславы и поклялась она любить Варвару как родную дочь. И слово своё в дальнейшем она исполнила.

   А Варвара поведала, как жива осталась. Чьими заботами да любовью. Вспомнили тут все о Пересвете. Да поздно. Лишь малый холмик остался на том месте, где костёр горел.

   Заплакала Варвара. Потекли из глаз её горькие слёзы. И там, где падали они прямо на пепелище прорастали золотистые цветы бессмертника. И скоро вся земля, словно ковром, покрылась ими.

   И промолвила Варвара:

   — Ты жизни своей не пожалел. Если бы я только могла добром отплатить за добро. Если бы только к жизни могла вернуть друга верного.

   Только она это промолвила, как раскрылась земля и вылетел оттуда белоснежный голубь. Закружил в синем небе и растаял в вышине.

   А холмик, поросший бессмертником и по сей день напоминает людям о верном Пересвете.

   Тихо поскрипывает кибитка. Почти стемнело уж, в полумраке видно только как блестят глаза Забавы.

   — А что было дальше, Радим?

   — Много чего, — Радим закашлялся, достал флягу, поболтал содержимым, растягивая паузу и слушая вечернюю тишину, сделал глоток и продолжил. — Жизнь штука сложная. Она как дорога, то там кочка, то тут выбоина. То под гору, то в горку. А иногда гладко. Только редко гладко бывает-то. Может и сейчас летает по свету белый голубь Пересвет, а может и нет. Говорят, что с той поры в роду Любомира первенца при крещении принято нарекать именем Пересвет. А правда то или нет, кто знает. Но бают о том люди.

   Радим стегнул лошадь и та прибавила шагу. Бубенчики на упряжи зазвенели громче.

   К этому времени на небе проступили первые звёзды. Вдруг, в стороне от дороги захлопали крылья. Мимо пролетела птица. На фоне темнеющего неба она показалась светлым размытым пятном.

   — Смотри, Радим, — Забава затеребила возницу за рукав. — Белая. А вдруг это тот самый голубь.

   — Может и так, — Радим улыбнулся в бороду. — Но это уже совсем другая сказка.

   Забава подалась к нему.

   — Какая?

   — Не знаю. И никто пока не знает. Потому что она ещё не случилась. Но обязательно случится. И это будет уже твоя сказка. Сказка длиной в жизнь.

   ​***

   Cтраница автора на сайте: «ПродаМан»: https://prodaman.ru/Tatiana-Bereznitska/

   

ЧАСТЬ. СГОРЕТЬ, КАК СКРИПКА. ИЗАБЕЛЛА КРОТКОВА

Подперев рукой щёку, Анна в задумчивости сидела на раскладном стульчике возле перевёрнутого деревянного ящика, где были разложены веточки укропа, помидоры, морковь и другие небогатые дары её маленького участка. Уже смеркалось. Соседки по торговой точке, бабульки из пригорода, ещё час назад разбежались на свои деревенские автобусы, а она, погружённая в горестные раздумья, не замечала ничего вокруг и даже не шевельнулась во время их торопливых сборов. Давно было пора и ей уйти – торговля шла туго, за вечер женщина продала всего один пучок редиски и два килограмма помидоров, да и то пришлось хорошо уступить, – но со вчерашнего дня Анна была как во сне. С угрюмым выражением, застывшим на лице, она продолжала сидеть на стуле, не в силах отогнать мрачные мысли.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

0,00 руб Купить