Бальмануг. (Не) любовница-2. Полина Лашина

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41

АННОТАЦИЯ

Первая любовь в новом мире для Хелен Бальмануг вышла комом, но грязные сплетни остались.

   Однако над девушкой теперь нависает угроза стать официальной любовницей одного из эйров. Устоит ли Хелен? Сможет избежать участи быть чьей-то постельной грелкой и окончательно похоронить свое честное имя?

   Из смутного прошлого (не)баронессы также продолжают выплывать старые неприятности. И теперь уже новые враги вынуждены делить меж собой юную Бальмануг, оказавшейся слишком ценной. Кому она достанется? Или плюнуть ей на всё и наконец сбежать?

ГЛАВА 1

Перестановку в своей комнате жилого корпуса девушки сделали. Хелен заставила побегать слуг, создавая удобное место для работы и учебы. А то странно, что в королевской академии в комнатах были места только для отдыха, где же студентам заниматься? Или никто не тешил себя иллюзиями, что избалованные отпрыски знатных семей Осебрутажа в академии будут учиться?

   Теперь около круглого стола стояли стулья, глубокие кресла были сдвинуты в угол, куда добавили маленький столик для чаепития. Рядом со столом поставили стеллаж для книг и пара тумбочек именно для письменных принадлежностей студенток.

   Из-за поднявшейся суеты даже комендант жилого корпуса прибегал, посмотреть, что творится. У него-то Хелен и вытребовала себе дополнительную мебель.

   Комендант, ошарашенно таращившийся на воодушевленную студентку, почему-то не спорил, наоборот, предоставил требуемое очень быстро. Только потом до Хелен дошло – возможно, сотрудники академии тоже услышали сплетни, что из Управления безопасности к ней, Бальмануг, приезжали. И раз не забрали в тюрьму, то, может, действительно предложили работу.

   Девушка чуть не взвыла от подобных мыслей, кто знает, как пущенная соседкой Магной глупая сплетня в итоге повернется. Но пока нужно пользоваться и такой негаданной "подмогой".

   После ужина, который студентки потребовали в комнату, мнущаяся служанка Мари заглянула к ним... с корзиной цветов в руках.

   – Эйра Бальмануг, тута вот... Это... вам... – Выставив вперед себя украшенную ленточками корзину, служанка нервно переступала с ноги на ногу.

   – Я же сказала, чтобы больше не брали для меня подобные посылки! – возмутилась Хелен.

   – Но это же... – нервничала всё больше служанка. – Но как же...

   Да, цветы опять были вызывающе дорогими. Целая корзина искусно подобранных цветов, гармонирующих меж собой оттенков и форм. Теперь на языке цветов подарок не намекал на страсть или даже влечение, но всё равно был неприемлем.

   – От кого это? – удивилась соседка Магна. – От Кагматта?

   "Точно не от Кагматта" – понимала скрипнувшая зубами Хелен.

   Так и есть, приложенная записка с романтической чепухой, даже зарифмованной на этот раз, была подписана теми же инициалами – А.У.

   – Раз вы не смогли отказать курьеру, то теперь иди и выброси этот веник! – велела Хелен.

   Соседка аж рот раскрыла от такого решения, но служанка продолжала стойко переминаться на месте.

   – Но как же... Я не могу! – призналась она срывающимся голосом.

   Хелен хотела разразиться новой гневной тирадой, но потом сообразила. Этот гадский А.У. работает здесь же, в академии. Конечно, он узнает, что прислуга выкидывает его букеты. И как обычно бывает в мире знати, за подобное могли наказать именно слуг, а не тех, кто отдал им приказ.

   – Ладно, – сказала Хелен, вставая из-за стола.

   Она прошла, взяла корзину из рук облегченно выдохнувшей служанки и направилась к окну. Открыла противно скрипнувшую створку окна, откуда сразу подуло стылым осенним сквозняком, и под оханье соседки вышвырнула красивую корзину на улицу.

   – Вот видишь, Мари, выкинуть этот мусор совсем несложно, – заявила Хелен, плотно закрывая окно.

   Жаль, что граф Уеаткон не понял с первого раза, что подарки от него она принимать не будет. Хотя, этого идиота ей описали как очень настойчивого. Что ж, придется выяснять, кто из них двоих более упертый.

***

В остальном учебная неделя потекла спокойно. Подозрительно спокойно. Словно в ожидании новых неприятностей.

   Да, на занятиях не было Кагматта. Норд в итоге смог связаться с приятелем и подтвердил, что того опять отправили куда-то родственники.

   Хелен теперь старалась держаться от других приятелей стороной, что было ими не совсем понято. И совсем неспокойно принято. На фоне общих разговорчиков, бродивших по академии после визита сотрудника Управления безопасности "к этой самой Бальмануг", Норд даже не выдержал и, остановив Хелен посреди коридора, спросил открыто:

   – Да что случилось? Неужели тебя действительно позвали на работу в Управление? Хотя кто бы взял девицу... Но с тобой уже я ничему не удивляюсь. И ты теперь зазналась?! Хелен?

   Пришлось девушке признаться, но осторожно.

   – Нет, Норд. Ко мне приезжали не из-за работы... На самом деле, кхм, – Девушка быстро огляделась, убеждаясь, что рядом нет лишних ушей. – Так родственники студента Кагматта дали мне понять: они против, чтобы я с ним общалась. Да и про вас спрашивали. Так что извини, но лучше я буду держаться от вас, герцогов да графов, подальше. А то кто знает, может, на следующей неделе мне еще от твоей семьи ждать визитеров с претензиями...

   Парень крепко ругнулся и даже не сразу заметил оплошность, не сразу извинился перед девушкой. Почесал затылок, подумал, бурча что-то себе под нос.

   – Хелен, извини, что так получилось... – начал было он.

   – Ты здесь ни при чем, – ответила девушка, сохраняя невозмутимый вид, хотя на сердце кошки драли когтями. – Но отныне нам не стоит общаться.

   И пока студент не успел возразить, подобрала юбку и устремилась прочь, оставляя парня стоять в коридоре. Гаррат, присутствующий при разговоре, думал лишь пару секунд. Окинув застывшего Сарвата неодобрительным взглядом, поспешил догонять девушку.

   – Хелен, подожди! Я не оставлю тебя одну. Можешь не переживать, мои родители точно не будут выдвигать тебе какие-либо претензии. Да я своим даже не отчитываюсь, с кем общаюсь! Мы, бароны, народ простой. Да, Хелен?

   – Я бывшая баронесса, – тихо напомнила ему девушка.

   – Да какая разница! – Отмахнулся парень. – Так что, сегодня к мастеру Фердоку после обеда идем? Кстати, он всё-таки утвердил выбранную тобой тему... Ты теперь не будешь ходить с боевиками на полигон?

   Но у мастера Дор'оэнес насчет этого было свое мнение. Хелен не успела даже ни одну тренировку пропустить, просто засиделась больше положенного в столовой с Гарратом и третьекурсником Тарнегом, которому в целом было плевать на сплетни, как в зале объявился пожилой боевик собственной персоной.

   – Студентка Бальмануг! – рявкнул мастер на всю округу. – Чего прохлаждаетесь? Почему не на тренировке?

   – Но я...

   – Еще не закончила академию, так что быстро подняла со стула свой... э-э, то есть встала и бегом на полигон! А то за опоздания могу и штрафные круги назначить! – басил мастер Дор'оэнес, студенты из-за соседних столов на них оглядывались.

   – Но мне... запретили, – выдавила из себя девушка.

   Любопытных взглядов на нее мигом стало в разы больше.

   – Что тебе запретили? Быть моей ученицей? Только я могу запрещать подобное! От декана Эмирита есть приказ отстранить тебя от занятий на полигоне? Нет? Тогда все остальные пусть идут ракасу на рога! Чего сидишь, Бальмануг?! Встала и бегом!

   Пришлось девушке подскакивать. С мастером действительно не забалуешь, как бы на самом деле не отправил бегать штрафные круги на полигоне. И ведь наплюет, что она девица и, вообще, в платье.

   – Ай, нет, вначале на кухню сходи, потребуй навынос пакет сладостей. – Сам же тормознул ее мастер. – Потому что сегодня тебе придется выложиться на полигоне по полной, Бальмануг!

   Уходила девушка под градом недоумевающих взглядов. Ведь по донесениям от Онде до сих пор мало кто из знатных студентов верил, что Бальмануг настоящий боевик, всё считали шуточками пожилого мастера и его таких же "чокнутых" учеников.

   Уже на улице, следуя к полигону по дорожкам внутреннего парка, мастер взмахом руки отогнал охранника девушка подальше и спросил у нее самой:

   – Так чего тебе там запретили, Бальмануг?

   Почему-то было стыдно говорить учителю, что ей велели держаться от одного из парней подальше, перед этим обозвав его же постельной грелкой. Но надо что-то отвечать.

   – Запретили говорить прочим студентам свою... кхм, "ересь" о магии. Чтобы никто не выгорел, поверив в мои теории, – выпихнула из себя такое объяснение девушка.

   – Хм, – озадачился мастер. – Они чего там, совсем сбрендили?

   Пожевав губами, размашисто шагающий рядом мужчина добавил:

   – А знаешь что, Бальмануг? И правильно! Оставь при себе наработки отца, нечего было с другими делиться. Парни и без тебя не пропадут, а тебе надо о себе думать. Жаль не могу предложить тебе подходящего кандидата в мужья, который о тебе позаботился бы, но уверен, что за такую, как ты женихи должны драться! Не глядя на свои титулы! А то ишь чего, небось герцоги засуетились из-за недостойной их наследничка компании, да?

   Мужчина сплюнул на гравий аккуратной дорожки, что стелилась под их ногами. Хелен не стала отвечать.

   – Так что ты это, Бальмануг, смотри мне – сама не полыхни! Чтобы регулярно ходила на занятия и следила за своим внутренним напряжением, – командовал мастер. – С концентрацией у тебя хорошо, даже слишком, но напряжение копить нельзя. Огневикам вообще... и нанщикам тоже такой недосмотр опасен. Спускай излишки, если внутри кипит. Поняла?!

   – Поняла, – безрадостно отозвалась девушка, удерживая неудобный пакет с едой.

   Так и ходила Хелен по-прежнему в тот закрытый дворик полигона, где занимались ученики мастера Дор'оэнес.

   Один раз только произошло непредвиденное, ближе к концу недели.

   Корзину с цветами, которые продолжали таскать девушке каждый день, на тот раз принесли прямо во время тренировки в закрытый дворик. Охранник, который в тот день сопровождал Бальмануг, лично вынес и поставил на виду неподалеку. Наверное, так старался, прекрасно зная, что эти букеты студентке упорно посылает их начальник. А также уже, наверное, вся академия знала, что Бальмануг регулярно выкидывает из окна комнаты букеты какого-то настойчивого поклонника.

   Хотя нет, пару раз она корзины лично выносила из ворот академии, кликнув там Саву и других беспризорников. Во-первых, чтобы хотя бы охранники донесли до своего тугодумного начальства, что букеты студентка Бальмануг не принимает. Во-вторых, дорогие корзины отдавала пацанятам на растерзание – букет всё равно выкидывать, а так ребятишки хоть несколько монет заработают, перепродав его где-нибудь в городе.

   Вот и сейчас разозлившаяся девушка, которую настойчивость графа уже достала, повернулась, сделала несколько шагов вперед и... вспыхнула. С ее рук сорвались потоки оранжевого пламени, ласково принявшие корзину в свои объятия. Тонкие стебли и бутоны цветов мигом почернели и сжались, осыпаясь пеплом. Толстые переплетенные прутья корзины сдались не так быстро, но занялись огнем.

   – Бальмануг! – рявкнул со стороны мастер Дор'оэнес, спеша в ее сторону. – Это что такое?!

   – Извините, мастер. – Сразу же отступила от импровизированного костра девушка, опуская руки. – Этот мусор сейчас уберут.

   Только кто будет убирать, если принесший корзину стражник уже успел уйти до ее выходки? А слуг здесь нет. Ей же самой и придется убирать.

   – Бальмануг! – Подошедший массивный мужчина оглядел с высоты своего роста остатки тлеющей корзины у их ног, внимательно и даже въедливо, и как-то странно вгляделся в девушку. – Грых меня дери, Бальмануг! Ты еще и огневик?! Вот так просто и... огневик?!

   – Э-эм, но так... эти же стихии родственны? – начала было оправдываться девушка, не особо понимая волнение мастера.

   Да, у боевиков всегда есть своя магическая специализация. Но она же не водой плевалась, не другой стихией. А где взрывающиеся наны, которые по своей сути всё-таки огонь, там и до просто огня недалеко. Ведь так?

   Но мастер ухватил ее за плечо и отвел еще дальше в сторону, рявкнув на запнувшихся парней, чтобы не отвлекались от тренировки, а то сейчас им еще добавят. И что они, мол, ничего не видели, а кто видел, тот будет бегать на полигоне до тех пор, пока не забудет даже свое имя.

   – Студентка Бальмануг, я не знаю, откуда вы всё это берете... Но давайте не будем пока ректору говорить о вашем... кхм, огне? И декану Эмириту, пожалуй, тоже?

   – Почему?

   – Грых тебя дери, Бальмануг! Да о чем с тобой отец, вообще, говорил?! Ты что, не в курсе, что маги двойной специализации – редкость? Те, у которых оба дара достаточно развиты?!

   – Разве это плохо? Быть таким магом?

   – Плохо то, что ты, Бальмануг, девка! С двойным боевым даром, грых меня дери! Ну ладно бы еще второй целительский был... А тут наны! Ну старина Джес, ну, напортачил! Не мог сына заделать? Была бы ты парнем, да я бы тебя уже расцеловал на радостях! – эмоционально восклицал мастер, и Хелен с опаской отодвинулась от него. – А ну-ка такие способности! И такой контроль при этом у новорожденного огневика! Ну тебе-то, девке, куда такие умения, а? Ведь остригут и в армию пошлют! У нас такой большой недобор магов в последнее время! А уж нанщиков...

   – Что, правда?! – ахнула Хелен, непроизвольно прижимая сложенные ладошки к груди.

   – Э-э, ну не-ет, не такой уж большой недобор. Не так всё плохо. Ты меня не всегда слушай...

   – Правда, что меня остригут и пошлют в армию?! Я не хочу!

   – А-а, тьфу ты! Нет, не остригут, конечно, но... Да ракас знает, что они с тобой сделают, Бальмануг. Просто еще ни одной такой девки у нас не было. Но покоя тебе точно не дадут, – выдал мастер, с сожалением глядя на девушку.

   – И как это исправить? – ахнула Хелен, стискивая пальцы.

   – Молчать о твоем огневом даре? – скривившись выдал мастер. – И откуда он только вылез?! Нет, я понимаю, что твой отец Джес был как раз огневиком, но я-то думал, раз тебе уже от кого-то наны достались в наследство... Так, Бальмануг, признавайся сразу, еще сюрпризы от тебя будут?!

   – Я... не знаю, – честно покаялась девушка. – Я ж до этого... кхм, только теорию... кхм, батюшкину знала, да и то немного. Практики у меня не было.

   – Да уж! – Взъерошил волосы мужчина, запуская туда всю пятерню. – Так мож хватит с тебя этой практики, а, Бальмануг? К вышивке своей вернешься? И какого рожна я тогда потащил тебя чужой свет смотреть, грых меня подери!

   – Хотя нет! – тут же перечил сам себе мастер Дор'оэнес. – Разбудили вулкан. И как обратно не запихнешь дитя в матерь, так и... кхе, Бальмануг, второй дар придется тебе тоже осваивать, чтобы не полыхнуло... Хотя... да ракасово семя! От тебя и не полыхает, как от новичка должно! Ну как ты это делаешь, а?! Даже сейчас, глядя на тебя, я не вижу в тебе ну ничего огневого! Будто и нет у тебя этого дара! Куда он делся, а?! Как ты его прячешь? Я же собственными глазами видел! И ладно для нанщиков такое скрытие допустимо, но у огневика?! Где твой свет?!

   – Я... не знаю. – Разводила руками Хелен.

   Нашли у кого спросить. Вообще-то, это она здесь сама нулевая в познаниях магии. Только то, что за эти месяцы успела узнать, причем больше из оговорок мастеров да других студентов, то и всё на этом. Родители с настоящей Хелен о магии не говорили. Или попаданка об этом почему-то не помнит. В книгах крохи информации запутанными фразами, на лекциях тоже какие-то настолько общие теории, как занудное фэнтези, что к практике никак не пришьешь. Да им больше историю королевства, бесконечных правящих династий и человеческой расы в целом преподают, нежели что-то полезное из магии!

   В это время так некстати во дворе появился виновник происшествия – граф Уеаткон собственной персоной. В кои веки без "няньки" и сопровождения. Зашел во двор, сияя своей широкой улыбкой, как ясно солнышко, даром, что в темно-синем до черноты мундире. Почти не запнулся, когда увидел догорающий остов своей корзины на стертой брусчатке. Перевел вопрошающий взгляд на стоящих поблизости Бальмануг и пожилого мастера.

   – Эйр Уеаткон! – рявкнул мастер Дор'оэнес, чуть не заставив саму Хелен подпрыгнуть от неожиданности. – Ты какого грыха мне тренировки срываешь?! Свои шашни за воротами академии будешь крутить! А здесь нечего мне учеников отвлекать!

   И ведь мастер даже не поинтересовался, от кого были цветы, видимо, сам понял.

   – Какие шашни, мастер Дор'оэнес? Всего лишь скромные извинения, которые студентка Бальмануг так и не принимает... – вроде как оправдывался молодой мужчина.

   Но в его тоне и на довольной физиономии было столько неприкрытого лукавства, что кто ему поверит.

    – Так, студентка Бальмануг... иди! На сегодня твоя тренировка окончена. – Кивнул на выход ученице мастер, уже начиная негодующе пыхтеть, словно бык на корриде.

   Еще немного и начнет копытом землю рыть.

   – Ты... поняла, что я сказал! – Не спросил, а очень даже четко утвердил мужчина, словно давая установку девушке. – Об остальном здесь я сам позабочусь.

   Конечно, она поняла. Молчать о своих новых способностях.

   Ничего нового.

   Как и то, что мастер опять прикроет ей спину.

   – А ты куда, Артам? – рявкнул мастер, видя, что граф решил улизнуть вслед за выходящей девушкой. – Иди-ка сюда! Ты же чего-то хотел, раз сюда, в нашу даль, забрел? Так иди, расскажи мне, что за печаль тебя сюда привела...

   Сдерживая усмешку, Хелен поторопилась выпорхнуть со двора. Пусть графу теперь мастер помотает нервы, не только ему дозволительно другим портить настроение.

***

   Удивительно, но выход в город Бальмануг был разрешен, как обычно. А то она уже надумала себе страшилок – как со стороны Уеаткона, так и со стороны родни Вакрока. Что один, что другие наверняка бы предпочли запереть ее в академии из-за своих пожеланий.

   Но нет! Ее выпускали! Что очень кстати, ведь ее ученическая сумка уже распухла от подготовленных записей по предстоящим делам. Ее ждали сотни вопросов, часть которых передали из города по почтовому артефакту заранее. Девушку ждали все ее бизнес-начинания в этом мире, на ее новой родине.

   Ах да, и еще предстоял серьезный разговор с Ларками.

ГЛАВА 2

   Шитеры, что приехали за Бальмануг, ничего не спрашивали в дороге. Хотя были как-то насторожены больше обычного.

   В гостинице Хелен сразу направилась в кабинет Шана, где ее уже ждали.

   Поприветствовала всех и, пока все рассаживались, девушка отметила насколько тревожное ожидание повисло в комнате.

   – Что скажешь о визитере из Управления безопасности? – наконец-то спросил Барион Норби, который сегодня тоже был здесь. – И почему ты не рассказала о нем больше?

   Он к ней несправедлив. Ларкам она тогда сразу отчиталась о визите безопасника, выдав инструкции, в чем их показания должны совпадать. И в который раз отказалась уезжать из академии.

   – Не хотела доверять такие разговоры третьим лицам или почтовым артефактам, вдруг их прослушивают, – ответила Хелен.

   Присутствующие недоуменно переглянулись.

   – В целом у меня сегодня... есть и плохие, и хорошие новости. С какой начать? – спросила девушка.

   – Давай сразу с плохой, – решил за всех рыжий Джоган Норби.

   Хелен стиснула ладони, лежащие на коленях, но перед смертью не надышишься, поэтому отвечать стала сразу.

   – Дознаватель из Управления рассказал кое-что о моих родителях. То, что я сама не знала раньше. Правда, я не уверена, что этому нужно безоговорочно верить. Лучше, конечно, самим проверить и, уважаемый даро Барион, если вы сможете...

   – Что с твоими родителями? – спросил Шан, перебивая ее волнительную речь. – Это из-за того лишения титула?

   Хелен кивнула. И выпалила быстро, чтобы опять не затормозить.

   – Дознаватель сказал, что отца судили за шпионаж в пользу другой страны. Причем он считает, что и моя мать тоже в этом была замешана.

   Тишина повисла в комнате. Кто-то из шитеров переглянулись.

   – В пользу какой именно страны? – вкрадчиво уточнил иред Барион.

   – Я не знаю, – вздохнула девушка, не поднимая глаз.

   Предателей неважно каких стран и какой расы презирали все.

   – Но я не верю в этот приговор! – поспешила добавить она. – Ведь это мог быть такой же наговор, как Делтики пытались меня сделать крайней в своем же нападении. И ведь сделали бы! Если бы не ваша... всех вас защита. И... в самоубийство отца я тоже теперь не верю! Я считаю, что его убили.

   – Кто? – коротко спросил Шан.

   Шитеры такие сдержанные и есть, лишние разговоры и сантименты не разводят.

   – Я не знаю! – воскликнула Хелен, чуть не всплескивая руками. – Я ничего не знала о делах родителей, даже о том суде. Или... просто не помню. Почему-то.

   – Так спроси у своей матери, – сказал Джоган.

   – Не могу. – Поморщилась Хелен. Потом подняла глаза, быстро глянула на Шана, перевела взгляд на иреда Бариона и добавила.

   После этих слов глава клана Норби подался вперед в своем кресле, жалобно скрипнувшим под ним.

   – Так ты сирота, эйра Бальмануг? Несовершеннолетняя эйра без родителей?

   – Да.

   Барион с выразительным недовольством покосился на молчащего Шана.

   – Тогда где твои опекуны?

   – Их нет. Я скрыла от короны смерть матери... Просто так получилось на тот момент... А потом решила, что опекуны мне не нужны, чтобы не выдали замуж, и... вот, – мямлила в свое оправдание девушка.

   – И ты одна прошла через полстраны, маленькая анна? Без старших? – поразился Джоган, тоже ерзавший на своем месте. – А как тебя, сироту, в академию взяли без родительского дозволения?

   – Я подделала разрешение от матери, поскольку у меня осталась ее личная печатка. – Что ж, каяться, так во всем.

   Еще один негодующий взгляд иреда клана Норби в адрес невозмутимого Шана. Но опять никаких лишних нотаций или стенаний.

   – Кто убил твою мать?

   – Я не знаю, – опять пришлось сказать девушке. – Тогда там, в таверне я... просто свалилась в обморок, вернее, даже в тяжелую болезнь. Нанятые работники не стали связываться с тем, что бы вызывать в нашу глушь дознавателей из города, до которого еще ехать и ехать... В итоге просто... справили все полагающиеся похоронные ритуалы, пока я... – "тоже умирала" оставила за кадром. – ...была в горячке. А потом уже поздно было что-то выяснять. Но на ограбление не было похоже. Деньги и документы не тронули.

   Да, деньги из тайника в стене тогда забрали себе новые хозяева, заявившиеся позже, а личные документы Бальмануг великодушно бросили девушке.

   – Неужели никаких версий, кто мог быть врагом твоей семьи? – спросил иред, откидываясь на спинку кресла. – Ведь кто-то же нашел вас на краю королевства. Раз это не ограбление было, значит... месть? Могли твою мать убить вслед за отцом из-за какой-то старой обиды?

   – Я не знаю, – устало повторила Хелен.

   – Тогда почему ее не тронули? – засомневался Джоган. – Если это месть?

   Почти все присутствующие шитеры уставились на девушку как-то оценивающе, и Хелен едва удержалась, чтобы не поежиться. Нет, она точно никогда не захочет становиться кровным врагом любых из шитеров.

   И еще у нее на мгновение мелькнула мысль – а что, если ее тогда "тронули"? Что, если настоящая Хелен тогда не в нервный обморок свалилась? Ее тяжелая болезнь вполне могла быть результатом чужого нападения. Она же не помнит толком детали произошедшего. Но эту мысль озвучивать шитерам не стала. А то больше на панику похоже.

   Но самой стало страшно – вдруг те враги посчитали, что расправились со всей семьей Бальмануг, а она теперь опять... жива? Вернее, настоящая баронесса Хелен как раз умерла, но об этом никто не узнает. Для всех теперь она – Бальмануг.

   Получается, что ей в наследство достается чужая месть?! Вот такая ложка дегтя к бочке красоты и магии в новом волшебном мире?!

   – Так что именно граф Лернавай хотел от тебя? – напомнил Шан, вырывая из тревожных мыслей. – И зачем он рассказал о твоих родителях?

   – А-а. – Махнула рукой девушка. – О родителях он рассказал мимоходом, на самом деле он приезжал, чтобы...

   Запнулась на миг, и взгляды шитеров мигом стали еще более заинтересованными. Однако скрыть правду не получится.

   – Кхм, чтобы... отныне я держалась подальше от студента Вакрока Кагматта. Предупредить, так сказать.

   Джоган недоумевающе моргнул, иред Барион опять глянул на Шана, приподняв светлые брови.

   – А что сам студент? – спросил Шан нейтральным тоном.

   Каким-то подозрительно нехорошим нейтральным тоном. Еще и голову чуть вперед наклонил.

   – Он был зол, но семья его куда-то отослала, так что в академии его не было всю неделю, – ответила Хелен, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

   – Ясно. – Сказал Шан, хотя девушке ничего не было ясно. И, повернувшись к своим Ларкам, добавил. – Кагматтов больше на порог не пускать. И к Хелен тоже.

   Вроде бы спокойно сказал, но как-то... внушающим тоном.

   Ларки дружно закивали. Рядовые Норби тоже, хотя не им говорили.

   – А что сразу не пускать? – оспорил решение хозяина Джоган. – Может, наоборот, следует украсть наследника Кагматтов и подарить его нашей анне, а? Что скажешь, Хелен? Хочешь такой подарок?

   У той чуть челюсть не отвисла от такого предложения. Но тут же почувствовала тяжелую волну давления от иреда Норби, а ссутулившийся Джоган поторопился добавить:

   – Наша эйра сама за свою жизнь решает, так, может, этот парень ей нужен?

   – Такой... ей не нужен! – решил за всех Барион.

   И Шан согласно кивнул. Вот же... еще брат называется!

   – Значит, был суд над твоими родителями. Замешаны Управление безопасности и какая-то иная страна. Семью Бальмануг лишили титула, и я, так думаю, всего остального, но кто-то всё равно убил твоих родителей. Я всё перечислил? – подвел итоги иред Барион, глядя на притихшую девушку.

   – Да, – тихо ответила та со своего места.

   – Нет! – опять влез Джоган. – Еще на саму Хелен в академии напал Делтик. А до этого в ее руке там же взорвалась какая-то штука.

   Все шитеры опять уставились на опешившую девушку.

   – Э-э. – Хлопнула ресницами Хелен. – Так Делтик просто... кхм, внимания хотел. Студенты в академии поспорили, и...

   Мигом прикусила губу, видя, как зарождаются бури в глазах шитеров.

   – А тот артефакт, наверное, бракованным был. Вот и взорвался, – поспешила добавить она. – Неужели вы думаете, что все эти случаи как-то связаны с гибелью моих родителей?

   – Пока не знаем, но будем проверять, – решил Барион, глядя на Шана.

   Тот кивнул.

   – И ты обещала еще хорошие новости, – вспомнил Джоган. – Успокой нас, анна.

   – Ах, да! – согласилась Хелен. А то эти разговоры ее тоже расстроили. – Я нашла целительницу-травницу, которая согласилась делать профилактические, но вкусные чаи для будущей чайной, которая будет в нашем деловом центре. Также у чужеземных купцов будем закупать, и можно еще ваши расовые напитки добавить... У нас будет лучшая коллекция чаев в столице!

   Шитеры молча смотрели в ответ.

   – Для будущей... чайной? – спустя паузу уточнил Джоган. – Это что, вообще, такое?

   Хелен предпочла бы сделать кофейню – место для встреч и посиделок, но кофе в этом мире не нашла.

   – Это место, где можно будет купцам и прочим посетителям делового центра встретиться и за чашкой безалкогольного напитка обсудить свои будущие сделки. Что-то среднее между кабинетами и роскошным обеденным залом ресторана, где, наверное, опять будет ограничен вход по титулам или положению... А куда деваться остальным? Не в столовой же среди обедающих работяг дела обсуждать, – зачастила Хелен, даже приободряясь, что вернулись к обсуждению дел.

   – Но нельзя отказываться от возможных сделок только потому, что вторая сторона окажется недостаточного уровня происхождения? Да? – Глянула девушка на молчащих шитеров. – Берем привычку двергов обсуждать дела за столом, кстати, людям тоже такое нравится... Так вот, раз у нас единое место для всех гевайн, то почему бы не взять идею двергов, что дела вполне можно совмещать с едой? Вернее, с легкими закусками и безалкогольными напитками. А это условие – чтобы без алкоголя – я взяла от вас, шитеров. Я всё продумала! – выдала Хелен и полезла за записками в свою пухлую ученическую сумку, приткнутую здесь же, в кресле.

   Только что за тяжелый вздох раздался в кабинете?

   Подняв взгляд, девушка заметила, что часть шитеров как-то резко потеряла интерес к происходящему. Да и старшие из кланов почему-то не выглядели радостными.

   – Потом обсудим, да? – поняла человечка.

   – Зачем нам еще... чайная, если в том здании будет место для еды? – опять сопротивлялся новшествам Шан.

   "Вот же консерватор!".

   – Не переживайте, будущую чайную я хочу не вам в список дел добавить. Почему бы не предложить это дело... Болту? – заявила Хелен.

   – Двергу? – возмутился Джоган. – Зачем он в нашем здании?

   "В нашем?!". Вот и широко известное собственничество шитеров началось.

   – Это будет деловой центр для всех гевайн! – еще раз четко повторила Хелен. – И я вам очень рекомендую сделать именно... как можно более разнорасовый состав совладельцев. Именно совладельцев, а не арендаторов. Я же говорю, я всё продумала!

   Девушка всё-таки вытащила из сумки на колени небольшую стопку бумаг, прошитую цветными нитками сбоку, и, шурша листами, параллельно рассказывала.

   – Понимаете, если какие-нибудь эйры упрутся в ваше отремонтированное здание и захотят прибрать его в свои загребущие ручки... Или просто надумают навредить кому-то из вас, делая пакости центру... – Хелен подняла голову в сторону Шана, которому надо позже сказать об угрозе Лернавая. – Так вот, пойти против толпы разных общин и совладельцев из разных групп населения гораздо сложнее, нежели против одного-двух кланов шитеров.

   – Хм. – Выдал Барион прищурившись.

   – Поэтому кроме вашей гостиницы, ресторации и кабинетов охранного заведения, моего ателье, которое я зарегистрирую открыто со своим именем эйры и кабинета законника Мермота, который потом может засудить кого угодно при необходимости... Я бы еще посоветовала вам позвать в совладельцы хоть чего угодно двергов, которых люди привечают больше, уж извините. И даже голинов. Их не привечают, но боятся. Кстати, тоже больше, чем вас, еще раз извините. И, может, даже вертал Ари согласится сделать там свой кабинет? Именно как представитель своей расы. Может, еще эйров или даже магов каких туда завлечем? Скажем, как, хм... пока не знаю как.

   Барион и Шан переглянулись, и Норби сам сказал:

   – Да, Ларк, я помню, что ты предупреждал.

   Хелен только фыркнула на такое заявление. Она же всё по делу говорит, ничего лишнего.

   – Если Хелен даже твердолобых двергов уговорила вместе работать на одной стройке, то почему бы шитерам действительно не поделиться территорией под одной крышей с другими расами? – прозвучало вдруг от Джана.

   Молодой Ларк уже имел право присутствовать на общих совещаниях, но обычно голоса не подавал. А сегодня от него вдруг такое... несколько вызывающее для их расы заявление.

   Сразу две тяжелые волны растеклись в сторону парня от Шана и иреда Бариона.

   Хелен, которую опять задело, поморщилась.

   – И почему я ваши шитеровские волны чувствую, а? – буркнула она себе под нос.

   Конечно же, ее услышали. Волны резко схлынули, взамен затопляя удивлением нелюдей.

   – Что ты чувствуешь? – уточнил Шан.

   – Тяжесть, когда старшие кем-нибудь недовольны, – пояснила Хелен. – То вот Джогану недавно досталось, то теперь Джану вдвойне.

   Барион и Шан опять обменялись взглядами.

   – Кто-то из твоих родителей-магов тоже так умел? – спросил главный Норби.

   – Я не знаю.

   – А в вашем роду точно шитеров не было? – влез Джоган, но ему Хелен ответила только гневным взглядом. – Ну а что, раз ты откуда-то с опушки Большого леса, а там, говорят, что угодно может быть.

   – С вашей анной точно что-то не так, Ларк, – категорично заявил Барион, потирая широкой ладонью покатый лоб.

   – Согласен, – ответил Шан.

   "Брат называется!". Но признаваться в основной своей "нетаковости" – попаданстве – девушка не собиралась. По крайней мере сейчас.

   – Грындырын что-нибудь говорил? – зачем-то спросил Барион у Шана.

   – Нет.

   – А ты спрашивал?

   – Он сказал, это неважно... пока.

   "Нет, нормально, а? – возмутилась про себя Хелен, молча слушая диалог главарей, так же как и прочие притихшие шитеры. – Опять гевайн меня за спиной меж собой обсуждали? Даже с голинами?!".

   – Но мне что со всем этим делать? – влезла в их разговор сама девушка.

   Шитеры промолчали задумавшись.

   – Или вы еще что-нибудь свое расовое мне расскажете? Раз уж я всё равно ваши особенности как-то замечаю, – попробовала Хелен. Надо же лучше узнавать народы своего нового мира. – Я тогда вам тоже свежими новостями похвастаю...

   – Еще новостями?! – прозвучало от Джогана. – А эти какие? Плохие или хорошие?

   Хелен задумалась ненадолго.

   – Не знаю. У меня новые способности. Это хорошо. Но мастер Дор'оэнес сказал никому о них не говорить, так что, наверное, не совсем хорошо...

   Хелен и не собиралась говорить о своих новых талантах другим людям. Но семья и охрана, тем более нечеловеческая – это другое.

   – Еще новые способности?! Это какие? – опять Джоган.

   – Какой еще, анна, ты приготовила нам сюрприз? – пророкотал Барион, подаваясь вперед всем массивным телом.

   – Вот и мастер Дор'оэнес также сказал, что сюрприз. Но я сама о нем не знала...

   – Хелен? – прервал ее сторонние речи Шан.

   Вздохнув, девушка отвела руку в сторону, сосредоточилась, даже прикусив губу и... над ее ладонью в воздухе полыхнуло маленькое, рыжее, немного прозрачное пламя, постепенно сходя на нет и затухая. Оставив после себя только немного специфический запах в кабинете.

   – Вот. Я еще плохо контролирую, так что... маленький огонь сделала.

   На этот раз Барион закрыл глаза и, кажется, даже дышать перестал в своем кресле. Остальные шитеры уже давно затихли и не шевелились.

   – Ты еще и огневик?! – возмутился Джоган. – К твоим-то нанам?

   – Вот и мастер Дор'оэнес также сказал... Но вы ведь не откажитесь из-за этого охранять меня? – встречно спросила Хелен. – Но я подумала, что вам нужно знать, потому что... Мастер Дор'оэнес сказал, что если другие эйры прознают о моем двойном даре, причем оба боевых, то могут забрать в армию, даже не посмотрят, что я девица. А я не хочу в армию!

   – Да уж, наверное, не хочешь, – рыкнул Барион, открывая глаза.

   И так опасно полыхнуло чем-то в его глазах, что Хелен сразу поняла – против шитеров она точно не хочет воевать. Никак и никогда.

   – Нас, конечно, засмеют другие кланы, если узнают, – протянул Барион, на ходу гася прорывающиеся в его голосе вибрирующие нотки и, вцепившись в подлокотники кресла, словно хотел их оторвать. Он в упор глядел на заметно напрягшегося Шана, который, подавшись вперед, напряженно следил за иредом Норби. – Но когда бы еще шитеры добровольно охраняли боевого мага! Мага двойного боевого дара, а? Шитеры! Причем охраняли от других эйров! Мне самому не верится в то, что это происходит с нами на самом деле. Наши предки, похоже, знатно веселятся где-то там, да, Ларк? Или за что-то наказывают нас?

   Но у Шана, кажется, даже слов не было в ответ.

   – Что ж, к грындырыну я сам схожу, – добавил Барион почти спокойным тоном, поворачиваясь к Хелен. – Позже.

   – А сейчас мы, наконец, поговорим о деловом центре, да? – намекнула шитерам девушка, опять берясь за свои бумаги.

   Ведь у нее всего один выходной! И раз грындырын не сдает ее шитерам, даже если сам знает про ее попаданство... Хотя это не важно, главное, он ее явно прикрывает! Так что надо успеть сделать как можно больше, пока она на свободе.

   – И что насчет ваших новых маршрутов для караванов по южным землям? Ваш новый законник с договорами пока не сообщал новости? Я еще подумала, а что, если вы вложитесь в те земли? Смотрите, если вы всё равно в ближайший год будете туда ездить, то можете, например, к весне отогнать породистый скот, закупленный здесь у кого-нибудь оптом со скидкой. И вам все лето мясо будет гарантировано на маршруте, и к осени хороший доход. А если к осени еще продумать, кто будет перерабатывать такой поток забоя, то лучше не продавать оптом по дешёвке, а либо оставить на дальнейший развод, либо...

   – Неугомонная анна, мы не занимаемся сельской работой! – прервал ее Барион, опять чуть порыкивая.

   – Я знаю! Но это не работа, а всего лишь... как кредитование, – торопилась объяснить Хелн.

   – И не выдаем кредиты, как дверги!

   – Да, но послушайте! Это кредитование не деньгами, а животными. Вы отдаете купленный скот людям в тех деревнях по договору, а через полгода, или как договоритесь по срокам, забираете свою долю. В виде туш мяса или живых животных, которых пригоните обратно в столицу. И вам удобное вложение денег, ведь в любом случае вы останетесь с мясом, и людям, что там живут, работа и доход. Ведь сейчас тем жителям очень туго, а вы можете вложить свои свободные средства для увеличения... Да вы знаете, как люди буду рады?! И это значит, что вас, шитеров, будут больше любить... или хотя бы терпеть...

   – Аркун драшалай! – испуганно прошептал рыжий Джоган Норби. – Можно я сбегу, пока не поздно?

   – Я с тобой! – хмыкнул со своего места Хаин Ларк, который до того времени молчал.

   – Куда сбегу?! – возмутилась Хелен, поворачиваясь в сторону рыжего шутника. – А что насчет тех домиков на колесах, что я вам тогда... давно говорила? Думаете, я вот так просто возьму и забуду? Кто-нибудь уже нашел двергов, которые возьмутся их делать? А ведь купцам это понравится! Я вас уверяю! И даже эйры захотят так путешествовать! Да запатентовать конструкцию и...

   Дружный тяжелый вздох был ей ответом.

   Причем уже и прочие Норби оглядывались в сторону выхода. А иред Барион опять почесывал свой покатый лоб. Только Шан едва сдерживался от смеха. И кто знает, может, немного нервного, но сдерживался же, хотя его широкие плечи подозрительно подрагивали.

ГЛАВА 3

   Выходные пролетели незаметно в круговерти дел.

   Опять посиделки со швеей Тайлимой над будущей коллекцией платьев к параду весенних балов. Поездка в "Погребок" с баронетом Сильвером Бхетером для встречи с двергиней Граддолин и обсуждение линии "пьяных" сладостей для взрослых. А еще двергиням удалось воссоздать сливочный ликер, который им описывала Хелен, за что девушке была вынесена горячая благодарность от довольных румяных женщин. Хелен с Сильвером тоже продегустировали ликер и тоже остались довольны. После этого даже проще было объявить Болту, что срочно нужен желающий возглавить чайную в будущем деловом центре.

   Пожилой дверг, хозяин "Погребка", который выглядел неожиданно более "человечно", нежели другие его однорасники, заинтересовался идеей. Только долго спорил с Хелен о формате будущего заведения. Что там можно будет за едой обсуждать разные дела, Болту понравилось, а что подавать будут лишь чай или другие безалкогольные напитки – нет.

   Они с "упрямой фебитой" так долго и яростно доказывали друг другу свою правоту, что Хелен успела протрезветь, а дверг раз сто потребовать себе кружечку "успокоительного" эля. Правда, жена подносила ему требуемое не так часто.

   – А в чайной бы подавали успокоительный чай! – настаивала человечка. – Ароматный, вкусный и крепкий отвар трав, да такой успокоительный, чтобы... вот прям даже из взбешенного ито сделал Будду! И в коробочках сбор чаев из всей нашей огромной коллекции можно продавать...

   – Кого сделать?

   – Э-эм, такого же невозмутимого и мудрого, как сам грын!

   – Тык, пусть энтот ито вначале свои первые сто-двести лет сумеет прожить, тогда он и без всякой травы сам станет как грын! – Стукал по столу пустой кружкой Болт, тем самым показывая жене, что не мешало бы туда еще порцию "успокоительного" добавить.

   – Сколько-сколько?! – ахала Хелен. – Хотите сказать, что грыну сто или даже двести лет?

   – Нет, конечно.

   Человечка облегченно вздыхала.

   – Сто или даже двести лет... ваших, по человеческому календарю грыну было... еще когда мой дед в первые свои штаны не влез, – говорил Болт, почесывая затылок, и девушка с недоверием глядела на дверга. Шутит ведь?

   "Это сколько же голины живут?!".

   Не выдержала и спросила вслух.

   – Вот сколько смогут, столько и проживут, – объясняла более спокойная Граддолин, подливая в свою очередь человечке сладкий ягодный взвар и пододвигая тарелку с булочками. – Им-то чего, от работы не упахиваются, как мы. Ходют и ходют по своим бескрайним степям табунами. Дуреют от безделья, вот и дерутся. Ну и где тут много прожить-то? Ежели тебя каждый день по башке дубинкой какой тюкать?

   – Каждый день тюкать дубинкой?! Но грын же как-то прожил? Свои... сколько лет? – Не понимала "глупая" фебита.

   – Потому что, значит, он других тюкал! – поясняли ей дверги. – Слабые у них совсем недолго живут. Зато чем сильнее дгорх, тем больше проживет. А там, может, даже когда и грыном станет... Но до этого совсем единицы доживают.

   "Дгорхи" – на языке двергов название для голинов. У самой низкорослой расы в этом мире был, наверное, самый обширный набор слов и фраз на все случаи жизни. А поскольку дверги расселялись по любым территориям, соседствуя с другими расами, то, перенимая от других народов новые понятия, в итоге переименовывали их на свой лад. И каждый раз за полдня, что эйра Бальмануг проводила в "Погребке", ее местный словарь тоже заметно пополнялся новыми словечками.

   И прочими знаниями.

   Например, в мире, где люди даже приведений и домовых себе не придумали, все нелюди свято верили, что их материк "охраняют пограничные духи". Что, мол, когда при создании этого мира боги расселяли каждый свою "подопечную" расу, то самых "слабых" поселили вместе на один огромный материк, а чтобы другие – "хищные"?! – расы их не обижали, то дали им в помощь каких-то особых духов. Которых в итоге на границах земли поставили в охрану. Но разговаривать с духами могут только дгорхи, вернее, только самые сильные из них – грыны. И ведь даже не каждый грындырын мог стать грыном!

   – Здесь живут самые слабые?! Это шитеры... то есть гранти слабые?! – удивлялась Хелен. – Или голины, то есть дгорхи? Уж эти здоровяки точно не слабая раса! А почему из всех только дгорхам дали шанс общаться с духами?

   Подперев кулаком щеку, девушка жадно впитывала местные мифы из первых рук, так сказать, то есть от гевайн. В библиотеке королевской академии ничего такого интересного о местном мироустройстве не было. Молодые Ларки и Норби, что были в сопровождении человечки, тоже с интересом прислушивались к разговору.

   – Потому что опасно это, с духами говорить. Не каждый сможет. Дгорхам дали такую способность, а также силу, но забрали ум. – Опять стукнул по столу пустой кружкой Болт, но Граддолин упорно игнорировала намек мужа. – Чтобы они не возгордились и не стали подобно тем, кого вы зовете ракасами и анашеши. А то ежели даже вам, самым слабым хамакам, вашего скудного ума хватило, чтобы возгордиться...

   Болт стукнул дном глиняной посудины по столу еще громче, и его жена всё же чуть подвинула новый кувшин с элем в его сторону.

   – Почему это у нас, хамаков, скудный ум?! – возмутилась Хелен.

   На то, что их, людей, прочие расы считали самыми слабыми и "никчемными", не обижалась. Но скудный ум?! Это уже слишком.

   – Все считают, что ум при распределении даров богов достался верталам, – хмыкнул позади молодой шитер Джан, поясняя человечке.

   – Да потому! Вам одним магию дали, чтобы у вас хоть что-то было... а вы и то профукали! – крякнул Болт и сам потянулся за вожделенным пузатым кувшином, привставая с высокого стула.

   Сидели они в таверне "Погребок" за шитеровским столом, и даже человечке такая мебель была высоковата.

   – Почему только нам одним дали магию? – не поняла Хелен. – У вас всех тоже есть... что-то такое... – Неопределенно покрутила она руками в воздухе.

   – Что-то такое! – передразнила ее старина Болт, щедро плеснув эля себе в пузатую кружку. – Такое что? Нам, фуртам, отдали всё хозяйство. Всё же на наших руках и плечах держится!

   Со стуком отставив кувшин, пожилой коренастый дверг выставил вперед свои широкие мозолистые ладони, помахал ими чуть не перед носом стройной человечки.

   – Конечно, мы тоже чутка себе ума отхватили при дележке, вот поэтому вам, хамакам, совсем, видать, не осталось. Но как же нам руки и без головы-то? Идиоту дай кирку, так он и гору сровняет с землей. А так всё на нас! – бухтел как заправский пенсионер Болт. – Чуть что, с кого спрос? С нас, фуртов! Руду всем добывай, металл вам подавай, дома и дороги строй. Да ты знаешь, кто Дигорский тракт строил? Во-о-от! Мы! Даже лучшие тележечники кто? Опять мы! А вы даже еду нормальную не можете приготовить! – Махнул в сторону молодежи ворчливый бородач.

   – Нормальную – это пережаренную так, что непонятно, кем мясо было при жизни, и переперченную так, чтобы у едока напрочь нюх отбило? – фыркнул в ответ Бхур, который здесь тоже развесил уши. – И в горшок вы без разбору всё сыпете, что в доме найдете. Хозяйственные какие... Что б не пропало, да?

   – Много ты понимаешь в хорошем вкусе! – буркнул Болт, зыркнув в сторону молодого шитера из-под косматых бровей, и вновь повернулся к единственной здесь человечке. – Да они, гранти энти, вообще, на бегу могут от оленя куски сырого мяса отгрызать! Да куда ж это годится, на бегу-то? Надо же сесть спокойно, с толком, с чувством... кружечку налить, перчиком мяско-то копченное поперчить, травки пряной пучок сверху положить, соусом каким полить... И получать удовольствие от процесса, да, фебита?

   Широко распахнув глаза, Хелен обернулась и оценивающе глянула на своих шитеровских приятелей, рослых и плечистых. Болт сейчас для красного словца так выразился? Или опять начались ехидные шуточки про другие расы? Или, может, у шитеров охота на самом деле подобным образом проходит? Кого они там на бегу кусают?

   Шелли хмыкнула и покачала головой, мол, не верь старому болтуну. Зато Кога довольно лыбился во всю свою широкую челюсть с крепкими белыми зубами, которые были больше человеческих. Будто красуясь, что именно такими зубами и стоит хватать на бегу оленей.

   – Подождите! – спохватилась Хелен. – Ну как же ваша, двергов, магия? Все знают, вы не просто так металл куете и всё остальное делаете. Вы же что-то во всё это... вплетаете? Свое, фуртовское? Из магии?

   – Пф-ф-ф! – выразился Болт, давясь напитком. Убрал ото рта кружку, откашлялся, утер тыльной стороной ладони усы и бороду и добавил. – Фуртовская магия? Ох уж эти скудоумные хамаки! Наша магия – энто большой опыт, четкий глаз, твердая рука и немного ума. Мы же всё храним! Весь опыт наших почтенных предков, всё одно к одному по крупинкам собираем и складываем. И применяем! И от себя каждый добавляем – кто какой узор придумает, кто новый способ закалки металла, кто какой новый камень найдет или способ его огранки... И всё энто сохрани! А потом всё накопленное поколениями добро молодым бестолочам в пустые башки-то вложи! А это тоже еще какой труд! Али ты почему думаешь, у нас в подмастерьях лет по тридцать ходят? А кому-то и энтого мало...

   – По сколько?! – ахнула человечка. – А сколько вы, фурты, вообще живете?

   Но Болт опять уткнулся в кружку, будто не слышал вопроса.

   – Да потому они молодых столько в подмастерьях держат, чтобы платить им меньше! – хмыкнул Кога, успевающий таскать с огромного общего блюда те самые "сытные лепешки", которыми здесь назвали пиццу. – Ученик, когда мастером становится, ему семья должна помощь оказать, подъемные на отдельное обустройство выдать. Вот и держат молодежь в дешевых работниках, чтобы всё в семью было, да, борн Болт?

   – Ишь, разумничился он тута! Наши деньги взялся считать, умник, – бурчал в ответ дверг. – На себя посмотрите!

   – А с вами что? – Повернулась к молодым шитерам Хелен.

   Те не поняли.

   – Что насчет вашей расовой магии? Например, как вы становитесь невидимками? И зачем урчите? И... что еще у вас интересного есть? – Про ощутимую волну недовольства говорить при посторонних не стала.

   Болт опять поперхнулся напитком, жена ему хорошенько стукнула широкой ладонью меж лопаток. Все присутствующие за столом дверги с любопытством уставились на человечку.

   Но шитеры как-то не торопились делиться расовыми секретами. Хелен выжидающе глянула на Шелли. Та вздохнула.

   – Да ничего интересного нету, просто делаем, как предки учили, и всё, – ответила молодая шитера.

   – И ты прямо сейчас можешь стать невидимой? – спросила заинтригованная Хелен.

   Шитеры громко рассмеялись.

   – Нет, конечно, – улыбнулась Шелли. – Так только воины делают, и то не всегда.

   – И в этом нет никакой магии, анна, просто нужно быть очень быстрым, сильным и ловким, – добавил Кога, приосаниваясь и чуть не выпячивая грудь колесом. – То есть вам, аннам, не понять.

   Болт согласно угукнул в свою кружку.

   – А что мы, хамаки, профукали, уважаемый борн? – повернулась опять к нему Хелен. – Вы имели в виду нашу человеческую магию? Так она у нас есть до сих пор. Вон, целая академия оболтусов... ой, то есть будущих магов, и это только молодежь. И только из центральных районов. А уж остальных...

   – Магов?! – фыркнул пожилой дверг. – Именно что оболтусов! Вот раньше у вас были маги, вот то да, маги! Ух чего деды рассказывали! А сейчас что осталось? Так, тьфу!

   И для иллюстрации своего отношения к нынешнему уровню человеческой магии Болт даже сплюнул на пол. За что получил укоризненный взгляд от жены.

   – И что же такого вам деды рассказывали? – Опять подалась вперед человечка, приготовившись слушать. – Какими раньше были человеческие маги?

   – Сильными, в первую очередь! Умными! – авторитетно заявил дверг внимательно слушающей молодежи. – Ух чего могли! Говорят, могли как ракасы дыры в пространстве делать. Могли как мы, чего новое сотворить, да не руками, а магией своей. Говорили прадеды, что раньше хамаки-маги могли даже с пограничными духами говорить, наравне с грынами. Да чего там! Слыхал я, что этих духов когда-то человеческие маги сами и призывали! Ну, когда мы тута, на земле, нам данной богами, обустраивались. Чтобы, значит, от паразитов энтих ракасовых прикрыть нас всех. Ну да никто уже в такое не поверит, брехня энто, наверное, чтобы хамаки прям призывали духов. Ежели ваши маги сейчас достойный отпор даже гранти дать не могут, те когда хотят, так вашим навешивают тумаков щедро.

   Молодые шитеры рядом радостно оскалились.

   "Дыры в пространстве? – застучало молоточками в висках Хелен, пропуская остальное мимо ушей. – Это он о порталах? И люди могли их сами делать?! О-о! Так, а сейчас что?".

   – Я запуталась! – призналась Хелен. – Вы говорили, что хамаки самые слабые, но при этом давным-давно у нас были очень сильные маги, наравне с великими грынами. Так какие мы, человеки, на самом деле?

   – Скудоумные! – припечатал Болт. – Ни руками ничего теперь сделать не можете, ни штуки какие полезные в хозяйстве, как верталы, не сообразите сделать. И всё, что имели своё, особенное, профукали! А это совсем идиотами надо быть, чтобы не беречь своё.

   – А у нас в народе говорят, что нашу магию отжимают себе нелюди, – чуть не с обидой за местных людей произнесла Хелен.

   – Во-во, я и говорю – скудоумные! Ежели у нас магии то вашей нет, ну не под нас она сделана, мы ее даже потрогать не можем... То куда мы ее отожмем? Ее ж в мешок там али сундук не положишь, на рынке не продашь, – ворчал Болт. – Так и зачем она нам?

   – Тогда куда она девается?

   – В кудыку! – не то "объяснил", не то ругнулся Болт. – Всё потому, что вы, скудоумные хамаки, не берегёте опыт ваших почтенных предков, не собираете по крупинкам, а транжирите... в никуда!

   – То есть вы думаете, что магический потенциал надо беречь? – удивилась Хелен. Она-то думала о запасах магии иначе, что они неисчерпаемы, и их нужно транжирить почаще для прокачки. – Не тратить?

   – Ох, я-то думал, что тебя ваше общее хамакское наказание стороной обошло, и в твою башку, любопытная фебита, боги чего-то да вложили, – буркнул Болт.

   Постучал согнутым пальцем с темным ногтем себе по лбу.

    – Я кому сейчас столько говорил? Ты каким местом слушала, фебита? У тебя ухи на зад сползли? Что крупинку к крупинке собирать надо, слыхала? Что пустые башки молодой поросли надо заполнять и заполнять, да уплотнять туда побольше всего? Чтоб ажна из ушей у них текло, но всё подкладывать и подкладывать? Чтобы рукам простоя не было, и чтобы даже ночью во сне над навыками своими думали и думали. И ведь даже после всего энтого мастером далеко не каждый стать может. Не каждый накопит и пережует... и унесет на своих плечах столько, чтобы... в руках само всё пело да так, как надо. А вы чего?

   – Чего?

   – В кадемии вашей, слыхал я, пять лет всего учат! Пять! Магии! Дару богов! Это чему же за пять лет научить можно? Только как нос вытирать?

   – Так там у нас только часть предметов. Большую часть родовой магии в семьях передают с детства, – словно оправдывалась за местных магов Хелен.

   – Тю! И чего у вас того детства-то, хамаки, а? Только мамка его свету показала, а ужо он, энтот недоделанный боевой маг, в армию идет. Колосок несозревший! – бухтел дверг, качая головой. – Потому-то вы, хамаки, такие слабые! Только ходить научились, а уже мните себя взрослыми. Или даже магами. Потому вы даже гранти проигрывать стали.

   Хелен поджала губы. Затем повернулась к шитерам.

   – А вам сколько лет?

   Надо же, никогда раньше не задавалась таким вопросом.

   Шитеры настороженно переглянулись меж собой. Но рыжий Кога опять выпятил грудь и заявил гордо:

   – Мною уже двадцать шесть зим пройдено.

   – Вот! – Ткнула в его сторону пальцем Хелен, пусть это и не по-эйровски, обращаясь к Болту. – Он такой же молодой, как и наши... м-м, армейцы. Но уже взрослый? Так и наши мужчины после двадцати двух тоже взрослые.

   – Так у гранти нет магии! – Рубанул ладонью воздух пожилой дверг, чья шевелюра тем не менее была без единого седого волоска. – А чтобы быстро бегать много ума не надо! Вам же, хамакам, такое сложное чудо доверили, а вы его...

   – Профукали! – дружно подсказали шитеры, широко улыбаясь.

   Хелен откинулась на спинку стула и задумалась.

   Люди считают, что в уменьшении их магии виноваты нелюди. Да вот засада – оказывается, у гевайн нет магии! То есть такой же, как у людей. То есть на тот же магический ресурс мира они не претендуют? Сами гевайн считают, что люди свою магию бездарно "профукали". Еще и ругают за то людей, потому что это может потенциально ослабить защиту общего материка от ракасов?!

   Так куда же на самом деле магия девается?

   Или она сама никуда не девается, просто люди разучились ей нормально пользоваться?

   Почему?

   Потеряли умения и навыки за давностью лет? Потому что секреты принято держать исключительно внутри семей, а семьи могут вырождаться со временем? Поэтому просто некому передавать опыт дальше? Вот и хиреет человеческая магия.

   Но только в этом ли проблема? И как ее исправить?

   – Совсем заболтали девочку! – Всплеснула руками Граддолин, выдергивая Хелен из мыслей и вновь двигая к ней очередное блюдо с едой. – Фебита такая худая, ее вначале откормить надо, а потом уж разговоры за магию разводить. А то эйра пойдет магичить, а сил-то нет!

   Джан Ларк и Бхур Норби, знали, что у этой эйры достаточно сил, чтобы быть настоящим боевым магом, да еще двойного дара, но промолчали.

   – Так, ладно, я поняла! – сообщила Хелен, опять глядя на Болта. – Голинам боги дали силу и возможность общаться с пограничными духами. В этом их расовая особенность? Наверное, голины как пограничники в своих степях, да? От нашествия ракасов защищают материк? Они ж еще и... не убиваемые? По крайней мере, другим расам их сложно... повредить. Теперь понятно, почему у голинов новые зубы всю жизнь растут, наверное, в них нескончаемые регенерации заложены. У вас, двергов, силы нет, но есть хозяйственность и ценные навыки, накопленные непосильным трудом...

   – И еще голова на плечах есть! – поддакнул Болт, поднимая указательный палец. Мол, не пропускай важного. – И рачительность! Ничего не забываем, всё сохраняем...

   – То есть жадность, – со своего места тихо фыркнул Кога.

   Дверги его услышали, одарили кто сердитым взглядом, а кто и кулак пудовый показал.

   – В общем, всё ценное, что можно посчитать и приумножить, у вас, двергов, – подытожила Хелен. – Шитерам досталась скорость и...

   – Сила! – подсказал ухмыляющийся Кога.

   – Дурь бестолковая побегать по лесам им досталась, – в свою очередь добавил свои замечания Болт, оглаживая небольшую русую бороду. – Нет бы силищу энту в дело! Раз уж от дгорхов толку никакого. Эт сколько же можно было сделать!

   – Верталам боги дали ум, – продолжала Хелен с улыбкой. – И что, у них тоже совсем никакой магии нет? Как-то же они свои артефакты чудесные делают.

   – А чего бы их не делать, коли голова растет из нужного места, а не из заднего? – буркнул Болт. – Магия-то тут при чем? Магия – это когда вы, хамаки, то огнем плюетесь, то реки вспять поворачиваете, при этом палец об палец не ударив. То землю вспучите, даже к лопате не притронувшись. Потому у вас ладошки такие узкие, ну не для лопат сделанные. Вот энто понимаю – эт магия! А железяки или там камушки особые вместе собрать, то чего тут чудесного? Просто знать надо чего к чему прикладывать.

   – Ясно, – улыбнулась Хелен.

   Значит, верталы – как раз инженеры этого мира. Просто ловкость рук, то есть сочетание знаний и умений и никакого мошенничества, то есть магии.

   – Нам, хамакам, вроде как ума, подобного как у верталов, не досталось. Как и силы и скорости, как у шитеров, хозяйственности как у вас, уважаемый борн, как у голинов новых зубов на всю длинную жизнь, которую нам тоже недодали... Ничего вашего! Зато выдали магию. Которую мы... профукиваем. Так? А авайны?

   Болт опять уткнулся в свою кружку.

   – Чего авайны? – отозвался он в тишине спустя минуту под настойчивым взглядом любопытной фебиты.

   – Они что делают?

   – А они пусть лучше ничего не делают! – еще более раздраженно буркнул дверг. – Пусть сидят в своем Лесу и носа не кажут.

   Удивленная Хелен повернулась к ребятам за подсказками. Но шитеры почему-то тоже насупились и молчали.

   – Может, авайны... музыканты или танцоры хорошие? – подсказала Хелен.

   Кроме того, что местные авайны – искусные ювелиры и косметологи, уж это она знала.

   Ну а что, вроде бы по земной мифологии стройным эльфам, то есть длинноухим разумным, как раз способности ко всяким искусствам и гармониям приписывали. И умение метко стрелять из лука и плавно ходить в красивых туниках.

   – Ага, уж танцуют они точно хорошо! – скрипнул зубами Бхур Норби.

   – Угу, только если кто их музыку услышит, то не рад будет, – поддакнул хмурый Кога.

   Пришлось человечке опять обращаться за объяснениями к Шелли.

ГЛАВА 4

   – Воины они, – вздохнула молодая шитера. – Опасные. И музыку их клинков лучше действительно не слышать, если хочешь остаться в живых.

   – Да уж не опаснее нас, шитеров! – сразу возразил Кога.

   – Только мы лицом к лицу к врагу выходим, а авайны могут в спину ударить, – объяснил человечке Джан. – Чаще в спину как раз бьют, исподтишка.

   – И в этом они так схожи с эйрами. – Опять скрипнул зубами Бхур.

   – Да ракасовы последыши они! Даже эйрам до них далеко, – глухо буркнул пожилой дверг, крутя перед собой кружку. – Даром что смазливые как та хамакская баба и без рогов, как у ракасов, но как чего спакостят, только держись. В делах пакостных они тоже… ювелиры. – И Болт еще раз негодующе сплюнул на пол.

   – "Спакостят"? Кто, авайны? – не верилось Хелен.

   А как же сказки про возвышенных, гордых, утонченных эльфов, поклонников всяких изящных искусств? Здесь же получается, что они просто хулиганы какие-то? Гопники?!

   – Разве ты не знала? – удивилась Шелли. – Ты же где-то у их окраин жила. Неужели не помнишь?

   – Как они пакостили? Нет, не помню. Я их, кажется, не видела.

   – Так они если не захотят, то и не покажутся, – чуть не сплюнул Бхур, но вовремя опомнился, замечая выразительный взгляд хозяйки таверны. – Им для своих делишек и показываться не надо.

   – Но если они такие умелые воины, почему не захватили себе земель побольше? – не верила Хелен.

   – Потому что им не надо, – ответил Кога. – Их, к счастью, не так много, им Большого леса хватает. С севера от них шитеровские земли, тонкоухим туда выхода нет. А на юге слишком много людишек, которых авайны презирают. И они сами к вам лишний раз не выйдут.

   – О-о! – озадачилась Хелен. – А у авайнов есть какое-нибудь особое умение? Или даже магия?

   – Пакостить и убивать – вот их особые умения, – раздраженно отозвался Болт. – Так что пусть и дальше сидят тихо в своем Лесу, пока опять большая война не началась...

   – Большая война? Но последняя крупная война... что лет двести назад была... Вроде у людей была больше с... кхм, шитерами? – стушевалась под конец Хелен, косясь на своих шитеровских приятелей.

   – А начал кто? – вскинул лохматую голову дверг и бахнул кружкой по столу, забыв, что она не пустая.

   Эль расплескался, оставляя на деревянной столешнице темные мокрые пятна, отблескивающие светом магической лампы.

   – Кто?

   – Так авайны! И всех остальных взбаламутили.

   – Разве?

   – А то! Я ж и говорю, ракасовы последыши! Али ты меня не слушала?

   – Но что они с людьми не поделили, если вы говорите, что им своего Леса хватает и земли им не нужны?

   – Да кто их знает, чего им не хватало. Скучно, может, стало, – отозвалась молчавшая до поры Граддолин.

   – Скучно?! – поразилась Хелен. – И из-за этого войну начинать?

   – Ты не слушала уважаемого борна, анна? – подпрягся Кога. – Авайны еще те... – Парень замаялся.

   – Пакостники, – подсказала культурное слово Шелли, ведь явно Кога хотел что похуже сказать.

   – Но в наших учебниках истории про авайнов совсем мало упоминается в ходе последней большой войны, – заметила Хелен.

   – Я и говорю – скудоумные хамаки! – отозвался Болт. – Нам, гевайн, со своей стороны лучше было видно, кто там чего начал. И кто со всей своей дурью при пустой башке тоже согласился подраться в той заварушке. – Рассказчик выразительно глянул в сторону молодых шитеров.

   Но те намек пожилого дверга проигнорировали.

   – Голины тогда тоже против людей выступили, – только и добавила в оправдание своей расы Шелли.

   – Ну с этих дгорхов-то спрос небольшой, – буркнул в ответ Болт. – Ежели над ними в какой момент нет хорошего ыгры, или если их старший сам недалеким окажется, то ихняя молодежь завсегда махаться рада. Даже не думая за кого.

   – А я слышала, что в начале той войны анашеши виноваты, – вдруг добавила в их разговор Граддолин, сминая короткими пальцами светлую ткань передника. И быстро оглядываясь на темные окна просторной комнаты, где они сидели. – Поговаривают, проникли они тогда на наши земли. Да авайнов и подговорили на войну, а те уж потом против людей пошли. Чтобы, мол, магов извести.

   – Глупые байки энто! – недовольно возразил жене Болт. – Не пугай молодежь. Ну откуда этим то змеюкам к нам пробраться? Это ж надобно, чтобы пограничные духи совсем ослабли.

   – И как проверить, что они не ослабли? – сразу заинтересовалась Хелен.

   – Ежели они бы ослабли, это уже все поняли бы, – ответил дверг. – Потому что здеся было бы уже полно ракасов.

   – А разве ракасы на самом деле существуют? То есть... кхм, до сих пор? – спешно добавила человечка, видя, какими выразительными взглядами смотрят на нее дверги. – Может, они там у себя вымерли уже... Никто ведь о них ничего давно не слышал.

   Но коренастые хозяева таверны только головами покачали.

   – А что за разрывы делают ракасы? – вспомнила о важном моменте девушка. – Это чтобы переноситься из одного места в другой мгновенно, да? Тогда что им мешает перенестись прямо в центр нашего материка в обход пограничных духов? Если бы ракасы такое умели? И если они сами до сих пор существуют.

   – Вот и чему в вашей кадемии учат? – Махнул рукой Болт. – Самая умная фебита и та... колосок зеленый! Духи-то не кусок земли охраняют, как дгорхи свои Степи, а... на всю глубину мира караулят! Энто даже я, безмагичный фур, знаю. И потому ракасы не могут сюда, к нам, дыру в ткани мира сделать, коли в тех местах охранными духами, значит, как... проклеено меж слоями, для надежности-то.

   Хелен не особо поняла, что там и где собой проклеивают духи, но опять спрашивала. Ей, как попаданке, да еще магине, крайне важно знать.

   – Говорите, что люди тоже могли раньше такие разрывы делать? А сейчас это умение, может, где-то осталось? У кого-нибудь из магов?

   Может, дочитать ей ту заумную книженцию мага, что попала ей в руки? Может, там встретит упоминание порталов или даже как их делать?

   Болт опять сплюнул, не обращая внимание на недовольство жены.

   – А вот и хорошо, что именно разрывы хамаки разучились делать. Нельзя запросто так каждый раз ткань мира рвать. Энто не к добру! А то потом никакие заплатки не спасут. Кто ж знает, как мир расползаться начнет, ежели его рвать? Да при вашем то хамакском скудоумии...

   – А в другие миры ракасы могут дыры делать? – наконец спросила Хелен наиболее ее интересующий момент.

   – Эт какие еще другие миры? – удивился Болт, глядя на девушку из-под приподнятых косматых бровей.

   – Ну... другие, – не знала, что сказать девушка. – Которые кроме нашего.

   Не говорить же местным жителям о бесконечности вселенной и миллиардах звезд. Что те "ночные искры", которые видны здесь на небосклоне, это потенциальные другие миры. То есть звезды со своими планетарными системами, где тоже могут быть разумные. Так почему бы в другие звездные системы не через порталы попадать, не обязательно же на кораблях "бороздить пространство вселенной". Не может она рассказать и о том, что по мифологии некоторых земных народов существовало мировое дерево, на котором, как плоды на яблони, висели разные миры. И в это она, попаданка Елена, теперь готова поверить.

   – Откуда взяться другим мирам, ежели боги только наш сделали?

   – Вы так уверены? – возразила пожилому двергу Хелен. – Почему вы думаете, что боги остановились на создании одного-единственного мира? И... откуда-то же они наши расы взяли? Может, из других миров притащили... э-эм, переселили когда-то наших предков? Интересно только зачем всех таких разных разумных в итоге вместе поселили?

   Прищурившись, Болт смотрел на человечку поверх своей глиняной кружки в повисшей в комнате тишине.

   Девушка сглотнула. Но не рассказывать же местным, что еще один мир точно существует – ее родной. И что там живут одни люди. Что гномы, оборотни, эльфы и демоны у них существуют только в сказках и мифах, и еще разве что в современных романчиках, которые люди читают забавы ради. Но откуда-то эти мифы взялись же? Причем во многом одинаковые у разных народов из разных частей света. Значит, когда-то давно существовали на Земле все эти народы? Или просто люди помнят о "соседях" из других миров? Неужели раньше разные миры меж собой общались?

   "Или как раз из нашего мира когда-то забрали всех живущих там нелюдей и перенесли сюда? – появилась еще одна мысль у Хелен. – Зачем? А если так, то где еще кентавры, единороги, драконы, русалки и прочие из наших мифов? У древних греков даже минотавр был. У индусов – многоголовые змеи. И почему тогда нашу нечисть вроде домовых и леших сюда не перенесли? Почему местные люди не помнят их?".

   – А морские люди правда существуют? – решила поменять тему Хелен.

   Читала она в книжках этого мира, что кто-то из разумных живет в воде, что окружает их материк. Так что здесь могли быть "русалки".

   – Люди, скажешь тоже! – фыркнул Болт, опять отвлекаясь на свой эль. – Квитаси, что ль? Тык они больше на тюленей похожи, нежели на хамаков. И лысые, как те дгорхи.

   "Ясно, местная русалочка оказалась без роскошных рыжих волос, и найденной вилкой расчесываться не будет. Но они существуют!".

   – И у них тоже нет никакой магии?

   – Да кто их знает? Эт надо у тех, кто в море ходит, спрашивать. Только поговаривают, что квитаси давно покинули прибрежные воды, далеко в море ушли, кораблям больше не показываются, – делился дверг информацией, накопленной его расой. – Мож, это и к лучшему. Поговаривают, квитаси раньше часто шалили – могли хамаков пением зазывать. Только хамаки дурели от их пения, в воду бросались. И мёрли. Вы же не можете как они и воздухом, и водой одновременно дышать. Потому хамаки злились и истребляли квитаси, озерных всех подчистую вывели. Вот остальные эти рыбьи головы и ушли подальше от вас, магов.

   "Ого! Значит, местные русалки еще те... сирены? Зазывали людей пением? Заманивали в воду? Зачем?".

   Хелен покосилась на шитеров, но те тоже выглядели удивленными. Неужели не знали об этой расе разумных? Или о том, что их люди изводили?

   – Зазывали пением только хамаков? Почему не другие расы? – уточняла Хелен.

   – Да кто их знает, – заметно терял интерес к беседе дверг. – Мож, потому что, вы, хамаки, как дети малые – самые любопытные? Везде свой нос сунете. И самые слабые к тому же. Вот попробуй того же гранти сожрать. – Кивнул на рослых парней Болт, такой невысокий рядом с шитерами. – Так скорее они тебя сами сожрут.

   – Квитаси заманивали людей, чтобы... жрать их? – ахнула Хелен.

   "Ну ничего себе русалочка получается! Прям... акула какая-то".

   – Да кто их знает, зачем они к себе звали. Давно это было, ушли они еще до дедов наших дедов. Мож поиграть только. Только, видать, такие же скудоумные как вы. Не понимают, что в воде ходящие по суше жить не могут, – бурчал Болт. – Может, и жрать. Али еще зачем, мож, иначе как тешиться...

   Пожилой дверг осекся под выразительным взглядом жены. Затем хозяин заведения резко поменял тему и взялся разгонять их засидевшуюся компанию.

   – Хватит уже впустую языками чесать, шли бы делом занялись! Да и у меня работа стоит. Столько дел, столько дел! Еще питийная эта ваша новая...

   – Чайная! – дотошно поправляла Хелен, сталкиваясь с хмурым взглядом дверга. – И прокат артефактов тишины там в услуги надо предусмотреть. Чтобы посетители могли спокойно о делах говорить за своими столиками, не боясь, что соседи подслушают.

   На этом закончилась лекция по местному мироустройству.

   Получается, что местные жители даже не верят в другие миры, осознала Хелен. Тогда и порталов никаких межмировых у них не будет. Хотя, конечно, стоило еще выслушать версию вертала и грына, может, они иначе думают?

***

   Остаток выходных Хелен провела с Шелли и законником Мермотом, обсуждая прочие дела.

   Переживая о том, что всё больше дел нужно теперь успевать охватывать, и всё больше личных проблем появляется на ее пути, отвлекая от работы, Бальмануг решила, что ей срочно нужны еще помощники.

   Онде в свое время порекомендовал несколько подходящих халите, и Хелен даже успела на выходных с парой мужчин встретиться, пообщаться. Ей срочно нужны управляющие! Причем не только в будущий магазин голинов, для которого всё еще искали помещение. Для ее личных деловых начинаний тоже нужны люди – как управляющий, так и счетоводы, и администраторы. Один Мермот, которого слишком нагрузили работой, уже не справлялся.

   – Знаешь что, Шелли? – даже за спешным обедом Хелен говорила о делах. – Давайте вы еще эйр поищете?

   Молодая шитера чуть не поперхнулась.

   – Понимаешь, для будущей школы компаньонок нужны преподаватели именно из тех, кто хорошо знает этикет, причем осебрутажский. Как видишь, я одна никак не буду успевать, у меня все выходные заняты, – объясняла Хелен. – Возможно, кто-то из женщин небогатых семейств согласится давать уроки в нашей школе за плату, для эйр это вполне приемлемое занятие. Да и в наше с Тайлимой ателье я бы взяла управляющей именно эйру, которая сможет на равных общаться со знатными клиентками. Не мужчину же брать для обсуждений моделей платьев. А Тайлима не хочет общаться, она хочет только шить...

   "А еще, если особисты меня все-таки допекут... или даже упекут в тюрьму, то чтобы дела не останавливались" – думала девушка, но благоразумно держала за зубами такие упаднические мысли.

   В последние часы "на свободе" Хелен щедро раздавала задания другим, а сама переживала о том, как вернется в академию.

   Возвратится ли Вакрок на занятия? Как ей с ним себя вести? Узнали ли другие студенты про ее родителей? А ректор? Мастер Дор'оэнес велел продолжать ходить на полигон, но в том маленьком дворике не общаться с Вакроком будет гораздо сложнее...

   За подобными переживаниями Хелен даже забыла о графе Уеатконе. А вот он о ней нет.

   Даже самолично встречал на воротах.

   Возможно, он так встречал всех возвращающихся студентов, может, контрабанду алкоголя опять искал. Насколько знала Хелен, избалованные мажорчики от своих привычек отступали с трудом, то и дело находились нарушители режима. Или граф приглядывал себе новых подружек, менее проблемных, нежели Бальмануг с ее нанами и шитерами.

   Однако Хелен всё-таки вздрогнула, когда рядом недовольно рыкнул провожающий ее Джоган.

   – Этот самец опять здесь? Хелен, он тебе мешает внутри стен?

   Пришлось заверить, что не мешает. В принципе, граф Уеаткон на территории академии ей даже на глаза не показывался. А что букеты каждый день слал, так выкинуть их недолго. Но затевать конфликт с королевским бастардом не хотелось, она же решила быть пай-девочкой, то есть образцовой эйрой.

   – Студентка Бальмануг! – Сверкнул улыбкой новый начальник охраны академии. – Мы так рады вас видеть!

   – С чего бы это? – не сдержался Джоган от грубой реплики в адрес эйра.

   – Что несмотря на интерес к вам от Управления безопасности, вы тем не менее храбро решили продолжить учебу в нашей королевской академии магии. – Как ни в чем не бывало улыбался граф Уеаткон.

   – Вот именно! Что еще за интерес к ней? – ворчал массивный рыжий нелюдь. – А ты, охранник, почему не охраняешь ее от всяких интересов в своих стенах?

   – Охраняю! – мигом заверил улыбчивый красавчик, сверкнув в сторону девушки глазами. – Мы с эйром Лернавай обсудили сложившуюся ситуацию и решили, что именно я буду охранять нашу студентку Бульмануг...

   "Что они с тем гадом решили?!". Хелен была уже готова глаза закатить от многозначительной патоки этого ловеласа и его соблазнительных улыбок. Но приличные юные эйры так себя не ведут. Какую бы чушь ни нес мужик, воспитанная девушка должна мило улыбаться и кивать. Однако Хелен кивать не стала, как и улыбаться, лишь губы поджала в ответ.

   – Твой интерес к нашей эйре нам тоже не нравится, – совсем грубо заявил шитер осебрутажцу, причем далеко не последнему в этом королевстве.

   – Понимаю. – Согласно кивал граф под недоумевающими взглядами своих людей, что беспокойно переминались и демонстративно клали руки на оружие. – Но ничего поделать не могу. Вам придется как-то жить с вашим "не нравится" дальше.

   "Да он троллит шитеров!" – поняла Хелен. Поэтому быстрее распрощалась со своей городской охраной, чтобы не доводить ситуацию до нового конфликта с охраной академии.

   Стоило девушке отправиться в сторону жилого корпуса, как через пару минут ее догнал граф Уеаткон и зашагал рядом.

   – Студентка Бальмануг, в каком виде вы предпочли бы получит мои извинения? – сразу начал с серьезных тем молодой мужчина. – Раз уж цветы вам не по вкусу. А ведь я перепробовал разные сорта...

   – Благодарю, эйр Уеаткон, но вроде бы мы уже решили, что вам не стоит так утруждаться...

   – Студентка Бальмануг, – в свою очередь перебил ее красавчик, старательно излучая интерес. – А я решил, что стоит! И поэтому я всенепременно желаю погладить... кхм, загладить свою вину перед вами...

   – Эйр Уеаткон, разрешите спросить, о чем именно вы говорили с эйром Лернаваем относительно меня? – опять перебила его словоблудие Хелен, старательно игнорируя скользкие намеки мужчины и прибавляя шаг, чтобы быстрее добраться до женского крыла жилого корпуса.

   – О том, что я буду за вами очень внимательно и со всем своим неуемным старанием приглядывать? – почему-то с вопросительной интонацией протянул граф, поглядывая сверху вниз на девушку, идущую рядом.

   Расцвел очередной обаятельной улыбкой.

   "С неуемным старанием? Это он так меня пугает, то есть предупреждает, что ли?".

   Кто бы сомневался, что особисты велят охране академии не спускать с нее глаз. Но зачем было поручать именно этому кобелю? Старшина Затаф тоже мог справиться с таким несложным делом.

   – Как видите, студентка Бальмануг, я выполняю свою работу со всем прилежанием. Я в целом по жизни очень... старательный и ответственный. И всегда выполняю все свои обещания, особенно если давал их прекрасным эйрам...

   – Это Лернавай-то прекрасная эйра? – перебила мужчину Хелен. – Мне так не показалось.

   Уеаткон наконец-то сбился с мысли, запнулся, а потом громко рассмеялся, заставляя студентов, что гуляли во дворе, оглядываться на них.

   – Мне так нравится ваше чувство юмора, студентка Бальмануг! Словно свежий глоток звонкого хрустального ручейка в тенистом лесу после полуденной жары... – опять начал стараться молодой мужчина, упорно пытаясь произвести впечатление.

   "Неужели у него мало подружек при королевском дворе? Или просто в городе? Чего он ко мне прицепился? Неужели действительно теневики поручили ему за мной следить?".

   Кажется, от главы охраны так просто не отделаться, а до жилого корпуса было еще далеко. Но не слушать же ей всю дорогу подобную чушь, от которой сводит зубы? И Хелен спросила:

   – Эйр Уеаткон, вы, как несомненно знающий человек, подскажите мне, пожалуйста. Последнюю большую войну, что была двести лет назад, кто первый начал? Авайны? Или шитеры? Или люди?

   Граф опять запнулся, сбиваясь с шага.

   – Отчего вдруг такой интерес к давнему событию, студентка Бальмануг? – Удивился он.

   – Так у меня скоро сессия, буду сдавать историю мастеру Тракнору, а в разных учебниках написано разное. Вот и терзают меня смутные сомнения. И именно вы, эйр Уеаткон, можете разрешить столь непосильную для меня задачу... Я буду вам та-а-ак признательна за вашу великодушную помощь!

   – Да? – призадумался мужчина.

   И действительно начал отвечать на вопрос, рассказывая человеческую версию той истории, которую Хелен и без него знала. Правда, рассказывал он интересно, перемежая шуточками и комментариями по поводу других рас или отдельных исторических личностей. На что Хелен учтиво улыбалась, кивала, но не очень слушала, то и дело уплывая в свои мысли. Однако пусть лучше фоном звучит лекция по истории, нежели поток глупого и совершенно ненужного ей флирта.

   – Ох, эйр Уетакон, ваш рассказ был та-ак интересен! – Хелен прервала мужчину на середине очередной фразы, стоило им только подойти к дверям женского крыла, куда дальше мужчинам проход не положен. Мило улыбнулась и похлопала ресничками. – Благодарю вас за неоценимую помощь, но мне пора...

   Уеаткон оглянулся, словно только сейчас замечая, что они уже пришли. Только было открыл рот, чтобы что-то сказать, но Хелен поспешила добавить:

   – Я так признательна за вашу милосердную отзывчивость, эйр Уеаткон, благодаря которой мой путь был скрашен на всём его протяжении! – несла какую-то чушь девушка, глуша любое продолжение разговора в зародыше и берясь обеими руками за ткань студенческой юбки, готовясь к рывку. – Вы прирожденный оратор! Наверное, вы так натренировались на поле боя, ой, то есть я хотела сказать перед полем боя. То есть, я уверена, благодаря вашим несомненно воодушевленным речам многие битвы были попросту не начаты...

   Шаг, еще шаг в сторону нужной лестницы.

   – Студентка Бальмануг! – возмутился эйр Уеаткон с толикой обиды в голосе.

   Глянул на отступающую Хелен через подозрительный прищур темных глаз. Мужские ноздри как-то хищно раздулись.

   "Ой, кажется, кто-то слишком быстро понял, что его развели? – спохватилась девушка. – И ему что, комплименты не понравились? А я так старалась!".

   – Вы были великолепны, эйр Уеаткон! – с самым честным видом, на который была способна, добавила Хелен, пытаясь задобрить мужчину хоть так.

   Она развернулась и поспешила вверх по лестнице.

   – Бальмануг! Ракас тебя дери! – рявкнул мужчина ей в спину.

   Какая-то служаночка, выходящая с ведром и тряпками из крайней к лестнице комнаты, юркнула обратно, скорее захлопывая за собой дверь.

   Только с вершины пролета Хелен осмелилась оглянуться на провожатого, оставшегося внизу.

   – Ты мне эти же слова повторишь еще раз! – негромко процедил мужчина, глядя на нее снизу. – Или даже не раз, Хе-е-елен.

   Прозвучало это как-то... угрожающе? Или предвкушающе?

   И он опять улыбался! Вот же Чеширский... мартовский котяра! Смотрел прищурившись, и небольшие ямочки от расползающейся широкой улыбки появлялись на его гладковыбритых щеках.

ГЛАВА 5

   – А он что сказал?

   – А он такой... Кто тебе поручил варить эти зелья? И для кого? Это точно не приворотное зелье? – попыталась передать басом чужой голос Магна, стоя около стола в их комнате и шинкуя на доске в мелкую лапшу ножом подсохшие листики.

   Хелен, глядя как ловко мелькает в руках травницы здоровенный нож, подумала, что столичным мажорчикам не стоит слишком откровенно приставать к Магне. Судя по всему, крепкая селянка сможет даже боевиков "успокоить", причем подручными средствами, без боевой магии.

   Вечером Бальмануг занималась деловыми записями, но сейчас отложила стило в сторону и слушала отчет соседки о том, как та сегодня носила свои отвары на проверку главному лекарю академии, эйру Даргид. Таково было условие Хелен для проверки рецептур будущих витаминизированных чаев от Магны.

   Тестовые отвары Магна готовила на кухне академии, уж неизвестно как договорившись с поварихами. Но в комнате не было возможности что-либо варить, и студентка "из народа" смогла найти подход к другому "простому народу" в этих стенах.

   Только по пути в лечебницу Магна столкнулась с эйром Уеатконом, и теперь рассказывала, как он, увидев ее ношу, приставал с расспросами. Или не только с ними.

   – А ты?

   – А я ему сказала, чтобы не переживал, даже если и так, на него всё равно не сработает. Он спросил почему? Мол, неужели я такая плохая травница. А я ему сказала, что его скорее всего так давно и много раз исподтишка подпаивали приворотными зельями разные девицы, что у него наверняка уже должен быть к ним энтот... как ты говорила? Имнунитет? В общем, зараза заразе не страшна, я его так и успокоила!

   – Иммунитет, – поправила Хелен. – Почему ты решила, что его давно подпаивали? Нет, понимаю, что какие-то дурочки могли повестись на такого красавчика, да еще графа – молодого и богатого, но разве его еду и напитки не проверяют?

   – Вот и он спросил, почему я так решила. А я ему и сказала – мол, по внешним признакам. Потому что от долгого питья приворотных зелий, в которых много чего намешано, человек может тогось... Ну, немного, скажем так, чудить в обычной жизни. А у него уже заметно выходит...

   Хелен засмеялась.

   – Вот тебе смешно, а он спросил, что, мол, всегда ли мой язык такой же дерзкий... И ты представляешь?! – Нож с силой бахнул по доске. – Энтот граф собрался лезть ко мне со своими поцелуями!

   – А ты? – хихикала Хелен, прикрывая рот ладонью.

   – А я сказала ему, что колбаса на его обеде наверняка была очень вкусной, раз в ней было столько чеснока, но для здоровья зубов нужно как можно чаще полоскать рот отваром шварснирсника. И что я даже могу ему приготовить энтот отвар за мелкую монетку...

   – А он? – уже не сдерживалась Хелен похохатывая.

   Она сомневалась, что граф стал бы разгуливать по академии с сильным запахом изо рта, и у Магны порой действительно слишком дерзкий язык.

   – Он сказал, что ему даже шварснирсник не поможет...

   – Почему? – удивилась эйра.

   Магна тоже как удивилась и глянула на соседку.

   – Потому что шварснирсник – это трава для... кхм, чтобы мужчин успокаивать, – пояснила травница и на недоумевающий взгляд баронессы добавила, чуть ли не всплескивая руками. Что было опасно, ибо здоровенный тесак так и был зажат в одном кулаке, и описал довольно широкую дугу в воздухе. – Хелен, да это многие женщины знают! Чтобы муж али покровитель какой настойчивый слишком часто не приставал, им в сладкий чаек можно отвар шварснирсника добавлять понемногу, вкус будет незаметен. Только надо обязательно подслащивать напиток... Мужики тогда это... успокаиваются. Ну... кхм, не желают так часто.

   – О-о! – Дошло до юной эйры. – А граф Уеаткон откуда об этой траве знает?

   – Вот и мне интересно, откуда? Мож, этим его тоже не раз уже подпаивали? Да, видать, не в коня корм. Такой жеребец, что осталось разве только этой травой всю его шкуру набить, чтобы он угомонился.

   Хелен только головой качала, пытаясь согнать улыбку с лица.

   Да, граф, можно сказать, перешел в активное наступление. При этом оставаясь в рамках относительных приличий. Стал чаще встречаться с Хелен на территории академии, якобы случайно. Цветы слать не перестал, но стал добавлять в корзину сладости, которые Хелен потом передавала служанкам. Мари вначале пыталась отказаться, но студентка заявила, что коробка с пирожными из кондитерской эйры Уасалеси сейчас тоже полетит в окно. И ведь самим слугам придется потом эту красоту, несомненно вкусную, счищать с мостовой. Или Мари может эти пирожные съесть на служебной кухоньке в компании с другой прислугой. Когда бы они еще такие дорогие десерты попробовали?

   Один раз в корзине с букетом оказался пригласительный билет на ближайшие выходные в королевский театр. В роскошную ложу на какую-то постановку о неразделенной любви принца и принцессы из враждующих стран. Этакие "Ромео и Джульета" местного варианта. Букет привычно отправился в окно, а билет – Хелен не поленилась и сходила подсунула под дверь комнаты студентки Гилмот. Пусть графиня порадуется. Или граф Уеаткон, когда в выходной вместо пустого места найдет в своей ложе не менее симпатичную, но более породистую "кобылку".

   Если графиня придет туда. А то ведь граф Уеаткон пожадничал и приложил к букету всего один билет, хотя приличные девушки ходят в театры с компаньонками или каким-либо сопровождением.

   "Или я порадуюсь, зная, как будет страдать вроде как приличная графиня Гилмот, держа в своих руках единственный билет в столь роскошную ложу. Которая даже не всем графам по статусу. А вот королевскому бастарду, видимо, в самый раз – девиц туда своих таскать, да в полутьме зажимать" – да, Хелен иногда позволяла себе выпустить на свободу внутреннего демона коварства.

   "Интересно, что сделает Гилмот? Пойдет одна? Наверняка она догадывается, чья может быть та ложа. Или недрогнувшей рукой выкинет подобные билет, что выпадает далеко не каждой?".

   В общем, дорогие подарки от графа находили себе новых хозяев.

   По вечерам Хелен максимально занимала себя уроками, делами и такими развлекающими разговорами с Магной. Чтобы лишний минуты не было думать о Вакроке Кагматте.

   Который на этой неделе вернулся на учебу в академию, и теперь они виделись каждый день.

   Каким же это было мучением!

   Знать, что парень рядом, дышать с ним одним воздухом в огромном лекционном зале несколько часов подряд, но даже бояться лишний раз повернуть голову в его сторону.

   Понимать, что он всё так же красив и безупречен, да только теперь он тоже не смотрел в ее сторону. И даже нельзя спросить почему. Вакрок проникся ее положением и опять спасает, хотя бы тем, что не подставляет своим вниманием? Или его родня запугала как-то и его тоже? Или этот ракасов Лернавай рассказал парню о деле ее родителей, и Вакрок теперь в сторону Бальмануг даже не плюнет? Не желает ее даже знать и презирает "дочь предателей?!

   Сердце каждый раз сжималось в груди, но тем не менее каждое утро Бальмануг отправлялась на лекции с высоко поднятой головой и легкой улыбкой на губах. Как и подобает эйре, которой выпала великая честь учиться в "замечательной" королевской академии магии.

   "Я здесь только ради магии!" – уговаривала себя Хелен, но получалось откровенно плохо.

***

Окружающие тоже подливали керосин в их с Вакроком затухающий костер непонятных отношений.

   – Чет я не поняла, а чего герцогский сынок к тебе больше не подсаживается? Даже не здоровается! – тихо возмущалась Магна, обозревая с высоты своего места прочие парты амфитеатра учебного зала.

   Хелен молчала, стиснув зубы и уткнувшись в записи, в которых ровные строчки почему-то расплывались перед глазами.

   – Чего, понял, что своего не добьется, что ты порядочная девушка, и отвалился? Или... он же не добился уже своего и теперь сваливает не по другой причине? – ахала Магна, поворачиваясь к соседке с широко распахнутыми глазами.

   – Магна! Не отвлекайся от лекции! – цедила сквозь зубы Бальмануг. – И меня не дергай.

   – Нет, вот же гад какой! Или вы просто поссорились? И теперь друг другу характеры свои показываете? – гадала травница, рассматривая прочих студентов. Многие также занимались вовсе не учебой.

   – Магна! – злилась Бальмануг. – Сейчас я тебе зуд и почесотку устрою! А Кагматт... Пусть сидит как можно дальше и ко мне не подходит!

   – Но почему?! – недоумевала соседка.

   А потом, помолчав какое-то время, начинала бухтеть опять.

   – Ой, уведут же парня! Гля-ка, энта Гилмот так и лыбится в его сторону, так и лыбится! Эх, надо было тогда ей почесотку устроить! Сейчас до сих пор у себя в комнате пятна бы сводила и не зыркала бы на чужих парней.

   – Магна! Ни Кагматт, ни Гилмот меня больше не интересуют! Пусть занимаются чем хотят!

   – Чегой-то?! Ты, значится, столько его окучивала, а теперь он такой красивый и тепленький должен на всём готовеньком достаться какой-то мымре?!

   – Магна! – уже почти рычала Хелен, едва сдерживаясь. – Да хоть горяченький! Тьфу ты! Если ты сейчас не замолчишь, я... я... полыхну сейчас! И останется на тебе только половина платья! И то, если я смогу остановиться!

   – Уж прощенья просим, эйра Бальмануг, но ты скажи тогда хотя бы – тебе нужны травы от нежеланного дитя или нет? А то ведь потом поздно пить будет. А ты знаешь, как плохо быть бастардом? Даже... тем более от родовитого папашки, – горестно вздыхала Магна.

   Хелен вскочила, смахнула записи в сумку и под недоумевающими взглядами многочисленных однокурсников, что начали громко шептаться, стала спускаться по лестнице амфитеатра к выходу из зала.

   – Студентка Бальмануг? – перестал бубнить у своего стола мастер Даилай, повернулся в ее сторону. – Вы куда собрались? Лекция еще не закончилась.

   – К лекарям, мастер Даилай. Можно?

   В противном случае ее не отпустят. Как сказать мастеру с факультета артефакторики, куда она вроде как поступает, что пойдет сейчас на боевой полигон швыряться нанами с психу? Это ведь почти как... измена факультету? Да и про наны говорить нельзя.

   Только зря она даже такое сказала. Вечером ее доставали в столовой уже парни, интересуясь, зачем ей нужны были лекари. Не заболела ли она?

   – Ни зачем! – отнекивалась Хелен. Своим признаться можно. – Просто надо было срочно пойти на полигон, выпустить... лишний огонь.

   – Да-а? – сомневался Бхетер. – С чего бы это? Кстати, а что у вас с Вакроком? Вы друг от друга прям шарахаетесь в разные стороны. И почему по академии поползли слухи, что... кхм, извини.

   – Ну давай, добивай уже! Какие именно слухи теперь ходят обо мне?

   Бхетер смутился. Еще до того, как Гаррат пнул его локтем в бок. Зато боевик с пограничных окраин Тартис деликатничать не стал.

   – Говорят, что ты понесла от Кагматта, – выдал старшекурсник, исподлобья глядя на поперхнувшуюся от таких слов девушку. Желваки перекатывались на его челюсти. – Это правда?! Хоть по доброй воле?

   С трудом откашлявшись, Хелен отложила салфетку в сторону, выпрямилась и, глядя в глаза высокому насупленному парню, четко произнесла:

   – Нет, студент Тартис, это неправда. И даже думать не смейте подобное! Я не… кхм, ни от кого!

   – Да, когда женщины начинают носить, их тошнит, и выглядят они ужасно. Я знаю, у меня две старшие сестры и уже несколько племянников, – поддакнул вдруг Бхетер. – А Хелен выглядит как всегда прекрасно, да и аппетит у нее отменный.

   "Это он меня так поддержать решил?!" – озадачилась Хелен, понимая, что аппетит у нее куда-то окончательно пропал. От новых сплетен ее даже замутило немного. Но не зеленеть же сейчас за столом, а то парни, так внимательно ее сейчас оглядывающие, точно запишут... в беременные!

   "Понесла?! Я?! От Кагматта?! О, боги! Да кто здесь такой... озабоченный фантазер?!" – злилась девушка.

   – Но зачем тогда тебе лекари?

   – Да не была я у лекарей! – рявкнула Хелен срываясь.

   От соседних столов в их сторону стали оглядываться, перешептываться.

   Хотя перешептывались и без того.

   Все студенты заметили рокировки в их компании. Кагматт и Сарват теперь везде садились отдельно от прошлой своей компании, и сейчас они расположились сильно в стороне. А вот остальные парни, даже старшекурсники из учеников мастера Дор'оэнес, упорно подсаживались именно к Бальмануг, как бы она ни пыталась забиться в угол.

   Гаррат тоже ходил хвостом именно за Хелен. Он знал причину происходящего, но девушка попросила его не распространяться. И теперь парень недовольно сопел, выразительно глядя на Хелен. Но та качала головой. Мол, не надо ничего рассказывать.

   Да и что касается "как всегда прекрасно", Бхетер польстил ей. Теперь беспощадное зеркало показывало Хелен по утрам темные круги под потухшими глазами. Как бы она ни бодрилась днем, как бы не загружала себя учебной практикой и своими многочисленными делами во второй половине дня, поздней ночью, оставаясь в тишине наедине сама с собой, подолгу не могла уснуть. В голове толпились разные мысли – о Вакроке, конечно же, в первую очередь. Хелен гнала ненужные ей чувства прочь, которые приносили ей только горечь разочарования. Пыталась напомнить себе о визите дознавателя, и чем ей отношения с Вакроком могут грозить, но разве прикажешь ноющему сердцу?

   Или бедовой голове, в которой накрепко засел образ высокого, плечистого, симпатичного парня с ямочкой на волевом подбородке?

   Такого красивого и благородного! Такого... запретного!

   Девушка пыталась отвлекать себя мыслями о делах, чего только не передумала за те долгие ночи. Да у нее различные умные мысли и отобранные для этого мира ноу-хау должны были уже из ушей течь, согласно словам дверга Болта, настолько наплодились в голове. Да только переключение на дела не сильно помогало.

   Вновь и вновь перед внутренним взором вставал образ младшего Кагматта. Оставалось только сдерживаться из последних сил, чтобы не рыдать в подушку. Успокоительные чаи соседки, ароматизированные цветами и кусочками засушенных фруктов, Хелен пробовала в первую очередь на себе. Каждый вечер пила новый сбор. Но тоже не помогало. Разве что с трудом потом вставала по утрам, отлепляясь от подушки после очередной беспокойной ночи.

   Возможно, это была первая любовь юной баронессы Хелен в этом мире. В родном мире у Елены раньше были отношения с парнями, но настолько ярких и... терзающих душу не было.

   И кто знает, в чем дело? Может, вот это была наконец-то та самая настоящая любовь? Которую она сейчас теряла навсегда из-за каких-то дурацких ограничений, навязанных чужими людьми? Или просто внутренний огонь боевой магии в ней так сильно полыхал, подогревая заодно прочие чувства? Или в этом волшебном мире все чувства именно такие жгучие и через край?

   Мастер Дор'оэнес тоже был недоволен ее состоянием.

   – Студентка Бальмануг! Что за сияние белым днем?! – бурчал пожилой мастер на девушку, как только та вместо обеда сразу после лекций прибежала в их закрытый дворик. – А ну-ка быстро угомонилась! И, Бальмануг, оранжевый свет огневика притуши! – уже тише говорил ей наставник. – А ну кто увидит?!

   Но как притушишь полыхающий в груди и сжирающий душу огонь? Уже и ладони пекло немилосердно, раздражая зудом и жжением. Только выплеснуться, концентрации и тупые аффирмации о спокойствии не помогают. Но в любой момент во двор могут зайти посторонние, а тут Бальмануг огнем поливает?

   Хоть что-то из своих тайн она может сдержать внутри?

   Но внутри было так больно! Так... пусто.

ГЛАВА 6

   Кое-как налепив корявые наны, Хелен не чувствовала облегчения. Мастер Дор'оэнес только недовольно головой качал, глядя на попытки девушки успокоиться.

   Во двор стали заходить остальные ученики мастера, видимо, обед закончился. Хелен, отвернувшись к одной из глухих стен двора, жонглировала парой своих золотистых шариков. Она никого не хотела видеть.

   – Та-ак, может, устроить вам тренировочный бой, а, Бальмануг? – сказал вдруг мастер Дор'оэнес. – Хорошая драка завсегда помогает выпустить лишний пар. Ты только на этот раз щиты свои ставь. А я посмотрю, кто из моих оболтусов что против них, кхм, тебя сможет сделать... А то расслабились мне тут все...

   Повернувшись, Хелен первым же делом столкнулась взглядом с нахмуренным Вакроком, что стоял вместе с Нордом дальше остальных учеников.

   – Нет, мастер Дор'оэнес! Я... не могу! – воскликнула девушка.

   Гад Лернавай, конечно, не обговаривал сколько метров должно быть между ней и младшим Кагматтом, но даже учебная тренировка – всё-таки "общение". А ей было запрещено. С угрозой напакостить "ее Ларкам".

   – Я не спрашиваю, что ты можешь, Бальмануг, – заявил тренер. – Был приказ устроить бой. Выполняйте!

   – Но я... – Хелен сглотнула. – Не могу!

   Даже в руках чуть похолодело.

   Ей что теперь и на полигон не ходить? А как же избавляться от лишнего перегрева сил?

   – Мастер Дор'оэнес! Позвольте мне заниматься в другое время, – громко сказал Кагматт.

   Прочие парни, что с недоумением смотрели на Хелен, теперь на него оглядывались.

   – Я не понял?! Что за саботаж?! – возмутился мастер, переводя взгляд с одного виновника заминки на другого. – Одна не могу, другой не хочу! У меня тут что, по-вашему, танцульки? Бал, устроенный вашими родителями, что вы здесь перебираете, с кем и когда танцевать?! Вы боевики или избалованные девки, что крутят своими задницами перед... Тьфу ты!

   Понурившись, молодежь молчала.

   – В армии, студент Кагматт, вы своему командиру тоже вот так будете указывать время, когда вам удобнее на поле боя отправляться? А если враг уже у ворот? То что, пусть подождет, пока вы чаек попьете, так? Или какого грыха вы мне здесь носами крутите?!

   – Но мастер Дор'оэнес, – тихо попыталась вклиниться в поток ругательств девушка, стискивая пальцы.

   – Вот поэтому баб и не берут в армию, студентка Бальмануг! – рявкнул на нее в ответ наставник. – Разведете вначале свои... грых вас дери! А потом сопли вам вытирай? А командир в отряде не для того, чтобы воинам носы вытирать! Я здесь для того, чтобы сделать из вас хотя бы жалкое подобие воинов...

   – Мастер Дор'оэнес! – еще громче воскликнул Вакрок, делая шаг вперед.

   И когда пожилой боевик полоснул по нему яростным взглядом из-под густых бровей, громко и четко заявил:

   – Позвольте мне перевестись в другую группу!

   Норд рядом с парнем вскинулся, но сдержался, не стал ничего говорить.

   – Да ты что? Вот так, значит? – пугающе ласково и вкрадчиво процедил мастер. – Сбежать надумал? Как только паленным завоняло, так и бежать, да? С поля боя тоже так побежишь? Думаешь, так тебе легче будет?

   Вакрок побледнел, сжал кулаки, стиснул зубы. Остальные ученики совсем притихли, не понимая, что происходит. И какого грыха мастер настолько взъярился. Хелен опустила голову и боялась даже дышать лишний раз.

   "Как всё ужасно! Чтобы этому гаду Лернаваю к ракасам провалиться! Как нам с Кагматтом в одном дворе и в одно время заниматься? И при этом не общаться?".

   – Ну раз так, то иди вначале побегай, студент Кагматт. Потренируй ноги, как гляжу, тебе пригодится в будущем, – продолжал орать мастер. – Десять полных кругов на большом поле! Или нет, мало. Пятнадцать!

   Остальные ученики тихо ахнули.

   – А потом вернешься сюда, и тогда мы еще раз поговорим.

   – Как скажете, мастер Дор'оэнес, – цедил, едва разжимая губы Вакрок, глядя на мужчину исподлобья и продолжая сжимать кулаки.

   – Иди-иди, а я пока с другой саботажницей разберусь.

   Развернувшийся было в сторону выхода, Вакрок опять запнулся на месте. Не удержался, обернулся и метнул взгляд на Хелен.

   Но что было намешано в том взгляде, девушка, которая украдкой тоже глянула на студента, не смогла понять.

   Обида? Растерянность? Злость? На кого злость – на нее или мастера? Или что-то другое?

   "Уйти из группы самого мастера Дор'оэнес?! Добровольно? Из-за меня?! Лучше бы меня выгнали с полигона. Я же вообще не боевик!" – не могла поверить своим ушам Хелен. Зачем Кагматту уходить от прославленного боевика, ведь у него самого впереди именно боевая карьера должна сложиться.

   – Чего стоишь пнем посреди просеки? Мало? Двадцать кругов! – опять орал на задержавшегося парня мастер. – Или один без няньки не можешь? Тебе тоже нужен кто-то нос утирать? Хм, а действительно! Чтоб тебе не скучно было, пусть все идут бегать! Тебе ж, студент Кагматт, как будущему офицеру еще и за своих людей надо учиться отвечать. Так что бери сейчас вот этих оболтусов, и все на полигон! Остальным, так и быть, по десять кругов. Но тебе двадцать! И пока Кагматт не пробежит своё, остальные чтобы не возвращались! Вы же не бросите товарища одного, не так ли? Даже если он собрался... бежать.

   Хмурые ученики послушно потянулись к выходу со двора, косясь на Вакрока. Тот, развернувшись и больше ни на кого не глядя, первым пошел к двери, чеканя шаг.

   – Та-а-ак, а ты мне чего расскажешь, Бальмануг? – повернулся мастер Дор'оэнес к притихшей девушке.

   Хелен не знала, что говорить. Что ей тоже идти... бежать? Но полигон уже занят Кагматтом.

   – И какой ракас вас лбами столкнул? Повод для ссоры хоть важный был? Или просто так, лишь выделываетесь друг перед другом? По молодости бывает, – усмехнулся вдруг пожилой мужчина.

   Девушка подняла на него полный изумления взгляд, а Каркут улыбался.

   – Да ладно, Бальмануг, наплюй! Огневикам нельзя так закипать, учитесь оба контролировать свои отношения! – сказал тот, кто сам только что орал во всю глотку. – Или в следующий раз оба у меня будете бегать. Знаешь ли, успокаивает...

   – Нет никаких отношений, мастер Дор'оэнес! И не будет! – выдала Хелен. – Мне запретили общаться со студентом Кагматтом!

   – О как?! – озадачился мужчина, почесал затылок. – Лернавай вообще идиот, что ли? Это ж он запретил, да? Когда приезжал на днях? Ну-у иди-иот!

   Хелен обняла себя за плечи и отвернулась, часто моргая, чтобы не дать влаге собраться на глазах.

   – Ладно, Бальмануг, наплюй! Теперь это приказ! – не отставал мастер.

   Еще и осторожно похлопал по плечу тяжелой ладонью.

   – Мастер Дор'оэнес, мне сказали... – Хелен сглотнула подступающую к горлу мокроту. – Лернавай сказал тогда... Кхм, что мой отец был шпионом и предателем. Разве это может быть правдой? Он ведь не мог, да?!

   Всё равно эта история скоро всплывет, так лучше Хелен сама скажет наставнику. И ей нужен именно его ответ. Ведь мастер Дор'оэнес знал ее отца!

   Каркут молча почесал затылок, задумался.

   – Кхм, да уж... дела! – Помолчал еще какое-то время. – Тот Джес, которого я знал когда-то давно, не мог. А что там потом... я не знаю, Хелен.

   Затем, не давая разнюниться, сразу же стал раздавать новые команды.

   – Так, Бальмануг, сопли бегом вытерла, не потерплю разброд в своем отряде! Значит так, пока оболтусы там круги наворачивают, успей выплеснуться огнем, вон щиты в углу лежат... Сожги чего-нибудь, что ли. В общем, разберешься. Да не убейся мне здесь! Ежели чего пойдет не так, у входа стоят ведра с водой. Если прям сильно разойдешься, то загоревшиеся от простых огневиков вещи водой тушатся, но это ты и без меня должна знать. Отец-то твой огневик был, он тебе хоть что-нибудь рассказывал? А если и это не поможет остыть, то вода в ведрах чистая, можно туда прям головой...

   Мужчина спохватился, покосился на платье девушки. Студенческая форма хоть и была скромной, без излишеств, но всякие оборки, складки и минимальные кружева присутствовали.

   – Мда, понаберут девок в огневики, а что с ними потом делать? – бурчал сам себе пожилой наставник, и сдавленный нервный смешок вырвался из Хелен. – В общем, Бальмануг, давай тут, займись делом!

   – Мастер Дор'оэнес, извините, что так получилось, – замялась девушка. – С дисциплиной... и Кагматтом. Я могу...

   – Помолчать! – перебил ее мастер. – Еще ты мне тут посмей какую глупость ляпнуть! Про уйду и подобную хрень. Ничего, разберемся с вами. Командир если не может в своем отряде бардак убрать, то должен уметь его использовать во благо. Запоминай, Бальмануг! А жеребцам этим полезно побегать иной раз, ты за него не переживай. Может, у них кровь наконец в голову вернется, соображать начнут. И даже если другие ребята его там пнут разок-другой, пока я не вижу...

   Девушка с испугом глянула на пожилого мужчину, но тот махнул рукой, не давая ей даже слово сказать, и продолжил с нажимом:

   – То Кагматту только на пользу будет. Давно пора его уже от мамкиной юбки оторвать, а впереди по жизни еще не такие люди и пинки ждут будущего герцога. Так что, как видишь, всё к лучшему. Пусть парень учится даже в такой ситуации... Даже если не его ошибки были...

   Позади в тишине пустого двора скрипнула дверь.

   Внутри их уютного мини-полигона так некстати объявился незваный гость – улыбающийся во все свои тридцать два идеальных зуба граф Уеаткон. Роскошный китель его темно-синей формы был полностью расстегнут, обнажая белоснежную рубаху. Да и у той пышный ворот был раскрыт довольно глубоко, приоткрывая загорелую грудь мужчины.

   – Ай-яй-яй, мастер Дор'оэнес, а что вы здесь делаете наедине с юной красивой студенткой? – от самого входа громко возмутился молодой мужчина, быстрым шагом направляясь к ним.

   – Ты чего приперся, Артам? – Недовольно глянул на него Каркут вздыхая.

   Девушка тоже напряглась. Зачем этого графа опять принесло?!

   – Так я же охраняю нашу бесценную студентку Бальмануг! – Лучился искренней радостью глава охраны академии. – В любых положениях! То есть я хотел сказать не только ее тело, но чтобы даже ее репутации ничего не угрожало...

   – Ну да! Ты ж у нас самый известный мастер по девичьим репутациям... и телам во всем Осебрутаже! – резко перебил графа пожилой барон. – Как раз тебе и не стоило такое важное дело поручать. Так чего опять притащился в мой двор, а, Артам?

   – Мастер Дор'оэнес, я к вам по студенческой памяти заглянул, из уважения. Дай, думаю, навещу своего старого наставника, может, даже потренируемся как прежде. А вы...

   – Старого?! Ты кого здесь старым назвал? – рявкнул Каркут. Хелен кашлянула в кулак. – Я тебе, молокососу, еще фору дам! На себя посмотри! Вон, растолстел как!

   – Кто? Я?! Я не растолстел! – Граф уже подошел к ним и встал, выпятив грудь. Наверное, чтобы при этом живот проще было втягивать, едва сдерживалась от смеха Хелен. – Я заматерел! Как и положено взрослому сильному мужчине в самом расцвете...

   – Угу, это тебе так твоя бабушка сказала, когда за щечку щипала? Щеки ты отъел знатные, вижу-вижу.

   Хелен не удержалась и заглянула в лицо Уеаткона. Да уж, мастер Каркут беспощадно прошелся по самолюбию этого Казановы. На самом деле граф был более чем красив, причем именно мужской красотой, без мальчиковой слащавости. И без грамма лишнего веса, по крайней мере, если судить по тем частям тела, что не были скрыты одеждой.

   Девушка смутилась от неожиданных глупых мыслей и отвела взгляд. Но успела понять, что ракасов Уеаткон заметил ее внимание, расплылся в улыбке еще более чарующе, включая харизму на полную мощь. Хелен смутилась еще больше, стала мять пальцами ткань своей зеленой студенческой формы.

   – Потренироваться, значит, захотел? Жирок свой дворцовый растрясти? Майнард уже устал тебя гонять или тоже обленился? Кстати, куда он делся? А ты… Что ж, отлично! Пошли на полигон, для начала попробуй догони моих ребят. Там и посмотрим, растолстел ты или нет, – выдал мастер Дор'оэнес, разворачиваясь и беря за плечо графа Уеаткона.

   Как оказывается, своего бывшего ученика.

   Хотя чему удивляться, наверное, все знатные отпрыски Осебрутажа прошли через академию. А самые перспективные из них – через "заботливые" руки лучшего мастера Дор'оэнес.

   "Но если мастер в академии преподает не так давно, и при этом был наставником Уеаткона, то... Когда тот выпустился? Сколько графу лет? Или проще у Онде спросить?" – задумалась Хелен, поглядывая на мужчин как можно незаметнее. На вид графу было точно меньше тридцати лет. Может, двадцать восемь? Или двадцать шесть, раз должен был успеть попасть к мастеру на учебу.

   Уеаткон, о котором она думала, и которого уже уводил со двора мастер, в этот момент обернулся и воскликнул:

   – Студентка Бальмануг, я обязательно к вам еще вернусь! Не скучайте без меня!

   – Если сил хватит доползти! – ответил ему мастер Дор'оэнес. – А то привык небось в последнее время не дальше чужих спален бегать, вот сейчас и посмотрим, в каком именно месте ты заматерел...

   Затем пожилой боевик повернулся к улыбающейся девушке и добавил:

   – А ты, Бальмануг, тоже здесь не прохлаждайся! Тренируйся в полную силу, никто не побеспокоит. Я дверь снаружи закрою и Соддина к ней приставлю. Чтобы никто тебя не отвлекал.

   – Мастер Дор'оэнес! Вы могли быть более снисходительны хотя бы к... – говорил и говорил что-то молодой мужчина, такой стройный и элегантный рядом с массивным тренером в грубой серой рубахе.

   Словно наряженная к балу кукла Кена рядом с потрепанным, но самым любимым мохнатым мишкой.

   Мастер уже выводил прочь заявившегося не вовремя "Кена".

   Хелен вздохнула и повернулась к той стене, где были навалены сбитые из грубых досок деревянные щиты. Что ж, ей действительно нужно успеть выплеснуть жгучий огонь, пока парни бегают по полю. Пока мастер дает ей возможность без посторонних глаз потренировать свой новый огненный дар.

***

   К тому времени, как во дворе вновь послышались голоса возвращающихся мужчин, Хелен успела полностью выложиться. Вернее, что она устала, а внутри чувствуется сосущий голод, осознала только тогда, когда, вздрогнув от шума, оторвалась от придирчивого разглядывания своего последнего творения и оглянулась на подходящих мужчин.

   Взбудораженные и громко переговаривающиеся парни были в потемневших от пота серых рубахах, растрепанные волосы сосульками висели вдоль их лиц. "Странно, что все до сих пор разгоряченные, они должны были бегать вдвое меньше Кагматта", – подумала Хелен, непроизвольно находя взглядом Вакрока, такого же взмыленного, как и другие.

   Поторопилась отвести от него взгляд и запнулась, видя, что позади ребят идут рядышком довольный мастер Дор'оэнес и тоже растрепанный, но улыбающийся Уеаткон... в одних штанах! Где граф потерял свой китель и белоснежную рубаху, неизвестно, но он словно не замечал осеннюю прохладу, что сегодня заметно студила лицо.

   Однако сейчас щеки Хелен окатило жаром смущения, ведь юной эйре не дозволительно смотреть на полуобнаженных мужчин! Хотя посмотреть было на что. На широком загорелом торсе графа всё-таки не было ничего лишнего, только четко очерченные мышцы, да редкие темные волосы, что курчавились на крепкой груди и внизу живота, где своей ровной дорожкой лишь подчеркивали плоский живот мужчины.

   Смутившаяся девушка мигом отвернулась к глухой каменной стенке, напротив которой и провела время тренировки.

   – Так-так-так, и что это у нас здесь, студентка Бальмануг? – Раздался рядом насмешливый голос графа.

   Что-то слишком много его стало в последнее время рядом с ней.

   Хелен подняла взгляд на деревянный щит, приставленный к стене, единственный выживший из тех, с которыми работала, и... обомлела. Это ж надо было так задуматься! Как же она так?!

   Рядом оказался мастер Дор'оэнес, который крякнул, глядя на ее художества.

   – Я... кхм, сейчас сожгу последний щит, – сказала Хелен, быстро создавая в руке нан и побольше напитывая его последними остатками сил. – Извините, что задержалась. И вас задерживаю...

   – И у тебя еще есть силы после всего этого? – удивился граф Уетакон, обводя взглядом кучи обгоревших и дотлевающих останков досок вдоль стены. Да, что-то она разошлась и спалила почти всё имеющееся во дворе. – Э-эм, а разве нанами так...

   Он даже присел на корточки над одной кучей, не иначе, чтобы лучше рассмотреть угли.

   – Так что это такое, студентка Бальмануг? – громко спросил мастер, перебивая будущий вопрос слишком наблюдательного Уеаткона. – Подожди пока сжигать.

   – Это... простите! Я отрабатывала точность направления и решила, что рисунок позволит сосредоточиться над концентрацией... кхм, извините.

   Это ж надо было так сглупить! Не иначе как в порыве протеста против сложившейся ситуации, куда ее насильно загнали, изобразила она на досках путем выжигания самый, наверное, известный жест из своего мира. И самый неприличный.

   Благовоспитанные эйры этого мира не должны быть такими неприличными!

   Хелен с опаской покосилась на мастера и других парней, что подошли ближе и тоже разглядывали ее корявый рисунок, выжженный на щите. Но на их лицах были только интерес и удивление. Судя по всему, в этом мире подобного жеста не знали.

   – И что это? Дерево за забором? – гадал с одной стороны от нее взмыленный студент Тартис в потемневшей и пропахшей потом рубахе.

   – А мне кажется, похоже на руку, – с другой стороны отозвался лохматый Бхетер, на чьем лице были грязные разводы. – Только почему четыре пальца? Это что, голин на небо указывает?

   – Где ты тут пальцы увидел? Это всего лишь какие-то загогулины. – Наклонив голову, разглядывал кривой рисунок еще один парень.

   Хелен тоже посмотрела на результат своего выжигания.

   Вначале она просто поливала огнем щиты, кое-как расставив их вдоль стены, а затем действительно решила поработать над контролем нового дара. Тренировалась создавать и удерживать на время огненный поток определенной мощности и размера. Не сказать, что у нее получилась огненный луч, наподобие лазерного, но она к этому стремилась.

   Именно так она "нарисовала" темными пятнами прожига часть рисунка, а когда выдохлась с новым даром, дорисовывала границы точечно маленькими нанами. Но в получившемся рисунке увидеть кулак с четырьмя пальцами можно только с большой натяжкой, например, если знаешь, что это за жест.

   "Вдруг я здесь не одна попаданка? – почему-то напугала девушку такая мысль. – Вдруг есть кто-то еще из наших? Или совсем не наших, но поймет мой посыл? Что ж я опять так себя выдаю!".

   – Так всё, можно уже спалить щит, да? – Опять поиграла наном в ладони Хелен, обращаясь к задумчивому мастеру Дор'оэнес рядом.

   – Вы нам скажите, студентка Бальмануг, что это за символ? – настойчиво спросил у нее граф Уеаткон, который уже встал в полный рост от чадящих деревяшек у стены, и теперь внимательно глядел на нее, поправляя растрепанные волосы.

   Такой простой вроде бы жест, но с оголенным торсом очень... показательный. Показывал все изгибы выпуклых мышц молодого мужчины с разных сторон. Так сказать, для оценки экстерьера породистого кобеля.

   Хелен быстро уронила глаза вниз и проворчала:

   – С неодетыми не разговариваю.

   Рядом захмыкали ребята. Зато граф наконец-то отодвинулся за пределы видимости.

   – А знаешь, что, Бальмануг? Пожалуй, я оставлю твое творчество, – отозвался в это время наставник.

   – Но мастер Дор'оэнес! – охнула девушка, которой не терпелось сжечь улику или хотя бы рисунок с иномирным посылом затереть обугливающим огнем нана.

   Да, она увлеклась процессом получения огня, а в мыслях тогда, видимо, посылала много кого земным жестом, да того же Лернавая.

   – Не нокай мне здесь! Вот когда кто-нибудь тебя переплюнет, сделает что-то вроде этого, но лучше, вот тогда твою работу спалим. А пока... Эй, Норд, тащи табурет. Саир, метнись куда-нибудь за куском веревки. Этот щит вон на тот крюк на стенку повесим. Будет вам, обалдуям, стимул лучше заниматься, – ворчал мастер Дор'оэнес, задумчивая почесывая тяжелую челюсть. – Чтоб висело это над вашими пустыми башками и каждый день напоминало, что есть девчонка, не боевик, но лучше вас...

   – Мастер Дор'оэнес! – теперь возмутилась не только Хелен, но и кто-то из парней.

   – Поговорите мне! – осадил их мастер.

   – Конечно, мы о-очень ценим столь... талантливую девушку! – А это завел свою очередную песню Уеаткон, причем под аккомпанемент зубного скрежета Кагматта, что в стороне чуть не молнии из глаз метал. Но не подходил.

   Граф надел свою белоснежную рубаху, и откуда только взял, но не застегнул. И сейчас меж длинных планок чуть мятой рубахи виднелась всё та же полоска темных волос на мускулистом мужском животе. Хелен опять быстро отвернулась, стараясь не покраснеть.

   – И такую красивую! Даже завидую вашим нынешним ученикам, мастер Дор'оэнес, в мое время таких красавиц на боевом факультете не было. Да вообще никаких не было. Приходилось нам, парням, только физиономиями друг друга любоваться... – продолжал свои трели довольный граф Уеаткон.

   – И ты мне поговори! Лучше скажи, ты своих орлов когда гонять будешь? – заткнул и его пожилой боевик.

   – Что?

   Каркут поднял руку и пощелкал пальцами перед лицом молодого начальника охраны, что стоял сейчас в таком неприличном виде в присутствии юной эйры.

   – Соберись, Артам! Твои новые стражники не лучше старых, еле ковыляют, как стельные коровы. И чем тогда ты собрался здесь заниматься, коли всё по-прежнему плохо?

   – А-а?

   – Я вот что думаю, Артам, а давай моих орлов против твоих выставим, как тебе идея? Вроде как соревнование им устроим?

   Тут уже и ребята заворчали, прикидывая, что им придется биться со взрослыми опытными мужиками, часть из которых были даже магами. Тоже уже побывавшими в настоящих боях.

   – Неужели и студентку Бальмануг выставите на бой, мастер Дор'оэнес? – ухмыльнулся Уеаткон, стреляя глазами в сторону девушки.

   – Какую студентку? – словно удивился боевик. Повернулся, глянул на ошарашенную Хелен, заявил. – А ты чего еще здесь, Бальмануг? Твоя тренировка закончена. На выход!

   И кивнул ей на выход со двора.

   Затем повернулся к дернувшемся было Уеаткону и, прихватив того под локоть железной хваткой, повел в совсем другую сторону от уходящей студентки, продолжая размеренно бубнить:

   – Так вот, Артам, значит, поговорим с тобой о тренировках. Раз уж ты сам пришел, я же тебя за уши не тащил сюда...

ГЛАВА 7

   Несмотря на очередные потоки сплетен о ней, разговорчики знатных студентов за спиной, недоумение друзей и горькую пустоту в груди Хелен упорно ходила на лекции по утрам.

   После обеда – либо занятия во дворе у мастера Дор'оэнес, который в это время отсылал толпой прочих учеников тренироваться на общий полигон, либо через день практика у мастера Фердока.

   Гаррат, словно пытаясь отвлечь Хелен от ее печальных мыслей, живо увлекся их проектом и затянул в работу девушку. Он даже нашел информацию о каких-то камнях, которые якобы могли летать, и предложил использовать их для складных носилок.

   Хелен с радостью погрузилась в новые исследования. Они с приятелем спросили у мастера Фердока о "дхатхи" – тех камнях, что вроде бы летают. Наморщившись, молодой преподаватель факультета артефакторики подумал и вспомнил, о чем ему говорят, но заявил, что эти камни никак не помогут при создании "летающих носилок". И что идея изначально была глупой, лучше бы студенты занялись выключателями, отдаленными от силового элемента, как в тех лампах, о которых уже говорят в столице.

   Вообще-то, первогодки в принципе не должны были делать никакие проектные работы. Ведь на первом курсе академии преподавали "общие теоретические" предметы, и даже дополнительные занятия на том или ином факультете были скорее по желанию студентов. Естественно, избалованные мажоры, владея своим родовым магическим талантом и зная, на какой факультет их и без того возьмут, не ходили на дополнительные уроки.

   Заняться образцами складных носилок для боевиков было инициативой Бальмануг. И мастер Фердок вроде как должен радоваться, что его будущие ученики такие увлеченные и ответственные, хоть что-то взялись делать сами.

   Наверное, поэтому учитель всё-таки пошел им навстречу и выдал из своих запасов книгу, в которой упоминались "дхатхи" и их свойства. В книге говорилось о том, что хоть "дхатхи" и могут летать, воспаряя над землей, но... и дальше ряд условий или оговорок. Получалось, что действительно носилкам камни не помогут.

   Однако Хелен не хотела сдаваться без опытов. Камней "дхатхи" не оказалось в запасниках лабораторий академии, а недовольно бурчащий мастер Фердок отказался включать "ненужные камни" в запрос ректору. Тогда Бальмануг сама сходила в ректорат, оставила секретарю Харперу заявку на "дхатхи". Удивившийся Харпер всячески дал понять, что вряд ли студентка получит желаемое, по крайней мере, в ближайшие месяцы. Совершенно не удивившись подобному отношению, девушка пообщалась с библиотекарем Онде, у которого должны быть связи на Старом рынке и попросила раздобыть ей хотя бы пару камушков. Для личных опытов, так сказать.

   И уже под конец недели законник Мермот сам принес для студентки Бальмануг посылку с нужными камнями.

   Посылку, что немного "фонила" магией, девушке, которую вызвали стражники к воротам академии, отдали только после досмотра ее... конечно же, графом Уеатконом лично. Начальник охраны долго и дотошно выяснял, зачем студентке эти странные камни и почему для учебных целей она покупает их лично, а не берет у наставника Фердока.

   – Да потому что их сейчас нет в наличии в академии! – в который раз объясняла девушка. – А если идти по всем кругам ада, кха… кхе, то есть пока все нужные заявки, бумажки и так далее пройдут по всем утверждениям, бюджетам и так далее, то... я к тому времени уже академию закончу! А мне нужны эти камни до окончания ближайшей сессии!

   Граф Уеаткон смотрел на девушку внимательно, кивал в такт ее словам и... нежно улыбался.

   – Эйр Уеаткон, камни "дхатхи" не входят ни в какие запрещенные списки! – заверял законник Мермот. – И даже не требуют никаких регистраций. Так почему вы нас задерживаете?

   – Вас, Мермот, я совершенно не задерживаю! Можете идти, – отмахивался от него начальник охраны, не отвлекаясь от девушки.

   Затем эйр Уеаткон, конечно же, по-джентльменски вызвался донести "такую тяжесть", как посылка из двух небольших и легких, словно керамзит камушков до женского крыла, навязываясь в сопровождение к Бальмануг. Та скрипела зубами, но не видела уважительной причины отказать.

   – Вот уж не думал, что вам нравятся подобные штуки, студентка Бальмануг! – сразу же завел светский разговор мужчина, шагая по академическому двору рядом с девушкой. Хорошо хоть на приемлемом расстоянии, не переходя тонкие грани приличий.

   Встречающиеся по пути студенты, конечно же, провожали их любопытными взглядами. И Хелен уже сама догадывалась, какие очередные сплетни завтра пойдут по академии. Мол, та самая Бальмануг уже променяла герцогского сына Кагматта на графа Уеаткона. Потому что не первый раз довольного графа видят рядом с ней, разве местное информбюро оставит это без внимания?

   На этот раз граф был умнее и вроде ненавязчиво, но довольно искусно выпытал у девушки и зачем именно ей данные камни, и какие у них свойства. И даже какой проект она делает, и "зачем такой красивой девушке думать о таких ужасных вещах, как вынос тел с поля боя?". Неожиданно, но они вполне мило пообщались по дороге. Возможно потому, что на этот раз граф не вел себя как мартовский кот с придавленным достоинством, а на самом деле заинтересовался ее проектом?

***

   На выходные Бальмануг вновь выпустили. И снова дела, дела...

   Дверги-мастера как-то договорились меж собой и уже взялись укреплять стены и перекрытия здания для шитеров. Хелен удивилась, что у занудливых мастеров так быстро получилось прийти к единому мнению. Но выяснилось, что Болт всё-таки согласился заполучить себе заведение в будущем деловом центре гевайн. И даже, ракас с ним, пусть это будет чайная, хорошо хоть с едой, – вот так дословно передала человечке смеющаяся Шелли слова пожилого дверга.

   Именно поэтому работа на стройке значительно ускорилась – ведь если здесь будет кто-то "из своих", то дверги, конечно же, постараются на славу!

   Работа в соседнем здании кипела. А в "Синем пескаре" в том помещении, куда когда-то приходил грындырын, устроили самый настоящий штаб. То есть наконец-то "кабинет", как хотела человечка, коворкинг, переговорная и всё в одном.

   Приходил туда Болт и спорил с фебитой Хелен об интерьере будущей чайной, о разных рабочих моментах и даже были споры о том, какими рядами и где именно выкладывать коробочки будущих чаев, что будут продаваться отдельным товаром в том же заведении. Видите ли, Болту не нравились эскизы и цвет будущих чайных упаковок. Зачем картонки делать разноцветными и с рисунками? Только перевод краски и лишняя трата средств на художников. Почему коробки будут меньше, нежели по килограмму весом? Вернее, здесь меры веса назывались иначе, но смысл тот же. Кто же такие "крошечные" упаковки чая купит для своих-то семей? Люди, у которых маленькие семьи? Вот точно хамаки скудоумные, раз даже большую семью не догадываются завести. Ведь в большой семье больше работников и столько дел можно переделать всем вместе!

   С Шелли Хелен обсуждала будущие номера гостиницы Ларков на верхнем этаже здания. Ведь они будут повышенного уровня, даже для эйров здесь должно быть достойно и уютно. Поэтому тоже было о чем подумать и поговорить. Например, Хелен убеждала, что им обязательно нужно сделать спа, то есть особые мыльные с "биперном" и разными косметическими уходами. Чтобы останавливающиеся в гостинице эйры после долгих, утомительных дорог могли расслабиться и навести красоту, не выходя из здания. Шелли не особо поддерживала идею, но обещала подумать.

   Швея Тайлима отчиталась, что нашла себе помощниц, и они уже приступили к пошиву некоторых образцов, пока в старой мастерской швеи. Хелен выбрала под ателье в соседнем здании просторное помещение на первом этаже с одним, но большущим окном и решила сделать там витрину. Для этого мира торговые витрины не были новинкой, но Бальмануг хотела сделать там подсветку и, может, даже крутящиеся манекены. Вот это было новшеством. А варианты "прожекторов", да чтобы еще можно было цветные линзы вставлять, пришлось обсуждать с Михидом Тарнегом, который эти выходные также провел в "Синем пескаре".

   Его дружок Сильвер Бхетер лишь раз мелькнул в гостинице, а затем, получив кучу заданий от Бальмануг, пропал в "Погребке" у двергов, где продолжали изготавливать алко-сладости для несуществующего магазина "Тупичок Гоблина". И еще Бхетеру доверили запустить отдельную линию алко-сувениров. Когда дверги узнали об очередной идее фебиты Бальмануг, то стукали себя по лбу пальцами, показывая, что они об этой затее думают. Но Хелен стояла на своем.

   В итоге Бхетер носился как ужаленный, но... заказал в городе одному семейству двергов изготовление забавных маленьких пузатых бутылочек из прозрачного стекла. В типографии заказал особые наклейки. Нанял на Старом рынке пару человек, которые "собирали сувениры". В красивые "порционные" бутылочки наливали разнообразнейшие и забористые алкогольные напитки двергов. При этом добавляли внутрь прозрачных посудин то веточки полыни или какого цветка, то цельные стручки перцов, то еще какую интересную добавку в зависимости от самого напитка. Затем запечатывали горлышко цветным сургучом, клеили наклейки, красиво обматывали бечевкой или еще что добавляли для декора и выставляли в маленькие, специально сколоченные ящички с резными ручками по две, шесть или больше штук. Вот такие алко-ассорти с разными вкусами в оригинальных крошечных бутылках с просвечивающимся содержимым появились в каталоге от "Тупичка". Хотя дверги, глядя на такое «екобенство эйров», не понимали, почему бутылочки крошечные и так сильно – прям расточительно! – украшены. Ведь напитки нужны для того, чтобы их пить, а не любоваться или на каминную полку ставить вместо побрякушек.

   Но Хелен только посмеивалась на такие замечания простых и хозяйственных двергов. В отличии от них, люди внешний вид и оригинальность ценят не меньше, чем содержимое. Да и не так много нужно алкоголя людям, чтобы захмелеть.

   А еще она даже знала, кому такие наборы они пошлют в качестве подарка в первую очередь – мастеру Дор'оэнес. Вряд ли пожилого боевика, повидавшего много на своем жизненном пути, можно удивить дверговским крепким алкоголем, но такой неожиданной подачей – да. Бхетер идею поддержал и обещал лично заняться отсылкой подарка в городской дом мастера. Тем более, что в наборах были и сладкие цветные ликеры с дольками фруктов внутри, и тот самый густой сливочный ликер кремового цвета. Так что наверняка все взрослые из семейства Дор'оэнес оценят необычность презента.

   Что же касается "конфет для взрослых", то они уже набирали популярность в столице. Заказы на них росли, но двергини в "Погребке" вполне справлялись с их производством.

   Не справлялись голины, которых поставили на Девятых улицах собирать заказы. Ну неинтересно было здоровякам сидеть на одном месте подолгу. И ладно бы это была засада на охоте, но приходящих гын нельзя было трогать. А приходящие люди – те, кто отваживались подойти к голинам – с трудом понимали как речь самих здоровяков, так и чего они вообще хотят. Как именно оставить заказ?

   Узнав об этой проблеме, Хелен предложила поставить в "пункты приема" молодых двергов. Может, кто-то из торговых семей захочет своих подмастерьев "прокачать" на приеме заказов от эйров? Проблема была в том, что дверги по одному не работают, плюс пунктов приема было три, а иногда больше, плюс... В общем, дверги заломили цену за свои услуги.

   Тогда Хелен решила, что этому миру пора узнать о коммерческих агентах и о том, что оплата может быть в виде процентов от оплаченных заказов.

   Так-то дверги о процентах прекрасно знали, когда кредиты другим расам выдавали. Местные купцы жили с прибыли, которую накидывали на закупленные, то есть уже на собственные товары. Но что процент можно получать, продавая не свой товар?! Вернее, даже ни разу не видя его в глаза, и никак не заморачиваясь с его хранением и доставкой, абсолютно ничем не рискуя, а лишь рассказывая покупателям, что такой товар есть?! То есть получать процент от продаж, всего лишь недолго работая языком?! Не говоря уже о том, что продажа, вернее, прием заказов по каталогу с картинками тоже было новинкой. Вот это дверги – представители нескольких торговых семей, что собрались в кабинете у Хелен – долго пытались осознать, почесывая свои густые бороды.

   Они были так расстроены, что Ларки даже уступили своим принципам и принесли в свою гостиницу беднягам "для успокоения" алкоголь, быстро купленный у Триктоштифов в конце улицы.

    – Чем они недовольны? – тихо спрашивала Хелен у шитеров, которые присутствовали на собрании.

   Хорошая же идея! Работа не тяжелая, но прибыльная... Особенно если у молодых двергов язык будет подвешен как надо, и они смогут закрывать сделки на большие суммы. Ведь заказы для «Тупичка» брали исключительно при полной предоплате, накидывая еще сверху за доставку до клиента.

   – Тем, что это не они придумали проценты за продажу не своего товара, да еще и по картинкам, а какая-то человечка, – тихо смеялись в ответ шитеры.

   – Так это не я придумала! – оправдывалась девушка. –Я... читала! В одной старой книге о каком-то народе... где-то там, хм... за островами.

   В итоге и с проблемой приема заказов для "Тупичка" решили, доверив это дело двергам. "Ох, эйры, теперь держитесь за кошельки! – посмеивалась про себя Хелен. – Уж дверги разведут вас на покупки! Придете за коробочкой пьяной вишни, а скупите и всё остальное".

   Доставка по адресам оставалась на плечах молодых голинов – ито, которым по статусу положено пока быть "на побегушках". Эйры, которые ради розыгрышей посылали друг другу забавные презенты, были в восторге от таких внушительных и пугающих "курьеров".

   Оставалось потирать руки в ожидании растущей прибыли и... быстрее придумывать новые товары!

   Так, Хелен решила, что в необычный магазин можно добавить разные технические новшества. Ведь их с Михидом изобретения нужно будет где-то продавать. Почему бы не через "Тупичок"? Тот же "прожектор", что они всё равно делают для ателье.

   Магические лампы здесь были, но светили во все стороны, как и положено "нормальной" лампе в виде шара. Ограничивать поток света целенаправленно раньше местным жителям просто не нужно было. Теперь же Хелен объяснила Михиду суть направленного луча света, и парень быстро собрал из привезенных ему с рынка материалов прототип. Ведь ничего сложного – металлический футляр для "прожектора" особой формы, внутри выложено зеркалами для дополнительного отражения света, чтобы повысить КПД лампы. Главное, чтобы корпус "прожектора" можно было легко разворачивать в разные стороны – так хотела Хелен. Но с этим Михиду помог кто-то из приглашенных двергов. А "линзы", цветные или с какими прорезями, сменяемые по желанию – то Михид сам придумал, как сделать.

   Правда, дверги говорили, что денежного выхлопа от "энтих однобоких ламп" не будет, не такой большой доход с них получишь, чтобы столько возиться. Кто такое купит – ну еще пара купцов, у кого достаточно большие витрины, и всё? Но Хелен сказала им – "Ха!". Что, мол, теперь идею направляемого света можно обыграть как угодно.

   И они с Михидом быстро сделали еще пару "ночников" – лампы с тусклым светом, чьи футляры были с узорными прорезями. Причем для скорости показа Хелен прямо из картона вырезала примерные "абажуры". Такие лампы бросали рассеянный свет с "летящими в ночи бабочками или птицами" на стены зашторенной комнаты, в которой студенты устроили для гевайн показ ламп.

   – А если такой абажур или святящийся элемент внутри еще и крутиться будут? Представляете? А если внутри свет будет менять свой... цвет или мощность? Или сам включаться или отключаться по времени? – говорила Хелен. – Сколько эйров купят такие ночные лампы для своих детей или даже для себя в свои роскошные дома? Для подсветки своих дворов во время балов, чтобы выделиться среди прочих богачей? Сколько таких необычных светильников будет украшать лучшие дома, гостиницы, рестораны и даже... кхм, извините, но дома отдыха в столице? А в стране?

   – Да-а? Свет будет менять свой цвет? Это как? Если цветные линзы… – сразу завис Михид, уходя в свои мысли. – Отключаться по времени? Хм.

   Дверги дергали свои бороды, начиная подсчитывать в уме прибыль, а затем осторожно предлагали войти в долю. Хотя бы в производстве. Потому что для создания таких необычных вещей ремесленникам нужны артефакторы. И где их взять двергам? Человеческие артефакторы с лицензиями работать на равных с гевайн не будут, носы задирают, а редких верталов на всех не хватает. Тот же Муратар Ари бывал в столице нечасто, и попробуй его еще найди и заинтересуй в бизнесе.

   Шитеры из охраны Хелен только посмеивались, глядя на страдания двергов, которые переживали, что студенты тоже могут отказаться работать с ними.

   Так что законнику, который отвечал у них за патенты и изобретения, тоже было чем заняться. Как и бедняге Мермоту, который разрывался на столько дел сразу. Ведь нужно было еще наладить производство этих новшеств, после того как Михид их окончательно доделает. А поскольку студенту Михиду тоже не разорваться – на те же опытные образцы сколько времени надо! – то почему бы не взять в долю с разработками кое-какие семьи двергов? Конечно же, закрепив отношения договорами, ведь на гевайн магические клятвы людей не действуют. Зато договора дверги уважают, соблюдают их в дальнейшем, потому что волнуются о добром имени своих семейств.

   Так что Хелен всё-таки наняла управляющего для "Тупичка Гоблина". По рекомендациям Онде в итоге выбрала одного пожилого и безмятежного, как статуэтка Будды, иностранца.

   Халите Сеxьол Йир был очень смугл, с небольшой седой бородой и усами, скрывающими темные полные губы, голову покрывал светлый платок, как у земных жителей пустынь. Да и сам он был похож на араба или кого-то подобного. Нос с хищной горбинкой, пронзительный гордый взгляд неожиданно светлых голубых глаз, очерченные не то краской, не то настолько темными ресницами, черные, густые брови. Мужчина был ростом примерно как Хелен, а вот насчет комплекции сказать трудно – огупуанец, то есть представитель кочевого народа жаркого юга, носил свободные многослойные одеяния, больше напоминающие балахон.

   Хелен выбрала его не только за спокойное отношение к нелюдям, в первую очередь к голинам, но и за то, что мужчина знал разные диалекты народов юга, в том числе и много фраз на языке самих голинов. Кстати, оказалось, что у тех здоровяков тоже полно диалектов, чуть ли не для каждого племени отдельно, но также есть "единый" голиновский язык.

   В общем, Хелен надеялась, что управляющий Сеxьол Йир сработается со здоровяками, которые пугали обычных людей.

   Она только успела познакомиться с Йиром, обсудить с ним условия, подписать договор, взять клятву, которую мужчина решился дать с большим сомнением, загрузить первыми заданиями, как... Выходной закончился?! Нужно было возвращаться в академию.

   Как же быстро пролетело время! Как же его не хватало на все задумки. Но Хелен уже с нетерпением ждала будущие каникулы – целый месяц вне академии! Больше времени на дела, подальше от надоедливого графа Уеаткона и... Вакрока, который всё еще приходит в ее беспокойные сны по ночам.

ГЛАВА 8

   В академии было уже немного спокойнее. На тренировках мастер Дор'оэнес сам обустроил так, чтобы Вакрок, а с ними и большая часть других учеников, занимались отдельно от девушки. В столовой Кагматт и Бальмануг занимали разные столы. В лекционных залах усаживались на разные ряды, а в коридорах молча проходили мимо друг друга, будто и не были никогда друзьями.

   Сарват и Гаррат при этом всячески показывали, насколько они не согласны со сложившейся ситуацией, но их четверку уже невозможно было собрать вместе, понимала Хелен.

   Что же касается сплетен, которые ходили по академии об их внезапной размолвке... да плевать на них!

   Всё свободное время девушка посвящала обдумыванию городских дел, делая пометки в записях, что таскала с собой. Хорошо, что у нее был почтовый артефакт, выданный грындырыном, и Хелен каждый вечер общалась с Мермотом, Ларками, Йиром, Болтом. А еще надо было и о надвигающейся сессии думать!

   "Парящие" камни дхатхи также захватили воображение девушки. Хелен никак не могла смириться с тем, что таким волшебным камушкам не найдется применение. Поэтому как только с Гарратом они не экспериментировали с этими камнями, но пока безуспешно – при тепле камни поднимались над землей на небольшое расстояние, но чем выше поднимать их уже специально, тем больше они приобретали вес и словно сильнее уже сами стремились к земле. Чтобы там опять зависнуть почему-то над полом. То есть в носилках их точно не получится использовать. Экспериментировать приходилось в помещении, в одном из тупиковых коридоров факультета артефакторики, обставив вокруг камней магические обогреватели. На улице было слишком холодно для работы дхатхи.

   По вечерам Хелен перестала сидеть в столовой, как прочие студенты. Вместо этого она собирала ребят-артефакторов в библиотеке – ведь с Михидом у них тоже было много срочных и важных дел, которые в один выходной не впихнуть.

   Чтобы другие студенты, которые почему-то тоже зачастили в библиотеку, не подслушивали их, Хелен использовала небольшой артефакт тишины, выданный ей Ларками. Его воздействия хватало как раз чтобы закрыть их стол, где она и Гаррат с Тарнегом обсуждали свои дела. Фулберта Гаррата Хелен тоже решила втягивать в разработки для "Тупичка". Парень пока мало знал тонкости "умной магии", но зато он с энтузиазмом искал необходимую им информацию и в принципе был согласен на любые опыты. Лишние руки не помешают.

   Так, в один из дней, когда они сидели в библиотеке, прикрытые куполом тишины и бурно обсуждали, как еще можно использовать дхатхи, Хелен заметила, что сидящий напротив Михид ее не слушает, а широко распахнутыми глазами смотрит куда-то ей за спину. Обернулась.

   Позади по проходу библиотечного зала шла компания преподавателей-артефакторов... с верталом Ари! О котором она уже давно не слышала. Наверное, опять в те закрытые комнаты шли для работы, поняла девушка. Но вертал, заметив Хелен, сбился с пути и направился именно к их столу под тихие шепотки еще нескольких студентов, что оказались в библиотеке в тот день.

   Хелен поспешила отключить артефакт тишины, который скрывал их звуки от окружающих. Вертал, не обращая внимания на недоумение своего сопровождения, подошел к вставшей из-за стола девушке и вежливо поприветствовал ее.

   – Я заметил артефакт своей работы, – сказал стройный светловолосый мужчина-нелюдь, который был в черном сюртуке необычного кроя. – Не мог пройти мимо. Всё ли в его работе вас устраивает?

   Понятное дело – артефакт его работы, какие еще могли быть у Ларков. Но вряд ли это был настоящий повод, чтобы подойти – ведь работа вертала была всегда на высоте, какие к нему могли быть нарекания?

   Зная, насколько Михид Тарнег в восторге от своего кумира, Хелен решилась познакомить вертала со своими приятелями. Третьекурсник сиял! Наверное, как рождественская елка на главной площади города. "Кстати, надо еще гирлянды... изобрести" – мимоходом отметила про себя Хелен, пока мужчины обменивались вежливыми фразами. Гаррат, может, и не слышал про этого прославленного артефактора-нелюдя, но глядя, как сияет Тарнег, тоже впечатлился моментом.

   Преподаватели академии терпеливо ждали в стороне, пока вертал пообщается с какими-то студентами. Только мастер Фердок, который тоже был в этой компании, подозрительно косился на Бальмануг.

   – О, дхатхи? Зачем они вам? – наблюдательный вертал заметил камушки в ворохе бумаг на столе молодежи.

   – Хотим, чтобы они... помогали летать другим предметам, но пока безуспешно, – честно призналась Хелен.

   – О, да, направлять полет дхатхи не получится. – Кивнул Муратар Ари.

   – Нет, с этим как раз проблем нет, обратный воздушный поток может задавать направление. – Качнула головой Хелен. – Но камни слишком стремятся к земле...

   – Обратный воздушный поток? – мигом подхватил вертал. – Хм, забавно. И как вы собираетесь его получить? Использовать силу мага-воздушника? Не слишком ли это расточительно для использования дхатхи? Не проще ли переносить предметы более... обычными способами?

   – Силу мага? Нет. – Опять качнула головой Хелен. Ведь нынешние маги такие жадные до траты своей магии, что проще у дверга отобрать монетку. – Будем использовать нагнетатели воздуха на основе... – Она заметила озадаченные взгляды преподавателей и запнулась. – Кхм, пока не решили на основе чего. Но смысла в этом не будет, если мы не сможем усилить свойства дхатхи.

   Она на самом деле пока не сильно задумывалась, как именно будет получать узконаправленный поток воздуха. Но как-то же в ее мире работали на потоках воздуха катера на воздушной подушке? И пылесосы, втягивающие в себя воздух. И воздуходувки для уборки листвы, которые, наоборот, выдавали сильный поток воздуха. Просто надо будет сесть и, поднимая школьные воспоминания по физике, подумать, как именно "волшебные" предметы ее мира работали, а потом уже адаптировать те сведения под волшебный мир. Жаль, что она не Леонардо да Винчи, вертолет с нуля не изобретет.

   – Хм, усилить дхатхи? Просто нагревайте их сильнее. Гораздо сильнее, – заявил Ари, внимательно глядя на Бальмануг.

   – Мы пробовали греть, – ответил за нее Фулберт. – Но если камень будет летать, а обогреватель останется на месте...

   – Точно! – воскликнула Хелен, чуть не сплескивая руками. Как сама не догадалась раньше?! – Поэтому нагреватель надо делать прямо на камне! Чтобы камень не остывал!

   – И как ты будешь его потом догонять, чтобы отключить нагреватель? – встрял в свою очередь Михид, уже не удивляясь такому "сумасшедшему" заявлению подруги. – Или пока силовой элемент нагревателя не выдохнется? Или каждый раз придется терять дхатхи?

   – А если я сама буду на этом дхатхи, то куда он от меня денется? – Улыбнулась третьекурснику Хелен.

   – Что? – хором спросили парни.

   – Мы же хотели летающие носилки! Кто-то точно будет рядом с этим предметом во время его работы, чтобы вовремя отключить всё, что надо!

   Фулберт прищурился и задумался, а Михид всё возражал подруге:

   – Но хватит ли мощности дхатхи на носилки? Он пока даже книгу поднять не в состоянии! Или сколько ты их предлагаешь использовать зараз?

   Хелен повернулась к верталу, о котором они чуть не забыли, и спросила:

   – Сир Ари, а насколько повышается мощность камней при сильном нагревании?

   Светловолосый мужчина, застывший с приподнятыми бровями, уточнил:

   – Летающие носилки? Не знал, что студенты... кхм, первого курса? Что первокурсники вашей академии теперь занимаются подобными вещами.

   – Так... кхм, нам же третьекурсник помогает! – оправдывалась девушка. – И... мастер Фердок, конечно же, – поспешила добавить Бальмануг, косясь в сторону преподавателей. – А саму идею, то есть... кхм, заказ на носилки был от боевого факультета...

   Так, нельзя опять показывать себя слишком ярко! Надо быстрее спихнуть достижения и, вообще, инициативу подобных опытов на других. А то что она сама первой про носилки ляпнула, ну так тогда она была на тренировке, значит, от имени боевого факультета говорила.

   – Очень интересно, – сообщил вертал, поворачиваясь к притихшим преподавателям академии. – Я бы хотел поработать с данными студентами над их проектом.

   Кажется, или у мастера Фердока сейчас челюсть отвалится? Впрочем, как и у самих студентов. Михид вообще был близок к обмороку, от радости, конечно. Другой преподаватель, который был незнаком первокурсникам, мужчина гораздо старше и... с более въедливым взглядом, недолго думал перед ответом:

   – Сожалею, сир Ари, но сторонние лю... кхм, артефакторы не могут работать с нашими студентами.

   – Что ж, эйр Греахдайн, а если я соглашусь заодно прочитать несколько лекций вашим студентам? То таким образом я буду считаться преподавателем вашей несравненной академии? И смогу взять себе стажеров? – ответил ему вертал, стоящий с невозможно ровной спиной, но при этом выглядящий расслабленно.

   – О-о... кхм, – Даже этот мужик запнулся от неожиданности.

   Что уж говорить о других присутствующих в библиотеке. Редкие студенты за другими столами уже давно застыли в своем подслушивании и сейчас недоумевающе таращились на компанию у стола Хелен.

   – И, конечно же, наши... совместные дела могут перейти на другой уровень, раз уж из-за преподавательской необходимости я останусь в вашем славном Брулмепе надолго, – невозмутимо добавил Муратар Ари, лишая явно воодушевившихся преподавателей последних шансов на возражения.

   – Что ж, пожалуй, стоит обсудить ваше предложение с ректором Велинсором. – Уже пришел в себя эйр Греахдайн и делал вид, что не так сильно он обрадовался. – Но сейчас мы... продолжим? – вроде как спрашивал своего гостя статный мужчина лет сорока или старше в роскошной синей форме преподавателя.

   – Конечно. – Кивнул вертал и вновь повернулся к притихшим студентам.

   – Эйра Бальмануг, мое почтение. – Легкий поклон в сторону ошарашенной девушки, поспешившей в ответ сделать положенный книксен.

   – Студенты. – Кивок достался также ошалелым от радости парням. – Возможно, скоро мы сможем продолжить нашу занимательную беседу.

   Развернулся и пошел дальше в компании преподавателей, вглубь библиотечного зала, где были запертые двери в изолированные комнаты.

   – Взять стажеров?! Он возьмет кого-то из студентов в стажеры?! – Не мог поверить такой новости Михид, суетливо хватая какие-то бумаги, бросая их на стол и хватая следующие. – Ох! Сам Муратар Ари!

   – А кто это? – наконец-то спросил Фулберт.

   – О-о! – Всё, на что хватило взвинченного Михида.

   – Так, ребята! Собрались и придумали, как будем крепить нагреватель… и какой к дхатхи! – остудила их радость Хелен. – Сира Ари заинтересовал этот проект, так что, Михид, мы берем тебя в свою команду, даже если только номинально. Потому что мне надо, чтобы ты сейчас лучше сделал...

   Тут Хелен осознала, насколько в библиотеке подозрительно тихо. Она огляделась, до сих пор застывшие за другими столами студенты таращились на них. Потянулась и опять включила артефакт тишины. Нечего всяким здесь уши греть!

***

   Конечно же, очередная новость быстро разлетелась по академии. На другой день, когда девушка с Магной и ребятами-артефакторами сидела в столовой, рядом с их столом остановилась пара студентов с другого курса. Более рослые, более роскошные, более... высокомерные.

   – Эй, Гаррат, говорят, вы будете носилки делать? – хмыкнул один из мажоров, которые явно настроились позабавиться за их счет. – Так вы теперь, может, сами прислугой пойдете?

   Ну да, слово "носилки" не такое звучащее, как, например, "охранный артефакт" или "накопитель тепла", но кто-то же должен делать в этом мире простые вещи. Тем более если они на самом деле будут непростыми.

   – Тогда отнеси сегодня мое белье в постирочную, – хохотнул другой высокомерный оболтус. – Наверняка тебе надо практиковаться.

   – Да они их еще даже не сделали! – опять хмыкнул первый мажор. – Даже на такие простые вещи у них не хватает ума... Так что Ари вряд ли с ними будет работать.

   – Ничего, пусть тогда своими ручками несет, раз настолько тупой...

   – Действительно! Нам же надо практиковаться! – согласилась Хелен, поворачиваясь с такими словами к насупившемуся Гаррату. Присутствующие парни удивились, даже сами мажоры. – Так что вот эти два тела будем первыми транспортировать к лекарям на наших носилках, Фулберт. А что носилки пока без смягчителей хода, то ничего страшного. Потрясем немного эти дурные тела, может, у них мозги на место при этом встанут?

   – Слышь, Бальмануг, а ты здесь не дерзи! – мигом напрягся второй студент. Этот был пошире в плечах, и физиономия у него была понаглее. – Или думаешь, что за тебя мастер Дор'оэнес опять вступится? Других то защитничков у тебя не осталось!

   – Ну зачем нам мастер? Или кто-то другой? – мило улыбнулась сидящая девушка, глядя на нахала снизу вверх. – Я и сама тебя уложу на носилки для контуженных при желании.

   – Или я уложу тебя на спину, Бальмануг, – вроде как ухмыльнулся мажор, но лицо его при этом лишь перекосило. – Только тебе еще постараться надо, чтобы у меня это желание...

   – Гарвид, прекращай! – Строго глянул на парней Михид, перебивая нахала. – Как ты смеешь так говорить с эйрой...

   – Да какая из нее эйра?

   Наверное, студенты с чужого курса так нагло себя вели сейчас потому, что рядом с девушкой не было боевиков-старшекурсников, что частенько составляли ей компанию в столовой. Ни Тартиса с Дируттом, ни даже Бхетера с приятелями. Зато от других столов оборачивались студенты, и вот эти явно были не на стороне первокурсников. Их довольные физиономии застыли в любопытстве, а ну-ка сейчас какие новые разборки будут?

   Но тут из-за стола, что был через пару рядов, встал в полный рост другой студент и во все горло рявкнул:

   – Вы чего там забыли, стулодавилки? Быстро отошли от того стола! Иначе сейчас я подойду!

   "Стулодавилками" иногда студенты-боевики в академии обзывали артефакторов, которые, мол, свои зады по стульям плющили. Вот такое "профессиональное" обидное прозвище.

   Уж чего не ожидала Бальмануг – как, видимо, и прочие студенты – что это "отвалившийся от компании" Норд Сарват вступится в их конфликт. Вакрок Кагматт сидел за тем же столом, но молчал, лишь мрачно зыркая на происходящее, насколько могла видеть Хелен из-за спин других парней.

   Однако подошедшие к ним "стулодавилки" со старшего курса, видимо, и такой поддержки для Бальмануг не ожидали, занервничали. Внезапно оказалось, что у девушки по-прежнему есть "защитнички"? Для самой Хелен такая новость тоже была неожиданной, она же вроде как "разошлась" с теми парнями.

   Несостоявшиеся обидчики поторопились по неотложным делам дальше, Норд уселся на свое место, а Хелен призадумалась, стараясь не глядеть в сторону бывших приятелей. Узнал ли Кагматт о деле ее родителях? Наверняка гад Лернавай в красках рассказал парню, почему тому не стоит дружить с Бальмануг. Насколько это было шоком для Кагматта? Как сильно он пожалел о том, что свел знакомство с Хелен? Рассказал ли Вакрок Норду? Но почему тогда парни продолжают за ней приглядывать даже на расстоянии? Радоваться бы, но... Нет, лучше не радоваться, вздохнула про себя Хелен, давая понять встрепенувшемуся рядом Гаррату, что не будет сейчас ничего обсуждать.

   И насчет отсутствия "защитничков" мажоры в принципе заблуждались. Приставленный от академии охранник, конечно, как назло, в тот момент потерялся где-то около кухни. Ведь не пристало обычному стражнику мелькать лишний раз в зале для эйров, мозоля своей ничтожной персоной глаза высокородным. Но сам начальник охраны – этот прилипчивый граф Уеаткон – по-прежнему накручивал круги вокруг Бальмануг, постепенно сужая их, как чувствовала девушка.

   Теперь граф вел себя осмотрительнее, не так вызывающе и более тонко. Он не только "случайно" встречался с ней во дворах и коридорах академии, но всенепременно посещал закрытый двор на полигоне во время ее тренировок. Правда, мастер Дор'оэнес чаще всего отсылал его тренироваться прочь вместе с Кагматтом, что не мешало симпатичному графу улучить момент и перекинуться парой слов с девушкой. И ведь теперь он не глупым флиртом отвлекал Хелен, всегда находил сказать что-то интересное и... короткое. Чтобы сказать и уйти, пока девушка еще заинтересована.

   Если бы Хелен была той самой настоящей девятнадцатилетней наивной баронессой, то давно бы уже поддалась чарам обаяния этого опытного ловеласа. Но новая Хелен, имея за плечами опыт и личных отношений с парнями, и чужих из сотен, как бы не тысяч часов просмотренных любовных мелодрам, тихо посмеивалась. А затем спохватывалась и смеяться переставала. Ведь эта стратегия "доблестного воина любви" Артама может сработать! Вдруг в один непрекрасный день Хелен податься его искушающим приемам?! Ведь она всего лишь юная одинокая девица, чье тело полно гормонов и каких-то глупых ожиданий. А душа, толку что иномирная и чуть более взрослая, тоже просит любви и тепла человеческих отношений.

   Но поддаваться обаянию смазливого Артама, охотника за чужими юбками, никак нельзя, понимала Хелен. Теплом-то он поделится, только не отношений, а своего тренированного мужского тела. И никакой любви там нет в помине! Есть только страсть или даже... похоть? Этому охотнику нужно лишь ее тело в качестве добычи.

   Да только в результате Артаму – галочка напротив очередного женского имени в длинном списке желаний, ей – испорченная жизнь. Ведь в этом мире круг эйров небольшой, все про всех все сплетни знают. И, если уж совсем откровенно, клиник по восстановлению женской "невинности" здесь тоже нет. А Хелен – она уже постепенно смирялась с такой мыслью – рано или поздно придется здесь выходить замуж. Потому что всё меньше с каждым днем оставалось надежды когда-либо вернуться домой.

ГЛАВА 9

   Третья неделя после визита дознавателя из Управления безопасности и вторая неделя в режиме "Мы с Вакроком теперь врозь, даже если рядом" подходила к концу. Без происшествий, что очень радовало Хелен. И надо же было этому ракасову Лернаваю испоганить такой приличный отчетный период?!

   Он приперся в академию опять!

   Зачем, если Хелен введенный им режим изоляции от Кагматта-младшего соблюдала добросовестно?!

   Чтобы напомнить о себе? Так Хелен и так о дознавателе прекрасно помнила! Пару раз он даже мелькнул в ее кошмарах, что стали досаждать ей по ночам взамен отступившей бессонницы. Возможно, то был именно Лернавай, только почему-то с рогами и хвостом.

   На этот раз Бальмануг не вызывали в ректорат. Гадский дознаватель нашел ее сам – в том самом уютном дворике для тренировок, который становился уже каким-то проходным двором. Вернее, не совсем сам – его привел ректор Велинсор, то и дело нервно одергивающий то свой пышный кружевной воротник, то манжеты роскошного синего сюртука. Также в их компании был декан Эмирит. Пожилой статный мужчина в присутствии особиста держался спокойно и немного отстраненно. Конечно, с ними был и мастер Дор'оэнес. Ректор Велинсор же не настолько дурак, чтобы водить комиссии на территорию боевика без его ведома.

   Как хорошо, что в тот день Хелен не жгла деревянные щиты, а всего лишь экспериментировала с дозировкой огня в своих ладонях. Поэтому тлеющих улик под защищенной от магии стены не было. Однако когда девушка осознала, кто именно приперся в сопровождении сотрудников академии, то всё равно замерла на миг от испуга.

   Потому что Лернавай обвел пустой двор настолько внимательным, даже сканирующим взглядом, словно... мог сам без артефактов воссоздать видео, что здесь происходило до его прихода. Или, кто знает, сейчас вычислял процентное соотношение кислорода и прочих газов в воздухе двора и на основе этого предугадывал, что "неугодная" Бальмануг здесь огнем баловалась? Кто ж знает, на что маги из местных особистов способны.

   – Вот, как вы видите, эйр Лернавай, студентка Бальмануг регулярно тренирует свой проявленный дар... – уже с порога начал будто оправдываться ректор Велинсор.

   – Одна? Без присмотра преподавателей? – У дознавателей всегда есть к чему прицепиться.

   – Если бы меня не вызвали срочно в ректорат, то ход тренировки не был бы нарушен, – буркнул мастер Дор'оэнес.

   Вообще-то, мастер давно смирился с невероятным самоконтролем студентки – и это у недавно проявленного огневика, да еще девушки! – и предпочитал контролировать парней, бегающих на полигоне, чтобы те не мухлевали, нежели стоять над душой Хелен. Но они с мастером об этом ни за что не скажут незваному визитеру.

   Студентка Бальмануг легким книксеном поприветствовала подошедших мужчин. В первую очередь декана Эмирита. С мастером Каркутом отношения были свойские, как и положено у сработавшихся вместе боевиков, ректора Хелен не особо была рада видеть. А дознаватель... жаль, что поклон и ему за компанию достался. Как же не хотелось видеть этого гада!

   – Все меры предосторожности соблюдаются! – спешил добавить ректор.

   – Да? – демонстративно усомнился Лернавай, что опять был словно ворон – в черном костюме, облегающим его высокую, крепкую фигуру.

   Темные волосы до плеч собраны сзади. Хмурое лицо с заострившимися чертами – словно неотъемлемая часть служебной формы – и на нем ни капли доброжелательности. Или хотя бы элементарной вежливости.

   Мужчина обвел взглядом двор еще раз, замечая ведра с водой у выхода.

   – Разве наны тушатся водой? – с иронией протянул мужчина. – Или где здесь животные, в которых можно было бы гасить сорвавшийся нан? Что-то я их не вижу. Опять экономите, ректор Велинсор?

   Хелен чуть было не поперхнулась воздухом.

   "Какие еще животные? Чего в них гасить?!". Хотя когда-то давно мастер Дор'оэнес что-то такое ей говорил, но она же сразу категорически отказалась! Девушка вскинула возмущенный взгляд на дознавателя, столкнулась взглядом о его – насмешливый, что ли?! – взгляд и даже не рискнула возражать.

   – Ах да! Студентка Бальмануг якобы умеет впитывать обратно свои невероятные наны? Не так ли, ректор Велинсор? – сказал Лернавай, глядя на девушку с таким сомнением, будто вообще не верил, что она создает наны, хоть какие-то.

   Хелен очень хотелось сказать что-то едкое в ответ, но она держалась. В этот момент во двор влетел взмыленный и немного растрепанный граф Уеаткон, на ходу натягивая на обнаженный торс белоснежную рубаху. Он упорно игнорировал новые требования мастера приходить во внутренний дворик в рубахе, поскольку теперь здесь занималась девушка. Не иначе чтобы лишний раз показать неуступчивой студентке, так сказать, товар лицом, то есть телом. Конечно, ему каждый раз делали замечание, и только после этого молодой мужчина не торопясь одевался. Очень медленно и плавно, определенно красуясь. Если бы это происходило в родном мире Елены, она бы со смешком предложила мужику еще и музыку включить, и под нее двигаться дальше. Увы, это был чужой мир, здесь такие шуточки не оценят.

   Однако сейчас граф Уеаткон, наверняка прибежавший с тренировки с прочими ребятами, сразу прикрыл свой модельный торс, даже пару пуговиц застегнул на рубашке. Не иначе ради высокой комиссии.

   – Какие гости и без меня! – вот так неофициально поприветствовал визитеров начальник охраны, приглаживая пятерней растрепанные волосы.

   – Эйр Уеаткон, вы не в форме, – сухо заметил ему дознаватель.

   – Даже не знаю, что тебе на это сказать, Раймонд. Как посмотреть. Да, я не в мундире, как ты, но я как всегда в форме! В отличной форме! Уверен, благодаря своей знаменитой наблюдательности ты уже заметил...

   – Эйр Уеаткон! – осадил словоблудие молодого мужчины декан Эмирит.

   Уеаткон, словно оплошавший студент, смолк и нехотя застегнул оставшиеся пуговицы и даже наполовину заправил рубаху в штаны. Но одна полочка белоснежной мятой рубахи так и свисала поверх брюк. И затем молодой мужчина почти серьезным тоном сообщил:

   – Как глава охраны академии я хотел бы знать, почему посторонние на закрытом полигоне. И почему визит теневиков не согласован со мной.

   "Ух ты! – опешила Хелен, которая всё это время скромно стояла на месте, сложив руки на животе и нервно перебирая пальцами твердые складки ученического платья. – Продолжай, Уеаткон, и я тебе многое прощу!".

   – Эйр Уеаткон, вы прекрасно знаете, что мы не обязаны что-либо согласовать в случае необходимости, – ответил Лернавай.

   – Угу, в случае срочной рабочей необходимости, – согласился Уеаткон. – Только разве сейчас такой случай? У нас всё тихо, без происшествий. Так что неожиданный визит теневика, причем нерядового, должен иметь какой-то повод, эйр Лернавай. Какой-то несомненно весомый повод, иначе... вас можно будет заподозрить в превышении полномочий? Или вы просто пришли проведать своего родственника, да немного ошиблись тренировочной площадкой?

   "О, да! Артам, я тебя почти люблю!" – Хелен, которая переводила взгляды с одного мужчины на другого, опустила глаза, чтобы они не сияли слишком радостно. И неважно, что охранник с особистом меряются своими... полномочиями, всё равно выходит, что граф в данный момент на ее стороне? Против официального лица! Да такого важного? Так приятно!

   – У вас оказался незарегистрированный нанщик! Разве это не повод нанести визит? – холодно сообщил Лернавай.

   "А ты только сейчас узнал о моих нанах? – засомневалась Хелен. – Или просто искал повод опять прийти сюда и потрепать мне нервы?".

   – Да-а? Как это незарегистрированный? Отчет о новом маге-нанщике, вернее, студенте... кхе, студентке с подобным даром ушел вам на почту своевременно, эйр Лернавай, – сказал Уеаткон. – Но если ваши секретари так медленно разбирают корреспонденцию, то почему претензии к нам?

   "Что?! – ахнула про себя девушка, вскидывая взгляд на графа, что сейчас явно не шутил. – Ты... доложил обо мне, моих талантах особистам?! Этим... теневикам?! Зачем?! И... что еще ты им докладываешь?!". В принципе, его же приставили приглядывать за ней, чему она удивляется. Но почему-то стало неприятно.

   – Хм, я разберусь... с нашей почтой. Но сейчас, раз уж я здесь, хочу лично убедиться в талантах студентки Бальмануг. О которых столько наслышан, – всё тем же вымораживающим тоном добавил дознаватель.

   "Тебя лично я ни в чем не собираюсь убеждать" – скрипнула зубами девушка, опустив голову. И принесло же этого гада Лернавая!

   – Итак, я могу увидеть наны студентки Бальмануг? – опять раздалось скептически от нежеланного гостя.

   Подняв голову, Хелен заметила, что и другие мужчины смотрят на нее в ожидании.

   – Я... кхм, – начала было девушка и осеклась.

   Что она скажет? Ой, извините, но если у меня сейчас вырвется нан, то я же вас, ракасов Лернавай, поджарю? Так, что ли? Соблазн подпалить кому-то... чрезмерное превосходство слишком велик. Руки буквально чешутся.

   Вернее, это уже начинали предварительно разогреваться ладони, но усилием воли Хелен погасила все начинания, уговаривая саму себя, что ничего они этому дознавателю показывать не будут. Не заслужил, гад такой! Нельзя им привлекать к себе внимание особистов, через такие свои необычные таланты.

   – Я, кхм, уже закончила тренировку, и... сил не осталось, – выдала девушка, стараясь, чтобы голос не дрожал. Вернее, не дребезжал противно от страха.

   – Неужели? А как же ваша теория, что сил у мага должно хватать на всё и еще и оставаться? – усомнился Лернавай, дергая уголком губ.

   Граф Уеаткон вопросительно глянул на Бальмануг, словно раньше не слышал этой теории. Хотя он видел ее "подвиги" ранее и сейчас мог выдать. Но нет, начальник охраны молчал. Как и мастер Дор'оэнес с деканом.

   – Так вы же сами... доходчиво объяснили мне, что подобные теории... ересь. И могут привести к выгоранию... кого-нибудь, – стиснув пальцы, упорно продолжила Хелен. – И я... всё осознала, прониклась и... не смею больше настаивать на своей версии, эйр-р Лер-рнавай.

   Вот это рычание действительно из нее вырвалось? Вернее, такая знакомая вибрация? Но она же не шитер! Хелен испуганно моргнула, вздохнула, пытаясь успокоиться, и продолжила осторожно:

   – И уж тем более я не могу вопреки четкому приказу дознавателя из Управления безопасности продолжать демонстрировать... то есть навязывать свои... кхм, "бредовые идеи" другим. Ни словом, ни тем более действием, – закончила речь девушка.

   "Вот так тебе! Сказал, что мои теории – бред? Так не надо теперь от меня требовать демонстраций! Либо... признавай официально, что был неправ! А что публично придется давать опровержения... так, проценты набежали! Или ты думал, что я тебе твой допрос с наездами прощу?! Или что я добровольно подведу себя под монастырь, показывая то, что ты же запретил?!" – затаив дыхание, думала Хелен, не решаясь глянуть дознавателю в лицо. Она бы постаралась сделать честные глазки, но этот гад ее маневр точно раскусит. Против него подобные уловки не сработают.

   Граф Уеаткон повернулся и теперь выразительно глянул на дознавателя. Впрочем, как и прочие присутствующие мужчины. Мастер Дор'оэнес опять гневно засопел, как бык перед выпуском на арену. Пожилой боевик скрестил руки на своей массивной груди и с явным неодобрением смотрел на "ворона" Лернавая.

   – Студентка Бальмануг! – Начал было Лернавай, раздувая ноздри.

   Отчего его хищный нос еще больше заострился, вот точно словно клюв, которым ее сейчас "тюкнут".

   "Ой, сейчас мне влетит! Но он же сам загоняет меня в угол!" – начало холодеть в груди девушки.

   Вмешался мастер.

   – Я понимаю, когда лучших выпускников академии в первую очередь забирают себе теневики, – громко возмутился мастер Дор'оэнес. – Вам как бы нужнее, эйр Лернавай, спорить не будем... Но почему теперь даже не дожидаясь выпуска, вы стали портить наших студентов? Которые, вообще-то, не вам достанутся!

   – Я не согласен с вашей формулировкой... – начал было отвечать ему Лернавай, при этом не отрывая давящего взгляда от девушки.

   – А чего тут формулировать?! Вы вмешиваетесь в наши дела на нашей территории, эйр Лернавай! В этот, как его... учебный процесс! – гневно и громко высказывал пожилой боевик. – Не вам решать, чего тут и как мы со студентами разбираем по ходу учебы!

   – И вновь не соглашусь с вами, эйр Дор'оэнес, – последовало очередное от Лернавая.

   – А я соглашусь! – перебил его Уеаткон, неожиданно встревая в разборку. – У мастера Дор'оэнес накоплен большой практический опыт, позволяющий блестяще огранять найденные среди одаренных магов... боевые алмазы. Так что у нас здесь всё под контролем, безопасно, и вам, эйр Лернавай, не стоит зря беспокоиться и тем более вмешиваться в работу мастера. Иначе не получится бриллианта.

   – Или нескольких, – буркнул недовольный мастер, всё также скрестив руки на груди.

   "Это кто здесь бриллиант? Я, что ли? Артам, можешь хотя бы перед особистом не сильно выделываться?! А то мне сейчас из-за твоих комплиментов еще какую-нибудь статью пришьют. Что я соблазняю королевского сыночка, например. Не иначе как ради переворота в стране" – кусала губы Хелен.

   – Действительно, эйр Лернавай, – поддакнул теперь и декан. – Поскольку академия является самостоятельной организацией, а вы не входите в преподавательский или руководящий состав, то не стоит вам...

   "О, боги! Эмирит! Не подсказывайте этому гаду! А то он же сейчас что-нибудь подобное сотворит!" – ужасалась девушка, замечая, что дознаватель продолжал прожигать взглядом именно ее. И это несмотря на то, что спорят с ним, вообще-то, мужики.

   А она что, она молчит.

   – Это какой "алмаз" сотворил? – неожиданно спросил Лернавай, поднимая взгляд на сбитый из досок щит, подвешенный наверху одного из столбов внутренней галереи двора.

   На тот самый щит с художествами в технике выжигания от Хелен. Девушка опять замерла в испуге.

   – Это? Да так... Подарок мне, на память, – не стал признаваться мастер.

   И граф Уеаткон почему-то опять не выдал их! Хотя девушка не удержалась от того, чтобы мимолетно и как можно незаметнее глянуть на графа.

   В этот момент во двор с шумом ввалилась группа учеников мастера. Потные, лохматые, взъерошенные... словно от самого Долпхена бежали. Их серые рубахи с темными пятнами прилипли к разгоряченным телам. Впереди был Вакрок. Мазнув быстрым взглядом по собравшейся во дворе компании, задержался отдельно на Хелен на целых два удара сердца, а затем молча повел прочих учеников в другой конец двора.

   "Я не поняла? С каких это пор старшекурсники слушаются первогодку?" – на самом деле не поняла Хелен, видя, как руководит Вакрок прочими ребятами. А те, что удивительно, слушаются без возражений. То есть еще надо выяснить, кто кого пинал на полигоне, пока мастер не видел?

   К счастью, ни одна она отвлекалась на подоспевших ребят, ее внимания к "запрещенному парню" вроде бы не заметили.

   – Кстати, о ваших "алмазах". Ректор Велинсор, почему до сих пор нет отчета о магических уровнях ваших первокурсников? – опять "прокаркал" Лернавай, выдергивая Хелен из ее мыслей.

    – Так я же писал отчет о выходе из строя проверяющего артефакта! И пока согласовывали заявку, бюджет на новую закупку, выбирали поставщика... Отчет обязательно скоро будет! – стал горячо заверять ректор. – Уже совсем скоро купим новый артефакт и обязательно всех проверим...

   – Поскольку все возможные сроки сдачи отчета уже прошли, ректор Велинсор, то я взял на себя ответственность самостоятельно провести необходимую проверку первокурсников, – выдал вдруг Лернавай. – Эйр Уеаткон, там мои люди с нужными артефактами должны уже подъехать, обеспечьте им допуск в академию. Ректор Велинсор, от вас необходимо обеспечить нас помещением и собрать всех студентов первого курса... Прямо сейчас!

   Застывшая Хелен слушала столь ужасные новости, а в висках начало стучать: "Что?! Проверка всех первокурсников?! Магические уровни?! Сегодня? Сейчас?!".

   Она покосилась на мастера Дор'оэнес, но тот тоже был в замешательстве. Глянул на нее озадаченно в ответ.

   Проверки от особистов им не избежать, знала бы заранее, прогуляла бы тренировку. Или в лазарете спряталась бы, знакомые там уже есть. А у Хелен так некстати открылся второй боевой дар! Какой же гад этот Лернавай! Как не вовремя он приехал! Словно специально ловил самый неудачный момент.

   И что им... то есть ей теперь делать?!

ГЛАВА 10

   Дальше всё быстро закрутилось. Умеют местные жители быть активными, почти как шитеры, если захотят.

   Хелен всё еще никак не могла прийти в себя, а уже в выделенном лекционном зале люди в черных костюмах раскладывали свои артефакты. Студентов первого года набора спешно собирали по всей академии. Сюда же подходили и некоторые преподаватели.

   Та комиссия, что заявилась во двор мастера, прихватила с собой трех первокурсников, которые были здесь в наличии, и двинулась в основной корпус. Вернее, прихватили только Хелен, а взмыленным ребятам – Кагматту и Сарвату – сказали приводить себя в порядок и тоже подходить.

   И вот теперь Бальмануг, бредя рядом с отставшим от высоких чинов мастером Дор'оэнес, чувствовала себя так, будто на плаху идет.

   – Мда, Бальмануг, как всё не вовремя! – бормотал рядом расстроенный Каркут. – Ну ты это... держись. Надеюсь, девку не заберут в армию на самом деле, когда узнают... кхм. Мда.

   – Можно начать проверку с девушек, поскольку их мало, – сказал Лернавай, когда они подходили к залу для тестирования.

   Девушек на первом курсе было всего шесть. Причем Ахсин тогда всё-таки выбыла, но недавно добавили Магну Байилетт. То есть опять шесть. Но пока прочих девиц найдут, пока они нарядятся к "выходу в свет"...

   – И начнем с Бальмануг, раз она уже здесь, – заявил опять Лернавай. – Коль отказалась демонстрировать свои умения.

   Вот точно! Именно этого он и хотел – протестировать на своих подозрительно многочисленных артефактах "неугодную" ему Бальмануг. И что он собрался искать? Какие улики против нее?

   Пришлось еще подождать, пока сотрудники Управления безопасности разложат свои вещи на партах, подготовятся. Всё это время Хелен нервно мяла ткань своей юбки, мастер Дор'оэнес бурчал рядом. Граф Уеаткон успевал быть везде сразу, но когда Бальмануг позвали к столу, оказался рядом с ней.

   "Я нанщик, всего лишь нанщик. У меня всего один дар" – наговаривала как мантру Хелен, усаживаясь за стол напротив незнакомого мужчины. Между ними на столешнице стоял непонятный агрегат странной конструкции. Совсем не шар, как был ранее. Теперь была большая стеклянная – или хрустальная? – толстая пластина на едва заметных ножках. Но со стороны мужчины на той конструкции было еще много всего металлического прикреплено, что Хелен не могла опознать.

   В животе противно похолодело. Как бы этот навороченный агрегат в ней даже попаданку не опознал. Было страшно, во рту пересохло.

   – Снимите все артефакты – защитные, почтовые, абсолютно все! – заявил мужчина. – И даже из одежды уберите их. И сложите всё вот сюда.

   Он указал на круглую коробку из толстой жести.

   Упс! Еще одна подстава. Знала бы девушка, заранее бы убрала. Но сейчас вокруг стола собралось столько народа, что смотрели на нее в ожидании. Кроме неизвестного мужика в черном, сидящего напротив, конечно же, рядом стоял дознаватель Лернавай, не спуская глаз с девушки. Словно собирался ее ловить на шулерстве.

   Мастер Дор'оэнес был за спиной. Декан боевого факультета Эмирит тоже здесь. Ректор Велинсор разговаривал в стороне с деканом факультета артефакторики Шинтераном. Граф Уеаткон вроде уже стоял с этими мужчинами, но смотрел именно на Хелен.

   – Студентка Бальмануг, не задерживайте процесс. Остальные студенты ждут вас, – заявил Лернавай ухмыляясь. – Вернее, артефакт, который вы занимаете.

   Вообще-то, остальные студенты еще не ждали, они только-только стали собираться в зале. Кучковались в стороне, подальше от комиссии, переговаривались, отчего гул около рядов парт постепенно нарастал. Где-то там же носился уже нервный секретарь Харпер с бумагами, заходили и уходили стражники академии или особисты. Были еще какие-то люди.

   У девушки начали болеть виски от напряжения.

   Но делать нечего. Не дрогнувшей рукой Хелен достала из ворота платья и сняла с себя цепочку с почтовым артефактом, что ей выдал грын. Положила в указанную коробку. И слишком много удивленных мужских взглядов проводили дорогущий предмет в тонких девичьих пальцах. Затем туда же отправила пластину для открывания комнаты в жилом корпусе, она тоже была магической.

   Больше никаких артефактов и украшений у девушки не было. Совсем.

   В этом мире серег не было, вернее, для них не прокалывали мочки женщинам. Украшения для ушей напоминали скорее каффы, крепясь на ушной раковине с помощью зажимов. Повседневных ушных украшений не было, только для торжеств, а вот колец и браслетов полно, на все случаи жизни. Мужчины и парни тоже носили кольца, если им позволял достаток или статус.

   У взрослых осебрутажцев были обязательные кольца-печатки, с личным оттиском, которым отмечали сургучные заклепки на письмах или на каких-то документах отметки делали. Правда, не всегда их носили на пальцах, зачастую на цепочке или даже прятали в домашних сейфах. Но Хелен не была совершеннолетней, личной печатки у нее не было. Еще у эйров в кольцах часто были артефакты, например, защитные, на поиск ядов и так далее. Но подобные вещи стоили больших денег, даже больше, чем с просто драгоценными камнями, так что у прежней Бальмануг колец тоже не было. Вообще никаких.

   – Это всё? – удивился проверяющий, глядя на девушку перед собой.

   – Студентка Бальмануг, надо снять абсолютно все артефакты, – категорически заявил Лернавай. – И даже украшения.

   – Если бы они у меня были! – тихо огрызнулась Хелен, кивая мужчине напротив, мол, это всё.

   Мужчина закрыл коробку такой же толстой крышкой и попросил положить обе руки на стеклянную поверхность своего агрегата.

   Идеально гладкое стекло обожгло кончики пальцев холодом. Хелен нервничала, но старалась расслабиться, чтобы руки не дрожали.

   Столько внимания ей одной со всех сторон! Будто не рядовая проверка на магические силы, а... подготовка смертника на электрическом стуле. Чувствовала себя девушка примерно также.

   "Я нанщик, нанщик, нанщик, я вовсе не медведь... тьфу ты! Только наны и ничего больше!" – уговаривала себя Хелен.

   Ах, если бы эти уговоры сработали на проверочный артефакт!

   Мужчина напротив завозился, задвигал своими многочисленными переключателями по ту сторону толстой прозрачной пластины.

   – Не шевелитесь, эйра, а главное – не убирайте руки, – бормотал он автоматически, даже не глядя на девушку. – И мы закончим быстро...

   "Ага, не шевелитесь, и вылетит птичка, – невесело шутила про себя Хелен. – Или нан... в виде птички. А что, я смогу придать ему форму, давно не занималась фигурным... наностроением".

   Над столом полыхнуло густым золотистым светом. Да так ярко, что даже над головами стоящих вокруг мужчин светилось. Гул в зале мигом стих. Хелен задержала дыхание, ожидая, что будет дальше.

   Раскроют ее попаданство или нет?

   Мужик в черном тоже замер и поднял ошалелый взгляд – вначале на девушку, затем на своего начальника.

   – Э-эм, эйр Лернавай... – промямлил мужчина.

   – Что?!

   – Кхм, шестой уровень! Направление магии... – Мужик опять глянул на пластину, где покоились тонкие пальцы Хелен в золотистом сиянии от стекла, на свои переключатели, опять на девушку.

   – Ну?! – рявкнул Лернавай в повисшей тишине.

   – Направление боевое. Наны! Эйр Лернавай! Наны?! Шестой уровень!

   Мог бы голосить тише, наверняка притихшая толпа в стороне могла услышать, думала Хелен, по-прежнему боясь дышать. В принципе, здесь уровни и направления силы магов регистрируют в специальной управе, и даже пишут в толстых сборниках родовых семей, что регулярно печатались в стране. Для того чтобы если кто ищет с какой семьей породниться, то мог выбрать из знатных невест по подходящим параметрам. Так что после совершеннолетия Бальмануг и о ней бы опубликовали данные в очередном сборнике. Чего тянул ректор и зачем скрывал о ней правду, не совсем ясно. Долго хранить тайну всё равно не получилось бы.

   – Уверен? – словно сомневался старший дознаватель, хотя все собравшиеся видели свет Хелен.

   Проверяющий послушно защелкал своими штуками вновь, что-то переключая и бормоча себе под нос. Сейчас он своим потерянным видом так напоминал Михида.

   – Д-да, точно шестой уровень!

   – Я не о том!

   – Кхм. – Опять защелкал переключателями мужчина. – Да, наны, только наны... Хотя...

   В груди Хелен ёкнуло. Пальцы на холодном стекле дрогнули, и руки непроизвольно поползи прочь с артефакта. Но были остановлены крепким хватом за запястье Лернавая, что навис над сидящей девушкой. Хорошо хоть на этот раз дознаватель схватил руку девушки поверх рукава платья, не касаясь обнаженной кожи.

   – Подождите, подождите! – бормотал проверяющий. – А! Вот! Уловил!

   И золотой свет чуть притух, позволяя увидеть, как от пластины между пальцами Хелен также пробивается какими-то пятнами неяркий лиловый свет.

   – А это что такое? – спросил непонятно кто.

   Хелен тоже хотела бы знать.

   – Э-э, артефакторский дар, – ответил проверяющий, опять поднимая ошалелый взгляд по тому же маршруту: пластина, девушка, затем нависающий над столом начальник.

   Все и так знали, что фиолетовый свет – цвет артефакторов. "Но что он здесь делает?" – недоумевала Хелен.

   Теперь, после рассказа Болта о "магиях" гевайн и своих долгих размышлений, Хелен думала, что "дар артефакторов" – это всего лишь аналитические или скорее конструкторско-технические способности разумного. Ведь лучшие артефакторы кто? Верталы. Но у них нет магии, только знания. Значит ли это, что человеческие артефакторы тоже лишь... инженеры-разработчики с соответствующими мозгами? Они ведь не свою особую силу вливают в артефакты, по крайней мере, она никогда не видела у работающего Михида активации какой-либо магии, никакого фиолетового свечения в руках... или даже в голове. Артефаторы всего лишь придумывают модели и используют особые силусодержащие минералы и камни, чтобы их волшебные штуки работали.

   "Но почему тогда склонность к конструкторскому делу люди выделили как отдельный вид магии? Почему он даже особым светом маркируется?" – размышляла Хелен, тупо таращась на бледные фиолетовые всполохи меж своих пальцев.

   – Второй дар! – пораженно выдохнул кто-то рядом.

   Очнувшись, Хелен подняла глаза. Теперь вокруг длинного стола толпилось еще больше народа. Ректор с деканом факультета артефакторики подошли. Рядом с ними граф Уеаткон, который скрестил руки на груди и смотрел на происходящее, приподняв брови, почему-то не улыбаясь. Его изогнутые губы скорее напоминали ухмылку. Поблизости студенты – Сарват, Кагматт... тут сердце Хелен опять дрогнуло и забилось быстрее. Она даже не смотрела больше, кто еще из однокурсников или преподавателей пробился к столу, чтобы следить за ней.

   Вакрок смотрел на Хелен как-то... непонятно как. Но над ее головой сопел Лернавай, чья пятерня крепко удерживала руку, и девушка поспешила отвести взгляд от парня.

   Мастер Дор'оэнес оказался уже сбоку и с недоумением смотрел на ученицу. Хелен улыбнулась наставнику. Чем недоволен мастер, если ее огонь не нашли? Армия ей не грозит! Сейчас декан артефакторов начнет делить студентку Бальмануг с главой боевиков. Поскольку декан Шинтеран известен своей настойчивостью, мягкой, но изводящей, так что не отпустит студентку, у которой нужный ему дар найден официально...

   Затем Хелен моргнула, когда до нее дошло.

   Артефакторский талант – это не второй дар, а третий по счету в ее копилке!

   Наны, огонь, артефакторика...

   "О, боги! За что?! Зачем?!".

   Улыбаться девушка перестала. Рука ее дрогнула, и Хелен вновь поторопилась убрать ладони со стекла. Пока проверяющий больше не щелкает своими переключателями. А то вдруг еще что проявит.

   Теперь ей разрешили, хватка с ее руки исчезла.

   Вокруг галдел народ.

   Первая же проверяемая студентка оказалась с двойным даром! Да еще и шестого уровня.

   Шестого!

   Несовершеннолетняя девушка!

   Даже для взрослых мужчин это очень хороший уровень, прям-таки заманчивый, далеко не все могут его достичь. При таком уровне магу карьеру проще построить, многие двери перед ним открываются шире.

   Но она девушка. Так что о карьере можно не мечтать, с грустью думала Хелен.

   Девиц проверяют в детстве, а затем обычно даже не развивают их способности. Достаточно и того, что в них хоть что-то есть. Зачастую бывает, что после совершеннолетия не проверяют девушек вновь, как парней, вписывают в родовые сборники детские показатели. По местной идеологии именно мужчина должен развивать свои магические таланты, используя их на благо страны, а способности передать потом детям.

   Хелен непроизвольно глянула на ректора Велинсора. Того самого, который упорно не хотел брать ее в академию. Ректор был бледным, на его лице проступили красные пятна. Да уж, тут кого угодно удар хватит, если выяснится, что он такой талант чуть за порогом не оставил.

   – Но в личной грамоте указан седьмой уровень! – раздалось с раздражением над головой оглушенной произошедшим Хелен. – Почему несоответствие документов?

   Кто б сомневался, что даже в бочке меда эйр Лернавай найдет чем быть недовольным.

   – Вот видите, эйр Лернавай, наш алмаз уже так огранили... без вашего вмешательства, что даже уровень магии подняли! – ответил вновь улыбающийся граф Уеаткон по другую сторону широкого стола. – Я же говорил, у мастера Дор'оэнес талант воспитывать новых... э-э, новые таланты! А что документы? Это мелочи. Исправим!

   – Я свободна? – тихо спросила Хелен у мужчины напротив.

   Тот, глядя на нее круглыми глазами, кивнул. И даже крышку короба рядом открыл, когда девушка показала на нее глазами.

   Доставать дорогущий артефакт связи пришлось в присутствии еще большего количества свидетелей. Конечно, любопытные заметят дороговизну штуки и не забудут сочинить новую порцию сплетен. Но Хелен сейчас было плевать.

   Она встала. Но уйти так быстро не удалось.

   – Студентка Бальмануг, внести изменения в магическое управление необходимо в течение одной седьмицы! – заявил ей хмурый, как предгрозовое небо, Лернавай, который и не думал пододвигаться, чтобы дать ей дорогу.

   Девушка кивнула, а затем спохватилась.

   – Но ведь моя матушка не может присутствовать... – напомнила она дознавателю, глядя на него снизу вверх.

   Да, именно родители или опекуны должны вносить такие данные куда надо о несовершеннолетнем маге. А матушке запрещен въезд в столицу по вине Управления... и неважно, что она и без того мертва, Лернавай-то этого не знает.

   – Вам составить компанию?

   Да он издевается?!

   – Нет! – Вздрогнула Хелен.

   – Поскольку студентка Бальмануг сейчас под патронажем короны, то академия сама уладит все вопросы с документами. – Рядом объявился Уеаткон, подходя слишком близко.

   И некуда от него сдвинуться – позади стол, сбоку гадский Лернавай. Хорошо, что вокруг такая толпа, галдящая о своем, будет незаметно маленькое нарушение этикета.

   – Эйр Лернавай, позвольте мне пройти... и освободить артефакт, который так ждут другие студенты, – напомнила Хелен дознавателю, что продолжал нависать над ней.

   А дальше силы у нее закончились. Вроде бы Уеаткон выдернул ее из толпы и усадил в стороне, приставив в охрану знакомого девушке Йеанетта. Обеспечил студентку сладким ягодным взваром в кружке и даже лекаря эйра Даргида притащил. Чтобы тот проверил, не рухнет ли девица Бальмануг в обморок от радости после таких результатов тестирования.

   В стороне продолжала шуметь толпа. Там продолжалось тестирование у других первокурсников.

   Вскоре рядом с Хелен на лавку плюхнулась довольная Магна, дар которой подтвердили. А то она боялась, что могла "растерять его в дороге". Глупость, конечно, но, возможно, Магна хотела такими шутками приободрить скисшую соседку.

   Еще спустя какое-то время Бальмануг немного пришла в себя.

   Ну подумаешь, "вторым" даром оказалась склонность к артефакторике. "Возможно, это мои личные устремления? От попаданки? Мое иномирное образование в сфере компьютерных технологий и наклонности моей души так проявились в новом теле? Ведь артефакторика по сути не магия, а всего лишь тип мышления?" – гадала Хелен. Насколько она помнила, в семье Бальмануг не было артефакторов, откуда у нее взяться еще этому дару?

   А затем Магна стала снабжать соседку свежими новостями, зарождающимися прямо при них.

   Выяснилось, что у графини Гилмот всего лишь восьмой уровень огневой магии. Вернее, для девушки это тоже очень хорошо, у других студенток и того хуже результат. Ни у кого из других девчат выше десятого уровня не оказалось.

   "Всего восьмой? Но как она тогда на расстоянии смогла пропалить дырку в моей сумке? – недоумевала Хелен, глядя на графиню, что в стороне гордо щебетала со своими подружками. – Или... это какой-то секрет семейства Гилмот? Удаленное поджигание? Хм, интересно! Я тоже так хочу! Надо будет подумать, как это сделать".

   Еще одной сенсацией сегодняшнего дня стал... Кагматт. Его прежний шестой уровень огневика – и без того невероятно высокий для молодого парня, которому еще было куда развиваться – внезапно поднялся до пятого. Пятый уровень! Как же гудели студенты! Кто-то из друзей от радости, кто-то, вполне возможно, выл от зависти.

   Хелен, узнав, почему толпа так вопит, закрыла глаза. А когда открыла, то первым делом зацепила задумчивый взгляд Уеаткона, что смотрел на нее из толпы.

   Дальше народ опять вопил – у Сарвата тоже поднялся уровень магии! Правда, с девятого до восьмого, но сам факт перехода уровня! Опять!

   Только после этой новости почему-то на сидящую в сторонке Бальмануг оглянулся еще и недовольный Лернавай. Но она так устала, что даже не стала ничего думать по этому поводу.

   Где-то там в толпе всё чаще раздавалось имя мастера Дор'оэнес, именно его учениками были трое самых отличившихся при проверке студентов.

   К концу тестирования – а студентов не распускали до самого конца – нашелся еще один студент, чей уровень с последнего измерения повысился. Что удивительно, это был "воздушник" студент Боргак – тот ловелас, "чьим именем матери дочек пугают". И кто тоже спорил на Хелен в свое время, но разборок позже избежал. А также он не был учеником мастера, поэтому немного сломал картину ожиданий. Или, наоборот, подтвердил, мол, нормально, когда у магов повышается потенциал? Ведь разве не для этого молодежь собирают в академии? Чтобы в том числе прокачать им уровни магии?

   – Ой, как интересно! – воодушевленная Магна то и дело подскакивала, чтобы опять унестись в толпу студентов для сбора очередных сплетен.

   Рядом с уставшей Бальмануг уселся теперь Гаррат. У него оказался совсем небольшой десятый уровень "водника".

   – Вот и что мне от него толку? – говорил Фулберт. – А быть рядовым магом в городской страже я не хочу. Точно пойду в артефакторы! Пусть у меня неоткуда такому дару взяться, в роду подобных магов нет, но не всем же разрабатывать артефакты. Кому-то нужно уметь ими просто пользоваться, да? Или чинить. И лучше я при управе в нашем городе буду работать, чем улицы патрулировать.

   – Угу. – Изредка кивала ему Хелен, думая о своем.

   "У меня три дара! – боялась лишний раз вспомнить об этом девушка. – Три! А у местных даже два считается редкостью. Откуда? Зачем? Почему у меня всё никак у людей?! Потому что я... неместная? Как это влияет на магию? И влияет ли? Или это сюрпризы от прежней Бальмануг с ее провалами памяти? Не за это ли преследовали ее семью? Может, барон Бальмануг знал какой-то шокирующий секрет о магии? Не за это ли его убили? А кто? А за мной теперь гоняться не будут? И как мне успевать все три дара развивать? А еще бизнес в городе! Или не надо обязательно все три дара развивать? Но мастер Дор'оэнес сказал, что если уже разбудили... то надо. Что обратно не запихнешь. О, боги! Надеюсь, вы мне больше не приготовили сюрпризов?!".

ГЛАВА 11

   Теперь отношение студентов к Бальмануг заметно изменилось. Виданное ли дело – такой высокий уровень! У девицы. При этом она маг с двойным даром.

   К счастью, женихи толпой с предложениями о браке не повалили, как того боялась Хелен. Ее по-прежнему обходили стороной, но зато теперь с ней более благосклонно и чаще здоровались в коридорах и аудиториях.

   Деканы факультетов, конечно, спорили, кому достанется студентка Бальмануг. Боевой дар у нее сильнее проявлен, но куда девице в армию? Лучше ей пойти на факультет артефакторики, хотя и здесь до нее девушек не было. К тому же местные ученые хотели больше внимания от прославленного вертала Муратара Ари, а он хотел работать с проектом Бальмануг.

   На то совещание девушку позвали под конец разборок, когда часть мужиков уже охрипла. Они не могли поделить талантливую студентку, но и позволить девице учиться сразу на двух факультетах тоже не могли. Но если преподаватели переживали, что студентка не справится с нагрузкой, то ректор заверял, что подобную вопиющую ситуацию невозможно будет оформить документами.

   – Я хочу учиться на артефактора! – озвучивала свой выбор Хелен.

   – С такими-то нанами, как у тебя? – возмущенно восклицал декан Эмирит, генерал осебрутажской армии.

   – Да они у меня такие именно потому, что я... подхожу к ним с точки зрения любопытного конструктора! – заявляла девушка.

   – А-а?

   – Я не делаю так, как принято у вас... – начала было девушка. – …кхм, у боевиков.

   "Просто потому, что не знаю, как у вас, в волшебном мире, вообще принято" – оставила за зубами.

   – Кхм, то есть я часто задаю себе вопрос – а что еще можно сделать? Как-нибудь... по-другому? Как постоянно делают артефакторы, да? Именно поэтому мне нужно идти именно на факультет к декану Шинтерану! Мне нужно учиться теории! Учиться разрабатывать... что-нибудь. А применять буду на боевом факультете, – уговаривала руководство академии Хелен.

   – И что толку от моих нанов? Я не могу запустить их даже в козу, не говоря уже о человеке. Мне ее жалко! – продолжала девушка, декан Эмирит снисходительно хмыкнул. – Так что если я останусь у боевиков, никому лучше от этого не станет. Зато мои разработки на факультете артефакторики принесут армии больше пользы, чем мои наны. Складные носилки у нас с Гарратом уже почти готовы! Они, правда, еще не летают, но мы над этим работаем...

   – А-а? Носилки? Летают? – удивился декан Шинтеран. Глянул на мастера Фердока. – Какие еще носилки?

   – Складные металлические, – выдавил тот из себя с пренебрежением.

   – Вы что, будете заранее тащить с собой в походы носилки? Металлические? Такую тяжесть? – удивился декан Шинтеран, выразительно глядя на декана Эмирита.

   Кажется, сейчас глава артефакторов усомнится, что ему нужна такая студентка и сам спихнет ее боевикам.

   – Так они облегченные! Из полых трубок, да еще покрыты... э-э, в общем, защищены от ржавчины. И не магией, а просто покрытием по металлу специальным веществом, – будто оправдывалась Хелен. – И складные! И их легко можно переделывать и использовать как угодно! Хоть шесты для палатки, хоть рама для заплечных сумок, помогающая правильно распределять нагрузку при переносе больших тяжестей, хоть... каркас для плота при переправе!...

   Девушка запнулась и смолкла, видя круглые глаза преподавателей.

   Только декан Эмирит кашлянул и спросил:

   – И когда вы, студентка Бальмануг, нам продемонстрируете свои носилки? Пусть даже... кхм, нелетающие.

   Хелен опять замялась.

   – Они еще... не совсем готовы к показу, поскольку мы со студентом Гарратом были заняты поиском летающего устройства... Кхм, после сессии и каникул? – предложила она в ответ на требующий взгляд генерала.

   – Что ж, – Декан Эмирит опять кашлянул. – Готов уступить вам студентку Бальмануг, декан Шинтеран, но только если все ее работы будут связаны с нашим факультетом.

   – Вот и договорились! – мигом подвел итоги ректор Велинсор, не давай декану артефакторов опять начать спорить.

   А тот явно хотел что-то свое сказать.

   – Документы о прикреплении студентки Бальмануг к факультету артефакторики подготовим сегодня же! – торопился ректор завершить спор.

   – Прикрепление до первой сессии? – удивился кто-то из присутствующих.

   – А зачем тянуть? С Бальмануг и так всё ясно. – Потирал руки ректор Велинсор.

   – Тогда и студента Фулберта Гаррата сразу зачисляйте на этот факультет. – Выдвинула свои условия Хелен.

   Будто у нее здесь есть право голоса. И в ответ на возмущенный взгляд ректора добавила:

   – Над носилками мы с ним вместе работаем! Я... без него не справлюсь одна.

***

   Удивительно, но на выходные Бальмануг опять отпустили. Но не просто так.

   У ворот академии девушку поджидал Уеаткон.

   – Хочу предупредить вас, студентка Бальмануг, – заявил граф. – Что отныне вас будут охранять мои люди и за стенами академии. То есть всё время, в выходные тоже.

   – Зачем?

   – Затем, что академия очень, очень дорожит настолько талантливой студенткой. – Широко улыбался граф.

   Осталось только горестно вздохнуть. Обложили "заботой". Вопрос еще – это действительно академия переживает о своем новом "алмазе" или всё-таки граф Уеаткон хочет лично контролировать ее?

   Шитеры новость о приставленной охране восприняли более резко.

   – Мы и без вас справлялись с защитой эйры в городе, – заявил рыжий Кога графу, вышедшему лично провожать девушку. – Не нужны нам ваши люди под ногами. Или вы приставили соглядатаев, чтобы эйра от вас не сбежала?

   – А она собиралась? – демонстративно удивился граф. Повернулся к девушке. – Студентка Бальмануг, вы куда-то хотели уехать?

   "Эта идея всё более заманчива с каждым днем!" – скрипела зубами Хелен, молча забираясь в свой экипаж и оставляя вопрос начальника охраны академии без ответа.

   А дальше опять дела, дела...

   Управляющий "Тупичка" Сеxьол Йир, который уже получил гражданство Осебрутажа, завалил Бальмануг новостями и отчетами. Он даже помог с поиском здания для будущего магазина голинов, хотя это не входило в его обязанности. И целая делегация в тот же вечер поехала на окраину Старого рынка смотреть находку.

   Здесь было полуразрушенное обгорелое здание, которое занимало довольно много места. И даже удачно стояло на оживленном перекрестке. Только с одной стороны улицы его подпирали многочисленные мастерские двергов. Позади земля за высоким, крепким забором была занята конюшнями какого-то шитеровского клана, который, как сказали Хелен, занимался извозами по городу, содержа целый парк экипажей и всякого транспорта. Впереди раскинулась небольшая площадь, где в толпе мелькало много гевайн. И лишь с одной стороны улицы протянулось немного недорогих магазинов и полупустых лавок людей.

   Владелец здания, полноватый и богато разодетый купец много улыбался и суетливо говорил и говорил, стоило ему только увидеть будущего покупателя – молоденькую симпатичную эйру. "Значит, что-то здесь не так, – поняла Хелен, разглядывая развалины. – Раз купец так рад спихнуть свою недвижимость в проходном месте такой... юной дурочке, как я".

   – Вы посмотрите, какое здесь движение народа! – вещал купец. – Сколько покупателей для вашего будущего магазинчика, эйра! Или что вы хотите здесь открыть?

   – Угу, сплошь гевайн, – демонстративно громко заметил Джан, следую по пятам за охраняемой девушкой. – Много они чего купят... у эйры?

   Джан – молодец, уже научился у Хелен тонкостям переговоров при торговле, недаром они столько дел вместе переделали.

   Мага из академической охраны оставили около экипажей, откуда ему было прекрасно видно отошедшую группу. Хелен была недовольна, что о ее городских делах теперь будет знать граф Уеаткон, но куда деваться.

   Купец сделал вид, что не слышит слова шитера, и продолжил тарахтеть:

   – Места около здания достаточно, можно при желании возвести стены, чтобы скрыть свой магазинчик от всяких нелюдей, кхе... – ляпнул полный осебрутажец, а затем побледнел, когда массивные шитеры вокруг хором выразительно фыркнули.

   – Но стены займут нужное место. Останется мало земли под стоянку, – замечал вслух управляющий Йир, зыркая на продавца, как ястреб на мышь, своими непривычно светлыми глазами. Которые на смуглом лице смотрелись как два кристаллика льда.

   Теперь владелец недовольно косился на слишком смуглого чужеземца в светлом платке на голове и в балахоне пустынных народов, и вновь сочился патокой, поворачиваясь в сторону внимательно слушающей Хелен.

   – Зато позади дома свой колодец!

   – И это, по-твоему, дом? – бухтел низкорослый дверг с окладистой бородой, мастер Гилимиф. – Это недоразумение только сносить. Сколько мороки! А потом еще заново строить. Сколько затрат! Да на один вывоз вот этих обгорелых камений сколько повозок надобно нанимать! Это ж сколько заплатить придется, а?! Одни траты!

   Перед выездом из "Пескаря" Хелен в последний момент решила взять с собой на осмотр кого-нибудь из мастеров, что ремонтировали будущий деловой центр. И мастер Гилимиф благосклонно согласился поехать с компанией. Ведь он первый осмотрит здание, выдаст свое ценное заключение, а затем еще и за ремонт возьмется, если понадобится. Кто же от такого потенциально выгодного дела откажется?

   – Кстати, за вывоз такого количества мусора придется еще в хозяйственной управе пошлины платить, – добавил от себя законник Мермот. – И я пока даже не знаю, сколько за это с нас возьмут.

   Владелец дома всё больше проявлял нетерпения, недовольно зыркая на разнородное сопровождение молодой эйры и то и дело вытирая вспотевший лоб ажурным надушенным платком. И всё больше приводил доводов, почему здесь обязательно будет много покупателей, и любой бизнес прямо до небес взлетит.

   – Одир Аракуиел, а что случилось со зданием? – включилась наконец в беседу сама Хелен. – Почему вы не стали восстанавливать его, если здесь настолько удобное и проходное место?

   Девушка назвала купца уважительно "одиром", хотя вряд ли у него был настолько высокий статус в торговых кругах. Аракуиел, который эйром не был, довольно расплылся в улыбке.

   – Ох, я просто переезжаю в другой район города, уже вложился в другой магазин. А это место такое замечательное, вот прямо от сердца ради вас, милая эйра, отрываю, но, увы, срочно нужны средства для дел в другом месте... – частил купец.

   Тогда Кога наклонился к уху Хелен и выдал свою версию:

   – Мы узнали, что он рассорился здесь со всеми соседями, причем не только с гевайн. Кто ему поджог устроил, неизвестно. Только, видимо, хорошо пугнули, раз он мотает отсюда, аж пятки сверкают. И вряд ли из-за гевайн, наши бы не тронули… вот так.

   – А у нас проблем потом не будет с соседями? – так же тихо спросила девушка.

   – С гевайн не будет, а насчет людей с той улицы, еще уточним.

   Хелен кивнула.

   Купец, видимо, принял кивок на свой счет и вновь начал заливаться соловьем, убеждая, насколько удачным приобретением могут быть его развалины.

   Вокруг их такой заметной большой компании рядом с обгорелым зданием стали тормозить праздные зеваки. Неожиданно здесь появился и здоровенный голин Рынг в одной шкуре на мощных бедрах, если не считать массивного пояса из широких металлических пластин. Хелен бы его не признала, но он прошел сквозь толпу, как нож сквозь масло, и, подойдя ближе, известил во весь голос с высоты своего роста.

   – Грындырын сыказал брат.

   Откуда грындырыну знать, что именно и где они смотрят? Но побледневший купец, даже если и понял рокочущий акцент едва одетого здоровяка, вот так резко влезшего в их компанию, вновь оживился.

   – Да, отличный выбор, милая эйра! Вы будете так довольны приобретением! Такое место, такие... – вновь затарахтел он, не давая сосредоточиться.

   Но Хелен была недовольна. Голины сами не умеют торговать, так еще и другим мешают. Ну зачем было показывать свое согласие при продавце недвижимости? Да еще и маг-охранник сунулся к ним ближе, заволновавшись при появлении голина со здоровенной секирой на поясе.

   "Никакого теперь покоя в торговых делах! Как с таким окружением сделки проводить?".

   – Да-аже не знаю, как-то всё... не красивенько здесь, – капризно протянула Хелен. Повернулась к своему управляющему. – Что скажете, Йир?

   Пожилой мужчина сразу понял ее намек и стал подыгрывать:

   – Слишком дорого выйдет приводить эти развалины в порядок...

   – Это не развалины! Да здесь всего лишь немного подправить пару углов, покрасить, и дом как новенький будет... – вскинулся Аракуиел, который боялся сорвать сделку.

   Неужели он настолько сильно здесь разругался с соседями? Но подобного дилетантства не стерпел мастер Гилимиф.

   – Что?! Немного подправить?! Чтобы потом стена на покупателей упала?! Да здесь же стены укреплять надо! Нет! Сносить всё это убожество! Руки бы оторвать тому бездарю, кто эти стены выкладывал! Потому что они у него всё равно из задницы росли! И заново всё выкладывать! А это столько трат! Столько работы! И всем заплати! Всё с основания переделывать! И подвал ваш без отвода стоковых вод сделан! А я всё посмотрел! Да в бочку с пчелами засунуть вашего строителя, чтобы думал наперед!

   От такой гневной экспрессии не только продавец, но и половина компании Хелен опешили.

   Только Рынг невозмутимо со своей высоты монотонно заладил:

   – Грындырын сыказал...

   Но Хелен мотнула головой в его сторону, и быстро сообразившие шитеры-охранники отвлекли голина, уж неизвестно как закрывая ему рот и ненавязчиво отводя подальше.

   В результате Йир сбил цену на эти развалины почти вдвое. Он в паре с законником Мермотом с двух сторон как насели на то бледнеющего, то краснеющего купца, который то и дело вытирал лоб кружевным платочком, так и не собирались отпускать из своих клешней. А перед их глазами мастер Гилимиф продолжал возмущаться и громко стенать, бродя вокруг обгорелых стен.

   Сама Хелен стояла в сторонке с шитерами и радовалась. Теперь у нее есть отличная команда, которая и поможет, и делом займется, и результата добьется, пока она, Бальмануг, протирает юбки в академии.

   Теперь у них должно быть всё хорошо! Тем более, грын заочно одобрил покупку.

   Снести здание и отстроить его заново? Так даже лучше! Можно будет не в имеющееся строение впихиваться, а построить его сразу под себя. Вернее, под высокий рост голинов и их габариты. Предусмотреть все склады и погрузочно-разгрузочные зоны, как им надо.

   Пошлины за стройку платить? Лицензии получать? Мермот справится!

   Кто будет ломать и вывозить эти "камения", на которых сейчас заламывал руки в праведном гневе мастер Гилимиф? Так сами голины и снесут, и вывезут. Надо же их силищу во благо использовать.

   Кто спроектирует здание и заново отстроит его? Дверги! У них уже собраны лучшие общины строителей и отделочников на базе ремонтируемого бизнес-центра, могут выделить бригаду и сюда.

   Кто проследит за порядком и слаженной работой на стройке? Шитеры!

   Кто подсчитает затраты? И проконтролирует нужные закупки материалов? Управляющий Йир, хотя, конечно, надо быстрее нанимать отдельного управленца для магазина голинов.

   "Кстати, надо еще выяснить, что там за клан шитеров по соседству, которые перевозками занимаются! – обдумывала Хелен, задумчиво глядя в сторону толпы собравшихся зевак. Там и шитеры мелькали, хотя обычно они не любопытны. – Может, мы с ними сделаем домики на колесах для путешествий, коли ни Норби, ни Ларки уже не ведутся на новую авантюру?".

   Шитеры рядом перехватил взгляд эйры. Но если Кога, следуя ему, тоже глянул в толпу, конечно же, отмечая там своих сородичей, то Джан тяжело вздохнул:

   – Эйра Бальмануг, может... не надо?

   Осталось только рассмеяться. Ларки уже хорошо знали, чем им может грозить такое задумчивое состояние своей эйры.

   – Почему, Джан? Нам всё равно придется знакомиться с новыми соседями... И с шитерами в первую очередь, да?

   – С Радерами, что ли? – спросил Кога, всё еще смотрящий в толпу. – Так вон они, уже сами приглядываются.

   Рыжий Норби кивнул на темноволосых, не сильно высоких шитеров, которые были в толпе. А затем и до Коги дошло.

   – Э-э, а зачем они тебе, анна? – Повернулся он и спросил с явным подозрением в голосе.

   – Предупредить их по-свойски, чтобы бежали, пока не поздно? – хмыкнул вместо ответа Джан.

   Кога засмеялся, пугая громким хохотом мага-охранника, на руках которого на какой-то миг полыхнуло оранжевым.

   А улыбающаяся Хелен подумала, что она скоро будет как мастер Каркут восклицать – "Поговорите мне!". А то ишь, разбегаются они здесь от нее в разные стороны.

   Всё, уже поздно бежать. Как говорил мастер, ежели что начали… как дитя обратно в матерь не запихнешь, так и в своих начинаниях надо идти до конца. Хоть какого-то. Но лучше до благополучного, как и планировали.

ГЛАВА 12

   Остаток выходных пролетел у девушки также насыщенно. Она даже из "Синего пескаря" не выбиралась, принимая всех нужных нелюдей в "своем" кабинете. Так что охраняющие ее маги слонялись по очереди вокруг гостиницы, вызывая недовольство Ларков.

   А затем по возвращении в академию началась, можно сказать, новая жизнь у Бальмануг. Скучающие мажоры от нее окончательно отстали, теперь даже фыркать боялись в ее сторону. И дело не только в том, что ее теперь сопровождала везде личная охрана из очередного мага. И без этого сама девица – и нанщик! Да еще такой немалой силы. Конечно, использовать боевую магию вне тренировок на полигоне студентам запрещено, но кто знает эту "чокнутую" Бальмануг? Молодые боевики, тем более с огненной сутью, очень вспыльчивые обычно, могут просто не совладать с эмоциями и под горячую руку вломить обидчику. Делтику же от Бальмануг досталось, все прекрасно помнили.

   А то, что Бальмануг еще до сессии официально прикрепили к выбранному факультету, тоже подняло ей статус среди знатной молодежи. Как и Гаррату.

   Фулберт теперь важным павлином ходил, гордясь и ранним зачислением, и дружбой с Бальмануг, и то, что известный артефактор Муратар Ари из-за них с Хелен будет теперь в академии преподавать и лично с ними проектами заниматься. Эти сплетни тоже расползлись меж студентов, добавляя завистливых взглядов в сторону этой парочки. Вернее, этой тройки артефакторов, ведь они часто были вместе с третьекурсником Михидом Тарнегом.

   Его, кстати, даже перестали звать "чокнутым", по крайней мере, открыто. Никто не знал и скорее всего даже не понимал, чем эта тройка занимается на своем факультете, но вроде бы считаться умным теперь входило в моду у мажоров. Ведь из-за этого столько благ падает на головы "умников" – и полезные знакомства, и персональное внимание деканов. Уж что, а выгоды эйры умели хорошо просчитывать. И хотя по-прежнему втихомолку кривились при виде Бальмануг, но теперь скорее от зависти.

   Мастер Дор'оэнес настоял, чтобы Бальмануг по-прежнему ходила на тренировки, регулярно занимаясь со своей стихией. "Огневым" магам вообще, а тем более мощным нанщикам, крайней необходимо уметь себя контролировать. Мастер по-прежнему обеспечивал Хелен тренировки в одиночестве, выгоняя парней на общий полигон, чтобы девушка могла выпустить свой огонь, тайный пока от других.

   Что касается нанов, то в академии, где училось более трехсот студентов, оказалось всего четверо нанщиков, кроме Бальмануг. Эти старшекурсники подходили к девушке познакомиться. Или даже присмотреться? Но как же от них разило высокомерием! За версту. Конечно, они же элита! Самая что ни на есть элита магов! Боевики, да еще огневой стихии, считающиеся наиболее сильными. И при этом нанщики! Прям элита элит.

   "Как их от распирающего самомнения еще не разнесло на кусочки?" – хмыкала про себя Бальмануг, глядя на этих графских отпрысков и даже одного будущего герцога.

   Вливаться в их изолированную тусовку нанщиков, настолько высокомерных парней, она не захотела. Да ее, даже толком не баронессу, вроде и не звали, лишь оценивающе разглядывали, как диковинную зверюшку. К счастью, по-прежнему ей составляли компанию другие боевики-старшекурсники – личные ученики мастера Дор'оэнес, тоже отборные студенты. Они не давали чужим боевикам много отираться рядом со своей подругой. И плевать, что те зазнайки – нанщики, зато они – слаженная команда самого Дор'оэнес!

   С другими нанщиками занимались прочие преподаватели, даже сам генерал Эмирит был у кого-то наставником. Вроде бы тех студентов разделили по одному меж собой разные преподаватели. Но теперь у мастера Дор'оэнес тоже был "свой" нанщик. Шестого уровня! Даже плевать, что девица. И единственный на всю академию студент с пятым уровнем магии – Кагматт. А ведь в академии даже не у всех преподавателей самих был достигнут пятый уровень! Или хотя бы шестой.

   Так что после внезапного тестирования студентов у мастера Каркута тоже престиж повысился. Ведь у аж трех учеников мастера неожиданно поднялся уровень магии. Количество желающих попасть в личные ученики к Дор'оэнес теперь совсем зашкаливало. Ректор стал настойчиво уговаривать Каркута набрать еще одну группу студентов. Или лучше две. Пока Дор'оэнес успешно от такой "чести" увиливал, но количество практических занятий у него увеличилось, и он, к сожалению, меньше времени мог уделять Бальмануг.

   Зато с ней теперь иногда занимался сам декан Эмирит. Он не был нанщиком, лишь "огневиком", но в силу своего жизненного опыта, в том числе богатого боевого, мог рассказать девушке теорию, чем занимался со всей ответственностью. Хелен свои наны оправдала тем самым прадедушкой по матушкиной линии – он действительно был нанщиком, и тоже шестого уровня, как выяснил декан по старым родовым сборникам осебрутажской знати. Но умер прадед до рождения Хелен, так что передать свой опыт никому не успел – среди его детей нанщиков не было.

   Наконец-то Бальмануг погрузилась в плотную учебу именно магии. Как же она была рада!

   С деканом Хелен нравилось заниматься. Мастер Каркут отдавал им на время свой дворик, где герцог Оргуч Ахл Эмирит, прославленный генерал армии Осебрутажа, опытный боевой маг, снимал строгий мундир, аккуратно вешал на специально принесенную слугами подставку и, закатив рукава белоснежной рубахи, начинал тренировку. Седовласый, но крепкий и статный несмотря на возраст, декан был всегда сдержан, вежлив, бесконечно терпелив, никогда не ругался и даже не повышал голоса. Даже не скажешь, что это маг с огненной стихией. Максимум как он выражал свое неодобрение – пронзительно смотрел светлыми глазами прямо в глаза. Но от этого молчаливого укора хотелось бежать и прятаться... куда-нибудь в подземный бункер, захлопывая за собой сейфовые двери одну за другой. Нет, против генерала Эмирита Хелен бы никогда не отважилась выступить и не понимала тех, кто на подобную глупость решался.

   Он рассказывал Бальмануг всё, что знал о нанщиках и их магии. Знал немного о способах работы именно с нанами, но зато умело проводил тренировки, давая Бальмануг под его контролем пробовать свои силы, постепенно усложняя задания.

   Хелен уже потом поняла, как искусно декан ее развел. Или правильнее будет сказать "раскрыл ее таланты"? Припомнил девушке даже ее мини наны в виде "наконечников болтов". Пришлось Хелен опять "отливать" из магической энергии "пульки" и пробивать ими деревянные щиты, мятые доспехи и... От испытаний на живых животных девушка категорически отказывалась, поэтому один раз на их тренировку принесли куски освежеванных туш. Ну очень уж генерал хотел проверить результат работы таких мини--нанов. Мол, есть ли от них толк, какая у них пробивная сила.

   Занятие, когда Хелен меняла форму нанам, создавая из шаров энергии разные фигуры, Эмирит сделал "открытым", собрав на него других нанщиков. Причем не только всех четырех студентов, но даже пару каких-то мужчин пригласил, матерых боевиков с военной выправкой и суровыми лицами.

   Граф Уеаткон тогда на их встречу пригласил себя сам, заявив, что как начальник службы безопасности академии непременно должен присутствовать на столь "опасном" мероприятии. Что он считал опасным – опытных боевых магов в сердце академии, посторонних мужчин рядом со "своей" Бальмануг или просто сборище нанщиков в одном месте, большая часть которых пока лишь ученики – умолчал.

   Волнующаяся Хелен под многочисленными взглядами усилием воли изменяла форму своего парящего в воздухе нана, превращая его в цветок, затем "лепила" из него разные фигурки, но рослые студенты лишь снисходительно фыркали.

   – И что толку от этого? – спрашивали старшекурсники.

   Зато бывалые боевые маги становились еще более суровыми и молча переглядывались. А когда и без того нервная Хелен сказала парням – "Абсолютно никакого... боевого толка!" и тут же втянула в себя нан, то мужики даже вздрогнули, вмиг полыхнув защитными барьерами. Декан Эмирит, который ранее уже видел процесс впитывания снаряда, лишь довольно ухмыльнулся.

   – Этого не может быть! – категорически заявил на такую выходку Бальмануг один из пришлых боевиков, тот, который был постарше. – Чтобы нан... и вот так!

   – Если это действительно нан, а не... какая-то хитрость, то почему она жива? – возмущался второй мужик, у которого плечи были шире, глядя в упор на генерала Эмирита.

   Граф Уеаткон просто смотрел и довольно улыбался. Как кот при виде сливок, которые ему сейчас достанутся.

   – Студентка Бальмануг, вы можете поделиться... хоть немного... своей, кхм, "хитростью"? – вежливо спрашивал декан у самой девушки.

   – Но эйр Лернавай...

   – Мы с ним обсудили ситуацию, – поспешил успокоить ее декан. – Управление безопасности не будет возражать тому, что происходит на закрытом дворе под моим непосредственным контролем.

   – Да? Хм. Ладно, но здесь нет никакой хитрости. Всего лишь закон сохранения энергии – если нан не взрывать об живых, кхм, посторонних живых или обо что-то еще, то можно его энергию вновь... забрать себе, – говорила Хелен.

   – То есть... кхм, мой батюшка так считал... – быстро добавляла она, спохватившись под ошалелыми взглядами мужчин.

   – Не смейте пока повторять! – тут же категорично командовал декан Эмирит, поворачиваясь к шушукающимся студентам-нанщикам.

   А то если те что-то недослушают и поторопятся практиковаться... так ведь может и не остаться больше в академии студентов с нанами. Кроме Бальмануг.

   – Всё равно это невозможно! – не сдавался боевик постарше, почесывая широкий подбородок, на котором был заметный шрам.

   – Даже с простым огнем... кто решится повторить такое? – поддакивал боевик, который был шире. – А уж наны! Они в разы мощнее огня.

   Да, Хелен это уже поняла благодаря урокам с деканом Эмиритом. Он ей много рассказывал о магии, в том числе боевой, чему девушка была только рада. Наконец-то она занималась в академии именно магическим наукам, а не всякой ерундой!

   Хелен до сих пор не понимала, что именно дает магию этому миру – может, какое-то излучение или особые магнитные поля? Или какие-то "волшебные" руды и камни, которых здесь может быть много в недрах? Ведь добывают же в специальных шахтах "силовые" камни, что используют в магических артефактах вместо "батареек".

   Она не знала, как магия выглядит или как ее описать... если использоваться термины своего мира. Но в голове нужно было уместить и как-то упорядочить ту информацию, что с ней теперь щедро делились преподаватели на личных занятиях.

   Анализируя всё, что успела узнать здесь, Хелен решила, что магическая энергия тоже может быть в разных "агрегатных состояниях". В твердом, жидком, газообразном и... плазма. Так, девушка пыталась составить для себя аналоги с чем-то понятным из своего мира, иначе давно бы запуталась в принятии магии новой родины.

   Итак, она решила, что "твердой" магией будут те самые "силовые" камни, что содержали магические "заряды", используемые потом в артефактах. И для работы с ней как раз нужны артефакторы, которые благодаря своим аналитическим способностям могли придумать и создать способ использования "твердой" магии. То есть как магия из силовых камней будет перетекать в ту же лампу, обогреватель или другой предмет.

   Также к "твердым" магам Хелен отнесла тех магов, кто владел телекинезом. Да, в этом мире были и такие, причем достаточно много. Правда, с учетом местного стремления экономить силы, перемещение предметов магией в обычной жизни не практиковалось. Так что хвастать таким магам было нечем, их дар считался приятным, но непрактичным, даже бестолковым. Телекинетики учились на общем факультете, где как таковой практической учебы магией не было. Протирали штаны несколько лет, получали дипломы и... жили себе спокойно в родовых поместьях, занимаясь чем угодно, но не магией.

   "Жидкая" разновидность магии – это когда некоторые маги могли воздействовать на жидкости. Один из преподавателей "водников" как-то на лекции показывал первокурсникам волшебный фонтанчик, заставляя воду в плошке подниматься наверх тонкой струйкой. Хелен тогда видела у преподавателя синие всполохи в руках. И да, она по-прежнему видела цвет чужой магии только тогда, когда человек ее использовал. Просто так определить в отдыхающем маге его стихию девушка не могла.

   Целителей с их зелеными искорками в пальцах Хелен решила отнести тоже к "жидкой" разновидности магии, чтобы они не ломали ей используемую схему. Ведь человек большей частью состоит из воды? И раз целители "чинят" человека, значит, скорее всего, работают через жидкости, может, выводят токсины из крови.

   "Газообразная" форма магии – это "воздушники". Были такие маги, хотя не очень распространенные. Например, студент Боргак был с "воздушной" силой. Что интересно, эти маги сами были как... сквозняки. Или ураган. Легко поднимались на любую идею, могли наделать делов, но также быстро теряли свой настрой или силу. Боргак, например, влюблялся чуть ли не каждый месяц, стоило ему получить долгожданный отпускной в город. Причем каждый раз это была "настоящая любовь всей его жизни", он даже сам искренне верил своим словам. Понравившуюся зазнобу он сразу штурмовал всеми силами, уж не известно, как именно, но чаще всего возвращался из увольнительной если не с разбитым сердцем – потому что ошарашенная девица или ее родня дали парню "от ворот поворот" – то с разбитым лицом, если он также активно подкатывал к уже занятой девушке. После чего его опять несколько недель не выпускали из академии.

   Граф Уеаткон, кстати, тоже оказался "воздушником". И его полупрозрачную голубоватую магию, стремительно срывающуюся с кончиков пальцев, Хелен видела, когда мужчина тренировался с учениками мастера Дор'оэнес в их дворике. В кои веки тогда ребятам разрешили выпустить магию, и начальник охраны академии гасил своим сильным ветром, практически сбивал на лету огонь у выступивших против него дуэтом первокурсников Кагматта и Сарвата.

   Насчет "огневиков" Хелен пришлось поломать голову, но в итоге она решила относить их тоже к "газовой магии", назвав "газовики+". Потому что огонь без воздуха, вернее, без кислорода не бывает, но при этом еще вырабатывается энергия. Вернее, огневикам нужно вкладывать больше энергии, чтобы получить огонь, горящий в воздухе вокруг их рук. Или просто в "газ" окружающего мира им надо добавлять искру своей магии? Как пьезозажигалки у конфорки газовой печи?

   Примерно так девушка из другого мира выстраивала для себя структуру магических понятий этого мира, совершенно иную в отличие от местных учебников. Потому что имеющаяся у осебрутажцев ей совершенно не нравилась. Это как сравнивать современные интерактивные навигаторы с озвучкой и средневековые карты на пергаменте, где помимо рек и городов было много лишнего, например, фигурки чудовищ, которые якобы живут в тех местах. Ведь это только мешает ориентироваться на местности, обманывает путешественника. Может, "средневековым" осебрутажцам удобно пользоваться своими понятиями, но попаданка, жившая ранее в совершенно других параметрах реальности, только путалась, пользуясь местными учебниками.

   Что же касается нанщиков, то их "огонь" действительно был на порядок выше обычных "огневиков". Потому что их заряд выпущенной магии не только нес огонь, в разы более мощный, и который практически невозможно затушить, пока он сам не иссякнет, он еще "сжирал" чужую энергию. Попадая в живых существ, нан забирал у них жизненную энергию, при этом сам взрывался, еще больше разрушая всё вокруг. Взрывался, видимо, от избытка энергии или какой-то произошедшей реакции с чужой силой.

   Хелен долго думала, куда отнести нанщиков, пока не вспомнила, что есть еще плазма, четвертое состояние вещества. То, из чего состоит солнце, то есть звезды. То, что постоянно генерирует энергию, потому что... "Вроде как там что-то внутри электронов сталкивается или какие-то реакции происходят?" – никак не могла вспомнить нужные уроки физики девушка.

   И ведь не даром ее наны, да и у остальных тоже, так похожи на солнышки! Правда, у троих нанщиков из семи присутствующих на той тренировке снаряды, выпущенные в землю, оказались... серебристыми! Но тоже сияли, как... "солнце холодного горения", хмыкала про себя Хелен. Или как есть лампочки с холодным светом?

   Так что наны действительно были мощнее "обычного" магического огня, которым "плевались" огневики-боевики. Кстати, всем "огневикам" дорога была именно в армию или отряды стражи, в то же Управление порядка или безопасности. А кем еще им быть? Причем даже тех магов, чье финансовое положение позволяло вообще не работать, обязывали отслужить несколько лет на благо королевства, платили им жалование. Даже такие непростые семейства, как герцоги Кагматты, не смогли бы уклониться от службы.

   Затем, видимо, мужчины втягивались в службу, ведь иного занятия огневикам действительно нет, не в гостевых салонах же сидеть им с женщинами всю оставшуюся жизнь. Потому что огневикам – бойким по природе натурам – обязательно нужно было чем-нибудь заниматься. Не могли они как телекинетики быть домоседами или как воздушники развлекаться лишь на балах. Тем более, служить на благо королевства считалось почетно, престижно и опять же – связи полезные можно было нарабатывать. Или какие награды от короны получать.

   Хелен продолжала сама экспериментировать со своим огнем, втайне, конечно. Но пока опыта было мало. И она не знала, а можно ли "выпущенный" огонь в себя обратно забрать. Или это всё же необратимая реакция? Ведь огонь – как физический процесс горения – он и в Африке, то есть в Осебрутаже огонь? Вряд ли его можно сделать "не холостым", уже начинала сомневаться в своих силах девушка.

   – И всё-таки, почему снаряд не взорвался при контакте? – допытывался один из старших нанщиков.

   – Может, потому что для тренировок я делаю слабенькие наны? – предполагала Хелен. – Их потом впитываю без проблем. А по-настоящему заряженные снаряды я редко делаю. Сильно их не наполняю. Попробовать, что ли, впитать полностью боевой нан?

   – Что значит не "наполняю"? И "полностью боевой"? – опять почесывал свой шрам на подбородке боевик постарше. – Наны всегда полностью боевые и именно той мощности, каков потенциал мага!

   – Да? – удивлялась Хелен. – А разве вы не сами выбираете, сколько энергии вложить в тот или иной шарик?

   – Студентка Бальмануг делает... кхе, "холостые" наны, – пояснил декан опытным воинам.

   Но, кажется, только еще больше их запутал.

   – Холостые? Это что, вообще, значит? – возмущались мужчины. – И как нан может быть не полностью боевым?

   – Ну-у, это... как бы нан, но не совсем, – пыталась пояснить Хелен.

   Сложно ей было объяснить то, что она делала по наитию… опираясь на опыт из другого мира. И как подобные вещи у нее получались, даже толком объяснить не могла. Просто получались, и всё!

   – Холостой нан – это тот, который не убивает. То есть... не вытягивает энергию? Наверное. И именно поэтому он потом не взрывается? А только обжигает, поскольку сам по себе... раскален, но не больше, чем огонь. То есть больше, конечно, но не смертельно. Потому что там происходят немного другие процессы... – пыталась объяснить Хелен, но получалось не очень хорошо. – Но мощность снарядов можно менять... Поэтому тренировочные, то есть обжигающие наны я делаю обычно небольшими и... кхм, не знаю как сказать. «Легкими»? Э-эм, «полыми»?

   – Что за чушь она говорит?! – не сдерживался один из мужиков, возмущенно обращаясь к генералу Эмириту. – Так не бывает! Даже у свиленских нанщиков нет... настолько идиотских теорий.

   – Теперь бывает. Причем у нас, в Осебрутаже. И... хм, холостые наны, и разной формы, и... всякое. Я сам проверял результаты. – Кивал Эмирит в ответ. – Осталось только понять, как это делается. И можно ли повторить. То есть как вам повторить что-то подобное.

ГЛАВА 13

   Пролетели еще одни выходные, на которые Бальмануг в город отпустили в сопровождении охраны. Она-то каждую неделю боялась, что ее запрут в академии, но, видимо, маги понимали, что с таким сильным и нетиповым нанщиком, как она, лучше не портить отношения. А то мало ли, может, она и ворота академии взорвет, если захочет на волю.

   И вновь дела, дела. Здорово выручали нанятые управляющие и законник Мермот. Хелен без них бы уже никак не справилась с разросшейся бизнес-структурой, тем более когда наконец-то погрузилась всеми мыслями в освоение магии. Девушка успевала только подписывать документы, что подсовывал ей Мермот, да брать магические клятвы у людей, уже выбранных управляющими обоих магазинов, которых нанимали на свои предприятия.

   Разве только с эйрой, что нашли Ларки, Хелен пришлось самой общаться. Причем Шелли нашла эйру, приехавшую из провинции в столицу на заработки, в гостинице конкурентов Триктоштифов! Вряд ли бы знатная дама пошла на встречу, назначенную ей шитерами, однако Шелли с трудом, но смогла пригласить ее "на собеседование" в ресторан "Синего пескаря". Или, возможно, бедняге эйре Халимар уже попросту некуда было деваться.

   Хелен лично вышла встретить эйру Велл Халимар, пригласила ее за свой стоящий в стороне столик, где их разговорам не будут мешать. Несмотря на дообеденное время, в ресторане "Пескаря", набирающим славу, было уже много народа, однако для Хелен, конечно же, всегда найдется свободное место.

   Темноволосой, как и все осебрутажцы эйре в скромном платье, которое явно уже перешивали, было примерно лет тридцать или чуть больше. Или ее чуть старили осунувшееся лицо и изредка появляющаяся на лбу складка? Прямая осанка, как и положено эйре, но покатые плечи чуть опущены, словно они устали от слишком большой ноши. Женщина казалась мягкой по характеру, но упрямый стальной блеск пробивался в ее чуть округлых глазах.

   Шелли представила человечек друг другу и отошла, чтобы не смущать явно нервничающую эйру Халимар. Хелен заказала десерты и травяной чай – из успокаивающих сборов Магны, которые скоро будут продавать в чайной Болта – и вначале рассказала эйре, что ищет учительницу в свою будущую школу этикета. Описала, что потребуется от сотрудницы. А затем ненавязчиво, вопрос за вопросом, разговорила молодую женщину.

   История Халимар оказалась печальной. Велл овдовела примерно год назад. Ее муж Гариф, о котором женщина говорила с затаенной тоской, был боевым магом, погиб в битве с бандитами где-то на границе. Гариф был далеко не первым сыном своего отца барона Халимар, так что титул и земли ему бы не достались. Вот и служил в армии, в то время как верная жена ждала в родовых землях его семьи. Однако мужчина погиб.

   Бароны Халимар и так не были богатыми, да еще в последние годы попали в целую череду неудач. В общем, как поняла Хелен из осторожных расспросов, родня мужа не была рада содержать молодую вдову с придатком всю оставшуюся жизнь. И ладно бы Велл родила мужу сына – всё-таки какой-никакой наследник рода, но у пары была только маленькая дочь. А еще не то какая-то дальняя тетушка, не то кормилица самой Велл, которая жила с ней же. И хотя Халимары не гнали вдову, если верить ее вежливым речам, та почему-то отважилась покинуть родовые земли мужа. Взяла тетушку, малолетнюю дочку и поехала искать работу в столицу королевства. Почему не вернулась в родную семью, говорить не стала, а Хелен не настаивала, женщине и так было нелегко рассказывать о себе.

   Велл надеялась найти в большом городе место компаньонки или гувернантки в богатом доме. Да только столица оказалась злой мачехой по отношению к своим гражданкам, даже к знатным. И хотя Велл даже пару раз удалось устроиться на работу, но что-то не задавалось. Как поняла Хелен, осторожно выпытывая, проблема была в том, что вдова была всё еще молодой и довольно симпатичной женщиной. И заступиться за нее было некому. Уже одно то, что знатная дама, пусть без титула, но эйра, идет в услужение, говорит о ее безвыходной ситуации. А какими подлецами могут быть в этом мире эйры, у которых хоть какая-то власть, Хелен по себе знала. Поэтому тактично не выпытывала суть конфликтов с предыдущими работодателями Велл, хотя сделала себе памятку, чтобы Норби разузнали всё сами.

   Неудивительно, что эйра Халимар волновалась, расспрашивая в свою очередь у эйры Бальмануг об условиях своей будущей работы. Хелен вначале сказала, что это будет школа, где будут учиться необходимой грамоте, этикету и прочим изящным наукам незнатные девочки, а затем честно добавила, что также девицы из нелюдей. Ведь Норби всё еще терпеливо ждут, когда же Бальмануг начнет выполнять свои обязательства по договору охраны и обучит их дарин человеческому этикету.

   Эйра Халимар замерла на миг, но затем решительно согласилась. Видимо, ей действительно некуда было деваться. К тому же в гостинице у Триктоштифов цены за постой были выше, чем в "Пескаре", а Хелен помнила, как она сама вроде бы недавно искала любые способы заработать, боясь оказаться на улице.

   Предварительно договорившись, послали за законником Мермотом, чтобы сразу подписать договор. А также за "тетушкой" Рэйлин Стуок и дочкой самой Велл – чтобы познакомиться ближе. Пока ждали остальных, Хелен и Велл обговаривали будущую учебную программу школы и нюансы работы.

   Однако в итоге составили несколько договоров. Потому что Хелен понравилась серьезная, сдержанная и далеко не глупая "тетушка" Стуок, которая не была эйрой, но вполне могла работать администратором в школе, принимая визитеров и оформляя документы будущих учениц. На таком "парадном" посту лучше поставить человечку, а не кого-нибудь из гевайн. А дочку Велл, стеснительную девчушку лет шести, но с озорными глазками, которые загорелись, как две звездочки, стоило Шелли принести десерт для ребенка, Хелен предложила записать первой ученицей в их будущую Школу Изящных Искусств, причем обучение для нее будет бесплатным. Названия школы само прямо там за столом родилось.

   Потому что девочке Сенаяре – эйре по праву рождения – уже пора было получать "женское" образование. Так почему бы не открыть список учениц будущей школы настоящей эйрой? К тому же Велл всё равно придется обучать свою дочку, так пусть делает это в рабочее время, одновременно с обучением простых девочек. При этом другие ученицы смогут брать пример с маленькой леди, которая уже целых шесть лет впитывала этикет, принадлежа от рождения знатному роду.

   Велл Халимар едва удержалась от слез, тетушка Рэйлин сдержанно кивнула, словно в знак одобрения. Хелен в это время выдавала Ресину Мермоту, что расположился с бумагами за их же столом, задания одно за другим. Например, найти и снять в счет будущей оплаты для семьи Халимар жилье, не ютиться же им в гостиничном номере у Триктоштифов. Поселить в "Пескаре" не было возможности, даже если бы эйра Халимар отважилась, все номера уже давно и регулярно разбирались постояльцами. И выплатить эйре Халимар аванс. И, вообще, помочь ей с обустройством, показать те помещения в соседнем здании, что Хелен забронировала под занятия и помогать с делами. Последнее, кстати, доверили также Шелли Ларк, которая, скорее всего, будет курировать шитеровских учениц будущей школы.

   Самой эйре Халимар тоже достался целый список заданий. Женщина, быстро промокнув уголки глаз вышитым платком, кивала и внимательно слушала, по ходу задавая очень верные уточняющие вопросы.

    Расстались эйры очень довольные результатом и друг другом.

   – Всё, больше тебе эйры не нужны? – спросила, посмеиваясь, Шелли, когда Халимар ушли, а девушки перебрались в большой кабинет, где эйре надо было еще какие-то документы посмотреть.

   – А что, у вас еще есть кто-то на примете? – оживилась уставшая Хелен.

   – Хелен, ты серьезно?! Зачем тебе еще кто-то?

   – Про запас! – объясняла девушка. – Кто знает, что мне придет в голову завтра? И не вздыхай так. Это, оказывается, моя огненная стихия во мне такая беспокойная... я-то сама тут совершенно ни при чем...

   – Угу, – прозвучало скептически от Шелли.

   – Полезных связей мало не бывает! – не успокаивалась Хелен. – Кстати, с кланом Радеров, что с повозками на Старом рынке рядом с нашим, то есть голиновским магазином, уже говорили? И что там с деловым сборником всех гевайн Брулмепа? Почему никаких новостей? Им кто занимается?

   – О-о! – застонала молодая шитера.

   – Что, никто не занимается?! – ахнула человечка, считывая ситуацию на лету. – Ну хотя бы у постояльцев "Пескаря" вы принимаете объявления?! Сколько уже данных собрали? А люди из торговцев спрашивали про этот сборник? Хотели туда подать о себе рекламу?

   – Джан! – гаркнула Шелли.

   Когда в дверях кабинета мгновенно материализовался не только Джан, но и чуть не столкнувшийся с ним Кога, шитера добавила просительно:

   – Эйре Бальмануг не пора в академию ехать?

   "Неужели рекламный сборник придется передавать в работу кому-то из двергов? – в свою очередь думала Хелен, озадаченно покусывая кончик самописного стило. – Или кому-то из бывших халите предложить взять в виде самостоятельного проекта?".

***

   Вносить изменения о студентах в реестр магов поехали целой толпой в начале следующей учебной недели.

   Хелен заранее сообщила Ларкам, и за воротами академии ее вновь ждали охранники-шитеры, сопровождающие своим ходом их экипажи. А у крыльца Магического управления также ждал законник Мермот.

   Хелен вышла из экипажа, где вместе с ней ехала одна из медсестер, выданная студентке от академии в качестве компаньонки. Джан Ларк помог Бальмануг выйти, подавая локоть и вроде как случайно оттаптывая ноги крутящимся рядом магу-охраннику и графу Уеаткону. Да и в целом своим массивным телом старался отодвинуть людей от Хелен.

   – Всё в порядке? – спросил молодой Ларк у девушки, хмуро оглядывая толпу людей вокруг.

   Бальмануг еще на выходных "обрадовала" Ларков, по какой именно причине студентам придется выезжать в город. Но шитеры всё равно волновались.

   Ведь здесь был Кагматт-младший. Знатные парни могли и сами съездить в управу или отдельно с местной родней. Но почему-то поехали в один день с Бальмануг, присоединившись к делегации из академии. Хорошо хоть в отдельном транспорте ехали.

   Кагматт, как уже совершеннолетний осебрутажец, мог даже самостоятельно подать данные на себя. А вот Норда встречали на улице около Управы какие-то мужчины. Довольные мужчины в возрасте, облаченные в нарядные дорогие костюмы, стискивали смутившегося Норда в объятиях, обхлопывали по плечам. Конечно, радость-то какая для семьи – у наследника уровень магии повысился!

   Улица была широкая, но здесь одновременно "припарковались" несколько экипажей, из одной только академии три прикатило. Да еще множество людей сновало вокруг. Несмотря на сутолоку, законник быстро нашел Хелен, потому что не заметить возвышающихся высоких и массивных шитеров рядом с ней было сложно.

   – Эйра Бальмануг! Изменения в реестр внесут уже сейчас, но следующий годовой альманах напечатают только в начале лета, так что пока широкому кругу не будет известно о ваших изменениях... – сразу на ходу отчитывался молодой законник. – Но... двойной дар! Поздравляю! – ахал на радостях мужчина.

   – Думаю, летом начнут поступать вам брачные предложения, эйра Бальмануг, – продолжал законник. – Так что... вы уже сообщили своей матушке? Ей лучше приехать в столицу, потому что я, как ваш представитель, могу только принимать послания, но никак не реагировать на них...

   – Уважаемый Мермот, моя матушка не приедет в столицу. Это исключено, – прервала поток его слов Хелен. – И не подлежит изменению.

   – Но как же?! – возмущался Мермот. – У вас шестой уровень! Редкие наны! Двойной дар! Это такая радость! И... ответственность. Может, вас с матушкой даже ко двору пригласят...

   – Что?! – Вздрогнула девушка. – Этого мне точно не надо!

   – Не стоит заранее отказываться от такого шанса! Таких возможностей, что дает...

   – Нет, Ресин, это даже не обсуждается! – опять перебила его Хелен. – И... лучше уточни, какие у меня права на то, чтобы не выдавать магические тайны семьи. Даже с учетом несовершеннолетия и что моей родни рядом нет... Выясни вообще всё, что касается прав на магический потенциал и семейные знания!

   – О-о! – сразу насторожился Мермот. – От кого были вопросы?

   – Увы, интерес к моим талантам был уже от Управления безопасности, так что кто знает, от кого будут вопросы в будущем и какие... – вздохнула Хелен.

   Лицо законника вытянулось.

   – Только не говори, что в их интересе для меня тоже есть какие-то возможности! – сразу пресекла девушка.

   – Кхм, я... кхм, даже не знаю, – признался Мермот. Но мигом добавил. – Но всё разузнаю, эйра Бальмануг!

   Пока Хелен болтала со своим сопровождением, а медсестра терпеливо ждала в сторонке, парни с Уеатконом уже скрылись внутри управления. Рядом с девушкой остался только стражник от академии, которого шитеры ненавязчиво отодвинули в сторону.

   Кстати, теперь в охрану от академии Бальмануг стали выделять именно магов! Сначала это был знакомый уже Йеанетт, затем другие, в которых Хелен не сразу признала магически одаренных. Но они точно были эйрами. Пусть не сильно высокородные – кто ж еще пойдет служить на постоянную основу в Управление порядка? Уж точно не наследники сильных семейств. Но это точно были выходцы из знатных семей! Может, обедневшие бароны с окраин, может, младшие сыновья. В Осебрутаже основное имущество семьи вместе с титулом передавали старшему сыну, остальным выдавали небольшой капитал по достатку рода или решению отца – для старта в самостоятельную жизнь. А дальше крутись как хочешь.

   Рядом опять объявился Уеаткон. И они следующими с Мермотом пошли внутрь Управления магии. Шитеров на порог столь важной человеческой конторы не пустили.

   Хелен выдали новую личную грамоту, магически заверенную. Где был указан ее новый шестой уровень и оба дара. Служащий, выписывающий новые документы, с недоумением глядел на стройную хрупкую девушку, обладательницу таких магических талантов, что не каждому мужчине по силам. Но какую-то нужную бумагу о тестировании им передали проверяющие из Управления безопасности Осебрутажа, так что сомневаться в результатах не положено было.

   Выйдя на крыльцо и вдохнув полной грудью прохладный свежий воздух, Хелен закуталась плотнее в теплую накидку и задумалась.

   Ее магия не утеряна после происшествия с Делтиком, наоборот, крепчает с каждым днем. Она уже достойная магиня с большим потенциалом. Бизнес тоже набирает обороты, деньги на достойную жизнь будут. Вот бы еще с делом родителей разобраться, чтобы смыть с семьи грязное пятно предательства.

   От мыслей отвлек Мермот. Он достал пачку исписанной бумаги, протянул Хелен.

   – Эйра Бальмануг, посмотрите вот эти документы. Я бы хотел знать ваше мнение до выходных...

   Мимо прошли очередные посетители управления, их черные мундиры неприятно напрягли девушку. Она даже нервно оглянулась – самого Лернавая не видно? А то у него хобби, что ли, такое – являться, когда не надо, когда она расслаблена, и портить ей настроение?

   – Хорошо, гляну, передам как можно быстрее с Онде обратно. Но в ближайшее время обходитесь без меня, у нас наконец-то сессия начинается, – ответила девушка, забирая стопку записей. – Зато потом я смогу много времени посвятить делам.

   Она даже не догадывалась, насколько сильно ее планам помешает тот самый нехороший дознаватель, который уже основательно изменил ей жизнь.

ГЛАВА 14

   Сессия началась. В целом, она проходила в очень легком варианте, если сравнивать с земными сессиями, что сдавала попаданка дома. Здесь же – легкие теоретические предметы, больше по различным историям, мало вопросов, к тому же выданных заранее, доброжелательные экзаменаторы. Такое впечатление, что проверки нужны лишь для галочки, а не реальной проверки знаний знатных студентов. Вернее, легкими предметы должны быть для молодежи из этого мира, Бальмануг же добросовестно и всерьез учила всю историю новой родины заново. Да, у нее были остаточная память нового тела, но порой она подводила, особенно в стрессовых ситуациях, оставляя попаданку одну со своими неместными мыслями.

   Поэтому на истории развития магической науки, которую принимал мастер Акахоши Даилай, Хелен всё-таки нервничала. Вдруг она сейчас запутается и выдаст преподавателю те версии, что слышала она "новая" от гевайн? А занудный мастер Даилай таких "кощунственных" оговорок не простит...

   Но отвечать на вытянутый билет девушке не пришлось. Не успела.

   В аудиторию заглянул ректор Велинсор и лично уведомил тройку экзаменаторов за столом, что забирает студентку Бальмануг "по очень важному и неотложному делу".

   Удивленная девушка собрала свои вещи и пошла на выход под градом многочисленных взглядов любопытных одногруппников.

   Ее охранник – сегодня на посту был Йеанетт – тоже поднялся из-за крайнего стола и пошел следом.

   А в коридоре, за захлопнувшейся слишком громко дверью, Бальмануг ждали... люди в черном. Два суровых мужика неуловимым движением мгновенно избавили ее от сумки, что висела на плече, и нацепили на тонкие запястья тяжелые металлические браслеты, соединенные меж собой короткой цепью, как настоящие наручники.

   – Что за?... – Только Хелен хотела возмутиться, как за нее это сделал Йеанетт, выступая вперед.

   – У нас приказ! – тут же осадили мага из академии заявившиеся теневики, которые уже тянули девушку на выход.

   – Предъявите! – Не отставал от них охранник.

   – У ректора.

   – Ректор Велинсор?! – Повернулся Йеанетт на ходу к нему, заметно отставшему.

   Ошарашенная происходящим Хелен тем не менее заприметила, как загораются руки у ее охранника, впрочем, как и незваных гостей тоже.

   – Э-э, так у секретаря в приемной...

   – Вы не смеете забирать мою подопечную до того, как я ознакомлюсь...

   – Это вы не смеете препятствовать нашей работе! – опять осадили чужаки охранника из академии. – Не забывайтесь! У вас не тот уровень, чтобы нам перечить! Тем более, мы при исполнении приказа.

   За время столь короткой перебранки мужчин они оказались уже на крыльце учебного корпуса, где прямо напротив ждал закрытый экипаж. И пропустили же прямо к дверям!

   Хелен быстро впихнули в карету, не пустив следом Йеанетта. Зато сами теневики также залезли в экипаж, хорошо хоть уселись на другом сидении. Никакой компаньонки не было и в помине. Хотя о соблюдении ли мнимых приличий стоило переживать Хелен?!

   Всю дорогу в полутемном экипаже с зашторенными окнами девушка кусала губы, даже забыв спросить сопровождающих, по какой причине ее арестовали. Или всё равно от этого не было бы толка? Мужики напротив были неразговорчивы и показательно суровы.

   Кандалы на запястьях оказались антимагическими ограничителями. Это Хелен поняла по противному холодку, который ощущался от металла. И по тому, как пыталась – исключительно проверки ради – безуспешно призвать в пальцы магию.

***

   Ехали они куда-то молча и не очень долго. Однако Хелен успела известись.

   Лернавай ей так мстит за то, что она отказалась показать ему наны? Почему так долго думал об ответном ходе? Или причина в чем-то другом? Но в чем? К Вакроку она не совалась, никаких студентов больше до потери... магии не избила. Что опять не так этому гадскому дознавателю?

   "А вдруг те проверяющие пересмотрели память своего навороченного артефакта... если такое предусмотрено, и задним числом догадались, что я попаданка?!" – подкрадывались совсем уж пугающие мысли.

   Томительное, будто растянутое на часы, время в пути в итоге пролетело слишком быстро, чтобы Хелен придумала какую-то стратегию поведения. Да и что придумывать, если она не знает причины ареста?

   Экипаж остановился, Хелен вывели на двор, закрытый от мира со всех сторон сгрудившимися зданиями. На первом этаже окружающих строений окна были закрыты наглухо – если не ставнями, так решетками.

   Не дав девушке толком оглядеться, ее уже повели по коридорам и лестницам. Мимо них изредка бесшумными тенями мелькали мужчины в черной форме.

   Хелен завели в просторный кабинет, где-то вроде бы на втором этаже, но в дальней части очередного извилистого коридора. Большие окна позволяли солнечному свету заполнять пустующую комнату с голыми стенами. У дальней стены стоял большой письменный стол, заваленный бумагами и какими-то предметами, часть из которых явно были артефактами. Перпендикулярно в него упирался другой длинный стол, с прижимающимися несколькими стульями вокруг. Возможно, здесь было что-то еще, но, не давая осмотреться, девушку быстро провели к пустому примыкающему столу и усадили на жесткий стул.

   Один из мужиков беспардонно вывалил содержимое сумки девушки на другом конце стола и стал перебирать.

   – Эй! – возмутилась Хелен. – Это, вообще-то, мои личные вещи! На досмотр... э-эм, обыск у вас есть разрешение... м-м, суда?!

   Ноль реакции.

   Хотя нет, через паузу мужчина подошел к ней и велел сдать все имеющиеся у нее артефакты. Возмущаться было без толку, в итоге у Хелен забрали почтовый артефакт грындырына. Ничего больше у нее не оказалось, в чем особист убедился, поводя вокруг сидящей девушки какими-то другими артефактами.

   Второй мужчина оставался где-то за спиной негодующе пыхтящей девушки, вне зоны ее видимости.

   Через пару минут в кабинете объявился... конечно же, Лернавай собственной персоной!

   Прошагал бодренько к столу, заваленному бумагами, и уселся там, сразу берясь за документы, будто лишь ненадолго отвлекся от работы.

   – Почему меня арестовали?! – возмутилась Хелен в его адрес.

   Мужчина сидел по другую сторону широкого стола, но словно не собирался ее замечать. Вот и на вопрос выплюнул ответ, даже не поднимая головы.

   – Тебя пока еще не арестовали, Бальмануг, а только доставили для разговора.

   – А это тогда что такое?! – Девушка подняла скованные руки.

   Бросив на нее мимолетный взгляд, старший дознаватель соизволил пояснить:

   – Это всего лишь, чтобы ты не делала глупостей. Для твоей же безопасности.

   – И что же такого вы хотели у меня спросить в такой ужасной обстановке? Вот так... невежливо приглашая в гости? – продолжала огрызаться Хелен.

   – А что ты хочешь нам рассказать? – оторвался от бумажек Лернавай и глянул на девушку.

   – Ничего!

   – А если еще раз хорошенько подумаешь?

   – Ничего! Я ничего не делала! И к вашему Вакроку я больше не подходила, как вы и хотели! Так в чем вы собираетесь меня на этот раз обвинить?

   При этих словах мужик, что рылся в вещах гостьи, на миг замер. Но после выразительного взгляда начальства в ту сторону еще активнее стал перебирать вещи.

   – Рассказывай, Бальмануг! – опять в сторону девушки прозвучало. – Не трать мое время.

   – Что рассказывать?

   – Всё.

   – М-м, но что... Насколько всё? – устало вздохнула Хелен, понимая тщетность своих трепыханий.

   Если эйры хотят в чем-то обвинить другого человека, то кто им помешает? Только кто-то более сильный. А кто может быть сильнее теневиков в Осебрутаже?

   "Если только сам король, – понимала безысходность ситуации девушка. – Только откуда ему здесь взяться? И уж точно незачем ему меня защищать от наездов своих же... сторожевых псов".

   – Абсолютно всё! – мимолетно ухмыльнулся мужик по ту сторону стола, будто предвкушая свою победу.

   Бальмануг откинулась на спинку неудобного стула, тяжело вздохнула и начала подробно рассказывать:

   – Когда Ариун Великий, основатель королевства Осебрутаж, выбирал место для устройства своей будущей столицы, то он первым делом интересовался залежами оилских пород. Это единственные магосодержащие породы, которые встречаются на территории Осебрутажа. Поэтому Брулмеп не просто так основан именно здесь, хотя место неудобно отдалено от судоходных рек. Но выработки оила велись слишком активно, а месторождение оказалось небольшим, поэтому...

   Мужик, роющийся в ее вещах в стороне, опять завис, таращась в их сторону.

   – Ты что несешь, Бальмануг?! – взъярился Лернавай.

   – Историю развития магической науки в Осебрутаже, – призналась Хелен. – Раз вы не уточнили, что именно из "всего" хотите услышать, а у меня сегодня как раз экзамен по этому предмету... был, до того, как ваши люди меня с него украли... Так вот, я могу рассказать вам об этой истории абсолютно всё, что есть...

   – Бальмануг! – рявкнул Лернавай. Мужик с другой стороны вздрогнул и уронил какой-то лист бумаги, затем заново стал перекладывать самодельные тетрадки студентки. – Ты смеешь дерзить дознавателям?! На допросе?!

   – Так это всё-таки допрос? – возмутилась Хелен встречно. – Тогда требую присутствия моего адво... кхм, законника!

   – Что за чушь? – опять возмутился Лернавай. – Может, тебе сюда еще и десерты подать? Не слишком ли ты дерзкая, Бальмануг? Скажи спасибо, что беседа не на нижних этажах проводится, как положено. И так тебе, как девице, поблажку сделали.

   "То есть о правах подозреваемых здесь не знают? И адвокаты не положены?! Нижние этажи? Это... пыточные, что ли?" – прикусила губу девушка.

   – Тогда хотя бы объявите приговор... ой, то есть за что вы меня украли из академии? – дрогнувшим голосом потребовала Хелен.

   – Бальмануг! Тебя никто не крал! Просто привезли для беседы.

   – В кандалах? Они натирают мне запястья!

   Ноздри у старшего дознавателя раздулись, но он сцепил зубы и промолчал. Только бумагу, в которую давно вцепился, наконец-то заметил в своих руках и отбросил в стопку прочих бумаг. Протяжно выдохнул.

   – Бальмануг, рассказывай, кто платит тебе за устройство беспорядков в Брулмепе.

   – За что?! – Хелен так возмутилась до глубины души, что даже повысила голос. – Вы опять?! Опять весь этот бред начинается?! Да сколько можно!

   Лернавай молчал и смотрел. Так пристально смотрел, словно хотел на атомы разобрать девушку напротив.

   – Это уже слишком! Вы придумываете обвинения экспромтом? Раз они у вас такие тупые?! Или у вас где-то там в столе лежит шпаргалка на все случаи жизни, но вы в нее давно не заглядывали? Вроде таблички с подсказками для составления самых бредовых обвинений? – негодовала девушка.

   Забывшись, она дернула руками, что лежали на коленях. И тяжелые браслеты опять ответили порцией холода.

   – Так почему вы этой шпаргалкой не воспользуетесь? Может, там более адекватные варианты обвинений будут? Если вы немного забыли, то доставайте свое пособие для чайников, как вести допросы... я даже отвернусь, если вы стесня...

   – Бальмануг! – негромко, но вымораживающе холодно процедил Лернавай, мигом пресекая ее настолько возмущенные речи. – Кто. Тебе. Платит. За твои. Дела?!

   Хелен осеклась и моргнула, глядя на мужчину.

   – За какие?

   – За... – Мужик тоже осекся и после выразительного выдоха продолжил, на этот раз задавая более четкие вопросы. – За те, которые нужны для устройства беспорядков.

   – Но нет же никаких беспорядков! – искренне не понимала Хелен. – И не было! И не будет! И при чем здесь я?

   – Сгорело несколько складов на западе столицы.

   – И вы хотите вину за это на меня повесить?! А Великую войну с гевайн, что была двести лет назад, тоже я начала?!

   – Эти склады принадлежали семейству Делтиков.

   – И что?!

   – Подумай сама, Бальмануг, – ухмыльнулся как-то нехорошо мужик. – Ты же умная.

   – Они обвинили в том пожаре меня? – предположила с ходу девушка. – О, боги, так здесь даже думать не надо, потому что ничего нового! Но вы-то тоже умный... должны быть. И должны понимать, что это жалкий поклеп!

   Мужик, который до сих пор кто знает что искал в ее ученических записях, хмыкнул. Но тут же заткнулся, стоило Лернаваю покоситься на него.

   – Я почти безвылазно нахожусь в академии, скажите, когда мне бегать по рабочим окраинам и поджигать какие-то амбары? – оправдывалась Хелен уже более спокойным тоном. – Да и забыла я уже об этих Делтиках. С глаз долой, из памяти вон.

   – Для грязной работы у тебя есть Норби, которые стали слишком любопытны в последнее время, – процедил Лернавай.

   Про излишнее любопытство Хелен не поняла намек и сделала себе пометку спросить позже у самих Норби, куда они там влезли. Искали что-то по делу ее родителей? Не к Делтикам же приставали, в самом деле.

   – Но вы вроде бы разбираетесь в порядках шитеров, раз даже про дарин знаете, – выдала Хелен дознавателю, припоминая бал. – И должны знать, что шитеры до такого... чтобы пакостить исподтишка, не опустились бы.

   – Но у тебя еще полно знакомых беспризорников, – выдвинул следующую претензию дознаватель.

   И собрал же сплетни!

   – Только не говорите, что вы и малолетних детей подозреваете в какой-то никому не нужной мести! Они заняты тем, что зарабатывают целыми днями свои жалкие монетки на пропитание, – продолжала Хелен. – А я им за поджоги не платила. И не стала бы посылать детей на противозаконные деяния. Я вообще не собираюсь тратить ни свои... теперь уже деньги, ни свое время на Делтиков, которых забыла. Сколько можно повторять…

   – Но ты платишь халите. А от них всего можно ожидать.

   – Нет! Если я кому и плачу, так только гражданам Осебрутажа. – И она говорила правду. – А если они недавно были халите, то... я здесь при чем? Мало ли как у людей жизни складываются.

   – Ну да, какое случайное стечение обстоятельств. – Опять как-то недобро хмыкнул дознаватель. – Кстати, а кому еще ты платишь, и за что именно?

   Хелен протяжно вздохнула.

   – Если вас так волнуют склады Делтиков, а разобраться сами не можете... – Хелен еще раз показательно вздохнула, в стороне мужик с ее вещами дернулся, но не издал ни звука. – То я действительно могу заплатить из своих средств кому-нибудь...

   Жаль, что частных детективов в этом мире вроде бы не было. Или девушка пока еще о них не узнала? Потому что не приходилось сталкиваться раньше – ни ей, ни прошлой изнеженной Хелен.

   – Какому-нибудь умному человеку, который в первую очередь проверит – а не были ли случайно сгоревшие склады застрахованы. Или, может, начали гореть чужие, тоже застрахованные склады рядом, а Делтиков случайно захватило? Или кому-то еще Делтики успели насолить за последнее время? Или не за последнее. Уверена, у них много недругов накоплено. И именно сейчас, когда земля под Делтиками зашаталась, кто-то из стареньких врагов мог теперь отважиться...

   – Что ты сказала? – пресек ее речи Лернавай.

   Девушка замерла. Она ж ничего лишнего не ляпнула в запале?

   – Что?

   – Застрахованы? Откуда ты об этом знаешь?

   Хелен напряглась еще больше. Вообще-то, она знала о страховании из своего мира, если точнее, то версию про самоподжог застрахованного имущества взяла из любимых детективов, а в этом мире... даже как-то не подумав ляпнула. Вдруг такого явления здесь еще нет? Но Лернавай вроде не о значении слова спрашивает, а о знании девушкой самого факта. То есть, страхование в Осебрутаже уже развито? А почему Мермот ей не говорил о нем? Интересно, у Ларков гостиница застрахована? А их новый бизнес-центр? Обязательно нужно застраховать!

   – Бальмануг! – окликнул задумавшуюся девушку Лернавай.

   – Застрахованы склады Делтиков или нет – я не знаю, просто предположила. Разве не это надо проверять в первую очередь? То есть... чтобы исключить самих Делтиков из списка подозреваемых? Потому что так удобно спалить свои же собственные опустевшие склады, которые застрахованы и якобы набиты ценностями, а потом спихнуть поджог на врага... – и вновь осеклась, глядя в потемневшие глаза Лернавая, который не отводил от нее взгляда.

   "Ну теперь-то я что не так сказала?!" – искренне не понимала Хелен.

   – Опустевшие?

   – А какой идиот будет поджигать склады со своим товаром, который можно ночью тайно вывести в другое место? А страховку получить как за всё имущество. Или... может, их управляющий так решил скрыть свое воровство...

   Кажется, или глаз у Лернавая дернулся? Затем выразительный взгляд опять достался другому мужику "в черном", но что к чему, Хелен уже не понимала. Поэтому просто притихла на своем стуле.

   Если это и все обвинения, которые ей выдвигают, то сейчас, может, ее даже отпустят. Потому что делу о пожаре явно нужно дорасследование. Странно, что теневики вроде как не догадались увидеть в пожаре в первую очередь экономическую махинацию самих Делтиков, дела которых сейчас наверняка пошли хуже, или их работников. Или даже не хотели? Лернаваю просто нужен был повод, чтобы в очередной раз наехать на Бальмануг? Да чем она ему так не нравится? Чего он прицепился к ней?

   Тогда точно ей нужно нанять детектива, чтобы он сам расследовал дело по складам и помог в очередном разбирательстве! Всё неймется этим ракасовым Делтикам. Надо же, опять жалобу на нее написали! Еще раз они такое сотворят, и она прислушается к шитерам, разрешит им этих негодяев образумить… иными способами. Более доходчивыми, то есть физическими.

   – О страховании складов тебе дверги рассказали? С которыми ты в последнее время слишком много времени проводишь? – опять повернулся к ней с новыми претензиями дознаватель.

   – Я ведь сказала уже! Я не знаю ничего о Делтиках! Я ими не интересовалась больше после того разбирательства. И их складами тоже. Хотите, я на артефакте правды это повторю? О страховании... просто в голову пришло. Просто вспомнила, как Делтики уже один раз обвиняли меня, хотя на самом деле их Ароэноф первым напал...

   – Зачем ты собираешь вокруг себя гевайн? – раздался новый вопрос, круто меняя ход беседы. – Что ты задумала? Или не ты?

   – Я не собираю...

   – Не ври, Бальмануг! – опять начинал звереть Лернавай. – В вашем "Пескаре" кого только не было!

   – Так гостиница на то и есть, чтобы разные... – Хелен опять осеклась под испепеляющим взглядом дознавателя. – А если бы я и встречалась с кем, то это не преступление!

   Слишком сильно отнекиваться тоже не стоит. Те охранники, что ей были приставлены от академии, наверняка видели, как именно к ней шел народ с улицы. Очень разный и... нечеловеческий народ. Но это действительно не преступление!

   – Юная красивая эйра, которая встречается с гевайн? – приподнял темную бровь мужик. Как же он уже надоел до чертиков своими претензиями и обвинениями! – Что у нее может быть общего с нелюдьми? Особенно... если их много побывало...

   – Я была с компаньонкой, как и положено! – зло перебила Лернавая Хелен. – Вот уж не думала, что вы, дознаватель, будете так переживать о моей чести и имени, после того как сами же втоптали их в грязь! Кстати, а где положенная мне компаньонка, если вы «всего лишь пригласили» меня на беседу?

   – Старший дознаватель, – невозмутимо поправил ее мужчина, игнорируя замечания, и подался вперед. – Так какие дела могут быть у юной эйры с гевайн?

   – Это не ваше дело! Я не обязана свидетельствовать против себя.

   – Не дерзи, Бальмануг! Если тебя спрашивает дознаватель, тем более старший, значит, дело важное. И ты обязана отвечать.

   "Упс, ну да, забыла, что здесь нет никаких прав у задержанных. Кажется, про презумпцию невиновности местные жители тоже не в курсе. Эх!".

   – Тогда разочарую вас, старший дознаватель, – ответила Хелен, опять дернув затекшими в наручниках руками. – Никаких преступлений мы не планировали! Всего лишь... бизнес. Ничего опасного и противозаконного.

   – Эйр старший дознаватель. – Опять поправили ее. – Бизнес? Ты? И гевайн? – Лернавай хмыкнул, откидываясь на спинку своего кресла. Коротко взмахнул рукой. – Тогда просвети меня, какой бизнес может быть у юной эйры с гевайн?

   Вот теперь придется лавировать в разговоре очень осторожно. В лишнем тоже признаваться нельзя. Ибо этот гад Лернавай может ведь и напакостить, кто ж его знает. Может, как "порядочный" эйр возьмет и испортит их начинающиеся дела, просто из вредности. Припоминая ей всё – и Вакрока, и тот тренировочный дворик, где она посмела ему отказать в показе нанов. Сейчас она бы ему ух как показала! Да ограничивающие браслеты на руках.

   "А ведь я и сейчас ему отвечаю слишком дерзко! – запоздало дошло до девушки. – Ох же! Разве я не должна трепетать и падать в обморок, как положено нежной эйре в моем возрасте? Ракас побери этого Лернавай! Я забыла! Ой, надо как-то... под дурочку, что ли? Может, еще пройдет номер?".

   – Ну?! – напомнил о себе Лернавай, которого даже ракасы не хотели забирать.

   – У меня будет ателье! Опережая ваши вопросы – деньги на это потрачу те, что заплатили как отступные Делтики. А швея... она... двергиня, – заявила Хелен, поднимая подбородок выше и глядя в упор на дознавателя. – Но это тоже не преступление!

   – А прочие дверги зачем тебе?

   – Э-эм, незачем. То есть... кхм, мы просто обсуждали... устройство и оформление будущих помещений. Ведь всё должно быть красиво и гармонично, даже... вокруг моего ателье. А прочие дверги, что приходили, так они просто... строители и ремонтники.

   Про хозяина общепита Болта говорить не будет. Зачем? Может, Болт тоже... ремонтник? «Чинит», то есть лечит голодных и уставших посетителей вкусной, сытной едой и ароматными чаями.

   – С голинами ты какое устройство обсуждала?

   – Что, простите?

   – Какие у тебя дела с голинами? – Вздернул бровь мужчина, внимательно наблюдающий за девушкой.

   "Вообще-то, очень разные. А вы про какие из них знаете?" – прикусила губу Хелен. Как бы так ответить, но не сказать лишнее? Что именно знает дознаватель? Неужели он разнюхал про "Тупичок Гоблина"?!

ГЛАВА 15

   Хелен стискивала пальцы задумавшись.

   – Бальмануг, отвечай скорее, – окликнул ее Лернавай. – И не думай врать.

   – Даже не собиралась лгать вам! – А то, кто знает способности этих магов из Управления? Она решила всего лишь недоговаривать. – Голины... ну-у, у меня с ними очень важные дела.

   Уголки губ мужика по ту сторону стола дернулись.

   – Например?

   – Они привезут мне специи и краски, – честно ответила Хелен.

   При осмотре будущего магазина на Старом рынке ее слишком многие видели рядом с гевайн. И с подошедшим тогда голином. Этот случай скрыть уже не получится. Так что придется рассказать о том магазине, только осторожно.

   – Специи?

   – Особые специи! Гулжу, например. А без них не получится то самое острое мясо, – зачастила девушка. – Вы пробовали острое мясо в "Пескаре"? Нет? Зря! Рекомендую! За ним туда со всего города приходят...

   – Краски? Разве мало красок в магазинах города? И ты вроде бы не увлекаешься рисованием, – совершенно не верил ей Лернавай.

   И это было прекрасно видно по его физиономии.

   – Так мне нужны краски для тканей! Для моего будущего ателье. Да вы знаете, как сильно может возрасти цена на ткани редкого или необычного цвета?! И только у голинов такая богатая палитра цветов... То есть многие краски, что продают в Брулмепе, на самом деле делают из растений и чего-то еще, что поставляют эти здоровяки из своих степей, – еще быстрее затарахтела Хелен. – Вы что, не знали? Только мастера, что делают красящие порошки из голиновских растений, и перекупщики... они же в десять раз цену накручивают! Как бы не больше! А это такие расходы! Неоправданные! Поэтому я решила напрямую заказывать нужные корешки голинам, а моя швея – двергиня... Я ведь вам уже рассказывала о ней? Так вот, она прекрасно умеет готовить эти красящие...

   – Бальмануг! – рявкнул Лернавай. – Я должен верить в эту чушь?!

   Хелен моргнула и смолкла.

   – Это не чушь! – Вот сейчас действительно обидно было.

   Потому что всё так и запланировано на самом деле. Хелен действительно хочет сама получать краски из сырья голинов, дверги – правда, не швея, а другие – уже пообещали ей помочь с производством, за процент, конечно же. И ведь сколько всего разнообразного можно сотворить, имея богатый выбор красителей! Даже можно устроить переворот в моде Осебрутажа! Потому что сейчас выбор цветов у тканей небольшой, а что интересное привозят издалека – слишком дорого выходит. Если же удешевить способ окраски или декора тканей уже на месте, в Брулмепе, то столько идей потом можно воплотить!

   – Ты лично договаривалась с голинами? – Категорически не верил дознаватель. – Ты?! С голинами?!

   – А что не так? Они нормальные ребя... кхм, – смолкла под выразительным взглядом дознавателя.

   – И с ними мой управляющий дела ведет, уж если вы так переживаете о моей безопасности или... моей чести, – тихо добавила Хелен, опуская взгляд. И совсем тихо. – В чем я очень сомневаюсь.

   С этим она тоже не врала. Большую часть дела насчёт поставок будущих товаров вначале Мермот с Ларками и даже Тайлимой вели с голинами, и только недавно весь контроль за ожидаемым караваном передали новому управляющему Йиру. Ей из-за академии, что отбирала так много времени, некогда было ходить за голинами и выпытывать из них – поняли ли они, что именно надо привезти, передали ли своим соотечественникам послания, собирают ли там, в племенах, торговый караван?

   – Зачем ты купила развалины на Старом рынке? На границе с кварталами гевайн? – последовал следующий вопрос.

   – Для магазина.

   – Какого еще магазина, Бальмануг? – почему-то ярился мужик. – Опять врешь? Что вы там хотите устроить? И кто за всем этим стоит?

   Хелен тоже почему-то стала злиться. Этот твердолобый мужлан ничего не понимает! Или не хочет понимать? Он что, не опросил свидетелей, не в курсе дел и теперь из нее выпытывает? То есть он домашку не сделал, а в кандалах на допрос ее привезли? Ей отдуваться? Или он просто хочет вывести ее из себя тупыми вопросами? Так у него уже получилось! Она вышла из себя, пусть порадуется!

   Подавшись вперед и положив скованные руки на стол перед собой, Хелен начала показательно холодно высказывать:

   – Я хочу там устроить магазин для торговли, старший... эйр старший дознаватель. Магазин – это такое место, где продают товары, если вы не знали. Или вы думаете, так просто заказать голинам доставку товара? Мне же придется у них всё выкупать, раз они везут! А вы знаете, как это дорого, потому что много?! Денег Делтиков на всё не хватит... И не надо сейчас мне опять их склады в вину ставить! – Приподняла ладони Хелен, таким жестом останавливая собравшегося опять влезть в беседу Лернавая. – Если бы я хотела отомстить Делтикам, то я бы... украла их товары, а не сжигала. Потому что, чего добру пропадать, да? Но вместо этого я закупаю свои товары... Но там же целый караван! Не утруждать же голинов из-за каких-то двух мешков. Но куда мне теперь столько краски и прочего? На сто жизней хватит. Поэтому я решила излишки продать. А для продаж нужен магазин, это все знают. И вот, я купила магазин, чтобы распродать там лишнее. Это же логично, да?

   Еще и ладошками развела, насколько позволяли оковы. Мол, сам не догадался, что ли?

   Мужик, что сидел по ту сторону стола, смотрел на нее... как-то непонятно. То ли как на самую тупую девицу в его жизни, то ли как на самую пронырливую аферистку всех времен и народов.

   – И кому ты собираешься продавать свои краски и специи? – хмыкнул он снисходительно.

   То есть перевес получился в сторону "дурочка"? Что ж, это для Хелен безопаснее, пусть теневики не воспринимают ее всерьез. Теперь бы из этой роли не выйти случайно.

   – Ой, да много кому! – весело защебетала Хелен дальше. – Специи дверги с руками оторвут, они любят всякое забористое. Кое-какие травы и корешки даже людям подходят – и лекарям, мне Магна рассказывала, и для кулинарии... Вот зря вы не пробовали острое мясо из "Синего пескаря"! Обязательно попробуйте и сами всё поймете. А краски... не только у меня во всем Брулмепе ателье. Когда я введу новую моду на яркие цвета, то спрос на красители взлетит, да? К тому же можно делать разные краски, не только для тканей. Не знаю, куда дверги их используют, но люди могут, например, красить волосы...

   – Красить волосы? – подался вперед Лернавай. – Зачем?

   "Ой, кажется, весы его сомнения качнулись в сторону довода за аферистку? Упс! Надо как-то приглушить его подозрительность".

   – Как зачем?! Для разнообразия. Да каждая женщина должна время от времени менять... кхм, – Хелен осеклась.

   Шутку из другого мира о смене женщиной работы, мужа и перчаток – так, для тонуса и разнообразия, местные мужики не поймут. Особенно про мужа, который здесь выдается один на всю жизнь, и про работу – которую здесь приличной эйре вообще не положено иметь.

   – Женщины ведь должны украшать себя. А краской можно, например, спрятать начинающуюся седину, хотя мне до этого еще далеко, конечно, а вот вам уже... ой, извините! – В стороне едва слышно хрюкнул другой особист. – Кхм, или можно изменить оттенок волос просто под настроение. Да вы знаете, как скучно всю жизнь ходить с одним и тем же цветом волос?! – показательно вздохнула Хелен.

   А еще в этом мире не принято стричь волосы коротко. Что для женщин вообще сущее наказание – ведь никакого же разнообразия!

   – И хуже всего то, что вокруг все ходят точно такими же темными! Одинаковыми! И как на общем фоне выделиться? Зато если сделать себе зеленую прядку... – Девушка непроизвольно подняла скованные руки и коснулась виска, убирая оттуда выскользнувшую из прически прядку за ухо.

   – Зеленую прядку? В прическе? – Вот, весы опять качнулись к выводам: "Идиотка!".

   – Ой, конечно, не обязательно зеленую, – Надула губы словно в сомнении Хелен. – Можно розовую! Под цвета платья на бал, да? Вы представляете, какой это произведет фурор?!

   Мужик напротив моргнул и затем покосился куда-то в сторону, видимо, на других дознавателей за спиной девушки, что так и остались в кабинете, но не издавали ни звука.

   – И кто же вам подсказал все эти... интересные идеи, Бальмануг? – вкрадчиво спросил Лернавай, отмирая.

   "Ну вот! Он опять? Ой, уже перешли на источник идей?!".

   – Кхм, бедность подсказала, эйр старший дознаватель, – Вздохнула Хелен. А дальше само вырвалось. – Которая поселилась в нашей семье благодаря вашим стараниям...

   "Упс!". Хелен моргнула и покосилась на Лернавая, у которого перекатывались желваки на челюсти, поторопилась пояснить:

   – Ой, то есть, я имела в виду, что когда отца лишили... кхм... Нам пришлось как-то... думать о финансах больше. Самим, с матушкой. И вот...

   Дознаватель молчал. Пришлось оправдываться дальше.

   – А весной опять будут балы, на которые мне придется идти, – Да, тот же ректор опять заставит посетить ежегодный весенний бал в академии, ему же надо будет похвастать своим новым "алмазом". – Но если платья мне сошьют в моем же будущем ателье, то... драгоценностей у меня нет. Совсем. А это...

   Это такой позор! Прийти эйре на бал без украшений. Почти то же самое, что прийти на вечеринку без самого платья!

   – Так хотя бы цветные волосы могут быть мне украшением, – совсем тихо добавила Хелен, опуская взгляд.

   И ведь именно так она и может поступить, если к весне не заработает достаточно, чтобы часть прибыли можно было вывести из оборота. Например, чтобы купить себе побрякушки, ненужные ей, но необходимые по статусу. А то, что она своей выходкой с цветными волосами опять будет выделяться на общем фоне, так это уже происходило не раз и не два. К тому же всё равно уже пошла молва про ее шестой уровень магии и двойной дар, так что даже если наденет она паранджу и спрячется в углу, ее найдут те, кому надо. А так, может, как раз цветными волосами она еще на какое-то время отпугнет желающих жениться и размножиться? То есть заполучить для своих наследников ее дар.

   – Бальмануг, ты... хорошо подумала? – спросил как-то непонятно дознаватель.

   Хелен в недоумении приподняла брови, показывая, что ей неясен вопрос.

   – Хочешь сказать, что купила целый магазин, вернее развалины магазина... практически в районе гевайн, чтобы... распродать там излишки красок и специй от вообража... кхм, одного предполагаемого каравана... голинов?!

   Хорошо, что он не стал добавлять свою уже надоевшую фразу "И я должен в это верить?". А его оговорку про "воображаемый" караван она пропустит мимо ушей.

   Хелен старательно похлопала ресницами и наивно заявила:

   – Да, там сейчас немного некрасиво, придется подождать, пока дверги отремонтируют... то есть построят магазин, но других зданий, которые я могла себе позволить на имеющиеся средства, мой управляющий не нашел.

   Лернавай дернул бровью.

   – Дверги построят?

   – Да, те самые ремонтники, что приходили в «Синий пескарь», – опять с самым честным видом заявила юная эйра. – Они выходят дешевле, чем нанимать людей. А строят лучше, ой, то есть крепче и основательнее. Обещали мне даже бонусом подвал хорошенько отделать. Только я еще не решила, что буду хранить в подвале. У меня же нет винотеки. И я теперь даже не знаю, не заводить же коллекцию вин только ради того, чтобы подвал не пустовал...

   Действительно, зачем ей коллекция вин? Зато можно устроить там... ликерно-коньячный заводик? В доле с двергами? Делать по своим рецептам наливки и коктейли? Девушка опять чуть не отвлеклась на обдумывание проскочившей идеи.

   – Дверги выходят дешевле?! – опять не поверил дознаватель. – Еще и бонус предложили?

   "Ой, кажется, этот гад и о двергах многое знает! Как хорошо, что он не всё знает о наших с ними отношениях".

   – Да, эйр старший дознаватель, я же с ними буду расплачиваться в том числе товарами голинов, что привезут караваном. Это же не деньгами платить, то есть недорого выходит, да?

   И еще раз старательно похлопала ресничками. Вот, кажется, чаша весов опять наклоняется в сторону "Дурочка". По крайней мере, такое было выражение лица у мужчины. А самой Хелен идея понравилась. Правда, в договоре на строительство с двергами упомянуты расценки в монетах, но почему бы не предложить им выплату "натурой"? Можно даже по сниженным ценам, чтобы уважить мастеров.

   "Так, надо спросить у Мермота – если часть взаиморасчетов провести бартером, то это снизит налоги всем участникам сделки? Конечно, если товара привезут достаточно, чтобы и пустой магазин наполнить, и еще осталось для оплаты мастерам" – обдумывала Хелен, покусывая губы.

   – Бальмануг, – Лернавай потер ладонью лоб. – Кто... – Тяжелый вздох. – ...тебе помогает?

   – Мой управляющий, конечно, – честно заявила Хелен. – Он же для этого и нанят...

   – Из гевайн?

   – Эм-м... Да кого попрошу, те обычно и помогают... – И куда бы они делись? Она умеет убеждать. И даже доставать при необходимости.

   Еще один тяжелый вздох.

   – Как ты договорилась с голинами? Или не ты?

   – Да просто пошла и договорилась. – Пожала девушка плечами.

   И еще несколько взмахов ресницами добавила.

   – И они с тобой согласились? – Выгнул брови мужик.

   А какая ехидная улыбка при этом у него! Точно не верил в разумность сидящей перед ним девушки. Как и ее словам.

   – Ну да, они же кивали. – Что же, она не будет выходить из получившегося образа дурочки.

   Или переиграла? Вон, у Лернавая точно один глаз уже дернулся. Мужчина потер глаза и опять покосился куда-то в сторону. Словно лицезреть «тупую» Бальмануг ему уже надоело.

   Ей, между прочим, здесь тоже осточертело сидеть. И раз ничего он ей пришить не может, так отпустил бы уже быстрее. Чего ее и… себя мучить?!

   Другой дознаватель, что так и стоял в торце длинного стола, оторвался наконец от ее вещей и подошел к притихшему начальству. Передал ему какой-то листок, отчего у Хелен замерло на миг в груди.

   Мимолетный взгляд Лернавая на листок, а затем этот ракасов гад смотрит на ее с нехорошей ухмылкой.

   – Так на кого из наших соседей ты работаешь, Бальмануг?

   – Вы уже повторяетесь, эйр старший дознаватель. Ни на кого! – устало повторила девушка. – Исключительно на родной Осебрутаж. Ведь управляющий сказал, что мы должны будем заплатить налоги... если у нас что-нибудь получится. А как учила меня матушка, из налогов граждан складывается бюджет королевства, который потом идет на обеспечение нашей безопасности и...

   "И на твою зарплату, между прочим, Лернавай, сволочь ты такая! Так что мог бы меня сейчас так сильно не прессовать! А то вдруг я передумаю платить налоги? Или... перенесу производство в другую страну? Моим гевайн всё равно, в каком из человеческих королевств жить. И если в Осебрутаже так жестко наезжают на реальных бизнесменов, которые поднимают экономику страны, то...".

   – Бальмануг! – Выдернули ее из думок. – Это тогда что?!

   Тот листик, что нашли в ее вещах, развернули и показали ей.

   Хелен моргнула. Затаила дыхание, потом насильно заставила себя дышать.

   – Вы мне всё равно не поверите. – С обидой надула она губы, пытаясь потянуть время. – Опять скажете, что это чушь, в которую вы не собираетесь верить...

   – Бальмануг!

   – Это...

   Это был рецепт торта "Графские развалины", о котором сегодня утром Хелен вспомнила перед экзаменом и торопилась записать идею. Надо же как-то расширять ассортимент съедобностей для "Тупичка". Но писала она тогда на своем родном языке! На языке другого мира! Чтобы никто не подсмотрел и не спер идею, в академии нельзя расслабляться, от этих эйров всего можно ожидать.

   И хорошо, что сегодня она остальные свои записи по делам "Тупичка" и других начинаний, оставила в запертой тумбочке, думала, что на экзамене некогда будет отвлекаться. "Ох, только бы они еще обыск в моей комнате не затеяли! Ой, а если догадаются в Пескарь поехать? А там в моем мини-сейфе наработки Михида по артефактам хранятся! За это вообще с их-то местной фантазией могут... терроризм впаять?! Нет, надеюсь, там Ларки им не дадут хозяйничать!".

   Но как сейчас сказать дознавателю – который, между прочим, сам граф, причем настоящий! – это, мол "Графские развалины"? Попробуй объясни потом, что за провокационное название у торта. Да оно уже само звучит как приговор... для разжалованной баронессы. Это же почти как подстрекательство к бунту против вышестоящих?

   "Ох, а надо ли этот торт вводить в каталог Тупичка? Или какое название ему придумать?".

   И как ей объяснить незнакомую дознавателю странную письменность? Сказать, что это письмо... какого народа? И откуда она, девятнадцатилетняя осебрутажанка, знает его? Ох, она еще так мало знает об этом мире!

   – Бальмануг!!

   Хелен вздрогнула, моргнула и перевела взгляд на закипающего Лернавая.

   – Это... такой оберег... на, кхм, привлечение богатства, – выдала она.

   Ничего умнее не успела придумать.

   – Что?!

   А что, она не соврала! Рецепт нового для этого мира торта ее потенциально может обогатить. Жаль, название всё же придется сменить, опасно звучит. А как было бы весело эйрам заказывать и посылать друг другу "графские развалины", например, с названием замка своего "любимого" графа-соседа! Она бы сама с удовольствием послала "графские развалины" графу Лернаваю.

   – Вот, я же говорила, вы опять мне не поверите, даже можно было не...

   – Бальмануг! – сквозь зубы процедил мужик, раздувая ноздрями. – Ты переходишь все границы допустимого!

   – Почему?! Верить в приметы и суеверия не является преступлением! И амулеты никогда не были вне закона в Осебрутаже! – возразила она.

   – И это оберег? – потряс исписанным листком дознаватель. – Это переписка! Только с кем? Признавайся, Бальмануг, с кем ты тайно переписываешься? Кто тебе платит за шпионаж?

   – Вы опять?!

   Но ей не дали возмутиться.

   – Что это за шифр? Это не похоже ни на один действующий язык...

   Вот! Лернавай сам подсказал ей идею.

   – Потому что это руны! Э-эм, то есть текст из какой-то древней книги... даже не помню о каком народе! – тут же встряла Хелен, сама перебивая мужчину. – И там была приписка, что это оберег! На богатство!

   – Чушь!

   – Нет! Работает же! – спорила девушка, наглея от страха. А что еще делать, не в шпионаже же добровольно признаваться... из-за рецепта торта. – Вы сами меня попрекали раньше, что по приезде в столицу у меня наладились финансы. Вот, видите! Потому что оно работает!

   – Где эта древняя книга? – Мужик с ней уже даже не спорил.

   – А-а? Так нет уже, то... давно было. У меня только этот текст остался.

   – Не ври мне, Бальмануг! Этот текст свежий! Чернила блестят. Он никак не может быть старым.

   – Конечно! Потому что чем чаще переписывать текст, тем больше приманивается богатства! А мне сейчас очень нужны деньги, караван-то идет, наверное... А платить уже нечем. Вот и переписывала опять недавно.

   – Бальмануг! – Не то рык, не то стон от дознавателя. – Бери бумагу и пиши!

   – Что?

   – Руны свои! Обережные.

   – Тогда отдайте мне тот лист с текстом,