Оглавление
АННОТАЦИЯ
Быть чьим-то отражением, или собой. А если твое отражение лучше, умнее красивее? Потому что -это твоя родная сестра. Но ты этого не ценишь, пока совершенно необъяснимым способом не попадаешь в другой мир. Жестокий и не похожий на все что ты знала в свои двадцать лет.
Мир неправильных славян, гостеприимных степняков, эротичных амазонок и конечно кудесников и шаманов. А еще тебе предстоит побеждать Темный Мир, но одна ты этого сделать не сможешь, а только вместе с сестрой.
ГЛАВА 1. Погоня
Почему нельзя поехать праздновать днем?- спрашивала среднего роста молодая женщина, любуясь своей младшей сестрой, стоящей у зеркала.
-Ну, ты, систер, даешь! Это же Ивана Купала, костры венки и поиск папоротника,- молоденькая девушка в коротких джинсовых шортах, в белой блузке с пышными рукавами, в которой были открытые плечи и живот, стояла у зеркала и заплетала косу.
Большие синие глаза и пухлые губы, делали ее лицо несколько простоватым, но довольно привлекательным. Этакая Аленушка.
-Вася, все эти знакомства в интернете, ни к чему хорошему не приводят,- настаивала старшая сестра.
- Да, это вполне официальная группа, «Реставраторы времени», они каждый год такие праздники проводят. Историческая реконструкция называется. Варя, какая ты зашторенная!
-Я знаю, что такое реконструкция,- обиженно сказала, та, которую назвали Варей. Она была полной противоположностью сестре: невысокая, волосы чуть ниже плеч, пшеничного цвета, не вились кудряшками, как у сестры. Лицо поражало, возвышенной красотой. Высокий лоб, прямой нос, ровные дуги русых бровей, высокие скулы и зеленые глаза. Особенно красили девушку глаза и чувственные губы. Вся ее фигура, просто кричала о женственности и изяществе. На ней была голубая блузка, по типу мужской рубашки и голубые же джинсы.
В однокомнатной квартире на полу лежали два надувных матраса, и стояло большое зеркало, подпертое полкой с книгами. Всё в комнате говорило о том, что дом новый и ремонт скромный, как и её хозяйка.
- Не нуди, систер. Нам еще на электричке часа три добираться до места, Василиса, решительно перекинула через плечо небольшую сумочку, а старшая напротив, взяла большой пакет с водой, бутербродами и туда же положила косметичку с салфетками, и сотовым телефоном.
Сестры вышли из нового дома в одном из районов столицы. Полчаса шли сначала до метро, потом мучились в переполненном, в час пик, вагоне метро, и наконец – то заняли места в пригородной электричке.
Постепенно пространство вокруг заполняли дачники, и грибники с корзинами и ведрами, немного рыбаков, с массивными рюкзаками. Они заполняли собой все свободное пространство, и Варя была рада, что билеты они купили не в кассе, а по интернету заранее.
Вагоны были с современными и комфортабельными, креслами как в лайнере. Электронное табло в каждом вагоне показывало скорость и остановки. Не повезло с местами: они оказались расположенными против хода ,и напротив сидели бабушка и внучка.
Василиса, или просто Васька, тут же воткнула в уши наушники и закрыла глаза, только бы ее не трогали. Старшая, Варя ,напротив затеяла ни к чему не обязывающий разговор с бабушкой десятилетней девочки. Осуждали обе современную молодежь. И если не смотреть на Варино лицо тридцатилетней усталой женщины, то можно было подумать, что говорят две старушки.
Народу в вагоне становилось все меньше, и когда сестры прибыли до станции назначения, за окном уже догорал день, и солнце пряталось за верхушками деревьев.
Их уже ждали: огромный джип с тремя парнями и водителем.
-А мы уже и не надеялись,- сказал один из парней, щуплый блондин в белом спортивном костюме. Он галантно подсадил девушек в машину и запрыгнул сам.
В салоне был полумрак, играл французский рэп и как только авто покинуло станцию, водитель прибавил звук до таких децибел, что у Вари тут же стала раскалываться голова, и бешено стучать сердце.
Ее неприятно поразило, что парни уже навеселе. Когда сели в машину, от недавних знакомых явно разило не пивом, а чем- то более крепким, похожим на самогон.
Варе этот запах напомнил деда – соседа, из ее детства. Старик - фронтовик часто звал ее отца помянуть умершую жену, мутной жидкостью неизвестного происхождения.Отец, не столько пил, сколько делал вид, а Варя была счастлива, деду ко дню Победы выдавали спецпаек: палку копченой колбасы, коробку шоколадных конфет и сгущенку.
Дома у них такого не было, жили они бедно, мать провизор в аптеке, отец монтером на телефонной станции, тогда еще Васька не родилась. Женщина, очнувшись от воспоминаний, посмотрела на сестру.
Кудрявые пряди выбились из-под бейсболки, их трясло на ухабах, и девушка увидела, как рука того парня, что сидел слева, нагло гладит голые коленки сестры. Она хотела убрать эту волосатую руку, но тут они приехали.
На большой поляне, горел костер, в стороне струился аппетитным дымом шашлыка мангал. В середине освещенного пламенем круга с бутылкой в руке танцевала девушка. Орущая на весь лес музыка, ясно давала понять, что сейчас будет происходить. Незнакомка, медленно поднимала ажурную кофту, и к тому времени, когда сестры вышли из машины, осталась в кожаных трусиках, и в ярко красном бюстгальтере.
-О, телочки! –из темноты выступило еще двое парне, один явно сильно нетрезвый, он был в купальных плавках, огромный его торс, ясно говорил о занятиях в качалке. Если бы не слишком накачанные руки, его можно было даже назвать красивым.
- Выпьем, девчонки, - качок оценивающе оглядел девушек, и выбрал младшую
В пластиковый стаканчик, полилась янтарная жидкость.
- Ведь это коньяк или виски, - с запоздалой паникой успела подумать Варя, как ее сзади обняли, грубо, тиская за грудь.
-Ребята,- попробовала она освободиться от объятий незнакомого парня.- Мы ошибись, нам на другую станцию надо, отвезите нас, пожалуйста.
Парни засмеялись, Васька им вторила, бесшабашно выпивая полный стакан крепкого пойла.
Варя еле высвободилась и решительно шагнула к сестре намереваясь взять за руку и увезти отсюда. Куда угодно, лишь бы подальше.
Стриптизерша, а в ее профессии сомнения уже не оставалось, откинула прочь в темноту пустую бутылку, и стала медленно снимать латексные трусики, при этом она умудрялась делать зигзаги ногами, и удерживать равновесие в босоножках на платформе.
-Туда, девочка, туда ты попала. Счас будем через костер прыгать, а потом побежим голыми по лесу папоротник искать,- икая, объяснил ей один из парней ехавших с ними в машине.
- А может наоборот сначала папоротник, потом костер.
И качок шагнув к Васе, играючи перекинул девушку через плечо. Под хохот дружков потащил в лес.
-Не смейте!- Закричала Варя, и размахнувшись ударила пакетом по голове того парня, что вся пытался ее тискать.
- Уймись, сучка, сожгу, - совершенно трезвым голосом сказал его напарник, хотя вреда своими действиями женщина принести никому не могла, в сумке лежала теплая кофта для Васьки, и шаль для нее, Вари.
Она побежала за амбалом, который нес сестру куда-то в темноту.
Стоило уйти с поляны, как лес обступил со всех сторон, но было не темно, костер горел достаточно высоко, и Варя без труда нашла Ваську, и держащегося за голову амбала. Сестра видимо все поняла правильно, что их ждет в этой пьяной компании, она ударила парня тяжелой веткой, подобранной с земли.
-Бежим!- хватая сестру за руку приказала Варя. И они побежали в полной темноте. «Может нам разбежаться в разные стороны?- Подумала старшая сестра, но Васька не отпускала ее руку, хотя потом в какой-то момент выпустила потную ладошку и рванула далеко вперед.
Они бежали по редкому перелеску, а позади них гикая с улюлюканьем, неслись четверо парней. Он светили себе фонариками на сотовых телефонах. А вот девушки ничего не видели, бежали, надеясь на чудо. Стал накрапывать мелкий дождь или это туман оседал, луны не было видно.
-Сучки, такие красивые ножки сломаете! - мужской голос выдавал явный азарт погони и ярость.
Летний вечер был тих и безмятежен. Природа отдыхала от полуденного жара, лес затаился. Тишину тревожило только прерывистое дыхание бегущих людей.
Девушки обе светловолосые, и в светлых рубашках, были отчётливо видны среди темных деревьев.
-Вырядились дуры на Ивана Купала в фолькстиле. Так назвала их блузки Васька.- Успела подумать Варя. Она уже была на пределе сил, и когда нога в балетке зацепилась за корни, спрятавшиеся в пожухлой листве, упала, больно стукнулись коленями. Проехала немного по усыпанной листьями земле, и скатилась в овраг, идущий вдоль тропинки, по которой они бежали.
- Вася, не жди меня.
-Варя дура, беги! - младшая даже и не помышляла остановиться, и помочь, припустила еще быстрее.
Преследователи уже показались на гребне оврага. Девушка не могла встать от невыносимой боли в лодыжке, но она поползла, вызывая смех парней.
Те переводили дух, торопиться было некуда, жертва, вот она, беспомощная, в нескольких шагах. Скоро, и более приятным можно будет заняться, чем бегом.
Преследователи освещали и крутой склон, и пожухлую траву, и стоящую на коленях жертву.
В метрах ста, раздался то ли плач, то ли стон, младшую из девушек, один из парней догнал, столкнул в овраг и, спрыгнув вслед за ней, теперь гнал прутом к остальным.
Скоро сестры встретились, Василиса, достала из сумочки электрошокер и, вытянув руку, размахивала оружием, не подпуская того, кто шёл по ложбине оврага, приближаясь всё ближе и ближе.
Старшая стала шарить руками по влажной земле, надеясь отыскать палку или прут покрепче. Закусив губу, она смотрела на спускающихся вниз парней, один из которых уже снял купальные шорты, обнажая гениталии и подсвечивая их фонариком.
Младшая, Василиса, из-за которой сестры и попали в эту ужасную ситуацию, по- прежнему размахивала электрошокером. Устройство молчало: ни треска, ни искры.
-Что соска, батарейка села? - подначивал тот, что уже полностью освободился от шорт и теперь претендовал на первого в очереди.
Девушка нажала на кнопку, в полумраке засветились синие молнии, раздался треск, и лес озарила яркая вспышка, которая почему то шла не с неба, а будто из-под земли.
ГЛАВА 2. Портал
Во рту пересохло, невыносимо болела повреждённая нога, Варя открыла глаза, попробовала встать, но она была словно в коконе из крепких странно пахнущих верёвок. Открыла глаза, она оказалась прислоненная к стене деревянного дома. Вкусно пахло свежими опилками, и дымом.
Повернула голову, увидела такую же связанную Василису. Коса у девушки расплылась и заслоняла лицо, не позволяя понять в каком та состоянии. Но грудь слабо вздымались. "Жива", с облегчением подумала Варя.
Огляделась вокруг. Поляна, довольно большая, наподобие той, где они были. Но никаких бутылок, мусора и автомобилей. Лес, с высокими соснами, про таких, наверное, и говорят корабельным. А там ,где они бежали были низкие деревья и кустарники. А ещё недалеко от дома колодец, как в деревне, не бетонный, а деревянный, с крышей. Сбоку собачья конура, в которой довольно урча чёрно-белой окраски пёс, пил из плошки.
-О, смотри, Евсей, одна очухалась.
Варя внутренне напряглась, понимая, что всё самое страшное ещё впереди.
Откуда-то из-за её спины появился высоченный, мужчина в странной, длиной до колен рубахе, в полосатых штанах, и в неуклюжих похожих скорее на мешки, кожаных ботинках.
Он наклонился, и Варя близко увидела его карие глаза, бороду лопатой и каштановые кудри.
–Цыганам продали, - первое, что пришло ей в голову, при виде незнакомца, с колоритной внешностью.
Зашуршали шаги, и показался второй мужчина одетый поверх рубахи в меховой жилет, это был старик, но крепкий на вид.
-И точно, ну- ка, Макар, отходи вторую по щекам, больно долго спит.
Первый, сделал шаг в сторону, отвел ладонью растрепанные волосы с лица девушки. Похлопал ладонью по лицу. Но не грубо, а осторожно, и бережно. Та очнулась и сходу попробовала плюнуть мужчине в лицо.
Но видимо тоже её мучила жажда, слюны не было.
-Ух, ты, ну чисто змея! - засмеялся старик.
-Уроды, у меня отец вас всех в этом лесу закопает, вы ещё не знаете с кем связались.
Всё это было полной ложью, отец от них ушёл, когда младшей было три, мама служила комендантов в общежитии мясокомбината. И по большому счету вступится за сестёр было некому. Ну, а теперь вот и в рабство продали.
Василиса, стала биться в истерике, пробуя, освободится, с губ её слетали такие маты, что дед и второй мужик, только хлопали руками по коленкам, и смеялись от души.
-Ну, потешила, малая! - всё ещё смеясь, старик, пошёл к колодцу, достав полное ведро воды, вернулся, и окатил девушку ледяным водопадом.
-Охолонь немного, не гневи Ярило.
Тот, кого звали, Макаром, враз посерьезнел, и пошёл в дом. Вернулся он с глиняной кружкой. Наклонившись к Варе, поднёс кружку к губам девушки. Та принюхалась, ожидая вина или водки, но жидкость пахла ягодами, и мятой.
Мужчина помог отпить глоток один, другой.
Компот был очень вкусный, кисловатый, и даже на квас похожий.
-Спасибо, - поблагодарила она Макара.
-Ну вот, первые человеческие слова за весь день, - рассмеялся тот и, сняв с плеча вышитое полотенце, промокнул девушке губы.
-Развяжите нас, пожалуйста,- попросила она мужчину, впрочем, ни на что не надеясь.
-Не побежишь? - спросил Макар, но сам уже развязывал путы. При этом переворачивал Варю, словно маленького ребёнка. А ведь в ней шестьдесят килограмм веса.
Большие теплые ладони, касались её тела, бережно, без всяких двусмысленностей, и пошлости.
-Куда я побегу, у меня что - то с левой ногой.
-Эх, ты, и точно, - мужчина, прикусив губу, стал рассматривать уже опухшую лодыжку. - Ну, это мы поправим. Он прощупал ногу, что- то нажал, и Варя застонала и мелкие слезы, брызнули из глаз.
-Сходи в ледник, в полотенце снега принеси, - посоветовал мужчине старик, а сам, стоял у ног Василисы, но развязывать её не торопился.
Девушка уже успокоилась, но глаза все так же злобно смотрели на Евсея.
Варе привязали к ноге холодное полотенце и помогли допрыгать, до стола под навесом, где было что - то вроде летней кухни. Небольшая печь, на которой стоял чугунок, в плетёных корзинках зелёные кабачки и жёлтая репа.
-Да, уже вечерять пора, седня без мяса, - констатировал Макар, ловко выкладывая репу, в глиняную миску, и щедро поливая овощ, душистым растительным маслом.
В кувшине букетом стояла зелень, он порезал её и посыпал овощи.
Пришли наконец Василиса и старик.
-Слава Яриле, - воздев руки к угасающему солнцу сказали оба мужчины, и ужин начался. Вилок не было, деревянными ложками подцеплять крупные куски было неудобно, да и не ела Варя репу. И масло было странного вкуса, поэтому она пила квас, и отщипывала небольшие кусочки засохшего хлеба.
Мужчины ели с аппетитом и в удовольствие Василиса от них не отставала, она бросила ложку и брала еду прямо руками, пачкая стол каплями масла.
Старик, неодобрительно хмыкал, но молчал.
Видно таковы были законы гостеприимства в этом доме.
Макар вообще смотрел к себе в тарелку, он тыльной стороной ладони убирал время от времени кудри со лба, и будто невзначай посматривал на Варю.
Варя же было не до его интереса, она мучительно подбирала про себя слова способные убедить этих людей отпустить их с сестрой.
Пообещать денег, да нет у неё денег, всё на ипотеку уходит и на Васькин колледж дизайна.
А если завтра не придёт на работу, то ещё и штрафы отгребет, это в лучшем случае. Остаться без работы, значит поставить под угрозы выплаты банку за квартиру.
Но вместо поиска аргументов для похитителей, она стала вспоминать людей, которые могли их с сестрой видеть на станции. Кажется была какая -то женщина, непонятного возраста, в вытянутой на локтях кофте, курившая папиросу. На папиросу Варя и обратила внимание, поэтому лица той женщины в памяти и не осталось.
Но ведь ее допросят, и она может и подтвердить, что видела двух городских садящихся в крутую тачку. А кто, кто будет их искать? Ну, если только коллекторы за долг банку по ипотеке. А эти то уж точно найдут, как за соломинку зацепилась девушка, в своих нерадостные мыслях.
-Ну пора и отдыхать, -распорядился старик и собрав ложки помыл их тёплой водой находившейся в другом чугунке, побольше.
Макар, поднявшись с лавки обошёл стол и прежде чем Варя опомнилась подхватил её на руки.
В избе он посадил её на лавку, и, достав с печи чистое полотенце, туго перебинтовал девушке больную ногу. Отчего-то зардевшись, это было видно даже в полумраке, пожелал “спокойной ночи”, вышел.
Василиса пришла сама, и сев прям на пол возле Вари, лежащей уже на застеленной тулупом лавке, зашептала: «Блин, систер, ты, что совсем не можешь идти? Ни капельки?"
У Вари от усталости и нервотрепки последних часов кружилась голова, ужасно хотелось спать. И она уснула, так и не дослушав планы сестры про побег.
Утром нога почти не болела, при помощи Василисы Варя сходила в отхожее место, чистое, но без наличия не то что туалетной бумаги, а даже газетной, пришлось вытираться наколотым на сучок листьям.
Обратно Василиса потащила её за собой в лес, недалеко, лишь бы не видно было их из избы.
-Ты вчера уснула, а я всё узнала.
-Что именно, - сердце у Вари бешено заколотилось. Сестра, прижавшись к ней, зашептала в самое ухо.
- Они нас вчера делили.
-Как это? Зачем?
-Дед этого чубатого спросил, тебе какая глянется,
-А он? - хотя Варя и догадывалась, какой ответ дал Макар.
- А тот говорит, вы дядя Евсей старший в этом лесу, вам и выбирать. А сам тяжело вздыхает. А дед, говорит, я мол старый с бешенной этой, ну то есть со мной, ну ты понимаешь. Не совладаю.
Варино сердце оборвалось, ей вспомнились крошки хлеба застрявшие в седой бороде лесника, и толстые пальцы с обломанными ногтями державшие ложку. Её затошнило.
- И дед снова зудит, мол вижу что глянулась тебе зеленоглазая, ты то есть. Но ты и меня пойми, не те мои года, молодую кобылку объезжать. Вот гад какой.
-И не говори, гад и есть - за спиной девушек, со смешком произнёс Евсей.
Это было так неожиданно, что Василиса побежала к дому, а Варе захотелось, дать пощёчину этому старому сластолюбцу.
-А потому с Макаром в деревню обе поедете, - подставляя девушке плечо, закончил лесник.
Дед довел девушку до дома и, усадив, сел рядом. Ожидая чего-то.
Оказалось, есть на лесной заимке и конь, и телега. На ней непонятно откуда приехал Макар. При ярком свете Варя всмотрелась в его лицо. Кроме каштановых кудрей и карих глаз ничего цыганского в мужчине не было, ни серьги в ухе, ни золотой цепочки на шее. И был он не смуглым, а просто загорелым.
Высокий, с широкими плечами, слегка сутулый, но в принципе довольно симпатичный, хоть и ужасно несовременный.
Выскочившая из избы Василиса, походкой от бедра обошла мужчину и направилась к столу.
Макар было ринулся помочь Варе, но отрицательно помахала головой. Сама привстал, и хромая последовала за Василисой. Мужчина, растерянно потоптавшись, не спеша последовал за девушкой.
За скромным завтраком из свежих молоденьких огурчиков и жареной репы, Евсей огорошил обеих сестер странной историей.
Начал он совсем безобидно.
-Надо вас переодеть и лучше, парнишками. Рубахи подобрал, портки, вот с обувкой хуже, лапти у меня только на мою ногу.
-Нас и наша обувь устраивает,- повертела перед ним ногой в кроссовке, Василиса.
-И одежда тоже,- добавила она, заходя за мужчинами в избу.
-То никак нельзя, - воспротивился Макар.
-С хрена, ли? - взбеленилась девушка.
-Что за водой сходить? - строго спросил дед.
Варя с мужчинами сели за стол в доме, младшая стала перебирать ворох одежды.
- У нас бабы так не ходят, сарафан, рубашка, платок обязательно на голове. - Начал Макар. Так спокон веку идёт. И одной бабе ходить или ездить не положено, отец, брат или муж должны рядом быть.
-Мы вам не крепостные, - фыркнула Василиса, брезгливо примеряя поверх джинсов широкие портки.
-Нет, крепостных давно нет, но так повелось с Бабьего мора. Уж лет сто или больше.
У Вари все похолодело внутри, что за Мор, они в такую глушь попали, что здесь сто лет ничего не менялось Секта, раскольники, Ей со школы нравились исторические книги и фильмы. Но ни о каком Бабьем море она ни разу не слышала, и не читала.
-Как же бабу одну отпускать, украдут, женятся, виру заплатят и всего делов. Мор тогда, косил всех баб без разбора и возраста. И малых и старых. Но кое - кто выжил, особливо в деревнях, что далеко от городов.
-О, город, неужели! - радостно воскликнула младшая из сестер.
-Что же мы совсем дикие, и города, и столица есть.
-Да не перебивай, заполошная, прикрикнул на девушку лесник.
-Вот так почти баб и не осталось, как в пору девка войдёт её сразу замуж. Тех, кто покрасивше, князь в свой терем забирает, а как надоест, дружинника славного делами, одаривает. На деревне проще, староста баб делит
-Вот Макара, пять лет назад, и женили, да не судьба, Марфа его разродиться не смогла, ведун тогда в горы за травами ходил, а она раньше срока рожать стала, вот и сгибла.
Лесник замолчал, молчал и Макар, по лицу его пробежала судорога, он опустил голову, но быстро совладал с собой и продолжил, только голос его слегка дрожал.
• Потому пока вам объявится никак нельзя девками, а потом ежели, - он оборвал себя на полуслове.
-А ежели влюбитесь, то ведун вас в Ярилин день и оженит.
-А если нет? - беззаботно спросила Василиса.
-А если нет, к старосте, он парня или вдовца найдёт.
-А я за князя хочу! - Василиса подбоченясь в новой одежде прошлась по избе.
-Ну, огонь, девка! - то ли с восхищением, то ли с осуждением проговорил Евсей. И продолжил, обращаясь уже к Варваре: «Сестра тебе верно обсказала, если хочешь со мной оставайся, я ещё в мужской силе, и детишек наступать могу. А нет.
-Нет, - поспешно прошептала Варя.
"Только бы вырваться отсюда, А то может и врут все эти лесные жители А там за лесом трасса М 5 и Москва, и цивилизация".
Евсей ничуть не обиделся, он почесал бороду и не особенно видно огорчился Вариным отказом.
-Ну, дело твоё, Макар у нас хозяин справный, кузнец, лучший на всю округу, опять же молодой, кучерявый.
Он похлопал друга по плечу и подмигнул ему. Макар зарделся, как девушка, и стремительно вышел из избы.
-Ну и я на дворе подожду, - Евсей открыл стоящий углу избы сундук и что-то достал оттуда.- На, вот жилетку тебе дарю. Лесник протянул Варе беличью почти невесомую жилетку.
- Грудя прикроет, а то шибко они у тебя сочные. - И дед непристойно зачмокал губами, посмеиваясь, вышел вон.
Провожая их Евсей не стесняясь девушек наказал Макару: «Ежели что, вожжами отходи. Да вот веревок положил, а шапки в рот засунь Уж больно младшая прыткая А у старшей ведьмин глаз,зелена трава".
В мужской одежде сестры уселись на телегу, устланую сеном и душистыми травами.
Не раз и не два Василиса за время пути пыталась уговорить Варю спрыгнуть с телеги и убежать в лес.
Но всегда девушек приводил в чувство спокойный голос Макара: « Куда бежать, у нас тут медведи, волки, и сохатый. А уж про болота я молчу. Сгинете. Дуры девки".
Васька хотела ответить ,но Варя умоляюще на неё посмотрела Не хотелось быть связанной и с кляпом во рту.
ГЛАВА 3. Тяготы деревенской жизни
Деревня показалась неожиданно: вот сосны сменились березами и ясенями, стало светлее и вольготнее, дорога ведущая через лес узкая, стала широкой и леса уступили места пашням. Макар спрыгнул с телеги, чтобы лошади легче было взбираться на косогор, а уж когда поднялись, открылась небывалая красота. Деревянные срубы, с коньками, резными решетками, за околицей полноводная река, Башня, для дозора или пожарная каланча.
Дом кузнец стоял несколько поодаль от остальных, чтобы видимо не докучать дымом и шумом соседям.
Это была добротная изба из двух комнат: столовой с большой русской печью с лежанкой, а за занавеской широкая кровать, большая, чтобы Макару с его ростом уместиться. В изголовье висел в ножнах меч и секира.
От брата досталось в наследство, - пояснил мужчина. В избе он не горбился, потолки были высокие окна слюдяные, печь в свежей побелке.
-Ну, я живность кормить, а вы вот. - И мужчина выложил на лавку две ободранные и потрошенные заячьи тушки. От Евсея подарочек.
Макар ушел, а сестры сев на лавку пытались прийти в себя.
_ Деревня, как деревня, - первой очнулась от ступора Василиса.
-Да,- эхом отозвалась Варя, у нее было непреодолимое желание снять с себя одежды и помыться.
Словно, уловив ее мысли, Василиса предложила: «Пойдем на речку купаться, там вон и дети и бабы стирались, я приметила".
-Зоркая ты моя, - Варя обняла девушку и стала кусать губы, чтобы не заплакать, Семейную идиллию прервал Макар, он вошел и всплеснул руками.
-Что сидим, ни печь, ни разожгли, ни мясо не порубили, воды не принесли, и он в два быстрых шага дошел до печи стал ее разжигать, приговаривая – сели, ручки белые сложили, привыкайте, такая ваша бабья доля.
-Да сам привыкай,- взбеленилась Василиса, на нее всегда слезы сестры действовали как атомное топливо. Надо бежать, лететь, что-то делать.
Девушка решительно подхватила сестру под руку и потащила на улицу.
-Мы купаться пойдем, полотенца дай! - Строго приказала она мужчине.
-У нищих слуг нет, так моя бабка говаривала. А мыться в субботу баню топить буду, тогда и помоетесь, а в реке купаться, срам. Да и с чего вам вспотеть- то было. Не сеяли, не пахали, у плиты не стояли.
Дома он стал смелее, и наглее что ли, почти вырвал Варю из сестринских объятий, помог вернуться в дом.
-Сиди болезная, на вот репу чисти , и счас варево варить будем. Из крупы, зайца и репы - Репу в суп? - Удивленно спросила Варя, она не очень представляла себе вкус репы, да еще и с крупой.
-А то, пальчики оближешь. Макар споро принес ведро воды, нарезал мелко кролика, часть отнес в ледник, вырытый глубоко в земле погреб, и, засыпав крупу и все остальное в чугунок, поставил в печь. Закрыл заслонку.
-Сегодня еще вожусь с вами, завтра сами справляйтесь. У меня в кузне работа стоит на три дня у старосты отпросился. А Ваську свою приструни, пока беды не случилось, У нас баб мало, но ежели кто на их мужичков позарится, кол осиновый быстро в грудь вобьют. Как дрова прогорят, варево проверьте, как раз дойдет.
Он завернул в тряпицу хлеба, сала и, попрощавшись, ушёл в кузницу.Все это кузнец говорил, не глядя на Варю, будто стеснялся или опасался ее.
И правильно делал, в тихом омуте черти водятся – это было про нее.
Девушка прошла в спальню, подняла тяжелую крышку, не запертого сундука, и, покопавшись, нашла полотенца.
Кожа под грубой рубашкой зудела, она не знавшая, что такое вши или блохи, живо представляла себе, что вот они бегают по спине, шее, копошатся в грязных, от пота волосах.Доковыляла до выхода, увидела Василису, нашедшую во дворе вилы и идущую к дому.
-Васька, не дури, нет его, ушел. На речку пошли.
По накатанной телегами дороге они пошли к реке.
Речка, которая с пригорка казалась близкой оказалась в километре от деревни. Правда они быстро нашли тихую заводь, укрытую ракитами, в воду свои гибкие ветви. Течение здесь было не быстрое, вода теплая-теплая.
Недалеко плескались дети, несколько девочек, под охраной дородной бабки, вооруженной скалкой.
-А мыла то нет! закричала Васька, скидывая одежду и обувь прямо на берегу. Варя спряталась в ивовых ветках, осторожно выглянула, а потом сев на ствол дерева соскользнула в воду. Она плавала плохо, поэтому далеко от спасительных веток не отплывала, Васька рыбкой ныряла вокруг нее. Но и без мыла было здорово. Песчаный берег, с мелким, почти белым песком, заменил пилинг в спасалоне, а выменянные на фенечку из бисера десяток яиц,заменили шампунь.
Их принесла девочка лет десяти, та радостно сбегала домой, похвалилась браслетиками.
-Ой, Варька ты такая красивая Я ещё вчера заметила, что ты другая стала.
Варя пыталась рассмотреть в чистой воде своей отражение.
-Не выдумывай.
-Да не вру, от тебя будто свет идёт, от волос ,лица и глаз. Манит и притягивает.
- Издеваешься, а так? - Варя натянула мужскую рубаху, штаны и скорчила хмурую рожицу.
-Нет, что-то в тебе изменилось, а что я не могу ни понять, ни объяснить, -Василиса поцеловала сестру в щеку, прошептала:"Я за тебя всех порву."
-Я тоже,- всхлипнула, расчувствовалась старшая, но смогла взять себя в руки.
Девушки накупавшись вдосталь, побрели обратно.
Смотрелось это комично, в мужских портках и рубахах,а волосы ниже спины. У Василисы, буйные кудри, сушились под солнцем и разлетались словно зонтики одуванчика в разные стороны от малейшего ветерка.
Спасло глупых девушек, то обстоятельство что все были в поле на работах, была горячая пора, пшеницу посеяли ,репу убирали. шли покосы, все мужики были на делянках
Рассказы детей об отроках с длинными, как у девок волосами, взрослые восприняли как побасенки.
В избе пахло горелым мясом и чем -то приторно сладким. Ахнув Варя схватила полотенце и дождавшись ,когда сестра уберет тяжёлую заслонку ,нырнула в печь Вытащила горшок, еле дотащила до стола. Подняв крышку заглянула внутрь
Сплошная горелая корка, но сверху кушать можно, что они и сделали. Потом ушли в спальню и проспали до вечера. Оставив грязную посуду на столе, и забыв прикрыть хлеб полотенцем. Возиться в холодной воде, мыть посуду желания не было. Попили квас стоящий на столе в двух кувшинах. И ушли спать. Варе было стыдно, но сил не было. Она сама себя не узнавала, расслабилась, обленилась. Будто она здесь всю жизнь собралась жить
Макар пришел с кузни поздно вечером, девушки сидели в полной темноте в избе, и на всякий шорох, Василиса поднимала вилы, а Варя меч, снятый со стены.
Хозяин видно почувствовал их страх, приоткрыл дверь и громко сказал – это я, Макар. Что в темноте сидите?
Печь, конечно, потухла, при свете лучины, мужчина, чертыхаясь, разжигал печь, грел остатки обеда.
Варя со страхом ждала этой ночи. А вдруг заявит права на нее, этот великан?
Васька молча скалилась в темноте не выпуская из рук вилы.
-Дуры девки, идите спать,- сказал после ужина Макар, и лег на широкой лавке застеленной стареньким тулупчиком
Утро началось с пения петуха,Макар,сходил задал курам и гусям корма, в хлеву радостно приветствовал его поросенок, вот и вся живность. Солнце лениво поднималось над Масловкой,а девки все спали.В воздухе пахло свежим хлебом, молоком и травами .Кузнец постоял у кровати. Будить девок было жалко. Варя спала свернувшись калачиком, отвернулась к стене,а ему очень хотелось разглядеть ее лицо, как тогда, когда она сидела у избушки лесника,с вязанная и без чувств.
Они тогда с Евсеем на охоту пошли, уж очень захотелось свежего мяса На фазанов ещё рано охотится ,а вот глупые зайцы сами в руки просились В это лето был урожай на эту пушистую живность .
Ходили, проверяли силки. А тут вдруг в овраге, что у сожженного молнией дуба, треск, вспышки из -под земли.
Уже прочь бежать хотели, да стон человеческий остановил.
-Кажись бабий глас?- спросил лесник Макара.
Тот ни слова не говоря обождал чуток и осторожно приблизившись, заглянул вниз оврага .Молний больше не было ,а на ветках и листьях ,и свежем мхе лежали две женщины Чудно одетые: одна в портках другая непонятно в чем. Мужчины спустились вниз.
Евсей присев на корточки дотронулся до каждой по очереди.
-Живы, но в беспамятстве.
Он кряхтя взвалил сначала ту ,что без портков на спину Макара, потом стал снизу подталкивать великана -кузнеца вверх.
Макару тяжело не было баба ,хоть и высокая, но не тяжелее молота.Выбрался наверх, осторожно положил в траву. Спустился за второй. Евсей внимательно что ,-то на ней разглядывал.
Макар встал над ним и заглянул вниз.Рубаха на бабе порвалась немного сверху. И в полумраке белели полукружия грудей.
-Эх, давно я титек не мял,- с придыханием сказал лесник и протянул руку к телу.
Макар отвел его руку, и не дожидаясь помощи, поднял девушку на руки.
У нее не было кос, короткие до плеч волосы, золотые ,как спелая пшеница, бледное лицо, с небольшим точеным носиком и сочные губы.
На груди серебряная цепочка и крестик.
Она была не в пример сестре меньше ростом, но тяжелее. Груди,ляжки и попа упругие, упитанные.Видно не в бедной семье росла, одна у отца матери кровинушка.
Взобрался еле-еле ,если бы не подмога плеч и рук лесника, покатился бы с ношей вниз.
Положил баб рядком, присел отдохнуть на сожженный дуб.
-Вот ведь удача, не было пятака, а тут алтын,- пошутил Евсей.- Ты отдохни, Макар,я тут пробегусь по ловушкам, да вернусь Сторожи ,девок-то.
-Да от кого, дядя Евсей?- удивился напарник.
-Эх, на такую добычу сразу вороны слетятся.
Где это видано, чтобы баба да без мужика в лес одна ходила. Вот то-то и оно. Жди, сторожись, если что свисти, у меня стрела медведя берет, отобьемся.
Но отбиваться ни от кого не пришлось Взвалив на плечи сразу двух баб, Макар размеренно шагая донес их до сторожки лесника.
Тот все ещё чего-то опасаясь, обмотал находки веревкой. девушки так в себя и не пришли.
Но на солнце их лица порозовели, у той что повыше даже румянец во всю щеку заалел.
У той что поменьше и явно постарше, был тот тип кожи к которому солнце не пристает Белая, матовая кожа, без единой веснушки, теперь на свету было видно насколько они разные.
- Одна видно служанка, а эта боярыня не иначе,- словно подтверждая догадки Макара сказал лесник. Он подошёл к белокожей, и наклонился кузнец не сразу и понял, что он хочет сделать, а когда понял было поздно.
Лесник вытащил груди из странного оберега из кружев, и,поднялся залюбовавшись тем, что открыл взору.
Макар ничего не видел, пелена гнева застила глаза, это было святотатство ,так открывать для всеобщего обозрения самое святое-грудь матери.
Кузнец одним движением руки отшвырнул лесника от девки. Евсей пролетел метра два и охая врезался в бревна колодца.
Макар зажмурившись закрыл на бабе ворот рубашки, сверху ещё и шапку свою бросил.
Покачиваясь из стороны в сторону он дошел до колодца. Сначала зачерпнул воды из стоящего на скамейке ведра, потом протянул леснику ладонь ,помогая подняться.
-Сдурел, Макарка, на старшого руку поднимать?!- и Евсей замахнулся, но дать подзатыльник высокому племяннику было трудно, и он от досады, просто махнул рукой.
- Ну, леший попутал, бабы давно не было ,вот в голове и помутилось.
-И у меня.- виновато проговорил Макар.- В голове помутилось.
А пока они винились друг перед другом, послышался слабый стон, и та из-за которой они чуть не подрались, пришла в себя.
От воспоминаний его отвлек шорох. Василиса потянулась к лежащим на полу вилам, он перехватил ее запястье своей большой ладонью,- Иди воды принеси, пока печь подтоплю.
Вилы он забрал, и отнес ,спрятав в свинарнике. Интуитивно понимая, что девка побоится к поросенку сунуться.
Ели хлеб, желтое старое сало и огурцы, с вареными яйцами, вчерашний заработок в кузне.
Девушки были простволосы, он прошел к "спальню" достал из сундука два треуха из легкой мешковины, и нахлобучил им на головы.
-Если волосы не прикроете ,я их вон тем мечом отрежу.
-А мы тебе знаешь что отрежем,- нагло заявила Василиса. Она плела косу ,и это за столом!
Макару впервые захотелось оттаскать женщину за волосы.
Видно что-то такое появилось на его изменившимся лице, что Варя потянула сестру из-за стола.
-Спасибо ,Макар ,а как вас по отчеству.
-Селиванович,- от неожиданности мужчина переборов робость, посмотрел девушке прямо в глаза.
-Макар Селиванович, а как в город попасть?
-Да,я же …
-Да, мы поняли в женском обличье нельзя, мы вот в таком мужском, и даже волосы острижем, только бы в город.
Варя серьезно посмотрела на него, вроде умная, рассудительная девка, а того не понимает, что не быть ей свободной, не Макар так другой .
"Но видно не глянулся", решив так, он махнул рукой, а делайте что хотите.
Но потом передумал: « Вот репу посеем и отпущу. Земля ждёт зерна".
Сидеть в доме было невыносимо, и Варя ,чтобы отблагодарить кузнеца за гостеприимство, затеяла уборку.
Василиса, носила воду, а старшая сестра скоблила стол до белизны, Вдвоем стащили с печи одеяла, перину и вынесли во двор сушиться. Тут же откуда-то из-под дома появился черный кот, разлёгся на перину, грея толстые бока. Васька завизжала от восторга, кинулась к нему, но тот ловко увернулся от ее объятий и недовольно шипя, спрятался под крыльцо. Девушка ползала перед ступеньками на коленках, пыталась приманить кота кусочком сала. Все было бесполезно. Тогда она храбро просунула руку под крыльцо и тут же закричала в голос.
-Вот гаденыш!- И побежала в дом жаловаться сестре.
-Ой, Вася,не смогла с тезкой договориться, -Варя забинтовала царапины чистой тканью, и снова попросила принести чистой воды.
- Да сколько можно!- пыталась возмутиться младшая.
- Сколько нужно, меня это успокаивает. Хотя какое уж тут спокойствие? Нога ныла, ступать на неё становилось все больнее. Но сидеть без дела глядя в окно, было ещё хуже. Поэтому через не могу помыла полы, нашла в сундуке кружевное шитье, пришила ленты и повесила на окна.
Василисе все это ужасно надоело и она, стянув с кровати лоскутное одеяло, ушла на задний двор загорать.
Но не успела раздеться, вернулся домой Макар.да не один-с высоким, почти с ним вровень, дедом.
Варя, как раз домывала полы, мыла по старинке на коленках. Благо мужская одежда позволяла, треух висел за спиной.
Макар среагировал молниеносно - нахлобучил ей на голову шапку, прикрыв собранные на затылке волосы.
-Вот молодец! Это братья мужа сестры. Приехали погостить, а без дела не сидят. Проходите, Проний Захарович, кваску выпьем, семена заберём, да в поле поедем. Вы отдыхайте ,а я пойду лошадь запрягу.
-А точно, что там за Кудимовой балкой дождь прошел? - Уточнил гость у кузнеца.
- Да ,ко мне приезжали за цепами двое хуторян оттуда, ливень знатный прошел, вряд ли высохла пашня. Я с утра послал туда работников вспахать пашню, отдал новый лемех и сбрую на коня. в оплату.
Так они разговаривали, не замечая женщину,м оющую уже крыльцо.
Варя отползла в сторону, уступая дорогу мужчинам.
На глазах выступали слезы ,она корячится весь день, а тут пришли ,наследили.
-Васька где?- спросил возвратившейся назад кузнец. В руке он держал мешочек.
Но сестра уже шла к ним, все как положено в шапке, глаза в землю.
Ехать пришлось далеко, собственный надел земли, у Макара был за небольшой дубравой, в тени которой Варя с Василисой и сели. А Макар с Пронием пошли по мокрой вспаханной земле вдвоем месить грязь, как выразилась Василиса.
Макар скоро оставил гостя в поле одного.
-А это кто, шаман или колдун? – поинтересовалась девушка, а Варя, все еще обижаясь, сделала вид, что дремлет.
-Это же сам «плевальщик» знаменитый и уважаемый человек.
-Плевако?- подколола Варя кузнеца. Но это было глупо, откуда здесь могут знать знаменитого адвоката прошлого.
-Плевалщик, сеятель репы. Семена у нее мелкие, сеять с ладони бесполезно, вот и смачивают смена слюной, а потом в пашню выплевывают. Это талант нужен. А у Прония Захаровича, всегда всходы .И репа одна к одной, сладкая и сочная, -пояснил Макар,с укоризной глядя на девушек все еще смеющимся над его словами.
«Плевальщик" был похож на Илью Муромца, широкоплечий, в длинной до колен рубахе с вышивкой, он шел, гордо запрокинув голову. И было ясно, что он горд своим умением, и оказанным уважением.
Макар захватил кувшин кваса, и кусок зайчатины. Разжег костер, достал с телеги котелок и приказал, Ваське сходить к ручью принести воды.
Варя с сестрой не пошла, ручей был виден как на ладони и никакой опасности для Васьки она не усмотрела.
Василиса, махая закопченным котелком, дошла до журчащей среди травы воды, присела на корточки полюбовалась сначала своим отражением, даже в мужицкой шапке, она была молода и неотразима. Зачерпнула воды, сначала отпила немного, потом набрала уже для обеда, и, повернув назад пошла к опушке.
Варя же по-прежнему, словно не замечала Макара, который пытался заговорить с ней.
Вдруг над дубравой, полем пронесся отчаянный визг Василисы.
Кузнец выхватил из ножен короткий охотничий нож и в два прыжка достиг кричащей в страхе девушки.
- ААА - не переставала визжать та.
- Да что случилось?! Мужчина стал трясти ее за плечи.- Водяной, леший кто тебя испугал? Да замолчи!!
-Вот по ноге что-то бегает, змея, наверное,
-Змея? Макар резанул на девушке штанину и облегченно засмеялся. В траву прыгнул богомол и скрылся в зеленой траве.
-Что, что случилось?- хромая, прибежала бледная, как привидение Варя.
- Да богомол, кузнечик такой, но крупный поболе саранчи будет - объяснил ей и Ваське кузнец.
Василиса уже пришла в себя и ощупывала ноги, нет ли где еще такого чудища.
Макар попытался приобнять Варю, и утешить, но она резко отступила от него. Как же все это надоело, вся эта неведомая природа, этот кузнец, эта еда и непонятные слова, и дремучие люди.
Выехали на «пикник», а тут тебе и гадость зеленая, и снова готовка. Не поехать в супермаркет не купить готовые пельмени, или бюргер. Давись опять этой репой.
- Ненавижу репу вашу,- зло сказала она Макару.
И взяв сестру за руку пошла назад к костру.
Кузнец пожал плечами.
-Не хочешь зайца, давай карасиков у ребят обменяю на что-нибудь, но девушки шли к костру даже не обернувшись Хоть вот, он не кончил фразу.
Похлебку варил Макар, репу для тюри из кваса, тоже резал он.
Вытащил сухарей ржаных, залил квасом, зелень прособирал на поляне и бросил в это чем - то напоминавшее окрошку блюдо.
Мясо девушки есть не стали, похлебали немного кваса той же треклятой репой.
Засобирались домой.
По пути сон сморил и жара, мужчины тихо о чем-то переговаривались и под их монотонный голос сестры уснули.
Разбудил их Макар недалеко от деревни. Плевальщик репы сошел на перепутье, и дальше пошел пешком. А Макар, достав из сена лукошко, позвал Варю с собой.
-А ты сиди лошадь охраняй,- строго сказал он Василисе.- Да с телеги не ногой. Тут змей полно.
Васса расширенными глазами смотрела, как уходят кузнец с сестрой.
Скоро они скрылись за березами и ясенями. А она вооружилась хлыстом внимательно смотрела на дорогу, откуда змеи приползут. Кажется, гадюки любят траву и пни.
А Варя в это время шла с Макаром по роще, зачем он позвал ее, в грибах она ничего не понимала. Ведь знает, что нога болит. Совсем жалости нет.
-Ну, вот пришли,- сказал мужчина и попросил ее присесть.
-Смотри только внимательно,- предупредил он и Варя подумала, что это он опять про гадов ползучих. Но послушно присела на корточки. И увидела резные листики белые цветки, и красные мелкие ягоды.
-А это что? Есть можно?
-Конечно, глупенькая, это земляника, засмеялся Макар. Она уже хотела ему ответить колкостью ,но мужчина протянул к ней руку..На широкой, мозолистое ладони лежала горстка одурманивающе пахнущих ягод. Она не удержалась, наклонив голову стала есть их прямо с ладони Макара.
Над поляной гудели стрекозы, стрекотали кузнечики, и, заглушая все эти звуки природы, было слышно, как гулко бьется сердце кузнеца.
Варя заставила себя не думать ни о чем. Она собирала ягоды ползала на коленках, как сегодня по избе, когда убиралась.
У Макара конечно лучше получалось собирать ягоды. Да Варя и не собирала, а набрав горсточку, отправляла ягоды сразу себе в рот.
Ничего такого она никогда раньше не пробовала. Даже клубнику на грядке не видела, дитя урбанизации.
Макар остановил ее: «Домой пора, жарко слишком, на днях соседка собирается с детьми по ягоды, с ней и поедете.
И подхватив девушку под локоток, помог ей встать.
И так и вел до самой дороги не отпуская.
-Ну, пусть его, что такого, не за плечи или талию всего лишь под руку. Варю разморило, губы пахли земляникой, и когда Макар, поставив корзинку в траву, прижал ее к стройной березке и за локти приподнял, она даже сразу не поняла, что он хочет сделать.
А когда его горячие губы, сладкие от ягоды, нежно коснулись ее губ, на краткое мгновение, она растерялась, и ответила на поцелуй. И вот она уже стоит на земле. А кузнец идет впереди.
-Это надо пресечь в зародыше. Уговаривала себя девушка, упираясь взглядом в широкую спину кузнеца.
А когда телега наконец добралась до деревни, она отказавшись от ужина, решила серьезно поговорить с Макаром.
-Вы обещали нас отпустить в город, если нет, я найду способ уехать, нет, пешком уйдем.
Кузнец, не отвечая, распрягал лошадь, отвел ее к коновязи во дворе. Васька, опять охотилась на черного кота.
-Макар Селиванович! - с досады Варя топнула больной ногой. От боли совсем рассердилась на себя, на сестру, на весь белый свет. - Василиса, прекрати, что за ребячество. Собирайся, мы уходим!
Васька знала этот приступ гнева у сестры, редко, но уж лучше с глаз долой, или делать, как она скажет.
Поэтому бегом кинулась в избу и замерла Какие у них вещи? Здесь такое не в моде.
Покрутившись на месте, девушка снова вышла во двор.
Макар спокойно занимался хозяйственными делами, а систер, ждала ее у ворот. Кузнецу казалось не было никакого дела до сердитых девок, но как только Василиса, взялась за литое металлическое кольцо на засове, он прокричал: «Завтра от башни обоз едет, на зорьке разбужу, пока не жарко тронутся. Старосте, скажите, сводные братья мои".
И он, махнув рукой, сгорбившись, пошел в хлев к поросёнку.
-Что и требовалось доказать,- шумно дыша подытожила Варя, и отошла от ворот, но не в дом, отправилась, в баню. А Васька, чтобы быть подальше, на безопасном расстоянии от сестринского гнева, ушла в дом.
Она ещё с детства поняла, если Варя такая вот злая, лучше молчать и ПО-возможности не попадаться ей на глаза
Самый первый случай ,который Василиса помнила, случился когда ей было семь лет .Только, только начались летние каникулы, Варя готовилась к выпускным в девятом классе. Это был трудный для их семьи год. Особенно, как считала Васька, для неё.
Учеба давалась ей с трудом, мешала излишняя энергия и полное отсутствие усидчивости
Учительница считала, Ваську, чуть ли не умственно отсталой, психичкой, ее соседка по парте обзывала. За что и получала, и не изподтишка, а прямо на уроке и по голове, ранцем. А ещё их могли отдать в детдом,мама,совсем была плоха. В смысле головы. Зимой вязала пинетки, летом панамки. Она после ухода отца из семьи, осталась навсегда в счастливом времени. А дочки росли. Хорошо хоть соседка помогла, да с маминой работы, смогли убедить органы опеки, что у них все хорошо. Да и не было у них плохо, мать зарплату получала, они с Варькой алименты, да ещё и каникулы наступили. И Васька решила отметить праздник. Разбила копилку и уехала в парк, кататься на каруселях. Деньги как - то быстро кончились, и домой ехать было не на что. И Васька просто легла спать на траве.
Вот тогда Варя и сорвалась, как сегодня. Вежливо так полицейского поблагодарила, когда тот сестру домой привел.
А уж когда дверь за ним закрыла, тут и началось. Самое смешное, что ни одного слова Васька из той речи сестры не запомнила, да многое и не поняла. Она ужасно хотела спать, а систер не давала. Но вот интонацию и выражение лица она никогда и ни с чем потом не перепутала.
Это была не Варя, любящая сестра, а баба Яга, Снежная Королева, и Стервелла в одном флаконе. Короче Чужой в Варином обличье.
После гневной проповеди младшей, старшая запиралась в ванной и рыдала. Мать если не была на дежурстве, делала вид, что спала.
Вот и теперь, наверное Варька в бане плачет, ну и пусть, Васька то при чем, это все кузнец виноват Смотрит, как кот на сметану.
Но Василиса ошибалась. Сестра стирала белье и носочки, и корила себя за всю эту жесточайшую нелепицу. Если бы она в то утро не пошла на поводу Васькиных хотений, если бы ей, чего греха таить, самой не захотелось про все забыть, и уехать, куда глаза глядят. Я одна виновата, я одна, выплескивая воду, сокрушалась девушка.
Ужинали без Макара, спать легли рано, когда утром он разбудил их, то оказалось он за вечер и смену одежды им купил, и наготовил в дорогу снеди.
Варя по-прежнему ни с кем не разговаривала,
И когда они сели в свободную от пассажиров телегу, даже рукой кузнецу не помахала.
А Василиса помахала, а что нормальный чел, еще и две серебряных монетки дал .Правда не девушкам ,старосте. но чтобы в городе им отдал. Мужик, одним словом.
ГЛАВА 4. Город которого нет
Что они ждали от города ? Машин, дорог, вышек сотовой связи, и …
Ничего такого не было и в помине. На бревнах частокола окружавшего град , были нанизаны странные головы. Не человеческие черепа- это точно. А вот чьи думать не хотелось.
Обозный староста, пожилой степенный купец, возвращавшейся с льняным и пеньковым полотном ,знал Макара, и без труда поверил что это его братья, правда мелковаты для кузнецовской породы, но видно в материнскую линию пошли. Щуплые, и кроме того еще и ленивые. Младший так вообще и за водой не бегал, и посуду не мыл. Старший, красивый с каким -то не деревенским лицом, хоть и хромал бедолага ,но все делал что говорили, и что не говорили тоже. Например, ловко зашил порванный ярмяк на одном из приказчиков купца. Тот зацепился за сук, когда ходил по малой нужде в лес. Купец уже было махнул рукой-пропала одежа. Но нет, малец, так искусно и крепко зашил, что и шва не видно. И хоть это ремесло больше бабе бы подошло, но что с болезного взять. И то на хлеб есть чем заработать.
В городе он отдал парнишкам две денюжки данные ему кузнецом для братьев на первое время. И постоялый двор посоветовал с недорогим постоем и трактиром.
У старшего, при расставании, отчего-то выступили в красивых глазах слезы. Купец расчувствовались и от себя полденежки добавил.
Они бродили по дощатым улицам центра, рассматривали дома, самые большие в два этажа, ни одного каменного, словно здесь не было гор, или кирпичи еще не умели делать, Маленькие лавчонки торговцев, снедь, седла, оружие, ни одной книжной лавки, ни одной церкви. На многих домах деревянные солнечные круги с лучиками, выкрашенные оранжевой или красной краской. Дорога только в центре города покрыта деревянным настилом, а так кругом пыль, много пыли.
Женщины, с важными лицами, с кучей детворы или под руку с молодыми или не очень мужчинами. Варя идти больше не могла, нога опухла надо было зайти выпить воды и перекусить.
Трактир, больше похожий на подвал: полумрак, гудение мух, и стойкий запах самогона. В два ряда длинные столы со скатертями, как ни странно при близком рассмотрении довольно чистых.
Половой, молодой невзрачный мужчина, услужливо склонился в поклоне, никаких записей, никакого меню Быстро, но внятно озвучил готовые блюда, и те, что придется ждать.
- Из горячего только вчерашние щи, предупредил он.
Им разменяли полденежки, принесли пирогов с рыбой, и маленьких с мясом, и кваса. Что это был за квас: холодный шипучий, пахнущий лесными травами и ягодами. Видимо люди здесь собирались ближе к вечеру, сейчас было немного. Мать семейства с тремя отпрысками, два мужичка с заткнутыми за пояс топорами, видимо плотники, и молодой, с уже пробивающимися усиками то ли солдат, то ли слуга богатого человека. Оружия при нем не было, но был форменный камзол, зеленого сукна и синие шаровары.
Вася махнула ему, словно старому приятелю, оказалось парень не дурак выпить. Вася стала его учить игре кто кого перепьет, и парень поплыл. Только тут она пододвинула ему блюдо с пирогами и начала форменный допрос.
-А что столица то далеко, сколько дней пути. Всех пускают?
- Да три дня отсюда, то если конным, а в обозе все пять, это если не в распутицу, а пускают всех, особливо девок приятных глазу. Князь до красных девок охоч. А княгиня сказывают до отроков.
-В смысле, отроков?- возмутилась Варя.
-Ну до таких вот молоденьких ,как мы .Вот ты, новый знакомый показал на Варю,- Ей сразу глянешься, тебя приодеть да кудри завить, чистый королевич Енисей.
-А у вас и короли есть?- оживилась Василиса.
-Какие такие кроли, нет, это за морем, окияном короли.
-А как же королевич Елисей.
-Тю, так то же сказка, и "жених сыскался ей, королевич Елисей",-процитировал парень стихи солнца русской поэзии.
- Так она сестра князя, та, которая отроков – Василиса дернула захмелевшего парня за рукав, на который он намеревался положить тяжелую от хмеля голову.
- Да, нет же, жена.
-Ух, ты как интересно- то в вашем тридевятом царстве!- присвистнула девушка, чем вызвала неподдельный гнев трактирщика и гостей.
Дюжий вышибала, с красным лицом, подбежал довольно прытко к их столу, и, схватив Василису за шиворот, потащил к выходу.
- Свистеть нельзя, денег не будет - авторитетно заявил пьяный новый друг.
-Хорошо, а сколько стоит туда доехать?
- Да откуда же я знаю, у меня таких денег нет.
Варя заплатила сполна и вышла на улицу на свежий воздух, просидели они часа три не меньше, и так мало узнали. На дворе в пыли барахталась Василиса, а над ней стоял вышибала из трактира, раз, за разом тыкая девушку лицом в пыль.
Хорошо, что по дороге они к шапке завязки пришили, чтобы не смогли сорвать, а то бы сейчас за косу бы Ваську таскали. Хромая, нога не желала слушаться, Варя без боязни подошла к битюгу, и дала пару копеек, потом еще пятачок, тот удовлетворенно хмыкнул и убрал огромную лапищу с головы сестры. И пошел, перед порогом трактира отряхнул от пыли, босые ноги, размером с детские лыжи.
Так девушки и шли к себе на постоялый двор, словно лиса Алиса и кот Базилио. Одна в пыли извалявшаяся, вторая хромающая, подпрыгивающая, и стонущая при каждом попадании на кочку.
Закрывшись в маленькой, под самой крышей комнатушке, девушки дали волю слезам.
-Все, это не секта, ты видела – это настоящий город, такой разве спрячешь от спутников, от самолетов, Это конец, - рыдала Вася.- Квартиру заберет банк, здесь сплошной харазмет. Все. Не могу больше. Лучше бы нас убили в этом овраге.
Варя плакала молча, напряженно о чем то думая и глядя сестру по голове.
-Давай спать, утро вечера мудренее.
Но уснуть мешала ноющая лодыжка, за лед надо было платить баснословные деньги, поэтому Варя просто прикладывала мокрую тряпицу к воспаленной ноге.
Вася уже спала, во сне постанывая и дергаясь. А Варя думала о том, как жить дальше. Ясно, что надо возвращаться в деревню. Там жизнь дешевле, и еда есть, с голоду не помрешь. И Макар, какие у него глаза темные, ласковые, а руки.
Дура, одернула она себя. У нее давно не было отношений. Уже пять лет из тридцати она была одна. Ее не предали, не бросили, просто любовь куда- то ушла, будто ее и не было. Они жили с Максом в гражданском браке, за ее ипотеку он платить не желал, платил только за коммунальные и продукты. И то за те, которые ел сам. За все Варины заморочки безглютеновые макароны и хлебцы из амаранта тратиться не желал.
Секс, который цементировал их отношения, тоже становился пресным и обыденным. Максиму казалось, что он знает все ее фишки, и действительно много узнал за эти семь лет. Все же он у нее был первым мужчиной, но так и не понял главного - ей нужна его нежность. Забота, интерес к ее жизни, да просто помощь, когда ты сидишь на одном кефире, заплатив очередной взнос, а твой парень жрет мясо в стейк – хаусе. Сначала она попыталась ему намекнуть перестала с ним спать, потом, уже озверев, просто выставила его вещи за дверь.
Если бы не приехавшая учиться Вася, она, наверное, так и смирилась с живущим посторонним мужчиной в ее квартире. Но Вася, натура огненная, сразу вывела ее на откровенный разговор, и решительно забросив спортивную сумку парня его трусы и футболки, кубки и призы, то ли его, то ли просто купленные у метро, выставила вещи за порог.
Наверное, у него уже был запасной «аэродром». Макс исчез и больше не появлялся.
Вот и детей у них не было. Хотя первые два года их совместной жизни Варя, не слушая подруг, яростно пыталась забеременеть.
Но Бог уберег. Хотя, как посмотреть, в тридцать оказаться у разбитого корыта, в глуши непонятного мира, да лучше бы их убили в том овраге. Вернее только ее.
-Овраг. Ну да скатилась в эту ямищу, Васькин электрошокер, молнии и этот дурацкий мир. Портал, - вспомнила она, как называется дыра в параллельные миры. Потому что назвать этот мир прошлым никак нельзя, здесь до сих пор нет христианства, нет рабов, и бабий мор, которого в их истории не было.
Надо просто вернуться, найти это место и уйти обратно.
Электрошокер лежал у Василисы в пришитым в дорогу внутреннем кармашек, батарейки там же, вынутые, чтобы не сели.
Просто повторить все сначала, ну не погоню и озабоченных подонков, а овраг. Ведь Лесник или Макар должны помнить, где нашли их.
От пришедшего решения душа словно скинула камень, и даже нога перестала болеть. Варя уснула, а во сне ее носил на руках Макар, и в глазах его была любовь.
ГЛАВА 5. Ведам
Дожидаться обратного каравана пришлось почти неделю, знакомый купец уехал дальше в тот же день, пока они прохлаждались в трактире, а нового в сторону деревни Масловки не было. Но когда уже оставался последний пятачок, нашелся обоз из самой деревни. Небольшой, с разбойниками здесь видимо бороться умели, всего три подводы.
В нем ехал староста привозивший дочери приданое, и отгулявший свадьбу.
Это был мужчина лет сорока пяти с выпуклыми по рачьи глазами с выпученными ,как у негра губами, которые он постоянно облизывал, в добротном сюртуке до колен, на лысеющей голове треух подбитый каким- то мехом ,и это летом. Жена его, дородная белолицая женщина, в обхвате в три раза больше мужа, была, по мнению Василисы не дура выпить. И от нее несло перегаром. Но именно благодаря ней они и попали в этот караван.
- Братья, Макара-кузнеца? Макар мужик честный, рукастый, и брат его богатырь был. Сгиб за князя, такой жених пропал для Марьюшки. Это она о дочери видимо.
Всю дорогу до деревни Масловки их никто не трогал, не хотят костер разжигать, ну и не надо, видно в городе еды купили, воду сырую пьют, так вольному воля.
Единственное, что полезного Варя и Вася купили в городе, был кожаный бурдюк. Его продавал восточной внешности купец, говоривший по-русски чисто без акцента. К девушкам в обличье подростков, он интереса не проявил, а вот всем проходящим мимо лавки женщинам подмигивал, даже очень старым.
Этот бурдюк, по - мнению Василисы должен будет им помочь пересидеть в овраге, пока не откроется портал.
- У Макарки скомуниздим меч, от медведя обороняться, - мечтала Вася.
-Ты секиру не поднимешь, я пробовала, меч тоже не поднять, такой тяжелый.
-Ничего, жить захочешь - поднимешь, - убежденно ответила сестра.
Вообще в ней все больше проявлялись какие- то агрессивные наклонности. Варя пробовала ее вывести на откровенный разговор, но сестра ее послала куда подальше. Чем ближе к Масловке , тем Вася явно нервничала, и хмуро молчала, а последние километр до дома Макара еле слышно материлась.
Кузнеца дома не было, во дворе подметено, в избе, которая не запиралась, было чисто и пахло щами или борщом. И даже пирогами.
- Ба, похоже, женился наш козел, вынимая из печи пирог, проговорила с набитым ртом Василиса. Варя и сама не ожидала, что от этого простого предположения, сердце заноет от боли.
Они наелись, и, не убрав со стола, легли спать, проснулись от охов и причитаний.
Какая – то женщина, костерила их за наведенный на столе беспорядок и оставленные без крышки щи.
Варя, встав с кровати на цыпочках подошла к занавеске и, приоткрыв, посмотрела комнату. По избе убирая со стола, и потом, подметая пол, носилась фурией, высокая, женщина, на шее у нее звенели металлическое монисто.
-А, ну нашел, значит под стать себе великаншу, в глазах девушки закипали слезы обиды.
-О, чего подсматриваешь? Сюда иди.
Варя, забыв про шапку, вышла с распущенными по плечам волосами, в свете яркого солнца заглядывающего в слюдяное окошко, они переливались золотом.
- Баба!- ахнула женщина и села, с размаху на лавку, выронив веник из рук. Простоволосая, уже и в койку завалилась. Ах, ты, лярва!- Опомнилась великанша, и, схватив веник, понеслась на Варю.
Досталось и Варе, и пытавшейся остановить фурию Василисе.
Но выбежать из избы тетка им не давала, да Варя и боялась, помня наставления Макара о женщинах.
-У нас с вашим Макаром ничего не было! визжала Василиса, схватив с кровати подушку, она отчаянно отбивалась от нападавшей.
-Ах, еще и не было, так вы потому в кровать завалились, срач в избе навели, ноги распахнули, на Макарушка, пользуй.
Варе надоело это унизительная беготня, а больше всего обидные слова незнакомки.
-Заткнитесь!- прокричала она изо всех сил.
Бабища, остановилась, тяжело дыша, она прислонилась к подоконнику низкого оконца и тут Варя поняла, что женщина беременна, ну не мог Макар так быстро ребенка сделать. А лесник говорил, что он вдов.
Может с ребенком взял, но тут же отмела эту мысль. Теперь она хорошо рассмотрела незнакомку - это был вылитый Макар, только в женском обличье. То, что делало лицо брата приятным и даже по своему красивым, его сестре только вредило. Крупный нос, носогубные складки от улыбки, длинная шея.
Но на руке блестело обручальное кольцо, и ожидаемый ребенок говорил о том, что у нее все хорошо в личной жизни. Да и в три ряда серебряные мониста, женщины-гренадера, говорили что она любима и желанна, в отличии от нее, Вари.
Пока с работы пришел Макар они обо всем поговорили. Оказалось Фрося приехала в Масловку к ведуну, чтобы посчитать правильно сроки родов, и отвезти его к себе, когда придет время рожать.
- А где этот ведун? Он в лесу живет?
-Да с чего в лесу, чай не тать какой, чуть дальше кузни, ближе к лесу, чтобы травы собирать, да Ярило встречать.
-А кто это Ярило? – встряла Вася, подбирая с пола подушки и заправляя постель.
- Бог, - спокойно ответила женщина.
-Это же Солнце,- уточнила Варя.
-Ну да, и Бог. В одном лице, - убежденно подтвердила Фрося.
Макар плескался на улице у рукомойника, потом Фрося вынесла ему чистое полотенце, сестры успели подговорить ее, чтобы она ничего ему об их приезде не сообщала.
Когда он вошел в избу и сел на лавку, Марфа начала его угощать ужином, тут на сцену и выступили сестры. Это действительно было похоже на театральное действо. Занавеску раздвинули и, взявшись за руки сестры, вышли вперед перед хозяином дома. Варе было видно, как у мужчины заходили на щеках желваки, он лишь мельком взглянул на девушек, и, опустив глаза, продолжил черпать деревянной ложкой дымящийся борщ.
Марфа засуетилась, налила варева девчонкам, села напротив брата, так что Варе пришлось сесть с мужчиной рядом.
Он все так же молча ел.
-Вот познакомились, разве ж ты двоих потянешь, братка?- лукаво спросила Марфа.
Но Макар ее шутку не поддержал, он выпил квасу, поблагодарил Ярило и сестру, и пошел к спальне ,но потом вспомнив, что уступил постель девушкам, вышел из избы во двор, прихватив тулупчик.
Марфа ошарашенно смотрела на девушек, а те убирали со стола. Варя мыла плошки, и кружки, Василиса, подметала пол от крошек.
-Ну дела, сроду его таким не видела. Видно обидели, Ну ничего он отходчивый.
А возьмите нас завтра к колдуну, попросила Варя, они с Марфой лежали на кровати, А сестра ушла спать на печку.
- Не к колдуну, А к ведающему. Его и зовут Ведам.
-И что он ведает?- шлепая босыми ногами к ним прибежала Вася.
-Всё ведает, но не всё говорит, про будущее не любит болтать, Зато рука лёгкая, бабы рожают, как из лука стрела, дети вылетают.
- Так возьмете Марфушка ну пожалуйста. - Когда было выгодно, Василиса ластиться умела.
-А, и пойдём, вот даже занятно признаёт он в вас девок, али нет.
"Интересно, что он скажет откуда мы, и куда"- подумала Варя, но вслух просто пожелала всем доброй ночи.
Они конечно проспали и зарю, и завтрак Макара. Хотя Варе и не хотелось его видеть. Странный мужчина, обижается, как девчонка или подросток. Ну, на обиженных воду возят.
Надев мужскую одежду и шапки, они, пока не жарко, уже собирались отправиться к ведуну. Но Марфа никуда не пошла, пока не переделала кучу дел по хозяйству, и в доме и во дворе, потом ещё и кашу за запарила, и только после краткого отдыха и сушек с квасом, они наконец то вышли из дома.
Изба ведуна, а по имени Ведам, была самой неприметной: ни резных наличников, ни цветных расписных ставней.
Марфа стояла у порога и сама не шла и, девушек не пускала. Ведун вышел, не заставив себя долго ждать.
Вид его разочаровал Варю. Она представляла его, как сказочного Деда-Мороза: высокого, статного с громовым голосом и чего греха таить - красивого. А на крыльце перед ними стоял плюгавенький мужичонка в отбеленной льняной рубахе, в таких же белых штанах, в лаптях. На груди висело то ли колесо, то и диск, с нарисованным в круге солнцем.
Борода небольшим клинышком, пегая. Такого же цвета длинные волосы, выбивались из- под остроконечной шапки.
Глаза с прищуром, тонкие губы прятались в усах и бороде только брови были странного черного цвета, словно мужчина их красил.
-Мать честная, кто пожаловал! Девица краса-зелены глаза.- он хитро подмигнул Варе ,на Васю даже не взглянул.
-Ошибся, наверное, думает, что родственница Марфе и Макару. Подумалось Варе.
-Добро пожаловать, а ты обожди,- это Марфе. Вот в тенечке посиди, семки погрызи,- он сыпанул женщине горсть семечек, и, взяв Варю за руку, повел в избу.
Вася, такая резкая и своевольная, осталась стоять на просевшем от старости крыльце, словно зачарованная.
-Звать как, ящерка?- усаживая девушку в плетеное, самое настоящее кресло, спросил мужчина строго.
- Варвара.- ответила та, удивляясь странному прозвищу данному ей колдуном.
-Так, так волосы распусти, обереги сними.
-Нет у меня оберегов,- сказала девушка.
-Как нет, а крест на цепочке из серебра.
-А вы что злой маг, боитесь креста?- все еще не веря мужчине, спросила Варя.
-Я ничего не боюсь, Варвара. Но ты будущее видеть желаешь, а этот богочеловек может помешать.
Как странно он назвал Иисуса, но подчинилась и холодными пальцами сняла серебряную цепочку с шеи.
-Ну и умница, да не бойся, я хороший, но ни вкрадчивый голос, ни спокойный взгляд непонятного цвета глаз, девушку не успокоил.
Ведун протянул руку и взял с печи ковш с водой.
-Кинь крест милая, в самую середку смотри.
Варя кинула крест. Он опускался медленно, будто вода стала вязким маслом, там, где падал крест, образовалась воронка, вода стала закручиваться, и Варя ясно увидела лес, и погоню, потом вдруг, офис банка, и строгое лицо менеджера, который распечатывал что-то на принтере, и вдруг лицо бывшего, потное, капающие капли пота с носа. Так Макс занимался сексом, словно мешки ворочал.
Потом вдруг праздник и подарок: очень красивые фломастеры, их очень много и она кладет их в коляску к младенцу - это Василисе.
Вода покрылась рябью и у Вари заболели и одновременно зачесались глаза.
Она выдохнула, а Ведун выплеснул воду в печку, и словно фокусник достал и протянул ужаснувшийся Варе цепочку с крестиком.
-Веришь-носи.
Девушка тяжело вздохнула: «Это прошлое ,а будущее, как нам выбраться отсюда?"
-А вам здесь плохо?- старик встал, прошел куда - то в темный угол, и там загремел посудой.
-Да чего уж хорошего,
- Мы - это наши желания. Ты хотела и оно исполнилось.
То, что старик, из древнего, неизвестного мира, повторил фразу знаменитого врача Фрейда, повергло Варю в шок.
- Я хотела!?- она готова была расплакаться.- Ничего подобного.
-Тогда выход, где вход. А жаль.
Варвара выскочила из избушки и задела все так же остолбеневшую в непонятном трансе Василису. Побежала прочь.
Через мгновение сестра очнулась, и побежала за ней, догнала, обняла,- Я слышала. Выход там где вход. Это про овраг, да, котенок?" Она редко так называла старшую сестру, и Варе стало еще горше. Они стояли посреди улицы, обнявшись, пока в них не стали кидать камнями пробегающие мимо дети.
Марфа домой не вернулась, оказалось, за ней прямо к ведуну приехал муж, и забрал в деревню. Он привез в подарок для колдуна, большой черный камень, который и выгрузил сзади двора.
Обед им готовить не пришлось, Марфа наготовила, поэтому возвращение Макара они не боялись, и легли в постель раньше, чем он вернулся из кузницы. Шептались, как в детстве под одеялом, пока не он не пришел, и наплакались и насмеялись. Уснули обнявшись.
“Вот никого мне не надо”,- подумала счастливая Варя. Все решено!
Но их решение и решимость не совпадали с их возможностями. Лес они не знали, кузнец наотрез отказался их туда проводить, а попытка купить за серебряный крестик соседского мальчишку в провожатые, обернулась тем, что к Макару пришли родители паренька, и попросили выпороть «братьев», потому что сбивают с толку ребенка.
Спать легли, как только село Солнце.
Макар, тяжело ворочаясь на лавке, потом сказал громко: "Завтра баня, потом в лес вас отведу".
Но утром ни свет, ни заря пришел ведун, хитро улыбаясь, он, уселся с ними завтракать. При этом черпая ложкой кашу, Ведам подмигивал ,правда непонятно кому из сидевших за столом .Варя казалось, что у старика, да и старик ли он, нервный тик или последствия инсульта. Чего он смешного кругом видит.
В этот раз его совсем не интересовала Варя, все его внимание было уделено Василисе. Причем он действовал на девушку как удав на бандерлогов. Варя себя считала подверженной гипнозу, но чтобы сестра?!
Но факт был фактом, Василиса замерла, не донеся ложку с кашей до открытого рта.
-Эх,- огорченно вздохнул ведун, и принялся, молча, есть кашу.
-Сегодня баню топлю, приходите.- Прервал всеобщее молчание кузнец.
-А, спасибо, приду. Думал девственница,- сказал он, указывая на Василису, так буднично, будто Макар был сестрам родственником.
Мужчина покраснел, поперхнулся кашей, и долго еще кашлял, пока старик не дунул ему в лицо. Приступ кашля сразу прошел.
- Вот, отдышавшись, признался Макар. Хотят врата, через которые пришли к нам, караулить.
Да?,- будто и не помня Вариной просьбы о будущем ,удивился Ведам. И вышло у него так естественно, что девушка рассмеялась.
-Так ведь, он может раз в сто лет открыться, вот тот самый первый, и до вас единственный, то сто с лишком, лет назад приходил.
-И что!?- девушки замерли, ожидая ответа, и не сводя с колдуна глаз.
- Что, так и помер, в лесу, тоже все ждал когда дыра откроется, и Ведам засмеялся мелким, смешком, словно горошинки посыпались по столу.
-Хотят землянку, рыть,– продолжил Макар, совершенно серьезно, без иронии,
-Да пусть, чем бы дитя не тешилось. И поклонившись хозяину дома, старик ушел. В этот раз он был с посохом, которого в его избе Варя не заметила.
- Вы как к пару привычные или сейчас пойдете? – уточнил Макар.- Ведун придет к ночи, он злых духов не боится.
-Мы сейчас, а мыло.
- Там щелок есть, волосы простоквашей можно помыть, мочала там висят. Макар ушел на работу, а девушки наконец то помылись от души. Они лили воду не заботясь о других, и когда Макар пришел пораньше, то ему пришлось носить воду и ждать пока она согреется.
Варе было так стыдно, что она вспомнила о колечке в проткнутом пупке Васи, чистое золото. Заставила сестру вынуть колечко, и одевшись в мужское пошла и купила у соседей целый чугунок куриной лапши с жирной курицей.
Визит ее наделал много шума, и довел всех до слез. Смеялись все домочадцы соседей.
Оказалось девушка надела исподнее в котором хоронили покойников.
Отсмеявшись, хозяйка подарила еще рубашку со штанами, ровно Варе по размеру.
Потом сестры сидели при лучине и ждали Макара, вдыхая аромат куриного супа, а тот все не шел.
Пришел он за полночь, пьяный, вернее от него шел запах алкоголя. И пошел в баню, наказав его скоро не ждать и ложится спать.
А когда мылся ведун никто и не видел. Но в бане бочка с водой была пуста, а на полок остались клочки седой бороды.
ГЛАВА 6. Побег
Жизнь их текла размеренно, обе они привыкали к деревенской жизни. Макар купил козу и к осени та ждала козленка. Вася помогала Макару в кузне. Была за подмастерье. Варе это было неприятно, во-первых, дело не девичье, в жаре молотком стучать весь день, а во-вторых, она со страхом поняла, что ревнует сестру к кузнецу.
За целый день они встречались только утром и вечером, перекидывались ничего не значащими фразами, просто вежливость. А в кузне он с Василисой целый день..Она пробовала расспросить сестру, но та смотрела на нее, как на дырочку.
-Ты чего систер, не видишь, что я на пределе сил нет, есть, не то, что говорить.
Варя стала плакать без причины, ругать себя последними словами. Ей бы сейчас психолога. Ведь она умная самодостаточная женщина, зачем ей этот мужлан, с руками, где ладони, как лопата, с бородой, как у цыгана, и ласковыми карими глазами. Он била себя по щекам, даже притворилась, что заболела, чтобы реже его видеть. Ушла в овин спать на сене, якобы чтобы никого не заразить в доме.
Но Макар сразу проявил внимание, затопил баню, а когда Варя отказалась, позвал Ведуна.
Тот пришел рано утром, Варя проснулась от пристального взгляда, и поняла, что глаза у колдуна бездонные. В них нет роговицы, один зрачок.
Он сидел около нее на сене так близко, что она, испугавшись, толкнула его и сползла вниз, пытаясь убежать.
-Эх, милая от себя- то разве убежишь. Любишь его так знак дай, вы- то уж бабы как никто умеете нами вертеть.
Эти слова про баб отрезвили Варю и заинтересовали.
-А у вас жена была?
-Какая жена? – он явно был ошарашен ее вопросом.
-Какая, обыкновенная.
- А,обыкновенная,нет обыкновенной не было, -и он засмеялся, как горох застучал по дереву.
-За любовь бороться надо, милая, ты же не молоденькая уже, все ты знаешь.
-Он с Васей весь день, а мне крохи перепадают.
Начала она жаловаться стоя в дверях сарая, и подсматривая, чтобы никто их не подслушал.
-Так ночная кукушка ,дневную завсегда перекукует, народная мудрость.
-Ну, извините ,мне гордость не позволит к нему в штаны залезть.
-Фу, как грубо, Варвара. Если тебе только это от него надо ,так я тебе самотык из дерева вырежу, тешь свою,- и Ведам сказал матерное слово. и радуйся.
Голос его поскучнел, он сгорбился и пошел к выходу.
-Помог я тебе? Нет, так завтра после обеда за самотеком приходи.
Варя выпустила его из сарая и, рухнув в сено разрыдалась.
Но это было не горе и не беда, так ПМС, а вот настоящая беда случилась после воскресенья, нерабочего дня, в понедельник, Вася сказалась больной и Варя пошла в кузню вместо нее. Макар отнекивался, но девушке и вправду было интересно, что же там Васька делала.
Оказалось, что не то, что глазки строить, говорить было тяжело, от жары печи трескались губы, уже через два часа руки и спину ломило так, что темнело в глазах. Варю тошнило от неимоверной усталости, но она терпела, не хуже она Васьки, ничем не хуже. И дотерпелась, упала в обморок. Макар вынес ее на улицу, посадил на лавку, плеснул в лицо чистой водой.
Ну, мне идти надо, горн остынет. И погладил по плечу. Эта нежданная ласка, Варю возмутила.
“Как подачку, как кость бездомной собаке Мужлан неотесанный. Два метра сухой дранки”, - обзывала она кузнеца, и это помогло справиться с усталостью, и даже она смогла вернуться в кузню и доработать до вечера. А вечером разразилась буря. НА столе была выцарапана послание от Васьки: «Уезжаю с обозом в столицу, не поминайте лихом”.
Макар дивился на порезанный стол, грамоты он не знал.
А Варя умоляла его бежать, запрягать лошадь.
-Бесполезно, обоз еще утром ушел, княжеский так лошади не моей чета, загоню коня и все.
Ну а где взять хорошего коня, не унималась девушка.
-Так у старосты, но он бесплатно не даст. Да и гиблое это дело. Она могла девкой сказаться, и под защиту дружинника стать. Тем более не девушка уже.
Варя ударила его наотмашь по горячей щеке, и, выйдя на улицу, побежала к дому старосты.
А Василиса и правда надела сарафан прежней умерший жены кузнеца, подкрасила свеклой губы и побежала к башне.
Обоз уже тронулся, когда она пришла. Его охранял небольшой отряд воинов. Все в кольчуге и при мечах и секирах. Даже возчики на телегах и повозках, крытых мешковиной, были при полном вооружении. Девушка поклонилась в пояс самому могучему воину и назвалась невестой князя.
Начальник обоза, собирающий дань с дальних деревень, поверил сразу, такая девка, для князя рождена: смелая, красивая, и белоручка. Ничего толком и не умеет ни варить, ни шить. Сама призналась.
Он приставил к “княжеской невесте” женатых, дружинников, и строго-настрого приказал охранять девушку.
За новую девку, да еще такую огненную, князь заплатит хорошо. А там ее удача, как скоро князю надоест.
ГЛАВА 7. Макар спасает Варю.
И все-таки не послушав Макара, Варя пошла к старосте просить лошадей. Ориентир она держала на башню. Это было странное сооружение, посреди деревни, если для дозора ,то почему не за деревней, если от
пожара, то не было под куполом колокола. Правда она предположила, что это могли быть часы. Огромное солнце, искусно вырезанное из дерева, имело деления внутри круга, что действительно было похоже на циферблат часов. Но кому и зачем в деревне знать точное время? Встают по Солнцу и ложатся спать по закату. Но больше ее волновала Василиса, и ее судьба, чем башни и жители все вместе взятые.
Старосту она дома не застала, жена его пила чай во дворе. Огромный самовар, сушки и баранки, ну прямо Кустодиевская купчиха, не хватало сахара кусочками, но его в этом мире не было, только мед и ягоды. За стол гостью нежданную старостиха не позвала, видно была не в настроении. Маленькие глазки покрасневшие, то ли не спала всю ночь, то ли плакала недавно. Наряжена, как на гулянье, праздничный сарафан с вышивкой мелким речным жемчугом, и в тон алому материалу, косынка с затейливым узором. Хоть сейчас на пленэр.
-Нечего, тут делать иди себе, раньше завтра не появится, муж мой свет.
Буркнув "до свидания" Варя пошла обратно, и уже через сотню метров поняла что заплутала. Сюда она шла по башне, петляя по улочкам, так как главной улицы, как таковой в деревне не было. Вернее она была не самой короткой, а Варе важно было выиграть время.
Спросить было не у кого: дети плескались в реке или работали со взрослыми в поле. За высокими заборами, ничего не было видно. Вот странное дело дверей не запирают в домах, а заборы, как в горных аулах высокие и ни щелочки.
Зато были лазейки для кобелей, спускаемых с цепи для брачных игр. Отпускать их должны были по ночам, но иногда они сами убегали, и днем. И вот такой ей и встретился. Девушка вспомнила висящий над кроватью кузнеца меч, и пожалела, что не взяла с собой хотя бы палку.
Пес нападать не спешил, он, будто гнал жертву куда-то. Наверное, там его стая, и быть мне разорванной на кусочки. Стараясь
вспомнить, что она читала о защите от нападения собак, но ничего, кроме того, что
надо выдавить нападающий животине глаза, ничего не вспомнила.
«Пока я буду глаза выдавливать, он мне руку откусит, и действительно вид у волкодава, был внушительный. Высокий, сантиметров семьдесят в холке и столько же килограмм, пес с длинной шерстью и рыжими подпалинами по бокам. Одно ухо то ли отморожено, то ли в драке откушено, черный нос и желтые клыки. Варя пыталась не бежать, и не боятся собаку, но это у нее плохо получалось. Инстинкт гнал ее прочь, как можно быстрее, а пса инстинкты видимо не беспокоили, он собирался нападать на человека, хотя должен был защищать. Откуда - то сбоку, выбежал еще один пес, поменьше, но тоже крупный, этот чем-то неуловимо напоминал мордой гиену. Круглые ушки, как на шапочке для детей, чутко слушали Варино тяжелое дыхание.
-Все, не могу, Варя уже не бежала, шла, цепляясь руками за забор, в горле пересохло и позвать на помощь она уже не могла. Ну отчего эта простая мысль не пришла ей в голову раньше, кричать, звать людей, Макара.
И словно в ответ на ее отчаяние, он появился. С колом в руке, огромный великан, закрыл ее своим телом и грозно подняв дубину закричал: « А, ну вон пошли, вон, зашибу! "Махнул колом так, что задел того пса, что был похож на гиену, тот заскулил, но не отступал.
-Варя беги, я их задержу!
Второй пёс молча, будто волк, прыгнул на кузнеца, и успел вцепиться в рукав рубахи, но зубы соскользнули и зверь упал на пыльную дорогу, и это были его последние мгновения, Макар перебил ему хребет ближе к хвосту и пес все еще рыча, стал ползти к человеку на передних ногах.
Услышав шум, стали открываться ворота, и выходили люди: старик с ружьем, баба с котелком кипятка, Варя никуда так и не побежала, не было сил.
Второй пес, косясь на женщину с кипятком, опасливо прижимаясь к забору попробовал убежать, но его достала пуля посланная дедком вдогонку.
-А мог бы в меня или Макара попасть,- равнодушно подумала девушка.
-Это что за хрень? Чего это Дарина псов средь бела дня выпустила?- визгливым голосом вопрошала женщина.
«это она о жене старосты»,- вяло подумала Варя.
Кузнец подошел к ней, подхватил на руки, и понес, одна рука у него кровила, но не сильно. И когда уже дома Варя промывала ему рану, он смущенно кривился, и пытался уйти в кузню работать.
И ушел, а Варя села на крыльцо и только тут смогла зарыдать о – бабьи воя и раскачиваясь из стороны в сторону, словно по покойнику. Ей до ужаса в груди захотелось назад в свой век, в свой офис, и чтобы Васька звонила и отчитывались, сколько у нее пар, и когда она приедет домой. Выхода не было, вернее, казалось, что он вот рядом. Будто кто-то нашептывал в ухо: « Протяни руку и возьми с кухонного стола нож. И все страхи, боль закончатся
Интересно, а в бочке вода уже нагрелась? Она бездумно подошла к бочке, которую кузнец специально для них обменял на какие-то железки для плуга. Носил каждый вечер не менее десяти вёдер из колодца, чтобы днем вода прогрелась, и девушки могли помыться. Не топить же каждый день баню. Или отпускать их шляться через всю деревню к речке.
Вода уже была теплой, Варя залезла прямо в одежде. Нож ослепительно сверкал на Солнце, задрала рукав рубашки и посмотрела на уже загорелую руку, туда, где синела вена. Было все равно. Василиса не найдется, не пропадет и в этом мире устроится - это не она, Варя. Макар, что Макар, найдет себе вдову или дождется, когда девчонки подрастут, он еще молодой. А вот она, Варя уже никогда не будет той маленькой счастливой девчонкой, которую любил папа, брал с собой везде: и на футбол, и в пивную.
- Все хватит, никому она не нужна в этом мире!- и, не зная, как правильно
резать вены замахнулась, но чья-то крепкая рука перехватила, вывернула
до хруста кисть, нож выпал.
-Ах ты, ягода малина, что удумала!- над ней стоял Ведам. Он был такого небольшого росточка, что бочке в которой сидела девушка, он бы поместился целиком, еще бы место сверху осталось. Он положил ладонь на Варину голову, та подумала, что хочет пожалеть, погладить, но Ведун, улыбнувшись, по-доброму так, душевно, окунул ее в бочку. Девушка пробовала вырваться, но ничего не получалось рука была сильной, мужской. Она от неожиданности сразу наглоталась воды, и неизвестно, чем бы это все закончилось, если бы Макар не спас ее второй раз за день. Когда он, вытащив ее из бочки, положил животом на лавку, так чтобы свешивалась голова. Вода из легких стала уходить через рот и нос. Варя наконец смогла дышать, плюясь и кашляя.
-Сдурел?!- вопрошал кузнец у Ведуна.
- Ништо, крепче науку помнить будет, засмеялся тот.
- Откуда он знает такое слово? - Удивилась Варя.
Макар, не стесняясь старика, усадил ее на колени, вытирал лицо кухонным, вкусно пахнущим щами полотенцем. Потом закачал, как ребенка, Варя прижалась к его груди. С мокрых волос стекала вода, с рубашки тоже, ей стало холодно даже под солнцем и в горячих руках кузнеца.
- Я кушать хочу,- не глядя на мужчин, призналась она.
-А я бы тоже от щец не отказался,- старик сел за стол и, вытащив из торбы ложку, застучал ей по столу.
-Ну, чисто дети,- Макар снова усадил Варю на лавку, и помыв руки, стал накрывать на стол.
-Подорожник приложил?- соскребывая остатки щей, спросил Ведун.
Варя ела, молча, ни на кого не глядя.
-Да ерунда, заживет,- попробовал отмахнуться Макар. Но колдун размотал повязку, достал из торбы какие - то
листки и приложив их к покрасневшей ране, замотал чистой тряпицей, которую
принесла по его приказу девушка.
-Ладно, день удался на славу, девку спас, щей похлебал. Пора в лес за плакун травой. Сойка весть принесла, пора, совершенно серьезно сказал старик, и поклонившись хозяину дома и не глядя, не замечая
Варвары, ушел. Макар проводил его до ворот: "Присматривай за ней. От
одиночества дух слабеет. Эх, и дураки вы оба, молодежь". И сокрушенно
вздохнув, старик наконец-то ушел. Варя помыла посуду, рубашка на ней высохла
совершенно, День догорал, ужасно хотелось спать, чтобы хоть во сне
вернуться к прежней жизни, к Василисе.
ГЛАВА 8.Баня
Варя никак не могла добиться от Макара, что за праздник придут, завтра справлять гости. Две соседских семейных пары, из которых она знала только Лукерью, покупала у неё куриную лапшу. Кулинарка та была отличная: напекла пирогов, наварила браги, другая семейная пара принесла целиком зажаренного поросенка фаршированного гречневой кашей. Поросёнок был тот самый, что жил у Макара - это уже из разговоров гостей стало ясно. Видно многие в деревне знали, что Варя, не очень ловкая у печи.
Всё разговоры сводились к одному и тому же: какой кузнец хороший человек, и муж из него будет самый лучший. Получалось сватовство наоборот, не Варя была "товаром", а Макар, а она за "купца".
-Бери не прогадаешь, и хозяйственный и руки золотые, не пьяница, ни шалопут какой. Изба справная, инструмент, лук со стрелками. Всегда и кусок хлеба заработает, и мяса в дом добудет, - лоснясь жирным ртом, уговаривала Варю Лукерья.
Лица гостей раскраснелись, они жалели, что не прихватили балалайку, а то бы сплясали, да и наряды бы показали. Макар сутулится, молчал и краснел, то ли от выпитой браги, то ли от того, что гости, сидящие по обе стороны от хозяина, толкали их ближе друг к дружке.
Наконец эта шумная и бестолковая вечеринка закончилась, Варя принялась мыть посуду, Макар убирал со стола, потом подмел и пошёл дать веток козе. Варя его ждать не стала, легла спать, одетая. А то вдруг пьяный полезет.
Уснула она мгновенно А проснулась от тишины. Не то, чтобы Макар храпел или шумно дышал во сне. Просто с тех пор, как сбежала Василиса, Варя очень чутко спала. Слышала каждый шорох, как Макар ворочается, даже дыхание его. А тут, как в склепе, тёмно и тихо. Она накинула шаль, и на ощупь, ставни на ночь закрывали, сначала дошла до лавки, где всегда спал хозяин. Пусто ,и тулуп холодный. вышла за порог.
На крыльце сидел Макар, рядом примостился кот, который приоткрыл один глаз, разглядывая девушку. Она села рядом с кузнецом. Тот будто продолжая разговор, шёпотом сказал: "Что же я не понимаю? Ты вон какая чистая, да беленькая. Руки без мозолей, лоб без морщин. Разве тебе такая жизнь нужна. Езжай, хоть в город, хоть в столицу. Скоро обоз пойдёт, Лука сосед собирается к родичам на крестины.
-Так езжай, там он тебе пособит до столицы уехать. Монет дам, и золотой камень. У меня есть, нашёл как-то в лесу, ещё мальчишкой был. На первое время хватит, Найдешь себе дружинника, а то и, - Он оборвал себя, и замолчал. Варя погладила его руку лежащую на колене: "Ложись спать, тебе же на работу".
-Да чего уж ложится рассвет скоро, и жалеть не смей, не надо мне твоей, - голос его сорвался, он закашлялся, и подхватив кота на руки, пошёл в избу. Кот злобно мяукнул , словно поддерживая хозяина.
-Ну, обсказывай, как всё прошло? Поговорил с ней? - Ведам раскладывал на полке какие то горшочки, помечая их гвоздем, ему одному известными знаками.
- Отпускаю я её, пусть едет, судьбу ищет.
-Да что ты!? -рассмеялся Ведун. -А хочешь приворожу её. Давненько правда этим не занимался, но вспомнить то недолго.
-Нет, - замахал головой кузнец, и кудри рассыпались, нависли кольцами надо лбом.
-Так ведь любишь её.- Ведун сёл рядом за стол и рассыпал горсть лесных орехов.
-Да,без неё хоть в омут головой, или осину, да верёвку покрепче.
Ведун ударил со всей силы по ореху камнем, скорлупки разлетелись по столу.
-Ишь чего удумал. Чего вы друг от дружки стережетесь? Ты мужик, она баба, чего проще, всё знаете куда и зачем,- лукаво подмигнул он, печально смотревшему на него, Макару.
-Я силком никого не брал, и не подбивай меня на это.
-Да, ты не то подумал. Стопи баньку, принеси ей не квасу, а медовуху ,веничком уважь, а потом и за тело берись, обеими руками, да елдак не забудь приладить, ну чего мне учить тебя , как бабу обиходить.
-А как, не дастся?
-Так за спрос то денег не берут, не захочет, так значит я ничего в жизни не понимаю. На вот орешков, для мужской силы. -И засмеявшись Ведам протянул кузнецу мешочек.
Макар по дороге домой зашёл к соседям обменял орехи на кувшин медовухи. Была суббота, банный день, поэтому Варя и не удивилась, что он таскал полдня воду, колол дрова, потом помогал ей с готовкой обеда, печь на улице норовила сжечь кулеш. Этот рецепт девушка знала от отца. Раньше он брал её на рыбалку, и она тогда еще десятилетняя девчонка запомнила, как готовить вкусную, кашу с салом. Макар снял пробу, одобрительно хмыкнул и ушёл проверить баню.Замочил веники, принёс чистую холстину и брызнул на нагретые камни отвар мяты пошёл за Варей.
-Пора, я там всё приготовил, пока не жарко, иди.
Варя, захватив из сундука мужскую рубаху, поспешила к бане. Жар ещё был терпимый, и потому она сначала постигала бельё, положила на полок, чтобы высохло. Смены не было, тонкие летние плавки за лето стали светится, ещё немного и дырами покроются. Она постелила на полок чистый холст и легла, укутав голову тонким полотенцем. Послышался шум и потом открылась дверь в парилку.
-Варя ты как? Не угорела?
-Нет, все хорошо.
-Может веничком?
-Нет, спасибо.
-Да потом спасибо скажешь.
Девушка повернула голову и увидела, как в исподних штатах, с голым торсом Макар приближается к полоку с вениками.
Она укрыла ягодицы краем холста. Ей было так хорошо, что спорить не хотелось. А когда раздались первые шлепки дубовых листьев по спине, она сначала напряглась, но боль была приятной, будто массаж в спа-салоне. Макар ловко управлялся с вениками обеими руками, а она его рассматривала. В пару он вряд ли это заметил. Широкие плечи и грудь, без волос, только темные пучки подмышками, и тонкая кудрявая полоска от пупка вниз к мужскому естеству.
Наконец Макар окатил её тёплой водой и предложил отдохнуть в предбаннике.
-Кваса попить,- скороговоркой выговорил он и помог Варе подняться. Сам задержался, было слышно, как он и себя облил водой.
Девушка села на лавку, укутавшись в ткань, волосы освободила от полотенца, чтобы голова остыла.
Макар вышел в мокром исподнем, и стало видно, как просвечивают темные волосы между ног. Он сёл рядом, дотянувшись до узкого подоконника, взял кувшин, протянул Варе. То, что это не квас, Варя поняла сразу. «Чай с мёдом", подумала она. Приятный напиток был ещё с какой-то специей, потому что через некоторое время она почувствовала, как жар заструился по всему телу от макушки до кончиков пальцев.
Макар отпил совсем немного, и снова протянул кувшин девушке. Ей стало весело и захотелось хулиганить, смущать робеющего рядом мужчину.
-Уф, жарко, - проговорила она, томно растягивая слова, и специально медленно, стала приспускать холстину на груди. Но Макар напротив ничуть и не смутился. Он потянул за ткань и обнажил девушке грудь. Потом встал перед Варей на колени, и стал целовать, соски, засасывая, горячим мокрым ртом не только сосок, но и нежно-розовые ареолы. Груди и соски набухали от возбуждения. Мужчина ласкал их руками, покрывая поцелуями шею любимой. Варя не сопротивлялась, волна желания накрыла ее, и она даже не поняла, как так ловко, но Макар уже положил ее спиной на лавку и, судорожно одной рукой снимает с себя исподнее, второй удерживает девушке ноги, чтобы она их не сомкнула. Варя попыталась встать, но голова кружилась, в теле горел огонь, она протянула руки, и когда Макар лёг на неё, впечатывая всём телом, обняла его и руками и ногами.
Всё - таки он был довольно опытным мужчиной, не торопится, очень медленно, но глубоко, входил в неё раз за разом, все глубже и глубже. Они целовались, вернее Варя целовала, ей очень нравились его крупные губы. А уж когда она стала засасывать его язык, то кузнец не выдержал. Движения его ягодиц стали быстрее и резче. У Вари заболела спина, от жесткой лавки, и она застонала. Наверное, он подумал, что ей очень хорошо, потому что ускорился так, что клитор у девушки завибрировал, посылая импульсы мозгу, влагалище стало судорожно сжиматься и разжиматься, и оргазм у них был почти одновременно. Макар лежал, стараясь быть как можно дольше во влажном, горячем лоне. Но все уже закончилось.
Варина спина болела так, что она упёрлась руками в плечи мужчине, и смогла оттолкнуть его, да так что тот еле удержался на лавке. Макар встал с неё и, зачерпнув воды, умыл лицо, пылающее румянцем. Он жадно пил воду разглядывая бесстыдно раскинувшую ноги женщину. И не верил своему счастью.
-Моя, моя, никому не отдам.
Варя наконец смогла сесть на лавке, и то при помощи Макара. Спермы было так много, что она вытекала при любом Варином движении. Они, отдышавшись, вернулись в парную и наконец- то помылись, причём лаская друг друга руками, губами. Варе нравилось исследовать его тело: упругие ягодицы и яички в колечках жёстких волосков. Когда она перешла к пенису, удивляясь его размеру, Макар не выдержал. Подхватив на руки, вынес любимую опять в предбанник, прихватив полотно, понес дальше на нагретую солнцем траву, и скоро они опять занялись любовью.
К запаху травы и дыма из печи, примешивался пряно-сладкий привкус любви, соков жизни мужчины и женщины.
ГЛАВА 9.Ссора
Раннее утро возвестил заполошный крик соседского петуха, Варя поцеловала теплое плечо Макара и отвернулась к стене. Когда проснулась следующий раз кузнец уже ушел на работу, на столе под полотенцем пяток сырых яиц, кусочек сала и молоденькие, в пупырышках огурчики.
Женщина сладко потянулась, надела белье, рубашку, сарафан. И пока готовила завтрак, с трудом зажженной уличной печи, думала о том, что случилось вчера.
«Да, была пьяна, да у нее давно не было мужчины, и Макар ей нравится. Но ведь это безответственно. Какие в этом мире средства контрацепции? Предположим, Кудесник травку какую-нибудь даст, а вдруг у нее аллергия, или поздно пить "Боржоми"? Они же вчера три раза за ночь занимались любовью.
От воспоминаний о том, что было ночью груди сразу набухли, а внизу живота затрепетал огонь.
- Сейчас я тебя вылечу,- угрожающе произнесла Варя. Помыв плошки отправилась на огород. "Физическая работа лучшее лекарство от хотелок!"
Женщина таскала ведро за ведром, поливая аккуратные грядки. Потом, присев на корточки рвала траву, и кажется только сорняки, а не морковь, и чего там ещё в земле растет, кроме картошки. Рубашку и сарафан можно было выжимать от пота.Она так увлеклась прополкой, что не заметила незнакомую женщину, внимательно наблюдавшую за ней уже минут пять.
-Это кто же у нас такая усердная ,да работящая?
Чужой голос прозвучал так неожиданно, что Варя так и ткнулась в землю коленками. Подняла, гудящую от жары, голову. Подперев бока на неё смотрела молодая женщина, с широким лицом, с тонкой ниточкой губ, и небольшими карими глазками.
-Кто спрашиваю на моем огороде хозяйничает?- повторила нежданная гостья вопрос и, подняв из грядки тяпку, пошла с ней на Варю.
Та сначала подумала, что это она, Варя напутала, не к Макару, а соседский огород забралась. Но, нет, она знает своих соседок, а эту мордатую видит впервые.
-Вы родственница, Макара?- встав с колен, попробовала она прояснить ситуацию.
-А то, как же! Как и ты, под ним лежала, ноги раздвигала!
От таких признаний, у Вари сердце забилось быстро, быстро. Ах, вот как значит?
-И огород этот я сажала, так что катись отсюда, не про тебя Макар. Я его два года обхаживаю, деткам моим он заместо отца будет, а ты себе найдешь. Вон какая гладкая, да грудастая
-С чего это я грудастая,- отступая во двор, к бочке с водой, подумала Варя. Это у этой, груди - два бидона молока.
Девушка умылась, прикусила губу ,чтобы не заплакать Вот ведь банальщина какая. Силен, Макар, гарем себе завести решил, ну так обломаю я тебя, голубок.
Не вытирая лица и рук, Варя прошла за калитку, и решила пойти к реке, дорогу она знала, да и в этот час там спрятаться от всех можно. Но ее планам не суждено было сбыться. Дорогу ей перегородила повозка, на козлах сидел староста. Тот самый что вез их из града в мальчиковом обличье.
-Тпру, окаянная!- остановил тот лошадь. Это чья ж такая краля, не признал?
-Это кузнеца братья двоюродные, помните.
Варя смело посмотрела в округлившееся от такой новости глаза мужчины.
Они так- то навыкате были, а теперь чуть не на ниточке повисли Зрелище не очень приятное.
-Шутки значит шутить удумали А я здесь власть, как никак, едрена кочерыжка, а ну Фрол, бери эту кобылку под уздцы.
Варя ничего не поняла про какую кобылку он говорит, а ее уже сграбастал мужик вывалившейся из повозки. Огромный, с руками кувалдами, он приподнял Варю и бросил в повозку, и навалился всем телом. Варя задыхалась, чихала в пыльном сене, пыталась кричать, но все было бесполезно. От тяжести навалившегося на неё стокилограммового тела, было не продохнуть и она потеряла сознание.
Очнулась, когда в лицо плеснули холодной водой. Староста поставил ковшик на полку, а Варя огляделась вокруг. Это было что - то вроде склада. Кадушки, отрезы холстины, веники, что-то железное, и мешки, набитые непонятно чем.
Увидев, что девушка очнулась, мужик бухнулся перед ней на колени.
Варя вспомнила, что здесь принято покрывать голову, а она простоволосая. Пошарила вокруг рукой, но косынка так и не нашлась.
-Пощади, девица-краса! - воскликнул мужичок.
-Что это с ним, что за пафос? Наверное, за кого - то другого меня принял.
А староста не унимался.
-Я ведь пост из-за тебя держу, как увидел тебя в обозе, ещё отроком одетой, так и взыграло ретивое. А глаза твои зелёные, окаянные каждую ночь снятся, усладу обещая и наслаждение.
Варя даже заслушались, вот бы Макар так мог говорить.
-Не сомневайся, ничего дурного в мыслях нет, замуж возьму, ничего делать не дам, только будь ласковой со мной.
И мужичок стал ползти к ней, вот уже руками за Варины коленки, и вдруг, как потянул на себя, и давай рвать руками и зубами на девушке рубашку и сарафан.
Такой вот плюгавенький, а руки как тиски не дают вырваться Слюнявит Варе шею, елозит ,упираясь в живот чем-то твердым.
-Аааааа, - закричала что было сил, и тут же получила кулаком под ребра, дыхание сбилось, боль пронзила все тело.
И тут раздался гром. Кто-то стучал молотом в коварные ворота старостиного дома. - Бом! Бом! Все громче и громче. Ворота не выдержали, упали, и, размахивая кузнечным молотом во двор ворвался Макар.
Битюг, что помогал старосте Варю пленить, укрылся от кузнеца на чердаке дома.
Дверь в склад не продержалась и трёх секунд. Вокруг летала пыль, щепки, а Макар, схватив старосту за шиворот откинул его, как шелудивого пса, от Вари.
Потом бросив молот, поднял любимую на руки, пошел прочь со двора.
Никто ему не препятствовал.
А дома кузнеца ждал неприятный сюрприз. Варя к себе не подпускала ни осмотреть, раны или ушибы, ни пожалеть, приголубить Была, как чужая Взгляд холодный, и слова обидные равнодушно говорит.
- С этого дня на лавке спать буду, и не смей ко мне прикасаться! Все что было - забудь! Перепихнулись и хватит.
-Варенька, любая, что с тобой? Я ведь хоть завтра жениться на тебе готов.
-А не надо мне такого вот счастья! Ничего не было, пустяки дело житейское, пьяная была, себя не помнила. - Девушка говорила обидные слова не краснея и не злясь.
Макар ещё мгновение назад самый счастливый. Вот руки, ещё помнят мягкость и жар тела любимой, был ошарашен, сбит с толку Помолчал, но сказал прямо то, что думал.
-А, пьяная - это в вашем мире так принято, как выпила, так в койку, все равно с кем? Макар не успел отшатнуться, а Варя стукнула его по груди кулачком
-Верста коломенская! - прокричала женщина, но в следующий миг подхвачена была сильными руками и отнесена на кровать.
То, что не удавалась хлипкому старосте, кузнец совершил за две минуты. Раз и сарафан разорван на две половинки, два рубашка от горла до низа, три и сам разоблачился, до костюма Адама.
Варя перекатилась к стене, не поворачиваясь, попробовала заплакать, но слез не было. Была злость, негодование от обидных слов.
А потом все это разом исчезло, горячие ладони легли на груди, лаская, массируя, теребя соски. Оборона пала не сразу, но когда Макар стал ласкать мочки ушей чередуя укусы и поцелуи, Варя поняла, что она проиграла битву. И злость уступила место желанию. Теперь Макар брал её сзади, придерживая ладонями ее груди, помогая девушке удержаться на коленях. Губы его ласкали ее ушко, то посасывая, то покусывая. «Откуда он знает, что там самая чувствительная зона, после сосков, у меня,- успела подумать Варя, прежде чем ее словно пронзило током, и, потеряв на мгновение сознание, она излилась женской влагой. Макар так и не понял, что случилось, с бывшей женой у него такого не было. Но он не мог прерваться, чувствовал, что вот оно огниво совсем близко, два, три движения и словно кипящий металл, толчками выплеснулся из тела.
ГЛАВА 10, Василиса и месть
Княжеский обоз двигался хоть и быстро, но конечно это не поезд, тем более самолёт, в том мире, откуда переместилась Василиса. И была в этом путешествии странная особенность – люди боялись далеко уходить в лес. Дружинники, пришпорили коней, там, где лес особенно близко подходил к тракту. Один из писарей вносил какие - то пометки то ли в летописи, то ли в карты, Когда девушка попыталась выведать что он делает, молодой, симпатичный парень, который охотно помогал ей на привалах, становился немым и глухим. Василису ужасно бесило это его загадочное поведение, и однажды на отдыхе она напрямую спросила об этой тайне воеводу. Седой воин, неодобрительно крякнул, но ответил со всей прямотой.
-Понимаю, до ваших краёв ещё чёрная беда не добралась, а здесь, ближе к столице, от неё всё страдают. Потому писарь и отмечает, где лес валить, чтобы к дороге не подходил близко. В город прибудем, местному воеводе приказ отдам, каторжников на работы везти.
-А вот мой знакомый кузнец, говорил, что нет у вас разбойников.
- Да, ватаг нет, но это не воев заслуга, а Чёрной беды. А воры и убивцы есть, их и заставят лес рубить.
Василиса больше ни от кого так и не добилась, что за чёрная беда. Ну, ни чума и не болезнь, что-то другое, живое, что есть в лесу. По счастью никто на их обоз не напал, и они, наконец, добрались до города больше похожего на большую деревянную крепость. Сначала девушка подумала, что это и есть столица, уж очень большим был терем наместника, но это было не так.
Дружина разделилась: часть на воеводином дворе осталась, часть у наместника. Василиса, конечно, напросилась в дом главного в этом городе. Девочка-служанка отвела гостью в светлицу для гостей. Небольшая уютная комнатка, с узкой постелью, украшенной кружевными полотнами, и горой пуховых подушек. И мыльня, как назвала её девчонка, тоже имелась, правда было в ней прохладно.
- Баню топим по субботам, но ты в бочку ныряй и не замерзнешь, пояснила Чернавка. Огромные пузатые бочки, из меди, действительно хорошо держали тепло, под некоторыми из них горели дрова. Пахло хвоей, как в лесу. Толстое полотно защищало тело от ожога. Вспомнилась сказка о «О золотом петушке», где царь купался в кипящем молоке. «Стану княгиней, прикажу, как Клеопатре делать себе молочные ванны», - размечталась Вася.
Служанка, ловко вытерла девушку после купания, провела в светлицу и показала на лежащий на кровати наряд - это подарок, от госпожи наместника.
Широкий сарафан небесно-голубого цвета вышитый жемчугом, белоснежная, украшенная шитьём рубашка, и красные сафьяновые сапожки, удивительно мягкие и оказавшиеся впору. Кроссовки сохли на подоконнике, видно, что постиранные.
Волосы Василисе пришлось покрыть платком, из голубого атласа. Эх, жаль, зеркала нет,- огорчилась девушка.
-Зерцало у госпожи, но и так видно, какая вы красавица! - восхищенно всплеснула руками девчонка. Сама она была в грубой льняной рубахе, сверху что- то вроде жилетки, длиной до пят.
В господские покои служанка не пошла, за Василисой пришла дородная старуха, мать наместника. Она не представилась, да девушке и неинтересно было, как её звать, гораздо больше её заинтересовал её сын. Красивый сорокалетний мужчина, с яркими губами, прятавший улыбку в пышной бородке и усах. Вид у него был будто только что с барбер-шопа: ухоженные, смазанные маслом волнистые волосы льняного цвета, уложены назад. Красавчик, да ещё и пальцы всё в перстнях, даже на больших пальцах массивные кольца. Жена же его, сидящая с ним во главе уставленного яствами стола, была скромна, и дурна собой. Да, к тому же ещё и старше мужа лет на десять. Но видно мужчина был у неё под каблуком, раз гарем не завёл, решила Василиса, помня, что рассказывали о князе здешней державы.
Жена наместника, а звали её Вольга, скорее походила на монашку. Тёмный плат, бледное, худое лицо, но синие глаза под ровными, соболиными бровями были хороши. Василиса увидела в них бурю эмоций: и ревность, и зависть, и ненависть к молодости и красоте соперницы.
Да, соперницы, ибо наместник, не сводил с Василисы глаз, сам подливал ей вина, и даже пару раз умудрился пожать ей пальцы. Ужин закончился вполне благопристойно. Мать наместника, подхватив Василису под руку, увела её в светелку.
-Дверь не запирай, - вполголоса пропела старуха. - И ничего не бойся, если
понесешь от сына моего, озолочу.
Василиса утвердительно махнула головой и пожалела только о том, что кружевное бельё, из той, прошлой жизни, осталось висеть в огороде кузнеца. Оно было непросохшим, и потому она его не стала надевать. Всё же она устала, после долгой дороги, сытного хмельного ужина, девушка прилегла на минутку, а уснула мгновенно. Очнулась она от отвратительного звука, будто скребут металлом по стеклу. Открыла глаза. В рассветном полумраке увидела страшное. Простоволосая, с копной чёрных волос, у её постели махала мечом Вольга. Глаза её казалось метали молнии, меч она держала двумя руками, раз разом опуская его над телом соперницы, но невидимый купол защищал Василису. Она его не видела, но лежала смирно, пока в светелку не ворвался сам наместник, его мать, и стража.
Вольга увидев мужа, уронила из рук меч и, рыдая, упала к нему в ноги.
-Пощади, нет мне без тебя жизни, ясный сокол!
- Ну, полно, Вольгушка, это всё луна проклятая тебе ум мутит, ты же не такая, ты славная, добрая
Наместник поднял жену с колен и, обняв за плечи увёл из комнаты, мать его накинула на сноху сверху узорчатый платок.
-Славная, а то, как же, сколько девок загубила, сама пустоцвет, и житья не даёт и ребёнка зачать. И намедни отравить же тебя хотела, вот служка что со стола убирал, из твоего кубка отпил, и душу Яриле отдал. Добрая,- и старуха, плюнув вслед невестке, ушла.
Василиса дала девке чернавке причесать свои пышные кудри, сама при этом думала о том, что случилось. Когда они с Варей смотрели "Великолепный век" о жизни в гареме, Василиса до хрипоты спорила, что и она смогла бы делить богатого мужчину с другими женщинами. Да и в постели меньше корячится, и в современном мире не обязательно жить с другими жёнами под одной крышей. Как бы он по очереди ходил по женам, если даже в офисе, у всех женщин график месячных совпадать начинает.
Варя категорически была против таких семей, "лучше уж я матерью одиночкой буду, чем так унижаться".
-Да какое такое унижение? Унижение жить от зарплаты до зарплаты, ещё и отдавая больше половины банку. Так они и не сошлись во мнении.
Новый сарафан Васса положила в торбу, как и сапожки. "Переоденусь, для встречи с князем, а то пока приеду так, потом наряд провоняет, что даже конюх на меня не позарится". Воевода о ночном происшествии если и знал, то вида не подал. А у Василисы было время покачиваясь в повозке на мягких шкурах, думать о том, что вот воевода, воин, а сводничеством занимается-князю девок возит. А ещё, что за чудо её спасло, не иначе старуха, мать наместника, ведьма.
Мысли девушки приняли другое направление.
-А что есть в столице ведьмы или колдуньи?- Спросила девушка возницу.
Пожилой дядька, аж закашлялся от неожиданности.
-Зачем тебе, князя приворожить хочешь?
- О, хорошая идея!
-Сдурела, гиблое дело. Ярило против такого.
Вассе хотелось съязвить что-нибудь про этого самого Ярилу. Но ей вспомнился Ведун, и она поостереглась. А что снимут с телеги, бросят, за лошадью не успеть, км пять она может и продержится бегом, а потом все ,черная дыра, тьфу ты, беда.
Случай с Ярилой, вышел некрасивый и стыдный. Однажды Вася от нечего делать добрела до избы Ведуна, когда того дома не было. Баночки и горшочки с травами ее интересовали мало, она была уверена, что у колдуна есть что дороже, ведь не бесплатно он три деревни лечит, должны быть деньги, а они ей бы столице, ой как пригодились.
И ведь нашла! Причем действовала, как опытный следователь: и табуреткам ножки пыталась открутить, и половицы простучать. И труды ее были вознаграждены. Под самым порогом нашла завернутый в тряпицу янтарь. Вернее сделанное очень искусно янтарное Солнце. Острые лучики больно кололи пальцы, драгоценность помещалась на ладони, была на шнурке и Вася, недолго думая, повесила его на шею.
-Ах, сувениры, сувениры, - напевала она песню услышанную на Ретро.FM. Ей совсем не было стыдно. Благополучно проспала ночь, а утром когда Варя с Макаром уехали на рынок в соседнее село, пришел Ведам. Он не тарабанил в ворота, засов открылся ему сам, по мановению руки. Старик прошел в баню, где Васька стирала белье и носочки. Кроссовки уже сушились в теньке.
Девушка Кудесника его не видела, но вдруг янтарное солнце стало нагреваться, все сильнее и сильнее, да так, что когда Ведам дошел до баньки, Васса кинула украденный янтарь в траву.
Ведун заглянул в предбанник. Девушка вытирала слезы, плакала от злости.
-Что, жалко тебе да, жалко! - закричала она на старика. Я могу отработать,
- Ничего Яриле не надо, просто повинись Солнцу, душу очисти. Вот тело - то любишь в чистоте держать, а душа важнее, уговаривал строго старик.
-Да пошел твой Ярило, я у князя такого золотого попрошу. Уж я угодить сумею, а тебе старому хрычу моей ласки и письки не видать, как своих ушей.
Ведун опешил, от таких откровений.
- Да я и не умыслил бы такое,- начал он оправдываться.
-Да уж конечно, будто я не вижу, как ты на Варьку слюни пускаешь. Хотелка у тебя не доросла чтобы тебе такие как мы, давали!-в Ваське ожила та самая девчонка из самого криминального района города детства.
-Тю, вот дура, да я на сестру твою любуюсь, красотой ее, и душой, пока еще заблудшей. Силу в ней вижу, духа. Неподвластную тьме. Да и не за себя радею, а за Макара,- уточнил он.
- Ишь, как из тебя грязь то полезла наружу, - сокрушался Кудесник, непонятными для девушки словами
-Да пошел ты, - и Василиса шагнула за порог, попробовала наступить на янтарное солнце. И поскользнулась, больно ударившись спиной, копчиком и только голова не пострадала.
-Прости ее Ярило, в злобе своей сама себя укусить готова, как змея.
И старик, подхватив с травы целый амулет, положил его в полотняную сумку, висевшую всегда у него на плече.
Но Ярило прощать не собирался. Ну, сколько Василиса пробыла сидя на траве, а потом, кряхтя, поднялась, ну минут пять, от силы семь. Но получила такой солнечный удар, от которого отходила почти три дня. Ее тошнило, выворачивало от любой еды, и горела она вся огнем, будто от простуды.
Варя замучилась с ней, не спала три ночи, меняла холодные повязки, растирала винным уксусом. Еле выходила. И она, и Макар бегали к Кудеснику, но тот, сказавшись хворым, отказался с ними идти, дал только травы заваривать.
После той недели страданий Василиса и боялась теперь даже в мыслях про Ярилу плохо думать.
ГЛАВА 11.Терем князя
Дорога к столице показалось девушке короче ,чем они ехали из деревни до
города. «Будто домой еду»- с удовольствием думала девушка.
Стольный град стоял на семи холмах, и он был из белого камня! А она уже думала, что здесь нет ни гор, ни кирпичи делать не умеют из глины. Огромные ворота, окованные медью, и выбитым на них солнцем, спустились на цепях, через глубокий ров. И обоз вступил в город. Конечно окраины были из небольших деревянных домов, кварталы ремесленников, потом пошли дома с нижним каменным этажом, и верхним деревянным - это были жилища купцов и приближенных князя. Сам княжеский терем был крепостью в крепости. Его окружала каменная стена со сторожевыми башнями, на которых блестели на солнце пушки. Терем из красного и белого кирпича был искусно украшен куполами, выкрашенными в голубой и красный цвет.
Но здесь Василису ждало разочарование, ее такую вот раскрасавишну в голубом сарафане, в дом княжеский не пустили. Горбатая старуха, в темной хламиде, встречающая старшего над обозом, пошепталась с ним, и, ткнув девушку клюкой, повела вглубь двора. Подгоняла так до самого низенького дома, похожего на барак. Вася знала такие постройки в своем родном городе, где люди жили и умирали, так и не получив современных квартир от государства.
В помещении было много дверей, за которыми слышались приглушенные голоса и смех. Когда одна из дверей приоткрылась, старуха стукнула в нее клюкой, дверь моментально закрыли. Наконец, миновав комнат семь или восемь, дошли до открытой настежь светелки. Внутри все очень скромно: открытый, пустой сундук у стены, узкая кровать, одна подушка, и серое, солдатское одеяло.
Василиса с разбегу бухнулась на кровать, и тут же получила по ногам от мерзкой старухи. Просто руки чесались дать сдачи, или обозвать каргу, но девушка сдержала себя.
- Стой и жди, - просипела горбунья и вышла вон. Ей на смену совершенно неслышно из темноты коридора вышла пожилая женщина в вышитой рубашке, в душегрейке отороченной мехом. Платок завязанный сзади, тоже был украшен полоской меха.
- Здравия, милая, - глубоким, грудным голосом приветствовала она Василису.- Снимай.
-Что снимать?- не поняла девушка, она подумала, что в комнате нельзя в сапогах ходить, но женщина тут же уточнила. – А все снимай, хорошая.
"Дикость, какая, что она лошадь или путана, чтобы ее голую осматривать!"
Девушка подумала, что вошедшая шутит, но посмотрев ей в глаза, стала торопливо раздеваться.
Глаза у женщины были жуткие. Василиса не могла даже объяснить отчего, но у нее холодок пробежал по спине. Глаза были нечеловеческие, вот так бы она их описала. То есть, если у кудесника в деревне, не было роговицы, сплошной черный зрачок, то у этой непонятно кого, они были белые. Будто бельма у стариков.
И она ими видела, совершенно точно! Проведя рукой по шраму на коленке – еще детской травме, спросила: « И зачем ты пожаловала, ведь не девственница уже?»
-А что ваш князь только целок ценит?- Василиса, замерла, ее ощупывали между ног, раздвигали ягодицы. Она такое только в кино видела, так в тюрьме зэчек осматривали надзиратели.
- Наш князь сладкоежка,- уклончиво ответила ей женщина.
И вдруг наклонив Василису вперед, так что коса упала на пол, засунула пальцы в промежность. Это длилось мгновение, но Ваське стало плохо, что-то распирало ее изнутри, будто кол или дубинка, она чуть не закричала от боли, но женщина вытащила пальцы и толкнула девушку на кровать. Вытерла об атласный платок руку, кашлянула два раза и в светелку опять пришла горбунья.
-Годится, здоровая. И понести, и родить сможет.
- Слава, Яриле! – прошептала старуха с клюкой, и вытащив из под фартука мешочек с деньгами отдала женщине. Та покинула светелку.
- А это кто? - пролепетал Василиса, после такого унижения ей хотелось очутиться в доме кузнеца под боком у сестры.
- Это ведающая княжеского рода, Виринея. На вот, надень,-и бабка достала из под плоской подушки белую рубашку до пят, вышитый поясок, и косынку.
-А когда князя увижу?- хотя никого видеть не хотелось, а, хотелось бежать отсюда, как можно дальше.
- Ишь, какая нетерпеливая. А когда очередь твоя придет, тогда и увидишь.
И горбунья вышла, закрыв за собой дверь. Засов был снаружи, и покинуть комнату Вася не могла. Еду и воду ей приносили, выводили под конвоем двух дюжих стрельцов в отхожее место. Бежать отсюда, пока было неясно как. Ровно неделю Василису не выпускали из темницы, по- другому она это место назвать и не могла. На седьмой день отвели в баню, где было пять девушек, смуглые и бледные, пышнотелые, и вообще плоскогрудые. Они рассматривали друг друга, стараясь охаять одна другую. Одна из девушек, стесняясь, прятала свою наготу, прикрываясь деревянной шайкой с водой. Ее у несчастной отобрали, и даже оттаскали за косы.
Вася встала поближе к стене, чтобы прикрыть спину от нападения, но кажется никто и не собирался этого делать. Правда все сошлись во мнении, что у новенькой самые длинные и ровные ноги.
-Тебе бы скороходом быть, или гонцом, к чему бабе такие ноги?- ехидно, но с явной завистью сказала самая красивая из девиц. Черноокая, с копной смоляных кудрей, но при этом белокожая. Грудь у нее торчала конусами, соски были темными и крупными.
-А у тебя сиськи, как
