Пробный брак или От свадьбы не уйдёшь. Татьяна Алферьева

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ЭПИЛОГ №1
• ЭПИЛОГ №2

АННОТАЦИЯ

Возможна ли дружба между мужчиной и женщиной? И смогут ли друзья, заключив брак на взаимовыгодных условиях, сохранить её? Или дружба перерастёт во что-то большее? Они решили попробовать, а что у них получилось - читайте сами...

ГЛАВА 1

Звонок в дверь прервал сладкий и липкий как подтаявшая сахарная вата сон.

   – Кого?.. Какого?.. Шесть часов утра! – прорычала я сквозь зубы, неуклюже сползая с кровати.

   – Стасик, соли дай. Яйца пожарить, – за дверью нарисовался белозубый сосед Пашка.

   – Я тебе сейчас пожарю, – пообещала в ответ, с трудом разлепив веки.

   – Сам возьму, – просочился мимо меня в квартиру парень. – И яйца.

   – Просила же не называть меня так.

   – Как? – Пашка активно хлопал дверцами шкафов и холодильника.

   – Стасик, – вздохнула я, плюхаясь на табуретку. – Боже, почему так рано?

   – Жрать охота, – присовокупляя к яйцам и соли хлеб, пояснила наглая морда.

   – Ты же знаешь, я легла под утро.

   – Я тоже.

   – Ты бы оделся.

   – Зачем? – Пашка повернулся и картинно развел в стороны руками с зажатыми в них продуктами. Кроме шорт и шлепанцев на нем ничего не было.

   Весьма смело, поскольку с наступлением мая отопление отключили, а заморозки оставили. Фигура у парня была что надо: широкие плечи, узкая талия, стройные ноги. Однако это не повод выставлять её везде и всюду напоказ.

   – Меня морозит от твоего вида, – зябко укуталась я в покрывало.

   – Согреть? – игриво подмигнул Пашка.

   – Иди уже. – Я принялась выталкивать гостя в коридор. – Спать хочу.

   – Стасик…

   – Просила же!

   – Станислава, солнце моё.

   – Вали.

   – Подожди, – Пашка резко затормозил и повернулся.

   – Что ещё? – простонала я. Не терпелось остаться одной и нырнуть обратно в постель под теплое толстое одеяло.

   – Ты утром такая…

   – Какая?! Какая?! – запрыгала я на месте. Терпение медленно, но верно заканчивалось.

   – Милая.

   – Ты хотел сказать – мятая?

   – Вообще-то не сказать, а сделать, – вкрадчиво произнёс парень, наклонился и поцеловал.

   Сначала моему возмущению не было предела. Мы знакомы два года, с тех пор как я приехала в этот молодой уютный городок и поселилась в соседней с Пашкой квартире. Подружились со второго взгляда (с первого – немного повздорили), иногда ссорились, ругались, психовали друг на друга, но всегда быстро мирились. Пашка был мне как брат. Исправно приходил за солью и прочими продуктами, которые забывал или просто ленился покупать в магазине, а я пользовалась его услугами, когда требовалось что-то починить, приколотить, перетащить. И вот, этот названый брат с утра пораньше полез ко мне с поцелуями. Фу! Или не фу?

   Рукой, в которой он держал пакет с хлебом, Пашка обнял меня за талию и прижал к себе, не давая возможности отстраниться. Его теплые шероховатые губы дарили приятные ощущения, на которые тут же многочисленными бабочками в животе отреагировала моя ЭНС. Что происходит? И главное, зачем? Я перестала вырываться, и сама подалась навстречу. Раздался характерный хруст.

   – Это что?

   – Мои яйца.

   – Вообще-то, мои, – я почувствовала, как тонкие пижамные штаны начинают увлажняться в области правого бедра. – Фу!!!

   Отпрыгнула от парня и увидела на его шортах стремительно разрастающееся склизкое пятно. Пашка ругнулся.

   – Ещё яйца дашь?

   – Ещё раз такое исполнишь! Бери и уходи.

   А я в ванную. Что на него нашло? Что на меня нашло?

   Сдернув пижаму, встала под душ.

   Я и Пашка? Ерунда какая-то. Друг он, конечно, замечательный, но как парень никуда не годится. Кутила и бабник. Насчёт последнего я, может, и преувеличиваю, ибо отсутствие постоянной подружки, которой хотя бы для вида следует хранить верность, ещё не приговор. Однако у него частенько проводились шумные сборища, в которых участвовали девицы на любой вкус и кошелёк, а ещё чаще сосед сам сваливал из дома. Как при этом умудрялся работать и зарабатывать – уму непостижимо.

   Пашка был электриком и имел какой-то там высокий разряд. Возможно, спасало то, что он практически никогда не пил. Ему не нужен был алкоголь, чтобы раскрепоститься и стать душой компании, хедлайнером любой вечеринки. Парень на трезвую голову брал окружающих искрометным юмором и неотразимым мужским обаянием, которое не влияло, разве что, на меня. Может, потому что я видела обратную сторону медали? Это для бегающих за Пашкой девчонок он всегда стильно одет и вкусно пахнет, а я знала его другим. При мне Пашка не стеснялся, мог ходить небритым, немытым, вонять ногами, икать и рыгать. Впрочем, надо отдать парню должное – делать это он начал лишь после того, как я жестко его отшила, словно говоря: «Не привлекаю как мужчина? Тогда – получай, фашист, гранату». Однако его неожиданный поцелуй выбил почву у меня из-под ног. Надо разобраться, что происходит. Ненавижу недомолвки и непонятки. Между друзьями их быть не должно.

   Сон не спешил возвращаться, то ли обиделся, то ли испугался активной мыслительной деятельности, в результате которой в голове яркой лампочкой загорелась идея. Я окончательно махнула сновидениям рукой, накинула толстый махровый халат и отправилась в гости к соседу.

   – Кто? – заразительно зевнули за дверью.

   – Открывай, медведь, сова пришла.

   – Ты, вроде, спать хотела, – пропуская меня в просторную прихожую, напомнил Пашка.

   – Перехотела, благодаря кое-кому.

   С кухни тянуло жареным.

   – Есть будешь? У меня осталось.

   – Лучше кофе.

   – Сейчас сварю.

   Вся мойка была завалена грязной посудой, на столе и полу – крошки, в углу – лопающийся от мусора чёрный пакет маечка.

   – Ждёшь Зою Ивановну? – поморщилась я, присаживаясь на свободную табуретку. На двух других лежали какие-то вещи.

   – Угу, – доставая турку и ничуть не смущаясь непрезентабельным видом своей жилплощади, согласился Пашка.

   – У меня к тебе деловое предложение, – вздохнула я. Горбатого могила исправит. – Но сначала вопрос.

   – Какой?

   – Зачем ты меня поцеловал?

   – Просто так. А что? Понравилось? Могу повторить. – Парень шагнул в мою сторону.

   – Да подожди ты, – выставила я вперёд руки. – Сначала послушай.

   – Займусь пока кофе. – Пашка вернулся к плите.

   – Женись на мне.

   Ответом был громкий звон от падения на пол металлической турки.

   – Ты заболела?!

   – Сначала послушай. Я объясню. Это из-за моих родителей. Они спят и видят, чтобы я вышла замуж, желательно в ближайший год. Иначе мама грозит переехать сюда – жить рядом со мной. И тогда я сойду с ума.

   – Это всё замечательно, но причем здесь я? – подобрав турку, гораздо спокойнее поинтересовался парень.

   – Мы же друзья?

   – Ну.

   – И друзьями останемся, даже когда поженимся.

   – Не хочу я жениться!

   – И я замуж не хочу!

   – Тогда зачем мы об этом говорим?!

   – Мне уже двадцать четыре, тебе двадцать девять. Твоя мама не меньше моих предков переживает за холостяцкий образ жизни любимого сына, иначе бы не приезжала сюда каждый месяц.

   – Причем здесь это?

   – Давай поженимся, и тогда родители утихомирятся.

   – Стасик, ты – псих!

   – Только подумай: ты и я живем спокойно, как раньше. Числимся мужем и женой, при этом не достаем друг друга придирками, ревностью и прочей ерундой. Родители довольны, приезжают редко, не пилят по поводу личной жизни.

   – С моей личной жизнью всё в порядке.

   – Даже слишком.

   – В смысле?

   – Может, тебе заплатить?

   – Совсем дура?!

   – Тогда выдвини встречные условия. Это же мега-удобно. У нас квартиры – напротив. Приехали предки – мы вместе, уехали – снова врозь.

   – Мне-то какая с этого выгода?

   – А другу помочь?

   – Пффф...

   – В любой момент можем развестись. Как встретишь любовь всей своей жизни, только свистни. Совместного имущества наживать не будем, у нас и так всё есть. В конце концов, составим брачный контракт!

   – Стасик, сходи к врачу, – в очередной раз принимаясь за готовку кофе, серьезно посоветовал Пашка.

   – Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, – умоляющим голосом заканючила я. – Ты же меня поцеловал! Значит, я тебе не противна.

   – Причем здесь это?

   – Притом, что ещё один поцелуй на свадьбе ты переживёшь.

   – Ты хочешь всё по-настоящему?

   – Не я. Родители. Я же тебе рассказывала, что единственная, долгожданная, горячо любимая дочь. Я с таким трудом и скрипом добивалась самостоятельности. Не хочу снова её терять. Выйдя замуж, я буду принадлежать тебе, а не им.

   – Держи, – Пашка поставил передо мной дымящуюся чашку кофе, бесцеремонно скинул с соседней табуретки вещи на пол, сел и обхватил руками голову. – Дай подумать.

   Парень надолго замолчал. Я наслаждалась вкусным, ароматным горячим напитком. Всё как я люблю: крепкий, черный, без сахара.

   – Получается, для нас брак будет фиктивным, – то ли размышляя вслух, то ли обращаясь ко мне, медленно произнёс Паша. Решила промолчать и подождать следующей реплики. – Жить будем отдельно… А если родители захотят внуков?

   – Скажем, что не готовы. Работа, карьера… Мама родила меня в тридцать пять. Подождут.

   – Вот именно. Мама родила тебя поздно, и поэтому ей хочется внуков.

   – Ты сейчас завуалированно обозвал мою маму старушкой?

   – Не передергивай.

   – А ты не тормози. Соглашайся.

   – Если соглашусь, потребую добросовестно исполнять супружеский долг, – пригрозил Пашка, глядя на меня исподлобья.

   – Чего?

   – Уборка, стирка, готовка, – принялся загибать пальцы парень.

   – А… ты об этом, – с облегчением выдохнула я.

   – А ты на что губу раскатала? – ехидная усмешка скользнула по Пашкиным губам.

   – Хорошо, – поспешила я согласиться, пока друг не передумал. – Только, чур, не мытьё посуды. Уборка один раз в неделю, в течение которой ты самостоятельно поддерживаешь порядок. Стирка. Глажка. Мусор выносишь сам. Есть приходи ко мне. Буду готовить на двоих.

   – Другой разговор. А что с мытьем посуды не так?

   – Ненавижу. Раз есть будешь у меня, мыть будем по очереди. Или купим посудомойку.

   – Ладно. Можешь начинать.

   Я поперхнулась только что сделанным глотком кофе и сильно закашлялась. Пашка заботливо похлопал меня по спине.

   – Только после свадьбы, – просипела я.

   – А как же притереться, приглядеться? Вдруг меня не устроят твои навыки в области ведения домашнего хозяйства? – продолжал веселиться сосед.

   – А вдруг ты не устроишь моих родителей? С твоей-то репутацией…

   – Откуда им знать про мою репутацию?

   – От верблюда, – поднимаясь с места, фыркнула я.

   – Кофе допей.

   – Не хочу, – я направилась к выходу. – Если согласен, летом надо будет съездить к родителям в гости, ближе познакомиться.

   – Стасик… – Пашка подошёл вплотную и неожиданно ласково провёл пальцами по моей щеке. – Ты точно этого хочешь?

   – Ещё подумаю, – тряхнула головой в ответ. В глазах друга застыло странное выражение. – Может, просплюсь и всё пройдет.

***

Не прошло. Даже бешеный темп жизни, в котором я постоянно пребывала, благодаря работе ведущим специалистом по делам молодёжи, не прогнал из головы чумную, по мнению Пашки, идею. Масла в огонь подливала мама, каждый день названивающая по видеосвязи. Звала в гости и обещала познакомить с Никитой – замечательным, богатым, добрым, крутым и почему-то, несмотря на перечисленные достоинства, холостым. В конце концов, я не выдержала и сказала, что приеду, но не одна, а с другом, о-о-очень близким другом, который вскоре станет моим мужем. В ответ – сперва молчание, потом тихие слёзы радости. За маминой спиной тут же нарисовался папа, принялся выспрашивать: кто такой, чем живёт, чем дышит. «Завтра покажу», – пообещала я и быстренько завершила сеанс…

   – Думал, ты оставила эту бредовую идею, – сосед чистил зубы, когда я нарисовалась на пороге его квартиры в одиннадцать часов вечера.

   – Как видишь, нет.

   – Это обязательно? Общаться по видеосвязи? – сплюнув зубную пасту поинтересовался Пашка.

   – Они должны понять, что у нас всё серьезно, – настаивала я, заходя в ванную.

   Уж что-что, а руки у парня приделаны куда надо. Ремонтом он занимался самостоятельно. Дизайн тоже продумывал сам. Комната была облицована красной кафельной плиткой. Над умывальником огромное зеркало, визуально увеличивающее пространство. Вдоль стены – белоснежная ванна, в которой Пашка мог вытянуться в полный рост. И точечные светильники повсюду для равномерного освещения.

   – Что значит серьёзно? – прополоскав рот, обернулся ко мне парень.

   – Ты же умеешь обращаться с девушками. Мне ли тебя учить? Будь ласков, как со своей любимой.

   – Стасик, тебе не стыдно обманывать родителей?

   – Почему мне должно быть стыдно? – удивилась я. – Ты мой друг. Мы действительно собираемся пожениться. А в любовь я не верю.

   – Ты не веришь в любовь? – пробубнил, вытираясь полотенцем сосед.

   – Это всего лишь химия. Симпатия, дружба – понятно, а любовь…

   – Ты просто никогда не влюблялась, – как петлю накидывая полотенце мне на шею и подтягивая к себе, предположил Пашка.

   – Влюблялась, – возразила я. – Прошло быстро и без последствий. Даже наш поцелуй с тобой доказывает, что это обыкновенная химия. Стимулируются нервные окончания, вырабатываются феромоны…

   – Тебе было приятно? – перебил парень, прижимая меня к стене и нависая сверху.

   – Да, – не стала юлить. – Бабочки в животе и всё такое. Ты умеешь целоваться. А любовь придумали, чтобы хоть как-то облагородить вполне естественные отношения между мужчиной и женщиной. Есть зависимость, чувство собственничества, слабому нужен сильный…

   – Стасик, заткнись, – прошептал по праву сильного сосед, наклоняясь и закрывая мне рот поцелуем.

   Снова неожиданно, и снова бабочки в животе. В первые несколько мгновений я сопротивлялась, мыча что-то невразумительное в Пашкины губы, но те быстро заставили меня расслабиться и обмякнуть в сильных мужских руках. Голова кружилась, сердце бешено колотилось, по коже табунами бежали мурашки, захотелось ответить. Как и в первый раз я непроизвольно подалась вперёд, обняла парня за пояс.

   – Станислава, – простонал он и сделал шаг назад. – Выйди.

   Друг отвернулся к умывальнику и, наклонившись вперёд, вцепился в него руками. Я поймала в зеркале его взгляд. Светло-карие глаза почернели от расширившихся почти до края радужки зрачков.

   – Так мы договорились?

   – Уйди, – прорычали в ответ.

   Я поспешила выскочить за дверь и услышала, как включился душ. Заигрались мы с химическими экспериментами. Вот ведь донжуанская натура! Ни одной юбки мимо себя не пропустит. Что-то слишком мягкая я с ним в последнее время, надо напомнить, кто есть кто.

***

На следующий день в девять часов вечера Пашка сидел перед монитором моего компьютера и ослепительно улыбался будущей теще.

   – Так это же Паша, твой сосед, – удивилась та.

   – Да. Здорово, что вы знакомы.

   Мама скептически поджала губы:

   – Раньше вы просто дружили.

   – Ну, от дружбы до любви… – протянула я и по-свойски толкнула парня плечом.

   – Славочка, а это не розыгрыш?

   – Хочешь доказательств, мамочка? – с готовностью обхватила я друга за шею.

   – Верю, верю, – замахала на нас руками родительница, немного помолчала и спросила: – А живете у тебя? Помнится, у Паши квартира просторнее будет.

   – Ну что ты, мама. Мы до свадьбы ни-ни. Живем порознь. В гости друг к другу ходим.

   – Станислава! Ну, и где твой парень? – (А вот и папочка. Опоздал к началу разговора и немного не в теме) – Здравствуй, Павел.

   – Валера, её парень перед тобой, – дернула мужа за рукав Тамара Васильевна.

   – Да? Где? Пашка, ты, что ли?

   – Я, Валерий Геннадьевич. Добрый вечер.

   – Так, так, так, – постучал пальцами по столу мужчина, развернулся и пошёл прочь.

   – Валера, ты куда? – удивилась жена.

   Я увидела, как папа машет рукой: отстань, мол.

   – Дети, вы вот что, – переключилась обратно на нас родительница. – В гости приезжайте. Познакомимся поближе.

   – И решим насчёт свадьбы, – подхватила я.

   – Не будем забегать так далеко, – осадила резвую меня мама. – Пока просто познакомимся. Когда приедете?

   – В конце июня.

   – Договорились. Ждем с нетерпением. Славочка…

   – Да, мамочка.

   – Люблю тебя.

   – И я, мамуль. Поцелуй за меня папу.

   – Паша, береги мою девочку.

   – Как зеницу ока, – клятвенно пообещал парень, вытянувшись в струнку под прицелом потенциального тёщиного взгляда.

   – До связи, мамочка.

   – Спокойной ночи, дети.

   Я нажала отбой и подпрыгнула на месте от радости.

   – Если так пойдёт дальше, они вообще о свадьбе забудут!

   – Кажется, я пришёлся им не по вкусу, – усмехнулся Пашка.

   – Вот именно! И это нам на руку. Я буду твердить, что мне нужен ты и только ты, а они станут оттягивать свадьбу, поскольку кандидат в мужья им не нравится. Сможешь взять отпуск в конце июня?

   – Поговори с ними откровенно. Скажи, что пока не хочешь замуж, что у тебя другие цели.

   – Пыталась. Без толку. Уж не пошёл ли ты на попятный? – заподозрила я неладное.

   – Всё. Я – спать. Завтра вставать рано, – Пашка направился к двери.

   – Подожди! – Я подбежала и схватила его со спины за футболку. – Ты же не передумал?

   – С чего бы? Заполучить бесплатную домработницу, которая к тому же умеет вкусно готовить, – кто от такого откажется, – в пику сказанному кисло усмехнулся парень.

   – И невесту, родители которой живут в собственном особняке на морском побережье, – добавила я сахара к его лимону. – В награду полностью оплачу твой проезд туда-обратно.

   – Круто. Спокойной ночи, Стасик.

   – Дверь за собой захлопни, – перестала я удерживать Пашку. – И не забудь написать заявление на отпуск.

   Громкий щелчок замка был мне ответом.

ГЛАВА 2

– Станислава!

   – Ммм…?

   – Станислава Валерьевна!

   Кому приспичило будить меня посреди рабочего дня? Приоткрыв один глаз, я увидела перед собой главу городского округа Григория Константиновича. Пришлось убирать со стола ноги, поправлять волосы, садиться прямо, щуриться на яркое солнце за окном.

   – Чем по ночам занимаетесь, Станислава Валерьевна? – с добродушной улыбкой поинтересовался глава – моложавый, симпатичный сероглазый блондин сорока с хвостиком лет, по которому сохла добрая половина работающих в администрации дам. Однако Григорий Константинович был верным семьянином с твердокаменными моральными устоями.

   – Заборы крашу, – зевнула в ответ. – Готовлюсь к фестивалю. Вчера столбы варили, увеличивали высоту баскетбольных колец, чтобы подогнать под стандартные значения.

   – Я-то знаю, что вы работаете, но вот Илона Юрьевна…

   – Снова наябедничала? – поморщилась я.

   – Почему отчеты не пишите о проделанной работе?

   – Пишу.

   – В виде газетных статей?

   – И это тоже.

   – Хорошо пишете. Жаль не по уставу.

   – Без бумажки ты какашка, а с бумажкой – человек, – пробормотала я себе под нос. – Ваша Илона Юрьевна меня ненавидит.

   – Она не моя.

   – Нет, ваша. Она – ваш зам по социальным вопросам.

   – Хорошо, моя, – не стал спорить мужчина. – Но мне бы очень хотелось, чтобы вы нашли с ней общий язык и перестали конфликтовать.

   – А кто конфликтует? – развела я руками. – Я вообще стараюсь с ней лишний раз не пересекаться. Сегодня, например, всё утро бодалась с коммунальщиками, чтобы они вывезли с территории школы гору земли, оставшейся после их доисторических раскопок. Зимой она хотя бы для покатушек годилась, но сейчас совершенно не к месту. Кстати, вас не настораживает, что от траншеи глубиной в метр, в которую положили вот такие трубы (я показала, соединив большие и указательные пальцы обеих рук в кружок), после закапывания осталась такая большая куча земли? Там ничего нигде не провалится?

   – Многие так думают, но ты первая сказала мне это в лицо, – усмехнулся глава администрации. – Обратись к Михайленко. Он курировал проект реконструкции отопительной системы.

   Я выразительно закатила глаза, однако быстро спохватилась, вспомнив, кто передо мной, и скромно опустила их долу. Легко сказать, обратись. Этот похотливый самец Михайленко ни во что не ставит женщин, искренне полагая, что у них одно единственное предназначение, для исполнения которого сгодится даже рабочий стол в кабинете.

   – Уж лучше сама, лопатой, – не удержалась я от едкого замечания.

   – Хорошо-хорошо. Я понял, – рассмеялся Григорий Константинович. – Чем смогу, помогу.

   – Только помочь надо быстро, – тут же уцепилась я за данное главой обещание.

   – Ох, и шустрая ты, Станислава, – покачал головой мужчина, направляясь к дверям.

   – Дети – наше всё!

   – Почему же сама до сих пор не замужем?

   – Была бы замужем, занималась бы своими детьми, а не чужими, – хмыкнула в ответ. – Так что, цените мою свободу. Возможно, недолго осталось.

   – Да неужели? – оглянулся явно заинтересованный глава.

   – Цыплят по осени считают, – многозначительно подмигнула-намекнула я.

   Ночь действительно выдалась бессонной и бурной. С этим фестивалем «Движение улиц» высыпаться я не успевала. Подобное мероприятие в нашем городишке проводилось впервые, поэтому хотелось, чтобы всё прошло на высшем уровне.

   Дорогих гостей ждали со всех волостей. Паркур, слэклайн, стрит воркаут, брейкинг, скейтбординг, БМХ, граффити, стрит-бол и другие виды уличного спорта для молодёжи необходимо было показать с лучшей стороны, чтобы направить кипучую подростковую энергию в нужное русло. Для проведения фестиваля требовалась просторная, специально оборудованная площадка. В городе существовал сколоченный энтузиастами-любителями скейтпарк, но места там было слишком мало. Ведь помимо спортсменов, необходимо было разместить толпу зрителей. Поэтому я выбрала просторный школьный стадион и теперь вместе со своими подопечными, всё теми же энтузиастами-любителями, занималась его переоборудованием.

   Провозившись до полуночи на «стройплощадке», я зависала в соцсетях, где у меня были созданы специальные группы. Сюда кидали заявки те, кто хотел стать участником фестиваля, здесь же общались, знакомились, задавали разнообразные, иногда не слишком уместные и умные вопросы. Затеяв фестиваль, я открыла для себя много нового, познакомилась с интересными людьми, с головой окунулась в экспрессивную атмосферу уличного спорта.

   С Пашкой мы практически весь июнь не виделись. Помимо фестиваля у меня была ещё парочка проектов: майский массовый велопробег и музыкальный клип про нашу молодёжь «Круче всех». С первым мне помогал ведущий специалист по спорту и физической культуре, со вторым – работники ДК, люди капризные, на своей волне, к которым требовался трепетный и нежный подход. До кучи Илона Юрьевна исправно вставляла палки в колеса, требуя ежемесячные отчеты о проделанной работе по установленному образцу. Короче, нервотрепки хватало. А в планах было организовать к Дню города исторический квест, провести киносеанс под открытым небом. Голова была забита идеями и мыслями об их реализации, поэтому неожиданное появление на пороге квартиры наглой длинноногой девицы вызвало у меня нешуточное раздражение.

   – Привет, – манерно растягивая гласные, поздоровалась незнакомка. – Не знаешь, где Павлика носит? Полчаса назад звонила, был дома. Хотела устроить сюрприз, а он не открывает.

   – Понятия не имею, – буркнула я и попыталась захлопнуть дверь. Однако девица проявила недюжинную силу, не позволив мне это сделать. Пришлось продолжить разговор: – Вы, собственно, кто?

   – Не помнишь? – подняла вверх ярко прорисованные брови незнакомка. – Я – Лара.

   – Крофт?

   Рост, размер груди, длина ног и собранные в высокий хвост волосы действительно придавали незваной гостье сходство с героиней одноименного фильма.

   – Лариса, – поправила сама себя девица. – Мы как-то у Павлика отдыхали, а ты пришла, наехала, чтобы музыку потише сделали.

   – Ясно. Ну, бывай.

   – А Павлик-то где? – и не подумала прощаться Лариса.

   – Не знаю.

   – Вы же соседи!

   – И?

   – Может, ты видела, как он уходил?

   – Ага. Весь день торчала у дверного глазка, караулила.

   – Ну, позвони ему тогда.

   – Делать мне больше нечего.

   – Тебе трудно, что ли?

   – Давай как-нибудь сама.

   – Он трубку не берет.

   – Значит не хочет общаться.

   – Может телефон дома оставил?

   – Тем более тебе здесь делать нечего.

   – Вдруг с ним что-нибудь случилось? – испуганно округлила глаза Лариса.

   – Например?

   – Поскользнулся, упал…

   – …очнулся, гипс? – с сарказмом закончила я избитую крылатую фразу.

   – Или он у тебя?! – взвизгнула эта ненормальная и попыталась ворваться в квартиру.

   – Да что ж такое-то! – я оттолкнула Лару Крофт в сторону, подлетела к Пашкиной двери и принялась барабанить по ней кулаками.

   Удивительно, но мне практически сразу же открыли.

   – Стасик?

   Парень глянул поверх головы, быстро оценил ситуацию и внезапно прижал меня к себе, заставив уткнуться лицом в плечо. Теперь я могла лишь мычать.

   – Почему так долго? Я стол накрыл, свечи поставил. О, Лара… А ты что здесь делаешь?

   – Сюрприз хотела устроить, – пролепетала в ответ девица.

   – Я же говорил, не надо приезжать.

   – Так ты и она?.. Вы?..

   – Да. Мы встречаемся. Уже два месяца. А три месяца назад мы с тобой расстались.

   – Думала, ты просто психуешь…

   – Я не психую. Как видишь, я совершенно серьёзен, – показательно стиснул меня в объятиях Пашка. Попыталась его укусить, но лишь обслюнявила, ошарашенная следующей репликой.

   – Но мы даже не переспали.

   Ох, лучше бы молчала.

   – Лара, иди домой. Уже поздно, – в голосе парня промелькнули нотки сочувствия к чужой недалекости.

   В ответ раздался громкий всхлип и быстро удаляющийся дробный стук высоких каблуков.

   – Ты использовал меня, чтобы отшить надоевшую девицу? – восхитилась я чужой изобретательностью.

   – Да, – честно признался Пашка. – Хочешь, в благодарность накормлю ужином?

   – А что у тебя? – заинтересовалась я. Последнее время полноценно готовить никак не успевала.

   – Жареные караси.

   – Правда?

   – Заходи.

   – Ммм… У меня уже слюнки текут. На рыбалку ездил?

   – Ага.

   – Круто. Тогда корми.

   – Посуду помоешь?

   – Смотря сколько её, этой посуды. Может, ты всю неделю копил?

   – Сколько запачкаем, столько и будет.

   – Договорились.

   Хрустящие, румяные караси, жаренные в сухарях, были бесподобны. Пашка добавил к ним салат из свежих овощей с зеленью и бокал нефильтрованного пива. Неудивительно, что после подобной трапезы я решила устроить себе выходной, перетекла с кухни в гостиную, забралась с ногами на большой угловой диван и предложила посмотреть какой-нибудь интересный фильм, благополучно забыв о грязной посуде.

   – У тебя чисто, – заметила между делом, пока Пашка выбирал киношку. – Зоя Ивановна недавно была?

   – Я отказался от её услуг. Коплю на отпуск. Может, этот?

   – Давай другой. Сказала же, что оплачу поездку.

   – Будет странно, если поведу тебя в ресторан за твой счёт.

   – А ты поведёшь меня в ресторан?

   – Стасик, – парень оторвал взгляд от экрана ноутбука, – родители не поверят в нашу пару, если мы будем сидеть дома или гулять по одиночке. Придется устраивать свидания: походы в ресторан и романтические прогулки под луной.

   – Звучит забавно, но надеюсь, мы найдём занятия поинтереснее. О! Давай этот.

   Пашка подсоединил ноутбук к висящей на стене огромной плазме, включил фильм и устроился рядом со мной.

   – Хорошо, что ты умеешь поддерживать порядок, – зевнула я.

   – Просто меня всю неделю не было дома, – усмехнулся сосед, положив руку на спинку дивана за моей головой.

   – Где пропадал?

   – Работал в другом городе.

   – А… – моя голова незаметно перекочевала другу на плечо.

   – Как твой фестиваль?

   – Готовлюсь. Почти не сплю.

   – Заметно.

   – Зато познакомилась с кучей крутых трейсеров. Узнала много нового.

   – Исчезновение горы со школьного стадиона твоих рук дело?

   – Это отдельная история. Как-нибудь расскажу. Давай фильм смотреть.

   Сказано было громко. Через пять минут я крепко дремала в объятиях друга. То, как он обнял меня за плечи, я сквозь дрему ещё почувствовала, но как уложил на диван, подсунул под голову подушку и укрыл одеялом – нет. Проснулась, когда пиво попросилось наружу. За окном брезжил рассвет.

   – Паша, – позвала, шагнув на порог чужой спальни. – Я ухожу. Закройся. Спасибо, что приютил, накормил, развлек. Ой, посуду не помыла. Могу перед работой заскочить.

   – Не надо, – парень поднялся с кровати. – Я сам.

   В прихожей было темно, хоть глаз выколи. Вместо того чтобы включить свет, я методом тыка во всё, что попадалось на пути, принялась искать дверь, пока не споткнулась о собственную обувь и не полетела на пол. И долетела бы, не будь рядом Пашки. Парень успел меня подхватить. Какой же хрупкой и тоненькой я вдруг почувствовала себя в его объятиях. Конечно, росту во мне немного, но худышкой точно не назовёшь. От мамы мне досталась женственная фигура: к осиной талии и стройным ногам внушительным бонусом прилагались аппетитные попа и грудь. Моя любовь к движению и спорту лишь подчеркнула эффектность подаренных природой округлостей.

   – Осторожнее, – прошептал мне в макушку парень.

   Тут я осознала, что он, вообще-то, почти без одежды. Потому и свет, наверное, не включил, чтобы в очередной раз не смущать целомудренную меня своим полуголым видом. Тем не менее я смутилась: волна жара прокатилась с головы до ног, после чего появилась странная пульсация в особо укромных уголках тела, будто сердце клонировало само себя и часто-часто забилось в нескольких местах одновременно.

   Я поспешила нырнуть ногами в шлепанцы, схватилась за ручку двери и попыталась открыть замок. Тот ни в какую не поддавался.

   – Давай я.

   Ощутив рядом густое тепло мужского тела, от которого меня снова бросило в странную дрожь, я отпрянула в сторону, пропуская хозяина квартиры вперёд. Послушно щелкнул замок. Свобода! Бочком проскользнула в полуоткрытую дверь, пробормотав на прощание:

   – Спокойной ночи.

   – Доброго утра, – усмехнулись в ответ за моей спиной.

ГЛАВА 3

Утром на выходе из подъезда меня поймала соседка баба Нюша.

   – Алиса пропала, – дрожащим от волнения голосом пожаловалась она. – Вчера вечером сбежала и не вернулась.

   Белая и пушистая, как одуванчик, кошка Алиса была для Анастасии Петровны не просто любимым домашним питомцем, а верным другом, собеседницей и доступным антистрессом. Восьмидесятипятилетняя старушка души в ней не чаяла, баловала любимицу разнообразными вкусняшками и дважды в день выгуливала у себя на руках. Иногда кошка спрыгивала на землю, но далеко не уходила и всегда возвращалась.

   – А вчера как побежит, – на глаза бабы Нюши навернулись слёзы. – И нет её.

   ¬– Сейчас поищем, – бодро заверила я соседку, достала из сумки телефон и набрала номер друга. – Паша, подъем! У бабы Нюши Алиса пропала.

   – Спускаюсь, – быстро оценил ситуацию парень.

   – Идите пока домой и о плохом раньше времени не думайте, – ласково погладила я пожилую женщину по плечу.

   – Она ведь никогда на улице не ночевала, – промокнув глаза платочком, пролепетала та.

   – Наверное, в подвале спряталась.

   – Доброе утро. – Со ступенек к нам навстречу сбежал Пашка. – Анастасия Петровна, почему глаза на мокром месте? А давайте я отведу вас домой, выпьем успокоительного, включим телевизор. Там ваша любимая передача идёт. Пропустите же, обидно будет. А мы со Стасей Алису поищем.

   Продолжая весело болтать и по-доброму подшучивать, парень увлёк старушку к её квартире. Я осталась ждать. Друг вернулся через несколько минут, и мы отправились на поиски. Для начала обошли соседние дворы, заглянули под каждый куст. Потом Пашка раздобыл ключи от подвала и спустился вниз. Я стояла на улице, соображая, куда ещё могла пойти неискушенная в самостоятельных прогулках домашняя кошка. Неподалёку велась стройка нового торгового центра. В окружающем её заборе было несколько прорех, через которые можно было попасть на охраняемую от чужого любопытства территорию. Попробовать поискать там?

   – Хорошо. Тепло, – Пашка вышел из холодного темного подземелья и встал рядом, греясь на солнышке.

   Несмотря на раннее утро, было жарко и душно. Надеюсь, напарит грозу и хороший ливень. Дожди этим летом шли редко, заставляя меня переживать, уж не накопятся ли они ко дню проведения фестиваля.

   – Пошли туда, – я указала на дыру между мятыми жестяными листами строительного забора.

   – Лучше я один.

   – Да ладно. Там никого нет, – и первая побежала в сторону стройплощадки.

   – Осторожно, – Пашка подхватил меня по локоть, когда я полезла сквозь прореху. – Под ноги смотри.

   – Алиса! – позвала я. – Кис-кис-кис.

   Фигушки с макушком. Никто не отозвался. Мы начали методично обходить тяжелую строительную технику и горы стройматериалов. Если здесь и была охрана, свои обязанности она исполняла спустя рукава. Подобное безалаберное отношение нам было только на руку.

   – Ой, – я испуганно замерла на месте, увидев вытянутый по земле белый кошачий хвост. Остальное тело было скрыто за бетонным блоком. Испуг был вызван дурным предчувствием, которое возникло сразу же, как я заметила знакомую пушистую шерстку. Слишком безжизненным выглядел индикатор кошачьего настроения. – Паша, смотри. Это она.

   Я сделала ещё несколько шагов вперёд и, вздрогнув, закрыла лицо руками, не в силах смотреть на окоченевшее тельце с раззявленной пастью. Пашка подскочил, заслонил от меня грустную картину, успокаивающе приобнял за плечи.

   – Ты в порядке?

   – Норм.

   В сумке бодро завибрировал телефон. Я поспешила ответить, чтобы хоть как-то отвлечься. Перед глазами стояло заплаканное лицо бабы Нюши.

   – Станислава, ты где? Ты зачем нас собрала? Кофе попить? Устроила совещание, а сама не явилась? – возмущался в трубку Антон Лебедев, специалист по связям с общественностью и СМИ, он же видео оператор всех организуемых мной мероприятий.

   – Ребята, простите. Пообщайтесь пока без меня. Важное дело нарисовалось, – произнесла я скороговоркой и отключилась.

   – Иди на работу. Сам всё сделаю, – предложил Пашка.

   – А баба Нюша? Кто ей скажет?

   – Я похороню Алису и обо всем расскажу Анастасии Петровне, – терпеливо разъяснил парень. – Иди. Ты и так уже опоздала.

   – Она сильно расстроится, – чуть осипшим голосом произнесла я, отступая назад.

   – Что за дурацкая привычка ходить спиной вперёд? – Пашка подошёл, развернул меня лицом к дырке в заборе и подтолкнул на выход. – Я умею обращаться с женщинами, независимо от их возраста и настроения. Всё будет хорошо. Иди.

***

Поначалу я думала, что смерть знакомой кошки пускай меня и расстроила, но отнюдь не выбила из колеи. Однако, когда поймала себя на отрешённом перекатывании по столу шариковой ручки, осознала, что не так-то просто отвлечься от утреннего происшествия.

   Сидящий за соседним столом Александр, специалист по физкультуре и спорту, с помощью телефона натравил на меня солнечного зайчика:

   – Станислава Валерьевна, очнись. Обедать идём?

   – Без меня.

   В кабинет заглянул Лебедев:

   – Пошли в столовку.

   – Идите. Я по делам смотаюсь, – схватив со стула сумку, быстрым шагом направилась к двери.

   – То сидит как статуя, то летит как ужаленная, – покачал головой Александр, поднимаясь следом.

   – Обезьян смешнее нет. Что сидеть как статуя? Человеческий портрет, даром что хвостатая, – процитировал Маяковского Антон.

   – Вот верблюд, а на верблюде возят кладь и ездят люди. Он в работе круглый год – он, верблюд, рабочий скот, – не осталась я в долгу, немного подсократив детский стишок того же авторства.

   – Намекаешь, что я верблюд, на котором все ездят? Рабочий скот? – слишком буквально воспринял слова Лебедев.

   – С каких пор верблюды начали обижаться на обезьян? – склонив голову набок, усмехнулась я.

   Мы, трое, были замечательной командой. Александр, коренной житель, хорошо знал местных, их желания, потребности, возможности. Он был самым старшим и самым остепенившимся. Тридцать три года, крепкий брак, восьмилетний сын. Помимо отдела физкультуры и спорта с недавнего времени возглавлял городскую избирательную комиссию. Страдал постоянной загруженностью работой и смутным пониманием того, что он вообще делает. Легко поддавался на мои провокации и всегда был готов отодвинуть собственные дела на потом, чтобы помочь. Впрочем, его временем и вниманием я особо не злоупотребляла. С Лебедевым было сложнее. Рыжий, маленький, щуплый, пронырливый парень, всего на два года старше меня, успел поработать телекорреспондентом ночных новостей в большом городе и директором местного телецентра, пока не устроился специалистом по связям с общественностью в городскую администрацию. Чтобы уговорить Антона «пойти на дело», приходилось готовить красочную презентацию грядущего мероприятия со льстивыми расшаркиваниями в сторону первоклассного специалиста, без которого ничего не получится. Лебедев дорого ценил своё время и не разменивался по мелочам.

   – Ты куда-то спешила, – напомнил Антон, освобождая дорогу, которую без особого успеха пытался заслонить худощавой, малогабаритной фигурой. Каждый раз, когда Лебедев брал в руки свою большую видеокамеру, я переживала, как бы он не сломался под её немалым весом…

   Жара продолжала набирать обороты. На тротуарах плавился асфальт, становясь мягким и податливым острому женскому каблучку. Я смотрела на многочисленные точечные углубления под ногами и радовалась, что сегодня в честь пятницы оделась по-спортивному: светло-голубые джинсы, широкая белая футболка и легкие босоножки на плоской платформе. На ходу набрала номер друга:

   – Паша, как баба Нюша?

   – Печет пироги. Я позвонил внукам. Вечером обещали навестить.

   – Ты – чудо. А я котенка нашла на замену. Как думаешь, согласится принять?

   – Ты меня спрашиваешь, а сама уже все решила и бежишь за ним?

   – Откуда ты знаешь? – тормознула я в тени большого, пыльного куста сирени.

   – Время обеда, а ты по улицам носишься, – усмехнулся в трубку парень.

   – Гуляю.

   – В такую-то жарищу?

   – Хватит умничать. Да, я иду за котенком, но ещё могу передумать. Так брать или нет?

   Далеко, но отчетливо пророкотал гром. Я недоуменно глянула на чистое, голубое небо у себя над головой.

   – Гремит.

   – Стасик, руки в ноги и дуй обратно на работу, пока гроза не началась, – в голосе друга послышалось беспокойство.

   – Да, ладно…

   – Станислава!

   Полным именем Пашка называл меня редко, например, когда злился или когда дело касалось по-настоящему серьёзных вещей. В подтверждение последней догадки внезапно налетел сильный порыв ветра. Ветки сирени хлестнули по спине. Небо начало стремительно затягиваться свинцовыми тучами. Гораздо ближе, чем прежде, угрожающе прорычал гром.

   – Вау! – восхитилась я тем, как быстро меняется погода.

   – Беги! – рявкнули в трубку.

   Потемнело. Мимо в разные стороны спешили люди, надеясь укрыться от надвигающейся непогоды. Ветер крутил на тротуаре маленькие смерчи из пыли и мелкого мусора. Я нажала отбой и быстрым шагом пошла в сторону Администрации. Успела нырнуть в здание до того, как на город обрушился мощный ливень. Тут же пропало электричество, а следом вода. Конечно, последней было хоть отбавляй снаружи, а вот в водопроводном кране совсем пересохло. Единственным освещением служили частые вспышки молний.

   – Вернулась?

   – Не промокла?

   Коллеги сидели на стульях почти у самых дверей и наблюдали за бушующей за окном стихией. Я прошла вперед к своему столу.

   – Стася, ты бы лучше подальше от окна, – забеспокоился Александр. – Мало ли что?

   – «Лей, лей-лей, не жалей. Вылей всё скорей, чтоб к утру просохло», – принялся напевать Антон.

   – Может, кружок самодеятельности организуем? – усмехнулась я, не двигаясь с места. – А то стихи читаем, песни поём.

   – Ага и перейти дорогу доблестным работникам ДК? Жить надоело? – смешно выпучил на меня глаза Лебедев.

   – Есть хочу.

   – Поздно. Свет отключили. Не продадут, не разогреют, – пояснил и без того очевидные вещи Антон.

   – Мне – нет, – согласилась я. – Но если к фее в белом колпаке подойдет брутальный мачо или симпатичный знаменитый тележурналист…

   – Такой уж и брутальный? – засомневался Александр.

   – Знаменитый? – вторил ему Лебедев.

   – Конечно! – попыталась я вселить в мужчин уверенность в собственной неотразимости.

   – Там сегодня верховодит такая фея, рядом с которой я – дрыщ костлявый, – ничуть не воодушевился Александр.

   – Её габариты не помещаются в объектив моей камеры, – поддакнул Антон.

   В этот момент за окном ярко вспыхнуло, а следом раздался такой оглушительный треск, словно небо раскололось на части.

   – Стас, ложись! – не на шутку испугались коллеги.

   Я лишь вздрогнула и скрестила руки на груди.

   – Кстати, вполне возможно, что фея боится грозы и под воздействием страха согласится продать обед.

   – Блин, она, когда голодная, ни о чем, кроме еды, говорить не может, – проворчал Лебедев, поднимаясь со стула и выходя из кабинета.

   – Интересно совещание будет? – задал риторический вопрос Александр, когда мы остались вдвоем.

   – А чем ещё в грозу заниматься, как не совещаться, – срифмовала я и задумчиво произнесла: – Нет, однозначно надо организовать кружок…

ГЛАВА 4

Под дождь я всё-таки попала. На полпути к дому меня настиг второй за день ливень – теплый и короткий, однако его вполне хватило, чтобы вымокнуть до нитки. Навстречу из подъезда вышел Пашка. С зонтом. Выразительным присвистом оценил мой плачевный вид и сообщил:

   – Анастасия Петровна приглашает на пирожки.

   – Отлично. Я – за. Пойду переоденусь. Ой, Паша, из-за этого дождя я так и не сходила за котенком. Тут недалеко, на соседней улице.

   – Что за котенок?

   – Белый как Алиса.

   Парень немного помолчал.

   Я принялась выжимать из волос воду.

   – А он не станет грустным напоминанием? – осторожно спросил друг.

   – В смысле?

   – Такой же, как потерянная любимица, – медленно произнёс Пашка, очевидно для того, чтобы до меня, наконец-то, дошло.

   – Ты прав! – спохватилась я. – Не подумала как-то.

   – Иди домой, я решу проблему с котенком, – улыбнулся парень.

   И почему я раньше не замечала, какая у него обаятельная улыбка? Точнее замечала, знала, но никогда не залипала как сейчас… Подивившись своей странной реакции, встряхнулась и юркнула мимо друга в подъезд.

   После тёплого душа долго крутилась перед зеркалом, расчесывая волнистые волосы цвета горького шоколада, успевшие немного выгореть на солнце, подкрашивая голубые глаза, выбирая, что надеть. В дверь постучали, когда я примеряла желтое платье без рукавов с широкой юбкой.

   – Звонок есть, – проворчала открывая.

   – Ты же его ненавидишь, – напомнил Пашка, входя в прихожую.

   – Когда сплю. Подожди, я ещё не оделась.

   – Шутишь?

   – Не решила, что надеть.

   Развернулась, чтобы вернуться в комнату, но друг схватил меня за руку:

   – Стой. Ты очень красивая. Иди так.

   – Правда, нравится? Не люблю желтый. Платье мама подарила.

   – Зря не любишь. Тебе идёт.

   Мы продолжали держаться за руки. И снова загадочная улыбка на его губах.

   – Надо волосы собрать, – чувствуя, что теряюсь в тепле прикосновения, тихо сказала я.

   – Не надо, – свободной рукой парень отвёл с моего лица упавшую на него прядь. – Так гораздо лучше.

   – С каких пор ты заделался имидж-консультантом? – попыталась я шуткой снизить градус непонятного напряжения между нами. Вышло неуклюже.

   – Я котенка принес, – у друга побороть неловкость получилось гораздо лучше.

   – Где он?

   – У меня. Хотел сначала тебе показать.

   – Идём! – я вырвала руку, сунула ноги в шлепанцы и выскочила за дверь.

   По ступенькам на нашу площадку поднимался Борис, внук бабы Нюши.

   – Стася, а мы вас ждём-ждём. Куда пропали?

   До этого вопроса всё было относительно нормально. Но тут я вспыхнула, словно школьница, застигнутая строгими родителями на первом в своей жизни свидании.

   – Так вы что? Это самое? – расплылся в понимающей ухмылке соседский внучок. – Давно пора. Лена всегда говорила, что вы подходите друг другу.

   Лена, жена Бориса, говорила всякое. Эту болтливую мадам слушать не переслушать.

   – Мы, вообще-то, котенка бабе Нюше нашли, – перевела я разговор в нейтральное русло.

   – Прикиньте, мы тоже, – огорошил в ответ Борис. – Лена, как на работе рассказала о том, что произошло, ей тут же котенка и подогнали. Рыжий полуперс. Не Алиса, конечно, но сойдёт. А у вас?

   – У нас – полный абзац, – пробормотала я, поворачиваясь к Пашке. – Что делать будем? Два котенка многовато для одной бабы Нюши. Вернуть можно?

   – Вряд ли.

   – Борис, ты иди пока. Мы скоро будем, – пообещала я, открывая дверь в Пашкину квартиру, за которой тут же раздалось писклявое кошачье мяуканье.

   Навстречу ковылял упитанный, серый, как дым, котенок с оранжевыми глазами-пуговками и дрожащим хвостиком-морковкой.

   – Какой хорошенький, – опускаясь на корточки, умилилась я. – Давай оставим его себе, то есть тебе?

   Котенок доверчиво ткнулся влажным носом в мои ладони.

   – Я часто бываю в командировках, – садясь рядом, возразил Паша. – А такому малышу нужен постоянный присмотр.

   – Пузанчик мой маленький, – подхватила я котенка на руки. – Это мальчик или девочка?

   – Девочка. Мы же искали замену Алисе.

   – Как назовем?

   – Стася, мы скоро уезжаем, – напомнил друг.

   – Возьмем с собой.

   – В самолет нас с ней не пустят.

   – Поедем на поезде.

   – Это будет слишком большой стресс для котенка.

   – Ты тысячу раз прав, – со вздохом сдалась я. – Что тогда делать?

   Мы продолжали сидеть на корточках. Я прижимала к груди малышку, а та, пригревшись, нежно мурлыкала.

   – Попросим Анастасию Петровну присмотреть.

   – Ура! Ты – супер! – От избытка чувств я чмокнула Пашку в щёку.

   – Обязанности по уходу пополам.

   – Замётано. А жить будет у тебя или у меня? Нет, если у меня, ты начнёшь отлынивать от родительских обязанностей. Пусть у тебя живет.

   – Хорошо.

   – Кормил?

   – Молоком.

   – Надо кошачий корм купить, лоток, наполнитель…

   – Успокойся. Пойдем. Нас ждут.

   – А имя?

   – Придумаем.

***

За столом только и разговору было, что о котятах. Своего рыжего баба Нюша назвала Агашей. Кошечка быстро освоилась в новом жилище и признала хозяйку, забравшись к ней на колени и свернувшись маленьким музыкальным клубком. Мы с Пашкой никак не могли определиться, перебирая известные и не очень клички, придумывая совершенно новые и оригинальные.

   – Мы тоже с котенка начинали, – с намёком произнесла Лена, томно склонив голову на плечо мужа. – Он нам как ребенок стал, а теперь настоящего бэйбика ждём.

   – Правда? – Я принялась визуально обследовать стройную фигуру будущей матери.

   – Ой, Леночка, хорошо-то как, – разволновалась баба Нюша. – Неужто правнучка дождусь?

   – Или правнучку, – гордо добавил Борис. – За это надо выпить моей фирменной наливочки.

   – Той самой, от которой ноги перестают слушаться? – с подозрением поинтересовалась я.

   – Боря, только чуть-чуть. Завтра на озеро собирались, – встревожилась Лена.

   – Как скажешь, зайка моя, – ныряя под стол и шурша невидимым пакетом, пробубнил любитель самогоноварения. – По три капли и на боковую.

   – А может не надо? – засомневалась я. – Нам с Пашей ещё в магазин за кормом и лотком.

   – Успеете. Баба Нюша, неси рюмки. Кстати, на озеро с нами поедете?..

   Борис умел уговаривать, особенно меня. Паша незаметно отказался, и никто не стал его заставлять. А я, как дочь винодела, была обязана попробовать наливку по новому Борькиному рецепту и оценить по шкале от одного до десяти, иначе: «Ты нос совсем задрала, признаешь только коллекционные вина» и так далее. Я, конечно, могла бы на это не вестись, но сегодня после утреннего стресса и вечернего душа из ливня была не против согреться изнутри. Пресловутые три капли обернулись тремя рюмками. Пора было тормозить и себя, и приятеля.

   – Нам пора, – опрометчиво выскочила я из-за стола.

   Голова была по-прежнему светлой, а вот ноги выполнять свои природой возложенные на них функции внезапно отказались.

   – Так и знала, – со стоном завалилась я на Пашку.

   Друг ловко меня подхватил и усадил к себе на колени. Баба Нюша охнула, Ленка захихикала, а Борис гаркнул: «Горько!».

   – Ты что-нибудь другое, кроме спотыкача, варить умеешь? – моему возмущению не было предела.

   – Теперь бы ещё Наташеньку пристроить, – глядя на нас с Пашей, вздохнула о младшей внучке Анастасия Петровна.

   – А знаете, что? – мне надоело всеобщее подшучивание. Я крепко обняла друга за шею и объявила: – Мы действительно решили быть вместе.

   – Так о том и речь! – поднял рюмку вверх Борис. – Горько!

   – Ну Боря, хватит, – схватила мужа за руку Лена. – Ты обещал много не пить.

   – Паш, пойдём, – предприняла я вторую попытку подняться, на этот раз придерживаясь за спинку стула. – Баба Нюша, спасибо за пирожки. Чуть язык не проглотила.

   – А мою наливочку во сколько оценишь?

   – Завтра на озере скажу…

   После дождя жара спала, оставив приятное тепло. На тротуарах подсыхали припорошенные жёлтой пыльцой лужи, с деревьев падали крупные капли скопившейся в листве влаги. Умытая растительность ярко блестела в лучах заходящего солнца. Наш городок утопал в зелени. Когда его строили, старались по возможности не трогать лес. Поэтому деревья и кусты были повсюду: во дворах, между домами, вдоль дорог. Не посаженные заново, а растущие здесь испокон веков. Высокие рыжие сосны, грациозные плакучие берёзы, дрожащие при малейшем ветерке осины и похожие на брокколи шаровидные ивы. Мы с Пашкой как раз шли через один такой лесок, с удовольствием вдыхая свежий воздух.

   – Хорошо-то как, – потянулась я на ходу, поднимая лицо и руки вверх.

   – Под ноги смотри, – окликнул друг.

   Вовремя. Через тропинку, по которой мы шагали, как щупальца протянули свои узловатые корни обступившие её с обеих сторон сосны. Я споткнулась об один из них, но на ногах удержалась.

   – Дай руку, – потребовал Пашка. Его пальцы крепко обхватили мои.

   – Теперь мы точно похожи на влюбленную парочку, – хихикнула я. Действие наливки ослабело, но ещё не выветрилось окончательно.

   В магазине мы поспорили, чем будем кормить нашего питомца. Я предлагала готовый корм, Пашка – натуралку. У парня оказалось много познаний в этой области. Он настоял на своем, обозвав меня конформистской. Я нисколько не обиделась. Действительно люблю решать любые вопросы как можно проще. Помимо еды и кошачьего туалета, мы приобрели когтеточку и до верха нагруженные вернулись домой.

   Малыш поджидал нас в коридоре жалобно мяукая и трогательно дрожа маленьким хвостиком.

   – Он такой косолапик, давай назовём его Мишка, – устраиваясь с котенком на диване, предложила я.

   – Это девочка, – напомнил Паша, садясь рядом.

   – Ну и что? Я тоже девочка, однако это не мешает кое-кому назвать меня Стасик. Смотри, уснула.

   Котенок пригрелся у меня в ладонях, закрыл глаза и даже перестал мурлыкать, провалившись в глубокий сон.

   – Кошки вообще много спят, а малыши тем более, – в очередной раз блеснул познаниями в области зоологии друг.

   – Иногда мне хочется стать кошкой, – зевнула я. – Спать, спать и ни о чем не думать.

   Голова самопроизвольно и уютно устроилась на мужском плече. Веки тут же начали слипаться.

   – Тебе пора отдыхать.

   – Ага. Не хочу Мишку будить. Посижу немного и пойду.

   – Значит, всё-таки Мишка? – усмехнулся парень.

   – Тебе не нравится?

   – Смешное имя для кошки.

   – Зато будет лишний повод улыбнуться.

   – С тобой и так не соскучишься.

   – Это хорошо или плохо? – чисто для поддержания разговора спросила я.

   – И то и другое.

   – В смысле? – я даже глаза открыла и голову подняла, поскольку ожидала услышать что-то вроде «Конечно, хорошо. Очень хорошо».

   – Стасик, с тобой как на пороховой бочке, – признался Пашка. – Одна твоя авантюра с фиктивным браком чего стоит.

   – Это да, – согласилась я, снова опуская голову. – Удивительно: раньше я к тебе ничего, кроме дружеских чувств, не испытывала, но когда ты стал моим потенциальным мужем, появились странные ощущения…

   Похоже, запутав ноги, спотыкач распустил мне язык. Что я сейчас ляпнула?

   – Пойду-ка домой, – поспешила я сгрузить Мишку на Пашины колени. Котенок недовольно заворочался и открыл желтые пуговки глаз.

   – Какие ощущения? – заинтересовался моей оговоркой друг.

   – Дурацкие, – вскочила я на ноги.

   Мишка коротко мявкнул, неожиданно оказавшись на диване. Пашка схватил меня за руку, дернул и вместо котёнка усадил к себе на колени.

   – Ты чего? – я развернулась и уперлась ладонями парню в грудь.

   – Точно дурацкие?

   Не то слово. Голова кружится, а сердце вместо груди скачет в животе, причём проваливаясь всё ниже и ниже.

   – И кто из нас пороховая бочка? – рассердилась я, то ли на себя, то ли на друга. – Никогда не знаешь, чего от тебя ожидать. Хватаешь, целуешь, когда вздумается…

   – Ты сегодня сама объявила нас парой.

   – Да они достали со своими намеками! И потом, всё равно рано или поздно узнают.

   – Помнишь, ты сказала, чтобы я был ласков с тобой, как со своей любимой? – выразительно изогнул левую бровь Пашка. Так он сразу становился похожим на одного зарубежного актёра из популярного сериала, который по причине своей постоянной занятости я видела лишь мельком, будучи у кого-то в гостях, однако образ бровастого красавчика, в отличие от имени, успел запечатлеться в памяти.

   – А ты рад стараться, – фыркнула в ответ. – Наедине это делать необязательно.

   – Я репетирую. – Какое-то время Пашка прощупывал ершистую меня внимательным взглядом, пока не принял решение: – Хорошо, больше не буду. Иди.

   – До завтра. – Напоследок погладив Мишку пальцем по голове, я отправилась восвояси.

   Друг не пошёл провожать, так и остался сидеть на диване.

ГЛАВА 5

На следующий день с раннего утра Борис сманил Пашку на рыбалку. Мы с Леной должны были приехать на озеро позже, когда выспимся. Вместе с нами за компанию уговорилась позагорать Наташа – младшая внучка бабы Нюши. С девушкой я была знакома шапочно. Тихая, застенчивая, молчаливая, она редко приезжала в гости к бабушке, поскольку училась в университете и подрабатывала, чтобы не обременять родителей расходами на своё содержание.

   Втроём на машине Горбовых мы отправились на озеро. Парни заняли для нас хорошее место и даже разбили палатку, чтобы мы смогли отдохнуть от жаркого солнышка в её тени. Пока Лена с Наташей осторожно плавали вдоль берега, я забралась на глубину, легла на спину, расслабилась и позволила телу медленно дрейфовать по ленивым волнам. На мелководье было шумно из-за большой толпы отдыхающих, а здесь моё спокойствие лишь изредка нарушали проплывающие мимо весельные лодки и катамараны.

   – Девушка, вы русалка? – весело поинтересовались откуда-то сверху незнакомым мужским голосом.

   Неохотно открыла глаза. Совсем рядом плавала надувная лодка с тремя пассажирами: два парня и девушка, в которой я с удивлением признала Ларису, бывшую Пашкину подругу.

   – Вы у окулиста давно были? – ехидно поинтересовалась в ответ у начавшего разговор блондина. – Пора сходить. Хвост от ног не отличаете.

   Перевернувшись на живот, поплыла обратно к берегу. Позади раздался громкий плеск. Через минуту со мной поравнялся близорукий незнакомец.

   – Куда же ты так быстро? – широко улыбнулся он.

   – На сушу. Загорать. А ты почему друзей бросил?

   – Им полезно побыть наедине, – хмыкнул парень. – Хорошо плаваешь.

   – Надеюсь, ты тоже.

   Мы замолчали, чтобы не терять силы. До берега было далеко.

   – Данил, – выходя на мелководье, представился блондин. Высокий, мускулистый, он сразу привлёк к себе внимание окружающих.

   – Станислава.

   – Красивое имя. Редкое. А я приехал сюда на фестиваль уличного спорта. Сначала не хотел, но друзья уболтали.

   – Посмотреть?

   – Поучаствовать.

   – Серьёзно? – Я остановилась. – Данил? Случаем, не Бабинов?

   – Откуда ты знаешь?

   – Станислава Романова тебе ни о чем не говорит? Сам сказал, имя редкое.

   – Та самая Романова, что устраивает фестиваль?

   Мы продолжали топтаться на мелководье по колено в воде. Вокруг резвились детишки и старательно дефилировали дамы всех возрастов, облизывая взглядом загорелое тело моего собеседника в вызывающих красных плавках.

   – Та самая, – передразнила я. – Долго же пришлось тебя уговаривать.

   – Да, если бы я знал… У тебя же на аватарке детская фотография!

   – Причем здесь это?

   – Ну… – Данил снова широко улыбнулся, явно не зная, что сказать в свое оправдание.

   – Твои друзья ещё далеко, – посмотрела я в сторону лодки. – Пошли к нам, пообщаемся, легенда паркура.

   – Да ладно тебе, – заметно смутился парень.

   – Я знаю, что говорю.

   У палатки уже разожгли мангал вернувшиеся с рыбалки мужчины. Рядом хлопотала хозяйственная Лена. Наташа пыталась ей помочь, но, похоже, больше мешалась под ногами.

   – Ого! Нашего полку прибыло, – радушно воскликнул гений самогоноварения: – Борис.

   – Данил.

   Пашка, прежде чем представиться, подошёл, обнял меня со спины и лишь тогда протянул руку через моё плечо:

   – Павел.

   Мне оставалось лишь глупо улыбаться собственническому поведению друга.

   – Понятно, – пробормотал новый знакомый.

   – Тот самый Данил Бабинов, про которого я тебе рассказывала. Организовал академию паркура для детей в родном поселке. Недавно получил сертификат инструктора A.D.A.P.T. Я же ничего не путаю?

   – Нет, но ты меня смущаешь, – прищурил светло-серые глаза парень.

   – А я Лена. Пообедайте с нами. Борис с Павлом таких карасей наловили!

   – Не откажусь, – Данил следом за девушкой направился в сторону мангала.

   – Отпусти, – трепыхнулась я в руках Пашки и посмотрела в сторону Наташи. Баба Нюша рассказывала, что раньше её внучка была безумно влюблена в моего соседа. Однако девушке было некогда наблюдать за нашей парочкой, всё её внимание приковал к себе новый знакомый. Сильно смущаясь, Наташа тихо представилась и чуть не уронила в мангал решётку с рыбой. А Лена не была бы Леной, если бы тут же её не отругала. Наташа вспыхнула ещё ярче и отошла прочь. На ней был слитный спортивный купальник невзрачного тёмно-синего, как школьная форма, цвета и голубое парео. При довольно стройной фигуре девушка обладала пышной грудью, но не гордилась этим, а сильно стеснялась и всяческими способами пыталась визуально уменьшить нескромный, по её мнению, размер.

   Пашка отпустил, и я подошла к Наташе.

   – Красивое парео. Слушай, сделай мне брови как у тебя.

   Наташа выучилась на бровиста и подрабатывала в салоне красоты.

   – Зачем? У тебя красивая естественная форма, даже выщипывать не надо.

   – Кажется, я напросилась на комплимент.

   По губам девушки скользнула улыбка. Наташа была хорошенькой: лицо сердечком, большие зеленые глаза, аккуратный носик, пухлые губы. И она умела ухаживать за собой: чистая цветущая кожа, гладкие золотистые волосы, собранные в небрежный пучок, из которого выпали несколько волнистых прядей.

   – Как учёба?

   – Фух, не спрашивай. До сих пор не верится, что всё закончилось.

   – А я любила учиться, курсовые писать…

   – Серьёзно?!

   – Да. Особенно доводить преподавателей каверзными вопросами по выбранной теме. Кажется, моего выпуска больше ждали они, чем я.

   – Ты не похожа на синий чулок.

   – Обязательно быть синим чулком, чтобы любить учиться? – рассмеялась я в ответ. – Идём, а то всю рыбу съедят, нам не оставят.

   Цель была достигнута – Наташа немного расслабилась и повеселела.

   Остальные уже собрались на покрывале у низкого складного столика. Борис травил байки и анекдоты про рыбалку. Лена делала последние приготовления, а Паша ловко ей помогал, от чего девушка то и дело расплывалась в благодарной улыбке. Подойдя, я подтолкнула Наташу к месту рядом с Данилом, сама приземлилась возле Пашки:

   – Ну, похвастайтесь своими трофеями.

   – Там-тарарам там-там, – пропела Лена, водружая на середину стола блюдо с жареной рыбой.

   – Ты даже такую тарелищу с собой прихватила, хозяйственная моя, – нежно чмокнул жену в висок Борис.

   – Потому что мой муж – отличный рыбак, – засюсюкала в ответ Лена. – Большому улову – большая тарелка.

   – Хм, интересно, а вы не считали, кто сколько поймал? – спросила я, намекая, что рыбак здесь не один.

   – Зачем? – подмигнул Борис. – Но ты права. Павел тоже постарался на славу.

   – Не на славу, а для Славы, – поправила Лена.

   – Давайте есть, – предложил Пашка покончить с разговорами, беря одну из самых крупных рыбок и кладя её на бумажную тарелку передо мной.

   Борис проделал то же действие в отношении Лены, а Данил, к моей радости оказавшийся обходительным кавалером, наполнил тарелку для Наташи. Со стороны наша веселая компания стала напоминать групповое свидание трёх влюбленных парочек.

   – Осторожнее, кости. Их здесь много, – заметив, что я подавилась, проворчал Пашка, забрал рыбу и принялся её для меня чистить.

   К столу подкатился полосатый волейбольный мяч.

   – Привет, Станислава Валерьевна! И ты здесь? Наконец-то отдыхаешь, не работаешь, – обрадовался подошедший за своей потерей Александр. Пожал мужчинам руки, представился Данилу.

   – Хочешь сказать, здесь и Лебедев где-то загорает? – предположила я.

   – Ага. В компании коллег с прошлой работы.

   – Пап, ну ты долго? – возмутился мальчишка восьми лет, маячивший неподалеку.

   – Вовка! Иди-ка сюда, – крикнула я в ответ. – Поздоровайся с тетей Стасей.

   Парнишка послушно приблизился и расплылся в радостной улыбке:

   – А я вас не узнал.

   – Богатой буду. Хочешь рыбки? Дядя Паша поймал. Только я тебе сама кусочек выберу, а то она костлявая.

   Вовка опустился на колени рядом со мной, с интересом разглядывая угощение.

   – Знакомься: Данил Владимирович, знаменитый трейсер. Трейсер – это тот, кто паркуром занимается. Придешь завтра на него посмотреть?

   – Да.

   – Куда он денется? – хмыкнул Александр и со вздохом добавил: – Вместе с папкой с раннего утра…

   – Отставить панику. Сегодня ложитесь спать пораньше. Кстати, вы с кем в волейбол играете?

   – Да мы вдвоем только. Просто мячик перекидываем.

   – Кто не прочь размяться? – обратилась я к сидящим за столом.

   – Я – пас, сама знаешь почему, – покачала головой Лена.

   – А я не умею, – виновато улыбнулась Наташа.

   – Тогда с нашей стороны: я, Паша, Боря и Данил, – принялась я загибать пальцы. – А с вашей: ты, Вика…

   – Вдруг Вика не будет, – засомневался Александр насчёт кандидатуры своей жены.

   – Я знаю Вику. Она будет. И позови Антона с другом.

   – А если откажется?

   – И это мне говорит ведущий специалист по физической культуре и спорту? – фыркнула я. – Откажется, найдешь других. Данил, а может твоих друзей позвать?

   – Понятия не имею, где они, – развёл руками парень.

   При этом он случайно задел Наташу и та пролила на себя миниралку.

   – Извини, – Данил схватил несколько бумажных салфеток.

   – Не надо! Я сама, – заметив, что новый знакомый, впопыхах не подумав, примеривается к мокрому пятну на самой выдающейся части её тела, испугалась Наташа и вскочила на ноги. – Пойду искупаюсь.

   Я заметила, что Данил проводил девушку долгим задумчивым взглядом.

   – Стася, ты серьёзно? – поморщился Борис. – После сытного обеда по закону Архимеда полагается поспать.

   – По закону Архимеда надо меньше слушать бреда. Пока Александр соберет команду, успеешь отдохнуть, – успокоила я приятеля.

   – Иди растрясись, а то совсем жирком заплывёшь, – толкнула мужа в бок Лена.

   Коренастый плотного телосложения Борис легко набирал в весе, а при его природной лени и любви к жирной калорийной пище это происходило регулярно и зачастую в геометрической прогрессии. Но я-то знала, что грузный с виду парень на волейбольной площадке – ловкий и быстрый как кот. Боря любил командные игры и часто с друзьями гонял или кидал мяч.

   Густо засыпанная речным песком волейбольная площадка была пуста. В такую жарищу народ предпочитал отмокать в озере или подрумяниваться на солнышке, желательно лёжа, с панамой на лице. В ожидании соперников мы решили сыграть двое на двое.

   – Романова! На работе прохода не даёшь и на отдыхе от тебя не скрыться.

   Я обернулась. В компании высокорослых друзей Лебедев казался ещё мельче, чем обычно.

   – И тебе большой привет, – откликнулась я.

   – Надо бы ещё по два игрока с каждой стороны, – заметил один из вновь прибывших.

   – Зачем? – пожала я плечами. – Сыграем в мини-волейбол по-японски.

   – Это как? – хором поинтересовались друзья Антона.

   – Когда в команде по четыре человека и всего два сета до одиннадцати очков, которые засчитываются лишь подающей команде.

   – Короче, играем по-детски, – фыркнул тот, что представился Артёмом.

   – Ты сначала попробуй, – ничуть не смутилась я и перебежала на свою сторону площадки.

   Нагретый солнцем песок обжигал босые ступни, долго стоять на месте было невозможно. Подошли Александр с Викой. Молодая женщина приветственно помахала мне рукой.

   – Начинайте, – предложила я соперникам и тихо добавила: – Дадим вам фору, детишечки.

   Лебедев занял «судейское место», встав с краю около сетки. Его бывшие коллеги умели играть и вовсю пользовались своей силой и ростом. Вика тоже была высокой. Поэтому в нашей команде по мнению тех, кто меня не знал, я казалась слабым звеном ровно до момента, пока новенькие не познакомились с моей фирменной планирующей подачей. Так и не угадав, куда летит мяч, Артём восхищенно присвистнул. Хотя надо признать – выстаивать против его силовых подач лично мне было тяжело.

   В очередной раз заметив, как отбив мяч, я потираю запястье, Пашка не выдержал:

   – Эй! Можно полегче?! И хватит бить в одно место!

   – Да всё нормально, – примирительно заверила я.

   С перевесом в два очка первая партия осталась за нами. Когда менялись площадками, я не удержалась, свернула кукиш и проказливо показала его нагло разглядывающему меня Артёму.

   – Ещё посмотрим, кто кого, – надменно произнёс соперник в ответ на моё дурачество.

   Вторая партия показалась очень долгой. Розыгрыши мячей становились всё длиннее и сложнее. Напряжение возрастало с каждой секундой. Нас охватил горячий спортивный азарт. Особенно неистовствовал Борис. Он бурно радовался каждому очку в копилку команды и практически рыдал, когда мы пропускали мяч. Вокруг собралось много зрителей. Пришли Лена с Наташей. Последняя держала в руках фотоаппарат. Девушка обожала фотографировать и занималась любимым делом при любой удобной возможности. Вот и сейчас она направила на нас объектив своей полупрофессиональной камеры.

   – Блокируй! – надрывался за всех четверых Борис. – Молодца!

   – Стасик, подавай, – перебросил мне мяч Пашка.

   – Давай, Славка! – командовал Боря. – Чтобы с первого раза! Купаться хочется…

   На мои плечи легла большая ответственность. Счёт был как раз подходящий – 9:10 в нашу пользу. Хорошая возможность одним махом получить преимущество в два очка и закончить игру.

   Ближе всех к сетке стоял Артём, старательно скрывая за ухмылкой охватившее его напряжение. Он явно боялся уступить какой-то там фитюльке. Подсознательно он воспринимал меня главным противником, покусившимся на его спортивную честь. Наши с Артёмом взгляды сцепились как рыболовные крючки. Я улыбнулась и направила мяч в сторону парня. Однако, не долетев до готового принять его игрока, спортивный снаряд нырнул вправо. Друг Артёма попытался его достать, но лишь обидно коснулся спортивного снаряда кончиками пальцев, и тот плюхнулся в песок ему под ноги.

   – Чёрт!

   На радостях я взвизгнула, с разбегу запрыгнула на Пашку, обхватила его ногами за пояс. Друг с готовностью меня принял, крепко прижав в ответ.

   – Ура!!! Мы сделали это! – подняв руки вверх, крикнула я, затем наклонилась и коротко поцеловала парня в губы.

   – Ну, теперь точно купаться. – Пашка перекинул меня через плечо и побежал в сторону озера.

   Я видела, как Боря попытался подхватить Лену, но та с протестующими воплями кинулась наутёк. Остальные последовали за нами.

   Для разгорячённого игрой и солнцем тела вода показалась жутко холодной. Я охнула и, чтобы поскорее привыкнуть, нырнула в воду с головой. Теперь хорошо…

   – Станислава, как насчёт отыграться? – поинтересовался Артём, проплывая мимо.

   – Я устала.

   Пашка неведомо когда успел разговориться с незнакомой девицей в микроскопическом купальнике. Нескромно одетая девушка тихо млела, с удовольствием разглядывая собеседника и мелкими шажочками сокращая расстояние. Кокетка сильно вздрогнула, когда я неожиданно вынырнула рядом.

   – Давай, кто первый до буйков?

   – Ты же устала, – улыбнулся друг, подслушавший мой разговор с Артёмом.

   – Уже нет.

   – Станислава Валерьевна, не перестаю восхищаться твоей подачей, –подплыл к нам Александр.

   – Слушай, Саша, у меня предложение. Может, устроим соревнования по пляжному волейболу? Кинем клич, соберём команды, найдём спонсоров…

   – Ты же скоро в отпуск. – Коллега нисколько не воодушевился моей идеей. – И я, между прочим, тоже.

   – У тебя – через месяц. Я помогу, пока не уехала к родителям. Подготовка займёт немного времени. Тем более надо успевать, пока погода хорошая…

   – Убери её от меня, – взмолился Александр, обращаясь к Пашке. – Этот энерджайзер скоро всех сведёт в могилу.

   – Поплыли к буйкам, – подтолкнул меня на глубину парень.

   – В понедельник поговорим, – рассмеявшись, пообещала я заметно погрустневшему коллеге.

   Естественно, Пашка меня обогнал и доплыл до покачивающегося на волнах красного буйка, когда я была лишь на середине пути. И тут со мной приключилась досадная неприятность – свело ногу. Давненько такого не было, с подросткового возраста, когда я, до полного изнеможения накатавшись на велосипеде, просыпалась ночью от неприятных болезненных ощущений. Но сейчас-то в чём дело? Я – взрослая, хорошо питаюсь, к физическим нагрузкам привычная. Все эти мысли молнией проскочили в голове, пока пыталась успокоиться, набрать в лёгкие побольше воздуха и лечь на спину. Резкая боль и не думала отступать. В ушах зазвенело, оттеснив далеко на периферию прочие звуки.

   С этим надо что-то делать! Я подтянула колено к груди, схватилась за большой палец и с силой потянула ступню на себя, чувствуя, как начинаю погружаться в воду. Не могу, неудобно, лучше нырнуть… Снова сделала глубокий вдох и увидела, что в мою сторону со скоростью торпеды несется Пашка. «Не расслабляться!» – строго приказала сама себе. Друг, конечно, спасёт от утопления, но до этого надо успеть справиться с болью. Нырнула, дёрнула большой палец ноги на себя, одновременно выпрямляя ногу в колене. Резкие мышечные спазмы неохотно начали отступать. Так-то лучше…

   Сильные руки обхватили за талию и рванули вверх к поверхности.

   – Стаська! – встряхнул меня Пашка. В его голосе было столько волнения и страха, словно я действительно утонула.

   – Да в сознании я, в сознании. Просто ногу свело, – отплёвываясь, поспешила успокоить друга.

   – Тогда держись за меня.

   Я обхватила мужские плечи, стараясь не двигать ногами, чтобы судорога не повторилась. Достигнув мелководья, парень подхватил меня под колени, удобно пристроил у себя на спине и охрипшим от волнения голосом отругал:

   – Сумасшедшая! Почему не звала на помощь?!

   – Думала, сама справлюсь, – обняв друга за шею, склонила голову ему на плечо и шепнула: – Пашка, спасибо. Как хорошо, что ты у меня есть.

   Мир снова наполнился привычными звуками, ярким солнечным светом и жарой.

   – Что случилось?! – к нам навстречу бежали взволнованные Лена и Борис.

   – Судорога. Сейчас – порядок, – ободряюще улыбнулась я друзьям.

   Опустив меня на покрывало, Пашка принялся разминать пострадавшую конечность. Лена заботливо накинула на плечи полотенце.

   – Зажми пальцами серединку нижней губы, – посоветовал Борис.

   – Зачем? – удивилась я странному предложению.

   – Читал, что там есть точка, которая расслабляет мышцы ног и снимает боль.

   – Спасибо за совет. Знать бы об этом раньше, – я откинулась на спину, с удовольствием греясь на солнышке.

   – Дайте воды, – попросил Пашка. – Возможно судорога случилась из-за обезвоживания.

   – Да, пить действительно хочется, – согласилась я, приподнимаясь. – А где Наташа?

   – Купается, – Лена протянула мне стакан с минералкой.

   – Пойду посмотрю, – забеспокоился Борис о любимой младшей сестренке.

   – Я с тобой. Окунусь разок, – подхватила мужа под руку Лена.

   Мы с Пашкой остались наедине.

   – Ещё болит? – спросил друг, бережно держа в руках мою ногу.

   – Нет. Так, лёгкий дискомфорт. Ложись, – похлопала я по месту рядом с собой.

   – Ну ты меня и напугала, – признался парень, устраиваясь на боку лицом ко мне.

   – Представляю, как выглядело со стороны, – согласилась с чуть виноватой улыбкой.

   – Стаська, – друг погладил меня по щеке, – больше так не делай.

   – Как так? – шепнула я, придвигаясь ближе и доверчиво утыкаясь ему в плечо.

   – Не думай, что справишься сама, – в ответ обнял меня Паша.

   – Не буду. – Я невольно коснулась губами чужой, прохладной после купания кожи.

   – Испугалась?

   – Угу. Вся жизнь перед глазами промелькнула.

   – Так уж и вся?

   – Основные её моменты. Вспомнила, как мы с тобой познакомились.

   – Да-а-а… Такое точно не забудешь.

ГЛАВА 6

Три года назад дождливой промозглой осенью я переехала в З***, быстро устроилась на новом месте и с очередного понедельника собиралась выходить на новую работу. С вечера приготовила одежду, помыла голову, чтобы утром не вставать слишком рано, и в прекрасном настроении легла в постель, рассчитывая хорошо выспаться. Не тут-то было! У соседа по площадке на ближайшую ночь оказались совсем иные планы. До одиннадцати я терпела бумкающие звуки музыки, громкие взрывы хохота, топот и шарканье ног. Потом организм взял своё, и мне удалось задремать, однако около двух часов я проснулась от дружного хорового пения, словно за стеной была не квартира, а переполненный людьми караоке-бар. И как остальные жильцы это терпят? Почему не вызывают полицию?

   Разозлившись, я прямо в пижаме отправилась на разборки. Долго и громко барабанила в дверь, поскольку открывать мне не спешили.

   – Привет. Ты кто? – спустя без малого пять минут на пороге нарисовался высокий симпатичный шатен с золотисто-карими глазами.

   – Твоя совесть.

   – В смысле?

   – Соседка, которой вы мешаете спать. Два часа ночи. Об ответственности за нарушение тишины и покоя граждан слышали?

   – Ух ты, какая серьёзная, – беспечно улыбнулся тусовщик, видать, прежде не пуганый буквой закона.

   – Павлик, кто там? – жеманным голосом поинтересовалась выглянувшая из-за мужского плеча брюнетка. В руках она держала бокал, который обычно используют под мартини. – Это ещё что за чудо?

   Возможно, моя ярко-желтая плюшевая пижама в виде комбинезона с капюшоном смотрелась нелепо рядом с её блестящим мини-платьем, зато мне было тепло и уютно, а девице постоянно приходилось одергивать короткий подол и поправлять норовящий сползти с груди верх.

   – Говорит: пора заканчивать вечеринку, – продолжая смотреть на меня, пояснил «Павлик».

   – Ага, щас! – Брюнетка залпом осушила бокал и, чудом не подавившись болтающейся на дне оливкой, снисходительно бросила: – Вали отсюда, цыплёночек.

   – Или присоединяйся, – подмигнул шатен.

   Между тем любопытных в прихожей становилось всё больше:

   – Пашка, ну ты где? Созрел тост!

   – Кто там? Веди сюда!

   – Не хотите по-хорошему, тогда вызову полицию, – громко пригрозила я.

   – Попробуй, – скрестил руки на груди хозяин квартиры. – На этот адрес они вряд ли поедут.

   Больше всего меня взбесила его абсолютная уверенность в своей безнаказанности.

   – Ладно, цыпленочек, дай нам час, – смилостивился сосед.

   За стеной кто-то истошно завел новую песню, нестройный хор подхватил. Ещё час подобной какофонии я не выдержу.

   – Или заканчивайте сейчас, или…

   – …что?

   Оттолкнув самоуверенного типа с дороги, я прошла в гостиную. Компания собралась действительно большая. Кто-то стоял, кто-то сидел на полу на брошенных под ноги подушках. Удивительно, но куревом не пахло. Видимо, желающих отравиться никотином Павел выгонял на балкон. Моё появление подогрело веселье и вызвало массу предположений:

   – Это что за покемон?

   – Пашка заказал стриптизёршу? Оригинально!

   – Вот так цыпочка!

   Даже те двое, что стояли с микрофонами возле плазмы на полстены, перестали бездарно горланить и повернулись в мою сторону.

   – Концерт окончен, – объявила я, взяла с журнального столика пульт и выключила телевизор. – Пора по домам.

   После моего заявления на несколько мгновений воцарилась глубокая тишина.

   – Цыплёнок шутит, – хозяин квартиры подошёл ко мне со спины и попытался отнять свою собственность.

   – Я тебе не цыплёнок, – ловко отскочила от него в сторону. – И я не шучу.

   Из-за большого скопления народа, чтобы избежать духоты, одно из окон было открыто нараспашку. Лёгким движением руки я отправила пульт в свободный полёт за пределы квартиры. Зрители дружно ахнули.

   – Ты псих?! – соседу очень не понравилась моя выходка.

   – Вызовешь полицию, чтобы наказать меня за хулиганство? – насмешливо поинтересовалась я. – Ах да! На этот адрес они вряд ли поедут.

   – Ненормальная, – покрутила указательным пальцем у виска давешняя брюнетка.

   Остальные не спешили вмешиваться в хозяйские разборки.

   – Иди. Подбирай, – с холодной яростью отчеканил шатен.

   – Выпроваживай гостей, пока ещё что-нибудь не выбросила, – упрямо вздёрнула я подбородок.

   – Цыплёнок, не нарывайся, – предупредил кто-то из компашки. – Тарантул сегодня в плохом настроении. Сейчас сам тебя выбросит.

   Сосед наступал, я не двигалась с места, спокойно и уверенно глядя противнику в глаза: ничего ты мне не сделаешь, а если сделаешь – пожалеешь. Но тут случилось то, чего я никак не ожидала. Павел подхватил меня на руки, перекинул через плечо и куда-то понёс.

   – Пусти! – Я принялась извиваться и бить кулаками по мужской спине.

   И он отпустил, но лишь когда мы оказались за порогом квартиры.

   – Спасибо, что подвёз.

   – Спускайся, ищи пульт.

   – Сам ищи. Друзей на помощь позови. Вас много. Быстро найдёте. Заодно проветритесь, а там, глядишь, по домам разойдётесь, – говоря это, я шагнула в сторону родной жилплощади.

   – Стоять! – сосед ударил по полуоткрытой двери ладонью. Раздался громкий щелчок замка.

   – Придурок! Ты что творишь?! У меня ключа с собой нет! – взвыла я, вмиг растеряв прежнее и, чего уж греха таить, показушное самообладание.

   – Собираясь на чужую вечеринку, нельзя забывать про столь важные вещи, – мстительно усмехнулся паршивец. – Иди ищи пульт.

   – Сволочь! – окончательно взбеленилась я и со всей дури пнула парня по ноге.

   Тот охнул, сморщился, сверкнул глазами, снова схватил меня как мешок картошки и побежал по лестнице вниз.

   – Давай так, цыплёнок: ты находишь пульт – я заканчиваю вечеринку, – ставя меня в холодную, мокрую после дождя траву, предложил компромисс сосед.

   Несмотря на ледяной ветер, тут же пробравшийся под одежду, остыла я далеко не сразу:

   – У меня завтра первый рабочий день, а ты выспаться не даёшь!

   – Не надо было раскидываться чужими вещами, – гораздо спокойнее заметил парень.

   – Не надо было нарушать мой законный ночной покой!

   – Да не знал я, что ты сюда переехала. Соседи снизу у меня тусят. Дедок из седьмой плохо слышит. Думал, мы никому не мешаем.

   – Индюк тоже думал, – проворчала я. Пора заканчивать этот балаган, пока мы пневмонию не заработали. – Я найду пульт, а ты иди выпроваживай гостей.

   – Давай вместе, – Пашка достал из кармана телефон, включил фонарик и принялся разгонять в стороны чернильную темноту осенней ночи.

   – Вот он! – я подхватила пропажу с земли, вернула хозяину и поёжилась от резкого порыва сырого ветра. Вязаные домашние тапочки-мокасины давно промокли насквозь.

   – Идём, – парень схватил меня за руку и, освещая дорогу телефоном, повёл за собой. В отличие от моих его пальцы были приятно теплыми.

   Заведя в квартиру, сосед подтолкнул меня в сторону кухни:

   – Подожди там.

   На удивление тихо и быстро Пашка распрощался с гостями. Лишь брюнетка застряла на пороге.

   – Можно я останусь? Составлю тебе компанию. Согрею…

   Даже с кухни был отчётливо слышен её громкий с чувственным придыханием шепот.

   – Компания на эту ночь у меня уже есть, – с усмешкой возразил сосед.

   – То жёлтое недоразумение?! – в голосе брюнетки прорезались неприятные визгливые нотки, будто вилкой царапнули по стеклу.

   – Это моя соседка. У неё захлопнулась дверь, а ключи остались в квартире, – терпеливо пояснил Пашка.

   – Её проблемы. Почему ты должен их решать?

   – Потому что я – их причина.

   – Ну, Павлик… Она же первая начала…

   Мне надоело невольно подслушивать чужой разговор, напоминавший переливание из пустого в порожнее, и я решила немного пошуметь: набрала в чайник воды, позвенела посудой в поисках чистой кружки, похлопала дверцами кухонных шкафов.

   – Что ты делаешь? – не прошло и пяти секунд, как хозяин квартиры возник на пороге.

   – Замёрзла. Чаю хочу.

   Пашка посмотрел куда-то вниз. Я тоже заметила мокрые следы на полу.

   – Как бы твой первый рабочий день не превратится в первый день больничного. Идём.

   Сосед устроил меня на диване в гостиной, принёс тазик с горячей водой и полотенце.

   – Отмокай.

   – Спасибо. – Я поморщилась, окуная ноги: – Как горячо.

   – Терпи. Сейчас будет чай.

   От подобной заботы и тепла меня быстро разморило и потянуло в сон. Пашка даже сам вытер мои согревшиеся нижние конечности полотенцем и надел толстые шерстяные носки.

   – У меня никогда не было старшего брата, – зевнув, пробормотала я. – Ты бы на его роль сгодился.

   – Ложись спать, цыплёнок, – усмехнулся сосед, кидая мне подушку и одеяло.

   – На этом жёстком неудобном диване? – шутливо возмутилась я.

   – Жаждешь разделить со мной постель?

   Мне было лень отвечать, поэтому я просто показала юмористу кукиш.

   – А почему бы и нет? – решил он развить скользкую тему. – Из-за тебя я лишился приятного общества…

   – Вряд ли общество той девицы можно назвать приятным, – хмыкнула я, ложась и устраиваясь поудобнее. – Спокойной ночи.

   Как и следовало ожидать, я проспала. Зато, когда проснулась, всё было готово: дверь в мою квартиру открыта, а из соседской кухни доносился умопомрачительный аромат свежесваренного кофе.

   – Зачем? – спросила я, сходив домой за телефоном и вернувшись за чашечкой бодрящего напитка.

   – Что зачем?

   – Новый замок?

   – Чтобы дверь больше самостоятельно не захлопывалась.

   – Спасибо.

   – Кажется, ты на работу торопилась, – наблюдая, как я не спеша смакую кофе, напомнил парень.

   – Уже нет. Предупредила редактора, что выйду с обеда, а пока, используя личный опыт, накропаю статью. В какую фирму ты обращался? Подскажи телефончик…

ГЛАВА 7

Мы рассмеялись общим воспоминаниям.

   – Слова про брата оказались пророческими. Вот и нянчусь с тобой с тех пор, – ложась на спину и закрывая глаза, проворчал Пашка.

   – Не спи на солнце: сгоришь или получишь тепловой удар, – затормошила я парня. – Иди в палатку.

   Друг послушался и затащил меня следом.

   – Знаешь, если перефразировать слова про брата, сейчас я бы сказала: у меня никогда не было мужа, но ты на его роль сгодишься.

   Лежащий на животе Пашка поймал мой взгляд и тихо спросил:

   – Стаська, ты хорошо подумала?

   – А ты? Когда сказал той фифе, что мы встречаемся два месяца?

   – Одно дело – встречаться, другое – ехать к родителям и объявлять о скорой свадьбе.

   – Возможно и не скорой, – возразила я. – Помнишь их реакцию на наше заявление?

   – Помню их реакцию на мою кандидатуру.

   – Вот-вот. Если поеду туда одна, меня замучают потенциальными женихами. Они уже нашли какого-то Никиту…

   – Стасёнок, – перебил Пашка, непривычно серьёзный и сосредоточенный. – Ты уверена, что хочешь стать моей женой?

   Вопрос прозвучал странно, словно здесь и сейчас мне делали настоящее предложение руки и сердца.

   – Я уверена, что всегда смогу с тобой договориться, – фыркнула в ответ, прогоняя возникшую было неловкость.

   – Думаешь, настолько хорошо меня знаешь?

   – За два года успела изучить.

   – Давай проверим…

   Обняв за талию, Пашка подтянул меня ближе. Другой рукой обхватил затылок, осторожно запустил пальцы во влажные волосы. По телу, вопреки здравому смыслу (которого у меня, похоже, отродясь не бывало), разлилась подозрительная слабость. В любовных романах подобное состояние называют истомой или негой. Я не просто ждала поцелуя, я откровенно его жаждала, оправдывая себя тем, что друг потрясающе целуется…

   И тут от входа в палатку раздалось недовольное ворчание Лены:

   – Вы сговорились что ли? Одна топиться вздумала, другая нос разбила.

   – Лучше дай скорее полотенце, – попросил Борис.

   – Чем они там занимаются? – заинтересовалась я, распахивая глаза, которые мгновением ранее прикрыла в предвкушении.

   Пашка со вздохом выпустил меня из объятий. Снаружи стояли четверо. Наташа, опустив голову, прижимала к лицу большое махровое полотенце. Борис растерянно почёсывал макушку, переводя взгляд с пострадавшей сестры на взволнованную жену. Но больше всего меня заинтересовал Данил, который склонившись к Наташе, что-то тихо ей говорил.

***

Наташа никогда не верила в любовь с первого взгляда. Как можно начать испытывать настолько сильное чувство к случайному встречному? Ведь оно неразрывно связано с сознанием. Необходимо близко познакомиться, чтобы по-настоящему влюбиться. «Любовь с первого взгляда» – сладкая сказочка для глупых девочек. Почему же именно сегодня Наташа так резко поглупела?

   Девушка стояла и смотрела на волейбольную площадку, сквозь объектив фотокамеры следя за одним единственным человеком. Ей нравилось в новом знакомом всё: как он выглядел, как говорил, как смеялся, как улыбался, лукаво щуря светло-серые, прозрачные, как озёрная вода, глаза. Она невольно ловила его взгляд и жутко смущалась, когда у неё это получалось. Сердце сжималось от горечи осознания того, что им никогда не быть вместе. Кто он и кто она? Данил – спортсмен, активист, общительный парень, а Наташа – замкнутая, застенчивая девушка, которая не умеет играть в волейбол, слово «паркур» едва ли не впервые слышит, плавает по-собачьи метров пять от силы, и вообще… Она даже поговорить с ним толком не может, лишь краснеет да невнятно мычит.

   Игра закончилась. Многие побежали купаться. Наташа решительно повернулась к причине временного помутнения рассудка спиной. Забыть! Возможно, она больше никогда его не увидит.

   Вода показалась прохладной после долгого пребывания на солнце. Девушка зашла по грудь и остановилась. Она ничего не замечала вокруг. Взгляд был обращён внутрь себя. «Ну же успокойся», – мысленно твердила Наташа. – Тебе просто напекло голову». Неожиданно перед ней кто-то вынырнул и шибанул макушкой по лицу. Девушка охнула и схватилась за нос, больше всего пострадавший от удара.

   – Простите! – виновато проскулил мальчишка лет двенадцати, потирая ушибленную голову. – Я вас не видел.

   – Ничего. Ты же был под водой, – пробубнила девушка сквозь пальцы.

   – У вас кровь! – испугался незадачливый ныряльщик.

   Наташа почувствовала, как ноги вмиг ослабели, а руки мелко и противно задрожали. Она с детства не переносила вида крови, ни своей, ни чужой. Даже анализы сдавала с закрытыми глазами. Тем не менее Наташа постаралась сохранить самообладание, чтобы не напугать парнишку ещё сильнее:

   – Бывает. Надеюсь, твоя голова в порядке?

   И вздрогнула, заметив расплывающиеся по воде алые пятна.

   – Что случилось?

   Нет! Только не это! Девушка сжалась и закрыла лицо ладонями, отворачиваясь от подошедшего Данила.

   – Я тётю нечаянно головой стукнул. У неё много крови, – из самых лучших побуждений сдал её неугомонный ребёнок.

   – Покажи, – мягко попросил Данил.

   – Не стоит. Ерунда. – Наташа всерьёз задумалась: не нырнуть ли в озеро с головой, чтобы парень не видел её в таком ужасном, жалком состоянии. – Я справлюсь. Сейчас только умоюсь…

   И пошатнулась, заметив, как по руке бежит тонкая струйка крови. Осторожно и в то же время настойчиво Данил развернул девушку лицом к себе, развёл в стороны дрожащие руки. У Наташи не осталось сил сопротивляться. На глаза навернулись слёзы боли, стыда и отчаяния. Нелепая, дурацкая ситуация!

   – Идти сможешь?

   Девушка согласно кивнула.

   – Держись за меня.

   Данил положил её руку к себе на локоть и повёл в сторону берега. Свободной рукой Наташа продолжала закрывать лицо от любопытных взглядов купающихся. От запаха собственной крови мутило, но девушка старалась шагать в ногу с провожатым и не наваливаться на него всем телом.

   – Натка, что стряслось?! – закричал с берега Борис.

   Лена схватилась за мужа, испуганно глядя на выходящую из воды парочку:

   – У неё кровь!

   Кровь, кровь, кровь… Она больше не может слышать это слово!

   Наташа остановилась.

   – Дальше я сама.

   – Уверена? – Похоже Данил не собирался бросать начатое дело на полпути.

   – Конечно. – Она постаралась, чтобы голос не дрожал и не срывался.

   – А я нет. – В следующее мгновение парень без видимых усилий подхватил девушку на руки и быстро понёс в сторону палатки.

   Прикосновения чужих ладоней обжигали кожу. Наташа не знала, куда смотреть. Она боялась встретиться с Данилом взглядом и смутиться ещё сильнее. Хорошо, что идти было недалеко.

   – Вы сговорились что ли? Одна топиться вздумала, другая нос разбила, – ворчала, суетясь вокруг золовки, Лена.

   – Лучше дай ей полотенце, – Борис тоже не знал, за что хвататься, и чем помочь сестре.

   – Есть холодная вода? – В отличие от остальных Данил сохранял олимпийское спокойствие.

   – В сумке-холодильнике должна остаться минералка! – обрадовался, что может принести хоть какую-то пользу, Борис.

   – Позволь мне посмотреть, – наклонился к Наташе Данил. – Я кое-что понимаю в подобных травмах.

   Девушка подняла на парня глаза и кивнула. Он осторожно коснулся прохладными пальцами её переносицы.

   – Перелома нет. Но дня два надо прикладывать холод. Пока обойдёмся мокрым полотенцем.

   Из палатки вынырнула Стася, деловито поинтересовалась:

   – Голова не кружится? Нет? Значит, обошлось без сотрясения. Данил, подожди. Давай возьмём полотенце поменьше.

   Тем не менее вмешиваться в процесс лечения Станислава не стала, вернулась в палатку, с загадочной улыбкой предоставив опытному в этих делах трейсеру полную свободу самостоятельно заботиться о пострадавшей.

   Парень сложил в несколько слоёв выданное Леной вафельное полотенце и смочил его минералкой.

   – Спасибо, – в который уже раз поблагодарила Наташа, когда Данил сел рядом и осторожно приложил к её лицу холодный компресс.

   – Не за что. Я спец по перевязкам. Ушибы, царапины, вывихи – обычное дело во время тренировок и выступлений.

   – А я боюсь крови. С детства, – призналась девушка. – Могу даже в обморок упасть от её вида.

   – Я заметил, – по-доброму усмехнулся парень.

   Лена и Борис копошились у костра. После игры в волейбол и купания брат снова проголодался и собрался жарить купаты.

   – Данька! Ну наконец-то! Вот ты где! – обрадовался незнакомый парень, подошедший к палатке под руку с эффектной брюнеткой в белом купальнике, красиво оттенявшем её ровный и, скорее всего, искусственный загар. – А мы ищем тебя по всему берегу. Уплыл и пропал.

   – Я не пропал, а попал в хорошую компанию, – приложив ладонь ко лбу как козырёк и глядя вверх, шутливо сообщил Данил.

   – Ты, кажется, уплывал с другой девушкой?

   – Без тебя стало совсем скучно, – пожаловалась брюнетка и плавно перетекла от одного парня к другому. – Идём обратно.

   Наташа заметила, как друг или знакомый Данила помрачнел, глядя на ветреную подружку. Та, не стесняясь, подхватила трейсера под руку и стала что-то ему нашёптывать. Данил попытался отстраниться и деликатно отцепить девушку от себя, однако та держалась крепко. И тут из палатки снова выглянула неугомонная Стася.

***

Вернувшись к Пашке, я обнаружила, что он уже спит. Прислушиваясь к ровному дыханию друга, лежала и думала о том, как хорошо Данил и Наташа смотрятся вместе. Наташа – нежная, женственная, и лихой белозубый трейсер рядом с ней превращается в истинного джентльмена. Оставалось надеяться, что парень проявит инициативу продолжить знакомство.

   Послышались