Адвокат с Эльтона. Селина Катрин

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1. Ионский экспресс
• ГЛАВА 2. Посадите меня в тюрьму, пожалуйста
• ГЛАВА 3. Неприятности
• ГЛАВА 4. «Золотой век»
• ГЛАВА 5. Студентка с юридического
• ГЛАВА 6. Сны и реальность
• ГЛАВА 7. Академия Космофлота
• ГЛАВА 8. Адмирал Леру
• ГЛАВА 9. Двадцатилетие
• ГЛАВА 10. Ссора
• ГЛАВА 11. Прошлое
• ГЛАВА 12. Третий сателлит Танорга
• ГЛАВА 13. На Ион
• ГЛАВА 14. Дисциплинарное слушание
• ГЛАВА 15. Кто в гости ходит по ночам?
• ГЛАВА 16. Взрыв корабля
• ГЛАВА 17. Суд над Камилем Росси
• ГЛАВА 18. Не призрак прошлого
• ГЛАВА 19. Арест

АННОТАЦИЯ

ТОМ 1. Меня зовут Эрик Вейсс, и я могу вытащить вас из любой космической дыры. Даже если вам грозит тюрьма на Карридо, куда сажают лишь серийных убийц. Обычно я беру гонорар вперёд, но в этот раз возьмусь за дело бесплатно, ибо на кону пари с очаровательнейшей во всей Вселенной прокуроршей.

   Дилогия. Завершено.

ГЛАВА 1. Ионский экспресс

— Итак! — Декоративный молоточек, как дань прошлому, опустился на выемку в деревянной кафедре. Судья откашлялся. — Присяжные проголосовали единогласно. Заключённый номер восемьсот семьдесят пять освобождается под залог в пять тысяч кредитов, и ему назначается три года условного срока. Дело объявляю закрытым! Всем хорошего дня.

   В зале наступила полнейшая тишина. Судья, не задерживаясь и лишней секунды, скрылся через служебный вход в зал заседания. Лишь после этого собравшиеся отмерли, зашевелились, зашептались и зажужжали, как растревоженные пчёлы. Послышались возмущённые возгласы и восхищённые ахи. Здесь были и любопытствующие горожане, и группа практикующих студентов из юридических высших школ, и корреспонденты с мелких голоканалов, которые только и ищут способ первыми наткнуться и опубликовать репортаж с грандиозной новостью, и частные видеографы, и даже парочка роботов.

   Я взял с соседнего кресла кожаный портфель, бросил туда запароленный планшет и бумаги по делу. Надо будет их уничтожить как можно скорее. Сомневаюсь, что прокуратура подаст апелляцию...

   — Ну и каково это, Вейсс?!

   Ладная фигурка прокурора заступила единственный проход между столом и защитной проекцией. Виртуальные прозрачные стены между участвующими в процессе и зрителями последнее время вошли в моду.

   — Что «это»? — спросил я, не без удовольствия рассматривая Селесту.

   Идеальный брючный деловой костюм, чёрные туфли-лодочки на тонкой шпильке и строгий пучок, каждый волосок которого уложен настолько безукоризненно, что поневоле задумаешься, а точно ли перед тобой настоящая девушка, а не искусно сделанная голограмма. По точёным скулам Селесты бегали желваки, серые глаза метали молнии, а маленькие пальчики сжимались и разжимались в бессильной ярости.

   — Каково быть безнравственной циничной скотиной, которая выбивает для преступника смехотворный условный срок?!

    — А, то есть успешным адвокатом? — Я насмешливо поднял бровь, наблюдая, как от бешенства у прокурора краснеют щёки, шея и даже симпатичные маленькие ушки. — Ну-у-у… вообще, хорошо. Платят так и вовсе отлично! — Я специально надавил на больное место прокуратуры. Кому-кому, а служащим закона во все времена платили мало. — А касательно «скотины» я могу и иск за оскорбление подать…

   Шагнул в сторону девушки, нависая над ней и намекая, что неплохо бы освободить проход. Селеста даже не пошевелилась.

   — И провалишь дело. В данном контексте «скотина» — всего лишь разговорное название млекопитающего животного. У тебя же хвост имеется, — оскалилась прокурорша ехидно. — Зато я подам на тебя иск за сексуальное домогательство. Ты сейчас стоишь на возмутительно близком ко мне расстоянии, что уже зафиксировали голокамеры. И не забывай, мы на Ионе.

   Как уж тут забудешь… Ион — спутник Эльтона, и хотя на него не распространяется большинство законов этой свихнувшейся планетки, передо мной эльтонийка по рождению и документам.

   — Один-один, Селеста. — Я медленно вынул руки из карманов и поднял их над головой, чтобы, не дай Вселенная, не дотронуться до мисс Ленц на голокамеру. Портфель неудобно повис на запястье, слегка ударив меня по голове, но это было меньшим из зол в сложившейся ситуации. — Теперь пропустишь? Или на самом деле мечтаешь проверить, как я владею хвостом в постели? Признайся, он давно не даёт тебе покоя.

   Селеста излишне громко фыркнула и демонстративно сделала шаг назад.

   — Да скорее Вселенная схлопнется, Вейсс! Даже если мне заплатят! Пошёл ты к швархам, самовлюблённый кобель!

   — И тебе хороших выходных, крошка! — ответил, точно зная, что обращение выведет из себя неприступного прокурора. Не прошло и секунды…

   — Иск за домогательство! — донеслось мне в спину.

   — Это всего лишь обозначение твоего роста! — крикнул, не оборачиваясь, и усмехнулся.

   Выводить Селесту Ленц из себя после очередного успешного дела всегда было особым удовольствием. Пожалуй, потому, что из всех прокуроров Эльтона она больше всех верила, что поступает правильно, и никогда не давала спуску ни мне, ни другим адвокатам. В зале суда она всегда сражалась как львица, отстаивая интересы подопечных.

   Я вышел из зала заседания, ловко протиснувшись между неопомнившимися журналистами, свернул в ближайший пустой коридор, зашёл в мужскую комнату. Ещё полностью не отработала очистка помещения, когда меня поперёк талии обхватили наглые женские руки и характерные выпуклости дерзко потёрлись сзади через рубашку.

   — О, Эрик, ты был так восхитителен! Так потрясающе заставил эту дуру заткнуться! А присяжные вообще были полностью на твоей стороне! Любовалась бы тобой и любовалась!..

   Я с невозмутимым видом застегнул ширинку, отодвинул от себя бывшую клиентку и направился к раковине. Приподнятое настроение после выигранного дела и словесной пикировки с Селестой падало с той же скоростью, с которой по мужской комнате распространялся приторно-сладкий запах женских духов. К сожалению, я бы предпочёл стандартный освежитель для ионизации воздуха.

   — Говори, что тебе надо, Розалинда, — перебил чистокровную эльтонийку.

   Та, ничуть не смутившись, мгновенно перешла к делу:

   — Эрик, золотце моё, будь моим адвокатом, пожалуйста!

   — Прости, но бракоразводными делами я больше не занимаюсь, — ответил ровно, наблюдая за тем, как после поднесения ладони к датчику из диспенсера выдавливается пушистая белая пена. Шварх, почему так медленно?

   — Ну Э-э-эрик, на этот раз будет действительно последний развод! Честно-пречестно! Я его так любила, а он, оказывается, вообще мне не доверял… Разве люди, которые по-настоящему любят, проверяют?! — патетично заявила Розали, прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу.

   Сейчас, моя руки, я через зеркало мог внимательно рассмотреть её лицо: припухшие от слёз глаза, красноватый нос, подрагивающие губы с алой помадой. Определённо, Федерация многое потеряла в лице Розали, которая, вместо того чтобы пойти на сцену Межгалактического Театра, занялась «хомутанием» мужчин побогаче. И в первый раз я, как малолетний прыщавый идиот, поверил этой дерзкой лгунье, что она действительно любила мужа и на самом деле это он ею воспользовался, после чего выставил за порог без кредита в кармане, хитро составив документы.

   — Людям, которых по-настоящему любят, не изменяют, — ответил, споласкивая руки.

   — Вот! И я то же самое говорю! — Розалинда просияла. — Ты точно сможешь справиться с моим делом! Всего-то требуется доказать, что измены не было. А у Томаса заело, как флешку у робота: я слишком поздно возвращаюсь с работы, не пришла ночевать домой, а наутро он ещё и запах алкоголя учуял. Просто чёрная дыра! Говорит, развод!

   «А так как развод из-за измены, то, согласно брачному договору, ты ничего не получаешь», — добавил я мысленно.

   — Это всё не доказательства, — пожал плечами. Помогать Розалинде не было никакого желания, но чем Вселенная не шутит? Вдруг на этот раз она действительно испытывает к мужу глубокие чувства? — Ты могла после работы зайти в салон красоты, не прийти ночевать — потому что на Маркетхолле ночь скидок, а алкоголь… купила в подарок коньяк в космопорту, а бутылка разбилась, и часть попала на тебя. Вот и всё.

   — Точно! Эрик, ты гений! — Розалинда аж подпрыгнула и захлопала в ладоши. Но овации длились секунду или две. — А мужские носки под кроватью? — неожиданно спросила она. — Их как-то объяснить можно?

   М-да… как была, так и осталась охотницей за мужским состоянием. Ничто в этом мире не меняется.

   — Ты могла ими протирать пыль, потому что на руку надевать удобно, — бросил, стряхивая воду с рук и направляясь к выходу из туалетной комнаты.

   — О! Вейсс, я нанимаю тебя! Сколько ты стоишь?! — обрадовалась наглая эльтонийка.

   — Нисколько, — сказал через плечо обескураженной женщине. — Я уже сказал, что бракоразводными делами больше не занимаюсь, а тебе действительно стоило хотя бы раз ради исключения попробовать сохранить верность супругу.

   — Ах ты мразь! Да как ты смеешь со мной так разговаривать?! Мой муж, между прочим, член Аппарата Управления Цварга! — Красивое лицо Розали вмиг перекосило от гнева. — Да я на тебя в суд подам, ты ещё пожалеешь…

   Что она собиралась сделать, я уже не слышал. Автоматическая дверь, отделяющая мужскую комнату от коридора, захлопнулась, и я прибавил шагу, чтобы затеряться в толпе посетителей Ионского суда. Вот из-за таких представительниц расы мужчины терпеть не могут эльтониек… Впрочем, я их не осуждаю. На собственной шкуре многократно убеждался, что чем больше генных мутаций у женщин Эльтона, тем они адекватнее и приятнее в общении. Чистокровные эльтонийки же — те ещё беспардонные акулы. Это ж надо было додуматься — дожидаться меня в мужском туалете!

   Я вышел на свежий воздух, но не успел сделать и трёх шагов, как меня тут же облепили репортёры со всех сторон.

   — Господин Вейсс, можно интервью?

   — Эрик Вейсс, скажите, вы знали, что выиграете дело?

   — Вейсс, количество выигранных вами дел уже перевалило за три сотни. Как вы думаете, когда закончится ваше везение?

   Грудастая журналистка в укороченной кожаной курточке и дерзкой мини-юбке смотрела на меня с неприкрытым вызовом, явно считая, что её вопрос меня задел и уж кому-кому, а вот ей я точно дам эксклюзивное интервью. Я даже остановился, чтобы ответить что-то вроде: «Везение — это навык, оттачиваемый годами упорного труда и опытом». Но меня сбил с настроя низкий синтезированный голос робота:

   — Как вы прокомментируете последнюю статью в «Ионском экспрессе»? Вы не боитесь, что вам придётся отвечать перед законом по всей строгости?

   — Что? — Я чуть не споткнулся на ступеньке и повернул голову в сторону андроида. — Что это значит?

   — Вас обвиняют в нездоровых сексуальных пристрастиях к молодым особам…

   От такого обвинения мне даже стало смешно. Чего только не придумают разобиженные клиенты, которым я отказал, да и просто проигравшие дело стороны… Если уж на то пошло, у меня женщины не было уже несколько лет.

   — …смешанной крови.

   А вот тут я улыбаться перестал.

   — Без комментариев! — рыкнул я на журналистку, которая решила закидать меня ещё горой «цепляющих» вопросов, и бросился к ближайшей инфопалатке за углом здания суда.

   Инфопалатки — забавный атавизм, совмещающий в себе старинные технологии печати газет прошлого и современные таноржские тенденции. Оказывается, несмотря на то что практически всю информацию можно прочесть в планетарной или системной инфосети, гражданам Федерации всё ещё нравится держать в руках накопители. Именно поэтому многие новостные издания выбрали пластели. По подсчётам аналитиков выяснилось, что изготавливать электронную бумагу для выпусков-однодневок — слишком дорого, а перерабатываемые таблички из пластика с оттиском — дело малозатратное и практически безубыточное, ведь пластели при небольшом нагреве вновь становятся чистыми.

   Худой угловатый мальчишка в драных джинсах и мятой футболке сидел верхом на целой стопке пластелей и играл в коммуникатор, приговаривая на автомате:

   — Свежие выпуски, пресса, официальная и жёлтая, новостные листки... всё по полкредита.

   — «Ионский экспресс»! — требовательно сказал, судорожно ища в карманах мелочь.

   При всех неоспоримых плюсах инфопалаток был в них один жирный минус: они никогда не принимали безнал. Все на Ионе и Эльтоне прекрасно знали, что этот бизнес нечист, но никто не занимался тщательными раскопками, потому что в целом он никому не мешал.

   Пока я рылся в карманах, взгляд зацепился за мятные леденцы-зонтики в банке. Почему-то редкая вещь на Ионе, а Шарлен их очень любит.

   — И их, пожалуйста.

   — Да-да, конечно. — Мальчишка, не отрываясь от экрана коммуникатора, ловко нащупал позади себя пластель и протянул мне. — Ваш «Экспресс». Советую прочесть вторую статью, там про такого извращенца, закачаешься! Леденцы сами возьмите, я не дотягиваюсь…

   — Что-о-о?! — зарычал я, бросая лишь беглый взгляд на заголовок статьи.

   «Самый успешный адвокат в истории Федерации вновь подминает закон под себя! На этот раз он на глазах публики, не стесняясь...»

   А дальше шла наша фотография с Шарлен месячной давности из зоопарка, где мы решили отпраздновать её восемнадцатилетние. Я купил ей лимонное мороженое, сразу два рожка. Ленни как раз поднялась на цыпочки поправить на мне слетевшую кепку, а я опустил руки с мороженым, чтобы не испачкать её… С ракурса, который сделал фотограф, кистей не было видно, и казалось, что я трогаю Шарлен за… Шварх! Просто отвратительно! И эти косички, которые делают её визуально младше, а также нездоровая любовь к штанам с подтяжками и наследственная худоба! Да и Эльтон — не Захран, здесь совершеннолетие в двадцать один, а не в восемнадцать…

   — Да вы сами посмотрите, этому старпёру за сотню, если не за полторы, а девчонка на вид…

   Сколько лет «на вид» Ленни, слышать не хотелось. Если учесть, как много у девушки миттарской крови, и фигура совершенно не напоминает пышные формы чистокровных эльтониек.

   Парень осёкся, встретившись с моим разъярённым взглядом, понял, кто перед ним стоит, икнул от страха и проблеял:

   — Ой, простите, я не то хотел сказать…

   Я кинул на колени мальчишки купюру в десять кредитов, сгрёб все леденцы и быстрым шагом направился к запаркованному флаеру.

   «Шарлен уже знает или ещё нет?» — пульсировало в голове, а эхом доносились слова «извращенец», «сексуальные пристрастия», «девчонка на вид…».

   Проклятые астероиды, я знал, что этот день рано или поздно наступит.

   ©Селина Катрин специально для feisovet.ru

ГЛАВА 2. Посадите меня в тюрьму, пожалуйста

Шесть лет назад

   Я потёр зудящие виски и вновь переспросил:

   — Так вы утверждаете, что взломали личные вирт-аккаунты пятерых вице-президентов, входящих в состав Аппарата Управления Эльтоном?

   Странная девочка кивнула.

   — И вы хотите, чтобы я… вас защищал в суде?

   Было несколько странно обращаться к ребёнку на «вы», но деловая этика не предполагала панибратства с клиентами. Даже если они ещё совсем дети.

   Вновь последовал сосредоточенный кивок.

   — И сделал так, чтобы никто не думал, будто это именно вы взломали?

   Клиентка хотела кивнуть, но тут вдруг нахмурила миниатюрный носик и возразила:

   — Нет, мне как раз надо, чтобы в суде все поняли, что это провернула именно я, а не кто-то другой.

   Впервые у меня был такой сложный случай в практике. Клиентка не хотела, чтобы её оправдали. Наоборот, она желала оказаться виновной! Это ставило меня в абсолютный тупик. Я встречал на своём жизненном пути много гражданок с нестандартной логикой, но конкретно эта ломала все шаблоны.

   — Так. — Вздохнул, мысленно откладывая неуместные вопросы на потом. — Расскажите, пожалуйста, как же вы всё-таки взломали вирт-аккаунты?

   — О, вот тут как раз ничего сложного, — ответила Шарлен, и даже весь её тон и образ сразу стали как-то собраннее, сосредоточеннее. — Логин оказалось выяснить несложно. Двоих я узнала из связанных систем — социальных сетей и интернет-магазинов. Ещё двое проверяли голосовую почту и заказывали еду на дом из самой популярной на планете продуктовой сети. А пятый я подобрала вручную, на это потребовалось не более получаса, так как логин состоит из имени и фамилии, написанных межгалактической транслитерацией на стандартные руны Эльтона.

   — Та-а-а-к, а пароли как вы узнали?

   — О, тут проще простого! Я подключила систему перебора со словарём самых популярных слов. В конец или начало можно добавить какую-то персональную информацию — год или город рождения, имя питомца или супруга. То, что доступно в общей инфосети.

   — Хм-м-м… — Я прикинул в голове всю схему. Хотя моё образование было ближе к гуманитарному, базовая математика в Академии Космофлота давалась мне тоже неплохо. — Но это же колоссальная работа! Допустим, словарь состоит из ста тысяч слов, добавим сюда возможность ввода личной информации в разных форматах, заглавные и строчные буквы…

   — На самом деле не так уж и много. — Шарлен потеребила длинную светло-розовую чёлку тонкими пальцами, а затем лучезарно улыбнулась, отчего жабры на шее слегка встопорщились. — Распределённая программа на мощном бот-кластере потянет и тысячу слов в минуту. То есть сто тысяч слов — это всего полторы минуты работы, совсем немного. Даже если накинуть время на перебор всевозможных форматов и прочего, что вы перечислили — ну десять минут, двадцать… Поверьте, когда речь идёт о доступе к вирт-аккаунту первых лиц планеты — это совершенно не много!

   Я кивнул. Да, в этом девочка определённо права. Ради такой информации даже сутки или пара недель ожидания — сущая ерунда. Но, что удивительнее всего, передо мной сидела именно девочка. Лет десять на вид, от силы двенадцать. Волосы цвета клубничного милкшейка собраны в две пышные косички с бантами, ровная чёлочка, делающая личико ещё более круглым и милым, очаровательные ямочки на щеках. Глаза светлые, водянисто-голубые, зато цвет кожи самый что ни на есть эльтонийский — персиково-золотистый.

   Девчонка явно не по годам умна в том, что касается техники и вычислений, но совершенно не понимает, на что напрашивается, вот так по полочкам раскладывая и рассказывая, как именно она взломала вирт-аккаунты уважаемых дам, входящих в АУЭ.

   — Гуманоиды очень ленивы, — добавила гостья, будто оправдываясь. — Слишком большой процент предпочитает вместо создания хотя бы двухсот пятидесяти шести-битных уникальных паролей использовать привычные слова. Знаете, там, «яблоко», «хвост», «пирог», «звездолёт». И парадокс: чем больше власти и денег у гуманоида, тем меньше он задумывается об информационной безопасности. Обычно такие личности имеют персональную охрану, водителей, менеджеров, секретарей, банковские страховки. Всё это… расслабляет.

   Рассуждения Шарлен звучали весьма логично. Я и сам знал нескольких эльтониек, которые беспечно ставили одинаковые пароли и на систему «Умный дом», и на рабочий компьютер, и на личную голосовую почту, и даже на игровой аккаунт.

   — Насколько мне известно, — протянул, прищурившись, — у каждой такой системы есть защита от ботов. Когда пользователь вводит неправильный пароль более трёх раз, необходимо пройти несложный вопрос, ориентированный как раз на то, чтобы убедиться, что по ту сторону экрана гуманоид, а не робот. Только программы могут вписывать тысячу слов в поле за секунду. Что касается разумных гуманоидов, то мы несколько медлительнее… Примерно в тысячу раз. — На последней фразе я позволил себе усмехнуться, надеясь, что всё-таки девочка проколется, а затем уже из неё можно будет вытрясти имя того, кто действительно провернул эту дерзкую афёру и подослал её ко мне. Ну, в конце концов, не могла же она сама в двенадцать лет дойти до этого своим умом?

   — Вы мне не верите, да? — Шарлен сверкнула глазами из-под прозрачных очков в алюминиевой оправе, но ни на секунду не смутилась. Скорее, тяжело вздохнула и покачала головой так, будто это ей здесь было за сотню, а мне как раз только-только исполнилась первая дюжина лет. — Я прокинула собственную инфосеть в соседний сектор с Федерацией Объединённых Миров, где тоже живут разумные гуманоиды, но при этом их финансовое состояние плачевно. За один кредит они готовы вручную решить до пятисот капч. Это гроши, если понимать, чей именно вирт-аккаунт взламываешь.

   Я в который раз за вечер потёр виски́. Да не будь я адвокатом, по всему выходит, что эта мелочь с косичками действительно провернула всё самостоятельно!

   — Шарлен, ты понимаешь, что дело очень серьёзное? Формально банковские чипы, привязанные к вирт-аккаунтам вице-президентов планеты, а также электронные подписи, оцениваются…

   Я прикинул в голове, что сделал бы, будь злоумышленником и имей такие доступы, и махнул рукой. При желании можно было бы по-быстрому сместить президента, поменять Конституцию и ввести парочку новых законов, прежде чем все хватились бы. Или просто вывести все деньги первых лиц на оффшорные счета Межгалактического Банка, благо Эльтон входит в состав Федерации… Но эта егоза не сделала ничего такого. Более того, она сама пришла ко мне и честно обо всём рассказала.

   — В общем, если суд будет настаивать на максимальном наказании, то это тюрьма до конца жизни. Если же я буду делать акцент на том, что ты несовершеннолетняя, то, скорее всего, отделаешься уголовным проступком.

   — Уголовный проступок? А что это такое? — заинтересовалась маленькая клиентка.

   — В твоём случае — запрет на покидание системы и суток двадцать общественных работ.

   Девчушка вновь нахмурила носик.

   — Уголовный проступок мне не подходит. А именно тюрьму на два-три года мне нельзя устроить? Если надо, то я заплачу. Я долго откладывала… У меня есть деньги!

   Серые глаза посмотрели с интересом и… надеждой?

   С самого начала я понимал, что у ребёнка нет необходимой суммы даже на час моей консультации, но когда секретарь доложил, что клиент — маленькая девочка, любопытство взяло верх. И теперь эти наивные серые глаза за круглыми стёклами не давали мне выставить её за дверь. На столе загорелся диодный сигнал автотрекера, оповещающего, что ко мне уже пришёл следующий клиент по записи. Я тяжело вздохнул, пытаясь подобрать правильные слова для ребёнка.

   — Шарлен, я не торговец «наказаниями», я адвокат, и моя работа заключается в том, чтобы советовать, как поступить другим людям, попавшим в сложную жизненную ситуацию.

   Малышка потупила взгляд, но, вместо того чтобы подняться со стула, жарко заспорила:

   — Я не сделала ничего плохого, не отдавала никаких приказов с вирт-аккаунтов чиновниц, ни кредита не перевела с их счетов! Просто взломала и сразу же пришла к вам! Могу на экране планшета показать, что всё именно так. Мне всего два года надо в тюрьме. Уголовный проступок не годится. Не поверят. А я уже полностью составила список книг и занятий, которые хочу освоить за это время. Вот, посмотрите… — Она потянулась к рюкзаку, но я остановил её жестом.

   — Верю-верю. Шарлен, давай начистоту, зачем тебе это?

   — Ну как зачем? Я закон нарушила? Нарушила. Значит, мне можно в тюрьму.

   Вот же упрямая мелкая!

   — Обычно преступники хотят не в тюрьму, а из неё. К тому же, если ты рассчитываешь на комфортные апартаменты с инфосетью, то я тебя расстрою. Тюрьмы Эльтона переполнены; скорее всего, тебя отправят на астероид с ядовитыми парами или повышенной радиацией, добывать ценную руду.

   Конечно, я лукавил, никто не отправил бы ребёнка на астероид, но мне уже надоели эти пляски вокруг да около. К тому же автотрекер повторно мигнул диодом.

   — Но как же… — Вот теперь Шарлен действительно расстроилась очень сильно. — Вы же адвокат! Неужели вы не можете устроить мне хорошую камеру?

   — А чем тебя твоя квартира с родителями не устраивает? — раздражённо ответил вопросом на вопрос.

   Неполную минуту Шарлен молчала, и я уже подумывал о том, как всё-таки избавиться от приставучей девчонки, как она вдруг скуксилась и заговорила совсем тихо:

   — Я раньше с папой в подводном городе на Миттарии жила, но недавно он женился. Мачеха ждёт малыша, они с папой очень счастливы, а я там явно лишняя. Здесь, на Эльтоне, мама постоянно каких-то противных мужчин в дом водит и говорит, что я у неё бракованная… Я же не глупая и понимаю, что мама меня стыдится и пытается зачать сестру с чистыми генами… Без вот этого всего. — Маленькая детская ручка выразительно провела по жабрам на шее, а затем поправила очки. — Полгода, может, год — мама тоже забеременеет, и мне действительно станет негде жить.

   Я прикрыл глаза, сглатывая горечь во рту и сдерживаясь, чтобы грязно не выругаться. Пожалуй, единственное качество, которое я никак не переносил на дух у своих соотечественниц, — это снобизм и оценка по чистоте генов. Эльтонийки всегда гордились доминантными генами и выбирали себе мужчин по всей Федерации, заранее зная, что у них родятся лишь очаровательные девочки с правильными чертами лица, пышной копной малиновых волос, сияющей золотой кожей и хвостиком с мягкой кисточкой. Впрочем, эльтонийки по праву считались самыми красивыми женщинами во всех Мирах.

   Но время от времени случалось так, что в детях проявлялись гены по мужской линии: лиловая кожа и эмоциональная холодность — если мужчина был цваргом; мощное телосложение и характерные вытянутые зрачки — если ларком; или, как в случае Шарлен, — жабры на шее и цвет радужек... Ей ещё в принципе повезло, что по телу нигде не проступили чешуйки, а пальцы без перепонок.

   Женщины, у чьих детей проявлялись «слабые» гены, теряли практически всё: начиная от уважения приятельниц и заканчивая высокооплачиваемой работой. И хорошо, если на свет появлялась всё-таки девочка. В случае, когда эльтонийка рожала, например, мальчика-цварга, это вообще могло стать крахом всей жизни. Такую женщину не взяли бы работать даже мусорщицей в складскую зону космопорта. От неугодных детей избавлялись всеми правдами и неправдами. И хорошо, если их после рождения удавалось отправить автоматическими капсулами на планеты к отцам. Моё собственное появление на свет оказалось случайностью — очередной мутационный сбой, но мне повезло… Единственный чистокровный эльтониец в истории.

   Поведение матери Шарлен отдавало мерзким запахом помёта швархов, но для эльтонийки — неудивительно. Ни одна моя соотечественница не хотела бы, чтобы её дочь с явными признаками миттарской крови жила под одной крышей и «позорила» доброе имя.

   — Ясно, — произнёс я, несколько минут раздумывая о жизни малышки. Всё это время Шарлен сидела на краешке стула, подогнув ноги под себя и поджав губы. Она нервничала, но не знала, как себя вести.

   Я уже жалел, что принял Шарлен на приём. Жалел, что вообще стал расспрашивать о взломе вирт-аккаунтов. Автотрекер мигнул в третий и последний раз — клиент потерял терпение и вот-вот уйдёт. Я раздражённо вдавил кнопку отмены приёма и, мысленно проклиная себя, уточнил:

   — То есть тебе негде жить? Поэтому ты хочешь попасть в тюрьму?

   Серые глаза возмущённо сверкнули из-за стёкол.

   — Нет, конечно! Я же сказала, что всё продумала. В тюрьме я буду учиться! Я уже нашла несколько редких функциональных языков программирования, хочу подтянуть теорию по распределённым базам данных. Опять же, безблокировочное программирование — интересная вещь. Вряд ли в тюрьме удастся настроить доступ к суперкомпьютеру, но хотя бы теорию построения параллельных запросов я изучу…

   — А после, когда выйдешь? — перебил мечтательницу, которая вновь оживилась, начав перечислять, как многому ещё хочет научиться.

   — В смысле? — серые с голубоватыми прожилками глаза перестали сиять и вновь сосредоточились на мне.

   — После того, как выйдешь из тюрьмы, куда ты подашься? Ведь домой, я так понимаю, ты не собираешься, — терпеливо повторил.

   — А, ну так через три года мне пятнадцать исполнится. — Девочка всплеснула руками. — Да, я буду всё ещё несовершеннолетней, но по законам Эльтона смогу самостоятельно снимать квартиру с разрешения родителя или опекуна. Мама только счастлива будет, если я от неё съеду и перестану мешать её свиданиям. А сама тюрьма мне как раз нужна для того, чтобы обо мне узнали. Благодаря вам, моё имя будут знать все крупнейшие ИТ-компании. Через два года, как закончится срок и я выйду, у меня будут предложения по работе. С этих кредитов я и смогу оплачивать съёмную квартиру.

   Полуэльтонийка-полумиттарка хлопнула в ладоши, раскрыв мне весь свой план. Она так долго мечтала и вынашивала эту стратегию, что совершенно забыла о главном:

   — Ещё раз, Шарлен. Если ты пойдёшь с признанием, что взломала аккаунты пятерых должностных лиц планеты, то рискуешь пожизненно загреметь на далёкий астероид. Впрочем, ты вряд ли там протянешь более двадцати-тридцати лет.

   — Ах, да, точно…

   Шарлен вновь пригорюнилась, но почти сразу вскинула голову:

   — Я придумала! Я могу взломать чьи-нибудь другие вирт-аккаунты, не столь высокопоставленных особ. Например… да хоть ваш! Вы же обычный гражданин Эльтона, ведь так?

   Я кисло улыбнулся… Рано пока ребёнку знать, в каком мире она родилась. На Эльтоне официально не существует «граждан» — лишь «гражданки»…

   Шарлен смотрела на меня с такой смесью надежды и искренности, какая бывает лишь у детей. По-хорошему, надо было вызвать службу опеки детей и попросить доставить девочку к отцу на Миттарию. Но там, на дне мутно-сизых озёр за дурацким стеклом в алюминиевой оправе, на миг мелькнуло такое неподдельное одиночество и отчаяние, что я сдался.

   — Шарлен, у меня к тебе другое предложение, — произнёс я, тщательно взвешивая слова. — У меня очень большой и пустой пентхаус на Ионе. Ты можешь жить совершенно бесплатно столько, сколько захочешь. Что касается денег, я иногда буду просить тебя выполнить какие-то несложные задания для моей работы по поиску информации, а взамен давать кредиты на карманные расходы. Когда тебе исполнится пятнадцать, мы вместе подыщем тебе квартиру и устроим в мою юридическую фирму на треть ставки штатного программиста. Подросткам на Ионе позволяется работать до одиннадцати часов в неделю. Всё законно.

   Как адвокат я не мог не подумать о том, что даже озвучивание этого предложения в любом суде трактовали бы как завуалированное домогательство. Если девочка — профессиональная актриса, нанятая недругами, а в её кармане лежит диктофон — то карьеры мне больше не видать, как собственного хвоста. Более того, если в таком деле верховным судьёй окажется принципиальный цварг, то он отведёт душу по полной. Рогатые, в отличие от эльтониек, слишком ценят детей. Особенно девочек. За какие-то доли секунды перед глазами вихрем промелькнули многочисленные картинки того, как стремительно покатится жизнь в чёрную дыру, если всё-таки это окажется подставой. Даже если я смогу отмыться от этой грязи, то навсегда потеряю лицензию адвоката, да и из преподавательского состава Космофлота меня тоже незамедлительно выпрут.

   Но… не должны дети говорить про отчий дом «я там лишняя». Не должны планировать сбежать из дома и уж тем более тщательно искать способы попасть в тюрьму.

   Бесконечно долгое мгновение Шарлен обдумывала предложение, а затем широко улыбнулась, отчего её жабры вновь встопорщились, и воскликнула:

   — Ох, вы что это, серьёзно?! Жить в вашей квартире на другой планете?!

   Я напряжённо кивнул.

   — На спутнике. Ион — это спутник Эльтона.

   А вот за это судья-цварг впаял бы ещё и похищение ребёнка с отягчающими обстоятельствами. Перемещение на другое космическое тело, как-никак. Пятьдесят лет тюрьмы — не меньше.

   — Это неплохое место, там проживает много смесков, в отличие от самого Эльтона, и никто не обратит на твою внешность внимания. А до планеты рукой подать, если понадобится.

   Чего я не ожидал, так это того, что Шарлен с радостным визгом бросится мне на шею. Несколько секунд я оторопело стоял, не зная, как реагировать — что ни говори, а с детьми иметь дела мне практически не приходилось — но всё же очнулся и пробормотал:

   — Ну, ладно-ладно, Шарлен. Хватит вот этих телячьих нежностей. Лети домой и собирай свои вещи, я сейчас водителя предупрежу, чтобы он тебя отвёз. И дай мне контакт своей матери, пожалуйста.

   «Надо оформить всё официально…»

ГЛАВА 3. Неприятности

Наше время

   «Ленни, ты дома?» — попытался крикнуть, заходя в квартиру, но получилось у меня только сдавленное:

   — Ле…

   Мощный ураган врезался в меня, снёс с ног и буквально пришпилил к двери.

   — Э-э-э-эрик! Я так соскучилась! Ну наконец-то! Поздравляю с выигранным делом! Ты такой классный! Я знала, что у тебя всё получится! — заголосила Шарлен, одновременно сжимая меня на радостях так, что из лёгких вышел весь воздух.

   — Привет-привет, я тоже соскучился. Вот это у тебя силища! Отпускай.

   То ли Ленни слишком хорошо меня знала, то ли интонации в голосе всё-таки меня выдали.

   — Ты уже знаешь, да?

   Она отстранилась и посмотрела на меня огромными ярко-синими радужками. Пару лет назад Шарлен неожиданно решила заменить очки цветными линзами. Я был уверен, что она возьмёт сиреневые или золотые — такого цвета глаза у большинства чистокровных эльтониек — но Ленни почему-то выбрала насыщенный ультрамарин.

   Девушка моргнула несколько раз, затем перевела взгляд на зажатую у меня подмышкой пластель вместе с портфелем и с присущей ей экспрессией выдохнула:

   — Магнитную бурю на их производства! Аг-р-р-р, я надеялась, что в этот раз успею всё подчистить до того, как ты узнаешь!

   Я натурально опешил.

   — «В этот раз»?! И сколько раз ты взламывала базы данных «Ионского экспресса»?!

   — Ну, конкретно «Ионский экспресс» всего один раз, — невинно хлопнув ресницами, пробормотала хитрая бестия. — А так, ещё два раза были гадские статьи в «Скандальных фактах» и «Новом мегаполисе».

   — Ох, Ленни… — я тяжело опустился на диван в прихожей.

   Мысли закружились метеоритным дождём. Получается, это уже не первый выпуск, а значит, под меня роют… Врагов и недругов, недовольных клиентов, разорённых из-за проигрышей в суде фирм, обиженных женщин, их ревнивых мужей и просто завистников у меня всегда было много. У любого успешного адвоката их много, но конкретно у меня — пара сотен точно наберётся. Пытаться вычислить, кто заказал статью — бессмысленно, но кто бы это ни был, рано или поздно он сможет выйти на родителей Шарлен, и тогда от всей этой грязи будет крайне сложно отмыться… и мне, и Ленни.

   К сожалению, шесть лет назад у меня так и не получилось договориться с матерью Шарлен. Так уж сложилось, что на Эльтоне женщины в принципе исторически имели прав больше, чем мужчины. Так как Нереза Бьянчи официально не состояла в браке с отцом Ленни, то и дать разрешение на опеку посторонним человеком могла лишь она. Мнение отца Шарлен юридически не имело силы. Сама же госпожа Бьянчи наотрез отказалась подписывать какие-либо документы, но не потому, что переживала за дочь или была возмущена предложением незнакомца о сожительстве с несовершеннолетней девочкой. Нереза была рада, что дочь «с грязными генами» наконец-то уходит из дома, но женщина не хотела ставить свою подпись на официальных бумагах, из которых устанавливалось её родство с Шарлен.

   «Пускай вообще скажет спасибо, что я ей гражданство оформила», — фыркнула эльтонийка и, не стесняясь, выставила меня за дверь.

   — Я знаю, что тебе неприятно! — Звонкий голос Ленни выдернул из воспоминаний шестилетней давности. — Да, я не такая красивая, как те зазнобы, которые тебя окружают! У меня жуткие жабры! — Шарлен резким нервным движением дотронулась до шеи и потёрла её с такой силой, будто хотела оторвать несчастные жабры напрочь. — И глаза, если снять линзы, мерзкого водянистого цвета. Да и вообще, от меня за версту пахнет смешанной кровью, ну и что теперь? Я знаю, что я уродина, а ты единственный в своём роде чистокровный эльтониец-мужчина, но неужели тебе настолько противно, что нас запечатлели на одном снимке?!

   Губы девушки неожиданно скривились и задрожали.

   — Ох, Ленни, не в этом дело! Поверь, это здорово, что в тебе так много от твоего отца! Двойная система дыхания — это замечательная вещь. При желании ты часами можешь находиться под водой и никогда не задохнёшься. И я считаю тебя красавицей такой, какая ты есть!

   — Правда? — Шарлен всхлипнула, но при этом светло улыбнулась. — Тогда я не понимаю… Почему ты так сильно расстроился из-за статьи?

   Я покачал головой, не зная, как наиболее тактично объяснить ситуацию. Шесть лет назад, когда маленькая девочка переступила порог офиса с отчаянной просьбой посадить её в тюрьму, я даже не представлял, что всё так обернётся.

   Время шло. Когда Ленни исполнилось пятнадцать, она напрочь отказалась съезжать из пентхауса и заявила, что я не настолько хорошо плачу, чтобы снять квартиру. Конечно, мы оба знали, что это неправда. Но я и сам настолько привык к её незримому присутствию, совместным просмотрам голофильмов под хруст чипсов и вылазкам на другие планеты, в зоопарки и музеи техники, которые так сильно любила мелкая, что я не стал возражать.

   — Понимаешь, Ленни, дело не в том, что у тебя миттарская кровь, — ответил, тщетно стараясь подобрать правильные слова. — Просто ты несовершеннолетняя по меркам Эльтона, и вся эта ситуация может плохо отразиться в будущем на твоей репутации. Я знаю, насколько сложно смескам добиться положения в обществе, а если в твоей истории будет ещё и пятно…

   Синие глаза сердито сверкнули:

   — Эрик, ну не держи меня за дурочку! Разумеется, я уже взломала базу данных Эльтона и исправила свой возраст. Мне двадцать один. — Мелочь с косичками гордо задрала подбородок, а я не удержался от улыбки. Сколько бы лет ни прошло с нашего знакомства, и как бы высок ни был её уровень интеллекта, для меня она всегда будет мелочью.

   — И всё-таки мы оба знаем, что это неправда. — Я многозначительно посмотрел на девушку, но та в ответ воскликнула:

   — Ух ты! Ты купил мои любимые мятные леденцы! — Шарлен выхватила торчащую пачку из моего кармана и напихала в рот сразу горсть: — М-м-м-м, какая вкуснятина, с жидкой начинкой!

   — Ленни, не переводи тему, — строго одёрнул я сладкоежку. — И вообще-то, кто-то мне клятвенно обещал, что больше не будет заниматься противозаконной деятельностью!

   — А я и не перевожу! — искренне возмутилась девчонка и тут же добавила: — Во-первых, ты такой правильный зануда, что даже тошно. Во-вторых, это ещё несколько лет назад было. Я сразу себе возраст подкрутила в идентификационной карточке. Слушай, а помоги мне вывести с брокерского счёта пятнадцать тысяч кредитов? — И глазками при этом хлопнула невинно.

   Я посмотрел на маленькую манипуляторшу с укором.

   — Что?! — Ленни чуть было не подавилась леденцом, но почти сразу положила в рот ещё несколько. — Эрик, всё по закону! Акции компании, занимающейся распознаванием образов с видео- и голозаписей, поднялись в цене. Я вложила в них деньги, которые ты заплатил за поиск алиби подопечного, отказавшегося сообщать, что он делал в момент убийства жены. Ну того, что с любовницей кувыркался. Всё чисто!

   — А вывести деньги ты не можешь, потому что?.. — Я вопросительно приподнял правую бровь и выразительно посмотрел на девушку со щеками, раздувшимися от конфет. Круглое лицо Ленни сейчас напоминало очень запасливого хомячка.

   Ответ на незавершённый вопрос, разумеется, я знал, но хотел, чтобы она произнесла это вслух.

   — …Потому что транзакция денег очень крупная, Межгалактический Банк требует личного прихода в офис, помимо электронной цифровой подписи, а там они поймут… — она замялась, — что я слегка приукрасила дату рождения.

   Фыркнул. «Приукрасила дату рождения». Вот как это называется? Ну-ну.

   — Ленни. — Я покачал головой. — Зачем тебе такая сумма?

   — Ну-у-у… я истребитель себе новый хочу. — Она смущённо поковыряла носком туфельки ковёр. — И сервер с квантовым процессором на двести кубитов. Нет, наверное, сервер хочу даже больше.

   — Я же дарил тебе «Ястреба» на шестнадцать лет. С ним что-то не так?

   — Я «Тигра» хочу. Последней модели…

   Вздохнул.

   — Ленни, ты очень талантливый программист. Скажу честно, таких талантливых я в своей жизни встречал лишь несколько раз. Давай так: я выведу деньги на счёт и оформлю покупки на своё имя, а ты пойдёшь учиться в Академию Космического Флота или присмотришься к Высшему Таноржскому Университету.

   Я уже давно планировал постепенно подготовить Шарлен к мысли, что ей надо получить качественное высшее образование, и вот наконец, озвучив, что меня грызло последние месяцы, в ответ получил изумлённо-обиженное:

   — Я тебе надоела?!

   Опять двадцать пять. Ретроградный Меркарий!

   — Ленни, да не в этом дело! Просто посмотри на себя! Ты живёшь в квартире безвылазно. У тебя нет друзей, ты не общаешься с родителями. Тебе нужно социализироваться. Да, все обучающие курсы на удалёнке — это хорошо, но было бы лучше, чтобы…

   — Но ты всегда говорил, что я могу жить у тебя столько, сколько хочу! — Огромные синие глаза мгновенно заволокло влажной пеленой.

   Я мысленно выругался. Женские слёзы всегда были моей слабостью.

   — Да, ты можешь жить сколько хочешь. Но было бы неплохо, чтобы ты присмотрелась к учебным заведениям. Если ты переживаешь насчёт того, что мы будем редко видеться, то выбирай Академию Космофлота. Ты знаешь, я там преподаю юридический курс…

   — Раз в пару лет? — фыркнула Ленни, нервно потеребив одну из своих розовых косичек.

   А я вдруг поймал себя на мысли, что моей подопечной уже восемнадцать, но эта дурацкая детская причёска и манера одеваться в комбинезон с цветными подтяжками делают её визуально младше на несколько лет. Странно. Зачем она так одевается, если в документах исправила дату рождения, чтобы казаться совершеннолетней?

   — У меня есть связи в совете адмиралов, тебя возьмут вообще без экзаменов, только скажи, какой поток тебе нравится. Технический? Аналитический?

   — А как же мой возраст? Мне же нет двадцати одного.

   — Анестэйшу Радосскую взяли в главный филиал в восемнадцать. Вивьен Касс, в девичестве Виардо, поступила в юнисский филиал Академии в девятнадцать вообще без подготовки. Кстати, недавно закончила мой выпуск, и я очень доволен её результатами. Прекрасно разбирается в законах…

   Я готов был перечислять и дальше, но буквально споткнулся о насмешливый взгляд Шарлен.

   — Слушай, Ленни, ты уже определись. — Внезапно я разозлился. — Либо тебе есть двадцать один, и ты взрослая настолько, что в состоянии вывести кредиты на личный счёт, либо ты несовершеннолетняя, и тебе было бы неплохо получить хоть какой-нибудь диплом об образовании!

   — Зачем?! Мне и так хорошо в «Вейсс Юро-Щит». Исполнится двадцать один по-настоящему, буду работать ИТ-консультантом на полную ставку!

   — Ленни, пойми, я хочу, чтобы ты в принципе ни в чём от меня не зависела…

   — А я не хочу! Признайся, ты всё-таки хочешь от меня избавиться!

   — Да нет же! Это просто неправильно! Тебе нужны друзья среди сверстников…

   — Кто сказал, что они мне нужны?!

   Не знаю, к чему бы завёл спор с Шарлен, которая начала заводиться похлеще моего, но нас прервал виброзвонок на коммуникаторе. Нажимая кнопку приёма входящего сигнала от Бена, я шикнул на Ленни.

   — Уничтожь бумаги в моём портфеле.

   — Тебе надо — ты и уничтожай. — Ленни состроила обиженную мордочку, подхватила мятные леденцы и ушла прочь.

   Какой же она всё-таки ребёнок!

   — Да, Бен, слушаю, — устало сказал голограмме.

   Секретарь хмыкнул, явно услышав последнюю перепалку с Шарлен, но комментировать её не стал, вместо этого сразу перешёл к делу:

   — Слушай, тут такая жирная рыбка наклёвывается… Обещают двадцать тысяч крекеров, если ты хотя бы взглянешь на документы и просто проконсультируешь. А если возьмёшься…

   Я поморщился. Такие огромные суммы за «просто консультацию» никто не даёт.

   — Бен, давай короче. Что за клиент?

   — Ну… — Секретарь стушевался. — Камиль Росси… его осудили на Карридо.

   — Нет.

   — Эрик, но ты же даже не выслушал всё предложение…

   — Я повторяю: нет. — Собственный голос прозвучал холоднее стали. — Бен, ты знаешь мои принципы. Я работаю только с теми клиентами, в чью невиновность верю или считаю, что закон обходится с ними слишком жёстко и они заслуживают более мягкого наказания. На Карридо отправляют лишь серийных убийц, маньяков и насильников. Даже если одно из дел окажется липовым, сомневаюсь, что все остальные такие же. Я даже смотреть в бумаги не буду. Не звони мне по таким вопросам больше!

   — Но Эрик! Я уже обещал, что ты взглянешь… Двадцать тысяч кредитов!

   — Извиняйся, возвращай деньги и отказывайся от дела. Всё, пока.

   — Ну, Э-э-р…

   Голос секретаря утонул в писке прерывания сигнала. Мало того, что поссорился с Ленни, так ещё и Бен из-за какой-то чуши решил со мной спорить. А ведь этот полуцварг-полупикси у меня работает со дня основания фирмы, двадцать пять лет, и прекрасно знает, что я никогда не берусь за такие дела! Кошмарный день!

   Только я откинулся на стену, как коммуникатор вновь провибрировал.

   — Шварх, Бен, я же сказал… — начал я распыляться, но меня перебил до боли узнаваемый голос робота из канцелярии Ионского суда:

   — Уважаемый Эрик Вейсс, сегодня в десять сорок две по местному времени был подан иск о сексуальном домогательстве в мужском туалете Ионского суда от гражданки Эльтона Розалинды Блау, ранее Кросби, ранее Питерсон.

   — Ох, ты ж, проклятые астероиды! Всё-таки Розалинда обиделась и решила подгадить. — Я скрипнул зубами от досады.

ГЛАВА 4. «Золотой век»

Я рассматривал на виртуальном дополнительном экране коммуникатора фото из «Ионского экспресса». Мы так крупно повздорили с Шарлен, что она принципиально отказалась удалять возмутительную статью из инфосети, и теперь её можно было найти буквально на первой странице поиска.

   Ленни восприняла в штыки попытку устроить её будущее и обеспечить нормальное образование, считая, что я хочу от неё таким образом избавиться. Как ей в голову только пришла подобная чушь?.. В висках пульсировало от женских криков: «Я так и знала, что не нужна тебе!», «Да лучше бы я осталась жить с матерью, которая открыто называла меня бракованной…», «Я тебе собака, что ли, которую можно приютить, а затем выгнать на улицу?» — и звона бьющихся коллекционных статуэток из муоранского стекла, которые я дарил Ленни на праздники.

   Конечно, я предполагал, что с учётом её прошлого сепарация будет болезненной, но не представлял, до какой степени. За последние годы я настолько привык заботиться о Шарлен, что она стала для меня кем-то вроде любопытной младшей сестрёнки... которая выросла, превратилась в красивую девушку и почему-то всё ещё не стремится обзаводиться друзьями и молодыми людьми.

   Голова раскалывалась. Я потянулся к шэйтарри, глотнул, поморщился и взглядом нашёл бармена.

   — Вы что-то хотели, сэр?

   — Да, — ответил недовольно. — Шэйтарри.

   — Так вы же его пьёте… — изумился мужчина, но тут же замолчал под моим тяжёлым взглядом.

   — Настоящий, неразбавленный, а не вот эту бурду.

   — Да-да, конечно, сейчас всё сделаю.

   Я проводил взглядом мужчину и скрипнул зубами от досады. «Золотой век» — моё любимое заведение на Тур-Рине, вот только с качественным алкоголем здесь, конечно, беда. С одной стороны, сюда пускают без дресс-кода и не обращают внимания на расу, благодаря чему чувствуешь себя комфортно, с другой — цены в заведении удерживаются достаточно высокими, чтобы сюда не заваливалась всякая шваль. А ещё сам Тур-Рин располагается всего лишь в часе лёта на скоростном истребителе от Эльтона и Иона, что в принципе делает планету весьма привлекательной. Именно поэтому я пару десятков лет назад даже открыл здесь второй офис… Ну, и ещё, возможно, потому, что когда-то я любил прошвырнуться по ночным клубам. Но это, разумеется, вторичное.

   На фоне играл расслабляющий кантри-блюз, приглушая разговоры немногочисленных посетителей. Современная подсветка искусно имитировала открытый огонь в гигантском камине у дальней стены, лампочки в форме старинных свечей на крошечных магнитах парили и кружились над широкими столешницами, покрытыми шпоном из натурального орешника. При первом посещении «Золотого века» моё внимание больше всего привлекли барные стулья, выполненные в форме ковбойских сёдел. Хозяйка заведения с гордостью сообщила, что специально их вывезла с какой-то аграрной планетки на краю Федерации. Необычное решение, уникальное и не лишённое вкуса, хотя и весьма затратное.

   Я наклонил голову к правому, а затем к левому плечу, разминая шею, и осмотрелся. За соседним столом о чём-то болтали два мускулистых златогривых ларка. Хорошо одетые, довольные и, как истинные представители своей расы, употребляющие вместо алкоголя крайне полезный травяной чай. Недалеко от них рубилась в простенькую настольную игру группа студентов-смесков с ярко выраженной человеческой кровью. Не знаю, откуда у них были деньги на «Золотой век», но компания употребляла пиво, время от времени просила хорошенькую официантку обновить закуски, всякий раз оставляя чипы-чаевые на краю столешницы.

   Ближе к камину в уютном закутке расположилась ещё пара гостей. Брюнет весьма внушительных размеров сидел ко мне спиной и что-то экспрессивно рассказывал девушке, а та в ответ инертно кивала и потягивала свежевыжатый сок из трубочки. Распущенные пурпурно-малиновые волосы струились по открытой шее эльтонийки. Очень красивые черты лица — аккуратный маленький носик, миндалевидный разрез глаз, высокие скулы — и самая обычная мешковатая клетчатая рубашка и продранные, как это модно у молодёжи, джинсы.

   Вроде бы обычная влюблённая парочка на романтическом свидании, но что-то меня в ней привлекло. Ещё несколько секунд я смотрел на двух незнакомцев, прежде чем осознал: у девушки слишком серьёзное лицо, а в глазах угадывается большой жизненный опыт. Конечно, благодаря уникальным генам, эльтонийки что в пятьдесят, что в сто пятьдесят выглядят практически одинаково, и, как правило, угадать возраст женщины — задача архисложная, но я был готов поклясться, что эта девушка в клетчатой рубашке значительно старше своего спутника.

   — Ваш шэйтарри, сэр!

   Я кивнул бармену, отхлебнул, смакуя дымный аромат, и дождался, пока во рту разольётся неповторимый плотный терпкий вкус с восхитительными ягодными нотами. Говорят, что подлинный шэйтарри — крайне редкая вещь, и для каждого он имеет собственный вкус. Наверное, это всё происки маркетологов, но в одном гуманоиды сходятся: тот, кому довелось попробовать оригинал, непременно отличит его от подделки. Не знаю, как насчёт остальных, но я перепробовал множество видов алкоголя и конкретно этот напиток с лёгкостью выделю из тысяч. Слишком уж он… необычен. Жидкий огонь на языке практически мгновенно сменяется палитрой оттенков, от свежей морозной хвои до дубовых и ореховых полутонов, но на нёбе всегда остаётся мягкий ежевичный аромат. Сколько бы я ни пробовал шэйтарри, разных годов и выдержки, сладкая ежевика остаётся всегда.

   Бросил несколько чипов на лакированную барную стойку цвета горького шоколада и вновь посмотрел на двусмысленную фотографию в зоопарке, на которой я обнимал Шарлен. Память услужливо подкинула другую полумиттарку…

   … Стандартный зал суда. Жёсткая скамья. Мои руки скованы неодимовыми наручниками. Дурацкая железка впилась под кожу и натёрла запястья практически до крови. Руки болят от того, что вывернуты в неудобном положении уже больше суток, спина ноет, а в голове ватный туман. Но всё это ерунда по сравнению с тем, что Элиза погибла. Душа ноет, сердце из последних сил толкает кровь, будто его переехали аэрокаром… Холодно. Как же холодно.

   — Встать, суд идёт!

   Сквозь прутья решётки в меня ткнули острым наконечником, и пришлось подняться. Пульс отдавался в голове так громко и часто, что я прослушал бо́льшую часть речи обвинителей и даже не запомнил, как зовут бесплатного адвоката, выделенного мне согласно закону.

   — …Эрик Вейсс обвиняется в употреблении и распространении диатория! Наказание — пожизненное заключение на астероиде С-класса…

   — Ваша честь, я согласен со стороной обвинения по пункту употребления диатория. Анализы крови подтверждают это, но распространение ещё не доказано… — не унимается мой адвокат.

   Я мысленно хмыкнул. Шварх, вот почему мне ещё так хреново и во рту наложил гориллом. Похоже, эти уроды с присосками вместо рук накачали меня наркотой, чтобы всё выглядело реалистично. Астероид С-класса — это что? Забыл классификацию… Собственно, да какая теперь разница, что со мной будет, если Лиз погибла? Я не успел буквально на одну минуту… Дерьмовый из меня гонщик.

   — …У нас есть свидетель!

   П-ф-ф-ф, кого они, интересно, выдвинули в свидетели? Я обошёл на гонках Мирта и Терри, вытеснив их с пьедестала… Неужели ребята решили навсегда отделаться от меня таким низким способом?

   Внезапно двери в зал суда открылись, и в голове резко стало пусто и гулко. На пороге стояла она.

   У меня галлюцинации?..

   Золотая кожа Элизы неестественно бледна, сине-зелёные глаза как будто стеклянные, а такого же яркого оттенка волосы заплетены в две простые, но совершенно неаккуратные косички. И ни одной царапины на теле. Шварх! Этого не может быть! Совершенно точно не может! Элиза погибла на том проклятом корабле октопотроидов! Я сам видел!

   — Лиз! Лиз, это ты?! Ты жива?!

   Она никак не реагирует на мои крики. Даже не поворачивает головы.

   — Лиз, умоляю, посмотри на меня!

   — Успокойте обвиняемого! Скорее! Он сейчас решётку сломает!

   Тело пронизывает острая боль под лопатками, я падаю на швархову скамью, но не могу оторвать взгляда от нежного профиля любимой. Помощник прокурора надевает на запястье Лиз таноржский детектор лжи в форме бабочки.

   — Свидетель, представьтесь, пожалуйста.

   — Элиза Киано.

   — Вы подтверждаете, что видели, как подсудимый грузил наркотики?

   — Да, подтверждаю.

   — Вы подтверждаете, что он занимался сбытом диатория?

   — Да, подтверждаю…

   Мозг отказывается воспринимать информацию… Крылья бабочки мягко переливаются зелёным… Но это же неправда! Всё извращено!

   «Зачем она лжёт?» — крутится единственный вопрос в голове.

   Я бесконечно долго смотрю на девушку и всё никак не могу поверить в то, что в данный момент она даёт показания против меня. Она отвечает так механически… ни разу на меня не взглянула. Точно! Это же не она! Моя Элиза никогда бы так не поступила! Да и взрыв был такой силы, что там не смог бы спастись даже цварг, не говоря уже о полуэльтонийке-полумиттарке! Моя Лиз умерла бы, но ни за что не стала бы лгать, чтобы посадить меня в тюрьму!

   — Это робот! Бионик! Это подделка! Вас дурят!

   Снова прожигающая боль под лопатками, сознание уплывает.

   Я вновь отхлебнул шэйтарри и сделал плавное движение пальцем, проваливаясь в единственную запароленную папку на коммуникаторе. Провёл подушечкой пальца по лицу Элизы и залпом опрокинул в себя остатки пойла… За девяносто с лишним лет у меня было множество женщин, но я так и не смог забыть её.

   — Эй, красавчик, угостишь даму коктейлем? — неожиданный вопрос вырвал меня из омута юношеских воспоминаний.

   Эльтонийка с приторно-сладкими духами в вызывающе обтягивающем комбинезоне села на соседнее седло у барной стойки и эротично прогнула поясницу. В былые времена я бы согласился и на флирт, и на всё последующее без раздумий. Но сейчас подумалось, что я и так уже изрядно употребил алкоголя, благо на «Тигре» есть функция автопилота, а ещё было бы неплохо подготовиться к следующему делу и рассмотреть запросы от клиентов, которые Бен накидал мне на электронку…

   — Прости, не сегодня. Поищи кого-нибудь другого в этом заведении. Уверен, — кивком указал на ларков за соседним столиком, — те ребята не откажутся приятно скоротать вечер.

   Я встал, намереваясь перед выходом из заведения зайти в мужскую комнату, но незнакомка проворно схватила меня за руку.

   — Мне кажется, я вас знаю… Вы же... — Она прищурила раскосые золотые глаза и внимательно меня осмотрела. Несмотря на царивший полумрак, от неё не укрылся и цвет моей кожи, и оттенок волос, и характерные для расы черты лица. — Вы же чистокровный эльтониец, да?

   От волнения зрачки девушки расширились, и она демонстративно медленно облизала пухлые алые губы. Вот теперь мне стало действительно противно, и я вспомнил, почему не посещаю родную планету, а живу на её спутнике — Ионе. Омерзительно, когда на тебя смотрят как на быка-осеменителя. На Эльтоне концентрация таких дамочек зашкаливающе высокая, но, как показывает практика, есть они и на Тур-Рине.

   — Послушайте, я вам заплачу! Двести крекеров за полчаса! Всегда мечтала о чистокровной девочке! — Глаза дамочки зажглись азартным огнём.

   — Если вы ищете ночного мотылька, то боюсь вас огорчить, — процедил сквозь зубы. — Вы ошиблись заведением. Отпустите мой рукав.

   — Хорошо, пятьсот! — Мамзель быстро сориентировалась, лишь сильнее сжимая края пиджака. Её хвост с кисточкой хлестнул меня по ноге, показывая высшую степень возбуждения хозяйки. Поморщился. Кажется, «Золотой век» скоро перестанет быть моим любимым заведением.

   — Тысяча крекеров! Последнее предложение! Посмотри, от чего отказываешься, красавчик! — воскликнула эльтонийка, расстёгивая на груди молнию практически до пупка.

   При этом другой рукой она всё ещё крепко держала мой рукав. Даже костяшки пальцев побелели, с такой силой она вцепилась в ткань. Шварх! Ещё не хватало ко всему засветиться и на Тур-Рине со скандалом! Нет, очередного иска за домогательство эта вертихвостка мне, конечно, вкатывать не станет, но жизнь подпортить при желании тоже сможет.

   Я наклонился к девушке, что, не стесняясь, открыто предлагала себя.

   — Детка, — произнёс ей на ухо, понизив голос до сексуального шёпота. — Ну куда тебе дети, а? У тебя такая потрясающая фигурка, ещё испортишь. А какая грудь! Неужели настоящая?

   — Конечно, настоящая! — возмутилась поплывшая от комплиментов эльтонийка и наконец-то отпустила мой рукав с намёком: на, мол, потрогай.

   Именно этим я и воспользовался. Резко выпрямился, пока девушка не опомнилась, круто развернулся и пошагал прочь.

ГЛАВА 5. Студентка с юридического

Я проскочил весь зал насквозь, пропустил коридор с туалетами и вышел на паркинг, где бросил флаер. Не то чтобы ситуация с конкретно взятой незнакомкой вывела меня из себя, просто это стало последней каплей душевного равновесия. И когда буквально в двадцати шагах в череде запаркованных аэрокаров кто-то вскрикнул, я, не задумываясь, развернулся на звук.

   — Я не понял, ты чё, краля, ломаешься, а? Ужин был?! Был. Я на тебя три сотни крекеров спустил! Садись в машину, или возьму прямо здесь, на парковке. Хочешь лицом в бетон? Могу устроить.

   Брюнет из «Золотого века» навалился на ту самую девушку в клетчатой рубашке, расставив мускулистые лапищи по бокам от поганенького флаера, в который пытался запихнуть свою добычу. Он был существенно крупнее жертвы… Да что там! Он был крупнее меня! Перегаром от хама разило так, что я почувствовал тошнотворное амбре ещё на подходе. Всегда поражался тому, как некоторые умудряются нахлестаться до состояния свиньи за считанные минуты. Девушка отчаянно сопротивлялась, царапалась, умоляюще бормотала и всхлипывала одновременно.

   — Нет… прошу… не надо… вы меня не так поняли!

   — Ты ж эльтонийка или кто, я чё-то не понял? Мне говорили, что вы всегда хотите. И вообще, нестабильные туннели, ну скока можно?! Давай я уже накину крекеров, и ты перестанешь реветь. Фу, противно!

   Не думая и лишней секунды, положил руку на плечо громиле, а когда тот развернулся, с размаху дал ему в гнусную морду, вложив всю скопившуюся за вечер злость. Это был чистый нокаут. Чёткий, резкий, хлёсткий, профессионально поставленный и годами отточенный удар от плеча. Адмирал Даймонд Даффи, научивший меня этому приёму, мной бы гордился. Шварх, даже мой бывший сосед по каюте, Киар Леру, с которым я время от времени разминался на кулаках, похвалил бы за такой удар.

   Огромная туша со смачным шлепком осела на бетон.

   Девушка побледнела и крупно задрожала всем телом. В огромных фиалковых глазах плескался неподдельный страх.

   — Вы убили его? — прошептала она так тихо, что, не смотри я на неё, вообще не понял бы, что она что-то сказала.

   Я фыркнул, пнув ботинком массивное тело.

   — Вырубил. Ну, может, ещё челюсть сломал. — Встряхнул левую руку. Удар левой у меня всегда был крепче, потому ею и отработал. Чтобы наверняка. — Не волнуйся. Тебе есть на чём добраться до дома?

   Девушка так и не ответила мне, продолжая как загипнотизированная смотреть на брюнета и сжимать руки в кулаки. Её правая кисть оказалась в крови и характерных отметинах от металлических заклёпок, которыми была украшена куртка поваленного козла. Косметика по лицу размазалась, несколько пуговичек на рубашке отлетели, ткань перекосилась, показывая бельё. Скорее, повседневное, чем вульгарно-развратное. Она напомнила мне до смерти перепуганную, оцепеневшую от страха бездомную кошку.

   Послышался глубокий душераздирающий всхлип. Я мысленно выругался.

   — Тихо-тихо, не реви. — Я быстро снял с себя пиджак и протянул ей. — Надевай. И рубашку поправь. Нет, вообще, в джинсы заправь лучше.

   Самый действенный способ заставить гуманоида преодолеть стресс — это отвлечь. Чем быстрее человек престанет зацикливаться на случившемся, тем легче его вывести из состояния паники, шока или истерики. А ещё лучше — заставить жертву что-то активно делать. Бегать, прыгать, шевелить руками, гонять кровь по организму — всё что угодно, лишь бы адреналин быстрее рассосался.

   — Так? — произнесла девушка на автомате, всё ещё отрешённо глядя на поверженного верзилу.

   Я сделал вид, что задумался.

   — Хм-м-м-м… Нет, мне так не нравится, обратно достань.

   — Да… что это такое?! Зачем? — Красотка наконец очнулась от шока и перевела на меня возмущённый взгляд. — Что вы себе позволяете?!

   — Ничего, вообще-то только пиджак предложил. — Пожал плечами, а затем развязал галстук и всучил в руки незнакомке. — «Элдридж» вязать умеешь? Или хотя бы «Тринити»? — продолжал нести полную чушь, подталкивая её к собственному флаеру.

   — Что? А… узлы на галстуке? Нет, только стандартный малый или «Принца Альберта», — ответила девушка растерянно.

   — Отлично, тогда завязывай «Принца Альберта», — скомандовал я, усаживая внезапную попутчицу, и захлопнул пассажирскую дверцу.

   Вот только не успел я плюхнуться на водительское сидение, как уличная кошка неожиданно зашипела:

   — Не буду я ничего завязывать! Вообще, что происходит? Я отказываюсь ехать с вами куда-либо в отель или на квартиру! — начала она заводиться, явно решив, что я имею на неё те же виды, что и тот бугай.

   Девушка с пурпурными волосами интуитивно обхватила себя руками в защитном жесте. Заметив это движение боковым зрением, я в который раз мысленно выругался. На Тур-Рине заведений с ночным бабочками — каждое второе. Выбирай — не хочу. Да второе неофициальное название Тур-Рина — «Планета развлечений»! Услуги интимного характера при желании здесь даже бесплатно можно найти. У того бугая явно водились кредиты, зачем он вообще полез к этой девчонке? Да ещё и до смерти её напугал…

   — В отель я тебя и не зову, — ответил нарочито грубо, одновременно резво поднимая флаер в воздух, пока моя новая попутчица не передумала и не выпрыгнула из машины. Чутьё подсказывало, что она смогла бы провернуть такой фокус. — Мы едем в офис, потому и прошу завязать галстук.

   Удар левой, конечно, вышел хорошим, но тот верзила вот-вот очнётся и теперь уже будет готов к драке. Не то чтобы я сомневался в своих силах и военной подготовке, но, как говорят миттары, «лучший бой — тот, который не состоялся».

   Ответ, удивительное дело, удовлетворил незнакомку. Она не стала истерить или задавать ещё ворох вопросов, а молча достала из сумочки салфетки и принялась стирать с лица потёкшую косметику. Флаер послушно встал в общий поток машин. Мотор аэрокара приятно жужжал, вокруг проносились цветные семафоры, высотные здания, многочисленные бары, рестораны, офисы, казино, спа и развлекательные центры Тур-Рина с красочной вечерней подсветкой. Настолько оригинальной и необычной, что многие туристы выходили вечерами погулять или брали кары напрокат, чтобы насладиться атмосферой курорта. Я включил свою любимую волну с джазом, чтобы как-то разбавить наступившую тишину.

   Незнакомка нервно дёрнулась, но промолчала. Пока она недовольно пыхтела, пытаясь понять, что происходит, зачем её куда-то везут и что же делать с вручённым шёлковым галстуком, я представился:

   — Эрик Вейсс. Адвокат. Всегда пожалуйста.

   Девушка бросила на меня подозрительный взгляд из-под длинных тёмно-шоколадных ресниц, что вновь сделало её похожей на пугливую кошку, которая осторожно принюхивается и решает, опасен ли объект, и, чуть замешкавшись, всё же смущённо ответила:

   — Алесса Мариар. Студентка... с юридического. И да… спасибо. Я действительно испугалась… Спасибо, что появились так вовремя и помогли.

   — Алесса… весьма необычное имя, — пробормотал я, пытаясь вспомнить хотя бы одну знакомую с таким именем. Не вспомнил.

   — Какое дали, — ответила девушка ровно. — Эрик — тоже не самое частое.

   Я задумчиво кивнул.

   Как ни странно, но до офиса мы с неожиданной попутчицей доехали в полнейшей тишине, если не считать тихой музыки. Мне безумно хотелось расспросить девушку, что она делала на свидании с этим типом и как вообще додумалась пойти вдвоём на парковку с настолько пьяным и малознакомым мужчиной, но интуиция подсказывала, что спрашивать в лоб сразу после всего случившегося будет неправильно. Ну а сама Алесса молчала, не стремясь раскрыться передо мной.

   Мягкий джаз лился через колонки в салон флаера, я постукивал по кожаной оплётке руля, искоса поглядывая на девушку, которая… открыла солнцезащитный козырёк и с помощью встроенного зеркальца целенаправленно взялась за галстук. Шесть раз она завязывала несчастный шёлковый кусок ткани, и всякий раз у неё получалось откровенно криво. Приходилось развязывать и повторять попытку заново. Ко всему, ей мешали длинные пушистые волосы, которые в итоге девушка ловко скрутила в неприхотливый пучок. Я поглядывал на пассажирку и откровенно веселился.

   — П-ф-ф-ф, не могу. Никогда в жизни не носила галстуков, шварх знает что это такое, — пожаловалась она, наконец завязав галстук каким-то невообразимым образом.

   Я молча посмеивался, наблюдая за нелепыми попытками Алессы создать благопристойный офисный образ. Отдал приказ аэрокару парковаться на личное парковочное место на крыше, обернулся к эльтонийке и скомандовал:

   — А теперь снимай.

   — Что? — изумилась девушка. — Ну как же? Я же нормально завязала…

   Она поспешно вновь откинула солнцезащитный козырёк, чтобы проверить, что всё сделала правильно.

   — Нормально. — Я кивнул. — Но этот галстук совершенно не подходит под твою рубашку, к тому же он мужской. Вылезай, кстати. Мы прилетели.

   — Тогда зачем ты вообще потребовал, чтобы я его надела? — разозлилась эльтонийка и со всей силы дёрнула за один из концов полоски ткани.

   Очевидно, она всё-таки перемудрила с узлом — он затянулся ещё сильнее. Но Алесса, вместо того чтобы попросить о помощи, вдруг сделала гордый вид, что всё так и задумывалось.

   — И зачем ты привёз меня в офис? — торопливо добавила она, переводя тему.

   Я подождал, пока девушка вылезет из машины, щёлкнул брелоком сигнализации и нажал кнопку вызова лифта, искоса поглядывая, как эльтонийка незаметно от меня всё пытается развязать злосчастный узел. Забавная она. И хорошо, что быстро оклемалась от нападения.

   — Ты же сама запретила везти тебя в отель или на квартиру, а адрес так и не назвала. Вот я и решил, что мой офис — безопасное и приятное место, в котором ты можешь прийти в себя. У меня есть листовой чай и кофемашина, к тому же я и так собирался заскочить после «Золотого века». А что касается галстука, то я его дал тебе, чтобы ты заняла чем-то руки и отвлеклась.

   — Шварх, а я-то думала, это стандартный офисный стиль… Ну, знаешь, как в элитные рестораны без вечернего платья и пятнадцатисантиметровых шпилек не пускают. — Девушка повела плечом и вновь затеребила ткань на шее.

   Перед нами бесшумно раскрылись створки кабины, мы зашли внутрь. Я привычно ткнул в кнопку восемьдесят второго этажа, где располагалась штаб-квартира «Вейсс Юро-Щит», и бросил взгляд на откровенно нервничающую Алессу. Не в силах больше наблюдать, как она мучается с дурацкой тряпкой, сделал шаг к девушке, поднял руки и замер, когда она вздрогнула всем телом.

   — Я всего лишь помогу снять галстук, — сказал, неотрывно глядя в огромные фиалковые глаза с нежно-бирюзовой каёмкой. Зрачки в них расширились до такой степени, что сейчас только каёмка и была видна.

   Алесса гулко сглотнула и медленно кивнула, не прерывая зрительного контакта. Так, будто разрешила мне не галстук снять, а… я даже не знаю что. Обычно я сам любил говорить двусмысленные фразы и смотреть, как остро гуманоиды реагируют на них, выдавая потаённые желания, а тут — всего лишь взгляд, но у меня непроизвольно дёрнулся кадык. Я наклонился, чтобы рассмотреть узел в тусклой вечерней подсветке лифта, и вдохнул пьянящий аромат. Так пахнет элитное ежевичное вино: терпкое, пряное, медово-сладкое, вкусное, ласкающее нёбо и чувствительные рецепторы во рту, медленно, но верно ударяющее в голову… Алесса неподвижно замерла, широко распахнув глаза, а её пухлые губы чуть приоткрылись. Тёплое дыхание, такое же ежевичное, как и сама девушка, коснулось моей щеки. Совершенно некстати вспомнилось, что у меня не было женщины уже несколько лет. Не то чтобы я избегал их намеренно, просто напряжённая работа, совместные выходные с Ленни и отсутствие личной жизни как таковой…

   «Эрик, ты придурок, если думаешь о сексе с девушкой, которую только что грязно домогался какой-то урод», — дал мысленный пинок и тут же аккуратно развязал галстук, не отказав себе в удовольствии заправить пурпурную прядь волос за милое миниатюрное ушко. Ушко, к слову, тут же очаровательно покраснело, а на нежном изгибе шеи, где я дотронулся, выступила россыпь мурашек.

   — Вуаля, — произнёс я, снимая галстук с Алессы и при этом чувствуя себя полным идиотом. Давненько такого со мной не случалось. Чтобы как-то сгладить возникшую неловкость, тут же спросил: — Сколько тебе, кстати, лет? Двадцать? Тридцать? Ты сказала, что студентка…

   — … но выгляжу чуть старше, — неожиданно легко согласилась Алесса, улыбнувшись уголками рта. — Тридцать мне есть. Просто считай, что у меня второе высшее образование.

   О, как интересно… И всё-таки первое впечатление о девушке в клетчатой рубашке меня не подвело.

   — А тебе? — с интересом уточнила эльтонийка.

   — Сто шестнадцать. — Брови Алессы изумлённо поползли на лоб, а я с лёгкой насмешкой добавил: — Но выгляжу моложе. Просто считай, что у меня отличные гены.

   Треклятый лифт, в котором мы провели целую вечность, наконец-то довёз нас до офиса. Я открыл дверь отпечатком ладони, не глядя. Привычно ткнул в кнопку кофемашины, хлопком включил свет. Приглушённый, вечерний. Сам не знаю почему, обычно я хлопал при входе два раза, чтобы заняться работой, но с Алессой руки сами замерли после первого хлопка.

   — Добро пожаловать в «Вейсс Юро-Щит».

   Эльтонийка с интересом закрутила головой, рассматривая обстановку: панорамные окна во всю высоту этажа, рабочий стол с компьютером, несколько кресел для клиентов, небольшой, но уютный диванчик в дальнем конце комнаты. Последний парой нажатий кнопок трансформировался в полуторную кровать и всегда спасал меня в те дни, когда лететь домой не оставалось сил. На стене висели многочисленные награды и благодарности за выигранные дела, фотоголограммы коллег и даже орден от Космического Флота за помощь в защите командора Леру на Танорге .

   Алесса, осторожно ступая, прошлась вдоль стены и подошла к окну, из которого открывался вид на ночной Тур-Рин. Планета порока и разврата, как её называли многие из-за многочисленных казино и домов развлечений на любой вкус и кошелёк.

   — А здесь красиво… — пробормотала девушка, буквально приклеиваясь лбом к стеклопакету.

   Посмотреть действительно было на что. Прямо за пуленепробиваемым слоем упрочнённого стеклопластика мощные вспененные столпы воды поднимались до уровня глаз и распадались на многочисленные драгоценные капельки — золотистые, сиреневые, розовые, оливковые и бирюзовые. При этом струи били не просто вверх, они меняли направление, смешивались и всякий раз образовывали новые и новые причудливые узоры.

   — Как много воды, — восторженно выдохнула Алесса, рассматривая самый дорогостоящий фонтан на Тур-Рине. Она неожиданно встала на цыпочки и прижалась к окну лицом, стараясь рассмотреть, что же там — ниже?

   Я хмыкнул и незаметно для гостьи поменял настройки на панели управления помещением. Очевидно, девушка даже не догадывалась, что пространство офиса было объединено с крытым балконом. И она вышла именно на него. Пол под ногами Алессы стал прозрачным. Секунда — и она оказалась стоящей в воде. Бурные цветные потоки омывали пол с внешней стороны, расползаясь по стеклопластику фантастическими цветами.

   — Вот это да-а-а! — Донеслось до меня потрясённое. — Эрик, а как это вообще возможно?.. Она настоящая? В смысле, это действительно вода?! А почему цветная? Это точно не голопроекция?!

   — Нет, не голограмма, — ответил, наблюдая за неподдельным восторгом девушки. — На самом деле всё не так сложно, как кажется. Вода смешана с молекулами магниса и поэтому под действием вакуумного насоса поднимается до восемьдесят второго этажа. Это вещество экспортировано с… планеты на краю Федерации, ты вряд ли о ней слышала . Ну а что касается цвета, то в сам фонтан вмонтирована наноподсветка.

   — Невероятно! — выдохнула Алесса. — Даже представить себе боюсь, сколько может стоить офис в таком месте… — Она хмыкнула и всё-таки не удержалась от шпильки: — Теперь становится понятна твоя блажь с галстуком.

   Чистые эмоции на лице девушки были настолько искренними, что я улыбнулся.

   — Вообще-то нисколько не стоит.

   — Что нисколько? — эхом отозвалась Алесса, переступая с одного соцветия водяного «цветка» на другое.

   — Офис нисколько не стоит. Это здание полностью принадлежит мне, и я частично сдаю его в аренду. А фонтан появился относительно недавно. Я его специально спроектировал…

   — Ты спроектировал?! — Эльтонийка вскинула на меня изумлённый взгляд, и пришлось поправиться.

   — Ну, не совсем я. Я, скорее, выступал в роли заказчика и объяснял, что мне хочется добиться эффекта погружения в воду… Сами технологии уникальны и созданы, разумеется, лучшими таноржскими специалистами.

   Алесса посмотрела на меня как на сумасшедшего.

   — Я, конечно, понимаю, у успешных адвокатов свои причуды. Но душ со светомузыкой поставить было не дешевле?

   Я смущённо почесал затылок… Дешевле-то дешевле, вот только, проектируя фонтан, я больше хотел сделать Ленни сюрприз. Мне казалось, что если в «Вейсс Юро-Щит» ей будет уютно, то она начнёт чаще здесь появляться и больше общаться с коллегами. С Беном, например… А что для миттаров уют, как не вода? Но выкладывать всё это Алессе по разумным причинам не стал. Просто ответил:

   — Дешевле. Но мне хотелось впечатлить одну девушку.

   — И как, впечатлил? — Эльтонийка с интересом выгнула бровь, сосредоточившись на моём лице.

   Я пожал плечами.

   — Ну-у-у… скажу так: определённо она была удивлена сюрпризу, но работать в офисе всё равно отказалась.

   Алесса закусила нижнюю губу, сдержанно кивнула, вновь переключаясь на бьющие в прозрачный пол струи фонтана.

   — А как, кстати, называется это здание?

   — Что?

   — Ну ты же сказал, что оно принадлежит тебе. Все бизнес-центры имеют названия. Какое имя ты дал этому?

   Я улыбнулся, вспомнив, как отреагировал помощник, юридический отдел и даже менеджер в банке, когда я сообщил название проекта. Бен даже попытался сделать вид, что упал в обморок, но я мгновенно его раскусил.

   — Элотара Плаза.

   — Как?! — Гостья посмотрела на меня во все глаза, думая, что я смеюсь над ней. — Это слово с древнеэльтонийского означает «прожигающие жизнь», разве нет?

   — На самом деле это был очень выгодный ход. — Я развёл руками. — Ты себе представить не можешь, как много гуманоидов хотят причислить себя к классу творческих интеллектуалов, и одно лишь название центра обеспечило мне широкий круг желающих арендовать площадь. Я получил бесплатную рекламу на всю систему в популярных инфоблоках, как самый эпатажный владелец бизнеса. В то время как кто-то строит «Империалы», «Муассанитовые пики» и «Конференц-Шато», у меня появилась «Элотара Плаза». Некоторые посчитали это оскорблением, а другие, наоборот, — мечтой. Если вдуматься, то адвокатура — это далеко не только знание законов планетарного, системного или галактического масштаба. Поверь, это в достаточной степени импровизация.

   Алесса задумчиво хмыкнула. Она явно уже отошла от пережитого стресса, а потому я всё же решился на мучающий меня вопрос:

   — Алесса… насчёт того хм-м-м… твоего спутника… из «Золотого века». Как ты с ним вообще связалась? Я имею в виду, почему согласилась пойти на парковку?.. Ты не выглядишь наивной и должна понимать…

   Девушка резко выпрямилась, отбросила волосы с лица и серьёзно посмотрела на меня, зло сверкнув сиреневыми глазищами. Её настроение изменилось так стремительно, что я понял, что ненароком наступил на личную «больную мозоль» гостьи.

   — «Должна понимать» что? Что эльтонийки покидают родную планету, только чтобы найти себе донора спермы?! Что сама напросилась на приставания того бугая? Если бы по-настоящему не хотела интима, то должна была сидеть на Эльтоне?! Да как же мне надоели самоуверенные мужчины! Ещё бы хайду предложил…

   — Эй, эй! — Я щёлкнул пальцами перед лицом девушки, одновременно вручая чашку кофе. — Алесса, я тебя ни в чём не обвиняю. Просто уточнил. Если ты не заметила, то я вообще-то тоже эльтониец. Не хочешь объяснять — не объясняй, вот только не надо меня равнять со всеми!

   Девушка раздражённо фыркнула, но кружку приняла и прошла к дивану.

   — Вот именно. — Она окинула меня сощуренным взглядом с головы до ног. — Ты чистокровный эльтониец, счастливчик, которому повезло родиться мужчиной с правильной внешностью на планете, где официально рождаются одни лишь девочки. Ни за что не поверю, что ты не рад сложившейся ситуации. Столько женщин вокруг, и любая была бы рада переспать с тобой — только помани!

   — Любая, но не ты, — иронично протянул, указывая на ошибку в логике гостьи.

   — Я… — Алесса сбилась. Мне показалось, она хотела сказать какое-то слово, но в последний момент передумала — … другая. Неправильная, наверное.

   Я хмыкнул.

   — Ты знаешь, что абсолютно каждый гуманоид считает себя особенным?

   Алесса дёрнулась, чтобы возразить, но неожиданно нахмурилась и промолчала.

   — У каждого есть свои привычки, багаж знаний и уникальный жизненный опыт, что в сочетании делает нас в некоторых аспектах действительно исключительными. Это нормально. Но вот что совершенно ненормально — это считать себя неправильным.

   Алесса еле заметно поморщилась, повела плечом, явно раздумывая, но в итоге кивнула, бросив пристальный взгляд из-под полуопущенных ресниц. Я взял вторую кружку с кофе и сел в кресло напротив:

   — Что касается твоего высказывания, то я считаю, что эльтонийки в большинстве своём ведут себя слишком вызывающе. К сожалению, из-за этого страдает меньшинство.

   — То есть ты себя относишь к меньшинству? — Теперь уже Алесса удивлённо-насмешливо выгнула красивую бровь дугой.

   Вопрос оказался… сложным. В принципе, я всегда был уверен, что более чем способен контролировать низменные желания тела, но именно эта девушка вызывала крайне смешанные чувства. Если бы не ситуация в лифте, я бы с лёгкостью сказал, что к сексу отношусь весьма спокойно. В конце концов, пара лет без женщины вообще далась мне легко, но… швархов ежевичный аромат соблазнительным фантомом плыл в воздухе, и я бы соврал, если бы сказал, что сама девушка в рубашке размера оверсайз и драных джинсах смотрелась несексуально. Скорее, наоборот, дурацкая мешковатая клетчатая ткань будила воображение.

   Мой ответ был Алессе настолько важен, что она даже подалась вперёд. Зрачки в фиолетовых глазах расшились, губы чуть приоткрылись, а жилка на шее часто-часто пульсировала.

   «А ведь я ей тоже нравлюсь… но она старательно пытается это скрыть».

   — Неважно, к какой прослойке общества я себя отношу, — произнёс, тщательно взвешивая слова. Впервые за долгое время я вдруг почувствовал, что беседа напоминает минное поле. Шварх, даже в зале суда такое было со мной очень давно! — Важно то, что любой представитель нашей расы вполне способен держать себя в руках и думать головой, а не тем, что ниже пояса.

   — А как же стандартное обоснование, что у чистокровных эльтониек ярко выраженные доминантные гены, благодаря которым рождаются лишь девочки? — с неприкрытым сарказмом переспросила гостья. — Мы таким способом просто ищем себе мужчину для продления рода, ведь на Эльтоне их практически нет. Когда видим хоть сколько-то подходящего самца, нам просто «сносит крышу», сама природа требует спариться, чтобы раса не вымерла.

   Я не обманывался. Разумеется, Алесса так не думала. В её словах сквозило столько горечи и самоиронии, что лишь глухой бы этого не услышал. Алесса искренне ненавидела сложившееся мнение об эльтонийках и была обижена на всю ситуацию не меньше, чем я сам.

   Пурпурные с благородным малиновым оттенком волосы после прыганья по «соцветиям» водных цветов на балконе разметались по плечам и спине эльтонийки, а умные миндалевидные глаза смотрели с не поддающимся расшифровке выражением. Высокие скулы, нежно-золотистый оттенок кожи, длинный гибкий хвост с мягкой кисточкой... Лицо без яркого макияжа даже приятнее, чем с ним.

   Несколько секунд я смотрел на девушку и всё не мог понять… Откуда она взялась такая? Красивая, пахнущая как дурманящий ежевичный шэйтарри и такая… уязвимая. Кто её так сильно ранил, что в своей глухой обороне она похожа на шипящую кошку из подворотни, которой уже нечего терять? Что не замечает даже того, что я на её стороне?

   Я отрицательно покачал головой.

   — Все проблемы нашей расы кроются в отношении к чистоте генов. Это нездоровая ситуация, когда репутация и положение эльтонийки напрямую зависят от её внешности. В тот момент, когда женщины перестанут морщиться при виде девочек с «неправильным» цветом кожи или жабрами на шее, перестанут высылать смесков за орбиту, а рождение похожих на отцов мальчиков больше не будет позором, всё изменится. Крайне медленно, поколение за поколением, но изменится. Сами эльтонийки перестанут стыдиться своих сыновей и… избавляться от них. Постепенно выходить замуж и заводить детей в браке станет нормой, как у большинства граждан всей Федерации, а, следовательно, пропадёт и вся дурная слава о нашей расе.

   — Удобную ты занял позицию, сам-то чистокровный эльтониец, — хмыкнула Алесса. — Получается эдакая политическая проституция — вроде и гражданин Эльтона, и пользуешься всеми правами планеты, а вроде и осуждаешь со стороны…

   Я сам не заметил, как чашка в руке треснула, и кофе обжёг ладонь.

   — Ты и представить себе не можешь, что было в моей жизни до того , как я получил статус «гражданина» Эльтона! — Я разозлился не на шутку.

   — О, то есть ты уникальный честный адвокат? И статуса «гражданина» добился тоже честным путём?

   Шах и мат, задери эту… студентку! Моя бурная молодость не отличалась законными действиями. Конечно, я никогда не убивал и не крал, но чтобы получить желаемые документы, мне пришлось даже пойти на небольшой шантаж должностного лица, входящего в состав Аппарата Управления Планетой. С тех пор со всеми нелегальными вещами я строго-настрого завязал.

   Я с раздражением встряхнул ладонь от осколков чашки, поморщившись, когда один особенно острый всё же впился под кожу. Кто бы мог подумать, что разговор с первой встречной девушкой затронет моё прошлое так глубоко? И вроде бы я мог вызвать аэротакси и послать гостью ко всем швархам…

   — Алесса… возможно, в моей жизни и есть вещи, которыми я не горжусь, но я действительно всегда стараюсь поступать по совести.

   — Ещё скажи, что клиентов защищаешь только тех, кто этого достоин, а не тех, чьё дело выглядит выигрышным, — фыркнула красотка.

   — Да, это тоже так.

   Невозмутимо кивнул и набрал на панели управления офисом код очистки помещения от бытового мусора и вновь повернулся к гостье. Алесса смотрела на меня… странно. Она внезапно облизала нижнюю губу и произнесла с видом человека, решившего прыгнуть в открытый космос без скафандра:

   — Слабо́ доказать?

   Мои брови удивлённо поползли вверх.

   — А зачем мне это?

   — Ну… Мало ли. Деньги. Услуга. Жажда справедливости. Я не знаю, что тебе интересно, но если ты возьмёшься, то выполню любое твоё желание. Идёт?

   На последних словах Алесса понизила голос до еле слышимого, почти интимного шёпота. За какие-то доли секунды девушка преобразилась. Из глупенькой эльтонийки, которую чуть было не поимели на парковке, она вдруг превратилась в женщину-загадку.

   В этот момент до меня с кристальной ясностью дошло, что весь этот странный разговор и полёт во флаере — тщательно спланированная акция. Всё делалось исключительно ради того, чтобы я взялся за дело. Готов поспорить на всё что угодно, что ещё в «Золотом веке» Алесса прекрасно знала, кто я. Да и словосочетание «политическая проституция» никак не подходит молоденькой эльтонийке… будь она трижды студенткой юридического. Если и было в этой жизни что-то, способное меня зацепить по-настоящему, то это разгадывание тайн.

   Любопытно, всё же с какого места началась игра? На парковке Алесса определённо испытывала страх, такую реакцию не подделаешь… Скорее всего, она подкарауливала меня в баре. Возможно, даже планировала подойти, но жаждущая развлечений соотечественница спутала ей карты. Как итог, Алесса решила выйти на свежий воздух, чтобы перехватить меня у флаера, но её спутник с поправкой на внешность девушки всё понял неверно.

   — Хм-м-м-м… — сказал я, делая вид, что раздумываю. — У меня слишком много клиентов на ближайшие пару месяцев...

   — Это клиент с Карридо, и он не заслуживает наказания. Эрик, если ты откажешься, то его осудят на мучительную казнь! — выпалила Алесса, не мигая. Она пошла ва-банк.

   Какое поразительное совпадение… Ещё утром Бен мне предлагал взглянуть на дело преступника с Карридо за двадцать тысяч крекеров.

   — И какое же дело студентке , — я выделил слово с нажимом, — до преступника? И откуда ты знаешь, что он не заслуживает наказания?

   — Мне поручили курсовую. — Собеседница пожала плечами. — Я выяснила, что мужчину осудили по «финансовому эквиваленту». Не мне тебе рассказывать, что это значит.

   К сожалению, я знал. Финансовый эквивалент преступления — это пережиток докосмической эпохи, когда жизнь гуманоида оценивалась слитками золота. Жизнь взрослого работоспособного гражданина — двадцать слитков, ребёнка — пятнадцать, старика, не способного дать обществу практически ничего — шесть. Вор, ограбивший банк, по тяжести степени преступления, а, следовательно, и по наказанию, приравнивался к серийному убийце.

   — Это же бред… — хмурясь, пробормотал я.

   — Бред.

   В помещении наступила вязкая, почти ощутимая тишина. От волнения на висках Алессы проступила испарина, а её щёки раскраснелись. Похоже, это дело было ей действительно очень важно. Настолько, что она даже решилась обратиться к знаменитому Эрику Вейссу, хотя, судя по предыдущим репликам, изначально к «чистокровному эльтонийцу» она была настроена враждебно.

   — Ладно, я посмотрю дело, — внезапно для себя озвучил решение, и в этот же момент плечи гостьи расслабились, а тишину прервало характерное громкое урчание.

   Гостья смущённо дотронулась до живота и отвела взгляд.

   — Прошу прощения, я сегодня не ужинала.

   — Ничего страшного, у нас тут недалеко есть небольшая кухня для тех, кто настолько занят, что не может спуститься в ресторан. Я сейчас что-нибудь принесу. Располагайся.

   Алесса благодарно кивнула.

   Я вышел из кабинета, одновременно пропуская робота-чистильщика в помещение, и, не теряя времени, набрал номер Шарлен. Полупрозрачная голограмма тут же соткалась в воздухе и зависла передо мной, пока я уверенно шёл по коридору.

   — Привет, Эрик, — хмуро буркнула моя подопечная, практически сразу приняв вызов. — Ты когда дома появишься? Я пришла, а тебя нет и нет…

   Судя по одежде, она ещё не ложилась спать.

   — Я в офисе на Тур-Рине. Звоню по делу.

   — Ещё бы ты звонил не по делу, — фыркнула Ленни, тут же настраиваясь на рабочий лад. — Что надо сделать?

   — Ты не могла бы пробить некую Алессу Мариар, студентку юридического… правда, какого института, я точно не знаю…

   Ленни хмыкнула, но, не задавая лишних вопросов, потянулась за ноутбуком. В эфире тут же послышался звук щёлканья клавиатуры. Тем временем, я зашёл на кухню и первым делом достал из бокового шкафчика аптечку. Застрявший в ладони осколок кружки мешал, да и само место кровоточило.

   — Вот как тебе нужна информация, так ты тут же звонишь мне, и как сотрудник фирмы я тебя устраиваю, — заворчала полумиттарка, уткнувшись в экран ноута, — а когда ты дома, то тут же вдруг строишь из себя старшего… ну и зачем мне образование, а?..

   — Ленни, по-моему, мы уже это обсуждали, — пробормотал я, доставая пинцетом стекло.

   — Нет, ну реально?! — продолжила в «фоновом режиме» негодовать девушка. — Ты сам говорил, что из всей ИТ-команды только системный администратор толково обращается с железом, а программистов приходится менять одного за другим. То влезут в базы данных незаконно, то затупят и неправильно обновят программное обеспечение для бухгалтерии.

   — Допустим, в базы данных и ты вечно незаконно лазаешь, вместо того чтобы составить официальный запрос или использовать аналитику искусственного интеллекта…

   — Фи, она плоская, как жёсткий диск! Влезть в планетарные базы до сих пор легче. К тому же, в отличие от коллег, я следов в инфосети за собой не оставляю… Так, — она резко прервалась. — Если ты хотел взять эту Алессу Мариар на практику при фирме, рекомендую несколько раз подумать.

   — Что не так со студенткой?

   — В том-то и дело, что она не студентка… — Ленни хмыкнула, разворачивая мне экран собственного ноутбука. — Она?

   Голограмма передавала экран другого устройства далеко не так качественно, как если бы Шарлен переслала изображение на коммуникатор отдельно, но я всё равно узнал в однотонной голубой проекции сегодняшнюю гостью. Те же выразительные черты красивого лица, пухлые губы, высокие скулы… Вот только вместо потрёпанных джинсов, модных среди молодёжи, и несуразной клетчатой рубашки на Алессе был строгий деловой костюм с обтягивающей юбкой-карандашом с завышенной талией, тонкая блуза с воротничком-стоечкой и приталенный двубортный пиджак. Малиновые с пурпурным отливом волосы оказались собраны в изысканный пучок-узел — гладкий, но пышный, а в прищуренных глазах читался открытый вызов. Передо мной была совершенно иная Мариар. Эдакая холодная и неприступная стерва с акульей хваткой. С такой сцепиться в суде — мало не покажется… Я даже мысленно восхитился этой женщиной! Право, мастер перевоплощений!

   Я задумчиво кивнул.

   — Алесса Мариар, — зачитала Ленни, разворачивая экран ноутбука обратно к себе. — Помощница прокурора, она же младший прокурор на спутнике Нуар-343 планеты Ореон-3 … Симпатичная эльтонийка, но, боюсь, «Вейсс Юро-Щит» с ней не по пути.

   Помощник прокурора, значит, из дальней системы. Любопытно… Обвиняющая сторона настолько заинтересована в оправдательном приговоре, что за стенами суда на «слабо» нанимает адвоката для подсудимого?

   — Там есть какие-то пометки по этой Мариар? Количество проигранных дел? Возможно, что-то ещё? Почему она вдруг оказалась на Ионе?

   — Да ничего особенного, выигранных дел существенно больше, чем проигранных, хотя общий опыт работы в судебной системе относительно небольшой, — ответила Ленни, быстро вчитываясь в анкету моей новой знакомой. — С Ореон-3 в систему Эльтона её рекомендовали после практики в силу принадлежности к расе… ну и потому что на Нуар-343 всё очень тухло… это же краевой сектор Федерации, если я не ошибаюсь. Там, считай, деревня, по сравнению с Эльтоном-то. Диплом, кстати, хороший. Почти по всем предметам высший балл, средние оценки лишь по криминологии и военным делам. В общем-то неудивительно, что она перебралась на Ион. Скорее, удивительно то, что она так долго сидела в своём захолустье с отличным дипломом.

   — А там есть что-то про дела, которые она ведёт? — уточнил я.

   — Хм-м-м-м… — Шарлен нахмурилась. — В принципе, да, их тут несколько…

   — Найди мне, пожалуйста, то, что касается заключённого на Карридо, и сбрось сообщением. И по Мариар всё, что найдёшь, тоже скидывай. Я спешу.

   — Угу. — Ленни пометила себе дело, а затем обернулась и только заметила, что я заклеиваю пластырем ладонь. — Ох, Эрик, у тебя кровь!

   — Ерунда, чашка с кофе разбилась. Домой не жди, выполнишь дело — и сразу спать. Хорошо?

   — А если не лягу, прилетишь и лично отшлёпаешь?

   Шарлен вдруг бросила на меня острый взгляд из-под полуприкрытых ресниц. Не понял, что на неё нашло?

   — Ленни, не знаю, где ты этой ерунды набралась и что у тебя за переходный возраст такой, но давай уже завязывай. По-моему, я такого отношения не заслуживаю. Хочешь новый сервер — будет тебе сервер.

   И с этими словами, не дожидаясь ответа подопечной, я отключил связь. Закинул аптечку на место, взял из хладогенератора сэндвичи — по моему указанию Бен для сотрудников закупал всё только самое свежее и натуральное — и быстрым шагом вернулся в кабинет.

   — Прости, что задержался, — начал я с порога и осёкся.

   Прелестная гостья сопела на диване, свернувшись клубком. Голова покоилась на низком подлокотнике, волосы пушистым облаком рассыпались по плечам и спине, рот во сне слегка приоткрылся, и из него забавно торчал кончик розового язычка. Девушка обхватила себя руками, пытаясь не то согреться, не то защититься. Хвост с мягкой пурпурно-малиновой кисточкой слегка подрагивал. Спящая эльтонийка выглядела милой и беззащитной — ничего общего с той голограммой, которую я видел на экране ноутбука Шарлен.

   И что мне с тобой теперь делать, Алесса? Я-то как раз собирался ночевать в офисе, а тебе вызвать аэротакси…

   Покачал головой, взял плед и единственную подушку из шкафа с бельём. Нажатием кнопки в подлокотнике трансформировал диван в кровать, однако эльтонийка при этом даже не пошевелилась. Лишь когда я сбросил ботинки и бесшумно лёг рядом, Алесса вдруг сонно завозилась и доверчиво прижалась ко мне холодными ступнями и руками, сквозь сон почуяв тепло. Прохладный нос щекотно ткнулся в мою подмышку.

   — Вселенная, когда ты только успела так замёрзнуть? — Я изумился, накидывая на девушку плед в два слоя.

   — Тепло-о-о… — довольно пробормотала эльтонийка во сне и протиснула узкую ладошку между пуговиц рубашки мне на живот. А я замер, окутанный сладким ароматом ежевики и ровным дыханием Алессы.

ГЛАВА 6. Сны и реальность

… Холодный неаппетитный кусок теста с синтетической колбасой и завядшим пучком травы не вызывал у меня интереса. Как назло, домашний робот Тони сообщил, что мама сегодня вернётся поздно. В животе заурчало, я захлопнул дверцу хладогенератора и решительно направился к компьютеру мамы. В конце концов, я много раз видел, как она заказывает свежую пиццу с доставкой на дом! Что я, сам разве не справлюсь?

   Экран ноутбука мигнул, разноцветные иконки веером рассыпались перед глазами. Здесь были смешные машинки, один в один как у тёти Лианоры, шарики, крестики, квадратики… В самом углу красовался большой довольный человечек с круглым животом.

   «О, вот он точно пиццы наелся!» — сообразил я и радостно ткнул пальцем в иконку. Но почему-то вместо выбора начинки для пиццы на экране вдруг возникло изображение расстроенной мамы и пожилой тётеньки в длинном белом халате с голубыми карманами.

   — У вас есть время подумать, не принимайте поспешных решений.

   — Да вы издеваетесь?! Вы сами сказали, что это мальчик! Вселенная, это же катастрофа! Когда информация дойдёт до АУЭ, соседи будут тыкать в меня пальцем! Мне заблокируют все скидочные карты в магазинах, меня не пустят на порог ни одного приличного заведения! Хорошо, если работы не лишусь!

   — Госпожа Вейсс, полгода назад вы сами говорили, что хотели бы ребёнка…

   — Девочку, разумеется! Чистокровную! А не вот это... недоразумение!

   — …если вы сейчас сделаете аборт, то уже никогда не сможете иметь детей.

   Мама всхлипнула.

   — Лучше так, чем жить в позоре и бедности…

   Тётя достала из голубого кармана горсть чудаковатых присосок на резиновом шнуре, напоминающих гирлянду для новогоднего дерева, прикрепила их к животу мамы, а затем указала на чёрно-белую картинку на виртуальной панели:

   — Госпожа Вейсс, обратите внимание, у плода уже есть зачатки хвоста. Вспомните, пожалуйста, с кем из цваргов у вас были контакты за последний месяц? Среди этой расы встречаются очень обеспеченные мужчины. Как док, я настоятельно рекомендую родить и продать ребёнка биологическому отцу. Так вы и здоровье не потеряете, и финансовое положение поправите.

   Мама вытерла слёзы тыльной стороной ладони, хотя выглядела всё ещё грустной.

   — Думаете, получится всё незаметно провернуть? В принципе, контакты у меня остались, надо только в записной книге проверить, с кем именно связываться... А если он ещё и больным каким окажется?

   Тётенька в халате покачала головой.

   — Конечно, на таком раннем сроке я не могу ничего говорить точно, но на первый взгляд плод здоров. Да и цварги, — она поморщилась, — неразборчивы в детях, те ещё простофили. Берут всех подряд. Уверяю, даже если вы с отцом промахнётесь, скорее всего, он не будет делать генетический тест.

   — Вы так думаете? — Мама встрепенулась. — А деньги? Транзакцию будет видно, у Аппарата начнутся вопросы. Если всё всплывёт, это будет ужасно! Я боюсь… может, лучше всё-таки аборт?

   — Аннабель… я же могу к вам так обращаться? — Пожилая женщина вздохнула и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила: — Аннабель, не вы первая, не вы последняя. Не волнуйтесь, всё будет хорошо. Оформить продажу и поступление кредитов на оффшорный счёт незаметно поможет моя близкая подруга. Она как раз работает в Межгалактическом Банке, я сейчас контакт найду для вас… Декларировать доход не придётся.

   Она нагнулась, что-то быстро нацарапала на крошечной пластели термопером и протянула записку маме.

   — И по деньгам — не продешевите. Цварги — богатая раса. Тысяч двадцать или тридцать кредитов можно смело просить.

***

Я резко вынырнул из сна и ещё несколько секунд унимал бешеное сердцебиение. Шварх, столько лет прошло, а дурацкие воспоминания из детства нет-нет да возвращаются по ночам! Идиотская медицинская система Эльтона, когда все приёмы и назначения в обязательном порядке фиксируются и скидываются в личный кабинет пациента. Администрация их, разумеется, не смотрит. Доступ к ним остаётся только у самого обследуемого, ведь очень часть доки рекомендуют определённые физические упражнения или систему дыхания или дают объяснения, как правильно употреблять ту или иную форму лекарства. После того как выяснилось, что полторы сотни лет назад сама госпожа президент неправильно использовала ингалятор, подсоединяя баллончик не той стороной к камере для дыхания, и из-за этого прожила якобы на пять лет меньше, закон вошёл в Главный Кодекс Эльтона. Таким образом я, будучи мальчишкой, случайно влез в личное приложение матери и увидел то, что мне не полагалось. А вот почему Аннабель не стёрла запись, я так и не осмелился спросить. Очевидно, когда у неё на свет появился не цварг, а чистокровный мальчик-эльтониец, она забыла про тот приём у дока.

   Если обычно после кошмаров я больше не мог уснуть и садился за работу, то в этот раз мне не дали даже пошевелиться. Алесса обвила меня ногами, руками и даже хвостом так плотно, как лианы обвивают деревья. Она тесно прижалась всем стройным телом, и стоило мне чуть подвинуться, тут же недовольно нахмурилась и бессознательно туже сжала мою голень хвостом, будто с кем-то боролась за право обладания тёплой грелкой. Я усмехнулся мысленному сравнению и машинально погладил девушку, которая тут же расслабилась от прикосновения. Исчезла вертикальная морщинка между бровей, красивое лицо вновь стало безмятежным.

   Я замер, поражённый мыслью, что никогда ни с кем не спал, кроме Элизы… В том самом интимно-сокровенном смысле, когда двое остаются в одной постели на ночь. Женщины никогда не стремились именно в кровать, если уж на то пошло. Моих предыдущих пассий полностью устраивал секс на столе, в лифте, во флаере, в кабинке клуба, туалете ресторана, подсобке рейсового лайнера… Но лежать на спине, притягивая к себе Алессу, оказалось неожиданно приятно. Видение из прошлого тут же отступило, спрятав скалящиеся клыки мерзкого чувства потерянности напуганного маленького мальчика.

   Я скосил взгляд на коммуникатор, мысленно приготовившись ближайшие несколько часов лежать на спине и бездумно пялиться в потолок. Стоило мне так подумать, как пьянящий ежевичный аромат окутал сладкой дымкой уюта, глаза закрылись сами собой, а в следующий раз, когда я проснулся, за окном рассвело.

   Как я быстро выяснил, разбудил меня не свет, а чей-то наглый хвост, который за ночь с голени перебрался на внутреннюю поверхность бедра. При этом лицо Алессы было настолько безмятежным, что сомнений не оставалось: хвост явно действовал без ведома хозяйки, по принципу «где теплее». И вот там, где сейчас находилась малиновая кисточка, оказалось зверски горячо. И шёрстка ещё такая мягкая… Шварх, так жестоко мою выдержку ещё не проверяли. В паху тянуло. Если бы не дело, клянусь, я бы разбудил красотку и показал, что нельзя… распускать хвост. Но у меня таки было дело. И очень важное. Пришлось собрать всю выдержку в кулак, вдохнуть и выдохнуть, аккуратно передвинуть чужую конечность и проверить почту от Шарлен.

   К тому моменту, как длинные шоколадные ресницы распахнулись и на меня с удивлением уставились фиалковые глаза с насыщенной бирюзовой каёмкой, я уже знал практически всё о Камиле Росси — гении, разработавшем инновационный софт для радаров звездолётов.

   Росси, работая в крупнейшей корпорации «Танорг Генезис: Астротехнологии», создал принципиально новое программное обеспечение для стандартных локаторов, которыми оснащались космические корабли среднего и малого классов. Благодаря уникальному алгоритму распознавания образов и энерговолн, Камиль добился того, что обычные радары становились чуть ли не более чувствительными, чем последние военные разработки. Камилю были выдвинуты обвинения в краже интеллектуальной собственности. Шарлен коротко пояснила, что программист написал код, имея на тот момент действующий трудовой договор… то есть по всем документам софт для радаров действительно должен принадлежать «Танорг Генезис: Астротехнологии». Однако Росси незадолго до выхода продукта на рынок зарегистрировал его как собственную торговую марку «Сонары Росси». Ленни написала ещё множество поясняющих терминов, которые без утреннего кофе не укладывались у меня в голове, но суть была одна: Камиль совершенно точно не заслуживал тюрьмы на Карридо.

   Сонная Алесса пошевелилась, лёжа на моём плече, открыла глаза и с возмущением уставилась на ладонь, лежащую у неё на бедре. Вмиг исчезли томность и мягкость, рядом со мной оказалась разгневанная шипящая кошка.

   — Ещё ни одна женщина не укладывала меня так профессионально на лопатки, — произнёс я, глядя на нарастающее негодование гостьи.

   — Что?! — Спесь мгновенно слетела с Алессы, она резко выпуталась и как ужаленная подскочила с раскладного дивана. — Между нами что-то было?! Шварх, я ничего не помню!..

   От меня не укрылся облегчённый вздох девушки, когда она нащупала помятую рубашку и застёгнутые джинсы. А вот это, признаться, даже слегка задело самолюбие: за всю жизнь ещё ни одна женщина не жалела о том, что у нас с ней что-то было. И это она ещё не знала, где побывала её кисточка сегодня утром.

   — О… между нами было всё, — протянул я, с удовольствием рассматривая, как вытягивается лицо красотки от нарастающего изумления. — Ты страстно сопела мне в подмышку, тёрлась хвостом и признавалась в том, что я горячий.

   — Да как ты… — Алесса набрала полные лёгкие воздуха, а затем резко выдохнула, словно лопнувший воздушный шарик, наконец-то осознав, что я сказал. — Прости, — произнесла она, поспешно одёргивая рубашку и приводя себя в порядок. — Это привычка из детства. Просто раньше я спала вместе с… братом.

   Крошечная заминка не ускользнула от моего слуха. А с братом ли спала эта огненная крошка?

   — Алесса, как адвокат защиты я ежедневно общаюсь с искусными лжецами. Надо хорошо постараться, чтобы обмануть меня. — И, не давая девушке опомниться, добавил: — И кем же тебе приходится Камиль Росси, уважаемый помощник прокурора?

   Обычно, когда гуманоида ловят на лжи, он или смущается и начинает лепетать что-то невнятное, или, наоборот, яро отрицает враньё — всё зависит от психотипа личности. Я ожидал, что, как только поставлю эльтонийку в известность, что разгадал её способ нанять меня в качестве адвоката, Алесса проявит себя, но неожиданно она расправила плечи и чётко ответила:

   — Никем. И раз уж ты обо всём догадался и пробил информацию самостоятельно, давай начистоту. Ты будешь работать над делом Росси?

   Я удивлённо кивнул, вновь понимая, что логика Алессы не ложится ни на один известный мне шаблон. Тем временем, девушка нашла свою сумку, заплела волосы в аккуратный колосок и, выжидательно посмотрев на меня, сообщила:

   — Уже много времени. Мне необходимо лететь по делам. Я могу вызвать аэротакси на крышу здания?

   — «Элотара Плазу» обслуживает отдельная компания. Когда выйдешь из лифта, справа в охранной кабине обязательно будет кто-то дежурить, — ответил на автомате и спохватился: — Тебя точно не подвезти?

   — Нет. — Эльтонийка отрицательно качнула головой. — Спасибо, но я разберусь. Все имеющиеся документы по делу пришлю сразу же, как только доберусь до рабочего ноутбука.

   С этими словами она направилась к выходу из кабинета.

   — И что, ты даже не извинишься за враньё?! — крикнул вдогонку Алессе.

   — За какое? — спокойно отозвалась девушка.

   — Ты сказала, что студентка!

   — Помощники прокурора учатся у своих кураторов, а значит, в каком-то смысле являются студентами. Студент — это не должность и не «корочка», это в первую очередь состояние души, когда гуманоид с удовольствием впитывает знания. Посмотри перевод слова «студио», с древнеэльтонийского оно означает «впитывающий знания».

   — Но ты не студентка, ты уже помощник прокурора.

   — И что? — Алесса пожала плечами. — Если ты всё бросишь, переберёшься за край Федерации и займёшься, скажем, выпиливанием статуй из древесины, разве ты перестанешь быть адвокатом?

   Я покачал головой. Вот же… хитрюга! Хотя в какой-то степени она, конечно, права.

   — А возраст? Тебе вообще-то шестьдесят пять, а не тридцать!

   — Так я и не говорила, что мне ровно тридцать. Я сказала «тридцать мне есть», а уж округлил мой возраст ты сам, — бросила напоследок эта наглая хвостатая личность и скрылась за дверью.

ГЛАВА 7. Академия Космофлота

День выдался длинным. После утренней разминки на турниках я несколько раз созванивался с Беном. Секретарь подтвердил, что Камиль Росси — это и есть тот самый денежный клиент, о котором шла речь. Он так обрадовался, что задаток не придётся возвращать, что, несмотря на шесть рук, грохнулся с левитационного гамака, на котором предпочитал проводить большую часть времени.

   — Бен, старина, ты не пробовал работать в кресле? Знаешь, это такое сиденье на колёсиках, некоторые им пользуются. Ты так и сломать себе что-нибудь можешь, — спросил я, стараясь не рассмеяться.

   — Эрик, старина, а ты не пробовал исполнять обещания? Например, в Академии лекцию прочитать, которую обещал совету адмиралов ещё в том месяце? Это такое заведение на летающей космической станции, в котором учится молодёжь. Ты так из преподавательского состава пробкой вылетишь, — в тон мне ответил обиженный секретарь.

   Кривая плоскость эклиптики! Лекции!

   Конечно, из-за пропущенных занятий меня увольнять не стали бы, но Бен был прав. В итоге я взял «Тигра» и рванул в главный филиал, по дороге раздавая указания.

   Бен обещал согласовать с администрацией тюрьмы личную встречу с Камилем Росси. На Аврору я перекинул всё, что касалось налоговых консультаций и вывода денежных средств со счетов Захранских банков, так и не получивших лицензию федеративного порядка. Верану достался сложный клиент, утверждающий, что завещание двоюродного дяди — подделка, а на самом деле он является единственным наследником. Веран всегда отлично показывал себя во всём, что касалось контрактов и договорного права, так что я со спокойной совестью перепоручил ему вечно недовольного и брюзжащего, но потенциально очень богатого старика.

   Ивонн с радостью перехватил эстафету по представлению «Вейсс Юро-Щит» в Галактической Коллегии Адвокатов. Делать там было особо нечего, но передавать ежеквартальную отчётность приходилось. По поводу Ивонна я сомневался, когда принимал его на работу. Он плавал даже в правилах этики, но при этом ларк обладал такой харизмой, что ему многое сходило с рук. А ещё он всегда первым вызывался в командировки на Эльтон, и в какой-то степени это стало решающим фактором. Всё-таки менталитет эльтониек оставлял существенный отпечаток даже на юридическом бизнесе. На заре создания «Вейсс Юро-Щит» я столкнулся с тем, что влиятельные дамочки моей расы наотрез отказывались сотрудничать без так называемого «покровительства». Они не стеснялись ни угроз, ни откровенного вранья, ни лёгкого шантажа. Мой первый офис получил свидетельство о пожарной безопасности лишь с восьмого раза, потому что я, по мнению главной инспекторши, обязан был «уплатить вступительный взнос». После общения с категорично настроенными эльтонийками многие последующие судебные процессы мне показались обыкновенной бумажной волокитой без капли нервов. Так что в каком-то смысле Ивонн был в фирме незаменим, а его, в свою очередь, полностью устраивала работа в непосредственной близости от Эльтона. Пожалуй, Ивонн был первым ларком на моей памяти, который превосходно чувствовал себя вне общества своих сородичей, ведь всем известно, что эти парни предпочитают жить стаями.

   Лаура, Дориан и Жульен распределили оставшиеся дела между собой. Эти трое предпочитали работать вместе. Я в двух словах обозначил линию защиты по каждому клиенту и предоставил им полную свободу действий.

   Удостоверившись, что «Вейсс Юро-Щит» работает с точностью атомных часов, я переключился на Академию. Черкнул сообщение студентам собрать и подготовить информацию по самым необычным ИТ-делам за последнее десятилетие. За самые оригинальные процессы я пообещал оценки по практике. Профессия адвоката — это не только безупречное знание законов, подготовка клиента к процессу и непосредственное выступление в суде, это также десятки часов кропотливой работы над документами, поиск похожих дел, аккуратный сбор и анализ тонны информации. Последнее я предпочитал перепоручать студентам, ловя две кометы за хвост: они освобождали моё время и сами учились находить прецеденты.

   — Маршрут до цели по стандартным космотрассам составляет два часа сорок одну минуту, — вежливо проинформировал бортовой компьютер, когда мы вылетели из системы Эльтона.

   Я приблизил 3D-визуализацию маршрута, заботливо построенную «Тигром», и поморщился. Крюк через шестой сектор, пониженная скорость на участке, пролегающем рядом с магнитаром, наверняка очередь на кротовую нору… Б-р-р-р, ну к швархам такой путь.

   Я решительно выключил автопилот, переключил тумблером микрореактор в спортивный режим и привычно потянул штурвал на себя, уводя истребитель коротким путём через мерцающее астероидное облако. Не то чтобы этого нельзя было делать, просто мало кто из пилотов любил рисковать жизнью. Однако для бывшего гонщика на трассах вулканической планеты М-14 это было, скорее, детским развлечением. «Тигр» послушно нырнул под один астероид, по дуге обошёл второй, третий... Я прищурился, на глаз прикидывая поля притяжений между следующими парящими гигантами, и подкорректировал антиграв, одновременно ещё чуть-чуть ускоряясь. Знакомое чувство перегрузки накрыло с головой…

   …Запах моторного масла ещё можно было перетерпеть, но вкупе с невыносимой жарой, оглушительным дребезжанием антигравитационной подвески и пованивающим накопителем закиси азота, который в этой модели кара был установлен не под капотом, а прямо на соседнем с водителем сиденье, — отвратительно.

   Внезапно флаер тряхануло со всей мощи — засранец Ален всё-таки подкараулил момент и попытался отжать меня на повороте перед входом в туннель, но я вошёл в тёмный зев скалы на сотую секунды раньше. Острая боль прострелила бровь. К общему запаху добавился ещё и резкий металлический.

   Плевать… Я приду первым! Я заработаю денег, чтобы раз и навсегда убраться с Эльтона и больше ни от кого не зависеть…

   — И-и-и-и несравненный Эльтониец приходит первым! Поразительно, третий раз подряд он побеждает, да ещё и как красиво, вырываясь в лидеры фактически в последние минуты! — раздаётся голос комментатора гонок из всех колонок на всеобщем, а затем переводится дешёвым ретранслятором на основные языки Федерации.

   Я презрительно фыркнул. «В последние минуты». Ну-ну… я специально держал близкую дистанцию к Алену большую часть трассы и обогнал алый кабрио лишь на последнем круге, чтобы собрать куш покрупнее в следующий раз. Пока зрители верят, что победа даётся мне адским трудом, они будут колебаться, ставки — распределяться более или менее равномерно между любимчиками публики, ну а я, ставя на себя, заработаю больше.

   Крутанул руль одной левой и направил флаер на парковочную платформу, правой придерживая гермошлем. Шварх… После подсечки Алена всё как в тумане, и в ушах шумит. Надо поскорее отложить достаточную сумму крекеров и завязывать с гонками. Организаторы, между прочим, мне ещё за предыдущий заезд премию не выплатили…

   Я выбрался из слегка помятого кузова и, не обращая внимания на подскочивших механиков, покачиваясь, направился в личную раздевалку. По привычке стянул гермошлем сразу же, как задёрнул занавеску, повернулся и вздрогнул от неожиданности.

   — Ох, у тебя всё лицо в крови! Дай я посмотрю…

   Первым желанием было рыкнуть на очередную наглую фанатку, пробравшуюся в личное пространство, и выставить её за те несчастные шесть квадратных метров, которые мне полагались как участнику заезда. Но слова застряли в горле.

   Милая девчушка в мятом переднике уборщицы на коленях отмывала пол и скамейку для переодевания от машинного масла, которого здесь было больше, чем пыли на Захране. Искренняя тревога плескалась в огромных глазищах цвета тропического океана. То ли синих, то ли зелёных. Такого же яркого цвета оказались косы и кисточка на непропорционально коротком хвосте. Передо мной стояла полуэльтонийка-полумиттарка. Совершенно нескладная, с плоской грудью, выпирающими ключицами в круглом вырезе платья и острыми коленками в синяках и ссадинах, выглядывающими из-под подола мятой юбки.

   Пока я разглядывал незнакомку, она поднялась с колен, ловким движением распечатала новую влажную тряпку и потянулась к моему лицу.

   — Да погоди, грязь не занесу. Это одноразовые салфетки, я же свежую взяла! — произнесла она, нахмурившись, когда я резко дёрнулся.

   Привычка не давать свои волосы, кровь, да и вообще любые частицы, которые могут содержать ДНК, плотно въелась в подкорку. Даже за слюну при желании я мог бы договориться, чтобы мне заплатили. Но я оставлял этот вид заработка на крайний случай…

   — Ну вот, ведь не больно же. — Девушка лучезарно улыбнулась, проведя тканью рядом с глазом, а потом по щеке. При этом она приподнялась на цыпочки и забавно закусила щёку, будто делала что-то архиважное. — Меня, кстати, Элиза зовут, но для друзей я просто Лиз.

   — А я Эрик, — представился настоящим именем, как последний дурак. Надо было сразу выставить девчонку из раздевалки, но почему-то рука так и не поднялась.

   — Ну всё. Кровь смыла. Хорошо бы, конечно, показаться доку, но на это нужно хотя бы с десяток кредитов, — вздохнула она, отходя на шаг, чтобы осмотреть результат труда.

   Я мысленно усмехнулся. Десять кредитов — это на М-14. На Эльтоне посещение дока с такой царапиной стоит от силы три. А для меня, как для уникума, вообще бесплатно, вот только доки ещё литр крови «на анализы» откачают, чтобы «удостовериться, что это действительно царапина».

   — Ерунда, само заживёт, — ответил я, с изумлением наблюдая, как незнакомка, не задумываясь, выбрасывает салфетки в утилизатор.

   Не прячет их. Не старается сохранить. Просто выбрасывает.

   — Погоди, у меня с собой в сумочке есть обезболивающее, сейчас дам…

   Синевласка отворачивается, что-то ищет в своих вещах, а когда вновь поворачивается ко мне, внезапно громко ойкает.

   Пока она искала лекарство, я снял подшлемник и гоночный комбинезон. И без того большие сине-зелёные глаза Элизы становятся просто-таки огромными. Она растерянно смотрит на моё лицо, волосы самого популярного малинового оттенка на Эльтоне, на хвост с кисточкой, а не шипом, как у цваргов, нервно икает и выдаёт:

   — Так ты что, действительно эльтониец? Это не просто прозвище?!

***

Очередной астероид попался на моём пути, и я без зазрения совести расщепил его боевым лазером в мелкую крошку. Истребитель стремительно вырвался из астероидного облака, оставляя за собой шлейф льда и каменной пыли. Навигатор тихо пискнул, сообщая, что найден новый маршрут. Я довольно усмехнулся, вновь щёлкнул тумблером, передавая управление технике, и переключился на оставшиеся дела. Я как раз вводил в расписание тему лекции — «Финансовый эквивалент преступления» — когда «Тигр» перехватил входящий вызов от Киара Леру.

   С бывшим соседом по комнате у нас с самого начала установились весьма натянутые отношения, и выпуск из Академии ничего не изменил. Он был уверен, что я увёл у него девушку, когда мы учились в Космофлоте, и излишне ревностно относился к любому взаимодействию с его женой. Если бы не моя глубокая признательность его старшему брату — адмиралу Юлиану Леру — и не менее искреннее уважение его жены — Анестэйши Радосской — то я вообще не стал бы общаться со вспыльчивым и заносчивым цваргом. Но…

   — Принять вызов, — со вздохом скомандовал «Тигру».

   — Вейсс. — Голограмма мощного цварга в форменном мундире с золотой нашивкой на груди и эполетах соткалась прямо в рубке истребителя и безо всяких вступительных речей тут же потребовала ответа: — Ты где?

   Весело хмыкнул.

   — М-да, вот что Космофлот с гуманоидами делает. Ни тебе «Привет, Эрик, давно не виделись», ни «Сколько лет, сколько планет». Приличные гуманоиды обычно здороваются, Киар. Смотрю, тебе настолько нравится ходить в ранге адмирала, что ты со всеми потрохами вжился в роль неотёсанного солдафона. Ой, или ты всегда был таким? Я что-то запамятовал.

   — Вейсс, хватит паясничать! — прорычал адмирал Леру-младший.

   Даже сквозь зыбкую голограмму было видно, что глаза цварга покраснели — явный признак подступающего бешенства. Ух, давненько я не злил бывшего однокурсника всего лишь несколькими фразами. Приятно знать, что не теряю сноровку с годами!

   — Лечу сейчас в Академию, через сорок минут уже буду там. У меня лекция, ну и если тебе что-то от меня требуется, то как раз могу заглянуть. Ты же тоже на станции? — Киар показался мне хмурым, а потому, ведомый детским порывом подёргать цварга за рога, я добавил: — Анестэйша с тобой? Я бы заглянул к вам на чай.

   Но, вместо того чтобы разозлиться, Киар неожиданно успокоился. Белки глаз собеседника посветлели. Он приподнял надменно подбородок и ответил:

   — Я был на дежурстве и перехватил сигнал из Системной Полиции Эльтона. Они просят тебя не покидать сектор Эльтона и вернуться. Ты можешь посещать Ион, Тур-Рин и пару соседних планет, но полёты на главный филиал Космофлота на текущий момент ограничены.

   Что? Ограничены?!

   — С какой стати?.. — я начал было возмущаться, но сразу вспомнил о нелепом иске, выставленном Розалиндой за якобы домогательство в туалете здания суда. Вот же зараза! Сумела и тут подгадить... — Вообще-то, Системная Полиция какого бы то ни было Мира не имеет права ограничивать моё перемещение…

   — Послушай, Эрик, — Киар впервые за диалог обратился по имени. — Я не знаю, какие у тебя проблемы, но уверен, что ты как всегда с ними справишься. Разворачивай истребитель и лети обратно на Эльтон или Ион. О замене лекции я договорюсь. Если хочешь увидеть Анестэйшу, то прилетай, когда решишь все… недоразумения с законом. Ей сейчас вредно волноваться.

   П-ф-ф-ф, кто бы сомневался, что Киар придумает причину, чтобы я не пересекался с его женой.

   — Откуда ты знаешь, что я на истребителе? — Прищурился, рассматривая голограмму цварга.

   Всё-таки хорош, чертяга, как ни крути. Оно и понятно, почему такая девушка, как Стася, его выбрала.

   — Ты запланировал лекцию, а в соседнем парсеке от Академии внезапно разнесло несколько небесных тел. — Леру-младший хмыкнул и, глядя на моё удивление, пояснил: — Радары засекли. Может, я и неотёсанный солдафон, Вейсс, но сложить два и два могу. Всего космического.

   Связь оборвалась, а я не выдержал и громко выругался… Какого шварха? Мы уже как много лет не делим одну каюту на двоих, а Киар всё равно считает себя вправе мне указывать, что делать, и отменять мои лекции! А не прогуляться ли ему в чёрную дыру?!

   — Сэр, мне поступил запрос от Системной Полиции Эльтона с требованием вернуться на планету. — В мысли вмешался бортовой компьютер. — Мне изменить конечную цель маршрута?

   — Нет, «Тигр», — решительно ответил. — Как ты помнишь, у меня всё ещё есть удостоверение военного, а значит, я не обязан подчиняться Системной Полиции. Всю мощность на гипердвигатели. Хочу прилететь в Академию как можно скорее.

   «Тигр» понял меня с полуслова, недаром техника с Танорга. Взревели турбины, загудели кулеры, зашелестела система климат-контроля. Я вновь перехватил управление истребителем и менее чем через семнадцать минут уже штопором входил в шлюз станции, заставляя операторов ругаться самыми неприличными выражениями в прямом эфире.

ГЛАВА 8. Адмирал Леру

— Итак, студенты, кто мне ответит, какая правильная стратегия защиты клиента, если сторона обвинения привлекает свидетеля? Суд открытый, с присяжными.

   — Господин Вейсс, уточните, пожалуйста. — Кадет-цварг с витыми чёрными рогами поднял руку. — А на какой планете проходит процесс?

   — Неважно. — Я покачал головой. — Меня интересует общая стратегия.

   Лекторий притих. Студенты переваривали вопрос, девушка с заднего ряда робко подняла руку.

   — Да, кадет Флай?

   — Ну… мне кажется, что если суд с присяжными и у обвинения есть свидетель, то надо пытаться договориться в мирном русле до минимального срока…

   — Неправильно, садитесь. Плохо, кадет Флай. Ещё варианты? Вообще кто-нибудь домашнее задание делал?!

   Я окинул недовольным взглядом аудиторию. Вот чем они занимались? Была же тонна времени с прошедшей лекции! Ещё одна робкая рука взлетела вверх.

   — Да, слушаю, кадет Орсни.

   Прыщавый долговязый парень поднялся со своего места.

   — Если суд на Танорге, то можно попросить Центральный Искусственный Интеллект, подключённый к большинству камер планеты, проанализировать, где был обвиняемый в момент преступления…

   — Не так плохо, кадет Орсни, — перебил я со вздохом, — это называется «алиби», но это не ответ на мой вопрос. И, опять же, я спрашивал об общей стратегии защиты. Что, никто не знает?

   Студенты опустили взгляды в планшеты и ноутбуки. Кто-то со второго ряда тихонечко пискнул:

   — Если бы об этом писали в учебниках, то мы бы не приходили на занятия.

   Я хмыкнул.

   — Первое, что вы должны сделать, — это дискредитировать свидетеля. Если это врач, покопайтесь в истории его практики, найдите случаи, когда он ставил неправильные диагнозы. Если учитель — когда повысил голос на детей. Если ремонтник — когда сломал технику, и так далее. Мы все гуманоиды, а не роботы. Мы все совершаем ошибки.

   Ещё одна рука взметнулась в воздух.

   — Да, кадет Брайж? У вас вопрос?

   Высокий златогривый ларк уставился на меня во все глаза.

   — Даже вы? Вы тоже совершаете ошибки?!

   — Нет, я не совершаю. — Отрицательно мотнул головой, внутренне повеселившись вопросу. — Итак, продолжаем. После того как вы дискредитировали свидетеля, необходимо подкинуть судьям другого участника преступления. Показать, что у него тоже есть своя выгода. Ну и, наконец, третье. Скройте доказательства. Вывалите на присяжных такую гору информации по делу, чтобы линия обвинения захлебнулась в ней. Посейте в присяжных сомнение, тогда они никогда не проголосуют за максимальный срок, а, скорее всего, либо оправдают вашего подсудимого, либо потребуют пересмотра всего дела.

   По классу разнёсся восторженный вздох, но дотошная кадет Флай вновь подала голос:

   — А если не получится дискредитировать свидетеля? Тогда что?

   — Тогда вы должны показать его настолько идеальным, чтобы присяжные почувствовали, что ими манипулируют.

   Звенящая тишина опустилась на лекторий. Если бы мухи водились на станции, то их было бы слышно. Но мух здесь не водилось.

   Я откашлялся, посмотрел на лица студентов, пытаясь прикинуть, как много из них действительно уловили то, что я до них хотел донести, а затем развернулся к виртуальной доске.

   — Итак, тема сегодняшней лекции — финансовый эквивалент преступления. Кто знает, что это такое?

   Не успел я доформулировать вопрос, как в класс заехал крошечный робот.

   — Господин Вейсс, вас ожидает адмирал Леру, пройдёмте за мной, — произнёс механический голос.

   Я скрипнул зубами. Не прошло и четверти часа, как Киар прислал за мной — и ведь знал, что прервёт занятие! Маленький цилиндр на шестигранных гусеницах-колёсах самоуверенно двинулся вдоль коридора, ожидая, что я последую за ним. Я прищурился. Вот ведь заносчивый робот, один в один как его хозяин! Киар просчитал, что я всё равно прилечу, и отправил электронику меня встречать. Ну что ж, если мне придётся доказывать право на преподавание в Академии на старых добрых кулаках, то так тому и быть. Бывший однокурсник будет удивлён моей физической форме, ведь тренировки после Космофлота я не забрасывал ни на неделю.

   — Кадеты, на сегодня лекция закончена. Домашнее задание вышлю на коммуникаторы, — бросил я, выходя из аудитории.

   В спину мне донеслись расстроенные охи и вздохи. «Шварх, вот снова у него нет времени на нас». «Ты знаешь, некоторые и за эти пятнадцать минут тебе бы глотку перегрызли, чтобы здесь оказаться…». «Он мой кумир!».

   Мы шли по знакомым коридорам, встречные студенты расступались передо мной, некоторые здоровались. Несмотря на то, что на мне не было военного кителя, многие знали меня в лицо: кто-то мечтал попасть на мой курс, кто-то знал меня просто как внештатного преподавателя и успешного адвоката, кто-то — как единственного в своём роде чистокровного эльтонийца… Я машинально кивал, что-то отвечал и следовал за роботом, думая о своём, а потому понял, что железка отвела меня не к Леру-младшему, а к Леру-старшему, лишь тогда, когда переступил порог каюты.

   Удивительно рассудительный, корректный, интеллигентный и добродушный Юлиан, на мой взгляд, при всём внешнем сходстве являлся полной противоположностью своего младшего брата. А ещё он сделал для меня так много, что я считал себя обязанным ему если не жизнью, то как минимум карьерой.

   — Юль? — спросил удивлённо, никак не ожидая увидеть старого друга, и расплылся в счастливой улыбке. — Юлиан, неужели это ты?! Как здорово выглядишь! В разы лучше, чем когда мы виделись в последний раз!

   Цварг, которому уже вот-вот должно было стукнуть двести лет, действительно выглядел поразительно хорошо: движения отличались чёткостью и скоростью, витые рога, которые показались при нашей последней встрече посветлевшими, сейчас были чернее обсидиана, и в уголках глаз залегли новые морщинки. Но не те, когда Юлиан морщился от постоянно преследовавшей головной боли, а те, что образуются от частых улыбок.

   — Да, я тогда… немного приболел, — ответил Юлиан, крепко пожимая мне руку.

   «Болеющий цварг» — это из разряда «невинный убийца», но заострять внимания на этом я не стал. Главное, что сейчас у него всё хорошо.

   — Как ты сам?

   Тёмные глаза посмотрели на меня внимательно.

   Я пожал плечами. Как я сам? Да шварх его знает, в последнее время всё так закрутилось…

   — Да потихоньку. «Вейсс Юро-Щит» процветает, дел много. Вот подумываю прикупить планету для отдыха. Ион и Тур-Рин уже наскучили… старею, наверное.

   Цварг кивнул, отошёл к мини-кухне и принялся заваривать чай, пока я, плюхнувшись в кресло, трепался о чём-то несущественном. Так бывает, что целые дни, недели и даже годы мы делаем какие-то дела, общаемся, тратим время на людей, которые нам даже не приходятся друзьями, а когда раз в энное количество лет выпадает возможность пообщаться с действительно дорогим человеком, говорить оказывается особенно и не о чем. В голову лезет одна ерунда.

   — Планету? Неужели адвокаты в наше время настолько хорошо зарабатывают? — удивился Юлиан, ставя две кружки на журнальный столик.

   — Ну, немного побольше, чем ставка преподавателя в Космофлоте, пусть он и трижды адмирал, — хохотнул я и, заметив изумление на лице цварга, всё-таки сжалился: — Да понятно, что планету буду брать новую, из списка только открытых, необитаемых и не особенно ценных. Вон, как я на Стаську Техор в своё время оформил. Это вообще копейки стоит, главное, найти что-то подходящее, ну и оформить юридически грамотно, благо последнее мне по карману.

   — Кстати, об Анестэйше, я знаю, что ты время от времени с ней общаешься. Мне это не нравится, — внезапно серьёзным тоном сказал Юлиан.

   Хорошо, что я так и не потянулся к кружке, потому что точно поперхнулся бы чаем. Если бы это сказал Киар, то всё было бы понятно, но Юль…

   — Да брось, не уведу я у твоего младшего брата жену! Тем более, она беременна уже третьим. Да при всём желании, она уже настолько прочно вошла в ближний круг Киара…

   — Эрик, ты прекрасно знаешь, что я сейчас говорю не об этом, — перебил адмирал Леру-старший. — В отличие от Киара, ревность мне глаза не застилает, и я знаю, что ты нашёл способ через Анестэйшу выкупить таноржскую бабочку.

   — Бабочки, котики, дракорши — у всех разные питомцы, — побормотал я на автомате, пытаясь сообразить, где и когда прокололся.

   Об этой договорённости со Стасей вообще-то не должна была знать ни одна живая душа! Ну, разве что Шарлен могла догадаться, откуда в доме взялся судебный полиграф ограниченного выпуска. Но и она бы в жизни никому не сказала о бабочке…

   — Эрик! — рыкнул Юлиан неожиданно точь-в-точь как Киар. — Я в курсе, что в посылке был детектор лжи!

   — Ну, мне же надо как-то готовить своих клиентов к судебным процессам! Они должны понимать, что любое искажение правды строго фиксируется…

   — Вот именно! Эрик! Любое искажение правды! Хватит! Оставь уже это! Бабочку нельзя обмануть! Прошло девяносто с лишним лет! Элиза дала показания против тебя. Смирись и живи дальше!

   Наступило тягучее и клейкое, как смола, молчание.

   Я ещё раз всё обдумал, побарабанил пальцами по подлокотнику кресла и пришёл к выводу, что про бабочку всё-таки созналась Стася. Эх, никаких тайн женщинам доверить нельзя…

   — Не вини её, она ничего не рассказывала, просто очень за тебя переживала. Я учуял её бета-колебания и самостоятельно провёл небольшое расследование, — тихо сообщил Юлиан, будто прочитав мои мысли. — Транспортная компания переслала копию декларации посылки по официальному запросу адмирала Космического Флота. У них не было выбора.

   Я скрипнул зубами, только сейчас вспомнив о чудесной способности цваргов к восприятию эмоций, встал с кресла и направился на кухню с напитками. Разумеется, шэйтарри здесь не было. Недолго думая, ткнул в кнопку с виски три раза подряд. Три крошечные стеклянные бутылочки одна за другой выпали из аппарата.

   — На территории Академии запрещено распивать алкоголь… — тут же напомнил Юлиан, внимательно наблюдая за моими действиями.

   — Ага. Уставом. Пункт восемьсот семнадцать точка шестьдесят пять, подпункт «Б»: «Запрещается пронос спиртного и его хранение…»

   — А ты не проносишь и не хранишь, ты утилизируешь, — подхватил цварг, заранее зная, что я отвечу. — Да, спасибо, твои выпускники просветили на этот счёт. Недавно там появился подпункт «В», запрещающий любое употребление алкоголя на всей территории, принадлежащей Академии Космического Флота. И есть отдельная приписка, что «утилизация внутрь организма» приравнивается к распитию.

   — Угу. А исключением являются старшие военные чины, — процитировал по памяти.

   — И ты к ним не относишься! — победно отметил хозяин каюты.

   — Не отношусь, — покладисто согласился, откупоривая очередную бутылочку и выливая виски в стакан. — Только Устав Академии написан для военных, а я, как видишь, — демонстративно развёл руки, — лицо гражданское. У меня даже формы нет. Так, а лёд где?

   — Нестабильная сингулярность с тобой, Эрик! Переспорить адвоката — всё равно что выиграть в тетрис, — внезапно весело усмехнулся цварг.

   Я хмыкнул.

   — Не люблю лесть, но спасибо.

   Лёд нашёлся в морозильной камере, где ему и надлежало быть. Лишь когда я повторно опустился в мягкое кресло, сделал первый глоток и прикрыл ресницы, смакуя напиток на вкус, Юлиан вновь вернулся к поднятой теме.

   — Эрик, ты детектор лжи вернёшь?

   — Не-а.

   — Почему?

   — А зачем возвращать? Я выкупил лимитированное устройство. Теперь оно моё. Пускай будет.

   — И что ты с ним будешь делать?

   Я пожал плечами.

   — Да ничего, Юль, успокойся. Я хотел, чтобы мой… — Я запнулся, чуть не ляпнув «хакер», но вовремя опомнился: — … специалист посмотрел его и подтвердил, что обмануть устройство невозможно.

   — А что он? — уточнил старый друг.

   И зачем он это спрашивает? Ведь и так знает ответ.

   — Ленни подтвердила, что перепрограммировать устройство невозможно. Операционная система браслета-бабочки прошита в микрочип,