Вечные воды. Кэтрин Тэк

Оглавление

• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14. Год спустя

ГЛАВА 1

В тот момент, когда Рована стояла на краю, ей казалось, что она спасает свою душу, ведь мерно текущая под ее ногами непроглядная гладь просто примет ее со всеми недостатками, и на этом все закончится. За спиной оставалось огромное количество проблем и даже бед, они давили на плечи, подгоняли, душили, заставляли каяться и раз за разом уничтожали. В ее сравнительно недолгой жизни она наделала немало непоправимых ошибок, одной из которых, по ее мнению, было рождение ребенка от совершенно незнакомого мужчины. До той беременности, во время и после в ее жизни всегда были наркотики, много алкоголя, долги и вечный круг одних и тех же событий, из которого она так и не смогла выбраться. Никто и никогда не говорил ей, как поступать правильно, и потому приходилось действовать как получается. Сейчас она была уверена в том, что не была в своей маленькой, затхлой, насквозь прокуренной съемной комнате как минимум неделю, и это неминуемо означало, что ее дочь давно мертва. Ее соседи были нисколько не лучше, а значит, ребенку, которому от роду было всего пару месяцев, никто не мог помочь. Собраться с силами и увидеть все, что произошло воочию, ей не хватало сил, умереть было легче.

   В последний раз вздохнув, она бросила короткий взгляд на залитый звездами небосвод. Это ледяное, вечно безучастное пространство словно издевалось над ней. Сколько раз она обращалась к нему за помощью, сколько раз просила хотя бы облегчить страдания. Еще в далеком детстве, находясь в детском доме, когда ее били все кому не лень, она каждый день молила его о помощи. Однако чудес так и не случилось. Все льющиеся неизмеримым потоком беды приходилось решать самостоятельно, бесконечно проигрывая. Любой сторонний обыватель, с высоты высокоморальной позиции, сказал бы: «Ты сама во всем виновата», и был бы прав. Нынешним своим решением она наконец признавала, что во всем происходящем есть только ее вина и никого иного. Это был ее манифест и безусловная явка с повинной. Где-то в глубине души сильно хотелось явиться с этим к Богу, но его участия в своей маленькой жизни ей до сих пор наблюдать не приходилось, и надежда оставалась только на полный конец всего.

   Вновь занеся ногу над далекой и такой темной поверхностью внизу, она на секунду замерла, затем зачем-то вернула ее обратно и потрогала перила моста, на котором стояла. Ледяные, металлические. И не удивительно, октябрь на дворе, вода будет еще холоднее. И все-таки умирать страшно – зачем-то возникло в голове, причем совершенно не к месту.

   — Девушка, — внезапно крикнул кто-то сзади. — Вы зачем там? Эй!

   Рована невольно дернулась, всего на секунду обернулась, но потом неловко соскользнула и полетела вниз. Встреча с водой произошла намного раньше, чем хотелось бы ожидать. До сих пор ей казалось, что она должна хотя бы успеть подумать в процессе полета, но этого не случилось, все произошло мгновенно. Дальше был страшный удар, за ним погружение в ледяную, но почти неощутимую субстанцию, разворот в потоке и как последний яркий очерк ее жизни – мрачные очертания моста над ней. Рована закрыла глаза, так и не узнав, что старенькая соседка баба Шура уже на вторые сутки вызвала полицию, и ее дочь все же спасли, а вот ее – уже нет.

ГЛАВА 2

Пробуждение случилось настолько же внезапно, как и падение. Рована почему-то вновь открыла глаза и даже неловко, пошатываясь, но поднялась на ноги. Она все еще была в своей мокрой одежде, но находилась в каком-то странном, таком же сыром и явно очень холодном помещении с грубо высеченными стенами, без окон и вообще света. Однако по совершенно неведомой причине она видела пространство вокруг себя лучше, чем когда-либо. Это было больше похоже на необычную пещеру, где в одном из углов стояло почти истлевшее от времени зеркало. Подозрительно прищурившись, она попыталась было открыть рот и из него тут же почему-то вылилась вода. Выпустив все, что просилось наружу, она вновь постаралась прислушаться к себе, но никаких особых сигналов не обнаружила. Все было, как всегда, за исключением того, что холодно не было совсем и видеть удавалось намного больше. Кое-как воссоздав в памяти последние события, она еще раз осмотрелась. На больницу это место похоже не было, на полицию тоже. Законно решив, что самым верным поступком сейчас будет обнаружение двери и обозначение себя, она приступила к поискам, но довольно скоро оставила это занятие, не отыскав вообще ничего. Она была словно замурована. Почесав свой все еще мокрый затылок, Рована присела примерно посередине небольшого помещения, задумалась и тут же пришла к логичному выводу, что надо подать голос.

   — Эй! Что за ерунда здесь творится?!

   На удивление, сразу после этого, камни ее темницы сами собой расступились, образовав узкий проход.

   — Так, так, так, — сказал оттуда неприятный хриплый голос, и в помещение мерно вошла женщина.

   Рована недоуменно рассмотрела вплывший в ее темницу, без преувеличения, «персонаж». Она была довольно высокая и худая и одета в странный тонкий балахон, вроде и широкий, но в то же время облегающий. Волосы на голове отсутствовали полностью, и это почему-то сильнее всего привлекало внимание. Само лицо было тонким, даже изможденным, с впалыми щеками, глаза казались слишком большими и мутными, а вот нос и губы словно бы и отсутствовали вовсе.

   — 239? — монотонно поинтересовалась женщина, заглянув в какую-то тетрадь.

   — Что?

   — 239, — уже утвердительно заявила она. — Пошли со мной.

   — Простите, а вы кто?

   — Тебе какое дело? Пошли, — безапелляционно заявила дама и тут же ушла обратно.

   Рована поспешила следом. Сразу за выходом простирался очень длинный, и также абсолютно темный коридор. Они неспеша двинулись по нему. Все время пути ее провожатая продолжала заглядывать в истлевшую от времени тетрадь в своих руках и возмущенно что-то бубнила себе под нос. Вскоре она свернула в совершенно невидимый на первый взгляд проход и пошла дальше. Рована старалась не отставать, однако через несколько десятков метров они вновь свернули, потом еще, и так много раз. Довольно скоро элементарное понимание ориентации в пространстве полностью испарилось. Теперь не осталось и капли понимания, где было исходное помещение, из которого они вышли, и, естественно, знания о том, куда они направляются, тоже отсутствовало. Тут же подумав, что ее, возможно, специально пытаются запутать, Рована подала голос.

   — Это, видимо, что-то правительственное? Какой-то эксперимент?

   Реакция на эти слова была довольно неожиданной. Ее спутница тут же остановилась и с удивленным видом повернулась.

   — Ты в себе? — зачем-то поинтересовалась она.

   — Что значит: «я в себе?» Это вы здесь ходите кругами по какому-то подземному бункеру, выглядите довольно странно и ориентируетесь в кромешной темноте. Я, между прочим, тоже все вижу, но меня это слегка пугает.

   — Ты в зеркало-то на себя смотрела?

   — Зачем мне в него смотреть?

   — Ладно, после посмотришь, — резюмировала женщина и также уверенно продолжила путь.

   — Что значит после? Подождите! Объясните, что происходит?

   — Не ори, пожалуйста, — не поворачиваясь бросила женщина. — У меня и так от вас всех вечная мигрень. Вот сейчас придем на место, и там все что захочешь спросишь.

   — Идет, а далеко еще?

   — Метров 200 осталось, поэтому пока помолчи, пожалуйста. Привет, Охво.

   Рована непроизвольно дернулась в сторону, куда эта фраза была брошена, и тут же отпрянула. Мимо них довольно медленно, совершенно не слышно и оттого почти не видимо продвигалась высоченная масса непонятного содержания. Это были то ли водоросли, то ли просто трава, но явно что-то неживое.

   — А это кто? — нагоняя свою провожатую шепотом спросила она.

   — Дэус, дай мне сил, — устало ответила женщина и тут же открыла перед ней вполне обычную дверь. — Заходи.

   — А там что? — осторожно заглянув внутрь, спросила Рована.

   — Все, что тебе хочется знать. Давай быстрей, у меня еще масса дел.

   — Ладно, — растерянно согласилась она и шагнула внутрь.

   В спину тут же бросили: «239-я!», после чего дверь с грохотом захлопнулась. Теперь она очутилась в довольно просторной и, скорее всего, именно пещере, здесь также было сыро и, вероятно, очень холодно, потому как изморозь яркими рисунками разукрашивала неровные стены и по ним же спускалась на пол. Сделав несколько шагов вперед, она остановилась. Перед ней возникла стена, и она была из людских спин. Они стояли плечом к плечу, плотным барьером и все до единого молчали. Осторожно проследовав вдоль всех, она интуитивно встала рядом с последним и только уже после разглядела перед собой целый президиум. Прямо напротив, метрах в трех, на небольшом постаменте стоял огромный, видимо, каменный стол, за которым на приличном расстоянии друг от друга сидели 3 женщины. Все они выглядели также очень необычно, причем сложно было сказать, в чем именно эта необычность состоит. Они выглядели, конечно, намного больше похожими на людей, чем ее провожатая, но также казались слишком высокими, не в меру худощавыми, и при этом были явно в возрасте. В целом, визуальный образ казался очень даже неплохим и отчасти привлекательным. Особенно выделялась та, что посередине, она смотрела на людей перед собой, почти не мигая и как-то зловеще прищуривалась. Одежда на первый взгляд казалась очень похожей на ту, что была на ее провожатой, но смотрелась намного презентабельней. Самое сильное впечатление производили её волосы: их было настолько много, и они были настолько длинными, что буквально лежали на полу.

   — Так себе набор, — со скучающим видом сказала та, что справа. — Может, вот этого возьмем? Вроде сильный, — она указала на мужчину возле Рованы.

   — Сильных у нас хватает, — ответила та, что посередине. Если судить по голосу, поведению и интонации, главной была здесь именно она.

   — Мне нравится этот ребенок, — сказала левая и указала на девочку лет десяти, которая также стояла в строю и почти неслышно плакала. — Велона, думаю, из неё получится.

   — С детьми много мороки, да и искать будут долго, но если хочешь, забирай, — ответила главная.

   — На этом, думаю, всё. Ведите следующих, — продолжила та, что справа, и легонько кивнула куда-то в тёмный угол.

   Сразу после этого жеста оттуда вышли три непонятных то ли человека, то ли чудовища. С виду это вроде были высокие крепкие мужчины, но на деле выглядели они скорее как полностью лысые существа с огромными глазами без рта и носа.

   — Так! Подождите! — крикнула Рована, явно испугавшись того, что видит. — Я всё ещё хочу знать, что здесь происходит?!

   — Это кто там вопит? — прищурившись, спросила правая.

   — Да это кто-то из сормов, наверное, — так же спокойно ответила главная. — Они всегда громкие.

   — Что значит «сормы»?! — завопила Рована и, возможно от страха, но скорее всего от переизбытка эмоций, даже выскочила вперёд. — Что здесь происходит, спрашиваю?!

   — Точно из сормов, — утвердительно и очень спокойно покачала головой левая.

   — Вы вообще способны нормально разговаривать?!

   — Заткнись, — осек вдруг её грубый голос сзади.

   Рована тут же обернулась назад и с удивлением обнаружила, что с ней говорит та самая маленькая девочка.

   — Ты умерла, — так же жёстко, но уже без слёз продолжил ребёнок.

   — Как это умерла? — совершенно опешив, переспросила Рована. — Я ведь хожу и…

   — Ты не дышишь, — перебила её девочка. — Тебе не холодно, ты видишь без света, тебе не хочется есть и пить, и твоя кожа синяя. Ты мертва. И сейчас идёт разговор лишь о том, найдут твоё тело когда-нибудь или нет. Если оставят здесь — не найдут. Если нет – возможно, но не сразу. До этого тебя будут жрать местные жители.

   Рована уставилась на неё ошарашенным взглядом и застыла в ужасе.

   — Хороший выбор, — внезапно сказала главная и одобрительно посмотрела на третью.

   — Конечно, — ответила та. — У меня на умных нюх.

   Последних слов Рована почти не слышала. Её словно повело, тело обмякло, глаза наполнились слезами, а в груди стало тяжело. Тут же безумно захотелось вздохнуть, но сделать это никак не получалось, грудная клетка упрямо стояла на месте, и от этого становилось ещё страшнее. Кое-как преодолев путь до ближайшей стены, она схватилась за камни, а после медленно осела на пол.

   — Какой яркий спектакль! — едко фыркнула та, что справа. — Второй раз умереть не удастся, так что заканчивай. Уводите уже их, и так много времени потеряли.

   — Зачем вам время? — словно в прострации спросила Рована. — Вы же уже мертвы.

   — Так ничего и не поняла, — как бы между прочим отметила главная. — Ладно. Эту на всякий случай не выбрасывайте. Позже посмотрю.

   Всё, что происходило дальше, Рована запомнила смутно. Её вроде куда-то вели, затем как-то внимательно осматривали, потом что-то говорили, и в конце оставили в каком-то помещении. Внутри был небольшой стол, вероятно тоже каменный, возле него стояло два стула, возможно деревянных, и странное каменное возвышение возле одной из стен в виде кровати. На него она и улеглась, точнее, упала. Там лежал тонкий матрас, очень твёрдый и вероятно набитый травой, а рядом такая же тщедушная подушка к нему. Кое-как осмыслив происходящее, она подумала, что неплохо бы поспать, однако сна не было ни в одном глазу. Впрочем, это было не столь важно, больше всего пугал тот факт, что звук сердца не было слышно совсем, даже когда зажимаешь уши. Оно словно исчезло. Всё ещё не желая смиряться с реальностью, она проверила пульс на руке, шее и даже на щиколотках и, к своему ужасу, не обнаружила его нигде, как бы ни старалась. Окончательно убедившись в том, что вероятно и впрямь мертва, она вновь осмотрелась. Скудное помещение и тоже очень холодное. Немного подумав, она встала и подошла к одной из стен. Рассмотрев поверхность на предмет острых углов, она запустила руку в задний карман джинс и вытащила оттуда размытую водой фотографию. Свой рюкзак и куртку в тот роковой час ей пришлось оставить на том мосту, но это маленькое, сделанное совсем недавно изображение её дочери навсегда останется с ней. Нацепив его на самый острый камень, она отошла на пару шагов.

   — О! — сказал сзади знакомый голос. — Очухалась что ли?

   Рована медленно повернулась, узнав его. Это была та самая женщина, её провожатая. Она стояла на пороге её каморки и держала в руках небольшой бутыль с тёмной жидкостью внутри.

   — Ладно, хватит ныть, — продолжила гостья и прошла внутрь. — Ну, померла, что теперь убиваться что ли?

   — У меня всё ещё остаётся масса вопросов, — растерянно бросила Рована.

   — Не ты первая, поверь, — ответила женщина и, разлив часть жидкости по двум принесённым ею же чашкам, кряхтя, уселась на стул напротив неё.

   — Это что? Мы вроде не едим и не пьём.

   — Мёртвые — нет. Но ты теперь часть воторов, а мы и едим, и пьём. Конечно, не так часто, как люди, но всё же.

   — Что значит часть воторов?

   — Часть нашего рода. Авсей одобрила твоё присутствие.

   — Это та, что посередине сидела?

   — Ага, — явно не без удовольствия поглощая тёмную жидкость, ответила женщина.

   — И кто такие воторы? — осторожно присаживаясь напротив, спросила Рована и для убедительности в заинтересованности разговора даже взяла вторую чашку.

   — Если коротко — служители вод. Следим за всем этим, — она указала куда-то наверх.

   — А причём здесь я?

   — У нас плохо с воспроизведением, и потому последние пару столетий мы вынуждены набирать соплеменников из утопленников. Так себе решение, на мой взгляд, но лучше пока не придумали. Сормов, кстати, совсем редко берём, вы слишком шумные.

   — Может, хоть ты объяснишь, кто такие сормы?

   — Самоубийцы.

   — То есть я всё-таки погибла под тем мостом?

   — А ты всё ещё сомневаешься?

   — Нет, просто хотела услышать это хоть от кого-то. Наверное.

   — Бывает, — продолжила женщина. — Проблема всех сормов состоит в том, что вы никогда ни черта не помните и очухиваетесь, как правило, поздно. Понять ничего не успеваете, и вас тут же тянут на просмотр. Впрочем, даже не в этом дело, вы всем противны.

   — Почему? — удивлённо спросила Рована и даже сделала глоток из чашки.

   Напиток, по её мнению, был очень неплох, даже вкусен и по консистенции напоминал слишком густое, но немного перекисшее красное вино.

   — Когда обычный урюк самостоятельно решает внести изменения в изначально заложенный ход событий, это никому не нравится, — философски ответила её собеседница.

   — А что, если этот урюк всё осознал, во всём раскаивается и очень хочет вернуться обратно? Тогда как?

   — Никак. Даже мы не в силах воскрешать мёртвых. Переход из одного царства в другое всегда односторонний.

   — Я точно не из лучших урюков. Я наркоманка и алкоголичка. Думаю, из тех, кто стоял там, я определённо не лучший выбор.

   — Дело не в том, что ты делала на земле, а в том, кем являешься.

   — И кто же я? — уже с явной издевкой спросила Рована.

   — Понятия не имею, но Авсей решила, что ты нам подходишь, даже без просмотра.

   — А знаешь, что думаю я? Мне кажется, что всё это очень выверенный и, не без преувеличения, гениальный эксперимент, в котором точно замешано правительство. Вы, вероятно, каким-то образом замедлили ход моего сердца, напоили чем-нибудь или вкололи что-то, затем сделали так, чтобы я не хотела есть и пить, а ещё, вероятно, облучили, чтобы я смогла видеть в темноте. А не дышу я, потому что вы, вероятно, замедлили все процессы в моём организме, и теперь внушаете мне всю эту дичь про смерть для того, чтобы проводить свои исследования дальше. Однако я точно знаю, что «того света» не существует. Бога просто нет, а значит, и мифических «воторов» не может быть. Как тебе такой вывод?

   Женщина на эти слова лишь слегка улыбнулась, затем запустила руку в карман, а после почти молниеносно пронзила её шею чем-то острым. Рована застыла от неожиданности. Через пару секунд она аккуратно вытащила огромный нож наружу и поставила руку с ним прямо на стол.

   — Смогла бы я так сделать, если бы ты до сих пор жива? — ехидно спросила она.

   Рована почти не слышала ее, она была в ужасе и, как ей казалось, задыхалась, пытаясь зажать открытую рану, однако вскоре поняла, что рана сама собой затягивается и крови нет совсем. Осознание произошедшего пришло не сразу, руки все еще тряслись, или ей казалось, что тряслись, теперь уже нельзя было быть уверенным ни в чем.

   — Ну что? Нормально все? — Все так же спокойно продолжила женщина.

   — Нет! Ты только что ударила меня ножом в шею!

   — И что? Ты разве умерла?

   — Нет! — Завопила Рована. — Но это же странно!

   — Смирись. Странностей впереди еще много.

   — Как же вы тогда умираете? — Уже шепотом спросила Рована.

   — По-разному, но точно не от человеческих ножей, — ответила она и бросила его на стол.

   Для того чтобы продолжить разговор, нужно было собраться с силами и мыслями. По счастью, женщина напротив ее не подгоняла.

   — И я все-таки хочу знать, от чего вы погибаете, — еле выдавила из себя Рована спустя довольно продолжительное время.

   — Поживешь с нами лет 50, тогда и узнаешь.

   — А у меня есть выбор?

   — Выбор есть всегда. Ты можешь прямо сейчас стать тем телом, которое едят рыбы.

   — А я разве буду осознавать это?

   — Нет, сознание умрет. Ты станешь просто кормом.

   — Тогда получается, лучше здесь? — Осторожно спросила Рована.

   — Это всегда только твое решение.

   — А ты сама-то кто? Бог? Дьявол? Инопланетянка?

   — Я – велона, служитель клана воторов в третьем поколении. Мое имя — Грай.

   — Ну а я, по-вашему – сорм, урюк и еще алкоголичка и наркоманка. Покончила с собой, потому что не хотела знать, что произошло с моей маленькой дочерью, которую я оставила неделю назад. Зовут меня Рована.

   — Рована — слишком длинно, — безучастно ответила Грай. — Будешь Рона.

   — Вы и имя у меня отберете?

   — Заканчивай истерику, дорогуша. Никто не заставлял тебя жить такую жизнь, а потом прыгать с моста. Ты сама так решила.

   — Да, я сама так решила, — горько созналась Рована. — Но я все же рассчитывала, что меня хоть кто-то попытается понять. Хотя бы на том свете, точнее, уже на этом.

   — Хотелось стать жертвой, и не получилось? Думала, пересечешь черту, и господь сожмет в своих объятиях?

   — Вообще-то да! — Зло бросила она, но, недолго подумав, все же спросила: — А он существует вообще?

   — Конечно, существует. Немного не такой, каким вы его представляете, но в целом присутствует.

   — Ему нет дела до нас всех, да?

   — Для большинства из вас у него есть такие, как мы. Помнишь иерархию вашего государства? Как скоро ты смогла бы поговорить с самым главным?

   — Вообще никогда, наверное.

   — Ну так ты сама ответила на свой вопрос.

   Рована смерила ее взглядом и отвернулась. Ей действительно казалось, что после смерти все изменится, ну или хотя бы закончится. А в итоге все стало только хуже.

   — Это все очень жестоко, — еле выдавила из себя она.

   — Никто не обещал чудес, дорогая. К тому же, по сравнению с остальными, ты все еще существуешь, а вот они стали едой для рыб.

   — Предлагаешь поблагодарить вас за это?

   — Предлагаю быть умнее. Ведь ты даже не представляешь, какое количество людей буквально мечтает оказаться на твоем месте.

   — Даже не хочу думать об этом, — совершенно опустошенно сказала Рована и бросила усталый взгляд на свою кровать. — Я бы хотела отдохнуть, но, если я правильно понимаю, мы – не спим.

   — Почему же, спим, конечно. Только как рыбы, недолго и чутко. Если допьешь курос, уснешь точно, — она кивнула на чашку в ее руке.

   — Все ваши новые слова мне еще нужно будет усвоить, — посетовала Рована.

   — Справишься, — вынесла вердикт Грай и поднялась из-за стола. — А у меня еще есть дела.

   — Подожди! — Остановила ее Рована уже почти у выхода. — Может, все же расскажешь, как выйти за пределы этой комнаты и чем я буду у вас заниматься?

   — Выйдешь, когда разрешат, и заниматься будешь тем, чем скажут, — спокойно ответила ее собеседница и удалилась через тот же расступившийся перед ней каменный проход.

   Весь спектр эмоций, нагрянувший после ее ухода, сложно было даже осознать. С одной стороны казалось, что все правильно, ведь она действительно прожгла свою жизнь и предсказуемо закончила в своем персональном аду. С другой, все еще хотелось, чтобы хоть кто-то пожалел. В то же время внутри теплилась маленькая надежда на то, что, возможно, если она будет хорошо работать, вполне вероятен положительный исход с возвращением обратно на тот же мост. Ох, сколько бы она изменила, оказавшись там вновь, какие бы сильные шаги предприняла, на какую бы работу устроилась. Забыла бы всех своих прежних друзей и знакомых и, вполне возможно, даже переехала бы. Однако, как говорила когда-то ее учительница, история не имеет сослагательного наклонения, и теперь нужно жить с тем, что есть. Вынырнув из своих мыслей, она осмотрела свою каменную каморку. Взгляд немедленно наткнулся на фото на стене. Это было единственное яркое пятно во всем этом слишком мрачном пространстве. Тут же, вспомнив о ране на шее, она машинально потрогала место удара, но ни следов, ни шрама так и не обнаружила. По всем признакам было очевидно, что Грай права, и оставалось только понять, как принять то, о чем она говорит, и как смириться. Выпив все, что было в чашке почти залпом, она пошатываясь встала, дошла до своей кровати, рухнула вниз, и больше, кажется, ничего не помнила.

ГЛАВА 3

Несмотря на предсказания Грай, сон оказался длинным и очень приятным. Роване чудилось, что пребывала она в нем не менее 10 часов, потому как тело, похоже, затекло. Хотя, может, ей опять так просто казалось, и это всего лишь фантомные боли. Кое-как поднявшись, она протерла лицо и вновь растерянно осмотрелась. Непонятно было, как можно выживать в настолько аскетичном пространстве. Заняться в нем точно было нечем. Со стороны складывалось впечатление, что все здешние обитатели просто приходили, выпивали чашку этого зелья, ложились спать, а после вновь уходили. Разумно опровергнув свои же предположения мыслью о том, что в остальных комнатах она еще не была, Рована села на кровать и подперла рукой голову.

   — Как же скучно, даже книжек нет, — зачем-то вслух произнесла она и скривилась.

   Сразу после этих слов вход в ее комнату раздвинулся, и в проеме показался высокий молодой человек. Увидев его, Рована неловко вскочила и удивленно выпучила глаза. Вполне себе полноценного местного мужчину она здесь видела в первый раз, а этот еще и выглядел просто великолепно. У него были светлые волосы средней длины, узкое лицо, большие голубые глаза, тонкий нос, почти невидимые губы и просто невероятное тело. Всю его красоту очень надежно, но в то же время провокационно подчеркивала единственная набедренная повязка или что-то похожее на нее. Если судить по виду и очень уверенному поведению, он только что вернулся с фотосессии «Человек года» и улыбку привез оттуда же.

   — Доброго времени суток! — Приветливо поздоровался гость и шагнул внутрь.

   — Здравствуйте, — расплылась в улыбке Рована, неосознанно поправив волосы.

   — Мне сказали, что вы новенькая и вам требуется обучение.

   — Да, наверное, — смущенно ответила она, — я пока еще здесь ничего не знаю.

   — Ничего страшного, так же, как и все. Меня зовут Севир, — он протянул ей руку.

   — Рона, — совсем расплывшись, ответила Рована и протянула свою в ответ.

   — Красивое имя, — все с той же лучезарной улыбкой ответил он. — Вы готовы к началу или вам все еще требуется время для того, чтобы осознать свою смерть?

   — Нет, все в порядке! — Совершенно опешив от самой себя заявила Рована, но тут же, прикусив язык, продолжила: — Я думаю, что как раз в процессе обучения мне будет легче с этим знанием справиться.

   — Это хорошее решение, — похвалил ее выбор он. — Полагаю, вы поладите с моей бабулей.

   — Бабулей?

   Молодой человек еще раз лучезарно улыбнулся и отошел в сторону. Буквально в паре шагов от него стояла, не без преувеличения, старая карга с кривой клюкой в руке. Она была маленькая, сморщенная, с длинным носом, почти лысая и со сверкающим злобным взглядом. Одета была в какой-то балахон, тоже, вероятно, очень старый или не стиранный.

   — Спала целых полчаса, — едко заметила старушенция своим хриплым голосом. — И вот зачем она нам всем?

   — Да, довольно неожиданно, — согласилась Рована. — Меня этот вопрос тоже мучает.

   — Идем со мной, сормуха, — бросила старушенция и, кое-как развернувшись, поплелась вдоль коридора.

   Рована скривилась и перешагнула порог. Напоследок, конечно, улыбнулась прекрасному юноше еще раз и с гордым видом направилась следом. Шли они, естественно, долго, если не сказать вечность. И дело было даже не в самой бабуле, а в бесконечных лабиринтах, которым словно не было конца. Зачем нужно было строить настолько запутанные сооружения, сложно было даже предположить. Ведь вряд ли к ним мог кто-то внезапно заявиться. Да и кто это мог быть? Здесь не было ни света, ни воздуха, и все пространство больше походило на длинный, но ровный лабиринт естественных пещер. Задумавшись о вариантах того, кто может посетить это место, она и не заметила, как старуха остановилась.

   — Пришли, — сказала она и, отбросив трость, поплелась вперед уже намного бодрее.

   Рована бегло осмотрелась. Это вроде бы небольшое помещение, отчасти немного похожее на ее коморку, однако одна из стен в ней была очень высокой, абсолютно гладкой и выглядела скорее синей. Возле нее стояла совершенно безликая тщедушная девушка, с большими удивленными глазами и очень жидкими волосами, а рядом с ней неловко топталась та самая маленькая девочка, с которой ей довелось общаться на первом общем сборе.

   — Доброго времени суток всем, — сказала Рована, все еще не очень понимая, зачем их всех здесь собрали.

   — Вы стали ее учителем? — возмущенно и не обращая на нее внимания, обратилась к старухе та самая девочка.

   — Да, детка, мне положено обучать взрослых, — мягко ответила ей бабуля.

   — Это нечестно! Я имею право на выбор учителя! У меня есть преимущество!

   — Да, все так, но пока ты можешь выбрать только из тех, кто занимается детьми.

   — Милая, я буду вести тебя всего несколько лет, — тут же залепетала тоненьким голосом девушка возле нее. — А потом ты сможешь выбрать преподавателя по силам.

   — Так поступать нечестно! — повторила девочка и недовольно сложила руки на груди.

   Бабуля намеренно проигнорировала ее высказывание и продолжила:

   — Вводную часть я проведу общую, а остальные уроки будут по отдельности, идет?

   — Все, что вы скажете, я и так знаю, — скривившись ответила девочка.

   — Значит, послушаешь еще раз и уже от профессионала, — резюмировала старуха и встала возле гладкой синей стены. — Итак… Меня зовут Асиет. Я – велона во многих поколениях и один из старейших служителей клана воторов. Мне доверено обучение вновь прибывших членов и их адаптация. Наш, некогда великий клан, переживает сейчас не лучшие времена. Повсеместное строительство дамб, изменение русел рек и осушение озер существенно сократили его влияние. В связи с этим уже несколько веков подряд мы вынуждены реализовывать некогда дарованную создателем функцию, а именно: принимать в свои ряды тех, кто утонул. Так как именно вас выбрали в качестве постоянных членов клана, сегодня я вам покажу, что такое войти в воду и пребывать в ней. Важный момент: вы и так не дышите, а значит, пока что открывать рот не стоит. Как им пользоваться для общения, я покажу позже. Также для вас пока действуют и другие важные правила: первое — ходить только по дну, поверхность посещать вам пока что запрещено, если, конечно, не захотите покинуть уже и наш мир безвозвратно. Второе — рыб, да и вообще всех подводных обитателей, трогать нельзя. И я верю, что это интересно, но прикасаться к ним не нужно, они наши собратья. Третье – людей бесить тоже не стоит, лучше даже прятаться от них любыми способами. Понимаю, что напугать их весело, но такие действия для всех нас весьма неприятно заканчиваются. После таких событий приезжают всякие расследователи, исследователи и еще куча всякой человеческой ерунды. Нам этого не нужно. Также очень важно прятаться от всяческой человеческой техники, которая сканирует дно, потому как можно попасть в область наблюдения, а значит, поползут слухи, увеличится количество туристов, и наше пребывание в здешнем кубле станет невыносимым.

   — Что такое кубло? — тут же спросила Рована.

   — Место, где ты сейчас находишься, — недовольно ответила ей девочка.

   — Ну, в общем, да, — согласилась с ней старуха. — Ну а теперь входим в воду.

   После она вдруг повернулась, шагнула внутрь синей стены и исчезла. Рована от неожиданности даже открыла рот. Она только сейчас осознала, что это и есть вода. Следом за бабулей вполне уверенно сквозь стену прошла та самая противная девчонка, ну и за ней тщедушная девушка. Все зашли очень смело, словно делали так каждый новый день. Ей выпало проходить последней. Тут же в голову пришла вполне логичная мысль о том, что она ведь может немного подумать? Ничего страшного вроде в этом нет. Для первого раза достаточно просто потрогать, ну а потом уже вполне возможно пересечь и эту грань.

   — Сюда иди! — спустя мгновение крикнул ей кто-то приглушенно из-за стены.

   — Я ничего не слышу! — показала на уши Рована и попыталась рассмотреть, что происходит внутри.

   Сразу после этого из стены вылезла рука, схватила ее за одежду и с силой дернула на себя. Буквально еще один резкий, широкий шаг, и Рована оказалась в воде. В первую секунду она невольно зажмурилась, но вскоре поняла, что ничего страшного вроде не происходит, и открыла глаза. По всей видимости, она действительно стояла на дне, потому что вокруг плавали рыбы, возле ног по дну ходили какие-то ракообразные насекомые и растительность состояла явно из водорослей. Бросив короткий взгляд на далекую поверхность, она поняла, что сейчас, похоже, ночь, потому как там было очень темно, однако сама она стояла на дне очень глубокого водоема и все вокруг отлично видела.

   — Так вот для чего вам важно видеть в темноте, — хотела было произнести она и даже открыла рот, но тут же его захлопнула.

   — Вот и не открывай, — сказал кто-то сбоку, и затем мимо нее, создавая огромный вихрь, пронеслось что-то яркое, причем на бешенной скорости.

   Рована на секунду замерла от неожиданности, но тут же попыталась найти своих. Бог его знает, кто здесь мог быть еще, знакомиться с другими обитателями этого водоема совсем не хотелось. Пошарив глазами некоторое время и даже сделав несколько шагов вперед, она остановилась. Тщедушной девушки и противной девчонки как назло нигде не было.

   — Они поплыли в другую сторону, — словно ответив ее мыслям, сказал тот же голос, после чего вихрь вновь пролетел неподалеку, но на этот раз остановился ровно перед ней.

   Сказать, что она остолбенела, это не сказать ничего. Прямо напротив нее в воде висела самая настоящая русалка, с длиннющим хвостом вместо ног, с яркими, густыми зелено-синими волосами и огромными черными глазами. Тело было покрыто чешуей, причем снизу крупной, а сверху мелкой и почти прозрачной, и при этом она была красивая и молодая, хотя и смотрела очень недобро. Тут же решив, что попала куда-то не туда, Рована подняла руки в примирительной позе и попыталась медленно развернуться.

   — Куда пошла? — грозно спросил тот же голос. — Мы только начали.

   Рована судорожно замахала всеми конечностями и даже попыталась улыбнуться странной гостье.

   — Ах да, — сказал вновь голос, и она наконец увидела, что именно это существо с ней и говорит. — Ты ведь не знаешь, как я выгляжу вне кубла. Я – та самая Асиет.

   В этот момент наступил второй раунд удивляться, и именно он поверг все сознание в шок. Кто бы мог подумать, что эта жалкая сморщенная старуха в воде будет выглядеть настолько впечатляюще. Безусловно, такая, во многом пугающая красота, для любого нормального человека выглядела бы скорее даже устрашающе, но для Рованы она казалась совершенной.

   — Забыла тебе рассказать, что мы меняемся, когда входим в воду, — продолжила Асиет. — Ладно, не об этом сейчас. Попробуй пройтись до меня.

   Не имея возможности ответить, она сделала несколько шагов вперед, но вскоре остановилась. Все, что происходит, нужно было хотя бы осознать, и сделать это быстро пока не получалось.

   — Чего встала? — недовольно спросила Асиет. — Жизнь, наверное, вспомнила? Забудь, ее больше нет, идем дальше.

   Очень хотелось ответить ей что-нибудь мерзкое, но вместо этого Рована лишь гордо запрокинула голову и уверенно устремилась дальше. Спустя время ее это даже увлекло. Пейзаж под водой значительно отличался от земного и выглядел намного интереснее. Все, что ей когда-либо доводилось видеть на поверхности, не шло ни в какое сравнение с тем, что находилось здесь. По крайней мере плавающих буквально по воздуху косяков рыб снаружи точно увидеть не удастся. Вскоре она завернула за ближайший земляной поворот, прошла вдоль него и подошла к концу обрыва или тому месту, где заканчивается первая глубина. Глянув еще раз наверх, она почему-то улыбнулась сама себе и, растопырив пальцы, пошла вдоль этой земляной стены, неизменно оставляя за собой глубокий след. Вскоре твердая поверхность вдоль него закончилась, и она спрыгнула в яму под ним, чем распугала почти всех спящих в ней налимов. Выбравшись наружу, она вышла на вроде бы ровную поверхность и постаралась разбежаться. Сначала получалось плохо, но вскоре скорость увеличилась, и она, понимая, что уже бежит, оттолкнулась от земли и подпрыгнула. Вода предсказуемо подняла тело на пару метров вверх и затем плавно спустила обратно. Еще раз разбежавшись, она оттолкнулась еще сильнее, и вскоре также плавно вернулась вниз.

   — На поверхность так не выберешься, — тут же предупредила ее Асиет.

   Вновь захотелось сказать ей что-нибудь гадкое, но понимание того, что говорить пока нельзя, все же удерживало. Пространство вокруг было неиссякаемым и невероятно интересным. Вокруг нее высились горы, росли кусты и деревья, плавали какие-то местные обитатели, под ногами выясняли отношения ракообразные и прочие падальщики. Это был совершенно другой мир, который вроде бы располагался внутри ее прежнего, но все равно выглядел совершенно иначе. Прошествовав именно так, вприпрыжку, почти до противоположного и очень неблизкого берега, она невольно остановилась. Где-то вдалеке, на дне, лежало большое темное пятно. Рована неровно сглотнула. По неведомой ей самой причине она точно знала, что там.

   — Очередной мертвяк, — тут же сказала сопровождающая ее Асиет и выплыла вперед. — Урок окончен, уходим, скоро будут люди.

   Так как говорить было нельзя, пришлось смотреть возмущенно.

   — Что? Хочешь посмотреть?

   Рована закивала.

   — Ладно, сходи глянь, — безучастно ответила Асиет.

   Приближаться к телу по какой-то непонятной причине было очень тяжело, особенно в самом конце. Буквально в нескольких метрах от него внутри начала полноценно ощущаться неприятная тянущая, и уже скорее фантомная боль. Сделав несколько уверенных шагов вперед, она остановилась. Перед глазами был молодой и довольно симпатичный мужчина, который лежал на боку на дне и, казалось, просто спал. Судя по всему, он умер только что, потому как отдаленные человеческие возгласы, очевидно направленные на его поиски, доносились с поверхности раз за разом. Асиет немедленно материализовалась рядом и упрямо отрицательно мотнула головой.

   — Заканчивай. Люди еще здесь, а значит, быстро начнут искать его в воде, а нам незачем с ними встречаться.

   Пришлось согласиться, и это было очень необычно. Раньше она бы никогда не стала соблюдать кем-то установленные правила, но сейчас что-то внутри буквально заставляло их выполнять. Повернувшись обратно, она угрюмо поплелась в противоположном направлении. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь она по своей воле начнет подчиняться словам какой-то мифической русалки. Впрочем, как раз перед тем, как скрыться из виду возле одной из подводных гор, она еще раз бросила короткий взгляд на теперь уже далекое тело. Возле него теперь было много движения и пузырей, вероятно, друзья все же нашли его. От этой картины стало еще тяжелее. У нее никогда не было таких друзей, которые могли бы ее спасти, скорее наоборот, те, что были, чаще топили.

ГЛАВА 4

Вернувшись обратно в кубло, Рована по старой привычке прочистила уши, хотя довольно быстро осознала, что занимается глупостью, и осмотрелась. Противная девчонка и тщедушная девушка уже тоже были на месте и тихо о чем-то спорили.

   — Неплохо поплавали, — сказала сзади Асиет и как-то по-собачьи отряхнулась. — Люди, как всегда, все портят.

   Она вновь была той же самой старухой, но отчего-то уже не казалась настолько противной, как в самом начале, скорее осознанной и мудрой. Быстро отыскав на полу свою трость, она довольно бодро подняла ее, оперлась и попыталась выпрямиться. Видимо, именно в этот момент ее взгляд задержался на спорящих.

   — Что там за выяснения отношений, молодежь?

   — Мой преподаватель отказывается показывать мне «Чертог Нергала», — гордо заявила девчонка.

   — С ума сдурела? Туда даже я не хожу!

   — Тогда я хочу знать, что там?

   — Святые властители! Наплодят вот таких идиотов, и потом не знаешь, что с вами делать, — скривившись высказалась в пустоту Асиет.

   — Но это нечестно! — продолжила девчонка. — Мне обещали, что здесь точно покажут все!

   — Послушай, милочка, — вдруг обратилась к ней Асиет, причем таким тоном, что все собравшиеся невольно притихли. — Не я тебя создавала и не я принимала решение тебя здесь оставлять. Однако в моей власти сделать так, чтобы ты очень быстро превратилась в корм. Поняла меня?

   Девчонка от такого высказывания немедленно притихла, а тщедушная девушка даже благодарно улыбнулась.

   — Строят из себя не пойми что, — уже удаляясь бросила она.

   Рована с уверенным видом посеменила следом. И дело было даже не в том, что ей нужно было как-то вернуться, на самом деле, ее больше интересовали странные фразы, озвученные в переговорах с этой мерзкой девчонкой. Но вот нагнать бабулю в этот раз оказалось не настолько простой задачей. Она, похоже, словно подзарядилась от пребывания в воде и перемещалась очень бодро.

   — Извините за беспокойство! — нагнав ее наконец произнесла Рована. — Вы ведь доведете меня до моей каморки?

   — Конечно, а куда я, по-твоему, иду? И кстати, это не каморка, а вполне хороший грот для начинающих. У меня, между прочим, был намного меньше.

   — Не спорю, но там совсем нечем заняться. Даже книг нет.

   — Какие книги? В нашем мире книги нужно еще заслужить. Да и зачем они тебе? Все равно весь текст на нашем языке. Ты ни черта не поймешь.

   — Хотя бы картинки посмотреть.

   — Ну, картинки-то можно. Скажу Севиру, чтобы он принес тебе парочку.

   — Но ведь я, вероятно, еще не заслужила? — невольно вырвалось у Рованы, и она тут же сама себя ударила по губам.

   — Конечно, нет, — все также устремляясь вперед ответила Асиет. — Но эта мелкая дрянь слишком нагло себя ведет. Не могу сказать, что ты — одна из лучших, скорее одна из худших, однако твое поведение намного более грамотное.

   — А кто она? — наконец уличив момент, спросила Рована. — И почему так уверено всем возражает?

   — Ай!.. — отмахнулась Асиет. — Есть у нас поклонники среди вас, людей. Они специально рожают детей, затем до какого-то времени растят, а потом топят и не ищут. Так им кажется, что они отдают дань нашему клану. Идиоты, в общем.

   — Серьезно? Такое разве возможно? Но это же ужасно!

   — Да. И знаешь, что больше всего пугает? Что они о нас знают с каждым годом все больше и больше. Иногда даже жутко становится. Потому что обратно точно никто не возвращался, а они все равно каким-то образом узнают новое.

   — Может, среди вас есть шпионы?

   — Ох, детка, — усмехнулась в ответ Асиет. — Сразу видно, что ты про нас ничего не знаешь. Те велоны, которые могут надолго выходить на поверхность и говорить с людьми, обычно их уже едят.

   — Что? — у Рованы от такой новости глаза округлились. — Вы не шутите?

   — Конечно, нет. Вот те, кого ты видела тогда в президиуме, пока решали твою судьбу, вот они – истинные велоны и морские по происхождению. А речные, вроде меня, людьми не питаются и едят только рыбу. Но и выходить надолго мы тоже не можем.

   — Почему же они тогда вами управляют?

   — Море всегда и всем управляет. Захочет — съест, не захочет — обласкает.

   — То есть если я стану велоной, то тоже начну есть людей? — от этой мысли Рована скривилась.

   — Нет, конечно. Во-первых, тебе до велоны еще лет 50 служить нужно, а во-вторых – тебя выловили в реке, а значит, ты станешь речной.

   — Честно говоря, сырую рыбу тоже не очень хочется есть.

   — К тому времени начнешь.

   — Зачем вы тогда говорили, что они наши собратья?

   — Потому что так и есть, но мы их еще и едим. Не всех, конечно, обычно только старых и немощных, у них мясо вкуснее. Ну а из крови и кишок готовим курос.

   — Черт! — выругалась в сердцах Рована.

   — Что? Уже пила? Грай, небось, поила?

   — Она…

   — Так понравилось же? Так что не ной.

   — По моим представлениям, у крови и кишок старой рыбы совершенно определенный вкус, а мне показалось, что это было больше похоже на густое вино.

   — У тебя просто вкус изменился, ты ведь умерла, помнишь?

   — Конечно, мне ведь все здесь об этом постоянно напоминают.

   — Вот и хорошо, — заключила Асиет и остановилась. — Мы пришли.

   После она как-то произвольно провела рукой по воздуху, и камни сами собой расступились.

   — Ну, вот и что в таком месте делать? — глянув внутрь, спросила Рована.

   — Вам, людям, сложно ценить истинное одиночество, — с прищуром высказалась Асиет и немного помолчала. — Признаюсь честно, ты мне не нравишься и нравишься одновременно. Это довольно необычное ощущение. Однако я постараюсь думать, что ты мне немножко больше нравишься, и потому сейчас отправлю к тебе Севира. Полагаю, вам обоим будет полезен этот диалог.

   Услышав, что вскоре предстоит встреча с тем же красавцем, Рована немного смутилась, но вида не подала. Просто благодарно кивнула и зашла внутрь. Камни за ней вскоре предсказуемо сомкнулись обратно. Тут же подумав о том, что важно как-нибудь прихорошиться, она в панике осмотрелась и довольно быстро обнаружила в одном из углов огромное зеркало. Его точно не было, когда она уходила, и потому, очевидно, его кто-то принес в ее отсутствие. Со своего места она не могла видеть изображения в нем, туда нужно было подойти, но ноги почему-то упорно не шли. Страх того, что она в нем увидит, буквально сковывал тело. Немедленно подумалось, что прихорашиваться без зеркала также довольно глупо, и, собравшись с мыслями и чувствами, Рована сделала несколько шагов вперед, затем зачем-то зажмурилась и повернулась к изображению. Открывать глаза было до ужаса страшно, однако время шло, и в голове в этот момент бились две версии ее личности. Одна кричала: «Просто уйди! Разбей его! Разверни!» А вторая: «Ты должна это увидеть, невозможно прятаться вечно». Как бы страшно ни было, победила вторая, и глаза пришлось открыть.

   Перед ней стояла очень худенькая девушка, буквально прозрачная, с вьющимися, но довольно редкими волосами непонятного тёмно-коричневого цвета.

   — И ты ещё рассуждала, что та девушка слишком неприметная и тщедушная. На себя бы посмотрела! — бросила своему отражению в сердцах она.

   — Я не вовремя? — тут же спросил Севир.

   — Ой! Прости! — Рована немедленно одёрнула себя, затем быстро собралась и с улыбкой повернулась. — Довольно сложно осознавать себя в таком качестве.

   — А мне кажется, смерть тебя нисколько не изменила, — с улыбкой сообщил он. — Ты всё такая же прекрасная.

   — Спасибо, — совершенно растерявшись ответила она.

   — Я принёс несколько книг и курос. Бабушка сказала, что он тебе понравился.

   — Не то чтобы… В целом, я не очень хотела бы употреблять кишки и кровь рыб, но так как мне кажется, что это похоже на вино, я буду.

   — Это не так страшно, как тебе кажется, — со всё той же лучезарной улыбкой сказал Севир.

   — Надеюсь, — непроизвольно поправив волосы, ответила она. — Присядем?

   — Конечно, — легко согласился он, затем прошёл к столу и, уже усаживаясь, спросил: — Ну и о чём ты хочешь поговорить?

   — Я? — Рована задумалась и кокетливо устроилась напротив. — Полагаю, о том, как ты здесь оказался.

   — Я рождён здесь. Я — велон.

   — Надеюсь, ты не ешь людей? — с хитрым прищуром спросила она.

   — Ну… — он также хитро задумался. — Не всегда.

   — Ты серьёзно сейчас?

   — В общем, да. Я – продукт двух разных водных стихий. Одна – речная-озерная, а вторая – морская.

   — Подожди, я не ослышалась? Ты действительно ешь людей? — повторила Рована, всё ещё не веря в ответ.

   — Да, и я понимаю, что для тебя, как для бывшего человека, это довольно странно, даже возможно, пугающе, но люди для нас — что-то вроде лесной дичи, вы ведь такое едите?

   — Ни одна лесная дичь не похожа на человека! А вы на людей сильно похожи. И потому получается, что вы едите себе подобных!

   — Это очень относительное сравнение. В воде мы абсолютно разные.

   — Потому что у нас нет хвостов и чешуи?

   — Нет, у вас вообще другая природа.

   Рован невольно скривилась. Сознаваться даже самой себе, что ей очень сильно нравится настоящий людоед, совсем не хотелось.

   — Зачем ты об этом думаешь? — продолжил Севир. — Ты ведь больше не человек.

   — Что значит зачем? Это же жутко!

   — Ужасно для людей.

   — Ну, так я из них!

   — Чувствую, что диалога не получится. Хочешь, чтобы я ушёл?

   — Да! — в сердцах бросила Рована, но когда он поднялся и уже почти дошёл до выхода, крикнула: — Стой! Мне всё-таки важно с тобой поговорить.

   Севир довольно размеренно вернулся обратно, а затем вновь сел напротив, подпёр рукой голову и лукаво улыбнулся.

   — Ну и как оно? — спросила Рована.

   — Что как?

   — Какие люди на вкус? Вы их сырыми едите или как-то готовите?

   — Зачем тебе это знать?

   — Не могу представить тебя поедающим свежий труп человека. Хочу понять, как это происходит.

   На минуту повисла пауза. Видимо, он думал, как такое рассказать, но в итоге, когда решился и поднял глаза, в них не было ни капли сочувствия.

   — Едим как есть. Не готовим. Просто режем и поглощаем. Иногда даже не режем.

   — Отрываете, например, руку? — она подняла свою. — И грызёте?

   — Нет, кожу обязательно снимаем. Она у вас невкусная, — с такой же милой улыбкой сообщил он.

   Рован невольно сглотнула. В своей недолгой жизни она видела немало странных людей и даже уродов, но к такому точно была не готова.

   — Получается… Я стану такой же? — кое-как выдавила из себя она.

   — Конечно, нет. В тебе нет ничего морского.

   — А те, кто умер в море? Утонул, например? Их также, как меня, иногда забирают или всех подряд едят?

   — У морских велон нет проблем с воспроизведением, им утопленники не нужны.

   — Тогда какого чёрта ты здесь делаешь? — уже едко спросила она. — Твоя бабушка Асиет говорит, что она речная и ест только рыбу.

   — В этом клане не хватает великородственных велонов, поэтому я пока что пребываю среди речных, но это ненадолго. Может, лет на 50 ещё.

   — Ты к тому времени будешь выглядеть, как она.

   — Нет. Я же наполовину морской, и потому не сильно состарюсь.

   — А сколько вы живёте? Если не секрет.

   — Речные велоны около 200 лет, иногда больше, всё зависит от рода. Моей бабушке, например, уже сильно за 200. А морские — около 500.

   — А я сколько проживу?

   — У тебя нет рода, так что примерно 150, с момента смерти.

   — А если я рожу здесь ребёнка?

   — Ты не сможешь родить, — с той же искренней улыбкой сообщил он. — Ты же мертва, вас берут просто на службу.

   — Очень интересно, — зло бросила Рована, после чего одним движением открыла пробку на графине с куросом и выпила, причём прямо с горла. — Неимоверно интересно.

   — Не переживай так, — наконец сняв улыбку произнёс Севир. — Ты красивая, умная, и у тебя впереди ещё 150 лет жизни. Кто из людей может таким похвастаться?

   — Ты прав, никто, — ответила она и сделала ещё несколько глотков. — Однако, мне всё ещё нужно хотя бы осознать, что я буду жить среди людоедов…

   — Неужели это так страшно? Хотя, давай поговорим иначе, — вдруг продолжил Севир и, вновь улыбнувшись, оживился. — Спрашивай что хочешь, я отвечу на любой вопрос.

   — Ну что ж, отлично. Что такое «чертог нергала»? — немедленно выдала она и громко поставила графин на стол.

   — Ну … — он задумался.

   — Сам сказал, что ответишь на всё.

   — Ладно, — согласился он и, откинувшись на стуле, посмотрел куда-то в сторону. — Чертог нергала — это место упокоения всех речных велон. Там нет ничего страшного, туда просто уходят умирать, однако последние пару столетий в нём происходят довольно серьёзные аномалии.

   — Какого рода?

   — Тела исчезают и, причём, неестественным путём. Их не съедают рыбы, насекомые или змеи, они просто испаряются. С тех же времён у нас начались проблемы с воспроизведением. Не думаю, что это как-то связано, но многие уверены, что связь есть.

   — Не пробовали устанавливать наблюдение?

   — Нет, все велоны по естественным причинам данное место избегают. Оно всегда было окутано множеством легенд и мифов, а уж когда это началось, то и вовсе перестало всем нравится. Моя бабушка Асиет страшится этого чертога до ужаса и всегда огибает по большой траектории. Она из старых велон, живёт уже больше положенного, и в её поколении бытует поверье, что от этого ущелья непременно нужно держаться подальше, потому как так вроде дольше проживёшь.

   — Занятно, — задумчиво ответила Рована. — А ты сам-то что обо всём этом думаешь? В чём проблема по-твоему?

   — Я думаю, что речные велоны просто исчерпали свой жизненный ресурс. Так иногда бывает, и это нормально. Это как с нациями у людей. Одна вымирает, и ей на смену приходит другая, более сильная, поглощает остатки, и вскоре они становятся единым целым.

   — Забавная аналогия. Может, тогда расскажешь, каким образом так получилось, что ты родился наполовину морским?

   — Все как обычно, папа – речной велон, мама – настоящая морская русалка. Встретились, полюбили, и потом родился я. Правда, потом погибли, и в их смерти, кстати, виноваты люди.

   — И что же случилось?

   — Этого не расскажу. Сам почти ничего не знаю.

   — Ладно, но у меня есть еще один каверзный вопрос, — прищурившись, произнесла Рована и вновь выпила. — Как вы рождаетесь? Как люди? Или икру откладываете?

   — Издеваешься?

   — Немного.

   — Не совсем как люди, но и не икра.

   — Расскажешь?

   — Возможно, но даже не знаю…

   Договорить он не успел. Вход в ее каморку вновь расступился, и в него вошла Грай. Вид у нее был крайне озадаченный.

   — Идем со мной, — коротко сказала она и, кивнув Севиру, быстро скрылась обратно.

   Он нахмурился, но перечить не стал, и вскоре Рована вновь осталась одна, однако теперь уже с книгами и графином. Если судить по поведению всегда вроде доброжелательной Грай, стоило предположить, что произошло нечто неприятное, но ей было во многом все равно. Сейчас хотелось просто отдохнуть и подумать о том, как выстроить варианты своего дальнейшего существования в этом месте с учетом всех вновь приобретенных знаний.

ГЛАВА 5

Неравный бой с графином она вела недолго, его содержимое победило ее быстро. Удивительным образом эта адская смесь действительно расслабляла, и мысли в голове после нее начинали выстраиваться в ровную нить, приходя плавно, одна за другой, однако никакого опьянения и в помине не было. Странная жидкость, такого же необычного красно-синего цвета, словно больше успокаивала и помогала думать, чем приносила наслаждение. Допив все до конца, Рована законно предположила, что это такой местный антидепрессант, потому как его воздействие на организм было очень похожим на то, что ей когда-то приходилось пробовать на земле. Вскоре после того, как графин закончился, стало немного грустно, и она подтянула к себе одну из книг. Все они до одной выглядели весьма потрепанными, но на ту, на которую пал первый выбор, жалко было даже смотреть. Страницы были желтыми, возможно, даже кем-то изъеденными, а обложка, вероятно, когда-то кожаная, вся осыпалась и сейчас выглядела весьма убого. Впрочем, похвастаться большим выбором было сложно, и потому она открыла этот неприятный фолиант на первой попавшейся странице. Внутри был странный текст, целиком состоящий из набора маленьких черточек: продольных, вертикальных и иногда диагональных. Каждое слово в нем, по всей видимости, состояло из набора таких же необычных символов. Еще немного полистав, она наконец отыскала одну-единственную картинку. На ней было изображено какое-то подводное насекомое, очень мерзкого вида, больше похожее на смесь таракана и рака. Скривившись, она захлопнула книгу.

   — Биология, что ли? — спросила она сама у себя и потянулась за следующей, но вход в ее комнату вновь неожиданно раскрылся.

   — Идем со мной! — бросила внутрь Грай, даже не заходя.

   Рована вновь скривилась, но все же встала и пошла на выход. В этот раз они шли недолго, может, только пару поворотов миновали, и довольно скоро внезапно остановились. Впереди стояла толпа тихо переговаривающихся между собой людей или, скорее, велонов, потому как мужчины все как один выглядели великолепно, а женщины, скорее, как Грай, и одеты все они были очень похоже.

   — Рона, ну-ка, подойди сюда! — грозно сказала откуда-то из центра Асиет.

   Все тут же притихли, повернулись и немного расступились, образовав проход. Рована такого четкого и явно угрожающего приглашения не ожидала, но все же выпрямилась и уверенно прошла дальше. Когда дошла, даже не стала смотреть по сторонам, уставившись только на Асиет. В этот момент в голове царило полное недоумение и поэтапный перебор всех совершенных действий, но даже этот краткий анализ показал, что ничего плохого она сделать не могла, хотя кто мог знать, что здесь является плохим? Возможно, ей нельзя было пить целый графин или плохо думать о той книге.

   — Когда ты в последний раз видела Айно?

   — Кого? — удивленно переспросила она.

   — Айно, — Асиет кивнула куда-то чуть дальше от себя.

   Рована глянула в ту сторону и наконец увидела, что на полу лежит девушка с открытыми глазами, в неестественной позе и не двигается. Это была та самая «тщедушная».

   — Я ее тогда в первый и последний раз видела, — ответила Рована.

   — Ты уверена? Она не заходила к тебе?

   — Нет. Мы все вместе позанимались, потом вы довели меня до комнаты, а сразу после этого пришел Севир.

   — А, ну да, — грустно согласилась Асиет.

   — А что с ней?

   — Сама что ли не видишь? Она мертва.

   — Погоди, — вступила в разговор Грай. — А когда вы были вне кубло, ты не видела кого-нибудь подозрительного? Ну, или что-то показалось необычным?

   — Это был мой первый урок, для меня все здесь подозрительно и необычно. Специалисты здесь вы.

   — Согласна с ней, я ее из виду вроде не упускала, — подтвердила Асиет.

   — Тогда кто это мог сделать? — бросил из толпы высокий молодой человек, с почти не отличающейся от Севира внешностью, но темными волосами.

   — Откуда я могу знать? — всплеснула руками Асиет.

   — Она вроде ругалась со своей подопечной, когда мы вернулись, помните? — вновь вступила Рована.

   — Девочку уже допросили, она просто растеряна, — ответила Грай. — Бедняжке тоже сейчас нелегко.

   — Да уж, нелегко, — буркнула себе под нос Рована.

   — В любом случае, полагаю, нужно вызывать главных, — уверенно заявила еще одна стоявшая напротив женщина. — Убийств внутри периметра еще не было, и это очень тревожный знак.

   — На что ты намекаешь, Оути? — тут же спросила Асиет.

   — На то, что пока этой дамочки здесь не появилось, такого не случалось никогда, — сказала она и указала на Ровану.

   Рована тут же окинула обвиняющую ее женщину беглым взглядом. В ее внешности не было ничего примечательного, такая же, как и все они. Глаза огромные, носа и губ почти не видно, а вот количество волос отличалось, их на голове было вполне предостаточно, даже много.

   — Это полная чушь! — возмутилась Асиет. — Она всегда была под присмотром. Кроме того, ей неведомо, как выйти из своей комнаты!

   — Полностью согласна, — подтвердила Грай.

   — Возможно, но мы уже больше века не принимали к себе сормов. А тут, как только это произошло, случилось убийство!

   — Дэус, какая чушь, — бросила куда-то в сторону Грай.

   Однако толпе такое предположение, похоже, понравилось, и все с возмущенным видом начали галдеть, причем настолько ожесточенно, что Рована невольно попятилась и встала за спину своей наставницы.

   — Тихо! — стукнув наконец палкой, остановила общий гомон Асиет. — Рона — ни при чем. Да, она сорм, но у нее точно не было даже возможности кого-то убить!

   — Откуда вы знаете? — бросила ей еще одна девушка. — Сормы всегда желают лишить кого-нибудь жизни! Они ведь уже лишили себя и непременно желают повторить это с кем-то уже в нашем мире!

   — Что за ерунда? — возмутилась из-за спины Асиет Рована. — Какое право ты имеешь меня обвинять, тоже мне святая!

   — Рот закрой! — бросила ей через плечо Асиет, и та тут же притихла. — Значит, так, — продолжила она и, опершись на палку, сделала шаг вперед. — Тело – отнести в чертог, всем велонам мужского пола назначаю дежурство по очереди. Разделите Кубло на зоны и контролируйте постоянно. Женская половина будет заниматься остальной стандартной работой. Выход в море пока закрываю.

   После последних слов по собравшимся пронесся недовольный шепот, но перечить никто не стал, и вскоре толпа начала мерно расходиться по разным, почти невидимым коридорам, а затем плавно исчезать в таких же незримых поворотах. Сразу за их уходом откуда-то сбоку вышли два крупных лысых мужчины, они подхватили тело с двух сторон и унесли его в неизвестном направлении. Рована наблюдала за всем молча, так же как и Асиет.

   — Что, по-вашему, здесь произошло? — почти шепотом спросила она, когда помещение опустело.

   — Убийство, — ответила Асиет и, повернувшись, пошла вдоль первого попавшегося коридора. — Идем со мной.

   — А кто мог убить? Вы ведь наверняка знаете, — нагоняя ее, спросила Рована.

   — Я не Дэус. Однако предположения есть.

   — Поделитесь?

   — Пока нет. Мне нужно кое-что проверить.

   — Ладно. — Рована ненадолго задумалась. — А та женщина, Оути, она кто?

   — Одна из лучших велон, молодая и сильная. Наполовину морская. Очень скоро должна стать главной здесь.

   — И за что она так ненавидит сормов?

   — Чисто технически она права. Мы не принимали таких, как ты, много лет, убийств внутри точно не было никогда, но я не понимаю, зачем она это связывает.

   — Может, мне кто-нибудь наконец внятно объяснит, почему такие, как я, настолько плохие для вас?

   — Вы чересчур своевольные. Сами выбрали свою судьбу и, самое главное, – смерть. Такое не всякому дано.

   — Это вовсе не сила. Убить себя среди людей считается проявлением слабости и критической несостоятельности. Это признание того, что ты так дальше жить не можешь, что ты не справился, у тебя ничего не получается и что ты сдался.

   — Разве? — спросила Асиет и даже ненадолго остановилась. — А нас учили по-другому.

   — И что же такого вам рассказывали?

   — Что данное решение является вердиктом несостоятельности человеческого бытия, — ответила она и уже гораздо медленнее продолжила путь. — Что оно болезненное, но необходимое, и что его принимают лишь самые сильные.

   — Это большая неправда. Когда я стояла на том мосту, я вовсе не чувствовала себя сильной. Скорее безнадежно слабой и полной неудачницей.

   — Довольно занимательное знание, — задумчиво произнесла Асиет.

   — И для меня тоже, — с улыбкой согласилась Рована. — Вот уж не думала, что клан, который существует, вероятно, тысячи лет и иногда принимает к себе сормов, до сих пор не понимает, по какой причине люди лишают себя жизни.

   — А такие, как ты, обычно и не сильно разговорчивые, да и помнят мало. Это только ты у нас такая уникальная. Хотя и живете вы недолго.

   — Мне вроде обещали 150 лет.

   — На моем веку сормы обычно больше 50-ти не жили, сами уходили и, как правило, обратно на поверхность. Это тоже воспринималось как решение перейти еще дальше, в следующий мир.

   — Скорей всего, они просто хотели вернуться обратно, но я так точно не сделаю. Хотя мне довольно любопытно, почему выходить на поверхность запрещено. Возможно, они тоже просто пытались проверить этот факт.

   — Не задумывалась об этом, — мрачно ответила Асиет. — И, видимо, мне стоит рассказать, по какой причине так делать не стоит.

   — Сделайте милость.

   — Ну, — начала было она и какое-то время помолчала. — Твоя жизнь в том мире уже закончилась, и пока этот тебя полностью не принял, предыдущий тебя убьет. Так уж устроено, переход может осуществляться только в одну сторону. Когда придет час стать велоной, тебе будет даровано новое рождение, и вместе с ним возможность выходить на поверхность. Ненадолго, как и всем нам, но это будет закономерно, потому как твой прежний мир для тебя станет чужим и пребывание в нем будет второстепенным. Также как и наш мир для вас, в который вы иногда приходите, плаваете, ныряете, проводите часто очень много времени, но потом все же уходите.

   — А раньше 50 лет это перерождение как-то возможно получить?

   — Ты все-таки хочешь уйти обратно? — с ехидной улыбкой констатировала Асиет.

   — Не в этом дело. Мне хотелось бы появиться там совсем новой.

   Наставница сначала ненадолго остановилась, но потом повернулась, усмехнулась и сказала:

   — Ты определенно нравишься мне все больше.

   — Да, я в целом очень неординарный персонаж.

   — Иди уже в свою комнату. «Персонаж». — остановившись напротив такой же, как и все, стены, сказала Асиет и провела перед ней рукой.

   Камни после этого движения, конечно, расступились, и Рована даже уже сделала шаг вперед, но быстро обернулась и спросила:

   — Как вы определяете, что мы дошли до нужного места? Здесь ведь нет ни табличек, ни дверей.

   — Подрастешь – расскажу, — с хитрой, но явно заинтересованной улыбкой ответила Асиет.

   Камни тут же закрылись, и Рована вновь осталась одна. Куроса больше не было, о чем свидетельствовал пустой графин на столе, но книги оставались на месте. Решив, что заниматься все равно больше нечем, она села за их изучение. Поначалу было до боли скучно. Внутри находились только неизвестные иероглифы, и картинок почти не было, ну а те, что присутствовали, выглядели либо мерзко, либо непонятно, но потом в одной из книг она обнаружила почти истлевший от времени словарь. Там приводились разные части иероглифов, а напротив них стояли буквы, причем вполне себе латинского алфавита. Тут же припомнив, что когда-то в детстве один из их совершенно ненормальных преподавателей в интернате буквально заставлял их всех учить латынь, она начала сопоставлять символы. Естественно, выходило плохо. С тех пор минуло много лет, буквы она почти не помнила, да и значения слов были давно забыты, но постепенно, буквально шаг за шагом, какая-то небольшая картина начала складываться, особенно в тех местах, где текст был несложным. Вскоре сопоставление слов в предложениях позволило начать понимать значения некоторых предлогов и даже недостающих фраз. Окончательно углубившись в изучение, она и сама не поняла, сколько провела времени за этим занятием, но чувствовала, что, вероятно, много, потому что спустя какой-то период начала неплохо читать. Весь происходящий процесс не приносил никакой радости, однако очень важные нюансы собственного состояния все же важно было осознать. Ее не мучила усталость, она всегда была собрана, не хотела спать или есть, ей не нужно было в туалет, не хотелось выпить или покурить. Странно было в таком признаваться, но сейчас она словно являлась лучшей версией самой себя: спокойной и безмятежной, всегда уверенной, без провалов в памяти и вечной нехватки чего-либо. Невольно задумавшись о своих новых преимуществах, Рована на секунду отложила книгу. То была действительно биология, видимо, местного значения, и никакого интереса, на ее взгляд, не представляла, а вот внутренние ощущения были очень любопытными, и их стоило переоценить.

   — А я думала, ты спишь? — внезапно сказал голос сбоку.

   Рована повернулась, в проходе стояла Грай с новым графином.

   — Нет, — немного растерянно ответила она. — Вот пытаюсь изучать ваше наследие по мере сил. Ничего примечательного, скажу я тебе. Могли бы и что-то посерьезнее дать, я все же не ребенок.

   — А ты разве смогла что-то понять? — удивленно спросила Грай и прошла внутрь.

   — Ну, кое-что вполне очевидно. Все, что мне принесли, рассказывает, как ни странно, о сомах: об особенностях их разведения и употребления в пищу.

   — И как же ты разобралась в тексте?

   — Здесь есть словарь из латинских букв в конце. Сопоставила.

   — Впечатляет, — удивленно ответила Грай. — А ты оказываешься большая молодец.

   — Здесь больше нечем заниматься. Пить и курить не хочется, пища и туалет не нужны. Ума не приложу, куда вы деёте столько свободного времени.

   — У нас есть работа, и она круглосуточная.

   — Возьмите тогда и меня с собой на нее. Продолжать читать про сомов как-то не очень хочется. Севир, вероятно, решил так пошутить надо мной. Вроде как я сорм, и тут про сомов. Все созвучно.

   — Не думаю, что он рассуждал именно так, — нахмурившись ответила Грай. — А вот насчет работы нужно поговорить с Асиет. Ты ведь всего один урок прошла.

   — Мне кажется, я справлюсь. Что вы там делаете?

   — Много чего. Если хочешь, обсудим некоторые моменты.

   — Конечно! Тем более что у тебя еще и курос есть.

   Спустя несколько мгновений они обе сидели за одним столом, друг напротив друга и пили тот самый курос. Роване казалось, что начать говорить должна именно Грай, но та почему-то не спешила, продолжая задумчиво рассматривать свою собеседницу и загадочно улыбаться.

   — Мы вроде сели поговорить, — не выдержав, напомнила о себе Рована.

   — Мда, — ответила Грай. — Для начала, я полагаю, мне нужно извиниться. Я была уверена, что ты – обычный сорм. То есть начнешь все время плакать, хотеть назад, пугаться всего и вся и говорить, что тебе здесь не место, а ты – оказывается боец.

   — Отчего такой вывод?

   — Да хотя бы из этих книг. Они ведь и правда про сомов. Однако ты, пожалуй, единственная из всех наших подопечных, кто не только понял, о чем они, но еще и прочитал об этом, сопоставив давно никем не тронутый словарь.

   — Все потому, что там, в другом мире, — Рована многозначительно указала пальцем наверх, — уже очень много веков никто не говорит на латыни. Вы сильно отстаете с такой допотопной инструкцией. Перепишите ее хотя бы на кириллице, и многим станет понятно.

   — Интересное заявление. Мы подумаем об этом.

   — Я слышу эту фразу второй раз за день. Поэтому официально заявляю, что «спасибо» не капает. Мне нужен личный запас куроса, — шутливо объявила Рована.

   — Какой еще день? — с усмешкой спросила Грай. — Ты уже неделю здесь сидишь.

   — Что? — Рована мгновенно сменила тон. — Как неделю?

   — Да, мы даже забеспокоились. Обычно все быстро подают голос, а тут тишина целых семь дней.

   — То есть я разбиралась со всем этим целых семь суток? — скривившись спросила Рована и недовольно осмотрела книги. — Черт! Мне определенно нужны часы! Как еще определять время, если не хочешь есть или спать? Как вы сами-то это делаете?

   — Мы родились здесь, и потому нам легче. Однако ты права, так как ты здесь недавно и пока не перестроилась, тебе нужен какой-то критерий времени. Мы подумаем о том, что это может быть.

   — Это могут быть просто часы.

   — У нас нет таких механизмов.

   — Ну так снимите с какого-нибудь из утопленников. У вас же их много?

   Грай на секунду задумалась и вскоре возразила:

   — По-моему, это кощунство.

   — Почему, если они и так в вашей власти и на вашей территории?

   — Сомнительная аргументация.

   — Вы ведь все равно отправляете их на съедение рыбам и ракам. Мало ли что на дне может произойти? Люди теряют в воде огромное количество ценностей каждый день, и, поверь, никто не придает этому никакого значения.

   — Ты всерьез предлагаешь мне стащить у утопленника ценную, по мнению людей, вещь лишь для того, чтобы тебе стало комфортно?

   — Ну, хочешь, я сама стащу, мне все равно. К тому же, вам вообще не помешало бы хоть что-то красивое себе присваивать. Вы ведь живете точно как те рыбы, которых едите, то есть в голых пещерах.

   — У нас есть мебель, — явно возмущенно ответила Грай.

   — Какая это мебель? Если учитывать тот факт, сколько всего уникального и прекрасного утонуло в реках и озерах хотя бы за последние пару веков, вы должны жить просто великолепно.

   — Предлагаешь заняться мародерством? Если так, то ты явно не предназначена для нашего мира, — скривившись ответила собеседница.

   — Причем здесь это? Просто скажи, какое количество вещей продолжает гнить на дне? И еще вопрос: а кто еще вам расскажет о том, что вы живете явно убого? И я, кстати, сильно сомневаюсь, что морские живут так же.

   Последний аргумент был слишком провокационным, и Рована это понимала, но что вырвалось, то вырвалось, и отыграть назад уже было невозможно. Тут же вспомнилось, что изначально разговор должен был пойти о работе, но она сама, как обычно, все испортила. Теперь перед ней сидела сильно недовольная ее поведением Грай, и ни о каком взаимодействии, вероятно, и речи быть не могло.

   — Ты намного неприятней, чем могла бы быть, — выдержав паузу, сказала Грай. — Однако я оставлю за тобой право иметь свое мнение.

   — Отлично! — почти обрадованно ответила Рована. — Давай тогда поговорим о работе? Возможно, именно так мои мозги придут в норму.

   — Хорошо, забыли, — сказала она и села поудобнее. — Мы в основном занимаемся устранением последствий.

   — Каких?

   — Совокупной человеческой деятельности.

   — А, ну да. Мы, люди, ведем себя в отношении планеты так себе, согласна.

   — Меня радует, что ты признаешь этот факт, но, если позволишь, я продолжу. Помимо того, что я сказала, у нас часто случается переизбыток отлова, и это тоже естественным образом связано с деятельностью людей, однако все, что я говорю, — лишь общая проблема. В реальности нужно будет справляться с выбросом химикатов, подрывом дна для убийства всего живого, строительством дамб, изменением русел рек и осушением озер.

   — Очень амбициозно, — удивленно высказалась Рована.

   — Это не амбиции, а жизнь. И потому я задаю тебе вопрос: готова ли ты к противостоянию со своим бывшим миром?

   — Ты, видимо, надеешься, что я в какой-то момент не выдержу, уплыву на поверхность, и так-то вы меня и проверите, и заодно избавитесь?

   — Не исключено, — с улыбкой ответила Грай.

   — Не дождетесь, я готова к такой работе.

   — В таком случае, — продолжила Грай и подняла бокал, — думаю, Асиет будет не против.

   — Ты ведь явно не веришь в успех этого мероприятия? — с такой же ехидной улыбкой спросила Рована. — Но сразу отвечу, что ты очень плохо меня знаешь. Я с удовольствием утоплю их всех, даже не задумываясь. У меня там больше никого не осталось.

   — Тогда сработаемся, — прищурившись, сказала Грай и легонько ударила краем своего бокала о ее бокал.

ГЛАВА 6

Невыносимо. Так можно было охарактеризовать то время, которое последовало по окончании разговора с Грай. Возможно, после него прошли дни, а может, и недели, но, скорее всего, месяцы. За прошедшее время Рована несколько раз спала просто от безделья, пару раз пила курос с той же Грай и получила новые книги от Севира. Они также были о рыбах и не приносили никакой пользы, однако заниматься все равно было нечем, и потому вскоре, изучив алфавит до конца, она начала полноценно читать. Впрочем, и дотошное прочтение новых потрепанных сборников не заняло много времени. Запросив в очередной приход проведывающего ее теперь довольно часто Севира себе новую партию, она получила лишь очередную ангельскую улыбку в ответ и обещание посоветоваться.

   — Как всегда, — раздосадовано сказала сама себе под нос Рована, когда он ушел и отвернулась. — Теперь еще лет пять придется ждать, чтобы хоть что-то сделали.

   — Ну, почему? — тут же спросила сзади Грай. — Вполне уже можем и сейчас.

   — Да неужели? — переспросила она и развернулась с хитрым прищуром. — Вы наконец-то что-то решили?

   — Да, но для начала тебя необходимо переодеть, — сказала гостья и, прошествовав внутрь, бросила на кровать несколько вещей.

   — Я не буду одеваться, как вы, — упрямо мотнула головой Рована. — Я понимаю, что вам все равно что одевать, но мне — нет.

   — Ты просто не понимаешь преимущества этой одежды. Она не мнется, не истлевает, не мокнет и легко трансформируется в важный для нас облик.

   — Это в какой?

   — В чешую.

   — Насчет "не истлевает" я бы поспорила. И вообще, почему я не могу носить то же самое, что и Севир? Сильно сомневаюсь, что кого-то здесь страшно удивит моя голая мертвая грудь.

   — Давай уже переодевайся, и желательно быстрее.

   — Ладно, — нехотя согласилась она.

   Пришлось отойти в сторону, а после медленно и мучительно снимать с себя буквально сросшиеся с кожей обноски, а затем напяливать на себя какие-то свободные штаны и балахон. Закончив, она подошла к зеркалу, подняла руки и невольно усмехнулась. Это странное одеяние представляло из себя скорее полумесяц, чем одежду, причем такого же серебристого цвета.

   — Я похожа на главу какой-то секты. Только факела в руках не хватает, — недовольно заявила Рована.

   — Привыкнешь. А теперь идем.

   В этот раз никаких противоречий не возникло. Выйти хотелось уже давно, и сделать это не позволяли, никаким образом не оправдывая. В какой-то момент Рована даже пожалела, что начала тот разговор с Грай, потому что, возможно, отношение к ней было бы проще, и весьма вероятно ее бы могли выпускать, хоть ненадолго, но так как она сама заявила о своих слишком серьезных намерениях, ее, скорее всего, проверяли. Из личного опыта соприкосновения с особыми службами в прошлой жизни, можно было сделать вывод, что все и всегда так поступали, когда понимали, что человек готов к сотрудничеству.

   — Ну все, мы на месте, — внезапно заявила Грай.

   Рована от неожиданности даже дернулась. Похоже, в этот раз они пришли намного раньше, или она за своими мыслями не заметила, как было преодолено то огромное расстояние. Однако, осмотревшись, поняла, что данный зал вовсе не тот же самый, в который ее приводили в первый раз. Этот был намного больше и выше, а стена воды казалась совсем не плотной и не темно-синей, а скорее светло-зеленой и вибрирующей.

   — Ну, что? Все в сборе? — спросила Асиет и вышла из темной ниши.

   — Да, — ответила та же противная девочка откуда-то сбоку.

   — Тогда я начну.

   — Подождите, — возразила Рована. — А она что здесь делает?

   — Она проходит обучение так же, как и ты.

   — И её так же, как и меня, кучу времени держали в застенках?

   — Нет, — гордо заявила девочка. — Мы занимались уже четыре раза.

   — Что это? — возмущенно спросила Рована и уставилась на Асиет.

   — Она идёт на обучение, а ты – на работу.

   — А почему тогда и меня нельзя было брать с собой на обучение? Я ведь была за границей периметра всего лишь раз.

   — Ты сейчас заставишь меня пожалеть о своём решении, — недовольно высказалась Асиет.

   — Так, начинайте жалеть! — всплеснув руками ответила Рована. — Я, значит, сижу взаперти, света белого не вижу, книги изучаю, язык ваш выучила, даже не зная, как он произносится, а она всё это время постоянно снаружи прогуливается!

   — Ты и так света белого не увидишь, — шикнула на неё Грай.

   — Это образное выражение!

   — Как ты смогла изучить их язык? — внезапно злобно спросила девочка. — Тебе кто-то помогал? Скажи, кто?

   — Тебе-то какое дело? Отстань от меня, малявка, — пренебрежительно бросила ей Рована.

   — Как смеет этот сорм со мной так разговаривать?! — тут же заверещала девчонка.

   — Заткнулись обе! — крикнула Асиет, и все разом притихли. — Каждая из вас ценна по-своему, и у обеих разная задача. Рона идёт на работу, а Импи – на обучение с Грай. Все мы в этот раз выходим из рабочего выхода, чтобы условия были максимально приближены к реальности. И я не хочу, чтобы вы ссорились. У нас такое не просто не приветствуется, напротив, подобное поведение для воторов — табу. Мы все теперь одна семья. Среди родовых велон никто и никогда не выясняет отношения руганью, у нас так не принято.

   — Хорошо. Простите. Я буду следовать правилам, — тут же сказала девочка и выпрямилась.

   — А я не буду, — скривившись ответила Рована. — Она меня бесит. Заявляю официально и прямо сейчас.

   — Какая же ты невыносимая, — отстраненно констатировала Асиет.

   — Зато честная, — парировала Рована.

   — Хватит разговоров, — прервала беседу Грай. — Я ухожу на обучение, а вы – на работу. На этом всё.

   После она прошла вперёд, схватила девочку за руку и быстро утащила её за собой сквозь толщу воды. Рована наблюдала за этим почти молниеносным перемещением с нескрываемым сомнением. Она и сама не понимала, что её беспокоит, ведь бояться, по сути, было нечего, но что-то внутри всё равно паниковало и не позволяло идти дальше.

   — Я знаю, почему тебя так пугает этот переход, — тихо сказала Асиет. — Он ассоциируется у тебя со смертью.

   — Скорее всего, — согласилась Рована и, совершив над собой усилие, подошла ближе к стене. — Это ведь страшно пережить ещё раз.

   — Вспомни хорошенько, ведь в тот самый момент совсем не было страшно. Страх приходит после.

   — Да, — задумчиво потрогав стену, сказала она, а после рассмотрела свою ладонь. Она была мокрой.

   — Не думай об этом. Просто шагни. Чем чаще будешь это делать, тем быстрее привыкнешь.

   — Давно могла бы привыкнуть, — возразила Рована.

   — У тебя всё ещё есть шанс.

   Опровергать было нечего. Нужно было просто собраться с силами и сделать это самостоятельно, однако даже спустя время, стоя почти вплотную носом к воде, сделать шаг вперёд никак не получалось. Тело словно цепенело.

   — Не думай о том, что было до, думай о том, что будет после, — не выдержав, сказала сзади Асиет.

   — И правда, — согласилась вдруг Рована и отчего-то сначала легко пошатнулась, а после и вовсе пересекла черту.

   За ней ничего не изменилось, никакой боли не наступило, а вот мир стал совершенно иным. В прошлый раз ей не вполне удалось насладиться окружающим её видом, но в этот она была намерена рассмотреть всё детально. Это место сильно отличалось от предыдущего, здесь было намного глубже, и вода казалась прозрачнее. Кроме того, вокруг лежали многочисленные покрытые яркой зеленью камни, и кое-где возвышались величественные скалы, между которыми росли огромные и местами разноцветные водоросли, словно очень высокая и непомерно разросшаяся трава. Вдалеке, видимо возле берега, плотной стеной устремлялись к поверхности стебли кувшинок.

   — Здесь неподалеку море, — как бы между прочим сообщила Асиет. — И потому ландшафт симпатичнее.

   Она вновь была молодой и красивой и выглядела не в меру довольной. Рована придирчиво осмотрела её и указала на ноги.

   — Хочешь узнать, где мой хвост? — спросила Асиет. — Так скажи.

   — Но я же! — возмутилась было она и тут же замерла.

   — Да, — кивнула наставница. — Ты теперь можешь говорить.

   — Почему? — возмутилась было Рована и тут же сама невольно замерла от своего голоса, но вскоре продолжила. — Когда это произошло?

   — В тот момент, когда ты изучила наш язык.

   — Я даже не знаю, как он произносится.

   — Он никак не произносится, но его знание даёт тебе возможность говорить под водой.

   — Ничего себе, — удивлённо произнесла Рована. — Так вот почему эта мерзкая девчонка так возмутилась.

   — Отстань от неё, лучше давай приступим к работе. Плывём со мной.

   Асиет оттолкнулась от дна, и её ноги сами собой превратились в хвост. Приподнявшись на несколько метров выше, она вдруг обернулась и недовольно приподняла бровь.

   — Что ты так на меня смотришь? Я так сделать не смогу. У меня же нет хвоста.

   — Просто оттолкнись!

   Рована на несколько секунд застыла, сопоставляя информацию. Не то чтобы она была не готова к появлению у себя рыбьего хвоста, но и не готова тоже.

   — Ты не станешь такой, как я, ты просто поплывёшь, а не пойдёшь, — пояснила Асиет. — Твоё облачение тебе поможет.

   — Какое облачение?

   Она тут же осмотрела себя и с изумлением обнаружила, что тот самый непомерно огромный балахон чудесным образом преобразился в абсолютно не ощущаемую плотную чешую, причём она покрывала её целиком, включая ладони и ступни. Выставив руки перед собой и растопырив пальцы, она даже обнаружила, что и перепонки между ними имеются.

   — Черт! — выругалась она, все еще рассматривая свои ладони. — Я ведь и не заметила, в какой момент все так круто изменилось.

   — Так и задумано. Давай за мной, у нас еще много дел.

   — Ладно, — нехотя согласилась она и легко оттолкнулась от поверхности.

   Странным образом вода ее не просто приподняла и опустила, как в прошлый раз, а именно держала над землей. Сделав еще пару взмахов, она уже оказалась рядом с Асиет, а когда подключила и ноги, то буквально за пару секунд умчалась метров на сто куда-то в сторону.

   — Вау! Здорово! — крикнула она оттуда.

   — Не ори. У нас можно слышать друг друга на любом расстоянии, — ответила Асиет и, легко махнув хвостом, буквально через мгновение оказалась рядом.

   — Получается, нас сейчас слышат все?

   — Нет. Только тот, к кому ты обращаешься.

   — Это чертовски удобно! Да и так быстро перемещаться невероятно весело! — с воодушевлением заявила Рована и принялась приплясывать.

   Отчего-то внутри разлилось ни с чем не сравнимое чувство полной свободы. Здесь не было земли, неба и даже воздуха, но обстановка казалась настолько красивой, какой она, пожалуй, не видела нигде и никогда.

   — Я в своем собственном космосе! — спустя время крикнула она и продолжила танцы.

   — Ты прямо как ребенок, — со смехом попеняла ей Асиет.

   — А я и есть ребенок! Я только что родилась!

   — Ладно, заканчивай, у нас еще есть дела.

   — Давай отложим их? Может, просто поплаваем?

   — Боюсь, завтра уже будет поздновато. А твоя помощь мне нужна именно сейчас.

   — Эх! — картинно недовольно высказалась Рована. — Ну тогда показывай, что у тебя там!

   Сразу после этих слов ее наставница словно вихрь умчалась в одну из сторон. Рована проследила за ней и сначала подумала, что вряд ли сможет нагнать, однако, как только поплыла следом, поняла, что в целом держаться рядом вполне способна, тем более что и Асиет плыла не в полную силу и часто останавливалась. Прибыли на место они довольно быстро. Это было обычное устье реки, ну, или место, где вода уходит в море, и в первые минуты, когда Асиет наконец встала, Рована просто подплыла и застыла рядом. За чем она так пристально наблюдает и в чем состоит работа, пока сложно было определить.

   — Видишь? — Асиет кивнула куда-то в сторону берега. — Люди часто такое делают, но в этот раз там слишком много техники.

   — Видимо, ты намерена спросить у меня о ее назначении.

   — Хотя бы варианты.

   — Тогда надо подплыть ближе. Так сразу сложно определить.

   — Опасно. Там люди в специальных костюмах.

   — Водолазы, то есть? Значит, что-то серьезное. Вы, кстати, зря не пользуетесь своим появлением. Истерики бы было на весь свет.

   — Ну да, и потом этих водолазов станет здесь в разы больше. Проходили уже.

   — Тоже верно. Давай тогда вон в те заросли слева заплывем? Я хоть толком гляну, что там у них.

   — Попробуем, — согласилась Асиет и, схватив ее за руку, утащила за собой.

   Буквально через пару мгновений они уже были на месте, причем прибыли настолько плавно и тихо, что высоченные и реагирующие на любое колебание воды водоросли даже не шелохнулись.

   — Мне тоже нужно научиться так круто плавать, — прошептала Рована и осторожно выглянула.

   — Зачем шепчешь? Они все равно не услышат наш разговор. Им неведом этот язык.

   — Да? Как же все-таки удобно. То есть я могу и кричать рядом с ними?

   — Можешь, но лучше определи, что там происходит.

   — Ладно, — скривившись, согласилась она и заглянула чуть дальше.

   Если судить по размерам надводного устройства и количеству людей на берегу и под водой, это был экскаватор для разработки недр в руслах рек и озер.

   — Думаю, что-то добывают, — с недовольной гримасой высказалась она. — Возможно, просто песок, а может, и что-то посерьезнее.

   — Что, например?

   — Золото, или еще какую-нибудь важную ерунду. И кстати, откуда тебе известно, что я работала в сфере гидротехники?

   — Мы владеем всей информацией о тех утопленниках, которые к нам поступают. Проще говоря, мы знаем, чем вы занимались при жизни.

   — Довольно неприятно. Выходит, вы не просто так меня выбрали.

   — Не я тебя выбирала. Так что лучше расскажи, чем нам это грозит.

   — Да ничем особенно, — пожав плечами, бросила было Рована, но тут же задумалась. — Хотя, ты знаешь, так как тот мир перестал быть моим, то, пожалуй, это проблема.

   — И в чем она состоит?

   — Если это разработка песка, то они выгребут все подчистую, что непременно изменит жизнь местных обитателей. А если золота или чего-то другого такого же серьезного, то вообще, скорее всего, изменят русло или даже осушат. Люди — существа жадные.

   — Вот же кикиморы! Забери их Грох! — зло ответила Асиет. — Нам нужно это остановить. У тебя есть идеи?

   — Сложно сказать. Есть одна, но она безумная.

   — Любая подойдет, рассказывай.

   — Можно пригнать сюда косяки рыб для отвлечения внимания, а самим поднять один из валунов и бросить его в стрелу над ковшом.

   — Как ты узнала, что мы можем призывать косяки рыб?

   — Вы же сами давали мне литературу только про рыб?

   — А, точно. И про то, что мы можем поднимать огромные валуны, видимо, тоже оттуда узнала?

   — Ну, откуда же еще?

   — Согласна, идея безумная, но это сработает?

   — Должно. Однако если здесь залегает что-то ценное, они все равно вернутся. Да даже если не ценное, тоже обратно придут.

   — Но мы ведь сможем выиграть время?

   — Только его.

   — Тогда действуем.

   Сказав это, Асиет вдруг заплыла за большой камень и подняла руки вверх. Рована наблюдала за ней с неподдельным интересом. Когда еще увидишь, как кто-то призывает косяки рыб.

   — Подожди, — остановилась вдруг Асиет и повернулась. — А сколько рыб необходимо?

   — Столько, сколько нужно для максимального отвлечения. Важно, чтобы они носились вокруг них словно умалишенные.

   — Ясно, — ответила Асиет и вновь вознесла руки к поверхности.

   Рована застыла в ожидании, однако ни через мгновение, ни через три ничего так и не произошло. Больше того, казалось, что и через десять минут ничего не случится, и повисла неловкая пауза. Прерывать не хотелось, но сомнения в том, что вообще хоть одна рыба явится на этот, видимо, не убедительный зов, были. Спустя еще время она даже заскучала и, спустившись на дно, присела на одном из валунов. Как раз возле него обитало несколько весьма отъевшихся раков, и она, даже отвлекшись, потыкала в парочку из них пальцем, после чего с довольным видом наблюдала, как они с откровенным возмущением и поднятыми клешнями пытаются нападать в ответ.

   — Плывем! — тут же крикнула Асиет и, схватив ее за руку, с такой же стремительной скоростью потащила куда-то в сторону.

   Рована не понимала ровным счетом ничего. Ее тянули сквозь огромный поток постоянно движущейся плотной массы на большой скорости, и, естественно, такое решение не обошлось без последствий. Количество ударов по лицу и телу невозможно было сосчитать. Когда они наконец преодолели всю движущуюся в другом направлении бесчисленную тьму, Асиет подтащила ее к одному из валунов на противоположной стороне.

   — Ну что? — спросила она. — Поднимаем?

   — Можно было обогнуть хотя бы по дну! — крикнула Рована.

   — Я в первый раз такое делаю! Не ори на меня!

   — Да черт бы вас всех побрал!

   Она сама подплыла к камню, подхватила его и попыталась оторваться от земли. Это оказалось не так-то просто. Поднять его было можно, а вот плыть — уже невозможно.

   — Я тебе помогу! — крикнула Асиет и, тут же подхватив её тело за корпус, начала нести вперёд.

   — Только не сквозь поток! Я ничего не увижу! — кричала Рована.

   — Я подниму выше!

   — Не сильно! Чтобы я видела, куда попадать!

   Всё, что происходило дальше, было больше похоже на замедленную съёмку. Рована вроде видела всё и понимала, куда ударить, но в какой-то момент осознала, что Асиет начинает смещаться немного в сторону. Корректировать было уже поздно, счёт шёл на доли секунд, и она, оттолкнувшись из захвата рук наставницы, рванула в сторону и, по мере быстрого смещения вниз, со всей силы отправила валун именно в место расположения стрелы, практически наугад, после чего сразу зажмурилась. Ей казалось, что она промахнулась, попасть в таких условиях точно было просто невозможно. Однако, когда инерция естественным образом спустила её ближе ко дну, сверху послышался страшный скрежет. Это падала вся стрела, причём прямо на неё.

   — Вот черт, — глядя наверх, произнесла было она, но тут же была схвачена за руку и унесена, видимо, очень далеко и невероятно быстро.

   — Ух ты, — сказала Рована и невольно встряхнулась от такого быстрого перемещения. — Мне определённо нужно научиться так быстро плавать.

   — Обязательно научишься! — ответила ей Асиет и, толкнув в плечо, рассмеялась. — Ведь ты большая молодец! Я лично научу!

   — Спасибо. Что там в итоге?

   — Мы только что разрушили эту машину Оркуса!

   — Сомневаюсь, что это надолго.

   — Однако теперь она почти вся лежит в воде, а люди паникуют! Это большое достижение. Хотя нет, огромное! Нам никогда не удавалось сделать что-то подобное!

   — Отлично, — уже с улыбкой ответила Рована. — В таком случае я, видимо, могу рассчитывать на личный запас куроса.

   — Да хоть на десять!

   — Я ведь сейчас запомню.

   — Запоминай, я слов на ветер не бросаю, — с довольным видом высказалась Асиет. — А теперь плывём обратно. На сегодня это было единственное задание.

   — Серьёзно? Вы действительно думали, что мы будем заниматься этим целый день?

   — Обычно как раз именно на это уходит огромное количество времени, ведь мы не применяем настолько радикальных мер.

   — Вот и зря. Люди в целом по-другому не понимают. А что вы обычно делали, если не секрет?

   — Ну… — Асиет улыбнулась. — Расскажу уже в кубло, поплыли.

   Сказав это, она схватила её за руку и молниеносно утащила за собой. Прибыли на место они спустя всего пару секунд, и Рована, пройдя стену, видимо, по привычке попыталась отдышаться. Перемещение вновь было быстрым.

   — Ты большая молодец, — гордо заявила Асиет и взяла свою палку, на этот раз прислонённую к стене. — Я обязательно расскажу о твоих достижениях совету.

   — Это тем морским дамам с огромным количеством волос? Сомневаюсь, что кто-то из нас их всерьёз интересует.

   — Им важны те, кто лучше всех. И да, ты права, они морские, но это не значит, что враждебные. Их основная работа состоит как раз в сбережении нас и предотвращении окончательного вымирания. Их опека очень важна для нас, — многозначительно сказала Асиет и пошла вдоль коридора, причём точно не того, откуда они пришли.

   — Зачем они вам? — нагнав её, спросила Рована. — Всё равно ведь чужие.

   — Ну как чужие? У нас основная масса служителей уже сейчас полукровки. Думаю, в будущем нас, речных, совсем не останется.

   — Это же плохо.

   — Ничего плохого в этом нет. Всё течёт и меняется. Люди развиваются, и мы тоже.

   — Да, похоже, все развиваются, кроме речных велонов.

   — Зачем ты так говоришь? — обиженно спросила Асиет и даже остановилась и повернулась.

   — Это следует из ваших слов.

   — Не совсем так, — грустно ответила она и продолжила путь. — Истинные мы, конечно, вымирают, но на их место приходят новые полукровки, и они намного сильнее.

   — А вы не думали, что как раз морским всё происходящее и выгодно? Они ведь даже уже управляют вами.

   — Не управляют, мы сами всё решаем, а они лишь предоставляют свои мнения.

   — Однако сообщать о моих достижениях вы собрались именно им.

   — Что ты этим хочешь сказать? — спросила Асиет и вновь остановилась.

   — Что до их прихода никакого вымирания вовсе не было. И проблемы с чертогом Нергала тоже начались уже сильно позже их прибытия.

   — Ты всерьёз хочешь обвинить морских в провокации по отношению к нам? Но зачем им это?

   — Я всего лишь высказываю свои личные выводы о вашей же истории. И вы, кстати, сами мне знания о ней и предоставили.

   — Это довольно смелое заявление.

   — А что мне терять? Я уже умерла.

   — Хм. Ты и впрямь очень необычная, — с прищуром ответила Асиет. — И я обещаю подумать насчёт твоих слов.

   — Отлично, тогда, может быть, доведёте меня до моей каморки?

   — Конечно, но перед этим я, пожалуй, тоже поделюсь знанием.

   — Каким?

   — Что войти в свою комнату ты сможешь когда угодно и откуда угодно, — сказала она и, тут же повернувшись к ближайшей стене, провела вдоль неё рукой.

   К удивлению Рованы, перед ней тут же открылся проход, причём именно в её комнату.

   — Как вы это сделали? — удивлённо спросила она.

   — Это древняя магия. Никто даже уже не помнит, как она на самом деле работает.

   — То есть всё это время меня водили огромными лабиринтами, а могли просто открыть дверь в ближайшей стене?

   — Ну да. Надо же было тебя немного постращать.

   — Подожди, а почему тогда сразу с выхода из воды не уходить к себе? Зачем этот лабиринт?

   — У него есть своя функция, и удалённость от входа тоже имеет значение. Раньше ста шагов эта система не работает.

   — Получается, можно отсчитать сто шагов и заходить, например, ко мне? А как тогда открывать?

   — Проведи по стене рукой и скажи «шурмат». Можешь про себя.

   — Так я приду к себе, а как же тогда вы попадаете ко мне?

   — Это пока что оставлю в тайне, — с улыбкой ответила Асиет. — Также как и знание о том, что мы делали с этими машинами до тебя.

   — Это нечестно, — картинно скривившись, бросила Рована и демонстративно подняла палец вверх. — Я, между прочим, заслуживаю уважения!

   — Хватит уже, — со смехом ответила Асиет. — Иди давай к себе, а я сейчас пришлю Севира с запасом куроса.

   — Может, он тогда и новые книги прихватит? — уже тоже с улыбкой спросила Рована и зашла внутрь.

   — Если ты продолжишь с такой же скоростью нас изучать, то, боюсь, через год будешь знать больше, чем все мы.

   — И что в этом плохого?

   — Ничего. Потому я пришлю и книг.

   — Спасибо! — ответила Рована и, помахав на прощание, прошла дальше.

   Вскоре камни за ней закрылись, и она, наконец поняв, что осталась одна, немного потанцевала от переизбытка чувств. Ощущение того, что ты хоть раз одержал верх, всегда придаёт невероятные силы. В своей недолгой жизни она чаще других становилась неудачницей, а здесь первое же серьёзное задание ей удалось выполнить настолько замечательно, как и не ожидалось. Видимо, до сих пор её фортуна сильно плутала и нашла уже после смерти. Немного покрасовавшись перед старинным зеркалом, а после, устроившись с довольным видом на том, что можно было назвать кроватью, она схватила последнюю книгу. До сих пор дочитать её до конца так и не удавалось. В целом в ней всё было понятно и можно было не заканчивать, но так как первая похвала пришла именно по поводу знаний, хотелось узаконить свой статус. Поначалу всё шло как и прежде: рыбы, их виды, потом возможность призывать и управлять, но в конце появилась очень странная глава. Она была о чертоге Нергала. Сначала Рована подумала, что неправильно перевела, но, несколько раз сравнив буквы, поняла, что речь идёт именно о нём. Тут же в голову закралось осознание того, что тот, кто одобрил эту книгу для неё, явно не знал о существовании этого текста, и от такого, пусть и неочевидного, открытия немедленно захотелось осмотреться. Никаких признаков того, что кто-то должен был вот-вот прийти, не было, а значит, можно было начать читать. Это не заняло много времени, последняя часть состояла всего из трёх страниц, но, изучив её до конца, она с удивлённым видом захлопнула заднюю обложку. Не то чтобы там было что-то сенсационное, но некоторые моменты определённо удивили.

   — Привет, красотка! — громогласно объявил о своем появлении Севир.

   Она немного растерянно глянула в его сторону. За безумным ворохом противоречивых мыслей у нее как-то вылетело из головы, что он должен был скоро прийти. Нежданный гость, как и всегда, был красив, невероятно обаятелен и держал в руках четыре плотно запаянных кувшина и две книги под мышкой.

   — Бабушка говорит, что ты — большая молодец. Правда, пока не рассказывает почему, — продолжил он.

   — Бабушка сильно преувеличивает, — отстраненно ответила Рована и кивнула на кувшины. — А это, видимо, мне?

   — Да. И это еще не все, буду носить тебе все то же самое раза три, возможно, четыре. Не знаю, чем ты это заслужила, но хотел бы узнать, — сказал он и, вновь лучезарно улыбнувшись, сел за стол.

   — А я не в настроении, — безучастно бросила она. — Лучше расскажи, о чем книги.

   — Уже даже не про рыб, а про местных насекомых и ракообразных.

   — Заманчиво.

   — Это, видимо, ирония? — прищурившись, спросил он и поставил один из кувшинов на стол. — Не обижайся, но пока ничего лучше нельзя. И, кстати, напомню, что я все еще жду увлекательного рассказа о ваших приключениях, желательно с подробностями.

   — Странное желание, — ответила Рована и, отложив книгу, пересела на стул напротив. — Впрочем, кое-что есть, — прищурившись, начала она. — Мы были возле чертога и видели там людей, представляешь?

   — Такого не может быть, у вас задание было в совершенно противоположной стороне. Насколько я помню, вам нужно было разобраться с человеческими машинами, которые вечно что-то роют.

   — Если все знаешь, то зачем спрашиваешь, что там было?

   — Ты как-то странно себя ведешь.

   — Возможно, потому что и возле чертога мы тоже были. И я теперь в курсе, что эти людишки, служители, вроде родителей этой противной девчонки Импи, могут туда попадать. А теперь внимание, вопрос: зачем им это?

   Севир переменился в лице несколько раз. В начале он вроде попытался вновь улыбнуться, но вышло довольно криво, и, быстро осознав свою ошибку, он постарался удивиться, что тоже получилось не вполне правдоподобно. Затем ему, видимо, показалось, что лучше постараться состроить очень задумчивую гримасу, но и это вышло не убедительно.

   — Откуда ты взяла эту чушь? — наконец, вновь надев свою доброжелательную маску, спросил в итоге он.

   — А ты ведь об этом знаешь, не так ли? — прищурившись, спросила она.

   — Я вообще не понимаю, о чем ты. И предполагаю, что, возможно, бабушка тебя случайно своей силой огрела. Последнее время, по старости, она иногда промахивается.

   — Ее рядом не было.

   — Такого не может быть. Тебя бы не оставили одну возле чертога, — явно нервничая, ответил Севир.

   — Ну, значит, я просто сбежала. К тому же ты явно недооцениваешь силу моего убеждения.

   — Ты ни в чем не можешь убедить даже саму себя.

   — Опустим оценки моей невзрачной личности. По существу, есть что сказать?

   — Нет, конечно! То, что ты говоришь — невероятная глупость!

   — Зачем ты отрицаешь очевидное? Я ведь вижу, что ты что-то знаешь.

   — Отстань от меня! — недовольно бросил Севир и с возмущенным видом поднялся из-за стола. — Думаю, разговора сегодня не получится. Оставляю тебе курос и книги. Надеюсь, это будет тебя радовать больше, чем мое общество.

   — Возможно, — философски ответила она и открыла кувшин.

   — А! Ясно. Тебя, кроме куроса, вообще ничего не интересует. Бывших наркоманов не бывает, не так ли?

   — Как приятно, что вполне человеческие высказывания тебе тоже доступны.

   — Я слышал эту фразу от мертвых.

   — В любом случае, даже если тебе очень хотелось меня уколоть, то не получилось, — со скучающим видом ответила Рована и налила себе напитка.

   — Ну и сиди тогда одна, — обиженно заявил он и проследовал к дверям.

   — Подожди! — остановила его уже возле выхода она.

   — Что? — явно ожидая возвращения, спросил он.

   — Книги ведь только ты мне подбираешь?

   — Ну а кто еще? Все заняты.

   — Спасибо за выбор, — хитро ответила она и вновь вернулась к напитку.

   Севир лишь недовольно фыркнул и вышел наружу. Рована вновь осталась одна и теперь уже крепко задумалась. Его поведение совершенно точно подтверждало все то, что она узнала, и от этого становилось неприятнее всего. Похоже, они сами читали свои книги довольно редко, если не сказать никогда. Принять такое инфантильное отношение к своей собственной истории было сложно, однако и вариант того, что она, возможно, чего-то важного недопонимает, тоже оставался. Сколько она так просидела, определить было, как и всегда, невозможно, однако почти двухлитровый кувшин куроса за это время закончился. Немного подумав, Рована достала новый и открыла. Пить уже не хотелось, и мысли неслись в совершенно разных направлениях, но подозрительное осознание, что во всем этом есть какая-то загадка и она вот-вот найдет на нее ответ, только росло.

   — Привет, бунтарка, — вырвав ее в реальность и тем самым заявив о своем появлении, поздоровалась Грай.

   — А? — растерянно повернувшись, ответила она. — Ах да, привет.

   — Ну и зачем хамишь великосветским велонам?

   Она прошла дальше и села напротив. Напитком тоже угостилась, причем без спроса, просто налив себе во второй бокал.

   — Меня только что обвинили в том, что я люблю курос, потому что являюсь бывшей наркоманкой, — указав на ее стакан, сказала Рована.

   — Не воспринимай это близко, он просто разозлился, — спокойно ответила Грай и усмехнулась. — К тому же у тебя не может быть зависимостей? ты давно умерла.

   — Расскажи это Севиру.

   — Обязательно поговорю с ним об этом, вот только сильно сомневаюсь, что это и есть корень конфликта, а у нас, если помнишь, не принято конфликтовать.

   — Помню, и даже могу сказать, в чем возникло противоречие.

   — Я вся во внимании.

   — Он заявил, что не знает о том, что эти самые «служители» из людей имеют доступ к чертогу Нергала.

   Сказав это, Рована начала наблюдать, но Грай и глазом не повела. Отреагировала, как и положено любому, кто об этом осведомлен.

   — Откуда тебе об этом известно? — с легкой улыбкой спросила она.

   — А есть разница? Будем считать, что я просто знаю.

   — Ну хорошо, — она вновь улыбнулась. — Ты, видимо, уже напридумывала себе не пойми что. Но есть другой вопрос: почему тебя это так беспокоит?

   — Возможно, потому что я теперь среди вас живу, ну и еще меня недавно обвиняли в убийстве.

   — То есть, по-хорошему, надо бы разобраться, но на самом деле больше хочется навести интриги.

   — Вовсе нет, — возмутилась Рована. — Я просто желаю честного ответа на свой вопрос. И если его не получаю, то естественным образом начинаю строить версии. Так работает любое сознание.

   — Не среди велонов.

   — Прости, что я не из них.

   — Попробую тебя успокоить и рассказать, в чем суть. Когда-то давно им было даровано право нас частично изучать. Их доступ к умершим очень ограничен, и, поверь, мы проверили их первыми, когда обнаружили, что тела наших соплеменников странным образом исчезают.

   — Напомни, с чьей подачи было принято решение их пускать?

   — Морские настаивали, а что?

   — А зачем это им? Они как-то комментировали свои требования?

   — Вроде нет, — ответила Грай, но задумалась.

   — Я напомню. Они сделали это якобы для предотвращения гибели популяции речных велонов, однако никакой гибели на тот момент и в помине не было, она началась как раз после.

   — Что ты хочешь этим сказать? — уже напряженно спросила Грай.

   — Вообще ничего. Честно. Просто озвучиваю факты.

   — Откуда ты об этом знаешь?

   — Внимательно читаю и хорошо слушаю.

   — Это очень серьезное обвинение, ты ведь понимаешь?

   — Я еще никого не обвинила. Всего лишь рассказала.

   — Почему мне, а не Севиру?

   — Он наполовину морской.

   После этих слов Грай сначала прищурилась, но потом ехидно ухмыльнулась, однако глаз не отводила, вероятно, продолжая раздумывать.

   — Я уверена, что ты ошибаешься, — в итоге заявила она. — Морские – нам не враги. И я полагаю, что все это просто совпадение.

   — Совпадение? С предсказанием исчезновения? Которое потом в итоге и осуществилось?

   — Ладно, — нехотя согласилась она. — Я попытаюсь узнать что-нибудь о тех событиях поподробнее.

   — Как? Это ведь было очень давно.

   — Посмотрим, что можно сделать. А ты разве не говорила об этом Асиет?

   — Нет. Сначала решила с тобой поделиться.

   — Впрочем, и не нужно, ее время уже на подходе, и потому, лишний раз расстраивать не стоит. Она последняя из самых сильных речных велон. Ей на замену скоро должна встать полуморская Оути.

   — А почему не ты?

   — Я? — удивленно спросила Грай. — Ну уж нет, мне с таким точно не совладать. Оути - умница, много знает, да и готовили ее к этому уже много лет.

   — А кто настаивал на ее кандидатуре?

   — Главы, конечно. Она более достойная по всем объективным причинам.

   — Что за причины?

   — Ну… — Гостья запнулась. — Я и не помню уже. В детстве и юности она была довольно слабенькой, но потом начала работать. В целом вела себя как все. Не знаю, почему именно ее выбрали.

   — И выбрали именно морские.

   — Так, хватит, — явно растерянно сказала Грай. — Я все проверю, идет?

   — Конечно, — с улыбкой ответила Рована. — А я буду ждать результатов.

   — Прямо Нергал какой-то во плоти, — буркнула гостья и поднялась из-за стола.

   — Это дьявол в вашем понимании?

   — Нет, это такое общее понятие зла. И кстати, как ты смогла определить, кто из нас речной, а кто морской?

   — Речные – лысые, а морские всегда волосатые. Так что это несложно.

   — Никогда не думала о том, что это можно распознавать подобным образом, — уже больше для себя произнесла она и наконец удалилась.

   Рована проводила ее взглядом, затем налила себе еще куроса и осмотрела стол. На одном из его краев корешком вверх стояла оставленная Севиром очень пыльная книга. Она пододвинула ее к себе и начала читать. Внутри не нашлось ничего особенного, по большей части там описывались местные ракообразные и насекомые, однако сам текст казался довольно интересным. Также в ней присутствовало довольно подробное описание водорослей, некоторых пород камней и зачем-то уровень соли в пресноводных реках и озерах. Помимо этого, в тексте часто упоминалось, что концентрация соли является для всей экосистемы пресноводных, и в том числе для популяции воторов, фатальной, и о том, как важно поддерживать этот баланс. На этом месте, безусловно, можно было сделать вполне однозначные выводы, но она не стала, продолжив изучать новый материал. Впрочем, вскоре поняла, что каким-то чудесным образом вновь хочет спать. Решив, что это хороший знак и что курос все-таки отлично на нее действует, она кое-как переползла на свою лежанку, закрыла глаза и тут же провалилась.

   До сих пор ей казалось, что сны мертвым не ведомы, но на этот раз она их видела, и все они были ужасны. Это были по большей части сцены из ее прошлой жизни, где она все еще кутила, накачивая себя какой-то синтетической ерундой, попутно собирая в своей маленькой комнатке огромные компании неизвестных людей. Также фоном, словно специально, сознание выпячивало наружу плач голодной маленькой дочери и ее собственные мысли о том, что ей совсем не хочется ее видеть, и что лучше бы ее не стало.

   — У тебя ведь все получилось! — зачем-то вдруг сказал один из ее новых друзей из сна и звучно захохотал. — Ее больше нет!

   Рована тут же дернулась и проснулась. В комнате было тихо. Неловко приподнявшись, она обхватила голову руками. Если бы можно было плакать, возможно, так стало бы легче, но это казалось еще одним наказанием. Будто кто-то решил, что даже если она попытается начать новую жизнь и перестанет думать о прошлом, оно все равно будет постоянно о себе напоминать, но даже возможности поплакать не будет.

   — Эй? Ты в порядке? — спросил у нее противный, но до боли знакомый голос.

   Рована повернулась. Только этого ей не хватало. В ее комнате стояла та самая, противная до ужаса мелкая девчонка.

   — У меня что, здесь проходной двор? — зло спросила в ответ она. — Ты какого черта здесь делаешь?

   — Меня Асиет пустила, сказала, что мы должны подружиться. Поверь, я тоже не в восторге от этой идеи, но ты опять долго не выходишь, и, видимо, они решили отвлечь тебя общением со мной.

   — Слишком много умных слов для такой малявки.

   — Да, я немного смышленее своих сверстниц, — уверенно заявила гостья и без приглашения прошла дальше. — А еще у меня отличные данные для велонов.

   — Это какие?

   — Я умная, красивая и молодая, — с гордостью заявила девочка и присела на стул возле стола.

   — А еще наглая, хамоватая и эгоистичная, — закончила за нее Рована.

   — Давай не будем ругаться? Нам ведь не положено. Таковы правила.

   — А ты всегда соблюдаешь правила?

   — Безусловно. Меня ведь растили как будущую велону.

   — Детка, твои родители просто больные люди. Никому в здравом уме не придет в голову утопить своего ребенка ради каких-то велонов.

   — Зато люди часто бросают своих детей ради наркотиков.

   Это был удар под дых. Рована сама не поняла, как сдержалась, чтобы не прибить ее прямо здесь и сейчас, но, видимо, вовремя вспомнила, что они уже и так мертвы.

   — Так что не суди моих родителей, — продолжила девчонка. — Они желали мне длинной новой жизни без болезней и с возможностью управлять водной стихией.

   — Ты действительно хочешь это делать? Тебе ведь даже не удалось пожить толком.

   — В том мире нет ничего примечательного. Меня всю жизнь возили по разным странам и местам, я видела почти всё самое красивое, ела любое блюдо, которое захочу, делала всё, что нравится, в любой момент времени, и вскоре отсюда я также смогу выходить обратно. Кроме того, здесь я вырасту до определенного состояния и потом буду несколько веков стареть. Возможно, даже стану такой, как Асиет, ведь, в отличие от тебя, мне даровано быть истинной велоной, а не временной.

   — Вот как? И почему это?

   — Я – убиенная и невинная. У таких утопленников особый статус.

   — Насчет убиенная – возможно, а вот насчет невинная, я бы поспорила.

   — Давай хотя бы на время попробуем оставить нашу вражду? Лучше расскажи, чем будем заниматься?

   — Я ничем не планирую с тобой заниматься, — отстраненно ответила Рована и легла обратно.

   — Да перестань! — настаивала девчонка. — Нам еще терпеть друг друга как минимум пару сотен лет. Их не стоит тратить на ругань.

   — Не я это начала, заметь.

   — Согласна, и искренне извиняюсь. У меня на самом деле много недостатков, но я всегда говорю только то, что думаю. Мне ведь никогда ничего не запрещали.

   — И, видимо, не пороли, а ведь надо было.

   — Детей бить нельзя.

   — Таких, как ты, даже нужно.

   — Может, закончишь огрызаться? В этом нет никакого смысла.

   — Зачем? Меня ведь все устраивает.

   — Ладно. Тогда у меня есть предложение. Ты учишь меня языку воторов, а я отвожу тебя к чертогу Нергала.

   Рована на секунду задумалась и прищурилась. Безусловно, ее удивило, что эта малявка знает, где он находится, но тут же вспомнилось, что ее родители — служители клана из людей, а значит, это вполне закономерно.

   — Не, меня и так туда отведут, так что учи сама. Ты ведь у нас молодая, красивая и умная.

   — Да хватит! — возмутилась девчонка и, видимо, для пущей убедительности состроила жалостливую гримасу. — Я не могу, не получается, и никто не хочет помогать. Меня все просто жалеют, как ребёнка, и никто не воспринимает всерьез.

   — Попробуй начать вести себя как нормальный человек, и, может, что-то изменится.

   — Я прямо сейчас пытаюсь!

   — Да черт бы тебя побрал! — недовольно буркнула Рована и поднялась. — Ладно, но для начала, сколько я здесь?

   — Пять дней. И кстати, моя новая преподавательница говорит, что тебе лучше больше не давать книги, раз ты так досконально их изучаешь.

   — Пошла нафиг твоя преподавательница! Однако отчасти она права, мне определенно нужны часы.

   — Я могу легко их достать, — немедленно сообщила девочка. — У меня есть свои каналы.

   — Как же вы, привилегированные, меня бесите, — едко ответила она и попутно стащила с полки над столом ту самую, первую книгу с алфавитом. — Латынь знаешь?

   — Немного, — растерянно ответила девчонка.

   — Тебя хоть как зовут-то?

   — Импи.

   — Ну хорошо, Импи, начнем.

   С самой первой секунды изучение пошло наперекосяк. Рована вроде объясняла вполне очевидные вещи и часто даже по нескольку раз, но ее ученица словно впадала в ступор в каждый момент сопоставления символов и букв. Причем она очень старалась и явно злилась на саму себя, но сколько бы они ни пробовали, не выходило ничего, и каждый раз приходилось начинать сначала. Первые несколько попыток Рована списывала все на детскую невнимательность и короткую память, потом на слишком плохое зрительное восприятие, ну и в итоге просто на неспособность хоть чему-либо учиться. Данный вывод подтверждали и постоянные перекошенные гримасы Импи, видно было, что она бесится сама на себя, но ничего поделать не может. Когда пришло время отчаиваться, в комнату вошла Грай.

   — Ну и чем вы, детки мои, тут уже вторую неделю занимаетесь?

   — Как вторую неделю? — удивленно спросила Импи.

   — Да, время в комнатах сормов течет немного быстрее.

   — Ух ты! — удивленно сказала Рована. — То есть дело вовсе не в том, что я на самом деле трачу много времени на изучение чего-либо, а в том, как оно в моей комнате течет?

   — Подожди, не до этого сейчас, — отмела возражения Грай. — Я все еще жду ответа о вашем занятии?

   — Я учу ее вашему языку.

   — Ты никогда не сможешь этого сделать, детям он не поддается. Пока не повзрослеет, не узнает.

   — Черт, как же обидно за почти две недели идиотизма, — философски ответила она и налила себе куроса.

   — Почему мне об этом никто не сказал? — возмутилась Импи. — То есть я не буду знать его еще как минимум лет пять?

   — Да, красавица моя, так что брысь отсюда.

   — Это не уважительно! По всем параметрам!

   — Ты еще ребенок, и тебе пока нельзя такими вещами заниматься, — грозно произнесла Грай.

   — Да чтоб вас всех! — зло ответила Импи, после чего встала, подошла к выходу, провела рукой и вышла.

   — Вот как она это сделала? — удивленно спросила Рована. — Почему ей можно, а мне нельзя?

   — Отстань от нее, — ответила Грай и села на ее место. — Ей даровано, а тебе нет, смирись.

   — Да, почему это? Что такого в том, что я выйду?

   — Морские против, — недовольно ответила Грай и налила себе куроса. — Они все еще считают тебя угрозой для всех из-за того убийства. Больше того, тебя хотят переместить к ним.

   — Что? А это вообще возможно? Я ведь речная, нам вроде нельзя менять среду обитания.

   Реакцию Грай на эти слова описать было сложно. Она сначала вроде даже странно дернулась, затем проглотила набранный в рот напиток и только после этого посмотрела на нее.

   — Откуда ты об этом знаешь?

   — Птичка нашептала. Летала тут неподалеку и рассказала.

   — Ясно, не скажешь. Ладно, тогда расскажу все как есть. Мы с Асиет тоже против и сказали об этом прямо. Но они уверены, что все получится, ведь ты была в воде всего пару раз, и у них есть какая-то специальная камера для адаптации. В общем и целом, будем пытаться оставить тебя здесь, но пока не знаем как.

   Рована откинулась на стуле и на несколько минут задумалась. Она, конечно, понимала, зачем они хотят ее забрать, но не факт, что это было настолько же очевидно для Грай и Асиет.

   — А ты искала информацию про то, о чем мы говорили?

   — Конечно, даже с Асиет обсуждали, но пока ничего не понятно. Это больше домыслы, фактов, подтверждающих прямую связь указанных событий, совсем нет. Однако не стану скрывать, их непреодолимое желание забрать тебя к себе нас сильно настораживает. Все это очень странно выглядит.

   — Вот именно. А если учитывать тот факт, что говорили мы об этом только здесь, насколько высока вероятность подслушивания?

   — Это физически невозможно. Ни одну комнату нельзя отследить по местоположению. Это действие очень древней, как мир, магии, и мы уже сами не помним, как она работает.

   — Ну, возможно, кто-то как раз и знает.

   Грай на минуту прищурилась, видимо перебирая в голове варианты.

   — Нет, — в итоге заявила она. — Только если кто-то из морских старейшин, но они бывают здесь слишком редко для того, чтобы подозревать.

   — Они могли кому-то рассказать.

   — Тоже нет. Такими знаниями делятся только с главами.

   — С чего ты так решила? Только потому, что именно у вас такие правила? Но ведь не факт, что у них они такие же.

   — Это все слишком сложно, Рона, — сказала Грай и покачала головой. — Я много изучила за это время и в целом понимаю, о чем ты говоришь, кроме того, я думаю, что ты отчасти права, если не целиком, конечно, но в это отчаянно не хочется верить. Тем не менее, у меня нет никаких доказательств. Нужен хотя бы мотив, а его нет, хоть убейся. Захватить власть? Так они уже и так почти нами владеют. Истребить всех речных? Но опять же, зачем им это? Слишком много вопросов и ни одного ответа.

   — А что, если речь идет о воде?

   — Не поняла?

   — Мы с тобой живем в некой закрытой экосистеме, и она очень чувствительна к повышению соли, однако тем, кто родился в тех водах, не составляет никакого труда жить среди нас. Запоминаем этот момент и рассуждаем дальше. Насколько я помню, моря и океаны заполняют собой почти всю планету, а реки и озера занимают совсем небольшую часть. Весьма вероятно, все эти странные действия связаны с довольно частым желанием любого гегемона захватить оставшийся непокорённый маленький кусок и наконец расслабиться от ощущения собственной безраздельной власти.

   — Тоже нет, — тут же отмела предположение Грай. — Такое действие изменит не только воду и ее обитателей, оно убьет почти всех снаружи, включая животных, насекомых и птиц.

   — Ну и людей.

   — О них я беспокоюсь в последнюю очередь.

   — Согласна, я тоже, но насколько такая всеобщая гибель беспокоит морской мир? Это же тоже вполне закрытая экосистема, а значит, отсутствие рыбаков или животных, вылавливающих рыбу и ракообразных, только улучшит их позиции. А если рассчитать количество смертей на земле, которое случится в результате таких действий, море вполне может вновь стать центром жизни, причем чуть ли не единственным.

   — Ты рассуждаешь как человек.

   — Да, так часто поступают люди, однако, судя по тому, что я вижу, вы несильно отличаетесь.

   — Ох, ладно, — сказала Грай и поднялась из-за стола. — Предлагаю поплавать через пару часов. Сейчас мне нужно принять вновь прибывших, а потом можно будет кое-куда отправиться и уже там полноценно поговорить.

   — Да, конечно, — согласилась Рована. — А я пока почитаю.

   — Хорошо, до встречи, — ответила Грай и вышла.

   Вернуться к чтению после таких серьезных умозаключений было довольно сложно, мысли все равно раз за разом сбивались и путались. Сделав несколько попыток, Рована оставила книгу, встала, подошла к кровати и легла. По ее расчетам, сон уже должен был наступить, ведь его не было достаточно давно. Она оказалась права, вскоре ее действительно настигла тьма. Снов в этот раз не было, однако пробуждение было странным. Слух просто внезапно уловил множество голосов, и все они, похоже, находились совсем рядом. Немного очухавшись, она приподнялась и после удивленно застыла от увиденного. В ее комнате стоял, очевидно, весь клан воторов, хотя она доподлинно не знала их точного количества. Невольно зажмурившись, она даже встряхнулась, подумав, что ей показалось, однако наваждение не исчезло. Все они точно были здесь, и вели оживленные беседы.

   — Я вам не мешаю? — недовольно спросила она.

   — Наконец-то оно очнулось, — сказала та самая Оути и вышла вперед. — Тебя перемещают в Ямим.

   — Куда? — удивленно переспросила она и бросила взгляд на притихшую и явно растерянную Асиет.

   — К морским, твое дальнейшее присутствие здесь неприемлемо.

   — Почему это?

   — Потому что только что кто-то напал на Грай! И у нас есть веские основания полагать, что это была именно ты!

   — Грай?! — возмутилась Рована и даже подскочила. — Она жива?

   — Да, но тебя это более не касается. Наш маленький клан не в состоянии осуществлять должный надзор над такими преступниками, как ты.

   — Да причем здесь я? Мы поговорили, она вышла, я почитала и легла отдохнуть.

   — Ты легла отдохнуть, потому что выпила слишком много куроса, — бросил сзади Севир.

   — Даже если так, что в этом плохого?

   — Полагаю, дальнейшие препирания бессмысленны, — безапелляционно заявила Оути. — Ты перемещаешься на попечение молоров и более никогда сюда не вернешься. Тебя заберут через пару дней. За это время советую подготовиться и сдать книги. Из своей комнаты ты, конечно, не выйдешь, пароли для выхода будут поменяны, так что и не пытайся. На этом все.

   — Так, стоп, — внезапно вступила в разговор Асиет. — Я имею право с ней попрощаться и в последний раз поплавать.

   — Многоуважаемая Херра, — смягчив тон, начала Оути, — Прошу вас еще раз подумать, потому как уверена, что это решение неправильное .

   — Я сама решаю, какие решения правильные, а какие нет, — отрезала Асиет.

   — Что ж, — немного скривившись, ответила Оути. — Дело ваше, но потом мы будем вынуждены запереть ее здесь. И прошу вас оповестить о своем возвращении обратно.

   — Куда ж мне деваться-то от такого напора.

   — Будем надеяться на ваше благоразумие.

   Бросив эту явно провокационную фразу, Оути гордо развернулась и вышла. Вся толпа, которая до сих пор неизвестно каким образом помещалась в довольно небольшой комнате, медленным потоком устремилась за ней. Когда все наконец удалились и, видимо, разошлись, Асиет бросила короткий взгляд на Ровану, затем кивнула в сторону выхода и вышла первой. Та молча поспешила следом. В этот раз от прежней медленной старушки, которая в клане без палочки и идти почти не могла, не осталось и следа. Наставница шла очень уверенно, не опираясь почти ни на что. Когда они наконец преодолели все лабиринты, она без раздумий отбросила ненужную палку в сторону и прошла сквозь стену воды, а вот Рована перед этой преградой все же на миг застыла, а после, закрыв глаза, преодолела и тут же осмотрелась. Асиет уже висела высоко над землей и протягивала ей руку. Она оттолкнулась, подплыла, а дальше уже ничего не видела. Сложно наблюдать за чем-либо на такой сумасшедшей скорости. Судя по ощущениям, несли ее сначала прямо, по ходу движения иногда сворачивали, а потом больше куда-то вниз. Вскоре Асиет начала притормаживать, и некоторые очертания окружающей обстановки стали вполне различимы.

   Перед ней было довольно обширное, но в то же время странное и слишком мрачное подводное плато, окруженное черными голыми скалами и почему-то с серым цветом воды. Рыб, водорослей или раков не наблюдалось, а где находится поверхность, вообще невозможно было определить, словно бы она и отсутствовала вовсе.

   — Я так понимаю, мы в чертоге? — тут же спросила Рована.

   — Да, так и есть. Это единственное полностью безопасное место.

   — А мне твой внук говорил, что тебе здесь некомфортно.

   — Мой внук знает лишь то, что должен знать, но не об этом сейчас. Лучше расскажи, что у вас произошло.

   — Ровно то, что я сказала. Мы поговорили, и она ушла. До этого предложила поплавать, когда закончит с вновь прибывшими. Я согласилась.

   — О чем говорили?

   — О многом. Она отругала меня за попытку обучения Импи языку, хотя та сама просила, затем обсуждали мое планируемое перемещение, возможность прослушки, и в конце я высказала предположение о том, что морские, возможно, хотят объединить моря с реками и озерами, то есть сделать их такими же солеными. Она возразила и сказала, что я рассуждаю как человек.

   — Это все?

   — Да, ничего особенного не произошло. Просто мои предположения, по большому счету не основанные ни на чем.

   — Почему ты сделала такие выводы? — спросила Асиет и начала плавно плавать перед ней из стороны в сторону, заложив руки за спину.

   — Прекрати так делать, ты словно следователь на допросе.

   — Ответь на вопрос, — настояла Асиет и продолжила перемещаться.

   — Я прочитала в последней книге о важности соблюдения баланса соли в воде для сохранения всех живущих здесь существ. И что морские могут жить, где захотят. Ну и до этого, естественно, про то, что человеческие служители могут попадать в чертог, а решение об их допуске приняли как раз морские, мотивируя это необходимостью спасения речной популяции велонов от вымирания, хотя на тот момент ничего подобного не предвиделось.

   — Мда, — мрачно ответила Асиет. — Разворошила ты, похоже, гнездо змей, и теперь я даже не понимаю, что с этим делать.

   — Так если ты до меня знала об этом, то и понимаешь, что делать. Если важно выиграть время, просто отдай меня им и всё.

   — Я не знала об этом! — грозно осекла её Асиет. — Я только подозревала. И мне сейчас нужно придумать как раз, как тебя не отдать.

   — Они ведь убьют меня, да?

   — Скорей всего, — задумчиво произнесла она.

   — Почему ты не поднимаешь такие темы открыто? Я тут без году неделю и уже об этом говорю, а ты много веков и вообще ничего?

   — О таком не говорят в Кубло. Только в воде, и до сих пор мне казалось, что ты умнее и, значит, это понимаешь.

   — Да ничего себе! — возмутилась Рована. — Я пока что вообще всё плохо понимаю.

   — Однако выводы сделать смогла. Почему со мной не поговорила?

   — Я пыталась. Ты сказала, что всё нормально, причём уверенно.

   — Потому что я хотела обсудить это в следующий раз, когда будем заниматься делами, но ты решила выложить всё Грай. Ну и та тоже молодец! Сколько раз я просила её не обсуждать ничего важного дома.

   На пару минут повисла неприятная пауза. Рована прервала её первой.

   — Как думаешь, кто на неё напал?

   — Тебе пока не следует знать.

   — Что значит не следует? А если и на меня нападут? У вас же даже ножей нет, защищаться совсем нечем.

   — Ножи есть, — ответила Асиет. — Но они не для всех. Я постараюсь принести тебе один.

   — Что значит принести? Я разве останусь здесь?

   — А у тебя есть другие предложения?

   — Но… — возразила было Рована и невольно осмотрелась. — Это же кладбище.

   — Здесь гниющего мяса и скелетов, как видишь, не наблюдается. В скалах, конечно, есть гроты, и в них иногда что-то остаётся, но чаще нет. Выбери себе один и жди меня.

   — А от вас разве остаются скелеты?

   — Нет, в том-то и дело, но если смерть свежая, то, возможно, что-то будет.

   — Фу, — скривилась Рована.

   — Что «фу»? Тебе тоже когда-то там лежать, имей уважение.

   — Ладно, — недовольно согласилась она. — Ну а дальше что? Что ты скажешь, когда вернёшься без меня? Что каким-то образом потеряла? Так тогда бросятся искать и быстро найдут.

   — Сюда никто не сунется, они этого места сами боятся. Просто поверь и дождись меня. — Сказав это, Асиет подплыла ближе и положила руку ей на плечо. — Я вернусь через пару дней максимум, это не так долго.

   — Я вроде уже согласилась.

   — Вот и хорошо, — ответила она и, махнув хвостом, буквально испарилась в темноте воды.

   Рована осталась одна, окружённая бесчисленным количеством мёртвых чёрных скал и такого же безжизненного содержимого в них. Первые несколько минут в голове царила полная растерянность, хотелось продумать дальнейшие действия, да и вообще оценить обстановку. Для того чтобы не упустить ничего важного, она спустилась на дно, уселась на небольшой камень и начала внимательно осматривать окружающее пространство. Здесь казалось мёртвым абсолютно всё: остроконечные пики гор, гроты в них, чёрный песок под ногами, да и сама вода. Радовало лишь то, что ни в еде, ни в питье необходимости не было, и что её костюм из чешуи остался при ней. Просидев так некоторое время, она всё же присмотрела себе несколько самых удалённых и высоких гротов на одном из склонов и, оттолкнувшись от того же камня, плавно устремилась в выбранном направлении. Первые два оказались очень узкими и явно занятыми чьими-то останками, и потому она даже не стала туда заглядывать, а вот третий смотрелся широким и даже в какой-то мере красивым. Он не был глубоким, как первые два, но стены выглядели относительно ровными, а песок внутри на первый взгляд казался даже жёлтым. Решив, что это и есть то, что нужно, она забралась внутрь, уселась возле входа и начала ждать. Первое время ожидание даже не отягощало, она рассматривала стены вокруг себя и некоторые весьма необычные выпуклости, затем принялась ковыряться в песке, хотя вроде понимала, что так делать, вероятно, не стоит. Впрочем, не наткнувшись спустя время ни на что, подумала, что эта гробница, скорей всего, очень старая, и в ней уже давно ничего нет. Окончательно осмелев, она прошла в середину, там разрыла себе большую, но неглубокую яму и легла внутрь. Почему-то казалось, что таким необычным образом она почувствует себя той самой велоной, которая пришла сюда умирать. Вскоре и там лежать стало довольно скучно, и она попыталась приподняться, однако вернуться обратно оказалось не такой простой задачей: уютно обволакивающий тело песок отпускать обратно не спешил, и для того чтобы выбраться, нужно было приложить немало усилий. Освободившись, лишь спустя время Рована отряхнулась.

   — Вот же зараза, — произнесла она, глядя на яму позади себя. — Тут даже если не захочешь, всё равно умрёшь.

   Впрочем, сказав это, она тут же замерла. Из песка одним небольшим краешком выглядывало что-то блестящее. Пару минут в голове царили сомнения, но потом она всё-таки пришла к выводу, что грабить могилы нехорошо, и вернулась к выходу. Там села и вновь начала рассматривать камни перед собой. Хватило её ненадолго, довольно скоро любопытство одержало верх, и она одним рывком, вернувшись обратно, быстро достала вещицу. Это был амулет на цепочке. Сказать, кому он принадлежал, было невозможно, инициалы отсутствовали, но вот рисунки на нём выглядели слишком необычно. Скорее всего, это были пентаграммы или какие-то иероглифы, а может, и арабская вязь. Рована плохо понимала в таких вещах, хотя и не пыталась никогда. Решив, что всё равно её никто и никогда с этим не увидит, ей захотелось примерить вещь на себя. Цепочка легла на шею легко, да и амулет ощущался приятно тяжёлым и некоторое время казалось, что это даже красиво, пока цепочка внезапно не начала сокращаться в размерах, стремясь буквально задушить. Как она её стащила с себя, сложно было объяснить, но сделать это удалось. После вещь вновь расправилась и приняла прежний вид.

   — Да ну тебя нафиг, — отбросив в сторону амулет, сказала Рована и вернулась на своё первоначальное место. — Сколько раз тебе говорили: не бери чужих вещей, дура, — сказала она сама себе и закрыла глаза.

   Нужно было дождаться Асиет, однако время, как назло, текло теперь очень медленно. В другой подобной местности можно было бы понаблюдать хотя бы за рыбами или раками, но здесь вообще никого не было. Безжизненная пустыня с едва различимыми колебаниями воды. Немного успокоившись, она села поудобнее и начала вспоминать всё, что с ней за это недолгое время произошло. Хотя и желание начать анализировать всё с самого начала принесло лишь неприятные воспоминания и ассоциации.

   — Я совсем не хочу тебя, — произнесла вдруг вслух она. — Но ты меня прям провоцируешь, так что уйдешь вместе со мной, идет?

   Амулет предсказуемо не ответил, и Рована, положив его рядом, вновь посмотрела наружу. В этот раз колебания воды стали значительно интенсивнее. Немного сжавшись, она интуитивно отодвинулась от выхода, но довольно скоро любопытство победило, и она осторожно выглянула. Чуть левее от нее, почти возле земли, орудовали два водолаза. Они показывали друг другу знаки и, видимо, доставали тело. Для того чтобы понять, кого они выносят, пришлось присматриваться, но общие очертания и лысая голова говорили о том, что это, скорее всего, та самая наставница Импи. Тут же вернувшись в грот, она даже ударила кулаком в соседнюю стену от бессильной злобы.

   — Говорите, этого не может быть, да? Вы их точно проверили! — ехидно произнесла она. — Вот вам и проверка!

   Дальше был очень странный всплеск воды, совсем рядом, и уже от него Рована вжалась в стену. Это мог быть только кто-то из велон, больше было некому.

   — Вот черт, — шепотом произнесла она и зачем-то зажмурилась.

   — Заткнись! — внезапно сказал кто-то, напротив, и сжал ей рот.

   Она тут же открыла глаза и увидела перед собой Севира. До сих пор ей казалось, что просто невозможно быть красивее, чем он был до этого, но ему удавалось. В воде он выглядел словно сошедшее с небес божество, только с таким же длинным и вычурным, как у Асиет, хвостом.

   — Ты что здесь делаешь? — шепотом спросила она.

   — А ты зачем на всех говоришь?

   — Что значит на всех?!

   — Когда ты ни к кому не обращаешься, тебя слышат все!

   — Да? А сейчас?

   — Сейчас ты говоришь со мной.

   — Ладно, — растерянно согласилась Рована и осторожно глянула на ногу, под которой был припрятан тот самый амулет. — А если к неживым предметам обращаешься?

   — Наплевать к чему, главное не в пустоту.

   — А, ясно.

   — Идиотка, — констатировал он и осторожно выглянул наружу. — Ты какого Нергала сама здесь делаешь?

   — Сбежала от твоей бабушки на последней прогулке, — беззастенчиво соврала она.

   — Ты не смогла бы, у тебя скорость намного меньше.

   — Но, как видишь, удалось.

   — Не лги мне. Она сама тебя сюда привела?

   — Нет, конечно! С чего ты взял?

   — Я на вашей стороне, перестань увиливать!

   — Понятия не имею, о чем ты.

   — Ну хорошо. Давай я тебе расскажу всё как есть, — недовольно произнес он. — Бабушка вернулась, объявила о твоей утере, и её тут же взяли под стражу, а я немедленно направился на твои поиски в надежде найти и перепрятать. И я знал, куда плыть, у бабули нет других тайников, кроме этого. Оути тоже быстро это выяснит и, скорее всего, уже вместе с целой армией велон прямо сейчас плывет сюда, и всё это, чтобы отловить тебя и передать молорам. Счет идет на секунды.

   — Ну, тогда тебе, наверное, нужно мне помочь? — совершенно не понимая, что делать и что говорить, сказала Рована.

   — Вот же зараза! — раздосадовано бросил он и схватив её за руку, потащил наружу.

   В этот раз скорость, которую набрал Севир, не позволяла не только видеть, но и в целом хоть что-то ощущать, а рука, казалось, от такой бешеной тяги и вовсе оторвется. Закончилось всё так же внезапно, как и началось. Сразу после остановки Рована кое-как приоткрыла глаза и рот. И то, и другое было забито песком, а из рта, похоже, ещё и какая-то мелкая рыбешка выплыла.

   — Я не отдам её! — зачем-то сказал Севир. — Это не честно!

   — Успокойся, пожалуйста, — вещала откуда-то спереди Оути. — У нас нет другого выхода, она опасна.

   Рована мгновенно пришла в себя и осторожно выглянула из-за его спины. Довольно далеко от них, но прямо напротив в воде висела та самая Оути с каким-то странным посохом в руке. Возле неё находились пришедшие с ней велоны, и все до одной были женщины.

   — То, что вы делаете, неправильно, — продолжил он. — И я не спорю, что она странная, но точно не убийца!

   — Милый, решение принято, — увещевала его Оути. — Её всего лишь проверят, а потом она даже, возможно, получит повышение и место в том клане.

   — Зачем ты пытаешься обмануть меня? Я ведь знаю, что там будет.

   — Ты просто привязался к ней, — подступая ближе, мягко продолжала она. — Пойми, ей не место среди нас. Ну, только посмотри на неё, она же убогая, зачем вы так все в неё вцепились? Ради чего? Давай просто избавимся от неё и продолжим жить как жили?

   — Слышь ты! — угрожающе крикнула Рована и выплыла вперед. — Со мной таким тоном разговаривай, коза хвостатая!

   — Святые властители, что ты делаешь? — шикнул сзади Севир.

   — Ругаюсь, раз терять уже нечего, — грубо ответила она. — Ты! — бросила она Оути. — Может, наконец, расскажешь, как вы проверяли чертог Нергала на предмет исчезновения тел? И я уверена, что именно ты этим занималась, не смей, скотина, отрицать. Дай угадаю результаты? Видимо, никаких нет? А я, например, знаю, что прямо сейчас люди тащат к себе тело наставницы Импи! Как её там звали? Неважно! Однако ты, гадина, этого не замечаешь и продолжаешь разбираться со мной, потому что для твоей задницы это важнее!

   После этих слов повисла длинная и очень неприятная пауза, в течение которой парящие в воде остальные велоны буквально одна за другой перевели взгляд на Оути.

   — Да зачем вы её слушаете? — заметив это, возмутилась она. — Она же врет! Сормы всегда врут! Вот ты, Севир, видел там кого-нибудь?

   — Нет, — растерянно ответил он. — Но я и не смотрел, я её искал.

   — Ты в любом случае заметил бы их! Так что она в очередной раз лжет!

   — Есть только один способ — это проверить, — сказал Севир. — Я сам туда поплыву вместе с ней и вами, и мы достоверно узнаем обо всем на месте.

   — Хорошая идея, — удивительно легко согласилась Оути. — Хватай эту болезную.

   Он тут же перехватил руку Рованы и рванул обратно. Ей, безусловно, не нравилось, что её таскают как мешок в разные стороны, но её мнением никто и не интересовался. Вернулись они так же быстро, как и отплыли. Черт знает, какое расстояние они преодолели, однако это было точно слишком быстро и так же неприятно. В этот раз Рована старалась не открывать рот и глаза. Это возымело действие, песка и рыб по прибытии не обнаружилось.

   — Ну и где здесь кто-нибудь? — спустя еще секунду спросила Оути. — Я же говорила, что она врет.

   — Может, мы для начала проверим склеп? — предложил Севир.

   — Как хотите, — фыркнула она. — Но только без нас. Я не люблю наблюдать за поеданием трупов.

   — О чем это она? — тут же спросила Рована.

   — Идем, — проигнорировав её вопрос, ответил Севир и устремился вниз.

   Когда они спустились и подплыли к нужному гроту, заглядывать внутрь уже расхотелось. Оттуда большим покрывалом, но разными потоками и внутрь и наружу, шло огромное количество, видимо, местных насекомых, причем очень противного вида.

   — Думаю, труп там все-таки есть, — тихо сказал Севир.

   Рована немедленно осмотрелась, пытаясь оценить обстановку. Если она все правильно понимала, это был не тот грот.

   — Нет, — быстро всё рассчитав, возразила она. — Этот левее от того, в котором я была, а тот был правее. То есть, если выглядывать изнутри, он был слева.

   — Но именно это могила Айно. Её здесь похоронили.

   — А какой тогда справа был?

   — Те гроты давно пусты. В них никого не может быть.

   — Может, кто-то из других кланов? Вы же не единственные, кто здесь хоронит?

   — Всё верно, — немного опешив, ответил он. — Но мы всегда согласовываем такие вещи.

   — Хорошо. Тогда мы ведь можем просто посмотреть те пару штук, о которых я думаю?

   — Конечно, — растерянно согласился он.

   Рована, не раздумывая, отплыла от него и заглянула в пару гротов с другой стороны. Там было на удивление пусто, и даже песок внутри выглядел так, словно его очень давно не трогали. Осмотрев третий, она села возле выхода и глянула наверх, затем оттолкнулась и проплыла выше. Там заглянула в тот, в котором провела долгое время, и посмотрела уже из него. Сомнений не было, то, что она видела, могло происходить только в тех трех гротах далеко внизу, в которые она заглядывала, однако сейчас там ничего не было. А вот Севир находился намного левее от неё.

   — Ты проверил, что там? — спросила у него она.

   — Да. Труп там есть. И это точно Айно. Я видел её браслет.

   — Вот как? Тогда получается, я вру.

   — Ты можешь хотя бы объяснить, что ты видела?

   — Не очень понимаю, — ответила она и уже почти на выходе, в последнюю секунду, схватив тот самый амулет, закрепила его на затылке, под волосами, и уже после устремилась вниз. — Но это точно были люди, и они точно вытаскивали тело какой-то лысой женщины, — как бы между прочим продолжила она.

   — У нас нет выхода, — расстроенно произнёс он. — Подтверждений твоей версии нет.

   — Я знаю, — согласилась Рована и зачем-то улыбнулась. — Видимо, такова судьба.

   — Судьбы нет.

   — Кто знает. Вы ведь тоже не знаете, что там за вашей чертой.

   — Я так понимаю, мы всё-таки зря вернулись? — спросила вдруг Оути.

   Сама она находилась довольно далеко, но её голос было слышно так, словно она была совсем рядом.

   — Как она говорит сразу с нами двумя? — удивленно спросила Рована.

   — Так же, как и там, где мы встретились. Она обращается ко всем, кто рядом, и я тогда обращался так же. Ты тоже тогда говорила со всеми.

   — Не очень поняла, как это работает, ну и ладно. Научишь потом, — с грустной улыбкой произнесла она.

   — Мы больше никогда не встретимся, Рона.

   — Никогда не говори никогда.

   — Иногда приходится.

   — Ладно. Целоваться не будем. На этом всё.

   Сказав это, Рована тут же отвернулась и направилась в сторону Оути. Там даже ничего не говорила, просто подплыла и протянула руку. Её предсказуемо быстро схватили и вновь куда-то потащили. В этот раз думать или смотреть вокруг уже даже не хотелось. Её предыдущая жизнь была сложной и короткой, но очень яркой. Её нынешнее существование оказалось еще короче и даже значительно интереснее. Возможно, следующая будет не менее увлекательной, если она вообще будет. Эта мысль была последней, после которой она смиренно закрыла глаза и больше ни о чём не думала.

ГЛАВА 7

Сразу по прибытии в Кубло её вновь поместили в прежнюю комнату, но на этот раз буквально под конвоем, а после с многозначительным видом закрыли проход. До этого даже предупредили, что охрана возле входа останется. Словно у Рованы когда-то была возможность выйти наружу самостоятельно. Подождав некоторое время, она села на кровать и проверила наличие замотанного на затылке в локонах амулета. Он оказался на месте. Закрепив его покрепче, она осмотрелась. Возможно, стоило забрать с собой фото дочери, что она и сделала, а ещё отметить свою новую будущую смерть очередной порцией куроса, коего теперь было в избытке. Не зная, что делать с фотографией, Рована поставила её на стол, облокотив на соседний стакан, и налила себе напитка. Выпила довольно много, прежде чем в голову пришла вполне элементарная мысль поискать в этом странном балахоне карманы. Они там, на удивление, нашлись, причем очень глубокие. Тут же спрятав туда фото, она ненадолго задумалась об амулете, однако быстро отмела эту мысль, потому как в волосах казалось надежнее. Когда графин закончился, она вновь осмотрелась. Книг уже не было, видимо, их забрали еще до ее возвращения, но и спать не хотелось, да и пить уже тоже. Решив, что ей уже все равно на всё, что происходит, она села на пол и залезла под стол. Там покрытие не было отполировано постоянной ходьбой, и оттого можно было рисовать на небольшой, покрытой чёрной плесенью поверхности. Мыслей никаких не приходило, да и идей тоже, но оставить о себе след почему-то хотелось. Её рвение закономерно прервал тот самый визит. Как только Рована услышала, что камни раздвигаются, она тут же вскочила, села на свою кровать и спешно расправила волосы. В этот раз говорить было нескем, за ней прислали двух лысых огромных дуболомов, которые, видимо, служили у воторов для сокрытия черных дел. Они молча прошли внутрь, затем также молча подхватили ее с двух сторон, вывели и довели до выхода в воду, там передали какому-то похожему дуболому, но с волосами, и ушли. Тот тоже ничего не говорил, просто закрепил на её руке какое-то подобие веревки и устремился наружу. Она и в этот раз ничего не видела, и как раз когда перемещалась, подумала, что ей уже очень сильно не нравится, что она здесь словно вещь. Впрочем, жалость к себе внутри царила недолго, её сменило стойкое ощущение изменения качества воды. Оно выросло из неприятного першения в горле и понимания, что открывать глаза стало не так легко как прежде. Не сказать, что это причиняло какие-то серьезные неудобства, но чувство тяжести в голове возникло, причем сразу же. Прибыли они не так быстро, как хотелось бы, хотя, и куда, она не успела даже увидеть. Её провожатый просто немного затормозил, затем быстро втолкнул её внутрь, там отцепил руку и встал рядом.

   — Хороший пёс, — ехидно произнесла она. — Принес добычу.

   — Конечно, хороший, — ответил уверенный и довольно приятный женский голос неподалеку. — Такое неуемное насекомое привел.

   Рована тут же внимательно осмотрела новое пространство. Она находилась в довольно просторном помещении, с гладкими стенами и написанными на них же огромными синими иероглифами. Прямо перед ней стояли две смутно знакомые женщины. Обе были одеты в красивые, длинные и вычурные платья, а волосы, как и положено для морских, лежали почти на земле, но ей было все равно на них. Наибольшее внимание привлекали странные факелы под потолком. В них вроде горел огонь, но выглядел он почему-то ярко-синим, словно это были газовые горелки.

   — Ты, вероятно, никогда не видела сумеречного пламени? — спросил второй голос.

   — Откуда ей про него знать? — скептически отозвалась первая женщина. — Что она могла там видеть.

   — Уже хорошо, что это место до сих пор не видела, — ответила Рована. — И вообще, давайте сразу договоримся? Мне в целом всё равно, что со мной будет, так что не стоит растягивать чувство неприязни друг к другу. Собрались убивать? Убивайте. И, пожалуйста, без комментариев. Один раз я уже умерла, и не думаю, что в этот раз будет хуже.

   — Кто сказал, что ты умрешь? — прищурившись, спросила первая женщина.

   — Дайте подумаю, — она скривилась. — Ну, примерно все.

   — Это неправда, мы, наоборот, хотим тебя спасти.

   — Избавив от жизни? Интересное решение, в этом что-то есть.

   — Святые властители, да она и впрямь неуправляема, — произнесла вторая женщина.

   — Она просто слишком своевольна, — ответила первая, а после, внимательно осмотрев гостью с ног до головы, продолжила: — Скажи мне, дитя, что с тобой произошло?

   — Со мной? У меня-то как раз вроде всё в порядке, если, конечно, исключить тот факт, что меня к вам силой притащили, а так, в целом, всё прекрасно.

   — Видимо, я неправильно строю диалог, — сказала вдруг женщина и, плавно приблизившись, встала почти вплотную. — Почему ты думаешь, что мы тебя убьем?

   Рована немного опешила. Перед ней стояла дама на две головы выше её, очень красивая, но явно не молодая. Выглядела она как-то обезоруживающе-аристократично и от того почему-то угрожающе.

   — Я это… — начала было она, но тут же запнулась. — Мне так сказали.

   — Может, на нее солёная вода негативно влияет? — предположила вторая.

   — Возможно, — задумчиво ответила первая и перевела взгляд на дуболома. — Отведи ее в покои. Пусть немного адаптируется.

   Тот даже не переспросил куда и как, просто схватил её за запястье и вновь куда-то потащил. Сказать, что это было противно, значит не сказать ничего. Рована ощущала себя своеобразным домашним животным, с которым делают всё что захотят, и никто даже не пытается интересоваться его мнением. Впрочем, в данный момент больше всего раздражали эти холодные, длинные и такие сильные ладони. Они словно клешни вцепились в её руку, и любые сопротивления и ругательства в адрес кого бы то ни было, не могли остановить процесс. Предприняв несколько безуспешных попыток вырваться и отпустив все знакомые и незнакомые ругательные эпитеты в адрес всех, кто здесь находится, она, наконец, успокоилась, или, если точнее, смирилась и начала мельком осматриваться. Тёмных лабиринтов в этом месте не было, напротив, здесь всё было освещено теми самыми «газовыми» факелами. Хотя и воздух, похоже, тоже отсутствовал, и потому они горели странным полукруглым пламенем, чем немало привлекали внимание. Стены также, как и в первом помещении, были ровными, и необычные рисунки на них продолжались, однако дверей предсказуемо не наблюдалось. Пройдя буквально пару длинных коридоров, дуболом, наконец, остановился, затем как-то машинально провел рукой по стене, и когда образовался проход, втолкнул её внутрь. Сразу после этого камни закрылись, и она осталась одна.

   — Вот спасибо! Козёл! — бросила ему вслед Рована и потерла запястье.

   Ответа, естественно, не последовало, и она мельком окинула взглядом свою новую обитель. Вот здесь и пришло время удивляться. Перед ней было очень светлое помещение, с похожими факелами на стенах и большой каменной, но настоящей кроватью посередине. Справа и слева от неё располагались довольно приличные круглые окна, но вид из них был не на какой-нибудь банальный сад, а на самое настоящее морское дно, с рыбками и кораллами. Чуть левее возвышался слишком вычурный и очевидно, очень массивный резной стол из непонятного дерева. Возле него стояли два стула такой же работы. На другой стене висело огромных размеров зеркало с причудливым окладом, а рядом угрожающе нависал такой же необычный и, судя по виду, весьма древний шкаф.

   — Вы меня убивать собрались или завлечь? — задумчиво произнесла Рована и прошла дальше.

   Какое-то время она осматривала пространство вокруг, щупала ткани, затем недолго наблюдала за разноцветными рыбами снаружи, но потом всё равно ощутила, что готовность к смерти не отпускает и необходимо что-то сделать, чтобы перестать об этом думать. Ожидание предстоящей гибели всегда тяжелее её самой. Не придумав ничего лучше, она сначала улеглась на кровать, затем встала, отвязала с волос честно украденный амулет, спрятала его под матрас и с удовлетворенным видом села за стол. Там ненадолго уютно расположилась на очень удобном стуле, но потом решила проверить все ящики. В конце одного из них обнаружила графин со странной темной жидкостью внутри. Недолго думая, Рована открыла его, понюхала и глотнула содержимое на пробу. Вкус оказался очень даже приемлемым. Достав фото дочери и поставив его перед собой, она продолжила пить прямо из горла. По большому счету её уже мало волновало, что это за напиток, даже если это был самый страшный яд, переживать уже казалось бессмысленно. Всё равно впереди новая смерть.

   — Эй! Чокнутая! — Окликнул спустя время ее новый женский голос сзади. — Ты хоть понимаешь, что пьешь?

   Рована даже не повернулась. Лично для нее уже не было никакой разницы, кто это и зачем пришла.

   — Ты слышишь меня? — повторил голос.

   — Нет, я глухая, — нагло ответила она.

   — Вот именно, что глухая, — продолжила девушка и наконец подошла к столу. — Ты пьешь человеческую кровь, дура!

   — Да? — безучастно переспросила Рована и продолжила пить. — Надо же.

   Перед ней стояла какая-то похожая на всех морских