Ты мне не жена. Оксана Ильина

Глава 1

   Я ураганом ворвалась в нашу комнату в общежитии и на ходу швырнула сумку с лекциями в сторону.

   – Боже, я так устала, – протараторила я, плюхаясь на диван рядом с соседкой. – Чем ближе экзамены, тем тоньше мои нервы.

   – По тебе и видно, – заметила Мира. – Ты так замоталась, что даже телефон забыла на столе. Твои родители раз десять звонили.

   – Да ладно, – схватилась я за голову. – Я и не заметила.

   Взяла в руки телефон и обнаружила кучу пропущенных вызовов от мамы и множество сообщений: «Ты где пропадаешь? Срочно перезвони!».

   Господи, да что стряслось? Обычно она так настойчиво не звонила; мы созванивались пару раз в неделю.

   Я быстро перезвонила маме, и она ответила почти мгновенно, как будто ждала этого звонка с нетерпением.

   – Наконец-то, Алиса! – услышала я её встревоженный голос. – Я уже начала переживать. Что у тебя происходит? Почему ты так долго не отвечаешь?

   – Да просто учёба, забыла телефон дома, – попыталась я успокоить её. – Экзамены на носу, я совсем завалилась с лекциями. Всё хорошо, просто… немного устала.

   – Устала? – переспросила она, и в её голосе прозвучала нервозность. – Ясно! Но ничего, дома отдохнешь. Вылетай первым же рейсом. Отец тебя срочно ждёт!

   – Что-то случилось? Папа в порядке? С братом всё хорошо? – разволновалась я.

   – Да-да, всё в полном порядке, – успокоила мама.

   – Хорошо. Но приехать я пока не могу, нужно подготовиться к экзаменам.

   – Милая, это не обсуждается! У папы к тебе важный разговор, – настаивала мама.

   – А по телефону он поговорить со мной не может? – спросила я недовольно. – Если у вас всё хорошо, какая может быть срочность?

   – Алиса, ты, видимо, не слышишь меня. Срочно домой, я повторять не буду! – повысила мама голос.

   – Хорошо, сегодня возьму билет, но предупреждаю, я сразу же вернусь назад!

   – Ты сначала приезжай, а дальше видно будет, – произнесла она как-то странно, словно не договаривая чего-то.

   Мама сбросила вызов, а я растерянно посмотрела на подругу:

   – Представляешь, мне срочно нужно домой.

   – Ты серьёзно? – удивилась Мира, отложив книгу в сторону. – Не представляю, как ты это сможешь провернуть прямо перед экзаменами!

   – Да я сама не очень-то и понимаю, – устало вздохнула я. – Но мама настаивает, что это срочно. И я ненадолго, обещаю!

   – Может, это и к лучшему, – подумала Мира вслух. – Возможно, тебе надо немного отвлечься. Дома ты сможешь подзарядиться перед экзаменами.

   – Ты права, – согласилась я, хотя внутри меня всё равно оставался страх. – И ты, кстати, можешь составить мне компанию, чтобы не так скучно было лететь одной.

   – Ну, если ты настаиваешь... – Мира улыбнулась, явно размышляя. – Но мне нужно будет немного подготовиться. Вдруг ты не вернёшься, и я останусь тут одна с этими горами учебников!

   – Да не переживай, – засмеялась я. – Я обязательно вернусь. Просто нужно увидеться с родителями. Да и я пока не знаю, что случилось.

   Мира нахмурилась.

   – Может, тебе стоит узнать у них больше? Что именно стало причиной такой спешки?

   – Я пыталась, – пожаловалась я, на секунду забыв о тревоге. – Но мама говорит лишь, что у папы важный разговор. И всё! Ничего больше не сообщает.

   — Это выглядит странно, – заметила Мира, проводя пальцем по страницам книги. – Я бы и сама не смогла успокоиться, не узнав, в чём дело.

   – Я постараюсь, – если честно, мне тоже не по себе! Но, на месте смогу разобраться? Уверяю, это будет короткий визит, я непременно вернусь до экзаменов.

   – Ладно, ты меня убедила, – согласилась подруга, поднимая брови. – Я поищу билеты, может быть, нас ждет увлекательное путешествие.

   – Спасибо, Мирусь! Я знала, что ты мне не откажешь, – улыбнулась я, чувствуя, как забота подруги поднимает мне настроение.

   – Но не забудь, что после этого тебе придётся сесть за учебу и не отвлекаться, – шутливо предупредила Мира.

   – Да-да, – кивнула я, хотя откуда-то появилось предчувствие, что, как только вернусь, все эти экзамены будут казаться мелочью. Но сейчас главное убедиться, что с семьей всё в порядке.

   Быстро перекусив, мы с Мирой уселись за ноутбуком, просматривая подходящие билеты и обсуждая, как лучше организовать поездку. Я всё ещё ощущала легкую тревогу , но позитивный настрой подруги мне помогал.

   – Вот, смотри, – обратила внимание Мира, показывая на экран. – Есть прямой рейс на сегодняшний вечер. Мы успеем до темноты.

   – А у тебя точно не будет проблем? – поинтересовалась я, внимательно глядя на неё. – Не хочу, чтобы ты потом жалела.

   – Да, нормально! – с улыбкой ответила она. – Учебники никуда не убегут. А мы так давно не были на родине.

   Я обдумала ее слова. Действительно, дома давно не были, и возможно, этот внезапный визит станет хорошей возможностью немного отвлечься от учёбы и стресса.

   – Ладно, давай закажем билеты, – наконец решилась я. – Я напишу родителям, что приеду с тобой. Пусть сразу подготовят комнату.

   Мира кивнула, довольная моим решением, и я быстренько написала родителям сообщение о том, что приеду с подругой. Ответ пришёл быстро: «Отлично! Ждём вас!»

   Я почувствовала, как тревога немного отступила.

   Мы быстренько выбрали билеты, и вскоре всё было готово. Я собрала необходимые вещи: учебники, тетради, пару вещей из гардероба. Волнение немного накалялось, но я старалась себя успокоить. Во время сборов Мира успевала шутить и поддерживать атмосферу легкости.

   – Оставь все свои вещи, поедем, как настоящие пешие туристы! – смеялась она, наполняя свою сумку любимыми книгами и одеждой, словно это будет длительный отпуск.

   – Ты ведь не собираешься тащить все свои учебники? – подколола я весело. – Ты же хотела отдохнуть!

   – Ну, ладно, может, возьму что-то для чтения в дорогу, – подмигнула она.

   В конце концов, мы направились в аэропорт, и за ожиданием билетов, я всё больше размышляла о том, что же могло произойти дома. Мама была сильно напряжена, и это не давало мне покоя. У меня возникли разные представления: может, что-то с братом, может, проблемы у папы с бизнесом. Хотя последнее вряд ли. Отец всегда подтрунивал над моим старшим братом, мол, что он к его возрасту заработал столько денег, что за две жизни не потратить. А этот бездельник, сам себе не может купить даже пачки сигарет. Я понимала, что смогу разобраться на месте, но не могла отделаться от ощущения, что стряслось что-то нехорошее.

   Прошло немного времени, и вот мы уже сидели на борту самолета, готовясь к взлету. Мира болтала без умолку на нейтральные темы, рассказывала смешные истории из общежития, но я ловила себя на том, что мысли всё равно возвращаются к семье.

   – Не переживай так, – неожиданно сказала Мира, заметив, что я как-то замерла. – Всё будет в порядке. Уверена, папа просто хочет тебя увидеть.

   – Надеюсь, ты права, – вздохнула я. – Возможно, это действительно просто разговор, который они не могли обсудить по телефону.

   Как только самолет взлетел, я прикрыла глаза, пытаясь немного отдохнуть. Но уснуть не удалось. Поёрзав в кресле, я повернулась к подруге. И мы с Мирой быстро обменялись взглядами, и я заметила, что она тоже немного напряжена, хотя старается этого не показывать.

   Глава 2

   Полет прошел довольно быстро. Я слушала музыку, а Мира что-то читала. Время пролетело незаметно, и вскоре мы почувствовали, как самолет начинает снижаться. Я приоткрыла глаза и увидела знакомый пейзаж. Сердце забилось быстрее, но в душе продолжала таиться тревога.

   – Мы почти дома, – огласила я, стараясь придать себе уверенности. Мира ответила мне мягкой улыбкой.

   После приземления мы отправились за багажом. Подруга первой забрала чемодан с багажной карусели и отошла в сторону, дожидаясь меня. А пока я искала свои вещи, откуда ни возьмись появилась собака и начала обнюхивать Миру, после чего громко залаяла на её чемодан.

   Я обернулась, заметив, как Мира растерялась. Собака не выглядела дружелюбно, а её лай стал настоящей сенсацией среди пассажиров, привлекая к нам всеобщее внимание.

   – Эй, ты чего? – испуганно попятилась подруга, а животное предупреждающе зарычало, заставляя её замереть.

   – Мира, не шевелись, – крикнула я, наконец-то найдя свой чемодан, и бросилась к ней на помощь. – Что происходит? – обратилась я к приближающемуся к нам мужчине в форме.

   – Похоже, собака учуяла что-то запрещенное, придется обыскать, – сообщил тот, не выражая никаких эмоций.

   – Да что за вздор, такого не может быть! – возмущенно воскликнула я.

   – Тише, тише, – сказал мужчина, поднимая руки. – Ничего страшного, просто стандартная процедура. Мы проверим ваши вещи.

   Я в замешательстве смотрела на Миру, которая в панике прижимала чемодан к себе, словно это могло ей как-то помочь.

   – Что за ерунда? У нас нет ничего запрещенного! – настаивала я, пытаясь защитить подругу.

   – Я понимаю, но нам нужно пройти этот процесс, – ответил полицейский, выуживая из кармана рацию. – Пожалуйста, пройдите на досмотр.

   Я вздохнула, понимая, что тут не поспоришь. Мы и так уже потеряли слишком много времени, поэтому лучше пройти это быстро и не застревать на полдня в аэропорту. Тем более, нам не о чем переживать.

   – Ладно, – сказала я, бросив взгляд на Миру. – Давай сделаем это.

   Мы вместе прошли в специальную комнату, где открыли чемодан, и полицейский начал проверять содержимое, тщательно осматривая каждую вещь. Всё проходило гладко, но в какой-то момент он извлек странный пакет, обмотанный скотчем.

   – Что это? – мужчина внимательно посмотрел на Миру.

   – Я не знаю, – замерла та, побледнев. – Впервые вижу.

   – Она говорит правду, это не наше, – вмешалась я, начиная паниковать. – Мы просто студентки, возвращающиеся домой, – настаивала, чувствуя, как адреналин закипает в крови. – Мы ничего не скрывали и не делали. Это должно быть ошибкой!

   Полицейский не проявлял ни капли сострадания, его лицо оставалось каменно-невозмутимым. Он снова посмотрел на пакет, затем на нас, и я поняла, что эта ситуация может обернуться настоящей катастрофой.

   – Вы обе обязаны объяснить, откуда этот предмет, – потребовал полицейский и вызвал подкрепление.

   – Мы вообще не знаем, что это такое! – вскрикнула Мира, её голос дрожал от страха. – Мы только что прилетели, у нас нет никаких запрещённых вещей!

   Вскоре в комнату вошли ещё несколько человек в форме, один из которых снимал происходящее на камеру. Они отложили этот странный пакет на отдельный стол и аккуратно прорезали его канцелярским ножом. Я в ужасе заметила, как из него просыпалось что-то белое. Внутри всё сжималось, и меня накрыло ощущение, что мы оказались в страшном фильме. Как мы могли очутиться в подобной ситуации?

   – Вам необходимо пройти с нами, – сказал полицейский, и его коллега, который стоял рядом, подошёл ближе.

   – Ладно, хорошо, – выдавила я, поёжившись. – Но сначала мне нужно сообщить родителям.

   Моя просьба встретила ледяное молчание. Полицейский, казалось, не собирался уступать. Я почувствовала, как внутри тревога достигает предела.

   – Вы не можете просто так забрать нас, – попыталась я возразить, чувствуя, как голос дрожит. – Мы ничего не сделали!

   – Это не обсуждается, – произнёс один из полицейских, безразлично взглянув на меня. – У нас есть основания подозревать, что ваша подруга могла быть вовлечена в незаконные действия.

   Мира смотрела на меня с ужасом в глазах. Я понимала, что должна успокоить её, но сама терялась в догадках. Что нам делать? Чем больше я вспоминала, тем яснее становилось, что эта ситуация не имеет ничего общего с реальностью. Мы всего лишь прилетели домой. Как могли оказаться в этом странном и страшном сюжете?

   Вскоре нас вывели в коридор, и я не могла не обратить внимания на взгляды прохожих. Мне было стыдно и неловко. Я чувствовала, что все неправильно, но как же трудно что-то изменить в таких обстоятельствах!

   – Постарайся не паниковать, – тихо шепнула я Мире, когда нас повели в допросную. – За нами приедут, и мы всё объясним.

   – Что если они не поверят? – спросила она, и в её голосе звучало отчаяние.

   – Давай просто будем честны, – ответила я, стараясь выглядеть как можно спокойнее. – Мы никогда не использовали ничего нелегального и не знаем, откуда этот пакет.

   Когда мы вошли в допросную комнату, у меня закололо сердце. Внутри сидели двое, они смотрели на нас с интересом и настороженностью, будто мы были подозреваемыми в крупном преступлении.

   – Присаживайтесь, – сказал один из них, указывая на стулья. Я неохотно села рядом с Мирой. Нас принялись допрашивать, задавая одни и те же вопросы вновь и вновь.

   – Когда вы прибыли в аэропорт? – спросил один из полицейских, наклонившись вперёд.

   – Несколько часов назад, – ответила я, стараясь говорить уверенно.

   – Ваша подруга утверждает, что вы прибыли вместе. Но этот предмет… – он указал на пакет, лежащий на столе, – был у неё в чемодане.

   – Но это не наш! – воскликнула я, почти в отчаянии, глядя на Миру. – Мы ничего не знаем об этом!

   К моему удивлению, у одного из полицейских на мгновение мелькнула усмешка, но он тут же скрыл её, продолжив опрашивать нас в том же тоне.

   – Где вы были до этого? Какой был ваш маршрут?

   Я пыталась объяснить, но слова путались, страх не давал мыслить здраво.

   – Вы должны понять, что эта ситуация очень серьёзная, – произнес второй полицейский, его выражение оставалось каменным. – Если мы найдём улики о том, что вы были вовлечены в незаконные действия, последствия будут для вас весьма серьезными.

   Я подняла взгляд на Миру, увидела её страдания и поняла, что должна взять на себя ответственность за нас обеих. Моя смелость всё ещё боролась с чувством абсолютной беспомощности.

   – У нас нет ничего запрещённого, – начала я, но снова почувствовала, как у меня перехватывает дыхание. – Мы просто студентки! Прошу вас, позвольте позвонить родителям!

   В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел водитель моего отца. Его появление было таким неожиданным, что я не могла поверить своим глазам. Он выглядел взволнованным, но при этом сдержанным, видимо, стараясь не показать всей тяжести ситуации.

   – Алиса! – воскликнул он, прежде чем подойти ближе. Полиция остановила его, и я увидела, как Пётр Алексеевич начинает говорить с ними.

   – Пётр Алексеевич, – воскликнула я, надеясь, что он сможет остановить этот кошмар. – Мы ничего не сделали! Позвоните папе…

   Он посмотрел на меня, и я заметила, что его глаза полны сожаления и обеспокоенности.

   – Я знаю, – произнес он, затем вновь обернулся к полицейским. – Эти девочки невиновны. Я сам не понимаю, что произошло, но я уверен, что это просто недоразумение. Давайте разберемся вместе.

   Мои губы задрожали от облегчения, когда я поняла, что он пришел нас защитить.

   – Я уже вызвал адвоката. Без него мы больше не скажем ни слова, – обозначил Пётр Алексеевич, и в его голосе прозвучали настойчивость и уверенность.

   Полицейские переглянулись, но в их глазах всё ещё оставалось недоверие. А мы сидели в оцепенении, почти не дыша, надеясь, что вскоре всё разрешится.

   – Хорошо, – наконец сказал один из них. – Мы подождём и проведём дополнительное расследование, но пока оставайтесь здесь.

   Глава 3

   Минут через двадцать с нами уже беседовал семейный адвокат. Он внимательно выслушал, затем задал несколько вопросов Мире. После чего обратился ко мне:

   – Алис, тебе здесь больше делать нечего, поезжай домой, отец ждёт. Как только разберёмся, я привезу к вам Мирославу. Думаю, это займёт не меньше трёх часов.

   – Нет, я не оставлю её, – возразила я, не собираясь бросать подругу в беде.

   – Алис, тебе действительно лучше поехать домой, – вмешался водитель. – Отец срочно требует тебя.

   – Что же тогда он сам сюда не приехал? – воскликнула я, начиная злиться.

   – Алис! – резко произнёс адвокат, и в его голосе звучало раздражение. – Послушай, сейчас тебе действительно лучше отправиться домой. Здесь ты не сможешь ничем помочь!

   Я почувствовала, как внутри меня накатывает волна противоречивых эмоций. Неужели я могу оставить Миру в такой ситуации? Она выглядела такой потерянной и испуганной, у меня не было права её предавать.

   – Я не могу просто уехать, – отрезала я, стараясь подавить дрожь в голосе. – Она моя лучшая подруга. Она здесь из-за меня! И я буду рядом!

   Адвокат неодобрительно покачал головой и посмотрел на меня внимательно:

   – Я понимаю, как это трудно. Но сейчас вы обе нуждаетесь в защите. Если что-то пойдёт не так, последствия могут быть страшными, и у вас не будет возможности вернуть всё назад, – немного подумав, он добавил: – К тому же, твой отец четко велел, что если ты не согласишься поехать домой, оставит вас здесь без помощи.

   Я растерянно посмотрела на Мирочку, которая выглядела такой беспомощной и потерянной, что у меня сжалось сердце.

   – Езжай, – прошептала подруга. – Возможно, твой папа скажет что-то важное. В любом случае я отсюда никуда не денусь.

   – Хорошо, – выдавила я, хотя в душе метались горящие угли страха и вины. – Я поеду, но только если вы гарантируете, что с ней всё будет в порядке.

   – Мы сделаем всё возможное, – твёрдо пообещал адвокат. – И я сообщу вам, как только что-то прояснится.

   Я не спеша поднялась и, обняв подругу, прошептала ей на ухо:

   – Я поговорю с отцом и сразу вернусь, обещаю. Ничего не бойся!

   Мы вышли из допросной, и Пётр Алексеевич, заметив мои переживания, тихо сказал:

   – Ты сделала правильный выбор. Ты знаешь, какой отец непреклонный.

   Я кивнула, но чувства вины и тревоги переполняли меня, хотя я понимала, что в данный момент это лучшее решение. Если я не поеду, папа отзовет адвоката. Встречусь с ним лицом к лицу и выскажу всё, что думаю по этому поводу!

   Когда мы вышли, я остановилась возле двери и оглянулась, надеясь увидеть Миру. Она сидела на стуле с опущенной головой, но подняла глаза и встретилась со мной взглядом. В этот момент я промолчала, но молчание, казалось, говорило больше, чем слова: «Мы справимся!».

   После выхода из здания аэропорта я вновь обдумала всё и осознала, что нас кто-то жестоко подставил. Мне хотелось кричать об этом на весь мир, но вместо этого лишь молча села в машину с Петром Алексеевичем. Я понимала, что проблема так быстро не разрешится, и беспокойство о том, как там Мира, не отпускало всю дорогу.

   Я буквально выпрыгнула из машины, когда она подъехала к нашему огромному дому. Забежала в холл и со всех ног рванула в кабинет отца. Ворвалась туда без стука и, обнаружив его на месте, выпалила:

   – Что за срочность?

   – Ты так приветствуешь отца, Алиса, после долгой разлуки? – нахмурив густые брови, медленно произнёс он.

   – Прости, папа, – опомнилась я, пытаясь успокоиться. – Просто я только что прошла через ужасный момент. Мира в беде, и мне нужно знать, что мы всё сделаем, чтобы помочь ей!

   Отец не сразу отреагировал, он продолжал смотреть на меня с серьезным выражением лица, всё ещё не вставая с кресла.

   – В первую очередь, ты должна понимать, что эмоции сейчас не помогут, – обозначил папа с неким равнодушием в голосе. – К тому же, её судьба зависит только от тебя.

   – Что это значит? – нахмурилась я, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

   – Садись, нам предстоит долгий и сложный разговор, – он указал на кресло напротив.

   Я послушно села и внимательно посмотрела на отца.

   – Ты завтра выходишь замуж, – выдал тот совершенно спокойно.

   А я не поверила собственным ушам. Всё, что я могла сделать в ответ, это уставиться на него, раскрыв рот.

   – Что? – воскликнула я, не в силах собрать мысли в кучу. – Какое замужество? О чём ты вообще говоришь, пап?!

   Он медленно поднял руки, словно пытаясь успокоить меня.

   – Ты не слышала, о чём я говорил? – переспросил он, его голос оставался ровным. – Эмоции сейчас не помогут, Алиса. Мы находимся в сложной ситуации.

   – Но я не собираюсь выходить замуж! – закричала я, чувствуя, как горло сжимается от отчаяния. – У меня сейчас другие проблемы, и они намного важнее!

   – Понимаю, но у нас нет времени разбирать твои чувства, – спокойным тоном обозначил отец.

   Я встала и начала нервно расхаживать по кабинету, ощущая себя в ловушке.

   – Ты не можешь просто взять и решить за меня, с кем я буду проводить свою жизнь! – выпалила я, снова обернувшись к нему. – Мира в опасности, а ты говоришь о свадьбе?!

   – Так это единственный способ спасти её, – произнёс отец, и теперь в его голосе прозвучала заметная настойчивость. – Ты же не хочешь, чтобы она провела лучшие годы своей жизни за решёткой, верно?

   С каждой секундой мой пульс учащался, и в сердце разгоралась ярость. Меня раздирали противоречия: с одной стороны, я должна была думать о Мире и её безопасности, а с другой – никто не мог лишить меня выбора и заставить сделать что-то такое, чего я не хочу. Но самого главного я ещё не понимала, как связана ситуация в аэропорту с моим браком.

   – Замуж за кого ты собираешься меня выдать? – спросила я, наконец, пытаясь сохранить хотя бы каплю рассудка.

   – За Игната Мартынова, – произнёс отец, как будто это имя уже само по себе всё объясняло.

   – За кого?! – воскликнула я, пытаясь понять, о ком идёт речь. – Кажется, это сын твоего партнёра, да мы даже никогда не виделись!

   – Десять лет назад мы заключили с его отцом договор, что вы поженитесь. Ты наверняка слышала об этом.

   – Мне было тогда одиннадцать, я думала, это шутка! – всплеснула руками, теряя последнюю каплю самообладания.

   Я чувствовала, как океан противоречивых эмоций захлестывает меня. Что происходит с моей жизнью? Я совсем не готова к подобному повороту событий!

   – Это невозможно! – в отчаянии воскликнула я. – Это словно какое-то безумие!

   – Повторяю, это единственный способ спасти твою подругу, – настойчиво повторил отец. – После того как брак будет заключён, она окажется на свободе.

   В комнате повисла тишина. Я пыталась справиться с бурей в своей душе и снова подумала о Мире. Как бы я хотела, чтобы она была рядом, чтобы мы могли вместе разобраться в этой ситуации. Но ей сейчас в десятки раз хуже.

   – Ты уверен, что нет другого выхода? – спросила я с надеждой.

   – Да, – выдал он, и в его глазах была непреклонная решимость. – Нет времени на сомнения, Алиса. У тебя нет другого выбора.

   Я сглотнула и попыталась найти в себе хотя бы каплю решимости. Если я так действительно смогу помочь Мире, может, мне стоит рассмотреть этот вариант? Но неожиданно меня осенило: как мой отец связан с тем, что произошло?

   – Пап, – выдавила, боясь собственных предположений. – Скажи честно, ты знаешь, кто подстроил нам ловушку?

   Отец заметно напрягся, но тут же, взяв себя в руки, произнёс:

   – Догадываюсь.

   Страх встрепенулся в моём сердце. Я смотрела на отца, пытаясь понять его истинные намерения.

   – Ты догадываешься? – неуверенно переспросила я. – Папа, ты должен рассказать мне всё, что знаешь. Это как-то касается брака?

   – Возможно, – продолжал он отвечать неоднозначно.

   – То есть, это устроили Мартыновы? – запинаясь, протараторила я.

   – Не забивай себе этим голову! – твёрдо скомандовал отец. – Всё решится после свадьбы! А пока с матерью можешь заняться подготовкой.

   – О какой подготовке речь? – зашипела я раздраженно. – Я не дала согласия!

   – Прекрати упрямиться, сколько ещё раз мне нужно сказать, что у тебя нет выбора! – гаркнул отец, видимо потеряв терпение. – В конце концов, не будь эгоисткой и подумай о судьбе подруги!

   – Я найду другой способ ей помочь! – решительно выпалила я.

   – Глупая, пока ты будешь искать этот способ, девочка будет в тюрьме! По-твоему, ей там понравится?! Да после этого Мирослава никогда не сможет вернуться к нормальной жизни! Её наверняка отчислят из института! И во всём этом она будет винить тебя!

   Каждое слово отца кинжалом вонзилось в моё сердце. Но он был прав, я сделаю всё, чтобы защитить Миру. Даже пожертвую собой ради неё. Она и так натерпелась и не заслуживает страдать снова.

   – Хорошо! – произнесла я, подписывая себе приговор. – Но хочу увидеть подругу.

   – Это исключено! – сразу же оборвал отец.

   – Почему? – удивилась я.

   – К ней посторонних не пустят. И тебе нужно готовиться к свадьбе, скажи мне всё, что хочешь, а я передам адвокату.

   – Пусть он успокоит её и заверит, что завтра она точно окажется на свободе, – бросила я и вышла из его кабинета.

   Глава 4

   Мне отчаянно хотелось побыть одной, переварить всё произошедшее. Но не успела я добраться до своей комнаты, как передо мной появилась мама.

   – Душа моя, как я рада тебя видеть, – она заключила меня в объятия и поцеловала в щёку. – Знаю, ты устала, но нужно примерить свадебное платье, я заказала несколько вариантов.

   – Значит, ты давно знаешь обо всём? – мои глаза опасно вспыхнули.

   – Да, дорогая, – ответила мама, слегка смущаясь. – Мы с отцом обсуждаем это уже некоторое время. Я надеялась, что ты сможешь принять всё, когда придёт время.

   – Принять? – возмутилась я, не в силах сдержать эмоции. – Как ты можешь так говорить? Я не собиралась выходить замуж за того, кого даже не знаю! Но Мира в беде, и у меня не осталось выбора!

   Мама потянулась ко мне, но я отстранилась. Она выглядела расстроенной, но я не могла просто взять и успокоиться, когда вокруг творится хаос.

   – Алис, я знаю, что это трудно, но это не просто свадьба. Это единственный способ спасти твою подругу и нашу семью, – попыталась объяснить она.

   – Как это возможно? Ты не понимаешь! Вы с папой просто ставите на мне крест! – закричала я, сбивая все её попытки успокоить меня.

   – Я понимаю твою тревогу, но всё, что мы можем сделать сейчас, – это подготовить тебя к замужеству, – произнесла мама, словно уговаривая саму себя.

   – Ты действительно веришь, что это правильно? – совсем поникла я. – Понимаешь, я чувствую, что меня загоняют в угол, и единственное, что я могу сделать, – это отдать себя в жертву!

   – Ты права, милая. И вправе злиться, – поддержала мама, её голос стал мягче. – Но нам нужно быть холодными и спокойными. Он просто хочет защитить нашу семью.

   – Защитить? За счёт чего? За счёт моего счастья? Какие же у нас странные ценности! – в голосе не было места для слёз, только гнев и безысходность.

   – Дорогая, попробуй посмотреть на всё иначе, – снова начала успокаивать мама. – Игнат приятный парень, возможно, ты будешь счастлива.

   – Возможно, – горько усмехнулась я.

   Я снова чувствовала, как противоречия въедаются под кожу. И я подошла к своей матери ближе.

   – А что, если я откажусь от этой свадьбы? – спросила я, многозначительно глядя ей в глаза.

   Она сжала мои плечи, отчаяние отражалось в её глазах:

   – Я не знаю, что произойдёт, но я уверена, что ничего хорошего из этого не выйдет!

   Слова мамы снова обожгли меня. Я чувствовала, как вокруг сжимаются стены, и нарастает ощущение обреченности. Мы были вовлечены в эту мерзкую игру, и всё, что могли, – это следовать правилам, которые мне непонятны.

   – Но я не хочу, чтобы моя жизнь становилась частью чьей-то сделки, – произнесла я, снова начиная терять контроль. – Я хочу сама решать, что делать со своей судьбой!

   Мама посмотрела на меня с беспокойством, и я заметила, что её глаза блестят от слёз. Она понимала, как много зависит от этого выбора, как трудно будет всем нам.

   – Алис, мы не можем позволить, чтобы твоя подруга страдала из-за наших решений, – сказала она, её тон становился всё тише. – Эти обстоятельства выше нас. Мы должны действовать с умом. Соберись, пожалуйста!

   Я отступила на шаг, словно её слова меня оттолкнули. И всё же, мысли о Мире не давали покоя. Что с ней сейчас? Как она себя чувствует? Где она? Закрытая в этой допросной комнате? Я представила её одинокую, испуганную, и сердце моё разрывалось от боли.

   – Я знаю, что это трудно, но подумай о том, что на кону. И возможно, с Игнатом всё сложится, – продолжала мама, ее голос был полон надежды.

   – Возможно, – шептала я, пытаясь найти какой-то смысл в этих словах. – Но как мне убедиться, что это действительно сможет спасти её? Как я могу доверять словам?

   – Мы просто должны верить в лучший исход, – произнесла она, глядя мне в глаза с решимостью. – Иногда нам приходится делать выбор, который кажется неправильным, ради людей, которых мы любим.

   Я снова ощутила, что меня приковали к стене, и все мысли о сопротивлении бессмысленны.

   – Ладно, – наконец произнесла я, и этот вздох стал для меня сейчас решающим. – Я попробую посмотреть на ситуацию с вашей стороны. Но я хочу увидеть Мирославу перед свадьбой.

   Мама кивнула, и на её лице проскользнуло облегчение.

   – Я сделаю всё возможное. И помни, мы с папой хотим для тебя только лучшего, – напомнила она, дотрагиваясь до моего плеча. – А теперь нам нужно заняться подготовкой к свадьбе.

   – Мам, прости, но мне глубоко плевать на эту свадьбу. Можете надеть на меня хоть картофельный мешок, мне всё равно, – отрезала я и направилась в свою комнату.

   Я прорыдала всю ночь, проклиная себя за то, что втянула подругу в этот кошмар. Ни одна мысль не покидала меня. Как мог отец так жёстко решить за меня? Почему в нашем доме всё кажется таким неправильным? Словно мир вокруг меня треснул, и я больше не могла различить, где правда и где ложь.

   Когда наконец наступило утро, я встала на автомате, натянула на себя какую-то одежду. Взглянула в зеркало и увидела измождённое лицо, красное от слёз и беспокойства. Никакое свадебное платье не украсит эти глаза, полные страха и отчаяния…

   Я спустилась вниз, и мама уже ждала меня в гостиной.

   – Доброе утро, душа моя, – её голос был мягким, но в нём читалось волнение. – Ты готова к сегодняшнему дню?

   – О каком «готова» идёт речь? – прошипела я, чувствуя, как к горлу подступает ком. – Мира в тюрьме, а я в безумной игре, это совсем не тот сценарий, который я хотела бы видеть!

   – Я понимаю, – вздохнула мама, прижимая руки к груди. – Но если ты будешь хранить эту злость, она лишь погубит тебя. Мы можем справиться с этим вместе.

   Я просто кивнула, не зная, что ответить. Какой смысл в разговорах о «вместе», когда мне одной приходится расплачиваться за чужие грехи? Каждый уговор, каждое заверение – просто слова, которые не могут приблизить меня к правде.

   – Алис, я ещё раз постараюсь поговорить с твоим отцом, – сказала мама, не выдержав моё молчание. – Постараюсь убедить его в том, что тебе нужно увидеть Мирославу.

   – Я просто хочу быть уверенной, что она в безопасности, – вздохнула я устало.

   Я не могла позволить себе оставить её на произвол судьбы. Её жизнь находилась в руках людей, которые не знали, что такое жалость. Я вспомнила наше с Мирой первое знакомство, её задорный смех; она всегда оставалась лучезарной, несмотря на то, что жизнь никогда не гладила её по голове…

   Глава 5

   – Доченька, завтракай, и нужно выдвигаться, – голос мамы вырвал меня из воспоминаний.

   – Куда? – посмотрела на неё недоумевающе.

   – Бракосочетание состоится в загородном отделе. Там шикарный банкетный зал, зона для росписи. Всё будет на высоте, – объяснила мама. – Я выбрала для тебя изумительное свадебное платье, также заказала визажиста и парикмахера.

   – Ты думаешь, меня это волнует?

   – Понимаю, что ты раздавлена, и я об этом не спорю, – мама пыталась говорить спокойно, но её голос дрожал. – Мы сделаем то, что необходимо, чтобы спасти твою подругу. Но для этого тебе нужно подготовиться к свадьбе.

   – К свадьбе? – выпалила я с неподдельным сарказмом. – Для чего? Чтобы выйти замуж за незнакомца, который должен был быть для меня просто именем на страницах договора? Ты действительно думаешь, что это поможет Мире?!

   Мама вздохнула, и на её лице мелькнула тень беспомощности. Мне вдруг стало стыдно за то, как я накинулась на неё. Она просто пыталась сделать всё возможное, чтобы помочь мне. Но как можно помочь, если все действия кажутся такими нелепыми и несправедливыми?

   – Может, действительно, Игнат не таков, как ты его себе представляешь. Мы же не знаем его, – начала снова мама.

   – Плевать, – встрепенулась было я, но вдруг остановилась. Что я действительно знала о Мартыновых? Их имена были связаны с контрактом, с которым я не хотела иметь ничего общего.

   – Ты ведь сама понимаешь, что девочка в беде. И нужно действовать как можно быстрее! – напомнила мама то, что я и так не забывала.

   Я была готова на всё ради подруги. Но в то же время меня мучила мысль: что будет, если после всего этого я всё равно не смогу помочь Мире?

   – Хорошо, я постараюсь, – наконец вымолвила я, стиснув зубы. – Но я настаиваю на том, чтобы увидеть Мирославу перед свадьбой. Это единственное, чего я прошу.

   – Я думаю, что у нас получится, – сказала она, ободряюще прижав меня к себе. – Главное, не теряй надежды. Мы справимся.

   Я выдохнула, стараясь избавиться от тяжести на сердце. Нужно было сделать этот шаг, как бы трудно это ни было.

   Так началась подготовка к свадьбе. Я не знала, каким будет этот день, и смогу ли быть счастлива хотя бы мгновение. Но одно было ясно: я сделаю всё, чтобы спасти Мирославу, даже если это потребует от меня жертвы. И, возможно, постепенно я смогу открыть что-то новое и неожиданное для себя.

   Я смотрела на незнакомое отражение в огромном зеркале. Визажистам удалось поистине сотворить чудо. Я сияла. Белое платье с открытыми плечами делало мою фигуру более изящной, а длинный шлейф придавал элегантности. Но никакие красивые наряды и прически не могли скрыть ту боль и растерянность, что я испытывала внутри. Я стояла перед зеркалом, пытаясь убедить себя, что всё это – не более чем странный сон, но, увы, реальность не отпускала.

   Заглянула в глаза своему отражению и попыталась увидеть в них хоть каплю надежды. Мои мысли вновь вернулись к Мире. Что с ней сейчас?

   Переживания о её страданиях пронзали меня, как острые иглы, заставляя замирать сердце. Я знала, что должна быть сильной, но эта сила то и дело ускользала.

   Мама подошла ко мне с лёгкой улыбкой, но в её глазах читалась тревога.

   – Ты великолепна, Алиса, – произнесла она, любуясь своими трудами.

   – Спасибо, мама, – ответила я с натянутой улыбкой. – Я могу побыть немного одна?

   – Понимаю, – кивнула она и, забрав свою сумку, покинула мои апартаменты.

   Я снова посмотрела на себя в зеркале и возненавидела за беспомощность. В голову лезли мысли о том, что свадьба – это нечто большее, чем просто церемония. Это обещание, это связь с другим человеком, это жизнь, которая должна быть наполнена любовью. Но как можно думать о любви, когда я даже не знала, каков мой «будущий муж»?

   Углубившись в размышления, я не заметила, как за моей спиной открылась дверь, и кто-то вошёл в номер, пока не увидела в отражении за своей спиной высокого парня. Резко обернулась и изумленно уставилась на незнакомца.

   – Вы кто? – настороженно поинтересовалась я.

   – Надо же, – усмехнулся он, и меня обдало холодом. – Не узнаешь своего будущего мужа?

   Я раскрыла рот, не зная, что сказать, и растерянно захлопала глазами. Он окинул меня изучающим взглядом, и мне захотелось поежиться. Красивый, словно голливудский актёр. Высокий, хорошо сложен. Наверное, от таких мужчин девушки сразу теряют голову. Да и моё сердце на миг пропустило удар, когда я его увидела. Но лёд в голубых глазах заставил меня напрячься.

   – Так вот ты какая, Алиса Артемьева, – произнёс он, едва не наморщив брезгливо лицо. – Ожидал увидеть что-то поинтереснее…

   Я почувствовала, как по спине пробежал холодный пот. Этот парень, Игнат, выглядел именно таким, как я себе его представляла – с холодным взглядом и высокомерной усмешкой. Все воспоминания о разговоре с мамой, все страхи и тревоги о Мире вернулись с новой силой.

   – И что, по твоему мнению, «поинтереснее»? – бросила я, стараясь сохранить достоинство, несмотря на поднимающиеся внутри меня эмоции. Я не могла позволить ему увидеть, насколько он меня задел.

   Он шагнул ближе, и я машинально отступила на шаг назад. Мои мысли медленно наполнялись яростью и паникой, и каждая фраза давалась с трудом.

   – Знаешь, я ожидал, что ты будешь более… выразительной, – он смотрел на меня так, будто я пустое место. – Но чего можно ожидать от идиотского договора.

   Я сжала кулаки, пытаясь подавить поток обиды, который уже хлестал через край. Нельзя было отдавать ему власть надо мной, даже если он был частью этого кошмара.

   – Я не в восторге от этой ситуации, – произнесла я, стараясь говорить сдержанно. – Но, знаешь ли, это не повод для шуток.

   – О, не переживай, – поведал он, кривя губы в усмешке. – Это только начало. Ты ещё сто раз пожалеешь о том, что твоя семья настояла на этом браке.

   – Что, прости? – поражённо выдохнула я. – Моя семья?

   – Или же это была твоя инициатива? – ещё более холодным тоном поинтересовался он. – Не хочется расставаться с красивой жизнью?

   – О чём ты, я не понимаю?

   – Не притворяйся дурочкой, можно подумать, ты не знаешь, что твоя семья банкрот. И этот брак – единственная возможность вылезти из долгов! – выплюнул Игнат, не скрывая презрения.

   И я, мягко говоря, офигела. Я ничего не слышала о финансовых проблемах. И вообще, папа говорил, что на этом браке настаивают Мартыновы. Я чего-то не понимаю? Или не знаю?

   – Насколько мне известно, это твоя семья настояла на браке, – я хотела добавить, что даже угрожали моей подруге, но в последний момент решила приберечь этот козырь на потом.

   – Моя? – Игнат громко рассмеялся, и от этого зловещего смеха по моей коже побежали мурашки. – Да я бы лучше застрелился, чем породнился с твоей семьёй!

   Глава 6

   Теперь я вообще ничего не понимаю! Кому же нужна эта проклятая свадьба?

   – А ты под стать своему папочке, за деньги готова продавать своё тело, – уколол меня Игнат низко и гадко.

   – Ты ничего не знаешь обо мне! И не можешь судить! – воскликнула я, разозлившись.

   – Мне достаточно того, что я вижу!

   – И что ты видишь? – спросила я с вызовом.

   – Избалованную, меркантильную пустышку, которая так боится расстаться с красивой жизнью, что готова прыгнуть в постель к незнакомцу, – хлестал Игнат тяжёлыми словами, нисколько не щадя моих чувств. – Смотрю на тебя и испытываю лишь омерзение.

   Я застыла словно после удара и осознала, что в этом браке меня не ждёт ничего хорошего. Скорее, он станет самым настоящим адом.

   – И, видимо, папаша не сообщил тебе, что у меня уже есть невеста, с которой тебе придётся жить под одной крышей, – добавил он, решив, таким образом, добить меня.

   – Невеста? – переспросила я, не веря своим ушам. Всё стало ещё более запутанным. – Ты о чём вообще говоришь?

   Игнат, кажется, находил моё недоумение забавным. Он скрестил руки на груди и продолжал смотреть на меня с презрением, как будто я была неким временным недоразумением в его жизни.

   – Ну да, если бы не твоя беспринципная семейка, я бы давно женился на женщине, которую люблю! – выдал он, его голос был полон ненависти.

   Я почувствовала, как земля уходит из-под ног, захотелось даже за что-то ухватиться. Желая увеличить дистанцию, я сделала шаг назад, будто это как-то могло меня спасти. Я всеми силами старалась не дать панике захватить меня, но грань была очень близко…

   – Почему тогда ты согласился на этот брак? – выдавила я, с трудом скрывая дрожь в голосе.

   – Думаешь, у меня был выбор? Я не собираюсь отдавать твоему папаше половину семейного имущества! Даже если это означает связать себя с такой, как ты! – рыкнул Игнат, и я вздрогнула. – Мой отец еще два года назад хотел разорвать этот дебильный договор, предлагал хорошую компенсацию, но твой, как видишь, не согласился!

   Я отшатнулась, испытывая приступ удушья. Кажется, меня жестоко обманули. Неужели родной отец мог так со мной поступить?

   – Этого брака не будет! Я поговорю с папой немедленно и заставлю его отказаться, – заявила я решительно.

   – Ну да, – усмехнулся Игнат холодно, будто заранее зная итог этого разговора. – Посмотрим, что у тебя получится. Заодно спроси у отца, готов ли он, что его дочь будет жить с теми, кто ее презирает.

   С этими словами он окинул меня ненавистным взглядом, развернулся и покинул номер, оставив меня в полном раздрае.

   Долго думать времени не было, мне срочно необходимо поговорить с папой и убедить его отказаться.

   Я вышла из своей комнаты, полная решимости найти отца и разобраться с этой отвратительной ситуацией. Куда бы я ни шла, в голове крутились слова Мартынова, словно зловещая мелодия, обещающая несчастье. Как мог отец так поступить со мной? Как он мог позволить, чтобы моя жизнь превратилась в игру, в которой все составляющие словно сговорились против меня?

   Спускаясь по лестнице, я старалась не думать о том, что меня ожидает. Вся моя решимость определяла каждое движение, каждую мысль. Я должна была справиться с этим, обязана спасти Мирославу и освободить себя от этого ненужного бремени.

   Я нашла номер родителей и, постучав один раз, вошла без приглашения. Сразу увидела отца, который сидел за столом, просматривая какие-то бумаги. Его лицо было сосредоточенным, и лишь когда я подошла ближе, он поднял на меня вопросительный взгляд.

   – Алиса, как ты? Уже подготовилась к свадьбе? – поинтересовался он, но в его голосе не было той былой теплоты, которую я когда-то ощущала. В нем сквозила холодная настойчивость, как будто он не оставлял мне выбора.

   – Папа, нам нужно поговорить, – начала я, стараясь вложить в голос всю свою тревогу и решимость.

   – О чём? – его интонация осталась такой же твёрдой.

   – Это касается моего будущего! Ты не можешь так просто принимать решения за меня! – выкрикнула я, не зная, как сразу обуздать прилив эмоций. – Игнат рассказал мне о финансовых проблемах и о браке, на котором настаиваешь только ты. Я не хочу быть частью этого безумия!

   Его лицо нервно дернулось, и я увидела, как искры недовольства пробежали в его глазах.

   – Не начинай снова, дочь, – произнес он, слишком спокойно для моего душевного состояния. – У нас нет времени на разборки. Это дает нашей семье шанс, в котором мы нуждаемся.

   – Нуждаемся? – повторила я, ощутив, как хорошо запомненные слова о любви и семье рушатся под напором реальности. – Ты солгал мне! Выставил всё так, будто это они настаивают.

   Он поднял руку, чтобы остановить меня, но я продолжала говорить, не замечая, как слезы скатываются по щекам.

   – Игнат всей душой ненавидит меня, и у него уже есть невеста! Это брак – лишь способ избавиться от проблем нашей семьи, и ты это прекрасно понимаешь! Я уверена, если захочешь, сможешь найти другой выход, не обрекая меня!

   – Замолчи! – закричал отец, и в его голосе послышался такой гнев, что меня это заставило на мгновение замереть. – Ты не понимаешь, что это единственный путь, чтобы спасти нас? Неужели ты так эгоистична и думаешь только о себе?

   Его слова тянулись, будто острые лезвия, разрывая на куски всё то, что я когда-либо думала о своей семье.

   – Достаточно! Я не буду участвовать в этой игре! Я обязательно спасу Мирославу, и если это значит пойти против тебя и всей этой лжи, тогда я так и сделаю!

   Я развернулась и направилась к выходу, собираясь уйти, но резкий крик меня остановил:

   – Стоять!

   Я обернулась и посмотрела на него, всё ещё надеясь, что отец передумал. Но следующие его слова стали ещё большим для меня ударом:

   – Никто не сможет помешать этой свадьбе состояться. И ты ничем не поможешь своей подруге, пока я не позволю этого!

   – Что?

   – Её свобода зависит исключительно от меня. Если хочешь, чтобы она сегодня вышла, закроешь рот и пойдёшь под венец, – обозначил отец жестоко.

   – Что ты такое говоришь? – всё ещё не понимала я, хотя цепочка была очевидна. – Умоляю, только не говори, что это всё ты подстроил, – простонала, едва не осев на пол.

   – Ты очень удачно притащила подругу с собой. Я знал, что без давления ты не согласишься, – равнодушно подтвердил он мои подозрения.

   – Ты с ума сошёл? – воскликнула я, не в силах сдержать эмоции. – Как ты мог так поступить с собственной дочерью?

   Глава 7

   Отец смотрел на меня без малейшего чувства вины, его холодный взгляд полностью игнорировал мою боль.

   – Ты не понимаешь, Алиса. Это бизнес, и в нём нет места эмоциям, – произнёс он, словно это была простая торговая сделка. – Ты должна сделать то, что я говорю, и всё будет хорошо.

   – Я не хочу этого! – закричала я, и мой голос надорвался. – Я не хочу выходить за мужчину, который меня ненавидит! Не хочу жертвовать собой!

   – У тебя нет выбора, – прозвучало его утверждение как приговор. – Если ты откажешься, я потеряю всё. А ты – подругу!

   Я стояла, не веря своим ушам. Внутри меня всё кипело от гнева и предательства. Как можно так эгоистично жертвовать судьбой дочери ради денег?

   – Мирослава страдает из-за тебя, и ты это знаешь! – обвинила я, не в силах скрыть свою боль.

   – Она не имеет значения, – невозмутимо ответил отец. – Это всего лишь побочный эффект. Если ты не выйдешь за Мартынова, у нас не будет будущего.

   Я отступила назад, не в силах смотреть на родного человека.

   – Ради своего положения ты готов сделать всё? Даже сломать мне жизнь?

   – Я делаю то, что необходимо, – повторил он, и в его глазах уже не было отцовской любви, только холодная настойчивость.

   Слёзы, которые ещё недавно я сдерживала, теперь катились по щекам. У меня не осталось сил бороться. Но я готова была умолять.

   – Я умоляю тебя, папа, одумайся, – выдавила я тихо, шмыгнув носом. – Семья Игната готова договариваться и выплатить компенсацию! Прошу, не бросай меня в эту пропасть!

   Я метнулась к отцу и упала перед ним на колени, утопая в пышных складках своего белого платья.

   – Услышь меня, пожалуйста! – рыдала я, не сдерживаясь. – Игнат сказал прямо, что превратит мою жизнь в ад! Если у тебя есть хотя бы капля любви ко мне, умоляю, останови этот кошмар. Я уже не выдерживаю…

   – Милая, что ты делаешь, поднимись, – откуда-то донёсся голос мамы.

   – Пап, – всхлипнула я, поднимая на него мокрые глаза, полные надежды. – Прошу тебя…

   Кажется, на его лице проскользнуло сомнение, но его голос по-прежнему был непреклонен:

   – Прекрати этот спектакль! До сегодняшнего дня ты жила, ни в чём не нуждаясь! С радостью использовала мои ресурсы, не думая, какой ценой они даются! Но за всё нужно платить. Теперь твоя очередь сделать что-то для семьи…

   – Почему ты приносишь в жертву меня, а не брата? – выдавила я, дрожа всем телом.

   – Потому что в договоре прописано твоё имя! Прекращай истерику и приведи себя в порядок! Не смей показываться перед гостями в таком виде! – потребовал отец, раздражённо махнув рукой.

   – Я не выйду замуж, – возразила я, но возражение звучало жалко.

   – Тогда позвони прямо сейчас своей подруге и сообщи, что она сгниёт в тюрьме! – ухмыльнулся тот.

   – Я ненавижу тебя! – зашипела я сквозь зубы. – Отныне ты мне не отец!

   – Алиса, милая, пойдём, – попыталась поднять меня мама, но я оттолкнула её руки.

   – Не трогай меня! Ты тоже всё знала и строила из себя невинную! Ты такая же, как и он! – мой голос сорвался, и слёзы по-прежнему лились градом. Я не могла поверить, что моя семья – те, кому я всегда доверяла, те, от кого ожидала поддержки и любви, теперь стали причиной моего кошмара.

   – Алиса! – произнесла мама, но в её голосе я не услышала ни капли уверенности. – Это лучшее решение для всех нас. Ты не понимаешь, как сложно нам сейчас…

   – Не ври мне, – перебила я, поднимаясь на ноги и вскидывая голову. – Ты действительно думаешь, что для меня так будет лучше? Жертвовать собой ради спасения бизнеса?

   Отец свирепо прищурился, как будто искал слова, чтобы заставить меня замолчать. И я ощутила, как в душе с большей силой разгорается гнев.

   – Ты не знаешь, что такое бедность, – произнёс он, его голос напоминал металл. – Один день такой жизни, и ты бы согласилась на что угодно! Поэтому заканчивай свои капризы!

   – Капризы? – закричала я в отчаянии. – Я не хочу выходить замуж за человека, который меня презирает и ненавидит!

   Я бросила взгляд на маму, ища помощи. Её лицо было тяжело озабоченным. Но она ничего не могла сделать или не хотела…

   – Мы же семья, Алиса! – произнесла она, стараясь образумить меня. – Мы должны поддерживать друг друга!

   – Поддерживать? – выпалила я в ярости. – Ты оставила меня одну, когда мне было хуже всего! Ты и папа предали меня!

   Отец прикрыл глаза и тяжело вздохнул:

   – Я сделаю так, чтобы Мирославу после свадьбы освободили, на этом всё! И не смей никому говорить о нашем разговоре. Иначе у твоей подруги опять будут проблемы, всё же стипендию даю ей я! И это не изменится, если ты будешь послушной дочерью!

   – Это будет на вашей совести! Если, конечно, она у вас есть! – выкрикнула я и выбежала из их комнаты, полностью опустошённая.

   Слёзы застилали глаза, а сердце разрывалось на части. Меня тошнило от лжи и лицемерия тех, кого я считала своей семьёй. «Семья» – это слово звучало теперь как издевка. Как они могли так поступить со мной? Как могли променять мою жизнь на деньги и спокойствие?

   Я неслась по коридору, не видя ничего вокруг. Моё белое платье казалось теперь саваном, символом моей загубленной жизни. Я ненавидела его, ненавидела эту свадьбу, ненавидела Игната, ненавидела своих родителей… ненавидела весь мир.

   Добежав до своего номера, я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной, пытаясь отдышаться, и посмотрела в зеркало на своё распухшее от слёз лицо. Ничего от той счастливой девушки, которой я была ещё вчера, не осталось. Вместо неё передо мной стояла раздавленная и отчаявшаяся тень.

   В дверь постучали, и я вздрогнула, почувствовав себя мышкой, пойманной в капкан.

   – Алиса, милая, это я, мама, – раздался приглушённый голос. – Пожалуйста, открой.

   Я не хотела её видеть. Не хотела слышать её фальшивых оправданий и лживых слов. Не желала больше сталкиваться с её притворством. Но всё же открыла дверь.

   Мама вошла в комнату и посмотрела на меня со смесью жалости и вины.

   – Алиса, я знаю, что тебе тяжело, – начала она, протягивая ко мне руки. – Но мы ведь хотим как лучше…

   – Как лучше?! – перебила я её, вкладывая в это короткое слово всю свою боль и ярость. – Лучше для кого? Для вас! Чтобы вы спокойно спали по ночам, зная, что я пожертвовала собой ради вашего благополучия?

   – Это не так… – попыталась оправдаться она.

   – Это именно так! – крикнула я, и слёзы вновь брызнули из глаз. – Вы бросили меня на растерзание! Вы не представляете, как я вас ненавижу сейчас!

   Мама молчала, опустив взгляд. Она знала, что я права, и не могла с этим спорить.

   – Алиса, я… – она запнулась, подбирая слова. – Мы сделаем всё, чтобы Миру выпустили как можно скорее. Обещаю.

   – Обещания, – усмехнулась я, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. – Ваши обещания ничего не стоят. Я никому не верю больше. Никому!

   Я старалась не смотреть на маму. Я знала, что она не уйдёт, но мне было всё равно. Я хотела одного – чтобы всё это закончилось. Чтобы этот кошмар наконец-то прекратился.

   И вот, словно по иронии судьбы, пришло время идти на «церемонию». Я шла как на казнь, ноги подкашивались, а в душе кипела ярость и горечь. Я пыталась найти хоть что-то, что придало бы мне сил, хоть какое-то утешение. Но ничего не было. Только боль, отчаяние и холодная ненависть.

   Моё жалкое, зареванное лицо закрывала белоснежная фата. Эта тонкая ткань была моей единственной защитой.

   Я увидела Игната, ожидающего меня у алтаря. Он смотрел на меня своими пронзающими ледяными глазами, и мне казалось, что он наслаждается моими страданиями. Насмешливое выражение на его лице словно язвительно кричало: «Ну, что, смогла уговорить отца? Что и стоило доказать!»

   И вот я стою в белом платье, с поникшей головой, в окружении незнакомых улыбающихся людей. Но я не вижу их. Я вижу только Игната и боюсь его всем сердцем.

   Ведущий начал свою речь, прозвучали торжественные слова, и я поняла, что назад пути нет. Сейчас моё имя будет связано с именем Игната, и моя жизнь больше не будет принадлежать мне…

   Глава 8

   – Алиса Артемьева, готовы ли вы взять в мужья Игната Мартынова?! – спросил регистратор, видимо, уже не в первый раз.

   Я замерла, время словно остановилось, и ничто вокруг не имело значения. Моя жизнь, мой выбор, все мои мечты были в этот момент разрушены окончательно. Я смотрела на Игната, его холодное лицо отражало ещё большую презрительность, и мне необходимо было выдавить из себя проклятое «да». Я пыталась, но горло будто немерено жгло и сдавливало это слово.

   Я ощутила, как холодный пот струится по спине, а внутри всё сжимается от отчаяния. Ведущий терпеливо ждал, но для меня весь мир вокруг рассеялся, остались только я и взгляд жениха, полный презрения и ненависти...

   – Алиса, – проговорил ведущий чуть громче. – Вы готовы взять его в мужья?

   Всей душой мне хотелось выкрикнуть заветное «нет» и победно уйти с этого абсурдного мероприятия. Но я напомнила себе о Мирославе, о том, как она страдает из-за меня, и слёзы, застилающие глаза, моментально высохли.

   – Да! – вырвалось из моих уст, обжигая язык словно кислотой, и я закрыла глаза, как будто это могло изменить реальность.

   – А Вы, Игнат Мартынов, готовы ли взять в жёны Алису Артемьеву? – обратился регистратор к жениху, и тот медленно склонился ко мне.

   Я чётко видела сквозь тонкую ткань фаты его искажённое презрением лицо, и слова, которые он произнёс с неприязнью так, чтобы слышала только я, заставили вздрогнуть:

   – Ты никогда не будешь мне женой! – и уже громче добавил: – Да!

   Регистратор удовлетворённо кивнул и торжественно продолжил:

   – С вашего взаимного согласия, выраженного в присутствии свидетелей, ваш брак регистрируется! Подойдите к столу регистрации и своими подписями скрепите ваш семейный союз.

   Я шла к столу регистрации, будто во сне, шаги были тяжёлыми, словно налиты свинцом. Рука дрожала, когда я брала ручку. Каждое движение казалось мне предательством – предательством самой себе, своих надежд и принципов.

   Взгляд Игната был невыносим – он наслаждался моими мучениями, и это осознание ещё больше угнетало. Под его пристальным, испытывающим взором, я сдавила до боли заледеневшими пальцами ручку и черкнула в нужном месте, но подпись получилась корявая, совершенно не похожая на мою. В принципе, она соответствует этому фальшивому балагану.

   Игнат подписывал, сжимая ручку так сильно, будто хотел её раздавить. Я заметила, как побелели подушечки его пальцев. Сейчас рушилась жизнь не только у меня, но и у него. Кто знает, кому из нас тяжелее?

   Его гнев и презрение витали в воздухе. Пока я винила во всех бедах своих родителей, он спихнул всю вину на меня. У Игната была своя правда, и я не вправе за это его осуждать, хотя мне тоже хотелось выплеснуть на него часть своей горечи...

   Когда с подписями было покончено, ведущий объявил:

   – Прошу вас в знак любви и преданности друг другу обменяться обручальными кольцами.

   Любовь? Преданность? Как же это далеко от истинных мотивов этого брака. С каждой новой клятвой я всё больше и больше увязала в трясине лжи.

   К нам подошла милая девочка в образе ангела и протянула поднос, на котором сверкали два обручальных кольца. Я подняла глаза и встретилась с глазами Игната – в них плескались холодные волны ненависти и безразличия. Я отвела свой взгляд, пытаясь сдержать слёзы, которые вновь застилали взор.

   – Обменяйтесь кольцами, – настойчиво повторил ведущий, как будто не замечая, что вся атмосфера здесь пропитана отчаянием. Я вздохнула и послушно взяла кольцо с подноса, его вес ощущался неподъёмным грузом на моём сердце. В этот момент мне казалось, что каждое мгновение этого обряда стало частью моего добровольного заключения в тюрьму.

   Игнат, с непроницаемым выражением на лице, тоже взял своё кольцо, и я заставила себя протянуть ему кисть. Он, практически не соприкасаясь с моей кожей, натянул мне на палец кольцо, которое к тому же оказалось сильно велико. Я быстро проделала то же самое с ним и опустила вниз свои дрожащие руки, и при этом моё кольцо соскользнуло с пальца и брякнуло о пол, со звоном запрыгав по мраморным ступенькам. Кажется, в ту же секунду все присутствующие застыли. В целом зале воцарилась гробовая тишина, только звук падающего кольца эхом разносился по пространству. Я замерла, сердце неистово колотилось в груди, как будто каждое его биение подчёркивало мою невероятную обречённость. Игнат, с нарастающим раздражением, нахмурился и смерил меня злым взглядом, видимо в уме проклиная меня за неуклюжесть.

   В воздухе повисло напряжение, вероятно не только я, но и гости видели в произошедшем плохое предзнаменование.

   Тишина сдавливала горло, и мне казалось, что все осуждающие взгляды устремлены исключительно на меня – на эту неудачливую невесту, облачившуюся в фату и платье, будто в саван.

   Сглотнув комок, я наклонилась, чтобы поднять кольцо, но меня опередил какой-то мужчина. Он протянул мне колечко, и в его глазах я уловила сочувствие. Впервые за этот ужасный день кто-то посмотрел на меня с сочувствием. Его добрые карие глаза казались единственным лучиком света в непроглядной темноте, и это меня растрогало. Я приняла кольцо, кивнув в знак благодарности, и, возвращаясь к жениху, почувствовала, как слёзы собираются в уголках глаз, норовя вот-вот пролиться.

   – Теперь можете поцеловать невесту, – объявил регистратор, как приговор, и зал ожил, наполняясь аплодисментами и радостными возгласами.

   А я вздрогнула и отшатнулась, пытаясь найти пути к отступлению. Но Игнат не дал мне и шанса. Его ледяные пальцы крепко сжали мои локти, не позволяя и шелохнуться. Я замерла, практически перестав дышать...

   Удовлетворившись моим послушанием, муж убрал руки и лениво откинул фату назад. И его явно удивило увиденное под ней. А точнее, озадачил мой внешний вид. Я намеренно не стала поправлять макияж после ссоры с отцом. Пусть весь мир видит, что я здесь не по своей воле. Возможно, так родителям хотя бы перед гостями будет стыдно.

   – Ты этим позоришь только себя, – язвительно прошептал Игнат, приблизившись ко мне. – Думаешь, так сможешь вызвать у меня жалость? Не старайся напрасно, кроме отвращения я не испытываю ничего…

   Слова мужа хлыстом резанули меня, и по спине побежал холодок. В подтверждение в его глазах не было ни капли сострадания, только жажда унизить меня ещё больше. Он прощупывал границы моего терпения, будто радуясь тому, что способен так легко меня вывести из равновесия.

   Наша заминка затянулась, и окружающие начали перешёптываться. Но мне было плевать, унизить меня ещё сильнее уже просто невозможно. Я призвала на помощь все свои силы и почувствовала, как что-то внутри меня начинает сопротивляться. И только я гордо подняла голову, чтобы дать достойный ответ, как твёрдые губы мужа нагло смяли мои…

   Глава 9

   Этот поцелуй был нацелен лишь на то, чтобы меня раздавить, в нём не присутствовало ни капли нежности. Его губы были холодными и бесчувственными, будто кусок льда, прижатый к моим. Он не целовал, а словно истязал, выжигая меня изнутри. Это было актом власти, актом доминирования, актом презрения...

   Я пребывала в шоке, ощущая, как его губы нагло присваивают всё, что осталось от моей гордости. В эту секунду я поняла, что с каждым мгновением он всё больше и больше наслаждается моими страданиями, как будто это является истинной победой в нашей борьбе.

   Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от происходящего кошмара, но тщетно. Я остро чувствовала его губы на своих, чётко слышала приглушенные аплодисменты и ощущала на себе взгляды сотен людей, наблюдавших за нашим "счастливым" моментом. И во мне нарастало отвращение. Мне отчаянно хотелось вырваться, убежать, закричать, но я стояла неподвижно, словно парализованная.

   Наконец, Игнат оторвался от меня, и я с облегчением вздохнула. Мои губы горели, а его глаза сверкали триумфом. Если можно унизить поцелуем, то у него это получилось сполна. Он меня уничтожил!

   – Поздравляю, женушка, – прошипел он мне на ухо и снова прикрыл моё лицо фатой.

   Я отшатнулась, ощущая, как ненависть захлестывает с головой, и окинула невидящим взглядом зал. Все вокруг улыбались и аплодировали, не замечая той бури, что бушевала внутри меня. Я ощутила, как сердце забилось быстрее, и в груди расползлось чувство безысходности. Аккомпанемент веселых мелодий и смеха резонировал с оглушающей пустотой в моей душе. Я хотела выть, но не могла. Этот маскарад, эта симфония лиц с искусственными улыбками едва ли могли скрыть то, что происходило на самом деле...

   Неожиданно Игнат грубо схватил меня за руку и бесцеремонно потащил по коридору, выстроенному из гостей, не позволяя им даже поздравить нас. Веселье стихло. Все были явно удивлены, но не смели ничего сказать.

   – Приведи себя в порядок и не позорься! – скомандовал муж, когда мы остались наедине. – Как видишь, твой отец устроил показательное представление. Пригласил весь высший свет, чтобы они стали свидетелями этого брака. Идиот, думает, это может как-то на меня повлиять.

   – Хватит! – воскликнула я, не в силах больше терпеть его грубость.

   – Ты сама сделаешь, что я сказал, или тебе помочь? – гаркнул Игнат, игнорируя моё недовольство.

   – Я сама решу, что мне делать! Ты кем себя возомнил, что вздумал мне указывать? – воскликнула я, наконец-то возвращаясь в своё нормальное состояние. – Ладно, я поднимусь к себе! – тут же одёрнула себя, мне действительно необходимо вернуться в номер и попробовать связаться с Мирославой.

   – Не заблудишься? – язвительно поинтересовался он.

   – Иди к чёрту, – бросила я, кромсая взглядом его на мелкие кусочки. – Хотя тебе и ходить далеко не надо, достаточно для этого посмотреться в зеркало!

   Игнат рассмеялся, но в его смехе не было ничего живого — лишь холодная ирония и презрение. Я продолжала чувствовать, как злость и отвращение нарастают во мне, и проснувшееся упрямство лишь увеличивало мой внутренний протест. Каждый его жест, каждое слово было напоминанием о том, насколько он ненавидит меня. И теперь это было взаимно…

   Я развернулась, чтобы уйти, но он всё ещё держал меня за запястье и словно не собирался отпускать. Я посмотрела ему в глаза с таким же лютым пренебрежением, что и он, и резко вырвала свою руку.

   – Знаешь, у тебя очень неприятный, каркающий смех, сделай одолжение, не смейся, пожалуйста, больше в моём присутствии! – уколола я напоследок и почти бегом бросилась к лестнице.

   Ворвавшись в свою комнату, высыпала из сумки всё содержимое, ища телефон. Найдя его, я увидела на экране несколько пропущенных от Миры. Внутри всё встрепенулось, и я не смогла сдержать всхлип облегчения. Быстро нажала на кнопку вызова, гудки разорвали угнетающую тишину. Я с замиранием сердца ожидала, когда она поднимет трубку.

   – Алло. Алиса, куда ты пропала? Никак не могла дозвониться! – раздался знакомый голос Мирославы, и я ощутила, как тяжёлый камень свалился с души. – Меня наконец-то отпустили! Я хотела приехать сразу к тебе, но ваш адвокат сказал, что лучше сначала поговорить с тобой.

   – Мира! – вздохнула я, стараясь сделать так, чтобы голос не дрожал. – Слава Богу! Я чуть с ума не сошла…

   – Лиса, у тебя что-то случилось? – сразу же поняла подруга. – Ты где? Я сейчас же приеду…

   – Нет! – оборвала я. – Немедленно уезжай без меня. Первым же рейсом, Мира!

   – Что случилось? Ты меня пугаешь! – взволнованно воскликнула Мирослава.

   – Пожалуйста, сделай так, как я прошу. Я позже всё тебе объясню, сейчас нет на это времени! – настаивала я, жутко переживая за судьбу единственной подруги.

   – А ты? Ты когда приедешь? Я ничего не понимаю! С тобой всё в порядке? – затараторила подруга, и в её голосе слышался неподдельный страх.

   – Я в порядке. Но мне нужно уладить некоторые вопросы, и чем быстрее ты уедешь, тем проще мне будет всё решить!

   – Но…

   – Мира, пожалуйста, пообещай мне, что прямо сейчас возьмёшь билет? – продолжала я настаивать, хотя прекрасно понимала её нерешительность.

   – У тебя проблемы, я чувствую… Как я могу тебя так оставить? – выдавила она, и в груди у меня всё сжалось.

   – Нет ничего такого, что нельзя решить. Для меня главное сейчас, чтобы ты была в порядке, а это возможно, только если ты уедешь! Пообещай?! – потребовала я решительно.

   – Хорошо, обещаю, но ты поклянись, что расскажешь мне обо всём при первой же возможности! – сдалась подруга, видимо, поняв по моему тону всю серьёзность ситуации.

   – Клянусь, – выдавила я и продолжила: – Мира, я переведу сейчас тебе деньги, используй их на своё усмотрение. Как только сядешь в самолёт, сразу же мне напиши, и как приземлишься тоже…

   – Хорошо…

   – Я буду ждать, всё, давай, мне пора, – прошептала я и сбросила вызов.

   Нужно было скорее привести себя в порядок, пока за мной не явилась тяжёлая артиллерия, и при этом подумать, как быть дальше. Я вошла в ванную и взглянула в зеркало. Усталые глаза взирали на меня с немым упрёком, но я не могла позволить себе опустить руки. Этот вечер уже обернулся настоящим ужасом, и если я хочу взять ситуацию под контроль, мне нужно выглядеть стойко и уверенно.

   Я промыла лицо холодной водой, стараясь смыть не только потекший макияж, но и чувство унижения, которое буквально прижимало меня к полу. Каждый вдох становился чуть легче, и я начинала соображать яснее. Для Игната я стала обузой. К тому же у него есть невеста, и она наверняка будет не в восторге от моего присутствия. Поэтому Мартынову будет только на руку, если я уеду. Нужно умерить гордость и поговорить с ним как взрослые люди. Уверена, мой отъезд – лучшее для нас решение. Я продолжу учиться, а он – жить так, как будто меня никогда и не было. Возможно, со временем мы сможем найти выход и развестись. Идеальный вариант, и, думаю, у него не должно быть по этому поводу возражений…

   Глава 10

   Волнение внутри меня нарастало, пока я приводила себя в порядок. Я понимала, что решение нужно принимать быстро. Каждая секунда, проведённая в этом месте, оборачивалась новыми ударами по моей гордости и самоуважению. Игнат, с его холодным презрением, и этот брак, который был лишь навязанной формальностью, давили на меня с неимоверной силой.

   Я взглянула в зеркало ещё раз. Моё отражение теперь показывало более уверенную в себе девушку, и я решила, что не позволю себе сломаться!

   Сделав глубокий вдох, я вышла из своего номера, и длинный коридор встретил меня приятной тишиной.

   Спускаясь по лестнице, я чувствовала, как моя уверенность крепнет. Я знала, что мой план — самый разумный выход из сложившейся ситуации. Мысль о том, что нужно будет поговорить с Мартыновым, пугала, но он не может игнорировать моё желание уйти. Игнат же не садист, ему незачем меня мучить…

   Вернувшись в торжественный зал, я хотела сразу же найти супруга и поговорить с ним, но меня тут же окружили желающие поздравить. Я не собиралась задерживаться, однако на меня словно выплеснулся поток льстивых фраз. Все эти слова звучали как парадоксальная симфония, полная лицемерия и фальши. Я улыбалась, стараясь скрыть бурю противоречий, что нарастала внутри. Каждое их «Поздравляю!» обжигало, как раскалённое железо. Я пыталась выбраться из этого замкнутого круга, но то и дело натыкалась на очередного радушного гостя. И вот, среди всех этих улыбок я вдруг увидела каменное лицо Игната. Он стоял на краю зала с бокалом алкоголя, и его холодные глаза были устремлены на меня. Муж не собирался спасать меня или разделять это навязчивое внимание. Ему было всё равно. Хотя нет, казалось, он даже наслаждался моей растерянностью.

   – Простите, меня ждёт муж! – произнесла я, проходя мимо мужчины, открывшего было рот для очередного поздравления, и мне наконец-то удалось улизнуть. Оказавшись рядом с Игнатом, я сразу перешла к делу:

   – Нам нужно поговорить!

   – Не думаю, что ты можешь сказать что-то, что меня заинтересует, – ухмыльнулся он, буквально игнорируя моё присутствие, словно рядом с ним была назойливая букашка.

   – Это важно! – настаивала я.

   – Для кого важно? – изогнул он вопросительно бровь.

   – Для нас и нашего будущего, – выпалила я, начиная злиться из-за его пренебрежения. – Возможно, я нашла решение…

   – Ладно, идём, – неохотно согласился Игнат, и я послушно пошла за ним.

   Он повёл меня в зимний сад, где царила прохлада и тишина. Здесь не было никого из гостей, только экзотические растения и приглушенный свет. Игнат остановился возле большого окна, откуда открывался вид на ночной двор, и, не поворачиваясь ко мне, спросил:

   – Ну и что ты хотела сказать?

   – Я хочу уехать и продолжить учёбу, – выпалила я на одном дыхании.

   В комнате повисла тишина. Я чувствовала, как напряжение нарастает с каждой секундой. Наконец, Игнат повернулся ко мне. Его лицо было непроницаемым.

   – И что ты предлагаешь? – спросил он ровным голосом.

   – Я уеду, ты останешься. Мы будем жить так, как будто ничего не было. Возможно, удастся через какое-то время подать на развод, и всё закончится, – объяснила я, пытаясь говорить как можно более спокойно и уверенно.

   Игнат молчал, словно обдумывая мои слова. Я чувствовала, как внутри всё сжимается от страха. Неужели он откажется?

   – Это лучшее решение! – продолжила я убеждать. – Да, мы оказались в этой ситуации помимо своей воли. Но нам не обязательно становиться врагами и портить друг другу жизнь. Мы можем договариваться. Тем более, у тебя есть возлюбленная, и мне здесь делать нечего.

   – По-твоему, всё так просто? – он повернулся ко мне, и его ледяной взгляд меня уколол.

   – Почему нет? – не поняла я. – Твой отец будет против?

   – Мой отец, – лицо Игната помрачнело. – Погиб два года назад!

   – Прости, я не знала… – растерянно промямлила я, совершенно не зная, что нужно говорить в такой ситуации.

   – Надо же, – усмехнулся он презрительно. – Твой папаша тебе не сообщил?

   Я вздрогнула от неожиданности. Его слова прозвучали как обвинение. Неужели мой папа знал, что Игнат потерял отца? И намеренно умолчал об этом? Зачем?

   – Я правда не знала… Я думала, что твой отец принудил тебя к браку… Теперь вообще ничего не понимаю…

   – А тебе и не надо понимать! – рыкнул Мартынов, облокачиваясь о подоконник. – Ты можешь уехать прямо сейчас, если подпишешь бумаги о разводе. Других вариантов нет. Так что скажешь, папочка одобрит?

   Я ощутила, как сердце подпрыгнуло в груди от его слов. Развод? Так быстро? Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Наверняка есть какой-то подвох. Но чего мне бояться? Как только Мирослава улетит, у меня не останется больше причин играть в игры отца. Уверена, если мы разведёмся, это ударит лишь по нему. И что с того?! Будет ему уроком.

   – Я… – я уже была готова согласиться, но мой телефон, засунутый в чулок на правом бедре, неожиданно пиликнул. И мне пришлось задрать все пышные подъюбники, чтобы его достать. Игнат, несколько минут молча наблюдавший за моими неуклюжими действиями, с усмешкой выдал:

   – Ты ненормальная!

   – А куда, по-твоему, я ещё могла его положить? Разве что в трусы? В бюстгальтер пробовала, не влез, – закатила я глаза, наконец-то достав телефон.

   Мартынов усмехнулся, но ничего не сказал. Я торопливо прочитала сообщение от подруги и застыла: «Меня не выпускают из страны». Как такое может быть? Отец же всё уладил? «Не волнуйся, я решу!» – отправила Мире и посмотрела на Игната:

   – Прости, у меня срочные дела, договорим позже.

   Оставив мужа в одиночестве, я сломя голову помчалась на поиски отца. Каждый мой шаг сопровождался громким ударом сердца. Я не могла поверить, что папа снова меня подвёл.

   Я торопливо пересекала залы, полные смеха и оживлённых разговоров. Кто-то пытался привлечь моё внимание, но я игнорировала всех. Единственное, что имело значение, – это найти отца и выяснить, что произошло. Почему Мирославу не выпускают из страны? Это было невозможно! Я напряглась, когда в голове пронеслась мысль: может, он снова что-то сделал?

   Наконец я заметила фигуру отца, стоящего у окна в одном из залов, и рванулась в его сторону, пресекая всё на своём пути. Я почувствовала, как тревога нарастает, не отпуская ни на секунду.

   – Пап! – крикнула я так громко, что несколько человек обернулись, посмотрев на меня с интересом. – Нам срочно нужно поговорить, – добавила я, хватая его под руку и утягивая за собой.

   Я нашла уединённое место и, отстранившись, подозрительно посмотрела на него. Казалось, я уже готова к чему угодно от этого человека.

   – Почему Миру не выпускают из страны? – начала я дрожащим голосом. – Ты же обещал, что всё решишь?!

   – Значит, ты уже в курсе, – спокойно проговорил отец, нисколько не удивившись. – Хорошо. Это на тот случай, если ты решишь выкинуть какую-нибудь глупость.

   – Что?! – взвизгнула я, не в силах сдержаться. – Что ты говоришь?

   – Алиса, я прекрасно понимаю, на что ты способна, – продолжал он, и его тон стал более резким. – Поэтому, прежде чем проворачивать дела за моей спиной, помни, что я по щелчку пальцев могу уничтожить жизнь твоей дорогой подруги.

   – Я не понимаю! Что ты имеешь в виду? Какие дела? – закричала я, начиная трястись от негодования.

   – Если тебе вдруг приспичит развестись или сбежать, знай, Мирослава сразу же будет объявлена в международный розыск за наркоторговлю…

   – Ты не можешь так поступить! – крикнула я, чувствуя, как во мне закипает ярость. – Это несправедливо! Она не имеет к этому отношения!

   Отец посмотрел на меня с холодным безразличием, и я поняла, что его не трогают человеческие страдания. Он всегда ставил свои интересы выше всего.

   – Это крайние меры, и я надеюсь, до этого не дойдёт, – твёрдо обозначил он.

   – Ты не имеешь права распоряжаться жизнью Миры! Она здесь ни при чём! – выпалила я, но в глубине души понимала, что мои крики бессмысленны. Мысли о том, что подруга снова может оказаться в бедственном положении, заставляли меня чувствовать себя беспомощной.

   – Раз для тебя судьба подруги важнее твоей семьи, буду действовать, исходя из этого!

   – Чего ты от меня хочешь? – мой голос сорвался на хрип.

   – Ничего сложного, просто этот брак продлится столько, сколько потребуется. А ты будешь рядом с мужем и постараешься завоевать его доверие, – скомандовал отец, и его совершенно не волновали мои чувства. Он будто вычеркнул родную дочь.

   – Ну уж нет, – попыталась возразить я, но его недобрый, предупредительный взгляд меня остановил.

   – Если продолжишь возражать, я прямо сейчас отзову её студенческую визу, – припугнул отец решительно. – Возможно, тогда до тебя дойдёт, что я не шучу.

   – Я тебя прекрасно поняла, – проронила я дрогнувшим голосом. – Оставь Мирославу в покое, пусть она сегодня же улетит, и я сделаю всё, что ты хочешь…

   – Вот и умница, – довольно кивнул отец.

   – Знаешь, раньше я очень гордилась, что у меня такой папа, – прошептала я, пытаясь побороть ком, застрявший в горле. – Но сейчас… думаю, что лучше бы я была сиротой!

   Глава 11

   После разговора с отцом всё будто утратило смысл. Это невыносимое чувство обречённости бетонной плитой давило на мои плечи. Я пыталась найти выход, но из-за усталости ничего стоящего не приходило в голову. Да и что я могу придумать, когда отец перекрыл мне все пути? Одно я знала наверняка: сближаться с Игнатом я не буду. И уж тем более втираться к нему в доверие. Пусть решают свои вопросы без моего участия!

   Я взяла с подноса проходящего мимо официанта бокал с шампанским и сделала большой глоток, ощутив, как в пустом желудке болезненно заурчало. Естественно, я ничего не ела со вчерашнего дня. Да и сейчас кусок в горло не лез, но организм настойчиво требовал пищу. Вздохнув, я решила вернуться в зал и что-нибудь перекусить, но на входе столкнулась с Игнатом.

   – Ну что, продолжим разговор? – с ходу спросил он, вопросительно изогнув бровь. – Готова подписать бумаги?

   – Ты и сам прекрасно понимаешь, что это невозможно! Иначе бы нас здесь просто не было, – ответила я устало. – Я не знаю, что будет дальше, но будет хорошо, если ты оставишь меня в покое!

   Не дожидаясь его ответа, я прошла в зал и направилась к столу с закусками. Мне отчаянно нужно было хоть что-то съесть, чтобы не шлёпнуться в обморок. Но едва я протянула руку к тарелке с фруктами, меня перехватили.

   – Алиса, милочка, поздравляю! – просюсюкала какая-то дама в вычурном платье, обдавая меня приторным запахом духов. – Вы с Игнатом такая красивая пара!

   Я выдавила из себя улыбку и попыталась вырваться, но дама крепко держала меня за руку.

   – Вы так похожи на своих родителей! – продолжала она щебетать. – Знаете, ваш отец всегда был таким проницательным человеком…

   Внезапно я почувствовала, как внутри меня закипает ярость. Все эти лицемерные поздравления, фальшивые улыбки и пустые слова… Я больше не могла это выносить!

   – Простите, мне нужно идти, – резко оборвала я её и, вырвавшись из цепких рук, пошла прочь из этого ненавистного места. Но не успела я сделать и нескольких шагов, как почувствовала, что кто-то хватает меня за руку. Резко обернувшись, я увидела Игната. Его лицо было непроницаемым.

   – Куда это ты собралась? – спросил он ровным тоном.

   – Не твоё дело, – огрызнулась я, пытаясь вырваться.

   – Думаю, уже достаточно цирка, и мы можем ехать домой! – заявил он, сжимая мою руку ещё сильнее.

   – Домой? – удивлённо воскликнула я, привлекая внимание окружающих. – И где же теперь мой дом?

   – Рядом со мной, естественно! – прошипел он мне на ухо насмешливо. – Это, конечно, прекрасно, но я не собираюсь уходить с собственной свадьбы голодной! Так что, придётся тебе ещё немного потерпеть, – выплюнула я, и резко выдернув руку, направилась обратно к банкетному столу. Игнорируя любопытные взгляды, я принялась осматривать закуски. Канапе с красной рыбой? Слишком банально. Оливки? Не люблю. Сыр? Сегодня не хочется. Мой взгляд скользнул по тарелке с миниатюрными пирожными. «Идеально», – подумала я, и взяла сразу три штуки, одно за другим отправляя в рот. Сладкий крем приятно растекался по языку, но я особо не чувствовала вкуса.

   Но продолжала медленно поглощать сладости, дабы потянуть время. Сделав очередной укус, я вдруг услышала голос мужа за спиной:

   – И, не наелась ещё?

   – Благодаря тебе, у меня кусок встал поперёк горла, – буркнула я, не оборачиваясь.

   – Хватит, – внезапно твёрдо произнёс Игнат, и я почувствовала, как он берёт меня под руку. – Мы уходим.

   Я попыталась вырваться, но его хватка была железной.

   – Ты не можешь просто так взять и увезти меня! – возмутилась я, стараясь говорить тише, чтобы не привлекать лишнего внимания.

   – Могу, – спокойно ответил он. – Ты моя жена, и теперь я буду решать, что тебе делать.

   – Ах-ха-ха, очень смешно, – высмеяла я его заявление. – Ты сильно губу-то не раскатывай! Я, вообще-то, не вещь, чтобы вот так брать и забирать, куда вздумается! И вообще, свадьба ещё не закончилась, а ты уже строишь из себя тирана!

   Не успела я договорить, как Игнат резко развернул меня к себе лицом. И его глаза полыхнули яростью.

   – Ты забываешься, – зарычал он так, чтобы слышала только я. – Не стоит испытывать моё терпение.

   – Хорошо-хорошо, – насмешливо согласилась я. – Мне и правда здесь надоело, но сначала я вернусь в номер и соберу свои вещи.

   И прежде чем он успел возразить, я вывернулась из его хватки и быстрым шагом направилась к выходу из зала. Нужно было хоть немного побыть одной и прийти в себя. Поднявшись в номер, я быстро осмотрелась. И, сложив в небольшую сумку свои вещи, покинула апартаменты.

   Игнат ждал меня внизу, у входа в здание. Его взгляд был полон нетерпения.

   – Готова? – коротко спросил он, когда я подошла.

   – Да, – сухо ответила я, стараясь не смотреть ему в глаза.

   Всю дорогу мы молчали. Я смотрела в окно, наблюдая, как мелькают за окном ночные пейзажи. Мы ехали по тёмной трассе, и я понятия не имела, куда он меня везёт. Но одно я знала наверняка: моя жизнь изменилась навсегда. Наконец, машина свернула с трассы и поехала по узкой просёлочной дороге, окружённой высокими деревьями. Через какое-то время мы подъехали к огромным воротам.

   – Приехали, – сообщил Игнат и с иронией спросил. – Готова к встрече с новой семьёй?

   – Под новой семьёй ты подразумеваешь твою невесту? – уколола я в ответ. – Так это ей нужно быть готовой ко встрече со мной, а не мне.

   – Все женщины этого дома с нетерпением ждут встречи с тобой, – его слова прозвучали как предупреждение, но меня вряд ли уже можно чем-то испугать.

   Я недовольно фыркнула, но отвечать не стала, понимая, что любое моё сопротивление лишь подливает масла в огонь. Мы вышли из машины, и я почувствовала свежесть ночного воздуха. Под окутывающей тишиной передо мной выступил трёхэтажный особняк, который освещался мягким светом фонарей, создавая атмосферу уюта и одновременно давящей неопределённости. Игнат шагнул вперёд и открыл для меня дверь. И я нехотя вошла первой.

   Внутренний интерьер был роскошным, с высокими потолками и изысканными деталями.

   – Добро пожаловать, – произнёс Игнат с холодной вежливостью, и тревога сдавила мне грудь.

   Он жестом велел следовать за ним по длинному коридору, где я почувствовала себя участницей какого-то жуткого реалити-шоу. В конце коридора распахнулась дверь, и мы вошли в просторный зал, в котором нас уже ожидали три женщины.

   – Знакомьтесь, это Алиса, моя… жена, – представил Игнат, не выражая ни малейших эмоций.

   – Алиса, дорогая, приветствую тебя в нашем маленьком семействе, – произнесла самая старшая из них. – Я Эльвира Эдуардовна, мать Игната. Хотела бы сказать, что это радостное событие, но, увы, ты и сама всё понимаешь…

   – Понимаю, – кивнула я. – Поэтому и не претендую на ваше гостеприимство. Но всё же благодарю за эту встречу.

   – Позволь представить тебе мою дочь Анастасию, – Эльвира Эдуардовна коснулась плеча стоявшей рядом девушки. – А это Карина, возлюбленная моего сына.

   Взгляд Карины в этот момент стоил тысячи слов. В нём читались и королевское превосходство, и неприкрытая ненависть. Я буквально физически ощущала исходящее от неё презрение.

   – Очень приятно, – произнесла я с натянутой улыбкой. – Надеюсь, мы сможем найти общий язык…

   – Ну, это зависит от тебя, дорогуша, – с вызовом бросила Карина и, скривив губы, добавила: – В сложившемся положении очень важно не забывать, кто здесь кто…

   Глава 12

   – Ну конечно, – ответила я демонстративно, не воспринимая её слова всерьёз. – Я очень устала, и если никто не против, я бы отправилась в свою комнату.

   – Уже свою комнату подавай, – фыркнула Карина, очевидно, рассчитывая, что я не услышу. Но я услышала, и её мнение меня совершенно не волновало. У меня не было неприязни к этой девушке: в какой-то степени я даже её понимала, но и терпеть колкости в свой адрес не собиралась. Если она не будет меня трогать, думаю, мы сможем сосуществовать, ведь нам нечего делить. Игнат принадлежит ей, и я на него совершенно не претендую.

   – Конечно, сейчас Настя тебя проводит, – кивнула мать Игната.

   – Позвольте, я провожу, мамочка, – вклинилась Карина, делая акцент на последнем слове, тем самым показывая, насколько у них близкие отношения.

   – Как хочешь, – ответила Эльвира Эдуардовна. А я бросила взгляд на мужа, пытаясь понять, каково ему в сложившейся ситуации. Но Мартынова это, похоже, совсем не трогало: его лицо, как всегда, было непроницаемым.

   – Идем, дорогуша, – позвала Карина, и я молча пошла за ней, шурша подолом своего пышного платья. Проходя мимо сестры Игната, я услышала её предостерегающий шепот:

   – Ох, не в страну чудес ты попала, Алиса, совсем не в страну чудес…

   Мы поднялись на второй этаж. Карина уверенно вела меня по длинному коридору, обставленному дорогими картинами и фотографиями в рамках, и резко остановилась.

   – Вот твоя комната, – с высочайшим гонором произнесла она, открывая дверь. Комната оказалась светлой и просторной, с большими окнами, из которых открывался прекрасный вид на ночной сад.

   – Спасибо, – произнесла я, пытаясь сохранить нейтральный тон.

   – Послушай меня, дорогуша, – начала девушка, прищурив глаза.

   – Нет, это ты меня послушай, Карина, – перебила я, опуская сумку на кровать. – Убери из своего лексикона это отвратительное – "дорогуша". По крайней мере, не используй его в моём направлении. Ты не в дешевых сериалах, чтобы общаться так. Я тоже не в восторге находиться здесь и воевать с тобой не собираюсь, – добавила я искренне. – Но имей в виду: я не потерплю, если ты попытаешься пересечь границы.

   – Это ты запомни, тебе здесь не рады! Поэтому веди себя тихо, а лучше вообще не попадайся нам на глаза, – зашипела та, явно меня не услышав. Что ж, я пыталась быть вежливой.

   – Ясно. Мы вряд ли найдём общий язык. В любом случае, я попыталась, – усмехнулась я устало. – Спасибо за сопровождение, дальше я разберусь сама!

   – Я скажу только один раз: не смей даже дышать в сторону Игната! Мы любим друг друга и никогда не расстанемся! – выпалила Карина, её голос дрожал от злости.

   – Совет да любовь, – произнесла я, пытаясь сохранить спокойствие.

   – Так и будет, как только избавимся от тебя!

   Я ощутила, как внутри меня закипает раздражение от её заявления. Слова Карины были полны яда, и я понимала, что это не просто ревность, а нечто большее — страх потерять контроль и положение. Я посмотрела на неё равнодушно и, стараясь сохранить спокойствие, выдавила:

   – Я не собираюсь вмешиваться в ваши отношениях. Вы меня абсолютно не интересуете. Особенно Игнат – пойми уже! И оставь меня в покое!

   Тишина, полная напряжения, повисла между нами. Я глубоко вздохнула, осознавая, что это только начало, и спокойной жизни мне здесь не видать.

   – Посмотрим, – хмыкнула Карина и, выскочив из комнаты, с грохотом захлопнула дверью.

   Оставшись одна в новой спальне, я ощутила удушающую тишину. Упав на кровать, почувствовала, как усталость, физическая и моральная, наваливается всем весом. Мысли о том, что меня ждет в этом доме, тревожили, но я отгоняла их, решив первым делом избавиться от ненавистного свадебного платья.

   Поднявшись, я направилась к зеркалу. Слова Карины эхом отдавались в голове, напоминая, что сохранить спокойствие в такой обстановке будет непросто.

   Я повернулась спиной к зеркалу и попыталась расстегнуть платье, но упрямый крючок застёжки лишь раздражал.

   – Чёрт, – вырвалось у меня в бессилии. Несколько неудачных попыток дотянуться до застёжки лишь усилили досаду.

   Тяжело вздохнув, я бросила взгляд на своё отражение и увидела, как платье словно сковывает меня, создавая ощущение ловушки.

   В этот момент дверь распахнулась, и в неё вошёл Игнат. Я подняла глаза и на мгновение застыла.

   – Почему ты не стучишь? – набросилась я на него с ходу и тут же вернула в нормальное положение выкрученные назад руки.

   – Нужна помощь? – поинтересовался он, игнорируя мой протест и подходя ближе.

   – Мне от тебя ничего не нужно! – отрезала я, выплескивая на него накопившееся раздражение.

   Но, невзирая на отказ, муж подошёл и остановился за моей спиной. Наши взгляды встретились в отражении, и его спокойствие окончательно вывело меня из себя. Не говоря ни слова, он аккуратно взялся за застёжку платья. Я попыталась отстраниться, но он удержал меня на месте.

   – Не мешай, – скомандовал Игнат ровным тоном.

   Я почувствовала, как внутри меня нарастает паника. Его действия были настойчивыми, и я не могла понять, что им движет.

   – Оставь! – воскликнула я, дернувшись. – Я сама справлюсь!

   Но Игнат не отступал. Его руки уверенно расстегнули платье, и я поежилась, ощущая, как моя спина медленно оголяется. Это стало последней каплей. Резко развернувшись, я прижала руками лиф к груди и вперилась в его лицо разъяренным взглядом.

   – Что ты себе позволяешь? – прошипела я, стараясь унять дрожь в голосе.

   Игнат молча смотрел на меня, с непроницаемым выражением. Он не выказывал ни сожаления, ни злости – лишь спокойствие, которое раздражало ещё больше.

   – Помогаю тебе, – наконец произнес он, словно это и так было очевидно.

   – Я не помню, чтобы просила тебя о помощи! – возразила я, чувствуя, как слезы подступают к глазам. Этот день меня окончательно вымотал.

   – Хватит драматизировать.

   – Что? – изумилась я. – По какому праву ты врываешься сюда без стука и творишь, что тебе вздумается?!

   – Это мой дом, и я буду делать то, что посчитаю нужным! – зарычал он, наконец сбросив маску.

   – Это моя комната, и пока я здесь, ты не будешь заходить без приглашения!

   – Ты ошибаешься. Здесь всё принадлежит мне! – гневно рыкнул Игнат. – Этот дом, эта комната, кровать. И даже ты теперь принадлежишь мне!

   – С чего бы это? – усмехнулась я, воинственно подтягивая корсет. – Ты кем себя возомнил, дружок? Может, с твоим окружением это и прокатывает, но со мной – точно нет!

   – Это мы ещё посмотрим! – угрожающе бросил он.

   – О, у тебя с твоей любимой прямо одинаковый словарный запас, – насмешливо протянула я. – Знали бы вы, как глупо звучат все эти ваши угрозы!

   – Я не угрожаю, а доношу до тебя расклад вещей…

   – Но ты упустил маленькую деталь: я – не вещь! И не позволю обращаться с собой подобным образом! Ни тебе, ни кому-либо! – заявила я решительно. – И еще: держись от меня подальше. Я не собираюсь возиться с твоей Кариной!

   Глава 13

   Я проснулась резко, распахнув глаза, в надежде, что вчерашний день окажется лишь сном. Но, к сожалению, реальность была неумолимой. Я лежала в незнакомой комнате, в огромной кровати, и лучи солнца настырно пробивались сквозь тяжелые шторы. Воспоминания о последних событиях молнией промелькнули в голове.

   Тяжело вздохнув, я села на постели и осмотрелась. Свадебное платье осталось там же, где я его и бросила вечером после стычки с Игнатом. Его слова, кислотой, въелись в память: "Ты теперь принадлежишь мне!". От этой мысли по спине пробежали мурашки, и я рывком скинула с себя одеяло. Поднялась и, не медля ни секунды, направилась в ванную. Прохладный душ помог немного прийти в себя. Освежившись, я натянула единственное, что было из одежды с собой – джинсы и футболку.

   Спустившись вниз, я не встретила никого из домашних. «Отлично, меньше вопросов», – подумала я довольно и решительно направилась к выходу.

   Открыв парадную дверь, я увидела перед собой широкую аллею, ведущую к кованым воротам. По обеим сторонам аллеи раскинулись ухоженные газоны и клумбы, утопающие в ярких цветах. Вдохнув свежий утренний воздух, я ускорила шаг.

   У ворот стоял охранник в строгой форме. Заметив меня, он выпрямился и преградил мне путь.

   – Доброе утро, – произнесла я, стараясь говорить уверенно. – Откройте, пожалуйста. Меня ждет такси.

   Охранник посмотрел на меня с непроницаемым выражением.

   – Мне очень жаль, но я не могу вас выпустить, – ответил он ровным тоном.

   – Что значит не можете? – удивилась я. – У меня есть дела! Откройте немедленно!

   – У меня приказ от Игната Геннадьевича. Не выпускать вас с территории поместья.

   – Приказ? – воскликнула я возмущенно. – Да вы не имеете права меня здесь удерживать! Это незаконно!

   – Я всего лишь выполняю свою работу, – спокойно пояснил охранник. – Вам лучше вернуться в дом и поговорить с хозяином.

   – С хозяином?! – усмехнулась я. – Сейчас я устрою этому хозяину!

   Развернувшись, я торопливо пошла обратно к дому, чувствуя, как охранник неотрывно следит за мной. Что значит не выпускать меня? Да кто он такой? Я не позволю Игнату распоряжаться моей жизнью!

   Вернувшись в дом, я с силой захлопнула за собой дверь и наткнулась на Эльвиру Эдуардовну, спускающуюся по лестнице.

   – Что случилось, Алиса? – поинтересовалась она холодным тоном.

   – Где я могу найти вашего сыночка?! – спросила я, проигнорировав ее вопрос.

   – Вероятно, он в своей комнате, – ответила Эльвира Эдуардовна, странно посмотрев на меня. – Скоро спустится на завтрак. Мы собираемся за столом в девять, будь добра не опаздывать!

   – Постараюсь, – ответила я раздраженно и, оставив опешившую свекровь позади, решительно поднялась наверх.

   Вернувшись в свою комнату, я вспомнила слова сестры Игната: «Ох, не в страну чудес ты попала, Алиса». Видимо, здесь всем уже известно, что меня ждет! Но ничего, мое пребывание в этом доме и для вас обернется сюрпризом! Значит, завтрак у них в девять? Интересно, новоиспеченные родственники расстроятся, если я его пропущу? Раз я здесь пленница, пусть так и будет!

   Я посмотрела на часы – «09:10». Семейство Мартыновых наверняка уже село за стол. И мое отсутствие, в сложившихся обстоятельствах, думаю, никого не удивило. Подожду немного, а потом найду Игната и выскажу ему все в лицо. Однако ждать долго не пришлось – в следующую секунду дверь распахнулась, и в комнату влетел злющий муженек.

   – Какого черта ты не в столовой? – с ходу гаркнул он.

   – О-о, разве подобает пленнице сидеть за столом с господами? – выпалила я насмешливо.

   – Что ты несешь? – зарычал Мартынов.

   – Это ты что себе позволяешь? – зашипела я с не меньшей злостью. – По какому праву ты запретил меня выпускать?

   – Я уже все вчера тебе сказал, – отрезал он, нахмурив брови. – Пока ты являешься моей женой, будет так, как я скажу. Не устраивает – разводись!

   – Так значит? Запрешь меня здесь? Окей, не буду тебя утруждать! Я сама не выйду из этой комнаты! – воскликнула воинственно, скрестив руки на груди.

   – В этом доме есть правила, и ты будешь им подчиняться! – заявил Игнат уверенно. – В девять все присутствующие здесь собираются в столовой! И ты сейчас же спустишься туда.

   – Да неужели? – усмехнулась я презрительно. – И как же ты меня заставишь?

   Игнат медленно направился ко мне, и я невольно отступила на шаг. Он остановился прямо передо мной, и наши взгляды встретились. В его глазах я увидела стальную решимость, затем в них вспыхнул гнев, и он, не говоря ни слова, резко схватил меня за талию. И, прежде чем я успела что-либо понять, муж закинул меня на плечо, как мешок с картошкой.

   – Ах! – взвизгнула я, колотя его кулаками по спине. – Отпусти меня! Немедленно!

   Но Игнат не обратил никакого внимания на мои крики и удары. Крепко держа меня на плече, он направился к выходу из комнаты.

   – Пусти! – продолжала я сопротивляться. – Мне больно!

   Однако Игнату было плевать, он полностью игнорировал все мои попытки.

   Выйдя из комнаты, муж широким шагом направился к лестнице. А я почувствовала, как кровь приливает к голове, и меня охватывает паника.

   – С ума сошел! – кричала я. – Я сейчас задохнусь!

   Но Игнат лишь крепче сжал мои ноги, не давая мне вырваться. Он тащил меня, словно трофей. Мне было ужасно стыдно и унизительно, и я готова была его придушить.

   Наконец, мы оказались в столовой. Эльвира Эдуардовна, Настя и Карина уже сидели за столом и, заметив нас, изумленно округлили глаза. А у Карины даже отвисла челюсть.

   – Игнат! – воскликнула мать. – Что это значит?

   – Просто Алиса немного проголодалась, – выдал Игнат с ледяным спокойствием в голосе. – И я решил доставить ее к завтраку.

   С этими словами он подошел к столу и, не церемонясь, усадил меня на стул.

   – Приятного аппетита, – бросил Игнат с усмешкой.

   Я не ответила, лишь мысленно растерзала мужа на кусочки и скормила их бездомным собакам…

   Эльвира Эдуардовна и Карина переглянулись, и последняя с упреком зыркнула на Игната. Но его это не волновало. Мартынов с победным видом уже поглощал пищу.

   – Карина, дорогая, если у твоего ненаглядного прихватит спину, я не виновата – он сам изъявил желание меня понести… – заявила я с саркастической улыбкой, перетягивая победу на себя. – Что ж, раз мост нам не встретился по дороге, зачтем лестницу…

   Повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь стуком столовых приборов. Я чувствовала на себе недовольные взгляды всех присутствующих, но продолжала сидеть как каменная, с гордо поднятой головой. Вот теперь, муженек, расхлебывай! Пусть твоя любимая вынесет тебе весь мозг!

   – Алиса, не стоит так утрировать, – произнесла Эльвира Эдуардовна, стараясь разрядить обстановку. – Игнат просто пытался проявить заботу.

   – Он очень заботливый, – усмехнулась я, мотнув головой.

   Игнат бросил на меня короткий, испепеляющий взгляд, но промолчал.

   – В любом случае, – продолжила я, обращаясь к Карине, – тебе не стоит беспокоиться. Спина у Игната, видимо, крепкая. А вот насчет головы я бы не была так уверена…

   Глава 14

   – Есть ли в этом доме еще правила, о которых мне следует знать? – спросила я, окидывая беглым взглядом присутствующих за столом. Мой тон был нарочито вежливым, но в глазах плескалась насмешка.

   Игнат нахмурился, откладывая вилку. Эльвира Эдуардовна замерла с чашкой кофе в руках. Карина смотрела на меня с еще большим презрением, а Настя уткнулась в тарелку, делая вид, что происходящее ее не касается.

   – Алиса, в нашем доме нет никаких сверхъестественных правил, – ответила Эльвира Эдуардовна с натянутой улыбкой. – Как ты уже знаешь, завтракаем мы всей семьей в девять. За обедом собираемся в основном по выходным, потому что в будни у всех свои дела. Насчет ужина договариваемся заранее. Если захочешь кушать, кухня в твоем распоряжении.

   – Понятно, – протянула я и повернулась к мужу. – А запрет на выход с территории распространяется только на меня? Или мы все здесь сокамерники?

   Игнат окинул меня холодным взглядом.

   – Только на тебя, – отрезал он.

   – И могу я узнать почему? – спросила я, сдавив пальцами столовый нож.

   – Потому что я тебе не доверяю, – процедил Игнат сквозь зубы.

   – Не доверяешь? – переспросила я, едко усмехнувшись. – Причем тут доверие? И что, по-твоему, я могу сделать? Сбежать? Можно подумать, это кого-то расстроит!

   – Мне на это плевать! Куда больше беспокоит, что ты можешь шпионить для своего отца, – выдал муж, причем на полном серьезе.

   Я опешила. Шпионить для отца? Что за бред?

   – Ты с ума сошел?! – воскликнула я, не в силах сдержать возмущение. – Мне плевать на ваши дела!

   – Не строй из себя невинную овечку, – парировал Игнат, его голос звучал злобно и презрительно. – Нам прекрасно известно положение твоей семьи. И твой папаша готов на все, чтобы вылезти из этой ямы. А ты – истинная дочь своего отца!

   Я почувствовала, как кровь приливает к щекам, и возмущение вихрем поднимается в груди.

   – Ты… ты, – прошипела я. – Катись к черту!

   Я поднялась из-за стола, развернулась и вышла из столовой.

   Мне нужен был свежий воздух, нужно было побыть одной. Его обвинения, пусть и сказанные с целью задеть, все же заставили меня задуматься. Да, он прав! Отец действительно видел в этом браке лишь способ решить свои финансовые проблемы. И ради этого он готов использовать даже меня. Но я не собиралась ему помогать! После вчерашнего я вообще не хотела иметь ничего общего со своей семьей.

   Выйдя из дома, я направилась в сад. Яркое солнце согревало кожу, пение птиц немного успокаивало нервы. Красиво здесь. Ухоженные клумбы, подстриженные газоны, фонтан с журчащей водой – все дышало спокойствием и достатком. Контраст с тем, что творилось у меня на душе, был просто оглушительным.

   Я медленно шла по дорожке, рассматривая цветы. Розы, лилии, пионы – все они благоухали, но их красота не трогала меня. Все казалось фальшивым, ненастоящим. Как и мой брак…

   Дойдя до фонтана, я села на скамейку и закрыла глаза. Все настолько сложно и запутано, что у меня просто не хватает сил. Чем больше я думаю, тем дерьмовее себя чувствую. Родной отец буквально меня продал. Мать знала об этом и закрыла глаза. Брата вообще непонятно где носит. Единственный невинный человек в этой истории – Мира, но она ничем не может мне помочь. Да я и сама ничего не могу сделать. Все, что мне остается, – это не свихнуться в таких условиях и не дать этой странной семейке меня задавить. А еще нужно написать в университет и попробовать продолжить обучение дистанционно. Так хотя бы смогу подготовиться к экзаменам, а на них я из кожи вон вылезу, но попаду. Как же было опрометчиво не взять с собой конспекты и ноутбук – в нем все электронные учебники! В принципе, это не проблема: все хранится на облаке, нужно только купить комп. Это тоже выполнимо, сейчас куча интернет-магазинов с доставкой на дом.

   Вернувшись в свою комнату, я достала телефон. Батарея показывала минимум, но это не помешало мне сделать заказ. Заодно куплю и зарядку.

   Зашла на сайт с техникой, быстро нашла подходящий ноутбук – мощный, легкий, с долгой работой от батареи. Идеальный для учебы в "полевых" условиях. Бросила в корзину. Ввела данные своей карты, нажала "оплатить" и замерла в ожидании. Однако вместо подтверждения оплаты на экране появилось сообщение: "Операция отклонена банком".

   Что за черт? У меня же точно оставались деньги.

   Попробовала еще раз – тот же результат. Проверила баланс карты через мобильное приложение. Нулевой баланс. Моя карта заблокирована. Тут же проверила счета в других банках. Все по нулям. Отец заблокировал все мои карты! Да как же так?

   Волна ярости захлестнула с новой силой. Он перешел черту! В бешенстве я швырнула телефон на кровать. Отец думает, что таким образом сможет меня контролировать? Да как бы не так! Я села на кровать и закрыла лицо ладонями. Нужно успокоиться и все обдумать. Какую-то часть я успела перевести Мирославе, но там немного, и тратить сейчас последние деньги неразумно. Они понадобятся мне в дальнейшем на билеты. Какие еще у меня есть варианты? Попросить у мужа? У мамы? Умолять отца? Да ни за что! Я лучше удавлюсь! Где обычно люди достают деньги? Работа – это понятно, но в моем положении не вариант. Да и что я умею? Будем честными – ничего. Оказывается, жизнь без гроша в кармане не такая уж и радужная. Конечно, если бы была возможность, я бы попыталась это исправить. Подыскала бы какую-нибудь работу. Мира частенько подрабатывала официанткой в кафе рядом с общежитием, думаю, и я бы справилась с этим.

   Только меня даже из этого дома не выпускают. Ладно, спрошу ноутбук у мужа, может быть, в этом доме найдется лишний. И зарядку не мешало бы раздобыть.

   Поджав губы, я вышла из комнаты и направилась на поиски Игната. От прислуги узнала, что он в своем кабинете. Подойдя к двери, я постучала.

   – Войдите, – раздался его приглушенный голос.

   Я открыла дверь и вошла. Кабинет был просторный и обставлен в строгом мужском стиле. Большой письменный стол, кожаное кресло, книжные полки, уставленные толстыми томами.

   Игнат сидел за столом, склонившись над какими-то бумагами. Он поднял на меня глаза, и в них промелькнуло удивление.

   – Ты чего-то хочешь? – спросил он, откладывая бумаги в сторону.

   – Мне нужен ноутбук, – выпалила я, смотря ему прямо в глаза. – Может быть, у вас найдется лишний?

   Игнат нахмурился.

   – И зачем он тебе?

   – Для учебы, – пояснила я, стараясь говорить как можно более спокойно. – Я не взяла свой, а мне нужно подготовиться к экзаменам.

   Игнат молчал, задумчиво глядя на меня.

   – Почему ты просишь об этом меня? – спросил он наконец. – А не своего драгоценного папашу?!

   Его слова неприятно задели, видимо, было глупой ошибкой обратиться к нему.

   – Потому что я в твоем доме! – огрызнулась я и напомнила с упреком. – И выйти из него не могу по твоей вине!

   Игнат усмехнулся.

   – Что здесь смешного? Я попросила у тебя чего-то невыполнимого? – выпалила я раздраженно. – Или тебе нравится надо мной издеваться?

   – Ты сама подписалась на это! – с иронией напомнил Игнат.

   – И что? Что мне теперь, терпеть все твои выходки? – выдавила я, сжимая кулаки.

   – Можешь не терпеть, – отчеканил он и, достав из ящика папку с документами, бросил передо мной. – Подпиши, и все закончится.

   – Что это? – посмотрела на него вопросительно.

   – Бумаги о разводе, – сообщил он равнодушно.

   – Почему бы тебе самому их не подписать и не поставить точку на этом нелепом браке? Тем более у тебя куда больше причин для этого! – заявила я, подбоченившись и с издевкой уколола: – Не думаю, что твоя Карина будет долго терпеть свой статус любовницы!

   – Следи за языком! – гаркнул Игнат недовольно, наконец-то и мои слова его задели.

   – А то что? Запрешь меня в спальне? Будешь морить голодом? – посмотрела ему в глаза с вызовом. Что мне терять? Ноутбук я явно от него не получу.

   Игнат медленно поднялся и, обогнув стол, подошел ко мне. Я не шелохнулась, ибо не собиралась перед ним отступать. Пусть попробует меня запугать. Я не боюсь его. Игнат остановился в нескольких сантиметрах от меня. Его глаза полыхнули яростью.

   – Ты даже не представляешь, что я могу сделать, – прошипел он сквозь зубы.

   – И что? Пугать меня пустыми угрозами? Или унижать? – ответила я, не отводя взгляда.

   Игнат холодно усмехнулся и, прищурив глаза, выдал:

   – Ну, например, потребовать исполнения супружеского долга…

   Глава 15

   Чего-чего он там захотел? Супружеский долг? Я с трудом сдержала смех и, приготовив гневный ответ, в последнюю секунду передумала, выпалив:

   – Во сколько?

   – Что во сколько? – не понял Игнат.

   – Во сколько, спрашиваю, придёшь исполнять свой долг? – спросила я совершенно серьёзно. Мартынов опешил, явно не ожидая такого вопроса. Его лицо в этот момент нужно было видеть! Вот что значит удачно застать врасплох!

   – Чтобы я случайно не уснула, – продолжила я с издевкой. – Так во сколько ждать? Когда Карину уложишь? Или же у неё отпросишься?

   – Ты больная! – констатировал Игнат и, кажется, даже отступил назад.

   – А ты не дразни меня такими вещами, – парировала я с хитрой улыбкой. – А то возьму и пристроюсь к вам третьей!

   – Во что я влип, – вздохнул Мартынов, разведя руками и возвращаясь на своё рабочее место.

   – Так что, ноут будет? Или мне за ужином передать наш милый разговор Карине? – спросила я, скрестив руки на груди, и добавила, едва не хихикнув: – А вдруг она и не против будет?

   – Вон из моего кабинета! – повысил Игнат голос, указывая пальцем на дверь.

   – Да ладно, ладно, не красней ты так, – закатила я глаза и, гордясь собой, потрусила к двери.

   Как же забавно, оказывается, над ним издеваться! Пусть только ещё раз попытается меня уколоть, и я стану бедой на его голову!

   Раз уж мне предстоит жить в этом доме, нужно попытаться найти союзников. Карина, с её вечно бешеным взглядом, отпадает сразу. Эльвира Эдуардовна – тоже не вариант. Хотя свекровь и держится отстраненно, она явно меня недолюбливает. Остаётся только Настя. С ней нам, по сути, враждовать не из-за чего, да и мы примерно одного возраста. Возможно, удастся найти общий язык.

   Выведав у домработницы, где её комната, я направилась на второй этаж. Найдя нужную дверь, постучала. Тишина. Я постучала снова, настойчивее.

   – Да что такое? – донёсся недовольный возглас девушки.

   Я приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Настя лежала на кровати в пушистых розовых наушниках. Увидев меня, она приоткрыла одно ухо и спросила:

   – Что надо?

   – Могу войти?

   Девушка неохотно кивнула и, поднявшись, спустила ноги с постели.

   – У тебя случайно нет зарядки для телефона? – спросила я, показывая ей свой гаджет.

   – Тц, – Настя недовольно цокнула языком и пробурчала: – Где-то была…

   Она встала и, подойдя к столу, принялась выдвигать ящики один за другим.

   – Да куда же она провалилась, – проворчала девушка, агрессивно копаясь среди вещей.

   А я, ожидая, осмотрела её комнату. Бардак. Вещи валялись кучами на стуле и на кресле. На столе, заваленном косметикой и недоеденными сладостями, едва виднелся монитор компьютера. Обои были обклеены постерами с неизвестными мне группами. Типичная комната подростка, только вот Насте явно не шестнадцать.

   Я немного прошлась вглубь и на комоде заметила фотографию в рамке. На ней в обнимку стояли трое детей. В середине я угадала Настю, справа Игнат, и слева ещё мальчик, чуть ниже него. Кто он? Друг или родственник? Скорее последнее, все трое удивительно похожи между собой.

   – Нашла! – воскликнула Настя, вытаскивая из-под груды бумаг зарядное устройство. – Держи, – она протянула мне зарядку.

   – Спасибо, – поблагодарила я и, не удержавшись, спросила: – А что за мальчик с вами на фото?

   Настя на мгновение застыла, а затем окинула меня странным, настороженным взглядом.

   – Тебе какое дело? – выпалила девушка, загораживая собой фотографию.

   – Никакое, просто вы все так похожи, вот и стало интересно, – призналась я с лёгкой улыбкой.

   – Не интересуйся, – отрезала девушка. – Мы прекрасно знаем, что ты здесь ненадолго.

   – Понятно, – тяжело вздохнула я, решив не вступать в перепалку. Видимо, и этой девице я чем-то не угодила.

   – Позже верну зарядку, – бросила я, шагнув к двери.

   – Не возвращай! И больше не заходи в мою комнату! – отвесила Настя мне вслед.

   Да уж, в этом доме все какие-то ненормальные. Агрессивные и озлобленные, нападают на людей без причины. Это была моя последняя попытка с кем-то здесь сблизиться, теперь я тоже буду держаться ото всех подальше.

   Вернувшись в спальню, я сразу же поставила телефон на зарядку. Едва он набрал процентов, схватила его и набрала номер отца. Мне отчаянно нужно было выплеснуть на кого-то всю свою желчь. А ему у меня было что сказать!

   – Ну что, доволен собой? – прошипела я, как только в динамике послышалось его дыхание.

   – Привет, Алиса, – будничным тоном произнёс отец, словно ничего не произошло. – Надеюсь, у тебя всё хорошо?

   – Прекрасно! – выкрикнула я. – Особенно после того, как ты заблокировал все мои карточки!

   – Ты звонишь из-за этого? Это временная мера, – сказал отец, явно не желая углубляться в эту тему. – Что-то ещё? Я очень занят!

   – "Что-то ещё? Я очень занят," – передразнила я, и голос сорвался. – Если я скажу, что мне здесь плохо, что я словно в тюрьме, что меня постоянно унижают, тебе будет до этого дело?! Ты хоть немного беспокоишься обо мне?

   – Ты моя дочь, и конечно, я волнуюсь за тебя! Но я знаю, что ты в безопасности. Тебе лишь нужно немного потерпеть ради общего блага, – ответил отец с пугающим спокойствием.

   – И сколько терпеть? Год, два? Или всю жизнь? – выпалила я в негодовании.

   – Не могу сказать, – вздохнул он и добавил монотонно: – Лучше бы ты постаралась сделать так, чтобы ваш брак стал настоящим.

   – Ты в своём уме? – воскликнула я, теряя последние остатки терпения. – Я живу в одном доме с возлюбленной моего мужа! Да он меня ненавидит! И я даже слышать об этом не хочу!

   – Как знаешь, – хмыкнул отец. – Так бы ты облегчила себе жизнь.

   – Себе или вам? – усмехнулась я, пытаясь справиться с комом в горле. – Даже не надейся, этого не будет! Ради собственной выгоды ты продал родную дочь! Придёт время, и ты ответишь за каждую мою слезинку! В этой жизни за всё приходится платить.

   С этими словами я сбросила вызов, выключила звук на телефоне и рухнула на кровать. Мне хотелось зарыться под подушку и завыть от бессилия. Лучше бы я не звонила! Лучше бы не бередила душу, в надежде, что отец хоть немного сожалеет. Ему плевать. И мне нужно с этим смириться. Скажи мне кто-нибудь об этом неделю назад, я бы ни за что не поверила. С пеной у рта доказывала бы, что мой папа не такой. А сейчас мне даже папой его тяжело называть. То, как он поступил, невозможно простить! И мне отчаянно хотелось насолить отцу.

   Хотелось разрушать все его планы. Но у меня связаны руки. Я ничего не могу сделать. Никому не могу доверять. Я несколько раз думала рассказать Игнату правду, почему именно мне пришлось согласиться на этот брак. Однако страх всегда останавливал. А что, если он захочет использовать это против меня? Вдруг, как и отец, попытается надавить через подругу. Нет, нет, я не могу дать ему такой козырь. Мира не станет разменной монетой. Я справлюсь сама. Возможно, со временем найдется выход. А пока сосредоточусь на учёбе. Пусть у меня нет компьютера, зато есть телефон. Буду заниматься с его помощью. Попрошу Миру фотографировать мои конспекты. Размышляя об этом, сама не поняла, как провалилась в сон. Проснулась от того, что жутко затекло тело. Я лежала на постели в позе звезды, уткнувшись лицом в матрас.

   – Ммм, – застонала, пытаясь перевернуться. И, с трудом приподнявшись на локтях, заметила рядом с собой незнакомую коробку. Присмотревшись сонными глазами, поняла, что это ноутбук. И усталость как рукой сняло. Резко усевшись на постели, я в изумлении уставилась на запечатанную коробку с совершенно новеньким ноутбуком.

   Получается, он видел меня в этой неуклюжей позе: попой кверху и мордой в кровать?

   Глава 16

   На ужин меня не пригласили, и я решила, что его не будет, поэтому и спускаться не стала. Оставшееся время лучше потрачу на учебу. Но для начала нужно раздобыть пароль от Wi-Fi, ручку и тетрадь. Что ж, придется снова идти на поклон к Насте.

   Однако её в комнате не оказалось. Или же, возможно, девушка просто игнорировала мой стук, а заглядывать без разрешения я не решилась. Потому и пришлось вновь идти к Игнату.

   Постучав лишь раз в его дверь, я сразу же вошла. Мартынов был на месте. Заметив меня, он обреченно пробурчал:

   – Опять ты?!

   – Я, – подтвердила я, натягивая милую улыбку. – Неужели не соскучился?

   – Чего ты хочешь? – серьёзно спросил он.

   – Ну, во-первых, спасибо за ноутбук, – начала я, без приглашения усаживаясь в кресло. – Я попозже возмещу тебе затраты, – на эти слова Игнат лишь усмехнулся, и я продолжила: – Ещё мне нужен пароль от вайфая. И, если найдется, ручка и тетрадь тоже будут весьма кстати. Или хотя бы какой-нибудь блокнот…

   Муж молча открыл ящик, достал оттуда коробку с ручками и протянул мне. Затем поднялся и подойдя к стеллажу, взял с полки несколько книг в кожаных переплетах, и бросил передо мной на стол.

   – Подойдет? – спросил он бесстрастно.

   Я взяла один том в руки, открыла и поняла, что это вовсе не книга, а ежедневник.

   – Спасибо, – поблагодарила я, собирая полученные предметы в кучу.

   – Что-то ещё? – нетерпеливо поинтересовался Игнат.

   – Ты не написал пароль, – напомнила я.

   Мартынов вернулся на свое место, что-то поискал в компьютере и повернул ко мне монитор, на котором была открыта вкладка с цифрами и буквами. Я быстро переписала их на листок и поднялась – теперь-то можно с головой погрузиться в учебу.

   – Ты не забыла, что завтра в девять все собираются в столовой? – прозвучал твёрдый голос Игната.

   – Забудешь тут, – пробормотала я, поднимая на него настороженный взгляд. – Я сегодня допоздна планирую заниматься, и завтра хотела подольше поспать.

   – Ты ещё не выспалась? – усмехнулся он, видимо намекая на мой обеденный сон в нелепой позе.

   – А я-то думаю, кто же ко мне в комнату без стука наведывается?! – фыркнула я в ответ. – Знаешь, в таких условиях сложно наладить нормальный сон. Так что думаю, на завтраке вы вполне обойдётесь и без меня!

   – Тебе, видимо, понравилось на моём плече? – язвительно рыкнул Игнат.

   – Это тебе, я смотрю, понравилось меня носить, – парировала я, гордо выпрямившись.

   – И что, кому понравилось, не пойму? – разнёсся по кабинету писклявый возглас Карины. Мы синхронно повернулись к двери. Девушка стояла в дверном проёме с горящими от злости глазами.

   – Что тут происходит?!

   Карина ворвалась в кабинет, словно разъярённая фурия, готовая растерзать каждого, кто попадётся под руку. И, судя по её взгляду, первой жертвой должна была стать я.

   – Карина, ты не так поняла, – попытался оправдаться Игнат, но девушка его перебила:

   – Не так поняла?! Да я своими глазами видела! Ты тут с ней любезничаешь, а я, как дура, сижу и жду тебя! Я тебе кто вообще?!

   – Карина, не драматизируй, – Игнат поднялся со своего места и попытался подойти к девушке, но та отшатнулась от него, словно от огня.

   – Я знала, что так и будет! Эта стерва от тебя не отходит!

   Я молча наблюдала за разворачивающейся сценой. Мне было одновременно и смешно, и неловко. Смешно, потому что эта истерика была до жути бессмысленной. Неловко, потому что я чувствовала себя невольным участником чужой драмы. И даже её оскорбления меня сейчас нисколько не задевали.

   – Ребят, может, я пойду? – предложила я, пытаясь разрядить обстановку.

   – Да, уходи! И чтоб я тебя здесь больше не видела! – заорала Карина, сверля меня взглядом, полным ненависти.

   Я пожала плечами, собрала свои вещи и направилась к выходу. Игнат проводил меня равнодушным взглядом, словно ему было плевать на претензии своей возлюбленной, но я сделала вид, что не заметила этого.

   Выйдя из кабинета, я облегчённо вздохнула. Нужно держаться подальше от этих страстей. У меня и своих проблем достаточно.

   Только не хватало ещё возиться с этой ненормальной.

   Зайдя в свою комнату, я разложила блокнот и ручки на кровати, открыла ноутбук и ввела пароль. Учеба... нужно хоть немного сосредоточиться. Но мысли то и дело возвращались к сцене в кабинете Игната. Что он на самом деле чувствует к этой Карине? И почему я вообще об этом думаю?

   Встряхнув головой, я попыталась прогнать лишние мысли. Сейчас главное – учёба. А личная жизнь Игната меня совершенно не касается.

   Я просидела за электронными учебниками почти до полуночи. Полностью погрузившись в новую тему, я даже не заметила, как пролетело время. Но живот предательски заурчал, напоминая, что с самого утра я ничего не ела.

   Тихонько выскользнув из комнаты, я направилась на кухню, надеясь никого не встретить по пути. В доме царила полная тишина – похоже, все уже спали. Это хорошо, смогу перекусить в одиночестве.

   Открыв холодильник, я пробежалась голодным взглядом по полкам и торопливо принялась набирать продукты: сыр, карбонад, листья салата, огурец. Через секунду в моих руках оказалась целая гора, пришлось даже придерживать её подбородком, а дверцу неуклюже закрывать плечом. Справившись с этим, я настороженно повернулась к входу, чтобы проверить, нет ли там никого, и, подпрыгнув на месте, увидела в дверном проеме Игната.

   – Господи, только не ты! – выпалила я, пытаясь удержать гору продуктов, грозящую вот-вот обрушиться на пол. И, как назло, что-то всё же выскользнуло из рук и со звоном ударилось о кафель.

   – Почему это? – спросил Игнат, подходя ближе.

   – Да потому что я уже боюсь, что твоя ненаглядная следит за тобой и в любой момент может выскочить из-за угла с пистолетом, – ответила я, сваливая еду на стол.

   Не успела я выдохнуть, как Игнат оказался рядом и принялся осматривать мои трофеи.

   – Серьёзный подход к ночному перекусу, – заметил он, с усмешкой глядя на хаотично сваленную на столе еду. – Боюсь представить, что ты планируешь из этого приготовить.

   – Всего лишь бутерброд, – буркнула я, чувствуя, как краснею. – Просто я очень голодна.

   – Я вижу, – Игнат снова усмехнулся, но в этот раз его улыбка показалась мне не такой холодной.

   – Ты не знаешь, где здесь можно найти хлеб? – посмотрела на него вопросительно, при этом стараясь держаться подальше на случай, если на кухню ворвётся Карина.

   Игнат молча подошёл к шкафчику и достал разделочную доску, нож и хлеб. А я молча наблюдала за его действиями, пытаясь понять, что происходит. С чего это ко мне такое внимание?

   Он положил всё это на стол рядом со мной, и, покосившись на него, я выдавила:

   – Спасибо.

   Мартынов кивнул, но уходить явно не собирался.

   – Тебе тоже, смотрю, не спится? – бросила я, доставая хлеб из упаковки. – На твою долю – сделать бутерброд? Не бойся, не отравлю.

   Не дождавшись ответа, я принялась за дело, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд Игната. Взяла нож, попыталась отрезать кусок хлеба и тут же почувствовала острую боль.

   – Чёрт! – вырвалось у меня.

   Я отбросила нож и посмотрела на свой палец. На коже выступила кровь.

   – Что случилось? – спросил Игнат, тут же оказавшись рядом.

   – Да ничего особенного, – пробормотала я, растерянно глядя на кровоточащую рану. – Просто немного порезалась.

   – Покажи, – потребовал Игнат, беря мою руку в свою.

   Я попыталась сопротивляться, но его хватка была крепкой. Он внимательно осмотрел мой палец.

   – Не так уж и немного, – констатировал он, нахмурившись. – Нужно обработать.

   – Да ладно, обойдусь, – отмахнулась я, пытаясь вырвать руку. – Само заживёт.

   – Не глупи, – настойчиво произнес Игнат и потянул меня к раковине.

   Он включил холодную воду и тщательно промыл мой палец, после чего откуда-то достал перекись водорода и пластырь.

   – Будет немного щипать, – предупредил он и осторожно обработал порез перекисью.

   Я невольно зажмурилась от боли, и Игнат, заметив это, принялся легонько дуть на мою ранку.

   – Теперь лучше? – поинтересовался он, накладывая пластырь.

   Я уже открыла было рот, чтобы поблагодарить его, но неожиданно в разговор вмешалось гневное шипение, донесшееся со стороны входа:

   – Ну, ничего себе сценка! Смотрю, у вас тут уже тайные свидания начались?!

   Глава 17

   Вот надо же было так влипнуть? Я машинально отошла от Игната на несколько шагов и со вздохом посмотрела на Карину. Её лицо исказила гримаса злости и обиды, и я понимала, что сейчас любое слово для неё — как красная тряпка для быка.

   – Карина, послушай… – начала я осторожно. – Это правда не то, что ты подумала.

   – Да, что ты говоришь?! Ты будешь рассказывать мне, что я подумала?! – прошипела она, прожигая меня ненавистным взглядом. – Ты вообще уже страх потеряла…

   – Карина, достаточно! Хватит преувеличивать! Ты снова всё не так понимаешь, – попытался остановить её Игнат, но девушка лишь презрительно фыркнула.

   – А как я должна понимать?! Вы ночью тут наедине! Ещё и на пальчик ей дуешь! – выпалила она, бросая на меня испепеляющий взгляд.

   – Я просто случайно порезалась, – попыталась объяснить я, но мой голос прозвучал слишком тихо на фоне её визгов.

   – Да замолчи ты! – заорала Карина, делая шаг ко мне. – Надоела уже крутиться возле него! Неужели непонятно, что ты ему не нужна?!

   – Что ты несёшь?! – не выдержала я, закатывая глаза. – Думай, что и кому говоришь! Я не собираюсь терпеть твои истерики на ровном месте!

   – Ах, вот как?! – взвизгнула Карина, сверля меня бешеными глазищами. – Значит, это я истеричка?! А ты кто тогда? Благородная девица? Святая невинность?!

   – С тобой невозможно нормально говорить! – вздохнула я, чувствуя, как кровь приливает к лицу.

   – Успокойся, – обрезал Игнат, недовольно глядя на свою пассию. – Ты ведёшь себя неадекватно.

   – Неадекватно?! – взвизгнула Карина. – Да это ты неадекватен! Ты забыл, кто она? И почему здесь? С каких пор ты её жалеешь?

   В комнате повисла тишина, давящая и липкая, как паутина. Мартынов метнул в мою сторону тяжёлый взгляд, а потом перевёл его на Карину:

   – Поговорим в комнате!

   – Почему это? Разве я говорю неправду? – возмущённо зашипела та, явно не собираясь отступать. – Или ты боишься её обидеть?!

   – Я сказал: иди в спальню! – зарычал на неё Мартынов, и девушка побледнела, поджав губы.

   Карина смерила меня презрительным взглядом и, ничего не сказав, развернулась и вышла из кухни. А Игнат повернулся ко мне, видимо собираясь что-то сказать, но я опередила:

   – Сделай одолжение, не приближайся ко мне! Вообще ни при каких обстоятельствах! Даже если я себе отрежу руку или сверну голову! – я перевела дыхание и выпалила решительно: – Карина права, не стоит забывать, почему я здесь!

   – Я и не забываю, – отчеканил муж. – И если ты приняла мою помощь за доброту, то ты глубоко ошибаешься, – закончил он. В его глазах плескался холод, словно он смотрел не на человека, а на пустое место. Невообразимый переход: ещё пять минут назад Игнат дул мне на палец, стараясь облегчить боль, а теперь от него буквально веет ненавистью.

   – Не беспокойся, я не жду от тебя ничего доброго! И уж тем более не нуждаюсь в твоей помощи! – процедила я, отворачиваясь. – Лучше займись своей Кариной и держи её подальше от меня!

   Игнат ушел, а я, вздохнув, вернулась к прерванному занятию. Снова взяла хлеб, сыр, колбасу. Руки дрожали, но я старалась держаться. Отрезала ломтик хлеба, намазала его соусом, положила сверху сыр и карбонад. И всё это с каким-то механическим безразличием, будто я не еду готовлю, а выполняю рутинную работу.

   Закончив с бутербродом, я откусила большой кусок. Жевать было сложно. Я практически не чувствовала вкус еды. В голове крутились обрывки разговоров: слова Игната, злобный взгляд Карины. Всё это вызывало тошноту.

   Покончив с едой, я вымыла за собой посуду, старательно вытерла столешницу, чтобы не осталось ни малейшего следа моего пребывания на кухне. И вышла, стараясь не думать о том, что ждёт меня впереди.

   Вернувшись в свою спальню, я просто трупом рухнула на кровать, мечтая о немедленном забвении. Но мысли, словно назойливые мухи, не давали уснуть. В памяти мелькали лица Игната, Карины, отца — все с холодной, торжествующей усмешкой. «Ты одна, – словно шептали они в унисон, – посмотрим, как справишься». Да, моим союзником в этой войне без правил было лишь время. Но непременно наступит час, и я найду выход…

   Сон был мучительным. Я то просыпалась, теряя связь с реальностью, то вновь погружалась в кошмары, где Игнат, сменяя маски, то осыпал меня ледяным презрением, то душил в объятиях. И повсюду звучал устрашающий смех Карины. Это было ужасно. Я хотела проснуться, но не могла — усталость не позволяла открыть глаза. Хлопок двери вырвал меня из липких объятий Морфея. И я не сразу поняла, где нахожусь. С трудом разлепила веки и увидела, что возле кровати стоит Игнат.

   Он был одет в домашнюю футболку и спортивные штаны, волосы слегка растрепаны. Выглядел так, словно только что проснулся. Казалось бы, ничего особенного, но этот обыденный вид после пережитого кошмара вызывал лишь раздражение.

   – Ты снова игнорируешь завтрак?! – бросил он равнодушным тоном, не удосужившись даже поздороваться.

   – Я же сказала вчера, что не спущусь, – промямлила я, пытаясь оторвать свинцовую голову от подушки. – И я не голодна!

   – Тебя никто не спрашивает, – рыкнул Игнат, склоняясь надо мной. В его глазах не было ни капли понимания — только холодный, нетерпеливый взгляд. – В этом доме ни для кого нет исключений!

   – Да оставьте меня уже в покое! – застонала я, зарываясь головой под подушку, словно пытаясь спрятаться от него и от всего мира. – Даже поспать нормально не дают…

   Мои жалобы его не тронули. Бесцеремонно содрав с меня одеяло, Игнат скомандовал:

   – Подъем!

   – Что ты себе позволяешь? А если бы я была голая? – воскликнула я, подскакивая на постели.

   – Не думаю, что тебе есть чем меня удивить, – бросил он, ухмыльнувшись.

   – Ты действительно такой непробиваемый? – посмотрела на него с вызовом. – Я же сказала, что никуда не пойду! Я сейчас не в состоянии сидеть за одним столом с твоей семьей! В особенности с Кариной!

   – Ты не в том положении, чтобы выдвигать условия, – заявил он, сделав шаг ко мне, и я инстинктивно отшатнулась назад, упираясь спиной в изголовье кровати.

   – Ты слепой? Я только глаза открыла! – возмущенно оскалилась я. – Мне, чтобы умыться и привести себя в порядок, нужно как минимум полчаса. Поэтому возвращайся к своей семье и завтракайте без меня. Приятного аппетита!

   – Если ты не поторопишься, – прошептал он, наклоняясь ко мне. – Я тебе помогу. Но, уверен, тебе это не понравится.

   – Боже, – закатила я глаза, обреченно вздыхая. – Как же с тобой тяжело! Повторяю русским языком: я никуда не пойду! Выйди уже, пожалуйста, из моей комнаты!

   – Я пытался по-хорошему! – прорычал Игнат и, резко подавшись вперед, схватил меня за бедра и снова закинул себе на плечо.

   – Что ты опять творишь?! – закричала я, колотя его по спине кулаками. – Ты дурак, я же в пижаме!

   В ответ муж хорошенько меня встряхнул и понес дальше, буркнув:

   – Нужно было раньше об этом думать.

   – Мартынов, ты уже переходишь все границы! – шипела я, болтаясь на его плече. – Я тебе не вещь, чтобы так со мной обращаться!

   – По-другому ты, видимо, не понимаешь!

   – Ты по-другому и не пробовал! Одни приказы, команды, оскорбления! – выдавила я, тяжело дыша. – Поставь уже меня на ноги!

   Но мои претензии ему были до лампочки. Через секунду перед глазами зарябили ступеньки. А уже через минуту мы вошли в столовую, и до моих ушей донесся возмущенный возглас:

   – Ну уж нет!

   Глава 18

   – Мама, – возмущённо пропищала Карина, ища поддержки у Эльвиры Эдуардовны. – Вы разве не видите? Это уже слишком! Я такого не потерплю!

   – Да, мама, – подхватила я, наконец оказавшись в вертикальном положении. – Угомоните, пожалуйста, своего неотесанного сынка! Я полностью согласна с Кариной, это уже слишком. Он переходит все границы! Я вчера предупредила его, что буду допоздна заниматься, поэтому на завтрак не приду. И что мы видим? Этот… кхм… человек врывается ко мне в комнату, будит и тащит силком сюда.

   – Ну, конечно, занималась она, – гневно фыркнула Карина. – Видела я, чем вы занимались ночью на кухне…

   – Подожди, дорогая, – перебила её мать Игната и повернулась ко мне. – Алиса, в нашей семье есть одно единственное многолетнее правило, и, невзирая на обстоятельства, никто им никогда не пренебрегает.

   – Но я не из вашей семьи! – воинственно обозначила я, скрещивая руки на груди. – И точно не собираюсь становиться её частью!

   – Да, но ты проживаешь в нашем доме и, как минимум, должна проявлять уважение к нашей семье! – ответила Эльвира Эдуардовна, пренебрежительно скривив губы.

   – То есть я сама виновата в этой ситуации? – нахмурившись, посмотрела я на женщину.

   – Конечно, ты провоцируешь Игната, – подтвердила та, окидывая меня холодным взглядом. – А он не потерпит неуважения к своей семье.

   – Да уж, неуважение ко мне – это нормально, значит, – устало вздыхая, выпалила я, с этими людьми бесполезно говорить. – Я вас поняла. Я здесь никто, и поэтому об меня можно вытирать ноги. Прекрасно, – покачала я головой, поджав губы. – В таком случае всем приятного аппетита! Надеюсь, никто не подавится своей желчью!

   Высказавшись, я с каменным лицом уселась за стол и, не дожидаясь остальных, принялась за еду.

   Вилки и ножи раздражающе лязгали по тарелкам, заглушая молчание, повисшее над столом. Я ела нарочито медленно, стараясь ни на кого не смотреть, но чувствуя на себе прожигающие взгляды Карины и Эльвиры Эдуардовны.

   Доесть мне так и не удалось. Эльвира Эдуардовна демонстративно отодвинула свою тарелку и сложила руки на столе.

   – Алиса, раз уж мы заговорили о правилах, я хочу прояснить ещё кое-что, – произнесла она тоном, не терпящим возражений. – Ты должна понимать, что твоё пребывание в этом доме носит временный характер.

   Я подняла на неё глаза, стараясь скрыть гнев, клокочущий внутри.

   – И что из этого следует?

   – Следует то, что ты не должна вмешиваться в наши дела, создавать проблемы и, самое главное, претендовать на что-либо, что тебе не принадлежит.

   Она говорила прямо, не стесняясь в выражениях. Видимо, Карина успела уже ей нажаловаться. И меня словно окунули в ведро с ледяной водой.

   – Я ни на что и не претендую, – отчеканила я, откладывая вилку. – Моё единственное желание, чтобы меня здесь никто не трогал!

   – Тогда тебе следует соблюдать правила, – отрезала Эльвира Эдуардовна. – И главное – не лезь в отношения Игната и Карины. Они давно вместе, и ты должна это уважать.

   Я ухмыльнулась. Уважать? Это звучало как издевка. Мне, мягко говоря, плевать на их отношения с высокой колокольни!

   – Я не хочу казаться грубой, но мне вообще нет ни до кого из них дела! Повторяю, я хочу лишь, чтобы меня оставили в покое! – возразила я и посмотрела на Игната. Он сидел как железная статуя, не вмешиваясь в разговор, словно его это не касалось.

   – Раз все высказались, надеюсь, я теперь могу вернуться в комнату? – выпалила я, поднимаясь из-за стола.

   – Можешь, – снисходительно разрешила Эльвира. – К вечеру подготовься, у нас гости.

   – Моё присутствие обязательно?

   – Разумеется, – отрезала Эльвира Эдуардовна, не давая мне даже надежды на отказ. – Ты живёшь в этом доме и должна соблюдать приличия.

   Я кивнула и направилась в свою комнату: «Этот вечер вы запомните надолго!»

   Поднявшись к себе, я сразу направилась в душ. Стоя под горячими струями воды, я старалась смыть с себя всё напряжение последних дней. Но это не помогало. Что ждёт меня вечером? Кто эти важные гости, ради которых мне придётся изображать из себя часть этой чопорной семьи? И почему они так настойчиво требуют моего присутствия? Хотя неважно, сегодня я сделаю так, чтобы они больше никогда и никуда меня не приглашали.

   Закончив с душем, я обернулась полотенцем и подошла к шкафу. Выбора у меня особого не было. Все мои вещи остались в моей прошлой жизни. Мой взгляд упал на свадебное платье, и я хитро улыбнулась. Просто идеальный наряд на вечер.

   «Ох, и устрою я вам весёлый приём!» – мысленно позлорадствовала я, в предвкушении грядущего мероприятия. Но до этого ещё много времени, а пока можно прогуляться по саду и насладиться прекрасной погодой.

   День действительно выдался солнечный. Тёплые лучи приятно грели кожу, а восхитительный аромат цветов дурманил. Я шла по извилистым дорожкам сада, вдыхая сладкий запах роз и жасмина. Солнце играло в листве деревьев, создавая причудливые тени. Казалось, что всё вокруг дышит жизнью и гармонией, но в моей душе творился самый настоящий хаос.

   Я остановилась возле небольшой беседки, увитой виноградной лозой, и села на скамейку, прикрывая глаза. Вздохнула и, вытянув губы в трубочку, медленно выпустила воздух. До сих пор не верится, что всё это взаправду. Кажется, будто я попала в страшный сон и никак не могу проснуться.

   – Прекрасный вид, не правда ли? – услышала мужской голос над собой.

   И, открыв глаза, я увидела Игната. Он стоял рядом со мной, облокотившись на перила беседки.

   – Да, очень красиво, – согласилась я, стараясь не смотреть на него. – Ты меня преследуешь? Или проверяешь, чтобы не сбежала?

   – Не то и не другое, – бросил он, присаживаясь напротив меня.

   – Ну, ты явно сюда пришёл не для того, чтобы составить мне компанию, – произнесла я, пристально посмотрев ему в глаза.

   Он усмехнулся.

   – Здесь ты угадала.

   – И чего ты хочешь? – спросила я прямо.

   – Избавиться от тебя, но, к сожалению, это пока невозможно, – пробубнил Игнат, пронизывая меня холодным взглядом.

   – Это взаимно, дорогой муженёк! – парировала я с презрительной ухмылкой. – Так чего всё же ты хочешь?

   – Сегодня к нам приедет твоя семья, – сообщил Мартынов, и я заметила, как дёрнулись желваки на его скулах. – Не буду говорить, что я в восторге от их визита, но нам нужно подписать кое-какие документы...

   – А причём здесь я? – перебила, не желая даже и на миг пересекаться с отцом.

   – От тебя тоже потребуется подпись, – сказал Игнат и запнулся, видимо, подбирая слова.

   – И что именно мне нужно подписать? – спросила я, так и не дождавшись продолжения.

   – Поручение на приём акций моей компании…

   Глава 19

   – Какие акции? Причём здесь я? Мне ничего от тебя не нужно! – протараторила я, удивлённо глядя на Игната.

   – По-твоему, для чего нужен был этот брак? – муж, прищурив глаза, посмотрел на меня.

   – Я не знаю! Мне известно лишь о каком-то дурацком договоре, из-за которого мы якобы и обязаны были пожениться! – ответила я, пожимая плечами. – Я понятия не имею, что именно в том договоре и для чего это всё!

   – Однако ж ты согласилась, – усмехнулся Мартынов с упреком.

   – По-твоему, только у тебя были на это причины? – спросила я, готовая вот-вот выложить ему, почему мне пришлось согласиться.

   – Мне плевать на твои причины! – отрезал Игнат, возвращая меня в реальность. Да и на что я рассчитывала? Что он выслушает и проявит понимание? Ну конечно! Его, как и моего отца, заботят только собственные проблемы. И уверена, Мартынов также будет использовать меня в своих интересах, если появится такая возможность.

   – Ладно, – вздохнула я, решив побольше узнать об этом загадочном договоре. – Объясни толком, что в нём написано? И как он связан с твоими акциями?

   – Много лет назад, мой отец пытался купить у твоего землю под строительство жилого комплекса, – начал Игнат неохотно. – Почти весь район принадлежал нам, оставался только этот клочок твоего отца. Но твой папаша запросил за него непомерную цену – и акции нашей компании. Отец, естественно, отказался. Он не хотел пускать никого постороннего в семейный бизнес, да и успех проекта тогда был под вопросом. В итоге они нашли компромисс: если проект "выгорит", мы поженимся, и тебе перейдут акции. Таким образом, твой отец получит желаемое, но при этом все останется внутри нашей семьи. Ты, получается, станешь её частью…

   – Бред какой-то, – закатила я глаза, пытаясь переварить услышанное. – Допустим, я откажусь от этих акций?

   – Если ты по какой-либо причине не сможешь их получить, всё перейдёт к твоему отцу. На это он, собственно, и рассчитывал, – ответил Мартынов хмуро и, немного подумав, добавил со злостью: – За эти годы он и так высосал из моего отца гораздо больше, чем стоила та земля. Но ему всё мало, теперь пытается заполучить то, что ему не принадлежит.

   – Неужели этот вопрос нельзя было решить иначе?

   – Можно было, но твой папаша не захотел!

   – И чего ты теперь от меня хочешь? – я внимательно посмотрела на него.

   – У меня к тебе предложение, – огорошил Игнат. – Ты принимаешь акции и передаёшь управление ими мне. Все дивиденды остаются у тебя, и ты сможешь вернуться к учёбе и жить, как будто ничего не случилось. Нас будет связывать только печать в паспорте, но со временем, думаю, и это получится уладить.

   Я задумалась, недоверчиво глядя на него. Конечно, этот вариант меня более чем устраивал, но всё ли так гладко, как он говорит?

   – Поверь, в первую очередь выигрываешь ты. Тебе больше не придётся материально зависеть от отца. Да у тебя будет столько денег, сколько ему и не снилось, – продолжал убеждать муж.

   – Хорошо, я согласна, – выпалила я, опасаясь, что он передумает. Так я одним выстрелом убью двух зайцев: отомщу отцу и избавлюсь от этой ненормальной семейки мужа.

   – Но мы оформим всё это официально! – добавила я твёрдо, как будто что-то в этом понимала.

   – Естественно, – подтвердил Игнат, довольно ухмыльнувшись. Его улыбка была холодной, лишённой всякой теплоты. В ней читалось лишь удовлетворение от достигнутой цели. Я же внутри испытывала странную смесь облегчения и тревоги. Почему-то мне не верилось, что я смогла так легко спастись.

   Мартынов ушёл, а я ещё немного посидела в саду. Потом пошла в комнату готовиться к вечеру.

   Решительно открыв шкаф, я достала белоснежное свадебное платье, изрядно помятое после церемонии. Не торопясь, надела его.

   Затем сделала до безобразия яркий макияж. Слишком небрежный и вызывающий. Но именно такой я и должна быть сегодня. Пусть отцу будет за меня стыдно – так же, как и мне за него!

   Красная помада на губах – стала последним штрихом. И я усмехнулась своему отражению. В таком виде – хоть пугалом огородным.

   Сделав глубокий вдох, я вышла из комнаты. Интересно, что скажут родственнички, увидев меня такой? Они уверены, что контролируют ситуацию. Уверены, что я – лишь пешка в этой игре. Но они ошибаются. Очень сильно ошибаются. И сегодня всё изменится.

   Спустившись в гостиную, я увидела Игната одного у камина. Он что-то пил, погружённый в свои мысли. Заметив меня, он замер, и в его глазах мелькнуло удивление.

   – Что это на тебе? – спросил он, нахмурившись.

   Я медленно подошла к нему, покачивая бёдрами.

   – Неужели не узнаешь? – промурлыкала я, остановившись в нескольких шагах от него. – Моё свадебное платье. К сожалению, в моём гардеробе не нашлось ничего более нарядного.

   – Лучше бы ты пришла голой, – буркнул Мартынов, сделав глоток.

   – Эх, – вздохнула я с наигранным сожалением. – Такой ты меня никогда не увидишь.

   – Очень надо, – огрызнулся он. – К чему весь этот цирк?

   – О чём ты? У меня правда нет другой одежды, можешь подняться и посмотреть! – взмахнула я руками. – И купить я, увы, не могу, ты же меня отсюда не выпускаешь…

   – Понятно, – пробурчал Игнат, отворачиваясь и тем самым давая понять, что разговор окончен.

   – Алиса, дорогая, – по комнате эхом разнёсся голос мой мамы, и я повернулась на звук. – Я так соскучилась.

   Она подошла ко мне и заключила в объятия. Затем в поле моего зрения появился отец. Увидев меня, он, мягко говоря, изумился.

   – Что это на тебе? – недовольно спросил тот.

   – Саван, который ты на меня надел! – отрезала я, мгновенно закипая.

   – Нам нужно поговорить, – сразу же заявил отец.

   – Может, для начала хоть поздороваешься с дочерью? Или спросишь, как дела? – с презрением выпалила я в ответ.

   Отец скривился, словно съел что-то кислое.

   – Сейчас не время для глупостей, Алиса. Идём, – он схватил меня за локоть и потянул в дальний угол. – Поговорим подальше от чужих ушей.

   – О, интересно, что на этот раз тебе от меня нужно? – фыркнула я, останавливаясь.

   – Алиса, прошу, не усложняй, – отец понизил голос. – У меня к тебе последняя просьба. Просто откажись от акций в мою пользу. Это лучшее решение для всех.

   – Для всех или для тебя? – уточнила я, пристально глядя ему в глаза. – Неужели ты думаешь, что я настолько наивна?

   – Ты ничего не понимаешь в бизнесе, – оскалился отец. – Только всё испортишь. Доверься мне.

   – Довериться тебе? – мой голос дрогнул от сарказма. – Ты уже однажды "позаботился" обо мне, угрозами заставив выйти замуж за этого… – я запнулась, ища подходящее слово, – ...за этого выгодного женишка, – закончила я, бросив взгляд на Игната.

   Мартынов наблюдал за нами с нескрываемым интересом. Кажется, представление только начиналось…

   – Нет, папочка. Больше никакого доверия. Я сама решу, что мне делать со своей жизнью и со своими акциями.

   – Ты пожалеешь об этом, – прорычал отец, сжимая кулаки. – Один неверный шаг – и твоя подруга проведёт часть своей жизни в тюрьме!

   – С этого и надо было начинать, – прошептала я, чувствуя, как внутри нарастает раздражение. – Ты же у нас без угроз не можешь!

   – Послушай, Алиса, я не шучу! – зашипел отец, склонившись ко мне. – Отдай мне акции, и я сделаю всё, чтобы избавить тебя от этого брака как можно быстрее. И обещаю уничтожить весь компромат на Мирославу. Но если решишь поступить по-своему, клянусь, я уничтожу твою подругу!

   – Я подумаю, – бросила я и, развернувшись на каблуках, гордо удалилась вглубь дома, оставив отца стоять в одиночестве, кипя от злости…

   Глава 20

   Куда ни глянь – сплошной тупик. В последнее время моя жизнь превратилась в бесконечный лабиринт, где за каждым поворотом ждет лишь стена. Что же делать? Доверять отцу? Об этом и речи быть не могло. Но и игнорировать его угрозы – непозволительная роскошь. Я знаю, на что он способен, и этот человек действительно опасен. Я уже не раз в этом убеждалась. А если попрошу помощи у Мартынова? Где гарантии, что он окажется сильнее отца? Да и вообще, захочет ли помогать? И даже если согласится, сможет ли он уничтожить этот лживый компромат, висящий над Мирой, как дамоклов меч? Я не имею права так рисковать. Нужен другой выход. Да, я согласилась на сделку с Игнатом, но тогда не предусмотрела всех последствий. А они неизбежны. Отец не оставит это просто так. Будет мстить. И снова пострадает Мира. Но отдать акции отцу? Никогда! Нужно найти компромисс, остаться посередине, избежать проблем. И кажется, я знаю, что делать...

   В кабинет Игната меня пригласила домработница, и я, шурша пышными юбками, направилась туда. У самого входа замерла на секунду, пытаясь собраться с духом и обдумывая каждое слово. Глубоко вздохнув, я открыла дверь. Внутри уже ждали: отец, Игнат и двое незнакомых мужчин. Впрочем, одного я угадала – это юрист отца, тот, что был в аэропорту.

   Я вошла, и все взгляды обратились ко мне, полные какого-то хищного ожидания. Каждый, казалось, был уверен в моей поддержке. И это неимоверно пугало…

   – Алиса, проходи, – произнес отец с натянутой улыбкой, жестом приглашая меня занять свободное кресло рядом с ним. – Мы как раз обсуждали будущее компании.

   "Будущее компании", – промелькнуло в моей голове. Или мое будущее, которое они так отчаянно пытались контролировать.

   – Присаживайся, – подхватил Игнат. Его взгляд был изучающим, словно пытался прощупать мои мысли, понять, не передумала ли я.

   Я медленно подошла к креслу и села, стараясь сохранить на лице невозмутимое выражение. Вокруг меня плелись сети интриг, и я чувствовала себя маленькой мухой, безнадежно запутавшейся в паутине.

   – Как я понимаю, вы обсуждаете акции? – спросила я, переводя взгляд с отца на Игната.

   – Совершенно верно, – ответил отец. – Я уже оповестил всех, что ты хочешь передать их мне. Думаю, можем сразу переходить к подписанию документов.

   – Полагаю, Алиса сама в состоянии сообщить нам о своем решении, – вмешался Игнат, окидывая нас обоих холодным взглядом. – Не так ли, дорогая?

   – Дочка, что скажешь? – отец скривил губы в самоуверенной усмешке.

   Я не спешила отвечать, стойко выдерживая требовательные взгляды. Глаза отца буквально кричали: "Не забывай, что на кону благополучие твоей подруги!". А во взгляде Игната читалось: "Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы избавиться от меня". Все я знала, все понимала, и риск был слишком велик...

   – Это всего лишь формальность, милая, – не выдержал отец, пуская в ход скрытые угрозы. – Ты же сама знаешь, что для тебя лучше, Алиса.

   Снова наступила напряженная тишина, которую наконец-то я решила прервать, ибо оттягивать не было смысла.

   – Знаете, я долго думала над этим вопросом, – начала я решительно, привлекая к себе всеобщее внимание. – И вы правы, я в состоянии сама решать, что для меня будет лучше.

   – Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил отец.

   – Я имею в виду, что я сама буду решать, что делать с этими акциями! – твердо заявила я. – И я не собираюсь передавать их никому! А также в дальнейшем сама буду ими управлять.

   – Но это же глупо! – воскликнул отец. – Ты ничего не понимаешь в бизнесе!

   – Возможно, и не понимаю, – согласилась я. – Но это не помешает мне научиться!

   Я видела, как вытягивается лицо отца от изумления, а глаза Игната недобро темнеют. Это было ожидаемо – я нарушила наш с ним уговор. Но позже обязательно объясню ему причину…

   – И ты думаешь, это хорошая идея? – прорычал отец, багровея от гнева. – Ты в своем уме? Забыла, что стоит на кону?

   Конечно, в открытую угрожать он не смел, но от намеков не воздержался. Но и мне было что ему ответить наедине!

   – Я уверена, это лучшее решение для всех, – отрезала я, стараясь не выдать страха. – И для меня, и для вас. Потому что так мы все останемся при своих интересах.

   Отец и Игнат продолжали сверлить меня тяжелыми взглядами, словно пытались прожечь дыру во лбу. Напряжение в комнате сгустилось до предела, его, казалось, можно было потрогать.

   Наконец, Игнат усмехнулся.

   – Что ж, Алиса, – произнес он ледяным тоном. – Посмотрим, что из этого выйдет.

   В его словах чувствовалось предупреждение, но я не собиралась отступать. Я сделала свой выбор, и теперь мне предстояло идти до конца.

   – Нам нужно поговорить, – заявил отец, поднимаясь и бросая взгляд на присутствующих, добавил: – Дайте нам пару минут!

   Я покорно встала и последовала за отцом к выходу. Что ж, у меня тоже кое-что для него найдется!

   – Ты с ума сошла? – заорал папа, как только мы отошли на несколько метров от кабинета. – Что себе позволяешь? – Он схватил меня за локоть и грубо встряхнул. – Сейчас же скажешь, что передумала, иначе…

   – Не смей продолжать! – перебила я, гордо выпрямившись. – А теперь послушай меня внимательно! Если ты хоть пальцем тронешь Мирославу, я в ту же секунду передам все акции Игнату. И ты можешь навсегда о них забыть! Ты думал, я дура? Как видишь, нет, папочка! Теперь козыри в моих руках! Ну как, приятно, когда ты не можешь ни на что повлиять?!

   – Ты пожалеешь…

   – Единственное, о чем я жалею, это что в тот проклятый день притащила Миру с собой! – выпалила я с презрением. – Тем самым подарила тебе козырь против меня, но теперь я его забираю. И, возможно, если ты будешь хорошо себя вести, я помогу тебе решить финансовые проблемы. Но это не точно!

   Боже, какой же кайф – брать свою жизнь под контроль и видеть безысходность в глазах человека, который буквально ее разрушил! Какой же тяжелый груз упал с моих плеч! Но полностью расслабляться еще рано. Впереди ждет разговор с Игнатом, и вряд ли он будет приятным…

   Глава 21

   Я дождалась, когда все покинут кабинет после подписания документов. Отец, пылая гневом, прошипел что-то неразборчивое напоследок и скрылся за дверью в сопровождении своего верного юриста. Игнат лишь бросил на меня мимолетный взгляд, в котором смешались раздражение и злость и отвернулся.

   – Мы можем поговорить? – начала я, виновато глядя на него.

   – Нам больше не о чем говорить! – отрезал муж, испепеляя меня потемневшим взором.

   – Но я хочу объяснить, – попыталась я оправдаться.

   – Объяснить? Что именно? Как ты ловко обвела меня вокруг пальца, пока я строил планы, как вытащить нас из этой идиотской ситуации? – в его голосе сквозила неприкрытая ярость, смешанная с разочарованием.

   – Это не совсем так, – пробормотала я, чувствуя, как внутри нарастает паника.

   – Тогда как, Алиса? – рявкнул Игнат, и его голос эхом разнесся по кабинету, а мое имя прозвучало, как плевок. – Ты согласилась на мои условия, и я был готов выполнить свою часть сделки, но в последний момент ты все переиграла!

   – У меня не было выбора! – воскликнула я, пытаясь перекричать его. – Ты не понимаешь… Мне пришлось… Мой отец…

   – Ну конечно, ты не могла подставить родного отца! – презрительно усмехнулся он. – Истинная дочь, он может гордиться…

   – Это не так… – я покачала головой, пытаясь достучаться до него. – Почему ты не даешь мне объяснить?

   – Потому что мне плевать на твои объяснения! – рявкнул Игнат, не отрывая от меня взгляда. – Я и так все знаю! Ты хочешь вытащить семью из дерьма. И готова на все ради этого.

   – Нет! – возразила я снова. – Ты глубоко ошибаешься! Если бы все было так, как ты говоришь, разве я не отдала бы акции отцу?! Подумай сам!

   – Ты просто подстраховалась, понимая, что после этого твоя жизнь в этом доме превратилась бы в ад, – парировал муж, прожигая меня полным ненависти взглядом. – И, поверь, я бы приложил к этому все усилия. Впрочем, теперь так и будет. Ты непременно пожалеешь о том, что кинула меня. Знаешь, я нисколько не ошибся на твой счет: ты такая же алчная и продажная, как твой отец.

   Его слова, словно острые льдины, вонзились в мое сердце. Я тут, значит, пытаюсь излить ему душу, а он, вместо того чтобы выслушать, осыпает гадостями. Оно и понятно: его не интересуют чужие проблемы. Главная забота Игната – это обернуть ситуацию в свою пользу. А я, нехотя, нарушила его планы и теперь стала врагом номер один.

   – Ты ошибаешься, – прошептала я, чувствуя, как к глазам подступают слезы. – Но я не могу объяснить… потому что ты не слышишь то, что тебе неинтересно!

   – С чего я должен тебя слушать? – Игнат усмехнулся. – Ты думаешь, меня интересуют твои лживые отговорки?

   – Я поняла, – призналась я, стараясь смотреть ему прямо в глаза. – Никого не интересуют чужие проблемы! Ни тебя, ни моего отца! Ты говоришь, что я такая же, как и он, но нет, это ты его копия! Вы совершенно одинаковы в своих попытках добиться цели! Вас не интересуют чувства других!

   – Не смей нас сравнивать! – в его голосе прозвучала угроза.

   – А незачем и сравнивать, я будто смотрю в его отражение, – выпалила я, горько усмехнувшись. – У вас с ним главный метод достижения желаемого – это угрозы! Знаешь, я только сейчас поняла, почему ты не позволил мне сразу уехать на учебу, и запер в этом доме. Ты хотел показать, какой невыносимой будет моя жизнь, если я не соглашусь на сделку с тобой! Браво, гениальная тактика! Тебе это почти удалось, но ты не учел одного: у моего отца был козырь повесомее!

   Я поднялась, призвав все силы на то, чтобы гордо выпрямиться.

   – Я думал, ты достаточно умна, чтобы не плясать под дудку своего папаши, – бросил Игнат, его взгляд был холоден и отстранен. – Но я ошибся. Ты оказалась куда глупее и упустила свой единственный шанс выбраться сухой из воды!

   Я замерла, чувствуя, как рушатся все мои надежды, как гаснет последняя искра веры в то, что я смогу вернуть прежнюю жизнь.

   – Что ж, – прошептала я, стараясь сдержать слезы. – Похоже, нам действительно больше не о чем говорить.

   Я развернулась и направилась к двери, ощущая спиной его прожигающий взгляд.

   Выйдя из кабинета, я почувствовала, как с каждым шагом ноги слабеют. Этот дом в одночасье превратился в тюрьму. Больше не стоит ждать понимания или сострадания. Нужно брать ситуацию в свои руки. К тому же, отец не может дальше заставлять меня оставаться здесь. Ему теперь нечем угрожать мне. Эта мысль стала глотком свежего воздуха. И погаснувшая было надежда снова упрямо подняла голову.

   Не зная куда идти, я брела по коридору, одержимая лишь одной мыслью: нужно вырваться отсюда. Убежать от всего. От отца, от Игната, от этой лживой и лицемерной жизни. Я понимала, что Мартынов по доброй воле меня не отпустит. Но я могу попытаться улизнуть.

   Вернувшись в комнату, я торопливо скинула свадебное платье, кажется, даже порвав его в порыве. Переодевшись в более удобную одежду, сложила в сумочку самое необходимое и принялась ждать, когда все уснут. Когда часы пробили полночь, я осторожно выглянула в коридор. Вроде тихо. Думаю можно спускаться.

   Выскользнув из дома незамеченной, я тут же юркнула в сад, опасаясь попасться на глаза охраннику у ворот. Наверняка где-то здесь есть еще один выход. В нашем доме, например, был отдельный въезд для спецтехники. А у Мартыновых территория куда больше.

   Добравшись до ограды, я направилась в сторону, противоположную главным воротам, всей душой надеясь найти то, что ищу. И действительно, пройдя около сотни метров, я наткнулась на небольшие ворота с калиткой, запертой лишь на массивный засов. Но радоваться было рано: задвижка заржавела, и сдвинуть ее с места никак не удавалось. С каждой новой попыткой сердце в груди начинало биться все сильнее. Мне было страшно, и я в отчаянии пыталась расшевелить засов, при этом стараясь не издавать лишних звуков. Но все было тщетно. Практически сдавшись, я вспомнила о креме для рук с маслом ши, завалявшемся в сумочке. Торопливо выудив тюбик, я выдавила все содержимое на металл и размазала пальцами. К сожалению, и это не помогло: защелка будто пристыла намертво. Обреченно вздохнув, я решила попытать удачу в последний раз. И дернула со всей силы, не боясь, что меня услышат. Терять больше нечего. И о чудо! Задвижка поддалась и полностью вышла, освобождая мне путь к свободе.

   Сердце буквально подпрыгнуло в груди, и, с трудом сдерживая вскрик облегчения, я выскочила за ворота и направилась к дороге.

   На самом деле я не знала, куда отправлюсь. Да и вариантов особо не было. Но мне было все равно. Главное – уйти. Убежать как можно дальше от этого проклятого места. На улице было слишком темно: лишь несколько фонарей освещали длинную безлюдную дорогу. Я старалась держаться ближе к деревьям, чтобы оставаться в тени. Отойдя на достаточное расстояние, достала телефон и попыталась вызвать такси, но на счету не оказалось средств. Глупая! Я же забыла про роуминг, а поменять сим-карту на российскую не додумалась. Что мне теперь делать? Куда идти? У меня нет ни денег, ни вещей, никого, кто мог бы мне помочь…

   Я шла и шла, пока не почувствовала, что ноги подкашиваются от усталости. Сойдя на обочину, я села на землю, чувствуя, как слезы градом катятся по щекам.

   Я была одна. Совершенно одна. Не только сейчас, но и во всем мире. И в этот момент я поняла, что моя жизнь действительно превратилась в сплошной тупик.

   Внезапно я услышала звук мотора. Подняла голову и увидела приближающийся черный внедорожник. Первым желанием было броситься в кусты, но даже на это не хватило сил. Поэтому я отвернулась в надежде, что автомобиль проедет мимо. Однако машина остановилась рядом со мной, и из нее неожиданно выпрыгнул Игнат.

   Мое сердце забилось с бешеной скоростью. Как он здесь оказался? Как нашел меня? Что ему нужно? Неужели он решил добить меня окончательно?

   Игнат подошел ко мне и присел рядом на корточки.

   – Ты совсем спятила? – спросил он равнодушно.

   – С вами скоро точно спячу, – огрызнулась я, отводя взгляд в сторону.

   – И далеко ты собралась? – продолжил допрашивать Мартынов.

   – Не знаю, – буркнула я, пожав плечами. – Подальше от вас.

   Игнат молча смотрел на меня, в его глазах не было ни сострадания, ни беспокойства. Он здесь лишь для того, чтобы его добыча не убежала далеко.

   – Садись в машину, – скомандовал муж наконец.

   – Нет! – обозначила я, хотя сама прекрасно понимала, что деваться мне особо некуда.

   – Судя по всему, у тебя нет других вариантов, раз ты сидишь здесь в слезах, – констатировал Мартынов с ухмылкой.

   – И что? – подняла на него мокрые глаза. – Лучше уж здесь, чем возвращаться в твой дом.

   – Да? – он вопросительно изогнул бровь. – Значит, ты не боишься диких животных?

   – Кого? – переспросила я, замирая, и в эту секунду из посадок послышался хруст веток. Я вскрикнула и отскочила к дороге.

   – Садись уже в машину, – повторил Игнат голосом, не терпящим возражений.

   Я поколебалась еще секунду, но в конце концов подчинилась. И только сев в машину, я поняла, что очень сильно дрожу.

   Игнат занял свое место и резко тронулся с места.

   – Куда мы едем? – спросила я, когда он продолжил ехать прямо, а не развернулся, чтобы вернуться домой.

   – Увидишь, – ответил тот сухо, не отрывая взгляда от дороги.

   Глава 22

   Всю дорогу мы ехали в тишине. Я не решалась нарушить молчание, а Игнат, казалось, был целиком поглощен своими мыслями. Ночь постепенно отступала, уступая место рассвету, и сквозь запотевшее стекло я видела, как за окном меняется пейзаж. Очевидно, окрестности поместья остались далеко позади.

   Наконец, после получаса езды, Игнат свернул с главной дороги в лес и остановился перед небольшим кафе, уютно освещенным теплым желтым светом.

   – Приехали, – сухо констатировал Мартынов, глуша мотор.

   Я огляделась с недоумением. Кафе? И зачем?

   – Что это? – спросила я с подозрением, чувствуя, как нарастает раздражение. – Зачем ты меня сюда притащил?

   Игнат, словно не расслышав моего вопроса, вышел из машины, обошел ее и распахнул передо мной дверцу.

   – Выходи, – скомандовал он, не удостоив меня даже взгляда.

   Я на мгновение заколебалась, но все же подчинилась. Ноги, словно ватные, все еще дрожали от пережитого, и каждое движение отдавалось неуверенностью.

   – Тебе не помешает успокоиться, – произнес Игнат тоном, будто предлагал самое обыденное дело. – Да и перекусить не мешает, насколько я понимаю, ты снова осталась без ужина.

   Я скрестила руки на груди, упрямо глядя в сторону.

   – Я не собираюсь здесь есть, да и вообще, не хочу находиться с тобой рядом!

   Игнат тяжело вздохнул, словно теряя терпение.

   – Алиса, не усложняй. Поверь, я тоже не горю желанием делить с тобой компанию. Но возвращать тебя домой в таком состоянии – худшая из идей. Давай просто позавтракаем, а потом…

   – Потом что? – перебила я, настороженно вглядываясь в его лицо.

   Игнат не ответил. Не дожидаясь моего согласия, он просто схватил меня за руку и потащил к кафе. Я попыталась вырваться, но его хватка была мертвой.

   Внутри царила теплая, почти домашняя атмосфера. Воздух был пропитан соблазнительным ароматом свежесваренного кофе и душистой выпечки. Несколько посетителей неспешно завтракали, не проявляя к нам ни малейшего интереса.

   Игнат, бесцеремонно подтолкнув меня к столику у окна, и подозвал официантку. Он заказал два кофе и круассаны с миндальной начинкой.

   – Я не голодна, – повторила я, как только официантка отошла.

   – Зря отказываешься, здесь готовят отменно, – отозвался Игнат, прожигая меня взглядом.

   Я отвернулась к окну, стараясь не встречаться с его глазами. Он вел себя так, будто это обычная утренняя трапеза, а не вынужденная остановка после моего отчаянного побега.

   – Почему ты просто не оставил меня? – тихо спросила я, не отрывая взгляда от окна. – Тебе же этого наверняка хотелось.

   – Может, и хотелось, – уклончиво ответил Игнат. – Но не сейчас…

   – И почему же?

   – Ты действительно хочешь это обсуждать? – с усмешкой произнес он. – Прямо здесь?

   Я пожала плечами, демонстрируя безразличие.

   – Какая разница? Ты все равно не дашь мне покоя, пока не добьешься своего.

   Подоспевшая официантка поставила на стол кофе и круассаны. Игнат, не спрашивая, пододвинул один ко мне. Я по-прежнему смотрела в окно.

   – Дело не только в акциях, Алиса, – наконец нарушил тишину Игнат. – Хотя, безусловно, и в них тоже.

   Я устало вздохнула. Конечно, в первую очередь в них!

   – Тогда в чем же еще? В моей неблагодарности? В том, что я сорвала твои планы? – с вызовом спросила я, уставившись на него.

   – В том, что ты суешь нос не в свои дела, – отрезал Игнат. – Ты понятия не имеешь, во что ввязалась.

   С презрительной усмешкой я снова отвернулась к окну буркнув:

   – А ты, разумеется, все знаешь и понимаешь!

   Взяв круассан, я отломила небольшой кусочек. Он был теплым и ароматным, но я совершенно не чувствовала вкуса.

   – Гораздо больше, чем ты, – парировал Игнат. – И поверь, тебе действительно лучше не знать некоторых вещей. Порой неведение – единственный выход.

   – Каких именно? – настаивала я, чувствуя, как нарастает тревога. – Что я не должна знать?

   Игнат откинулся на спинку стула, окинув меня странным, изучающим взглядом.

   – Тебе лучше не знать, – повторил он. – До поры до времени.

   – К чему эти недомолвки? Раз начал – договаривай, – потребовала я, не выдержав.

   Игнат усмехнулся, словно моя нетерпеливость забавляла его.

   – Знаешь, мне вот что интересно, – протянул он. – Ты сегодня и вправду пошла против отца, или это у вас такая хитрая семейная тактика? Все думаю и не могу понять…

   – Надо же, оказывается, ты способен думать, – съязвила я. – Я пыталась тебе все объяснить, но ты предпочел не слушать. Так что теперь это не имеет никакого значения.

   – А с чего мне верить, что ты снова не солжешь? – резко обозначил Игнат, и взгляд его стал невыносимо жестким. – Может, ты намеренно провернула всю эту аферу, чтобы втереться ко мне в доверие?

   – Это гнусная ложь! – взорвалась я, чувствуя, как гнев обжигает изнутри. – Зачем мне это?! За кого ты меня принимаешь?

   – А за кого, скажи на милость, мне тебя принимать, учитывая все обстоятельства? – Игнат насмешливо приподнял бровь. – Ты у нас невинная овечка, угодившая в капкан? Не смеши меня, Алиса.

   С отвращением оттолкнув от себя тарелку, я почувствовала, как аппетит исчез без следа.

   – Ты ровным счетом ничего не знаешь, – прошипела я сквозь зубы. – Ты просто видишь то, что тебе удобно видеть.

   – Возможно, – невозмутимо согласился Игнат. – Но я привык доверять своей интуиции. А она подсказывает, что ты что-то утаиваешь.

   – И что с того? – вызывающе бросила я в ответ. – Тебе какое дело?

   – Дело есть, – выдал муж, подавшись вперед. – Ты, как ни крути, моя жена, живешь в моем доме, да к тому же теперь владеешь долей в моей компании.

   – Фиктивная жена, – поправила я, не уступая напору. – Не стоит об этом забывать. И думаю, ты предпочел бы видеть эти акции у меня, а не в руках моего отца.

   – Может быть, – согласился Игнат. – Если, конечно, это не ваша уловка.

   – Ну, думаю, теперь-то ты точно этого не узнаешь, – огрызнулась я.

   – Ты плохо меня знаешь, дорогая жена, – бросил он, прищурив глаза. – И я бы не советовал тебе испытывать мое терпение.

   Он выдержал паузу, прожигая меня взглядом.

   – Ты угрожаешь? – спросила я, не дрогнув под его взором.

   – Я предупреждаю, – равнодушно отрезал Игнат. – Ты своим маленьким мозгом строишь планы, но при этом понятия не имеешь, что стоит на кону. Думаешь, я буду с тобой церемониться? Или же твой папаша по головке погладит? Ошибаешься, ты сама себе яму роешь!

   – И что дальше? – спросила я с вызовом. – Снова собираешься посадить меня под замок? Лишить свободы?

   – Я знаю отличный способ, как сделать тебя покладистой, но поверь, тебе лучше его не знать, – выпалил Игнат предупреждающе. – Итак, Алиса, – добавил он с серьезным видом. – Выкладывай, что ты хотела мне рассказать в кабинете?!

   – Ну, допустим, я расскажу тебе все, – небрежно протянула я, откинувшись на спинку стула. – И что дальше? Можно подумать, ты поверишь мне на слово?

   Игнат молчал, задумчиво изучая меня.

   – Если ты расскажешь правду, – медленно произнес он. – Тогда, я смогу адекватно оценить ситуацию.

   – А если я откажусь?

   – В таком случае, я отвезу тебя обратно, – отрезал Мартынов. – И мы сделаем вид, будто этого разговора никогда не было.

   По спине пробежал неприятный холодок. Его слова прозвучали как завуалированная угроза.

   – Ладно, но ты должен пообещать, что после этого оставишь меня в покое и отпустишь на учебу! – с вызовом посмотрела я на него.

   – Хорошо, но сначала проверю, что ты говоришь правду, – согласился Мартынов.

   – Мой отец… – начала я, но меня перебил внезапный звонок телефона Игната.

   – Секунду, нужно ответить, это начальник охраны, – выпалил он и торопливо ответил на вызов. – Да, Олег… Что? Какая к черту полиция… Кого кого я там удерживаю силой?!

   Глава 23

   – Что случилось? – настороженно спросила я, когда мы в спешке запрыгнули в его машину.

   – Это ты мне лучше скажи?! – гаркнул Игнат, метнув в мою сторону убийственный взгляд. Он выжал педаль газа до упора, и машина взвыла, вырываясь с парковки кафе на дорогу. Кофе в моём стакане плескался, грозясь обжечь руки.

   – Откуда я могу знать, что там у тебя случилось? – огрызнулась я, придерживая стакан, чтобы не облить себя. – Ты же даже не объяснил, почему мы уходим?!

   – Какого чёрта ты натравила на мой дом полицию? В какие игры ты опять играешь? – его голос был полон злости, слова буквально сочились ядом.

   Я опешила.

   – Я? Я ничего такого не делала! Я даже не знаю, о чём речь!

   Игнат резко затормозил, едва не отправив меня лицом в приборную панель. Он с силой сжал руль и повернулся ко мне, его глаза метали молнии.

   – Не ври мне! – взревел Мартынов, с трудом сдерживая ярость. – Ты, видимо, специально сбежала, чтобы инсценировать свое чудесное спасение! Если бы я вовремя не обнаружил твоего исчезновения, ты бы уже давно строчила заявление в полиции. Значит, таков ваш план? Присвоить мои акции и упрятать меня за решётку?!

   – Ты бредишь! – возразила я, стараясь сохранять спокойствие, хотя сердце бешено колотилось в груди. – Это полная нелепица!

   Игнат несколько секунд буравил меня тяжелым взглядом, словно пытался сканировать мои мысли.

   – Правда? – он скривился в усмешке, больше напоминающей оскал хищника. – Тогда объясни, кто вызвал полицию? Кто рассказал им, что я держу тебя в заложниках? Ты думаешь, это совпадение?

   – Откуда мне знать?! Это мог быть кто угодно! – отрезала я, чувствуя, как гнев нарастает внутри. – Может, кто-то подслушал наш разговор! А знаешь, я ничуть не удивлюсь, если это дело рук Карины!

   – Карина? – Мартынов презрительно фыркнул. – Не смеши меня. У неё нет причин вмешиваться в мои дела.

   – Или, возможно, это мой отец, – предположила я. – Решил таким образом наказать меня за то, что я забрала акции себе.

   Игнат замолчал, его взгляд стал задумчивым. Кажется, моя версия заставила его, усомниться в моей причастности.

   – Вряд ли, – наконец произнес он. – Он слишком осторожен для подобных прямых действий. Ему слишком важен имидж, чтобы так опозориться.

   – Ну, тогда я не знаю! – взорвалась я. – Почему ты вообще на меня давишь? Почему ты всегда считаешь меня виноватой?

   – Потому что ты – дочь своего отца, – мрачно констатировал Игнат. – И я должен быть начеку. Особенно, когда дело касается вашей семейки.

   Он снова повернул ключ в замке зажигания.

   – Куда мы едем? – спросила я, скрестив руки на груди.

   – Домой, – коротко ответил Игнат. – Ты объяснишь сотрудникам, как всё обстоит на самом деле, и подтвердишь, что находишься в моём доме по собственной воле. И только посмей что-нибудь выкинуть!

   В его голосе звучала такая явная угроза, что по спине пробежали мурашки. Я чувствовала, что добром это не кончится. Но выбора у меня не было. Я должна выяснить, кто пытается меня подставить и зачем. Иначе вся эта история может обернуться катастрофой – для меня, для Игната и, возможно, для всего семейства Мартыновых.

   Всю дорогу мы ехали в молчании, каждый погружённый в свои мысли. Я смотрела в окно, наблюдая, как мелькают деревья и поля, и гадала, что нас ждёт впереди.

   – Считай, что это возможность доказать мне, что ты не заодно со своим отцом,– внезапно прервал молчание Игнат, не сводя взгляда с дороги.

   Я усмехнулась.

   – Так вот оно что. И с чего вдруг такая снисходительность?

   – Допустим, я решил дать тебе шанс, – поправил он. – Не упусти его.

   До поместья мы добрались быстро. У ворот уже стояли две полицейские машины. Игнат остановил автомобиль поодаль, заглушил двигатель и повернулся ко мне.

   – Не забудь, что должна сказать, – процедил он сквозь зубы. – Никакой самодеятельности. Если ты меня подставишь, я…

   – Что ты сделаешь? – перебила я, стараясь не показывать страх. – Заточишь меня в комнате? Или выпорешь?

   – Не испытывай моё терпение, Алиса, – прорычал Игнат. – Просто говори правду.

   – Какую именно правду? – в моих глазах плескался вызов. – Боюсь, наши представления о ней расходятся...

   – Хватит ерничать, – оборвал Игнат, и в его голосе сквозила угроза.

   Мы вышли из машины, и полицейские тут же направились к нам.

   – Доброе утро, Игнат Мартынов, верно? – поздоровался мужчина средних лет с усталым взглядом. – Нам поступил вызов о том, что в вашем поместье незаконно удерживают человека.

   – Доброе утро, – ответил Игнат с нарочитой вежливостью. – Это всего лишь недоразумение. Кто-то, видимо, решил над нами подшутить. Не так ли, дорогая? – Игнат по-хозяйски приобнял меня и прижал к себе.

   Все взгляды устремились на меня. Я глубоко вздохнула и постаралась говорить как можно спокойнее.

   – Это действительно чья-то глупая шутка, – подтвердила я. – Как видите, меня никто силой не удерживает.

   – Неужели? – переспросил полицейский, скептически приподняв бровь. – Но вы так не выглядите. Почему у вас испачкана одежда? И что это за красные пятна от слез под глазами?

   Я покосилась на Игната. Он смотрел на меня с таким пристальным вниманием, что по спине пробежали мурашки.

   – Я… я просто расстроена, – пробормотала я. – Муж устроил мне сюрприз, отвёз на завтрак в прекрасное место, а моя неуклюжесть всё испортила. Я споткнулась и упала в грязь, а потом ещё и вы…

   Полицейский молчал, словно пытаясь решить, верить мне или нет.

   – Могу я поговорить с вами наедине, Алиса Анатольевна? – спросил он, наконец.

   Игнат слегка нахмурился, но промолчал.

   – Конечно, – ответила я невозмутимо.

   Полицейский отвел меня подальше от машины мужа.

   – Расскажите мне, что происходит на самом деле, – тихо попросил он. – Вам нечего бояться. Если вас действительно удерживают против воли, мы вам поможем. Я думаю, вам лучше проехать с нами в участок и спокойно всё объяснить, без лишнего давления.

   Я снова покосилась на Игната. Он стоял рядом со своей машиной, наблюдая за нами. В его взгляде читалась лишь холодная решимость.

   – Со мной всё в порядке, – заверила я полицейского. – Я вообще не понимаю, кому пришло в голову такое выдумать.

   Полицейский внимательно посмотрел мне в глаза.

   – Ваши родители беспокоятся о вас и попросили помочь без лишней огласки, – заявил тот.

   – Ах, вот откуда ветер дует, – хмыкнула я, скрещивая руки на груди. – Тогда всё понятно! Дело в том, что я в контрах со своим отцом. И он, вместо того чтобы признать свою вину, пытается оклеветать моего мужа.

   – Алиса Анатольевна, давайте проедем в отделение и там во всем разберемся, – настаивал полицейский, игнорируя мои слова.

   Пока я обдумывала, как бы ему помягче отказать, второй полицейский подошел к Игнату, что-то оживленно ему предъявляя. Краем глаза я видела, как Мартынов начинает повышать голос, постепенно выходя из себя.

   Не дожидаясь моего ответа, полицейский, стоявший рядом со мной, вдруг схватил меня за локоть.

   – Поедем, – скомандовал он грубо, потащив меня к машине.

   Я попыталась вырваться, но его хватка была железной.

   – Эй! Что вы делаете?! – закричала я, отбиваясь. – Я никуда с вами не поеду!

   Я увидела, как Игнат отталкивает от себя второго полицейского и бросается ко мне, но было слишком поздно. Его напарник уже силой затолкал меня в машину, и захлопнув дверь прямо перед носом у Мартынова.

   – ИГНАТ! – закричала я, колотя кулаками по стеклу.

   Машина рванула с места, а Игнат застыл на месте с лицом, искаженным яростью.

   В отчаянии вжавшись в сиденье, я осознала, что эти люди явно не полицейские. Меня похитили. Но кто и зачем?

   Глава 24

   С безумной скоростью машина мчалась по дороге, унося меня все дальше в пугающую неизвестность. Несмотря на животный страх, я попыталась взять себя в руки и оценить происходящее.

   – Куда вы меня везете? – спросила я "полицейского" за рулем. Его лицо оставалось каменным.

   Он проигнорировал мой вопрос.

   – Я спрашиваю: куда мы едем?! – повысила я голос, стараясь не терять самообладания.

   – Заткнись, – прорычал он, даже не взглянув на меня. – И не испытывай мое терпение.

   Видимо, бесполезно пытаться с ним говорить. Но и поддаваться панике пока рано. Скорее всего, это люди моего отца и везут меня к нему. Вероятно, он решил меня так припугнуть. И, зная его методы, ничего удивительного.

   Мысль о том, что за всем этим стоит отец, немного успокоила. Но время тянулось мучительно медленно. За окном однообразно мелькали деревья, поля и редкие деревушки. Становилось все холоднее. Водитель молчал, словно ему под страхом смерти запретили произносить хоть слово. Его молчание начинало действовать мне на нервы.

   Наконец машина свернула с шоссе на проселочную дорогу. Дорога становилась все хуже и хуже, автомобиль неимоверно трясло и подбрасывало.

   Вдалеке показалось очертание старого обветшалого дома. Он стоял одиноко посреди поля, словно всеми забытый.

   Мое сердце забилось чаще. Если и правда это отец, то зачем он привез меня в такую глушь? Это место больше напоминало пыточную, чем комфортабельный особняк.

   Машина остановилась у покосившихся ворот. Водитель вышел, распахнул их и вернулся за руль, въехав во двор. Заглушив двигатель, он оставил нас в зловещей тишине.

   – Выходим, – скомандовал мужчина железным тоном.

   С трудом сглотнув ком в горле, я послушно вышла из машины. Вблизи дом выглядел еще более удручающе. Облупившаяся краска, покосившиеся окна, прогнившая крыша – все кричало о запустении.

   Похититель подтолкнул меня к распахнутой входной двери. Он завел меня внутрь, где холод и мрак сгустились, а воздух пропитался запахом сырости и плесени.

   – Отец? – неуверенно позвала я. – Папа, это ты?

   В ответ – тишина.

   Мужчина провел меня в просторную комнату с потухшим камином. В углу, на старом, скрипучем стуле, сидел человек. Его лицо было скрыто в тени, но по силуэту я безошибочно узнала отца.

   – Что это значит? – выдохнула я, едва сдерживая дрожь. – Что происходит?

   – Извини, дорогая, – произнес отец, но в его голосе не было и намека на искреннее сожаление. – Мне пришлось прибегнуть к этим мерам. Иначе поговорить с тобой наедине было просто невозможно.

   Отец вышел из тени. В тусклом свете я увидела его лицо – суровое, с глубокими морщинами, словно высеченными годами власти и беспокойства. Он выглядел старше, чем я помнила.

   – Ты знаешь, зачем ты здесь, Алиса? – произнес он низким, твердым голосом.

   – Я думаю, ты просто хочешь меня припугнуть, чтобы я отдала тебе акции. И еще боишься, что я начну сотрудничать с Игнатом, – ответила я, стараясь держаться спокойно, несмотря на бурю внутри. – Но это уже переходит все границы!

   – Дело не только в акциях, Игнат – главная причина моих опасений. Ты не понимаешь, в какую игру ты ввязалась. Он – опасный человек, Алиса. Очень опасный, – с полной серьезностью заявил отец.

   – Опасный? Игнат? По-моему, единственный, кто опасный здесь – это ты!

   Отец усмехнулся, и эта усмешка была полна горечи.

   — Пришло время рассказать тебе всю правду, — произнес он, тяжело вздыхая. — Я знаю, что ты потеряла ко мне доверие, но поверь, я пытался тебя защитить.

   – Ну конечно, защитить?! — фыркнула я, полная недоверия. — Ты использовал меня, заставил выйти замуж под угрозами!

   — Не все так просто, — вздохнул отец. — Выслушай меня, а потом уже суди.

   Он подошел к камину и бросил в него несколько поленьев. Вскоре