Невеста берсерка-3. Свадьба берсерка

— Да, ему позволено, — медленно сказал Харальд. — Однако мне тоже нужен свадебный эль. Бочек пять, пожалуй.
В уме мелькнуло — если Свальд и остальные решат после Вёллинхела вернуться сюда, чтобы погулять на свадьбе родича…
— Десять, — поправился Харальд. — Мне потребуется десять бочек свадебного эля.
Раб неистово закивал.
— Мы сегодня же начнем варить эль, ярл! После пира осталось много пустых бочек, зальем все!
Харальд молча скользнул по нему взглядом, развернулся и вышел. Прошелся по крепости, потом спустился к берегу в поисках Кейлева.
Тот вместе с сыновьями осматривал драккар на берегу. Уже починенный, готовый к спуску на воду.
— Поговорим, Кейлев? — с ходу предложил Харальд.
Старик с готовностью кивнул. Сделал знак сыновьям, чтобы те отошли, но ярл вдруг заявил:
— Нет, пусть останутся. Дела, о которых я хочу поговорить, семейные. О них должны знать все родичи.
Кейлевсоны замерли рядом с невозмутимыми лицами.
— Какой выкуп ты хочешь за свою дочь, Кейлев? — спросил Харальд.
— Ну… — протянул старик, задумчиво глядя на ярла. — Я, конечно, не могу попросить за неё драккар, как Ольвдан за Рагнхильд…
— Нет, ты попросишь два, — согласился Харальд. — Но не для себя, а для сыновей. И со временем они их получат. Конечно, сначала я к ним присмотрюсь. Однако за своих парней ты можешь быть спокоен. Теперь о выкупе для Сванхильд. Сколько ты хочешь за свою дочь, Кейлев?
— Сто марок серебром.
— Пусть будут двести, — бросил Харальд. — А утренним даром станет…
Он замолчал, переведя взгляд на фьорд. Утренний дар остается в собственности бабы, но не переходит под присмотр отца. Им она может воспользоваться сразу, как только муж умрет.
И он принадлежит только ей. Даже если остальное имущество мужа захотят получить его родичи.
— Моим утренним даром станет Хааленсваге, — сказал наконец Харальд. — И я прикажу, чтобы в Мейдехольме поставили рунный камень с записью об этом. Если что-то случиться, Кейлев… не трать время на свары с моими родичами. Бери драккары, хватай Сванхильд — и плыви туда. Хааленсваге будет её домом.
Кейлев недоверчиво улыбнулся.
— Неслыханно щедрый дар, ярл.
— Да, — снова согласился Харальд. — Но вы мне дадите клятву. Все трое, в море, опустив руки в воду. Вы поклянетесь, что все это и впрямь достанется Сванхильд. А в свидетели клятвы призовете Ёрмунгарда, моего отца.
— Мы и без этого позаботимся о Сванхильд, ярл, — чуть обиженно сказал старик. — В память о тебе. К тому же она теперь Кейлевсдоттир!
Братья, стоявшие рядом, дружно закивали.
— А клятву вы все-таки дадите, — уронил Харальд. — И сходи в кладовые с тканями. Пусть Сванхильд сошьет себе платья. Чтобы не позорила ни тебя, ни меня.
— Этого не будет, ярл, — чуть ли не клятвенно пообещал Кейлев. — Я об этом прямо сейчас позабочусь. И поговорю с ней, как с дочерью. Через ту старуху…
Харальд кивнул.

***

Когда бабка вернулась, Забава неподвижно сидела на кровати, глядя на стену опочивальни. Маленя с кряхтеньем опустилась рядом. Сказала ворчливо:
— Посижу, пока злыдня эта беловолосая не заявилась. А ты чего пригорюнилась, лебедушка? Знаешь, как тебя назвали? Имя твое новое на чужанском означает — битва лебедя!
— Разве лебеди бьются? — тихо выдохнула Забава.
— Ещё как бьются, — со значением ответила бабка. — Особенно за свое гнездо. Я здесь видела как-то раз, как лебедь крылом махнул, да руку мальчишке сломал. А потом, пока тот вставал, чуть глаза не выклевал. Парнишка к нему в гнездо за яйцами полез, а лебедь не позволил. Это он только с виду — птица мирная и тихая. А сила у него в крыльях такая…
— Бабка Маленя, он и впрямь на мне жениться? — перебила Забава.
— Ты ведь уже спрашивала, — ласково укорила бабка.
— Не верится мне, — пробормотала Забава. — Как так? Хозяин, ярл по-ихнему, по-чужански почти князь… и на мне женится?
Она помолчала. Добавила:
— Помню, когда-то думала… вот придет время, и дядька мой, Кимрята Добруевич, меня замуж отдаст. И будет у меня свой дом, уйду наконец от постылой тетки. Потом, как сюда попала… словно жизнь кончилась. Что впереди, что сзади — все черно. А теперь вот…
Забава споткнулась и смолкла.
— А теперь у тебя будет не дом, а дома, — наставительно произнесла Маленя. — Да много. Да все немаленькие. Тут их целое городище. И ты им всем будешь хозяйка! Рабам да рабыням приказы станешь отдавать!
— Ты и сама говорила, что приказывать дело нехитрое, — обронила Забава.
И снова затихла.
Бабка закивала.
— Вот-вот, ты этому быстро научишься. И ещё вот о чем подумай, лебедушка ты моя, Сванхильд. Душа у тебя добрая, дурного человеку ты не сделаешь. Разве не лучше, если ты здесь хозяйкой будешь? А женился бы ярл на той злыдне беловолосой — так ни тебе, ни мне покою бы не было!
Забава глянула удивленно.
— Это ты к чему, бабушка?
Маленя завздыхала. Но все же сказала:
— Ты, ясонька, об этом не знаешь. Только Рагнхильд эта, пава чужанская, ещё там, в прежнем дому ярла, в жены ему набивалась.