Новогодняя сказка

Мужик возник на дороге точно чёрт из табакерки. Вот впереди летит под колеса серая пустота асфальта, а потом бац – и в свете фар подсвеченный силуэт.
И ведь утром уже знала – что-то пойдет не так. Но гнала предчувствие старым кухонным полотенцем. Подумаешь, пакет в супермаркете порвался – нечего было от жадности столько нагребать. Или пирог пригорел. Сама знала, что та еще кухарка. Нет, решила выпендриться. Первый совместный Новый год. Волновалась, словно снова восемнадцать.
Выкинула пирог. Купила торт. Настругала салатиков – это в восемнадцать думаешь о себе, красивой, а в тридцать – о голодном мужике, и поехала в Сосновый Бор. Не ближний свет, но любовь звала…
Погода была самой новогодней. Валил густой, крупными хлопьями снег. Красота, только не для тех, кто тридцать первого в ночь едет в гости.
Пару раз буксовала. Один раз понесло на припорошенном снегом льду. Ласточка не подвела – только зад крутануло. И все было нормально. Снегопад. Редкие грузовики. Новогодние песни по радио. Глупые поздравления. Запах мандаринов в салоне. Пакет с подарком на соседнем сиденье. И глупая улыбка встречным машинам.
Ровно на полпути меня поймал звонок мобильника. Голос теперь уже бывшего горчил от вины.
- Прости, дорогая, ко мне неожиданно приехала мама. Мы не сможем сегодня увидеться.
И женский переливчатый смех на заднем плане. Какой бывает у беззаботной молодости.
- Понимаю, ты разозлишься, но я все объясню позже. Давай встретимся второго? У меня для тебя обалденный подарок. Обещаю, ты будешь в восторге.
Тогда у меня не нашлось слов. В ушах звенел чужой женский смех. Бросила трубку. Ума хватило остановиться, свернуть на обочину, включить аварийку. Вырубить зазвонивший вновь телефон.
- Черт! – стукнула по рулю. Вот и встретила Новый год в компании с любимым. Получила свою дозу любви. Можно и домой. Некстати подумалось, что в квартире ничего не приготовлено, даже посуда не помыта. Торопилась. Маникюр дорогой сделала. Прическу. Нет, какая дура! И ведь на внешность не смотрела, смотрела в душу, да видно слепота напала. Такую знатную сволочь прохлопала.
И куда теперь? Родители в Москве. Звали к себе, но к ним я точно не успею. Да и настроения нет. Ехать, выслушивать знакомое: «А что у тебя на личном фронте?» Сплошное затишье у меня там. Или такие уроды, что лучше в окопе отсидеться.
К Людке? Нет, не хочу. У Надьки новый мужик, которого она ото всех прячет. Родственников здесь у меня нет – сама хотела от всех в Питер сбежать.
Прикрыла глаза, ощущая, как сзади подкрадывается тоска. Тряхнула головой. Не дождетесь! У меня салаты есть, шампанское. Сейчас домой приеду, музыку погромче. Родителям по скайпу позвоню, а потом пойду на Дворцовую. Буду в толпе встречать Новый год. Или в клуб завалюсь. Подумаешь, тридцать! И в таком возрасте можно найти приключение. Главное, поискать хорошенько.
Развернулась. Включила музыку и подпевая «Ya habibi» порулила обратно в Питер.
В какой момент дорога опустела, я не заметила. Мне торопиться было некуда, вот и ползла неспешно в снегопаде. А потом он. Прямо по курсу.
Сердце стиснул страх. Рот открылся, крикнуть не успела, зато руки успели крутануть руль, а нога нажать на тормоз. Закрутило не хуже, чем на карусели. Белым облаком взметнулся снег, меня резко рвануло вперед, назад, и машина сползла в кювет, плотно сев в сугроб. Мотор чихнул и заглох.
- Приехали, Светочка, - констатировала. Тридцать первое. Часов десять вечера. Я где-то в заднице этого мира, застряла в сугробе. На улице минус десять. Через сколько я превращусь в сосульку?
Бессильно застонала, саданула лбом по рулю, и боль встряхнула мозги.
- Твою же…
Лихорадочно отцепила ремень, дернула дверцу, впуская внутрь целый сугроб.
У меня же там мужик на дороге! Тот, который под колеса бросился.
Ежась – тонкие сапоги на шпильках, капрон, меховая куртка с капюшоном и узкое черное платье – не та одежда, в которой удобно ползать по сугробам.
Чертыхаясь и постукивая зубами, добралась до дороги. После теплой машины снаружи царил жуткий холод. Стряхнула обжигающий снег с коленок и бросилась к лежачему на асфальте мужчине. Молодой. Симпатичный. И мертвенно бледный.
Это я? Нет, не может быть.
Но память тут же подкинула глухой звук удара при очередном развороте. Неужели зацепила? Вот не повезло бедолаге.
Кинулась к телу. Рухнула на колени. Затормошила. Затрясла, потому как саму трясло от страха.
- Родненький, - запричитала, - как же так! Ты не помирай, слышишь? Не вздумай. Я же не специально. Сейчас скорую вызову. Черт, кто поедет тридцать первого?! Лучше машину поймаем. Кого-нибудь обязательно принесет. И до больницы. Только не умирай, слышишь?
За капюшон схватили, пережимая горло. И только ноги в воздухе сверкнули, а в следующий момент я уже лежала воткнутая в сугроб, точно морковка. Лицо сразу заледенело, в уши, рот набился снег.
Не поняла.
Задергалась, выползая задом. Развернулась.
На дороге прибавилось народу. Главное, непонятно откуда. И тараторят не по-нашему.
Убившегося подняли, отряхнули, я облегченно выдохнула – жив.