Не надо меня обижать

- Да, - засмущался мужчина.
- Он будет с минуты на минуту. А пока я могу вам предложить выпить.
На этом сцена заканчивалась.
- Стоп. Снято, - услышала и немного расслабилась, ожидая что скажет Родригес. Мне на самом деле не хотелось вновь прогонять бессмысленный текст, потому как я реально понимала, что в фильмах для взрослых не на это обращают внимание.
- А ты шикарно выглядишь в смокинге, - сделала комплимент Лему.
От удивления мужчина даже поперхнулся, видимо, не ожидал ничего подобного от меня. Прежде чем ответить, сглотнул пару раз, отчего кадык новенького дернулся вверх-вниз.
- Сп-спасибо, - он потянулся рукой к сорочке, чтобы ослабить воротник.
Внезапно я поняла, что Лем меня боится и мое присутствие его нервирует. Открытие было не самым приятным.
И как после этого играть с ним откровенную сцену? Господину Липавски надо все самое лучшее, иначе смысл платить огромные деньги за картины низкого качества.
Пожалуй, непосвященные обыватели скажут, что фильмы для взрослых все являются низкопробным видео, но те кто разбираются в теме смогут оценить разницу.
- Лем, я не кусаюсь, - улыбнулась от души, а не так, как обычно требовал Родригес, на все тридцать два зуба.
Новенький смотрел на меня как на диковинку, будто видел в первый раз.
- Я з-знаю, - мне в голову пришла мысль, которую я тут же и озвучила.
- Ты заикаешься? - удивилась. Я никогда не разговаривала с Лемом, а потому не знала его манеру речи. В принципе, от нас того и не требовали на съемочной площадке. Однозначные фразы, междометия, частицы речи в расчет не шли.
- Да, - Лем стушевался.
- Тебя это совершенно не портит, - я не знала что сказать, а потому произнесла, что первое пришлось на ум.
- Ирма, ты какого хрена не идешь на вторую точку? - судя по всему, Родригес начал терять терпение, подходя ко мне. Наш маленький Наполеон не был парнем с ангельским характером. Он мог наорать да так, что мало не покажется.
- Милый, - с придыханием произнесла, заставляя свой голос вибрировать на той частоте, от которой у мужчин по спине бежали мурашки. И это не моя выдумка, а откровения сильного пола, - я лечу на крыльях ночи. Как ты можешь мне так грубо говорить? - я подплыла павой к режиссеру.
- Ирма, ты это брось. Хватит. Со мной не надо играть в кошки-мышки, -мужчина провел рукой по волосам.
- Александр, - назвала режиссера по имени, раскрывая полы сексуального халата, - не шуми на меня.
Мои груди выигрышно смотрелись в черном кружевном белье.
Кружева были моей слабостью. Я всегда особенно тщательно подбирала сценическое «обмундирование», не надеясь на костюмеров. На съемочной площадке об этом знали и позволяли использовать свои вещи, даже если они не всегда соответствовали задумке режиссера, оставляя право выбора за мной.
- Ир-рма, - глаза Родригеса поймали в фокус мои груди, да там и «застряли». Из-за разницы в росте Александру не надо было ни опускать взгляд, ни поднимать, все самое интересное находилось перед ним.
Я томно вздохнула, приковывая к себе взгляд мужчины еще крепче. Я знала слабость нашего режиссера и пользовалась ею при необходимости. Девочки, коллеги по съемочной площадки, пытались за мной повторять, вот только у них ничего не получалось. То ли груди были другие, то ли природного магнетизма не хватало.
- Да, Александр, - выдохнула настолько глубоко, насколько могла. В такие моменты я чувствовала себя дудочкой перед засыпающей коброй.
Где-то на съемочной площадке что-то упало, раздался отборный мат. Он то и вывел Родригеса из зачарованного состояния.
- Тьфу, ты, - Александр вспомнил как дышать. - Уйди, ведьма, - отмахнулся от меня мужчина.
Я как ни в чем не бывало запахнула посильнее халат. На самом деле, при всей развратности моей профессии, я ненавидела выставлять свои прелести на всеобщее обозрение. Знала как пользоваться своей привлекательностью, но не любила этого делать. Конечно, с годами, проведенными на съемочной площадке, после сотни, а то и тысячи сыгранных откровенных сцен чувство неприятия притупилось, но все равно не исчезло до конца. И вряд ли исчезнет когда-нибудь. Спасибо одному очень «хорошему» человеку, закрепившему условный рефлекс на подсознательном уровне.
- Какой ты грубый, Александр, - отошла от мужчины в сторону.
Вторую сцену нам надо было снимать в импровизированной гостиной. В объектив видеокамеры должны были попасть: два кресла, бар, столик и пуфик перед ним. Мне требовалось усадить гостя, то есть Лема, в одно из кресел, предварительно его немного раззадорив, а потом предложить выпивку. Когда «клиент» пригубит напиток янтарного цвета, по внешнему виду коньяк, а на самом деле чай, в кадре должен будет появиться Сержик.
Для чего Липавскому нужна такая длинная «прелюдия» со сменами декораций, я не знала. По мне, все любители фильмов для взрослых смотрели их только ради трения тел одного о другое, ну, или любители массовок - большого междусобойчика. Однако свои мысли держала при себе, не желая прослыть чудачкой.
Лем занял позицию за кадром, я же, стала так, чтобы меня было видно, предварительно чуть ослабив узел пояса халата, позволяя полам чуть разойтись в стороны.