Страж Вьюги и я

   Прошмыгнув бесшумно через гостиную, уже ступила на первую ступеньку лестницы, как позади что-то зашуршало, звякнуло стекло.
   – Изольда… – прохрипел отчим. Глухо икнул и попросил: – Посиди со мной.
      Шмырь меня покусай! Повезло так повезло…
      Я даже на кухню не пошла, планируя в спальне умять купленный в городе ужин, но незаметно пройти по дому не вышло. Если бы не зима, то полезла бы в окно, как раньше бывало. Отчим не одобрял мои прогулки с Йоханом, говорил, они к добру не доведут. И как в воду глядел – парень оказался еще тем вралем.
      После очередного кряхтенья отчима зажглась маглампа. Чуть обрюзгший, но еще крепкий мужчина сидел в кресле, у ног валялись две бутылки.
      Опять напился, да еще не закусывая. Вздохнув, я присела в соседнее кресло.
   – Вчера я запекла окорок. Почему не ели?
   – Изольда, а что бы ты делала, если бы тебя обижал муж?
   – Я за такого бы не пошла, – споткнулась на объяснении, вспомнив Йохана. В нем я обманулась, и в дальнейшем, видят боги, не застрахована от шибок. – Но если бы вышла, то развелась бы.
      Наклонившись вбок, отчим достал третью бутылку. Ловко отрыв, сделал жадный глоток.
   – А если развестись нельзя? Что-то связывает, надо жить вместе?
      Странные вопросы задает. Потянуло на пьяное философствование? У таких, как он, это бывает – совесть нечиста, тянет поговорить, покаяться. Только почему на такую тему?
   – В рожу дала бы, недаром боевой закончила.
   – Ага, ты бы не стала терпеть, да? – обрадовался отчим и уже себе под нос забормотал: – Целительницы мужей-садистов и убить могут…
      Привычно подавила желание возразить, что я специалист по защитной магии, а не целительница, и дождалась, пока отчим захрапит.
      Что с ним творится? Сам не свой после продажи последней партии мехов, как слышала, очень удачно. Может, скорый отъезд из Вьюги повлиял – совесть дала о себе знать?
   Писать матери, что он пьет, или не стоит? Напишу – и она сорвется с места, а сестре сейчас необходим присмотр целителя, как никогда. Нет, лучше попросить кого-то из старых товарищей поговорить с ним, не откажутся. Решено, так и сделаю послезавтра, когда будем провожать его.
      Раз уж таиться нет нужды, можно нормально поужинать.
      И я в полной мере оценила окорок собственного приготовления, квашеную капусту и холодную, но тем не менее вкусную пшеничную кашу. Вершиной моего пиршества стал купленный в кондитерской медово-ореховый пирог. Пальчики оближешь!
      Вкусно и плотно поужинав, а на Севере иначе и нельзя, если не хочешь болеть, я искупалась и легла спать.
      Гадский сон не спешил, мысли невольно вертелись вокруг пьяного отчима. Марон – неплохой человек, оступился лишь раз. Неужели совесть напоминает о бесчестии, и он глушит воспоминания выпивкой?
   
   Примечания: шмырь – умеющая менять форму нечисть, которая раньше служила сильным магам, пока ее не включили в реестр опасных тварей.
   КУМ – Квартенский университет магии.
   Ньйорня – помещение для ездовых животных – ньйоров.
   

   ГЛАВА 2. Сделка

      Серым утром я пила кофе, поджав под себя ноги в шерстяных чулках в оранжево-черную полоску, когда на кухню вошел отчим. Глаза налиты кровью, темно-русые волосы всколочены, сам в мятой вчерашней одежде.
   – Изольда, спаси… – просипел жалобно.
      Я не умею исцелять, но устала об этом напоминать. Слишком сильно на Севере предубеждение перед магичками боевых специальностей, и мои родные годами рассказывали знакомым, что учусь на целителя, хотя маги-защитники в таком же, если не большем, почете.
   – Хорошо, я попробую. Садитесь.
      Надавить на точки на висках, коротенькое заклинание и снова нажатие… Когда мужчина болезненно застонал, протянула ему большую кружку ароматного взвара, который приготовила заранее, не дожидаясь просьб.
   Понятно, что до настоящего целителя, который в один миг убирает интоксикацию организма и ее последствия, мне далеко, но пару штучек у старших боевиков, уважающих горячительные напитки, во время практики я подсмотрела.
   Выпив взвар в несколько больших глотков, отчим счастливо вздохнул и искренне пожелал:
   – Дай тебе боги, Изольда, здоровья и мужа хорошего!
      Скептически усмехнулась – насмотревшись на поведение Йохана, замуж я уже не хотела. Нет, хватит с меня любви, сосредоточусь на работе.
   – Завтракать будете?
   – Спасибо, дочка, я откажусь, – ответил повеселевший мужчина.
      Я же закусила губу – несколько раз просила так не называть меня. У него есть дочь, а у меня – отец, так зачем делать вид, что мы настоящая семья?
   – Как хотите.
      Отчим пил новую порцию взвара, а я жевала медовый пирог в неловкой тишине, которую вспугнул перезвон дверного колокольчика.
   – Сиди, Изольда, я сам отворю! – Резво подхватился с табурета отчим, как будто не у него только что раскалывалась голова.
      Когда на кухню прошел худощавый мужчина в франтовском камзоле из темно-синего атласа, я удивилась. Это не та комната, где ждешь незнакомцев.
   – Доброе утро, госпожа Изольда.
   – Здравствуйте, – мрачно ответила я и пересела приличнее, одернув юбку и выпростав ноги.
      Взгляд незнакомца успел бесстыдно измерить их длину, прежде чем я спрятала свои полосатые конечности под скатерть.