Холодные звезды. Бонус.

– Что это? – спросила Лика, когда звездолет тряхнуло в первый раз.
За сутки полета, что мы провели бок о бок, я узнала о ней почти все. Успешная журналистка, активный волонтер во многих благотворительных проектах и по совместительству – ярая экстремалка. Ее длинные светлые волосы были заплетены во множество тонких косичек, защитный комбинезон плотно обтягивал аппетитную фигуру, на поясе – настоящий охотничий нож. Парни смотрели на нее во все глаза. Мне она тоже нравилась.
– Наверно, так бывает, – пожала я плечами и снова погрузилась в дремоту.
– Ага, ты еще скажи, что в воздушную яму попали, – хмыкнул Пит, блондин с красивой татуировкой на шее.
– Ты смотри, сам в штаны не наделай, конфетка, – огрызнулась на него Лика: эти двое с самого начала почему-то не переваривали друг друга.
Вообще-то, в салоне кроме нас троих находились и другие звездные туристы – Грег и Дан, например, но те беззаботно храпели в своих креслах, наплевав на любую тряску, а Кира сидела напряженная как струна, впивалась ногтями в ладони, а в ее стереонаушниках грохотала музыка. Наверное, чтобы заглушить панические мысли. Кира была подругой Лики и полетела с ней «за компанию», хотя по натуре искательницей приключений, видимо, не являлась.
Кира мне тоже нравилась, но в основе симпатии лежало сочувствие. По тому, как оделась в полет, как неуверенно держалась, я видела, что она совершенно не готова к трудностям, которые ожидают впереди.
Звездолет снова тряхнуло, на этот раз сильнее, и над нашими головами вдруг вспыхнули красные информационные лампы.
– Внимание, говорит капитан корабля, – раздался по громкой связи мужской голос, – мы попали в зону плотной астероидной бури. Прошу всех оставаться на местах и соблюдать спокойствие.
Грег и Дан, братья-близнецы, одинаково мощные, одетые в профессиональные военные комбинезоны, с рублеными мужественными лицами, только приоткрыли глаза и дальше безмятежно погрузились в сон, Лика с фырканьем застегнула ремни безопасности, я сделала то же самое и помогла Кире.
– Это как в книге… – пробормотала она с побелевшим лицом, – они тоже попали в бурю…
– В какой книге? – мягким успокаивающим голосом поинтересовалась я и погладила ее по руке, благо наши места находились рядом.
– В той самой, по которой мы летим…
Пит оборвал ее громким смехом.
– Да это специально все подстроено, кукла! Они хотят напугать таких, как ты! И похоже, для этого и стараться не надо.
– Заткнись, – оборвала его я.
Он злобно стрельнул глазами.
– А ты, отличница, не считай себя главной.
– А кто здесь главный? Ты что ли, идиот? – подключилась Лика.
Мы бы спорили и дальше, но звездолет затрясло еще сильнее, по бортам что-то застучало, и нас замотало из стороны в сторону.
Внезапно в салон ворвался помощник капитана – кряжистый бородач с внимательными глазами. Он оглядел всех нас и пробасил:
– Похоже, у нас поврежден двигатель, и мы слишком быстро идем на посадку.
– Идем на посадку – это ведь хорошо?! – с надеждой пискнула Кира.
– Да, но «слишком быстро» – плохо, дура, – передразнил ее Пит.
Помощник одарил его недобрым взглядом.
– Прошу всех срочно перейти в спасательную капсулу.
Народ сразу зашевелился, послышались возмущенные и удивленные возгласы, но мужчина оставался непреклонным:
– Приказ капитана.
– В тот раз капитан посадил звездолет… – пробормотала Кира, – ему удалось почти благополучно приземлиться…
– Да, но, боюсь, тот капитан мертв, – Лика смерила ее взглядом и первая поднялась на ноги, стараясь удержать равновесие в тряске: – Пойдем, подруга, раз надо. И ты, Агата, вставай.
Ах да, для них всех я – Агата. Покорно направляясь вместе с туристами в капсулу, я думала о Кае.

***

   
   Звездолет безмятежно рассекает тело Вселенной. Я сижу на кровати в спальном отсеке и слушаю тишину, которая означает, что двигатели небольшого, маневренного корабля работают нормально. Мы летим на закрытую когда-то протурбийскую планету Н-17, чтобы поставить там мемориал. Я знаю, что совсем рядом, где-то за перегородками из прочного сплава, Кай отдает приказы команде. Я чувствую его даже через эти перегородки. У меня потеют ладони и темнеет в глазах.
   Вообще-то со мной должен был лететь отец, но в последний момент, прямо перед отлетом, я узнала, что Кай жив. Кай. Жив. Я не помню, что он сказал отцу, чтобы забрать меня на свой корабль. Кажется, мы вылетели группой – папин груженый материалами звездолет следовал за юркой «Вечностью» Кая. Но я не помню, как взошла на борт и что кому говорила.
   Все, что в моей голове – это Кай. Он – в моем дыхании и в биении сердца, в токе крови и в легком поцелуе на губах. Его глаза сияли, как звезды, когда он приподнял и поцеловал меня там, на взлетной площадке. А теперь я сижу на его кровати и жду, когда он придет. Ему нужно отдать распоряжения и убедиться, что полет пройдет нормально – я это понимаю. Но ожидание разрывает меня на части.
   Все время думаю, как он жил там, на заброшенной, закрытой на карантин планете без меня? В его спальном отсеке минимум личных вещей. Да он и не привык иметь их много.