Кручко Алена » "Одинокая душа для ведьмы с ребенком"

«Не бывает бесталанных ведьм, это научно доказанный факт». Попав в другой мир и оказавшись там ведьмой, Марина намерена не просто выжить, а жить хорошо, тем более, что на руках у нее – маленький сын. А для этого нужно найти свой особый ведьмовской талант и развить его, так что ждет Марину очень напряженная учеба. А пока не выучилась, придется думать, на чем сэкономить да где подзаработать, и не забыть о запасах на зиму! Женские заботы похожи в любом из миров, и женские чувства – тоже. И ни учеба, ни домашние хлопоты не помешают найти мужчину, с которым захочется прожить жизнь…
   Дорогие читатели, представляю вам повесть "Одинокая душа для ведьмы с ребенком". http://feisovet.ru/магазин/Одинокая-душа-для-ведьмы-с-ребенком-Алена-Кручко
   В ней нет напряженного сюжета, интриг и опасностей, зато есть много хороших, добрых людей. Героиня повести "всего лишь" попадает в новый мир, на первый взгляд очень похожий на наш в недавнем прошлом, и начинает в нем потихонечку обживаться, а заодно и подмечать различия :)
   Здесь я выкладываю для ознакомления начало повести - примерно четвертую часть.
   А для тех, кто просил проду, на Призрачных Мирах уже выложена вторая повесть: "Дочка для ведьмы с ребенком": https://feisovet.ru/магазин/Дочка-для-ведьмы-с-ребенком-Алена-Кручко
   
   
   За обложку спасибо Анастасии Эльберг https://vk.com/ladyelberg
   
   Одинокая душа для ведьмы с ребенком
   
   Лицо обожгла резкая боль, в глазах вспыхнули и погасли искры, я поняла, что падаю, услышала проклятия вперемешку с отборной матерщиной, полный ужаса детский крик и отключилась. Похоже, всего на несколько мгновений – в себя пришла, встретившись макушкой с полом, ребенок еще кричал, но теперь детский голосок почти заглушался гулом и треском. Перед глазами стояло алое марево, вокруг полыхало жаром. Откуда-то я знала, что проклятия и мат были в мой адрес, что меня только что попытались убить, а я каким-то образом защитилась. А еще – что нужно довершить начатое. Что именно «начатое», как «довершить», что вообще происходит – мозг ответа не давал.
   – Мама, мамочка! – по моему лицу зашарили ледяные детские ладошки. – Мамочка, не умирай! Я боюсь! Мама!
   Я давно жила одна. Дети выросли, да и внуки были уже постарше плачущего рядом со мной малыша – судя по голосу, ему года три-четыре, не больше. Но это «мамочка» и отчаянный детский плач включили женские инстинкты, а ощущение смертельной опасности заставило подскочить на ноги, подхватить вцепившегося в меня ребенка и броситься прочь.
   За спиной оглушительно затрещало, что-то рухнуло, пол под ногами дрогнул. Моя тень метнулась среди алых всполохов – длинная и какая-то неправильная, словно изломанная о невидимые углы и искаженная кривыми зеркалами. Я врезалась плечом в закрытую дверь, вывалилась на улицу, споткнулась обо что-то и упала, едва успев извернуться, чтобы удар о землю не пришелся на ребенка.
   Чьи-то осторожные руки, полные ужаса и сочувствия голоса, прохладная вода, вой сирены, всхлипывания прижавшегося ко мне малыша – я воспринимала все это без участия разума. Глотала воду и какие-то таблетки, сидела тихо, пока женщина в белом халате обрабатывала мое лицо и руки, кивнула, услышав: «Ребенок цел, вы слышите? С вашим сыном все хорошо. Чудо, но он совсем не пострадал». Послушно отошла, когда меня отвели в сторону, чтобы не мешала пожарным.
   Языки пламени вырывались из окна, чернел, съеживаясь, заплетающий стену виноград, воняло гарью и паленым волосом. К горлу подкатил комок, я сглотнула, и мне дали еще воды, резко пахнувшей валерьянкой и пустырником. Черный дым сменялся клубами пара, меня о чем-то спрашивали, потом кто-то сказал: «Шок». Потом огонь погас, пожарные ворвались в дом, за ними – медики… Вскоре вынесли накрытое с головой тело.
   Меня увела к себе соседка.
   Я не помнила ее имени. Я вообще не знала всех этих людей, которые называли меня по имени, что-то объясняли полицейскому, ахали, искренне сочувствовали и неискренне соболезновали. Не знала даже имени ребенка, который все еще прижимался ко мне, обнимая ручонками за шею. Я понимала, что происходит нечто не просто странное, а невероятное, невозможное, из серии «ни в какие ворота», но почему-то принимала все равнодушно, как само собой разумеющееся. Шок, да.
   Меня укутали в плед, усадили в мягкое кресло и сунули в руки кружку с крепким, ароматным чаем. Подошла девочка лет четырнадцати, присела на корточки, протянула руки, сказала тихонько:
   – Олежка, пойдем ко мне на ручки? Мы с тобой тут рядом посидим, не бойся. Твоей маме нужно выпить лекарство и немного успокоиться. Хочешь, я принесу книжку, посмотрим картинки?
   Малыш помотал головой и вцепился в меня еще крепче.
   – А яблочко хочешь? Свежее, только с дерева.
   – Он слишком испугался, – объяснила соседка. – Но ты, дочка, не уходи. Мало ли что понадобится.
   – Конечно, мам.
   Так, значит, мой малыш – Олежка, а это соседская дочка. Серьезная девочка, похоже. Но кто я? Та «я», которую я помнила, спокойно заснула у себя дома после совершенно обычного вечера и никак не могла очутиться в этом совершенно мне незнакомом месте, среди незнакомых людей и с чужим малышом на руках. Малышом, который называет меня мамой, и что-то во мне откликается…