Хамелеонша. Тайна короля

Больше текста можно прочитать здесь - https://prodaman.ru/Varya-Mednaya/books/Xameleonsha-Tajna-korolya?nav=ok
   

   
   ПРОЛОГ

   Темные времена
   
   Толпа вытягивается, почти выплескивается в ее сторону. Рты кривятся, что-то крича, потерявшие осмысленность от валящего из бронзовой чаши благовонного дыма глаза мечутся по ее фигуре, жрец с закатанными глазами кружится на месте, дергаясь в экстатическом танце, а ритмичные удары барабанов то почти оглушают, то нисходят до едва слышного стука.
   Ноги подламываются, отказываясь идти, но ее тут же подхватывают с двух сторон стражники и тащат – почти несут – вперед, к площадке в центре с начертанным на ней знаком. Вокруг нее горят огни. И ноги вдруг снова обретают жизнь, упираются изо всех сил. Из груди вырывается вопль, смешиваясь с криками остальных. Она разворачивается и бросается обратно, пытаясь прорваться сквозь тела в спасительную темноту.
   - Ида!
   Тонкий крик прорезает рев толпы. Она мечется глазами, пытаясь отыскать его источник, пока не замечает юное лицо. Девушка подпрыгивает, протягивая к ней руки, и она протягивает в ответ свои, но в следующий миг ее уже отдергивают.
   - Ида!
   - Лина, беги!
   Ее швыряют на алтарь, прямо на начертанный знак, и дыхание выбивается. На лодыжках защелкиваются обручи, которые кажутся сделанными из тех же камней, из которых сотворена эта площадка.
   Мир перевернулся, и все те, кто только что смотрел ей в глаза, оказываются сверху, глядя на нее со смесью страха и восторга. Ее руки бестолково дергаются в кандалах, трясут их, словно пытаясь разорвать сталь.
   Ритм тем временем нарастает, а на губах уже бессвязно что-то выкрикивающего жреца пузырится пена. Она в последний раз в отчаянии встряхивает кандалы, поднимает голову и… каменеет.
   Наступившая тишина оглушает сильнее последнего, самого громкого, удара барабана. Cкрюченные на кандалах пальцы безвольно обмякают, когда она видит того, кто появился в начале живого коридора.
   Даже отсюда чувствуется исходящий от него жар. Люди же, оказавшиеся рядом, с криками отшатываются, прижимая ладони к обожженным лицам, стряхивая искры со вспыхнувшей одежды и благословляя того, из-за кого их кожа покрывается воспаленными волдырями.
   Его первый шаг посылает по земле огненные трещины - такие же, как и те, что покрывают его тело. Кажется, разойдись они чуть шире, и огненная стихия выплеснется из него, прорвется наружу, захлестнет эту обезумевшую толпу и весь мир.
   И разум скукоживается, уползает куда-то вглубь, оставляя на поверхности лишь страх, животный ужас перед медленно приближающимся к ней Огненным человеком.
   Лица людей качаются из стороны в сторону, руки вздымаются в ритме его шагов, и разум вдруг выталкивается обратно, хватает ее руками пику из рук остолбенело таращащегося на Огненного человека стражника и направляет острие меж широко раскинутых ног.
   Миг, жгучая боль, и толпа захлебывается вздохом, с ужасом глядя на ту, кто посмела осквернить алтарь.
   Разум затапливает облегчение: ритуал не свершится. А на губах неожиданно проступает кривая улыбка.
   - Ида!
   Вместе с этим криком из круга вырывается тонкая фигурка, замерев в нескольких шагах от толпы. Грудь девушки тяжело вздымается, глаза расширены и смотрят на нее.
   И не успевшее схлынуть облегчение сменяется леденящим ужасом, потому что тот, от кого отделяет не удавшийся ритуал, медленно поворачивает к кричавшей голову.
   - Лина, беги!
   - Ида!
   Падающие с щиколоток кандалы, легкость в теле и осознание непоправимого, когда ее подхватывают, чтобы положить на ее место ту, которая только что выкрикивала ее имя.
   

   
   ГЛАВА 1.

   Семнадцать лет спустя после событий первой книги
   
   - Госпожа! Госпожа!
   Ко мне через все поле несся слуга, размахивая пергаментным свитком. При виде свисающей с него королевской печати я поняла причину его непривычной суетливости. Меня охватило не меньшее волнение, но внешне я ничем его не выдала.
   - Вам срочное послание, госпожа, - выпалил он, запыхавшись и останавливаясь рядом.
   Я спокойно протянула руку.
   - Благодарю, Туэйн. И, будь добр, не бегай больше, как дворовые мальчишки.
   Потупившись, он спрятал руки за спину. Сломав печать, я быстро пробежала глазами строки. Горло стиснуло, но я постаралась внешне остаться спокойной. Снова скатав свиток, повернулась к управляющему.
   - Ну, так что у нас с зерном на гумне, Якоб?
   Лица обоих вытянулись: они явно были не прочь узнать, что в послании.
   - Смолотили и уже провеяли, миледи.
   - А Белобокая отелилась?
   - Ждем на днях.
   - Мельницей плотник занялся?
   - Уже приступил.
   - Хорошо. Ты еще здесь? – повернулась я к слуге.
   Тот подскочил.
   - Простите, госпожа! – И бросился обратно к паласу.
   Мы с управляющим тоже медленно двинулись туда через поле, продолжая обсуждать дела. В морозном воздухе кружили снежинки, задувал ветер. Когда мы вошли во внутренний двор, пахнуло свежеструганным деревом: замок все еще достраивался, и палас был частично обнесен лесами.
   Слева раздался стук, сопровождаемый короткими выдохами. Я повернула туда голову.
   - Кисть держи ровнее, Эли, - кинула я мальчику лет восьми, нападавшему с деревянным мечом на подростка с тренировочной болванкой.
   ...