Чужая для монстра

– Помнишь, Толивер, как в детстве ты пугал меня той зеленой жирной гадиной, сидящей на листке клавера? - поймав удивленный взгляд брата, Мет пояснил, - просто захотелось, чтобы ты знал, как меня это бесило.
– Я знал, поэтому и делал, - бросил Толивер, потом, подумав секунду, добавил, -прости!
– Да ладно, - пожал плечами Мет и, отойдя от брата на нужное для ритуала расстояние, приготовился. Мы все заняли свои места, образовывая полукруг позади учителя, и делясь с ним своей силой. Он же, используя кристаллы-накопители, аккумулировал ее, направляя в цветок, чтобы предотвратить его полное раскрытие.
Ледяной ветер бросал в лицо жалящие снежинки, пробирал до костей. Да и страх не добавлял уверенности в собственных силах. Впервые мы столкнулись с тем, чему не находили объяснений, с тем, против чего нас бороться не учили. В какой-то момент почувствовала присутствие своих телохранителей и давящее ощущение, которое мы все испытывали, немного отступило, равномерно распределяясь на восьмерых. А после…
Цветок резко увеличился и раскрылся, явив нашим ошеломленным взглядам равнину, с чахлыми кустарниками, светилом, идущим на закат и солдатами, в боевом снаряжении, ждавшими, когда проход расширится настолько, чтобы пересечь разделявшую нас невидимую грань. Края перехода сияли чернотой, дыхание в воздухе превращалось в пар.
Ближе к переходу стояли три фигуры, затянутые в броню. Один из трех, высокий и мощный выступил немного вперед, и я смогла увидеть наброшенный на лицо капюшон, серый плащ и перчатки.
Между нами, прямо из потрескавшейся почвы торчал металлический продолговатый брус, от которого исходили эманации страха, отчаяния и безысходности.
Я не почувствовала, как осыпался мой первый накопитель, зато после разрушения последнего тело накрыло липким потом, и я ощутила как сила стремительно покидает меня. Более того, благодаря дару целителя, я понимала, что то же самое сейчас испытывают мои товарищи. Бледнея с каждым мгновением, я остро пережила момент, когда упала Николь. Телохранители еще держались, а вот Мет и Толивер были на последнем издыхании, как и Харви. Опустошение, боль, страх – чужие эмоции захлестнули меня, а затем резко оборвалась связь, позволяющая нам передавать силы своему учителю.
На моих глазах магистр тяжело повалился навзничь, устремив взгляд в небо. Мне не нужно было тянуться силой, чтобы понять – мой учитель мертв, полностью исчерпав себя. А переход, словно почуяв наше бессилие, дрогнув, начал раскрываться еще стремительнее.
Последние мгновения жизни, разделяющие ее на до и после. И сейчас это после может никогда не наступить.
– Это конец, отходим! – Хорс сделал попытку потянуть меня за рукав, но я резко высвободилась из захвата, не отводя взгляда от учителя. Добрый, любящий, отдававший всего себя целительству и своим ученикам. Он не заслужил такой смерти. Никто из нас этого не заслужил!
Я сделала шаг, второй, и уже не слышала выкриков сзади. Резкий ветер, превратившийся в ураган, сбивал с ног, не давая приблизиться к цветку, и я упала, как и едва не схвативший меня Дик. Поднялась на ноги быстрее него, и уже не обращая внимания ни на что, и ни на кого с упорством двинулась к цели – брусу, который с каждым пройденным мною шагом разрывал границу между мирами. Он позволил захватчикам приблизиться настолько, что я слышала их голоса, чувствовала запах и вкус металла, песок, забивающийся под веки, въедающийся в кожу. Преодолевая стену ледяного ветра, я ворвалась в центр урагана, почти оглушенная внезапно обрушившейся тишиной.
Голо чужака, резкий, хриплый, обращенный ко мне едва не вырвал меня из состояния полутранса, в котором я приближалась к переходу. Тот человек в плаще сделал знак, и его бойцы опустили оружие, еще секунду направленное на меня и готовое выстрелить. Значит, рядом с переходом стрелять нежелательно. Возможно, именно поэтому я все еще жива? И меня не изрешетили огненные палки чужого мира?
Я действовала мгновенно, скорее, по наитию. В том, что я делала, вообще не было смысла. Мною двигала ярость, отчаяние, страх и горе и боль потери. Опустившись на колено перед стержнем, я с усилием вырвала его из высохшей и потрескавшейся почвы. А затем, не желая удерживать в руках эту мерзость, бросила ее через переход, возвращая создавшему его миру. Брус еще в полете засиял мертвенным светом, а затем взорвался, разбросав как кукол стоящих ближе всего к нему людей, отшвырнув меня от перехода, впечатав затылком в почву. Последнее, что я смогла осознать – обжигающую боль в руке, полное опустошение, стремительно исчезающий цветок и чувство безумного удовлетворения. Я справилась!

***

Рейвен Дар, главнокомандующий армии императора Морана проследил за схлопнувшимся переходом. Ветер гнал пыль, а вместе с ней и частицы того, что лучшие ученые называли Великим открывателем. Ключ не выдержал небрежного обращения с ним аборигенки и взорвался едва ли не у нее в руках. Ему пришлось сильно напрячься и остановить огненную волну, чтобы его люди не пострадали.
Они рассчитывали на молниеносную победу, но благодаря девчонке, их планы откладывались.