Стихи

Я когда-то их писала. Вернее, я начала писать со стихов в далеком 1996 году. Много. Приходили сами, набралось, наверное, штук сто. А сейчас уже два года ничего. Совсем.
Тут - малая часть. Выбрала за 2000-е годы.


Отдернуты на окнах занавески,
на столике - халва, клубничный джем.
Со стен с усмешкою взирают арабески,
изображения невиданных Селен.

И солнца свет разбился на квадраты
стекольным переплетом на ковре.
И ощущение того, что здесь когда-то...
Да мало ли приснится в сентябре!

Но стынет чай, на потолке играя,
и сохнет позабытая халва.
Какой же звук, как эхо, замирает?
Какой же звук?...Наверное, слова.

2009

Верую, что вернусь еще раз -
тихим шелестом веток и пылью дорог,
что вернусь вереницею фраз,
испесщренных надеждами строк.

Не кончается время. Нет точки,
все приходит к началу, словно вода.
И законы Галактики не провомочны
уничтожить и вырвать слова навсегда.

Они вольные птицы. Им вольно живется
в той далекой желанной поднебесной стране.
Но к сказавшему каждое слово вернется
и сольется с другими в полноводной реке.

Я надеюсь, другие будут помнить, как прежде,
что не будут отстреливать пойманных птиц,
и своих в небеса отпускаю в надежде
в журавлей беззаботных синиц превратить.

2006 г.

Путь
(Навеяно названо названием одного из стихотворений Натафей. У неё же позаиствовала первую строку)

И снова вороной ждёт у крыльца.
Надежды отпускаю, как поводья,
и конь, всхрапнув, уносит седока
по мглистой дымке половодья.

И чёрным развиваются плащом
остатки дней, сгоревшие до тлена.
Их прогоняя, поведу плечом.
Я так пыталась... Снова не сумела.

Осталась даль, без края и конца.
И перестук копыт, как дождевая дробь.
Убрала прядь намокшую с лица,
приветствовав кивком подругу-скорбь.

2010.

Вечереет. За окном - лишь тени.
Мягкий свет лампадки за стеклом.
Чуть дрожат от холода колени:
не протоплен еще с ночи дом.

Положу тебе на плечи молча руки,
ты сожмешь их, поднесешь к губам...
Вот и все, как будто нет разлуки,
и теплее сразу станет нам.

И пусть хлещет каплями наотмашь
вечный дождь, о горестях шепча...
Снова вспомню Фетов перевертыш -
ты Азор, а роза, значит, я.

27.05.10.

Ты просто не вернувшийся с войны,
я просто разучившаяся верить,
что можно не считать шаги,
не вздрагивать от скрипа двери.

Все говорят, что мало пяти букв -
но что есть мало, а что много?
Что громче: крик иль сердца стук,
и что длинней: два шага иль дорога?

И если колокольчик не смолкает -
то в доме по углам застыла тишина.
Он тоже думал, что о чем-то возвещает,
на самом деле гордое молчание храня.

2008

Тихим шелестом шагов уходит осень,
выключив на небе лунный свет.
Было или нет, уже не спросишь
вереницу бесконечных лет.

Лампочки зажглись на небосклоне,
словно поздним вечером огни...
Кто кого не видел и не понял -
все неважно, просто пустяки.

Бесконечен цикл превращений,
бег времен от осени к весне.
И в душе, конечно, каждый гений;
ты и я - мы тоже гении в душе.

2005

Суламифь

Ты сидела, и волосы медные ржи,
словно солнца лучи, его согревали.
Наполнял его взгляд жаром губы твои -
будто не было зла и коварной печали.

И полны были мысли вином винограда,
и прохладой, и солнцем, рождающим день...
Есть одна лишь любовь, и одна лишь награда:
Целовать его ноги, беречь его тень.

Ты сидела;с любовью ты гладила кудри,
гдесвою паутину свила седина.
Он для них - грозный царь и владыка премудрый -
и горячая чаша любви для тебя.

Говорил, что, расставшись, вы встретитесь снова
через тысячи лет, через сотни времен,
не узнавши друг друга, пройдете... С укором
Прошептала: - Впервые не прав Соломон.

Семь жемчужин, насыпанных Богом в ладони,
были слаще граната и горче, чем мед.
Растеклась темнота золотом благовоний...
Все проходит, но только любовь не пройдет.

И, сплетаясь руками, узорами взгдядов,
были целым единым и жизнью одной...
Разметались по полу волосы листопадом.
- Мне неважно, что я... Я песчинка, родной.

Не жалея, не плача, с улыбкой прильнула
к векам, влагу с ресниц осушив.
- Была чаша любви, и я чашу испила.
Я узнаю тебя. Я твоя Суламифь.

2004

Отпечаток

В шелестящее жизнью безмолвие ночи
завернулась, как в шаль.
Захотелось сказать:
"Я люблю тебя очень",
только стёрлись слова, и осталась лишь хмарь.

Тусклы свечи мерцаньем созвездий,
бледен лик нерешительных дум.
И на сотканном жизнью узорчатом пледе -
словно знак, отпечаток двух рук.

2010

Ромео и Джульетта-IV
(это цикл)

Пусть скажут: - Не люби его! - Но как?
Как будто можно перестать дышать.
И, словно битое стекло в руках,
минуты, обрекающие ждать.

Я не роптала на судьбу. Награду
она и так дала не по делам.
И на балкон под тихий шепот сада
сам Бог в ту ночь спустился к нам.

И я хотела одного - любимой
быть им, жить им и только им!
И по утру молила я светило,
чтобы продлился краткий век луны.

А после - мрак. И самым лютым зверем
отчаянье во мне скреблось.