Астромагия-3. Сказочный Попадос. Наталья Шевцова

Пролог
Сегодня я, как и обычно, была одета в свой любимый костюм цвета спелой вишни, обтягивающий мое тело, как вторая кожа. Понимаю, что тут у вас возникнет закономерный вопрос, а когда это такой костюм успел стать для меня обычным? Объясняю, в последние три недели, что я провела в верхнем слое, потустороннего мира, так называемом Астрале. Не такое уж и плохое местечко, как оказалось на поверку, должна я вам сказать. Более того, весьма напоминающее Реал – так они здесь в Астрале называют мир тех, кто обладает бренным, то есть физическим телом. Кстати, упомянутое мной определение физического тела как «бренного» – это не мой термин, это местный. Именно так, как к бремени, здешние жители относятся к вечно нуждающейся то в уходе, то в кормлении, то в лечении физической оболочке, которой они так дорожили там и которая, как оказалось, совершенно не нужна здесь. «И слава богам! – рассуждают они. – Ну, кому нужна оболочка, которая отнимает практически все душевные силы, в связи с тем, что они уходят на поддержание ее нормальной жизнедеятельности, чтобы она же хорошо выглядела и не мешала душе наслаждаться жизнью? И знаете, прожив здесь совсем немного, я уже начинаю понимать, что во многом они таки правы. И хотя и здесь в Астрале, ты не можешь принимать вид другого существа, вернее мочь, то ты можешь, но это запрещено астральным законом, но зато ты можешь выглядеть настолько лет, насколько хочешь. И можешь выглядеть настолько здоровым, насколько хочешь. И красивым – настолько, насколько это возможно: все, что хочешь увеличить, удлинить, можешь увеличить и удлинить, а все что хочешь уменьшить и укоротить – можно и увеличивать и укорачивать. Правда, как и в Реале, в Астрале – за практически все нужно платить. И чем более желаемо это что-то, тем дороже это стоит. Так что, как это ни печально, но и здесь тоже душам приходится работать, чтобы заработать на комфортное проживание. Однако, я отвлеклась от темы основного рассказа…
В общем, стоя я вся такая невероятно красивая (потому что зарабатываю я и здесь весьма прилично. Да и вообще, я уверена, что ведьма с моими многочисленными талантами, нигде не пропадет) грациозно опираясь на витрину ювелирной лавки и нервно постукиваю по стеклу длиннющими ухоженными ногтями, потому что ожидаю неприлично уже опаздывающего некоторого господина…
– Любимая! Прости! – в лавку вбежал запыхавшийся ожидаемый мною господин. – В последнюю секунду появилось неотложное дело! Прости!
– Что ты котик! – улыбаюсь я. – Ну разве могу я на тебя сердиться из-за всего-то какого-то шестнадцати минутного и двадцать-двух секундного опоздания? Да и кто вообще их считает, эти минуты и секунды! Только не я! Милый, ты посмотри какое колечко! – я хлопаю глазками и заискивающе улыбаюсь.
– Любимая… – господин замешкался и кашлянул. – Я не уверен, что я могу позволить себе это колечко…
– Любимый! – капризничаю я, две бриллиантовые слезинки, классом почище, чем в этом колечке, на которое я надеюсь раскрутить жлобливого господина, и уж точно побольше размером, наворачиваются на глаза и дрожат на моих длиннющих ресницах. – Ты меня не любишь! – у одной из моих слезинок закружилась голова, и она рухнула вниз, прокладывая мокрый след боли и разочарования по щечке, увлажняя мою и без того идеальную кожу. – Не любишь! – топнула я ножкой, чем помогла и второй слезинке тоже свалиться, чтобы повторить горькую судьбу предыдущей.
Господин не выдерживает атаки слезами и идет на попятный: – Знаешь, милая, я думаю, что смогу что-нибудь придумать…
– Сможешь?! – я снова хлопаю ресницами, теперь уже счастливо. – Ты самый любимый! Самый щедрый! Самый! Самый!
Счастью господина нет предела. – Уважаемый, – обращается он к хозяину лавки, седобородому дворфу, – мы берем колечко! И еще к этому колечку вот это колье!
Я кидаюсь на шею и осыпаю поцелуями довольно мерзкую зелено-бородавчатую физиономию господина: – Любимый! А разве ты можешь себе позволить еще и колье?! – заискивающе-предано заглядываю ему в глаза.
– Для тебя?! – самодовольно улыбается господин. – Я могу все! Уважаемый, – обратился он к дворфу. – И этот вот браслет, да, да вот этот с огромными бриллиантами в придачу! Эх, гулять, так гулять! Где наша не пропадала!
– У вас наличные, сэр! – деловито поинтересовался гном.
– Разумеется, нет! Кто в наши дни носит такие суммы наличными? У меня безналичный расчет. Держите, вот вам мой финансовый кристалл… – господин покрепче притянул меня к себе, как будто бы удостоверяясь, что игра стоит свеч, и я действительно стою тех денег, которые он на меня сейчас тратит.
Как только гном взял в руки кристалл, влюбленная парочка, которая до этого момента делала вид, что пытается выбрать достойные украшения для девушки, подошла к нам и взяла под обе зелены рученьки господина, невежливо при этом отпихнув меня. Но я не возражала.
– Неуважаемый господин Скрудж Ниггард! – звонко объявила я. – Вы обвиняетесь в расточительстве, многоженстве, домашнем насилии и уклонении от выплаты алиментов своим десятерым детям! Вы обвиняетесь в том, что после своей смерти оставили все четыре свои семьи отдавать ваши долги, в то время как сами вы обладали весьма внушительными активами! Вы обвиняетесь в утаении от астральной таможенной службы истинной суммы своих накоплений! В связи с чем, вам как банкроту была выдана материальная помощь! Вы обвиняетесь в том, что трижды не явились на слушание вашего дела в посольство Зеркального Мира! Ну, как я ничего не забыла? – спросила я даже не у него, а у моего друга Маркиза Жюльена де Дюпри, являющегося, вот уж как две недели, младшим офицером администрации демонов всепотусторонней службы маршалов (если короче, то должность его зовется – младший адский маршал).
– Кажется, нет… – подмигнул мне Жюльен.
– Иза, милая! Ты, ты, ты… что-о офицер Ада? – растерянно-неверяще взирал на меня пойманный на горячем мошенник, скупердяй и просто подлец.
– Нет. Я охотница за преступными душами, подобными твоей. А вот они, – я мотнула головой в сторону Жульена и его коллеги – маршалы Ада. – И, кстати, меня зовут не Иза! Иза – это моя кошка! – добила я подлеца. И я вам не милая!
* * *
Ну, признайтесь же, уважаемые читатели, а вы, наверное, уже подумали, что я нашла замену моему хоть и отсутствующему сейчас, но совсем новому мужу? Ан, нет. Я просто работу нашла – достаточно неплохо оплачиваемую и вполне подходящую моему непоседливому, авантюрному характеру. Как я уже ранее упомянула, жизнь в Астрале не бесплатная, особенно для тех, кто привык жить хорошо и ни в чем себе не отказывать. Нет, если бы я была нормальным покойником, ну в том смысле, что стала духом навеки вечные, то проблем со средствами у меня бы не возникло. Дело в том, что все движимое и недвижимое имущество, накопленное в Реале, в Астрале, еще на таможне при пересечении границы учитывается и конвертируется согласно курсу, установленному астральным финансовым органом, в местный денежный эквивалент – золотые, серебряные и деревянные астралы. Что же касается временных духов, таких как я, то так как мы нелегалы (потому что пересекли границу, минуя таможню), то мы – здесь практически бесправны. Но мне повезло. Во-первых, потому что здесь у меня оказались знакомые: Фелисити, моя свекруха, и маркиз Жульен де Дюпри, который хотя и был неприкаянным призраком, но все же в свое время границу пересек по всем полагающимся потусторонним правилам, то есть, в совершенно, невозвратно мертвом виде. Кроме того, у меня был Ууи, а также сова Ыш и летучий мышонок Уш, которые примчались оказать мне моральную поддержку, как только поняли (по рыдающим навзрыд драконьим головам и моему бесчувственному телу) какую вселенскую несправедливость позволил себе в отношении меня Звездный Дракон. Это, кстати, была идея Уша – мне пойти работать охотницей за душами…
– Ди, охотникам платят хорошо и, кроме того, ты сможешь беспрепятственно, не вызывая подозрений, передвигаться по всем трем слоям потустороннего мира! – вот так описал перспективы моей новой работы Уш.
– Передвигаться по пластам потустороннего мира не заручившись помощью птицы Могол – это все равно, что брести в темноте на ощупь… – скептически прокомментировала идею Уша Ыш.
– Но у охотницы, как раз, больше всего возможностей, чтобы случайно встретить вечную скиталицу птицу Могол где-нибудь в дороге! А там дело за малым наша Ди обязательно понравится волшебной птице… – воодушевленно продвигал свою идею в массы Уш.
– Не то, чтобы я против ей понравится… – издалека, но по существу начала я. – Но почему это ты так уверен, что я ей понравлюсь? – уточнила скромная я.
– Так ты же ведьма! – заявил как само собой разумеющееся Уш. – Причем ведьма могущественная! И чем больше душ-преступников передаешь в руки адских маршалов, тем могущественнее ты становишься в этом мире!
– Да-а-а-а? – удивилась я. – Так что же ты прям с этого и не начал?
– Дык! Так я думал, ты знаешь это!
– Вообще-то не знаю, – сообщила я. – И если уж начистоту, то я не знаю и кто такая – эта птица Могол? И чем она мне поможет в поисках меча-кладенца и волшебного лассо…
Да, да. Читатель все правильно понял. Найти меч-кладенец и волшебное лассо – это теперь моя, а не принца задача. Что же касается принца, то Уш и Ыш мне объяснили, что ему пришлось податься в батраки к бабе Яге, чтобы та позволила ему пройти ее собственной потайной тропкой в Астрал. «А что же? – спросите вы Звездный Дракон. – Почему он принцу с тропкой не поможет?». А не может, как объяснили мне Уш и Ыш, Дракон помочь с тропкой в потусторонний мир. Что позволено темной ведьме, коей является Яга, то не позволено духу звездного света, коим является Звездный Дракон. Так, что вот такие дела: у всех свои возможности и свои ограничения.
– В общем, Рауль твой… теперь Золушек! – вздохнув, сообщил Уш.
– Кто-кто? – не поняла я.
– Золушек! – ответила за Уша Ыш. – В одной из легенд какой-то там из реальностей есть такая героиня, так вот она ради того, чтобы попасть на бал батрачила на свою злую мачеху…
– Вот и твой Рауль, – вздохнул Уш. – Чтобы попасть к тебе должен теперь батрачить на злую бабу Ягу.

Глава 1
Перед тем как я продолжу свою историю, я хочу вам еще немного рассказать об устройстве Потусторонних миров, да, да именно миров, потому что их, как я теперь знаю, оказывается не один, а целых два: астральный и зеркальный или по-другому они еще называются: Астрал и Зеркал. Как вы уже поняли, именно с астральным миром граничит наш реальный. Хочу сразу же отметить, что в Астрале духи живут в привычной для них при жизни обстановке: в домах, в которых жили при жизни, пользуются вещами, которыми пользовались при жизни, спят, едят и даже болеют, но, разумеется, не со смертельным исходом. Поскольку однажды они уже умерли, а двум смертям, как известно, не бывать, хотя и одной, как они теперь определенно точно знают, не миновать. Единственное отличие: их больше не окружают родные и любимые, да и просто привычные знакомые им люди. Их теперь окружают исключительно такие же духи, как и они. Астрал так устроен отчасти для того, чтобы не травмировать тонкую душевную ориентацию духов в большей степени, чем она у них уже травмирована в связи с переходом из мира живых в мир мертвых. И отчасти потому, что память и ностальгия духов слишком сильна и емка энергетически, чтобы ее пытаться подавить. Однако, так как окружающая обстановка создается исключительно по памяти духов, то все же знакомые улицы астральных городов несколько отличаются от улиц реальных городов. Кроме этого в астральном мире есть островки абсолютной пустоты, населенные только тенями. Как вы, надеюсь, догадались, это территории, незаполненные уже или еще памятью или фантазией духов. И еще есть районы так называемой размытой реало-астральности, представляющие из себя островки остаточной памяти и фантазии духов, которые какое-то время назад иммигрировали на постоянное жительство в зеркальный мир. Кстати, про зеркальный мир, я знаю только понаслышке, так как сама еще ни разу там не была, но говорят, что там духи живут в мире, который является зеркалом их души при жизни. Другими словами, например, если человек жил себе в Реале и никого не трогал, то есть и зла не творил, но и особо и добра никому не приносил, то теперь жить ему вечно среди таких же как он, пока он сам не захочет, что-то исправить. Если же был богат душой и дарил добро, то здесь его будут окружать такие же души. Если же был убийцей, вором и мошенником, то и здесь, ну надеюсь, вы поняли? Хотя, что касается вот этих двух последних категорий душ, я имею в виду очень светлых и очень темных, то они попадают еще и под надзор двух довольно таки специфических ведомств: Ада и Рая. Ад, как я уже упоминала, это администрация демонов, а вот Рай – это рубежная администрация йангелов. Почему йангелов, а не ангелов спросите вы? А потому, что ангелами души становятся после того как сдадут экзамен и преодолеют рубеж. А до тех пор, они всего лишь йангелы, то есть кандидаты в ангелы. Кстати, если вы подумали, что администрация демонов гораздо более демократичная в этом отношении организация, то вы поняли правильно. В демоны принимают всех и сразу. Более того, при попадании в Зеркал, все духи, у которых есть хоть какой-то грешок за пазухой, автоматически причисляются сначала к демонам, а затем уже, если какой-то из них изъявляет желание, то дух может подать заявку и его направят в исправительное заведение, так называемое «Чистилище». Здесь (в «Чистилище»), грехи и благие дела духа в виде темной и светлой звездной пыли засыпают в специальный сосуд, так называемый «сосуд кармы». Если соотношение грехов к благим делам не превышает критическую отметку – 80% к 20%, то духа допускают к психологическим тестам. После которых претендентов на звание йангелов направляют на соответствующие общественно-полезные, исправительно-благотворительные работы на какое-то количество лет (это может быть как десятилетие (минимальный срок), так и столетие, так и тысячелетие, так и миллениум). Кроме того каждый раз после отбывания срока, кандидата отправляют снова и в администрацию измерения кармы, и к психологу. И только тогда, когда соотношение в сосуде кармы устанавливается 20% к 80%, где первое значение – это грехи, а второе – это благотворительность, кандидат в йангелы получает почетное звание «йангел». Ну а дальше, уже если йангел желает, то может подать заявку на службу в Славь и со временем получить звание ангел.
Однако, я, как охотница за преступными душами, как вы и сами догадались, имею дело отнюдь не с йангелами, подавшими заявку на присвоение им звания «йангела». Я имею дело, во-первых, с душами, уклонившимися от слушания в посольстве зеркального мира, обязательного для душ, по крупному приступивших закон в реальном мире; во-вторых, с душами, сбежавшими из исправительного заведения носящего название «Искупление», которое расположено, кстати, в зеркальном мире. Само собой разумеется, что сбегают души не от хорошей жизни, а потому что страшнее исправительного заведения «Искупление» просто не бывает. Не знаю насколько это правда, но Ыш говорит, что убийц там убивают снова и снова самыми разными способами, чтобы они снова и снова чувствовали и переживали всю ту боль, что они причиняли своим жертвам, мошенников – объегоривают опять и опять самыми изощренными способами, а воров – ну думаю, вы поняли…. И издевательства эти продолжаются до тех пор, пока дух и, на самом деле, не осознает всю глубину своих прегрешений и истинно не раскается. Но Ыш говорит, что статистика истинного искупления показывает, что случается подобное не так уж и часто: потому как не склонны преступные духи видеть свою вину: они снова и снова, опять и опять находят себе оправдания и искренне не понимают, а в чем собственно заключается их вина.
Но зато те, кто добровольно явился на слушание в посольство зеркального мира, признал свои вину, покаялся и искупил, как например, Жульен, они получают право поступить на более чем хорошо оплачиваемую службу в администрацию демонов и даже выбрать мир, в котором они хотели бы теперь обитать постоянно.
* * *
– Диана! Диана! Диана! А угадай, что у нас есть? – вытанцовывал польку бабочку в воздухе Уш.
– Ни за что не угадаешь! – подначила Ыш, приземлившаяся рядом с моей чашкой и теперь громко сёрбающая из нее молоко.
– Да, куда уж мне! – отняла я чашку у Ыш и, дразнясь, причмокнула молоком. – Вку-у-усное! Тё-о-о-опленькое! Парное! Прям как в моих мечтах! Только-только из под буренки, которую лично доила моя бабушка! Постойте-ка, постойте-ка! Так это же и есть молоко из моей мечты! «Деревенская идиллия» называется! – набивала я цену молоку в чашке. – А за-а-а-апах! Ммм! – я закрыла глаза.
– А мне дашь попро-обовать! – просящее, заскулил мышонок.
– А что мне за это будет? – пригубила я из чашки, причмокнула и облизала молочные усы.
– Ну-у-у… могу-у-у-у… поменя-а-а-а-ать на-а-а… – набивая себе цену скулил Уш.
– Поменять на что? – я открыла глаза и хитро подмигнула.
– На письмо от Рауля! – сдался мышонок.
– У-у-у! Слабак! Никакой силы воли! – фыркнула Ыш.
– Легко говорить! Когда у тебя полное пузо молока! Да Ыш? – парировал мышонок и практически нырнул в чашку с молоком, предварительно скинув мне на колени конверт, который он до этого держал в лапах. Я с благоговением взяла в руки конверт, раскрыла его и достала письмо и только я углубилась в чтение, как…
– Ты что, прямо сейчас читать собралась? – заставила отвлечься меня Ыш.
– А почему нет? – не отвлекаясь от письма, буркнула я.
– А почему я ничего не слышу?! – не отставала сова.
– Потому что письмо мне! – парировала я.
– А если нам тоже интересно?! – ни как не хотела отставать настырная птица.
– Да! – поддержал ее Уш, который, судя по тому, что так резко осмелел, уже успел влить в себя молока больше, чем мог переварить, в связи с чем, как я понимаю, эта на мышь подколодная и опузатела до наглости.
– Особо интимные подробности можешь, конечно, опускать! – разрешила сова.
– Да! – разрешил солидарный с ней мышонок подколодный, опузателый.
– Но совсем оставить нас без информации не имеешь права! – добавила сова в свой тон грозности для убедительности.
– Да! – вторила полностью согласная с совой в этом вопросе опузателая мышь подколодная.
– Хорошо! – вздохнув, сдалась я. И начала читать: – Милая моя, любимая моя Диана! Если бы ты знала, как я тоскую по тебе, как мечтаю, чтобы ты оказалась рядом, как я мечтаю вновь обнять тебя, прижать к себе и…
– Я же попросила без интимных подробностей! – вытерла слезы сова. – Я чувствительная очень! – теперь она обмахивалась крыльями. – Сразу переходи к тому, как у него дела…
– Да! – всхлипнул мышонок. – Интимные подробности – это слишком для нас! Мы оба такие ранимые!
– Как скажите! – вздохнула я. И перескочив «интимные подробности» продолжила с того места, где Рауль рассказывал о своей сделке с бабой Ягой и о том, что он узнал, находясь у нее при дворе.
«Оказывается, – писал Рауль – Тьма Нечестивая когда-то была женой Кощея. Хитрая и обольстительная темная богиня фактически напросилась в жены Кощею, предложив ему в качестве своего приданого волшебного коня, являющегося наполовину живым, а наполовину мертвым. Что означало, что с помощью этого коня, можно было без проблем передвигаться как в реальном, так и потустороннем мирах. Однако, в один непрекрасный для Тьмы день, Кощей увидел Василису Премудрую и влюбился в нее по уши. И в связи с этим потребовал у Тьмы немедленный развод, но коня, полученного в приданное, решил оставить себе. Тьма, оскорбленная таким поступком неверного супруга, сковала его в отместку чародейскими цепями в казематах его же собственного дворца. И была такова! Однако, при этом она захватила с собой не только своего коня, но и движимая съедающей ее жаждой мести, еще и золотое яйцо, в котором, как она знала, была схоронена игла, на конце которой – смерть Кощеева…»
– А теперь спроси меня Диана, какое отношение скипетр Всевластия имеет к этому яйцу? – влезла в повествование Ыш с инициативой.
– Ыш, Рауль здесь все дальше по тексту рассказывает, – раздраженно отшила я ее. – Не мешай мне читать!
– А ты все равно спроси меня! А то вдруг ты думаешь, что я не знаю, а я уже знаю! – пристала ко мне как репей настырная птица.
– Ну и какое? – спросила я, потому что поняла, что у этой мнящей себя венцом мудрости птицы, чтобы скорей отстала, проще спросить, чем объяснить, почему тебе ее мнение неинтересно.
– Да самое прямое! – высокомерно ответила Ыш.
– Так это, какое такое самое прямое! – раздраженно уточнила я, подыгрывая мудрейшей из мудрейших.
– А такое, что увенчан скипетр Всевластия как раз золотым яйцом, в котором хранится смерть Кощея! Во как! – еще больше выпучила сова свои огромные в пол лица глазища, которые у нее и так по жизни на выкате. – Ну, Ди, поняла теперь, почему Кощей сам не может за скипетром отправится?!
– У-те-тя да-а-а-а-а! – пискнул Ууи. – Де-э-я-а-а-а!
– Очень интересные дела! – согласилась я. – Рауль дальше пишет, что и дочь их Варвару Тьма похитила не потому, что Василиса к ней за помощью обратилась и что-то там ей пообещала, а потому, что Тьма не удовлетворилась только тем, что Кощей жил в ежесекундном страхе того, что в любой момент ему может придти конец… Ей было необходимо, чтобы он и её соперница страдали бесконечно-беспередельно-безостановочно-мучительно…
– Ха! Говорил же я дракону, что принцу лучше сразу к Яге напрямую идти! И оказался прав! Смотри, какую важную информацию он у нее при дворе добыл!
– А он, что? Разве не сразу к ней пошел?! – удивилась я.
– Типун тебе на длинный язык, Уш! – шикнула Ыш. – Просил же Рауль зря Диану не волновать!
– Так, а что тут такого? Я же прав был! А дракон ОПЯТЬ был не прав! А Дианочка наша, она должна знать кому, если что доверять! Правильно я говорю, Ди?
– Утетя да-а-а-а-а! – пискнул Ууи. – Дея-а-а-а!
– Правильно, Уш, – кивнула я. – А теперь, пожалуйста, всю историю с самого начала и до конца, и по порядку! – скомандовала я.
– В общем, как только ты пропала, Его Высочество так сразу и собрался к Яге Пантелеевне, – начал рассказывать Уш. – И я его в этом, разумеется, полностью поддержал…
– И я! – вставила Ыш.
– И Маркиза поддержала! – добавил Уш.
– И я бы поттесал бы, еси бы коесно бый та-а-ам! – добавил из солидарности Ууи.
– И-и-и? – напомнила я, что жду историю о том, что с принцем случилось из-за того, что он к Яге сразу не пошел, а не о том, как они голосовали по этому поводу.
– Но тут вмешался Звездный Дракон и заявил, что нельзя, мол, принцу самому идти на поклон к Яге, нужно подождать, пока она к нему сама с предложением выйдет. А у него, у дракона, аж двенадцать голов… сама знаешь! – развел крыльями Уш, и, шмыгнув носом, понурился.
– И таким образом получилось, что нас четверо против их аж двенадцати! – объяснила в чем печаль да кручина ее коллеги Ыш. – И там еще и размеры ого-го-го и мудрость веков о-йо-йой! В общем, сама понимаешь, не посмели мы дракона ослушаться… – печально вздохнула Ыш и тоже развела крыльями.
– Утетя да-а-а! И я бы не помо-о-о-ог… – проникся сочувствием Уии.
– И-и-и?! – начала терять терпение я.
– Но принц, он же тебя любит! – убежденно сообщил Уш. – И, разумеется, он не мог ждать…
– Хотя и пообещал дракону! – деловито вставила Ыш.
– Утетя да-а-а! Пообесял и не шмог из-за ю-убви-и-и! – мне не совсем было понятно почему, но Ууи искренне восхитил данный поступок Рауля.
– И-и-и?! Я что так и буду из вас по букве вытягивать? – грозно поинтересовалась я, больше несклонная к дипломатии.
– И он решил действовать, но хитростью! – радостно сообщил Уш.
– То есть сразу по плану «А», «Б» и «В»… – объяснила Ыш.
– Но все три плана обиделись… – продолжил Уш.
– Верней провалились! – поправила Ыш. – И все! Попал принц к Яге в немилость!
– Вы меня что, вдвоем за дуру держите? – ласково поинтересовалась я. – А ну быстро и со всеми подробностями про план «А», «Б» и «В»! – рявкнула я.
– А может не на-а-а-адо-о? – заскулил Уш. – А может ну их эти планы! Главное ведь результат… ммм?
– А результат фиговый! – обобщила Ыш, хлопнув по бокам крыльями.
– Уш, Ыш? Вы мне друзья или вы как ягицы? – решила пристыдить их я.
– Так ты что-о? Уже все зна-аешь? – шмыгнул носом Уш.
– Почти все… – ступила на зыбкую почву я. – Так что там с ягицами? – и пошла на ощупь. – И попрошу поподробнее!
– В общем, – тяжело вздохнула Ыш. – Единственная тропка в Астрал через Калинов Мост, и только по нему можно пересечь реку Смородину, не искупавшись при этом в ее водах и не заплатив дань перевозчику…
– Думаю, ты и сама понимаешь, что дань перевозчику способны заплатить только те, кто и на самом деле умер, потому что дань – это их последний вздох, который они испускают в его копилку, – продолжил по эстафете рассказ Уш.
– А переплыть Смородину нельзя, потому что купание в ней – дает забвение, – снова перехватила инициативу Ыш. – И если для большинства упокоившихся душ – это благословение, то для души не упокоившейся – это проклятие: поскольку выкупавшаяся в Смородине душа становится неприкаянной… А на Калинов мост можно попасть только через смотровую (пограничную) башню. А башня закрыта на дверь. А на двери висит БО-О-ОЛЬШОЙ золотой замок. А золотой ключ от золотого замка баба Яга на груди носит, на золотой цепочке и снимает она эту цепочку с ключиком только тогда, когда ванны молодильные принимает, ну то есть, купается сначала в молоке, а затем в воде вареной, а потом еще студеной. Но и тогда ключик она без присмотра не оставляет, а доверяет одной из трех своих доверенных ягиц-ключниц…
– Так что выбора у принца нашего, как видишь, не было: оставались только план «А», «Б» и «В» и надежда на лучшее… – сделал философский вывод Уш.
– Уш, – предостерегающе гаркнула я. – Еще немного и мои глаза затуманит кровавая пелена бешенства, и я сорвусь! И тогда не жди пощады…
– План «А» – Акулина, план «Б» – Божедарка и план «В» – Вестина! – выпалил Уш. – Но принц закрутил с ними только из любви к тебе! Крыльями и… клянусь!
– Утетя да-а-а-а-а-а! Ну-у-у дейа-а-а-а-а-а! Закъютил сйазу с тйемя из юбви к одной!
– Со всеми тремя закрутил? – уточнила я.
– Угу! – виновато понурился Уш.
– С Акулиной, Божедаркой и Вестиной?! – еще раз уточнила я. И предполагаю, что при этом голос мой звучал в высшей степени взволновано, потому что сова обеспокоилась моим нервным состоянием.
– Диана, Диана, Диана! Вот только не стоит так нервничать! Там понарошку всё было! – попыталась успокоить меня Ыш.
– Что всё? – словила я ее на слове.
– Та почти ничего! – дала она задний ход, поняв, что сболтнула лишнее.
– Ну и кто из нас теперь болтун?! – подлил огня и подсыпал перца Уш в жажду моего «хочу знать всё и немедленно» и «лучше горькая и беспощадная правда, чем сладкая ложь» состояния.
– Ди-и-и! Ты не понимаешь! Он с ними закрутил исключительно ради твоего же блага! – сделала еще одну попытку исправить ситуацию Ыш.
– Закрутил с тремя исключительно ради меня?! – скептически уточнила я. – Извини, Ыш, но боюсь, что мне катастрофически не хватает широты мышления, чтобы увидеть свою выгоду в таком самопожертвовании!
– Ах, Ди! Ну, что же тут непонятного! – отмахнулась Ыш. – Тебя он по-настоящему любит, а их понарошку, сказала же уже!
– И вообще там, в основном, слова и почти никакого действа не было! – добавил Уш вескости аргументам своей коллеги.
– Вот-вот! Так мало действа, что план «А», «Б» и «В» заподозрили неладное! И обвинили Его Высочество в том, что он их не любит! – поддержала его Ыш.
– И ему, разумеется, пришлось убеждать их в обратном! – сыронизировала я.
– Ну так, а что ему еще оставалось?! – искренне удивился Уш.
– Он же не мог допустить, чтобы они с крючка сорвались! – снова поддержала его Ыш. – Это же ради тебя!
– Ну и как же он их убеждал РАДИ МЕНЯ? Давайте, давайте, рассказывайте! Раз уж признались в общей части, то скрывать детали, только принцу хуже делать! У меня может широты мышления и не хватает, но фантазия зато, знаете какая? Ого-го-го! Такое нафантазирую, что Раулю потом мало не покажется!
– Ди! Ди! Ди! А может не надо? – заскулили хором Уш и Ыш.
– Надо! Надо! – ответил за меня Ууи. Я же просто уперла руки в боки и сверлила их всепроницающим взглядом.
– Ди, ну разве тебе мало знать, что это ради тебя, чтобы спокойно спать! – сделала очередную попытку Ыш.
– Уш! Ыш! Чем дольше вы увиливаете тем, тем больше я волнуюсь и расстраиваю-у-усь… – пригрозила я.
– Ди, он им всем говорил одно и то же: что нет ему спасения, потому что он гибнет из-за любви и страсти; что ночами не может уснуть, потому что бредит их красотой; что их глаза как звезды; что они встречаются по секрету, чтобы чужая зависть и злоба не разрушила ту особую, нежную и трепетную связь, которая есть между ними…
– И они на это покупались?! – я настолько была поражена его вероломством и наивностью ягиц, что даже сочувствием прониклась к этим влюбленным дурехам.
– Ну… он намекнул им, что эти «другие», которые могут помешать их счастью – это баба Яга, так как она положила на него глаз… – Уш ковырял крылом землю в горшке белой фиалки, стоявшей к нему по неблагоприятному стечению обстоятельств (для фиалки) ближе всего, и внимательно следил за тем как же это у него выходило: глубоко или не очень. Фиалки кстати тоже. Только выражение лица у Уша было сосредоточенное, а у бутонов фиалок – обеспокоенное.
– И этот ловелас-лицемер обвинял меня в том, что дав тучкам установку соблазнить котов, я поступила аморально! А сам?! – я не сдержалась и возмутилась своим воспоминаниям вслух.
– Ничего не знаю об истории с котами… – Ыш деловито поправила очки.
– К сожалению! – вставил Уш. – Ди, может, расскажешь? – пискнул он, взирая на меня подобострастно.
– Как-нибудь потом, – отмахнулась я.
– Но вывод напрашивается сам собой… – продолжила профессорским тоном сова.
– Возможно, это он у тебя и научился? – вдруг озарила догадка мышонка.
– Ага! И я об этом! Муж и жена, как говорится, одна сатана! – наконец, закончила Ыш свою мысль.
– Ну так и что же пошло не так? На чем он прокололся? – проигнорировав их инсинуации о моем превратном влиянии на добропорядочное высочество, я вернула их в тему. – Одна из ягиц его застукала с другой?
– Не-а, – покрутил головой Уш.
– План «Б» не выдержал своей счастливой доли и похвастался плану «В»! – сообщила Ыш.
– Ой! Что там бы-ы-ы-ло! – схватился за голову Уш и мечтательно закатил глаза.
– Драка была! – пояснила Ыш. – Потому что Вестина Божедарке не поверила ни на минуту, ни на полслова! Решила, что та ей просто завидует и поэтому пытается счастье ее великое расстроить!
– Но тут на их беду или вернее сказать на беду принца, на их вышедшую из под контроля ссору, чтобы их разнять прибежал план «А»… – ухмыльнулся Уш.
– Пъедставъя-а-а-ю! – оживился Ууи.
– Не представляешь! – замотал головой Уш. – Три ягицы дерутся из-за одного прррынца – такое представить невозможно! Такое нужно видеть! Именно о таком зрелище говорят, что подобное лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать… И я это видел! – лопаясь от гордости чванливо заявил он.
– И, естественно, на гром гремит, земля дрожит, дворец шатается, мебель ломается примчалась Яга Пантелеевна собственной персоной?! – язвительно предположила я.
– Ну ты прям как сама там была! – умилился моей прозорливости Уш.
– Почти, но не совсем… – обиженно пробурчала я. – Просто у меня тут в письме действующие лица и результат по итогу – с вашей версией совпадает, а вот развитие событий и, особенно, участие в них принца отличается кардинально!
– Не мозет быть… – не поверил Ууи.
– Поверь мне… – огрызнулась я.
– Ситай! Хосу знать! – мужественно вздохнул, чуть не плача Ууи.
– А оно тебе надо, все знать? – уничижительно, как будто бы разговаривал с несмышленышем, поинтересовался Уш.
– Нет уж, – вступилась я за Ууи. – Как ты там говоришь: «нужно знать с кем имеешь дело!» – пригвоздила я мышонка. – Вот и он просто хочет знать, с кем имеет дело…
– Ну я не то, чтобы прямо так сказал… – Уш снова начал ковырять крылом землю в горшке все той же невезучей белой фиалки, по-прежнему стоявшей на окне рядом с ним.
– Кыш-ш-ш-ш-ш! Кыш-ш-ш-ш-ш! Кыш-ш-ш-ш-ш! – не выдержали фиалки и, выгнув стебли, зашипели как самые настоящие кобры.
– У меня, между прочим, душевные страдания ! – нервно огрызнулся мышонок, оскорбленный и до глубины души потрясенный подобной неадекватно-агрессивной реакцией, как оказалось, только с виду нежной и безобидной растительности на его совершенно невинное поведение. Однако, крыло все же, на всякий случай, убрал. После чего, явно, воодушевленный знанием того, что оба его крыла теперь при нем, а значит, получается, что больше ничем жизненно-необходимым он не рискует, продолжил нравоучительным тоном: – И, кстати, вам по должности положено меня от этих страданий излечивать! – нравоучительно заметил он цветам. – Или вы думаете, зачем вас Диана тут развела? Стыдно, господа цветы! Очень стыдно вам должно быть за такое поведение! – укоризненно качал он головой, как старый дед, поучающий нерадивую молодежь.
В ответ фиалки гордо вытянули свои стебли, задрав вверх свои бутоны, тем самым приняв независимо-надменно-изумленный вид. Они как будто бы спрашивали: «А за что стыдно то?» После чего клацнули лепестками и просяще уставились на меня своими пестиками и тычинками, мол, убери его от нас, а то покусаем! И плевать мы хотели на то, что выглядим настолько белыми и пушистыми, что всем кажется, что мы и мошку обидеть бы не смогли!
Сложила письмо, положила в карман, взяла в руки горшок с многострадальными цветами и переставила их от мышонка подальше. Фиалки, как только поняли, что в безопасности, сразу же стали листьями закапывать траншеи, оставленные крылом Уша. Заметив эти маневры, мышонок недовольно шмыгнул носом: – Красиво же было! Я узорами ковырял! Самозванцы вы, а не лекари от душевных страданий!
– Ситай! Ситай! Ситай! – затребовал Ууи.
– Нашел! Я нашел! – ввалился в мою деревенскую кухню Жюльен.
– Чтобы ты там не нашел, должна сказать, очень некстати нашел! – укоризненно приветствовала его Ыш, поправляя очки.
– Что-о-о-о-о? – оторопел от такого приветствия маркиз де Дюпри.
– Сто-сто! Не во-вйемя ты сто там насол! – злобно объяснил Ууи. – Диана! Ситай!
– Я невесту мою нашел! – не внял предупреждениям и упрекам счастливый и воодушевленный маркиз. – Иносенту!
– У-у-у! Приплыли! – расстроилась Ыш. – Письма не будет…
– Читайте сами! – сделала вид, что сжалилась я и, предварительно развернув, выложила письмо на стол. Хотя на самом деле это был тактический прием, чтобы их отвлечь и дать мне спокойно поговорить с маркизом: – Жюльен, ты нашел Иносенту, поздравляю! Где? Как? Чем я могу помочь?
– По-о-оздравляем… – хором (на заднем плане) повторили за мной Уш, Ыш и Ууи, которые, я уверена в этом, не совсем понимали, с чем они собственно поздравляют Жюльена, потому что были слишком увлечены содержанием письма от Рауля.
– Она в мученицы подалась, во владения Веры, Надежды и Любви…. Как выяснилось, Иносента поверила моим родственничкам, что я ее бросил, и умерла не столько от болезни, сколько от того, что разочаровалась в любви, потеряла веру в меня и осталась без надежды. И теперь, хотя она и поступками своими прижизненными не грешна, а наоборот чиста как капля горного ручья, чтобы вступить в ряды «ангелов», ей нужно вначале получить положительную характеристику от психологического департамента реабилитационного центра «Вера, Надежда, Любовь».
– А это сложно? – уточнила малосведущая я в обычаях потусторонних реальностей.
– Пока она не поверит в мою любовь и не узнает, что я не предавал ее…
– Сто так и написал? – громко уточнил Ууи.
– Кто написал? – уточнил маркиз.
– Ага, так и написал: «Баба Яга, стоя на коленях, умоляла меня забыть обо всем и остаться с ней! И за это она обещала переписать на меня все свое царство! – процитировала Ыш. – А я отказался, милая моя Диана, потому что для меня нет никого кроме тебя!
– Вот это заливает! – восхитился Уш. – Я бы так не смог!
– Жюльен, не обращайте внимания, это они письмо от Рауля читают, рассказывайте… – поощрила я. – Я чем-то помочь могу?
– Мне бы весточку Иносенте как-то передать. Понимаете по официальным каналам это сделать никак нельзя. Во-первых, я из администрации демонов, а она почти что ангел. Во-вторых, эти светлые – они такие ханжи и бюрократы, что считают, что душа должна возвыситься и воспарить без всяких на то подсказок…
– А это! – донесся до нас возмущенный голос мудрой птицы. – Они все втроем: Акулина, Божедарка и Вестина преследуют меня своей любовью! И нет мне от них никакого спасения…
– Что так и написал? – теперь не верил своим ушам Уш. – Ну писатель! Ну сочинитель!
– Угу! Они ходийии за ним тенью и умойали о взаимности… – читал Ууи. – От-тя дает, хозяин, какая фантасия! – восхищался дух моего помолвочного кольца.
– Так что надеюсь, теперь моя любимая Диана, ты понимаешь, в каких условиях мне приходится работать на благо нашего совместного будущего… – читала дальше со скептически-ироническим выражением возмущенная Ыш.
– А письмо точно от него? – не поверил Жюльен.
– Обижаешь! – возмутился Уш. – Лично из его рук в свои крылья взял!
– Ну в одном он не соврал условия там и вправду теперь патовые, если не сказать матовые… – «поддержала» принца Ыш.
– Да, уж… – вздохнув, согласился Ыш.
– Найомай дйов, наш пйы-ы-ынц! – подытожил Ууи.
– Так что так ему и надо, что его за котом к Китоврасу отправили… – сделал вывод Уш.
– За каким еще котом, у него же уже есть кот, вернее кошка, то есть моя Маркиза! – теперь и я забыла о невесте Жюльена.
– За говорящим! Его Баюн зовут, – буркнул Уш, заподозривший, что опять ляпнул лишнее.
– Так и моя Иза тоже говорящая. Ему что моей кошки мало? – обиженно шмыгнула я носом. Просто, ну ладно еще с ягицами зажигать – это я как-то могу понять. Но предпочесть мою кошку какому-то чужому коту! Это уже предательство чистой воды! За такие вещи, как вы понимаете, попросту не может быть – прощения!!!
– Ну, так Иза твоя, а Баюна этого Рауль для бабы Яги добывает… – объяснил Уш.
– И потом этот Баюн, он знаешь, сколько сказок сказывает и какие песни водит? И сторож из него, знаешь какой? Похлеще Цербера древнегреческого будет! – добавила всезнающая Ыш.
– Ух, ты-ы-ыыыы! – восхитился Ууи. – Так это тот самый котяйа, котойий идет напйаво – песнь жаводит, Найево – шкажку говойит…
– Ого! Сверчок с ноготок! А ты откуда знаешь? – удивилась Ыш.
– Не знаю-ууу откуда! Пйосто знаю-у-у-у и сё! – гордо сообщил Ууи.
– А знаете, что? С принцем Звездный Дракон и Маркиза – так что я за него нисколечко не боюсь! И потом, как тут недавно выразился мой коллега – поделом ему черту лукавому! – А у нас тут, если я правильно поняла, есть дела поважнее, нам миссию важную подкинули…
– Так что вряд ли Баюн его сожрет! – поддакнул Уш. И тут же ойкнул, под укоризненным взглядом Ыш, потому что понял, что он снова не то ляпнул.
– История еще не знает ни одного принца, которого бы сожрал Баюн! – провозгласила профессорским тоном Ыш, решив, по-видимому, исправить оплошность коллеги.
– Это вы так намекаете, что наш принц будет первым? – осторожно уточнила я.
– Конечно, нет! – возмутилась Ыш. – Диана, как тебе вообще могла такая мысль в голову прийти!
– Так ты сама сказала ЕЩЕ! Хи-хи-хи-хи-хи-хи! – нашел очень забавной ее оговорку Уш.
– Кстати, об еще! – вспомнил Жюльен. – Ди! Тебя на аудиенцию мое самое большое начальство вызывает… сам Сатана – закончил он шепотом.
– Са-та-наааааа… – также шепотом хором повторили Уш, Ыш.
– Уте-тя да-а-а-а! – тихим, почти как шорох травы, шепотом выразил свое потрясение Ууи.

Глава 2
Когда мы зашли в приемную повелителя Пандемониума, в ней кроме его главного секретаря Ваалберит, было еще пять демонов, одетых в черного цвета костюмы тройки (явно сшитые на заказ) и белоснежные накрахмаленные (на вид аж хрустящие) рубашки. Все они также были при галстуках, при шляпах, при тростях и при золотых, усыпанных драгоценностями карманных часах. Правда, при всем при этом великосветском великолепии они скорее походили не на лордов, ожидающих аудиенции у короля, а на провинившихся студентов частной школы, трясущихся от страха в приемной директрисы, в то время как та у себя в кабинете сообщала их родителям, что их отпрыски неисправимые прогульщики занятий, нарушители дисциплины и у них нет ни одного шанса остаться, чтобы продолжать обучение в подведомственном ей учебном заведении. Другими словами, если они и сидели, то сидели как на иголках, но больше они нервно мельтешили к двери и обратно, пытаясь подслушать, что же там происходит за дверью…
– Демоны второй год подряд проигрывают ангелам все чемпионаты астрального и зеркального миров… – доверительно сообщила мне паучиха Ваалберит. – И только вчера проиграли ангелам олимпиаду всея посюсторонности по футболу…
– О-о-о-ох, если бы дело было только в этом… – вздохнул Азазель (министр внутренних дел ада), обхвативший свою голову обеими руками и баюкающий ее как ребенка.
– Да уж, если бы дело было только в этом… – поддержал его Пут Сатанакия (верховный главнокомандующий Сатанинской армии).
– Вот уже третий день призраки, сбежавшие заключенные тюрьмы «Искупление», – начал объяснять мне шепотом на ухо Жюльен, – атакуют реальные миры. Вся демонская администрация поставлена на уши, мобилизованы все силы, мы гоняемся за ними по всем реальностям и отлавливаем пачками, но все без толку, потому что тут же в другой реальности обнаруживается бесчинствующей новая партия беглецов. Мы даже попросили помощи у ангелов, но они, как обычно отморозились, не наш, мол, контингент, а ваш – значит, вам и расхлебывать… Думаю, именно поэтому ОН тебя и вызвал.
В этот момент открылась дверь, и из нее вышел демон Мулцибер в костюме тройке, с тростью в левой руке (на трости шляпа), с часами, поблескивающими из кармана и… без головы. Вернее, голова-то у него тоже была, но не там, где ее по-привычке носят, а в правой руке. Мулцибер это, кстати, главный архитектор Пандемония (а именно так зовется сатанинское царство) и в частности тюрьмы "Искупление". Так что, полагаю, учитывая все вышесказанное, это лишнее – объяснять, почему господин главный архитектор вышел из кабинета шефа безголовый.
– У-у-у-у! – завыла шепотом очередь на эшафот, то есть на ковер к шефу.
– А он сегодня головы откручивает или отрывает? – поинтересовался Азазель.
– А разница? – хмыкнул Астарот (министр финансов и казначей). – Голова и шея потом все равно болят одинаково ужасно…
– Большая разница! – не согласился Азазель. – Если отрывает, то меньше мучаешься в процессе…
– Это даааа! – поддержал его Ваал (министр внешней политики Пандемония).
Вышедший из кабинета Мулцибер, он же демон-жертва плохого настроения шефа, молча водрузил свою голову на плечи и прокрутил несколько раз против часовой стрелки.
– Откручивает… – пригорюнился Азазель.
– Бери! Где там следующий бездарь, тунеядец, неудачник?! – раздалось зловещим рыком из полуоткрытой двери. – Давай мне следующего!
Паучиха приподняв тонкие, идеально нарисованные брови ожидающе уставилась на Азазеля, который, по ее авторитетному мнению, и был этим следующим. Однако, Азазель решил, что с ее умозаключениями он категорически не согласен, и потому тут же вскочил и занял место в конце очереди. Пут Сатанакия, на которого после этого сам собой перенаправился ждущий взор секретаря, оказался тоже прытко-вскакивающим и хорошо бегающим демоном… Следующим был Астарот, но и он тоже оказался в хорошей физической форме. Барбатос, который сидел следующим, он же вице-премьер министр Пандемония, он же величайший из предсказателей будущего, по крайней мере, таким он считался до сих пор, тоже выбрал игру в ручеёк, то есть: побежал следом за Астаротом в конец очереди. И следом за ним и министр внешней политики, великий демон обмана и вероломства и прославленный своими злодеяниями адский герцог Ваал, естественно, решил, что детская игра в ручеёк очень даже достойная игра!
– Следующий! – снова завопил Сатана.
Великие и всемогущие демоны, застыв как вкопанные, уставились просительно-умоляюще на паучиху и перевели взгляд на нас с Жульеном. Паучиха Бери усмехнулась и подняла три пальца вверх и тыкнула в каждого из них. Демоны замотали головами и показали два. Паучиха усмехнулась и кокетливо покачала головой, показывая, что их встречное предложение ее не устраивает.
– Следующий!!! – страшно рыкнули из кабинета. Паучиха оскалилась в зловещей улыбке. И все шестеро демонов, находящиеся в приемной, послушно подняли по три пальца.
– Ла-а-а-дно! – растаяла паучиха и грациозно прошагала к… зеркалу. Стоящие как на иголках высшие демоны оскалились, но даже не пикнули. А паучиха по очереди примерила на себя три образа: рыжеволосой красотки, блондинки и брюнетки. Правда, при этом она сохранила темную кожу и все восемь штук своих конечностей, в связи с чем походила на этакую шестирукую черную богиню Кали, о которой я читала в одной из книг в магической библиотеке. В конце концов, остановившись на образе блондинки, Ваалберит подправила свои выдающиеся выпуклости секс-бомбы, причем одновременно все, и при этом не выпуская моего досье из рук, благо количество рук ей это позволяло, грациозно вплыла, естественно, гордо виляя внушительным задом, в кабинет Сатаны. Тут надо отметить, что, несмотря на обстоятельства, однако вид заднего обзора новоявленной богини Кали хоть и на несколько секунд, но смог всецело увлечь демонов.
– Шеф, тут Диана де Тайльбур, говорит, вы ее вызывали, – с мелодичной хрипотцой в глубоком, грудном контральто проворковало адское воплощение богини Кали.
– Она немного не вовремя, но ладно… пусть войдет!
Ваалберит посмотрела на меня и поманила пальчиком. Пришлось идти. Жульен, надо отдать ему должное, мужественно (потому что и без приглашения и без особой надобности) пошел со мной.
– Э-э-э-э-э! Только она! – тормознула его блондинистая Кали. – И схватив за предплечье, она, нежно (на вид), но, судя по выражению лица Жюльена железобетонно на ощупь, заставила его затормозить, развернуться и отправиться на место.
– Закрой дверь, – приказал мне Сатана. – Потолковать надо!
Я вздрогнула и изучающее уставилась на него. И, разумеется, я взвешивала свои шансы покинуть этот кабинет единым целым вместе со своей головой. «Безрогий и безкопытный – это плюс, значит, пытается походить на цивилизованного, – думала я. – И, тем не менее, это не помешало ему открутить Мулциберу голову… – это минус!
– Послушайте, уважаемый Сатана. Я… я… во всем соблюдаю все ваши правила. Ничего такого запрещенного не делаю… – пролепетала я. – Поэтому может, оставим дверь открытой, а?
И должна признаться, мне было по-настоящему страшно: лицо владыки Пандениума было столь же невероятно прекрасным, сколь и пугающе бесстрастным. Одного взгляда на эту лишенную всякого выражения маску было достаточно, чтобы душа ушла в пятки и теперь щипала за них, требуя немедленно делать ноги. Однако, когда он улыбнулся – стало еще страшней, потому что улыбка не затронула ни один мускул, ни коснулась ни одной точенной черточки его лица.
– Не выйдет, ведьма, – покачал он головой. – У меня к тебе дело, которое не терпит чужих ушей! Дверь закройся! – скомандовал он и театрально вздохнул. И, естественно, дверь аккуратненько и почти беззвучно сама собой закрылась. – Даме бы присесть! – отдал он еще одно распоряжение. И ко мне козликом прискакал стул, который подбив меня под коленки, заставил меня плюхнуться на его сиденье. Впрочем, я тут же вскочила.
– Присаживайтесь, Диана… – почти ласково предложил хозяин кабинета.
Он уставился на меня, я судорожно сглотнула и сама не знаю, почему, но решила, что лучше мне и вправду присесть. Я осторожно и насколько могла обеззвучено, следуя примеру двери, сделала пару шажков к стулу и умостилась на самом его краешке.
– Диана де Тайльбур, ведьма из астромагической реальности, – задумчиво проговорил он. – Три недели как появилась в астральном мире. Отзывы только положительные. Диана, я пригласил вас сюда, чтобы заключить сделку…
– И снова здравствуйте… – подпрыгнула я. И даже мой страх куда-то улетучился. – Спасибо, не надо! Знаем, летали, больше не хочется!
– Я тут слышал, что некоторой ведьме просто позарез нужна птица Могол? Не, не слышала? Или врут духи? – улыбка медленно-лениво растянула его губы, пока не стала от уха до уха.
– Хорошо, я вся внимание, – снова уселась я на стул. «И на самом деле, чего это я? Правильнее же сначала выслушать, а потом уже принимать решение!» – решила я.
– Вам что-то известно о теории насчет барьера между реальными мирами и Астралом?
– Разумеется! – кивнула я. – Именно из-за этого барьера, я не могу покинуть Астрал, а мой муж не может в него проникнуть.
– А слышали ли вы о том, что барьер этот начал размываться, истончаться, таять… даже не знаю, как правильней выразиться…
– Что? Не может быть? Это же…
– Катастрофа! – кивнул Сатана. – И я тоже так считаю… – на его нечеловечески красивом лице отразилось беспокойство, сделав его почти человеческим, уж извините за каламбур.
– Но стена, насколько я слышала, – существует с начала времен. С чего бы это ей начать таять именно сейчас?
– Потому что Аббадон, начальник тюрьмы «Искупление» сбежал с грифом РДАДО…
– Это что еще за птица такая? – удивилась я.
– Это не птица, это печать, означающая «раскаявшаяся душа абсолютно-досрочно освобожденная». Если под именем грешной души поставить такой гриф, то дух – мало того, что моментально освобождается из под стражи, но и получает абсолютную свободу. И более того, удержание такого духа больше не считается законным…
– И что в этом плохого? – искренне не понимала я.
– Вы же уже слышали о беглецах, которых мы отлавливаем по всем реальностям…
– Да, что-то слышала…
– Так вот. Фактически они беглецы, а согласно закону Ада…
– Вы что хотите сказать, что это духи, под именами которых поставили гриф Рдадо?! Однако, на самом деле, они никакие не раскаявшиеся души?! – с ужасом закончила я за него.
Он сделал вид, что мой ужас его нисколько не смущает и спокойно продолжил:
– Гриф Рдадо не просто освобождает духа, он еще и наделяет его огромной силой, а сила эта берется из того же источника энергии, который питает и барьер. Это было в свое время задумано, как аспект мотивации…
– То есть мы сейчас говорим не о безобидных призраках, а о суперпризраках, обладающих мощью и энергией терроризировать мир живых?
– Именно, – кивнул владыка Пандениума.
– Но вам то, что? Вы же ненавидите людей? – заподозрила я подвох.
– Аха-ха-ха-ха-ха-ха! Я ненавижу людей! Аха-ха-ха-ха-ха-ха! Вот это рассмешила! Аха-ха-ха-ха-ха-ха! Вот это серость! Вот это невежество! Аха-ха-ха-ха-ха-ха! А еще ведьма! Деточка, да я обожаю людей со всеми их недостатками! Но кто-то же должен дейст