Зайка и Медведь. Ника Иванова

ГЛАВА 1. Говорите, медведи не ездят в лифтах? Ещё как ездят!

История первая. Тапки для Зайки или как правильно разозлить Медведя!

                    «Вот что за жизнь, а? − спрашивал я сам себя, перескакивая лужи, как антилопа гну, и несясь во весь опор в попытке не намокнуть, по крайней мере, слишком сильно. – Блин, синоптики дождь не обещали! Это специально для меня, что ли?» Мне было из-за чего расстраиваться. С утра не было ни единой тучки на небе. Светло, ясно, просто замечательно. Надел любимые светло-голубые джинсы, белую футболку и даже кеды белые в шкафчике отрыл. А потом…  Футболку обслюнявила Люська, на джинсы Лорка опрокинула зелёный чай, а кеды добил дождь, хлынувший словно из ведра. Пятница 13-е − точно не к добру! Лучше бы я сегодня дома посидел, на балконе книжку бы почитал, птичек покормил. Дома хорошо, спокойно, новый сосед наконец-то ремонт закончил, пока я отпуск у родителей на даче пересиживал, как беженец. Нет же, решил своих девочек проведать. Теперь вот плоды пожинаю. Почувствовав, что промок уже до трусов, плюнул и пошёл спокойно. А чего уже спешить? Спешить уже не надо.

                    Родной двор был безлюден, видимо все, и мамочки, и детки, и бабульки, успели спрятаться от дождя по уютным сухим квартирам. Вот и я, наконец, спрячусь. Набрав код, я с облегчением ступил в подъезд, чтобы тут же услышать грозное рычание.

          − Стоять! − Блин, Полкан на страже. «Ну почему сегодня не баба Нюра на посту?» − горестно вздохнул я, останавливаясь.

          − Добрый день, − поздоровался я с сухонькой, но боевой бабулькой, державшей в ежовых рукавицах весь наш подъезд.

          − Какой же он добрый, если такой дождь на улице. У тебя обувь грязная, а Юленька только полы помыла. Совесть надо иметь, − раздалось сбоку, и из стеклянного окошка выглянуло строгое лицо Полины Кантемировны, моей соседки двумя этажами ниже. Если бы знал, кто взял её консьержкой, такое бы спасибо сказал, что этот чел его надолго бы запомнил.

          − Полина Кантемировна, добрый день. Как вы прикажете мне на пятый этаж подниматься? Я туда по воздуху не взлечу.

          − Как всегда язвить пытаешься, Димочка, − довольно хмыкнула бабка, гроза всего подъезда. – Обувку снимай и топай! Иначе не пущу! С тебя и так вода течёт, но хоть в обуви грязных следов не оставишь.

          − Полина Кантемировна, добрая наша душа, это вы только меня строите, или ещё кому-то достаётся? – спросил я, снимая мокрую обувь и носки заодно. Пол был не только мытым, но и скользким. Племянница Полкана Юленька, как всегда, воды не пожалела.

          − Димочка, я всего лишь слежу за порядком, а ты у меня любимый сосед, − ухмыльнулась бабка, усаживаясь обратно в удобное кресло, где она до моего возвращения, видимо, читала дамский романчик.

          − Спасибо, Полина Кантемировна. И как бы я вырос без вашего внимания-то? – проворчал я, осторожно продвигаясь в сторону лифта.

          − Оболтусом бы вырос, Димочка, − донеслось мне в спину. У неё слух как у летучей мыши, несмотря на более чем приличный возраст.

          − Ага. Ё-ё! – босые ноги чуть не разъехались в стороны на мокром полу. Встречу Юльку, научу правильно полы мыть! Таскает тряпку как ни попадя!

          − Осторожнее, Димочка! – вот поклясться могу, старой… женщине ржать хочется, а не мне сочувствовать.

          − Спасибо за заботу, Полина Кантемировна, − повернулся я к соседке с самой благожелательной улыбкой и услышал, как за спиной открылись двери лифта. Ура!

                    Да только радовался я рано. Похоже, мои неприятности на сегодня ещё не закончились. Из лифта важно вышагнул… он! Здоровенный мужик весьма брутальной наружности. Первое, что попалось мне на глаза – это мощная грудная клетка, распирающая чёрную футболку и чей-то клык на кожаном шнурке, свисающий с накачанной шеи. Я с трудом оторвался от этого зрелища и заскользил взглядом выше: упрямый квадратный подбородок, твёрдые губы, на которых медленно начала появляться ухмылка, ровный правильный нос, симпатичная серьга-колечко в правом ухе и карие, цвета крепкого чая, нахальные глаза. Чтобы рассмотреть всё это великолепие, мне пришлось задрать голову. «И кто это у нас такой?» − успел подумать я, как вдруг снизу раздался громкий лай. Резко дёрнувшись от испуга, почувствовал, как ноги предательски разъезжаются, а я таки падаю!

          − Сидеть!!! – громко рявкнул незнакомец, и не только я и пёс дружно уселись на задницу, но, наверное, и Полкан в своей стеклянной будке. В подъезде наступила зловещая тишина.

                    Я медленно выдохнул и потёр ушибленное место. А на задницу-то приземлился весьма ощутимо. Моё обиженное лицо оказалось на одном уровне с собачьей мордой. Симпатичной такой конусообразной рыжей мордой. Чтобы оценить пёсика, мне потребовалась доля секунды. Рост сантиметров пятьдесят восемь, мощные широко расставленные лапы, налитое тело с рельефными мускулами.  Мои губы начали сами по себе расплываться в довольной улыбке, которая подействовала на пса странным образом. Он рванул с поводка, повалил меня на спину и принялся радостно обнюхивать меня ниже пояса. Ошеломлённый, я попытался отпихнуть его от своего паха и только тут заметил, точнее, услышал подозрительное покашливание сверху, постепенно переходящее в громкий задорный хохот. Всё так же пытаясь защититься от возбудившегося не на шутку пёсика, который почти оседлал моё колено, и начал делать подозрительные движения, я возмущённо уставился на его хозяина.

          − «Фу», Рос! По-моему, ты слегка ошибся, − ехидно заметил мужик и потянул пса за поводок. Тот возмущённо замотал головой, продолжая меня домогаться. – Тем более ты у нас вроде как только по девочкам. Хотя… не спорю, дружище, мальчик аппетитный. Но заниматься этим в общественном месте как-то неприлично. Так что «фу», мальчики! Подъём!

          − Очень смешно, − проворчал я, с трудом собирая в кучу свои конечности и поправляя очки на носу, которые только чудом не слетели. «Нет, − злорадно подумал я. – Не буду Юльку полы учить мыть, а просто прибью при следующей встрече! Шваброй!» − Нечего тут на меня фукать. Не имею чести быть представленным, так что не фиг тут командовать и ржать аки конь!

          − Вы с Росом так синхронно уселись на попу, что мне показалось тебе не в первой. Интересно, чем от тебя пахнет, если даже собаки возбуждаются?  − наклонившись ко мне, чтобы помочь встать, прошептал мужик.

          − Да иди ты, юморист, − встал я, и подумал было отряхнуться, но передумал. Джинсы спасёт только стирка.

          − Команду я дал Росу, а вот ты послушно сел на попу сам. Ты случайно не из этих… сабов? − продолжал тренироваться в юморе хозяин пса, который не оставлял попыток до меня дотянуться, и такая любвеобильность была написана у него на морде, что стало как-то не до обмена шуточками, как бы тушку в целости сохранить. К счастью, у мужика сил было намного больше, чем у его пёсика.

          − Я просто упал! – возмутился я наглому заявлению.

          − Ой, Славочка, не обращайте на него внимания. Димочка у нас такой неуклюжий, − посетовала высунувшаяся вновь из своего окошка вредная бабулька. От её щебета у хозяина собаки глаз дёрнулся. Видимо, обращение «Славочка» ему явно не по душе.

          − Если бы чья-то племянница умела мыть полы, никто бы не падал, − огрызнулся я и шагнул в лифт, куда меня проводили три пары глаз. В карих Славочкиных плескался смех, в собачьих тоска, а вот глаза Полкана сверкали чувством выполненного долга. Ага. Сделала пакость, и на сердце радость. Перед тем, как закрылись створки лифта, я ехидно пожелал: −Приятной прогулки, Славочка!

                    Когда я влетел, наконец, в свою квартиру, то сразу понял, с чего пёсик был так рад меня видеть. От меня, точнее от моих джинсов, за версту несло псиной, не в обиду моей любимой Люське сказано. На улице запах в нос так не бил, а вот в квартире… Ужасть! Срочно поскакал в ванную, включил стиралку и запихнул туда свои вещички. Какое-то время посмотрел на кеды, вздохнул и полез за щёткой. Если не спасу, то хоть на дачу сгодятся. Где-то через блаженных полчаса, за которые я успел погреться под горячим душем, наделать бутербродов с сыром и ветчиной, заварить себе любимому зелёного чая и устроиться на мягком диване, в мою дверь весьма настойчиво позвонили. Я вздохнул, помянул парой неласковых слов трезвонящих и пополз открывать дверь. «Пожар у нас, что ли?» − успел подумать я перед тем, как увидел две довольные физиономии. Те самые. У одного в пасти был объёмный пакет из булочной, а у другого, к сожалению, в руках ароматная пицца и упаковка пива. Окинул композицию сердитым взглядом. Не проняло.

          − А мы извиниться заглянули, − невинно хлопая длинными чёрными ресницами, произнёс Славочка. – Не впустишь? Познакомимся заодно. Соседи ведь теперь.

          − В смысле? – не понял я. А-а-а… Новый сосед. – То есть, ты тот самый сосед, что заставил меня слинять на месяц на дачу к родителям?

          − Да! – весело подтвердил Славочка. – Прости, но ремонт – мера вынужденная. Но я постарался быстро управиться.

          − А Полкан в будке тоже твоя работа? – нахмурившись, спросил я. Славочка слегка растерялся и переспросил:

          − Кто?

          − Полина Кантемировна!

          − Я всего лишь сделал ремонт в подъезде, а она сама попросилась на должность вахтёрши. Скучно, мол, на пенсии. Да и деньги лишними не бывают.

          − Благодетель, блин, − фыркнул я и… закрыл дверь перед носом непрошенных гостей. Постоял пару секунд, задумавшись и вспоминая вкусный запах свежей выпечки и… опять открыл дверь, насладившись видом ошарашенных лица и морды. Я поправил свои очки в тонкой оправе и деловито спросил: – Пицца с сыром?

          − Двойным! С ветчиной и грибами, − отрапортовал Славочка.

          − Ладно, − смирился я со своей участью, а чтобы смиряться было приятней, сцапал коробку с ещё горячей пиццей. – Заходите!

          − Димочка, а знаешь, что ты мелкая вредина? – ехидно раздалось у меня за спиной. Я повернул голову, бросил взгляд на два метра красоты и ответил, широко и довольно улыбаясь.

          − Да, Славочка! – в ответ услышал тихое рычание и это был не пёс.

          − Ничего себе коллекция, − вновь услышал я голос соседа. Чёрт! У меня не так часто бывают посторонние люди, и я совсем забыл, как моя коллекция тапочек многих вводит в ступор.

                    Мы устроились на моей уютной кухне, которую я с большой любовью отремонтировал и обставил под себя, как только устроился на нормальную работу. Это было одно из моих самых любимых мест. Так как я оказался не любителем пива, то мы поглощали пиццу, а потом вкусные булочки с повидлом, запивая литрами зелёного чая, на что мой новый сосед абсолютно не возражал. Оказалось, его звали Ростиславом, можно просто Славой, но только не Славочкой. Когда я ехидненько поинтересовался, не назвал ли он своего пса в честь себя любимого, сосед рассмеялся и пояснил. Оказалось, питомца подарили друзья. Имечко уже было прописано в паспорте, полагающемся любому породистому четвероногому другу человека.

          − До того, как мне преподнесли это мордастое счастье, даже не подозревал, что есть такая порода – ка де бо. Испанская, старинная, да ещё и бойцовая. А когда открыл в первый раз его паспорт, то почувствовал себя плебеем рядом с испанским грандом. У моего пёсика полное имечко такое же длинное, как и родословная…  Наизусть помню только первые три. Росгард  Афонсо Гарсия и как-то там. Друзья дали ему первое имя специально, чтобы меня порадовать. Я фанат Дема Михайлова и его Вальдиры. И не хмыкай! – попытался грозно посмотреть на меня Слава.

          − Я ничего такого ещё не сказал, − попытался оправдаться, но улыбка сама расползалась по моей моське. Два метра красоты и любитель рпгешки. Обалдеть!

          − Ну да, − хмыкнул сосед. – Мужику за тридцать, а он сказочки почитывает. Но, знаешь ли, хочется иногда чего-то именно такого. Лёгкого на первый взгляд, с хорошим юмором, с приключениями. Я в детстве зачитывался Кавериным, Жюль Верном, Александром Дюма. У меня весьма эклектичный вкус в литературе, сегодня может потянуть на что-то философское и мудрое, завтра на что-то, заставляющее покопаться в себе и человеческой психологии. Так что не обессудь, я почти всеяден. Но только почти.

          − Сам такой, − махнул я рукой. – Когда свободное время есть, люблю фантастику почитать, правда, всё больше классику. Лем, Гарриссон.

          − Меня «Солярис» ещё в детстве впечатлил. Я сначала посмотрел фильм Тарковского и только потом, став чуть старше, прочёл Лема. С тех пор перечитывал не раз, и постоянно находил что-то новое для себя.

                    Странно, обычно я не так легко подпускаю кого-то к себе настолько близко. Но эти двое как мощный таран сломали все преграды. Словно мы были знакомы очень давно. Со Славой было легко болтать о чём угодно. Несмотря на внешность мускулистого красавчика, он оказался весьма начитанным, умным человеком. Да и по жизни что-то мне подсказывало, он был намного опытнее меня. Но настолько глубоко, чтобы оценить это, мы не зашли. Всё-таки для первого раза наше общение и так продвинулись очень далеко. Слава, думаю, даже не догадывается насколько. Ему ведь неизвестно, что сам того не зная, он сделал для меня весьма много. Я больше никогда, надеюсь, не увижу своего бывшего соседа Витюху Мишина. Редкая сволочь, между прочим. Своим присутствием рядом он омрачил мне не один год жизни. Слава выкупил у него квартиру и теперь был единственным моим соседом на площадке. Обе квартиры Мишиных, и Витькина, и его родителей теперь принадлежали ему.

                    Когда Рос начал беззастенчиво похрапывать на полу, слегка обкушавшись вкусностями и замаявшись ждать, когда мы наговоримся, его хозяин поспешил восвояси. За окном был уже поздний вечер. Хорошо же мы посидели. Слава, уже взявшись за дверную ручку, прикусил губу и, стараясь не заржать, спросил:

          − Дим, а что это за зверинец? – и кивнул на полки в прихожей, которые доставали от пола до самого потолка. Половина из них, сделанных в виде сот, была заполнена тапками. Мягкими, пушистыми и тёплыми. Разнообразными тапками-зайцами. Я вздохнул.

          − Да так. Небольшая коллекция, начавшаяся с шутки.

          − Какой?

          − Друзья ещё на первом курсе не нашли ничего лучше, чем подарить мне первые тапки-зверюги. Моя фамилия, если Полкан не сказала, Мазаев.

          − А! Некрасовская классика, − понимающе улыбнулся Слава, разглядывая мой «зверинец».

          − Вот с тех пор и дарят по любому поводу. И на Новый год, и на День Влюблённых, чтобы согревали меня одинокими ночами, ну и на день рождения само собой. Знают, что у меня ноги вечно мёрзнут, − засмущался я и прикусил себе язык. Какого рожна меня прёт на откровенность в его присутствии?

          − А почему одинокими? Такой Зайка и один?

          − А это тебя уже не касается, − слегка огрызнулся я, пытаясь скрыть смущение. – Мы не настолько близко ещё знакомы, Слава, и не надо меня Зайкой называть. Я не…

          − Не заводись, − вновь улыбнулся он и легонько щёлкнул меня по носу. – Я пошутил. Захочешь, потом сам расскажешь. Мы же не последний раз так хорошо посидели, да?

          − Я подумаю, − прищурился я, гордо задрав нос.

          − Спокойной ночи, − и гости покинули мою квартиру, забрав с собой что-то такое важное. Что-то, заставившее на время забыть об одиночестве и ощутить чьё-то тепло.

                    «С чего вдруг так показалось? Мы ведь всего несколько часов знакомы. Тогда почему у меня весь вечер было ощущение, что я его когда-то видел? Что-то в этом Славе есть знакомое. Но что, блин?» − кружилось вихрем у меня в голове, пока я принимал душ и укладывался в постель. Хотел почитать на ночь глядя, но… Строчки расплывались перед глазами, а назойливые мысли не давали покоя. Казалось, я что-то упустил в течение нашего разговора. В итоге отложил книгу на тумбочку, поправил под спиной подушку и, устроившись удобнее, принялся анализировать. Совершенно случайно я вдруг вспомнил, что старшего брата Витьки Мишина звали Славой. Он уехал из дома много лет назад из-за ссоры с отцом. О причинах ссоры и отъезда я не знал ничего. Мне тогда было четырнадцать, юная голова была забита кучей вопросов и сомнений, в теле бушевали гормональные бури, а по жизни начали попадаться первые уроды, в виде того же Витьки Мишина. С его братом я столкнулся лишь однажды, когда приехал к бабушке на каникулы. Он произвёл на меня неизгладимое впечатление. Высокий, сильный, смелый. Его боялись все окрестные малолетние хулиганы. До конца каникул я только и делал, что украдкой наблюдал за ним. Когда мне исполнилось шестнадцать лет, пришлось переехать к бабушке насовсем, так как её здоровье больше не позволяло оставаться одной, но к тому времени Слава уже уехал, соседи же поговаривали даже, что за границу. А потом, когда после смерти бабушки мне в наследство досталась эта квартира, мимолётные встречи с Витькой отбили всякую охоту интересоваться историей их семьи. Ну, был у него хороший брат и был. Что мне до того?

                   По правде говоря, Слава Мишин стал тем первым, кто заставил меня задуматься: кто больше притягивает моё внимание – красивые девочки или сильные парни? И с тех пор над этим вопросом я мучился не один год, споря с самим собой. Я расслабился, отпустил свои беспокойные мысли на волю и вдруг, словно по взмаху волшебной палочки, прозрачная пелена слетела с моих припавших пылью времён воспоминаний. Лицо, фигура, внешность Славы, стёршаяся было из памяти, снова ярко вспыхнули перед глазами. На десять лет старше, крупнее, сильнее, даже я бы сказал матёрее, наглее, но с такими же притягательными тёплыми глазами, сочными губами, от которых в своё время я не мог украдкой оторвать глаз.

          − Медведь, − слетело едва слышное Славкино прозвище с моих губ и потерялось в полумраке квартиры, заставив сердце биться сильнее.

ГЛАВА 2.   Как можно приручить медведя? Прикормить!

                    Та история, довольно-таки неприятная, произошла именно в вечер нашего знакомства со Славой. Я подзабыл черты его лица, но не смог забыть тот поступок. На улицу опустились сумерки, было уже довольно поздно, но у бабушки разболелось сердце, а лекарство, как назло, закончилось. Будучи пожилым человеком, не всегда и всё помнящим, она просто забыла проверить его наличие. Мне было несложно, и я вызвался по-быстрому сбегать в ближайшую аптеку.  Десять минут ходу дворами, всего-то. Последний раз я был у бабушки в гостях ещё совсем маленьким мальчиком, и, приехав в этот раз, ещё не успел ни с кем познакомиться, зато как любой мальчишка первым делом давно успел обследовать все окрестности и в итоге неплохо ориентировался.  Лекарство было куплено и, казалось, что путь был недалёк и безопасен. Только я не учёл один такой небольшой фактик, как наличие компании подростков на моём пути. Пятеро ребят от шестнадцати до восемнадцати лет, уже хорошо заправленных пивом, окружили меня в соседнем дворе и начали толкать, обзывать и придираться. А я? Небольшого роста, щуплый, да ещё и в очках. Лёгкая мишень для них. Драться я тогда не умел, был тихим-мирным домашним мальчиком. Вот тогда и появился мой рыцарь в сияющих доспехах.  Первым делом вытащил из кучки выпивших парней своего младшего брата Витьку, с которым я ещё не был близко знаком, и чуть ли не пинком под зад отправил домой, пригрозив сдать его отцу. Как позже я узнал, Мишин-старший был полковником в отставке, очень строгим и серьёзным дядькой. Именно тогда мне и довелось услышать, как, лепеча извинения, хулиганы называли парня на несколько лет старше их вежливо Медведем. Разогнав компанию по домам, парень забросил на могучее плечо спортивную сумку и протянул мне крепкую ладонь. «Слава, − широко улыбаясь, представился он. – Ты где живёшь, попаданец?»  Когда я назвал адрес, он удивился, ведь моя бабушка оказалась его соседкой по лестничной площадке. Слава потрепал меня по взлохмаченным блондинистым волосам и проводил домой.

                    И вот мы снова встретились. Моя первая, ещё неосознанная любовь. Неудивительно, что я впустил его в свою квартиру, наверное, сознание инстинктивно приняло Славу за того, кто не может причинить мне вред. Хотя... Интересно даже, что сделает мой рыцарь, если вдруг узнает какие мысли витают в моей голове, когда я лицезрю его накачанную фигуру. Скорее всего, даст по шее или в глаз. Но я же оптимист? Вроде как. Или как говорит Лорка – хронический оптимист с редкими приступами пессимизма. Мне нравится высказывание по этому поводу моего обожаемого Оскара Уайльда о том, что между оптимистом и пессимистом есть забавное различие. Оптимист видит пончик, пессимист дырку! Я решил так − пусть Славка будет для меня желанным пончиком, который обязательно получится откусить. 

                    Вот уже почти неделю мы встречаемся со Славой только по утрам, когда оба выскакиваем из своих дверей, чтобы успеть на работу. Точнее, выскакиваю только я, а он спокойно выходит. В стильном дорогом костюме, с таким же портфелем, шикарный с головы до кончиков туфель. Его совершенно не узнать. Босс! У Славки новая машина и, вероятно, высокооплачиваемая работа.  Везёт человеку. А вот я целыми днями торчу в офисе, стирая язык в кровь за не такую уж и большую зарплату, хотя и самый удачливый менеджер по оптовым продажам в нашей фирме. Лорка меня всё время ругает и просто-таки требует, чтобы перешёл к ним в контору. Она ещё два года назад устроилась в представительство голландской фирмы и теперь в ус не дует, наслаждаясь хорошим отношением своего начальника и отличной зарплатой. Должность личного помощника генерального директора её вполне устраивает. А я просто не люблю перемен, потому как долго к ним привыкаю. Знаю, что мой нынешний шеф сволочь, что зажиливает мне премии и проценты, но ничего менять не хочу. Просто… Да глупость, конечно, сам знаю. Только когда жизнь бьёт тебя не раз по голове, становишься осторожным. Я создал себе уютное убежище, закрылся в нём и впускаю только тех, кому доверяю. Их немного, для кого-то другого просто мизер, но мне хватает. Это Лорка, моя бывшая жена, Влад с Колькой, два закадычных друга, и мама с сестрой. Отец… Он выпал из группы доверенных лиц, когда не принял мой выбор.

                    Я долго воевал сам с собой, стремясь не выделяться и быть как все. В старших классах вместе с парнями рассматривал повзрослевших и похорошевших наших девчонок, делал комплименты и восхищался. Ходил на свидания, целовался у подъезда. И… усердно прятал или уводил в сторону взгляд, когда видел симпатичного парня. Чтобы вдруг не задержать его чуть дольше, чем положено, чтобы случайно не выдать робкий интерес. Это было тяжело. Бороться с собственной натурой всегда тяжело. Я почти смирился с тем, что моя жизнь будет серой и никчёмной, ведь не был уверен, что мне хватит смелости до конца разобраться в себе. Боялся, что не поймут. Но поступление в институт многое изменило во мне самом, да и в моём окружении. К тому времени мне уже два года не давал спокойно жить Витька Мишин. Он вымахал и стал почти таким же крупным как старший брат. Вот только Слава был спортивным парнем, а у Витьки вместо накачанного пресса был небольшой пивной животик. Что не мешало ему думать, что он может доставать меня. Вечные придирки, приставания меня просто бесили. Пару раз я всё же сцеплялся с ним, но всегда оказывался проигравшим. Я против него был, что Моська против слона.

                    На первом же курсе я познакомился с двумя парнями. Влад Корнев и Колька Ветров как-то сразу пришлись мне по душе. Два приколиста и балагура, которые просто не умели унывать. Они почему-то решили взять мелкого меня под свою опеку, за что я до сих пор им благодарен. Влад, увлекавшийся танцами, паркуром и разными трюками, взялся за моё физическое перевоспитание, а Колька занялся тем, что решил вытряхнуть меня из моей скорлупы. Я сопротивлялся, как мог, но в итоге эта парочка победила одинокого меня. Благодаря им я стал сильнее, смелее и увереннее в себе. Так на первом курсе началось искоренение из моей головы тихого-мирного домашнего мальчика. Отвязным бунтарём я, конечно, не стал, но словесно и физически отпор давать хамам научился. Мы втроём как-то даже наваляли Витьке и его двум дружкам, которые однажды очень не удачно выбрали момент, чтобы прицепиться в очередной раз ко мне. Со мной были друзья, и победа оказалась на нашей стороне.

                    А ближе к весне в нашу компанию влилась Лорка. Яркая, красивая, весёлая девушка. Без короны на голове, зато с мозгами. Сошлись мы с ней на почве любви к кулинарии и книгам. Ей не составило труда догадаться, что меня мучает. А я… На какое-то время почти влюбился в неё. Это такое счастье вдруг встретить человека, который может понять тебя, перед которым не надо носить маску, не надо притворяться. Она сразу же уловила, что я стою на перекрёстке и не могу решиться сделать шаг. Мне не хотелось признаться даже себе, что тяга к парням сильнее, чем лёгкое влечение к девушкам. У меня уже был небольшой опыт сексуальных отношений. Я не могу сказать, что он был плохим или слишком хорошим. Он просто был. На девушек я реагировал, но довольно редко. В этом не было бурной страсти, был просто обычный интерес. Отец Лорки был психотерапевтом, и не было ничего удивительного в том, что и дочь увлекалась изучением психологии. Правда, становиться специалистом она не захотела, хоть и был у неё от природы определённый талант. Подруга решила помочь мне определиться и приложила к этому немало усилий.

                    Наши эксперименты привели к тому, что в последние два года учёбы мы почти жили вместе. Я даже убедил самого себя, что моя ненормальная тяга к парням канула в лету, и сосредоточил всё своё внимание на Лорке, а потом, ближе к выпуску вообще сделал ей предложение руки и сердца. Это был не сердечный порыв, а трезвый расчёт. Она так хорошо отвлекала меня от ненужного самокопания, что я всерьёз решил, что больше никаких проблем нет и не будет. Быть может, на такой поступок подвигло меня чувство благодарности, определённое чувство покоя, которым я обманывал себя. Лорка приняла моё предложение и вышла за меня замуж. Была небольшая свадьба, где из гостей присутствовали её родители, моя семья да несколько наших близких друзей. Лично Влад нас с Лоркой пытался отговорить от «несусветной глупости», как он называл нашу затею. Среди его друзей было несколько геев, и он на примере своих приятелей прекрасно знал, что от себя сбежать нельзя. Что мне было ответить ему? Ведь я так и не решился даже на поцелуй с парнем, не говоря уже о сексе. Если не знаешь вкуса соблазна, то есть шанс его избежать. Во всяком случае, я так думал.

                    Наш брак просуществовал полтора года, а потом я всё испортил. На моём пути оказался парень, из-за которого я перешагнул черту.  Только теперь я понимаю, почему он смог настолько увлечь меня, что заставил позабыть все страхи. Даня чем-то неуловимым напоминал мне Славу Мишина. И я понял, что бороться больше не могу и не хочу. Война с самим собой потребляет слишком много сил, времени, своих и чужих нервов. Я не стал юлить и признался во всём Лорке. Она не разговаривала со мной до самого развода, а потом пришла, расплакалась и простила. Она такая… Одним словом – Лорка. Моя Лорка. Самая лучшая подруга на свете. Я не уверен, что она любила меня как мужчину, скорее, её увлёк наш эксперимент. Как она сама не раз говорила после – заигралась. Скорее всего, мы оба с ней заигрались и здорово, что смогли вовремя остановиться, понять друг друга и сохранили дружбу.

                    С моей семьёй всё вышло неоднозначно. Мама и сестра восприняли новость со слезами, но спокойно. Они переживали именно за меня, подозревая своим женским чутьём, насколько тяжело дался мне и выбор, и тот разговор. Отец орал. Грязно, некрасиво, обидно. Словно для него известие, что сын гей, перечеркнуло всё то хорошее, что было. Я всегда был послушным сыном, отличником и в школе, и в вузе. Я ведь не изменился, но он смотрел на меня, словно на таракана. Ничего не оставалось, как просто уйти. Через пару месяцев он приехал ко мне сам. Извинился, сказал, что понял меня. Но та близость, что была когда-то, раскрошилась на мелкие осколки. Мы общаемся, я приезжаю к ним в гости, но больше никогда не привожу с собой друзей. Раньше, ещё во время учёбы мы с Владом и Колькой часто бывали у моих родителей на даче, но теперь… В последний раз, когда я привёз туда друзей, отец не отходил от нас, охранял как сторожевой пёс. Думаю, он опасался, что мы в любой момент начнём валить да трахать друг друга в ближайшем укромном уголке и ему невольно придётся останавливать такое безобразие. А ещё отец словно ждал, что я вдруг возьму и изменюсь. Словно гомосексуальность − это болезнь с определёнными симптомами в виде пристрастия к слишком яркой одежде, чрезмерной манерности и распущенности. Трудно объяснить человеку, привыкшему к стереотипам, буйным цветом, распускающимся на страницах желтой прессы и телевидении, что большинство геев люди довольно воспитанные, адекватные и с хорошим вкусом.  Мой первый любовник Даня был как раз таким. Простым обаятельным парнем. Глядя на странное поведение отца, в общем-то умного человека, я решил – пусть разбирается сам со своими тараканами в голове. Я же просто перестал приглашать в гости к родителям своих друзей. Незачем им наблюдать косые подозрительные взгляды, от которых постоянно коробило даже меня.   

                    Выходной день, а меня подняло ни свет ни заря. Выглянул в окошко и заметил неразлучную пару. Рос и Славик, как всегда, отправились на утреннюю пробежку. Ох уж эти ранние птахи. И что делать? Заснуть всё равно уже не смогу. Отправился на кухню, пока наливал себе в чашку чай, заметил на столе листок. Это оказался новый рецепт пирожков с мясом и сыром от Лорки. Вчера она звонила, мы, как всегда, поболтали о всяких глупостях, а заодно она поделилась и новым рецептом, лично ею уже опробованным. Я ещё раз перечитал список ингредиентов, чтобы лишний раз убедиться, что всё необходимое у меня есть в наличии. Решено! Утро посвящу творчеству. Печь пирожки тоже по-своему искусство.

                    Всегда, когда что-нибудь пеку, у меня возникает проблема. Выходит намного больше, чем я могу съесть. Эх, опять придётся вызывать оглоедов. Это я так своих друзей называю. Влад с Колькой любители пожевать, при этом сколько они ни схомячат, ни в каких закромах у них не откладывается. С Владом понятно, он профессиональный танцор, причём постоянно какие-то крышесносные трюки выполняет, а Колька… Это системный администратор, у которого в желудке явно живёт огромный солитёр, которого он любя зовёт «червячком». После посещения друзьями моей скромной квартиры в холодильнике только скелет мышки можно найти. Положил себе в тарелку энное количество пирожочков, прихватил мою неизменную чашку с чаем и отправился на балкон, где у меня примостился небольшой столик и удобный стул.

          − Вку-у-усно, − довольно произнёс я, облизываясь.

          − У-у-у, − вдруг услышал я сбоку и чуть не выронил откушенный пирожок. Повернул голову и встретился с голодными глазами хищника, захватившего соседний балкон. Крупные лапы, огромные голодные глаза и розовый язык, свисающий из пасти.

          − Рос! Иди сюда, − раздался просящий голос Славы, на что его пёс прижал уши к лобастой голове, жалобно взглянул на меня с пирожком и попытался спрятаться. Принюхавшись, я уловил едва ощутимый запах сгоревшего мяса. – Рос, ну не всё так плохо, есть даже… вполне симпатичные кусочки. Дружище, ну ты же есть хочешь? Хочешь, я знаю. У твоего хозяина девичья память, склероз и начинающийся маразм, я тебя понимаю. Корм я вчера забыл купить. Но позавтракать ведь надо? Иди сюда!

                    Рос помотал головой и опять умоляюще посмотрел на меня, шевеля влажным носом. Его намёки были на редкость понятны. Я вздохнул, подхватил с тарелки пирожок побольше, и бросил псу. Рос ловко поймал лакомство на лету, и довольно зачавкал. Через пару секунд над перилами вновь возникли просящие глаза, и в полёт отправился второй пирожок.

          − Ах вот как! Предатель! – на балконе появился Славка и с возмущением уставился на своего пса, довольно облизывающегося. Потом он перевёл взгляд на мой балкон и… повёл носом не хуже Роса. Теперь на меня уставились уже две пары глаз. И обе голодные.

          − Тоже будешь ловить пирожки в полёте? Может, лучше зайдёшь в гости и нормально позавтракаете? Кстати, Слава, ты когда в следующий раз будешь заниматься кулинарными экспериментами, пожалуйста, дом не сожги.

          − Если будешь иногда приглашать нас на завтрак, то не сожгу, − преданно глядя мне в глаза, закивал головой Славка.

          − Чего стоим, кого ждём? – спросил я парочку, поднимаясь и подмигивая голодному псу и его хозяину.

                    Наблюдая за той скоростью, с какой исчезали с блюда пирожки, я понял, что количество оглоедов возросло вдвое. А ещё мне пришла в голову древняя истина, что дорога к сердцу мужчины лежит через его желудок. Н-да. Один из них уже влюблён в меня с первого укуса моего пирожка, а второго ещё предстоит прикормить.

                    Рос, как самый хитрый, повадился всегда, как только его чуткий нос улавливал аппетитные запахи с моей кухни, сообщать о своём интересе громким скулёжем. Он выбирался на балкон и устраивал концерт, громко сообщая своему хозяину, что пора в гости. В конце концов, Слава вручил мне ключи от своей квартиры, с просьбой присматривать за его псом. А мне что? Я только за. Заодно небольшую разведку провёл. Ремонт мой сосед провёл основательный, да и как иначе, если пришлось объединять две квартиры в одну, продумывая общий дизайн. Мне пришлось по вкусу. Ничего слишком крикливого, этакий дух классики с нотками современности. Я сам в своё время что-то подобное у себя напридумывал. Удобная мебель, всё светлых тонов, даже кабинет Славы полон света и тепла. В его квартире было на редкость уютно, пахло его одеколоном и им самим. Я украдкой заглянул в его спальню. Меня поразила весьма большая кровать и небольшая гардеробная, наполненная элегантными костюмами, рубашками, кожаными туфлями и… спортивной одеждой. Две стороны Славки во всей красе. Я чуть не спёр одну из его маек как трофей, но удержался. Рос следовал за мной, поглядывал на меня умными глазами, словно понимая мои разбушевавшиеся чувства.

                    В роскошной гостиной на небольшом столике стояли несколько фотографий в серебряных рамках. Одна из них была старой, но от неё веяло любовью и теплом. Слава и его родители. Кажется, фото было сделано на школьном выпускном. Сияющий Славка, отец и мать, гордые своим сыном. Удивительно, но Витьки я не увидел ни на одном из фото. На других весело позировали двое парней, иногда с ними был снят и сам Слава. Моё особое внимание привлёк снимок, где он был запечатлён с мужчиной. Старше где-то лет на десять, такого же высокого роста, подтянутый, ухоженный, красивый… Он стоял чуть позади Славы и смотрел на него с такой теплотой, что у меня защемило сердце. Ошибиться было трудно. Тот мужчина любил его, ведь на друзей и родственников так не смотрят. Они не держались за руки, не обнимали друг друга, но… Я просто шестым чувством понял, что не ошибся. Слава − гей? У него есть отношения? Столько вопросов, чёрт… За всё время, что мы общаемся, я не видел, да и не слышал, чтобы в его квартире был кто-то ещё, но ведь это ни о чём не говорит. Быть может, этот мужчина с фотографии живёт в другом городе, а может, в другой стране. Кажется, я снова в пролёте. Жаль…

          − Димыч, давай быстрее! Нам ещё маркеры искать, − поторапливал меня Влад, пока я пытался закрыть непослушный замок на дверях своей квартиры. Менял ведь недавно, вот что за напасть. Уф! Наконец.

          − Успеем, не лети так, − угомонил я друга. Он сегодня ночевал у меня, весь вечер уговаривая помочь. Пришлось менять планы на воскресенье. У Влада сегодня было выступление, очень важное, и необходима моя помощь, как человека неплохо рисующего. Ему нужна имитация татуировки почти на половину тела, так что придётся потрудиться. Я, наклонившись, чтобы подхватить с пола свою сумку, услышал щелчок открываемой двери соседской квартиры.

          − Димыч, ты опять попу раскормил? Учти, вот закончу со своими делами, займусь ею вплотную, − пригрозил Влад, одновременно шутливо шлёпнув меня по заднице. Я мигом обернулся, намереваясь высказать ему всё что думаю, когда столкнулся взглядом со Славой. Чего там только не было… И лёгкое смущение вкупе с удивлением, и досада, и даже что-то странно похожее на гнев или... Такой коктейль таинственный, а разобраться в нём времени-то совершенно нет. Главное было то, что равнодушия в его взгляде не было. Я подхватил вредного Влада под локоток и, поздоровавшись со Славой, потащил вниз по ступенькам. Влад же, ничуть не смущаясь, весело меня похвалил: − Правильно, Димыч, на фиг нам лифты. Да здравствует здоровый образ жизни!

          − Корнев, не заткнёшься, в следующий раз будешь спать на коврике! – прошипел я.

                    Домой я приплёлся ближе к вечеру. Первым делом нырнул под бодрящий душ, нацепил свободную майку, длинные смешные шорты в клетку и любимые тапочки. Естественно, мягкие и меховые. В этот раз надел серых кроликов с белым пушистым мехом на смешных мордах и на ушах. Только добрался до кухни, желая слегка перекусить, как затрезвонил возмущённо дверной звонок. Тяжко вздохнув, поплёлся я в коридор. «Вот кого принесло так не вовремя?» − только и успел проворчать я, открывая дверь. В тот же миг был сметён ураганом. Славка влетел в мой коридор, захлопнул дверь и, подхватив меня под попу так, что даже тапочки слетели, прижал к стене. Секунду смотрел в мои ошарашенные его напором глаза, а потом поцеловал. Жарко. Так, словно лет сто никого не целовал. Я ответил и потерялся. Когда открыл глаза, на меня смотрели два насмешливых глаза.

          − Я не ошибся? – спросил он, широко улыбаясь.

          − А то сам не чувствуешь, − проворчал я, густо краснея. Моё возбуждение слишком явно заявило о себе, натянув шорты.

          − Если бы ты знал, Зайка, как мне хотелось утром спустить твоего дружка с лестницы, − тихо произнёс Славка, потёршись носом о мою шею.

          − Не называй меня Зайкой. Отомщу, − я таял как снег на солнце от его нехитрой ласки. – А чем тебе Влад не угодил. Нормальный парень.

          − Твой парень?

          − Нет. Просто лучший друг. Натурал, между прочим. Стопроцентный. Девки на него гроздьями вешаются.

          − А чего тогда он грозился твоей задницей заняться? – сверкнув глазами, поинтересовался Славка, к моему сожалению, оставив мою шею в покое. А это одна из самых эрогенных моих зон. Зато его руки потихоньку мяли мои булки.

          − Да он меня с института гоняет, чтобы не поправился на собственных пирожках, − усмехнулся я.

          − Да? Ладно, тогда спускать с лестницы не буду, − просиял улыбкой Славка и, удобнее перехватив меня под попу, направился к двери.

          − Э-э… А куда меня тащишь?

          − К себе в берлогу,  − довольно ответил Славка, а я подхватил с вешалки свою сумку. Только сегодня забежал в аптеку, купил презики и смазку. Как чувствовал, что пригодится.

          − Зачем тебе сумка?

          − Всё своё ношу с собой.

          − Ню-ню.

                    В Славкиной квартире нас встретил Рос, радостно завилявший хвостом и видимо решивший, что хозяин принёс новую игрушку. Но пёсику в этот раз пришлось остаться в прихожей. Слава  прикрыл дверь и осторожно сгрузил мою тушку на мягкий кожаный диван без боковых подушек. Медленно и словно издеваясь над моим терпением, снял рубашку, расстегнул ремень на джинсах и… довольно ухмыльнулся. Знает же, какое впечатление производят на молодой и в край возбуждённый организм  эти его чётко прорисованные кубики на плоском животе, гладкие пластины грудных мышц с маленькими тёмными горошинами сосков и убегающая вниз, туда,  где в расстёгнутых джинсах виднеется светлая полоска белья, тонкая дорожка шелковистых волосков. Я облизнулся, и хотел было поторопить этого садиста, но тут мой взгляд упал на столик с фотографиями. И совершенно другой вопрос сорвался с моих губ.

          − Слава, у тебя есть с кем-нибудь отношения? – спросил я и замер, как кролик перед удавом, или в моём конкретном случае перед медведем.

          − Сейчас я свободен, но когда-то были, − спокойно ответил Слава, проследив за моим напряжённым взглядом. – Это фотографии моих близких друзей. В данный момент меня интересует один пугливый зайка.

          − Слышь, Медведь, я тебя предупреждаю в последний раз! Ещё раз назовёшь меня так, я тебе отомщу, − от возмущения я забыл обо всех фотках на свете и даже приподнялся на локтях, возмущённо глядя на Славу. Он рассмеялся, ловко вновь опрокинул меня на диван и в мгновения ока оставил меня в чём мама родила, я и засмущаться не успел.

          − Угу. И мстя твоя будет страшна и ужасна, − злодейским голосом протянул Слава и подвигал бровью. Он стянул с себя джинсы вместе с бельём и навис надо мной. Его губы вновь накрыли мои и я… вновь отчалил в нирвану. Разве можно так целоваться-то? Это же полный улёт! Через какое-то время Славка оторвался от выцеловывания разомлевшего меня, легко поднялся на ноги, стягивая с дивана и меня. Не успел я ещё ничего понять, как он улёгся спиной на диван, немного свесив голову, притянул меня к себе со стороны головы и облизнулся, глядя на меня снизу вверх. Намёк я понял, и сердце чуть не выскочило из груди. Поставив одно колено рядом со Славиной головой, аккуратно провёл возбуждённой головкой по его чуть припухшим губам. Славка в ответ погладил своей широкой ладонью мою ногу, вызвав табун мурашек. Он положил руку мне на бедро и сильнее притянул к себе, заставляя отдаться полностью во власть его горячего рта. Славка ласково провёл языком по головке, лизнул длинным движением ствол и медленно, расслабляя горло, впустил мой член до самой мошонки. У меня вырвался восторженный и протяжный стон удовольствия. Мне ещё никто и никогда не делал глубокий минет. Это… незабываемо.

                    Слава, несколько раз показав мне как нужно двигаться, пустил меня в вольное плаванье. Я не стал наглеть и зарываться, потому двигался вверх-вниз плавно, наслаждаясь лаской, стараясь не испортить удовольствие и ему тоже. Что ему приятно было заметно по закрытым глазам, по довольному выражению лица. Он свесил руки за голову и только иногда поднимал их, чтобы погладить мои ягодицы. Мои ноги уже еле держали меня, а глаза неотрывно следили за возбуждённым, но одиноким членом Славы. В итоге я не удержался, осторожно наклонился вперёд, держась одной рукой за спинку дивана, а вторую уперев в бедро Славки. Мои губы накрыли его сочащуюся головку, язык покружил и поласкал. У меня вряд ли получилось бы так глубоко взять в рот, но я постарался доставить удовольствие, как умел. Главное, что мне очень хотелось этого. Я кончил немного раньше Славы, а затем, получив порцию солёненького, медленно сполз на пол и благодарно поцеловал моего замечательного любимого Медвежонка. Целоваться в таком положении было странно, но всё равно приятно. Я так расслабился, что, встретившись с грустными собачьими глазами, тут же от неожиданности сел на попу.

          − Славка, твой пёс извращенец, − прошептал я, сглатывая.

          − Ты зачем дверь открыл, а? – Славка перевернулся на живот, и посмотрел на Роса. Тот тяжко вздохнул, прям как человек и, положив голову на лапы, закрыл глаза. Славка протянул мне руку и сказал: − Он завидует нам. Я ему хорошую девочку всё никак не подберу.

          − Разве ка де бо такая редкость? Вроде довольно популярная порода сейчас, − спросил я, удобно устраиваясь рядом на диване.

          − Не редкость, только мой Рос мальчик переборчивый. Леди ему подавай. Уже три суки бортанул. Понюхал и морду от них отвернул.

          − Не может быть! Кобель отвернул морду от тёчной суки? Может, он у тебя импотент? – ухмыльнулся я такой заявочке.

          − Знаешь, как говорят? Животные похожи на своих хозяев, а я точно не импотент!

          − Да-а? – протянул я, ехидно глядя на него.

          − Вот будет у нас третье свидание, я тебе покажу и докажу, − так же ехидно улыбнулся мне Славка. Облом, что ли? Ничего себе!

          − Ты издеваешься, Мишин? – попытался вскочить я с дивана, но большая Славкина рука пригвоздила меня обратно.

          − Понимаешь, зайка, я без конфетно-букетного периода никак не могу. Вот завалю тебя сначала цветами, потом конфетами и только…

          − Миши-и-ин, − прошипел я. – Я тебе не коза, мне трава не нужна, а конфеты я себе и сам куплю, когда потянет на сладкое. Ты на кой меня к себе притащил? Нет, минет был шикарный, но я большего хочу! Я трахаться с тобой хочу! Понял?

          − Понял. После третьего свидания обязательно, − не сдался на мои обиженные вопли Славка, подтянул меня поближе и перед тем, как засопеть в ухо, прошептал: − Димка, ты такой классный, что дожить до третьего свидания мне тоже будет нелегко. Спи, зайка моя вредная.

                    Утром проснулся на удивление рано. Моя тушка была распластана на Славке, и выспался я не хуже, чем, если бы спал на диване. Мой любимый Медведь такой же большой и удобный во всех отношениях. Осторожно поднявшись, уселся на краю дивана и окинул взглядом открывшееся зрелище. Гладкая смуглая грудь, едва покрытая шелковистыми тёмными волосками, тянула и манила к себе. Я нашарил рукой свою брошенную сумку, нырнул рукой в её обширные внутренности и с победной улыбкой достал чёрный маркер. Прикусив язык, я осторожно дотронулся им до Славкиной кожи, поставив маленькую чёрную точку чуть ниже левого соска. Прислушался к мерному дыханию и, осмелев и обнаглев, начал быстро рисовать. Штрих за штрихом, линия за линией и на коже начал проявляться портрет зайца. Пушистая важная морда выглядывала из резной рамы портрета и взирала на мир через монокль. На голове изящно был надет цилиндр, а на шее повязана стильная клетчатая бабочка. Заяц-джентльмен во всей красе и сиянии моего таланта. Я с удовольствием рассматривал своё творение. Смотрелось просто замечательно.

          − Фотосессия, − вдруг вспомнил я слова Славы. – Ё-ё моё…

                    Я совсем забыл, увлечённый своей шалостью, что у него в понедельник съёмка для какого-то журнала. Славка меня убьёт! Маркер-то этот специальный, из тех, что долго не смываются.  Мы с Владом специально такой искали, чтобы рисунок на коже не размазывался. Я быстро собрал свои вещи, прихватил сумку и прошелестел к двери, стараясь не разбудить хозяина. В ритме ча-ча-ча освежился, натянул костюм, собрал необходимые бумаги и рванул к Лорке. Я пообещал ей, что сегодня наведаюсь к ней в контору, чтобы пройти собеседование, которое она для меня устроила. Если всё пройдёт хорошо − у меня будет новая работа, ибо на старой я ещё неделю назад написал заявление об уходе. Во-первых, лопнуло моё терпение, во-вторых, глядя на Славку, захотелось многое круто изменить в своей жизни. И почему бы не начать с новой и более престижной работы? Главное, чтобы он меня в ближайшие дни не нашёл. Может, к Лорке в гости напроситься?