Зов Сирены. Нина Линдт

Зов Сирены
Голова болела не просто сильно, боль пронзала левую глазницу острыми ударами холодного клинка, пульсировала в затылке и вызывала тошноту. Она выпила слишком много накануне? Боже! Всего несколько часов назад она была счастлива, как никто на земле, а теперь, похоже, вся тяжесть реальности свалилась ей на плечи вместе с похмельем.
Катя сидела на полу, положив локти на колени, ссутулившись и тупо наблюдая за тем, как суетятся вокруг тела полицейские. Вспышки фотоаппарата и негромкие разговоры, даже смех. Как они могут смеяться, когда мир вокруг рушится по кусочкам?
- Катарина? – сержант вернулся к ней вместе с телефоном. – Боюсь, что Ваш приятель не подтверждает, что Вы провели это время с ним.
Катя вскинула резко голову.
- Что? Но... это ошибка. Вы не ошиблись?
Голова закружилась сильнее от движения, и на мгновение она потеряла окончательно связь с реальностью. Это просто кошмар. Просто ночной кошмар.
Двое полицейских помогли ей подняться, один из них застегнул наручники у нее за спиной. Холодный металл привел ее в чувство.
- Пожалуйста, дайте поговорить с ним... – Катя вдруг начала осознавать весь ужас своего положения. – Он не так понял...
Но полицейский отрицательно покачал головой, глядя на нее теперь без всякой симпатии.
- Я вынужден задержать Вас, - начал он, но прервался.
- Она провела эту ночь со мной, - раздался спокойный голос за ее спиной.
Катя повернулась и в шоке отступила, уткнувшись плечом в полицейского, словно для поддержки. Она думала, что хуже быть не может? Может.
- Только не с тобой! – вырвалось у нее. - Нет! Нет! С кем угодно, только не с тобой!

ГЛАВА 1. За месяц до этого
- Катарина МелникОва? – услышала она и обернулась.
В нескольких шагах от нее стоял,опираясь на зонт,пожилой, приятной наружности мужчина. Легкая улыбка играла на его губах с морщинками вокруг, синие, почти прозрачные от возраста глаза внимательно изучали ее, хитро прищурившись. Лицо было мягким, добрым, что контрастировало с резкими очертаниями новой фетровой шляпы. На мужчине элегантное кашемировое пальто, на руках - хорошо скроенные перчатки из тонкой кожи. Не дать не взять – настоящий джентльмен, с первого взгляда, по достоинству, с которым он держался, видно, что человек непростой.
- МЕльникова, - поправила Катя, но потом улыбнулась: - А впрочем, неважно.
В Испании ее фамилию вечно произносят вот так, с ударением на предпоследний слог. И из Екатерины, она перевоплощается в Катарину, или Кат, как иногда зовет ее Лурдес – продавщица из булочной напротив дома, где она живет. Единственная, кого Катя может назвать знакомой в этом большом городе.
- Я тот самый Анхель Морено, - мужчина (язык не поворачивался назвать его стариком) приподнял шляпу. На какого актера он так похож? Катя мучительно вспоминала, но пока никто не приходил в голову. Какой-то смутный силуэт в ее памяти. Даже не кадр из фильма. - Вы точно такая красавица, как на фото. Даже еще краше.
Катя смутилась.
- Нет-нет, прошу Вас, не пугайтесь, я не сделаю Вам никаких непристойных предложений. Не тот возраст и не те цели, знаете ли, - он озорно улыбнулся. – Пойдемте в кафе, сегодня очень холодно, мои кости ноют с самого утра. Чашечка горячего кофе нам не помешает.
Катя кивнула, и они, наконец, зашли в маленькую кофейню, возле которой Анхель назначил ей встречу два дня назад. Было приятно, когда он придержал дверь, пропуская ее вперед, здесь, в Испании, подобная вежливость была редкостью.
- Признаться, я так и не поняла, в чем причина нашей встречи, - сказала Катя, сделав заказ.
Анхель изучал ее очень внимательно. Как сидит, как двигается. Как одевается. Он так давно ее искал. И все ему в ней нравилось: узкие запястья, кисти с изящными пальчиками, длинная шея, на которой повязан алый шарф. Вот она разматывает его, укладывает растрепанные темно-каштановые блестящие волосы, а ее синие глаза с беспокойством смотрят на него. Речь четкая, правильная. Еще бы. Под мешковатым свитером непонятно, какая фигура, но видно, что она стройная.
- Вы выступали когда-нибудь на публике?
Густые брови девушки удивленно взметнулись вверх, но она ответила сдержанно:
- Да. Играла в спектаклях в университете, выступала в дискуссионном клубе. Даже думала поступить в театральный на второе высшее, но бросила эту затею.
- Работа, которую я Вам предлагаю, Катарина, связана с выступлением на публике. Вы должны уметь производить впечатление. Думаю, Вы подходите на эту роль, как никто другой.
- Это продажи? Представление нового продукта?
- Нет. Это роль моей внучки.
Катя подалась назад. Хотела что-то сказать, но передумала. В этот момент официантка поставила на столик кофе и выпечку.
Анхель не отрываясь смотрел на нее, слегка посмеиваясь глазами. Теперь она внезапно вспомнила, кого он ей напоминает. Роберта Редфорда.
Чтобы сгладить неловкость, она улыбнулась, взяла ложку и помешала кофе.
- Я не совсем поняла.
- Я объясню. Время от времени мне нужно бывать на светских мероприятиях, это очень тяжело и совершенная потеря времени, но если рядом будете Вы, мне будет веселее. Я одинок. Мне откровенно скучно, но таковы мои обязанности. Нужен человек, который будет привлекать внимание публики на себя, вовремя закруглять разговор по моему знаку, уводить меня с мероприятия, и все это с очарованием, легкостью, улыбкой.
- Но почему именно внучка?
- Молодая, красивая девушка со стариком... Это повод для сплетен, если нет родственной связи. Вам не кажется? - их глаза встретились, Катя покраснела. Конечно, эскорт будет выглядеть двусмысленно. В этом он прав.
- Какие это мероприятия?
- Выставки, презентации, светские мероприятия, - уклончиво ответил Анхель. - Их будет не так уж много, от трех до пяти в месяц. Вы должны выглядеть сногсшибательно всякий раз, но для такой девушки это как раз не трудно, а сложность заключается в том, что в светском обществе не все такие милые, как я, - мужчина улыбнулся, явно рассчитывая на то, что Катя поймет шутку.
Девушка не спешила улыбаться или понимающе кивать в ответ, смотрела на него серьезно и задумчиво. Что ж, это плюс: владеет собой, не спешит быть любезной и услужливой.
А у Кати было ощущение, что она идет по тонкому льду. Вроде сидят они в кафе среди людей, а в то же время, она не защищена, открыта перед Анхелем. Он словно читает ее душу, заглядывает в самую глубину. Туда, куда, может, она сама боится погружаться.
- Но почему я?
- Сами подумайте, если бы Вы были известной моделью, я не смог бы Вас выдать за внучку. Мне нужна была одинокая, никому в этом городе неизвестная девушка. Хоть чем-то похожая на меня, - он поднес палец к глазу, обращая ее внимание на цвет. – Девушка, которой легко придумать легенду.
Катя молчала. С одной стороны, предложение Анхеля было подозрительным и странным. С другой – она находилась в отчаянном поиске работы и жилья, особого выбора не было.
Он словно прочел ее мысли.
- Знаю, у Вас сложности с жильем. У меня на этаже как раз две квартиры: большая – моя, а вторая, поменьше, с небольшой кухней, гостиной и двумя комнатами, может стать вашей. У Вас будет свой вход, если мне потребуется компания, я Вас уведомлю заранее, в остальное время можете заниматься, чем хотите, только будьте постоянно на связи.
Катя все больше напрягалась. Это просто огромная мышеловка, подозрительное дело.
- Анхель, скажите честно…
Но он остановил ее:
- Катарина… Я понимаю Ваш испуг и недоверие. Подумайте, если хотите, приезжайте ко мне в гости, посмотрите квартиру. Заодно Вы узнаете получше меня и… возможно, все же согласитесь. Хотите, хоть сейчас поедем, хотите в выходные. Так как?

Девушка долго смотрела на него в упор своими огромными синими глазами. Ей так пойдут сапфиры. Непременно черное платье и сапфировое ожерелье с бриллиантами. Она будет сиять в нем так ярко, что никто про него и не вспомнит. Белая кожа, темные волосы, красные полные губы. Настоящая находка. Если сорвется, уйдет, вторую такую ему не найти.
Очень красивые руки. Грациозные движения. И этот голос, если дать ему свободу: такой грудной, сочный и чувственный. Она и только она подходит на эту роль. Но она страшно боится, зажата до такой степени, что больно смотреть. Что там про нее рассказала мать Лурдес, которая приходит к нему убираться?
Анхель откинулся на спинку стула и, пока Катя пила кофе, не замечая, как его взгляд схватывает ее правильную осанку, красиво съехавший со стула красный шарф, оттеняющий волосы, то как она держит чашку и пьет, взгляд мужчины за столиком справа (еще бы, настоящая Белоснежка сидит со стариком), вспоминал отрывки из Катиной биографии. Круглая сирота. Прекрасно. Никто не станет искать. Неудачное трудоустройство по приезду (срочно нужна работа и жилье, девушка в отчаянии), практически никого из знакомых в городе. Но вот по ней не сказать, что она согласится. То ли актриса хорошая и цену себе набивает, то ли жизнь так ее проучила, что не верит в везение. Это плохо.
- Катарина, Вы верите в чудеса?
Она даже вздрогнула. Потом опустила чашку на блюдце и твердо сказала:
- Нет.
- А в везение?
- Мне не очень везет по жизни, - усмехнулась она.
- Почему?
- Не знаю, - она пожала плечами.
Черт побери, если она так опустит глаза и пожмет плечами на какой-нибудь выставке, мужчины слюной захлебнутся.
– Мне вообще не очень везет... с работой, с личными отношениями, да и вообще.
Анхель наклонился вперед к ней и, глядя в синие печальные глаза, твердо сообщил:
- Тогда давайте это поменяем. Катарина, соглашайтесь. Уверен, я и есть Ваш счастливый билет.

Катя вернулась к себе, в маленькую комнату без окна, которую удалось снять за небольшую плату. Дверь упиралась в угол кровати, чтобы открыть шкаф нужно было кровать ставить набок, поэтому Катя просто развесила немногочисленные вещи на вешалку на стене. Она приземлилась в Барселоне неделю назад с маленьким чемоданом и полной уверенностью, что начинает новую жизнь. Прекрасную жизнь.
А оказалась в этой душной, маленькой комнатке, без работы и шансов на будущее.Даже паспорт она потеряла. Вор сорвал сумку у нее с плеча, вместе с документами лишив части сбережений и связи. Едва она пересекала порог этого темного чулана, настроение падало и хотелось плакать. Соседи по квартире, шумные латиноамериканцы, готовили что-то рыбное с чесноком, все пространство было пропитано этим запахом. Ей было физически и морально плохо здесь. Как в тюрьме. Как в гробу.
Катя с размаху села на кровать и прикрыла лицо руками. Перед внутренним взором пронеслась «небольшая» квартира, которую Анхель хотел отдать ей. Она даже в Самаре не жила на такой площади одна! Спальня огромная, шкаф-купе на всю стену, большая кровать, столик для макияжа, мягкий пушистый белый пуф. Все в пастельных тонах и сияет новизной. Из окна вид на море! Выход из спальни на уютный балкон, из гостиной выход на небольшую террасу, где так уютно лежат яркие подушки на диванчике и горят золотые лампочки на гирлянде.
Здесь даже была гостевая комната, пока пустая.
- Я подумал, вдруг Вы захотите здесь сделать спортзал или кабинет.
Кухня... гостиная... Боже, там даже ванная больше этой спальни!
- Где Вы научились так хорошо говорить на испанском? – Анхель с любопытством разглядывал ее. – У вас нет ни тени акцента.
- Бабушка - испанка, - Катя задвинула створки шкафа, пытаясь скрыть, как же сильно ей хочется жить у Анхеля. – Она меня и воспитывала. Родители очень рано ушли из жизни.
- Простите...
- Ничего, Анхель, - Катя улыбнулась ему. – Я была маленькой, практически их не помню.
- Скажите, Катарина, что Вы решили?
- Я должна подумать, - уклончиво сказала она.
- У Вас ведь нет телефона? – спросил Анхель. О встрече они договаривались через Лурдес и ее мать.
- Нет.
- Я дам Вам на время свой старый, в него вставлена сим-карта и мой номер вбит в контакты. Наберите мне в любом случае. А потом можете оставить телефон Лурдес, - и он вложил в руку Кати совершенно новый телефон.
- Но Анхель... – девушка подняла на него взгляд, в котором читалась тревога.
- Я доверяю Вам, Катарина. И хочу, чтобы Вы доверяли мне.

...Вздохнув, Катя включила телефон и нажала вызов.
- Анхель? Я подумала и... согласна, - сказала она, уже с чувством освобождения оглядывая свою каморку.

ГЛАВА 2.
- Это Ваши новые документы. Теперь Вы окончательно испанка, Катарина, - Анхель улыбнулся, протягивая ей новое удостоверение.
«Катарина Морено Фальконе», - прочитала она.
– Но Анхель…
В синих глазах мужчины сверкнула сталь.
- Ты теперь моя внучка. Все сделано заново, свидетельство о рождении, реестры и прочие мелочи. Поверь, Катарина, так лучше.
Лучше для кого?
Катя нерешительно сжала в руках пластиковую карту и прикрыла глаза…

- Запомни, Катенька, бесплатный сыр бывает тоооолько в мышеловке, - растягивая певучее «о», уверяла баба Шура, соседка с верхнего этажа, которая приходила к ним иногда пить чай.
Когда бабушка Клара зашивалась на работе, маленькая Катя сидела с бабой Шурой. Обе старушки были для нее самыми родными людьми на всем белом свете. Как не перенять от них житейскую мудрость?
- Но иногда бывают чудеса, - с легким акцентом произнесла бабушка Клара, поглаживая девочку по хвостикам на голове.
- Чудеса… много мы их с тобой, что ли, видели? – проворчала баба Шура. – Одна только инфляция да терроризьм. Чудеса нам вон по телевизору только обещают, как Буратинам.
- Мы-то с тобой, Шура, может, и не видели, - тихо отвечала бабушка Клара, глядя куда-то в пустоту. – Но это не значит, что Кате они не встретятся.
А Катя ковыряла пальцем порезанную клеенку, из-под пластиковой поверхности которой выбивался вверх серый «пух» подкладки, и думала, что, может, чудеса тоже происходят именно тогда, когда ровная поверхность привычного вдруг по какой-то причине рвется, и тогда сквозь щель начинают пробиваться чудеса, прямо как едва заметные нити подкладки.

Анхель не торопил ее. Отошел к окну и смотрел на Барселону. Ждал.
Девочка слишком насторожена, нельзя ее спугнуть. Он все сделает, чтобы она осталась, она - прирожденная сирена, просто не осознает этого пока. Никаких сомнений в том, что у него может быть внучка, возникнуть не должно: его сын погиб много лет назад, но уже был взрослым, Анхель тщательно скрывал свою личную жизнь от всего сообщества, да и девочка способная, он чуял.
Все это время он действовал на уровне просто обаятельного человека: Катарина пошла за ним смотреть квартиру, потому что доверилась. Позвонила, потому что нуждалась в помощи. Но сейчас он практически отбирает у нее настоящее имя. Ей необходимо дать возможность привыкнуть, поэтому давить нельзя. А применять на девочку силу сирены он пока не хотел. Разве чуть-чуть, чтобы она так не боялась.
Он оглянулся: Катарина сидела к нему спиной, крутила в тонких пальчиках карточку с новым именем.Да и настоящее ли у нее самой имя? Он вдруг нахмурился. Бабушка - испанка? Сирены, конечно, не принадлежат к какой-либо одной национальности, но вдруг кто-то из местных сирен действительно ее родственник?
Русских сирен, впрочем, тоже немало, вдруг успокоился он. Достаточно того, что ему очень повезло с ее внешними данными и уровнем языка. Как только в России ее упустили?
- Катарина, как насчет того, чтобы пообедать и пройтись по магазинам?
Катя обернулась.
- А по поводу документов ты подумаешь. Помни, я тебя ни к чему не принуждаю, ты в любой момент сможешь восстановить свой утерянный паспорт в консульстве, - голос Анхеля, и раньше очень приятный, вдруг стал просто завораживающим.
- Да, конечно. А что тебе надо купить? – Катя поднялась и одернула кофточку, готовая идти.
- Тебе, - поправил он, взял с кровати брошенную куртку и помог ей одеться. – Думаю, пора начать заполнять этот шкаф. Но сначала… обед!
И Катя, которая хотела было возразить на покупки, согласно кивнула, потому что была голодна. А про покупки можно поговорить после обеда. Неудобно как-то. Анхель практически ее содержать собирается. Чудеса да и только.
«Мышеловка!», – вдруг прозвучал голос бабы Шуры.
Но Катя отмахнулась: «А вдруг это чудеса?».

Вечер второй недели жизни у Анхеля подкрался незаметно. Уже две недели! Катя прошлась босиком по квартире, встала у окна и смотрела, как зажигаются огни вечернего города. Завтра предстоит первый «выход на сцену», как его называл Анхель. Все это время она зубрила свою альтернативную историю, училась отвечать на каверзные вопросы, произносила короткие речи перед Анхелем. А также понемногу проникалась доверием к нему. Она не знала, зачем он взялся тренировать ее голос, оказалось, он недурно умеет преподавать. И она расслабляла голосовые связки, зевая со звуком, делала разминку для языка, распевала разные гласные, развивала жесты для выступлений.
- Зачем мне это? – взмолилась она как-то.
- Даже если тебе не потребуется это сейчас, Катарина, учись. Кто знает, кем тебе быть в будущем, - улыбался Анхель.
Три дня назад он записал ее на диктофон и проиграл ей. У Кати мурашки удовольствия поползли по спине от собственного голоса: он был такой сочный, сильный, уверенный, четкий, объемный, что она долго еще не могла прийти в себя.
- Ты еще не знаешь, Катарина, но у тебя настоящий талант. Ты умеешь обнять своим голосом, приласкать или наказать. Пока что то, что ты прослушала – это детский лепет по сравнению с тем, чего ты можешь добиться. Я сделаю все, что могу, чтобы развить твой дар…
Часы на руке подали сигнал полученного сообщения. Это Анхель. Больше написать некому. Но увидев незнакомый номер, Катя задержала взгляд на экране.
«Кто ты такая?»
Девушка озадаченно моргнула несколько раз, пытаясь понять смысл сообщения.
Пришло еще одно с прикрепленным файлом.
Она схватила телефон и просмотрела фотографию: кто-то снял ее и Анхеля в магазине, когда они смеялись над чем-то.
Несмотря на то, что личность отправителя ее интриговала, Катя задержала взгляд на своем лице. Просто удивительно, как она преобразилась за эти дни! На фотографии была красивая, невероятно притягательная девушка, уверенная в себе. Это Анхель, это он так влияет на нее. Постоянно делает комплименты, подмечает, когда на нее смотрят мужчины, говорит вещи, которые внушают уверенность в себе и внутреннюю свободу.
Всего две недели с ним, а она не узнает саму себя. Она ни на одном фото ТАК не улыбалась.
Катя подумала и не стала отвечать таинственному собеседнику. Надо будет рассказать об этом Анхелю. Может, он знает, чей это номер? Возможно, кто-то из его знакомых…
Катя закрыла шторы и села на кровать. Может, это запасной номер Анхеля? И кто-то знал, что он при случае может отдать его ей?
Она отбросила телефон в сторону и покрутила часами на запястье. Обычные фирменные часы с функцией приема сообщений, но с красивой гравировкой. Катя сняла их, перевернула и еще раз полюбовалась тонким рисунком: птица с лицом женщины с короной на голове. И на короне кружок с точкой посередине.
«Эта гравировка придаст тебе уверенности в себе, носи ее первое время постоянно, снимай только на ночь», - вспомнила она слова Анхеля.
Потом улыбнулась, положила часы с телефоном на тумбочку и залезла под одеяло. Она уже спала, когда с неизвестного номера пришло еще одно сообщение:
«У тебя серьезные проблемы».

ГЛАВА 3.
- Потри ладони, - посоветовал ей Анхель, когда они подъезжали. – И улыбайся. Помни, ничто не должно тебя пугать или удивлять, принимай все так, будто ты в курсе событий. И не отходи от меня.
Катя послушно энергично растерла ледяные от волнения ладони. Сердце бешено стучало в груди, и она попыталась успокоить дыхание. Горячая рука Анхеля легла ей на руку.
- Ты прекрасно выглядишь, волнение придает глазам блеск, задор. Не волнуйся, тебя никто не съест, все просто будут удивлены твоему появлению. Ты - сюрприз, Катарина. Звезда этого вечера. И помни, что мы уедем через полтора часа. Так что насладись светом софитов по полной.
И Катя расслабила плечи, просто невероятно, как Анхель умеет внушить уверенность в себе и успокоить.
Он вышел из машины первым и пока обходил ее, чтобы открыть Кате дверцу, она успела разглядеть красную дорожку, ведущую в ресторан, и гостей, которые позировали фотографам. Это не было похоже на семейные посиделки. Ее сердце бросилось вскачь. Все эти красивые женщины в вечерних платьях и мужчины в смокингах больше напоминают звезд на вручении Оскара.
О Боже.
Она попала. Она попала в сказку.

Анхель открыл дверь и протянул руку Кате. Она грациозно выбралась из машины, как он ее учил. Крепко взяла его под руку, улыбаясь, но пока еще растерянно оглядываясь вокруг.
Это было нормально. Он сжал ее руку, делясь внутренней силой, и повел по дорожке. Иногда он останавливался, и они позировали.
Краем глаза он замечал, как напряжены остальные члены общества. Еще бы. Он не предупредил, что придет не один. Не все, конечно, почувствуют в ней сирену, но это пока ему на руку.
А вот и граф Аранда, единственный среди них «голубых кровей», а потому кичится этим, словно король. Графу уже глубоко за семьдесят, он сгорблен и покрыт старческими пятнами, но сила сирены еще с ним: умеет одним словом обратить на себя все внимание. Вот и сейчас, прямо под прицелами фотокамер, он попытался взять контроль над ситуацией. Анхель протянул ему руку, но граф Аранда сделал вид, что сильно интересуется Катариной, взял ее руку, поцеловал, покровительно погладил по тыльной стороне ладони.
- Добро пожаловать на наш скромный семейный ужин, милая…
Он сделал паузу, и Катарина с готовностью продолжила:
- Катарина. Очень приятно.
Граф застыл, не выпуская руку Катарины. Его подслеповатые карие глаза с прищуром, характерным для опытной сирены, цепко выхватывали мягкость линий Катиного лица, ее свежесть и очарование.
Анхель напрягся. Если уловка графа Аранда сработает, девушка поспешит представиться более обстоятельно. Граф Аранда все не двигался, явно вымогая у девушки оправдания и дополнительные пояснения. Но та молчала и улыбалась.
Анхель едва сдержал смех. Она учится быстрее, чем он надеялся.
- Аранда, - взял ситуацию в свои руки Анхель, - старый ты черт, вечно лезешь к молодым и красивым, а про стариков забываешь.
Граф нехотя оторвался от лица Катарины, встретился взглядом с насмешливыми глазами Анхеля. Тот уже не протягивал ему руку, лишь кивнул головой.
- Катарина, это граф Аранда, наш патриарх.
И тут же повел девушку дальше, оставив графа Аранда зеленеть от злости.
Граф нашел глазами высокого мужчину в толпе встречающих, и тот едва заметно кивнул. Кто бы ни была эта незнакомка, которую Анхель посмел притащить на их собрание, Ардо это выяснит.

За всю свою жизнь Катя не видела столько красивых женщин и мужчин. И не ловила на себе столько любопытных взглядов. Ее кожа словно стала сверхчувствительной, передавая ей сигнал, когда взгляд ласкал ее, а когда колол и резал.
Один раз она обернулась на такой болезненный укол и встретилась глазами с высоким мужчиной с правильными чертами лица. У него была аккуратно подстриженная бородка, подчеркивающая его квадратную челюсть. Волосы были гладко зачесаны назад, легкий загар оттенял серые стальные глаза. Он совершенно не спешил отводить взгляд, нагло и немного с вызовом глядя прямо на нее. Но тут Анхель позвал ее, и Катя нехотя сдалась первой.
Повернувшись, она увидела перед собой смеющиеся голубые глаза, светлые брови и белозубую улыбку.
- Стефано, - представился блондин.
- Стефано - отличный парень, Катарина, оставлю вас на минуту вдвоем, - Анхель, ласково потрепав Стефано по плечу, отошел прочь.
Блондин протянул Кате бокал с шампанским.
- Значит, Катарина. Кат. Как кошка, грациозна и независима, - улыбаясь, произнес он, чокаясь с ее бокалом.
- Может быть, - Катя сделала вид, что пьет.
- Я давно хотел узнать что-нибудь о родственниках Анхеля, но наш старик так скрытен, что ему удалось произвести фурор твоим появлением.
- Честно говоря, вижу, что не всем этот фурор по вкусу, - решила поделиться Катя. Раз Стефано заговорил о родственниках, он в курсе того, что она внучка Анхеля.
- Будь готова, кошка Кат, тебя будут испытывать и пробовать на вкус, - подмигнул ей Стефано.
- Стефаааано, - подскочила миловидная брюнетка со стрижкой каре, словно сделанной по линейке, с ровными прямыми углами. Она метнула в Катю взгляд-дротик, а потом по-хозяйски прижалась вырезом к плечу мужчины. – Я тебя повсюду ищу.
- Кстати, познакомься, Кат, это Соломея.
- Соломея? – у Кати от волнения перехватило дыхание. – Та самая?
Брюнетка слегка высокомерно смерила ее взглядом.
- Если ты имеешь в виду самую популярную певицу, берущую сейчас все первые строки в чартах, то да.
И она попыталась оттащить Стефано.
- Погоди, Соломея. Кат здесь впервые, я не могу ее бросить, - Стефано попытался освободиться от цепкой хватки брюнетки.
- Все в порядке, - заверила их Катя. – Я справлюсь.
- Ну, пойдем же, мне надо тебе кое-что показать…
Соломея практически утащила Стефано прочь. Катя вздохнула. Как жаль, глядя на Стефано и его искренний интерес, она уже начала наполняться романтическими мечтами. А все так тривиально. У него уже есть девушка. И какая!

- Не понимаю Стефано, - прозвучал рядом бархатный голос, - оставить такую красотку одну – непростительно.
Катя обернулась. В ее представлении настоящий дон Жуан выглядел именно так, как этот мужчина: глаза цвета неспелой смородины, модная стрижка, загорелое гладкое лицо с чувственными губами, бесцветными, но притягательными. Четко очерченная линия подбородка и скул, и прищур, оценивающий партнершу на тему: «на сколько ночей годится эта пташка?». Под пиджаком угадывались широкие плечи. Катя сглотнула. Вкупе с таким голосом у парня есть все шансы уложить в постель любую женщину через пару минут знакомства. Включая ее саму.
Мужчина между тем улыбнулся и представился:
- Рик.
Катя запаниковала. Она совершенно не светская львица и не знает, как вести себя с ним. Хотелось растаять тут же и даже повиснуть на нем, как совсем недавно Соломея на Стефано. Он чуть облизнул губы, и она почти потеряла опору под ногами.
- Ой, простите, - ее слегка толкнул в плечо кудрявый мужчина с мелким блестящим бесом волос почти до плеч. Катя вышла из транса и поежилась: еще немного, и она бы полностью оказалась во власти Рика. Это было странное ощущение, словно он окутывал ее невидимыми путами, заарканивал, чтобы увести, покорную, куда пожелает.
- Вас-то я и ищу, Анхель просил привести Вас, Катарина.
Мужчина уверенно взял ее за руку и потянул за собой.
- Я, кстати, Мигель.
Катя вцепилась в узкую ладонь Мигеля, словно хваталась за спасательный круг. И пошла за ним в соседний зал, спиной чувствуя хищный взгляд Рика.
- Я Вам соврал, - вдруг развернулся к ней Мигель и тряхнул своими тонкими кудряшками. – Просто увидел, как Рик очаровывает, решил помешать.
- Спасибо Вам, - искренне ответила Катя. – Правда, спасибо!
- Хотите чего-нибудь, шампанского или вина?
- Нет, благодарю. А где мой… где Анхель?
- Он скоро будет выступать, это же его вечер, - Мигель рассеянно пожал плечами. – Кстати, я до сих пор не знаю, кто Вы, милая незнакомка.
- Кат! – не дал ей ответить Стефано, появившийся внезапно рядом. – Пойдем, Анхель велел тебя посадить за его столик, если позволишь, буду твоим кавалером на вечер.
Мигель с улыбкой отпустил ее.
Блондин отвел Катю в зал, где была мягко освещена голубоватым светом сцена, стояли столики с горящими свечами, и официанты рассаживали гостей.
- Нам сюда, кошка Кат, - Стефано отодвинул стул у центрального столика рядом со сценой.
- Стефано, а Соломея не станет ревновать? Не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы.
- Соломея? – Стефано засмеялся. – О, Соломея будет в гневе. Но, милая Кат, позволь объяснить тебе, я не ее парень. Мое сердце пока свободно.
- О, прости. Просто я думала…
- Мне кажется, Соломея попалась в сети Рика, а теперь всячески пытается заинтересовать его заново. И виснет на мне. Но это ее беда, не наша, - и он подмигнул ей.

- Что, Рик, упустил добычу? – Рик повернулся и встретился взглядом с Ардо. Ликвидатор был мрачноватым типом и Рику откровенно не нравился, но сейчас их, похоже, объединял охотничий интерес.
- Ненадолго, - уверенно ответил Рик. – Она раздвинет ноги, они все так делают рано или поздно.
- Похоже, тебя ее появление не смущает.
- Почему оно должно меня смущать? – нахмурился Рик.
- Ты один из тех, кто претендует на наследство Анхеля. Я бы на твоем месте забеспокоился. Малышка - его внучка.
- Что?
Рик отыскал новенькую в толпе взглядом.
- Какого черта? Он говорил, у него нет родственников!
- Теперь, похоже, есть, - промурлыкал Ардо. – Так что ты ее обязан трахнуть хотя бы из родственных соображений.
Рик хотел было ему ответить, но Ардо исчез в толпе.
Чертова сучка! Рик гневно смерил Катарину еще раз взглядом, оценивая уже как соперницу. Миловидная, но без особого очарования. Годится только на один раз.
Рик не знал отказов. Перед его обаянием рано или поздно падала любая крепость, будь то женщина или деловой партнер, так что он был уверен, что и новенькая рано или поздно окажется в его постели. Но вот новость о том, что она – внучка Анхеля, ему совсем не понравилась. Может ли она быть одной из сирен? Рик решил в течение вечера улучить момент, чтобы проверить.

ГЛАВА 4.
Это вечер Анхеля? Он ей ничего не говорил. Катя с любопытством смотрела на хаотичное движение гостей, на мгновение у нее получилось отстраниться от происходящего, и она вдруг оказалась не в суете, а словно над ней. Будто смотрела на все из кинозала. Стефано наливал ей воды и рассказывал какой-то анекдот, но Катя лишь улыбалась, не слушая шутку, все звуки превратились в музыку, ничего не значащую, словно оркестр налаживал инструменты каждый по отдельности. Она видела, как кавалеры помогают садиться своим дамам, как граф Аранда прошел к своему столику в сопровождении мужчины с серыми глазами, того, с которым у нее случилась перекрестная дуэль взглядов.
Рик вошел в сопровождении двух красоток, Мигель сел за столик пока в одиночестве и кивнул официанту, предложившему ему вина. Он поймал Катин взгляд и подмигнул ей.
Но тут в залу вошла не просто шикарная женщина, а холеная королева. Она куталась в узкую полоску блестящего черного меха, прекрасно оттенявшего бледную кожу и идеально уложенные золотые локоны. Макияж был безупречен, она производила впечатление очень аккуратного и педантичного по отношению к своей внешности человека. Несмотря на женственность и сексуальность, которые она источала, казалось, что у нее под юбкой кинжалы, а в сумочке пистолет. Что-то было в ней неуловимо хищное. Рядом с ней шел мужчина старше ее примерно на двадцать лет, он прятал свои глаза за темными очками. Женщина прошла к столику графа Аранда.
Стефано, заметив Катин интерес, наклонился к ней и тихо сказал:
- Инма – светская львица, блогер. У нее миллионы подписчиков, она невероятно популярна. Любая вещь, которую она наденет, становится хитом на следующий день.
- Красивая, - вздохнула Катя.
На мгновение их с Инмой взгляды встретились, и, видимо, королева разглядела искреннее восхищение в глазах Кати, так что снисходительно улыбнулась ей.
Подсветка зала постепенно начала темнеть, теперь столики были освещены только свечами. А сцена стала светиться ярче. Заиграла мелодия, зал зааплодировал, потом стих. Катя тоже узнала эту песню – один из хитов Соломеи. Через мгновение на сцене появилась сама певица. Ее голос мгновенно охватил зал, и Катя еще раз поняла, что Соломея не похожа на безголосых однодневных звездочек, выстреливающих с одним клипом. Сила голоса, владение музыкой и залом были бесподобны.
Соломея спела три классные песни, ее провожали густыми аплодисментами и выкриками «Браво!». Потом на сцене появился Анхель. Микрофон был прикреплен к его пиджаку, поэтому он двигался свободно. Его встретили аплодисментами, и он, улыбаясь, утихомирил жестом зал.
- Ну, что… Со всеми вами я уже поздоровался сегодня…
- Со мной – нет! – кокетливо выкрикнула Инма со своего места.
- Ба! Инма! Я надеялся, что ты придешь поздравить старика, не забудешь. Но я не виноват, что ты придерживаешься правила Золушки. Оно эффектно, не спорю, но не забывай, что иногда тебя ждут не только прекрасные принцы, но и старики, которые легко могут не дождаться, знаешь ли…
Послышался смех зала.
- Но вернемся к теме сегодняшнего вечера, то есть… ко мне и нашему сообществу. Я собрал вас всех сегодня на ежегодный съезд не только для того, чтобы увидеть, и даже не для того, чтобы напомнить, что через две недели у меня юбилей и надо готовить подарки…
Снова смех.
- Но и чтобы представить вам будущего члена нашего общества. Знаю, что для многих ее появление стало неожиданностью сегодня. Боги, каких только предположений и догадок я не наслушался, пока у меня пытались выяснить уровень наших отношений. Кому-то я уже проболтался. Просто чтобы проверить, насколько быстро распространяется сплетня по нашему кругу. Выяснилось, что довольно быстро. Так что не буду томить вас больше.
По знаку Анхеля свет прожектора нашел Катю за центральным столиком и высветил, она встала, повинуясь его жесту.
- Катарина, поднимись ко мне, пожалуйста.
Внутри Кати заледенела и ухнула вниз душа. Вот, значит, что такое «сердце в пятки ушло».
Он не говорил ей, что поставит лицом к публике. Она посмотрела на Анхеля и увидела, как тепло он улыбается. Не чувствуя пола под ногами, сконцентрировав все свое внимание только на его освещенной софитами фигуре, она пошла к сцене. Ей казалось, путь до ступенек на сцену будет вечностью, но куда мучительнее было не просто выйти на сцену, а осознать, что придется повернуться к затихшему залу. По его просьбе ей дали микрофон. Катя окончательно запаниковала, но Анхель чуть сжал ей руку, и вдруг стало спокойнее от его поддержки. Она медленно повернулась, посмотрела в зал и с облегчением вздохнула: из-за света софитов практически никого не было видно.
- Поздоровайся с нашими гостями, - пригласил ее Анхель.
Катя вдохнула воздух глубоко животом, как он учил ее, поднесла микрофон к губами сказала, глядя куда-то поверх слепящих софитов:
- Всем привет! Как вы уже знаете, меня зовут Катарина, и я внучка Анхеля.
Рокот всколыхнулся по залу вслед за этой фразой, словно взрывной волной пронесся по зрителям.

- Твою мать! – Рик сидел, лениво лаская ушко девушки слева, а ее рука скользила по его бедру вверх, когда Катарина поднялась с места и вышла на сцену. Он хищно прищурился и не сразу осознал, что сильно прижал ногтем мочку девушки, она рванулась из его рук, но он не обратил на это внимания. Она вернется. И подался вперед, рассматривая свою соперницу.
Когда Катарина взяла микрофон в руки, нежно и немного неуверенно, он ухмыльнулся: она совершенный новичок. Зеленая еще. Но чего он не ожидал, так это того, что произошло, когда она заговорила.
Соломея, Инма… все самые выдающиеся женщины-сирены были в его постели, шептали ему на ухо дребедень, пока он прикидывал, что еще с ними попробовать.
Голос Катарины, усиленный динамиками, был не таким, как у них. Он не заметил этого в зале, пока прислушивался к ее репликам. Но сейчас ему сделалось не по себе. Волны и колебания от ее голоса охватили зал мгновенно, и он ощущал как она пробирается к нему под кожу, резонирует с его душой. Этот голос хотелось слушать, за этим голосом хотелось идти. Почему, черт возьми, он не почуял этого в зале? Микрофон… Рик откинулся снова на спинку стула. Эта малышка еще совсем дитя, но боже, ее бархатные ноты пробирают до глубины души благодаря усилению микрофона и обработке аппаратурой. Эта сирена вырастет и станет сильной. Влиятельной.
Он должен получить ее. Такие экземпляры редко попадаются в его коллекции.

Рик… даже Рик попался на ее крючок. Ардо смотрел, как хищно раздуваются ноздри донжуана, как он поменял позу, словно готов был прыгнуть на Катарину из своей засады. Его она не удивила. Если Анхель действительно ее дед, то с него станется вывести породистую самочку сирены. Было бы странно, если бы она была обычной. Хотя обычную он бы не притащил. Это все спектакль, организованный им исключительно для того, чтобы похвастаться, показать свое преимущество, поразить и возбудить ненависть и дележ территории.
Граф Аранда сидел, не шевелясь, он знал уже от Ардо о том, что Катарина внучка Анхеля. Но теперь, с ее появлением, начнутся споры о наследстве, дележка влияния, денег, внимания Анхеля. И Ардо придется принять в ней прямое участие, как ликвидатору.

Мигель опрокинул бокал прямо на белую скатерть. Он отвечал заказчику, слушая Анхеля вполуха, но когда заговорила Катарина, нервно дернулся, и коктейль розовой лужей выплеснулся на скатерть. Выругавшись, Мигель повернулся к сцене. Внучка? Какая еще, к чертовой матери, внучка?

Стефано сидел к сцене вполоборота и наблюдал за реакцией зала. Зал гудел, шипел, извивался от ярости, ненависти, испуга, зависти. Анхель был прав. Огромный клубок змей, все они. И он, к сожалению, тоже. Появление Кат его шокировало, обидело и оскорбило. Анхель скрывал от него, что у него есть семья. Почему? Все это время Стефано считал, что ближе остальных подобрался к старику.
- Этот Китти Кэт второсортный не заслуживает того, чтобы стоять на сцене, - прошипела рядом Соломея. Ее Кат бесила с первой минуты своего появления на вечере. И не зря. Теперь Соломея была в ярости: внучка Анхеля грозила перейти ей дорожку, ведь себя певица мнила самой сильной сиреной среди женщин.

Граф Аранда сидел, стараясь сохранять равнодушное и спокойное выражение лица. Но ладонь его левой руки, лежавшая на трости с серебряным набалдашником, полировала его резную поверхность, выдавая волнение их единственного представителя знати с головой.
- Этого стоило ожидать, - Инма отложила телефон, отправив пост в Инстаграм.
- Почему? – Ардо наблюдал, как светская львица опять проверяет в зеркальце, не смазалась ли помада, так спокойно, словно ее появление внучки Анхеля ни капли не задевало.
- Мы все отвернулись от него. Не захотели плясать под его дудку. Вот он и нашел себе новую игрушку. Как ее там? Катарина? Она тоже отвернется от него рано или поздно.
- Она его внучка, - проскрипел граф Аранда. – Это меняет дело.
- Может, он нас разыгрывает вообще? – Инма пожала плечами. – С него станется.

Тем временем, Катарина отступила назад, и слово снова взял Анхель.
- Катарина еще не знает, почему Вы все ей так нравитесь. Она еще не посвящена в наше общество. Но, как многие из вас уже поняли, Катарина – сирена и весьма одаренная.
Что он такое говорит? Катя озадаченно уставилась в спину Анхелю. Может, она не так поняла? Отвлеклась на гул зала?
- Вы все прекрасно осознаете, что я имею право принять в наше общество любого, кто отвечает требованиям. Но сегодня я спрошу у нашего старейшины, графа Аранда. Как думаете, граф, стоит ли принимать ее в наши ряды?
Граф Аранда выдержал паузу. Медленно встал, обвел взглядом зал, жадно уставившийся на него. Но голубая кровь на то и нужна, чтобы выдержать унижение с достоинством.
- Думаю, Анхель, ты и сам знаешь ответ, - сказал он, прочистив горло.
- Знаю, - кивнул Анхель. – Знаю прекрасно, что она может стать сильнейшей из вас. И еще знаю, что она не пойдет по стопам неблагодарных прихлебателей.
Зал уже не гудел, зал всколыхнулся, но Анхель одним взмахом рук угомонил всех. Катя стояла ни жива, ни мертва. Вот попала!!!
- Впрочем, я думаю, что пора Соломее снова занять эту сцену. Мы встретимся на моем юбилее, надеюсь, все получили приглашения.
Последнее прозвучало, как вызов.
- Того, кто не явится, я исключаю из завещания сразу и навсегда. Наслаждайтесь праздником, все оплачено. И еще раз поздравляю с 45летием Барселонского сообщества сирен. Созданного мной. Катарина…
Он протянул ей руку и улыбнулся, словно совсем другой человек хлестал словами зал секунду назад. В его голосе пропало железо, и кнут, которым он нещадно стегал слушателей, исчез, и Катя поспешила вложить руку в его ладонь. Все, что угодно, лишь бы спуститься со сцены.

Они спустились в зал, провожаемые софитами. Прошли через толпу, бушевавшую от желчи и яда. Ардо видел взгляды, полные ненависти, вокруг. Скандал. Как он и подозревал. Анхель, наконец, решил отомстить им всем.
Его внучка шла за ним, ослепленная софитами, испуганная. Как он сказал? Она еще не знает, что она – сирена. У девочки будет тяжелая ночь. Она оглянулась, словно почувствовав на себе его взгляд. Уже не в первый раз за вечер.
Ардо не разделял восторгов Анхеля. Он думал так про каждую свою новую игрушку. Каждый новый член общества, приводимый им, должен был стать тем самым, кто воплотит в себе его идеалы. Но потом каждый шел своей дорогой, получив от своего наставника возможности и средства. И Анхель оставался ни с чем.
Да, но она еще и его внучка. Это существенно меняет дело. Только почему она не в курсе своего дара? Он нашел ее недавно? Ардо смутно припоминал, что сын Анхеля погиб, интересно, почему мать Катарины не вышла на столь влиятельного деда раньше? Ликвидатор почувствовал, как разгорается в нем любопытство ищейки.
- Ардо, - граф Аранда наклонился к нему так, чтобы его не услышала Инма. – Это надо прекратить.
Ардо согласно кивнул. Конечно. Но как?

ГЛАВА 5.
Катя торопливо села в машину и поежилась от озноба. Пока она уходила с Анхелем по зале, у нее было ощущение, что ей под кожу вонзаются ядовитые тонкие холодные иглы. Взгляды окружающих были полны ненависти, а ведь совсем недавно большинство из них казались ей дружелюбными. Кроме, пожалуй, одного.
Его взгляд ожег кожу особо, она не выдержала и повернулась. Снова он, этот странный тип с глазами цвета кинжалов. Невольно она свела лопатки вместе и ускорила шаг. Все, что угодно, лишь бы вырваться из его поля зрения.
А сейчас, в машине, стало вдруг холодно и мерзко, словно ее провели голой по всему городу и оплевали. По просьбе Анхеля водитель включил обогрев, но ее все равно трясло. Анхель снял с себя пиджак и набросил на девушку. Катя избегала смотреть ему в глаза. Все произошедшее казалось таким неправдоподобным, что она даже не могла заговорить с ним.
- Прости, Катарина, - он первым нарушил молчание. – Я не предупредил тебя, не объяснил заранее. Но мне нужна была твоя чистая реакция.
Катя отвернулась и смотрела на мелькавший в окне машины ночной город.
- Вы просто ставите на мне опыт, - наконец, выдавила она из себя.
Права баба Шура. Всегда права. Как теперь вырваться из этой мышеловки? Куда бежать? Как вернуть себе прежнюю жизнь? Да и есть ли она, эта жизнь? Из Самары она уехала в твердой уверенности, что никогда не вернется туда: квартиру бабушки продала, чтобы выучиться. Получила диплом в МГУ. И осталась практически без средств к существованию с мизерным доходом от переводов и статей в журналах. Нашла по интернету хорошее предложение работы в Барселоне, с проживанием. Прошла жесткий отбор, приехала сюда, купив билет в один конец, комнату сняла на 10 дней, потому что потом планировала переехать в квартиру от фирмы. Но сразу по приезду все пошло кувырком: в фирме «страшно извинялись», но в итоге взяли другого человека, который опередил Катю буквально на час, но успел произвести незабываемое впечатление на все начальство. Презентацию Кати даже не стали слушать, и им было совершенно все равно, что девушка бросила все, чтобы приехать. В отчаянии,Катя начала поиск любой работы.
А через два дня, когда она возвращалась с очередного неудачного собеседования, у Кати украли документы. И она осталась совсем ни с чем. Одна, в большом городе.
Анхель смог проникнуть к ней в душу, она стала доверять ему за эти недели общения, поверила в себя и свои силы. И вот… снова неудача. Она снова с пустыми руками. Снова одна. И даже имя у нее чужое. А уходить надо. Пусть даже впереди совершенная пустота.
- Катарина, прошу, посмотри на меня.
Катя испуганно вытерла залитые слезами щеки. Она плакала беззвучно, тихо. Она привыкла так плакать. Все равно никому не интересны твои слезы и чувства.
Анхель развернул ее к себе с неожиданной силой. Его глаза с глубокими морщинами по внешним уголкам внимательно смотрели на нее.
- Я не ставил на тебе опыт, - он провел пальцами по ее мокрой щеке. – Я ставил опыт на них. За эти дни я достаточно хорошо узнал тебя. Признаю, что должен был предупредить, но тогда ты бы ехала на праздник со страхом, была бы напряжена, не смогла бы быть такой спокойной, какой была на сцене.
- Зачем вы все это устроили? Что это за сообщество? Пожалуйста, Анхель, - она вцепилась в его плечо, заметив, что он отодвигается от нее. – Пожалуйста, скажи правду.
Он чуть улыбнулся.
- Обязательно расскажу, как только будем дома.
Он получше закутал ее в свой пиджак и так и остался ее обнимать. Она сначала сидела ровно, не желая его поддержки, но ему удалось постепенно сломить ее сопротивление, мягко положив ее голову себе на плечо.
- Только ничего не бойся, Катарина. Никогда больше.

Анхель потратил небольшой резерв, успокаивая девочку, но все равно чувствовал себя уставшим, пусть и довольным. Теперь главное, чтобы юбилей прошел, как он запланировал. Шах и мат всем сиренам мира. С поддержкой Катарины, с энергией, которую он достанет из ее души, он может свернуть горы. Но сначала предстояло объясниться с ней, а то развернувшийся было колючий ежик снова свернулся в шар и ощетинился иголками недоверия.
Они вошли в его квартиру, он налил себе коньяк, а девушка ограничилась стаканом воды. Она не села, а осталась стоять, словно забежала на пять минут. Даже старалась не смотреть на него, водя пальчиком по крылу белой статуэтки женщины-птицы. Нет, так не пойдет.
- Сними эти каблуки, пойдем сядем на диван. Я не могу сидеть, пока ты стоишь, это не в моей привычке, - добавил он, видя, что она не двигается. Катарина вздохнула, сняла туфли, с видимым облегчением прошла босиком до дивана и зарыла пальцы в белый пушистый ковер. Чуть не зажмурилась от удовольствия. Анхель усмехнулся.
- Сирены, - начал он, присаживаясь возле нее. – Мифические существа с телом птицы, чей голос завораживает и заманивает на верную погибель. Как и любые другие мутанты вроде кентавров или сатиров, они всего лишь аллегория людских качеств. Настоящие сирены поют прекрасными голосами, имеют дар убеждения, влияния на собеседника, если это сильная сирена, она может увлечь за собой толпы последователей. Сильных сирен всегда очень мало. И мы не просто рождаемся сиренами, мы становимся ими. Мало родиться с даром, надо его развивать. Это дар магический, если хочешь. Но он требует работы над собой. И как ты понимаешь, практически все сирены пользуются им, чтобы добиться своих целей.
- Погоди, Анхель, - девушка выставила ладонь вперед. – Я не понимаю. Вы называете себя сиренами, потому что умеете красиво говорить?
- Я тебе сейчас покажу, - Анхель поставил стакан на стеклянный столик и взял ее за руку. – Только я не стану произносить слов, иначе ты, как неподготовленная сирена, отреагируешь, как обычный человек, попадешь под мое влияние. Только звуки. А ты потом скажешь, что почувствовала.
И Анхель запел. Тихим, но мощным голосом. Он и правда не произнес ни слова, но Катя задохнулась сначала от мощной волны эмоций, захлестнувшей ее. Голос ворвался в ее сознание разноцветной волной, заполонил ее, лишил возможности думать самостоятельно, проник в душу, в подсознание, вытащил из памяти самые счастливые моменты детства, и она ощутила любовь бабушки, прикосновение рук матери, чей образ стерся из памяти, услышала голос отца, увидела бумажный кораблик из той странички тетрадки в клетку, где стояла красная двойка, бабушка Клара подталкивает его к середине лужи, а Катя смеется, хотя пять минут назад рыдала белугой над первой двойкой.
- Никто не может поставить тебе оценку, кроме тебя самой. И мой тебе совет, ставь себе только хорошие, - она почувствовала, как ладонь бабушки касается ее лба.
Потом закружилось все вокруг – это кружил ее Макс на их первом свидании. И она засмеялась оттого, как яркие цвета осенних деревьев в парке превращаются в пятна абстрактного полотна, если кружиться запрокинув голову…
- Катарина, Катарина, - вдруг донеслось до нее. Она нехотя вынырнула из этого яркого счастья в полумрак гостиной Анхеля. – Ты в порядке?
- Да, - Катя откинулась на мягкую спинку дивана. – Просто не хочу возвращаться.
- Вернись, - повелительно произнес он.
И она постепенно почувствовала, как разноцветный свет отходит отливом назад из ее подсознания, а затем и сознания.
- Что это было?
- Сила сирен, - улыбнулся Анхель. – Не все, конечно, такие сильные, чтобы захватить сознание людей, но теперь ты понимаешь, почему сегодня тебе так нравились люди вокруг.
Катя вспомнила Рика. Он провернул с ней тот же фокус, что и Анхель. Вот мерзавец!
- Все эти коучи, блогеры и прочие успешные люди, которые вдохновляют, увлекают, учат как жить – все это ученики сирен или сирены. Политики, актеры, певцы, харизматичные предприниматели, духовные лидеры – сирены или те, кому покровительствуют сирены. Сирены дарят человеку фантазию и мечту, увлекают и заманивают. Наша власть – голос и слово. С изобретением радио, телевидения и интернета, она стала практически безграничной. Мы выбираем, кому руководить тем или иным государством, кому вручат престижную премию или чей проект воплотят в жизнь. Мы движем мировым состоянием.
- Существуют какие-то знаки, по которым можно узнать эту способность?
- Мы узнаем друг друга по голосу. У каждой сирены он особенный, но у нас словно встроенное чутье на отдельные тоны.
- Ты сразу понял, что я… - Катя никак не могла произнести «сирена».
- Сразу, как ты заговорила. Твой голос был зажат и сильно изменен, но я сразу почувствовал, что у тебя огромный потенциал. Просто никто его не развивал. А у меня нюх на таланты.
- Для этого нужен артефакт? Как это получается? – Катя подумала о своих часах с гравировкой сирены.
- Не нужно ничего, - улыбнулся Анхель. – Все уже в тебе. Надо только это достать, развить и приумножить. Даже если обычный человек внушит себе, что он успешен и поверит в это, он станет на порядок удачнее, чем был. С сиренами то же самое, только еще лучше. Если сирену не обучать, она так и останется обычным человеком. В тебе дремлет огромная сила. Ты бессознательно пыталась развить ее выступлениями, но тебе нужен был учитель из сирен. Я помогаю тебе развивать силу быстрее, чем ты бы сделала это в одиночку. Я верю, что ты можешь стать одной из самых сильных сирен современности. У тебя есть внешние данные, молодость, знания, энерги