Лишняя принцесса. Право первой ночи. Елена Кармальская

Благословен богами город Краммар, и далеко за пределы Золотой империи разносится слава о его величии.
Блещут вызолоченной черепицей крыши церквей и дворцов — так, что глазам смотреть больно, в пышной зелени садов утопают дома. Искрятся в небесной вышине высокие серебристые струи фонтанов на главной площади.
Шелковыми тканями завешены стены богатых домов, дорогими узорчатыми коврами застелены полы, вазами и статуэтками тончайшей работы украшены полки.
Красивы краммарские девы, словно звезды ночью. Властвуют они в своих домах над рабынями и служанками; умащивают смуглые холеные тела маслами и притираниями; наряжаются в одежду из невесомого шелка и блестящей парчи; носят украшения от самых искусных ювелиров. Не найти другого такого места, где так счастливы женщины, где их так любят и превозносят их красоту.
Так, по крайней мере, говорится в сказках…

Глава 1. Лишняя принцесса.

Миранда старалась сидеть неподвижно и держать голову боком. Уж как-нибудь бы выдержать до конца урока, лишь бы наставница, госпожа Арима, ничего не заметила.
Строгая наставница, чьего гнева боялась маленькая принцесса Миранда, поджав тонкие, подведенные коричневой помадой губы, выводила грифелем на доске рецепт расслабляющей ванны: три вида душистых трав, эфирное масло лаванды и еще что-то… Для того, чтобы увидеть последний компонент, надо было поднять голову, а Миранда делала вид, что старательно выводит в тетради буквы.
Каллиграфический почерк! Миранда приводила в отчаяние учителей. Вместо округлого, мягкого письма у девочки выходили решительные, угловатые строки.
- Это неженственно! — брезгливо поджимала свои коричневые губы госпожа Арима, заставляла протягивать руки и больно била по ладони прутом. Раньше Миранда глухо рыдала после наказаний, забившись в дальний уголок сада, но теперь, к десяти годам, свыклась с неизбежным и лишь с нетерпением ожидала пятнадцатилетия: в этом возрасте девочек перестают бить, потому что кожу надо сохранять нежной и мягкой для будущего супруга.
Да если бы дело было только в почерке! Миранда с детства была огорчением и позором своей семьи. Дочь третьей жены императора, она переняла от матери только светлые волосы, но не ее прекрасные, фиалкового цвета глаза. Cтаршей сестре Леноре повезло больше — она обещала быть такой же красавицей, как и мать.
Фигура Миранды была худенькой, движения — такими же угловатыми, как и буквы, которые она выводила, портя ими дорогую бумагу. Черты нахмуренного личика не обещали, что их обладательница когда-нибудь превратится в красавицу. Максимум — в обычную, ничем не примечательную девушку, а если она будет проявлять недостаточно усердия в искусстве наложения макияжа, то и почти дурнушку.
Но самым худшим и обидным Миранда считала свой титул. Лишняя принцесса! По традиции, император должен был завести четверых сыновей и четырех дочерей. Один из сыновей становился преемником императора, остальные — тремя его доверенными министрами: военным, иностранных дел и внутренних дел.
Четыре дочери предназначались в супруги главам соседних государств — Серебряного царства, Медного халифата, Бирюзового королевства и Багрового графства.
А с лишними детьми поступали так: достигших совершеннолетия мальчиков высылали из страны — воевать или торговать, по их склонностям, и вернуться они не могли. Девочек учили всяким женским искусствам и выдавали замуж за победителей имперских Игр — жестокой схватки на выживание. Дети от наложниц не получали титулов и пополняли ряды дворцовой челяди.
- Миранда, ну-ка покажи, что ты там нацарапала, — требовательно протянула руку наставница. Девочка быстро встала, не поднимая глаз, и с видимостью почтения подала свою тетрадь, умоляя всех богов, чтобы госпожа Арима не присматривалась.
Но боги Золотой империи очень суровы, хотя, возможно, только к лишним детям императора.
- Почему ты так низко надвинула платок? Подними голову, немедленно! — потребовала Арима. Ее глаза тут же округлились, рот раскрылся и хватанул воздух. Выглядела женщина так, как будто ей нанесли личное оскорбление.
- Вы только посмотрите на нее, класс! — воскликнула она, сдирая платок с головы Миранды, заодно выдернув несколько тоненьких светлых волосков, попавших в узел.
Класс — четырнадцать девочек, в большинстве своем дочери знатных вельмож, — как одна, бесшумно встали с бархатных подушек и повернулись в сторону Миранды.
- Вы посмотрите! — указующий перст воспитательницы ткнулся в налившийся багровым синяк на виске девочки. — Она дралась! Дралась!
По классу прокатился осуждающий вздох. Непростительное поведение!
- Зачем ты дралась? Отвечай! — наставница больно дернула девочку за ухо.
Миранда стояла, закипая от острого чувства несправедливости. Это все Марик, сын ее старшего брата, наследника императора. Марика она ненавидела всей душой. Будучи на два года ее старше, рослый мальчишка всячески дразнил и изводил ее, исподтишка толкал и ставил подножки. А на уроках послушания, да проклянут их боги, он всячески старался подстроить так, чтобы выставить ее неумехой, за что Миранда получала взбучки от наставницы.
Это внезапное чувство и заставило ее не принять покорно очередной тычок от племянничка, а отскочить и что было силы лягнуть его в голень. От неожиданности парнишка пропустил удар. Ух, как ему было больно! Зато потом, конечно, он ее здорово побил. И если Арима увидит синяки и ссадины, то Миранде несдобровать.
- Раздевайся! — прогремел голос наставницы.
Миранда покорно вздохнула и сделала шаг в сторону, словно собираясь встать так, чтобы всем было виднее. Она стащила с себя верхнюю накидку, но вместо того, чтобы положить ее на пуфы, швырнула ей прямо в ненавистную физиономию воспитательницы и, как вспугнутый заяц, выбежала из классной комнаты.
- Куда? — взвизгнула от такой дерзости наставница, но угнаться за шустрой Мирандой ей было не под силу.
Девочка едва не сбила с ног зазевавшуюся рабыню, вылетела из здания и метнулась в самую густую и заросшую часть сада. Там было ее тайное убежище.
Отдышавшись, она осознала, что сделала себе еще хуже: такой дерзости госпожа Арима уж точно не простит. Быть ей нещадно битой.
- Мама, мама, зачем ты родила меня, мама? — прошептала бедняжка, ощущая в горле соленый ком.
Но мама не смогла бы ответить Миранде. Даже если бы она была жива сейчас, то матери к воспитанию детей в Золотой империи не допускались, потому что главное дело женщины — служить своему мужу, а как она может служить ему, отвлекаясь на плач ребенка?
Впрочем, Миранде удалось познать немного материнской ласки. Ее мать была всего лишь третьей женой Императора, да еще и все восемь предписанных традицией детей были уже рождены. Эта странная женщина почему-то осмеливалась находить время на своих дочерей — Ленору и Миранду.
Сестринские узы в Золотой империи не признавались. Да и откуда им взяться у женщин, которые только и умеют, что конкурировать за мужчин и подстраивать друг другу пакости. Всем с пеленок было известно, что женской дружбы не бывает, поэтому ни Ленора, ни Миранда никогда не делали попыток общаться теснее, чем с остальными девчонками.
- Зря ты так с госпожой Аримой. Еще хуже ведь будет, — неожиданно над головой бунтарки прозвучал голос Леноры, обнаружившей сестру.
- Все равно она меня ненавидит, — проворчала Миранда, яростно шлифуя кончик носа рукавом своей блузки.
- Еще как! Ты сама в этом виновата, — кивнула старшая сестра. — Зачем ты с ней споришь постоянно?
- Я не спорю! — запальчиво возразила Миранда.
- Нет, споришь. Кто недавно на ее слова о том, что любой мужчина умнее женщины по своей природе, ляпнул: “Госпожа Арима, неужели вы считаете себя глупее, чем дурачок Иан?”
Миранда кисло улыбнулась. Дурачок Иан был сыном одной из наложниц, но в свои шесть лет он не умел не то что читать и писать, но даже говорить, а только мычал, разевая слюнявый рот. Его мать почему-то была привязана к этому бессмысленному существу, впрочем, сам Иан свою мать хорошо узнавал и даже по-своему к ней ласкался. Наложница трепетала, что император снова воспылает к ней интересом и тогда мальчика у нее отберут, но пока обходилось…
Недавно Иан отличился тем, что надел на себя миску с остывшей кашей и размазывал ее по лицу, радостно гугукая. Пожалуй, и правда не стоило напоминать про него госпоже Ариме. Хотя уж она-то в долгу не осталась, изломав указку о голову и спину ученицы…
- Я не понимаю тебя, — продолжала увещевать Ленора, — зачем ты так себя ведешь? Ты и вправду дралась?
- Да, да, да! — сердитым шепотом отозвалась младшая. — Я ударила этого мерзавца Марика. Он достал меня, вечно задирает, дразнит и лупит, а я не могу и слова в ответ сказать? Это нечестно!
- Все правильно, — философски склонила голову Ленора. — Он мужчина, а значит, по своей природе агрессивен и необуздан. А ты — женщина, и отвечая ударом на его внимание, ты покушаешься на мужские права. Мы должны быть женственными и послушными, ведь такими нас и любят наши мужчины.
Любят… Слово “любовь” для маленькой принцессы оставалось совершенной тайной, как и эти загадочные мужские права, которые почему-то так легко было ущемить. Попранием священных мужских прав был бег — это мужской способ передвижения, а девочки должны ходить, грациозно покачивая бедрами; рассуждения — девочкам было положено молчать и слушать, раскрывая рот только когда им позволят; любая хворь и пока еще далекая старость — вид любых несовершенств оскорблял мужское зрение и даже самую душу...
Наверное, Миранда была ужасной девочкой, раз не могла этого понять и смириться, как это делали Ленора, Серена, Мелора и другие девочки вокруг.
- Если ты будешь такой дерзкой, ты и до совершеннолетия не доживешь… Ах, какая же ты глупая! — сокрушалась Ленора.
- Если я такая ужасная, то чего ты тут делаешь? — всхлипнула Миранда.
- Урок кончился, и я пошла тебя искать. Я знаю, что ты вечно сюда ходишь и уж наверняка спрячешься тут.
- Ну, так иди и расскажи всем! — буркнула Миранда.
- Нужно мне рассказывать! — обиделась Ленора. — Сама вылезешь. Тебя все равно без ужина оставят, а завтра публично накажут.
- А я не вылезу. Я убегу! — заявила лишняя принцесса, хлюпая носом.
- И вовсе никуда ты не убежишь, — рассудительно заявила старшая. — Думаешь, это так просто? Вокруг дворца высокие стены, и часовые стоят, что и мышь не проскользнет. Посидишь тут до ночи, проголодаешься и пойдешь сдаваться, — подытожила девушка, вздохнув.
Резон в словах сестры был, и Миранда это прекрасно понимала. Конечно, существуют стены и охрана, чтобы такие, как она, нарушительницы не могли избегнуть своей участи. Принцессу всегда уверяли, что женская участь — счастливая, но к чему тогда такие предосторожности? Разве люди бегут от счастья? Наставницы уверяли, что да, еще как бегут. Женщины настолько глупы по своей природе, что не могут уразуметь, что для них хорошо и полезно, а что плохо…

Глава 2. Уроки послушания.

Воскресенья Миранда ненавидела больше остальных дней недели, потому что по воскресеньям проводились особые занятия — так называемые уроки послушания. Это была суровая подготовка к будущей замужней жизни. Жена должна быть приветливой и покладистой, уметь развлечь усталого от мужских забот и хлопот супруга, рассеять его печали и утолить голод.
Девочки должны были переодеться в кружевные короткие топы и нарядные струящиеся юбочки, особым образом уложить волосы, накрасить губы и нанести за уши и между еще детскими крошечными грудками немного душистой эссенции — каждая свой аромат.
После этого, грациозно ступая ножками, обутыми в шелковые домашние туфельки, девочки вереницей следовали в залу, где для обучения их послушанию уже сидели специально приглашенные мальчишки — сыновья вельмож и принцы.
Точнее, мальчики не сидели, а уже успевали в ожидании вдоволь отлупить друг друга подушками, опрокинуть вазу с цветами и вообще перевернуть с ног на голову все в комнате. Но если любую из девочек наставницы ругали за малейший беспорядок, то здесь госпожа Арима только приторно улыбалась своими коричневыми губами.
Мальчикам было можно все…
После ласковых уговоров Аримы озорники изволили рассесться и развалиться на подушках, бросая презрительные взгляды на девчонок, словно те были бессловесными рабынями. Миранде казалось, что вместо посулов и увещеваний наставница могла бы быстрее призвать к порядку, прибегнув к подзатыльникам, но о таком и мечтать-то было страшновато. За крамольные мысли боги Империи обрушивали на голову провинившейся страшные кары.
Затем каждый из парнишек выбирал себе пару, и девочка должна была в течение целого часа всячески угождать своему “господину”. Наливать ему чай из пузатого, с длинным тонким носиком чайника и выслушивать оскорбления, что напиток недостаточно горяч или слишком остыл, что в нем чересчур мало мяты или много кардамона. Подавать ему сладости с поклоном. Массировать пятки. Услаждать слух пением или рассказами. Ребята постарше украдкой щипали своих “послушниц” за бок или шлепали по попе, и в этот момент казались себе страшно взрослыми, зрелыми мужчинами.
Оценка зависела от этих капризных созданий, причем все их слова не оспаривались. Ах, если бы девочкам можно было хотя бы выбирать себе “господина”! Миранда предпочла бы флегматичного толстого Орика, потому что угодить тому было легко. Там, где иной мальчишка капризно указывал на пролитые капли чая или показавшийся ему недостаточно привлекательным наряд, Орик всегда ставил отметку “доволен”. Даже Арима пыталась осторожно намекнуть ему, что молодой господин слишком милостив к недостойным рабыням, но оспаривать вердикт мальчика не было дозволено даже ей.
Когда товарищи пытались подсмеиваться над его обыкновением не мучить девчонок, когда не грех и придраться, Орик обыкновенно жал плечами и говорил:
- А чего мне выдрючиваться? Жрать дают от пуза — вкусно. Поют, плечи растирают, обхаживают… Чего еще надо-то?
- Это же весело, придурок! — как маленькому, снисходительно пояснял Кейран.
А вот Кейрана Миранда ненавидела и каждый раз умоляла богов, чтобы он не выбрал ее. Тут боги были к ней милостивы — Кейрану нравились девочки постарше, которые уже могли похвастаться женственными округлостями. В последнее время от него доставалось Леноре.
- Фу, от нее слишком пахнет розой, — морщил он нос, и Ленора получала выговор от Аримы. От самого Кейрана, по мнению Миранды, несло лошадиным потом, но кого интересует мнение девочки...
- Мне не нравятся ее розовые бантики на туфлях, они слишком безвкусные, — придирался он, а на следующий раз уверял, что туфли без бантиков выглядят простовато.
- Она чересчур качает бедрами, это отвлекает, — высокомерно говорил Кейран, хотя только и делал, что пялился на круглый задик девушки. Или:
- У нее походка, как у мужика, надо быть грациозней!
Ленора терпеливо сносила наказания госпожи Аримы, которая даже не думала усомниться в корыстных мотивах Кейрана. Миранда же сначала недоумевала: зачем же этот придира постоянно выбирает ее сестру, если она его так раздражает. Только потом до лишней принцессы стало доходить, что Кейрану просто нравится мучить девушку.
Между тем наставница Арима ужесточила наказания над бедной Ленорой, поскольку именно девушка считалась виноватой, если не может выслужить себе оценку “доволен”.
Ленора, как подобает послушной золотианке, повторяла попытку за попыткой — наносила другие духи, меняла прически и наряды, становилась еще более мила и предупредительна, готовила восхитительно ароматный чай. Даже некоторые мальчишки стали с недоумением посматривать на эту забаву Кейрана, но тот не уставал упиваться своей безграничной властью.
После урока послушания, наставница Арима собрала всех девочек на урок женственности. Наказанную и голодную Миранду она поместила перед собой. К несчастьям лишней принцессы добавилось еще и то, что пустой желудок предательски заурчал, когда она подавала еду “господину”, и оценка “доволен” не была получена…
- Прежде, чем мы приступим к теме сегодняшнего урока, класс, — коричневые губы презрительно поджались, — мы с вами осудим одну из учениц, лишнюю принцессу Миранду. Встань и выйди в центр комнаты, Миранда! Только без глупостей на этот раз!
Нехотя подчинившись, девочка заняла требуемое положение и опустила взор, как подобает, даже не пытаясь искоса понаблюдать за тем, как хихикают и шушукаются соученицы. Так можно снова остаться без еды, а у принцессы уже дрожали ноги от голода.
- Вы знаете, девочки, что наш пол по своей природе не обладает логикой и разумом, именно поэтому мы должны благодарить мужчин за то, что мы живем в праздности, избавленные от мучительных забот. Они — наши защитники! Страшно представить, какие расправы чинили бы над нами разбойники и варвары, если бы не наши смелые, сильные мужчины...
Девочки склонили головы, словно признавая правоту наставницы. У Миранды внутри кипело множество вопросов, которые нельзя было произносить вслух, если хочешь получить еды. Похвальное слово благодетелям-мужчинам продолжалось еще несколько минут, и затем госпожа Арима приступила собственно к осуждению:
- Эта девочка покушается на священные мужские права. Она позволила себе заурчать животом, подавая пищу господину! Она не считает нужным ходить, как положено девочкам, а дерзко бегает по коридорам! Она осмелилась возразить господину Марику и испортить свою кожу синяками! Позор!
- Позор! Позор! Позор! — слаженно прокричали все. Трудно сказать, осуждали ли девушки на самом деле: в их голосах не звучало злорадного торжества, только привычка — подобные “осуждения” давно стали практически традицией, менялись лишь “героини дня”, которых не то чтобы всерьез презирали, но и не жалели. Это просто обычная подготовка к семейной жизни, можно подумать, что муж не будет учить супругу уму-разуму…
- ... принцессе Миранде предстоит через несколько дней отправиться в дипломатическую поездку в Зеленое княжество, а она позорит само гордое звание женщины! Или ты считаешь себя равной мужчине, Миранда?
Вкрадчивый, провоцирующий тон Аримы вырвал лишнюю принцессу из собственных дум. Поездка? Ее раньше никуда не брали, ведь в каждую страну-союзника ездила та династическая принцесса, что была предназначена для политического брака. И что это за княжество такое?
Класс затих, и Миранда с ужасом поняла, что от нее ждут ответа. Собрав все свои силы и хитрость, девочка покорно промямлила:
- Госпожа Арима, я не смею даже помыслить о таком! Прошу вас, простите мою дерзость и непослушание!
- Хм… — наставница с сомнением пожевала нижнюю губу. Она ожидала дерзкого возражения, непокорного молчания, но чтобы Миранда согласилась с ней… Или это какая-то хитрость, или до гадкой девчонки наконец дошло, как права ее наставница.
Однако, помолчав, Арима склонилась ко второму варианту. Она считала себя отличной воспитательницей, способной обломать любую гордячку и вразумить дурочку, поэтому Арима торжественно объявила, что готова выслушать извинения от нарушительницы и милостиво простить ее на сегодня.
После унизительной процедуры покаяния и целования руки наставницы, урок все же начался, и Миранда на нетвердых ногах села на свое место. Она не в силах была сосредоточиться на разглагольствованиях Аримы, и лишь мысль о предстоящей поездке грела ее и отвлекала от сосущего чувства голода.
Дипломатический визит — это было ново и неожиданно. После урока наставница Арима оставила Миранду и дала ей несколько указаний. В основном, они сводились к тому, чтобы не позорить Империю перед иностранной державой, а при общении с княжичами вести себя, как на уроках послушания.
Это несколько убавило радость Миранды, но все же принцесса надеялась, что в другой стране она увидит какие-нибудь диковины, которых не бывает в Золотой империи. К тому же это означало, что несколько дней для нее не будет уроков!
Наконец-то поужинав, хоть и не слишком сытно (девочек кормили на ужин только легким салатиком, политым йогуртом, заботясь о стройности их фигур), Миранда возвращалась в свои крошечные покои, которые она делила с тремя девочками постарше — Ленорой, Мелорой и Сереной. Эти трое были приятельницами, а Миранда, как недостаточно “взрослая” — она была тремя годами их младше, — не допускалась к их секретам.
Внезапно внимание лишней принцессы привлекли странные звуки — странно знакомый юношеский голос и какая-то возня. Девочка обомлела: мальчикам было запрещено приближаться к женским спальням.
- Я не могу, Кейран, пусти меня, — тихим умоляющим голосом говорила Ленора.
- Ну что значит — не можешь? Тебе что, сложно немного поработать своим соблазнительным ротиком? Я свое слово держу: ублажишь меня — получишь свою оценку на уроке послушания, — хмыкнул Кейран. Он тоже говорил тихо.
- Мне больно… — прошептала девушка. Парень тискал ее за грудь и пытался забраться под юбку.
Миранда решительно встала в коридоре, не говоря ни слова.
- Черт! Вредная малявка, — оскалился Кейран и, неохотно выпустив добычу, скрылся за углом.
Миранда распахнула дверь, заслышав шум и хихиканье. И хотя остальные две соседки были в своих кроватях, у принцессы не было никаких сомнений, что они оказались там мгновенье назад, а до этого подслушивали у двери, толкаясь у замочной скважины.
- Чего вы его не прогнали? — насупилась Миранда.
Серена и Мелора захихикали. Как положено примерным золотианкам, они скрылись в комнате, как только Кейран появился в коридоре и загородил дорогу Леноре. Разве что они не могли унять любопытство, ведь за дверью происходило что-то запретное и волнующее. Ленора выглядела усталой, ее волосы были растрепаны, а на щеках алели пятна.
- Ну! Что ты чувствовала, расскажи? — заблестела глазами одна.
- Он потрогал тебя… там? — хихикнула вторая и добавила с оттенком легкой зависти. — Какая ты распущенная, Нора!
У Леноры неожиданно задрожала нижняя губа, и она с какой-то обреченностью опустилась на свою постель.
- Он же в тебя влюбился! — попыталась утешить ее Серена, но с кровати донеслись лишь тихие всхлипы.
Миранда села на свою кровать, сжавшись в нахохленный комочек. Все это ей не нравилось.

Глава 3. Княжич Зеленых земель.

Наконец настало время дипломатической поездки в Зеленое княжество — новое, недавно заявившее о себе государство, когда-то отделившееся от Серебряного царства. Лет сто-полтораста назад это была захудалая провинция, а теперь оно, после долгих проволочек, стало наконец полноправным шестым участником Совета государств, и совет Пяти переименовали в совет Шести.
Везли Миранду и сопровождавших мужчин рабынь, словно скот, в закрытом, душном вагончике без окон. Однако по прибытию в столицу Зеленого княжества Миранда осторожно косилась по сторонам из-под своего капюшона, стараясь увидеть хоть что-нибудь.
Горожане удивленно следили за удивительной процессией — несколько рабынь в плотных темных накидках с надвинутыми на лицо капюшонами шли пешком, окруженные всадниками-мужчинами в золотых, сверкающих нарядах.
Уставшая от тряски и духоты Миранда радовалась хотя бы этой прогулке по свежему воздуху. В Зеленом княжестве было куда менее жарко, чем на родине.
Когда лишняя принцесса умылась с дороги и переоделась в парадные одежды, в комнату вошла морщинистая служанка, объявившая, что ей, как маленькой, предложено пройти в детскую и поиграть там с младшим княжичем. Миранда никогда раньше не видела настолько пожилых женщин — ей, наверное, было за пятьдесят.
- А что такое “поиграть” с княжичем? — робко спросила она.
Старуха удивленно всплеснула руками и покачала седой головой:
- Играть… это играть. Игрушками, — исчерпав на этом свое красноречие, она повела озадаченную Миранду в детскую комнату.
Шагая за своей немногословной провожатой, Миранда пыталась сообразить, как это — играть с мальчиком. На ее родине из игрушек у девочек были только куклы — притом наставницы строго следили, чтобы девочки играли в них правильно, а не как вздумается. На куклах оттачивали рукодельные навыки или играли в обслуживание господина: кукла-мальчик чинно восседала на пуфе, а кукла-девочка суетилась рядом, подавая ему еду или танцуя перед ним. Но вряд ли мальчик будет играть с ней в это?
Словом, встречу с княжичем Зеленого княжества Миранда ждала с ужасом и отвращением. Что это, как ни очередной урок послушания, думалось ей. Снова прислуживать какому-то противному мальчишке, который будет капризничать, щипаться или шлепать ее по попе. Ух, с каким удовольствием она перевернула бы на него поднос с чаем, но ведь тогда этот проклятый княжич на нее точно нажалуется, и Миранду больше никуда не возьмут.
С раздражением, тщательно спрятанным под маску пугливой покорности, Миранда, не поднимая глаз, прошла туда, где ей следовало ожидать княжича. Как только дверь за служанкой захлопнулась, девочка живо встрепенулась и стала осматриваться.
Это была светленькая, небольшая комната, с пушистой шкурой-ковром на полу и светлыми ткаными обоями. На одной стене висело кольцо, обтянутое сеткой, на другой — порядком продырявленная деревянная доска с изображениями птиц. В углах стояли открытые сундуки, наполненные яркими игрушками.
Никаких пышных подушек и пуфов не было, и на столике возле кресел не ждала заботливой женской руки ваза фруктов или корзинка сладостей. Это несколько озадачило бедняжку: наверное, сейчас все принесут, и ей придется сервировать столик как следует, чувствуя, как насмешливый взгляд мальчишки прожигает ей спину.
Прошло несколько минут, но в комнату никто не входил. Принцесса осторожно сделала шаг и другой в сторону ближайшего сундучка с игрушками и схватила яркий мячик, но тут же выпустила его из рук. Рядом лежала искусно сделанная повозка с вращающимися колесами. Миранда прислушалась: в коридоре было тихо.
Искушение оказалось слишком велико, и девочка быстро откинула краешек шкуры, обнажив гладкий пол. Затем сильным толчком пустила повозку в путешествие, причем из ее окошек во время движения высунулись пара человечков, а в колесах засверкали розовые и золотые огоньки.
Миранда бросилась катать такую удивительную штуку и очередным движением послала игрушку аж к самой двери, которая неожиданно отворилась, и нарушительница сразу похолодела.
Она даже не рискнула встать с колен, и так и застыла на четвереньках, ожидая окрика или удара. Это предвкушение наказания было так сильно, что девочка даже не подумала вскочить и поприветствовать “господина” поклоном, усадить его и заняться угощением и развлечением. Она лишь молча ждала, окаменев от осознания, что навеки опозорилась, осрамила Империю перед княжеством, и теперь ее засекут до смерти по возвращению.
Но услышала она лишь звонкий, хотя и удивленный, мальчишеский голос.
- Ты чего так стоишь?
Миранда, молча и не поднимая глаз, осторожно поднялась с колен.
- Ты испугалась? — участливо продолжил тот же голос.
Ответом должно было быть что-то вроде “Мне подобает трепетать перед вашим величием, мой могущественный господин”, как учила наставница Арима. Однако Миранда все еще продолжала хранить молчание, не понимая, что хочет от нее этот чужак.
- Хочешь, поиграем в машинки? — предложил княжич, и тут уже Миранда недоверчиво воззрилась на собеседника.
Перед принцессой стоял довольно рослый, худенький мальчик с темными вихрами и большими зелеными глазами, в которых светилось какое-то неутолимое любопытство. На вид он казался едва ли одним-двумя годами старше ее самой. Одет он был совсем не так, как были наряжены те мальчишки, которых Миранда видела у себя на родине. Княжич же носил серую с серебром курточку, облегающие темные штаны и кожаные шнурованные сапожки. На нем не было никаких украшений, не считая зеленой гербовой нашивки на рукаве.
Ну конечно, какая же она недогадливая! Из-за простоты костюма и открытого, улыбающегося, а вовсе не надменного лица, этот шустрый паренек никак не мог быть княжичем, и Миранда приободрилась. Конечно, любой мужчина выше женщины по праву рождения, но она все-таки лишняя принцесса, а принцессы выше простолюдинов.
- А скоро придет княжич? — выдохнула она.
- Ты умеешь говорить! — засмеялся мальчик. — Я уж думал, ты со страху голос потеряла.
- Ничего я не испугалась, — возразила Миранда. — Просто в моей стране такие правила этикета.
- Стоять на карачках вместо того, чтобы поздороваться? — вовсю развеселился ее собеседник.
- Я ожидала, что войдет княжич, а не ты, — ответила принцесса.
Мальчишка немного помедлил, прежде чем ответить, и озарив лицо широкой улыбкой, поведал:
- А я тебя обрадую, он и не придет. Давай пока познакомимся, меня Рэй зовут, а тебя?
- Миранда, — представилась девочка и неловко уставилась на протянутую ей руку. Что нужно делать? Поцеловать ее? Припасть к ней лбом?
- У нас принято делать так, — он легонько коснулся ее пальцев, — давай руку.
Ощущая его осторожное теплое пожатие, Миранда снова растерялась. Это было совершенно не похоже на привычное поведение мальчишек. Кто же тогда Рэй? Положим, он не княжич, но слуга или раб не будут так себя вести!
- Кто ты? — спросила она, выдернув свою руку, чтобы не показать, насколько ей приятен этот контакт.
- Я тут… живу, — уклончиво ответил мальчишка. — Ну что, давай, я покажу тебе игрушки!
Рэй принялся развлекать свою гостью, радуясь, как блестят ее глаза. Девочка, хоть и была принцессой, похоже, толком не видела игрушек, особенно заводных. Она азартно рассматривала и трогала все, пытаясь постигнуть, какие устройства внутри заставляют игрушки звучать, крутиться или выделывать иные чудеса. Потом они немного поиграли в охоту на птиц, швыряя тоненькие иглы в доску с изображением пернатых, причем поначалу Миранда привычно мазала — ведь при игре с мужчиной нужно обязательно поддаваться, чтобы не ущемлять самолюбие господина. На это Рэй ответил такими глупыми промахами, что девочку разобрал азарт: она словно раскрепостилась и забыла, как положено вести себя с мальчиком. Игра закипела по-настоящему, и Миранда уступила пареньку всего на три очка.
- Вот это да, Мира! — обрадовался Рэй. — Да у тебя здорово получается. Хочешь поесть или погулять пойдем?
Миранда сникла, но тут же встрепенулась. Это же Рэй, может, не нужно будет изображать из себя рабыню?
- А ты… умеешь сам есть? — на всякий случай уточнила она.
Рэй снова расхохотался. Миранду всякий раз приводило в замешательство его веселье, ведь она говорит совершенно не смешные вещи. Не будь смех таким добродушным и заразительным, принцесса обиделась бы.
- Конечно, умею, — уверенно сказал он. — Но раз ты не восторге, то пойдем лучше гулять, только вот одежда твоя…
Мальчишка скорчил рожицу.
- Что с моей одеждой? — девочка бросила быстрый взгляд на свой кружевной топ и длинную розовую юбку, накидку она уже сбросила — чтоб не мешала бросать дротики.
- Она такая неудобная! Пойдем, я тебе что-нибудь дам, — он взял ее за руку и потащил к дверце шкафа, на поверку оказавшейся входом в гардеробную.
- Зачем мне? — удивилась Миранда, пока он рылся в вещах, бормоча что-то вроде “ага… где ж они… ага, нет… ага”.
- Вот! — он сунул ей в руки темно-синюю ткань. — Давай переодевайся, и мы пойдем в парк, там столько всего интересного, а лазить там в твоей юбке и туфлях… порвешь еще, или запачкаешь, от твоей воспиталки достанется.
- Но если меня увидят в мужской одежде, — девочка нерешительно вертела в руках узкие штаны.
- Это не мужская, это вещи моей сестры, — вытаращил глаза Рэй. — У вас там что, нельзя девочкам надевать штаны, как в пещерные времена?
- Можно, но не такие… — Миранда не решалась раздеться, хотя и знала, что старших девочек учили искусству разоблачаться перед мужчиной.
- Ну, давай же, — Рэй кивнул головой, и принцесса начала стаскивать с себя топик. — Э-эй, да вон же ширма, ты что! — покраснел он и отвернулся.
Озадаченная Миранда шмыгнула за ширму, где оказалось зеркало в полный рост. Поведение Рэя не лезло ни в какие рамки. Привычные ей мальчишки только рады были подглядеть за переодеванием девочек, причем жаловаться на них было бесполезно. “Это мужская природа, — говорила наставница Арима с какой-то непонятной гордостью. — А вам грех жаловаться! Вы должны испытывать удовольствие, поскольку ваше природное предназначение — быть усладой для мужского глаза!”
Миранда с удивлением рассматривала на себя в зеркало: там отражался забавный мальчик… то есть, конечно, девочка: обтягивающие штаны, приталенная курточка и рубашка были скроены явно не на парня. Красно-коричневые высокие шнурованные сапожки ладно и изящно облегали ногу, и принцесса готова была биться об заклад, что сейчас она выглядит не менее “женственно”, чем в шелковой юбке. Просто… по-другому.
- Отлично, — хлопнул ее по плечу Рэй. — Только вот еще, как же ты берет надела? Свалится же! Сейчас, постой...
Его руки аккуратно коснулись волос девочки, когда парнишка поправлял некрепко сидящий берет, и неожиданно Миранде стало неловко. Движение было приятным и неуловимо ласковым. Так ее еще никто не касался. Рабыни, расчесывая и убирая пряди в замысловатые прически, могли неосторожно дернуть, наставница Арима даже в редкие случаи похвалы так сильно проводила ладонью по голове, словно и не поглаживала вовсе, а хотела выдрать волосы.
Закончив превращение Миранды в нормальную девочку Зеленых земель, Рэй просиял и за руку потащил ее в удивительное приключение.
Во-первых, они спустились в сад не через лестницу, а через балкон, на крышу, а потом по пожарной лестнице вниз. Не то чтобы это был самый короткий и простой путь, но какому же ребенку не хочется забраться на крышу, а может быть, Рэю хотелось впечатлить гостью. У Миранды дух захватывало и от необычности маршрута, и от того, как одобрительно глядел на нее княжич, поскольку она нисколечко не боялась. Высота казалась лишней принцессе куда менее страшной, чем порядки в родной Империи.
Во-вторых, тот уголок парка оказался совершенно диким, без посыпанных белым песком или гравием рукотворных дорожек, ажурных скамеек и вазонов с цветами.
- А теперь посмотри вверх, — прошептал Рэй, подводя ее к огромному старому дереву.
Миранда ахнула: наверху, в листве, притаился самый настоящий домик!
- Это твой?... — она широко открыла рот и таращилась на Рэя, как на божество. Да-да, она бы рассердилась, если бы ей кто-то сказал, что она смотрит настолько восхищенно на мальчика. Но Рэй в ее глазах не был мальчиком. Он был… другом.
- Хочешь, и твой тоже, — ответил мальчуган, лишь смутно догадываясь, что творится в душе золотианки. Этот домик был выстроен еще для его отца и с тех пор не претерпел больших изменений — разве что была заменена пару раз подгнившая ступенька да подкрашены оконные рамы. Там когда-то хозяйничали старшие братья и сестры Рэя, он же родился сильно позже остальных, и теперь, когда все уже стали взрослыми, домик перешел в безраздельное владение младшего княжича.
Миранда замерла, чувствуя, как ее горло совсем пересохло от волнения. Она даже не смогла вымолвить “Хочу”, и только несколько раз кивнула с усердием игрушечного болванчика.
- Тогда пойдем, посмотришь!
Рэй пропустил Миранду вперед, и она забралась на ступеньки, ведущие к двери удивительного домика. Девочка нерешительно распахнула ее и застыла на пороге.
- Ну заходи же, — подбодрил девочку Рэй. — Нравится?
Взору принцессы открылась светлая маленькая комната. В углу валялся широкий тюфяк, в другом — небольшая переносная жаровня, сделанная так, чтобы из нее не вылетали искры. На столике лежало несколько книг, бумага, кисти и карандаши, на полке громоздились какие-то кости, монетки, камни…
- Это словно пещера с сокровищами, — отозвалась восхищенная Миранда.
- Ага, хочешь, я тебе все покажу? Но сначала… — Рэй взял со столика горстку конфет и протянул ей. — Угощайся!
Миранда с удивлением воззрилась на ворох ярких фантиков, не спеша брать лакомство. Это что, все ей? Столько?
- Но это же мужская еда, — девочка сглотнула слюну.
- У вас что, мужчины самое вкусное себе прячут? — с какой-то ноткой презрения удивился Рэй.
- Нет, просто… — Миранда так и впилась взглядом в призывно манящую обертку, обещающую вкус шоколада с вафлями...
Рэй почти насильно впихнул ей конфеты в руки, взял еще себе и решительно развернул фантик большой шоколадной конфеты.
- Кусай, — скомандовал он, видя, что девочка медлит.
Команда была привычней, чем просьба, и маленькая принцесса послушно откусила половинку, ощутив непривычно сладкий вкус шоколада и пралине с орехами. Рэй сунул оставшийся кусочек себе в рот.
Когда большая часть конфет была съедена, Миранда застенчиво пояснила:
- У нас девочкам разрешено есть сладости только раз в неделю, потому что иначе испортишь фигуру.
- Фигуру?
- Растолстеешь.
Рэй недоверчиво посмотрел на худенькие руки и ноги своей новой подружки.
- По-моему, тебе это не грозит.
- Ты ничего не понимаешь, тех, кто растолстел, никто не возьмет замуж… — принцесса осеклась, поскольку ей в голову пришла неожиданная мысль.
А хочет ли она вообще замуж?
Что она вообще об этом знает?
Рэй воспринял ее молчание как страх и весело ответил:
- Ну если ты растолстеешь от моих конфет, тогда я на тебе и женюсь, не бойся!
Миранда не ответила ему, и парнишка, чтобы сменить разговор, принялся звать ее вниз.
Он показал ей свои секреты — два птичьих гнезда с крошечными, в крапинку, яичками, маленькую полянку с костровищем и научил пускать в ручье кораблики на скорость. Эту идиллию неожиданно прервал высокий голос слуги:
- Ваше высо-очество, вас там не докличутся… Извольте на ужин явиться!
Рэй увидел, как Миранда побледнела и замерла, точно игрушка, у которой кончился завод. Ее расширенные глаза смотрели на него с непонятной смесью восхищения и осуждения.

Глава 4. Колыбельная для принцессы.

- Ты меня обманул! — прошептала Миранда, когда они плелись за слугой во дворец.
- Ну, прости, — повинился Рэй. — Ты была такая напуганная, вся сжавшаяся, точно нашкодившая собака, и я решил, что ты будешь меня бояться, если я скажу, что я и есть княжич. Ведь ты правда бы не стала играть и веселиться со мной?
Миранда молчала. Она корила себя за легковерность.
- Ты ведь не сердишься на меня, Мира?
Миранда снова ничего не ответила. На мальчиков нельзя сердиться. Девочкам вообще нельзя сердиться. Миранда довольно часто ощущала себя не такой, как все — из-за своей вспыльчивости, и это было мучительно. Но при этом принцесса поймала себя на мысли, что Рэй, в общем-то, был прав, когда скрыл от нее свой статус: она действительно не смогла бы ему довериться, как сейчас.
Ужин был еще одним потрясением для Миранды: дети ели отдельно от взрослых, но при этом мальчики не требовали от девочек подносить им еду и развлекать их. Разве что пара лакеев меняли грязные тарелки на чистые и ставили на стол новое блюдо. Еда не делилась по полу, и Миранда с удивлением обнаружила, что девочки тоже могут просить добавки, и при этом они вовсе не выглядели толстыми. Наевшаяся, уставшая от впечатлений Миранда была препровождена к себе в комнату, а Рэй — в свою спальню.
“Завтра я ее по кровати прыгать научу… — мечтал Рэй, ворочаясь и обхватывая пышную подушку. — Об заклад готов побиться, что она никогда-никогда не прыгала по кровати!”
Княгиня, днем занятая государственными делами, всегда обходила спальни младших детей перед сном. Рэй с нетерпением ждал этого часа. Это было время, когда он делился впечатлениями дня и поверял матери свои секреты, а порой спрашивал совета, как поступить.
- Мама, — Рэй прижался к ее ласковой руке. — Мам, эта девочка…
- Да, милый? — княгиня с ласковой улыбкой смотрела на сына.
- Она рассказывала такие ужасные вещи!
И Рэй взахлеб принялся пересказывать услышанное им от Миранды, с надеждой поднимая зеленые, как у отца, глаза на мать.
- Ты молодец, мой мальчик, — ответила она, выслушав его сбивчивый рассказ. — Обращайся с ней поласковей, только учти, что ей поначалу это будет непривычно, страшно, даже обидно…
- Обидно? — переспросил ничего не понимающий сын.
- Именно так. Представь себе, она выросла в другом мире, где на черное принято говорить “белое”. Там, где следует сказать “насилие” или “унижение”, они говорят “забота”, “мужское внимание”, даже “любовь”. Когда ребенку с малых лет запрещают быть тем, кто он есть, из них вырастают… калеки. Помнишь, ты слышал рассказ о том, как раньше существовали цирки уродов, и их хозяева специально скупали детей у нищенок, ломали им руки, ноги, повреждали спины? Так и строй Золотой империи калечит и ломает, только не тела, а души.
- Миранда не такая… — взволнованно произнес Рэй.
- Ей придется нелегко, — вздохнула княгиня. — Сынок, только пожалуйста, не говори девочке о том, что имперские порядки губительны для нее. Миранда родилась с обостренным чувством справедливости, ей будет в тысячу раз труднее там жить, если она будет об этом думать.
- Она не будет там жить, — решительно произнес Рэй. — Когда я вырасту, я на ней женюсь и увезу ее оттуда.
Княгиня тихонько улыбнулась и прижала к себе сына.
- Да, я знаю, что ты у меня по характеру — настоящий защитник всех обиженных. Но Рэй, сынок, нельзя жениться только потому, что тебе кого-то жалко. Для совместной жизни нужно чувство и родство характеров… Подумай об этом, пожалуйста.
- Ладно, мам, — кивнул Рэй. — А можно… я хотел тебя вот о чем попросить… Чтоб ты сходила к Миранде, если она не спит, и спела ей колыбельную, как ты пела всем нам в детстве?
- Хорошо, Рэй, я схожу к ней, — согласилась княгиня. Она ласково поцеловала сына в вихрастую макушку и вышла из его спальни. Ее радовало и одновременно печалило, что у сына такое чуткое сердце.
Когда женщина зашла к Миранде, то обнаружила принцессу у окна. Девочка сидела с видом застигнутой на месте преступления, сжимая в руках книгу и, кажется, готовилась быть казненной сию секунду.
“Боги, какая же она запуганная”, — подумала княгиня с жалостью, а вслух сказала:
- Почему ты не зажигаешь света, дитя мое?
Миранда не ответила, и княгиня повернула выключатель. Спальня озарилась мягким светом ламп.
- Еще здесь лампа, чтобы было удобно читать, — княгиня включила светильник с зеленым абажуром на столике, за которым сжалась испуганная Миранда. — Что ты читаешь, дитя мое?
Миранда несмело положила книгу на стол. Ласковый голос княгини, совсем непохожий на требовательный тон наставниц, сбивал ее с толку, но заговорить она еще не решалась. Мать Рэя взглянула на обложку и едва сдержала улыбку: это был учебник “Окружающий мир” для младших классов. Что же делают с девочками в Империи, если они готовы тайком ночью читать учебник?
- Это Рэй тебе дал, да? — продолжила княгиня и не ошиблась: имя ее сына приободрило маленькую гостью, и та наконец осмелилась поднять глаза. — Я его мама.
Внешность правительницы Зеленых земель поразила Миранду: и пусть в Золотой империи ее сочли бы старой и непривлекательной, но девочке она показалось безумно красивой. Это была женщина лет сорока — сорока пяти, среднего роста, с немного полноватой фигурой от рождения шестерых детей и с царственной осанкой. Ее умные серые глаза смотрели на мир внимательно и ласково, в углах глаз виднелись лучики морщинок, выдающие улыбчивый нрав их обладательницы, а ее русые волосы были собраны в затейливую косу, лежащую на голове, словно диадема.
- Нет, я нашла ее здесь, — прошептала Миранда.
Княгиня, шурша домашним платьем, присела за столик рядом. Стул, конечно, был ей низковат.
- О чем ты читала в этой книжке? — спросила она, пододвинув учебник к девочке. — Покажи, пожалуйста.
Миранда перелистала страницы. Взгляду княгини предстала картинка хлебного завода, где в огромном цеху на конвейер подавались пышные, свежие булки.
- И как, тебе понравилось? — княгиня снова говорила серьезно, хотя ей так и хотелось улыбнуться. Ее позабавило, что из стопки книг девочка выбрала именно эту, чудом затесавшуюся между сборниками сказок и стихов.
- Я не все слова понимаю, — созналась Миранда, еще более осмелев. Ей уже стало ясно, что мама Рэя не будет ее наказывать за недостаточно женственное поведение. И своего сына тоже не будет.
- Какое слово ты не поняла? — спросила княгиня, уже позволяя себе тихонько улыбнуться.
- Вот, — Миранда показала пальцем на жирный черный заголовок. Княгиня прищурилась и прочла: “Промышленное производство”.
Она все же не сдержала своего порыва рассмеяться, но Миранду не испугал ее смех — уж очень он был похож на то, как это делал Рэй. Если бы княгиня не представилась маленькой принцессе, та догадалась бы сейчас, кто это, по манере смеяться.
- Ты уж прости, что я смеюсь, — сказала женщина, — но представь себе, моя дочка Лара, сестра Рэя, когда была в твоем возрасте, вечно пыталась избежать учить эти главы, объясняя, что это слишком скучно для девочек! Посмотрела бы она на тебя сейчас!
Княгиня объяснила Миранде, что такое промышленность и еще несколько непонятных слов, а затем рассказала немного о том, как устроено производство в княжестве. Оказывается, еще дедушка Рэя распорядился построить первые заводы и за счет государственной казны обучить работников из числа малообеспеченных горожан. Теперь у них есть заводы и фабрики, на которых пекут хлеб, делают из молока сыры и творог, шьют одежду и выпускают игрушки.
Принцесса никогда еще не слушала так зачарованно. Ни одна из волшебных сказок, которые рассказывали наставницы, когда маленькие девочки только учатся читать и писать, не могла сравниться в ее воображении с этой завораживающей речью княгини. Подумать только, это существует на самом деле, где-то совсем рядом! Это сделали люди!
Княгиня ласково, не прерывая рассказа, выключила свет, оставив лишь слабенький ночник, уложила бедную девочку в кровать и подоткнула ей одеяло.
- Засыпай, малышка, — сказала она нежно, словно обращалась к собственной дочери, — а завтра Рэй покажет тебе наш город…
- Завтра… — с надеждой прошептала маленькая золотианка, чувствуя, как ее неудержимо клонит ко сну.