Минтака. Закатный рассвет. Мила Гейбатова

ГЛАВА 1.

Мать назвала меня Лолой, что означало тюльпан или весенний цветок, в надежде на лучшую жизнь для своей дочери. Но какая может быть лучшая жизнь у ребенка, родившегося в семье бывших повстанцев, дерзнувших бросить вызов системе? Правильно, никакой.
В наших трущобах мы выживали, как могли, пока в элитных районах люди предавались беззаботным радостям. Нет, нас никто особо не обижал, не гнобил, как бывало раньше, но и не замечал. Власти республики попросту игнорировали нас, будто бы нас вовсе не существовало. Действительно, какая-то несчастная горстка из тысячи человек, учитывая, какую мощь представляла собой республика, все равно, что десяток людей.
Но если высокопоставленные марионетки республики предпочитали делать вид, что нас нет вовсе, то их хозяева, истинная власть, и именно те, против кого в сущности и сражались мои родители и их единомышленники, всегда следили за каждым из нас, в особенности за детьми. А все потому, что лишь среди нас могли обнаружиться дарования со сверхъестественными способностями. Ведь только в тела детей повстанцев никогда не вводили ни единого чипа, потому что не хотели попусту тратить деньги. Остальные же были напичканы различной электроникой чуть ли не с самого рождения – одни из них были лечебными, иные могли добавить телу физической силы и ума. Теперь людям не было нужды особо напрягаться, чтобы получить что-то, нужно было лишь обладать средствами или оказать услугу республике. А уж республика всегда заботилась о своих согражданах, не сомневайтесь.
Так обстояло дело в городе, но не здесь, где мне выпала честь родиться. Совсем малышкой я, помнится, смотрела на далекие высокие дома с восторгом. Думала, что там живут прекрасные принцессы нового времени, а отважные юные принцы штурмуют высокие стальные башни, чтобы добиться расположения их сердец. Да, признаюсь, почитать всякие ерундовые детские сказочки на ночь я любила, что и давало волю моей неуемной фантазии. Иногда, когда мы с матерью подходили слишком близко к границе наших трущоб, я могла видеть всех этих беззаботных наряженных людей и мечтала, что мы тоже когда-нибудь окажемся среди них. Когда в возрасте четырех лет я с детской наивной и открытой душей рассказала об этом матери, она строго посмотрела на меня и отшлепала со всей силы.
- Никогда не смей больше повторять подобные речи вслух, особенно при отце! Ты хорошо меня поняла?
Я лишь обиженно кивнула сквозь всхлипы, абсолютно не понимая, чем заслужила такое обращение.
- Мы с отцом не для того прожили свои жизни и завели тебя, чтобы потом отдать тебя этим, - добавила мать с ненавистью плюнув в сторону города.
Сильнее чем тогда меня больше никогда не наказывали, но и я более не делилась своими мыслями и мечтами с кем бы то ни было. Не знаю, возможно, расскажи мне мать спокойно обо всем тогда, сразу, у нас сложились бы более доверительные отношения, но объяснения ее странной реакции я получила значительно позже от отца.
- Лола, присядь, пожалуйста. Ты уже достаточно взрослая и должна знать кое-что важное из нашей с матерью прошлой жизни. Хотя она и считает, что тебе говорить об этом рано, но я не согласен.
- Да, папа, я внимательно слушаю.
- Я вижу с каким живым любопытством ты смотришь в сторону города, когда думаешь, что никто тебя не замечает.
- Я, нет, что ты!
- Ничего страшного в этом нет, успокойся, девочка. Твой интерес вполне естественен. А совсем скоро ты станешь достаточно взрослой для обучения, и будешь каждый день ходить на занятия. А наша местная школа будто бы в усмешку над всеми нами стоит как раз на границе с городом. Так что чтобы тебя предупредить и предостеречь от необдуманных поступков, которые иногда посещают юные глупые головы, я должен рассказать тебе о том, как на самом деле обстоят дела на Минтаке, и как все было раньше.
Я вся тут же превратилась в слух. Мы с другими детьми на улице не раз слышали туманные намеки взрослых о том, что город — это зло, там грязь и ложь, и вообще, мол, благодарите судьбу за то, что родились по эту сторону границы. Но объяснять нам более понятно никто никогда не решался, всегда кормили нас фразами вроде «вырастите сами во всем разберетесь» или попросту «малы еще, чтобы такие вещи знать». И вот неужели сейчас я наконец-то услышу, почему же повезло именно нам, трущобским детям, а не городским. Хотя регулярно не доедая и снашивая всю одежду до дыр, мне с трудом верилось в собственное везение, особенно глядя на чистеньких, одетых словно с иголочки и явно питающихся не в пример лучше нашего детей по ту сторону границы.
- Когда-то, дочь, жизнь на Минтаке была совершенно иной. Тебе бы она, возможно, показалась унылой и однообразной, к тому же лишенной всех этих компьютеризированных и электронных штук, но она была счастливой. Да, да! Не улыбайся так! Я знаю, что говорю. Твой прапрадед прожил очень долгую жизнь для простого человека и успел рассказать своим детям, а потом и внукам с правнуками, как все было до прихода из космоса к нам великой десятки. Вам в школе такого не расскажут, сейчас опасно вести речи о том, что раньше было лучше. Но в нашем доме нет ни одного дрона, и ты еще не в том возрасте, чтобы следить пристально за наше семьей, так что лучшего момента не сыскать для рассказа о прошлом.
Когда-то люди на Минтаке были простым отсталым народом, занимающимся в основном земледелием, животноводством да рыбной ловлей. У нас были простые дома, многие из них сохранились и до сих пор. Ты, собственно, живешь в одном из таких древних первых жилищ. Ни о каком прогрессе люди слыхом не слыхивали, жили в полном единении и гармонии с природой, и заметь, она им отвечала тем же. И никакой стены, за которую нам теперь нет хода, тоже и в помине не было. Все просторы были открыты и доступны всем и каждому.
Но однажды на нашу славную маленькую планету приземлились огромные железные машины – космические корабли, как любезно сообщили позже их владельцы. Всего иноземных пришельцев было десять – пятеро мужчин и столько же женщин. Они были выше самого высокого жителя Минтаки и гораздо красивей. Мужчины были мускулисты и статны, а женщины стройны и грациозны. Мой прадед был совсем еще мальчишкой на тот момент, но он запомнил этих десятерых очень хорошо, их яркая внешность словно бы впечаталась в его сознание. Все они были в облегающих костюмах темно-алого переливающегося цвета из неизвестного материала, с темными волосами, заплетенными в длинные косы у женщин и коротко обстриженными у мужчин, и черными как ночь глазами. Перед смертью прадед говорил, что эта таинственная десятка так и не постарела ни на один день за столько лет, а значит, они вовсе и не люди должно быть. Так ли это на самом деле, я не берусь судить, но одно могу сказать точно – проблем с головой у прадеда никогда не наблюдалось. Даже когда ему стали отказывать всегда бывшие сильными ноги, ясности ума и уникальной памяти он так и не растратил. Да ты и сама не раз видела, как прекрасно выглядит великолепная десятка, как их любезно велят называть власти республики.
- Ах! Неужели это именно они высадились на нашу планету, папа? – захлопала я от удивления своими зелеными глазами. – Я всегда думала, что это были их бабушки и дедушки, или даже прабабушки и прадедушки. Но сколько же им должно быть тогда лет? Ведь люди так долго не живут.
- Не живут, - с легкостью согласился отец, - да ведь людьми-то их мы же и назвали для собственного удобства.
- А кто же они тогда, папа?
- Да кто их знает, этих пришельцев. Не забывай, они же прилетели к нам с другой планеты. При них всегда было много всякой непонятной мудреной техники, которой никогда не было у нас на Минтаке. Собственно, с помощью своих электронных диковинок они и завоевали доверие и любовь нашего народа. Нет, по началу, конечно, все опасались их, те, кто посмелей, называли их демонами и пытались даже прогнать пришельцев восвояси. Должно быть великолепная десятка тогда изрядно повеселилась, - хмыкнул отец. – Народ Минтаки ведь никогда не воевал, нам попросту не с кем было что-либо делить. У всех одна и та же плодородная земля, один и тот же скот. Да наш народ жил по сути одной большой дружной деревней, распростертой на много миль вокруг. Конфликты само собой периодически возникали, куда же без этого, но не до глобальных масштабов. У нас ведь даже понятия об оружии не было до прихода этих иноземцев, понимаешь?
Я рассеянно кивнула, живо представляя себе картинки из прошлого по рассказам отца.
- Так вот, о чем там я говорил, ага. Вот и представь, что кучка неотесанных простых мужиков с мотыгами и лопатами на перевес пошли уничтожать летающих железных демонов. Единственное, чем наш народ мог уморить их тогда – это рассмешить до смерти своим видом. Так практически и было в действительности. Семеро из них отнеслись с юмором к ситуации, но Деймос, Харон и Астрея были взбешены. Как рассказывал прадед, они хотели тут же уничтожить всех до единого и испепелить всю планету в наказание. Но их остановили и переубедили. Конечно, ведь тогда пришлось бы срочным образом искать другую планету, пригодную для жизни, да еще и с кучей доверчивых подопытных кроликов на ней. Так что пришельцы поступили хитрее. Они прикинулись напуганными, просили их не трогать и всячески старались показаться слабыми и беспомощными. Наши дураки напыжились, решили, что взяли дело под свой контроль, даже пытались указывать десятке, что они могут делать, а что нет. А те не спорили особо и по началу со всем соглашались, лишь мимоходом показывая диковинные электронные штуки, которые так облегчали им всем жизнь. Постепенно люди начали привыкать к новым соседям. Демонами их уже никто не называл, наоборот, они вызывали у всех сильнейшей любопытство и желание познакомиться поближе. И вот не прошло и года, а великолепная десятка уже полностью втерлась в доверие к нашему народу, подарила несколько универсальных приспособлений, значительно облегчающих занятия земледелием и как бы невзначай указывала, как лучше организовать нам свою жизнь. Первыми плодами такого науськивания стало то, что разобщенные ранее маленькие кучки селений стали перебираться все ближе и ближе друг к другу, равномерно окружая то место, которое облюбовали пришельцы для себя. То есть они оказались как бы в центре, а наш народ как послушные овцы собирался вокруг пастуха.
- Папа, так разве ж это плохо? За стеной ведь живут разные чудовища и земля там мало пригодна для жизни, а мы все тут пребываем в безопасности.
- Кто тебе сказал такую глупость? Какие еще к черту чудовища?
- Ну как же, на площади регулярно сообщают об этом по проектору, - я удивилась реакции отца.
- Ах да, чертов проектор, я его никогда не слушаю и тебе не советую! Эти красивые мелькающие картинки делают из людей идиотов. Мы уже разучились мыслить самостоятельно, только и можем, что рассуждать о том, что нам внушили и рассказали, как нужно жить. Но давай вернемся дальше к истории. Ты меня только больше не перебивай, хорошо? Я, когда закончу, тогда и задашь мне все интересующие тебя вопросы, но сдается мне, что когда ты услышишь всю правду от начала и до конца, твои вопросы сами собой испарятся.
Я кивнула и придвинулась ближе к отцу, чтобы ни за что не пропустить ни одного маленького словечка. Меня охватила огромная радость от того, что ко мне наконец отнеслись, как ко взрослой, и посвящают в свои великие тайны. Ради такого я готова была сделать, что угодно, а уж всего лишь помолчать было совсем легкой задачей для меня. Но тогда мне было не суждено дослушать всю историю до конца – пришла мать и устроила нам обоим грандиозный разнос.
- Вы о чем тут разговариваете? – начала она подозрительно, но спокойно.
- Я рассказываю нашей дочери важные вещи, дорогая. Знаю, ты против, но она уже достаточно взрослая, чтобы знать истинную историю своего народа.
- Какая к черту история, Эдгар? Ты рехнулся совсем что ли со своими книгами?
- Нет, - ответил отец совершенно невозмутимым тоном, - и я бы попросил тебя выбирать выражения. Как иначе мы можем вырастить достойного члена общества, если ей запудрят мозги учителя.
- Да чтобы вырастить дочь, нужно для начала остаться на свободе, дурья твоя башка! Ты совсем забыл какой сегодня день? На соседней улице производят инициацию вошедших в возраст одаренных детей, стражи снуют тут и там, дроны везде летают и вынюхивают кто, как живет, а ты тут как раз такие опасные разговоры решил вести! Молодец! Быть может сразу попросим зайти к нам домой да послушать, чему мы тут ребёнка учим? Как думаешь, им понравится?
Разъяренная мать в процессе разговора подошла вплотную к отцу и последние слова практически выплевывала ему в лицо злым шипящим голосом, потому что не могла позволить себе кричать.
- Э, да я не подумал как-то, забыл, - виновато заговорил папа. – Ты как всегда права, душечка, извини.
Дав нам обоим по подзатыльнику, меня мать отправила в свою комнату, а отца помогать ей на кухне. Я могла бы обидеться на чудовищно несправедливое наказание, ведь это не я же просила что-то рассказывать самой себе, но злости на поступок матери не было. Скорей досада на то, что она вернулась так быстро домой, и теперь неизвестно, когда меня посвятят в продолжение истории, если вообще посвятят.
Тем временем мне ничего больше не оставалось, как лежать на своей старенькой скрипучей кровати, глядеть на обшарпанный потолок и размышлять об услышанном. Как я ни старалась, но представить пришельцев жуткими злодеями у меня не получалось. Да, они поменяли сложившийся уклад жизни на Минтаке, да только вот разве к худшему? Получается раньше мы были совсем дикарями, незнакомыми с плюсами прогресса, который настолько упрощает нам всем жизнь. Тогда получается, что иноземцы действительно помогли нам, ничего не прося в замен, кроме приюта, конечно. Так почему же они получаются плохими? Ничего не понимаю. Теперь в голове все запуталось еще сильнее. Для меня, если честно, гораздо более интересным и волнительным оказался тот факт, что наша великолепная десятка и есть те самые первые пришельцы. Это ж сколько им тогда лет? Сто? Сто пятьдесят? А может, и все двести? Н-да, вот бы и мы могли столько жить и оставаться при этом такими же красивыми – совсем размечталась я. Хотя… Двести лет в трущобах это было бы скорее наказанием, чем наградой.
Интересно, а что происходит с детьми, которых забирают в город? Власти обставляют все дело так, что это великая честь, можно сказать, праздник для семьи. Еще бы, ведь ребенка поселят в красивом доме, дадут хорошую одежду, питание опять-таки организуют по высшему разряду. Одаренное сверхспособностями дитя будут обучать лучшие учителя республики, помимо стандартных наук обязательным для изучения является также контроль над своими способностями. Порой они могут быть опасными не только для окружающих, но и для себя. Собственно, именно этим республика и оправдывает свои действия – мол, мы не изверги, чтобы забирать ваших одаренных детей просто так, мы это дело ради вас же самих.
После того как ребенок вырастает и заканчивает свое обучение, ему предоставляются лучшие вакансии в высших органах правления республики. Со всех сторон не жизнь, а мечта. Так почему же тогда каждый раз так воют родители и дети, когда их забирают друг от друга? Наверное, потому что их разлучают навсегда. Во время обучения и взросления к ребенку не допускают родственников, оправдывая это правило тем, что так будет проще адаптироваться в новой среде. А вырастая, дети уже сами не стремятся посещать бывшие когда-то родными трущобы. Не знаю, почему так происходит. Я не могу себе представить, чтобы я вот так вот запросто забыла своих родителей, даже вечно ворчащую и недовольную мать.
Как-то раз, помнится, на центральной площади на проекторе показывали выпускников из трущоб, какие они молодцы, какие почетные места теперь занимают. Кто-то пытался поздравить их родителей с такими высокими достижениями, так вот каждый из них ответил, что это не их дети и их не с чем поздравлять. Вот так вот жестоко.
Я попыталась представить себя среди одаренных сверхспособностями детей, неужели в этом случае мои родители тоже посчитают, что меня для них больше не существует? Мне бы очень не хотелось этого. Да и покидать навсегда родные места в десять-двенадцать лет (именно в этом возрасте считается, что начинают проявляться наклонности к сверхспособностям) мне тоже совсем не хочется. Да, тут не весело порой, и ярких красок совсем нет, которые меня так привлекают в городе, но здесь мой дом, мои родные и друзья. Как же без них-то обходиться? Хотя сверхспособности иметь мне очень бы хотелось, конечно. Быть не как все – здорово, как ни крути! Особенно классно было бы обладай я сверхсилой и левитацией. Н-да… Круто… Я бы тогда смогла перелететь с родителями через стену, чтобы нас не разлучали, и защитить их от монстров, живущих снаружи. Правда, помнится, лишь один мальчик из всех одаренных детей имел наклонности к суперсиле, а летать так до сих пор никто не научился. Но всякое ведь может быть, правда?
Так за мечтами я не заметила, как уснула.
- Пиу. Пиу. Мое приветствие! Я дежурный дрон. Я должен осмотреть ваше жилище. Пиу. Пиу.
- Очень мило. Проходите или вернее залетайте, - ответил электронному гостю отец с кислой миной на лице.
Робот быстро облетел все помещения на первом этаже.
- Пиу. Пиу. Чисто. Дети есть? Пиу. Пиу.
- Вообще-то наша дочь еще маленькая, - сказала мать, недовольно поджав губы.
- Пиу. Пиу. Неважно. Новое правило. Мы должны просканировать всех детей в трущобах. Пиу. Пиу.
- Она сейчас в своей комнате, должно быть спит. Я пойду с вами.
- Пиу. Пиу. Это необязательно. Я справлюсь сам за минуту. Пиу. Пиу.
Отец все же прошел за роботом в мою спальню и, затаив дыхание, смотрел на действия электронного гостя. Спустя минуту тот действительно закончил свою проверку и молча полетел к двери на выход.
- Почему вы молчите? Скажите свой вердикт! – прокричал папа вдогонку.
Робот резко затормозил и начал медленно поворачиваться назад, как будто подзависнув, и не сразу вычислил, как следует реагировать на подобные вопросы.
- Пиу. Пиу. Все чисто. Я не выношу вердиктов. Пиу. Пиу, - наконец проговорил гость своим противным механическим голосом.
- Ну ребенок остается с нами, девочка не одаренная? Дурья твоя башка!
- Эдгар! – вскрикнула испуганно мать от папиных резких речей. Все-таки дроны являлись представителями власти как никак.
Но отец лишь раздраженно отмахнулся от жены, напряженно ожидая ответа от робота.
- Пиу. Пиу. Ребенок обычный. Инициации и забору не подлежит. Дурья твоя башка – объект не найден. Пиу. Пиу.
- Фух! А тоя уже испугался. Ну все, спасибо за визит, более мы вас не смеем задерживать.
И дрон еще раз завис на несколько секунд в воздухе, а потом резко вылетел в открытую дверь, откуда тут же взмыл наверх к группе своих собратьев.
- Какая муха тебя укусила так резко разговаривать с дроном? – тут же взъелась мать на отца.
- А что я по-твоему должен был сидеть и дрожать, не зная заберут ли нашего ребенка? Мало ли какие у них еще новые правила появились.
- Нет, но все же.
На что отец снова лишь раздраженно махнул рукой и вернулся на кухню. А мать даже немного растерялась от резкого ответа папы, все-таки в большинстве случаев, это она у нас в семье первый крикун и скандалист, а отец все же человек гораздо более спокойный.
Я же тем временем все также безмятежно спала на своей продавленной кровати. Ни спор родителей, ни вторжение дрона в мою спальню не смогло потревожить меня. А снился мне чудесный сон – будто бы я лечу как птица высоко-высоко над землей. Подо мной простираются бескрайние луга, цветочные поляны, величественные леса с быстрыми реками. А рядом со мной летит огромный орел.
- А где же город, где мой дом? – спрашиваю я у птицы.
Орел в ответ издает высокий гортанный звук и слегка поворачивает голову назад. А в голове у меня звучит: «там, там, там, за стеной».
Я оборачиваюсь и действительно вижу высоченную тёмно-зелёную стену, так напоминающую ту, что окружает республику. Неужели такая бандурина стоит по всему периметру!? И как только она не падает на нас.
Как же тут все-таки красиво, этого, сидя за стеной, не увидишь.
- А где же чудовища, которые здесь живут? – спрашиваю я у птицы, лишь сейчас вспомнив причину, по которой нас всех отгородили.
В ответ орел взмывает еще выше вверх и будто бы смеется над моим вопросом. А в моей голове снова звучит голос: «Посмотри, да, посмотри внимательней, разве ты видишь хоть одного монстра?».
Я напряженно всматриваюсь вниз, но кроме девственно прекрасной природы и непуганых животных не вижу ничего. Быть может, все чудовища спят? И выходят на охоту лишь ночью? Всякое может быть, но что-то внутри меня подсказывает, что монстры - да, живут за стеной, но совсем не по эту сторону от нее.
ГЛАВА 9.

Легкость. Я бы даже сказала воздушная невесомость. Так хорошо и свободно я не чувствовала себя, наверное, никогда еще в своей недолгой жизни. Ни за что бы не подумала, что смерть может принести такое внутреннее наслаждение и душевное облегчение. Ах, как прекрасно просто качаться в потоках теплого ветра, не думая ни о чем.
- Это не смерть. Твое время не пришло, не надейся, - раздался знакомый высокий голос в голове. – Это перерождение.
Перерождение? Что еще за перерождение? Да какая в целом разница, что угодно, лишь бы оставаться в этом блаженстве.
- Ты возвращаешься назад, - сказал снова голос, а перед глазами начал вырисовываться и образ моего таинственного собеседника. Ну конечно!
- Птица! Рада тебя видеть, очень. Давно ты не являлась в мои сны, я уж было начала думать, что ты плод моего воображения.
Разговаривать в этой чудесной невесомости было легко и здорово, мой голос зазвучал здесь более мелодично, чем в привычной жизни. Прямо слушала бы и слушала дальше. Эх.
- В некотором роде я и есть творение твоего воображения, но это не значит, что я не существую извне. Ты знаешь, куда тебе нужно идти. А сейчас посмотри вниз и возвращайся в свое тело. Твое время на исходе, еще немного и ты не сможешь найти путь назад и застрянешь навеки между мирами.
Я автоматически глянула вниз и ужаснулась. Неужели то, что лежит там является мною? Нет, я не хочу, я там была такой жалкой и слабой, а еще эта всепоглощающая боль. Нет. Я лучше останусь здесь, в милой воздушной невесомости, буду парить в легких потоках ветерка, да наслаждаться звуками тишины. В крайнем случае, всегда можно поболтать с этим огромным птеродактилем, свалившемся откуда-то на мою голову. Нет, решено, я остаюсь тут.
- Уверена? – только и спросила моя летающая собеседница.
- Абсолютно, - твердо кивнула я, ну или попыталась кивнуть, в этом интересном воздушном пространстве трудно понять, чем сейчас занято твое тело.
Птица лишь гаркнула что-то высоким голосом, а потом резко ударила меня прямо в лоб. Ничего себе клюв, таким можно и череп с легкостью проломить, подумалось мне напоследок.
Повторное пробуждение оказалось не таким приятным как первое. Никакой легкости и тем более уж тепла я не ощущала. Наоборот, было безумной холодно и сыро. Я рывком заставила себя сесть и лишь потом уже открыла глаза. Стало немного теплее. Надо полностью подняться, холод идет от пола. Ох. Удивительно, но я даже не пошатнулась. От адской боли в теле не осталось и следа, лишь в голове едва заметно пульсировало, напоминая о прошедших гастролях шумных барабанщиков. Я аккуратно пошевелила правой, а затем и левой рукой, затем такой же проверке подверглись и нижние конечности. Вроде все целое и вполне себе функционирует. Более того, по всему телу разливалось приятное ненавязчивое тепло, согревая и наполняя ощущением недюжинной силы и легкости каждую клеточку моего тела. Хм, классно. Я ощутила себя чуть ли не всесильной, до того эйфория заполнила меня. А движения, что за движения. Раньше я топала тяжело, как слон, сейчас же двигалась, словно легкая грациозная лань.
- Н-да, суперлань ты моя недоделанная, выглядишь ужасней некуда, - сказала я самой себе вслух, узрев всю красоту перед зеркалом.
Наряд мой покрылся всевозможными пятнами, волосы спутались, руки и ноги покрылись засохшими коричневыми пятнами, и в довершении всего на лбу прямо над переносицей краснела ощутимая вмятина, судя по всему след от клюва птички. Хм, я потерла лоб, спасибо, что хоть от боли излечили.
Тщательно умывшись, избавившись от следов крови на теле и кое-как причесавшись собственной пятерней, посмотрела снова критическим взглядом на себя в зеркало. Да, уже гораздо приличней, не хочется, по крайней мере, бежать с криками при виде меня, но неидеально. Но лучше все равно уже не будет.
Только я задумалась о том, сколько времени я валялась в этом дурацком туалете и стоит ли рисковать и звать отца, как резко погас свет. Тьфу, напугал меня. Я осторожно на ощупь пробралась к двери, ведущей из туалета – в коридоре тоже царила темнота. По спине пробежался неприятный холодок. Началось! Возникла почему-то единственная мысль у меня в голове. Но как следует порассуждать на тему о том, что же такое началось, мне не дали. Кто-то схватил меня за руку и закрыл мой рот, не давая произнести ни звука.
- Лола, не кричи, пожалуйста, это папа, - зашептал мне на ухо человек в темноте. – Во всех трущобах отключилось электричество, нам нужно срочно уходить отсюда, пока они не разобрались, в чем дело.
Я лишь коротко кивнула, не зная толком, видит ли меня отец в темноте. Наш путь побега лежал через все тот же ставший мне уже родным туалет. Оказывается, здесь имелось небольшое оконце, выходящее за пределы территории здания школы. А не заметила я его раньше, потому что кто-то заботливо заклеил стекло черной пленкой.
Я полезла первая. Отец собирался меня подсадить под попу, чтобы легче было забраться в отверстие, но я неожиданно легко подтянулась на руках и грациозно вылезла наружу, бесшумно спрыгнув на землю. Ух как! Не замечала за собой раньше такой ловкости, видимо, почаще стоит лежать в беспамятстве на полу, может, еще какие таланты раскроются.
- Пап, ну что ты там? – послала я мысленный вопрос отцу.
Со светом вырубились и все дроны, а на соглядатаев республики нашло что-то вроде ступора, как пояснил мне телепатически родитель, так что безмолвное общение было сейчас наиболее безопасным.
Оказывается, в здании произошел мощный выброс энергии, в результате которого вся электроника будто бы обезумела, дроны начали носиться по залу из стороны в сторону, музыка заела, лампочки стали мигать, а потом и вовсе все погасло.
- Я понял, что нужно срочно искать тебя и уходить, пока мистер Танен не догадался, кто же источник его вечерних бед.
Продолжил свой рассказ отец, пока мы бежали окольными путями к стене. Несмотря на энергетическое отключение района, ночь стояла звездная, и темно как в здании не было. На всякий случай мы старались передвигаться максимально близко к стенам, мало ли, может не все дроны и охрана отключилась.
- Больше всего меня удивило, что их люди тоже впали в ступор. Не знаю, возможно, все дело во вживленных в них чипах, - лился у меня в голове поток мыслей отца. Даже в такой ситуации он не изменял себе, а восторженно делился научными догадками. – Но мистер Танен остался в добром здравии и полной боевой активности, что является для нас сейчас основной проблемой. Я давно понял, что этот человек не тот, за кого себя выдает, его сила и полномочия явно гораздо больше. А теперь еще ты вывела из строя всю или большую часть его подмоги.
- В каком смысле я?
- В прямом. Выброс энергии произошел как раз из туалета, где ты находилась, даже моих скромных способностей хватило, чтобы определить это.
Я пыталась осознать сказанное отцом, как вдруг внезапно стало светло вокруг – включили свет по всему району. Отец громко выругался в непечатных выражениях.
- Я надеялся, что мы успеем добраться до стены, а теперь же эти сволочи наверняка включат повышенную защиту. И, Лола, никакой телепатии, они с легкостью смогут отследить нас по нашей мозговой деятельности. Две бегущие точки не так привлекают внимание, как две бегущие и излучающие энергию точки.
Я не спорила. С появлением света во мне нарастала паника, ушедшее было беспокойство, вернулось и мучало меня теперь, казалось, с удвоенной силой. Вскоре перед нами замаячили первые посты, охраняющие стену. Вокруг было по-прежнему тихо, даже слишком если честно. Мы сбавили темп и теперь тихо крались вперед, пытаясь угадать ход мыслей врага. То, что за нами должны были отправить погоню, я даже не сомневалась, но вот только что-то до сих пор не было понятно, откуда она явится, и это жутко напрягало и било по и без того натянутым нервам.
Мы подкрались к системе отключения сигнализации и электронных ловушек, призванных если не задержать нарушителей, то по крайней мере заставить их серьезно задуматься о своем следующем шаге. Раз, два и все отключено. Слишком просто и по-прежнему безлюдно. Мы обменялись встревоженными взглядами с отцом и пошли дальше. Еще дома, обговаривая все пути-выходы и варианты развития событий, было решено неукоснительно придерживаться плана, чтобы не происходило вокруг.
Вот и второй контрольно-пропускной пункт, и снова все чисто. Мои нервы натянулись до предела, хотелось завыть и закричать. Да где же вы все, уроды? Показались бы что ли уже. Неужели дожидаются момента, когда мы будем непосредственно у стены, чтобы пройти через нее нельзя будет отвлекаться. Одно радует – нет никакой необходимости залезать на это чудо строение гениальной инженерной мысли.
И когда до заветной потайной двери, ведущей в свободный неизведанный мир оставалось всего каких-нибудь пятнадцать шагов, над нами раздался голос мистера Танена.
- Эдгар и Лола Янберг, именем республики я настойчиво советую вам оставаться на своих местах. Могу вас уверить, никто и пальцем не посмеет тронуть два столь ценных экземпляра.
Я резко мотнула головой, как бы отгоняя от себя этот противный голос, и упрямо двинулась вперед.
- Лола, нет, - остановил меня за руку отец, - посмотри внимательно, если дернемся, нам крышка.
Я оглянулась вокруг – ничего, сделала два глубоких вдоха и постаралась взглянуть на пространство, призывая внутренние потаенные силы. Твою ж дивизию! Все вокруг было покрыто силовым полем. Воздух был пронизан тончайшими красными паутинками, которые словно лабиринт опутывали пространство. Единственное, где их не было, это маленький пятачок бетона, где стояли мы с отцом. Да уж, им и не нужно на нас нападать, при таком раскладе мы и сами никуда не денемся, нужно обладать нечеловеческой ловкостью вдобавок к серьезным акробатическим способностям, чтобы пройти сквозь это поле целыми и невредимыми.
- Вот молодцы мои, поле узрели, я не сомневался в вас, семейство Янберг, - продолжил невидимый мистер Танен прямо-таки елейным голосом. – Что ж вы так, мои дорогие, сбежать хотели, нехорошо это, ой, нехорошо. Я понимаю, в вашем милом райончике жизнь не сахарная, но зачем же сразу сбегать-то, а? Власти республики хорошо заботятся о своих наиболее одаренных детях. Ох, Эдгар, ну ты и плут, такие способности у дочки сумел скрыть, да еще и заставил их окончательно развиться в более позднем возрасте. Ты не переживай, Лола, твоего нерадивого родителя никто и пальцем не тронет. Он, конечно, поступил из рук вон плохо, да и внутренние ресурсы его нас мало интересуют, однако же педагогические навыки и ценнейший опыт в воспитании ребенка с суперсилой несомненно пригодятся республике.
Как будто мысли мои прочитал, гад. Ведь как раз сейчас думала о том, что они сделают с отцом.
- А ты, Лола, станешь звездой нашей академии для особенных деток, я ни секунды не сомневаюсь в этом. Ребята многое умеют, но вырубить целый район непроизвольным всплеском энергии пока что еще никому не удавалось, - продолжил между тем мистер Танен.
Интересно, эти красные лучи убивают сразу наповал или, допустим, лишь обжигают? Чтобы такое кинуть, чтобы проверить.
- Не надо портить свои вещи, лучи обжигают.
Услышанные слова ввели меня в ступор, разве я вслух это сказала?
- А вы читаете мысли, да, мистер Танен? Впечатляет, весьма. Почему же вы нас раньше не раскусили? – задал вопрос мой отец, осторожно беря меня за руку.
- Эдгар, ну кто же раскрывает все свои карты сразу? Согласитесь, это неразумно. Тем более, у моих способностей есть определенные ограничения.
- Что вы хотите от нас? К чему держать здесь, когда можно было просто схватить? – продолжил диалог папа, отпуская мою руку и слегка толкая ее ко мне.
«Держи свои мысли при себе!» - пронеслось у меня в голове.
Хм, если бы я еще знала, как это сделать. А что это у меня в руке? Там явно раньше ничего не было.
- Хороший вопрос, Эдгар. Не буду юлить, схватить вас обоих я пока не могу, все еще не все последствия устранены, да и не хочется мне вас травмировать, ведь я искренне надеюсь на ваше благоразумие.
- А с чего мы вдруг должны тебе верить, Танен? – прокричал отец, задрав вверх голову.
До меня начало доходить, что он всячески пытается заговорить этого козла и отвлечь от меня. Да уж, долго же ты, Лола, соображаешь, наверное, любой бы уже на твоем месте все понял.
Как можно незаметней я раскрыла бумажку в руке, пока отец продолжал вести пустой диалог, там было написано одно лишь слово – «Беги». Кхм, легко сказать, но трудно сделать. Я прекрасно помню, что уговор был в беспрекословном подчинении отцу, но сейчас его приказ меня конкретно озадачил. Все настолько плохо, что типа лучше умри, чем достанься врагу?
«Через пять минут они все будут здесь, решайся, Лола! Ты сможешь проскочить сквозь лучи, я знаю!» - снова пронеслось в моей голове.
- Так значит, ты уверяешь, что нас не подвергнут наказанию? Более того, мы с Лолой даже сможем видеться в рамках учебного процесса? – снова закричал отец в небо.
Ответ я уже не слушала, пыталась осознать, что именно должно у меня получиться по мнению родителя. Я вновь пристально взглянула в пространство вокруг – все то же силовое поле в виде паутины, а впереди заветная дверца. Что же такое я не замечаю вокруг? Так странно, именно сейчас страх отступил, я была абсолютно спокойна и хладнокровна.
Если приглядеться внимательней, то видно, что лучи движутся не хаотично, а по строго определенному порядку, и между ними даже бывают промежутки, куда вполне может поместиться кто-то достаточно худенький и миниатюрный вроде меня. Все-то прекрасно и замечательно, только вот навыков акробатики у меня по-прежнему нет, и никогда не было.
- Эдгар, у меня складывается такое впечатление, что ты зачем-то заговариваешь мне зубы. Мы разговариваем об одном и том же уже по второму кругу.
- Что вы, мистер Танен, ни в коем разе, - отец снова перешел на почтительный тон в разговоре. – Просто я сильно волнуюсь сейчас, вот мозг и отказывается адекватно воспринимать информацию.
Я несколько раз глубоко вздохнула и почувствовала, как по венам разливается приятное ощущение силы. Я смогу, я точно смогу. Пришло вдруг мне на ум.
- Янберг, я прекрасно осведомлен о способностях твоего мозга, так что нечего мне рассказывать сказки. Если ты все еще надеешься сбежать со своей драгоценной дочуркой, то брось уже фантазировать. Вы в ловушке, пройти сквозь нее практически невозможно, да и достойный конвой для вас уже на подходе, - процедил сквозь зубы мистер Танен.
«Сейчас!» - закричал у меня в голове отец.
Но я и сама уже знала, что пора. Я закрыла глаза и словно бы воспарила над собственным телом, и тут же начала движение сквозь опасный красный лабиринт. Я подлезала под лучи, перепрыгивала их, отгибалась то влево, то вправо, и все с непревзойденной легкостью и грацией. Вот сарафану моему поистине не повезло – ткань не смогла двигаться также быстро и каждое соприкосновение с лучом, оставляло новые дырки в ней. Но самым удивительным было мое зрение, оно словно бы разделилось надвое. Вот я смотрю четко перед собой, но в то же самое время вижу сверху, как поведут себя лучи в следующую секунду. Несмотря на кажущуюся близость двери, я сделала едва ли три шага по прямой, ведь двигаться приходилось зигзагами. Звук в моей голове выключился, и я не слышала, что происходит извне. Где-то глубоко внутри росло беспокойство за отца, но я не без усилий заставляла себя не отвлекаться на него – стоит потерять концентрацию, и я превращусь в просто Лолу, и тогда мне наступит крышка прямо на том месте, где я стою.
Фух. Жарко тут, однако. Если не зажарят, то запекут заживо. Ай! Я на секунду отвлеклась, и косой луч задел плечо.
Ничего, это все не смертельно. Сказала самой себе и пошла дальше. Но поздно, концентрация потеряна, и единственный мой шанс не зажариться заживо это включить скорость. И слух, зараза, вернулся, теперь я слышу, сзади та еще заварушка. Ох и не вовремя это все, совсем не вовремя.
- Лола Янберг, именем республики приказываю тебе остановиться! У нас твой отец, дальнейшее сопротивление бессмысленно, - раздался у меня над головой голос невидимого мистера Танена.
Какое еще сопротивление? Они там совсем что ли? Я бегу от них, а не нападаю. А отец… У меня защемило сердце, ноги непроизвольно дернулись назад, к нему на помощь, но усиленно вдолбленные инструкции по поводу того, что я должна уходить любой ценой при любом раскладе, одержали победу. Прости, папа, но ты сам настаивал на всем этом. Только бы они тебя не убили, а все остальное мы сможешь решить и преодолеть, позже.
И почти не видя ничего перед собой с пеленой из слез перед глазами я все также упрямо двигалась вперед. Еще шаг и еще, и еще один, и… Есть. Дверь, заветная дверь свободы. Даже странно, что они не отключили силовое поле и не погнались за мной вживую, тогда я даже не знаю, удалось бы мне хотя бы дотронуться до стены.
Стоило мне приблизиться вплотную к двери, как окружающее позади меня пространство будто бы закрыли плотной полупрозрачной ширмой – что-то из разряда видеть вижу, а вот слышать уже с трудом. Я оглянулась назад. Красное поле было все еще активно, мистер Танен теперь уже воплоти эмоционально размахивал руками и кричал что-то двум парням с какими-то мудреными приборчиками, рядом топтались военные, которые обычно охраняли участок стены в трущобах, один только отец выглядел вполне себе довольным жизнью.
- Пока, папа! Надеюсь, ты будешь впорядке, - сказала я.
- Не переживай, милая, они мне ничего серьезного не сделают, - раздался у меня в голове не то ответ отца, не то игра воображения.
А я тем временем шагнула наружу.
Глубокий вдох, и еще один. Вот он запах свободы. Я аккуратно прикрыла за собой ход и двинулась дальше. Так странно, с той стороны, кажется, что стена едва ли толще кирпича, когда же выходишь оттуда и оглядываешься назад, то оказывается, что прошел сквозь тоннель, приличного размера. Чудеса, да и только.
Почему же за мной никто не гонится? Может, я не туда пошла и оказалась в ловушке? Неужели они до сих пор не могут разблокировать поле. Да уж, додельники, думали, что умнее и хитрее всех, а сами же и попали в плен собственных современных технологий. Неужто сбой в подаче электроэнергии привел к такому хаосу, я-то раньше наивно полагала, что верные слуги республики неуязвимы, а оно вон как вышло – девчонке удалось сбежать прямо перед их глазами. Я довольно хмыкнула.
Ладно, девчонка, давай-ка шевели своими ножками да побыстрее, а то сейчас как выскочит из-за угла кто-нибудь, пока ты тут сама себя восхваляешь. И я ускорила шаг насколько хватало сил. Лучше бы побежать, конечно, но обожженная нога и рука нестерпимо болят, да и сил я немало потратила, проходя этот красный лабиринт. Тьфу, зараза. И как там у меня получалось ощущать себя супер неуязвимой девушкой? Сейчас я и сотую долю той эйфории не могу разбудить в себе.
А побег мой меж тем все больше усложнялся – вокруг обступили высокие деревья с густой листвой, плотно закрывающие пространство вокруг. Да уж, тут захочешь разглядеть гору, не получится при всем желании. Мозг соображал лихорадочно и пришел к единственному решению – что-то из разряда во сне я всегда двигалась с птицей прямо, значит, и сейчас идем строго прямо. Искренне надеюсь только на то, что путь в реальности окажется не таким долгим, как во сне. Помнится, мы с той грозной птицей преодолевали приличное расстояние, так и это при том, что там был полет, а на своих раненых двух я понятия не имею, сколько же придется идти.
Ненавижу лес! Ненавижу траву, зелень, листья, деревья! Ненавижу все вокруг!
Не знаю, сколько времени прошло, а пейзаж вокруг все такой же. Ай! Уже раз в двадцатый, наверное, споткнулась о что-то твердое под ногами, не видно ведь ни капельки, здесь ведь никто свет провел. Нет, нужно останавливаться на ночлег, в темноте я далеко не уйду, да и отдых нужен.
Я прислушалась. Звуков погони по-прежнему не было. Сдается мне, Танен был осведомлен лучше меня, что именно ожидает меня за стеной. Не удивлюсь, если он решил, что я тут и сама прекрасно загнусь, ни к чему, мол, тратить силы личного состава.
Нога болела теперь уже практически невыносимо, я тихонько скулила при каждом вынужденном шаге.
В рюкзаке нашелся фонарик и с помощью него удалось найти нашу домашнюю настойку от боли. О, счастье! Ты все-таки есть на этом на свете. При беглом осмотре окрестностей в узком луче света ночевать я решила на одном из деревьев. Ветви у них были достаточного размера, чтобы вместить мою миниатюрную тушку, стволы широкие и, что самое важное для меня, доступные для такого неопытного лазальщика как я. Удобным подобный вид ночлега вряд ли назовешь, да и безопасным тоже едва ли, но прыгающие тени внизу за травой пугали меня еще больше. Я помню, здесь должны водиться дикие животные, и то, что я до сих пор не наткнулась ни на одного из них, иначе чем удачей никак не назовешь. Так что лучше привяжу себя веревкой к дереву.
Сказано – сделано. Я приготовилась к тяжелой бессонной ночи в неудобной позе, но в итоге довольно быстро забылась беспокойным сном. Не иначе как нечеловеческая усталость и домашняя настойка подействовали.
Во сне мне приснился родной дом, да такой непривычно ухоженный и сияющий чистотой, будто бы и не мой вовсе. И захожу я, значит, внутрь, а там на кухне проходит какое-то празднество. А кухня сама длинная предлинная, с кучей незнакомых мне нарядных людей. Все едят, пьют, веселятся, а меня словно и не замечают. Я прохожу дальше, вижу во главе стола сидит почему-то Дейл, и вот он-то меня узнает. Встает, резко отодвигая стул, разговоры разом смолкают, и воцаряется давящая тишина. А потом он как начинает на меня кричать и показывать пальцем, что, мол, это я во всем виновата и срочно необходимо меня поймать. Я не успеваю даже спросить, в чем это таком я виновата, да и вообще, что здесь происходит, как гости все подрываются и облепляют меня со всех сторон, я пытаюсь вырваться, но поздно – я уже в плотном плену. Меня со всех сторон щипают, кусают, и так мокро становится почему-то. Мне не хватает воздуха, кажется, еще чуть-чуть и умру.
- Ааа! – просыпаюсь я наконец с диким криком.
Понадобилось, наверное, минут десять, чтобы я осознала, что весь этот кошмар произошел не по-настоящему, что я далеко от дома, и на самом деле меня никто не окружает, а мокрая я, потому что пошел дождь. Фух. Ну и приснится же гадость такая.
Я посмотрела на небо сквозь плотную листву деревьев – серые тучи кругом, солнца не видно. Но, по крайней мере, судя по тому, что вокруг посветлело, уже наступил следующий день, а, следовательно, можно идти дальше.
Практически безвольным кулем я свалилась с дерева. Ноги с поясницей затекли, а во всем теле появилась противная ломота. Да уж, надеюсь, мне больше никогда не придется ночевать на дереве, слишком уж это ужасная пытка. Да вдобавок еще и дождь дурацкий пошел, вымокла до нитки, хорошо хоть отец заботливо положил в рюкзак сменную одежду и дождевик, а то шла бы я дальше, как мокрая курица.
Переодевалась прямо на том же самом месте, куда и свалилась, все равно не перед кем тут стесняться. А дальше, наскоро перекусив, отправилась вперед, подбадривая саму себя уверениями в том, что этот густой лес обязательно сегодня закончится, и я увижу свою непосредственную цель. Погоню за мной так и не отправили, видимо, или мне везло пока что с ней не встречаться, в любом случае вокруг было тихо и спокойно. Несколько раз я пыталась разбудить в себе вчерашнюю эйфорию вкупе с суперсилами, но все впустую. То ли я неправильно что-то делала, то ли организму нужен полноценный отдых прежде, чем он сможет чудеса творить.
Не знаю, сколько прошло времени – я успела еще раз перекусить, несколько раз упасть, поскользнувшись на мокрой траве, в сотый раз поныть и посетовать на судьбу-злодейку, и только потом закончился лес. Да так резко оборвался, что я даже и не поняла сразу, что случилось.
Одна хорошая новость в моих невеселых приключениях все-таки была – направление пути я определенно выбрала правильно. Впереди виднелась гора, выглядящая в точности, как и в моих путешествиях-снах с большой птицей. Да вот только расстояние до нее было все еще приличным, за один световой день мне и здоровой не преодолеть столько, не говоря уж в таком плачевном состоянии, как сейчас. От бессилия и ярости на целый мир я поступила, как обыкновенная слабая растерянная девчонка – плюхнулась в траву и чисто по-детски разрыдалась. Я плакала, переживая и жалея отца, плакала, выплескивая обиду на Дейла, плакала, проклиная всех приспешников республики вместе взятых и каждого члена великолепной десятки по отдельности, ну и наконец, плакала, банально жалея себя.
На удивление, стало немножечко легче в эмоциональном плане. По крайней мере, желание сидеть и скулить пропало, появился боевой настрой продолжать путь во чтобы то ни стало. Лицо, конечно, наверняка сильно опухло, да и сама я с ног до головы представляла ту еще мокрую и грязную картину, но ничего не поделаешь. Да и какая вообще разница до того, как я сейчас выгляжу, не на свидание ведь собралась. Надеюсь, только эти повстанцы-ополченцы не примут меня неизвестно за кого, а пустят к себе на постой. Промелькнула у меня беспокойная мысль.
Весь следующий путь до наступления темноты разнообразием не отличался. Я все шла и шла, сменились лишь декорации – вместо густого непролазного леса, густой ковер высокой травы, и степь эта тянулась довольно далеко, насколько хватало глаз. Животные мне почему-то так ни разу и не попались на глаза, хотя я видела следы. Быть может, я была неизвестной опасностью в их глазах, кто знает, да только мне отчаянно хотелось встретить уже хоть кого-нибудь. Пару раз высоко в небе я заметила птиц и даже позвала их от отчаяния, попросила спуститься вниз поближе. Но естественно они меня проигнорировали, да и было бы странно, если бы пернатые вдруг прилетели, поняв мои вопли.
Солнце клонилось к закату, и я с нарастающим ужасом в груди, думала об очередном ночлеге на свежем воздухе. Несмотря на то, что дождь давно прекратился, полностью высохнуть и согреться мне так и не удалось. В итоге я чувствовала все признаки подступающей простуды – к ломоте в теле добавилась боль в голове, заложенный нос, полный соплей, и скребущее воспаленное горло. Не жизнь, а сказка прям! В который раз мне подумалось, что мистер Танен и рассчитывал на то, что я сама по себе загнусь за стеной, и пока что, к сожалению, все медленно, но верно к тому и шло.
Посреди травяного поля не было ни одного дерева, да и вообще ничего, кроме травы не было. Так что выбор ночлега был невелик – либо я ложусь на траву, либо ложусь на траву. Естественно, я предпочла лечь на траву. Каких-либо веток или палок вокруг тоже не наблюдалось к моему великому огорчению, а значит, с помощью костра согреться не удастся. Эх, и чего я только в лесу не запаслась топливом. Хотя, все равно же прошел дождь, и ни одного сухого сука мне бы найти не удалось. Так что делать нечего, будем согреваться лечебными настойками, благо папа, как чувствовал, что они мне понадобятся.
Лежать на голой земле, пусть и на внушительном слое травы, удовольствие, прямо скажу вам не из приятных. Мягкости и комфорта никаких, а сырость так и просачивается под кожу. Тепло от настоек выветрилось из тела быстрей, чем я успела заснуть, только и оставалось, что крутиться с боку на бок, в ожидании, когда же усталость победит в высшей степени некомфортные условия. Еще раз принимать домашние лекарства я не решилась – слишком уж они были крепкими и невкусными. Так и лежала, а вокруг меж тем опускалась темнота.
Тишина стояла абсолютная, такая, наверное, только и может быть, что на природе, вдали от людей. В городе все равно как-то не так, нет-нет, да и раздастся какой-нибудь звук. Но вдруг откуда-то донесся непонятный шорох, совершенно точно я не слышала подобное раньше. Я тут же насторожилась и подобралась, готовая бежать в любой момент. Вставать и обнаруживать себя раньше времени не стала, мало ли кто там прячется в траве, так что так и продолжала лежать, стараясь не шевелиться. А неизвестный источник звука все приближался и приближался, причем шел он, судя по всему прямо по направлению ко мне. Эх, а я так надеялась, что в таком обширном травяном поле животные ночью попросту обойдут меня, даже и не заметив, но не тут-то было.
Источник звука ускорился, я не успела как-либо среагировать, как на меня воззрились две круглые светящиеся точки, выглядывающие из-за высокой травы.