На память. Тея Лав

ГЛАВА ПЕРВАЯ
{Сейчас}

Обычно Лили и Шейн не засиживаются допоздна, так как я рано ложусь спать. Даже если мне утром никуда не нужно, что бывает крайне редко. Мои друзья довольно безжалостно подшучивают над моими ханжескими, по их словам, привычками, но, когда ты дружишь с людьми на протяжении нескольких лет, это вызывает лишь легкую улыбку или не менее острую колкость в ответ.
Но сегодня они задержались, и прямо сейчас Шейн кружит Лили по кухне, пока она наступает ему на ноги и заливается смехом.
— Лили, детка, сосредоточься, — бормочет Шейн, в очередной раз опускает Лили, придерживая ее за спину.
Я улыбаюсь, наблюдая за ними и стоя за длинным кухонным островом, который разделяет кухню на две зоны. Сделав очередной глоток красного вина, я чувствую на себе пристальный взгляд.
Грант сидит слева от нас на тахте за небольшим обеденным столом. Его голубая рубашка расстегнута на три пуговицы, светло-каштановые волосы слегка растрепаны и это придает ему небрежный вид, что не совсем в его стиле. В руках он держит колоду и карт и слегка постукивает ею о деревянную поверхность стола.
Сегодня Шейн и Грант готовили ужин, затем мы пару часов распивали вино и играли в карты.
— Интересно, что думают о нас твои соседи? — не глядя на меня, рассуждает Лили, взмахнув светлыми волосами.
Два широких панорамных окна возле стойки с мойкой открывают вид на соседский участок. Он весьма на далеком расстоянии, но думаю, то, что происходит на моей кухне, соседи могут видеть.
Я отвожу взгляд от Гранта.
— Сомневаюсь, что они вообще о вас думают. Они переехали еще на прошлой неделе.
Лили целует Шейна в щеку и подходит к стойке. На ее загорелой коже проступает румянец. Сдув прядь волос со лба, она с улыбкой смотрит на меня.
— Я правильно понимаю, дом выставлен на продажу? — тихо интересуется она.
— Пока не видела таблички, — пожимаю плечами я. — А что, хочешь уговорить Шейна стать моими соседями?
— Ни за что, — фыркает Лили. — Я обожаю наши посиделки, но их прелесть в том, что они не проходят каждый вечер.
— Твоя правда. — Я с улыбкой приподнимаю бокал вина. — Каждый вечер я не выдержу.
Лили смеется, а я стараюсь подавить зевок.
Уже через несколько минут мы с Грантом стоим на подъездной дорожке и наблюдаем, как скрывается за поворотом машина наших друзей.
— Идем. — Грант мягко подталкивает меня к дому.
Я не спрашиваю его, останется ли он сегодня. Понятно, что останется. И вообще мне пора перестать об этом спрашивать. Это кажется нелепым, учитывая то, что он сделал мне предложение. В последний раз, когда я задала этот вопрос: «Ты сегодня останешься?», на его лице появилось нескрываемое раздражение. И оно было вполне объяснимо.
Но если посмотреть немного с другой стороны: я имею права задать этот вопрос. Несмотря на то, что я согласилась выйти за него, мы живем раздельно. У него своя квартира в центре Остина.
Сняв одежду, я облачаюсь в короткую шелковую ночную рубашку. Пока Грант принимает душ, я расчесываю волосы, сидя перед трюмо в спальне.
Он появляется позади неожиданно. Я вздрагиваю и роняю щетку для волос на колени. Положив влажные после душа ладони мне на плечи, Грант наклоняется и улыбается, глядя на меня в отражении зеркала.
— О чем задумалась?
Я кладу щетку на трюмо и улыбаюсь его отражению.
— Ни о чем.
Грант целует меня в шею, и мне приходится склонить голову набок. Оттянув лямку, он позволяет ей соскользнуть с моего плеча. Я снова встречаюсь с его на этот раз горящими темными глазами.
— Идем в постель. — Его голос тихий и хриплый, но в нем проскальзывают нотки настойчивости, которые слишком мне знакомы.
Я разворачиваюсь к нему, и он запускает руку в мои волосы. Прикрыв веки, я позволяю своему будущему мужу отнести меня в постель.

***

— Боже, ты такая красивая. Тебе очень идет этот цвет. — Мама целует меня в обе щеки.
Уверена так и есть, ведь именно она мне посоветовала купить платье кремового цвета, которое сейчас на мне надето.
— Спасибо, мама. — Я беру ее под руку, и мы вместе продвигаемся вдоль оживленной улицы.
Сейчас май, и несмотря на утро, солнце палит безжалостно.
— Ох, дорогая, давай отойдем в тень. — Мама обмахивается своей шляпой, когда мы останавливаемся под тенью скатной крыши дорогого магазина. — Твоей коже не стоит злоупотреблять солнцем.
Я поднимаю солнцезащитные очки и осматриваюсь.
— Да, конечно.
Моя мама заботится о моей коже даже больше, чем я сама. С наступлением весны на моей переносице и плечах проступает небольшое количество веснушек. Это совсем незаметно, и я никогда не обращала на это внимания, но мама подарила мне несколько отбеливающих средств, что явно было намеком.
— Грант обещал, что вы придете к нам на ужин на этой неделе, — говорит мама, когда мы решаем пойти дальше.
Я снова водружаю на нос очки и взбиваю волосы.
— Когда он тебе это обещал? — удивленно интересуюсь я.
— Пару дней назад мы созванивались.
Мне нравится, что они ладят. Так, что даже созваниваются.
— Ну значит, мы придем.
Мы улыбаемся друг другу.
— Я так часто думаю о вас, дорогая, — со вздохом продолжает мама. — Как тебе повезло. Ему повезло, конечно, больше, но все же. Вы будете безумно счастливы, поженившись и создав семью.
Моя мама, она… такая. Сложно описать эту женщину одним словом. Родом из Джорджии, она является самой настоящей южной красавицей с роскошной каштановой шевелюрой и изысканными манерами. Она выросла в фамильном ранчо в Атланте и вышла за моего отца — типичного техасца, который до сих пор носит ковбойскую шляпу и каждую пятницу смотрит с друзьями футбол.
Мои родители может быть и разные, но они любят друг друга. В детстве мне многое спускалось с рук, когда я попадалась отцу, но мама всегда была строже. Она хотела видеть во мне южную леди, и я ею была. Мама — мой пример для подражания. Я всегда ее слушала. Ладно, я лукавлю. Не всегда.
Мне было пять, когда я впервые участвовала в конкурсе «Маленькая мисс Техас». Но выиграла только тогда, когда мне было семь. Я видела, как предыдущие места, хоть и призовые, расстраивали мою маму.
Если в детстве, в школе и даже в свои студенческие годы я иногда злилась за ее контроль и настойчивость, то сейчас прекрасно осознаю свои ошибки. Мать всегда хочет для своего ребенка самое лучшее, и кто если не она укажет на ошибки.

***

Дом моих родителей находится фактически на берегу двух озер. Это все еще Остин, но самая его окраина — тихая и спокойная, без запаха выхлопных газов, шума ресторанов и баров. Если быть точнее это небольшая коммуна, где каждый дом — это либо вилла какого-нибудь бизнесмена, либо особняк футболиста, играющего в НФЛ, либо ранчо землевладельца. Под последний пункт попадает мой отец.
Это ранчо стоит даже чуть поодаль самой коммуны. Позади него простираются мили огромных пастбищ, за которыми мелькают домики скотоводов, их загонов или конюшен. Несмотря на местность, отец щедр к своим арендаторам, поэтому я не помню крупных ссор со скотоводами, как случается постоянно с мистером Пэрришем — хозяином соседнего ранчо, но чуть поменьше. Папа говорит, что он дерет со всех три шкуры.
Я мало интересовалась всеми его делами, у меня и не было на это времени. Но это не значит, что мне не хотелось бы.

Папа сидит в кресле-качалке на просторной веранде, когда мы с мамой появляемся во внешнем дворике перед домом.
— Моя девочка. — Папа крепко целует меня в лоб, когда я наклоняюсь к нему.
На нем его неизменная ковбойская шляпа и рубашка. В одной руке он держит книгу, в другой стакан холодной колы.
— Фу, Хью, — морщит нос мама. — Не пей эту гадость перед ужином.
Папа посмеивается и делает огромный глоток колы. Мама закатывает глаза и, сняв шляпу, заходит в дом.
Посмотрев ей вслед, я широко улыбаюсь и тяну руку. Папа без вопросов вручает мне стакан, из которого я делаю глоток ледяной колы и едва сдерживаю стон. Как же жарко.
Чуть позже, после того, как я выслушиваю от мамы о том, как миссис Пэрриш устроила в церкви целое представление, громко чихнув во время мессы, я едва сдерживаю смех и облегченно выдыхаю, увидев на экране входящий звонок от Гранта.
— Ты меня спас. — Я выхожу на террасу и прикрываю за собой дверь.
В динамике слышится его мягкий смех.
— Моя будущая свекровь рассказывала тебе об очередном инциденте в церкви?
Как же хорошо он ее знает.
— Как тебе удается быть настолько точным?
— Просто я очень люблю твою маму.
Наверное, такое хочет слышать каждая женщина от своего мужа, пусть пока и будущего.
— Чем ты сейчас занят?
— Скоро я тебя спасу в буквальном смысле.
— Что ты имеешь в виду?
— Я еду в Хартл.
Хартл — это название ранчо моих родителей.
Грант владеет страховой компанией, которая имеет несколько офисов не только в Остине, но и в Далласе. Совсем недавно он открыл новый офис в Атланте, и в связи с этим он постоянно занят переговорами, звонками и перелетами. Даже в выходные. Поэтому я немного удивлена, что сегодня он так рано освободился.
Как только он появляется на пороге Хартла с обворожительной улыбкой, моя мама начинает суетиться насчет ужина.
Мы с Грантом выходим на задний двор дома и неспешно прогуливаемся по саду. Солнце почти село и теперь оно освещает зеленую долину красноватым светом. Дойдя до изгороди, за которой простирается огромное поле, я поворачиваюсь к Гранту.
— Никогда не замечал на этом дереве колеса, — произносит Грант, всматриваясь вперед.
Но я игнорирую эту реплику. Поднявшись на цыпочки, я кладу руки на его шею.
— Как прошел твой день?
Он обнимает меня за талию и притягивает к себе.
— Как обычно. Очень устал.
Сегодня суббота и обычно мы проводим выходной по-другому. Но я не жалуюсь.
— Постарайся расслабиться.
Его руки сильнее сжимают мою талию.
— У нас еще есть время. Может, закроемся в твоей старой спальне?
Мы вместе уже два года, и я не помню случаи, когда бы я отказывала ему или была бы недовольна. Я люблю этого мужчину и люблю секс с ним. Но прямо сейчас у меня не возникает ответного желания. И дело даже не в том, что мы в доме моих родителей.
— Не здесь, — шепотом отвечаю я.
Разочарование медленно заполняет его карие глаза, и я чувствую себя паршиво. Мне не нравится, когда мои близкие во мне разочаровываются.
— Хорошо, — со вздохом произносит он и улыбается.
Во время ужина мама заводит разговор о свадьбе. Наша с Грантом помолвка была пару месяцев назад. С датой свадьбы мы еще не определились, но мама уже активно составляет меню.
— После свадьбы вам обязательно нужно обдумать переезд в Атланту, — с энтузиазмом произносит она. Ее улыбка озаряет лицо, колье на ее шее отражает блики в свете низко висящей над обеденным столом люстры. — Это лучшее место для семьи. И ведения бизнеса, конечно же.
— Луиза, — с упреком отдергивает ее отец. — Позволь им самим решать.
Грант мягко смеется, бросив на меня косой взгляд, и вытирает рот салфеткой.
— Мы об этом подумаем, обещаю.
Моя мать остается удовлетворенной, ну а я напрягаюсь. Я знаю, что он так сказал лишь для того, чтобы ей угодить. Но учитывая его частые поездки в Атланту и новый офис… кто знает. Мне бы не хотелось об этом даже думать. Здесь моя жизнь полностью улажена: дом, работа, которую я так долго ждала и друзья.
К счастью тема разговора меняется, и я расслабляюсь до конца вечера.
Когда приходит время прощаться, я спешу в малую гостиную, где оставила свои пакеты с сегодняшними покупками. Помещение тускло освещено. Найдя свои вещи на длинной софе у широкого окна, я ненадолго задерживаюсь. Вид из окна частично выходит на поле. Отсюда видны толстые ветви старого дуба.
Обычно я не позволяю себе концентрироваться на чем-то прошлом и уж тем более жалеть. Я всегда, при любых обстоятельствах двигаюсь дальше.
Но сейчас мое сердце делает неуверенный скачок.
Проигнорировав его, я беру свои вещи и быстро ухожу из гостиной.




ГЛАВА ВТОРАЯ
{Тогда}

— Скажи, что ты уже уладила этот вопрос. — С этими словами Мэдисон плюхается на сиденье напротив меня.
Я отрываю взгляд от учебника и со вздохом его захлопываю.
— Нет, по сути, улаживать нечего.
Мэдисон недовольно фыркает.
— Иногда я жалею, что взяла тебя под свое крыло.
Легкий смешок слетает с моих губ и через пару секунд превращается в откровенный смех.
Мэдисон выглядит недовольной. Ее медового оттенка волосы собраны в низкий хвост и аккуратно лежат на одном плече. Она откидывается на спинку и скрещивает руки на груди. На ней оранжево-белая чирлидерская форма с надписью «Техас» на груди.
— Ты закончила? — выгнув бровь, спрашивает она.
Я прекращаю смеяться и прочищаю горло.
— Прости, я веду себя неразумно.
Мэдисон закатывает глаза и, схватив мой стакан с холодным кофе, делает большой глоток.
— Прекращай так говорить. Я знаю, какая ты на самом деле.
— И какая же? — Я сажусь в точно такую же позу, как и она, и смотрю в глаза своей подруги.
На самом деле, в том, что она сказала, есть доля правды. Это всего лишь мой второй год в Техасском университете, но для Мэдисон это уже третий. В прошлом году мы подружились, когда я пришла на подготовительные курсы, и с тех пор она стала моей «покровительницей», как она сама себя именует.
В этом году она вписала меня без моего согласия в кандидаты в сестринсво «Каппа Дельта Фи», и теперь я якобы должна пройти «Адскую неделю», так называемое «посвящение», чтобы официально стать «сестричкой».
Ни за что. Ни за что я этого делать не стану. Мне нравится моя жизнь и без разного рода студенческих организаций.
Глаза Мэдисон сужаются, и она поддается чуть вперед, всматриваясь в мое лицо.
— Над этим я как раз работаю.
Я снова смеюсь и убираю свои учебники в сумку.
— Где Шейн?
— На тренировке.
Мы поднимаемся с сидений и выходим из университетского кафе. На кампусе как обычно оживленно. Сейчас сентябрь, а это значит, что студгородок еще долгое время будет заполнен ничего не понимающими наивными первокурсниками.
Повсюду развиваются флаеры с символикой университетской команды по футболу. Сезон уже дал старт, и все сходят с ума. Как и любой житель Техаса, в общем-то.
— Шейн предлагает, чтобы мы поговорили с твоей мамой, — говорит Мэдисон, пока мы медленно идем по гравийной тропинке.
Я снова хочу рассмеяться, но на этот раз сдерживаюсь.
— Это лишнее. Будет только хуже.
— Черт, — ругается Мэдисон. — Если твоя мама так помешана на твоей репутации, то она-то уж должна понимать, что вступление в сестринство как раз-таки поднимет тебя в глазах общества и бла бла бла. Это престижно, черт побери.
Я согласно киваю, улыбнувшись ей.
— Да, но она утверждает, что подобные студенческие организации уже потеряли свою прелесть. Она думает, что теперь это только постоянные вечеринки, беспорядочный секс и много-много травки.
Мэдисон удрученно вздыхает и обнимает меня за плечи. Мы с ней почти одного роста.
— Тут она права.
И вот я снова смеюсь и ничего не могу с собой поделать. Я обожаю Мэдисон и всех, с кем подружилась в колледже. Мне хочется больше свободы, хочется делать все то, что делают они и не ждать осуждения со стороны. С чего бы оно может быть?
Но, к сожалению, может. Моя мама не какая-нибудь ханжа, помешанная на Боге и Иисусе, но она не пропускает походы в церковь каждое воскресенье и не любит лишних сплетен. В ее глазах идеальность слишком традиционная, и мне сложно ее переубедить. Я никогда особо и не пыталась этого делать.
— Ладно, — со вздохом произносит Мэдисон, когда мы останавливаемся возле учебного здания. — Надеюсь, на сегодня я могу на тебя рассчитывать? Мы идем расслабиться.
— Не туда, где сканируют ID?
— Уф, нет. Нам хватило попасться один раз. Боже, до двадцати одного мне ждать еще четыре месяца.
Повернув голову, я замечаю в стороне высокого брюнета. Он смотрит в нашу сторону и машет мне рукой. Я машу в ответ.
— А вот и он.
Мэдисон замечает Шейна и расцветает. Они встречаются с конца прошлого семестра и пока все идеально.
— Мне пора. — Мэдисон снова смотрит на меня. — И помни, что ты уже не та маленькая «мисс Техас» с пушистыми каштановыми хвостиками. Тебе девятнадцать. Оглянись вокруг, надо отрываться, пока ты в колледже.
Она целует меня в щеку и убегает, оставляя наедине с повисшими в воздухе словами, которые раз за разом проигрываются в моей голове, словно заевшая пластинка.

***

Вернувшись домой, я обнаруживаю папу на заднем дворе. Он хмуро смотрит на простирающееся перед ним поле, поставив одну ногу на недостроенное деревянное ограждение.
— Привет, ты в порядке?
Папа замечает меня. Улыбнувшись, он обнимает меня одной рукой.
— Ты вернулась. Да, детка, все в порядке.
По его нахмуренному лицу этого никак не скажешь.
— Где мама?
В доме вообще никого не было, когда я вернулась.
Папа вздыхает.
— Уехала в город.
Странно. Она бы мне позвонила. Мы могли бы пообедать вместе или пройтись по магазинам, как часто это делаем.
— У вас что-то произошло? — настаиваю я.
Подобные вещи сложно скрыть. Это написано на его лице.
Папа смотрит на меня и приподнимает свою ковбойскую шляпу.
— Твоя мама хочет вернуться в Атланту.
Честно говоря, меня это не слишком удивляет. Она много раз об этом говорила и намекала. Я не знаю, что может быть там, чего нет здесь. Ведь здесь намного больше. Мама мало говорит о своей семье, но отношения между ними не самые лучшие. Это очевидно ее мучает.
— Я бы мог сделать это, — продолжает отец. — На какое-то время оставить управление Толсону. Мы могли бы поехать в Атланту, твоя бы мама смогла решить все свои проблемы, которые так и остались нерешенными. Но с одним условием: мы вернемся.
— Ты сказал ей это?
— Еще нет.
Я улыбаюсь и, взобравшись на ограждение, кладу голову на плечо отца. От него пахнет солнцем.
— Не думаю, что мама сама хочет остаться там, где ей было плохо. Она хочет исправить свои ошибки, помириться с родными и хочет, чтобы ты был рядом с ней.
Папа тихо вздыхает.
— Ты права. Но как мы оставим тебя здесь одну? В Хартле безопасно, но…
— Но что?
Я смотрю уже на его лицо. Во мне вдруг просыпается безумное желание, чтобы они уехали. Чтобы я осталась одна. Слова Мэдисон все еще крутятся в моей голове. Мне девятнадцать, а у меня даже нет подработки, как у большинства моих друзей. Да у меня даже нет контроля над собственной жизнью. Есть шанс получить этот контроль хотя бы на какое-то время.
— Ты будешь одна, — говорит папа.
— Я могу жить в общежитии.
Папа улыбается.
— Ты знаешь свою мать.
Мои плечи опускаются.
— Я не маленькая.
Теперь он смотрит на меня очень серьезно, снова поправляет шляпу и прищуривает глаза.
— Я знаю, Лекси. Ты уже взрослая.
— Тогда… — Я опускаю глаза и начинаю ковырять носком своей туфли в земле. — Быть может, ты поговоришь с мамой? Вы можете ехать в Атланту настолько, насколько это будет возможно. Если ты оставишь Хартл на мистера Толсона, я буду жить в кампусе.
Папа задумывается на какое-то время.
— Думаю, в кампусе тебе будет лучше, чем здесь.
Взвизгнув, я припадаю к его груди и целую в обе щеки.
— Спасибо, спасибо, спасибо.
— Подожди. Мы еще не поговорили с мамой, — смеется отец.
— Уверена, ты ее убедишь.
Я бы могла собрать вещи и сказать, что хочу жить так, как пожелаю нужным. Но это был бы глупый и слишком импульсивный поступок. Мне не нравятся скандалы. Зачем их создавать, когда можно найти компромисс? К тому же все не так, как думает Мэдисон. Моя мама быть может и помешана на контроле своей уже взрослой дочери, но у меня нет железных запретов. Я хожу на вечеринки, в школе я встречалась с парнями и да, мне приходилось многое скрывать, но это ведь была старшая школа.
Не скрою, мне хочется больше свободы и это нормально. Я учусь в колледже и живу с родителями. Последнее очень удручает, когда твои друзья тусуются ночи напролет в общежитиях, братствах и сестринствах. Дело не в вечеринках, я не хочу также пропадать на них. Но я больше не хочу планировать свои вечера. Хочется больше спонтанности.

***

Воодушевленная разговором с отцом я быстро принимаю душ и звоню Мэдисон. И вот я уже еду в бар рядом с кампусом, где ребята сегодня собираются, чтобы поиграть в бильярд, потанцевать и просто расслабиться.
Как только я оказываюсь внутри душного помещения, меня окутывают запахи картошки фри, пива и смешанных запахов одеколона и духов. Повсюду мелькают оранжевые куртки футболистов с изображением техасского длиннорогого буйвола.
Оглядываясь, я замечаю черноволосую голову Пайпер. Она тоже замечает меня и активно машет рукой.
— Пиво? — без приветствий интересуется она, когда я плюхаюсь на кожаное сиденье рядом с ней.
— Я за рулем.
Пайпер фыркает и оглядывается вокруг. На ней мужская бейсболка козырьком назад, и по всему видимому, она ищет ее обладателя. Пайпер тоже учится третий год, и я без ума от ее бешеной энергии.
Напротив нас сидят Шейн и Мэдисон, которые улыбаются при виде меня. Для Шейна это последний год, он ресивер в университетской футбольной команде, а футболисты здесь особый сорт. Так что, все же слова о покровительстве Мэдисон весьма точно отражают суть, как бы я это не высмеивала. Ведь начиная с самого первого семестра в колледже, я тусуюсь в основном только со старшекурсниками.
— Кажется, у меня есть новости, — с хитрой улыбкой заявляю я, сложив ладони в домик.
Шейн, Пайпер и Мэдисон как по сигналу устремляют на меня свои взгляды.
— Что-то мне не нравится твоя улыбка, — подозрительно говорит Шейн.
Возможно, я спешу с выводами, но по какой-то причине я уверена, что на этот раз все будет именно так, как я хочу.
— Рассказывай, — требовательно просит Мэдисон.
Как только я произношу фразу: «Моя мама хочет на какое-то время уехать в Атланту», девчонки начинают визжать от восторга.
— «Каппа Дельта Фи»? — с надеждой смотрит на меня Пайпер.
Мэдисон складывает губы в бантик.
— Скажи «да».
Я театрально отбрасываю за плечо прядь своих длинных каштановых волос.
— Пока не знаю.
— Сучка, — одними губами говорит Пайпер.
Я посылаю ей воздушный поцелуй.
— Дамы, как единственный, кому уже стукнуло двадцать один, я за выпивкой. — Шейн убирает руку с подголовника сиденья и поднимается в полный рост.
Когда он перешагивает через Мэдисон, чтобы выйти в зал, она шлепает его по заднице. Мы с Пайпер заливаемся смехом.
Играя бровями, Шейн уходит к бару, а девчонки принимаются за расспросы. Я не совсем уверенно на них отвечаю, но как я уже говорила, интуиция подсказывает мне, что этот год будет особенным.
Шейн возвращается спустя какое-то время, когда мы уже болтаем совсем о другом. Вскоре за наш стол подсаживается еще несколько ребят из команды и девчонок из группы поддержки. Музыка и голоса стали громче, а воздуха, который распространяет на всех кондиционеры, оказывается недостаточно.
Внезапно становится темно. Музыка замолкает, но голоса, наполненные недоумением, становятся громче.
— Простите, ребята, — заявляет кто-то, кого я даже не вижу. — Лучше вам разойтись. Кажется, что-то с проводкой. На починку уйдет время.
Дружный стон разочарования заполняет душное помещение. В следующую секунду происходит возня и толкотня. Все включают фонарики на телефонах, но это мало чем помогает. Я не вижу практически ничего, только лишь бьющие в глаза лучи телефонов. Шейн хватает за руки Мэдисон и меня, и мы вместе проталкиваемся к выходу. Позади себя я слышу смех Пайпер с одним из парней, поэтому решаю не окликать ее.
Ближе к выходу я теряю руку Шейна, но остаюсь совершенно спокойной. Мы можем собраться и на парковке. Но спустя несколько секунд мою руку снова сжимает теплая мужская ладонь. Фонарики уже выключены, и от выхода из бара на улицу ведет маленький тесный коридорчик. В полной темноте и тесноте я пересекаю этот коридорчик, держа за руку Шейна.
Как я думала.
Оказавшись на улице, в свете уличных фонарей, горящих рядом с парковкой, я вдруг обращаю внимание на то, что меня держит за руку вовсе не Шейн. Я моментально вырываю руку.
Парень разворачивается.
Это точно не Шейн. Он такой же высокий, но у него светлые волосы, беспорядочно растрепанные на макушке. Несмотря на вечернюю духоту, на нем кожаная куртка. Синие джинсы обтягивают достаточно длинные ноги.
Парень рассматривает меня в ответ. Его внимательный взгляд скользит по моим ногам, тоже обтянутыми джинсами, немного задерживаются на груди, что вовсе не удивительно. На мне черная майка с достаточно низким вырезом.
Наши глаза встречаются.
— Ты не тот парень, которого я держала за руку, — произношу я.
Слабая улыбка трогает его полные губы.
— Ты не та девушка, которую я пытался вывести из бара.
Ух ты. Я не знаю, что сказать в ответ. Он продолжает пристально смотреть, немного нависнув надо мной.
Неловкую паузу прерывает голос, раздавшийся за его спиной.
— Эй, чувак!
Он оборачивается, и я смотрю за его плечо. Там собралась небольшая компания из нескольких незнакомых мне парней вокруг темного грузовика.
Незнакомец снова поворачивается, но в это время ко мне подходит Мэдисон.
— Вот ты где. Идем? — Она подозрительно смотрит на парня, затем вопросительно на меня.
Я делаю шаг в ее сторону.
— Да, идем.
Парень ничего не говорит, лишь молча наблюдает, как мы с Мэдисон удаляемся в сторону собравшихся вокруг машины Шейна футболистов.
Я оборачиваюсь лишь тогда, когда вливаюсь в компанию и отвечаю на несколько вопросов.
Парень тоже уже присоединился к своим друзьям, но смотрит в мою сторону. Мне даже не хочется отворачиваться. Из всего, что я вижу, сам собой напрашивается вывод: мы совершенно из разных миров. Но я все еще не хочу отворачиваться.



ГЛАВА ТРЕТЬЯ
{Сейчас}

Как только я появляюсь в офисе, Отем сразу же ошарашивает меня новостью.
— У тебя индивидуальный заказ.
Я замираю посреди кишащего людьми помещения, глядя на нашего менеджера по продажам с высоты своих каблуков.
— Ты это серьезно?
Видя выражения моего лица, Отем усмехается и кивает в сторону своего кабинета.
— Идем, я тебе все расскажу.
Студия дизайна, в которою я устроилась сразу после окончания колледжа, является едва ли не самой востребованной во всем Техасе. Мне повезло после третьего года обучения попасть сюда на стажировку на целое лето. Им понравился мой энтузиазм, и в итоге я снова заявилась уже с дипломом и некоторое время была внештатным сотрудником. Когда я наконец-то получила полноценную должность и собственное рабочее место, то долгое время работала в команде. Было несколько проектов для аквапарков или дорогих кафе, с которыми я могла справиться сама, но это никогда не было индивидуальным заказом. То есть сейчас всем займусь я сама. Полностью. От разработки проекта и его визуализации до авторского надзора и полной сдачи готового интерьера.
Это невероятно.
Пока Отем открывает передо мной фотографии на проекционном экране в своем кабинете, я с колотящимся сердцем уже придумываю сотни вариантов интерьера помещений, которые вижу перед собой.
Аренда жилья в Остине порядком ниже, чем в других крупных городах, поэтому нет ничего удивительного в том, как быстро растет город. Множество семей переезжают сюда из других штатов, покупают или арендуют жилье и хотят сделать свой дом уютным местом. И мы в этом деле им очень помогаем.
Мне нравится то, чем я занимаюсь. Здорово любить свою работу, хоть порой она и превращается в рутину. Это не страшно.
За всеми хлопотами я не замечаю, как быстро подходит к концу рабочий день. Закрыв ноутбук и собрав свои вещи, я выхожу из офиса и звоню Лили.
— Скажи, что ты хочешь пригласить меня поужинать, — без приветствий начинает она. — Шейна не будет до завтра, а я схожу с ума от скуки.
— Вообще-то я хотела поделиться одной хорошей новостью, но ты подкинула мне идею, чтобы ее отпраздновать, — отвечаю я.
— Вы назначили дату свадьбы?
К этому вопросу я уже начинаю привыкать. И меня все устраивает. Не хочу спешить. К тому же мы сейчас много работаем, а подготовка к свадьбе можем свести нас с ума. Так что мы подождем до более свободного графика.
— Нет. Я получила индивидуальный заказ.
— О, боже! — верещит Лили. — Забери меня сейчас же, мы едем это отпраздновать.
Я плачу за парковку и оставляю свою машину, затем вызываю Убер и еду за Лили.

***

Через час мы уже сидим в ресторане на открытом воздухе в Гайд-парке и ждем свой заказ.
— Ты уже встречалась со своими клиентами? — интересуется Лили, забрасываю оливку в рот.
Я качаю головой.
— Мы говорили по скайпу. Это большая семья. Они продали ранчо в Далласе, переехали сюда и купили дом в районе Сент-Эдвардс. Я сделала кучу набросков и им понравились почти все. О, боже. — Я мечтательно возвожу глаза к небу. — У меня столько работы, но я так счастлива.
К нам подходит официант, приносит холодные закуски и с улыбкой разливает вино по бокалам.
— За тебя.
Мы чокаемся бокалами.
— Что сказал Грант? — интересуется Лили. — Учитывая то, что он постоянно занят сам, он наверняка рад, что и ты не будешь скучать по вечерам?
Немного насупившись, я опускаю глаза.
— Ты ему не сказала? — снова спрашивает Лили.
— У меня весь день не было времени даже написать ему.
Это не ложь, но и не совсем правда. Я действительно весь день была занята, но у меня было время на ланч, и мы переписывались с Грантом. Но я не сказала ему. Не знаю, просто не пришлось к слову. Я и маме не сказала.
Лили с интересом рассматривает меня. Мы знакомы два года. Шейн познакомил нас. А с ним, мы в свою очередь, дружим еще с университета. Шейн тогда отправился в очередную экспедицию, где и познакомился с Лили. Они оба геологи. Год спустя он сделал ей предложение.
У них другие отношения. Они из тех женатых пар, которые работают вместе, готовят ужин вместе и ездят за покупками. И делают ремонт они тоже вместе. А это очень опасно, между прочим.
Мы с Грантом не из таких пар. У нас есть личное пространство, и это здорово. Мы можем функционировать раздельно, но при этом сходить с ума друг по другу и скучать. Я не скрываю что-то от него, но и не звоню по каждому поводу.
— Хорошо. — Лили ставит бокал на стол. — Он что-нибудь говорил о том, чтобы съехаться?
— Ты же знаешь, что для меня это не принципиально.
— Знаю, что скажу глупость, но такое ощущение, что вы перестраховываетесь, живя отдельно. Вы ведь уже помолвлены.
— Может, и перестраховываемся. Что плохого в том, чтобы быть реалистом?
Лили недовольно качает головой.
— Надеюсь, у вас окупается все это охренительным сексом. Ты всегда уходишь от прямых ответов.
Я снова смеюсь, буквально растекаясь на стуле. Мои ноги жутко гудят. Туфли жмут, поэтому я стаскиваю их и со стоном перебираю пальцами. Надеюсь, меня не посчитают свиньей. Я стараюсь это делать незаметно.
— Ты знаешь, я ведь даже не замечаю, что мы по факту живем отдельно. Это мелочи. И я считаю глупым съезжаться сейчас. У нас впереди целая жизнь. И никаких сюрпризов после замужества я не ожидаю. Я знаю все его привычки, все его плюсы и минусы. Знаю, что он любит по утрам. Знаю, где он оставляет свои вещи, когда сам же не может их найти. Так что… все прекрасно.
Лили в поражении разводит руками.
— Хорошо, твоя взяла. Знаешь, что я обожаю в Гранте?
— Что? — не без удивления интересуюсь я.
— Ну, это если только верить твоим словам, — игриво и приглушенно отвечает она. — Грант не храпит.
Я улыбаюсь еще шире, откинув прядь волос за плечо.
— Это чистая правда. Он спит очень тихо.
Лили театрально фыркает.
— Завидую тебе, подруга. Шейн пугает нашего кота, когда ночью начинает храпеть.
Мы смеемся и еще целый час проходит до того, как мы решаем расплатиться по счету и уйти.
Заказав два такси, мы прощаемся возле ресторана. Сев в свое такси, я решаю сделать Гранту сюрприз и называю водителю его адрес. Сейчас он у себя в квартире и обещал позвонить, как закончит переговоры по телефону. Учитывая время, это не должно продлиться еще долго.
Многоквартирный дом, в котором живет Грант, находится недалеко от Даунтауна. Это шикарная новостройка. Меня приветствует швейцар, и я вхожу в лобби. Поднимаясь на лифте на пятый этаж, я стучу ногтями по телефону. Легкая расслабленность от двух бокалов вина после тяжелого дня постепенно заменяется игривым настроением. Надеюсь, мой жених все еще полон энергии, потому что я решительно настроена на активность.
Дверь в квартиру открывает не он. На меня смотрит высокая блондинка с ярко-накрашенными губами. Судя по ее строгому костюму, она работает в офисе Гранта. Я плохо знаю его сотрудников, потому что редко бываю у него на работе. На это бы Лили тоже нашлось что сказать.
— Добрый вечер, — вежливо говорю я. — Могу я пройти?
Но девушка не делает и шага в сторону. В ее руках какие-то бумаги и телефон. В глубине квартиры я слышу еще пару голосов.
— Кто вы?
Я не играю в такие игры. Серьезно, это полный бред. Она могла догадаться, так как Грант не скрывает свою помолвку. И у него не было новых сотрудников уже очень давно.
Если ты без ума от своего босса, то пожалуйста. Никто тебе не запрещает фантазировать. Но не строй из себя дурочку.
Я протягиваю руку.
— Алекса.
Девушка неуверенно смотрит на нее, затем пожимает.
— Хилари.
— Полагаю, мой жених дома. — Я обхожу наглую Хилари и оборачиваюсь. — Не стоит волноваться. Я не буду вам мешать.
Я все еще остаюсь незамеченной, когда прохожу на кухню. Там я сбрасываю туфли и вздыхаю от облегчения. В холодильнике почти ничего нет, так как Грант в большинстве случаев либо заказывает еду, либо питается в ресторанах. Это в тех случаях, когда он не остается у меня. Я стараюсь всегда готовить сама, потому что ничто не привлекает мужчину так, как вкусная домашняя еда. За некоторыми исключениями конечно.
Кухня отделена от гостиной небольшим коридором, поэтому я практически ничего не улавливаю из разговора. Да и смысла в этом нет. Я мало разбираюсь в делах Гранта. Судя по количеству голосов, их трое: Грант, невоспитанная Хилари и еще какой-то мужчина.
Налив себе стакан воды, я подхожу к окну и смотрю на раскинувшийся парк перед домом. Несмотря на майскую духоту, пол здесь холодный, но я больше не рискну надеть туфли. За то время, что я работаю, мне не приходилось так много ходить, как сегодня. И, наверное, думать.
Выглянув в коридор, я вижу лишь плечо Гранта. Он говорит по телефону и что-то подписывает одновременно. На нем домашняя одежда, что наводит на мысль, что они здесь уже довольно давно. Юркнув влево, я открываю дверь в ванную и натыкаюсь на высокого мужчину. Взгляд его темных глаз моментально скользит по моему телу. На работу я одеваюсь довольно сдержанно, но и не настолько, чтобы можно было сойти с ума от жары. Сейчас на мне обычное светлое платье в черный горошек, которое плотно обтягивает мою фигуру. Но не думаю, что оно может вызвать такой плотоядный взгляд, как у этого мужчины.
Наверное, мне показалось, потому что его лицо быстро превращается в улыбчивое.
— Простите, — вежливо произносит он.
— Ничего страшного, — отвечаю я.
Тут в коридоре появляется Грант. При виде меня он снимает с уха блютуз-гарнитуру и подходит к нам.
— Лекси, детка, мы работаем.
Я перевожу взгляд на него.
— Я не мешала, мне нужно в ванную.
Мужчина отходит от двери, все еще глядя на меня.
— Грант, дружище, почему ты все еще не познакомил нас со своей невестой?
По Гранту сложно сказать, когда он чем-то недоволен. Но я знаю его достаточно хорошо, поэтому сейчас в нем читается напряжение.
— Это мой партнер из Атланты — Винс Сэйлор. Винс, это моя невеста — Алекса О’Прай.
Винс очень осторожно пожимает мою ладонь.
— Мне очень приятно с тобой познакомиться, Алекса.
— Да, мне тоже.
В дверях появляется Хилари.
— Грант, звонит Том.
Грант кивает ей и смотрит на меня.
— Полагаю, с Хилари ты знакома. — Подождав от меня кивок, он быстро целует меня в щеку. — Мы скоро закончим.
— Мы ведь хотели поужинать, — вставляет Винс, наблюдая за нашим диалогом. — Возьмем твою невесту с собой, отвлечемся от работы.
Грант нерешительно кивает.
— Да, отличная идея.
Не думала, что у них планы. Но с другой стороны, я никогда не знакомилась и не общалась с его коллегами по работе, и сегодня хорошая возможность это исправить.
В итоге их работа затягивается, и Винс предлагает заказать еду на дом. Что я и делаю. Мы вместе ужинаем в просторной гостиной Гранта тайской едой. Хилари в основном молчит, и если что-то говорит, то только по работе. Но Винс заменяет целую компанию. Он много шутит, и я часто хихикаю над его порой и не очень удачными и нелепыми шутками.
Когда коллеги Гранта уходят, я убираю остатки еды и возвращаюсь в гостиную. Грант расслабленно сидит на диване, все еще просматривая какие-то документы.
— Все хорошо? — интересуюсь я. Мне не терпится рассказать ему о своем заказе.
Он поднимает на меня усталый взгляд.
— Да, все идет очень хорошо. На следующей неделе мне нужно лететь в Атланту на несколько дней. Ты полетишь со мной?
Я складываю руки на груди, стоя перед ним.
— Вряд ли это возможно. У меня прибавилось работы.
Продолжить я не успеваю, так как Грант резко поднимается и притягивает меня к себе. Одна его рука обвивает мою талию, другая ложится на ключицу.
— Хочу, чтобы ты полетела со мной. Ты можешь взять выходные за свой счет.
Это не то, что я хочу слышать о своей работе. Словно это так легко — взять выходные за свой счет. Ну, да по факту это легко. Но мне неприятно, что то, чем я занимаюсь, можно считать чем-то незначительным.
Знаю, Грант так не думает. Он очень устал и хочет быть рядом со мной.
— Решим это позже, ладно? — Я провожу кончиком носа по его щеке.
Он не спорит, но и не соглашается. Его рука на моей талии сжимается сильнее.
— Ладно.
— У тебя хорошие коллеги. Нужно чаще заглядывать к тебе на работу.
Я улыбаюсь. Но Грант нет.
— Винс не такой уж и милый парень. Не хочу, чтобы ты виделась с ним.
Что? Он серьезно?
— Грант, ты что?
Но он только теснее прижимает ладони к моей пояснице и ключице.
— Ты отвлекаешь, детка. Очень. В следующий раз предупреди, если надумаешь приехать. — После этого он ослабляет хватку и улыбается. — Я люблю тебя.
Он может быть и таким. А каким, я до сих не могу дать описания.
— И я тебя.
Уже приняв душ, я стою в ванной с полотенцем на голове и вспоминаю, что так и не сказала о своем первом индивидуальном заказе Гранту. А должна была. С того самого момента, как получила его. Ведь кому мы звоним в первую очередь, когда получаем хорошие вести?
Тем, кого мы любим.



ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
{Тогда}

Мне нравится моя новая комната. А то, что мы будем делить ее вместе с Мэдисон, делает ее просто потрясающей.
Я согласилась вступить в «Каппу Дельта Фи» и пройти все идиотские испытания. Они не были такими ужасными, как я ожидала, поэтому все прошло довольно хорошо.
Гораздо сложнее было убедить маму. К счастью все обошлось без истерик. Думаю, на данный момент отношения со своей семьей ее волнуют чуточку больше, чем контроль надо мной.
Без вмешательства Мэдисон мне бы не досталась ее комната, так что я не устаю ее благодарить, несмотря на то, что совсем недавно была категорически против сестринства. Оно находится за пределами кампуса, но довольно близко к нему, так что на то, чтобы дойти до учебного здания мне больше не приходится тратить время на дорогу на машине и на пробки.
Мэдисон и Пайпер показали мне каждый уголок сестринства. Нам уже объявили все правила и тому подобное. Тем не менее, сегодня вечером будет собрание по поводу важных мероприятий, запланированных на эту осень. Ну а после вечеринка в честь новых «сестричек».

После занятий я спешу обратно в дом, чтобы перекусить, принять душ и готовиться к «сумасшествию», как выразились мои подруги. У меня нет особого желания принимать во всем этом участие, но это лишь потому, что я жутко разозлилась из-за доклада, который не успела сдать вовремя из-за переезда. Еще и телефон разрывается от входящего звонка.
Увидев фото мамы на экране, я тяжело вздыхаю.
— Привет, мам.
— Привет, детка. Как ты там?
Ну, несколько дней назад у нас были бои на рыбах. Вонь была такая, что у меня до сих пор стоит этот запах в носу. Затем мне пришлось написать имя парня несмываемым маркером на пальцах. Я не хотела его целовать, поэтому на моей коже до сих пор видны буквы. Боже, надеюсь, это скоро смоется.
Ну, об остальном тебе лучше не знать, мамочка. Да и об этом не обязательно.
— Все отлично. Я в порядке. Лучше расскажи, как у вас дела?
Она отвечает не сразу.
— Все наладится. Ты не хочешь прилететь на выходные?
Я ненавижу летать на самолетах. А ехать в другой штат слишком долго, и у меня нет на это времени.
— Вряд ли получится, мама, — с сожалением отвечаю я.
— Хорошо, — не скрывая разочарования, говорит она. — Но звони мне каждый день, ладно? И выходные тебе лучше проводить в Хартле.
Боже… нет.
— Там слишком одиноко одной. Поверь мне, я в порядке со своими друзьями.
После еще целых двух минут убеждений я завершаю вызов.
Дом «сестричек» с виду самый обычный жилой дом. Но огромная белая табличка на лужайке с красными буквами «Каппа Дельта Фи» говорит об обратном. Внутри все довольно мило, и я бы сказала пушисто. Повсюду махровые коврики и покрывала. Плюшевые подушечки в креслах. На большой кухне все чисто, в холодильнике все рассортировано и подписано. На двери холодильника много фотографий с вечеринок, различных мероприятий и с игр по футболу, так как большая часть, проживающих здесь — это чирлидерши.
Второй и третий этажи распределены на комнаты. Наша спальня с Мэдисон находится на втором этаже. Для двоих она довольно просторная. У нас два встроенных в стену шкафа, две кровати, один большой компьютерный стол и несколько полочек. Сторона Мэдисон кричит о ее любви к футболистам и к Калифорнии, где она родилась и выросла. Хотя это можно сказать и без различных напоминаний, потому что у нее отсутствует южный выговор, и она говорит слишком быстро.

Сегодня пижамная вечеринка.
После того, как на собрании девочки уточнили некоторые детали в доме и определились с расписанием, все ринулись по комнатам готовиться к вечеринке. Дресс-код, ну естественно, пижама, весь название говорит само за себя, поэтому я нахожу более приличные шелковые пижамные шортики и натягиваю их. В паре с белой обтягивающей футболкой с названием сестринства смотрится очень сексуально, хотя я и не намеревалась сделать так специально.
Да тут все из кожи вон лезут, чтобы выглядеть сексуально. На вечеринке будут практически все крутые ребята из университета, так что рвение девчонок можно понять.
— Еще один атрибут. — Мэдисон протягивает мне черный ободок с кошачьими ушками.
— Зачем это? — стоя перед зеркалом и расчесывая волосы, интересуюсь я.
— Ты теперь «сестричка», — объясняет подруга. — Ты разве не замечала, что мы часто носим такие на вечеринках?
— Замечала, но не думала, что это неотъемлемая часть. — Я надеваю ободок на свои распущенные длинные волосы и улыбаюсь отражению.
Очень даже мило.
— Не официальный, — отмахивается Мэдисон. — Просто такая фишка.
Она тоже натягивает ободок-ушки и встает рядом со мной.
— Идем тусить, крошка? Наконец-то я научу тебя пить так, чтобы утром не болеть. И еще у тебя должно быть много-много секса, потому что ты в колледже, черт побери.
Я не успеваю возразить. Внизу уже гремит музыка. Дом постепенно наполняется людьми, но большое их количество собирается на заднем дворе рядом с бассейном.
Мне доводилось бывать на подобных вечеринках в первый год обучения в колледже, но я никогда не выступала в роли «хозяйки», пусть и одной из множества. Все улыбаются и приветствуют меня, и это здорово. Быть частью чего-то.
В гостиной мы еще днем убрали несколько кофейных столиков со стеклянной поверхностью, чтобы их по случайности не разбили. Диваны тоже сдвинули к стене. Теперь там места довольно много, чтобы танцевать.
Пластиковые стаканчики довольно быстро заполняют каждую поверхность в доме и во дворе. Я решила замкнуть спальню, чтобы в ней никто не уединялся.
Мы с Пайпер наблюдаем за тем, как парни переворачивают Барри Янга вниз головой. Под дружный ор он начинает пить пиво из бочонка вниз головой.
Пайпер качает головой.
— Придурки. Это фишка стара как мир.
Я смеюсь, наблюдая за этим.
— Главное, чтобы он не захлебнулся.
Я делаю глоток из пластикового стакана и ловлю на себе взгляд парня, сидящего в садовом кресле на другом конце двора. Повернув голову, вижу еще одного, точно так же смотрящего на меня.
— Чувствую себя куском мяса, — недовольно говорю я.
Пайпер осматривает меня с ног до головы и улыбается.
— Так и есть, Лекси. Они все тебя хотят. Но выбирать будешь именно ты. Улавливаешь разницу? Главная здесь ты.
Это может придать мне уверенности. Но я не могу просто ходить и выбирать из парней, с кем переспать. Это глупо. Мне не нужен секс для галочки или чего-то еще. Мне нужно это по-настоящему хотеть. Было бы лучше, если бы прилагались отношения, потому что я именно из таких скучных девушек. Люблю обнимашки, поцелуи и разговоры.
Но сегодня этот дом не то место, где бы я могла все это найти.
После того, как на всякий случай проверяю, заперта ли моя комната, я снова спускаюсь вниз, где люди танцуют точно так же, как и на улице. То есть, не боясь что-то задеть или разбить.
Ужас.
Спустя какое-то время я все же выхожу с одним парнем на улицу, чтобы нам не мешала музыка пообщаться. Его зовут Крис. Он на последнем курсе и конечно же играет в футбол. Крис так пьян, что кажется не помнит, что мы уже знакомились. Тем не менее, несмотря на свое состояние, он не прекращает со мной флиртовать и намекать на то, чтобы я показала ему свою комнату. Уверена, что даже если я соглашусь, стоит ему коснуться головой подушки, он моментально вырубится. Но что-то мне не хочется, чтобы на моей постели спал пьяный парень, которого я почти не знаю.
Мы стоим на высоком крыльце. Крис на ступеньку ниже, чтобы быть с моим лицом на одном уровне. На лужайке валяются пластиковые стаканчики, а среди ряда припаркованных возле лужайки машин, обжимаются несколько парочек.
— Так ты пойдешь со мной? — растягивая слова, интересуется Крис.
Дверь из дома открывается, и вываливается огромная компания. Я едва успеваю отпрянуть, чтобы меня не сбили с ног. Крис этого не замечает, потому что уже болтает с каким-то парнем.
А меня неожиданно тянут за руку вниз по ступенькам.
Я уже и думать забыла о парне, который случайно схватил меня за руку, когда мы выбирались из бара. Прошло почти две недели.
Но прямо сейчас он стоит прямо передо мной после идентичной ситуации. Только локация другая.
Это точно он, потому что я запомнила его лицо. Этот парень довольно симпатичный. У него светлые спутанные волосы, улыбка, больше напоминающая ухмылку. На щеках и квадратной челюсти легкая щетина. Когда он снова улыбается, на его щеке появляется небольшая ямочка. Никогда не была поклонницей подобного.
— Надеялся, что в этот раз смогу увести тебя, — произносит он чуть хрипловатым голосом.
Я смотрю на него в недоумении.
— Похоже, что зря.
Я не знаю, как себя вести с ним. Он флиртует? Он просто смотрит, прикусив нижнюю губу, и это не ускользает от меня. Его губы выглядят очень соблазнительно.
— Так ты одна из «сестричек» или чирлидерша? Или и то и другое? — интересуется парень. В его взгляде горит озорство и что-то еще, когда он осматривает мою пижаму и кошачьи уши на голове.
— Я из сестринства, но не чирлидерша, — отвечаю я. Затем как бы невзначай оглядываю его. — Ты одет не по дресс-коду.
На нем действительно нет ничего из пижамы. Он снова в голубых джинсах, которые заметно протерты в области коленей. Черная футболка идеально сидит на его широких плечах. Я откровенно пялюсь на бугры его мышц и замечаю за собой довольно странную вещь.
Я наматываю локон своих волос на палец!
Господи! Мне не хватает еще жвачки для полной картины. Это выглядит так дешево и пошло, что самой становится неловко.
От этого парня естественно это не ускользает. Да, он привлекательный. Но это не повод наматывать чертов локон па палец, чтобы понравиться ему.
Опустив руки, я пячусь обратно к крыльцу и оглядываюсь. Криса уже нет.
— Твоего собеседника только что вырвало на лужайку и его увели, — проследив за моим взглядом, говорит парень.
Да уж, очень мило.
— Как ты попал на вечеринку? Ты из университета? — интересуюсь я.
Любопытство побеждает неловкость.
— Да, я учусь здесь, — отвечает он. — Но на эту вечеринку я не приходил специально. Считаю их глупыми, — с улыбкой добавляет он и протянув руку, задевает ухо моего ободка.
Наверное, мне стоит разозлиться. Но меня это никоем образом не задевает, хотя я и часть всего этого.
— Тогда что ты здесь делаешь? — настойчиво спрашиваю я.
Он снова улыбается.
— Нужно было встретиться кое с кем. Но когда я уходил, по счастливой случайности, заметил тебя с каким-то пьяным ослом. Решил рискнуть.
Почему я стою здесь и болтаю с этим парнем, вместо того чтобы вернуться на вечеринку?
Но по какой-то причине мне он кажется намного интереснее, чем все остальные в доме вместе взятые. А мы всего лишь обменялись несколькими фразами.
— Что ты имеешь в виду? — Я ловлю себя на том, что мои руки снова тянутся к волосам, когда мой взгляд приковывается к его сильным рукам.
Парень подходит ко мне ближе и слегка наклоняется. Я чувствую исходящий от него легкий аромат одеколона и тела.
Он пахнет опьяняюще. Да, именно это слово приходит на ум прямо сейчас.
— Рискнуть вытащить отсюда тебя.
Я поднимаю на него глаза.
— Но мы ведь не знаем друг друга.
— Это легко исправить. — Он берет меня за руку. — Я Блейк.
— Алекса, но все называет меня Лекси.
Блейк снова улыбается.
— Хочешь, я покажу тебе настоящую вечеринку, Лекси?