Новое солнце. Юлия Сысоева
Магазин Книги автора Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Эксклюзивная Книга
Еще эксклюзив на Призрачных МирахВнимание! Произведена замена обложки.
Прошла мировая война. Этот город уже несколько лет отрезан от цивилизации, его экология уничтожена, население доживает отведенное ему время. И наш город каждую ночь становится ареной, на которой молодые люди выплёскивают злость, жестокость, страх и боль. И, казалось, никому нет ни до чего дела, ровно до того момента, как старые тайны города всплывают, портя жизнь и заставляя копаться в прошлом, чтоб спасти настоящее и получить надежду на будущее.
Первая книга: Новое солнце. Юлия Сысоева
Вторая книга: Покинутые солнцем. Юлия Сысоева
Отрывок «Новое солнце. Юлия Сысоева»
Небо как всегда было прочно затянуто тучами. Только взрослые видели солнце, помнили, как его лучи пробивали эти черные низкие тучи, заставляя, забыв все на свете, замирать на месте и не отрывать глаз от открывающейся красоты. Но никто из них не мог словами описать этого, разве что на старых фотографиях и картинках можно было увидеть солнце. Но все равно ведь это не то.
А, что толку простаивать часами у окна, в тщетной надежде увидеть хоть лучик солнца, не прозевать, не проворонить…
— А пошел ты! — вдруг донеслось с лестницы.
— Куда же?
— Далеко и надолго!
— Карту мне нарисуй, чтоб не заблудился по дороге!
— Да чтоб вас всех… — со вздохом процедила девушка, стоящая у окна. Ссора отвлекла ее от созерцания пустынной грязной улицы с полуразрушенными домами и разбитыми дорогами.
В комнату, не переставая ругаться, ворвались двое подростков лет пятнадцати. Оба были темноволосы, оба не отличались упитанностью и высоким ростом, оба в черной потрепанной, хоть и опрятной одежде. Разве что парнишка был в штанах, а девчушка в юбке по колено, но курточки и рубашки у обоих были одинаковые, как и высокие ботинки на шнуровке.
— Что опять? — спросила девушка, уставшим голосом.
— Он…
— Она…
— Мне плевать, кто опять начал свару. И из-за чего свара началась. Я, кажется, уже просила прекратить это. И не раз, — скрестив руки на груди, строго посмотрела на них хозяйка комнаты.
— Но… — начала было девочка, а потом опустила глаза, — Уилле, извини нас.
— Мы ничего не можем сделать с собой, — кивнул ее брат, правда, даже без тени раскаяния.
— Понимаю, подростковый возраст. Меня радует лишь, что это еще недолго нам терпеть.
Сказав это, девушка снова повернулась к окну, подошла к придвинутому вплотную к подоконнику креслу. Опустившись в него, Уилле внимательно посмотрела на близнецов:
— Ну, что еще?
— Мы… ну… тут какое дело… Уилле, почему ты не выпускаешь нас никуда? Мы же не сопляки какие-то, нам тут скучно…
— А, так вы хотите на прогулку? — мягко уточнила девушка, вдавив пальцы в подлокотники кресла, — Ну, так идите. Погуляйте по улочкам, побегайте ото всех кому не лень, поломайте ноги. Наберитесь страху. Это же так интересно. И совсем не скучно.
— Но ты в нашем возрасте ходила на улицу!
— Теперь не хожу. И очень этому рада.
Подростки переглянулись и вышли из комнаты, поняв невысказанный приказ старшей. На лестнице они наткнулись на высокого молодого человека с недлинными пепельными волосами и темно-серыми глазами. Близнецы не впервые видели его и в очередной раз завистливо вздохнули.
— Привет, сорванцы, — улыбнулся им молодой человек. Он был ровесником Уилле и как она одевался в черную кожу, которая была куда удобнее для ночных вылазок, если и пачкалась, то не так была видна грязь. Да и защита для тела была все получше, чем простая, хоть и плотная ткань.
— Нифль… Ты к Уилле? Она наверху.
— Знаю. Она всегда там. По крайней мере, последние четыре года, с тех пор как взяла вас на воспитание.
— Ты жалеешь об этом? — вдруг резко спросил парнишка.
— Я жалею, что она не со мной на улицах, — спокойно ответил Нифль, — но не о том, что двое детей живы и под надежной опекой.
Молодой человек поднялся дальше по лестнице, а подростки переглянулись и на цыпочках подобрались к двери, стараясь ни чем себя не выдать.
За дверью уже слышался недовольный голос Уилле:
-… рано? Дети видели тебя.
— Да, и что? Мы с ними даже поболтали.
— Я, кажется, не раз объясняла, почему не надо, чтоб они видели тебя.
— Как будто твой внешний вид не напоминаете им про улицу! Милая, ты, как и я одета в кожу. Хоть уже четыре года не выходишь на улицу! И я не думаю, что в доме надо обязательно ходить в куртке и юбке в пол с такими разрезами! Кожаных!
— Мой социальный статус менять не мне. А именно он диктует внешний вид.
— Да, помню. Не считаешь, что пора вернуться?
— Нет. На мне четыре сотни людей. На кого я их оставлю?
— Ты подумала о близнецах? Ты знаешь закон, если к шестнадцати годам ребенок не будет обладать нужными навыками… А что умеют они?
— Н-ничего… Я обещала их отцу, что они будут жить, но они…
— Так как же быть? Они станут служащими?
— Нет. Я не допущу этого.
— Тогда делай что-нибудь.
— Сделаю.
— Значит, сегодня ты опять не пойдешь со мной?
— Нет.
Близнецы едва успели сбежать с лестницы, услышав за дверью шаги Нифля. Молодой человек стремительно прошел мимо, даже не обратив на них внимания.
— Опять натоптал, паразит, — незлобно проворчала немолодая уже служащая Анна, появляясь в холле, — детки, что это вы такие встрепанные? Что-то случилось?
— Анна, а каких навыков не было у тебя, раз ты стала служанкой? — сдуру ляпнул парнишка, не заметив взгляда сестры.
— Нил, почему ты спросил об этом? — нахмурилась женщина, — Тебя не должно такое волновать.
— Анна, мы ничего не знаем об… о навыках. Мы как-то не думали об этом. Как становятся слугами?
— У вас есть доступ к сети, но вы не знаете историю? Хотя вам наверняка неинтересно копаться в старых файлах и бумагах. Ну… я думаю Уилле не будет так уж против, если я расскажу вам… Да вы это и так ведь знаете. Должны, по крайней мере. Двадцать лет назад началась война. Это был кошмар, многие города были разрушены, наш уцелел. Воевал весь мир, это была мировая война, не поделили ресурсы и земли. Нас только бомбили и обстреливали. Город был хорошо защищен. Так что с землей нас не сравняли и ядерные бомбы не сбрасывали. Те же горы… Войска вражеские в город не входили, но нам хватило дезертиров. Они нагнали достаточного страху. Беспредел на улицах… Полная анархия, беззаконие… После войны не осталось ничего. Нам повезло, что сохранилась хотя бы внутренняя связь. АТС до сих пор работает, благодаря этому действует локальная связь, но внешней нет. Если в мире Интернет и сохранился, у нас нет к нему доступа. Все были сами по себе. Дабы не привести город к уничтожению уже изнутри, надо было что-то делать. Отец Уилле был одним из тех, кто смог наладить хоть какой-то порядок… Вы не помните, но когда Уилле было двенадцать лет, его убили, и все стало как сейчас. Нужно было выживать. И тогда пришли к решению… те, кто может принести обществу пользу своими знаниями, навыками, особенностями, все они… Те же, кто не мог, стали такими как я. Мы тоже приносим пользу, но иначе. И если до шестнадцати лет ребенок не находит себе места в обществе…
— А где наше место, Анна?
— Это решат за вас, — пожала плечами служащая и вдруг испуганно округлила глаза. На лестнице стояла Уилле, положив руку на перила и не отрываясь, смотрела на детей.
— Кем ты была до войны, Анна? — спокойно спросила девушка.
— Художницей, — опустив глаза, ответила женщин, — я всего лишь рисовала картины. Некоторые из них висят в кабинете твоего отца.
— Кем стал твой сын?
— Он ученый, я точно не знаю, чем он там занимается, не понимаю этих тонкостей.
Уилле кивнула и жестом велела детям следовать за ней. В кабинете, она села в свое кресло и прямо посмотрела на близнецов:
— Вы подслушали наш разговор. Не надо отпираться. И у Нифля, и у меня слух куда лучше, чем у вас обоих вместе взятых. А вы топали как слоны.
— Это все потому, что ты ходила ночью?
— Почему вам так не дает это покоя? Романтика? Но ее нет. Есть всего лишь разбитые дороги, темнота и туман вперемешку со смогом. И тени. И ты не знаешь, кто будет тот, на кого ты нарвешься в следующий миг, друг или враг. И ты не знаешь, успеешь ли выхватить нож и увернуться от удара или нет. И нет в этом ничего хорошего, нет романтики. Ночные прогулки, это память о годах после войны. Когда никто ничего не понимал, не знал, кто на чьей стороне. Мы все испорчены этой памятью. Поэтому вам не понять, что значит пройти ночью по улице.
— Но ты уже давно не выходишь… Тогда почему ты ведешь себя и одеваешься как…?
— Память, Инна. Статус. Что еще вам хотелось бы спросить по тому разговору?
— Мы станем слугами?
— Сейчас у вас нет нужных навыков. Вы самые обычные дети. Вы не гении, не бойцы… У вас нет навыков.
— А кто придумал эти навыки? Кто придумал такое деление? Наверняка кто-то у кого эти навыки есть! — зло бросил Нил.
— Ошибаешься. Когда кончилась война, надо было выживать. Жители этого города лишь один раз собрались вместе, чтоб прийти к согласию. И тогда ваш отец предложил это деление. У него только и было, что двое детей на руках и все. Ничего больше. И тогда пришли к выводу, что предлагаемая им структура удобна. Каждый делает то, что может. Мой отец был против. Он говорил, что такое неравенство не приведет к добру. Но иначе сейчас выжить нельзя.
— Так что же нам делать? — уже не скрывая тревоги, всхлипнула Инна.
— Что-что? — скривился ее брат, — На полях вкалывать, как кроты в грязи возиться, пыль подметать, супы варить, шмотки стирать, вот что! Ай!
Уилле спокойно поднялась, подошла к парнишке и со всей силы влепила ему пощечину. Нил пораженно приложил пальцы горящей губе — на них остался красный мазок.
— Понял за что? — спокойно спросила Уилле, — Нет? Тогда проваливай и пока не поймешь, не показывайся мне на глаза. Инна. Если брат окажется тугодумом, объяснишь ему.
Девчушка испуганно вскочила на ноги, потянула брата за руку, увела из комнаты, тщательно закрыв за собой дверь. А Уилле вцепилась в плотную пыльную штору, прислонившись лбом к холодному стеклу, за которым уже плескались сумерки. На мраморный подоконник упали две крохотные капельки. Но в тот же миг были стерты, а в темном окне отражалось бледное решительное лицо молодой девушки в обрамлении длинных прямых и черных как ночь волос. Лицо с большими горящими глазами цвета тумана.
Уилле впервые за последние четыре года стояла в такое время на улице. С чернильно-черного неба, медленно вырисовываясь, падали хлопья снега, теряясь в низко стелящимся тумане. Самый конец зимы — вероятно последний снег. Девушка подняла голову к небу, засмотрелась на снежинки, позволила себе эту маленькую, но опасную неосторожность. Тяжелый капюшон длинного черного плаща не слетел с головы вопреки ожиданиям.
Уилле глубоко вдохнула холодный воздух последнего месяца зимы и сделала первый неуверенный шаг по смеси разбитого асфальта, обломков железа и гравию. К запястьям были прикреплены ремешки с ножнами аккуратных небольших кинжалов. Холодные рукояти привычно легли в ладони, сразу придав уверенности. В мертвой тишине первый шаг по гравию показался грохотом камнепада.
Через сто метров девушка оглянулась на темные окна своего дома, невесть чему улыбнулась, стремительно и твердо зашагала вперед, окунаясь в свою собственную память.
Она прекрасно помнила куда идти и шла, инстинктивно зная, что рядом никого нет. В один момент девушка зашла в какой-то переулок, и тут все ощущения поменялись. Как и звуки. Уилле прижалась к стене, видя, что в разломе соседней сгустились тени. Еще миг и из дыры выпрыгнул одетый в черное человек, поблескивая многочисленными молниями на куртке. Они видели друг друга, но не знали, чего ждать. Шаг Уилле в сторону — и кинжалы уже у нее в руках, человек выхватил кортик с нижней портупеи. Но они не успели обменяться и парой ударов, как на каменном заборе возникла девица в некогда белой куртке и короткой кожаной юбке.
— Эй, Густ, ты совсем умом тронулся что ли? Ты на кого руку поднял?
— Лампа? — ахнула Уилле, скидывая капюшон плаща, но кинжалы не убрала, ведь второго она не знала.
— Свали, мне нужна разрядка, — бросил человек.
— На других разрядишься, — процедила блондинка, мягко спрыгивая с забора, — убери кортик, дебилойд! Это же Уилле!
Парень (Уилле уже разглядела, что он на порядок младше ее) удивленно отступил, разглядывая девушку с головы до ног:
— Это и есть та самая Уилле? Вот уж никогда бы не подумал… Да ее же ветром переломит!
— Никто ее не переломит, — отмахнулась Лампа, выглядевшая миниатюрной даже на фоне Уилле, — я никак не ожидала тебя тут увидеть. Ты же не выходила на улицы столько лет… Куда ты? Хотя… Пошли, вот наши-то обрадуются!
— Я как раз в «Подсолнух» собиралась.
— Да?! Ну, так мы тебя проводим, как бы чего не стряслось…
— Я смогу за себя постоять, не бойся, — кисло улыбнулась Уилле, — я ничего не забыла.
— Ага, — кивнула Лампа, уже осматривая улицу, — но мы все равно… на всякий…
Потом Уилле даже была рада, что наткнулась на Лампочку и ее дружка Мангуста. Потому как не успели они сделать и сотни шагов, как нарвались на четверку неизвестных им парней. Вопросы никто уже не задавал. Все знали, что будет дальше.
Росчерки стали, шипение, ругань, хруст гравия и камней.
Парни оказались не дураками и поняли, на кого нарвались. Лампу они узнали сразу, она одна из всех, кто ходил по ночам, одевалась в серо-белое, Мангуст тоже оказался не так прост, тем более, похоже, он давно хотел на ком-то разрядиться, Уилле же сама не ожидала, что ей будет так тяжело, но она справилась. Когда все разметнулись по разным сторонам улицы, поняв, что ничем хорошим дело не кончиться, Уилле дышала тяжело, в мышцах начала ощущаться тяжесть, но она ничем не выдала своего неудобства.
— Может, с миром разойдемся? — кокетливо предложила Лампочка, поправляя прическу. Нож она по-прежнему зажимала в руке.
— Или хоть продолжим потом, — спокойно добавила Уилле, — у меня дела и никак не хотелось бы терять время, вы уж извините.
Парни удивленно переглянулись, видимо пусть и понаслышке, но узнали ее, неуверенно кивнули, развернулись и затерялись в темноте улиц.
— Черт, ну и что дальше? — недовольно проворчал Мангуст, — Так и не получилось никому морду набить как надо…
— Ты этому лысенькому всю куртку порвал, нехороший такой, кто вот ему зашьет ее? — притворно огорчилась Лампочка, — И зубы ты ему тоже только в путь пересчитал. Так что не волнуйся. Ну что, идем дальше? «Подсолнух»-то не рядом…
Уилле перевела дух, успокоила сердце и кивнула.
«Подсолнух», как и раньше, сиял на всю улицу! Единственная неоновая вывеска на весь город была видна издалека. А шум музыки разносился на весь квартал. Весь путь до него неспешным шагом занял более сорока минут.
Уилле судорожно вздохнула и подошла к массивным дверям клуба.
— Ну, чего ты? Все ж здорово! — улыбнулась Лампочка и с ноги открыла двери.
Единственный на весь город клуб встретил их дымом, световыми эффектами, грохотом режущей слух музыки… Как в старые годы…
— Эй, народ! А кого я вам привела! — крикнула Лампочка, не обратив внимания на жесты Уилле, которой совсем не хотелось светиться.
Блондиночка чудом перекричала музыку, или это в очередной раз сработала ее природная привлекательность, но все обернулись на двери. И увидели Уилле.
— Мать… Уилле?!
— Детка, какими судьбами?!
— Наша затворница снова с нами!
Знакомцы Уилле тут же стянулись к ней. Каждый норовил обнять ее, хлопнуть по плечу, поздороваться… Те же, с кем она не была знакома, а их было большинство, удивлено отрывались от бильярда, рассматривали ее, опершись на стойку, приподнимались с диванов, полуголые девицы на сцене даже прекратили изображать нечто похожее на танец. Но был среди множества взглядов один, отличающийся своей злостью и яростной обидой. С трудом отделавшись от назойливого внимания посетителей клуба и пообещав еще вернуться к ним, Уилле проскользнула к дальнему дивану, на котором в гордом одиночестве сидел Нифль. Девушка спокойно села рядом, попросила у подбежавшей официантки чего-нибудь горячительного (благо самогон после войны в городе научились гнать в первую же очередь) и посмотрела на друга. Тот удивленно поднял бровь:
— И?
— Злимся?
— Отгадай с трех раз.
— Я все понимаю. Но я не знала, что пойду сегодня сюда. Я меняю свои решения пять раз на дню. Тебе ли не знать этого.
— Могла бы сообщить мне об этом…
— Как? Не говори глупостей. Ты не носишь с собой мобильника. Но я знала, где тебя найти. Поэтому и пришла сюда.
— По дороге тебя могли… сама знаешь что!
— То есть я, по-твоему, ничего не стою?! Раз меня могли…
Уилле резко поднялась, чуть не уронив на пол вернувшуюся официантку. Девушка испуганно поставила фужер на столик и скрылась с глаз.
— Не бесись, — миролюбиво поднял руку Нифль, — ты же меня понимаешь.
— Как ни странно — да. Я не хотела привлекать столько внимания.
— Хм. Смешно слушать. Как ты можешь его не привлечь? Ты одна из пятерки наших девиц! А вы по определению привлекаете внимание. Плюс, ты — Уилле.
Уилле вздохнула и оглядела зал… Пятерка девиц… Ну-ну… Те единственные особи женского пола, кто сумел выжить на ночных улицах этого города. Но какой ценой!
Вот Лампочка, так и светится, сидит на столе, положив ногу на ногу, и весело болтает с парнями. И славится своей невероятной привлекательностью и способностью выпутываться из самых невероятных передряг, в которые она попадет почти каждую ночь. И за все это время она каким-то чудом еще не огребла по полной программе, порой заслуженно.
У стойки с литровой бутылкой стоит Кобра, высокая и гибкая, со змеиными глазами и пышной коричневой шевелюрой по плечи. На поясе у нее — любимая удавка. Кобра всегда говорила, что за то, что сделали с ней и ее сестренкой, она будет убивать руками. Они с подругой были единственными во всем городе, кто пренебрег рекомендацией не убивать на улицах.
Рядом с Коброй сидела миловидная девушка с огромными наивными глазами и непринужденно болтала ногами.
Фосса.
Вот уж с кем парни не хотели встретиться ночью на улицах. Женщин подруги не трогали.
Да, в общем-то, их никто не осуждал. Случай с четырнадцатилетней Коброй послужил тревожным сигналом — девочки и девушки, решившие было вместе с парнями побегать по ночным послевоенным улицам, в большинстве своем бегать резко расхотели. Они даже днем теперь без сопровождения не ходили, хотя вроде бы в городе устаканился хоть какой-то порядок. За Кобру и ее сестру отомстили. Ведь это видели многие, но помешать бандитам и дезертирам дети все равно не могли. Но потом отомстили. В безумии того хаоса, что творился в городе, никто ничего им не сказал. А дети поняли, что не так уж и страшно все то, что родители называли грехом, ужасами, тем, чего нельзя делать.
Сейчас эти «дети» сидели в «Подсолнухе».
Фосса же была еще более сумасшедшей, чем ее подруга. Просто у нее на глазах убили отца и брата, изнасиловали мать, которая умерла, не приходя в сознание. Саму Фоссу не тронули в силу возраста. Девочке было всего пять лет.
— Да, нас трудно не заметить, — вздохнула Уилле, — ты прав…
— Так зачем ты меня искала? — спросил Нифль спустя два часа после ее прихода.
За это время они успели насидеться с друзьями, потанцевать, выпить не одну рюмку, разбить пару бутылок, напугать официантку, стащить со сцены Уилле и Лампочку, которые вознамерились научить полуголых девиц правильно танцевать. Стаскивал-то собственно один Нифль, потому как все другие были очень даже за такой урок ликбеза, особенно в исполнении Уилле и ее знаменитой подружки.
— А? Чего? — завертела головой девушка, но так завертелась, что хлопнулась на диван, — Ой, что-то у меня голова закружилась…
— Так, все, тебе хватит. Точнее «хватит» уже давно прошло, — проворчал Нифль, укладывая Уилле к себе на плечо и придерживая ее рукой.
— М-м-м, — возмущенно махнула рукой Уилле, устраиваясь поудобнее, — не, я против…
— Да кто тебя спрашивает, — буркнул молодой человек, — спи уже. Утром отведу тебя домой.
Уилле промурлыкала что-то невразумительное и затихла.
— Вот уж не думал, что она снова выйдет на улицу, — удивленно пробормотал один из парней, с которыми болтала Лампочка.
— Ой, Аскр, она же не умерла! Подумаешь, занялась делами, это же не значит, что она к нам не вернется! — отмахнулась, улыбаясь, девушка, — А я рада, что она снова с нами.
— Оно и понятно, твоя ж подруга! — расхохотался Аскр, смотря на Лампочку с высоты своего огромного роста.
— И чего в ней ахового? — прищурился Мангуст, откинувшись на спинку дивана, — Самая обычная девка.
— Дебилойд, по ночным улицам обычные девки не ходят, если ты еще не понял.
— Уилле — та еще штучка, — согласился с Лампочкой Аскр, — одной из первых она начала на улицы-то выходить. Ночью. И занятие то не бросила. Даже когда на нее отцово дело свалилось. Много она сил положила, чтоб порядок-то в городе навести. Дневной порядок, потому как ночами пересчитывала всем зубы. Хотя чего ж в том дивного? Я б на ее месте тоже так делал. Надо ж как-то расслабляться. А дерется она знатно. По первости-то, когда еще в друзьях не ходили, она мне по роже как-то съездила. До сих пор помню, какого было!
— Ну, мне не довелось попасть под ее руку, так что похвастаться не могу, — хмыкнул Мангуст.
— И радуйся, дурень, — поморщился Аскр, а потом посмотрел на Лампочку и шепнул ей, — где ж ты таких находишь только, я понять не могу?
Девушка в ответ подняла глазки к потолку и пожала соблазнительными плечиками, с одного из которых уже сползла подвязанная под грудью белая рубашка.
— Эх, неужели она вернется к нам? — мечтательно закатила глаза Лампочка, — Вот уж мы повеселимся… Как в старые добрые времена… Хотя сейчас народ уже не тот… Присмирел малость, повзрослел…
— Если сейчас народ смирный, какой же раньше был? — широко раскрыл глаза Мангуст — самый младший из троих.
— Ой, лучше не спрашивай, — отмахнулся Аскр, — даже вспоминать не хочу.
Никто не захотел вспоминать. Слишком жалели себя.
Нил Сейн сегодня проснулся на удивление рано. Чтоб не будить никого, юноша решил посидеть в холле с ноутбуком на коленях в надежде разыскать в базе данных хоть какую-то информацию об истории, прошлом и настоящем… Но занят он этим делом был не долго. В дверь простучали, да так неожиданно, что парнишка аж вздрогнул. При учете, что на улицах окончательно посветлело всего-то час назад, никто не должен был приходить… И охрана не всполошилась…
Нил изумился еще больше, когда увидел, что на пороге стоит Нифль с Уилле на руках. Девушка сладко спала, уткнувшись носом в плечо молодого человека.
— Здорово, парень, — кивнул Нифль, укладывая Уилле на диван и укрывая ее пледом.
— Откуда вы? С улиц… Но как?
— Обычно, — усмехнулся Нифль, заботливо убирая черные прядки с лица девушки, — да чего тут странного? Не делай такие глаза. Уилле сегодня была в «Подсолнухе», я ее принес сюда. В целости и сохранности. Все нормально. С ней все в порядке. Просто спит.
— Я не знал, что она ходит по ночам.
— И чего надувать губы? Она должна перед тобой отчитываться? Она даже передо мной этого не делала.
— А должна была? — тут же спросил Нил.
— Сверни локаторы, парень, — добродушно, но непреклонно посоветовал Нифль, не убирая руки от лица Уилле, — и запомни, что, такие как мы, как я, как она, как наши братья и друзья, ни перед кем не отчитываются.
— Поэтому я и хочу ходить по улицам! Быть во всем, как вы.
— Ты не будешь. Потому что вы — новое поколение. Все те, кто ходит по ночам либо мои ровесники, либо плюс-минус шесть лет. Мы потому и существуем, что иначе не можем. Мы уже испорчены, заражены, понимай, как хочешь. Но мы не можем исправиться. Только когда мы все умрем, в городе наступит покой. Потому что улицы станут безопасны. Как безопасны днем.
— Но разве они так уж безопасны…
— Не важно. Верь в это и все. Верь, что они спокойны. Ведь если очень верить, это становиться явью, так?
— Нифль, о чем ты? — медленно открыла глаза Уилле, — Что ты впариваешь ребенку?
— Я не ребенок!
— Я не впариваю!
— Угу, — протянула девушка, — охотно верю. Особенно про безопасность.
— Разве я не прав?
— Коне-е-ешно!
— Так, Уилле, спи давай, — велел Нифль, накрывая девушку пледом с головой.
Протест против таких действий был очевиден, но маловразумителен, а посему оставлен без внимания.
Нилу даже понравилось, как Нифль легко управляется с Уилле, потому как на памяти юноши еще никому этого не удавалось, но тут же он порадовался, что девушка не видит его довольной улыбки. Улыбку заметил Нифль, но всего лишь задорно подмигнул Нилу, поднимаясь с дивана:
— Ладно, пойду я. Надо узнать, что ж творится у меня дома. Уилле не трогай, пусть выспится, а то ночью ей так нормально поспать и не дали.
Нил послушно кивнул, а потом, набравшись смелости, спросил:
— Нифль… а что с нами будет? Со мной и Инной?
Молодой человек даже остановился, но не повернулся и задумчиво ответил:
— Не знаю… но вряд ли что-то хорошее. Это решать не мне в любом случае.
— То есть все будет… плохо?
— Не знаю. Но я этого не хочу. Ладно, бывай парень. Авось еще свидимся.
После ухода Нифля, Нил какое-то время простоял в коридоре, размышляя над его словами. Юноша никак не хотел менять свою жизнь, но понимал, что это неизбежно. И он уже понял, сам без помощи сестры, за что Уилле вчера дала ему пощечину. И чувствовал себя чудовищно виноватым. Потому что не будь тех, кто работал в оранжереях, на водонапорных и электростанциях, заводах, фермах, фабриках и лабораториях, в городе бы все умерли без воды, продовольствия, вещей, энергии, дающей тепло и свет.
С заднего двора послышались разговоры и шум. Это просыпался особняк.
Как юный Сейн уже понял, после войны население города сбилось в группы. Родственники и близкие люди, коллективы предприятий, все эти люди решили жить вместе, вроде как кланами. И переселились в отдельные уцелевшие здания. В перестроенные многоэтажки, коттеджные поселки, правительственные особняки, где жила Уилле со своими людьми. Так попросили в городе, чтоб ее отец переехал сюда. Ведь его признали главой города. Тут у каждого была своя комната, все жили дружно и помогали друг другу…
И только сейчас Нил понял, что каким-то чудом он так и не попал в мирную круговерть этой теплой семейной жизни… А рвался в холод и смог ночных улиц…
— Уже подъем? — донеслось из-под пледа.
— Рассвет, — поправил Нил, с удивлением заметив на внутренней стороне запрясться Уилле татуировку с каким-то странным существом. А под этой драконовидной змеей шла надпись «gargouille» готическим шрифтом. Видимо от этого слова-существа и пошло прозвище Уилле. Ведь у всех, кто ходил по ночам были прозвища, полученные на улицах.
— Любуемся?
Нил аж вздрогнул. Он не заметил, что Уилле давно уже внимательно смотрит на него.
— Я не видел ее раньше у тебя.
— Я тебе ее не показывала, потому и не видел.
— Это что-то очень личное?
— Это личное есть у всех моих братьев и сестер по несчастью. И памяти.
— А… а что это за…
— Это горгулья. Так меня назвали на улицах.
— Почему?
— По тому. Спроси об этом тех, кто назвал меня так. А теперь извини, надо заняться делами. В том числе и вашим с Инной делом.
— А… а мы можем выйти на улицу? За пределы Дома.
— Идите. Только не потеряйтесь, а потому не уходите далеко.
Никогда еще Уилле не видела его таким счастливым.
— Инна!
Сестра никак не желала просыпаться, как бы юноша ее не звал. В итоге ему пришлось отдернуть ширму, разделяющую их кровати, поскольку жили они в одной комнате, и трясти сестру, пока она окончательно не проснется.
— Ну, чтоб тебя… Ну, чего опять?
— Хватит дрыхнуть!
— Чего тебе? — недовольно проворчала девушка, протирая глаза, — Сам же со мной пол ночи на улицу пялился, чего в такую рань вскочил?
— Если б я не вскочил, не гулять нам сегодня по улицам, дуреха!
— ЧЕГО? — Инна даже резко встала от таких известий, но потом подозрительно прищурилась, — Врешь ты все.
— Не вру! Я встретил утром Нифля и Уилле! Они с улицы приходили. И я сейчас поговорил с Уилле. Она разрешила походить по улицам. Только не далеко, чтоб мы не потерялись.
— Так это же здорово! — карие глаза Сейны загорелись так же, как и у брата, — Точно не врешь? Не верится, что она нас отпустила… Тогда, пока она не передумала, ты тогда иди, стащи с кухни чего-нибудь поесть, а я — одеваться! Только давай скорее. Встречаемся через полчаса!
— Да уж, видно ты собралась о-о-очень торопиться! Что ж не через час-то?
— Слушай, иди, давай на кухню и не болтай! Чем дольше ты будешь тут сидеть, тем позднее я начну собираться! Так что, давай, без размышлений!
— Раскомандовалась мне тут тоже!
— Нил! — стукнула кулаком по одеялу девушка, а потом запустила в ухмыляющегося братца подушкой. Но тот лишь фыркнул и скрылся за дверью.
724 просмотров | 0 комментариев
Категории: Приключения, Роман, Городское фэнтези, Эксклюзив, Городское фэнтези, Джен, Жестокие герои, Социально-психологическая драма, Сысоева Юлия
Тэги: юлия сысоева, новое солнце
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 5,49 алк |
50,00 руб
Эксклюзивные авторы
- появились новые книги
Авторы
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
Hurt/comfort POV Авторские расы Азиатская мифология Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Ассасины Асуры Боги и демиурги Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Воры и воровки Герой – ребенок Герой-телохранитель Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детектив Джен Домашние животные Драконы Драма Жестокие герои Истории про невест Квест Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравные отношения и неравный брак Оборотни Омегаверс Орки Отношения при разнице в возрасте Пародия Пирамида любви Повседневность Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Путешествия во сне Рабство Редкие расы Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянский фольклор СЛЕШ Смена пола Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стёб Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Фанфик Феи и дриады Фейри Феникс Флафф Фэмслеш Фэнтези Европы Чужое тело Эротическая космическая фантастика Эротическая фантастика Эротическое фэнтези
