Похищенная для императора. Оливия Штерн
Магазин Книги автора Комментарии Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Она была послушной женой, но столкнулась с теми, кого считали проклятыми. Теперь на ней скверна, а судьба незавидна.
Он всю жизнь провел в плену, но смог вырваться на свободу.
Их пути пересеклись на планете, которой заинтересовалась Федерация, и его зверь почувствовал в ней пару.
Что теперь? Игры Высших, интриги и тайны прошлого. Пикник с видом на Империю. Обрести себя, исправить ошибки и впустить в сердце любовь.
Роман - сильно расширенная версия "Избранной". Добавлено много текста, изменены линии поведения героев, в результате получилась почти другая книга.
Отрывок «Похищенная для императора. Оливия Штерн»
Эрфест Оллину понравился. Тихая планета, вдали от оживленных трасс и за пределами Федерации, раскинувшей свою сеть на несколько туманностей. Люди, судя по всему, являлись совершенно деградировавшими остатками давних переселенцев, поскольку, если бы они эволюционировали с самого начала, то, наверное, не было бы этих как будто искусственно созданных ареалов обитания с различными и оторванными друг от друга цивилизациями.
Первые дни Оллин все не мог надышаться свободой. Даже воздух здесь казался сладким, его хотелось пить, хотелось отрастить крылья и взлететь, пронестись стремительной тенью над острыми верхушками елей, над черепичными крышами города, над серыми башнями старого замка… Летать Оллин не мог, крыльев не было. Но никто не запрещал ему оборачиваться, выпуская на волю аватара, и бегать по лесу. Пару раз он приближался к человеческому жилью и, притаившись, наблюдал за бытом живущих здесь примитивов. Порывался выйти к ним, но каждый раз почему-то себя одергивал. Мало ли, как здешние отнесутся к чужаку. А ему пока что лишние неприятности совсем не нужны. Наоборот, нужно отсидеться спокойно, а потом убраться с этой планеты, чтобы отправиться... куда? Этого Оллин пока не придумал.
Но времени пока было довольно и на размышления, и на то, чтобы те неведомые люди, что держали его взаперти столько лет, отчаялись разыскивать беглеца. Опцию авторегистрации на корабле он отключил, так что теперь украденный корабль стал невидимым для всех.
Пищи хватало, Оллин не стеснялся охотиться по ночам. Зубы аватара прекрасно разгрызали кости молодых косуль и кабанчиков, а желудок легко переваривал сырое мясо.
Однажды ночью он набрел на поселение гуманоидов, которые были гостями Эрфеста. Оллин долго прятался в кустах, высматривая, взвешивая увиденное. Эти гуманоиды были, судя по внешнему виду, уроженцами Крисса, планеты, расположенной в противоположном рукаве галактики. Какого Ларха им было нужно на Эрфесте, Оллин не знал, да и не стремился узнать. Ну, поселились тут, никому не мешают – ему-то что с того?
А другой ночью Оллин встретил ЕЕ.
Маленькую, перепуганную до смерти человечку. Она бежала сквозь лес в тонкой рубашке, едва прикрывавшей коленки. Она и не заметила, как попросту прошла мимо него, вытянувшегося под колкими лапами ели. Лунный свет запутался в ее светлых длинных волосах, что рассыпались по плечам, отразился бликами в огромных, на пол-лица, глазах… Прошла – а Оллина словно на поводке потянуло следом. Человечка оставила за собой странный запах, нежный аромат незнакомых Оллину цветов. И он потрусил за ней, сам еще не понимая, зачем. Но вдыхать отголоски ее аромата было настолько приятно, что даже голова чуть-чуть кружилась, а под ребрами все налилось сладким предвкушением чего-то нового, непонятного, но от этого еще более заманчивого и притягательного.
Пока Оллин неспешно рысил за женщиной – а в том, что это женщина, сомнений не возникало, она была взрослой человеческой самкой – он все пытался понять, зачем идет следом. И не мог. Ему просто нравилось, безумно нравилось ловить слабый аромат ее тела. Он был готов плыть по нему, а потом прильнуть к ней, прижать к себе, провести руками по спине, сминая ткань рубашки.
Оллин даже хмыкнул.
Это было нечто новенькое в его копилке ощущений. И ничего подобного в своей тюрьме он точно не испытывал. Ассистент как-то предложил ему привезти андроида для удовлетворения вполне естественных потребностей организма, но Оллин с руганью отказался. Еще пластиковой куклы ему не хватало для того, чтобы ощутить себя совершенно, полностью униженным и растоптанным.
«Передай своему хозяину, пусть сам развлечется с андроидом», – сказал он тогда. И ушел таскать гантели. До изнеможения. Чтоб упасть и заснуть, не думая ни о чем.
И вот теперь он шел за женщиной. Примитивной, конечно, ничего не знающей ни о далеких звездах, ни о кораблях, бороздящих вселенную, ни о Федерации. Но все это не имело совершенно никакого значения. Она оставляла за собой такой аромат, что перед глазами то и дело вспыхивали и гасли крошечные звездочки, а в голове перестукивались маленькие, но увесистые молоточки.
Когда она его заметила, Оллин даже растерялся. Женщина испугалась, шлейф ее аромата как будто дрогнул и изменился, подернулся горчинкой. Она упала на спину, и Оллин не удержался, просто подошел и ткнулся носом рядом с шеей. Втянул запах, чувствуя, что окончательно поплыл. Она что-то лопотала на своем языке, и вдруг, кроме ее страха, Оллин почувствовал нечто, похожее на облегчение. Как будто человечка была готова умереть. Ну что за глупости?
А перед глазами вновь замелькали соблазнительные образы. Он посмотрел на приоткрытые губы женщины, влажные. Вдохнул полной грудью ее запах. И с чувством человека, остановившегося над пропастью, внезапно понял, что ему совершенно наплевать на то, что сия особь по развитию своему не слишком далеко ушла от обезьяны. Он уже был готов просто прижаться к ее ногам, только ради того, чтобы ощутить ее тонкие теплые пальцы на своей голове. А еще… прилив совершенно безудержного плотского желания внезапно смял все бастионы старательно выстроенных принципов. Находиться рядом с этой человечкой было просто невозможно. Желание задрать ей рубашку повыше оказалось настолько болезненным, что Оллин едва не взвыл.
И все-таки заставил себя отойти в сторону.
Он же человек… то есть, модификант. Не зверь.
И он не будет, вот так, посреди леса. Да еще и женщина совершенно не в себе от ужаса.
Но уйти так и не смог. Тащился следом до самого города, хватая нежный цветочный аромат, поскуливая от невозможности быть ближе и хотя бы уткнуться носом ей в ладони.
Происходило с ним что-то совершенно новое и непонятное. Он почти терял контроль над аватаром, а тот, в свою очередь, попросту «залип» на человечку так, как будто именно эта была единственной привлекательной самкой. Просто бред какой-то.
Потом она ушла, исчезла среди убогих серых домов, и волшебный запах растворился в обыденной вони человеческого поселения, не очень-то чистого. И сразу все вокруг поблекло, как будто Лакшми, рисуя мир, передумала и широким взмахом тряпки стерла все уже сотворенное.
Оллин улегся под орешником, положил голову на лапы и решил, что дождется ночи, а потом все-таки войдет в город и найдет ее, свою вкусную женщину.
«Свою? С каких пор она твоя?».
Он только зажмурился. Спорить с собой было бесполезно и ненужно. А знание того, что эта светловолосая куколка его, пришло откуда-то из темных глубин самой сути модификанта.
«Моя, - почти мурлыкал он, - моя-моя-моя. Никому не отдам».
И в то же время ничего не понимал. Откуда все это? Почему с ним? Что теперь делать?
Но, стоило отметить, все это могло обернуться новыми трудностями.
Следовало бы включать мозги, и прежде всего мозги.
«Ну и вернись в корабль, чего здесь торчать».
«Надо дождаться ночи».
«И что ты ей скажешь? Она тебя все равно не поймет».
«Не скажу. Просто заберу ее себе».
«Да с чего ты решил, что она согласится? Ты ж не будешь ее держать взаперти, как держали тебя?»
Он метался, заплутав в собственных мыслях. Одно ясно: сейчас далеко не лучшее время связываться с женщиной. И в то же время было понятно, что ему не хватает ее запаха. Уже не хватает, а ведь прошло всего-то несколько часов с того момента, как куколка со всех ног рванула к городу.
«Идиот», – рассердился Оллин.
Все это не должно его волновать. Его цель – отвоевать свободу, а заодно и найти того, кому пришла в голову блажная мысль поселить младенца с ассистентом под куполом. Понять, наконец, кто же он, Оллин, откуда взялся, есть ли родственники.
Надо было уходить.
Просто взять – и резко оборвать весь этот бред с ароматом, с навязчивой мыслью о том, что вот именно та самка непременно должна принадлежать ему.
Ну бред же, в самом деле… При чем тут самка? Он человек… почти человек. Или же у модификантов есть нечто такое, что в один миг приходит из глубин их сущности, но о чем он до сих пор не знал?
А тем временем взошло солнце, в городе бурлила жизнь. По дороге, что пролегла неподалеку от того места, где залег Оллин, катились телеги, запряженные тощими лошадьми, и скрипели при этом так надсадно, как будто готовились отдать свои души не иначе как местному богу колес.
Интересно, в кого веруют здешние жители.
Об этом можно будет спросить у нее.
Оллин мысленно выругался. У нее, как же. Даже поговорить с ней не получится, госпожа не знает языка Федерации.
Он все ждал, сам не зная чего. Мысли метались невнятными обрывками. Надо было уйти, но он не мог. Надо было забыть… Невозможно.
В очередной раз обозвав себя дураком, Оллин принял наконец решение: аккуратно сполз к воде, стараясь держаться ближе к зарослям орешника, соскользнул по осыпающейся гальке и нырнул. Теперь можно было размяться, а заодно и перекусить.
Озеро ему не понравилось. Слишком холодное, даже для него. Рыба мелкая, наверное, крупную уже выловили. Дно илистое, вода мутная. А в одном месте, где поглубже, вообще обнаружилось самое настоящее кладбище: с десяток скелетов в обрывках сгнившей ткани.
Оллин, работая хвостом, аккуратно обогнул это странное захоронение, поднялся чуть повыше к поверхности. Кажется, где-то над водой кричали. Даже не так: многоголосый вой толпы просочился сквозь темную спокойную воду, неприятно резал слух.
И в тот миг, когда он уже собирался всплыть, чтобы подышать, в озеро с громким плеском что-то упало.
Что-то… мешок. Большой бесформенный мешок, буквально взорвавшийся серебристыми пузырьками воздуха.
Оллин нырнул глубже, уворачиваясь. Мешок судорожно дергался, от него по воде расходился странный запах, щекочущий обоняние. От запаха этого перед глазами все подернулось розоватой пеленой, а под ребрами жарко лизнуло пламенем. И уже со следующим ударом сердца… ощутил, как тело наливается сладковатой жутью. Она словно скрутила его путами, не давая двинуться. В сознании, проворачиваясь раскаленным прутом, медленно рождалось понимание того, что – или, вернее, кто был в мешке.
Оллин узнал аромат.
Нет, только не так. Почему? Что она им сделала? Да и что могла сделать тощая слабая девчонка?
Плевать.
Он рванул к мешку, схватил его зубами и поволок к берегу, тому, где лес почти сползал на кромку воды, где никто не заметит их. Еще ни разу Оллин не плавал так. Задыхаясь, работая лапами и хвостом. Перед глазами темнело от нехватки кислорода, еще немного – и он сам камнем пойдет ко дну… Но все же доплыл. Выдрался из ледяных объятий проклятого озера, выхватывая тяжелый мешок так, как выхватывал бы его у самой смерти, располосовал мешковину, освобождая голову несчастной. На траву плеснуло водой.
Да, это была она. Его куколка, прекрасная незнакомка из леса. Светлые волосы облепили бледное до синевы лицо, но Оллину даже не нужно было ее видеть, ему хватало запаха.
Она не шевелилась. Глаза были закрыты.
Рыкнув, Оллин свернулся клубком, загнал аватара внутрь. И, поднявшись уже человеком, подхватил человечку, дернул ее наверх, перекидывая грудью через колено, выбивая из нее ту воду, что могла быть в легких. Он даже не сразу понял, что она совершенно обнажена. Лишь выдохнул с облегчением, когда тонкое тело дернулось в его руках, и женщина зашлась кашлем, извергая из себя ледяную воду.
– Все хорошо, все, – бормотал он, гладя ее по волосам, – ты жива, а это главное.
Его медленно охватывала тупая, тянущая боль, она растекалась по всему телу. Надоедливая и вязкая, взялась неведомо откуда и уходить не собиралась. Но он не хотел думать об этом сейчас.
Оллин прижал к себе женщину, спиной к своей груди. Кожа ее была такой холодной, и сердце билось так неровно, что снова накатил панический страх – а вдруг она умрет, вот так, у него на руках?
– Только живи, – пробормотал он, морщась от непроходящей боли, – все будет хорошо.
Запустив пальцы в мокрые спутанные волосы, Оллин бездумно массировал пальцами ее затылок.
И почти застонал в голос, сообразив, что женщина связана по рукам и ногам, а он об этом и думать забыл.
– Сейчас я тебя развяжу, – проговорил он ей на ухо, – сейчас…
Но она вдруг обмякла, голова упала на грудь.
Оллин глубоко вздохнул, пощупал пульс на шее – он был такой быстрый и слабенький, словно сердце несчастной было не в силах гонять по телу кровь.
– Ну, хорошо, – пробормотал он растерянно, – тогда мы вернемся на корабль.
…Было еще кое-что, заставившее Оллина насторожиться.
Когда женщина потеряла сознание, та необъяснимая, вязкая боль отпустила его. Исчезла так же внезапно, как и появилась.
***
До корабля Оллин добирался, снова обернувшись. Пришлось кое-как идти на задних лапах, потому что передними он прижимал к себе свою драгоценность. Он перегрыз веревки, и теперь тонкие, словно веточки, руки несчастной безжизненно болтались. Оллин не видел ничего вокруг себя, он дурел от аромата, который, казалось, уже проник под кожу и впитался в каждую клетку тела. И все, о чем думал раньше – об отмщении, о свободе, о собственном месте в этой Вселенной – все померкло, оказалось погребенным под бурлящей пенной волной желания прижать к себе покрепче незнакомку и уже никогда не отпускать. Заставить ее, если не захочет, но – чтоб рядом, и только с ним...
Проходя в гостеприимно распахнувшийся люк, Оллин был вынужден пригнуться, взгляд невольно мазнул по маленькой аккуратной груди. Он заскрипел зубами. Нет. Так дело не пойдет. Он же человек, хоть и модификант. Разум должен быть выше инстинктов. Не аватар здесь хозяин.
Но подчиняться доводам собственного рассудка не хотелось. Бледное тело незнакомки плавало в золотистом жарком мареве, и пахло от нее так, что единственной мыслью, звякающей в совершенно пустой голове, было уложить женщину на диван и попробовать ее тонкое нежное тело на вкус, легко прикусывая, перебирая губами. Везде попробовать.
Оллин действительно уложил ее на единственный диван в кают-компании, а потом старательно укрыл мягким одеялом, закутав по самое горло. От себя самого подальше. Потом кое-как влез в комбинезон. Нужно было… как-то успокоиться. И, наконец, заставить себя думать о том, как поступать дальше. Понятное дело, что притащить полудикую человечку в космический корабль было не лучшей идеей, более того, было идеей совершенно неправильной и противоречащей здравому смыслу. Но от одной мысли о том, что женщину придется отпустить, аватар начинал рваться наружу, и сквозь кожу прорезывалась костяная чешуя.
Он опустился на колени рядом с диваном и принялся рассматривать лицо незнакомки. Волосы, разметавшиеся по подушке, были светлыми, холодного оттенка. Шелковые полукружья бровей – наоборот, темными, как и длинные ресницы, слипшиеся стрелками. Одну бровь рассек тонкий шрам. И еще один розовый, рваный шрам слева, чрез скулу. Ее били? Кем она была? Оллин с удивлением услышал собственное приглушенное рычание и постарался дышать глубоко и размеренно. Посмотрел на приоткрытые губы, бледно-розовые, соблазнительно-пухлые и понял, что надо чем-то себя занять. Чем-то серьезным, например, выйти наружу и проверить сопла двигателей.
«А если она придет в себя, пока я буду отсутствовать?»
Он покачал головой. Перепугается. Еще, небось, погромит здесь все.
Нырнул рукой под одеяло, нащупал тонкие пальцы женщины. Они потеплели, и это было добрым знаком.
Возможно, если он подождет немного, она сама придет в себя, и тогда… А что тогда? Неизвестно, чем закончится их общение. Мало кому нравится быть похищенной с родной планеты неизвестным модификантом.
Оллин с сожалением отпустил ее руку, уселся на пол, скрестив ноги, и принялся ждать. Он ведь терпелив. За двадцать восемь лет невольно научишься терпению.
Но тонкий, ни с чем не сравнимый аромат лишал душевного равновесия. Ларх знает что.
Он снова посмотрел на спокойное, расслабленное лицо женщины. Зачем она ему, вот зачем? Ясно ведь, что его путешествие не будет легким и приятным, да и вообще, еще неизвестно, чем закончится. А отпустить нет сил. Это глупо, да. Неразумно. Но от одной мысли, что эта хрупкая женщина окажется где-то далеко, хочется выть и изорвать когтями обивку кают-компании.
Темные ресницы дрогнули, взлетели как крылья бабочки. Она непонимающе уставилась на Оллина, а он… заглянул в ее серые глаза и утонул в их чистой глубине. Он, не его дракон. Еще один взмах ресниц, тело женщины напряглось, и она, как бы невзначай, прижала к груди покрывало и принялась медленно сползать с дивана. Оллин насторожился. Снова неприятная, тянущая боль, неведомо откуда. Как будто перетекает под кожей, из-под ребер – к животу, оттуда – к пояснице. Губы женщины решительно сжались, и она уже было дернулась, чтобы окончательно вскочить на ноги, но Оллин опередил. Схватил за руку.
– Подожди! Не надо, подожди! Я не причиню тебе вреда.
Она замерла, как будто окаменела. Посмотрела на Оллина, затем перевела взгляд на его пальцы, сомкнувшиеся на ее предплечье. И тихо проговорила:
– Я тебя… понимаю.
Сказала это, Ларх побери, на общем языке Федерации!
Но откуда?.. Или эта планета не так проста, как кажется?
– Это… это хорошо, – Оллин несколько растерялся, все еще продолжая тонуть в ее больших, блестящих словно бриллианты, глазах.
Потом, через силу, все же разжал пальцы.
– Как тебя зовут? – спросил осторожно. – У тебя же есть имя.
Боль снова вернулась под грудину. И это Оллину совсем, совсем не нравилось.
– Айрис, – ответила она.
– Айрис, – повторил он и тут же пришел к выводу, что не слышал ничего благозвучнее этого имени, – пожалуйста, не бойся меня. Я не сделаю тебе ничего плохого.
И с трудом удержался, чтобы не сгрести ее в охапку и не прижать к себе – сильно, властно, прикусывая нежную кожу за ушком.
Он тряхнул головой, отгоняя навязчивое видение.
– За что тебя хотели утопить? – спросил.
Айрис прижала одеяло к груди и быстро огляделась. На бледном лице появилось выражение страха.
– Меня… потому что я побывала у Проклятых и несла в себе скверну. А ты… ты тоже… один из них?
– У Проклятых? – Оллин задумался. – Я не понимаю, о чем ты.
– Они черны, как ночь, и на голове костяной венец, – мрачно пояснила Айрис, – я попалась им, но смогла бежать… теперь храмовники считают, что на мне скверна. От таких у нас избавляются.
– А, это ты про криссан, – догадался Оллин, – я тоже их видел. А почему они проклятые?
– Нам так говорят, – и Айрис поежилась, закапываясь в одеяло поглубже.
– Но теперь ты умерла для всех.
И он все-таки не удержался, коснулся шрама на скуле, провел по нему пальцем. О, Ларх, как она пахла. И Оллин почти представил себе, как опрокинет на диван, отбросит в сторону ненужное одеяло и будет жадно и долго целовать ее совершенное тело, маленькую аккуратную грудь, плоский живот, опускаясь все ниже и ниже… Но вместо этого поднялся на ноги и обронил:
– Я дам тебе одежду.
– Я не знаю, кто ты, – почти прошептала она, – ты такой же, как Проклятые?
– Меня зовут Оллин, – вышло хрипло, – я модификант… и я понятия не имею, кто я такой и откуда взялся.
Честно сказал, ведь так оно и было.
Воцарилось молчание. Потом Айрис слабо улыбнулась.
– Дай мне одежду, пожалуйста.
Он молча поднялся, прошел к кладовой и вернулся к ней уже с комбинезоном. Глаза Айрис забавно округлились.
– О… это же… я не могу это надеть.
– Почему?
– Но это же… юбки нет… так нельзя, нет… – и осеклась.
Оллин механически пригладил волосы и спокойно сказал:
– У меня нет другой одежды. Тебе придется пользоваться этой, если, хм, ты не собираешься ходить здесь голая.
– Если я в этом вернусь домой…
Он хмыкнул. Что она говорит-то? Нет-нет, Айрис не может быть глупой. Просто она растеряна, и не знает, как себя вести…
– Ты больше не вернешься туда, – заявил он, – забыла, что с тобой сделали?
Айрис вздохнула, покачала горестно головой.
– Но… возможно, в соседнем городе… – и глубоко задумалась, хмуро теребя ткань комбинезона.
Оллину очень не понравилась эта задумчивость. И слова – очень важные слова – слетели с губ до того, как он осознал их значимость.
– Ты никуда не пойдешь. Ты останешься со мной.
Взгляд Айрис метнулся к нему. Взгляд раненой птицы. А Оллина окатило болью, словно ледяной водой, и последние капли собрались в вязкую лужицу где-то под сердцем.
– Нет, – прошептала Айрис, – нет, нет… умоляю, только не это.
***
– Почему, – голос показался чужим.
Айрис вцепилась в комбинезон так, что побелели костяшки.
– Мне надо домой.
– Они тебя убили. Тебя для них больше нет. А если объявишься, возможно, меня больше не окажется рядом.
– Мне надо домой, – упрямо повторила Айрис, – у меня…
– Ты никуда отсюда не уйдешь, – процедил Оллин.
По-хорошему, следовало бы разобраться, почему она ведет себя так.
Но он не понимал, отчего люди вообще ведут себя так или иначе.
У него совершенно не было возможности разбираться со всем этим. Единственным существом, с которым он общался, был силиконовый Аси, напичканный наносхемами. Но Аси всегда вел себя рационально, как и полагается ассистенту. И в данном случае для данной женщины рациональным и целесообразным решением было бы остаться. Да и он… как он может ее отпустить? Никак.
И поэтому, для закрепления эффекта, Оллин почти прорычал:
– Одевайся. Ты. Остаешься. Здесь.
– Нет!
Он не успел и глазом моргнуть, как одеяло взметнулось, и вот она уже стоит напротив, высокая, изящная, и темная ткань струится по телу, обрисовывая каждый его изгиб. А в глазах полыхает ярость, взращенная на глубокой и непонятной боли.
– Отпусти меня… Оллин. Отпусти! Ты же… ты хороший. А у меня там остался сын, маленький мальчик. Он прекраснее всех на свете, и каждый час вдали от него я умираю. Сжалься. Зачем я тебе? У тебя может быть сколько угодно других… женщин.
«Сын», – повторил он про себя.
Оказывается, у его женщины был ребенок от другого. Впрочем, что удивительного. Но все равно неприятно царапнуло по сердцу, как будто скальпелем ковырнули кожу. Оллин посмотрел на нее, невольно потянул носом – легкий цветочный аромат скользнул по нервам, окутывая, лишая способности мыслить здраво.
«Она не твоя, – хихикнул здравый смысл, – отпусти».
«Не могу. Не могу и не хочу».
«Отпусти», – молили широко распахнутые глаза Айрис.
«Возьми меня», – нашептывал ее пухлые, чуть приоткрытые губы.
Оллин резко отвернулся. Плевать на то, что где-то там у нее ребенок. Плевать на то, что у нее есть мужчина. В конце концов, все эти шрамы – откуда им взяться, если не от мужниной тяжелой руки?
– Одевайся, – процедил он, – ты останешься здесь.
И в этот миг все изменилось. Лицо Айрис исказилось гримасой, и она, хрипло вскрикнув, попросту бросилась на него. Одеяло упало, Оллин играючи увернулся от скрюченных пальцев с грязными, кое-где обломанными ногтями, перехватил ее за запястья.
– Отпусти-и-и-и! – дикий вопль, в котором так мало человеческого.
Резко завел ее руки за спину. Она пыталась пинаться ногами, зубы клацнули в миллиметре от щеки.
– Отпусти! Ненавижуу-у-у!
Еще через мгновение Оллин бросил ее на диван лицом вниз, продолжая держать руки за спиной, придавил коленом спину. Айрис задрожала и обмякла. До него донеслись тихие беспомощные всхлипы. И Оллину снова было больно. Тягучими каплями боль перекатывалась в груди, под ребрами. Словно шарики ртути, и каждый шарик жжет и тянет, и заставляет морщиться…
Он наклонился и прошептал ей на ухо:
– Если надо будет, я тебя свяжу. Но ты никуда отсюда не уйдешь.
– Лучше бы ты дал мне утонуть, – прошептала она, с трудом поворачивая голову, – ты такой же, как и…
Все смешалось – боль, нежный, будоражащий аромат неведомых цветов, раздражение оттого, что женщина вела себя совершенно неразумно. Мир вокруг, кают-компания – все подернулось зыбкой пеленой. И как-то отстраненно Оллин подумал о том, что прижимает к дивану совершенно обнаженную женщину, которую до умопомрачения хочет аватар, да и он сам, и которая, в общем-то, ничего не сможет сделать, пожелай он продолжить.
Мысли сплелись в бестолковый цветастый клубок.
Ему было плохо и больно. И одновременно – невыносимо сладко. Новые чувства, запахи, ощущение податливого нежного тела под руками вымели напрочь саму способность мыслить. И Оллин мало что соображал, склоняясь к узкой белой спине, проводя носом по позвонкам, от лопаток к шее, прикусывая гладкую кожу на плече.
Кажется, Айрис тихо плакала.
А у него в груди раскрывал лепестки стальной цветок, и каждый лепесток резал ножом. И в то же время еще никогда Оллину не было настолько хорошо.
Он разжал пальцы, отпуская ее запястья, и тонкие руки безжизненно упали.
Он положил ладони на ее спину, по обе стороны от позвоночника и медленно повел вниз. Каждое прикосновение рикошетом билось в висках вместе с пульсом. В низу живота сладко ныло. Дыхание сбилось окончательно.
– Ненавижу, – донеслось чуть слышное.
Перед глазами взорвалось солнце. Ослепительно белым. Пронзило сознание тысячью игл. Оллин резко подхватил ее под мышки, переворачивая. Ему хотелось видеть ее лицо, читать ее глаза – но она лишь отворачивалась, и по щекам текли слезы.
– Ненавижу…
И ему захотелось ее ударить. А потом распластать ее, развести в стороны эти красивые стройные ноги, и…
– Убирайся, – прошептал Оллин. И почти прорычал: – Убирайся! Чтоб я тебя не видел больше!
Он дернул на себя безвольное тело, протащил через кают-компанию. Кажется, она что-то кричала, но он уже не слышал. Стальной цветок окончательно раскрылся в груди, полосуя внутренности, заставляя сгибаться пополам от боли.
И словно лопающиеся мыльные пузыри – за что она так со мной, за что?!
Двинув кулаком в панель управления замком, Оллин выволок упирающуюся женщину в узкий шлюз, протащил еще и вытолкал в открытый люк. Там было пол метра до земли, Айрис вывалилась и тут же пропала из виду.
Теперь… закрыть люк. Отдышаться. И на этом все.
Оллин хватал ртом воздух, перед взглядом плавали темные клочья, словно кровавые сгустки.
Ну надо же… Что это было?
Он горько усмехнулся. Ой, какой глупец. Притащил в корабль женщину, вообразил вдруг, что она воспылает любовью и благодарностью. С чего бы? Он для нее чужой. Считай, похитил. У нее где-то там ребенок. И муж, который наверняка лупит, но к которому она давно привыкла.
Оллин так и стоял в шлюзе, уткнувшись лбом в холодную переборку.
В самом деле, с чего он взял, что нужно спасать, а затем тащить к себе полудикую, совершенно нецивилизованную человечку?
Неосознанно потер грудь. Странно, стоило только выбросить ее из корабля, как и боль стихла…
Он несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.
Все, хватит. Никаких больше женщин. По крайней мере, не диких.
И побрел внутрь корабля.
Правда, эта Айрис осталась посреди леса совершенно голой. Ну и что. Бегала же в одной рубашонке, и ничего, не умерла…
***
Он вернулся в кресло пилота, по пути засадив кулаком по пружинящей переборке. Разбил костяшки до крови, но этой боли почти не чувствовал. Ощущение было такое, словно его поджаривают на сковородке. И всего одно желание, утягивающее разум в бурлящую пучину: вернуть. Выскочить наружу, подхватить на руки, притащить внутрь корабля. Привязать к креслу и отчалить с этой планеты. В космосе ведь некуда бежать, и его – теперь уже точно его! – куколка будет рядом. Ну и что, что против воли. Привыкнет со временем…
Оллин со стоном обхватил руками голову. То, что происходило с ним, было неправильным. Так нельзя… Да и что в ней такого, что ему так хочется держать ее рядом, при себе? Ну, просто худая, довольно высокая женщина. Ну, глаза как блюдца, серо-голубые, такие чистые. Лицо сердечком и длинные волосы, светлые-светлые, почти белые, словно паутина лунного света.
Так, все. Надо было с этим заканчивать.
Но, противясь самому себе, дрожащими пальцами он все-таки включил панорамный обзор. Развернувшись вокруг, голограмма расцвела буйством красок, отображая все происходящее вокруг корабля.
Айрис… он увидел ее, медленно бредущую прочь. Она сутулилась и зачем-то пыталась прикрывать грудь, хотя никого здесь не было. Легкий ветер играл волосами, путался в тяжелых прядях – и Оллин ощутил почти физическую потребность запустить свои пальцы в них, почувствовать шелковистую тяжесть.
«Дурочка», – подумал он, глядя на Айрис со спины.
Выглядела она как драгоценная фарфоровая статуэтка, которых никогда у Оллина не было, но которые он видел в нейротренажерах. Молочно-белые, покрытые сеточкой тонких трещин, хрупкие и оттого практически бесценные.
Айрис медленно, чуть припадая на правую ногу, уходила прочь. Не оглядываясь. Кажется, ее плечи мелко подрагивали.
«Если не оглянется, то пусть уходит», – решил для себя Оллин.
И это решение провернулось под сердцем как ржавый гвоздь.
Она дошла до возвышающихся деревьев, так и не оглянувшись. Он, слыша скрежет собственных зубов, потянулся к переключателю, собираясь тем самым оборвать и собственные мучения. А взгляд, помимо воли, так и прилип к тонкому телу. Она была… жалкой и беззащитной. Пусть и глупой, но все равно жалкой. Хотелось закрыть ее собой, чтобы никто и никогда больше не обидел.
«Все, довольно».
И в самый последний момент, перед тем, как изображение погасло, Айрис внезапно дернулась назад, резко оборачиваясь. Ее лицо исказили страх и отчаяние. А из-под тени деревьев на свет выдвинулись два темных силуэта.
4498 просмотров
Категории: Любовная фантастика, Приключения, Роман, Космическая фантастика, Hurt/comfort, Любовная космическая фантастика, Штерн Оливия
Тэги: оливия штерн, похищенная для императора, космос, истинная пара, технологии, сложные отношения, выбор героев
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 16,28 алк |
Эксклюзивные авторы (162)
- появились новые книги
Авторы (1007)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#ДраконВедьма #КосмическаяСтрасть #КурортныйРоман #ЛитСериал #ЛюбовьОборотня #ЛюбовьПроклятия #МойПарень #Наследница #Некроманты #Отбор #Попаданка #ПродаМастер #СлужебныйРоман #СнежнаяСказка #Студенты #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Hurt/comfort POV Авторские расы Азиатская мифология Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Ассасины Асуры Боги и демиурги Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Воры и воровки всказке Герой – ребенок Герой-телохранитель Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детектив Джен Домашние животные Драконы Драма Жестокие герои Истории про невест Квест Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравные отношения и неравный брак Оборотни Омегаверс Орки Отношения при разнице в возрасте Пародия Пирамида любви Повседневность Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Путешествия во сне Рабство Редкие расы Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянский фольклор СЛЕШ Смена пола Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стёб Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Фанфик Феи и дриады Фейри Феникс Флафф Фэмслеш Фэнтези Европы Чужое тело Эротическая космическая фантастика Эротическая фантастика Эротическое фэнтези
