Сахарный череп. Марина Комарова
Магазин Книги автора Комментарии Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Он сбежал из Преисподней и оказался в теле простого смертного.
Теперь, чтоб вернуть былую мощь и отомстить врагам, нужно заключить сделку с самой Госпожой Смерти.
Только он не подозревает, что таинственно исчезнувший народ ольтеков имеет на него свои виды, а милая девушка по имени Роза совсем не та, за кого себя выдает.
К тому же уже слышна поступь Собирателя Крови, который желает стереть с земли всё живое. Поэтому, Тиош Нефритовая Маска, не время размышлять, время - действовать!
Отрывок «Сахарный череп. Марина Комарова»
Глава 1. Побег из Преисподней
Третий кин Огненной ящерицы по Долгому Счету Дней
Сегодня меня убили.
Снова.
Прилично утомляет, когда убивают больше раз в неделю, чем ты способен возродиться. Впрочем, какая разница, сколько раз, если ты давно не живой?
В Доме Обсидиановых ножей мне были не рады.
— На твоих ногах кровь, — сказала изогнутая дугой Шок-Аху, старейшая женщина. — Ты не имеешь уважения к нам.
Её лицо скрыто нефритовой маской, руки покрыты морщинами, каждое слово, срывающееся с её губ, оборачивается зелёным дымом. Дым пахнет гарью и табаком.
— Возле вас протекает кровавая река, — огрызнулся я. — Чтобы её переплыть, приходится немного испачкаться.
А заодно и умереть. Тот, кто был человеком, погибает сразу. Если б не мои необычные способности, то не отыскали бы даже праха на берегу.
— Боги выше этого, — хмыкнула Шок-Аху, и я готов поставить свой череп на то, что её кривые губы ухмыляются.
— Я не бог. Уже много вактунов как. Поэтому, прошу не печалить этим фактом мою трепетную душу.
Шок-Аху рассмеялась. Хрипло и низко. Её смеха страшатся люди Оутля, эс-калавера предпочитают прикрывать окна, чтобы отгородиться от непривычных звуков, а пустынные рыжие волки начинают дико выть.
— А мои ли это проблемы, Тиош? Ты сам доигрался.
Я молчу и смотрю на собственные босые ступни. И правда, по щиколотку в крови. Остальное уже впиталось в кожу. Кровавая река Шибальбы [1] топит только испуганные души людей. Остальным она не причинит вреда… или причинит, но не сразу.
[1 Шибальба – название Преисподней у майя]
— Чего ты хочешь? — наконец-то успокоившись, поинтересовалась Шок-Аху. — Если прошения Совету смертей, то даже не проси — не пойду.
В каменном храме, самой пустынной части Дома Обсидиановых ножей, жарко. Кажется, по спине уже сбегает струйка пота. Но раз явился, то жаловаться негоже. В Шибальбе не любят холод. Почти всем тут в радость огонь, злой зной и треск… порой ветвей, подброшенных в костёр, порой — ваших костей.
В Доме Обсидиановых ножей ещё весьма миролюбивый род. Если и будут пытать, то, в основном, не выпуская из рук лезвий, игл и пил. Другое дело Дом Пламени, например. Там и пепла не оставят. Дом Летучей мыши — обескровленное тело заставят скитаться по всей Шибальбе, выполняя божественные поручения. В Доме Льда кровь не тронут, но она застынет в ваших жилах навек. Воедино сольется с нервами, сухожилиями и костьми. И уже вовек не согреешься. Кстати, да. Единственный Дом, где могут потерпеть отсутствие жары. Но недолго. Не любят выбиваться из коллектива.
А вот в Дом Мрака… В Дом Мрака попадать не советую. Даже богам.
— Я хочу наверх, — сказал я невозмутимо.
— Куда? — с рычанием спросила Шок-Аху, зелёный дым зазмеился, обратился оскаленной пастью фантасмагорического чудовища.
— Наверх, — повторил я, даже не думая делать шаг назад.
Пусть сердце всё же пропустило удар, а пальцы похолодели. Дымные звери служителей Домов — вовсе не те проблемы, которые можно развеять движением руки.
— Совсем тронулся? — прошипела она. — Тебя везде ищут. Муэрте-Катрина сама попросила, чтобы тебя надёжно спрятали и больше никогда не показывали белому свету.
На иссушённой временем груди Шок-Аху ядовитой зеленью сверкнул ключ от Преисподней. Один из ключей. Каждый старейший представитель Дома имеет такой. Мало ли, вдруг придется открыть Преисподнюю и выпустить из неё то, что выпускать никоим образом нельзя?
— Конечно, — согласился я, делая вид, что рассматриваю убранство мрачного храма, в котором Шок-Аху согласилась со мной встретиться, но на самом деле следя за зелёным сиянием. — Только сама подумай: какой хищник будет искать добычу у себя в норе?
Дым обернулся белоглазой змеей, зашипевшей так, что тут же захотелось сорваться с места, перепрыгнуть кровавую реку и оказаться как можно дальше от Дома Обсидиановых ножей. Можно даже в кандалах, которые накинули на меня в Шибальбе, стоило только ступить сюда.
— Уничтожу-у-у, — выдохнула Шок-Аху. — Я не верю ни одному твоему слову. Неужели ты настолько глуп, чтобы прийти ко мне с такой просьбой, Тиош?
— А что с ней не так? — поинтересовался я так, будто просил вырезать костяные бусы и повесить на шею. — Просьба как просьба. Согласись, бывают куда более экзотичные.
Говоря это, я медленно приближался к Шок-Аху. Главное, не бояться дымной змеи. Даже если и кинется, я успею. Слишком большая ставка на кону.
— Ты умом не блистал в Оутле, а тут и последний растерял, — снова прошипела она.
В прорезях нефритовой маски сверкнуло пламя.
Гневается. Оно и ясно. Я б за такое вообще убил.
— Всё, что растерял, собрал Уичтли-Почтли и сложил в свой большой горшок, — невинно сказал я. — Хоть и бог обжорства, но ты ведь знаешь, очень хозяйственный. У него ничего не потеряется.
— Тиош-ш-ш-ш…
Я кинулся к Шок-Аху, сорвал ключ с шеи. Руку охватило пламенем, боль миллионами игл впилась в плоть, вкручиваясь до самой кости.
Я выскочил из храма и понесся по выжженной земле, перепрыгивая через черные кривые корни деревьев чобоа, прикосновение к которым убивает любой живой организм.
— Тиош-ш-ш-ш! — заревело сзади пламя, и я не рискнул обернуться, зная, что ничего от женщины в нефритовой маске за моей спиной уже нет. — За ним! Отобрать ключ, а тело разорвать на части и швырнуть в реку со скорпионами! Уничтожу!
Я мчался на такой скорости, что ветер свистел в ушах. Позади раздавался вой.
Шок-Аху, конечно, временами очень милая собеседница, но не тогда, когда хочет увидеть тебя бездыханным.
Выжженная земля царапала босые ступни, но сейчас не до обуви.
Деревья чобоа тянули ко мне черные ветки, будто гигантские когтистые руки, желая ухватить за горло и швырнуть в объятия защитников Дома Обсидиановых ножей.
Перепрыгнув очередное нагромождение камней, я свернул в сторону реки со скорпионами. Прекрасное место, временами даже умиротворяет, главное — не соваться туда. А то скорпионы могут не понять.
Издали река казалась живым существом, слабо шевелящимся в приглушённом золотистом свете. Десятки тысяч клешней, смертоносных жал и шипастых панцирей. Где-то я слышал, что у скорпионов не должно быть на теле шипов, но это, по-моему, просто сказки.
Дыхание стало вырываться из лёгких с хрипом, в правом боку немилосердно кололо. Сердце стучало в бешеном ритме, изо всех сил давая понять, что не хочет быть вырванным на вершине ступенчатой пирамиды-храма, где поклоняются Дому Обсидиановых ножей.
Я бросил быстрый взгляд через плечо.
Их слишком много. Оскаленные пасти громадных ящеров не предвещали ничего хорошего. Но безликие всадники, движущиеся рвано и жутко, и вовсе заставляли покрываться ледяным потом. Ящеры подпускают к себе только души тех умерших, которые по какой-то причине оказались во власти Дома и теперь должны выполнять за своих господ самую грязную и кровавую работу до окончания Долгого Счета Дней.
Я перекинул ключ в другую руку. Ладонь снова опалило, но уже не так. И снова помчался к реке со скорпионами. Если знать, где находится незримый мост, то можно и реку перейти, и добраться до места, над которым в Оутле стоят Пирамиды Мёртвых. А там уже проблем не будет… Не должно быть.
Чтобы отыскать место, где начинался незримый мост, пришлось вскарабкаться на холм, ободрать в кровь руки и ноги. А потом, не теряя времени, кинуться вперед, закрыв глаза.
— Выручай, Шибальба, — шепнул я еле слышно, прижимая к сердцу руку с ключом.
Жар прошёл по телу, окатил волной живого огня. Я ударился о твёрдую поверхность и охнул.
Преисподняя заботится о своих постояльцах. Правда, весьма своеобразными способами.
За спиной снова раздался вой. На этот раз — злобный и разочарованный.
Я открыл глаза и едва сдержал крик. Подо мной угрожающе щелкали клешнями скорпионы, слышался стук шипов о панцири и странный шелест, который нельзя повторить человеческим горлом.
Сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Так, спокойно. Незримый мост на то и незримый, чтобы его глазами нельзя было увидеть. Нужно верить, что, делая следующий шаг, твоя нога найдет твёрдую опору. Не так сложно, но не всегда выполнимо. Сколько смельчаков гибло тут, в ужасе теряя веру и падая прямо к скорпионам.
Я поднялся. Только сообразил, что скулу саднит. Вытер тыльной стороной руки, глянул — кровь. Поморщился. Неудачно упал, ладно.
Ящеры и их всадники остановились у холма. Звери сюда не сунутся: они со скорпионами не находят общего языка, а ужином становиться не хотят. Всадники… какое-то время я завороженно следил, как они слезают с ящеров. Обмениваются дёргаными жестами, о чем-то договариваясь. Слов у всадников нет — нечем их сказать. Потом все посмотрели в мою сторону.
Так, не стоит затягивать. Я сделал глубокий вдох и быстро пошёл по мосту, стараясь идти прямо и не смотреть по сторонам. Мост есть, мост есть… Необязательно его видеть, чтобы идти. Мост есть…
Нога начала проваливаться, словно опора под ней таяла льдом под ярким солнцем. Вдоль позвоночника пронеслась обжигающая волна страха.
Я покачнулся.
— Нет, — еле слышно выдохнул и прыгнул на берег.
На этот раз досталось колену, но разочарованные щелчки скорпионьих клешней — лучшая музыка для моего слуха.
— Извините, ребятки, не сегодня, — пробормотал я, опираясь здоровым коленом на песок и вставая.
Мельком успел заметить, что всадники так и не ступили на мост. Чуть нахмурился. Интересно, однако. Им по идее вообще наплевать, видят они что-то или нет. Их ведет черная кровь Дома Обсидиановых ножей. Что-то их сдерживает. Только что?
— Далеко собрался? — раздался за моей спиной журчащий голос. Не разберешь: то ли ручеек струится в горном ущелье, то ли водопад обрушивается на водную гладь.
Сразу и громко, и тихо. А ещё вдруг стало так свежо, будто все ичтланы опрокинули свои горшки с водой и вылили её на землю.
Меня развернули, как марионетку. Его глаза — бездонная тьма без белка и зрачка — внимательно смотрели на меня. Гладкая кожа без единого изъяна, смуглая и с красноватым оттенком. Крючковатый нос, красиво очерченные губы. Улыбка… тут каждый улыбается так, что впору сразу повеситься, не пытаясь разбираться.
В мочках его ушей — нефритовые квадратные серьги. Но маску не носит.
От его пальцев сквозь мою одежду просачивались струйки ледяной воды. На нём самом нет одежды вовсе, если не считать налокотник и спрятанный в нём кинжал, от которого исходило оранжевое пламя.
— Язык проглотил? — поинтересовался он. В черных глазах вспыхнули недобрые искры.
— Вот так, — пожаловался я на жизнь. — Только пожелаешь сбежать подальше, как обязательно повстречаешь всех знакомых и бывшую жену. Ичтли, ты меня уже вымочил как мог. Можно перестать заливать водой?
— У тебя нет жены, Тиош, — хмыкнул Ичтли. — Но я не удивлюсь, если ты сосватал саму Шок-Аху. Правда, что-то у вас в семейной жизни не заладилось, раз она послала за тобой своих ящеров.
— Не сошлись характерами, — искренне ответил я и поднял руку с зажатым ключом. Через плоть уже просвечивали кости, но разжать пальцы я не мог. Иначе украденное тут же вернется к хозяйке. А так всего лишь повредит конечность. — И помоги мне что-то сделать с этим.
***
Древние письмена на стене храма Шок-Аху, неподалёку от Чилама
Изначально ничего не было, путник.
Постой и не спеши. Посмотри на эти письмена, сохрани в памяти лица тех, кто пришёл до тебя, но вынужден был исчезнуть.
Слышишь, как шумит ветер в верхушках дерева чобоа? Чувствуешь, как оживает прошлое, стряхивая сон веков?
Не бойся, путник, не будет тебе вреда, только…
Только тьма была ранее, глубокая и мрачная, будто жидкий обсидиан, разлившийся сверху донизу. Без начала и края, без ничего... Только гаснущие искры света, растворяющиеся в этой тьме без следа.
Нельзя было определить, сколько прошло времени, потому что тогда ещё не зародилась жизнь ни в одном из уголков Мира миров, и никто не создал Долгого Счета Дней.
Но в один миг что-то пошло не так. Налетели космические вихри, выхватили живую тьму, закружили её в безумном танце. Забилось гигантское сердце Мира миров, да так, что и сейчас мы чувствуем его ритм, едва приложим ладонь к земле.
Приложи, путник, не стой. Так ты лучше поймёшь мои слова.
Тьма превратилась в огромное веретено, крутящееся на такой скорости, что даже если б кто сумел на него взглянуть, то не разобрал бы, где и что.
Взорвалось веретено миллионами ярких звёзд и небесных тел, освещая царившую кругом водную гладь. Бездонную, черную, страшную. Ибо, путник, запомни: вода всему дала начало, всему даст и конец.
Просто не разобрать во тьме было, что прячет она от незваных гостей часть Мира миров.
В воде кто-то был. То лениво шевелился, пуская по глади круги, то замирал обсидиановым пятном, будто чудовищным хищник, в любую секунду готовый вырваться на свободу.
И вырвался, обратившись сразу тремя сущностями.
Ты про них слышал, путник, если хоть немного… хоть чуть-чуть твой взор привлекали письмена на стенах храмов и ступенчатых пирамид.
Их было трое: Тиош, Максимон и Нантат.
Стоило им появиться, как разошлась вода, обнажая плодородную землю, горы и пустыни, степи и леса. А потом они двинулись дальше, заселяя мир птицами и животными. А потом — людьми.
Тиош всё знал о жизни. Именно он следил за судьбой человека, едва тот рождался на свет и до самого конца, когда Максимон уводил его в Шибальбу. Из Шибальбы человек попадал к прекрасной Нантат — в озеро душ — и ждал своего часа, когда сможет родиться вновь…
— Терпеть не могу эту легенду, — заметил я, ступая вслед за Ичтли.
Узкая дорога вилась змеей. Кое-где плиты, которыми она была выложена, уже истерлись в пыль. Сколько ей лет? Понятия не имею. Шибальба была задолго до моего появления. Никогда Нантат не было с нами вместе. Только я и Максимон. Никогда я не следил за судьбами людей. Хорошо, что выбивший эту легенду на стене храма недалеко от Чилама не оставил своего имени. Иначе бы у меня к нему появился серьёзный разговор.
Было жарко. Даже находящийся поблизости бог дождя не мог как следует остудить меня. Хотя, может, виной тому ключ, который я по-прежнему сжимаю в руке.
— Вот и не читай всё подряд, — бросил Ичтли, не оборачиваясь.
Он специально выбрал заброшенную дорогую, чтобы увести меня подальше от преследователей. Шок-Аху, конечно, не спустит мне этого, но запас времени у меня есть. Ведь Ичтли не пленник, к тому же в Доме Летучей мыши его рады видеть. А Шок-Аху не станет ссориться с чьим-то Домом, даже пытаясь наказать наглого беглеца.
Вернее, как пленник… Негласный. Официально меня тут укрывают от тех, кто очень любит правила и принятые давнім-давно правила. Им слишком не нравится, что мы с Максимоном однажды попытались сломать естественный ход вещей и… Впрочем, выберусь — расскажу.
Пейзаж вокруг жутко уныл. Окраина Шибальбы, где нет ни монстров, ни задорных черепов, ни прожорливых ящериц. Тьфу, скукотища. Серая, унылая, пыльная пустыня. Безжизненная. Это, кстати, одно из препятствий для душ умерших… тех, кто закончил свой путь в Оутле.
— Как ты тут оказался? — решил я отвлечься от невесёлых мыслей.
Ичтли хмыкнул, потом остановился, прислушиваясь.
— Погоня.
Поднял руку раскрытой ладонью вверх. Со всех сторон загромыхало, и рухнули на песок серебристые струи ливня.
— Это собьёт их. Бегом! — рявкнул он.
А я что? Я не спорил, припустил за ним. На горизонте уже виднелись черно-красные горы, вонзающиеся в дымные облака. Ещё чуть-чуть. Ичтли знает, куда вести. Бог дождя, хозяин воды, которому известен путь любой капли, любого ручейка.
— Пришёл в гости, — бросил Ичтли на бегу. — Знаешь ли, соскучились тут по моему дождю, вот решил заглянуть. Наверное, чувствовал, что тебе нужна будет помощь.
Помощь и правда нужна.
Когда мы оказались возле гор, я понял, что самому пробиться к Пирамидам Мёртвых будет очень сложно.
— Уверен? — хрипло спросил Ичтли. — Возвращаясь в Оутль, ты ставишь под угрозу не только своё существование, но и Максимона.
— Максимон меня не бросит, — выдохнул я.
Перед глазами появилась тьма, дышать стало сложно. Тело сжалось, будто под руками злобного великана, и меня с силой швырнуло вперед.
Какое-то время я ничего не чувствовал. Ни рук, ни ног, ни собственного сердца. Всё исчезло, растаяло, превратилось в ничто. Где-то недалеко заливались жутким хохотом все вихри Преисподней.
И от этого не по себе. Нехороший смех, страшный.
Не знаю, сколько времени так прошло. Но в один миг из онемевших пальцев искрой вылетел зелёный ключ и, взорвавшись, словно солнце на небосводе в сезон Огненной Ящерицы, разлетелся миллионами искр.
Всё пространство наполнилось движущимися тенями. Что их отбрасывает — загадка.
Снизу донеслось шипение. Я вздрогнул. Ни одно из живых существ, с которым мне приходилось когда-либо сталкиваться, не издавало таких звуков. Захотелось оказаться как можно дальше от всего происходящего на этом пятачке пространства и времени.
Пространство и время будто учуяли моё желание: спустя несколько секунд к телу вернулись чувства, а сильнейший удар едва не вышиб из меня дух.
Я приходил в себя урывками, словно что-то постоянно мешало. Голова жутко раскалывалась, ссадины на руках и ногах горели огнем. Во рту пересохло. Я бы сейчас не отказался от ведерка воды… а можно и колодец.
Сделав глубокий вдох, я сообразил, что воздух слишком свежий, с примесью цветочных ароматов. А значит… Значит, я не в Шибальбе.
С трудом опершись рукой о землю, я сумел перевернуться на спину.
Боги, как хорошо. Ещё бы открыть веки, но почему-то немного страшновато. Вдруг увижу совсем не то, на что надеюсь? Вдруг это всего лишь игра моего воображения, и рядом всё та же Преисподняя, ящеры и тьма. Всё только для того, чтобы показать зарвавшемуся Тиошу — дороги назад нет. А побег и встреча с Ичтли всего лишь пригрезились моему воспалённому сознанию.
Ладно, нечего оттягивать. Всё равно надо вставать и что-то делать. Хочется мне этого или нет.
Я раскрыл глаза и озадаченно посмотрел по сторонам. Высокие деревья с золотой листвой. Аккуратные дорожки, выложенные квадратными яркими изразцами. В паре десятков шагов — пруд.
Так, очень интересно. Куда это меня занесло?
Поднявшись на ноги, я медленно побрёл к пруду. Теперь каждый шаг отдавал болью в ступнях, но надо терпеть. Так можно добраться до воды, немного смыть кровь и перемотать ноги.
Я оглядел свою одежду. М-да, видок ещё тот. Но оторвать два лоскута от рубашки реально.
Вода в пруду оказалась идеально прозрачной. Правда, вот то, что я увидел на дне, заставило сглотнуть. Существо с гибким тёмно-жёлтым телом, по которому рассыпаны черные узоры. Голова немного приплюснутая, руки настолько гибки, что напоминают змей. Бр-р-р.
Существо подняло голову, встретилось со мной глазами. Смотришь, и земля уходит из-под ног, голова кружится — так затягивает в бездонную тьму.
— О-о-о, — хрипло изрекло оно. — Путник, однако. Тьёлль не ждал тебя в своём саду.
— Да я мимо шёл, — постарался произнести как можно убедительнее. — Немного заплутал — места незнакомые.
— То, что не знакомые, и так вижу, — хмыкнул он. — Ты мне подозрительно напоминаешь одну божественную морду, которую на стенах храмов набивали в давние времена.
Черные глаза Тьёлля подозрительно прищурились.
Я на безумной скорости прокручивал варианты ответов. Сказать правду? Приврать? Сделать вид, что не понимаю, о чём речь?
Кошмар, ненавижу эту неопределённость! Но, судя по его виду, валять дурака не совсем умно.
— Скажем так, я его потомок, — нашёл самый подходящий ответ. — Уважаемый Тьёлль, не будете ли вы столь любезны подсказать дорогу к Пирамидам Мёртвых?
Тьёлль вежливость оценил. Но когда он начал медленно подниматься из-под воды, я пожалел, что не обошёл этот пруд стороной.
Тело существа оказалось в разы длиннее, чем можно было предположить. Очень странный получеловек-полузмея, при взгляде на которую по спине бегут мурашки.
— А это и есть… Пирамиды.
Рука с искривлёнными когтями коснулась моего локтя. Я глянул вниз и невольно вскрикнул. Кожа пыльно-серыми песчинками осыпалась на землю, оставляя открытыми мышцы, которые тут же начинали гнить.
— Это Сад Заблудившихся, — вкрадчиво сообщил Тьёлль, практически нависая надо мной.
Его непропорционально длинные руки извивались, в любой момент грозили метнуться и обвиться вокруг моей шеи.
— Твоё тело тут долго не протянет. И пути назад ты не найдёшь, если только не заплатишь мне. Ведь тебе же, путник, нужно будет твоё тело в Оутле, не так ли?
Сердце пропустило удар. Вблизи Тьёлль оказался ещё гаже, чем под водой.
Мизинец на правой руке закачался и упал в пруд. Я сглотнул. Но перспектива стать прахом…
— Я хранитель честных правил, — шепнул Тьёлль, и раздвоенный язык скользнул по его губам. — Заплатишь — выпущу. Конечно, не целым и невредимым, но ведь это не так уж и плохо? Лучше, чем остаться здесь навсегда? Или же и вовсе пасть в Шибальбу.
В Шибальбу сейчас возвращаться не стоит. Там меня однозначно ждут.
— И что же ты хочешь? — тихо спросил я. Ребра хрустнули, упираясь острыми костями в сердце.
— Твои глаза, путник.
Глава 2. Дорога к Пирамидам Мёртвых
Пятый кин Дождливого Ягуара по Долгому Счету Дней
За окном было темно. Пламя светильников давало слабые отблески на большой прямоугольный стол, покрытый цветастой скатертью. В воздухе стоял запах копала [2], кофе и перца. Копал уже почти догорел, но мне было достаточно.
[2 Копал – смола, используется как благовоние у мексиканских индейцев]
Я пересыпала с одной ладони в другую кроваво-красные гранаты, блестящие, таинственные, с невероятно гладкими краями.
Когда собираешься взывать к духам, всё должно быть готово. Пальцы похолодели, но я не обращала внимания. Всё пройдёт как надо. В преддверии Карнавала Мёртвых наши слова поднимаются вверх с дымом благовоний намного быстрее, чем в обычные дни. Всё должно получиться.
Азарт вытеснил напряжение. Я сжала гранаты в ладонях — камни видения отозвались теплом. Пришло время говорить.
— О великая…
Резкий стук в окно заставил вздрогнуть.
— Роза… — донесся низкий голос с едва уловимыми щелчками, будто от кастаньет. — Твоё время пришло. Я жду.
За стеклом мелькнула мертвенно-белая рука. Так быстро, что ничего не удалось рассмотреть. Где-то каркнул ворон, заскрипели колеса деревянной повозки.
Нет, решительно невозможно что-то сделать. Я быстро встала и набросила на плечи накидку с кистями.
Светильники погасли, стоило только открыть дверь.
— Надолго? — раздалось из угла, где сгущался непроницаемый мрак.
— Надеюсь, что нет, — ответила я и покинула дом, услышав тяжкий вздох.
Он ждал меня возле повозки.
Смотрел на полную луну, придерживая широкополую шляпу на затылке. Металлические украшения на черных полях сверкали колдовским огнем, словно впитывали весь свет, посылаемый Лунным Кроликом на спящую землю. Расшитый красными, зелёными и желтыми нитками пиджак сейчас смотрелся так же ярко и нарядно, как днем. В нитки вкладывали приличную долю койопы, чтобы не только хорошо смотрелись, но и оберегали своего хозяина от зла.
В профиль голые кости черепа с рельефными цветными узорами казались ещё белее, чем на самом деле. У всех эс-калавера узоры индивидуальны. У Алехандро преобладают винно-красный, синий и фиолетовый цвета, обозначая принадлежность к роду.
Он повернул голову, в черных провалах глазниц на миг вспыхнули малиновые огоньки.
— Доброго вечера, сеньорита ди Муэртос. Наконец-то мы это сделаем.
Снова едва различимые щелчки — ничего загадочного, никакого злого колдовства. Это всего лишь щелкают его челюсти при произнесении каждого слова.
— Не так долго и ждали, — заметила я, подходя к повозке и плотнее кутаясь в накидку. Надо было брать подаренный мамой Замбой шарф, а не эту ерунду. Но назад возвращаться не буду — плохая примета.
— Долгий Счет Дней всё знает, Роза, — хмыкнул Алехандро, помогая мне сесть в повозку.
Лошади уже нетерпеливо били копытом. Алехандро ласково погладил сначала одну, потом вторую, успокаивая.
— Так намного лучше, — сказала я, задумчиво глядя на линию горизонта, сейчас сливавшуюся с небом. — А то сеньорита…
— Тебе просто повезло, что мы знакомы, — ни капли не смутился он, оказываясь рядом и беря в руки вожжи. — И что ты… никого не боишься.
А я и не боялась. Глупо чего-то бояться, когда самое страшное в твоей жизни произошло несколько лет назад. Поэтому эс-калавера — не только чудовищные стражи огромного Оутля, нашего необъятного мира, но и мои друзья. Не все, конечно.
— Не боюсь, — эхом отозвалась я. — Как дочка, Алехандро?
— Прекрасно, — рассмеялся он. — Входит в силу. Ещё немного, и сама будет ездить к Пирамидам Мертвых.
— Не боишься вот так сразу отпускать?
Мы выехали за черту города, который расположен слишком близко к пустыне, тут даже пешком можно дойти. Раньше я всё хотела перебраться в центр, но потом передумала. Не надо менять то, что дает тебе Оутль. Иначе удача может отвернуться, и дела пойдут наперекосяк.
— Её благословила сама Муэрте-Катрина. Неужто думаешь, девочку хоть что-то остановит в жажде поскорее вступить в дело?
Да, точно. Этого я не учла. Муэрте-Катрина абы кого не благословляет: ни людей, ни эс-калавера, ни других жителей Оутля. Богиня Смерти раздает свою милость только избранным.
Пустыня дышала зноем, приглушённым, спрятанным бархатным покрывалом ночи под сияющим звёздами. Здесь казалось, что Дождливый Ягуар не оставил ни единого отпечатка своих лап, и пески по-прежнему находились под властью Огненной Ящерицы.
Спустя некоторое время я поняла, что нервничаю. Хоть с виду этого и не скажешь. Но кто знает, что мне уготовили? Это первый раз, я не имею права сделать что-то не так.
Время летело, кони Алехандро неслись галопом. Чем ближе мы к цели, тем больше у них сил. Вдалеке показалось алое зарево, словно рассекая сине-черное небо и спящие пески.
Сердце в груди затрепетало. Краем глаза я заметила, что Алехандро наблюдает за мной.
— Не переживай, Роза, — тихо произнёс он. — Ты справишься.
Я справлюсь. Иначе никак.
Прямо в безумное алое зарево поднялись полыхающие живой тьмой силуэты ступенчатых Пирамид Мёртвых.
Повозку и коней пришлось оставить на приличном расстоянии от них. Никогда не знаешь, что именно преподнесет подарок из других миров.
— Они не уйдут?
— Не переживай, — успокоил Алехандро, — они знают, что делать. Дождутся как миленькие.
Вообще-то повозка больше напоминает катафалк, только разрисованный изображениями угловатых божеств и Муэрте-Катрины. Что ж… это маленькое последнее пристанище умершего — ровно до того момента, как он окажется в доме своего покровителя. После этого покой ему будет только сниться.
Я ещё раз глянула на пирамиды. Чуть нахмурилась, потом расправила плечи. Смелее, Роза, это твой первый человек. Пусть же он не станет последним.
Алехандро протянул мне кинжал в расшитых разноцветными нитками кожаных ножнах.
— Возьми это. Богиня ниспослала его для тебя.
Я с благодарностью приняла кинжал, но не сразу осмелилась вынуть его. Лезвие вспыхнуло пурпурным пламенем, кругом искры рассыпались.
Я тут же с щелчком вернула кинжал на место. Ещё не время. Использовать его можно в двух случаях. Чтобы подарить подопечному свою кровь, связав с собой до конца дней, или чтобы вонзить в сердце прямо там, в пирамиде. Но это возможно только в случае, если подопечный окажется чудовищем.
К сожалению, далеко не всегда в Пирамидах Мёртвых может сохраниться разум. Бывает, что идет необратимый процесс, и выпускать такого человека из пирамиды попросту нельзя.
— Всё будет хорошо, — сказал Алехандро. — У меня ещё ни одного чудовища не выходило. Так почему должно выйти в этот раз? Пошли.
— Ты мысли читаешь, что ли? — проворчала я, следуя за ним по пыльной дороге.
— Эс-калавера — древняя нация, Роза. И ты это прекрасно знаешь.
Знаю, много чего знаю. И готова заложить свой камень видения, что этот мерзавец самодовольно улыбается, хоть оголённые челюсти и плотно сжаты. Эс-калавера хранят свои секреты. В их квартал без надобности лучше не заходить. Да и не пустят вас, если нет приглашения хозяев. Таков закон.
Вблизи Пирамиды Мёртвых заставляют вздрогнуть. Издалека кажется, что они просто выстроены из черного камня. Но приблизившись, понимаешь, что каждый блок — лицо бога. С квадратными подбородками, рублеными чертами лица, глазами… Глаза их — самое страшное. Тебя прошибает с ног до головы, сердце прекращает биться; чудится, что за спиной кто-то стоит и в любую минуту может впиться острыми зубами в плечо.
Алехандро шагнул в квадратный проём. Я прогнала тревожные мысли и последовала за ним, невольно впиваясь пальцами в рукоять кинжала. Нечего фантазировать. Это всего лишь каменные лики, ничего иного.
Но внутренний голос только рассмеялся, намекая, что бравада и мысли: «Этого не бывает» ещё никогда не помогали уничтожить нечто, существующее на самом деле.
На несколько секунд нас окружила тьма. Воздух будто испарился из лёгких. Через несколько секунд в руках Алехандро зажегся факел. В нос ударил какой-то едкий запах. Я осмотрелась: ничего особенного, просто стены и узкий коридор. Правда, всё время ощущение, что кто-то за тобой наблюдает.
Алехандро снова пошёл первым. Его фигуру медленно окружил красноватый ореол. Сила эс-калавера выходила наружу, чтобы в случае опасности защитить своего хозяина.
Под ногами что-то хрустело. Я старалась об этом не думать, глядя в обтянутую пиджаком спину Алехандро и на факел.
Не бойся, Роза ди Муэртос, не бойся. Это случается со всеми жителями нашего мира, страна совершенно никакой роли не играет. Всё будет хорошо.
Мы свернули. Потянуло сыростью. Сверху донеслось шипение. Подняв голову, я встретилась с горящими, словно огни в жаровне, маленькими глазами потолочных ящериц. Вполне безобидные твари, любят тепло и темноту. Могут только напугать среди ночи, свалившись вам на голову. Предпочитают держаться подальше от людей, но в то же время способны за лакомством влезть в ваш дом.
— Чувствуешь? — вдруг спросил Алехандро.
Я сразу не поняла, о чём он, однако потом сообразила, что от стен исходит тепло.
— Как это? — только и смогла изумленно произнести, скользнув рукой по грубой кладке.
— Пирамида готова отдать твоего человека… Мы уже близко.
Сердце точно оказалось в горле. Заколотилось, не давая привести мысли в порядок.
Мы сделали ещё пару шагов, и вдруг стены с грохотом взмыли вверх, оставив нас среди огромного зала, в центре которого находился вырубленный в камне бассейн. Вода в нём была светло-зелёного цвета и, казалось, не двигалась вовсе.
Мы с Алехандро спустились по ступеням. Я замерла, не рискуя так сразу подойти к бассейну. Что-то останавливало.
Жара нарастала с каждой минутой. Моя накидка полетела в сторону. Всё же заглянув в бассейн, я невольно охнула. Там не вода — живая вселенная, звёздной спиралью закручивающаяся на дне и медленно поднимающаяся вверх. От неё в стороны исходили зелёные лучи. Космическое древо жизни. То, что приносит дыхание в наш мир и вечный сон.
Спираль начала пульсировать, по поверхности бассейна пошла рябь. Лицо обдало жаром.
— Роза, назад! — крикнул Алехандро и дёрнул меня за рукав как раз в тот момент, когда спираль вырвалась наружу. Весь зал утонул в ослепительном свете.
По коже будто пробежал огонь — сила Алехандро спрятала и меня от всего. За этим эс-калавера и идет с тобой: укрыть и спрятать. Ну и заодно проследить, чтобы особо недобросовестный покровитель не прирезал своего подопечного прямо в пирамиде.
Далеко не все готовы взвалить на себя такую ответственность. Ведь человек, который придёт в этот мир, не знает ровным счетом ничего. Даже то, что, умерев однажды, ты не умираешь навсегда.
Но есть проходимцы, которые считают, что имеют право жить только в своё удовольствие, никому не помогая. При этом как-то быстро забывают, что когда-то их покровители даже не задумывались, а просто исполняли свой долг.
Через некоторое время свет утратил яркость.
Алехандро осторожно выпустил меня из объятий.
— Теперь можно, — хрипло сказал он, щелчки стали громче. — Но всё равно близко не подходи, иначе Муэрте-Катрина оторвёт мне голову.
— Прям, — фыркнула я, намекая, что даже если она эту голову и оторвёт, то потом милостиво прикрутит назад.
Эс-калавера… что бы там они ни говорили, её дети. Раса, которую богиня холит и лелеет, оберегает с таким трепетом, что впору позавидовать. Поэтому слова Алехандро — не более, чем болтовня.
Я перевела взор на бассейн. Под ложечкой почему-то засосало.
Водная поверхность превратилась в нефритовую мозаику. Плотная и словно живая, белая ткань окутывала человеческую фигуру. Лицо прикрывала маска без прорезей для глаз. Дань традиции — пришедший в Оутль слеп, будто новорожденный котёнок. Пусть физиологически это длится не больше часа, зрение быстро перестраивается, но морально и психологически… так и есть.
Я смело шагнула к бассейну. Теперь предупреждения Алехандро не нужны. Нефрит не даст кому бы то ни было причинить мне вред.
По очертаниям тела ничего не разобрать. Мужчина? Женщина? Ребенок? Лишь бы не ребенок, я понятия не имею, что с ними делать. Но, так или иначе, буду возиться с любым подопечным, которого мне подарит Муэрте-Катрина.
Чем дольше я смотрела на скрытого тканью человека, тем сильнее стучало сердце. Пальцы мгновенно заледенели, по низу словно потянуло холодом, хотя стены казались монолитными.
Я вынула из ножен кинжал. Алехандро молча кивнул.
При обретении подопечного нет лишних слов. Точнее, нет никаких. Заклинаниям здесь не место. Слова хороши при обращении к богам, при кровожадных ритуалах колдунов вугу и при жертвоприношениях ольтеков, но не более.
Острое лезвие вспороло кожу запястья. Я стиснула зубы, чтобы не зашипеть. Капля крови упала на нефритовую мозаику. По ней тут же пронеслись огненные молнии и буквально вонзились в тело человека.
Фигура под тканью содрогнулась, донесся хриплый крик. Потом загрохотало так, будто над пустыней собрались тучи со всего Оутля, устроив жуткую грозу.
Я тяжело дышала. Всего капля крови, а сил утекло немерено. И неудивительно — моя койопа разделилась, часть ушла к подопечному.
— Достаточно, — сипло сказал Алехандро, перехватывая моё запястье и отбирая кинжал.
От его прикосновения по руке пробежал могильный холод. Перед глазами заплясали черные точки. Пришлось глубоко вдохнуть.
— Идём, Роза. Твоя кровь принята. Теперь не оглядывайся до самого дома.
Возражать не стала, только последовала за Алехандро. По ступенькам подняться удалось не сразу, эс-калавера пришлось взять меня под руку. Ориентироваться в полумраке пирамиды было сложно. Свет из зала померк в одночасье. Хотелось обернуться, чтобы проверить, но… нельзя. Нельзя смотреть на подопечного, когда рвутся последние нити, связывающие его с родным миром. И в то же время появляются новые, соединяющие с Оутлем.
На улице намного лучше. Дул ветер, пусть и знойный, но нет запаха сырости, царившего в пирамиде. Хотелось сесть здесь, прямо у каменного входа, привалиться спиной к стене и забыть обо всем на свете.
Но Алехандро крепко сжимал моё запястье, приходилось идти не останавливаясь.
Лошади смиренно дожидались нас там, где их оставили.
— Какие умницы, — только и смогла я произнести.
Язык заплетался, будто я отведала кактусовой настойки. Алехандро любезно помог забраться на место, и мы тронулись в путь. Обхватив себя за плечи, я молча смотрела на пески.
Спустя некоторое время спохватилась, что моя накидка так и осталась в зале с нефритовым бассейном. Но, конечно, уже не вернешься. Несмотря на то, что мы сегодня легко туда вошли, в иное время так не получится. Во-первых, эс-калавера не готовы все время служить проводниками. Во-вторых, никогда не знаешь, кто проснется от твоего неосторожного шага в тёмном коридоре. Возможно, это будут совсем не потолочные ящерицы.
— Как идет подготовка к Карнавалу Мертвых? — невинно поинтересовался Алехандро, будто мы сейчас прогуливались по центральной улице города.
— Полным ходом, — буркнула я, борясь с жутким желанием обернуться.
Нельзя, Роза, нельзя. Смотри вперёд, только вперёд.
— Разоденешь всех горожан? Меня моя Мануэлита уже замучила, между прочим. Весь семейный бюджет собралась вытрясти.
Я недоверчиво покосилась на него. Нет, я всё понимаю. Люди действительно записываются ко мне, и очереди немалые, но эс-калавера?
Алехандро невозмутимо правил лошадьми и даже не смотрел в мою сторону. Однако я чувствовала, что про дочь и наряд он сказал не просто так.
В какой-то момент в спину словно вонзилась сотня иголочек. Я охнула, повела плечами.
— Жжётся? — невинно уточнил Алехандро, пуская лошадей галопом.
— Можно и так сказать. Это ещё что такое?
— Подопечный к тебе тянется. Вроде бы всё идет неплохо, — хмыкнул он. — Но держись, Роза, сейчас поедем быстро. Пока ещё рановато тебе встречаться с ним.
И мы помчались с такой скоростью, что перед глазами всё смешалось, а ветер выбил весь воздух из лёгких. Я вцепилась в деревянные боковины повозки, иначе попросту вылетела бы где-то по дороге. Алехандро, конечно, не оставил бы валяться в песочке, но подбирал бы крайне неаккуратно.
Очень скоро мы оказались возле моего жилища. Ночь была такой же спокойной, маленькие зверьки издавали тихие звуки, ветер играл с листвой деревьев. Прохлада окутала с ног до головы, заставляя мечтать о комнате, пледе и горячем-горячем кофе.
— Сегодня не открывай никому дверь, Роза, — задумчиво сказал Алехандро, глядя на тёмные окна за моей спиной. — Только с первыми лучами солнца. Пока подопечный приближается сюда, полно всяких тварей, готовых принять его облик и с удовольствием полакомиться твоей плотью.
— Ты умеешь утешить.
Алехандро элегантно отсалютовал шляпой.
— Сто лет учился, моя дорогая.
Однако он тут же посерьёзнел и добавил:
— В доме ты будешь в безопасности. А с первыми лучами солнца все напасти уйдут. Если что — у тебя есть защитники.
— Всё-то ты знаешь, — покачала я головой.
Алехандро чуть склонил голову. Улыбнулся. Вроде и не разглядеть той улыбки, но чувствуешь её кожей.
— А что вы в нём возите? — брякнула я, разрушив соткавшуюся немного неловкую тишину, и кивнула на разрисованный катафалк.
— Семью на пикник, — совершенно невозмутимо ответил он, вновь усаживаясь на место. — Знаешь ли, большая семья требует большого транспорта.
Я рассмеялась.
— Ну что ж, дело говоришь. И ещё…
Рука Алехандро уже было взметнулась, чтобы направить лошадей, однако замерла.
— Да, Роза?
— Вы… — я запнулась. — В общем, если Мануэлите что-то понадобится, не надо стесняться. Пусть приходит, в «Сахарном черепе» ей будут рады.
В черных провалах глазниц вспыхнули малиновые огоньки, и на какой-то миг меня словно обдало теплом с ног до головы. Алехандро послал мне воздушный поцелуй и умчался с нашей улицы.
Несколько минут я стояла и не двигалась. Задрала голову вверх и смотрела на молчаливые звёзды. Холодно, да. Надо идти домой. Но пусть мысли хоть как-то упорядочатся. Иначе не усну.
Перед тем как зайти, с опаской глянула в сторону пустыни. Нет, ничего. Подопечному нужно время. Пирамидам Мёртвых, чтобы отпустить его — тоже.
Стоило мне оказаться внутри, как со стороны кухни донеслось подозрительное чавканье.
Ну ни в какие рамки. Тут, понимаешь, жизнь и смерть разделяешь, а дома… а он…
— Чочу! — рявкнула я и рванула на кухню.
Чавканье резко прекратилось. Зажегшиеся светильники показали умиротворяюще пустую кухню. Чистота, покой, красота и… погрызенная с разных сторон связка бананов.
Я прищурилась. Ну гад! Ничего нельзя оставить — сразу начинается членовредительство.
— Чочу!
— Это не я, — тут же донеслось из-под стола. — Клянусь Уичтли-Почтли и стаей его ручных койотов!
— Очень разумно клясться именем бога обжорства и его чревоугодниками, — хмыкнула я, проходя и беря в руки бананы.
Нет, это ужасно. Есть это невозможно. Надо всё отдать. Один только вопрос: куда это ему лезет?
— Все боги одинаково прекрасны и могущественны, — ни капли не смутился Чочу. — А если ты считаешь иначе — скажи это Муэрте-Катрине, которая ходит к людям как к себе домой.
— Сравнил, — фыркнула я, возвращая бананы на место и доставая из шкафчика молотый кофе и перец. Сейчас нужно сварить покрепче, согреться, расслабиться и хорошенько подумать. Алехандро оторвал меня от попытки поговорить с богиней, рано или поздно надо будет продолжить. Работа сама себя не сделает, а мне сейчас катастрофически не хватает рук.
Карнавал Мертвых — это не просто праздник, когда истончаются границы между Оутлем и другими мирами. Это безграничное веселье, граничащее с безумствами и кровью. Мы надеваем самые лучшие одежды, разрисовываем лица, маскируясь под эс-калавера, громко говорим и ничего не боимся. Сама Муэрте-Катрина спускается к нам и ходит среди простых жителей. А ещё… много чего.
— Чочу, вылезай оттуда, — отрезала я, ставя кофе на огонь.
Случайно глянула в окно — ничего. Тьма. Даже луна спряталась за тучами. Дождливый Ягуар редко оставляет небо ясным, словно ревнует к земле красоту звёзд.
— Не вылезу. И не подумаю. Имею право, в конце концов. И верни мои бананы, женщина.
Сняв кофе и водрузив керамический сосуд на подставку, я вернулась к столу и присела. Да уж… И дала же Муэрте-Катрина в личные помощники такой прожорливый череп.
Свет резко погас.
Я замерла.
Во тьме сверкнули два алых всполоха, и потянуло сладковатой гнилью.
1697 просмотров
Категории: Фэнтези, Приключения, Роман, Комарова Марина, Боги и демиурги, Дарк фэнтези, Авторские расы / Редкие расы
Тэги: марина комарова, сахарный череп, мифология, приключения, боги, становление героев, юмор
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 10,11 алк |
Эксклюзивные авторы (115)
- появились новые книги
Авторы (1122)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#Вампиры #ДворцовыеТайны #КосмическаяСтрасть #КурортныйРоман #ЛитСериал #ЛюбовьОборотня #Наследница #Некроманты #Отбор #Попаданка #ПродаМастер #СнежнаяСказка #Студенты #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Young adult Авторские расы / Редкие расы Азиатские истории Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Боги и демиурги Бытовое фэнтези В гостях у сказки Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Гендерная интрига Герой-преступник Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детективное фэнтези Драконы Европейское фэнтези Жестокие герои (18+) Истории про невест Квест / LitRPG Кинк Космическая фантастика Литдорама Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Мистика и ужасы Молодежка Морские приключения Некроманты и некромантия Неравный брак / Мезальянс Оборотни Остросюжетный роман Отношения при разнице в возрасте Попаданки и попаданцы Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Рабство Сентиментальный роман Скандинавский фольклор Славянское фэнтези Слеш / Фэмслеш (18+) Служебный Роман Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стимпанк Триллер Фамильяры Фейри Эльфы Эротическая фантастика Эротический современный роман Эротическое фэнтези
