Том против Джерри. Валя Шопорова
Магазин Книги автора Комментарии Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Серия «Том vs. Джерри». Книга #5
Чуждая ему жизнь, доставшаяся в наследство от Джерри, странные и убивающие его события, чей-то голос, разговаривающий с ним. Том думал, что это конец. Но на самом деле это только начало конца.
Тому предстоит встретиться лицом к лицу с Джерри и вступить в финальный бой за право жить.
Кто победит в противостоянии котёнка и крысы? И действительно ли это будет противостоянием?
Возрастные ограничения 18+ слеш
Первая книга: Меня зовут Джерри. Валя Шопорова
Вторая книга: Умри, Джерри! Валя Шопорова
Третья книга: Котомыш. Валя Шопорова
Четвертая книга: Новая модель. Валя Шопорова
Пятая книга: Том против Джерри. Валя Шопорова
Шестая книга: Версия 2/1. Валя Шопорова
Седьмая книга: Двое. Валя Шопорова
Отрывок «Том против Джерри. Валя Шопорова»
ГЛАВА 1
Том проснулся от того, что озорной солнечный луч бил прямо в глаза, проникая через сомкнутые веки и заполняя едва пробудившееся сознание светом. Поморщился сонно и недовольно, перевернулся на другой бок, не открывая глаз, и собирался снова заснуть. Но мочевой пузырь подавал сигналы о том, что нужно бы его опустошить.
Выпутавшись из одеяла, Том встал с кровати, даже не обратив внимания на отсутствие ощущения одежды на себе, а ведь никогда не спал нагишом. Всё так же с закрытыми глазами, лишь чуть приоткрывая их, чтобы не разрушить сладкую утреннюю дремоту, пошёл знакомой дорогой к ванной комнате, той дорогой, которой ходил в доме Оскара. Намеревался обязательно вернуться в такую удобную постель, после которой чувствовал себя прекрасно разморенным и отдохнувшим.
Добрёл до двери и открыл её, вышел в коридор. Но через какое-то время, повернув в коридоре, благополучно врезался в стену, поскольку не было в этом месте ни ванной комнаты, ни какой-либо другой двери.
Пришлось открыть глаза и полностью проснуться. В непонимании хлопая глазами, Том уставился в стену перед собой, затем огляделся вокруг, и по спине пробежал холодок.
Это был точно не коридор в квартире Оскара, у него другой был, стены другого цвета.
Том взглянул вниз и вздрогнул, теперь уже точно поняв, что полностью обнажён. Завертел головой, испуганно озираясь по сторонам.
«Где я?».
Последним, что помнил Том, было то, как они с Эванесом вышли из ночного клуба.
«Я с ним поехал? Получается, я у него дома?».
От каждого нового вопроса, который задавал себе и на который не мог дать ответа, глаза расширялись.
«Почему я голый?».
Том начал переминаться с ноги, делая рваные, неуверенные шажки то в одну, то в другую сторону, а по факту оставаясь на месте. Прошёл немного вперёд по коридору, настороженно вслушиваясь в тишину, затем вернулся на прежнее место, постоял и быстро пошёл обратно в спальню.
Огляделся в поисках своей одежды, но нигде не было ни её, ни вообще хоть какой-то одежды. Том зацепился взглядом за шкаф, но не решился залезть туда и взять что-нибудь.
Из открытого окна веяло прохладой, и ветер колыхал занавеску. Кожа покрылась мурашками.
Снова оглядевшись и снова не увидев ничего, чем можно прикрыться, Том забрался обратно в кровать, сидя натянул на себя одеяло. Но через полминуты вновь встал, не мог уже спокойно усидеть на месте от непонимания происходящего и понимания, что в любой момент может прийти хозяин дома, а он тут голый. Хозяин, в доме которого почему-то не помнил, что делал целую ночь. И как ехали тоже не помнил. Но эти мысли пока не пугали и не настораживали, заснул, наверное, вот и не помнит.
Перемявшись около кровати, Том стянул с неё одеяло, едва не упав вместе с ним, уж очень оно было большое. И по этой же причине не получилось соорудить из него импровизированную тогу.
Запихнул одеяло обратно на кровать, глянул на дверь и прикрылся руками, зачем-то и сверху тоже. Затем опустил обе ладони вниз. Тактильные ощущения передали странный момент – куда-то исчезли волосы с паха, под руками была голая кожа.
Том, приоткрыв ладони, взглянул вниз. Но мысль об этом практически сразу ускользнула из головы. И сонный всё-таки был ещё мозг, чтобы задумываться о таких мелочах, а вдобавок ещё и растревоженный, и для него не так уж давно было время, когда волос на теле ещё вообще не было в силу возраста. Нет и нет, их внезапное отсутствие не зацепило внимание как что-то важное.
А в туалет по-прежнему хотелось.
Том в смятении прикусил губу, смотря на дверь. Посомневался минут пять и, поняв, что всё-таки надо сходить, решил, что быстренько сбегает так. Несмело подошёл к двери; сердце от мысли, что нагишом будет бегать по чужому дому, колотилось.
Глубоко вдохнув и собравшись с духом, Том открыл дверь и вышел в коридор. На носочках пошёл вперёд, озираясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху, готовый в любой момент дать дёру обратно под одеяло.
Ванная комната нашлась со второй попытки, за второй открытой им дверью. Справив нужду, Том перешёл к раковине, смотрел в неё отстранённо, намыливая руки, и вдруг замер, заметив нечто совершенно вопиюще странное, идущее вразрез с реальностью – свои руки, а точнее ногти – длинные, аккуратные, с безупречным французским маникюром, проглядывающимся из-под мыльной пены.
Том, было подняв руку к лицу, зажмурился и мотнул головой, отгоняя прочь ведение. Подумал, что причудилось. Не могут же у него быть длинные ногти с маникюром.
Потянулся к крану, чтобы выключить воду, и поднял глаза, сталкиваясь взглядом со своим отражением.
- Извините! – пискнул испуганно, отскочив назад.
Не узнал себя. Подумал, не успев подумать, что перед ним другой человек, дама. Но, когда прошёл секундный шок, дошло, что впереди на стене совсем не окно, а зеркало, что ввергло в ступор.
Сглотнув, Том прошёл вперёд и заглянул в зеркальную гладь. И вместе с приходящим узнаванием и осознанием в немом шоке открылся рот и застыл в таком состоянии.
Платиновые локоны немного ниже плеч, крылья наращенных ресниц, осыпавшийся местами, оставшийся ещё с шоу, в котором Джерри так и не принял участие, макияж глаз, след помады на губах. И среди всего этого полублядского великолепия его перепуганные, распахнутые шоколадные глаза.
Неоткуда было взять ни сил, ни возможности поверить вот так сразу, принять то, что видит. Ведь там, в отражении, только глаза его, а всё остальное – чужое, гипертрофировано чуждое настолько, что происходящее в секунду превратилось в сюрреалистическое сновидение и застыло. Волосы эти голливудские, оттенок румян на скулах, фарфоровая кожа – у него никогда не было проблем с кожей, но сейчас она была просто неестественно идеальной, совершенной в своей белизне и ровности, точно у куклы. И ресницы как у куклы, и губы пухлые, яркие.
Том поднял руку, не отрывая взгляда от лица напротив, забыв, что нужно моргать. Медленно, словно в коматозе, помахал. Отражение помахало вместе с ним, подтверждая их единство.
Точно, это он. И глаза его, и черты лица его, что увидел, перестав смотреть исключительно на яркие пятна макияжа и причёски. И маникюр тоже не привиделся.
И это всё – всё то, чего точно с собой не делал и не сделал бы никогда, натолкнуло на жуткую до спазма под ложечкой мысль, на предположение с оттенком полной обреченности, объясняющее и сумасшедшие в своём несоответствии ему изменения, и казавшийся до этого невинным провал в памяти.
Том узнал это своё-чужое лицо с фото в телефоне. Лицо с ненавистным крысиным именем, именем-проклятьем.
Том пулей выскочил из ванной, заметался по квартире в поисках календаря, телефона, чего-нибудь, на чём можно посмотреть дату. Схватил телефон с тумбочки в спальне, не думая уже о том, что он чужой и брать его нельзя, вообще не думая. Нажал кнопку разблокировки и с отчаянной, неосознаваемой даже, стучащей в висках надеждой уставился в экран.
На экране равнодушно светилась дата – 02.04.2021 года.
А вчера был март две тысячи восемнадцатого года.
- Нет, это неправда, - Том мотнул головой, очнувшись, и бросил телефон обратно.
Выбежал и из спальни, схватил пульт от телевизора в гостиной, ткнул кнопку. В углу чёрного матового экрана высветилась та же самая дата – второе апреля двадцать первого года. Не март и не восемнадцатый год. С тех пор более трёх лет прошло, прошло мимо него, для которого это было вчера.
Том опустил руку с пультом. Оглушённо бегал глазами из стороны в сторону, не видя ничего перед собой, только сердце слышал – глухо бьющееся, упрямое.
Это уже точно не ошибка и не чья-то злая шутка. Да и не могло быть ею, невзирая на всю горечь, пронзившую грудь насквозь, и нежелание верить – желание найти другое объяснение происходящему. Знал же, проходил это уже, когда – щёлк, и ты просыпаешься в будущем, в непонятном и незнакомом месте, в ставшем другим теле.
Том сел на диван, закрыл ладонью рот от раздирающей невыносимости чувствовать всё то, что чувствовал – то, что на самом деле ещё только доходило до сознания. Соприкосновение голой кожи с кожаной обивкой дивана дарило странное, новое ощущение, и липла одна к другой, но не чувствовал этого.
Вдруг вспомнилось то, как попал под машину на мосту, без усилий с его стороны, само выплыло из темноты и встало на своё место в памяти. И то, как до этого хотел уйти, перестать быть, поскольку совсем не осталось ни сил, ни желания продолжать пытаться жить.
Вот и ушёл, с той лишь разницей, что не навсегда. Джерри с радостью его, в очередной раз сломавшегося и сдавшегося слабака, подменил.
- Я не это имел в виду… - прошептал сдавленно, непонятно кому и зачем.
Никому не было важно – и никого и не было рядом, чего он хотел, и неважно, что выбрал бы прыгнуть тогда, если бы предоставили такой выбор, вернулся бы к Оскару, пошёл с Эванесом, да что угодно! Только бы не то, что сейчас, только не крыса и ещё несколько вырванных лет.
«За что? Зачем ты есть?», - внутренний голос слезливо дрожал. Обращался к небу, к самому мирозданию, к Джерри, ко всему и ни к чему.
Но не захотел бы услышать ответ и не стал бы его слушать, даже если бы кто-то ответил. Кто вправе его успокаивать и учить? Никто. Потому что никто не знает, каково это - прыгать через время и носить в себе чудовище, ворующее твою жизнь и отнимающее другие.
- Я ненавижу тебя…
Том согнулся и закрыл ладонями лицо, потёр его с нажимом, сминая и сгибая роскошные крылья ресниц. Ещё и ещё, словно хотел скатать с лица эту чуждую, мешающую гадость, желательно, вместе с кожей, которая тоже стала теперь чужой.
Плечи начали вздрагивать от сдавленных, сухих рыданий, идущих из самой глуби груди, где сейчас было так пусто, так горько, так непонятно.
- Я тебя ненавижу, - шептал, повторяя, срывающимся, надломленным голосом. – За что? Я тебя ненавижу… Ненавижу…
Стиснул зубы и зажмурился до боли и в мышцах лицевых, и в костях, чувствуя, будто сейчас в самом деле разорвёт, лопнет по шву до мыса, только непонятно, где тот шов.
Том резко сорвался с места, подскочил к зеркалу на одной из стен.
- Я тебя ненавижу! – крикнул в сердцах отражению и ударил по серебряной глади рукой. – Ненавижу! – молотил ладонью по зеркалу, не думая о том, как это смотрится и как это глупо.
Благо, ладонь мягкая, зеркало в ответ на удары недовольно низко дребезжало, но не разбивалось.
- Ненавижу, - в последний раз со всхлипом выцедил Том и, закрыв руками лицо, сполз по стене на пол.
Собрался в такой комок, что колени закрыли лицо. Дрожал, всхлипывал, цепляясь пальцами за собственную кожу и царапая её непривычно длинными ногтями. И прорвало, слёзы хлынули по щекам, наконец-то смывая с глаз краску и размазывая её по лицу, разревелся в голос.
Лёгкий хлопок входной двери утонул в рыданиях – это Гарри вернулся, ходил за выпечкой к завтраку. Но Том расслышал шаги, когда тот проходил недалеко от гостиной, направляясь в спальню, чтобы проведать Джерри.
Шаги. Чужие. Неизвестно чьи.
Том, как по щелчку перестав плакать, зажал ладонью рот, чтобы точно ни звука не вырвалось, и уставился во все глаза на наполовину прикрытую дверь. Быстро перебирая ногами, отполз назад, пока не упёрся спиной в высокий комод, и спрятался за него. Выглянул украдкой испуганно, совсем не дыша, и тут же обратно, сжался весь, стараясь быть как можно меньше, поскольку боковая сторона комода была совсем не широкой.
Тем временем Гарри, не обнаружив Джерри в спальне, направился к ванной комнате, единственно логичному и оправданному месту, где тот мог быть. Но в ванной было пусто; горел свет и дверь была распахнута настежь, так, как и бросил их Том.
Проверив и вторую ванную, Гарри позвал:
- Джерри?
«Джерри», - эхом отозвался оклик у Тома в голове.
- Джерри, где ты?
Том вновь выглянул из своего укрытия и вновь вжался лопатками в стенку комода; сердце колотилось мелкой дробью, точно у испуганной птички.
Это знакомый, не его знакомый – Джерри, отчего охватил панический ступор и ужас. И голос мужской, взрослый.
Том машинально потянул руку ко рту, принялся кусать, грызть пальцы, ногти. И пал первый ноготь, на указательном пальце левой руки. И незнакомый голос прозвучал совсем близко, из-за порога гостиной:
- Джерри? Джерри, где ты?
Гарри не мог понять, куда исчез парень, и уже начал допускать мысль, что тот куда-то ушёл в его отсутствие, что тревожило. Он же вчера пары метров не мог пройти без поддержки, упадёт ещё где-нибудь, покалечится.
Пройдя в гостиную, Гарри заметил ноги, торчащие из-за комода.
- Джерри? – позвал он непонимающе. – Почему ты здесь?
Том сразу подобрал ноги как можно ближе к телу, но не мог же сложиться вдвое и завернуть их за голову, всё равно ступни было видно. Да и не было уже смысла прятаться, о чём не думал, его уже заметили.
- Джерри? – Гарри подошёл и встал перед Томом.
Том подобрался пуще прежнего, прижав колени к подбородку, зверьком посмотрел снизу на незнакомца. Объективно вид у него был настораживающий, если не сказать пугающий – невысохшие слёзы, размазанный по щекам макияж, огромные, перепуганные глаза. И вдобавок тот факт, что он сидел голый на полу, забившись в угол.
- Я не Джерри…
- Ты шутишь?
- Можно я пойду?
- Куда ты пойдёшь?
- Домой. Можно я просто пойду домой? – жалобно попросил Том, и сам не понимая, какое место подразумевает под словом «дом».
Дом – это где спокойно и тепло во всех смыслах, особенно душе. О конкретике сейчас не задумывался.
После просьбы, не сводя глаз с незнакомца, Том подался вбок, чтобы встать и уйти. Гарри предусмотрительно сместился в ту же сторону и выставил руку, чтобы тот не ускользнул, сказал серьёзно:
- Джерри, ты и так дома. Это твоя квартира. Ты что, не помнишь?
Ударило, потянуло мысли в две разные стороны. «Моя квартира?» и «Не помнишь». Второе перевесило, вытеснило первую мысль и задавило её. Поскольку, раз не помнит, значит – психушка.
И как-то вдруг не желание бороться взвилось в груди огнём, а навалилась, стиснув, обречённость. Понимал, что так надо – так было и будет, каждый новый раз, приходя в себя, будет проходить через больницу, должен, и иначе никак. Должен лечиться, чтобы вернуться к своей жизни, хотя бы иметь возможность это сделать, только почему-то эта возможность никогда не срабатывала. Да и жизни у него не было, его жизнь закончилась в четырнадцать лет, а после – урывки, огрызки и мучения, какие-то бестолковые потуги с его стороны, которые всегда оканчивались провалом.
Собственные мысли-выводы довели. Том стиснул зубы и закрыл глаза, чувствуя, как жжёт в груди, поскольку перестал дышать, покачал головой, мол, не надо, не хочу, но ни слова выдавить из себя не мог.
- Тебе плохо? – серьёзно, с укрепившейся тревогой повторил Гарри, так и не дождавшись ответа. И сразу добавил утвердительно: - Тебе плохо. Сейчас я позвоню в скорую. Не…
- Не надо, пожалуйста, - отчаянно взмолился Том, не дав договорить и вскинув к нему полные слёз глаза. – Я не виноват в этом. Я не опасен, честно.
- Я знаю, что ты не виноват. Но с головой не шутят.
- У меня всё в порядке с головой. Я нормальный. Я не виноват.
Гарри вздохнул и опустился перед ним на корточки, взял за плечи и, заглядывая в глаза, сказал:
- Джерри, никто не говорит, что ты ненормальный. Но сейчас ты ведёшь себя странно. Видимо, это из-за травмы, так бывает. Поэтому тебе нужно показаться врачу – чтобы исключить её отсроченные последствия.
«Джерри» - снова отозвалось в голове, но не резануло, а натолкнуло на соображение, что, возможно, сейчас лучше не спорить, не вываливать правду.
- Я в порядке, - значительно спокойнее сказал Том.
Гарри не очень поверил, видел же, что тот не в себе, но, поскольку он успокоился, решил пока оставить тему необходимости консультации со специалистом и его странного поведения, на которую тот отчего-то остро реагировал, и сказал:
- Давай я помогу тебе лечь. Вставай.
Том вытерпел, что незнакомец дотронулся до него, помогая подняться на ноги, но, оказавшись в вертикальном положении, сразу отошёл на два шага. И вспомнил, что он голый, вздрогнул от этого и спешно отвернулся.
Гарри с шоком посмотрел на «следы от крыльев» на его спине, до этого он не видел эти шрамы, поскольку в первые дни после освобождения Джерри из лап Стена не видел того обнажённым, а затем нагрянул Шулейман, и они не встречались до вчерашнего дня. Но Гарри решил сейчас не спрашивать о них, достал из комода плед из тонкой, гладкой шерсти и набросил Тому на плечи.
Том вновь вздрогнул, но скорее от неожиданности, посмотрел на него.
- Пойдём, - сказал Гарри, встав рядом с ним и осторожно обняв одной рукой, поддерживая. – Полежишь пока на диване, тебе лучше не ходить сразу на большие расстояния. Держись за меня.
Он говорил мягко, но уверенно, наставляющим тоном, так, как с детьми говорят, чтобы послушались. Поскольку Том и вёл себя так – как потерянный, капризничающий от плохого самочувствия (Гарри думал, что от него) ребёнок. Благо, опыт воспитания был достаточный, двух дочек вырастил и воспитал и третью, двенадцатилетнюю, ещё растил.
То ли этот тон подействовал, то ли неожиданная, такая нужная и тонкая забота, но Том не посмел возразить, послушно дошёл с ним до дивана и опустился на него, плотно сжимая острые, норовящие распахнуть края пледа и оголиться колени и исподлобья поглядывая на мужчину.
- Ложись, - сказал Гарри.
Том лёг на спину, но почти сразу поднялся обратно в сидячее положение, заёрзал, неловко подбирая под себя ноги и стараясь сделать это так, чтобы от движений ни один участок тела не оголился.
- Джерри, тебе лучше лежать.
- Я не хочу. Мне удобно сидеть.
- Хорошо, - не стал спорить мужчина. – Тебе виднее, как тебе удобней.
Он помолчал немного и добавил:
- Тебе нужно поесть, ты вчера вообще не ел. Я принесу завтрак, хорошо? Я вкусного купил.
Том подумал секунду и кивнул, соглашаясь. Есть он хотел всегда, всегда был готов. Тем более не было ни малейшего представления, когда в следующий раз удастся поесть, если сейчас откажется.
Одновременно держать плед и есть было неудобно, но как же было вкусно! Стеснение и неуверенность в том, что делает, быстро прошли, и голод и аппетит разгуливались параллельно тому, как откусывал первые десять, пятнадцать раз, пока желудок не оказался более-менее наполненным. Гарри не обратил внимания на то, что его правша вдруг ест левой рукой, не был заточен подмечать такие детали.
Дожёвывая ещё, Том отставил пустую тарелку; весь крошками и кусочками обсыпался, лицо измазал. Забавный такой, простой, как ромашка. Джерри всегда был выверенным, неважно, на публике или наедине, идеальным даже в спорных проявлениях вроде кокетливых капризов. А тут, видимо, из-за травмы, позволил себе расслабиться и открылся с совершенно другой стороны. И сторона эта вызывала такое тепло, что хотелось обнять его, погладить, убаюкать, сделать как-то, чтобы ему полегчало. Как со своим ребёнком сделал бы.
Ведь все люди в чём-то дети, неважно, сколько им лет. А у этого мальчика и не было возможности нормально повзрослеть. Вот и вылезла правда. Да, он сильный, очень сильный, но сильным до бесконечности не может быть никто, как и совершенным.
Заметив довольно приличный кусочек, оброненный на колено, Том подобрал его, вынужденно вынув целиком руку из-под пледа, и отправил в рот, и спрятал руку обратно. Гарри мягко улыбнулся только губами этой умильной картине и, поддавшись себе, погладил его по голове. Том в ответ на это немного пригнулся инстинктивно, втянув голову в плечи и уходя от прикосновения, скосил глаза вверх, к его руке. Точно недоверчивый котёнок.
Гарри сперва вновь улыбнулся, а затем спохватился и убрал руку:
- Извини.
Том не понял, к чему эти извинения, но был приятен сам факт, что ему ничего серьёзного не сделали, а извинились, всегда ведь наоборот бывало. И приятно, что он напрягся, и его тут же оставили в покое. Вообще, Гарри ему начинал нравиться, тактичный такой, заботливый.
- Ничего, - искренне ответил Том, качнув головой.
Гарри покивал, успокоенный тем, что не сделал больно, за что и извинялся – вчера Джерри и мягкая подушка приносила муку. И спросил:
- Как твоя голова?
- Моя голова? – растерянно и удивлённо переспросил Том. – Она в порядке, на месте, - тронул себя за висок.
- Уже не болит? – удивился, слабо веря, и Гарри.
- Нет.
Том ответил правду, физически он чувствовал себя абсолютно хорошо и о травме, которую на днях перенесло его тело, не догадывался.
- Ты пил какие-нибудь обезболивающие? – для ясности уточнил Гарри.
- Нет.
Это казалось удивительным и малоправдоподобным, что вчера он находился в вынужденном полукоматозе от последствий травмы, а сегодня даже голова у него не болит, и ведёт себя вполне живо, хотя местами и настораживающим образом. Но Гарри никак не был связан с медициной и потому не брался делать выводы о возможности/невозможности подобного.
- Ты испачкался, - произнёс Гарри, указав на лицо, и взял со стола салфетку. – Помочь?
- Я сам.
Том взял салфетку, посмотрел на неё пару секунд, чуть комкая в пальцах, и обтёр лицо. Плохо обтёр, поскольку не видел, где грязно.
- Ещё, - сказал Гарри, указав на своём лице, где. – Давай я помогу.
Он взял другую салфетку и, подсев ближе, коснулся ею щеки Тома близ губ. Том замер, вновь устремил на него неотрывный и напряжённый взгляд. Этот жест ему не понравился, слишком он был интимный. Том в фильмах видел – так влюблённые друг другу делают. Но этого же не может быть?
Стерев сливочные пятна, Гарри ласково погладил его по скуле. Том скосил глаза к его руке и, чуть отклонившись назад, отстранил её от себя.
- Не надо, - попросил.
- Хорошо, - кивнул Гарри. Бросил взгляд на пустые тарелки и сказал: - Пойдём, я отведу тебя в постель, чай-кофе уже там попьёшь.
Том снова послушался, поднялся, но отступил на шаг, когда мужчина тоже встал и потянул к нему руку.
- Я сам дойду, - сказал, - мне несложно, я хорошо себя чувствую.
Гарри позволил ему идти без поддержки, но шёл рядом, готовый подловить, если вдруг снова поведёт. В спальне Том прямо в пледе залез под одеяло, проигнорировав попытку Гарри забрать его. В двух коконах было надёжнее и уютнее, чем в одном.
Сел по-турецки, хлопая ресницами и смотря на мужчину, ожидая, что дальше.
- Хочешь чая или кофе? – спросил тот.
- Нет, спасибо.
Воцарилось молчание. Было так непривычно, что повисают долгие, пустые паузы, что им так сложно разговаривать, хоть Гарри и понимал, что в сложившейся ситуации это абсолютно оправдано, не до бесед Джерри сейчас.
- Тебе следует сейчас отдохнуть, - сказал Гарри. – Но лучше сначала смыть макияж, у тебя всё потекло, и кожа, наверное, устала.
Том не знал, что ответить, но и отказываться не видел причин, чуть кивнул. Гарри принёс две бутылочки демакияжа: общий и для глаз, и ватные диски.
Помешкав, Том взял диск, щедро, так, что закапало на постель, полил его из большей бутылки и прижал к закрытому веку. И скривился, и рефлекторно навернулись слёзы, потому что демакияж для губ и лица сильно щипал, попав в глаз. Шмыгнув носом, Том растёр глаз основанием ладони, размазав краску в кляксу.
- Давай я, - Гарри мягко забрал у него грязный диск. – Я тоже знаю, как это делается.
Смочив новый диск правильным средством, он аккуратнейшим движением прикоснулся к коже парня. Том сперва стрелял глазами, непонимающе наблюдая за его действиями, затем закрыл их, побоявшись, что снова попадёт в глаз и будет больно.
Закончив, Гарри протёр его лицо влажной салфеткой, стирая остатки средств, и отложил всё использованное на тумбочку.
- Всё, можешь ложиться, - произнёс он и встал. – Отдыхай, не буду тебе мешать.
Том, ничего не ответив, проводил его взглядом и лёг, будучи искренне уверен в том, что безымянный мужчина уйдёт совсем. Спать не хотел, но был сыт, не хотел пить или в туалет и не видел вариантов, куда ещё можно пойти, что делать. Он был оглушён и всё ещё не осознал в полной мере, что происходит, не понимал совсем. Оставаться на месте казалось самым правильным.
Потом, позже встанет и… И что-нибудь.
А пока не было ни малейшего желания покидать островок кровати, в которой ощущал хоть какую-то стабильность и защищённость.
1061 просмотров
Категории: Роман, Серия, Драма, Жестокие герои (18+), Квест / LitRPG, Слеш / Фэмслеш (18+), Шопорова Валя
Тэги: валя шопорова, том против джерри, борьба_выбор, псевдомистика, элементы селфцеста
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 22,32 алк |
Эксклюзивные авторы (116)
- появились новые книги
Авторы (1120)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#Вампиры #ДворцовыеТайны #КосмическаяСтрасть #КурортныйРоман #ЛитСериал #ЛюбовьОборотня #Наследница #Некроманты #Отбор #Попаданка #ПродаМастер #СнежнаяСказка #Студенты #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Young adult Авторские расы / Редкие расы Азиатские истории Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Асуры Боги и демиурги Бытовое фэнтези В гостях у сказки Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Гендерная интрига Герой-преступник Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детективное фэнтези Драконы Европейское фэнтези Жестокие герои (18+) Истории про невест Квест / LitRPG Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Молодежка Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравный брак / Мезальянс Оборотни Орки Остросюжетный роман Отношения при разнице в возрасте Пирамида любви Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Рабство Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянское фэнтези Слеш / Фэмслеш (18+) Служебный Роман Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Феи и дриады Фейри Феникс Чужое тело Эльфы Эротическая фантастика Эротический современный роман Эротическое фэнтези
