Том против Джерри. Валя Шопорова
Магазин Книги автора Комментарии Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Серия «Том vs. Джерри». Книга #5
Чуждая ему жизнь, доставшаяся в наследство от Джерри, странные и убивающие его события, чей-то голос, разговаривающий с ним. Том думал, что это конец. Но на самом деле это только начало конца.
Тому предстоит встретиться лицом к лицу с Джерри и вступить в финальный бой за право жить.
Кто победит в противостоянии котёнка и крысы? И действительно ли это будет противостоянием?
Возрастные ограничения 18+ слеш
Первая книга: Меня зовут Джерри. Валя Шопорова
Вторая книга: Умри, Джерри! Валя Шопорова
Третья книга: Котомыш. Валя Шопорова
Четвертая книга: Новая модель. Валя Шопорова
Пятая книга: Том против Джерри. Валя Шопорова
Отрывок «Том против Джерри. Валя Шопорова»
ГЛАВА 1
Том проснулся от того, что озорной солнечный луч бил прямо в глаза, проникая через сомкнутые веки и заполняя едва пробудившееся сознание светом. Поморщился сонно и недовольно, перевернулся на другой бок, не открывая глаз, и собирался снова заснуть. Но мочевой пузырь подавал сигналы о том, что нужно бы его опустошить.
Выпутавшись из одеяла, Том встал с кровати, даже не обратив внимания на отсутствие ощущения одежды на себе, а ведь никогда не спал нагишом. Всё так же с закрытыми глазами, лишь чуть приоткрывая их, чтобы не разрушить сладкую утреннюю дремоту, пошёл знакомой дорогой к ванной комнате, той дорогой, которой ходил в доме Оскара. Намеревался обязательно вернуться в такую удобную постель, после которой чувствовал себя прекрасно разморенным и отдохнувшим.
Добрёл до двери и открыл её, вышел в коридор. Но через какое-то время, повернув в коридоре, благополучно врезался в стену, поскольку не было в этом месте ни ванной комнаты, ни какой-либо другой двери.
Пришлось открыть глаза и полностью проснуться. В непонимании хлопая глазами, Том уставился в стену перед собой, затем огляделся вокруг, и по спине пробежал холодок.
Это был точно не коридор в квартире Оскара, у него другой был, стены другого цвета.
Том взглянул вниз и вздрогнул, теперь уже точно поняв, что полностью обнажён. Завертел головой, испуганно озираясь по сторонам.
«Где я?».
Последним, что помнил Том, было то, как они с Эванесом вышли из ночного клуба.
«Я с ним поехал? Получается, я у него дома?».
От каждого нового вопроса, который задавал себе и на который не мог дать ответа, глаза расширялись.
«Почему я голый?».
Том начал переминаться с ноги, делая рваные, неуверенные шажки то в одну, то в другую сторону, а по факту оставаясь на месте. Прошёл немного вперёд по коридору, настороженно вслушиваясь в тишину, затем вернулся на прежнее место, постоял и быстро пошёл обратно в спальню.
Огляделся в поисках своей одежды, но нигде не было ни её, ни вообще хоть какой-то одежды. Том зацепился взглядом за шкаф, но не решился залезть туда и взять что-нибудь.
Из открытого окна веяло прохладой, и ветер колыхал занавеску. Кожа покрылась мурашками.
Снова оглядевшись и снова не увидев ничего, чем можно прикрыться, Том забрался обратно в кровать, сидя натянул на себя одеяло. Но через полминуты вновь встал, не мог уже спокойно усидеть на месте от непонимания происходящего и понимания, что в любой момент может прийти хозяин дома, а он тут голый. Хозяин, в доме которого почему-то не помнил, что делал целую ночь. И как ехали тоже не помнил. Но эти мысли пока не пугали и не настораживали, заснул, наверное, вот и не помнит.
Перемявшись около кровати, Том стянул с неё одеяло, едва не упав вместе с ним, уж очень оно было большое. И по этой же причине не получилось соорудить из него импровизированную тогу.
Запихнул одеяло обратно на кровать, глянул на дверь и прикрылся руками, зачем-то и сверху тоже. Затем опустил обе ладони вниз. Тактильные ощущения передали странный момент – куда-то исчезли волосы с паха, под руками была голая кожа.
Том, приоткрыв ладони, взглянул вниз. Но мысль об этом практически сразу ускользнула из головы. И сонный всё-таки был ещё мозг, чтобы задумываться о таких мелочах, а вдобавок ещё и растревоженный, и для него не так уж давно было время, когда волос на теле ещё вообще не было в силу возраста. Нет и нет, их внезапное отсутствие не зацепило внимание как что-то важное.
А в туалет по-прежнему хотелось.
Том в смятении прикусил губу, смотря на дверь. Посомневался минут пять и, поняв, что всё-таки надо сходить, решил, что быстренько сбегает так. Несмело подошёл к двери; сердце от мысли, что нагишом будет бегать по чужому дому, колотилось.
Глубоко вдохнув и собравшись с духом, Том открыл дверь и вышел в коридор. На носочках пошёл вперёд, озираясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху, готовый в любой момент дать дёру обратно под одеяло.
Ванная комната нашлась со второй попытки, за второй открытой им дверью. Справив нужду, Том перешёл к раковине, смотрел в неё отстранённо, намыливая руки, и вдруг замер, заметив нечто совершенно вопиюще странное, идущее вразрез с реальностью – свои руки, а точнее ногти – длинные, аккуратные, с безупречным французским маникюром, проглядывающимся из-под мыльной пены.
Том, было подняв руку к лицу, зажмурился и мотнул головой, отгоняя прочь ведение. Подумал, что причудилось. Не могут же у него быть длинные ногти с маникюром.
Потянулся к крану, чтобы выключить воду, и поднял глаза, сталкиваясь взглядом со своим отражением.
- Извините! – пискнул испуганно, отскочив назад.
Не узнал себя. Подумал, не успев подумать, что перед ним другой человек, дама. Но, когда прошёл секундный шок, дошло, что впереди на стене совсем не окно, а зеркало, что ввергло в ступор.
Сглотнув, Том прошёл вперёд и заглянул в зеркальную гладь. И вместе с приходящим узнаванием и осознанием в немом шоке открылся рот и застыл в таком состоянии.
Платиновые локоны немного ниже плеч, крылья наращенных ресниц, осыпавшийся местами, оставшийся ещё с шоу, в котором Джерри так и не принял участие, макияж глаз, след помады на губах. И среди всего этого полублядского великолепия его перепуганные, распахнутые шоколадные глаза.
Неоткуда было взять ни сил, ни возможности поверить вот так сразу, принять то, что видит. Ведь там, в отражении, только глаза его, а всё остальное – чужое, гипертрофировано чуждое настолько, что происходящее в секунду превратилось в сюрреалистическое сновидение и застыло. Волосы эти голливудские, оттенок румян на скулах, фарфоровая кожа – у него никогда не было проблем с кожей, но сейчас она была просто неестественно идеальной, совершенной в своей белизне и ровности, точно у куклы. И ресницы как у куклы, и губы пухлые, яркие.
Том поднял руку, не отрывая взгляда от лица напротив, забыв, что нужно моргать. Медленно, словно в коматозе, помахал. Отражение помахало вместе с ним, подтверждая их единство.
Точно, это он. И глаза его, и черты лица его, что увидел, перестав смотреть исключительно на яркие пятна макияжа и причёски. И маникюр тоже не привиделся.
И это всё – всё то, чего точно с собой не делал и не сделал бы никогда, натолкнуло на жуткую до спазма под ложечкой мысль, на предположение с оттенком полной обреченности, объясняющее и сумасшедшие в своём несоответствии ему изменения, и казавшийся до этого невинным провал в памяти.
Том узнал это своё-чужое лицо с фото в телефоне. Лицо с ненавистным крысиным именем, именем-проклятьем.
Том пулей выскочил из ванной, заметался по квартире в поисках календаря, телефона, чего-нибудь, на чём можно посмотреть дату. Схватил телефон с тумбочки в спальне, не думая уже о том, что он чужой и брать его нельзя, вообще не думая. Нажал кнопку разблокировки и с отчаянной, неосознаваемой даже, стучащей в висках надеждой уставился в экран.
На экране равнодушно светилась дата – 02.04.2021 года.
А вчера был март две тысячи восемнадцатого года.
- Нет, это неправда, - Том мотнул головой, очнувшись, и бросил телефон обратно.
Выбежал и из спальни, схватил пульт от телевизора в гостиной, ткнул кнопку. В углу чёрного матового экрана высветилась та же самая дата – второе апреля двадцать первого года. Не март и не восемнадцатый год. С тех пор более трёх лет прошло, прошло мимо него, для которого это было вчера.
Том опустил руку с пультом. Оглушённо бегал глазами из стороны в сторону, не видя ничего перед собой, только сердце слышал – глухо бьющееся, упрямое.
Это уже точно не ошибка и не чья-то злая шутка. Да и не могло быть ею, невзирая на всю горечь, пронзившую грудь насквозь, и нежелание верить – желание найти другое объяснение происходящему. Знал же, проходил это уже, когда – щёлк, и ты просыпаешься в будущем, в непонятном и незнакомом месте, в ставшем другим теле.
Том сел на диван, закрыл ладонью рот от раздирающей невыносимости чувствовать всё то, что чувствовал – то, что на самом деле ещё только доходило до сознания. Соприкосновение голой кожи с кожаной обивкой дивана дарило странное, новое ощущение, и липла одна к другой, но не чувствовал этого.
Вдруг вспомнилось то, как попал под машину на мосту, без усилий с его стороны, само выплыло из темноты и встало на своё место в памяти. И то, как до этого хотел уйти, перестать быть, поскольку совсем не осталось ни сил, ни желания продолжать пытаться жить.
Вот и ушёл, с той лишь разницей, что не навсегда. Джерри с радостью его, в очередной раз сломавшегося и сдавшегося слабака, подменил.
- Я не это имел в виду… - прошептал сдавленно, непонятно кому и зачем.
Никому не было важно – и никого и не было рядом, чего он хотел, и неважно, что выбрал бы прыгнуть тогда, если бы предоставили такой выбор, вернулся бы к Оскару, пошёл с Эванесом, да что угодно! Только бы не то, что сейчас, только не крыса и ещё несколько вырванных лет.
«За что? Зачем ты есть?», - внутренний голос слезливо дрожал. Обращался к небу, к самому мирозданию, к Джерри, ко всему и ни к чему.
Но не захотел бы услышать ответ и не стал бы его слушать, даже если бы кто-то ответил. Кто вправе его успокаивать и учить? Никто. Потому что никто не знает, каково это - прыгать через время и носить в себе чудовище, ворующее твою жизнь и отнимающее другие.
- Я ненавижу тебя…
Том согнулся и закрыл ладонями лицо, потёр его с нажимом, сминая и сгибая роскошные крылья ресниц. Ещё и ещё, словно хотел скатать с лица эту чуждую, мешающую гадость, желательно, вместе с кожей, которая тоже стала теперь чужой.
Плечи начали вздрагивать от сдавленных, сухих рыданий, идущих из самой глуби груди, где сейчас было так пусто, так горько, так непонятно.
- Я тебя ненавижу, - шептал, повторяя, срывающимся, надломленным голосом. – За что? Я тебя ненавижу… Ненавижу…
Стиснул зубы и зажмурился до боли и в мышцах лицевых, и в костях, чувствуя, будто сейчас в самом деле разорвёт, лопнет по шву до мыса, только непонятно, где тот шов.
Том резко сорвался с места, подскочил к зеркалу на одной из стен.
- Я тебя ненавижу! – крикнул в сердцах отражению и ударил по серебряной глади рукой. – Ненавижу! – молотил ладонью по зеркалу, не думая о том, как это смотрится и как это глупо.
Благо, ладонь мягкая, зеркало в ответ на удары недовольно низко дребезжало, но не разбивалось.
- Ненавижу, - в последний раз со всхлипом выцедил Том и, закрыв руками лицо, сполз по стене на пол.
Собрался в такой комок, что колени закрыли лицо. Дрожал, всхлипывал, цепляясь пальцами за собственную кожу и царапая её непривычно длинными ногтями. И прорвало, слёзы хлынули по щекам, наконец-то смывая с глаз краску и размазывая её по лицу, разревелся в голос.
Лёгкий хлопок входной двери утонул в рыданиях – это Гарри вернулся, ходил за выпечкой к завтраку. Но Том расслышал шаги, когда тот проходил недалеко от гостиной, направляясь в спальню, чтобы проведать Джерри.
Шаги. Чужие. Неизвестно чьи.
Том, как по щелчку перестав плакать, зажал ладонью рот, чтобы точно ни звука не вырвалось, и уставился во все глаза на наполовину прикрытую дверь. Быстро перебирая ногами, отполз назад, пока не упёрся спиной в высокий комод, и спрятался за него. Выглянул украдкой испуганно, совсем не дыша, и тут же обратно, сжался весь, стараясь быть как можно меньше, поскольку боковая сторона комода была совсем не широкой.
Тем временем Гарри, не обнаружив Джерри в спальне, направился к ванной комнате, единственно логичному и оправданному месту, где тот мог быть. Но в ванной было пусто; горел свет и дверь была распахнута настежь, так, как и бросил их Том.
Проверив и вторую ванную, Гарри позвал:
- Джерри?
«Джерри», - эхом отозвался оклик у Тома в голове.
- Джерри, где ты?
Том вновь выглянул из своего укрытия и вновь вжался лопатками в стенку комода; сердце колотилось мелкой дробью, точно у испуганной птички.
Это знакомый, не его знакомый – Джерри, отчего охватил панический ступор и ужас. И голос мужской, взрослый.
Том машинально потянул руку ко рту, принялся кусать, грызть пальцы, ногти. И пал первый ноготь, на указательном пальце левой руки. И незнакомый голос прозвучал совсем близко, из-за порога гостиной:
- Джерри? Джерри, где ты?
Гарри не мог понять, куда исчез парень, и уже начал допускать мысль, что тот куда-то ушёл в его отсутствие, что тревожило. Он же вчера пары метров не мог пройти без поддержки, упадёт ещё где-нибудь, покалечится.
Пройдя в гостиную, Гарри заметил ноги, торчащие из-за комода.
- Джерри? – позвал он непонимающе. – Почему ты здесь?
Том сразу подобрал ноги как можно ближе к телу, но не мог же сложиться вдвое и завернуть их за голову, всё равно ступни было видно. Да и не было уже смысла прятаться, о чём не думал, его уже заметили.
- Джерри? – Гарри подошёл и встал перед Томом.
Том подобрался пуще прежнего, прижав колени к подбородку, зверьком посмотрел снизу на незнакомца. Объективно вид у него был настораживающий, если не сказать пугающий – невысохшие слёзы, размазанный по щекам макияж, огромные, перепуганные глаза. И вдобавок тот факт, что он сидел голый на полу, забившись в угол.
- Я не Джерри…
- Ты шутишь?
- Можно я пойду?
- Куда ты пойдёшь?
- Домой. Можно я просто пойду домой? – жалобно попросил Том, и сам не понимая, какое место подразумевает под словом «дом».
Дом – это где спокойно и тепло во всех смыслах, особенно душе. О конкретике сейчас не задумывался.
После просьбы, не сводя глаз с незнакомца, Том подался вбок, чтобы встать и уйти. Гарри предусмотрительно сместился в ту же сторону и выставил руку, чтобы тот не ускользнул, сказал серьёзно:
- Джерри, ты и так дома. Это твоя квартира. Ты что, не помнишь?
Ударило, потянуло мысли в две разные стороны. «Моя квартира?» и «Не помнишь». Второе перевесило, вытеснило первую мысль и задавило её. Поскольку, раз не помнит, значит – психушка.
И как-то вдруг не желание бороться взвилось в груди огнём, а навалилась, стиснув, обречённость. Понимал, что так надо – так было и будет, каждый новый раз, приходя в себя, будет проходить через больницу, должен, и иначе никак. Должен лечиться, чтобы вернуться к своей жизни, хотя бы иметь возможность это сделать, только почему-то эта возможность никогда не срабатывала. Да и жизни у него не было, его жизнь закончилась в четырнадцать лет, а после – урывки, огрызки и мучения, какие-то бестолковые потуги с его стороны, которые всегда оканчивались провалом.
Собственные мысли-выводы довели. Том стиснул зубы и закрыл глаза, чувствуя, как жжёт в груди, поскольку перестал дышать, покачал головой, мол, не надо, не хочу, но ни слова выдавить из себя не мог.
- Тебе плохо? – серьёзно, с укрепившейся тревогой повторил Гарри, так и не дождавшись ответа. И сразу добавил утвердительно: - Тебе плохо. Сейчас я позвоню в скорую. Не…
- Не надо, пожалуйста, - отчаянно взмолился Том, не дав договорить и вскинув к нему полные слёз глаза. – Я не виноват в этом. Я не опасен, честно.
- Я знаю, что ты не виноват. Но с головой не шутят.
- У меня всё в порядке с головой. Я нормальный. Я не виноват.
Гарри вздохнул и опустился перед ним на корточки, взял за плечи и, заглядывая в глаза, сказал:
- Джерри, никто не говорит, что ты ненормальный. Но сейчас ты ведёшь себя странно. Видимо, это из-за травмы, так бывает. Поэтому тебе нужно показаться врачу – чтобы исключить её отсроченные последствия.
«Джерри» - снова отозвалось в голове, но не резануло, а натолкнуло на соображение, что, возможно, сейчас лучше не спорить, не вываливать правду.
- Я в порядке, - значительно спокойнее сказал Том.
Гарри не очень поверил, видел же, что тот не в себе, но, поскольку он успокоился, решил пока оставить тему необходимости консультации со специалистом и его странного поведения, на которую тот отчего-то остро реагировал, и сказал:
- Давай я помогу тебе лечь. Вставай.
Том вытерпел, что незнакомец дотронулся до него, помогая подняться на ноги, но, оказавшись в вертикальном положении, сразу отошёл на два шага. И вспомнил, что он голый, вздрогнул от этого и спешно отвернулся.
Гарри с шоком посмотрел на «следы от крыльев» на его спине, до этого он не видел эти шрамы, поскольку в первые дни после освобождения Джерри из лап Стена не видел того обнажённым, а затем нагрянул Шулейман, и они не встречались до вчерашнего дня. Но Гарри решил сейчас не спрашивать о них, достал из комода плед из тонкой, гладкой шерсти и набросил Тому на плечи.
Том вновь вздрогнул, но скорее от неожиданности, посмотрел на него.
- Пойдём, - сказал Гарри, встав рядом с ним и осторожно обняв одной рукой, поддерживая. – Полежишь пока на диване, тебе лучше не ходить сразу на большие расстояния. Держись за меня.
Он говорил мягко, но уверенно, наставляющим тоном, так, как с детьми говорят, чтобы послушались. Поскольку Том и вёл себя так – как потерянный, капризничающий от плохого самочувствия (Гарри думал, что от него) ребёнок. Благо, опыт воспитания был достаточный, двух дочек вырастил и воспитал и третью, двенадцатилетнюю, ещё растил.
То ли этот тон подействовал, то ли неожиданная, такая нужная и тонкая забота, но Том не посмел возразить, послушно дошёл с ним до дивана и опустился на него, плотно сжимая острые, норовящие распахнуть края пледа и оголиться колени и исподлобья поглядывая на мужчину.
- Ложись, - сказал Гарри.
Том лёг на спину, но почти сразу поднялся обратно в сидячее положение, заёрзал, неловко подбирая под себя ноги и стараясь сделать это так, чтобы от движений ни один участок тела не оголился.
- Джерри, тебе лучше лежать.
- Я не хочу. Мне удобно сидеть.
- Хорошо, - не стал спорить мужчина. – Тебе виднее, как тебе удобней.
Он помолчал немного и добавил:
- Тебе нужно поесть, ты вчера вообще не ел. Я принесу завтрак, хорошо? Я вкусного купил.
Том подумал секунду и кивнул, соглашаясь. Есть он хотел всегда, всегда был готов. Тем более не было ни малейшего представления, когда в следующий раз удастся поесть, если сейчас откажется.
Одновременно держать плед и есть было неудобно, но как же было вкусно! Стеснение и неуверенность в том, что делает, быстро прошли, и голод и аппетит разгуливались параллельно тому, как откусывал первые десять, пятнадцать раз, пока желудок не оказался более-менее наполненным. Гарри не обратил внимания на то, что его правша вдруг ест левой рукой, не был заточен подмечать такие детали.
Дожёвывая ещё, Том отставил пустую тарелку; весь крошками и кусочками обсыпался, лицо измазал. Забавный такой, простой, как ромашка. Джерри всегда был выверенным, неважно, на публике или наедине, идеальным даже в спорных проявлениях вроде кокетливых капризов. А тут, видимо, из-за травмы, позволил себе расслабиться и открылся с совершенно другой стороны. И сторона эта вызывала такое тепло, что хотелось обнять его, погладить, убаюкать, сделать как-то, чтобы ему полегчало. Как со своим ребёнком сделал бы.
Ведь все люди в чём-то дети, неважно, сколько им лет. А у этого мальчика и не было возможности нормально повзрослеть. Вот и вылезла правда. Да, он сильный, очень сильный, но сильным до бесконечности не может быть никто, как и совершенным.
Заметив довольно приличный кусочек, оброненный на колено, Том подобрал его, вынужденно вынув целиком руку из-под пледа, и отправил в рот, и спрятал руку обратно. Гарри мягко улыбнулся только губами этой умильной картине и, поддавшись себе, погладил его по голове. Том в ответ на это немного пригнулся инстинктивно, втянув голову в плечи и уходя от прикосновения, скосил глаза вверх, к его руке. Точно недоверчивый котёнок.
Гарри сперва вновь улыбнулся, а затем спохватился и убрал руку:
- Извини.
Том не понял, к чему эти извинения, но был приятен сам факт, что ему ничего серьёзного не сделали, а извинились, всегда ведь наоборот бывало. И приятно, что он напрягся, и его тут же оставили в покое. Вообще, Гарри ему начинал нравиться, тактичный такой, заботливый.
- Ничего, - искренне ответил Том, качнув головой.
Гарри покивал, успокоенный тем, что не сделал больно, за что и извинялся – вчера Джерри и мягкая подушка приносила муку. И спросил:
- Как твоя голова?
- Моя голова? – растерянно и удивлённо переспросил Том. – Она в порядке, на месте, - тронул себя за висок.
- Уже не болит? – удивился, слабо веря, и Гарри.
- Нет.
Том ответил правду, физически он чувствовал себя абсолютно хорошо и о травме, которую на днях перенесло его тело, не догадывался.
- Ты пил какие-нибудь обезболивающие? – для ясности уточнил Гарри.
- Нет.
Это казалось удивительным и малоправдоподобным, что вчера он находился в вынужденном полукоматозе от последствий травмы, а сегодня даже голова у него не болит, и ведёт себя вполне живо, хотя местами и настораживающим образом. Но Гарри никак не был связан с медициной и потому не брался делать выводы о возможности/невозможности подобного.
- Ты испачкался, - произнёс Гарри, указав на лицо, и взял со стола салфетку. – Помочь?
- Я сам.
Том взял салфетку, посмотрел на неё пару секунд, чуть комкая в пальцах, и обтёр лицо. Плохо обтёр, поскольку не видел, где грязно.
- Ещё, - сказал Гарри, указав на своём лице, где. – Давай я помогу.
Он взял другую салфетку и, подсев ближе, коснулся ею щеки Тома близ губ. Том замер, вновь устремил на него неотрывный и напряжённый взгляд. Этот жест ему не понравился, слишком он был интимный. Том в фильмах видел – так влюблённые друг другу делают. Но этого же не может быть?
Стерев сливочные пятна, Гарри ласково погладил его по скуле. Том скосил глаза к его руке и, чуть отклонившись назад, отстранил её от себя.
- Не надо, - попросил.
- Хорошо, - кивнул Гарри. Бросил взгляд на пустые тарелки и сказал: - Пойдём, я отведу тебя в постель, чай-кофе уже там попьёшь.
Том снова послушался, поднялся, но отступил на шаг, когда мужчина тоже встал и потянул к нему руку.
- Я сам дойду, - сказал, - мне несложно, я хорошо себя чувствую.
Гарри позволил ему идти без поддержки, но шёл рядом, готовый подловить, если вдруг снова поведёт. В спальне Том прямо в пледе залез под одеяло, проигнорировав попытку Гарри забрать его. В двух коконах было надёжнее и уютнее, чем в одном.
Сел по-турецки, хлопая ресницами и смотря на мужчину, ожидая, что дальше.
- Хочешь чая или кофе? – спросил тот.
- Нет, спасибо.
Воцарилось молчание. Было так непривычно, что повисают долгие, пустые паузы, что им так сложно разговаривать, хоть Гарри и понимал, что в сложившейся ситуации это абсолютно оправдано, не до бесед Джерри сейчас.
- Тебе следует сейчас отдохнуть, - сказал Гарри. – Но лучше сначала смыть макияж, у тебя всё потекло, и кожа, наверное, устала.
Том не знал, что ответить, но и отказываться не видел причин, чуть кивнул. Гарри принёс две бутылочки демакияжа: общий и для глаз, и ватные диски.
Помешкав, Том взял диск, щедро, так, что закапало на постель, полил его из большей бутылки и прижал к закрытому веку. И скривился, и рефлекторно навернулись слёзы, потому что демакияж для губ и лица сильно щипал, попав в глаз. Шмыгнув носом, Том растёр глаз основанием ладони, размазав краску в кляксу.
- Давай я, - Гарри мягко забрал у него грязный диск. – Я тоже знаю, как это делается.
Смочив новый диск правильным средством, он аккуратнейшим движением прикоснулся к коже парня. Том сперва стрелял глазами, непонимающе наблюдая за его действиями, затем закрыл их, побоявшись, что снова попадёт в глаз и будет больно.
Закончив, Гарри протёр его лицо влажной салфеткой, стирая остатки средств, и отложил всё использованное на тумбочку.
- Всё, можешь ложиться, - произнёс он и встал. – Отдыхай, не буду тебе мешать.
Том, ничего не ответив, проводил его взглядом и лёг, будучи искренне уверен в том, что безымянный мужчина уйдёт совсем. Спать не хотел, но был сыт, не хотел пить или в туалет и не видел вариантов, куда ещё можно пойти, что делать. Он был оглушён и всё ещё не осознал в полной мере, что происходит, не понимал совсем. Оставаться на месте казалось самым правильным.
Потом, позже встанет и… И что-нибудь.
А пока не было ни малейшего желания покидать островок кровати, в которой ощущал хоть какую-то стабильность и защищённость.
416 просмотров
Категории: Роман, Серия, Драма, Жестокие герои, Квест, СЛЕШ, Шопорова Валя
Тэги: валя шопорова, том против джерри, борьба_выбор, псевдомистика, элементы селфцеста
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 22,32 алк |
Эксклюзивные авторы (161)
- появились новые книги
Авторы (1003)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#ДраконВедьма #КосмическаяСтрасть #КурортныйРоман #ЛитСериал #ЛюбовьОборотня #ЛюбовьПроклятия #МойПарень #Наследница #Некроманты #Отбор #Попаданка #ПродаМастер #СлужебныйРоман #СнежнаяСказка #Студенты #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Hurt/comfort POV Авторские расы Азиатская мифология Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Ассасины Асуры Боги и демиурги Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Воры и воровки всказке Герой – ребенок Герой-телохранитель Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детектив Джен Домашние животные Драконы Драма Жестокие герои Истории про невест Квест Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравные отношения и неравный брак Оборотни Омегаверс Орки Отношения при разнице в возрасте Пародия Пирамида любви Повседневность Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Путешествия во сне Рабство Редкие расы Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянский фольклор СЛЕШ Смена пола Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стёб Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Фанфик Феи и дриады Фейри Феникс Флафф Фэмслеш Фэнтези Европы Чужое тело Эротическая космическая фантастика Эротическая фантастика Эротическое фэнтези
