Ты – моя нежность. Анелия Чадова
Магазин Книги автора Комментарии Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Когда-то давно встреча с ней выбила его из привычного душевного равновесия и заставила понять, что жизнь может преподносить такие испытание, как влюблённость в чужую жену. Ему казалось, что он достойно прошёл это испытание. Казалось, что за прошедшее время, что не виделся с ней, он смог избавиться от этих ненужных чувств и забыть образ той, что покорила его сердце с первого взгляда. Но одна случайная встреча дала ему понять, что он глубоко ошибался. Сердце ещё болит. Разум ещё помнит...
Отрывок «Ты – моя нежность. Анелия Чадова»
ГЛАВА 1
Порой Артём задумывается: почему он выбрал именно эту профессию? Призвание? Решение пойти по стопам отца? Или что-то ещё? Нет, он любит свою работу. Рад помогать людям и быть полезным. Ему нравится совершенствоваться и развиваться в профессиональном плане. Нравится смотреть на счастливые лица людей, когда он смог помочь им справиться с их проблемой. Нравится наблюдать выражение счастья на лице людей, которым он говорит, что угроз их здоровью нет.
Вообще в его профессии много положительных моментов, но и отрицательных много. Очень много. И иногда кажется, что их намного больше, нежели положительных. Врач должен быть беспристрастным, с холодным рассудком и со стойкой психикой - попробуй пообщаться с безнадёжно больными людьми и самому не сойти с ума. Надо уметь отгородиться от всего внешнего мира, слёз, страхов, переживаний и спокойно выполнять свою работу. Чаще всего ему это удаётся. Благо вырос он в семье врачей, да и сам уже довольно долго практикует. Но…
Это осеннее утро ничем не отличалось от других. Всё та же унылая погода за окном. Всё те же стены родной больницы. Улыбчивая медсестра, которая всегда пытается развеселить его. Старушки-пациентки, которые, несмотря на страшный диагноз, продолжают с ним кокетничать и он отвечает им тем же. Приёмы, обходы, операции – ему казалось, что это утро будет точно таким же, как и сотни других в этом году, но нет. Всё изменилось в одно маленькое, незначительное мгновение. Он даже и сам не понял, что именно изменилось в этом пасмурном утре, что изменилось в нём самом, а эти изменения уже шли полным ходом.
До того момента он успел сделать обход своих больных. Пообщаться с останавливающими его в коридоре отделения пациентами, и даже выпил чашку ненавистного растворимого кофе. Потом, как всегда быстрым шагом прошёл в свой кабинет и начал приём больных. Всё как всегда вплоть до её появления. Хотя нет, её он не рассмотрел с самого начала приёма. Он даже не может точно сказать какой по счёту она вошла. Тихо поздоровалась, рассказала о цели своего визита к нему: ей выписал направление к нему другой врач на удаление двух невусов. Один на правом боку, который в последнее время интенсивно рос не только внешне, но и внутрь. И второй, сверху на спине, у которого были два из пяти признаков меланомы - это как мина замедленного действия: в любой момент может начать дальше перерождаться в рак. А может и всю жизнь остаться в таком состоянии. Поэтому, чтобы не рисковать, врач в частной клинике посоветовал девушке удалить оба невуса.
Савченко провёл осмотр тревожащих её невусов. Краем сознания успел отметить, что сидящая перед ним пациентка имеет шикарное тело. Но мысль, как появилась, так и улетучилась из его головы. Ведь, несмотря на то, что в большинстве случаев его пациентами становятся люди преклонного возраста, но молоденькие девушки тоже приходят к нему. Ещё и не гнушаются флиртовать с ним. В такие моменты Артём искренне недоумевает, как им хватает силы воли ещё и на откровенный флирт с ним, с их-то проблемами и диагнозами. Откровенно фривольно они начинают вести себя после выздоровления или когда диагноз не подтверждается.
Эта пациентка была изначально другой. Отвечала на все вопросы тихим голосом, правда иногда он улавливал в нём тревожные нотки. Как обычно постарался успокоить и настроить девушку на положительный лад. Потом он отправил пациентку к своему коллеге на дермотоскопию, а сам в это время занялся заполнением бумаг, больше всего в своей работе именно этим заниматься он и не любит. И когда девушка в сопровождении медсестры вернулась от Ершова, Артём, не отрываясь от документов, вслушивался в слова медсестры и своей будущей пациентки. Хотя, откровенно говоря, получалось у него это плохо – хотелось просто слушать её ласково-тихий голос, а не вслушиваться в него.
Разозлился на себя. Отложив шариковую ручку, устало ущипнул переносицу и, не глядя на сидящую перед ним девушку, набрал номер телефона Ершова.
– Станислав Юрьевич, у вас только что была моя девочка. Что скажете по ней? – заговорил Артём, стоило коллеге ответить на звонок.
Параллельно беседе, он вновь взял ручку в руку, и хотел было вернуться к заполнению документа, но вместо этого неосознанно поднял взгляд вверх.
Воздух вышибло из легких, будто его со всей силы ударили в солнечное сплетение. Именно в этот момент он увидел её по-настоящему. Её карие глаза пленили его сразу, заставив позабыть обо всём на свете. В них бушевало столько эмоций, что ни на одной из них Артём не смог остановиться. Лишь на мгновение ему показалось, что и она будто только сейчас увидела его впервые.
В телефонной трубке что-то вещал, как всегда, недовольный всем Ершов, а ему, Артёму, впервые за длительное время было наплевать на плохое настроение коллеги. Безразлично всё, кроме маленькой и напуганной девушки, сидящей перед ним. Столько страха и мольбы было в её глазах, что ему нестерпимо захотелось заключить её в свои объятия и пообещать, что всё обязательно будет хорошо.
Что удержало его от этого опрометчивого поступка? Профессиональная этика? Нет. Его природная скромность? Однозначно - нет. Скромным он был, наверное, только в детстве. Хотя и наглостью не мог похвастаться. Заставило его остаться сидеть на месте – её обручальное кольцо. Он не имеет никакого права так утешать её. Он не имеет права начать ухаживать за ней, как мужчина ухаживает за понравившейся ему женщиной. Он вообще не имеет никаких прав, кроме как профессиональных, на сидящую перед ним девушку. И это понимание медленно и верно начало терзать его душу.
Эта маленькая и хрупкая девушка принадлежит другому мужчине. Какая же жестокая насмешка судьбы. Какая несправедливость...
Разговор с Ершовым зацепился в его сознании только благодаря, наверное, чуду. Точно так же на чудо можно было списать и тот факт, что Савченко ни словом, ни жестом не выдал своей мгновенно вспыхнувшей симпатии к чужой жене. Хуже того, к матери двоих детей. И как, вот как только может язык повернуться, чтобы сказать, что эта девушка уже дважды стала матерью? Как ей можно приписать её возраст в полных тридцать два года, если на вид ей не больше девятнадцати лет? Она старше него на шесть лет! А он готов за одну лишь её улыбку бросить весь мир к её ногам.
Дома, поздним вечером его одолела неприсущая ему хандра. Пытаясь отвлечься от неуместных мыслей, он брался то за свою научную работу, то отжимался от пола, то готовил себе чай, к которому так ни разу не притронулся, но в конечном итоге, сдался. Подойдя к окну, он оперся руками о холодное стекло и устремил свой взгляд на яркие огни ночного города.
Артём выдохнул и, закрыв глаза, позволил себе воспроизвести в сознании образ той, что сегодня заставила его сердце биться быстрей. Его губ коснулась горькая улыбка, а руки, что непроизвольно сжались в кулаки, горели желанием разбить вмиг ставшее ненавистным стекло.
«Замай Надежда Сергеевна, у меня есть ровно неделя до нашей следующей встречи, чтобы искоренить свою симпатию к вам из своего сердца», – с горечью разочарования подумал Артем. Его сердце категорически было несогласно с выводом здравого ума.
***
Как же он был глуп, думая, что сможет за эту неделю избавиться от своей неожиданной симпатии к пациентке. Как был глуп, надеясь, что сможет выжечь из сердца образ хрупкой и напуганной девушки. Если днём, поглощенный своей основной работой, а по вечерам тренировками и написанием научной работы, Артём практически не вспоминал обладательницу самых красивых карих глаз на Земле, то ночью сознание рисовало желанный образ Надежды. В этих снах она ему улыбалась. Улыбалась, как девушка улыбается любимому мужчине. В этих сновидениях она пьянила его своими сладкими улыбками и лучистым выражением карих глаз. Обнимала его так крепко и нежно. После таких снов, просыпаясь задолго до будильника, Савченко долго лежал в постели и терзался мыслями: в реальной жизни у неё такая же улыбка?
Под конец недели он пришёл к выводу, что увлёкся придуманным образом, а не самой девушкой. Что стоит пообщаться с ней больше, как его увлечение развеется, словно туман поутру. Поэтому, в понедельник утром он шёл на работу со спокойной душой и уверенностью, что сегодня же его наваждение пройдёт.
Первая половина утра действительно прошла хорошо. Но стоило ему только увидеть Надю, стоящую в очереди к нему на приём, как его сердце тревожно ёкнуло. На самом приёме Артём старался вести себя непринуждённо. Сначала он просмотрел результаты её анализов, потом они подписали согласие на операцию. И он назначил операцию на четверг. Лишь когда за Надей закрылась дверь, он мысленно перевёл дыхание. Эта встреча показала, что его симпатия к этой девушки не пройдёт так легко и безболезненно, как бы ему этого не хотелось. И что делать ему? Как проводить операцию, если руки уже сейчас немного подрагивают, так ему нестерпимо хочется прикоснуться к ней не как врач, а как мужчина!
Оставшиеся два дня до четверга он пытался уговорить своё сердце перестать, так трепетно реагировать на Надю. Сердце, казалось бы, соглашалось с его доводами, вот только перед самой операцией категорически отказалось слушаться своего владельца. Савченко потребовалось дополнительные десять минут, чтобы побороть дрожь в руках и получить полный контроль над собой. Он хирург и больше никто другой. Она его пациентка и больше никто. Это его работа и он должен её идеально выполнить, чтоб на таком прекрасном теле шрамы остались мало заметными.
Операция прошла для него как в тумане. Единственное чем он остался довольным, так это результатом. Швы получились аккуратными. Правда, было несколько моментов, когда хотелось надавать себе по рукам. Но не за свою криворукость, нет, профессионализм его не подвёл, а за то, что невольно причинил Наде боль. Её боль отозвалось болью в его сердце, но рассуждать он старался здравым и холодным рассудком. В тех ситуациях от него уже мало что зависело.
Уже глубокой ночью, лёжа в кровати и прокручивая прошедший день в уме, Артём, поймал себя на мысли, что с каждой новой встречей он всё больше и больше увлекается Надей. Страшно представить, насколько его чувства разовьются и окрепнут за предстоящие три недели до момента снятия швов. Хорошо хоть перевязки не каждый день, ведь постоянно видеться с ней и знать, что он ей неприятен – это больно, мягко говоря.
Почему-то ему сразу же вспомнилось, как в первый день после операции перед осмотром он надевал перчатки и нечаянно коснулся её ноги. Вспомнил, как на это его невинное движение, Надя дёрнулась и поджала под себя ноги. Тогда Савченко постарался не акцентировать на этом внимание, но сейчас, прокручивая в уме всё вновь и вновь, смог только горько усмехнуться над собой и своей симпатией – его чувства не взаимны. Да и что можно было ожидать от замужней девушки? Ответных чувств? Смешно.
Артём подтвердил свои умозаключения уже на второй перевязке, когда он, как влюблённый идиот стоял и не мог отвести глаз от раздевающейся для осмотра девушки. Хотя и понимал, что некрасиво пялиться, но ничего не мог с собой поделать. Вплоть до того момента, когда Надя подняла свой взгляд на него и обожгла высокомерным взглядом, а потом ещё демонстративно повернулась к нему спиной. Он тогда почувствовал себя озабоченным подростком, не меньше, а может быть и больше. То унижение, которое он испытал в ту минуту не описать словами. Артём уже и не помнил, когда в последний раз чувствовал себя так отвратительно. Причём в данном случает отвращение он чувствовал к самому себе. Как он мог опуститься до такого уровня, чтобы засматриваться на замужнюю девушку?! Но факт остаётся фактом: смог, да ещё и получил от этого эстетическое удовольствие! Он готов любоваться ею издалека, лишь бы хоть изредка видеть её и любоваться её скупой улыбкой, тихим голосом и ладным станом. Таких встреч было, к его сожалению, не так много. Да и проходили они не в уединённой обстановке. А так хотелось хоть на миг, на короткое мгновение, оказаться с Надей наедине и даже просто помолчать, но чтобы при этом она посмотрела на него так, как смотрела во сне.
Дни сменялись один за другим, редкие встречи на перевязках тоже заканчивались, швы заживали на удивление быстро и хорошо, а Надя так ни разу и не посмотрела на него мягким ласковым взглядом. Она, как и прежде, осталась сдержанной и официально холодной в общении с ним. Чем ближе подходил срок к снятию швов, тем отчётливее Артём понимал, что для неё он всего лишь случайный прохожий в жизни. Просто врач, к которому она обратилась за помощью. Ничего кроме прохладной вежливости ждать от неё не стоит.
***
Сегодня Артём пришёл на работу в приподнятом настроении. Хотя и старался выглядеть, как всегда собранным и серьёзным, но губы то и дело намеревались растянуться в широкой улыбке. У него в запасе есть ещё неделя! Ещё два раза Надя придёт к нему на перевязку! И он сам лично будет снимать ей швы. Эти обстоятельства так грели его изнутри, что все другое отошло на задний план. Пусть она чужая жена. Пусть дома её ждут дети, и, быть может, действительно любимый муж. Савченко согласен и на эти маленькие кусочки счастья, что преподносит ему жизнь. Пусть потом, после её окончательного ухода из его жизни ему будет больно и тошно, но это же будет потом! А сейчас можно наслаждаться её визитами, её взглядами, и, что греха таить, нежностью её кожи и пьянящим запахом цветочных духов. Пусть она не разделяет его симпатии. Возможно, даже ей неприятен он и его прикосновения, что не единожды Надя показывала и доказывала своим поведением, но это же не значит, что он не может наслаждаться ими. И он намерен насладиться своим правом на прикосновение в полной мере!
Утро выдалось суматошным. Савченко даже на мгновение позабыл о приходе своей особенной пациентки, но стоило ему увидеть Надю в коридоре, как чувство эйфории тут же затопило всего его изнутри. Она сегодня пришла с распущенными волосами, что волнами лежали на её плечах, а не с привычной заплетённой французской косой. Артём позволил себе украдкой, но совсем недолго полюбоваться ей, и только потом поспешил уйти дальше по своим делам. Он ещё успеет вдоволь насмотреться на неё, когда будет проводить осмотр!
Когда он, наконец, освободился и сразу же направился в перевязочный кабинет, Надя была уже там. Сидела на кушетке, раздетая по пояс до нижнего белья и с нескрываемым недоумением смотрела на весело щебечущую медсестру. Вот Надя подняла взгляд на него, и его сердце пропустило удар, но уже не от предвкушения и радости. Какая-то обречённость была в её взоре, и это насторожило Артёма. Последующие слова медсестры взорвали его маленькую вселенную счастья на миллионы не склеиваемых осколков горького разочарования.
– Артём Игоревич, а я уже всё чик-чик! – произнесла Татьяна с торжеством и ожиданием похвалы.
Один бог знает, каких титанических усилий стоило ему сдержаться и не наорать на слишком уж самостоятельную медсестру. Вместо этого, внешне оставаясь безучастным к происходящему, он мимолётно взглянул на довольную собой Татьяну и обратил всё своё внимание на тихо сидящую пациентку.
– А я уже всё чик-чик! – повторила медсестра, когда он присел на край стула и сам осмотрел аккуратную полоску шва на правом боку своего личного наваждения.
Савченко вновь проигнорировал слова Татьяны, мысленно понимая, что подчинённая правильно поступила. Но произнести похвалу или какие-либо ещё слова в данный момент он был не в состоянии. Вместо этого, прикасаясь к коже Нади, как можно ласковее и осторожнее, он тихо поинтересовался у неё о самочувствии. Получил такой же тихий ответ с заверениями, что всё хорошо. Кивнув её словам, подтвердил, что швы и вправду очень хорошо заживают. В последний раз бросил на Надежду отстранённый взгляд, и ушел в соседний кабинет продолжать прием.
Спустя полчаса, когда смог выкроить несколько минут, чтобы сбежать от наплыва пациентов в ординаторскую, он шёл по коридору быстрым шагом, ни на кого не обращая внимания. Внутри него всё сильнее и сильнее разгоралось пламя негодования и злости. Злился Артём в большей степени на свою медсестру. Самостоятельная, блин, нашлась! Кто вообще её просил начинать осмотр без него? Как только она посмела лишить его маленькой радости?!
Чтобы хоть немного успокоиться ему пришлось остановиться на пролёте между этажами и перевести дыхание. Руки, крепко сжатые в кулаки, мелко дрожали, а ведь у него впереди сегодня ещё операция по расписанию и надо быть абсолютно спокойным и собранным. Как это сделать, когда внутри бушует негодование и злость? Как спокойно смотреть на Татьяну и не выплеснуть на неё свою злобу?
Вдох-выдох. Досчитал до двадцати и обратно. Позволил себе постоять с закрытыми глазами всего несколько минут и, сделав глубокий вдох, медленно открыл глаза. Что ж, значит, так правильно. Значит так и должно быть. Значит, так будет лучше.
Горько усмехнулся. Лучше? Для кого? Для него? Спорный вопрос. А вот для неё, наверное, и вправду лучше, ведь ей эти походы сюда, в больницу, как кость в горле. Глаза устало закрылись, и воображение тут же нарисовало перед внутренним взором желанный образ.
Лучше! Лучше сразу отрубить все концы и позабыть обо всём. Она просто очередная обычная пациентка. Он врач. Всё.
«Уходи от меня поскорее прочь», – мысленно попросил Савченко у образа Нади и, открыв глаза, поспешил в ординаторскую. У него много работы и совсем нет времени, чтобы маяться дурью.
Отвлечься на работу ему оказалось на удивление легко и просто. Артём вновь влился в бурную жизнь хирургического отделения и снова смог быть приветливым и добродушным специалистом. Он даже в душе смог успокоиться, искренне веря, что всё складывается правильно. Успокоился, вплоть до очередной неожиданности. Спускаясь по лестнице в операционную, он заметил одиноко стоящую между пролётами хрупкую женскую фигурку. Почему-то ещё даже не видя её лица, понял, что это Надя дожидается именно его. А поравнявшись с ней, даже слова сказать ей не дал – её взгляд и так был красноречивым.
– Дождитесь меня здесь. Мне сейчас надо в операционную, – остановившись перед ней всего на мгновение, сказал Артём и, дождавшись от неё утвердительного кивка, поспешил дальше.
В груди разлилось тепло счастья, и Савченко позволил себе открыто улыбнуться. Пусть этой улыбки никто не видит, но какое же это счастье, что судьба решила подарить ему ещё одну встречу, ещё один разговор с Надей! И пусть умом он отчётливо понимает, что Надя ищет с ним встречи скорей всего для того, чтобы уточнить: нужно ли ей ещё приезжать сюда, в больницу. Пусть она хочет поговорить с ним только по делу, но он и за это неимоверно благодарен судьбе.
Артём старался, как можно быстрее освободиться, чтобы не заставлять Надю долго ждать. Сразу же поспешил по обратному пути в ординаторскую.
Она стояла там же. Увидев её, его сердце не смогло отреагировать спокойно, кажется, оно готово было выпрыгнуть из груди. Но внешне Савченко остался спокойным. Позвал её за собой и, войдя в ординаторскую, остановился. Мысленно покривился, сожалея, что здесь находятся ещё три человека. Как же хочется побыть с ней наедине! Но и довольствоваться малым он согласен. Обернулся к ней. Она остановилась в нескольких шагах от него. Кажется, совсем близко, но как же далеко!
– Мне в перевязочном кабинете сказали, что больше не нужно приходить. А к вам? – тихим голосом начала говорить Надя, а он во все глаза смотрел на неё и не мог насмотреться.
Сейчас в её взгляде отражалась теплота и легкая дымка грусти. Почему она грустит? И будет ли с его стороны самоуверенностью предположить, что она тоже грустит из-за того, что это их последняя встреча?
– Да, не нужно. У вас всё хорошо заживает. Только не забывайте, что во время купания нельзя тереть швы мочалкой и не поднимайте тяжести. И ещё, если что-то будет беспокоить, придите показаться.
– А обрабатывать надо? Может, мазью, какой мазать?
– Нет, не надо. Можете несколько дней спиртом обрабатывать для успокоения души. А так, ничего не надо.
– Мазь не нужна? – ещё раз уточнила она, и Артём мысленно усмехнулся.
– Нет, – повторил он свой ответ.
Он так увлёкся любованием, что даже не сразу заметил, как Надя ему что-то протянула. Лишь когда она вновь заговорила, Савченко встрепенулся и опустил взгляд вниз.
– Спасибо вам, – едва слышно прошептала она, и ему показалось или в её голосе действительно прозвучала отстраненная прохлада? А ведь всего несколько секунд назад её голос звучал почти что ласково.
Изящная ручка протягивала ему маленький конвертик. Артём машинально взял его. Отстранённо произнёс ответные слова благодарности и так и не поднял глаз. Зубы крепко стиснул от злости, вот только на кого больше злился он в данный момент трудно сказать. На неё за «благодарность», хотя он о ней и не заикался. Или на себя за то, что принял её «благодарность»? В своё оправдание он может сказать только то, что поступил так от растерянности. Но разве это оправдает его в глазах Нади?
– Спасибо, – глухим голосом повторила Надя и, развернувшись, быстрым шагом пошла прочь от него.
Он же, с силой сжав в руках ненавистный конвертик, осмелился поднять взгляд, чтоб посмотреть на стремительно сбегающую девушку.
***
Сколько сердцу надо времени, чтобы перестать ныть от тупой боли и тоски? Сколько надо человеку времени, чтобы вычеркнуть из памяти желанный образ? Сколько должно пройти времени, чтобы полностью излечиться от терзающего душу чувства? Сложно ответить. И, наверное, для каждого человека нужен разный промежуток времени. Кому-то меньше, кому-то намного больше…
Прошла ровно неделя после их последней встречи. Ровно семь долгих дней, когда его душа тосковала, тогда, как внешне ему приходилось оставаться таким же добродушным и спокойным, каким он был до встречи с ней. Возможно, Артём бы и внутренне смог начать успокаиваться и забывать её, но вот еженощные сны, в которых он видел её, они не давали возможности начать излечиваться от болезни под названием Надежда. В этих сновидениях Надя вновь и вновь приходила к ним в больницу и ждала своей очереди на приём. Дарила ему смущенные улыбки и смотрела на него с такой тоской, что ему порой казалось, что его сердце готово разорваться на куски от боли. Он хотел успокоить её, заверить, что всё будет хорошо, но не успевал, просыпался. Просыпался уже в скверном расположении духа и с непреодолимым желанием, чтобы поскорее наступила ночь.
На протяжении всего дня его терзал один вопрос: когда же это всё закончится? Казалось бы, с глаз долой - из сердца вон. Но так не получилось. Он помнил, тосковал и очень хотел новой встречи. Пусть мимолётной и холодной, но реальной. Увидеть Надю хоть на миг, чтобы удостовериться, что у неё всё хорошо. Смешно признаться, но Артём даже выписал себе её номер телефона, однако так ни разу и не решился позвонить. Да и чтобы он ей сказал?
«Это Савченко, позвольте поинтересоваться Вашим самочувствием?»
Смешно. И совсем не нужно. Ни ей, ни ему. Боль притупится, обязательно со временем притупится. Желанный образ начнет меркнуть. А потом, быть может, и вовсе исчезнет из его сердца. Просто нужно отпустить эту ситуацию и жить дальше. Так будет лучше, да. Осталось только избавиться и от этих изматывающих всю душу и тело сновидений. Он справится, обязательно справится. Ведь судьба нам не раз на протяжении всей жизни преподносит испытания, которые необходимо пройти. Иногда они довольно тяжёлые или жестокие. Главное не оступиться и выбрать правильный путь: прислушаться к своему сердцу или разуму, - зависит от тебя. Артём выбрал второй вариант. Он не хочет быть вторым. И уж точно он не хочет разрушать её семью. Ведь, где гарантия, что его чувства – не мимолётное увлечение? Где гарантия, что насытившись ими, он бы не остыл к Наде? Гарантий нет. А чувства, они со временем притупятся или вообще окончательно развеются. Надо только немного подождать.
ГЛАВА 2
– Мама! Мама!
Надя открыла глаза, посмотрела на дочь.
– Мама, пить, – закончила фразу малышка.
Надя встала, принесла стакан воды, помогла доченьке напиться. Малышка, утолив жажду, легла. Надя ее укрыла, поцеловала, погладила по голове.
«Моё маленькое чудо, моё счастье», – подумала она.
Она присела на край кровати, взглянула на часы – три часа ночи. Надя тяжело вздохнула, спать больше не хотелось. На душе – тяжело, тоска сжимает грудь, сердце плачет. Надя знала причину такого своего состояния: до того, как доченька позвала, ей снился ОН.
Снилось, будто она находится в каком-то здании, на больницу похожем, присматривает за двумя играющими детьми – за своей доченькой и сыном подруги. Вдруг мальчишка побежал вверх по лестнице и Надя, взяв дочь на руки, побежала за ним. Поймала его она уже на самом верхнем этаже, и тоже взяла мальчика на руки. Повернулась, чтобы спускаться вниз, а там стоит ОН. В белом халате, легкая улыбка на губах, и взгляд… такой, каким он всегда смотрел на нее.
– Идем со мной, поговорим, – велел он, и пошел вперед.
Надя хотела пойти за ним, но успела сделать только шаг, как вдруг между ними оказалась небольшая пропасть. Она поняла, что с двумя детьми на руках она не перепрыгнет, стала осматриваться по сторонам. Рядом никого не было, кто бы мог помочь. Тогда она попросила его помочь, взять малышку, иначе она не справится сама. Он с радостью взял её дочку на руки, и, Надя, без проблем преодолев пропасть, пошла за своим спутником. А дальше они сидели, разговаривали, он играл с малышкой. И так хорошо Наде было во сне, так спокойно…
Надя встала, пошла в кухню, заварила себе чай. Села за стол и устало посмотрела в окно. Когда же ей станет легче? Когда она его забудет? Когда же в ее душе опять будет тишина и спокойствие?! Надя знала, что месяца для этого мало, но ведь она сильная, она должна с этим справиться, должна забыть. Так говорил ей голос разума, а сердце не хотело забывать, оно усердно помнило его глаза, его взгляд, его образ… Ах, зачем только она пошла, удалять эти невусы? Почему её направили именно к нему?!
Одни из невусов беспокоил ее уже много лет. Он рос, болел, чесался. Надя всё откладывала поход в больницу, всё не хватало на это времени. А когда её подругу экстренно прооперировали с подозрением на меланому, Надя очень испугалась за себя. Нашла и время, и с кем малышку оставить, и к лучшему дерматологу-онкологу выпросила запись на приём на следующий же день, а ведь у него запись почти на месяц вперед!
Вот только этот лучший врач не смог ей помочь: он провёл дерматоскопическое обследование и успокоил Надю, что невус не злокачественный. Но удаляют такие невусы только в онкологии, поэтому врач выписал ей туда направление. И ещё он обратил её внимание на черное пятно на спине, сказав, что вот за него и надо переживать. Уж очень оно ему не понравилось. Посоветовал не сидеть «на мине замедленного действия» и удалить и его заодно, благо оба невуса на одной стороне тела и не далеко друг от друга.
В онкологии Надю сразу же направили к хирургу-онкологу – Савченко Артему Игоревичу. Молодой мужчина лет тридцати, высокий, зеленоглазый, темноволосый, правда, волосы уже тронуты сединой, спортивного телосложения. Надя спокойно отнеслась к внешним данным врача – всё же она к нему как к специалисту обратилась. Но именно с этого первого приёма всё и пошло вверх тормашками, просто Надя не сразу это поняла.
Первым тревожным звоночком стал взгляд врача. В какой-то момент он посмотрел на неё так, будто бы увидел перед собой… чудо. Что греха таить, и Надю в тот момент пленили его глаза, его взгляд. Однако она прогнала эти чувства. Она же замужняя женщина, негоже ей заглядываться на других мужчин!
Надя прошла все обследования, сдала все анализы и пришла к нему на приём вновь. Недолгий приём, с указанием дальнейших действий, подписанием соглашения на операцию и указанием даты оной. Всё строго, без лишних слов, взглядов. Да и не нужно было всё это Наде. Она больше не вспоминала тот момент, его глаза. Все мысли о семье, операции, о предстоящих днях рождениях детей.
Второй звоночек прозвенел в операционной. Надя лежала на операционном столе и дрожала: от легкого страха, холода, в операционной было прохладно, и стыда – лежала она в одних трусиках, а врач – мужчина, молодой мужчина. Неловко было Наде, раздевалась она только перед мужем, а тут… Благо перед операцией ей сказали лечь на бок, и она смогла прикрыть грудь рукой.
Артём Игоревич заставил себя ждать. Медсестры нервничали, причитали, мол, где он есть, уже десять минут ждут. Пришёл – молчаливый, спокойный. За время операции всего лишь пару раз спросил, как Надя себя чувствует и больше ни слова. Надя только слышала его дыхание у себя возле уха – тяжёлое и прерывистое. Когда он уже делал второй шов, она почувствовала боль. Но Надя молчала: боль была не настолько сильной, чтобы кричать. А жаловаться ей не хотелось. Не хотелось, чтобы врач подумал, что она неженка или нытик. О том: не больно ли Наде спросила медсестра, и она честно ответила, что немного больновато.
Артем едва слышно попросил потерпеть. Предупредил, что будет еще раз больно. Боли Надя больше не почувствовала: то ли стечение обстоятельств, то ли врач постарался… Для Нади это так и осталось загадкой.
Дальше пошла череда перевязок. Во время первой перевязки Наде показалось, что ее ноги мешают врачу, когда он надевал перчатки и, словно нечаянно несколько раз коснулся ее ног, и она поджала их под себя.
А во время второй, когда снимала кофту, Надя подняла глаза и встретилась с Артемом Игоревичем глазами. Как он смотрел! Прежний мир рухнул, Надя всё поняла: и самое страшное, что она поняла и свои чувства.
Испугавшись, Надя резко отвернулась от врача, разделась и, не смотря на него, легла на кушетку. Её бросило в жар, казалось, что лицо горело ярким пламенем. Врач тихо поинтересовался её самочувствием, обработал швы и быстро ушёл.
Тогда Надя ехала домой и думала о том, что произошло. Она анализировала его поведение, его слова и действия и у неё не оставалось сомнений – она ему симпатична. Надя думала и над своими чувствами: да, у неё есть чувства к врачу, и это не просто симпатия!
Надя улыбалась, но в тоже время ей хотелось плакать. Как? Как такое могло произойти? Она двенадцать лет замужем и никогда подобного не было. Да, были мужчины, которые подходили к ней знакомиться, да – звали на свидания, да – некоторых даже наличие мужа не смущало, но никогда ни один мужчина не западал ей в душу. Надя всегда равнодушно реагировала на их комплименты, предложения. А теперь… Как такое возможно?! Как она это допустила? Глупо, глупо на этом зацикливаться. Послезавтра она поедет на перевязку и никак не выдаст себя, не будет с ним кокетничать, будет вести себя, как и прежде. Она не имеет права давать ему надежду, не имеет права ломать ему жизнь. Она ничего не может ему дать, ничего не может обещать. Она – чужая женщина.
Ей чужды скитания от одного мужчины к другому в поисках лучшего, она уже сделала однажды свой выбор. И теперь не имеет права разрушать свою семью, причинять боль мужу, детям.
Надя себя и не выдала, вела как обычно, вот только душа её пела, когда видела Артёма, когда он её касался, разговаривал с ней.
Во время каждой перевязки он подолгу всматривался в её швы так, что или сама Надя, или медсестра не выдерживали и спрашивали: всё ли в порядке. Всё и было в порядке, швы отлично заживали, не болели.
Прошла неделя. Надя пришла на очередную перевязку, а медсестра в перевязочном кабинете сказала, что Надю выписали из больницы и теперь ей на перевязки ходить в поликлинику. Поликлиника находилась в том же здании только в другом крыле – Надя направилась туда. Пока шла, размышляла, почему он ей не сказал во время последней перевязки, что будет её выписывать, что теперь всё будет по-другому? Хотя, в принципе, она понимала, почему не сказал – он вообще с ней мало разговаривал.
На перевязку его, конечно же, позвали. Как всегда осмотр, стандартные вопросы о самочувствии. Но на этот раз Наде так не хотелось, чтобы он уходил, какой-то страх поселился внутри, причину которого Надя не понимала. Она поинтересовалась, когда будут снимать швы. Артём Игоревич словно ждал этого вопроса, уверенно сказал, что на 21-й день – швы как раз должны хорошо затянуться. Попрощался и вышел, а медсестра стала утешать Надю, мол, не переживайте, врач прав, всё будет хорошо. Вот наивная женщина! Надя и не переживала! Её душа пела от радости – сегодня был только 13-й день после операции, значит, еще минимум 2 раза она точно увидит его, услышит его голос, почувствует его прикосновения!
Через день Надя пришла на очередную перевязку. С утра сердце её было не на месте, как-то тяжело было на душе. Очереди в перевязочный кабинет не было, и Надя сразу зашла. В кабинете была не та медсестра, что в прошлый раз. Она поинтересовалась у Нади, с чем пожаловала. Потом пригласила сесть на кушетку. Сняла повязки, осмотрела швы и…
«О, господи, что она делает?» – в ужасе подумала Надя.
Да, сомнений не было – медсестра снимала швы. Перед глазами Нади поплыли черные круги, голова закружилась.
«Это конец!..» – кричало её сердце.
А медсестра тем временем пошла за врачом. Вот он вошёл, посмотрел Наде в глаза.
«Скажи! Скажи, что это не правда! – кричала в душе она. – Скажи, что они на месте. Ты же обещал сам их снять!» – Надя с мольбой смотрела на Артёма.
Он присел на стул возле кушетки, а медсестра начала хвастаться, что она уже всё «чик-чик». И так гордо это говорила, с таким ожидание похвалы... Артём Игоревич молчал. Промолчал, когда она и во второй раз похвасталась своим «чик-чик».
Потом он тихо поинтересовался самочувствием пациентки, сказал, что всё хорошо заживает. Чинно встав со стула, направился к выходу, открыл дверь, повернулся к Наде – дал пару советов, отвернулся. Однако и шага не сделал, замялся, не спешил выходить. Надя смотрела на него и понимала, что он не хочет уходить. Она и сама этого не хотела. Но всё же он ушел… После его ухода в кабинете воцарилась тишина. Медсестра, так и не заметив удручённого состояния пациентки и хмурого взгляда врача, посоветовала ей уточнить у Савченко стоит ли ещё приходить, по её мнению – не нужно.
Надя вышла в коридор. Под кабинетом у Артёма Игоревича была очередь – человек пятнадцать. Замай не любила лезть без очереди: люди стояли, ждали, некоторые уже давно. Нет, совесть не позволила их потеснить. К тому же, Надя хотела наедине поговорить, а в кабинете с ним медсестра. Надя знала, где надо его подождать, знала, куда он может пойти…
Время текло медленно, тоска разрывала сердце, а мысль о предстоящем последнем разговоре терзала её душу. Несколько раз Надя собиралась уже уходить.
«А, будь, что будет; уйду поскорее, лучше не видеть его в последний раз», – резюмировала она. Не уходила. В руке держала маленький конвертик: она полгорода обошла, что бы найти его – аккуратный, красивый, он очень ей понравился.
Надя подняла глаза – по лестнице поднимался Артем. Увидел её, но никаких эмоций на его лице не отобразилось, а вот глаза – они загорелись. Надя это увидела и не смогла сдержать радостной улыбки. Артём даже слова не дал ей произнести, сказал, что в операционную идёт, попросил подождать.
Если бы сердце могло, оно бы выпрыгнуло из груди и убежало, оставив свою хозяйку в одиночестве. Надя пыталась успокоиться, глубоко дышала, закрыла глаза, посчитала до десяти. Получилось. Полчаса пролетели быстро. И вот он вышел, позвал её за собой. Они вместе вошли в ординаторскую, которая была поделена перегородками на пять маленьких комнат. По наблюдениям Нади там находилось еще три врача: двоих она не видела – они сидели за перегородкой, ещё один врач, увидев вошедших, тоже скрылся в одной из «комнат».
Надя и Артём остановились недалеко от двери. Они стояли так рядом и в то же время так далеко друг от друга. Она задавала врачу вопросы, её голос звучал так тихо, что ей казалось, что она и сама себя не слышала. Артём слышал, отвечал и смотрел на неё, смотрел так, как смотрел всегда.
Надя тоже не сводила с Артема глаз, ей хотелось запомнить всё-всё: вот родинка на щеке, вот седина в бороде, вот его глаза – она готова была в них утонуть… Но нельзя…
Разговор подходил к концу, Надя задала один и тот же вопрос дважды – нужно прощаться, говорить больше не о чем. Она протянула ему конверт, произнесла слова благодарности.
Артём как-то потеряно взял конверт и опустил глаза вниз… Больше так и не поднял их…
«Всё, это конец!» – прокричал её внутренний голос. В голове Нади что-то взорвалось. Она резко повернулась и ушла. Даже не попрощалась.
Надя допила остывший чай. Горько улыбнулась. Да, прошёл месяц. Месяц тоски, печали и боли. В общем-то, она хорошо держится: запретила себе думать о нём, вспоминать те события, разговаривать на эту тему с сестрой. Она вернулась в круговорот своей привычной жизни. Забот у неё в избытке: стирка, готовка, уборка, походы в магазин, прогулки с дочуркой; уроки, тренировки, занятия с репетитором – со старшим сыном. День в заботах проходит быстро, думать о прошлом, нет времени. Но по ночам… он её не оставляет. Снится почти каждую ночь, улыбается, зовёт её с собой, и смотрит на неё, смотрит, смотрит… Этот взгляд ей не забыть. После таких снов, Надя просыпается подавленная, грустная, душа не находит себе места. В голову начинают лезть воспоминания, мысли о том, что всё могло сложиться по-другому, сожаления, что так и не попрощалась с ним. Приходится прилагать усилия – напоминать себе обещание забыть о нём и быть счастливой. Голос разума подключается и говорит, что ОН был испытанием в её жизни, и Надя с ним справилась. Справилась на «отлично». А сердце – его не спрашивают, пусть молчит… и плачет.
Надя вернулась в постель, посмотрела на мужа. Да, муж у неё не плохой: он любит её, за все годы, что они вместе он ни разу не давал повода усомниться в своей верности, не сравнивал её с другими женщинами, не упрекал ни в чём. Он ничего не жалел для нее и детей, много работал, всё свободное время проводил дома. Вот только в хозяйстве помощи от него было мало - всё, что делал, это сидел с дочкой, пока Надя занималась домашними заботами. Он мало уделял времени старшему сыну, ссылаясь на усталость и нехватку времени. Надю это злило – мальчику так не хватало папы. Но папа очень гордился сыном – рассказывал друзьям, какой у него замечательный сын: лучший ученик в классе, победитель во всех конкурсах, спортсмен! Но это всё это её, Надина, заслуга. Это она учит с сыном уроки, это она готовится с ним к конкурсам, это она водит сына по репетиторам, это она объясняет ему, что знания – это сила. Это всё она… Муж и дочерью гордится: у друга сын одногодка их дочки. В отличие от того мальчика их дочь уже полностью самостоятельная, всё умеет, без вредных детских привычек. Опять-таки, это всё Надя – она учит, она не спит ночами, она иногда даже поесть не успевает. Дети – её радость и гордость. Смысл её жизни. Дети – это её жизнь.
Мало уделяет времени муж и самой Наде. Ни доброго слова, ни комплимента, не интересуется её делами. За три недели, что она ходила в больницу, он ни разу не поинтересовался её самочувствием. Наде было обидно. Как-то она упрекнула мужа в этом, на что он ответил: « Ты говори, если что-то болит, я ж не умею читать мысли!» Блин, а самому побеспокоиться о жене никак?!
Он не любит ходить гулять: ни в кино, ни в развлекательные центры. А Наде хочется, она тоже устаёт дома, устаёт от однообразия. Но, нет! Мало того, на днях она решилась заикнуться, что хочет в кино с сестрой сходить – муж промолчал, но взглянут так, что Надя поняла, что она, возможно, и пойдёт в кино, но расплачиваться за это будет долго. Ну, ничего, ей тоже есть, что сказать ему в ответ. Пусть только посмеет её упрекнуть!
Нет, Надя никому и никогда не жаловалась, и не будет жаловаться на жизнь или мужа. Она уже давно смирилась с черствостью супруга. Не будет, да и не делала этого никогда! Сравнивать его с Артёмом, жалеть, что не поступила иначе. Она не стала хуже относиться к мужу, не стала равнодушнее к нему. Наоборот, она всё чаще стала напоминать себе, что он не такой уж и плохой, что она любит его. Всё остальное – это обыденность жизни. Не только у них, все так живут. Кто-то даже хуже…
Она ни о чём не жалеет. Тем более не жалеет, что в той ситуации поступила именно так. Ведь где гарантия, что чувства Артема были настоящими? Что его увлечение не прошло бы со временем? Что она будет нужна ему с детьми – детьми от другого мужчины?! Нет, голос разума прав – она уже сделала свой выбор. Она искренне желает Артему счастья, но, увы, – сама дать ему его не может… Она, Надя, обязательно будет счастлива, но только со своей семьёй.
3000 просмотров
Категории: Любовный роман, Роман, Отношения при разнице в возрасте, Современный любовный роман, Современная проза, Чадова Анелия
Тэги: анелия чадова, ты моя нежность, любовь и романтика, мать-одиночка, разница в возрасте, врач и пациентка
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 7,75 алк |
Эксклюзивные авторы (77)
- появились новые книги
Авторы (1183)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#Академка и Студенты #Вампиры #ВедьмаИщетЛюбовь #ГендерныеИнтриги #ДворцовыеТайны #Дневник моей любви #КосмическиеИнтриги #КурортныйРоман #ЛитСериал #Любовь на спор #ЛюбовьОборотня #Магический детектив #Наследница #Некроманты #Новые звезды #Отбор #Полюбить Дракона #Попаданка #ПродаМастер #СемейныеИнтриги #СнежнаяСказка #Фамильяры в деле! #ЭроЛитМоб Young adult Авторские расы / Редкие расы Азиатские истории Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Боги и демиурги Бытовое фэнтези В гостях у сказки Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Гендерная интрига Герой-преступник Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детективное фэнтези Драконы Европейское фэнтези Жестокие герои (18+) Истории про невест Квест / LitRPG Космическая фантастика Литдорама Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Мистика и ужасы Молодежка Морские приключения Некроманты и некромантия Неравный брак / Мезальянс Оборотни Остросюжетный роман Отношения при разнице в возрасте Первая любовь Попаданки Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Рабство Сентиментальный роман Скандинавский фольклор Славянское фэнтези Служебный Роман Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стимпанк Триллер Фамильяры Фейри Эльфы Эротическая фантастика Эротический современный роман Эротическое фэнтези
