Ягодка опять. Александра Стрельникова
Магазин Книги автора Комментарии (5) Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
«Ягодка опять. Александра Стрельникова» в корзине! Перейти в корзину покупок
+1 бонус при покупке!
Книга-участник бонусной программы Призрачных МировСорок пять - баба ягодка опять. Присловье это известно всем. Но что делать женщине, которая добравшись до этого этапа в жизни вдруг оказалась одна. Муж внезапно ушел к молодой, работы нет, даже жить негде, потому что вдруг выяснилось, что ее дом - не ее. Да еще и странные люди начинают тереться рядом явно не с самыми добрыми намерениями...
Отрывок «Ягодка опять. Александра Стрельникова»
Мы прожили вместе… Ну да, больше четверти века. Двадцать семь лет. Поженились, когда нам обоим было по восемнадцать. Перед тем, как его забрали в армию. Все (и в особенности моя лучшая подруга Любка) говорили тогда — какая глупость. Но я дождалась Игоря, и не было никого счастливее меня, когда он появился на пороге — возмужавший, раздавшийся в плечах, с уверенным взглядом уже не мальчика, а взрослого мужчины.
В армию он ушел сразу после первого курса. Так что я обогнала его на два года. Когда закончила и пошла работать, он все еще был студентом. Жили на мою зарплату, но меня это не смущало совершенно. Доучится, тоже впряжется. Какие проблемы-то? Так и получилось. Он закончил учебу, а я как раз забеременела.
Теперь он работал, а я села дома с детьми — родилось-то сразу трое! Три чудных мальчишки, похожих друг на друга как горошинки из одного стручка. Витька, Митька и Петька.
— Ну и отлично, — сказал мне тогда муж, немного оправившись от первого шока, — за один раз отстрелялись.
Больше он детей заводить не захотел. Да и я с беспокойными близняшками так намучилась, что не больно-то настаивала.
Годы шли. Дети выросли и стали жить отдельно — благо к этому моменту Игорь уже раскрутил свое дело, стал человеком по-настоящему богатым и купить нашим сыновьям по квартире для него не было чем-то невозможным. Я радовалась поначалу — вот как все у нас отлично устраивается, а потом поняла, что без мальчишек наш большой загородный дом, в котором мы жили последнее время, стал… мертвым.
Похоже, это чувствовал и Игорь. Как-то поехали в гости к нашим общим друзьям. Они немного младше нас, детей у них четверо. Старшему столько же, сколько и нашим мальчикам, а младшему — всего пять лет. Я с удовольствием возилась с младшими, Игорь смотрел. Мне было так приятно, что он не сводит с меня взгляда…
Если бы я только знала, что творится в этот момент у него в голове…
Вернулись в наш пустой и оттого холодный, гулкий дом. Я сказала что-то о том, как же здесь снова будет хорошо, когда наши мальчики женятся, и у нас появятся внуки… Он в ответ посмотрел странно и ушел на второй этаж. И даже тогда я еще ничего не поняла и ничего не почувствовала.
А через неделю он сообщил, что разводится со мной. На мое ошеломленное: «Почему?!» ответил кратко:
— Я не хочу быть дедом. Я еще хочу и могу быть отцом…
Сказал и ушел… Не оглядываясь. Ни о чем не жалея. Просто перевернул страницу своей жизни и все. И я осталась там, в уже пройденном, уже прочитанном.
— Никогда он мне не нравился, и всегда я тебе об этом говорила, но ты ж умных людей не слушаешь, — сказала Любка и обняла меня своей могучей рукой. — Хоть теперь послушай — забудь как страшный сон.
Но ей легко говорить. Она своих мужиков меняет, как перчатки — раз в сезон. А я-то… Как-никак — двадцать семь лет…
Мы с мужем одногодки. Но если он в свои сорок пять — все еще завидный жених, то я в те же годы — лишь женщина, уже перешагнувшая порог старости… Несправедливо, больно, но это, наверно, действительно так. По крайней мере, когда я смотрю на него, он кажется мне молодым и красивым. Пожалуй, еще более красивым, чем тогда, когда мы только познакомились. В лице появилась значительность, во взгляде — уверенность в себе, в фигуре — мужская кряжистость. Когда же смотрю в зеркало на себя, вижу лишь все более явно проступающие морщинки, уже далеко не столь тонкую талию, синяки под глазами и потухший взгляд… С тех пор, как он ушел от меня, по сути дела в лоб сообщив мне, что я ни на что не годная старуха и в таковом статусе его никак не интересую, взгляд мой всегда таков… А ведь еще совсем недавно он лучился. Я знаю, что так было. На улице мужчины часто говорили мне об этом… Теперь — нет. Теперь никто в мою сторону даже не смотрит… Старуха…
Он подал на развод. Думала, что разведут нас быстро — дети совершеннолетние, имущество разделим по честному, по закону. Чего мудрить-то? Но оказалось, что все, заработанное им за годы нашего брака — пока я воспитывала детей, пока ухаживала за домом и садом, пока вела все наше немаленькое домашнее хозяйство, оказалось оформлено как-то так, что я на это претендовать никак не могу.
— Может, его пристрелить? И мне моральное удовлетворение, и тебе, подруга, сплошная выгода, — тут же предложила хозяйственная Любка.
Нанятая же мной адвокатша только раз за разом всплескивала руками:
— Куда же вы смотрели, Надежда Николаевна?!!
Я в ответ лишь недоуменно пожимала плечами. Все это время я смотрела на своего любимого мужа. На своих детей. На свой дом — ухоженный и уютный. Мне и в голову не приходило, что нужно смотреть куда-то еще. Например, на то, как мой муж готовится к нашему будущему разводу… А он, как выяснилось, подготовился очень грамотно…
В итоге, после всех мучительных разборок, которым я была настолько не рада, что в какой-то момент загремела в больницу, я осталась владелицей половины нашей когда-то общей квартиры, небольшой суммы на счету, который он в свое время открыл на мое имя для того, чтобы я его не дергала «по пустякам», и дачки в дальнем Подмосковье, которая досталась мне в наследство после смерти моей бабушки. Дачка Игорю оказалась не нужна…
Муж… То есть теперь уже бывший муж милостиво позволил мне жить в квартире — конечно, до того момента, пока она не будет продана.
— А ты?..
— А что я? Я как и раньше в Сокольниках жить буду. Или ты забыла про дом?
Как, интересно, я могла про него забыть, если по сути дела построила его? Если ночами не спала от переполнявших меня идей, а потом неслась с ними к нашему архитектору. Как после ежедневно, завезя детей в школу, моталась на «объект», чтобы контролировать вороватого прораба, следила за тем, как идет строительство, а после отделка… Как подбирала мебель. Как была счастлива, когда по случаю у одной знакомой старушки очень недорого купила старинный резной буфет, который после реставрации стал истинным украшением нашей столовой… Разве все это можно забыть?
Разве можно забыть, как в этом доме росли наши мальчики, что именно в него они, уже возмужавшие, приводили своих первых девиц — знакомить с родителями…
Теперь этот дом его. Не мой…
Мальчишки учатся за границей. Петька уже женат. На англичанке. Митька и Витька слава богу еще холостякуют. Но в любом случае всех их рядом со мной нет. И я в какой-то степени даже рада этому. Не знаю, как смотрела бы им в глаза… Что бы отвечала на их вопросы… Как бы объясняла…
Жить в нашей некогда общей квартире, в которую молодая энергичная риэлтерша регулярно приводит потенциальных покупателей, невозможно. Нет никаких моральных сил на это. Витька предложил перебраться в его пустующую московскую квартиру. Митька и Петька сказали о том же. Пожила немного у одного, потом у другого… Не могу. Не могу и все тут!
Все чужое, все не мое. И при этом все болезненно напоминающее о моей теперь уже прошлой, а на самом деле единственной для меня жизни.
В один из дней поехала на ту самую доставшуюся мне от бабушки дачку. Приехала, осмотрелась и… осталась. Просто осталась и все. Странно, но именно этот крохотный, но уютный домишко вдруг показался мне… своим. Тем пристанищем, углом, в который можно забиться и зализать раны…
Пока было лето (а развелась я в августе) — вокруг было людно. Из-за неожиданно близких (я-то привыкла не к шести соткам, а к тридцати!) и, главное, прозрачных, сетчатых заборов доносились голоса детей и бабушек, которые звали их то на обед, то на ужин. В выходные дачи наполнялись запахом дымка и жарящихся шашлыков — навестить бабушек и дедушек, а главное пристроенных под их крыло детей приезжали замученные трудовыми буднями родители.
Сад требовал ухода, бурьян ростом выше меня страшил. Но я его все-таки победила. Хоть и почти ухайдакала свежекупленный триммер. И заодно свою спину. Думала никогда не разогнусь, но ничего. Поболело и прошло. Зато физиономия из сине-зеленой превратилась в загорелую…
Адвокатша, с которой я встречалась для того, чтобы подписать какие-то еще недоподписанные бумаги, с изумлением сообщила мне, что я прекрасно выгляжу. Это ее изумление было настолько неуместным и даже оскорбительным, что я даже развеселилась.
— Сорок пять — баба ягодка опять!
Наша некогда общая квартира все никак не продавалась. Риэлтерша ворчала, что Игорь просит за нее слишком много. Дачи стали пустеть. Сначала уехали бабушки с внуками постарше — им пора было отправляться в школу. Потом отбыли те, у кого домики оказались не готовы к холодам. Потом выпал первый снег и съехали даже те, кто имел печь…
Я осталась одна.
Любка негодовала и раз за разом обзывала меня идиоткой. Я от того упиралась еще больше, наотрез отказываясь выбираться из своей глуши. Поначалу было очень страшно. Ночью почти не спала — мешали незнакомые шорохи за близкими и такими, как мне казалось, ненадежными, тонкими деревянными стенами. После как-то привыкла.
А потом ко мне стал приходить пес. Первый раз перепугал меня до смерти. Открыла дверь на улицу, чтобы сходить за дровами, а там — морда. Здоровенная, лохматая. Одно ухо торчком, другое висючее. Страшный — как вся моя жизнь. С испугу накормила его до отвалу. Ну, чтобы наелся и отстал. А он наелся и… пристал. Сначала все думала, как бы мне от него избавиться. А потом заглянула ему в глаза и поняла, что не смогу. Потому, что в глазах этих пёсьих внезапно узнала себя… Давеча вот так же, глянула на себя случайно в зеркало — мимо шла — и натолкнулась на собственный взгляд. Так вот, у псины этой — точно такой же. Взгляд брошенной собаки… Когда-то ее любили, с ней играли, ее везде брали с собой, а теперь она стала старой, ненужной…
А ведь если в зеркало не смотреть — мне по-прежнему восемнадцать… Кажется, что если ничего не изменилось внутри, ничего не должно и снаружи происходить… А оно происходит. И с каждым годом это все заметнее и заметнее. И кажется все менее справедливым и правильным…
Господи тошно-то как!
Совсем скверно становится после того, как по телевизору в какой-то очередной «Фазенде» или «Дачном вопросе» вижу… собственный бывший дом и собственного бывшего мужа. А рядом с ним губастую и сисястую блондинку «в интересном положении». Причем, положение ее уже настолько «интересно», что предельно ясно — таким «интересным» за четыре месяца, которые прошли с момента нашего с Игорем развода, оно стать не могло никак… А это может означать только то, что трахать он ее начал давно. Задолго до того, как сказал мне, что не хочет быть дедом и жить в обществе бабки, а хочет быть отцом и жить… Ну теперь я, по крайней мере, знаю, с кем он уже тогда собирался жить.
Блондинка увлеченно рассказывает о том, что они с мужем (уже с мужем!) готовят детскую, но никак не могут решить, в каком стиле ее оформить. Бравые теле-дизайнеры, естественно, уверяют, что все сделают в лучшем виде и принимаются за мой дом… За комнату, в которой когда-то жили мои дети… В которой все было когда-то придумано мной… Они ничтоже сумняшеся принимаются красить стены, на которых, я знаю, еще сохранились детские каракули моих сыновей, выбрасывают «старую» мебель, затягивают отделанный деревом потолок натяжным французским, а вместо уютного абажура вешают какую-то конструкцию из металла и стекла, вид у которой такой, как будто ее скрючило от боли…
Звонит телефон. Отвечаю почти автоматически. Не могу оторвать взгляд от экрана.
— Смотришь?
Любка. Ну, а кто ж еще-то?
— Смотрю.
— Ревешь уже?
— Нет пока.
— Печь сначала растопи, а то сопли в носу замерзнут.
— Растопила.
— Приготовилась, стало быть. Вот ты мне скажи, дура ты упрямая, ты долго еще там сидеть собираешься? Тебе бы, идиотке, на работу попробовать устроиться. Как дальше жить-то будешь, если ничего не найдешь? А найти-то трудненько будет…
Знаю и без нее. Да и чему удивляться? Сорок пять лет, скоро пенсия, а ни трудового стажа, ни какой-то профессии, вообще ничего у меня нет. Работала ведь только до того момента, как детей родила… И, наверно, это все, что я по большому счету действительно хорошо умею делать — растить детей. Свои получились — что надо. Теперь вполне могу наняться нянькой или гувернанткой к чужим. С Любкой мы это уже как-то обсуждали. Но она лишь презрительно оттопыривала губу.
— Идти в прислуги? Да ты, Надь, не сможешь просто. Ты ж привыкла сама хозяйкой быть, а тут…
И тем не менее, мысль эта не оставляет меня. Даже позвонила в несколько кадровых агентств. Узнала: для того, чтобы начать работать в этой сфере, как минимум, нужна медицинская книжка. Убила тучу времени, но теперь и этот этап пройден. Книжка есть. Сегодня утром в кадровом агентстве, в котором девушка-менеджер оказалась самой приятной, мне назначено первое собеседование.
Встаю, прифуфыриваюсь. Дача расслабляет. Когда живешь одна и никуда не ходишь, постепенно «опускаешься». Сначала перестаешь краситься, укладывать волосы, делать маникюр, потом переходишь на совершенно непривычный ранее, но до крайности удобный дачный стиль одежды — джинсы, солдатские ботинки, футболка и телогрейка…
Сегодня так нельзя. Сегодня мне надо выглядеть строго, даже консервативно. «Бедненько, но чистенько», — как выражается все та же Любка, когда хочет выразить крайнюю степень презрения к увиденному где-то убожеству. Короче говоря, одеться мне надо может и не бедненько, но точно без выпендрежа. Чтобы не получилось, что сумочка, с которой я приду на собеседование — дороже той, с которой явится моя потенциальная работодательница… И машину придется оставить где-нибудь подальше…
Выхожу из дома… И понимаю, что пропала. Все-таки я слишком городской житель, не привыкла следить за погодой. А валит снег… И видно не первый час. Может всю ночь. А машина-то у меня — низкая. Совсем не джип у меня машина. Чищу ее от навалившего снега и размышляю судорожно — проеду? Нет?
Снег мягкий, пушистый, не мокрый. Бобику — так я не мудрствуя назвала своего приблудного пса — нравится. Вон как скачет, играет. А машине моей нет. Хмурится, раскосые фары злые… И как-то ее под слоем снега даже приплющило еще ниже. Проеду? Нет? Опаздывать-то мне сегодня никак нельзя…
Сажусь за руль, завожусь и тут же нажимаю под рулем кнопку, которая отвечает за режим «Снег». Якобы этот самый режим должен помочь моей нерусской машине справиться с русским снегом… Ха-ха! Но делать нечего — придется проверять на собственном опыте. Из ворот как-то выруливаю. Даже относительно спокойно добираюсь со своей боковой дорожки до основной улицы, которая ведет к воротам наших дач. Уже вижу впереди расчищенное от снега шоссе, остается еще совсем чуть-чуть — преодолеть небольшую низинку, а следом пологий подъемчик… Вот тут-то меня и ждет засада…
Одно неверное движение рулем, колеса соскальзывают с наезженной колеи, сейчас скрытой под слоем снега, на мягкое и глубокое — и все. Сижу на брюхе. Пытаюсь выбраться назад — нет. Вперед — тоже фиг, колеса зарываются еще глубже, того гляди в кювет съеду. Вот тебе и дорогая шипованная резина. Вот тебе и волшебная японская кнопка. Приплыли… Что делать-то?
Собственно, выход один — идти на дорогу и, если повезет, ловить кого-то, кто поможет мне выбраться. Черт! А у меня ведь даже троса нет. Зачем мне в городе или в нашем ухоженном коттеджном поселке был нужен трос?.. Надо продать эту пафосную и дорогущую машину и купить что-нибудь попроще, но попроходимее. С другой стороны, если я сейчас не выберусь из сугроба и, как следствие, не устроюсь на работу, мне, вполне возможно, придется продавать ее просто для того, чтобы было на что есть…
Как же все-таки это оказывается скверно — жить в подвешенном состоянии.
В любимой мной Праге на углу одной из улиц на железной балке, закрепленной под крышей довольно высокого для центра этого города дома, висит на одной руке человек. Вернее памятник. Зигмунду Фрейду. На вопрос — почему так? — пражане лишь пожимают печами: «Он своими теориями сам себя над пропастью подвесил». Со мной, похоже, такая же история. С той только разницей, что я ничего такого не сделала, чтобы теперь беспомощно болтаться над неизвестностью… Или дело как раз в том, что «ничего такого не сделала»? Может, если бы не села дома, не стала бы классической домашней женой, все было бы не так?.. По крайней мере, если бы муж бросил, хоть какие-то тылы были бы… Ладно, чего уж теперь… Как опять-таки любит говаривать Любка: «Если бы, да кабы, тогда бы во рту бы росли бы грибы».
Вылезаю из машины и тут же набираю полные сапоги снега. Надо было валенки с собой брать! Господи, холод-то какой! Придется вернуться на дачу и одеться потеплее. Ясно, что я тут надолго. Пока иду, звоню девушке-менеджеру. Обрисовываю ситуацию, заверяю, что приму все возможные меры и прочая…
И вдруг из-за поворота прямо на меня вываливает здоровенный черный джип… Отскакиваю буквально в последний момент, роняя в снег телефон с девушкой-менеджером внутри. Черт! Пока роюсь, откапывая его, слышу как хлопает дверца, а потом прямо у себя перед носом обнаруживаю пару основательно растоптанных мужских ботинок. Даже вижу, что шнурки на них рваные — завязаны в нескольких местах узелками.
— Я вас что, задел?
В голосе владельца ботинок не столько беспокойство обо мне, сколько злость — ходят тут всякие! Поднимаюсь на ноги с вновь обретенным телефоном в руке.
— Нет, не задели. Телефон просто уронила. Но могли бы ехать и потише. Так и убить кого-нибудь можно.
— Тут нет никого.
Ну да. И этот считает, что я — никто.
Стоим, смотрим друг на друга. И откуда он здесь, интересно, взялся? Больше всего похож на бомжа: и одежда как с помойки, и физиономия с недельной щетиной. Черная с сединой. Зарос ей до самых глаз. Глаза, кстати, не темные, как можно было бы ожидать, а совсем светлые. Серо-голубые. На голове идиотская шапка больше всего по форме похожая на нераскатанный презерватив. Зато машина у него за спиной — громадный американский джип. Старый и местами ржавый, но бомжи на таких точно не ездят. И очки на носу… Никогда не видела бомжа в очках…
— Вы дальше все равно проехать не сможете.
— Почему это?
— Потому что там, — машу рукой в сторону своей машины, — застряла я.
Смотрит мне за спину и непроизвольно лезет всей пятерней чесать затылок. Потом отстраняет меня с дороги, снова садится за руль и все так же молча трогается. Когда добирается до места, где почти что в кювете торчит моя машина, принимает левее, опасно заваливаясь в сторону, взревывает мотором и почти не замедляясь объезжает препятствие на дороге. Смотрю ему вслед со злобной завистью — а чего ему не объехать-то? Если у него колеса как на тракторе и под капотом, судя по звуку, литров шесть.
Жду, что теперь он остановится и предложит мне свою помощь — русские ведь, как всем известно, своих не бросают. Но он, видно, не русский. Останавливается только у ворот с дач. И только для того, чтобы открыть их. В глубоком обалдении смотрю, как он вываливает на дорогу и скрывается за поворотом. Ну и тип! Полный сострадания и любви к ближним. Ладно. Будем считать, что его тут просто не было.
Возвращаюсь к себе на дачу. Бобик встречает меня с радостным изумлением. Объясняю ему ситуацию.
— Так что я только утеплиться.
Косится умильно: «Может, раз уж так получилось, останешься?»
— Не могу. Надо.
Немного греюсь возле еще не остывшей со вчерашнего дня печки. Потом натягиваю поверх пальто привычный ватник. Сапоги кладу в пакетик, чтобы взять с собой, а на ноги надеваю толстые шерстяные носки и валенки. Ну вот. Теперь хоть не околею.
Иду назад. Бобик желает проводить меня, а раз уж он принял такое решение, отговорить его невозможно. Некоторое время воюю с ним. Мне даже удается запереть его на участке, но уже через пять минут он догоняет меня, выбравшись через дыру в заборе.
Машина моя торчит на прежнем месте. Да и куда ей теперь деться-то без чей-нибудь помощи? Бросаю сапоги в багажник и иду в сторону дороги. Может мне повезет, и мимо проедет желающий помочь ближнему тракторист?.. Но вместо тракториста с дороги в раззявленные ворота прямо на меня опять-таки на полной скорости сворачивает все тот же ржавый джип. Опять отпрыгиваю в сторону в последний момент, увязнув при этом в снегу так, что он набивается теперь уже в высоченные валенки.
Нет, ну он что, издевается надо мной?!!
Вылезает. Морда злобная до крайности. Как будто не он меня в снег чуть не по пояс загнал, а я его.
— Что вы все время под колеса лезете?
— Это вы ездите как ненормальный.
— Нормально я езжу.
— Ага! Только все время на людей наехать норовите.
Молчит. Сопит, как разгневанный бык. Подбегает Бобик. Ему в отличие от меня, мужик этот нравится. Хвостом крутит во всю. Мужик небрежно треплет его по кудлатой башке.
— Здорово, Шарик.
Во мне вспыхивает неожиданная ревность.
— Бобик, ко мне.
— Он не Бобик, он Шарик.
— У вас, может, и Шарик, а у меня Бобик. Ко мне!
Шарик-Бобик (не иначе француз, Жан-Поль какой-то!) виновато смотрит то на мужика, то на меня. Определиться явно не может.
— Вот приди еще ко мне жратву клянчить и у печки греться!
— Так вот значит, где ты, предатель, в последнее время обретаешься! А я-то уж думал…
Что он там думал, узнать не успеваю. У мужика начинает звонить телефон. Лезет во внутренний карман своей бомжацкой куртки, прямо там — под полой, смотрит на номер, морщится и отбивает звонок.
— Давайте ключи от этой вашей с позволения сказать машины.
— Зачем это?
— Чтобы крюк достать и ввинтить, естественно.
— Какой еще крюк?
Возводит глаза к небу.
— А за что я, по-вашему мнению, ее цеплять должен, чтобы вытащить?
Честно? Не знаю. До этого момента меня ни за что цеплять никому не приходилось ни разу. От собственной беспомощной глупости злюсь еще больше.
— Что, совесть проснулась? Решили вернуться и вытащить?
— Совесть тут не причем. Троса у меня не было. Вот, купил…
Вытаскивает моток пестрой веревки такой толщины, что впору бегемота тащить из болота, не то что мой седанчик из кювета. Идем к застрявшей машине. Забирает у меня ключи и по-хозяйски лезет в багажник. Роется, находит на задах аккуратненький пижонский чехольчик на молнии (к стыду своему должна признать, что даже не заглядывала в него никогда). В нем обнаруживается какой-то новенький ключ и здоровенная блестящая фиговина с резьбой на одном конце и загнутая петлей с другой. Тот самый крюк? И куда его теперь?..
Мужик лезет в снег, где зарылась морда моей машины. Как собака Шарик-Бобик прямо руками раскапывает сугроб, что-то там делает, а потом принимается энергично ввинчивать в мой передний бампер добытый в багажнике крюк… Никогда бы не подумала… Хотя… Там я действительно видела какое-то технологические отверстие, прикрытое лючком из пластика того же цвета, что и сама машина.
Дальше все несложно. Он связывает свою и мою машины купленной им веревкой, усаживает меня за руль моей, сам залезает в свою и… все. Моя бедная девочка боком, как краб, но уверенно выдергивается им из снежного плена и под задорный лай Шарика-Бобика благополучно доставляется до прочищенного у сторожки пятачка.
— Спасибо вам огромное. Мне сегодня никак нельзя было не ехать…
— Наняли бы трактор и почистили бы.
Чувствую, что краснею и отворачиваюсь.
— Я не знаю где… И… — Ну и черт с тобой! — И, если честно, у меня на это нет денег.
Оглядывает меня с ног до головы, потом осматривает машину, из которой только-только закончил вывинчивать крюк.
— У вас?
Вкладывает он в этот короткий вопрос столько издевки, что мне становится еще более стыдно.
— У меня. Это все… не настоящее. Так, воспоминания о прошлой жизни.
***
На работу меня, естественно, не берут. Кому нужна нянька, которая имеет обыкновение опаздывать?.. А степень «уважительности» причины опоздания никого, понятно, не волнует. Зато, когда возвращаюсь на дачу, обнаруживаю, что тот мужик нашел трактор и прочистил дорогу не только к себе, но и до моих ворот тоже…
Хам, но не жлоб.
В таких ситуациях каждый раз вспоминаю фильм, который совершенно случайно посмотрела по телевизору. Я вообще-то телевизор не смотрю совсем. Новости в интернете читаю, а то, что, как правило, по этому зомби-ящику показывают, меня не интересует вовсе. А тут что-то меня зацепило. Сначала стоя смотрела, потом присела…
Обычное документальное кино без затей. А вот человеческая судьба, которая легла в его основу… Эта пожилая женщина была дочерью очень большого человека. Одного из тех, кто во времена Сталина правил нашим государством. Звали его Алексей Рыков, и был он ни много не мало Председателем Советского правительства. Потом Рыкова расстреляли, как и многих других в ту страшную пору. А его дочь Наталья, как дочь врага народа, отправилась в лагеря… Пробыла она там двадцать лет. Села, когда ей самой было двадцать и вышла в сорок… Лучшие годы жизни. Освободилась — ни семьи, ни детей, ни работы, ни жилья. И перспективы никакой… Но как-то выжила и «на воле», приспособилась… Люди помогли. Сначала в лагере не дали пропасть, потом на свободе поддержали…
И знаете, что эта уже очень старая, но по-прежнему энергичная и жизнерадостная женщина, чья судьба такой как я — благополучной и сытой, и в страшном сне не приснится, сказала корреспонденту с самом конце фильма? «Запомните, хороших людей больше!»
Хороших людей больше…
Я действительно запомнила это на всю жизнь. И с тех пор всегда стараюсь в каждом человеке, в каждом поступке усмотреть что-то светлое. Или по крайней мере найти произошедшему оправдательную причину. Муж мой всегда смеялся надо мной из-за этого. Тип, который сначала нахамил мне, а потом все-таки выдернул мою машину из снежного плена и даже после почистил дорогу, не взяв при этом с меня ни копейки, наверно посмеялся бы тоже… Чем-то он на Игоря неуловимо похож. Даже не знаю чем. Что-то общее в поведении, в манере держать себя… Какой-то налет властности и уверенности в себе что ли?.. Только откуда он у бомжа? Ладно. Бог с ним. Вообще непонятно, с чего это я столько времени посвящаю размышлениям о нем.
Переодеваюсь. Надо почистить дорожки и место для машины. Утром-то было и некогда, и вообще я как-то совершенно не подумала о том, что раз живешь в деревне вставать-то надо пора-а-аньше. Печь протопить, воду наносить… Ну, это я конечно загнула, воду, слава богу, насос гонит и пока в розетке есть электричество врукопашную ее таскать не придется, но вот дорожки чистить регулярно — это действительно никто кроме меня не сделает. К тому моменту, когда заканчиваю расчистку и загоняю машину на ее обычное место, чувствую себя чем-то вроде половой тряпки. По крайней мере, выжимать меня точно можно.
Иду в душ. А потом внезапно решаю натопить баню. Бабушкин домик еще при ее жизни я отремонтировала. А кроме того нанятые спецы споро выкопали на участке колодец, а ближе к забору септик. В маленькой пристройке расположился унитаз и душевая кабина, а напротив, через коридорчик небольшая парилка с настоящей дровяной печью. Бабушка все охала и ахала и благодарила меня так, что мне делалось до чертиков неудобно. А теперь вот, неожиданно, пользуюсь плодами моих тогдашних усилий сама…
Баня готова через час. Я не люблю, когда сильно жарко. Восемьдесят градусов — самое то. В первый раз сижу немножко, без фанатизма, и потом после душа даже на улицу не выхожу. А вот после второго раза, выскочив из парилки, вихрем проношусь через домик до входной двери, распахиваю ее и с визгом прыгаю в снег. Сердце замирает, кожу как кипятком ошпаривает. Ору так, что тут же хрипну, а потом принимаюсь хохотать. Как же здорово! Господи, как же здорово.
Выбираюсь из сугроба и… оказываюсь нос к носу с тем самым мужиком, который вытягивал мою машину из снежного плена.
3257 просмотров | 5 комментариев
Категории: Современный любовный роман, Роман, Эксклюзив, POV, Детектив, Повседневность, Современный любовный роман, Стрельникова Александра
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 9,83 алк |
Эксклюзивные авторы (186)
- появились новые книги
Авторы (907)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Творческих успехов Вам и Вашему Музу
30.11.2019, 14:11
Надеюсь, другие романы тоже понравятся. > Ольга:
> Спасибо Автору за Чудесный роман. Замечательный слог, Живые герои и диалоги,закрученный сюжет(местами слишком,но всё в жизни бывает). Книгу читала с восторгом. Хотелось именно про взрослую женщину,про жизнь..Здесь ,конечно ,в итоге,не всё так просто,но это только украшает книгу,непредсказуемость сюжета,. А начиналось так банально..Иду читать дальше Ваши книги!
22.10.2018, 21:53
20.10.2018, 18:43
Как раз хотела показать этой, в общем, конечно, сказкой для взрослых, что жизнь для женщины после сорока ну точно не заканчивается. > Наталья:
> Большое спасибо автору за увлекательную книгу с динамичным сюжетом! Читать было очень интересно, героиня просто замечательная, такой "стойкий оловянный солдатик". Ещё раз убеждаешься, что наши российские женщины в трудные периоды своей жизни становятся самодостаточными и не пасуют перед жизненными трудностями. А возраст героини не удивил ( моя мама появилась подобным образом). С удовольствием буду отслеживать и читать Ваши произведения!
18.08.2018, 21:34
17.08.2018, 07:14
Подборки книг
#всказке #ДраконВедьма #КурортныйРоман #ЛитСериал #Наследница #Попаданка #ПродаМастер #СнежнаяСказка #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Hurt/comfort POV Авторские расы Азиатская мифология Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Ассасины Асуры Боги и демиурги Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Воры и воровки Герой – ребенок Герой-телохранитель Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детектив Джен Домашние животные Драконы Драма Жестокие герои Истории про невест Квест Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравные отношения и неравный брак Оборотни Омегаверс Орки Отбор Отношения при разнице в возрасте Пародия Пирамида любви Повседневность Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Путешествия во сне Рабство Редкие расы Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянский фольклор СЛЕШ Смена пола Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стёб Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Фанфик Феи и дриады Фейри Феникс Флафф Фэмслеш Фэнтези Европы Чужое тело Эротическая космическая фантастика Эротическая фантастика Эротическое фэнтези
