Штурман темных коридоров

***

Парень в черном распахнутом пальто медленно шел по пустынному пляжу. Подняв воротник и спрятав руки в карманы, он брел на едва уловимый шум сонного прибоя. Песчаную полосу накрывал густой туман. Море, притаившись за белесой пеленой, выдавало себя лишь размеренными холодными вздохами. Молодой человек брел в сыром мареве, вглядываясь в мутную завесу. Песок под его ботинком мокро скрипнул, еще шаг… другой… Вода.
– Ну, здравствуй, Адриатическое море.
Чуть выше среднего роста, стройный и крепкий, парень стоял, окутанный туманом, пытаясь разглядеть блеск волн, слушая жалобные крики чаек. Темные волосы падали на лоб, прикрывая живой взгляд светлых глаз. Ему здесь нравилось, ему здесь было интересно, его завораживал запах моря, шум прибоя и тайна, скрытая за этой белой хмарью.
Услышав хруст песка, парень оглянулся – кто-то приближался, шагая быстро и мерно. Этот кто-то знал, куда идет – туман ему не помеха. В дымке показалась тень, прорисовался силуэт и появился человек. Ничего особенного – серый пиджак и белый свитер. Высокий и статный, как гвардеец, взгляд холодный, сосредоточенный и спокойный. Остановившись, он прищурил глаз, словно целясь, и спросил:
– Аркуда? Клим Аркуда?
Парень в черном пальто усмехнулся:
– Что такое, Верес? Ты меня не узнаешь?
– Узнаю, но таков порядок. Я должен спросить.
– Ну, изволь… те, господин статс-секретарь. Тогда отвечаю: да, я Клим Аркуда.
– Вот и славно, – Верес улыбнулся, стряхнув с себя официоз. – Давно здесь?
– Второй день. Утром дышу туманами, днем греюсь на солнце.
– А старые раны от сырости не ноют?
Аркуда на мгновенье застыл в недоумении и протянул, озаренный догадкой:
– Ах, так это от сырости?
– Она, проклятая, – Верес уверенно закивал и поежился. – Осенью Римини – гиблое место. Хотя, чего там, Венеция ничуть не лучше.
– Венеция? – насторожился Аркуда.
Статс-секретарь улыбнулся, делая вид, что нечаянно проболтался, и заторопил:
– Идем. Бискуп ждет.
– Как он?
– Не пугайся. Все не так страшно, как кажется. Держи себя в руках.
– Вот ты меня и напугал.
Словно по команде «кругом» Верес повернулся через левое плечо и пошагал по сырому песку в туман. Аркуда двинулся за ним, не вытаскивая рук из карманов, и стараясь не терять из вида широкую спину в сером пиджаке.
Князь Бискуп, окруженный молочным маревом, сидел в кресле каталке у самой кромки воды. Человек средних лет, с проблеском серебристой седины в волосах, в полосатом ватном узбекском халате и черной, расшитой белым шелком, тюбетейке. Князь был бледен, крупные кисти его рук вяло свешивались с подлокотников, голова устало склонялась. Рядом с креслом стоял круглый столик с двумя бокалами и пузатой бутылкой в лыковой оплетке.

***

Они устроились на террасе, на берегу канала, в креслах с белыми подушками, за столом, покрытым белой скатертью. От воды их отделяла только череда контейнеров с розовыми петуньями. Утреннее солнце, с трудом прорываясь сквозь дымку облаков, светилось в фаянсовых гладях посуды. Келазь безжалостно воткнул вилку в пышный омлет, дремавший в компании бекона, сосисок и грибов.
– Ну и что, ты можешь, сказать мне по существу нашего дела? – спросил Аркуда, расстилая на коленях салфетку.
– Наследник крещенского короля был пойман бриельцами, но сбежал, – ответил Лис, аккуратно жуя. – Сбежал и не оставил ничего, кроме слабого энергетического следа. Материал у меня.
Келазь приложил руку груди, можно было подумать, будто этот самый материал он хранит в своем сердце.
– Передо мной поставили задачу, – продолжил Лис. – Я взял след. Он привел меня сюда, в Венецию. И я скажу тебе – парень знал, где прятаться. Земли мало, воды много, людей еще больше, плотная застройка, узкие улочки и временные наслоения. Пятнадцать веков активности. Да еще какой! Войны, интриги, чума, работорговля, маскарады, яды, карты, рулетка, наводнения… Гоццы, Гольдони, Казанова, Паганини, Бродский… Комедия дель арте…
– Я понял – было трудно, – тормознул докладчика Аркуда.
– Нет, моя радость, – Келазь ответил, делая ударение на каждом слове: – это ты поймешь, когда увидишь, как здесь GPS-навигатор глючит.
– Угу, – Клим уважительно закивал, жуя омлет. – Так что мы в итоге имеем?
Лис вытер губы салфеткой, вынул из кармана сложенную в три погибели карту Венеции и расстелил на столе, потеснив солонку и бокал с водой. На мгновение зависнув в раздумье, он ткнул пальцем в восточную часть.
– Вот Костелло, улица Борджолокка, здесь в последний раз проявился сигнал, очень слабый и прерывистый.
Выхватив из-за уха, а может из воздуха, остро отточенный карандаш, Келазь начертил на карте безукоризненно ровный кружок.
Аркуда, отодвинув тарелку, подтащил к себе карту и уставился в указанную Лисом зону.
– Так-так... Квартал, умеренно удаленный от центра. До площади святого Марка минут десять пешком, не больше. И до моста Риальто минут десять… Вот тут отель?

***

Наконец, Павлина принялась раскладывать карты на столе. Темные загадочные картинки выстраивались в симметричную фигуру, рассказывая зашифрованную в знаках историю. Аркуда заметил на картах человечков в костюмах викторианской эпохи – таро в стиле стимпанк толковало его судьбу.