Девушка с голубыми глазами. Елена Кармальская

Проба пера на Призрачных мирах: Елена Кармальская

Рассказ: "Девушка с голубыми глазами"

Давным-давно, когда имена Мэри и Сью ещё не стали нарицательными... Рассказ, написанный в те годы, что и "Две невесты" Тогда я вдохновлялась рассказами О'Генри и Т.Драйзера, творчество которых я люблю до сих пор. Здесь одна из моих любимых композиций - "рассказ в рассказе", и как и в "Двух невестах" две истории любви под одной обложкой. Надеюсь, кому-то это понравится.


Девушка с голубыми глазами, или Каждый получит по заслугам!

Сказка с хорошим концом.


- Ужасно скучно, пожалуйста, расскажите нам что-нибудь, мистер Мэтью! — попросила двадцатилетняя Мэри Уэлси.
- Да-да, расскажите! — поддержала Мэри её младшая сестра, семнадцатилетняя Сью.
Мэтью Харрис, высокий крепкий мужчина двадцати семи лет с задумчивыми карими глазами, встал с кресла и походил по комнате.
- Что же вы хотите, чтобы я вам рассказал, мисс Мэри? — спросил Харрис. – Я что-то не знаю какой-нибудь новой истории, которая заинтересовала бы вас и мисс Сью.
- А вы расскажите старую, — озорно сверкнув глазами, предложила Сью.
- Старую? — задумался Харрис. Сестры затаили дыхание. Мистер Мэтью заслуженно считался прекрасным рассказчиком. – Ну что ж… Старые я, пожалуй, уже все рассказывал… Впрочем, разве эту… Нет…
Он ненадолго умолк, наморщил лоб, словно сомневаясь в своём решении или припоминая полузабытое. Снова сел в кресло, и неожиданно произнёс:
- Скажите, мисс Сью, рассказывал ли я об Эйми Ли?
- Эйми Ли? Нет,— ответила Сью.
- Кто такая Эйми Ли? — спросила Мэри.
Мэтью Харрис удобно откинулся на спинку кресла, вытянув и скрестив свои длинные ноги.
- Не знаю, стоит ли и рассказывать…— вздохнул он.
- Это история о любви? — поинтересовалась Сью. Она обожала истории о любви.
- Нет… Хотя, впрочем, и о ней тоже.
- Расскажите, мистер Харрис! — умоляюще воскликнула Сью.
- Мэтью, — поправил её молодой человек.
- Если вы не будете рассказывать, мы будем звать вас только «мистер Харрис»,— пообещала Мэри, серьёзно глядя на Харриса своими серыми глазами.
- О, это действительно страшная угроза, мисс Мэри, — сказал Харрис, изображая испуг на своём лице. – Ладно. Расскажу.
Итак, Эйми Ли.
Эйми Ли была единственной дочерью богатого мистера Эдварда Ли, владельца трёх отелей для богатых персон. Мать Эйми умерла, когда девочке было всего шесть лет, но Эйми всегда помнила ласковые голубые глаза матери, её руки и нежный голос, напевавший весёлые песенки. Мистер Ли очень любил свою жену и, когда она умерла, был просто безутешен и больше не женился, хотя был красивым обаятельным мужчиной. В Эйми, единственной дочери, отец души не чаял. «Она — вылитая Элеонор, — повторял он. – Те же золотые кудри, голубые глаза, черты лица. Только характер у неё совсем не в мать. Элеонор была такая тихая, а Эйми бойкая, весёлая… Такая славная!» …Мисс Сью, вы чем-то недовольны?
- Просто во всех историях у героинь почему-то золотистые кудри, голубые глаза и правильные черты лица,— сказала Сью. – Выходит, я и Мэри — дурнушки?
- Господи, мисс Сью, да как вы могли подумать такое? — всполошился Харрис. – У меня и в мыслях не было вас обидеть, и, честное слово, я могу поклясться, что и вы, и мисс Мэри очень даже прехорошенькие.
- Мы вам не верим, Харрис,— сказала с улыбкой Мэри. – Продолжайте.
- Что ж… В тот день, когда Эйми исполнялось семнадцать лет…
- Семнадцать лет? Как мне? — перебила Харриса Сью.
- Именно, мисс Сью! — подтвердил рассказчик. – И мистер Ли решил устроить большой вечер в честь дочери, там были и миссис Тергенс с дочерьми — Энни и Джен, и мистер Доновен, и супруги Смит с сыном Джоном, и мисс Кейтлин Кэрьюферз, и мистер Берд, приятель мистера Ли, со своей сестрой мисс Берд, и красавец Фредди Майлс, и Роб Брайсон, его приятель, и Питер Джексон, и, конечно же, Дэйв Рэворт, двадцатичетырёхлетний красивый парень, покоритель девичьих сердец. Говорили, что ни одна девушка не могла устоять перед его обаянием. Разумеется, — прибавил Харрис, поймав взгляд Сью,— те, кто утверждал это, просто не были знакомы с вами, мисс Сью и мисс Мэри.
- Итак, — продолжал Харрис, — когда приехал на вечер Дэйв Рэворт, разумеется, слегка опоздав, внимание всех дам было переключено на него. Особенно заинтересовалась Дэйвом некая мисс Хьюби — Лавиния Хьюби. Надо сказать, Лавиния была красавицей… кхм… блондинкой…
- С голубыми глазами! — иронично досказала Сью.
- А вот и не угадали — с карими! — победно воскликнул Харрис. – Блондинка с карими глазами гораздо интереснее, не так ли, мисс? И Лавиния Хьюби надеялась, что сможет обворожить этого баловня судьбы, Рэворта.
Дэйв шёл по залу, сияя своей блестящей улыбкой, принимая приветствия знакомых и восторженные взгляды как данность, лишь небрежно отвечая на них вскользь брошенной фразой или кивком головы.
Рэворт подошёл к окну, возле которого стояли, болтая, трое молодых людей — Фредди Майлс, Роб Брайсон и Пит Джексон.
- Привет, Дэйв! — радостно завопил толстяк Джексон. – Давно не видались!
- Не так уж и давно,— бросил Рэворт и заговорил с Майлсом о последних скачках. Фред Майлс был сын богатого промышленника. Второй год как он унаследовал внушительное состояние и занимался в основном тем, что спускал его на увеселительные прогулки и лошадиные бега.
- А где же эта Эйми, виновница торжества? — спросил через полчаса Рэворт.
- Доканчивает свой туалет, — ответил Брайсон, — чтобы быть сегодня самой хорошенькой!
- Наверное, она занимается этим с утра, — произнёс пренебрежительно Рэворт.
- Почему бы и нет? — возразил Брайсон. – Девушки обожают принарядиться, а мисс Эйми в особенности.
- Глупая кукла, — брезгливо сказал Рэворт.
Брайсон снова хотел возразить, но его перебил Майлс:
- А ты значит, любишь умных, Дэйв?
- Кто тебе сказал эту чушь, Фред Майлс? — высокомерно поднял бровь этот серцеед.
- Ты так отозвался о мисс Эйми. Я думал, она тебе нравится, чёрт побери!
- Мне? — надменно рассмеялся Рэворт. – Майлс! Все женщины дуры. Это первое. Стоит мне поманить эту Эйми пальцем, как она прибежит ко мне! Это — второе.
- Врёшь, Дэйв, врёшь, — подначивал его Майлс.
- Мисс Эйми! — воскликнул Брайсон.
Эйми была очаровательна в своём новом голубом платье с кружевами. Она любезно улыбалась и мило отвечала на лавину поздравлений, которая обрушилась на неё, а старый Эдвард Ли любовался своей дочерью. Брайсон поспешил поздравить мисс Эйми с семнадцатилетием.
- Согласись, она очень даже ничего, — шепнул украдкой Майлс Рэворту. – И всё же она не твоя!
- Когда захочу, тогда и будет моей, — ответил Рэворт.
- Ну, захоти сейчас.
- Сейчас не хочу.
- Пари, — предложил Майлс.
Рэворт молчал, ожидая, что скажет Фред.
- Докажи нам, что она будет твоей, когда ты этого захочешь, — продолжил искушать его Майлс. – Когда же ты захочешь?
Рэворт поколебался.
- Давай скорее, Брайсон возвращается, — поторопил его Майлс.
- Через две недели, — поспешно сказал Рэворт.
- Что будет через две недели? — спросил подошедший Брайсон.
-А то, милейший Брайсон, — сказал, подхватив его под руку Майлс. – Что Дэйв Рэворт обещал показать нам через две недели самый восхитительный цветок в его оранжерее.
- А почему через две недели? — поинтересовался Брайсон.
- Через две недели он распустится, — объяснил Майлс. – Итак, Дэйв, — покажешь?
Рэворт кивнул головой.
- Вот как, не думал, что ты интересуешься ботаникой, — иронично добавил Брайсон.
- Много ты обо мне знаешь, — хмыкнул Рэворт. – Цветок что надо. Ещё полюбуешься!
- В любом случае, через две недели меня здесь не будет. Я собирался навестить мать.
- Передавай наши лучшие пожелания бедной старой леди, — сказал толстяк Джексон, которому мать Брайсона приходилась троюродной тётушкой.
- Как жаль, — лживо опечалился Майлс. – Не увидишь такого зрелища!
- Вот и хорошо, что уедет, прямо судьба! — ухмыльнулся Майлс, когда Брайсон ушёл. – Он мог нам помешать. Что ж, Дэйв, — приступай. А я займусь Лавинией.
В тот вечер, покинув праздник, Брайсон получил письмо, сообщавшее, что его мать совсем занемогла, и на следующее утро он спешно покинул город, чтобы поддержать её силы в борьбе с болезнью.
- Как подло, — прошептала Сью, дрожа от негодования. – Играть чувствами девушки ради пари!
- Это не подло, мисс Сью, — грустно возразил Харрис. – Для этих прожигателей жизни такое было более чем обыкновенно.
- И… что Эйми? — с волнением в голосе спросила Сью. – Она… полюбила этого Рэворта?
Харрис помолчал, потом открыл рот, чтобы ответить, но тут часы пробили половину одиннадцатого.
- О, как поздно! — сказала Мэри.
- Да, мне пора, — сказал, вставая, Харрис.
- Нет, вы скажите мне, полюбила ли Эйми Рэворта? — не отступала Сью.
- Нет, мисс Сью, не полюбила. Ведь Рэворт был бесчестным негодяем, — ответил Харрис.
Мэри пристально посмотрела на Харриса. Тот опустил глаза.
- До свиданья, мистер Мэтью, — произнесла Мэри.
- До свиданья, мисс Мэри! До свиданья, мисс Сью!

***
Когда Харрис ушёл, Сью спросила сестру:
- Как тебе понравилась история об Эйми Ли?
- Не знаю; а тебе? — спросила Мэри, думая о чём-то.
- Ну, Эйми Ли мне нравится, потому что она не влюбилась в подлеца Рэворта! А этот Майлс с приятелями — просто мерзавцы! – воскликнула возмущённо Сью.
- Ты так думаешь? — неожиданно спросила старшая сестра, оторвавшись от размышлений.
- Да; а ты разве не так? — спросила удивлённо Сью.
- Конечно, так, Сью, — поспешно сказала Мэри. – А теперь давай спать, уже поздно.
Сью уснула быстро. А Мэри долго не могла заснуть. Наконец, услышав ровное дыхание сестры, она встала, осторожно подошла к соседней кровати, где спала Сью, и посмотрела на спящую.
- Роб Брайсон, — тихо сказала себе Мэри. – Роб Брайсон.
«Он солгал тебе, сестричка, — подумала Мэри, разумея под словом «он» Харриса. – Он солгал, потому что не мог сказать правду. Эмилия Лайт полюбила Джорджа Рида… То есть Эйми Ли полюбила Рэворта. Полюбила всем сердцем, а он… Подлец!
Харрис опоздал. То есть не Харрис — Брайсон. Когда он узнал, какой цветок сорвал своими грязными руками Рид… то есть Рэворт, он чуть ума не лишился. Он застрелил Рэворта… потому что любил Эйми… а убийцу Рэворта так и не нашли. Брайсон исчез, а вместо него появился Харрис, Мэтью Харрис. Как же ему, наверное, было трудно молчать все эти годы!
А Эйми умерла, Сью, только ты не узнаешь этого. Она отравилась… ходили слухи, что она носила под сердцем ребёнка. Старый Лайт не вынес смерти дочери. А Майлс, от скуки затеявший это глупое пари, избежал возмездия… Но Бог и ему воздаст, я уверена в этом, сестричка, а ты спи спокойно, да не коснётся тебя грязь и кровь этой истории. Спи спокойно, Сью, моя маленькая сестричка…»

***
Утром следующего дня Харрис сидел в своей комнате в кресле. Картины прошлого проносились в его памяти одна за другой. Он вспоминал, как горько ему было, когда через месяц после его приезда к матери, её жизнь всё же угасла. Похоронив мать, он вернулся в N., и недалёкий, ограниченный Пит Джонсон поведал ему и о пари, и о том, как Рид выиграл. Джонсон был потрясён трагической гибелью Эмилии Лайт и её отца. Брайсон, то есть теперь — Харрис, хорошо помнил, как он помчался к Лайтам, и слуги поведали ему, что и Эмилия, и её отец покончили с собой.
«Как вовремя умерла моя мать, — подумал Харрис. – Она бы не перенесла того, что её сын — убийца. Нет, я не убийца; покарать негодяя, застрелить жалкую тварь, погубившую несколько жизней, — не убийство. Это возмездие».
«Наверное, не стоило рассказывать эту историю девочкам, — подумал он, подразумевая под «девочками» сестёр Уэлси. – Но Сью так мило просила, к тому же я изменил почти все имена. Но Мэри… Она так странно смотрела на меня вчера, когда я солгал Сью. Как будто она… поняла!»
От этой мысли Харрису стало не по себе, и он тут же отбросил её.
«Не может быть. Немыслимо. Мне показалось. Это произошло в другом городе, сюда слухи точно не докатились. Кому сдалось вспоминать события семилетней давности…»
- Простите, сэр, — почтительно сказал слуга. – Вас хочет видеть одна молодая леди.
- Пусть войдёт, Джон, — распорядился Харрис.
Харрис встал с кресла. Он действительно ждал утром знакомую, которая обещала заехать к нему с бумагами по делу её наследства. Харрис пообещал ей разобраться с ними. Однако через минуту Джон ввёл в комнату Харриса мисс Уэлси.
- Мэри?! — вскричал поражённый Харрис. – То есть, прошу прощения, мисс, я сам не свой… Чем обязан столь ранним визитом?
- Оставьте нас, — вежливо, но непреклонно сказала Мэри слуге, и тот вышел. - Я хотела поговорить с вами… Роберт Брайсон! — выпалила Мэри.
- Что? Кто? — забормотал поражённый Харрис. – Вы…
- Я всё знаю, мистер Брайсон, — сказала мягко Мэри и подошла к нему совсем близко. –Я догадалась обо всём. Эйми Ли — это Эмилия Лайт, а Рэворт — Джордж Рид, верно?
Харрис кивнул, не в силах отрицать.
- Но как…
- Вы не знали, что Лавиния Хьюби — моя дальняя родственница… — мягко перебила его Мэри. - Я слышала, как она рассказывала тёте об Эмилии Лайт… и я видела ваши глаза, Роберт. Ваши глаза не лгут.
- Мэри… Мэри, вы…
- Постойте,— прервала его Мэри, слегка краснея. – Ещё не всё. я знаю, ваше сердце хранит любовь к Эйми Ли. Но… Роберт! Я не могу не сказать вам: я люблю вас, Роберт! Это всё… Ах, нет! Не сомневайтесь, я никому не скажу, кто вы на самом деле. Даже Сью не узнает. Теперь всё.
Харрис шагнул вперёд и сжал её в объятьях.
- Нет-нет, — тихо запротестовала она, прижимаясь к его груди (Мэри была намного ниже Харриса ростом). – Ваше сердце хранит любовь к Эйми Ли, к той, которую вы потеряли. Мы не должны.
Харрис всё так же, молча, сжимал её в объятиях.
- Мэри… — заговорил он наконец. – Мэри… Вы ошиблись. Моё сердце хранит не любовь к Эйми Ли, как вы подумали, а только память Эйми Ли. Моё сердце свободно… То есть оно БЫЛО свободно. Оно давно ваше, Мэри!
Мэри доверчиво заглянула в глаза Роберта и поняла, что тот говорит правду.
- Спасибо вам, — сказала она.
- За что же? — пробормотал сбитый с толку Харрис.
- За то, что я счастлива, — прошептала Мэри, закрывая глаза.

***
Полгода спустя, в один пасмурный, дождливый день, из магазина вышла супружеская чета. Мальчик-посыльный нёс за ними покупки до их экипажа. Это были мистер и миссис Харрис.
Подсаживая жену в экипаж, Харрис взглянул в сторону.
- Подожди секунду, милая, — вдруг сказал он быстро и подошёл к сидящему возле магазина оборванному нищему. Он что-то спросил у него и сунул ему бумажку. Мэри с любопытством следила за мужем.
- Ну вот, я и вернулся, — сказал Харрис и приказал кучеру ехать домой.
- Что ты дал нищему? — спросила Мэри.
- Пять долларов, — ответил Харрис.
- Он, наверное, с ума сойдет от счастья, — заметила, улыбнувшись, Мэри.
- Зато я постараюсь не сойти, — улыбнулся и Харрис и поцеловал жену. — Я самый счастливый человек на свете, потому что у меня есть ты.
Серые глаза Мэри светились от счастья.
«Он тоже получил по заслугам», — подумал о нищем Харрис.
А нищий долго смотрел в ту сторону, куда уехал экипаж, увозящий щедрого, хорошо одетого господина, подавшего такую сумму. Этот нищий был Фред Майлс.

Очень жду ваших откликов:)