КОГДА ТАЮТ ЛЬДЫ: СЕРДЦЕ ИННАРА. Часть 1 (эпическое фэнтези, романтическое фэнтези)

И поэтому они предлагают мне отрезать энергетический поток от Мира? Лишиться магии – и лишить её всех остальных колдунов? Не спорю, мы подрежем альдам крылья и лишим главного преимущества – но и сами останемся без штанов. Мать не замечает очевидного: с амулетом стихий на руках я стану непобедим. Объединенная Империя станет непобедимой! И мы, наконец… сможем быть вместе.
   Элеа соскользнула с кресла, перебралась к нему на диван, оплетая руками его талию. Илиан уткнулся носом в белые пряди пахнущих травами волос и судорожно перевёл дыхание. В крови взорвались первые фонтанчики болезненного наслаждения.
- Обо мне не говорили? – негромко спросила полуальдка, нежась в тёплых объятиях.
   Илиан покачал головой. Отец узнал о его любви к дочери унтерхолдского легата давно – такое скрыть не получилось бы. Не одобрил. Илиан по взгляду понял – не одобрил.
- Элеа влюблена в тебя так же, как её мать – в покойного альдского эйохана, - только и проронил иммун. – Слепо и самоотверженно. Она пойдёт на всё, вплоть до крайности, потому что любит неправильно. Как и всякая нелюдь.
- Осуждаешь? – только и спросил раздражённый сын.
- Переживаю…
   Сейчас Элеа только потёрлась носом о его плечо и вздохнула.
- У тебя хороший отец, Илиан. Когда придёт время… я стану ему хорошей дочерью.
   Стонгардский самородок усмехнулся, сжал ладонью хрупкое плечо.
- О моём отце ты спрашиваешь чаще, чем о своём.
- Про легата Витольда я и так всё знаю, - отмахнулась заботливая дочь. – Я прекрасно понимаю мать, хотя она сбежала не только от мужа – ведь и меня бросила, не задумываясь. Легата я люблю всё-таки больше. Он заезжает, пишет… интересуется. Отец по-прежнему чувствует себя виноватым, хотя я его вовсе не виню. Первой сбежала мать.
- А меня за что любишь?
   Полуальдка задумчиво провела ладонью по груди Сильнейшего, впилась пальцами в тонкую ткань домашней рубашки.
- У тебя горячее сердце, - прошептала почти неслышно. – Мягкое, яркое, отзывчивое… не как у меня... такое… человеческое…
Илиан не выдержал, смял полуальдку в объятиях, нашёл желанные губы, накрывая их своими. Никто и никогда не видел в нём отзывчивости и мягкости – ни маги гильдии, ни императорский Совет, ни даже родные братья. В последнее время – даже отец отказывал ему в праве на человечность.
- Многое зависит от того, какая женщина с тобой рядом, - говорил Сибранд Белый Орёл. – А ты выбрал нелюдь.
Тут же добавлял, не позволяя сыну вспыхнуть праведным гневом:
- И я принимаю твой выбор.
   Элеа… видела его другим. Она верила в самые невероятные затеи, оставалась на его стороне, когда даже мастера гильдии поглядывали косо, находилась рядом в моменты безумств – если он позволял – и чувствовала его, как никто другой. Илиан Иннар, долгие годы проводивший ментальные эксперименты со своей названной сестрой Веленой, поражался тому, что полуальдка видит его мысли без всяких колдовских способностей. Видит – и принимает их во всей полноте, от низких до возвышенных. И сейчас…
   Свечи погасли одна за другой – Илиан и не заметил – а бокалы на столе тревожно звякнули, пошатнувшись от невидимой волны, хлестнувшей от тела Сильнейшего, когда стонгардец застонал, вжимаясь в гибкое тело полуальдки.
- Не могу, - невнятно, прикусывая кожу на девичьей шее, выдохнул Илиан, - не могу больше...
   В воздухе громко треснуло, и Элеа первой дёрнулась прочь – с губ Сильнейшего перетёк короткий разряд, пронзил болью.
- Пусти!
   Вместо ответа Илиан прижал полуальдку к себе – с такой силой, что та не выдержала, вскрикнула, упираясь ладонями в напряжённые мужские плечи. Рванулась прочь из смертоносных объятий, но не преуспела: Илиан со стоном потянул на себя ткань её рубашки, не сдерживая хриплого горлового рычания, и последняя синева исчезла из широко распахнутых глаз, уступая место непривычной угольной черноте.
   Элеа выпростала руку из жестокого объятия, вслепую зашарила по столу, наткнувшись пальцами на половину испитый кубок. В следующий миг недопитое вино выплеснулось Сильнейшему в лицо – и стальной хват напряжённых рук ослабился, позволив полуальдке извернуться, скатиться на пол, порвав при этом верхнюю рубашку.
   Илиан вскочил на ноги, шарахнулся прочь, подальше от возлюбленной, вскинул дрожащие руки почти к самому лицу. Светился колдовской силой каждый сосуд, пульсировала в крови тёмная энергия, плескался мертвенный синий свет в жилах, а перед глазами застыла пелена – та самая, которую он видел каждый раз, прибегая к магии седьмого круга. Мир изменяется, теряет живые краски, становится чёрно-белым, меняет контуры и очертания, позволяет раздвигать границы, шагать через пространство...
- Беги, - хрипло велел Сильнейший.
   Элеа подчинилась молча – знала, что её присутствие усугубляет состояние возлюбленного. Вскочив, полуальдка бросилась к двери, почти бесшумно выскользнув в коридор. Скрипнула тяжёлая створка, оставив лишь цветочный аромат в опустевшем кабинете.
   Илиан Иннар ещё долго стоял без движения, опасаясь и собственного тела, и чужих, звериных желаний. Впрочем, звериных – не совсем то слово, как он понял уже давно. Сила, живущая в крови, была живой и разумной.