Отрывок из моего романа "Письмо императрицы"

«Письмо императрицы», глава 15
   
   
   Следующим вечером Наташе и Павлу предстояло ехать на бал в Тюильри. Событие было неординарным, и Наташа сама попросила Павла помочь ей с выбором наряда. Бегло осмотрев ее платья, он сразу указал на то, которое считал наиболее подходящим.
   Выбранный Павлом наряд совершенно не походил на тот, что Наташа надевала в Гранд-опера. В платье, сшитом из воздушной нежно-голубой ткани, не было ничего броского и вызывающего, и на первый взгляд оно показалось Наташе простоватым. Но вскоре она поняла, что ошибалась. Платье было очаровательно и идеально подходило к ее внешности.
   Глубокое округлое декольте платья и короткие рукава украшали оборки из белоснежного тюля с золотистой окантовкой. По низу юбки белыми шелковыми нитями были вышиты веточки рябины с листьями. Вышивка была очень тонкой и заметной только вблизи, а издалека казалось, что подол наряда окутан невесомым облачком.
   Ощущение легкости и небрежного изящества вызывал и головной убор Наташи: небольшая голубая наколка с пышным изогнутым белым пером. А вот ее украшения были в тот вечер невероятно дорогими. По настоянию Павла она надела одно из колье Марии Федоровны – самое скромное.
   Рассмотрев себя в зеркало, Наташа нашла, что выглядит чудесно. Однако это не улучшило ее настроения. Как и вчера вечером, Наташа чувствовала себя усталой и раздраженной, а на душе у нее было тяжело. Даже мысль о том, что она увидит Наполеона, почти не вызывала у нее волнения. По большому счету, ей вообще не хотелось никуда ехать, но выбора у нее не было.
   Наташа попросила горничную принести ей крепкого кофе. После двух чашек она почувствовала себя бодрее, но вместе с тем пришла в возбужденное, нервозное состояние. Не в силах усидеть в кресле, Наташа принялась мерить шагами спальню. Потом остановилась возле трюмо и хмурым, недоуменным взглядом посмотрела на свое отражение.
   Что с ней происходит? Откуда взялась эта проклятая апатия? Наташа точно знала, что до вчерашнего дня она чувствовала себя превосходно. «Или, вернее, до того разговора с Павлом», – поправила себя Наташа, с изумлением ощущая, как ее сердце начинает мучительно ныть.
   Но ведь она нисколько не влюблена в Павла! Или... все-таки влюблена? Если это так, то она безнадежная дура, иначе не назовешь. Пять лет назад она была наивной, романтично настроенной девушкой, и ей ничего не стоило поддаться чарам бывалого соблазнителя. Но ведь теперь она стала другой! За прошедшие годы она полностью избавилась от наивности, научилась житейской мудрости и проницательности. К тому же сейчас она прекрасно знает, что за человек Павел Ковров. И, несмотря на это, позволяет себе грезить о нем и страстно желать его близости. Непостижимо!
   «Ну все, довольно! – сердито оборвала себя Наташа. – Сколько можно думать все об одном? Ты сама внушаешь себе, что влюблена в Павла, а на самом деле ничего такого и близко нет. Просто он все время вертится у тебя перед глазами, вот ты и вообразила бог знает что».
   Припудрившись и подкрасив губы розовато-вишневой помадой, Наташа открыла флакончик с духами. Комната наполнилась нежным ароматом фиалок, от которого Наташа сразу настроилась на мечтательный лад. В конце концов, все не так уж плохо, подумала она, улыбнувшись своему отражению. И ей совершенно не о чем грустить. Она молода, красива, богата, постоянно окружена поклонниками. Рано или поздно один из них станет ее мужем, и она подарит ему прекрасных детей. Но это случится когда-нибудь потом. А сейчас… сейчас она поедет на блистательный бал в Тюильри, и, может быть, сам Бонапарт пригласит ее на танец.
   – А почему бы и нет? – вслух произнесла Наташа. – Ведь должен же он с кем-то танцевать! Тогда почему не…
   Окончание фразы застряло у нее в горле: из глубины зеркала на Наташу смотрел Джонатан Стентон. Он стоял позади нее, на расстоянии нескольких шагов, и, скрестив руки на груди, с улыбкой наблюдал за ее действиями. Машинально Наташа отметила, что черный вечерний костюм с золотым парчовым жилетом сидит на нем безукоризненно, а его волосы уложены несколько иначе, чем тогда, в театре. И вообще, он необычайно обаятельный мужчина, не менее обаятельный, чем Павел Ковров…
   «Но как он попал сюда?» – мелькнуло в голове Наташи, и ее оцепенение тотчас прошло.
   Закрыв флакончик с духами, Наташа поставила его на столик, а затем повернулась к Стентону.
   – Вот так сюрприз! – проговорила она, медленно приближаясь к нему и покачивая головой. – Барон Джонатан Стентон собственной персоной… Если, конечно, это действительно вы, а не игра моего воображения!
   – Как ни странно, это я, – рассмеялся он. И тут же, посерьезнев, прибавил: – Только, прошу вас, не торопитесь поднимать шум. Я не собираюсь похищать вас или делать что-то дурное. Я пришел, чтобы поговорить с вами и, рискну предположить, что это желание взаимно.
   – Как вы проникли сюда? – спросила Наташа. – Ведь это не частный дом, а посольство, которое, насколько я знаю, хорошо охраняется.
   Стентон пренебрежительно хмыкнул.
   – Если бы мои владения охранялись так же «хорошо», я бы выгнал начальника охраны взашей… Но не будем тратить время на ерунду! Как я понимаю, с минуты на минуту сюда постучится ваш компаньон, а встреча с ним не входит в мои планы.