Дочь некроманта. Кэтрин Кей

ПРОЛОГ. Возвращение домой

Как же приятно наконец-то снова почувствовать родной, пусть и затхлый, запах дворца, услышать топот сбивающийся с ног прислуги, что постоянно притворялась невидимой. Судя по звуку — безуспешно. Гордые придворные задирали нос друг перед другом и с уважением поглядывали на новоприбывшего. Принц! Последний выживший наследник трона снова при дворе. Влиятельные семьи уже науськали дочек строить ему глазки, да и многие незамужние (и даже замужние) дамы заманчиво улыбались, надеясь получить шанс хотя бы на маленький кусочек трона. Тем более, что юный принц был почти так же хорош собою, как и его отец в юности: черные волосы, прямая осанка, широкие плечи и ясный взгляд голубых глаз. Сразу видно, что это будущий король.

Однако принцу было не до придворных и их перешептываний. Тиан из рода Смоуков жаждал встречи с собственным отцом, которого он не видел долгие годы. Даже на похоронах матери тот так и не объявился. Возможно, король был слишком убит горем, а, возможно, напротив — слишком радовался новой невесте. Но теперь-то детские обиды и недосказанности уйдут в прошлое. Ведь Тиан — последний наследник трона. Больше у короля не осталось никого.

Письма от матери до сих пор будоражили юное сердце.

«Не верь никому...» — этой мыслью было пронизано каждое ее письмо. Слова менялись, но каждый раз смысл оставался тем же.

В последнем письме мать просила Тиана бежать в другую страну. Она считала, что лучше там стать крестьянином, чем вновь приблизиться к дворцу. Наверное, она что-то знала. Ведь вскоре после этого жены, сыновья и родственники короля начали гибнуть один за другим, как будто при дворе начался мор. Ужасное поветрие затрагивало даже те влиятельные семьи, что находились далеко от столицы. Многие древние дома утратили наследников, а вместе с ними и власть. Единственным, кто только укреплял позиции, оставался отец Тиана, король Кенделака и прилегающих земель, Драгон Смоук Первый.

Тиан давно хотел поговорить с отцом о матери. О том, что стало после ее смерти, и о том, что будет теперь, когда Смоуков осталось только двое. Однако король был постоянно занят. Он даже не встретил своего последнего сына, когда тот прибыл во дворец. Да, юного принца приветствовали придворные и слуги, всё вглядело пышно и официально. Но сам король так и не вышел из покоев. Он так и не увидел, как возмужал его сын. Неужели королю Драгону не интересно, кому достанется трон после его смерти? Тиан долго пытался завязать разговор с отцом через письма и отправлял к королю слуг с посланиями. Но всё было бесполезно. И тогда юноша понял, что надо самостоятельно искать с ним личной встречи. Однако король ел и пил в одиночестве, на советы не звал и даже ходил на них по только ему известным коридорам замка. А еще поговаривали, что у короля Драгона умерла очередная жена... Шестая по счету. Возможно, эта потеря и стала причиной затворничества?

Принц целыми днями упражнялся в фехтовании, читал книги из королевской библиотеки и выжидал удобного момента. Подружившись со слугами, он узнал, что король каждый вечер в личном кабинете выпивает бокал вина, после чего становится неимоверно добр и благодушен. Он прощает ошибки и дарует награды. А значит — это лучшее время для того, чтобы устроить встречу. Тиан долго не решался, всё время думал о том, что скажет отцу... И все же в один вечер он робко постучался в огромную дубовую дверь кабинета короля. Каждый удар давался принцу непросто — руки дрожали от волнения.

— Входите, — благодушно разрешил мягкий и в то же время уверенный голос облечённого властью человека.

Дверь с тихим скрипом отворилась, и взору принца предстал огромный кабинет отца, уставленный дорогой мебелью из лакированного красного дерева. Мастера изрядно потрудились, чтобы всюду изобразить сложный герб семьи Смоуков. Они прорисовывали каждую чешуйку дракона, его свирепый взгляд, длинные изогнутые когти, а также огромную, пусть и еле заметную, птицу на заднем фоне. Она была в несколько раз больше самого дракона, но меркла рядом с его яркостью. Куда только ни встань, Тиана всюду находили злые глаза древних существ, от взгляда которых становилось не по себе. Все-таки в родном поместье фамильный дракон семьи Смоуков смотрел на юношу скорее с воодушевлением, чем со злостью и презрением. Возможно, мастера специально, по просьбе короля, добавили и без того страшному монстру еще большей свирепости.

Сам же король сидел за массивным письменным столом, заваленный бумагами. Среди них, как и ожидалось, будто случайно, оказался прозрачный и богато украшенный бокал с красным вином. Вдоль каменных стен стояли стеллажи с черными пыльными книгами и разноцветными зельями. Между полками, по правую руку от короля, висел огромный жутковатый портрет сурового старика, который был настолько стар, что больше походил на скелет, нежели на человека. Среди своих родственников Тиан не припоминал никого похожего. Да и на этот портрет Тиан не хотел рассматривать. Уж больно реалистично смотрелась на нем кровь. Какой вообще художник рисует кровь на портретах? Особенно на тех, где никого не убивают! Задумываться над этим не хотелось. Тем более, что сам принц не отводил взгляда от одного единственного человека, которого принц уже почти отчаялся когда-либо увидеть.

«Папа... отец...» — сердце Тиана стучало с бешеной скоростью и норовило выпрыгнуть из груди.

В памяти юноши давно стерлись черты отца, вместо воспоминаний внутреннему взору Тиана представала лишь чеканная монета. Внешне король не так уж и сильно отличался от своего золотого изображения. Вживую его голубые глаза выглядели намного добрее, чем на монете, а седая борода стала чуть длиннее. Да и с самим Тианом пожилой мужчина был очень схож. Только черные, как ночь, волосы превратились в абсолютно седые, что придавало облику короля еще большее благородство.

— Я и забыл, что ты здесь... — протянул король, делая глоток вина. Он явно не сразу вспомнил того, кто предстал перед ним.

Тиану было не по себе. Сидя у себя в комнате темными ночами, принц долго репетировал речь перед зеркалом. Но теперь же, когда он оказался перед отцом, все слова вылетели у него из головы. Повисла тишина, во время которой принц не находил себе места. Этикет приказывал стоять молча и ждать, когда король первым нарушит молчание. Как же сложно порой соблюдать эти правила приличия!

— Тебе что-то надо? — произнес король после длительной паузы. Уж его-то тишина нисколько не смущала.

— Я... я... — Тиан и не знал, что ответить.

— Понятно, мямля, — быстро заключил отец, вновь возвращаясь к бумагам. — Внешне ты, конечно, хорош... Сразу видны гены! Но короля из тебя не выйдет. Как и из всех предыдущих.

— Дайте мне доказать, отец! — юноша не верил ушам. Наверно, это было каким-то испытанием, не иначе. — Я проявлю...

— Не надо, — оборвал его мужчина, резко вставая с места. Неспешным шагом мужчина обошел стол, и остановился недалеко от Тиана, чтобы пригубить вино. Король пил небольшими глотками, и потому его бокал как будто бы и не пустел. — Езжай, куда там тебе говорила мать... в другую страну? Крестьянином? Думаю, это хороший вариант, — предположил мужчина, удобно облокачиваясь на собственный стол и изучая вино внимательнее, чем собственного сына.

Король выглядел абсолютно расслаблено. Не то, что Тиан.

«Отец читал ее письма!» — понял юноша.

«Никому не верь...» — стучало в его голове и сбивало с толку.

Разрозненная информация, заранее сделанные выводы и шепотки замка играли с принцем злую шутку. Он не мог понять, смеется над ним король или испытывает.

— Что стоишь? Преклони колено и иди подобру-поздорову, — произнес король Смоук. — Я сегодня добр, и потому даю тебе шанс.

Выражение лица короля не говорило принцу ни о чем. Тиан, подрагивая, встал на одно колено, опустив голову.

— А ты не так и плох... — как будто сам себе прошептал мужчина, задумавшись.

Он внимательно рассматривал сына.

«Нельзя... нельзя его отпускать... — шевелилось в голове короля. — Как и говорили шептуны, этот парень хорош собой и, скорее всего, весьма харизматичен... Такой легко поднимет бунт. А если окажется в чужой стране, то выпросит у враждебно настроенного короля армию на захват власти. Ведь он наследник по крови...»

От этих мыслей король и сам начинал нервно подрагивать и искать ответы в повседневных вещах. Драконы Смоуков смотрели на происходящее свирепо и неблагосклонно. Глаза же на огромном портрете как будто и вовсе призывали к действию. Мужчина поднял взгляд на юношу. Тот настолько осмелел, что посмел рассматривать короля, хотя должен был смиренно ждать своей участи. Мальчишка как будто бросал вызов собственному отцу. Нет, этот парень не из робких, что легко читалось во взгляде. Да, он юн и мямля, но такие люди быстро набираются смелости. Он достоин стать королем. И именно это и раздражало Смоука-старшего больше всего.

Поставив бокал на стол, король выхватил нож и мгновенно приставил его к горлу собственного сына. Правильнее было бы сделать один удар и покончить со всем разом, но уж больно мужчине хотелось посмотреть на реакцию жертвы. Этим не успеешь насладиться за один удар.

— Отец! Что ты делаешь! Прекрати! Прекрати немедленно! — кричал юноша, пятясь назад. Он так и не успел встать с колен. — Мне придётся...

— Что? Что ты мне сделаешь, сопляк? — разъярялся король.

Ох, как ему нравилось это чувство! Чувство, что он может позволить себе всё. Абсолютно всё. Даже то, что нельзя делать даже самым влиятельным людям мира.

Тиан метался глазами по комнате, выискивая хоть что-то, с помощью чего он сможет дать отпор. В последнее мгновение перед ударом отца, юноша успел схватиться за кочергу и, вскочив на ноги, нанести ею ответный удар. Но тот быстро отпрянул и схватил конец кочерги, чем она приблизилась к его телу.

— Так, ты еще и покушаешься на короля, изменник! Умри же! — король был неумолим. Его глаза светились безумием.

Бросив кочергу, Тиан кинулся к двери, но король схватил его за мантию и подтянул к себе. Больше в руке короля не было ножа. Но это и не требовалось, ведь теперь его рука представляла собой настоящую когтистую лапу, которая уже разрывала плоть.

— Остановись, отец! В тебя как будто вселились бесы! — пытался кричать юноша. Крики мольбы перерастали в вопли боли.

— О, нет, мой сын, о нет... — шептал мужчина. — Я и есть бес. А, точнее... сам дьявол! Никогда не бери мелко... Хотя... тебе уже поздно.

Хладный труп сына упал королю под ноги. Вся комната была в крови, а в руке, которая еще недавно была с когтями, билось всё еще живое сердце. Седой мужчина небрежно бросил его на ковёр с мыслью о том, что давно пора было бы обновить интерьер. Однако одну вещь он не уберет навсегда, как бы сильно она ни была заляпана кровью. Огромный портрет черноволосого старика с темными злыми глазами, что пронизывали насквозь. Почти скелет, обтянутый кожей. И этот скелет смотрел на короля с легким высокомерным восхищением. Так восхищаются не очень милой зверушкой, которая, к счастью, оказалась не так уж и бесполезна, как представлялось на первый взгляд.

В дверь снова постучались. Снова небрежное «входите». Король даже руки не вытер, ему нравилось, как цвет крови снаружи бокала сочетается с красным цветом напитка внутри.

— Отряд вернулся ни с чем! — произнес гонец, стараясь делать вид, что не замечает того ужаса, свидетелем которого он стал.

Если король не поднимает паники — значит, всё хорошо. Однако стражнику было сложно держать себя в руках и не смотреть на эту кровищу. Он и вовсе предпочел бы никогда не видеть ничего подобного. Да только работа в замке обязывала терпеть и не такое.

— Чего и требовалось ожидать от великого человека... — тихо сам себе прошептал король Смоук. — Отправьте лучших! — бросил он вошедшему.

— Странно, что они возвращаются живыми... — шептал сам себе король, а затем внимательно взглянул в суровые глаза мужчины на портрете. — На тебя... это не похоже...

— И да! — добавил король уже в спину уходящему стражнику. — Позовите служанку... и посимпатичнее! Чтобы и зад был покрасивее, и на лицо взглянуть было можно. А нашему барду... этому, как его... неважно... передайте, что... «к великой скорби» умер последний наследник рода Смоуков... Пусть придумает историю посопливее, чтоб ее пел каждый менестрель, даже в самой далекой таверне.

— Может, хоть это тебя убедит... — бросил король взгляд на суровый портрет. Однако в этом взгляде не было ни единой надежды.


ГЛАВА 1. Дом некроманта

Удивительно, как трогательно прощался с клеткой придворный маг, который почему-то просил называть себя «ученым». Новым названием он, скорее всего, хотел подчеркнуть, что, в отличие от других ему подобных, уж он-то не шарлатан. Что ж, чем бы король не тешился... лишь бы не повышал налоги. Впрочем, короли, наверно, вообще не знают, как это — не повышать налоги каждый год, а то и месяц. Хорошо хоть у королевских отрядов с жалованием дела обстояли неплохо. Плохо — что приходилось ездить на сомнительные задания, да брать в отряд странных типов. И ладно еще увязавшийся менестрель, который и развлекал, и доставал пением и декламациями в равной степени. Но еще же пришлось взять сыночка местного сказочника, то есть... эм... известного рыцаря магоборца... К счастью, помощник Квинс вовремя успевал его затыкать и не давать рассказывать небылицы про отца. А вот менестрелю закрыть рот было не так просто. Впрочем, большинству солдат даже нравились его порой весьма странные завывания.

«Теплое нежное солнце отражалось в начищенных до блеска кирасах элитного королевского батальона, — декламировал менестрель громко и с выражением. — Эти грозные и могучие воины отважились совершить величайший ратный подвиг! Они и не знали, как много опасностей и препятствий ждало впереди... Огромное поле как будто не было для них препятствием, хоть они шли денно и нощно. Казалось, что дальше идти уже некуда, и за горизонтом не будет уже ничего, только обрыв и вход в саму Бездну Отчаяния...»

— Опять его понесло, — прошептал капитан Джек Джеймсон помощнику.

Голос менестреля комментировал всё происходящее и доносился до самой деревни, от которой, судя по словам барда, они шли «денно и нощно». А если точнее, целых полдня. Или вовсе несколько часов... Да и не батальон у них был, а всего лишь небольшой отряд. Кто ж даст целый батальон на одно небольшое задание, пусть даже опасное. И ведь прав, собака, в том, что они идут на подвиг. Ведь их заданием — ни много ни мало — было захватить живого некроманта! Жи-во-го! Или, по крайней мере, не сильно мёртвого. Или как там называется обычное существование этих тварей? Сам же щупленький менестрель не замечал подмен и постоянно бренькал по струнам, наверно, подбирая мотив для будущей баллады.

— Джек, пора уже привыкнуть, — отвечал капитану помощник Венсель Квинс.

Он был, по меркам солдат, не очень высоким, зато сильным, смелым и выносливым, когда это касалось битв. Но только не общения с вышестоящими, рядом с ними Венсель часто становился сам на себя не похож. Его можно понять. Бравым воином быть куда проще, чем вникать в придворные интриги.

— Это же художественный вымысел! — продолжал Квинс. — Главная задача барда — преувеличивать и описывать события в самых ярких красках!

— ...и даже каждый наш пук. Да, знаю я, знаю! — недовольно прошипел капитан. — Он уже который день идёт за нами. Прицепился же!

— Не так уж он и плох, — возражал помощник, почесывая черную бороду. — С ним хоть солдаты заняты обсуждением песенок, а не тех гнусных историй, что талдычат о некроманте в той деревеньке, Кларенсе, — с усмешкой отметил Квинс. Происходящее его явно забавляло. Особенно то, как злился капитан.

— Может, лучше найдем ему дело поинтереснее? Я уже готов помереть от воспеваний каждой травинки! Каждого ручейка... каждого...

«... Маленький черный жучок любезно перескакивал с травинки на травинку, выбирая местечко получше. Трава на этом поле такая хорошая, яркая, сочная, жалко топтать солдатскими сапогами...»

Капитан посмотрел на траву, но ничего особенного в ней не заметил. Лишь со вздохом нагнулся вперед, чтобы лошадь пошла чуть быстрее. Может, так удастся хоть немного приглушить декламацию барда. Но это мало помогало.

«В такие места даже коз гоняют редко — слишком уж далеко от нормальной жизни и слишком близко к ненормальной...» — продолжал завывать щупленький менестрель с редкой козлиной бородкой. Он ехал рядом с идущими пешком солдатами на неказистом муле, который время от времени недовольно фыркал, попадая в такт.

— Мне даже нравится, — заметил Квинс. — Особенно те моменты, где он воспевает наши ратные подвиги.

— Конечно, воспевает! Иначе как он потом объяснит королю, что пошел с нами, а не в армию, с дарнийцами воевать? — усмехнулся Джеймсон.

Рядом идущий юный солдат громко рассмеялся. Это только капитан с помощником ехали на лошадях, обычные солдаты шли пешком. Хоть они и королевский отряд, их кирасы «начищены до блеска», но при этом весьма стары и невооруженным взглядом можно было легко заметить вмятины. Что уж говорить про лошадей. Эта роскошь доступна далеко не каждому, даже среди королевских солдат. Слишком уж много вложений требовала война да бесчисленные королевские свадьбы.

— Вот мой отец... — хотел было заметить тот же смеющийся солдат, но Квинс быстро его перебил:

— Можно подумать, ты сам в нашем отряде не от войны отлыниваешь, а, новичок?

— Вот не надо, не надо. Мой отец... известный магоборец... — гордо начал было юноша, но его оборвала на полуслове усмешка Квинса:

— Ха-ха-ха! Не смеши, твой отец такой же бард. Хотя нет — более успешный! Ведь ему удается втирать свои россказни самому королю, который верит, что твой отец магоборец. Да и у тебя, смотрю, повадки те же! Начал тут рассказывать... от нашего барда совсем не отличить! Дерен, по секрету скажу: завязывай. Мы не деревенские простачки и даже не изнеженные вельможи, чтобы верить во всякую чушь.

— Но... — попытался было возразить Дерен, однако Квинс явно не был намерен слушать «россказни» и тем более оправдания, а потому взглядом явно дал ему понять, что пора замолчать.

«Солдаты смеялись и веселились, не зная, какое ужасное будущее их ждёт... Расслабляться было нельзя. Элитный отряд в столь отдаленную деревушку просто так не посылают... — менестрель явно вновь пытался нагнетать обстановку. Неудивительно, ведь темный лес, куда и направлялся отряд, всё ближе и ближе. — Они даже забыли, что везут с собой огромную клетку, в которой очень скоро окажется старый свирепый некромант. Если, конечно, тот не согласится пойти добровольно. Однако не стоило на это рассчитывать, ведь два предыдущих отряда растворились в этих лесах и полях... только малая горстка самых смелых вояк с огромным трудом, на коленях еле-еле приползла к королю, чтобы доложить о произошедшем...»

Капитан тяжело вздохнул.

— Так, вернулись или растворились? — с беспокойством спросил Дерен.

— Вернулись, но напуганные. И без результатов, — ответил капитан. — Просто в замок мало кого пустили. К тому же... перед королем все ползают на коленях. Особенно, если задание провалено... А не вернулись они уже из Дарнии, куда их король и отправил на войну после неудачи.

Однако объяснения капитана не вписывались в творческий замысел менестреля.

— Т-с-с! — зашипел на них бард, который начал расходиться не на шутку.

«С тех пор по королевству ходили ужасные слухи. Говорили, что когда-то давно некромант похитил из деревни девушку, что родила ему мертвых детей. И теперь они играют возле его жуткого дома. Их смех не похож на детский, они грозно завывают днём, заманивая путников, а по ночам сбегают из дома, чтоб воровать кур и коз...»

— Только вот зачем они некроманту, который, по слухам, сам давно мёртв? — спросил Дерен испугано. Этот юноша достаточно нелепо смотрелся в королевской форме, доспехи были ему слишком велики, и из них торчала только маленькая голова парнишки.

Джеймсон вздохнул:

— Жители Кларенса так и не дали ответа на этот вопрос. Может, у тебя есть ответ? — бросил капитан с усмешкой менестрелю.

Вместо ответа При снова декламировал:

«Кто-то говорил, что пойманными козами и курами некромант кормит чудовищ и похищенных из деревень женщин. А кто-то и вовсе уверял, что он создает озлобленных химер, причудливым образом соединяя кости.»

— Про чудовищ жители деревни тоже говорили, — парировал капитан. — Только почему-то никто их не видел. Всегда сосед друга соседа, а если и найти этого соседа друга соседа, то выходило, что и он лично чудовищ тоже не видал.

Менестрелю не нравилось вмешательство посторонних в балладу.

«Да, большинство слухов о свирепости некроманта не подтверждалось. Конечно, у страха глаза велики. Но иногда бывает, что смешные на первый взгляд россказни необразованных селян на проверку оказываются опасной реальностью... А порой и вовсе преуменьшением... Однако солдаты не верили, и потому слишком расслабились, — продолжал он гнуть свою линию: — Подумаешь, один некромант, даже без чудовищ... Глупые. Однако капитан смелый и статный капитан Джеймсон был уверен, что всё не так-то и просто. Он послал вперед разведчиков, чтоб те заранее...»

— Эй, эй! Меня в это не впутывай, хорошо? Разведчиков я послал, чтобы не попасть впросак. А не для того, что ты там навыдумывал!

Квинс лишь молча следил за перепалкой и улыбался. В паре их выступление звучало еще забавнее. По крайней мере, настраивало солдат на нужный лад.

«Смешки солдат затихли еще на подходе к темному лесу, где и обитал некромант, — оповестил При. — Еще издалека стало ясно, что это не обычный лес. Чем ближе солдаты подходили к нему, тем сильнее лес пугал. Темные деревья, отдававшие синевой, упирались в самое небо, закрывая кронами солнце. И если сначала редкие лучи еще пробивались сквозь листья, то чем дальше отряд заходил в лес, тем мрачнее он становился.»

Капитан вздохнул. Бард, конечно, преувеличивал, но в этот раз не так уж и сильно. Обстановка действительно оставляла желать лучшего. Однако громкие декламации менестреля, превращающиеся в громкое эхо, теперь были не к месту.

— Эй, бард! — нервно бросил капитан. — Заканчивай. Или не пойдешь с нами в лес. Почему? — О, этот взгляд, как у котёнка! Именно из-за него менестрель так и ехал с ними от самого Ворцлака. — Сейчас мы войдём в лес, твои крики разнесутся до самого дома некроманта, и он лично придёт по твою душу, — кажется, нужный эффект был достигнут. Менестрель задрожал, как будто и сам верил в свои сказки.

— Я тогда шепотом, можно? — и снова этот взгляд больших почти плачущих глаз. И, верно, как котёнок! Хоть и с козлиной бородкой...

— Только самым тихим-тихим, понял? А то знаем мы эти ваши бардовские шепоты. Мертвого поднимут!

— А нам еще выстроиться перед сражением с ними надо будет! — Квинс рассмеялся, довольный своей шуткой. Уж он-то был в полной уверенности, что всё пройдет гладко.

Однако При уже ничего не слышал, его захватило в плен вдохновение.

«Тёмный лес окутывал тенью всех посмевших его потревожить... Даже птицы здесь необычные. Многие из них... — менестрель засмотрелся на одну маленькую птичку, что не сводила с них глаз, — ...черная... с пронзительными бирюзовыми глазами...»

Бард остановился, чтобы записать в свиток мысли о черной канарейке. Возможно, он и сам начал бояться, потому что его руки нервно подрагивали, а перо всё время оставляло кляксы. Самое время было бы достать лютню и спеть что-то геройское. Однако капитан запретил... Настоящие вояки такие расчетливые, совсем не такие, как в балладах! То ли дело сказочные спонтанные битвы! Чтоб крики, возня, а планы и задумки летят к чертям... Вот о таком есть, что писать! Хотя менестрель на то и менестрель, чтоб даже самую скучную битву сделать эпической. А пока... пока надо было срочно что-то декламировать, пусть даже шепотом. Иначе становилось слишком страшно.

«Всё вокруг было наполнено кромешной тьмой, — испуганно шептал При недовольно фыркающему мулу. Менестрель искал объект, чтобы зацепиться за него взглядом. — Только маленькая черная птичка, похожая на канарейку проявила неподдельный интерес к отряду... Она так и вилась возле солдат, внимательно изучая каждого, особенно командира. Ой! Кажется, она заметила, что я говорю о ней!»

Мул снова недовольно фыркнул. Ему не нравился этот лес. И птичка тоже не нравилась. Однако саму птичку чужой страх ни капельки не смущал. Напротив, она села на макушку мула и стала внимательно заглядывать в глаза менестреля. Тот не мог отвести глаз. Таких птиц он прежде никогда не видел, даже во сне. Ярко бирюзовые глаза черной канарейки будто заглядывали в самую душу, от чего становилось не по себе.

— Уйди, уйди, противная птица! — менестрель пытался было закричать, но вовремя вспомнил, что капитан запретил кричать.

— Тс-с-с! — прошипел замыкающий отряда и злобно посмотрел на барда.

— Это всё птица, птица! Она... — бард посмотрел вслед улетающей канарейке. Та выглядела слишком маленькой и изящной, чтобы кого-то всерьез напугать. Если признаться, солдаты будут над ним смеяться до самого Ворцлака... Так что оставалось только взять волю в кулак и, не трясясь от страха, нести свет искусства в этот жуткий и опасный Темный лес.

«Но особый интерес черная канарейка с яркими бирюзовыми глазами проявила к клетке некроманта. Сначала птица просто летала вокруг, а потом и вовсе вцепилась когтями в тонкую сетку и принялась долбить клювом железный замок. Кажется, ей была противна сама мысль о том, что кого-то могут посадить в клетку. То, с каким упоением эта черная канарейка долбила металл, вызывало не только уважение, но и раздражение. Солдаты пытались отогнать птицу, но та всё время возвращалась и вновь долбила в одно и то же место, с еще более отвратительным скрежетом. Вместе с жуткими завываниями порывистого ветра этот и без того отвратительный звук превращался в ужасающую музыку, которая хоть и резала ухо, но всё же прекрасно подходила к местному пейзажу. А точнее, к виду на кладбищенские ограды...»

— Его дом прямо на кладбище! — испуганно шептались солдаты. — Это ж кем надо быть!

— Понятно кем — некромантом! — ответил Квинс. — Это всё исключительно для того, чтобы вас напугать. Скорее всего, старый некромант обычный лекарь. Так что кладбище, эти гадкие горгульи, склепы — просто антураж. Ничего не бойтесь! Вы ж не пастухи из Кларенса, верно?

— Да-да, — соглашались солдаты неуверенно, что тут же отметил и менестрель.

«Солдаты зароптали, — зашептал он пугающим голосом. — Элитный отряд вдруг начал верить деревенским россказням. Даже командир Джеймсон пока ничего не говорил... — немой взгляд капитана вновь направил повествование в другое русло: — Он и сам осматривал эту жуткую местность, пытаясь оценить обстановку. Всё-таки байки о том, что под домом некроманта лежат тысячи костей, оказались правдой. Только вот сам некромант эти кости не собирал — хотя, может, и не без этого, — он просто поселился на кладбище...»

— Что ж, умно для некроманта, — согласился рядом стоящий Дерен.

«Неудивительно, что никому до сих пор так и не удавалось с ним сладить, — продолжал таинственно шептать менестрель. — Кладбищенская ограда давно поломана. То тут, то там торчали полуразбитые надгробия и железные пики. От склепов оставались только хитро скалящиеся горгульи, которые с высоты своего роста надменно смотрели на пришедших... Но вершиной, громадой всего этого „великолепия“ был, нет, ни замок, ни дворец... а самый обычный на первый взгляд, но абсолютно ужасающий маленький деревянный домик...»

— Да ладно тебе, — не удержался Квинс. Он, как и менестрель, говорил шепотом. — Дом как дом. Два раза не взглянешь. Стоял бы в городе — прошли б мимо и не заметили! Да, покосившийся, но обычный.

— Видели мы такой в городе! Проклятый старый дом. Говорят, там призраки живут. Раньше пастырь жил, да волки его сгрызли. Да уж, надо было ему с собой в лес арбалет взять... Соседи в дом даже заходить не стали. Просто заколотили на всякий случай, — тихо бросил Дерен. Квинс снова проводил юношу тяжелым недовольным взглядом.

— Вот-вот! — согласился менестрель. — Дом, может, и обычный...

«Но здесь, посреди мрачного антуража... — бард вновь сменил обычный тон на декламацию, — его простота и обыденность выглядит пугающе ужасно! Будто для живущих здесь этот темный лес, кладбища, пугающие птицы... обычная жизнь!»

— Да уж. То еще местечко, — согласился капитан. В кои-то веке он согласился с менестрелем.

«Даже теплый свет факелов не улучшал ситуацию. Напротив, от дополнительного света расползались зловещие тени. Неудивительно, что даже привычные ко всему солдаты элитного отряда невольно начинали подрагивать и перешептываться. Их бормотание заглушало странные звуки, доносящиеся то ли с кладбища, то ли из самого дома.»

— Дети! У некроманта и правда дети! — испуганно шептались солдаты за спиной.

— С чего вы взяли? — опередили Квинс капитана.

— Слышите? Этот звук!

— Да это та дурная птица! Никак от клетки не отстанет. Вон пошла! — припугнул ее Квинс, но та была равнодушна к запугиваниям. Наверно, для нее плечистый мужчина не выглядел таким уж страшным.

— Нет-нет, прислушайтесь...

Весь отряд затих. Даже бард навострил уши. Только птица так и продолжала стучать клювом по металлическому замку. Из глубины леса доносились странные стоны, похожие то ли на громкий пугающий смех, то ли вовсе на звук ветра. Пока все пытались понять, что происходит, помощник капитана Квинс уверенно пошел вперед.

«...остальные могли только поражаться тому, сколько смелости в этом небольшом мужчине, который не выделялся ни ростом, ни размахом плеч, ни силой...»

— Эй! Я, между прочим, помощник капитана! — буркнул Квинс. Ему не нравилось, что При описывал его совсем иначе, нежели Квинс привык себя воспринимать.

— Да, именно поэтому в моем рассказе ты меньше и слабее! Как, по-твоему, капитан иначе будет выделяться? — настаивал менестрель, задумчиво покусывая кончик пера, который только что обмакнул в висящую на поясе чернильницу, и тут же начал отплевываться.

— Ты ж сам говорил про художественный вымысел, Квинс, — капитана их спор даже забавлял.

— Сейчас посмотрим, где вымысел, — произнес помощник, направляясь к остаткам каменной кладки, на которой насмешливо восседало одно из каменных изваяний.

— Дети, говорите, да? Невидимые, говорите? Смеются? Вы ошибаетесь. Это просто статуи! Горгульи! Звук идёт от них! — уверенно заявил помощник капитана — И никакой это вовсе не смех! Это ветер, прислушайтесь! — он даже рассмеялся от того, насколько легко решалась эта загадка.

Чтобы доказать свою правоту, помощник ловко встал на цыпочки, чтобы закрыть горгулье рот рукой. С его невысоким ростом такие потуги выглядели даже комично. Однако стоило Квинсу в прыжке дотянуться до рта каменного монстра, как звук моментально исчез. Правда, лишь на секунду, чтобы потом вновь возвратиться. Квинс никак не унимался, он так и продолжал прыгать, заставляя горгулью смешно улюлюкать.

— Все всё поняли? — пытаясь отдышаться от прыжков, спросил Квинс. Стоило ему прекратить докучать горгулье, как каменные монстры вновь как будто засмеялись. Похоже, их не смущало то, что обман раскрыт.

— Молодец, Квинс! Ни одно из полученных сообщений не подтверждало наличие у некроманта детей, живых или мёртвых, — сообщил капитан. — Да это и неважно. Никто, даже мертвые дети, не должны помешать. Наша задача — поймать некроманта. В идеале — уговорить, — однако клетка, которую долбила черная канарейка, намекала на то, что никто не верил в успех переговоров. — Но надо иметь в виду, что старый колдун много лет прожил в этом лесу, вдали от нормального мира, где есть солнце, веселые, живые дети... выпивка и женщины, в конце концов! Я вообще не уверен, что некроманты в принципе разумны, так что... скорее всего, мы должны будем заставить его... э-э... пойти... на контакт... И, в случае чего, дать достойный ответ. Всё-таки мы не горстка новобранцев. Мы лучшие из лучших, верно, парни? ВЕРНО?

— Да, капитан! — отряд преисполнился боевого духа.

— Но... но капитан... Горгулья переставала смеяться невпопад... Раньше, чем Квинс подставил руку! — пытался отметить Дерен, однако его оборвал бард:

— Эй, не отбирай у меня хлеб! Выдумки — это моя стезя! — оборвал новобранца в этот раз уже сам менестрель.

Дерен недовольно посмотрел на барда, а затем перевел взгляд на капитана.

— А если там чудовища? — робко спросил юноша. Что ж, как новобранцу, ему еще можно было пугаться.

— Солдат Дерен!

— Да, капитан?

— Я понимаю, что ты новичок, однако раз ты поступил на службу в мой отряд, то должны уже знать, что первая битва происходит в головах, с нашим собственным страхом. Мы уже сражались с разбойниками всех мастей и даже отбивались от дарнийской пехоты! — капитан перешел на воодушевляющий рык. — И никакой старый черт нам не страшен! Мы сильны духом и сталью. Даже если некромант окажется настоящим, мы дадим ему отпор. Всех, кто состоит из костей или из чего там может состоять войско некроманта, в идеале надо поджечь. Обычные приемы тут не подойдут. У кого есть освященные или какие-то магические амулеты, которыми вы никогда не пользовались, самое время их опробовать. Так что... соберитесь. Мы отсюда так просто не уйдем. Надеюсь, все выиграли первую битву? Потому что сейчас пора готовиться ко второй.

Даже черная канарейка на мгновение перестала упоённо клевать клетку и повернула голову в сторону капитана. После его речи воцарилась тишина, но теперь она не казалась такой зловещей, как раньше. Даже плачущий ветер стих. Нависающие над кладбищенскими воротами горгульи перестали смеяться. Всё как будто замерло, готовясь к битве.

К тому же как раз вернулись разведчики, которые должны были дать ответы на все вопросы.

— Капитан, мы не обнаружили ничего необычного, — отчитывались они. — Ну... кроме всего, что вы и так видите... Однако в самом доме... там кто-то плачет. И это определенно не некромант. Плач девичий.

— Очередная жертва? Он ее похитил? — спрашивал капитан.

От таких разговор менестрель начал радостно трепетать. Еще бы! Дева в беде, опасный некромант... о... сколько всего можно сочинить на эту тему!

— Мы можем только предполагать... — сообщил разведчик. — Мы не стали подходить слишком близко, чтобы не спугнуть. Так что точно ничего неизвестно.

Капитан кивнул.

— Сведения приняты. — Джеймсон повернулся к солдатам: — Мы должны действовать крайне осторожно. Вы обходите дом справа, а вы — слева. Квинс, Дерен идем со мной, к главному входу. Мы не должны показать, что нас тут целая армия на него одного.

— А я? Я... — менестрель тоже хотел во всём участвовать.

— Оставайся здесь и декламируй себе под нос, как ты любишь. А лучше вообще молчи. Просто не лезь, понял? — бросил ему капитан. И без менестреля ситуация легко могла выйти из-под контроля.

— Капитан, мы будем спасать девушку? — спросил Квинс осторожно, когда они остались втроем. В ответ Джеймсон тяжело вздохнул:

— Боюсь, это не наша цель... Мы должны доставить к королю живого некроманта. И, по возможности, заставить его пойти на сотрудничество. Вряд ли нашему злодею понравится, если мы лишим его добычи.

Дерен нервно сплюнул на землю. Его лицо и жесты говорили лучше слов.

— Однако если тот не пойдет на контакт... То его вкусы нас уже не будут волновать, — по виду капитана можно было предположить, что он сам считает этот вариант наиболее вероятным. И наиболее приемлемым.

Решительными шагом капитан и Дерен направились к двери покосившегося дома. Оставшийся не удел менестрель грустно смотрел им вслед.

— Ничего, мы тебе потом расскажем всё. Ну или сам придумаешь. Так даже будет лучше. А если сильно не повезет, глядишь, даже увидишь некроманта во всей красе, — уходя бросил Квинс менестрелю.

При поймал себя на мысли, что лучше уж быть менестрелем, чем солдатом. Конечно, платят меньше, уважения меньше. Зато спокойнее. А пока у солдат битва, можно понаблюдать со стороны. А то и вовсе поспать...

Доносящийся из дома звук действительно походил на тихий плач. И завывания ветра тут были ни при чем. Капитан дал знак Дерену обойти дом и заглянуть в окошко подвала. Оставалось только надеяться, что новичок не увидит там что-то такое, от чего перестанет быть солдатом.

— Готов? — тихо спросил капитан Квинса. План они задумывали давно и много раз дополняли деталями по мере приближения к цели. Однако на месте всё всегда выглядит не так, как в предположениях. К сожалению, а иногда и к счастью.

— О боже... капитан... — прошептал Дерен. Новобранец выглядел ошеломленным. Вместо ответа на немой вопрос парень поманил к себе капитана пальцем. Он и сам догадывался, что в такое развитие событий будет трудно поверить.

— Что там такое, Дерен? — мысленно проклиная новобранца, капитан подошел к окну. Он не верил, что там сможет увидеть что-то ошеломительное. Однако даже опытные войны иногда ошибаются.

— Черт побери... — прошептал Джеймсон.

Его взгляду предстала удивительная картина. В подвале обреченно плакала девушка. Но, нет, ее не мучил некромант. Ведь тот лежал абсолютно мертвый на полу подвала, посреди огромного круга, испещренного тайными знаками и заклинаниями, и лишь сверлил капитана пустыми открытыми глазами. Не надо было быть магистром магии, чтобы понять, что некромант мёртв. В его открытых глазах не было никакой жизни. Рядом же с телом, за рабочим столом, сидела удивительной красоты девушка с угольно-черными волосами, слегка тронутыми бирюзой, и безутешно рыдала над черными книгами. Однако девушка была не одна: на пугающего вида черных книгах, сидела та самая черная канарейка. Увидев знакомых солдат, она громко запищала и стала нетерпеливо перепрыгивать с одной книги, украшенной черепами, на другую.

— Помню, я как-то тоже был свидетелем! — рассмеялся кто-то вдалеке. — Ох уж, эти приятные хлопоты! Слушание по делу, опознание, суд, вынесение приговора... Ха-ха-ха! Приговора! Хотя, по правде, опознавали меня и дальнейшего я уже не видел... Но это детали...

— Кто это сказал? — не понимал Джеймсон. Незнакомый голос доносился откуда-то из подвала, но, кроме девушки, там никого не было.

Канарейка испуганно взлетела, но ненадолго, ведь голова погибшего некроманта как нельзя кстати подходит для того, чтобы на ней сидели маленькие черные птички. Девушка, что плакала над книгами, подняла голову и увидела солдат, заглядывающих в окно.

— Всё хорошо? — тихо спросил Квинс. Джеймсон лишь изумленно кивнул. Он и забыл, что это был знак к действию. Однако Квинс всё прекрасно помнил.

Глаза девушки и Джеймсона встретились. Капитан еще никогда не видел таких удивительно глубоких глаз цвета светлой бирюзы. Было в них что-то неземное, от чего голова шла кругом. Но самое удивительное, что в них не было ни слезинки. Как будто она просто читала книги — и ничего больше.

— Именем короля, — грозно и помпезно произнес помощник, открывая свиток с королевским гербом дракона, — объявляю, что проживающий здесь некромант добровольно или... при... только в этот момент по шипению Дерена Квинс понял, что что-то не так.

— Солдаты? — испуганно прошептала девушка. Она резко встала из-за стола и бросилась вглубь дома.

— Опять пришли по наши души! Как будто у нас есть что-то, кроме них! Ха-ха-ха! — произнес снова всё тот же насмешливый голос. Однако вокруг по-прежнему никого не было. Некромант, лежащий на пол, был абсолютно мёртв. Это точно говорил не он.

Капитан не знал, как реагировать. Искать голос? Но тот больше походил на мираж и вряд ли принадлежал некроманту. Бежать за девушкой, утешать? Но если она от ужаса забилась в самый дальний угол дома? Всё-таки её застали за чтением книг самого некроманта! Мало ли что она могла подумать? Например, что её саму примут за некромантку или ведьму...

Однако долго думать не пришлось. Дверь дома некроманта резко открылась. Появившаяся на пороге девушка, на первый взгляд, была обыкновенной: простое платье, босые ноги, грустное выражение лица. В каждой деревне таких пруд пруди. Обычно они поражали своей простотой и добродушием. Эта же девушка выглядела так, будто из нее вот-вот выпрыгнут демоны.

— Вы пришли за головой некроманта? — грозно произнесла она. — Вы добились своего! Теперь... теперь... он мёртв... — девушка пыталась заставить себя произнести это грозно, но почему-то ее слова прозвучали, скорее жалостливо. Она будто не могла сдержать слёз.

Маленькая черная птичка села на ее плечо и прижалась.

— Леди, с вами всё хорошо? — бросился к девушке Квинс, но та тут же отступила внутрь дома. Ей явно было не по себе от происходящего. — Не бойтесь, мы всегда готовы помочь столь юной особе, оказавшейся в беде... Возьмите плащ!

Капитан мысленно выругал себя за то, что сам не сделал того же.

— В беде? — удивленно повторила девушка, принимая плащ. Она как будто не знала, что с ним делать и просто сжала его в руке. Ее бирюзовые глаза по-прежнему были сухими, хотя голос был такой, будто она вот-вот заплачет.

— Вы теперь спасены, можете идти, куда угодно! Некромант вас больше не держит! — вступился Дерен.

Теперь он не знал, что делать, а потому отошел к остальным. Слух о смерти некроманта быстро разошелся между солдатами, которые сразу же расслабились и спокойно изучали территорию вокруг дома. Никто не рассчитывал, что их поход закончится так неожиданно и скоро.

— Мы довезём вас до ближайшей деревни! — предложил капитан.

— До ближайшей деревни? — удивленно спросила девушка.

— Миледи... Не бойтесь. Теперь ваше спасение наша работа, — Джеймсон вежливо попытался поцеловать девушке руку, однако та в ужасе отшатнулась. Ее птичка и вовсе начала недовольно пищать, зло посматривая на мужчину.

— Что вы хотели сделать? — испуганно прошептала она, переводя взгляд с капитана на солдат.

— Я хотел поцеловать вашу руку.

— Мою руку? Поцеловать?

— Да, что здесь такого? — смутился капитан.

Девушка бросила взгляд на солдат, как будто ожидая подвоха. Но никто из присутствующих не смеялся. Наоборот, все мужчины лишь удивленно смотрели на нее.

— Никто никогда... — прошептала девушка и вдруг лучезарно улыбнулась. — Спасибо вам...

— Кстати, плащ, что у вас в руках, я дал для того, чтоб вы укрылись... — заметил Квинс, что недовольно поглядывал на капитана. — ...считается, что тепло помогает от переживаний.

— Тепло? От переживаний... — девушка как будто вспомнила о чем-то давно забытом и даже будто спрашивала мнения птица. Та утвердительно чирикнула. — Ясно... Не такие уж вы и жуткие, как про вас говорил отец, — вдруг выпалила она, кутаясь в синий плащ.

Маленькая чёрная канарейка мгновенно взлетела и села на ближайшее дерево, откуда внимательно следила за всеми.

— Это потому, что мы королевский отряд! — гордо поднял голову Квинс. — Я помощник капитана Венсель Квинс, к вашим услугам!

— Я Джек Джеймсон, собственно, капитан, — пожал плечами мужчина.

— Распушили перья... — тихо прошептал Дерен, посматривая вокруг.

Теперь, когда всюду гуляли солдаты, местность и не казалась такой жуткой. В ней можно было найти даже свою особую, хоть и весьма специфичную, красоту.

— Химис. Можно просто Хими... — произнесла девушка еле слышно.

— Да уж, обстоятельства выдались не самыми лучшими для знакомства.

— Верно... — прошептала девушка, явно задумавшись о чем-то своем. Ее неземные бирюзовые глаза снова стали грустными.

— Что ж, раз вы проделали такой долгий путь... то предлагаю вам... всем... переночевать в доме. Верхний этаж свободен. Можете занять его на ночь, если, конечно, вас не смущает, что это жилище некроманта.

— Ни капельки! — мгновенно ответил Джеймсон. Он был даже рад, что не надо обратно идти в ближайшую деревушку или даже разбивать лагерь в Темном лесу. Однако большинство солдат явно не разделяли энтузиазма капитана. Даже Квинс, которому была приятна оказанная честь, явно сомневался.

— Капитан, можно вас на минутку?

— Да, Квинс. Прошу прощения, юная леди... — с лёгким поклоном он отошел в сторону. — Ты чего, Квинс?

— Капитан! Вы в своём уме? Это же дом ужасной мерзости. Там жил некромант! Мало ли чего там осталось, призраки, ловушки...

— Ты ж не веришь в это всё?

— И что? Это не означает, что в доме не осталось какой-нибудь гадости. Или эта девушка не убьёт нас ночью. Все-таки странно складывается, не находишь? Дом в Темном лесу, мёртвый некромант, странная девчонка с черной птицей, а теперь еще и приглашение... Она ведет себя так, будто мы к ней в гости пришли! И что эта за формулировка такая? «Верхний этаж»? Как будто тут много этажей... Всего-то один, — последние фразы мужчина уже бурчал себе под нос.

— Ты думаешь, она может быть ведьмой или в сговоре с некромантом? — переспросил Джеймсон.

— Я думаю, что если это она убила подобную мерзость, то может оказаться куда опаснее, чем сам некромант, — слова помощника звучали вполне логично. Что ж, надо было взять себя в руки.

— Квинс, нам в любом случае надо обыскать дом. Тут могут быть артефакты, которые помогут королю, — ответил капитан, приняв доводы Квинса.

— Леди? Дадите обыскать дом? — вежливо спросил капитан.

— Да, конечно, проходите. Вы, наверное, устали с дороги... Располагайтесь... — девушка сделала несколько шагов назад, пропуская солдат внутрь. Она явно не знала, как себя вести. — Я поставлю вам чай...

— Не надо чаю, — резко оборвал е Квинс. — Мы постараемся здесь не задерживаться...

Хими пожала плечами. Солдаты один за другим входили в дом, следом за ними прошел и сам капитан Джеймсон с Квинсом. Маленькая черная канарейка еле успела влететь за закрывающуюся дверь и теперь, сидя на столе, всё никак не могла отдышаться. Все-таки странные люди солдаты. Они странно говорят, странно одеваются, странно себя ведут, всё время суетятся, бегают вокруг. Только капитан с его помощником были спокойны. И то к ним постоянно подбегали другие солдаты и что-то спрашивали. Вот и сейчас Хими слышала обрывки их разговора:

— Но, капитан... — испуганно произнёс разведчик. — Что мы скажем королю? Не можем же мы привезти ему тело мёртвого некроманта...

— Мы можем привезти книги, — отметил Джеймсон.

— Но смогут ли они помочь? Все колдуны при дворе даже самого простого чуда сотворить не могут. Сплошные шарлатаны... — вздохнул Квинс.

— Осторожней, друг, — отметил капитан. — Будешь говорить о таком вслух, никогда не добьешься повышения.

Звуки разговоров перемешивались с топотом и недовольными писками канарейки. Хими ничего не замечала, лиь внимательно разглядывала плащ, в который была укутана, пытаясь понять, помогает он или нет.

— Интересно! — вдруг раздался чей-то скрипучий голос. — Если грабят дом некроманта — это ограбление? Или осквернение?

Этот голос быстро привел девушку в чувство. Она резко пришла в себя и только теперь заметила, что происходит в доме, по которому ходили солдаты, особо не церемонясь. Они выносили из дома книги, картины, личные вещи, рылись в сундуках и сбрасывали книги с полок.

— Подождите, что вы делаете? — закричала девушка, в ужасе смотря на происходящее. — Книги? Картины? Сундуки! Что вы творите?

— Мы вынесем всё ценное из дома и сожжем до тла эту обитель мерзости, чтобы больше...

— Стойте! Стойте! Так нельзя! — девушка не могла поверить своим глазам.

— Почему? — не понимал Квинс.

— Но это же... Это же мой дом! Это мои книги! — закричала она недовольно, делая упор на словах «мой» и «мои». Севшая ей на плечо канарейка вторила ее словам своим писком.

Квинс и Джеймсон удивленно переглянулись. Наверно, девушка что-то напутала. Или до сих пор в шоке от произошедшего. Однако она никак не унималась. Хими кричала о том, что пустила солдат на порог, а те собрались лишить её всего, что у нее осталось!

— Ладно, книги... я готова отдать вам их ради благого дела! — кричала она, топая ногами. — Но мой дом! Я здесь прожила всю жизнь!

— Подождите... Ваш дом?.. Это ваш дом? — на всякий случай переспросил Джеймсон. Квинс правильно отметил, что девушка ведет себя как хозяйка.

— Да, мой. И чего здесь удивительного? — возмущению Хими не было предела. Даже черная канарейка отлетела от нее подальше.

— Прошу прощения, вы, наверно, решили, что раз вы тут одна... но этот дом и вся земля под ним теперь принадлежит королю. И вряд ли он захочет иметь этот ужас в своих владениях.

— Королю? Королю? — не выдержала девушка. — Вообще-то я законная наследница этих земель! Это дом моего отца, а, значит, теперь и мой. И никакой король не в силах отменить этот закон!

— Отца?..

— Она! Она... Она дочь некроманта! — воскликнул один солдат, и в то же мгновение эта фраза тревожным шепотом добралась до каждого солдата.

Каждый из них с ужасом сделал шаг назад. Кто-то схватился за клинок, Дерен — за амулет на шее. А у одного из солдат из рук выпала табуретка, что с грохотом ударилась об пол. Даже заснувший в повозке При резко приподнялся, мгновенно почуяв неладное. Но, не увидев вокруг никаких сражений, тут же бухнулся обратно в сон, обняв руками железную клетку. Один только капитан остался на месте. Он не видел никакой опасности в столь хрупкой и юной девушке. Но не стоило ждать, когда девушка топнет, и весь «элитный батальон» — или как там его назвал При — разбежится следом за двумя предыдущими. Пока все отходили подальше от совершенно не опасной на вид девушки, Джеймсон, напротив, подошел к ней поближе. Он хотел было поцеловать ее руку в знак уважения, но, вспомнив, как она отреагировала на предыдущую попытку, просто вежливо поклонился.

— Простите, миледи. Мы были так глупы, что решили, будто вы... — теперь Джеймсон и сам понимал, как глупо, должно быть, это звучит, — ...пленница...

— Я? Пленница? С чего бы это? Разве тогда я бы стала приглашать вас переночевать? Предлагать вам чай, ночлег? Ох! Всё-таки отец был прав!

Черная канарейка тихо попискивала в углу.

— Подождите, подождите! Вы просто не похожи на... э-э... дочь такого человека... — попытался вклиниться в разговор Квинс.

— «Такого» это какого? — голос Хими стал жестче. Ей не нравились подобные намёки. Маленькая птичка тоже недовольно присвистнула.

Квинс стало неловко, он никак не мог придумать, что бы такого ответить, чтоб не обидеть девушку еще больше.

— ...такого необычного человека, — закончил за него Джеймсон.

— Ясно. Всё с вами ясно, — бросила девушка недовольно. — А я-то уж поверила, что вы элитный отряд, что уж вы-то не верите в глупые байки про похищения девиц, злющих монстров, какую-то всепроникающую мерзость и зловредность нашей семьи. Что вы... что вы другие... — вздохнула она. — А вы... вы еще хуже, чем говорил отец. Вот он умер. И что вы делаете? Растаскиваете из дома вещи! Не получилось его силу взять, так хоть что-нибудь бы урвать...

— Нет, нет! — попытался оправдаться Джеймсон, как вновь их глаза встретились. Он