Ее высочество рыжая ведьма. Светлана Лазарева
Магазин Книги автора Комментарии (2) Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Измира — бесправная и покорная ученица черной ведьмы. Ран — воплощение силы этого мира. Между ними россыпь цветных камней, вспыхивающих в лучах предрассветного утра, древнее сказание и влюбленный мертвяк. Они все звенья единой цепи, конец которой прочно держит сама смерть. Она идет по пятам, не отпуская, не давая и единого шанса… Но судьба может высечь искру лишь из того, в ком она есть! Да и у тебя Измира есть сила, смелость и... тайна. Почему побледнело твое лицо? Что же ты скрываешь, рыжая ведьма? И так ли ты покорна, как кажешься на первый взгляд?
Отрывок «Ее высочество рыжая ведьма. Светлана Лазарева»
Подгнившие старые створки распахнулись, поражая местное общество противным скрипом. Он уверенно вошел, остановился на пороге и лучезарно улыбнулся. С этого мгновения абсолютно все внимание было направлено лишь на него. И посмотреть, скажу честно, было на что — белые, как серебро волосы, топорщились в разные стороны, льдистые серые глаза сияли потусторонним светом, а мускулистое поджарое тело, эффектно подчеркнутое бледным, обтягивающим торс вязанным свитером, двигалось с грацией пантеры в мою сторону.
Но, пожалуй, даже не внешность притягивала взгляд, а дикая неуемная энергия, ореолом властности и силы окутавшая незнакомца. Я смотрела на мага, замерев на своем месте. И ни одного вздоха не вырвалось из груди. Дышать я, кажется, разучилась. А вот думать, к сожалению, нет…
Незнакомец продолжал лучезарно улыбаться всем присутствующим дамам, вызывая тихий глухой восторженный стон каждой присутствующей женщины и всего один, несколько выбивающийся из общего настроя разъяренный рык.
А как же все неплохо начиналось!
ГЛАВА 1
— Змеюченька моя, спускайся! Дела праведные зовут! — звонкий старческий голос разнесся по дому подобно грому среди ясного неба. Даже во сне я ощутила дрожь и противный озноб, мгновенно охвативший расслабленное тело.
— Измира, вставай. Она все равно не отстанет, — тихий хриплый голос провозгласил приговор. В комнате было холодно и сыро. Изо рта вырывались клубы пара. Попытка высунуть ногу из-под одеяла закончилась провалом. Вставать категорически не хотелось, только ведь Дарина права — старуха не отстанет. И только лень отделяет ее от того, чтобы прийти в нашу комнату и выдворить меня с тепленького нагретого местечка собственноручно.
Привстала. Вздохнула печально. Бросила взгляд в зеркало, нацепила черный балахон и фыркнула на узкий солнечный луч, упорно пробивающийся сквозь ставни. Встала и медленно, но верно поползла к двери, осторожно передвигая ноги в шерстяных колготах по стылому полу. Стоптанные сапоги нашлись неподалеку, и стало заметно теплее, но не уютнее. Резкими, шаркающими движениями понесла тело к умывальнику, наклонилась, набрав в ладошки холодной водицы. Умылась и замерла. Осознание, что что-то явно идет не по плану, ударило в голову. Да, день не задался с самого утра, несмотря на относительно сносное начало. Все-таки, грязный тапок старушенции не просвистел над головой, да и Дарина не спихнула с кровати в порыве чувств, в смысле, чтобы предотвратить падение этого самого тапка на мою курчавую голову.
— Солнышко мое ясное, змий-ка моя ненаглядная, — злобно прошипела старуха поблизости, — золотко мое драгоценное, поторопись! — громкий окрик мгновенно отрезвил. Несмотря на «теплые» слова иллюзий я не питала, точно зная, что последует после доброго словца. И волшебный пендель под мягкое место — не самое худшее развитие событий!
Старуха терпением не отличалась, да и добрым нравом тоже. Впрочем, оно и понятно — черные ведьмы такие злобные, вредные, хитрые и не склонные к терпению и взаимопониманию. Черное колдовство накладывает свой отпечаток. А старые, немощные ведьмы, вынужденные содержать еще парочку голодных ртов, — не отличаются не только терпением, они вообще ничем не отличаются добрым.
— Измира, поторопись уже! Не слышишь, что ли, как зубами клацает. Вся в нетерпении исходит. Того и гляди к нам подымится! — рыжая макушка высунулась из-под одеяла, выпуская облачко пара. Дарину можно понять, если старуха поднимется, поспать уже не удастся никому. Думаю, даже сидеть спокойно, без стиснутых зубов, мы сможем не скоро.
Холодная водичка отрезвила, мгновенно приводя в норму. Резво схватив замусоленную старую шаль, я кубарем спустилась с лестницы, всеми силами изображая готовность к великим свершениям. Рыжая копна волос разметалась по спине огненным пламенем. Зеленые глаза поблескивали в лучах предрассветного солнца, выдавая нетерпение. Даже не так, глаза выдавали страх и безысходность — чувства, которые уважала черная ведьма, ощущая их даже на расстоянии. Пряный, терпкий коктейль эмоций для старого существа — что может быть приятней?!
— Измира, ты заставила меня ждать, — глухо прорычала ведьма, всматриваясь в мои глаза. Тело пронзило искрой страха. Улыбка сползла с лица. Замерла, боясь вздохнуть. Давненько старуха не называла меня по имени. Не к добру это. Ох, не к добру! Не зря пятка чесалась всю ночь — примета, как известно, плохая. Впрочем, даже злобный вид старой ведьмы не лишил врожденной, заложенной во мне веры в лучшее, светлое! Ага, бывают такие, как я, такие, кого жизнь ничему не учит!
— Пойдем, что ли. Тьма зовет, — тихо пробурчала старуха.
— Я в вашей власти, госпожа, — приседая в уважительном поклоне, произнесла громко и четко. Старческое лицо разгладилось, улыбка расползлась на нем. Ведьма радовалась, как дитя, ощущая свою власть надо мной. Я же тоже ощущала радость от предстоящей прогулки, но старательно гасила внутри все светлые чувства. Старуха почувствует и мигом исправит или подправит… Быть битой не хотелось.
— Дрянина! На тебе зелье! — громко тяфнула на последок ведьма и припустила к выходу совершенно не старческой походкой. Кажется, не я одна проведу единственный выходной в трудах и заботах… Дарина тоже не погреет бока в тепле и покое.
Я молча бросилась вслед за ведьмой, стараясь не отстать. Старуха разменяла сто лет, но двигалась с быстротой горной лани. Кстати, ее грации можно было позавидовать. Оно и понятно — сапожки, сверкающие новизной, притягивали взгляд. Кожаные, теплые и такие удобные они шились специально для ведьмы по заказу у придворного портного. Старуха никогда не экономила на себе, украшая свое тело и жилище дорогими безделушками. Она любила все красивое, яркое и блестящее. И, как ни странно, она любила и нас с Дариной, хоть и верилось в сие чудо с трудом. Правда, любовь была странная, злая, пугающая.
Ведьма шла быстро и споро, я же ковыляла позади, старательно переставляя натертые ноги. Мозоли давно не болели, покрывшись толстой нечувствительной кожей, так что дискомфорт создавали лишь неудобные сапоги, будучи твердыми и огромными по сравнению с размером моей ноги. Жгучий, ледяной ветер пробирал насквозь. Глаза моментально заслезились, застилая вид на угрюмый, печальный можжевельник. Наш путь лежал высоко в горы, вдоль кромки вечно зеленого Запретного леса. Тихий вдох вырвался из груди, и я припустила быстрее, боясь потерять ведьму из виду или того хуже — остаться на тропинке в одиночестве. Страшно, знаете ли, находиться рядом с заповедным лесом, в котором обитают болотные тролли, эльфы и даже серые маги, которым подвластна сама природа. Правда, лес пугает только зимой, разительно отличаясь от остальной природы. Зимой жители деревеньки помнят о его «неприкосновенности»! А вот летом… Летом природа вокруг расцветает яркими сочными красками. Граница запретной территории размывается, становясь незаметной человеческому глазу. Да и нет вкуснее грибов, ягод, собранных здесь — в месте, избранном таинственной серой магией! Всем известно, что поблизости от деревни Калинки обитает маг. Самый настоящий! Серый! Даринка с девчонками как-то за травами лекарственными ходила, говорит, тень видела. Молодой говорит, но страшный, сгорбленный, как старичок, да злющий, как демон. Сказки, наверное! Впрочем, не до магов мне. И так страшно.
Я старательно карабкалась вслед за старухой. Ее не по-старчески прямая спина маячила перед глазами. Ушлая ведьма никогда не боялась запретного леса. Да и зачем ей?! Маги, хоть белые, хоть черные, хоть серые, всегда найдут общий язык. Да и владения давно поделены между собой.
Холод пробирал до костей. Зубы стучали, выбивая неведомый ритм, так громко, что, кажется, разбудили всю живность поблизости. Но старуху сей досадный факт только злил. Знаю, она ощущала мое волнение, дрожь и негодовала. Я видела ее недовольство по резким движениям рук, по неестественно твердой спине. Ведьма ни разу не обернулась!
Шустро, поспешно мы свернули с протоптанной тропинки в самую гущу обычного леса. Зачарованные зеленые кроны мелькнули перед глазами — граница приблизилась. Потеплело, кажется, от света! Ведьма замерла, как вкопанная. Остановилась. Принюхалась и обернулась. На ее лице играла щербатая, хитрая улыбка, от которой пробил озноб. Вот теперь стало страшно. На самом деле!
Я печально осмотрелась. Вроде бы ничего особенного — я имею в виду, место обычное, простое, не магическое, для кровавого ритуала не подходящее. Шмыгнула носом и попыталась вытереться рукавом, за что мгновенно получила от ведьмы сильный тычок. Старуха воспитывала нас с Дариной как настоящих леди, прививая нам знания этикета, навыки вышивания и игры на арфе. Правда, эти специфические знания мы поглощали в свободное, от вколачивания в нас магических знаний и плясок при кровавой луне, время. Так сказать, в свободное от основной науки.
Еще раз осмотрелась. Ничего особенного. Полянка, небольшая, лишенная снежного покрова. Деревья стоят голые, печальные, ветвистые. Холодно, морозно. Солнышка хочется летнего, теплого… Стонут деревья, гнутся, сотрясаясь мелкой дрожью. Зубы дробь выбивают. Ноги мерзнут, кости от холода ноют. Ветер странный, сильный. Поэтому снега нет — разметало его по округе, земля стылая, мерзлая сквозь изморозь проглядывает. Но это ничего! Чем холоднее, тем лучше. Старуха замерзнет быстрее и домой поведет. Даже не интересно уже, зачем мы здесь.
— Раздевайся. Учить буду.
Взглянула нервно. Нет, не ослышалась.
— Лютует морозец, — пискнула тихо. Не закопает — земля мерзлая. Это радовало.
— Раздевайся, — буркнула тихо, осмотрелась и начала ногами в дорогих сапожках притоптывать. Зачем старается, не понятно?! Снега то все равно нет, лишь земля стылая мерзлая. А, может, замерзла, «бедняжечка»? Так мне это уже не поможет! А до границы с Запретным лесом далековато, не добегу при всем желании без портков-то.
— Раздевайся, негодница! — страшно. Очень. Но мороз страшнее! Не любит старуха неподчинения, очень не любит. Да и спорить с ней нельзя, особенно когда она такая — довольная. Вон как рученьки протирает — сразу видно задумала что-то… фееричное.
Отвернулась от ведьмы, потеряв надежду выпросить помилование. Толку-то слезы лить — черные, они безжалостные, злые! Да и земля твердая — не прикопает. Аккуратно стащила шаль с головы. Яркие рыжие волосы рассыпались по плечам, скручиваясь тугими блестящими колечками.
— Как солнце сияешь, — одобрительно хмыкнула ведьма, продолжая прожигать меня взглядом. Балахон скользнул к ногам черной бесформенной тряпкой, оставляя меня в нижней прозрачной рубашке. На нижнем старуха не экономила никогда! Вот поэтому на мне вместо добротной хлопковой рубахи, которую так уважали деревенские девушки, повисла полупрозрачная паутинка, убивающая наповал любой полет фантазии. Да, эта тонкая ажурная ткань ничего не скрывала: ни острые торчащие от мороза соски, ни округлые бедра, ни плоский живот, ни тонкую талию. Так я стояла, замерев в ожидании очередного окрика, боясь шевельнуться и медленно, но верно покрываясь крупными пупырышками.
— Пусть природа полюбуется на красоту, — ведьма пугала еще больше. Неужели столько денег в меня вложила, столько сил потратила на воспитание, и все зря?! Вот так и заморозит в лесочке, неподалеку от родной деревеньки?!
— Поторапливайся, — прикрикнула ведьма, намекая на дальнейшее раздевание. Кружева в мороз не согреют, так что терять больше нечего. Замерзшие руки неаккуратно дернулись, пытаясь подхватить невесомую ткань. — Постой, и так сойдет.
Ведьма взмахнула рукой в нервном порыве. Прищурилась и зло, четко выговорила:
— А теперь танцуй. Танцуй, если не хочешь замерзнуть. Делай все, что хочешь, но одежду ты не получишь двадцать дриад (* одна дриада — сорок ударов сердца, ориентировочно равна минуте).
От этих слов резануло сердце. Столько времени мне не протянуть, даже если я буду бегать вокруг поляны со скоростью лани без остановок. Да и обратно еще нужно как-то дойти, старуха вряд ли применит магию и поможет спуститься в деревню. Тело уже сейчас шевелилось с трудом, да и кожа выровнялась, бледнея, смиряясь с неизбежным. Только вот без борьбы я не сдамся, да и не настолько ведьма зла, чтобы уничтожить ценный подопытный материал, в который вложено уйма сил и средств. Досталась я ей пусть и случайно, но нелегко — сама забрела на огонек, бесчувственным кулем падая к ногам. А нелегко было с того света вытянуть... Сколько сил потрачено, времени...
— Ищи движения, которые спасут твою жизнь.
Итак, ведьма все-таки решила избавиться от одного лишнего рта. Хотя нет, я, наверное, от холода позабыла — это очередной урок. Магический урок выживания!
Отвечать не стала, нервно задергалась, стараясь приспособиться к замедленному току крови. Мышцы подчинялись с трудом, но парочку экзотических «пассов» удалось все же изобразить. Подрыгалась еще немного, подергала руками, разгоняя кровь, и решительно, наплевав на недовольный оскал и взгляд чернее тучи, принялась скакать, как егоза, вдоль вытоптанного старухой круга. Нет, ведьма не обрадовалась моему подходу к решению сложной, поставленной задачи. Только вот мне наплевать, даже если изобьет! Бить-то будет дома, в тепле.
Не знаю, сколько прошло времени, но мне стало теплее. Причем значительно. Иней, скопившийся на ресницах, принялся стремительно таять. Капельки влаги потекли по лицу. О-о-о, весна пришла! Весне дорогу! Не знаю, справилась ли я с задачей, но так тепло мне не было никогда в моей недолгой жизни. Щеки горели румянцем, а тело, охваченное странным томлением и жаром, отогревалось с немыслимой скоростью. Вот я уже спокойно перебирала скрюченными пальцами, выпрямляя ноги. Глупо, наверное, но я закружилась вокруг своей оси, просто радуясь теплу, чувствуя переполнявшее меня счастье. И замерла, споткнувшись, услышав злой окрик:
— Серый, я не звала тебя!
Дернулась, не понимая смысла. Замерла, как вкопанная. Присела от страха, прикрываясь пышной рыжей шевелюрой. Стричь волосы, требующие постоянного ухода, старуха запрещала, используя их для ритуалов. Волос рыжей ведьмы, пусть и недоучки, ценился в магической братии, как на вес золота.
— Уходи, — грубо буркнула карга, но я-то видела отсвет в ее глазах — ведьма была довольна.
— Она не готова, — высокая мужская фигура в сером балахоне появилась из-за деревьев. Какой же приятный голос. Твердый с нотками хрипотцы, обещающий блаженство… Старуха почувствовала неладное и передвинула чахлое тело, загораживая собственно обзор. Голое тело мгновенно покрылось мурашками. Тепло стремительно покидало разгоряченную кровь. Я быстро замерзала.
— Уходи, — теряя воинственность, произнесла старуха.
— Старая Хельга, где ты берешь таких крошек? — грубый смешок разрядил обстановку. Маг учтиво поклонился и, кажется, старуха его узнала.
Напряженная спина ведьмы расслабилась, и она сделала шаг в сторону человека в балахоне. Вру, кем-кем, а человеком незнакомец не был. Характерное одеяние сказало мне не мало. Увидела я лишь краешек одежд, настолько стремительным было собственное падение, и пепельный цвет теплого объемного балахона. Опять же, характерной была и его длина. Только сильный маг мог скрывать свои ступни и посох, зажатый в руке под одеянием.
Пользуясь занятостью ведьмы, я протянула руки к собственной одежде и стремительно облачилась, гордо выпрямляя спину. Накинуть на волосы шаль не решилась. Старая она, поношенная. А волосы они блестят, переливаются, да и внимание привлекают. Лучше пусть на них смотрит, а в лицо не глядит. Да и не на что там смотреть — пятно одно большое, красное — то-то щеки горят от стыда. Да и курносый носик не забыла задрать высоко-высоко! Хорошо стало, тепло и спокойно. Главное не смотреть на мага, лицо его не разглядывать! Порядочным будущим ведьмам грешно на мужчин смотреть, да и ни к чему это. Нельзя мне до инициации привязанностей иметь. Нет у меня пути другого, сама его выбрала. Но так посмотреть хочется… Маги, говорят, народ особенный, красивые, говорят, сильные, с обычными смертными не сравнить. В Калинке магов нет, только две ведьмы — Старая Хельга и Младая Лайза. Обе черные, обе сильные. Да мы с Дариной в услужении, но нам до полноценных ведьм еще дожить надо. Да и станем ли мы ими это еще вопрос. Обычно только одна из воспитанниц настоящей ведьмой становится, а вторая так до конца жизни в прислугах и ходит.
— Пришлая она, сама меня нашла. Знаешь, ныне воспитанниц содержать дорого, да и проку от них нет! А эта — рыжая. Питаю к ним слабость, — старуха усмехнулась и плотнее меня за спину засунула. Ничего не видно! Жаль! Но слышно… А голос такой чувственный, мурашки по коже табуном ходят, перекатывается сердце внутри, замирает от звуков. — Пора нам, девка-то совсем необученная, замерзнет, тащить на хребте придется, да отогревать! Я в вашей власти, господин, — и почтительно нагнулась, четко выговаривая ритуальную фразу покорности. Быстро разговор закончила, испугалась?!
Любопытство во мне победило. Дернулась в последней надежде взглянуть на незнакомца, а его и след простыл! Дымкой бесцветной в воздухе растворился. А вот старая Хельга при мне осталась. С настроением поганым, с зубами сжатыми, да ногами, замерзшими без движения. Кажется, путь домой сказкой покажется. Да и любопытство гложет, молчать не дает. Да не прибьет же меня старуха за один вопросик, правда же!
— Кто это, госпожа? — страшно спрашивать, но и неизвестность пугает. Маги в нашем мире редкость. Мало их осталось. Искра дара в одном из ста просыпается, а разгорается итого реже.
— Глупая ты, Измира, молодая. За огоньком бежать готова, только вот мотыльки обычно в пламени гибнут. И следа после себя не оставляют, — сказала старуха и медленно побрела по тропке, аккуратно огибая старый можжевельник. Сделала пару шагов и обернулась:
— В лесу Запретном чтобы и ноги твоей не было. Маг у нас поселился, не врала Лайза. Серый маг, сильный. Будет теперь нам защита и опора, — хмыкнула довольно и веселее зашагала, про меня позабыв. Но мы привычные! Да и спокойнее позади ведьмы идти, плестись, аки хвостик сзади.
Быстро добрались до деревни. Спокойно границу-заставу пересекли и прямиком к дому. Думала, не дойду — окоченею. А Дарина как знала! Пирогов напекла с брусникой, булок сладких и чая теплого поставила. Ведьма была довольна. Руки быстро сполоснула да за стол уселась. Чаю горячего прихлебывает, да булки сладкие уплетает:
— Иди сюда, лапушка, спасибо тебе скажу.
Мы с Дариной нервно переглянулись. Ранее в доброте старуха замечена не была. Злобная она у нас, вредная. А тут: «спасибо тебе сказать», любой испугается!
— Иди-иди, кому говорю, — откусывая сдобу, произнесла повторно. Завуалированный приказ Дарина распознала сразу и, перемигиваясь со мной, аккуратно сделала шаг в сторону ведьмы, попутно оценивая обстановку. А мало ли напортачить, где успела да не заметила! Вроде бы все в порядке, только вот ведьма разговора требует. Страшно к ней приближаться, доброта-то в нашем доме не в почете!
Подошла Дарина. Остановилась. На колени перед старухой опустилась и голову тут же пристроила, как кошка ласковая. Ведьма у нас такая — слабая до рыжих волос. Запустила конечности в ее голову, да кудряшки перебирать принялась. Я насторожилась, прислушалась и к печи шажок сделала. Перебирает и говорит:
— Даринушка, ты моя, сиротинушка. Одни мы с тобой скоро останемся, куковать зиму будем. На змеюченьку нашу, Измирку глупую, маг позарился. Утащит в лес Запретный, игрушкой сделает, — злая улыбка по лицу скользнула. А мне обидно стало. Очень. Не выдержала, вскинулась и громко крикнула, осознавая страшное:
— Серый маг голых ведьм, что ли, не видел? Девок не трогал? Ему такая, как я, без надобности. Любую позовет — любая его будет! А я не пойду! Я ведьмой буду! А ведьмы, как известно, народ свободный, вольный! А рыжие да красивые испокон веков в почете. Сила нам природой дана неизведанная.
— Сила говоришь неизведанная, — Старая Хельга встрепенулась и в глаза мои уставилась. — Сила силой, а вот серенький-то наш из гнездища (* место жительство, участок, территория, подвластная магу) своего выполз, времени не пожалел, чтобы на девку красную посмотреть.
— На голую?! В мороз лютый? — Дарина все же решила уточнить. Оно и понятно! Кто ж голышом в морозец-то бегает.
— Права Дарина! — вскинулась я. — На голую в мороз пошел смотреть. Интересно стало, что за дура по сугробам пляшет в одних портках в мороз студеный. Головушкой больные ныне редкость, не выживают в лесах наших злых.
— Молчать! — рявкнула старуха, вцепляясь в космы рыжие на коленях ее возлежавшие. Дарина пискнула от боли, но стерпела, не дернулась. В миг бы без волос осталась! — К тебе маг приходил. Чует мое сердце, лишимся ведьмы!
— Ага, конечно. Прям сейчас лягу на лавку и ноженьки раздвину! — дернулась, как от удара. И озверела окончательно, вглядываясь в недовольное сморщенное лицо. За такие речи и оплеуху схлопотать можно, играючи. И ремнем по спине. Уважает старуха телесные наказания, ох, как уважает! Я прекрасно понимала, что ждет меня, если продолжу перечить, но остановиться уже не могла. Не для того я дом родной позабыла! Не для того лишения терпела, побои! Цель у меня есть, и я ее добьюсь. В нашем мире только сила решает все, только с ней в крови я могу жить свободно. Да и знаю я, как товаром откупным быть, как нищенкой малолетней по земле скитаться, когда на кусок хлеба денег нет. Как смотрят на тебя и кому не лень руки распускают, и защиты нет, спасения…
— Измира, молодая ты да глупая. Это же маг Серый был. В его руках вся власть, вся сила сосредоточена. Захочет крохи твои до дна выпьет, и будешь ты куковать среди сельчан, по рукам от голода пойдешь!
— Зачем же по рукам? Руки есть, ноги есть, голова тоже имеется. Заработаю!
— А скандал-то из-за чего? Ну, был маг Серый, сплыл маг Серый! А Измирка-то осталась! Да и серые — личности не постоянные. Подумаешь, рыжая понравилась! Так этих рыжих пруд пруди. Вон в одном доме целых две. Да и видел он Измирку разочек всего, при встрече не узнает. Да и не больно-то она запоминающаяся. Тощая, мелкая да нищая! Да и дара кот наплакал. Не на что тут смотреть!
— Не права ты, Даринка, не права! — старуха вздохнула довольно, еще раз на меня посмотрела и отчалила, укрываясь в своей комнате.
А мы с Дариной молча переглянулись и чай пить сели. Обсуждать старуху в ее отсутствие страшно, но любопытство оно такое!
— Ничего не поняла, — тихо шепнула рыжая ведьма.
— Да нечего тут понимать. Старуха в лес меня по утру повела. Обряду призыва учила. Голой плясать заставила. А тут этот — Серый маг — нарисовался. Посмотрел из-за кустиков, полюбовался и восвояси сбежал.
— Красивый? — задумчиво вздохнула Дарина. — Молодой?
— Не знаю, — буркнула, стараясь не вспоминать приятный, бархатистый голос. — Молодой вроде. Вон как вспомню сам процесс, в дрожь бросает.
— Думаешь, в правду понравилась?
— Думаю, старуха от жизни отстала. Маг таких как я пачками щелкает, а спустился чтобы не зрелищем насладиться, а просто меня пожалел. Так и сказал: «Не готова она».
— Ой, неспроста ты там оказалась, Измира. Страшно мне! Ведьма ничего просто так не делает.
— Два рта кормить не хочет, вот и плясать на полянку повела к магу серому под бочок, — стало смешно. Нет, мы с Дариной знали, что рано или поздно настанет момент, когда Старая Хельга выберет из двух воспитанниц только одну. Ведьма всегда одну наследницу оставляет, магию ей передает, книгу со снадобьями, да дело свое продолжить завещает. Но близкие души они всегда друг друга найдут. Так и мы с Дариной с первого взгляда породнились, да не кровью, а судьбами своими, душами. Поэтому и не боялись старуху. Вместе не так страшно. Выжить легче, а оттого между нами завет стоял крепкий — не бросать друг друга, независимо от выбора ведьмы.
— Значит, от тебя решила избавиться?
— Да просто за твои пирожки душу продать можно, — довольно хмыкнула я. — А что я?! Ничего не умею, да и ведьма из меня, как куропатка из курицы, — смешно не было.
— Измира, я боюсь за тебя. Если ведьма тебя на показ водила, значит, маг еще появится. Только зачем она так гневалась! Злилась. Видно было, не довольна!
— Ой, Даринка. Просто все! Вместо танца красивого, гибкого, я, как олень скакала, боясь ляжки отморозить. Оттого вряд ли маг заинтересовался. Даже пару ночей скрасить не возьмет, — и довольно улыбнулась. Наверное, повезло мне — хоть раз в жизни повезло!
— И ведьма не отлупила? — задумчиво спросила Дарина.
— А зачем шкурку портить? — вопросом на вопрос ответила я. И мы замолчали, думая каждая о своем. Я была уверена — ведьма что-то задумала. И это что-то вряд ли мне понравится. А еще Серый маг, его чувственный голос с нотками хрипотцы не выходил из головы.
Дарина встрепенулась. Отмерла и быстро, как пчелка, принялась убирать со стола, старательно тараторя себе под нос.
— Бедная моя, ты же замерзла. Надо ножки погреть, я сейчас баньку затоплю и травки живительной заварю. Как бы не простыла. Старуха отдохнуть не даст! А с насморком и кашлем всех покупателей распугаешь. Скажут, ведьма снадобья продает, а своих воспитанниц не лечит!
Славная она, добрая, не смотря на то, что будущая ведьма. Сердце чистое, отзывчивое. Душа светлая, радужная. Да и красивая Дарина, умная. И все-то у нее получается, и магия ей поддается. Не удивительно, что именно от меня ведьма избавиться решила таким не тривиальным способом. А у меня все достоинство — волосы рыжие, красные! Поделом мне, неумехе! Задумалась, услышала только часть щебетания. Ответить надо бы.
— Да отогрелась я, — шепнула тихо и неожиданно замерла. Жар по лицу прошелся.
— Измира, да ты красная вся. Дай потрогаю лоб!
От воспоминаний о маге все тело вспыхнуло, разогрелось. Этот голос не шел из головы. Тело мощное, облаченное в балахон так и стояло перед глазами. А лица видно не было… И как жалко-то! Как лицо увидеть захотелось, просто так — одним глазком взглянуть. На глаза полюбоваться. У серых, говорят, зрачки на льдинки похожи, такие же светлые, почти белые. Это магия! Она цвет выжигает…
— Дарь, а я не красивая? Совсем-совсем? — вышло плаксиво, глухо. И ответ слышать не хотелось. А понравиться магу…
— Рыжик, ну что ты! — Дарина с чувством схватилась за мой лоб, а потом крепко-крепко обняла мою рыжую макушку, к себе прижала и тихонько, баюкая, проворковала.
— Глупышка моя рыжая. Дурочка моя молодая. Девки-то они же ведь все красивые, просто каждая по-своему. На вкус и цвет, так сказать! В деревне, к примеру, любят плотных девчат. Мощных. Таких, чтоб и лошадь на скаку остановить сумела, и ребенка выкормила. И характер боевой предпочтительней, да груди большие! Просто другим выжить тяжелее, потомство дать! А мужики-то деревенские до ласк охочи. Знаю, видела. Наличие свидетелей им не помеха. Да и рыжий цвет в деревне не в почете, так как знак это — силы волшебной колдовской. Все рыжие — ведьмы! Даже если искра не разгорелась, сглазить спокойно могут, да и за себя постоять. Но есть и другие девушки — они как огонь, гордые и в руки не даются. Они как мотылек — красивые, тонкие, изящные. Парят высоко-высоко в небесах. Они, как лучик света в суровую зиму — одним взглядом согревают, видишь и радуешься, на душе незабудки расцветают! К таким подойти-то страшно, не то, что дотронуться. И ты такая, Измира. Красивая. Нежная. Но и стержень в тебе есть. Гордость непомерная. Чувствуется в тебе что-то такое нездешнее. Инородное. Величественное. Парнишки деревенские глаз с тебя не спускают, даже за лохмотьями рассмотреть смогли. Боюсь я за тебя. Дар слабый. Сила не растет, не разгорается. Выгонит ведьма, защиту отберет, как бы чего дурного не удумали. Глазами сальными смотрят да ухмыляются.
— Так у меня теперь маг есть, — решила пошутить. — Серый, сильный. Защита и опора.
— Серый миру нашему опора, да защита от напастей природных! Сила в нем скрыта огромная, никому не ведомая. Вот и пусть ей распоряжается! А тебе, глупышка, найдем мага попроще. Белые, между прочим, ничего. Игрища любят любовные, сказки сказывать мастера, да украшения для дамы сердца не жалеют. Такой нам подойдет. Сказочник, — кривая улыбка осветила лицо Дарины. Как она там сказала — как лучик солнца, делая девушку красивой. И эта улыбка скрасила ее слова, шутку злую, невеселую. Да и горько стало немного, наверное, оттого, что в каждой шутке есть доля правды.
— Выгонит старуха — начну искать. Опору и поддержку, — хмыкнула я.
— О будущем надо заранее заботиться!
И снова смех, как колокольчик, огласил стены старого дома. А я шикнула на девушку:
— Вот явится Старая Хельга, да зубы-то пересчитает! И посмотрим, кто мага белого искать пойдет. Красотой общество местное стращать!
— Обе и пойдем! Нам всего-то наследства да инициации дождаться надо. Кому бы ни досталось. Дотянуть бы, а так маги нам и не понадобятся — проживем на собственных харчах.
— Не нужен мне маг, — шепнула тихо. — Никакой не нужен. Свободу хочу. Жизнью своей недолгой распоряжаться хочу, — приуныла. И было из-за чего. Никто бесприданницу замуж не возьмет, ни среди деревенских почета нищим невестами нет, ни среди городских. А среди магов — сила, мощь и власть на их стороне, и подавно. Такие девушки хороши, пока молоды. И магами используются по назначению. И только черных ведьм уважают за искру дара в крови, только с ними род продолжить стремятся!
— Измира, только ты забудь о проделках старухи, ладно? Может, проверку очередную она устроила, может, еще чего в старческую головушку ветром надуло — мне это неведомо, только искра дара в тебе есть, пусть и слабая. А значит и огонь разгореться может! Главное надежды не терять. Верить надо и этих магов от тела девичьего гнать! Пока тела мужского сладость не познала — не все потеряно, да и ведьма не выгонит.
— Смешно говоришь, Даринка. Весело. Какое тело мужское?! Смеешься! Наш дом вся деревня стороной обходит, от мала до велика. А в лавку только при большой нужде идут и то боятся, жмутся по стеночке, да в глаза не смотрят — думают, околдую.
— А про деток ты к чему сказала? Али приглянулся кто? — дикий веселый смех вырвался из груди девушки. Она так радостно веселилась, так забавно дрыгала ножками, что и меня заразила своим весельем. Смеялись долго, весело, заразно. Глупо перемигиваясь и продолжая хохотать снова. Ведьму не разбудили. По шее не схлопотали. А потом пришла ночь. Серая злая. Холодная. А с ней и сон, страшный, неспокойный, недолгий… И перед глазами стояли глаза, светлые, белесые, льдистые, подернутые дымкой удовольствия… удовольствия от увиденного…
ГЛАВА 2
Шершавая конечность упиралась мне поперек живота, больно надавливая на чувствительное беззащитное тело. Где-то ощутимо поддувало. Не до конца осознавая, что происходит, я открыла глаза и тяжко вздохнула. Белесое облачко вырвалось из груди. Платье задралось, оголяя беззащитное тело, которое ощутимо замерзло.
— Холодно, — хриплым со сна голосом буркнула в подушку. За окном непроглядная темень, значит, солнышко еще не проснулось. Побудки еще не было — можно поспать, но сон отчего-то не шел. Колючий, шерстяной носок упирался в живот — это Дарина, сонная и рвущаяся к теплу, переползла на мою территорию, прижимаясь в надежде согреться. Спали мы в одежде, одевая на нательную сорочку платья и кофты, оставляя ноги в шерстяных колготах и носках. Одеяло сбилось в неравной борьбе, повисая безжизненным кулем на крае кровати.
Наша комнатка была небольшой и больше походила на чердак, продуваемый ветрами со всех сторон. А может она и была этим самым чердаком в прошлом. Я аккуратно привстала, намереваясь умыться.
— Уже? — тихо пробормотала Дарина.
— Спи, рано еще, — шепнула и аккуратно пробралась к двери, стараясь не беспокоить спящую, сопящую. Умылась. Причесалась, завязывая волосы пучком, и спустилась вниз. В небольшой кухне было тепло, пахло свежей сдобой и мятой, подвешенной тут же. Выходить на холод не хотелось, но лавка требовала сил и внимания. Почему-то только с моей стороны… Впрочем, я не жаловалась. Кров и пропитание — это не так уж плохо. Защита и надежда на светлое будущее — не каждый может похвастать подобным!
Лавка с зельями была единственным доходом старухи. Правда, местные опасались появлятся там часто, предпочитая лавочки попроще, такие, как аптечки или знахарские ларьки. Но все равно клиентов хватало, старуха не бедствовала, а мы получили надежный способ регулярно пополнять собственные знания в зельеварении и изучении особенных болезней, редких и трудноизлечимых. Проклятиями местные разбрасываться не гнушались, и часто они находили цель независимо от наличия дара в крови проклинающего. Сила слова — она такая! Вездесущая!
Мне предстояло отправиться в лавку раньше других. Дни знаний, или по-другому выходные дни, пролетели быстро. Выходить на мороз не хотелось, но, если быть честной, лавку я любила. Просто потому что могла побыть там одна, в одиночестве. Да и зимой сбор ингредиентов для зелий — не самое приятное «развлечение». Так что Дарине повезло меньше… Вот старуха проснется и погонит бедняжку в сонный лес искать мышиные норки, козьи тропки (мышиные хвостики и козьи шарики — самые часто используемые ингредиенты в зельеварении)…
Перехватив вчерашний пирожок я накинула шаль на волосы, облачилась в черный балахон — символ принадлежности к магической прослойке общества, но совершенно не предназначенный для сохранения тепла в холодную погоду и отправилась в лавку. Первые шаги за ворота сделала на одном дыхании! Мороз безжалостно забирался под одежду, сковывая движение, грыз выступающие из-под ткани руки и вздыбливал шаль, пытаясь сорвать ее с непокорных волос. Холод пробирал до костей, жег кожу и щипал нос! Но я старалась не дрожать, пытаясь идти как можно быстрее.
Лавка располагалась в одном приземистом, сером здании на окраине деревеньки Калинки. Идти предстояло долго. И я уже готова была сорваться на бег — но нельзя, надо терпеть! Черные ведьмы не мерзнут и тем более не бегают! Старуха узнает — высечет! Оттого степенной размеренной походкой, двигаясь неторопливо и важно, но очень-очень быстро я двигалась к цели, пытаясь удержать собственные губы от непроизвольной дрожи.
На горизонте показался узкий деревянный мостик — последняя преграда на моем пути. Еще немного, и я буду на месте. Разведу костер в камине, согреюсь и обязательно выпью горячего травника. Даже дрожь предвкушения пробежала по телу, а голова завертелась по сторонам, в поисках нежелательных свидетелей. Никого не было — холод, рань. И это хорошо, можно увеличить скорость!
На полном скаку, с отмороженными ладонями и заиндевевшими ресницами я приближалась к тонкой перешейке, стремительно набирая скорость, и лишь силой воли удерживаясь от перехода на бег. Мостик был узким, прочным и имел форму полукруглую, что несомненно радовало глаз. Этакое народное зодчество воплоти! Ровные деревянные дощечки с выдолбленными на них узорами и парапет, правда, лишь с одной стороны, но зато какой! С деревянными совами и, как живыми, вырезанными из сосны, зайками! Впрочем, именно сейчас — меня ничего не радовало. А мостик воспринимался как нежелательная, неизбежная преграда на пути к тишине, одиночеству и долгожданному теплу. Первую половину деревянного перехода я преодолела мгновенно, на скорости взлетая на обледеневшую поверхность. Ноги скользили, но я привычная! Вторую — еще быстрее, практически скатываясь вниз. Вот только чего я предусмотреть не могла, так это человека, внезапно нарисовавшегося на моем пути! Точнее, не так. Мужчина, облаченный в тяжелую серую куртку с огромным капюшоном, возник аккурат у основания моста. Видеть его я не могла, а когда заметила — не смогла затормозить, сбросить скорость не получалось, ноги заскользили вниз и скорость только увеличилась. Как черный комок грязного снега, я обрушилась на незнакомца, на полной скорости врезаясь в твердое тело. Сбивая его с ног. Впрочем, мне было больнее — я была снизу.
— Извините, господин, — проблеяла я и решительно привстала. А-а-а, нет! Ноги заскользили и поехали, разъезжаясь в разные стороны. Умудрилась свалиться вновь и задеть незнакомца, который, уцепившись за парапет моста, старательно приподнимался. Но я же такая быстрая! Стремительная! Ведьма, одним словом! Уйти не дала, уползти тоже! Ноги четко и целенаправленно ударили аккуратно, но сильно — подкосили, одним словом. Незнакомец повторно упал, придавливая меня — обидно, но возмездие существует!
— Очень сожалею, господин! — громко и надрывно пискнула, искренне надеясь на понимание, и взглянула в холодные, как лед, зрачки. Эти глаза пугали отсутствием цвета. Они были не голубые, не серые, а именно бесцветные. С большим черным зрачком, который увеличивался на моих глазах от бешенства, заполняя собой все пространство радужки. Страшно! Очень! Мужчина меня пугал. Было в нем что-то необычное, яркое и волшебное, что ли?! И он мне понравился с первого взгляда. Я ощутила сей прискорбный факт всеми фибрами своей души. От него за версту фонило магией, такую силу грех не почувствовать! Только вот магией особенной, необычной… Впрочем, может это и не магия вовсе, в такой ситуации не грешно ошибиться… А оттого в последнем факте уверена я не была, ведь во всех живых существах есть искра дара.
Магия или не магия, но определенно человек был странный. И мы лежали на стылой земле, покрытой коркой льда. Осознание происходящего ударило с такой силой, что тело задрожало от плохого предчувствия. А мы ведьмы склонны верить разного рода ощущениям, и да — ошибаемся очень редко. Сейчас я точно понимала — эта досадная случайность не сойдет мне с рук. А если мужчина маг? О, духи! Если он маг?! В нашей деревне маги редкость невиданная. В прямом смысле! То есть ее никто и никогда не видел, за исключением, наверное, Старой Хельги и Младой Лайзы. Да и то — по ведическим делам они ездили в ближайший город. Но им положено по статусу! Во всей стране магов наберется лишь пара сотен. А оттого они практически неприкосновенны. Рьяно оберегаемы и да, любая оплошность в отношении их может стоить жизни. Им все дозволено! И это страшнее всего!
— Сожалеешь, детка?!
Какой странно знакомый голос. Я тебя знаю, красавец?! Хотя, кто к ведьме не забредает на огонек?!
Мужчина не понял, что перед ним воспитанница ведьмы с наличием, между прочим, дара в крови. Нет, оно и понятно — сила и мощь еще не проснулись, а крохи дара в крови есть у многих. Только со временем искра волшебства тухнет, умирает, не поддается развитию, разжиганию, превращая одаренных в обычных людей. Но ведь на мне балахон?! И ни какой-нибудь! А самый настоящий, профессиональный, так сказать. Вот и оборочка вештицы* (* ученица ведьмы), голубенькая такая, имеется! Пуговички у основания горла характерные! Конечно, балахон старый, изношенный. Цвет черный поблек немного. Оборочка оторвалась в нескольких местах, лента размахрилась, но я в порядок привела, да дырки заштопала! Так что с уверенностью могу сказать — на мне балахон вештицы. А мужчина не обратил на одеяние совершенно никакого внимания, приняв девчонку, угодившую ему под ноги, за обычную деревенскую «детку». И так обидно стало, что злые слезы появились на глазах, а румянец, не смотря на холод, проступил на лице.
— Сожалею, господин, — мрачно выдавила из себя я, собираясь прожечь незнакомца одним лишь взглядом. Но на него, кажется, не подействовало. Мужчина продолжал старательно улыбаться и разглядывать мою физиономию. Этакий обрядчик добродушия!
— Рыж-а-а-я, — довольно протянул он, сбивая меня с мысли. — В деревеньке Калинка обитает очаровательная рыжая крошка, — и замер, ожидая произведенного эффекта.
И эффект был. Честное слово, был! Прямо-таки сногсшибательный такой! Такого поворота я не ожидала, а оттого, сраженная комплементом наповал, замерла с широко распахнутыми глазами, пребывая в глубоком ступоре. Даже стремительно замерзающие конечности не привели меня в чувство. Еще бы! Первый раз в жизни ко мне обратились с полным отсутствием уважения, пиетета и прочего…
И тут до меня дошло очевидное — если мужчина маг, то он не хочет афишировать свое положение в обществе. Ну, конечно, на нем ведь нет официального балахона и все, что я о нем знаю, это то, что он обладает силой. Странной силой! А может он все же не маг?! Может быть, в мужчине просто сильна искра дара? Вот тут я и вправду засомневалась. Задумалась, пытаясь ощутить эту самую искру и придвинулась к мужчине, наверное, собираясь ее унюхать, не иначе. Мужчина в куртке не растерялся и схватил меня за руки, тем самым отодвигая от себя.
— Да ты замерзла в этой тонкой накидке. Руки совсем ледяные. Смотри, того и гляди отмерзнут и отвалятся, — задорная улыбочка осветила его лицо. Кривая такая и несмелая. Кажется, кто-то старается мне понравиться. Мне! Будущей черной ведьме! Стоп! Балахон видел, но не понял! Странно. Может, не местный?! Наши-то вон как от меня шарахаются, на другую сторону от нас с Дариной переходят, все переживают, что заколдуем или того хуже — воспользуемся «беззащитным» мужским телом. Знают, что ведьме для инициации мужчина понадобится. На одну ночь, вот и бояться — мы же уже взрослые, того и гляди в возраст подходящий вступим.
— Вы забываетесь, господин, — прошипела, злясь и не понимая, что происходит. Руки вырвала. Взглянула на них — теплые?! И решительно бросилась прочь, надеясь укрыться от незнакомца в лавке. Там магия сильная, старухой наложенная старательно и въедливо. Ни одна мышь не проскочит, а тут целый маг! Это утверждение, конечно, под вопросом! Но определенная надежда на то, что защитная магия остановит любого, грела душу.
Неслась я быстро и старалась не оглядываться назад. Спину жег чужой настойчивый взгляд — я ведьма, такое мы чувствуем. Согрелась, запыхалась. Позор это для ведьмы — нестись как угорелая с задранным балахоном для удобства. Высекет старуха, если узнает. Все космы оборвет! Только волосы совсем не жалко! Себя жалко! Очень! Кривая улыбка медленно расползлась на лице от удовольствия. «Очаровательная рыжая крошка», — его слова всплыли в голове и этот его взгляд пронзительный и нежный, несмелая улыбка человека не привыкшего улыбаться и теплые шершавые руки. А я ему понравилась?! Вот такая в старом, линялом балахоне, с красным носом и ледяными конечностями! И осознание этого факта ударило с такой силой, что практически сразило наповал, заставляя замедлиться, выпрямить спину и уже спокойнее добираться до места назначения.
Лавка черной ведьмы располагалась на краю деревеньки Калинки и являла собой настоящее чудо архитектурной мысли. Маленький бревенчатый домишко с резными ставенками и огромной, больше чем он сам, широкой лестницей, радовал взгляд, напоминая старые детские сказки. Настоящая избушка на курьих ножках — это про лавку. Правда, живых ножек домик не имел, зато этот недостаток с лихвой покрывала лестница и две огромных подпорки, приподнимающие домишко над землей на случай наводнения. Но больше всего мне нравились шикарные разлапистые елки, «обнимающие» домик, создающие иллюзию уединенности и тишины, а еще вечного лета, солнца и тепла!
Быстренько взлетела по лестнице и плотно затворила за собой дверь. Разожгла небольшой камин, притулившейся в углу довольно просторной комнатки и принялась за работу. Подмела грязный пол, протерла пыльные окошки, травки из чулана развесила, свечки зажгла и светильник магический, создавая атмосферу уюта и волшебства. В аптеке мне нравилось!
Пыльная и довольная помыла руки, отряхнула балахон, единственную повседневную одежду, и пристроилась за прилавком у камина, освобождая волосы от шерстяной шали, в ожидании ранних посетителей. Обычно после праздничных и выходных дней их было много. Страждущие помощи ведьмы и сейчас не заставили себя ждать.
— Ведьма, — хриплый голос раздался за порогом. Вздрогнула, настороженно обернулась.
Молодой мощный мужчина плавно затек в лавку, заполняя собой все пространство. Хищное помятое лицо смотрело недобро и агрессивно. Не твердой походкой мужик прошелся до прилавка и с облегчением пристроился собственно на мое теплое местечко, которое я поспешно освободила. Уселся поудобнее и вымолвил, в упор глядя на мою растерянную мордашку:
— А ты хорошенькая девка, сочная! — и замер, продолжая сверлить взглядом. Надеюсь, что сверлить, а не раздевать! И сразу вспомнился один Серый маг, который видел меня в неглиже… и такими темпами скоро скрывать мне будет нечего! Ужаснулась собственным мыслям, попинала стыдливость и на всякий случай проверила мужика на наличие искры. Вздохнула с облегчением и замерла, пытаясь достойно ответить. Но рот только открывался и закрывался, не издавая и звука.
Скажу честно, я лишилась дара речи. Природная смекалка также приказала долго жить. И было из-за чего! Еще бы второй раз за день полное отсутствие уважения к ведьме на ее территории и да — день только начался! А мужик продолжал вколачивать гвозди в собственный гроб с остервенением! В смысле, с остервенением жуя пучок листьев, подобранный на прилавке! Ему что мама не говорила, что жрать все подряд вредно для здоровья! А в лавке черной ведьмы, даже прикасаться ни к чему не стоит! Не то, что в рот тащить!
— Рыжая девка, страстная! — мужик продолжал мусолить траву и рассматривать меня. — Худосочная, правда, как тростника, но это ничего, исправимо.
От его слов меня знатно перекосило. И голосок, кажется, прорезался.
— Я ведьма, — пискнула хриплым от испуга голосом. Надеюсь, смысл этого слова дошел до этого самоубийцы. И стало страшно, потому что я быстро сообразила, что к чему. Мужчина был пьян. А еще он был не здешним, наших-то деревенских я знала всех в лицо. А они знали старуху и боялись нас, как огня. И скажу прямо — правильно делали! Причинять вред невменяемому не хотелось. Калечить не моя стезя…
— Ты крошка — не ведьма. Скажу больше — даже силой искры похвастать не можешь! А старуха-то твоя с наследницей в горы подалась, — как бы невзначай произнес, на дверь просматривая. Видимо, намекал, что кричи-не кричи, никто не поможет.
— Думаешь, сама ничего не умею? — зло, четко произнесла. Уж чего-чего, а справиться с мужиком без дара мне раз плюнуть. Пусть только попробует лапы свои ко мне протянуть — в миг всех ценностей лишится, выпуклых и не очень!
— А может, и умеешь, только я же тебе себя предлагаю. С добром пришел!
Ах вот оно какое — это добро! Избушка его пропустила! Вон их сколько — путей обходных! Магию тоже обмануть можно.
— Как увидел тебя, сразу понял — хочу! Да и мужик работящий всегда в хозяйстве пригодится.
Не выдержала, улыбнулась.
— Красивая. Отмою, откормлю. Моей будешь, беречь буду, — мужик улыбнулся хищной довольной улыбкой, предвкушая, видимо, что-то приятное. Даже руки в мою сторону протянул с неясной целью.
— Значит, замуж зовешь, — продолжила ехидно улыбаться. Замялся, подавился. Пальцами по прилавку постучал, нервы успокаивая. Не для этого он сюда пришел, ой, не для этого!
— А может и позову, — выговорил, продолжая пялиться на то место, где моя грудь подразумевалась. В глаза более не смотрел.
— Так, может, и имя скажешь? Раз уж дара у меня нет, — улыбка не сходила с губ, правда, напоминала она больше хищный оскал. Я собиралась мстить и мстить жестоко, мгновенно забывая про то, что слабоумных калечить грех.
— Ирагоном кличут, — тихо выговорил. Сие имя означало — скала, высокая и неприступная.
— Ну, так вот, Ирагон, не всем в хозяйстве мужик хороший пригодится! Зато настойка хорошая, на перце жгучем лишней никогда не будет, — улыбнулась. Но Ирагон шутку не понял. Моргнул пару раз. Замер. И снова моргнул.
— Выметайся, говорю, если покупать ничего не желаешь, — твердо и четко выговорила, ожидая собственно процесса. Только вот и на второй раз мужик не понял, а оттого и просьбу мою выполнять не торопился, вальяжно расположившись на деревянном стуле со спинкой.
— Со мной пойдешь. Сейчас, — выговорил тихо, едва слышно. Только вот от этого шепота все внутри сжалось, замерло в нехорошем предчувствии. Калечить, конечно, его не хотелось, только вот как бы он меня не покалечил! Ждать больше не стала — случай тяжелый, здесь разговоры не помогут, взмахнула рукой в простом магическом пассе и тихонько шепнула пару запретных слов. Кончики пальцев заискрились, выбрасывая в пространство облачко золотой пыли. Слабовата я для заклинаний, неопытна! Полетела дымка в сторону замершего на стуле мужчины. Полетела-полетела и растаяла прямо на моих глазах. Теперь моя очередь моргать ритмично и дергано, не понимая, что происходит. А этот гад светловолосый на попе поерзал, удобнее устраиваясь, и вперил в меня довольный взгляд. Хищная улыбка расползлась на лице, а глаза, в миг протрезвевшие, осмысленные, на меня уставились. И не было в них ни смеха, ни сочувствия, лишь недовольство да упрямство.
— Ты не ведьма, — тихо произнес Ирагон, — и никогда ей не будешь, — и шаг сделал в мою сторону. — С собой увезу!
Вот скажите, пожалуйста, за что честь мне такая выпала! Жила-была себе, никого не трогала, гадости не творила, рук не распускала — а ведь могла бы чарами завлечь! Одним словом, ведьма примерная, пушистая и добрая! И на тебе! Свалился на мою голову, красоту мою «неземную» разглядел, да лапы тянет, куда не положено!
Пока я раздумывала над дилеммой: орать или дать в глаз без разговоров, мужчина резко приподнялся и двинулся ко мне. А я все думала, что предпринять, магия-то не подействовала. Кстати, а почему?! Этот вопрос стоит подробного рассмотрения, но не сейчас. Подумаю об этом позже!
Я продолжала пятиться, а мужчина наступать. Давненько в жизни мне не было так страшно как сейчас, поверьте — были моменты! Но тогда я знала — справлюсь, вытерплю, переживу… Сейчас знала точно — не справлюсь! Руки выпрямила, готовая «изобразить» еще кое-что уровнем выше. Попытка, как говорится, не пытка — может сработает!
— Не подходи, — пискнула, растерявшись окончательно, упираясь спиной о прохладную стену лавки.
— Почему нет?! — оскалился Ирагон. — Я планирую не только подойти, — зло усмехнулся. — Хочу задрать эту мерзкую ткань и увидеть, коснуться твоей светлой кожи, обрывая все пуговицы, уложить прямо здесь.
Дар речи пропал, как только смысл слов дошел до сознания. И это он говорил мне, будущей черной ведьме?! Хватит хорохориться, если сейчас что-нибудь не придумается, ведьмой мне уже не быть, мужчину в лунную ночь не искать для инициации, да и старуха взашей выгонит, как только так сразу, если, конечно, этот из лап своих выпустит! Про эмоциональную сторону вопроса старалась не думать.
Дернулась, забывая про гордость, бросилась к двери, открывая рот для крика. Даже пары шагов сделать не успела. Ирагон схватил поперек и к стене пригвоздил, животом прижимая к шершавой поверхности. Боль и страх пронзили все существо. Ранее я даже не догадывалась, что могу в такую ситуацию угодить!
14068 просмотров | 2 комментариев
Категории: Фэнтези, Любовный роман, Приключения, Роман, Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д., Маги и волшебники, Любовное фэнтези, Лазарева Светлана
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 13,17 алк |
Эксклюзивные авторы (77)
- появились новые книги
Авторы (1187)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#Академка и Студенты #Вампиры #ВедьмаИщетЛюбовь #ГендерныеИнтриги #ДворцовыеТайны #Дневник моей любви #КосмическиеИнтриги #КурортныйРоман #ЛитСериал #Любовь на спор #ЛюбовьОборотня #Магический детектив #Наследница #Некроманты #Новые звезды #Отбор #Полюбить Дракона #Попаданка #ПродаМастер #СемейныеИнтриги #СнежнаяСказка #Фамильяры в деле! #ЭроЛитМоб Young adult Авторские расы / Редкие расы Азиатские истории Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Боги и демиурги Бытовое фэнтези В гостях у сказки Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Гендерная интрига Герой-преступник Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детективное фэнтези Драконы Европейское фэнтези Жестокие герои (18+) Истории про невест Квест / LitRPG Космическая фантастика Литдорама Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Мистика и ужасы Молодежка Морские приключения Некроманты и некромантия Неравный брак / Мезальянс Оборотни Остросюжетный роман Отношения при разнице в возрасте Первая любовь Попаданки Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Рабство Сентиментальный роман Скандинавский фольклор Славянское фэнтези Служебный Роман Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стимпанк Триллер Фамильяры Фейри Эльфы Эротическая фантастика Эротический современный роман Эротическое фэнтези
> Броня Сопилка:
> Было интересно наблюдать как бесправная и покорная ученица Измира раскрывается и показывает зубки.
> И развитие отношений - такое чтоб искры летели.
> И хитросплетения судьбы...
> Спасибо. Это был приятный вечер с книгой