Советник. Карина Демина
Магазин Книги автора Комментарии (1) Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Удалось выжить и даже устроиться в чудесном новом мире? Да только рано радоваться. Самому миру, похоже, не так долго осталось. Того и гляди падет с небес огненный дождь, изничтожая все живое и пробуждая неживое, а людям до того и дела нет. Маги интригуют, мешеки жаждут убавить власти юной Императрице. И что им за дело до Древних с их тайнами, пусть даже где-то среди них затерялась инструкция по спасению мира.
Всего-то и надо, что отправиться в болота к проклятой башне.
Пробраться внутрь, желательно не начав новой эпидемии.
И добыть нечто, называемое Сердцем Бога.
Справятся? А какие тут варианты...
Первая книга: Дикарь. Карина Демина
Вторая книга: Наставник. Карина Демина
Третья книга: Советник. Карина Демина
Отрывок «Советник. Карина Демина»
ГЛАВА 1
Миха оглядел собравшихся. В голове вертелось… вертелось нецензурное, зато от всей полноты души. И впечатлений.
- То есть, - начал он осторожно, обращаясь к Миаре, которая устроилась в кресле с видом преравнодушным, словно её вот нисколько не волновала грядущая гибель мира да и в принципе ничего не волновало, кроме собственных ногтей. – То есть… вы хотите сказать, что скоро… мы… то есть планета… то есть… один хрен, войдем в метеоритный поток. И по прошлой памяти столь плотный, что…
Он махнул рукой.
И указал на мага.
- Он вообще живой еще?
- Он… мог… ошибиться, - выдавил Винченцо. Стало быть, живой. И как ни странно, это радовало. Не то, чтобы Миха вдруг проникся, но просто радовало. По-человечески.
- Мог, - согласился Миха и все-таки присел.
Ица тотчас вскарабкалась на подоконник и потрогала толстое стекло.
- Продует, - Миха проворчал это для порядка.
И с окнами здешними что-то да надо будет придумать. А то стекла толстенные, мутные и в рамы вставлены какие-то то ли железные, то ли вовсе свинцовые. Ладно, сейчас лето, а зимой из таких сквозить должно изрядно.
Ица даже не повернулась.
- Ладно, допустим… допустим он был прав. И как я понял, время от времени орбита планеты…
- Что?
- Планеты, - повторил Миха. Слово было… неудобным? Пожалуй. И не сразу понял, что произнес его на русском. Выходит, что в местном языке нет подобного? Или просто словарный запас его слишком скуден? Второе вероятнее. – Небесное тело. Земля, на которой мы находимся.
Он топнул ногой.
- Небесные тела двигаются по орбитам, - Миха дотянулся до стола и подвинул к себе кубок. – Допустим, вот это она и будет. Планеты двигаются вокруг солнца. Солнце – это звезда.
Миара чуть склонила голову на бок.
- Все звезды – это огромные огненные шары, - Миха указал на блюдо с остатками ветчины. – Просто находятся они очень далеко, поэтому и кажутся маленькими.
- Великая п-пустота, - просипел Винченцо, пытаясь подняться. И был ухвачен Миарой за шиворот.
- Лежи!
- Лежу!
- Старательней лежи, - она сунула под спину одеяло. – Если ты опять начнешь помирать, я тебя просто добью.
Миха ей не поверил.
- Звезды огромны. И свет их способен преодолеть великую пустоту, - сложно говорить о том, о чем у самого смутные представления со времен школы. – Вокруг некоторых звезд вращаются небесные тела поменьше. Планеты.
- Как наша? – уточнила Миара.
- Да.
- Солнце вращается вокруг Мира, - Миара потянулась к кубку. – Это очевидно. В окно выглянь.
- Это иллюзия. Планеты вращаются вокруг звезд, а еще вокруг своей оси. И когда она поворачивается к солнцу одним боком, то наступает день, а когда другим, то там, где был день, происходит ночь.
- Эуфар Моррет об этом писал, - Винценцо ерзал. – Но его доказательства сочли ничтожными. Да и… кому интересны звезды.
И вправду, кому?
- Ты продолжай, продолжай, - Миара добралась-таки до кубка, чтобы двинуть его вокруг тарелки. – Значит, Мир путешествует по одной дороге. По кругу. Год за годом.
- Один оборот и есть год. Условно.
- Какие богатые познания у дикаря…
- Мой дедушка был шаманом, - буркнул Миха. Ица хихикнула и подула на стекло, чтобы потом нарисовать на нем кривую рожицу. То ли чудовище, то ли портрет.
- Это, конечно, многое объясняет.
- Миара…
- Да слушаю я, слушаю.
Слушает. Знать бы, что дальше говорить.
- Но некоторые небесные тела путешествуют по орбитам, которые больше обычных… и не год нужно, чтобы пройти путь, а десять или сто.
- Пятьсот…
- И пятьсот, - согласился Миха, подозревая, что, возможно, он и прав. – И тогда это объяснимо. Вот… допустим…
Миара протянула яблоко.
- Да, допустим у нас есть пояс астероидов…
Правда, не понятно, почему они за столько лет не разлетелись по вселенной, а держатся достаточно плотной кучей, путешествуя в великой бездне.
- …и они идут… вот так…
Яблоко покатилось по столу.
- А потом возвращаются, - Миара поймала яблоко на краю и толкнула обратно. – Навстречу…
Кубок сдвинулся.
- Возможно, что их держит что-то… какое-то другое небесное тело… силой притяжения… комета или бродячая планета.
- И такие есть?
Миха понятия не имел. Но почему бы и нет? В конце концов, маги ведь существуют, может, и бродячие планеты тоже. Чем они, если подумать, хуже?
- Главное, что это тело окружено обломками камней, которые при сближении под действием силы тяжести устремляются к нашему миру. Часть сгорает в атмосфере, но многие проходят её, чтобы упасть на землю.
- Огненный дождь, - Миара кивнула и обошла стол. – Тогда в этом есть смыл.
Еще бы понять, какой, но Миха дотянулся до яблока и впился в него. Яблоко было кислым до оскомины, но Миха упрямо жевал.
- И у древних, если верить безумному нашему братцу, был способ защититься, - Миара поглядела с упреком. – Яблоко нужно разрезать на части, а потом уже грызть.
- Учту, - буркнул Миха.
А ведь и вправду почти логично. Если под метеоритный дождь планета попадала с завидной регулярностью, то древние, кем бы они ни были, должны были придумать защиту.
Какую?
Пояс из спутников?
Силовое поле, что окутало бы мир? Что-то еще, вовсе уж фантастическое? Хотя что может быть более фантастическим, нежели грядущий огненный дождь?
- Ица? – Миха отвлек девочку, которая, высунув язык, пририсовывала к рожице длинную шею и длинное же тело. – Ты ничего не хочешь сказать?
Она облизала пальцы, чтобы ткнуть в стекло.
- Туда. Надо. Огненный дождь скоро.
То есть надеяться, что катастрофа произойдет через сотню-другую лет, а потому Миха благополучно не доживет до столь печального события, не стоит.
- А что там? – ласково поинтересовалась Миара.
Ица фыркнула.
- Сердце.
- Бога?
- Да.
- И как оно поможет?
- Надо взять. Отнести. Домой. Положить. Алтарь большой. Старый. Долго готовили. Давно.
Понятно, что совершенно ничего не понятно.
- Вообще неплохо бы самим эти записи посмотреть, - Миха догрыз яблоко вместе с сердцевиной. Семечки оказались до того горькими, что скулы свело.
- Согласна. Но я не знаю языка древних. И Вин тоже. То есть настолько хорошо, чтобы понять увиденное. Да и кто нам отдаст? Они наверняка знают, что Алефа больше нет. И…
Миара ненадолго задумалась.
- Теоретически Вин – последний, оставшийся в живых мужчина рода. Законный наследник.
Только вряд ли там, в городе, его ждут с нетерпением, чтобы это самое наследство вручить.
- И если он заявит свои права, Совет вынужден будет поддержать.
Розовый ноготок ударил по столешнице. Легонько так. Но Миха аж подпрыгнул.
- Конечно, при условии, что Винченцо сумеет предстать перед советом…
- Ты хотела сказать «доживет»?
- Именно. А еще продемонстрирует силу. Умения…
- Не доживет, - сделал вывод Миха.
- Скорее всего. Алеф не оставил бы в живых жен Теона, а вот детей, возможно, и не тронул бы. Он был довольно практичной тварью, а одаренные – редкий материал. Тем более дети.
У детей, пусть и не осталось родителей, но имеются бабушки, дедушки и прочие любящие родственники, которые не откажутся пригреть сиротку. Особенно, если вместе с сироткой получится пригреть и кое-какое особо ценное имущество.
Имущества же, как подозревал Миха, хватит, даже если его разделить на всех сироток.
- Но у Алефа тоже были жены… и уж они-то не допустят… конкуренции.
Мир здесь все-таки дерьмовый. Даже отвлекаясь от грядущего апокалипсиса.
- Детей Теона в живых не оставят. Или возьмут в заложники, чтобы договориться. Старшая жена Теона была из рода Ашшар. А они довольно мстительные. И малочисленны… может, и не рискнут убивать? Детей. А если Вин заявит права, они объединятся.
- Как? – уточнил Миха.
- Муж погиб. Клятвы остались. Жены будут верны роду, но клятвы не помешают написать письмо, скажем, отцу. С просьбой о помощи. Слабой женщине тяжело одной в этом ужасном сложном мире, - Миара откровенно издевалась. – И тогда в башню пришлют кого-нибудь из родни.
- Одной уже прислали, - Миха поскреб спину. – Ладно. Суть я уловил. Они или сожрут друг друга, или сперва объединятся, чтобы убрать лишних. Лишнего.
Винченцо прикрыл глаза, притворяясь умирающим.
- Соваться ему в город нельзя… - мысль крутилась в голове. Какая-то такая на диво удачная, но ускользающая. Вот же… - Тебя, как понимаю, отправлять бесполезно.
- Скорее бессмысленно. Женщина не может выступать главой рода.
Это они, конечно, зря.
- Целитель – ценный трофей, - сказал Винченцо, по-прежнему не открывая глаз. – Её просто-напросто запрут. Выдадут замуж. И…
- Не поеду я туда, - Миара вернулась в кресло.
- Хорошо. Насколько вы опасны для них?
- Не знаю, - Миара чуть поморщилась. – Можно, конечно, обратиться к вассалам. Потребовать исполнения клятвы. Написать письма союзникам. Пообещать что-нибудь… и навстречу пойдут. Но это будет означать долги. Такие долги возвращают столетиями.
- То есть, победить у вас не получится, но проблем доставить вы способны?
- Именно.
- Тогда надо написать письмо.
- Кому?
- Кто там за главного?
- Полагаю, Ахбет. Это мать старшего сына Алефа. Она не слишком умна, но за ней стоит род Ульца, а они весьма сильны и уважаемы.
- Не важно. Надо… - Миха встал и заложил руки за спину. – Надо написать ей, что вы готовы договариваться. Скажем, Винченцо отречется от власти в пользу этого вот наследника.
На него поглядели с интересом.
- От власти не отрекаются, - уточнила Миара.
- Это вас просто еще не прижало по-настоящему. Надо донести до нее и тех, кто стоит за ней, простую мысль, что дружить – лучше чем воевать.
- И это ты считаешь простой мыслью?
- Не перебивай. Надо дать понять, что вы можете доставить неприятности. И тогда вся эта возня с наследством затянется. Особенно, если ты вдруг решишь поддержать другого наследника. Или другой род.
- Не думала, что дикари настолько коварны.
А глаза блеснули. Явно уже сочиняет письмецо.
Пускай.
- И потребовать… сделки. Пусть доставят тот аппарат, пластины, что-нибудь еще… да, пожалуй, может и получиться. Но они все одно не отстанут. Пока Вин жив, есть опасность, что он вернется и заявит свои права.
А кому это надо?
Правильно. Никому не надо.
- Только если… - она прикусила губу. – Но уже довольно давно никто не заявлял об отсечении.
- Чего?
- Раньше. Сотни лет тому. Когда род становился слишком большим, то младшие ветви отделялись. И основывали собственные дома. Сейчас можно получить право на башню, и только. Но род. Герб… Совет не слишком обрадуется.
- И им напиши, - предложил Миха. – Объясни, что новому роду – новые земли, что вы не претендуете на возвращение, башни эти…
- Нас сочтут безумцами.
- Пускай. Главное, чтобы под ногами не мешались.
- А это вряд ли, - Винченцо пошевелил пальцами. – Уничтожить попытаются. На всякий случай.
- Но не сразу, - Миара встала. – Пожалуй, в этом есть смысл… пока будут решать дела с наследством. Это их займет. Ульца придется договариваться с Михарами, да и дети Теона… для них потребуют малую долю. С этой долей не согласятся представители других родов. Плюс остальные бастарды… маги – это ценность, стоят дорого. А ведь не только одаренные, есть еще артефакты Алефа. Лаборатории. Мастерские. И многое, многое…
Отлично. Чем больше имущества, тем надольше затянется дележка.
- Твое прошение должны будут рассмотреть в Совете, и уже, что Ульца, что остальные костьми лягут, чтобы это прошение удовлетворили. И Советники это знают, а стало быть, будут торговаться… потом уже поздняя осень. И зима. Зимой никто не ходит воевать.
- Почему? – удивился Миха.
На него поглядели, как на идиота.
- Холодно, - сказала Миара. – Очень.
Аргумент, однако.
С другой стороны, что Миха знает о здешних зимах?
- До весны дотянем, - Миара потерла щеку. Раны на коже её почти затянулись, оставив, правда, мелкие следы, словно ямки. – А там, глядишь, огненный дождь начнется…
И всеобщий апокалипсис.
Чудесная перспектива, если подумать.
- Запасы, - Миха тоже поднялся. – Надо сказать, чтобы подвалы в порядок привели. И рассказать придется. Обо всем. Баронессе. Джеру. Пусть наведут порядок в замке. Зерно стоит закупать. И не только его. Мясо. Соль. Орехи.
Мать его, что еще можно заготовить так, чтобы прокормить людей?
И скольких людей?
Как рассчитать, что понадобится? В каком количестве? Ведь не факт, что… даже скорее всего не получится…
- Огненный дождь длился дюжину лет, - сказала Миара, отводя взгляд. – По одним летописям.
- А по другим?
- Дюжину дюжин.
- Первый вариант мне нравится больше.
Она прошла мимо, подобрав полы длинного темного одеяния. И темнота его подчеркивала неестественную бледность кожи. Да и сама магичка изрядно похудела.
Изменилась?
Не стоит обольщаться.
- Сердце, - Ица создала на стекле рисунок. Теперь над чудовищем поднималась пирамида. – Нам нужно найти сердце бога.
- Найдем, - вздохнул Миха. – Куда мы, нафиг, денемся-то?
ГЛАВА 2
Верховный жрец опустился на колени перед девочкой, которая раскладывала по полу золотые монеты. Их принесли в сундуках, и сундуки теперь стояли раскрытые. Девочка брала монетку, крутила в пальцах и клала на пол.
Узор, ею создаваемый, несомненно, был странен.
Но еще в нем виделся какой-то скрытый, недоступный пониманию простого смертного, смысл.
- И давно она так? – тихо спросил Верховный, когда колени заныли. А дитя и головы не повернуло. Оно выглядело всецело увлеченным странным этим занятием.
Что пугало.
- С рассвета, - столь же тихо ответила Ксочитл. – Она поднялась и потребовала… золото.
- Просто золото?
- Ей принесли золотой песок, слитки и монеты. Выбрала их.
Тонкие пальчики ныряли в золотую гору. И девочка замирала. Потом зачерпывала монеты, поднимала руку, позволяя им скатываться сквозь пальцы. А потом из оставшихся на ладони выбирала одну. Прочие летели в сундук.
Монета же занимала место в рисунке.
И все повторялось.
- Она ничего не ела и не пила, - пожаловалась Ксочитл, прижимая руки к щекам. – Когда же я осмелилась проявить настойчивость, то она просто… просто…
Ксочитл протянула руку, на которой виднелись синие отметины.
- Тогда я решилась обратиться к вам, господин.
- И правильно сделала. Кто-нибудь еще знает?
- Брат, - она потупилась, а на щеках женщины вспыхнул румянец. – Он… велел сообщать… он не причинит зла.
- Не сомневаюсь, дитя, - Верховный говорил ласково.
- Вы не сердитесь?
- Нет.
Он и вправду не испытывал ни злости, ни раздражения, ибо с самого начала было очевидно, что привели эту женщину не только затем, чтобы приглядывала она за юной Императрицей.
Вернее сказать, что говорить об увиденном она будет не только Верховному.
- Мага надо позвать, - Верховный провел ладонью перед глазами ребенка, но та будто и не заметила. – Весьма похоже на какой-то транс, но…
Монета.
И еще монета.
Девочка чуть приподнимается, чтобы дотянуться дальше. Губы её плотно сжаты. Выражение лица сосредоточенное. И ощущение такое, что она где-то весьма далеко.
Монетки становятся друг на друга… и что-то рисунок их напоминает.
Что-то донельзя знакомое.
Верховный поднялся не без помощи.
- Я опасаюсь за её здоровье, - пожаловалась Ксочитл. – Она ведь еще маленькая, и болела так долго.
Её волнение было искренним.
Впрочем, не только её. Маг. Нужен маг. Если это последствия наложенных заклятий, то… то что делать? Они не могут позволить себе остаться без Императрицы. Это породит смуту.
Все слишком зыбко. И недовольство в Совете зреет.
Маг явился быстро.
Поклонился.
Огляделся. И решительно шагнул к ребенку, чтобы опуститься перед ним на колени.
- Что с ней? – спросил Верховный, но маг лишь поднял руку.
Несколько невероятно долгих мгновений он просто вглядывался в лицо Императрицы, покрытое толстым слоем золотой краски. А потом сказал:
- Её надо вымыть.
- Невозможно…
- Вымыть. И поскорее.
- Воду, - распорядился Верховный, а маг, не дожидаясь, пока подадут нужное, дотянулся, коснулся пальцами щеки и, собрав краску, - на щеке остались некрасивые проплешины – поднес к носу. Вдохнул.
Нахмурился.
И лизнул.
Нахмурился еще больше. И… яд? В священной краске, которую готовят в храме? И наносят на кожу Императрицы, дабы уберечь её от солнца? Невозможно? Или все-таки… даже Храму нельзя верить.
А кому можно?
Воду Ксочитл поднесла сама, и с нею – мягкие полотенца. На поверхности воды плавали лепестки роз, да и сама она наверняка была сдобрена каплей цветочного масла.
Но это не имело значения.
Маг бросил полотенца в воду, притопив рукой. А потом, не отжимая, просто вытащил одно, ставшее похожим на тряпку. И им стер краску со щеки. И потом с другой.
С рук, поймав сначала левую, потом правую. Он стирал и размазывал остатки, и бледное золото выделялось искрами на смуглой коже.
Императрица будто и не замечала ни воды, стекающей по лицу, ни промокшей одежды, ни этих оскорбительных прикосновений. Её по-прежнему увлекали монеты.
- Сменить, - жестко велел маг. А девочка подняла-таки голову, уставившись на наглеца угольно-черными совершенно безумными глазами. Губа её дрогнула, а из горла вырвался низкий вибрирующий звук.
- Тише, - маг перехватил руку, не позволив тонким пальцам сдавить запястье. – Сейчас пройдет… слышишь меня? Слушай меня. И только меня.
Он поднял вторую руку, и Верховный понятливо кивнул. И сам прижал палец к губам, заставив Ксочитл замолчать. Она явно желала возмутиться.
- Я здесь… рядом… слышишь?
- С-лы-ш-ш-шишь, - отозвалась девочка или… нет. Голос низкий, шипящий, явно нечеловеческий.
И от этого страшно.
Верховный огляделся. Нет, никого нет.
Умница Ксочитл давно отослала и слуг, и рабов, еще когда поняла, что монеты – это не только игра.
- Хорошо. Кто ты?
Губы девочки раздвинулись в улыбке.
- Имя! – потребовал маг.
- Имя, - отозвалась девочка. – Имя, имя, имя…
Она вдруг начала раскачиваться из стороны в сторону, с каждым движением все сильней. И скоро вовсе упала, а монеты разлетелись, смешался рисунок. Хрупкое тело заметалось по полу, из глотки вырвался вой, сменившийся протяжным рычанием.
- Имя! – маг не выпустил руку, хотя дитя изогнулось совершенно уродливым образом. И кажется, Верховный услышал, как трещат кости. – Иначе я прогоню тебя так, безымянный.
- Сил не хватит, - совершенно спокойно отозвалась та, что была Императрицей. И все-таки не она.
- Хватит. А если нет, то займу. Здесь же, если подумать, силы довольно. Велю поднять нас на пирамиду…
Существо дернулось.
- Ты там бывал, - сообразил маг.
- Я там умер! – взвыл он.
- Бывает, - мага услышанное, кажется, нисколько не впечатлило. – Оставь ребенка.
- Нет!
- Уходи.
- Ты не понимаешь!
- Не понимаю.
- Я должен сказать! Должен!
- Говори.
- Время уходит!
Верховный с трудом удержался, чтобы не влезть в столь занимательную беседу.
- Пролитая кровь возопит об отмщении! И небеса извергнутся огненным дождем.
Девочка вдруг дернулась и опала, будто из тела её разом вытащили кости.
Взметнулись руки Ксочитл, закрывая рот, запирая в нем крик ужаса. Покатились по полу золотые монеты, и Верховному подумалось, что все-таки он уже видел когда-то нечто похожее. Но где?
- Все, - маг выдохнул и на четвереньках подполз ближе ребенку, чтобы прижать пальцы к её шее. – Она просто спит. Надо… надо напоить её. Водой. Чистой. Понемногу. Совсем понемногу, иначе тело извергнет жидкость, но постоянно.
- Принеси, - Верховный поглядел на Ксочитл, которая молча поклонилась.
И ушла.
Умная женщина. И понимает все верно.
- Что с ней? – Верховный не сразу решился задать вопрос. Он смотрел, как маг ощупывает тело, такое хрупкое. И еще думал, что за подобную вольность во времена былые магу отрубили бы руки, а потом и ноги, если не хуже.
И след на отливающей золотом коже, след прикосновения темных пальцев, чужих пальцев, взывал об отмщении.
Если кто узнает…
- Уже ничего. Сон… она будет ослабевшей. Часа через два надо выпаивать бульоном. Сперва слабым, но попозже – крепким. Из еды – каши, но очень хорошо разваренные. Приправить можно медом. Немного масла. Но немного. Слишком жирная пища не для неё сейчас.
Он поднялся и поднял тельце на руки. Кое-как дернул плечом, пытаясь пристроить голову, которая опасно запрокинулась. И Верховный, словно очнувшись, бросился помогать.
Девочка была теплой, даже горячей.
И дышала.
Пусть слишком быстро, как после долгого бега, но все же дышала. Сердце… он поймал руку и с облегчением ощутил биение кровяной жилки.
Девочку маг отнес в её покои, уложил на кровать и сказал:
- Её надо омыть полностью, чтобы ни капли этой дряни не осталось.
И когда появилась Ксочитл, повторил, медленно и спокойно. Женщина посмотрела на Верховного и тот кивнул, подтверждая, что указания мага надлежит исполнить.
- Я загляну после, - тот оказался в достаточной мере сообразительным, чтобы отступить и отвернуться, когда Ксочитл принялась разоблачать Императрицу. – Пока же…
- Побеседуем?
- Именно.
Усыпанный золотыми монетами пол производил угнетающее впечатление. Некоторые башенки уцелели, как и престранное сооружение, отдаленно напоминающее пирамиду.
Или пирамида и есть? Но из монет её нельзя изобразить точнее.
Тогда… тогда линии, берущие начало от стен её, это дороги.
Остальные – город?
Весьма на то похоже. Нет, не весь. Весь бы не вместился, даже с учетом того, что покои Императрицы велики, а сундуки полны на две трети. Да и в казне имеются еще, хватило бы, но… нет, это другой город.
- Вы что-то видите?
- Пирамиду, - Верховный указал на золотую гору. – Это пирамида.
- Храма?
- Полагаю, храма еще нет, - он вдруг явственно осознал, что именно она выстроила. – Это Великая пирамида. Та, что была воздвигнута первой. Та, которую скрепили кровью и силой. Та… что знаменует договор между людьми и богами.
- Она сохранилась?
Все-таки маги были людьми черствыми, не способными ощутить тонкость момента.
- Вполне. Но подняться на её вершину может лишь тот, в ком есть кровь первого Императора, - сказал Верховный, чувствуя, как холодеет внутри.
- Ясно. То есть, не совсем, но, полагаю, вам это послание куда понятнее, нежели мне.
- Послание?
- Вне всяких сомнений. И вы сами это понимаете. Поймете, если сумеете переступить через предубеждения и страх. А вы сумеете. Вы весьма интересный человек, - маг склонил голову. – Что же до остального, то дитя лишь вошло в транс. Это состояние, когда пред человеком открываются тонкие пути, их еще именуют сокрытыми. По правде говоря, они плохо изучены, поскольку давно научно доказано, что будущего как такового, предначертанного, не существует. Следовательно, существование провидиц ненаучно.
Маг вытянул руки. Пальцы мелко подрагивали.
- А вы сами…
- Считаю ли я существование провидиц ненаучным? Как и само прозревание будущего? Не знаю. Это… и вправду ненаучно, однако я давно уже пришел к выводу, что далеко не все объяснимо с точки зрения науки. Госпожа Миара обладала сходными способностями. Она могла призвать дух, но… работа с духами – материя… тонкая. Весьма. И не всегда выходит, да… да и пользы немного. Эту способность не развивают, наоборот… но иногда она сама проявляется. И весьма сильно. Госпожа, случалось, впадала в транс.
Он потер руку о руку.
Пальцы отчего-то покраснели, а ногти наоборот будто синевой отливали.
- Она говорила с духами?
- Кто? – маг встрепенулся. – Простите. Задумался. Транс – состояние малоизученное. Человек, в нем пребывающий, разумом находится в каком-то ином месте. Он не видит, не ощущает собственного тела. И тело это, оставленное, тоже не испытывает желаний. Если о таком человеке не позаботиться, он умрет от голода и жажды, не способный их испытывать. Господин… проводил опыты. Нет, нет, не над дочерью. Он не стал бы ею рисковать без нужды. Но вот есть средства… зелья, которые способны ввести в транс человека обыкновенного.
- Краска? – Верховный сдерживал раздражение. К чему эти многословные объяснения, если суть в том, что дитя отравили.
Маг продолжал тереть пальцы, сосредоточенно.
- Зелья усыпляют разум, отделяя его от тела. Правда, если человек не имеет дара, то вернуть разум в тело уже невозможно. Но к счастью, дитя даром обладает. Не могу сказать, своим или заемным, главное, что он есть. Это её и спасло.
Снова.
Кто?
Верховный выяснит.
- Эта краска… что в ней? – уточнил маг.
- Золото. Травы. Жир. Говоря по правде, - признаваться в том было стыдно, но молчать Верховный не имел права. – Я не знаю точно. Краску готовят при Храме. Готовили всегда. Специально обученные рабы. И Хранители традиций.
- Возможно, в том не было злого умысла, - маг с раздражением встряхнул руками. – Все дело в травах. Есть те, что ослабляют связь души и тела. Человек взрослый и не заметил бы… взрослый и здоровый, не имеющий нужной склонности. А вот если дитя… одаренное дитя, которое долго болело, которое находилось под воздействием проклятья. И продолжает находиться под влиянием магии. Сложной. Смешавшейся и, полагаю, преобразившейся… если это дитя ко всему обладало природным даром, а так оно должно бы быть, иначе не сумела бы она выжить, то получаем… возможно, исключительно предположение мое…
- Говорите уже, - устало произнес Верховный.
- Иногда… некоторые исследователи отмечали, что объекты, подвергшиеся мощному направленному воздействию, впоследствии получали чрезвычайную чувствительность к магии. Полагаю, она и имела место. Травы… я ощутил характерный запах калужницы и темного иссопа, а это основные компоненты для зелий разума, так вот, травы впитались в кожу девочки и попали в кровь. А уж её слабость, её способности и все прочее…
Маг просто развел руками прежде чем спрятать их в широкие рукава.
- Извините. Это нервное.
- Допустим, - объяснение Верховного устраивало. Нет, он спустится в мастерские и лично проверит краску, которую готовили для Императрицы. И виновные будут наказаны.
Даже если их нет.
Проще объяснить попытку убийства, нежели внезапно проснувшиеся способности.
- А голос? Тот, чьим голосом она говорила? Это был человек?
- Возможно. Человек. Дух. Или же иной разум. Или же… иногда случается, что собственный разум человека создает иную личность.
Верховный чуть склонил голову.
- Мне приходилось встречать того, в ком сосуществовали несколько… душ? Сознаний? Не суть важно. Главное, что это существо ушло.
- Вернется?
- Нет. С… теми, пред кем открыт тонкий мир, подобное бывает, особенно, если дар прорывается. Я приготовлю зелье, которое успокоит сознание девочки. Но важно также избегать… потрясений. Или же воздействия… иных средств.
- Краски?
- Именно.
- Императрица не может заболеть. Не сейчас.
- Это не болезнь, - маг покачал головой. – Она не только и не столько Императрица, сколько ребенок, которому нужно оправиться от болезни.
- Я услышал, - Верховный склонил голову. – И я благодарен. И буду благодарен.
- Не сомневаюсь.
Позже, вернувшись в собственные покои, Верховный сядет перед окном. Он закроет глаза, отрешаясь от внешней суеты. И пред внутренним взором его встанет сизая пирамида.
Она, укрытая в тени Храма, почти сроднившаяся с этой тенью, избегала и людей, и даже взглядов. И ведь не раз и не два видел Верховный, как даже рабы, спеша по делам своим, обходят её стороной. Она была. От исхода времен была. И все же…
…надо написать Нинусу.
Или послать кого по следу. Но кого? Кого-нибудь. Найти. Если все так, то… возможно, дитя священной крови им все же понадобится.
Правда, пока не ясно, для чего.
ГЛАВА 3
Баронесса глядела на Миху с печалью. И под взглядом её он несколько терялся, впрочем, не только он. Вот баронесса вздохнула. И Джер тоже, только тише и, как почудилось, не совсем искренне.
- То есть, - уточнила она, - вы полагаете, что весьма скоро исполнится предсказание Анноры? И небеса вновь прольются огненным дождем?
В её исполнении это прозвучало весьма по светски. Так и захотелось шаркнуть ножкой, приложиться к бледной ручке и заверить, что все будет именно так.
- Что за предсказание? – уточнил Миха.
Вдруг да там что-то полезное предсказали?
- О конце света, - Джер тотчас развеял надежды. – О том, что однажды грехи людские отвратят богов от них. И те, в гневе своем, обрушаться на мир. Небеса загорятся. Огненный дождь пройдет по земле, и не останется никого живого.
Да, за оптимизмом и надеждой – это не к предсказателям. Определенно.
- Примерно так, - Миха почесал себя за ухом. – Но тут может, и выживем. Есть шанс. Надо сделать запасы. Еды. Воды. Всего запасы.
И неплохо бы развернуть гидропонные фермы. Конечно, полностью перейти на гидропонику не получится, не те технологии, не тот уровень развития и собственные Михи познания слишком уж обобщенные. Но вот хотя бы частично.
Скажем, пара бассейнов с водорослями.
А их уже будет жрать скот.
И… и будет ли? Да и сколько коров можно прокормить таким образом? Нет, все это, что мертвому припарки.
- Сколько у нас времени? - баронесса явно решила в панику не ударяться. – Урожай только начали снимать. Сперва зерно, позже – репа и капуста, это вовсе ближе к заморозкам. Зерно еще высушить надо. Обмолотить. Или наоборот?
Она ненадолго задумалась.
- Твой отец как-то упомянул, что в замке может укрыться тысяча человек, настолько велики его подземелья. Но…
Миха понял.
Укрыться на недельку-другую – это одно. А сколько продлится метеоритный дождь? Эту тысячу ведь кормить чем-то надо. И поить. И гадить они станут, а человеческое дерьмо – отличный источник всякой заразы. Хотя, чего уж тут, не только человеческое.
- Все равно, - Джер дернул головой. – Надо сказать, чтобы зерно не продавали на сторону.
- Распоряжусь. Но этого будет мало. Пошлем обозы в город, но опять же, не сейчас. Сейчас если что и продадут, то старое и по завышенной цене. Надо ждать сбора урожая.
И на Миху посмотрела.
А что он?
- Небо пока чистое и… не думаю, что все будет в один миг.
От астрономии Миха по-прежнему далек, но вот что-то подсказывало, что входить в пояс астероидов планета будет постепенно.
- Значит, какое-то время у нас имеется.
- Имеется. Может даже не один год, - Миха поерзал. – Если повезет.
Если очень уж повезет, то на тех самых болотах, возвращаться на которые ему категорически не хотелось, он найдет чудо-кнопку, заботливо оставленную Древними для потомков. Нажмет её и спасет этот гребаный, наизнанку вывернутый мир.
- Мой покойный супруг, - губы баронессы чуть дрогнули. – Часто повторял, что на везение рассчитывают лишь неудачники.
Она поднялась.
- Я напишу отцу, если вы не возражаете. И Совет… новость такова, Джер, что тебе стоит обратиться к Совету. Правда, не уверена, что они послушают, но повод собраться будет. С другой стороны, если обратиться сейчас, цены на зерно взлетят. И не только на него. Люди, может, и не поверят всецело, но опасения возникнут. А значит… в Совет отпишем чуть позже. После урожая. Раз уж время есть.
- А если, - Джер глянул на Миху в поисках поддержки. – Если времени не так много? Если все случится раньше, чем они соберутся?
- Тогда, думаю, они и сами вспомнят о предсказании Анноры.
Баронесса взяла в руки книгу в темной обложке.
- А тебе стоит жениться.
- Мама!
- Ты единственный наследник, дорогой. И твой наставник согласен.
Миха на всякий случай кивнул. Не то, чтобы он был так уж согласен, но возражать баронессе сейчас явно не стоило.
- Мир на краю гибели!
- Вот именно. Мир на краю гибели, а у тебя ни одного наследника! Даже бастардами не обзавелся.
Уши у Джера покраснели, да и кончик носа тоже.
- Я понимаю, что твоя невеста еще не достигла женского возраста, но… она ведь не одна.
- Я слово дал!
- И никто с тем не спорит. Де Варрены всегда держат слово, - почему-то в словах баронессы почудилась насмешка. – Однако сейчас особые обстоятельства. И да, ты ведь не обещал, что она будет первой женой.
- Чего ты хочешь?
- У моего дорогого брата остались две дочери.
Наследницы.
- Старшая уже в нужном возрасте и вполне способна произвести дитя. Да и сама девушка мила, скромна, воспитана.
- А еще имеет права на замок? Так?
Баронесса пожала плечами. Мол, лишний замок в хозяйстве всегда пригодится.
- Мама… это просто…
- Невозможно, - подал голос Миха, за что и получил недовольный взгляд. – Слишком близкое родство.
Джер выдохнул и с явным облегчением.
- Мой отец взял в жены свою кузину, а до того его отец…
- Именно. И если Джер последует их примеру, то дети его родятся уродами, - Миха поднялся. – Если вам так охота его женить, то пускай. Но выберете уж тогда кого-нибудь… поздоровее, покрепче и не близкую родственницу.
Сказал и удалился.
Быстро.
Пока баронесса не пожелала еще какого-нибудь совета испросить.
Во сне Винченцо снова горел. Жар исходил изнутри, грозя испепелить, и кажется, легкие плавились, ребра готовы были потечь раскаленным металлом. И когда он уже почти-почти вспыхивал, чтобы превратиться в пепел, сон отступал.
И Винченцо осознавал себя, настоящим, лежащим в постели, промокшей от его пота.
Он хватал воздух губами и давил в себе крик.
Снова.
И опять. И даже когда он честно пытался удержаться на грани, все равно засыпал, выпуская огонь из-под контроля. А потом просыпался.
И в очередной раз он просто повернул голову, вцепившись в подушку зубами. Именно тогда на лоб легла ледяная ладонь.
- Плохо? – темнота скрывала Миару, но Винченцо узнал её голос. И едва не расплакался от облегчения, от осознания, что он не один. – Ты горишь весь. Лихорадка?
Рука не убиралась, и держала его в сознании своим холодом, силой, что пробиралась сквозь нее. Винченцо закрыл глаза.
В груди болело.
Тело болело.
Особенно ноги. Сейчас он ощущал их, каждый треклятый осколок кости, который составили, притянули силой к другим, но не срастили.
Рука убралась.
- Не уходи, - если бы он мог, он бы поймал Миару. Усадил бы рядом. Просто так. Просто, чтобы сидела. Но сил не было даже на то, чтобы приподняться.
- Куда я от тебя уйду, - её рука скользнула под голову. – Это просто лихорадка. Ничего серьезного. Тело слишком пострадало, вот и отвечает. Пей.
В рот полилось что-то горькое и мерзкое до того, что каждый глоток приходится делать усилием воли. Но он глотает. Лишь бы не ушла. Лишь бы задержалась, пусть даже ненадолго.
- Ты…
- Я сейчас, - она сняла одеяло. – Ты весь вымок. Надо раздеться. Будет неприятно. Повязки тоже сменю, насквозь… вот почему ты просто не сбежал, а?
- Н-не знаю, - от горечи губы онемели. И язык с ними.
Миара стянула с него рубашку, и это тоже было больно. Кожа, кажется, натянулась, и Винченцо ощущал её, тончайшую пленку, готовую лопнуть.
- Давай-ка… нет, простынь я с тебя не стяну.
- Позови.
Должны быть слуги. Рабы. Кто-то, кто поможет.
- Позову, - ладонь снова коснулась лба. – Ты только не вздумай…
Он не дослушал, опять проваливаясь в наполненную болью и огнем бездну. И в ней уже почти сгорел. Привычно даже, если подумать. Правда, на сей раз пламя обнимало нежно, лаская, и боль сгорала раньше, чем сам Винченцо.
Она отступала потихоньку, оставляя место для странных мыслей.
Он глава рода?
Может стать, если захочет… хочет ли? Когда-то мечтал. Робко, потому что это были очень опасные мечты. Узнай кто о них, и Винченцо не дожил бы до рассвета. Сейчас он, кажется, тоже не доживет, а потому можно мечтать смело.
О том, как он вернется в город.
И главный смотритель башни поклонится, признавая право. И как он войдет в эту башню, поднимется по лестнице, уже не презренный бастард, один из многих, а как глава великого рода.
- Глава, глава… пей, - донеслось сквозь пламя. – Будешь сжимать зубы, я их тебе выбью.
Она всегда отличалась заботой и нежностью.
Миара.
Бледная девчонка в темных одеждах.
…иди сюда, я тебе что-то покажу. Видишь?
Птица на ладони. Махонькая. И перья радужные. Такие есть у невесты старшего брата. Их привезли в золотых клетках и Вин смотрел, как одну за другой клетки вносят в башню.
- Откуда она?
Миара смотрит с жалостью.
- Болела. Вот и выбросили. А я взяла и теперь у меня будет своя птица, - она гладила хрупкое тельце осторожно. – Хочешь потрогать?
Вин прикоснулся к лазоревым перьям. И птица чуть дрогнула. Было слышно, как мелко и часто стучит её сердечко.
- Только ты никому не говори, - Миара прижала сложенные вместе ладони к груди. – А то отберет. Она мне не нравится.
Вин кивнул на всякий случай. С Миарой лучше было соглашаться. Да и будущая супруга брата ему тоже не слишком нравилась. Красивая, конечно. И богатая. С ней пришел целый караван големов, груженых не только клетками. Уже целый день рабы только и делают, что вносят в башню вещи.
Мебель.
Кованые заговоренным железом сундуки. Зеркала столь огромные, что одно даже не прошло по лестнице и пришлось поднимать через окна.
Птица шевелится в руках Миары.
- Мы пойдем, - говорит она. – Ты… потом… вечером загляни. Хорошо?
- Я принесу тебе яблоко.
Миару наказали. Вин не знал, за что. Это и не было важно. Наказывали часто, его едва ли не чаще прочих, но сегодня – редкий случай. Он заслужил награду.
Вечером.
Он вернется вечером. Он знает, как пробраться на пятый уровень, где покои Миары. Не только её, конечно, но остальные ему мало интересны.
И пробирается.
А она плачет.
- Птица? – Вин сразу понял, в чем дело. – Это не я! Силой клянусь.
- Дурак, - Миара мигом успокоилась.
Она уже понимала, что слезы нужно прятать.
- Это все Хейхо, служанка… донесла… и не отцу… ничего, я ей устрою… им всем устрою.
Вин протянул яблоко. Удалось стащить два, но одно он сразу съел, а второе вот отдал.
- Спасибо, - Миара вытерла почти сухие щеки. – А она её убила.
- Кто?
- Эта тварь, невеста Теона. Взяла и… сказала, чтобы я не смела трогать её вещи.
Хейхо погибла через месяц. С лестницы упала. То ли голова закружилась, то ли еще что. Служанки у Миары менялись часто.
Птиц же ей отец подарил.
Позже.
Когда она заболела. Целители тоже болеют, особенно, если их до дна выпить.
- Бредишь, - сказали ему ласково. – Ты спи… и не вздумай умирать, слышишь? Я тебе запрещаю!
Винченцо постарается.
Кто-то забрался в постель и лег рядом, такой упоительно холодный, что сила и пламя сами к нему потянулись. И поняли – Миара.
И успокоились.
И…
Он слышал, что перед смертью в памяти многое всплывает, но вот чтобы настолько… и главное, как все запутано.
Последний разговор. И отец. Винченцо не скучает. Наоборот. Он рад, что вырвался. Только отец умер. И пламя горит, обжигает. И кажется, Винченцо готов кричать, предупреждая криком об опасности.
Мертвеца?
Брат.
Алеф. Ходит по палатке. Говорит. Вдохновенно. Уверенно. Он мог бы и не требовать, не пытаться подчинить. Мог бы просто написать, если уж знал, где они с Миарой. Он бы сам не справился. И должен был бы понять. Он ведь умный.
Был.
А потом умер.
Все умерли. И Винченцо тоже на очереди. До утра он не дотянет. А поэтому можно смотреть.
Теон.
Всегда был ублюдком. Образно говоря. Вечно следил. Приглядывал. Приглядывался. И никогда не упускал случая напомнить, что он законный сын, в отличие от Винченцо.
Учил.
Как он сам понимал учебу. Главное ведь, чтобы не до смерти.
Пожалуй, Теона Вин ненавидел больше остальных. И не жаль, что он умер. Нисколько… а кого жаль? Птицу. Ту крохотную птицу, что уместилась меж детских ладоней Миары. И саму Миару.
Себя.
Еще… кого-то…
Дышать тяжело.
- Не смей! – на грудь падает гора. И выбивает остатки воздуха. – Слышишь, ты… ты обещал! Ты поклялся, что не бросишь меня!
Он пытается.
Но остаться так сложно. Да и мертвецы обступают. Когда Вин убил первого? Кто был первым… раб. Да, это всегда раб… ритуальная комната. Человек, растянутый на алтаре. Отец спокоен. Алеф равнодушен. Но сквозь равнодушие проскальзывает легкая тень недовольства. Его дело важнее какого-то там ритуала, не говоря уже о мальчишке, который должен показать, чему научился.
Что достоин.
Теон стоит в углу. Он прислонился к стене, и свет жаровни, поставленной перед ним, раскаляет воздух. Отчего кажется, будто фигура Теона размыта.
- Иди, - отец подталкивает в спину.
И страшно.
Так страшно.
Но Вин делает первый шаг. А потом еще один. Раб одурманен. Отец говорит, что в нынешнем ритуале нужна лишь сила, а потому нет нужды мучить кого-то. Ритуал – лишь способ. Неприятный, но необходимый.
Голос, кажется, снова звучит в ушах.
Раз за разом.
Шаг за шагом. Ближе. Грудь человека блестит от пота. И знаки размыло. Надо повторить рисунок. Руки собственные дрожат и клинок ходит ходуном. Острие его касается кожи, пуская первую кровь.
Винченцо уже приносил жертвы.
Кур. И свиней. Но человек – это другое. Или… дрожь уходит, а руки движутся, повторяя узор, который Винченцо не раз вырезал на свиной коже. Может, человек и другое, но не настолько.
Последняя точка.
Удар.
Главное, попасть между ребер и не задеть грудину. У него получается. И раб умирает быстро. А Винченцо успевает уловить эхо силы. Слегка вздрагивают огоньки свечей. Морщится Теон. А Алеф сухо произносит:
- Эффективность близка к нулевой. Это просто бессмысленный расход материала.
Тогда не понятно, о ком он говорит.
Тогда Винченцо испытывает лишь радость. Безумную дикую радость. У него получилось. Сумел. Сделал все правильно.
А осознание приходит позже.
И уже он пытается спрятать слезы. А Миара смотрит. Сверху вниз. С откровенной жалостью. Смотрит и ничего не говорит. Но в какой-то момент легкие её руки ложатся на плечи.
Этого достаточно, чтобы слезы высохли.
Почему… почему он вспомнил?
Потому что умирать пришлось?
Пускай себе. Ему… да, жаль этого раба. И других тоже. Тех, кто погиб на алтаре в тщетной попытке повторить какой-то там эксперимент. И тех, что остался в лабораториях.
Себя тоже жаль. И жалость острая, терпкая.
Её хватает, чтобы глотать слезы. И какую-то отраву, которую ему скармливают. Миара? Кто еще… пусть бы уже бросила. Умирать не страшно. Страшно жить чудовищем. А он и есть чудовище.
И она.
И все они.
- Ты должна что-то сделать! – пламя успокаивается, позволяя Винченцо слушать. – Ты же можешь! Ты же поставила ему сердце! А теперь он умирает! И я ничего не способна сделать! Ты… ты ведь…
- Спи, - говорят Винченцо.
И пламя поднимается, послушное этому слову. Оно не обжигает, напротив. Оно теплое и ласковое, как руки женщины, которой он не помнил
Никогда не…
- Мама?
Пламя отвечает её голосом, вот только слов не разобрать. И это хорошо. Безумие, до чего это хорошо…
ГЛАВА 4
Маг улыбался.
Проклятье. Эта улыбка вгоняла Миху в ступор. Да и сам… вчера же все нормально было! И говорил он, и не выглядел умирающим. А тут вдруг нате вам.
- Что с ним? – Миха приблизился к кровати.
Маг дышал. Медленно и сипло. Обнаженная, изрисованная татуировками и шрамами грудь его поднималась, чтобы опасть. Сквозь смуглую, покрытую испариной, кожу проступали ребра.
- Не знаю, - Миара сидела рядом.
Тоже бледная.
И страшная, честно говоря.
- Все было хорошо. Вечером, когда я уходила. Ни жара, ничего… я обработала раны. Они затягивались. Да и вообще он сильный. Всегда был сильным. Сильнее остальных. Как и я. Поэтому мы и выжили. Он и я… а ночью меня разбудили. Сказали, что жар. Лихорадка. Потрогай!
Миха потрогал.
И вправду бледная кожа казалась раскаленной. Температуру, конечно, не измеришь, но жарило мага прилично.
- Я пыталась… пыталась что-то сделать!
- Не получается?
- Нет! – Миара топнула ногой. – Сила уходит, как вода в песок! И… и он умрет!
Она уже почти кричала.
- Успокойся, - Миха подумал, что пощечины ему не простят.
А как еще успокоить женщину, с которой вот-вот приключится истерика? Тем более, что женщина эта – маг. И силенок испепелить Миху у нее точно хватит. Оно, конечно, и сама загнется, но Михе-то от этого легче не станет.
- Ица?
Ица была здесь же, забралась в кровать и сидела, скрестивши ноги.
- Духи зовут, - сказала она, не открывая глаз. – Вернется.
Подумала и добавила.
- Или нет.
То есть перспектива по-прежнему туманна? Чудесно. Просто охренеть до чего чудесно.
- Так… - Миха попытался вспомнить, что он вообще о медицине знает, кроме того, что все болезни от нервов, а венерические – от удовольствия.
Это явно не в тему.
- Так… надо сбить жар.
- Я давала отвары.
- Не помогают? Хотя да… очевидно. Тогда раздевай его. И пусть обтирают прохладной водой. Это увеличит испарение, а значит, охладит все тело. И пусть пьет побольше. Он теряет много жидкости.
- Уже.
- И постоянно. Пусть постоянно обтирают, пока жар не спадет.
- А если он не спадет? Если он умрет?
- Тогда всем нам будет хреново, - спокойно ответил Миха. – А теперь вдохни.
Как ни странно, Миара послушалась. И застыла.
- Выдохни медленно. И снова…
- Я умею делать дыхательные упражнения. Просто… просто… - она махнула рукой. – Извини. Я и вправду… я ведь целитель и хороший целитель.
- Нет, - отозвалась Ица.
- Да что ты понимаешь, мелкое чудовище.
- Духи. С ним. И ты. К нему, - упомянутое чудовище дотянулось и ткнуло пальцем в лоб Винченцо. – Потерялся. Дорогу. Покажи. Вернется. Тут надо.
Она постучала по этому лбу.
- Пока тут нет, то и совсем.
- Ты что-нибудь понял?
- Да как тебе сказать, но подозреваю, она имела в виду, что вопрос здесь не столько в плане тела, сколько касается души. Разума?
- Ты, - Ица повернулась к Миаре. – Ты идти. Звать. Его. Он слышать. И вернуться. Или нет.
- Как звать?
- Ляг, - Ица похлопала по кровати. – И спать. Я помочь.
- Что-то мне это не нравится, - проворчала Миара, глядя на девочку с подозрением. Та лишь плечами пожала. Мол, дело исключительно твое. – Ты… присмотришь? Если вдруг она что-то сделает, то… то вытащи меня.
- Постараюсь.
Маг захрипел, намекая, что разговоры разговорами, а лучше-таки действовать. И глаза его задвигались под сомкнутыми веками, быстро-быстро.
Жутко.
Ица погрозила пальцем. И Миара решилась. Вскарабкавшись на кровать, благо, размер нынешней позволял улечься не только двоим, она легла на спину, вытянулась, сцепив руки на животе.
- И дальше…
Договорить она не успела.
Ица ткнула пальцем в живот, и Миара смолкла. А потом лицо её исказила судорога.
- Ты их не убьешь? – поинтересовался Миха, подвигая стул поближе. Что-то подсказывало, что ждать придется долго. Да и… нужно ли?
Что изменит его присутствие?
А притворяться сочувствующим он и там-то не умел.
- Я – нет. Сами надо, - Ица широко зевнула, не подумавши прикрыть рот рукой. Что-то, как представлялось, принцесс должны были иначе воспитывать. – Плохо. Умереть не надо. Надо маги. Когда идти. А идти спешить.
- Вот об этом тоже стоит поговорить, - Миха налил себе воды.
Вода неуловимо отдавала травами, и он так и не решился сделать глоток. Параноиком становится по ходу.
- Ты знаешь, куда идти?
- Туда, - Ица указала пальцем на стену. Правда, в стене имелось окно, а за ним открывался вид на крепостную стену. И уже там, дальше, расстилались поля с лугами.
- А конкретней?
На него поглядели с укоризной. Ну да, откуда ей знать-то.
- Надо карты попросить.
Должны же быть здесь карты окрестностей. И если конкретную точку она вряд ли укажет, то можно хотя бы глянуть, чего ждать.
- Ты тут? – дверь открылась без стука и Джер вошел. Огляделся. Вздохнул. И поинтересовался: - Помрет?
- Надеюсь, что нет.
- И я надеюсь. Маг пригодится. Я… тут посижу, ладно?
- Что случилось?
- Матушка случилась, - Джер поморщился. – Пристала с этой женитьбой. А я не хочу!
- Никто не хочет.
- Тут мир скоро рухнет, а она про женитьбу, наследников… какие наследники… хотя нет, я понимаю, все понимаю. Но вот не вовремя! И не только она же ж. Такхвар тоже бубнит, что мой долг то да се, что прервется род де Варренов, если вдруг что. Но никуда ж не прервется он. Вон, у отца еще сыновья есть. Пусть даже братец мой свихнулся, но другие-то остались. И матушка их воспитает.
- Думаешь?
- А куда ей деваться-то? Или объявить себя этим… ре… ри…
- Регентом?
- Вот, точно. Или возвращаться к отцу. А тот, думаю, не обрадуется. Очень.
Ну да, с учетом, что недавно у него на одного сына меньше стало. И баронесса в том приняла самое активное участие. Такого не простят.
- А ты что скажешь? – поинтересовался Джер и с надеждой.
Миха поглядел на магов. Надо же, тихонько так лежат. И Винченцо хрипеть перестал, но дышит. Вон, грудная клетка поднимается и опускается. Поднимается… надо бы позвать кого, чтобы отерли.
Или не надо?
Миха поднялся и потрогал лоб. Жар уменьшился? Или это просто кажется? Принимает желаемое за действительное?
- Скажу, что тут только тебе решать. Твоя матушка определенно не желает тебе зла, но и добром такого наворотить можно, что вовек не разгребешь. Жениться или нет – решай сам. И на ком. И когда тоже решай сам. Может статься, что скоро все это станет неважным. А может и не статься.
- Как-то из тебя советник не очень.
- Я и не стремлюсь.
Точно спадает. И дыхание выравнивается. И глядишь, не помрут. Не то, чтобы сильно жаль, но вот, чуялось, что туда, куда они попрутся мир спасать – а отвертеться от высокой чести вряд ли выйдет – маги лишними не будут.
- Только, если вдруг надумаешь, не на кузинах.
- Матушка сказала, что ты преувеличиваешь. И вообще, что дикарь может знать о благородных браках.
- Действительно.
- А кузины – единственные наследницы своего отца. И как их муж я смогу претендовать на земли и замок.
- Претендовать – сможешь. Кто ж тебе запретит.
Джер чуть поерзал. И покраснел.
И буркнул.
- Договаривай уже.
- Претендовать – это одно, а получить – совсем другое. Вот где этот замок находится? Далеко?
- Недели две, если верхом.
- И земли там, так?
Джер кивнул.
- И скажи, как управлять ими собираешься?
- Ну…
- Или оборонять? Ты сам только-только за стенами отсиживался, а опять захотел? Или думаешь, там не найдется желающих на такой кусок? Да, пока не знают, что хозяин… слегка умер.
- Мой дед…
- Который отправил сюда своего сына и твоего, стало быть, дядюшку, чтобы тот принял наследство твоего отца? И научил тебя правильно жить? Даже если вдруг помрешь в процессе? Думаешь, стоит полагаться на помощь этого человека?
- Нет, - выдохнул Джер.
- У тебя просто-напросто нет людей. Тебе и этот замок не удержать, сунься сюда кто-то посерьезней твоего дядюшки.
К примеру, маги, решившие, что лишних наследников стоит убрать, даже если эти наследники пребывают в далях дальних. Оно ж и правильно. Сегодня дальние, завтра и ближние уже.
- Маги вот, то ли выживут, то ли нет. То ли можно им верить, то ли нет. То ли останутся, то ли завтра решат убраться куда-нибудь… это отвлекаясь от огненного дождя, грядущего мора, нашествия нежити и иных напастей.
Джер задумался.
- Откусить кусок от пирога можно, это да. Весь вопрос в том, как бы им не подавиться, - закончил Миха и, когда маг дернулся, положил руку на его грудь.
Сердце билось и, кажется, ровно.
Да и жар, пусть ощущался, но не такой. Определенно, не такой.
- Воды подай, - он подхватил Винченцо под спину и поднял. Джер молча подчинился. А вот поить пришлось едва ли не силой. Маг пытался глотать, но вода выливалась изо рта, стекала по груди и шее, мешаясь с потом, отчего-то темным.
Но Миха был упрям.
А когда вода закончилась, просто отер мага тряпкой, что попалась под руку.
- Мама… говорит, что… маги могут отправить големов. Ну, туда, к замку. И наемников тоже.
- Могут. А могут и не отправить. У магов свои проблемы. И если вдруг с ними что-то да случится, то проблемой станут уже големы вместе с наемниками. Так что лучше пусть урожаем займется. И уборкой. А то там, в подвалах, бардак полнейший.
- Я ей тоже так сказал.
- А она?
- Она… мне кажется, что она слишком увлеклась. Она думает, что раз мы одержали победу, то…
- То теперь все
4145 просмотров | 1 комментариев
Категории: Фэнтези, Роман, Серия, Дарк фэнтези, Маги и волшебники, #МодноЧитать, Детективное фэнтези, ФеяЧитает, Демина Карина
Тэги: карина демина, советник, магия и приключения, попаданец в магический мир, тайны прошлого
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 15,80 алк |
Эксклюзивные авторы (77)
- появились новые книги
Авторы (1183)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#Академка и Студенты #Вампиры #ВедьмаИщетЛюбовь #ГендерныеИнтриги #ДворцовыеТайны #Дневник моей любви #КосмическиеИнтриги #КурортныйРоман #ЛитСериал #Любовь на спор #ЛюбовьОборотня #Магический детектив #Наследница #Некроманты #Новые звезды #Отбор #Полюбить Дракона #Попаданка #ПродаМастер #СемейныеИнтриги #СнежнаяСказка #Фамильяры в деле! #ЭроЛитМоб Young adult Авторские расы / Редкие расы Азиатские истории Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Боги и демиурги Бытовое фэнтези В гостях у сказки Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Гендерная интрига Герой-преступник Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детективное фэнтези Драконы Европейское фэнтези Жестокие герои (18+) Истории про невест Квест / LitRPG Космическая фантастика Литдорама Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Мистика и ужасы Молодежка Морские приключения Некроманты и некромантия Неравный брак / Мезальянс Оборотни Остросюжетный роман Отношения при разнице в возрасте Первая любовь Попаданки Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Рабство Сентиментальный роман Скандинавский фольклор Славянское фэнтези Служебный Роман Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стимпанк Триллер Фамильяры Фейри Эльфы Эротическая фантастика Эротический современный роман Эротическое фэнтези
Конкретно по этой книге. Мне нравятся в Вашем "исполнении" не только женские "роли", но и мужские. Глубоко, с юмором и без пошлости. И читается на одном дыхании. И за поподанцами не менее увлекательно следить, чем и за поподанками.
Жду третью книгу)